Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Сегодня, Кристина Кирчнер приняла участие на собрании ведущих частных предпринимателей города Рио Гажегос провинции Санта Крус. Во время своей речи перед собравшимися, президент неожиданно взялась сравнивать экономику Аргентины , Австралии и Канады.

Она сказала:" Нам постоянно говорят, что мы в Аргентине скоро останемся без валютного резерва страны. Между прочим он у нас составляет 37 милл. долларов. В Австралии эта цифра равна 53 миллиарда и в Канаде 69 миллиарда долларов. Однако у нас эти 37 миллиарда в соотношении к валовому национальному продукту (ВНП) составляет 7,8%. Тогда как в Австралии эта цифра 3,3% ,а в Канаде 3,8% и при этих показателях ниже Аргентины , никто в мире не сомневается в фискальной платежеспособности этих стран . Но почему-то все ставят под вопросом резерв Республики Аргентина." Затем она добавила, что Аргентина находится скорее в хорошем положении , чем в плохом. Инфляция не сказывается так уж отрицательно на кошельках аргентинцев. И это все не смотря на то, что экономика страны зависит во многом от своего экономического партнера Бразилии. Но это нормально, ведь все страны мира, зависят от своих экономических партнеров, даже такая страна, как Соединенные Штаты Америки.

В Иране идет своеобразная прием-сдача дел у министров, последовавшая после того, как в стране был избран новый президент. В настоящее время самая проблемная сфера Ирана – это финансовый сектор. Санкции США привели к резкому падению курса иранского риала по отношению к американскому доллару и практической изоляции иранской банковской системы.

Но в самом Иране продолжают настаивать, что финансовая система страны и банковская система более чем устойчивы. Центральный банк Ирана (CBI) сэкономил за пять лет 6,5 млрд. долларов путем изменения валютной корзины, сказал в среду глава CBI Махмуд Бахмани.

Указанная сумма была передана в распоряжение правительства, сообщает информационное агентство Tasnim со ссылкой на Махмуда Бахмани.

“Когда я вступил в должность пять лет назад, то банк купил 900 тонн золота”, – сказал Бахмани, добавив, что рост цен на золото показал, что данное решение было правильным. По его словам, за последние два года цена на доллар поднялась до 36 тысяч риалов по сравнению с предыдущей ценой в 11500 риалов, но банку удалось удержать инфляцию на уровне в 30,5 процента.

Иран занял в 2012 году 8-е место среди 161 страны мира по уровню роста ликвидности, пишет во вторник газета “Хорасан” со ссылкой на доклад Всемирного банка (ВБ). В прошлом году этот показатель по Ирану составил 33 процента.

По информации издания, первые места по этому показателю в списке, составленном Всемирным банком, заняли Экваториальная Гвинея (57,8%), Венесуэла (56,4%), Мьянма (55%), Беларусь (44,6%), Судан (40,2%), Колумбия (39,4%) и Аргентина (34,8%).

В конце прошлого иранского календарного года (который закончился 21 марта) показатель ликвидности в Иране составил 185,77 млрд. долларов (по официальному курсу 24 794 риала за доллар), в то время как на момент вступления в должность бывшего президента Махмуда Ахмадинежада (август 2005 года) этот показатель в стране составлял 27,66 млрд. долларов. Таким образом, показатель уровня ликвидности вырос в 6,7 раза.

По сообщениям иранских СМИ, уровень роста ликвидности в стране в течение первых четырех месяцев текущего календарного года, который начался 21 марта, снизился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Рост ликвидности во втором (21 апреля-21 мая) и третьем (22 мая-21 июня) месяцах текущего календарного года в Иране составил 1,4 и 2,7 процента соответственно, в то время как этот показатель соответственно составил 5,3 и 7 процентов в аналогичных месяцах прошлого года, по данным агентства Fars News.

Согласно данным доклада ВБ, уровень роста ликвидности в Иране снизился со 190,7 млрд. долларов в третьем месяце текущего календарного года (22 мая-21 июня) до 189,2 млрд. долларов в четвертом месяце (22 июня-22 июля).

В своем выступлении 12 августа в парламенте Ирана президент страны Хасан Рухани назвал дисбаланс платежей, финансирования и банковской системы одной из основных проблем страны, а также подчеркнул, что одной из приоритетных задач правительства является уменьшение роста ликвидности для того, чтобы обуздать инфляцию в стране.

Еще один из членов команды нового президента указал на недостатки в промышленном секторе. Индустриальные парки Ирана работают вполовину своей мощности, сказал Мохаммед Реза Нематзаде, кандидатура которого выдвинута президентом Ирана Хасаном Рухани на пост министра промышленности, рудников и торговли страны, сообщает в четверг иранский государственный телеканал IRINN.

Как сообщает телеканал, Нематзаде выступил с этим сообщением в ответ на заявления своих оппонентов в ходе парламентских дебатов по поводу кандидатур, выдвинутых Рухани на посты министров.

Он сообщил, что промышленность и горнодобывающий сектор дают около 37-40 процентов ВВП Ирана, добавив, что активизация этих отраслей будет его основным приоритетом.

“Иран по разнообразию запасов полезных ископаемых входит в первую десятку стран, в то время как их разведка и экспорт развиты слабо”, – сказал Нематзаде.

Он отметил, что будет поддерживать вложения частных, государственных и иностранных инвесторов в промышленность. По его словам, проблемы с инвестициями имеют больше культурный и социальный, чем правовой характер.

Нематзаде сообщил, что цены на основные товары и корма для животноводства не будут увеличены в течение текущего календарного года, который продлится до 21 марта 2014 года.

Кандидат также сказал, что он обратит внимание на ремесла, в частности, приоритетом является поддержка ковроткачества.

Что касается критики по поводу его возраста (68 лет), то Нематзаде отметил, что приобрел лидерские способности благодаря своему 35-летнему опыту.

Ранее Нематзаде занимал пост министра промышленности и рудников в правительстве Акбар Хашеми Рафсанджани (с 1989 по 1997 год). Он также возглавлял президентскую кампанию Хасана Рухани в 2013 году.

Впрочем, уходящие министры продолжают отмечать о достигнутых успехах и дают свои рекомендации новому руководству страны.

Новая администрация Ирана должна сосредоточиться на экспорте природного газа в качестве своего основного преимущества в региональных и международных отношениях, заявил экс-министр нефти Ирана Гуламгусейн Нозари, сообщает информационное агентство Mehr News.

По словам Нозари, Иран должен серьезно стремиться к увеличению экспорта газа в соседние страны и даже в Европу. “Учитывая активизацию международных санкций в отношении нефтяного сектора страны, приоритетом должно стать развитие газовой промышленности, поскольку страна хочет иметь козыри в международных дипломатических отношениях”, – сказал Нозари (“Тренд”).

Уходящий министр нефти Ростам Касеми представил отчет о достижениях в области нефтяной промышленности за период, в течение которого он возглавлял отрасль, и рассказал о ходе реализации нефтегазовых и нефтехимических проектов, сообщает агентство “ИРИБ ньюз”.

Коснувшись, в частности, вопроса о разработке газового месторождения “Южный Парс”, Ростам Касеми заявил, что разработка 15-й и 16-й фаз месторождения выполнена примерно на 92%, 17-й и 18-й фаз – более чем на 80%, 12-й фазы, которая равноценна одной обычной фазе, – на 92%. Остальные фазы месторождения также успешно разрабатываются, и сейчас они находятся на разных стадиях готовности.

Ростам Касеми подчеркнул, что Иран находится под всеобъемлющими санкциями и работа в таких условиях имеет свои особенности.

Министр нефти напомнил, что до того, как в отношении Ирана были введены жесткие санкции, проблем с поставками необходимого оборудования и с финансированием проектов не было, и в разработке фаз месторождения “Южный Парс” принимали участие крупнейшие мировые компании. Тем не менее, разработка 4-й и 5-й фаз велась 60 месяцев, 2-й и 3-й – 68 месяцев, 6-й, 7-й и 8-й – 82 месяца и 9-й и 10-й – 72 месяца. С введением санкций Иран был вынужден начать производство оборудования своими силами или заказывать его у новых подрядчиков. Возникли также проблемы с финансированием и переводом денежных средств. Сегодня работы на месторождении ведутся только иранскими подрядчиками, которые на начальном этапе не располагали достаточным опытом реализации крупных проектов. Тем не менее, работы на месторождении “Южный Парс” успешно продолжаются, и, если ситуация не изменится, вопрос о его разработке будет полностью закрыт примерно через два года, сообщает Iran News.

Впрочем, Иран представляет собой не только нефтегазовый сектор. Так, иранские энергетики строят новые объекты солнечной генерации в странах Ближнего Востока. На данном этапе иранские инженеры изготовили и установили солнечные электростанции в 5 странах.

Электростанция мощностью 1.2 МВт была установлена в Ираке. Другая электростанция с такой же мощностью – в Саудовской Аравии. Солнечные электростанции мощностью 5 МВт были установлены в ОАЭ, Пакистане и Индии, сообщает агентство Mehr.

Напомним, в феврале директор иранской компании по экономии топлива заявил, что планируется расширить использование солнечных электростанций в стране для снабжения электроэнергией домов.

Недавно стало известно, что Иран будет развивать альтернативную энергетику только на основе собственных технологий. По информации портала abc.az, иранская программа альтернативной энергетики прямо запрещает использование иностранных технологий даже из стран, которые не присоединились к режиму международных санкций. Летом этого года Иран приступил к строительству фабрик по производству по собственной технологии ветряных и солнечных электростанций

Имеющиеся альтернативные электростанции всех видов уже позволяют Ирану ежегодно экономить до 100 млн. кубометров газа, применяемого в качестве топлива на тепловых электростанциях. Глава Организации по новым видам энергии Ирана Юсеф Армудели сообщил, что к концу 2016 года Иран планирует довести объем электроэнергии, ежегодно вырабатываемой из альтернативных источников, до 50 гигаватт-часов, сообщает Green Evolution

Весьма активен и строительный сектор Ирана. Так, производственные мощности цементной промышленности Ирана достигли 80 млн. т цемента в год, и среди 20 стран, относящихся к числу крупнейших производителей цементной продукции, он занимает третье место после Китая и Индии, сообщает агентство “ИРИБ ньюз”.

Генеральный директор Цементного холдинга провинций Фарс и Хузестан Мортаза Лотфи заявил, что за четыре месяца текущего года (21.03-22.07.13 г.) объем производства клинкера (промежуточный продукт при производстве цемента) в Иране вырос на 6% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и составил 25,2 млн. т, и объем производства цемента вырос на 5% и составил 25,7 млн. т.

При этом Мортаза Лотфи подчеркнул, что, если производство цементной продукции сохранится на таком же уровне, запланированные на текущий год показатели будут обязательно достигнуты (около 80 млн. т цемента), и объем экспортных поставок цемента превысит 20 млн. т.

Мортаза Лотфи сообщил, что в распоряжении возглавляемого им холдинга имеется 30 цементных заводов и на его долю приходится примерно 33% производимой в стране цементной продукции. За четыре месяца этого года холдингом при полной загрузке мощностей произведено около 8 млн. т клинкера и цемента, и примерно 1,8 млн. т названной продукции экспортировано в такие страны, как Ирак, Турция, Грузия, Армения, Азербайджан, Россия, Казахстан, Туркменистан, Таджикистан, Афганистан, Пакистан, Оман, ОАЭ, Саудовская Аравия, Катар и Кувейт.

По словам Мортазы Лотфи, в Иране насчитывается 70 цементных заводов, на которых заняты более 240 тыс. специалистов. Планируется, что к концу выполнения 5-й пятилетней программы развития страны (к марту 2016 года) объем производства цемента в Иране превысит 110 млн. т в год и объем экспорта названной продукции достигнет 40 млн. т.

Кстати, за первые четыре месяца текущего года (21.03-22.07.13 г.) Иран экспортировал 28,6 млн. т ненефтяной продукции общей стоимостью 12 млрд. 536 млн. долларов, сообщает агентство ИРНА.

По данным таможенной администрации, ненефтяной экспорт, таким образом, в весовом выражении вырос на 11,5% и в стоимостном сократился на 5% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

При этом экспорт такой продукции, как промышленные товары, полезные ископаемые, сельскохозяйственная продукция, ковры, изделия народных промыслов и ремесел, вырос за указанный период на 3,5%.

Как свидетельствуют статистические данные таможенный администрации, сокращение ненефтяного экспорта в стоимостном выражении связано с тем, что уменьшился объем поставок нефтехимической продукции на 12,5% и газового конденсата – на 15%.

С другой стороны, за четыре месяца текущего года Иран импортировал более 9 млн. 120 тыс. т различной продукции общей стоимостью 12 млрд. 909 млн. долларов. По данным Министерства промышленности, рудников и торговли объем импорта сократился в весовом выражении на 27,5% и в стоимостном – на 26,5% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Согласно данным Таможенной администрации Ирана, в течение 4-х месяцев текущего года (21.03-22.07.13 г.) к числу пяти крупнейших покупателей иранской экспортной продукции относились такие страны, как Китай, Ирак, ОАЭ, Афганистан и Индия, сообщает агентство “Мехр”.

За указанный период Китай закупил иранской продукции на сумму в 2 млрд. 119 млн. долларов, Ирак – 1 млрд. 939 млн. долларов, ОАЭ – 1 млрд. 146 млн. долларов, Афганистан – 889 млн. долларов и Индия – 796 млн. долларов.

На долю перечисленных стран пришлось около 80% всего иранского экспорта в весовом и 70% в стоимостном выражении. При этом примерно 86% от всего иранского экспорта в стоимостном выражении составила продукция, которая производится в 10 иранских провинциях. Первое место по экспорту принадлежит провинции Тегеран (2 млрд. 324 млн. долларов), второе – провинции Бушер (2 млрд. 129 млн. долларов) и третье – провинции Хузестан (1 млрд. 230 млн. долларов). Далее следуют провинции Исфаган, Хорасан, Восточный Азербайджан, Фарс, Центральный, Западный Азербайджан и Йезд.

Примечательно, что, несмотря на санкции США, Иран продолжает экспорт своих товаров в данную страну.

По данным Статистического бюро США, в первом полугодии этого года импорт американской продукции в Иран в 104 раза превысил экспорт иранской продукции в США, сообщает агентство ИСНА. В указанный период общий объем двустороннего товарооборота между Ираном и США составил 178,6 млн. долларов, и при этом объем экспорта иранской продукции в США составил всего 1,7 млн. долларов, а американский экспорт в Иран достиг 176,9 млн. долларов.

Таким образом, дефицит внешнеторгового баланса в торговле между Ираном и США составил в первом полугодии 175,2 млн. долларов, сообщает Iran News.

Вчера , Кристина Кирчнер присутствовала на торжественном открытии новой столовой для тех, кто работает в Доме Правительства (Розовом Доме). По выражению самой госпожи Кирчнер, "наконец то государственные работники смогут пообедать по ценам INDEC".

В новой столовой нет фальшивых скидок или скрытого мелкого текста в меню, нет сносок-звездочек, которые предупреждают об увеличении оплаты за питание, здесь все по честному . Пообедать можно за 3 песо.

В столовой находится 25 столов и рассчитана на 100 человек. Имеются два телевизора .

Открытие новой столовой прошло под руководством Кристины Кирчнер, которая решила отобедать и заняла один из столов на 6 человек. Вместе с ней присутствовали ее ближайшие помощники Карлос Саннини; начальник Офиса, Хуан Мануэль Абаль Medina; Генеральный Секретарь президента, Оскар Паррильи; Альфредо Скоксимарро; и ее частный секретарь, Пабло Барреиро.

Перед началом обеда, Кристина Кирчнер обошла столовую и кухню и осталась очень довольна устройством, удобством и безопасностью в столовой.

На обед президент заказала себе трехцветный салат (зелень, яйцо и свекла), а так же куриную грудку с морковным соусом. На десерт ей предложили фруктовый салат с желе, но она обошлась только чаем.

Журналистам Кристина кирчнер сообщила, что она сама заплатила за обед. Zannini, который отвечает за оплату президентских счетов заплатил за всех присутствующих за столом 18 песо. При оплате он отдал купюру в 50 песо,а сдачу оставил ,как чаевые..

В заключении Кристина Кирчнер сказала, что наконец- то работники Розового Дома будут иметь столовую, которую они заслуживают.

РОССИИ ПРИСВОЕН СТАТУС СТРАНЫ "С ВЫСОКИМ УРОВНЕМ ДОХОДОВ"

И сравнялась с большинством развитых государств, констатирует Всемирный банк. Национальный доход на душу населения в год вырос до 12 тысяч 700 долларов

Всемирный банк присвоил России статус страны "с высоким уровнем доходов". Национальный доход на душу населения в год вырос до 12 тысяч 700 долларов.

До сих пор Россия входила по этому параметру лишь в категорию стран "выше среднего". Теперь же фактически сравнялась с большинством развитых государств, констатирует Всемирный банк.

Однако радоваться слишком рано. Новый статус нисколько не приблизил страну к блоку развитых стран. Почему? На этот вопрос Business FM ответил директор Института экономики РАН Руслан Гринберг:

"Вот эта величина, 12,7 тысячи долларов на человека - она, более-менее, адекватная. Но, понимаете, в странах, где существуют совершенно колоссальные разрывы в доходах между кучкой богатых и остальным населением, средние величины, практически, ничего не значат. Десятки миллионов людей работают за 200 долларов в месяц у нас. И это считается еще нормальной зарплатой. Поэтому, как говорится, радоваться рано нам".

Приличный доход на душу населения, который высчитал для России Всемирный Банк - капля в море параметров, по которым экономика государства может считаться развитой. И оценка международной финансовой организации тут играет незначительную роль, считает профессор Российской экономической школы Константин Сонин:

"Если вам измерят рост или вес, что это вам лично даст? Это всего лишь классификация для обсуждения проблем. Это хорошо отражает нашу ситуацию. Мы чуть-чуть опережаем Латвию, Венесуэлу, близко к Аргентине и Бразилии, но это, конечно, как ни называй, средний уровень развития, нам еще долго быть развивающейся страной. От этого уровня нам еще расти и расти десятки лет, догоняя развитые экономические страны".

В группу со средним доходом Всемирный банк включает страны с национальным доходом на душу населения от 5 тысяч долларов до 12,5. Россия пребывала в ней десять лет.

К числу высокодоходных Всемирный банк относит 75 стран, включая Каймановы острова и страны Персидского залива. В этом списке Россия теперь на 73-й строчке, с показателем в 12 тысяч 700 долларов доходов. Для сравнения, в США это 50 тысяч 120 долларов.

Вместе с Россией почетный статус впервые получили Чили - чуть более 14 тысяч долларов средний доход на душу населения в год. А также Латвия, Литва и Уругвай

БЛЕСК И НИЩЕТА КРИЗИСА

Беседовала Светлана Бабаева

Новая реальность

Ректор РАНХ и ГС при президенте РФ Владимир Мау о новых моделях экономического роста

Что увидит мир, когда проблемы разрешатся

Мир проходит настоящий структурный кризис десятилетия.

В результате появятся новая экономическая модель, новые правила регулирования, новая резервная валюта. Как будет выглядеть западный мир и каковы перспективы развивающихся рынков, включая Россию? Где ловушка экономического роста и как ее избежать? Об этом в интервью "МН" рассуждает ректор Российской академии народного хозяйства и госслужбы при президенте РФ Владимир Мау.

ОСОЗНАНИЕ КРИЗИСА

- Прогнозы по еврозоне на 2013 год были откорректированы, и не в лучшую сторону. Рост ожидается самое раннее в 2014 году, а то и в 2015-м. Многие экономисты и вовсе полагают, что период стагнации окажется более длительным, поскольку потребует перекройки всей системы бюджетно-финансовых отношений еврозоны.

- Развитый мир сегодня находится в структурном кризисе, аналогичном тому, что имел место в 1930-е, затем в 1970-е годы. Сейчас мы подошли к апогею кризиса, к моменту, когда пришло осознание: традиционные механизмы борьбы действовать не будут. Выход из кризиса ознаменует формирование новой технологической модели, новой экономической структуры, новых геополитических балансов, появление новой экономической доктрины, прежде всего доктрины регулирования, новой конфигурации мировых валют.

В развитых странах Запада происходит технологическая модернизация, о чем свидетельствуют низкие темпы роста и высокий уровень безработицы. А там, где рост возобновляется, как в Соединенных Штатах, имеет место отставание темпов восстановления занятости от темпов экономического роста. Это очень важный и позитивный показатель, свидетельствующий о структурной модернизации экономики: нельзя создавать рабочие места, имея низкую безработицу.

- Что вы имеете в виду под модернизацией, если Европа бьет тревогу по поводу своей и без того низкой по сравнению с Америкой производительности труда, ожидая к тому же, что в связи с затянувшимся кризисом ситуация только ухудшится?

- Конечно, в разных странах ситуация разная, но в целом, полагаю, производительность труда начнет расти в результате структурных сдвигов, которые будут происходить. В США это уже наблюдается; несколько увеличивается экспорт, причем высокотехнологичный. По-видимому, в новой экономике будет усиливаться роль производства высокотехнологичной, я бы даже сказал, сверхвысокотехнологичной продукции внутри страны. Это продукция, в которой доля затрат на исследования и разработки существенно перевешивает затраты труда. То есть наличие высококлассных разработчиков оказывается важнее дешевой рабочей силы для производства этих продуктов. Есть набор признаков, из которых следует: самые новые технологии и самые новые производства сейчас имеет смысл размещать не там, где дешевый труд, а где развиваются исследования и находится основной потребитель.

- Но исходя из глобальных тенденций потребления спрос также перемещается в развивающиеся страны: Бразилию, Китай, Россию.

- Все же нет. Потребитель высокотехнологичных продуктов находится прежде всего в Соединенных Штатах и других развитых странах. И продают они не только товары, но и связанные с ними услуги. Например, "Роллс-Ройс" фактически продает теперь не двигатель, а время, в течение которого двигатель обеспечивает полет самолета. Переплетение материальных товаров и нематериальных услуг - также новая и очень важная реальность.

Мы, бесспорно, являемся свидетелями начала формирования новой экономической и отчасти технологической модели развитых стран.

НОВАЯ МОДЕЛЬ

- Да, мир сейчас находится в достаточно неопределенном состоянии. Структурные кризисы длятся примерно десятилетие. В результате, повторю, появляются новая технологическая база, новые геоэкономические балансы, новая резервная валюта, новая экономическая парадигма, наконец. Прежде всего связанная с новыми принципами регулирования экономики.

- Они станут более жесткими, мягкими?

- Другими. Какими - мы пока не знаем. В 2008-2009 годах многие заговорили, что мир откажется от либеральной модели, сформировавшейся на рубеже 1970-1980-х годов, и вернется к ужесточению государственного регулирования. Вскоре, правда, стало ясно, что такого поворота не будет. Ужесточение административного регулирования в экономике противоречит самому характеру современных технологий, если говорить по-марксистски - уровню развития производительных сил.

Технологии сейчас исключительно диверсифицированы и нацелены на индивидуализацию производимых товаров и услуг. В этих условиях централизованное регулирование экономики просто невозможно - мир слишком динамичен и непредсказуем. Кстати, из мировых политиков Владимир Путин одним из первых сказал, что кризис не должен привести к усилению административного регулирования экономики, чем это оборачивается, нам хорошо известно из советского прошлого. Было это в Давосе еще в 2009 году.

Хотя действительно будет развиваться новая модель регулирования. Скорее всего это будет формирование наднациональных (и даже глобальных) механизмов регулирования. Глобализация рынков требует глобализации их регулирования.

- По типу Европейского центробанка?

- Отчасти ЕЦБ, отчасти Евросоюза в целом. Это как раз то, что должна бы делать "большая двадцатка". Но пока не делает, хотя повестка G20 - это выработка именно наднациональных правил игры.

Опять же, если брать аналогии, в 1930-е годы сформировалась кейнсианская модель регулирования, в 1970-е - либеральная. Теперь появится что-то новое, отвечающее уже вызовам XXI века.

ДРУГИЕ ВРЕМЕНА

- Почему Америка так быстро оправилась от кризиса и снова пошла вверх даже по потребительским настроениям и оживлению на рынке недвижимости, притом что проблемы бюджетного дефицита и дисбаланса в расходах никуда не делись? Достаточно ли приводить в качестве причины разность подходов: программы austerity в ЕС и стимулирования роста в США? - У Америки проблемы не структурные, а фискальные. Напомню, бюджет широкого правительства США - порядка 30% к ВВП, в то время как в Европе - от 40 до 60%. Бюджет в американской экономике не играет столь значительной роли. Это упругость экономики, которая зависит от частной инициативы. Плюс США еще и печатают резервную валюту.

- Каковы перспективы у Японии?

- Отвечу так: с появлением модели современного экономического роста мы ни разу не видели случаев, чтобы развитая страна сильно деградировала. Прежде такое случалось регулярно, пример Китай.

- А Аргентина?

- Она все же была аграрной страной. Да, по размерам ВВП на душу населения она была в числе мировых лидеров, но все же она никогда не была структурно развитой страной.

- То есть вы не исключаете Европу из будущих мировых отношений, оставляя за ней и экономическое, и технологическое лидерство?

- Конечно. Перед Европой - набор нестандартных задач, длинных, тяжелых, беспрецедентных. Поскольку такого разноскоростного интеграционного объединения с единой валютой в истории практически не было. Но, в общем, она довольно успешно решает свои проблемы. Мы видим, что юг постепенно приводит себя в чувство и расходы хоть как-то начинают соответствовать уровню производительности труда.

Вообще, если говорить более широко, то, что мы видим, - это кризис социального государства, возникшего в XX веке. В структурном смысле все социальное государство - в виде образования, здравоохранения, пенсионной системы - построено под индустриальное общество. Соответственно кризис тяжелее там, где более развито социальное государство при меньшей производительности труда. Поэтому в Европе он сильнее, чем в Америке; в Америке сильнее, чем в Азии, поскольку там нет индустриального социального государства. В Европе он сильнее на юге, чем на севере, поскольку социальное государство юга не подкреплено экономически так, как на севере.

ПРИЗРАЧНЫЙ КАПИТАЛ

- Насколько ситуация кризиса, особенно в еврозоне, выгодна или невыгодна России? С одной стороны, часть капитала, возможно, пойдет в Россию из ненадежных стран, с другой - проблемы у основного торгового партнера вряд ли России на руку.

- России это невыгодно; Европа - основной источник спроса, партнер, на которого приходится более половины товарооборота.

Что же касается динамики капиталов, то здесь Россия по сравнению с основными импортерами капитала стала страной с относительно дорогим трудом при плохих институтах. Капитал не идет в страну, где труд дорогой, а институты плохие.

- У нас дорогой труд?

- Самый дорогой среди стран конкурентов. Это одно из следствий быстрого роста зарплат последнего десятилетия. Конечно, хорошо, когда зарплаты растут, но плохо, когда они растут быстрее производительности труда.

- Очевидно, поэтому западные комментаторы все чаще говорят, что ситуация в Бразилии, Индии, Китае выглядит иначе, чем в России: энергичный рост, повышение внутреннего спроса, дисбаланса между накоплениями и долговой нагрузкой домохозяйств, как в России, нет. Как выглядит Россия среди БРИКС?

- Капитал идет туда, где низкие издержки пусть и при высоких рисках, либо туда, где низкие риски при высоких издержках. Российские институты ухудшались относительно. Относительно других стран. Это отражал, например, рейтинг Doing Business. Неудивительно, что повышение места России в этом рейтинге со 120 до 20 стало одним из пунктов программных заявлений действующего президента.

Это к вопросу о том, сможем ли мы воспользоваться капиталом, который уйдет, скажем, из Европы. Во-первых, скорее всего не уйдет, поскольку в условиях кризиса капитал всегда стремится в надежные резервные валюты. Во-вторых, даже если предположить, что экспорт капитала будет нарастать, то стремиться он будет в страны с дешевой, а не дорогой рабочей силой.

- Вы упомянули, что на исходе кризиса появится новая резервная валюта. Реал? Юань?

- Посмотрим. Очевидно, что юань - кандидат, но многое будет зависеть от валютной политики самого Китая. Пока юань неконвертируем, а без этого валюта не может быть резервной. Однако может произойти и другое: усилится роль региональных резервных валют. В этом смысле, если говорить, чем Россия может потенциально воспользоваться в кризисе, - рубль, если не наделать каких-то больших глупостей, может стать региональной резервной валютной.

ПЕРЕНАПРЯЖЕНИЕ РОСТОМ И КРИМИНАЛОМ

- А Россия в целом? Если исходить из цифр 2012 и первого квартала 2013-го, Россия уверенно входит в тяжелый период стагфляции. Так ли это и что может ей помочь?

- Я много говорил об этом в 2008 году, тогда главной проблемой в моем понимании была именно стагфляция. Шла дискуссия, почему Запад проводит сверхмягкую бюджетно-денежную политику, а мы - сверхжесткую. Да потому что там угроза дефляции, а у нас - стагфляции.

- Можно подумать, сейчас ее нет.

- Сейчас мягче, мы все же проводим более гибкую денежную политику. Но стагфляционный риск серьезен, особенно с учетом торможения темпов роста. Стагфляция хуже известна исследователям, чем дефляция, но феномен этот, пожалуй, более неприятен: выход из стагфляции очень болезненный.

Положение России сейчас напоминает положение Советского Союза начала 1980-х годов. Что происходило в те годы на Западе? Двузначные показатели инфляции, высокая безработица, низкие или даже отрицательные темпы роста экономик. Что в СССР? Низкий государственный долг, бездефицитный бюджет, цены на нефть на высоком (в реальном выражении - на нынешнем) уровне.

И вдруг буквально через два-три года обнаруживается: в США и Великобритании темпы роста выше, чем в Советском Союзе, причем на новой технологической базе. Что делает СССР? Пытается догнать Запад путем структурного маневра. Помните "ускорение"? Растут инвестиции, растет госдолг, появляется и растет дефицит бюджета. Темпы роста ускоряются до западных в 1987-1988 годах, в 1989-м происходит коллапс.

- Перенапряглись?

- Рывок не был подкреплен ни структурно, ни институционально. Чтобы экономика динамично развивалась, недостаточно просто рыть котлованы, сокращать потребление и перебрасывать деньги в инвестиции.

- И что делать? С одной стороны, не можем применить программы austerity, хотя вроде пора уже. С другой - не можем и активно стимулировать экономику, поскольку налетим на инфляцию. Каковы должны быть шаги, скажем, в ближайший год?

- В России нет задачи проведения программ austerity. Проблема не в том, что бюджетных расходов много или что долг большой, а в том, что эти расходы неэффективны. Ректор Академии внешней торговли Сергей Синельников-Мурылев представил доклад президенту Путину о том, как совершить бюджетный маневр, в терминах "минус 3 плюс 3". На 3% сократить неэффективные затраты и на три же процента увеличить расходы на образование, здравоохранение и дорожное строительство. Для этого, конечно, нужен не только бюджетный маневр, но и структурные и институциональные реформы.

- Как же быть президенту, обещавшему стране ослепительные экономические перспективы?

- И ситуация начала нулевых, и 2008 год были непростыми. Владимир Владимирович всегда умел решать тяжелые экономические проблемы.

Капитал не идет в страну, где труд дорогой, а институты плохие

Мы являемся свидетелями начала формирования новой экономической и технологической модели развитых стран

ВЛАДИМИР МАУ, доктор экономических наук, профессор, доктор философии Университета Пьер Мендес Франс (Франция). С 2002 года - ректор Академии народного хозяйства при правительстве РФ. С 2010 года - ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ. Специалист в области экономической теории, истории экономической мысли и народного хозяйства. Главный редактор журнала "Экономическая политика". Член Экономического совета при президенте РФ, комиссии при президенте РФ по вопросам госслужбы и резерва управленческих кадров, ряда правительственных комиссий

Россия > Госбюджет, налоги, цены > mn.ru, 18 июня 2013 > № 838020 Владимир Мау

Налоговые сборы Аргентины достигли рекордных показателей, но эксперты связывают это с ростом инфляционных процессов в экономике страны.В официальном сообщении налогового ведомства Аргентины, опубликованном 3 мая, сообщается о значительном суммарном подъеме собранных в стране налогов в мае текущего года, что происходило на фоне сохранения прежнего уровня налоговых ставок и отсутствия каких-либо изменений в налоговом законодательстве на протяжении указанного периода.

Как отмечается в сообщении, размер собранных в Аргентине в мае этого года налогов составил около 77,8 миллиардов песо (468 миллиардов рублей), что почти на 28% больше, чем было отмечено в аналогичный период прошлого года.

Отмечая столь неожиданный подъем налоговых сборов, многие эксперты склонны объяснять этот факт высоким уровнем инфляции в стране, подталкивающим население к дорогостоящим покупкам и, как следствие, к значительному увеличению выплаты налогов на продажи.

По независимым оценкам, инфляция в Аргентине в настоящее время достигла 24%, однако правительственные источники склонны считать эту цифру завышенной в два раза.

По мнению президента Аргентины Кристины Фернандес де Киршнер, увеличение показателя сбора налогов является положительным знаком, указывающим на продолжающийся рост уровня экономического развития страны и на повышение налоговой дисциплины среди национальных индивидуальных и корпоративных налогоплательщиков.

Совещание о перспективах использования газомоторного топлива

 Обсуждались перспективы развития в России газомоторного автотранспорта.

В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые коллеги!Сегодня в нашей повестке дня вопрос, который касается эффективности использования энергоресурсов, удешевления транспортных перевозок, улучшения экологической ситуации, особенно в крупных городах нашей страны. Речь пойдёт о расширении применения газа в качестве моторного топлива.

В современном мире такая задача крайне актуальна, и мы эту тему с вами уже обсуждали неоднократно, в том числе в рамках предыдущего состава Правительства, и это по наследству передано новому Правительству.

Тут есть и экономические, и экологические эффекты. Газ дешевле, чем традиционный бензин или дизтопливо, и, кроме того, его использование снижает уровень выбросов. По оценкам экспертов, только в России автомобили ежедневно выбрасывают огромное количество вредных веществ, а ежегодный объём получается 14 миллионов тонн вредных веществ в атмосфере. 14 миллионов тонн! При переходе на газомоторное топливо такая нагрузка снижается сразу в 2–3 раза.

Газ в качестве моторного топлива используется уже более чем в 80 странах мира. И надо отметить, что с каждым годом мировой парк автомобилей на газе неуклонно растёт. Россия, несмотря на наши запасы, а они у нас большие, я сейчас об этом ещё скажу, это 20 процентов всех мировых запасов природного газа, но Россия занимает, к сожалению, только 20-е место по использованию автомобилей на газовом топливе. Безусловно, у нас есть все возможности – и ресурсные, и технологические – для того, чтобы занять здесь лидирующие позиции.

Достаточно сказать, что на российской территории сосредоточено, как я уже сказал, 20 процентов природного газа, и это само по себе является хорошим заделом и нашим очевидным конкурентным преимуществом в этой сфере. У нас уже сформирована сеть газовых заправок, постепенно увеличивается парк техники на газе. Заинтересованность в использовании газомоторного топлива проявляют «Российские железные дороги». Многие регионы готовы переводить на газ муниципальный автотранспорт, на флоте газ может быть использован. Но для того, чтобы газомоторное топливо стало по-настоящему массовым, чтобы транспорт, который на нём работает, был экономически привлекательным, предстоит решить целый ряд, целый комплекс вопросов.

Во-первых, следует ускорить подготовку полноценной нормативно-правовой базы, регламентирующей производство, хранение, транспортировку и использование газомоторного топлива, в том числе разработать современные технические требования в этой сфере.

Во-вторых, необходимо повышать интерес покупателей к газобаллонным автомобилям, активней разъяснять их технические и экономические преимущества и, наконец, через систему различных льгот и преференций мотивировать к приобретению такого транспорта и граждан, и государственные структуры.

Кстати говоря, во многих странах мира, где применяется газомоторное топливо, такая система мер поддержки и льготирования разработана и применяется. При этом важно, чтобы отечественный автопром мог ответить на запрос времени и был готов предложить современную, передовую технику на газовом топливе. Соответствующие разработки у нашей автомобильной промышленности есть.

Третье. Надо создавать условия для расширения газозаправочной инфраструктуры и специальных пунктов технического обслуживания, чтобы у владельцев автомобилей на газовом топливе не возникало сложностей с заправкой и ремонтом. Поэтому компаниям, которые работают на этом рынке, нужно оказывать всемерную поддержку, снимать существующие административные барьеры, что, кстати говоря, я уже об этом упомянул, делается во всём мире.

Вчера, я знаю, принято распоряжение Правительства по этому вопросу, утверждён комплекс мер по стимулированию использования газа в качестве моторного топлива. Что в этой связи хотел бы сказать. Упоминал уже о том, что ещё прежний состав Правительства начал разрабатывать эту тему, потом где-то полгода назад мы уже в этом составе обсуждали необходимость двигаться вперёд. Вчера коллеги приняли распоряжение, в котором поручено разработать комплекс мер. Если мы ещё полгода будем разрабатывать комплекс мер и согласовывать (я знаю, как это делается, будем ещё согласовывать всякие там параметры этой работы), то мы можем неоправданно затянуть эту работу. Прошу коллег внимательно смотреть на это и ускорить, ускорить прохождение всех этих согласований. Это первое.

Второе, на что хотел бы обратить внимание. Ничего я там не увидел, не почувствовал. Нужно проработать этот вопрос с потребителями – не только с поставщиками газомоторного топлива, но и с потребителями. Нужно внимательно посмотреть на проблемы, которые у них возникают в этой связи.

Ну и, наконец, третья, и очень важная, вещь – это вопросы безопасности. На это нужно обратить особое внимание. Нужно понять, как будет налажен контроль за эксплуатацией транспортных средств на газомоторном топливе. Совсем недавно – мы это с вами знаем – в Москве произошла авария на рейсовом автобусе, который в качестве топлива использовал газ. Не с транспортом связано, но тем не менее с газовым оборудованием: по-моему, вчера опять было происшествие – уже в одном из кафе – при использовании, при разгрузке газового баллона. Надо на это обратить самое-самое пристальное внимание, имея в виду, что, если мы будем расширять сеть использования, будем строить газозаправочные станции, это очень серьёзный вопрос. Нужно если использовать, то самое современное оборудование, самое современное.

Очевидно, что необходимы самые жёсткие стандарты по обеспечению безопасности. В том числе это касается и требований регулярного и качественного технического обслуживания. Обращаю внимание на то, что растёт количество автомобилей с гибридными двигателями, а также электромобили, которые становятся всё более доступными по цене и удобными в эксплуатации благодаря постепенному сокращению времени зарядки. Рост рынка таких машин, конечно, нужно обязательно учитывать, иначе можно отстать от глобальных технологических и коммерческих тенденций.

О возможных рисках, которые здесь возникают, надеюсь, мы тоже сегодня поговорим. Я уже имею в виду чисто технологические и коммерческие риски. Также обсудим, какую технику и на какой вид газового топлива целесообразно переводить в приоритетном порядке. Давайте всё это обсудим, поговорим по всем этим темам.

Слово Министру энергетики Александру Валентиновичу Новаку. Пожалуйста, Александр Валентинович.

А.НОВАК: Спасибо большое.

Уважаемый Владимир Владимирович, если позволите, я в своём докладе остановлюсь на текущей ситуации, основных проблемах и предложениях по ускоренному развитию рынка газомоторного топлива.

Как Вы отметили в своём выступлении, действительно, Россия сегодня является мировым лидером по производству и добыче газа, но при этом мы занимаем крайне низкое место по использованию газомоторного топлива в экономике и потреблению населением. Хотя я также хочу отметить, темпы роста у нас с 2000 года достаточно высокие: в 2000 году потребление составляло всего 68 миллионов кубических метров, то есть рост в 5 раз за этот период, и за 2012 год – на 8 процентов.

Правда, также следует отметить, что ещё в 1990 году объём потребления природного газа как газомоторного топлива был выше, чем сегодня – примерно 500 миллионов кубометров. И за этот период снижение произошло, дна достигли мы в 1998 году. Это, конечно же, объективные факторы, несмотря на то что до сих пор действует постановление 1993 года, постановление Правительства Российской Федерации, в котором были указаны две основные цели по развитию газомоторного топлива. В первую очередь недопущение дефицита нефтяного моторного топлива на тот период, и вторая цель – создание условий для снижения выбросов в атмосферу загрязняющих веществ.

На сегодняшний день актуальной остаётся вторая цель, по сути дела. Первая у нас неактуальна – использование газомоторного топлива в целях замещения, поскольку мы не имеем дефицита моторного топлива, и в ближайшей перспективе в связи с тем, что наши компании реконструируют нефтеперерабатывающие заводы, мы также не будем этого дефицита иметь. Поэтому экология – это главный плюс.

Кроме этого, конечно же, мы видим плюсы в этой сфере. Это непосредственно снижение себестоимости, внедрение совершенно новых технологий, которые используются при производстве соответствующего оборудования при производстве автомобилей, повышение эффективности расходов и, соответственно, создание новых рабочих мест в связи с созданием новых заправок, новых производств автомобилей и в переработке газа.

Какие мы видим на сегодняшний день сдерживающие факторы, которые мешают более высокими темпами развивать использование газомоторного топлива? В первую очередь я бы отметил, что это отсутствие достаточной инфраструктуры для заправок газомоторного топлива. Несмотря на то что мы имеем на сегодняшний день достаточно большое количество производственных мощностей и развитой инфраструктуры, необходимой для производства газомоторного топлива, то есть газоперерабатывающие заводы, единую систему газоснабжения, достаточной инфраструктуры для заправок ГМТ нет. Фактически имеем чуть больше 200 в целом по стране на 58 регионов, это в среднем примерно четыре заправки на один регион, где есть такие газомоторные заправки.

При этом, несмотря на то что промышленность на сегодня готова обеспечить российский рынок техникой и оборудованием, заправочная инфраструктура готова строиться, легковой и малотоннажный транспорт на сегодняшний день представлен нашими различными компаниями – при этом всё равно мы видим, что недостаточна номенклатура техники, использующей газомоторное топливо.

Требуется расширение производства и создание такой техники, как железнодорожный транспорт, сельхозтехника, речной и морской транспорт. Также мы видим отсутствие сервисных центров, негативным фактором развития является межтопливная конкуренция, между различными видами топлива.

И на сегодняшний день мы также видим, что сдерживающим фактором является общественное мнение. Ещё недостаточно позитивно освещаем и представляем то, что газомоторное топливо – это более экологичный вид топлива, и его нужно использовать не только в промышленности, но и в повседневной деятельности, в том числе при покупке автомобилей.

Владимир Владимирович, Вы сказали, что мы занимаем 20-е место. Всего на сегодняшний день в мире количество автомобилей, использующих газомоторное топливо, составляет 17 миллионов единиц, используются они в 80 странах на сегодняшний день. В России на сегодня используют компримированный природный газ всего примерно 100 тысяч автомобилей. Если быть точнее, 103 тысячи из 17 миллионов в мире. При этом если посмотреть на структуру парка автомобилей, использующих газомоторное топливо, мы видим, что в первой пятёрке – развивающиеся страны, которые примерно на 50 процентов используют газомоторное топливо: Пакистан, Аргентина, Иран, Бразилия, Индия. Это говорит о том, что в этих странах газ используется в качестве замещения дорогого экспортного топлива, и в этих странах используются стимулирующие меры государственной поддержки.

Мы проанализировали меры господдержки рынка газомоторного топлива за рубежом. Я на нескольких буквально остановлюсь, наиболее интересных, которые используются в мире.

Например, это запрет на эксплуатацию дизельных автомобилей в крупных населённых пунктах и природоохранных зонах. Просто запрещают использование дизельных двигателей. Преимущественное право на получение муниципального заказа – предприятиям, которые используют технику, работающую на газомоторном топливе; освобождают от ввозных таможенных пошлин импортное оборудование, которое не производится. Также есть запрет на строительство автозаправочных станций без блока заправки машин компримированным природным газом. Эти страны также используют такие позиции, как, например, в случае, если установлено, что на территорию города въезд запрещён по каким-то дням, например, по чётным или нечётным, либо по выходным, то в случае, если автомобиль оборудован непосредственно двигателем, который использует газомоторное топливо, запрет такой не распространяется. То есть фактически стимулирующие меры позволили высокими темпами в этих странах нарастить парк автомобилей. И в сравнении с нами, допустим, в той же Аргентине, Пакистане это исчисляется не сотнями тысяч, а 2–3 миллионами. Но я хотел бы обратить внимание, что в развитых странах пока ещё тоже очень малое количество, и там только начинается фактически сегодня бум по внедрению газомоторного топлива.

На слайде № 6 я хотел показать, что на сегодняшний день, по сути дела, в России идея необходимости расширения и использования газомоторного топлива поддерживается фактически всеми участниками рынка. Для достижения результата и тех эффектов, о которых Вы сказали в своём выступлении, на сегодняшний день требуются скоординированные действия всех участников рынка газомоторного топлива. Речь идёт о поставщиках техники и оборудования, которые должны заводы-изготовители, сервисные центры обеспечивать соответствующим оборудованием; речь идёт о поставщиках газомоторного топлива, которые предлагают оптовое производство и предоставление газа и топлива; речь идёт об операторах розничного рынка, которые обеспечивают спрос на оборудование и оптовый спрос на топливо. Их задача – строить автозаправочные станции. И речь идёт о потребителях газомоторного топлива, это те, кто приобретает технику, здесь же «сидит» переоборудование автопарков, необходимость выделения земель, создание транспортных коридоров и вдоль них автозаправочных станций. И только в координации всех этих четырёх направлений может быть достигнут результат, потому что в отдельности каждое звено этой комплексной картинки готово и желает использовать и развивать газомоторное топливо.

На слайде № 7 показано, что в настоящее время российский рынок газомоторного топлива практически готов обеспечить техникой и оборудованием. Заправочная инфраструктура практически освоена, вся гамма оборудования, необходимая для мобильных и стационарных заправок газом, это такие предприятия, как «Криогенмаш», «Гелиймаш», «Борец», «Азовмаш». Что касается легкового транспорта, у нас на сегодняшний день заводы ГАЗ и АВТОВАЗ уже наладили производство малотоннажных автомобилей, микроавтобусов, таких как «Газель», «Лада-Приора» и «Лада-Гранта». Что касается пассажирского грузового транспорта и коммунальной техники, предприятиями выпускаются транспортные средства, освоена практически вся линейка автомобилей и автобусов, которые используют КПГ, речь идёт о таких предприятиях, как КамАЗ, который имеет на сегодняшний день порядка 40 модификаций, Нефтекамский завод, ЛиАЗ и КАВЗ.

Фактически не развито у нас производство железнодорожной техники, сельхозтехники, и речной и морской флот, хотя это очень большой стимул и ниша, для того чтобы использовать газомоторное топливо.

Что касается нормативного обеспечения. Конечно, мы отмечаем, что на сегодняшний день нормативное обеспечение не способствует развитию газозаправочной инфраструктуры. Проведённый анализ показал, что существующая нормативная база также стала сдерживающим фактором для развития в России рынка газомоторного топлива. Здесь достаточно много техпозиций, я назову лишь основные пять позиций, основные проблемы, которые на сегодняшний день сдерживают развитие газозаправочной инфраструктуры.

Во-первых, у нас на сегодня отсутствует сжиженный природный газ в перечне разрешённых видов моторного топлива. Также у нас объекты газозаправочной инфраструктуры отнесены к опасным производственным объектам вне зависимости от типа, мощности и объёмов хранения на сегодняшний день. Также установлены различные требования, нормы и правила для автозаправочных станций и для газозаправочных станций. Отсутствуют газозаправочные станции в перечне объектов дорожной инфраструктуры, что не позволяет, соответственно, строить и пользоваться теми льготами, которые имеют объекты, строящиеся в рамках дорожной инфраструктуры. Также повышены требования, правила и нормы к защитным разрывам, безопасным расстояниям, по сравнению с мировой практикой, то есть значительно выше нормы и нормативы. Мы всё это внимательно проанализировали, и у нас выработаны предложения по корректировке нормативно-правовой базы.

Несмотря на то что мы достаточно мало используем газомоторное топливо, у нас на сегодняшний день есть действующие проекты по расширению использования газомоторного топлива. Вы знаете, и Вами было принято ещё в 2012 году решение о выделение 3,5 миллиарда рублей на субсидирование субъектов Российской Федерации по приобретению автобусов, техники, которая использует газомоторное топливо. Эта программа работает. На сегодня приобретено 640 автомобилей, и в принципе деньги использованы. Мы считаем – дальше я буду говорить о предложениях, – что эту программу нужно продлевать. Она очень эффективно показала себя, и здесь все коллеги: и Минтранс, и Минпром, и субъекты Российской Федерации – поддерживают это.

Также есть инвестиционные планы компании «Газпром газомоторное топливо». В 2013 году только будет выделен миллиард рублей. Уже существует более 200 заправочных станций, и планируется в 2013 году ввести ещё 17 единиц в 10 регионах, также на этапе технико-экономического обоснования 18 заправок и ещё 23 заправки на этапе выбора участков. Есть соглашение у «Газпрома» с КамАЗом, подписано, компанией «Роснефть». Я думаю, коллеги скажут об этом в своих выступлениях, но тем не менее я хочу сказать, что по той информации, которую мы с коллегами в рамках подготовки к совещанию получили, планируется выделить около 60 миллиардов рублей на строительство почти тысячи единиц заправочных станций. Подписано соглашение с производителем техники – компанией «Русские машины». Есть пилотные проекты, например, в Ставропольском крае на сегодня реализуется программа пилотная по компримированному природному газу. В Москве есть целый автопарк № 11, который полностью пользуется газомоторным топливом. То есть локальные, точечные проекты есть, но этого мало. Нужны системные, безусловно, решения, нужны региональные проекты, нужны межрегиональные проекты. В частности, мы считаем, что нужно реализовать вопрос, связанный с оснащением международных транспортных коридоров автозаправочными станциями, так называемые линейные проекты, нужно реализовать точечные проекты в муниципалитетах, в субъектах Российской Федерации по переводу транспорта и техники жилищно-коммунального хозяйства на газомоторное топливо. Это даёт свой эффект. На слайде № 11 показана эффективность эксплуатации автотранспорта. Мы на базе данных, которые нам предоставили компании, использующие газомоторное топливо, видим, что эффективность эксплуатации дорожных машин, которые используют газомоторное, по сравнению с дизельными аналогами на 62 процента эффективнее. То есть затраты по ГСМ на 62 процента меньше, в частности, это в Набережных Челнах, в Краснодаре 30 газовых городских автобусов на 50 процентов эффективнее.

Исходя из анализа, мы предлагаем, рассматривая возможный сценарий развития рынка газомоторного топлива, помимо конкретных предложений, касающихся нормативной базы или стимулирующих мер, установить целевые показатели комплексного развития рынка газомоторного топлива к 2020 и 2030 годам. И в рамках этих показателей установить, что количество автомобилей на газомоторном топливе должно вырасти к 2030 году в 25 раз – до 2,5 миллиона, газозаправочная инфраструктура должна вырасти в 17 раз. Примерно в этих же цифрах. Если сегодня 200 единиц, должно быть 3,5 тысячи как минимум газозаправочных станций, что позволит увеличить объёмы потребления газомоторного топлива в 20 раз. Это целевые показатели.

В.ПУТИН: А как этого достигнуть-то?

А.НОВАК: Ожидаемый результат – сокращение выбросов загрязняющих веществ на 12 процентов; рост занятости, создание новых рабочих мест – порядка 60 тысяч человек, и дополнительные доходы в бюджет – мы даже посчитали – порядка 5,3 миллиарда долларов, поскольку изменится объём экспорта нефти в случае замещения нефтепродуктов. Соответственно, появится возможность экспортировать при тех же объёмах и целевых показателях по добыче нефти экспорта, это даст дополнительные возможности и доходы в бюджет.

По направлениям реализации основных мер государственной поддержки мы видим – я уже сказал это – актуализацию нормативного обеспечения и стимулирование участников рынка. На слайде № 15 и 16 – шесть основных конкретных пунктов, которые касаются актуализации нормативного обеспечения. Это на самом деле предложение участников рынка. Часть из них уже исполнена, а по части ещё не наступил срок. По некоторым мы ставим задачи, которые отражены в том числе и в распоряжении, которое вышло вчера.

Первое. В частности, речь идёт о необходимости включения в перечень объектов дорожного сервиса газозаправочных станций. Это даёт упрощение порядков землеотвода и распространение тех льгот федеральных и региональных законодательств, которые есть для таких объектов. Проект постановления Правительства уже внесён в Правительство.

Второе – это исключение газозаправочных станций из перечня опасных производственных объектов по аналогии с автозаправочными станциями. Необходимо внести изменения в нормативные технические документы. Просто сейчас по закону на территорию опасных производственных объектов не имеют права допускаться третьи лица. По автозаправочной станции такая норма была отменена два года назад. То же самое нужно сделать и по газозаправочным станциям.

Актуализация требований промышленной и пожарной безопасности – это очень важный момент. Он достаточно спорный. «Газпром» выходил неоднократно с такими предложениями. Но мы считаем, что есть возможность всё-таки пересмотреть нормы. Это в первую очередь, конечно же, компетенция МЧС и Ростехнадзора. Сейчас у нас расстояние до ближайшего объекта по требованиям до 100 метров. В то же время в Соединённых Штатах Америки это 8 метров, в Испании – от 15 до 30 метров. Мы не говорим, что нужно к этим цифрам прийти, но сделать, возможно, более соразмерными, чтобы заправки ГНК были рядом с АЗС, или, может быть, даже ещё лучше, на этой же территории. И это даст возможность использования бензина, дизтоплива, газомоторного топлива в рамках единого комплекса, что очень важно. Сегодня это фактически невозможно.

Четвёртая задача – это актуализация требований безопасности колёсных транспортных средств, не буду останавливаться подробно. Актуализация требований санитарных норм и правил. Сейчас единые СанПиНы для всех необходимы, для всех, кто использует газомоторное топливо и производит его, независимо от объёмов и мощности, расстояния до жилых объектов. На наш взгляд, это должно быть пересмотрено, что даст возможность снижения капитальных затрат, сокращения сроков строительства.

И, наконец, в части нормативного обеспечения – это гармонизация российских стандартов с соответствующими международными документами в сфере использования ГМТ. Также будут разработаны предложения по требованиям к физико-химическим характеристикам газа – на сегодняшний день этого нет. Как по бензину, есть разные классы бензина, газ тут пока в одном виде.

И в конце ещё несколько предложений, касающихся стимулирования участников рынка. Я уже сказал о том, что мы готовы, выработаны предложения Минтрансом по продлению программы софинансирования закупок автобусов на газомоторном топливе. По нашим оценкам, требуется около 4 миллиардов рублей на ближайшие три года, для того чтобы эта программа продолжала действовать. Думаю, Максим Юрьевич скажет об этом, согласовано даже с субъектами Российской Федерации.

Также в рамках распоряжения Правительства, которое было подписано, вчера установлены некие целевые показатели по переводу к 2020 году общественного транспорта и техники жилищно-коммунального хозяйства в городах с численностью населения от 100 тысяч до 1 миллиона и выше. И установлены следующие показатели: в городах свыше 1 миллиона 50 процентов техники к 2020 году должно быть переведено, в городах свыше 300 тысяч населения – это 30 процентов, и свыше 100 тысяч населения – это 10 процентов. Это достаточно высокий уровень, высокая планка, но тем не менее – мы обсуждали это – этот комплекс мероприятий необходимо проводить и на уровне субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, по достижению этих показателей в рамках программ развития субъектов Российской Федерации.

Также на следующем слайде я хотел бы остановиться, тоже буквально на нескольких позициях. Мы предлагаем рассмотреть возможность рекомендаций субъектам Российской Федерации с 1 января 2014 года снизить транспортный налог или, может быть, даже обнулить для транспортных средств, использующих газомоторное топливо. Это дополнительные экономические стимулы, на наш взгляд, по переводу средств на газомоторное топливо. Также предлагается снизить или обнулить ставки ввозной таможенной пошлины на импортируемые компоненты, не производящиеся в России, в том числе для автомобилей, для производства автомобилей и для производства комплекса автозаправок. Такие предложения будут разработаны в ближайшее время. И будет разработан комплекс мер, направленных на расширение использования сельскохозяйственной техники.

И один из моментов, который, на наш взгляд, на сегодняшний день тоже сдерживает развитие, – это полное отсутствие статистики. На сегодняшний день нет статистических наблюдений за объектами, которые используют газомоторное топливо.

Владимир Владимирович, исходя из того комплекса, который сейчас я озвучил, который включает в себя не только распоряжение, вышедшее вчера, но и ранее данные поручения Правительства Российской Федерации, совещание, которое было у Дмитрия Анатольевича 9 апреля в Нижнем Новгороде, по нему также мы работаем, там достаточно жёсткие сроки, – просьба рассмотреть на этом совещании, поддержать и дать нам поручения, которые бы позволили закрепить эти предложения для развития рынка.

В.ПУТИН: Спасибо, Александр Валентинович.

Пожалуйста, Виктор Алексеевич.

В.ЗУБКОВ: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!

Действительно, уже много сказано по данной теме и в выступлении Владимира Владимировича, и в выступлении Александра Валентиновича. Дело в том, что действительно в последние 10 лет в мире происходит настоящий бум по переводу автомобилей да и другого вида транспорта на газомоторное топливо. Если в 2000 году было в мире миллион 400 тысяч автомобилей, то в 2012 году – 17 миллионов 200 тысяч. То есть за 10 лет в 12 раз вырос парк автомобилей на этом виде топлива. Казалось бы, в чём причина? Причина в том, что дорожают традиционные нефтепродукты, цены на эти виды топлива и на бензин, и на дизель, и страны борются за экологию.

Как уже и в докладе отмечено, пока у нас рынок газомоторного топлива развит недостаточно. Объём потребления называли – всего 390 миллионов тонн. Но это, конечно, крайне мало – 0,2 процента от всего потребления моторного топлива в стране. Хотя компримированный газ является наиболее дешёвым газом, он стоит 8–10 рублей. Это в три раза дешевле 95-го бензина и дизельного топлива и в 1,5 раза дешевле пропана-бутана: больше ценовая стабильность, более низкий расход компримированного газа. Его нельзя разбавить, нельзя слить, что тоже немаловажно, кстати, в нашей повседневной жизни, которая досталась нам ещё с советских времён.

В.ПУТИН: Надо объяснить, что нельзя это сделать, что это опасно: нельзя разбавить, слить нельзя.

В.ЗУБКОВ: Думаете, попытаются? Не думаю.

В.ПУТИН: Обязательно.

В.ЗУБКОВ: Вы дали соответствующие поручения по активизации всей работы. Был проведён ряд важных совещаний в Администрации Президента, Минэнерго. Правительство выпустило распоряжение. «Газпром» создал компанию единого оператора на рынке газомоторного топлива и определил целевые показатели развития этого направления до 2030 года, а также подходы для их достижения. Сформированы и направлены в Правительство предложения по оптимизации нормативно-правовой базы и мер государственного стимулирования, то, о чём Вы говорили, Владимир Владимирович. Проведены переговоры с руководителями промышленных предприятий, они здесь присутствуют, по вопросам производства необходимых видов техники. Особое внимание уделили вопросам взаимодействия с руководством субъектов Федерации, 11 регионов страны дали согласие на участие в данной программе.

Что сегодня сдерживает развитие этого направления – об этом говорил и министр – это, конечно, недостаточное развитие инфраструктуры, низкая доступность газобаллонной техники, достаточно высокая стоимость как новой, так и переоборудованной. Решающий фактор всё же – это отсутствие системы государственной поддержки и регулирования рынка, которая бы стимулировала его развитие, Вы тоже об этом говорили, Владимир Владимирович. Во всех странах, их 80, где природный газ используется в качестве моторного топлива, действует эффективная система стимулирования, которую можно разделить на организационную, финансовую и техническую, включающую как меры поощрения, так и меры принуждения. У меня тут четыре страницы мер по этим странам. Надо сказать, что в Италии запрещено строительство АЗС, если на этой площадке не строится заправка на компримированном газе, вот хочешь – строй, бери землю, но строй и на традиционном топливе, и на компримированном. Во Франции запрет на использование любых углеродных видов топлива, за исключением КПГ, на муниципальных автобусах и мусоросборных автомобилях, только на этих автомобилях разрешены виды работ. Налоговые, таможенные и другие льготы

Вопрос, конечно, комплексный. Строительство АГС – это небольшая проблема, я скажу, у нас их около 200 – 196, а средняя загрузка их – 17 процентов, многие законсервированы, потому что нет техники. Сейчас мы работаем с регионами, чтобы загрузить хотя бы до 50 процентов и тем самым вывести их на рентабельность, потому что они генерируют убытки, и сейчас проектируем ещё 21 заправку. На наш взгляд, необходимо ориентироваться на дальнейшую перспективу до 2030 года. Мы считаем, что в России реально перевести общественный транспорт и коммунальную технику к 2030 году на 50 процентов, грузовой транспорт для внутригородских перевозок и лёгкий коммерческий – 30 процентов, личный – 10 процентов, сельскохозяйственную технику – 20, магистральный транспорт – 30, железнодорожный – хотя бы 2 процента.

Примеры слаженной работы есть. В течение нескольких месяцев наши специалисты работают со специалистами Татарии. Мы комплексно подошли к решению проблемы по данному направлению в Татарии, я думаю, что это будет хороший пилотный проект. Наша задача, компании, которую мы создали, – довести до 2020 года потребление газомоторного топлива до 10,4 миллиарда кубометров. Нам важно увеличить объёмы потребления газа внутри страны. В этих целях необходимо построить 2158 АГНС и 462 крио-АЗС – это на сжиженном природном газе, по 116 станций в период с 2017 по 2020 год.

Как планируем решать эти цели? Привлечение клиентов в секторе общественного транспорта, городской, коммунальной, специальной техники в 2013–2016 годах, развитие спроса КПГ в сегментах среднего и малого коммерческого транспорта и лёгкой сельскохозяйственной техники. На внедрение СПГ в качестве моторного топлива на магистральных грузо- и пассажирских перевозках, в сельском хозяйстве, тяжёлая сельскохозяйственная техника. Это с 2017 по 2030 год.

Владимир Владимирович, была хорошая программа по утилизации старых машин вазовских, она довольно эффективно работала в России, Вы знаете, Вы её вели. Может быть, нам посмотреть, нечто подобное сделать и для населения с автомобилем, по-моему, «Приора» или «Лада», которая, кстати, может быть использована на газомоторном топливе. Может быть, тоже такую программу сделать.

В.ПУТИН: Какую программу?

В.ЗУБКОВ: Программа была по утилизации.

В.ПУТИН: Я это понимаю, да. А здесь-то Вы что предлагаете?

В.ЗУБКОВ: А здесь то же самое, но замена автомобилей уже не на бензиновые, а на газомоторные автомобили.

В.ПУТИН: А что менять – старые машины?

В.ЗУБКОВ: Старые машины, да. Может быть, подумать ещё. Аналогично тому, как была программа по утилизации. Она, по-моему, сейчас закончилась?

РЕПЛИКА: Закончилась.

В.ПУТИН: Она закончилась, и у нас это была прежде всего антикризисная программа, как борьба с кризисом в автомобильном секторе.

В.ЗУБКОВ: Здесь тоже кризис своего рода.Подумать надо, Владимир Владимирович. Может быть, так не отметать. Потому что тогда население получило бы заправку бака по 400 рублей, а не за 1200 рублей, как сейчас. Понимаете, есть большая разница. На то же самое количество километров. Ничего не меняется. Поэтому вот это надо подумать, посмотреть. И я поддерживаю предложение Александра Валентиновича в части сохранения на три года, не на год, как каждый год принимается постановление Правительства о субсидировании транспорта на газомоторном топливе, а на три года принять постановление, и чтобы была ясность большая и в регионах тоже.

Всего требуется, для того чтобы нам в «Газпроме» эту программу осуществить, 241 миллиард рублей. Откуда взять такие большие средства? А без них у нас всё равно не будет прорыва на этом направлении. Это, конечно, выделение средств в рамках инвестиционной программы «Газпрома», привлечение долгового финансирования, активное привлечение частных инвесторов через механизм структурированных сделок. Таким образом можно эти средства изыскать.

Надо сказать, что для экономики, если та программа, о которой говорил Александр Валентинович и которую мы в «Газпроме» собираемся осуществить, будет выдержана, конечно, ещё раз, если будут меры государственной поддержки и меры стимулирования развития этого направления, то может высвободиться до 2030 года порядка 49 миллиардов рублей в год для сектора пассажирских перевозок, 34 миллиарда рублей – сектор грузоперевозок, и 6 миллиардов рублей – сельское хозяйство. Ну и, как Вы говорили, Владимир Владимирович, улучшение экологии, сокращение вредных выбросов, что, несомненно, скажется положительно на здоровье населения.

Произойдёт рост потребления природного газа на внутреннем рынке где-то на 5 процентов, что крайне важно в условиях волатильности подачи цен на ключевых экспортных рынках. Но для этого должна быть чёткая государственная программа развития газомоторного рынка в России. Если нет необходимости или невозможно принять отдельный закон по этому направлению, то надо просто дать поручение и внести в действующие законы те необходимые поправки, которые бы нормативно-правовую базу привели в то состояние, которое необходимо. И, конечно, она должна быть с европейскими стандартами каким-то образом скоординирована. Почему, например, в Германии на одной площадке стоит колонка дизельная, бензиновая и газовая? Нет никакой разницы. Как в Москве можно находить какие-то, извините, территории, свободные площади, когда вся земля занята? Это немыслимо просто.

Надо, конечно, к европейским стандартам подходить, смелее придерживаться. Если всё сделано качественно и по стандартам, ничего нигде не взорвётся, Владимир Владимирович. Взрывается там, где что-то сделано не так, как положено.

Спасибо.

Столкновения между полицией и участниками профсоюзной акции протеста произошли в пятницу вечером в городе Рио-Гальегос на юге Аргентины, пострадали до 25 человек, сообщили в субботу аргентинские СМИ.

Столкновения произошли в тот момент, когда в здании местной администрации в центре города шли переговоры между представителями протестующих и местных властей. По сообщениям свидетелей, участники акции начали забрасывать полицейских камнями, после чего полиция применила слезоточивый газ и резиновые пули. Среди пострадавших в столкновениях - не менее пяти полицейских.

Профсоюзы требуют увеличения заработной платы для самых низких категорий служащих на 50%, тогда как местная власть готова увеличить зарплату лишь на 38%. Организаторы протеста назвали действия полиции "акцией подавления" и объявили о проведении в понедельник и вторник забастовки. Олег Вязьмитинов.

Провинция Сальта располагается на высоте 1187 метров над уровнем моря и имеет протяженность в 155.488 км2. Она находится в северо западной части Аргентины и граничит с Чили, Перу и Парагваем.

По данным переписи населения INDEC (Censo Nacional de Población y Vivienda ), в 2001 году здесь проживало 1.079.051 человек, и уже в 2007 году население составляло 1.202.753 человек. На 2010 год в данной провинции живет 1.214.441 человек . Из них 45% живут в столицы провинции, городе – Сальта.

Социальные различии , как и в других северных провинциях Аргентины , очень заметны и ощутимы. Местные регионы называют феодальными провинциями. Разница классов здесь ярко выражена даже в повседневной жизни . Сказывается удаленность от центральных районов страны, политики и демократии.

Провинция Сальта делится на 23 административных департамента.

Образование в провинции Сальта, вот уже 20 последних лет, демонстрирует самый низкий уровень в стране.

* 95,33 % умеют читать и писать (среди жителей старше 10 летнего возраста) * 16,9 % не закончили начальное образование (среди жителей от 15 летнего возраста)

* 3,28 % имеют высшее образование (среди жителей от 20 лет)

Считается, что низкий уровень образования происходит от того , что в этой провинции распространен детский труд. Молодежь бросает учиться ради заработка.

Язык общения

Большинство населения говорит на испанском языке. Однако 400 лет колониальной жизни оставили свой оттенок в произношении и изменили кое какие слова. Таким образом , здесь существуют разные языки общения. К примеру "какан", смешанный испано-индейский вариант. Или язык Quechua , каким пользовались индейцы соседней Боливии, имигранты ,которых в большом количестве проживают в провинции Сальта. Соседство таких провинций как Чако (Chaco) и Формоса (Formosa) также сказалось на местном диалекте. В Сальте теперь можно встретить чисто индейский язык Гуарани (Guarani), Чиригуано(Chiriguano), Вичи(Wichi).

В провинции Сальта выращивают табак, сахарный тростник, цитрусовые, картошку, перец, хлопок.

Разводят лошадей, коров, коз и т.д.

В провинции занимаются добычей и переработкой углеводородов (нефть , бутан). Имеются богатые месторождения полезных ископаемых ( золота, меди, свинца, серебра, олова, лития,буры, соль, калия и т.д.) Однако их добыча еще не налажена в регионе.

Провинция Сальта, самая не индустриализированная провинция Аргентины.

Из того что здесь производят можно назвать винную продукцию, молочную и производство сахара.

Молодые люди, живущие в Мексике, называют себя самыми счастливыми в мире, свидетельствуют данные опроса, опубликованного компанией Viacom.

Опрос проводился среди лиц от девяти до 30 лет в 24 странах на пяти континентах. Всего было опрошено около 15 тысяч человек.

По данным исследования, счастливыми себя считают 93% молодых жителей Мексики. На второй позиции идет Аргентина с 87%, на третьей - Бразилия с 84%.

Счастье для молодых мексиканцев заключается в сильных семейных связях, в оптимизме, процветании и развитии региона проживания, а также в дальнейшем успехе в жизни.

Эксперты отмечают новую тенденцию, которая отсутствовала у предыдущих нескольких поколений, а именно - связь между понятиями "счастье" и "семья". Раньше молодые люди в Латинской Америке зачастую считали семью обузой.

В то же время исследователи подчеркивают, что молодежь перестала жить внутри собственного мира, не интересуясь происходящим вокруг. Так, мировой финансовый кризис был назван многими респондентами в качестве одного из основных факторов, который мог повлиять или повлиял на их жизнь не в лучшую сторону. Дмитрий Знаменский.

ПОХОРОНЫ ТЭТЧЕР МОГУТ ОБОЙТИСЬ БРИТАНИИ В 10 МЛН ФУНТОВ

Глава МИД страны Уильям Хейг заявил, что налогоплательщики могут себе это позволить

Похороны бывшего премьер-министра Маргарет Тэтчер, скончавшейся 8 апреля от инсульта, могут обойтись Великобритании в 10 млн фунтов стерлингов. Часть этих расходов возьмут на себя наследники, остальное будет покрыто за счет государства, сообщает The Independent.

Баронессу Тэтчер похоронят в следующую среду в Соборе святого Павла в Лондоне, куда ее прах будет доставлен в ходе траурной процессии из Вестминстера. Процедура кремации пройдет в частном порядке.

Сообщается, что семья Тэтчер возьмет на себя расходы на транспорт, цветы и кремацию, в то время как все остальные траты, в том числе по обеспечению безопасности, лягут на плечи правительства.

Операция под кодовым названием True Blue была разработана MI5 и секретариатом национальной безопасности еще несколько лет назад на случай похорон Тэтчер. В работе комиссии по организации мероприятия также примут участие представители полиции, Букингемского дворца, Англиканской церкви, парламента страны, правительства и наследников баронессы, уточняет The Daily Telegraph.

В церемонии примут участие также более 800 военнослужащих тех подразделений, что играли ключевую роль во время Фолклендского кризиса. Похороны бывшего премьер-министра посетит королева Елизавета II - впервые со времен прощания с Уинстоном Черчиллем.

Тем временем глава МИД страны Уильям Хейг заявил, что налогоплательщики могут себе позволить оплатить похороны бывшего премьер-министра благодаря ее прошлым заслугам. Он отметил, что размер преференций, которые Британия получила от ЕС усилиями Тэтчер, на сегодняшний день достигли 75 млрд фунтов, что эквивалентно двум ежегодным оборонным бюджетам страны.

Масштаб трат на похороны экс-премьер министра вызвал большое возмущение среди левых политических сил Великобритании.

Представителей России на официальном уровне на похоронах Тэтчер не будет. Маргарет Тэчер скончалась 8 апреля от инсульта в возрасте 87 лет.

Увеличение потребительских цен в Аргентине приводит к увеличению сборов налогов, и прошедший февраль стал рекордным по показателям сбора для правительства страны.4 марта федеральная налоговая служба Аргентины официально сообщила о том, что налоговые сборы в феврале текущего года составили почти 61 миллиард аргентинских песо (369 миллиардов рублей), что на 28,8% больше, чем за аналогичный период прошлого года.

Эксперты уже отметили, что февраль 2013 года дал наибольшие налоговые сборы, которые бюджет Аргентины когда-либо имел в феврале.

Февральские налоговые сборы значительно превзошли прогнозы, которые ранее делало как министерство финансов страны, так и независимые эксперты, которые предполагали, что доходы бюджета могут составить около 59 миллиардов песо.

Столь неожиданно высокий прирост налоговых сборов во многом объясняется влиянием инфляции, которая по официальной информации составляет в Аргентине настоящее время почти 11%, а по неофициальным данным уже превысила 25%, которая вызывает подъем потребительских цен и, как следствие, увеличение сборов налога на добавленную стоимость.

По данным налоговой службы, сбор налога на добавленную стоимость в феврале этого года поднялся в сравнении с февралем 2012 года на 32,8% , составив в суммарном объеме около 18 миллиардов песо.

Сборы по социальному страхованию поднялись на 30,6%, в общем сборе превысив 16 миллиардов песо.

Сбор подоходного налога достиг почти 13 миллиардов песо, поднявшись на более чем 44%.

Интервью Дмитрия Медведева кубинскому информационному агентству «Пренса Латина»

Вопрос: Мы знаем, что отношения России и Латинской Америки развиваются по восходящей линии, и мы рады, что они достигли пика. Как Вы считаете, они носят стратегический характер или временный, конъюнктурный, обусловленный имеющей место конкуренцией за регион между США и Россией?

Д.Медведев: Наши отношения со странами Латинской Америки, Карибского бассейна – не конъюнктурные, они никак не связаны с нашими отношениями с другими странами, будь то Соединённые Штаты Америки или какие-то другие государства. Мы просто считаем, что здесь у нас существует целый ряд дружественных государств, с которыми мы развиваем полноформатное сотрудничество. Это бурно развивающийся регион с очень хорошими экономическими возможностями, в то же время имеющий свои проблемы, которые мы могли бы совместно решать. Поэтому это зона нашего стратегического партнёрского интереса, и мы здесь присутствуем и имеем широкий набор отношений – и дипломатических, и торгово-экономических – со странами региона именно в силу этих причин.

Да, у России были разные времена. Скажем, если сравнить нынешнюю жизнь и 1990-е годы, конечно, тогда наши связи со странами Латинской Америки были гораздо менее активными. Но это было связано с нашими внутренними проблемами, у нас не хватало сил на собственное развитие. Что там скрывать, отношения с другими государствами требуют экономического потенциала, требуют воли, требуют активности. Но эти времена в прошлом. Наступили другие времена, и наши контакты носят системный характер, не говоря уже о Кубе, которая дорога сердцу практически любого россиянина. Другие государства сейчас имеют весьма продвинутые отношения с нашей страной. Давайте посмотрим: практически со всеми государствами мы имеем сейчас полноформатные развитые отношения, которых, кстати, не было и в советские времена.

Я только что прилетел из Бразилии. Бразилия – очень крупная, самая крупная страна региона, по сути, пятая экономика мира, которая входит в БРИКС и с которой у нас очень разнообразные связи. Это касается и Аргентины, и Чили, и Венесуэлы, и Эквадора, и многих других государств, с которыми у нас весьма и весьма продвинутые отношения. Поэтому мы здесь всерьёз и надолго. И мы хотим, чтобы наши отношения со всеми странами и регионами были весьма и весьма хорошими.

Вопрос: Как Вы оцениваете текущее состояние российско-кубинских отношений и какими Вам видятся перспективы их расширения? А также просьба к Вам: рассказать побольше о встрече с нашим лидером.

Д.Медведев: Я весьма оптимистично настроен по поводу наших отношений по целому ряду причин. Вот сейчас проходит мой визит на Кубу, он включает в себя все основные составляющие наших добрых традиционных продвинутых отношений.

За последние годы мы смогли восстановить высокий уровень отношений, который был присущ советско-кубинскому и российско-кубинскому сотрудничеству.

Вчера мы провели полноценные переговоры по всем аспектам нашего сотрудничества – будь то экономическое, гуманитарное и внешнеполитическое. И у нас сейчас нет ни одной проблемной темы, которая бы отягощала наши отношения, наоборот, по всем направлениям у нас движение вперёд. Мы вчера были свидетелями подписания 10 очень серьёзных документов, каждый из которых содержит и экономические возможности, и определённые государственные решения. У нас были откровенные, доверительные, дружеские переговоры с Председателем Совета министров, Председателем Государственного совета Раулем Кастро Рус. Это наша встреча, по сути, за последний год уже вторая. Наш кубинский коллега недавно был в Российской Федерации, сейчас – мой визит.

Я напомню, что в 2009 году вместе с Раулем Кастро мы подписали меморандум о стратегических отношениях между Кубой и Российской Федерацией. И сейчас развитие отношений между нашими странами подчинено именно этим планам. У нас есть много сфер сотрудничества как традиционных, так и новых. Я не буду говорить много про энергетические проекты, потому что часть из них реализована, часть – ещё будет реализовываться. Мне очень нравятся наши проекты в области высоких технологий – будь то медицина, космос, некоторые промышленные проекты, по которым мы хорошо продвинулись вперёд, и, естественно, ожидаем, что они будут развиваться. Да, наверное, сейчас у нас не такой товарооборот, как должен быть между Российской Федерацией и Кубой, потому что 200 с небольшим миллионов долларов – это немного. Инвестиционные планы хорошие, и они, собственно, развиваются, оборот не очень большой, но я уверен, что это тема преходящая, что он будет расти и наполняться новыми формами сотрудничества.

У нас восстановились в очень хорошем объёме человеческие контакты. В прошлом году на Кубу приехало около 90 тыс. туристов из Российской Федерации. А всё-таки не следует забывать, что между Россией и Кубой большое расстояние – это не то, что съездить на отдых в Крым или ещё куда-нибудь недалеко от России. Значит, наши люди сознательно выбирают в качестве места отдыха, туризма вашу страну. Они её любят, они чувствуют себя здесь комфортно, они испытывают дружеские чувства к кубинцам и им нравится здесь отдыхать.

У нас, конечно, очень богатый, мощный фундамент, заложенный в прежний исторический период. Мне кажется, для нас крайне важно не только не растерять то, что было сделано, а укреплять это всемерно.

После встречи с Раулем Кастро у меня была неформальная, по сути, ночная беседа с команданте Фиделем Кастро. Это уже моя вторая встреча такого рода, первая была в 2008 году. На второй встрече мне, конечно, было очень интересно поговорить с Фиделем, послушать о его ощущениях того, что происходит. Он, что называется, глубоко в материале всех международных событий. Мы обсуждали очень разные вопросы, включая вопросы о развитии экономики Кубы, проблемы, которые существуют в международной сфере, в общем, говорили об очень разных вещах, включая даже такие неординарные события, как взрыв болида, метеорита над Российской Федерацией или же проблемы сланцевого газа. Мне кажется, что такие беседы свидетельствуют о том, что потенциал наших отношений имеет не только глубокую историю, но и превосходное будущее, когда лидеры государства так внимательно относятся к отношениям с нашей страной. И не скрою, для меня в человеческом плане это весьма и весьма интересно.

Вопрос: Президент Обама переизбрался на второй срок. Есть ли перспективы дальнейшего развития российско-американских отношений, принимая во внимание факты вмешательства во внутренние дела России, а также в связи с неоднозначной реакцией американцев на проблемы разоруженческой практики и трактовкой вопросов о правах человека? Какой, на Ваш взгляд, вклад может внести Россия в дело нормализации этих отношений, принимая во внимание некоторые недружественные шаги Соединенных Штатов Америки?

Д.Медведев: От отношений Российской Федерации с Соединёнными Штатами Америки, действительно, многое зависит хотя бы потому, что мы две крупнейшие ядерные державы. У нас были разные периоды в отношениях. Надо признаться, что в целом за последние годы наши отношения развивались скорее неплохо, потому что нам удалось подготовить и подписать очень важные документы, включая Соглашение об ограничении стратегических наступательных вооружений, некоторые торговые соглашения, американские коллеги способствовали нашему вступлению в ВТО. Это всё позитивные события. Не скрою: и мне, и – уверен – моему коллеге Владимиру Путину достаточно комфортно общаться с Администрацией Соединённых Штатов.

Но есть темы, по которым наши позиции очень серьёзно расходятся. Одна из них – это вопросы вооружений, включая так называемую противоракетную оборону. К сожалению, несмотря на все наши попытки объяснить американцам, что мы рассматриваем европейскую противоракетную оборону в том виде, в котором она предложена, как, по сути, направленную против Российской Федерации и её ядерного потенциала, а на этом ядерном потенциале сегодня зиждется ядерный паритет в мире, – тем не менее, наши аргументы не слышат ни на американском уровне, ни в формате Североатлантического альянса. Нас пытаются успокаивать, говорить о том, что это не про вас, это про некоторые другие страны... К сожалению, эти рассуждения нам не представляются убедительными. Все свои аргументы мы сообщали, но ситуация не меняется. Увы, с каждым месяцем времени для договорённости становится всё меньше и меньше. Я, ещё работая Президентом, обозначал, что у нас горизонт заканчивается для принятия этого решения в конце текущего десятилетия, даже чуть раньше. Если мы не сможем договориться, последствия могут быть для международных отношений весьма и весьма неприятные. Потому что нам придётся принимать ответные меры. И эти ответные меры вынуждено будет принимать любое российское Правительство, любой руководитель российского государства – просто потому, что таковы наши стратегические интересы.

Есть и другие осложняющие факторы. Действительно, произошло таким образом, что после нашего вступления в ВТО, казалось бы, нормализации торгово-экономических отношений, отмены известных дискриминационных поправок, которые американцы любят принимать, а такие поправки действовали в отношении нашей страны, я уже не говорю про торгово-экономическую блокаду, которая действует в отношении Кубы… Кстати, сразу хочу сказать, что мы, конечно, свою позицию не меняем, мы считаем, что это абсолютно возмутительная вещь, это анахронизм прошлого, и чем быстрее она будет отменена, тем лучше будет для всех, и не только для кубинцев, но и для американцев прежде всего.

Но если вернуться к нашим отношениям, к сожалению, одновременно с отменой так называемой поправки Джексона-Вэника произошло принятие явно антироссийского документа, так называемого закона имени Магнитского. Я неоднократно давал анализ природы этого документа. Считаю, что это просто политизация очень печального случая, который произошёл с одним из российских граждан, но отдельные политические силы – я даже не говорю о том, что это Администрация Соединённых Штатов в узком смысле этого слова, к этому, конечно, причастны американские законодатели в значительной степени – приняли этот документ. Нам пришлось на это отвечать. И я говорил об этом ещё некоторое время назад, работая Президентом, и действующий Президент Владимир Путин об этом предупреждал американцев. Ну что ж, нам пришлось принять ответные меры, включая закон об ответственности лиц, нарушающих права человека и интересы российских граждан. Хороший ли это путь? Это плохой путь. И чем меньше таких поводов будет, тем лучше и для российско-американских отношений, и для международных отношений в целом.

Вопрос: Вопрос о международном экономическом кризисе, который затронул ряд стран. Насколько он повлиял на Россию и на её планы социально-экономического развития? Прежде всего, не планируется ли в связи с этим сокращение социальных программ по жилью, поддержке сирот и так далее? Или же у вас есть конкретные планы, чтобы противостоять этим вызовам и сохранить объём социальной поддержки на прежнем уровне?

Д.Медведев: Кризис – это всегда вызов. Из кризиса вытекают неприятные вещи, но кризис может побудить государство работать активнее и в конечном счёте создать дополнительный импульс для развития. Это всецело применимо и к нашей ситуации. Действительно, кризис никому не приятен. У нас в 2008 и 2009 годах произошло падение производства, уменьшение объёма валового внутреннего продукта. Мы вынуждены были принимать ответные меры, вынуждены были заморозить некоторые проекты, хотя все социальные решения, все социальные программы мы сохранили и зарплату не уменьшили, наоборот, продолжаем её наращивать, продолжаем её индексировать. Тем не менее, это было сложно.

Сейчас экономика России в целом в неплохом состоянии, если её сравнить с ситуацией в мире, потому что наш экономический рост за прошлый год выше, чем мировой рост, и составляет приблизительно 3,6% ВВП. У нас низкая для России инфляция. Хотя, конечно, она выше, чем в некоторых традиционно сильных экономиках, но тем не менее это всё равно низкая инфляция для нашей страны, и мы должны её сохранить. У нас самый низкий среди всех развитых государств процент безработных, мы вышли на уровень 15-летней давности, и кризис в этом смысле никак не сказался на состоянии рынка труда. Это очень важно, потому что в 2009 году, в 2008 году происходил рост числа безработных. Сейчас мы всё выправили. Все социальные программы, которые мы принимали, - помогли.

У нас очень низкий процент долга внутреннего и внешнего к валовому внутреннему продукту, а это тоже важный показатель, потому что большинство экономик Европы, я уж не говорю про американскую экономику, очень сильно закредитовано и не может принимать ответственные решения именно в силу того, что долговое бремя давит на эти экономики. У нас в этом смысле всё нормально, я бы даже сказал, хорошо просто. Так что, собственно, развитию в этом смысле ничего не мешает, но у российской экономики есть целый ряд вызовов, на которые мы пока ещё не ответили.

Во-первых, наша экономика очень сильно зависит от цен на сырьё – это плохо, мы должны её диверсифицировать. У нас почти 50% доходов национального бюджета создаётся за счёт экспорта углеводородов – газа и нефти. Да, это важная статья доходов и это важная тема для нас. Тем не менее, у России огромный научно-технический потенциал, очень хорошие условия для того, чтобы создавать высокотехнологичную экономику, создавать так называемую умную экономику. Поэтому мы должны сейчас принимать все меры для того, чтобы долю сырьевых отраслей уменьшать в пользу высокотехнологичных отраслей промышленности, включая, кстати, и переработку сырья, потому что она тоже может быть основана на самых высоких технологиях. Но просто экспорт нефти и газа уже не приносит таких доходов, как мог бы приносить раньше. Вот эта проблема существует.

И, конечно, есть не менее важная проблема – это проблема подъёма уровня жизни в стране. Мы прошли большой путь начиная с 1991 года, но тем не менее, конечно, у нас всё равно есть в этом смысле сложности. Мы считаем, что доходы целого ряда категорий наших граждан не соответствуют сегодняшнему уровню развития России: это бюджетные специалисты. Поэтому нами были приняты решения и выпущены указы Президента на эту тему, потом постановления Правительства об увеличении зарплат для врачей, учителей, преподавателей высшей школы, университетов. Сейчас мы занимаемся совершенствованием системы оплаты труда этих категорий, потому что она отстала.

Есть ещё одна проблема для бюджетников, которую мы тоже должны решать, – это жильё. Мы строим много жилья, мы строим порядка 70 млн кв. м в год, должны строить по-хорошему больше 100 млн, тогда мы сможем решить эту задачу. Причём это жильё должно быть не элитное, оно должно продаваться за разумные, приемлемые для наших людей деньги. Вот эти задачи нам предстоит решать в ближайшие годы. Я уверен, что у нас все условия для этого есть.

Вопрос: Существуют прогнозы, согласно которым Россия может стать одним из лидеров мировой экономики, у неё есть все возможности для этого. Каким Вам видится достижение данной цели, учитывая, что существует ряд трудностей, связанных с конкурентоспособностью экономики, её эффективностью и необходимостью её диверсификации? Как Вам видится достижение цели выхода России во флагманы мировой экономики и какие шаги вы планируете предпринять для этого? Собираетесь ли вы развивать науку, в том числе в области биотехнологий, или в сфере освоения космоса, например?

Д.Медведев: Я частично уже ответил на этот вопрос. Тем не менее, действительно, для нас очень важным является переход к новой экономике при сохранении, конечно, возможностей традиционной экономики, включая поставки сырья, о чём я говорил, и переработку сырья. Что для этого нужно сделать? Для этого нужно создавать новые производства и так называемые высокопроизводительные рабочие места, которые хорошо оплачиваются.

Вы упомянули целый ряд программ. Эти программы у нас реализуются, и на них предполагается потратить довольно значительные бюджетные и внебюджетные средства. Кстати, сразу же скажу, что по тем направлениям, о которых вы только что говорили – нанотехнологии, биотехнологии, включая биомедицинские технологии, – у нас есть очень хорошие условия для сотрудничества с Кубой, потому что в этом плане у Кубы есть масса достижений. И мы с удовольствием готовы кооперироваться здесь: предлагать наши деньги, предлагать наши научные возможности и создавать какие-то совместные продукты. У нас есть опыт, кстати, по целому ряду препаратов, и несколько очень эффективных препаратов уже выпускаются совместно. Если говорить о затратах на развитие этих отраслей, то они весьма приличные. Я посмотрел: общее количество проектов в сфере нанотехнологий составляет сегодня приблизительно 20 млрд долларов. Это уже довольно значительный участок экономики Российской Федерации. Причём нанотехнологии пронизывают сегодня практически всю жизнь, начиная от космических технологий и заканчивая совершенно бытовыми вещами – покрытиями и массой других способов улучшить обычную жизнь человека.

Если говорить о космосе, то Россия здесь действительно уникальное государство. Мы первыми были в космосе, мы считаем, что это наше конкурентное преимущество. Но нельзя не вкладывать в космос денег. Если просто гордиться запуском первого спутника и полётом Гагарина, мы просто отстанем. А космос сегодня – это не только наука, это ещё и рынок услуг, который приносит деньги. Так вот, совсем недавно нами была утверждена программа космических исследований на период до 2020 года, на которую мы предполагаем потратить весьма значительные деньги (если говорить о долларовом эквиваленте, это порядка 60 млрд долларов, это большие средства). Мы также хотели бы участвовать в международных программах, в запусках международных, мы будем наращивать нашу спутниковую группировку весьма значительно на протяжении этих лет. Мы предлагаем наши услуги другим государствам и хотим, чтобы доля российского участия в космической деятельности была увеличена с 10 до 15%, то есть, чтобы мы были не только ведущим научным государством, государством-исследователем в космическом пространстве, но и участником рынка космических услуг. И эта задача поставлена, потому что, ещё раз говорю, сегодня космос – не только наука, но и бизнес, и к этому так и нужно относиться. Поэтому я считаю, что у нас есть все шансы провести полноценную диверсификацию экономики и занять подобающее место в мировой системе разделения труда, то место, которое, собственно, России изначально и было предназначено.

Вопрос: Какую роль Россия собирается играть в мире, в мировой экономике в будущем?

Д.Медведев: Самую активную. Потому что если мы не будем играть активную роль, за нас эту роль сыграет кто-нибудь другой, и я не уверен, что это будет хорошая игра. Сегодня мир так устроен, что – вы абсолютно правильно сказали – международная модель сотрудничества, включая модель экономического сотрудничества, должна быть полицентричной. Ни одно государство, даже самое сильное, мощное в экономическом плане, не может претендовать на роль главного государства или главной экономики планеты, даже если это государство эмитирует свободно конвертируемую валюту, резервную валюту – будь то доллар или какую-то другую валюту. Мир очень многообразен, и кризис 2008 года показал, что пострадать может любая экономика – американская, экономика Евросоюза, не говоря уже о других экономиках, поэтому мы должны принимать взвешенные и согласованные решения.

Давайте посмотрим на то, как был устроен мир совсем ещё недавно: действовала так называемая классическая Бреттон-Вудская финансовая система, которая, наверное, в какой-то период была для целого ряда государств выгодна и даже прогрессивна. Но сейчас в мире совсем другая ситуация: другие государства хотят участвовать в принятии ключевых финансовых решений. А у нас такой возможности не было (включая, например, представительство новых быстро развивающихся экономик: например, государства БРИКС сегодня – это 25% валового внутреннего продукта планеты), наше участие не было значительным в принятии решений в рамках МВФ и Всемирного банка. В результате согласованных действий России, Китайской Народной Республики, Индии, Бразилии, Южно-Африканской Республики, целого ряда других государств, с которыми мы сотрудничали по этому поводу, мы смогли эту ситуацию изменить. И сегодня этот баланс сдвинулся в сторону тех государств, которые не были представлены в международном пуле, принимающем финансовые решения.

Но если вы меня спросите, справедлив ли сегодня финансовый миропорядок, я скажу вам: «Нет». Он требует продолжения системной работы, которую должны вести все государства – подчёркиваю, не только «восьмёрка», не только «двадцатка», а вообще по-хорошему все государства, которые находятся на нашей планете, потому что, если голос хотя бы одного государства не слышен, это означает, что интересы его граждан не защищены. И в этом плане мы, конечно, готовы и дальше к тому, чтобы сотрудничать с нашими кубинскими друзьями, с нашими партнёрами из Латинской Америки, с другими государствами в деле установления более справедливого, более современного финансового правопорядка на нашей планете. Задача эта сложная, но тем не менее я уверен, что мы сможем с ней справиться, потому что мы коллективными усилиями всё-таки смогли даже преодолеть наиболее тяжёлые последствия кризиса, который возник в 2008 году. Так что мы будем работать и надеемся, что нас ждёт успех.

Я хотел бы пожелать всем гражданам дружественной нам Кубы хорошего настроения, потому что Куба – Остров свободы, это место очень красивое, ещё раз хотел бы сказать, что наши граждане очень любят Кубу. Но помимо хорошего настроения я, конечно, хотел бы пожелать вам успехов в деле развития вашей страны, преобразования экономики. Мы с вами – и мы будем вместе трудиться для достижения наилучших результатов.

Кореспондент: От имени этого острова позвольте тоже пожелать Вам всего хорошего, успехов в работе, в жизни и уверить Вас в большой любви кубинского народа к русскому народу.

Д.Медведев: Спасибо большое, мы это очень ценим.

Куба. Россия. ЛатАмерика > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 23 февраля 2013 > № 870783 Дмитрий Медведев

Армения: посткризисный подъем

Стране удалось преодолеть трудности и провести реформы без нефти и газа, в условиях транспортной изоляции

В последние годы понятие «Закавказье» ассоциировалось в российском общественном сознании в основном с «проблемной» Грузией. Немало пишется в российских СМИ и об Азербайджане (в связи с различными нефтегазовыми вопросами). На этом фоне Армении, у которой нет ни нефти, ни газа и которая в отличие от Грузии никогда с Россией не враждовала, уделяется куда меньше внимания. Между тем опыт развития этого небольшого государства весьма показателен.

Стране в условиях фактической транспортной изоляции удалось провести довольно эффективные реформы, улучшить инвестиционный климат, развить инновационные сферы. Еще в 2007 году Всемирный банк в своем докладе назвал Армению «кавказским тигром» за высокие темпы экономического роста.

При этом для Армении характерны довольно свободные политические нравы. Ереван активно развивает отношения с Западом, но при этом является ключевым союзником России в регионе, разрушая известный стереотип, что на Москву могут ориентироваться только отсталые авторитарные режимы, которых не пускают в «цивилизованный мир».

Не ждать подарков от судьбы

«У нас четыре соседа и лишь полторы открытых дорог», — иногда шутят в Армении. Вот уже 20 лет армяне живут в состоянии полублокады: закрыта граница с Турцией и Азербайджаном, из-за погодных условий не всегда функционирует дорога через Иран (кроме того, в последнее время поток товаров через эту страну сократился из-за введенных международных санкций). А транзит через Грузию (главный торговый путь, на который приходится две трети транспортных потоков) обходится Армении вдвое дороже, чем сопредельным республикам.

— Я посмотрел на досуге карту: государств, у которых нет выходов к морю (за исключением таких стран, как Чехия, Швейцария, у которых есть доступ ко всем европейским портам), от силы два десятка. Вы и сами можете посмотреть, что это за страны, — Непал, Афганистан, Монголия, — перечисляет министр экономики Армении Тигран Давтян.

И это делает небольшую по территории страну более чем уязвимой.

— Во время пятидневной войны между Россией и Грузией, когда был перекрыт транспортный коридор, Армения потеряла десятки миллионов долларов, — говорит директор армянского филиала Института стран СНГ Александр Маркаров.

Но эта же уязвимость побуждает армян не ждать подарков от судьбы.

В последние 5–7 лет на постсоветских просторах принято ставить в пример Грузию как страну, которая победила в чиновниках основной инстинкт (взяточничество) и создала благоприятные условия для ведения бизнеса.

Но мало кто знает, что Армения во многом не уступает своим соседям. В рейтинге Doing business Всемирного банка страна занимает 32-е место (из 183) — аккурат между Бельгией и Нидерландами — и ставит цель войти в первую двадцатку. Да и в рейтинге Transparency International Армения за последний год поднялась на 24 строчки, заняв 105-е место из 174.

— Французский посол был очень расстроен (Франция в рейтинге Doing business расположилась ниже Армении. — «МН»), — с улыбкой говорит министр. — Просто француз может открыть фирму в Армении всего за 15–30 минут, причем не отрываясь от компьютера, а армянин во Франции — нет.

Сами чиновники называют перемены в отношениях с бизнесом «мини-революцией». Теперь абсолютно все документы и лицензии можно получить в online-режиме. С 1 января предприниматели будут платить только один налог — с оборота. Изменилась и система проверок. Например, контролирующие органы заставили заранее публиковать, кого и когда они намерены посетить с проверками, а также разработать и обнародовать чек-листы — перечень вопросов, которые они собираются задавать.

— Ответом может быть либо «да», либо «нет». Предположим, приходят с инспекцией из пожарной охраны. Вопрос ставится конкретно: «Такая-то дверь открывается внутрь?» И отмечают ответ в соответствующей форме. Если же по результатам инспекции предпринимателю выписывается штраф, то в акте должна быть ссылка на конкретный ответ, — рассказывает первый заместитель министра экономики Карине Минасян.

Кризисный стимул

Во многом реформы простимулировал экономический кризис.

После распада СССР и установления фактической блокады большая часть промышленности республики просто вымерла. Оживление началось только в начале 2000-х годов. До кризиса экономика росла достаточно быстро за счет развития строительного сектора (его доля в ВВП страны составляла 35%), но в 2008 году вошла в пике — строительный пузырь лопнул...

— Тогда я всего два-три месяца как занимал кресло министра финансов, и началось… — вспоминает Тигран Давтян.

Он гордится тем, что в кризис не закрылся ни один банк и не пришлось сокращать расходы бюджета. Однако тогда сложилось четкое понимание, что экономику нужно диверсифицировать.

На столе у министра — свежий отчет. 40% ВВП теперь приходится на телекоммуникации, туризм, транспорт, то есть сектор услуг, 15% приносит строительство, и по 20% дают сельское хозяйство и промышленность.

При этом рост ВВП в 2012 году составил 7%, а рост промышленного производства — 10%.

Основной упор правительство делает на стимулирование инвестиций в промышленное производство и инновационные сферы.

Например, высокие темпы роста в последнее время показывает пищевая промышленность — осуществляются инвестиции в создание новых производств (на собственной продовольственной базе, которую обеспечивает сельское хозяйство страны). Причем эти производства в основном ориентированы на экспорт.

— Мне даже говорили, что наши соки на Западе едва ли не в аптеках продаются, потому что это экологически чистый продукт. Буквально год-два назад мы начали производить вина очень хорошего качества, по аргентинской технологии, — говорит Тигран Давтян.

Развивает Армения и IT-сферу (она достигает около 7% ВВП), собирается производить биолекарства и строит в Ереване центр ядерной медицины, где будут лечить онкобольных и сердечников.

— Мы начали создание центра ядерной медицины на территории Ереванского института физики, — говорит Арман Хачатурян, глава Фонда национальной конкурентоспособности Армении. — Первый этап — производство радиоизотопов и строительство центра молекулярной диагностики уже начат. Затем будет построена клиника. Здесь будут лечиться онкологические больные, для которых необходимости в хирургическом вмешательстве нет. Для стационарных больных будет построена отдельная клиника. На заключительном этапе проекта будет создан центр протонной терапии. В основе ядерной медицины лежит использование различных радиоизотопов, что дает возможность точно диагностировать расположение раковых клеток, создавать трехмерную картину опухоли и подбирать наиболее верное решение по методике лечения. Это высокоточный метод диагностики. А лечение больных методом протонной терапии, которое мы планируем начать в будущем, имеет принципиальные преимущества по сравнению с лучевой терапией и является наиболее эффективным методом лечения некоторых видов раковых заболеваний. Протонная терапия, подобно другим видам радиотерапии, воздействует ускоренными протонами на облучаемую опухоль. Эти частицы повреждают ДНК раковых клеток, что приводит к их отмиранию.

Подобный центр — первый на территории СНГ.

— Мы планируем превратить Армению в центр «медицинского туризма», — говорит Арман. — На Западе такое лечение стоит в разы дороже, чем оно будет стоить у нас. При этом центр будет соответствовать всем мировым стандартам. Недавно одним из попечителей Фонда стал врач-предприниматель Айк Бакрджян – владелец центров ядерной медицины по всему миру – в Австралии, Новой Зеландии, Бразилии, Китае, Таиланде, Вьетнаме, Гонконге. Будущие специалисты получат возможность изучать методику в его больницах. Также в числе попечителей Фонда – член Палаты лордов Великобритании Ара Дарзи. Он армянин по происхождению, бывший министр здравоохранения Британии. Он консультирует нас как по поводу создания центра ядерной медицины, так и по поводу реформы системы здравоохранения в целом в стране.

Небогатые, но амбициозные

Впрочем, несмотря на успехи в экономике, уровень жизни в стране все еще невысокий. Средняя зарплата — $300, пенсия — $100.

Так, зарплаты в IT-секторе составляют $1–2 тыс. (что для Еревана, где цены несоизмеримо ниже московских, очень хорошо), средняя зарплата в банковской сфере — $1300. Но при этом рядовой врач в государственной поликлинике зарабатывает немногим более $150, сотрудник министерства — $250. И найти высокооплачиваемую работу довольно сложно.

Чиновники проблем не отрицают.

— Да, экономических проблем много. Причины две: сложности с доступом на экспортные рынки из-за блокады и маленький внутренний рынок при отсутствии регионального. Поэтому многие предприятия к нам и не идут. Но армяне любят и умеют хорошо жить, поэтому амбиции у нас европейские. Мы найдем решения, — уверен Тигран Давтян.

Выборы

18 февраля в Армении состоятся президентские выборы. Интриги изначально не предвиделось: местный олигарх Гагик Царукян, который, как полагают, мог бы набрать больше 20% голосов (у него вторая по численности партия в парламенте), не стал выдвигать свою кандидатуру. Отказался от участия и экс-президент Левон Тер-Петросян, который в 2008 году не признал победу действующего президента Сержа Саргсяна, после чего в Ереване начались массовые беспорядки, закончившиеся гибелью людей. Сейчас же Тер-Петросян решил в схватке не участвовать.

И к концу января, по оценке Александра Маркарова, интрига заключалась лишь в том, наберет Серж Саргсян 65 или 75% голосов избирателей.

Однако ночью 31 января было совершено покушение на кандидата в президенты Паруйра Айрикяна (сейчас он в состоянии средней тяжести, врачи говорят, что жизнь его вне опасности). Власти заявили, что это покушение направлено на дестабилизацию ситуации накануне выборов. Заговорили о переносе самого дня голосования (согласно конституции Армении в случае возникновения непреодолимых препятствий для одного из кандидатов в президенты выборы откладываются на двухнедельный срок). К моменту верстки номера решение еще принято не было.

Свободы

Характерно, что в местной прессе власти и президент критикуются вполне свободно. В основном за социальные проблемы (зарплаты и пенсии). Достается и за внешнюю политику: мол, Саргсян мог бы быть и пожестче с Азербайджаном и Турцией.

В предпоследнем рейтинге свободы слова международной организации «Репортеры без границ», в 2012 году, Армения поднялась на 24 пункта — со 101-й позиции на 77-ю, а в рейтинге 2013 года, опубликованном буквально на днях, — еще на три пункта, заняв тем самым 74-е место. По этому показателю республика на постсоветском пространстве уступает только прибалтийским странам и Молдавии.

— Предыстория такая: до декабря 1994 года у нас была абсолютная свобода слова. Потом все свернули. Власти решили, что свобода работает против них. В 2009 году картина снова начала меняться. Получилось так, что два телеканала оказались в руках тех политических сил, которые находятся в оппозиции. Но на сей раз власть решила не делать жестких шагов, а, напротив, усилить свои СМИ. Возникла нормальная конкуренция, — рассказывает политолог Карен Бекарян.

То, что свободы слова прибавилось, признают и журналисты.

— Оппозиционных газет сегодня даже больше, чем провластных. Есть два телеканала, не подконтрольных власти. Много оппозиционных сайтов. При этом в адрес журналистов часто звучат угрозы и оскорбления. Самый свежий пример, когда в парламенте депутат Мгер Седракян угрожал корреспонденту «А1 плюс». Сегодня этот инцидент внесен в повестку комиссии по вопросам этики Национального собрания (кстати, сам депутат вполне оперативно выразил публичные сожаления по поводу случившегося. — «МН»), — рассказывает Анна Исраелян, редактор сайта газеты «Аравот».

«Были и будем союзниками»

В Армении представители старшего поколения, говоря о молодежи, часто подтрунивают над ней: «Английский еще не выучили, а русский уже забываете!»

Но с английским скоро, похоже, проблем не будет. Сегодня здесь очень активно работают американские и европейские фонды: реализовывают проекты и в сфере гражданского общества, и в сфере образования. Оплачивают обучение армян в иностранных университетах.

Достаточно взглянуть на местных чиновников: многие из тех, кому за 50, учились в Петербурге или Москве, те же, кому до 35, получали образование на Западе. Им намного проще говорить по-английски, нежели по-русски.

На этом фоне нередко (в том числе и в России) можно услышать мнение, что Армения все дальше уходит на Запад, а отношения с Москвой будут становиться все более формальными.

Впрочем, в Ереване так не считают.

— Да, мы активно налаживаем отношения с США и ЕС, — говорит один из экспертов. — Оттуда к нам идут инвестиции, новые технологии. Но все равно это несопоставимо с объемами российских инвестиций. И несопоставимо с масштабом российского участия в нашей экономике. Но даже не это главное. Для Армении главной ценностью была, остается и, пока жива память о геноциде 1915 года, будет оставаться безопасность. Единственная страна в мире, с которой у нас есть всеобъемлющий договор, гарантирующий нашу безопасность, — это Россия. Поэтому мы были, есть и будем союзниками России вне зависимости от того, на каком языке говорит наша молодежь и какие у нас отношения с Европой и США. Со стороны Запада есть определенное давление на Турцию, чтобы она наладила с нами отношения, разблокировала границу, открыла для нас транспортный коридор. Однако турки, видимо, в силу исторических причин, отчасти с учетом отношений с Азербайджаном не торопятся делать это. А вот что действительно может совершить в Закавказье геополитическую революцию, так это возобновление железнодорожного сообщения между Россией и Арменией через Грузию. Это не только фактически выведет нас из блокады, но и серьезно укрепит как экономические, так и со временем политические позиции России в регионе.

Материал подготовлен при поддержке Фонда национальной конкурентоспособности Армении

Мария Самсонова

Россия и реформы

Статья 19 августа 1992г.

Егор Гайдар

Пора объясниться.

Год с небольшим назад, в июле 1991 года, я начал работать над книгой о проблемах постсоциалистической экономики. Когда-нибудь, надеюсь, удастся ее закончить. В ней будет много графиков, таблиц, ссылок на первоисточники. Там можно будет спокойно разобраться, какие гипотезы оказались точными, а какие — не прошли проверку практикой. Где ошибки и просчеты увеличили социальную цену преобразований. Как смотрятся сами базовые постулаты современной экономической теории на фоне накапливаемого нетривиального опыта.

Пока время для такого спокойного разговора мало подходящее. Мы в разгаре очередного раунда политической борьбы вокруг будущего российских реформ. Оппозиция проводимому курсу активизируется. Очередь желающих поруководить российскими государственными органами, почти растаявшая к осени прошлого года, теперь, когда многим кажется, что самая неприятная часть работы уже сделана, вновь стала шумной и многолюдной. Соответственно, возросла и температура обвинений в адрес правительства.

На протяжении нескольких месяцев я старался по возможности воздерживаться от публичной полемики. Однако сейчас настала пора объясниться по существу. Отбросив экономические детали, профессиональные споры, хочу поделиться видением сути того, что же, собственно, произошло за истекший после августовского переворота год, объяснить, почему мы действовали именно так, а не иначе.

Даже люди, с симпатией относящиеся к нашему правительству, справедливо обращают внимание на серьезные недостатки в разъяснении необходимости принимаемых решений. Именно на этом фоне в общественное сознание старались внедрить образ правительства “чикагских мальчиков”, пытающихся по стандартным западным рецептам перестроить экономику России, и в результате разваливших более-менее нормально работавший хозяйственный механизм.

Со сформировавшимся образом трудно спорить. Что толку доказывать, что ни я, ни мои коллеги-единомышленники, при глубоком уважении к классическим работам чикагской школы, никогда идеологически к ней не принадлежали. Более того, на протяжении второй половины восьмидесятых годов мы в основном занимались исследованием специфики действия финансово-денежных регуляторов именно в социалистических и постсоциалистических экономиках, их отличий от стандартных канонов. Впрочем, это детали. Главное же, с чем категорически не могу согласиться, — миф о возможности выйти из кризиса, спасти Россию без радикальных рыночных реформ.

Есть две группы регуляторов, способных обеспечить жизнедеятельность общества: эффективные деньги и эффективные приказы.

В середине 80-х годов, когда с началом перестройки из жизни общества сначала медленно, потом быстрее стал уходить страх перед начальником, вся громоздкая машина государственного управления начала давать очевидные сбои. К сожалению, рубль и рынок не включаются автоматически, как только райком партии утрачивает былую власть. Возникает институциональный вакуум, угрожающий самому существованию народного хозяйства.

У государства уже нет сил заставить колхозы и совхозы отдать зерно и еще нет возможности заинтересовать в его продаже. Никто не слушает директивных указаний, но и слабые деньги тоже не работают.

В Советском Союзе эта картина нарастающего хаоса и безвластия с 1990 года усугублялась конфронтацией органов власти Союза и республик. Предприятия, регионы получили широчайшие возможности выполнять лишь те решения, которые кажутся им привлекательными. Нескоординированные действия в финансово-кредитной области приводят к развалу денежной системы. Летом 1991 года экономика Советского Союза была неуправляемой, находилась в состоянии свободного падения, без каких бы то ни было надежд на стабилизацию. Впрямую встали вопросы, будут ли в городах зимой продукты питания, топливо, не развалится ли энергосистема, не остановится ли транспорт, короче — о выживании

общества.

19 августа заговорщики попытались разрубить туго завязавшийся узел социально-политических проблем, взяв курс назад — к дисциплине приказа, палки, лагеря. Нельзя отказать им в последовательности. Если не готовы твердо и быстро идти к рынку, запустить основанный на заинтересованности механизм жизнеобеспечения, то чрезвычайное положение — единственный выход.

Распад Союза стал дорогой платой за неудавшуюся попытку повернуть историю вспять.

Победа в августе, разом возложившая на российские органы ответственность за все, что происходит в стране, лишившая их приятных преимуществ оппозиционности, сама по себе лишь усугубила кризис власти. Активность союзных органов в осенние месяцы, последовавшая за попыткой переворота, сосредоточилась в основном на создании уютных мест в коммерческих структурах, переводе туда средств и имущества. Республиканские органы, традиционно слабые, игравшие во многом декоративную роль, не имели адекватных систем управления деятельностью крупных социально-экономических блоков. Дискредитация партийного аппарата подорвала его влияние на местном уровне, даже в тех регионах, где до августа он сохранял сильные позиции. Все это вместе складывалось в картину нарастающего хаоса в стране. Вот характерные газетные цитаты октября 1991 года: “Фарс минувшего лета может стать трагедией будущей весны...”, “Хаос и неуправляемость в условиях новой еще не сложившейся парадигмы власти грозят новыми путчами и взрывами народного недовольства...”.

В общественных настроениях царили апокалиптические прогнозы по поводу будущего России. Газеты писали о возможности нанесения Россией “ядерного удара по Украине”, сокрушались о неминуемом “разрушении России”.

Пожалуй, самое тяжелое воспоминание в моей жизни — многочасовые московские очереди конца 1991 года. К этому времени я хорошо знал, что почти остановился поток продовольствия в Москву из других регионов, понимал, как ненадежны перспективы залатать тоненькими стежками импорта огромные дыры продовольственного баланса, видел, как скудеют вычерпанные почти до дна ресурсы государственных резервов.

Круг экономической безысходности надо было разорвать во что бы то ни стало. Речь шла о более важном, чем реформы, — о выживании страны, ее граждан. О том, чтобы избежать ситуации, когда все попытки людей хоть как-то защититься от надвигающегося хаоса окажутся бесплодными. И они останутся один на один со своими бедами, отданные в руки тех, кто на этом наживался и рассчитывает наживаться дальше.

Когда напоминают, чего не хватало России к концу прошлого года для создания эффективной рыночной экономики, мне хочется не спорить, а лишь дополнять список. Да, не было развитого, устоявшегося частного сектора и четких правил, определяющих взаимоотношения государственных предприятий и их собственника — государства. Не хватало конкурентной демонополизированной рыночной среды. Не было системы финансовых институтов, обеспечивающих эффективное перераспределение ресурсов. Не было развитого рынка труда, трудовая мобильность сдерживалась традициями и рецидивами административных ограничений. У России не было своей банковской и денежной системы, своих границ, своей таможни. Но не было, абсолютно не было и времени, чтобы дожидаться формирования всех этих предпосылок.

Альтернатива была предельно жесткой: либо российские власти немедленно запустят даже несовершенный, неотлаженный, неподготовленный рыночный механизм, поставят интерес на место неработающего приказа, либо — чрезвычайное положение, попытка силой навести порядок в экономике страны.

В высших органах власти России были люди, отстаивавшие второе решение. Чрезвычайное положение, военные комиссары на заводах, директивные плановые задания, жесткие санкции за их невыполнение. И только потом, когда-нибудь, после стабилизации положения — демократия и рынок.

Будучи практиками и реалистами, они справедливо отмечали то, сколь невелика надежда обеспечить в условиях кризиса запуск принципиально нового для страны механизма регулирования, как опасно ставить ее будущее в зависимость от успеха или неудачи реформ. Но они категорически отказывались видеть и понимать другое: сколь слабы формирующиеся российские силовые структуры, призрачны надежды военной силой обеспечить “порядок” в регионах, в какой мере не приспособлена вся молодая российская государственность для подобных политических экспериментов. Унизительная неудача с введением чрезвычайного положения в крохотной Чечне это убедительно доказала, хотя ничему их не научила.

К работающему рынку.

Убежден, попытка силой выбить из регионов ресурсы для центра кончилась бы развалом России и хаосом. Осенью 1991 года речь шла не о соревновании красивых долгосрочных программ и выборах безболезненного пути реформ, а о судьбе страны, ее целостности и будущем. Чтобы сохранить их, необходимо было заставить рынок работать.

Важнейшая проблема осени 1991 года — выбор меры координации реформы в России и в других республиках Советского Союза. Наши экономики настолько тесно переплетены, что любые попытки хирургически обрезать эти связи неизбежно и больно бьют по всем. Идею, что Россия может обогащаться и жить припеваючи просто за счёт перераспределения в свою пользу ресурсов, ранее направлявшихся в республики, лучше и не пытаться воплотить на практике — рикошет будет слишком болезненным. При едином денежном обращении, прозрачных границах четкая и эффективная координация экономических реформ была бы оптимальным решением. О таком можно было бы только мечтать. Отсюда привлекательность идей Межгосударственного экономического комитета, “Союза ради реформы”. К сожалению, эти прекрасные мечты имели мало общего с реальными отношениями республиканских органов после провала августовского “путча”.

На заседаниях МЭКа долго и со страстью обсуждались вопросы раздела активов бывшего СССР. Достигнутые в мучительных дискуссиях соглашения подписывались с оговорками, а затем не выполнялись. Обстановка требовала предельно быстрых, четких и ответственных решений, а на межреспубликанском уровне все тонуло в дискуссиях. Законы сжимающейся бартерной экономики заставляли республики под любыми предлогами придерживать ресурсы, ограничивать вывоз, формировать таможни. Нужно было время, чтобы прошла эйфория суверенитета, осознана тяжесть стоящих перед всеми проблем, чтобы преодолеть взаимную подозрительность. А как раз времени тогда и не было. Жизнь страны не может остановиться, пока республики в мучительных дискуссиях согласовывают стратегию реформ. В этой ситуации у российского правительства не оставалось выбора. Оно обязано было выступить инициатором старта преобразований, предложить другим следовать параллельным курсом, принять на себя бремя ответственности за нелегкие, но неизбежные решения.

Мы хорошо понимали, конечно, что либерализация цен сама по себе не обеспечивает даже минимально необходимых предпосылок, чтобы рынок заработал. Для этого нужно как минимум еще одно принципиальное условие: деньги должны обрести реальную покупательную силу.

Опасность гиперинфляции — одной из самых тяжелых болезней рыночной экономики — не в показателях месячных темпов роста цен, надолго зашкаливающих за 50?% (в конце концов, это арифметика), а в том, что общество теряет веру в деньги, они становятся ненужными, перестают работать. Паралич народного хозяйства, следующий за развалом денежной системы, становится прологом социально-политических катаклизмов. От нежелания деревни поставлять продукты в города за стремительно обесценивающиеся деньги — к кризису снабжения, хаосу и социальным катаклизмам. Таков разрушительный потенциал гиперинфляции.

В российской истории кровавая связь высокой инфляции и продовольственно-закупочного кризиса отпечаталась трагедиями продразверстки и раскулачивания.

В наших условиях (накопленные финансовые диспропорции и недоверие к рублю, устойчивые слухи о денежной реформе, укоренившиеся стереотипы дефицитной экономики) риск того, что рубль просто не будет работать, а его бессилие лишит государство каких-либо возможностей воздействовать на экономические процессы, был серьезным.

Подавляющее большинство предпринимателей, директоров заводов, обычных людей, стоявших в очередях, были глубоко убеждены в том, что дефицит, распределение — навечно, что ни при какой политике и ни при каких ценах просто за деньги — без лимитов, фондов, знакомств, взяток — приобрести необходимые товары все равно будет невозможно.

Приведу еще несколько характерных газетных цитат, на этот раз начала нынешнего (речь о 1992 г. — Ред.) года, сразу же после либерализации цен: “До весны еще два месяца. Перезимуем?”, “Без руля и без рубля”, “Катастрофа ожидается в феврале”?… И опасения не были безосновательными. Следствием либерализации цен вполне могло стать массовое бегство от денег, резкое и последовательное ускорение месячных и недельных темпов инфляции, при котором для денег просто не остается места в регулировании хозяйственных процессов. В этом случае попытка прыгнуть в рынок становится лишь прологом все того же чрезвычайного положения.

Именно осознание вероятности такого развития событий, а отнюдь не святая вера в непогрешимость стандартных рецептов из макроэкономического учебника заставило сделать укрепление рубля главным приоритетом первого этапа реформы, до предела выжать тормоза финансовой стабилизации.

Интересы общества и социальных групп.

В демократической стране правительство имеет лишь ограниченную свободу маневра, вынуждено считаться с мощными интересами, стоящими за тем или иным решением. Трудность стабилизационной политики в том, что, будучи необходимой, чтобы отстоять долгосрочные интересы общества и государства, она вместе с тем больно бьет по краткосрочным приоритетам каждой отдельной социальной группы. Общие интересы приходят в противоречие с частными (причем практически со всеми из них), долгосрочные — с краткосрочными. Правительство, вынужденное проводить такую политику, предельно уязвимо для популистской демагогии.

Военно-промышленный комплекс, аграрное лобби, объединения отраслей, требующих субсидий и таможенной защиты, вкладывают слишком много усилий, денег, времени в обеспечение своей доли средств налогоплательщиков, чтобы их можно было так просто оттеснить от государственного пирога. В начале работы свобода маневра у правительства обычно больше. Потом она сокращается под грузом ответственности за непопулярные решения, компромиссов, выбитых обещаний. Вот почему в январе — марте мы пытались в полной мере использовать отпущенное политическое время, чтобы сделать деньги работающими и дефицитными, сцепить шестеренки рыночного механизма.

Вопрос о том, в какой мере российская экономика оказалась восприимчива к финансовому регулированию, просто обречен стать предметом многолетней дискуссии специалистов. Не вступая сейчас в профессиональную полемику, выскажу лишь свою точку зрения.

Реакция, ослабленная многолетним отсутствием рыночного опыта, стойкостью стереотипов дефицитной экономики, была замедленной, а иногда аномальной. Ценовой скачок января существенно превзошел уровень, который можно было прогнозировать из финансовых соображений. Даже в условиях нарастающей ограниченности спроса мощное влияние на развитие событий оказывала инфляция затрат. Предприятия, обеспечивая экспансию взаимных кредитов, поддерживали темпы роста цен, существенно превышающие прогнозные.

И все же в принципиальных моментах народное хозяйство отреагировало адекватно. Резкий скачок цен в январе с февраля сменился последовательным падением месячных темпов их роста. Раньше всего со спросовыми ограничениями столкнулись предприятия, выпускающие потребительскую продукцию. Затем по цепочке проблемы с реализацией пошли вниз, охватывая базовые отрасли. К лету даже для гордых металлургов — распорядителей дефицитнейшего ресурса, еще зимой всерьез грозившего заменить собой деньги в производственном обороте, — проблема реализации становится доминирующей. Круг распределяемых ресурсов быстро и без видимых усилий сжимается, а весь широчайший спектр требований к правительству постепенно сменяется одним, зато предельно настойчивым: дай денег!

Жалобы и сетования на всеобщий дефицит мягко, как бы сами собой, переходят в стоны по поводу затоваривания. На смену ресурсоограниченной, командной, бартерной экономике приходит все еще крайне неэффективное, опутанное традициями иждивенчества, все еще огосударствленное и монополизированное, но уже денежное в своих основах хозяйство.

Нет больше проблем ни со строительными мощностями, ни с материальными, ни с техникой. Чтобы реализовать любые экономические проекты, не хватает сущей безделицы, того, о чем раньше и говорить-то всерьез не приходилось, — рублей. Подавляющее большинство директоров промышленных предприятий, будучи квалифицированными, неглупыми людьми, не могут не понимать, что если поддаться этому давлению, щедрой рукой закачать миллиарды рублей в народное хозяйство в меру аппетитов всех и каждого предприятия, сразу снова не окажется ни мощностей, ни материалов, ни техники. Но это в общем, а каждый требует для себя, своего предприятия, коллектива, отрасли, задыхающихся от безденежья. И тут опять частное приходит в противоречие с общим. Дать деньги каждому — значит убить деньги всех.

Экономический кризис имеет свою логику развития. Чтобы затормозить инфляцию, укрепить рубль, приходится свертывать военные заказы, централизованные капитальные вложения. Падает спрос на потребляемые в оборонных и инвестиционных отраслях ресурсы. Они медленно, постепенно перераспределяются на другие нужды.

Спросовые ограничители в такой огромной и инерционной экономике, как российская, действуют с известным временным лагом. Они стали все сильнее сказываться на динамике производства летом, когда многие оборонные предприятия, выработав за первые месяцы годовой заказ, отправили рабочих в вынужденные отпуска. Оказались забитыми склады производителей машиностроительной продукции.

Руководители предприятий, выпускающих потребительские товары, хором жалуются на нарастающие проблемы со сбытом. Запасы в торговле и промышленности возросли в несколько раз. Проблемы сбыта для тех, кто не может их решить, оборачиваются свертыванием производства и занятости.

Безработица пока растет медленно. Но не стоит обольщаться: ее потенциал накапливается, и с осени усугубление проблем занятости неизбежно. Сам характер забот, доминирующих в общественном сознании, явно меняется. В списке жизненных приоритетов россиян место товарного дефицита, невозможности достать продукты постепенно занимает неуверенность в сохранении своего рабочего места. Для руководителей предприятий главной заботой становится неуверенность в реализации продукции, а значит, в сохранении производства.

В декабре 1991 года, после долгих и мучительных споров в Министерстве торговли о том, какую долю дефицитнейшей продукции разрешать оставить на свободную реализацию, ко мне пришел директор большого завода. На его взгляд, чтобы выжить, заводу нужно было лишь одно — гарантия права самому ею распоряжаться. Получив твердое обещание решить этот вопрос в ходе начинающейся реформы, он горячо поблагодарил, а уходя, посмотрел на меня с жалостью, как на обиженного богом и явно не представляющего себе, как на самом деле устроен этот мир. К марту его завод с трудом справлялся с недостатком спроса.

Заработавший рубль резко повысил степень управляемости экономики. Подавляющее большинство локальных проблем оказываются решаемыми. Выяснилось: чтобы завезти овощи в Москву или строительные материалы в Тюмень, не нужно проводить массовые накачки, вызывать на ковер провинившихся директоров и местных руководителей, биться в административном экстазе — достаточно оперативно выделить финансовые ресурсы.

Катастрофы не будет.

Постепенно Россия обретает набор инструментов, позволяющих ей проводить осмысленную экономическую политику.

Самым сложным было установление контроля над денежным обращением. Потребовалось по меньшей мере полгода, чтобы ввести в банковскую систему изменения, позволяющие предотвратить хаотический выброс эмитированных в других республиках безналичных рублей на российский рынок. Сейчас такой механизм, наконец, вчерне сформирован, он открывает широкие возможности маневра — от создания эффективного и тесного банковского союза с теми, кто этого пожелает, до цивилизованного развода денежных систем.

Стабилизация рубля при том, что контроль за денежным обращением остается в руках центральных органов, укрепила позицию Федерации в отношениях с регионами. Именно рубль стал главным тараном, пробившим бреши во внутрироссийских межобластных таможенных барьерах, грозивших полностью парализовать товаропотоки. Центробежные силы, которые осенью прошлого года, казалось, вот-вот разорвут Россию на части, постепенно стали сменяться центростремительными. Постепенное преодоление вызванного крахом союзных структур кризиса легитимности, овладение новыми рычагами экономического управления, формирование и организационное укрепление республиканских силовых структур — от таможни до армии — позволило России выйти из тупика политического бессилия, шаг за шагом занять позицию влиятельного арбитра в делах ближнего зарубежья. На смену осенним неудачам приходят успехи в стабилизации положения в Южной Осетии, Приднестровье.

Сейчас я не боюсь катастрофы. При сохраняющихся серьезнейших экономических и социальных проблемах страна управляема, рынок заработал, голод не предвидится. Начавшийся процесс структурной перестройки будет болезненным, но через него все равно придется пройти. Механизм приватизации запущен — задействованы мощные интересы, теперь трудно повернуть назад. Центр тяжести в выборе путей развития смещается со вчерашнего вопроса о том, идти ли в рынок (думаю, даже наши серьезные оппоненты не заинтересованы в том, чтобы безудержной кредитной эмиссией вновь разломать рыночный механизм и вернуться в хаос конца 1991 года), к альтернативе завтрашней: куда с рынком?

Известна закономерность: страны, пережившие период военных поражений и революций, зачастую резко ускоряют темп экономического роста. Социальные и политические катаклизмы парализуют активность влиятельных групп, использующих государственную власть для защиты архаичных, застойных структур, тормозящих экономическое развитие. Их устранение открывает путь высокоэффективному перераспределению ресурсов, формированию новых, динамичных секторов экономики.

В нашей стране на основе ее ресурсов и потенциала сформировалась уникальная производственная структура, ориентированная на что угодно, только не на человека. Мы жили в экономике, которая, потребляя в промышленности больше электроэнергии, чем американская, на нужды людей направляла ее в десять раз меньше. Именно попытки расширенного воспроизводства этого расточительного монстра иссушили силы страны, проложили дорогу нынешнему кризису. Сегодня можно, разработав и реализовав на практике активную, наступательную, открытую, обращенную в будущее структурную политику, сформировать конкурентоспособные производства, на равных войти в сообщество развитых стран мира, преодолеть наконец унизительную отсталость и второсортность. Но силы инерции, влияние частных интересов все настойчивее тянут страну в прошлое, в глухую оборону и самоизоляцию за высокими таможенными заборами, ко все тем же обильным финансовым вливаниям в воспроизводство неэффективности. Первый путь вывел послевоенную Японию в мировые экономические сверхдержавы. Второй бросил Аргентину — одну из богатейших стран начала XX века — в объятия

слаборазвитости.

У меня нет иллюзий. Только в условиях острейшего социально-экономического кризиса, когда рычаги управления государством оказались лишенными каких-либо приводных ремней и пришла пора платить за перебитые горшки, наше правительство могло прийти к власти. Сейчас, когда после тяжелого шторма государственный корабль вновь обретает хотя бы минимальную остойчивость и стал слушаться руля, когда в казне призывно зазвучал благородный металл открываемых кредитов, руки представителей традиционной властной элиты снова потянулись к штурвалу. Они уже готовы опять вычерпывать широкими горстями из небогатого народного кошелька средства на непосильные военные ассигнования, многомиллиардные бесплодные инвестиционные проекты, субсидии и дотации, покрывающие бесхозяйственность.

Раскол в отношении к реформе проходит сегодня не по границам традиционных социальных групп, он рассекает каждую группу. Нет единого фронта противников реформы среди директоров оборонных предприятий, как нет его и среди аграриев или промышленных рабочих.

И партнеры у реформаторов могут быть по самым разным социальным азимутам. Реальная политика — это всегда компромисс, а не заупокойное “не могу поступиться принципами”. К сожалению, упорно лепятся мифы. То о правительстве, как секте пуритан от либерализма, самодовольных и напрочь отметающих любое сотрудничество, любое соглашение. То, наоборот, пляшущем под чью-то дудку, сдавшем все свои приоритеты.

Политика — это не та область, где нужно встать насмерть и твердить, что мы не пойдем ни на какие уступки. Но, идя на них, нужно быть упорным до предела. Надо уступить ровно столько, сколько нельзя не уступить. И ни грана больше.

Трудно, шаг за шагом человек из инфантильно преданного или инфантильно капризного подданного всемогущего государства становится ответственным хозяином своей судьбы. В каждой группе отрасли, регионе, профессии есть те, кто ищет и находит новые возможности, резервы, источники заработка, пути экономии, рынки сбыта, умело пользуется предоставленной свободой. Они делают дело, и поэтому их голос не столь громко звучит в сегодняшних дискуссиях. Но именно с ними, а не с крикунами — плакальщиками по былому имперскому величию связаны надежды на возрождение страны.

В том, чтобы дать тем, кто хочет и умеет работать, хоть немного подняться, окрепнуть, защитить их от мерт-

вящего воздействия сил регресса, на мой взгляд, состоит сейчас важнейшая задача правительства. Сумеют ли они, осознав угрозу социального реванша, объединиться, выработать и отстоять свою обращенную в будущее стратегию развития, — от этого, а не от скоротечных колебаний политической конъюнктуры и не от персональных перемен в высших органах управления зависит — куда пойдет Россия.

“Известия”, 19 августа 1992 г.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2012, №34-35

Россия > Госбюджет, налоги, цены > magazines.gorky.media, 21 января 2013 > № 739196 Егор Гайдар

Состояние Империи

Современная российская экономика так и не превзошла уровень столетней давности

Сто лет назад была проведена последняя масштабная промышленная перепись в Российской империи. Именно поэтому на протяжении почти всей советской эпохи достижения социализма держали равнение на 1913 год. В таком-то году превзойден уровень 1913-го по выплавке чугуна, в таком-то — по производству локомотивов... На координаты-1913 ориентировались Госплан, советские ученые-экономисты и статистики, их зубрили студенты и школьники.

«Итоги» решили возродить традицию и сравнить сегодняшнюю российскую экономику с той, что была век назад. Оказалось, что по абсолютному большинству позиций сопоставления не только уместны, но и приводят к парадоксальному выводу: «Россия, которую мы потеряли», опережала нынешнюю практически по всем статьям.

Если выпало в Империи родиться

Сто лет назад в нынешних границах РФ проживало около 94 миллионов человек. То есть почти в полтора раза меньше, чем в 2013-м. Вся империя, включая Финляндию, Прибалтику, Польшу, Закавказье, Украину, Белоруссию и Среднюю Азию, насчитывала около 174 миллионов человек. Причем такой, как сейчас, концентрации населения вокруг Москвы не наблюдалось: наиболее многочисленными были Киевская, Волынская и Подольская губернии, и только потом среди прочих шли Московская и Петроградская. При этом большинство составляли негородские жители: 85 процентов, из которых 90 процентов — крестьяне.

Соответственно, главными экспортными товарами тогда были не нефть и газ, а сельхозпродукты. Но на «аграрной игле» империя не сидела: 57,4 процента экспорта приходилось на сельское хозяйство, 37 — на сырьевой сектор, а 5,6 — на фабрично-заводскую промышленность. Сегодня в структуре российского экспорта 70 процентов занимают минеральные ресурсы (нефть, газ и прочее сырье).

Теперь вопрос на засыпку: насколько за сто лет вырос уровень жизни среднестатистического россиянина? Ответ: а ни настолько не вырос! История сделала вековой круг с двумя мировыми войнами, тремя революциями, распадом советской империи — и вернулась на круги своя. В итоге сегодня доход среднего россиянина примерно такой же, как в 1913 году.

Но обо всем по порядку. Средняя зарплата в Российской империи по состоянию на 1913-й составляла 37,5 золотого «николаевского» рубля в месяц. На нее можно было купить в 5 раз меньше муки, чем сейчас, в 4 раза меньше соли, в 6 раз меньше сахара, в 4,5 раза меньше яиц, в 2,5 раза меньше водки и в 1,2 раза меньше говядины. Но не спешите радоваться за себя и переживать за предков. Например, молока и картофеля современный россиянин на среднюю зарплату может купить в 1,2—2 раза меньше, чем в 1913 году. Что же касается цен на продукты, то стоит учитывать: себестоимость производства еды за это время упала очень сильно благодаря развитию пищевой промышленности, химии и транспортной логистики.

Заметно дороже в 1913 году стоили автомобили, что для самого начала автомобильной эры вполне простительно. Зато сфера услуг и культурного досуга, а также стоимость жилья — не чета нашим. Так, билет на галерку в Большой театр можно было купить за 30 копеек, тогда как сейчас билет на балкон в новом зале на «Щелкунчик» обойдется в 3500 рублей (если посчастливится обойтись без спекулянтов), что по паритету покупательной способности, рассчитанному исходя из цены батона хлеба в 1913-м и 2013 годах, в 15 раз дороже. Поход в московский синематограф стоил 20 копеек вместо 300—400 рублей сегодня, или в три раза дешевле.

Аренда недорогого жилья в 1913 году обходилась в 17—20 копеек за квадратный метр. Не самый квалифицированный рабочий с зарплатой в 27,7 рубля в месяц (наиболее востребованные профессионалы получали до 50 рублей) мог бы снять жилплощадь в 138 квадратных метров, если бы, конечно, ему взбрело в голову потратить на это всю зарплату. Но в любом случае нынешние московские квартиросъемщики могут посетовать на судьбу: им среднемесячного дохода хватило бы на несчастные 37 квадратных метров.

Плачьте бедные современные студенты! Обучение в столичном вузе век назад стоило в среднем 7—8 рублей в месяц. Сегодня на платных отделениях — около 20 тысяч рублей, или в 5—6 раз дороже по паритету. Про качество обучения лучше не распространяться, чтобы не обижать вузовское руководство.

Впрочем, как и теперь, по зарплатам в 1913 году Россия отставала от ведущих стран. Так, британскому рабочему тогда платили 6,5 фунта в месяц (61 рубль по золотому паритету), немецкому — 123 марки (57 рублей), французскому — 108 франков (41 рубль), а американскому — 57 долларов (110 рублей). То есть в 1,5—4 раза больше. Хотя и цены на те же продукты питания в Российской империи были в три раза ниже, чем в Америке.

В абсолютном выражении соотношение нынешних российских и американских зарплат осталось прежним: мы и сегодня отстаем в три-четыре раза. Но цены на товары массового спроса за океаном снизились за сто лет очень сильно (правда, в основном за счет китайского ширпотреба).

Итак, сколько же получали в Российской империи в переводе на наши деньги? Можно перевести «николаевские» рубли в золото, на которое они свободно обменивались, и умножить на его нынешнюю рыночную цену, что превратит 37,5 рубля столетней давности в 48,3 тысячи современных. Однако золото уже давно стало предметом спекуляций и доверять полученным суммам сложно. Существует и другой способ — по курсу доллара США, который в 1913 году стоил 1,94 рубля. С учетом этого и скорости обесценивания бакса средняя царская зарплата сегодня составляет 26 126 рублей в месяц. Кстати, по данным Росстата, в октябре 2012 года реальная зарплата в России в среднем равнялась 26 803 рублям. Вот вам и век прогресса с его неуклонным ростом материального благосостояния! Уровень жизни в нашей стране всего лишь вернулся на уровень 1913 года.

Даже если не полагаться на волатильные курсы валют, все равно цифры оказываются близкими.

Всемилостивейше расти изволил

Самое больное место современной России — промышленность. В 1913 году в этом плане наша страна выглядела несравненно лучше. Страшно сказать, но даже нефти добывалось больше. В относительных значениях, конечно: в абсолютных цифрах современная Россия лидирует с колоссальным отрывом. Сто лет назад выдали на-гора 9 миллионов тонн черного золота, а за январь — ноябрь 2012 года — 454,3 миллиона тонн. Но при этом Российская империя добывала около половины всей мировой нефти, сейчас наша доля намного ниже.

То же самое с углем или, например, сталью. Вроде бы рост производства в десять и более раз, но потребление-то за сто лет выросло еще больше. И получается, что даже по сырью мы уступаем прежней России.

С машиностроением вообще беда. За 1913 год Российская империя выпустила 654 паровоза, а РФ за 11 месяцев 2012 года — лишь 107 тепловозов и электровозов. Пассажирских вагонов в 1913 году вышло с заводов 1507 штук, в 2012 году — 770. С 1875 по 1917 год было построено около 30 тысяч километров железных дорог, то есть в год возводилось по 714 километров. К 1916 году было закончено строительство Транссибирской магистрали общей длиной более 9 тысяч километров (на это ушло 25 лет), в которую вбухали 1,5 миллиарда золотых рублей, или около триллиона рублей нынешних. Для сравнения: за последние десять лет в России была построена всего тысяча километров железных дорог, то есть темпы снизились в 7 раз.

Не лучшим образом выглядит и отечественное самолетостроение, которого, как многие считают, вообще не существовало в царской России. Даже в СССР в середине 1980-х выпускалось до 200 самолетов в год, половина из которых была гражданского назначения, в то время как Boeing уже выкатывал из ангаров по 1000 самолетов ежегодно. Но это еще ничего. За все нулевые Россия смогла произвести лишь 102 лайнера (в среднем по 10 штук в год). В Российской империи в 1914—1917 годах только одна фирма «Анатра» построила 1100 самолетов. К началу Первой мировой войны царская армия обладала самым большим в Европе военно-воздушным флотом — 263 единицы! А к 1917 году нарастила его до 1500 единиц. Помимо «Анатры» самолеты производили на заводах Щетинина, Лебедева и Слюсаренко в Петербурге, а также заводе «Дукс» в Москве и Русско-Балтийском вагонном заводе в Риге, который известен прежде всего выпуском автомобилей. На этом заводе, кстати, проектировал летательные аппараты знаменитый авиаконструктор Игорь Сикорский, чей самолет «Илья Муромец» считался на тот момент самым крупным в мире (начало производства — 1913 год).

Кстати, о конкуренции. К примеру, добычей нефти в Российской империи занималось свыше 200 частных компаний, тогда как сейчас их наберется не больше десятка, причем де-факто только одна-две из них являются по-настоящему частными.

В целом доля России в мировой промышленности в 1913 году составляла 5,3 процента, немногим больше она была у Франции — 6,4 процента. Тройка лидеров: США — 35,8, Германия — 15,7 и Великобритания — 14 процентов. Сегодня доля России в мировой экономике — менее трех процентов.

Единственное, в чем Российская империя уступает современной России, так это в производстве автомобилей. К 1913 году 90 процентов российских авто собиралось в Риге, где выпускались «Руссо-Балты». Производство рассчитывали увеличить до 300 штук в год. Это соответствовало тогдашним показателям аналогичных заводов в Европе. В 2012 году в РФ было выпущено 1,8 миллиона автомобилей. Но доля в мировом производстве опять же снизилась.

Высочайше вкушая

Для многих до сих пор является загадкой, кормила ли Россия когда-то пол-Европы, как выразился однажды Дмитрий Медведев, и стоит ли радоваться возросшему в последние годы экспорту российского зерна. Самое время и здесь развеять некоторые мифы.

В 1913 году Российская империя была крупнейшим в мире чистым экспортером зерна, отправив за рубеж 8,115 миллиона тонн пшеницы, ржи, ячменя и кукурузы, что составляет 30 процентов мирового экспорта, гласит Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России и иностранных государств, опубликованный в 1917 году. Любопытно, что точно такую же долю на мировом рынке занимает сегодня российская нефть. В спину нам сто лет назад дышала Аргентина, вывозя за пределы страны 7,8 миллиона тонн зерна, затем шли США (5,3 миллиона тонн), Канада (2,8 миллиона тонн), Румыния (2,5 миллиона тонн) и Австралия (1,4 миллиона тонн).

Большая часть нашего зерна, говорится в Статистическом ежегоднике за 1914 год, уходила в Германию и Италию, а также Францию, Бельгию, Румынию, Испанию, Португалию и другие страны, где доля российского зерна в местном импорте не превышала 8 процентов. Особый клиент — Голландия, на которую приходилось 23 процента экспорта отечественного зерна (около двух миллионов тонн). Это объясняется тем, что Голландия была (и остается) крупнейшим торговым посредником. По валовому сбору зерна Россия уступала первое место США — 67 против 88 миллионов тонн. Следом с большим отрывом шли Германия (20,5 миллиона тонн), Австро-Венгрия (18 миллионов тонн), Аргентина и Франция. Дело в том, что русские в 1913 году потребляли зерна в два с половиной раза меньше американцев.

По данным Росстата, впервые Россия превысила показатели 1913 года по экспорту зерна только в 2002—2003 годах (11—13 миллионов тонн), после чего последовал провал в 2004-м (до 5 миллионов тонн), а начиная с 2005 года продавали за рубеж по 12—20 миллионов тонн, в зависимости от погоды и урожая. Однако зря российские политики записывают себе эти цифры в качестве достижения.

После 1917 года экспорт зерна продолжался по инерции. Его максимальные значения до Великой Отечественной отмечены в 1930 и 1931 годах (по 5 миллионов тонн), несмотря на массовый голод в отдельных регионах страны. Вплотную к показателям 1913 года СССР смог приблизиться только в 1962 и 1968—1970 годах, после чего пошел резкий спад экспорта и, наоборот, рост импорта зерна. Связано это было с тем, что в середине 1950-х советскому руководству захотелось подтянуть потребление мяса в СССР до уровня Западной Европы. И советской России ничего не оставалось, как пускать на корм скоту зерно, благодаря чему его потребление стало превышать все мыслимые и немыслимые возможности отечественных полей. Без импорта любая серьезная засуха приводила к резкому падению производства мяса, молока и прочих продуктов.

В итоге, по данным Госкомстата СССР, к 1990 году поголовье крупного рогатого скота выросло до 118 миллионов с 52 миллионов в 1913-м, обойдя даже США (96 миллионов). Валовый сбор зерна увеличился до 218 миллионов тонн (в Америке — более 300 миллионов тонн). А потом началось самое интересное.

С 1990 по 2011 год в связи с упадком сельского хозяйства в России поголовье скота всех видов сократилось на 60 процентов (со 150 до 60 миллионов голов), производство мяса — на 25 процентов (с 10 до 7 миллионов тонн в убойном весе), молока — на 44 процента (с 55,7 до 31,8 миллиона тонн). А производство зерна, которое в основной массе годится лишь на корм скоту, упало только на 10 процентов (со 104 до 94 миллионов тонн). В результате образовался гигантский излишек, который и стал поставляться за рубеж. Необходимую же норму потребления продуктов животноводства мы получаем за счет импорта, который составляет до 30 процентов от общего потребления мяса, фиксирует Росстат.

Так стоит ли гордиться тем, что ценой падения производства мяса ниже уровня 1913 года Россия таки вернулась в царские времена по экспорту зерна?

Его величество рубль

Есть еще несколько принципиальных отличий отечественной экономики столетней давности от нынешней. Они имеют качественный характер и во многом объясняют количественные показатели. Например, в 1913 году у нас, а не в Штатах были самые крупные золотые запасы в мире. Рубль был обеспечен драгоценным металлом на 100 процентов. Европейские дензнаки — в среднем наполовину. Это сделало «николаевский» рубль самой надежной валютой в Европе во время Первой мировой войны, его использование в расчетах было признаком стабильности.

В России отсутствовал подоходный налог, который с лихвой покрывался акцизами на алкоголь (царское правительство обладало монополией на его производство и продажу), налогами на имущество, доходами от эксплуатации железных дорог и другими косвенными платежами. То есть, по сути, Россия для Европы была самым настоящим офшором.

В 1913 году у страны был профицитный бюджет при очень крупных военных расходах. В начале XX века наблюдался чистый приток инвестиций, сейчас — чистый отток.

Но есть кое-что помимо цифр. Достижения экономики Российской империи можно увидеть и сегодня. Мы ходим в московскую художественную галерею, созданную предпринимателем Павлом Третьяковым. Ездим в Сибирь и на Дальний Восток по единственной в этом направлении железной дороге — Транссибу, а в Питер — по Николаевской. Да и знаменитый «Руссо-Балт» никуда не делся. Завод, переехавший с началом Первой мировой войны из Риги в московские Фили, сегодня носит название ГКНПЦ имени Хруничева. Теперь там делают ракеты.

Артем Никитин

В АРГЕНТИНЕ ГРАБЯТ СУПЕРМАРКЕТЫ

Двое погибли, 245 арестованы. Власти и профсоюзы обвиняют друг друга. Аналитики предрекают рецессию

Два человека погибли, 245 арестованы в результате волны нападений на супермаркеты в Аргентине, сообщает агентство InfoBAE.

Случаи зарегистрированы в провинциях Санта-Фе и Буэнос-Айрес. В городке Сан-Фернандо, который удален на 30 километров от Буэнос-Айреса, сотрудникам правоохранительных органов пришлось использовать резиновые пули и слезоточивый газ, чтобы разогнать толпу, которая пыталась проникнуть в магазин известной французской сети Carrefour.

Трагические случаи произошло в городе Розарио. Причина гибели двух человек устанавливается.

Нападения на супермаркеты начались еще 20 декабря в Барилоче, откуда распространились на окрестные города. Первоначально местные СМИ писали о голодных бунтах, однако власти опровергли эту информацию. "Когда из магазина выносят плазменные телевизоры, речь здесь точно не о голоде", - заявил губернатор провинции Буэнос-Айрес Даниэль Сциоли. По его данным, среди лиц, причастных к нападениям, нет нуждающихся. В результате в Барилоче был послан отряд сотрудников правопорядка численностью 400 человек. Усилена охрана супермаркетов, многие магазины решили временно закрыть двери для посетителей.

В некоторых пригородах граждане приняли грабить небольшие магазинчики и киоски.

Нападения стали поводом для взаимных обвинения властей и профсоюзов. Глава кабинета министров Аргентины Хуана Абал Медина и секретарь национальной безопасности Серхио Берни считают, что действия "вандалов" инспирированы профсоюзными лидерами, выступающими против действующего президента Кристины Фернандес. "Действия нападающих хорошо организованы. Кто-то все это затеял, чтобы посеять страх", - считает мэр Сан-Фернандо Луис Андреотти.

Лидер Конфедерации профсоюзов Аргентины Уго Мойано в ответ заявил, что именно власти инсценируют грабежи, чтобы представить себя жертвами и вызвать сочувствие граждан. Мойано также указал на тяжелую экономическую ситуацию в стране и раскритиковал политику властей. Хотя официальная инфляция с начала года составила всего 9%, аналитики частных банков указывают, что реальные цифры гораздо выше, передает BBC News.

Ранее МВФ пригрозил Аргентине за сокрытие информации так называемой "красной карточкой", в случае получения которой страна может быть исключена из "большой двадцатки" и перестать быть членом МВФ.

Экономисты подчеркивают, что центристская политика официального Буэнос-Айреса препятствует росту ВВП. Аналитики предрекают стране скорое начало технической рецессии.

В каждой провинции Аргентины , как мы уже говорили не раз, существуют свои правила и законы. Хотя во многих случаях они практически ничем не отличаются.

Достаточно рассмотреть правила одной провинции, чтобы понять как это делается во всех остальных.

К примеру возьмем провинцию Кордобы.

Сначала необходимо подать документы и зарезервировать очередь, на выдачу Свидетельства о браке в местном ЗАГСе ( Registro civil) . Это делается либо по интернету либо лично. Сделать это может любой из совершеннолетних молодоженов .

Документы для подачи заявления можно оформить прямо на месте или принести позже в другой день но не позже 72 часов до дня выдачи Свидетельства о браке.

В момент подачи заявления необходимо выбрать филиал местного ЗАГСА (регистро сивиль), [u]по месту жительства невесты[/u].

Пожениться можно только в той провинции , где проживают молодожены. В случае с Буэнос Айресом этот срок составляет 2 года.

Необходимые документы:

* ДНИ каждого из молодоженов.

Если один или оба из будущих супругов иностранцы, они обязаны предоставить свое свидетельство о рождении и паспорт, переведенное и легализованное в Аргентине, со штампом Апостиля. Так же необходимо продемонстрировать основание пребывания в стране. Это может быть ДНИ с ПМЖ, ВМЖ или визу прекария.

*Свидетельство о рождении.

(если кто то из молодоженов родился в другой провинции, то необходимо легализовать это свидетельство (в провинции Кордоба)).

*Необходимо предоставить двух [u]обязательных[/u] свидетелей с местом проживания в данной провинции.

*Можно взять еще до 4 [u]не обязательных [/u]свидетелей свидетелей , которые заплатят по 96 песо Аргентины (правила Буэнос Айреса).

*Несовершеннолетние новобрачные (молодые люди от 18 до 20 лет и девушки от 16 до 20 лет) должны принести ДНИ и Свидетельство о рождении, а так же придти в сопровождении своих родителей. Для тех кто не достиг этого возраста необходимо иметь при себе разрешение на брак от местного судьи.

* Анализ крови "prenupciales" необходимо сделать не позднее 7 дней до назначенного дня церемонии вручения Свидетельства.

Момент , когда вам вручают Свидетельство о браке , является торжественным днем (его и отмечают).Само свидетельство стоит 36 песо Аргентины (для Буэнос Айреса)

Если кто то из молодых был рожден в другой провинции , то свое свидетельство о рождении необходимо легализовать.

Во всех провинциях по разному выделяют срок для выдачи Свидетельства о браке . В Буэнос Айресе это около месяца , в Кордобе около двух месяцев. В любом случае всегда присутствует вариант платного убыстренного получения сертификата (72 часа).

Глава ФНС доложил Президенту о деятельности Налоговой службы в 2012 году.

Владимир Путин также поздравил всех работников налоговых органов с профессиональным праздником.

* * *

В.ПУТИН: Михаил Владимирович, хочу и Вас, и всех сотрудников Налоговой службы поздравить с праздником, пожелать успехов. Но, разумеется, говорить мы будем о работе, о результатах работы. Уже, в принципе, можно говорить, каковы будут результаты за год примерно, как выполняется план.

М.МИШУСТИН: Спасибо, Владимир Владимирович. В 2012 году за девять месяцев сохранился устойчивый тренд роста налоговых доходов во все уровни бюджета. В частности, в январе – октябре 2012 года в консолидированный бюджет Российской Федерации поступило 9,2 триллиона рублей, что на 13,3 процента выше, чем в соответствующие периоды 2011 года. В федеральный бюджет поступило 4,3 триллиона рублей, что на 15,6 процента выше. Если смотреть на инфляцию, а она составила, по данным Росстата, за 9 месяцев 2012 года 4,8 процента, мы растём выше инфляции.

Кроме того, если говорить о росте темпов сбора без учёта нефтегазовых доходов, то они тоже сохранились положительные. В консолидированный бюджет темп роста, без учёта нефтегазовых доходов, составил 10,8 процента, соответственно в федеральный бюджет – 11,2.

Если посмотреть на долю (она немножко изменяется), то основную долю занимают в консолидированном бюджете Российской Федерации два налога: налог на прибыль и налог на добычу полезных ископаемых. Следующий – налог на доходы физических лиц, он занимает 19 процентов (те первые – по 22 процента соответственно), и НДС – 17 процентов.

Выросла доля имущественных налогов на 1 процент. Если в прошлом году она была 7 процентов, то сейчас 8. В первую очередь это стало возможным за счёт активной работы по расчистке тех самых проблем, которые были связаны с невозможностью взыскания и списания задолженности, которая была невозможна к взысканию из-за пропуска сроков, ошибок регистрирующих органов и многого того, что накопилось за десятилетия.

Работа эта, Владимир Владимирович, по Вашему поручению была завершена без участия граждан. Мы списали 31 миллиард рублей, порядка 31 миллиона человек в этом были задействованы.

В.ПУТИН: 31 миллион?

М.МИШУСТИН: 31 миллион граждан Российской Федерации, да. Теперь что произошло дальше. За счёт того, что мы, собственно говоря, расчистили, мы соединили уведомления, которые граждане платят, в одно. Раньше их было 6–7 уведомлений: по транспортному, имущественному, земельному налогу. Теперь приходит одно уведомление, где гражданин видит свои начисления и может оплатить их посредством интернета.

Мы сделали возможность для тех граждан, которые сочтут это необходимым, заключать соответствующий договор с Налоговой службой и видеть свои начисления в личном кабинете в интернете.

Если они с ними не согласны, то они могут легко соответствующим образом направить квитанцию о том, что, например, данный объект недвижимости, транспортное средство не является на праве собственности объектом этого человека, либо уточнить.

В.ПУТИН: И не является объектом налогообложения.

М.МИШУСТИН: Совершенно верно. Собственно говоря, эта работа привела к тому, что рост имущественных налогов в этом году мы ожидаем выше 20 процентов по сравнению с прошлым годом. Это транспортный, имущественный и налог на доходы физических лиц.

В.ПУТИН: Люди пользуются такой возможностью?

М.МИШУСТИН: Да, на сегодняшний день мы зафиксировали около четверти миллиона граждан, которые начали пользоваться, так или иначе, своим личным кабинетом. Вначале это был личный кабинет для оплаты долгов, а теперь уже возможность посмотреть всё то, что Налоговая служба знает о гражданах.

Следующий тренд – это тренд снижения споров. Это очень важно, поскольку большое количество споров мы фиксировали, и на сегодняшний день, по цифрам за девять месяцев, у нас количество жалоб, во-первых, налогоплательщиков – юридических лиц – снизилось на 11 процентов. В предыдущий период 2011 года было 42 тысячи жалоб, сейчас – 37 тысяч. Количество судебных дел с участием юридических лиц снизилось на 20 процентов. Их было 44 тысячи за 9 месяцев 2011 года, сейчас – 35 тысяч. И споры за девять месяцев на сегодняшний день по суммам снизились на 14 процентов. Если в прошлом году за этот период оспаривали 200 миллиардов рублей, то на сегодняшний день это 173 миллиарда, а начали мы снижаться с 280 миллиардов рублей.

Если говорить о нагрузке на суды, мы фиксировали с Арбитражным судом, что она в два раза снизилась за три года. Это свидетельствует о том, что более качественная работа, связанная с доказательной базой, со взаимодействием, в том числе посредством досудебного аудита, позволила нам сократить издержки граждан, людей на споры с Налоговой службой там, где что-то не так.

Также хотел бы два слова сказать об электронных сервисах, которые, так или иначе, очень сильно помогают людям, в том числе удобно, быстро платить налоги, знать о том, как это сделать, сколько начислено.

У нас их 32, Владимир Владимирович, онлайн, и люди могут абсолютно спокойно узнать часы работы своей инспекции, адрес инспекции, необходимую информацию для исчисления своих налогов: это имущественный, земельный, транспортный, ставки налогов. Могут проверить контрагентов, являются ли они компаниями, платящими налоги. Единый государственный реестр юридических лиц на сегодня доступен.

Кроме того, осуществлена возможность регистрации компаний посредством интернета. Это обобщённо было признано и международным сообществом, и все эти прозрачные процедуры позволили нам улучшить позиции в мировом рейтинге, в частности, на 41 позицию: со 105-й мы перенеслись на 64-ю по администрированию налогов.

В три раза количество часов, которые люди тратили для подготовки налоговой декларации, за три года снизилось. Сейчас это 177 часов, несмотря на то, что налоговое бремя для модельной компании, по которой рассчитываются соответствующие рейтинги, увеличилось. Но это из-за страховых платежей. Мы также продолжаем работу над тем, чтобы создание компаний, процедура регистрации компаний были более прозрачными. Мы надеемся, что у нас есть возможности улучшить положение Российской Федерации в мировом рейтинге в следующем году.

В заключение я хотел бы сказать о том, что в Буэнос-Айресе было принято решение (я Вам докладывал), когда собирались руководители налоговых служб мира – это форум налоговых администраторов, который проводился под эгидой ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития), – провести следующую глобальную конференцию по налоговому администрированию в Москве. К нам приедут руководители стран – членов ОЭСР и присоединившихся стран. Это будет в мае, когда Россия председательствует. Пользуясь случаем, хотел бы Вас, Владимир Владимирович, пригласить выступить с приветственным словом к коллегам. Темы будут очень серьёзные, основная тема, которую поручили нам, Российской Федерации, – это инновации в налоговом администрировании.

В.ПУТИН: Хорошо, спасибо.

Новый глобальный игрок

Масштабные планы Бразилии

Резюме: Бразильские стратеги признают, что суть и качество отношений с соседями определят их положение в XXI веке в такой же (если не большей) степени, чем двусторонние отношения с Соединенными Штатами.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 6 за 2010 год. © Council in Foreign Relationc, Inc.

За последнее десятилетие Бразилия превратилась в глобальный бренд и глобальную державу. Она занимает пятое место в мире по территории, является восьмой крупнейшей экономикой мира и одним из ведущих производителей товаров, которые нужны всем: от продуктов животноводства, овощей и минералов до воды, энергии и самолетов. Здравый смысл позволяет предположить, что теперь Бразилия готова заработать себе имя на глобальной арене, чтобы уравновесить влияние другой крупной державы по соседству – Соединенных Штатов. Подъем Бразилии совпал с относительным спадом влияния США в Латинской Америке и появлением новых центров силы в Азии. Такая динамика укрепляет основную идею бразильской внешней политики: поскольку на международной арене есть место и задачи для нового глобального игрока, Бразилия вполне может стать Mac-ом для американского PC – с соответствующими моральными идеалами и международной повесткой дня.

Устремления Бразилии подкрепляются ее впечатляющими социально-экономическими достижениями, дипломатическими успехами, а также амбициями и личными представлениями двух ее бывших президентов – Фернанду Энрике Кардозу и Луиса Инасиу Лула да Силвы. Однако попытки Бразилии оказывать влияние на широкий спектр ключевых международных вопросов могут ослабить легитимность ее усилий в таких сферах, как изменение климата, миротворческая деятельность и глобальное управление, где участие Бразилии было наиболее успешным. Бразилия не в первый раз заставляет напряженно затаить дыхание. Главное для нее сейчас – не допустить, чтобы преувеличенное представление о себе затмило нацеленность на поддержание баланса между ограничениями дома и возможностями за рубежом.

У нынешнего руководства есть шанс избежать иллюзорного стремления стать глобальной державой – с мягкими, жесткими или какими-то еще ресурсами власти – и вместо этого закрепить за страной постоянное место за международным столом. Более скромная, хотя по-прежнему амбициозная стратегия позволила бы Бразилии участвовать в формировании глобальных институтов и воздействовать на их работу, приток инвестиций изменил бы внутреннюю ситуацию: существенную нехватку вложений в человеческий капитал и инновации, а также практически полное отсутствие государства в жизни миллионов бразильцев.

Многомерная идентичность страны уже давно беспокоит американских политиков. Хотя бразильцы придерживаются консенсуса по поводу приоритетности социальной инклюзивности, у них нет единого мнения о том, как они видят самих себя. Бразилия – страна одновременно и развивающаяся, и развитая. Государство является и сильным, и слабым. Почти половина населения идентифицирует себя как черное или по крайней мере небелое. Страна граничит с 10 южноамериканскими государствами, но не считает себя латиноамериканской. Бразилия придерживается консервативных макроэкономических принципов, но проводит агрессивные социальные программы. Она может похвастаться банковским и финансовым сектором мирового уровня, третьей по величине фондовой биржей в мире, но 26% населения до сих пор живут в трущобах. Идет реализация масштабных инфраструктурных проектов в Рио-де-Жанейро, который примет чемпионат мира по футболу в 2014 г. и Олимпийские игры в 2016 г., и в том же городе в 2008 г. 4600 человек погибли в результате насилия, связанного с криминалом, наркотиками, бандами или действиями полиции.

Но Бразилия сделала выбор: постараться справиться с внутренними вызовами и новым международным положением, и Вашингтону придется принять появившуюся по соседству новую державу и осознать, что она определяет себя в глобальном контексте.

Большие ожидания

Ажиотаж вокруг Бразилии в значительной мере связан с ее экономическими достижениями и природными ресурсами. Макроэкономическая стабильность, регулируемая инфляция, плавающий курс валюты, контролируемый объем долга, достаточные долларовые резервы, быстрый рост и стабильный политический климат позволили Бразилии стремительно превратиться в глобальном восприятии из еще одной латиноамериканской страны-должника в экономический локомотив. Шумиха вокруг потенциала Бразилии набрала силу после 2003 г., когда Goldman Sachs ввел термин «БРИК» для четырех развивающихся рынков – Бразилии, России, Индии и Китая, на долю которых к 2020 г. будет приходиться почти половина мирового ВВП. Бразилия воспользовалась новым термином, чтобы сделать более значительной свою роль в решении различных вопросов: от борьбы с глобальным потеплением и продовольственной безопасности до мировой торговли.

Бразильцы объединились вокруг «материального базиса для консенсуса», как выразился один бразильский социолог, – согласия вкладывать прибыли государства в людей, оказавшихся на обочине. Эти вложения привели к быстрому росту потребительского класса, который, однако, до сих пор не имеет гражданских прав и адекватного образования. Такие инициативы, как Bolsa Familia – программа выплаты семейных пособий при условии посещения школы и регулярных медицинских осмотров детей; субсидирование кредитов на жилье и повышение минимальной зарплаты позволили с 2003 г. снизить бедность почти на 24%. Бразилия по-прежнему занимает третье место в Латинской Америке по уровню неравенства, но за последние восемь лет 13 млн бразильцев смогли выбраться из бедности, а 12 млн – из нищеты. На сегодняшний день богатые отдали небольшую часть своего состояния и, возможно, отдадут больше посредством отлаженной – что нехарактерно для Латинской Америки и большей части развивающегося мира, – хотя по-прежнему регрессивной системы налогообложения. Впечатляющие успехи Бразилии в социальной сфере вызывают зависть других стран развивающегося мира, а сама Бразилия превратилась в лабораторию и модель глобализации с социальным сознанием.

Готовность к международному плаванию

До конца XX столетия внешняя политика Бразилии основывалась на четырех принципах: защита обширных территорий, консолидация и укрепление республики, недопущение или урегулирование конфликтов с соседями и поддержание отстраненных, но теплых отношений с Соединенными Штатами. Бразилия, одно из государств-основателей Лиги Наций и ООН, направляла войска, чтобы воевать вместе с союзниками в годы Второй мировой войны, но никогда не стремилась доминировать в Латинской Америке. В период правления военных в 1960-е, 1970-е и 1980-е гг. Бразилия успешно позиционировала себя как ведущая неприсоединившаяся страна и непостоянный и отнюдь не близкий партнер США.

В 1990-е гг. Бразилия отказалась от своей традиционной отстраненности. Успехи на внутреннем фронте в сочетании с радикальными изменениями в глобальной политике и экономике создали новый исторический курс, который воплотился в период правления Лулы, так что бразильцы попросили объяснить, почему их страна столь вездесуща на мировой арене. Эта новая идея напоминает доктрину «явного предназначения» в Америке XIX века, но с бразильскими нюансами. Без кровопролития и аннексий Бразилии удалось консолидировать многонациональную и многорасовую демократию, стабилизировать сильную рыночную экономику и взрастить многомиллионный средний класс. Бразильцы, представляющие разные этнические группы и разные слои общества, уверены, что эти достижения дают их стране право считаться глобальной державой и вести себя соответствующим образом.

Более уверенная в себе Бразилия начала проводить наступательную и полномасштабную внешнюю политику. Она намерена обеспечить себе постоянное место в расширенном Совете Безопасности ООН, организовать крупные и мелкие развивающиеся страны в более мощную коалицию в рамках торговых переговоров Дохийского раунда и в последнее время расширить права голоса для себя и других во Всемирном банке и Международном валютном фонде.

Бразилия также имеет влияние на переговорах по изменению климата. У страны очень благоприятный с точки зрения выбросов энергобаланс, кроме того, на ее территории расположены около 60% лесов Амазонии. В то же время вырубка лесов в Бразилии – существенный фактор, влияющий на парниковые газы. Страна – лидер по доступности препаратов от ВИЧ/СПИДа для бедных. Кроме того, она возглавляла миротворческую миссию ООН на Гаити с 2004 года. После того как в результате землетрясения на Гаити погиб 21 бразилец – это самые большие потери бразильских войск за рубежом со времен Второй мировой войны, – страна сделала взнос в размере 19 млн долларов в ООН, объявила о выделении 205 млн долларов помощи Гаити и пообещала направить дополнительно 1300 спасателей. Бразильские военнослужащие участвуют в миссиях ООН в Либерии, ЦАР, Кот-д’Ивуаре, Восточном Тиморе и в других миротворческих операциях. При этом, учитывая коммерческие и дипломатические интересы, Бразилия преимущественно хранила молчание по конфликтам в Мьянме (Бирме), Судане и Зимбабве.

Несмотря на партнерство по БРИК, Бразилия отлично осознает, что рыночная сила Китая и его заинтересованность в ресурсах – это палка о двух концах. Сегодня КНР – крупнейший источник иностранных инвестиций для Бразилии, средства вкладываются в порты, железные дороги, атомные электростанции, железо, сталь и нефть. Китай стал самым большим рынком экспорта для бразильской сои, нефти и железа, и одновременно основным конкурентом, когда дело касается производимых товаров и ресурсов Африки. После многих лет молчания Бразилия в 2010 г. присоединилась к другим странам G20, включая Индию, Россию и США, и призвала Пекин ввести плавающий курс юаня.

При Лула да Силве Бразилия добилась успеха в повестке Юг–Юг в ближнем и дальнем зарубежье. На этом направлении страна продвигала идеи панидеологической интеграции Южной Америки и начала формировать широкую коалицию и укреплять диалог с Индией и ЮАР. Бразилия вкладывала крупные средства в Африку, особенно в португалоговорящие страны и государства, богатые ресурсами. МИД Бразилии открыл 16 новых посольств на континенте за 16 лет. Правительство Лула да Силвы ссылалось на экономическую мощь и многонациональное население (10 млн бразильцев являются выходцами с Ближнего Востока), объясняя ряд статусных и обусловленных коммерческими интересами президентских визитов в Израиль, на Западный берег и в Иорданию. Лула подчеркивал потенциал Бразилии как посредника на переговорах между израильтянами и палестинцами. Поскольку поездки не дали существенных дипломатических результатов, приоритетом визитов, по-видимому, было продвижение коммерческих интересов.

Персидская игра Лула да Силвы

Предложенная в 2008 г. Лулой да Силва и министром иностранных дел Селсу Аморимом альтернатива санкциям ООН против Ирана была, возможно, самым противоречивым – а для некоторых необъяснимым – примером новых международных амбиций Бразилии. Вместе с Турцией Бразилия пыталась возродить инициативу, впервые предложенную администрацией Обамы. Речь шла о том, чтобы убедить Иран отправлять уран для обогащения за границу. После нескольких месяцев переговоров, включавших непростые консультации с Соединенными Штатами, Бразилия и Турция добились соглашения, официальную декларацию подписали министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу, его иранский коллега Манучехр Моттаки и Аморим.

Наутро после объявления о соглашении госсекретарь США Хиллари Клинтон сообщила, что Китай и Россия, которые, как ожидала Бразилия, будут против санкций, поддержали предложенную Вашингтоном резолюцию. Позже Клинтон назвала шаг Бразилии и Турции маневром с целью отложить введение санкций ООН. Обе эти страны, которые в тот период имели статус непостоянных членов Совета Безопасности, проголосовали против резолюции. После внутренних дебатов и состоявшихся в последний момент телефонных переговоров между Вашингтоном и Бразилиа, а также Бразилиа и Тегераном, Бразилия впервые проголосовала в Совете Безопасности против Соединенных Штатов. Хотя соглашение могло бы послужить шагом к укреплению доверия между США и Ираном, администрация Обамы полностью отвергла инициативу Бразилии.

Реакция в стране была даже более жесткой, чем за рубежом. Бразильская элита и СМИ резко отреагировали на кадры, на которых Лула обнимал и обменивался рукопожатиями с иранским президентом Махмудом Ахмадинежадом, когда два лидера отмечали подписание официальной декларации. Провал дипломатического гамбита грозил привести к изоляции Бразилии от крупных держав по одному из ключевых вопросов международной безопасности. Критики заявляли, что Лула растратил дипломатический капитал и престиж, который страна накапливала 20 лет, позиционируя себя как независимого, влиятельного и ответственного международного игрока.

У Бразилии было множество мотивов – исторических и геополитических – для вмешательства в ядерную проблему Ирана. Опыт подготовки к войне в Ираке заставил ее задуматься об иранской стратегии США.

Аморим, в то время постоянный представитель Бразилии при ООН, также являлся председателем комитета по санкциям против Ирака и считал санкции первым шагом на опасном пути к применению военной силы. На посту главы МИДа Аморим стремился позиционировать Бразилию как мост между Западом и Тегераном, чтобы таким образом сделать свою страну доверенным лицом и надежным посредником. Соглашение по ядерному топливу принесло бы успех бразильцам по ряду аспектов: недопущение милитаризации ядерной программы Ирана; вызов фундаментальному представлению Вашингтона о том, что санкции ведут к более серьезным переговорам; укрепление морального авторитета Бразилии как единственного члена БРИК, не являющегося ядерной державой; подтверждение позиции МИДа, что старые правила управления международными институтами – на уровне Совета Безопасности или в рамках режима ядерного нераспространения – необходимо обновить, учитывая появление новых держав, начиная с самой Бразилии.

Лула и Аморим проецировали ядерную историю Бразилии на Иран и считали, что их страна имеет уникальную возможность убедить Тегеран придерживаться контролируемой мирной ядерной программы с гражданскими целями. Бразилия пыталась разрабатывать ядерную программу в 1970-х гг., но эти усилия были остановлены угрозой американских санкций. С точки зрения генералов, руководивших программой, и экспертов по обороне, продвигавших ее, бомба должна была дать преимущество в соперничестве с Аргентиной и обеспечить международный престиж. Однако переход Бразилии к демократии изменил ее ядерные расчеты. К 1967 г. Бразилия подписала Договор Тлателолько, который обязывал Бразилию и Аргентину придерживаться мирной ядерной программы и создать программу двусторонних инспекций. Конституция Бразилии (1988) запрещала иметь ядерное оружие, а в 1998 г. Бразилия подписала Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Страна отбросила свое авторитарное прошлое, добровольно отказалась от секретных ядерных разработок, перешла от конфронтации со своим соседом к сотрудничеству и присоединилась к режиму нераспространения. Для Лула да Силвы и его внешнеполитической команды эта история означала, что при правильных дипломатических шагах Иран можно было бы убедить пойти по тому же пути.

Возможно, главным стратегическим обоснованием стремления Бразилии позиционировать себя как дипломатического посредника была статья 4 ДНЯО, которая закрепляет право всех участников Договора «развивать исследования, производство и использование ядерной энергии в мирных целях». Бразилия занимает шестое место в мире по запасам урана (209 тыс. тонн), и в результате дальнейших разведочных работ это количество может увеличиться втрое. По данным Международного энергетического агентства, в ближайшие 20 лет мировое потребление электричества, произведенного на АЭС, почти удвоится. В Бразилии работают два ядерных реактора, третий введут в эксплуатацию в 2015 г., разрабатываются планы строительства четырех дополнительных реакторов к 2030 году. Бразилия по-прежнему отправляет большую часть своего урана для обогащения за границу (в Канаду и Европу). После завершения третьего реактора у нее появятся мощности для независимого обогащения урана, что позволит начать экспорт обогащенного урана. Поэтому неудивительно, что бразильская доктрина национальной безопасности определяет атомную энергетику как одну из трех стратегических сфер национальной обороны. Выступление против санкций по Ирану и попытки убедить его – по крайней мере в принципе – отправлять топливо за границу для обогащения под контролем МАГАТЭ вполне могли отражать стремление обеспечить себе рынок в будущем.

Успешное соглашение могло бы также показать бразильцам, испытывающим ностальгию по бомбе, что морального авторитета и дипломатической силы Бразилии достаточно для поддержания международного престижа. Но вместо этого вновь активизировались дебаты о том, пошел ли отказ от ядерного оружия на пользу стратегическим интересам страны. Националистические чувства и левых, и правых объединила изначальная несправедливость ДНЯО. Преимущества, которые Индия, Пакистан, Израиль и Северная Корея получили, оставаясь за рамками режима нераспространения, вызвали досаду и разочарование – без бомбы Бразилия никогда не сможет войти в клуб мировых держав по-настоящему первого порядка. Конституционных и международных обязательств, в соответствии с которыми действует Бразилия, может быть достаточно, чтобы полемика по поводу бомбы осталась на уровне разговоров. Но раздражение, связанное с неэффективностью и неравенством существующего режима нераспространения, а также растущая решимость его реформировать будут характерными чертами новой Бразилии.

Богатые ресурсы, нужные товары

Несмотря на провал иранского соглашения и ущерб, нанесенный имиджу, Бразилия продолжит играть весомую роль на международной арене. Изменение климата стало той сферой, где Бразилия смогла конвертировать свои технологии чистой энергии и экологическую добросовестность в значимый международный голос. Климатическая стратегия Бразилии продолжает развиваться: хотя вырубка лесов Амазонии способствовала глобальному потеплению, энергоснабжение страны на 40% обеспечивается возобновляемыми источниками. Доля бразильцев, которые считают экологию своей главной заботой, увеличилась более чем в два раза с 2002 по 2007 гг. – до 85%, и это самый высокий показатель в мире. Бразильское правительство продолжает защищать свой суверенитет над Амазонией и до недавнего времени отказывалось даже обсуждать вопрос о вырубке лесов на международных встречах по проблемам климата. Но изменения в общественном мнении дали возможность внести ответственное управление Амазонией в бразильскую повестку дня.

Национальный план Бразилии по изменению климата ставит цели остановить чистую потерю лесного покрова к 2015 г. и сократить средний уровень вырубки лесов на 70% до 2017 года. Бразильский банк национального развития управляет международным фондом в 1 млрд долларов по финансированию сохранения и устойчивого развития Амазонии. Бразилия взяла на себя обязательства сократить выбросы парниковых газов на 36–39% к 2020 г. и предложила себя в качестве представителя и посредника на переговорах по климату с развивающимся миром. Хотя Копенгагенское соглашение является лишь скромным шагом вперед в борьбе с изменением климата, участие Бразилии и ее готовность к компромиссам доказали, насколько серьезно она относится к этому вопросу.

В ближайшие годы Бразилия будет играть важную роль в обеспечении мировой продовольственной безопасности. Пастбища занимают почти четверть территории, а 150 млн акров пахотных земель не возделываются, что дает огромный потенциал для увеличения сельхозпроизводства в стране, которая уже сегодня является четвертым крупнейшим экспортером продовольствия в мире. Также она крупнейший производитель сахарного тростника, кофе и говядины. Хотя Китай и Индия опережают ее по производству пшеницы, риса и кукурузы, рост сельскохозяйственного ВВП в Бразилии в 2000–2007 гг. превысил показатели обеих этих стран, а также средний мировой уровень. Однако в Бразилии сосуществуют изобилие и нужда. Программа «Нулевой голод», начатая в 2003 г., и другие инициативы помогли уменьшить число людей, страдающих от голода, на 28%. Эти улучшения, а также технологические успехи в адаптации массового сельхозпроизводства для тропических условий, позволили стать ориентиром и моделью для программ продовольственной безопасности в Африке и Латинской Америке.

На долю Бразилии приходится 18% доступных мировых запасов пресной воды – благодаря ее многочисленным рекам, озерам и подземным водам. ГЭС вырабатывают 40% энергии. Хотя мировой рынок воды пока еще только развивается, прогнозируемые засухи и растущий спрос могут превратить воду в один из самых ценных и дефицитных ресурсов в мире. Доступ к воде для самих бразильцев остается неудовлетворительным – из 28 млн сельских жителей только 2,5 млн имеют водопровод. Тем не менее прогнозы ООН о том, что изменение климата может привести к вооруженным конфликтам из-за воды, дают Бразилии возможность конвертировать этот дефицитный ресурс в инструмент влияния далеко за пределами своих границ.

Сегодня Бразилия готовится к притоку средств еще из одного источника – нефтяного. В 2007 г. крупные запасы нефти были обнаружены в 150 милях от южного побережья, на глубине 16 тыс. футов ниже уровня моря и под слоем нестабильной соли толщиной более чем в одну милю – так называемые подсолевые запасы. Благодаря этому открытию страна может подняться на восьмое место по запасам нефти в мире с нынешнего 24-го и получить миллиарды нефтедолларов. Бразильская нефтяная компания с государственным участием Petrobras, которая уже является крупным международным игроком и работает в 27 странах, планирует к 2020 г. производить 5,4 млн баррелей нефти в день.

Извлечение этой нефти стало еще более дорогостоящим и сложным после разлива нефти на платформе Deepwater Horizon в Мексиканском заливе в 2010 году. Репутация Petrobras как специалиста по глубоководной разведке и добыче нефти основывается на ее уникальных программах безопасности и охраны окружающей среды. Однако страховые взносы для глубоководных скважин выросли на 50%, а бразильская технология ликвидации разлива нефти, аналогичная использованной на Deepwater Horizon, требует дополнительных вложений. Стоимость превращения подсолевых залежей нефти в доходы для финансирования инфраструктуры, образования и социальных расходов существенно увеличилась с момента их открытия.

Несмотря на голоса немногочисленных критиков, поднимающих тему экологических последствий «большой нефти», Бразилия делает серьезную ставку на нефть, которая поможет решить внутренние проблемы. Petrobras, вероятно, сможет привлечь 224 млрд долларов пятилетних инвестиций за счет предложения акций этой осенью. Новые правовые нормы по подсолевым залежам нефти, принятые при участии нынешнего президента Дилмы Русеф, которая была министром энергетики и руководителем аппарата Лула да Силвы, увеличат контроль государства над новыми ресурсами, на смену модели иностранных инвестиций на основе концессий придет новая схема распределения доходов нового объединения – Petrosal. По закону, 50% государственной доли в доходах Petrosal пойдут на финансирование образования в научно-техническом секторе. Некоторые бразильцы – интеллектуалы, представители движения «зеленых» и неправительственных организаций – вполне справедливо предупреждают об угрозах коррупции, политизации и экологических последствиях того, что нефть окажется в центре бразильской модели развития. Однако гораздо более влиятельные политические и экономические деятели утверждают, что на фоне острых структурных проблем – бедности, неравенства, плохого образования и инфраструктуры – как прямые, так и опосредованные преимущества нефтяного бума становятся вполне привлекательными.

Внутренние проблемы

Бразилия уже начала заниматься некоторыми из своих извечных проблем. В 2001 г. неравенство впервые стало сокращаться; в период с 2003 по 2008 гг. 10% бразильцев смогли выбраться из бедности; большая часть населения сегодня принадлежит к нижней части среднего класса, и Бразилии удалось пережить глобальный финансовый кризис-2008 лучше, чем многим. Инвестиции в инфраструктуру выросли: сооружаемые в настоящее время промышленный комплекс Суапе на северо-востоке и Межокеаническая автотрасса в 1600 миль, которая свяжет восточную Бразилию с Перу, – лишь два показательных примера.

Тем не менее Бразилия до сих пор занимает 10-е место в мире по неравенству, и более четверти бразильцев живут ниже черты бедности. Хотя благодаря программе Bolsa Familia практически все дети школьного возраста пришли в классы, качество образования остается очень низким, по уровню начального образования Бразилия находится на 119-м месте в международном рейтинге. В исследовании, проведенном Организацией экономического сотрудничества и развития, бразильские школьники заняли 54-е место из 57 по математике (опередив только Тунис, Катар и Киргизию) и 48-е место из 61 по чтению.

Создание возможностей для бедных присоединиться к профессиональным и технократическим трудовым ресурсам будет означать, как долгое время утверждали сами бразильцы, реорганизацию парадоксально замкнутой системы государственного образования. Сейчас государство тратит огромные средства на высшее образование, выделяя деньги государственным университетам, от чего в основном выигрывают студенты, которые могли позволить себе частное обучение в первые годы и оказались лучше подготовлены к сдаче жестких квалификационных экзаменов.

Транснациональные и бразильские компании, стремящиеся получить прибыль от экономического бума в стране, уже давно ведут подготовку кадров напрямую и конкурируют друг с другом за немногочисленных специалистов-инженеров. Несомненно, сегодня Бразилия получает отдачу от инвестиций в науку и технологии, которые были сделаны военным правительством в 1960-х и 1970-х гг. – Embrapa (инновации в сельском хозяйстве), Embraer (бразильский авиапроизводитель мирового уровня) и Petrobras – три основных примера. Международная конкурентоспособность Бразилии сейчас зависит от политического решения расходовать государственные ресурсы на трансформацию нижнего класса и нижней части среднего класса – бразильцев, которые совсем недавно стали потребителями – в грамотных производителей в экономике, в значительной степени основанной на знаниях.

Кроме того, жизнь многих бразильских городов по-прежнему омрачает насилие и отсутствие безопасности. Северо-восточный регион, исторически наименее развитый экономически и наиболее нестабильный политически, имеет самые высокие темпы экономического роста в стране. При этом здесь зафиксирован самый высокий уровень убийств. Хотя некоторые жалуются, что правительство вторгается во все сферы жизни, в бразильских фавелах – трущобах, простирающихся на огромные расстояния вокруг крупных городов – государство отсутствует или рассматривается как угроза.

В Рио-де-Жанейро более миллиона человек (почти пятая часть населения) живут в фавелах. Многие из этих районов – некоторые новые, другие существуют десятилетиями – сегодня управляются бандами. Легкий доступ к оружию способствует высокому уровню насилия. В Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро ежегодно происходит более тысячи так называемых «убийств из сопротивления», совершенных полицейскими в целях самообороны. Семь фавел удалось утихомирить, после того как Рио получил право на проведение Олимпиады-2016. Наведение порядка подразумевает размещение правоохранительных сил и вооруженные рейды, а также обеспечение базовыми товарами и услугами, включая воду и санитарную инфраструктуру, транспортное сообщение, освещение улиц, медицинские и образовательные учреждения, интернет и обновление домов. Это лишь начало агрессивной программы по захвату и обеспечению безопасности в 40 фавелах, окружающих Рио. Но решение проблем фавел – среди которых слабые институты, незаконная экономическая деятельность и бедность – требует гораздо большего, чем временное умиротворение и размещение органов правопорядка. Неуправляемость фавел, несмотря на многолетнюю государственную политику, направленную на изменение ситуации, постоянно напоминает о том, что здоровье и легитимность бразильской демократии зависит от выполнения пока еще иллюзорных обещаний, данных миллионам, живущим в трущобах.

Кроме солнца, самбы и футбола

Соединенные Штаты больше не являются единственной державой, отвечающей за преодоление кризисов, обеспечение безопасности и определение программы развития для Латинской Америки. Многие американцы до сих пор придерживаются примитивной и некорректной точки зрения, что Бразилия должна вести себя как латиноамериканская страна. Вашингтону нужно понять, что бразильцы в меньшей степени считают себя латиноамериканцами, а в первую очередь бразильцами, в которых соединилась культура Африки, Европы, Ближнего Востока, Азии и местных коренных народов. Бразильские стратеги признают, что суть и качество отношений с соседями определят их положение в XXI веке в такой же (если не большей) степени, чем двусторонние отношения с Соединенными Штатами.

Бразилия привносит огромный исторический контекст в свои отношения с США. Многие бразильцы, ставшие совершеннолетними в период политической борьбы за свержение генералов, руководивших страной в 1960-е, 1970-е и 1980-е гг., воспринимали Америку как препятствие для бразильской демократии, а сейчас они возглавляют ключевые политические партии, социальные движения, государственные институты и компании. Даже бразильцы, имеющие тесные связи с Америкой, разделяют мнение, что страна не получит особой пользы от альянса старого образца с Вашингтоном.

Несмотря на вполне реальные идеологические различия во внешней политике, Кардозу и Лула да Силва отдалили Бразилию от программы Соединенных Штатов по Латинской Америке. В 1990-е, когда Латинская Америка в основном следовала рекомендациям Вашингтона, включавшим свободную торговлю, демократию и борьбу с наркотиками, правительство Кардозу отказалось участвовать в «Плане Колумбия», предложенном администрацией Клинтона, не поддержало идею зоны свободной торговли двух Америк, выступило против эмбарго США в отношении Кубы и попытки свержения Уго Чавеса в Венесуэле в 2002 г., которая первоначально была одобрена в Белом доме.

Как и Кардозу, Лула да Силва старался дистанцироваться от США по региональным вопросам, давая при этом добро на создание ряда региональных институтов, включая МЕРКОСУР, Союз южноамериканских наций, Южноамериканский совет по обороне и, совсем недавно, Сообщество латиноамериканских и карибских государств. Но когда наркотики и насилие стали проблемой и для самой Бразилии, да Силва предоставил разведданные и другую поддержку правительству Альваро Урибе в Колумбии. Тем не менее Бразилия осудила продление и расширение американского присутствия на военных базах в Колумбии, выступила против переворота в Гондурасе и решения США не поддерживать возвращение свергнутого президента к власти, а также подталкивала Вашингтон к снятию эмбарго в отношении Кубы.

Независимо от того, в какой степени правительство Русеф будет солидаризироваться с политикой Соединенных Штатов в регионе или дистанцироваться от нее, первостепенное значение имеет постоянное расширение собственных интересов Бразилии в Латинской Америке. Помимо исторических и коммерческих связей с Аргентиной или политической и экономической гегемонии в Парагвае, коммерческое и финансовое участие Бразилии в экономике соседей увеличивается. С 2000 по 2009 гг. торговля со странами МЕРКОСУР возросла на 86%, с Андским сообществом – на 253%, а с Мексикой – на 121%. Бразильские глобальные компании, часто имеющие преференции при финансировании со стороны Бразильского банка развития, превратились во влиятельных участников инфраструктурных проектов в регионе – включая инвестиции в добывающий и нефтяной сектор Колумбии, модернизацию нефтеперерабатывающей отрасли и сооружение дорог в Перу, а также транзит, строительство, добычу нефти и выращивание сои в Венесуэле. В отличие от Чавеса, который тратит нефтяные богатства преимущественно на политические и идеологические цели, Бразилия конвертирует свои инвестиции и экономические успехи в Латинской Америке в мировое влияние.

Отсутствие четких экономических норм в соседних с Бразилией странах создает плодотворную почву для распространения организованных преступных групп, а также трафика людей, оружия, наркотиков и другой контрабанды. Осознавая огромные проблемы там, Бразилия недавно начала строить специальную сеть военных баз вдоль своих границ протяженностью 9 тыс. миль.

Конкуренция за дипломатическое и политическое влияние в Латинской Америке только начинается. Архитекторы внешней политики Лула да Силвы и Русеф утверждают, что интересы Бразилии в Латинской Америке неминуемо приведут к соперничеству с США, хотя и не очень острому. На протяжении десятилетий представления о регионе создавали в основном ориентированные на Соединенные Штаты элиты, поэтому теперь Вашингтон вынужден в срочном порядке знакомиться с серьезно изменившимися реалиями.

Латиноамериканские правительства сегодня в первую очередь несут ответственность перед новым электоратом – бедными, рабочим классом, новым средним классом, группами коренных жителей, социальными движениями, а не перед Вашингтоном. Близкое соседство и собственные интересы заставили новую Бразилию научиться жить в изменившихся политических условиях.

Вряд ли Бразилия или США добьются успеха в дипломатическом доминировании в Латинской Америке. Старые многосторонние институты, такие как Организация американских государств, пытаются восстановиться после перекосов гегемонии Соединенных Штатов, а также двойственности и даже прямых вызовов со стороны некоторых стран-членов. Не демонстрируя в открытую желание лидировать в региональных институтах, что могло бы вызвать антибразильские настроения, Бразилия осторожно пытается максимизировать свои интересы и минимизировать конфликты.

По некоторым вопросам конфликты между США и Бразилией никуда не денутся. Но в целом Бразилия не настроена ни антиамерикански, ни проамерикански. Например, бросая вызов Соединенным Штатам по вопросам о Гондурасе, Колумбии и Иране, она одновременно вела переговоры о первом с 1977 г. соглашении по военному сотрудничеству, вместе с администрацией Обамы работала над разрешением конфликта вокруг хлопкового рынка и созданием открытого канала для взаимодействия в сфере изменения климата и международных экономических институтов.

Двусторонние отношения, скорее всего, будут и дальше находиться в неопределенном состоянии – ни вражды, ни дружбы. Правительства Обамы и Лула да Силвы ввели термин «глобальный партнерский диалог» – немного расплывчатая форма признания определенной заинтересованности в сооружении лесов вокруг строящегося дома. Упущенные возможности и неоднозначные сигналы по иранскому эпизоду отражают стратегические разногласия. Однако глобальные вопросы обеспечивают благоприятную почву для сотрудничества, особенно в сфере изменения климата, в рамках G20 и через скромные совместные усилия по преодолению бедности и лечению инфекционных заболеваний на Гаити и в Африке.

Самым серьезным испытанием для нового президента станет необходимость сочетать амбициозные внутренние планы с сохранением позиции Бразилии на международной арене. На самом деле Бразилия находится среди мировых держав в выгодном положении: она может позволить себе модернизацию обороны и системы безопасности и при этом не столкнется со сложной дилеммой – пушки или масло. Чтобы существенно увеличить инвестиции в людей – на чем основан новый общественный договор, – Бразилии, вполне вероятно, придется умерить амбиции относительно глобального лидерства в ближайшей перспективе. В конечном итоге результат может быть одинаковым: сильная, уверенная в себе Бразилия, которая вносит значительный вклад в мир и процветание не только на региональном, но и на глобальном уровне. Возможно, единственный и самый важный способ, которым США могут повлиять на бразильскую внешнюю политику, – это дать понять на словах и на деле, что Вашингтон не считает подъем Бразилии игрой с нулевой суммой, угрожающей американским интересам, а воспринимает это как появление не совсем привычного, хотя иногда очень необходимого глобального партнера.

Джулия Свейг – старший научный сотрудник и директор по изучению Латинской Америки, а также Глобальной бразильской инициативы в Совете по международным отношениям. Она является автором книги «Дружественный огонь: теряя друзей и заводя врагов в антиамериканский век».

Бразилия. ЛатАмерика > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 28 октября 2012 > № 735522 Джулия Свейг

Владимир Путин обсудил с участниками международного дискуссионного клуба «Валдай» текущую ситуацию в российской экономике, возможные сценарии экономического развития России.Девятое ежегодное заседание международного дискуссионного клуба «Валдай» на тему «Будущее создаётся сегодня: сценарии экономического развития России» проходит с 21 по 25 октября в Санкт-Петербурге и Москве.

* * *

В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые друзья! Дамы и господа!

Вы уже имели возможность пообщаться с моими коллегами, как и в прежние годы, они вам практически всё уже рассказали, я даже не знаю, о чём мы будем говорить. Предлагаю нам просто поужинать, нам предложат хорошего вина, вкусную еду. Но если, между прочим, какие-то вопросы возникнут, которые ещё остались неясными, я постараюсь на них ответить. Я говорю «постараюсь», потому что вы общались с министрами, с представителями крупного бизнеса. Каждый из них – эксперт по своим вопросам, причём по-настоящему они стали глубокими экспертами, а я только составляю общее впечатление, общую картину довожу, что ли. Но, повторяю ещё раз, если что-то осталось непонятным, неясным, я постараюсь ваше любопытство удовлетворить, насколько смогу.

В любом случае в начале беседы я хотел бы сказать, что мы очень дорожим (и я лично дорожу) нашими регулярными ежегодными встречами, мне очень приятно, что в международном экспертном сообществе сохраняется высокий интерес к России, мне очень приятно, что есть такие хорошие специалисты по нашей стране, которые здесь представлены, которые могут объективно и своевременно излагать позицию России, во всяком случае, как-то её интерпретировать, понимая, что в реалиях происходит в Российской Федерации. Лучше вас, наверное, в этом, кроме россиян, мало кто понимает.

Поэтому я в вашем распоряжении. Очень рад вас видеть. Добро пожаловать и приятного аппетита.

С.МИРОНЮК: Владимир Владимирович, можно я тогда немного покомандую? Разрешаете?

Уважаемый господин Президент! Уважаемые коллеги! Это у нас девятое заседание. Мы незаметно подошли практически к 10-летнему юбилею клуба. В следующем году будет наше юбилейное заседание.

В этом году клуб работал над сценарием экономического развития России под общим слоганом «Будущее создаётся сегодня». И как написала сегодняшняя газета «Файненшл таймс», мы серьёзно изменили формат работы в течение года – то, как работает дискуссионный клуб в течение года, – и хотим предложить Вам изменить формат наших разговоров и обсуждений и перейти, может быть, от привычного уже формата «вопрос-ответ», который каждый год у нас происходит, к чуть более структурированному разговору.

Поэтому я хотела бы Вам представить трёх своих соведущих. Это известные вам старожилы, в каком-то смысле, Валдайского клуба: госпожа Тоби Гати, Александр Рар и Пётр Дуткевич. Вот в такой привычной для нас российской ментальности мы хотим сделать три блока нашего разговора: «Что происходит», «Кто виноват» и «Что делать».

В.ПУТИН: У нас в России виноватых нет, никто никогда не виноват.

С.МИРОНЮК: Буквально в двух словах о том, как работает клуб в перерывах между нашими ежегодными встречами.

Заработала система грантов, готовится около 11, примерно 11 исследований российских и зарубежных экспертов и политологов на самые разные темы: от роли России в мировой атомной энергетике до имиджа России в иноязычном интернете или политологические аспекты освоения арктического пространства. Всё это очень важные, злободневные и интересные и для российской, и для зарубежной аудитории темы.

В течение года валдайцы собираются на так называемый «мини-Валдай», выпускают смысловые тематические доклады – я их принесла. По результатам этой конференции на тему сценариев экономического развития России также будет выпущен доклад. Он станет основой для дискуссии «Россия на Давосском форуме». Это признание экспертизы клуба уже на других площадках.

И совсем немного цифр. В конференции в этом году приняло участие 90 человек из 20 стран, около 35 экспертов были из России, остальные – наши зарубежные коллеги, около 20 человек, – это новые члены клуба, в том числе из таких стран, которые раньше у нас не были представлены: Бельгия, Мексика и Финляндия, – и существенно выросло представительство наших коллег из Китая и Индии.

Я заканчиваю. Предоставляю слово Александру Рару.

А.РАР: Спасибо, Светлана.

Владимир Владимирович, сначала хотел Вас поздравить с прошедшим юбилеем. 60 лет – круглая дата.

В.ПУТИН: Спасибо.

А.РАР: Мы обсуждали довольно подробно кризисы глобального масштаба и пришли к выводу, что кризис не проходит, как мы все ожидали, по U или W, а по букве L, то есть он усугубляется. Институты на мировом уровне плохо работают, их нужно, по-видимому, менять. Лучший пример – Европейский Союз, который сейчас перестраивается так радикально, как никогда ещё за последние 60 лет.

В России мы видим, что 10 лет тому назад при Вашей политике, содействии Вашей политики, Россия вышла из тяжелейшего кризиса 90-х годов. Прошло 10 лет, сейчас Россия более или менее хорошо выходит из финансового кризиса. Но всё равно на конференции Валдайского клуба было сказано, что институты в России тоже недостаточно хорошо работают, и об этом мы очень много говорили. Эксперты считают, что в основном России везёт благодаря её топливно-энергетическому комплексу.

Поэтому я хотел начать дискуссию с общего вопроса, который хотели Вам задать человек 20 как минимум, о том, каково Ваше сегодняшнее видение энергетической политики России и глобальных трендов в мире. И, если можно, прокомментируйте в этом русле консолидацию российского нефтяного рынка через «Роснефть», через события, которые вокруг «Роснефти» происходили, и адаптацию «Газпрома» к новым реалиям газового рынка. Здесь нужно, наверное, поговорить о том, что пока что в Европе спрос на газ падает в целом и что появляются новые источники в Америке.

Спасибо.

В.ПУТИН: Если подробно говорить на тему, которую господин Рар затронул, то она может быть единственной для сегодняшнего обсуждения. Можно ею начать и ею закончить. Но я постараюсь быть кратким.

Прежде всего, что касается того, как нам везёт или не везёт в связи с наличием у нас углеводородов и других минеральных ресурсов. Известна позиция, при которой Советский Союз начал давать сбои в развитии экономики, когда у него появилась в больших количествах нефть. Когда нефти появилось много, она стала дешёвой, появились большие нефтегазовые доходы, тогда экономика Советского Союза утратила стимулы для своего развития. Можно было и так всё получить, что называется, с неба свалилось или из-под земли досталось. Отчасти это так и есть, отчасти.

Но только отчасти, потому что всё-таки главные проблемы заключались в нерыночном характере советской экономики и в отсутствии конкуренции, и так далее, и тому подобное. А большое количество дешёвых минеральных ресурсов только усугубило ситуацию.

Что касается России, то и для нас такой вызов, конечно, имеет место. Такой вызов, а именно вызов испытания нас дешёвым минеральным сырьём, которого у нас в изобилии находят. Это правда. Но именно поэтому и исходя из этого мы предпринимаем усилия по диверсификации российской экономики. Мы об этом много говорим, наверняка, вы говорили об этом и с моими коллегами, министрами, с которыми вы встречались. Дают эти усилия какие-то позитивные результаты или нет? Я считаю, что дают.

Конечно, мы 50 процентов бюджета наполняем за счёт реализации нефтегазовых товаров. Но если пересчитывать на ВВП в целом, то доходы нефтегазового сектора сокращаются. И мы планируем, что доходы нефтегазового сектора по отношению к ВВП будут сокращаться и дальше. Мы исходим из того, что такая экстенсивная модель развития экономики, основанная на минеральных ресурсах, в значительной степени себя исчерпала. Но, естественно, если цены держатся достаточно высокими, было бы странно, если бы мы продавали своё сырьё ниже мировых цен. Это нелепо просто. А если мы продаём их по мировым, по высоким ценам, то соответственно и получается наполнение федерального бюджета за счёт этих источников. Это естественная вещь.

Но понимая, что нам нужно: (а) экономить и (б) стимулировать экономику и различные отрасли к диверсификации, – мы что делаем? Мы, во-первых, вводим стимулирующие меры. Скажем, мы для высокотехнологичных предприятий вводим дополнительные льготы по налогообложению. И они в общем и целом работают достаточно эффективно. Как вы знаете, в этом секторе экономики очень важна налоговая составляющая на работника, на их заработную плату. И в этом секторе для малых инновационных предприятий ставка значительно ниже, чем у других отраслей экономики. Это просто как один из примеров, одна из мер.

В то же время мы сокращаем расходы бюджета, которые получаем за счёт нефтегазового сектора. Мы в прошлом году ещё обсуждали, а со следующего года вводим так называемое бюджетное правило, согласно которому мы высчитываем среднюю за несколько предыдущих лет цену на нефть и из неё, исходя из этой средней величины, планируем доходы российского бюджета, соответственно из этого – расходы. На сегодняшний день, как вы знаете, средняя цена на наши смеси Urals – 111 долларов за баррель. Мы исходим из того, что в следующем году будет примерно 104 доллара за баррель, но по бюджетному правилу в доходную часть бюджета будет засчитываться только объём, полученный из цены нефти, – 91 доллар за баррель. Но расходная часть бюджета всё-таки такова, что он будет бездефицитным при цене 104 доллара за баррель, поэтому мы планируем небольшой дефицит, считаем, что он является обоснованным. И нам, главное, есть из чего финансировать, если он возникнет. Обращаю ваше внимание, что мы и в прошлом году планировали небольшой дефицит, и в этом году планировали небольшой дефицит. В прошлом у нас был профицит 0,8 процента, и в этом году за январь-август текущего года у нас тоже профицит, скорее всего будет и год с профицитом свёрстан. Но всё-таки будем исходить из того, что тратить будем исходя из 91 доллара за баррель, в 2014 году – исходя из 92 долларов за баррель, в 2015 году – исходя из 93 долларов за баррель. В общем, мы будем вести себя очень аккуратно, сдержанно, а когда мы сокращаем доходную часть и соответственно расходную – естественно, это побуждает все другие отрасли выстраивать свою работу по гораздо более эффективным сценариям.

Кроме того, у нас принята целая программа по энергосбережению, по развитию нанотехнологий. Мы отдельно стимулируем развитие авиационной отрасли, космической отрасли, биомедицины. У нас отдельная программа с выделением, по-моему, не помню, 120 миллиардов рублей по развитию медицинской техники и фармацевтической промышленности.

Мы широким фронтом, создавая институциональные преференции в виде налоговых льгот и выделяя дополнительные ресурсы на развитие перспективных высокотехнологичных отраслей, рассчитываем на то, что нам удастся диверсифицировать экономику страны.

А.РАР: А «Роснефть»?

В.ПУТИН: «Роснефть». Я не скрою, и у меня, и у Правительства было смешанное чувство, когда возник этот проект, а именно выкупа «Роснефтью» доли ВР. Проект начался именно с этого, а не с выкупа доли ТНК, то есть российской части. Почему такое смешанное чувство возникло? Я скажу предельно откровенно.

Первое. Что было в минусе? В минусе было то, что компания с преимущественно государственным участием увеличивает своё присутствие на рынке за счёт иностранного партнёра. Возникло опасение, что и вторая часть тоже может быть поглощена, то есть российская частная часть ТНК может быть поглощена «Роснефтью», госкомпанией. И это в целом не соответствует нашему тренду на сдерживание роста государственного сектора.

Но была и другая составляющая, которая заключается в том (и подавляющее большинство экспертов, присутствующих здесь, об этом хорошо знают), что между участниками компании ТНК–ВР не было абсолютно никакого единства, а была постоянная в течение многих лет борьба, переходящая в рукопашную время от времени. Я их когда-то предупреждал, когда мы вместе с [бывшим Премьер-министром Великобритании Тони] Блэром присутствовали при подписании документов о создании этого совместного предприятия (50 на 50 они его сделали), что это неработающая структура. И я тогда уже сказал, что я и Правительство России не будем возражать, если иностранный партнёр получит контрольный пакет. Так же как мы были бы рады, если бы российская сторона получила контрольный пакет. Но кто-то должен управлять. Мне сказали: «Нет, мы договоримся, мы всё это между собой урегулируем». Не договорились, не урегулировали – и вся их деятельность развивалась от конфликта к конфликту.

Иностранный партнёр, компания ВР, многократно обращалась к нам за помощью. Мы старались не влезать в их корпоративные споры, но, когда ВР пришла в Правительство, руководство ВР пришло ко мне и сказало, что они хотели бы сотрудничать с компанией «Роснефть» (и вот это вторая часть, о которой я хотел сказать), мы не могли им сказать «нет», потому что иначе это смотрелось бы так, что мы их запихиваем под ТНК, с которой у них вечный конфликт. У нас был сложный выбор. Но в конечном итоге мы всё-таки согласились с предложением «Роснефти» и ВР, это было совместное предложение, что они могут работать совместно.

Что касается второй части, возможной продажи второй части ТНК той же «Роснефти», то это исключительно инициатива самих акционеров ТНК, они выразили желание свою часть тоже реализовать.

И третья составляющая, которая заключается в том, что это не просто купля-продажа, а это в том числе и обмен акциями, причём акциями как теми, которые принадлежали самой «Роснефти», так и, по-моему, 5,7 процента акций «Роснефти», принадлежащих государству, а вот это уже находится как бы в струе наших стратегических планов, это в известной степени приватизация, это вход частной иностранной компании в российскую государственную компанию. При этом они, наши партнёры из Великобритании, приобретают достаточно большой в целом пакет, я сейчас не помню точно, но это, по-моему, в открытых источниках есть. Во всяком случае это даёт им возможность иметь своего представителя в совете директоров, а это уже, что называется, отдельная история. Я во всяком случае исхожу из того, что, если будет представитель крупного акционера в совете директоров, это обеспечит дополнительную прозрачность деятельности нашей крупнейшей нефтяной компании «Роснефть», которая, кстати говоря, является крупнейшей по добыче сырой нефти в мире. По общему объёму производства включая нефтепродукты ExxonMobil больше, и значительно, а по добыче сырой нефти «Роснефть» вышла на первое место в мире.

А.РАР: Спасибо.

У нас тоже говорилось на конференции о том, что, может быть, Европа где-то страдает какой-то шизофренией: какая-то часть Европы хочет сотрудничать с Россией очень близко, другая – нет. Почему это? Такой вопрос. Я хотел бы передать слово для вопроса бывшему Премьер-министру Польши господину Олексы.

Ю.ОЛЕКСЫ: Спасибо большое.

Уважаемый господин Президент! Мы много говорили последние четыре дня по вопросу кризиса в Европейском союзе и в отношении России к этому кризису. Скажите, пожалуйста, какие Ваши оценки по вопросу преодоления кризиса в Европейском союзе?

И второй вопрос. Вы считаете возможным вступление, например, России в Европейский союз (так как Вы и говорили по вопросу вступления России в НАТО, но это две разные вещи)?

И третий вопрос. Будьте добры, сравните Вашу концепцию Евроазиатского союза с образцом Европейского союза. Мы считаем, что Европейский союз – немножко образец для евроазиатской инициативы. Скажите, каковы долгосрочные цели для Евроазиатского союза, потому что без Украины, например, это не будет сильная организация? Без самостоятельной валюты, как евро, тоже трудно будет говорить об экономической координации, совместной экономической политике.

Эти три вопроса, которые я хотел бы Вам задать.

В.ПУТИН: Первое, что касается кризиса в Европе. Это всё-таки не наша, прежде всего, проблема. Мне, я считаю, даже не очень корректно это всё комментировать, потому что я с большим уважением отношусь к своим европейским коллегам. Перед ними стоят сложнейшие задачи: и экономические, и социальные, и политические, – и влезать со своими комментариями, которые так или иначе будут на них поддавливать, мне не очень хочется.

Я могу повторить только то, что говорю на международных встречах, и наша позиция в известной степени является открытой, поэтому я не буду вдаваться в детали. Скажу следующее. Конечно, это системный кризис, что мы сейчас наблюдаем в еврозоне, и он связан не только с долгами. Я думаю, что он гораздо глубже. Он носит отчасти и политический характер, он отчасти носит и технологический характер, отчасти это проблемы, связанные с проблемами самого интеграционного процесса.

Что касается политического характера, я думаю, что это лежит на поверхности. Существующая система власти, как Черчилль говорил, самая плохая, но лучше нет. Она на практике к чему приводит, мы же с вами понимаем: стремится партия к власти, она всё беспощадно обещает, так устроен сегодняшний цивилизованный мир. Всё обещает, обещает, потом старается что-то исполнить. Если не исполняет – всё, на следующие выборы у неё почти нет шансов. Любой ценой делают.

Как делать, если уровень развития (это следующая проблема, технологическая), уровень производительных сил, уровень технологического развития, технологического уклада сегодняшнего мира не позволяет быстро обеспечить быстрорастущее и постоянно нарастающее стремление к потреблению? На каком-то этапе это обеспечивалось технологическим развитием, а сейчас нет. Поэтому в такие этапы я всё время вспоминаю Кондратьева, нашего учёного, который говорил о длинных волнах кризиса. Похоже, что эта длинная волна подошла. Нужна смена технологического уклада для того, чтобы обеспечить растущее требование к потреблению. А ещё эта смена технологического уклада не произошла. Политическая система такая, что она всё обещает, а уже не может исполнить. Граждане привыкли к тому, что они живут на таком уровне, и нет ничего, что могло бы их убедить в том, что нужно, скажем, в Испании жить так же, как на селе в Китае. Вот Китай обеспечивает себе темпы роста и за счёт технологий, и за счёт постоянного притока – миллионного притока – рабочей силы в крупные города. В Европе такой возможности нет. А за счёт чего расти? В долг, в долг, в долг. Станок печатный начали включать. Вот это уже плоды тех проблем, которые лежат поглубже. Вот отсюда возник долговой кризис.

Мне кажется, что руководство Федеративной Республики занимает очень прагматичную позицию, которая заключается в том, что сначала нужно устранить системные проблемы, которые привели к такому состоянию, а потом уже вливать дополнительные средства. Если сделать наоборот, то дополнительные средства будут просто растворены, они дадут только временный толчок под мягкое место. Но это будет недостаточное ускорение для того, чтобы преодолеть всю дистанцию, которая позволила бы выйти из кризиса. Собственно говоря, мне кажется, что это достаточно очевидные вещи.

Да, конечно, позиция должна быть гибкой; конечно, определённые монетарные действия, дополнительная эмиссия, попытка искусственного разогрева экономики даёт кратковременный эффект, но это, знаете, как таблетка, которая снимает просто высокую температуру, но не лечит саму болезнь. Поэтому мне кажется, что нужны системные меры. На мой взгляд, руководство Евросоюза как раз и склонно к применению именно таких мер. И уж во всяком случае все понимают в руководстве Евросоюза, да и вообще во всех странах Евросоюза люди очень грамотные, экономически подкованные – понимают прекрасно, что надо делать. Вопрос в тех политических рамках, в которых они находятся, и в том, дают им эти рамки возможность действовать в правильном направлении или их сдерживают. А как уж там окончательно поступят наши коллеги, это всё-таки прежде всего европейский выбор.

Что касается возможного вступления России в ЕС, это нереалистично, мы с вами прекрасно понимаем, ни по территории, ни по укладу экономики. Но что, на мой взгляд, следовало бы делать, – безусловно, нужно искать пути сближения и использовать синергию от сложения усилий России и наших европейских партнёров.

Мне, наверное, не следует для такого человека, как Вы, повторять, Вы это хорошо знаете: у нас высокообразованное население, есть очень хорошие заделы в фундаментальных науках, у нас огромное количество минеральных ресурсов, достаточно хорошо подготовленных людских ресурсов или которые могут быть за короткие сроки хорошо подготовлены. Вы посмотрите, как автомобильная промышленность развивается. «Посадили» предприятие – мгновенно, по сути дела, идёт подготовка кадров, быстро и эффективно. Я с кем ни разговариваю из руководителей предприятий, скажем, немецких предприятий: VW [Volkswagen], любых других предприятий, с японцами, – мгновенно местный персонал набирают и быстро очень готовят. Это преимущество.

Если взять технологические возможности Евросоюза, стран Евросоюза, объединить это всё с огромными территориями России, с нашими возможностями, которые я называл, то синергетический эффект был бы колоссальным, и это повысило бы нашу общую конкурентоспособность. Но, к сожалению, мы очень медленно движемся по этому направлению.

Я уже говорил об этом, ещё раз повторю. Несколько лет назад предлагал совместно работать по системе космической навигации. Наши коллеги сказали: «Да, интересно», – и, по сути, отказались. Но результат какой? У нас полностью сформирована спутниковая группировка: 28 спутников, – а европейцы, по-моему, пять только запустили. А если бы использовали наши возможности по пускам, использовали наши возможности по разработке системы ГЛОНАСС, то ГЛОНАСС и европейская Galileo могли бы уже сегодня так эффективно работать, что реально составили бы конкуренцию GPS. Это хорошо или плохо? Конечно, хорошо. И не потому, что мы у кого-то кусок бы оторвали, а потому что это двинуло бы этот сектор вперёд в мировой экономике, ещё вперёд, конкуренция возросла бы, она была бы более эффективной и значимой. Это не единственное, это просто для примера.

Мы не можем никак договориться по безвизовому режиму. Это просто смешно на самом деле. Европа имеет безвизовый режим с некоторыми латиноамериканскими странами. Там что, разве вопрос криминогенный лучше обстоит, чем в России? Да нет, конечно. Это просто смешно, понимаете? Я даже не понимаю, чем наши коллеги руководствуются. Вот эти вещи сдерживают сближение России и Евросоюза. И это плохо.

Теперь по поводу Единого экономического пространства. В значительной степени мы, конечно, ориентируемся на то, что было достигнуто в сфере интеграции на Европейском континенте. Но мы имеем здесь определённые преимущества, потому что (здесь, наверное, коллеги многие знают) как только садятся дискутировать в ЕС – 27 стран, 27 языков, такая бюрократия, что просто сдохнуть можно, чем дослушать до конца, что какой-то конкретно выступающий скажет в своём выступлении. Сил не хватает ни у кого там сидеть уже. А у нас русский язык – язык естественного межнационального общения, это огромное преимущество. Это первое.

Второе. У нас достаточно развитая (ну, недостаточно развитая, как нам кажется, но развитая с точки зрения фундаментального фактора для интеграции) инфраструктура: железнодорожная инфраструктура, энергетическая инфраструктура, авиационная инфраструктура. Она вся была общая во времена Советского Союза, она практически от него досталась всем странам бывшего СССР, и она может быть использована и используется в общих интересах. У нас ведь есть участки железной дороги, где, для примера, часть этой железной дороги проходит по территории России, потом выходит на территорию Казахстана, а потом дальше опять выходит на территорию Российской Федерации. Вы понимаете, дело в том, что нам сам Бог велел подумать об интеграции, что мы и делаем.

Но в своё время было принято решение о том, что каждая из этих стран будет вводить свою национальную валюту. С одной стороны, это плохо, потому что рубль как бы утратил свою позицию, с другой стороны – это хорошо, потому что каждая страна проводит свою экономическую политику. И в этом смысле мы, конечно, должны учитывать и промахи Евросоюза. Что сейчас происходит с долгами, что сейчас происходит с макроэкономическими показателями, что происходит с другими основополагающими факторами развития экономики и как это влияет на то, что в Евросоюзе общая валюта, которая, на мой взгляд, не всегда соответствует уровню экономического развития той или другой страны?

Аргентина в своё время жёстко привязала свою национальную валюту к доллару, а им было очень сложно справиться в таком режиме с работой своей экономики и основных отраслей экономики. Они не могли фактически ничего не девальвировать. Вот была бы драхма в Греции, они бы девальвировали драхму своевременно – может быть, не было бы таких острых проблем. И это было бы хорошим сигналом для того, чтобы макроэкономику поправить. А у них ничего не остаётся, кроме как в долги залезать. И прежде чем, допустим, на Едином экономическом пространстве между Россией, Казахстаном и Беларусью вводить общую валюту, мы должны добиться того, чтобы единообразно понимались макроэкономическая политика и финансовая политика.

Надо выработать единые, строго контролируемые подходы к этим основополагающим факторам развития экономики и только потом, допустим, переходить к каким-то формам единой валюты. По факту жизни сейчас в безналичных расчётах у нас, скажем, с Беларусью, не помню, на сколько процентов, но в значительном объёме рубль и так используется. Надо просто всё это обобщить, посмотреть, как развиваются наши экономики, не только подписать соответствующий документ, а выработать механизмы контроля единой экономической политики. И только потом переходить к более глубокой степени интеграции.

Мне кажется, что в Европе по политическим соображениям забежали вперёд. И на общих правилах, которые можно соблюдать в развитых рыночных экономиках, подсоединили к Евросоюзу и другие страны, которые по уровню развития своих экономик к этому практически были не готовы. То есть можно было, но на каких-то других условиях надо было это делать. Но как из этого выходить, повторяю, это всё-таки прежде всего задача наших партнёров. Мы искренне желаем им успехов и надеемся, что такие оптимальные решения будут найдены, имея в виду, что Евросоюз – это наш самый крупный торгово-экономический партнёр.

А.РАР: Спасибо. Это был вопрос «нового» европейца. Сейчас позвольте задать вопрос «старому» европейцу – Джону Питу, из журнала «Экономист».

Д.ПИТ (как переведено): Господин Президент, прошу прощения, мне придётся задать вопрос по-английски, если Вы не против.

Владимир Владимирович, Светлана Миронюк и господин Рар уже сказали, что мы говорили о сценариях экономического развития в России. Вопрос, который возник, – это переиндустриализация как возможность сократить зависимость от энергоресурсов. Вероятно, России захотелось бы в больших масштабах развивать обрабатывающую промышленность, производство. Некоторые сомневались в успехе и в целесообразности этого, тем не менее в России традиции обрабатывающей промышленности достаточно большие, и России придётся конкурировать с Китаем, например, с точки зрения повышения качества. Но, может быть, вместо того, чтобы производить что-то, Россия могла бы развивать сельское хозяйство, лесную промышленность, целлюлозно-бумажную промышленность, развивать Сибирь и развивать предоставление услуг, потому что услуги – это основополагающая часть любой современной экономики; возможно, могла бы привлекать малые предприятия для того, чтобы налаживать бизнес-среду, сокращать коррупцию, бюрократию и снижать налоги. Думаете ли Вы, что люди, которые придерживаются этой точки зрения, правы, или Вы считаете, что Россия должна постараться развивать обрабатывающий сектор экономики?

Благодарю Вас.

В.ПУТИН: Россия должна развивать не обрабатывающий сектор экономики, а Россия должна развивать перспективные секторы экономики, основанные на новых технологиях и имеющие будущее в ХХI веке. У нас академик Тамм когда-то сказал, я недавно вспоминал об этом, что ХХI век будет веком биологии, так же как XX был веком физики. Он был абсолютно прав, ведь сейчас нанотехнологии, биотехнологии выходят на первый план и применяются всё больше и больше. Отдача от применения новейшей технологии иногда даже в голове не укладывается.

Поэтому мы, конечно, будем развивать все направления – и сельское хозяйство, ведь в Российской Федерации сосредоточено значительное количество чернозёма и земель, пригодных для сельского хозяйства. Разумеется, мы должны использовать это наше конкурентное преимущество.

Наши территории должны использовать для того, чтобы развивать услуги, прежде всего, в сфере транспорта, это так называемые транссибирские перелёты и перелёты из Соединённых Штатов в Азию, из Европы в Азию и обратно. Они являются наиболее экономически обоснованными. Северный морской путь, если он будет освоен должным образом, является наиболее предпочтительным для перевозки товаров в обе стороны: из Европы в Азию и обратно. Это гораздо более экономично даже, чем через Суэцкий канал.

Но мы должны смотреть всё-таки в будущее. У нас такая возможность есть. Как вы знаете, мы несколько лет назад создали специальный центр по нанотехнологиям, и он в целом успешно развивается. Я уже говорил о том, что у нас существуют целевые программы по развитию медицины, медицинской техники. Я думаю, что за этим будущее. Вот на этом мы должны сосредоточить своё внимание. Но делать это нужно не только и не столько с помощью государственных ресурсов, сколько создавая условия для того, чтобы в эти секторы приходил частный капитал и частный бизнес. Сделать это, конечно, непросто. И я не могу сказать, что мы уже добились создания таких условий, но в этом наша цель.

А.РАР: Спасибо.

А теперь хочу передать слово нашему китайскому коллеге, который тоже всегда участвует в заседании Валдайского клуба, известному историку и политологу из Шанхая господину Фэну.

Ш.ФЭН: Уважаемый господин Президент! Очень рад Вас ещё раз встретить.

Мой вопрос такой. Вы высоко оценивали процессы развития экономических связей России с Азией. Это очень важно. Но Вы прекрасно знаете, что ситуация в Азии тоже меняется сильно, например геополитическая обстановка обострилась. Экономический рост сохраняется, но темпы роста немножко медленнее. Вы будете придерживаться Вашей точки зрения, что надо продолжать развитие экономических связей с Азией, или будете как-то регулировать концепцию развития Дальнего Востока и Сибири? Я думаю, что это очень важная тема. Хотя мы знаем, что это нелёгкая задача. Время нужно. Хотел бы узнать, после Вашей очень важной инициативы какой конкретно прогресс уже проявляется, какие препятствия ещё имеются и какие перспективы для международного сотрудничества?

Спасибо.

В.ПУТИН: Вы сказали о том, что темпы роста экономики в Азии замедляются. Это действительно так, мы это все хорошо видим и хорошо об этом знаем. Конечно, Вы прежде всего, наверное, имели в виду замедление темпов роста в Вашей стране, в Китайской Народной Республике. Я должен сразу сказать, что не считаю, что это какой-то уж очень тревожный сигнал. И скажу почему. Конечно, хотелось бы, чтобы темпы роста второй по физическим объёмам экономики мира оставались высокими, потому что у нас с Китайской Народной Республикой самый большой оборот сегодня в мире – 83,5 миллиарда долларов. Вторая по объёму торговли с нами страна – это Федеративная Республика Германия, 72 миллиарда долларов. Конечно, нам бы хотелось больше продавать в Китай и больше покупать из Китая, но есть одно обстоятельство, на которое я бы хотел обратить внимание. Я считаю, что китайские специалисты правильно делают, что немножко сдерживают темпы роста, потому что иначе мы можем столкнуться с тем, что называется «мыльными пузырями». Можно искусственно надувать экономику, а потом столкнуться с проблемами. На мой взгляд, Китай правильно делает, что немного сдерживает это развитие. Первое.

Второе. Мы знаем, что в Китае определённым образом, даже административным, сдерживаются объёмы кредитования экономики, что тоже, на мой взгляд, абсолютно правильно. Нужно всё держать под контролем.

Третье. Китай торгует со всем миром, с Соединёнными Штатами, с Европой. И если там мы наблюдаем определённый спад, то это естественным образом сказывается на китайской экономике. На мой взгляд, ничего там пока, слава Богу, катастрофического не происходит, это прогнозируемое абсолютно событие, но это не будет мешать России развивать отношения с Китаем на среднесрочную и даже более отдалённую стратегическую перспективу, имея в виду, что мы договорились о том, что в ближайшее время достигнем 100 миллиардов долларов торгового оборота. Думаю, так оно и будет. Это и за счёт увеличения чисто торговых операций, за счёт углеводородов, которые мы начинаем продавать в Китай. Я думаю, что мы всё-таки договоримся не только о продаже нефти, но и газа. За счёт роста потока китайских товаров, особенно широкого потребления, на российский рынок, мы здесь особенно препятствовать не будем, имея в виду, что мы теперь являемся и страной – полноценной участницей Всемирной торговой организации, так же как и Китай. Мы будем делать это, добиваться больших торговых оборотов и за счёт крупных проектов, одним из этих проектов является наше сотрудничество в области использования атомной энергии в мирных целях. Тяньванская станция работает, первый блок, наши китайские коллеги довольны, она построена на самых современных технологиях. Мы будем это продолжать, мы договорились об этом с нашими китайскими друзьями, будем эту работу продолжать, передавая значительную часть объёмов работы китайской стороне, где-то процентов 25–30 китайские специалисты выполняют из этой работы, из общего объёма.

Мы будем дальше вместе с китайскими партнёрами работать в области авиационной и ракетной техники. Вот всё это вместе, так же как и некоторые другие направления, даёт мне основание полагать, что российско-китайские торгово-экономические связи будут поступательно развиваться.

В этой связи мне бы очень хотелось, чтобы после первых шагов по продажам в паре юань – рубль мы сделали и следующие шаги, чтобы мы приступили к реальному обслуживанию нашего торгового оборота в национальных валютах. Сделать это не так просто, как казалось на первый взгляд, но возможно. Первые шаги, ещё раз повторяю, сделаны, будем дальше идти по этому направлению. Тем более что китайские специалисты относятся к этому очень внимательно и приветствуют использование национальных валют во взаимных расчётах. Вы знаете, что у нас рубль является полностью конвертируемым, мы не ограничиваем ни вывоз капитала, ни сроки, не обременяем наших партнёров дополнительным резервированием при вывозе капитала и при переводе его в доллары или в евро. Юань пока полностью конвертируемой валютой не является, но это всё дело времени. Я считаю, что мы выработаем такие механизмы сотрудничества, которые помогут нам развивать отношения и в финансовой сфере.

С.МИРОНЮК: Спасибо большое, Александр.

Мы закончили работу над первым смысловым блоком и переходим ко второму блоку, который посвящён сценариям экономического развития России, которые коллеги обсуждали на заседаниях в Санкт-Петербурге. И я передаю слово для модераторства Петру Дуткевичу.

Пожалуйста, Пётр.

П.ДУТКЕВИЧ: Спасибо большое.

Господин Президент! Валдайский клуб последние несколько дней обсуждал четыре сценария экономического развития России. И сценарии были построены на комбинации двух видов факторов. Одна группа факторов – это внутренние ресурсы страны, которые казались нам очень хорошими. Прекрасные ресурсы страны, и человеческие, и природные. Но отмечалось, что они не до конца задействованы. Вторая группа факторов – это правила и условия, которые позволяют этим ресурсам быть эффективно использованными для страны, такие как институты, право, политические решения и так далее.

Эти сценарии разложились на две группы. И развилка такая, что в одной группе оказываются все возможности роста, построенные на мобилизации внутренних ресурсов, в основном на повышении эффективности управления, на помощи для среднего и мелкого бизнеса, на задействовании креативного класса. И во второй группе обсуждались возможные варианты роста на основе повышенной зависимости от внешних факторов, таких как капитал. Вопрос: капитал приходит – не приходит; нефть падает – не падает; цены на нефть падают – не падают, и так далее. И конечно, эти факторы внешние, они, с одной стороны, могут способствовать развитию страны, но с другой стороны – могут повлиять на экономическую безопасность страны.

На основе этой дискуссии можно было бы сделать следующее заключение. В целом макроэкономическая ситуация страны, как говорят наши эксперты, выглядит значительно лучше, чем многие представляют. Мы начали с довольно плохого сценария, а вышли на то, что, братцы, не так и плохо. И Россия до 2030 года может вполне выйти на уровень развития сегодняшней Швейцарии. Такой вариант будущего очень сильно зависит от качества нового задействования внутренних ресурсов страны. Здесь есть три момента.

Первый. Качество управления на всех уровнях: сверху – начиная с Вас, заканчивая на местном управлении.

В.ПУТИН: У меня-то всё нормально.

П.ДУТКЕВИЧ: Будут вопросы и по этому поводу.

В.ПУТИН: Ну, начинается.

П.ДУТКЕВИЧ: Второе. Реальное партнёрство с креативным классом. Задействование мелкого бизнеса, интеллигенции, среднего бизнеса в гораздо большей степени, чем до сих пор. И, в-третьих, обеспечение детальных и стабильных условий для капитала внутреннего и внешнего.

Но одно – рассуждать на экспертном уровне, как мы это делали с нашими коллегами, а совершенно другое – принимать решения, от которых зависит качество жизни десятков миллионов россиян. Поэтому разрешите спросить Вас, что Вы будете считать негативным и хорошим сценарием для экономического развития России? Или, по-другому, за что Вы поставите себе пятёрку или четыре с плюсом, а за что Вы поставите Правительству какой-то бал с четвёрки до двойки? И за что Вы поставите тройку или пятёрку собственному обществу, гражданам России?

В.ПУТИН: Знаете, мне даже трудно сориентироваться, сконцентрироваться на ответе, он очень многоплановый.

П.ДУТКЕВИЧ: Отчёт был очень сложный, я извиняюсь, сложно было это предсказать.

В.ПУТИН: Во-первых, достаточно сложно выставлять оценки Правительству, а тем более всему обществу. Но я могу Вам сказать, что мы будем использовать внешние факторы, внутренние факторы, мы должны и будем использовать всё, что будет способствовать развитию экономики. Если благоприятно складываются внешние факторы, их надо использовать, было бы нелепо не использовать. Конъюнктура складывается хорошо, что же нам от неё отказываться?

Но мы должны иметь в виду, что конъюнктура не всегда будет такой хорошей, и мы знаем такие примеры, в недавнем прошлом это было. Поэтому я с Вами, Пётр, абсолютно согласен, Вы сами, собственно, отчасти ответили даже, задавая вопрос. Нам нужно использовать внутренние факторы и опираться на внутренний спрос, но для того, чтобы этот внутренний спрос развивался, нам нужно предпринять целый ряд усилий, прежде всего в улучшении условий бизнеса. Я не знаю, насколько это было справедливо, когда Всемирный банк поставил Россию на 120-е место по условиям ведения бизнеса, но я уже говорил об этом публично – наверное, кто-то из вас видел: наша цель заключается в том, чтобы выйти хотя бы в 20–30 стран, которые считаются лучшими по условиям бизнеса.

Но должен вам сказать, что сейчас Мировой банк провёл исследование – и уже Россия уже на 112-м месте оказалась. Причём, скажем, по налоговому администрированию ещё лучше: оказалось, что в этом смысле мы даже Соединённые Штаты обгоняем, по условиям налогового администрирования. То есть задачи, которые мы перед собой ставим, они не только выполнимы для России – они решаются. Мы двигаемся вперёд. У нас целый план выстроен по этому направлению, по улучшению бизнеса. Причём мы это делали не сами, не кулуарно, в кабинетах, а делали это с представителями основных объединений предпринимателей. Они, по сути дела, нам выстраивали систему ценностей и предлагали систему мер по достижению тех целей, которые мы перед собой ставим. И у нас этот план есть, и он последовательно реализуется – реализуется принятием законов и подзаконных актов. Намечен целый список этих конкретных шагов. Они у нас все опубликованы, это можно легко посмотреть.

Я считаю, что это должно привести к существенному повышению производительности труда, раза в два. Это очень трудная задача. Но если амбициозных целей перед собой не ставить, то их никогда и не добьёшься. И в этой связи, я об этом тоже уже говорил, нам нужно думать о том, чтобы увеличить количество высокоэффективных и высокотехнологичных рабочих мест. Мы считаем (собственно говоря, не только Правительство и я – это и бизнес так считает: по сути, впервые эти цифры прозвучали из уст представителей бизнес-организаций), что мы можем увеличить количество высокотехнологичных рабочих мест на 25 миллионов. Это не значит создать новые, это значит и переквалифицировать действующих работников на новые условия и стандарты. Может быть, это выглядит как такая завышенная цифра, но я думаю, что мы должны к этому стремиться. А если это будет 20, уверяю вас, это тоже будет существенным изменением лица всей экономики России.

Но что касается этого креативного класса, о котором Вы сказали, конечно, без него ничего невозможно сделать. Без высококвалифицированных специалистов сделать вообще ничего невозможно. Это касается и высококвалифицированных специалистов инженерного состава, это касается, кстати говоря, и людей, которые работают просто у современных станков. У нас, к сожалению, немного таких училищ современных, но появляются. Я с удовольствием посмотрел, как, скажем, в Петербурге в одном из училищ готовят современных рабочих на самом современном оборудовании – кстати говоря, приобретённом и в Германии, и в Швейцарии. Специалисты хорошие, абсолютно мирового класса.

Так что цель – диверсификация; пути диверсификации я сейчас попытался в самых общих чертах обозначить. Повторяю ещё раз, одно из ключевых направлений – улучшение условий бизнеса. На этой базе, на этой почве мы надеемся привлекать капитал: и наш отечественный капитал, даже пускай это будет репатриация наших отечественных капиталов из-за границы, но и чисто иностранный капитал.

Мы создали совсем недавно Фонд прямых инвестиций. Договорились его капитализировать каждый год на протяжении ближайших лет, и в следующем году ещё раз его докапитализируем на 60 миллиардов рублей. Он установил прямые контакты со всеми крупнейшими инвестиционными площадками мира и практически приступил к работе.

Мне представляется, что здесь тоже может быть очень хороший импульс для развития прежде всего высокотехнологичных сфер экономики.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 25 октября 2012 > № 675650 Владимир Путин

Утоненный прогноз на 2012 год говорит о росте экономик Латинской Америки и стран Карибского бассейна на 3,2%. По предварительным оценкам Экономической Комиссии по Латинской Америке и Карибам (Comision Economica para America Latina y el Caribe, CEPAL) эта цифра была несколько выше, однако замедление экономического роста в Бразилии и Аргентине спровоцировало ее понижение. В своем докладе ЭКЛАК указала, что ВВП Бразилии в этом году повысится на 1,6%, в то время как в июне речь шла о 2,7%."Слабость мировой экономики, вызванная трудностями в Европе, США и Китае, оказала влияние на рост Латинской Америки и Карибских стран, который будет менее интенсивным, чем в прошлые годы", говорится в докладе ЭКЛАК. Организация также отметила, что понижение темпов роста, замеченное в 2011 году, распространилось и на первое полугодие 2012-го, а затем было спроецировано и на весь годовой прогноз. Основным двигателем регионального развития стало индивидуальное потребление. Такие факторы, как низкий уровень внешнего спроса и понижение цен на продукты экспорта, перенесли последствия мирового кризиса и на местную экономику.

CEPAL оценивает, что темпы роста в Аргентине составят 2%. В прошлом году этот показатель находился на уровне 3,5%, а по предварительным оценкам на 2012-й должен был достичь 4,8%. В Мексике он остался неизменным – 4%. Рост экономики Чили составит 5%, превысив июньский прогноз в 4,2%, а в Перу – 5,9% (против 4,2%, предсказанных в июне). В Колумбии ВВП повысится на 4,5%, а в Венесуэле – на 5%. Отрицательный рост экономика покажет только в Парагвае – на 2%. Самые высокие показатели роста покажет Панама – 9,5%, превысив данные предварительного прогноза (6,5%).

По данным комиссии, в 2013 совокупный экономический рост Латинской Америки и стран Карибского бассейна составит 4%. "Предварительный сценарий на 2013 год разработан с учетом тенденции к небольшому понижению экономического роста в большинстве южноамериканских стран, которые наиболее зависимы от экспорта базовой продукции в Китай", сообщает CEPAL К. В случае Мексики и стран Центральной Америки прогноз экономического роста на 2013г. аналогичен показателям года текущего.

Провинция Неукен занимает площадь 94 078 km² . Это 13-ое место в стране по площади. На территории провинции проживает 550 344 человек (перепись населения 2010 г), это 16-ое место по стране.

Центральным городом считается Неукен .

Провинция занимает западную часть в самом центре Аргентины. С одной стороны плотно прилегает к Андам и с другой стороны здесь проходят реки Колорадо и Лимай. Большая часть провинции покрыта степями, остальная часть принадлежит горам с незабываемым видом хвойных лесов, рек и озер, напоминающих сибирские пейзажи.

Провинция Неукен одна из самых живописных провинций Аргентины на территори которой находится :

4 национальных парка: Nahuel Huapi, Los Arrayanes, Lanín и Laguna Blanca.

7 провинциальных парка : Auca Mahuida, Batea Mahuida, Los Copahues, Domuyo, El Mangrullo, Epu-Lauquen и Tromen.

4 заповедника : Boca del Chimehuín, Cañada Molina, Chañy и Cuchillo Curá.

2 точки RAMSAR по охране птиц. Озера Blanca и Tromen.

В южной части провинции сконцентрировано множество озер и рек. Основными бассейнами рек являются Limay и Neuquén, которые протекают с запада на восток по всей провинции и впадают в río Negro.

* Бассейн Río Limay образован реками Traful, Collón Curá, Sañico и Picún Leufú, а так же озером Nahuel Huapi

* Бассейн Río Neuquén образован реками Agrio, Pichi Neuquén, Varvarco, Guañacos, Lileo, Nahueve, Reñileivú, Trocoman, Curi Leivu, Covunco.

* Бассейн Río Colorado образован в основном рекой Barrancas.

* Бассейн Lago Lacar образован реками Pocahullo, Grande, Culebra, Quechuquina, Pucará

Все реки провинции два раза в год наполняются. Это связано с весенним паводком и летними обильными дождями.

Северная часть провинции испещрена гейзерами и термальными (минеральными) источниками.

Климат в Неукене континентальный. В большей степени холодный , но теплый в летний сезон.

Самые высокие горы провинции

Volcán Domuyo (4.709 m) Volcán Tromen (4.114 m)Volcán Lanín (3.776 m)Cerro Palao (3.583 m)Cerro Chenque Mallín (3.535 m)Cerro Cochicó (3.525 m)Cerro La Cruzada (3.520 m)Cerro Wayle (3.296 m)Cerro Centinela (2.813 m)Cerro Buta Mallín (2.732 m)Cerro Guañacó (2.713 m)Cerro Punteagudo (2.699 m)Cerro Butahuao (2.578 m)Cerro Azul (2.437 m)Cerro Chapelco (2.394 m)Cerro Bayo Norte (2.342 m)Cerro Rucachoroi (2.296 m)Volcán Huanquihue (2.260 m)Cerro Relem (2.224 m)Cerro Saihueque (2.194 m)Cerro Bayo (2.158 m)Cerro Clucnu Chumpirú (2.144 m)Cerro Curruhué (2.130 m)Cerro Aseret (2.108 m)Cerro Los Ángeles (2.098 m)Cerro Mesa (2.068 m)Alto Mahuida (2.052 m)Pico Traful (2.040 m)Cerro Atravesada (1.940 msnm)Cerro Chañy (1.849 m)Cerro Colorado (1.778 m)Cerro Víboras (1.772 m)Volcán Batea Mahuida (1.760 m)Cerro Quimtriqueu (1.574 m)Cerro Guanaco (1.432 m)Cerro de La Ventana (1.322 m

Основной деятельностью провинции является добыча нефти и газа . Кроме того в Неукен производит 52% электроэнергии в стране.

Так же важным сектором является выращивание фруктов ;яблок, груш, персиков, слив и вишни . Так же ,в последнее время стал очень развиваться туризм. Основными туристическими точками в провинции являются города San Martín de los Andes и Villa La Angostura. Провинция располагает тремя лыжными турбазами : Chapelco, Cerro Bayo y Caviahue, а так же двумя "снежными парками" оргнаизованными местными индейцами tson'k y mapuche живущих в небольшом поселке под названием Villa Pehuenia .

ГЛАВА МИНПРОМТОРГА РОССИИ ДЕНИС МАНТУРОВ ПРИНЯЛ МИНИСТРА ФЕДЕРАЛЬНОГО ПЛАНИРОВАНИЯ, ИНФРАСТРУКТУРЫ И УСЛУГ АРГЕНТИНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ ХУЛИО МИГЕЛЬ ДЕ ВИДО

2 октября 2012 г. Министр промышленности и торговли Российской Федерации Денис Мантуров провел встречу с Министром федерального планирования, инфраструктуры и услуг Аргентинской Республики Хулио Мигель Де Видо

На встрече поднимались вопросы дальнейшего развития двусторонних торгово-экономических связей.

Как подчеркнул Денис Мантуров: «Аргентина является одним из старейших и ведущих торгово-экономических партнеров России среди стран Латинской Америки. Мы должны находить интерес не только в прямых поставках, но и в совместных проектах в части совместного производства, сборки самолетов, авиационной техники, а также в металлургии и других отраслях промышленности. Таким образом, мы будем наращивать торгово-экономический оборот и, соответственно, увеличивать или расширять кооперационные связи».

Кроме того, в ходе двусторонних переговоров обсуждались возможности для реализации совместных проектов в авиационном секторе, а также в области автомобиле- и сельхозмашиностроения.

«За последние 8 лет показатель торгового баланса наших стран составил порядка 400%. У нас есть возможности для сотрудничества, в том числе для создания совместных предприятий, например, мы могли бы хорошо продвинуться в области металло-механики в сельскохозяйственной сфере, а вы в авиационной промышленности и базовых отраслях», - отметил Министр аргентинского ведомства Хулио Мигель Де Видо.

Стороны договорились провести ряд рабочих встреч в преддверии российско-аргентинской Межправительственной комиссии для обсуждения вопросов совместных проектов и осмотра производственного цикла промышленных предприятий Аргентины

РОССИЙСКИЕ РАБОТОДАТЕЛИ ПО-ПРЕЖНЕМУ НЕ ОТЛИЧАЮТСЯ ЩЕДРОСТЬЮ

Россия находится в конце рейтинга предпринимательской щедрости. Повысить зарплаты своим сотрудникам готовы 54% предпринимателей

Более половины российских работодателей (54%) готовы в этом году повысить зарплату своим сотрудникам. В прошлом году на этот вопрос отвечали положительно 51% бизнесменов, свидетельствуют данные исследования Grant Thornton International. Несмотря на незначительный прогресс, Россия в рейтинге предпринимательской щедрости все еще находится на одном из последних мест.

В исследовании, проведенном по итогам II квартала текущего года, приняли участие 3 тысячи компаний из 40 стран мира, в том числе 100 российских организаций, представляющих средний бизнес. По уровню готовности увеличить размеры зарплат Россия находится только на 33-м месте. Последние места в рейтинге распределили между собой наиболее консервативные государства - Япония оказалась на 38-й строчке (22%), затем следует Ирландия (17%), а замыкает список охваченная долговым кризисом Греция (7%). Самыми щедрыми оказались бизнесмены Аргентины - 96% из них готовы повышать зарплаты своих сотрудников. На втором месте находится Южная Африка (92%), затем следуют Швеция (92%) и Турция (89%).

Российских бизнесменов исследователи попросили также проанализировать вероятные последствия повышения пенсионного возраста. Большинство опрошенных работодателей сошлись на том, что в этом случае рабочие места будут заняты более опытными сотрудниками, что сократит приток новых кадров и повлияет на рынок труда. 73% респондентов надеются, что повышение пенсионного порога не отразится на финансовом положении их бизнеса. Утверждение о том, что молодая рабочая сила обходится работодателям дешевле, разделяют только 6% опрошенных. 18% бизнесменов предпочитают брать на работу квалифицированный персонал, так как труд таких сотрудников будет гораздо более эффективным.

Партнер Grant Thornton в России Игорь Пикан считает, что российские работодатели скорее выиграют от потенциального повышения пенсионного возраста - на рынке есть много сфер бизнеса, которые нуждаются в квалифицированных кадрах. По его словам, сотрудники старшего возраста обычно менее амбициозны в отношении зарплаты, являются более надежными и лояльными. Пикан полагает, что рабочая мотивация таких сотрудников с повышением пенсионного возраста будет только расти, они почувствуют себя более уверенно и это окажет положительное влияние на кадры. Еще одним фактором в пользу реформы он считает сопутствующую нормализацию рынка оплаты труда - сейчас, по его мнению, ожидания относительно уровня зарплат серьезно завышены, в том числе из-за дефицита персонала.

Бизнесмены относятся к возможной пенсионной реформе противоречиво: 19% опрошенных ее поддерживают, 17% - выступают против. При этом 57% респондентов считают, что более высокий порог выхода на пенсию не окажет на бизнес никакого влияния, а еще 7% затруднились ответить на вопрос.

Всемирный экономический форум (ВЭФ) в своем последнем докладе разместил Иран на 25-ой строке по такому показателю, как объем ВВП, в списке из 144 стран всего мира, сообщает агентство ИСНА.

По оценкам ВЭФ, объем ВВП Ирана составляет 482,4 млрд. долларов, и это позволяет ему занимать по этому показателю 25-ое место в мире. Среди стран Ближнего и Среднего Востока ему принадлежит третье место после Турции и Саудовской Аравии.

Первое место по объему ВВП занимают США (более 15 трлн. долларов). За ними следуют Китай (7,2 трлн. долларов) и Япония (5,8 трлн. долларов).

С 4-го по 25-ое места в упомянутом списке занимают соответственно Германия, Франция, Бразилия, Англия, Италия, Россия, Канада, Индия, Испания, Австралия, Мексика, Южная Корея, Индонезия, Голландия, Турция, Швейцария, Саудовская Аравия, Польша, Бельгия, Норвегия и Иран.

По объему ВВП Иран опережает такие страны, как Аргентина, Южная Африка, Таиланд, Малайзия, Тайвань, Португалия и Казахстан.

Иран > Госбюджет, налоги, цены > iran.ru, 12 сентября 2012 > № 643088

TRANSPARENCY: ЭКСПОРТ КОРРУПЦИИ ЦВЕТЕТ ИЗ-ЗА КРИЗИСА

Transparency International бьет тревогу: в 2011 году борьба с межгосударственной коррупцией всем мире ведется вяло

Лишь малая часть богатейших стран противостоят взяточничеству в компаниях, борющихся за выгодные контракты за рубежом. Глобальная кампания против таких преступлений, запущенная 15 лет назад, начала ослабевать с наступлением всемирного экономического кризиса. Об этом говорится в докладе Transparency International (TI).

США и Германия показали наибольшее рвение в 2011 году в поимке предпринимателей и чиновников, которые используют взятки для заключения сделок и покупки влияния. В этих двух государствах около 450 уголовных дел о подкупе иностранных должностных лиц завершились судебными приговорами. Это на 25% больше, чем в 2010 году, подсчитали в TI.

Отметим, что в США расследуется целая волна дел, в которых замешаны бизнес-практики американских компаний за рубежом. В этом году, в частности, в рамках такого дела штраф в 41 млн долларов согласилась выплатить фармацевтическая компания Pfizer, "дочек" которой Комиссия по биржам и ценным бумагам (SEC) обвинила в подкупе и "умасливании" врачей и фармацевтов за рубежом. В документах фигурировала и Россия: SEC утверждала, что на рубеже 1990-2000-х годов представители Pfizer выходили в том числе на довольно высокопоставленных чиновников.

В то время как Великобритания и Италия активнее включились в борьбу со взяточничеством в 2011 году, Япония за последние 12 лет добилась обвинительных приговоров только по двум случаям взяточничества за рубежом. Это самое низкая эффективность среди исследуемых государств (с учетом размера экономики).

Другие крупные страны, включая Францию, Канаду и Бразилию, не продвинулось в деле противостояния коррупции в компаниях, работающих в иностранных юрисдикциях. При этом Мексика, где местные подразделения американского ритейлера Wal-Mart Stores сталкиваются с обвинениями в даче взяток, не завершила в 2011 году ни одного дела.

Ситуация в мире в целом неблагоприятна. "Прогресс с точки зрения правоприменения в этой отсутствует, - констатировала глава подразделения TI в Брюсселе Яна Миттермайер. - Число иностранных дел о взяточничестве и в большинстве исследованных стран незначительно или равно нулю".

39 стран, включая большую часть промышленно развитых государств (за исключением Китая и Индии) подписали в 1997 году соглашение по борьбе со взяточничеством в международных деловых операциях. Соглашение разработала Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), которая отслеживает его исполнение наряду с TI. В опубликованном Transparency International отчете не дается характеристика двум странам - Росси и Исландии. Первая присоединилась к Конвенции только в 2011 году (вступила в силу в 2012 году). А в Исландии у организации нет исследовательского офиса.

Организация составила символический список, где ранжировала страны по их активности в деле борьбы с "экспортом коррупции". К активным отнесены США, Германия, Великобритания, Италия, Швейцария, Новергия и Дания, эти семь стран обеспечивают 28% мирового экспорта. В середнячках оказались Япония, Франция, Нидерланды, Южная Корея, Канада, Испания, Бельгия, Австралия, Швеция, Австрия, Аргентина и Финляндия (25% мирового экспорта). Среди "скромников" - Мексика, Бразилия, Турция, Венгрия, Чили, Люксембург, Португалия, Словакия, Словения, Болгария (6%). Никаких усилий к предотвращению взяточничества со стороны своих компаний за рубежом, по мнению аналитиков Transparency, не предпринимают Ирландия, Польша, Чехия, ЮАР, Израиль, Греция, Новая Зеландия и Эстония (4%).

Нежелание правительств дать решительный бой коррупции при осуществлении международных сделок связано с плохим состоянием мировой экономики. Впрочем, пока нет исследований, которые бы связали тенденцию к ослаблению борьбы со взятками с кризисом. "В то время, когда большинство промышленно развитых стран страдает от глобального спада экономики, все труднее заставить политических лидеров оказать решительную поддержку делу борьбы с подкупом иностранных должностных лиц", - сетуют в TI. В организации уверены, что лидеры государств должны отказаться от аргументации, согласно которой победа в зарубежных тендерах и получение заказов в период кризиса оправдывает попустительство подкупу иностранных чиновников

Президент РФ Владимир Путин подписал федеральные законы о ратификации соглашения с Аргентиной и протокола к соглашению со Швейцарией об избежании двойного налогообложения, соответствующие документы размещены в среду в банке федеральных нормативных и распорядительных актов.

Госдума ратифицировала эти документы 21 сентября текущего года.

Швейцария

Протокол к российско-швейцарскому соглашению об избежании двойного налогообложения был подписан 24 сентября 2011 года в Вашингтоне и позволяет уполномоченным органам обмениваться информацией по уклонению от уплаты налогов.

Как говорилось в пояснительной записке к документу, основной его целью является дополнение соглашения статьей "Обмен информацией", положения которой соответствуют рекомендациям Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и обеспечивают обмен информацией между налоговыми органами России и Швейцарии, в том числе находящейся в распоряжении банков, кредитных организаций, номинальных держателей, агентов или доверительных управляющих.

Федеральная налоговая служба России получает возможность запрашивать у швейцарских коллег информацию о российских гражданах, заподозренных в уклонении от налогов.

Протоколом также уточняется термин "резидент договаривающегося государства".

Корректируются положения, регулирующие порядок налогообложения дивидендов: предусматривается освобождение от налогообложения дивидендов у источника выплаты, это дивиденды пенсионных фондов, правительств и центробанков России и Швейцарии.

Обеспечивается возможность налогообложения на территории России доходов, выплачиваемых по паям инвестиционных фондов (включая фонды недвижимости), а также доходов от отчуждения акций, более 50% стоимости которых прямо или косвенно состоит из недвижимого имущества (с некоторыми принятыми в мировой практике исключениями).

Аргентина

Документ с Аргентиной регламентирует правила налогообложения доходов юридических и физических лиц - резидентов договаривающихся сторон, в частности доходов от недвижимого имущества, предпринимательской деятельности, международных морских и воздушных перевозок, строительно-монтажных работ, дивидендов, процентов, роялти и ряда других доходов физлиц.

Определяются способы устранения двойного налогообложения и принципы недопущения налоговой дискриминации.

Регулируются процедура рассмотрения обращений и заявлений налогоплательщиков и разрешения споров, а также вопросы обмена информацией между компетентными органами договаривающихся государств.

Доходы от недвижимого имущества могут облагаться налогами в том государстве, где такое имущество фактически находится.

Прибыль, полученная предприятием договаривающегося государства от эксплуатации морских или воздушных судов в международных перевозках, подлежит налогообложению в этом государстве.

Налогообложение доходов (прибыли) от предпринимательской деятельности лица одного договаривающегося государства производится в другом договаривающемся государстве, если такое лицо осуществляет деятельность в другом государстве через расположенное в нем постоянное представительство.

Аргентина пытается предотвратить уклонение от уплаты налогов введением нового налога на использование кредитных карт и усилением правил финансовой отчетности банковских учреждений.Согласно информации опубликованной в информационном бюллетене правительства Аргентины, с 1 сентября текущего года в стране вводится новый налог в размере 15% на покупки с оплатой по кредитным картам аргентинских банков и финансовых институтов совершаемые за пределами Аргентины.

В качестве основной задачи, которую должно решить введение нового налога, указывается необходимость создание действенного механизма предотвращения нарушений режима валютного контроля, которые раньше были возможны для аргентинцев с высоким уровнем доходов.

Кроме этого, в соответствии с новыми изменениями, банкам и финансовым институтам Аргентины вменяется в обязанность предоставлять налоговым органам подробную информацию по всем операциям с кредитными картами, выпущенными данными организациями.

Ранее, такая информация требовалась лишь на покупки ценой более 3 тысяч аргентинских песо (21 тысяча рублей).

В ходе пресс-конференции, состоявшейся вскоре после объявления о введении новых правил, руководитель национальной налоговой службы Аргентины Рикардо Екегарай отметил, что новые правила затронут интересы лишь относительно небольшой группы аргентинских налогоплательщиков в размере не более 168 тысяч человек.

Ужасное далеко

«Спасение России — нефть по 30 долларов», — убежден экономист Степан Демура

Официальные данные по оттоку капитала настораживают и финансовые власти, и многих экспертов. У экономиста Степана Демуры на сей счет свой, и весьма пессимистический взгляд.

— Степан Геннадьевич, борьба с утечкой капитала идет по всем фронтам. К ней подключены и Росфинмониторинг, и Центральный банк, и ФНС, и даже банки. Вы как считаете, в принципе можно остановить этот процесс?

— Нет, конечно. Отток капитала из России огромен и составляет, по данным ЦРУ, 250—300 миллиардов долларов в год! Косвенное подтверждение этой оценке я нашел в расчетах профессора НИУ ВШЭ Ивана Родионова. По его данным, с 2000 года наш бизнес заработал 3,3 триллиона долларов. На это условно можно построить сто «АВТОВАЗов»! Поделив оценки Родионова на 12 лет, мы получим приблизительную картину оттока капитала, сопоставимую с данными ЦРУ.

Поэтому официальные данные ЦБ по оттоку капитала я комментировать не буду. Отток огромен, и он будет только увеличиваться. Кстати, любопытный факт. Когда начался интенсивный вывоз денег из страны? В конце 2011 года, когда Лужков «утратил доверие»… Знакомые эксперты говорят, что чиновники сейчас спешно сдают антиквариат — все сидят на чемоданах, понимая, что если тряхнет, то они первыми попадут под раздачу.

Вопрос лишь в том, кому эти чиновники нужны там, за границей. В России ты, скажем, брал откаты и вывез капитал. А теперь приезжаешь в швейцарский банк и говоришь, что хочешь снять свои деньги. Вам отвечают, что, мол, да-да, мы вас знаем, но денег нет. Как нет? Прокуратура арестовала. На каком основании? А когда ваша офшорная компания открывала счет, вы поставили крестики напротив вопроса о том, что заполняли декларацию о доходах, которая подтверждает легальность получения этих денег. Вы ее предъявите, а если ее нет, то извините. Идите в прокуратуру...

У нас дорога в Сколково стоит несколько миллиардов рублей! Мне рассказывали матерые дорожные строители, как они прокладывали дорогу в Домодедово, которая простояла 40 лет. Помогали им строить немцы. Приходил цементовоз, немец засовывал в цемент градусник и говорил — везите новый или используйте этот там-то. Вот и все. Надо просто строить по технологиям.

Одни наши известные предприниматели в ответ на вопрос, почему у нас так дорого стоит прокладка труб, ответили: «У нас же сложные климатические условия. Надо трубы на вертолетах доставлять». Это смешно!.. В общем, как я всегда говорил: спасение России — нефть по 30 долларов.

— Куда идем, в таком случае?

— Мир движется к отрицанию модели финансового капитализма, очищению системы от финансовой «накипи». Профессия финансиста постепенно потеряет свой раздутый престиж, а банкиры будут не балом править, а обслуживать нужды экономики. Капитализм вернется к своей начальной форме, то есть к состоянию конца 70-х — начала 80-х годов, когда американский промышленный индекс Dow Jones был в районе 1500 пунктов. Ну упадет он в 10 раз с текущих значений, разве от этого кто-то перестанет ходить в душ, пить чай, что-то кушать? Я не вижу в таком сценарии ничего страшного.

Да, кто-то потеряет работу, поскольку спрос на профессию офисного «расфасовщика бумажек» упадет до нуля. Зато будут востребованы люди у станка, которые будут создавать добавленную стоимость. Резко сократится число юристов и медиков, будет больше инженеров и рабочих, поскольку вместо медицинского вуза люди будут выбирать ПТУ.

Путь к этой модели лежит через резкое уменьшение человеческих потребностей. Вместо «бумера» последней марки люди пересядут во что-то попроще — кредитов-то не будет. Зато научатся машины чинить.

— Наверняка вас уже замучили вопросами о валютах и рынках, но все-таки поинтересуюсь: где окажутся в ближайшем будущем мировые фондовые индексы: S&P 500, Dow Jones Industrial Average?

— У меня есть два рабочих сценария. Я думаю, что первая попытка показать какие-то локальные минимумы будет предпринята в сентябре — ноябре. Затем примерно в марте рынки вырастут. Второй заход на очередные минимумы — более глубокие, года на 3—4, — должен произойти в июле — августе 2013-го. Все зависит от того, насколько глубоко мы свалимся в этом сентябре — октябре.

Второй сценарий заключается в том, что минимальные значения четырехлетнего цикла будут показаны осенью. Затем до марта 2013 года пройдет еще один «поход вниз». А потом можно смело все покупать, поскольку на рынках будет год-полтора роста, как мы наблюдали с марта 2009 года по 2011 год. Главный вопрос в том, будут ли минимальные значения показаны сейчас или же через 7 месяцев.

— А с чем это будет связано?

— С Грецией, Италией, Испанией, проблемами американских муниципалитетов, с бюджетным дефицитом в США — со всем чем угодно. Почему Грецию не выпускают из валютного союза? Потому что этого делать нельзя. Грекам еще заплатят и все простят, ведь сейчас за их поведением наблюдают Испания и Италия. И если Афины покинут еврозону, то итальянцы с испанцами могут подумать: с какой стати мы должны переживать все эти забастовки, когда греки просто взяли и вышли. И мы выйдем! Но дело в том, что Греция — это одно, а Испания и Италия — совсем другое...

В Бенилюксе тоже не все так сладко. Во Франции сложная ситуация в банковской системе. Германская экономика начинает замедляться очень быстро. Не лучше и в Соединенных Штатах: достаточно посмотреть на уровень их безработицы. Но на фоне европейских проблем заокеанские дела сейчас не обсуждаются, мы о них просто ничего не слышим.

— Нуриэль Рубини считает, что надо спасать не еврозону, а ЕС...

— Согласен, еврозона — это формальность. Национальные движения в странах будут отталкивать членов валютного союза друг от друга. Главный вопрос — кто выйдет первым.

— И кто же?

— Я считаю, что немцы.

— Вернемся к США. Как американцы будут решать проблему госдолга?

— Обнулением через введение новой валюты. Американцы возродят идею внедрения «амеро», конвертируют в него внутренние доллары, а держателям внешних скажут до свидания.

— Сценарий практически невероятный. Что же, по вашему мнению, может побудить американцев к такому шагу?

— Если американцы решатся на введение «амеро», то это должно случиться до конца 2014 года. Толчком может послужить провал очередного аукциона казначейских обязательств, когда 80—85 процентов выпуска придется выкупать Федеральной резервной системе, поскольку на американские долги не будет спроса. К необходимости обслуживать госдолг прибавится еще и разбухший дефицит бюджета. В итоге где-то 8 триллионов долга, который держат внутренние инвесторы, и будут конвертированы в «амеро», а иностранцам скажут: «Все свободны».

— Если полагаться на ваш апокалиптический сценарий — что случится с пока не упомянутым в нем рублем? К примеру, к концу года.

— РТС уйдет ниже 900 пунктов. У пары доллар — рубль тогда первая цель — 43 рубля за доллар. Дальше — больше.

— А в какой валюте сейчас свои кровные держать?

— Пока в тех же долларах и в золоте. Я имею в виду физметалл, а не фьючерсы и обезличенные металлические счета... Вы посмотрите на Грецию, Испанию — брожение уже начинается. Другой пример — Аргентина образца 2001 года. Все к этому и движется.

— То есть за границу вывозить деньги опасно?

— Проблема заграничного хранения в том, что между вами и вашими сбережениями есть разделяющая полоса. Хранить лучше здесь — либо в банковских сейфовых ячейках, либо «под подушкой».

Константин Полтев

Премия за риск по бондам Испании пробила 600 пунктов

В следующем году ожидается рецессия (снижение ВВП на 0,5%). Финансовое положение населения ухудшается

Премия за риск по ценным бумагам Испании достигла исторической отметки в 606 базовых пунктов, преодолев психологический барьер в 600 пунктов, пишет газета El Mundo. Для сравнения, у Италии 478 пунктов, у Португалии — 933 пункта, у Ирландии — 502 пункта, у Греции — 2487 пунктов.

Показатель рассчитывается на основании разницы ставок по национальным и немецким облигациям. Доходность по десятилетним испанским государственным ценным бумагам выросла до 7,22%. Для сравнения, ставка по немецким — всего 1,22%.

Кредитный дефолтный своп оценивается в 524,8 тысячи долларов в год. Для сравнения, в апреле показатель составлял 466 тысяч долларов. Испанский своп — пятый в списке самых дорогих в мире после аргентинского, венесуэльского, украинского и португальского.

В правительстве считают, что экономическая ситуация в стране будет ухудшаться. Прогноз по росту ВВП (на 0,2%) в следующем году изменен на ожидание рецессии в 0,5%. Ожидания правительства Испании совпали с прогнозом МВФ. На рост экономики надеются лишь в 2014 году — в размере 1,2%. Безработица к тому времени может снизиться с 24,6% до 23,3%.

Тем временем Банк Испании сообщает, что финансовое положение испанцев ухудшилось в I квартале на 10%. Показатель представляет собой разницу между доходами населения и объемом кредитов. В начале года активы испанских семей снизились на 9,95% до 790,3 млн евро, при этом вложения в акции — сразу на 21% до 454,6 млн евро. Для сравнения, по итогам всего прошлого года активы испанцев упали всего на 4,12%. В январе-марте объем набранных кредитов составил 922,7 млн евро против 949 млн евро в начале 2011 года.

Бразилия отыграла экономический карнавал

Наталья Бокарева

После карнавала прошедшего десятилетия бразильская экономика, кажется, сбилась с курса. Британская The Financial Times анализирует «узкие места», блокирующие прогресс крупнейшей латиноамериканской модели

Теперь, когда европейская, американская и японская экономические модели переживают не лучшие времена, миру не хватает золотых стандартов, которыми можно руководствоваться. Следующие несколько лет будут решающими в определении вектора мировой экономики, в то время как для каждой из стран БРИК — Бразилии, России, Индии и Китая — возникает сильное искушение обратиться к старым социалистическим моделям или государственному контролю экономики в интересах сохранения рабочих мест. Задача заключается в том, чтобы усвоить уроки западных стран без полного отказа от западной модели, полагают комментаторы The Financial Times.

До недавнего времени бразильское процветание в значительной степени опиралось на сырьевой рынок: ресурсы железной руды и сои подпитывали стремительный подъем, который к 2010 году разогнался до темпов в 7,5% в год.

Но затем экономика стала снижать обороты, в этом году рост ВВП прогнозируется всего лишь на уровне 2%. Промышленный сектор по большей части неконкурентоспособен на мировом рынке. И только потребители, кажется, держат оборону. Несмотря на быстрый подъем, в образовании и инфраструктуре Бразилия в числе отстающих, и отсутствие прогресса в этих областях мешает экономике работать на полную мощность, комментирует The Financial Times.

Если в начале века все складывалось как нельзя удачнее, то теперь власти Бразилии внезапно оказались на перепутье и вынуждены переосмыслить стратегический курс.

Как выйти на такой уровень потребления, как в США, создать столь же развитый сектор госуслуг, как в Европе, и обеспечивать подъем, как в развивающихся экономиках?

Успех и процветание Бразилии относили на счет «модели Лулы» — по имени бывшего президента Луиса Инасиу Лулы да Силва. За два срока у власти с 2003 по 2010 ему удалось увеличить численность среднего класса в стране более чем на 30 млн человек благодаря росту зарплат, потребительского кредитования и социальных выплат.

Но бразильской модели с акцентом на потребление, поддерживаемое государством, не хватало действенной стратегии в расширении ресурса инфраструктуры и образования, чтобы обеспечить соответствующее ускорение развития экономики. Вновь вернулась долго преследовавшая экономику инфляция, достигшая в 1993 году пика в 2477%. В прошлом году центробанку пришлось повысить процентные ставки, что резко ударило по динамике роста.

В целом по развивающемуся блоку темпы экономического подъема теперь снижаются — с 6,3% в 2011 году, согласно данным МВФ, до 5,7% в 2012. Это, разумеется, намного выше, чем 1,4%, прогнозируемые в развитых странах, но по сравнению с 8% по состоянию до 2008 года торможение очень заметное.

Средний класс в странах развивающегося рынка не хочет знать отказа в своем стремлении к западному уровню жизни, комментирует The Financial Times. Но рост в этих государствах теперь будет намного медленнее, чем раньше. Кроме того, он будет меньше опираться на экспорт продукции в состоятельные страны, а будет скорее зависеть от спроса в развивающемся сегменте.

Коррекция может быть достаточно жесткой, особенно для стран, где недостаточно активно и успешно проводятся реформы, отмечает The Financial Times, добавляя, что не в меньшей степени это касается России. Многое будет зависеть от доступа к международному кредиту и инвестициям.

В этом году нынешний президент Бразилии Дилма Русефф снизила безработицу до рекордного минимума — менее 6% и увеличила минимальную зарплату. Благодаря этому она имеет рейтинг поддержки в 77%.

Но торможение в экономике, усиливаемое падением цен на сырьевых рынках и влиянием кризиса в еврозоне, вновь заставляет задуматься о причинах, по которым Бразилия, по-видимому, не может достичь темпов роста выше долгосрочной средней в 4%, не спровоцировав инфляцию, пишет The Financial Times.

Пожалуй, больше всего тревожит неконкурентоспособность большинства отраслей промышленности на международном рынке.

Представители крупнейшего в Латинской Америке сталелитейного предприятия Gerdau говорят о «деиндустриализации» цепи поставок стали в Бразилии, по мере того как дешевое сырье из Азии подрывает рынок собственной продукции. Глава автомобильной компании Nissan-Renault Карлос Гон в прошлом году подчеркивал, что ему выгоднее использовать сталь, произведенную из бразильской железной руды в Южной Корее, чем закупать местную продукцию.

Еще одно «узкое место» бразильской экономики — рынок квалифицированных кадров. По шкале Международной программы по оценке учащихся (тест PISA), Бразилия оказывается позади многих других развивающихся стран, подчеркивает The Financial Times.

Отчасти из-за низкого уровня образования рост производительности труда в стране за последнее десятилетие составлял всего 1,5% в год по сравнению с 4% в Китае, отмечает эксперт Колумбийского университета.

Дефицит профессиональных кадров сказывается на ситуации в растущих отраслях. По словам Рикарду Гедеша из рекрутинговой компании Michael Page в Рио-де-Жанейро некоторые компании-клиенты в процветающей нефтяной отрасли так отчаянно ищут сотрудников, что готовы платить практически любые суммы.

Процентные ставки до недавнего времени были очень высокими — из-за сильной инфляции. Поэтому можно было получать хорошую доходность по депозитам, и не было достаточных стимулов инвестировать в более рискованные и долгосрочные инфраструктурные проекты.

Среди прочих проблем — громоздкий государственный аппарат и налоговая система: даже когда выделяются средства для инвестирования, проекты могут погрязнуть в бюрократии. Крупнейшая добывающая компании Бразилии Vale жаловалась, что на получение всех экологических разрешений для своих предприятий тратит более трех лет.

Низкая норма сбережений также представляет сложность для Бразилии — показатель на уровне 16% в разы ниже, чем в Китае и Индии. И не последнюю роль в этом играет государство: налогообложение здесь не меньше, чем в Европе, но большая часть выручки расходуется на зарплаты, пенсии и процентные выплаты.

Сократить госсектор было бы непросто. Как отмечают аналитики, большой госсектор — это выбор бразильских избирателей. В среднем жители страны скорее предпочтут модель с активной ролью государства, чем американский свободный капитализм.

«Раньше вся Латинская Америка видела в Европе идеальную модель и ожидала, что в один прекрасный день, если повезет, Бразилия, Аргентина и Колумбия станут Португалией, Италией, Грецией или Испанией. Но теперь, учитывая кризис в еврозоне, все не так. И все более привлекательной и правдоподобной представляется модель Китая», — цитирует британское издание мнение одного из внешнеполитических чиновников.

Впервые в новейшей истории Украины лидером по экспорту зерна стала государственная компания. На долю трейдера “ХлебИнвестбуд” пришлось около 14% всего зернового экспорта из страны. Бессменный лидер последних сезонов — “Нибулон” — стал вторым, пишет ДЕЛО.

По итогам 2011/2012 маркетингового года рейтинг крупнейших экспортеров зерна возглавляет трейдиговое подразделение Государственной продовольственно-зерновой корпорации — ”ХлебИнвестбуд”. По данным компании Grain Ukraine, на долю ХИБа пришлось 13,7% объема поставок зерна по итогам 11 месяцев сезона.

По состоянию на 1 июня 2012 г. объем товарного экспорта компании ”ХлебИнвестбуд” составил порядка 2,8 млн. тонн, из которыхльвиная доля пришлась на зерновые культуры — пшеницу, кукурузу, ячмень. Кроме зерновых, компания поставила на внешние рынки почти 19,5 тыс. тонн масличных и бобовых культур (рапс и соя), а также более 32,2 тыс. тонн продуктов переработки зерновых — муки, хлопьев, круп и пшеничных отрубей. “По итогам маркетингового года компания планирует выйти на показатель экспорта в 3 млн. тонн”, — сказал “Делу” коммерческий директор компании “ХлебИнвестбуд” Роберт Бровди.

По его словам основная часть продукции была реализована компанией на рынках Ближнего Востока, Северной Африки и Средиземноморья. “Среди приоритетных стран потребителей следует назвать Египет, Саудовскую Аравию, Марокко, Израиль, Испанию, Италию”, — уточнил топ-менеджер.

Отметим, что заявленный результат — хоть и рекордный на рынке — тем не менее, ниже того, на который планировала выйти компания в начале сезона. Летом 2011 года ХИБ декларировал планы занять в текущем сезоне 20-25% украинского экспорта, поставив на внешние рынки 5 млн тонн зерна. Результат компании снизился пропорционально падению показателя общего экспорта зерна из страны по сравнению с потенциально-возможным. В прошлом сезоне ХИБ поставил на внешние рынки 1,2 млн тонн зерновых, став вторым на рынке.

Таким образом, компании потребовалось два неполных сезона, чтобы выйти в лидеры — как отмечают старожилы рынка, они не помнят такой стремительной эволюции от никому неизвестного игрока до ведущего зернотрейдера страны.

Также в рейтинге крупнейших экспортеров зерна этого сезона — компания “Нибулон”, которая генерировала около 10% всего украинского зернового экспорта. На третьем месте — холдинг “Кернел” Андрея Веревского, доля которого во всеукраинском экспорте зерна по итогам 11 месяцев сезона составила 8,7%. При этом в самой компании указали зерновое направление деятельности как не оправдавшее надежд и приведшие к коррекции финансовых результатов. Так, по итогам III квартала 2012 финансового года прибыль компании сократилась в 2,3 раза, до $33,8 млн в первую очередь из-за стагнации зернового сегмента. Объем экспорта оказался ниже ожидаемого, а маржа трейдинга снизилась, так как цены на зерно упали на 10% г/г.

Также среди ведущих зернотрейдеров страны традиционные участники рейтинга — транснациональные компании. На компании “Луи Дрейфус”, “Альфред Топфер”, “Каргилл”, “Бунге” и “Серна” суммарно пришлось около четверти всего украинского зернового экспорта.

Экспортные пошлины, упразднение НДС и морозы - эти факторы оказали негативное влияние на темпы экспорта зерна и привели к тому, что при рекордном в истории урожае в 56 млн тонн объем отгрузок оказался далеким от потенциально возможного

В завершившемся 30 июня 2011/2012 маркетинговом году Украина экспортировала около 23 млн. тонн зерна из рекордного в истории страны урожая в 56,7 млн тонн.

Большая часть экспортных поставок пришлась на кукурузу - более 12,2 млн. тонн (с сентября-2011 по май-2012). Пшеницы за 11месяцев было вывезено около 5 млн тонн, ячменя - 2,3 млн. тонн. По экспорту ячменя сезон стал наибольшим разочарованием - Украина утратила статус мирового лидера по поставкам этой культуры, скатившись с первого места на пятое и уступив Австралии, Аргентине, ЕС и России.

По данным компании Grain Ukraine , более трети (6,6 млн. тонн) всего украинского зерна было куплено странами Ближнего Востока - Саудовской Аравией, Ираном, Сирией. В Серверную Африку (Египет, Тунис) Украина продала около 6 млн. тонн, Евросоюз купил 4,5 млн. тонн, то есть около пятой части всего проэкспортированного (22,6%). Существенно вырос удельный вес рынков Восточной Азии (Япония и Южная Корея) - до 10% в структуре покупателей. Топ-20 стран-покупателей украинского зерна - см. инфографику.

Меньше, чем могли

Результат в 23 млн. тонн, на который по итогам сезона вышла Украина, минимум на 20% ниже потенциально возможного и прогнозируемого на старте сезона. "Потенциал экспорта в 2011/2012 МГ оценивался на уровне 26-27,5 млн. тонн зерна. На темпах внешней торговли негативно отразились административные меры на старте сезона, а также замерзание портов в начале 2012 года", - говорит аналитик компании "Драгон Капитал" Тамара Левченко.

В первые месяцы маркетингового года объемы ежемесячного экспорта находились на критически низком уровне - в июле 2012 года было вывезено всего около 380 тыс. тонн зерновых. На темпах торговли негативно сказалось введение экспертных пошлин на три основные сельхозкультуры (пшеницу, ячмень и кукурузу) и упразднение возврата НДС при операциях с сельхозкультурами. Обе новации вступили в силу с 1 июля. "Произошло это потому, что в госбюджете не хватало денег и искали, где их можно найти. Нам - экспортерам зерна - по году надо было возвращать 6 млрд., а тут еще Евро, так что надо было на ком-то сэкономить. Сэкономить решили на аграриях - видимо, в силу привычки", - вспоминает Владимир Клименко, глава Украинской зерновой ассоциации.

По его словам, упразднение НДС уменьшило закупочную цену на 20%, а пошлины отминусовали еще 10%. Заниженные на треть цены в Украине на фоне рекордно высоких на мировом рынке не устраивали сельхозпроизводителей, которые начали придерживать свою продукцию. "Экспортеры взялись за работу, компании заказали суда, корабли плывут, а товара нет. Мы бросились закупать, а по такой цене производители не продают, - поясняет глава УЗА. - Мы начали тормозить корабли, железная дорога за июль-сентябрь не получает доходы в бюджет, транспорт стоит - так потеряли 4 месяца. В это время наши друзья-россияне спокойно экспортируют 10 млн. тонн на те рынки, куда должны были поставлять мы. Мы им освободили место, за что они нам сказали большое спасибо". До конца 2011 года за первую половину сезона Украина экспортировала 9,8 млн. тонн зерновых. Для сравнения, результат России за тот же период - 18 млн. тонн.

Экспортные пошлины на пшеницу и кукурузу были упразднены 22 октября 2011 года, вывозной налог на ячмень (14%, но не менее 23евро/тонна) перестал действовать с 1 января 2012 года. После нового года экспорт существенно активизировался, однако его естественным ограничителем стали возможности инфраструктуры. "Укрзализныця" не могла удовлетворить резко возросший спрос на вагоны, а подъездные пути к портам не справлялись с пиковой нагрузкой. В январе участники зернового рынка подписали меморандум с "Укрзализныцей", где оговорили ритмичность поставок, после чего ситуация улучшилась, однако наверстать упущенное и выйти на прогнозные показатели было уже невозможно. Кроме того, возникали проволочки с выдачей разрешительной документации на перемещение зерна.

Также затормозили экспорт и февральские морозы, которые привели к замерзанию портов и блокировали навигацию. За февраль Украина экспортировала всего 1,6 млн. тонн при ожидаемом показателе в 2 млн.

Не поспели к ценам

"По факту уже можно сказать - наш бы, украинский урожай, да продать в июле месяце. Мы бы имели колоссальные доходы, которых не получили", - так оценивают ценовую конъюнктуру игроки рынка в прошлом сезоне. "Если говорить о мировых ценах на зерновые, то, к примеру, на биржах фуражная пшеница и ячмень урожая 2011 года имели действительно наиболее привлекательные цены в период с июля по август 2011 года", - поясняет Светлана Воронова, директор департамента продаж HarvEast Holding.

Однако в июле-августе, когда цены на зерно были максимальными, Украина как поставщик фактически отсутствовала на мировом рынке зерна. Хотя основной причиной этого считаются экспортные пошлины, участники рынка признают, что не только они были причиной сокращения поставок и упущенной возможности получить максимум прибыли. "Можно в значительной степени согласиться с утверждением, что на старте сезона экспортные цены были наиболее привлекательными, - говорит Роберт Бровди, коммерческий директор компании "Хлеб Инвестбуд". - Однако экспортные пошлины на пшеницу, ячмень и кукурузу были далеко не единственной, хотя и весьма существенной причиной того, что Украина как влиятельный мировой экспортер зерновых не сумела воспользоваться благоприятным моментом в начале сезона". По его словам, Украина входила в новый сезон после неурожайного года и, в отличие от той же России, с достаточно скромными конечными запасами зерна. Во-вторых, после начала уборки в ожидании дальнейшего роста мировых цен украинские аграрии не спешили продавать зерно нового урожая экспортерам. В-третьих, с 1 июля 2011 г. вступили в действие новации Налогового кодекса, согласно которым экспортеры зерна лишились права на возмещение НДС.

Ценовая конъюнктура на протяжении сезона менялась несколько раз. В то время как в позапрошлом сезоне (2010/2011МГ) на протяжении довольно длительного периода с июля 2010-го и до конца мая 2011-го наблюдался устойчивый и неуклонный рост мировых цен на зерно, в сезоне 2011/2012 ценовая ситуация была разноплановой. В целом участники рынка выделяют четыре периода динамики ценовой конъюнктуры на внешних рынках. "Первый период - это июль-август 2012 года, когда после коррекции межсезонья цены снова пошли вверх. Второй период, с начала сентября и до середины декабря 2012-го, обозначился затяжным и ощутимым падением рынков. Январь-апрель 2012 года (третий период) стал временем повышательного выравнивания ценовой конъюнктуры, а также ее умеренной волатильности. И, наконец, со второй декады мая 2012 года мы наблюдаем очередное сезонное падение стоимости зерна на внешних рынках", - перечислил Роберт Бровди.

В 2011/2012 МГ наблюдались значительные колебания цен на мировых биржах по фуражной пшенице (от 262,5 $/тонна в августе 2011-го до 202,5 $/тонна в декабре 2011-го). "В целом ценовой тренд по фуражной пшенице в 2011/2012 МГ можно охарактеризовать снижением мировых закупочных цен с конца сентября по октябрь 2011-го, а также с декабря до середины января 2012 года, а по ячменю наблюдался ценовой спад с конца сентября 2011-го по январь 2012 года", - говорит Светлана Воронова.

Минимальными цены на зерновом рынке Украины были в период с октября по декабрь 2011 года, и основной причиной такого ценового падения являются последствия экспортных квот на экспорт, действовавших в начале сезона.

По оценкам экспертов, завершившийся сезон генерировал рекордную сумму недополученного дохода для сельхозпроизводителей - более 45 млрд гривен. Эту сумму сформировали невозврат НДС при экспорте, экспортные пошлины, ручное регулирование цен на продовольствие - всего более 10 факторов.

Несмотря на то, что уровень сбора налогов в Аргентине в прошедший период значительно поднялся, темп такого роста остается не достаточным для сохранения стабильного экономического развития страны.2 июня в своем официальном извещении федеральное налоговое ведомство Аргентины заявило о том, что совокупный сбор налогов в стране за июнь составил 58,68 миллиардов аргентинских песо (418 миллиардов рублей), что на 20,6% выше, чем в соответствующем периоде предшествующего финансового года.

Однако сбор налогов в июне оказался на 3,8% ниже, чем в мае, что, по мнению ряда аналитиков, может указывать на общее снижение экономической активности в стране в ближайшие месяцы.

Сбор подоходного налога с индивидуальных и корпоративных налогоплательщиков в июне продолжал оставаться самым крупным источником налоговых поступлений в бюджет страны, принеся правительству Аргентины более 16 миллиардов песо.

Сбор налога на добавленную стоимость составил за тот же месяц более 15 миллиардов песо, что на 25% больше, чем в июне 2011 года.

Столь существенное увеличение сбора налогов в прошедшем месяце, по мнению экспертов, может находиться в прямой зависимости с общим ростом уровня заработных план в Аргентине, которые, в свою очередь, выросли в связи с увеличением уровня инфляционных процессов в стране.

Между тем, даже подъем сбора налогов не смог остановить тенденцию превышения уровня расходов аргентинского правительства над уровнем доходов, что вряд ли может способствовать снижению уровня инфляции в стране в ближайшее время и очевидно приведет к снижению налоговых поступлений в бюджет уже в ближайшее время.

Россия поднялась на одну строчку в рейтинге конкурентоспособности стран мира, который составляет швейцарская исследовательская группа IMD. Теперь в этом списке РФ занимает 48 место.

Рейтинг отражает, насколько хорошо страны управляют своей экономикой и человеческими ресурсами, чтобы укрепить благополучие государства. В список вошли 59 стран со всех концов света.

Лидером в этом году стал Гонконг, за ним следуют США и Швейцария. Исследователи отмечают, что, несмотря на все неприятности, Соединенные Штаты остаются страной с уникальной экономической силой, динамикой развития предприятий и инновационным потенциалом. В десятку лучших вошли также Сингапур, Швеция, Канада, Тайвань, Норвегия, Германия и Катар.

Наиболее конкурентоспособными государствами Европы стали Швейцария, Швеция (заняла 5-е место в общем списке) и Германия (девятая позиция), так как в них развиты экспортно-ориентированное производство и финансовая дисциплина. В то же время, исследователи полагают, что Ирландия (20 место), Исландия (26 строка) и Италия (40 позиция) выглядят более подготовленными к восстановлению и выходу из кризиса, чем Испания (39 позиция), Португалия (41 место) и Греция (58 место), которые продолжают пугать инвесторов.

Составители рейтинга считают, что развивающиеся экономики пока не застрахованы от влияния потрясений, происходящих в других странах мира. Китай (23 позиция), Индия (35 место) и Бразилия (46 строка) по сравнению с прошлым годом потеряли места в рейтинге, России удалось отвоевать только одну позицию и переместиться на 48 место. Все экономики Азии, кроме Гонконга (1 место), Малайзии (14 строка) и Южной Кореи (22 позиция), в прошлом году демонстрировали спад. В Латинской Америке ситуация также обстоит не лучшим образом - ослабление экономики зафиксировано во всех странах региона, кроме Мексики (37 место).

Россию в списке окружают Словакия (переместилась с 48 на 47 место) и Иордания (49 позиция). Хуже, чем в РФ, ситуация с конкурентоспособностью обстоит в Южной Африке, Словении, Колумбии, Румынии, Болгарии, Аргентине, Украине, Хорватии, Греции и Венесуэле.

Международное рейтинговое агентство Standard & Poor's повысило долгосрочный рейтинг Греции в национальной и иностранной валютах с уровня "SD" (выборочный дефолт) до "CCC". Согласно сообщению агентства, оно одновременно повысило краткосрочный рейтинг страны в национальной и иностранной валютах с "SD" до "C". Прогноз по долгосрочному рейтингу - "стабильный". Агентство предупредило, что может повысить рейтинг еще 15 марта.

Аналитики агентства приняли эти решения в связи с завершением обмена госдолга Греции. Согласно определению Standard & Poor's, страна вышла из состояния суверенного дефолта по завершению обмена гособлигаций, как это было в случае с Аргентиной в 2005 году. По оценке аналитиков агентства, сделка по обмену госдолга частично разрешила самые непосредственные проблемы Греции с получением финансирования. При этом бремя госдолга страны остается тяжелым, говорится в сообщении.

Рейтинг Греции на уровне "ССС" отражает мнение аналитиков агентства на недавнее снижение уровня государственного долга благодаря реструктуризации облигаций, а также сокращению расходов на обслуживание долга в результате обмена. Он также отражает их мнение о значительных проблемах с кредитоспособностью Греции, в том числе: неопределенностью перспектив экономического роста после сокращения ВВП на 6,9% в 2011 году в реальном выражении, ожидается продолжение спада и в 2012 году; ослаблением консенсуса в обществе и элитах относительно приемлемости амбициозной и непопулярной антикризисной реформы.

"Стабильный" прогноз отражает мнение агентства о наличии равновесия между заявленными обязательствами правительства по улучшению финансового положения и осуществления бюджетной реформы и, с другой стороны, невозможностью сделать это по причине экономических и политических проблем. Агентство может повысить долгосрочный рейтинг Греции, если новое правительство примет реальные шаги для выполнения требований Евросоюза и МВФ, тем самым восстановив предсказуемость собственной политики и содействуя устойчивому восстановлению экономики. Рейтинги могут быть понижены, если в агентстве сочтут, что есть вероятность начала вынужденного и срочного обмена проблемных долгов коммерческого сектора Греции.

Председатель Правительства России В.В.Путин принял участие в расширенном заседании коллегии Министерства экономического развития Российской Федерации.

Стенограмма начала заседания:

В.В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги! Мы с вами все хорошо знаем и представляем, что Министерство экономического развития, ваше министерство выполняет особую роль. Вы не просто отвечаете за текущую настройку экономической жизни, использование инструментов регулирования рынков и деловую конъюнктуру. Именно в этом ведомстве, в этом министерстве разрабатываются концепции системных реформ и преобразований, просчитываются ориентиры и сценарии развития на будущее. Ваш профессионализм, понимание тонкостей экономических процессов в полной мере проявились в период кризисных явлений. Все мы хорошо помним те непростые месяцы. Цена каждого решения была исключительно высокой. Следовало выстроить работу в единую логику, сохранить баланс интересов всех секторов российской экономики, найти точечные подходы подчас для отдельных предприятий и целых регионов. Тогда именно Министерство экономического развития выступало на своде, так сказать, всех антикризисных мер Правительства.

Считаю, что нам вместе действительно многое удалось сделать. Мы избежали соблазна простых решений, простых шагов, когда экономические проблемы предлагалось часто решать просто раздачей денег или тотальным огосударствлением экономики. Мы сохранили макроэкономическую стабильность и не отказались от системных реформ, от курса на развитие, не потеряли видение перспективы. Вот я сказал об имевших тогда место огосударствлении экономики, целых отраслей, можно сказать, крупных компаний. Сейчас министерство работает над новыми шагами в направлении приватизации, и здесь тоже не должно быть простых решений. Всегда решения должны быть сбалансированными, отвечать долгосрочным интересам развития экономики и соотноситься с текущей конъюнктурой.

Сейчас мы находимся на очень важном рубеже. Предстоит принимать решения, которые зададут вектор и долгосрочную динамику развития. Безусловное требование заключается в том, что в предстоящее десятилетие экономика России должна расти более высокими темпами, чем мировой ВВП. При этом нам нужны не только объёмы, но и, как мы с вами неоднократно говорили, подчёркивали – и я говорил, и министр ваш говорил, да и эксперты вашего министерства говорили в разных форматах, – нам нужно новое качество роста экономики. В то же время высокие показатели будет обеспечить сложнее, чем в начале 2000-х годов. Тогда на нашей стороне была благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура. Сейчас она, правда, тоже неплохая, но тогда существовал значительный резерв незагруженных производственных мощностей, да и рост начинался с достаточно низкой базы.

Добавлю, что разного рода неопределённостей сегодня, как мы знаем, в мире достаточно, их меньше не становится. Серьёзные процессы глобальной трансформации идут буквально на наших глазах, и, выстраивая нашу экономическую политику, мы должны учитывать множество внутренних и внешних факторов. Именно поэтому нам нужна эффективная, надёжная система долгосрочного планирования и прогнозирования, которая не только определяла бы тенденции развития, но и отвечала на вопрос, какая последовательность шагов необходима по каждому из наших приоритетов, а это повышение уровня жизни граждан, решение проблемы бедности, создание миллионов современных новых рабочих мест, это модернизация экономики, увеличение доли инновационных отраслей и высокотехнологичного экспорта, развитие производственной и транспортной инфраструктур.

Важнейшую задачу министерства вижу в том, чтобы чётко определить те новые источники роста, которые позволят достичь стоящих перед нами целей, поэтому прошу вас ускорить работу над законом «О стратегическом планировании» и внести его в Правительство до 1 июля текущего года. И в этой связи, как мы договаривались, уже до конца этого года должны быть подготовлены все основные государственные программы.

Обращаю внимание: мы не просто переходим к другой структуре бюджета, по сути меняются принципы госуправления и расходования бюджетных средств, во главу угла ставится результат, достижение конкретных, предметных целей по важнейшим направлениям. Вновь повторю: все госпрограммы должны быть плотно увязаны с системой стратегического планирования, с долгосрочным прогнозом социально-экономического развития нашей страны. Координирующая роль министерства здесь исключительно высока.

По таким же принципам должны работать и федеральные целевые программы. Надо сократить финансирование неэффективных направлений и, наоборот, в полном объёме обеспечить ресурсами те программы, которые являются приоритетными. Мы много раз к этому возвращались, регулярно рассматриваем эти вопросы на заседаниях Правительства. Я уже говорил недавно на расширенном заседании Министерства финансов: деньги выбивают коллеги на различные направления работы, а потом начинают выбирать их в лучшем случае где-то в середине года, а то и в конце, если вообще какие-то программы двигаются… Лучше сосредоточить имеющиеся ресурсы на тех направлениях, которые готовы к развитию и которые востребованы экономикой.

Уважаемые коллеги, среди всех факторов развития, которые мы должны задействовать, на первое место поставлю состояние делового климата, формирование комфортной, открытой бизнес-среды – сегодня это, безусловно, нерв экономической политики.

Во многом благодаря наступательной позиции Министерства экономического развития здесь действительно в последнее время наметились определённые позитивные изменения: за прошедшие годы проведена инвентаризация полномочий надзорных и контрольных органов, в разы сокращено число проверок бизнеса и при этом существенно расширены сферы, где действует уведомительный порядок открытия нового дела. Изменился формат Консультативного совета по иностранным инвестициям. Для поддержки проектов создан Российский фонд прямых инвестиций – надеюсь, что он тоже будет работать эффективно. Во всяком случае, управленческая команда там подобралась, на мой взгляд, очень хорошая. Ведётся постоянный диалог с бизнес-сообществом, ключевыми предпринимательскими объединениями.

В результате задана та логика, которая позволила нам поставить задачу принципиально другого масштаба и уровня. Речь о том, чтобы Россия вошла в число стран не просто с благоприятным, а с наилучшим деловым климатом. Мы понимаем, что выиграть в конкуренции за прямые инвестиции, создать наиболее привлекательные условия для бизнеса – значит, выиграть в борьбе за эффективность российской экономики, за новое качество роста. Именно поэтому наша экономическая политика, деловой климат, условия для притока иностранных инвестиций и создания новых производств, для внедрения инноваций – должны быть в полном смысле конкурентоспособными. Подчеркну: глобально конкурентоспособными, тем более, учитывая наше присоединение к Всемирной торговой организации. Это значит, что нам нужно не просто повышать эффективность экономической политики, а постоянно сопоставлять наши шаги и их результативность с тем, что происходит в других странах. Действовать нужно решительнее и быстрее, чем потенциальные наши конкуренты. Именно такая философия заложена в национальную предпринимательскую инициативу по формированию конкурентного делового климата. Координаторами, а по сути, движущей силой этого проекта стали Министерство экономического развития и Агентство стратегических инициатив.

Что здесь важно? Важно, что сам бизнес формирует требования к качеству делового климата, административным процедурам, нормативным актам и правоприменительной практике. Уже 3 мая на наблюдательном совете Агентства стратегических инициатив предстоит предметно рассмотреть первые четыре дорожные карты по наиболее чувствительным для бизнеса направлениям. Это административные барьеры при подключении к энергосетям и в строительстве, а также таможенные процедуры и поддержка экспорта.

Считаю правильным затем утвердить эти дорожные карты как можно быстрее. Формирование аналогичных дорожных карт в других сферах, определяющих качество делового климата, следует начать незамедлительно и завершить их подготовку до конца текущего года. Я прошу и Агентство стратегических инициатив, и все министерства, включая, разумеется, Министерство экономического развития, и все другие ведомства включиться в эту работу.

Обращаю внимание: мы устанавливаем обязанность чиновников федерального уровня, по существу, выполнять требования самого бизнеса, изложенные в этих дорожных картах. Нужен не отчёт о принятых мерах, а результат – ликвидация избыточных процедур, снижение финансовых и временных издержек для бизнеса. Поэтому в течение недели жду, уважаемые коллеги, от вас доклада, как продвигается разработка системы показателей персональной ответственности для каждого руководителя, причём самого высокого уровня, включая руководство министерств и ведомств.

Повторю, следует ориентироваться на ясные и понятные критерии, за которыми видна реальная работа каждого конкретного человека. Одновременно нужно продумать систему санкций за невыполнение возложенных полномочий. Кстати, такой же принцип должен быть заложен и в механизм оценки эффективности региональных управленческих команд.

Далее. Нужно расширить сферу публичных консультаций с предпринимательским сообществом, в том числе – в рамках механизма оценки регулирующего воздействия, совместно с бизнесом проводить экспертизу не только проектов, но и уже действующих нормативных актов. Следует осуществить детальную инвентаризацию всего правового массива и расчистить его от всех норм и положений, которые необоснованно затрудняют ведение предпринимательской и инвестиционной деятельности в Российской Федерации.

Выступая в Государственной Думе, я уже говорил о том, что нам необходимо существенно нарастить эффективность наших инвестиционных усилий, наших институтов развития. Прошу Минэкономразвития, Агентство стратегических инициатив совместно с Внешэкономбанком, предпринимательскими организациями разработать комплекс мер по повышению доступности институтов развития, прежде всего для среднего бизнеса, работающего в сфере производства и инноваций.

Отдельно нужно посмотреть, насколько привлекательны условия, созданные нами в наших особых экономических зонах. Безусловной заслугой Министерства экономического развития является создание этих зон, регулирование, нормативная база, которая там создана. Безусловно, это ваша заслуга, уважаемые коллеги, но нужно критично оценивать, почему подчас бизнес, инвесторы предпочитают разворачивать новые производства не на этих площадках, а где-то за рубежом. Такое тоже бывает, значит, там тоже есть проблемы, на которые нужно обращать внимание и реагировать соответствующим образом. Мы к этой теме уже обращались, соответствующие поручения даны, жду от вас соответствующей реакции. Кстати, можно было бы подумать и о том, как дополнительно поддержать новые производственные предприятия, например, через налоговые каникулы.

Уважаемые коллеги, ещё несколько значимых направлений хотел бы сегодня отметить. Один из важнейших приоритетов в деятельности министерства в текущем году – это завершение работы над проектом закона «О федеральной контрактной системе». Основную проблему вижу в том, что действующее законодательство, к сожалению, до сих пор не отвечает на сущностные вопросы: зачем государство совершает конкретную закупку и какой конкретно результат намерено получить, а главное, насколько эффективно расходуются триллионы бюджетных рублей? В 2011 году, как вы знаете, почти 5 трлн рублей было истрачено по этому направлению – 4,9 трлн. Существующие правила закупок, а также отбора поставщиков препятствуют подчас участию в тендерах действительно профессиональных и надёжных компаний.

В итоге наших граждан не устраивает состояние наших дорог, питание в детских садах, качество ремонта в учреждениях здравоохранения и образования, а ведомства подчас закупают вещи, которые не являются, мягко говоря, вещами первой необходимости для ведения административной работы. Считаю, что Минэкономразвития должно разработать эффективную систему регулирования и контроля всех стадий госзакупок, включая их обоснование, установление начальной цены и существенные условия контракта до проведения тендера, а также мониторинг исполнения и аудит контрактов – уже после завершения этих торгов.

Все сведения о госзаказе нужно сделать максимально открытыми, причём эта информация может быть использована для обжалования действий структуры, размещающей госзаказ.

Обращаю внимание: закупки органов власти, компаний с госучастием должны, в том числе, стимулировать рост новых высокотехнологичных производств, поэтому необходимо максимально расширить участие малого и среднего бизнеса в программах инновационного развития госкомпаний. В 2011–2013 годах, прежде всего за счёт внебюджетных источников, объём финансирования таких программ составит порядка 3 трлн рублей.

Другой эффективный инструмент поддержки инноваций, запущенный Минэкономразвития, – это технологические платформы. В рамках таких платформ удалось объединить усилия исследовательских центров, вузов и предприятий. В результате значительно сокращён путь от научных разработок до их практического внедрения. Подчеркну: наши предприятия должны выпускать действительно конкурентоспособную продукцию, основанную на самых современных технологиях и востребованную не только на нашем, но и на мировых рынках.

По оценкам самого Минэкономразвития, по целому ряду товаров, услуг мы имеем потенциал для роста. Так, в ближайшие четыре года объём экспорта продукции машиностроения должен вырасти на треть, а ещё через пять лет – удвоиться. Наши амбициозные планы должны быть подкреплены действенным механизмом их реализации. В этой связи необходимо в полной мере использовать возможности Российского агентства страхования экспорта и, в том числе, нацелить его на работу с малыми и средними предприятиями. Но только одной этой мерой, конечно, нельзя ограничиваться.

Я прошу Минэкономразвития внимательно изучить опыт ведущих стран-экспортёров. Нам нужно создать комплексную систему поддержки нашей продукции на внешних рынках, в рамках которой объединить возможности финансовой, дипломатической, информационной, правовой поддержки наших компаний. Мы должны научиться помогать бизнесу преодолевать недобросовестную конкуренцию, быстро и эффективно идентифицировать те барьеры, которые другие государства необоснованно выстраивают на пути российских компаний, – а такое, к сожалению, ещё случается.

С гораздо большей отдачей должны действовать межправительственные комиссии, торговые представительства России за рубежом. Эти структуры уже хорошо научились работать с крупными компаниями, но, повторю ещё раз, этого недостаточно. Для запросов малого и среднего бизнеса далеко не всегда все наши коллеги за рубежом открыты.

Считаю правильным, если в постановке задач для наших государственных органов, занимающихся международным экономическим сотрудничеством, будут участвовать ключевые объединения предпринимателей.

Далее. Для цивилизованного отстаивания своих интересов у нас сейчас появляется и новый инструмент, во всяком случае мы на это очень рассчитываем. Имею в виду присоединение (я уже упоминал об этом) ко Всемирной торговой организации. Многолетние переговоры с участниками этой организации, выверка всех позиций, безусловно, очень сложный и высокопрофессиональный процесс. Хочу поблагодарить экспертов министерства, руководство министерства за эту работу. Вижу, здесь, в зале, присутствуют эти люди. Действительно, работа была сложной, напряжённой, нервной подчас, но это путь, который вы прошли достойно.

Но, уважаемые коллеги, все мы понимаем, что завершение переговоров – это не окончание, а на самом деле, может быть, начало большой работы в рамках ВТО. Нужно в полной мере использовать преимущества от открытия рынков для продвижения отечественной продукции. И при этом минимизировать риски, мешающие нашим компаниям работать за рубежом. Кроме того, совместно с другими министерствами и ведомствами следует определить реально необходимые меры поддержки отечественных производителей. Особо выделю вашу работу на таком важнейшем участке, как интеграционные процессы. Политические решения о создании Таможенного союза, единого экономического пространства потребовали кропотливых усилий по формированию договорно-правовой базы сотрудничества. И такая база в короткие сроки была создана, что позволило запустить интеграционные проекты со значительным опережением. Я уже высказывался по этому поводу: считаю, что создание Таможенного союза, единого экономического пространства – это важнейшие геополитические события на постсоветском пространстве за последнее время, да и вообще со времён крушения Советского Союза.

Развивая интеграцию, мы также должны отталкиваться от запросов бизнеса, участников экономической жизни. Наша задача – сделать так, чтобы предприниматели, граждане наших стран смогли в полной мере воспользоваться преимуществами общего пространства. И мы с вами хорошо понимаем, что с политической точки зрения и с точки зрения стратегических перспектив это важнейшее, абсолютно позитивное событие – создание этих интеграционных структур. Но они ставят перед нами определённые задачи, это для нас определённый вызов. Если в Белоруссии или в Казахстане будут лучше условия для ведения бизнеса, то постепенно бизнес будет туда перебираться – это же очевидный факт. Не все, конечно. Инфраструктурные проблемы есть и административные, и так далее. Но если мы не будем реагировать на эти реалии экономической жизни – значит, нас ждут эти проблемы. И нужно это сделать, делать прямо сегодня. Нужно менять ситуацию, выравнивать её в нашу пользу, с тем, чтобы всё экономическое пространство у нас было конкурентоспособным вовне.

Особое внимание следует уделить позиционированию Таможенного союза и ЕЭП в мире, обеспечить широкое международное признание этих объединений в качестве равноправных партнёров по диалогу. Все эти шаги должны обеспечить благоприятные условия для создания Евразийского экономического союза, который, как мы рассчитываем, станет мощным полюсом глобального развития, привлекательным для наших соседей.

И в заключение, уважаемые коллеги, хочу сказать ещё несколько слов. За всеми нашими проектами, принимаемыми решениями мы должны видеть не только экономические показатели и статистику. Надо всегда помнить: у экономики есть огромное социальное, человеческое измерение. Главный результат нашей работы – это растущий уровень жизни российских семей, современные рабочие места, реализация творческих и деловых проектов, свобода и возможность для миллионов наших граждан создать собственное дело.

Новая экономика, которую мы создаём, должна востребовать и помочь раскрыть огромный потенциал нашего народа. И это именно та цель, к которой мы вместе стремимся. Уверен, мы обязательно её достигнем. Я хочу вас поблагодарить за работу и пожелать вам успехов. Спасибо большое.

Э.С.Набиуллина: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! В своём выступлении я остановлюсь на итогах работы министерства за последний год и в целом за четыре года, а также на содержательных развилках экономической политики на предстоящий период. Но сначала об экономических итогах.

В 2011 году экономика выросла на 4,3%. Это оказалось выше нашего прогноза - 4,1%. При этом темпы роста ВВП во втором полугодии – это около 5% – были самыми высокими с момента кризиса. Улучшение продемонстрировали инвестиции, кредитование населения, потребительский спрос, розничная торговля. На слайде видно, что основные показатели росли от квартала к кварталу. Темп роста инвестиций во втором полугодии ускорился против первого полугодия в 3 раза, а розничной торговли – в 1,8 раза. Нам, конечно, эти тенденции очень важно закрепить.

Оценка роста этого года – 3,4%. Я бы хотела особо отметить, что понижение нашего прогноза по сравнению с предыдущим (3,7%) связано в основном с переоценкой базы и дополнительным ростом прошлого года, который оказался выше наших оценок. В абсолютных же значениях наш прогноз ВВП на 2012 год практически не изменился. ВВП к концу года составит 59 трлн рублей, или почти 2 трлн долларов США, что сохраняет нас на 6-м месте по размеру экономики по паритету покупательной способности. Среди стран БРИКС Россия по темпам уступила Индии и Китаю, но ощутимо опередила Бразилию и Южную Африку.

В I квартале этого года ВВП вырос, по оценке Минэкономразвития, на 4%, в том числе в марте - на 3,2%. Темпы кажутся невысокими, но за этими темпами стоит изменение характера экономического роста. У нас завершилась фаза посткризисного восстановительного роста, прекратилось накопление запаса, и дальнейший рост экономики идёт за счёт увеличения внутреннего потребительского и инвестиционного спроса при усилении тенденции к импортозамещению.

Но, конечно, важны не только темпы, но и то, как меняется структура экономики. Надо сказать, что 2010 и 2011 годы стали демонстрацией способности российских компаний в ключевых секторах российской экономики адаптироваться к внешним условиям путём повышения эффективности. Речь идёт в первую очередь об обрабатывающей промышленности. Несколько цифр, на мой взгляд, очень наглядных: до кризиса количество занятых в сфере обрабатывающей промышленности было около 12,5 млн человек, однако из-за резкого падения спроса в период кризиса предприятия были вынуждены значительно сократить выпуск и занятость. В условиях кризиса занятость в обрабатывающих отраслях промышленности снизилась почти на 2 млн человек. По итогам же 2011 года выпуск продукции в обрабатывающих отраслях в реальном выражении превысил докризисный уровень, однако количество занятых осталось меньше 11 млн человек, что говорит о повышении производительности труда в этих секторах. То есть с той численностью, которая была сокращена, мы достигли и превысили докризисный уровень, и сокращенные в промышленности рабочие места были компенсированы новыми, созданными в основном в сфере услуг. Занятость там выросла более чем на 2 млн человек, и это соответствует общемировым тенденциям развитых стран. По сути дела, происходит изменение структуры экономики.

Мы рассчитываем на сохранение тенденции к снижению темпов инфляции. В 2012 году она будет, по нашим оценкам, около 6%. И в сочетании с мерами по повышению зарплат в бюджетном секторе и денежного довольствия это создаст условия для ускорения роста реальных доходов населения. Ожидается, что рост реальных доходов в этом году будет 5% против 0,8% в 2011 году. Это серьёзное ускорение роста реальных доходов населения.

За темпами и качеством роста, конечно, стоит состояние российских экономических институтов и делового климата. Здесь много проблем, но есть и улучшения. Я хотела бы привести несколько внешних свидетельств. По данным UNCTAD 2011 года, Россия вышла на 8-е место в десятке стран-лидеров по привлечению прямых иностранных инвестиций. За четыре года в страну поступило 207,7 млрд долларов прямых иностранных инвестиций.

В достаточно известном рейтинге Всемирного банка Doing Business, который мы часто приводим, Россия в 2012 году поднялась на четыре позиции. И хотя это всего лишь 120-е место из 183, но при этом Россия вошла в топ-25 стран по прогрессу в проведении реформ по улучшению инвестиционного климата. Конечно, дорожные карты, которые мы разрабатываем, должны серьёзно ускорить динамику улучшения инвестиционного климата, чтобы мы пришли как минимум к 20-му месту.

Но есть и другие рейтинги. Недавно опубликованный рейтинг агентства Bloomberg включил Россию в 50 лучших стран из 160 проанализированных по условиям ведения бизнеса: мы занимаем 48-е место. В оценке финансовой системы за два года мы продвинулись с 57-го на 39-е место. Это рейтинг Всемирного экономического форума.

Понятно, что все рейтинги условны. Есть и достаточно недоброжелательные к нам, и их методология не всегда прозрачна. Но для нас они являются одним из важнейших индикаторов, указывающих на узкие места нашего инвестиционного климата. И очевидно, что России уже недостаточно тех мер, которые использовались для улучшения инвестиционного климата на предыдущем этапе. Нам надо задействовать новые. И прежде всего это, конечно, радикальное совершенствование безопасности ведения бизнеса (бизнес говорит об этом на каждой встрече), в первую очередь - через укрепление судебно-правовой и правоохранительной систем. Это прозрачная реализация программы по выходу государства из капитала предприятий в конкурентных секторах. Это и борьба с коррупцией, и, наконец, последовательное повышение конкурентности во всех сферах.

Условия, в которых мы будем реализовывать следующие этапы начатых преобразований, будут не самыми простыми, и зависеть они будут в меньшей степени от цен на нефть и в значительно большей степени, чем это было раньше, от нашего прохождения основных развилок в экономической и социальной политике. Основных развилок, на мой взгляд, семь. Я хотела бы показать слайды и хотела бы остановиться в докладе как раз на этих развилках.

Первая развилка – это допустимый для экономики уровень фискального бремени. Общая налоговая нагрузка, которая включает таможенные и страховые платежи, сейчас составляет 35,6% к ВВП. Я начинаю с налогов, потому что налоги – это не только доходы бюджета и не только вопросы Минфина, но это важнейшая составляющая часть инвестиционного климата. И незавершённость дискуссий по этому поводу беспокоит предпринимателей: они сдерживают инвестиции в ожиданиях изменений. Поэтому в дискуссиях, которые мы сейчас ведём, в ближайшее время, на наш взгляд, нужно поставить точку.

При этом хотелось бы особо подчеркнуть, что, по оценке Минэкономразвития, за последние 20 лет в России в целом сформирована современная налоговая система, которая отвечает задачам развития страны и модернизации экономики. И дальнейшие изменения в ней не должны быть радикальными. Главное – сохранять основные принципы совершенствования налоговой системы. Эти принципы следующие:

Первое – должна быть обеспечена стабильность ставок базовых налогов как минимум на пять лет. Второе – это справедливость налогового бремени: большее налоговое бремя на сверхдоходы корпораций, прежде всего в рентных секторах, меньшее налоговое бремя на бизнес, занимающийся модернизацией и создающий нового качества рабочие места, дополнительное налогообложение потребления богатых. Кроме того, справедливость – это и равные условия конкуренции, когда добросовестные налогоплательщики не должны проигрывать тем, кто использует разные схемы ухода от налогов.

Третий важнейший принцип – это конкурентоспособность налоговой системы. Эффективные ставки налогов должны быть сопоставимы со странами, с которыми Россия конкурирует за привлечение капитала, а процедуры администрирования должны соответствовать лучшим мировым практикам. И особое внимание здесь - сопоставимости налогообложения со странами, с которыми у нас Единое экономическое пространство. И Вы в выступлении уже сказали о том, как нам важно смотреть, что происходит у наших соседей в Белоруссии и в Казахстане.

Четвёртый важнейший принцип – это прозрачность принятия решений в налоговой сфере, с тем чтобы введение и ликвидация налоговых льгот, изменение правил и процедур налогового контроля принималось по итогам широкого обсуждения в обществе и проведения оценки регулирующего воздействия.

И пятый безусловный принцип – баланс фискальной и стимулирующей функций налоговой системы.

На основе этих принципов мы вышли со своими предложениями, включая, в том числе, налоговые каникулы для гринфилдов – новых проектов промышленности.

Нельзя закрывать глаза и на то, что в экономике есть сектора (а может быть, и большинство секторов), где предприниматели несут кроме фискальной, ещё и значительную нагрузку, связанную с административными барьерами и коррупцией. И по экспертным оценкам, эти барьеры увеличивают бремя изъятий из бизнеса на значительные суммы, повышая в тех или иных случаях нагрузку до 50–60%. Поэтому налоговая реформа должна идти вместе с той политикой, которую мы проводим по снижению административных барьеров. Это действительно существенная нагрузка на бизнес.

Вторая развилка – это допустимый для экономики уровень цен на электроэнергию, газ и транспортные перевозки. Это вторая важнейшая составляющая инвестиционного климата. Мы понимаем, что рост цен на газ и электроэнергию является стимулом к запуску программ по энергоэффективности. Но, на наш взгляд, мы не можем позволить себе, чтобы эти цены были выше, чем в странах - наших конкурентах, в противном случае промышленные производства будут размещаться именно там, а не в России. И, кроме того, наличие энергоресурсов – это наше конкурентное преимущество, которым мы должны пользоваться. На наш взгляд, -и мы сейчас внесли это в прогноз, - цены на газ должны расти на примерно 15% в год, прежде всего, для стимулирования энергоэффективности, на электроэнергию – около 10 %, на железнодорожный транспорт – на уровне, приблизительно соответствующем инфляции.

При этом, конечно, важно учитывать инвестиционные программы инфраструктурных компаний. Мы уже начали проводить работу вместе с инфраструктурными компаниями, с тем чтобы чётко структурировать эти проекты на окупаемые и неокупаемые и применять современные формы финансирования, прежде всего - размещение инфраструктурными компаниями долгосрочных долговых инструментов, где можно использовать и накопленные пенсионные резервы. По неокупаемым проектам государство может оказывать поддержку через софинансирование развития инфраструктуры, но обязательно заключая при этом регуляторные контракты с инфраструктурными монополиями, прописав взаимные обязательства. Я напомню, что по итогам 2011 года общая сумма инвестиционных программ в электроэнергетике, транспортировке нефти, газа и на железнодорожном транспорте составила около 3 трлн рублей, то есть около 28% от всех инвестиций в стране.

Третья развилка – темпы снижения участия государства в экономике. В 2011 году были проданы акции 360 акционерных обществ – это в 2,5 раза больше, чем годом ранее. И денег в бюджет мы получили 121 млрд рублей, что в 5 раз больше, чем 2010 году. Знаковыми стали продажа 10% ВТБ, а также продажа 75% РЖД, Первой грузовой компании – на 125,5 млрд рублей. Надо сказать, это, кстати, сопоставимо с доходами бюджета от всей приватизации.

Здесь нам нужно определиться с темпами отказа государства от контроля над рядом активов, а не только ограничиваться продажами миноритарных пакетов. Я особое внимание хотела бы обратить на то, что приватизационные программы должны быть реализованы и в регионах. Регионы получают дотации из федерального бюджета, в то время как у них огромные резервы владения активами в конкурентных и привлекательных для частных инвесторов секторах. Мы такую работу с регионами начали, но надо сказать, что она пока идёт достаточно медленно.

И четвертая развилка, на которую хотела бы обратить внимание, – это способы укрепления национальной финансовой системы. А по сути, это означает способы финансирования нашего роста и инвестиций. Не секрет, что наше падение в 2008–2009 годах было связано не только с ценой на нефть, но и с чрезмерной зависимостью от иностранных финансовых рынков. Кроме того, слабый национальный финансовый сектор – это ещё и ограниченные возможности для финансирования компаний среднего бизнеса. Малый бизнес часто не может вырасти в средний не потому, что нет спроса, а потому, что нет доступных источников рыночного финансирования.

Несколько цифр, которые заставляют задуматься: по итогам 2011 года российские ценные бумаги обеспечили 21% оборота Лондонской фондовой биржи и способствовали усилению роли Лондона как международного финансового центра. По итогам 2010–2011 годов 65% российских компаний при размещении своих акций и депозитарных расписок выбирали иностранные юрисдикции – это худший показатель для стран с сопоставимым с Россией уровнем экономического развития. В Бразилии, например, только 4% бразильских компаний размещают свои ценные бумаги за рубежом, в Китае – 8%, в Индии – 14%, в ЮАР – 29%, но к нам близка Аргентина – около 60%. Здесь, конечно, невозможно решить эту проблему запретами, нужна очень системная, но абсолютно необходимая работа по изменению законодательства (пока оно не даёт возможность нашим инвесторам, акционерам удобным образом структурировать сделки в российской юрисдикции), укреплению судебной системы, развитию инфраструктуры рынка. Так, в прошлом году было принято значимое и знаковое решение об объединении бирж и создании центрального депозитария, но этого недостаточно, и, на наш взгляд, государство должно показать пример. Считаю, что приватизация крупных компаний должна проходить, как правило, на российских площадках. Также надо определиться, в какой степени для создания длинных денег мы готовы использовать накопленные резервы, прежде всего пенсионные.

Пятая развилка – как раз решения в пенсионной сфере. От этого зависит как уровень благосостояния пенсионеров, так и устойчивость бюджетной системы и во многом - перспектива формирования длинных денег в экономике. Мы видим, что без реформирования пенсионной системы не удастся выйти на бездефицитный бюджет ни к 2015 году, ни позже.

Мы прогнозируем при действующих сейчас правилах дефицит пенсионной системы в 3–4% ВВП. Чтобы добиться бездефицитного бюджета, остальная часть бюджетной системы должна сводиться с соответствующим по размерам профицитом. Тем самым, денег на бюджет развития практически не остается совсем. Повышение налогов, мы видим, – тоже не выход, оно тормозит рост ВВП и способствует уходу бизнеса в тень. Так, в случае роста цены на нефть на 1 доллар за баррель дополнительные доходы бюджета составят около 50–60 млрд рублей, а дополнительный рост ВВП, который мы должны стимулировать, на 1 процентный пункт за счёт увеличения налоговой базы может привести к росту доходов бюджетной системы на 150–200 млрд рублей. В итоге - разница в 3–4 раза!

Хотелось бы для примера акцентировать ваше внимание на ситуации с налогообложением фонда заработной платы, которая показывает, что мы не можем идти по пути увеличения налоговой нагрузки. Соотношение скрытых зарплат и официального фонда оплаты труда выросло (по нашим оценкам, на основе баланса денежных доходов и расходов населения) с 54,7% в 2010 году до 56,1% в 2011 году, практически достигнув максимального уровня 2000-х годов, который был в 2006 году: тогда это соотношение было 56,2%. То, что за этим ростом стояло изменение налоговых правил, подтверждается замедлением роста легальных зарплат. На протяжении всех 2000-х годов (в том числе, и за счёт постоянного роста цен на нефть) реальные зарплаты у нас существенно опережали рост ВВП – в среднем на 3–6 процентных пунктов, а в отдельные годы зарплата росла быстрее ВВП и более чем на 10 процентных пунктов. Но, несмотря на благоприятную мировую конъюнктуру, которая была в последний год, рост реальной заработной платы оказался ниже темпов роста ВВП. При этом, если бы соотношение теневых и легальных заработных плат оставалось на уровне 2009–2010 годов, то реальные заработные платы могли бы вырасти на 5,8%. Поэтому, на наш взгляд, для одновременного выполнения задач развития и бездефицитности бюджета мы не можем рассматривать повышение налогов – может быть, их структурные изменения, но в целом налоговая нагрузка не может расти.

Необходимы решения по оптимизации пенсионной системы, которые могут включать меры и по изменению системы досрочных пенсий, повышению требований к минимальному страховому стажу, стимулированию более позднего выхода на пенсию, развитие добровольных пенсионных накоплений.

Шестая развилка – степень открытости экономики. На фоне запуска Таможенного союза и вступления России в ВТО нам предстоит определиться и с политикой в отношении заключения соглашений о зонах свободной торговли с различными странами. Сейчас таких соглашений в мире действует около 320. Многие страны их активно используют для выхода на новые экспортные рынки. Нам также это надо делать, если мы хотим увеличить несырьевой экспорт как минимум в 2,5 раза к 2020 году. Но делать, конечно, это надо в увязке с программой модернизации секторов промышленности, услуг, потому что иначе это может привести только к росту импорта. И нам нужна более агрессивная, в хорошем смысле, политика выхода на рынки стран Азиатско-Тихоокеанского региона в увязке с программой развития Дальнего Востока и Восточной Сибири.

И, наконец, седьмой важнейший вопрос – это бюджетное правило, вернее, более широко – поиск сочетания политики развития и модернизации и политики поддержания макроэкономической, бюджетной сбалансированности. Мы разделяем позицию Минфина о необходимости бюджетных правил, то есть устойчивого, стабильного механизма, который бы ограничивал расходование конъюнктурных доходов. Основной вопрос здесь – выбор конкретного варианта. На наш взгляд, качественное бюджетное правило должно, с одной стороны, обеспечивать защиту бюджета от резких колебаний цен на нефть, а с другой – не должно привести к отказу от реализации мероприятий, направленных на модернизацию экономики и развитие инноваций. И, на наш взгляд, надо брать среднюю трёхлетнюю цену на нефть, так как более длительный срок может привести к чрезмерному отрыву от текущей конъюнктуры. Так, трёхлетняя цена на 2012 год будет 83 доллара за баррель, а если брать 10-летнюю – 61 доллар за баррель.

Но этого, на наш взгляд, недостаточно. Должен быть второй ключ, не зависящий от цены на нефть. Это ограничение роста бюджетных расходов в реальном выражении темпом роста ВВП, то есть расходы не должны расти быстрее, чем экономика. При этом бюджетное правило задаёт планку гарантированных базовых расходов. Сверх этого уровня, на наш взгляд, конъюнктурные доходы также могут частично тратиться, но они не должны превращаться в долгосрочные обязательства, должны идти на проекты с ограниченным сроком реализации.

Это всё, что касается развилок. На мой взгляд, увеличение расходов на образование, здравоохранение, науку и инфраструктуру, безусловно, одновременно со структурными преобразованиями в этих секторах не является развилкой политики. На мой взгляд, это императив. Если мы не будем вкладывать в эти сектора и не проводить там изменения, то мы обречены на низкие темпы роста и в течение 10 лет просто перестанем восприниматься в мире как ведущая страна с развитой системой образования, здравоохранения и науки. Поэтому я это не включила в развилки. Но решением взаимоувязки бюджетных расходов, институциональных преобразований, структурных изменений в секторах, которые, безусловно, нужны, должно стать принятие государственных программ. Кстати, по образованию и науке такие программы уже почти готовы, и Минобрнауки вместе с нами и с Минфином практически завершает работу над ними.

Это будет означать переход к программному бюджету, не только к программному бюджету, но и становление работающей системы стратегического управления в стране, и будет увязанность приоритетов политики с бюджетными ограничениями.

И теперь вторая часть моего выступления по итогам и задачам по крупным блокам деятельности министерства.

Первое направление – инвестиционный климат и в целом условия ведения бизнеса. Мы перезапустили работу Консультативного совета по иностранным инвестициям, активно вовлекая лучшие зарубежные практики в наше законодательство. Заработал офис омбудсмена (омбудсмен – Игорь Иванович Шувалов), который решает конкретные проблемы иностранных инвесторов. Создан Российский фонд прямых инвестиций. Надо сказать, что на сегодняшний день фонд реализовал уже ряд сделок на сумму около 1 млрд долларов США, при этом на 200 млн долларов инвестиций фонда привлечено 800 млн долларов частных инвестиций. Мы укрепили площадку Петербургского форума как постоянно действующий формат диалога российской власти с бизнесом и элитой развитых и развивающихся стран по укреплению мировой экономики и привлечению капитала в Россию. Совместно с АСИ и деловыми ассоциациями разрабатываем конкретные дорожные карты по улучшению деловой среды, в том числе и в регионах. По разработанной нами совместной модельной программе в 77 регионах страны уже приняты программы улучшения инвестиционного климата.

Продолжалась работа по улучшению корпоративного законодательства. При активном участии министерства вместе с рабочей группой по созданию международного финансового центра подготовлен проект поправок в Гражданский кодекс, внесённых в Государственную Думу в марте. Законопроект очень важный, так как вводит в национальное законодательство современные, используемые нашими предпринимателями (пока за рубежом, почему они и идут с зарубежной юрисдикцией) инструменты распределения рисков и привлечения капиталов.

В прошлом году создан и заработал специальный информационный ресурс, который обеспечивает полную доступность сведений о ходе дел о банкротстве и продаже имущества должников. В наших планах на 2012 год – создание аналогичного ресурса уже по всем существенным фактам деятельности всех юридических лиц. Это повысит прозрачность того, что происходит в экономике с конкретными предприятиями.

Нужно окончательно решить и вопросы доступа к информации миноритарных акционеров, защитив их право на получение необходимых документов, но при этом не допустив развития практик гринмейла.

Далее. Ключевой для практически любого инвестиционного проекта ресурс – земля. В 2011 году мы завершили объединение систем государственного учёта земельных участков и регистрации прав. Мы убрали то дублирование систем, которое было. Завершается работа по переводу услуг в электронный вид, пока - кроме регистрации прав. Завершено создание института кадастровых инженеров. На текущий момент в Российской Федерации аттестовано около 20 тыс. кадастровых инженеров. Создана публичная кадастровая карта, которая позволяет через интернет получать информацию о земельных участках.

В дальнейшем нам необходимо обеспечить перевод услуг по регистрации в электронный вид, ввести механизмы реальной ответственности кадастровых инженеров, в том числе через обязательное членство в СРО, и внести системные изменения в законодательство, о которых шла речь недавно у Вас на совещании, и которые позволят запустить землю в оборот для жилищного строительства. Особняком стоит задача завершения в этом году кадастровой оценки объектов капитального строительства – уже не земли, а зданий и сооружений. Это необходимое условие для налогообложения имущества по рыночной оценке.

Своего рода индикатором качества инвестиционного климата можно считать развитие малого бизнеса. Сегодня сектор малого бизнеса – это 19 млн рабочих мест и почти четверть выручки всех предприятий в стране. Нами был подготовлен законопроект, и на его основе внедрена система, когда внеплановые проверки осуществляются только по согласованию с органами прокуратуры. В результате число проверок бизнеса сократилось как минимум в 2 раза. В 2 раза сокращен перечень лицензируемых видов деятельности. За счёт того, что были приняты особые условия подключения к электроэнергии представителей малого бизнеса, в 1,7 раза по сравнению с 2008 годом возросло количество таких договоров. Начала реализовываться программа малой приватизации, когда малые компании могут выкупать имущество, но здесь, к сожалению, пока этой возможностью воспользовалось всего 26 тыс. малых предприятий. В законодательстве продолжают существовать ограничения, мы подготовили законопроект и считаем необходимым его в ближайшее время принять.

К сожалению, для малого бизнеса не обошлось и без плохих новостей. Я уже говорила про страховые платежи для малого бизнеса: они были подняты с 14% до 30%, а для производственного – до 20%. Что мы видим? Один из показателей – у нас тормозится темп роста кредитования малого бизнеса. Если в 2010 году рост кредитов малому бизнесу был 24% (рост кредитов всем предприятиям был 12%), то есть начали активно развиваться эти программы и малым предприятиям давали в 2 раза больше, чем предприятиям в целом, то в 2011 году кредиты малому бизнесу – 17,2% (то есть темп роста меньше, чем в 2010 году) против 24% для всех предприятий. Такое изменение произошло, оно, конечно, нас всех очень тревожит. Нам нужно будет посмотреть, как финансово в этих условиях поддержать малые компании. Здесь, на мой взгляд, большую роль могут сыграть внедрение патентной системы (законопроект сейчас находится в Думе), продвижение подготовленного закона о снятии ограничений на приватизацию имущества малыми компаниями. Мы рассчитываем и на развитие индустриальных парков, прежде всего под частным управлением.

Второй блок нашей деятельности – государство в экономике. Здесь несколько направлений – и приватизация, и госзакупки. Была разработана трёхлетняя программа приватизации, которая направлена на существенное сокращение участия государства в экономике. Были внесены системные изменения в само законодательство о приватизации, которые позволяют повысить прозрачность приватизации, использовать более гибкие инструменты, упростить доступ участников к торгам.

В 2010 году для повышения прозрачности торгов госимуществом и развития конкуренции был запущен интернет-сайт torgi.gov.ru, на реализацию было выставлено 120 тыс. объектов, прежде всего небольших.

Кроме реализации программы приватизации, мы считаем, что нужны максимально быстрое преобразование государственных унитарных предприятий в хозяйственные общества, ограничение приобретения компаниями с государственным участием новых активов в конкурентных секторах (с прошлого года такие решения госкомпаниями должны приниматься только по соответствующей директиве) и выделение непрофильных бизнесов из деятельности госпредприятий.

Один из способов участия государства в экономике – это закупки. Вы сказали уже о законопроекте «О федеральной контрактной системе». Мы 18 апреля внесли законопроект в Правительство и рассчитываем на скорейшее его рассмотрение и внесение в Государственную Думу.

Кроме, собственно, госзакупок в этом году заработал закон «О закупках компаний государственного сектора». Это, можно сказать, пока репутационный закон, его ключевое требование – прозрачная и предсказуемая закупочная политика госкомпаний. «Деловая Россия» предложила вести публичный рейтинг закупочной деятельности госкомпаний. Мы такую инициативу поддерживаем, с тем, чтобы лучшие отработанные практики госкомпаний затем можно было в обязательном порядке вводить для всех госкомпаний через законодательство.

Ещё одно направление деятельности Министерства, касающееся государства в экономике, – это работа по повышению качества предоставления госуслуг населению. Здесь внедряются многофункциональные центры, постепенно происходит перевод в электронный вид услуг. Но если говорить об электронных услугах, конечно, речь пока идёт о простейших услугах, таких как выдача паспорта, оформление автомобиля, работа ЗАГСов. Основное недовольство населения сосредоточено не здесь, а в секторе так называемых социальных услуг – здравоохранении, образовании, жилищно-коммунальных услугах. Но, тем не менее, накопленный положительный опыт по информатизации, по технике обслуживания граждан можно и нужно применять и в более сложных системах социального обслуживания.

Важным шагом стало формирование системы электронного межведомственного взаимодействия. С 1 октября на него перешли все федеральные органы исполнительной власти. Мы сейчас видим по статистике, что ведомства еженедельно делают от 50 до 100 тыс. взаимных запросов – это то, что раньше требовали от граждан и бизнеса.

В этом году у нас предстоит ряд знаковых дат по госуслугам. К 31 июля должна быть завершена регламентация услуг. Это сложнейшая работа, которая велась с 2005 года, и мы её, по сути, должны в этом году завершить. С 1 июля режим межведомственного взаимодействия заработает на региональном и муниципальном уровнях. Также с 1 июля должна быть обеспечена возможность подачи по всем госуслугам заявлений гражданами в электронном виде через портал госуслуг. И наконец, к декабрю мы рассчитываем достичь показателя в тысячу МФЦ по стране.

В позапрошлом году мы ввели процедуру оценки регулирующего воздействия. В настоящий момент более тысячи актов прошло через эту оценку. Треть актов была отклонена, так как содержала избыточные и необоснованные требования и ограничения для предпринимателей. Кроме расширения сфер ОРВ, введение её в регионах мы также считаем необходимым, чтобы она работала и в Евразийской экономической комиссии, куда передана часть важных для бизнеса полномочий.

Мы начали наводить порядок в такой сложной и запутанной сфере как аккредитация. В прошлом году начал свою работу новый федеральный орган – Росаккредитация. Мы рассчитываем на то, что создание его позволит сбалансировать задачи повышения безопасности и качества товаров и услуг и снизить барьеры для добросовестного бизнеса, а также - очень важно – создаст основу для признания российских сертификатов за рубежом. Это крайне необходимо, когда мы ставим задачи повышения серьёзного несырьевого экспорта.

Третий блок нашей деятельности – стимулирование инноваций и повышение эффективности инвестиций. В 2011 году приняты разработанные Министерством совместно с Минобрнауки Стратегия инновационного развития и поправки в закон «О науке и государственной научно-технической политике», которые позволяют снизить административные барьеры при надзоре за инновационной деятельностью, учитывать особенности инновационной деятельности. В прошлом году мы совместно с Минобрнауки запустили работу по созданию технологических платформ, которые объединяют образование, науку, бизнес. 47 крупных госкомпаний разработали программы инновационного развития по методологическим документам министерства.

Основа финансирования инвестиций – это венчурный капитал. До последнего времени, практически до прошлого года, российское законодательство было абсолютно не приспособлено к венчурной деятельности. В прошлом году были приняты законы, устраняющие этот правовой пробел, и сейчас у нас венчурный капитал может действовать в формах, принятых во всём мире.

Далее. Заработала информационная система по федеральным целевым программам и ФАИП. Это, на наш взгляд, повышает прозрачность и публичность принятия решений по бюджетным инвестициям, то есть по этому информационному ресурсу можно отслеживать по каждому объекту, в какой стадии финансирования, ввода в эксплуатацию он находится. Госпрограммы наряду с ФЦП будут означать расширение практики программно-целевого метода как в планировании деятельности органов, так и в бюджетировании.

Один из примеров целевого подхода, который не был отражен в ФЦП, - но, тем не менее, это целевой подход, – это работа по развитию автопрома. Виктор Борисович Христенко вместе Германом Оскаровичем Грефом когда-то предложили, придумали «промышленную сборку», а в прошлом году мы вместе перешли к её второму этапу. Но уже сейчас международными автоконцернами в России построены заводы полного цикла с суммарной производственной мощностью более 1,5 млн автомобилей в год. В результате доля машин отечественной сборки поднялась с 40% в 2008 году до 63%, а импорт легковых и грузовых – снизился вдвое. Промсборка-2 будет направлена на развитие углубленной локализации центров технологических разработок.

Автомобильная промышленность – это, по сути дела, один из первых удачных опытов активной промышленной политики, как и действие госпрограммы в сельском хозяйстве. На мой взгляд, нам необходимо вместе с Минпромторгом создать такую карту возможностей для оценки перспектив создания новейших производств в России в других отраслях – так, как начала делать фармацевтическая отрасль, – и сделать это можно в рамках подготовки государственных программ. Мы по каждому сектору должны чётко проанализировать, какие у нас есть здесь возможности, перспективы локализации производств.

Кроме содействия модернизации в отдельных секторах, которыми мы занимались, мы считаем важным создать условия для так называемой горизонтальной модернизации. Такие проекты, как энергоэффективность, которая важна для всех без исключения отраслей и компаний… Министерством был разработан базовый закон «Об энергосбережении и повышении энергоэффективности». Мы разработали 47 нормативно-правовых актов, а также совместно с Минэнерго - госпрограмму по повышению энергоэффективности. Наша рабочая группа реализовала пилотные проекты в 15 регионах, и сейчас по их итогам сформирована библиотека энергоэффективных решений, которые можно применять в разных регионах, с вариантами по механизмам финансирования. Все предложенные решения коммерчески привлекательны и для инвестирования, и для кредитования. На наш взгляд, реализация таких решений по всей стране может дать экономию энергоресурсов от 15% до 40% в натуральном выражении в зависимости от типов ресурсов за счёт окупаемых за пять лет мероприятий. И общий потенциал таких окупаемых мероприятий в жилом секторе и социальной сфере – только в жилом секторе и социальной сфере! – превышает 200 млрд рублей в год. И задача ближайших лет – масштабирование этих программ, уже отработанных, в конкретных регионах.

Ещё одно направление, которое не могу не упомянуть, – работа министерства по развитию накопительного компонента пенсионной системы. По итогам 2011 года количество людей, которые формируют свою накопительную часть пенсии, достигло 74 млн человек, то есть уже половина населения вошла в эту систему. Работает государственная программа софинансирования пенсионных накоплений. И вы на слайде видите рост числа человек, которые в неё вступают. И сейчас в неё вступило уже 7 млн человек, или более 10% занятых в экономике.

Конечно, ситуация на финансовых рынках, в которые инвестируются эти накопления, не может не вызывать опасений. Поэтому, на наш взгляд, очень важно в ближайшее время ещё раз посмотреть и создать эффективный механизм сохранения накоплений и гарантий обеспечения их доходности, а также стимулов для развития добровольных накоплений, что повысит пенсионную обеспеченность в будущем и позволит в большей степени нам балансировать пенсионную систему.

Создана система поддержки социально ориентированных некоммерческих организаций. В прошлом году мы впервые в нашей стране внедрили эту программу, и в первый же год её действия из-за того, что этот инструмент был внедрён на федеральном уровне, в 52 субъектах Российской Федерации были приняты программы поддержки социально ориентированных некоммерческих организаций. И через эти программы сейчас поддержку получает около 2 тыс. организаций, которые оказывают востребованные социальные услуги.

И последнее, совсем коротко. Четвёртый блок – интеграция в мировую экономику, поддержка выхода российских компаний на внешние рынки. Вы уже сказали о значении формирования Таможенного союза, Единого экономического пространства и нашего вступления в ВТО. Мы понимаем, что ВТО и даёт возможности прежде всего по выходу на экспортные рынки, и мы должны активно работать, и подавать сигнал для иностранных инвесторов.

Вместе с тем вступление в ВТО означает и снижение тарифной защиты в ряде отраслей. Но у нас есть и внутренние механизмы, и защитные механизмы в рамках ВТО, чтобы снизить возможные риски. Поэтому главная задача для нас, конечно, здесь – помочь нашей экономике адаптироваться и использовать новые возможности. Задача наших страновых департаментов в том, чтобы и в дорожных картах, и в подготовке межправкомиссии, и в бизнес-миссиях... Кстати, мы в прошлом году начали активно применять этот инструмент – организацию бизнес-миссий по конкретным направлениям. В прошлом году было организовано 150 бизнес-миссий уже с конкретными ориентирами под проекты. И задача – учесть все эти обновлённые реалии.

Одновременно мы сейчас интенсифицировали переговорный процесс по вступлению России в ОЭСР. Работа такая вместе со всеми министерствами и ведомствами ведётся, и я надеюсь, что она также будет успешной. У нас действительно в 2011 году было создано, для нас это очень важно, Российское агентство по страхованию экспортных кредитов и инвестиций (это та идея, на которую мы работали несколько лет), – вот оно начало работать. На наш взгляд, это очень важно. Мы сегодня также услышим выступление руководителя экспортного агентства по первым результатам. Но это очень важно – создать полноценную систему финансовой поддержки экспорта.

Надо сказать, что в 2011 году была сформирована при поддержке нашей программы сеть региональных центров поддержки экспортно-ориентированного малого бизнеса. К настоящему моменту такие центры созданы в 28 регионах. Кроме того, продолжалась работа по сниятию дискриминационных мер против российских компаний за рубежом. В 2011 году нам удалось снять 35 мер против российских компаний, и, по нашим оценкам, это позволяет увеличить экспортные поставки примерно на 700 млн долларов США.

Наша задача – завершить реформирование работы торгпредств, Вы об этом тоже уже сказали. Мы в прошлом году впервые провели оценку работы наших торгпредств по KPI – как раз по показателям эффективности. Установили такие показатели, и не просто сложившийся товарооборот, но конкретные действия торгпредств, когда появляются новые проекты несырьевого экспорта, привлекаются технологии, инвестиции в Россию и действительно со вкладом торгпредств. Это, кстати, нам позволило принять и некоторые кадровые решения. На наш взгляд, очень важно работу эту продолжить, с тем, чтобы торгпредства стали эффективным инструментом увеличения несырьевого экспорта, привлечения технологий инвестиций (я абсолютно согласна с Вами), с тем, чтобы в большей степени работали с малыми и средними компаниями, потому что у крупных компаний у самих своих возможностей часто хватает.

Я, конечно, не успела всё упомянуть в выступлении, оно и так затянулось, но мы выпустили доклад о результатах нашей четырёхлетней работы, пожалуйста, посмотрите. Мы пытались описать и наши действия, и то, как наши действия и в целом ситуация отразились в изменении ситуации по конкретным направлениям. Я, конечно, хотела бы поблагодарить всех сотрудников министерства, которые работают по разным направлениям, важнейшим направлениям экономической политики. И хочу поблагодарить моих коллег по Правительству, сотрудников других министерств и ведомств, с которыми мы часто в спорах, но с общим пониманием целей работали в прошлом году. В своей работе мы старались быть открытыми, и наши решения, наши результаты создавались в дискуссиях и в соавторстве с представителями парламента, регионов, бизнеса, с экспертным сообществом. Я хочу поблагодарить всех тех, кто участвовал в нашей работе, и за критику, и за новые идеи, и за поддержку. Очень надеюсь, что в дальнейшем ваше сотрудничество с министерством будет не менее активным и плодотворным. Спасибо большое.

В.В.Путин: У меня даже не комментарий, а пара вопросов, это мысли вслух, скорее всего. Они такие простые, это даже не для сотрудников министерства, потому что они в материале, и для них всё понятно, а для приглашённых гостей и для общественности. Вы сказали об общей налоговой нагрузке на экономику – 35,6%. Но мы знаем (я, во всяком случае, знаю) о дискуссиях, которые идут в Правительстве, и некоторые коллеги считают, что если вычистить из этой нагрузки нагрузку на нефтегазовый сектор, то на ненефтегазовый сектор нагрузка будет гораздо меньше. Сколько она, по вашему мнению?

Э.С.Набиуллина: Во-первых, можно, я начну с того, что я считаю неправильным вычитать эту нагрузку, потому что нефтегазовый сектор является важнейшей частью нашей экономики.

В.В.Путин: Правда, правильно. Но мы нефтегазовые доходы направляем в фонды резервные, а не используем для потребления.

Э.С.Набиуллина: Не все. Мы смотрели нагрузку по секторам (там есть разные методики расчёта добавленной стоимости), но у нас есть сектора, где она достаточно высокая: выше 35,6% – секторы ненефтегазовые, в отдельных секторах промышленности (машины и оборудование) – 38%, в текстильно-швейной промышленности (сейчас на память не помню) – 50% с чем-то.

В.В.Путин: А за счёт чего тогда 35-то?

Э.С.Набиуллина: Есть действительно очень большие сектора, но есть сектора, где не очень высокая нагрузка. И если очистить от той же нагрузки, связанной с рентными платежами, не уверена, что в топливно-энергетическом секторе она будет сопоставима с машиностроением. Есть сектора, такие как финансы, недвижимость и так далее… Поэтому, на наш взгляд, как раз там, где у нас происходит потребление, налогообложение недвижимости, налогообложение таких рентных доходов, оно должно облагаться повышенной ставкой.

В.В.Путин: Не хочет Эльвира Сахипзадовна отвечать на мой вопрос, но я скажу. По мнению некоторых специалистов, в том числе и специалистов Минфина, общая нагрузка, если вычистить то, о чём я сказал, – где-то меньше 30%...

Э.С.Набиуллина: Я, видимо, не поняла вопроса. Меньше 30%, и, как правило, Минфин сравнивает эту нагрузку с развитыми странами.

В.В.Путин: Ну да.

Э.С.Набиуллина: Но если сравнивать её с развивающимися странами, у которых высокие темпы роста, эта нагрузка меньше.

В.В.Путин: Ладно, хорошо. Теперь, министерство предлагает индексировать цены на газ, на электроэнергию, на услуги железной дороги: 15, 10 и по инфляции, соответственно. Это просто сейчас мысли вслух. Я обращаю ваше внимание на то, что финансовое положение компании РАО «РЖД» скромнее, чем нефтегазового сектора, и газового в том числе, и электроэнергетики. Оно скромнее! И там закредитованность очень высокая. Это первое замечание, и второе.... Я не говорю, что не нужно так делать, я повторяю – это мысли вслух.

И ещё одно замечание. Цены на газ вы предлагает индексировать по 15% в год. Знаем мы с вами мнение коллег, которые считают: а где же тогда стимулы для проведения политики энергоэффективности и снижения соответствующих затрат? Не будет стимула, как они считают, для того чтобы проводить политику энергоэффективности, – первое. И второе, с другого угла: мы предлагаем повышать НДПИ на газ, а цены сдерживать. Может наступить момент, когда инвестиционные возможности газовых компаний будут очень скромными, и наши конкурентные преимущества по энергетике обнулятся. Но если так не просчитано всё, просто действовать схематично в этом направлении. Обращаю на это просто ваше внимание.

Теперь по поводу того, чтобы в ходе приватизационных процессов государство выходило из контрольных пакетов. Считаю, что правильно абсолютно, я и в одной из своих статей об этом говорил, и сейчас хочу повторить: я полностью с этим тезисом согласен. Вместе с тем, в практическом плане прошу вас обратить внимание вот на что (нам с вами не очень приятно об этом говорить, но надо, это же ведь жизнь): мы привлекали инвестиции в электроэнергетику, и многие наши партнёры откликнулись на этот призыв, вложили миллиарды евро и долларов, а потом мы взяли и – тук! – замедлили рост тарифов электроэнергетики. И вполне вправе были бы наши партнёры спросить: а как же обещание? А мы, руководствуясь определёнными соображениями внутриэкономического порядка, всё-таки эти темпы сдерживаем. Я к чему это говорю? Как бы ни получилось так, что мы из определённых активов выйдем, привлечём туда инвестиции, а потом тут же будем сдерживать рост определённых тарифов. По объективным обстоятельствам. Поэтому нужно очень аккуратно смотреть на всё, что вы будете делать в практическом плане, да? Полностью поддерживаю то, что Эльвира сказала по поводу более активного использования российских площадок при приватизации, при размещении IPO и так далее. Абсолютно, полностью согласен. Нужно стимулировать для этого наши компании.

Теперь по поводу пенсионной системы. Мы все понимаем, что очень чувствительная, важная тема. Вы знаете мою позицию. Здесь два основных момента: первый момент связан с жизнеспособностью самой пенсионной системы, с тем, чтобы сокращать там дефицит, а второй – использование пенсионных накоплений. Если мне память не изменяет, у нас в этом году уже будет накоплено – 4, да? – 4 трлн рублей! А действующие правила использования этих средств таковы, что не позволяют нам эффективно их использовать, в том числе для абсолютно надёжных инфраструктурных проектов, рассчитанных на длительную перспективу у нас в стране: на строительство того же трубопроводного транспорта, железнодорожного, автомобильных дорог. Они уже никуда не денутся, точно будут работать и будут приносить отдачу, и деньги не сгорят – очевидный факт. А инструментов использования их пока недостаточно, поэтому я прошу министра и вас, уважаемые коллеги, вместе с Минфином, вместе со специалистами ВЭБа подумать и сделать соответствующие предложения.

Да, очень важный вопрос – это бюджетное правило. Это не единственный вопрос в этом бюджетном правиле, я согласен, но какую цену брать усреднённую – за последние два года, за последние три, а может быть, взять за последний год? Тогда совсем цена будет высокая, но это не будет бюджетным правилом, это правда, да. Вы знаете, мы должны исходить всё-таки из таких консервативных оценок, посмотреть на эту ценовую синусоиду внимательно, ведь мы понимаем цену ошибки. Цена ошибки – это что? Вложенные государственные деньги в никуда и увеличение количества недостроя в стране – вот к чему это может привести. Просто мы вынуждены будем сократить – мы же с вами это понимаем, если, не дай бог, конъюнктура изменится… Мы же с вами социальные обязательства не можем сократить, мы же всё равно должны будем платить и пенсии, и пособия, и зарплаты, и так далее, и так далее, и повышенное денежное довольствие военнослужащим. Значит что? Резать будем инвестиции, а значит, и увеличивать недострой, поэтому давайте ещё подискутируем вместе – посмотрим, подумаем и потом примем соломоново решение такое, правильное. Да, конечно, расходы не должны расти быстрее, чем доходы, – это очевидный факт.

Кадастр. Я попросил, конечно, в широком плане определиться, из каких источников и какими темпами мы будем решать эту проблему кадастровую. Важнейшая абсолютно вещь! Не только по капитальным объектам, но и по другим, и по гражданам: как здесь будут задействованы регионы, муниципалитеты, как – федеральный бюджет.

Опыт промсборки в автомобилестроении. Конечно, его нужно оценивать и тиражировать на другие отрасли. В других отраслях другая ситуация, ну скажем, в авиастроении: там игроков мировых – раз-два и обчёлся. Если в автомобильной промышленности много игроков и с ними в известной степени легче работать, и срок производства автомобильной техники совсем другой, количество потребителей другое, в авиастроении ситуация несколько иная. Но в целом принципы, конечно, можно использовать и здесь. Это у нас действительно такой позитивный опыт работы с партнёрами, нужно его тиражировать.

Собственно говоря, эти замечания говорят о том, что работа у вас сложная, но очень интересная. Я хочу обратить внимание, что цена принимаемых решений для экономики, для всей страны очень высока. Я хочу вас поблагодарить за предыдущие годы совместной работы и пожелать вам успеха! Спасибо большое!

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 23 апреля 2012 > № 549087 Эльвира Набиуллина

Показатель ВВП на душу населения - один из признанных в мире индикаторов, характеризующих уровень благосостояния граждан той или иной страны и эффективность ее экономики. Вполне закономерно, что российское руководство ставит в качестве долгосрочных целей достижение высоких позиций именно по ВВП на душу населения в мировой табели о рангах. Чтобы понять, насколько близка наша страна к достижению этих высоких целей, эксперты "РИА-Аналитика" на основе данных МВФ составили рейтинг стран по объему ВВП на душу населения*.

Как видно из результатов рейтинга, наиболее богатые страны по этому показателю - Катар, Люксембург и Сингапур, где на каждого жителя приходится 103, 80 и 60 тыс. долларов ВВП соответственно. Крупнейшая экономика мира, США, как и годом ранее, находится на седьмом месте с 48 тыс. долларов на каждого жителя.

По сравнению с 2010 годом существенных изменений позиций стран в этом рейтинге не произошло. Максимальное снижение в рейтинге, составившее 48 позиций, наблюдалось у Ливии, где из-за известных военно-политических событий ВВП на душу населения упал за один год в два с половиной раза.

Заметный регресс продемонстрировал Йемен, который сдал 6 позиций. Помимо аномальной динамики позиций Ливии и Йемена, которая определяется далеко не экономическими факторами, среди стран, сдавших рейтинговые рубежи, можно выделить Грецию и Ирландию. Эти страны потеряли по 4 позиции, что в целом не удивительно, учитывая нестабильность их экономик из-за долгового кризиса.

Наиболее сильные положительные изменения в рейтинге - у относительно небогатых стран, расположившихся на позициях ниже России. Что же касается перемен в первой двадцатке богатейших стран, то обращает на себя внимание рост позиций Кувейта, Германии и Гонконга. Таким образом, несмотря на все финансовые проблемы еврозоны, ее ведущая экономика, Германия, чувствует себя относительно неплохо.

Россия в 2011 году прибавила одну позицию в рейтинге и расположилась недалеко от Чили и Аргентины - на 54-м месте. На каждого жителя нашей страны, по данным МВФ, приходится 16 736 долларов валового дохода. При этом по абсолютному объему ВВП Россия занимает 6-е место среди всех экономик мира.

За последние годы был продемонстрирован существенный прогресс - страна постепенно приближается к богатейшим государствам. С 2005-го по 2011 год ВВП России на душу населения вырос на 40%, что привело к перемещению в рейтинге на 5 позиций вверх. Если исходить из динамики движения в рейтинге других стран, то это в целом неплохой результат, внушающий оптимизм.

Учитывая текущие позиции России в рейтинге по абсолютному значению ВВП и этому показателю в пересчете на душу населения, можно говорить о том, что потенциал повышения эффективности нашей экономики и благосостояния граждан огромен. Но чтобы стать поистине ведущей экономической державой, то есть войти в число первых десяти стран по объему ВВП на каждого жителя, России - при прочих равных условиях - необходимо в среднесрочной перспективе как минимум утроить ВВП.

*Показатель ВВП на душу населения рассчитан МВФ (www.imf.org) по паритету покупательной способности национальных валют.

Реформы начала 1990-х: мифы и реальность

Андрей Нечаев

В обществе в последние годы явно возрос интерес к современной истории, в том числе к 1990-м годам вообще и к реформам начала 1990-х

в особенности. Возможно, дополнительный толчок этому интересу дал безвременный уход Е. Т. Гайдара, а может быть, просто сработал эффект “от противного”. Слишком часто и активно в последние годы официозные СМИ внушали публике, какими отвратительными были 1990-е годы (появился даже термин “проклятые девяностые”) и как все наши современные беды, конечно, корнями уходят в 1992 год, когда у власти в стране стояло правительство Гайдара. Естественно, появляется искреннее желание разобраться самим, что-то дополнительно узнать и самостоятельно сделать выводы.

Этот интерес совершенно обоснован. Он определяется тем, что гайдаровские реформы затронули судьбы миллионов людей, кардинально изменили облик страны. Без всякого преувеличения можно считать реформы правительства Гайдара ключевым шагом в масштабной экономической

и политической модернизации России.

Есть великая историческая несправедливость в отношении общества к Егору Гайдару. Как его друг, я вижу одной из своих задач хотя бы в какой-то мере устранить эту несправедливость и поколебать, на мой взгляд, неправомерно негативное отношение к Гайдару. Что мешает нашим современникам адекватно воспринимать историческую фигуру Е. Т. Гайдара? Во многом — идеологические мифы, созданные в консервативных кругах нашей властвующей элиты с целью дискредитации либеральных преобразований. Эти мифы на протяжении почти двадцати лет активно внедряются в массовое сознание.

Да, то десятилетие было сложным и неоднозначным. Нашим людям пришлось вынести немало бед и испытаний. Безусловно, были непоследовательность и ошибки в экономической политике, было противостояние прокоммунистического парламента и исполнительной власти, дорого обошедшееся экономике страны. Справедливости ради подчеркнем, что 1990-е годы включают совершенно разные этапы развития экономики, с различными мотивами принимавшихся решений и их последствиями. Объединять в одно целое начало рыночных преобразований в стране в 1991—1993 годах (в ситуации краха СССР и полного развала экономики) с залоговыми аукционами середины 1990-х, всевластием олигархов в конце 1990-х или с построением пирамиды ГКО и дефолтом 1998 года, мягко говоря, неправомерно. Однако, подводя итоги 1990-х в целом, нельзя не признать, что они кардинально изменили облик России.

Частично приписывание реформам и реформаторам вины в народных бедах связано с короткой исторической памятью людей. Бездарная денежная реформа последнего советского правительства в апреле 1991 года, развал потребительского рынка уже к середине 1991 года, а после путча августа 1991 года и полный развал самого государства, паралич основных его институтов у многих людей ассоциируются именно с реформами конца 1991 — начала 1992 года, хотя правительство Гайдара возникло лишь в ноябре 1991 года и объективно никакой ответственности за этот развал нести не может. Более того, именно катастрофическое положение в экономике и распад государственных институтов во многом определили сам ход реформ и степень их радикальности. Слишком спрессовано было тогда время.

Восстанавливая историческую справедливость, рассмотрим коротко главные из упомянутых мифов.

Миф 1. Гайдар развалил экономику

Пожалуй, самый распространенный и самый несправедливый миф — “Гайдар развалил экономику страны и обобрал российский народ”. Когда Гайдар и его команда в ноябре 1991 года пришли к руководству экономикой страны, разваливать уже было нечего. Экономика и так находилась в состоянии, близком к коллапсу. Социально-экономическое положение стало резко ухудшаться еще на рубеже 1980-х годов. Быстрое падение цен на нефть после 1986 года поставило сырьевую экономику СССР на колени. В 1990—1991 годах потребительский рынок пытались сбалансировать за счет многомиллиардных иностранных кредитов, дававшихся западными правительствами под политические реформы Горбачева. После августовского путча 1991 года, когда власть фактически развалилась, иссяк и кредитный источник, оставив стране внешний долг более 120 миллиардов долларов.

Нужно сказать, что снабжение крупных городов продовольствием, в частности мясопродуктами, базировалось в значительной степени на импорте зерна. Я напомню, что великий и могучий Советский Союз импортировал ежегодно 40—45 миллионов тонн зерна, чтобы кормить собственное население, прежде всего население крупных городов. В основном это было кормовое зерно, на базе которого развивались птице- и свиноводческие комплексы, поставлявшие мясо в города. В 1991 году иссяк не только импортный поток зерна. Колхозы и совхозы в условиях отсутствия адекватной оплаты

и в ожидании роста цен “придерживали” зерно, отказывались поставлять его в централизованные ресурсы. Это уже ставило под угрозу снабжение городов не только мясом, но и хлебом и хлебопродуктами. Сохранилась лишь гуманитарная помощь. Люди старшего поколения наверняка помнят посылки

с гуманитарной помощью. Достаточно сказать, что даже армия частично снабжалась продовольствием за счет гуманитарной помощи, включая консервы из запасов бундесвера. Трагедия, внешне походившая на фарс.

СМИ того времени, и наши и зарубежные, без всякого журналистского преувеличения предрекали России зимой 1992 года голод, холод, остановку транспорта и даже голодные бунты. В качестве иллюстрации — несколько цитат из газет того времени. Вот статья в “Московских новостях” от 7 апреля 1991 года. Я подчеркиваю дату: 7 апреля 1991 года. До ноября, когда мы пришли в правительство, еще нужно дожить. “Люди в Ярославле рады очередям: стоя в очереди, можно надеяться на покупку. Но очередей все меньше. Они давно исчезли в промтоварных магазинах, в универмагах. Недели 2 назад

выстроилась новая — за хлебом. Теперь это самая длинная, самая злая

и самая отчаянная очередь”. А вот еще один факт, пока тоже не из государственных архивов. “На прошлой неделе я стоял в ужасной очереди за мясом. Вы знаете, сколько я там стоял? Мне даже страшно вам сказать, я стоял там пять с половиной часов...” Ну а дальше такой конец: “Мне стыдно за мою страну”. Это письмо школьника, которое он послал в США, опубликованное в американских СМИ. Вот еще одна цитата — выдержка из опубликованного личного дневника А. Черняева (это помощник президента М. С. Горбачева,

я специально взял совершенно разных, “полярных” людей — школьника и крупного госчиновника): “Такого (речь идет о полном отсутствии продуктов питания в магазинах летом 1991 года. — А. Н.) Москва не видела, наверное, за всю свою историю — даже в самые голодные годы”.

Приведу еще несколько конкретных примеров уже из официальных источников. Например, справка начальника управления экономической безопасности КГБ СССР (довольно информированная организация в то время) для высшего руководства страны. Справка датирована концом августа 1991 го-да. Я специально опять делаю ударение на датах. “Запасов продовольственного зерна в государственных ресурсах страны осталось в количестве, которое обеспечивает снабжение хлебом 250 г на душу населения”. Для того, кто не знает, — это норма блокадного Ленинграда. А вот что пишет товарищ Полозков, первый секретарь ЦК Компартии РСФСР, своему товарищу по партии

и одновременно Президенту СССР М. С. Горбачеву и в копии — премьер-ми-нистру Павлову. Вновь обращаю ваше внимание на дату — 21 марта 1991 года: “В 27 регионах положение страны катастрофическое. Через неделю там могут быть остановлены мельницы и прекратится выпечка хлеба”. Трудно заподозрить этого человека в желании клеветать на советскую власть.

Остановка материальных потоков стала реальностью еще до прихода правительства Гайдара. При этом было катастрофическое положение с финансами. Дефицит бюджета — более 30 % и почти на 90 % он покрывается денежной эмиссией, говоря проще — печатанием денег с соответствующими инфляционными последствиями. Уже к середине 1991 года на финансирование дефицита были истрачены вклады населения в сберкассах, после этого формально замороженные правительством В. Павлова. Но об этом я скажу еще чуть позже, потому что “сгоревшие вклады” — это тоже один из распространенных мифов о Гайдаре.

Прямой рост цен исчислялся десятками процентов в год. Относительно скрытой инфляции, выражавшейся в массовом дефиците товаров в государственной торговли, есть лишь оценки экспертов.

Последний пример из моей собственной практики. Вскоре после назначения в правительство я стал заместителем председателя Валютно-экономической комиссии правительства. Председателем комиссии был Гайдар. В функции комиссии входило управление скромными валютными ресурсами правительства. Когда мне принесли данные о состоянии текущего валютного резерва правительства, я был в шоке. Я неплохо представлял себе экономическое положение страны. Еще в 1980-е годы в Академии наук, в Институте А. И. Анчишкина, я несколько лет участвовал в разработке Комплексной программы НТП и его социально-экономических последствий. Мы достаточно активно взаимодействовали с Госпланом, отраслевыми институтами, получали много информации. В Институте экономической политики под руководством Гайдара (я был его заместителем) готовили серьезные прогнозо-аналитические материалы, в том числе для руководства страны. В ходе подготовки программы реформ также получили много статистических данных. Одним словом, мы знали достаточно о положении дел. Но даже меня, сравнительно информированного человека, полученные данные о золотовалютных резервах повергли в шок. В СССР это была строго засекреченная информация, доступа к которой мы ранее не имели. Все валютные резервы правительства в тот момент составляли около 26 миллионов долларов. Сейчас это капитал небольшого банка или приличной внешнеторговой компании, а тогда — это были все валютные резервы правительства былой супердержавы. Эти резервы, конечно, менялись, чего не хочет понять заядлый критик Гайдара и правительства реформ в целом господин Илларионов. Так, он, собрав распоряжения правительства, говорит: “А как же вы за три месяца распределили 300 миллионов долларов?”. Человек, считающий себя крупным экономистом, не понимает, что просто деньги приходили и расходовались. Но в любом случае суммы были мизерные.

Был еще золотой запас. Правда, он “похудел” с середины 1980-х по конец 1991 года примерно на 4/5. Чтобы не быть голословным — вот письмо тогдашнего председателя Госбанка В. Геращенко от 15 ноября 1991 года:

в октябре сего года было заявлено (то есть официально признано), что золотые резервы страны составляют всего около 240 тонн золота. Средняя цифра середины 1980-х колебалась в зависимости от конъюнктуры рынка вокруг 1300 тонн. Таким образом, опыт большевиков в этом смысле оказался очень заразительным. Последнее коммунистическое правительство активно распродавало золотой запас, но, к сожалению, спасти ситуацию это не могло.

При этом внешний долг составлял 123,8 миллиарда долларов, из которого уже в 1992 году нужно было возвращать более 20 миллиардов долларов, не считая 13,4 миллиарда долларов процентов по кредитам. Даже бывшим странам СЭВ мы оказались должны 33,7 миллиарда долларов.

Этот скорбный список фактов, иллюстрирующих полный развал экономики и финансов, можно продолжать без конца. Интересующимся рекомендую прочитать книгу Е. Гайдара “Гибель империи”, в которой собрано немало красноречивых архивных данных на этот счет. Могу отослать вас также

к моей последней книге “Россия на переломе. Откровенные записки первого министра экономики”.

Именно на таком фоне начались в России рыночные преобразования, благодаря которым положение удалось кардинально изменить, а страшные угрозы отвести.

Миф 2. Реформы можно было проводить

мягко и постепенно

Мне кажется, приведенное описание драматизма положения в стране

к концу 1991 года полностью развеевает другой распространенный миф

о том, что страна могла без радикальных мер преодолеть политическую

и экономическую агонию конца 1980-х — начала 1990-х годов. К сожалению, время для “мягких”, относительно безболезненных реформ в экономике было бездарно упущено за несколько лет до прихода Гайдара и его команды в правительство.

Как можно было, например, не проводить либерализацию цен, которая уже опоздала к тому времени на несколько лет? Или отказаться от либерализации внешней торговли и хозяйственных связей внутри страны в условиях коллапса внутреннего рынка? Или не проводить политику финансовой стабилизации, а ценой запредельного дефицита бюджета, покрываемого печатанием денег, поддерживать спрос на продукцию отечественных предприятий, включая ВПК, разгоняя тем самым инфляцию с риском быстро перевести ее в неуправляемую и разрушительную гиперинфляцию? Анализируя период 1991—1992 годов, забывать об этом нельзя. Нужно знать и понимать истоки событий.

Нужно помнить и о другом. Теоретической базы, которая давала бы готовые рецепты для реформ, тогда не было. Человечество знало очень болезненные этапы перехода от феодализма к капитализму, от капитализма

к социализму, но не было завершенного опыта, а соответственно и его теоретического осмысления, перехода от жесткой планово-распределительной системы советского образца, даже со всеми косметическими изменениями, которые она претерпела на рубеже 1980–1990-х годов, к системе рыночного хозяйства. Поэтому все, на что мы могли опираться, — это знание основных законов рынка. Был самый первый, еще не давший зримого результата,

а только какие-то наметки, опыт Чехословакии и Польши, начавших аналогичные реформы раньше нас года на два. Кое-что из этого опыта мы заимствовали. Например, в аспекте насыщения рынка и создания рабочих мест, пусть даже временных, в Польше много дал Указ о свободе торговли. И мы этот указ повторили, с определенными изменениями и адаптацией к нашей действительности. Это дополнительно помогло наполнить прилавки, хотя внешне, надо признаться, выглядело не всегда эстетично. Порой вызывало раздражение, когда люди стояли на улицах и торговали всем подряд. Первые частные киоски появлялись иногда в самых неподходящих местах, а с дизайнерской точки зрения были далеки от совершенства, но это помогло насытить рынок и дало очень многим людям средства к существованию.

Я хотел бы особо подчеркнуть, что все разговоры про чикагскую школу

и “фридмановских мальчиков” к реальным реформам отношения не имеют почти никакого. Безусловно, есть общепризнанные законы функционирования рынка, например свободные цены, свободные хозяйственные связи между производителями и потребителями, свобода торговли. Но значительная часть принятых нами мер, особенно на первом этапе, диктовалась не столько теорией, сколько самим развитием ситуации. Например, крайне болезненное для населения решение о либерализации цен, которое потом критиковали многие наши оппоненты, говоря, что надо было сначала провести демонополизацию экономики и приватизацию, создать конкуренцию, а потом освобождать цены. Может быть, в какой-нибудь отвлеченной академической дискуссии я бы с этими аргументами частично согласился. Только надо понимать, что была конкретная ситуация ноября-декабря 1991 года: тотальный дефицит товаров, являвшийся следствием попыток сохранить контроль над розничными ценами, гигантский, так называемый “инфляционный навес”, накопленный за время, когда денег напечатано было безумное количество

и денежная масса увеличивалась на десятки процентов в месяц при практически полном отсутствии товаров в государственной торговле.

Формально основные розничные цены к концу 1991 года оставались регулируемыми, а оптовые цены освободило еще правительство Павлова. При этом предприятия, тогда де-юре еще государственные, по закону о социалистических предприятиях уже получили высокую степень свободы в назначении тех же оптовых цен, зарплат, в формировании других доходов своих работников и т. д. И пользовались они этой свободой в полной мере. В такой ситуации пытаться сдерживать розничные цены абсолютно бессмысленно. При экономической свободе предприятий в установлении оптовых цен и зарплат контролировать цены в рознице невозможно. Для этого нужны такие субсидии, которых в пустом госбюджете не было и в помине. А производить и реализовывать товары себе в убыток без дотаций ни один нормальный производитель не будет. Одним словом, если вы не в состоянии удерживать фиксированные цены и контролировать их, то цены нужно “отпустить”. Если бы мы сначала занялись демонополизацией в экономике, где практически каждое предприятие было монополистом и не было никакой конкуренции (проблема демонополизации и конкуренции, заметим, полностью не решена и по сию пору), то, боюсь, страна бы не пережила зиму 1992 года.

Дополнительно замечу, что весной 1991 года последнее советское правительство решается именно на предлагаемый оппонентами либерализации цен вариант — на поэтапное повышение розничных цен на важнейшие виды потребительских товаров. Оно вводится указом Президента СССР от 19 марта 1991 года. Среднее повышение цен составило 90 %. И практически ничего не изменило на рынке. Производство продолжало падать, а дефицит товаров катастрофически нарастать. К середине лета 1991-го и при новых, резко повышенных ценах дефицит был почти тотальный. Вот что пишет 29 июня 1991 года в ЦК КПСС заведующий отделом социально-экономической политики ЦК КПСС А. Власов: “Введение новых оптовых, закупочных и розничных цен при отсутствии действенных регуляторов не оказывает пока стимулирующего воздействия на ускорение развития производства. Начавшийся в первом квартале сего года спад выпуска товаров народного потребления в апреле-мае составил 8 %. Производство продуктов питания сократилось на 10, а товаров легкой промышленности — на 12 %”.

После этого тяжелого по последствиям, провального эксперимента еще можно продолжать говорить о возможности постепенности в либерализации цен? Попутно замечу, что падение производства, в котором обвиняют правительство Гайдара, началось задолго (еще с 1989 года) до его формирования.

Проекты указа Президента и постановления правительства о либерализации цен были по поручению Гайдара написаны мною. Кстати, мы пытались тогда соблюсти некоторую постепенность освобождения цен, в отсутствии которой нас упрекают оппоненты. Вначале на часть товаров, в том числе на нефть, на некоторые товары первой необходимости, например молоко, и на услуги “естественных монополий” мы не освободили цены, а ввели нормативы роста, что, как показал дальнейший опыт, было ошибкой. По мере того как рынок насыщался, именно эти товары оказались в дефиците. Надо было освобождать сразу все цены, за исключением отдельных тарифов монополий.

Миф 3. Гайдар уничтожил вклады населения

Одно из самых жестоких обвинений в адрес правительства Гайдара состоит в том, что в результате его политики “сгорели” банковские вклады населения. И это миф. На самом деле никаких сбережений давно не было. Есть цифры, есть доклады Минфина, Госбанка, руководства самого Сбербанка о том, в каких объемах банк кредитует правительство, в том числе на выплату дотаций на разницу цен сельхозпродукции. Чтобы удержать розничные цены, продукты закупались по одним ценам, а продавались значительно дешевле. Во многом это, как и весь дефицит бюджета, финансировалось за счет средств населения в Сбербанке. В качестве иллюстрации приведу лишь одну короткую выдержку из письма Минфина и Минэкономики СССР в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР: “В настоящее время вклады населения в сберкассах распределены между республиками и являются банковскими ресурсами. Между тем вся сумма вкладов населения, достигшая с учетом индексации более 600 миллиардов руб., целиком и полностью использована для формирования внутреннего государственного долга” (курсив мой. — А. Н.). Это письмо от 27 сентября 1991 года. Таким образом, уже к концу лета 1991 года все сбережения граждан были “проедены”. Остались только записи по счетам. Это с одной стороны.

С другой — сбережения были абсолютно обесценены тем “инфляционным навесом”, о котором я уже говорил. Реально купить на эти деньги товары по фиксированным ценам было невозможно, что само по себе стало главным фактором быстрого роста сбережений. Вот что писал 24 сентября 1991 года председатель Госбанка СССР В. В. Геращенко, который входит теперь в список жестких критиков нашего правительства: “Прирост сбережений населения в организованных формах (вклады, ценные бумаги) за восемь месяцев т. г. увеличился против января—августа 1990 г. в 2,2 раза. Накопление средств у населения в определенной мере является вынужденным, так как заработанные деньги граждане не могут реализовать из-за недостатка товаров и услуг на внутреннем рынке (курсив мой. — А. Н.)”.

Правительству Гайдара хватило мужества констатировать этот факт и сделать его из скрытого явным. Прямые компенсационные меры тогда были абсолютно невозможны. Это только разогнало бы инфляцию и обесценило уже сами компенсации.

Миф 4. Обман с ваучерами

Именно приватизация является примером не экстренных мер, не латания дыр, а создания новой экономики, которым активно занималось наше правительство. Приватизация не входила в сферу моей ответственности, поэтому остановлюсь на ней очень кратко.

Массовая приватизация, кстати, началась не в 1992 году, а позже. В 1992 го-ду создавались только ее нормативные и законодательные основы. Та модель приватизации, которая в итоге появилась, была плодом разного рода компромиссов. Главный из них — компромисс с реальностью. Так, первоначально в основу процедур приватизации заложили так называемые персональные приватизационные счета. В какой-то момент выяснилось, что Сбербанк просто не в состоянии выполнить все связанные с их применением процедуры, почему и обратились к чешскому опыту приватизационных чеков.

С другой стороны, был компромисс с Верховным Советом, который обладал

в то время огромной властью. Всякого рода льготы трудовым коллективам — все это были инициативы Верховного Совета. Понимая важность приватизации, Чубайс и другие ее идеологи шли на компромиссы, хотя, конечно, это резко снижало эффективность приватизации и заведомо закладывало основы будущего перераспределения собственности: ведь трудовой коллектив получал контрольный пакет акций предприятия почти бесплатно. При таком подходе нельзя было говорить ни о фискальном интересе, ни об эффективности. Но все-таки эти компромиссы помогали как-то сдвигать процесс

с мертвой точки, а главное — ввести приватизацию в правовое русло.

В начале 1990-х процесс нелегальной приватизации, а фактически просто присвоения госсобственности, уже активно набрал обороты. Формы были самые разнообразные. Например, директор госпредприятия заключал договор с “дружественной” компанией об аренде предприятия или его части

с правом выкупа по символическим ценам. И формально ничего не нарушал. Создать нормативную базу приватизации и ввести процесс в цивилизованное русло было абсолютно необходимо.

Появление в стране частной собственности, без которой невозможно развитие рыночной экономики, в результате приватизации — свершившийся факт. Нельзя не вспомнить и о гигантском толчке развитию рынка ценных бумаг, который был задан ваучерной схемой приватизации. Ваучер стал первой массовой ценной бумагой в постсоветской России.

Резюмируя сказанное, можно констатировать: была ли проведенная приватизация идеально справедливой — нет; была ли альтернатива или возможность отложить процесс — тоже нет.

Реальность: основные предпринятые меры

(шаги реформ)

Здесь я попытаюсь обозначить основные направления реформ с небольшими комментариями, прежде всего по тем мерам, к которым лично имел прямое отношение. Отдельные особо важные решения мы еще специально рассмотрим позже.

Разумеется, можно лишь с большой долей условности разделить принятые нами меры на шаги по преодолению тяжелого финансово-экономического кризиса и на шаги, направленные на создание основ рыночного хозяйства. Как я уже указывал, ряд из них носил вынужденный характер и диктовался конкретной ситуацией с бюджетом и дефицитом товаров. Вот лишь часть из принятых мер (разделение на группы носит весьма условный характер).

С целью преодоления угрозы голода и тотального дефицита товаров:

— либерализация цен;

— разрешение свободы торговли;

— либерализация внешнеэкономических связей;

— урегулирование внешнего долга и открытие западных кредитных линий;

— переход к адресной социальной поддержке малоимущих.

Два слова о либерализации внешнеэкономических связей, прежде всего импорта. Нам было важно, чтобы люди “потащили” товары в Россию. И они потащили, да, часто в неэстетичных формах. Помните “челноков”, этих несчастных женщин, одетых в пять шуб? Только русская женщина на это способна: пять огромных сумок в каждой руке! Но они спасли рынок, и великое им спасибо, честь и хвала. Либерализация внешнеэкономических связей не свелась к этому, но и это тоже было.

Урегулирование внешнего долга и размораживание западных кредитных линий было критически важным. Мне отчасти пришлось этим заниматься. После августовского путча они были заморожены полностью, и мы ездили, кланялись, убеждали, говорили о том, что это новая страна, совершенно новая политика. Иногда приходилось идти просто на обыкновенный шантаж. Я помню мучительные переговоры с министром экономики Германии господином Меллеманом, с которым потом у нас были блестящие отношения. “Если вы, — я чувствую тупик в переговорах, — не размораживаете кредитную линию, я возвращаюсь в Россию и разрешаю бесконтрольный экспорт оружия, и кому оно попадет и где будет использоваться, я не знаю. Я вас предупредил, и ответственность за это несете вы”. Он побледнел, сказал, что ему нужно посоветоваться с канцлером Колем. Через полчаса министр вернулся и сообщил, что они приняли решение разморозить кредитную линию.

С целью нормализации финансов и подавления инфляции:

— сокращение бюджетных расходов, в первую очередь не связанных

с социальными задачами: государственных инвестиций — в 1,7 раза, закупок вооружений — в 5 раз, сокращение армии;

— резкое сокращение дефицита бюджета и его финансирования за счет кредитов Госбанка;

— налоговая реформа, включая введение НДС и налогов на добычу нефти;

— введение российской валюты;

— отказ от разделения бюджета на валютную и рублевую составляющие;

— упорядочение финансовых взаимоотношений центра с автономными республиками и областями.

Страшной по драматизму, по сложности в рамках нормализации финансов и подавления инфляции была задача сокращения бюджетных расходов, в первую очередь не связанных, конечно, с социальными расходами. Этот крест по поручению Гайдара пришлось нести мне. А ведь надо понимать, что Россия вынуждена была взять на себя многие расходы, которые нес весь СССР: на армию, границу, ее обустройство и массу других направлений, которые раньше финансировал СССР. Теперь все эти расходы падали на Россию, а доходов-то было мало.

Мы государственную инвестиционную программу сократили в 1,7 раза не от запросов министерств, а от уже скромного варианта, разработанного еще специалистами Госплана СССР в рамках Советского Союза.

Наиболее драматическое сокращение — это сокращение закупок вооружений в пять раз и принятие решения о сокращении армии. Вы можете себе представить политическую мощь ОПК в Советском Союзе — только отчаянные люди и только в революционные времена могли на него покуситься. Сократить в пять раз закупки вооружений — это для ментальности советского хозяйственного и военного начальника было немыслимо. Это было за гранью добра и зла, почти святотатство. Я тоже очень не хотел этого делать. У меня многие родственники работали в ОПК, но денег в бюджете, к сожалению, не было. Единственное, что мы могли сделать, — постарались сохранить финансирование НИОКР. Я искренне горжусь тем, что мы все-таки сумели тогда профинансировать НИОКР, то есть заделы на будущее. Например, тогда продолжилась разработка ракет “Тополь”, которые сейчас составляют основу наших стратегических ядерных сил. Иногда приходилось идти на нелепые с экономической точки зрения решения. Только ради сохранения технологий заказывать всего несколько экземпляров техники, просто чтобы люди не потеряли навыки ее делать.

Налоговая реформа. Предприниматели не любят налог на добавленную стоимость (НДС). Я тоже его не люблю, хотя НДС ввело правительство

Е. Т. Гайдара. Дело в том, что, когда инфляция зашкаливает за несколько десятков процентов в месяц, прямые налоги не работают. Так, к моменту, когда компания подсчитает прибыль и уплатит налог на прибыль, бюджет уже лопнет. Поэтому ставку пришлось сделать на косвенные налоги, лучше работающие в условиях инфляции. Наиболее просто администрируемый (собираемый) из них был налог на добавленную стоимость. Мы тогда решили его ввести, повергнув, конечно, в абсолютный шок налоговую службу. Там специалисты слова такие знали, но для них это была некая абстракция. Ничего, справились.

Введение российской валюты. Именно этим шагом был вбит последний гвоздь в гроб СССР. Политический развод республик состоялся в начале декабря 1991 года, но сохранялось еще единое денежное пространство (ходил советский рубль). России это выходило боком, поскольку эмиссию советских рублей осуществляли центральные банки всех республик. Плюс сначала Украина ввела первые свои купоны, потом Белоруссия — зайчики.

И все освободившиеся наличные денежки потекли на дырявый российский рынок. В начале эмиссию рублей осуществляли центробанки всех бывших советских республик (кроме Прибалтики и Грузии). Поэтому нам совместно с Центральным банком в середине 1992 года пришлось разделить безналичный оборот, открыть корреспондентские счета банков бывших союзных республик в ЦБ России и разрешить им пользоваться средствами для покупки товаров в России только в пределах тех денег, которые они зарабатывали

в России от экспорта и аккумулировали на этих счетах, а не денежных средств, которые они там сами себе “рисовали” в рамках эмиссии. Позднее пришлось разделить и налично-денежный оборот, хотя делать это очень не хотелось.

Структурная перестройка экономики:

— переход от плана к госзаказу;

— конверсия оборонной промышленности;

— переход на коммерческие основы в экспорте вооружений;

— поэтапный переход на рыночные принципы и мировые цены в торговле с бывшими союзными республиками;

— принятие закона о банкротстве;

— создание основ частно-государственного партнерства в инвестиционном процессе;

— переход от “бесплатных” государственных инвестиций к инвестиционным кредитам.

Переход от плана к госзаказу. Мы тогда приняли первый закон о госзакупках. Его готовило Министерство экономики, а я докладывал проект

в Верховном Совете. У правительства, особенно у группы Гайдара, были тяжелые отношения с Верховным Советом. Хасбулатов большинство из нас просто лично терпеть не мог. Ко мне он как раз относился неплохо, хотя присутствовал и особый момент в наших отношениях. Он когда-то звал меня доцентом к себе на кафедру в Институт им. Плеханова и не мог простить, что я предпочел ему Гайдара. Глупо хвалиться, но за этот закон Верховный Совет официально выразил мне благодарность. Есть соответствующая бумага с благодарностью от Верховного Совета за оперативную и доброкачественную разработку первого закона о госзаказе. При этом у меня есть

и официальные бумаги от Верховного Совета, в которых мне объявляют выговор, замечания, предупреждения.

Конверсия оборонной промышленности — это, конечно, отдельная статья. Мы в Минестерстве экономики для облегчения положения “оборонки” в части сокращения оборонного заказа и стимулирования перехода на выпуск мирной продукции придумали льготные конверсионные кредиты.

Переход на рыночные принципы и мировые цены в торговле с бывшими союзными республиками — это было серьезное программное решение, от которого Россия очень много выиграла.

Принятие первого закона о банкротстве. Этот закон разрабатывало тоже Министерство экономики, и он довольно неплохо проработал примерно четыре-пять лет до первой корректировки.

Переход от бесплатных государственных инвестиций к инвестиционным кредитам. Мы все-таки старались постепенно приучать предприятия к новой экономической модели, а не бросать их, как котят в холодную воду. Кормушка бесплатных бюджетных инвестиций почти закрылась. Однако, понимая, что собственных ресурсов для инвестирования у предприятий может быть недостаточно, мы использовали тогда механизм инвестиционных кредитов.

Создание основ рыночного хозяйства:

— либерализация хозяйственных связей между производителями;

— приватизация и создание инвестиционных институтов;

— создание фондового рынка и его институтов (биржи, инвестиционные компании и др.);

— введение конвертируемости рубля;

— поэтапный отказ от административного регулирования экспорта сырьевых товаров;

— создание негосударственных пенсионных фондов;

— создание основ страховой медицины.

По этому ключевому направлению нашей работы дам лишь два комментария. Первый — о создании фондового рынка. Это удивительный факт. В декабре 1991 года было подготовлено и принято постановление правительства по поводу развития рынка ценных бумаг и бирж. Вдумайтесь: декабрь

1991 года. Все рушится, в Петербурге начинается голод, Собчак жуткие телеграммы посылает, его заместители приезжают и требуют зерна, а у тебя его нет. Ты пароходы заворачиваешь из Мурманска в Петербург для спасения города от голода. И в этот драматический момент принимается такое постановление. И оно оказалось настолько удачно и качественно разработанным, что нормально действовало вплоть до принятия первого закона о рынке ценных бумаг много лет спустя. Возник фондовый рынок. Появились и бурно развивались первые биржи. Таким образом, мы не только гасили экономический пожар, но и работали на долгую перспективу. Иногда получалось очень неплохо.

Введение конвертируемости рубля. Тоже, конечно, гигантский шаг к созданию рынка. Тут было два интересных момента. Я не знаю, может ли сейчас молодежь представить себе, что раньше нельзя было на каждом углу пойти и поменять рубли на доллары или фунты и обратно. Раньше это было тягчайшее уголовное преступление. В 1960-е годы уважаемый либерал-реформатор Н. С. Хрущев сделал статью расстрельной и расстрелял несколько валютчиков — так называемых спекулянтов валютой. Тогда вообще примерно пять тысяч человек было расстреляно за экономические преступления. Было трагикомично, что где-то в июне 1992-го мы ввели конвертируемость рубля, но в суете Минюст и Верховный Совет забыли исправить Уголовный кодекс. В первую очередь это было, конечно, дело парламента. Естественно, никого не расстреливали, никого не сажали, но примерно года полтора вся страна в массовом масштабе занималась “тягчайшими уголовными преступлениями”, которые были прописаны в тогдашнем Уголовном кодексе. В начале 1994 года эту статью убрали вообще.

Второй момент — тяжелые дискуссии внутри самого правительства.

В СССР было около полутора десятков валютных курсов, поскольку валюту распределяли. Был бюджет рублевый и был бюджет валютный, и они между собой не пересекались. Получить в Госплане квоту на валюту было величайшим достижением советского директора или советского министра. Важен был именно доступ к валюте. Курс почти не имел значения. К концу советской экономики курсы были уже разными. Кому-то 3 рубля за доллар, кому-то 5 рублей за доллар, для кого-то 50 копеек, в зависимости от определяемой чиновниками важности данной импортной закупки. Понимаете, какие это открывало широкие возможности для коррупции в ситуации, когда уже вводилась рыночная конвертируемость рубля. И тем не менее у нас были очень жесткие дискуссии внутри правительства. Я помню: как-то приезжает ко мне министр внешнеэкономических связей Петр Авен и говорит: “Слушай, ты человек уравновешенный, более спокойный, он тебя послушает. Ну объясни ты этому Вавилову (тогда замминистра финансов. — А. Н.), что если он хочет кого-то поддерживать, пусть даст ему денег, но курс не трогает”.

А Вавилов, как один из руководителей Минфина, как раз настаивал на сохранении множественности курсов, потому что это очень сильно повышало возможности Минфина влиять на процессы, повышало его административную значимость. Я не намекаю на коррупционные составляющие, но каждое ведомство даже в рыночной экономике борется за свои административные возможности, и Минфин тоже активно боролся. Мы в итоге отказались от сохранения множественности курсов и ввели единый курс.

Создание и развитие российских государственных институтов и международные дела:

— объединение союзных и российских ведомств и Госбанка;

— создание российской армии;

— взятие под контроль и упорядочение государственной границы России;

— создание таможенной службы;

— перестройка налоговой службы;

— проведение административной реформы;

— создание Совета безопасности России;

— развитие судебной системы, в первую очередь арбитража;

— перевод под российскую юрисдикцию посольств и других загранинститутов, а также зарубежной собственности СССР;

— обеспечение правопреемства России по отношению к СССР в международных делах, включая членство в ООН и “Большой восьмерке”;

— создание институтов СНГ;

— вступление в МВФ и Всемирный банк;

— завершение вывода войск из стран Восточной Европы и Прибалтики.

Есть еще один очень важный момент, который тоже в значительной степени диктовал ход реформ и конкретные решения, которые принимались, — это “отсутствие государства”. Государство под названием Советский Союз

в смысле его институтов и вообще управляемости развалилось 22 августа 1991 года после провала ГКЧП. В союзных ведомствах был полный паралич. В России государства в классическом понимании не было вообще. Россия играла странную роль в Советском Союзе — была колонией и метрополией одновременно. С одной стороны, она была поставщиком сырья для всей страны, с другой стороны, столица, федеральный центр, ключевая часть финансов и промышленности вроде бы находились в России. Однако управляли российской экономикой совсем не российские министры, а союзные ведомства. Так, ответственным за финансы был, естественно, Госбанк СССР, а не Центробанк России. В СССР последний был просто территориальной конторой Госбанка и ничем большим.

А что представляло собой Министерство иностранных дел РСФСР? Там вместе с Козыревым сидели еще несколько сотрудников, занимавшихся визами и организацией загранкомандировок. Внешней политикой они всерьез не занимались. Собственной российской армии не было, государственной границы не было, не просто охраняемой границы, а вообще границы: в ряде мест границу устанавливали соглашением местных органов власти. Образно говоря, российский глава сельсовета договаривался с коллегой: граница пройдет вот от того дуба до этого. Ну и славно. Подписали, выпили, а может, и не подписывали даже. Никакой демаркации границы с Прибалтикой не было. Тем более с Украиной. Погранвойск на ранее внутренней границе, естественно, не было. Таможенной службы в России, что называется, отродясь не бывало: мы ее создавали с нуля. О перестройке налоговой службы я уже говорил. Поэтому первая тяжелейшая задача была — взятие под контроль союзных ведомств.

Мы с Гайдаром брали Госплан практически в духе матроса Железняка.

С указом Ельцина в руке мы требовали пустить нас в союзный Госплан.

А могли, строго говоря, нас и не пустить. Мы-то были российские, а на дворе ноябрь месяц, тогда СССР еще существовал. И вот мы пришли и потребовали созвать коллегию. Гайдар был более радикально настроен: надо это, говорит, к чертовой матери все ликвидировать. Я говорю — подожди. Раньше буржуазные специалисты были на службе у коммунистического правительства, а мы, наоборот, наиболее внятных социалистических спецов перетаскивали к себе. Я сейчас вспоминаю: это, конечно, только в тридцать восемь лет можно такое делать. Сейчас я бы не взялся. Это был какой-то бесконечный ужас, но руки делали и даже глаза как-то не боялись.

Я потребовал в Госплане (называю его так по старинке) дать мне кабинет, и кабинет мне дали — самый заштатный, где много лет никто не сидел. Я кое-кого там знал, но очень немногих. Иногда я просто брал телефонный справочник и писал специалистам задания типа: там мост рушится на Дальнем Востоке, сейчас пол-Приморья отрезанным окажется, если его не залатать. Я раздавал поручения... Наиболее законопослушные или боязливые работники даже начали их выполнять. Я, напомню, был свежеиспеченным российским чиновником и в союзном ведомстве формально не имел никакой власти. Дней через пять приходит ко мне исполняющий обязанности союзного министра и говорит: “Что происходит? Я вас Христа ради тут посадил, а вы теперь моим сотрудникам даете указания”. И добавляет: “Самое ужасное, что некоторые их выполняют”. А он старше меня лет на двадцать. Помню, я с пафосом отчаяния прочитал ему лекцию о том, что мы сейчас должны делать. Мериться этими самыми органами или все-таки спасать страну, как-то вовлекать специалистов в работу, сохранять ведомство, людей и т. д.? Он говорит: “Черт с вами, ладно”. И дальше издал приказ, единственный в своем роде приказ, по Министерству экономики

и прогнозирования СССР: сотрудникам министерства исполнять указания первого заместителя Министерства экономики и финансов РСФСР Нечаева. И работа завертелась. После распада СССР мне уже пришлось объединять союзное и российское ведомства в единое.

Особая тема — перевод под российскую юрисдикцию посольств и других загранинститутов, а главное — зарубежной собственности СССР. Мы сумели добиться того, что Россия очень быстро — это было одобрено всеми ведущими странами — стала правопреемницей СССР. Тогда с кредиторами была согласована солидарная ответственность по внешним долгам СССР, то есть мы стали юридическими правопреемниками, а по долгам — солидарная ответственность всех бывших советских республик. Но ни одна республика кредиторам не платила, и внешний долг плавно перекочевал на плечи России. Мы тогда сказали другим республикам, что хорошо, мы забираем все долги, понимая, что они все равно платить не будут и платить придется нам, но тогда мы забираем и всю собственность. Они как-то “ершились”, особенно Украина. Очень долго мы с ней по этому поводу “бодались”, но в конечном итоге все согласились на такой вариант.

В практическом плане все решалось на месте. Помню, в ходе визита во Францию в знаменитой посольской резиденции на улице Гренель в Париже (шикарный особняк, из которого, кстати, когда-то бежал агент КГБ Гордиевский) посол Юрий Рыжов мне говорит: “Андрей Алексеевич, неужели мы это будем делить?! Цари покупали, на их личные деньги куплены”. Там еще был и огромный посольский комплекс. И мы сказали: никому ничего не отдавать. Так было практически во всех странах. После такого решения все руководители посольств не только признали нашу юрисдикцию, но и стали верными сторонниками новой российской власти. Вся российская собственность была сохранена, а она не малая.

Реальность: преодолена угроза голода, развала

экономики, распада России и гражданской войны

С тем, что в результате гайдаровских реформ удалось ликвидировать тотальный дефицит товаров и наполнить полки магазинов, не спорят даже самые упертые наши оппоненты. Относительно ликвидации угрозы голода и развала экономики история вынесла свой бесспорный вердикт.

После принятия решения о формальном роспуске СССР (де-факто он развалился после августовского путча) правительство Ельцина—Гайдара сумело в политическом и экономическом плане организовать цивилизованный “развод” с другими советскими республиками. Если бы это не удалось, весьма вероятно, что нам пришлось бы повторить судьбу Югославии, только в стране, напичканной оружием, в том числе ядерным. И если стратегические ракеты как-то могли контролироваться из Москвы, то тактическое ядерное оружие было в военных округах, и гарантий, что оно не будет применено или продано, не было никаких. Приведу лишь один пример из собственного опыта. Помню, я сидел в кабинете у Гайдара на Старой площади. Мы что-то обсуждали. И тут является один бравый военачальник — командующий Южным округом (не буду называть фамилию). Это было сразу после распада СССР. И говорит: “Егор Тимурович, это что же, теперь хохлам Крым отойдет? Да я на Перекопе сейчас ядерные мины поставлю — пускай сунутся”. Гайдар был в принципе спокойным человеком, и я впервые слышал, чтобы он так кричал с использованием страшных слов типа: “Я тебя лично расстреляю, если ты что-то подобное сделаешь”. Вояку удалось утихомирить и взять ситуацию под контроль. Мне кажется, это очень серьезное достижение, что нам удалось быстро забрать все ядерное оружие в Россию, даже пойдя ради этого на определенные уступки другим республикам.

Мы часто впоследствии обсуждали с Гайдаром вопрос о сделанном нами в те тяжелейшие месяцы. С годами Егор все чаще говорил, что наша главная историческая заслуга — мы не допустили гражданской войны в стране.

Угроза распада России вслед за роспуском СССР тоже была вполне реальной. После распада СССР были попытки регионов добиться суверенитета

и внутри России. Еще в СССР этот процесс отчасти подогревал М. С. Горбачев в рамках борьбы с российским руководством. Нам пришлось провести колоссальную работу по упорядочиванию политических и особенно экономических отношений с автономными республиками и областями внутри России. Мне стоили седых волос переговоры с Татарией по поводу ее выхода из России. Пожалуй, реально руководители республики из России выходить не собирались, хотя там были довольно мощные националистические круги, которые поставили вопрос именно так, но размахивали жупелом суверенитета и заявлениями о независимости и выходе из России они довольно активно. Они склоняли нас к своей практически полной экономической независимости, и в частности, что было абсолютно недопустимо и смертельно, к так называемой одноканальной системе уплаты налогов. При ней территория собирает налоги и отдает центру некую оговоренную долю или вообще фиксированную сумму. После этого можно было поставить крест не просто на финансовой стабилизации, а вообще на российском бюджете. Это были тяжелейшие переговоры. Декабрь 1991 года, мы еще в правительственных креслах не “усиделись” и не знали, как там правильно сидеть, а с той стороны были партийно-советские зубры: один М. Шаймиев чего стоил.

Но нам в итоге удалось проявить упорство и договориться на выгодных для центра условиях. Потом пошел парад суверенитетов. С аналогичными требованиями большей экономической самостоятельности выступила Коми АССР, за ней другие республики и области. С каждой в результате мучительного торга пришлось подписывать специальные соглашения, расширяющие права (но

и обязанности) регионов. В результате, однако, процесс экономического, а может быть, и политического распада России тогда удалось предотвратить.

Реформы правительства Гайдара — это конец 1991-го и 1992 год. И то, что была преодолена реальная угроза голода, хаоса, остановки производства и, возможно, гражданской войны, — безусловный успех этих реформ. То, что к концу 1992 года, несмотря на высокую инфляцию, проблема выживания населения и вообще страны уже не стояла, — успех, так же как и то, что население получило право экономического выбора. Не чиновник теперь решал, как людям жить, а потребитель получил возможность диктовать экономике, как ей развиваться, предъявляя самый главный аргумент — спрос. Правда и то, что у значительной части населения финансовые возможности для этого спроса были вначале очень ограниченны. Экономика стала развиваться по нормальным, опробованным во всем мире законам.

Гайдар реально спас Россию от голода, хаоса, развала и возможной гражданской войны. Только за это потомки еще скажут ему великое спасибо.

Реальность: создание основ

рыночной экономики

Уже в 1992 году за исторически крошечный промежуток времени были созданы основы рыночной экономики, которые я частично описывал выше. Рыночные механизмы позволили не только решить проблему развала рынка и снять угрозу голода, навсегда избавить людей от понятия дефицита, карточной системы и т. п. Эти механизмы дали толчок развитию предпринимательства, сделали производство и торговлю ориентированными на реальные запросы граждан, а не на некие цели, задававшиеся руководителями ЦК КПСС и Госплана. И если бы процесс реформ не был остановлен по политическим соображениям, мы жили бы сейчас в совершенно другой стране — куда более процветающей, с гораздо меньшим уровнем социального неравенства и коррупции, с реальным средним классом.

За фантастически короткий срок удалось создать ключевые рыночные институты — частную собственность, свободное ценообразование и хозяйственные связи между экономическими субъектами, конвертируемость рубля, основы фондового рынка и многое, многое другое. Благодаря этим институтам, пройдя через несколько лет испытаний и кризисов (во многом вызванных ошибками и колебаниями последующих властей), Россия в начале 2000-х годов вступила в период уверенного экономического роста, повышения уровня жизни. Слава и благодарность народа достались уже совсем другим политикам. В истории это нормально. Ненормально другое, когда эти политики делают вид, что не знают истинных истоков экономического рывка страны, принесшего им популярность. Огульное очернение “проклятых девяностых” с высоких трибун и в подконтрольных власти СМИ выглядит не просто несправедливым, а откровенно подлым.

Реальность: создание основ

новой российской государственности

Перед распадом СССР основные его государственные институты были полностью парализованы, а в ставшей независимой России отсутствовали вовсе. Напомню, что в рамках СССР экономика РСФСР, особенно ВПК, почти полностью управлялась союзным центром. У России, например, фактически не было ни государственного банка, ни таможни, ни армии, ни полноценного внешнеполитического ведомства, ни того самого “печатного станка”, ни других институтов, определяющих государственную систему суверенной державы. Как я уже говорил выше, де-факто даже границы страны были полностью прозрачны, а во многих случаях нелегитимны в смысле международного права. Нужно было брать под контроль союзные ведомства, которые ранее управляли и экономикой, и внешней политикой, и обороной Российской Федерации. За чрезвычайно короткий отрезок времени (всего несколько месяцев) правительству Ельцина—Гайдара удалось восстановить работоспособность полностью разваленной после путча государственной машины, настроить ее на решение задач социально-экономических реформ, заставить служить интересам независимой России. Многие институты приходилось создавать с нуля (например, таможню, органы валютного контроля) уже с ориентацией на развитие рыночной экономики.

Развитие судебной системы потребовало, конечно, колоссальных усилий. В СССР была судебная система, но она была абсолютно (особенно арбитраж) не приспособлена к реалиям рыночной экономики. Фактически все нужно было делать заново, например переписывать АПК и кадры как-то находить и менять. Опять-таки главные суды были все в союзном подчинении. В России только обычные республиканские отделения.

Решение перечисленных, чудовищных по сложности проблем требовало радикальных и часто крайне непопулярных мер, наиболее болезненной из которых для населения стала либерализация цен. Показательно, что весьма авторитетные в то время политические деятели отнюдь не рвались тогда

в правительство, боясь колоссальной ответственности и понимая, что тяжелыми, но абсолютно необходимыми мерами они зачеркивают свое политическое будущее. Неслучайно журналисты довольно быстро нарекли наше правительство “правительством камикадзе”. Гайдар этой ответственности не испугался. Будучи человеком не по годам мудрым (в момент прихода в правительство Егору было тридцать пять лет), он понимал, что надолго обрекает себя на беспощадную критику, даже на несправедливую ненависть и проклятия, поскольку именно с его именем будут ассоциироваться все объективные тяготы реформы в разваленной стране. Гайдар нес этот крест мужественно и с достоинством. Для него долг, служение отечеству в самом высоком смысле слова были важнее личных проблем. Но рубцы на сердце появлялись и в итоге безвременно унесли его в могилу в рассвете творческих сил.

Реальность: были ли альтернативные пути реформ?

И в начале реформ, и ныне активно дискутируется вопрос: а был ли принципиально иной путь? Например, похожий на китайский или латиноамериканский.

Постепенные реформы Дэн Сяопина базировались на мощном государственном механизме, основанном на единовластии компартии Китая и готовности “стальной рукой” подавлять любые проявления социального протеста (вспомните расстрел студентов, требовавших демократизации политической системы, на площади Тяньаньмэнь). Нечто подобное в другой части света продемонстрировал нам генерал Пиночет, с именем которого связывают

успехи экономических преобразований (кстати, либерального толка) в Чили.

В СССР подобное политическое положение было на этапе реформ Косыгина 1960-х годов, весьма скромных по своим замыслам с точки зрения изменения планово-административной системы управления и тем не менее быстро свернутых именно по политическим соображениям. Если бы те реформы получили развитие, может быть, мы бы жили сейчас в обновленном Советском Союзе. К сожалению, Пражская весна напугала тогдашнее советское руководство и даже половинчатые реформы Косыгина были очень быстро сведены на нет. Кстати, годы косыгинских реформ середины 1960-х были самыми успешными в истории Советского Союза с точки зрения развития экономики. Реально после этого начался закат, который был слегка смягчен открытием Самотлора.

В России конца 1991 года не было даже подобия мощного государственного механизма. Государственная власть просто развалилась. Конец СССР характеризовался полной потерей управляемости в стране. К счастью, не было и войск, готовых стрелять в народ, а также политических лидеров, способных отдать такой приказ.

Более продвинутые наши оппоненты типа С. Кургиняна, который понимает, что китайский путь уже был невозможен, говорят: а почему не латиноамериканский путь? В ряде латиноамериканских стран (в первую очередь

в Аргентине) опробовалась социально-экономическая модель, часто называемая госкапитализмом. Она, кстати, близка к той концепции, которую на практике реализует в последние годы наша власть. Этот путь, как показывает исторический опыт на протяжении длительного времени, нигде не оказался успешным. Аргентина — наиболее яркий пример, там все кончилось полным крахом. Успешных моделей, существовавших долго, мы, увы, не найдем. Очень хотелось бы учиться на чужих ошибках, а не делать собственных.

Желающие познакомиться с анализом применимости китайской или латиноамериканской моделей для России начала 1990-х могут прочесть о них

в книгах Е. Гайдара (“Долгое время” и “Гибель империи”) и в моих (“Кризис в России: кто виноват и что делать” и “Россия на переломе”).

В 1991—1992 годах теоретически был еще один путь. Он, кстати, предлагался рядом политиков из окружения Ельцина, а чуть ранее — членами ГКЧП. Это — насильственное изъятие зерна у крестьян, комиссары на заводах и в колхозах, тотальная карточная система, не исключено, что на уровне военного времени, если говорить о наполнении этих норм. Одним словом, военный коммунизм, включая продразверстку, поскольку в то время сельхозпроизводители не готовы были отдать зерно даже за валюту. Пришлось бы пострелять. Насилие в экономике редко обходится без крови.

И это на рубеже XXI века! Всерьез анализировать подобные абсурдные предложения даже не хочется. Чем такая политика закончилась в 1918—1919 годах, мы помним. Что принесла Гражданская война России — тоже. Повторить подобную политику в начале 1990-х было бы величайшей ошибкой, неизбежно приводящей к новой трагедии.

Слава богу, что Ельцину хватило мудрости не послушать эту часть своего окружения и таким путем не пойти. Другой путь, предложенный и в конечном счете реализованный нами, — максимальная либерализация экономики, в том числе освобождение цен, либерализация хозяйственных отношений

и внешнеэкономических связей, свобода торговли. Одним словом, быстрый запуск рыночных механизмов. О необходимости подобных мер говорили давно, но не было политической воли на них решиться.

Можно ли было что-то сделать иначе? Безусловно, какие-то различия

в деталях могли быть. Например, понимая, что в стране высокая инфляция, мы сделали ставку на косвенные налоги, которые при инфляции “работают” гораздо лучше, чем прямые, и ввели НДС. Может быть, кто-то другой ввел бы, например, налог с продаж. Возможно, ставка НДС была бы иной. Другой пример. Сам А. Чубайс считает своей серьезной ошибкой создание

в ходе приватизации так называемых чековых приватизационных фондов. По его мнению, этот институт себя совершенно не оправдал.

Главное, если избран путь не закручивания гаек, а либерализации экономики, то набор соответствующих мер становится концептуально заданным. И мне кажется, что стратегических ошибок мы все-таки не сделали, а в нюансах не ошибается только тот, кто ничего не делает.

Реальность: беда политических компромиссов

Бедой российских реформ, несомненно, является отсутствие консенсуса во властной элите относительно необходимости, а главное, способов их проведения. Этим условия российских реформ кардинально отличаются от не менее радикальных, но более успешных реформ в Чехословакии, Польше, бывших советских прибалтийских республиках, где желание избавиться от советского диктата стало дополнительным фактором консолидации нации и политической элиты. В условиях надвигавшегося экономического краха

и распада государства V съезд народных депутатов РСФСР дал президенту Ельцину чрезвычайные полномочия в сфере социально-экономической политики. Однако на этом консенсус был исчерпан, и началось все более жесткое противостояние исполнительной и законодательной властей, закончившееся трагедией расстрела парламента в октябре 1993 года.1

Вначале наше правительство во многом опиралось на политический авторитет Б. Н. Ельцина. Готовность им рискнуть ради тяжелых, но абсолютно необходимых стране реформ делает ему честь как большому политику. В какой-то момент он понял, что теряет популярность. Не всегда были силы выдерживать противостояние с политической оппозицией, включая Верховный Совет и Съезд народных депутатов. И тогда начался лихорадочный поиск компромиссов. Одним из них стало резкое ослабление финансовой политики после первого этапа реформ. Компромиссы в политике, в первую очередь, выражались в конкретных экономических решениях: приход к руководству Центробанком В. Геращенко, взаимозачеты, которые накачали

в экономику безумное количество денег, кредиты на поддержку сельского хозяйства под напором Руцкого, промышленные кредиты имени Гражданского союза Аркадия Ивановича Вольского. С каких только сторон на правительство не давили со словами: “Дайте денег!” Мы ликвидировали дефицит товаров, и в экономике остался только один дефицит — дефицит денег.

А деньги нужно было зарабатывать. Я тогда говорил, что моя задача — устроить десять показательных банкротств, чтобы предприятия поняли, что деньги надо зарабатывать, а не просто отгружать продукцию в надежде, что когда-нибудь за нее заплатят. Но пришел добрый Виктор Владимирович Геращенко и всем за все заплатил, в том числе и за продукцию, которая никому не была нужна с точки зрения запросов рынка.

В результате политики финансовой стабилизации инфляция весной 1992 года начала успокаиваться. Однако сдержать лавину требований денег без поддержки Президента не удалось. Компромиссы в экономической политике во многом уничтожили позитивные итоги реформ, которые были достигнуты в первые полгода в плане финансовой стабилизации. В результате к осени произошел сильный скачок инфляции, который в значительной степени обесценил первый этап финансовой стабилизации и вызвал разочарование в реформах, хотя в апреле 1993-го года на референдуме граждане все же поддержали экономическую политику правительства. С октября 1992 года пришлось закручивать финансовые гайки второй раз, а это гораздо труднее.

Может быть, когда волна требований к правительству печатать и раздавать деньги росла как снежный ком, а Президент оказался не готов им противостоять, надо было подать в отставку или потребовать чрезвычайных финансовых полномочий. Мы обсуждали такой вариант. Менее всего мы держались тогда за кресла. Логика нашего решения не подавать в отставку была совсем иной. Нам на смену в той политической обстановке пришли бы именно сторонники бездумной раздачи денег и льгот. Замечу, что осенью 1991-го никто не рвался в правительство и никто не хотел брать ответственность за либерализацию цен и другие непопулярные меры. К середине 1992 года благодаря нашим усилиям уже появились золотовалютные резервы, частично нормализовалась ситуация с бюджетом, инфляция успокаивалась. И вновь появились желающие что-нибудь делить, разрешать... Если бы оппозиция тогда пришла в правительство, мы бы сорвались в гиперинфляцию за пару месяцев, а может быть, за пару недель. Были бы полностью похоронены доставшиеся с таким трудом позитивные результаты реформ.

И эта угроза удержала нас от отставки. Допущенные компромиссы — это скорее проявление политической слабости правительства Гайдара, а не ошибочности проводившейся им политики.

Б. Ельцин изначально решил, что реформы будет проводить “технократическое” правительство, которое не должно заниматься политикой. Команда Гайдара была сориентирована прежде всего на решение социально-экономических задач. Мы согласились. Это было серьезной ошибкой, так как

в итоге политика занялась нами. Многие очень вредные для экономики компромиссы были как раз политического толка. За эти политические ошибки несет ответственность политическое руководство страны. Полностью была провалена и вся информационная и пропагандистская работа, за которую отвечал М. Полторанин. А сейчас он позволяет себе критиковать правительство, работая в котором, совершил колоссальные ошибки.

Пожалуй, главная политическая ошибка Ельцина — попытка договориться с бывшей партийно-советской номенклатурой по формуле обмена власти на собственность. Собственность они получили, а власть довольно быстро вернули. Этому могло воспрепятствовать создание сильной пропрезидентской партии. Ельцин на это не пошел. Я психологически его понимаю: он ощущал себя тогда отцом нации, и создавать какую-то партию казалось ему “мелковатым”. Увы, в дальнейшем все эти ошибки привели к серьезным деформациям в политической и экономической системе страны. Виноваты

в этом отнюдь не реформы. Они не были ошибочными, их просто свернули.

Наследие Гайдара и сегодняшняя власть

Несмотря на большой прогресс в экономике в последние годы, ситуация в стране далека от благостной. Нынешний кризис продемонстрировал это со всей очевидностью. Лившийся на нас дождь нефтедолларов породил у власти ощущение самоуспокоенности и благодушия. Время для остро необходимых стране реформ (здравоохранения, пенсионной системы, ЖКХ, армии и многих других сфер) было бездарно упущено. В изменившихся экономических условиях они опять будут более болезненными, чем могли быть ранее, но проводить их все равно придется. В качестве примера упомяну лишь становящееся все более неизбежным повышение пенсионного возраста для предотвращения коллапса пенсионной системы.

Нынешняя власть все чаще начинает повторять ошибки своих советских предшественников. Опять появились признаки имперских амбиций. А они требуют огромных затрат и уже когда-то похоронили Советский Союз. И теперь Россия опять наступает на те же грабли. СССР созрел для реформ еще в 1960-х годах, но Чехословакия как политический и нефть Самотлора как экономический факторы отсрочили политические реформы на пятнадцать лет, а экономические — на двадцать лет. И собственно рушиться Советский Союз начал де-факто в 1986 году, когда — после вступления наших войск

в Афганистан в рамках реализации геополитических планов тогдашнего советского руководства — Саудовская Аравия не без участия США перестала сдерживать добычу нефти. После чего цены на нее упали в разы, и это стало началом конца. СССР оказался вскоре банкротом. Сейчас мы повторяем эту же ошибку. Паразитируя на высоких ценах на нефть и благоприятной ситуации с бюджетом, которая ни одному правительству 1990-х и не снилась, мы опять пытаемся стать “затычкой в каждой бочке”, ссоримся с нашими потенциальными союзниками. Посмотрите на динамику и структуру бюджета в последние годы. Гигантский рост расходов на оборону и правоохранительные органы. Это почти бюджет страны, готовящейся к войне.

Гайдар не раз указывал и на ошибки власти, и на необходимость упомянутых выше реформ, предлагал конкретные решения. Увы, делегируя “наверх” свои идеи, он не мог делегировать и свою политическую волю, чувство долга, способность взять на себя груз ответственности за непопулярные меры. Для Гайдара первичным было благо страны. Для многих современных политиков — рейтинги популярности и сохранение собственного кресла.

Гайдар был истинным патриотом России в подлинном смысле этого слова. Многие журналисты, да и друзья, часто спрашивали его в последние годы о том, почему он, видя очевидный отход нынешнего режима от многих демократических ценностей, ошибки в экономической политике, активно откликается на просьбы властей о помощи и совете. Явной подоплекой этого вопроса был упрек в том, что демократ и либерал помогает спасти от краха явно недемократический и антилиберальный режим. Гайдар всегда отвечал, что он уже пережил ситуацию реальной угрозы хаоса и развала страны и не хочет ее повторения в результате ошибок даже не лучшей власти. Слишком дорого их исправление обходится нашим гражданам.

С начала реформ прошло двадцать лет, и за эти годы было сделано множество ошибок. Хотя, безусловно, было и поступательное движение: сейчас в стране совсем другая экономика. Это заслуга людей, которые работали

в правительстве после нас, хотя фундамент для них заложили именно мы. Поэтому говорить о том, что не надо было начинать реформы, так как потом было много ошибок и есть также негативные результаты, — некорректно.

Что касается общественного сознания, то оно устроено очень специфическим образом. Даже если люди помнят, как в 1991 году дрались в очереди за кусок хлеба или мороженой рыбы по карточкам, то думать об этом как-то не хочется. Неприятное человек часто не помнит или старается не вспоминать. И в значительной степени все эти очереди, карточки, талоны уже забылись. Слава богу, что отсутствие дефицита воспринимается людьми как абсолютно обыденное и нормальное состояние. Многие люди старшего

и среднего поколения забыли страшные реалии конца СССР, а молодежь,

к счастью, не знает их на личном опыте вовсе. Дарованные нам рыночной экономикой обыденные вещи — возможность купить любые товары и услуги в пределах своих доходов или в кредит, открыть собственное дело, поехать отдыхать или учиться за границу, свободно купив для этого валюту, право свободно перемещаться по стране и миру для поиска лучшей работы

и многое, многое другое — кажутся ныне абсолютно естественными и само собой разумеющимися. И это замечательно. Просто нелишне вспомнить, что в начале 1990-х Е. Гайдару и его товарищам пришлось за создание этих возможностей серьезно бороться.

Людвиг Эрхард ныне в Германии фигура каноническая, почти святой, отец немецкого экономического чуда. А когда он был министром экономики и начинал реформы в разоренной войной Германии, его не клеймил только ленивый. В глазах профсоюзов он был врагом нации номер один. На Эрхарда даже покушения были. История расставляет свои оценки по прошествии времени, иногда очень долгого.

С точки зрения экономического роста и инвестиций гайдаровские реформы дали результат далеко не сразу. Не пытаясь примазаться к чужой славе, я тем не менее убежден, что позитивное, несмотря на целый ряд проблем, развитие экономики, начавшееся в 2000 году, — это во многом результат реформ 1992-го. В стране сформирована рыночная экономика, хотя и со всеми известными перекосами. Существует частная собственность и предпринимательство. Создана и постоянно совершенствуется законодательная база. Страна стала частью мировой экономики со всеми вытекающими отсюда плюсами и минусами. Россиянин имеет возможность сам определять свою жизнь и жизнь своей семьи, а в итоге и развитие экономики страны.

И в этом главная заслуга реформ, начатых Гайдаром в 1992 году.

«Звезда» 2012, №4

Александр Соловский. Представители социальных организаций левого толка в течение почти семи часов в пятницу парализовали движение автомобильного транспорта на центральных магистралях на въезде в столицу Аргентины Буэнос-Айрес, сообщили аргентинские СМИ.

С полудня пикетами были блокированы Панамериканское шоссе, проспекты Хенераль-Пас и Пуэйрредон, улица Ривадавия, автострада Иллия и другие. В многокилометровых пробках были вынуждены стоять десятки тысяч машин. Группы манифестантов (от 5 до 50 человек) жгли на трассах автомобильные покрышки, размахивая национальными флагами. От тысяч возмущенных водителей их охраняли бдительные полицейские. Движение по дорогам возобновилось в нормальном режиме только к 19.00 по местному времени (02.00 мск субботы). Прибывшие пожарные потушили костры и вымыли дорожное покрытие. Пикетчики пообещали принять "более радикальные меры" в будущую среду, перекрыв большинство городских дорог.

Протесты были организованы социальными организациями "Социалистическое движение трудящихся", "Бедняцкие кварталы", "Повстанческое течение", "Рабочий полюс" и другими. Манифестанты требовали, в частности, справедливого распределения многочисленных пособий, увеличения минимальной зарплаты, снижения цен на предметы первой необходимости. Некоторые пикеты в пятницу возникли как способ давления на местные власти в решении таких вопросов как выделение земельного участка для детской площадки или перенос на новое место вещевого рынка.

Министр безопасности Аргентины Нильда Гарре (Nilda Garrе) назвала действия пикетчиков в пятницу "шантажом и вымогательством". По ее словам, перекрытие центральных дорог "превращает в подлинный хаос жизнь многих ни в чем не повинных граждан". Гарре считает, что лидеры рабочих движений провоцируют своих последователей "на использование чрезмерных и порой преступных методов при отстаивании законных требований".

Разнообразные субсидии и целевая помощь малообеспеченным слоям населения являются основой социальной политики правительства Аргентины. Государство также в значительной степени финансирует работу общественного транспорта, включая метро и авиасообщение. Президент страны Кристина Фернандес де Киршнер неоднократно заявляла, что цель ее курса - "найти золотую середину между социализмом и капитализмом". За время ее президентства (с 2007 года) многочисленные субсидии выросли в два раза, составляя около 12% госбюджета.

Между тем, пикетирование автомагистралей продолжает оставаться одним из основных средств борьбы малоимущих за свои права. Те или иные улицы в Буэнос-Айресе и ближайших пригородах перекрываются ежедневно.

Аргентинские портовые рабочие приостановили забастовку, начавшуюся 12 дней назад. Акция протеста привела к задержке поставки зерна более чем на 500 млн долларов, передает Reuters. Аргентина, которая обычно отгружает ежедневно около 200 тысяч тонн сельскохозяйственных продуктов, была вынуждена приостановить все работы в результате забастовки, объявленной портовыми служащими в начале марта. Профсоюз морских работников (Sindicato de Obreros Mariitimos Unidos, SOMU) потребовал ввести более короткие и лучше укомплектованные рабочие смены.

Приостановка забастовки должна позволить портовым работникам и управляющим компаниям обсудить соглашение перед будущей встречей обеих сторон, которая состоится 26 марта в Министерстве труда в Буэнос-Айресе. "Мы перенесли забастовку на следующую неделю", - заявил представитель профсоюза Рубен Арредондо, который работает в крупнейшем зерновом центре Аргентины, в порте Росарио на реке Парана. Аргентина является крупнейшим мировым поставщиком сои и кукурузы, а сельскохозяйственный сектор страны - основной источник государственных доходов. По словам Арредондо, приостановка забастовки - это акт доброй воли, однако, по другим данным, приостановить забастовку приказало правительство страны.

Профсоюз SOMU требует 8-часовой рабочий день и четвертого члена экипажа на каждую моторную лодку, которая сопровождает грузовые суда, перевозящие зерно, в их доки. Сейчас рабочий день команды длится 12 часов, а экипаж моторок состоит из трех человек.

По словам юриста Диего Ломбана, представляющего интересы портовых управляющих компаний в переговорах с профсоюзом, нынешние трудовые условия соответствуют аргентинскому законодательству. По его словам, моторные лодки слишком малы, чтобы взять на борт еще одного члена экипажа. "Они хотят больше людей и рабочий день как в офисе, это нереально. Морская работа очень динамична. Когда грузовое судно приходит в порт, нужно с ним работать. Ты не можешь бросить судно в ожидании, пока подойдет другая смена", - заявил юрист.

В январе зерновая биржа Росарио снизила прогноз по урожаю 2011-2012 года на 18% до 21,4 млн тонн из-за затянувшейся засухи. Министерство сельского хозяйства США считает, что в сезоне 2011-2012 урожай сои в Аргентине должен составить 50,5 млн тонн (примерно 12% мирового производства), кукурузы - 26 млн тонн. 

Экономики стран "большой двадцатки" (G20) в 2011 году выросли на 2,8%, говорится в докладе Международного валютного фонда (МВФ). В 2010 году темпы роста ВВП G20 были существенно выше - 5%. В IV квартале 2011 года показатель увеличился на 0,7% против 0,9% в III квартале.

За совокупным показателем скрывается пестрая картина национальных экономик, указывают авторы доклада. Так, ВВП США увеличился на 0,7% в IV квартале 2011 года по сравнению с 0,5% в III квартале. Значительно ускорился рост в Индии (с 0,9% в III квартале до 1,8% в IV квартале) и Индонезии (с 1,4% до 2,1%), но замедлился в Китае (с 2,3% до 2%). В Японии произошел экономический спад на 0,2% после прироста на 1,7% в III квартале. ВВП государств Евросоюза снизился на 0,3% (+0,3% в III квартале), что произошло впервые со II квартала 2009 года.

Показатели по G20 рассчитываются по данным из Евросоюза, Австралии, Аргентины, Бразилии, Канады, Китая, Франции, Германии, Индии, Индонезии, Италии, Японии, Южной Кореи, Мексики, России, Саудовской Аравии, Южной Африки, Турции, Великобритании и США. В опубликованном сегодня докладе нет данных по России за IV квартал 2011 года. 

В ночь на 22 февраля мы стали свидетелями очередного эпизода трагикомедии под названием «Спасение Греции». После затяжных переговоров, продолжавшихся целых 13 часов, министры финансов еврозоны решили, что Афины за беспощадное сокращение бюджетных расходов все-таки заслужили выделения второго кредита в размере 130 млрд. евро. На движимых алчностью частных инвесторов свалилась манна небесная в виде «добровольного» списания 53,5% задолженности. В результате Греция создаст опасный прецедент, когда «по легкой дорожке» эллинов могут захотеть пойти и другие – Португалия, Италия и Испания.

По плану, в результате усилий европейских властей Греция встанет на путь праведный и сократит отношение госдолга к ВВП аж до 120,5% к 2020 году, что с учетом широкомасштабных структурных реформ поставит потомков Сократа в ряд самых передовых стран мировой экономики.

Если говорить серьезно, то, как и в ходе всех предыдущих планов по спасению Греции от дефолта, Европа просто-напросто выигрывает время и пытается успокоить рынки. Однако, когда говорят о выигрыше во времени, встает вопрос – времени для чего? Для подготовки дефолта, или, может быть, для выхода многострадальной Греции из еврозоны? Скорее всего – ни то, ни другое. Судьба целостности еврозоны будет зависеть от желания Германии, Франции и ЕЦБ оказывать бесконечную поддержку проблемным странам периферии, и, судя по тем шагам, которые уже сделаны, на эту поддержку «отстающие» смогут рассчитывать в будущем. Конечным результатом прекращения сиюминутной паники вокруг Греции является стабилизация всего валютного блока и создание финансовой защиты для Италии и Испании. Важную роль сыграло создание условий, а именно – плана по снижению уровня госдолга к ВВП для продолжения финансирования Греции со стороны МВФ.

Ознакомимся с некоторыми положениями нового пакета финансовой помощи, которые, по замыслу его создателей, должны стабилизировать ситуацию с греческим долгом. Большая часть средств из последнего пакета помощи пойдет на обеспечение обмена и поддержку греческого банковского сектора. Чтобы подсластить пилюлю частному сектору, будет потрачено 30 млрд. евро. На рекапитализацию греческих банков уйдет 23 млрд. евро. Примерно 35 млрд. евро будут использованы для выкупа бондов.

Таким образом, на оживление экономики, которое критически необходимо для снижения долгового бремени, выделены сущие гроши. Афины договорились с частными кредиторами о добровольном списании 53,5% задолженности, что сократит общий долг страны на 107 млрд. евро с нынешних 347 млрд. евро. ЕЦБ тем временем будет распределять прибыль от принадлежащих ему облигаций Греции между национальными Центробанками стран еврозоны, которые будут направлять деньги своим правительствам для помощи Афинам до 2020 года. Однако никаких положений об обязательном перераспределении этих средств нет, что лишний раз говорит о пренебрежении долгом, который держат частные кредиторы. Немаловажно, что всем странам ЕС еще предстоит одобрить кредит на уровне парламентов.

На переговорах по предоставлению нового кредита было выдвинуто требование о приоритете выплат по долгу перед любыми другими бюджетными обязательствами Греции. Согласно этому предложению, греческое правительство откроет условно-депозитный счет, средства на котором будут зарезервированы исключительно для выплаты долга. Именно на этот счет будут поступать кредит от ЕС и МВФ. В случае недостатка средств на внутренние обязательства стране придется проводить новые сокращения, чтобы выплаты по обслуживанию долга не оказались под угрозой. Это даст кредиторам возможность в значительной мере контролировать бюджетные расходы Греции, но не приведет к полной утрате бюджетного суверенитета, как предлагала Германия. Такие решения говорят лишь о том, что самостоятельно принимать фискальные решения грекам больше никто не даст, и контроль будет вестись непосредственно на местах.

Однако в предложенном плане по оказанию помощи Греции существует целый перечень проблем. Главная из них – это создание опасного прецедента по списанию задолженности перед частными инвесторами. Списывая долг перед частными кредиторами и исключая из этой схемы институциональный сектор, разработчики такого обмена разделяют госдолг страны на два типа – на субординированный, и на тот, который будет обслуживаться в полном размере. ЕЦБ, как известно, накупил греческого долга в немалом количестве. По разным оценкам, в рамках поддержки рынка госдолга периферийных стран было куплено 40-45 млрд. евро греческих гособлигаций. Национальные центробанки держат порядка 12 млрд. евро госдолга Греции.

В то время, как институциональный сектор не потеряет ничего, списания частного сектора были увеличены с предлагаемых ранее 50% до 53,5%, того, чтобы достичь цели в 120% госдолга от ВВП. При списании на 50% этот показатель снизился бы до 129%, что не вписывается в установленный на декабрьском евросаммите целевой ориентир по госдолгу на уровне 120%. С учетом процентных выплат потери превысят 70%.

Частные инвесторы купили греческих гособлигаций примерно на 240 млрд евро. Загвоздка в том, что часть этих бумаг (от 25 до 40 млрд. евро) были выпущены по английскому праву. Среди них есть бумаги, выпущенные после 2004 года, которые требуют для реструктуризации согласия не менее 75% держателей, а есть более ранние, требующие согласия 66% инвесторов. Но львиная доля облигаций подпадает под греческое право, где нет ни слова о положении коллективного действия (CAC). Однако греки не увидели в этом никаких проблем, и быстренько пропустили через парламент страны новый закон о введении CAC, придавая закону обратную силу, иначе говоря, принимая его задним числом. С введением этой нормы госдолг может быть реструктуризирован при согласии значительного большинства держателей, а тем, кто окажется в меньшинстве, придется в «недобровольном» порядке подчиниться этой норме для достижения необходимого уровня участия частного сектора, который, по оценке МВФ, должен составлять 95%.

И вот тут-то начинается самое интересное. Большинство хедж-фондов, которые купили греческие госбумаги у банков, когда те начали в спешном порядке от них избавляться, ни под каким предлогом не пойдут на потерю прибылей, и начнут судиться с греческим правительством на основе нарушения основных прав держателей бондов. Случаев с такими исками – предостаточно, и, как показывает практика, судебные дела выигрывают хедж-фонды. Стоит, однако, отметить, что судебные тяжбы будут продолжаться несколько лет – сначала в греческих судах, а затем и в Европейском суде по правам человека. И лишь по окончании этих тяжб инвесторам будут возвращены вложенные ими деньги.

Не надо забывать и об имиджевом аспекте, который скажется на неспособности Греции в обозримом будущем финансироваться на долговом рынке. За примером далеко ходить не надо. Аргентина после дефолта в 2002 году до сих пор судится с инвесторами и испытывает трудности с доступом к международным финансовым рынкам. Скорее всего, Германия и МВФ понимают последствия чрезмерного давления на частных инвесторов, так как в случае, если договоренности не будет, им самим придется держать Грецию на плаву в ближайшие годы.

Принимая во внимание создание столь опасного прецедента, реструктуризировать свой госдолг захотят и другие страны еврозоны. Следующей станет Португалия, а за ней могут последовать и Италия с Испанией, а этого не хочет никто. Именно поэтому очень важно выработать такие условия реструктуризации, которые бы устраивали все заинтересованные стороны.

Самым важным итогом перипетий со списанием долга в краткосрочной перспективе станет предотвращение дефолта 20 марта, когда Греции необходимо выплатить 14,5 млрд. евро для погашения облигаций. Но понятно, что на этом история не закончилась, и греческому правительству по-прежнему надо будет где-то находить источники финансирования. МВФ признает, что до 2020 года самостоятельно Греция финансироваться на рынке не сможет, поэтому придется снова надеяться на европейских партнеров и брать в долг через механизмы Фонда финансовой стабильности (ESFS).

Во всей этой истории с маленькой проблемной Грецией ясно одно: последняя страница еще не перевернута, и мы обязательно увидим продолжение. Грекам остается лишь мириться с концом сладкой жизни и выходить на улицы в надежде, что это что-то изменит. В реальности возможных сценариев – два. При экономической рецессии и неспособности финансироваться на долговом рынке после провального обмена будет необходима долгосрочная поддержка европейских стран и институтов. Если европейцы все-таки устанут тянуть Афины за уши, то в еврозоне станет на одну, а затем, может, и на 2-3 страны меньше.

Не заглядывая в столь далекое будущее, будем следить за тем, как произойдет обмен с частными кредиторами, а также надеяться на более трезвую политику греческих властей после выборов в апреле. Европейцам на досуге надо будет задуматься о том, какой все-таки путь они выбирают: подписаться под недееспособностью монетарного союза и исключить из него все проблемные страны, либо придерживаться курса более глубокой фискальной и экономической интеграции.

Игорь Зуев, эксперт банка Rietumu

Налог на роскошь, как показывает зарубежный опыт, обычно приводит к оттоку капитала из страны. В мире от такого налога все чаще отказываются, в России его могут ввести уже в следующем году

Министр финансов России Антон Силуанов предположил, что произойти это может уже в 2013 году. Эксперты полагают, что введение налога на роскошь в России в первую очередь приведет к появлению новых способов уклонения от его уплаты.

Сегодня налог на роскошь существует в Мексике, Австралии и Венгрии. В Таиланде налогом на роскошь называют налог на пользованием Интернетом - 30 долларов в месяц. В Чили, Тунисе и Алжире существует налог в дополнении к налогу на добавленную стоимость (НДС) на дорогие товары.

Во Франции, Италии, Аргентине, Норвегии, Индии и Швейцарии имущество (включая акции, картины, драгоценности и так далее), облагается налогом по прогрессивной шкале, когда его совокупная стоимость доходит до определенной суммы. Например, во Франции - это 800 тыс. евро (минимальная ставка налога 0,55%, максимальная - 1,80%), в Индии - около 46 тыс. евро (фиксированная ставка в 1%), в Норвегии - 93,5 тыс. евро.

Глава российского Минфина Антон Силуанов уточнил, что эти меры затронут только "личное сверхпотребление" - включая покупку больших домов и земельных участков, самолетов, яхт и автомобилей класса "люкс".

Позднее заместитель Силуанова Сергей Шаталов отметил, что "самые богатые меньше всего обеспокоены введением этого налога, так как в их распоряжении есть самые лучшие юристы и самые удобные правовые юрисдикции".

Идея введения налога на роскошь в России в последнее время часто повторялась премьер-министром Владимиром Путиным и в устных выступлениях, и в программных статьях.

Эта идея не принадлежит Путину или Силуанову. Еще в 2007 году партия "Справедливая Россия" предлагала отнести к предметам роскоши автомобили, самолеты, вертолеты, яхты и катера стоимостью от 2 млн рублей и выше; драгоценные металлы и камни и изделия из них, произведения живописи и скульптуры стоимостью от 300 тысяч рублей и выше, а также квартиры, дачи и земельные участки стоимостью от 15 млн рублей.

Западный опыт

Пока у российских законодателей две главные проблемы: что называть "роскошью", и как бороться со схемами уклонения от уплаты нового налога.

Например, по мнению руководителя центра изучения элиты института социологии РАН Ольги Крыштановской, тех, кто зарабатывает больше 60 тыс. рублей в месяц, уже можно считать богатыми.

"Прогрессивный налог в таком случае ударит по среднему классу", - отмечает эксперт.

"Для кого-то и Lada Kalina - роскошь", - соглашается с Крыштановской заместитель председателя Комитета Госдумы по бюджету и налогам Андрей Макаров.

Чтобы не платить налог на роскошь, владельцам дорогих автомобилей или самолетов даже не надо регистрировать свою собственность в офшорах, предвосхищает возможные схемы ухода от уплаты налога замминистра финансов Сергей Шаталов. "Не будет ли имущество перерегистрировано на фонды или юридические лица?", - спрашивает он.

Однако пока российские законодатели не спешат обращаться к западному опыту.

Например, налог на роскошь в США, введенный в 1991 году, был ликвидирован двумя годами позже. Спрос на товары класса "люкс" оказался, как выражаются экономисты, эластичным, а их производство - нет. Так, потребители стали ездить отдыхать на побережье Панамы, где пришвартовывали купленные там же яхты. В то же время во Флориде 13 тыс. сотрудников индустрии судостроения остались без работы.

Сохраненный в США налог на дорогие автомобили просуществовал до 2005 года. В 2009 году было предложено ввести налог на роскошь на дорогие самолеты (от 500 тыс. долларов), яхты (от 200 тыс. долларов), автомобили (от 60 тыс. долларов) и драгоценности (от 20 тыс. долларов). Однако, несмотря на то, что экономика США переживала худшую после 30-х годов рецессию, закон не был принят.

Согласно рейтингу Forbes, самый строгий налоговый режим существует во Франции. Например, максимальная ставка подоходного налога там составляет 52%. Для сравнения: в России ставка составляет 13%, в Катаре и ОАЭ этого налога вообще не существует.

Налог на роскошь, который есть во Франции и некоторых других странах, приносит казне ежегодно 2,6 млрд долларов, посчитал французский экономист Эрик Пинше.

Однако с 1998 по 2006 год из французской экономики утекло 125 млрд долларов.

Екатерина Дробинина

Украине не угрожает дефолт, заверил премьер-министр Николай Азаров, передает РИА "Новости". "Давайте не будем пугать наших людей такими громкими словами, как дефолт. На Украине не будет никаких дефолтов, спокойно работайте", - отметил Азаров.

Накануне аналогичное заявление делал министр финансов Валерий Хорошковский. Он уверен, что дефолт Украине не грозит даже при отсутствии очередного транша кредита Международного валютного фонда.

Слухи о дефолте разгорелись после того, как агентство Bloomberg сообщило, что попытки Украины договориться о снижении цены на импорт российского газа настолько взволновали инвесторов, что кредитные риски бывшей советской республики впервые за два года превысили аргентинские. В плане дефолта хуже чем на Украине дела обстоят лишь в Греции, писали обозреватели агентства.

Долг Украины перед МВФ составляет 11,9 млрд долларов. При этом Киев подал заявку на получение финансовой помощи в 15,6 млрд долларов.

 Хорошковский, заявивший накануне о невозможности дефолта, сегодня стал первым вице-премьером. 

Согласно данным Международного валютного фонда, в 2011 году ВВП Ирана составил 930 млрд. долларов, и это позволило Исламской Республике занять 17-ое место среди крупнейших экономик мира, сообщает агентство ИСНА.

Как сообщает пресс-служба иранского правительства, статистические данные МВФ свидетельствуют о том, что со времени исламской революции ВВП Ирана вырос в 8 раз, и страна поднялась на четыре ступени выше в списке крупнейших экономик мира.

В 1980 году ВВП Ирана составлял немногим более 114 млрд. долларов, а в 2011 году этот показатель достиг 930 млрд. долларов. Таким образом, за 33 года ВВП Ирана вырос более чем в 8 раз. По объему ВВП Иран за прошедший период сумел опередить такие страны, Саудовская Аравия, Польша, Австралия и Аргентина.

Первое место в списке крупнейших экономик мира занимают США с объемом ВВП в размере 15 трлн. долларов. Со 2-го по 16-ое места в этом списке, опережая Иран, занимают Китай, Индия, Япония, Германия, Россия, Бразилия, Англия, Франция, Италия, Мексика, Южная Корея, Испания, Канада, Индонезия и Турция.

На одну ступень ниже Ирана в списке крупнейших экономик мира находится Австралия, ВВП которой составляет 918 млрд. долларов.

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин принял участие в инвестиционном форуме «Россия-2012».

Выступление В.В.Путина:

Добрый день, уважаемые дамы и господа! Герман Греф (Г.О.Греф – глава Сбербанка России) сказал, что здесь выдающиеся спикеры. Я себя к таким не отношу: у нас в стране есть и более выдающиеся спикеры. Он сослался на китайскую мудрость, я вспомнил ещё одну: для того чтобы дальше видеть – нужно выше сидеть. И в силу своего сегодняшнего должностного положения позволю себе изложить видение Правительства Российской Федерации о том, как мы смотрим на процессы, происходящие в мире, в мировой экономике, где мы видим Россию и как предполагаем строить свою экономическую политику.

Сейчас в мире идёт широкая дискуссия о глобальной экономике и возникающих здесь рисках. Все ведущие государства формируют свою стратегию развития, да не только ведущие – вообще все государства мира. Ответственные правительства думают о том, что делать, как поступить, какие механизмы использовать для того, чтобы развивать экономику. Россия, разумеется, в ряду этих государств, она не исключение. Мы часть мировой экономики, и очевидно, что нам придётся столкнуться (да собственно, что значит «придётся столкнуться?!» – мы и сталкиваемся уже) с теми же проблемами, что и всем остальным странам мира, одновременно решая собственные, национальные задачи, причём в контексте глобальной трансформации, которая происходит в мире, в контексте новых экономических, технологических, цивилизационных трендов современного мира.

На наш взгляд, турбулентность, нестабильность глобальной экономики приобрели длительный характер – собственно говоря, здесь наше мнение совпадает с мнением многих международных экспертов. Ни одна из причин нынешних финансовых потрясений до сих пор не устранена. Более того, кризис 2008 года, который предсказал наш уважаемый гость – господин Пол Кругман (американский экономист, лауреат Нобелевской премии по экономике в 2008 году), безусловно, переходит в новую стадию и обнажает масштабные, глубинные проблемы: это и долговой кризис корпораций и целых государств, это и дисбалансы раздувшегося непомерно финансового сектора, во многом спекулятивного и оторвавшегося от экономических реалий. Кстати говоря, и здесь тоже (это не моё собственное мнение и не мнение моих коллег из Правительства России, и даже не наших экономистов), я регулярно встречаюсь, вы знаете, с ведущими бизнесменами, руководителями и ведущими акционерами крупнейших корпораций, с менеджментом мировых – и американских, и европейских компаний. По сути, говорят одно и то же, они все говорят одно и то же: говорят о раздувшемся финансовом секторе, который оторван от реалий экономики. Это разрушительный процесс деиндустриализации и потери качественных рабочих мест в экономиках ряда ведущих стран еврозоны и США.

Совершенно очевидно, что мир уже не будет таким, как прежде. Если измерить происходящее историческими категориями, то нам представляется, что речь идёт о завершении продолжавшегося почти пять столетий периода доминирования ряда государств в политике, экономике и финансах. Основные центры мирового роста смещаются за пределы так называемого исторического (условного исторического) Запада, повышается значение Азиатско-Тихоокеанского региона, безусловно, и стран БРИКС.

Такую реальность осознать непросто и осознавать её неприятно, наверное, тем более что за последние 20 лет перед кризисом многие эксперты и политики рисовали совсем другую, куда более радужную перспективу для традиционных мировых лидеров. Казалось, что экономика западных стран может только расти, а сбережениям, переведённым в так называемую, как у нас говорили когда-то, свободно конвертируемую твёрдую валюту – в доллары США, дойчемарки, а затем и в евро, в принципе ничего не угрожает и угрожать не может. Особенно незыблемой западная экономика казалась на фоне хаоса 1990-х годов в России. Возникла устойчивая иллюзия, что можно богатеть и потреблять, не заботясь о своей эффективности и конкурентоспособности, что возможен рост без развития, рост в долг. По сути, так и было.

В настоящее время происходит отрезвление. В настоящий момент консолидированный государственный долг еврозоны составляет почти 90% от ВВП. В разных странах по-разному, но где-то 80–85%, где-то, как вы знаете, в Италии зашкаливает за 124%, в Греции и так далее. Совокупно получается где-то около 90%. Структурные проблемы экономики США также известны и очевидны: госдолг США достиг 15,3 трлн долларов и превысил ВВП страны. Страна целиком живёт в долг. Напряжение в финансовых системах Европы и США… И должен сказать, что нас это, конечно, не радует. Я хочу сразу оговориться (вот я говорю об этом и в значительной степени повторяю то, что говорят наши коллеги и эксперты и из Соединённых Штатов, и из европейских стран): нас это не радует. Я, знаете, не в восторге от того, что мне приходится говорить. Просто мы вынуждены это констатировать и иметь в виду должны. А не радует нас прежде всего потому, что эти системные риски создают угрозу для глобальной экономики, для динамики новых лидеров, таких как Китай, например. Его экономическое здоровье также зависит от развитых на сегодняшний день экономик.

Становится всё более очевидным, что сохраняются риски очередной глобальной рецессии, а выход из кризиса, появление новой модели роста может занять достаточно длительное время, причём прорисовываются два сценария. Негативный – это дальнейшее обострение текущих проблем при неспособности принять кардинальные решения как на национальном, так и на международном уровне. Такой сценарий чреват дальнейшим проеданием будущего, накоплением долга, ростом протекционизма, торговыми войнами как следствие и, конечно, политической нестабильностью, размыванием среднего класса во многих развитых странах. Другой сценарий – позитивный, это, по сути, отказ от экономики «пузырей» и возвращение к экономике реальных сущностей, ценностей и реальных активов, экономике с человеческим измерением, экономике, которая создаёт не деривативы (ценные бумаги на ценные бумаги), а рабочие места. Здесь много коллег с экспертными знаниями, долго работающими в экономике, тем не менее я позволю себе сказать, что, по экспертным оценкам, на сегодня в мире около 60 трлн долларов реальных активов и порядка 600 трлн производных финансовых инструментов. В 10 раз больше!

На наш взгляд, драйвером развития может стать выход на новый технологический уровень, а это не только технологии и инновации. Это – другая культура жизни, бизнеса, труда, потребления, инвестиций и образования, причём сам по себе технологический прорыв поставит перед многими странами серьёзные вопросы и проблемы. Например, потенциальная энергетическая революция (переход на водородное топливо, на другие альтернативные виды топлива) может сопровождаться (и наверняка будет сопровождаться) падением цен на нефть и другие углеводороды, а это сегодня основной экспортный товар России. Для нас это реальный вызов. Правда, по тем же оценкам, по мировым оценкам, по оценкам ООН, в ближайшие 10–15, даже 20 лет объём потребления будет расти, а структура меняться будет медленно. И у нас есть исторический шанс использовать наши природные преимущества для модернизации нашей экономики.

Словом, предстоящие десятилетия – это время больших вызовов, рисков и трансформаций, в результате неизбежно появятся новые экономические центры в мире, и мне бы очень хотелось, я на это рассчитываю, должен сказать, что у нас есть все шансы, чтобы Россия стала одним из таких центров.

Каковы наши исходные позиции? Мы завершили, безусловно, постсоветский этап нашего развития. Россия признана в мире как страна с рыночной экономикой. А в 2012 году (в этом году) мы окончательно присоединяемся к ВТО: основные решения партнёров состоялись, теперь, что называется, мяч на нашей стороне, мы это решение в ближайшие месяцы примем. С 1 января 2012 года заработало единое экономическое пространство России, Казахстана и Белоруссии. В этой связи хотел бы ещё раз выразить слова благодарности руководству этих стран за такое профессиональное, прагматичное отношение к процессам интеграции на постсоветском пространстве. Мы движемся и к другой форме – более глубокой форме интеграции – к Евразийскому союзу. Но уже сегодня общий рынок ЕЭП насчитывает 170 млн человек, а ВВП стран–участниц ЕЭП, рассчитанный по паритету покупательной способности, превышает 3 трлн долларов США. По этому показателю участники ЕЭП потеснили Германию и уступают лишь Соединённым Штатам, Китаю, Индии и Японии.

Сама Россия занимает шестое место среди крупнейших экономик мира, и у нас, безусловно, есть все предпосылки уже в скором времени войти в «пятёрку». Уверен, что так оно и будет. Мы закончили прошлый год с хорошим результатом в целом, если взять интегрированный экономический результат. Без всякого преувеличения, он один из лучших в мире. Более чем 4-процентный рост экономики – самый высокий среди стран «восьмёрки», один из лучших, даже не один из лучших, а лучший показатель среди крупных экономик Европы. Сейчас у нас рекордно низкий за последние 20 лет уровень инфляции. Он ещё достаточно большой по сравнению с развитыми рыночными экономиками, но всё-таки самый лучший показатель за последние 20 лет – 6%. Это уже сравнимо с такими странами, как Великобритания, у которой, например, 4,5%, если мне память не изменяет, в 2011 году. Самый лучший показатель за 20 лет – это всё-таки говорит о том, что мы целенаправленно работали и добились – добиваемся, во всяком случае, определённого успеха на этом направлении. Это не только внешнеэкономическая конъюнктура, это целенаправленные действия Правительства. Это связано и с поддержкой сельского хозяйства, и с соответствующим незначительным ростом цен на продовольствие в прошлом году. Это связано с тем, что мы изымаем часть нефтегазовых доходов и не пускаем их на потребление. Вот мы получили допдоходы в 2011 году за счёт конъюнктуры рынка, но на потребление отправили всего 10%. Это тоже вклад в таргетирование инфляции. В ближайшие годы, надеюсь, она сократится до 4%.

У нас профицит бюджета. Единственная страна среди развитых крупных экономик мира, у которой профицит бюджета! Планировали сначала небольшой дефицит, думаем, что он возможен в наступившем или в 2013 году, но в целом, уверен, мы сведём его к нулю. В этом году профицит почти 1% ВВП. При этом у нас третьи в мире золотовалютные резервы, и резервы Правительства России растут. Крайне низкий, безопасный государственный долг – всего 10,4% ВВП страны, при этом внешний долг составляет всего 2,5%.

Но что важнее – кроме текущего, сбалансированного состояния экономики, хороших макроэкономических показателей Россия обладает и базовыми, долгосрочными, сильными преимуществами. Наш главный ресурс – это, безусловно, талантливые, креативные, хорошо подготовленные и образованные люди, это колоссальное богатство, в том числе, конечно, необходимая стартовая площадка для развития современного производства. Кстати говоря, здесь, в социальной сфере (тоже позволю себе несколько слов сказать об этом) происходят позитивные изменения. Так же, как и во всех европейских странах, у нас большая проблема с демографией, но постоянное внимание к этой проблеме, к этой очень острой проблеме и здесь даёт положительный результат. У нас только за прошлый год (за один год!) на 1,5 года (на 1,5, представляете!?) увеличилась средняя продолжительность жизни в стране. Это очень хороший показатель. Смертность сократилась в пять с лишним раз – лучший показатель по снижению детской смертности за 19 лет!

Кроме того, если вернуться к экономике, у нашей экономики высокая норма сбережений, что создаёт значительные резервы для развития. Наша задача – конвертировать эти сбережения в инвестиции. По оценкам большинства независимых исследований, Россия входит в пятёрку стран с наибольшим потенциалом для привлечения прямых иностранных инвестиций. Но на этом я бы позитив закончил, потому что проблем у нас гораздо больше.

По реальному состоянию инвестклимата мы, к сожалению, на позорном для нас 120-м месте в мире. Печально! Бедная реализация богатого потенциала – это историческая проблема России. Мы, наше поколение, должны разорвать этот замкнутый круг, в полной мере использовать свои возможности и стать одним из глобальных лидеров. Для этого, как я уже сказал, у нас есть все шансы.

Наиболее серьёзный вызов, с которым придётся столкнуться России, – это вызов низкой эффективности. Так, по объёму экономики Россия лишь немного отстаёт от той же самой Федеративной Республики Германия, а по производительности труда отстаёт в 2,6 раза, по энергоэффективности в 3 раза отстаёт. По такому показателю, как ВВП на душу населения, уступает почти вдвое. В низкой эффективности сконцентрированы все наши, по сути, болевые точки – и сырьевой характер экономики с низкопроизводительными рабочими местами, и технологическое отставание, и неконкурентный инвестиционный климат. Решать эту проблему нужно, конечно, комплексно, улучшая качество человеческого капитала, повышая мотивацию работников и активность предпринимательского класса, развивая доступность инфраструктуры и финансовых ресурсов.

Но магистральный путь для изменения структуры экономики и занятости – это создание современных производств и современных, высокотехнологичных, престижных и хорошо оплачиваемых рабочих мест. Вы знаете о наших планах по формированию не менее 25 млн новых рабочих мест в ближайшие 10–15 лет. Я именно специально употребил этот термин «по формированию», не созданию заново. Заново за 10 лет 25 млн создать практически невозможно, но, меняя производство, создавая новое производство и меняя имеющееся, в принципе такая задача реализуема.

По сути, речь идёт о запуске мотора непрерывного обновления рабочих мест. Где их можно создать? Очевидно, что пределы занятости в сырьевом комплексе и связанной с ним инфраструктуре практически достигнуты, предел уже наступил, – это порядка 5,5% граждан, занятых в экономике, поэтому новые, качественные рабочие места предстоит создать именно в несырьевом секторе экономики. Это и будет зримым свидетельством кардинальных изменений в российской экономике. По сути, от рентной, сырьевой, перераспределительной экономики мы должны перейти к экономике созидания, к экономике творчества и развития. Кстати говоря, вот как раз переработку-то и нужно усилить и активно развивать. При этом мы не намерены противопоставлять такие понятия, как «индустриальная» или «постиндустриальная» экономика. Анализ современной практики, опыт многих государств показывают, что одно без другого не живёт: деиндустриализация начинает вымывать научные, инжиниринговые центры, а затем даже и качественное высшее образование, а без постиндустриальных отраслей лишается инновационной подпитки традиционная промышленность.

Новые рабочие места создаются прямыми инвестициями, причём при всей важности государственных вложений, например, в инфраструктуру, где без государства действительно не обойтись. Мы это прекрасно понимаем, так же как не обойтись без государственного участия в софинансировании отдельных крупных проектов, где частный бизнес пока не готов идти на индивидуальные риски. Но в целом генеральное, решающее значение имеют, конечно, частные инвестиции. При этом мы понимаем, что эти частные инвестиции идут в экономику тогда, когда это выгодно, то есть когда создан благоприятный инвестиционный климат. Реальность современного глобального мира – это конкуренция стран за капиталы и предпринимателя. Победить – значит выиграть в борьбе за создание высокооплачиваемых, интересных рабочих мест, о чём я уже говорил, за новое качество жизни и новые возможности.

Уважаемые коллеги! Мы ставим задачу в ближайшие несколько лет войти в число стран с наиболее привлекательным деловым климатом. И я вот сейчас, и с коллегами мы вчера советовались, думали, говорить об этом вслух или нет, но всё-таки надо сказать, – надо сказать о тех целях, которые мы перед собой ставим. Нам нужно сделать 100 шагов вперёд – подняться со 120-го на 20-е место по уровню ведения, по условиям ведения бизнеса. Что это в реальной жизни означает? Какие нужно сделать конкретные шаги? Всё предельно прагматично и прозаично. Сроки подключения к сетям, например, к сетям энергоснабжения, должны сократиться практически в 4 раза. Бухгалтер будет тратить на заполнение налоговой отчётности в 3 раза меньше времени, чем сейчас. Грузовая фура будет пересекать таможню в 7 раз быстрее, чем сейчас. Чтобы получить разрешение на строительство объекта, понадобится в 5 раз меньше времени, чем сейчас, и в 3 раза меньше различных бумаг. Так должно быть во всём. Какие принципы определяют нашу стратегию развития?

Прежде всего, это презумпция добросовестности бизнеса. Исходя из стереотипа нечестности предпринимателя, государство вводит всякого рода надзоры, контроли, запреты, согласования и излишнюю отчётность. Излишнюю – это не значит, что отчётности не надо, тоже в крайности нельзя впадать, но излишнюю нужно ликвидировать. А в итоге это не даёт развиваться законопослушному предпринимателю.

Следующий принцип – это широкое внедрение лучших международных практик, доказавших свою эффективность. У нас есть счастливая возможность проанализировать всё, что в мире делается положительного, и внедрять у себя. И наконец, не чиновник, конечно, должен решать, что нужно инвестору. Убеждён, сами предприниматели должны формулировать требования к таможенным, налоговым, административным и другим процедурам, то есть создание благоприятной деловой среды – это партнёрский проект государства, бизнеса и общества. Должен сказать, что мы практически уже начали эту работу. Здесь, в зале, наверняка есть представители предпринимательских объединений России, они хорошо знают, что при подготовке и законов Российской Федерации, и при подготовке подзаконных нормативных актов Правительства России мы практически постоянно находимся с ними в контакте и, прежде чем сформулировать окончательное решение, многократно с ними советуемся и вносим необходимые коррективы. Мы будем эту практику расширять.

По всем направлениям улучшения инвестиционного климата подготовлены и конкретные дополнительные меры. Сегодня хотел бы о некоторых наших шагах, которые мы сейчас готовим, вас проинформировать.

Первое. В России появится уполномоченный по защите прав предпринимателей – подчеркну: всех предпринимателей, – а не только иностранных инвесторов. Такой омбудсмен у нас уже есть. Он получит особый процессуальный статус, а следовательно, право отстаивать интересы предпринимателей в суде, рассматривать их жалобы, вносить предложения в органы государственной власти, а также (в некоторых случаях это вполне обоснованно) приостанавливать ведомственные нормативные акты до решения суда и в качестве обеспечительной меры обращаться в суд с оперативным приостановлением действий чиновников.

Второе. Для споров с участием предпринимателей в арбитражных судах уже сейчас действует упрощённая процедура административного судопроизводства с гарантиями для предпринимателей. Так, бремя доказывания возлагается на административный орган. Считаю, что эти гарантии вполне можно было бы и усилить: процедура рассмотрения дел должна быть максимально быстрой, и, напротив, следует удлинить, расширить сроки для возможного обжалования решений со стороны предпринимателей.

Кроме того, надо дать возможность совмещать административные и имущественные дела в рамках административного судопроизводства. Предприниматели должны иметь право на компенсацию имущественных потерь непосредственно в административном деле. Необходимо активнее присуждать судебные издержки в пользу выигравших процесс предпринимателей. По сути, речь идёт о создании аналогии административных судов. Считаю, что эту систему нужно и можно формировать на основе арбитражных судов: здесь созданы основы для информационной прозрачности и есть профессиональные люди, судьи профессиональные для рассмотрения административных дел, в том числе и налоговых.

Третье. Из уголовного законодательства, я уже об этом сказал в своей статье, которая недавно опубликована, должны быть убраны все рудименты советского правового мышления, все зацепки, которые позволяют делать из хозяйственного спора уголовное дело на одного из участников этого спора. Надеюсь, что это приведёт и к снижению коррупции, особенно в правоохранительных органах. Отмечу, что по налоговым спорам возбуждение уголовного дела невозможно без решения фискального органа о наличии налоговой задолженности, при этом данное решение можно оспорить в суде. Такой механизм следует использовать и при привлечении к ответственности по иным экономическим правонарушениям. Например, нельзя возбудить уголовное дело, основанное на квалификации незаконности сделки, без признания в арбитражном суде этой сделки недействительной. Считаю также, что споры с участием саморегулируемых организаций и их членов должны рассматриваться также в арбитражных судах.

Четвёртое – изменение идеологии контроля предпринимательской деятельности (чрезвычайно важно!), переход от различных государственных разрешений к страхованию ответственности, при этом максимально расширим поле деятельности для саморегулируемых организаций.

И в этой связи пятое. Общественные объединения предпринимателей получат право подавать судебные иски в защиту интересов предпринимателей. Например, это даст возможность владельцу небольшого бизнеса отстаивать свои права, спорить с самыми высокими должностными лицами, скажем, в регионе и с губернатором не в одиночку, а от лица достаточно мощной общественной организации. И это нужно закрепить в законе. Надо расширить сферу применения групповых (коллективных) исков, которые могут предъявлять предприниматели.

Шестое. По всем позициям будем гармонизировать наше корпоративное законодательство с законодательством наших основных партнёров, прежде всего европейских партнёров. Так, необходимо ввести лучшую мировую практику в сфере акционерных соглашений. Эту работу мы ускорим.

Повторю: всё это только первый пакет предлагаемых мер. Он делает, сделает, уверен, российскую экономику более прозрачной и, конечно, имеет, как я уже только что сказал, сильный антикоррупционный эффект, но, конечно, только этих мер будет недостаточно. Считаю, что общество должно принять самое активное участие в формировании антикоррупционной повестки. Мы должны воплотить отторжение и неприятие коррупции со стороны общества в конкретное, предметное участие общества в борьбе с этим злом. У нас есть предложения, как это сделать. Об этом намерен говорить и на завтрашнем заседании наблюдательного совета Агентства стратегических инициатив, и на следующей неделе – на съезде РСПП.

Хочу подчеркнуть, уважаемые дамы и господа: любые преобразования должны опираться на людей, на их внутреннее стремление изменить нашу страну. Так было в 2000-х, когда мы собирали Россию, так будет, уверен, и сейчас, на принципиально новом этапе нашего развития. Уверен, энергия гражданского общества, и прежде всего его креативного класса, станет главной движущей силой развития Российской Федерации.

Большое вам спасибо за внимание.

* * *

Комментарии В.В.Путина и его ответы на вопросы

К выступлению Пола Кругмана, профессора Принстонского университета

В.В.Путин: Вот мы сейчас все говорим о кризисе, связанном с долгом в Штатах, еврозоне. Но если посмотреть на глобальный рынок потребления, на платёжеспособный спрос в глобальном масштабе с одной стороны и на созданные в мире производственные мощности с другой, посмотреть на запасы, которые накапливаются у крупнейших экономик, у крупнейших глобальных компаний, складывается впечатление, что мы вползаем просто в очередной кризис перепроизводства. Это, конечно, требует таких внимательных расчётов. Просто некоторые специалисты (я с ними разговаривал многократно) считают, что главная проблема и главная угроза – именно здесь. С долгами можно потихонечку разобраться, а более глубинные вещи лежат как раз в сфере глобального перепроизводства. И более того, считают, что в принципе такой кризис уже созрел где-то в конце 80-х годов – мировой кризис созрел где-то в конце 80-х годах прошлого века, но был отложен в связи с развалом Советского Союза, потому что для глобальных компаний появились новые сегменты глобального рынка в виде зон влияния бывшего Советского Союза и самого бывшего Советского Союза, это и территория, которая начала быстро всё потреблять в большом количестве. И просто этот глобальный кризис перепроизводства оказался отложенным. А сейчас он занимает своё законное место. Вот как вы относитесь к этому тезису?

П.Кругман (как переведено): Я слышал об этом мнении, и я крайне не согласен с этим мнением. Я никогда не понимал, что значит «глобальное перепроизводство». Это не значит, что не существует людей в мире, которые не хотят больше покупать. И это не значит, что мир производит гораздо больше автомобилей, потому что, когда мы будем на стадии, когда каждый житель Китая может купить автомобиль, тогда будет огромный потенциал для спроса. В большей степени у нас нет кризиса с рабочими, с неправильным процессом производства. Я думаю, что то, что мы должны делать – инвестировать в инфраструктуру, инвестировать не в недвижимость, не в жильё, а в другие объекты, в другое строительство. Необходимо обучать неквалифицированных работников. Я не думаю, что это кризис перепроизводства. Это кризис долга, кризис падения спроса, потому что спрос был поступательным в своё время, но на спрос нельзя всё время полагаться: существуют другие проблемы. В 1930-х годах каждый человек говорил, что этот кризис был глубоким, структурным, и что мы никогда не сможем использовать весь потенциал производства, и мы не будем нуждаться в рабочих. Люди говорили об этом и в 1945–1946 годах. А потом у нас было экономическое восстановление, которое нчалось с помощью большой государственной программы расходов, и оказалось, что уже не было недостатка в спросе на продукты или на рабочую силу. Как Джон Кейнс (John Keynes) говорил, что у нас проблема не с кризисом, а с заправкой, потому что машине нужна заправка, чтобы дальше продолжать движение.

В.В.Путин: Великая депрессия закончилась, как известно, Второй мировой войной, разрушениями и необходимостью восстановления хозяйства целого региона мира, всей Европы практически. Потребовались новые продукты, открылись новые рынки. Но вы сейчас признали, что есть проблема с платёжеспособным спросом. Да, люди хотят покупать, они бы хотели и задаром получить, я их понимаю, я бы сам хотел что-нибудь задаром получить, но вопрос-то – могут ли они за это заплатить. Я понял, я вашу позицию понял. Мне было важно услышать вашу точку зрения. Спасибо вам большое.

К выступлению Рагурама Раджана, профессора Чикагского университета

В.В.Путин: Существуют объективные показатели, кого относят к людям, живущим за чертой бедности, а кого не относят. У нас разные методики подсчёта, скажем, с европейцами. По европейским методикам у нас количество людей в России, живущих за чертой бедности, примерно 26%. По нашей методике – 12,5%. Но и по той, и по другой методике количество этих людей за последние 10–11 лет сократилось почти в 2 раза. Если по западной методике считать, у нас было 52%, сейчас – 26%. По нашей методике у нас было около 25%, стало – 12,5%. В прошлом году у нас доходы граждан страны росли меньше, чем в позапрошлом, и уровень заработной платы вырос на 3,7% примерно, а общие реальные доходы населения, в связи с тем что пенсии и пособия росли более скромными темпами, чем в 2010, выросли всего на 0,4–0,5%. Поэтому значительное уменьшение людей, живущих за чертой бедности, в прошлом году у нас не было достигнуто. Но в предыдущие годы динамика была вполне позитивной. Я надеюсь, что мы и в этом году эту позитивную динамку продолжим.

Я почему спросил? Один из Ваших тезисов – Вы сказали, что растёт неравенство. Так вот у меня возник вопрос: растёт количество людей, живущих за чертой бедности? По-моему, да, по-моему, в Штатах действительно растёт по всем методикам. Но дело, мне кажется, даже не в этом. А разве раньше, в прежние десятилетия или в прежние столетия, в прошлые столетия разве количество людей, чувствующих, испытывающих это неравенство, было меньше? Их было не меньше! Их было, наверное, даже больше. Вопрос в другом – что сегодня люди не хотят с этим мириться. Вот в чём проблема. Но здесь другие причины, надо смотреть на другие причины. Вот вы совершенно точно указали на средний класс, на его самочувствие и так далее. Но одна маленькая реплика по поводу того, что нельзя чувствовать себя счастливым, накопив долг. Это кто как. Кто как. У нас многие чувствуют себя счастливыми, и в Штатах, кстати, многие чувствуют себя счастливыми. Последствия могут быть тяжёлыми, это правда. И в мире тоже между государствами это неравенство действительно не стало больше или меньше. Раньше ещё хуже было, просто и в мире тоже уже не хотят с этим мириться, другая ситуация складывается.

По поводу… Сам не могу разобрать: накарябал, как курица лапой. Спешил очень, потому что интересно наш коллега рассказывал. То, что сильная зависимость от потребления в Штатах. Ну и чего? Везде сильная зависимость от потребления. Регулирования было недостаточно. Единственное, что могу сказать, чтобы вы понимали, – когда мы говорим о сокращении регулирования со стороны государства, мы имеем в виду прежде всего неэффективное регулирование. Потому что у нас регулирование носит, как правило, не характер и не форму цивилизованного рыночного регулирования, а просто такого грубого административного давления. Это немножко разные вещи. Просто, мне кажется, в этой аудитории, здесь, в России, об этом нужно сказать. Спасибо большое.

… О чём мы говорим? О чём господин Греф сказал? Надо принять решение о сокращении социальных расходов? Кто проголосует из депутатов? Кто руку поднял – поименно обозначили, вывесили в интернет. В следующий раз его уже не изберут в парламент. Вот в чём проблема. Они голосуют, они принимают, может быть, болезненные, но необходимые решения. Во всяком случае, своевременно. А в некоторых странах вообще не принимают. А если принимают, то сразу другая сторона начинает провоцировать действия против очевидных вещей – людей на улицу выводят, начинают витрины бить и так далее. Не будем говорить про те страны, которые сейчас переживают тяжёлые испытания, – дай Бог им мужества и здоровья политического. Возьмём Аргентину: в каком положении эта страна находилась? Вместо того чтобы консолидироваться и решать проблемы, совершенно очевидные для специалистов, очевидные для общества и политических партий, людей на улицу начали выводить – витрины колотить и банки взрывать. И возникает вопрос: такая система имеет перспективы на будущее или нет? И если она должна остаться, сохраниться в основе своей, – что нужно видоизменить таким образом, чтобы не заводить экономику в тупик. И не сводить страны… Это же сводит страны с мировых позиций – они начинают сходить с ведущих позиций в мировой экономике, а за этим наступает и деградация самого общества, и социальной сферы. Вещь очевидная! Но значит, система сбои́т, как говорят в народе, сбой даёт. Вот о чём мы хотели сказать.

К выступлению Майкла Милкена, председателя Института Милкена

В.В.Путин: В своё время, чтобы решить эти экономические проблемы, Александр Македонский пошёл и Персию завоевал. Теперь Греция не может никого завоевать, но её ещё и лишили возможности девальвировать собственную валюту, поскольку у неё нет собственной валюты, лишили возможности эмиссии, поскольку у них нет эмиссионного центра. Остался только один способ – прямое сокращение социальных расходов и увеличение конкурентоспособности на этой базе, потому что сделать резкий скачок, для того чтобы переоснастить всю экономику, всю промышленность, реальный сектор, практически без инвестиций невозможно, а привлечь инвестиции в этой ситуации тоже невозможно. Она в таком трудном замкнутом круге оказалась, Греция.

Но я думаю, что вообще многие страны переживают (не только Греция) такие сложности. Вопрос в том, что (Майкл ведь правильно сказал, я абсолютно с ним согласен) её лишили возможности внутреннего развития, во всяком случае сократили, а такой эффективной помощи извне пока всё-таки не предоставляют, дают понемножку, как бы стимулируя к дальнейшим сокращениям. А здесь есть ограничения и политического характера, о которых мы говорили, в частности Герман Греф говорил. Осталось что? Прямо сокращение соцрасходов, а это такое грубое, прямое решение со стороны парламента и правительства. Когда девальвация - там вроде как объективно страдают тоже люди, конечно, граждане, но это не прямое как бы сокращение соцрасходов. А здесь прямое, резкое. Правительство виновато, партия виновата, которая победила на выборах. Невозможно принять решение в этих условиях, а инструмент, который бы позволял решать проблему, у них изъяли, более аккуратный инструмент. В этой связи у меня вопрос к Майклу и к нашим уважаемым коллегам. Как вы всё-таки считаете (разные ведь точки зрения существуют на то, как решать проблемы проблемных стран): Центральный европейский банк должен скупать их обязательства напрямую или это делать через фонд? А если делать через фонд, то кто должен капитализировать этот фонд – частные какие-то мифические инвесторы или всё-таки государство?

…По сути, природа проблем-то одна и та же. Грецию лишили определённых инструментов, о которых вы сказали, в частности возможности девальвировать собственную валюту, а правительство Аргентины когда-то слишком жёстко привязало свою национальную валюту к доллару и лишило экономику гибкости. Наверное, по сути это очень похожие причины.

Если позволите, пару замечаний по поводу того, что Майкл сказал в начале: по поводу запуска советского спутника и того, что это побудило Соединённые Штаты к соревнованию и вывело на новые рубежи, и это было началом конца Советского Союза. Я позволю себе здесь не согласиться, потому что, во-первых, всё-таки Соединённые Штаты всегда чувствовали и занимались этой конкурентной борьбой, назовём это так мягко, даже в период до Великой депрессии и после Второй мировой войны. На каком-то этапе они явно обогнали всех, а потом просто увидели… Стало очевидным, что Штаты отстали на каком-то этапе, они просто начали проигрывать в этой конкурентной борьбе, и это, конечно, было толчком для инноваций, для развития. Это, безусловно, так. А Советский Союз начал закатываться тогда, когда внедрил у себя и неэффективную, неконкурентоспособную политическую систему, и экономическую. На каком-то этапе в период мирового кризиса, когда регулирующая роль государства возросла, это было очевидно, когда Штаты переживали тяжёлое время Великой депрессии, ведь многие здесь, в зале, наверное, знают, и наши американские друзья знают: многие специалисты из Штатов переезжали в Советский Союз, устраивались здесь на работу, конечно, кадры были замечательные. У меня лично есть знакомые и друзья, семьи которых переехали жить в Советский Союз, так здесь и остались. Просто хорошие инженеры, специалисты. Но в связи с технической, технологической революцией негибкая плановая система государства начала давать сбои и в конце концов, по сути, загнулась. Мне кажется, в этом всё-таки основное дело, а не в том, что США пробудились к соревнованию. Они всегда соревновались. На каком-то этапе отстали, это правда. А что касается Греции, то мне кажется, дело не в том, что греки не хотят или не умеют работать, – там не создано технологических возможностей для эффективного применения высококвалифицированной рабочей силы, во всяком случае, недостаточно. Так же как, допустим, в России. Отсюда и сбои. Но сбои возможны везде. Вот у Майкла, Греф сказал, сколько у него лечебных заведений?

Г.О.Греф: 2,2 тыс.

В.В.Путин: 2,2 тыс. самых современных! А профессор Кругман приехал больной.

Г.О.Греф: Владимир Владимирович, у него 2,2 тыс. школ. Там учат.

В.В.Путин: Но он всю жизнь занимается медициной.

Г.О.Греф: Это правда.

В.В.Путин: Ну вот. Кстати говоря, насчёт образования. У нас сегодня, я приводил такие данные уже, 50% наших молодых людей в возрасте от 25 до 35 лет (50%!) получают высшее образование. А молодёжь в возрасте от 15 до 25 лет получают либо намерены получить образование в этой возрастной группе - 80%. Это совершенно очевидно, образовательный драйв сохраняется в нашей стране, что, безусловно, является очень хорошим показателем и вселяет надежду.

* * *

Вопрос: Мой вопрос господину Премьер-министру. Я руководитель венчурного фонда, руковожу высокотехнологичной компанией. Мне очень понравились Ваши замечания. Я читал Вашу статью в начале недели, где Вы говорите, что необходимо вкладывать в высокотехнологические отрасли, чтобы развивать экономику. И мне понравилось то, что Вы сказали. Я хотел бы, чтобы Вы подробнее прокомментировали, в частности, кто будет реализовывать эти идеи и каким образом, чтобы они смогли иметь реальный эффект?

В.В.Путин: Я об этом написал достаточно подробно. Могу повторить, имея в виду наш сегодняшний формат, в общем виде: мы считаем, что государство и дальше, конечно, должно будет создавать условия, что касается материальной части – прежде всего вкладывая в инфраструктуру. И поэтому мы приняли непростое для себя решение: в условиях приближающихся выборов и в Государственную Думу, и президентских выборов мы пошли на то, что увеличили, скажем, акцизы на моторное топливо, не намного, но вот с этого года на 1 рубль, тем не менее для людей это тоже определённая нагрузка, но для того, чтобы улучшить дорожную сеть в России. Мы хоть и говорили об издержках демократической политической системы и понимаем, что это надполитическая нагрузка, но мы тем не менее действуем ответственно. Правда, мы ставим перед собой задачи снижения разрыва между высокооплачиваемыми гражданами, гражданами с высокими доходами и теми, кто живёт за чертой бедности. Это, кстати говоря, одна из наших основных острых проблем в социальной сфере, но мы будем и дальше вкладывать в инфраструктуру. Мы приняли программу развития железнодорожного транспорта до 2030 года, приняли программу развития аэродромной сети, авиационного транспорта, железнодорожного транспорта и автомобильного. Мы будем и дальше развивать энергетику, не только традиционную углеводородную энергетику, но и атомную. Приняли решение в ближайшие десять лет увеличить генерацию в 2 раза: у нас сегодня в структуре генерации 16% атомной энергетики, мы планируем 25%. И должны будем построить столько же крупных блоков, сколько за весь период Советского Союза.

При этом, конечно, самое главное: будем и дальше совершенствовать инвестиционный климат, о конкретных шагах по этому направлению я сегодня говорил даже в своём вступительном слове. И хочу сказать ещё раз: самое главное, конечно, создать условия для притока частных инвестиций, поэтому государственные инвестиции будем прежде всего вкладывать в инфраструктуру и привлекать на этой базе частные инвестиции. Будем постепенно – хочу это подчеркнуть, – постепенно выходить из активов государственных корпораций, которые мы создали не для того, чтобы увеличить государственный сектор в экономике России, а для того, чтобы поднять с колен очень инвестиционно затратные и ивестиционноёмкие отрасли российской экономики, в которые частные инвесторы пока не приходят либо приходят с известной долей опасений. Потому что отдача от этих вложений носит длительный характер – 10–15 лет, я имею в виду судостроение, авиацию, ракетно-космическую технику. Мы создали корпорации, но постепенно, по мере возмужания этих корпораций будем выводить эти активы тоже в рынок. Вот таким образом…

Вопрос: Премьер-министр, мы занимаемся вопросом развивающихся рынков. Президент Медведев сказал, что хочет сделать Москву важным финансовым центром. Что Вы об этом думаете, и какие конкретные меры будут для этого приняты?

В.В.Путин: Вы знаете, мы все родом из Петербурга. В своё время о том, чтобы сделать Петербург финансовым международным центром, говорил ещё бывший мэр этого города господин Собчак (А.А.Собчак – первый мэр Санкт-Петербурга). Это была его красивая, интересная идея, в которую тогда никто не верил. Он умный человек был, очень образованный, и он умел смотреть в будущее: смелый был человек. И сегодня, когда мы говорим о том, чтобы создать в Москве такой финансовый центр, в это уже трудно не поверить, и скажу почему. Во-первых, мы ставим перед собой реалистичные задачи. Мы не думаем, что сегодня-завтра Москва будет таким же финансовым центром, как, скажем, Лондон или какие-то другие центры - в Швейцарии или ещё где-то. Вопрос не в этом. Вопрос в том, что мы становимся этим финансовым центром естественным образом, по крайней мере для наших ближайших соседей.

Я уже говорил, могу повторить ещё раз: процентов 70 нашего торгового оборота в безналичном расчёте между Россией и Белоруссией осуществляется в рублях, и объём расчётов наличными тоже постоянно увеличивается. Именно в рублях. Рублёвая зона расширяется естественным образом. То же самое происходит и в расчётах с Казахстаном. И мы с вами прекрасно понимаем (здесь же все люди из бизнеса или те, которые занимаются экономикой), мы будем наращивать, углублять интеграцию. Естественным образом российская валюта, а она у нас является абсолютно конвертируемой – мы не отказались от конвертации валюты даже в условиях кризиса 2008–2009–2010 годов, хотя нас многие к этому подталкивали... Вы знаете, мы 1 июля 2007 года приняли решение о полной конвертации. Скажем, юань – неконвертируемая полностью валюта, мы с вами знаем, а рубль – полностью конвертируемый. И даже в условиях кризиса, имея в виду отток капитала (он был большим на первом этапе), мы не пошли на то, чтобы ограничить вывоз. Исходили из того, что деловые люди, капитал в широком смысле слова оценят то, что мы даже в трудных условиях не меняем правил игры.

И в целом мы оказались правы, потому что это практически всё восстановилось. Мы даже золотовалютные резервы восстановили. И вот такая последовательная, финансовая, экономическая политика и естественно складывающиеся интеграционные процессы на постсоветском и евразийском пространстве дают нам шансы превратить Москву сначала в региональный, а потом, может быть, и в глобальный финансовый центр. Разумеется, это возможно будет только в том случае, если мы создадим для этого благоприятные условия. Мы над этим работаем, думаем, будем советоваться и с вами, и с другими участниками рынка. Причём мы не делаем здесь разницу между отечественными, нашими инвесторами и коллегами иностранными, мы считаем вас в одном качестве, в одном ряду, будем с вами советоваться и выбирать наилучшие практики.

Вопрос: На форуме мы обсуждали важность привлечения местного капитала в рынок. При этом в своё время все активно поддержали так называемое народное IPO ВТБ. Акционерами этого банка стали более 100 тыс. человек. Под влиянием мирового финансового кризиса стоимость акций сильно упала, несмотря на то, что показатели деятельности ВТБ улучшаются. Считаете ли Вы возможным в условиях этого глобального кризиса принять меры по защите экономических интересов этих миноритариев, инвесторов? И насколько это важно для будущего процесса приватизации в России? Спасибо большое.

В.В.Путин: Лучшим способом защиты инвесторов, миноритарных акционеров является укрепление российской экономики и повышение капитализации тех учреждений, в которые вы вложили свои средства. Как вы совершенно справедливо заметили, результаты деятельности ВТБ улучшаются. ВТБ, как тоже известно, приобрёл Банк Москвы, столкнулся с проблемами экономического характера (я сейчас не буду говорить о какой бы то ни было криминальной составляющей, это дело правоохранительных органов), но экономические проблемы возникли. И вы знаете, что мы предприняли активные действия по защите интересов и самого учреждения, и его акционеров, в том числе и миноритарных.

Я в целом хочу сказать, что если вы нашли когда-то свободные средства и они несколько упали в цене, эти ценные бумаги (в связи, как вы сами это правильно сказали, с мировым экономическим кризисом, к сожалению), – это объективная составляющая этого процесса, на который российские власти почти не имеют никакого влияния. И поэтому я считаю, что я бы лично не стал спешить с тем, чтобы избавляться от этих активов, потому что, имея в виду положительные тенденции в том же ВТБ, есть все шансы полагать, что они прирастут в цене и вы получите прибыль. Но если вы считаете, что по каким-то соображениям вам лучше выйти из этих активов, то мы можем сделать таким образом: я могу поручить руководству банка проработать вопрос об обратном выкупе этих акций у миноритарных акционеров, с тем чтобы вы не понесли никаких убытков. Да, это вообще серьёзная вещь, я хочу, чтобы не только Надя (задавшая вопрос), но и граждане Российской Федерации, которые приобрели эти активы – а это актив, в котором контрольный пакет принадлежит Правительству Российской Федерации, – чтобы граждане знали, что мы будем делать всё для того, чтобы убытков у них не было. Мы готовы будем для этого выделить даже необходимые ресурсы. Андрей Леонидович, сколько примерно это потребует денег?

А.Л.Костин: Владимир Владимирович, у нас есть разные клиенты: есть миноритарные клиенты и есть небольшие клиенты, их много – 115 тыс. Объём небольшой, поэтому если Вы дадите мне для глубокой проработки три дня, я в понедельник доложу все варианты, которые возможны по этому вопросу.

В.В.Путин: Ну примерно сколько стоит?

А.Л.Костин: Выкупить?

В.В.Путин: Да.

А.Л.Костин: Для того чтобы выкупить, скажем, полностью 100–110 тыс. акционеров, нам потребуется порядка 15–18 млрд рублей, где-то так.

В.В.Путин: Понятно. Хорошо. Поработайте, пожалуйста, с коллегами, доложите.

Россия > Приватизация, инвестиции > premier.gov.ru, 2 февраля 2012 > № 485146 Владимир Путин

Стенограмма панельной дискуссии "Пенсионная реформа", прошедшей на Гайдаровском форуме 19 января 2012 года

Ю. Кахонен: Что ж, добрый день и добро пожаловать на нашу сессию. Я представляю Международный Валютный фонд, после обеда я буду модератором нашей первой сессии, посвященной пенсионной реформе, а Владимир Назаров будет модератором второй сессии нашего обсуждения пенсионной реформы. Меня зовут Юха Кахонен. Мы будем говорить о проблемах пенсионной реформы, об опыте в разных странах в этом контексте, а вторая сессия будет посвящена уже конкретному вопросу, а именно - российской пенсионной реформе. И после выступлений у вас будет возможность задать вопросы и услышать ответы от докладчиков, и я очень надеюсь на вашу активность в плане задавания вопросов. А теперь давайте я представляю вам нашего первого докладчика, это Бен Клементс, это мой коллега из МВФ, он является начальником отдела политики в области расходов Департамента по бюджетным вопросам МВФ, и его департамент занимается анализом именно этих проблем с особым акцентом на аспекты пенсионной реформы и расходов на систему здравоохранения. Он очень много публикаций сделал по вопросам пенсионной системы, и недавно он представил Правлению МВФ особый доклад о ходе пенсионных реформ в различных странах, он будет говорить нам, опираясь на этот доклад.

Б. Клементс: Спасибо, Юха. Юха вам сказал, что я буду говорить об опыте стран развитых и развивающихся в плане пенсионной реформы за последние несколько десятилетий и будем говорить о прогнозе пенсионной реформы, я буду говорить где-то минут 20, после этого, надеюсь, у вас будет очень много вопросов, которые мы дадим вам возможность задать, для этого будет время. Итак, для начала хочется объяснить, почему мы провели такое исследование. Мы только что представили этот доклад нашему исполнительному совету МВФ. Дело в чем? Сейчас бюджетный кризис наблюдается во многих странах мира, растет суверенный долг и в результате многие страны представляют планы коррекции бюджетной политики, причем не только краткосрочные, но и более долгосрочные, для того чтобы финансовую политику свою скорректировать для того чтобы оценить, как меняется соотношение суверенного долга и ВВП и так далее.

Соответственно, требуется корректировка бюджетной политики до разумного уровня, а это очень сложно, потому что во многих странах требуется приблизительно 8 процентных пунктов ВВП для такой корректировки для того чтобы достичь уровня докризисного. Во многих странах, соответственно, требуется дополнительная корректировка, поэтому вы видите, что эта проблема стоит не только перед Россией, но и многими другими странами. Как это соотносится с пенсионной реформой? Посмотрите на уровень налогов, особенно в развитых странах уровень налогов высок. Это значит, что корректировка затронет расходы и, соответственно, именно расходы и будут корректироваться. Поэтому давайте поговорим и об этом. Конечно, пенсии - это то, что привлекает внимание, потому что это поглощает большую долю бюджета. Но при этом вы видите, что и в развивающихся, и в развитых странах эта проблема остро стоит и мы понимаем, что пенсионные расходы будут расти и дальше, поэтому действительно этот вопрос является очень животрепещущим. Кроме того, мы сравниваем эффект пенсионных расходов на другие расходы. Может быть, нам не надо будет при этом урезать другие вложения, например, общественные вложения, потому что иногда такие пенсионные реформы могут очень хорошо способствовать росту экономики во многих странах, включая Россию. Сейчас вы видите проблему, которая стоит перед нами: население стареет, происходит дальнейшая миграция трудовая и это тоже влияет на аспект экономического роста.

Соответственно, прежде всего, что привело к этому большому росту пенсионных расходов, об этом я буду говорить. Во-вторых, я буду говорить о том, каковы прогнозы в плане повышения расходов и каковы риски реализации таких прогнозов и буду говорить о возможных вариантах пенсионной реформы для того чтобы люди в пожилом возрасте не жили в бедности и при этом чтобы получали достойную пенсию. Давайте посмотрим на эту диаграмму. Здесь вы видите данные по приблизительно 30 развитым странам в результате реформ. Посмотрите, начиная с 1970 года до 2010 года, 40 лет. Повышение расходов - 4 процентных пункта ВВП. Что это значит? Особый рост был с 1970 до 90 года, а это соответствовало росту различных выплат итак далее. И при этом вы видите, что рост выплат снизился начиная с 90 года, где-то до 2010 года, когда пошли реформы пенсионной системы, и эти реформы помогли сократить растущие расходы. А теперь давайте поговорим о том, что является драйвером роста расходов. Посмотрите на один из основных факторов. 3 процентных пункта роста с 70 до 90 года, из этого 2 процентных пункта было из-за более высокой степени замещения. Что это значит? Это средняя пенсия, поделенная на среднюю зарплату в экономике страны. То есть пенсии стали более щедрыми, и это помогло странам, конечно, снизить уровень бедности среди пожилых людей. То есть в развитых странах уровень бедности среди стареющего населения сократился. Но мы знаем, что население стареет, и процент населения свыше 65 лет, который имеет право на пенсию по старости, вырос за последние годы. И смотрите на то, что происходило в 90 годы и дальше. Давление на системы выросло, выросли расходы, но теперь посмотрите, кто имеет право на такие пенсии. Здесь вы знаете, что происходит изменение возраста выходи на пенсию, и это позволяет немножко сокращать растущие расходы. А теперь посмотрите на развивающиеся страны, что мы видим. В европейских странах, в России видите что происходит - с 90 года до 2010 года рост составляет где-то 2,5 процентных пункта, это по развивающимся странам Европы. В Росси рост куда более заметный, у нас данные только с 2000 года, но посмотрите, рост более чем значительный, это рост пенсионных расходов, пенсионного обеспечения. Посмотрите на другие развивающиеся экономики. Там тоже рост, но намного ниже. То есть само обеспечение намного ниже. Это значит, что процент населения, которое имеет право на пенсию, на самом деле достаточно низок. То есть в Европе, развивающиеся страны, расходы росли примерно как в развитых странах Европы. Теперь посмотрите на основные факторы повышения расходов на пенсионное обеспечение в этих странах. Что мы видим? Посмотрите на развивающиеся страны Европы. Население там стареет. Соответственно, расходы растут, растет коэффициент замещения. То есть картина здесь чем-то напоминает картину в развитых странах. Но при этом мы видим, какие разные паттерны расходов на пенсионное обеспечение в разных странах. Даже среди развитых стран пенсионные расходы имеют разную структуру.

Посмотрите Россию, справа, Россия находится где-то в центре различных стран, которые даны в этой категории в плане расходов на пенсионное обеспечение, то есть соотношение пенсионного обеспечения к ВВП. Итак, это если оглянуться назад. Если посмотреть вперед - что нас ждет в будущем, в ближайшие 20 лет, допустим, с 10 по 30 год? В среднем в развитых странах пенсионное обеспечение растет где-то на 1 процентный пункт ВВП, это на основе существующей политики и существующих реформ, которые во многих странах уже начаты. Многие реформы будут постепенно запускаться, и вы видите, что здесь очень большие различия. Смотрите, есть 9 стран, где рост где-то 9% ВВП, а у других сокращаются расходы, посмотрите Италию или еще некоторые страны. Вы видите, что там происходит совсем другая тенденция. То есть вы видите, насколько разнообразна картина среди развитых стран. Плюс еще, если это соотнести с демографической ситуацией и скоростью реформ, которые осуществлялись в этих странах, что это показывает нам, например, если посмотреть и сравнить эту картину с картиной в развивающихся странах, вы видите, на 1 процентный пункт ВВП происходит изменение на ближайшие 20 лет, но в 5 странах рост где-то больше, чем на 3 процентных пункта ВВП. Турция, Египет, Китай, Иордания, Россия - расходы на пенсионное обеспечение вырастут больше, чем на 3 процентных пункта в ближайшие 20 лет, об этом мой коллега из России будет говорить более конкретно в этой части нашей панельной дискуссии. Что мы еще видим? Есть и страны, где сокращаются расходы на пенсионное обеспечение.

Возьмите новые европейские страны - Болгария, Эстония, Венгрия и другие страны, где сокращаются, причем очень резко сокращаются расходы на пенсионное обеспечение. Соответственно, некоторое из этих сокращений бюджета произойдет из-за реформ, которые там осуществляются. Посмотрите на развитые страны. Первый столбик показывает старение населения. Этот фактор на 4 процентных пункта, отдельно взятый, повысит расходы на пенсионное обеспечение, при том, что мы рассматриваем такой прогноз, что в среднем, учитывая компенсирующий эффект пенсионной реформы, если взять в разрезе все страны, и развивающиеся и развитые, то расходы на пенсионное обеспечение в ближайшие 20 лет должны увеличиться на 1 процентный пункт. Посмотрите следующую группу стран. Там также очень сильно растут расходы на пенсионное обеспечение из-за старения населения, но сокращаются возможные выплаты и сокращается количество тех, кто имеет на них право. Соответственно, это как-то компенсирует эту картину. А теперь посмотрите более конкретно на ситуацию в России. Давайте сравним вот эту картину с тем что мы только что видели, только здесь у нас Россия стоит на первом месте. Старение населения для России будет очень тяжелым бременем, а мы говорим о тех людях, которым будет от 65 лет и выше. Россия из-за этого повысит расходы на пенсионное обеспечение на 4,7 процентных пункта.

Кроме того, будет менять картина на рынке труда, которая также повлияет на эту ситуацию. Вы видите, что те, кто имеет работу, они постараются удержать эту работу как можно дольше, поэтому, соответственно, и меньшее количество людей, возможно, будет претендовать на пенсию, достигая пенсионного возраста. Но смотрите, что в других странах и что в России. Вы не видите сокращения коэффициента замещения. В развивающихся странах Европы без России, ну или включая Россию, допустим, но там в среднем у нас где-то получается 0,5 процентных пункта ВВП. Соответственно, в развивающихся странах Европы сейчас происходят более масштабные реформы для сокращения расходов на пенсионное обеспечение, чем в России. Итак, если делать долгосрочный прогноз, то всегда, конечно, сложно дать точную картину будущего. И знаете, сложно прогнозировать расходы на пенсионное обеспечение, потому что надо гадать, как долго люди будут жить. И в принципе это хорошие новости, что люди живут дольше, чем мы ожидали. Но это не очень хорошая новость, когда мы говорим о расходах на пенсионное обеспечение, потому что чем дольше человек живет, тем большее количество лет он получает пенсию. И что происходит? Допустим, продолжительность жизни немножко выше, чем прогнозировалось, и в некоторых странах, включая Россию, это значит, что расходы на пенсионное обеспечение в результате даже будут на один процентный пункт выше, чем ожидалось по прогнозам.

Понимаете, это еще связано с макроэкономическими предположениями эволюции производительности труда. Мы, конечно, используем официальные прогнозы стран, но есть страны, которые очень оптимистично рассматривают дальнейшее изменение производительности труда по сравнению с тем, какова историческая правда. Возьмем три страны - Италия, Португалия, Испания. Мы видим, что если оцифровать их производительность, то в принципе их ждет то, что было раньше, это значит, что тут очень высокие пенсионные расходы будут. Есть страны, там, где будет очень большое количество трудовой силы, которая прогнозируется, что выйдет на рынок труда, но если это не материализуется, тогда опять-таки расходы на пенсионное обеспечение будут высокими. Но есть и прочие риски. Первый - это реформы и их свертывание. Дело в том, что многие страны что сделали. Они делают реформу, но постепенно, то есть в течение какого-то периода. Естественно, это все делается на основе прогнозов, но иногда это предусматривает повышение пенсионного возраста, сокращение коэффициента замещения и так далее. И когда начинаются реформы, то населения очень негативно это воспринимает, пытается повлиять на этот процесс и свернуть реформы. Посмотрите на те страны, в которых были очень сильные пенсионные реформы и при этом в результате реформ они где-то на 5 процентных пункта сократили расходы на пенсионное обеспечение, именно благодаря реформам.

Поэтому свертывание реформ, что это нам даст в цифрах, очень сложно предположить. Просто помните о том, что такая возможность существует. Даже страны, например, Швеция, где есть автоматический механизм корректировки. Как только общественность узнала об этом, было желание свернуть этот механизм, обратить его в обратную сторону. Понимаете, как только общественность узнает, на основе какого правила какая реформа проводится, естественно, тут же, автоматически пытается противиться этому. А теперь посмотрим на вторую реформу, еще один риск. Это такой риск, что если пенсия в госсекторе не дает нужного эффекта, то это уже возникает риск дефицита по частных пенсионным программам с выплатами, которые зафиксированы, потому что там были проблемы недофинансирования на 30% и более, например, в 9 году. Вы видите, какие страны от этого тоже не защищены. И есть и другие страны, молодые страны Европы, развивающиеся и другие, там, где высокая доля частных пенсионных программ с установленными взносами и вы знаете, что в 90-е годы в Восточной Европе многие страны начали применять концепцию частной пенсионной системы, но там же есть риск. Что происходит, если происходит обвал рынка капитала, если в фондах пропадают деньги или еще что-то, то есть это может привести к развитию неадекватной ситуации, значит, соответственно, к давлению на госсектор. Просто помните об этом, о том, что такие риски есть и сложно предположить, материализуются они или нет полностью. Нельзя исключить роль госсектора в обеспечении стабильности дохода. Следующий вопрос, соответственно, - а что же делать. Три основных соображения.

Итак, первое. Реформа пенсионной системы, какой степени бюджетная корректировка требуется, какая стратегия нужна? И еще вопрос. Вы понимаете, что пенсии сейчас очень важны для сокращения уровня бедности. Но при этом очень важно, чтобы реформа не повлияла на уровень бедности в стране негативным образом. И, соответственно, что могут сделать пенсионные вопросы для того чтобы также способствовать экономическому росту страны. Итак, если говорить о развитых странах, в наших исследованиях мы увидели, что существует много преимущество в постепенном повышении пенсионного возраста. Если взять с 90 года до 2030 года и сделать прогноз, то допустим, средний пенсионный возраст повысится на один год, а продолжительность жизни повышается быстрее иногда. Поэтому сейчас на самом деле повышение пенсионного возраста еще не вышло вровень с повышением продолжительности жизни, которая повышается быстрее, чем повышение пенсионного возраста. Еще есть преимущество при такой реформе. Пенсионная реформа, которая повышает пенсионный возраст, при этом снимает необходимость делать еще кое-какие пенсионные реформы, которые могут дать негативный эффект. Например, если вы дальше будете сокращать коэффициент замещения, вот это точно ударит по доходам населения, повысит бедность и будет препятствовать экономическому росту. Поэтому есть все-таки смысл именно увеличивать, то есть повышать пенсионный возраст. Но тут возникают вопросы - а что делать с пожилыми рабочими, которые просто физически не способны работать? Понимаете, если вы повышаете пенсионный возраст, то это должно как-то согласовываться с возможностями человека в 65 лет или сколько, работать в своей профессии, там должны быть какие-то компенсации в случае, если в этом возрасте человек не имеет права на пенсию, но работать физически в своей профессии уже не способен.

Поэтому понимаете, постепенное повышение пенсионного возраста - это может ухудшить положение групп населения с низким доходом на тот период, когда человек не способен уже работать, но еще не имеет права на пенсию. Да, конечно, коэффициент замещения в тех странах, где он сохраняется на высоком уровне, там можно его хотя бы сокращать, особенно для групп населения с высоким доходом, например. И последнее, можно рассмотреть следующий вариант. Например, в качестве противовеса повышения расходов на пенсионное обеспечение можно просто увеличить ставки налогообложения в фонд оплаты труда, что тоже делается. Во многих странах просто эти налоги не очень адекватно собираются. А теперь давайте посмотрим на следующее. Все зависит, конечно, от того, какое вариант развития страна выберет. Но если вы хотите, например, сэкономить 1 процентный пункт ВВП пенсионных расходов. Соответственно, эта диаграмма показывает - если вы хотите 1 процентный пункт ВВП сэкономить, то один из вариантов, который здесь существует, это повысить на 2,5 года пенсионный возраст. Это один вариант, и там не меняются налоги на доход. По оси игрек возможность, следующая альтернатива - это наполовину сократить степень замещения, то есть коэффициент замещения. Есть другие, промежуточные варианты, как добиться такого результата, но разными методами. Как стабилизировать долю пенсионных расходов в ВВП страны, и страны выбирают, каким путем они пойдут. Если взять развивающиеся экономики, то в разных регионах разные проблемы. Мы видим, что высокие пенсионные расходы во многих странах, и сейчас мы видим, что те, кто старше 65 лет, в странах Восточной Европы имеют право на пенсию. Но что в России? Здесь тоже есть привлекательный вариант - увеличить пенсионный возраст.

По тем же самым причинам, о которых мы говорили, а для Европы важно выровнять, то есть унифицировать пенсионный возраст мужчины и женщины. И в России это тоже может быть привлекательным вариантом. Но прежде всего нам надо решить все проблемы в государственной пенсионной системе, прежде чем приступить к структуре частной пенсионной системы. Это важно. Потому что иначе это просто может очень дорого стоить для бюджета. Поэтому первый приоритет - это государственная пенсионная система, которая требует четкого определения, набора реформ, которые необходимо провести, как должны корректироваться коэффициенты замещения и так далее. Это все должно быть кристально ясно. Но есть страны, в которых пожилые люди живут в бедности, пенсионное обеспечение низкое, и там стоит вопрос, как расширить охват при сохранении устойчивости бюджета, то есть как обеспечить физическую устойчивость экономики. Первое, можно постараться расширить эту систему на основе имеющихся систем. Но обычно такие системы охватывают осень маленькое количество населения. Проблема в том, что во многих таких системах во многих развивающихся странах госслужащие имеют очень высокий коэффициент замещения и низкий возраст, то есть меньший возраст выхода на пенсию. Поэтому тут требуется, конечно, соблюдение социальной справедливости. Ну и потом - в тех странах, где очень малое населении охвачено пенсионным обеспечением, можно смотреть другой вариант, например, не страховая, а социальная пенсия, особенно для тех, кто и налоги-то не платит. Да, конечно, это будет очень дорого, это не тривиальные расходы будут, но очень важно при этом защитить население с очень низким доходом. И что ж, на этом моя презентация закончена, большое спасибо за внимание.

Ю. Кахонен: Что ж, теперь у вас есть возможность задать вопросы. Для аудитории 2 микрофона, пожалуйста, выходите вперед, если у вас есть вопрос.

Л.С. Ржаницына: Институт экономики, Российская академия наук. Сначала комментарий. Мне кажется, что вообще ко всем международным обобщениям надо подходить очень разумно. Я понимаю требования самого жанра, то есть мы должны то общее, что объединяет наш предмет. Но очень важны особенности, невероятно важны особенности. Вот если вы рассмотрите историю пенсионных дел в России новой, я вам хочу сказать, что до 2008 года реальная пенсия в России была ниже 90 года. И поэтому вот этот рывок, о котором говорят, 9-10 годы, это только, извините, восстановление, приближение к тому, чтобы хотя бы вернуть вот этот период трансформационных изменений для того чтобы стать на ноги хотя бы немножко. Тем более, что Россия за предыдущие годы получила очень большие нефтяные доходы, и, несмотря на кризис 2008 года, все-таки было, извините, политическое решение что-то сделать для пенсионеров. Повторяю, очень сделано было серьезное, потому что действительно за столько лет, с 90 по 2008, это 18 лет, целое поколение, пенсионеры ничего реально не получили от пенсионной системы.

Это первое, это комментарий. Второе. Знаете, когда мы рассматриваем реформу, как способ решения вопросов, надо, мне кажется, всегда помнить, что это очень травматичное дело, когда рушится то, что существует, обязательно бывают очень серьезные огрехи. Вот вопрос поэтому - почему вы всегда смотрите тот набор, который мы традиционно слышим? А вот в России, думаю, не только в России, есть такие ресурсы, которые позволяют сэкономить бюджетные средства, не используя те методу, которые вы предлагаете - возраст, коэффициент замещения и так далее, то есть параметрические реформы внутри самой пенсионной системы. Я приведу простой пример: сейчас наша Счетная палата сказала, официально написала, что у нас 400 миллиардов рублей в социальной сфере были неэффективно использованы, надо разбираться, куда они делись и что с ними случилось. Понимаете, если уж мы хотим всю сумму вопросов поднять, которые позволяют нам очень серьезно подойти: нужно ликвидировать что-то в этой системе, нужно менять в этой системе или нет, то, прошу прощения, надо, видимо, смотреть на очень интересные вещи, которые, то есть на внешний фактор, а не только копаться в одной пенсионной системе. Вы согласны со мной или у вас есть возражения? Спасибо.

Б. Клементс: Что ж, спасибо. Я думаю, что когда мы будем говорить конкретно о России в нашей второй части этого круглого стола, я думаю, мы с вами попробуем ответить на этот вопрос, но понимаете, вы правы, что коэффициент замещения и средняя пенсия в России совсем невысокая, но что заметно, вы выходите на пенсию раньше, чем ваши западные коллеги, и это бросается в глаза. Мы должны понимать, что нет какой-то магической цифры, идеальных расходов на пенсионное обеспечение, так чтобы все были рады. Понимаете, нельзя сказать, что есть один рецепт для всех, то есть сколько процентных пунктов от ВВП. Но я говорю о преимуществах осуществления пенсионной реформы, потому что вам тогда не надо будет делать бюджетных корректировок и при этом вы сможете все равно придерживаться основной цели реформ пенсионной системы для того чтобы покончить с бедностью среди пенсионеров.

Е. Горюнов: Евгений Горюнов, Институт Международной экономической политики. У меня вопрос относительно прогнозов, который вы нам сегодня представили, потому что вы очень дальний прогноз показали, до 2030 года, но все эти прогнозы основаны на предположении дальнейшего роста экономики в России. Соответственно, на каких предположениях это было основано, потому что это очень важный вопрос? Каков сценарий развития событий, который вы ожидаете, в развивающихся странах Европы и на рынке в целом и на рынке, может быть?

Б. Клементс: Вы знаете, если говорить о методологии, то мы предположили следующее: прогнозы зависят от демографии скорее, чем это просто экономическое прогнозы. Экономика растет быстрее и зарплаты растут быстрее, и пенсии должны расти вместе с ними. Поэтому наши предположения того, что в развивающихся, быстроразвивающихся экономиках пенсии должны расти вместе с ВВП. При этом может меняться соотношение пенсий и ВВП в небольших растущих странах, развивающихся странах. Дело в том, что если рост экономики будет меньше ожидаемого и если государство захочет показать щедрость и повысит расходы на пенсионную реформу, на пенсионное обеспечение, тогда, конечно, вы увидите, что расходы вырастут. Но тут есть свой макроэкономический риск, риск производительности труда и не только, чувствительности. Экономика растет иногда немножко медленнее, все это также зависит от прогнозов, и тогда хотя бы видишь какое-то о соотношение, но что интересно, конечно, в общем и целом экономическая деятельность, экономическая активность и изменения пенсий, они все-таки коррелируют и правительство пытается добиться этой корреляции.

Реплика: Вот я хотел бы продолжить мысль, которую профессор Ржаницына начала, что в общем-то, действительно, пенсионные системы очень отличаются друг от друга, и не пробовали ли вы сделать некоторую группировку стран, ну например, на страны, где системы с установленными выплатами и где с установленными взносами, например, потому что когда мы с нашими коллегами обсуждаем повышение пенсионного возраста в России, допустим, для системы, где установленные выплаты, очевидно, что это приведет к сокращению расходов. А вот в системе, где установлены взносы, коллеги нам говорят, вы ничего не сэкономите, все, что люди заплатили, все потом надо будет отдать в виде увеличенных пенсий. Мы с ними спорим, что это не совсем так, но все-таки мы их аргументацию в той или иной форме принимаем. Вы рассматривали, как те или иные параметрические реформы влияют на различные типы пенсионных систем, в частности, на установленные выплаты и установленные взносы. Или на разную демографическую структуру. Одно дело, когда у вас более молодое общество, другое - когда более пожилое, вот вклад параметрических реформ, как он накладывается на, соответственно, демографическую структуру общества и на тип пенсионной системы, который эти реформы пытаются изменить, в какой-то более группировке стран вы проводили по различным типам?

Б. Клементс: Вы знаете, большая часть нашей работы состояла из рассмотрения того, каков будет эффект реформы на государственные пенсионные системы. Здесь, может быть, стоит поговорить и о частных системах, как эти реформы повлияли бы на них. И сейчас те страны, которые в конце концов внедрили такие системы, у них сейчас на самом деле существует что-то среднее между этими двумя системами, старое поколение существует по старой системе, а новое поколение - по системе взносов. Но опять-таки разница в том, что риск сейчас весь переносится на человека, то есть пенсия может быть очень разная, в зависимости от экономической системы на тот момент, когда ты выходишь на пенсию. Но традиционная общественная, то есть государственная система все равно поглощает все существующее вокруг, поэтому, конечно, это повлияет и на общественный сектор, и если эти различия посмотреть в разных странах, то там были очень большие системы определенных взносов, но если система не генерирует нужную сумму адекватного пенсионного дохода, то это опять-таки и на государственный сектор будет оказывать давление.

Реплика: Ваш анализ 30-летний, начиная с 70 года прошлого века, показывает, что сначала расходы пенсионных систем росли за счет повышения коэффициента замещения, до 90 года, потом, когда население начало ускоренно стареть, расходы стали расти за счет этого фактора, и темпы повышения возраста, как инструмент регулирования, они стремились к тому, чтобы достичь этого вот такого баланса. И когда вы поставили в эту динамику нашу страну, то учитывали ли вы несколько моментов, которые обеспечивают эту сопоставимость? На фоне того, что на Западе коэффициенты замещения росли, у нас сони в этот период снижались. Это первое, второе - темпы старения населения на Западе и темпу старения населения нашего принципиально отличаются. Не потому, у нас, например, структура старения населения, точнее, продолжительности жизни населения, увеличивается и сокращается не только и не столько за счет увеличения продолжительности жизни людей, сколько за счет повышенной или пониженной смертности двух других категорий, в трудоспособном возрасте и младенческой смертности. Поэтому это надо, наш анализ показал, что темпы старения населения в нашей стране сильно отстают от темпов старения на Западе.

Это первый вопрос, насколько обеспечена была сопоставимость. А второй вопрос у меня заключается в следующем. Вот вы приводите примеры, опять же в этих сопоставлениях, западные страны, развитые и неразвитые и показываете в них расходы в структуре ВВП и там стоит опять наша страна. И все, по крайней мере большинство западных стран, имеют чисто страховые пенсионные системы. У нас, знаете ли вы и насколько вы учитывали, что в с структуре расходов нашей пенсионной системы практически половина, немножечко я преувеличиваю, чуть меньше половины - это расходы на нестраховые выплаты, и в последнее время они росли именно за этот счет. Если мы исключим оттуда все нестраховые выплаты, то там останется не 8-10% ВВП, как у вас показано, а 6, и тенденция идет к снижению этой части наших расходов. Учитывали ли вы это или это просто, так сказать, и последний вопрос, если можно: не стоит ли во всех этих сопоставлениях учитывать исходную точку, что называется, отсчета для реформ. На Западе хотя бы по основным параметрам, по той же доле расходов в ВВП, по уровню пенсионного обеспечения, по темпам старения, по уровню бедности, вот эти 4 параметра, которые мы, в частности, с своей стратегии долгосрочной пенсионной реформы мы эти параметры считаем ключевыми, вот нам до тех западных стран, которые мы брали для анализа, мы их еще далеко не достигли для того чтобы начинать вот эти такие реформы. Вот у меня три вопроса.

Б. Клементс: Спасибо. Если говорить об изменения расходов в прошлом и сравнении с Россией, мы не смотрели Россию в прошлом, мы говорили о России с прицелом на будущее, то есть говорили о прогнозе в плане России и анализировали основные факторы роста пенсионных расходов. Возможно, надо анализировать то, что происходило в предыдущие десятилетия. Но как мы это делали, как мы делали сравнение, мы брали сравнимые данные по интересующим нас странам и пытались использовать эти данные, насколько их можно было. Конечно, вопрос вставал, насколько мы адекватно сопоставляем страны, но мы говорили об основных видах пенсий, включая пенсии по потере кормильца, но мы не включали туда различные фонды и выплаты, которые в разных странах разные, но это скорее всего то, что называется нестраховыми выплатами. Потому что это действительно не основано на страховой пенсии для пожилых. Поэтому мы и рассматривали пенсионные расходы как таковые, в чистом виде.

Ю. Кахонен: Что ж, больше вопросов нет? Тогда мы переходим ко второй презентации, которую сделает Джон Поллнер. Он является ведущим специалистом по финансовым рынкам Департамента развития частного финансового сектора в регионе Европы и Центральной Азии Всемирного банка.

Д.Д. Поллнер: Здравствуйте, спасибо. На этой сессии мы говорим о некоторых вопросах накопительной пенсионной системы и о проблемах как в прошлом, так и в будущем в этом контексте в России. И, как уже говорилось в предыдущей сессии, были определенные опасения относительно накопительной части пенсионного обеспечения в плане различных аспектов, которые могут влиять на эту систему, но вы знаете, первая часть, она не может полностью взять на себя всю ответственность за несостоятельность пенсионной системы, ведь очень важно, чтобы каждая составляющая пенсионной системы работала стабильно и естественно, мы говорим об опыте наших последних лет, мы говорим о том, что новый финансовый кризис приближается и мы говорим в этом докладе о том, где искать решения для того чтобы у нас была возможность обеспечить более адекватную и стабильную замену дохода. Как вы поняли, что, конечно, репутация накопительного уровня пенсионной системы пострадала, нет, это хорошо, что у вас есть свои собственные сбережения или частные фонды, но есть и обязательные фонды, они подвержены волатильности, когда приходит эта волатильность, то это приводит к социальным проблемам, с точки зрения долгосрочности такой проблемы. При этом надо отметить, что большинство из пенсионных фондов все-таки встали на ноги после проблемы, но есть риск, есть ощущение, что вновь может что-то подобное, как во время кризиса, поэтому нам нужны более стабильные реформы, которые дают более стабильные, предсказуемые результаты, которые не подвержены стихийному действию рыночных сил. Я хочу привести вам иллюстрацию доходности пенсионных сложений во время кризиса 8-9 года.

И что вы видите? Здесь доходность была низкая, особенно в 2008 году она была отрицательной, да, это были коротко отрицательные результаты, то есть не долгосрочные, потом, в 9-10 году ситуация стала выравниваться, и как вы видите, многие, не все пострадали одинаково, но вы видите, что процент восстановления немножко разный, видите, у кого-то падение было 25%, а у кого-то и больше, то есть здесь происходили процессы, которые симметричными назвать нельзя и поэтому высчитать, какая скорость восстановления экономики не должна внушать опасения, очень сложно. Но не забудьте о волатильности рынков и не забудьте о том, что данная система создана с учетом потенциальной волатильности. Какие уроки мы из этого можем извлечь? Инвестиции в пенсионную систему России, в систему фиксированных выплат, они надежны, там меньше волатильность, но кризис всегда на что-то влияет потери капиталов были и, соответственно, все фонды, которые этим занимаются, не пострадали, в России просто такого еще нет, но в любом случае этого все равно мало для того чтобы чувствовать себя успокоенными, потому что, допустим, когда происходит на рынке депрессия, кто-то получает фиксированный аннуитет, который снижается постепенно, как это говорилось в предыдущей презентации. Мы хотим избежать такой ситуации, мы хотим протестировать поддержку такой системы.

Теперь, 2008-9 год, кризис. Вопрос или проблема бюджетного баланса встал на повестку дня очень жестко в европейских странах. И дело в том, что вклады в пенсионное обеспечение просто были иногда ненадежными. Дело в том, что можно скорректировать что-то в краткосрочной перспективе, но проблему надо решать в целом. И потом, как коллега сказало, мы хотим избежать структурного дефицита такого типа, потому что мы что смотрели, мы смотрели в другом направлении. Теперь, если возвращаться к финансированию по второму уровню, что нам требуется сделать. Есть несколько обоснований, почему нужно сделать именно то, о чем я говорил. Понимаете, если говорить о государственной политике, она вот какая. В некоторых странах она имеет несколько готовых решений проблем, одно из таких решений - это множественные фонды, низкорисковые, высокорисковые и так далее. Низкорисковые фонды навязываются работнику так чтобы при высоком риске были еще высокие доходы, такое тоже существовало. Конечно, есть один более общий метод, как этого добиться, вы знаете, это все выглядит привлекательным, потому что аллокация активов делается очень просто - каждые 5 лет в течение жизни работника, и тогда просто не надо бояться, понимаете, это все происходит автоматически, и это помогает инвестиционно стабилизировать за последние 5-10 лет жизнь рабочего. Итак, если говорить о распределении активов и жизненном цикле, что здесь можно сказать. Принятие решений или непринятие решений, которое тоже является риском - эта проблема существует, проблема существует, потому что активы надо классифицировать, потому что это надо классифицировать по разным частям жизненного цикла в зависимости от того, где какие активы можно приобрести и так далее. Потом вопрос заключается в том, во что этот объект был трансформирован, но мы это делаем так, чтобы это не привело к капитальным потерям.

Жизненный цикл и множественные фонды, да, они могут в принципе сократить волатильность портфеля, но особенно если взять последние годы жизни рабочего или последние годы, которые рабочий работает в своей жизни, это все важно для того чтобы долгосрочности такой поддержки. И что бы ни было решено, мне кажется, здесь действительно требуется совершено другая стратегия распределения активов. Если мы говорим об отечественных ценных бумагах, это и акции, и бонды, они очень неволатильны, это значит, что надо действовать глобально, это значит, что регуляторы должны учитывать, что минимум 50% активов надо диверсифицировать везде в мире. И еще один пример. Многие из вас уже это знают, конечно.

По старой системе накопительной, это когда Внешэкономбанк этим руководил, там были только правительственные ценные бумаги, но это, конечно, изменилось в конце 2009 года и более диверсифицированный класс ценных бумаг был представлен, это все отсутствие волатильности, на самом деле такие инструменты еще менее волатильны, чем другие, поэтому если убрать коэффициент инфляции и выяснить реальную ставку возмещения, то я думаю, что в России мы, конечно, видим, что коэффициент инфляции очень высокий, и это не позволяет срочно исправить ситуацию, поэтому что я хотел сказать, инвестировать все пенсионные активы в домашнюю экономику - это представляет собой риск, возможные потери стоимости и потом мы считаем, что такая локация, она может быть полезной, и потом представьте, почему действительно глобальная диверсификация дает нам лучший результат, а результат реально лучше. Если посмотреть на результаты финансового кризиса и что теперь стоит ожидать.

Да, мы видим, что есть некоторые рынки, которые как-то пострадали от этого есть которые не пострадали вообще, так что в принципе это не 100%-ная корреляция, это надо понимать, но корреляция определенная есть. да, но при этом мы не хотим, чтобы Пенсионный фонд России, там надо знать, просто требуется очень много данных, информации и так далее, это все осуществимо. Есть такое решение, что, например, в некоторых фондах нет необходимости выбирать между различными облигациями и другое и такое, конечно, легче мониторить и разрабатывать инвестиционную стратегию. И как я говорил о глобальном портфеле, а это акции и облигации, они стабилизируют стоимость портфеля. Буквально пара примеров. Во время финансового кризиса, в 8-9 году и в самом 9 году, это был тот год, когда финансовый кризис еще бушевал и потом начал немножко сходить на нет, тогда на некоторых рынках, где-то от 69 до больше процентов, были некоторые показатели, а при этом были Бразилия, Китай, Индия, Корея, Россия, Турция, Австралия, Южная Африка, это те новые развивающиеся страны и что интересно, если это сравнить с развитыми странами, у них так и было, либо ноль, либо ниже нуля, либо чуть позитивные доходы.

В 2008 году где-то половина из них, половина из ценных бумаг давала положительный доход, и это было практически во время кризиса еще. Я говорю о том, что конфигурации глобального портфеля могут помочь устойчивости системы в период кризиса. Конечно, российский рынок ценных бумаг дал очень хороший годовой доход, в 2011 году, до ноября, результаты были -21% по сравнению с тем, что было до этого, поэтому мы и говорили об этом раньше. 100% национального коэффициента ценных бумаг, этот показатель может быть настолько волатильным, что он не показателен. И естественно, это значит просто, что надо перераспределить инвестиции из менее надежных портфелей в более высоконадежные портфели и заодно сопротивляться инфляции. И потом, мы говорим о гарантиях по накопительным частным пенсиям, но мы не считаем, что минимальная гарантия должна даваться на доходность портфеля. Это практикуется в некоторых странах, есть такое, у частных пенсионных организаций, конечно, есть определенный риск в данном случае, и тогда просто надо давать гарантию, и есть один консервативный критерий: аннуитет должен быть основан хотя бы на нулевой доходности, а не отрицательной. Нулевая доходность - значит, что ты просто получаешь обратно уплаченные деньги.

Конечно, ничего приятного в этом нет, но это хотя бы минимальная гарантия уплаченной суммы, что она не пропадет, и если это объединить с госпенсией, то это все равно лучше, чем ничего. Еще один метод - пополнение, то есть увеличение минимального уровня, если вдруг получается так, что человек не получает минимальную пенсию. Но опять-таки, требуется определение минимальной пенсии, и если мы видим, что накопительная часть не дала ожидаемых результатов, то, может быть, тоже можно как-то то этого гарантироваться. В Чили используется определение минимально пенсии, а там есть только накопительная частная пенсионная система, там нет государственной. И смотрите, там государство компенсирует разницу, и это все равно намного меньше, чем то, что вам пришлось бы платить, если бы вам надо было финансировать пенсии из госбюджета. Пример - как можно структурировать такие гарантии, еще один пример. Правительство может дать следующую гарантию, что нет необходимости инвестиции конвертировать в аннуитет. Таким образом, дается возможность рынку вернуться в прежнее состояние. Может быть так, что, например, некоторые части инвестиционного портфеля используются в несколько лучшей ситуации на рынке, но опять-таки, понимаете, это все было бы ненужно, если бы те подходы к жизненному циклу финансирования применялись, о которых я говорил, то не надо было

бы дополнительные гарантии искать. Опять-таки, возьмем аннуитет ниже нулевой доходности, государство тогда добавляет требуемые суммы для того чтобы восстановить статус-кво. Но опять-таки, просто если требуется какая-то финансовая интервенция, то берется определенная плата за услугу, просто такие случаи рассматриваются, как очень редкие случаи. Если мы говорим об аннуитетных выплатах, то как это все происходит, как это выглядит. Что такое аннуитетные выплаты? Это инструмент страхования, это значит, что в обмен на страховую премию вы получаете пожизненный доход. В чем прелесть? Потому что это пожизненно, это значит, провайдер аннуитета берет на себя все риски, а не сам работник. В момент выхода на пенсию есть риск, что стоимость активов портфеля будет ниже той, которой она была на момент вступления в программу. Соответственно, возникают риски конвертации.

Что в таком случае делать? Можно иметь такие аннуитетные выплаты с минимальными гарантиями, но тем не менее так, что не надо будет делать конверсию фиксированного аннуитета. Каковы же компромиссы? Когда мы говорим о фиксированных аннуитетных платежах, то по определению они фиксированы, значит, здесь меньше возможностей волатильности. Как защититься от инфляции провайдеру аннуитетных платежей? Требуются индексированные облигации, индексированные по темпам инфляции. Но проблема в том, что в большинстве стран таких нет облигаций, соответственно, нет естественного хеджа для того чтобы защитить или для того чтобы представить такой аннуитетный платеж, индексированный по инфляции. Дания, например, это страна, которая единственная имеет в своей системе очень сильный накопительный уровень, накопительный компонент, но там все не так просто. Учет, избытки доходов должны быть очень прозрачными, и это не всегда удобно.

Еще один риск, когда мы говорим об аннуитетных платежах, это, как уже говорил, риск долголетия, потому что смертность сокращается сейчас. Это в результате означает более высокую ответственность компании, которая будет выплачивать аннуитетные платежи. Есть альтернатива или возможность митигировать такой риск? Но до этого требуются более централизованные провайдеры аннуитета. И тогда создается пул именно по этому конкретному риску, и вы же не предлагаете ничего радикального, правильно, таким образом, но в принципе к российскому пенсионному фонду тоже можно уже обратиться с иском, потому что они что делают, они создают пул пенсионных взносов рабочих. Швеция и Дания: там сокращаются расходы не только из-за этого риска, этот риск становится как-то более смазанным, но тем не менее проблемы остаются, и это не решает проблемы устойчивости. Соответственно, когда вы транслируете более низкие доходы, то можете ли вы добиться возможных выгод? Еще можно сказать, что можно децентрализировать управляющих средствами, управляющих фондами, но рабочий или служащий может решить, что он хочет другой портфель, например, акций или облигаций. И такая часть этой работы могла бы быть полностью централизованной, и вы получаете очень хорошую смешанную систему.

Пенсионный фонд России уже разрешает проводить децентрализацию управления активами и акцентом прежде всего на рисках портфеля и менеджмента этими активами, но, конечно, не будет заниматься вопросами долголетия и так далее. Россия, может быть, еще не доросла немножко до этого, это еще не началось здесь, но это будет в какой-то момент. На рыночной основе у нас уже есть на Западе некоторые провайдеры аннуитетных платежей, но при этом требуется такая структура, чтобы минимизировать расходы на ее поддержание, потому что сами знаете, когда расходы высокие, то это, соответственно, повлияет и на доходы. Поэтому тут, конечно, очень важна структура расходов и здесь нужны решения, которые будут соотнесены с функциями. Когда у вас просто рутинные какие-то бухгалтерские функции, то тут, может, и не требуется что-то такое проводить, можно сделать управление инвестициями и посмотреть, насколько вам это понравится.

Что мы называет здесь автоматическим портфелем? Это еще одна особенность здесь, которую можно включить на благо рабочему и служащему. Дело в том, что мы не всегда имеем адекватные знания для того чтобы принять самое грамотное решение. Соответственно, здесь не навык к автоматическому подходу, вы должны говорить с инвесторами про аннуитетные платежи, поэтому я хочу сказать, что конечно, в России сейчас уже создается новый фонд, можно использовать и этот, но при этом мы видим, что он будет служить интересам населения и автоматический портфель совсем не означает, что он будет безрисковым, на самом деле нет. Если бы этот портфель был совершенно безрисковым, то все равно что-то происходило бы, и в результате мы получали бы нужный доход. А что делать с дизайном этого портфеля? Как я уже говорил, это должно быть глобально диверсифицированным, не надо сообщать о волатильности полностью, но при этом безрисковая должна быть эта операция. Мы хотим более высокие положительные доходы, поэтому я думаю так, и потом, мне кажется, очень важно диверсифицироваться хорошо, для того чтобы иметь определенную ценность.

Например, возьмем российские пенсионные фонды и накопительную часть пенсий, и мы сравнили это с другими странами, и мы увидели количество участников этих программ. Посмотрите, как вклады инвестируются? Внешэкономбанк, посмотрите, вот голубая часть этого пирога, - это то, во что вкладывают рабочие и служащие России, а именно в накопительную систему, накопительную часть, частные фонды - это красным показано, asset-менеджеры, итак, многие из них инвестируют в автоматические портфели. Что это означает? Это означает, что они больше верят тем решениям по распределению портфеля, которые государство на рынке представляет или нет, не пойму. Но что интересно: чтобы представить выводы, я предлагаю несколько вопросов решить, прежде всего накопительные пенсионные системы могут очень хорошо действовать, могут компенсировать дефицит первого уровня. То есть здесь должна быть идеальная ситуация в этом плане. Конечно, можно проводить глобальную диверсификацию, но опять-таки это можно использовать для того чтобы сократить волатильность.

Номер 3, подход на основе жизненного цикла к изменениям инвестиционного портфеля. Это делается для того чтобы максимизировать доход и стабилизировать стоимость портфеля где-то за несколько лет до выхода на пенсию. Теперь гарантии. Было бы очень эффективно использовать гарантии перехода, и опять-таки, вы же понимаете, что происходит с портфелем на протяжении его существования. И в результате может быть так, что вы наберете все желаемые инструменты, а они не обеспечат вам желаемой, достойной доходности. Как сократить такие риски? Да, можно, конечно, сократить премии и расходы, если это все объединять под риски страховки и так далее, но последнее, мне кажется, системе требуется также дизайн, и очень важно, чтобы кто-то еще поддержал эту работу стабильным образом, чтобы эта с система стала устойчивой. Спасибо большое за внимание.

Ю. Кахонен: Что ж, у нас еще до перерыва есть время на вопросы.

Реплика: ... анализировали практику западных стран с накопительными составляющими, и в каких странах и какую долю накопительная часть пенсии составляет в общем уровне пенсионного обеспечения? Это у меня первый вопрос. То есть за счет чего формируется, в основном за счет распределительной, солидарной части или за счет накопительной и в каких странах эта доля в обязательном аспекте идет на формирование пенсий? Второй вопрос у меня связан с тем, считаете ли вы, что низкодоходные категории населения и на каком уровне доходов накопительный способ пенсионного страхования обеспечивает необходимый уровень жизни пенсионера. Третий вопрос у меня... вот вы говорите, что должны быть установлены какие-то государственные гарантии и прочее и для страховщиков, и для пенсионеров, вот вы эти расходы относите ли на расходы на пенсионное обеспечение, то есть я поясняю, вот вы говорите, должны стимулировать всякие там частные пенсионные системы под государственную гарантию. Предусматриваете ли вы уровень доходности по ним или это должно быть возложено на страховщика и в каких размерах или все за счет государственного бюджета и надо ли их включать на расходы на пенсионную систему. Второе, очевидно, что относительная часть пенсионеров не получит необходимый уровень пенсионного обеспечения, значит, потребуется пособие на бедность или на нищету и всякие другие, на жилье, на уход за больными пенсионерами, вот эти расходы по системе социальной защиты вы включаете ли в систему пенсионных расходов, рассматриваете ли их как нагрузку на ВВП. Вот у меня 4 вопроса.

Д.Д. Поллнер: Спасибо за очень грамотные вопросы. Если говорить о доле накопительной составляющей в таких пенсионных системах, конечно, в разных странах это по-разному. Отличия очень большие. Я не хочу вам давать и не могу вам даже дать точные цифры, потому что этих таблиц у меня нет под рукой, но возьмем Скандинавию - Швецию и Данию, там процент намного ниже, чем в большинстве стран, где есть накопительная составляющая. Или возьмите Чили, например, там это 100%, там накопительная составляющая 100% или 90 с чем-то процентов, то есть почти 100%. Есть другие латиноамериканские страны, где аппроксимация каждого уровня дает нам где-то, знаете, 50/50. Ну и возьмем Восточную Европу. Это те страны, в которых была принята на вооружение такая система накопительной составляющей, там получается ¼, может быть, отнесена за счет накопительной составляющей. То есть очень большая разница в ситуации в разных странах и нельзя сказать, что существует одно какое-то стандартное правило, как это должно соотноситься. Вы говорили о минимальной пенсии, о том, какова она должна быть, чтобы люди при выходе на пенсию имели достойный уровень жизни.

Конечно, когда речь идет о минимальной пенсии, мы не говорим о пенсии по бедности, это уже отдельная вещь, это в некоторых странах, где неважно, работает человек, не работает в своей жизни, но потом, на старости лет, человек получает такую пенсию по бедности. И есть пенсия, которая рассчитывается исходя из количества проработанных лет. И соответственно, это все основано, конечно, на предположении того, какой уровень пенсии будет достойным в данной стране. И тут каждая страна решает законодательно, каков уровень бедности, где расположена черта бедности. Но при этом нужны, конечно, какие-то государственные гарантии того, что у работающих людей есть возможность достичь достойного уровня заработной платы, и неважно, о чем идет речь, о правительственных, то есть государственных фондах или о частных фондах, вывод простой - совсем необязательно, чтобы государство брало за это какую-то плату, как это иногда делается. Здесь требуются определенные потенциальные обязательства, но никак не обязательства на этом зарабатывать. И потом, тут может быть какой-то комбинированный вариант, и неважно, речь идет о государственном или частном пенсионном фонде и какая-то часть является чем-то вроде субсидии. Вы спрашивали о различных выплатах на оплату жилища и так далее. Да, конечно, это сейчас у нас основано на количестве инвестиций, на безопасности, тут много разных аспектов, которые можно обсуждать долго, потому что я не специалист по пенсионным выплатам, но обычно надо учитывать прежде всего именно такие выплаты, но не забывать о том, что эти выплаты все-таки как-то больше привязаны к тому, что нужно, то есть к нуждам людей.

К. Гранвей: Спасибо, меня зовут Кристофер Гранвей, я являюсь основателем независимой исследовательской группы по инвестициям, и мой вопрос такой: если вооружиться вашей рекомендацией о глобальной диверсификации накоплений в накопительной системе, то я не хочу спорить фундаментально с тем, что такая система окупается, но знаете, во Всемирном банке, когда думаешь о долгосрочной пенсионной политике, я думаю, что никто не будет отрицать, что диверсификация может еще что-то дать, еще какие-то плюсы, то эти плюсы будут постепенно появляться, при этом мы видим, что цены на рынках драматически растут, а тот пример, который вы привели, это разные доходы из разных стран с 2009 года, но нельзя забывать, что это за период был, это же был глобальный финансовый кризис, жуткая волатильность и потом у вас очень какие-то широкие вариации краткосрочные были на ближайшие 12 месяцев.

Я не говорю, что это типичная картина, но один из основных аргументов, которые я хотел бы выдвинуть, заключается вот в чем: несмотря на все плюсы диверсификации, есть очень большая проблема, именно с этой волатильностью, понимаете, именно с этой волатильностью. Волатильность - это самое неприятное, отталкивающее свойство, поэтому и существует такое неприятие российскими работниками этой системы даже в ее обязательной части. То есть понимаете, они остаются в дефолтовом портфеле Внешэкономбанка и, соответственно, там никакого риска. При том, что другим управленцам активами дается возможность инвестировать на 60 с лишним процентов. Понимаете, очень важно повысить этот уровень, как вы говорили, потому что накопительная составляющая, ей очень важно двигать, потому что вы видите, очень отрицательные доходы по активам в портфеле Внешэкономбанка. Волатильность мешает сберегающим, но если они это сделали бы, я могу сказать точно, что прежде всего это ограниченный курс инвесторов. Если у вас на местном рынке акций будет больше пенсионных накоплений, то ситуация будет другой, тут дело в том, что разрешается куда более высокое количество и потом, посмотрите, инвестиции в капитал могут стать частью дефолтового портфеля, но это, может быть, у нас будет вопросом второй сессии, которая у нас сегодня будет. Спасибо.

Д.Д. Поллнер: Да, спасибо за вопрос. И последнее, о чем вы говорили, например, я с этим согласен, конечно, есть у нас волатильность в мире. Но даже с этой волатильностью что люди предпочтут, может, будет 10% в год в течение многих лет доход или вы хотите сразу 30% доход, а потом, в следующем году у вас не будет дохода вообще или он будет отрицательным. Тут требуется, конечно, глобальная корреляция, но исходя из эмпирических данных, разные рынки будут приходить в себя после кризиса по-разному. Вашим отечественным инструментом, чтобы они были менее волатильными, требуется также немножко больше силы и доверия.

Ю. Кахонен: Что ж, если нет больше вопросов, тогда мы закрываем нашу первую часть нашей дискуссии, и в 4.30 мы снова встретимся с вами, нас ждут новые презентации по вариантам реформы российской пенсионной системы. Спасибо.

В.С. Назаров: Коллеги, предлагаю начать вторую часть нашей... Ксения, you are welcome. Начнем мы с обсуждения вопросов о "Стратегии 2020". Татьяна Малева, в общем-то, о них говорила на пленарной сессии. Сейчас, чтобы нам напомнить о ключевых предложениях экспертной группы, которая работала над обновлением "Стратегии 2020", я попросил Ксению выступить с основными результатами экспертной группы.

К.В. Юдаева: Спасибо большое. Вы знаете, у меня есть презентация, но я думаю, что я ее лучше показывать не буду. Думаю, что все основные моменты, которые графически на ней есть, и так понятны. Когда мы говорим про российскую пенсионную систему, на нее можно смотреть с разных углов зрения. Чаще всего проблема пенсионной системы, во всяком случае, во власти воспринимается как чисто фискальная проблема. Дефицит в пенсионной системе составляет сейчас порядка 2% ВВП. Такой, во всяком случае, трансферт осуществляет федеральный бюджет. И, в общем, задача сводится к тому, что либо как его финансировать, либо каким образом его уменьшить. Это одна часть проблемы. Вторая часть проблемы, скорее, социальная, особенно если мы посмотрим на решения, принятые 2-3 года назад.

Они по-разному мотивировались, но, как минимум, официальная мотивация за решением о валоризации пенсии звучала следующим образом: пенсионеры очень сильно пострадали во время формы, мы должны им компенсировать. Поэтому мы проводим компенсацию. Есть при этом, на наш взгляд, один существенный момент, который все время забывается - это вопрос о том, что пенсионная система - это одна из тех экономических систем, где вопрос кратко- и долгосрочных приоритетов и их сочетания стоит наиболее остро. Но, в принципе, вообще в экономике проблема межвременного соответствия, соответствия между целями сегодняшнего дня и действиями сегодняшнего дня и тем, как они отразятся на завтрашнем дне, стоит везде, во

всех ее частях. А в пенсионной системе наиболее сильно, потому что многие действия, которые можно принять по ее реформированию, оказывают полноценное влияние не то, что через два месяца, а, может, через 10-15-20 лет. И в связи с этим возникают различные длинные тренды в ее реформировании. И когда мы смотрим с этой точки зрения на российскую пенсионную систему, то, на мой взгляд, возникает очень важный вопрос о том, насколько она удовлетворяет той структуре общества, тем разным потребностям социальных групп, которые есть в обществе. Причем насколько она удовлетворяет им сейчас, насколько она будет удовлетворять в будущем. И как она должна меняться, чтобы в большей и большей степени удовлетворять потребностям социальных групп в будущем. И в последнее время вдруг мы все заговорили о новом российском среднем классе, особенно после известных декабрьских событий эта тема просто стала, пожалуй, одной из основных в политическом дискурсе. И теперь она становится одной из основных тем политических реформ. На эту тему было много написано еще в "Стратегии 2020" первого издания в 2008-ом году.

Но мне кажется, что тогда эта тематика воспринималась больше как теоретическая абстрактная концепция. А теперь она перешла в разряд чего-то, что практически существует, и в отношении чего можно осуществлять какие-то практические действия. И когда мы говорим про российскую пенсионную систему, на мой взгляд, ее главная проблема - это то, что, будучи некоторой наследницей советской системы, пусть отреформированной тем или иным способом, приспособлена лучше всего к удовлетворению потребностей некоторого общества с небольшим социальным расслоением, небольшой социальной дифференциацией, с более-менее одинаковыми потребностями. И в нашем меняющемся обществе, которое гораздо менее однородно, она дает совершенно не тот эффект, на который она изначально была рассчитана. Причем постольку, поскольку эта неоднородность общества со временем будет только возрастать, пенсионная система будет все меньше и меньше соответствовать потребностям неоднородного общества.

При том, что потребности сегодняшнего дня как раз принципиально другие. Т.е., если мы смотрим на систему с точки зрения фискальных потребностей сегодняшнего дня, то все проблемы сводятся к тому, как нам действительно финансировать текущее поколение пенсионеров. А вот что нам делать с будущими поколениями пенсионеров (до 20-ого и после 20-ого года), как должна эволюционировать пенсионная система - эти вопросы принципиально другие по отношению к тем, которые мы сейчас решаем. Почему все это важно? Вся эта система упирается в еще одну проблему, про которую, как я понимаю, должна была сказать Татьяна Михайловна с утра - это о том, какие задачи выполняет пенсионная система. В общем, она, конечно, выполняет комплекс задач. Но можно их разделить на две.

Первая - это борьба с бедностью. И вторая - это система страхования заработка. Если мы посмотрим правоустанавливающие документы, то наша пенсионная система должна, конечно, заниматься страхованием заработка. Если мы посмотрим по сути, что происходило в последние годы, то, конечно же, это была борьба с бедностью. И в борьбе с бедностью определенных успехов пенсионная система достигла. Я думаю, что Татьяна Михайловна показывала график, на котором видно, что, во-первых, пенсия в реальном выражении достигла, приблизилась к периоду до начала реформ; то, что называется средний коэффициент замещения, т.е. средняя пенсия по отношению к среднему заработку достигла определенных размеров и т.д. Но все это, в общем-то, скорее показатели борьбы с бедностью. Но когда мы смотрим на пенсионную систему в положении ее к разнородному обществу, мы видим, что тот факт, что у нас гораздо более разнообразное общество, чем оно было, скажем, в СССР, приводит к тому, что проблему страхования заработка конкретного человека эта система в массе своей не решает. И особенно для того, что называется сейчас "средним классом", она ее решает очень плохо. И чем дальше, тем, видимо, будет решать хуже.

И это была одна из базовых проблем, на которой мы решили сосредоточиться при разработке вопросов реформирования пенсионной системы. Кроме того, мы выделили следующие проблемы в пенсионной системе. Во-первых, она не создает стимулов для формализации рабочих мест. Так устроено, что неформальный сектор в России сейчас продолжает расти. Это вам скажут все специалисты по рынку труда. При этом большинство занятых в неформальном секторе имеет практически те же пенсионные права по факту, как и те, кто занят в формальном секторе. Очевидно, это существенная проблема для пенсионной системы, и чем дальше, тем больше будет оставаться проблемой. Дальше существенная российская и, в общем-то, мировая проблема - это существенное преобладание досрочных пенсий, которые назначаются по разным принципам. Например, это может быть связано, действительно, с тяжелыми условиями труда, причем во многих отраслях, где существуют такие пенсии, условия труда кардинально поменялись за последнее время, а все, что касается пенсионного обеспечения, существенно не изменилось.

И есть сектора, тоже достаточно обширные, где досрочное пенсионирование существует по каким-то социально-политическим причинам. В советские времена для привлечения людей к работе в этих секторах при низком заработке использовалась приманка с низким пенсионным возрастом. Но избавиться от нее оказалось достаточно сложно. Должна сказать, что эта проблема не нова. Специалисты говорили, что такие попытки избавиться административными методами от досрочных пенсий предпринимались многократно еще с 70-х годов. И они все время заканчивались увеличением списка тех, кто должен получать досрочную пенсию, а не его сужением. Следующая проблема, которую все знают - что система очевидно неустойчива к негативному демографическому тренду. И мы на этом остановимся немного подробнее позже.

В ней есть небольшая проблема, что система немного не учитывает неравномерные еще у нас поведенческие когорты. И система недостаточно хорошо приспособлена к этим демографическим колебаниям. Но возможен тот эффект, который мы наблюдали в 2000-е гг., когда на некоторой положительной демографической волне в пенсионной системе был профицит, и были приняты некоторые решения, благодаря которым сейчас мы имеем больший дефицит, чем могли бы, если бы эти демографические волны учитывались. И последняя проблема, но мы ее сформулировали для себя изначально как то, что размеры платежей и сумма расходов на пенсионную систему по мировым стандартам являются уже либо высокими, либо как минимум соответствующими странами с хорошо развитым "государством благосостояния"("welfare state"), а размер пенсии при этом достаточно низкий.

После нашей вчерашней дискуссии и после нескольких дискуссий последнего времени я бы ее сформировала даже еще острее. Понятно, что этот эффект существует, но мне кажется, что у нас существует межпоколенческая проблема или поколение между социальными слоями. Что у нас нет в обществе согласия относительно того, чтобы работающее население не готово в таких объемах, каких нужно, оплачивать пенсионное обеспечение пенсионеров. И отсюда проблема, в том числе, и с формальным сектором, и проблема в разности налогов. Это то, о чем вчера говорил Леонид Алексеевич Кудрин в своем выступлении. И как решить эту проблему, я, честно говоря, не знаю. Но, видимо, можно пытаться идти по тому пути, который мы создали, создавая дополнительные стимулы по участию в системе. Итак, что мы предлагаем.

Мы предлагаем систему немного больше дифференцировать по отношению с тем, каковой она сейчас является, и попытаться начать формировать комплексную пенсионную систему, которая разная для групп с разными доходами и больше приспособлена к нуждам среднего класса. Что это означает? Сейчас существующий потолок, с которого берутся социальные налоги - это 463 тыс. рублей в год. Это нижняя граница среднего класса. Со следующего года 512. Сейчас пока 463. А, с этого года 512, прошу прощения. С новым годом, да. Соответственно, это некоторая нижняя граница среднего класса. И если мы хотим вовлечь в систему средний класс, вообще начать учитывать его, то эта граница может быть повышена. Но в нашей группе мы были противниками того решения, которое было принято в конце прошлого года, когда верхняя граница была повышена, при этом средний класс воспринимался уже абсолютно как донор. Он ничего назад не получал. Мне кажется, что какое-то перераспределение нужно, но просто только облагать налогами средний класс и ничего ему не возвращать из пенсионной системы - это тоже несправедливо и недальновидно с точки зрения вопросов страхования доходов этой прослойки населения в будущем.

Поэтому предлагаю, как минимум, сохранять их участие в накопительной системе и часть того, что он внесет в распределительную. Но при этом, более того, мы предлагаем, начиная с этой группы и для людей с более высокими доходами, начать создавать квазидобровольную пенсионную систему, когда человек может делать накопления, если хочет, то может от них отказаться, т.е. вместо "автомата" от участия в накопительной пенсионной системе можно было бы добровольно отказаться. Таким образом, стимулировать людей с более высоким доходом и стимулировать средний класс к более высоким накоплениям. И, на наш взгляд, это справедливо, что человек среднего класса может сам в большей степени нести ответственность за себя, за свое пенсионное обеспечение, но ему нужно для этого создать специальный институт. Эту меру нельзя принимать саму по себе до тех пор, пока наша пенсионные институты, накопительные пенсионные фонды существуют в том виде, в котором они есть сейчас, когда они совершенно непрозрачны для потребителя, непонятно, как они регулируются, чем они занимаются и т.д.

Мне кажется, что нужно действительно кардинально изменить требования к этим институтам, повысить конкуренцию в этом секторе, в том числе за счет того, чтобы разрешить предоставлять похожие услуги другим финансовым институтам, многие из которых пользуются гораздо большим уровнем доверия, чем пенсионные фонды, например, банкам. И существенное для нас требование, что, скажем, ВЭБ, и государственные пенсионные фонды могут предоставлять другие конкретные пенсионные планы, видимо, менее рискованные, чем те, что предлагают сейчас непенсионные фонды, но по требованиям прозрачности они должны соответствовать всем другим институтам. Следующая тема - это создание стимулов для формализации рабочих мест и снижения уровня нагрузки на бизнес.

По налоговой нагрузке нам все-таки кажется, что можно было бы вообще вернуться к предыдущей системе с налогом в 26%. Но думаю, что Министерство Финансов против этого возражает, поэтому, как минимум, с ними можно согласиться на том, чтобы дальше налоговую нагрузку не повышать. Теперь что касается формализации рабочих мест. Я тоже понимаю, что у нас много людей работает в неформальном секторе. При этом пенсионные права у них приблизительно такие же, как у тех, кто работает в формальном секторе. Это что означает? Для того, чтобы получить пенсию в России на нормальных основаниях сейчас достаточно 5 лет стажа. Практически у всех работающих в неформальном секторе 5 лет стажа есть. Дальше, соответственно, настолько низкая дифференциация пенсий, что уже неважно, насколько человек работал, где он работал - пенсионное обеспечение будет приблизительно одно и то же.

Татьяна Михайловна любит шутить, что "у меня и у моих секретарей пенсия должна быть приблизительно одинаковая". Проблема эта с одной стороны - с точки зрения участия людей, с другой стороны - это проблема финансирования пенсионных доходов. Поскольку нет стимулов формального участия в пенсионной системе, все больше и больше в стране разрастается неформальный сектор, то очевидно, что все меньшего размера формальный сектор потом финансирует по распределительной системе все большее количество всех остальных. Для борьбы с этой проблемой мы предлагаем ничего нового - повысить минимальный возраст выхода на пенсию. Мы считаем, что его можно быстро повысить до 10 лет и, может, до 15. Потом до 20. Следующий момент - это реформирование досрочных пенсий. Я уже немного обозначила эту проблему: что она создалась с советских времен, и там было две причины, почему эта система появилась.

Во-первых, действительно были рабочие места, где возможно быстрая потеря трудоспособности из-за условий труда. И второе - для повышения привлекательности определенных специальностей. И можно говорить о том, что существует кросс-субсидирование одной профессии другой. Должна честно признаться, что размеры этого кросс-субсидирования до конца мы не смогли оценить. И мне кажется, что до конца их никто не понимает. Объясню, почему. Если мы говорим про так называемый "первый список" (действительно рабочие места с тяжелыми условиями труда) - я интересовалась у своих знакомых из Норильска - там действительно смертность гораздо раньше наступает. Поэтому кросс-субсидирование, если оно и есть, то оно достаточно небольшое. Если мы говорим про бюджетников тех категорий, где существует досрочное пенсионирование, то там вопросы с кросс-субсидированием, безусловно, важны были в 2000-ому гг. и в другие периоды, когда существовал профицит Пенсионного фонда. Сейчас, когда в Пенсионном фонде такой дефицит, в известном смысле это обман самого себя. Государство, по сути, в значительной степени оплачивая дефицит Пенсионного фонда из бюджета, платит за те самые специальности, которые должны были бы кросс-субсидировать. Какие попытки предпринимались для решения этой проблемы? Были попытки, как я уже говорила, решить ее административными способами.

В последнее время предпринимались попытки решить эту задачу, наоборот, экономическими способами, и повысить налоги на работодателей, чтобы работодатели полностью компенсировали тот период, когда человек выходит на пенсию раньше. При этом уровень налога был настолько высок, что эта мера была достаточно быстро заблокирована работодателями. Налог, или социальные платежи, там повышался с 9% до 14%. Мы предлагаем смешанный, компромиссный подход. Нам кажется, что идти с одной стороны по административному пути - сейчас, скорее всего, закончится тем же, чем и всегда. С другой стороны полностью попытаться убрать кросс-субсидирование и повышать налоги с работодателя - это тоже, как выяснилось, тупиковый путь. Мы предлагаем компромиссный путь. Мы предлагаем ввести небольшие дополнительные социальные платежи на те группы работников, которые работают на этих рабочих местах, чтобы таким образом создать для работодателей стимулы в тех случаях, когда возможно, переаттестовывать эти рабочие места в рабочие места с нормальными условиями труда. И чуть-чуть снять кросс-субсидирование там, где это невозможно. Очевидно, что эти меры должны идти, опять же, в пакете с мерами по созданию нормальной конкурентной простой системы по переаттестации рабочих мест. Более того, мы предлагаем в том, что касается рабочих мест, прежде всего, в госсекторе начать там реализовывать т.н. "новый социальный контракт".

Т.е. отказываться для вновь принятых на работу от старого социального контракта, когда мы вам платим маленькую зарплату, и из-за этого вы раньше выходите на пенсию, и в какой-то момент начинаете получать двойной платеж в виде зарплаты и пенсии, переходить к более высоким зарплатам, но с нормальным возрастом выхода на пенсию. Следующая проблема - проблема старения населения. Вокруг нее в нашем обществе существует консенсус - это большое табу. Тем не менее, нам кажется, что это табу надо разрушить. Потому что мы не будем обманывать самих себя. Это основная мера, которая может изменить в средней и долгосрочной перспективе ситуацию в пенсионной системе. Честно говоря, я иногда думаю, почему у нас именно этой мере всегда уделяется такое большое внимание. Мне кажется, что наша пенсионная система с точки зрения человека настолько запутана, что пенсионный возраст - это единственное, что в ней человек на самом деле понимает.

Т.е. если спросить, какой будет размер пенсии, никто не понимает. А если спросить, в каком возрасте я могу начать ее получать, все понимают. Поэтому вокруг этого дискуссия так и сосредоточена. Понятно, что эту задачу нужно решать по демографическим проблемам и по фискальным проблемам, но есть определенный момент, связанный с тем, что неизменность пенсионного возраста в современных государствах связана с параллельным сокращением трудовой жизни, которое случилось с того периода, когда пенсии были введены. Социологи и историки говорят, что, когда пенсии вводились, то Владимир Александрович Мау вам скажет, что при Бисмарке продолжительность жизни была 40 лет, а пенсионный возраст был 70. Поэтому никто не доживал. Но даже если мы возьмем 30-40-50-е гг., то тогда продолжительность трудовой жизни составляла 45 лет для мужчин и 40 лет для женщин в России. Сейчас, за счет того, что люди гораздо позже входят в трудовую жизнь, фактически продолжительность жизни составляет 33 года для мужчин и 30 лет для женщин. Т.е. дисбаланс связан с тем, что трудовая жизнь тоже изменилась при том, что пенсионный возраст остался неизменным. И когда говорят о повышении пенсионного возраста, то это в известной степени возвращение в первоначальную ситуацию, которая существовала на момент создания пенсионной системы. Я не хочу, честно говоря, углубляться в вопросы про продолжительность жизни, почему это можно сделать или нельзя. Если хотите, я могу в дальнейшем ответить. Там есть много статистических казусов, которые можно долго обсуждать.

В целом с позиции руководителя группы этот момент принципиально важен. Другое дело, что мы, конечно же, не настаиваем на том, чтобы с завтрашнего дня повысить пенсионный возраст. Мы считаем, что это нужно делать медленно и постепенно, и согласны почти на любую медленную "тему". Та история, которую мы предлагаем - это полгода в год для женщин, три месяца в год для мужчин. Таким образом, чтобы к началу 30-х гг. дойти до 63 лет, до того возраста, от которого европейские страны сейчас уже отказываются и переходят к гораздо более высоким пенсионным возрастам. Это основное, что я хотела бы сказать о наших предложениях. Хочу подчеркнуть еще один момент, что многое из того, о чем мы говорим, может применяться только пакетно.

Т.е. нельзя каким-то образом менять или усиливать накопительную систему без того, чтобы реформировать накопительные институты. Хотя - я прошу прощения - я забыла один важный момент. Когда мы говорим о среднем классе, там мы все-таки считаем, что для этой социальной группы нужно начать переводить назад бремя выплаты этих самых социальных платежей с работодателя на работника. Во-первых, система не имеет смысла как добровольная, если мы берем деньги с работодателя. Во-вторых, это все-таки соответствует принципу того, что человек должен быть сам за себя ответственным, не работодатель должен быть за него ответственный. И это можно воспринять как промежуточный шаг к тому, что чисто идеологически мы переходим к системе, где человек сам себе зарабатывает пенсию, а не где государство ему платит, по сути, какое-то "пособие по возрасту", как это говорят сейчас.

Мы сделали достаточно большое количество расчетов по тем мерам, которые мы предлагали с использованием сценариев макроэкономических и демографических изменений в России до 2050-ого года. Мы использовали сценарии Минэкономразвития, Минэкономразвития с тех пор свои прогнозы поменяли несколько раз, но по большому счету использование других прогнозов дает какие-то изменения, но не очень большие. И единственное, на что мы пошли - мы использовали демографический сценарий, который минимально учитывает миграцию. Понятно, что если мы в большей степени учитываем мигрантов, то ситуация будет становиться лучше. Но, во-первых, у нас по жизни многие, в основном трудовые мигранты в пенсионной системе не могут участвовать, поэтому фактор не очень важный.

С другой стороны, вдруг России не удастся привлечь столько мигрантов, сколько нужно, то, пожалуй, нам безопасней рассчитать, что будет без этого фактора. Мы проделали достаточно много расчетов. Получили, что если мы действительно начнем в 2012-ом году готовить законодательство, а с 2015-ого начнем постепенно все эти меры реализовывать, то, к сожалению, с 2020-ого года (вот в этом вся проблема, что реформу надо делать сейчас, а эффект все равно начнется за пределами того горизонта, о котором мы говорим - 2020-ого года) можно будет говорить об экономии для бюджета. При этом, вводя эти меры, существенно лучше, чем при сохранении текущей системы, можно будет сохранить индивидуальные коэффициенты замещения для работников, причем в разных социальных группах. Все расчеты у меня есть, я могу их просто потом показать.

Система действительно дает с точки зрения макроэкономических параметров те эффекты, которых мы от нее ждем. Единственно, что - последний момент, на котором я бы хотела остановиться - конечно же, нужны еще и дополнительные организационные и ресурсные изменения и организационное и ресурсное сопровождение этой реформы. Честно говоря, на наш взгляд, как исследователей, проблема пенсионной реформы состоит в том числе и в том, что у нас очень мало открытых данных о том, что происходит в этой сфере. Очень мало профессиональных кадров и специалистов по пенсионным расчетам, которые могут проводить какие-то оценки. Здесь сидит замечательный Аркадий Соловьев, который этим занимается. И есть еще один человек в экспертном сообществе, который тоже проводит расчеты. И, честно говоря, это уже почти все. Мы считаем с Татьяной Михайловной своим величайшим достижением, что мы в рамках Независимого института социальной политики во время работы над этим проектом создали еще одну маленькую группу, которая может осуществлять такие расчеты.

Мне кажется, что система, которая сейчас потребляет уже 10% ВВП, если не ошибаюсь, то для того, чтобы оценивать то, что в ней происходит, нужно было бы иметь немного больше специалистов и немного больше информации о том, что там на самом деле происходит. Чтобы можно было делать исследования, кто кого кросс-субсидирует и т.д. Есть некоторые догадки, в том числе, почему информации достаточно мало. Это связано с пониманием того, что происходит в "Сбербанке" и проецированием этого на Пенсионный фонд. Мне кажется, что там есть достаточно серьезная и организационная, и технологическая проблема. Но мне кажется, что в этом направлении нам нужно двинуться для того, чтобы потом было осознанно принято решение в отношении пенсионной системы. Спасибо большое. Я знаю, что Володя сейчас начнет возражать. Я ему с удовольствием отвечу.

В.С. Назаров: Прежде, чем начать возражать, я бы хотел предоставить слово Шарлин, потому что действительно важнейшей мерой, которую предлагает группа "2020", является повышение пенсионного возраста. И в ее - следующей - презентации будет сделан акцент именно на этой мере. Поэтому я хочу сделать сначала акцент, может быть, восклицательный знак в конце этих предложений поставить. А затем все желающие, в том числе и я, будут критиковать эти предложения. Шарлин.

А.Г. Шарлин: Спасибо, я сейчас только слайды поставлю. Владимиру спасибо за представление. Спасибо за то, что вы сегодня с нами. Давайте поговорим о характеристиках действующей системы. 26% - это действительно высоко для среднего в развивающихся странах в то время, как в странах ОБСЕ, развитых странах Европы - это 20%. Но коэффициент замещения в России - 40%, а это немного низковато для среднего в остальных развивающихся странах и развитых странах, там, где это 50-54%. И мне кажется, дело в том, что официальный пенсионный возраст в России достаточно низкий - это 55 лет для женщин, и 60 лет для мужчин. Об этом только что говорила Ксения - в результате распространения досрочных пенсий средний возраст вообще снижается до 52 лет для женщин и 54 для мужчин. Была сделана презентация в Вашингтоне на прошлой неделе, и я участвовала в обсуждении этой презентации. Мы получили вот эти прогнозы.

Конечно, проблемы, которые стоят перед Россией, не уникальны. Как мы утром говорили, в России по сравнению с новыми странами, которые влились в Евросоюз, ситуация очень похожа. Вы видите, что и вызовы в России такие же, потому что происходит дальнейшее старение населения. Может быть, в других странах проблема хуже, чем в России стоит. Поэтому, конечно, в других странах и в России прогнозируется рост расходов на пенсионную систему. Потому что рост будет очень заметен в восточноевропейских странах, развивающихся странах Европы. И поэтому требуется производить реформы, но где и какие. Реформы, которые требуются в странах с высоким коэффициентом замещения, там, где произошло повышение пенсионного возраста или отмена ранних пенсий, но эти все реформы начались в 90-х гг.

Просто в некоторых странах раньше, в некоторых позже. И когда вы начинаете эти реформы, вы понимаете, что это происходит не за одну ночь. Изменения занимают определенный период, и изменения постепенные. Какие еще есть альтернативы? Когда мы думаем о пенсионной реформе, то от количества пенсионеров и от разницы пенсии зависит общая, так сказать, стоимость пенсионного обеспечения для государства. Но, учитывая низкий пенсионный возраст, пенсионные выплаты будут расти. Поэтому первое, что здесь можно сделать - это немного снизить коэффициент замещения и снизить количество человек, которые имеют право на досрочную пенсию, на другие льготы и выплаты. И здесь вы видите несколько предварительных оценок, которые я делала вместе с коллегами, какую Бен использовали для своего доклада. Я впервые представляю эти данные, поэтому я буду рада любым комментариям с вашей стороны. Если у вас будут какие-то конкретные предложения, я думаю, что смогу свои оценки даже конкретизировать. Итак, в начале, допустим, мы не будем менять коэффициент замещения, он будет так же в районе 40%.

И что это значит? От 8% до 12% это увеличится, а к 2050-ому году это еще больше вырастет. Здесь лучше видно. Смотрите, это, в принципе, удвоение - с 8% до 15%. Единственное, что нас в данном случае мотивирует, что в данном случае является первопричиной такой ситуации - это старение населения. Соответственно, надо женщинам повысить до 63 лет к 2030-ому году пенсионный возраст, как здесь предлагается. Но что это будет означать для нас? Наша рассматриваемая реформа должна фокусироваться на уровне 2010-ого года, но, естественно, не все смогут работать в 63 года из-за инвалидности, например, поэтому очень важно продолжать программы по содействию людям с ограниченными возможностями. При этом есть люди, которые хотят продолжить работу после 63-летнего возраста, если они физически способны. Я не говорю, что проблема простая, и простое решение здесь тоже не подойдет. Просто это не пройдет незамеченным, такое изменение. Если говорить о долголетии инвесторов, то, как говорит Бен, в среднем рост пенсии не соответствует росту жизни во многих странах.

В 2050-ом году я скажу вам следующее - если мы хотим добиться уровня 2010-ого года, то коэффициент замещения должен быть раз в 10 ниже. И на предыдущей сессии было отмечено, что предыдущие реформы должны были снизить это бремя, и реформы, которые предстоят сейчас, могут все вернуть к исходному состоянию. Что нам делать в такой ситуации? Да, мы можем увеличить для мужчин и женщин пенсионный возраст до 65 лет, допустим, к 2050-ому году. И у нас все получится чуть выше уровня 2010-ого года. Если хотите тратить столько же денег, то надо помнить о том, что пенсионный возраст должен как-то соответствовать росту продолжительности жизни. Вы знаете, если говорить о том, чтобы гармонизировать возраст выхода на пенсию для мужчин и женщин, то, прежде всего, пенсионный возраст поднимается до пенсионного возраста для мужчин. И требуется, чтобы к 2030-ому году у нас повысился бы женский пенсионный возраст, а позднее до 63-х.

В обоих сценариях у нас получается, что это у нас где-то 63, но, опять-таки, мы это сравниваем с базовым сценарием. (Вы это видите слева). Это где-то примерно половина накоплений. И если проводится такая эгализация (выравнивание) пенсионного возраста для женщин и мужчин, то моя коллега из моего московского общества очень интересное замечание сделала на эту тему. Повышение на 5 лет пенсионного возраста для женщин примерно равноценно повышению пенсионного возраста для мужчин на 3 года. Мне хочется еще несколько выводов сделать, но до этого хочу показать вам эту диаграмму-график. Здесь показано изменение условий назначения досрочных пенсий. Все уходят на пенсию - в 55 лет женщины, в 60 мужчины. И если женщины не работали до выхода на пенсию, то красные столбики показывают, что женщины не могут уйти на пенсию до 65, а мужчины до 70 лет.

Но вспомните, что я сказала, что средний пенсионный возраст превышает 50 лет, но при этом есть возможность выйти на пенсию и до 50 лет. Конечно, есть очень много разных способов сделать моделирование такой ситуации и возможного влияния различных решений на ситуацию. Посмотрите, и в 2030-ом году, и в 2050-ом году соотношение ВВП и пенсионных расходов. Какие основные выводы здесь можно сделать? Первое - я думаю, это самый главный вывод - конечно, выбор стратегии реформы пенсионной системы зависит и от страны, и от конкретных условий. И выравнивание пенсионного возраста мужчин и женщин может быть большим плюсом. При этом мы видим, что это лучше, чем повышать налоги. Мы считаем, что лучше это сделать, чем сократить коэффициент замещения в той же России. И потом очень важно помнить о борьбе с бедностью. Конечно, никто не сможет выйти на пенсию позднее, но надо как-то компенсировать доходы лиц, которые утратили работоспособность до выхода на официальную пенсию. И, как я уже говорила, при раннем выходе на пенсию мы рассматриваем все это в контексте пакета реформ. В данном случае мы говорим только о реформах... Спасибо вам большое за внимание.

В.С. Назаров: Предлагаю обсудить те предложения, которые были сделаны. Соответственно, критиковать начну на правах модератора я сам. Кратко расскажу, в чем я вижу основные угрозы тех предложений, которые, собственно, мы сами и сделали. Первая и важнейшая угроза - это то, что наши предложения финансово уязвимы в среднесрочном периоде. Потому что уже сейчас пенсионная система фантастически не сбалансирована, а все выгоды от повышения пенсионного возраста, от решения проблемы досрочников, от создания и повышения эффективности накопительной системы мы начнем получать в лучшем случае в середине 20-х гг.

А, скорее всего, стабильные эффекты будут уже в 30-х, а то и 40-х гг. Второй существенный недостаток наших предложений - это то, что они требуют большой политической воли в том, что касается повышения пенсионного возраста. Пока мы видим фантастический дефицит политической воли, когда действительно, как Ксения сказала, на теме лежит табу. Ее решился обсуждать в публичной плоскости только один человек в Правительстве - это Алексей Леонидович Кудрин. И сейчас он уже не является человеком в Правительстве. Поэтому это тоже проблема. Необходимо с открытыми глазами понимать, что наши политики могут не принять решение о повышении пенсионного возраста. И третья проблема, которую я вижу - это высокий тариф.

Наша группа выходит на тариф примерно 22, тут же встречает жесткое сопротивление Минфина, который говорит, что даже и это мы себе не можем позволить. В общем-то, никуда ниже этот тариф не движется в этих предложениях. Мне кажется, что такие решения могут быть приняты. Первые две проблемы можно решать с помощью двух мер. Первая - это изменение индексации пенсий. Это мера может привести к сокращению расходов, а главное - рисков, уже немедленно. Причем риски я считаю даже важнее, чем просто сокращение расходов, потому что мы сейчас вступаем в эпоху крайне волатильных темпов роста. Т.е. мы реально не знаем, какие темпы роста у нас будут в следующем году.

Да, в среднем по больнице мы думаем, что у нас будет где-то 3-4%, но мы можем получить как 10% роста, если вдруг к нам пойдет капитал, а цены на нефть повысятся до 150, а можем получить и минус 10% роста, если, наоборот, капитал будет бежать из нашей страны так же, как он бежал в прошлом году, а на это еще наложится резкое снижение цен на нефть. В настоящее время индексация пенсий сильно привязана к двум показателям индексации - это одновременной инфляции и, по сути дела, заработная плата. Когда вы привязаны одновременно к этим двум показателям, причем индексация проводится по большему из них, то вы получаете такую ситуацию, когда высокая волатильность будет автоматически приводить к увеличению расходов на пенсии в % ВВП. Когда у вас падение ВВП, вы вынуждены проиндексировать пенсию на инфляцию, то у вас расходы выросли в % ВВП. Когда у вас пошел экономический рост, вы вынуждены индексировать на темп роста доходов Пенсионного фонда в расчете на одного пенсионера, т.е., по сути, чуть меньше, чем заработная плата, и в результате адекватного сокращения расходов в % ВВП не происходит. И чем сильнее эти циклические колебания, тем непредсказуемей ваши расходы.

Поэтому изменение правил индексации я считаю важнейшей мерой, которая бы смогла сделать наши расходы более предсказуемыми. Второе - это стимулирование добровольного позднего выхода на пенсию. Я на ней подробнее остановлюсь, но основной посыл в следующем. С одной стороны это политически привлекательно, потому что это добровольно - никого не заставляют это делать. С другой стороны эффект мы получим немедленно, т.е. можно уже с завтрашнего дня людям эту меру предлагать в отличие от обязательного повышения пенсионного возраста. Предлагать на пять лет повысить для тех, кто уже собрался с завтрашнего дня выходить, очевидно, нельзя. И мы такого и не предлагаем. Мы вынуждены ждать 2030-ого года, когда в полной мере эта мера вступит в действие. А эта мера может вступить буквально с завтрашнего дня, уже можно людям ее предлагать. Проблема высокого тарифа.

Здесь решение - это использование нефтегазовых доходов и доходов от приватизации для финансирования распределительной пенсионной системы. Только таким образом мы сможем обеспечить одновременно низкую нагрузку на труд и фактически решим наше сырьевое проклятие, когда эти деньги, которые падают на нас с небес, идут на раздутие расходов, в том числе на раздутие коррупции. Так мы сможем направить их на пенсии и защитить их от бессмысленного проедания. По изменениям правил индексации я не буду останавливаться - тут предложения все есть. Основная цель - ближе к инфляции. Т.е. основная задача индексации пенсии - сохранить покупательную способность пенсии. По стимулированию откладывания выхода на пенсию предлагается очень щедрая программа, которая будет направлена на то, чтобы человек мог принять добровольно решение по откладыванию выхода на пенсию.

Тут представлены коэффициенты, на которые будут умножаться вся ваша трудовая пенсия - и базовая часть, и, соответственно, пенсионный капитал в страховой части будет умножаться на этот коэффициент. И предусматривается очень щедрая программа, по сути дела, речь идет о том, что человек, который добровольно отложил выход на пенсии на пять лет, получит удвоение пенсии по сравнению с тем, кто не принял такого решения. Причем программа очень демократична - в нее можно в любой момент войти, в любой момент выйти. Соответственно, все время, пока вы в программе, накапливается, поэтому можно два года поотказывался от пенсии, потом снова, допустим, год получил пенсию, потом понял, что ты востребован на рынке труда, снова отказался.

Все это суммируется, все это учитывается, поэтому человек может для себя выбрать максимально комфортный период добровольного откладывания выхода на пенсию. Мы провели социологической опрос. 2500 человек предпенсионного возраста, репрезентативная выборка по России. Спрашивали их, какие у них вообще планы на жизнь по выходу на пенсию и как вы относитесь к этой программе? Получили достаточно позитивные, на мой взгляд, результаты. Первый результат - что у граждан предпенсионного возраста достаточно высоки запросы относительно жизни на пенсии, т.е. эти граждане хотят не умереть с голоду, хотят еще нормально одеваться и путешествовать. Очевидно, что в западных обществах такой уровень потребления может гарантировать, в том числе, накопительная система.

В наше время, в течение 5-7 лет очевидно, что накопительная система еще не заработает в такой мере, чтобы гарантировать им такой уровень потребления. Очевидно, что нынешняя пенсия так же не гарантирует им такой уровень потребления. Поэтому только добровольный отказ от получения пенсии в течение 5 лет позволит им достичь желаемого для них уровня потребления. Второй позитивный сигнал - это то, что 55% респондентов собираются продолжить работать по достижении пенсионного возраста. Из них 63% говорят, что хотят и смогут сохранить текущее место работы. Возникает вопрос, что если эти люди сейчас живут без пенсии и будут жить так же, работать так же и после достижения пенсионного возраста, то почему же они не смогут добровольно отказаться от получения пенсии, если им будет гарантирована радикальная прибавка через пять лет? И большинство опрошенных полагают, что проработают по достижению пенсионного возраста как минимум еще пять лет.

Приведенная программа вызывает интерес у 18% опрошенных, т.е. они готовы принять в ней участие. Мы различными способами примерно оценили число участников программы и получили примерно такие оценки. В первый год этой программы она будет не очень популярна, т.е. мы оцениваем, что 50 тыс. человек всего-навсего вступят в эту программу и, скорей всего, они будут ориентироваться на короткие сроки (максимум 3 года). Однако постепенно, когда будут выходить на пенсию люди и получать эту существенную прибавку (потому что основное препятствие у людей - это то, что они не доверяют Правительству, они не верят, что Правительство выполнит свои обязательства), то программа будет становиться существенно популярной. И через три года мы считаем, что она соберет те 18%, которые по нашему опросу и хотят принять в ней участие. Вначале, мы думаем, что 18% не примет в ней участие, а вот уже через 10 лет скорее она охватит все 55% людей, которые собираются работать на пенсии. Соответственно, вот фискальный эффект от этих мер, он представлен на этом графике.

Мы видим, что все время мы экономим с помощью индексации, экономия начинается сразу и все время происходит на всем рассматриваемом промежутке. При этом щедрая программа стимулирования вначале дает еще большую экономию, но затем соответственно начинает проедать деньги. Однако, мы балансируем эту программу с помощью более жестких правил индексации и в конечном счете получаем очень значительную экономию, существенно больше, чем предлагается в программе "2020". А здесь мы пенсионный возраст не трогаем даже до 2050-ого года. А есть надежда, что политическая воля хотя бы где-то на этом промежутке у нас появится. И последний, третий мой тезис - это более радикальный переход к накопительной пенсионной системе. Я считаю, что вопрос о тарифах должен быть решен радикально. Тарифом мы должны финансировать только накопительную пенсионную систему. Это должно быть 10% от заработной платы.

Примерно такие уровни есть в странах, которые ориентируются исключительно на накопительную компоненту. И мы можем себе это позволить. Позволить мы это можем с помощью того, что направить все нефтегазовые доходы с учетом того, что у нас есть еще резервы по увеличению изъятия природной ренты благодаря увеличению обложения газа (он у нас сильно недообложен) и всех доходов от приватизации на финансирование обязательств по распределительной пенсионной компоненте. Сейчас эти цифры практически совпадают. Если мы возьмем распределительную компоненту - это примерно 9-10% ВВП. И все наши нефтегазовые доходы примерно столько же. Если у нас есть избыток средств, мы должны его резервировать, потому что никто нам не гарантировал такие цены на нефть. Но с изменением структуры населения, когда у нас все больше и больше людей будет, у которых будут большие накопления в рамках накопительной системы, мы можем эти резервы фактически раздавать людям на подушевой основе.

Можно это и делать с самого начала: если у нас есть некоторые избытки, то можно их просто на счета гражданам раскидывать, т.е. от младенцев и до пенсионеров. Пенсионерам могут сразу тратить, а младенцы должны подождать выхода на пенсию. Недостаток средств, если он будет возникать, должен будет покрываться за счет налогов общего покрытия. Тут у нас два очевидных резерва: у нас очень низкий уровень акцизов на табак и алкоголь и у нас достаточно низкий НДС, мы тоже можем его поднимать. Вот такая достаточно радикальная точка зрения, которая ориентирует нашу систему в основном на переход полностью на накопительные рельсы. Мне кажется, что если мы организуем нашу накопительную систему "по уму", то рисков тут никаких нет. Потому что если у нас, грубо говоря, более молодые люди - полностью их накопления инвестируются в акции.

А с момента приближения к пенсионному возрасту в портфеле начинают преобладать облигации, может быть, индексируемые действительно на уровень инфляции (с доходностью по инфляции), то здесь рисков нет, потому что к концу жизни это фактически аналог распределительной пенсионной системы. В начале, грубо говоря, в течение 30 лет мы можем наслаждаться всеми преимуществами накопительной системы - это более высоким уровнем доходов, ощущением собственности этих средств у человека, независимостью от демографии и т.д. А с достижением пенсионного возраста мы фактически полагаемся на способность государства обслуживать свой долг, т.е. фактически полагаемся ровно на то, на что полагается и распределительная пенсионная система, т.е. на способность государства собирать налоги. Все, спасибо. Прошу вопросы к обоим выступающим или какие-то критические замечания.

Реплика: Уважаемый коллега, к вам, Владимир, вопрос, связанный с накопительной системой. Как вы считаете, в условиях не закончившегося еще финансово-экономического кризиса, условиях нестабильности мировой финансовой системы, кто будет гарантом, что эти пенсионные накопления граждан - вы говорите об обязательной накопительной пенсионной системе, а не о добровольной - будут сохранны? Или они будут проваливаться в одно время, а потом в некоторое время, после преодоления кризиса, через 3-5 лет постепенно восстанавливаться, как это происходит на Западе или латиноамериканских странах, которые не отказались от накопительной системы? Кто будет являться гарантом, если эта система обязательная? По идее, должно государство в какой-то форме являться гарантом.

В.С. Назаров: Да, абсолютно с вами согласен. Действительно, гарантом должно быть государство, потому что мы сделали эту систему обязательной, поэтому мы должны гарантировать все последствия, как государство. Но, с другой стороны, необходимо разобраться, а что именно мы гарантируем? Мы не можем сделать такую гарантию, которая была до недавнего времени в нашем законодательстве, что мы гарантируем сохранность пенсионных накоплений по каждому году. Что обязательно в течение года на конец года должно быть не меньше денег, чем на начало года. Такую гарантию никто вам на рынке акций не может. Мы можем гарантировать несколько вещей. Первая, на мой взгляд, разумная гарантия - это то, что к концу, когда человек выйдет на пенсию, он получит в реальном выражении (т.е. с учетом инфляции) не меньше средств, чем он вложил.

Т.е. первая гарантия - доходность не ниже инфляции. Это то, что государство может гарантировать как цель, как обещание. А дальше то, какими инструментами оно может выполнить свое обещание. Первый инструмент - это контроль за инвестиционными стратегиями пенсионных фондов. Тут можно рассматривать совершенно различные варианты, как это организовывать. Можно делать как в системе банковского страхования, потому что это система достаточно успешно у нас функционирует. И она гарантирует вам не только возврат той суммы, которую вы вложили в банк, но и возврат процентов. Соответственно, заложена эта система внутри банковского сектора, по сути, они сами на нее скидываются. Можно их контролировать через определенные бенчмаркинги. Можем сказать, что если вы инвестируете в рынок акций, то вы должны, допустим, на конец года показывать доходность, неким образом сопоставимую с индексом, допустим, РТС или S&P, смотря, куда они инвестируют. Если эта доходность сильно отличается, соответственно, могут возникнуть вопросы.

Опять-таки, могут быть различные варианты, в какой форме эти вопросы могут возникнуть: в форме наказания, форме предупреждения или форме усиления резервирования и т.д. Задача - ориентироваться на эти индикаторы. Т.е. если индекс упал на 10%, а у вас фонд упал на 9%, то они молодцы, в этом нет ничего страшного. Потому что в долгосрочном периоде, на периоде 30 лет акции приносят самый большой доход, что можно представить на нашей Земле. Поэтому нет в этом ничего страшного, но необходимо все время проверять, чтобы если рынок упал на 9%, а у вас фонд обвалился на 50% - это действительно повод разобраться с менеджментом этого фонда. А можно пойти еще дальше и придумать такие правила, что это было невозможно. Сделать автоматические портфели или выбирать пассивное инвестирование, т.е. фактически запрещать активный менеджмент в пенсионных фондах и заставлять их придерживаться индексов. На мой взгляд, очень разумно устроен Пенсионный фонд госслужащих США, который тупо инвестирует в несколько индексов. Они выбрали несколько индексов в разных странах, commodities - не помню, взяли или не взяли. В общем, несколько рынков, несколько стран. И просто инвестируют в эти рынки. Фантастические результаты в плане издержек, издержки ушли в ноль. Они тратят с каждого доллара взносов 0,25 цента на администрирование. Это фантастический показатель, потому что им на самом деле ничего администрировать не нужно.

Реплика: А как фонд называется?

В.С. Назаров: Этого фонда я забыл, к сожалению, название. Может быть, коллеги помогут.

Реплика: Просто я думаю, что нет этого фонда, просто не может быть.

В.С. Назаров: Нет, это есть специальный фонд, который занимается пенсиями федеральных госслужащих.

Реплика: Их около 150 в США.

В.С. Назаров: Федеральных.

Реплика: Что-то вы какую-то фантастику рассказываете.

В.С. Назаров: Сейчас могу посмотреть в сети специально для вас. Давайте дальше.

Л.С. Ржаницына: А можно вопрос со стороны работающих пенсионеров? Я же это воспринимаю сами знаете как. Для меня же это не теория. Хотя нет ничего прочнее, чем хорошая теория. А в теории тут, извините, конь не валялся. Все только расчеты делают. Расчеты делаются как? На пенсию. А пенсия - это только функция и часть жизни пенсионера. Для того, чтобы сделать что-то серьезное, надо посмотреть доход пенсионера. Мы посмотрели доходы пенсионеров - это семейные бюджеты пенсионеров. Оказалось, что пенсия в чистых семьях пенсионеров до половины не дотянула. Все остальное, извините, или дети, или я работаю (самый главный фактор), или я в аренду сдаю свою квартирку или квартирку своей дочери, или у меня личное подсобное хозяйство, или я проценты по вкладам.

Если говорить о среднем классе - извините, Ксения - то вот настоящий средний класс с точки зрения активности - это, как ни странно, пенсионеры. Не с точки зрения его положения, а с точки зрения жизнеощущения, активности. Но я не об этом. Вот по поводу того, что нового социального контракта, которого он тоже по существу предлагает. Вы только для бюджетников непонятным образом, а он для всех работающих. За десять лет я получу 10 пенсий, что за увеличение до 4, объясните мне, пожалуйста? За 10 лет по нынешней действующей системе я получу 10 пенсий. А мне обещают ее в 4 раза только увеличить. И это я, которая не знаю, сколько я проживу. Поймите, это же особая категория. Это люди, которые не рассчитывают жить долго, упорно и счастливо. Они хотят сейчас жить, а не когда-то.

Реплика: При отсутствии инфляции.

Л.С. Ржаницына: Извините, это же всем понятно в этой аудитории. В принципе, я могу получить 10 пенсий, зачем я буду ждать, когда я получу в 4 раза увеличение на будущее этой пенсии? Подумай над этим, пожалуйста. Я лично бы не согласилась на такую систему.

А.К. Соловьев: Я хочу продолжить вопрос, который Людмила Сергеевна задала. А чем отличается эта схема по добровольному увеличению продолжительности работы от того, что сейчас записано в действующем пенсионном законодательстве? Сейчас записано, что 6% за каждый год сверх нормативного стажа. Что это дает? Сравнивали вы с этой цифрой? Я вам скажу, что мы посчитали (может, у вас другие расчеты), что это дает больше, чем по вашей схеме. И нельзя сказать, что сильно. Ни в два, ни в три, но больше. И приближается к той цифре, которую Людмила Сергеевна назвала. Так что здесь надо поточнее сделать расчеты, это во-первых. И во-вторых, тут главный инструмент не в том, что государству не доверяют. Мы тоже проводим мониторинг, и не в государстве, а именно в демографии. Народ сам трезво оценивает нынешнюю медицину и социальные условия, и все остальное. Ведь мы же говорим не об олигархах и не о гламурном обществе, а о том, которое интересуется пенсионным обеспечением.

И до сих пор, по сути, нет ни одного человека, правда, нашли двух, но не нашли их в перс. учете, которые добровольно не назначили себе пенсию в настоящее время, т.е. адрес их не нашли. Дальше у меня несколько вопросов других. Кошмар с тем, что фантастическая катастрофа в пенсионной системе. Насколько, где вот критерий? Я лично не знаю ни одной западной страны, где государственный бюджет не дотирует пенсионную систему. Я не знаю, пусть меня поправят представители международных организаций. У нас, еще раз говорю, было 6% в 2010-ом году, сейчас уже меньше 6% расходы на страховую часть пенсию. Много это, мало... Я помню, даже видел какую-то табличку о том, что меньше 12% ни в одной стране нет. Я имею в виду, из приличных, из крупных стран с пенсионными системами.

Где критерий? Иностранные мне не ответили, а как по-вашему? 2% дефицита пенсионной системы, 10, 20%? Где критерий этого кошмара с балансом? Я уже не говорю о том, что в результате всей вот этой истории вы предлагаете перенести ответственность с общесолидарной страховой пенсионной системы на человека, усиливая индивидуальные риски. Т.е. человек сам, как хочет, так и корячится, рискует всем, чем можно. Потом в конечном итоге, поскольку у нас по Конституции социальное государство (по-моему, Конституцию еще никто не собирается менять) он придет, и из бюджета ему будут доплачивать, как минимум, до прожиточного минимума. Причем мы посчитали до 2050-ого года - только доплата составляет 4,5% ВВП. Это пособие на нищету. Только доплата пойдет. Это вы не считаете нагрузкой на экономику? Это же не из воздуха пойдет. Предположим, вы предлагаете акциз, нефтяные налоги. Ведь они же в бюджете есть у нас, уважаемые представители Минфина, разных подразделений. Там охотников на эти нефтяные доходы очередь стоит не только внутри, но и даже по всей Ильинке. Поэтому они давно уже поделены не на 50, а на 200 лет вперед.

Тогда где взять? Приватизация? Я вот лично искал, каковы доходы от приватизации. Ими даже годовую индексацию не покроешь. Другие налоги какие-то... Акцизы, ладно. Просто насколько это экономически и административно осмысленный механизм? Можно же, конечно, переселить пенсионеров на Луну или на Марс - это же еще лучше. Или выселить в Израиль. По-моему, один из граждан предлагал. Где дешевле, продать хибару в Урюпинске и туда. Много фантастических проектов, а насколько они административно и организационно осмыслены? Есть ли экономически реальные инструменты для этого? Это у меня первый вопрос - насколько увеличивается общая налоговая реальная нагрузка от этих проектов? Нет, первый вопрос был у меня - чем отличается от нынешнего механизма (6% процентов сверху)? Теперь у меня еще один вопрос к вам. Снижение нагрузки на т.н. называемый бизнес, снижение нагрузки и перенос ее на общеналоговую систему. Ведь снижение страхового тарифа - это обратная сторона увеличения налоговой нагрузки. Мы можем снижать, но тут даже не озвучивается, какая цифра идет только на льготный режим налогообложения. Так ведь, Светлана Николаевна? Да. Около 300 млрд. рублей, которые идут у нас в трансферте.

Реплика: 380.

А.К. Соловьев: Я не помню, какой в этом году, в том году было 380. Это нагрузка пенсионной системы или кого? Давайте тариф до нуля доведем, перенесем его на общеналоговую нагрузку. Это все из той же серии. Чем это обосновано? Думаю, что налогоплательщику от этого ни холодно, ни жарко. Хорошо, последний вопрос с индексацией. Ведь индексация (правильно кто-то сказал) - это инструмент "осовременивания" пенсии для того, чтобы обеспечить уровень жизни. Ну, снизим мы ее. Во-первых, разница между темпом роста зарплаты и инфляцией с годами снижается - это раз. Но самое страшное тут другое - это пропорциональное падение коэффициента замещения, причем очень быстрое. У нас что, очень большой коэффициент? Он 50-70%?

Л.С. Ржаницына: В Брянской области 50%.

А.К. Соловьев: Неважно, дело не в региональных различиях, а в том, что будем мы индексировать. Все знают, что да. Объясните, не боимся ли мы (вы в частности), предлагая переход на другую индексацию... Каждый раз к индексации обсуждается - я думаю, это знаю не только я, но и все остальные - каждый грош высчитывается, стараются поддерживать коэффициент замещения. Последний вопрос. Вы проводите репрезентативный опрос. Известно, и мы это не скрываем, что мы проводим ежегодный мониторинг пенсионной системе. Очень репрезентативный, причем на двух панелях. Сейчас у меня нет времени обсуждать. У нас совершенно другие и более объективные показатели по всем параметрам. Ими можно совершенно спокойно пользоваться для выводов. И когда вы там показываете 55%, еще какие-то 55% - у нас только один из трех пенсионеров продолжает работать. Каких могут быть 55%?

В.С. Назаров: Сейчас - да.

А.К. Соловьев: Теоретически. Мы же должны трезво смотреть на вещи. Я тоже собираюсь жить 200 лет и согласен работать до гробовой доски. Но если уже несколько десятков лет у нас работает только один из трех, и то, как он работает... И зачем мы себя обольщаем, пишем, что "55%, все кинутся у нас работать"? Люди просто не живут. У нас сейчас продолжительность жизни увеличивается не за счет того, что они живут в веках. Надо брать дожитие, что с ним происходит. Цифры известные - растет, но в два раза медленнее, чем на Западе. Я имею в виду фактическое дожитие, и какой контингент там. Я, наверное, задал много вопросов, хотя у меня были вопросы и к Ксении. Может быть, я потом.

В.С. Назаров: Давайте я отвечу. По 6%. Тот механизм стимулирования добровольного более позднего выхода на пенсию, который есть сейчас - это, по сути, издевательство. И понятное дело, что никто им не пользуется, и пользоваться в здравом уме не будет. Почему? Потому что этот коэффициент относиться только здесь и сейчас. Совсем недавно было изменено законодательство, но в настоящее время он относится только к вашему страховому пенсионному капиталу. Т.е. вы теряете, по сути дела, всю базовую часть пенсии, а вам государство компенсирует только кусочек пенсионного капитала. Половину вы теряете - вам никто ничего не компенсирует, а на оставшуюся половину государство вам говорит: "Ну да, 6% мы вам додадим". И что такое 6%? Если вы посмотрите, это примерно 1/19. Это ровно столько, сколько государство считает, что вы проживете после выхода на пенсию.

Если вы согласны с государством, что вы тоже примерно проживете 19 лет (а большинство думает, что оно проживет, конечно, меньше, чем 19 лет после выхода на пенсию), для них это чистые потери. Потому что мне индексируют мне на жалкие 6% и то половину пенсии, а я должен отказаться от всего и непонятно зачем. Те коэффициенты, которые я предлагаю, радикально щедрее, чем эти 6%. Во-первых, они и на базовую... Сейчас коллеги могут сказать, что у нас нет разделения на базовую и страховую; это длинная дискуссия, но если мы не будем беседовать о терминах, а говорить по существу, то у нас есть базовая часть пенсии. Я считаю, что и ту, и другую часть мы можем проиндексировать на эти щедрые коэффициенты, и тогда действительно будет радикальная разница в пенсии между тем, кто участвует в программе, и теми, кто не участвует. В два раза, грубо говоря. Это мощный стимул.

Второе - насчет того, что где граница, что во всем мире дотируют пенсионные системы, что сколько процентов ВВП хорошо, сколько процентов плохо. Во-первых, во всем мире действительно это делают, но это не от большого ума. И сейчас они с большим скрежетом, с большой болью и кровью начинают систему балансировать. Чем раньше вы начинаете этим заниматься, тем меньше у вас политических и социальных издержек по приведению системы в сбалансированное состояние. Поэтому мир в данном плане не может быть нам ориентиром, потому что они уже выходят из этой ловушки, куда мы только еще входим, потому что у нас - вы правильно заметили - старение населения только начинается. У нас еще темпы старения населения очень маленькие, впереди нас ждут гораздо более высокие темпы старения населения. В целом, какую цифру я считаю оптимальной? Я считаю оптимальной цифру 0. Т.е. система должна быть полностью сбалансирована. И в идеале мы должны отходить от пенсионной системы как таковой.

Это, конечно, очень долгосрочный промежуток времени - лет через 50. Но мы должны целиком от нее отказаться, потому что очевидно, что мы уходим от общества, в котором мы твердо могли сказать, что "смотрите, человек однозначно теряет свою трудоспособность в 60 лет". Сейчас некоторые будут терять трудоспособность в 40-45 лет, и мы вынуждены будем им помогать, а многие будут сохранять трудоспособность и в 80, и в 90 лет. И понятно, что ресурсов помогать даже посередине этого интервала у государства не будет. Насчет того, как мы смотрим по доходам. Действительно, у нас сейчас чудовищная ситуация с расходами. Но эти предложения как раз и направлены на то, чтобы ужесточить бюджетные ограничения для крупнейших лоббистов. Потому что сейчас любой может прийти в Минфин, постучать и сказать, что нам не хватает на итальянские бронетранспортеры, на мебель в Минздраве, на модернизацию чего-то там, на строительство десятого транспортного кольца вокруг чего-то, и Минфин не может сказать никому "нет". Он потратит ровно столько денег, сколько у него есть. В лучшем случае он не даст потратить больше, чем у него есть.

Особенно после некоторых событий. Поэтому задача направить нефтегазовые доходы в основном на закрытие обязательств по распределительной компоненте - это как раз способ обуздания лоббистов, способ как-то более-менее разумно использовать те деньги, которые валятся на нас с небес. Способ профинансировать переход к чисто накопительной пенсионной системе. Что касается того, что вы насчет тарифов сказали, насчет того, как это все рассчитывается. А ведь причина-то в чем: раньше у нас не было столько льготников. Когда некоторый тариф задрали до 34%, тогда все побежали в Минэкономразвития кричать, что "вы душите малый бизнес, инновации, сельское хозяйство". И там у нас уже целый перечень, он растет и растет. Когда тариф был немного ниже, не было таких ходоков к Ленину. Соответственно, если тариф будет низким, то и можно от всех льгот полностью отказаться.

Поэтому, соответственно, наша цель - это как можно более низкий плоский тариф для всех. Что касается по оценке. Мы проводили эти оценки. Выпадающих доходов совсем немного на самом деле, всего чисто выпадает 3% ВВП у нас. Потому что все остальное компенсируется за счет того, что у вас автоматически вырастут либо прибыль предприятия, либо заработная плата. Таким образом, у вас автоматически растет либо подоходный налог, либо налог на прибыль от сокращения страховых взносов. Одновременно у вас сокращаются расходы на выплату взносов для бюджетников - это тоже большие деньги. Соответственно, почти половину всего того, что мы теряем от сокращения взносов, мы автоматически получаем за счет сокращения наших расходов или за счет сокращения наших доходов. И логика тут чисто фискальная - мы, не понимая, в чем суть нынешнего страхования, потому что к страхованию это не имеет никакого отношения, видим чисто проблему социального обеспечения пожилых граждан. И эту проблему, конечно, лучше решать с помощью других налогов, которые имеют более широкую базу. Потому что сейчас база по страховым взносам ничтожна - это всего 27% ВВП.

Это очень узкая база, и база достаточно эластичная к повышению ставки. Т.е. мы видим сейчас и усиление ухода в тень, и другие негативные процессы. Поэтому вы установили гигантский тариф на узкую налоговую базу, которая в довершение всего еще и тормозит развитие несырьевого сектора экономики. Потому что в большей степени от этого страдает обрабатывающая промышленность. Мы смотрим на эту систему с чисто фискальной логики и говорим, что да, мы должны финансировать обязательства, но гораздо выгоднее это делать через акцизы на табак, через повышение НДПИ на газ (там есть у нас достаточно большие резервы), через приватизацию. Может быть, через повышение НДФЛ или НДС, если у нас будет совсем разбалансирована система. Но даже тот же НДФЛ - у него база на 30% шире, чем ваша заработная плата.

А.К. Соловьев: А что там случилось? Почему она стала узкой?

В.С. Назаров: Потому что вы облагаете только заработную плату, а люди продают квартиры, акции, делают много еще других полезных вещей, с которых можно было бы брать налоги и финансировать все наши обязательства. По коэффициенту замещения. На самом деле он будет снижаться, но он будет снижаться в любом случае. И в случае, если мы не будем ничего менять, единственный способ коэффициент замещения - это повысить пенсионный возраст. Мягкая форма повышения пенсионного возраста в виде добровольности у меня указана. Это стимулирование, и это повышает коэффициент замещения. Если нам этого недостаточно, нужно повышать пенсионный возраст, тогда коэффициент замещения будет расти. Давайте, если еще есть вопросы.

А.К. Соловьев: А можно я напоследок задам еще несколько вопросов для уточнения по стратегии, которая разработана пенсионной группой, поскольку мне, я думаю, уже не стоит выступать, т.к. время истекло? Первый вопрос. Вы сказали, и я еще раз повторю для себя и для вас, что усиливается социальная дифференциация общества в последнее время, и пенсионная система к ней не приспособлена. Надо ее срочно приспосабливать. А вы не рассматривали вариант, что не пенсионную систему надо приспосабливать к уродливой социальной дифференциации, а, наоборот, социальную дифференциацию привести в порядок? И тогда не только пенсионная система, но и многое другое в нашей стране, в первую очередь экономике, наладится. Это первый вопрос. Второй вопрос у меня по бедности.

У вас исходной позицией является, что в пенсионной системе пенсионеры у нас все вышли из бедности. Это действительно так. Но если мы будем рассматривать пенсионную систему - вы и, по-моему, все остальные говорили, что строим пенсионную систему на страховых механизмах, что само по себе, конечно, не бесспорно, но раз уж мы по ней пошли, то значит строим. Если рассматривать ее как таковую, то учитывали ли вы, что у нас около 8% пенсионеров без нестраховых социальных доплат находятся глубоко за чертой бедности? И сейчас на них тратят федеральные и местные бюджеты очень приличные сотни миллиардов. Я могу их назвать. Поэтому, какой критерий бедности вы брали, чтобы сказать, что мы ее победили? Третий вопрос у меня связан с неформальным рынком. Хотелось бы, чтобы вы более точно сказали, что считается неформальной занятостью, какой критерий, и насколько вы предлагаете для неформального сектора (и какая численность туда заложена) увеличить... установить тариф в 30% от среднестатистической заработной платы.

Напомню для тех, кто не знает, у нас сейчас самозанятое население может платить, если оно зарегистрировано на этом самом неформальном рынке, чуть больше 1 тыс. рублей. Насколько это увеличится? Рассматриваете ли вы это как рост налоговой нагрузки на тот же малый бизнес, ведь это в основном индивидуальные предприниматели? Самый главный вопрос у меня связан со средним классом, хотел бы уточнить. У вас взято, что средний класс в категории, если брать в зарплатах прошлого года, от 463 тыс. до 730 тыс. рублей. Насколько обосновано отнесение этой категории граждан? А если посмотреть по распределению заработков последнего "Росстата", то туда входит только три группы населения на рынке труда - это рыболовство, финансовый сектор и добывающий. Они составляют 5% с небольшим от занятых.

Тогда это у меня, по крайней мере - я надеюсь, что вы поясните - возникает расхождение. Где эти 20%, которые сейчас есть и которые должны превратиться в 50%, и 70% в каких-то долгосрочных перспективах. И один еще вопрос у меня связан вот с чем. Всем известно, что два года назад Пенсионный фонд с Минздравом выпустили доклад по анализу пенсионной системы, итоги и перспективы. Он широко обсуждался в профессиональных кругах. И там были даны оценки современной системы. Намечен был круг вопросов, перспективных задач, которые надо решать. Достаточно завуалировано, как и всегда это бывает в серьезных документах намечен комплекс направлений для решения этих задач. Не буду их повторять.

Помимо того, что вы озвучивали, там еще есть 2-3 момента. Чем принципиально отличается, во-первых, оценка, которая дана в докладе Минздрава? Она там тоже, как все знают, негативна. И тот комплекс задач - там есть те же "досрочники", есть тот же дефицит (стоит на первом месте) и все остальное. Нет только одного - последней формулы, которую надо менять. У меня вопрос в этом. Принципиален ваш отказ от того, что надо оставить пенсионную формулу, т.е. нынешний механизм, который предусмотрен в законе о пенсионной системе, для распределительной пенсионной системы?

К.В. Юдаева: Вы знаете, я начну с последнего вопрос. Я честно скажу, что в деталях этот доклад я сейчас не помню. Кстати, я не помню, чтобы там была пенсионная формула. Она появилась немного позже. Про нее мы в тексте доклада, который вы читали, мы пишем. Возможно, из последней редакции она ушла, но в тексте доклада об этом есть. Теперь чем принципиально отличается наш подход от вашего. Ваш подход в очень завуалированной форме предлагал отказаться от обязательной накопительной системы со ссылкой на то, что прогрессивные страны, такие, как Венгрия, которую сейчас предлагают исключить из Евросоюза, Аргентина и некоторые другие в ходе кризиса национализировали свои накопительные пенсионные системы и от них отказались.

Во-первых, они от них отказались не потому, что накопительные системы были плохи, а потому что у них был полный "швах" с распределительной системой. Во-вторых, можно по-разному к этому относиться. Есть две логики. Первая логика - то, что мы говорим о среднем классе, о необходимости все равно, так или иначе, этот принцип развивать. С другой - что постоянные метания туда-сюда - они доверия к государству никак не вызывают. Если мы пять лет назад говорили, что это невыгодно. Сейчас мы пенсионную систему опять национализируем, через три года выяснится, что надо опять ее реформировать. Это у людей доверия не вызывает, это по Аргентине очень хорошо видно. Аргентина за последние 20 лет уже два или три раза обманула своих пенсионеров. В общем, не могу сказать, что эта экономика в целом хорошо себя чувствовала. Недавно было интервью с Ворониным, в котором были намеки на пенсионную реформу, как она должна выглядеть. Она является идеологическим возвратом к периоду до 2002-ого года, когда берется заработок за последние годы и относительно нее с определенным коэффициентом считается пенсия. Я согласна, что с точки зрения конкретного пенсионера это может быть и более понятная система, чем та, которая существует сейчас, когда, по сути, пенсия рассчитывается, исходя из заработка за всю жизнь.

Кстати, если мы вашу пенсионную формулу растянем до всей жизни, то она сведется к тому пенсионному капиталу, который существует сейчас. В чем, на мой взгляд, проблема? В каких системах существует такая пенсионная формула? Она существовала в Советском Союзе (похожая, по крайней мере, система). Она существует в развитых странах, чаще всего в госсекторе, может быть, в некоторых крупных промышленных секторах (здесь меньше, в госсекторе скорей). Мне кажется, что это те профессии (или Советский Союз - это та страна), в которых зарплата в последний 1-2-5 лет работы очень неплохо описывает карьерный путь человека. И является неплохой экономической аппроксимацией для зарплаты в течение всей жизни. Поэтому эта система будет гораздо более простой и более понятной, но с экономической точки зрения почти эквивалентной тому, чтобы взять зарплату за весь период жизни (и то, много манипуляций в советские времена этим людям проводили), но даже при этих манипуляциях с экономической точки зрения такая формула хорошо аппроксимировала заработок за всю жизнь.

А сейчас, когда мы говорим про российскую экономику, где зарплата в течение жизни может часто меняться, работа меняется (все очень волатильно в российской экономике), мне кажется, что используя эту формулу, мы не аппроксимируем тот самый заработок всей жизни. И система, которая существует с пенсионным капиталом - это заработок за всю жизнь. Поэтому, учитывая, что уже система сбора данных создана, я не понимаю, зачем от нее отказываться. Я понимаю, например, если бы какие-то издержки были, чтобы это узнавать, сейчас этих издержек нет. С экономической точки зрения нам лучше аппроксимировать все, что человек заработал за жизнь, чем если мы берем последние годы. Это вопрос, наверное, понятен. А если вы берете свою формулу и растягиваете на всю жизнь, то мы получаем приблизительно то же самое, что есть. Теперь по некоторым другим вопросам.

Социальная дифференциация, нужно ли отказаться нам... Во-первых, это за пределами пенсионной главы. Во-вторых, вы знаете, мне кажется, что от каких-то вещей, о которых мы говорим, отказываться не стоит. Другое дело, что есть надежда, что общество будет переходить в новое состояние. Когда мы говорим о среднем классе, наверное, не стоит отказываться от среднего класса, а нужно в других частях экономики, а не пенсионной системе, предпринять усилия к тому, чтобы средний класс становился все больше и больше. Здесь есть некоторые идеологические вопросы. Что пенсия была в индустриальную эпоху, а сейчас у нас постиндустриальная эпоха. Как эти вещи вообще существуют, если пенсии появились в то время, когда население росло бешеными темпами, а сейчас население стабилизируется, а как все будет работать.

В общем, некоторые идеологии мы даже не трогаем. Хотя мне кажется, что с точки зрения экономической науки - это большой вызов, ответы на эти вопросы. Не в применении к текущим российским задачам, а вообще в применении к тому, что будет твориться с пенсионной системой в следующие 50-70 лет. Когда мы говорим про бедность пенсионеров, мы ни в коем случае не утверждаем, что у нас вообще нет бедных пенсионеров. Мы говорим, что в среднем то, что происходило с пенсиями, было направлено на решение скорее задачи борьбы с бедностью пенсионеров, чем страхования их заработка. И здесь показано, что эта задача была решена. В частности, средний коэффициент замещения около 40%, которым Пенсионный фонд очень гордится и об этом говорит.

Бедность среди пенсионеров, безусловно, существует. Но при этом ее традиционно в России не меньше, чем среди других социальных групп, в частности, в семьях с большим количеством детей бедность - гораздо более серьезное явление. Неформальный рынок. Там с размером минимального тарифа меняется средняя заработная плата, но там ближе к минимальной заработной плате. Я просто попросила, чтобы уточнили этот момент, потому что у тех людей, которые рассчитывали эту величину, потому что этот средний звучит как слишком большая величина. Логика там, конечно, либо стимулировать людей участвовать в системе, либо приводить их в систему социальных пенсий. Собственно, смысл состоит в том, чтобы стимулировать их участие в системе, потому что если они уходят из пенсионной системы обычной (трудовой) в социальную пенсию, то там на 5 лет старше возраст выхода на пенсию.

Что такое средний класс? Тут можно дискутировать бесконечно. Мы ни в коем случае не говорим, что средний класс - это от 463 тыс. до 730 тыс. Мы скорее говорим, что, когда мы говорим про 463 тыс. - это в лучшем случае нижняя граница среднего класса. И если наша пенсионная система уже на этой группе обрывается, то значит, что средний класс она в целом не рассматривает. Опять же, это было оправданно в 2002-ом году, когда средний класс был очень маленьким. А вот в 2020-ом, когда он будет побольше, это будет практически совсем неоправданно, и в переходный период нужно думать, что с этим делать. Это у меня все комментарии. Я, честно говоря, хотела бы услышать, что, собственно, предлагает Пенсионный фонд. К сожалению, еще раз не услышала.

Хочу чуть-чуть Володю прокомментировать, а то он тут работал спикером и модератором в одном лице. Три пункта, со всеми из них я частично согласна. Что касается индексации, то понятно, там разные могут быть, например, исходя из того, какие задачи мы решаем. Есть надежда, что инфляция в ближайшее время снизится. И вопрос в том, что там двигать с помощью инфляции, будет даже более сложным, а с одной стороны простым. Но это я комментировать не буду. Что касается добровольного невыхода на пенсию и его стимулирования. Мне кажется, есть два момента. Первый момент - поскольку у нас нет данных (то, о чем я говорила в своем выступлении), мы, строго говоря, эти все коэффициенты берем с потолка. Их толком настроить не можем, не понимаем, какие поведенческие характеристики у нашего населения, какие межвременные предпочтения людей, и как это все будет работать. Я понимаю, что опросы - это некоторая аппроксимация, но, на мой взгляд, принцип выявленных предпочтений в вопросах плохой действует.

Люди очень часто в вопросах отвечают одно, а по жизни в таких важных вопросах действуют по-другому. Это ни в коей мере не прямая критика данного предложения. Мне просто кажется, что мы не до конца понимаем эту вещь. Плюс есть два негативных момента. Во-первых, волатильность восприятия в России настолько большая, что действительно это будет снижать количество людей, которые будут в этой системе участвовать, и синица в руках лучше, чем журавль в небе, будет для многих. Поэтому я думаю, что эффект будет не столько большой. И я не до конца понимаю по цифрам. Действительно, если мы эту систему развиваем и потом мы переходим к повышению пенсионного возраста, мне кажется, что потом будет политическое требование к повышению пенсионного возраста на тех же условиях, на которых работала эта программа.

Может ли себе позволить это бюджет или не может, что будет дороже и что будет дешевле - отдельный вопрос, который я бы рассмотрела. Что касается комментариев о том, что в современной системе уже есть стимулы к более позднему выходу на пенсию. Со мной несколько пенсионеров работает. И по приближению 55-летия позвонил отдел кадров и сказал, что "не забудьте, что вам надо выходить на пенсию". И никак не разъяснил возможность того, что на пенсию можно не выходить, а можно еще чего-то подождать, и тогда пенсия будет на сколько-то больше. Единственная была проблема, что отдел кадров сказал, что "мы теперь не говорим "пенсия по старости", потому что люди сразу пугаются и обижаются. Мы говорим "пенсия по возрасту"". Это еще один аргумент в пользу того, что все-таки повышение пенсионного возраста можно начать обсуждать, а лучше через какое-то время начать внедрять.

В целом, почему у нас была принципиальная позиция настаивать на повышении пенсионного возраста? Потому что нам кажется, что рано или поздно это делать все равно придется. И, пытаясь заводить эту тему в табуированную, мы обманываем самих себя. Сдавая ее изначально, мы тоже обманываем самих себя. В общем, надо ставить этот вопрос все время, чтобы когда-нибудь он начал решаться. И по последней мере, которую предлагал Володя. Он написал очень интересно - в таблице одно, а потом говорил совершенно про другое. В таблице он сказал, что надо доходы от приватизации и нефтегазового сектора на пенсии направлять, потом выяснилось, что он вообще предлагает пенсии отменить и заменить это совершенно другой системой. И просто пожилых пенсионеров оплачивать из нефтегазовых доходов и приватизации, а новых отправить в свободное плавание, не уточнив, с какого возраста отправлять в свободное плавание. Мне кажется, что есть разные риски у разных пенсионных систем. Вопрос о том, что рисков вообще никаких нет... Никогда не говори "никогда".

В пенсионной системе есть разные риски. У солидарных одни, у накопительных другие. Мы в своих предложениях сохраняем и те, и другие, считая, что эта комбинация систем позволяет эти риски несколько диверсифицировать. Тем не менее, я бы не стала так радикально переходить к этой системе, похожей на чилийскую. Поскольку чилийская вводит какие-то меры, похожие на солидарную систему, то явно, что система в каком-то экстремальном виде не очень сработала. Что касается и доходов от приватизации, и нефтегазовых доходов, и т.д., я, честно говоря, боюсь, что цена на газ сейчас начнет резко падать благодаря технологическим изменениям в этой отрасли. И непонятно, будут ли у нас нефтегазовые доходы. Приватизация, насколько известно, отложена до лучших времен. В целом я всегда претендую на авторство на первоначальную эту идею, что я придумала, что все эти приватизационные доходы отправить в траст пенсионной системы. Потом рассказала Михаилу Львовичу, у Михаила Львовича она превратилась во что-то свое.

Потом был Егор Тимурович, у него было что-то свое. Теперь пришло к Володе и превратилось во что-то третье. Тем не менее, я считаю, что неплохая вещь - доходы от приватизации направлять на пенсию. Я не уверена, что это нужно расписывать по индивидуальным пенсионным счетам, начиная с младенцев. Мне как раз казалось, что это может быть какой-то траст-фонд, из которого платить дополнительные пенсии именно советским пенсионерам, эту самую валоризацию с учетом того, что они не заработали эти деньги. Но эта идея озвучивается с.... Когда я пришла? В 2006-ом году. Вот в 2006-ом году она в воздухе появилась. Мне кажется, с тех пор она становится все менее и менее актуальной по ряду причин. Может быть, в каком-то частичном виде будет реализована, если мы когда-нибудь вернемся к вопросу о приватизации. Все.

В.С. Назаров: Коллеги, мы сильно перебрали наше время. Прошу у вас, как модератор, за это прощения. Поэтому предлагаю, если есть какие-то вопросы и т.д., уже в частном порядке в кулуарах это обсуждать. Спасибо большое за внимание!

Россия > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 30 января 2012 > № 483314 Бен Клементс

Председатель Правительства России В.В.Путин, прибывший с рабочей поездкой в Санкт-Петербург, встретился с представителями объединений футбольных болельщиков

Перед встречей с футбольными болельщиками состоялась короткая беседа В.В.Путина с президентом ФИФА Й.Блаттером и главой УЕФА М.Платини.

* * *

Стенограмма встречи с представителями объединений футбольных болельщиков:

В.В.Путин: Дорогие друзья, добрый день! Я хочу всех поздравить, во-первых, с праздником – всех любителей спорта и любителей футбола России, – потому что сегодня как раз исполняется 100 лет созданию Российского футбольного союза. Это произошло 19 января в 1912 году именно здесь, в Петербурге. И в этой связи у нас в гостях президент ФИФА господин Блаттер и президент УЕФА, выдающийся футболист, которого любят во всех странах, где процветает футбол, господин Платини. Хочу от вашего имени, от имени всех любителей спорта и футбола поблагодарить и господина Блаттера, и господина Платини за честь, которую оказала ФИФА России – за честь проведения чемпионата мира по футболу в 2018 году.

Мы сейчас только коротко побеседовали вчетвером вместе с министром спорта господином Мутко (В.Л.Мутко), да, впятером – ещё с господином Фурсенко (С.А.Фурсенко). Говорили о том, что я лично очень рассчитываю на то, что руководители фан-клубов, вообще все футбольные болельщики будут вовлечены, во-первых, в подготовку чемпионата мира по футболу и помогут сделать это мероприятие действительно праздником для всех любителей этого замечательного вида спорта. Я уверен, что мы проявим свои самые лучшие качества гостеприимства, когда будем встречать здесь болельщиков из других стран. Знаю, насколько это непростая среда, но тем весомее будет ваш успех, когда вы, несмотря на все известные естественные противоречия, связанные с соревнованиями, сможете ситуацию не просто удержать в цивилизованном русле, но сможете преподнести Россию – именно преподнести Россию – как страну, которая умеет организовывать мероприятия подобного рода и может проявить свои лучшие качества гостеприимства. Это в характере всех народов Российской Федерации. Надеюсь, так и будет.

Напомню, что мы намерены провести чемпионат мира по футболу в четырёх географических зонах, в 13 городах. Сейчас, когда господину Блаттеру и господину Платини я сказал, что мы будем встречаться с руководителями наших клубов-болельщиков, они очень обрадовались: они не знали об этом. Они очень обрадовались, потому что они считают правильным, чтобы именно вы были вовлечены в подготовку чемпионата мира. Эта подготовка и ваше участие в подготовке может и должно, на мой взгляд, осуществляться по нескольким направлениям, но первое – это волонтёрское движение. Именно из ваших рядов, на мой взгляд, должны в первую очередь выбирать волонтёров – тех, которые будут работать с приезжающими туристами, любителями футбола из других стран, журналистами.

Затем участие в подготовке при строительстве спортивных сооружений. Ваши рекомендации, советы, участие в общественных советах при возведении сооружений, а у нас немало таких должно быть построено в стране за это время, будут востребованы. Недавно, сейчас только, министр спорта Мутко Виталий Леонтьевич рассказывал мне о том, что он при министерстве создал совет спортивных болельщиков (не только футбольных – спортивных болельщиков), и по этому направлению, по этому каналу тоже можно и нужно будет работать и любителям футбола. Работать, конечно, не на ежедневной, но на постоянной основе, имею в виду прямой контакт с Министерством спорта и другими административными структурами.

Мы ещё, насколько я понимаю, сегодня вечером встретимся, поговорим о наших текущих делах. До чемпионата мира ещё немало времени, а у нас много текущих проблем, у нас такая возможность сегодня будет. Я с удовольствием увижусь и поговорю на все эти темы, а сейчас я бы хотел воспользоваться тем, что у нас в гостях наши друзья – господин Блаттер, господин Платини. Я бы хотел им предоставить слово и пригласить вас к беседе, позадавать вопросы нашим друзьям, выяснить, какие у них планы в отношении России на ближайшее время. Господин Платини мне сейчас рекомендовал выиграть чемпионат Европы по футболу. Я сказал, что да, посмотрим, вопрос в том, где наша сборная будет играть, в каких городах, но он не исключает такой возможности. Я хотел бы попросить господина Блаттера начать нашу дискуссию, а потом господина Платини. Пожалуйста, Йозеф.

Й.Блаттер (как переведено): Большое спасибо! Большое спасибо, Владимир Владимирович, патрон этого Кубка мира 2018 года! Уважаемые господа, уважаемые друзья! Хотел бы сказать вам, что Кубок мира ФИФА – это самое крупное спортивное соревнование в мире согласно статистике, и прежде всего по телевизионной аудитории и зрителям на стадионе – их число превышает во много раз число зрителей и телеаудиторию Олимпийских игр. Футбол – это лишь игра, говорите вы, но футбол – это больше, чем игра! И когда ФИФА приняла решение подавляющим большинством голосов, что Кубок мира 2018 года пройдёт в России, – это тоже признание России, но не только России, но и всей Восточной Европы, у которой никогда не было доступа к такому крупному мероприятию, к такому крупному соревнованию. Мы помним Олимпийские игры 1980 года в Москве, и больше ничего. Но Россия представляет собой континент, она самая большая страна в мире, и для нас, и для исполкома ФИФА, международной организации футбола, это свидетельство тому, что футбол должен прийти в ту страну, где он разовьёт не только футбол. Я вам напомню кандидатов: Испания, Португалия, Англия, Нидерланды и Бельгия. Это футбольные страны, футбольные нации, которые хорошо известны во всём мире. Но именно Россия… К ней отнеслись с большой симпатией члены исполкома.

И теперь несколько слов о важности этой игры. Это не только организация в 13 городах, на 13 стадионах матчей, это и дороги, это и гостиницы. 300 млн человек по всему миру: мальчишек, девчонок, которые играют в футбол, связаны с футболом, то есть это седьмая часть населения всего мира. Но я уже сказал: футбол больше, чем игра, и, когда мы говорим о чемпионате мира и Вы представили в своей программе практически все регионы, ведь в футболе важны социальные аспекты, культурные аспекты... Футбол объединяет людей: это не только спорт, он вернул Африканскому континенту доверие, доверие к континенту, доверие к Южной Африке. Футбол объединил людей: это и есть футбол. И здесь у вас столько культур, которые представляют вашу страну. И, конечно же, этот Кубок мира сможет объединить людей и все должны участвовать в нём. Речь идёт не только о том, чтобы идти на стадион, ведь стадион не может вместить всех людей, - но участвовать. Это значит движение всего народа, всей нации, все должны быть вовлечены, потому что игра в футбол – это игра людей, которая основывается на дисциплине, на уважении. Конечно же, есть и дух борьбы, но есть и дух честной игры, и эта игра – эта школа жизни – должна быть привнесена народу и сейчас, с Кубком мира 2018 года, который вам предстоит организовать. Вы можете построить на этом не только общество: у вас есть прекрасное здоровое общество. Но прежде всего для молодёжи важен этот чемпионат мира, важно заразиться энтузиазмом. В этой стране вы можете построить больше, чем стадионы, привнести больше, чем Кубок мира. Вы можете сплотить Россию, показать всему миру всё, что вы можете сделать с помощью футбола. Вот это мои комментарии на данный момент.

В.В.Путин: Спасибо. Пожалуйста, Мишель.

М.Платини (как переведено): Господин Премьер-министр, я буду говорить по-французски, я ведь знаю, что один из французов участвовал в создании Российского футбольного союза – это господин Дюперрон (Г.А.Дюперрон), поэтому я хотел отдать ему должное и говорить по-французски. Я знаю, что Вы сами, конечно, большой болельщик футбола. Я понимаю, что Вас интересует матч, Вам нужна победа, Вас интересует ваша команда, ваши игроки. Но я должен сказать, что в рамках мира футбол принадлежит всем – не только политикам, не только национальным футбольным ассоциациям, но и всем россиянам, и мир будет смотреть на вас, мир будет смотреть на Россию. Я вас видел раньше, я видел ваши команды, которые играют в Лиге чемпионов, в Лиге Европы, я вижу, как ведут себя ваши болельщики, и вы – очень важная часть мирового футбола. Именно болельщики сделают этот Кубок мира одним из главных праздников на Земле. Я думаю, что вы поедете также на Евро болеть за свою национальную команду в 2012 году. Но именно вы делаете имидж вашей национальной сборной, и вы – гаранты её успеха. Я надеюсь, что вы будете по-настоящему болеть за вашу команду и создадите прекрасный имидж вашей страны.

Итак, я скажу, что футбол принадлежит всем. Я сам организовывал чемпионат мира во Франции 1998 года. Конечно же, государство финансирует, конечно же, национальные ассоциации и ФИФА организуют, но те, кто создаёт имидж страны, кто демонстрирует, показывает страну, – это вы, болельщики. Вот что я хотел Вам сказать, господин Премьер-министр.

В.В.Путин: Спасибо, Мишель. Так, пожалуйста, ребята, кто хотел бы что-то сказать, высказаться или вопрос задать нашим гостям? Пожалуйста, Олег (обращаясь к О.В.Семёнову). Только представляйтесь, пожалуйста. Я сказал нашим гостям, что здесь болельщики со всей страны, и, честно говоря, они порадовались. Мне бы хотелось, чтобы вот так, из разных регионов мы и высказались. Пожалуйста, прошу вас.

О.В.Семёнов (председатель фан-клуба футбольного клуба «Спартак»): Олег Семёнов, фан-клуб «Спартак», Москва. Вопрос к господину Платини по поводу чемпионата Европы. Как известно, слепой жребий привёл к тому, что сборная России играет в Польше. В связи с этим два вопроса. По визам: будет ли билет на матч являться визой или какая-то будет упрощёнка в её получении в посольстве или на границе, в аэропорту? И второй вопрос – это вопрос безопасности, чтобы не повторялись, скажем так, нежелательные инциденты, которые были во время матча Лиги Европы УЕФА между «Легией» и «Спартаком» в Варшаве год назад. Спасибо.

М.Платини: Большое спасибо, прекрасные вопросы. Евро, вы знаете, проходит практически около России. Это политическое решение исполкома УЕФА дать возможность странам Восточной Европы провести чемпионат Европы. Это челлендж, это вызов, конечно, особенно для Украины. Очень трудно организовывать Евро-2012, но мы готовы, инфраструктура готова. Уже построены дороги, новые терминалы в аэропортах. Я думаю, что мы вовремя закончим работу, но, конечно же, есть организационные проблемы. Это нелёгкие вещи, потому что Украина и Польша – это обе страны, которые ни разу в своей истории не организовывали чемпионата Европы. Конечно же, вас интересуют билетная программа, визы, проблемы въезда, безопасность и так далее. Вы же играете в Польше, так решил жребий. Поскольку он действительно, как вы сказали, слепой, вы играете там, где вы играете. Проблема с въездными визами – это политическая проблема, то есть, с одной стороны, есть договор между Польшей и Украиной: я знаю, что вам не нужны визы для въезда на Украину и нужны визы в Польшу. А у нас совершенно другая ситуация: нам нужны визы для въезда на Украину и не нужны визы для въезда в Польшу, поэтому нам нужно какое-то соглашение между Украиной и Польшей, для того чтобы не было больше сложностей для болельщиков.

Я хотел бы, пользуясь случаем, поблагодарить господина Путина. Во время проведения Лиги чемпионов, финалов 2008 года играли «Манчестер» и «Челси». Вы помните, что на основании билета болельщики могли въезжать в страну на 24 часа, и это было прекрасно, то есть билет был равен визе. Мы сейчас, конечно, дискутируем об этом с политическими властями Польши и Украины. Национальная ассоциация получила билетную программу, у неё есть определённое количество билетов, и она их будет распределять.

Что касается безопасности, безопасность государства – это дело Польши в Польше и дело Украины на Украине. Мы будем следовать их директивам. Они дают нам директивы безопасности, мы будем им следовать. Вы знаете, что это зависит от государства, а не от организаторов, и в 2012 году, и в 2018 году всегда говорится о том, что государство гарантирует безопасность. Я думаю, что я ответил на ваши вопросы. Мы боремся сейчас уже с украинскими и польскими властями, для того чтобы они ускорили свои законодательные инициативы в этом отношении, Конечно же, мы сталкиваемся с определёнными сложностями, но я надеюсь, что это всё будет успешно.

В.В.Путин: Я хочу обратить ваше внимание, что Россия приняла решение на чемпионат мира в 2018 году допускать всех болельщиков по билетам. Более того, мы сейчас изучаем даже возможность того, чтобы болельщики могли переезжать по этим билетам бесплатно между городами Российской Федерации. Конечно, было бы очень хорошо, мы были бы признательны нашим польским друзьям за то, чтобы они аналогичным образом поступили и с нашими болельщиками при проведении чемпионата Европы по футболу. Пожалуйста.

В.В.Макаров (представитель неформального объединения болельщиков футбольного клуба «Балтика» в г.Калининграде): Господин Блаттер, у меня к вам есть несколько вопросов. Я представляю город Калининград – один из городов, который попал в заявку на проведение чемпионата мира в рамках нашей страны. В связи с этим первый вопрос. Несмотря на то что до старта чемпионата мира ещё почти шесть лет, как, на ваш взгляд, идёт работа нашей страны, в частности отдельных организационных комитетов на местах, по подготовке к чемпионату мира? Второй, пожалуй, наиболее злободневный вопрос для болельщиков. Когда окончательно будет решаться вопрос тех мест, где будет проводиться чемпионат мира, и как это будет решаться? Всё-таки чья будет первичная инициатива – ФИФА либо всё-таки Российского футбольного союза и Министерства по спорту? Хотелось бы услышать мнение ФИФА по этому поводу. Виталий Леонтьевич (обращаясь к В.Л.Мутко), если вы не против? Нет, про Калининград в том числе, потому что через многие СМИ была распространена информация, что именно комиссии ФИФА будут разъезжать по городам России и будут принимать решение, где будет проходить чемпионат мира, а где – нет. Хотелось бы внести ясность в этот вопрос.

В.В.Путин: То есть господин Мутко хочет прикрыться ФИФА при принятии решения по городам и всё свалить на господина Блаттера.

В.В.Макаров: И третий частный вопрос. Не поменялась ли ваша позиция по поводу видеоповторов во время спорных эпизодов во время футбольных матчей? Спасибо.

Й.Блаттер: Ваши вопросы, конечно, достойны целой конференции, но тем не менее большое спасибо за эти вопросы. Прежде всего я должен сказать, что мы нашли в России с самого начала абсолютную координацию между политическими властями, футбольными властями, футбольным движением, а также с министром спорта, который возглавляет оргкомитет и является членом исполнительного комитета ФИФА. Что может быть лучше! И те проблемы, с которыми мы ещё сталкиваемся в Бразилии, здесь совершенно не существуют. А в Бразилии чемпионат пройдёт уже через два года, и у нас ещё есть проблемы, а здесь нет. Я только хотел бы сделать комплимент и поздравить вас с такой слаженной работой политиков, властей и футбольного движения. У нас есть правительственные гарантии, и мы действительно не просили этого, но одна из гарантий гласит о том, что билет на матч является одновременно въездной визой в страну. Это потрясающе! И я уверен в том, что так оно и будет. И теперь это своего рода процедура, маршрутная карта.

Что касается окончательного решения числа принимающих городов. Адекватное и хорошее число стадионов – это 12, но мы не связаны этим числом. Мы играли в ЮАР на 10 стадионах, только в девяти городах: 9 городов, 10 стадионов. В Бразилии вначале они объявили более 20, потом 17, и затем мы сократили число стадионов до 12. Но, в конце концов, это ведь сотрудничество, и 80% тех решений, которые принимаются, принимается оргкомитетом, потому что им поручено организовывать чемпионат мира. Мы не будем говорить, мы вот этого не хотим или этого не хотим, они идут на риск и они делают эту работу, и я уверен, что они сделают её хорошо. Комплимент.

Теперь что касается видео-повторов на чемпионате мира. Если сейчас мы находимся в том периоде, когда технологии применяются по всему миру и у вас есть экраны, мониторы на стадионах, где могут быть повторены те эпизоды, которые не будут проблемными, хорошо. Но всё-таки если возникает конфликтная ситуация, то камера может увидеть больше, чем судья, и здесь мы создадим проблему, прецедент. Теперь вот технология пересечения линии ворот. Я знаю, что я здесь борюсь с Мишелем, мы действительно в настоящей борьбе, но мы не можем повторить в ФИФА ту ситуацию, которая сложилась в ЮАР, когда мяч пересёк на 70 см линию ворот и гол не был всё-таки засчитан, но это между нами. По-моему, ИФАБ, международная организация по выработке правил игры, примет решение, и я думаю, они примут справедливое и правильное решение. Но игра должна всё-таки иметь и сохранять человеческое лицо, она должна быть доступной для всех. И вы знаете, что все болельщики и вы являетесь представителями фан-клубов, клубов-болельщиков. Вы же всё в одном: вы и игроки, и судьи, и тренеры. Вы знаете, кто должен играть, как забивать голы, и вы знаете лучше нас, какое решение должен принять судья. Это болельщик. И если вы болельщику отдадите ещё больше поводов для дискуссии, вы остановите игру. И если вы посмотрите, пересёк ли мяч штрафную площадку или не пересёк, то что тогда? Куда мы придём? Ведь самое главное для нас – забивать голы, взятие ворот. Если вы сделаете что-то для того, чтобы ворота были взяты, сделайте это, но это моя точка зрения. Я хотел бы ещё раз сказать, поздравить господина Мутко, моего коллегу, и генерального директора организационного комитета Алексея Сорокина (А.Л.Сорокин). Они проделывают великолепную работу. Большое спасибо! И большое спасибо вам за вопросы.

В.В.Путин: Вы упомянули сейчас, что господин Мутко является вашим коллегой и членом исполкома ФИФА. У него там скоро срок заканчивается. Я надеюсь, что вы учтёте мнение всего сообщества футбольных болельщиков России: нам бы хотелось, чтобы он там остался у вас, ещё поработал, имею в виду и чемпионат мира по футболу, который мы будем готовить в России.

Й.Блаттер: В этом случае, конечно, ему нужна поддержка УЕФА, потому что члены исполкома ФИФА от Европы избираются на конгрессе УЕФА. Я, конечно, не пророк, но я в астрологии разбираюсь, и звёзды благоволят Виталию Леонтьевичу.

В.В.Путин: Спасибо. Так, пожалуйста.

В.Л.Мутко: Владимир Владимирович, я немножко добавлю.

В.В.Путин: Пожалуйста.

В.Л.Мутко: Мы хотели бы, во-первых, поблагодарить за такую оценку. И пользуясь тем, что здесь ребята представляют все клубы, хотел бы сказать, что темп работы набран хороший, оргкомитет создан, во всех регионах созданы оргкомитеты. Мы сейчас уже разработали проект закона, который закрепляет все гарантии, и уже на Правительстве, буквально в феврале, планируем его рассмотреть и внести в Государственную Думу – уже закрепим законодательством все обязательства, которые государство взяло. Естественно, конечно, мы очень рассчитываем, что ребята во всех городах войдут в местные оргкомитеты и будут работать. Наш оргкомитет подписал соглашение, мы с ВОБом (Всероссийское объединение болельщиков), в общем-то, хотели бы, чтобы эта работа координировалась. Мы рассчитываем здесь на работу по продвижению имиджа чемпионата.

ФИФА нам утвердила сейчас уже новый логотип, бренд. Так не делается, это обычно делается после очередного чемпионата мира, но мы получили временный логотип и уже в середине февраля его запускаем. Также мы получили право во время чемпионата мира 2014 года во всех городах провести фан-зоны, фан-фестивали и болельщикам уже создать такую атмосферу, как будет в 2018 году.

Ну и конечно, я бы хотел, может быть (у нас есть маленький фильм на три минуты, главное – стадионы), просто ещё раз показать эти города, которые уже наверняка попадут, потому что, конечно, нам нужно будет 11 городов, 12 стадионов – для объективности того, чтобы мы провели. Здесь маленький фильм, он говорит о том, что уже проделано. Вы сказали, что четыре кластера, 2,5 часа – самое большое расстояние, очень мобильный будет чемпионат. Там, где он будет проходить, мы уже выбрали некое, скажем, видение и сейчас практически уже разрабатываем места, где будут находиться команды.

Вот Калининград – это наш один из серьёзных городов, это европейский город, и здесь уже выбрано место, оно очень уникально, на острове, разработаны трансферные схемы.

В.В.Путин: Видел-видел.

В.Л.Мутко: В этом году Вы были как раз там. Клуб «Балтика» поддержали, спасибо Вам, и мы в этом году этот стадион начинаем проектировать. Калининградская область выделила деньги на проектирование, мы будем софинансировать.

Санкт-Петербург. Этот стадион мы строим по концепции на Крестовском острове, на 69 тыс. стадион, здесь пройдёт полуфинальный матч и подгруппа будет играть. Стадион уникален технологически: выдвижное поле, задвигается крыша. Здесь также будет играть «Зенит». Фан-фестиваль пройдёт на Дворцовой площади.

Нижний Новгород. Сейчас уже с властями мы также всё отработали, выбрано уникальное место, это и транспортные развязки, и логистика. Город и область выделили уже деньги на проектирование стадионов. Мы рассчитываем – 44 тыс. посадочных мест, и вообще цена стадионов, Владимир Владимирович, почему мы ребятам говорим, чтобы мы не порождали какую-то дороговизну, – где-то не более 4,5 тыс. евро за посадочное место.

В Казани Универсиада будет в 2013 году. Стадион: мы уже практически вышли, уже мачты осветительные поставлены, вот такой – в виде лепестка: красивый стадион на прекрасном месте. Он полностью строится. Кстати, здесь пройдёт и чемпионат мира по водным видам спорта в 2015 году, здесь будет вмонтирована чаша для плавания.

Сочи. Здесь, в Сочи, будет церемония открытия игр, и, естественно, мы, конечно, очень хотим... Этот стадион соответствует всем требованиям, здесь тоже пройдут матчи одной из подгрупп. И конечно, мы будем делать всё, чтобы возрождена была сочинская «Жемчужина» и здесь играл клуб в Премьер-лиге. Ребята (фан-клуб здесь есть) очень серьёзно на это, конечно, рассчитывают, потому что у нас была там «Жемчужина-Сочи».

Москва. Мы рассчитываем там на два стадиона. Фан-фестиваль пройдёт на Красной площади, Вы нас поддержали здесь. И мы уже Лигу чемпионов, Мишель был, здесь проводили – прекрасный фестиваль болельщиков. Стадион «Лужники» всё-таки, мы считаем, нужно реконструировать. Опыт такой есть, и уже здесь будут матч финала и матч открытия, это вот серьёзный стадион. И второй стадион мы выбираем между стадионом «Динамо» и стадионом «Спартак», поэтому в целом по этим стадионам, которые сейчас в маленьком ролике показаны, мы начинаем проектирование или строительство уже в этом году. Ресурсы заложены, так что в целом я считаю, что темп действительно неплохой. Коммуникации с ФИФА нормальные, и сейчас мы будем более активно подключать сюда уже болельщиков. Спасибо.

В.В.Путин: Сколько у нас в этом и следующем годах примерно в бюджете?

В.Л.Мутко: В бюджете мы сейчас в этом, 2012 году выделили 1 млрд рублей на софинансирование.

В.В.Путин: Проектирование там в основном, да?

В.Л.Мутко: Проектирование стадионов. Будут субсидии отданы городам. Мы рассчитываем, что не больше 700 млн будет стоить проект – это где-то 8% от стоимости. Мы с господином Блаттером и с коллегами из ФИФА изучили опыт Бразилии. Будет создана 100-процентная такая компания «Арена», как в Бразилии, которая будет полностью контролировать техническое состояние хода строительства, рекомендовать соответствующих проектантов, чтобы это были компании с опытом, которые проектировали и по проектам которых строили стадионы, то есть здесь такая будет жёсткая работа. Стоимость одного посадочного места стадиона должна быть, как я сказал, не более 5 тыс. евро в среднем, поэтому мы рассчитываем где-то, что стадион будет обходиться в 300–400 млн. Это будут в общем-то недорогие, компактные такие, экономичные стадионы. Вот Мишель был в Донецке, вот приблизительно такой, как «Шахтёр» Донецк построил – очень компактный, серьёзный стадион. И в этом году мы уже такие... Ну а эти четыре стадиона мы уже делаем, строим.

В.В.Путин: Хорошо. Саша (обращаясь к А.А.Алеханову), пожалуйста.

А.А.Алеханов (президент региональной общественной организации «Невский фронт», представитель болельщиков футбольного клуба «Зенит»): Добрый день, уважаемые коллеги! Хотелось бы в первую очередь поблагодарить господина Блаттера и господина Платини за то, что они оказали честь приехать к нам в город и собраться здесь вместе накануне такого ответственного мероприятия. Действительно, здесь находятся профессионалы, представители всех фан-клубов нашей большой страны. И здесь действительно история идёт, начиная с 2004 года, когда мы могли активно поддерживать сборную России на чемпионате Европы в Португалии в 2008 году, Австрии и Швейцарии, дошли до одной четвёртой финала, и сейчас, конечно, у нас стоит задача подготовиться к 2018 году.

В Санкт-Петербурге, благодаря опять же господам Мутко и Фурсенко как людям, которые много отдали футбольному клубу «Зенит», наша общественная организация смогла организовать свою футбольную школу. У нас занимается более 500 детей, и 70% тренируют ребята именно с фанатского виража. И хотелось бы обратить внимание на то, что работа ведётся и болельщики растут, тоже набираются опыта и хотят передать свои знания в будущем. Хотелось бы обратиться к господину Платини, потому что у нас произошёл в прошлом году в групповом этапе случай, когда 100 болельщиков, которые должны были поехать на Лигу чемпионов в матче с «Шахтёром», не смогли попасть из-за того, что появились какие-то непонятные списки, Интерпол буквально за два дня до отъезда… и не смогли выехать. Может быть, рассмотреть возможность… Потому что за эти десятилетия, может быть, кто-то достаточно строго судил по пиротехнике или ещё каким-то… Потому что больших каких-то эксцессов не было с нашими болельщиками и фанатскими объединениями. И перед 2012 годом, когда фанаты и болельщики должны будут поехать набираться опыта проведения чемпионата Европы и в будущем чемпионата мира, надо дать, я считаю, такую возможность и, я не знаю, поставить, может быть, на дополнительный контроль, и в дальнейшем, чтобы они могли спокойно существовать, потому что ещё раз повторю: этот живой опыт ребята должны будут передавать тому подрастающему поколению, которое в 2018 году будет болельщиками нашей сборной, придет на новые стадионы. Надо сейчас им объяснять, что можно делать, а что нельзя. Спасибо большое за внимание.

Владимир Владимирович. Я думаю, что всё то, что делается для развития футбола… Будут продуманы дополнительные программы, как по безопасности, по стюардам, мы всю эту работу стараемся передавать именно на внутренних чемпионатах нашего города, для того чтобы дети привыкали к порядку. Спасибо.

В.В.Путин: Спасибо большое.

Й.Блаттер: Я хотел бы сказать о болельщиках и о новых стадионах ФИФА. Стандартные стадионы. То же самое касается УЕФА и международных матчей: нет ограждений, только сидения есть… В такой стране, как Швейцария, которую называют раем, старые стадионы, а мы должны служить болельщикам, нужно, чтобы именно для болельщиков были созданы комфортные условия. В Великобритании, в Англии продемонстрировали всему миру, как нужно организовывать встречи при контроле стюардов, при помощи телевидения, внутреннего телевидения на стадионах, в частности. И это всё идёт на благо, а сейчас на новых стадионах, скажем, в 2018 году, будет использоваться. Старые стадионы нужно улучшать, чтобы это шло на благо, чтобы было комфортно, чтобы было спокойно болельщикам. Скажем, речь будет идти о том, что люди будут приходить с пиротехникой, с какими-то посторонними предметами. Это нужно отслеживать. Естественно, сами фан-клубы должны здесь продемонстрировать, даже показать уважение фейр-плею (честная игра), чтобы это шло на благо футбола, и они должны это делать. А мы для футбола даём эти стадионы, и есть, наверно, хорошая возможность, чтобы мы взаимодействовали.

Ещё хочу сказать о том, что произошло, что изменилось по ЧМ, в частности в подготовке. Это у меня уже 11-й ЧМ, который я готовлю. Начал я в 1978 году в Аргентине. Многое изменилось за эти годы, но теперь мы дали хорошие, комфортные и безопасные стадионы, действующие на благо безопасности. Теперь фаны, болельщики будут рады, потому что у них будет этот комфорт, и это даст возможность и самим людям вести себя как положено. И есть возможность с обеих сторон работать – и вашим организациям для проведения соревнований, и с участием фан-клубов, и это просто сделать, это очень просто сделать.

В.В.Путин: Тут Саша упомянул о стюардах. У нас неплохая практика складывается сейчас. Так называемые офицеры, условно говоря, от фан-клубов, которые встречаются перед матчами, в том числе с представителями правоохранительных органов, вырабатывают какие-то совместные действия. Такая практика потихоньку складывается, она, в общем, позитивный характер носит. И, конечно, я очень рассчитываю на то, что в будущем, особенно к чемпионату мира, мы все эти позитивные элементы будем накапливать и использовать потом. Пожалуйста, Юра (обращаясь к Ю.Н.Носырину).

Ю.Н.Носырин (представитель движения болельщиков г. Ярославля): Носырин Юрий, футбольный клуб «Шинник», Ярославль. В сентябре прошлого года в нашем городе произошла страшная трагедия: хоккейный клуб «Локомотив» разбился в аэропорту Туношна. Когда приезжали различные комиссии разбираться, от чиновников федерального уровня звучали слова о том, что необходимо провести модернизацию либо вообще строительство нового аэропорта в Туношне, в том числе в связи с возможным участием Ярославля в проведении чемпионата мира. Сейчас же звучат слова несколько иные, что не имеет смысла в Ярославле аэропорт реконструировать, не имеет смысла новый строить, потому что Москва недалеко вроде, поэтому у Ярославля шансы несколько ниже, чем у других городов. Хотелось бы спросить на уровне Правительства: это правда или нет? Будет исполняться обещание или нет?

В.В.Путин: Я не слышал ничего о необходимости реконструкции аэропорта в связи с известной катастрофой. Как известно, это уже точно установлено, качество полосы и сам аэропорт не были причиной этой ужасной трагедии, никак не связаны с трагедией качество полосы и аэропорт. У нас существует программа развития аэропортов в стране, на неё заложены десятки миллиардов рублей. Я, честно, не помню, есть ли взлётно-посадочная полоса Ярославля в этой программе, но если она нуждается в реконструкции, если специалисты, эксперты говорят о том, что она нуждается в реконструкции, это, безусловно, будет сделано без всяких вопросов. Нет никаких ограничений. У нас, повторяю, все необходимые ресурсы заложены в бюджеты, ничего не изымалось по этой программе, если что-то нужно сделать, если эксперты скажут, что да, взлётно-посадочная полоса нуждается в реконструкции, это немедленно будет исполнено. Ну не немедленно, это работа длительного цикла, но это будет сделано.

Что касается проведения самого чемпионата, то аэропорт, отсутствие его или состояние, не являются для нас ограничителем. Если нужно, мы приведём в должное состояние любой аэропорт в нужные сроки для того чемпионата мира. Вопрос совершенно не в этом, вопрос – в общей концепции проведения соревнований. Вот, может быть, Виталий Леонтьевич, нам что-нибудь скажет.

В.Л.Мутко: Владимир Владимирович, что касается Ярославля. У них есть концепция проведения. И у нас… Это касается всех городов, мы вместе с ФИФА (приезжал генеральный секретарь) провели специальный установочный семинар для всех городов. Мы ещё раз рассказали требования каждому городу по инфраструктуре, по концепции, которую должен каждый город… Всё-таки это город принимает. И мы договорились таким образом, что вот в этом году, до сентября, все города отрабатывают, и мы в сентябре направляем инспекцию по всем городам. Сегодня их 13 в заявке, и если каждый город концептуально будет больше, ближе придвинут, всё-таки город должен взять на себя больше ответственности, то мы, конечно, будем принимать решение исходя из этого. У кого будет больше продвинутости, кто будет больше соответствовать, мы примем решение. Возможно, два города какие-то предложим исключить из дальнейшей гонки, чтобы не делать излишних капиталовложений. Но что касается Ярославля, мы остановили реконструкцию стадиона. Вы помните, мы к юбилею, к 1000-летию Ярославля, выделяли деньги на реконструкцию стадиона, одну трибуну привели в порядок. Потом пришли новые требования ФИФА к стадионам – мы остановили, сейчас инвестируем в проект, чтобы он соответствовал уже полностью, потому что Ярославль выдвигал разные требования: то на берегу Волги построить стадион, за ним мост новый… Сейчас мы опустили их на землю, предложили сделать концепцию более приземлённую. Аэропорт – в плане реконструкции, тот терминал небольшой, который потребуется… Для многих городов нет необходимости капитальных строительств, у нас есть техника, которая отработана УЕФА, когда делается временный терминал на период повышенного турпотока во время приземления. А дальше этот город должен рассчитывать, уже в будущем, чтобы это было хорошим наследием.

В.В.Путин: Но вообще терминал – это небольшие деньги. Самая дорогая часть – это ВПП, взлётно-посадочная полоса. А если она в нормальном состоянии, то там все хорошо, если нет – отремонтируем. Чтобы вы поняли, что это не является фактором для принятия окончательного решения по проведению чемпионата мира, если оргкомитет решит, что Ярославль – это то место, где нужно проводить, мы сделаем быстро, это не проблема. Важно определиться по всем местам проведения, это не критический вопрос…

Пожалуйста, Саша (обращаясь к А.И.Шпрыгину).

А.И.Шпрыгин (президент Всероссийского объединения болельщиков): Шпрыгин Александр, Всероссийское объединение болельщиков. Всем добрый день! Хотелось бы поблагодарить высоких руководителей футбола, руководителей ФИФА и УЕФА за то, что встретились с нами. Я думаю, что для сообщества болельщиков России это очень важно. Также поблагодарить, Владимир Владимирович, Вас, потому что, я думаю, на таком высоком уровне не в каждой стране мира вообще с болельщиками встречаются, а с Вами мы уже встречаемся второй раз. Год прошёл с момента, как мы встречались после трагических событий с болельщиком «Спартака». И, соответственно, вкратце задано будет буквально несколько важных вопросов, которые за это время наболели.

Здесь у нас присутствуют 23 представителя фан-клубов, на самом деле в Российской Федерации более 120 организованных, зарегистрированных фан-клубов. Футбол развивается у нас. Сборная команда страны, сборная России, – это как высший показатель проявления футбола, а также плацдарм игроков для сборной дают клубы. У нас огромное количество клубов на территории страны, и широка их география. Но, к сожалению, не везде экономически клубы могут вытягивать участие в чемпионате. Часто болельщики, потому что для них это отдушина, часть души как бы, вынуждены выходить где-то и на улицы, может быть, с митингами, как вот были ситуации в Томске с футбольным клубом «Томь», в Самаре с футбольным клубом «Крылья Советов». Сейчас у нас клубы финансируются из региональных бюджетов. В связи с этим к Вам, наверное, вопрос. В момент, когда у нас в стране клубы в низших дивизионах, а порой и в Премьер-лиге с трудом влачат существование, как Вы относитесь к тому, что наши олигархи чуть ли не массово покупают ведущие заграничные клубы? И так же в этой же связи, в этом же контексте вопрос: в одном из предыдущих составов Государственной Думы был выработан закон, который запрещает продажу пива на стадионах и в принципе рекламу пива на футболе, хотя в то же время во всём мире это одна из основных коммерческих составляющих при наполнении бюджетов клубов. И в 2018 году при проведении чемпионата мира у нас в любом случае надо будет это исправлять, потому что у нас пивные компании – одни из крупнейших спонсоров и ФИФА, и УЕФА. У нас собирался в декабре большой съезд руководителей фан-клубов: более 60 городов присутствовало. Мы будем обращаться и в новый состав Правительства, который в мае будет сформирован, и к нынешнему составу Государственной Думы, и к Вам как будущему Президенту (а в этом никто не сомневается, что Вас Президентом страны вновь изберут), соответственно, с просьбой. Как Вы смотрите на то, чтобы вернуть пиво на стадионы? Потому что это необязательно повлечёт массовый алкоголизм, например, это не факт, что обязательно будет буйство на стадионах. Во всех странах мира, в Европе продают, и ничего в этом такого нет, и, грубо говоря, хотелось бы в том числе и Вашего содействия в этом вопросе.

И вкратце ещё такой момент: летом у нас было очень много разговоров в СМИ о пресловутом так называемом законе о болельщиках, потому что Вы в начале своего выступления сказали, что болельщики – это специфическая среда и для них нужен специальный раздел законодательства, как в Англии или где-то ещё. И летом очень много говорили о законе о болельщиках, законе о футболе, который якобы Дума должна была разрабатывать. Но в любом случае рано или поздно надо будет… У нас сейчас существуют только правила, принятые Российским футбольным союзом, а на федеральном уровне законодательства в области футбола и в области болельщиков нет. И неминуемо, опять же в ходе подготовки к чемпионату мира 2018 года, Думе предстоит этот закон рассматривать. Вот от лица болельщицкого сообщества страны, от тех фан-клубов, которых сегодня тут нет, просим Вас, чтобы это проходило по крайней мере гласно, и в комитеты Думы, которые, будут прорабатывать закон, представителей болельщиков пригласили, а не учитывали только мнение силовиков или либеральных людей, которые слепо равняются на Англию, где сверхжёсткое законодательство и которые только видят в законодательстве принцип максимально жёсткого наказания, потому что, на наш взгляд, это снизит интерес к футболу и уровень футбола в целом.

И последний заключительный вопрос – по поводу основных моментов. Одно из достижений – это то, что в 2018 году у нас в стране будет проходить чемпионат мира по футболу. Но раньше таким же крупным праздником для болельщиков (сейчас все стали подзабывать) было то, что остаётся всего два года до старта зимних Олимпийских игр в Сочи в 2014 году. И если у нас очень хороший контакт установлен с Министерством спорта, с Виталием Леонтьевичем мы регулярно собираемся в рамках Союза спортивных болельщиков при министерстве и с Российским футбольным союзом регулярно встречаемся и вопросы решаем, то в рамках Олимпиады в Сочи у нас нет никаких контактов. Олимпиада для всех, а для нас, для болельщиков, она закрыта. Тоже просим Вашего содействия в том плане, чтобы при подготовке Олимпиады в Сочи, при её проведении привлекали в большей степени болельщиков, потому что интерес очень большой. И в целом хотелось бы обратиться к Вам, с просьбой более широко привлекать болельщиков к реализации различных инициатив. Спасибо большое.

В.В.Путин: Спасибо. По поводу того, нужно ли во всём равняться на Великобританию, нужно спросить нашего французского гостя господина Платини. Нужно нам во всём на Англию равняться?

(М.Платтини отрицательно покачал головой)

Тогда это ответ на один из ваших вопросов. Теперь по поводу того, нужно ли продавать пиво на стадионах, спросим у господина Блаттера. Как это отрегулировано в ФИФА, реклама пива на стадионах?

Й.Блаттер: Это было частью перечня требований ФИФА. Я точно не знаю по 2018 году, мы определённое время в ФИФА провели… Я вам говорил, что в 1978 году начал готовить чемпионаты, и тогда, конечно, крепкий алкоголь продавался, крепкие напитки и сигареты допускались, сигареты разрешались, в частности, была американская марка. Теперь нет сигарет. Это противоречит требованиям здоровья и так далее. Мы думаем, что СО2, может быть, более вредно, чем табак для человека, но нет проблем, можно об этом говорить. Есть действительно пивные заводы, которые с нами сотрудничают в течение уже более чем 20 лет. И во всех странах, где мы были пока, пиво присутствовало. Это тот продукт, который является весьма популярным среди болельщиков. Пиво, выйдя из Европы, пришло в Азию, в Японию, в Корею. Это нечто такое, что является частью жизни, там этого не убрать. Как можно проводить в Германии чемпионат без пива? В ЮАР? Ужасно. Потому что болельщики хотят пива. Нет проблем. Какие-то маленькие проблемы могут быть в Бразилии, потому что в Бразилии люди говорят: «Нехорошо», но болельщики просят пиво, поэтому проблема существует не в том, чтобы иметь или не иметь пива, а защитить спонсора, потому что мы не можем запретить пить пиво таких марок вне стадиона. Но я лично считаю, что пиво не так уж разрушительно, если его потреблять как всё в жизни. Всё потребляют люди. Нужно вовремя это делать и в надлежащем количестве. Я уверен, что этот предмет ещё раз будет обсуждаться – пить ли пиво или безалкогольные напитки, или только воду нужно пить, потому что всё может вредить здоровью. Давайте радоваться жизни, радоваться игре и давайте пить пиво.

В.В.Путин: Да, надо норму знать – выпил свои три литра и успокойся, и хватит уже!

Естественно, мы должны будем следовать правилам, которые сложили в ФИФА, мы берём на себя определённые обязательства. Когда решение принималось по поводу стадионов, исходили, разумеется, из лучших побуждений. Давайте мы вернёмся, ещё подумаем на эту тему. Я всё прекрасно понимаю: логика, которая была Йозефом изложена, – она жизненная, она понятная, так что вернёмся, посмотрим. Хорошо?

Что касается законов. Вы правильно сказали, Саша, при проведении чемпионата мира мы должны будем в этой логике работать в соответствии с обязательствами, которые мы на себя взяли. Есть спонсоры, которые поддерживают мировой футбол, ФИФА поддерживает, УЕФА и так далее. Я не думаю, что наши клубы сразу найдут какую-то спонсорскую мощную поддержку в числе производителей пива и сразу станут (мы ещё вечером поговорим на эту тему) финансово самостоятельными. Порядок должен быть, финансовая дисциплина должна быть. Там много составляющих этого финансового успеха клубов. Нужно, чтобы это стало бизнесом во всех смыслах этого слова. Конечно, зависит от государства, как государство сложит правила игры, но многое зависит от самих клубов. Вот вы про «Томь» говорили – видимо, сегодня опять вернёмся к этому попозже. Меня попросили в позапрошлом году помочь: я собрал пул спонсоров (в 2009 году). Сделали. Сказали: «Помогите на какой-то период времени». Сделали в 2009 году. Год прошёл: «Дайте ещё». В 2010 году сделали. 2011-й прошёл: «Дайте ещё». Когда-то это должно встать на собственные ноги. Можно ещё помочь, но должны быть какие-то собственные источники финансирования, и об этом нужно думать, нужно создавать эти источники.

Что касается участия любителей спорта в подготовке проведения Олимпийских игр. Мне казалось, что задействовали достаточно широко. Если вы считаете это недостаточным, обязательно ещё раз обращу внимание организаторов. Виталий Леонтьевич слышит, но скажем всем, кто этим занимается, – и зампреду Правительства Козаку Дмитрию Николаевичу, и оргкомитету. Обязательно! Я считаю, что в первую очередь нужно обращаться за помощью и поддержкой к любителям спорта.

Ну, и конечно, всё, что касается нормативно-правовой базы, касающейся развития спорта и футбола, в частности, безусловно, должно проходить широчайшую общественную экспертизу и при участии самих любителей спорта, и болельщиков. Поэтому я совершенно не в курсе, готовится ли там отдельно какой-то правовой акт или это в рамках закона о спорте. Там отдельный правовой акт?

В.Л.Мутко: Готовится такой отдельный акт. Министерство внутренних дел – разработчик. Он практически готов, но в связи с реформой МВД мы его отложили, потому что они закон «О полиции»...

В.В.Путин: Но тогда я полностью с Сашей согласен, обязательно надо привлекать болельщиков. Обязательно! Вот вы сейчас создали при министерстве этот совет, может быть, через него. Нужно только, чтобы он имел широкое представительство представителей общественности. И их нужно обязательно задействовать. Я переговорю с Нарышкиным Сергеем Евгеньевичем, чтобы они при слушаниях, при подготовке в соответствующих комитетах обязательно воспользовались вашими услугами, вашими знаниями и учитывали пожелания болельщиков при подготовке этих нормативных актов. Обязательно это сделаем.

Да, пожалуйста, сейчас. Пожалуйста, Сергей (обращаясь к С.А.Фурсенко).

С.А.Фурсенко (президент Российского футбольного союза): Я хочу дать некую ремарку по поводу вопросов, которые Шпрыгин задавал. Прежде всего надо, конечно, помочь клубам заработать деньги, и государство очень серьёзно может в этом помочь, по пиву в частности. Там существенная добавка к бюджету будет сразу же в клубах. И вообще это во всём мире делается, это один из серьёзных источников финансирования, поэтому, если можно, Российский футбольный союз тоже выступает за помощь в этом направлении.

Теперь с точки зрения олигархов и клубов, которые существуют, и руководства. Вы знаете, у нас опыт в Российском футбольном союзе: когда есть губернатор, который интересуется тем или иным видом спорта, особенно футболом, там с футболом всё хорошо, потому что он «нагибает» олигархов, и они помогают без помощи центральной власти. Если человек не интересуется футболом, то футбол в запустении. Вот просто такая некая ремарка.

В.В.Путин: Вы знаете, это значит, что мы что-то недорабатываем на федеральном общегосударственном уровне. Нужно, чтобы были созданы такие условия, чтобы развитие футбола не зависело от «хочу» или «не хочу» конкретного руководителя, вот в чём всё дело. Надо вместе нам подумать над тем, что сделать. Пиво нужно – давайте подумаем, вернёмся, с депутатами посоветуемся. Но этого, мне кажется, тоже будет недостаточно. Что касается того, как я отношусь к тому, что наши предприниматели приобретают футбольные и другие спортивные клубы за рубежом… Это законно заработанные деньги, и они имеют право их вкладывать так, как пожелают, но, разумеется, было бы лучше, если бы они поднимали собственный спорт. Я в этом глубоко убеждён. Это было бы гораздо более патриотично и имело бы хорошие позитивные результаты, ведь деньги-то они зарабатывают здесь, здесь пускай и вкладывают. Пожалуйста, Саша (обращаясь к А.В.Никулину).

А.В.Никулин (менеджер по работе с болельщиками футбольного клуба «Томь»): Добрый вечер, уважаемые гости, Владимир Владимирович! Не так долго пришлось ждать опять упоминания про «Томь». Я из города Томска. У меня к Вам два вопроса. Один, естественно, – почему такой богатейший регион, как Томская область, на территории которого работает около 100 недропользователей, не может позволить себе содержать ни один профессиональный спорт? В 2009 году Вы вмешались в ситуацию (спасибо Вам огромное), казалось бы, футбольная команда получила толчок к развитию. Сейчас 2011 год, команда находится на сборах, половина основного состава уехала, потому что пять месяцев уже не платится зарплата. На сборы она поехала на деньги, собранные болельщиками. Те болельщики, которые неравнодушны к команде, собрали деньги и отправили их туда. Будет ли завершено начатое – на что мы все надеемся, все болельщики, – то, что Вы начали в 2009 году?

И второй вопрос: мы все сейчас стоим на пороге двух огромных мировых форумов – это Олимпийские игры и чемпионат мира по футболу. Будет построена инфраструктура, как уже говорилось, огромные стадионы, но это всё будет происходить в европейской части нашей страны, а в городе Томске властями делается всё, для того чтобы спорт не развивался. Вместо 50-метрового бассейна у нас дискотека, во Дворце спорта у нас вещевой рынок, разграблены и разворованы трамплины для летающих лыжников. Можно продолжать долго. У нас только две смерти в этом году на футбольных стадионах. Не вызовет ли это огромную пропасть между развитием европейской части страны и всего остального государства? И будет ли как-то и нам уделено какое-то внимание в этом вопросе?

В.В.Путин: Я, конечно, не могу прокомментировать в полном объёме то, что вы сейчас сказали. Как вы знаете, мы в последние годы в спорт, в развитие физической культуры вкладываем достаточно много средств из федерального бюджета, в регионах тоже растут расходы. К сожалению, количество занимающихся спортом в России пока ещё не такое большое, как у наших соседей, скажем, на севере, в Финляндии, но всё-таки оно неуклонно увеличивается. Мы приближаемся к международным стандартам. Собственно говоря, проведение таких мероприятий, как чемпионат мира по футболу, Олимпийские игры и подталкивает развитие спорта в стране. Мы когда с господином Блаттером обсуждали возможность проведения чемпионата мира по футболу в России, я как раз и обратил его внимание на то, что для нас это чрезвычайно важно, для того чтобы популяризировать спорт, физическую культуру, здоровый образ жизни, говорил, что это чрезвычайно важно для молодёжи. И ещё раз спасибо ФИФА, что она услышала это, откликнулась и дала нам такое право проведения чемпионата мира. Что касается Томска, то мне сейчас трудно сказать, сколько вкладывают в Томске (в области и в городе) в развитие физической культуры и спорта, но надо посмотреть. Я вам обещаю, что я просто дам поручение Минфину: у них весь расклад есть, они посмотрят, сколько в процентном отношении, особенно по сравнению с соседними регионами, в Томске вкладывается в развитие физической культуры и спорта. Давайте договоримся так: я подъеду и посмотрю ещё на месте.

А.В.Никулин: Да, Владимир Владимирович.

В.В.Путин: Мы с вами там встретимся и проедемся, посмотрим.

А.В.Никулин: Хорошо, Владимир Владимирович. Там ещё вопрос, куда деньги уходят.

В.В.Путин: Да, это вопрос, ждущий своего кропотливого исследователя из правоохранительных органов. Мы говорили о команде «Томь», я ведь не знал ничего о том, что там происходит. Мне в 2009 году сказали, что есть проблема, связанная с мировым финансовым кризисом, тем, который и в России случился, и вот команда попала в такое сложное положение. Я мобилизовал те наши компании, которые работают в регионе, и они выделили соответствующие деньги. Ещё раз хочу сказать: год прошёл, из кризиса начали вроде выходить. Но в 2010 году опять то же самое, опять такая же просьба: помогите в 2010 году. Я помог в 2010 году. Наступил 2011-й: помогите в 2011 году. Вы же правильно сказали, Саша! Томск – это, для наших гостей могу сказать, богатейший край, это Сибирь, там действительно работает много наших компаний, в том числе и сырьевой направленности. Это крупные, без всякого преувеличения, не только общероссийские, это международные компании с большим, огромным оборотом. Но дело ведь в чём? Дело в том, что их не допускают к управлению. Они только как спонсоры: дали деньги и ушли, и даже не контролируют их.

А.В.Никулин: Владимир Владимирович, Вы меня, конечно, простите, но у нас вакантная должность президента оставалась последние пять лет – вот сколько она существует...

В.В.Путин: Дело не в должности, а дело в акционерах клуба.

А.В.Никулин: У нас форма – некоммерческое партнёрство.

В.В.Путин: Хорошо, тогда они должны зайти в это некоммерческое партнёрство.

А.В.Никулин: У нас двери открыты.

В.В.Путин: Надо тогда это сделать. Я представлял, что у нас возникнет такая дискуссия. Не буду скрывать, я прямо из самолёта, пока сюда летел, туда позвонил. Меня проинформировали, что там происходит, просто не знал. Мне сказали, что деньги дали, а возникли вопросы, как распорядились этими деньгами. Было возбуждено даже уголовное дело по этому поводу.

Я сейчас не хочу ни обвинять никого, ни выносить какие-то приговоры: это не моё дело, пусть там разбирается следствие, если до суда дойдёт – суд разбирается. Надо с деньгами разбираться, куда там они уходят. Павлюченко, да, в «Зенит» переходит?

Реплика: Погребняк.

В.В.Путин: Погребняк. Перекупили, допустим, футболиста Погребняка, да? «Зенит» купил его? За сколько его купили? «Томь» за сколько купила его, вы знаете?

Реплика: «Томь» у «Спартака», а потом…

В.В.Путин: За сколько «Томь» купила у «Спартака»?

А.В.Никулин: Владимир Владимирович, такое мне неизвестно.

В.В.Путин: Вам неизвестно, я вам могу сказать, Саша. Купили за одну цену, в «Зенит» перепродали минимум в 5 раз дороже. Не на какие-то проценты, а в 5 раз! «Где деньги, Зин?» Это всё подлежит внимательному изучению. Мне очень хочется, поверьте. Если бы мне не хотелось, я бы этим не занимался три года подряд, хотя у меня и других дел хватает. Это, так сказать, совсем уже не моё дело. Это Мутко должен заниматься, Фурсенко, но они не могут повлиять на эти компании, которые там работают. Я им прямо сказал: «Ребят, помогите». Но они один раз помогли, два помогли, три помогли. В четвёртый раз прихожу: «Дайте ещё». Они говорят: «Слушайте, когда-то надо заканчивать это». Я им сказал: «Войдите туда, в это некоммерческое партнёрство, либо в какой там оно организационно-правовой форме создано…» Входить, они говорят, да, мы готовы. Давайте мы не будем загружать наших гостей, поговорим... Если клуб готов, чтобы туда зашли финансово состоятельные компании, которые могли бы взять на постоянное содержание этот клуб, развивать его, создать собственную материальную и финансовую базы, давайте так и сделаем. Я готов им прямо об этом сказать, и они не будут отказываться, они нас поддержат с вами.

А.В.Никулин: Владимир Владимирович, мы не продавали Погребняка. Кто продавал, пусть они…

В.В.Путин: А я не про вас говорю, я же про клуб говорю. Клуб купил за одну цену, продал за другую – минимум в 5 раз дороже. В 5 раз! Это только один игрок. Но я и в этом даже не хочу никого обвинять. Там, как мне сказали, одних долгов сейчас на 400 млн. Вы понимаете, в чём дело? Повторяю ещё раз: я готов дать прямое поручение, просьбу (я не могу их заставить, это же акционерное общество, могу попросить компании, работающие в регионе) войти в клуб. Но надо тогда, чтобы они уже вошли, контролировали финансовую сторону и другие, не связанную напрямую со спортивной деятельностью финансово-материальную часть функционирования клуба. Давайте вечером поговорим на эту тему, а то мы утомим господ Блаттера и Платини.

А.В.Никулин: Хорошо.

В.Л.Мутко: Я просто хочу добавить про то, что есть опасения, что мы в этих 12 городах условно сосредоточимся и не будем развивать за Уралом другие города. У нас существует программа развития футбола страны, она уже второй год работает, по этой программе мы ежегодно строим 50–60 полей. Уже 500 полей построили – они идут во все города страны. И будет построено 11 манежей: Новосибирск (не получил чемпионат мира) – мы с вами открыли в декабре манеж на 5 тыс. посадочных мест, сейчас в Чите будет манеж, и Томску мы предложили. Кстати говоря, детская школа Томска... Футбольный газон, вы знаете, откуда пришёл в этот Томск... И в Томске мы сейчас строим 50-метровый бассейн за счёт бюджета Российской Федерации, чтобы тоже понятно было.

В.В.Путин: Саша же не об этом говорит. Он говорит о том, что в целом спорт развивается хило там, понимаете? И бассейнов недостаточно, он говорит, и другие спортивные сооружения пребывают в печальном состоянии. Надо посмотреть на это всё. Я подъеду, посмотрю. Не только эти вопросы порешаем, но это тоже посмотрю, обещаю вам. У нас вообще за последнее время... У нас в 2006-м или 2005 году было 80 футбольных полей...

В.Л.Мутко: 80 футбольных полей с искусственным покрытием.

В.В.Путин: ... из искусственной травы, а сейчас 500, и в ближайшее время, в ближайшие лет пять ещё 300 должны будем построить.

В.Л.Мутко: И 11 чисто футбольных манежей.

В.В.Путин: Пожалуйста, Дим (обращаясь к Д.А.Хрисанову).

Д.А.Хрисанов (представитель движения спортивных болельщиков Республики Татарстан): Всем добрый вечер, наверное, уже. Хотел бы задать пару вопросов. Фурсенко Сергею Александровичу один вопрос. У нас чемпионат мира будет, и давно уже разрабатывалась (ещё Виталием Леонтьевичем) программа стюардов на стадионах и делегатов матча, но она почему-то затормозилась и не пошла дальше. Ещё такой вопрос: когда уберут всё-таки полицию со стадионов? Это очень болезненный вопрос для болельщиков, я думаю, всей страны.

И ещё вопрос, уже Владимиру Владимировичу. А довольны ли Вы переходом на летнее время? Для меня это очень сложно: допустим, когда футбольный матч (допустим, Лига Европы сейчас проходит, «Рубин» играет там) проходит в 9 вечера, заканчивается в 11 вечера, с утра тебе надо вставать, а у тебя час жизни просто отняли.

В.В.Путин: Дима, я не являюсь автором этого решения.

Д.А.Хрисанов: Я понимаю. Я просто хочу узнать Ваше мнение. Вам легко вставать на час раньше?

В.В.Путин: Мне вставать всегда тяжело.

Д.А.Хрисанов: И ещё есть такое пожелание. Моё личное мнение по поводу нашего образования, для меня это очень болезненный вопрос: зачем мы переходим на американскую систему образования, когда, я могу сказать, американцы сами провели в 2010 году исследования с IQ-тестом, насколько у них нация как бы умнее или глупее, и получилось, что они по IQ не вытянули до 90%. 90% – это считается как бы нормальное человеческое IQ, они не вытянули. И вот этот ЕГЭ, который у нас сейчас ввели, изобрёл их американский учёный, психолог. Я могу вам сказать: он эти испытания проводил на крысах, а потом вот это – то, что сделали… Нет, я серьёзно, на полном серьёзе говорю.

В.В.Путин: Крысы у него там ЕГЭ проходили?

Д.А.Хрисанов: Нет, из его системы было сделано образование, тестовое. Там давалось определённое задание сделать определённое кресло – они делали. Из этого делалась система тестов, они перевели ее на людей. Сам президент Америки осознал, что с 1976 года (я не помню точно цифры) в нации произошла дебилизация. Зачем мы идём по этим стопам? У нас было очень хорошее советское образование. Я ещё тогда родился, меня обучали. Мне просто жалко, зачем мы идём по этим стопам?

В.В.Путин: Мы будем утомлять тогда наших гостей: господа Платини и Блаттер не имеют отношения к системе образования. Но можно что сделать? Поскольку у нас министр образования – родной брат господина Фурсенко (обращается к С.А.Фурсенко), можно там отбуцкать его за углом, чтобы он передал брательнику наш привет. Но здесь есть и плюсы, и минусы. Минусы есть, безусловно. Вы сами из какого региона?

Д.А.Хрисанов: Я из Казани.

В.В.Путин: Казань – крупный университетский центр, а вот такого притока абитуриентов, которые поступают в ведущие вузы страны, в петербургские, московские, казанские в том числе, раньше никогда не было. И вот когда ввели ЕГЭ, количество абитуриентов, которые приезжают и получают возможность учиться в крупных вузах, возросло, хотя там, безусловно, есть и минусы, есть и возможности для злоупотребления – мы сейчас об этом знаем. Мне бы сейчас не хотелось в такую дискуссию вступать. Согласен с вами в том, что у советской системы образования было очень много плюсов, она носила фундаментальный характер, но всё в мире развивается, и наша советская система, хорошая для своего времени, немножко начала давать сбои, сбоить начала, пытаясь ответить на вызовы современности. Поэтому, может быть, следовало идти по пути усовершенствования нашей старой модели. Это возможно, но это просто не место для дискуссий сейчас на эту тему. Я с удовольствием поговорю на эту тему, но мы можем собраться вечерком поговорить. А вот другая часть вашего вопроса была…

Д.А.Хрисанов: По поводу стюардов.

В.В.Путин: Вот стюард – это серьёзная вещь, и надо её развивать, я с Димой согласен полностью. Нужно развивать, нужно с МВД договариваться. Хорошо это для них или плохо. Я думаю, что хорошо. Что здесь плохого-то? Я здесь ничего плохого не вижу. Наоборот, это только в плюс. Сергей (обращаясь к С.А.Фурсенко)?

С.А.Фурсенко: Во-первых, мы развиваем эту систему. В некоторых клубах просто она существует – в «Зените», в частности, стюарды работают без полиции. Конечно, это наша основная задача – вывести сейчас со стадиона полицейских. Просто возникает от того, что они там находятся, – провоцируется ситуация. Мы сейчас попытались сформулировать правила поведения на стадионе. Это касается не столько болельщиков на стадионе, сколько упорядочения, для того чтобы как-то все понимали свои функции. Потому что, например, когда мы играем сборной за границей, все эти силы спецназначения находятся в подтрибунном помещении и только в крайнем случае могут выходить оттуда, они никого не провоцируют. Здесь та же самая ситуация должна быть построена. Мы сейчас очень активно с правоохранительными органами работаем в этом направлении, тем более что полиция, честно сказать, не очень хочет находиться там. Понимаете? Они сталкиваются с болельщиками не по своей воле, что называется, поэтому я думаю, что в ближайшее время по крайней мере…

В.В.Путин: Работать никому не хочется, они вообще лучше дома лежали бы.

С.А.Фурсенко: Там же их дети сидят на стадионе! Поэтому мы работаем в этом направлении, и мне не кажется, что здесь есть какие-то проблемы.

В.В.Путин: Вы считаете, что это возможно?

С.А.Фурсенко: Я думаю, что это обязательно нужно сделать.

В.В.Путин: Хорошо. Будем думать над этим и двигаться в этом направлении. Пожалуйста, Ваня (обращаясь к И.М.Миронову). Ребята, нам нужно заканчивать потихонечку, потому что у нас там торжественное мероприятие.

И.М.Миронов (председатель объединения спортивных болельщиков «Пермь Великая»): У меня такой небольшой вопрос, который волнует, я думаю, большинство из тех, кто здесь собрался. Вопрос к господину Блаттеру: вы говорили, что при подготовке проведения чемпионатов мира вы учитывали этнические особенности той страны, где походил этот чемпионат. В традиции «боления» Восточной Европы (Сербия, Россия, Белоруссия, Украина) это – использование пиротехники. К сожалению, наше государство запрещает использование пиротехники на стадионах: карается Административным кодексом и штрафом. Вопрос в следующем: допускаете ли вы к 2018 году изменение регламента ФИФА и использование пиротехники на чемпионате мира в России?

В.В.Путин: То есть они просят вас высказаться так же, как по пиву примерно.

И.М.Миронов: Потому что российское законодательство ссылается на регламент ФИФА и УЕФА, поэтому вопрос, соответственно, к вам. Спасибо большое.

В.В.Путин: У нас любят пострелять.

Й.Блаттер (как переведено): Не знаю, серьёзный это вопрос или нет, потому что, может быть, меня неправильно поняли: мы против, категорически против использования пиротехники на стадионах. Пиротехника на стадионах – это значит, что вам нужна не только полиция, не только стюарды, вам совершенно определённо нужны пожарные бригады. Пожалуйста, не используйте пиротехнику на стадионах. Если у вас в конце матча салют, то хорошо, но, когда у вас на трибунах пиротехника зажигается, это очень опасно. Уже очень много было случаев и инцидентов. В Англии, в Брэдфорде, случилась катастрофа, поскольку была деревянная трибуна, и я думаю, вы помните, что случилось там. Использование пиротехники в пределах стадиона – категорически нет. Нет! Ни огня, ни стрельбы, ни пиротехники. Вы знаете, что произошло (вот сейчас мне напомнили другой случай) в Цюрихе, когда часть болельщиков зажгла пиротехнику и зажгла другую часть болельщиков этой пиротехникой? Это не футбол, и это не болельщики. Они приходят на стадион, для того чтобы создать конфликт, а вы должны наслаждаться матчем. Вы должны поддерживать вашу команду, и, если вы проигрываете, если ваша команда проигрывает, тогда есть другие эмоции футбола. Если вы проигрываете, это надежда, ведь футбол связан с надеждой, ведь завтра будет лучше, чем сегодня. Пожалуйста, не используйте пиротехнику.

В.В.Путин: Игорь (обращаясь к И.А.Миронову), пожалуйста.

И.А.Миронов (руководитель клуба болельщиков футбольного клуба «Волга», представитель болельщиков хоккейного клуба «Торпедо» (Нижний Новгород) и баскетбольного клуба «Нижний Новгород»): Миронов Игорь, футбольный клуб «Волга», Нижний Новгород. У меня маленький, короткий вопрос к нашим немножко заскучавшим гостям – господину Блаттеру и господину Платини. Вы говорили в своей вступительной речи, что у нас очень большая страна, очень большое население, большое количество болельщиков, футбольных клубов и так далее. Вопрос: а почему тогда такая квота маленькая на чемпионат Европы? Билетная программа очень маленькая: 6 тыс. билетов выделяется на такую огромную страну.

М.Платини (как переведено): Я думаю, что квоты равны для всех национальных ассоциаций. Но нельзя весь стадион отдать Российскому футбольному союзу, потому что поляки же тоже хотят посмотреть матчи и местные болельщики тоже. Если бы у вас в 2018 году играли Англия, Испания (не знаю, где бы они играли, например - в Санкт-Петербурге), и все билеты отдали бы испанцам или англичанам и никаких билетов не осталось бы для петербуржцев, тогда для чего нам организовывать чемпионат мира или Европы в России? То есть есть квота, если не все билеты проданы тем ассоциациям, которые не играют, то, конечно же, есть возможность, что мы отдадим больше квоты билеты россиянам, поэтому национальная ассоциация «Российский футбольный союз» может пересмотреть в этом случае квоты совместно с УЕФА.

Й.Блаттер (как переведено): Но вы не глупый вопрос, а очень умный вопрос задали, потому что он касается также и чемпионата мира. У нас была такая же проблема с Бразилией. Действительно, должны ли мы отдать большее число билетов той стране, у которой большее население, чем у другой? Конечно же, есть страны, которые прошли на последний Кубок мира. Но одна из стран, это Словения, несчастлива из-за этого: маленькая страна, там проживает 3,5 млн человек. Но и Германия прошла на Кубок мира или Бразилия с другим населением, ведь та квота, которая больше, не даётся стране с большим населением или с меньшим населением ни на чемпионат мира, ни на чемпионат Европы: мы все равны.

В.В.Путин: Поскольку китайцы пока не очень играют в футбол, нам принцип распределения билетов по количеству населения нравится, поэтому можно было бы подумать. Пожалуйста, Серёжа (обращаясь к С.А.Дроздову).

С.А.Дроздов (представитель болельщиков футбольного клуба «Динамо» (Москва) и хоккейного клуба «Динамо» (Москва)): Здравствуйте! Сергей Дроздов. У меня вопрос к господину Блаттеру и господину Платини. Можно ли рассмотреть как вариант в преддверии крупных международных форумов, таких как чемпионат мира и чемпионат Европы, проведение регулярных семинаров среди болельщиков, куда будут съезжаться болельщики, представители тех команд, которые прошли на эти форумы, будут также представители ФИФА, УЕФА, также представители принимающих стран – стран-организаторов. На этих семинарах, форумах (как мы назовём их – дело второе) будут оговариваться какие-то общие моменты, будут задаваться вопросы, какие-то будут выработаны критерии в плане поддержки. Это в дальнейшем позволит избежать многих проблем, которые возникают при проведении футбольных матчей, а также у нас будет контакт между самими болельщиками и между всеми официальными лицами. Это первый вопрос.

Второй вопрос – также рассмотреть вариант проведения в преддверии крупных форумов вместе с семинарами турнира, где опять-таки болельщики стран-участников будут играть в футбол и тем самым налаживать дружеские отношения между собой. Вот два вопроса вам.

В.В.Путин: Я думаю, знаете, пока господин Блаттер и Платини совещаются, я вам скажу, что это очень хорошая идея. Это, конечно, зависит от организаторов прежде всего. Вот мы с вами будем готовить чемпионат мира по футболу в 2018 году… Вы откуда, Серёжа?

С.А.Дроздов: Из Москвы, «Динамо».

В.В.Путин: «Динамо» (Москва). Слушайте, замечательная идея. Я очень рад, что вы это предложение сформулировали. Давайте мы с вами это сделаем. В период подготовки чемпионата мира точно нужно и такие семинары проводить с коллегами, с болельщиками другими.

С.А.Дроздов: Заранее их пригласить.

В.В.Путин: Да, и соревнования организовывать. Это замечательная мысль!

С.А.Дроздов: Чтобы на момент приезда все…

В.В.Путин: Мы точно это можем сделать и сделаем. А как относятся к этому господа Блаттер и Платини, они сейчас скажут.

М.Платини (как переведено): Господин Премьер-министр, я к Вам присоединяюсь: великолепная идея! Мы уже начали это делать с объединениями болельщиков в Европе, поскольку в Польше и на Украине такие объединения могут принять у себя другие ассоциации и организовать также соревнования. Это великолепная идея, и я думаю, что это только проблема оргкомитета-2018. Они должны это предложить и вместе с болельщиками других стран объединиться, потому что все болельщики всех стран будут только рады этому: это их праздник футбола. Надо это сделать. Идеи уже есть – давайте их воплотим в жизнь, потому что это повышает имидж футбола. Конечно же, это не всегда легко, особенно если они уже выпили пива накануне матча или перед матчем. Но это, конечно же, очень хорошая идея, и, господин Мутко, я призываю вас это сделать в оргкомитете. Мы уже начали это делать в Европе, вы знаете.

Й.Блаттер (как переведено): Хотел бы тоже добавить. Я тоже думаю, что было бы прекрасно сыграть турнир вот такими объединениями болельщиков, это хорошая идея. Мы, конечно, уже это делаем в ФИФА между 32 командами-финалистками. У нас есть такая организация – «Уличный футбол»: 32 страны встречаются и играют друг с другом в футбол. Это хорошо – играть в футбол, но там тоже есть судьи.

В.Л.Мутко: Спасибо вам за очень хорошие идеи.

В.В.Путин: Дорогие друзья, коллеги! Нам нужно заканчивать, потому что мне и моим гостям нужно выдвигаться на следующее мероприятие в рамках 100-летия Российского футбольного союза. Я от вашего имени и от лица всех болельщиков России хочу поблагодарить господина Блаттера и господина Платини за то, что они приехали, и за сегодняшнюю беседу. Не всё касалось футбола, здесь и проблемы российского образования поднимались. Я, кстати, не являюсь абсолютным фанатом ЕГЭ, но мы вечером поговорим об этом. Мы говорили и о проблемах развития российского спорта вообще. Мы благодарны вам за терпение, за внимательное отношение к тем вопросам, которые мы сформулировали. Я не сомневаюсь в том, что Россия будет готова к проведению чемпионата мира по футболу в 2018 году, но сейчас, конечно, наша задача – поддержать нашу сборную на чемпионате Европы. Ещё раз вас хочу поблагодарить от души и пожелать всего самого доброго. Спасибо всем участникам!

Колумбия к 2014 году планирует стать третьем по величине экономикой в Латинской Америке после Бразилии и Мексики, заявил сегодня в Мадриде колумбийский министра торговли, промышленности и туризма Серхио Диасграндос (Sergio Diazgranados): "Сегодня Колумбия является четвертой экономикой региона, и была пятой в течение четырех лет. Сейчас мы находимся в процессе масштабных преобразований, которые способны поднять нашу страну на третье место". В настоящее время третье место в рейтинге экономик Латинской Америки занимает Аргентина.

Министр отметил, что колумбийская экономика выросла на 7,7% в третьем квартале 2011 года, а по предварительным оценкам Экономической Комиссии по Латинской Америке и Карибам (Comision Economica para America Latina y el Caribe, Cepal), годовыой показатель ожидается на уровне 6,3%. "Мы хотим сохранить темпы экономического роста выше 5%. Если мы их удержим на протяжении двадцати лет, то экономика Колумбии достигнет размеров экономики Испании", сказал Диасграндос.

Перспективы на 2012 год являются положительными, подчеркнул министр. По его информации, в текущем году рост экономики может составить от 4,5 до 5,5%, инфляция ожидается на уровне ниже 3,5%, а иностранные инвестиции вырастут на 10%. При этом золотовалютные резервы Колумбии выросли за 2011 год на 14%, достигнув объема 32,4 млрд. долларов США.

Серхио Диасграндос также сообщил, что в дополнению к соглашению о свободной торговле с США, которое начнет действовать в 3-ем квартале нынешнего года, планируется достигнуть аналогичных договоренностей с Венесуэлой, Коста-Рикой и Доминиканской Республикой. Министр торговли, промышленности и туризма Колумбии уверен, что сегодня запас прочности экономики страны существенно выше, чем в кризис 2008-2009 гг., что позволит справиться с возможной нестабильностью экономик Европы и США.