Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Новый англиканский храм в новозеландском городе Крайстчерч, сильно пострадавшем от землетрясения в 2011 году, построен из прессованного картона на месте разрушенного в результате стихии старого кафедрального собора, сообщило во вторник радио Ватикана.

Храм высотой 24 метра построен из картонных труб диаметром 60 сантиметров, которые установлены на железобетонном фундаменте. Для гидроизоляции и огнестойкости трубы покрыты полиуретаном, а крыша сделана из легких синтетических материалов.

По словам архитектора Шигеру Бана, новый кафедральный собор вмещает до 700 верующих и прослужит англиканской общине около 50 лет. За это время, добавил архитектор, община сможет себе построить каменный храм взамен разрушенного.

"Старый кафедральный собор был символом города, и мы думаем, что новый станет символом возрождения Крайстчерча", - выразила надежду декан местной англиканской общины Линда Паттерсон.

В середине февраля 2011 года во втором по величине городе Новой Зеландии Крайстчерче произошло разрушительное землетрясение магнитудой 6,3, которое почти полностью сравняло с землей центральную часть города. Были разрушены многие здания, центральный собор, несколько районов стали непригодны для проживания. Землетрясение унесло жизни 147 человек. Виктор Хруль.

Неизвестный мужчина в ночь на субботу открыл беспорядочную стрельбу по группе сирийских христиан, которые шли из одной деревни в другую в центральной части страны, погибли 11 человек, в том числе женщины и дети, сообщило радио Ватикана.

Несколько погибших - беженцы из Хомса, которые надеялись найти убежище в более спокойных христианских деревнях в центре страны.

Эксперты отмечают, что повстанцы все чаще преследуют христиан в Сирии, поскольку считают, что те поддерживают президента страны Башара Асада. Недавно повстанцы "Свободной сирийской армии" захватили и разграбили греческий православный храм святых Сергия и Вакха в Эль-Саура на севере Сирии, осквернив Библию и разбив иконы. До сих пор не известна судьба двух пропавших епископов, миссионера-иезуита и других христианских служителей. Христианские общины стараются эмигрировать в соседние страны.

Конфликт в Сирии продолжается с марта 2011 года и, по данным ООН, унес жизни свыше 100 тысяч человек. Виктор Хруль.

Повстанцы "Свободной сирийской армии" захватили и разграбили греческий православный храм святых Сергия и Вакха в Эль-Саура на севере Сирии, сообщило в среду радио Ватикана со ссылкой на бежавших из города христиан.

"Они разорвали Библию и другие книги, сломали кресты, иконы Христа и святых", - сказал один из беженцев. По его словам, грабители из храма унесли все электроприборы, люстры и светильники, а потом продали их.

Он отметил, что христиане, покинувшие город, продолжают получать угрозы от нападавших по мобильным телефонам. "Нам говорят: если вы решитесь вернуться, то мы вас убьем", - сказал один из беженцев.

До сих пор не известна судьба двух пропавших епископов, миссионера-иезуита и других христианских служителей.

Христианские общины подвергаются насилию и стараются эмигрировать в соседние страны.

Конфликт в Сирии продолжается с марта 2011 года и, по данным ООН, унес жизни свыше 100 тысяч человек. Виктор Хруль.

Папа Римский Франциск не уходит в отпуск, а занимается подготовкой изменений, которые он намерен ввести в Католической церкви, сообщило в субботу радио Ватикана со ссылкой на главу пресс-службы Святого престола священника Федерико Ломбарди.

"Папа Франциск остается в Ватикане, но после поездки в Бразилию позволяет себе отдохнуть несколько больше обычного", - сказал Ломбарди.

По его словам, понтифик готовит реформу Церкви, чтобы сделать ее более миссионерской и коллегиальной. Понтифик работает интенсивно, и в августе у него для этого есть больше времени, поскольку отменены все общие аудиенции по средам. Однако каждое воскресенье августа Франциск будет обращаться к верующим во время полуденной молитвы Angelus на площади святого Петра.

Не исключено, однако но пока не подтверждено, что понтифик примет на аудиенции футболистов сборных Италии и Аргентины, которые 14 августа сыграют товарищеский матч для Папы на Олимпийском стадионе в Риме. Однако, по мнению Ломбарди, Франциск вряд ли появится на трибунах стадиона.

Пресс-секретарь напомнил, что и предыдущие Папы интенсивно работали в течение лета. Однако, в отличие от них, Франциск летом остается в Ватикане.

Папа Римский Франциск

13 марта 2013 года архиепископ Буэнос-Айреса Хорхе Марио Бергольо был избран Папой Римским под именем Франциск. Конклав кардиналов избрал папу на второй день заседания, во время пятого голосования. Виктор Хруль.

Подписание нового соглашение между Ватиканом и Италией заложило основу дальнейшего укрепления сотрудничества в борьбе с финансовыми преступлениями и с уклонением от уплаты налогов.Как сообщается в коммюнике пресс-центра Святого Престола, опубликованном 29 июля, финансовое ведомство Ватикана подписало Меморандум о взаимопонимании с налоговым ведомством Италии, относительно возможностей взаимного обмена информацией в вопросах нарушений и преступлений, связанных с легализацией денежных средств и с уклонением от уплаты налогов.

Комментируя важность нового шага, директор службы финансовых расследований Ватикана Рене Брюелхарт отметил, что Ватикан намерен самым тщательным образом избегать любой причастности к международной практике уклонения от уплаты налогов, а сотрудничество в этих вопросах с налоговой службой Италии является одним из наиболее приоритетных.

Подписание документа совпало по времени с усилением в Ватикане и в Италии мер по борьбе с финансовыми и налоговыми нарушениями.

В частности, в прошедшие выходные правительство Италии раскрыло для общественного доступа всю информацию касаемую доходов и расходов всех ныне действующих членов правительства страны, что должно помочь изменить общественное восприятие и снизить уровень коррупции среди политических и государственных деятелей.

Одновременно с этим, Ватикан продолжает свое внутренне расследование ранее выявленных случаев причастности Банка Ватикана к отмыванию денежных средства для своих европейских клиентов.

Крещение Киевской Руси: чистый источник, текущий в будущее

Посол по особым поручениям МИД Украины.

Резюме Крещение стало моментом в истории, определившим на века как характер украинской нации, так и ее цивилизационную принадлежность.

В эти дни торжеств, ярких богослужений и торжественных речей хотел бы немного поразмышлять о том, чем на самом деле было и есть для Украины крещение ее народа князем Владимиром 1025 лет назад.

Мы слабо представляем себе глубинную связь этого события с реалиями сегодняшнего дня. Нам кажется, что выбор веры правителем, элитой и народом Киевской Руси не имеет непосредственного отношения к острым проблемам, волнующим современную Украину.

К тому же мы больше не живем в традиционном религиозном обществе. Мы больше не верим в красивые легенды. Мы хорошо знаем из летописей и исторических трудов, что крещение не было одномоментным, мирным актом. Летописное описание крещения Новгорода, второго по значению города Руси - "Путята крестил мечом, а Добрыня - огнем" – хранится в нашем сознании еще с советских учебников.

И в этом в принципе нет ничего удивительного, ибо таким или приблизительно таким образом крестили тогда целые народы. Хотя по сравнению с обращением в христианство некоторых европейских наций крещения Руси прошло относительно мирно, тихо и в целом добровольно.

Тем не менее, крещение стало моментом в истории, определившим на века как характер украинской нации, так и ее цивилизационную принадлежность.

Когда речь заходит об идейных корнях современной европейской цивилизации, обычно называют две базовые основы, на которых выросла Европа: античное греко-римское наследство и Христианство.

Крещение Руси означало, что ее элита и народ открыли для себя мощный "канал" подключения к этим двум мировоззренческим основам из их наиболее полного и естественного источника - Византии.

Что такое Византия? Всего лишь искусственное имя, данное исследователями нового времени государству, никогда в истории его не имевшему. А во времена князя Владимира было государство, называвшееся просто: Рим. Basileia t?n R?mai?n. Римская держава. И жители ее называли себя римлянами - ромеями.

И они имели на это право. Несколько веков после падения "настоящего" Рима под ударами варваров мир Средиземноморья и вокруг него жил идеей Империи. Не имело значения, какие территории завоевывали те или иные варварские царьки – никто из них не мог даже осмелиться назвать себя императором. Вплоть до Карла Великого – а это уже 800 год – весь христианский мир знал: существует только одна империя, и ее столица – в Константинополе.

Когда византийские войска Юстиниана громили Вандальское и Остготское королевства на территории Северной Африки и Италии, цель этих войн была абсолютно понятной для всех – как можно более полная реставрация империи в ее прежних границах.

Константинополь несколько веков был самым богатым городом мира – вплоть до его ограбления крестоносцами. Храм Святой Софии был самым большим храмом мира – вплоть до строительства Собора святого Петра в Риме.

Европейский мир долго не мог осознать себя чем-то иным, нежели продолжением во времени великой империи. Даже в 962 году, строя фактически германское национальное государство, тевтонский король Оттон, тем не менее, коронуется "священным римским императором".

Зато настоящая империя Ромеев никогда и не отрекалась от римского наследия. Жители Римской державы Востока, как и античные римляне, смотрели спортивные состязания на ипподроме, жили в домах римского типа, посещали общественные бани и одевались в туники.

Но, в отличие от варварских королевств Запада, новая Римская империя стала наследницей не только Рима, но и античной Эллады. Даже в последние века упадка Византии логика Аристотеля и метафизика Платона находили развитие в самобытных философских школах.

Что касается христианства как второй основы европейской цивилизации, то Византия на протяжении веков была признанным центром развития христианской догматики, местом проведения всех Вселенских соборов. Именно Византия оформила ключевые богословские концепции, в рамках которых продолжает жить традиционное христианство как на востоке, так и на западе.

Таким образом, с точки зрения цивилизационного выбора решение князя Владимира не могло не быть наилучшим. Византия давала Руси удобный "канал подключения" к главным культурным и духовным ценностям человечества.

И вот как раз то, каким образом Владимир и его потомки распорядились этим каналом, имеет прямое соприкосновение с современностью и представляет собой для нас крайне актуальную пищу для размышлений.

Наблюдая за сегодняшними попытками Украины определить свое место в цивилизационном измерении современного мира, можно провести определенные параллели между той эпохой и нашим временем.

Как Владимир стремился избавиться от устаревшего язычества и ввести Русь в круг христианских стран мира, так и мы сегодня стремимся избавиться от неоязыческого постсоветского наследия и стать цивилизованной, преуспевающей, гармоничной страной.

Только вот почему-то у Владимира и его потомков это получилось лучше, чем сейчас получается у нас.

Мне кажется, история крещения и дальнейшей христианизации Руси дает нам три важных урока, на которых мы можем поучиться и сегодня.

Урок первый. Киевские князья не жалели сил на то, чтобы как можно полнее усвоить все лучшее в сфере материальной и духовной культуры, что только могла дать Византия.

Мы видим в истории Киевской Руси множество тому примеров.

Например, сам Владимир никогда не бывал в Константинополе. Но он был в Херсонесе: сначала взял город штурмом, а затем в нем же крестился и женился. Херсонес как выдающийся центр византийской культуры произвел на него неизгладимое впечатление.

Херсонес в то время был как бы воплощением в масштабе города всего лучшего, что дала античная и позднеантичная цивилизация. Текст широко известной присяги граждан Херсонеса от ІІІ века до Р.Х. свидетельствует о высоте общественных и общественных идеалов горожан. Затем Херсонес стал местом мученичества и проповеди святых, а в 7 веке, в печальные годы иконоборчества, был оазисом свободомыслия и убежищем для многих епископов и монахов, покинувших центр империи, спасаясь от репрессий.

Важный момент: вернувшись в Киев, Владимир попытался воспроизвести в его центре, вблизи княжеского дворца, "Херсонес в миниатюре". Он строит церковь, которая получит название Десятинной, и в ней будет храниться частица мощей папы Климента, погибшего именно в Херсонесе. В этой же церкви будут служить греческие священники из Херсонеса. Даже строительные материалы для Десятинной церкви будут привезены из этого греческого города.

А рядом с церковью Владимир распорядился поставить четверку Херсонесских медных коней и две античные медные статуи. Эти кони стояли на том же месте более сотни лет назад, когда писалась летопись, и автор с видом эксперта заметит: кони медные, "а невежды считают, что они мраморные".

Впрочем, Владимир понимал, что без широкой грамотности мировую культуру не осилить. Он решился на беспрецедентный шаг: отобрал детей тогдашней элиты и отдал их учиться грамоте. Летопись говорит: "матери этих детей плакали по ним как по мертвым". Видимо, так же точно рыдали московские бояре, которых Петр Первый заставлял брить бороды.

Усвоение иной культуры на самом деле часто приводит к психологической драме. И ошибается тот, кто думает, что современные украинцы смогут усвоить европейские ценности, не изменив глубоко и в корне самих себя.

Но уже через каких-то полвека Ярослав Мудрый собирает у себя целую библиотеку рукописей. А первый русский митрополит Илларион в «Слове о законе и благодати" радуется, что "не в худой и неведомой земле владычество ваше (князя Владимира), но в Русской, о которой знают и слышат во всех четырех концах земли".

Принято иногда считать, что Киевская Русь относительно хорошо усвоила христианское наследие "Второго Рима" и мало – собственно античное. В этом есть зерно истины: сочинений Платона киевская тогдашняя элита действительно не читала, правда, о них на века забыли и на Западе. Но утверждать, что русские книжники переписывали только церковные книги, было бы огромной ошибкой.

Так, например, знаменитый "Изборник" Святослава, сына Ярослава Мудрого, от 1073 года, является книгой энциклопедического содержания. В нем приводятся сведения по астрономии и астрологии, математике и физике, зоологии и ботаники, истории и философии, грамматике, этике и логике.

Вместе с тем Киевская Русь безусловно приняла и сделала своим мир эстетики античного Средиземноморья – и об этом ярко свидетельствуют мозаики и фрески Софийского собора в Киеве, архитектура иных храмов древнерусской эпохи, иконопись того времени.

Второй урок заключается в том, что, признавая культурное и церковное первенство Византии, ее неисчерпаемые материальные и духовные сокровища, правители Киевской Руси умели различить тот рубеж, на котором завершается великая цивилизация и начинается банальная имперская политика, а то и обычная человеческая ограниченность.

Первой пример такой мудрой политики подала еще княгиня Ольга. Византийский император Константин Багрянородный подробно описывает прием, данный им в честь Эльги, архонтессы русов, заставив ее перед тем долго ожидать в так называемом Суде - на пристани, отведенной для пребывания иностранных делегаций. А потом, когда Ольга вернулась в Киев, император прислал к ней послов с напоминанием об обещанных ответных подарках ("челядь, воск и меха, и воинов в помощь"), княгиня без колебаний ответила:" Если ты так же постоишь у меня в Почайне, как я в Суде, тогда дам тебе".

Как видим, личная честь, национальное самоуважение, а также государственные интересы преобладают над всем остальным.

Общеизвестен второй пример, когда князь Владимир не хотел казнить разбойников, несмотря на настойчивые уговоры греческих епископов. Если провести аналогии с сегодняшним днем, то епископы выступили в роли своеобразной "Венецианской комиссии" – высокой нравственной инстанции, консультирующей в сфере законодательства. Владимир сначала согласился с мнением греков, но через некоторое время уже сами епископы пришли просить об отмене смертной казни, поскольку уменьшились деньги, поступавшие в казну от денежных штрафов.

Владимир охотно выполнил их повторную просьбу. Его моральная победа привела к тому, что смертный приговор как средство государственного наказания впервые появится в законодательстве на территории Киевской Руси только в 1392 году - почти через 400 лет после Владимира!

Еще один подобный пример подает нам князь Ярослав Мудрый. Мы знаем, что он как никто другой приложил огромные усилия для распространения византийской культуры. И, тем не менее, когда император Константин Мономах начинает вести недружественную политику по отношению к России и завершается напряженность убийством в Константинополе знатного русского купца, Ярослав без колебаний начинает войну против бывшего союзника. И хотя характер собственно военных действий был неблагоприятным для русинов, конфликт завершается миром и женитьбой сына Ярослава Всеволода на византийской принцессе.

Итак, великие правители Руси, признавая культурное и религиозное первенство Византии, тем не менее, были далеки от заискивания и низкопоклонства перед "сверхдержавой" тогдашнего мира.

А третий – и очень важный – урок для нас заключается в том, что, сделав выбор в пользу восточного обряда, признав примат Константинополя в церковных делах, Киевская Русь оставалась открытой по отношению к любым другим культурным влияниям.

Летопись говорит, что Владимир жил в мире со своими христианскими соседями на западе – Польшей и Венгрией, которые уже тогда отчетливо принадлежали к латинскому культурному миру.

А в 1007 году в Киеве появляется латинский миссионер Бруно Кверфуртский. Его переполняет жажда евангелизации языческих народов, он едет с намерением крестить печенегов, о которых тогда шла дурная слава по всей Европе.

Владимир, хорошо зная печенежские обычаи, переживает за жизнь Бруно и целый месяц отговаривает его от крайне опасной миссии. Наконец Бруно уговаривает Владимира отпустить его, но князь-христианин считает своим долгом проводить гостя до восточной границы государства.

Сам Бруно вспоминает потом в письме, что киевский князь "два дня провожал меня с войском до крайних пределов своей державы, которые из-за вражды с кочевниками со всех сторон обнес крепчайшей и длиннейшей оградой. Спрыгнув с коня, он последовал за мной, шедшим впереди с товарищами, и вместе со своими лучшими мужами (maiores) вышел за ворота. Он стоял на одном холме, мы на другом. Обняв крест, который нес в руках, я возгласил честной гимн: «Петре, любишь ли меня? Паси агнцы моя!»

Итак, православный киевский князь молится вместе с латинским епископом. Среди дикой печенежского степи раздается грегорианский распев. Владимир слушает торжественный латинский гимн: "Si diligis me, Simon Petre, pasce oves meas".

Эта величественная картина толерантности и братолюбивых христианских отношений резко контрастирует с тем соблазном изоляционизма, в который слишком часто впадало историческое православие (и не только православие), видя врагов и еретиков в братьях по вере другого обряда.

Такие же отношения с христианами других стран и обрядов будут поддерживать и потомки Владимира. Ярослав был полностью "своим человеком" в скандинавском мире. Он имел жену-шведку, одну из дочерей выдал замуж за будущего норвежского короля Харальда. Еще два короля этой страны - Олав Святой и Магнус Добрый нашли убежище на Руси, а Магнус, к тому же, еще и воспитывался при дворе Ярослава. "Конунг Ярицлейф" является персонажем многочисленных скандинавских саг, с ним всегда рядом были варяжские военные отряды. Вплоть до 14 века в Новгороде существовала так называемая "варяжская божница" – церковь Святого Олава, святость которого признавалась и на Востоке, и на Западе.

Раскол 1054 года проложит первую линию раздела между двумя частями единой христианской цивилизации. Династические браки киевских князей будут становиться все более редкими. В дальнейшем религиозные противоречия и религиозный гнет напишут немало трагических страниц в украинской истории, породят восстание Хмельницкого и Колиевщину. Но религиозная толерантность киевских князей останется светлым примером, который будет вдохновлять настоящих христиан на борьбу за налаживание мостов между различными конфессиями и преодоление земных расколов между людьми, молящимися Единому Богу.

Итак, крещение Киевской Руси стало не только мощным толчком к материальному, культурного и духовному развитию молодого государства. Фактически оно означало формирование еще одной ветви единой христианской европейской цивилизации – православно-славянской. Эта ветвь, как мы видим, формировалась в почтительном усвоении общего цивилизационного наследия, в уважении к культурным формам жизни народов, возникших из латинского мира, но одновременно – и в осознании своих интересов и своей правоты там, где это действительно имело место быть.

Мы привыкли повторять, что православная Киевская Русь была "неотъемлемой" частью тогдашней Европы. Это так. Но важно и другое – Европа тогда еще только формировалась, понятия "Европы" как такового не существовало. Киевские князья были фактически ее учредителями, одними из разработчиков ее "проекта" вместе с другими правителями христианской ойкумены. Они не вошли в уже готовый мир евростандартов, как это произошло с восточноевропейскими народами после завершения "холодной войны". Они строили новую Европу на равных, осознанно и ответственно.

И остается только гадать, как могла бы расцвести эта общая цивилизация, если бы не болезненная рана схизмы 1054 и ее многовековых последствий, замкнувших на себе латинский Запад и православный Восток. А падение Византии только усилило этот раскол.

И все же, несмотря на все конфликты, войны, раздоры, искушения, золотые мозаики Софийского собора продолжали веками сиять над Украиной.

В сложные годы украинцы вспоминали о том животворящем "канале", с помощью которого они при князе Владимире присоединились к духовным источникам античного Средиземноморья.

Когда в конце 16 века выяснилось, что православный епископат оказался, мягко говоря, далеко не на высоте времени и задач, по всей Украине и Беларуси возникли православные братства, подчинявшиеся напрямую Константинопольским патриархам, которые утверждали их уставы.

Когда православные всерьез задумались о собственных образовательных учреждениях, в Остроге появилась первая школа, построенная по греческим образцам, и преподавал в ней знаменитый Кирилл Лукарис, будущий патриарх Александрийский и Константинопольский.

Когда два десятилетия спустя все епископы перешли в унию и некому было рукополагать священников, именно Иерусалимский патриарх Феофан ІІІ, грек по национальности, под защитой казаков рукоположил епископов для украинского народа и не дал церкви погибнуть.

А уже в 18 веке, в фарватере, проложенном братскими школами и Киевской академией, настоящий синтез православия и эллинской философии осуществил великий Григорий Сковорода. Достаточно вспомнить, что наиболее популярное его высказывание "благодарение блаженному Богу за то, что нужное сделал нетрудным, а трудное – ненужным" является на самом деле перефразировкой изречения древнегреческого мудреца Эпикура.

Итак, крещение Киевской Руси дает нам, украинцам, важный урок в контексте современной внешней политики и политики евроинтеграции. Мы не являемся "неполноценным" народом по сравнению с другими европейцами.

Мы впитали в себя ту же культуру и те же ценности одновременно и параллельно с другими европейскими народами. И "на пути в Европу" нам не надо переиначивать себя, нам лишь нужно вновь задуматься над собственными корнями, расчистить от мусора и наслоений чистый духовный и культурный источник, поивший нас, начиная с 10 века.

И еще один момент. Крещение Руси прокладывает одинаковый "мостик" к истинным цивилизационным корням других православных народов – русских и белорусов. И чем скорее мы найдем настоящих себя в Большой Европе, тем в большей мере мы сможем помочь и другим православным народам в аналогичном поиске собственного места в мире.

России это сделать сложнее – и из-за гораздо более весомого евразийского компонента ее истории, и из-за прошлого "сверхдержавы", и из-за памяти о длительных исторических периодах изоляции от мира. И тем не менее, греческие колонии Фанагория и Танаис, белокаменный храм Покрова на Нерли , похожая на афинскую вечевая демократия Новгорода, классические портики и колонны вдоль петербуржских проспектов, все это – нити, связывающие российские историю и культуру с общими для всей Европы античными источниками.

Однако связь эта исторически началась в Киеве. И во все времена лучшие русские мыслители осознавали это и помнили об этом. В обретении и укреплении этой общеславянской цивилизационной связи – одна из будущих исторических задач украинской нации.

И завершить это эссе мне хочется словами выдающегося философа и деятеля русской эмиграции Георгия Федотова, писавшего о своей стране и о своем народе, однако слова его в полной мере можно отнести и к Украине.

"Безумием было бы думать, что духовная жизнь России может расти на «диком корню» какой-либо славянской или туранской исключительности. Великое счастье наше и незаслуженный дар Божий — то, что мы приняли истину в ее вселенском средоточии. Именно в Греции и больше нигде связываются в один узел все пути мира. Рим — ее младший брат и духовный сын, ей обязанный лучшим в себе… Нам не страшен ни Восток, ни Запад. Весь мир обещан нам по праву, нет истины, нет красоты, которой бы не нашлось места во вселенском храме. Но каждому камню укажет место и меру тот зодчий, который подвесил в небе «на золотых цепях» купол святой Софии".

| Зовнишни Справы

Россия. Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 28 июля 2013 > № 2908011 Олег Грицаенко

Папа Римский Франциск, находящийся с визитом в Бразилии, в пятницу встретился в Рио-де-Жанейро с группой молодых заключенных местных тюрем, сообщают латиноамериканские СМИ.

Встреча прошла в архиепископском соборе в Рио в рамках проходящего в Бразилии Всемирного дня молодежи. Как отмечают организаторы встречи, она носила конфиденциальный характер для сохранения таинства общения понтифика с заключенными.

Это уже не первая встреча Папа Римского с обитателями мест лишения свободы. В конце марта, в Великий четверг Страстной недели, Франциск отслужил вечернюю мессу в римской тюрьме "Казаль дель Мармо", в ходе которой омыл ноги 12 малолетним преступникам.

В свою бытность архиепископом Буэнос-Айреса кардинал Бергольо часто служил в Великий четверг в тюрьмах, больницах, приютах для бедных и ночлежках для бездомных. В апреле 2012 года он омыл ноги молодым наркоманам, которые избавляются от пагубного пристрастия в католической общине дона Боско в аргентинской столице. Дмитрий Знаменский.

Бразилия. Ватикан > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 26 июля 2013 > № 861613

Папа Римский Франциск создал специальную комиссию для контроля за финансами Ватикана, говорится в распространенном в пятницу сообщении службы печати Святого престола.

Новая структура, в которую войдут восемь человек, будет предоставлять понтифику своевременную информацию по текущей экономической ситуации в административных структурах Ватикана.

Кроме того, комиссия будет сотрудничать с советом кардиналов для изучения организационных и экономических проблем Святого престола для того, чтобы в итоге подготовить предложения по реформе, направленной на упрощение и рационализацию работы учреждений Ватикана и более тщательное планирование их экономической деятельности.

Это уже не первая комиссия, которая призвана контролировать ситуацию с финансами Ватикана. Так, в конце июне Папа Римский создал аналогичную структуру по контролю за деятельностью Банка Ватикана, так называемого Института религиозных дел (IOR). Наталия Шмакова.

Папа Римский Франциск во время Всемирного дня молодежи, который пройдет 23-28 июля в Рио-де-Жанейро, остановится в епархиальном образовательном центре Centro de Estudos do Sumare на севере города, сообщило во вторник радио Ватикана.

В этом центре, где традиционно проходят ежегодные пленарные заседания Конференции епископов Бразилии, понтифик займет одну из комнат, в которых обычно живут епископы. В комнатах рядом с ним будут жить сопровождающие его лица.

В этом же центре во время своих визитов в Бразилию останавливался Папа Иоанн Павел II в 1980 и 1997 годах, а также кардинал Йозеф Ратцингер в 2004 году, за год до того, как он был избран на папский престол.

Папа Римский отказался от спецусловий при полете в Бразилию

Понтифик прибудет в Рио-де-Жанейро 22 июля. Из аэропорта он направится во дворец Гуанабара, где пройдет церемония его встречи руководством Бразилии. В частности, папу-аргентинца будут приветствовать президент страны Дилма Руссефф, губернатор штата Рио-де-Жанейро Сержиу Кабрал и мэр столицы Эдуардо Паес.

Всемирный день молодежи в Бразилии станет самым масштабным событием, которое организует Католическая церковь в 2013 году. Впервые Всемирный день молодежи прошел по инициативе Папы Римского Иоанна Павла II в 1986 году в Риме и с тех пор проводится раз в два-три года. Последние форумы прошли 15-20 июля 2008 года в Сиднее и 15-21 августа 2011 года в Мадриде. Виктор Хруль.

Папа Римский Франциск посетит Турцию в ноябре 2014 года - это будет ответный визит к Вселенскому (Константинопольскому) патриарху Варфоломею, который участвовал в церемонии интронизации понтифика в Ватикане в марте этого года, сообщила в понедельник англоязычная турецкая газета Today's Zaman со ссылкой на источники, близкие к Ватикану.

После визита в Ватикан патриарх Варфоломей I сообщил, что Папа Римский хотел бы посетить Турцию, чтобы "способствовать диалогу между западным и восточным христианством".

Газета Today's Zaman пишет, что наиболее вероятной датой визита понтифика в Стамбул является 30 ноября, когда западные и восточные христиане совершают память святого апостола Андрея, покровителя Константинопольского патриархата. Именно в этот день два понтифика - Иоанн Павел II в 1979 году и Бенедикт XVI в 2006 году - участвовали в богослужениях, которые совершали в своей резиденции Вселенские патриархи. Исключением стал визит Папы Павла VI, который состоялся не в ноябре, а в июле 1967 года.

По данным газеты Today's Zaman, еще не ясно, посетит ли Папа Франциск во время своего визита в Турцию ее столицу Анкару.

В январе 2014 года Папа Римский Франциск и патриарх Варфоломей I планируют приехать в Святую Землю в связи с 50-летием исторической встречи Папы Павла VI и Патриарха Афинагора, результатом которой стало взаимное снятие анафем, действовавших со времени Великой схизмы 1054 года.

Ассоциация исламских организаций Малайзии призвала правительство выдворить из страны апостольского нунция (посла Ватикана) Джозефа Марино (Joseph Marino) в связи с его выступлениями в защиту употребления местными христианами слова "аллах" для именования бога, сообщает агентство KAI.

Архиепископ Марино в нескольких выступлениях защитил право христиан использовать на местном языке слово "аллах" в своих молитвах при обращении к богу. Мусульмане считают, что только они обладают исключительным правом использовать слово "аллах".

В обращенном к правительству заявлении малайзийские исламисты предупредили, что если государственные органы не отреагируют надлежащим образом, то они сами вступятся за "обиженных мусульман".

Ассоциация исламских организаций считает, что Ватикан стремится "расширить свою сферу влияния" и "христианизировать мусульман в Малайзии". По этому поводу они намерены обратиться с официальным письмом к Папе Римскому Франциску.

Дипломатические отношения между Ватиканом и Малайзией, где из 28 миллионов жителей католичество исповедуют около 950 тысяч, были установлены в июле 2011 года. Папа Бенедикт XVI в январе 2013 года назначил архиепископа Марино представителем Ватикана в Малайзии, Восточном Тиморе и Брунее. Виктор Хруль.

Крушение ракеты «Протон-М», произошедшее 2 июля на космодроме Байконур, – это, конечно, неприятно. Но и утешительно. Можно надеяться, что войны не будет.

В эти дни, между прочим, отмечали Международный день НЛО. В 1947 году в этот день произошел так называемый «розуэлльский инцидент»: рядом с американским городком Розуэлл (Roswell), штат Нью-Мексико, разбился некий летательный аппарат, который многие считают инопланетным кораблем – «летающей тарелкой» с пришельцами на борту. 8 июля 1947 года в газетах было опубликовано сообщение ВВС США о том, что у военных имеется летающий диск, обнаруженный на одном из ранчо в районе Розуэлла. Несколько часов спустя с опровержением выступил командующий 8-й воздушной армии США бригадный генерал Роджер Рэми.

Но мы-то знаем, чего стоят опровержения официальных лиц, особенно по столь общественно значимым поводам. Впрочем, тут все по желанию и дело вкуса. Можно верить генералу армии вероятного противника. Можно верить уфологам, фантастам или собственной интуиции, что не надо верить солидному американскому военному, а надо верить им. Можно никому не верить и ждать каких-либо веских и окончательных доказательств и аргументов, хоть в ту пользу, хоть в другую. Можно и вовсе ни о чем таком не задумываться, ведь мы ж с вами, уважаемый читатель, не уфологи и не фантасты… Не все и не надо обобщать? Ок, дело вкуса, я о том, что история непонятная, не наглядная, не воочию. Не то, что вчерашний инцидент на Байконуре с аварией на взлете отечественной ракеты-носителя (несла она, бают люди, спутники ГЛОНАСС) «Протон-М».

Вот ее-то, аварию «Протона», опровергнуть не получится не то что американскому генералу, а и российскому президенту, не говоря уже о патриархе московском или папе римском. Запуск ракеты транслировался в прямом эфире, тысячи, а может, и сотни тысяч людей видели (я сам не смотрел, но люди говорят). Буквально как катастрофа с американским «Челленджером» в 1986 году – тоже расхвастались, в прямом эфире показывали, а получилась трагедия. Вчера с «Протоном» хотя бы без человеческих жертв обошлось, и то слава Богу.

А Международный день НЛО весьма кстати. Не нужно слишком долго виноватых искать и лишние объяснения придумывать. Впрочем, можно учесть, что некоторые люди в современной России не только в Бога не верят (не сочтите кощунством, это просто констатация факта, примерно как «дождь идет»), но и в уфологию, экстрасенсов и даже, страшно подумать, удвоение-утроение ВВП. Этим серьезным и не умеющим улыбаться людям можно предложить в качестве виновников или причин очередного и чрезмерно наглядного (хотелось бы, конечно, не столь наглядно, но теперь никуда не деться) провала заполонивших всё и вся геев, кощуниц из Pussy Riot, Алексея Навального, крайний вариант – американских усыновителей.

Последних можно объединить с американскими спецслужбами, решившими отомстить за непреклонную позицию России по Сноудену. Можно также вспомнить знаменитый «План Даллеса», написанный советским писателем Марковым, и выйти с пикетами к финляндскому посольству. На плакатах можно написать что-нибудь вроде «Падение «Протона» – результат падения морали и нравственности! Не допустим, не отступим, он у нас всё равно поднимется!». Спросите: почему к финляндскому? Отвечу: а какая разница? Да хотя бы потому, что финны посмели президенту России вопросы про ущемление геев задавать. Можно, кстати, и перед индийским посольством помитинговать: как они посмели свой спутник успешно запустить, если у нас «Протон» падает? Заодно можно устроить торжественное сожжение всех изданий «Кама-Сутры», этой оголтелой пропаганды нетрадиционного секса. Авось поможет, и следующий «Протон» не упадет. Во всяком случае, не в прямом эфире.

Ой, только не надо меня сейчас обвинять в злопыхательстве, пляске на костях или… как это называется, когда у одного человека несчастье, а другой насмешничает? А, вот, злорадство! Не злорадствую я нисколечко. Я всего лишь, будучи человеком значительно наивным, хотел бы знать, почему государственные мужчины и женщины все силы кладут на всякую ерунду, когда в стране Юрия Гагарина уже и космические ракеты взлетать отказываются? И еще мне очень хотелось бы знать, чем дальше, какой такой мощью гордиться будут наши современные «патриоты»? И почему, в конце концов, не доказать бы всему миру здоровье и храбрость наших… «отцов нации» их полетом не со стерхами, а в тот же космос? Хотя бы на часок, как Гагарин. С онлайн-трансляцией. Можно и без трансляции, но с ней лучше.

Так-то да, несчастье, неудача, провал… Только, извините, какие-то они… не наши, что ли. Вот битва против геев – наша, сражение с осквернителями – наше, драка за Сноудена – наше, западный империализм, намеревающийся покорить Ливию, а после Ливии – Россию, но чуть задержавшийся в Сирии, но потом все равно Россия на очереди, это – наше. Наши темы. Трендовые. А вот «Протон» упал – что-то никак не переживается и не сочувствуется. Даже наоборот.

Нет-нет, не в том смысле наоборот, что злорадство обуревает (с чего бы? к кому бы? это пусть «патриоты» радуются в своих кавычках каждому американцу, убитому талибами). Не злорадство, нет. А… некоторое успокоение – так, пожалуй. Сейчас объясню.

Чем дальше, тем понятнее (не только, скажем, историкам, а уже всем-всем, кроме тех, с кем и разговаривать нечего, а так-то – всем, включая и тех, которые на самом-самом верху), что современная ситуация в России разрешится только революцией. И не надо, пожалуйста, этих заклинаний про «хочу – не хочу», в стопятьсоттысячный раз повторю: революции не спрашивают, кто чего хочет, они происходят. Потому что таковы законы общественного развития. И чем дольше ситуация не разрешается, тем больше вероятность того, что революция будет сопряжена со всякими, скажем так, насилиями.

Тут другая проблема: а можно ли революцию остановить или предотвратить? Можно. Не навсегда, но, в принципе, можно. Известны прецеденты. И одним из способов, если не единственным, является война (про реформы не говорим, уже понятно, что никаких реформ не будет). Витте был прав, говоря про «маленькую победоносную». У царя тогда не получилось, но идея на самом деле верная. Например, Испания в начале XIX века сохранила феодальные порядки и монархическое устройство благодаря тому, что ей пришлось вести национально-освободительную войну против Наполеона. Правда, потом до самого конца столетия страну сотрясали революция за революцией, но первую революционную волну как раз войной остановили. Перенаправили, так сказать, гражданскую и общественную активность в другое русло, стравили пар на другого врага.

Но тут беда. Кто бы какие «патриотические» пузыри ни пускал насчет клятых империалистов, а нападать на Россию никто не собирается. Никто. У всяких талибов пока кишка тонка, и, Бог не выдаст, еще долго будет тонка, а западным империалистам и китайским коммунистам просто ни к чему. Во-первых, все, что им нужно прямо сейчас, они и так купят, или им подарят. Во-вторых, наши холодные и неустроенные просторы – не лакомый кусок. Природные ресурсы они от нас и так получают (борьба за выгодные цены на нефть или газ – тоже не наша борьба, мы с этого ничего не имеем… ну, мы – те, которые народ, а не те, которые «там, наверху»). То есть то, что от наших просторов им нужно, у них уже есть, причем они ни копейки, ни цента, ни иены, ни юаня не тратят на инфраструктуру или там социальное обеспечение тружеников.

Наконец, в-третьих, завоевывать Россию – муторно и безнадежно, потому как есть патриотизм и без кавычек, а страна большая. Наполеон через четыре месяца в Москве сидел. Гитлер, вона, меньше, чем за полгода две (!) Красные Армии уничтожил и пленил (имеется в виду довоенная численность Красной Армии, к декабрю 1941 году потери советских войск убитыми, ранеными и пленными превысили эту численность в два раза). И что? Кончилось все русскими казаками в Париже и Берлине. А уничтожать шестую часть суши ядерными бомбардировками, превращать в радиоактивную пустыню… Можно, конечно, но откуда потом природные ресурсы черпать? Их, ресурсов на Земле немного осталось, и большая часть именно здесь, на территории, гордо называющейся Российская Федерация.

Словом, никто не собирается на Россию нападать. Незачем. Но как же тогда революцию предотвращать или хотя бы отдалить? На одной риторике долго не продержишься, долгое повторение обесценивает слова, даже самые фанатики слышать (именно так!) перестают. Нужно дело, наглядное, как падение «Протона», доказательство, вражеские мундиры на родной земле нужны! Но как же быть, коли вражеские мундиры сюда не собираются, и не хотят собираться?

Как, как… Есть очень простое решение, любой Запад поведется, и Китай с Японией присоединятся, и будет славная маленькая войнушка, пусть не победоносная, но вполне достаточная для патриотического единения вокруг тех коней, которых на переправе не меняют. Это решение – ядерная угроза. Не в том смысле, что Российская Федерация будет грозить миру, а в том смысле, что на территории Российской Федерации возникнет, нет, не так, а: «возникнет» угроза того, что ядерные арсеналы России попадут не в те руки. Ну, террористы или там смутьяны какие. В реальности такой угрозы долго никого убеждать не надо – зря, что ли, склады боеприпасов на воздух взлетают? Поэтому и наивный Запад, и мудрый Китай – при небольшой подсказке со стороны… да хотя бы и Кремля, но можно и не Кремля, а надежных кремленологов-аналитиков – поверят, что да, есть высокая вероятность захвата российских ядерных ракет опасными элементами, сама Российская Федерация безопасность своих арсеналов обеспечить не может. А поверив в эту угрозу, они там, на Западе, да и в Китае непременно засуетятся, начнут сперва предлагать помощь, а потом – при правильной игре – решат взять ядерные объекты на территории РФ (и ракеты, и АЭС, и могильники) под свою охрану.

Точка. Мышеловка захлопнулась. Вражеские мундиры на родной земле. Далее по тексту.

Некрасивый случай с «Протоном» в этом ракурсе выглядит очень утешительно. Потому что это доказательство (всему миру!) того, что, даже если подлые террорюги захватят российскую ракетно-ядерную базу, или, скажем, безумный генерал-патриот решит отметить день рожденья не с бабами, а нажимая красные кнопки в бункерах, даже если сам президент Российской Федерации, вопреки инстинкту самосохранения, захочет нанести удар по планете Земля (так не доставайся же ты никому!), даже если… Ракета далеко не улетит. Ну да, будет небольшая неприятность где-то на шестой части суши, но в целом для остального человечества ничего слишком опасного. Вчерашний, в Международный день НЛО, запуск «Протона-М» с Байконура это показал. Наглядно. Онлайн.

Значит, ни западным господам, ни китайским товарищам можно не беспокоиться, и посылать своих солдат в нашу неуютную страну не нужно. Все, что хотят, они и так получают. А охранять русских, чтобы сами по себе ракет не поназапускали – на фиг им это? Это же наши, суверенные дела, никакое вмешательство недопустимо, вона, Владимир Владимирович недавно попросил даже за сексуальные меньшинства не беспокоиться.

Ну а не будет войны – значит, революция произойдет тогда, когда ей положено. Когда именно и как именно – понятия не имею, я по образованию историк, а не Нострадамус.

Андрей Лучников, главный редактор портала «Иная газета»

ЦЕРКВИ ПОРА ПОВЗРОСЛЕТЬ

Записала Александра Ильина

АНДРЕЙ КУРАЕВ протодиакон РПЦ

"Быть может, Господь и не желает, чтобы мы из нынешней ситуации вышли быстро и без умудрения. У нашей церкви огромный опыт гонений, но еще никогда в истории у нас не было опыта именно общественной обструкции. В позднесоветские времена скорее было некое сочувствие, а сейчас стало сложнее, и надо научиться жить в условиях неидеальных. Мы должны научиться предвидеть, как наши действия будут выглядеть в глазах тех, кто не намерен прощать наши ошибки. 90-е были для нас инкубаторскими. Этот период кончился, надо взрослеть"

Протодиакон Андрей Кураев об имидже РПЦ, православных активистах и чувствах верующих

Скандалы, сотрясающие РПЦ два последних года, стремительно истончают прослойку людей, симпатизирующих церкви, уверен протодиакон Андрей Кураев. В интервью "Московским новостям" он рассказал, почему эти скандалы происходят так часто и как РПЦ собирается преодолевать общественную обструкцию.

- В одном из своих постов вы не так давно написали, что церковные иерархи выбрали курс "на беспощадную роскошь", и это убавило церкви симпатий. Что вы подразумеваете под курсом на роскошь?

- Я имел в виду даже не сам факт тех или иных атрибутов элитного статуса духовенства, а апологию этого факта. Некоторые официальные представители патриархии за последние два года неоднократно озвучивали тезис о том, что у епископов должно быть все дорогое - и машины, и часы, и резиденции. Иначе, дескать, крутые пацаны не поймут. Это было сказано официально. Может быть сейчас, когда появился папа римский Франциск, эта позиция изменилась. Может быть, те спикеры и жалеют о том, что такое было сказано. Но никакого внятного публичного дезавуирования тех деклараций не было. А люди это помнят.

- Но если провозглашать курс на аскетизм, продолжая при этом ездить на лимузине, не будет ли это странным?

- Не будет, потому что разрыв между проповедью и жизнью - это вечная и понятная общечеловеческая слабость. А вот оправдание своего греха превращает его почти что в богоборчество. Мы все знаем, что мы неидеальны, и церковь сама себя считает больницей, в которой все больны, включая главного врача. Но когда врачи начинают заявлять, что их собственные болезни стали добродетелями, то это уже откровенный перебор.

- Власть в последнее время откровенно навязывает обществу традиционные ценности, ссылаясь при этом на церковь. Вот, например, последние предложения депутата Мизулиной.

- Не помню, что такого ужасного она предложила.

- Ну, например, штрафы за разводы.

- По-моему, прекрасная идея. Иногда какие-то меры принимаются не для того, чтобы решить проблему, а чтобы обозначить отношение к ней общества. Понятно, что антигейский закон не будет работать. Он был принят для того, чтобы показать, что в общественном сознании сохраняется понятие о норме. Так же и здесь. Почему нарушение обетов перед обществом - брак ведь заключается перед лицом общества и скрепляется именем Российской Федерации - должно оставаться без последствий? За нарушение скорости на дороге платить обществу надо, а за торможение в самом главном - в семейной жизни - нет? Если деньги будут не просто идти в бюджет, а поступать в фонд помощи детям из неполных семей, что в этом плохого?

- Если общество в целом не против традиционных ценностей, чем объяснить протест против создания кафедры теологии в МИФИ?

- Мне неизвестно о протесте студентов как таковом. Кто замерял их реальные настроения?

- Настроение студентов очень наглядно проявлялось в соцсетях.

- Если верить комментариям в соцсетях, то покажется, что из дома в рясе лучше не выходить - закидают тухлыми помидорами. Но я выхожу, и, напротив, люди говорят добрые слова. Тут то же самое. Хотя есть огромный провал со стороны авторов данной идеи, которые не объяснили адекватно, что это будет за кафедра. Можно было провести несколько пробных лекций, рассказать, кто будет преподавать. Во всех университетах есть проблема: как реально соблюдается право выбора студентов в мировоззренческой области? Ведь нет философии вообще. На любой кафедре философии преподают люди, у которых есть свои симпатии, свои философские и профессиональные убеждения. Есть марксисты, фрейдисты, кто-то стоит на позициях экзистенциализма. Много ли есть кафедр, где существует реальный плюрализм, где идеалисты и материалисты работают в рамках одной кафедры? Почему в таком случае не быть кафедре богословия в МИФИ, которая существовала бы в условиях конкуренции с кафедрой философии?

- Что вы думаете о законе о защите чувств верующих? Насколько он сегодня нужен? - Такого рода закон является частью современной западной правовой системы. Речь идет о hate crimes, преступлениях ненависти, направленных не против конкретного человека, а против группы людей или идеи. Если газета публикует тезис "все негры - козлы", кто может подать иск? Понятно, что вопросы такого рода оскорблений должны как-то регулироваться. Выстраивать такую систему защиты, несомненно, надо, но тут есть червоточинка в виде слова "чувства". Эта категория не вербализуема и не проверяема. Если я заявлю в суде, что были оскорблены мои чувства, кто может выступить экспертом? Мне кажется, этот закон был принят в попытке умиротворения российских мусульман. Во всем мире мусульмане торопятся демонстрировать свои оскорбленные чувства самыми радикальными методами. Государство пробует их успокоить и хочет сказать: "Мы понимаем проблему и в состоянии справиться с ней сами, не дожидаясь ваших самосудов". Сложность тут в том, что, как и в случае с 282-й статьей, один житель Дагестана подаст в районный суд на какое-либо издание и тот вынесет вердикт, оспорить который будет очень трудно. У нас нет прибора, способного замерять глубину оскорбленности.

- Как быть с формулировкой в таком случае?

- Будем ждать, когда ситуация сама доведет себя до абсурда. Тогда, может быть, последует реакция.

- А как вы относитесь к другому явлению в околоцерковной жизни - так называемым православным активистам. Кто эти люди и зачем они нужны церкви?

- Появление "энтеообразных" - это вещь и ожидаемая, и печальная. Понятно, что при бурном росте всего, что связано с религией и церковью, рано или поздно должен был появиться и такой антропологический типаж крайне самоуверенных людей, которые "знают, как надо". Печально то, что они получили поддержку со стороны некоторых церковных чиновников весьма высокого ранга.

- Вы верите вообще в искренность веры этих людей?

- Я думаю, что много чести о них столько разговаривать.

- Тогда давайте поговорим об иеромонахе Илии. Откуда в церкви берутся такие люди? Есть ведь кто-то, кто несет ответственность за таких молодых священнослужителей.

- Трудно сказать, когда это началось, скорее всего еще с царской поры. Для епископа прирученный монах рядом с ним - удобное домашнее животное. Он не семейный человек, не будет ни на что отвлекаться, он в абсолютной и полной зависимости. Поэтому епископам выгодно штат епархии наполнять монахами. Монашество их в чем-то условно, потому что объем их работ и занятость в епархии не позволяют предаться монашеским трудам, которыми занимаются монахи в реальных монастырях. Но зато у них карьерная перспектива: со временем они сами могут стать начальниками и ради этого готовы терпеть много чего. Понятно, что это не самая здоровая часть нашей церковной жизни. В фильме "Остров" Лунгина такой типаж есть. Там есть три монаха: старец - святое исключение из нормы, игумен отец Филарет - нормальный нутряной монах, и отец Иов - дурное исключение из нормы, монах карьерно-паркетного типа. В монастыре в глубинке такие не водятся, а в столичном монастыре это вполне закономерный типаж. Последний протопресвитер русской царской армии Георгий Шавельский писал о предреволюционной церкви: "Трудно представить какое-либо другое на земле служение, которое подверглось бы такому извращению и изуродованию, как архиерейское у нас. Стоит только беглым взглядом окинуть путь восхождения к архиерейству, чтобы признать, что враг рода человеческого много потрудился, дабы, извратив, обезвредить для себя самое высокое в Церкви Божией служение". Проблема не вчерашняя, так что ахать и возмущаться немножко поздно. Тут дело не просто в чьей-то персональной вине.

- Может ли что-то сделать церковь с молодыми карьеристами в своих рядах? - Сейчас в церкви идет период укрепления бюрократии. С одной стороны, это необходимо - слишком много было неформально оговоренных вещей при Алексии II. У церкви в России нет опыта самоуправления. Синод управлялся и контролировался государственными чиновниками, в советское время ни шагу без власти нельзя было ступить. Сейчас мы уже 20 лет в свободном полете. Пришла пора, когда нужно наладить дисциплину, но невозможно это сделать без создания контролирующих аппаратов. Значит, появляется целая прослойка номенклатуры. Идеальная среда для появления перспективных сереньких кардинальчиков.

- Есть ли какие-то тенденции в духовной жизни общества? В последнее время участились случаи перехода в другие конфессии?

- Я не вижу сокращения числа прихожан, их даже больше за последние два года стало. Но истончается слой людей, которые церковной жизнью не живут, но на культурном уровне считают себя православными и относятся с симпатией к церкви. У них появился аргумент, который многие годы будет тормозить врастание в церковь, - "как же мы туда пойдем, там ведь", а дальше известный перечень: Pussy Riot, квартиры, часы, лимузины и гелендвагены и так далее. Жаль, что из-за этой мелочовки они так и не дадут себе шанса стать другими.

- Есть ли какой-то выход для церкви сейчас?

- У церкви 2 тыс. лет истории за плечами. Убежден, что и впереди не меньше. Любые, казалось бы, безвыходные сегодняшние ситуации рано или поздно завершаются. Впрочем, быть может, Господь и не желает, чтобы мы из этой ситуации вышли быстро и без умудрения. Может быть, именно церкви нужно, чтобы мы прошли через период общественного порицания. У нашей церкви огромный опыт гонений, но еще никогда в истории у нас не было опыта именно общественной обструкции. В позднесоветские времена скорее было некое сочувствие, а сейчас стало сложнее, и надо научиться жить в условиях неидеальных. Мы должны научиться предвидеть, как наши действия будут выглядеть в глазах недружелюбных, в глазах тех, кто не намерен прощать наши ошибки. 90-е были для нас инкубаторскими. Этот период кончился, надо взрослеть.

АНДРЕЙ КУРАЕВ

Родился в 1963 году. В школе выпускал газету "Атеист", в 16 лет поступил на кафедру истории и теории научного атеизма философского факультета МГУ. В 1982 году крестился, в 1985-м стал секретарем в Московской духовной академии (МДА) и начал обучение в Московской духовной семинарии, которую окончил в 1988 году. В 1992 году окончил МДА, а в 1993-м стал деканом философско-богословского факультета Российского православного университета св. Иоанна Богослова. В 1996 году был назначен патриархом Алексием II профессором богословия. До 2007 года служил в храме Рождества Иоанна Предтечи на Пресне, а после в храме Архангела Михаила в Тропареве. В апреле 2009 года возведен патриархом Кириллом в сан протодиакона.

Правительство Бразилии намерено развивать в стране религиозный туризм и планирует профинансировать развитие пяти муниципалитетов, являющихся лидерами в данной сфере. Речь идет о городах Апаресида (штат Сан-Паулу), Нова-Тренту (штат Санта-Катарина), Триндади (штат Гояс), Санта-Крус (штат Риу-Гранди-ду-Норти) и Браганса (штат Пара). Во всех этих городах крайне сильны традиции, связанные с религией; в некоторых из них расположены святилища. Каждый из них получит от 35 000 до 50 000 евро на развитие туристических инициатив, связанных с данной тематикой.

Апаресида считается бразильской столицей народных религиозных праздников; кроме того, в городе расположено святилище Носса-Сеньора. Триндади известен благодаря торжествам в честь Бога-Отца, в честь которого в городе были возведены базилика и святилище. Нова-Тренту получил известность после того, как в 1985 г. Папа Римский Иоанн Павел II причислил к лику святых Паулину фон Маллинкродт, в честь которой здесь построено святилище. Брагансу прославило поклонение местных жителей святому Бенедикту, которому посвящены обелиск и святилище. В свою очередь, в Санта-Крус хранится крупнейшая во всей Латинской Америке статуя святой Риты из Кашии.

Банк Ватикана оказался замешанным в очередном налоговом скандале, после того как один из его руководителей был уличен в контрабанде денежных средств для клиентов.На прошедшей неделе, после того как средства массовой информации предположили в очередной раз, что Банк Ватикана активно используется в схемах уклонения от уплаты налогов, в вынужденную отставку ушли директор данного банка Паоло Киприани и его заместитель Массимо Тулли.

Отставка стала следствием того, что несколько дней назад при попытке нелегального ввоза в Италию 20 миллионов евро наличных денежных средств был задержан ведущий бухгалтер банка Нунзио Скарано.

После задержания ему было предъявлено обвинение в том, что данная сумма ввозилась от имени состоятельного швейцарского клиента, и впоследствии должна была быть размещена на секретных депозитных счетах в Банке Ватикана.

К моменту своего задержания, бухгалтер уже находился под негласным наблюдением сотрудников полиции Италии в ходе расследования сомнительных банковских операций, прошедших через банк под видом добровольных пожертвований.

В ответ на столь серьезные обвинения, руководство банка уже выступило с официальным заявлением, уведомив, что ими создается новая служба, целью которой станет наблюдение за операциями банка с целью обеспечения их полного соответствия международной системе противодействия уклонению от уплаты налогов.

Самое большое здание в мире The New Century Global Center открылось в китайском городе Чэнду, провинция Сычуань. Это огромное здание имеет размеры 500 метров в длину, 400 метров в ширину и 100 метров в высоту.

Как сообщает газета Sydney Morning Herald, это здание в 20 раз больше дома оперы в Сиднее и в 4 раза больше Ватикана. В настоящее время в здании расположены аквапарк, торговые центры, офисы, гостиницы и искусственная средиземноморская деревушка, построенная в европейском стиле. В нем даже есть искусственное солнце.

В прошлом месяце Китай объявил о том, что планирует построить самое высокое здание в мире, а в мае были анонсированы планы построить самую высокую плотину.

По материалам Shanghaiist.

ПАПА ИОАНН ПАВЕЛ II СТАНЕТ СВЯТЫМ

Папа Римский Франциск принял решение о канонизации двух покойных понтификов

В Ватикане действующий понтифик Франциск подписал декрет о канонизации Иоанна Павла II (в миру Кароль Юзеф Войтыла) и Иоанна XXIII( в миру Анджелло Джузеппе Ронкалли), сообщает Il Corriere della Sera.

Подпись Франциска стала одним из заключительных этапов, необходимых для канонизации покойных понтификов. Официальное объявление будет сделано в ходе специально созванной консистории, о дате проведения которой будет объявлено позднее. Оба покойных папы на данный момент после проведенного обряда беатификации являются блаженными.

Ранее официальная комиссия теологов, а затем и Ватикан подтвердили факт существования второго чуда, совершенного Иоанном Павлом II. Согласно подтвержденным данным, жительница Коста-Рики смогла излечиться от тяжелого заболевания головного мозга, вознося молитвы покойному Папе. Что касается Иоанна XXIII, то его канонизация будет проведена, хотя одного официального чуда ему недостает. "Очевидно, что Папе достаточно и одного признанного чуда, чтобы получить возможность канонизации. В комиссии кардиналов и епископов, входящей в Конгрегацию по канонизации святых, он собрал необходимое количество голосов", - рассказал глава пресс-центра Святого Престола Федерико Ломбардии.

Блаженный Иоанн Павел II родился в Польше в 1920 году. Понтифик возглавлял католическую церковь на протяжении 26 лет. Иоанн Павел II скончался 2 апреля 2005 года. Блаженный Иоанн XXIII родился в Италии в 1881 году. Он находился на римском престоле в течение 5 лет. В 1963 году Папа Иоанн XXIII скончался.

ИТАЛЬЯНСКОГО ЕПИСКОПА АРЕСТОВАЛИ ПО ДЕЛУ БАНКА ВАТИКАНА

Нунцио Скарано обвинили в коррупции и мошенничестве

В Италии арестовали епископа Салернского Нунцио Скарано в рамках расследования деятельности Банка Ватикана, сообщает Corriere della Sera.

Наряду с епископом, как отмечает издание, под арест взяли еще двух человек. Ими оказались агент секретной службы и финансовый брокер, имена которых не называются. Сам Скарано является бывшим сотрудником финансовой администрации Ватикана. Ранее епископу были предъявлены обвинения в коррупции и мошенничестве.

Как полагают сотрудники надзорного ведомства, епископ снял в Банке Ватикана около 600 тысяч евро и во время нескольких командировок ввез эти средства в Италию. Затем священнослужитель передал деньги друзьям, а полученные взамен чеки использовал для погашения ипотечного кредита, взятого им в одном из итальянских банков.

Скарано арестовали спустя две недели после начала расследования. Комиссию, выясняющую все подробности дела Банка Ватикана, ранее сформировал Папа Римский Франциск. На этот шаг глава Римско-католической церкви пошел из-за скандала, подпортившего репутацию банка.

В июне 2013 года Франциск сменил руководителя кредитной организации Ватикана. Пост главы банка занял доверенный прелат Батиста Марио Сальваторе Рикко. Его предшественником был немецкий аристократ и промышленник Эрнст фон Фрейбергер, которого бывший Папа Римский назначил управлять финансовым учреждением. До немца банк возглавлял Этторе Готти Тедески, замешанный в скандале с отмыванием крупных сумм денег.

Банк Ватикана создали в годы Второй мировой войны для управления счетами религиозных орденов, кардиналов, епископов и священников. Официальное название этой организации - Институт религиозной деятельности. Как отмечает агентство Reuters, Банк Ватикана слывет одним из самых непрозрачных финансовых институтов мира. В настоящее время его штат насчитывает 114 сотрудников, а активы ориентировочно составляют 7,1 млрд долларов.

Папа Римский Франциск отмечает отсутствие материальных благ и наследства у умершего в марте бывшего президента Венесуэлы Уго Чавеса, сообщил в субботу глава МИД Венесуэлы Элиас Хауа.

Это заявление было сделано по итогам поездки президента Венесуэлы Николаса Мадуро по ряду европейских государств и встречи в Ватикане с главой римско-католической церкви.

"Чавес думал о бедных... Чавес умер, не нажив материальных богатств, это правда, потому что Чавес умер без ничего", - привел Хауа слова, сказанные на встрече с Мадуро Папой Франциском.

"Президент Чавес не имел машины, президент Чавес не имел своего дома, когда он умер 5 марта, у него не было материальных богатств, зато у него была огромная любовь народа, а это и есть самое важное, самое главное", - цитируют латиноамериканские СМИ Хауа.

В ходе своей поездки в Рим Мадуро был вручен диплом Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН за достижения Венесуэлы в борьбе с голодом. "Благодаря Чавесу в Венесуэле сейчас нет голода, хотя оппозиция этого не признает им обидно, что нашу страну отметили, потому что это разоблачает их ежедневную ложь", - сказал Хауа.

Представители венесуэльской оппозиции выражают удивление решением организации ООН как раз в тот момент, когда из-за неэффективной экономической политики правительства, по их мнению, и коррупции в стране ощущается нехватка различных товаров первой необходимости. Дмитрий Знаменский.

РУБЛЕВКА, СЭР!

Елена А. Дони

Вокруг Рублевки

От завещания Ивана Калиты до музея-усадьбы Пришвина

За город на выходные: по "русской Швейцарии"

Земли вокруг Рублевки, которая во второй половине XIX века называлась Звенигородской дорогой, начал скупать, а затем очень выгодно продавать, рекламируя "русскую Швейцарию", царский генерал Александр Казаков. Он распродал все участки, оставив для себя только село Подушкино, где выстроил в 1874 году не более не менее как рыцарский замок: его дочь Надежда с детства зачитывалась рыцарскими романами, мечтала о герое, который будет залезать к ней в окно по отвесной стене; однажды Надежда даже потребовала у отца прорыть подземный ход, который вел от замка к пруду, что и было сделано. Конечно, и замуж она постаралась выйти за барона и, став баронессой Мейендорф, немедленно переименовала усадьбу в замок Мейендорф. Сейчас замок - собственность управления делами президента РФ, поэтому любоваться качественной реставрацией можно лишь со стороны дороги.

Как добраться: на автомобиле по шоссе 105 до Барвихи, далее поворот налево на Подушкинское шоссе, проехать 2 км; электричкой до ст. Барвиха Усовской линии, далее 37-м автобусом до остановки "Санаторий "Барвиха"; маршрутное такси 101 от ст. м. "Молодежная".

Вернувшись на трассу 105 - Рублево-Успенское шоссе, минуя Жуковку с "Барвиха Luxury Village" и Борки с галереей "Наши художники", можно добраться до села Успенского (20 км от МКАД). Это одно из самых древних сел Подмосковья, которое упоминается еще в завещании Ивана Калиты. В конце XVII века село переходит в собственность сподвижника Петра I - Петра Матвеевича Апраксина. Апраксин участвует и в шведской войне, разбив флотилию противника под Нарвой, и в переговорах с калмыками, когда они принимают вечное подданство России, и в усмирении стрелецких бунтов.

В конце жизни петровский вельможа начал строительство каменной церкви Успения Пресвятой Богородицы. Отсюда открывается один из самых красивых видов на Москву-реку.

Рядом с церковью Успения сохранилась усадьба XIX века одного из владельцев села - князя Святополк-Четвертинского. Интересно, что ее строил архитектор П.С. Бойцов, который также был автором проекта замка Мейендорф. Усадьбу купил брат знаменитого Саввы Морозова - Сергей. К нему в гости неоднократно приезжал И. Левитан, здесь он написал этюд "На Москве-реке" и картину "Сумерки. Замок". По приглашению Левитана в Успенское в 1897 году приехал А.П. Чехов. Но ему здесь не понравилось: "На днях был в имении миллионера Морозова. Дом - как Ватикан, лакеи в пикейных жилетах с золотыми петлями на животах, мебель безвкусная, у хозяина никакого выражения на лице, - и я сбежал".

Сейчас в усадьбе располагается один из корпусов ЦКБ РАН.

Как добраться: на автомобиле по шоссе 105 до перекрестка с 1-м Успенским шоссе, затем прямо, перед воинским монументом направо и 1 км через село; маршрутное такси 150 от ст. м. "Молодежная".

Вернувшись на Рублево-Успенское шоссе (трасса 105), нужно продолжить путешествие мимо Горок-10, где в 1936 году умер "буревестник революции" М. Горький, и села Иславское с каменной Спасской церковью XVIII века к деревне Дунино, где с 1946 по 1954 год жил писатель М.М. Пришвин.

Дом был построен в 1900 году в северном стиле владельцем московских аптек "финляндским уроженцем" Освальдом, и почти сразу - год спустя - продан жене профессора Московского университета Лебедевой-Критской. У Лебедевых-Критских в доме жила народоволка В.Н. Фигнер, бывали друзья Л.Н. Толстого - издатель народной библиотеки "Посредник" И.И. Горбунов Посадов и врач Д.В. Никитин, художник П.П. Кончаловский, скульпторы С.Т. Коненков и А.С. Голубкина. Это была летняя дача, и в год начала войны семья Лебедевых-Критских, как обычно, покинула дом осенью, а уже в ноябре, когда войска Красной армии подошли к Москве-реке, в доме обосновался эвакуационный госпиталь.

Пришвин отдыхал в санатории "Поречье" в Дунине ранней весной 1946 года и, по его словам, решил купить дом "из-за веранды". Это и вправду самая примечательная деталь очень скромного в целом домика. Он стоит на крутом склоне, на косом фундаменте, и с веранды на высоких столбах открывается потрясающий вид на долину реки и окрестные леса. Пришвин записывает в дневнике: "Хочу купить развалины прекрасного дома". В здании тогда не было стекол, крыша протекала, на веранде провалились полы.

Сад Посетителей встречает Бари - огромная добродушная лохматая собака, которую можно гладить любому гостю.

Узкая дорожка от калитки ведет через сад к дому, по обе ее стороны густая трава с голубыми незабудками. Вторая жена Пришвина очень хотела создать здесь впечатление старинной заросшей усадьбы. Валерия Дмитриевна, урожденная Лиорко, по матери из старинного дворянского рода Раздеришиных. Она пережила и расстрел отца, бывшего жандармского офицера, в 1918 году, и ссылку в Нарымский край, и работу на Дмитровском канале. В момент знакомства с Пришвиным она работала в вечерней школе учителем литературы, скрывая свое прошлое, а писатель искал надежного секретаря для перепечатки своего тайного дневника, который он вел с 1905 года: "За каждую строчку моего дневника - десять лет расстрела". Валерия Дмитриевна приступила к работе, но их отношения развивались и складывались быстро и неожиданно, неотвратимо превращаясь в любовь. "Все вышло у нас из дневников: в них она нашла настоящее, свое собственное, выраженное моими словами..." После смерти писателя в Дунино стали приходить люди. До конца жизни жена Пришвина занималась изданием его сочинений, подготовкой к публикации дневников и приемом гостей. А официально дом стал музеем после ее смерти, в 1980 году.

Сад и сейчас напоминает каждому гостю и о дворянских корнях В.Д. Пришвиной, и о детстве писателя: Пришвин вырос в имении разорившегося орловского дворянина, которое выкупил его дед почти сразу после рождения внука. Липовая и еловая аллеи, кусты сирени и жасмина, поляна за домом, яблоневый сад - все напоминало писателю детские годы.

Самая большая достопримечательность сада - столетняя пихта, которая помнит историю всех семейств, живших здесь. А на поляне рядом с домом летом проходят концерты под открытым небом.

Самовар на столе в столовой Пришвин вставал раньше всех в доме, часов в пять утра, а то и раньше, по привычке завзятого охотника - на "темнозорьке". Самовар ставил на веранде и переходил в столовую пить чай. Чай пил из тонкостенного стакана с подстаканником, сахар колол щипцами. И писал дневник о прошедшем дне.

Дневники Пришвина сначала служили ему рабочим материалом при подготовке первых книг: "В краю непуганых птиц", "За волшебным колобком". Но с 1914 года он ведет дневник, не разрезая его на "лапшу", как в предыдущие годы. Пришвин пережил все катаклизмы русской истории первой половины ХХ века: революцию 1905, Первую мировую войну, две революции 1917-го, Гражданскую войну, разруху и нэп, коллективизацию, индустриализацию, Великую Отечественную войну. Он пишет: "Путь Ленина-Сталина есть сплошь путь жертвы личной для общего дела". В те времена за такие фразы его могли сразу расстрелять. Однако он шел на осознанный риск: "Чем я силен? Только тем, что ценное людям слово покупаю ценой собственной жизни".

Кабинет Пришвина Писатель спал на солдатской кровати, оставшейся от госпиталя. Под кроватью тапочки, сделанные из сандалий (настоящие тапочки были в 40-е годы страшным дефицитом). На столе печатная машинка "Ремингтон", в углу фотолаборатория: Пришвин очень много фотографировал, многие его книги проиллюстрированы собственными фотографиями писателя. Недавно работникам музея удалось издать фотоальбом: в 1930 году Пришвин ежедневно снимал, как уничтожали колокола Троице-Сергиевой лавры. При восстановлении колоколов специалисты использовали фото Пришвина.

Над кроватью портрет Пришвина работы Г.С. Верейского. На стене на гвоздике висит потрепанный саквояж, в нем при поездках в московские редакции лежали рукописи. Одна из записей в дневнике в 1950 года: "Меня опять не печатают, потому что в поведении моих зверей нет генеральной линии". "Москвич-400" Он ласково называл свою машину "Машей". Это четвертая машина писателя - уникальный экземпляр "Москвич-400", который был полным аналогом автомобиля Opel Kadett. В 2005 году "Москвич" Пришвина участвовал в выставке редких автомобилей в Сокольниках. Любители восхищаются бардачком без крышки - отличительный признак первых "Москвичей". Впереди на бампере отверстие для ручки, которой можно заводить автомобиль. Пришвин любил автомобиль, называл ключ зажигания "ключиком свободы и счастья", в ящике письменного стола был вбит для него специальный гвоздик.

Как добраться: на автомобиле по шоссе 105 до перекрестка с 1-м Успенским шоссе, затем прямо, на развилке через 2 км правее и далее 6 км; электричкой до ст. Звенигород, далее 13-м автобусом до остановки "Санаторий "Поречье"; маршрутное такси 121 от ст. м. "Молодежная".

Часы работы музея: вт., ср., пт.-вс. - с 11.00 до 18.00, чт. - с 13.00 до 19.00.

Окрестности дома М.М. Пришвина Часовня Михаила Архангела, построенная к 60-летию Победы, совсем близко от музея. В ней идет ежедневная молитва за павших воинов. На берегу родник, над которым воздвигнута часовенка. Там можно набрать вкусной воды и вернуться в Москву.

Земли вокруг Рублевки начал скупать и перепродавать, рекламируя "русскую Швейцарию", царский генерал Александр Казаков

ПАПА РИМСКИЙ НАЗНАЧИЛ НОВОГО ГЛАВУ БАНКА ВАТИКАНА

Это третий по счету руководитель проблемной организации за последний год

Папа римский Франциск сменил руководителя Банка Ватикана (официальное название - Институт религиозных дел), который неоднократно попадал под подозрение в отмывании денег. Франциск одобрил назначение своего доверенного прелата Баттиста Марио Сальваторе Рикка в качестве временного руководителя банка. Об этом написала газета The New York Times со ссылкой на заявление Ватикана.

Нежелание Банка Ватикана раскрыть список своих клиентов сделал в последние годы его объектом сильного давления со стороны общественности, политиков и СМИ, указывает издание. Власти Евросоюза требуют, чтобы финансовый институт Святого престола соответствовал европейским нормам по предотвращению отмывания денег. В противном случае ЕС не разрешит Банку Ватикана использовать евро в расчетах.

Рикка управляет резиденцией, в которой проживает папа Франциск. Новый глава Института религиозных дел будет отчитываться перед комитетом кардиналов во главе государственным секретарем Ватикана кардиналом Тарчизио Бертоне. Рика будет присутствовать на всех заседаниях совета директоров Банка Ватикана.

Предыдущий папа Бенедикт XVI в феврале этого года, незадолго до своей неожиданной отставки, назначил главой Банка Ватикана немецкого аристократа и промышленника Эрнста фон Фрейберга. Он стал первым в истории главой банка неитальянского происхождения. Фон Фрейберг занял этот пост через девять месяцев после того, как его предшественник Этторе Готти Тедески был уволен в результате заговора, который поставил точку в борьбе за власть в Ватикене, напоминает издание.

Ситуацию в банке отслеэживает, среди прочил, Moneyval - контролирующий орган при Совете Европы. В 2012 году эта структура сообщила, что Банк Ватикана по-прежнему не осуществляет надлежащей проверки клиентов и не предоставляети информации о подозрительных сделках. Ватикан должен представить Moneyval новый доклад о реформах банка этой осенью.

По итогам 2012 года совокупные активы банка составили около 9,5 млрд долларов. Основная часть этих средств инвестирована в государственные облигации. Чистая прибыль банка в 2012 году составила 155,5 млн долларов. В среднем в период между 2009 и 2012 годами показатель был на уровне 92 млн долларов.

ФРАНЦИСК: Я НЕ ХОТЕЛ СТАНОВИТЬСЯ ПАПОЙ РИМСКИМ

Понтифик считает, что человек, который захотел стать Папой, на самом деле себя не любит

В Ватикане произошла встреча Папы Римского Франциска и представителей Иезуитской школы, в ходе которой понтифик признался, что до последнего момента не хотел становиться Папой, сообщает La Repubblica.

Сегодня утром учащиеся и преподаватели Иезуитской школы получили аудиенцию у Папы Франциска в Ватикане. На встрече Папа постарался ответить на все заданные вопросы. Отвечая на один из вопросов, Франциск упомянул о том, что человек, который захотел стать Папой, на самом деле себя не любит. "Я не хотел становиться Папой", - сообщил понтифик.

Франциск поделился с присутствующими своими страхами. "Я не могу жить один. Для меня это личностная проблема. Однажды один профессор уже спрашивал меня об этом. Я тогда тоже ответил ему, что это связано с какими-то психологическими особенностями моей личности. Таков уж я есть", - рассказал Папа.

Отдельное внимание в беседе Франциск уделил проблеме бедности. Один из детей спросил его, почему он решил стать аскетом. "Бедность в современном обществе - это скандал для мира, в котором так много богатства и ресурсов, которыми можно всех накормить. Не поддается осмыслению само существование в этом мире голодающих детей, без надежды на получение образования. Бедность сегодня - это крик, мы все должны стать немного беднее", - ответил понтифик.

Папа Франциск также прокомментировал современную политическую ситуацию. Он отметил: "Политика стала грязным делом, но очень легко говорить: "Это его вина!" Долгом христианина является работа на благо общества. Политическая деятельность - это один из способов такого сотрудничества".

В апреле текущего года Папа Франциск пожертвовал 50 тысяч долларов на нужды жертв, пострадавших от наводнения в Аргентине. Средства были распределены между нуждающимися через Папский совет Cor unum, который оказывает помощь нуждающимся с момента создания в 1971 году

ТОЛЕРАНТНОСТЬ В ПОЛЬШЕ

С проф. Каролем Карским, лютеранским богословом, председателем совета Экуменического фонда «Толерантность», беседует Лешек Вонтрубский

— Когда был создан Экуменический фонд «Толерантность», что он собой представляет?

— Экуменический фонд «Толерантность» был основан в 1993 г., 20 лет назад, группой христианских деятелей, которым была близка идея уважения любой «инаковости» — особенно конфессиональной, национальной и культурной. В течение многих лет Общественный совет фонда возглавлял проф. Тадеуш Желинский (скончавшийся в 2003 г.), бывший омбудсмен по гражданским правам. Сам же Общественный совет фонда составляет группа людей разного вероисповедания и неверующих, священнослужителей, ученых, политиков и журналистов.

Деятели Экуменического фонда «Толерантность» на первый план выдвигают задачи, связанные с искоренением любых проявлений национализма, шовинизма, а также отравляющего общественные отношения антисемитизма, противостоят любым проявлениям нетерпимости, очень часто возникающей на почве религиозных, национальных предубеждений или ввиду сексуальной ориентации. Все эти проблемы и задачи, стоящие перед нашим фондом, весьма актуальны для нашей страны.

Кроме того, члены нашего фонда инициируют и развивают различные формы сотрудничества с целью построения межнациональных и международных отношений на основах равноправия, поддерживают контакты с европейскими и мировыми экуменическими обществами.

— Кто сегодня составляет ваш фонд? Кто им руководит и управляет?

— В его состав входят представители разных Церквей: католической, православной, лютеранской, а также люди неверующие. Экуменический фонд «Толерантность» с момента создания очень последовательно реализует свои цели посредством организации публичных обсуждений, семинаров, награждения студенческих дипломных работ, посвященных теме толерантности.

— А кто ваши партнеры? С кем вы сотрудничаете?

— Фонд «Толерантность» сотрудничает с различными международными организациями, в том числе с Союзом за примирение народов со штаб-квартирой в Берлине, в который входят депутаты Бундестага и видные европейские политики, а также Международным партнерством по согласию (International Fellowship of Reconciliation — IFOR). Однако сегодня наша деятельность сильно ограничена, главным образом по финансовым причинам.

На сегодняшний день актуальны четыре проекта фонда. Это две ежегодно присуждаемых премии: премия им. брата Альберта Хмелёвского и медаль Толерантности, вручаемая 16 ноября, в День толерантности, учрежденный ООН. Символичен тот факт, что торжества по поводу награждения нашей медалью Толерантности проходят в Еврейском театре в Варшаве.

— Другие два проекта — это книгоиздание...

— Да, остальные проекты касаются издательств. Наш фонд издает два журнала: «Экуменические исследования и документы» и «Православный обзор». Первое издание представляет широкую панораму экуменических проблем в Польше и в мире. Публикуются важные церковные документы разных конфессий, связанные с экуменической проблематикой, а также статьи, посвященные диалогу между Церквями и конфессиями, написанные публицистами и христианскими богословами. Также публикуются важнейшие документы, принятые межконфессиональными христианскими церковными комиссиями мирового уровня. Наконец, уделяется внимание христианско-иудейскому диалогу и, время от времени, христианско-мусульманскому. Это единственный в Польше журнал подобного профиля, он выходит два раза в год тиражом 350 экз. Адресован он прежде всего знатокам экуменических проблем (профессорам богословия, священнослужителям и мирянам, желающим углубить свои знания по данной теме), в расчете на то, что они станут распространителями этих знаний среди своих студентов, паствы и т.п.

Второе периодическое издание, «Православный обзор», — это иллюстрированный ежемесячник, информирующий о жизни и проблемах людей, исповедующих православие, в Польше и во всем мире. Он выходит на четырех языках — польском, белорусском, украинском и русском, тиражом 5 тыс. экз.

— Какова роль римско-католической и лютеранской Церквей в экуменическом диалоге в Польше?

— В Польше трудно говорить о равноправном партнерстве названных вами Церквей. С одной стороны — огромная, вездесущая римско-католическая Церковь, с другой — лютеранская, едва насчитывающая 70 тыс. человек и носящая в Польше официальное название Евангелической Церкви аугсбургского исповедания. Это самая большая по числу верующих евангелическая Церковь в нашей стране. В таком контексте заинтересованность римско-католической Церкви в нашем церковном общении гораздо сильнее, чем в отношении других евангелических объединений. Какое-то время действовала даже совместная католическо-лютеранская комиссия. Однако выяснилось, что между нашими Церквями не существует крупных противоречий, как это было в прошлом. Здесь я имею в виду, например, споры о церковной собственности. Сразу после Второй Мировой войны и даже еще в семидесятые годы лютеранские объекты были незаконно заняты римско-католической Церковью. Однако эти вопросы были решены полюбовно, и сегодня на этой почве уже нет никаких трений.

Лютеранская церковь небольшая, и в некоторых районах нас нет совсем. Иначе обстоит дело в Тешинской Силезии, где лютеран больше всего. Там атмосфера диалога существенно улучшилась. Конечно, это произошло не в один день. Любые перемены требуют времени и происходят путем эволюции. Примерно начиная с 1980 х можно говорить о том, что лютеранско-католические отношения в Польше складываются нормально.

Сейчас принимается как должное, что католическая сторона приглашает лютеранскую сторону, а также представителей других Церквей на совместные молитвы в период молитв о единстве христиан, и наоборот. Это происходит раз в год.

Есть, к счастью, и другие совместные инициативы. Я имею в виду совместные научные конференции, симпозиумы и углубленное сотрудничество между учебными заведениями, например, между Христианской богословской академией (ХБА) и Люблинским католическим университетом. Я лично в течение 28 лет выступал с докладами по вопросам экуменизма в варшавском Университете им. кардинала Стефана Вышинского (бывшей Академии католического богословия). В Белостоке также на базе тамошнего университета ведутся занятия по католическому и православному богословию. Наконец, мы рецензируем научные работы, в частности диссертации. Однако некоторые вопросы остаются нерешенными.

— Что вы имеете в виду? Если можно, какой-нибудь конкретный пример...

— Не до конца решена еще проблема смешанных браков. С этой точки зрения нам представляется, что дискриминация религиозных меньшинств (православных, старокатоликов, евангеликов) продолжается. Мы ощущаем давление католической стороны, чтобы дети в таких браках воспитывались в католическом духе, хотя уже существуют экуменические решения в европейских странах, где каждая из сторон — католическая и евангелическая — оставляет этот вопрос на усмотрение самих родителей.

Документ по вопросам смешанных браков уже был подготовлен представителями Польского экуменического совета и Совета польских епископов по делам экуменизма. Мы даже опубликовали его в наших «Экуменических исследованиях и документах». Но позднее выяснилось, что польский епископат не может сам его апробировать и ждет решения Ватикана. Он так и лежит в Риме уже больше года. В этом документе проводятся решения, которые уже приняты в Италии или Испании, государствах с католическим большинством, много лет назад. Там это было возможно. Напрашивается вопрос: почему же у нас это оказалось невозможно, и почему это тянется так долго? Это, случайно, не намеренные проволочки?

— Чего нам удалось достичь в экуменическом диалоге, а чего — нет?

— Рассмотрим это в общемировой перспективе. Потому что определенных вопросов не решить в масштабе одной страны.

Возьмем вопрос о взаимном допуске к причастию — о том, что лютеране, реформатская Церковь, методисты, наконец, англиканцы и старокатолики практикуют уже давно.

Между тем здесь, в римско-католической Церкви, продолжается блокада. Непосредственно после Второго Ватиканского собора в странах Западной Европы долгое время стихийно практиковалась интеркоммуния, во многих странах это происходило на уровне приходов. Епископы об этом знали, но делали вид, что не знают. Доктринально же такое положение дел было недопустимым, о чем папа Иоанн Павел II напоминал в окружном послании «О Евхаристии в жизни Церкви» в 2003 году. С того времени стихийные интеркоммунии католиков с верующими иных конфессий стали практиковаться значительно реже.

Следующая проблема, которая, собственно, связана с предыдущей и по которой происходит католическо-евангелический диалог, — это ответ на вопрос: что такое церковное служение? Евангелики и католики это понимают по-разному. Католическая Церковь говорит о священнике, рукоположенном епископом, составляющим звено в цепи апостольской преемственности и связанным с епископом Рима; священнике, главная задача которого состоит в том, чтобы служить Божественную литургию и приносить искупительную жертву. Ключевая роль евангелического священнослужителя между тем состоит в провозглашении Слова Божия. Католическая Церковь не признаёт такого понимания духовного служения, а следовательно, не признаёт и Евхаристии, совершаемой евангелическим священником. Это совсем не означает, что ксендз или католический епископ не обратится к евангелическому епископу или священнику «ваше преосвященство» или «отец». Такие формы вежливости признаются повсеместно, но дело в том, что этот факт не признаётся католической Церковью с богословских позиций.

Тем не менее такое понимание церковного служения становится самым большим препятствием для интеркоммунии. Эту проблему не удается решить путем диалога внутри страны в Польше или в Германии, она должна решаться глобально всей римско-католической Церковью.

— Вы выпускник Христианской богословской академии...

— Да, я закончил ХБА. Там же я защитил диссертацию по вопросам истории экуменического движения в Польше (до Второй Мировой войны). Докторскую степень между тем я получил в Люблинском католическом университете (ЛКУ). Это произошло потому, что в то время (1992 г.) в моей alma mater было слишком мало самостоятельных научных работников, способных провести апробацию. Со стороны ЛКУ это было огромное экуменическое содействие, инициатором которого был архиепископ проф. Альфонс Носсол. Я был первым не-католиком, который защитился в ЛКУ.

Сейчас я зав. кафедрой экуменизма в БХА и одновременно, уже почти 30 лет, главный редактор «Экуменических исследований и документов». Перед тем как получить должность в БХА, я 13 лет работал в Польском экуменическом совете1 заместитель председателя по вопросам международных контактов и прессы. Был также участником многих важных международных экуменических мероприятий. Кроме того, сотрудничал в качестве публициста с ежемесячником «Еднота» («Единство»), «Тыгодником польским», еженедельником «За и против» и многими другими журналами.

— Благодарю вас за беседу.

____________________

1 Польский экуменический совет объединяет сегодня семь христианских Церквей: Польскую автокефальную православную, евангелическо-аугсбургскую, евангелическо-реформатскую, евангелическо-методистскую, христиан-баптистов, польско-католическую и старокатолическую мариавитов.

Польша > Внешэкономсвязи, политика > novpol.ru, 31 мая 2013 > № 889647 Кароль Карский

Миф об исламизации

Европа как лаборатория модернизации ислама

Резюме: Налицо конфликт между прежним поколением французских мусульман и современной генерацией верующих, которые нередко проявляют бОльшую религиозность.

Вопреки распространенному мнению о том, что ислам для французского общества – просто инородное тело или вредный нарост, мусульманство за последнее десятилетие стало, если можно так выразиться, подлинно французской религией.

ДИНАМИКА РАЗВИТИЯ

До этого времени к нему действительно подходило определение религии меньшинства, религии выходцев из бывших колоний, прежде всего из стран Магриба (особенно из Марокко, Туниса и Алжира), в меньшей степени из стран, лежащих к югу от Сахары (например, из Сенегала или Мали), и некоторых островных государств (Коморы). Впрочем, и в тот период мы не наблюдали не только конфронтации, но даже существования каких-либо барьеров между французским обществом и иммигрантами, людьми из другой цивилизации. Они представляли собой национальные меньшинства, у которых фактически было две родины: принимающая страна – Франция – и «страна-спонсор», чьими гражданами они являлись. С пятидесятых до девяностых годов прошлого века ислам был «привозным», составлял часть культуры тех, кто приезжал – марокканцев, тунисцев, алжирцев, малийцев, турок, коморцев и др.

Отправление религиозного культа осуществлялось в культурном контексте стран, откуда происходили его приверженцы, и служило для первого поколения иммигрантов способом сохранять живую связь с родиной. Арабские государства принимали участие в финансировании мусульманской общины Франции – для того чтобы подпитывать в своих гражданах, работающих за рубежом, чувство верности родной стране (Алжир, например, взял на себя расходы на содержание Великой парижской мечети). Выделение средств на нужды французских мусульман, особенно выходцев из государств Магриба, являлось, по сути, вложением, которое вполне окупалось со временем. Действительно, непрерывающаяся связь, которую мусульманские страны поддерживали со своими эмигрировавшими гражданами, вела к огромному притоку денег в эти государства от экспатриантов. Создание Французского совета мусульманского культа (ФСМК) – организации, вобравшей в себя основные мусульманские идеи, – потребовало огромных усилий, даже сейчас его деятельность наталкивается на серьезные противоречия. Причина в том, что здесь объединены под одним знаменем различные этнокультурные интересы.

Именно этот «устаревший» ислам, как его иногда презрительно называют новые поколения, ислам, для которого не характерен фанатизм, но присуща связь с культурой и память о «родной стране», находится в стадии исчезновения. Я, конечно, не хочу сказать, что его уже нет; просто такой ислам неинтересен новым поколениям. Они могут быть потомками иммигрантов предыдущего поколения, но привержены исламу как таковому, его внутренней и обрядовой стороне гораздо больше, чем своим этнокультурным корням. Кризис легитимности, переживаемый сегодня ФСМК, непосредственно связан с конфликтом между прежним поколением мусульман, воспринимавшим ислам через призму своих этнокультурных особенностей, и современной генерацией верующих, которые нередко проявляют бÓльшую религиозность. Стремясь открыто, без стеснения, выразить свою принадлежность к мусульманской конфессии, они остаются полноправными французами, а не французскими мусульманами тунисского или марокканского происхождения.

Нам никогда не приходилось видеть столкновения цивилизаций. Ни раньше, когда во Франции доминировал ислам постколониального толка, сильно окрашенный этнокультурными различиями и лишенный ярко выраженного конфессионального характера, ни сегодня, когда у нас появился более унифицированный тип ислама, свойственный молодым поколениям французских мусульман, которые ощущают себя настоящими французами и настоящими мусульманами. Нет конфликта цивилизаций, есть конфликт поколений.

Меньше чем за 20 лет у следующего поколения мусульман развился новый тип духовного энтузиазма, который все больше отдаляется от идей постколониального ислама. Этот феномен выходит за рамки французского общества, являясь частью общемирового процесса: развиваются мусульманские организации глобального масштаба, среди которых, конечно, попадаются и неофундаменталистские, и неосуфийские. В исламе возникает все больше новых богословских теорий, адаптированных к современной экономической системе. Они придают большое значение преуспеванию и позволяют новому среднему классу из мусульманской среды оправдывать «с исламской точки зрения» их деловую активность; отсюда такая популярность «мусульманского бизнеса» – не только в исламском мире, но и в Европе. В одном русле с этими индивидуалистскими и универсалистскими тенденциями современного общества утверждается и новая мусульманская идеология. С одной стороны, она нацелена на личное развитие и своекорыстие, а с другой – на поддержание стабильности, защиты окружающей среды и глобального сознания. Ислам, наряду с неошаманизмом и необуддизмом, популярными и в России, и в остальной Европе, удивительным с точки зрения здравого смысла образом участвует в становлении нового духовного сознания, характерного для промышленно развитых обществ. В основе такой новой духовности лежит «энергетическое сознание» (политика экономии энергоресурсов), нечто среднее между культом субъективности и признанием всеобщей связи.

Ежегодная весенняя ярмарка в Бурже, которая успевает за выделенные на ее проведение три дня привлечь около 300 тыс. человек и остается, пожалуй, самым крупным в Европе регулярным собранием мусульман, служит своеобразным смотром всех сверхсовременных течений ислама, начиная с ригоризма и заканчивая духовными исканиями почти анархистского толка, близкими движению «Нью Эйдж».

Многообразие и динамизм ни в коей мере не чужеродны европейскому обществу, скорее, наоборот, они близки некоторым тенденциям христианской религии. Но они остаются незамеченными по причине какой-то почти маниакальной подозрительности к исламу, которая стала ощущаться с начала 2000-х годов. В итоге широкое распространение получил миф об «исламизации», ставший частью политического дискурса и популярной темой для прессы: вся Европа, а особенно Франция, якобы переживают исламизацию. По мере роста подозрительного отношения к исламу мусульмане перестали восприниматься как нормальные люди со своими достоинствами, недостатками, проблемами, достижениями и провалами, со своим непростым опытом адаптации к иной среде. Теперь, независимо от того, являются они французскими гражданами или нет, в них видят лишь чужеродный элемент и даже скрытого врага, стремящегося уничтожить европейскую культуру во имя всепобеждающей исламской идеи. Кажущееся многообразие течений ислама, с точки зрения этих людей, – не более чем видимость.

СКОЛЬКО ВО ФРАНЦИИ МУСУЛЬМАН?

Прежде чем ответить на этот вопрос, может быть, стоит задуматься, почему он вызывает такой интерес. Клод Геан, министр внутренних дел при президенте Саркози, с обезоруживающей простотой заявил в апреле 2011 г., что уже сам факт «многочисленности» мусульман представляет собой проблему. Вообще ни одна другая мировая религия не является объектом столь тщательных подсчетов. Считают количество мечетей, число минаретов и, конечно, численность мусульманского населения. Создается впечатление, что «проблема ислама» каким-то образом связана со статистическими показателями.

В связи с падением рождаемости в Европе как минимум с 1950-х гг. начинает ощущаться подозрительность и даже недоверие к странам третьего мира, чье население «слишком быстро воспроизводится» и грозит хлынуть потоком в «наш» богатый Старый Свет. И только с начала 2000-х гг. возникает тенденция связывать эту демографическую проблему исключительно с исламом. Свидетельством может служить фильм, распространенный Ватиканом осенью 2012 г.: зрителей пугали почти безудержным ростом числа мусульман, армия которых с каждым днем увеличивается, готовясь завоевать Европу.

Действительно, миф об исламизации покоится на утверждении о колоссальном росте числа мусульман, росте, в котором якобы заинтересованы сами мусульмане, поскольку их цель – экспансия. В Европейском союзе сейчас проживает от 13 до 16 млн мусульман, т.е. примерно 3% от всего населения Европы, составляющего около 500 млн человек. Во Франции количество мусульман колеблется, по разным оценкам, от 2,1 млн до 6 с лишним миллионов человек, тогда как общее население Франции – 65 миллионов. Если включать в число мусульман только взрослое население, исполняющее религиозные обряды и признающее себя приверженцами ислама, их общее количество будет равняться 2–3 млн человек (если же принимать в расчет несовершеннолетних, цифра возрастет до 4 млн, составив почти 6,5% от всего французского населения). В любом случае, их никогда не было 6 млн, хотя такая цифра бесконечно муссировалась в прессе (вероятно, с целью довести число мусульман во Франции до «пугающего» символического уровня – 10%).

Заметим, впрочем, что упомянутые 6 млн уже больше 10 лет назад фигурировали в публичном дискурсе людей, которые видят в исламе причину для беспокойства и предсказывают его быстрое распространение. Выходит, те, кто на протяжении последних 10 лет пророчат стремительный рост мусульманского населения, грозящий, на их взгляд, исламской «демографической экспансией» в ближайшие десятилетия, приводят те же завышенные цифры, что и раньше: за прошедшие годы они не изменились. Во всем мире кривая роста мусульманского населения пошла на убыль; в Европе этот рост стабилен или даже клонится к отрицательному значению. Во Франции, в частности, темпы роста тех, кого можно теоретически причислить к мусульманам, сопоставимы со средними показателями изменения населения по стране в целом. (Известно, что во Франции не ведется статистики, относящейся к религиозной и этнической сферам, но мне удалось отыскать один научный опрос, проведенный немецкими исследователями в 2007 году.)

Во Франции и Европе есть только три источника увеличения мусульманского населения: естественный прирост, иммиграция и, наконец, обращение в ислам. Конечно, в Европу и, в частности, во Францию идет приток иммигрантов, которых с большой долей вероятности можно причислить к мусульманам: в Европу они попадают главным образом из Марокко; во Францию – из всех стран Магриба, в меньшей степени – из государств, лежащих к югу от Сахары. Но конкуренцию им составляют иммигранты из Азии (Китай занимает второе место по числу граждан, эмигрирующих в Европу). За недостатком места я не могу подробно останавливаться здесь на каждой проблеме в отдельности – рождаемости у мусульманского населения, обращения в ислам или иммиграции в Европу. (Заинтересованного читателя я отсылаю к моей последней книге «Миф исламизации», в которой анализируются данные практически всех имеющихся опросов по теме.) Но общий вывод такой: ни один из этих трех факторов не способен привести к заметному увеличению доли мусульман во французском населении.

КТО ТАКИЕ ФРАНЦУЗСКИЕ МУСУЛЬМАНЕ?

Во Франции можно встретить самых разных мусульман. Как правило, мы видим оживление религиозного чувства и внешней стороны культа, но одновременно с этим имеет место «обуржуазивание» ислама. Разумеется, присутствует тяга к фундаментализму, особенно салафитского толка. Но даже среди салафитов вы найдете три категории верующих. Одиночки, которые не собираются менять мир, но хотят измениться сами (таковых большинство). Те, чья цель на самом деле – социальные реформы. И, наконец, люди, которые верят в прямое действие, т.е. в действие насильственное (они составляют ничтожно малую группу). Среди столь разнообразных духовных и социальных течений нам встретится Ассоциация французских мусульман-гомосексуалистов (HM2F), единственная исламская организация такого рода; ее существование пробивает брешь в почти единогласном осуждении гомосексуализма в мусульманском мире. Мы найдем здесь и столь неожиданные явления, как союз «Амазонок республики», объединяющий юных девушек в парандже, готовых, несмотря на то, что подобная одежда является в глазах обывателя символом притеснения, отстаивать свободу женщин и бороться с мачизмом мусульманских мужчин. Можно лишь отметить такие общие для всех черты, как большое религиозное рвение, распространенность халяльных продуктов, популярность праздника Рамадан, возрастающая открытость, желание быть мусульманином, «потому что это мой выбор».

Европа и особенно Франция стали своего рода лабораторией, в которой ислам постепенно модернизируется, несмотря на неизбежное сопротивление религии, не прошедшей через процесс обновления, подобный тому, какой пришлось пережить католической церкви после Второго Ватиканского собора. Впрочем, это сообщество живет в состоянии вечного движения, испытывая на себе влияния самого разного характера, откуда бы они ни шли: из Катара, Саудовской Аравии или какой-нибудь другой страны. Среди источников нельзя выделить одну главную линию, преобладающее направление. Самых восприимчивых к чужому воздействию (а ими нередко оказываются новообращенные) легче всего сагитировать и даже завербовать – как любого внушаемого человека, которому пообещали блестящее будущее и обретение идентичности.

Организационные проблемы, до сих пор актуальные для французского ислама (если оставить в стороне теологическую основу религии, которая не допускает посредников между человеком и Богом, так что каждый становится, так сказать, сам себе священником, находясь в прямом контакте со Всевышним), связаны прежде всего с этим многообразием мусульманских группировок, многочисленностью течений, которыми полнится сегодня бурлящий исламский мир. У французских мусульман, например, нет ничего общего с боевиками из Мали. Представление о том, что всех мусульман в мире объединяет исламская солидарность, глубоко ошибочно и является производной мифа об исламизации. Одним из его источников служат работы британского востоковеда Бернарда Льюиса, автора известного выражения «столкновение цивилизаций», под которым следует понимать не что иное, как конфронтацию между Западом и «исламской цивилизацией». Сэмюэль Хантингтон перенял у Льюиса это выражение, придав ему примерно тот же смысл, т.е. приписав мусульманам всего мира – как бы ни различалось их социальное, культурное и экономическое положение – чувство солидарности, которое якобы сплачивает их и делает непримиримыми к врагам.

Конфликт в Мали, скажем, никак не связан с исламизацией. Мы видим, что толерантное мусульманское общество, где с давних пор мирно сосуществуют традиционный ислам и суфизм, подверглось атаке со стороны экстремистских групп, провозглашающих себя мусульманами, но на деле исповедующих идеологию, которая имеет по отношению к исламу экзогенный характер. Тут мы имеем борьбу мусульман против мусульман. Подоплекой их противостояния являются вполне конкретные геостратегические и экономические интересы. Французские мусульмане не чувствуют своей причастности к этой войне малийских экстремистов. Между тем «арабская весна» была встречена ими благожелательно и подчас даже с гордостью, поскольку продемонстрировала, что арабское население может сплотиться и освободиться от диктатур (из которых такие как Тунис пользовались поддержкой Франции). Однако у французских мусульман больше нет чувства солидарности с исламистскими режимами. Скорее, наоборот – преобладает критическое отношение и недоверие. Наряду с этим ощущается раздражение против однозначного и слепого восприятия исламизации, против непонимания того, что такие революции не могут совершаться в один день. Великая французская революция тоже прошла периоды террора, прежде чем удалось восстановить порядок. Можно увидеть хороший знак в том, что стремление некоторых исламистов, занимающих правительственные посты, навязать народу свою волю натолкнулось на массовые митинги протеста (например, в Египте и в Тунисе).

Сейчас наблюдается процесс массового приобщения мусульман к демократическим ценностям, к свободе выражения и вообще к современным идеалам, но во французском исламе остаются глубинные проблемы, а также догмы, несовместимые с духом времени. Однако надо ясно понимать, что к случаю с Мохаммедом Мера, совершившим в 2012 г. шумный теракт в Тулузе, эти догмы, конечно, отношения не имеют. Мера – социальный изгой с неустойчивой психикой, он страдал алкоголизмом, был связан с уличной преступностью, работал осведомителем для полиции и даже собирался вступить в Иностранный легион, но был признан негодным к службе. К исламу он прибег как к последнему средству и поэтому не может считаться сколько-нибудь типичным представителем мусульманской молодежи, воодушевленной новым духовным подъемом. Напротив, Мера – типичный продукт мифа об исламизации. Он облекся в одежды ислама, потому что эта религия внушает страх. Он захотел стать исламистом раньше, чем стал мусульманином, чтобы отомстить за себя, чтобы оправдать свое насилие и преодолеть комплекс неполноценности. Он начал с убийства солдат Иностранного легиона (между прочим, мусульман), ибо те ассоциировались у него с неудачной попыткой вступить в их ряды.

Рафаэль Лиожье – профессор Института политических исследований в Экс-ан-Провансе, директор научного центра Observatoire du religieux. Последняя изданная работа – «Миф об исламизации. Исследование коллективного наваждения» (Париж: изд-во Seuil, 2012).

Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 мая 2013 > № 885399 Рафаэль Лиожье

Россия в европейском ландшафте: зависимость от исторического пути

Дмитрий Травин

Наследие истории, а не культура предопределяет проблемы России и специфику ее модернизации.

Многочисленные попытки понять причины отставания России в сфере модернизации обычно оборачиваются масштабными историческими, философскими и социально-экономическими исследованиями нашей страны. На первый взгляд, кажется, будто именно такой подход наиболее правильный. Что же нам изучать, как не Россию, если именно ее мы хотим понять?

Однако на практике этот подход нередко оборачивается чрезмерным пессимизмом или, напротив, неоправданным оптимизмом в отношении перспектив России. Пессимистами становятся исследователи, обращающие основное внимание на особенности национальной культуры. Оптимистами — эксперты, которые склонны к социальной и политической инженерии.

Исследователи культуры, с какой бы стороны они ни зашли, часто находят у нас такие особенности, которые, как им представляется, качественным образом отличают Россию от более развитой части мира. Соответственно, делается вывод, что в силу этих культурных особенностей отставание непреодолимо.

Сторонники инженерии, напротив, исследуют лишь те инструменты, которые применяли лидеры модернизации для того, чтобы достигнуть успеха, а затем дают рекомендации, какую политику проводить. На наличие объективных ограничителей сторонники данного подхода смотрят скептически. Мол, коли есть желание модернизироваться, надо не болтать, а браться за работу.

В этой статье мы попытаемся подойти к анализу наших проблем с другой стороны. Не через Россию, а через те страны, которые в разное время являлись лидерами процесса модернизации. Мы попытаемся понять: во-первых, какие причины делали их лидерами; во-вторых, по какой причине вдруг отставали сравнительно успешные соседи; а в-третьих, в силу каких причин Россия на этом фоне трансформировала свой путь?

Век набегов

Для начала надо попытаться определить тот момент, с которого в Европе начался процесс модернизации. Он всяко не мог начаться, пока не получили должного развития европейские города, пока не сформировалась бюргерская предпринимательская культура, пока не появилась возможность копить деньги, инвестировать их, получать прибыль, приобретать собственность, сохранять ее и передавать по наследству. Иначе говоря, модернизация не могла начаться в условиях постоянной войны, нестабильности, погромов и грабежей.

Был ли в истории Европы такой период, который мы, соответственно, должны полностью вывести за рамки истории модернизации? Да, был. Это период набегов, завершившийся лишь примерно к XI веку н.э. Ведь последствия набегов качественным образом отличались от последствий обычной войны.

“Цивилизованный” захватчик стремится покорить территорию и поставить ее под свой контроль, чтобы регулярно взимать дань. Поэтому во время обычной войны он хочет минимизировать грабежи и разрушения. К чему ему убивать курицу, несущую золотые яйца?

Во время набега ситуация складывается иным образом. Здесь города уничтожаются полностью. Забираются все ценности, которые можно унести с собой, а остальное сгорает в огне пожаров. В дальнейшем подобную “хозяйственную деятельность” захватчик осуществляет в других городах, которые ранее еще не подвергались разграблению или же подвергались столь давно, что “шерстка” на остриженных овечках уже успела отрасти.

Именно так выглядела ситуация в Европе до XI столетия. Но примерно с XII века на западе Европы начинается расцвет городов. Они быстро строятся, богатеют, дают приют всё новым и новым жителям, переселяющимся туда из деревень. Возникают условия для качественного изменения всего образа жизни.

Иная ситуация сложилась на Руси. Там непрерывная череда набегов (викинги, хазары, печенеги, половцы) к XI столетию так и не прекратилась. Напротив, с XIII века русским землям приходилось выдержать еще более трудное испытание — татаро-монгольское нашествие. Вплоть до конца XV столетия русские города испытывали постоянное давление. Набеги приводили к грабежам, разрушениям, пожарам. Более того, даже после падения Золотой Орды проблема не была снята с повестки дня. Московскому государству угрожало Крымское ханство, откуда время от времени осуществлялись нападения на юг страны и даже на центральные регионы. Соответственно, русские земли еще долгое время испытывали серьезные трудности со стабильностью и безопасностью, тогда как эти проблемы уже перестали беспокоить европейские города и веси.

Итак, мы отметили точку на линии исторического развития, до прохождения которой модернизация в Европе никак не могла начаться. Кроме того, мы зафиксировали особое положение русских земель, где трудности сохранялись намного дольше, чем на Западе. Однако это все еще не является объяснением причины, по которой в отдельных местах Европы вдруг начали происходить изменения, со временем дошедшие и до России. Попробуем теперь выяснить условия, при которых общество начало реально модернизироваться.

Век капиталов

В позднее Средневековье явным экономическим и культурным лидером Европы стала Италия. Именно там находились все наиболее населенные города (Милан, Неаполь, Венеция, Флоренция) — кроме Парижа. Именно оттуда распространялись по другим странам прогрессивные экономические веяния — банковское дело, вексельное обращение, двойная бухгалтерия. Именно итальянцы стали законодателями мод в живописи, ваянии, зодчестве (Ренессанс, барокко) и фактически экспортировали за рубеж свои умения в живописи и архитектуре.

Почему же Бог так почтил своим вниманием именно Италию? Благоприятный климат? Наследие античности? Особая предрасположенность народа к искусствам и ремеслам? Вряд ли. Прошла лишь пара столетий с момента наивысшего расцвета культуры, и ни климат, ни великий дух древности, ни многочисленные народные таланты не помогли итальянцам удержать европейское лидерство. Страна быстро переместилась на задворки истории.

Так что же обеспечило временный взлет? В известном смысле случай.

В первую очередь следует отметить, что несколько итальянских городов стали получать большую выгоду от бурной левантийской торговли.

Понять значение этого факта можно, если представить себе, насколько средневековая коммерция отличалась от современной. Она ведь была в основном не специализированной. Все города производили стандартный набор товаров, а кормили их окружающие деревни. Не вписывалось в эту картину, пожалуй, лишь несколько крупных товаропотоков. Вино везли с юга на север, пушнину — с востока на запад, сельдь — из северных морей по всей Европе, а металлы из областей их залегания во все места, где ковалось оружие. Левантийская торговля пряностями являлась пятым и, возможно, наиболее монополизированным потоком специализированной торговли. Неудивительно, что она давала венецианцам и генуэзцам высокую норму прибыли.

Капиталы стали концентрироваться в Италии. Но это само по себе вряд ли приподняло бы Апеннины над другими европейскими регионами, если бы не крестовые походы. С одной стороны, моряки Северной Италии неплохо заработали на обслуживании крестоносцев и на прямом разграблении покоренных территорий. А с другой — благодаря победам европейских рыцарей итальянцы смогли укрепить свои позиции в Восточном Средиземноморье, где обосновались теперь, скорее, не на правах гостей надменных византийцев, а на правах хозяев. (Разграбление Византийской империи обогатило Венецию настолько, что уже никто не мог за нею угнаться. — Ред.)

Еще одной важной причиной концентрации капиталов в Италии была деятельность Ватикана. Римский папа собирал десятину со всего католического мира. Кроме того, церковь получала немалые доходы от своих земельных владений, разбросанных по всей Европе. При этом ни бюрократическим аппаратом, способным эффективно аккумулировать денежные поступления, ни финансистами, способными это эффективно использовать, Ватикан не обладал. Приходилось полагаться на “частный сектор”. Сиенские и флорентийские банкиры стали профессионально работать с деньгами церкви, а это приводило к тому, что известная доля средств оседала в их карманах. Все дороги, как известно, ведут в Рим, а по этим дорогам и в Средние века, и в начале Нового времени постоянно везли драгоценные металлы, которые составили финансовую основу для будущих промышленных операций.

Помимо экономических основ ведения бизнеса надо принять во внимание еще и политические. Сегодня у нас распространен миф, будто на Западе чуть ли не испокон веков испытывали уважение к бизнесу и частной собственности. На самом деле, конечно, это не так. Правители и военные давили предпринимателей по мере сил и надобности, поскольку никто не был против того, чтобы поживиться за чужой счет. Там, где худо-бедно выстраивалась вертикаль власти (Англия, Франция, Испания), возможности развития городов были относительны. Например, подавление процветающих на юге Франции ремесленных и торговых центров в ходе альбигойских войн фактически сделало блестящий Лангедок неконкурентоспособным.

Северная Италия и, в меньшей степени, южная Германия оказались в ином положении. Германские императоры так называемой “Священной Римской империи” постоянно боролись за власть с римскими папами, а потому у сильных городов появлялось пространство для маневра. Коммунальные революции в этих европейских регионах дали гораздо больше свобод, чем в тех, где жесткой рукой правили разного рода короли. В Северной Италии ни папы, ни императоры не могли слишком часто стричь шерсть со своих “овечек”, поскольку те тогда переметнулись бы на сторону противника (из гвельфов в гибеллины, или наоборот). В итоге чрезвычайно благоприятное для концентрации капитала положение Северной Италии оказалось благоприятно еще и для того, чтобы эти капиталы сохранить, инвестировать в бизнес или выстроить в своих городах дивные соборы, украшающие их и по сей день.

Капиталы, концентрировавшиеся в ряде городов и отраслей экономики Италии, постепенно стали создавать спрос на товары, который могли удовлетворять другие города и другие отрасли. Тем самым бизнес расширялся как географически, так и функционально. Например, Флоренция со временем стала специализироваться не только на банковских операциях, но и на производстве шерстяных тканей. А главным центром металлообработки и производства вооружения стал Милан (возможно, как город, ближе всего расположенный к металлургическим центрам, находящимся севернее Альп).

Естественно, всё не могло ограничиться только Италией. Флорентийцы стали осваивать южные регионы Франции, закрепившись, к примеру, в Лионе. Венецианцы двинулись на Восток, расширив свои деловые интересы в Далмации и на островах Средиземного моря. Генуэзцы обратили внимание на возможности финансового обслуживания Испании, богатеющей благодаря потоку драгоценных металлов, идущему из Америки. Немцы, прибывавшие за товарами в Венецию, затем распространяли свой бизнес по Рейну вплоть до фламандских и северогерманских городов, а те, в свою очередь, подключили к европейскому бизнесу Англию, Скандинавию, Польшу — поставщиков шерсти, леса, зерна. Соответственно, шерсть и сукно (из Испании и Англии), лес (из Скандинавии и с Балкан), зерно (из Апулии и Польши) породили новые специализированные и весьма высокодоходные товарные потоки.

Концентрация капиталов, возникшая в одном регионе, стимулировала деловое развитие по всей Европе. Разумеется, интенсивность проникновения бизнеса в разные страны была неодинаковой. Несколько упрощая, можно сказать, что потоки распространения капиталов теряли свою мощь по мере удаления от Северной Италии. Ряд факторов, правда, обусловил то, что Нидерланды в XVII столетии оказались наиболее передовой европейской державой с развитой торговлей и мореплаванием, тогда как Испания утратила преобладание на море и деловую активность. Но вне зависимости от любых обстоятельств такие географически удаленные земли, как Польша, Скандинавия, Русь, объективно были обречены на то, чтобы оставаться не более чем поставщиками отдельных видов сырья для стран Запада и Востока. Там возникало мало городов, а те, что были основаны (например, Данциг, Новгород, Берген), занимали узкую торговую нишу, не имея шансов стать крупными хозяйственными центрами и передать деловой импульс еще дальше.

А тем временем Русь…

Русь, в частности, так и осталась поставщиком мехов, льна, пеньки и воска. Лес транспортировать в крупные судостроительные центры Запада не имело смысла из-за гигантских расстояний. А зерно стало предметом российского экспорта лишь через много веков, когда под распашку были освоены черноземные земли.

Экономические проблемы непосредственным образом влияли и на социально-политические процессы. Дело в том, что на Западе, под воздействием растущих денежных богатств, стала происходить трансформация военного дела, которая, как это ни покажется странным, явилась наиболее важным для модернизации последствием процесса накопления капиталов.

Средневековая армия, несмотря на красивые истории про могучих, благородных рыцарей, была устроена ненадежно. Для ведения крупных военных кампаний сюзерен должен был привлекать армии вассалов. Вассалы, по идее, должны были откликаться на призыв. С одной стороны, этого требовала средневековая этика (предать сеньора неблагородно), с другой — средневековое устройство прав собственности (за предательство сеньор лишит своего вассала права владения землей).

Однако на практике механизм мобилизации войск испытывал значительные трудности. В целом ряде случаев Вассал мог полагать, что сеньор не выполнил своих обязательств по отношению к нему, а потому без зазрения совести игнорировал призыв о поддержке. Кроме того, некоторые вассалы одни свои земельные участки держали от одного сеньора, а другие — от другого. И, естественно, в случае возникновения военного конфликта “слуга двух господ” оказывался ненадежной опорой. Были и другие причины, по которым какой-либо граф или барон мог вообще не явиться в необходимое время по призыву короля — верховного сюзерена. Но главное даже не это.

Какова бы ни была причина, “разобраться” со строптивым вассалом сеньор мог лишь постфактум. Когда военный конфликт завершался, он его карал, а затем отдавал землю другому вассалу. Но в некоторых случаях сюзерен, ослабленный трудной военной кампанией, мог запросто проиграть битву строптивцу — свеженькому и поднакопившему сил.

Понятно, что при такой организации оперативная мобилизация войска и нанесение быстрых ударов дела невозможны. Требовалось выстроить вертикаль власти, в которой приказы исполнялись бы беспрекословно. Стало быть, необходимо создать такую систему, при которой армия получает вознаграждение только за реально оказанные услуги, а потому заинтересована вести военные действия эффективно.

С некоторой долей условности можно сказать, что финансовые отношения сюзерена с вассалом напоминали наш механизм оплаты жилищно-коммунальных услуг, когда вне зависимости от того, хорошо ли греют квартиру батареи, или не греют вовсе, и течет ли вода из крана, нам все равно автоматически повышают оплату за мнимые “услуги” ЖКХ. А коли мы недовольны, все равно надо сначала заплатить, а уж потом тратить время на долгие разборки с халтурщиками. Гораздо эффективнее система покупки товара в магазине, когда мы платим лишь за то, что реально приобрели. Продавец ведь не говорит нам: сначала деньги, а за товаром приходите, когда его завезут.

Вот потому-то ненадежную феодальную систему мобилизации войск требовалось заменить на такую, при которой строптивец автоматически остается “с носом”. И вот система “сюзерен–вассал” со временем уступила место системе наемных войск. Естественно, в полной мере такая трансформация смогла осуществиться лишь при высоком уровне развития товарно-денежных отношений, когда мешочек с золотыми монетами стал для “полевых командиров” большей ценностью, нежели земля.

Монархам удавалось преобразовать армии лишь в той мере, в какой у них для этого имелись деньги. Даже Столетнюю войну в XIV веке английский король смог начать лишь на кредиты, предоставленные ему флорентийскими банкирами. А в XV–XVI веках установилась достаточно прочная связь военной мощи с крепкими финансами. Тот, кто не имел кредита и налоговых сборов, не мог даже помышлять о достижении глобальных целей.

И Московия оказалась как раз именно в таком положении. Она не могла пойти по пути формирования крупного наемного войска. При явной недостаточности развития городов, при тех ограниченных финансовых ресурсах, которыми обладали великие князья, трудно было надеяться на создание армии, воюющей за деньги. Иван III и Иван IV разорили Новгородскую республику, экспроприировав ресурсы “Господина Великого Новгорода”, который худо-бедно был сопоставим по богатству с городами Западной Европы. На какое-то время это поддержало казну, но стратегически лишь подорвало возможность при создании добротной армии ориентироваться на успешные западные образцы.

А усиливать войско было необходимо. Московия, выйдя из-под контроля Орды, переориентировалась с Востока на Запад и постепенно втягивалась в большую европейскую политику. Цари хотели воевать, хотели продвигать границы на Запад.

Мы можем, конечно, говорить о преимуществах пацифизма, но вряд ли реалистично подходить к героям XVI века с современными мерками. Требовать, скажем, от Ивана Грозного, чтобы он не покушался на слабеющий Ливонский орден, — все равно, что требовать от волка перейти на вегетарианство. Москва объективно вынуждена была, оборотя взоры на Запад, тем или иным способом решать проблему формирования крупной армии. И она решила ее как сумела. Русским царям пришлось добиваться тех же военных целей, что западным государям, но используя при этом совершенно иные средства.

Не обладая деньгами, русские государи стали практиковать военную службу за землю. Благо земли на Руси после ряда успешных войн с татарами и продвижения границ на Восток было более чем достаточно. Поместное войско являлось не какой-либо дурью убогого самодержца и отнюдь не признаком восточной деспотии, свидетельством политической отсталости Московии. Оно представляло собой единственно возможную политическую реакцию на объективно сложившуюся экономическую отсталость Русского государства как отдаленной европейской окраины, неспособной в достаточном объеме мобилизовать финансовые ресурсы.

Наивно думать, что Московия могла устраниться от соперничества с Западом. Вслед за проблемой Золотой Орды одна за другой стали возникать проблемы Литвы, Польши, Швеции, претендующих на земли молодого Русского государства. Миролюбие не соответствовало стандартам того времени, и объективная потребность соперничества обрекала русских самодержцев на построение поместного войска в условиях недоразвитости городской культуры.

Цари обязали дворян-помещиков служить за землю. В известном смысле закрепостили их. Боеспособность подобной подневольной армии оказалась не слишком высока, но худо-бедно с Литвой Московия все же справилась. Однако вместе с поместным войском на Русь объективно должно было прийти крепостное право. Это на Западе наемник получал свои деньги и дальше жил, как хотел, без покровительства монарха. В Московии же помещику требовался постоянный патронаж. Обеспечить существование воина можно было лишь эффективно функционирующей землей, то есть такой, на которой сидит работник. И если, с одной стороны, работников постоянно переманивали богатые землевладельцы, а с другой — эти работники в массовом порядке бежали куда-нибудь на Дон, то без закрепощения русский царь постоянно оставался бы не с войском, а лишь с разбитым корытом.

Век королей

Тем временем в Западной Европе происходила смена лидера. Вместо Италии с середины XVII века на передний план вышла Франция. Она оказалась наиболее многочисленной по населению и наиболее сильной в военном отношении державой. Французский язык стал постепенно языком международного общения. А двор Людовика XIV — образцом для монархов всей Европы, и маленькие Версали раскинулись на огромном пространстве от Казерты в Неаполитанском королевстве (на юге) до Дроттнингхольма в королевстве Шведском (на севере) и Вилланова в Речи Посполитой (на востоке).

Отчего же произошла подобная трансформация? Почему Италия, казавшаяся долгое время бесспорным лидером, вдруг удивительным образом отправилась на задворки европейской жизни? Почему перестали работать те факторы, которые определяли ее преимущества в позднее Средневековье и в эпоху Высокого Возрождения?

Еще раз подчеркнем, что эпоха создания наемных армий требовала больших денег. Итальянские города-государства, эффективные в экономическом смысле, тогда лидировали по доходам на душу населения, однако по абсолютной массе денежных средств, находящихся в распоряжении правительств, эти политические “карлики” объективно должны были уступить первенство крупным европейским державам, способным аккумулировать финансовые ресурсы, порождаемые большими территориями и большим населением.

Если феодальное войско германских императоров не могло установить свой контроль над процветающей средневековой Италией, то значительно более эффективно выстроенные армии Испании и Франции вступили в острое соперничество за Апеннины с конца XV столетия. По этой причине Италия превратилась из субъекта в объект европейской политики. Обреченность этой раздробленной страны была очевидной, однако вопрос, кто же из двух агрессоров окажется господином, оказался не столь уж простым.

Поначалу доминировать стала Испания. Более того, улыбнувшееся ей военное счастье вскоре получило солидное материальное обоснование. Колонизация Америки дала испанским королям такой большой и стабильный источник дохода, которого не было в тот момент ни у кого из соперников. Финансирование наемного войска стало не столько задачей хозяйственного развития городов, сколько производной от эффективной работы боливийского рудника в Потоси, обеспечивавшего корону испанских Габсбургов серебром. Вернее, добыча благородных металлов в Америке явилась базой более сложного экономического процесса. Генуэзские банкиры в интересах Габсбургов сформировали международный рынок государственного долга. Генуэзцы из банка ди Сан Джорджо аккумулировали на проходивших в Пьяченце ярмарках временно свободные денежные средства богатых европейских купцов и ростовщиков, а затем кредитовали Испанию. Когда же в Севилью приходили корабли с серебром и золотом из Америки, кредиторы получали щедрое вознаграждение за свои деньги.

Что можно было противопоставить подобной системе? Могла ли какая-либо сила сделать Францию более богатой и более сильной в военном плане? Ведь генуэзский кредит в сочетании с американским серебром делали Габсбургов в смысле наращивания мощи не зависимыми ни от хозяйственного развития испанских городов, ни даже от численности населения Испании. Были бы деньги, а ландскнехтов Габсбурги легко нанимали и в Германии, и в Италии, и в Нидерландах.

Франция была обречена искать средство против испанской мощи, поскольку в противном случае оказалась бы еще одной частью империи Габсбургов. Если бы государство в основе своей оставалось к XVI веку средневековым, наверное, нарастанию испанской мощи ничего нельзя было бы противопоставить. Однако “век капиталов”, породивший крупные наемные армии, создал основу для формирования государства совершенно нового типа. Государства, которое обладало бы способностью эффективной трансформации.

Начиная с Людовика XI, монархи стали осуществлять централизацию государства, ликвидируя зависимость сюзерена от вассалов. Эта централизация осуществлялась различными способами от династических браков до хитроумных политических интриг, но вряд ли она была бы в принципе возможна, если бы армия сюзерена оставалась в зависимости от исполнения вассалами своих обязательств. “Век капиталов” породил “век королей”. Не в том смысле, понятно, что королей не было раньше, а в том, что могущество монархов благодаря оружию и деньгам сильно возросло. Устранив зависимость от вассалов, они, в свою очередь, получили возможность наращивать размеры бюджета и вооружений.

В Германии не произошло централизации, но то, что случилось в XVI–XVII веках на немецких землях, стало по сути иным проявлением тех же самых процессов, которые происходили во Франции. “Священная Римская империя” как иерархическая структура ослабла настолько, что Германия более чем на столетие погрузилась в кровопролитные религиозные войны. Суть конфликтов определялась не только делением христиан на католиков и протестантов. Само по себе появление “еретиков” прежде никогда не приводило Европу к столь страшным последствиям. Суть конфликтов определялась тем, что отдельные правители, стремившиеся “выкроить” из больного имперского тела свои собственные государства, намеренно поддерживали религию протеста, Реформацию, протестантизм, которые разрушали старые, традиционные механизмы легитимности. Наверное, самым ярким примером такого разрушения стало принятие лютеранства Гогенцоллернами, которые формировали Пруссию, “приватизируя” земли гибнущего Тевтонского ордена. Нетрудно понять, что папский престол в Риме никогда бы не санкционировал подобной “приватизации”, а потому разрыв с ним оказался неизбежен.

На переходе в лютеранство свою легитимность в середине XVI столетия выстроил шведский король Густав Ваза, которому требовалось обособиться от датского владычества. На формировании англиканства выстроил новый механизм власти Генрих VIII Тюдор, приватизировавший монастырское имущество и тем самым резко усиливший свою финансовую мощь. А кальвинизм стал важнейшим буржуазной революции в Нидерландах, поскольку ей требовалось разрушить гнетущую связь с испанскими Габсбургами, выкачивавшими налоги из Голландии.

Но вернемся к Франции. Обеспечив централизацию и пройдя быстрее, чем Германия, через гражданские религиозные войны, она приступила к качественному укреплению государства. Противопоставить испанской мощи можно было лишь твердое, планомерное выстраивание государственных финансов, чем, собственно говоря, лучшие бюрократические умы Франции занимались на протяжении всего XVII столетия. Усилиями герцога Сюлли, герцога Ришелье и интенданта финансов Кольбера вся Франция была поставлена на службу укреплению обороноспособности.

В начале века Сюлли оптимизировал государственный бюджет, устранил излишние расходы и постарался мобилизовать те доходы, которые можно было получить в краткосрочной перспективе без глубокой трансформации всей системы.

В середине столетия Ришелье начал формировать французскую бюрократию, важнейшей задачей которой постепенно стало взимание максимально возможного объема налогов на всей территории страны.

В 60-х — 70-х годах XVII века Кольбер не только развивал начинания Ришелье по состриганию шерстки с народа, но также прилагал усилия для увеличения налогооблагаемой базы, то есть для развития французской экономики — так, как он это понимал. Кольбер создавал государственные мануфактуры и ограждал французский рынок таможенными барьерами, чтобы столь необходимые для развития военного дела деньги не уходили за рубеж.

Подобная политика стала называться меркантилизмом. С позиций фритредеров (от англ. free trade — свободная торговля) будущего она представлялась ошибочной, поскольку не создавала настоящих стимулов для ведения бизнеса. Но с позиций задач, стоявших перед королевскими дворами XVII столетия, лишь такая политика была оптимальной, поскольку давала возможность мобилизовать максимум ресурсов для ведения войн.

Большая территория и значительная численность населения Франции позволили при наведении порядка в делах обеспечить такой объем поступления налогов, какой вряд ли кто-то еще из европейских монархов мог получить. Роль бюрократии в эту эпоху оказалась более важной, нежели роль купцов и банкиров, возвеличивших Италию в прошедшие века.

По образцу Франции стали выстраивать государственные отношения практически все державы Европы, и это заимствование институтов было, наверное, важнее строительства многочисленных Версалей или же повсеместного использования французского языка. Однако таких успехов, как Людовик XIV, никто из монархов по разным причинам достичь не смог. Испания герцога Оливареса была слишком деморализована “халявой”, выкачиваемой из колоний Америки, чтоб научиться суровому труду построения государства. Пруссия короля Фридриха Вильгельма, напротив, оказалась, пожалуй, в формировании бюрократии даже более эффективной, чем Франция, однако соперничать с ней в масштабах военного строительства не могла: “королевство маловато — разгуляться негде”. Англия же в стремлении собрать как можно больше налогов с населения быстро надорвалась, поскольку Карл I столкнулся с вооруженным сопротивлением парламента и проиграл ему битву за ресурсы. В краткосрочном же плане с Францией могла соперничать Австрия, за которую воевал гениальный полководец принц Евгений Савойский. Но в долгосрочном — австрийские позиции были подорваны неспособностью бюрократии эффективно выстраивать вертикаль власти в полиэтничной среде, объединенной не языком, не культурой, а только фигурой монарха.

Именно Людовик XIV в этой ситуации мог именовать себя “королем-солнцем”. И именно он мог с наибольшим правом провозгласить: “Государство — это я”. Естественным следствием трансформации государства, фискальной системы и основ построения армии стал переход к абсолютизму. Монарх имел армию чиновников, кровно заинтересованных в существовании централизованного государства, поскольку оно, в свою очередь, было заинтересовано в них. И монарх обладал армией военных, важнейшим источником существования которых являлся государственный бюджет. Такие основы былой самостоятельности, как своя земля (у феодалов) и свой бизнес (у бюргеров), потеряли значение. Во всяком случае, самостоятельность отстоять с помощью этих ресурсов было уже невозможно. Все стали выстраиваться в вертикаль власти. И, несмотря на очевидные минусы любой бюрократизации, именно те страны, где вертикаль обеспечивала максимизацию объема государственных финансов, оказывались наиболее сильными европейскими державами, оснащенными мощными армиями.

Помимо абсолютизма в политике и меркантилизма в экономике важнейшей чертой “века королей” стал рационализм в интеллектуальной жизни. По сути дела это была первая эпоха широкомасштабной политической и социальной инженерии.

В “век капиталов” господствовала стихия, когда самые успешные предприниматели становились олигархами, самые успешные кондотьеры срывали себе максимальный куш, самые успешные конкистадоры осваивали новые земли, а самые успешные миссионеры покоряли своими речами города и народы. В “век королей” от этой стихии ничего не осталось. Сконструированное на финансовой и военной основе, государство стремилось максимально распространить свою власть вширь и вглубь. Жизнь общества становилась более защищенной, менее подверженной стихии случая, и это порождало соблазн рационализировать человеческое существование так, чтобы в нем вообще не осталось места ни для чего неправильного. “Все к лучшему в этом лучшем из миров”, — сделал вывод немецкий философ, и многочисленные деятели Нового времени действительно стремились оптимизировать человеческое существование.

Бесспорным плюсом рационализма стало зарождение современной науки, способной анализировать мир и природу вне зависимости от религиозной догмы. Бесспорным минусом стало подмеченное Мишелем Фуко стремление общества отсечь всякую индивидуальность. Тысячи французов объявлялись безумцами в век рационализма по той лишь причине, что их поведение чем-то отличалось от общепринятого.

А тем временем в России…

В эту эпоху, естественно, не избежала трансформации и Россия. У нас, как и во Франции, все начиналось с военных проблем. К эпохе Петра I стала очевидной ограниченность возможностей поместного войска. Сражалась русская армия в XVI — XVII веках слабовато. Поляки худо-бедно ей были еще по плечу, но уже со шведами в Северной войне вышла известная заминка.

Однако для реорганизации армии требовались финансовые ресурсы. За землю нельзя было купить ни квалифицированного ландскнехта, ни быстро совершенствующейся артиллерии, ни дорогостоящих фортификационных сооружений. Денег же, как мы помним, из российских городов в большом объеме выкачать было нельзя по причине отсутствия таковых. Соответственно, перед царем, стремившимся выйти на европейскую политическую арену и на европейский театр военных действий, стояло две равных по значимости задачи: во-первых, сформировать отечественную бюрократию, которая сможет относительно эффективно мобилизовать в казну все, что “плохо лежит” (модель Ришелье); во-вторых, протекционистскими действиями государства усиливать эффективность отечественной экономики, дабы не только брать у народа, что “плохо лежит”, но и наращивать совокупное национальное богатство (модель Кольбера).

Именно по такому пути и двинулся Петр Великий. Его политика была вполне европейской по замыслу, однако надо иметь в виду, что начинал-то царь не с чистого листа. Он мог европеизировать лишь ту государственную, хозяйственную и военную систему, которая досталась ему от предков. А досталось ему, по объективным причинам, совсем не то, что французским королям или даже прусским монархам. В этом смысле возможности Петра были ограничены.

В итоге русский царь относительно успешно перекраивал государство, приступив к формированию бюрократии. Сравнительно боеспособным стало войско, поддержанное всеми ресурсами огромной, хотя и не слишком эффективно функционирующей в хозяйственном отношении державы. Однако избавить страну от деспотизма царь, естественно, не смог бы, даже если бы подобная идея пришла ему в голову. С одной стороны, он вынужден был импортировать европейский бюрократический деспотизм, поскольку тот являлся последним словом государственной мысли эпохи абсолютизма и меркантилизма. А с другой — Петр вынужден был опираться на старый крепостнический деспотизм, поскольку именно он уже много лет худо-бедно замещал в России отсутствие сильных торговых городов, которые исторически являлись важнейшим источником ресурсов в целом ряде европейских стран.

В эту эпоху по столь же объективным причинам Крепостничество сохранялось не только в России, но также в Польше, в Пруссии восточнее Эльбы и на славянских, венгерских, румынских, хорватских территориях австрийских Габсбургов. Прослеживается довольно четкая обратная зависимость между наличием бюргерской хозяйственной культуры, способной обеспечивать монархию ресурсами, и крепостничеством, применявшимся там, где совсем не было городов и, соответственно, городского населения.

В то время Россия не являлась совершенно особым миром, противостоящим европейскому миру бюргерства, как это принято иногда считать. Она просто была наиболее отдаленной, периферийной страной, которой пришлось столкнуться с проблемами, вытекающими из слабого развития городов, в большей степени, нежели Польше, Австрии или Пруссии.

Век свобод

Тем временем в Западной Европе процесс модернизации шел дальше. И на сей раз лидерство перешло к Англии. Уже в XVIII столетии англичане осуществили промышленную революцию, успешно применив технические новшества для повышения производительности труда. А сразу после завершения наполеоновских войн Англия оказалась явным экономическим лидером Европы. Со временем ее даже стали называть мастерской мира.

Английский язык стал догонять французский в качестве языка международного общения, а через некоторое время вышел на лидирующие позиции. Фритредерство, впервые признанное в качестве доминирующей экономической доктрины именно англичанами, к середине XIX столетия стало определять развитие практически всех европейских экономик. И каждый уважающий себя человек должен был читать Адама Смита, чтобы судить о том, “как государство богатеет, и чем живет, и почему не нужно золота ему, когда простой продукт имеет”.

Каким же образом Англия смогла обогнать в экономическом плане Францию? Как не слишком населенная островная страна смогла добиться высокой производительности труда? Почему технические новшества были рождены английскими умами и внедрены на практике руками англичан, а не французов, немцев или же русских?

По всей видимости, основная причина — в особой защищенности прав собственности, сложившейся именно в Англии, а не в других государствах. Порой существует иллюзия, будто в Европе подобные гарантии неприкосновенности собственности существовали испокон веков. Но этот подход к анализу проблемы не имеет ничего общего с реальностью. Европа, как и любой регион мира, содержит в своей истории многочисленный список экспроприаций, осуществленных правителями в различных условиях и по различным поводам.

Единственным сколько-нибудь эффективным способом защиты имущества вплоть до XVII века становился переход “из мещан во дворянство”. То есть успешный предприниматель должен был бросить свое дело, изъять деньги из бизнеса, вложить их в землю, в титул или в покупку государственной должности. Права аристократии были защищены гораздо лучше, чем права третьего сословия. Однако и находясь в числе аристократов, собственник должен был максимально избегать политической конфронтации, угадывать будущего победителя любого конфликта, а лучше всего вообще не иметь никаких врагов, поскольку те, случайно возвысившись, могли при случае отомстить богатею. Увы, не иметь врагов богатому человеку было трудно, поскольку соблазн завладеть чужим имуществом врагов плодил автоматически. В итоге дело складывалось так, что сохранять крупную собственность на протяжении веков оказалось практически невозможно.

Ситуация впервые стала меняться после формирования Голландской республики, в которой купцы являлись основой государства. Однако это была слишком маленькая страна, чтобы стать мировым лидером. Такую роль сыграла Англия.

На первый взгляд, вроде бы Англия не была купеческой республикой. К началу XVII века она представляла собой монархию, стремящуюся к абсолютизму примерно так же, как и другие монархии Европы. Однако на пути английских Стюартов встали препятствия, которых не было ни у французских Бурбонов, ни у австрийских Габсбургов, ни у прусских Гогенцоллернов или российских Романовых. Во-первых, у английских королей традиционно не имелось сильной сухопутной армии; во-вторых, в Англии издавна существовал сильный парламент.

Сухопутной армии быть не могло, поскольку Англия находится на острове. Воевать же ей приходилось с помощью флота, отражающего атаки с моря, как было, например, в случае с испанской “Непобедимой армадой”. На суше англичане много воевали в XIV — XV веках, а затем их силы оказались подорваны страшной междоусобной войной Алой и Белой розы. При Тюдорах сухопутные конфликты имели место фактически лишь с Шотландией, но они не требовали войск, сопоставимых по размеру с армиями, орудовавшими на континенте.

Что же касается английского парламента, то король Генрих VIII, вступивший в опасный конфликт с католической церковью, но не имевший при этом большой армии, неизбежно вынужден был опираться на различные слои общества. Приобретя от Реформации значительные выгоды, король вынужден был дать определенные права своим сторонникам. В итоге английский парламент, в отличие от некоторых континентальных аналогов, заседал сравнительно регулярно и принимал решение даже о том, может ли монарх собирать налоги для своих собственных нужд. При относительно слабом короле и относительно сильном парламенте формировалась система, которую Егор Гайдар, вслед за рядом западных мыслителей, назвал демократией налогоплательщика.

Когда Карл I попытался разрушить эту систему в пользу стандартного абсолютизма, выяснилось, что сил для этого у него недостанет. В Англии победила революция. Оливер Кромвель стал военным диктатором и фактически на какое-то время реализовал абсолютистский идеал, собрав значительные по размеру налоги и сформировав сильную армию. Однако, не являясь представителем легитимной династии, Кромвель не смог закрепить новую систему. После его смерти власть вернулась к Стюарту (Карлу II), а затем произошла так называемая Славная революция (государственный переворот 1688–89 гг.), которая подвела итог долгим поискам оптимального пути и закрепила доступ буржуазии к государственной власти.

Все соперники в борьбе за власть оказались слишком слабы для того, чтобы одержать единоличную победу. А перспектива возобновления долгого кровопролитного противостояния всех пугала. В итоге элитам пришлось пойти на компромисс. Не восстановились ни королевский абсолютизм, ни военная диктатура, ни гражданская война. Монархия оказалась ограничена парламентским правлением. И хотя до введения всеобщего избирательного права оставалось еще более двух веков, демократия для элит сыграла свою позитивную роль в развитии общества. Собственник, защищенный законом, стал эффективным производителем.

В это же время в Европе произошла катастрофа, подорвавшая былую уверенность в эффективности рационализма и, соответственно, бюрократической организации общества. Страшное лиссабонское землетрясение 1755 года поставило вопрос о том, все ли действительно к лучшему в этом “лучшем” из миров? Вольтер от всей души “оттянулся” по этому поводу в “Кандиде”, а идеи свободного, стихийного развития общества стали подрывать основы рационализма, и это оказалось весьма кстати для восприятия лучшими европейскими умами английского опыта частного предпринимательства.

Лидерство Англии стимулировало другие страны Европы пойти по тому же пути. Фритредерство, цензовая демократия, защищенность прав собственности, ограничение произвола властей стали в большей или меньшей степени проникать во все уголки Старого Света. По сути дела, именно тогда возникло такое явление, как догоняющая модернизация, которое сегодня почему-то принято относить лишь к нынешним развивающимся государствам. А ведь Франция или Германия в общих чертах прошли примерно такой же путь “гонки за лидером”, какой ныне нужно пройти России или Нигерии.

Важнейшей чертой данного этапа развития общества стало формирование национализма, который является неизбежным следствием системы свободного предпринимательства. Этот момент иногда стыдливо замалчивается, поскольку национализм отождествляется с нацизмом или ксенофобией. На самом деле, однако, это вовсе не одно и то же.

До начала промышленного переворота, осуществленного в Англии, общество было преимущественно аграрным. Причем не только в том смысле, что производило аграрную продукцию. Подавляющее большинство населения жило в деревнях, где все знали друг друга. Базовой формой человеческой общности являлась сельская община. Ее члены имели друг с другом определенные отношения — любви, ненависти, сотрудничества, совместной обороны от врага и т.д. Весь остальной мир для них был весьма абстрактной штукой. Крестьянин мог иметь еще определенные отношения с местным господином, взимающим оброк, и с покупателями из соседнего города, но такие понятия, как страна, народ, патриотизм, были для него условностью.

Крестьянин знал, конечно, что он подданный некоего короля, а также христианин, над которым выстроена вертикаль: кюре — епископ — папа. Но в непосредственные отношения с монархом или папой он, естественно, не вступал.

Развитие промышленности и вызванный ею быстрый рост городов стали разрушать сельскую общину как базовую форму человеческих отношений. Бизнес предъявлял ускоряющийся спрос на рабочую силу и притягивал людей из села.

Городской образ жизни стал для недавних крестьян шоком. Разрушились традиционные связи, потребовалось налаживать отношения с совершенно иными людьми, приехавшими, возможно, из дальних мест, где существовали другие нормы поведения, другие обычаи, другая вера. В известном смысле завод или фабрика могли заменить вчерашнему крестьянину старую сельскую общину, однако городская никогда не была стабильной. Сегодня ты имеешь работу, завтра — нет. Сегодня ты — на одном месте, завтра — на другом.

В этой ситуации стала постепенно формироваться новая человеческая общность. Причем возникала она на принципиально иных началах — как воображаемое сообщество, если воспользоваться удачным определением Бенедикта Андерсона. Если крестьянская община представляла собой сообщество, где каждый лично знал каждого и имел с ним непосредственную эмоциональную связь, то при формировании урбанистической общности подобное невозможно. Ты должен ощущать некую связь с миллионами людей посредством лишь своего воображения. Рабочий из Гамбурга должен каким-то образом представить себе, что у него есть нечто общее с рабочим из Мюнхена, которого он никогда в своей жизни не увидит, но он с ним, как говорится, “одной крови”, одной национальности. Так стали формироваться нации.

Если в обществе формируются такого рода отношения, оно продолжает существовать и даже укрепляться, как это имело место в Англии, Франции, Германии, Испании. Если же подобные отношения не возникают, общество при неблагоприятных внешних условиях распадается, как это случилось с Австро-Венгрией, Османской и Российской империями. А затем на лоскутных обломках держав все равно торжествует национализм, скрепляя некой нематериальной связью отдельные территории, такие как Польша, Румыния или Финляндия.

Формирование нации необходимо промышленному обществу, но в то же время оно и возможно-то по-настоящему только в индустриальной среде, поскольку лишь такая среда производит материалы для строительства воображаемого сообщества. Железные дороги, массовое книгопечатание, а впоследствии самолеты, телефоны, радио и телевидение… Все это крайне необходимо для того, чтобы житель Мюнхена и житель Гамбурга ощутили себя частичкой единой нации.

А тем временам в Российской империи…

Россия, для которой главной проблемой долгое время оставалось крепостное право, пошла по тому медленному пути, по которому шли Австрия (с венгерскими, славянскими, румынскими землями) и Пруссия. Наша страна находилась как бы на периферии Европы, идущие с Запада импульсы до нее доходили медленно по причине большой территориальной и культурной удаленности, а также потому, что наконец требовалось преодолеть тяжкое наследие, копившееся еще с тех времен, когда Россия встала на путь закрепощения и формирования поместного войска. Не удивительно, что отмена крепостного права и земельная реформа с наделением крестьянина собственностью прошли у нас позже, чем в Австрии и Пруссии. Но надо отметить, что преобразования Александра II и Петра Столыпина осуществлялись полностью в русле европейской модернизации.

Что же касается частичной демократизации, обеспечивающей хотя бы гарантию прав элит, то она в царской России так и не смогла дойти до своего логического завершения. Революция прервала процесс модернизации или, точнее, повела его по пути, максимально неблагоприятному для развития рынка и демократии. При этом некоторые приходящие с Запада “веления модернизации” (например, урбанизация или всеобщая грамотность) неплохо прижились на российской почве.

Во всех крупных европейских странах революции либо тормозили, либо существенно модифицировали процесс модернизации. И Россия здесь не стала исключением. Однако в силу описанных ранее обстоятельств дело сложилось так, что русская революция пришлась на сравнительно позднюю эпоху. На ту эпоху, когда широкое распространение получили коммунистические идеи. “Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма”. Однако реальную жизнь этот призрак обрел именно в России. — Ред.) Эти идеи придали специфическую форму тому деструктивному началу, которое, увы, сопровождает модернизацию. Административно-хозяйственная система и тоталитарный режим, использовавший массовые репрессии, создали у некоторых наблюдателей впечатление, будто Россия движется в совершенно особом, неблагоприятном для модернизации направлении. Однако на самом деле специфика была в основном обусловлена особенностями того исторического и трагического пути, который пришлось пройти нашей стране. Особенности этого пути, однако, не отменяли естественной реакции на вызовы модернизации, хотя и делали эту реакцию особенно сложной.

Век масс

Значительно более простой оказалась модернизация США. На очередном этапе развития эта страна обогнала Англию и стала новым мировым лидером. Именно благодаря влиянию Америки английский язык полностью победил всех конкурентов в качестве языка международного общения. Но самое главное — начали побеждать американские стандарты жизни. Они стали быстро восприниматься многими странами мира — от Бразилии до Японии, несмотря на естественное сопротивление национальных культур. Во всех уголках света заговорили об опасности американизации. Появился такой термин, как “кока-колонизация”, причем по большому счету имелось в виду не только широкое распространение кока-колы, но и фаст-фуда, засилье стандартных фильмов Голливуда, массовой автомобилизации, офисного и загородного стиля жизни и массы других особенностей нашего современного существования, поначалу утвердившихся именно в США.

Америка явилась образцом благодаря тому ее богатству, которое стало с очевидностью выявляться уже в начале ХХ века. А когда американский план Маршалла помог возрождению разрушенной во время Второй мировой войны Европы и доллар стал основой мировой валютной системы, сомнений в лидерстве США не осталось уже никаких.

При этом надо заметить, что в первые сто с лишним лет существования своего государства американцы вовсе не стремились стать мировыми лидерами. Более того, доктрина Монро даже предполагала, что США ограничивают свои интересы только собственными проблемы и не лезут со своим уставом ни в какие другие страны. Доминирование Соединенных Штатов явилось следствием не заранее сформулированных политических целей, а результатом развития массового производства в сочетании с огромным естественным размером американского рынка, покорившего и поглотившего мировой рынок. Во второй половине ХХ века он стал еще больше по причине активного перераспределения части валового продукта от богатых к бедным. Массовое производство на волне укрепления социального начала получило по-настоящему массового потребителя.

История формирования крупных рынков, “обогащенных” социализмом, начиналась не в США непосредственно, а в Германии в конце XIX столетия. С одной стороны, объединение ранее раздробленных немецких земель посредством создания империи, предваренное формированием Таможенного союза, создало крупнейший в Европе рынок, на котором смогли развернуться во всю мощь быстро зарождавшиеся германские концерны. С другой же стороны, канцлер Отто фон Бисмарк стал вводить для рабочих систему социального страхования — зародыш будущего социализма. Если бы в начале ХХ века вся Европа объединилась, так же как Германия (а ведь поговаривали тогда о Соединенных Штатах Европы), то, возможно, не было бы ни мировых войн, ни последующего глобального доминирования Америки. Однако этот фантастический сценарий не реализовался. В Старом Свете по объективным обстоятельствам мировые войны резко затормозили интеграцию и модернизацию, тогда как в Новом Свете модернизация шла полным ходом.

По сравнению с Европой США имели два существенных преимущества.

Во-первых, это была страна переселенцев, обладавшая огромными территориями, пригодными для заселения и формирования широкомасштабной экономики. Причем характер американского государства, ориентированного на прием переселенцев любой национальности (а не только жителей старой метрополии), формировал все новые и новые волны иммиграции — английской, немецкой, скандинавской, ирландской, итальянской, еврейской… Иммиграция постоянно увеличивала численность населения. Практически вся Европа теряла энергичных, предприимчивых людей, тогда как Америка их приобретала. При этом каждая новая волна переселенцев расширяла внутренний рынок США.

Во-вторых, это была страна, в полной мере воспринявшая у Англии опыт свободы предпринимательства и защиты прав собственности. Поначалу США привлекали переселенцев со всей Европы тем, что там легко можно было получить землю. Но впоследствии оказался гораздо важнее иной фактор экономического развития. В Америке было выгодно вкладывать средства и создавать промышленные предприятия, а потому там гораздо быстрее, чем в Германии, стали появляться многочисленные новые виды бизнеса — электротехника, нефтепереработка, автомобилестроение… Последнее сыграло особую роль в ускорении развития экономики.

Два отмеченных выше американских преимущества породили в сочетании феномен Генри Форда — предпринимателя, создавшего в автомобилестроении по-настоящему массовое производство. Огромный рынок, раскинувшийся на огромной территории, формировал почти неограниченный спрос на машины, тогда как свобода предпринимательства позволила умному изобретателю воспользоваться представившейся возможностью со значительной личной выгодой. Форд первым применил конвейер, сделал рабочих фактическим придатком движущейся линии по сборке машин, но при этом стал хорошо оплачивать за труд всех, кто работал на его заводах.

Конвейер в той или иной мере был перенесен во многие отрасли американской экономики, что обеспечило стабильный рост ВВП и реальных доходов. На этом основывалось то американское знаменитое Процветание и благоденствие, о которых говорили до Великой депрессии конца 1920-х — начала 1930-х годов. Многим тогда казалось, что так будет вечно. Масштабы роста благосостояния широких масс населения в 20-е годы были, наверное, беспрецедентными. Казалось, что общество потребления сформировано навсегда. Впрочем, сама Великая депрессия стала явлением закономерным, поскольку расширение рынка уперлось в естественные географические и демографические пределы. Рынок оказался все же не безграничным.

Печальный урок не прошел даром. После Второй мировой войны одним из важнейших направлений экономической политики в Европе стало формирование Общего рынка (ЕЭС), то есть ликвидация протекционистских ограничений, которые снижали эффективность функционирования национальных хозяйственных систем. Одновременно шла работа по либерализации всемирной торговли.

Вторым важнейшим процессом ХХ века, помимо формирования крупных рынков, стал социализм. Развитие было связано с тем, что перераспределение ВВП через бюджет повышало платежеспособность широких слоев населения. Собственно говоря, социализм является объективным следствием демократизации общества. Если цензовая демократия идет рука об руку со свободным предпринимательством, то всеобщее избирательное право является обратной стороной социалистического перераспределения ВВП.

До поры до времени избирательные цензы, а также некоторые другие механизмы сдерживают влияние большого числа граждан на управление экономикой страны. Однако распространение всеобщего избирательного права неизбежно ставит вопрос о том, что богатые должны каким-то образом “откупаться” от численно доминирующих бедных.

Предотвратить социализм невозможно. Демократия в элитах является необходимым способом гарантии прав собственности, столь важной для быстрого экономического развития. Но демократия, открытая для использования меньшинством, неизбежно становится соблазном широких масс, и они требуют уравнивания в правах. А как только это уравнивание осуществляется, большинство через госбюджет начинает отщипывать себе значительный кусок общественного пирога, тем самым покушаясь на права собственников. При этом богатые собственники вынуждены делиться доходами с теми слоями общества, которые получают деньги из бюджета, поскольку отказ от демократии нанес бы элитам значительно больший ущерб.

На этом фоне чрезвычайно важным становится достижение разумного баланса между свободой предпринимательства и социалистическим перераспределением. Если перераспределение выходит за известные пределы, бизнес теряет те стимулы, которые создает защищенность собственности. Одним из преимуществ США стало то, что благодаря традиции переселенческой страны с большим количеством собственников, масштабы перераспределения там все время оставались меньшими, чем в Европе.

А тем временем в СССР…

В СССР и странах Восточной Европы масштабы перераспределения, напротив, оказались значительно более высокими, чем даже в Западной Европе. Наша страна после Октябрьской революции 1917 года в известном смысле стала заложницей тех же проблем, которые модифицировали тот самый русский путь со времен царей Иванов. СССР выбрал путь, отклоняющийся от магистральной дороги Запада, именно потому, что хотел от этого Запада не отстать.

С одной стороны, советское руководство в 1920-е годы видело отставание СССР от ведущих стран Запада в сфере индустриализации. С другой же — проникшись идеями “мировой революции” и опасаясь интервенции со стороны мира капитала, Советы готовились вступить в вооруженное противостояние с сильным соперником. Большие амбиции на фоне явной нехватки ресурсов обусловили перестройку всей хозяйственной системы. Сформировалась административно-командная система, главной задачей которой стало быстрое перераспределение средств миллионов крестьянских хозяйств на нужды милитаризации. В этом смысле коллективизация представляла собой наиболее удобную форму экспроприации сельских производителей. А сталинская индустриализация была проведена в форме, оптимальной для скорейшего наращивания вооружений.

Можно ли сказать, что индустриализация с коллективизацией являлись результатом сталинского волюнтаризма? В известной мере да, поскольку решения принимались советским руководством, имевшим возможность выбора. Однако думается, что истинный выбор пути был осуществлен раньше — в то время, когда победившие большевики взяли курс на “мировую революцию”. Страна, полагавшая, что строит истинный социализм, видела себя во враждебном окружении, а потому судорожно вооружалась, невзирая ни на какие издержки. “Призраки прошлого” тянули большевиков за собой, и у них не было сил сопротивляться этому зову. Следовать по пути Бухарина, который в экономическом смысле, конечно, был намного перспективнее, Сталин не мог, поскольку тогда не сформировал бы в кратчайший срок армию, способную вести широкомасштабную войну.

Но в итоге дела все равно пошли плохо. Страна, готовившаяся к войне посредством уничтожения собственного крестьянства и введения системы массовых репрессий, фактически и крепила обороноспособность, и одновременно подрывала ее. Уничтожение командного состава армии и добровольная сдача в плен в начале войны большого числа людей, готовых служить немцам, — вот объективное следствие жесткого сталинского курса.

Более того, длительное существование экономики неумеренного социализма обусловило значительные трудности при попытке вернуться к рыночному хозяйству с умеренными социалистическими началами, характерными для стран Запада. Именно с этим были связаны трудности гайдаровской реформы в начале 1990-х годов. Приспособление системы, выстроенной для того, чтобы воевать, к рыночной экономике, потребовало широкомасштабной структурной перестройки. Спад был неизбежен вне зависимости от конкретной тактики осуществления реформ. А вслед за спадом и связанными с ним трудностями возникло массовое отторжение реформ, рынка и демократии.

Соответственно, нынешние проблемы России являются следствием того специфического исторического пути, берущего начало во глубине веков. Именно исторического пути, а не культуры. Нельзя сказать, что культура законсервировала Россию. Нельзя сказать, что наша страна не менялась в ответ на вызовы усовершенствования. Перемены были — и весьма значительные. Однако при каждом очередном вызове ответ не мог быть оптимальным, поскольку становился следствием сразу двух причин — требований изменений и исторического наследия.

Некоторые итоги

Итак, что же мы можем сказать о процессе модернизации в целом?

Во-первых, мы не можем говорить о существовании неких априорно существующих законов развития общества. Каждый новый поворот в процессе перемен, усовершенствования, требований времени представлял собой неожиданность. Левантийская торговля, крестовые походы, размещение в Риме папского государства Ватикан, открытие Америки, величина Франции XVII века, островное положение Англии, последствия Реформации, переселенческий характер США, размеры американских просторов… Как эти, так и другие важнейшие события истории определяли специфику крутых поворотов модернизации, за которыми внезапно открывались новые горизонты развития.

Во-вторых, отсутствие априорно существующих законов отнюдь не означает, что модернизация идет сумбурно, бессистемно, что она может в одних странах происходить, а в других — нет. Ход изменений определяется вызовом со стороны очередного лидера. Аутсайдеры при этом вынуждены приспосабливаться к ситуации, перенимать у лидеров их достижения и двигаться проложенным ими курсом, частично даже разрушая собственную веками складывавшуюся культуру. Такое движение, с одной стороны, обусловлено добровольным стремлением к заимствованию соблазнительных плодов модернизации, а с другой — опасением, что аутсайдер проиграет лидеру в конкурентной борьбе.

В-третьих, гонка за лидером может осуществляться более или менее успешно в зависимости от того, насколько страна готова перенимать институты лидера. Чем меньше мы скованы сложившейся традицией, чем меньше мы защищаем свою традиционную культуру, тем больше вероятность быстрого движения вперед. Таков, увы, печальный опыт истории. Однако реформаторы не свободны в деле разрыва с прошлым своей страны. Зависимость от исторического пути столь же серьезно определяет модернизацию, как и гонка за лидером. Отсутствие экономических, социальных и политических ресурсов модернизации может тормозить движение вперед или же пускать его по своеобразному “боковому” пути.

В-четвертых, каждый новый виток модернизации в значительной степени основан на успехах витка предшествующего. Бюрократизация Франции XVII века, на первый взгляд, является противоположностью тому доминированию частной инициативы, которое возвысило итальянские города-государства в эпоху позднего Средневековья. Но сбор налогов возможен ведь только в той ситуации, когда предпринимательство развивается успешно. Английский парламентаризм, определяющий гарантии прав собственности, на первый взгляд, противостоит французскому бюрократизму, но ведь любое, даже самое свободное государство не может существовать без эффективно выстроенного чиновничьего аппарата. Социалистическое перераспределение продукта, на первый взгляд, противоположно свободе предпринимательства и неприкосновенности собственности, однако социализм погрязнет в кошмарных, унизительных дефицитах, если заменит частнособственническую систему административной экономикой без конкуренции и материальных стимулов.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2013, №36

Наследие папы Бенедикта XVI: свобода религии и «религия прогресса»

Вероника Язькова

Критика либерализма и его достижений принесла папе Бенедикту XVI славу консерватора, “жёсткого адепта веры”?1, по крайней мере, в сравнении со своим предшественником — папой Иоанном Павлом II.

Однако что лежит в основе этой критики? В чём причины неприятия папой Ратцингером либеральной секулярности Запада? Думается, что ответ на этот вопрос следует искать в истории и характере взаимоотношений церкви и государства в период объединения Италии.

"Весь мир предстал перед его глазами, будучи собран как бы в одном единственном

луче... "Разве может человек увидеть мир как целое?"... То не небо и земля сузились, а расширилась душа созерцателя..."

Из рассказа о последних неделях жизни св. Бенедикта

Ратцингер Й. (Бенедикт XVI). Вера – Истина – Толерантность

Обновление католической церкви, начатое Вторым Ватиканским собором 1962–1965 гг. и продолженное в периоды понтификатов Иоанна Павла II и Бенедикта XVI, не привело, как предполагалось, к христианизации европейского общества. Парадоксальным образом статистика, да и сами церковные иерархи упорно говорят о “расцерковлении”, даже возврате к язычеству, поклонению новым идолам. На юбилейной литургии в соборе Святого Петра по случаю 50-летия Второго Ватиканского собора Бенедикт XVI уподобил современное состояние христианского мира “духовной пустыне” и призвал паству “возродить радость веры”.

По мнению религиоведов, причины подобного “расцерковления” кроются в нарушении баланса между традицией и инновацией в лоне Церкви — эту общую для ряда российских и итальянских специалистов точку зрения удачно сформулировал А.Юдин2. Журналисты же выдвигают аргументы в пользу “болезни” самого института церкви, доказательством чему служат истории с педофилией, “Ватиликс”, недавние скандалы с кражей папским камердинером секретных документов курии, обнародование материалов папской переписки и т.д. (исчерпывающую информацию по этому поводу даёт на страницах “НГ-религии” итальянский обозреватель Джованни Бенси). В итальянской прессе и интернет-изданиях нередко можно встретить утверждения, что церковь пользуется инструментами светской власти для упрочения своего финансового положения. Заголовки вроде “Четверть Рима принадлежит Ватикану” настолько обыденны, что уже мало обращают на себя внимание.

Какова же позиция церкви? Судя по публикациям официального органа Ватикана “Оссерваторе Романо”, церковь не молчит, предпочитая замалчиванию злободневных проблем открытость. Она отвечает на обвинения в аналитических заметках и материалах, разумеется, оставляя за собой выбор темы. Предпочтение при этом отдаётся историческим сюжетам. Такова, в частности, статья подборки Не надо искажать историю “Доллары папы против Гитлера”3, в которой затрагивается болезненный вопрос о роли Ватикана в борьбе против нацизма. Опираясь на данные британских архивов, автор статьи, Л.М.Поссати, доказывает, что папа Пий XII оказывал финансовую поддержку союзникам, вкладывая средства церкви в крупнейшие англо-американские банки. Продолжается дискуссия об “опасном молчании” Ватикана в отношении Холокоста и расистских законов.

Новую трактовку Ватикан дал и другой исторической дате — годовщине подписания Латеранских соглашений в феврале 1929 г. между Святым престолом и правительством фашистской Италии. Эти пакты определили статус католической церкви в Иитальянском государстве, признали суверенитет Ватикана. Размышляя о значении этого события, Бенедикт XVI категорически высказался против попыток квалифицировать его как “стремление Церкви или Святого престола захватить власть, получить привилегии либо выгодное социально-экономическое положение”. Эти документы, — подчеркнул папа 11 февраля 2013 года4 — заложили законодательные основы автономии церкви и государства и свободы религии в индивидуальном, коллективном и институциональном измерениях. В этом смысле (если вынести за рамки сам факт переговоров с Муссолини и ряд серьёзных уступок правительству фашистской Италии!) Латеранские соглашения подготовили почву для Второго Ватиканского собора.

Тема свободы религии, или религиозной свободы, занимает едва ли не первое место в публикациях “Оссерваторе Романо” и в других католических изданиях. Отметим, что под религиозной свободой, согласно одноимённой декларации Второго Ватиканского собора, понимается право граждан на свободу религиозного выбора, право религиозных общин беспрепятственно “учить своей вере и исповедовать её открыто, устно и письменно”, не встречая препятствий со стороны гражданской власти при избрании, подготовке, назначении служителей, свобода собраний и ассоциаций, а также право родителей определять религиозное воспитание детей в соответствии с их религиозными убеждениями5.

На практике же, — как с прискорбием констатируют нынешние церковные иерархи, - религиозная свобода граждан по-прежнему уязвима и нуждается в защите. Во многих странах удар по религиозной свободе наносит именно государство — посредством замалчивания общественной роли религии, внедрения “скрытых, изощрённых форм предубеждения против христианского образа жизни”, пропаганды таких негативных факторов современной цивилизации, как однополые браки, аборты, эвтаназия и др.

Критика либерализма и его достижений принесла Бенедикту XVI славу консерватора, “жёсткого адепта веры”6, по крайней мере по сравнению со своим предшественником. Однако что лежит в основе этой критики? В чём причины неприятия папой Ратцингером либеральной секулярности Запада? Думается, что ответ на этот вопрос следует искать в истории и характере взаимоотношений церкви и государства еще в период объединения Италии.

Отказ от теократической модели государственного устройства в ходе объединения страны с последующей ликвидацией Папской области потребовал пересмотра статуса церкви во вновь созданном королевстве. С конца 40-х гг. XIX в. и вплоть до 1870 г., когда Папская область как теократическое государство, возглавляемое папой римским, прекратила своё существование, основной ценностью в Итальянском королевстве была провозглашена свобода. К ней апеллировали все: санфедисты, либералы, не говоря уже о демократическом лагере и республиканцах. Принимая же во внимание тот вес, который в Сардинском королевстве, ставшем центром объединительного движения в Италии, возымели либералы, представляется важным остановиться именно на либеральной концепции религиозной свободы.

Собственно, что понимали тогдашние либералы под словом “свобода”? Уже на рубеже XVIII–XIX вв. этот термин трактовался двояко. Вопрос о необходимости завоевания свободы был подготовлен эпохой Просвещения и вышел на первый план в связи с преодолением “старого порядка”. С другой стороны, как доказал опыт Французской революции, которая этот порядок разрушила, вновь завоёванная свобода нуждалась в защите. Угроза исходила как со стороны поверженных, так и от тех, кто за спиной победителей стремился использовать плоды революции в собственных интересах или во имя достижения ещё бòльшей свободы. Таким образом, борьба должна была неизбежно вестись на два фронта, ибо завоевание свободы подразумевает и её защиту.

В эпоху Реставрации принципиально новой формой “позитивной” свободы стало стремление к прогрессу. В данном случае речь шла о свободе ради созидания — так называемой “позитивной” свободе для: для печати, для слова, собраний, совести и т.д. и о ее защите от посягательств извне — от экстремистов-радикалов и клерикалов приверженцев “старого порядка”. Преклонение перед прогрессом в передовых европейских странах было столь велико, что нередко принято говорить о возникновении “религии прогресса” как религии новой эпохи, последовавшей за Французской революцией.

“Религия прогресса” не обошла и Италию. Формирование итальянских либералов (М.Д’Адзелио, Ч.Бальбо, К.Б.Кавура) проходило под воздействием идей европейского — прежде всего швейцарского и французского — либерализма периода Реставрации. Отсюда “европеизм” итальянских либералов, их стремление “европеизировать” Италию. Причём под “Европой” они подразумевали Европу “прогрессивную и свободную”, под “прогрессом” — поступательное развитие общества, а под “свободой” — “позитивную” свободу, то есть совокупность всех прав человека и гражданина, не наносящих вреда согражданам (политические, гражданские свободы, свободу прессы, преподавания, ассоциаций). И прежде всего — свободу религии, включающую в себя свободу совести, культов и миссионерской деятельности. Эти требования были высказаны в предельно мягкой форме, исключавшей посягательство на католическую доктрину, религиозные чувства верующих и проповедь индифферентизма — учения, которое свидетельствовало об отсутствии всякого суждения, “уже не нападало и не опровергало, а лишь говорило: мне всё равно”7.

Влияние на оформление этой концепции оказало философское учение французских доктринёров (П.-?П. Руайе-Коллар, Ф.Гизо) и спиритуалистов-эклектиков (В.Кузен), поставивших вопрос о применении теории прогресса к сфере духовной, примирении религии и философии. Попытка создать своего рода “философскую”, антропоцентристскую религию “в пределах разума”, утвердить принцип свободы и нравственности в политике, противопоставить скептицизму и материализму XVIII века новое эклектическое учение представляла интерес для приверженцев “золотой середины”, отвергавших эксцессы века Просвещения, с одной стороны, и разочаровавшихся в традиционном католицизме — с другой. В области религии принцип “золотой середины” трактовался как стремление избежать крайностей — атеизма и религиозного фанатизма.

Знакомство с трудами философов-богословов Италии А.Росмини и В.Джоберти, противников иезуитизма и религиозной косности, убеждало итальянских либералов, что в недрах самой церкви сокрыты резервы духовного обновления. Реформы, обнародованные в 1848 г. А.Росмини (в 2007 г. декретом Бенедикта XVI он причислен к лику блаженных), предусматривали образование и просвещение духовенства, переход от чуждой простолюдину латыни к народному итальянскому языку, отказ епископов от привилегий, избавление церкви от юрисдикционалистского контроля со стороны государства. Проект Росмини затрагивал святая святых католической церкви в Италии — её земельные владения, поскольку само их существование шло вразрез с главным обетом священнослужителя — обетом бедности. Ряд аспектов философии “теологического рационализма” Росмини (признание в каждом индивидууме наличия “искры божественного разума” и как следствие — проповедь неприкосновенности свободы личности) сближались с либеральными теориями и позволяли надеяться на союз с прогрессивным духовенством в будущем едином государстве.

Квинтэссенцией политической концепции премьер-министра Сардинского, а с 1861 года — Итальянского королевства К.Б.Кавура стала провозглашенная им в парламенте формула “Свободная церковь в свободном государстве”. В основе этого тезиса лежал “принцип свободы”, в равной степени применяемый как к государству, так и к церкви. Свободу церкви Кавур видел в её отделении от государства по бельгийскому образцу8. Американская модель “нейтрального” отделения церкви от государства, издавна привлекавшая Кавура, в католической Италии была неосуществима, поскольку отказ государства от признания приоритета какой-либо конфессии противоречил историческим традициям страны. Система же так называемого “враждебного” отделения с ярко выраженным юрисдикционалистским контролем государства над церковью, галликанизм и т.д. задевали самостоятельность церкви. Бельгийский вариант рассматривался как идеальный и для государства, и для церкви. Согласно этой модели, юридически находясь в государстве и будучи субъектом этого государства, церковь обязана подчиняться его законам. Это означало, что государство отказывает религиозным институтам предоставлять им средства светской власти; не признаёт за церковными корпорациями прав юридического лица и провозглашает, что в области светских отношений духовенство подчиняется общим законам государства наравне со всеми его гражданами. В духовном же плане, в том, что непосредственно касается сферы компетенции церкви, то есть преподавания, назначения епископов, отношений с верующими в процессе отправления религиозного культа, церковь автономна и независима.

После смерти Кавура в июне 1861 г. осуществление формулы “Свободная церковь в свободном государстве” рассматривалось либералами и — добавим — продолжает рассматриваться и по сей день в тесной взаимосвязи с процессом реформирования церкви, то есть как закономерный итог продвижения общества по пути прогресса.

20 сентября 1870 г., когда в Вечный город вошли альпийские стрелки короля Виктора Эммануила II, светская власть понтифика была ликвидирована окончательно. Изданный итальянским правительством Закон о гарантиях 1871 г. обеспечивал личную независимость главы католической церкви, ежегодное содержание в размере 3 млн 250 тыс. лир и право экстерриториальности папских дворцов. В ответ папа Пий IX (понтификат 1846–1878 гг.) объявил либеральному государству “моральную” войну. Он не признал закона и, укрывшись в ватиканской резиденции, провозгласил себя “узником либерального государства”.

Понтифик ревностно защищал свои позиции, полагая, что поддержание вековых традиций и, главное, сохранение Папской области как теократического государства в том виде, в каком оно было ему передано предшественниками, служат гарантией религиозной свободы и независимости церкви. В опубликованном ещё в 1864 г. “Силлабусе” (или “Перечне главнейших заблуждений нашего времени”) решительному осуждению подлежали 80 “заблуждений”, в том числе рационализм, либерализм, отделение церкви от государства, отрицание за первосвященником права на светскую власть, свобода науки и философии, взгляд на государство как на источник права, индифферентизм, гражданский брак. Вплоть до самой смерти Пий IX считал промышленный прогресс опасным для церкви. Всё это он объявил “жестокой чумой”9.

Во времена правления папы Льва XIII (1878–1903) и папы Пия X (1903–1914) отношение к либерализму и его производным (в частности, к модернизму) было острокритическим. “Те, кто исповедуют так называемый либерализм, — писал Лев XIII в энциклике Libertas praestantissimum, — преступают все границы и приходят в конце концов к тому, что не делают явного различия между истиной и заблуждением, между честностью и бесчестием”10. В 1907 году, защищая церковь от модернизма (учения, распространённого преимущественно в среде либерального духовенства), папа Пий X высказался против внедрения прогресса в лоно церкви на том основании, что вера якобы развивается по общим принципам развития человечества и, следовательно, для этой области характерен прогресс11. Долгие годы, вплоть до решения “римского вопроса” в ходе подписания Латеранских соглашений 1929 г., церковь разговаривала с поборниками либеральной секулярности на языке анафем, угроз и разоблачений.

Антилиберальная и антимодернистская католическая критика неизменно вызывала протест у итальянской либералов, которые расценивали ее как отречение от науки и свободы мысли. Любопытно, что ещё в 1863 г., за год до издания знаменитого “Силлабуса”, Италию облетело стихотворение итальянского поэта (впоследствии ставшего лауреатом Нобелевской премии по литературе) Джозуэ Кардуччи под символическим названием “Гимн сатане”. В этом гимне автор воздал хвалу свободам, объявленным “погибелью”, “чумой” и делом рук сатаны, а прогресс представил в виде паровоза — огромной машины, которая несётся по всему миру, не зная преград, во имя торжества Разума и Знания.

В наши дни образ этой гигантской паровой машины привлёк внимание Бенедикта XVI. В своей книге “Вера — Истина — Толерантность” он привёл высказывание польского философа Анджея Щипёрского: “Вероятно, отработавшая свое паровая машина Просвещения после двухсот лет полезной безупречной работы остановлена у нас на глазах и при нашем участии. Теперь пар выпускается в воздух”12. Впрочем, добавляет понтифик, “безупречной эта машина никогда не была — достаточно вспомнить о двух мировых войнах прошлого века и диктатурах, которые мы пережили”13; кризис политического разума — налицо.

Приветствуя ряд безусловных достижений эпохи Просвещения, понтифик тем не менее ставит вопрос: “Не являются ли основы европейского Просвещения, на которых покоится наш путь к свободе, ложными или, по крайней мере, ущербными?”14 С Нового времени и вплоть до сего дня, отмечает глава католической церкви, понятие прогресса было и остаётся завораживающим, “навязывается в качестве нормы политической и общечеловеческой деятельности, выступает как наивысшая нравственная квалификация”15. В беседе с немецким журналистом Питером Сиволдом папа заметил, что под прогрессом понимается прежде всего “прогрессирование знания”. Мы можем наблюдать это в технике, в изучении и использовании сил природы, мы можем восстанавливать ДНК, в сущности, мы в состоянии самостоятельно создавать жизнь16. Бенедикт XVI заявил на страницах “Оссерваторе Романо”17, что католическая церковь горячо поддерживает прогресс во имя созидания, выступает за развитие цифровых технологий, стремится занять своё место в интернет-сообществах, приблизиться к человеку XXI века посредством общения в социальных сетях, в твиттере, в блогах. В католических кругах бытует мнение, что научно-технический прогресс может дать веские аргументы против использования эвтаназии. Церковь же, однако, считает корректным в особо тяжёлых случаях, когда наркотические средства не помогают, фармакологически вводить безнадёжных больных в кому, чтобы избавить их от невыносимых страданий18.

В то же время папа Бенедикт XVI утверждает, что прогресс амбивалентен: “знание” означает “владение” (я знаю, следовательно, могу распоряжаться). Возникает вопрос: можно ли считать прогрессом возможность уничтожить мир и человеческую жизнь?19 Разумеется, речь идёт о деструктивной стороне прогресса, когда создаётся угроза основе нашего бытия. В этом отношении позиция церкви непоколебима: необходим нравственный контроль над прогрессом. А для этого, считает понтифик, нужно понять, что прогресс “распространяется на обращение человека с материальным миром, а не производит, как учил марксизм и либерализм, нового человека, новое общество”20. Человек остаётся неизменным и на примитивном, и на высоком уровне технического развития.

В одном ряду с “прогрессом” стоит понятие свободы, которое, по мнению папы, начиная с Нового времени приобрело множество мифологических черт и требует демифологизации. Он подчёркивает, что в либеральной трактовке “свобода” часто мыслится анархически, она несовместима с каким-либо общественным институтом; свобода индивида представляется высшей целью и самоцелью, становится идолом. Любые ограничения трактуются как пережитки архаических запретов. При этом нередко попирались, да и ныне попираются права самых беззащитных. Демифологизация прогресса и свободы неизбежно влечёт за собой демифологизацию понятия науки, поскольку наука как таковая не создаёт этос21. Она может быть великим благом, но может, пренебрегая нравственными законами, служить бесчеловечности, массовым убийствам, торговле человеческими органами в интересах коммерции и власти.

Цель всякой демифологизации, по мнению Бенедикта XVI, состоит в освобождении разума, рацио, от зашоренности предубеждений, от излишнего давления секулярного “автономного” антропоцентризма, предлагающего человеку освободиться от Бога и строить мир исключительно своими силами. И тут мы снова имеем дело с одним из центральных понятий эпохи Просвещения и XIX века. Понтифик убежден, что нынешняя секулярная рациональность Запада не может быть воспринята всем человечеством хотя бы потому, что “не существует такой рациональной, этической или религиозной формулы, с которой согласился бы весь мир” и которая могла бы (по крайней мере, в настоящее время) лечь в основу всемирного этоса22. Не является такой формулой и релятивизм в этике и религии, который, сомневаясь в существовании истины вообще, отказывается от её поиска, признаёт правоту за всем и каждым в равной степени. Высшие католические иерархи полагают, что подобное учение подрывает основы свободы совести и религии, открывая двери нетерпимости и насильственной уравниловке23. Не случайно поэтому они всё более утверждаются во мнении, что основной смысл веры, её содержание и нравственное учение не могут существовать в условиях компромисса24. Лишь посредством очищения разума и этического воспитания возможно создание справедливого государственного и общественного устройства, гуманизация мира, — провозглашает энциклика Бенедикта XVI “Deus Caritas est”. Универсальным, высшим выражением морального разума, не антиподом, но реальной формой свободы понтифику видится Декалог, который в основном совпадает с мудростью других великих культур25.

В отношении свободы церкви Бенедикт XVI высказывает положения, о которых в своё время мечтал Кавур и итальянские либералы эпохи Рисорджименто и которые были закреплены — уже по инициативе самой церкви — в решениях Второго Ватиканского собора лишь в 1965 году. Речь идёт о принципе “автономии и независимости церкви и государства”, заложенном после Второй мировой войны в конституции Итальянской республики; о недопустимости огосударствления церкви и слияния церкви c государствoм; об уважении церковью свободы государства; и, напротив, об уважении государством свободы церкви26, религиозной свободы духовенства и светских граждан; о свободе информации, гарантии прав человека во всём мире27 как необходимом условии развития правового общества. Понтифик не устаёт повторять, что отрицание либо необоснованное ограничение религиозной свободы граждан, через которую человек может упорядочить свою жизнь, ориентируясь на Бога, неминуемо ведёт к ограниченному взгляду на человеческую личность28.

В ходе выступления на 19-м заседании Совета министров ОБСЕ, архиепископ Д.Мамберти заявил, что право на религиозную свободу занимает главенствующее место для Святого престола наряду с другими фундаментальными свободами: свободой средств массовой информации, свободой высказывать своё мнение и обмениваться идеями, свободой в поиске и познании Истины29. Таким образом, отстаивая право человека на религиозную свободу — важнейшую составляющую свободы выбора — понтификат Бенедикта XVI заявил о своей открытости и готовности к диалогу.

В постсоборный период католическая церковь признала, что главная задача духовенства и церковной иерархии состоит в служении людям, а не в использовании против них духовного оружия. Непримиримый антимодернизм некоторых католических иерархов, приверженцев архиепископа Лефевра, расценившего Собор как “отступничество”, вынудил папу Иоанна Павла II в 1988 г. отлучить самого архиепископа и лефевристов от церкви. В январе 2009 г. Бенедиктом XVI анафема была снята.

Уподобив современное состояние христианского общества “пустыне”, папа Бенедикт XVI вовсе не считает, что религия как таковая более не востребована, что ей нужно уйти на покой. Напротив, — утверждает он, — люди сегодня, как никогда, тянутся к иррациональному, суеверному, магическому, что говорит об извечной потребности человека выйти за пределы стандартного знания, найти ответы на основные вопросы экзистенции. Поэтому возврат к религии должен произойти через переосмысление основ, через соединение веры и разума. Поразительно это внимание папы к человеческому разуму: “разум не может быть здравым без веры, но и вера без разума утрачивает своё человеческое измерение”! Однако (и вероятно, в этом заключается духовное завещание папы Бенедикта XVI) соединение веры и разума возможно лишь при условии подлинно христианского смирения и расширения кругозора разума, то есть в способности человека увидеть мир в его совокупности, воспринять его полноту, в способности к расширению души. “Мы нуждаемся, — подчеркнул понтифик, — в чём-то подобном тому, что находим у Сократа: в бдительной открытости, которая всегда начеку и заглядывает за свои границы, в новом “диалогическом” общении веры и философии”30.

Примечания

1 Богомазов В.М. Папа римский Бенедикт XVI и актуальные проблемы современности, с.130.

2 Орлова Л. Курс на обновление: 50 лет спустя. Католическая церковь и мир пожинают плоды реформ II Ватиканского собора // НГ-религии. 3 октября 2012, с.6; Богомазов В.М. Указ. соч. // Современная Европа. М., 2013, №1; Talarico G. Il Concilio Vaticano II, 50 anni dopo // L’Opinione 12 ottobre 2012, www.opinione.it/cultura/2012/10/12/talarico_cultura-12-10.aspx

3 Possati L.M. I dollari del Papa contro Hitler // L’Osservatore romano. 1 febbraio 2013.

4 11 febbraio // L’Osservatore romano. 12 febbraio 2013.

5 Второй Ватиканский собор. Конституции, декреты, декларации. Брюссель, 1992, с.440, 443.

6 Богомазов В.М. Указ. соч., с.130.

7 Котляревский С.А. Ламменэ и новейший католицизм. М., 1904, с.83

8 Cavour C.B. Discorsi parlamentari. vol. XV (1859-1861). A cura di A. Saitta. Firenze, 1973, рр.540-541.

9 Пий IX. Quanta cura - http://www.unavoce.ru/library/quanta_cura.html

10 Папа Лев XIII Libertas praestantissimum (О природе человеческой свободы) — http://www.unavoce.ru/library/libertas.html

11 Пий X. Окружное послание “Pascendi Dominici Gregis” — http://fsspx.of.by/ru/oracle/papa_pijj_x/okruzhnoe_poslanie_pascendi_dominici_gregis/

12 Ратцингер Й. (Бенедикт XVI). Вера - Истина - Толерантность. М., 2007, с. 331

13 Там же, с.358

14 Там же, с. 332.

15 Ратцингер Й. (Бенедикт XVI). Ценности в эпоху перемен. О соответствии вызовам времени. М., с.25.

16 Benedetto XVI. Luce del Mondo. Il papa, la Chiesa e i segni dei tempi. Milano, 2012, pp.52.

17 Benedetto XVI. Autenticità e verità nella cultura dei social network // L’Osservatore romano. 25 gennaio 2013, p.8.

18 Scaraffia L. Vivere fino alla fine. // L’Osservatore romano, 7 febbraio 2013, p.5.

19 Benedetto XVI. Luce del mondo, pp.52-53.

20 Ратцингер Й. (Бенедикт XVI). Ценности, с. 26.

21 Там же, с.27.

22 Там же, с. 41-42.

23 Se il relativismo si impone come norma // L’Osservatore romano, 17 gennaio 2013, p.4.

24 Баллестрем К.Г. Церковь и демократическая культура: проблема адаптации и конфликты // Вестник Европы. Том XI. М., 2004, с.180.

25 Ратцингер Й. (Бенедикт XVI). Вера — Истина — Толерантность, с.358.

26 La libertà e l’autonomia istituzionale della Chiesa // L’Osservatore romano, 17 gennaio 2013, p.4.

27 Подробнее о решениях Второго Ватиканского собора см.: Красиков А.А. Ватикан — государство и церковь. // На перекрёстке Средиземноморья; “Итальянский сапог” перед вызовами XXI века. М., 2011, с.422; Красиков А.А. Второй Ватиканский собор в контексте отношений между СССР и Св.Престолом // Второй Ватиканский собор. Взгляд из России. М., 1997; Красиков А.А. Между двумя Римами // Государства Апеннинского полуострова на современном этапе. М.,2012.

28 Benedetto XVI. Discorso durante l’incontro con i membri del governo, delle istituzioni della Repubblica, con il corpo diplomatico. i capi religiosi erappresentanti del mondo della cultura // http://www.vatican.va/holy_father/benedict_xvi/speeches/2012/september/documents/hf_ben-xvi_spe_20120915_autorita_it.html

29 Per il riconoscimento pubblico della libertà di religione // L’Osservatore romano, 8 dicembre 2012, p.2.

30 Ратцингер Й. (Бенедикт XVI). Вера — Истина — Толерантность, с. 204, 232, 235.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2013, №36

Конференция католических епископов США в специальном послании советнику по национальной безопасности Томасу Донилону выразила сомнения по поводу нравственной допустимости применения беспилотных самолетов для уничтожения подозреваемых террористов в разных странах, сообщило в субботу радио Ватикана.

Отмечая, что использование беспилотников в последнее время значительно увеличилось в Афганистане, Пакистане, Йемене, епископы напоминают, что оно привело к многочисленным жертва среди невинных гражданских лиц - в частности, только 2010 году в Пакистане их число достигло тысячи человек.

Не отрицая права США на защиту от террористов Аль-Каиды и других экстремистских организаций, руководитель комиссии "Справедливость и мир" монсеньор Ричард Пэйтс, подписавший обращение Конференции католических епископов США, призвал Томаса Донилона "урегулировать применение дронов с помощью четких нормативов".

"Не всякое нападение Аль-Каиды оправдывает войну, не всякое применение силы для защиты - война", - заявил Пэйтс, предупреждая власти США о риске неверного употребления термина "справедливая война" в борьбе с терроризмом.

Американские епископы убеждены, что при боевом использовании беспилотных самолетов власти США должны задуматься над этическими вопросами, связанными с гибелью невиновных людей. Виктор Хруль.

Полиция Танзании задержала 15 подозреваемых в поджоге христианского храма, который полностью сгорел в ночь на 17 мая в восточном районе Танга, сообщило в пятницу радио Ватикана.

Между тем, католические епископы Танзании выразили в специальном послании серьезную обеспокоенность в связи с нарастающей террористической деятельностью исламистов, в результате которой в начале мая в результате нападения на церковь в городе Аруша были убиты три человека и более 60 получили ранения.

Кроме того, три месяца назад у входа в церковь в Занзибаре был убит священник.

Епископы также выразили сожаление по поводу того, что власти, по их словам, оставили ранее высказанные со стороны исламистов угрозы без реакции. Католические иерархи потребовали от властей обеспечить безопасность христиан, отметив, что "некоторые акты насилия по отношению к христианам совершаются среди бела дня и при невмешательстве полиции". Виктор Хруль.

Патриарх Антиохийский, предстоятель Маронитской католической церкви кардинал Бешара Бутрос Раи (Bechara Boutros Rai), резиденция которого находится в Ливане, призвал власти этой страны не вмешиваться в сирийский конфликт, сообщает Радио Ватикана.

"Война в Сирии разделила народ на две части: одна - за оппозицию, другая - за Асада. Я решительно заявляю: мы не должны вмешиваться во внутренние дела какой бы то ни было страны", - заявил глава Маронитской католической церкви в своем обращении к властям Ливана.

Он напомнил политикам, что они "ответственны перед историей и перед национальной совестью".

"Думайте о строительстве своей страны, доведенной до крайности, а не об участии в сирийской войне. Прекратите играть с судьбой нашей страны, так много давшей миру", - сказал патриарх.

Маронитская католическая церковь - одна из шести Восточных католических церквей, которые имеют статус патриархата..

Большинство общин церкви находятся в Ливане и Сирии. Ее предстоятель - 73-летний патриарх Бешара Бутрос Раи, он был возведен в достоинство кардинала Бенедиктом XVI на последней консистории 24 ноября 2012 года. Виктор Хруль.

Международное издание «Global Cement» сообщило, что, несмотря на санкции, Исламская Республика Иран займет место США на международной арене в области экспорта цемента.

«Global Cement» в своей статье пишет, что согласно прогнозам, до конца 2013 года экспорт цемента Ирана составит 18-20 миллионов тонн, и, оттеснив США с третьего места, Иран будет уступать лишь Китаю и Индии.

Отметив, что Иран экспортирует цемент в 24 страны мира, данный журнал подчеркивает, что в 2012 году экспорт иранского цемента составил 13.65 миллионов тонн. «Несмотря на сложные санкции западных стран, экспорт цемента Ирана в 2012 году по сравнению с предыдущим годом увеличился на 30 %», - пишет на своих страницах «Global Cement».

Главными импортерами иранского цемента в 2012 году стали Россия, Таджикистан, Азербайджан, Туркменистан, Казахстан, Грузия, Киргизия, Турция, Ирак, Афганистан, Пакистан, Катар, Кувейт, ОАЭ, Оман, Саудовская Аравия, Индия, Сомали, Танзания, Ватикан, Швейцария, Китай, Узбекистан и Армения.

BLOOMBERG ЗАПРЕТИЛ ЖУРНАЛИСТАМ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ДАННЫЕ КЛИЕНТОВ

Скандал разгорелся после жалобы представителей Goldman Sachs

Информационное агентство Bloomberg запретило свои журналистам использовать данные о клиентах из новостного терминала и принесло извинения за существование подобной практики, следует из заявления главного редактора Bloomberg News Мэтью Уинклера.

По словам Уинклера, клиент Bloomberg LP выразил озабоченность тем, что репортеры новостного подразделения имели доступ к персональной информации подписчиков терминала. "Наш клиент прав. Наши репортеры не должны были иметь доступ к любой персональной информации. Я сожалею, что они это делали. Эта ошибка непростительна", - написал он. Главред добавил, что политика компании в этом вопросе была изменена в прошлом месяце, и что новая мера не отразится на возможностях Bloomberg по сбору информации.

Уинклер также уточнил, что журналисты могли просматривать, когда был создан логин клиента и время его захода в терминал, а также информацию об общении клиента со службой поддержки. В то же время у них не было доступа к портфолио, трейдинговой активности, записям о сделках и личным сообщениям клиентов, а также информации о прочитанных клиентами статьях.

По данным газеты The New York Times, жалобу Bloomberg на действия журналиста направил инвестиционный банк Goldman Sachs. Позднее ряд бывших сотрудников агентства подтвердили, что журналистов обучали использовать контактные данные клиентов терминала и, в некоторых случаях, информацию об их активности в терминале.

По данным издания, данная практика могла затрагивать ряд влиятельных клиентов из более чем 315 тысяч подписчиков по всему миру, включая сотрудников Федеральной резервной системы и Министерства финансов США, центральных банков, членов Конгресса и даже Ватикан.

3 мая венгерский регулятор финансового рынка PSZAF оштрафовал Bloomberg на 10 миллионов венгерских форинтов (44 тысячи долларов) за публикацию неверного и вводящего в заблуждение заголовка одной из новостей.

Число католиков в мире за 2011 год увеличилось на 1,5% и составило 1,214 миллиарда человек - такие данные опубликованы в статистическом справочном ежегоднике Католической церкви Annuario Pontificio 2013, который был представлен Папе Римскому Франциску в Ватикане в понедельник.

Ежегодник, в котором собраны данные по состоянию на 31 декабря 2011 года, понтифику представил госсекретарь Святого престола кардинал Тарчизио Бертоне. Работа над почти готовым справочником была приостановлена в феврале, когда стало известно о предстоящей отставке Папы Бенедикта XVI. В издание были оперативно внесены изменения, в частности, появилось имя нового понтифика.

Согласно Annuario Pontificio, большая часть католиков живет в Америке (48,8% от их общего числа в мире), на втором месте - Европа (23,5%), на третьем - Африка (16%), 10,9% католиков живет в Азии и 0,8% - в Океании.

Наиболее интенсивно число католиков росло в 2011 году в Африке (4,3% в год) и в Азии (2%). В Европе и Америке эти показатели ниже - здесь доля католиков увеличилось только на 0,3%.

Число священников и монахов на протяжении последних 10 лет стабильно увеличивалось: на конец 2011 года их насчитывалось 413 418 человек. Однако этот рост происходит за счет Африки (39,5%) и Азии (на 32%). В Европе за последние 10 лет священников стало меньше на 9%. Виктор Хруль.

Глава Римской католической Церкви Папа Франциск в воскресенье провел церемонию канонизации новых святых, среди которых сотни мучеников, погибших за веру в 15 веке, когда их пытались насильно обратить в ислам, сообщает агентство Ассошиэйтед Пресс.

Церемония была организована на площади святого Павла в Ватикане в присутствии президента Колумбии Хуана Мануэлья Сантоса.

Папа Римский провозгласил святыми мучениками 813 итальянцев, которые были казнены турецкими янычарами за отказ отречься от христианской веры в итальянском городе Отранто. Среди новых святых есть и проживавшая в Колумбии монахиня Лаура Монтойя, известная своей благотворительной деятельностью, в частности заботой о коренном населении страны. Также была причислена к святым мексиканка Мария Гваделупе Гарсия, которая посвятила себя заботе о больных и помогала католикам во время их преследования со стороны властей в 1920 году.

Список новых святых утвердил предыдущий Папа Бенедикт XVI в феврале перед отречением от Апостольского престола.

Новобранцы Швейцарской гвардии принесли присягу в понедельник в Ватиканском дворике святого Дамаса в присутствии президента Швейцарии Ули Маурера, сообщило радио Ватикана.

Государственный секретарь Святого Престола кардинал Тарчизио Бертоне совершил мессу для 35 новых гвардейцев, их родных и близких в соборе святого Петра, а после богослужения их принял Папа Римский Франциск.

Обращаясь к новобранцам, Папа напомнил им, что швейцарские гвардейцы во время пребывания в Риме призваны свидетельствовать о своей вере "с радостью и галантностью". "Это важно для многих людей, которые приходят в Ватикан, это важно и для тех, кто работает для Святого Престола, а также для меня", - сказал понтифик. Он призвал гвардейцев при любых обстоятельствах быть настоящими мужчинами и настоящими христианами.

Все 35 новобранцев - граждане Швейцарии, католики, с полным средним образованием и хорошей репутацией, их возраст от 19 до 30 лет, рост - выше 174 сантиметров. Из них 28 новых гвардейцев родом из немецкоязычных кантонов, 6 - из франкоязычных и 1 - из италоязычного. Гвардейцы владеют разными языками, но общаться будут на немецком, который в самой маленькой армии мира является официальным.

Швейцарской гвардии, в которой в настоящее время служат 110 гвардейцев, поручены личная охрана понтифика, караульная служба в Апостольском дворце и наиболее важных объектов на территории государства Ватикан, а также участие в торжественных папских церемониях. Виктор Хруль.

Президент Нигерии Гудлак Джонатан и архиепископ Абуджи осудили вспышку насилия в северо-восточном городе Вукари, в результате которой, по последним данным, погибли 39 человек и сожжено 30 домов, сообщило в воскресенье радио Ватикана.

Христиане были атакованы исламистами в пятницу во время похоронной процессии рядом с мусульманским кварталом города Вукари. Стычка переросла в широкомасштабные столкновения, для подавления которых была использована армия. В городе введен комендантский час.

"Я не знаю религии, которая призывает к насилию или ненависти", - заявил президент Нигерии Гудлак Джонатан. Он добавил, что две основные религии в стране - христианство и ислам - "выступают за и мир и братскую любовь".

Архиепископ Абуджи кардинал Джон Олорунфеми Онайекан назвал насилие на религиозной почве "самой большой проблемой Нигерии" наряду с коррупцией, которая "создает социальное неравенство и снижает доверие граждан к государству".

Христиане составляют примерно половину 170-миллионого населения Нигерии. В апреле уже не раз происходили племенные раздоры между мусульманами племени фулани и христианами общины тарок, которые перерастали в нападения на поселки местных жителей. В подобных конфликтах только за последние несколько лет погибли тысячи человек. Виктор Хруль.

Католические монахини ордена трапписток не хотят покидать Сирию, несмотря на военный конфликт в стране, сообщило в пятницу радио Ватикана. "Мы хотим остаться здесь", - сказала настоятельница монастыря.

Она добавила, что сестры помнят о том, как в 1996 году во время гражданской войны в Алжире были убиты семьи монахов-траппистов в Тибирине, и тем не менее, несмотря на угрозы мусульманских фундаменталистов, останутся в Сирии.

Монахини живут в небольшом монастыре вдали от крупных населенных пунктов и занимаются молитвой и физическим трудом, главным образом, обрабатывают землю. У них сложились хорошие отношения с местными жителями, большинство из которых - мусульмане-шииты. Соседи благодарны монахиням за то, что они не уехали из Сирии, и поддерживают их.

"Согласно уставу нашего ордена, мы стараемся наладить отношения с теми, с кем мы живем рядом, и стараемся молитвой и трудом преодолеть враждебности между людьми разных религий", - сказал одна из насельниц монастыря..

В Сирии с марта 2011 года продолжается конфликт между властями и оппозицией. За это время в стране, по разным данным, погибли до 70 тысяч человек. Сирийские власти заявляют, что противостоят хорошо вооруженным и обученным боевикам, прибывающим из-за рубежа. Виктор Хруль.

• «Свящ. проф. Анджей Марынярчик, возглавляющий кафедру метафизики Люблинского католического университета, дал пощечину польскому государству, заявив: «В своих тюремных дневниках примас Стефан Вышинский написал, что Болеслав Берут был первым человеком, отважившимся противопоставить страну Церкви. Подобного рода действия мы наблюдаем сегодня». («Наш дзенник», 9 августа 2012 года)», — о. Людвик Вишневский («Тыгодник повшехный», 10 марта)

• «Бюджетные поступления в Церковный фонд будут заменены добровольным церковным налогом. Переговоры между правительством и Церковью шли почти год, и в результате было решено, что теперь каждый верующий налогоплательщик при подаче декларации может попросить направить 0,5% от уже уплаченного им подоходного налога на нужды церкви. (...) Правительство предлагало, чтобы эта квота составила 0,3%, епископат настаивал на 0,8%. Этот новый порядок, в случае, если его одобрит правительство и конференция епископата Польши, начнет действовать с 2014 г.» (Иоанна Чвек, «Жечпосполита», 22 февр.)

• «Церквям — кроме католической — не нужны 0,5% добровольного церковного налога. (...) Вместо этого Церковь рассчитывает на законодательно закрепленную компенсацию. (...) Петр Кадльчик, председатель правления Союза еврейских религиозных общин Польши, задавался вопросом: «Что произойдет, если (...) окажется, что миноритарные церкви и религиозные организации не собрали достаточной суммы взносов? (...) Скептически настроены и священнослужители Евангелическо-аугсбургской и Евангелическо-методической Церквей». (Катажина Вишневская, «Газета выборча», 4 марта).

• «Комиссия этики Польской Академии наук решает, как отреагировать на слова свящ. проф. Франтишека Лоншана де Берье, который заявил: «Есть врачи, которым достаточно лишь взглянуть на лицо ребенка, чтобы сразу определить, что он был зачат в пробирке. Ибо на лице у такого ребенка есть морщина, характерная для генетически неразвитого типа человека». (...) Епископ Тадеуш Перонек, в свою очередь, сравнил таких детей с Франкенштейном, а архиепископ Юзеф Михалик назвал программу возмещения государством расходов на подобные операции «заказным убийством». «На этот раз, однако, свящ. де Берье использовал церковную идеологию с целью осуждения других людей, перейдя таким образом, все мыслимые этические границы», — говорит профессор Ева Бартник. (Александра Павлицкая, «Ньюсуик-Польша», 4-10 марта)

• «Лица, в детстве пострадавшие от действий священников-педофилов, до сих пор, вопреки указаниям Ватикана и официальным заявлениям иерархов, не могут добиться справедливости. Епископы либо затягивают дело, либо молчат. В худшем же случае жертвы превращаются в обвиняемых. Именно так поступила консистория в Кошалине, прокомментировавшая в своем специальном заявлении дело Мартина К., подвергшегося в детстве сексуальным домогательствам о. Збигнева Р. из Колобжега. В конце прошлого года священник был осужден на два года лишения свободы за педофилию. Ранее Мартин К. безуспешно пытался привлечь внимание кошалинского церковного начальства к своей трагедии». (Майя Каим, «Ньюсуик-Польша», 4-10 марта)

• «Гданьское архиепископство должно вернуть 6,7 млн. злотых — проценты от суммы, выплаченной гданьским казначейством церковному издательству «Stella Maris», — решил в четверг окружной суд Гданьска. (...) Весной 2009 г. (...) казначейство подало в суд на архиепископство, заявив «о возврате незаконного обогащения за счет государства». (...) Судья Божена Матхея объявила о проведении закрытого судебного процесса по ходатайству представителя Церкви, не желавшего «информировать СМИ о механизмах некоторых финансовых операций, совершаемых архиепископством». Самое громкое уголовное дело (...) рассматривается в Гданьске уже четыре года. Обвиняемые (...) могут понести ответственность за присвоение 67 млн. злотых, а также отмывание денег и неполучение государством дохода в размере почти двух десятков миллионов злотых». (Гжегож Шаро, «Газета выборча», 15февр.)

• «Общество «Больше никогда» уже полтора десятка лет в так называемых «коричневых книгах» фиксирует «преступления, совершенные фашистами и крайне правыми, инциденты на почве расизма, ксенофобии, а также акты дискриминации, совершенные на территории Польши». Мартин Корнак, член организации, издал очередной такой сборник за 2011-2012 гг. (...) «Уровень насилия, безусловно, вырос, случаются даже убийства. В некоторых месяцах количество инцидентов по сравнению с предыдущими годами выросло на 30%, а в некоторых — на 20%. (...) «Национально-радикальный лагерь» и «Национальное возрождение Польши» организуют летние лагеря, в которых не только проводят идеологическую обработку, но и учат основам кулачного боя и стрельбе из огнестрельного оружия. Крайне правые сообщества пропагандируют культ насилия и агрессии. (...) Вот отчет МВД о безопасности в Польше в 2011 г. (...) «В 2011 году в связи с преступлениями, совершенными на почве расизма либо ксенофобии, было возбуждено 272 новых дела». (...) По сравнению с 2010 годом количество возбужденных дел возросло на целых 86%». (Павел Речка, «Тыгодник повшехный», 10 марта)

• «Неужели покончено с дискриминацией по признаку цвета кожи, пола и национальности? Варшавская мэрия ввела специальную оговорку в договорах найма для лиц, управляющих клубами, театрами и гостиницами. (...) Бюро жилищной политики разработало антидискриминационную оговорку в договорах найма помещений. (...) Нарушения этих норм, подтвержденные решением суда либо повторяющимися жалобами, может стать основанием для расторжения договора найма». (Магдалена Дубровская, «Газета выборча», 6 марта)

• «Когда уже всем было известно, что я еврей, на улице мне попадались люди, которые спрашивали меня: «Что, нет денег уехать?» И что тут оставалось делать, скандалить? Драться, жаловаться в прокуратуру? Я переходил на другую сторону улицы, но не всегда успевал, и тогда приходилось всё это выслушивать. А это гробовое молчание, когда входишь в помещение... Ну, и что вы думаете, каково мне было? Было ужасно обидно. Как-то в столовой (Люблинского католического университета) один профессор, священник, которого я очень уважал, вдруг начал говорить о «жидокоммунистической дряни», сыпать оскорблениями. (...) В том письме Папе Римскому я изложил два аргумента. Первый: он, Папа, — преемник еврея, а я — еврей. Второй: меня спасли лучшие представители польской нации, а он, Папа, — поляк. Собственно, по этим двум поводам я и написал Иоанну Павлу II. (...) В ответ я получил открытку (...) озаглавленную «Возлюбленному брату». Я всегда говорю, что это самый чудесный титул из всех, что мне присваивали в церкви, и сделал это сам Папа. (...) Он написал: «Буду молиться за твоих польских родителей и за то, чтобы ты нашел своих родителей-евреев», — о. Ромуальд Векснер-Вашкинель (Дариуш Росяк, «Жечпосполита», 23-24 февр.)

• «Годовщина восстания в варшавском гетто никогда еще не отмечалась с таким размахом. (...) В Варшаву приедет президент Израиля Шимон Перес и мэры европейских городов-побратимов. Специальным гостем станет живущий ныне в Израиле Симха Рафайзер-Ротем, один из последних ныне живущих участников восстания. Главные мероприятия начнутся 18 апреля — накануне 70 летия начала вооруженного сопротивления. Они продолжатся до 16 мая — дня, когда было подавлено восстание и разрушена Большая синагога. (...) 19 апреля на весь город раздастся гул сирен и звон церковных колоколов, а у памятника Героям гетто произойдет основное торжество с участием президентов Польши и Израиля. (...) После этого (...) члены официальных делегаций впервые посетят недавно построенный Музей польского еврейства. Остальные участники мероприятий пройдут Дорогой памяти, мученичества и борьбы евреев в сторону Умшлагплаца». (Томаш Ужиковский, «Газета выборча», 2-3 февр.)

Южная Корея в первом квартале 2013 года поднялась на третье место в рейтинге стран-источников спама, ее доля составила 9,6%, говорится в сообщении антивирусной компании "Лаборатория Касперского".

При этом эксперты отмечают, что спам из Южной Кореи направлен, в основном, на Европу. В числе абсолютных лидеров среди стран-источников спама в первом квартале по-прежнему остаются Китай и США, они набрали 24,3% и 17,7% соответственно. Большая часть китайского спама рассылается в Азию, а спам из США ориентирован преимущественно на Северную Америку.

Россия в этом рейтинге за начало года прибавила 1,2% и в результате с показателем в 3,2% заняла 7-ое место, поднявшись на одну строчку вверх по сравнению с последним кварталом 2012 года.

Общий объем нежелательной корреспонденции в мировом почтовом трафике в первом квартале текущего года вырос на 0,5% и составил 66,5%. Вредоносные вложения содержались в 3,3% всех электронных сообщений, доля фишинговых писем в мировом почтовом трафике снизилась в 4,25 раза - до 0,004% по сравнению с четвертым кварталом прошлого года, говорится в сообщении.

В начале года спамеры, как всегда, эксплуатировали наиболее громкие мировые события - смерть президента Венесуэлы Уго Чавеса, отречение от престола Папы Римского Бенедикта XVI и избрание нового понтифика - для привлечения внимания к письмам с вредоносными URL. При этом большая часть таких сообщений была замаскирована под новостные рассылки известных информационных агентств (например, CNN или BBC), а любопытство пользователей злоумышленники подогревали обещаниями "сенсационных" фотографий и видеороликов.

МАЛЕНЬКИЙ, НО СУВЕРЕННЫЙ

Сергей Старцев, РИА Новости, специально для "МН"

Другие города. Ватикан

"В этом крохотном анклаве, со всех сторон окруженном территорией Италии, есть все, что приличествует небольшому городу: аптека, где можно заказать любые иностранные лекарства, бензоколонка с невиданно дешевым в Европе безакцизным горючим, железнодорожная станция, откуда можно уехать в летнюю папскую резиденцию Кастельгандольфо на озере Альбано, и даже вертолетная площадка"

В рамках проекта "Другие города - фоторепортаж из Ватикана

Оказавшись впервые на площади Святого Петра в Ватикане, увенчанной древнеегипетским обелиском и окруженной колоннадой Бернини, поражаешься величию ватиканской базилики, над которой парил 133-метровый купол Микеланджело. Римляне называют его не иначе как Cupolone, то есть "Куполище", и считают одним из главных символов Вечного города, хотя по местным меркам это чистой воды новодел, ведь возвели его всего каких-то 420 лет назад.

За стенами собора Святого Петра скрывается самое маленькое государство в мире - город Ватикан, получивший свое название от имени холма Mons Vaticanus, на котором во времена античности никто не жил и который уже тогда считался священным местом. Территория Status Civitatis Vatican? (так на латыни называется государство-город) составляет 44 гектара, а население в 2012 году достигло 836 человек. На самом деле в Ватикане трудятся более 3 тыс. служащих, но лишь немногие избранные являются подданными Папы Римского и обладают ватиканским паспортом, который до сих пор вызывает трепет у пограничных чиновников.

В этом крохотном анклаве, со всех сторон окруженном территорией Италии, есть все, что приличествует небольшому городу: аптека, где можно заказать любые иностранные лекарства, бензоколонка с невиданно дешевым в Европе безакцизным горючим, железнодорожная станция, откуда можно уехать в летнюю папскую резиденцию Кастельгандольфо на озере Альбано, и даже вертолетная площадка. Здесь же располагаются Ватиканское радио, которым по негласной традиции руководят иезуиты, печально известный банк IOR и знаменитые музеи Ватикана, где невольно испытываешь детскую радость при виде шедевров мирового искусства, знакомых по картинкам в школьном учебнике. По концентрации шедевров на квадратный метр или душу населения Ватикан точно держит пальму первенства в мире.

Но, конечно, для католиков, число которых на планете уже давно перевалило за миллиард, Ватикан - это прежде всего Святой престол, а еще точнее - Папа Римский. Недаром весь мир в марте буквально с затаенным дыханием следил за дымом над трубой Сикстинской капеллы, который должен был возвестить Urbi et Orbi об избрании нового понтифика. И когда вечером 13 марта 76-летний аргентинец Хорхе Мария Бергольо, впервые в истории принявший имя Франциск, вышел на балкон собора Святого Петра, площадь взорвалась криками и аплодисментами. А Папа в нарушение всех канонов просто сказал своей новой пастве: "Добрый вечер, братья и сестры!" Впрочем, все это вы сами видели по телевизору...

Папа Римский Франциск не планирует посещения в 2013 году каких-либо стран кроме Бразилии, сообщило в четверг радио Ватикана со ссылкой на главу пресс-службы Святого престола священника Федерико Ломбарди.

Он напомнил, что понтифик примет участие во Всемирном дне молодежи, который по благословению предшественника Франциска Бенедикта XVI пройдет в Рио-де-Жанейро 23-28 июля.

Папа Франциск продолжит жить в Доме святой Марты в Ватикане, где, по словам Ломбарди, "чувствует себя очень хорошо". "На данный момент, кажется, Папа не собирается менять место проживания, но пребывание здесь - это не окончательное решение Святейшего Отца", - подчеркнул глава пресс-службы.

Глава ватиканской пресс-службы напомнил, что в конце апреля - начале мая Папа на покое Бенедикт XVI планирует переселиться из резиденции в Кастель Гандольфо в монастырь на территории Ватикана. Виктор Хруль.

СЕЧИН ВОШЕЛ В ТОП-100 ВЛИЯТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ ПО ВЕРСИИ ЖУРНАЛА TIME

Глава "Роснефти" стал единственным россиянином, представленным в списке

Президент "Роснефти" Игорь Сечин вошел в список ста самых влиятельных людей мира по версии журнала Time. Он стал единственным россиянином, представленным в юбилейном, десятом по счету рейтинге. Бумажная версия журнала должна поступить в продажу завтра, 19 апреля.

Сечин был включен в категорию "Титаны". Как отмечается в сопроводительной статье, написанной российским оппозиционным политиком Владимиром Миловым, Сечин входит в ближайшее окружение президента Владимира Путина и негласно возглавляет кремлевскую фракцию "силовиков". В тексте также упоминается сделка по приобретению "Роснефтью" ТРК-BP, сделавшая ее крупнейшей в мире публичной нефтяной компанией, и роль Сечина в поглощении активов "Юкоса".

В список также вошли президент и вице-президент США Барак Обама и Джо Байден, лидеры Северной и Южной Кореи Ким Чен Ын и Пак Кын Хе, китайский генсек Си Цзиньпин, пакистанская девочка-правозащитница Малала Юсафзай, глава ЕЦБ Марио Драги, Папа Римский Франциск, актриса Дженифер Лоуренс и певица Кристина Агилера.

В прошлом году журнал включил в список российского блогера и оппозиционного политика Алексея Навального, отметив его заслуги в борьбе с коррупцией

Посол Саудовской Аравии в Италии Салех Мухаммед аль-Гамди передал в среду в Ватикане Папе Римскому Франциску письмо от короля Саудовской Аравии Абдаллы бин Абдель Азиза, сообщает интернет-портал "Нахарнет".

Как отмечает издание, эта встреча стала первым контактом между новым Папой и представителем саудовского королевства - одного из немногих государств, не имеющих дипломатических отношений с Ватиканом. О содержании письма ничего не сообщается.

Около месяца назад Папа Франциск заявил о необходимости диалога между христианами и мусульманами, подтвердив тем самым намерение продолжить курс своего предшественника Бенедикта XVI, что было благожелательно встречено в исламском мире. В 2007 году король Абдалла бин Абдель Азиз совершил исторический визит в Ватикан, где провел переговоры с Бенедиктом XVI. И хотя эти переговоры не привели к установлению дипотношений, они выявили согласие сторон начать диалог в целях улучшения взаимопонимания между двумя конфессиями.

По инициативе саудовского монарха в Вене в ноябре 2012 года был открыт Международный центр межрелигиозного и межкультурного диалога. Ватикан дал согласие участвовать в работе центра в качестве "основателя-наблюдателя". Выступая в Вене, представитель Ватикана отец Гихот сказал, что католическая церковь готова к диалогу со всеми, кто выступает за добрые отношения между религиями и культурами, чтобы достичь лучшего взаимопонимания и укрепить сотрудничество для преодоления конфликтов и мирного сожительства народов.

ГЛАВУ КЛИНИКИ ВАТИКАНА ПОДОЗРЕВАЮТ В ХИЩЕНИИ МИЛЛИОНОВ ЕВРО

Обвиняемый в присвоении €4 млн помещен под домашний арест

Итальянские власти арестовали в четверг, 4 апреля, священника Франко Декаминаду, руководителя принадлежащей Ватикану престижной дерматологической клиники Пресвятой Девы Марии в Риме. Его обвиняют в незаконном присвоении 4 миллионов евро, пишет La Reppublica.

По мнению итальянских следователей, Декаминада причастен к махинациям, суть которых состояла в предоставлении налоговым органам поддельных счетов.

По данным издания, у священника было двое сообщников - предприниматели Доменико Темперини и Антонио Николлела. В настоящий момент все трое помещены под домашний арест. В то же время известно, что последние нескольких месяцев около полутора тысяч работников клиники не получали заработной платы.

В связи с этим делом с утра четверга, 4 апреля, полиция провела 14 обысков - в частных домах и офисах в Риме и окрестностях. В обысках были задействованы 50 стражей порядка.

Декаминада руководил клиникой Пресвятой Девы Марии 7 лет.

Папа Римский Франциск пожертвовал 50 тысяч долларов для помощи пострадавшим от наводнения жителям Аргентины, сообщило в пятницу радио Ватикана.

Апостольский нунций (посол Ватикана) в Аргентине архиепископ Эмиль Пауль Тшерриг заявил, что понтифик таким образом выразил "свою духовную близость как тем, кто страдает, так и тем, кто спешит к ним на помощь".

Средства будут распределены нуждающимся через Папский совет Cor Unum ("Единое сердце"), который с 1971 года занимается распределением помощи от имени Папы Римского.

Всего в результате наводнений в Аргентине, произошедших за последние два дня, погибли не менее 57 человек - шесть человек стали жертвой стихии в столице страны. Почти 13 тысяч жителей остались без электричества. В память о погибших в стране объявлен общенациональный траур. Виктор Хруль.

Председатель Конференции католических епископов Южной Кореи архиепископ Петер Канг У-Ил призвал Папу Римского Франциска обратиться к руководителям Южной Кореи, КНДР, а также России, США и Китая для разрешения конфликта на полуострове, сообщило в пятницу радио Ватикана.

Архиепископ выразил надежду, что обращение понтифика будет способствовать предотвращению войны на Корейском полуострове, которая может стать "началом катастрофы для всего человечества". Он поблагодарил Папу Римского за его молитву о мире в Корее и сообщил, что католики по обе стороны границы начали кампанию молитв о примирении.

По словам архиепископа, основной причиной обострения отношений между странами полуострова стала тяжелая экономическая ситуация в КНДР. Руководство страны ищет внешнего врага, чтобы отвести внимание народа от внутренних проблем, считает глава южнокорейских католиков.

Ситуация на Корейском полуострове обострилась в связи с угрозами КНДР применить ядерное оружие в случае агрессии против нее на фоне проходящих в этом месяце военных учений США и Южной

Кореи с использованием атомных подводных лодок, бомбардировщиков, способных сбрасывать атомные бомбы, военных кораблей. В феврале КНДР провела испытания ядерного оружия, что вызвало усиление против нее международных санкций. Виктор Хруль.

Девятнадцать человек погибли, среди них женщины и дети, в результате нападения вооруженных людей на христианскую деревню в штате Кадуна в центральной части Нигерии, сообщило во вторник радио Ватикана.

Согласно этой информации, около 30 неизвестных на автомобилях приехали в деревню Атака и открыли стрельбу по ее жителям. После нападения около 4,5 тысячи христиан этой деревни и окрестностей покинули свои дома.

Органы правопорядка Нигерии полагают, что нападавшие могли принадлежать народности скотоводов фуланами и пытаться завладеть пастбищами. Вражда между кочевыми скотоводами и оседлыми жителями нигерийских деревень носит постоянный характер. Перегоняя стада с места на место в поисках воды и корма для скота, кочевники часто вступают в конфликт из-за пастбищных земель, принадлежащих местным общинам. Виктор Хруль.

Католический архиепископ Белградский Станислав Хочевар заявил в воскресном интервью сербской газете "Политика", что Ватикан не планирует признавать независимость края Косово, провозглашенную в 2008 году.

"Нет никаких признаков того, что Святой престол изменит свою позицию в вопросе признания Косово", - сказал изданию глава белградских католиков.

Косовский премьер-министр Хашим Тачи во время визита в Ватикан 19 марта призвал нового Папу Римского Франциска признать независимость Косово. Как говорилось в сообщении косовского правительства, Тачи присутствовал на церемонии интронизации Папы и проинформировал его во время аудиенции о "прогрессе, достигнутом на пути создания государства Косово". О реакции Ватикана на призыв Тачи тогда не сообщалось.

Албанские власти Косово при поддержке США и ряда стран Евросоюза 17 февраля 2008 года в одностороннем порядке провозгласили независимость от Сербии. К сегодняшнему дню косовскую независимость признали около 100 стран. Юлия Петровская.

• «Я боюсь, что часть епископов до сих пор не понимает, что такое демократическое государство и что такое мировоззренческий плюрализм, с которым власть должна считаться. (...) Причиной тому — политическая ангажированность священников и епископов, и в первую очередь отсутствие единой внятной позиции Епископата относительно тревожных симптомов в текущей политике — я имею в виду нежелание Церкви реагировать на акты агрессии и ненависти», — Тадеуш Мазовецкий («Тыгодник повшехный», 3 февр.)

• «Конкордат, подписанный между польским государством и Ватиканом в 1993 г., оказался неудачной попыткой мирно договориться об отделении Церкви от государства. Это связано с «оппортунизмом политиков-диссидентов, для которых важна поддержка или, как минимум, нейтралитет Церкви как института», — написал автор отчета Института общественных отношений Павел Борецкий с кафедры религиозного права Варшавского университета. (...) «Вопиющим примером нарушения принципа независимости государства от католических иерархов стал публичный призыв дрогичинского епископа Антония Дыдыча к роспуску Сейма», — читаем в отчёте». (Катажина Вишневская, «Газета выборча», 6 февр.)

• «В возрасте 83 лет скончался кардинал Юзеф Глемп. Он был главой католической Церкви Польши с 1981 по 2009 год. За время, пока Юзеф Глемп был примасом, Польша и католическая Церковь пережили три исторические эпохи — военное положение, падение коммунистического режима и создание Третьей Речи Посполитой». («Жечпосполита», 24 янв.)

ИСТОРИЧЕСКАЯ ВСТРЕЧА:ФРАНЦИСК I ВСТРЕЧАЕТСЯ С БЕНЕДИКТОМ XVI

Два Папы Римских встретятся лично впервые в истории. В эту субботу новый Папа Франциск I отправится в летнюю папскую резиденцию недалеко от Рима, чтобы встретиться с Бенедиктом XVI. Чего ждут от их встречи

Первый разговор двух Пап - старого и нового - был телефонным и состоялся вскоре после конклава. Однако теперь предстоит более тесное общение. Ситуация неожиданная и исторически, и с точки зрения протокола.

Видимо, одной из конгрегаций пришлось поломать голову и порыться в древних текстах, чтобы придумать титул "почетного понтифика" для Бенедикта XVI. Но он этого заслужил, говорит религиовед Игорь Кантеров: "Что делал Папа, какая интенсивная работа! Он каждый день выступал с огромными заявлениями, он сам писал. Он три энциклики опубликовал. Caritas Veritatae по глубине стоит совершенно особняком, он выше и глубже многих экономистов-аналитиков. Я думаю, что это звание просто в знак уважения. Я даже не знаю, я думаю, что по ведомству какой конгрегации мог проходить вопрос о наименовании его статуса почетного понтифика".

По мнению многих, Бенедикт XVI действительно затеял реализацию масштабной программы. И в какой-то момент осознал, что именно немощь не позволяет ему осуществить задуманное. Теперь ему надо делиться этим с преемником.

"Папа Франциск покидает вертолетный порт Ватикана в 12 часов по местному времени, это будет 15:00 мск. Затем он перелетает в Кастель Гандольфо, где будет находиться Бенедикт XVI. Сразу же после этого короткая протокольная встреча и обед, затем журналисты и сопровождающие лица будут приглашены покинуть помещение, потому что встреча будет проходить за закрытыми дверями. Пока сложно предполагать, что будут обсуждать, но, конечно, будут вопросы, которые пока не должны выноситься на суд общественности", - говорит российский журналист в Италии Сергей Иезуитов.

Как говорят знатоки, живущие в Ватикане, естественно, речь пойдет о новых вызовах, которые стоят перед Церковью. Наверняка разговор пойдет о ситуации, сложившейся в Римской курии. И особенно они будут обсуждать ситуацию, сложившуюся в связи с так называемым VatiLeaks, вследствие которого произошло много разоблачений, много высказываний в адрес нарушений церковной этики