Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

КИТАЙ ВОЗГЛАВИЛ ИНИЦИАТИВУ СОЗДАНИЯ АЗИАТСКОГО ИНФРАСТРУКТУРНОГО БАНКА

Китай стал инициатором создания Азиатского инфраструктурного банка с основным капиталом в 50 млрд. долларов США. Помимо Поднебесной, к проекту присоединились ещё 20 государств АТР и ЮВА.

24 ноября Китай и еще 20 азиатских государств подписали меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве, итогом явилось создание совместного Азиатского инфраструктурного банка, который будет ежегодно ассигновать до 800 млрд. долл. на региональные нужды. Однако ключевые экономики региона - Австралия, Южная Корея и Индонезия - не присоединились к новому проекту.

Предполагается, что доля Китая в новом финансово-кредитном учреждении составит порядка 50%. Создание AIB создаст определенную конкуренцию для провашингтонского Всемирного банка (World Bank) и управляемого Японией Азиатского банка развития (ADB).

По сообщению ряда СМИ, американское правительство было негативно настроено на присоединение, в частности, Австралии, к "китайскому проекту": госсекретарь США Джон Керри лично просил премьер-министра Австралии Тони Эббота "держаться подальше" от этой сделки.

Страны-учредители, включая Сингапур и Вьетнам, планируют начало работы Банка на конец 2015 года.

"Если вы хотите стать богатым, вначале постройте дороги", приветствовал народной пословицей президент КНР Си Цзиньпин делегатов, открывая встречу. "Новый банк станет большим подспорьем для быстро развивающихся экономик региона и послужит делу кооперации и взаимовыгодного сотрудничества соседних стран".

По оценке Берта Хоффмана, президента World Bank в КНР, Монголии и Южной Корее, нужды Азии на комплексные инфраструктурные проекты достигнут 1 трлн. долларов США уже в ближайшие несколько лет. Так, за 2013 год только один Всемирный банк выдал кредитов на инфраструктурные проекты на сумму в 24 млрд. долларов, еще 9 млрд. были привлечены за счет частных инвестиций.

По мнению аналитиков, говорить о том, что план Китая по смещению лидирующих позиций США и Японии в регионе хотели сорвать, беспочвенно, однако политика неприсоединения ключевых торговых партнеров КНР в регионе к новому проекту вызывает у правящих кругов много вопросов.

Источник: South China Morning Post

«Треугольник»: Россия – Монголия – Китай

Марк Гольман

В 1994 г. Великий Государственный хурал – высший орган государственной власти в Монголии – принял Концепцию внешней политики страны, в которой развитие добрососедских, конструктивных отношений с Российской Федерацией и Китайской Народной республикой были признаны приоритетными направлениями внешнеполитической деятельности монгольского государства.

До этого монголо-российские и монголо-китайские отношения прошли несколько этапов развития, знали спады и подъемы.

Так, в первую декаду после образования КНР, и Пекин, и, особенно, Москва оказали Монголии большую помощь: китайцы в строительстве жилых кварталов в Улан-Баторе, широкого железобетонного моста через реку Тола, гостиницы «Улан-Батор», центрального универмага и т.п. А россияне — в строительстве города Дархана и возведении вокруг него индустриального комплекса, в пуске в эксплуатацию ГОК «Эрдэнэт», Шарынголвского угольного разреза, ТЭЦ3 и ТЭЦ4 в столице и т.п.

По мнению западных аналитиков, щедрые потоки помощи в этот период с обеих сторон отражали подспудную борьбу СССР и КНР за преобладающее влияние в Монголии.

Все это продолжалось до второй половины 60-х гг., когда из-за возникшей конфронтации между СССР и КНР произошел обвал монголо-китайских отношений, и они в течение последовавших 20 лет практически оставались на нуле, в частности из-за открытых притязаний Мао Цзэдуна и его окружения на включение МНР в состав КНР. На этом фоне Советский Союз все это время продолжал оставаться главным «вдохновителем и спонсором строительства социализма на монгольской земле».

Заключение в 1986 г. торгово-экономического соглашения сроком на 5 лет между МНР и КНР положило начало нормализации и улучшению политических отношений между этими двумя странами, сопровождавшихся в 1990-1993 гг. буквально бумом в торгово-экономических связях. Это, в конце концов, привело к подписанию 29 апреля 1994 г. основополагающего Договора о дружественных отношениях и сотрудничестве в результате визита в Улан-Батор китайского премьер-министра Ли Пена.

Этот процесс происходил на фоне резкого спада монголо-российских отношений в 1990-1992 гг., вызванного комплексом объективных и субъективных причин, и прерванного заключением в 1993 г. базового Договора о дружественных отношениях и сотрудничестве. Отметим, что китайцы умело, воспользовались этим спадом для продвижения своих позиций на монгольском рынке.

Период от 1993-94 гг. до 2000 г. характеризовался полной стабилизацией отношений между Россией и Монголией, и выдвижением КНР в качестве основного торгово-экономического партнера Монголии.

Начало ХХI века ознаменовало наступление современного этапа во взаимоотношениях Монголии с РФ и КНР, главной чертой которого стало превращение всесторонне растущего двустороннего сотрудничества в стратегические отношения и выдвижении в повестку дня задач организации и развития трехстороннего сотрудничества.

Представляется, что первым шагом в этом направлении должно явиться достижение консенсуса в треугольнике Россия – Монголия – Китай по основным принципиальным вопросам такого сотрудничества. Этим целям и послужила состоявшаяся по инициативе президента Монголии Ц. Элбэгдоржа 12 сентября 2014 г. в Душанбе во время 14 го саммита ШОС его уникальная встреча с президентом РФ В.В. Путиным и председателем КНР Си Цзиньпинем.

Впервые в новейшей истории лидеры Монголии, России и Китая собрались вместе и сели за один стол, чтобы обменяться мнениями по поводу предложения Ц. Элбэгдоржа об организации официального трехстороннего саммита в целях обсуждения проблем взаимодействия, расширения сотрудничества и проблем безопасности в Северо-Восточной Азии. Следует отметить, что идея проведения трехстороннего т.н. «Уланбаторского диалога» вынашивалась Ц. Элбэгдоржем давно и была озвучена во время недавних переговоров с Си Цзиньпинем в ходе его государственного визита в Монголию 21-22 августа 2014 г. и с В.В. Путиным во время его рабочего визита 3 сентября 2014 г. Тогда она была встречена с пониманием, а вот в Душанбе в заявлениях, с которыми выступили эти лидеры, она уже получила полное одобрение, что свидетельствует о значимости состоявшейся встречи в Душанбе.

Президент Монголии предложил три принципа, на которых должна строится организация трехсторонней встречи на высшем уровне: ее надо проводить 1 раз в 3 года, а для подготовки ежегодно собирать в Улан-Баторе заместителей министров иностранных дел трех стран; следует обеспечить открытость «Уланбаторского диалога» для общественности и совпадение его с общими принципами трехстороннего сотрудничества; на саммите подлежат рассмотрению вопросы, отвечающие интересам всех трех сторон, включая транспортные, инфраструктурные, а также региональные проблемы. Отражая глубокую заинтересованность Монголии в увеличении транзитных грузоперевозок железнодорожным транспортом и в строительстве газопровода из России в Китай через территорию западной Монголии, было подчеркнуто, что эти аспекты могли бы принести стране немалые доходы от транзита. С учетом этих обстоятельств Ц. Элбэгдорж предложил провести уже в этом году трехстороннюю рабочую встречу в Улан-Баторе для обсуждения и решения этих вопросов, что «активизирует сотрудничество не только указанных трех стран, но и всего региона».

Из выступлений и предложений Ц. Элбэгдоржа видно, что Монголия стремиться играть, если не первую, то, во всяком случае, очень активную роль в трехстороннем диалоге, быть ядром трехсторонних переговоров.

Отношение к монгольской инициативе о проведении трехстороннего саммита Россия и Китай определили в выступлениях своих лидеров на встрече в Душанбе, одобрив идею организации такого саммита. Как сказал В.В. Путин: «наладить постоянный диалог мы считаем важным, целесообразным и полезным». А Си Цзиньпин выразил уверенность, что трехсторонняя встреча «заложит прочную основу для будущего развития более тесных отношений трех сторон».

Лидеры России и Китая продемонстрировали полную готовность оказать Монголии поддержку по вступлению в члены организации «Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества» (АТЭК) на саммите этой организации в Пекине в ноябре 2014 г.

Однако в вопросе о месте и времени проведения трехстороннего саммита наметились расхождения. В.В. Путин посчитал, что платформой для проведения трехсторонних диалогов могут служить ежегодные саммиты ШОС, очередной из которых состоится в июле 2015 г. в столице Башкортостана г. Уфе. Си Цзиньпин говорил о важности проведения такого рода первой встречи, но обошел молчанием, где и когда она должна состояться и последуют ли за ней другие встречи.

В своих выступлениях оба лидера также предложили ряд собственных инициатив по расширению трехстороннего сотрудничества, которые могли бы стать предметом обсуждения на предполагаемом саммите.

В частности, по мнению В.В.Путина, — это строительство новой железной дороги по части территории России, Монголии и Китая; возможность соединения проектов «Шелковый путь» и «Степной путь» с определенными российскими проектами; прокладка линии ЛЭП через территорию Монголии и др.

Си Цзиньпин отметил, что стратегия развития трех стран в большей степени совпадает. В России и Монголии китайская инициатива создания экономического пояса вдоль «Шелкового пути» встречена с одобрением, существует возможность объединения инициативы российской стороны о трансевразийской железнодорожной магистрали и монгольской стороны о «Степной дороге», создания экономического коридора Китай — Россия – Монголия. Он предложил также исследовать возможность строительства трехсторонней трансграничной электрической сети и др.

Как свидетельствует вышеизложенное, Монголия, Россия и Китай в нынешних условиях проявления конфронтации и конфликтов в ряде регионов мира, взяли четкий курс на повышение эффективности взаимных отношений во имя интересов всех трех стран, что предполагает возможность подъема трехстороннего сотрудничества в различных областях на небывалую высоту.

По итогам встречи министров финансов стран Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) принята "Дорожная карта реализации государственно-частного партнерства в инфраструктуре на пространстве АТЭС". Китай выделит на эти цели $5 млн.

В регионах АТЭС существует потребность в строительстве инфраструктурных объектов, которая с трудом удовлетворяется из-за ограниченных возможностей финансирования. И решением этой проблемы станет государственно-частное партнерство при реализации подобных проектов.

Власти КНР намерены создать Центр государственно-частного партнерства и выделить $5 млн из Китайского фонда содействия сокращению бедности и региональному развитию при Азиатском банке развития. Средства будут направлены на финансирование соответствующих инфраструктурных проектов.

Ранее сообщалось, что Китай, Россия, Республика Корея и Монголия планируют создание Союза импортно-экспортных банков Северо-Восточной Азии. Соответствующее соглашение представители этих стран подписали в городе Яньцзи, на территории северо-восточной китайской провинции Цзилинь. Как ожидается, в союз вступят: Импортно-экспортный банк Китая, Внешторгбанк России, Экспортно-импортный банк Республики Корея и Банк развития Монголии. Это банковское сообщество позволит расширить возможности финансирования инфраструктурного строительства и содействовать процессу экономического развития и интеграции в регионе.

В Китае планируется построить пять аэропортов. Как сообщил Государственный комитет по делам развития и реформ КНР, на эти цели потратят 5,49 млрд юаней ($894 млн).

Аэропорты класса 4С планируется разместить в провинциях Цзилинь, Цинхай, Юньнань и Гуйчжоу, а также в автономном районе Внутренняя Монголия. Аэропорт "Сунъюань" в Цзилине спроектирован в расчете на то, что к 2020 г. объем его пассажиропотока составит 400 000 человек, а оборот грузов и почтовых отправлений – 2000 т. Аэропорт "Голо" в Цинхае рассчитан на 80 000 пассажиров в год и 200 т грузов. Для аэропорта "Чжаланьтунь" во Внутренней Монголии эти показатели составят 280 000 человек и 1400 т, для "Ланьцана" в Юньнане – 250 000 человек и 750 т, для "Жэньхуая" в Гуйчжоу – 350 000 человек и 3500 т.

Ранее сообщалось, что в ближайшие 20 лет спрос на новые самолеты в КНР вырастет до 6000 единиц. А до 2034 г. в Китае потребуется заменить 2000 старых лайнеров. Рост экономики Поднебесной ведет к увеличению авиаперелетов для туристических и бизнес-целей. По сравнению с уровнем 2000 г. число турпоездок в стране выросло в восемь раз.

В ближайшие 20 лет Китай может приобрести более 4000 пассажирских и грузовых самолетов, в том числе – более 200 лайнеров А380. По расчетам экспертов Airbus Industrie, в будущем ожидается увеличение числа рейсов между Пекином, Шанхаем, Гуанчжоу и другими китайскими мегаполисами. В связи с этим А380 остается весьма привлекательным для китайских авиаперевозчиков.

Китай запустил на орбиту Луны экспериментальный космический аппарат, который затем вернется обратно на Землю, сообщает агентство Синьхуа.

По данным агентства, запуск был произведен с космодрома Сичан в провинции Сычуань.

Планируется, что космический аппарат достигнет заданной точки вблизи Луны и вернется на Землю через восемь дней. Приземлиться аппарат должен в автономном регионе Внутренняя Монголия.

Запуск испытательного аппарата стал очередным шагом в реализации Китаем программы зондирования Луны "Чанъэ", названной в честь древней китайской богини Луны. Программа включает в себя три этапа: облет вокруг спутника Земли ("Чанъэ-1" и "Чанъэ-2"), посадка на Луну ("Чанъэ-3" и "Чанъэ-4") и возвращение с Луны на Землю ("Чанъэ-5" и "Чанъэ-6"). Запущенный экспериментальный космический аппарат должен протестировать технологии, которые будут использоваться для "Чанъэ-5".

Китайские ученые уже начали реализацию третьего этапа программы. Китай планирует в 2017 году осуществить с космодрома Вэньчан запуск спутника "Чанъэ-5", чья миссия заключается в посадке на Луну, сборе образцов лунного грунта и возвращении на Землю.

В прошлом году Китай направил на луну луноход "Юйту" ("Нефритовый заяц"). Он находился на борту посадочного модуля "Чанъэ-3" и сел в кратере Залив радуги 14 декабря. "Юйту" стал первым с 1976 года после советской "Луны-24" искусственным объектом, совершившим мягкую посадку на Луне. В задачи аппарата входило исследование геологической структуры и вещества на поверхности спутника Земли. Планировалось, что луноход будет работать три месяца. Однако, как передает Синьхуа, "Нефритовому зайцу" уже удалось передавать данные на протяжении семи лунных ночей, что составляет примерно 101 земной день.

Китай > СМИ, ИТ > ria.ru, 24 октября 2014 > № 1205836

Афганистан просит государства, входящие в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС) помочь спецслужбам страны в борьбе с терроризмом, следует из сообщения на сайте Региональной антитеррористической структуры Шанхайской организации сотрудничества (РАТС ШОС) в четверг.

Директор исполнительного комитета РАТС ШОС Чжан Синьфэн и посол Афганистана в Узбекистане Даудзай Мохаммад Садик накануне обсудили в Ташкенте ситуацию в Афганистане, говорится в сообщении.

"Глава афганской дипмиссии рассказал о готовности сил обороны и безопасности Афганистана по отражению теругроз, исходящих от движения "Талибан", которое имеет большое влияние на юге и востоке страны. Посол обратился с просьбой к государствам ШОС об оказании помощи национальным силам безопасности Исламской Республики Афганистан в борьбе с терроризмом", уточняется в сообщении.

Чжан Синьфэн в беседе указал на возможность обсуждения данного вопроса на предстоящей в ноябре в Ташкенте второй научно-практической конференции с участием компетентных органов государств-членов и государств-наблюдателей при ШОС.

Государствами-членами ШОС являются Казахстан, Китай, Киргизия, Россия, Таджикистан, Узбекистан. Статус наблюдателей при ШОС имеют Афганистан, Индия, Иран, Монголия, Пакистан. РАТС, созданная в 2004 году, базируется в Ташкенте.

«Метровагонмаш» поставит в Сербию 27 дизель-поездов.

Предприятие «Метровагонмаш» заключило соглашение с Сербскими железными дорогами на поставку 27 дизель-поездов в двухвагонном исполнении и запасных частей к ним.

По условиям соглашения, первые два поезда прибудут в Сербию в течение 15 месяцев с момента вступления документа в силу (после того как он будет согласован с Министерством финансов России), сообщает пресс-служба «Метровагонмаша».

Дизель-поезд предназначен для эксплуатации на европейских железных дорогах с рельсовой колеей шириной 1435 мм. На сегодняшний день в Сербии успешно эксплуатируются 12 составов, поставленных в 2010–2012 годах.

Поезд оборудован межвагонным переходом, благодаря которому пассажиры могут безопасно перемещаться по всему составу, кабина машиниста и салон оборудованы системой отопления и вентиляции. В вагоне с санитарным блоком находится помещение для детских колясок, велосипедов, инвалидных колясок и крупногабаритного багажа. Дизель-поезд соответствует требованиям действующих международных стандартов и европейских норм по уровню шума, энергетической эффективности, качеству материалов, выбросу выхлопных газов.

Помимо Сербии и России, дизель-поезда, произведенные «Метровагонмашем», успешно эксплуатируются также в Литве, Монголии, Венгрии, Чехии и Украине.

Монголия станет безвизовой для россиян

Новый закон, который позволит гражданам России и Монголии пересекать границу с обеих сторон без оформления виз, вступает в силу 14 ноября текущего года.

Соглашение было подписано еще 3 сентября 2014 года, сообщает Travel.ru. Благодаря новому закону, россияне, у которых на руках есть действующий заграничный паспорт, смогут без виз въезжать, выезжать, следовать транзитом и оставаться на территории Монголии сроком до 30 дней.

При этом общая длительность пребывания не должна превышать 90 дней в течение полугода (180 дней), начиная с даты первого въезда. Аналогичное правило действует и для граждан Монголии.

Если же срок пребывания на территории страны будет превышать 30 дней, либо в этот период планируется осуществлять трудовую или коммерческую деятельность, необходимо будет оформлять визу.

А до 14 ноября виза все еще требуется. Ее можно оформить в консульском отделе посольства Монголии в Москве, в генеральных консульствах Монголии в Иркутске, Улан-Удэ, Кызыле (Республика Тыва) и в почетном консульстве в Екатеринбурге.

Напомним, что весной нынешнего года безвизовый режим для граждан РФ ввели и в Албании. Правда, произошло это в одностороннем порядке и на строго ограниченный срок - с 25 мая по 30 сентября 2014 года.

Смоленские таможенники предотвратили транзитный провоз через РФ 17 тонн сыра, следовавшего из Германии в Монголию, сообщает в понедельник центральное таможенное управление.

Россия на год запретила импорт ряда продовольственных товаров из стран, которые ввели санкции в отношении Москвы, — США, государств ЕС, Канады, Австралии и Норвегии. В соответствующий список попали говядина, свинина, птица, морепродукты, овощи, фрукты, сыры и молочная продукция.

"Смоленскими таможенниками выявлен факт ввоза на территорию Российской Федерации товаров без соблюдения запретов, установленных на их ввоз в РФ в рамках "продуктового эмбарго", — говорится в сообщении.

Таможенники провели досмотр железнодорожного контейнера, следовавшего по транзитной декларации. В контейнере перевозился сыр двух видов — "Эдам" и "Гауда". По документам, вес первого составлял более 14 тонн, а стоимость — 53 тысячи евро, второго — 3 тонны и 11,5 тысячи евро. Отправителем товара была фирма, зарегистрированная в Берлине, получателем — фирма в Улан-Баторе. Согласно ветеринарному сертификату страной происхождения сыра является Германия, входящая в Европейский союз.

Смоленской таможней возбуждено дело об административном правонарушении по статье "Несоблюдение запретов и (или) ограничений на ввоз товаров на таможенную территорию Таможенного союза или в РФ". За подобное нарушение предусмотрены штрафы от 100 до 300 тысяч рублей. Контейнер с сыром вывезен за пределы России.

Такое решение было принято в ходе рабочей встречи Министра природных ресурсов иэкологии РФ Сергея Донского с Министром окружающей среды и экологического развития Монголии Санжасурэнгийн Оюун. Встреча прошла в рамках 18-го заседания российско-монгольской межправительственной комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству в г. Улан-Баторе (Монголия) 13-15 октября 2014 г.

В ходе встречи С.Донской выразил удовлетворение ходом развития сотрудничества в природоохранной сфере и важность взаимодействия России и Монголии в области охраны и рационального использования водных ресурсов. Министр высоко оценил решение монгольской стороны о приостановке работы по проекту «ГЭС «Шурен» на р. Селенга и сообщил о готовности привлечь к работе по оценке воздействия на окружающую среду данного проекта российских специалистов.

По словам С.Донского, реализация проекта могла негативно повлиять на водный баланс уникального озера Байкал.

Стороны обсудили меры по сохранению Байкала. В частности, глава Минприроды России выступил с инициативой наделить российских и монгольских специалистов полномочиями по оценке экологических рисков хозяйственной деятельности на водосборном бассейне оз. Байкал, являющегося объектом всемирного природного наследия ЮНЕСКО.

За девять месяцев 2014 г. Красноярский филиал ОАО «Первая грузовая компания» (ПГК) перевез более 270 тыс. т лесных грузов, увеличив погрузку на 33% по отношению к аналогичному периоду прошлого года, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении пресс-службы ОАО «Первая грузовая компания».

Грузооборот в данном сегменте увеличился на 47% и составил более 800 тыс. т/км. Доля ПГК в общем объеме перевозок лесных грузов по Красноярской железной дороге (КрЖД) выросла с 8% до 12%.

Увеличение производственных показателей достигнуто за счет эффективного планирования объемов перевозок и своевременной подачи подвижного состава к местам погрузки на фоне роста спроса на пиломатериалы российского производства в странах Средней Азии и Китае.

Лесопромышленные предприятия региона осуществляли отправку продукции в крытом подвижном составе и полувагонах ПГК со станций Лесосибирск, Карабула, Чайда, Абалаково, Большая Кеть, Суриково, Канск Красноярской магистрали в адрес грузополучателей в странах СНГ, Монголии и Китая.

Государственный комитет по делам развития и реформ КНР утвердил проект строительства китайского участка восточной линии китайско-российского газопровода, сообщила Китайская национальная нефтегазовая корпорация.

Китайский участок трубопровода будет проходить от города Хэйхэ, на территории северо-восточной китайской провинции Хэйлунцзян, через 9 регионов: провинции Хэйлунцзян, Цзилинь, автономный район Внутренняя Монголия, провинции Ляонин, Хэбэй, город Тяньцзинь, провинции Шаньдун, Цзянсу и город Шанхай.

Согласно контракту между российской компанией "Газпром" и Китайской национальной нефтегазовой корпорацией, начиная с 2018 года Россия в течение 30 лет будет поставлять природный газ в КНР. Объем поставок должен достичь 38 млрд куб. м в год. Общая протяженность газопровода составит 3968 км.

Ранее сообщалось, что представители Китая и России ведут переговоры о реализации проекта строительства газопровода "Западный маршрут". Как ожидается, этот вопрос будет решен до конца 2014 г. По "Западному маршруту" в КНР направят природный газ с Ковыктинского и Чаяндинского месторождений, которые находятся на территории восточной части Сибири.

«Русский имперский человек» в «провинции»

Елена ЧХАИДЗЕ

Дискурс «Россия—Грузия» в книге Андрея Битова «Империя в четырех измерениях»

Елена Чхаидзе — доктор филологии, научный сотрудник Рурского университета (Бохум), Германия.

Начать с того, что тема «путешествия на Кавказ» стала одной из многочисленных тем, к которым обратился Андрей Битов в своей «Империи в четырех измерениях» (части «Путешествие из России» и «Оглашенные»), значит, ничего нового для поклонников творчества писателя не сказать. Битов, будучи невыездным, много путешествовал по СССР. Но не он один. Особенностью его Путешествия стало подробное описание ощущений именно русского, а не советского человека, гостившего в братских республиках, — используя современную терминологию: «путешествия колонизатора по провинциям империи СССР» (хотя, опять же, такая формулировка возможна лишь при взгляде из XXI века). Именно в рамках современной постколониальной теории и хотелось бы обратиться к написанному Андреем Битовым в советский и постсоветский периоды. Это дает возможность точнее проанализировать путешествие Битова в Грузию конца XX — начала XXI века и особенности его подхода к разработке традиционной темы путешествия на Кавказ.

I

Начало «освоения» Кавказа: Армения — Грузия

Поводом для одной из первых поездок Битова в Закавказье стал заказ статьи о «сближении и слиянии наций» в коммунистической Армении. Это засвидетельствовано в «третьем измерении»: «Путешествие из России».1 Поездка состоялась в 1967 году. Как отметил Т. Накамура, тема дружбы народов в статье переродилась в «историю чувства одиночества русского рассказчика на чужбине».

Другая поездка, нашедшая отражение в «Империи», связана с Грузией и описана в «Грузинском альбоме» (1985). Толчком к путешествию в Грузию, по словам самого автора, послужил кризис 33-летия и писательский страх «замолчать», приравнивающийся к распятию. Как и Пушкин, Маяковский, Пастернак и многие другие русские писатели, Битов спасается в Грузии, хорошо знакомой ему стране: «в Грузию я вернулся. Как домой. <...> Будто Грузия была даже больше Россией, чем сама Россия, во всяком случае, больше чем Советский Союз». В Грузии, стране, казавшейся иной и «большей чем Советский Союз», автор оказывается в клетке. Он чувствует себя пойманным — между двумя культурами, двумя периодами времени, двумя территориями: России и Грузии.

«Свой» — «чужой / другой»

Понятие «провинция» по отношению к Грузии было применено американской исследовательницей Сьюзи Лейтон в книге «Русская литература и империя» (1994). Она пишет о типичности изображения Кавказа как русского «Востока», как «чужого» в русской литературе.

Битов приезжает в Грузию как представитель «метрополии» (России). С помощью триады «смотреть-узнавать-рассказывать» к нему приходит осознание того, что они — другие, не такие как мы (русские): у них еще сохранилось то, чего у нас уже не было.

Конструирование своей идентичности и сохранение ее чистоты требует исключения всего иного/чужого, чему способствует строгая иерархия границ. Автор постоянно прибегает к помощи бинарных оппозиций: Россия — Армения, Россия — Грузия, история любви кавказского пленника у Лермонтова — любовь армянской девушки Аэлиты в его «Уроках Армении». Они способствуют выкристаллизовыванию своего и пониманию чужого. Структура текста «Грузинского альбома» строится на чередовании грузинских и петербургских (ленинградских) глав, как противопоставление Россия—Грузия.

«Пленный» русский или «колонизованный» писатель?

Увиденное за «границей» подтолкнуло к размышлениям о самоидентичности. Ю.М. Лотман в свое время писал: «граница делит плоскость на две области — внешнюю и внутреннюю. Самой простой семантической интерпретацией такой модели культуры будет оппозиция: мы — они». В тексте эта оппозиция может получить разную интерпретацию, например: «свой народ — чужие народы».

Территорию путешествия рассказчик назвал «иной планетой», на которую он попал под влиянием русской истории и истории русской литературы. На этой «планете» всплывают ассоциации с прошлым, возникает раздвоенность, связанная с ощущениями «захватчика/колонизатора» и «колонизованного». (Такая оппозиция восходит к Георгиевскому трактату 1783 года, суть которого состояла в переходе Грузии под протекторат России.) У них писатель стремиться захватить чувства и некоторые их человеческие качества: принадлежность себе, чувство родины. Захватом является влюбленность в увиденное в Тбилиси, которая вызвала настороженные взгляды жителей города: он — тот, кто влюбился в принадлежащее им и хочет это присвоить, забрать, хотя сам он ничего подобного и не подозревает: «Как странно понимать, что это чье-то, не ваше дело… А вы-то так почувствовали, так полюбили, так поняли!» и «вы так сумеете восхититься и полюбить все чужое, что не покажетесь себе захватчиком».

Рассказчик называет себя «тиражированным агентом империи», чувствует за собой вину, пытается оправдаться, отгоняя мысли о захвате, приписывая себе мирную роль: «Тиражированный агент Империи выступает как мироносец, совершенно не чувствуя себя хозяином <...> Про него знают, что он собирает подать, — он один в скромном неведении на этот счет». Устав от навязываемой ему роли («лазутчик и захватчик»), путешественник настроен разрушить такое представление.

Роль колонизованного, оказавшегося пойманным «нормой» репрезентации Кавказа в русской классике, противопоставлена роли «захватчика». Путешественник пытается эмоционально освободиться от книжных параллелей, связанных с Пушкиным, Лермонтовым, Толстым, но освободиться не может — не хватает духу вне родины.

Все вокруг напоминает о русских классиках. Прогуливаясь по Тбилиси, он видит табличку и понимает, что «буквы были хотя и грузинские, но даты — мои». В Тбилиси еще сохранились дома, в которых останавливались русские писатели. Прием «перекрестка времен» помогает автору передать «мистическое» в его сознании. Например, прогуливаясь по городу, путешественник замечает, что сквозь него проходят три человека, похожие на Лермонтова, Пушкина и, скорее всего, Толстого. Такая встреча становится для Битова характеристикой города как живого: в нем сохранилось место для городского сумасшедшего, всеобщего любимца. Город узнаваем во всем: рассказчику знакомы и современность, и прошлое. «Перекресток времен» придает городу и черты «вечности».

Битов, наследник традиции русской классической литературы, становится ее заложником или колонизованным. Вырваться из такого «кавказского плена» не удается. Все: и природа, и ландшафт Грузии, воспетые в русской литературе, — захватывают писателя. Он оказывается пленником собственных знаний. Ощущение «колонизатора» и «колонизованного» меняются на протяжении всего текста. Раздвоенность лишает «счастья соответствия». Лишь на секунду, в конце прогулки, он фиксирует момент соответствия самому себе. Раздвоение между стремлением сохранить и стремлением вырваться пронизывает весь текст.

Стремление вырваться — это шаг не забывания, а отталкивания от прошлого к развитию в будущем, шаг к вечному существованию, потому что «любое добавление к славе <...>, любое признание со стороны — есть предвестие конца, есть захват и присвоение <...> и тот, кого любишь, становится жертвой нашей страсти». Основное желание писателя: вырваться из нормы репрезентации Кавказа. Рассказчик стремится сформировать собственное видение, которое послужит развитию темы путешествия на Кавказ.

«Их» земля: «наш» «Потерянный рай»

Сьюзи Франк2 писала, что Кавказ Лермонтова — это символ библейского Потерянного рая. Битов, выстраивая «их» идентичность, прибегая к описаниям природы и ландшафта Грузии, также обращается к теме Потерянного рая. В главе «Воспоминание об Агарцине. В ожидании Зедазени» автор описывает маленькую грузинскую горную деревню, старый скромный нежилой монастырь (как заброшенный монастырь у Лермонтова в «Мцыри»), картины первозданной природы. Рассказчику кажется, что сам Бог привел его сюда, где ничто не тронуто рукой человека.

В Тбилиси, осматривая достопримечательности, путешественник замечает угрозу раю. Важно отметить, что это описание приходится на советский период, годы брежневского «застоя». Колонизатор-захватчик выделяет три особых места, с которых лучше всего виден «рай»: гостиница «Иверия»3 , монумент «Мать Картли», символизирующий Тбилиси и старинную крепость «Нарикала», которая существовала еще до VII века. Битов сравнивает их с тремя клиньями, которые могут разрушить город: «В эту цельную глыбу города, в это живое тело вогнано три точных клина <...>. Скоро уже, скоро город развалится на три части, треснет на дольки, а каждую дольку уже нетрудно будет быстро раздробить мелкими клинышками»

В те спокойные 70-е годы XX века Битов даже и не подозревал, насколько его слова окажутся пророческими. Спустя несколько лет Грузия расколется на три части, две из которых (Южную Осетию и Абхазию) потеряет. Так же можно провести параллель между «глыбой города» и СССР, который тоже «раздробили мелкими клинышками».

«Их» мужская идиллия

Тема первозданного, а значит, соответствия самому себе, прослеживается в главе «Осень в Заоди».4 Первозданное у рассказчика связано с категорией счастья или счастья соответствия, по Битову. Заоди для путешественника стал миром душевного спокойствия и наслаждения. Битов рассказывает о мужском застолье на природе, оказавшемся «идеальным мужским миром», в котором нет женщин. На природе мужская компания наслаждается простыми человеческими радостями: пейзажем, вкусной едой и общением. Рассказчик с упоением описывает традиционный ритуал подготовки к грузинскому пиру и свои впечатления. Нота огорчения вкрадывается при мысли об исчезновении этого мира счастья с наступлением утра. Огорчает рассказчика и ощущение себя чужаком в этом застолье. Кульминацией пира становится символический момент, когда русскому захватчику, колонизованному историей русской литературы, дарят единственную книгу, оказавшуюся у одного из его друзей: биографию Пушкина на недоступном путешественнику грузинском языке. Мне виделось, что цель сюжета с книгой — подчеркнуть невозможность полного обладания тем, что казалось своим, а значит и недоступность внутренней целостности, но из беседы с самим Битовым я узнала, что все было проще: биография Пушкина, которую ему решили подарить, на самом деле оказалась у его друзей случайно.

Автор сравнивает себя с горожанином, у которого, как у всех жителей городов, притупилось чувство первозданного. Он как шарик в казино: крутится, крутится — и, потом, успокаиваясь, попадает в «лунку», т.е. в настоящий мир, мир природы.

Битов идеализирует образ Грузии: там нет зла, болезней, бедности, отягощенности городом, недостатка времени и есть человеческое достоинство.

«Их» «живой» город и «их» семья

В «Грузинском альбоме» автор идеализирует и Тбилиси. Для него это «живой многослойный» город — гнездо, в котором приживется даже злой. Рассказывая о Тбилиси, автор использует две аллегории: «виноградная лоза» и «стена», которые обозначают взаимосвязь старого и нового, связь XIX и XX веков, связь поколений. Виноградная лоза поддерживает старый дом, стены которого служили ей когда-то опорой. В описанной таким образом преемственности Битов видит обеспечение вечной жизни, крепости семьи и дома.

Путешественник обращается к атмосфере дома известного грузинского кинорежиссера Отара Иоселиани, выделяя главную особенность их семьи: сохранение памяти о предыдущих поколениях. Детали дома служат «сигналами» прошлого: этажерка, не сохранившаяся у него в Ленинграде, использованная на дрова в блокаду; фотографии на стене — счастливые лица, которые он тоже будто бы уже когда-то видел; семейный фотоальбом, который предлагает посмотреть отец Отара... Увиденное в Грузии было схоже с увиденным в фильме Иоселиани. Реальность перекликается с миром кино. Виденное не является совсем чужим, в нем есть и часть своего.

В гостиной друга у гостя возникают ассоциации с эпохой Пушкина, литературными салонами, где время текло за чтением книг. Битов ностальгирует о жизни, лишенной суеты, в которой писатели-классики создавали свои шедевры. Пересечение литературы и реальности в семье режиссера связано с образом хозяйки дома, Наной, напоминающей ему Нину Чавчавадзе, жену Грибоедова. Прием «перекрестка времен» дополняется приемом «перекрестка реальностей»: реальность противопоставлена ирреальному миру литературы и кино, т.е. миру культуры.

С домом Иоселиани связан момент счастья соответствия, потому что в нем пересеклись и прошлое, и настоящее. Такой же момент был и в Заоди, во время застолья, но и там, и здесь счастье продлилось недолго из-за возникшего ощущения чужого. В конце главы «Грузинский альбом» в собственных размышлениях автором обозначается четкая граница между колонизованным и Грузией: он не подходит на роль Грибоедова, разработчика проекта колонизации Кавказа, но там Битов смог прикоснуться к забытому и исчезнувшему у себя, в родном Петербурге, в России.

«Наш» «вымирающий» город

Петербург Битова возникает в тексте «Грузинского альбома» как противоположность Тбилиси. «Грузинские» главы противопоставлены традиционному в русской литературе «петербургскому тексту». В.Н. Топоров писал о противопоставлении Петербурга как символа умирания — Петербургу-раю, окну в Европу и выделил основную идею и сюжет «петербургского текста»: это идея и сюжет гибели и воскрешения. Образ Петербурга является зеркалом, в котором Россия ищет себя, собственное отражение, стремится себя постичь.

Ленинград/ Петербург Битова — это пасмурный, обесцвеченный, серый город-тюрьма, в котором люди стараются держаться друг от друга подальше, чтобы в будущем не обременять себя совместным существованием. Петербургский двор ассоциируется с гробом, с которого сняли крышку. Все пространство города ограничено, как клетка животного, и пронизано вырождением и безумием. С вырождением связана тема города-фантома, находящегося в Ленинграде. Рассказчик видит его во сне (глава «Глухая улица»). В том городе есть нереальный домик, а в нем люди, которые не смогли измениться в худшую сторону.

Домик — это прошлое, память. Он является воплощением идиллии, в которой люди не ссорятся. За забором они живут своей, параллельной чужим, жизнью. Время в этом доме течет в обратную сторону. По мнению повествователя, дом тот — это судьба народа, в нем помещались все: умершие, убитые.

В главе «Почему я ничего не смыслю в балете» Битов описывает Петербург как исчезнувший город, а Ленинград для писателя — фантом Петербурга. Авторские воспоминания об идиллии связаны с дореволюционным «вечным» и «загадочным» Петербургом, «придуманным» и «навязанным» Петром I. О той эпохе напоминали только доживавшие люди и вещи. В отличие от пожелтевших фотографий с живыми лицами, которые увидел путешественник в доме грузинского друга, Ленинград/Петербург — камера-обскура, через которую при попадании солнечного света появляется изображение наоборот. По Битову, оптический эффект превратил город на болоте в произведение искусства, в материализованный идеал. «"Может ли быть материализован идеал?" Не может. Но вот же он! Петербург — сам по себе произведение». Попадая в этот город, человек оказывается в иллюзии: картине, балете, литературном произведении.

«Наш» мужик, семья и дом

Тема вымирания прослеживается не только в описании города, она связана с темой русского мужика. В главе «Судьба» он представлен Битовым как мужик- апостол. Для автора-рассказчика русский мужик — это подвыпивший, с хитрым прищуром дошедший до Берлина участник Великой Отечественной войны, взгляд которого напоминает рассказчику взгляд сумасшедшего медведя из зоосада, взгляд вырождения. Русский мужик как хозяин земли вырождается из-за какого-то жучка, который выедает его дом, а точнее, пролетариата, ненастоящего хозяина, делающего все по госплану. «Хозяин земли» стал не нужен советской власти.

В грузинских главах семья описывалась автором как живое целое, а в петербургских — Битов вспоминает ушедших родных: мать, отца, тетю. Для автора старшее поколение — это Люди с большой буквы, люди с высокими моральными ценностями, которые считали себя материалистами, не верящими в Бога, но на самом деле жившие по законам христианской морали. Такой была тетя рассказчика (глава «Похороны доктора»). Смерть тетки для автора — уход последнего живого человека, его умирание. На собственной панихиде она казалась живее всех живых. С теткой писателя связывали особые отношения. Тетя стала как родная спустя годы, не сразу, потому что, несмотря на все ее человеческие и профессиональные заслуги, была еврейкой и «по молчаливому, уже сорокалетнему, сговору» родственники не приходили в дом дяди. Чужая в своей семье, она научила русскую родню слову «ковод», обозначающему «уважение как таковое». В этом смысле интересно описание похорон тетки, заслуженного деятеля науки. По разные стороны гроба стояли высокопоставленные чиновники и родственники — незнакомые лица, как теперь говорят, «еврейской национальности». Битов сам удивился количеству незнакомой родни, за что было стыдно. (Темы еврейства и социальных различий, указанные Битовым в «Комментариях» к книге, в свое время могли стать причиной отказа в публикации «Грузинского альбома».)

С мотивом вымирания связаны воспоминания о других умерших: о «человеке в кальсонах», решившем прыгнуть с крыши семиэтажного дома; об отце; о морге, о котором думал, прогуливаясь когда-то с мамой по городу. Образ отца у Битова связан с домом и деревом — вспоминается виноградная лоза из грузинских глав. Отец, «ремесленник 45-го года», победил тлю, угрожавшую его дереву-дому, но не сберег его в мирное время. Умирание дерева Битов сравнивает с умиранием дома: сначала грузовик сломал одну ветвь, затем спилили вторую, потянувшуюся за первой и нависшую через улицу, после этого все дерево наклонилось, как будто потянулось к райскому «Ботаническому саду» за решеткой, чтобы оно не мешало, нашли решение — дерево спилили. Стремление к райской жизни обернулось смертью. Одновременно с «вымиранием» дерева умер отец рассказчика. Ушло старшее поколение — исчез дом. То, что осталось, начало напоминать аквариум с двумя старыми рыбами (рассказчик и сосед по дому), захваченный каким-то советским чудищем по имени БРЯКРЫГРАККОМИСТДАС. Имя чудища — аббревиатура, излюбленный метод при назывании учреждений в советские времена. По мнению писателя, Россия, с которой связаны понятия благородства, дома, хозяина земли, «выродилась из-за советского "чудища"».

«Русский имперский» человек

Любая тема, поднятая Андреем Битовым в «Грузинском альбоме», восходит к Российской империи, к Петербургу: тема человека, семьи, города, родины, литературы. С прошлым для писателя связано счастье «соответствия самому себе», но парадокс амбивалентности размышлений заключается в их изначальной предопределенности. Российская империя, по Битову, рухнула практически тогда, когда она и зародилась: во времена Петра I. Реформы «европеизации» превратили Россию в Восток Европы. «Ориентализация» искоренила все исконно русское и спровоцировала ее крах.

Писатель сравнивает русскую идентичность с кустарным производством и говорит, что из-за появления ширпотреба выродилось настоящее, отмеченное «печатью неповторимого мастерства». Подмена понятий истинного и штамповочного для России старо, патриархально, причиной тому является особая русская черта — двойная ностальгия русского человека по прогрессу и патриархальности. По мнению Битова, две стороны одной медали — прогресс и патриархальность — измучили Россию своим «непобедимым сосуществованием». Они преграждают переход из «состояния времени в состояние истории и из состояния пространства в состояние культуры. «У нас и джинсы — это икона…» Раздвоенность Битов связывает с определенной стадией отсталости и исчезновением русской душевности.

Имперский человек в изначальном понятии, как захватчик территорий и представитель мощной державы с уникальной, ни на что не похожей культурой, по Битову, исчез из-за процесса «европеизации». Определение имперский человек используется автором иронически. По Битову, советский современный имперский человек живет в финансовой нужде, ощущает ущербность от неосведомленности и отсталости бытовой жизни. Об имперскости напоминают ему лишь память и знание истории страны.

С патриархальностью (в значении традиционности, старинности как ушедшего) связана ностальгия автора-рассказчика по первозданному миру, русскому мужику, городу детства, потерянному дому, ушедшим родителям. В тексте Битова особый взгляд рассказчика прикован к матери. Это прослеживается, например, в видении о 1910 годе: «Мама! Мамочка… Не бойся, ты меня не знаешь… Какой и впрямь занятный, не похожий на другие дом! <...> Ты просто нов и удобен для жизни моих живых». У «имперского человека» в XIX веке был дом, но повернуть время вспять невозможно, так же как невозможно счастье соответствия.

«Храм» «имперского человека»

Настоящей целью путешествия в Грузию являлся поиск «храма русской культуры», который немыслим без Тбилиси, столицы Кавказа XIX века, но в Грузии, как и в России, остались лишь развалины. Мир грузинской культуры и литературы, мир Шота Руставели, мир средневековой Грузии, «золотого века» грузинской литературы исчез, он — «за шлагбаумом».

От Руставели сохранились лишь остатки фресок, строки поэзии, большое количество гипотез, мифов, а от земли, пропитанной легендарной осенью, залитой иным светом, только тишина, молчание культуры.

Несмотря на идеализацию Грузии, их «художник» также не способен ощутить счастье соответствия. Писатель-сценарист Эрлом Ахвледиани не обретает счастья из-за временного мезальянса: он каждый раз опаздывает в творчестве. Фильм о Нико Пиросмани, снятый известным режиссером Георгием Шенгелая по сценарию Ахвледиани, терпит неудачу из-за излишней «красивости». И фильм, и художник не были признаны при жизни.

С дискурсом вымирания связаны истории о Руставели, Пиросмани, Ахвледиани. Все увиденное в советской Грузии было для автора дежа вю, по отношению к советской России.

Рассказом о доме-музее грузинского писателя-классика XIX века Ильи Чавчавадзе Битов подчеркивает чуждость грузинской культуры для себя, так как за ней «не стояла судьба русского народа», а значит, поездка путешественника не предполагала «захват» чужой культуры. Восстановление храма могло осуществиться не через ностальгию по культуре, а через понимание: «Но он был! Раз его реконструировали. Да, он был, и его не было. Потому что он есть. <...> Культура не пустует; пустует только время внеее. А она — ЕСТЬ. Но никогда не станет она зримой из одной ностальгии. <...> Культура вечна и непрерывна, а мы ее либо знаем, либо нет».

Солнечный свет, который пробивается сквозь серость, оставляет надежду на будущее воскрешение и возрождение культуры. Одни из последних строчек «Грузинского альбома» звучат подбадривающие: «Что за слезы на свалке?! Не унывай, не стоит». По мнению Битова, живое, связанное с XIX веком, с храмом культуры будет реставрировано.

II

На имперский дискурс в более позднем, «четвертом измерении» «Империи…» — в романе-странствии «Оглашeнные» (1995) и завершающей ее части «Последний из оглашенных» (2012) — обратил внимание Лев Аннинский. Он назвал «Оглашенные» повестью о крушении империи, «тайным сдавленным плачем о ней». Если в «Грузинском альбоме» мы знакомимся с русским имперским человеком в провинции периода советского «застоя», то в «Оглашенных» (часть «Ожидание обезьян») и в «Последнем из оглашенных» имперский человек оказывается в провинциях (Грузия и Абхазия) незадолго до распада СССР и после свершившегося.

От «Грузии» к «Абхазии»

Еще в «Грузинском альбоме» автор заметил зеркально отражавшиеся отношения Грузии и России. Метрополия и периферия являлись сторонами одной медали: их свобода и наша клетка, и наоборот. Иллюстрацией тому служит приведенная в тексте сказка грузинского писателя и сценариста Эрлома Ахвледиани про Вано и Нико. Сказка о двух мечтающих мальчиках, схожих, как будто «Нико был грузин, а Вано — русский. Или наоборот…» И мечтания каждого несбыточны: «Много хочешь, Вано!» или наоборот. Имперский человек находил там утраченное здесь, например: «породистость» грузин, выродившуюся в России после Октябрьской революции. Битов пишет: «Ненависть к породистому человеку, воплотившаяся в торжестве октябрьского переворота, СУБЛИМИРОВАЛАСЬ подсознательно (и все-таки через Сталина) в этой ревнивой склонности к грузину <...>. Практически православные, выпить любят, акцент опять же возвращает нам родную речь». Единство тезы и антитезы нарушается крушением СССР и постсоветскими «горячими точками». Грузино-южноосетинский и грузино-абхазский вооруженные конфликты, передел географической карты СССР Битов сравнивает с истекающим кровью телом империи. Так заканчивается «Грузинский альбом».

В числе новых географических названий в тексте «Империи» появляется Абхазия. Топоним «Абхазия», пульсируя, передает нарастание тревоги предимперского краха. Он упоминается несколько раз: в связи с бывшей грузинской автономной республикой Абхазией и в связи с одноименными названиями гостиниц в Тбилиси и Сухуми (Битов использует возрожденное в 1992 году название города — Сухум).

Аллегория крови

В тексте Битова джинсы — аллегория южных колониальных провинций, и тот кому они принадлежат, является имперским человеком5 . Джинсовые штаны как западный символ советского благополучия возникают еще в «Грузинском альбоме» и являются важной деталью в «Ожидании обезьян». В белые штаны впрыгивает авторское он6 и отправляется в Сухум.7

Значение американского продукта, одежды для рабочих, в корне изменяется в России. Для советского социума джинсы — вещь, которой Америка «колонизовала» СССР. Они становятся показателем высокого социального статуса и достатка. Более того, для советского имперского человека, по Битову, штаны — единственный, после культуры, оставшийся вид частной собственности: «Существование в переходной стадии от капитализма к коммунизму упирается в это последнее обстоятельство. Штаны есть, безусловно, наипоследнейший вид частной собственности, поэтому отдельно взятую страну лучше было Владимиру Ильичу поискать где-нибудь в Африке. Россия не Африка, но собирался я все-таки на юг, в наши черноморские субтропики (имперское хвастовство климатическими зонами), а штанов у меня к сорока пяти годам (двадцатипятилетие творческой деятельности) не было».

Имперский человек отправляется в свои колонии, боясь потери того, что, на самом деле, ему не принадлежит. Автор, используя иносказание, описывает раздвоенность целей власти переломного периода, от советского к постсоветскому: с одной стороны, она «распродавала» земли, с другой, стремилась сохранить свое влияние, так как имперский человек боялся остаться без последних штанов:«Образ последних штанов достаточно неэстетичен, чтобы пытаться их продать (что я, кстати, и пытаюсь сделать...) <...> Так что штаны на мне были — у меня ю ж н ы х штанов не было».

Дарит «южные штаны» имперскому человеку Прекрасная дама, «неохотно (его) на юг снаряжая». Достигнув своих территорий, имперский человек любуется на Сухум и пьет зеленую (тархунную) водку, но в его душе появляется ощущение не захватчика, а оцивилизованного аборигена с какого-нибудь африканского острова: он был похож «на того самого мулата в белых штанах, хоть и лишенного... а не на того пионера-горниста в парке». Таким образом, Битов прибег к одному из излюбленных постмодернистских приемов — приему шизофрении, раздвоение в восприятии собственной роли по отношению к южным территориям. Заканчивается тема белых джинсов описанием пятна от тутовой ягоды на них, т.е. на джинсах — колониях имперского человека — появляется кровавое пятно — аллегория «горячей точки», грузино-абхазского

конфликта.

«Имперский человек» в абхазской деревне

К провинциям текста «Империи» добавляются абхазские деревни. Их мир, как и в Грузии, был иным, противоположным метрополии. Сохранились вековые народные патриархальные традиции. Попав в абхазскую деревню Тамыш, рассказчик отстраняется от местного населения. Он не привык к таким обычаям. Ни поцелуй в плечо, ни ожидание сельчан не заставили прислушаться к законам абхазского гостеприимства. Отказ принять знаки внимания грозил вызвать бурю гнева — спасло лишь знакомство с местными «уважаемыми» жителями.

Во время второго приезда в абхазскую деревню, название ее не указано автором, общение состоялось. Авторское я после выступления перед абхазским населением позволило себе застолье с ними, во время которого колонизатору открылся иной мир. У них крепки и дом, и чача, и румянец: «Скорбь патриота вскипала во мне пропорционально умилению их заслуженному достатку».

У них, как и в грузинских семьях из «Грузинского альбома», сохранилась «непрерывная жизнь трех поколений», в чем, по мнению автора, состоит главное человеческое богатство, утерянное в России.

«Опальный поэт» обращает внимание на представителей советской власти там. В Абхазии не было жирной черты между властью и людьми. Там советские депутаты накрывали гостям на стол: «Старшинство у них по возрасту, а не по званию: свекровь, которая никакой не депутат, заметив, на ее взгляд, непорядок, шепчет депутату АССР, та депутату СССР, и расторопная Софи бежит то с сыром, то с курочкой.

Ну как тут не полюбить Советскую власть! Когда, дотянувшись своей имперской рукою до самого захолустья, она ласкает своего опального поэта неожиданно материнской лаской, будто это не она же прогнала его сюда с глаз долой. Чем хороша машина — что у нее нет умысла».

В провинции сохранился уклад традиционной патриархальной семьи. Сосуществование человеческих ценностей с советской властью для рассказчика выглядит парадоксом. Более того, неожиданно, что соприкосновение с советской властью для одной семьи послужило гарантом благополучия на многие годы. Рассказчик описал историю приезда в абхазскую деревню Хрущева. Во время визита тот распорядился везде сеять не кукурузу, которой в Абхазии было много, а «асапарель».8 Память об этом визите осталась в виде безобидных колючек «асапарели» на заборах, а ту семью, которую посетил Хрущев, советские чиновники вообще не беспокоили, дав крестьянам спокойно трудиться. Такой вариант дружбы с властью, иронически подчеркнутый автором, дал свои результаты: «Без власти — никуда... Надо дружить с нею. Интересные памятники сохраняет за властителем время: украинский Крым, однако, и продвинувшуюся на двести километров к северу границу кукурузы, и заборы из асапарели!»

Тема их благополучия прослеживалась в свое время в «Грузинском альбоме», но, в отличие от него, в «Ожидании обезьян» воспоминания о них и о своих родных не равны по объему. Членов своей семьи в «Ожидании…» Битов упоминает кратко, например: о том, как с матерью вез прах отца на кладбище.

Как и в «Грузинском альбоме», Битов обращается к теме «вымирания». Южную провинцию автор-рассказчик противопоставляет вымирающей опустошенной русской деревне. Ностальгией по живой русской деревне пронизан текст. Сталкиваясь с милиционером в городе, автор слышит в его фамилии название деревни, из которой тот родом.

Русскую деревеньку Турлыково Битов называет «небесной северной деревенькой». В ней «все когда-то было: и колодец, и колонка, и неистоптанный лужок, и резные крылечки, и наличники». Деревенька сравнивается с храмом, в котором можно было помолиться, который являлся частью необходимого человеку, кроме леса и поля. Человеку, кроме этих трех составляющих, по мнению автора, ничего было не нужно. Причину внезапного опустения деревни рассказчик видит в коллективизации — нейтронной бомбедля сельского хозяйства.

Аллегорией русской деревни становится красная рубаха, а также конь и русский мужик, одетые в нее. Забегая вперед, хочу отметить, что смерть русского мужика-бомжа Сеньки, одного из персонажей, Битов описывает как смерть в храме с бутылкой чачи, грузинской самогонки, и в красной рубахе, а также мы прочтем и о смерти коня, которого пристрелит какой-то мафиози.

Имперский человек скорбит об исчезновении русской деревни: «Исчезают, по частям, за конем и корова, и дом, и птицы певчие, и травы. Что за коллективизация такая?» Тема конца, которой был пронизан конец XX тысячелетия: конца литературы, конца истории, конца идеологии, проникла и в тему русской деревни.

«Имперский человек» в Сухуми

Выстраивая сюжет «Ожидания обезьян», как и в «Грузинском альбоме», Битов обращается в тексте к теме киносъемок как литературному приему, с целью более контрастного противопоставления своих и чужих. В цветущем Сухуми появились чужие в виде киносъемочной группы. В ее составе англичанин, который приехал в Советский Союз собирать материал для дипломной работы по разведению обезьян в условиях, отдаленных от естественной для них среды обитания. Движение киносъемочной группы описывается как продвижение захватчиков, и шли они с севера на юг, от кафе «Амра»9 к гостинице «Абхазия».

Битов постоянно задает загадки читателю в виде говорящих деталей. Им, захватчикам, была противопоставлена мужская компания своих, состоявшая из абхазов (Даура Зантария,10 «вора в законе», Антиаслана), русского (авторское я), армянина (Серожа), украинца (Доктора Драгамащенка). Выстраиваются две модели противопоставления своего—чужого: 1) свой/колонизованный — русский со всеми советскими народностями противопоставлены чужому/колонизатору — англичанину; 2) авторское я, «русский писатель», противопоставлено колонизованным народам бывшего СССР как чужой/колонизатор.

Автор-рассказчик, как уже упоминалось, выступает в двух ролях: я-писатель и он-хулиган и пьяница (побег в Сухуми совершает хулиган — он). Я рассказывает читателю о «розовом Сухуме»11 — многонациональном городе, в котором люди делились не по национальному признаку, а «по чашкам» — по количеству чашек выпитого кофе и крепости этого кофе. Городской традицией было собираться по утрам в домах или на набережной Черного моря, пить кофе и обсуждать городские новости.

Описывая реальность 90-х, автор вводит в текст обязательный персонаж того времени: «вора в законе» — первое лицо в городе, которое пользовалось куда большим уважением у местных, чем приезжий известный режиссер по имени Федерико (вероятно, намек на Феллини). Битов вводит в текст тему современного разбойника, «благородных мафиози». Называя национальную принадлежность каждого персонажа, Битов не упоминает ее по отношению к мафиози — у преступников национальности нет.

Напряженность в городе в начале 90-х, перед грузино-абхазской войной, передавалась автором описанием не только продвижения чужаков Сухуми с севера на юг, но и своих — с юга на север.

«Имперские люди»: англичанин и русский

Англичанину принадлежит особая роль в тексте. Он является олицетворением могучей в прошлом империи. Как я уже сказала, целью его визита в Советский Союз служит сбор материала для дипломной работы, так как в СССР, как и в Великобритании, имеется опыт «содержания обезьян в не близких им климатических зонах в близких к природным условиях. Иначе, на воле». Англичанину «сказали, что такой опыт широко распространен не только в Сухуми, но и по всему Союзу», но он к обезьянам не доехал. Его приезд в Сухуми с Доктором Драгамащенка (ДД), у которого по слухам была тайная лаборатория для наблюдения за обезьянами, и Павлом Петровичем (ПП), закончился белой горячкой и «эвакуацией» из сухумской гостиницы «Абхазия».

Большую часть текста занимает выстраивание автором образа «русского имперского человека». Русский писатель или авторское я выступает чужим по отношению к народам, населявшим Сухуми. Социальные различия — языки, традиции, история «малых» народов — и поиск самоидентификации стали причинами споров в «Империи». Они пронизывают весь текст «Ожидания обезьян».

Автор отражает в тексте типичные общественные споры на исторические и национальные темы: об исторических личностях (о Черчилле, о Кастро, Рузвельте, Берии), о евреях, об особенностях национального юмора, об исторических несправедливостях, о принадлежности земель:

«О чем они ссорятся?.. ну, это понятное дело, надо только уточнить в деталях... абхаз, естественно, о грузинизации, о ликвидации абхазских школ, о записании абхазов в грузины... грузин, естественно, не выдерживает такой исторической несправедливости и говорит: что, мы вам в 1978-м телевидение не дали, университет не дали?.. вот сам говоришь: дали. Дали, потому что взяли, отняли, сначала отняли, а потом дали... что у вас отнимать? у вас и письменности не было... <…> вы же всегда под нами были, вы всегда были Грузией, да вы и есть грузины... тут они вступают в рукопашную».

Первый спор персонажей был о возможном приезде Черчилля и Рузвельта в Сухуми. Подключение англичанина к дискуссии выстроило тему противопоставления «западного» «советскому»: «— Вы, русские, странные люди <...> Мы, русские: два абхаза, два мингрела, один армянин, один грек <...>» и русский писатель. Для представителя иной культуры не существовало национальных различий среди жителей СССР, для Запада все они были русскими.

Стремясь подчеркнуть единое сосуществование народов Советского Союза, Битов вводит тему автобуса-«рафика», в котором они едут. Ведет этот автобус

водитель — русский имперский человек, рядом сидит русский писатель. Имперский человек позволяет народам спорить о многом, держа под своим контролем разговор: <...> пусть они будут такие любители-историки, как все они тут, в провинции... пусть они мне ненароком расскажут историю края и ненароком же заспорят, кто из них коренной житель, кто кореннее... пусть из спора вырастет ссора между грузином и абхазом, между грузином и армянином, между... нет, с евреем я низа что ссориться не буду... это наши дела... "то давний спор славян между собою"... а что, в такой компании еврей скорее уж славянин... не грузин же, не армянин и не грек точно... да и такой ли уж не еврей русский?»

К возможности спора о принадлежности земель другим народам русский имперский человек подходит иронично. Земли могут принадлежать другим, только лишь до появления России, после ее появления — земли только русские: «Когда России еще не было, то, пожалуйста, чья угодно могла быть эта земля, а только уж как появилась Россия, то чья же это еще земля могла бы быть?.. не турецкая же?»

Пока народы спорят, русский имперский человек выступает «колонизатором» наблюдений и впечатлений для своей книги.: «<...> русский же и на пейзажи любуется, отвоевывая их пядь за пядью у бусурман для своей книжечки <...>». Тему территориального захвата в прошлом Битов переносит на безобидный эмоциональный захват впечатлений в настоящем.

Имперский принцип «Разделяй и властвуй» срабатывает и в современной действительности. Деление на нации писатель считает разлагающей бессмысленной болезнью общества: «Делиться на нации — это то же самое, что хвастаться болезнями на приеме к врачу». Подчеркивая безрезультатность национальных споров, Битов приводит в пример историю — иносказание о найденном «Витязе в тигровой шкуре».

ПП рассказывает абсурдную историю о том, как нашли витязя в тигровой шкуре на абхазском побережье в разгар засекреченных событий 1978 года.12 Якобы был убит герой грузинской поэмы, из памятника литературы «Витязь в тигровой шкуре», на границе абхазского и мегрельского районов. Нашедшие долго спорили о том, кто его убил и кем он был по национальности: грузином (мегрелом) или абхазом. Мегрелы утверждают, что тело найдено на абхазской стороне, абхазы, соответственно, что на мегрельской. Закончилось расследование выводом: «И никто никого не убивал! Сам, дурак, попал в лавину». Дальнейшие выяснения национальной принадлежности ни к чему не привели. Осталась от «Витязя» только «дырка», которая «древнее каменного века». Пока абхазы и мегрелы разбирались, все, что было связано с «Витязем», разграбили: спорящие народы только теряют, а имперский человек находит.

Обезьяна, дельфин и Ко

Писатель обращался к образам животных (медведь в клетке, другие животные за «железным занавесом») еще в «Грузинском альбоме». Ирина Роднянская заметила связь между ними и восточным (китайским) гороскопом, но хотелось бы обратить внимание и на социальный контекст.

Обезьяны в «Ожидании…» играют одну из ведущих ролей. Идею использования образа обезьяньего питомника для сравнения с народами СССР Битову, судя по всему, дал всесоюзно известный Сухумский обезьяний питомник, в котором проводились опыты над животными.13 Сюжет о разбежавшихся обезьянах связан с военными событиями в Абхазии. Когда в начале войны их нечем было кормить, обезьяны так сильно кричали от голода, что их пришлось выпустить на волю. Так они поселились в окрестностях пляжа у реки Келасури.

«Советские обезьяны... Освобождение обезьяны... Русская обезьяна... Обезьяна, живущая на воле в условиях социалистического общества... Без клетки... Обезьянья воля... Республика обезьян... Обезьянья АССР... ОбзАССР... Так, нельзя — все обидятся. <...> "Дали свободу... разрослись гривы, зато подмерзли хвосты... нуждаются в подкормке..." Что-то в этом есть! Всегда я залетаю с первого раза... А потом годами не могу разродиться». В рассказе о поездке в пансионат с Доктором Драгамащенка и Павлом Петровичем красной линией проходит сравнение советских людей с обезьянами. Получив свободу, люди изменились, у них появились черты, характеризовавшие их личные особенности, но привыкшие к навязываемой им идеологии, они не смогли до конца стать свободными: «Обезьяна на воле, в России, при социализме!.. Мы не на воле, а она на воле! Рассказывают, что свобода сразу привела к расцвету вторичных половых признаков: гривы их разрослись, как у львов, и ягодичные мозоли расцвели, как розы. Зато хвосты подмерзли: все-таки Россия, хоть и без клетки. Опять же сами пропитаться не могут, требуют подкормки — это уже пережитки социализма...»

Обезьянам писатель противопоставляет другое животное — дельфина. По мнению автора, дельфины — животные высшего порядка. Главным их достоинством, по Битову, является жизнь нуклеарными семьями, т.е. четырьмя поколениями вместе. Знания и память, которые передаются из поколения в поколение, служат выживанию. Дельфинья семья сравнивается с плавающей библиотекой. Уменьшение ее на одно звено становится угрозой вымирания целой семьи. По мнению рассказчика, потеря «прадеда» — главного хранителя памяти, послужила одной из причин смерти дельфина, найденного на пляже. В дальнейшем в тексте будет явна параллель, между дельфиньей семьей, обезьянами и народами СССР.

Исходя из текста, можно заметить, что потеря общей памяти, культурной или исторической, потеря естественного объединяющего начала послужила разрозненности жизни советских «обезьян-народов» и причиной споров, которые привели, в конечном счете, к крушению «Империи».

Дополнительной причиной смерти дельфина, которую называет ПП, является несоответствие временного века одной человеческой жизни. У дельфинов «история рода не расходится с историей вида», а у человека расходится. Из-за этого история человечества враждебна человеку. Но, несмотря на все, дельфины не переживут человека, потому что они доверяют нам — третьим, вторгшимся в мир природы и «портящим» экологию. Выживут крысы, тараканы, пауки, тарантулы. Вид человеческий, по мнению автора, является империалистом и колонизатором, как по отношению к животным, так и по отношению к другим людям. Нарушение истории вида процессом колонизации привело к разногласиям народов.

От «маленького человека» к «имперскому»

Определяя иронически вырисованные черты имперского человека в главе «Конь», можно проследить его связь с темой маленького человека, и слова Достоевского «Все мы вышли из "Шинели" Гоголя» становятся актуальными и в данном случае.

Все маленькие люди подвержены различным социофобиям, т.е. различным страхам. Исходя из текста, советский интеллигент привык жить со страхом КГБ, манией преследования, а после крушения строя стало непонятно, что бывает, когда не надо диссидентствовать, когда КГБ уходит в прошлое и оно становится «лучше СПИДа». Для автора-рассказчика страшно было протрезветь и поверить в то, что эпоха, с которой связан Афганистан, репрессии и многое другое, прошла: «А может, кончилось, наконец, все. Ни тебе корейского лайнера, ни афганского... Церкви звонят, петухи поют». Несмотря на все, страх не исчезал и не заменился ничем новым, а от непонимания и безысходности страна начинала спиваться: «Методы слежки и синдром мании преследования совпадали. Начальные симптомы приводили к случайным связям, а случайные связи к алкоголизму. Не опохмелившись, душа жаждала расколоться. Колоться было перед кем, но не в чем. В одном случае ты становился сумасшедшим, в другом — эмигрантом».

Состояние опьянения, похмелья, галлюцинаций вводится для усиления ощущения неясности происходящего.

Имперский человек ощущает себя то захватчиком, то африканским аборигеном, оставаясь при этом несчастным маленьким человеком, как гоголевский Акакий Акакиевич Башмачкин, как пушкинский Самсон Вырин, Макар Девушкин Достоевского, как герои Чехова в XIX веке и Пьецуха в XX, как Веничка у Ерофеева и многие другие у многих других: «а я что, я человек маленький, никаких таких связей у меня нет, и пушку, такую дорогую, нацеливать на меня нерентабельно». Роль маленького имперского человека свелась к образу никому не нужного пьющего интеллигента, не нужного ни жене, ни детям, ни друзьям, ни призванию. Исходя из текста, в нем заинтересованы следователь, приблудившийся котенок, профессор Маффи — западный провокатор и двое сотрудников секретной лаборатории КГБ с психогенным оружием, стремящиеся манипулировать маленьким имперским человеком: «Что они, на пару, что ли, работают, враги и Чека? Чтобы всех нас с ума свести?.. Ведомство-то, что ни говори, одно».

«Солдаты империи»

У маленького имперского человека есть своя армия — солдаты Империи. Автор иронично называет «солдатами» людей с трагическими судьбами, оказавшихся «чужими» в собственной стране. Например: Глаз, осужденный в 14 лет, отсидевший 8 лет в тюрьме и написавший за год книгу в 800 страниц, 4 папки рукописи. Второй солдат Империи, «такой же, как я», грузинский «брат» по религии, из-за редкой генетической болезни перерождающийся в женщину. Третий — отец Торнике, крестивший автора в 40 лет, и отсидевший в тюрьме за то, что покрестил пионерский отряд во время купания. Другой солдат — сам автор-рассказчик, стремившийся сбежать в Тбилиси, но для получения разрешения он должен был выполнить редакционное задание: разоблачить лжегероя из Афганистана. Содержание статьи должно было свестись к тому, что «афганец» никого не спасал на войне, а по инерции искал подвига, т.е. человеческий героизм должен был быть переведен в бытовую банальность. Автор пишет и о наивном монахе — человеке пейзажа. Редким гостем был солдат Зябликов, отличившийся тем, что, выкурив всю траву у буддистов, выпив все церковное вино у православных, стал экстрасенсом…

Своим солдатам полководец ничего не дал, и слова полководца наводят на параллели между ним как властью и развалом страны: «Господи! что вам всем от меня нужно? Что я, сладкий, что ли? Разве не видно, что меня уже и нет никакого совсем? Или как раз запах падали влечет? Агония привлекает? Жизненную силу последнюю ухватить хотите? Растащить по норкам мои ниточки? Чего именно я вам недодал?» В конце от имперского человека все уходят, с ним никто не может ужиться, даже его кот Тишка умирает, пав смертью не боевого кота, а злосчастного советского животного.

Несмотря на трагические моменты, с которыми был связан советский период, подсознание рассказчика на сеансе экстрасенса — Зябликова, как по Фрейду, выдает детали и места его советского прошлого: речка Фонтанка, черное пианино, диван и брат автора, который эмигрировал. Вопрос, который он задает брату, подтверждение тому: «Зачем ты это учудил?» Вопрос касался эмиграции. Брат ответил: «Они обещали меня вылечить, и я остался…», после ответа он улыбнулся улыбкой отца, улыбкой из прошлого: «Господи! как хорошо иметь надежду! С каких пор мы надеждой называем отчаяние?» Одно спасение — «побег на Кавказ», продолжение традиции.

Побег от прошлого

Битов, запутывая читателя игрой образами, местами, временами, вновь и вновь возвращает читателя в Тбилиси, как будто пытаясь именно там найти ответ на свои вопросы. В «Ожидании обезьян», оказавшись уже пойманным или колонизованным не классической литературой, как это было в «Грузинском альбоме», а желанием написать новый текст, автор перебирает многие населенные пункты своей «империи» (Тосково, Переделкино, Дилижан, Тифлис, Тамыш) и вновь оказывается в Тбилиси. Написав текст об одном месте, он ищет новые точки на карте «Империи» для отражения их в новом тексте, ощущая постоянно истощение места.

Написать книгу «Ожидание обезьян», главной темой которой должен быть контакт с вольной обезьяной, авторскому я удается не сразу. В абхазской деревне Тамыш начать писать книгу не получается: «То ли Тамыш умер, то ли я, то ли еще кто-то там умер». На девятом этаже тбилисской гостиницы «Абхазия», как всегда в четырнадцатом номере (Битов рассказывал, что этот номер не прослушивался), он пишет текст о доме поэта, главу «Родина, или Могила». А в воздухе витает ощущение чего-то происходящего за пределами письменного стола: «Но что-то и впрямь произошло. <...> Какое-то странное потемнение вокруг, как перед грозой, а гроза и не намечалась, как на закате, но и до заката было еще далеко. Дрожь внутри».

Русско-грузинские отношения писатель выразил, обращаясь к излюбленному и особо значимому для литературной и общей истории обеих стран месту: слияние Арагви и Куры у монастыря Джвари, описанное Лермонтовым и уже упоминавшееся Битовым в «Грузинском альбоме»: «"где, сливаяся, шумят, обнявшись, будто две сестры"; шума как раз слышно не было, но долго мы смотрели, как, слившись, Арагви и Кура долго продолжали течь двумя разноцветными потоками в одном уже русле — "один серый, другой белый, два веселых гуся"». Страны разные внешне, но очень схожи по внутренней органике. Такие зарисовки, как: слившиеся воды Арагви и Куры, комическое сравнение с гусями, признания в человеческой любви друг другу полковника спецслужб Валерия Гививовича (Адидасова) и писателя-путешественника, а еще ранее, в «Грузинском альбоме», сказка Ахвледиани о Вано и Нико («как будто один был грузин, а другой русский») — служат постоянным напоминанием о культурном и историческом единстве. Предчувствие угрозы единству вынуждает напоминать об общем.

Несмотря на предостережения полковника, имперский человек со своим грузинским приятелем 7 ноября 1984 года отправляется в Абхазию, ускользнув из-под контроля, обманув и сказав, что собирается участвовать в «круглом столе» на тему феномена грузинского романа. Побег от традиционной советской демонстрации 7 ноября схож с побегом от советской власти к свободе, что вновь повторится и в Грузии. Несмотря на некоторые переживания, связанные с прошлым, по мнению автора, побег длится уже 66 лет (намек на побег от коммунистической реальности).

Сталин, воплощенный в камне, становится на пути беглецов в Гори, куда они случайно попали: «огромный постамент. Скользя по нему взглядом вверх, я увидел сапоги. Это были гигантские сапоги!» Сбежать от прошлого невозможно: «Видишь, какая сила!.. Он до нас и оттуда дотянулся».

Противовесом символу советской эпохи вводятся сюжеты с грузинскими монастырями. Имперский человек стремится к соприкосновению с запрещенной в СССР религиозной духовностью, но оно не происходит: путешественник приезжает в монастырь святых Давида и Константина — Моцамета (в переводе с грузинского — «мученики»), желая встретиться с отцом Торнике, но не застает его. Рассказчик обращает внимание на вещи, оставленные на столе: открытое грузинское Евангелие и русскую слепую машинопись самиздата, — на французский парфюм на трюмо.

Не найдя того, кто был олицетворением высоко духовного, путешественник расстается с Грузией, прощается со своим грузинским братом («чем-то тайно недовольные друг в друге») и отправляется в Абхазию.

Место преломления эпох

Игра автора с топонимом «Абхазия» вызывает вопрос: какова же новая Абхазия — она часть Грузии или она сама по себе, вычеркнув все из общей истории? Новая, несоветско-грузинская, стала иной и для путешественника. В ней не стало того, что когда-то связывало с ней и было главным для имперского человека. На улицах Сухуми он не встречает старых друзей, адреса которых, «как нарочно, забыл еще дома». Только случайно встреченный Доктор Драгамащенка помогает путешественнику поселиться в гостинице «Абхазия» в комнате №14.

Если Грузия для писателя — зеркальное отражение России, то Абхазия — место, с которого возможно высвобождение обезьян, заточенных «в так называемой свободе и демократии», из-под власти «грузинского узурпатора» Сталина как олицетворения советской власти. Об этом сюжет о походе солдат империи во главе с имперским человеком к Понту, к Черному морю, в Сухуми.

Абхазия становится и местом преломления эпох, точкой отсчета: перейдем рубеж или не перейдем? Завуалировав свои размышления как литературный сюжет, Битов пишет о том, что как раз-таки абхазские события пережить империя и не смогла. На мой взгляд, автор ставит точку отсчета, начала конца именно в Абхазии. Некогда Дж. Оруэлл в антиутопии «1984» задавался вопросом: «Переживет ли Россия 1984 год?» Битов ответил: «Прошел год, а я так и стоял на склоне этой дубовой горы, поджидая. Страна очнулась, озираясь окрест и не узнавая: кто такие? Все-таки она не пережила 1984-й... С утра она начала новую жизнь: запретила себе опохмелиться и вырубила виноградники».

Империя не пережила, как и книга, она сгорела, и ушли в прошлое солдаты империи. Как и колонизатор, писатель-империалист остается в одиночестве. Несмотря на то, что, по мнению Битова, он как автор многим жертвовал ради своих солдат-персонажей, но все-таки не смог провести их через пылающую пожаром империю и остался один: «Все было уже пережито, пережжено. Просто мне в очередной раз помешали их УЖЕ написать, "Обезьян". Я был опять готов — и мне опять не дали. Раньше они не давали мне достичь обезьян, чтобы я не знал, о чем писать, теперь, когда я окончательно знал, о чем, и, собственно, уже писал их, они мне подсовывали их, чтобы я не мог написать их уже по другой причине: они хотят остановить меня, реализовав мое воображение. Так или иначе... но я не должен их написать. Вот смысл дьявольского задания!»

Текст книги сгорел в гостинице «Абхазия» в Сухуми. Автор остается в одиночестве, вспоминая строчки из пушкинского «Ариона». Битов упрекает советскую имперскую власть в том, что она, как и его имперский человек, не смогла провести своих солдат сквозь империю без потерь. Единственная «власть» осталась у русского человека — это роль империалиста литературы.

Ближе к концу

В повествовании Битова сюжеты повторяются рефреном, запутывая читателя. Таково и начало поездки к обезьянам. Если при первом упоминании о поездке рассказчик едет в реальности, то в главе «Приближение О…» к обезьянам едет целая компания, которая также ведет уже ранее начатый спор о языках, землях, национальностях. Битов с юмором описывает их: «Все они сотрудничали с обезьянником, люди разнообразных интересов: историк, биолог, физик, спелеолог, работник торговой сети — нас бы хватило на серию анекдотов. Встречаются армянин, украинец и еврей; еврей, русский и армянин; украинец, еврей и татарин. Разве что чукчи не было. За чукчу у нас был человек еще более редкого розлива — полунемец-полуосетин, музыкант, барабанщик по национальности».

Как не был простым путь рассказчика, так и путь народов к свободным обезьянам отличался напоминаниями о несвободе: дом престарелых, окруженный проволокой, детская колония, опустевший поселок-город Каманы, разрушенный храм.

В «Грузинском альбоме» Битова разрушенный храм — это храм культуры, а в «Ожидании обезьян» — это символ разрухи: «Разруху хорошо наблюдать издали, вблизи слишком виден ее состав». Разрушенный храм, построенный на месте убийства Иоанна Златоуста (или Богослова), является, в том числе, и символом разрушенного рая. На такую мысль наталкивает «колючая» реальность у его подножия. Храму автор добавил еще одно значение — историческое, значение точки, из которой было «видно» настоящее, прошлое и будущее. Настоящее из храма выглядело так: ЖБИ14 , карьер и «некая серенькая зона, окруженная точно таким забором, как и детская колония, только без вышек...» Будущее — это смена власти в Кремле, что предсказала автору-рассказчику русская старушка в черном, просившая подаяния у храма: «Потерпи еще годик... Ты бы видел, как они сигали с мавзолея!»

Интересен сюжет приближения захватчика к обезьянам. Имперский человек проходит ритуал искупления грехов. Сначала Битов рисует заводь, в которой колонизатор «омывается», купание напоминает ритуал крещения, затем имперский человек бросается поднять особый камень, с которым связана легенда об искуплении грехов поднявшему его.

«Конец империи»

Битов постоянно использует аллегории — этому можно посвятить отдельное исследование. Описывая реку, отделяющую свободных обезьян от несвободных людей, подчеркивает недоступность полной свободы для человека. Причину недоступности видит в страхах, зашифрованных под «водобоязнь»: «Водобоязнь оградила обезьян от человека».

Река, отделявшая людей от свободных обезьян, разорявших посевы, стала, по моему мнению, иносказанием национальных споров о древности языков, о принадлежности земель: «Чья земля? Армянская, прежде всего. Нет, грузинская. Нет, абхазская. Нет, греческая. Чья земля? — того, кто раньше, или того, кто позже? Мы переглядываемся с русским шофером: земля-то, конечно, русская...»

Память не могла вычеркнуть у «обиженных» народов 1978 год, ту злосчастную брежневскую Конституцию: «И опять разговор заходит за 1978 год… О, где начало того конца?»

Вторжение имперского человека и его солдат на территории «вырвавшихся» из-под власти советских республик Битов описывает как вторжение путешественников на тот берег реки, на котором жили обезьяны. Переправившись через реку, в ожидании увидеть обезьян, захватчики никого не нашли: «Возможно, обезьяны здесь когда-то были. <...> Да, недаром все остались на берегу.... они-то знали. Гививович не мог оставить меня одного, Драгамащенка был в курсе, а барабанщик, возможно, не был».

Солдаты империи не смогли вторгнуться в их домики с первого раза, но они не ушли, остались ждать зимы. Контакт не удавался, несмотря на привезенную подкормку, скорее всего «идеологическую», и на роль Драгамащенка как альфа-самца. Стремление к контакту со свободными существами выглядело тем же захватом. Их «забвенную» территорию Битов называет третьим храмом, от вторжения в который имперский человек все-таки отказывается: «И это был третий храм, в котором… Закрытый без Торнике, дырявый со старушкой и вот этот... В конце концов, именно сегодня, второй раз в жизни, на мне нет греха! И чем же это не храм, когда…»

Автор раскрывает двоякое ощущение рассказчика. В этот мир нельзя было вторгаться: «Только уйдите все, уйдите все Христа ради! Христом Богом вас прошу, в последний раз: уй-ди-те! Оставьте меня одного! жрите, пейте на том берегу, раз вам уже невтерпеж... сгиньте, рассыпьтесь... Изыди!»

Имперский человек, осознавая, что обезьян там нет, готов был ждать до бесконечности: «Я хотел вечно вот так нетерпеливо их ждать, которых и нету. Главное, не хотел я... да и не хочу до сих пор, чтобы это кончилось так, как это должно кончиться, тем, чем это неизбежно кончится, по замыслу, по сюжету, по предопределению, по слабости моей и по его склонности к... Не хочу гореть я синим огнем!»

На этом сюжет пребывания около обезьян заканчивается. Появляется особая тишина — к этому приему автор прибегает не раз. Тишина помогает передать и почувствовать особую настороженность в ожидании развязки. В этой тишине случается «что-то».

Из текста становится ясно, что вторжение все-таки произошло. Автор описывает альфа-самца Драгамащенка, с занесенным над рельсом ржавым болтом в руке, после чего картина застывает. После этой сцены появляется информация о том, что страна не пережила 1984 год.

Все обесценилось. Бессмысленно ехать в абхазскую деревню Тамыш, там исчезло благополучие, присущее Абхазии ранее, а люди брались за оружие.

Бессмысленно стало писать книгу про «Обезьян». Бессмысленно рассуждать и шутить на когда-то запрещенные темы: «История вырывала страницы из моего ненаписанного сочинения одну за другой. Как только стало можно, шутить стало неохота, и люди начали понемногу убивать друг друга.<...> Про "рафик" — с армянином и грузином, евреем и русским — стало рассказывать неуместно, а что я еще знал? Про обезьян — я плохо знал».

Несмотря на происшедшее, битовский имперский человек ощущал всю вину за произошедшее и не хотел видеть разрушенную страну.

Свобода, которую искали, открыла двери в Европу или Америку, но для имперского человека западные страны были и остались чужими: «Ехать в Тамыш уже не имело смысла, потому что теперь можно было ехать в Америку. Там мы отдыхали от всего, повествуя обо всем. Что они в этом понимали?..»

Солдаты Империи, когда открылись «клетки», нашли свою судьбу: Дрюнечка — «торгует кошмариками у Бранденбургских ворот», Глаз — выпустил свой бестселлер в Париже, Бомж — на яхте в Средиземном море с интеллигентным другом, Зябликов — сбежал в Монголию, братья-изобретатели — открыли патентное бюро совместно с одним из эмиратов, Миллион Помидоров — ревизует ларьки, Эйнштейн — моет посуду в Принстоне, Салтык поет свои прежние песни. Единственный, кто остался, был полковник Адидасов, но его выезд был невозможен из-за его профессиональной деятельности. Имперский человек тоскует по своим солдатам как по живым душам.

Хулиганское авторское он «сгорело в пожаре», а я стало спиваться в одиночку. Писать стало не о чем. Период с 1984-го по 1991-й оказался, по мнению автора, статичным, он пишет, что семь лет простоял в необитаемой роще, но ничего не изменилось, изменилось все в мире снаружи. Новый период истории стал периодом смеха над самими собой: «Прошелся тапочками по Империи и плачу, как Гоголь. Товарищи! мы вступили в новый исторический период: свободы смеха над самими собой».

«Ожидание обезьян» заканчивается событиями 1991 года, августовским путчем и развалом СССР. Находясь в собственном доме с женой и детьми, услышав о происшедшем, рассказчик сел в машину и поехал, не сдвигаясь с места. На самом деле — так как оказался в собственном тексте, в своей державе, в которой поминали умершего от чачи солдата Семиона. Страницы книги смешиваются. И к концу «Ожидания» автор говорит о кишащих обезьянах, собирающих хворост для костра, что можно расшифровать как предвестие разжигающейся национальной розни.

Строй был разрушен, а свобода не приобретена. Битов обвиняет Сталина, прагматично заложившего опасное географическое устройство СССР, что стало бомбой «горячих точек».15

Слову автор отводит особую роль, потому что с него начинается пожар, а благодатную почву для национальных конфликтов он сравнил с легковоспламеняющейся фанерой: «А у меня в глазах стояла пылающая башня, из всех дыр которой вырывался огонь, и была эта башня — гостиница "Абхазия". Рукописи замечательно горят, и пожар начинается с рукописи! Особенно когда вокруг нее такая большая фанера...» Увидев горящую "Абхазию", автор заплакал: «И когда я наконец увидел первый танк и когда я увидел догорающую «Абхазию», когда я уперся в этот бронебархан и когда жар пожара остановил меня, то ли песок попал в глаза, то ли дым, — но мне стало настолько все равно, настолько не жаль себя, что я заплакал».

Русский имперский человек прощался с эпохой, которую уже не вернуть: «А я понимал, что все кончено, что сгорела не просто гостиница и не просто рукопись, а живые души... Империя кончилась, история кончилась, жизнь кончилась — дальше все равно, что. Все равно, в какой последовательности будут разлетаться головешки и обломки и с какой скоростью. Как-то все стало слишком ясно, про будущее... Безразлично. Безразлично, что теперь будет. Потому что того, что было, уже не будет никогда. Когда исчезает то, что было, вместе с ним исчезает и то, что будет, потому что в том, что будет, не будет содержаться и атома от того, что было. Тебя не будет. Какая разница».

Заглушить боль имперский человек пытается единственным — забыться.

Эпопея души

В завершающей части романа-странствия «Оглашенные» автор-повествователь опять возвращается в Грузию, где его с дочерью крестили (1982). Приехав туда после 2008 года, он сталкивается уже с другой страной и с другим Кавказом, послевоенным, постимперским: «1985–2008... Советская власть стопталась и сползла с ноги. Надо было идти одной босой ногой вперед, искать новый вид воровства... Горбачев, сухой закон, перестройка, гласность, Чернобыль... Грузия, Литва, Чечня, путч... Ельцин, отделение Украины, распад Союза, штурм Белого дома, опять Чечня... Путин, "Курск", террор олигархии... Пожинаем урожаи. И пожираем. Хронический наш август! Не мой Кавказ... Гамсахурдия, Абхазия, Саакашвили... Чечня, Абхазия, Южная Осетия. Империя отражалась в каждом осколке своего великого кривого зеркала: чем меньше осколок, тем кривее отражение"16.

Постимперию сотрясали перемены, бедствия, и как результат — жертвы. В «Последнем из оглашенных» рассказчик пытается подвести итоги того, что произошло и к чему пришли обезьяны и имперский человек. По закону деколонизации, Абхазия из одной зависимости попала в другую, впрочем, как и Грузия. Свое отношение к военным событиям в Грузии, связанным с Осетией и Абхазией, Битов передает словом «подставили». А на вопрос: «А вы за кого?» — «кавказец Битов» отвечает: «С Абхазией я был вынужден занять свою привычную позицию, меж двух стульев — большой не должен подавлять маленького: Россия — Грузию, Грузия — Абхазию».

Цепочка вопросов продолжается: «Кто подставил?» — «С Абхазией подставил меня, даже знаю, кто — мой собственный живой… персонаж… А вот с Осетией… моя собственная репутация "кавказца"».

Вспоминаются строчки из «Уроков Армении» о том, что не надо писать о любви к какому-нибудь народу, потому что, написав критическое замечание, автор становится предателем.

В 2011 году Битов отправляется в Абхазию. Сухуми не произвел уже на него прежнего впечатления. Все говорило о прошедшей войне: здания с замазанными следами автоматных очередей, новые постройки похожи на надгробия, ассоциации с пьяными солдатами, которые, возможно, пили кофе, разъезжая на танках по набережной в обнимку с обезьянами, сбежавшими из разоренного питомника.

Актуальным остается и сквозной вопрос «Империи»: «Кто же тогда такой русский человек?»

В диалоге с отцом Павлом, защитником Белого дома в 1991 году, не справившимся с жизнью и ставшим отшельником, лечащим людей от запоя и рака и молящимся за всех, звучит следующее: «— Значит, русские, по-твоему, параллельный народ?.. — Конечно, параллельный — по линии наименьшего сопротивления. Все лежим, ждем-с. <...> Параллельные империи все вширь от дома по суше растекались, метрополия растворялась в империи, а меридиональные — все вплавь, дом свой нетронутым оставляя. Но как ни расширяйся, а соединить время с пространством воедино никому не удавалось — ни Александру Македонскому, ни Чингисхану с Наполеоном, ни Гитлеру со Сталиным. Вот чемпионы параллели!»

Отец Павел констатирует пассивность русских, говорит о том, что во власти отражается состояние народа, о том, что народ уже стал мешать власти, о том, что, только умывшись своей кровищей, народ добьется достойной покорения власти.

Его слова созвучны авторской позиции: упрек власти в разбазаривании того, что народ копил веками и добывал кровью. «Империя» Битова пронизана размышлениями о власти, родине и роли человека. Он четко отвечает на ряд вопросов — что любит свою родину при любом строе, но не при какой власти: «никогда не стану я хвастаться своей "борьбой", своей альтернативной позицией в Советском Союзе. Никогда не воспринимал я советской власти над собой, но Союз любил»17.

На руинах старого режима становится ясно, что на замену старым советским «несвободам» пришли новые. Изменилась «экология» в мире. Если в имперские советские времена Грузия была местом вдохновения, свободы и новых возможностей, то и это пропало: «бежать стало некуда, кроме как в пустую заграницу, не осталось обители нашей необъятной (ни тебе Аптекарского острова, ни Токсово, ни Куршской косы, ни Армении, ни Абхазии), все описано и списано…»

В перечень списанного попали друзья (Грант Матевосян, Надежда Мандельштам, Лидия Гинзбург, Алексей Кедров), родственники (жена, брат Олег), герои произведений (Даур Зантария, Виктория Иванова, Андрей Эльдаров).

Ушел и символ ушедшей эпохи из «Оглашенных», грузинский черный монах, отец Торнике, с которым Битов связывал наивысшую человеческую мораль и духовность. Хотя, по мнению автора, на смену отцу Торнике пришел другой герой — грузинский патриарх Илья II, который вывез из Осетии сквозь наши танки тела грузинских солдат для захоронения в родной земле. Старых героев сменяет один — Илья II: «Вот кем может гордиться нация, кто может годиться ей в отцы!»

Ушла эпоха империи Советский Союз, в которой жил рассказчик, с которой связывает его память о друзьях, ушедших с этой эпохой, «вместе с империей ушли анекдоты о Чапаеве, чукче, об армянском радио». Остался один бизнесмен Миллион Помидоров, который провожает рассказчика, возвращающегося в Россию.

В одном из своих интервью (казахстанскому изданию «Asia Central Monitor» в 2011 году) Битов четко высказал свою позицию: «Рухнула не империя — рухнул режим, поклонником которого я никогда не был, — говорит он. — Я не империалист, но что касается Союза, то весьма печально, что его не удалось сохранить. А сохранить его можно было, сказались просто безграмотность и жадность вождей… И пока еще была память о мощной централизованной власти, надо было отдать республикам больше, чем они просили, и сохранить с ними нормальные договорные отношения, которые могли быть признаны международным правом. Сейчас в потере все — и Россия, и республики. …Все потеряли большую страну, которая давала нам выход в большой мир. Из провинции в римском смысле республики превратились в провинциальные страны. Даже прибалтийские республики, которые больше всех считали себя Европой, которые были Западом для нас, стали Востоком для Европы»18 .

Границы «Империи в четырех измерениях» автор обозначил 1960—2011 годами, о чем написал в конце «Последнего из оглашенных»: «…я довел ее до сегодняшнего дня и больше в нее не вернусь… А.Б.». Книга жизни оказалась «эпопеей души», первым признанием русского имперского человека в советские и постсоветские времена и открытым упреком политике и дипломатии властей.

Опубликовано в журнале:

«Дружба Народов» 2014, №10

Грузия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 10 октября 2014 > № 1458906 Елена Чхаидзе

Договор о предоставлении Армсвисбанку средств в размере 5 млн долларов в драмовом эквиваленте на программу финансирования малого и среднего бизнеса (МСБ) был подписан первого октября 2014г. в офисе Армсвисбанка директором-председателем Директората ЗАО "Армсвисбанк" Геворгом Мачаняном и директором Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) по делам финансовых институтов Центральной Азии, Кавказа и Монголии Майком Тейлором. Кредитные средства в рамках программы "Финансирование МСБ" смогут получить те армянские организации, которые будут отвечать требованиям этой программы. Максимальный размер кредита равен 300 млн. драмов, срок покрытия — до 5 лет, а годовая кредитная ставка — до 14%. Одно из требований программы — количество работников в компании не должно превышать 250. Кредитные средства будут предоставляться на приобретение основных средств производства, пополнение оборотных средств, а также на расширение деятельности и развитие компаний Договор по финансированию МСБ позволит Армсвисбанку предлагать клиентам кредиты по сравнительно более низким ставкам, чем рыночные, что, в свою очередь, даст возможность Банку увеличить объемы своего портфеля кредитования среднего и малого бизнеса. Как отметил перед подписанием договора Геворг Мачанян, сотрудничество Армсвисбанка с ЕБРР началось в 2010 году. И нынешний договор стал уже третьим по счету. Взаимное сотрудничество началось с программы финансирования МСБ в 5 млн долларов, после была программа торгового финансирования в 3 млн. долларов, размер которой затем дважды увеличивался и был доведен до суммы в 9 млн. долларов, "Подписываемый сегодня договор по программе кредитования малого и среднего бизнеса немного уникален, — отметил Г. Мачанян. — Дело в том, что мы впервые возьмем средства в армянских драмах и в них же будем предоставлять финансирование". Директор-председатель Директората ЗАО "Армсвисбанк" также сообщил, что до конца этого года будет подписан еще один договор с ЕБРР на 5 млн. долларов по программе финансирования энергоэффективности. В свою очередь, директор ЕБРР по делам финансовых институтов Центральной Азии, Кавказа и Монголии Майк Тейлор отметил Армсвисбанк как одного из своих самых успешных и ценных партнеров. "Мы тоже очень рады нашему сотрудничеству с Армсвисбанком, — сказал Майк Тейлор, — все наши программы были очень успешны. Нынешний же договор имеет особое значение, поскольку средства Армсвисбанку будут предоставлены в армянских драмах, что имеет важное значение для дедолларизации экономики Армении". Майк Тейлор также упомянул следующий до говор по финансированию энергоэффективности и выразил уверенность, что и все последующее сотрудничество между сторонами будет проходить на таком же высоком уровне, как это было до сих пор. Армения. Евросоюз > Приватизация, инвестиции > ved.gov.ru, 10 октября 2014 > № 1195694

У Кыргызстана отмечен самый высокий уровень внешнего долга среди стран ЦА, у Узбекистана - наименьший. Такие данные приводятся в обзоре Европейского банка реконструкции и развития.

В Казахстане внешний долг равен — 67% от ВВП, Кыргызстан — 74,2%, Монголия (ЕБРР относит эту страну к региону ЦА - прим. ред.) — 119,9%, Таджикистан — 43,2%, Туркменистан — 20,6%, Узбекистан — 13%.

Однако основной государственный долг стран ЦА выглядит несколько иначе. Так, в Казахстане он составляет — 13,5% от ВВП республики, Кыргызстан — 47,7%, Таджикистан — 29,2%, Туркменистан — 20,6%, Узбекистан — 8,6%.

Согласно обзору, суммарный ВВП каждой из стран региона выглядит следующим образом: Казахстан — $220,3 млрд; Кыргызстан - $7,1 млрд; Монголия — $11,5 млрд; Таджикистан — $8,5 млрд; Узбекистан — $56,5 млрд; Туркменистан — $40,6 млрд.

19 сентября 2014 года, ИА «24.kg»

С начала работы Баотоуской биржи редкоземельных материалов – с 28 марта 2014 г. – были заключены сделки общим объемом более 9700 т. Стоимость проданного сырья достигла 1,7 млрд юаней ($276 млн).

Биржа базируется в городе Баотоу, на территории автономного района Внутренняя Монголия на севере Китая. Она была создана на инвестиции 13 китайских предприятий и учреждений, а ее уставный капитал составляет 120 млн юаней. В настоящее время членами биржи стали более 90 компаний.

Ранее сообщалось, что по итогам первой половины 2014 г., экспортная цена на редкоземельные ресурсы, добываемые в северокитайском автономном районе Внутренняя Монголия, опустилась на 37,2% – до 49 000 юаней за тонну. За январь-июнь текущего года экспорт указанной продукции из Внутренней Монголии составил 1951,4 т. Это на 0,5% больше, чем за январь-июнь 2013 г. На долю региона пришлось 13,6% от общего объема экспорта страны. Стоимость отправленных за рубеж редкоземельных ресурсов составила 95,7 млн юаней. Она снизилась на 37,1% в годовом выражении. На долю Внутренней Монголии пришлось 7,6% от общей стоимости экспорта этой продукции из Поднебесной.

В январе-августе 2014 г. экспорт продукции предприятий концерна «Беллесбумпром» в страны дальнего зарубежья вырос в годовом исчислении на 43,9%, составив $104,9 млн, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении пресс-службы концерна.

Активный выход организаций на рынки дальнего зарубежья – результат работы по расширению географии поставок. В связи со стагнацией рынков России, Казахстана и других стран СНГ, концерном были предприняты меры по диверсификации экспортных поставок продукции и освоению новых рынков сбыта.

В результате существенно увеличены объемы поставок в те страны, с которыми ранее предприятия отрасли работали не так активно. В частности, значительно возросли поставки в Великобританию. В эту страну отгружено продукции на $5,3 млн. Увеличены отгрузки в Нидерланды, Италию, Чехию, Словакию, Румынию, Польшу, Литву, Израиль, Венгрию и др.

Предприятиями освоены новые рынки сбыта. Так, РУП «Завод газетной бумаги» поставлена бумажная продукция в Иран на $473,3 тыс. и в Турцию на $419,5 тыс. Холдинг «Белорусские обои» экспортировал в Монголию продукции на $179,8 тыс. Холдингом «Пинскдрев» в Словению поставлена фанера на $173,9 тыс. и мебель на $187,3 тыс.

Ряд предприятий экспортировали в Турцию фанеру на общую сумму $1,14 млн. Продукция деревообработки также начала поставляться в Португалию и Грецию.

В целом продукция предприятий концерна «Беллесбумпром» экспортировалась в 42 страны, доля экспорта в общем объеме производства составила 58,3%.

Автомобильный мост через сибирскую реку Обь с самым большим в России и СНГ арочным пролетом длиной 380 метров открывается для движения в среду в Новосибирске.

Бугринский мост через Обь — стратегически важный объект для Новосибирска, так как уровень загрузки двух существующих мостов исчерпал их пропускную способность. Общая стоимость моста, длина которого с подъездными путями составит 5,82 километра, — 14,8 миллиарда рублей. Пропускная способность — 60 тысяч автомобилей в сутки.

"По такому параметру, как сетчатость арки моста, — она самая большая в мире. Также впервые в мире была выполнена надвижка арки не по горизонтали, как обычно, а под углом, по своду. Все это войдет в анналы мостостроения", — сказал журналистам начальник транспортного департамента мэрии Новосибирска Валерий Жарков.

Он сообщил, что все работы на мосту в настоящее время завершены, а все документы, разрешающие запуск движения по нему, получены. В частности, Ростехнадзор выдал заключение о соответствии объекта требованиям безопасности. Управление архитектурно-строительной инспекции мэрии выдало разрешение на ввод моста в эксплуатацию.

В свою очередь глава городского департамента культуры, спорта и молодежной политики Анна Терешкова сообщила, что по случаю открытия моста в городе в среду на двух площадках (на обоих берегах Оби) состоятся праздничные мероприятия, которые завершатся салютом. Первыми по новому мосту проедет колонна велосипедистов.

История строительства

Подготовка к строительству третьего моста через Обь началась в 2009 году. Для возведения архитектурно-градостроительный совет Новосибирска выбрал комбинированный проект моста института "Стройпроект" из Санкт-Петербурга с сетчатой аркой руслового пролета. Генеральным подрядчиком по итогам конкурса стала новосибирская мостостроительная компания "Сибмост".

Технологическая подготовка к строительству моста, который предварительно назывался Олозаводской (в створе улицы Оловозаводской), началась в 2009 году: летом были расчищены берега рек Оби, Ини и Тулы, построена технологическая дорога к реке Обь со стороны правого берега.

Строительство стартовало в феврале 2010 года — рабочие приступили к бурению первых скважин под опоры. Процесс возведения мостового перехода находился под постоянным контролем Министерства транспорта РФ.

Уже 9 апреля 2010 года в закладке основания первой опоры принял участие министр транспорта РФ Игорь Левитин (в настоящее время помощник президента РФ). В феврале 2013 года глава Минтранса Максим Соколов принял участие в стыковке пролетов моста.

Во время последнего визита в Новосибирск в сентябре этого года Игорь Левитин и глава "Росавтодора" Роман Старовойт констатировали, что работы по завершению строительства масштабного объекта ведутся строго в графике.

Бугринский

Имя мосту выбирали новосибирцы. В финале конкурса из пяти наиболее популярных вариантов специальная комиссия выбрала наименование "Бугринский" — на левом берегу мост проходит по Бугринской роще. Ранее здесь располагалось село Бугры. В пятерку наиболее популярных названий также вошли: "Никольский", "Кривощековский", "Солнечный" и "Радужный".

Пропускная способность нового моста 60 тысяч автомобилей в сутки, что соответствует шести полосам движения (по три в каждом направлении). Съезды всех развязок моста однополосные, кроме направления с Бердского шоссе на мост и обратно, где требуется двухполосные направленные съезды.

Планируется, что после ввода моста в эксплуатацию произойдет перераспределение интенсивности движения на основных городских магистралях. По предварительной оценке, по новому мосту будет проходить 35% всех транспортных потоков, пересекающих Обь, с динамикой проезда более 7 тысяч автомобилей в час.

Раньше срока

Бугринский мост сдается раньше первоначально определенного срока. Изначально запуск движения был запланирован на декабрь, однако по решению властей региона сроки были сокращены. Не повлияли на них и сложности с расселением около 400 домов частного сектора — некоторые семьи покидали свои дома только после соответствующих судебных решений.

В субботу, 30 сентября, генподрядчик строительства совместно со специалистами Сибирского госуниверситета путей сообщения провели испытания руслового пролета моста. Соответствие расчетов проектных показателей максимальной нагрузки на мост проверяли с помощью груженных двадцати четырех КамАЗов общим весом 600 тонн.

По многолетней традиции во время испытаний представители генподрядчика, заказчика и проектировщика находились под русловым пролетом, на катере, демонстрируя, таким образом, гарантию качества выполненных работ.

Динамические испытания специалисты провели, наблюдая состояние конструкций поста под нагрузкой с помощью специальных механических датчиков напряжения. В итоге участок выдержал расчетную нагрузку и показал многократный запас прочности.

"Никакой опасности нет — потому что мы строим по проекту, все в соответствии с требованиями, которые к мостам предъявляются. Долго мост будет служить! Сотни лет!" — заявил журналистам президент "Сибмоста" Альберт Кошкин, комментируя ход испытаний.

Открытие движения по мосту приурочено к проведению в Новосибирске заседания Госсовета РФ, посвященного совершенствованию автодорог страны.

Задел на будущее

Новый мост имеет федеральное значение, так как связал две федеральные трассы — М51 "Байкал" (Челябинск-Курган-Омск-Новосибирск) и М52 "Чуйский тракт" (ведет из Новосибирска через Алтай к границе с Монголией).

Во время одного из последних совещаний по строительству моста губернатор Новосибирской области Владимир Городецкий отметил, что мост станет составной частью перспективной скоростной магистрали непрерывного действия "Юго-Западный транзит".

Власти региона планируют заручиться поддержкой федеральных властей в продолжении строительства второй очереди моста, который станет элементом соединения Восточного и Северного обходов города.

Как отмечают специалисты, ввод моста в эксплуатацию позволит сократить время движения жителей города с одного на другой берег в среднем на полчаса, а дальнейшее развитие развязок с выходом на Восточный объезд позволит серьезно разгрузить дороги Новосибирска в целом.

Новосибирск — третий по численности населения город в России. Его постоянное население по состоянию на 1 января 2013 года составляет почти 1,524 миллиона человек. Город занимает территорию 502,6 квадратных километра. Город является крупнейшим транспортным узлом Западной Сибири.

Новосибирск расположен на Приобском плато, примыкающем к долине реки Обь, на стыке лесостепной и лесной природных зон. Он расположен на пересечении транспортных коридоров, по которым осуществляются хозяйственные связи российских регионов в направлении "запад-восток" (федеральная трасса М-51 "Байкал") и "север-юг" (федеральная трасса М-52 "Чуйский тракт", река Обь). Расстояние от Новосибирска до Москвы составляет 3191 километр.

Сотрудники Центральной больницы штата Массачусетс (Massachusetts General Hospital) провели клиническое исследование по лечению сезонного атопического дерматита у детей в Монголии. Результаты подтвердили выводы небольшого пилотного исследования, выполненного в Бостоне, что прием витамина D значительно уменьшает проявления зимних обострений заболевания.

В исследование было включено 107 детей. Средний возраст составил 9 лет (подходили для участия дети от 2 до 17 лет). Медиана возраста начала заболевания составила 3 месяца (межквартильный интервал от 2 месяцев до 1 года). Средний индекс распространенности и тяжести экземы (Eczema Area and Severity Index) при исходной оценке составил 21 балл (стандартное отклонение 9). Дети получали либо витамин D в дозе 1000 МЕ, либо плацебо. При оценке эффективности лечения через месяц баллы были значимо ниже в группе витамина D. Снижение индекса распространенности и тяжести экземы в группе, получавших активный препарат, было в два раза больше, чем в группе плацебо (-6,5 по сравнению с -3,3). Общая оценка эффективности лечения врачом-исследователем была тоже в пользу витамина D.

Атопический дерматит - это хроническое воспалительное заболевание кожи, которое доставляет пациентам множество неудобств и нередко дополнительно осложняется бактериальными инфекциями. Из клинических наблюдений известно о положительном влиянии ультрафиолетового облучения на течение заболевания и о нередком учащении обострений в зимнее время. Эти наблюдения и данные небольших исследований позволили предположить, что витамин D будет эффективен при лечении данного состояния.

С учетом простоты вмешательства и безопасности изученной дозы витамина D авторы не исключают, что можно рекомендовать родителям детей с сезонным атопическим дерматитом принимать его в течение нескольких недель, наблюдая за симптомами.

Монголия и Китай: переход к всеобъемлющим стратегическим отношениям

Марк Гольман

Как известно, провозглашение Китайской Народной республики произошло 1 октября 1949 г. Уже 8 октября Монголия одной из первых стран признала КНР и установила с ней дипломатические отношения. И почти до второй половины 60-х годов ХХ в. отношения между двумя государствами развивались вполне успешно. В этот период КНР оказала Монголии большую финансовую и техническую помощь, а также помощь рабочей силой. Однако во второй половине 60-х и в 70-х гг. отношения переживали упадок в связи с конфронтацией между СССР и КНР, во время которой МНР, естественно, была на стороне Советского Союза. Но уже в конце 70-х — начале 80-х годов отношения стали восстанавливаться, а после заключения в 1994 г. обновленного Договора о дружественных отношениях и сотрудничестве (впервые такой Договор был подписан в 1960 г.) прошли путь от добрососедства до стратегического партнерства с 2011 г.

Особенно интенсивно стали развиваться экономические связи. Уже к концу 90-х гг. ХХ в. Китай прочно занял место главного торгового партнера и инвестора, причем, объемы двусторонней торговли и инвестиций росли из года в год. Так, например, если в 2006 г. китайские инвестиции составляли 456 млн. долл., то к 2014 г. они увеличились до 2,3 млрд. долл. (почти 50% от всех иностранных вложений), а объем торгового оборота вырос с 524 мл. долл. в 2002 г. до 6,6 млрд. в 2013 г. В Монголии почти во всех сферах экономики в настоящее время работают 7 тысяч различных хозяйственных единиц с участием китайского капитала.

Уже из этих данных видно, какое огромное значение имеет для Монголии дальнейшее развитие стратегических отношений со своим южным соседом, с которым у нее общая граница протяженностью 4710 км.

В этом плане важной, знаковой вехой стал государственный визит в Монголию Председателя КНР Си Цзиньпина 21-22 августа 2014 г. – первый такого уровня за последние 11 лет монголо-китайских отношений. С этим визитом монголы связывали большие надежды, которые суммарно обозначил президент Монголии Ц. Элбэгдорж в исклюзивном интервью 13 представителям ведущих средств массовой информации КНР 15 августа сего года в Улан-Баторе.

Главным итогом визита стала «Декларация о развитии всеобъемлющих стратегических отношений», принятая в результате переговоров двух лидеров тет-а-тет и в расширенном составе.

Показательно, что в Декларации на первое место вынесены основополагающие принципы монголо-китайских отношений, а именно: взаимное уважение суверенитета, независимости, самостоятельности и территориальной целостности друг друга, невмешательство во внутренние дела, мирного сосуществования, развитие равноправного и взаимовыгодного сотрудничества, взаимное уважение пути, выбранного каждой страной.

Выступая на пресс-конференции по итогам визита, Ц. Элбэгдорж акцентировал внимание на следующих положениях Декларации: «Стороны договорились не производить действия, которые наносят ущерб суверенитету, безопасности и территориальной целостности другой страны, не вступать в любые альянсы и в любые группировки, направленные против одной из сторон, не давать согласия любой третьей стране, организации, группировке проводить такие действия на территории своей страны».

В свою очередь Си Цзиньпин пролил бальзам на души монголов, еще раз заверив их, что: «Китай будет всегда уважать суверенитет, независимость, самостоятельность и территориальную целостность Монголии и избранный ею путь развития, КНР считает, что одним из приоритетных направлений ее внешней политики является развитие сотрудничества с Монголией».

Внесение этих положений в Декларацию и заверения Си Цзиньпина имеют принципиальную значимость, ибо призваны, в частности, снять определенную обеспокоенность монгольской стороны, как об этом прямо заявил Ц. Элбэгдорж китайским журналистам: «… имеющими место в последние годы в СМИ КНР и, особенно в Интернет–пространстве многочисленными статьями, подвергающими сомнению суверенитет Монголии и случаями фальсификации исторических событий. И это притом, что Интернет в КНР строго контролируется».

Принятие Декларации означает повышение уровня стратегических отношений Монголии и Китая до всеобъемлющего партнерства.

Достигнутые договоренности носят воистину всеохватывающий характер. Было заключено 26 межправительственных и межведомственных соглашений и 8 договоров и соглашений между хозяйственными единицами.

В области политики и сферы безопасности стороны договорились создать постоянный обменный механизм между органами законодательной власти и механизм стратегических переговоров между МИДами, продолжить развивать оборонное сотрудничество в рамках двухсторонних консультативных встреч, совместно защищать общие интересы в сферах обороны и безопасности.

Запланировано расширение сотрудничества в ООН, ШОС, Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА). Китай поддерживает инициативы Монголии: «Уланбаторский диалог по вопросам безопасности в Северо-Восточной Азии» и созыв саммита Россия-Монголия-Китай, а также вступление Монголии в Организацию Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (САТЭС). Монголия поддерживает усилия КНР по возобновлению шестисторонних переговоров по КНДР.

В области торгово-экономических отношений стороны намерены довести товарооборот к 2020 году до 10 млрд.долл., развивать как традиционные, так и новые направления сотрудничества, например, в области газификации угля и переработки других полезных ископаемых, в использовании новых источников энергии, строительстве газовых электростанций и экспорте электроэнергии в Китай, в охране природы, в развитии сельского хозяйства и животноводства и т.п.

Достигнут долгожданный прорыв в отношении транзитных грузоперевозок, доведении их до 100 млн.т. ежегодно к 2020 г., в использовании китайских морских портов и финансировании Китаем строительства новых узкоколейных железнодорожных линий – заключены соответствующие соглашения.

Договорились исследовать возможности создания трансграничной зоны свободной торговли и экономического сотрудничества по пограничной линии Эрлян-Замыч Удэ. Монгольская сторона предложила поставлять на китайский рынок монгольские товары на льготных условиях, в первую очередь продукцию сельского хозяйства без налогов и без учета объемов.

Разработана и осуществляется среднесрочная программа развития сотрудничества в области торговли и экономики через такие механизмы как Межправительственная комиссия по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству и Совет сотрудничества в сферах инфраструктуры и горной промышленности.

В культурной области Китай обязался выделять ежегодно стипендии для 1000 монгольских студентов, принять на повышение квалификации 500 монгольских военных и пригласить в страну 250 работников СМИ. А число китайских туристов должно вырасти с 100 тысяч до 150 тысяч.

Таким образом, можно заключить, что первый двусторонний монголо-китайский САММИТ прошел успешно. Сбылись ожидания монголов на повышение уровня взаимного доверия, на обогащение форм и содержания сотрудничества, на подъем взаимного торговли и инвестиционный деятельности и др.

Оба лидера высоко оценили результаты визита.

Ц. Элбэгдорж охарактеризовал его, как «исторический акт, сформировавший долгосрочные перспективы наших отношений».

Си Цзиньпин, выступая в монгольском парламенте – Великом Государственном Хурале, заявил, что очень доволен результатами визита и полностью уверен в светлом будущем Китайско-монгольских отношений. А, завершая свои ответы на итоговой пресс-конференции, Председатель КНР сказал, что «Китай готов стать для Монголии доверительным, ответственным и добрым соседом, хорошим другом и хорошим партнером».

Остается пожелать, чтобы политика Пекина по отношению к Монголии всегда соответствовала этим словам и чтобы отношения между двумя странами продолжали развиваться гармонично в интересах обоих народов, мира и безопасности региона Северо-Восточной Азии и на Дальнем Востоке.

Фармацевтический производитель Takeda объявил об объединении всех глобальных коммерческих операций в 5 региональных подразделений, включая отдельное бизнес-подразделение «Развивающиеся рынки», и два специализированных бизнес-подразделения (онкология и вакцины). Об этом сообщается в пресс-релизе, попавшем в распоряжение редакции Remedium.

В рамках преобразований регион «Северная Азия» и бывший регион «Развивающиеся рынки» будут интегрированы в новое бизнес-подразделение «Развивающиеся рынки» с центральным офисом в Сингапуре. Внутри этого подразделения создана новая территория «СНГ», в состав которой войдут Россия, Казахстан, Беларусь, Азербайджан, Армения, Грузия, Кыргызстан, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан и Монголия.

Руководить территорией «СНГ» будет Андрей Потапов, занимающий в настоящее время должность генерального директора компании «Такеда Россия». Структурно Андрей Потапов продолжит подчиняться руководителю бизнес-подразделения «Развивающиеся рынки» Джайлзу Плэтфорду, при этом сфера его ответственности будет существенно расширена.

«Мы стремимся войти в ТОП-10 крупнейших мировых игроков на развивающихся рынках. Мы уже достигли этой цели во многих ключевых странах, включая Россию, Бразилию, Казахстан. Мы быстро развиваемся для достижения этой цели в других странах, таких как Китай, где мы уже имеем прочные позиции и хорошую динамику роста. Новые структурные изменения позволят нам наиболее эффективно двигаться к достижению наших целей», - подчеркнул глава бизнес-подразделения «Развивающиеся рынки» Джайлз Плэтфорд.

По итогам января-августа 2014 г., во Внутренней Монголии, на территории КНР, утверждено создание 32 предприятий с участием иностранных инвестиций в других государствах. Капиталовложения в эти компании со стороны региона составили $480 млн, сообщил коммерческий департамент автономного района.

Так, 11 предприятий с участием прямых инвестиций компаний Внутренней Монголии будут созданы в России, пять – в Монголии, столько же – в США, четыре – в специальном административном районе Сянган (Гонконг), два – в Канаде. Еще по одной фабрике или компании создается в Республике Корея, Новой Зеландии, Сингапуре, Японии и Египте.

Ранее сообщалось, что на долю Поднебесной приходится 15% привлеченных прямых зарубежных инвестиций в мире. При этом внешние инвестиции самой страны составляют 3% от мирового показателя.

Напомним, что в 2013 г. Китай вышел на второе место в мире по объему привлеченных зарубежных инвестиций. На первом месте расположились США. По итогам прошлого года, общий объем прямых иностранных инвестиций в китайскую экономику достиг $124 млрд. Данный показатель поставил очередной рекорд за всю свою историю.

Сергей Собянин: в Москву начнутся поставки сельхозпродукции из Монголии

Мэр Москвы Сергей Собянин провел переговоры с мэром Улан-Батора Бат-Уулом Эрдэнэ, говорится в сообщении, опубликованном на официальном портале мэра и правительства Москвы.

Сергей Собянин отметил, что история дружественных связей между Москвой и Улан-Батором насчитывает более полувека, и выразил заинтересованность в активизации партнерских отношений.

В ходе встречи обсуждались перспективы развития двустороннего партнерства. Достигнута договоренность о подготовке и подписании программы сотрудничества между правительством Москвы и мэрией Улан-Батора на 2015 - 2017 годы.

В числе приоритетов сотрудничества - развитие торгово-экономических связей. Сергей Собянин предложил монгольским производителям сельхозпродукции активнее выходить на потребительский рынок российской столицы.

Прежде всего речь идет о поставках продукции животноводства. Соответствующее соглашение между московскими сетевыми компаниями и монгольскими сельхозпроизводителями планируется подписать в ближайшее время.

По решению Сергея Собянина и Бат-Уула Эрдэнэ основными направлениями сотрудничества столиц России и Монголии также станут обмен опытом и совместные проекты в градостроительстве, жилищно-коммунальном хозяйстве, здравоохранении, образовании, культуре и других сферах.

Российская прокуратура за последний месяц на фоне вводимых санкций провела переговоры о выдаче беглых преступников и сотрудничестве по уголовным делам с десятками зарубежных партнёров, сообщил РИА Новости заместитель генерального прокурора России Александр Звягинцев.

По его словам, за указанный срок были проведены три крупнейших международных мероприятия — Байкальская международная конференция прокуроров, международный семинар по вопросам сотрудничества в сфере выдачи и оказания правовой помощи по уголовным делам во Владивостоке и заседание Координационного совета генеральных прокуроров-участников СНГ в Душанбе, в которых приняли участие прокуроры более чем из 40 стран Европы и Азии.

Ранее сам генеральный прокурор РФ Юрий Чайка заявлял, что взаимодействие ведомства с иностранными коллегами не осложнилось из-за вводимых в отношении России санкций. В свою очередь президент Международной ассоциации прокуроров (МАП) Герхард Ярош считает, что мировые прокурорские системы при противодействии глобальным угрозам должны оставаться неполитизированными.

Ожидание ответа

Как пояснил Звягинцев, на сегодняшний день Генпрокуратура РФ сотрудничает с компетентными органами почти 80 государств, но одной из наболевших проблем является долгое рассмотрение запросов российской стороны.

Этой теме было уделено особое внимание на прошедшей в конце августа в Иркутске Байкальской международной конференции прокуроров. Среди участников выступили руководители прокуратур Китая, Сербии, Швейцарии и Венгрии, главы международной ассоциации прокуроров и консультативного совета европейских прокуроров.

Были обсуждены вопросы исполнения международных следственных поручений, в том числе по вопросам возврата средств, полученных преступных путем. Генеральная прокуратура РФ, в частности, вела такие переговоры с швейцарскими коллегами.

"По заданию генпрокурора России мне пришлось неоднократно вести с ними переговоры по ряду конкретных уголовных дел, в том числе и по возврату в Россию активов бывшего сенатора Игоря Изместьева", — сказал Звягинцев.

Окончательная точка была поставлена на Байкальской международной конференции, где Юрий Чайка обсудил со своим швейцарским коллегой Михаэлем Лаубером актуальные вопросы двухстороннего сотрудничества.

"По итогам этой работы прокуратура Швейцарии удовлетворила наш запрос о возврате в Россию активов Игоря Изместьева. Деньги эти на днях поступили в Россию", — добавил собеседник агентства.

По словам Звягинцева, "в результате стараний Генпрокуратуры России за последние 3 года только из стран Западной Европы в Россию в результате международного сотрудничества было возвращено более 25 миллиардов рублей".

"В международном правовом сотрудничестве есть несомненные успехи, но имеются и сложности, которые требуют безотлагательного и системного решения. Эти трудности обусловлены разными причинами — как объективными, так и субъективными", — сказал собеседник агентства.

Звягинцев подчеркнул, что в то время как России хватает на работу по запросам о правовой помощи в среднем два-три месяца, а по запросам о выдаче — полугода, зарубежные коллеги позволяют себе рассматривать материалы по году и больше.

"Нельзя не отметить и случаи необоснованных отказов в выдаче и оказании правовой помощи, в том числе по причине политизации вопросов сотрудничества в отношении конкретных лиц и компаний", — сказал замгенпрокурора.

Вместе с тем он отметил, что в целом сотрудничество надзорного ведомства с зарубежными коллегами носит конструктивный характер. Эффективно используется институт передачи уголовного судопроизводства по уголовным делам.

"За последние 5 лет к нам поступило из-за рубежа около 900 поручений об осуществлении уголовного преследования граждан Российской Федерации, совершивших преступления на территории иностранных государств. Там, где имелись доказательства совершения преступления, виновные понесли заслуженное наказание", — добавил Звягинцев.

Замглавы ведомства отметил успехи в сотрудничестве с Интерполом, который только в 2013 году помог задержать свыше сотни обвиняемых, объявленных Россией в международный розыск, и депортировать свыше 50 разыскиваемых лиц.

На днях Юрий Чайка обсудил с генсеком Интерпола проект "Электронная выдача", позволяющий ускорить процедуру передачи запросов о выдаче преступников, находящихся в международном розыске.

Коррупция в СНГ

По словам Звягинцева, на днях в Душанбе в рамках заседания Координационного совета генеральных прокуроров-участников СНГ были достигнуты договорённости об укреплении взаимодействия в сфере борьбы с коррупцией между Россией и ближайшими соседями.

Российская делегация поделилась своим опытом организации прокурорского надзора в сфере экономики.

"Речь шла об укреплении сотрудничества в борьбе с коррупцией, надзорной практике в сфере защиты прав граждан, в особенности находящихся за пределами своего государства, на территориях государств — участников СНГ", — сказал собеседник агентства.

Также с партнёрами из Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Азербайджана обсуждались вопросы надзора за процессуальной деятельностью следственных органов, обобщён опыт работы с представителями гражданского сообщества по вопросам противодействия применению пыток и других бесчеловечных, жестоких или унижающих достоинство видов обращения или наказания.

Звягинцев добавил, что генпрокурор России Юрий Чайка был избран председателем Координационного совета генпрокуроров СНГ.

Переговоры с Японией

Впервые за долгое время российская прокуратура смогла обсудить вопросы сотрудничества по уголовным делам с коллегами из правоохранительных органов Японии.

Это стало возможно в рамках прошедшего во Владивостоке международного семинара по вопросам сотрудничества в сфере выдачи и оказания правовой помощи по уголовным делам с участием представителей компетентных органов России и ряда государств Восточной и Юго-Восточной Азии.

В мероприятии приняли участие представители Китая, Монголии, Вьетнама, КНДР, Индонезии, Камбоджи, Японии, Специального административного района Гонконг КНР.

"Актуальность проведения данного международного мероприятия с участием представителей правоохранительных органов государств Восточной и Юго-Восточной Азии обусловлена расширением связей Генеральной прокуратуры РФ с указанными странами в вопросах правового сотрудничества, в том числе в сфере выдачи и оказания правовой помощи по уголовным делам", — сказал собеседник агентства.

Замгенпрокурора добавил, что особое внимание обращено на "необходимость укрепления сотрудничества между компетентными органами государств — участников с целью обеспечения неотвратимости наказания за совершённые преступления, конфискации и возврата имущества, полученного преступным путём".

"Уже 8 октября российские прокуроры проведут новые переговоры в Ташкенте в рамках заседания генеральных прокуроров государств-членов Шанхайской организации сотрудничества, население которых составляет более половины жителей Земли", — сказал Звягинцев.

Как ожидается, на ней будут обсуждаться исполнение природоохранного законодательства, законодательства в сфере защиты прав предпринимателей и обеспечения прав и интересов несовершеннолетних в государствах-членах ШОС. Екатерина Набиркина.

Европейский банк реконструкции и развития не планирует пересмотра политики сотрудничества с Арменией после ее вступления в Евразийский экономический союз, заявил в среду журналистам в Ереване директор ЕБРР по делам финансовых институтов Центральной Азии, Кавказа и Монголии Майк Тейлор.

"Вне зависимости от того, как будут развиваться события, мы будем преданы нашим партнерам в Армении", — цитирует Тейлора информагентство АРКА.

По его словам, ЕБРР продолжит сотрудничество с армянскими банками, которые заслужили доверие банка, и будет развивать это направление.

ЕБРР работает в Армении более 20 лет и, по данным на конец июня 2014 года, инвестировал в 129 проектов более 701 миллиона евро.

Россия, Белоруссия и Казахстан подписали 29 мая в Астане договор о Евразийском экономическом союзе. Он вступает в силу с 1 января 2015 года. В сентябре 2013-го Армения заявила о намерении вступить в Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана и участвовать в формировании Евразийского экономического союза.

В Минске 10 октября намечены переговоры, в рамках которых планируется решить вопрос о принятии в Евразийский экономический союз Армении и Киргизии. Гамлет Матевосян.

Крупнейшая в России солнечная электростанция в алтайском селе Кош-Агач, введенная в эксплуатацию в начале сентября, уже показала свою эффективность, сообщил во вторник на совещании по энергобезопасности регионов Сибири замгендиректора производителя — ООО "Хевел" Олег Шуткин.

"Мы ввели первую в России крупную солнечную электростанцию в селе Кош-Агач 4 сентября. Ее мощность 5 МВт. Там были проблемы с потерями в электросетях из-за длинной кольцевой линии. Уже сейчас по результатам первых дней работы станции перетоки составляют "ноль" в дневной период в эту часть республики Алтай", — сказал Шуткин.

Он отметил, что в течение ближайших четырех лет компания планирует построить в республике солнечные электростанции общей мощностью в 45 МВт, что поэтапно поможет решить проблему энергодефицитности этого удаленного региона.

"Энергодефицитность была 100%. С помощью солнечной энергетики мы уже сейчас решаем эту проблему. Поэтапно, постепенно, в течение четырех лет снизим энергодефицитность в два раза", — сказал Шуткин.

Топ-менеджер также сообщил, что введенная в марте 2013 года в поселке Яйлю республики Алтай автономная дизель-солнечная электростанция полностью обеспечила электроэнергией население поселка в 200 человек.

"Мощность — 100 Квт. Экономия дизельного топлива по результатам более чем одного года наблюдений составила более 50%. Эффективность таких решений на территории всего юга Сибирского федерального округа уже доказана на реальном примере", — констатировал Шуткин.

Кош-Агачский район — самый отдаленный район, расположенный на юго-востоке республики Алтай, граничащий одновременно с Монголией, Китаем и Казахстаном. Кош-Агачская СЭС является первым объектом солнечной генерации мощностью 5 МВт в стране. Стоимость строительства составила 570 миллионов рублей.

В страны Средней Азии и Ближнего Востока может начаться экспорт строительных материалов, продукции лесоперерабатывающей и лакокрасочной отраслей компаний Ульяновской области.

Обычно экспортёрами в регионе были крупные промышленные предприятия. Но сейчас средний и малый бизнес также может начать реализовывать свою продукцию за рубежом.

«Сейчас часто говорят «спасибо за санкции». Развернувшись в сторону наших традиционных партнёров, мы нашли интересную нишу. Строительные материалы, произведённые в области, конкурентоспособны на рынках Казахстана, Узбекистана, Монголии. В прошлом году впервые для себя открыли Ближний Восток именно в сегменте малого и среднего бизнеса: в Иран начали продавать различные комплектующие для нефтеперерабатывающего оборудования. Традиционно думали, что если вышли за пределы региона, то уже хорошо. А оказалось, что и за рубежом наша продукция не только востребована, но и конкурентоспособна», – говорит глава госкорпорации по развитию предпринимательства Ульяновской области Руслан Гайнетдинов.

Кроме того, как рассказал начальник отдела экспортного развития госкорпорации по развитию предпринимательства Павел Баландин, продукция областных компаний может начать поставляться в Кувейт и ОАЭ. В качестве «трамплинов» для выхода на внешние рынки будут использоваться всевозможные международные выставки-ярмарки, проводимые в этих странах. На них будет представляться продукция компаний Ульяновской области.

А для удобного экспорта товаров из России может быть использована Портовая особая экономическая зона.

«Обычно особые экономические зоны в России использовались для входа на Российский рынок. Но, например, в Китае это форпосты для экспорта», – говорит председатель комитета по развитию экспорта ООО «Деловая Россия» Андрей Шестопалов.

В ходе совещания губернатор Ульяновской области Сергей Морозов выдвинул ряд инициатив, направленных на развитие экспорта в регионе. В частности, он обозначил необходимость сокращения сроков процедуры возврата НДС минимум в два раза.

«Несвоевременное возмещение НДС приводит к замораживанию оборотных средств предприятий, ведёт к удорожанию экспортной продукции, снижению её конкурентоспособности. Предлагаю выйти с законодательной инициативой о сокращении сроков камеральной проверки налоговыми органами после сдачи всех подтверждающих экспорт документов с трёх до одного месяца или проработать возможность первоначально возмещать НДС на декларационной основе (на основании предоставленных документов) с последующей камеральной проверкой. В случае выявления нарушений накладывается штраф и определяется наказание», – сказал губернатор.

Также глава региона предложил выйти к федеральному центру с инициативой унификации электронно-цифровых подписей и предоставления предпринимателям возможности пользоваться одной ЭЦП и для торговых, и для таможенных операций. Напомним, в настоящее время экспортеру необходимо приобретать дополнительную электронно-цифровую подпись.

С 2004 по 2013 год внешнеторговый оборот Ульяновской области вырос в 3,5 раза (с 252 до 890 миллионов долларов США). Свыше 70 иностранных государств поддерживают торгово-экономические отношения с регионом. Товары ульяновского производства экспортируются более чем в 60 стран.

Всего в области экспортом продукции успешно занимаются порядка 120 предприятий (крупных, средних и мелких).

Целлюлозно-бумажные предприятия концерна «Беллесбумпром» за восемь месяцев 2014 г. увеличили объемы производства отдельных видов продукции в среднем в два раза, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении пресс-службы концерна.

Наибольший рост объемов производства — в 2,7 раза (до $1,4 млн) отмечен по ламинированным обоям на бумажной основе, которые выпускают предприятия холдинга «Белорусские обои». В 1,8 раза (до $4,24 млн) увеличены объемы производства виниловых обоев на бумажной основе. Эта продукция реализуется как внутри страны, так и за рубежом: белорусские обои экспортируются в страны СНГ, Польшу, Болгарию, Монголию, Египет, Литву, Латвию, Грузию, Францию.

Кроме того, за отчетный период в 2,4 раза выросли объемы производства негофрированных бумажных коробок и ящиков в ОАО «Слонимский картонно-бумажный завод «Альбертин». Продукция этого предприятия реализуется в Беларуси, России, Украине, Литве, Латвии, Молдове, Армении, Грузии, Кыргызстане, Польше, Германии. Доля экспортных поставок в объеме производимых товаров составляет более 35%.

Почти в 1,7 раза (до $3,54 млн) увеличены объемы производства немелованной бумаги и картона в ОАО «Светлогорский целлюлозно-картонный комбинат». Продукция предприятия экспортируется в СНГ, страны Балтии и другие европейские государства.

ОАО «Бумажная фабрика «Спартак» в 1,4 раза (до $3,9 млн) увеличила производство гигиенической бумаги, бумажных полотенец, салфеток и целлюлозной ваты. В настоящее время фабрика выпускает свыше 20 наименований продукции. Недавно реализованный инвестиционный проект по модернизации производства позволил значительно расширить ассортимент и улучшить качество выпускаемой продукции.

С целью дальнейшего развития глубокой переработки древесины внутри республики и выпуска продукции с высокой добавленной стоимостью концерн «Беллесбумпром» в настоящее время реализует три крупных инвестиционных проекта на предприятиях целлюлозно-бумажной промышленности с общим объемом инвестиций в $1,4 млрд.

Пророк цивилизационного раскола

Резюме Столкновение цивилизаций из гипотезы стало фактом

В 1993 г. во влиятельном американском журнале Foreign Affairs вышла статья, которая стала самым читаемым текстом за все время существования издания. Статья называлась «Столкновение цивилизаций?» (Clash of Civilization?), что как бы ставило перед читателем вопрос. Спустя три года автор статьи выпустил одноименную книгу, но в ее заглавии никакого вопроса уже не было. Столкновение цивилизаций из гипотезы стало фактом.

Автора этих текстов звали Сэмюэл Филиппс Хантингтон. Он родился в 1927 г. в Нью-Йорке, в интеллигентной семье (мать его писала короткие новеллы, а отец и дед были издателями). Сэмюэл был почти вундеркиндом, во всяком случае, очень одаренным молодым человеком: в возрасте 18 лет он уже закончил с отличием престижный Йельский университет. Но вот кем он точно не был, так это «ботаником» - сразу после университета по собственной инициативе пошел служить в армию США. По окончании службы защитил магистерскую диссертацию в Университете Чикаго, а затем и PhD (то есть получил степень доктора философии) в Гарварде. Новоиспеченному доктору философии было к тому моменту всего лишь 23 года.

| Русская idea

Столь яркий и стремительный старт гарантировал не менее блестящую академическую карьеру. Хантингтон занимал высокие посты в Гарварде и Колумбийском университете, но не чурался и государственной службы. Это, впрочем, характерно для американских политологов – они, как правило, не упускают возможности проверить свои теории на практике. Хантингтон, в частности, работал в Белом Доме координатором Совета национальной безопасности США (в администрации Картера).

Однако привлекали его в основном все-таки научные штудии. Он занимался вопросами национальной безопасности, стратегии, проблематикой отношений между военными и гражданскими (книга «Солдат и Государство»), демократизации, моделями развития стран Третьего мира, а также ролью культурного фактора в мировой политике. Кроме всего прочего, Хантингтон основал и семь лет был главным редактором журнала Foreign Policy («Внешняя политика»).

Львиная доля трудов Хантингтона была написана в эпоху Холодной войны, когда международная политика определялась балансом сил между двумя сверхдержавами – СССР и США. Но Opus Magnum гарвардского профессора – «Столкновение цивилизаций» - был написан уже после падения Берлинской стены и распада Советского Союза. В значительной степени этими событиями он и был вдохновлен.

Надо сказать, что Хантингтон был далеко не первым мыслителем, обратившимся к цивилизационной теории для объяснения актуальных политических процессов. Сам термин «цивилизация» (происходящий от латинского civilis – «гражданский») был введен в широкое употребление французскими философами эпохи Просвещения в XVII веке в рамках противопоставления «цивилизация — варварство». В те времена понятие «цивилизации» относилось только и исключительно к Западной Европе, причем вершиной цивилизации считалась Франция, а прочие европейские страны стояли как бы ступенькой ниже. О культурах неевропейских и говорить было нечего – они априори объявлялись «варварскими».

Разумеется, в «варварских» странах был принят иной взгляд на цивилизационную проблему, и примечательно, что основы «полицивилизационного» подхода были заложены представителем как раз «неевропейской» культуры – первым русским геополитиком Николаем Яковлевичем Данилевским. В своем классическом труде «Россия и Европа» Данилевский обосновал теорию «культурно-исторических типов», которая, в свою очередь, легла в основу «морфологии истории» Освальда Шпенглера.

Шпенглер, как принято считать, вдохновил английского историка Арнольда Тойнби, с его теорией локальных цивилизаций. По-видимому, именно Тойнби и является автором самого термина «столкновение цивилизаций», взятого позднее на вооружение видным американским исламоведом Бернардом Льюисом (о нем еще пойдет речь позже). И, наконец, проблемы культурного взаимодействия цивилизаций, очень похожие на построения Хантингтона, рассматривались в трудах белорусского ученого Николая Игнатьевича Крюковского, хотя, разумеется, в условиях доминирования марксистско-ленинской идеологии создать полноценную теорию Крюковский не мог (сам он говорил, что занимался «чисто логической стороной» проблемы столкновения двух цивилизаций, одна из которых находится на подъемной фазе своего развития, а другая – уже на фазе упадка. Интересно, что материалом для анализа Крюковского были взаимоотношения между западной и советской художественными культурами – литературой, кино, живописью и т.д.). Однако можно быть практически уверенным, что Крюковского Хантингтон не читал, как, по-видимому, не читал и Данилевского. Сказывается тот самый «цивилизационный разлом», в силу которого для человека западной цивилизации монографии, не переведенные на английский, являются несуществующими.

Согласно Хантингтону, в мире существуют восемь основных цивилизаций[1]. Это: западная, китайская, японская, индуистская, исламская, православная, латиноамериканская и, возможно, африканская. Разделение на цивилизации существовало всегда, по крайней мере, всю писаную историю человечества. Однако долгое время цивилизации, «разделенные временем и пространством», либо не контактировали друг с другом, либо ограничивались «случайными встречами». Для редких островков цивилизаций гораздо более важную роль играли их отношения с окружавшим их морем варварства. Идеи и технологии передавались из одной цивилизации в другую, но зачастую для этого требовались столетия. Древний мир был миром медленных коммуникаций. Однако все изменилось с «подъемом Запада» между XI и XIII столетиями.

До этого времени, подчеркивает Хантингтон, западная цивилизация «на протяжении нескольких веков плелась позади многих других цивилизаций по своему уровню развития». Но затем Запад начал активно усваивать достижения более развитых цивилизаций – ислама и Византии - и адаптировать их под свои интересы. С этого и началась эра экспансии.

Энергичный и агрессивный Запад за несколько столетий успешно подчинил себе почти весь мир. «Европейцы или бывшие европейские колонии (в обеих Америках) контролировали 35% поверхности суши в 1800 году, 67% в 1878 г., 84% к 1914 г., - пишет Хантингтон. - К 1920 году, после раздела Оттоманской империи между Британией, Францией и Италией, этот процент стал еще выше. В 1800 году Британская империя имела площадь 1,5 миллиона квадратных миль с населением в 20 миллионов человек. К 1900 году Викторианская империя, над которой никогда не садилось солнце, простиралась на 11 миллионов квадратных миль и насчитывала 390 миллионов человек. Во время европейской экспансии андская и мезоамериканская цивилизации были полностью уничтожены, индийская, исламская и африканская цивилизации покорены, а Китай, куда проникло европейское влияние, оказался в зависимости от него. Лишь русская, японская и эфиопская цивилизации смогли противостоять бешеной атаке Запада и поддерживать самодостаточное независимое существование. На протяжении четырехсот лет отношения между цивилизациями заключались в подчинении других обществ западной цивилизации».

Эфиопия, пусть и ненадолго, была захвачена фашистской Германией в 1936 г. Япония, после дерзкой попытки бросить вызов многократно превосходящей ее по богатству и военной мощи Америке, перешла в положение зависимой от Запада страны. И только русская цивилизация сопротивлялась натиску Запада, по крайней мере, до 1991 г. Впрочем, Хантингтон не склонен был преувеличивать масштабы победы Запада в «холодной войне». С его точки зрения, проблема России заключалась не в том, что Запад одержал над ней верх, а в том, что, по, крайней мере, со времен петровских реформ (начало XVIII в.) она была «разорванной» страной. В отличие от «расколотых стран», где «большие группы (населения, - К.Б.) принадлежат к различным цивилизациям», и притягиваются к цивилизационным магнитам других обществ[2], «разорванная страна» имеет у себя одну господствующую культуру, которая соотносит ее с одной цивилизацией, но ее лидеры стремятся к другой цивилизации. «Они как бы говорят: «Мы один народ, и все вместе принадлежим к одному месту, но мы хотим это место изменить».

Иными словами, правящая элита России тяготела к Западу, а огромные массы населения продолжали жить в «византийско-монгольской» модели общества. Отсюда подчеркиваемые Хантингтоном противоречия между позициями славянофилов и западников в XIX веке, либералов и евразийцев в первой половине века XX, «демократов-космополитов» и «националистов-державников» в эпоху перестройки: все это симптомы того давнего разрыва, который не был преодолен и к моменту выхода книги (1996). По отношению к центральному вопросу идентичности Россия в 1990 годах явно оставалась разорванной страной, и западно-славянофильский дуализм по-прежнему был «неотъемлемой чертой… национального характера», - заключает Хантингтон.

С точки зрения «полицивилизационного» подхода, который обосновывал в своем труде Хантингтон, Россия, конечно же, не западная, не европейская цивилизация. Европа, по Хантингтону, заканчивается там, где заканчивается западное христианство и начинаются ислам и Православие.

Этот тезис Хантингтона стоит того, чтобы остановиться на нем подробнее. Американский политолог фактически ставит знак равенства между Православием и исламом, считая «византийскую ересь» столь же далекой от христианства, как и религию пророка Мухаммеда.

Как справедливо указывал Борис Межуев, «цивилизационный подход» Хантингтона, также как и взгляды на ислам американских неоконсерваторов вроде Нормана Подгореца, имеют один общий источник, а именно концепцию патриарха, ныне еще здравствующего, американского исламоведения Бернарда Льюиса. Согласно Льюису, ислам изначально нацелен на вражду со всем немусульманским миром, и нечувствителен к демократии, поскольку для последователей пророка Мухаммеда легитимность имеет только мировое исламское государство, то есть Всемирный Халифат. Можно предположить, что на такую трактовку ислама повлияло как еврейское происхождение Льюиса, так и полученное им религиозное воспитание. Однако, в отличие от неоконов, использовавших теорию Льюиса для оправдания вооруженного вмешательства на Ближнем Востоке, Хантингтон, как пишет Межуев, «заявил о том, что Западу следует перестать считать себя «универсальной» цивилизацией… нужно перестать навязывать свои ценности другим, ему надо руководствоваться своими партикулярными интересами, стремиться не столько к цивилизационной гегемонии, сколько к сплочению на традиционной религиозной основе, в том числе против наплыва выходцев из Третьего мира».

Понимание того, что Западу нужно налаживать контакты с другими цивилизациями, в том числе, Православной (стержневым государством которой является Россия), китайской (со стержневым государством – Китаем) и исламской (не имеющей стержневого государства), а не идти на конфронтацию с ними, что чревато глобальным ядерным конфликтом, пронизывает всю книгу Хантингтона. “…Столкновения цивилизаций являются наибольшей угрозой миру во всем мире, и международный порядок, основанный на цивилизациях, является самым надежным средством предупреждения мировой войны”. Уже одной этой цитаты достаточно, чтобы понять: американский политический мыслитель вовсе не призывал к «столкновению цивилизаций», что иногда ставят ему в вину поверхностно знакомые с его наследием авторы.

Особенно актуальным представляется сегодня анализ российско-украинских отношений, сделанный Хантингтоном еще в первой половине 1990-х годов.

Наименее вероятным и нежелательным сценарием американский политолог считал военный конфликт между русскими и украинцами («оба эти народа славянские, преимущественно православные; между ними на протяжении столетий существовали тесные связи, а смешанные браки – обычное дело»). Второй, и более вероятный вариант развития ситуации – раскол Украины по линии разлома на две части, причем Хантингтон не сомневался, что восточная часть войдет в состав России. Хантингтон подробно анализирует попытки Крыма воссоединиться с Россией, причем чувствуется, что для него решение этого вопроса - вопрос времени.

Он также полагает вероятным выхода западной части страны из состава Украины, «которая все больше и больше сближалась с Россией», но подчеркивает, что такой «обрезок» униатской и прозападной Украины может быть жизнеспособным только при активной и серьезной поддержке Запада. А такая поддержка может быть оказана лишь в случае «значительного ухудшения отношений между Россией и Западом», вплоть до уровня противостояния времен Холодной войны.

Наконец, наиболее вероятный сценарий выглядел, по Хантингтону, так: Украина останется единой, останется расколотой в цивилизационном плане, останется независимой и в целом будет тесно сотрудничать с Россией. Поскольку российско-украинские отношения значат для Восточной Европы то же самое, что франко-германские – для Западной, союз России и Украины (при сохранении независимости последней) обеспечивает стержень, необходимый для единства православного мира.

Через пять лет после смерти Хантингтона (патриарх американской политической мысли умер в декабре 2008 г.) политические элиты США и ЕС, начали активные действия по выводу Украины из зоны политического и культурного влияния России.

О цивилизационной теории при этом никто и не вспомнил. В результате этих действий Запада страна раскололась почти в точном соответствии со вторым сценарием, изложенным в «Столкновении цивилизаций». Остается лишь гадать: удалось бы избежать кровопролитной гражданской войны на Юго-востоке Украины, если бы труды профессора Гарварда были бы востребованы людьми, принимающими решения в Вашингтоне и Брюсселе?

Хотя, быть может, напротив – те, кто спланировал и профинансировал украинский кризис, слишком хорошо изучили теорию Хантингтона, и сделали все возможное, чтобы исключить вероятность объединения православной славянской цивилизации?

[1] Различные историки и мыслители называют разное количество важнейших цивилизаций – от 23 (Тойнби) до 5 (Мелко).

[2] К «расколотым странам» он относит республики бывшей Югославии, страны Прибалтики, Украину и т.д.

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 26 сентября 2014 > № 2851546 Кирилл Бенедиктов

Российские таможенники фиксируют случаи ложного экспорта мяса из ЕС под видом транзита через территорию РФ в Монголию, Казахстан, Узбекистан, сообщил глава ФТС Андрей Бельянинов.

Россия в ответ на санкции Запада с 7 августа на год ограничила импорт продовольствия из ряда стран, включая государства ЕС. В числе прочего под запрет попали говядина, свинина, мясо птицы.

"Тот канал, который сейчас открылся, или возможный, скажем так, — это так называемый лжеэкспорт", — сказал Бельянинов в среду в ходе правительственного часа в Госдуме.

"Наиболее характерный пример — когда из Польши идет автомобилем свинина в Улан-Батор. Мы вернули", — пояснил он.

"Большое количество мяса идет в такие страны, как Узбекистан, Казахстан — такое тоже есть, для нас сейчас это повседневные заботы", — добавил Бельянинов.

По его словам, российское ведомство для пресечения подобных случаев координирует работу с коллегами не только из стран Таможенного союза, но и других стран.

Рамочное соглашение о сотрудничестве подписали на днях представители банков Китая, России, Республики Корея и Монголии в городе Яньцзи (пров. Цзилинь). В Китае расценили этот факт, как официальное создание союза импортно-экспортных банков Северо-Восточной Азии. В образованном объединении участвуют импортно-экспортный банк Китая, Внешторгбанк России, Экспортно-импортный банк Республики Корея, Банк развития Монголии. Идея создания союза импортно-экспортных банков Северо-Восточной Азии была выдвинута в 2012 году странами "Инициативы большого Тумэня". Предположительно, союз позволит увеличить возможности финансирования инфраструктурного строительства в регионе. При этом, глава секретариата Тумэнской инициативы Ван Вэйн заявил о том, что союз готов принять банки и финансовые учреждения из других стран. Россия участвует ещё в ряде аналогичных межгосударственных объединений. В будущем это, возможно, позволит преодолеть существующие препятствия в сообщениях между странами региона. Китай. Корея. Россия > Финансы, банки > chinalogist.ru, 23 сентября 2014 > № 1182453

По итогам 2014 г., в Китае будет добыто 1,5 млрд куб. м сланцевого газа, а в 2015 г. данный показатель увеличится до 6,5 млрд куб. м. Страна заявила о начале масштабного освоения сланцевого газа.

По сообщению Министерства земельных и природных ресурсов КНР, китайские нефтяные предприятия разведали в Сычуаньской котловине на юго-западе страны крупное месторождение сланцевого газа. Объем запасов оценивается в 100 млрд куб. м.

К концу июля 2014 г. специалисты Поднебесной вели разведку 54 месторождений сланцевого газа общей площадью 170 000 кв. км. На эти цели было потрачено 20 млрд юаней. Потенциально полезные ресурсы обнаружены в Сычуаньской и Ордосской котловинах, на территории провинций Сычуань, Шэньси, Шаньси, Ганьсу, Нинся-Хуэйского автономного района и автономного района Внутренняя Монголия. Общий объем потенциальной добычи сланцевого газа в этих месторождениях составляет 500 млрд куб. м.

К настоящему времени уже добыто в общей сложности 680 млн куб. м этого топлива. Для его транспортировки проложены трубопроводы протяженностью 93,7 км.

КИТАЙ СВЯЗЫВАЕТ ШОС ЭКОНОМИЧЕСКИМ ПОЯСОМ

На недавнем саммите ШОС в Душанбе Китай предложил сформировать торговый коридор для прямых поставок товаров с Востока на Запад на льготных условиях, что соответствует стратегии продвижения экономического пояса Шелкового пути. Представитель КНР, Си Цзиньпин, ранее выдвинувший концепцию экономического пояса Шелкового пути, предложил создать банк развития для активизации регионального развития и заметил, что Китай уже выделил 5 млрд. долларов для финансирования совместных проектов. В рамках саммита министры транспорта стран ШОС подписали соглашение о создании благоприятных условий для международных автомобильных перевозок для формирования сети автомобильных маршрутов коридора Европа – Западный Китай. На саммите не было принятых стратегически значимых решений, следует отметить принятие двух документов, регламентирующих прием новых членов в ШОС, в частности, в будущем это позволит принять в ШОС Индию и Пакистан. Сейчас в организацию входит шесть постоянных (Казахстан, Китай, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан, Россия) и пять государств имеют статус наблюдателей (Монголия, Индия, Иран, Пакистан и Афганистан), с 2012 года на стадии принятия заявки на получение статуса наблюдателя Азербайджан, Армения, Бангладеш, Белоруссия, Непал и Шри-Ланка, кроме того, статус по диалогу ШОС имеют Белоруссия, Шри-Ланка и Турция.

XIII Международный инвестиционный форум «Сочи-2014».

Основная тема форума – новая региональная политика в современном мире и инвестиционный климат в регионах. В программе «Сочи-2014» – вопросы развития экономики и социальной сферы регионов; транспортной инфраструктуры и региональной авиации; энергетики и энергосберегающих технологий; жилищного строительства и ЖКХ; государственно-частное партнёрство, поддержка сельского хозяйства, отечественных производителей и продвижение их продукции.

Стенограмма:

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые коллеги!

Выступление на пленарном заседании «Россия между Европой и Азией: новая региональная политика в современных условиях»

Сердечно вас приветствую в Сочи, несмотря на дождливую погоду. Место встречи у нас с вами не изменилось, но все мы приехали в совершенно другой город – красивый, надеюсь, удобный, город, который полгода назад провёл Олимпийские игры, победные для нашей страны. Нам бы, конечно, хотелось эту традицию продолжить. Но сегодня мы встречаемся не на спортивных состязаниях, а на дискуссионном поле. Надеюсь, что дискуссии, которые начались, будут и продуктивными, и интересными.

Название пленарного заседания – «Россия между Европой и Азией: новая региональная политика» – слегка провокационное. Во всяком случае, хотел бы сразу сказать, что для России такого выбора – между Европой и Азией – не стоит. Географически наша страна – крупнейшее евразийское государство, по большому счёту, Россия и Европа, и Азия. Так было и так будет.

Почти четверть века новая Россия выстраивала взаимоотношения со своими партнёрами. Мы настолько плотно интегрированы в мировую экономику, в мировую политическую структуру, что наши отношения с различной степенью интенсивности должны были развиваться только по нарастающей. Не скрою, мы все и я лично этого очень хотели. Такую гарантию нам давали общие ценности, готовность учитывать национальные интересы других стран, стремление избежать противостояния, в том числе и каких-либо военных столкновений. И ещё каких-нибудь полгода назад мы исходили именно из таких, казалось бы, незыблемых установок. Говорю об этих проблемах сразу, чтобы, что называется, объясниться по нашей позиции прямо с самого начала.

2014 год многое изменил. Я уверен, что он войдёт в учебники истории как в значительной мере переломный не только для России, но и для всего мира, во многом как точка отсчёта нового времени. Противостояние на Украине, которое вылилось в гражданскую войну, возвращение Крыма в Россию и фактическое спасение самого Крымского полуострова и людей от этой войны, введение санкций против нашей страны, к сожалению, охлаждение отношений с нашими западными партнёрами – все эти события вынуждают и нас, и наших зарубежных коллег по-новому посмотреть на мировую систему координат, в которой мы жили до сих пор.

Смотрим мы на эту систему координат пока, к сожалению, по-разному. У нас возникает ощущение, что не все, но во всяком случае многие наши западные партнёры перестали признавать тот факт, что у России есть свои национальные интересы; что в географическом центре Европы сегодня убивают тысячи людей; что, по сути, вся система европейской безопасности поставлена под угрозу, как поставлены под угрозу базовые ценности, дальнейшая глобализация, а, по сути, вся философия мирного развития, которая сформировалась после Второй мировой войны.

Почему-то часть наших западных партнёров единственное решение всех проблем видит в усилении давления на Россию, в продолжении известной политики сдерживания по всему фронту. Уже несколько месяцев наша страна находится в условиях своеобразной санкционной такой теннисной партии с Западом. Только неделю назад очередной пакет соответствующих санкций был «презентован» нашими партнёрами, причём в отсутствие какой бы то ни было привязки к реальным событиям, скорее в противоречие с этими событиями, потому что на Украине хоть какой-то хрупкий процесс мирного урегулирования начался, а санкционное давление продолжается.

Не мы начали это противостояние, мы вынуждены были отвечать. Хочу несколько фактов привести, они вроде бы известны, а всё равно далеко не все в голове удерживаются. Россия за прошлый век многократно попадала под санкции. Многократно. Можно по-разному относиться к их причинам, и к тому общественно-политическому строю, который был на территории нынешней России, я имею в виду в советский период, одно лишь очевидно: мы эти санкции всегда преодолевали. Напомню, что в 1925 году страны Запада, включая и Соединённые Штаты, перестали принимать золото в качестве оплаты за оборудование. В 1932 году был введён полный запрет импорта из Советского Союза. В 1949 году координационный комитет по экспортному контролю, пресловутый КОКОМ, составлял списки товаров и технологий, которые не могли быть экспортированы в Советский Союз, разработав стратегию контролируемого технологического отставания. В 1974 году была принята всеми нами любимая поправка Джексона – Вэника, которая препятствовала нормальным отношениям с Соединёнными Штатами. В 1981 году Соединённые Штаты объявили о прекращении поставок материалов для строительства газопровода Уренгой – Помары – Ужгород, который тем не менее, естественно, всё равно был построен. В 1998 году Соединённые Штаты ввели ограничения против российских научных учреждений, которые подозревались – причём, подчеркну, только подозревались – в сотрудничестве с Ираном. Были и другие, более мелкие решения. Хочу задаться одним вопросом: и что, развитие нашей страны остановилось?

История наглядно демонстрирует, что все попытки подобного давления на Россию всегда оказывались безрезультатными. Очевидно, что с нашей страной, как и с другими странами, нельзя говорить с позиции экономического шантажа. Мы самая большая по площади страна, ядерная держава, у нас живёт почти 150 млн человек, территория с огромными природными запасами, крупный рынок товаров, услуг, инвестиций. И чего хотят наши оппоненты?

Построить новый миропорядок, который основан на бескомпромиссном противостоянии, или, может, вообще просто зажмуриться и сделать вид, что России больше не существует? Изолировать половину европейского континента от остального мира? Это невозможно. Это, кстати, показывает практика давления даже на относительно небольшие страны, ну а что уж говорить о нас, о нашей стране.

Но нужно смотреть правде в глаза. Санкционное противостояние – вещь абсолютно плохая, лишняя и для нас, и для Запада. И тогда, и сейчас все мы несём убытки. И тогда, и сейчас никто из нас не может спрогнозировать, как будет развиваться ситуация. Я вспоминаю кризис 2008 года. Но он был обусловлен чисто экономическими причинами, а сегодня наши проблемы обусловлены политическими причинами, по сути, субъективной позицией. Какие санкции будут введены, оценить их убытки довольно сложно, как и Западу предугадать, чем мы будем отвечать на такого рода действия. И самое главное – никто не сможет спрогнозировать, как на глобальной экономике в долгосрочной перспективе скажутся санкции, которые введены в отношении России. Наша экономика всё-таки шестая по размеру, по паритету. Очевидно, уже сейчас идёт демонтаж стабильности мировой финансовой и торговой систем, но, безусловно, этот демонтаж можно остановить.

От 2008 года, то есть от начала глобального финансового кризиса, есть ещё одно принципиальное отличие. Я всё это отлично помню, потому что мне приходилось участвовать во всех саммитах того периода. Тогда мы были все вместе и работали над снятием барьеров для торговли, взаимных инвестиций, над развитием конкуренции, в первую очередь в рамках созданной тогда «двадцатки», которая объединила такие разные страны. Вытягивали мир из экономического кризиса, принимая решения с учётом интересов друг друга. Мы слышали наших партнёров, готовы были идти на компромиссы, и в этом была гарантия успеха.

Хотел бы сказать, что мы и сейчас готовы слушать наших партнёров – и европейских, и Соединённые Штаты при условии, что наши партнёры научатся снова слышать нашу позицию.

Несмотря на санкции, дверь в Россию для западных партнёров не заперта. Торговля со странами Евросоюза – это примерно половина нашего внешнеторгового оборота. Более 60% российских зарубежных инвестиций приходится именно на Евросоюз, это приличные деньги, практически сотня миллиардов долларов.

В свою очередь европейские компании – ведущие инвесторы в российскую экономику, объём их вложений уже составляет около 300 млрд долларов. Я уже не говорю о том, что для европейских потребителей Россия остаётся ключевым поставщиком энергоносителей.

Так что ещё раз хотел бы сказать: мы готовы к восстановлению диалога, но на равноправных условиях.

В этом контексте не могу обойти вниманием наши отношения в треугольнике Россия – ЕС – Украина.

То, что Киев заключил соглашение об ассоциации с Евросоюзом, – это неотъемлемое право Украины как государства. Это их решение, я его не комментирую. Но хочу напомнить, что мы договорились с украинской стороной и руководством Европейской комиссии, что торговая и экономическая часть этого соглашения начнёт действовать после 2016 года или не будет применяться, скажем так, до 1 января 2016 года. Мы готовы работать в такой логике, но мы не можем допустить, чтобы отдельные положения соглашения, которые представляют угрозу для нашего рынка, стали действовать досрочно и под видом товаров с Украины, которая является участницей зоны свободной торговли в СНГ, на российский рынок по демпинговым ценам проникала продукция производителей из стран Евросоюза, потому что мы об этом не договаривались (то есть у нас просто с ними нет режима свободной торговли).

Хочу вас проинформировать, что сегодня я подписал постановление, которым вводятся ввозные таможенные пошлины на украинские товары, то есть вводится обычный режим наибольшего благоприятствования. Речь идёт о продовольствии, продукции лёгкой и обрабатывающей промышленности, о других товарах. Но эти пошлины будут введены, если Украина всё-таки начнёт применять экономические статьи соглашения раньше названного срока, то есть начнёт или юридическую имплементацию, или фактическое применение этих положений. Все эти шаги мы предпринимаем исключительно для защиты своих производителей от недобросовестной конкуренции.

Все мы помним, как много времени и сил потребовалось для выстраивания отношений в формате Россия – Евросоюз. Мы это ценим, и нам не хотелось бы, чтобы усилия по налаживанию взаимных контактов с Евросоюзом, а эти усилия два десятилетия предпринимались, были напрасными. Европейский бизнес, естественно, понимает это гораздо лучше, чем политики. Политики вообще всё хуже понимают, как мир устроен.

Производители из других стран прекрасно знают, что рыночные ниши долго не пустуют, и они очень скоро будут заняты. Прежде всего, конечно, мы рассчитываем на отечественных производителей, но наш рынок открыт по Таможенному союзу и по СНГ для компаний из других стран, компаний стран Азиатского региона, Латинской Америки. Естественно, мы будем развивать эти отношения.

Сближение России и Азии в силу географических и других причин – абсолютно объективный процесс. Мы начали проводить политику, которая направлена на усиление нашего присутствия в Азиатско-Тихоокеанском регионе задолго до обострения отношений с Европой. Практически проводим её уже больше 10 лет. Внимание России к Востоку, активизация торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества с азиатскими странами стали одной из важнейших составляющих нашей внешнеэкономической стратегии. Мы стали эффективнее работать в региональных организациях. В 2010 году Россия официально вступила в АСЕМ – форум «Азия – Европа».

В 2012 году мы принимали саммит АТЭС во Владивостоке. Но всё равно движение происходит не теми темпами, которые требуются – и нам, и, надеюсь, нашим партнёрам по АТР. Россия как страна, которая на три четверти находится в Азии, не может позволить себе не иметь там активной и направленной в будущее стратегии. Тем более что это самый быстроразвивающийся регион мира. Хочу особо подчеркнуть, что речь идёт о сотрудничестве со всеми странами региона – и с такими гигантами, как Китай, Индия, Япония, и с государствами с меньшими объёмами экономики. Все партнёры для нас там интересны.

Если говорить о российском экспорте без учёта топливно-энергетических процентов, 34% падает у нас на Европу и почти столько же – 32% – на страны Азии, Ближнего Востока и Северной Африки. В импорте 42% приходится на страны ЕС и около 35% – на страны АТЭС и Индию. И конечно, доля Азии должна увеличиться. Понятно, нам нужно развивать Сибирь, Дальний Восток. В этом смысле потенциал взаимодействия с нашими азиатскими партнёрами для осуществления национального проекта XXI века – подъёма наших восточных территорий – просто колоссален. Чтобы его реализовать, мы запускаем механизм территорий опережающего развития. Уже отобрано 14 первых, наиболее перспективных площадок для их формирования. Рассчитываю, что законопроект будет внесён и принят в осеннюю сессию.

Буквально на днях, 1 сентября, началось строительство газопровода «Сила Сибири». Мы сможем не только увеличить поставки газа на рынки Азиатско-Тихоокеанского региона, но и быстрее газифицировать регионы Дальнего Востока и Восточной Сибири. Маршрут выбран именно таким образом, чтобы максимально обеспечить газом наши территории, в максимальной степени это сделать.

Наша работа по масштабным проектам транспортной инфраструктуры, направленная на привлечение транспортных потоков Азиатско-Тихоокеанского региона, тоже началась. В первую очередь речь идёт о модернизации Транссиба и БАМа для увеличения их пропускной способности. Инвестиции в эти магистрали превысят полтриллиона рублей. Кроме того, осуществляется реконструкция морских торговых портов и автодорог на направлении Европа – Азия. По сути, развитие Сибири и Дальнего Востока означает развитие всего российского государства, а не отдельной его географической составляющей.

Наша стратегия будет укрупнённо сконцентрирована на решении трёх задач. Во-первых, надо повысить уровень доверия между Россией и странами Азии на государственном, корпоративном и, конечно, человеческом уровне. Без доверия нет инвестиций. Во-вторых, нужно качественно увеличить масштаб участия в региональных делах, ответив на сформировавшийся в последнее время запрос на отношения с Россией. Пока Москва, в целом я имею в виду нашу страну, делает меньше, чем от неё ожидают региональные игроки. Ситуация в Азии находится в постоянном динамическом развитии, новая архитектура там только формируется, и мы, конечно, поддерживаем ровные отношения, дружественные отношения со всеми государствами региона. Надеюсь, что это всё будет использовано.

Ну и в-третьих, надо обратить внимание на то, что страны Азиатско-Тихоокеанского региона – это серьёзные партнёры с точки зрения совместной работы над современными технологиями и финансовыми проектами. Совсем скоро, в середине октября, у нас, кстати, будет международный форум «Открытые инновации» в Москве. Мы ожидаем там и наших азиатских партнёров.

Я надеюсь, всем понятно, что наша новая стратегия в Азии – это не бессмысленная «месть Европе», как её предпочитают называть многие политологи на Западе, это на самом деле вполне естественный ход развития событий и продуманный ответ на меняющиеся условия экономического развития.

Хотя, конечно, нельзя не учитывать тот факт, что усиление роли нашей страны в Азиатском регионе и её участие в формировании новой конфигурации сотрудничества, безусловно, способствует увеличению нашего авторитета и в других местах, в том числе на Западе.

Для продвижения российских интересов в Азиатско-Тихоокеанском регионе необходимы скоординированные действия органов власти всех уровней, представителей бизнес-сообщества, а также активное вовлечение в эту работу руководителей всех российских регионов.

Все поручения министрам по этому поводу даны. Речь идёт об оптимизации работы межправкомиссий, формировании новых деловых советов, создании инструментов для наращивания не только торгового, но и инвестиционного сотрудничества.

Но чтобы развиваться, приходить на новые рынки, мы должны иметь конкурентоспособную экономику. Теперь об этом.

Сегодня наши дела выглядят следующим образом (вы это знаете, но, наверное, мне ещё раз следует об этом сказать). За восемь месяцев этого года ВВП увеличился на 0,7%. В целом за 2014 год рост ВВП, по расчётам Министерства экономического развития, составит около половины процента. За последние пять лет среднегодовые темпы роста ВВП составляли чуть больше 1%, что тоже, конечно, не очень много, но в основном это замедление связано с низкой инвестиционной активностью. С января по август текущего года инвестиции в основной капитал сократились на 2,5%.

После паузы прошлого года несколько ускорилось промышленное производство: по итогам восьми месяцев оно выросло на 1,3%. Здесь чуть-чуть лучше это выглядит.

Быстрее, чем другие отрасли экономики, развивается сельское хозяйство, что, конечно, не может нас не радовать. За восемь месяцев текущего года производство сельхозпродукции выросло почти на 5% (к уровню производства прошлого года). Это, конечно, следствие хорошего урожая, но, надеюсь, и тех структурных решений, которые мы принимаем по развитию сельского хозяйства.

Продолжают расти, хотя и более низкими темпами, реальная заработная плата и доходы населения. Рынок труда остаётся стабильным. Безработица, если исключить сезонный фактор, держится на уровне около 5% экономически активного населения. В прошлом году этот показатель составлял 5,7%, то есть у нас безработица даже несколько упала. Основные макроэкономические параметры – государственный долг, дефицит бюджета – стабильны. Кроме того, мы смогли сохранить весьма значительный объём золотовалютных резервов. Но темпы экономического развития оказались ниже, существенно ниже, чем мы прогнозировали. Мы рассчитывали на более существенное, более быстрое восстановление экономики в середине года по сравнению с его началом. К сожалению, изменение внешнеэкономической обстановки заставило пересмотреть прогноз и на среднесрочную перспективу. Прогноз по ВВП на следующий год понижен до 1,2%, а в 2016 и 2017 годах ожидается увеличение этого показателя на 2,3 и 3% соответственно.

Нам пришлось корректировать и наши ожидания по уровню инфляции – сейчас она составляет более 7,8% в годовом исчислении. Некоторые эксперты считают, что это сочетание трёх кризисов – структурного, циклического кризиса и кризиса, связанного с ухудшением внешнеэкономических условий, то есть воздействием на нашу экономику. Конечно, для любого правительства было бы серьёзным искушением свалить трудности в экономике на внешние обстоятельства, тем более есть санкции, и это очень удобный повод сказать, что во всём виноваты наши недруги. Но давайте будем честными: у нас есть ряд внутренних проблем, которые не дают нам развиваться быстрее. Это прежде всего инфраструктурные ограничения, это низкая динамика инвестиций и серьёзные обновления, необходимые большинству сложившихся у нас институтов. Мы по всей этой внутренней повестке будем работать, с тем чтобы продолжить реализацию наших базовых планов. Они сформулированы в программе развития страны до 2020 года, в майских указах Президента 2012 года, в Основных направлениях деятельности Правительства, в государственных программах, поэтому хочу особенно подчеркнуть: система наших приоритетов остаётся неизменной. Считаю неуместными разговоры о принципиальном изменении модели развития страны в сторону создания так называемой мобилизационной или закрытой экономики, неуместными и ненужными. Такая экономика нашей стране не нужна, она вообще никакой стране не нужна. Наш курс мы менять не будем, основные принципы макроэкономической политики мы сохраним. И бюджетное правило, и базовые основы налоговой системы, базовые институты, включая гибкость курсообразования при готовности осуществлять валютные интервенции и, соответственно, таргетирование инфляции, сбалансированность бюджета – всё это остаётся неизменным. Это, кстати, реальное достижение нашей страны за последние 15 лет.

Конечно, определённые корректировки нам потребуются, они действительно обусловлены в значительной мере внешними факторами. Мы вынуждены решать эти задачи в некоем узком коридоре возможностей, в условиях лимитированных финансовых ресурсов, ну и частичных ограничений на технологические возможности. Но воспользоваться всем этим мы всё равно обязаны и в то же время обязаны учитывать это при формировании наших основных планов. Здесь мне хотелось бы назвать несколько моментов. Первое – это сокращение расходной части федерального бюджета при его формировании (это одна из возможностей, которая всегда анализируется), причём резкое сокращение. Путь самый очевидный, самый простой и, конечно, самый противный, самый болезненный, потому что приходится резать по живому. Но я напомню, что наша страна по Конституции – это социальное государство, и вне зависимости от трудностей, которые испытывает бюджет, мы никогда не сокращаем социальных обязательств. Все социальные обязательства будут выполнены совместными усилиями федерального центра и регионов. Но это не означает, конечно, что мы отказываемся от сокращения расходов. Мы их провели, мы оптимизируем те статьи бюджета, исполнение которых может быть более эффективным при грамотно выстроенном администрировании. Ещё раз хотел бы сказать: государству надо научиться тратить деньги также успешно или хотя бы стремиться к тому, чтобы делать это так же, как делает бизнес. Я недавно подписал постановление об образовании правительственной комиссии по оптимизации и повышению эффективности бюджетных расходов. Я надеюсь, что такого же рода работа будет продолжена в регионах и в компаниях с превалирующим государственным участием.

Второй возможный путь связан с интенсивным наращиванием государственных инвестиций. Я напомню, что у нас 6,5 трлн рублей в Фонде национального благосостояния и резервном фонде, это немаленькие деньги, и, конечно, мы можем вкладывать их в те или иные проекты, как бы разгоняя экономический рост, в известной степени «залить» экономику деньгами. Но, как известно, в этом случае эффект будет краткосрочным (в пределах года-двух), а инфляционные последствия и, соответственно, изменения макроэкономических условий – очень серьёзные, и исправлять их придётся не один год. Кроме того, направив все деньги в экономику, мы лишимся резервов, которые страхуют не только нынешнее поколение российских граждан, но и наших детей.

В прошлом году на этом же сочинском форуме я говорил, что мы планируем профинансировать ряд инфраструктурных проектов. Правительством одобрено выделение из Фонда национального благосостояния около 400 млрд рублей (чуть больше). Мы вкладываем средства ФНБ в крупные проекты. О двух из них я уже сказал – это Транссиб и БАМ, ещё один – строительство Центральной кольцевой автодороги в Московской области, некоторые другие проекты, касающиеся ликвидации цифрового неравенства, развития интеллектуальных сетей. Средства предоставляются на условиях софинансирования, и мы действительно крайне осторожно тратим эти деньги. Такова вторая возможность.

Есть и третья возможность. Третий путь – это налоги. Но я говорил, что мы сохраняем базовые основы налоговой системы. Мы все понимаем: более неудачного решения, чем значительное повышение налоговой нагрузки в такие непростые времена, невозможно себе представить. И даже в нынешних условиях, когда внешние источники заимствований фактически заморожены, мы приняли решение базовую налоговую нагрузку не увеличивать. Мы не пошли, напомню, на увеличение НДС, понимая, что мы осложним тем самым и так непростую для наших предпринимателей ситуацию, а в нынешней ситуации, наоборот, мы должны сделать условия ведения бизнеса более комфортными. Мы не стали повышать налог на доходы физических лиц, чтобы не уменьшать доходы наших граждан, и оставили плоскую шкалу налогообложения, хотя её периодически критикуют. После долгого обсуждения мы также отказались от идеи ввести налог с продаж. Некоторые регионы, особенно крупные, которые должны были по своему усмотрению вводить эти налоги и конкретно налог на своей территории, конечно, получили бы дополнительные доходы. Но, к сожалению, в этом случае наши люди, особенно в условиях более мощной инфляции, проиграли бы очень серьёзно, и поэтому сейчас мы в настоящий момент отказались от такого шага. Тем не менее, чтобы увеличить собственную налоговую базу местного самоуправления, регионам будет предоставлено право введения ряда специальных сборов за право торговли, за предоставление услуг общественного питания, услуг такси, а также туристического или курортного сбора.

Что касается действующих налогов, очень важно улучшать их администрирование. В ближайшее время мы сосредоточимся на наведении порядка при взимание акциза на алкоголь. Даже по весьма умеренным оценкам, улучшение собираемости этих акцизов принесёт бюджету дополнительно 200 млрд рублей.

Хотел бы отметить, что все три пути, о которых я говорил, все эти три пути не идеальны, и мы будем аккуратно, не впадая в крайности, совмещать эти подходы. При любом развитии ситуации с санкциями основное внимание надо сосредоточить на подъёме внутреннего рынка, особенно на импортозамещении. Целый ряд секторов экономики обладает значительным потенциалом для этого. Ситуацию с санкциями, как мы и предполагаем, можно и нужно использовать, чтобы дать новые возможности для роста. С нашей стороны это такой, к сожалению, вынужденный протекционизм, на который мы бы при других условиях не решились, но нас поставили в такую ситуацию, и в этой ситуации мы шанс этот упускать не будем. Сейчас есть возможность дозагрузки мощностей в пищевой и фармацевтической промышленности, неплохие перспективы у предприятий авиа- и судостроения, ракетно-космической промышленности, радиоэлектронного комплекса, автомобилестроения. Конечно, в особом внимании со стороны государства нуждаются те отрасли и те конкретные предприятия, которые пострадали от санкций. Правительство такие меры поддержки уже оказывает, и не только финансовые. Я ориентировал наших торговых представителей за рубежом на поиск альтернативных поставщиков высокотехнологичного оборудования. Нам необходимо выстроить более рациональный баланс собственного производства и импорта, особенно если речь идёт о производстве и технологиях, которыми обеспечивалась обороноспособность государства. По гражданской продукции мы в состоянии производить многое на территории страны, для того чтобы предложение по отечественной продукции увеличивалось, и инструменты для этого мы создаём. До конца этого месяца будут утверждены планы содействия импортозамещению в промышленности и сельском хозяйстве на 2014–2015 годы.

Что войдёт в эти планы? Во-первых, в случае необходимости мы будем поддерживать наши компании таможенно-тарифными мерами, такие возможности у нас есть. Во-вторых, принято решение о формировании фонда развития промышленности. Его цель заключается в том, чтобы кредитовать средние предприятия на этапе предбанковского финансирования, то есть до того как созданный продукт пойдёт в серию. В предстоящие три года на эти цели будет выделено более 18 млрд рублей. В-третьих, в рамках нашей контрактной системы мы ввели ограничения для импортных поставок при закупках для нужд обороны и безопасности, а также по отдельным видам машиностроения, лёгкой промышленности. Это, кстати, мировая практика – немножко закрывать рынок, регулировать систему госзакупок. Мы будем делать это аккуратно, с тем чтобы не навредить работающим проектам по локализации производства и технологической кооперации с нашими зарубежными партнёрами. В-четвёртых, о чём хочу сказать отдельно, мы будем заниматься нашим аграрным сектором. Для его поддержки нужны не только деньги, которые мы дополнительно будем выделять (это уже запланировано в проекте нашего бюджета), но необходимы и другие решения. Мы готовим изменения в госпрограмму развития сельского хозяйства. В ней будут обозначены новые направления, которые будут способствовать импортозамещению, – молочное скотоводство, мясное скотоводство, садоводство, овощеводство, включая тепличное. И, конечно, мы будем совершенствовать финансово-кредитную систему поддержки АПК. Все эти расчёты сейчас ведутся.

Вчера на заседании Госсовета я также сказал, что мы приняли решение возвратить всю задолженность по субсидированию кредитов аграрно-промышленных компаний уже в этом году и на эти цели запланировали 20 млрд рублей.

Коллеги, экономическое развитие благополучия страны складывается из достижений всех граждан, всех наших регионов. Это командная игра, в которой успех каждого игрока – необходимая составляющая общего результата. Главным условием достижения этой цели является улучшение делового климата и в стране в целом, и в регионе, а это невозможно сделать без снятия инфраструктурных ограничений и институциональных ограничений.

Важным фактором развития экономики, конечно, является прогрессивная, современная правовая база. В последние годы Правительство, взаимодействуя с бизнесом, опираясь на оценку регулирующего воздействия, мнение экспертов, во многом формировало более эффективное федеральное законодательство, которое посвящено снятию административных барьеров. Но работы ещё много, в том числе на региональном уровне. Речь идёт о правоприменительной практике, о местном нормативном регулировании, и, к сожалению, инвестиционный климат у нас до сих пор очень сильно различается по территории страны.

Основная головная боль небольших компаний – это доступные финансовые ресурсы. Потребность в долгосрочных кредитах сегодня огромна. Банки далеко не всегда берут на себя риски кредитования малых предприятий, лимит гарантийной поддержки быстро вырабатывается, вынуждая голодать целые секторы экономики. Чтобы этот замкнутый круг разрушить, принято решение о создании федерального гарантийного фонда. Я ещё в прошлом году говорил о том, что мы это сделаем. В этом году Агентство кредитных гарантий с уставным капиталом 50 млрд рублей уже приступило к работе. За два месяца выдано уже девять гарантий. Надеюсь, что эта практика будет довольно быстро расширяться. Мы не знаем, сколько потребуется гарантий, но в ближайшие пять лет ожидаем, что совокупный объём выданных гарантий будет исчисляться сотнями миллиардов рублей, и это без учёта возможностей региональных фондов, которые составляют ещё порядка 230 млрд рублей.

Мы неплохо продвигаемся и в рамках нашей предпринимательской инициативы. У нас сокращается целый ряд сроков, в том числе срок государственной регистрации прав на недвижимость. В три раза снизилась стоимость технологического присоединения к электросетям. Ситуация меняется и в строительной, и в таможенной сфере, будем этим заниматься и дальше.

Мы все понимаем, что все эти прогрессивные инициативы могут заглохнуть на средних этажах государственной машины, и здесь многое зависит от работы команды губернаторов. У нас есть примеры того, как власти регионов, не обладая при этом большими природными ресурсами, очень хорошо продвигаются в привлечении капиталовложений. Но есть и другие примеры. Необходимо сделать так, чтобы таких историй успеха становилось всё больше, поэтому полагаю, что бюджетная поддержка из центра должна жёстче увязываться с результатами работы региональных властей над созданием комфортной деловой среды. Для этого во всех регионах внедряется стандарт деятельности региональных властей по обеспечению благоприятного инвестиционного климата. Лидеров мы будем поощрять. И конечно, хотел бы подчеркнуть, что чем динамичнее будет развиваться регион, тем лучше будут условия для ведения бизнеса и тем объём поддержки из федерального центра будет значительнее, это должно быть именно так.

Но как бы успешно ни развивался тот или иной регион, существуют общие проблемы, в решении которых всем без исключения требуется помощь центра. Речь идёт о снижении долговой нагрузки субъектов Федерации, с тем чтобы увеличить финансовые возможности регионов. Мы помогаем заменять дорогие коммерческие кредиты бюджетными. Чтобы избежать увеличения дефицита региональных бюджетов, объём бюджетных кредитов был увеличен, ставка снижена до 0,1%. Средства таких кредитов нужно использовать не только для покрытия дефицита, закрытия образовавшегося кассового разрыва, но и для погашения рыночного долга, и эту политику мы будем продолжать.

Но финансовая поддержка – это не единственное, чем может помочь федеральный центр. По итогам прошлогоднего форума я поручал подготовить предложение о передаче федеральных полномочий на региональный уровень. Правительством внесён в Государственную Думу законопроект, который закрепляет за Президентом право передавать федеральные полномочия органам исполнительной власти Российской Федерации без принятия специальных законов, то есть делать это оперативно. Законопроект прошёл первое чтение, после его принятия губернаторы получат дополнительный ресурс для поддержки предпринимательской деятельности. И вообще на протяжении последних лет много говорится о чрезмерной концентрации власти, о необходимости наделения регионов дополнительными полномочиями. Процесс этот идёт медленнее, чем мы рассчитывали. Очевидно, что федеральные структуры не спешат расставаться с этими полномочиями.

Политическая ответственность за инвестиционный климат в значительной степени лежит на руководителях регионов и муниципалитетов, но сильное влияние на местах оказывают и федеральные структуры, которые очень часто не несут никакой ответственности за комплексное развитие экономики региона, за его инвестиционную деятельность. Это очевидное противоречие, его нужно устранить.

В этом году мы, кстати, пошли на эксперимент: значительная часть федеральных полномочий была передана двум новым субъектам Российской Федерации – Республике Крым и Севастополю. Итоги, конечно, подводить рано, но во всяком случае пока я никаких серьёзных сбоев и проблем не вижу. Значит, эта схема работает. Думаю, что этот опыт можно распространить и на другие регионы.

Уважаемые коллеги! Уважаемые губернаторы! Хотел бы специально обратиться к вам. Сегодня наше государство имеет колоссальную поддержку людей. Так получилось, что возвращение Крыма в Россию стало для этого отправной точкой. Перед нами стояла беспрецедентная задача – переформатировать все стороны жизни полуострова по российским стандартам без ущерба для развития других регионов страны. Ведь и Крым, и Севастополь не просто жили по другим законам, находясь в составе Украины, они на десятилетия отстали по всем показателям от большинства регионов России. По сути, нам предстояло перевести новые территории из 1990-х годов в современность. И всё, что получилось, получилось благодаря взаимодействию между региональными и федеральными властями. Это хороший пример того, как можно эффективно решать самые сложные, просто архисложные задачи, когда есть для этого и желание, и воля. Ну а по тому, как будет выглядеть Крым через несколько лет, будут судить об эффективности и привлекательности вообще нашей модели как таковой. Но мы все понимаем, что реализация успешной российской модели невозможна без доверия людей. И, кстати, сами крымчане дали нам урок того, как можно и нужно верить в Россию и с этой верой добиваться, по сути, исторических результатов.

Сегодня у нас с вами есть уникальный шанс – конвертировать доверие всей страны к власти именно в созидание, в развитие, направить энергию подъёма в формирование современной положительной повестки дня. Нам нужно поддержать наших людей в этом, дать им возможность работать и зарабатывать для себя, а значит, для региона, для всей страны, помогать всем, кто хочет открыть свой бизнес, защищать людей от недобросовестных чиновников. Это точно в наших силах. И все мы понимаем: ситуация, конечно, совсем нелегкая. И когда год назад я немножко в другом зале, но тем не менее говорил о том, что время простых решений прошло, мы и предположить не могли, насколько будут сложными наступившие времена, даже предположить. Но в этом мире всё относительно, и когда-то ещё Альберт Эйнштейн сказал: «Благоприятная возможность всегда скрывается среди трудностей и проблем». Надо этим воспользоваться. Спасибо.

К.Андросов (председатель совета директоров ОАО «Аэрофлот», модератор XIII Международного инвестиционного форума): Уважаемые участники форума! Мы открываем нашу пленарную дискуссию, и я хочу воспользоваться привилегией модератора, чтобы задать свой первый вопрос Дмитрию Анатольевичу.

Дмитрий Анатольевич, в своём выступлении Вы сделали особый акцент на ненужности и неуместности разговоров о возврате к мобилизационной экономике и закрытой экономике. Я считаю это абсолютно важным, но и вчера, и сегодня, и в кулуарах форума мы только и слышим эти разговоры. На Ваш взгляд, что можно сделать, чтобы эти разговоры стихли?

Д.Медведев: Я уже всё сделал. Я сказал, что нам не нужно возвращаться к мобилизационной экономике – это путь в тупик. Нам нужна современная, эффективная рыночная экономика. Даже в условиях санкций мы должны следовать прежним курсом. Санкции пройдут, мы как-то договоримся рано или поздно – так всегда было в истории человечества, – а вот курс менять нельзя. Поэтому лучшей защитой от такого развития будут наши правильные решения. Пока мы с пути не сбились, надеюсь, что и дальше это не произойдёт.

К.Андросов: Спасибо большое. Я считаю, что это принципиально важно, и чем чаще бизнес и участники форума будут это слышать, тем больше будет уверенности и готовности идти в новые инвестиционные проекты. Это очень важно. Я сейчас хотел бы развить тему нашей пленарной дискуссии относительно России и новой региональной политики между Европой и Азией. Я хочу всем представителям азиатского макрорегиона, присутствующим на нашей панели, задать один вопрос: есть ли новый запрос на Россию в ваших странах? Свой первый вопрос я хочу задать господину Чжан Чжимину, усилив его акцентом: что сейчас Россия представляет для Китая? Прошу вас, господин Чжан Чжимин.

Чжан Чжимин (генеральный директор угледобывающей компании «China Shenhua Overseas») (как переведено): Большое спасибо ведущему. Уважаемый премьер господин Медведев, отвечая на вопрос, я хотел бы немного рассказать о нашей корпорации Shenhua. Наша корпорация занимается добычей, продажей угля, а также производством, поставками, перевозками, продажей синтетического угля. В последние несколько лет мы являемся крупнейшим производителем угля в мире.

В 2013 году мы заняли 165-е место среди 500 крупнейших компаний мира. Наша прибыль достигла 13 млрд долларов. Мы занимаемся инвестициями за рубежом. Россия, Америка, Монголия, Австралия – это все те страны, в которых мы представлены и у нас есть проекты. Я хотел бы сказать о том, что являюсь представителем китайской компании. Мне кажется, что Россия является огромной евроазиатской державой с огромными природными ресурсами. У России очень высокий уровень подготовки населения. И говоря о такой стране, как Россия, я абсолютно оптимистичен по отношению к перспективам экономического развития России и по поводу инвестиций в Россию. Инвестиционный климат в России постоянно улучшается. У нас с Россией огромная по протяжённости граница, мы очень хорошие соседи, доброжелательные, у нас дружеские отношения. Очень хорошее торгово-экономическое сотрудничество происходит между нашими странами, очень высокая взаимодополняемость экономик Китая и России. Российские и особенно китайские компании имеют очень большие финансовые возможности. Наша компания обладает огромным опытом администрирования бизнеса. Одновременно Китай является крупнейшим рынком в мире – это очень важный фактор. Россия обладает огромными природными, энергетическими ресурсами, огромным горнодобывающим сектором. Укрепление инвестиционного сотрудничества и торгово-экономического взаимодействия между нашими странами – это взаимовыгодное сотрудничество, оно принесёт и России, и Китаю соответствующие приоритеты и пользу. Большое спасибо.

К.Андросов: Спасибо за столь оптимистичный ответ. Свой следующий вопрос я хочу задать господину Сатишу Рэдди. Вы работаете в России уже больше 20 лет. Вы уже с вашей компанией пережили два кризиса, вы видели разные модели нашего развития. Что нового сейчас вы открыли для себя? У вас есть опыт инновационных инвестиций в развивающиеся экономики, в развитых странах. Что отличает Россию в инновационной сфере?

С.Рэдди (председатель «Dr. Reddy’s Laboratories Ltd.») (как переведено): Спасибо. Если вернуться к вопросу об отношениях между Индией и Россией, то у нас отношения благоприятно развиваются вот уже более 30 лет, это я говорю, отвечая на ваш вопрос. В 2010 году наши отношения были определены как особые и как привилегированное партнёрство между Индией и Россией. И если вы видите диалог, который ведётся между двумя странами (между предприятиями, между деловыми компаниями, на политическом уровне), то можно отметить огромный потенциал. То есть я не только оптимистичен, как и мой китайский коллега, но я оптимистичен и в плане развития инвестиций. Традиционно инвестиции были значительными в области обороны, тяжёлой промышленности, ядерной энергетики. Но вот если посмотреть на ближайшие годы, то большое значение приобретает фармацевтика. Наша компания, в частности, две трети времени своего существования работала в России. И как здесь уже говорилось, мы пережили два кризиса в разные периоды. Конечно, 1998 год – это был самый тяжёлый кризис. Было непросто принять решение продолжать работать. Мы предлагаем доступные медикаменты для населения в целом. Это мы делаем и в Индии, это мы делаем и в других развивающихся странах. В России мы проводим такую же политику, и даже во времена кризисов мы продолжаем оставаться в стране и всё равно добиваемся неплохих результатов. Так что даже в такие трудные времена мы продолжаем работать.

Что касается инноваций, то по сравнению с другими развивающимися странами, в России есть два основных преимущества. Во-первых, с точки зрения самого рынка… Ёмкость рынка огромна, потенциал для инвестиций значительный. Есть в России большие возможности для технологического развития. Например, мы сотрудничаем с отраслями хай-тек, при этом производим конкретную продукцию. Такое сотрудничество с Россией позволяет нам даже создавать исследовательские центры, центры для проведения клинических испытаний, где используются наши коммерческие возможности, опыт и знания и России, и тот, который мы используем в других странах. Это один из примеров того, что можно делать, как можно работать совместно. Я думаю, что компании могут устанавливать такое партнёрство для продвижения продукции совместно с российскими компаниями, для того чтобы улучшить доступ к этой продукции для всех. Спасибо большое.

К.Андросов: Господин Хен Сик Чу, я точно такой же вопрос хочу задать вам. Существует ли в Южной Корее новый запрос на Россию? И для вас как государственного суверенного инвестиционного фонда что является приоритетом в инвестировании в Россию?

Хен Сик Чу (инвестиционный директор «Korea Investment Corporation») (как переведено): Большое спасибо!

Мы являемся инвестиционной корпорацией из Южной Кореи. У нас есть планы и на среднесрочную, и на долгосрочную перспективу. Общий объём инвестиций составляет 77 млрд долларов, он будет продолжать расти. При этом 90% представляют собой ценные бумаги с фиксированной доходностью, в основном в области инфраструктурных проектов.

Частные инвестиции мы планируем увеличить на 20% в ближайшие несколько лет. Ожидаем, что отдача будет несколько ниже, чем уровень доходности, который существовал в последние два-три десятилетия. Поэтому с этого момента частные инвестиции идут в основном именно на развивающиеся рынки, где инвестиционные возможности открывают большие перспективы, особенно после 2008 года.

Но некоторые рынки слишком дороги для участия инвесторов. И поэтому теперь настало время для диверсификации, для движения в направлении зарождающихся рынков, где открываются особенно интересные возможности. В этом отношении Россия представляет собой очень интересный рынок для Кореи. У нас с Россией длительная история сотрудничества, торговли и взаимных инвестиций. Многие корейские компании добились значительных успехов, работая в России, многие крупные компании продолжают работать в России. Так что мы рассматриваем Россию как одно из направлений для серьёзных инвестиций.

Однако инвестирование в развивающихся рынках в инфраструктуру, в ценные бумаги может быть в определённом смысле непростым. Информация о положении на рынке не всегда легкодоступна, возможно наличие нестабильности и неопределённости на финансовых рынках, поэтому необходима достаточная прозрачность для инвесторов. Так что для нас очень полезно наличие инвестиционных партнёров в стране. Это одна из причин, почему мы работаем в тесном сотрудничестве с российскими инвестиционными компаниями с 2013 года и совместно изучаем инвестиционные возможности в России. Кроме того, мы всегда изыскиваем инвестиционные возможности в условиях защищённости. Мы благодарим наших российских партнёров за их открытость, прозрачность и отношение к работе.

Отдельно следует сказать об инвестиционных возможностях в энергетическом секторе. Есть огромные инфраструктурные проекты и в области добычи, и в области переработки. При наличии соответствующей внешней защиты мы проявляем значительную заинтересованность по отношению к таким проектам. Спасибо большое.

К.Андросов: После такого консолидированного оптимистичного взгляда наших азиатских коллег на развитие ситуации я хочу задать вопрос господину Филиппу Пегорье. Филипп, за последние десятилетия европейский бизнес инвестировал десятки миллиардов долларов в российскую экономику. В докладе Дмитрия Анатольевича прозвучало, что Европа сегодня в нашем внешнеторговом обороте составляет 34%, за исключением топливно-энергетических ресурсов.

Д.Медведев: А так 50%.

К.Андросов: Да, с топливно-энергетическими ресурсами. Но вы – в кресле председателя Ассоциации европейского бизнеса, вы сегодня находитесь на острие проблем, связанных с обменом санкциями. На ваш взгляд, как бизнес, и в первую очередь европейский бизнес, может оказывать влияние на выход из политического кризиса? И что вы обо всём этом думаете?

Ф.Пегорье (президент машиностроительной компании «Alstom» в России, председатель правления Ассоциации Европейского бизнеса): Спасибо за вопросы. Я буду говорить по-русски. Конечно, мы сейчас живём, наверное, во время самого глубокого кризиса в отношениях ЕС и России с распада Союза. Это кризис доверия. Я сказал бы, что ЕС не понимает Россию и что Россия не понимает ЕС. Это для нас ясно. Раньше проводились разные формы дискуссий, было два саммита с ЕС в год, были «восьмёрки», «двадцатки», а на данный момент, когда эти встречи нужны, чтобы договориться, они ограничены. И здесь я думаю, что европейский бизнес влияет, он основное связующее звено в этих отношениях.

Дмитрий Анатольевич, Вы только что напомнили, каков вес европейского бизнеса в России: Россия – это третий торговый партнёр ЕС, это 10% внешней торговли ЕС. Европа – это первый торговый партнёр России, это первый источник иностранных инвестиций. Всё-таки мы очень связаны. Санкции имеют для нас два фактора, о которых Дмитрий Анатольевич только что напомнил. Это, конечно, импортозамещение и второе – это то, что вы приглашаете, если я могу так сказать (и они только что выступили), новых поставщиков.

Что мы будем делать? Я могу сказать, что мы будем делать. Первое. Конечно, эти санкции мы должны соблюдать, для нас это закон. Но мы будем адаптироваться. Что это значит? Эти 70% инвестиций, которые есть у нас в России... Это значит, что мы производим в России, руководим компаниями и заводами в России. Мы тогда будем глубже, больше популяризировать своё производство в России.

Второе – Китай, Индия и так далее. У нашей компании тоже есть заводы в Китае, тоже есть заводы в Индии. Мы будем делать всё- в рамках закона, естественно, - чтобы сохранить в России нашу долю рынка. AEB (Ассоциация европейского бизнеса), так всегда было, выступала против всех санкций, против всех ограничений на торговлю, инвестиции с каждой стороны. Мы всегда выступали и выступаем за деэскалацию конфликта. Это хорошо.

Думаю, что всё-таки надежда есть. Я ровно неделю назад встречался с председателем Еврокомиссии Жозе Мануэлем Баррозу, который мне сказал, что, конечно, всегда будет придерживаться принципиальной позиции, но хочет снижения напряжённости в спорах с Россией. Отсрочка имплементации соглашения о свободной торговле с Украиной, вот как надо это понимать. Я также отметил декларацию комиссара Фюле, который даже для нас непростой человек. Но всё-таки он выразил желание начинать переговоры о зоне свободной торговли между ЕС и Россией. Всё это –позитив. Мы, конечно, лоббируем деэскалацию, но надеемся, что и российская сторона, и европейская сторона будут говорить и найдут компромисс.

К.Андросов: Спасибо, господин Пегорье. Приятно слышать, что бизнес как всегда гораздо прагматичнее, чем политики. Но я предлагаю сейчас вернуться к проблемам и вопросам нашей экономики. Алексей Валентинович, хочу задать вопрос вам. Экономика замедляется быстро. Сейчас уже очевидно, что это проблема структурного характера, и вопросы геополитики лишь только усиливают эти проблемы, вопросы структурного характера. Мой вопрос к вам: что это – больше кризис спроса или предложения? И что нам необходимо оперативно сделать, чтобы экономика перестала развиваться около нуля?

А.Улюкаев: Спасибо. Действительно, экономика замедляется быстро, а ускоряется почему-то медленно. Я бы оттолкнулся в ответе на этот вопрос от тезиса, который прозвучал в выступлении Дмитрия Анатольевича, – о том, что мы сталкиваемся одновременно с тремя видами кризиса: это часть циклического кризиса (нисходящая его ветвь), мощный структурный кризис и геополитический кризис. И если это так, то отвечать на вопрос ведущего следует не «или, или», а «и, и». Есть проблемы, безусловно, ограниченного спроса. Экономисты признают, что существует отрицательный разрыв выпуска: фактическое производство развивается медленнее, чем потенциал при данных институтах и данной структуре. Следовательно, мы вправе использовать стимулы – фискальные, монетарные. На самом деле мы это делаем, мы стараемся в рамках бюджетных возможностей реализовывать дополнительный государственный спрос, и в рамках полномочий Центрального банка происходит так называемое количественное смягчение в виде расширения баланса Центрального банка. Это делается через операции рефинансирования, может делаться через прямые операции на открытом рынке, но это дополнительный спрос. Понятно, что и фискальное, и монетарное стимулирование имеет свои границы. Стимулируя спрос, мы не должны стимулировать пузыри активов, не должны стимулировать инфляцию.

Но я бы обратил внимание ещё на несколько спросовых вещей. Когда мы говорим о государственном спросе, нужно помнить о том, что мы внедряем федеральную контрактную систему, а это правило организации этого спроса. Больше 8 трлн рублей – спросы федерального бюджета, сходные суммы региональных и муниципальных бюджетов могут и должны быть направлены максимально на развитие важных отраслей отечественного производства товаров и услуг.

А вот то, что мы обсуждаем сейчас – более активная работа со странами Азиатско-Тихоокеанского региона, – это ведь тоже дополнительный спрос. Товарооборот России с Европейским сообществом – больше 400 млрд долларов. Товарооборот России с Китаем, Японией, Кореей и ещё 10 странами АСЕАН – с самым быстрорастущим, динамичным регионом мира – это 170 млрд долларов. Этот дисбаланс нужно выправлять!

Мы, конечно, не хотели бы сокращения товарооборота с Европой, пусть он растёт. Но товарооборот с Азией должен закрывать этот дисбаланс, и это дополнительный спрос на нашу продукцию.

А развитие импортозамещения – это ведь тоже дополнительный спрос, который предъявляется на продукцию отечественных производителей. Все меры поддержки экспорта, о которых мы говорим, создание системы страхового, гарантийного обеспечения экспорта, комфортных кредитов экспортных, создание бизнес-ориентированной системы наших торгпредств – это всё дополнительный спрос внешнего мира на продукцию наших предприятий.

Но, безусловно, сейчас время, когда мы больше должны думать о механизмах поддержки предложения. Потому что, ещё раз, спрос ограничен возможностями устойчивости нашей макроэкономической структуры, устойчивости финансовой системы, мы не должны здесь нанести ущерба. А вот работы по предложению свободны от этих ограничений. Когда я говорю о предложении, я говорю прежде всего о расшивке узких мест в экономике: инфраструктура, транспорт, прежде всего автомобильный, связь, энергетика, инновационная инфраструктура. Для этого у нас есть возможности улучшения структуры бюджета: больше направлять расходов бюджета при тех же его объёмах на цели так называемых производительных бюджетных расходов.

Второе – у нас есть наш институт развития. Здесь уже Дмитрий Анатольевич сказал о тех проектах, которые мы начинаем финансировать из Фонда национального благосостояния. На подходе ещё несколько проектов. В целом принятое решение позволяет нам инвестировать из ФНБ до 1 трлн 740 млрд рублей в эти серьёзные, важные проекты, которые позволяют расшить ограничения по предложению. Эти инвестиции есть по сути инвестиции в снижение издержек для предприятий – издержек по транспорту, издержек по энергетике, издержек по снижению административных барьеров. Мы развиваем сейчас систему проектного финансирования, которая позволяет поддерживать крупные и средние инвестиционные проекты, часто не имеющие залоговой базы, залогового обеспечения, по которым риски для банков в силу долгосрочности этих проектов кажутся подчас неприемлемыми. Мы реализуем систему, которая позволяет для конечного заёмщика – инициатора этих проектов иметь ставку не выше, чем ключевая ставка банка России плюс 1% (при том, что банки обеспечиваются фондированием по ставке ключевая минус 1%). Это очень серьёзная возможность поднять объёмы предложения и снизить давление издержек.

И, наконец, мы приглашаем к работе по расшивке этих ограничений частный бизнес через систему государственно-частного партнёрства, через новое концессионное законодательство, которое позволяет активно инвестировать в публичную инфраструктуру, во все виды публичной инфраструктуры. При том, что государство гарантирует неухудшение условий этого инвестирования, гарантирует трафик, гарантирует объём денежного потока на будущие времена. С моей точки зрения, вся эта работа по спросу и предложению может и должна дать необходимый результат. Спасибо.

К.Андросов: Спасибо, Алексей Валентинович. Наш основной резерв – в повышении нашей внутренней эффективности. Это, на мой взгляд, ключевой тезис, не раз уже сегодня звучавший на форуме. И свой следующий вопрос я хочу задать Кириллу Александровичу Дмитриеву. Кирилл, в выступлении Дмитрия Анатольевича было уделено особое внимание инвестиционному климату и той домашней работе, которую нам нужно сделать самим. Вы ежедневно вырабатываете инвестиционные решения, у вас внутри Российского фонда прямых инвестиций уже сформирован набор работающих инструментов соинвестирования с иностранными партнёрами. Я хочу задать вам два вопроса. Что такое инвестиционный климат для вас и для РФПИ, как вы это чувствуете? И, на ваш взгляд, чем опыт работы с азиатскими инвесторами отличается от европейских инвесторов?

К.Дмитриев (генеральный директор Российского Фонда прямых инвестиций): Спасибо большое, Кирилл Геннадьевич. Я действительно хотел очень прагматично и практично ответить на вопросы по инвестклимату, потому что один из очевидных шагов – это создание именно тех институтов, которые имеют чёткие задачи, чёткую ответственность, сфокусированы на результат. Благодаря поддержке Президента и Председателя Правительства один из таких институтов – РФПИ, и у нас есть очень простая модель: мы не просто тратим бюджетные деньги, а мы их инвестируем на основе принципа доходности, возвратности и мультиплицируем, привлекая деньги от соинвесторов. Мы считаем, что эта модель крайне важна, потому что она позволяет бюджетные деньги не просто тратить, а именно их инвестировать и защищать.

Мы уже проинвестировали более 7 млрд долларов в экономику России, из которых 1,3 млрд – это были инвестиции Российского фонда прямых инвестиций, более 6 млрд – инвестиции наших партнёров, и мы привлекли к совместной платформе боле 15 млрд долларов. Мы проинвестировали в аутсорсинг, IT-индустрию, строительство клиник, импортозамещение – в те проекты, которые резко снижают издержки российских предприятий и снижают инфраструктурные ограничения, в инфраструктуру России. За последние два года более 50% всех средств, проинвестированных фондами прямых инвестиций в России, приходились на нас и наших партнёров.

Очень важно действительно то, о чём говорил Дмитрий Анатольевич, что необходимо сохранять баланс между Европой и Азией. Мы видим, что азиатские инвесторы заинтересованы в России, но при этом отношения с ними выстраиваются чуть дольше, и важно, чтобы они выстраивались очень системно. Мы специально создали российско-китайский, российско-японский, российско-корейский инвестиционные фонды, и нашими партнёрами в этих фондах являются суверенные фонды каждой из этих стран. Это позволяет нам привлекать туда стратегических инвесторов из тех стран, инвестировать не только совместно с суверенными фондами, но и с ведущими стратегами. Мы уже одобрили более семи сделок российско-китайского фонда, проинвестировали более 1 млрд долларов на Дальний Восток.

Создана межправительственная российско-китайская комиссия по инвестициям. И вот сейчас обсуждалось более 30 проектов на сумму более чем 100 млрд долларов. Важно, что комиссия включает и представителей государства, и частного бизнеса, и госкомпаний, потому что в Китае поддержка от государства – это крайне важный фактор для принятия инвестрешений. Мы активно работаем с регионами и считаем, что региональные инвестагентства – это именно тот резерв, который надо использовать. Создали портал «Инвестируйте в Россию», который связывает инвесторов именно с региональными агентствами.

Дмитрий Анатольевич также затронул тему санкций, и здесь важно подчеркнуть, что долгосрочные инвесторы выступают резко против санкций, как суверенные фонды, так и стратегические предприятия. Буквально три дня назад было очень важное заявление от Восточного комитета немецкой экономики, который выступил резко против санкций и напомнил, что 6 тыс. немецких бизнесов работают с Россией и санкции против России – это потеря роста в Европе, потеря рабочих мест в Европе.

Но нам также важно не санкционировать самих себя. И сегодня был очень интересный завтрак у Германа Оскаровича Грефа, где обсуждался вопрос: бюджет, который есть сейчас, – достаточно ли он нацелен на рост и не ограничивают ли возможность роста попытки сбалансировать бюджет? Мы считаем, что Минфином накоплены существенные резервы и сейчас есть время их активно и эффективно инвестировать. Ключевое слово – эффективно. Мы считаем, что модели соинвестирования – это то, что может отличить неэффективный проект от эффективного, и, если инвестировать на основе модели соинвестирования, государство может быть так же успешно, как и частный бизнес. Это то, о чём говорил Дмитрий Анатольевич.

И в завершение: очень важно создание внутреннего инвестора. Все говорят о мобилизации пенсионных накоплений. Мы, например, работаем с пенсионным фондом «Газпрома» – «Газфондом» по инвестированию, мы надеемся выиграть тендер на строительство ЦКАД и других дорог. Пенсионные фонды готовы инвестировать в инфраструктуру, надо просто, чтобы они понимали, что такие инструменты есть. За последние 14 лет Россия совершила очень мощный рывок в экономике: ВВП вырос более чем в 3 раза, активы банковской системы – в 30 раз, капитализация фондового рынка – в 20 раз.

Сейчас мы переживаем довольно сложные времена. Но мы считаем, что этот рост можно продолжить за счёт активных инвестиций, за счёт тех резервов, которые у нас есть. А это и то, что существует резерв повышения эффективности во многих отраслях – 30–40%; это то, что многие госкомпании могут продавать непрофильные активы, привлекать таким образом средства и делать эти непрофильные активы более эффективными; это и то, что есть много существующей инфраструктуры, под которую можно привлекать средства, фактически давая дополнительные средства на развитие многих госкомпаний. И, в завершение, – инвестировать средства ФНБ, что Минфин активно делает, и здесь, например, важен проект с «Россетями», где мы планируем не только доходно проинвестировать, но и снизить потери электросетей до 15%, что очень важно для страны. Поэтому мы считаем, что инвестировать надо, и только за счёт активных инвестиций с внутренними инвесторами, с иностранными партнёрами мы можем возобновить рост.

Спасибо.

К.Андросов: Спасибо. Кирилл Александрович затронул очень важную тему внутреннего инвестора. Алексей Борисович, я бы хотел задать вопрос вам. Как вы видите будущее «Газпрома» через 10 лет между Европой и Азией? Как компания будет сбалансирована между этими рынками?

А.Миллер: Этот год стал историческим для газовой отрасли России, для «Газпрома». Подписан контракт на поставку 38 млрд куб. м газа в Китай на 30 лет. Мы вышли на самый потенциально большой газовый рынок в мире. При этом через нас практически теперь обеспечено прямое взаимодействие между двумя самыми крупными рынками – азиатским и европейским. До последнего времени эти рынки влияли друг на друга опосредованно. Рынок Европы для нас рынок номер один, и мы для Европы поставщик номер один. Но надо отметить, что последнее десятилетие темпы развития нашей газовой отрасли значительно опережали темпы развития газового рынка Европы, и сегодня наш потенциал в газовой отрасли значительно превосходит потенциал газового рынка Европейского союза. При этом с европейского газового рынка ушла пассионарность. Резкое снижение объёмов собственной добычи газа в ЕС... Европа проиграла битву за сжиженный природный газ Азии. Стагнируется рынок конечного потребителя, и при всём этом старушку Европу поразила спотовая близорукость. Ей стало непросто заглянуть за горизонт средне- и долгосрочного планирования, и как результат – отсутствие глобальной стратегии, отсутствие глобального позиционирования, отсутствие глобальных проектов. Что будет через 10 лет?

Во-первых, мы считаем, что те тенденции, которые для нас наметились в течение последних лет, сохранятся, а эти тенденции (то, что касается доли на рынке) для нас очень-очень позитивные.

С 2010 года доля российского газа в потреблении Европейского союза возросла до 30% – четыре года тому назад было 23%. Но что ещё более примечательно, это то, что доля российского газа в импорте Европейского союза по итогам 2014 года превысит 64%. Рост за четыре года – 17%.

Поэтому если говорить, что будет через 10 лет… Абсолютно точно абсолютные объёмы поставок возрастут, доля в импорте возрастёт. Но самое главное, мы благодаря своему огромному потенциалу можем удовлетворить полностью весь спрос Европейского союза в газе.

Азиатский рынок – самый растущий, самый динамичный и самый масштабный. Темпы роста в год – более 15%. И самое главное, что наш промышленный потенциал в газовой отрасли абсолютно сопоставим с потенциалом азиатского газового рынка.

Азиатский газовый рынок невозможно мерить европейским аршином. Если контракт, то объёмы по контракту – от 30 млрд кубов и более, если срок, на который заключается контракт, то от 30 лет и более. И наши уважаемые китайские партнёры в течение одного дня встали вровень с нашим крупнейшим потребителем газа – Германией, выйдя на уровень закупок 40 млрд в год. Германия к этому уровню шла 40 лет. Вопрос: какого результата мы достигнем в партнёрстве на азиатском рынке через 40 лет?

Масштабы проектов. 1 сентября началось строительство газопровода «Сила Сибири», это наш совместный российско-китайский проект. Сегодня это самая крупная стройка в мире, это самый крупный инвестиционный проект в мире. Только на российской территории, только в обустройство месторождений и в линейную часть будет инвестировано 55 млрд долларов. Это глобальные проекты, это глобальные стратегии и это глобальное позиционирование, поэтому абсолютно точно можно сказать, что в течение ближайших 10 лет будет происходить становление нас с нашими восточными партнёрами, нашими восточными друзьями как партнёров, стратегических партнёров на глобальном энергетическом рынке.

Через нас азиатский рынок напрямую будет всё больше и больше влиять на рынок европейский. Говорить о том, какое это будет влияние по форме и содержанию, наверное, сегодня ещё рано, но результаты этого влияния мы увидим с вами уже очень, очень скоро. И абсолютно точно в самое ближайшее время на Востоке станет светлее.

К.Андросов: Спасибо, Алексей Борисович, за стратегическую позицию компании «Газпром». Уважаемые коллеги, у нас не осталось времени для второго раунда вопросов, поэтому, с вашего позволения, я бы хотел задать свой последний вопрос Дмитрию Анатольевичу. Дмитрий Анатольевич, Вы в своём выступлении сказали очень интересную фразу о том, что 2014 год, по Вашему мнению, войдёт в учебники истории как новая точка поворота и та точка, где и мы, и наши партнёры должны по-новому взглянуть на глобальную систему координат. Я хочу спросить Вас, как Вы видите мир через 10 лет и какой будет Россия в этом мире.

Д.Медведев: Масштабный вопрос. Я не смогу на него ответить, наверное, как Мартин Лютер Кинг в своём известном выступлении со словами “I have a dream”. Но мне бы хотелось, чтобы через 10 лет наша страна была современной, сильной, высокоэффективной страной, высокоэффективным государством, в котором живут нормальные счастливые люди, у которого абсолютно ровные дружеские отношения со всеми странами на нашей планете. Страной, которая не испытывает какого-либо давления, а предъявляет честные условия конкуренции. Страной, которая является авторитетным и уважаемым членом международного сообщества, страной, в которой выстроена, ещё раз повторю, высокоэффективная рыночная экономика, открытая для инвестиций как с Запада, так и с Востока. Поэтому я уверен, что все эти сложные времена пройдут, иначе бы человечество давным-давно перестало развиваться или погибло в пучине какой-нибудь катастрофы, и мы получим более справедливый мир, в котором люди будут уважать друг друга, в котором будут уважать Российскую Федерацию и Российская Федерация будет дружить, уважать все цивилизованные народы. Другого пути просто нет. Трудности преходящи. Я надеюсь, что в следующем году, когда мы встретимся в этом же зале, у нас всех будет хотя бы несколько больше оптимизма по поводу нашего будущего, нашего совместного развития.

Благодарю всех, кто принимал участие в дискуссии.

Экспорт леса через Хасанскую таможню значительно вырос

Одним из важных направлений деятельности Хасанской таможни является контроль исполнения законодательства при использовании, охране лесов и обороте древесины, а именно таможенный контроль лесоматериалов при экспорте, выявление и пресечение правонарушений и преступлений в сфере лесного экспорта, информирует пресс-служба ДВТУ.

По данным таможенной статистики за прошедший период 2014 года в регионе деятельности Хасанской таможни экспортные поставки леса и лесоматериалов осуществляли такие участники внешнеэкономической деятельности, как ООО "Сосновая линия", ООО "Амурская лесопромышленная компания", ЗАО "Илим Трейд" и ЗАО "СП "Бива".

Декларирование лесоматериалов на экспорт осуществляется участниками ВЭД на таможенных постах Морской порт Славянка и Морской порт Зарубино Хасанской таможни. Всего с начала года оформлено 37 экспортных "лесных" деклараций. Кроме того, должностными лицами Хасанского и Матвеевского таможенных постов проводится фактический контроль лесоматериалов, оформленных в других таможенных органах.

По сравнению с прошлым годом экспорт древесины через Хасанскую таможню увеличился в 13,7 раз по весовым характеристикам и в 7,6 раза по стоимостным. Всего в 2014 году объемы экспорта леса и лесоматериалов составили более 27 тысяч тонн или 43,3 тысячи кубометров. Общая стоимость экспортируемого леса составила почти 14 млн долларов США.

Такое увеличение произошло за счет экспорта шпона лущеного из хвойных пород деревьев (лиственница Даурская), который применяется для изготовления клееной фанеры. Помимо этого экспортировались лесоматериалы круглые хвойных пород: ель сибирская, пихта сибирская, сосна сибирская; пиломатериалы из сосны обыкновенной и лиственницы. Основные поставки лесоматериалов осуществлялись в Китайскую Народную Республику, Японию, КНДР.

Анализ правонарушений в сфере экспорта леса показывает, что наиболее распространенными правонарушениями при вывозе лесоматериалов с таможенной территории Таможенного союза являются недекларирование или недостоверное декларирование товаров.

Так, в 2013 году в Хасанской таможне возбуждено 4 дела административных правонарушениях, связанных с незаконным экспортом древесины, в 2014 году - одно административное дело по ч.1 ст. 16.2 КоАП России, а именно, недекларирование по установленной форме товаров, подлежащих таможенному декларированию.

Правонарушения были выявлены при убытии товаров с таможенной территории Таможенного союза в пунктах пропуска МАПП "Краскино" и ЖДПП "Хасан-Туманган". Во всех случаях фактический объем вывозимых пиломатериалов, а именно: пиломатериалы твердолиственных пород (доска обрезная их дуба монгольского), пиловочник хвойных пород (лиственница Даурская), пиловочник лиственных пород (береза белая), - превышал заявленный в товаросопроводительных документах. Все дела рассмотрены в суде, нарушителям назначены наказания в виде конфискации предметов правонарушения на общую сумму 272 тысячи 618 рублей.

В 2014 г. Иркутскому ордена Трудового Красного Знамени научно-исследовательскому противочумному институту Сибири и Дальнего Востока исполняется 80 лет.

23-24 сентября 2014 года на базе института пройдет научно-практическая конференция «Актуальные вопросы обеспечения противоэпидемических мероприятий в зоне чрезвычайных ситуаций».

Институт учреждён приказом Уполномоченного Совета Труда и Обороны СССР № 1 от 5 июня 1934 г. как научно-оперативный орган по борьбе с чумой. Основателем и его первым руководителем был выдающийся эпидемиолог-микробиолог профессор Алексей Михайлович Скородумов. По его инициативе организована противочумная система Сибири и Дальнего Востока, включившая институт, противочумные станции в Чите и Хабаровске, противочумные отделения, противочумный поезд; развернута работа по подготовке квалифицированных врачей-чумологов и биологов; начато строительство научно-лабораторного комплекса, организовано издание научных трудов.

Институт входит в сеть противочумных учреждений Роспотребнадзора, к задачам которых относится разработка мер по противодействию опасным природно-очаговым инфекциям и мониторинг за их возбудителями. В перечень профилактических мероприятий учреждений Роспотребнадзора в природных очагах входит эпидемиологическое наблюдение, истребление переносчиков инфекций (грызунов, блох), вакцинация угрожаемых контингентов и санитарно-просветительская работа среди населения.

Природные очаги чумы существуют на всех континентах мира, кроме Австралии и Антарктиды.

Заболевания людей чумой регистрируются более чем в 25 странах мира. Наиболее пораженными странами Африки являются Демократическая республика Конго, Индия, Мадагаскар, Мозамбик, Уганда и Танзания. В Центральной Азии - Казахстан, Туркменистан, Узбекистан и Монголия. В Китае очаги чумы распространены в 19 провинциях. На Американском континенте постоянно действующие природные очаги чумы существуют в Бразилии, Боливии, Перу, Эквадоре и Соединенных Штатах Америки.

В 2012 – 2013 гг. случаи заболевания чумой регистрировались на следующих территориях: Кыргызстан (август 2013 г.), США: Штат Нью-Мексико (NewMexico, август – сентябрь, ноябрь 2013 г.), Перу (провинция Ascope, декабрь 2013 г.), Китай (провинция Сычуань - сентябрь 2012 г.), США: Штат Орегон (июнь-сентябрь 2012 г.), Мадагаскар (регионы - Bongolava, Vakinankarata, Haute-Matsiatra, октябрь-декабрь 2012 г.).

На территории Российской Федерации зарегистрировано 11 природных очагов чумы. В России ситуация по чуме находится на постоянном контроле Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

Справочно:

Чума – природно-очаговая инфекция, которой болеют люди и животные, переносчиками возбудителя являются блохи, паразитирующие на грызунах и других животных. Заражение чумой происходит при укусах инфицированными блохами, контакте с больными животными и грызунами, а также воздушно-капельным путем при общении с человеком больным легочной формой чумы. Время от момента заражения человека до появления первых признаков заболевания составляет от нескольких часов до 6 дней.

Источники инфекции– больные животные и больной человек.

Естественная инфицированность чумой выявлена почти у 250 видов животных. Основными носителями в природных очагах чумы являются:

в Евразии – сурки, суслики, песчанки, полевки, пищухи, крысы;

в Северной Америке – суслики, луговые собачки, хомяки, полевки;

в Южной Америке – хомяки, кролики, морские свинки, опоссумы;

в Северной и Западной Африке – песчанки и крысы, в Южной Африке – многососковая и другие виды крыс, песчанки, в Тропической Африке – крысы;

в Российской Федерации – песчанки, суслики, монгольская пищуха, даурская пищуха, алтайский сурок, обыкновенная полевка.

Переносчиками чумы являются эктопаразиты животных и человека (блохи, иксодовые и гамазовые клещи).

Чрезвычайную опасность для людей представляют больные чумой сельскохозяйственные и дикие промысловые животные (верблюды, сурки, зайцеобразные, лисы и др.), а также продукты и сырье животного происхождения (мясо, субпродукты, шкуры, кожа, шерсть).

Пути передачи возбудителя инфекции:

· основной - трансмиссивный (при укусе блохами,заразившимися на больных грызунах, животных или человеке);

· контактно-бытовой (через кровь, выделения больного человека, зараженных животных);

· воздушно-капельный и воздушно-пылевой (при снятии шкурок, рубке мяса, при контакте с больными первичной или вторичной легочной формами чумы);

· пищевой (при употреблении в пищу инфицированного мяса).

Условия заражения:

· нахождение в предшествующие заболеванию 6 дней в поле, степи, пустыне, горах, где есть природные очаги чумы;

· участие в прирезке больного верблюда или ухода за ним, обработка верблюжьего мяса;

· охота на территории природного очага чумы на сурков, сусликов, тарбаганов, зайцев, мелких хищников (хорь, ласка);

· снятие шкурок и разделка тушек грызунов и хищников, добытых на территории природных очагов;

уход за больными чумой (или тесный контакт с ним);

участие в ритуале похорон умершего от чумы.

Заболевание начинается остро, с подъема температуры тела до 39 градусов и выше, слабости, сильного озноба, головной и мышечной боли, увеличения лимфоузлов и кашля с кровью. Больной возбужден, испытывает испуг, возможен бред и нарушение сознания. Кожные покровы лица и склеры глаз гиперемированы. Увеличенные лимфоузлы болезненны. При появлении указанных признаков заболевания необходимо немедленно обратиться к врачу. Критические состояния связаны с инфекционно-токсическим шоком и острой дыхательной недостаточностью. Прогноз зависит от формы болезни и своевременности лечения. При бубонной и кожной формах при своевременно начатом лечении антибиотиками прогноз благоприятный. При легочных формах возможен летальный исход. Раньше легочная чума заканчивалась смертью в течение 2-4 дней, в настоящее время если антибиотики назначить в первые 15 часов от начала заболевания легочной чумой, то больного удается спасти.

При выявлении больных бубонной формой чумы в очаге вводятся ограничительные мероприятия, при выявлении больных легочной формой чумы вводится карантин.

Профилактические мероприятия:

Для предотвращения заражений человека на территории природных очагов чумы осуществляют истребление носителей и переносчиков возбудителя чумы.

При выявлении на территории природных очагов эпизоотических проявлений чумы (выделение чумного микроба от носителей и переносчиков чумы), руководители противочумных учреждений определяют необходимость вакцинопрофилактики населения, подверженного повышенному риску заражения (животноводов, заготовителей фуража и сена, фермеров, охотников, сезонных рабочих, организованных строительных и изыскательских групп, вахтовых смен добывающей и перерабатывающей промышленности). Решение о проведении вакцинопрофилактики принимает санитарно-противоэпидемическая комиссия.

О системах ценностей русской эмиграции в Китае

Марк Гамза

(пер. с англ. А. Володиной под ред. Д. Харитонова)

«На самом деле мы не знаем, каковы наши культурные ценности, пока они не вступят в противоречие с ценностями другой страны»[1] — эти слова при­надлежат Нэнси Хьюстон, канадской писательнице, живущей во Франции и пишущей на неродном для нее французском языке; они не слишком ори­гинальны, но послужат нам хорошей отправной точкой. Большинство рус­ских эмигрантов в Китае никогда не оказывались в ситуации такого проти­воречия, не столкнувшись с культурным вызовом другой страны. Китай ими как «страна культурного вызова» не воспринимался. Вместе с тем ра­дикальная инаковость обстановки, в которой эти эмигранты оказались, и ограниченность практических и воображаемых возможностей для социаль­ной интеграции (по сравнению с возможностями, открытыми для тех, кто уехал на Запад), подталкивали русских, очутившихся в Китае после 1917 года, к сплочению вокруг тех культурных ценностей, которые казались им общими и неизменными. Многие верили, что в России эти ценности уничтожались после Октябрьской революции; к этому представлению прибавлялось уси­ливавшееся ощущение того, что они навсегда оторваны от родины. Что бы ни понималось под «русскостью», ее следовало оберегать и передавать дру­гим поколениям. По необходимости в этом исследовании я сосредоточусь на восприятии «ценностей»; попытки же измерить их соотнесенность с действи­тельностью сделано не будет. Следует иметь в виду, что моральные коды или «системы ценностей» (о которых я не случайно говорю во множественном числе), присущие людям с общими национальными корнями, меняются с течением времени, а также в зависимости от места и языкового окружения. Разумеется, они могут принимать новые формы при переходе из поколения в поколение, особенно в тех случаях, когда разрыв между поколениями усу­губляется дезориентирующим эффектом эмиграции.

Мои рассуждения о ценностных системах русской эмиграции в Китае бу­дут конструированием воображаемого «среднего» — с учетом того, что в ре­альности существовало множество его вариаций на индивидуальном уровне. Руководствуясь принципом поиска общего, а не частного, я обращусь к трем книгам прозы русских писателей-эмигрантов, живших в Китае. Они были из­даны в 2011 году издательством «Рубеж» (Владивосток), составив серию «Восточная ветвь». Эти книги — Михаила Щербакова (1890—1956), в чей сборник вошли также стихи, очерки, рецензии и переводы, Альфреда Хейдока (1892—1990) и Бориса Юльского (1912—1950?) — представляют собой весьма различные «голоса» русской эмиграции в Китае[2]. Некоторые сочине­ния Щербакова и Юльского будут интересны не только специалистам по дальневосточному региону, но и широкому кругу читателей и исследователей литературы русской эмиграции. Вышеупомянутые сборники — это первые издания их произведений в России. Рассказы Хейдока, уже переиздавав­шиеся в 1990-х годах, открыли читателю «мистическое» измерение литерату­ры русской эмиграции в Китае. Эти рассказы публиковались в популярном харбинском литературно-развлекательном журнале «Рубеж», название кото­рого переняли действующие сегодня во Владивостоке издательство и журнал.

Хейдок и Юльский, тоже постоянный автор «Рубежа», жили и публи­ковались в Харбине, Щербаков — в Шанхае, международном мегаполисе, который, однако, до тридцатых годов уступал Харбину роль центра рус­ской эмиграции в Китае. Харбин был основан царским правительством в 1898 году в Маньчжурии как транспортный узел и административный центр строящейся Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Россия­не прибывали в Шанхай в основном в качестве беженцев (начиная с 1918 го­да), тогда как те, кто обосновался в Харбине в первые два десятилетия существования города, были первопроходцами или колонизаторами — в за­висимости от того, как толковать эти понятия. Число русских, изначаль­но населявших Харбин, резко выросло в 1920-е годы за счет приезжих из Сибири, бежавших от революции и Гражданской войны. Отказываясь при­нимать советское гражданство, харбинские старожилы и их потомки так­же приобретали статус эмигрантов. Существовали и другие, куда меньшие русские «поселения» в таких городах, как Тяньцзинь, Далянь (который первоначально назывался по-русски Дальний) и Шэньянь (бывший Мук­ден) — ни один из них, впрочем, не стал культурным центром, сравнимым по важности с Харбином или Шанхаем. Наконец, на воображаемую карту русской жизни в Китае часто забывают нанести эмигрантские общины, воз­никшие вблизи железнодорожных станций и рассеянные по сельскому пей­зажу Внутренней Монголии.

Я исхожу из того, что художественные тексты могут быть прочитаны с целью выявления тех систем ценностей, которые они отражают, — вне зависимости от того, декларируются ли в них эти ценности напрямую, даются намеками или предстают как нечто само собой разумеющееся. Пред­положу также, что пристальное чтение текстов двух писателей из маньчжур­ской эмиграции и одного из Шанхая даст нам адекватное представление о ценностях, важных для них и для их читателей. Выявление общих черт — а также различий — между авторами из двух главных русских центров Ки­тая оправдает столь общее название этой статьи. Нужно признать, что от­сутствие здесь женского взгляда усложняет дело. Я начну с попытки уяснить из отобранных текстов[3], как их авторы представляли себе окружавший их нерусский мир. Определив контуры этого «другого», можно будет рассмот­реть их представления о «себе»[4] и на материале этих же текстов установить, как они воспринимали и описывали русскую эмигрантскую публику — своих читателей.

Эмигранты существовали в китайском окружении. Три вышеупомянутые книги, невзирая на расставленные по-разному акценты, проникнуты схожим отношением к персонажам-китайцам. Это отношение казалось бы парадок­сальным или специфическим, будь оно присуще какому-нибудь одному из этих писателей. Однако оно заметно в сочинениях всех троих. По их книгам видно, что китайцы могли бездумно высмеиваться как составляющие кол­лективного целого, неразличимые лица в толпе, когда речь шла о настоя­щем — и при этом эстетизироваться и романтизироваться как личности, особенно когда они помещались авторами в прошлое или отождествлялись с ним. Заметим сразу, что восхищение китайской древностью в сочетании с отказом всерьез воспринимать современный Китай не было отличительной чертой русских писателей на Дальнем Востоке: в тридцатые годы беллетри­сты и путешественники, писавшие на английском языке, отзывались о Китае в том же ключе[5].

В текстах Щербакова мы находим проявления «рефлекторного» расизма, который даже не мыслится в собственно расистских категориях; эти предрас­судки настолько банальны и обыденны, что не требуют разъяснений или оправданий и могут рассматриваться как часть системы ценностей, общей для автора и его предполагаемого читателя. В слова и мысли своих персона­жей из русских Щербаков вкладывает такие обозначения представителей низшего класса китайского общества, которые ему должны были казаться как приличествовавшими русским охотникам и морякам из приморских областей Дальнего Востока, так и вполне приемлемыми для его читателей- горожан из Шанхая. Самое мягкое из этих слов (хотя и весьма пренебре­жительное) — «ходя»; слово же «китаеза» если и может показаться забав­ным, то никак не китайцу. В раннем рассказе Щербакова «Корень жизни», в котором применяются оба этих обозначения, главный герой, охотник Ни­колай Тимофеевич, обнаруживает такую чувствительность к запаху китай­ских продуктовых лотков на улице Владивостока, что вынужден бежать от этой культурно невыносимой для него «китайской вони»: «Охотнику сдела­лось тошно от всех этих чуждых запахов и звуков, его потянуло туда, где были белые люди, а не эти скользкие черные фигуры, от которых так явственно пахло смертью»[6]. В повести «Черная серия» главный герой, летчик Никита Анисимович, называет конфисковавших его самолет японцев «желторожими». Повествователь в рассказе «Кадет Сева» вспоминает, что накануне за­хвата Владивостока большевиками там действовали «шныркие коротконогие японцы, кишевшие во всех концах города, расползшиеся... точно муравьи на холодеющей лапе недобитого зверя»[7].

В этих сочинениях Щербакова азиаты без обиняков представлены людьми второго сорта — и при этом в тех же текстах разрабатывается мотив таин­ственного, экзотического Востока. В некоторых рассказах и стихотворениях с восторгом изображаются древние буддистские и даосские храмы и воспе­вается китайская каллиграфия. Подчас автор заигрывает с традиционным азиатским репертуаром — например, верой в дух корня женьшеня, лис-обо­ротней, божеств народной религии и даже драконов: чтобы придать основа­тельности рассказу о неприятной встрече с одним из них («Утес дракона»), автор ссылается на источники в библиотеке Зикавей в Шанхае, утверждая, что существование драконов подтверждается документированными свидетельствами[8]. «Заигрывание» — пожалуй, наиболее подходящее слово для ха­рактеристики манеры, в которой такого рода мотивы используются и Щер­баковым, и другими русскими писателями-эмигрантами из Китая: этот прием рассчитан на то, чтобы поддразнить читателя допущением «а что, если?», за­ставив его на мгновение усомниться в своей картине мира, предположить, что верования азиатов — не обыкновенные суеверия[9]. Впрочем, такое исполь­зование этих мотивов не исключает наличия подлинного интереса к восточ­ной традиционной культуре у автора (так, Щербаков много путешествовал по Дальнему Востоку), или у читателя, или у них обоих. Обнаружить сегодня в текстах первой половины ХХ века «некорректные» выражения — задача слишком простая, а критика их с предвзятой позиции Эдварда Саида лишь помешает любой серьезной попытке понять, что за ними стоит. Несмотря на интерес к Китаю, который питали наши авторы, и некоторые признаки их знакомства с отдельными аспектами местной культуры, у нас нет свиде­тельств того, что кто-либо из них знал китайский язык. За редким исключе­нием в лице поэта Валерия Перелешина (1913—1992), русские писатели в Китае почти не читали и не говорили по-китайски. Щербаковские переводы двух рассказов Лу Синя (1881—1936), опубликованные в шанхайских рус­ских журналах, когда знаменитый китайский писатель жил в этом городе, были, скорее всего, сделаны по французскому изданию, вышедшему в Пекине[10] (хотя редакторы сборника Щербакова 2011 года и полагают, что Щер­баков переводил с оригиналов).

Вернемся к словам Нэнси Хьюстон, с которых начинается эта статья: рус­ские писатели редко пользовались вызовом, брошенным им Востоком, для того чтобы аналитически осмыслить чужие «культурные ценности», теоре­тически способные поколебать привычную для их читателей ценностную шкалу. Разительно неординарный пример — рассказ Юльского «Песня». Ге­рой рассказа, монгольский скотовод Нурханов коротает в харбинском отеле пустые, трагические дни; они оказываются для него последними. Он напо­минает «изваяние в монгольском капище» и называет себя «князем»: это дань Юльского традиции возвышения отдельных азиатов над их расовой принад­лежностью через изображение их лицами благородного происхождения, во­обще пережитками прекрасной старины[11]. Тяга к вольной жизни с степях бо­рется в Нурханове с соблазном перебраться в город; своими желаниями и заблуждениями он выгодно отличается от харбинских русских, с которыми он имеет дело, — проститутки и сутенера, нацелившихся на его деньги. Даже лаконичная речь монгола не указывает на его культурную «второсортность», а относится на счет пиджина, распространенного русскими среди населения Дальнего Востока[12]. Такой резкой критике, как в этом рассказе, русские пи­сатели, как правило, предпочитали национальную гордость, выражали кол­лективное «мы» и осмеивали «их» — причем не только априори «второсорт­ных» азиатов, но и тех представителей Запада, которые смотрели свысока на русских беженцев.

Для читателя, который в таком нуждался, был явно предназначен рассказ Щербакова «Европеец», в котором описывается карикатурный богач-фран­цуз в Шанхае, легко добивающийся успеха у доступных американок, но не­способный увлечь бедную русскую девушку из благородной семьи. Героиня рассказа вздрагивает, услышав в трамвае вульгарный монолог хозяйки бор­деля, обращенный к «мадам Соловейчик». Это напоминание о грозящей ей опасности и следующие за ним воспоминания о благополучной жизни в Рос­сии до эмиграции заставляют девушку отвергнуть ухаживания ее нетрезвого французского кавалера, который с досады называет русских «азиатами»[13]. У Юльского есть рассказ «Человек со шрамом», в котором показано, что честь русского офицера не купить ни за какие британские деньги[14]. Отсут­ствие у нерусских чести подразумевается в ключевой сцене «Черной серии» Щербакова, в которой капитан американского парохода хладнокровно игно­рирует отчаянный сигнал о помощи русской шхуны в водах Тихого океана к востоку от Японии, будучи чрезвычайно занят — он танцует фокстрот под звуки джаз-банда[15].

В этих текстах к фамилиям иностранцев (в одном случае — к еврей­ской фамилии) последовательно и иронически приставляются обращения «мосье», «мадам», «м-р» и «мистер». У Юльского есть и «лэди», избалован­ная англичанка, наследница состояния, на которой женится высоконрав­ственный герой «Человека со шрамом», капитан Антипов, чьи военные раны она врачевала; впоследствии он бросает ее, предпочтя ее обществу честную бедность. Эти простые приемы рассчитаны на то, чтобы создать ощущение отчуждения; то, как они применяются в прозе писателей-эмигрантов, пора­зительно напоминает стратегию советской литературы по изображению рас­тленного капиталистического Запада. Представление о превосходстве рус­ских было общей чертой обоих дискурсов, но рассказы об эмигрантских чести и гордости были призваны утешать читателей, предлагая им альтернативу зачастую суровой действительности. Некоторые русские женщины зараба­тывали на жизнь занятиями, которые писателям-мужчинам казались зазор­ными: устраивались официантками и танцовщицами в кабаре или станови­лись проститутками. Начиная с 1920-х годов офицеры царской и Белой армий, а также русские помоложе — попавшие в Китай детьми или там ро­дившиеся — служили местным китайским милитаристам, а в 1930-х годах — японскому оккупационному режиму в Маньчжурии; рисковать жизнью за деньги что на одной службе, что на другой было отнюдь не то же самое, что рисковать ею за патриотические идеалы, придававшие смысл служению царю на полях сражений в Европе и в борьбе с большевиками на внутреннем фронте. Выражая эту мысль, Хейдок писал о «бесславной войне», которую вели русские наемники-эмигранты ради китайского генерала[16]. У Юльского же, напротив, озабоченность вопросами чести выразилась в том лестном свете, в котором он представлял службу у японцев в вооруженном лесном патруле — «русской лесной полиции», куда вступил и сам. На этом примере перейдем от тонкостей «негативного» определения различий между «ними» и «нами» к рассмотрению понятий, в которых «позитивно» формулировалась коллективная идентичность.

Герои Юльского демонстрируют воинскую храбрость, сталкиваясь с ки­тайскими бандитами, так называемыми «хунхузами», которых они расстре­ливают в опасных ближних боях[17]. Потом они сжигают их «фанзы» (это сло­во — одно из тех, которые читатели дальневосточной русской литературы должны были знать, — означало либо пристанище бандитов, либо просто бед­ный китайский дом; все трое авторов употребляли его постоянно). Оба слова, заимствованные из китайского («хунхуцзы» — разговорное, буквально — «красная борода», «фанцзы» — «дом» или «комната»), вошли в торговый пиджин, иногда называвшийся «моя-твоя», которым пользовались русские и китайцы в Маньчжурии первой половины ХХ века. Когда слова из пиджина использовались русскими, они несли (особенно в печатном тексте) функцию кода, общего «местного» языка, способного «связывать» собеседников друг с другом. При том что китайская «фанза» вообще-то не была равноценна рус­скому «дому», частое употребление слов из пиджина указывает на то, что рус­ские воспринимали азиатский мир как фон, необходимый для формирования собственной идентичности на Дальнем Востоке. «Как испуганное стадо, пас­сажиры убегали в фанзу, где сгруппировались у кана в ожидании своей жал­кой участи», — пишет Хейдок, рассказывая о налете хунхузов на автобус в од­ном из своих приключенческих рассказов, опубликованном в харбинском «Рубеже»[18]. Посторонний бы этого не понял. Таинственные храмы неведо­мых богов, непонятный язык и даже зловонные продуктовые рынки были одновременно совершенно чуждыми и, как можно судить по включению в русский словарь звучащих по-китайски слов из пиджина, по-своему необхо­димыми для чувства дома. «Я не видел Венеции, но мне почему-то кажется, что Сучоу (sic!) сильнее, подлиннее ее, — писал Щербаков. — Каждый вершок грязной поверхности каналов потребен и... от этой тысячелетней настоенности быта исходит и бьет в голову крепкий, острый отвкус жизни, отгул свое­образной и не чуждой нам, русским, культуры»[19]. Китайские «бандиты» пред­ставляли собой единственные человеческие мишени, по которым русские эмигранты в 1930-х годах имели право стрелять (при поддержке своих япон­ских нанимателей) и, таким образом, оставались единственными азиатами, которых русские в Китае еще могли подчинить себе. Поэтому хунхузы тоже были необходимы.

Однако во множестве произведений эмигрантской литературы, действие которых разворачивалось в Китае, нет персонажей-китайцев или иных на­меков на то, что мы только что назвали «азиатским миром» (достаточно рассказов такого рода мы найдем и в сборнике Юльского)[20]: они создавали ил­люзию самодостаточного русского общества — ценой ухода от действитель­ности. Многие вещи, написанные в этом духе, были ностальгическими, и их герои редко видели смысл в своей жизни в настоящем. Придать ей смысл могло бы чувство положительной связи с местом проживания. Подлинный враг солдат Юльского из сборника «Зеленый легион» (автор озаглавил свои рассказы по аналогии с французским Иностранным легионом) находился за советско-китайской границей и был недосягаем для их пуль. И, хотя малая часть русской эмигрантской молодежи была мобилизована японцами для ор­ганизации диверсий на советской территории, единственным альтернативным способом доказать свое мужество в девственных лесах Маньчжурии и выжить, чтобы поведать о нем, была охота на уже исчезавших маньчжурских тигров — тема охотничьих рассказов Николая Байкова (1872—1958)[21]. Хунхузом пред­стояло сыграть роль другой «дичи». В прозе Юльского, где тоже хватает охот­ников и тигров, русский «легионер» может, застрелив китайского бандита, нечаянно спасти жизнь невинной китайской женщины, над которой тот соби­рался надругаться[22], но удовлетворение его герои испытывают не столько от таких подвигов, сколько от ощущения мужского товарищества и от сознания того, что своей работой они вносят вклад в постепенное установление в Маньчжурии закона и порядка. Такой рассказ, как «Яблоня отцветает» (опубликован в 1944 году), в котором русский солдат и японский инженер, говорящий на литературном русском языке и читавший в оригинале Толстого с Чеховым, сходятся на том, что война есть настоящее призвание мужчи­ны[23], может свидетельствовать о стремлении автора угодить своему японскому начальству, но точно сказать трудно: он с тем же успехом может отражать ис­кренние политические убеждения автора как члена русской фашистской пар­тии в Маньчжурии, которую японцы поддерживали. В некоторых рассказах Юльский доходит до откровенной пропаганды японского режима, грубо увя­зывая средства к существованию в настоящем и счастливое будущее русских эмигрантов в Китае с милосердным и заботливым Маньчжоу-го[24].

Так или иначе, у Юльского, как и у многих других писателей-эмигрантов, система ценностей сориентирована скорее на прошлое, чем на настоящее. Перспектива остаться в Китае под политической защитой Японии — не един­ственное будущее, которое он воображает для своих героев и, возможно, для себя самого. В своих последних сочинениях 1944 года он изображает поселе­ние для русских эмигрантов, устроенное японцами в отдаленной области Маньчжурии, и, дав циклу рассказов о них название «Новая земля», сравни­вает тамошних русских пионеров с персонажами Джека Лондона. Писатель присоединился к ним и, вероятно, там и был взят в плен советскими вой­сками, занявшими Маньчжурию в августе 1945 года; в ноябре он был приго­ворен к десяти годам лагерей и этапирован в Севвостлаг в Магаданской об­ласти, откуда бежал в 1950 году и, по всей видимости, погиб после бегства[25]. Однако ему представлялись и другие «новые земли». В одном из лучших своих рассказов, «Человек, который ушел» (1940), Юльский описывает от первого лица своего сослуживца по лесной полиции: антигерой, бывший поручик Вальтер, «последний отпрыск старого дворянского рода» — зане­сенный в маньчжурское захолустье алкоголик, которого его сын, живущий в Харбине (там же выходит за другого его жена), считает погибшим; у него нет «настоящего» и уж точно нет ощущения, что его служба имеет какой бы то ни было смысл. Глаза Вальтера «были выцветшими и пустыми. Глаза, которые ничего не видели впереди. Они, казалось, могли смотреть только вглубь, в прошлое». Все, что у него осталось, — это воспоминания о том да­леком прошлом, когда он был блестящим офицером царской кавалерии. Среди воспоминаний поручика Вальтера — неожиданная встреча в дождли­вой ночи на поле боя с вольноопределяющимся Гумилевым. Повествователь цитирует Вальтеру стихотворение Гумилева, когда они беседуют при луне, и предлагает контрастное сравнение: «Я спрашиваю: — Подходит к настоящему моменту, правда? Только здесь вместо Африки — тайга, а вместо дикарей — хунхузы.»[26] Впрочем, подлинное различие между обстоятельствами и на­строениями, на которое указывает тень Гумилева, связано с описанием в «За­писках кавалериста» боев, в которых молодой идеалист-доброволец снискал славу, бесстрашно сражаясь за Россию в Великой войне, и портретом отча­явшегося и обесчещенного человека средних лет, гоняющегося за китайскими бандитами в фантомном японском государстве. Финал рассказа выделяет его из ряда ностальгических припоминаний утраченных радостей «прежней жизни» и стереотипических сетований на судьбы князей, ставших шоферами и лифтерами, воспроизводившихся литераторами из русских эмигрантов на страницах журналов от Харбина до Берлина. Когда Вальтер погибает от пули, полученной в стычке с хунхузами, повествователь пишет ему письмо, в ко­тором говорит убитому офицеру, что «солдаты не умирают: они "уходят на запад", в какую-то далекую и красивую страну»[27].

Эта страна, в которой повествователь обещает Вальтеру новую встречу, — место отдыха и рай для солдат: «Там, в этой стране, Вы снова встретите то, что было прежде». Но он прибавляет: «Я не видел этого наяву, знаю об этом только из Ваших рассказов»[28]. Эти слова раскрывают положение писателя и его поколения: привезенные в Китай детьми (родившемуся в Иркутске Юльскому было семь лет, когда его семья пересекла маньчжурскую границу в 1919 году) или родившиеся в обстоятельствах, которые окружавшие их взрослые называли «эмиграцией», они унаследовали ностальгию по про­шлому, которого у них не было. Его воссоздание (на китайской ли земле, где- либо еще) тоже не могло отражать их мечты — лишь мечты других (родите­лей, старших товарищей по оружию). Так, многим сторонним наблюдателям поселения казаков или староверов в Маньчжурии казались микрокосмиче­скими осколками канувшего в небытие русского мира, отвергнувшими гео­графию и время[29]. В рассказе «Линия Кайгородова», героя которого, худож­ника, лишают рассудка сообщения в газетах о войне в далекой Европе, автор называет пригород — очевидно, харбинский — «уголком устаревшей русской провинции» и предсказывает, что и это вневременное бытие вскоре окажется в пропасти, в «бездонной черной яме» (лейтмотив рассказа)[30].

На что же было рассчитывать людям, не сумевшим убежать от времени и политики, которые лишили их власти над своей жизнью? Одним из возмож­ных выходов было укрепление связей друг с другом: в нескольких рассказах Юльского восхваляются семейные ценности[31]. Другому способу превозмо­гать тяготы, игравшему важную роль в жизни русских эмигрантов в Китае, авторы, о которых идет речь в этой статье, уделили немного внимания — им почти нечего было сказать о православии и церковных праздниках. Иной мир, которым повествователь утешал поручика Вальтера в «Человеке, кото­рый ушел», является в рассказе «Парашютист» — тоже о русском (в этом слу­чае ребенке), погибшем в Маньчжурии от хунхузской пули, — в образе «ска­зочного брига с ажурными черными парусами». Повествователь жалеет, что этот сказочный корабль не унес его «по лунной дороге» в бескрайнее небо еще тогда, когда он сам был ребенком в русской провинции[32].

В финале рассказа Альфреда Хейдока, писавшего о сверхъестественном и оккультном, смерть также предстает путешествием в другую страну[33]. Мы не можем утверждать, что религия и эзотерика для их адептов были всего лишь средствами уйти от трудностей существования. Не все, конечно, так просто; но не приходится сомневаться в том, что разные формы веры в потустороннее должны были, среди прочего, даровать утешение в этом мире. Русские в Ки­тае, побитые волнами политических потрясений и оказывавшиеся во все бо­лее и более шатком положении, весьма в таком утешении нуждались. Не сле­дует считать, что само состояние эмиграции делало человека несчастным, не следует и чрезмерно полагаться на общие сведения об обстоятельствах эмиг­рантов, почерпнутые из политической и социальной истории. Выводы, осно­ванные на совокупности «обезличенных» данных, будут применимы лишь к условному «среднестатистическому», тогда как (это следует подчеркнуть) во множестве частных случаев жизнь в Китае или «переэмиграция» в какую- нибудь третью страну в дальнейшем обеспечила выходцам из России более надежные бытовые условия и больше возможностей для счастья и самореа­лизации, чем родная страна могла бы предложить им на протяжении большей части ХХ века. При этом многие страдали, и страдания усиливались ощу­щением оторванности от корней. Расцвет интереса к религии и сверхъестест­венному среди эмигрантов в Китае — феномен, отразившийся во множестве книг на эти темы, опубликованных русскими издательствами Харбина и Шанхая, — был связан с их жизненной ситуацией.

Сочинения Хейдока удовлетворяли соответствующие потребности. При этом представления о переходе от обыденной реальности эмигрантской жизни к возвышенным формам духовного бытия, присущие героям его рас­сказов, по меньшей мере туманны: в «Трех осечках» один из них выражает «смутную веру в страну Высших Целей, откуда иногда [к нему слетают] уди­вительные мысли.»[34]. В рассчитанной на широкую аудиторию прозе Хейдока увлеченность мистикой подпитывается цветастым восточным роман­тизмом, примером чему могут служить рассказы «Нечто» и «Маньчжурская принцесса»[35]. В этих незамысловатых с литературной точки зрения вылазках в область сверхъестественного чувствуется влияние Николая Рериха (Хей- док был его верным последователем); в 1934 году, пребывая в Харбине, тот написал предисловие к его сборнику «Звезды Маньчжурии», в котором при­ветствовал оживление «древних былей» в свете созидания новой Маньчжур­ской империи. Перспективы, предлагавшиеся читателям этого сборника, не связывались даже с крепнувшей японской властью (как в рассказах Юльского): мечтатели и безумцы, наводнившие рассказы Хейдока, в жизни терпят поражение. Ценности, с которыми они сообразовываются, тоже не выдер­жали проверки эмигрантскими невзгодами. Его герои живут фантазиями о мистическом «не здесь», о другом, воображаемом бытии, потому что больше у них ничего нет.

В заключение этого краткого экскурса в сложную и деликатную тему я вы­нужден сделать то, чего обещал не делать: отвлечься от персонажей, населяю­щих книги троих писателей, и перейти к обыкновенным людям из Харбина, из поселений КВЖД и других китайских городов, в которых жили русские эмигранты. В их повседневной жизни тенденции к консервации и адаптации неизбежно сочетались друг с другом. Модель бытования русской эмиграции на Западе была иной: в Китае русские не продержались достаточно долго для того, чтобы их дети пустили в этой стране корни, а Харбин и Шанхай — укре­пились бы на карте рассеяния русской диаспоры. Просуществовав на карте русского зарубежья почти полвека, эти экзотические места стерлись с нее — и потому, что сами эмигранты не желали навсегда сделать Китай своим до­мом, и под воздействием политических сил, СССР и КНР, солидарных в же­лании выдворить их оттуда. История русских в Китае ХХ века, по сути, за­вершилась с отбытием последних из них в 1960-х годах. Какие ценности они увезли с собой? Даже эмигрировав повторно — в Северную Америку или в Австралию, — эмигранты первого поколения, ставшие таковыми в Китае, зачастую не теряли патриотизма, стремясь, несмотря на все невзгоды и не­удачи (а может быть, именно из-за них) оставаться «русскими» по языку, вере, образу жизни и мысли и воспитывать «русскость» в своих детях. Другие эмигранты, пережившие репатриацию в Советский Союз и вынужденные приспосабливаться к системе социалистических ценностей, насаждавшейся в этой стране, системе, автоматически превращавшей «эмигрантов» в «пре­дателей», пытались сохранять и (до последних лет советской власти — тайно) передавать следующим поколениям сознание своей особой принадлежнос­ти — к харбинцам, или «русским из Китая».

Пер. с англ. Александры Володиной под ред. Дмитрия Харитонова

Работа над статьей осуществлена при поддержке Фонда Цзян Цзинго (The Chiang Ching-kuo Foundation for Inter­national Scholarly Exchange), грант RG002-P-08.

[1] Huston N. The Mask and the Pen // Lives in Translation: Bi­lingual Writers on Identity and Creativity / Ed. by Isabelle de Courtivron. N. Y.: Palgrave Macmillan, 2003. P. 55.

[2] Щербаков М. Одиссеи без Итаки. Владивосток: Рубеж, 2011; Юльский Б. Зеленый легион. Владивосток: Рубеж, 2011; Хейдок А. Звезды Маньчжурии. Владивосток: Рубеж, 2011. В дальнейших примечаниях я буду ссылаться на эти издания, указывая фамилию автора и страницу.

[3] Ради задач, поставленных в этой статье, я исхожу из того, что издания 2011 года представляют собой точные (не- отредактированные и несокращенные) воспроизведения оригиналов. У меня нет оснований полагать, что это не так, если не считать множества опечаток в этих изданиях Щербакова и Юльского. Остается вопрос о том, как вы­бирались тексты — понятно, что решение было за редак­торами серии, Александром Колесовым и Александром Лобычевым.

[4] Ср.: Jahn H.F. «Us»: Russians on Russianness // National Identity in Russian Culture: An Introduction / Ed. by Simon Franklin and Emma Widdis. Cambridge: Cambridge Univer­sity Press, 2004. P. 53—73, в особенности p. 73.

[5] См. проницательную критику этого подхода к Китаю в статье американской писательницы Эмили Хан (1905— 1997), в то время жительницы Шанхая: Hahn E. The China Boom // T'ien Hsia monthly. 1938. № 3. Репринт: China He­ritage Quarterly. № 22 (June 2010).

[6] Щербаков, 35. Отметим употребление слов «ходя» и «ки­таеза» в том же рассказе; последнее также употребляется в городском контексте Шанхая на с. 158. О китайской вони см. в рассказе «Паршивый уголь» на с. 52. Герой рас­сказа, капитан русского парохода, говорит о «китаезах из Шандуня»: «Ведь из этого самого Чифу желторожие прут к нам, как из брандспойта. Чего только не делали при Царе, чтобы остановить: ничего не помогло. Расползлись, точно клопы». Китайцы, в свою очередь, называют его «капитана» и назначают судьей, дабы он заставлял их со­блюдать закон тайги (54). В другом рассказе о дальневос­точном капитане («Последний рейс») упоминаются «мест­ные "манзы" — китайцы» и «местная китайня» (170, 175).

[7] Щербаков, 192, 244.

[8] Щербаков, 102—104. О женьшене см. уже упоминавшийся рассказ «Корень жизни» и стихотворение «Жень-шень». В двух из «Шанхайских набросков» Щербакова («Кал­лиграф» и «Хрустальный шар») появляются китайский каллиграф и адвокат-эстет; в другом рассказе этого цикла посещение храма в центре Шанхая представлено путешест­вием во времени, в глубокую древность («Поэма огня»). Посещения корейских и японских храмов — предмет ряда стихотворений Щербакова (в его поэтическом творчестве есть и другие вариации на азиатские темы); его путевые очерки «Священный остров» (о буддийских храмах Путу- шаня и местном культе богини Гуаньинь) и «По древним каналам» (о Сучжоу) также демонстрируют расположен­ность к традиционной китайской эстетике.

[9] См.: Щербаков, 150; и рассказ «Иринари» о японской лисе-оборотне.

[10] Источник второго из двух рассказов (их названия Щер­баков перевел как «Господин Кун» и «Завтра») — явно «Choix de nouvelles de Lou Shun» в переводе Чжан Тянья (Peking: Imprimerie de la «Politique de Pekin», 1932). Щер­баков — не утверждавший, что знает китайский язык, — обращался к другому номеру журнала «Politique de Pe- kin», чтобы перевести опубликованную в нем лекцию ки­тайского автора о театре (см. с. 447). В очерке «Вывески», который начинается с самокритичного замечания — евро­пейцы, мол, «ходят по китайским улицам не только как глухонемые, но и как слепые», — автор говорит о том, что означают торговые вывески, «объясненные [ему] в Пекине и Шанхае» (143). В рассказе «Чэ» из «Шанхайских на­бросков» (его заглавие воспроизводит звучание китайско­го глагола «есть») повествователь дает понять, что его ки­тайский «приятель и сослуживец», который познакомил его с местной кухней, пригласив на свадебный обед, ис­пользовал для своих подробных гастрономических разъ­яснений «чужой язык», то есть говорил по-французски или по-английски.

[11] Сюжет «Озера богача. Корейской легенды» Щербакова основывается на фантастическом рассказе, который пове­ствователь слышит от знатного корейца. При виде впечат­ляющей гробницы в Сучжоу Щербаков воображает, что в ней погребен «князь, принц крови, а может быть, и сам император», и описывает вымышленные похороны этих древних правителей (378—379).

[12] «Слова произносил почти без акцента, но в построении фраз была та примитивность и короткость, которые рус­ские в течение долгого ряда лет старались ввести при объ­яснении с монголами и тунгусами» (Юльский, 306).

[13] Щербаков, 158—159, 168; ср. «полуазиаты», с. 156.

[14] Юльский, 127, 136—139. См. также рассказ «Мяу», в ко­тором высмеиваются англичане. В рассказе Хейдока «Ми-ами», фантазии на тему межрасового секса в Гонконге, русский персонаж, разозленный британцами, стремится «превратить себя в скифа, полуазиата, чтобы прислуши­ваться [в туземном квартале] к шипению скрытой ненави­сти, питаемой цветным населением к белым братьям» (Хейдок, 96).

[15] Щербаков, 227—228. Злополучной шхуне откажет в по­мощи и другой, неопознанный иностранный пароход, за­тем русский экипаж будет вынужден подавить восстание струсивших корейских матросов (234—235, 238), и лишь после этого «Диана» в конце концов спасается, прибив­шись к берегам Гуама.

[16] Хейдок, 54—55; развенчание героизма поборников Белого дела — на с. 64, 88.

[17] Рассказ Юльского «Вода и камень» начинается словами: «Мы подошли к фанзе бесшумно шагов на двадцать и только тогда открыли огонь» (с. 38). Ср. с. 70—71, 78, 438— 439. Во время оккупации Маньчжурии Японией (1931— 1945) японские власти называли «бандитами» целый ряд враждебных им сил, в том числе участников китайского со­противления и коммунистов. «Белобандитами» называла белоэмигрантов советская пропаганда с начала 1920-х годов.

[18] Хейдок, 188—189. Кан — кирпичная кровать с подогревом, напоминающая русскую печку; ими пользовались в север­ном Китае и в Корее.

[19] Щербаков, 371; см. там же, с. 410 — о том, что, по Щерба­кову, русские писатели в Китае были не только географи­чески, но и духовно ближе к России, чем их коллеги из ев­ропейской эмиграции: «.здесь, на Востоке, мы гораздо меньше оторваны от Родины, продолжающей невидимо питать нас своими соками, тогда как на Западе этот живо- носный родник иссякает все больше и заметнее под дав­лением чуждой механической цивилизации».

[20] См. рассказ «Закон жизни», в котором единственным сви­детельством того, что действие происходит в Китае, слу­жит курение «маньчжурского табака» (Юльский, 285), или «Поезд на юг», в котором поезд, фигурирующий в на­звании, направляется в Шанхай, однако больше о Китае ничего не говорится; в рождественском рассказе «Станция на окраине» русский бал на станции КВЖД, где один из юных гуляк «был наряжен китайцем» (с. 302), прерыва­ется вооруженным нападением хунхузов.

[21] Еще один важный проект владивостокского издательства: Байков Н. Собр. соч.: В 3 т. Владивосток: Рубеж, 2011 — 2014.

[22] См. рассказ «Вторая смерть Шазы» (с. 78). Далее проис­ходит все то же «заигрывание» с китайским суеверием: уби­тый бандит, возможно, перевоплощается в тигра, и рус­скому прапорщику приходится убивать его еще раз. На аналогичном «заигрывании» строятся рассказы «Господин леса» (из того же сборника) и «След лисицы», в котором русский преследует китайскую лисицу-оборотня. Отлича­ется от них лирический рассказ «Возвращение г-жи Цай», который, не будь он подан как устное повествование «ста­рого китайца за чашкой цветочного чая» (с. 316), можно было бы сравнить с европейскими модернистскими экспе­риментами с китайской стилистикой и тематикой. Ср. не­давно переведенный сборник рассказов Белы Балаша (1884—1949): Balazs В. The Cloak of Dreams: Chinese Fairy Tales [1921] / Trans. by Jack Zipes. Princeton: Princeton Uni­versity Press, 2010.

[23] См.: Юльский, 173. В рассказе «Чудесная птица — любовь», основанном, по словам автора, на правдивых фактах, отно­сящихся к службе русских в армии китайского милитари­ста, сообщается, что впоследствии его герой «пал смертью храбрых при штурме Толедо, сражаясь в авангарде армии генерала Франко» (с. 343).

[24] См., в частности, рассказ «Счастье», опубликованный в 1941 году. Из-за цензуры в Маньчжоу-го Япония и япон­цы в этом рассказе называются по-русски «Ниппон» и «ниппонцы», а ханьское население Китая стало «маньчжу­рами» (с. 447).

[25] Биографическая справка о Юльском почерпнута из полез­ного предисловия к сборнику, написанного Александром Лобычевым, который тоже (хотя и в ином ключе) подчер­кивает значение рассказа «Человек, который ушел». См. также комментарий (с. 551).

[26] Юльский, 59, 67. Неточно цитируется стихотворение «Аф­риканская ночь» (1913).

[27] Юльский, 71.

[28] Юльский, 72.

[29] Герой рассказа Юльского «Закон жизни», склонный к раз­мышлениям о смысле бытия, заново находит себя после несчастной любви, перебравшись из города в тайгу; он воз­вращается с простой женой-казачкой, которую он нашел и заслужил, пройдя «первобытное» испытание силы вдали от цивилизации.

[30] Юльский, 421, 427, 431.

[31] Кроме слащавого пропагандистского рассказа «Счастье», см. также рассказы «Серая смерть», «Святочный гость» и «Полынь».

[32] Юльский, 168—169. У Юльского есть и другие рассказы, которые кончаются мечтой о невозможных переменах в обстоятельствах героев: см. «Черт» (Николай Филиппо­вич, помещенный в психиатрическую лечебницу, «тре­бует... виллу с мраморной балюстрадой и яхту, белую, как чайка, с парусами, окрашенными в небесно-голубой цвет», с. 211) и «Поезд на юг» (когда поезд, увозящий женщину, в которую был влюблен герой рассказа, уходит, герой осо­знает, что прожил жизнь, так и не узнав счастья: вообра­жая упущенное, «Мартонов. видел изумрудное, как на фарфоровых чашках, море у ниппонских берегов, джонки и лес мачт в порту Сингапура, ажурные пальмы Гавайских островов», с. 441).

[33] В миг казни «Жданов отправился в одну страну, где он еще не побывал и откуда не возвращаются.»; см. финал рассказа «Безумие желтых пустынь» (Хейдок, 41).

[34] Хейдок, 54. Ср. «таинственные тропы, уводящие живых в вечность», в рассказе «Маньчжурская принцесса» (с. 72).

[35] См. также рассказ «Приключение Анатоля Гайнау» (sic; в тексте, однако, герой именуется Анатолием), еще одну «сказку», которая кончается видением жизни «не здесь», в данном случае — на воображаемом юге Китая: китаянка по имени Ван-мей-ли забирает Гайнау, спасшего ее от хун­хузов, в свой дом «с верандой красных колонн» на берегу реки, где время остановилось (с. 194). Художнику же Баг­рову автор отводит двенадцать лет страстной брачной любви с «Маньчжурской принцессой» (так называется рассказ), ожившим реликтом династии Цинь, где-то в «го­рах маньчжурского севера» (с. 84).

Опубликовано в журнале:

«НЛО» 2014, №3(127)

 Ответы на вопросы журналистов.

Владимир Путин ответил на вопросы российских журналистов по завершении работы саммита Шанхайской организации сотрудничества.

В.ПУТИН: Добрый вечер! Слушаю вас.

ВОПРОС: К саммитам ШОС всегда повышенное внимание, а учитывая нынешнюю международную обстановку, конечно, оно тем более пристально. На Ваш взгляд, каковы главные итоги саммита, на чём можно остановиться подробнее?

И мы, конечно, обратили все сегодня внимание на заявление лидеров некоторых стран СНГ по поводу Украины. Насколько подробно украинский кризис обсуждался на саммите и насколько позиции лидеров стран ШОС совпадают по этой проблеме?

В.ПУТИН: Прежде всего по самому саммиту. Считаю, что он был очень успешным, мы подвели итоги того, что делалось до сих пор в сфере экономики, в согласовании наших позиций на международной арене, поговорили в узком составе о наших оценках происходящих событий, об угрозах, которые мы видим и которые должны своевременно и грамотно купировать, имеется в виду, прежде всего, афганская проблема.

Я сейчас не буду подробно на этом останавливаться, но вы сами видели это наверняка, и в документах это есть, – говорили о других регионах мира, в которых неспокойно. Это Северная Африка, Ирак, конечно, другие страны. Упоминали и говорили, разумеется, и о ситуации на Украине. Я проинформировал своих коллег о том, что там происходит.

И наша общая позиция, а она является именно общей позицией, здесь у нас практически полное совпадение подходов и взглядов по этому вопросу, она отражена в соответствующем документе саммита ШОС. Можно с этим ознакомиться, там всё подробно изложено. Сказать, чтобы это выделялось в какую-то отдельную тему, я не могу, этого не было. Украина рассматривалась как одна из проблем сегодняшнего дня.

Много состоялось двусторонних встреч практически со всеми коллегами, они были очень конструктивными: и с Президентом Казахстана, и Узбекистана, и Киргизии, и Таджикистана – собственно, со всеми участниками и членами Шанхайской организации сотрудничества, с Президентом Китайской Народной Республики Си Цзиньпинем.

У нас с каждой из этих стран большой объём двусторонних отношений. С Китаем – вы знаете, самый крупный наш торгово-экономический партнёр – почти 90 миллиардов долларов оборот у нас будет в этом году, в страновом разрезе это наш самый крупный партнёр.

Говорили о наших планах по расширению Шанхайской организации сотрудничества, и, вы видели, мы приняли сегодня документы, связанные с порядком приёма новых членов в Шанхайскую организацию сотрудничества.

Россия приняла на себя председательство в Шанхайской организации сотрудничества на следующий год. Мы планируем провести саммит в июле следующего года в Уфе. В это время, в ходе подготовки, планируем провести более 100 мероприятий различного уровня и характера – и экономических, и гуманитарных. И конечно, завершающим будет саммит, о котором я сказал, в июле следующего года. Но и, конечно, будем работать над вопросом принятия новых членов в Шанхайскую организацию сотрудничества.

Желание присоединиться к ШОС изъявили Индия и Пакистан. Мы будем работать со всеми нашими партнёрами и коллегами, со всеми участниками Шанхайской организации. Посмотрим, к чему мы подойдём к июлю следующего года. В целом мы оцениваем, наша делегация оценивает работу на этом саммите как весьма успешную и плодотворную.

ВОПРОС: Скажите, пожалуйста, хотелось бы в продолжение темы саммита ШОС всё-таки уточнить о некоторых результатах двусторонних переговоров – в частности, удалось договориться о чём-то новом с Китаем? И как прошли трёхсторонние переговоры с Председателем КНР и Президентом Монголии?

В.ПУТИН: У нас, я не упомянул об этом, прошу меня извинить, по инициативе монгольской стороны впервые была проведена трёхсторонняя встреча. Мы договорились о том, что будем этот формат поддерживать. Россия предложила, чтобы в таком трёхстороннем формате мы встречались на полях саммита ШОС, тем более что Монголия является там наблюдателем и регулярно присутствует.

Нам, конечно, есть о чём поговорить в этом трёхстороннем формате, потому что естественная географическая близость и географическое расположение Монголии между самыми крупными для неё торгово-экономическими партнёрами: между Китаем, с одной стороны, и Россией – с другой, – могут побудить нас к реализации целого ряда совместных проектов, прежде всего в области инфраструктуры, энергетики. Вот об этом мы и говорили. И договорились о том, что, может быть, по предложению монгольской стороны опять же мы повысим уровень такого постоянно действующего политического инструмента. Сегодня представители трёх стран встречаются регулярно на уровне руководителей департаментов министерств. Мы договорились приподнять этот уровень, скажем, до заместителей министров или, может быть, даже министров.

Но и с китайскими партнёрами у нас огромный пласт работы: там и энергетика, и машиностроение, и самолётостроение, и военно-техническое сотрудничество. Мы так прошлись по всей нашей двусторонней повестке дня, некоторые вещи выделили, договорились о том, что и как нам нужно подтолкнуть с политического уровня. В целом мы довольны тем, как развиваются наши отношения с Китаем.

ВОПРОС: Евросоюз принял новый пакет санкций. Как Вы их оцениваете? И насколько они чувствительны для России? Будут ли контрмеры, то есть контрсанкции, и какие, если будут? Новый санкционный список введён Евросоюзом, там политики Крыма, ДНР, ЛНР, депутаты Госдумы, Жириновский попал туда, Васильев. Как Вы к этому относитесь?

В.ПУТИН: Позиция России по применению санкций хорошо известна. Мы давно убедились в том, что применение санкций как инструмента внешней политики малоэффективно и практически никогда не приносит ожидаемых результатов даже в отношении малых стран. Что же говорить о такой стране, как Россия?

Конечно, санкционная политика всегда наносит определённый вред, в том числе и тем, кто использует этот инструмент. И в отношениях с Россией в данном случае это исключением не является. Мы с вами знакомы с теми цифрами потерь, которые понесёт, скажем, европейский бизнес, да и американский в торговых отношениях с нами в результате ответных мер со стороны России. Но, как мы в таких случаях говорим, это не наш выбор.

Что же касается этих санкций, которые ввели, это несколько странновато выглядит, даже на этом общем странном фоне, – использование таких механизмов. Почему? Вы знаете, некоторое время назад у меня состоялся телефонный разговор с Президентом Украины Порошенко. В развитие этого разговора мною был предложен план действий по переводу этого конфликта в мирное русло. Я тогда ещё сказал, говоря об этом, встречаясь с вами в Улан-Баторе, что в значительной степени наши позиции с Президентом Порошенко совпали. И в развитие этого разговора предложил свой план из семи пунктов, который, как мы с вами видим, практически лёг в основу мирных договорённостей, зафиксированных затем на встрече контактной группы в Минске.

Надо с удовлетворением отметить, что процесс-то начался, прекратились боевые действия, прекратились наступательные операции ополчения, украинская армия, надо отдать должное Президенту Украины, сделала соответствующие шаги в рамках договорённостей. Были отодвинуты, во всяком случае в некоторых местах, системы залпового огня и артиллерии от населённых пунктов с тем, чтобы не было возможности их обстреливать.

Начался мирный процесс, начались первые контакты, и, на мой взгляд, появилась возможность в ходе этого процесса достичь хотя бы временного, но всё-таки урегулирования политическими средствами. Вот это всё безусловный позитив в ситуации, которая сложилась на юго-востоке Украины.

Но я даже не понимаю, с чем связаны эти очередные санкционные шаги. Может быть, кому-то не нравится, что процесс пошёл по мирному сценарию. Ведь когда-то, я уже много раз об этом сказал, наши западные партнёры довели дело до антиконституционного переворота в Киеве, затем поддержали карательную операцию на юго-востоке, а теперь, когда эта ситуация выходит в русло мирного урегулирования, предпринимаются шаги, которые направлены фактически на срыв мирного процесса. Зачем?

Вы знаете, у меня в голову приходит такая крамольная мысль, согласно которой Украина-то никого не интересует, она просто используется как инструмент для какой-то раскачки международных отношений. Украина используется как инструмент, как заложник желания некоторых участников международного общения, скажем, реанимировать НАТО, и не столько даже как военную организацию, а как один из ключевых инструментов внешней политики Соединённых Штатов, для того, чтобы объединить вокруг себя своих сателлитов, напугать какой-то внешней угрозой. Но если это так, то это не может не вызывать сожаления, потому что фактически Украина оказалась заложником чужих интересов. И думаю, что это плохая практика.

Что касается наших ответных мер, то Правительство думает над этим. Но если они и будут применяться, то только с тем, чтобы создать лучшие условия для нас самих. Считаю, то, что было сделано по поводу и в связи с ограничениями завоза продовольствия, там минусы, конечно, тоже и для нас есть, но они минимальные – скорее, плюсов больше гораздо для того, чтобы стимулировать развитие своего собственного сельского хозяйства, освободить рынок от западных товаропроизводителей, которые наш рынок хорошо освоили, а между тем пользуются поддержкой, субсидированием в гораздо больших объёмах, чем наши сельхозтоваропроизводители.

Кто-то знает, а кто-то нет, ведь субсидии на гектар посевных площадей в Евросоюзе в шесть раз, хочу это подчеркнуть, больше, чем в Российской Федерации. Поэтому и конкуренция тут была не очень справедливой. Но если Правительство придумает нечто такое, что поможет нам как-то решать свои внутренние проблемы, то с этим, наверное, стоит согласиться. Но мы ничего не будем делать во вред себе. Это что касается ответа.

А по поводу списков, я приветствую это решение Евросоюза. Чем меньше наши должностные лица и руководители крупных компаний будут разъезжать по заграницам, и больше будут заниматься текущими делами, тем лучше. То же самое касается и депутатов Государственной Думы, которые чаще должны общаться со своими избирателями, а не греть брюхо где-нибудь на заграничных курортах. Тем не менее некоторые вопросы, некоторые фамилии там – они, конечно, как-то так странновато звучат. Не помню, один из депутатов – по-моему, там формулировка такая – Бабаков, по-моему…

РЕПЛИКА: За активы.

В.ПУТИН: Да, за активы в Украине и в Крыму. Но у сегодняшнего руководства Украины у самих много активов и в самой Украине, и в Крыму. Видимо, если идти этой логикой дальше, то их самих нужно занести в санкционный список. Это первое.

Второе, премьер-министр самопровозглашённой Донецкой Республики: наши и западные партнёры, и украинские партнёры настаивали на том, чтобы в участии в переговорном процессе, в мирном переговорном процессе приняли высшие должностные лица самопровозглашённых республик, обращались к нам с просьбой, чтобы мы повлияли на то, чтобы они приняли участие. Мы постарались это сделать. Премьер-министр принимает участие в этой работе, был акцептирован как участник переговоров. Его взяли, внесли в санкционный список. Это что, тоже как одна из попыток как бы сорвать этот мирный процесс? Или что, что это такое?

Не хочется так думать. Но логики здесь точно совершенно нет. А так, в общем, знаете, обмениваться тем, что они кого-то не пускают, мы кого-то не пускаем – я вообще противник таких вещей. Мы их приглашаем к себе, пусть приезжают и работают. Мы не собираемся ни от кого закрываться. Это и не наш выбор. Мы по этому пути не пойдём. Но всегда, если с нами кто-то не хочет работать, альтернатива всегда будет.

ВОПРОС: Вы сказали, что не будете ничего делать во вред себе по этим санкциям, тем не менее ограничения по продовольствию уже привели к росту цен.

В.ПУТИН: Вы, видимо, немножко отвлеклись, потому что я сказал: и там есть некоторые вещи, которые, безусловно, являются отрицательными, но если рассматривать проблему в комплексе, то позитива больше, чем негатива.

ВОПРОС: Вчера ваш помощник сказал, что по автомобилям могут быть, по лекарствам и…

В.ПУТИН: Послушайте, я в такую техническую работу на этом этапе не включаюсь – это Правительство сейчас действительно думает над этим, готовит какие-то предложения. Если мои коллеги из Правительства придут к выводу, что такие-то, такие-то, такие-то шаги соответствуют интересам нашей экономики, то мы будем это делать. А так, чтобы просто показать свою крутизну, обязательно огрызнуться и понести из-за этого какой-то ущерб, так мы делать не будем.

Собственно, я хотел донести наш подход, а какие конкретные шаги будут и будут ли они вообще, мы посмотрим. Пусть Правительство подумает и сделает предложения.

Спасибо большое.

Таджикистан. Украина. Азия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 12 сентября 2014 > № 1174734 Владимир Путин

Переговоры с Председателем КНР Си Цзиньпином и Президентом Монголии Цахиагийн Элбэгдоржем.

В Душанбе состоялась трёхсторонняя встреча Владимира Путина, Председателя КНР Си Цзиньпина и Президента Монголии Цахиагийн Элбэгдоржа.

<...>

В.ПУТИН: Уважаемый господин Президент! Думаю, что Председатель КНР со мной согласится, мы благодарны Вам за инициативу встретиться в таком формате.

Действительно, состоялись недавно визиты в Монголию. Они были очень успешными. Мой визит в Монголию был связан с 75-летием событий на реке Халхин-Гол. В этой связи хотел бы отметить, что Россия и Китай приняли на себя основной удар и немецкого фашизма, и милитаристской Японии. Нам всем близки события тех лет, несмотря на то что они происходили уже более 70 лет назад. Монголия очень активно помогала Советскому Союзу в ходе Великой Отечественной войны. Мы это помним и никогда не забудем.

В следующем году мы будем отмечать 70-летие Победы в Великой Отечественной войне, я уже имел удовольствие пригласить Председателя КНР и Президента Монголии посетить Москву во время этих торжественных мероприятий. Хочу подтвердить ещё раз своё приглашение.

Естественно, географическая близость Монголии, России и Китайской Народной Республики позволяют нам осуществлять хорошие, долгосрочные проекты в области инфраструктуры, энергетики, горнодобывающей промышленности. Нам есть о чём говорить, и, безусловно, наладить постоянный диалог мы считаем важным, целесообразным и полезным.

Хотел бы поблагодарить и Таджикистан за то, что дал нам возможность встретиться в этом формате сегодня.

Спасибо большое.

Gilead Science Inc подпишет соглашение с производителями дженериковых препаратов с целью обеспечить доступ к более дешевым версия своего бренда Sovaldi для лечения гепатита С в 80 развивающихся странах, включая Индию, Индонезию и Пакистан. Лицензионное соглашение могут подписать уже в середине сентября, что позволит производителям дженериков выпускать Sovaldi и экспериментальные ЛС в комбинации Sovaldi с другими лекарственным средствами для лечения гепатита C американской Gilead, заявил исполнительный вице-президент Gilead Грегг Элтон (Gregg Alton).

Gilead подпишет лицензионное соглашение с производителями дженериков в отношении продаж Sovaldi

Компания планирует продать фирменный препарат Sovaldi и самостоятельно в некоторых странах с достаточно низким уровнем дохода, в том числе Индии, – стоимость терапии за 12 недель составляет 900 долл. В Америке препарат будут продавать с расчетом 1 тыс. долл. за препарат, или 84 тыс. долл. за 12-недельный курс терапии.

Цену на препарат раскритиковали руководители аптек, также как и американские сенаторы Чарльз Грэслей (Charles Grassley) и Рон Вуден (Ron Wyden), потребовав детального отчета от руководства по поводу формирования стоимости на препарат. В Британии сумма, указанная за терапию с использованием Sovaldi, вызвала критику со стороны регуляторов, но вскоре препарат был утвержден, поскольку регулятор получил “дополнительную информацию о рентабельности ЛС от производителя”.

Как заявляет Элтон, ряд дженериковых компаний, нацеленных на производство огромного количества препарата и его дистрибуции, “имеют решающее значение” для получения достаточно широкой доступности препарата в других странах. Он также пока не предоставил информации по поводу того, какие именно компании являются частью соглашения Gilead, пишет Bloomberg.

“На данный момент мы выбрали 5 или 6 компаний и посмотрим действительно ли все эти шесть подпишут соглашение о сотрудничестве с нами”, – добавил он.

По словам источников, знакомых с соглашением, среди компаний, которые были вовлечены в переговоры, называют Hetero Drugs Ltd., Mylan Inc. и Cipla. Также источник сообщил, что в соглашении продажи препарата будут осуществляться также в Южной Африке, Египте и Монголии.

В августе 2014 г. исполнительный директор индийской фармацевтической компании Cipla подтвердил факт переговоров с Gilead, пишет Фармацевтический вестник со ссылкой на FirstWordPharma.

Монголия и Япония: переход к экономическому партнерству

Марк Гольман, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института Востоковедения РАН

Япония была одной из первых великих держав признавших МНР и установившей с ней дипломатические отношения в феврале 1972 г. С этого времени японо-монгольские отношения прошли несколько стадий и неизменно развивались по восходящей линии.

До 1990 г., в период существования МНР, в политическом плане они носили протокольный характер. Но уже в 1977 г. обозначился основной ракурс этих отношений, а именно: оказание Японией экономической помощи Монголии. Так уже в том году Япония помогла создать в Улан-Баторе фабрику «Гоби» по производству кашемира. В настоящее время, благодаря последовавшим неоднократным японским субсидиям, она превратилась в мощный комбинат – основной производитель махеровых, кашемировых и шерстяных изделий, идущих на экспорт.

После победы в 1990 г. демократической революции Монголия, как известно, оказалась в тисках глубокого экономического кризиса 1991 – 1993 гг., связанного с распадом СССР – основной опоры МНР, и поставившего страну на грань катастрофы. И именно в эти годы Япония становится одним из главных, если ни главным спонсором Монголии, выдвигается в авангард инициированного ею же вместе с Мировым банком донорского движения помощи Монголии. В итоге, Монголия уже в 1991 г. получила 150 млн. долл. безвозмездной иностранной помощи и 250 млн. долл. на 1992-93 гг. Отметим, что это движение со временем охватило от 24 до 30 государств, включая РФ, КНР, Республику Корея, США, Германию и др., а также 10 международных финансовых организаций. За 1991 – 2003 гг. было проведено 10 совещаний доноров, преимущественно в Токио, а общая сумма помощи составила 2,4 млрд. долл., из них 52% — безвозмездная помощь и 48% льготные кредиты. 50% всех донорских поступлений обеспечила Япония.

Кроме того, примерно в это же время и позднее Япония самостоятельно предоставляла Монголии финансовую и техническую помощь, так что общая сумма японской поддержки к 2010 г. составила 3,6 млрд.долл. США (более 50% безвозмездно, остальное – льготными кредитами).

Эта помощь носила всеобъемлющий характер, коснулась почти всех отраслей промышленности и сельского хозяйства, общественного транспорта, дорожного строительства, ремонта тяжелой техники и машин, ремонта и реставрации школьных помещений, детских садов и больниц, развития телекоммуникаций, бизнес-менеджмента и.т.д.

Выражая Японии глубокую благодарность монгольского народа за помощь и поддержку с самого начала демократических преобразований в 1991 г., президент Монголии Цахиагийн Элбэгдорж особо отметил, что эта помощь «…всегда была своевременной и актуальной. Мы всегда с теплотой и благодарностью помним, как японский народ протянул нам руку помощи в труднейшие времена, когда из-за остановки теплоэлектростанций Монголия оказалась под угрозой замерзания, когда остановился общественный транспорт, когда из эксплуатации вышли транспортные средства пожарных служб и служб скорой помощи, когда нашим детям не стало хватать школ и детсадов. … Деньги японских налогоплательщиков сыграли решающую роль в преодолении нами трудных времен, и имели жизненно важное значение в развитии страны».

Эти слова президент Монголии Ц. Элбэгдорж произнес в своем выступлении на бизнес-форуме монгольских (150 человек) и японских (180 человек) предпринимателей, представителей около 500 ведущих фирм обеих стран, – который состоялся в Токио во время его знаменательного рабочего визита в Японию 21-24 июля 2014 г. Знаменательным этот визит стал потому, что обозначил конец спонсорской помощи и безвозвратных субсидий и перевод монголо-японских экономических отношений на рельсы взаимной выгоды и взаимодополняемости.

Монголия заинтересована во внедрении у себя японской технологии, техники, менеджмента и методов работы. Япония, лишенная особых минеральных богатств, заинтересована в получении из Монголии минерального сырья (уголь, медь, цинк и др.) и сельхозпродуктов: мяса, конины, шерсти.

Стороны договорились о развитии широкого сотрудничества в сельском хозяйстве, промышленности, в инфраструктурной сфере, в горнорудной и туристической отраслях, а также о финансово-техническом содействии Японии в реализации таких крупных проектов как строительство медицинского учебно-диагностического центра в Улан-Баторе, нефтеперегонного завода в Дархане и нового международного аэропорта недалеко от столицы.

Но главным результатом переговоров президента Ц. Элбэгдоржа и премьер-министра Японии Cинзо Абэ явилась достигнутая договоренность о заключении в скором времени Соглашения об экономическом партнерстве – 15-го по счету такого рода соглашения для Японии и 1-го – для Монголии.

Впервые идея разработать такой документ прозвучало в 2010 г. в ходе тогда государственного визита Ц. Элбэгдоржа в Токио – визита, провозгласившего Японию стратегическим партнером Монголии. За прошедшее после этого время указанная идея постепенно обретала плоть и кровь. И к 2014 году 80 специалистов, после 2 лет работы, представили предварительный текст Соглашения, насчитывающий уже более 1000 страниц.

В настоящее время идет его доработка, согласование и редакция, а ратификация должна состояться в 2015 г.

Оба лидера очень высоко оценили предстоящее соглашение. Выступая на пресс-конференции по итогам переговоров, C. Абэ отметил, что оно «выведет наши взаимодополняющие экономические связи на новый уровень», а Ц. Элбэгдорж подчеркнул, что – оно создает «стабильную правовую среду для активизации двусторонних экономических и инвестиционных связей». «Мы предлагаем — продолжил Ц. Элбэгдорж – изыскать возможности вместе производить и вместе выходить на международные рынки».

Действительно, вступление в силу Соглашения об экономическом партнерстве – а можно не сомневаться, что после доработки оно будет ратифицировано, ибо выгодно для обеих сторон – положит начало по сути свободной торговле и совместному производству с использованием японской технологии и ноу-хау, вдохнет новую жизнь во все сферы делового сотрудничества.

Прежде всего, оно конечно, будет способствовать расширению товарооборота между двумя сторонами, который в среднем находился на уровне 100 млн.долл. и лишь в 2013 г. достиг 280 млн.долл., что, как сетовал в Токио Ц. Элбэгдорж, не соответствует потребностям и торговому потенциалу обеих сторон.

Оно также призвано сгладить структуру товарооборота, при которой сегодня 90% — это монгольский импорт и 10% — экспорт, причем 50% импорта падает на бывшие в употреблении японские легковые автомобили, а экспорт – на мясо, конину и кашемир. Для расширения товарообмена стороны договорились о снятии 11% налога на монгольский кашемир и постепенного снижения 5% налога на ввоз японских автомобилей и 38,5% таможенных пошлин на импорт монгольского мяса.

Наконец, Соглашение откроет дорогу для увеличения прямых японских инвестиций, уровень которых в 500 млн.долл. в настоящее время, по мнению монгольского президента, является явно «неудовлетворительным».

Представляется, что окончательный текст соглашения об экономическом партнерстве будет отвечать решению проблем, обозначенных выше, и обе страны ждет подъем взаимовыгодного совместного экономического взаимодействия. А это в перспективе, вполне может привести к ослаблению в какой-то степени экономической зависимости Монголии от Китая и России и, во всяком случае, упрочит позиции Японии, как важного игрока на монгольском экономическом поле.

Монголия. Япония > Внешэкономсвязи, политика > ru.journal-neo.org, 8 сентября 2014 > № 1197417 Марк Гольман

По итогам 2014 г., объем китайского экспорта технического кремния превысит 800 000 т. Это на 15% больше, чем в 2013 г. Такой прогноз дали эксперты на международном конгрессе кремниевой отрасли мира в городе Хух-Хото, административном центре автономного района Внутренняя Монголия на севере Китая.

За январь-июнь текущего года в КНР выпущено 700 000 т технического кремния. Это на 16,7% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Из указанного объема 390 000 т кремния отправлено на экспорт. Данный показатель на 27% превысил уровень января-июня 2013 г. В частности, в марте и апреле 2014 г. Поднебесная отправляла за границу более 70 000 т кремния в месяц.

Основной причиной роста экспорта технического кремния из Китая стали растущие закупки этой продукции в Республике Корея и странах Юго-Восточной Азии. В свою очередь, росту спроса на кремний способствует развитие солнечной энергетики. По итогам 2014-2018 гг., объем потребления технического кремния в мире рос в среднем на 6% в год.

Японские специалисты могут помочь Томску решить проблему утилизации твердых бытовых отходов (ТБО), заявил в субботу губернатор Токио Ёити Масудзоэ (Yoichi Masuzoe) на совещании Сети главных городов Азии в Томском политехническом университете.

В Томске в настоящее время проходит саммит Сети главных городов Азии (ANMC21). Томск – единственный регион РФ, вошедший в организацию. На саммит в Томск приехали делегации из Токио, Сеула, Ханоя, Улан-Батора и Бангкока. Визит на дачи в Заварзино под Томском был частью программы.

"Вчера (в пятницу) я беседовал с (губернатором Томской области Сергеем) Жвачкиным. У Томска тоже существует проблема с утилизацией ТБО. У больших городов это серьезная проблема. Мы накопили большой опыт по утилизации отходов. Если господин Жвачкин не против участия Томска в этом проекте, то мы будем рады", – сказал Масудзоэ.

Представители токийской делегации уточнили, что на протяжении нескольких лет они проводят обучающие семинары для специалистов из других городов, в частности, Бангкока и Улан-Батора. Кроме того, японцы предлагают коллегам пути решения проблем минимизации загрязнения воздуха и влияния городов на климат. Ближайший семинар, который планируют провести токийцы, должен пройти в январе 2015 года в Японии.

Ранее мэр Томска Иван Кляйн сообщал журналистам, что одним из возможных направлений сотрудничества с Японией может стать создание мусоросжигающего завода. По словам мэра, у Японии есть хорошие наработки в сфере утилизации ТБО.

Почему китайцы такие...

Елена Кузьмина

Уровень интереса русских к Китаю и китайцам — величина непостоянная. В конце 2000-х годов, незадолго до пекинской Олимпиады, когда Китай стал предметом особого внимания во всем мире, несколько российских центров изучения общественного мнения провели исследования, которые должны были показать, как велика осведомленность наших соотечественников о Китае и насколько мы благорасположены к ее жителям. Оказалось, что относимся к китайцам мы в целом положительно[1], из примечательных национальных черт выделяем трудолюбие, работоспособность, ум и энергию. Не обошлось, правда, и без упоминаний негативных качеств: хитрости, наглости[2], пронырливости и лицемерия[3]. Осведомленность оказалась умеренной: респонденты назвали лишь троих выдающихся представителей Китая — Мао, Конфуция и Дэн Сяопина. С Китаем у нас ассоциируются: производство одежды, огромная численность населения, рис, Китайская стена, узкие глаза, коммунизм и палочки для еды[4]. Еще один, не столь научно выверенный, но эффективный инструмент исследования, «Гугл», дает показательную перспективу. Набирая в поисковой строке «почему китайцы такие…», мы получаем варианты продолжения: «тупые/жестокие/умные/худые». Если же спросить нас — китаистов, некитаистов, тех, кто имел или не имел опыта общения с китайцами, — скорее всего, наши ответы на вопрос о том, что это за люди, будут укладываться в рамки, заданные социологическими опросами, а то и подсказками «Гугла». Почему так происходит? Может быть, все подобные исследования лишь отражают известные стереотипы? Или у наших суждений есть реальные основания?

В этом отношении интересно сравнить наши впечатления с первым в отечественной традиции описанием китайцев, сделанным, наверное, самым эксцентричным и непосредственным «наблюдателем» в истории российской китаистики — Иваном Орловым (1765—1840). Его сочинение тем более ценно, что создано на рубеже XVIII и XIX веков, в «достереотипную эпоху», когда общественного мнения о китайцах попросту не существовало. С момента публикации в 1820 году оно не переиздавалось и, к сожалению, выпало из научного оборота, хотя представляет несомненный интерес не только для специалистов, но и для широкого круга читателей. Это не просто уникальный источник с точки зрения истории науки, истории русского языка и культуры, но, что еще важнее, — единственное в своем роде свидетельство очевидца, жившего в Китайской империи в период последнего расцвета традиционного Китая. Удивительным образом оно предвосхищает, а в какой-то мере и обосновывает современные представления о национальном характере и привычках китайцев.

Русская духовная миссия: первый взгляд на Китайскую империю

Первые контакты русских и китайцев относятся к XVII веку — периоду активного освоения Россией Восточной Сибири. Тогда взаимодействие между русскими и китайцами ограничивалось эпизодическими столкновениями с войсками маньчжурской династии Цин, правившей в Китае между 1644 и 1911 годами. О продолжительном мирном сосуществовании двух наций, уже на китайской земле, стало возможным говорить не ранее XVIII века, когда в Пекин прибыла первая русская духовная миссия. Идея направить в Китай такую миссию возникла почти случайно, когда в Петербург пришло известие о деятельности первого православного священника в Китае Максима Леонтьева. Отец Максим совершал богослужения единственно ради сохранения православной веры в небольшой русской общине в Пекине, состоявшей из пленных албазинцев и их семей[5]. После его смерти в 1712 году просьбы албазинцев прислать нового священника способствовали тому, что уже в 1716 году первая духовная миссия во главе с митрополитом Илларионом прибыла в Пекин.

С прибытием второй миссии в 1729 году в распоряжении русских оказались уже два подворья — Северное, где находилась Никольская церковь и жили албазинцы, и Южное, в почетном месте в центре Пекина, на посольском дворе. Русские миссионеры состояли на службе одновременно у России, подчиняясь церковной юрисдикции сибирских митрополитов, и у Цинской империи, так как обслуживали русскую гвардейскую роту цинских войск. Задачи перед миссией стояли самые широкие: от дипломатического представительства Российской империи в Китае до изучения культуры, традиций и языка Цинской империи. Позже, в XIX веке, среди участников русской духовной миссии были такие выдающиеся синологи, как И. Я. Бичурин, П. И. Кафаров и другие, и она не случайно считается колыбелью российской синологии.

К моменту прибытия в Пекин Ивана Орлова российская духовная миссия, существовавшая уже более полувека, накопила множество различных документов, в том числе о Китае. Но первая серьезная, или по крайней мере по-настоящему амбициозная, адресованная широкой публике попытка дать исчерпывающее описание Китайской империи была сделана Иваном Орловым.

Иван Орлов и его роль в русской миссии

Иван Орлов прибыл в Пекин 2 ноября 1781 года в составе седьмой миссии, возглавляемой архимандритом Иоакимом Шишковским. Кандидатура начальника миссии утверждалась долго. Первый кандидат — иеромонах Амфилохий из Саввино-Сторожевского монастыря — скончался вскоре после выдвижения его на этот пост. Еще три кандидата сразу отказались, четвертого же — игумена Ювеналия из Кизического монастыря — отсоветовал брать Вениамин, митрополит Казанский, указав на то, что Ювеналий «при всей своей честности, исправности и своем усердии — человек слабого здоровья, и в излишества ему входить не можно»[6].

Очевидно, что к участию в духовной миссии в Пекине не стремились и воспринимали его как повинность. Об «излишествах» же, упоминаемых в письме митрополита Вениамина, можно судить по описанию седьмой миссии в «Исторической записке архимандрита Софрония Грибовского»:

«С архимандритом Иоакимом Шишковским:

Иеромонах Антоний, который, живучи при Успенской церкви, в пьянстве обжог себя, лежа на горячем кану[7], от чего в недолгом времени скончался.

Иеромонах Алексей, бывший коварным и злобным врагом своему архимандриту, который на его, иеромонаха, со слезами предо мною жаловался, что он против его, архимандрита, церковников и учеников сильно возмущал.

Иеродьякон Израиль. Кроме неумеренного пьянства, оказывал великие развраты и соблазны, впал от пьянства в болезнь и по приезде моем в Пекин 1794 года февраля 6 умер.

Церковники:

1-й Иван Орлов, который за непочитание своего начальника и ослушание в Россию выслан, где к великому удивлению, не токмо яко противник власти ничем не наказан, но напротив чином и жалованьем был награжден.

2-й Семен Соколовский, сей церковник развратной жизнью не токмо всех от самого начала прежде его бывших в Пекине церковников и учеников, да и всех кого б из русских ни взять, много превзошел; но и самых распутнейших неверных китайцев, будучи христианской веры исповедатель, а притом и церковник, своими непотребными и крайне соблазнительными качествами, как все знающие его, Соколовского, мне говорили, превысил» [8].

Интересно, что из всех участников седьмой миссии за непристойное поведение осуждают именно Ивана Орлова. «За исключением некоторых аномалий, вызванных выходками церковника Орлова, седьмая миссия жила спокойно», — замечает миссионер и историограф Пекинской духовной миссии Николай Адоратский[9].

Имя Ивана Орлова было хорошо известно, его историю рассказывали в назидание потомкам. Так, почти сто лет спустя после снаряжения седьмой миссии, в 1876 году, «Иркутские епархиальные ведомости» опубликовали «Очерк давнего быта Пекинской духовной миссии», в котором подробно описываются «злодеяния» Орлова[10]. «Прошлое 18-е столетие памятно неоднократным снаряжением духовных миссий в Камчатку и в Китай. Но нельзя забыть и того, как мало обращалось внимания на нравственные качества начальников миссии… О простых же церковниках и думать было нечего, как о прислуге при миссии, гласа неимущей. Но как много мог вредить делу посольства и чести отечества какой-нибудь дьячок, это увидим из следующей повести»[11]… — пишет в предисловии к очерку протоиерей Прокопий Громов, под «каким-нибудь дьячком» подразумевая, конечно, Ивана Орлова.

Чем же Иван Орлов настроил всех против себя?[12]

Все источники указывают на его необычайную физическую силу, склонность к рукоприкладству, своевольное поведение и длительную историю вражды с начальником миссии архимандритом Иоакимом Шишковским.

«Тут же в Москве начал Орлов свои злостные проделки. Получив от архимандрита 25 рублей на покупки в дорогу, он деньги употребил в свою пользу, оклеветав пред полицией извозчика, будто бы похитившего их…»[13]. Судя по описанию Прокопия Громова, вражда между Орловым и Иоакимом Шишковским завязалась, что называется, на бытовой почве: «В дальнейшем путеследовании, на Гобийской степи, был такой случай. Архимандрит приказал своему слуге вскипятить воды для чая. Подошел Орлов и спросил: чей это чайник? — Отца архимандрита, — отвечал слуга. Архимандрит едет в повозке, сказал Орлов, а я верхом и устал, и при этих словах сбросил чайник и на месте его поставил свой. Когда же архимандрит заметил Орлову эту дерзость, то он наговорил начальнику столько дерзостей, что сей последний как малоросс горячего нрава вынудился наказать его плетью. А это наказание до того озлобило Орлова, что он поклялся быть вечным врагом архимандриту»[14]. Очерк изобилует описаниями бесчинств, творимых Иваном Орловым: «В один воскресный день самовольно ушел в китайский город на комедию, где, напившись пьян, бросал ионками (посудой из глины и олова, в которой подносят вино и прочие напитки), чем напугал китайцев до того, что они ушли из комедии. Вечером Орлов вернулся на Посольский двор в бесчувственно пьяном положении…»[15].

В 1783 году Иван Орлов был определен на старое подворье, к Никольской церкви. В обязанность ему вменялось приходить за просфорами и вином в посольский двор, однако он не захотел подчиниться распоряжению начальника миссии, и служба в Никольской церкви прекратилась на несколько месяцев. Архимандрит Иоаким Шишковский отказался выплачивать Орлову жалованье. Когда архимандрит приехал в Никольскую церковь с очередным увещеванием, Орлова он не застал, но обнаружил, что «передний и задний дворы, переходы у церкви, перила и окна перегажены нечистотами от множества напложенных у Орлова кур и других птиц. Но его Орлова келья снаружи и внутри отделана была с комфортом, на что употреблено им без всякого разрешения от начальника миссии 25 тысяч чохов — 50 рублей. Сверх того колокольня была завалена кирпичом. На вопрос архимандрита: для чего этот кирпич? Слуги отвечали, что церковник Орлов хочет несколько казенной земли стеною обнести, да китайский офицер ему не дозволяет…»[16]. На увещевания архимандрита Иван отвечал грубостями и побоями, за что и сам подвергался побоям и аресту. Дважды Орлов обращался в Пекинский трибунал[17] с рапортом.

Первый рапорт, в котором Иван Орлов жаловался на то, что «не находя по себе никаких винностей и пороков, с самого же помянутого приезда нашего в Пекин, не только происходящие от помянутого старшего Иоакима мне страшные, бесчеловечные худые поступки, обиды, утеснения и смертебиения… претерпевал… но наконец уже и жалованье, определенное мне за мою должность от Святейшего Синода, он же священник Иоаким отнял у меня вовсе»[18] и утверждал, что знает «за ним помянутым священником Иоакимом важные, касающиеся Ее Императорского величества всемилостивейшая нашей Государыни дела», за которые «у нас в России… архиереев и губернаторов на куски режут, и в огне жгут»[19], не повлиял на судьбу Ивана Орлова. Хотя остальные участники миссии уклонялись от свидетельств в пользу одной или другой стороны, в споре с архимандритом Орлову удалось склонить трибунал на свою сторону.

Второй рапорт, примерно того же содержания, послужил основанием для высылки Ивана Орлова из Китая обратно в Москву. На этот раз архимандрит Иоаким Шишковский направил в Пекинский трибунал бумагу, в которой сетовал на то, что Орлов «звания своего как должно не исправляет, мне не повинуется, приказаний моих не слушает, и, презрев указы своих правительств, вошел в здешний трибунал с ложными на меня какими-то делами… того ради дьячка Ивана Орлова за его таковые бессовестные поступки благоволено бы было выслать в Россию»[20].

В ноябре 1787 года Иван Орлов был выслан из Китая в Иркутск. Его пребывание в Пекине продлилось шесть лет.

Описание Китайской империи

Хотя наши источники свидетельствуют о том, что Иван Орлов вел в Пекине довольно веселую и разгульную жизнь, сам он утверждает иное: «во время пребывания моего в Пекине первым предметом было мое упражнение заниматься сочинением сего моего о Китайской империи описания»... «всячески старался еще в Пекине будучи привести сие мое о Китайской империи описание в окончание, но по некоторым обстоятельствам не могши там сего исполнить, с божьей помощью кончил уже оное по возвращении моем оттуда в Россию»[21]. (Кстати, Иван Орлов прибыл в Пекин шестнадцатилетним юнцом, так что основную часть своего описания он создавал в совсем молодом возрасте).

В предисловии к своему труду[22] Иван Орлов сетует на то, что современные ему зарубежные сочинения о Китайской империи устарели и написаны в основном со слов третьих лиц, а потому недостоверны: «Есть разные с описаний о сем государстве на нашем российском языке переводы, но поелику те описания, с коих у нас переводы имеются, писаны и сочиняемы были, во-первых, в давних временах, во-вторых, не самими лично бывшими и жившими в Китае людьми; а по заочности находившимися в своих отечествах, как то: во Франции, Германии, и в других местах, единственно по одним только случайно доходившим до них о том в разные времена слухам, пересказаниям, или другим каким-либо известиям, то и не могут оные во всех частях содержания своего быть достаточны и имоверны»[23].

Между тем самому Ивану Орлову посчастливилось увидеть жизнь империи Цин своими глазами. «Во-первых сей случай бытия моего в Китае, и самоличного приобретения о нем познания и понятия; во-вторых, еще и то, что ни с самого начала заведения между Россией и Китаем коммерции, ниже с того времени, как в столичном оного городе Пекине, посылаемые туда попеременно духовные свиты со студентами стали жить, поныне ни от кого из числа бывших и живших там при оных свитах соотечественников и предместников моих, оному государству никакого описания еще не сделано»[24] — все это подвигло Орлова к созданию подробного описания монархии, «которая как по древности своей, так и по существующим в ней премудрым ее законам и правлению, а также и по природному всего в ней изобилию и богатству, из весьма давних времен обращает на себя любопытное и завистное всей Европы внимание»[25].

Сочинение Ивана Орлова состоит из семи глав, «в которых описываются: 1) изъяснение о Китае и его названиях, пределы и величина государства; воды, омывающие берега и напояющие внутренность оного, климат, качество земли и произведение оной. 2) число жителей, род и происхождение оных, с показанием древности существования Китайской империи и приобщением к тому хронологического расписания всем бывшим с начала основания оной Империи, поныне царствовавшим ханам и императорам, с кратким притом о достойных из них примечания и важных в царствование их происшествиях описанием; также вид или черты лица тех жителей, их языки, вероисповедание, храмы и жертвоприношения. 3) качества, нравы и обычаи, домоправление и образ жизни китайцев; обряды, состоящие в отправлении торжественных их праздников, пиршеств, бракосочетаний и печальных церемоний, то есть похорон; съезды ко двору и поклонения Государю, учтивства для знатных принцев царской крови, пышность оных и прочих знатных вельмож в езде, взаимное их между собою и вообще всего народа обхождение; пища и одежда. 4) классы жителей, дворянство, простой народ, то есть крестьяне или земледельцы, хлебопашество, купцы, их торговля, художники и ремесленники. 5) науки, художества, фабрики и заводы. 6) государственный герб, образ правления, величество китайского императора, его власть и воздаваемая ему честь; государственные доходы, военная сила, чины, гражданское правительство, судебные места, судии, судопроизводство и наказания» и, наконец, 7) «разделение государства на области, название, местоположение и пространство оных областей с их провинциями и уездами, равно чем каждая из них изобилует и что из которой выходит, а также столичные тех областей, губернские, провинциальные и все уездные города с достойными и любопытства заслуживающими в них зданиями или другими какими замечаниями»[26].

В качестве источников Орлов указывает как свой личный опыт, так и разного рода справочную литературу: «…писал я оное не с доходивших до меня о изъясненных в нем материях каких-либо слухов или баснословных пересказаний, но с того единственно, что примечания и любопытства достойным живши там на самом деле видеть, и по обхождению с тамошним народом из качеств и действий оного лично заметить мне случилось; а где в каких местах Китая ни случилось мне быть, и лично чего видеть или заметить самому, о том дополнял я из государственной их географии и прочих по приличию материй книг, по своим местам во свидетельство приводимых, при всем том просто, без всякой прикрасы и красноречия»[27].

Фрагменты «Описания…», созданные на основании «государственной их географии и прочих по приличию материй книг», представляют интерес скорее для истории науки. Для нас интересны непосредственные впечатления Ивана Орлова, его личный опыт общения с китайцами. Тем более что опыт этот, по свидетельству Прокопия Громова, был обширен и разнообразен, от бытовых конфликтов до взаимовыгодной кооперации: «А какие отношения церковника Орлова были к туземцам? К женскому полу — такие, что с самого прибытия в Пекин заразился он болезнью. А с мужчинами разделывался нижеследующим образом. Один китаец, слуга офицерский, нечаянно зашиб принадлежавшего Орлову утенка. Орлов, схватив китайца за ворот, бил кулаками немилосердно, и, не удовольствовавшись тем, побежал в свою келью, и, схватив железную цепь, того же китайца начал бить ею бесчеловечно до тех пор, пока не отняли бедняка прибежавшие на позор сей два русские крещеные Иван Иофа и Семен Ли»[28]… «Китайцы, зная Орлова за человека, одаренного физическою силою и за безнаказанного, стали обращаться к нему как к посреднику в спорных между собою делах, рассчитывая, что суд его короток, и не ошибались. Так, дворнику Посольского двора один китаец был должен, и долга, по многим требованиям, не платил. Дворник призвал на помощь Орлова; а он, не думавши долго, пришел к художнику — и не застав его дома, разломал ворота, выбил окошки, и такою разбойническою выходкой приведши в ужас домашних, сказал им: если не заплатите дворнику долг, то и все стены ваши разрою»[29].

Мы выбрали для публикации наиболее «импрессионистические» фрагменты «Описания…», основанные на непосредственном опыте и наблюдениях Ивана Орлова. В текст внесены некоторые модернизирующие орфографические и пунктуационные изменения, облегчающие чтение; с этой же целью в некоторых местах внесено дополнительное разбиение на абзацы.

***

О виде или чертах лиц жителей[30]

Китайцы роста среднего, телом здоровы и толсты, лицо имеют полное и круглое, или лучше сказать широколицы; глаза малые продолговатые, черные навыкате, нос короткий и плоский, бороду долгую, но редкую, волосы черные и жесткие, в рассуждении же цвета между собой различны, ибо те, которые живут в северных провинциях, белы, как европейцы, а которые в южных, смуглы и черны. Впрочем, черты лиц их не противны.

Женщины китайки все вообще статны, во всем сложении тела порядочны и гораздо лучше мужчин, лица их приятны: некоторая белизна в чистом, нежном и полном лице, смешавшись с природным румянцем и умеренной смуглостью, придает им красоту. По справедливости можно сказать, что совершенными бы их красавицами можно было почесть, если бы ноги у них не были малы, которые они у младенцев женского только пола от самого рождения нарочно в кожи зашивают, чтоб более не могли расти, и до тех лет, пока могут оные расти, перевязывая и пеленая стараются как возможно сделать их менее, отчего пальцы меньшие на ногах, будучи стеснены, подогнувшись вниз к большому пальцу и как бы срастясь с оным, показывают вид ступни остроконечной, будто об одном пальце, и вся ступня с пятой не более составляют длины, как вершка два, чрез что не только тем они ноги свои обезображивают, но и ходить иначе не могут и по ровному месту, как с великою трудностью на одних пятах, качаясь со стороны на сторону, а с горы и на гору не могут ходить, как разве ухватясь за что-нибудь; но у них напротив совершенная красота состоит в сих маленьких и безобразных ножках[31].

О качествах, нравах и обычаях, домоправлении и образе жизни китайцев. О качествах вообще[32]

Китайцы вообще все от природы бодры, остроумны и весьма прилежат к наукам, художествам и рукоделиям. Но при всем том горды, вспыльчивы, хитры, лукавы, корыстолюбивы, обманщики и великие к женам ревнивцы. Однако ж они в бодрости, или лучше сказать в храбрости и телесных силах с нашими русскими равняться не могут. Что же касается до остроты их разума, хитрости и прочих способностей, то в оных должно отдать им справедливость.

О нравах и обычаях[33]

Китайцы между собою весьма обходительны, они вообще имеют тихий, сговорчивый и человеколюбивый нрав; в поступках и в житье их много находится приятного, а только к иностранцам, хотя наружно и кажутся они чрезвычайно также ласковы и вежливо с ними обходятся, но внутренне к ним недоверчивы и завистливы, а в торговле против их хитры, лукавы и необычайно обманчивы. К корысти же столько жадны, что приобретение оной предпочитают чести. Ибо употребленный ими на то какой-либо хитролукавый вымысл или подлог они за стыд и грех себе не почитают, а еще за особое в том искусство и остроту разума своего признают, и тем еще хвалятся и в похвалу себе приписывают, что они в таковом действии хитростью и разумом своим превосходят иностранцев.

О корыстолюбии и обманах[34]

Корыстолюбие заставляет их представлять всякие лица, и иногда совсем не корыстолюбивых людей и готовых к оказанию услуг, чтобы тем приобрести себе доверие и, воспользуясь оным, удобнее было употребить его в свою пользу. Ибо когда они от чего барыш иметь чают, то к получению оного всевозможное употребляют лукавство. Корысть яко предмет всех дел содержит их в беспрестанном движении. В самых малейших известиях находят они стези к достижению до своих намерений. — Для них нет ничего тяжелого, они пускаются в опаснейшие путешествия, когда только какую пользу получить могут. Улицы и реки у них наполнены всегда отъезжими и приезжими людьми, ищущими неусыпно себе какого-нибудь барыша. Они весьма искусно умеют подольститься к тем людям, в которых имеют какую-нибудь нужду или которые в состоянии пособить им в достижении какого-либо предмета. Китаец готов ждать целый год того случая, который должен совершить его намерение.

Искренность не есть главною их добродетелью, а особливо когда имеют они дело с иностранными. Они, а особливо коммерческого звания люди, против их не только в товарах, но и в съестных припасах делают великие обманы, как то: вместо целых кусков каких-либо шелковых материй отпускают подобно тем кускам сделанные пустые свертки бумаги. Что бывало и с нашими купцами в Кяхте; а в съестных припасах, которые продаются на вес, для тяжести у сушеной и соленой рыбы головы набивают крупным песком, иные битую живность, разумея гусей, кур, уток и прочих употребляемых в пищу птиц, разрезывая вынимают из них все мясо, пустоту же оных чем-нибудь наполняют и отверстие так хорошо заделывают, что обман их не прежде познать можно, как когда таковую штуку должно в кушанье готовить. Другие умеют делать ветчину, наполняя кусок дерева некоторою землею и обтягивая оный весьма искусно свиною кожею, которой обман можно открыть только тем, когда ножом порежешь.

А в Куан-Дуне, то есть по-европейски называемом Кантоне, сказывают, сверх сего делают они еще и то, что при продаже иностранцам на корабли живьем скота, свиней, баранов и телят за час до продажи кормят их соленым кормом и поят через меру водою, во-первых, для того, чтобы раздулись и больше сытыми казались, нежели каковы в самом деле есть; а во-вторых, зная, что оные по покупке скоро, ежели не все, то по крайней мере сколько-нибудь из них помрут, и что покупщики, между которыми бывают и европейцы, падали не едят, а кидают оную в море, то продавцы после продажи нарочно разъезжают около тех кораблей на лодках и выкидываемую мертвую скотину паки к себе даром уже на лодки собирают, и освежая мясо оной вторично в продажу и в пищу себе употребляют.

Впрочем, хотя китайцы и другим подобным сему великому множеству плутней научены, однако же мошенники их не производят никаких насильствий, но добычу получают единственно своею хитростью и проворством. Иные ездят за кораблями, и, врываясь между теми, кои стоят в пристани, и где ежедневно торг производится, ночью входят на оные и уносят, что им попадается. Другие ездят за купцами дни по три и по четыре, до тех пор, пока найдут удобный случай произвести в действие воровское свое намерение. А если кто из них в каком обмане или воровстве пойман и приличен бывает, то извиняется в том своим неискусством и оплошностью, говоря: что он на тот раз был хуже скота, который в таком случае гораздо бывает проворнее его и что он в другой раз таков плох не будет, а постарается впредь быть в том поискуснее и не допустить до себя того, чтоб иностранец в чем-либо мог провести его.

О гордости китайцев и тщетных их о себе воображениях[35]

Что касается до гордости их, то доказывается оная тем, что они выше, разумнее и просвещеннее себя никакой народ не признают, потому: как они сами из своего государства никуда ни за чем не ездят, а видят приезжающих к ним только из других государств людей, то из того и заключают, что государство их есть первейшее и богатейшее на свете; а они просвещеннейшие и разумнейшие из всех прочих народов, и думают, что к ним из других государств приезжают люди ни для чего иного, как для набогащения и занятия от них политики, просвещения и прочих их обычаев; а потому вообще ко всем иностранным народам, которых они почитают против себя невеждами, имеют великое презрение, и говорят о себе, что они только одни имеют по два глаза, а соседи их совсем слепы. Одни европейцы только искусством своим заслужили у них себе похвалу, что они им против себя по одному только глазу приписывают.

Ни один народ не имеет столь высокого воображения о своем величестве и преимуществах, кои иной пред другими народами иметь думает, как китайцы. Сия природная их гордость производит даже и в подлом народе презрение ко всем прочим нациям. Они в доброту своей земли, своих нравов, обыкновений и правил так влюблены, что не могут себе представить, чтобы вне Китая могло быть что хорошее и истинное, чего бы ученые их не знали. Обычаи их столько им кажутся совершенными, и столько почитают их, что нет ничего невозможнее как уговорить их переменить что-нибудь или что-нибудь ввести в обычай европейское.

О гневе и вспыльчивости[36]

Относительно же гнева и вспыльчивости китайцев, то хотя они, подражая нравственности, и почитают оные возможным пороком, а потому и стараются преодолевать себя в том, однако по свойству климата их земли, имея от природы горячий нрав, при малейших оскорблениях или неудовольствиях не имеют твердости духа великодушно сносить оные, почему, следуя только по наружности правилам нравоучения, хотя они при досадах или обидах и показываются, будто без всякой чувствительности их сносят, но втуне того не оставляют, а при случае весьма искусно чувствительнейшим образом отмщевают.

Они неудовольствие свое скрывают, а если, имея оное на знатных особ, не в силах изъявить им оного, то в рассуждении своих неприятелей наблюдают в наружных поступках великую осторожность, так что никак подумать не можно, чтобы они раздражены были; когда же находят случай причинить неприятелю своему чувствительную или смертную досаду, то пользуются оным с жадностью. Терпеливость, которую они сперва оказывали, клонилась только к тому, чтобы лучше изыскивать способного времени к произведению надежнейшим образом умышляемого удара; словом, они против неприятелей своих даже и самую смертельную ненависть до тех пор скрывают, пока не могут сделать им наичувствительнейшего отмщения.

О любострастии и ревности[37]

Китайцы по свойству климата их земли от природы весьма к женскому полу любострастны, и по тому любострастию своему, кроме настоящей одной законной жены, имеют они не только по нескольку наложниц, но сверх того еще и содомское сообщение с младыми и благолепными юношами; а при всем том и чрезвычайно ревнивы, ибо они из-за всего того вольного страстей своих удовольствия жен своих держат в домах, подобно как взаперти, не позволяя им со двора сходить и ездить, а буде по необходимости какой хотя и случилось бы им куда ехать со двора, что однако ж бывает в год не более двух или трех раз, да и то по их обыкновению или для свидания в постановленное на то время с родителями или какого-либо поклонения, то знатные отпускают их в нарочно сделанных для того наподобие маленькой одноместной карете, с маленькими по бокам для света, да и то за флером стеклышками носилках, или лучше сказать портшезах; а прочие в подобных тому тележках, так чтобы они никого и их никто не видал.

Почему весь вообще женский пол их, выключая низкого звания и деревенских жителей, да и то разве по какой-либо крайности для снискания себе пропитания, не только в публику, никогда никуда и ни в какие собрания не являются; но и в домах видеть жен и дочерей их не можно; ибо они у них находятся в отдаленных внутренних комнатах и, занимаясь в домах между собою своими увеселениями, живут как невольницы, и вход к женатым людям не только посторонним, но и родным живущим в одном с ними доме мужчинам запрещается. Почему даже отец к женатым сыновьям и большие братья к меньшим входить права не имеют; а одним только детям к отцу, или по неимению оного, меньшим братьям к старшему, которого должны почитать за отца, самим собою, или по призыву вход не возбраняется.

И для того посторонние люди друг к другу в домы в гости не ходят, и потому ни по какому приятельству и дружеству в домах своих гостеприимства и угощения не делают, а по надобностям своим, если кто с кем нужду имеет накоротке видеться, то свидание имеют у ворот дома, буде же обстоятельства свидания требуют употребления на то немалого времени, то все свои нужды, комиссии, партикулярные дела и угощения между собою отправляют в трактирах.

О поведении женского пола[38]

И таким образом судя об уединенной жизни их женского пола, кажется, жизнь оного есть самая скучная и невольническая. Однако как женщины их китайки от природы весьма так же хитры и лукавы, как и мужчины, то хотя и принимают на себя пред мужьями своими снаружи добрый вид, и кажутся им, что будто они таковую от них в свободе себе вольности ограниченность, а чрез то и причиненную им удалением их от общества скуку по привычке без всякого неудовольствия сносят и рады все то терпеть, только чтоб угодить им и тем уверить их, что они живут целомудренно; но напротив того из-за всей таковой строгой жизни находят средства в свободное время удовлетворять свои желания, так же как и мужья их с другими.

В Китае много есть слепых мужчин, от природы или по случаю какому таковыми сделавшихся, которые все вообще великие искусники играть на бандуре и прочих музыкальных инструментах, петь песни и сказывать сказки; они сим искусством ходя по улицам снискивают себе пропитание и от того имеют состояние. Китайки, услыша таковых слепцов по музыке, ходящих по улицам, призывают их для забавы к себе в комнаты (что им, в рассуждении одних только слепцов, яко они ничего не видят, делать не запрещается) и, занимаясь слушанием их музыки, песен и басен, вместе с тем обращаются к непозволенным удовольствиям и платят им за то щедро. В противном же случае если не так, а иногда и для осторожности прибегают к другим средствам.

О домоправлении и образе жизни[39]

Китайцы в домоправлении и в образе жизни умерены и бережливы, но ничего напротив не щадят для пышных торжествований, праздников, для рождения и других великолепных обрядов, как то при свадьбах, похоронах, и прочих тому подобных пиршествах. Они любят музыку и всякого рода представления. Для чего у них есть множество театров, в коих представляют героические, трагические, комические и драматические оперы, из коих по склонности их нации к любовным делам более любят представления любовные.

Впрочем, хотя они по свойству нравов своих и порочны, однако любят также и добродетель и тех людей, которые ей следуют. Почему сохраняя память добродетельных мужей и оказавших важные услуги отечеству, делают в честь им торжественные врата и другие разные монументы с похвальными подписями.

Целомудрию, которого они сами не творят, дивятся тем более, когда видят оное в других, а особливо во вдовицах, ежели между сими находятся такие, кои поступают строго по правилам целомудрия и воздержания, то также в честь и им созидают великолепные столпы с прославляемыми надписями. У них редко случается, чтобы вдова выходила за другого замуж, ибо по их обыкновению таковая женщина поступит против благопристойности, когда по смерти своего мужа к другому браку приступит.

О пище, питии, одежде и уборах китайцев[40]

Хотя Китай всем тем, что нужно человеку иметь на свете к удовольствию и роскошной жизни, как то богатством, пищею, питием, одеждою и прочим изобилует паче других стран, однако китайцы как в пище и питии, так и в одежде весьма умерены.

О пище и питии

Пища у китайцев состоит из разных яств. Они одного хлеба только не едят, поелику оной по свойству тамошнего климата употреблением в пищу натуре их отяготителен, и потому оного там нет; а прочее все, что в их земле из плодов земных родится, и из домашнего скота, диких зверей и птиц водится, едят без всякого различия и разбору.

Обыкновенная их вообще всех частных людей и простого народа пища состоит в простой из сарачинского пшена[41], вареной в пустой воде, без соли и масла каши (которая служит им употреблением со всяким другим кушаньем и вместо хлеба), разных плодах, кореньях и огородной зелени; у прочих же знатных людей, и в трактирах, кушанья состоят из разных мяс, как то свинины, баранины, говядины, кур, гусей, уток и маленьких с начинкой тоже разных мяс пирожков, сделанных из чистой крупитчатой муки и обваренных в кипятке, по-ихнему называемых пяньши; впрочем, хотя все те мясные их кушанья готовят хорошо, но только не по-нашему; ибо таких жидких кушаньев, как у нас щей, супов и похлебок у них нет и не делают, а всякое их кушанье делается с разными приправами наподобие наших соусов густое, притом же неприятным кажется еще и то, что китайцы, кроме употребляемого ими в пищу всякого домашнего скота и птиц, как то свиней, баранов, быков, кур, гусей, уток и всякой рыбы, без исключения употребляют также в оную и прочих всех чистых и нечистых животных, как то лошадей, верблюдов, лошаков, собак, кошек, крыс, лягушек, ужей и прочих тому подобных животных, из коих последних, то есть ужей, в некоторых провинциях нарочно водят в домах для употребления в пищу; а из первых животных, то есть лошадиное, верблюжье и лошачье мяса, большею частью бывают околелых от старости или болезни; ибо там здоровых оных нарочно для пищи убивать заказано.

Однако ж за всем тем лучшим из всех тех животных почитают и больше есть любят свиное мясо. Почему оное всегда при угощении в столах составляет самое лучшее кушанье; а за ним хорошим также кушаньем почитают мяса лошачье и собачье, которые, предпочитая другим, даже и при водке на закуску употребляют; а иные якобы для лакомства делают еще и то, что целую свиную тушу распластав в летнее время, кладут на солнце, чтобы зародились в жиру ее черви, и когда оные величиной будут по вершку, а толщиной в палец, тогда, сбирая их, жарят в масле и делают из них приятное для себя кушанье.

Всякое их кушанье на столе у них ставится не целыми частями или штуками, а изрезанным в мелкие куски так, как в рот можно положить, и подается, смотря по сорту оного, в небольших фарфоровых чашках или на тарелках, каждому особо; едят оное без хлеба, ибо там его нет, а вместо оного, как выше о том сказано, со всяким кушаньем вприкуску употребляют вареную в простой воде без соли и масла из сарачинского пшена кашу, такую как у нас делают на кутью.

При чем ложек, ножей и вилок не употребляют, а вместо оных едят двумя маленькими, в четверть, или вершков в пять длины, толщиною в гусиное перо деревянными из черного дерева или из слоновой кости сделанными палочками, которыми, держа их в правой руке между большим и двумя следующими пальцами, и поднеся левою рукою ко рту, в чашке вышеупомянутую кашу или другое какое кушанье препровождают в оный, и так проворно и ловко ими действуют, что не только маленький кусочек чего-либо, но даже самую мелкую крупинку или булавку ими поднимают.

Когда у кого обедают гости, то бывают при том великие обряды, всякому гостю накрывается особливый стол, уставленный множеством с разным кушаньем блюд, тарелок или чашек, — во время стола представляется какая-нибудь комедия.

Что же касается до пития, как там квасу, кислых щей, полпива и вареного меду нет и не делают, то лучшее и обыкновенное питие их есть чай, который всегда пьют горячий и без сахара. Они пьют также разных сортов и названий вина и водки, делаемые из сарачинского пшена, пшеницы, разных прос и горохов, и другие напитки, производимые из разных трав и фруктов<…>.

Китайцы все вообще пьют оные вина подогревши теплые и притом весьма умеренно. Чашки или чарки для сего употребляют маленькие фарфоровые, не более как в полвершка ширины и глубины (ибо там хрустальной посуды нет и не в употреблении), но и те не вдруг выпивают, а только прихлебывают помаленьку, принимаясь несколько раз за одну чарку, и продолжают оную пить с четверть часа, дабы продолжить тем удовольствие; от чего один кураж только получают, а пьяны не бывают, каковых даже из простого народа нигде ни в какое время не увидишь.

[1] Согласно данным ФОМ 2007 года половина опрошенных относилась к китайцам положительно, 23 % — отрицательно, 27 % — затруднились ответить. Важно отметить, что из тех, кто лично имел опыт общения с китайцами (26 %), положительный отзыв дали 60 %.

[2] При ответе на вопрос: «По Вашему мнению, чем кроме внешности китайцы отличаются от россиян, жителей России?» четверть россиян выделяют трудолюбие китайцев, их работоспособность, 5 % считают, что они умнее, 4 % — энергичнее; 11 % сказали, что у китайцев в принципе другой менталитет, характер; 8 % называли отрицательные качества китайцев (хитрые, наглые, злые и др.).

[3] Исследование Андрея Ларина (Ларин А. Г. Китайские мигранты в России. История и современность. М., 2009) показывает, что представление о китайском характере

в России в целом позитивно: в то время как 13 % респондентов критикуют китайцев за «пронырливость» и 13 % — за лицемерие («китайцы внешне доброжелательны, но за их доброжелательностью скрываются расчет, хитрость»), 26 % респондентов отмечают трудолюбие китайцев, 11 % восхищаются их взаимопомощью и 9 % — предприимчивостью.

[4] Результаты опроса исследовательского холдинга РОМИР в 2004—2005 гг. «Россия

и Китай в изменяющемся мире» (2004; все федеральные округа; 1500 респондентов в России и 3860 респондентов в Китае).

[5] Крепость Албазин на реке Амур пала под натиском цинской армии в 1685 году, 45 пленных казаков были переселены в Пекин, причислены к почетному военному сословию и наряду с другими военными в империи Цин получили казенные квартиры и жалованье. Это и были первые русские, обосновавшиеся в Пекине.

[6] Иером. Николай (Адоратский). Православная миссия в Китае за 200 лет ее существования: история Пекинской духовной миссии во второй период ее деятельности. Казань, 1887. С. 79.

[7] Кан — система отопления в китайском доме; здесь — печная лежанка.

[8] Материалы русской духовной миссии в Пекине под ред. Н. И. Веселовского. Выпуск 1.

С.-Петербург, 1905. С. 35—36.

[9] Иером. Николай (Адоратский). Православная миссия в Китае за 200 лет ее существования: история Пекинской духовной миссии во второй период ее деятельности. Казань, 1887. С. 95.

[10] Прот. Прокопий Громов. Очерк давнего быта Пекинской духовной миссии. Иркутские епархиальные ведомости. 1876 г. № 13—15, 17—20, 24—25. (Далее — Ирк. епарх. ведомости.)

[11] Ирк. епарх. ведомости. № 13. С. 176.

[12] Стоит отметить, что к созданию всех доступных нам источников, повествующих о жизни Ивана Орлова, причастно российское духовенство. Возможно, это одна из причин, по которым Орлов в них неизменно осуждается. К сожалению, им нечего противопоставить, разве только написанные самим Орловым рапорты в китайский трибунал и главное его сочинение — «Описание…».

[13] Ирк. епарх. ведомости. № 13. С. 176—177.

[14] Tам же.

[15] Там же.

[16] Ирк. епарх. ведомости. № 17. С. 221.

[17] Трибунал внешних сношений, или Лифанюань, — служба, ведавшая в империи Цин зависимыми монгольскими территориями и отношениями с Россией.

[18] Ирк. епарх. ведомости. № 15. С. 201—202.

[19] Там же.

[20] Ирк. епарх. ведомости. № 25. С. 341—342.

[21] Новейшее и подробнейшее историко-географическое описание Китайской империи, сочиненное коллежским советником и кавалером Иваном Орловым. Москва, 1820. С. 5—6. (Далее при ссылках — Орлов, с указанием номера страницы.)

[22] Это не единственное сочинение Ивана Орлова. Известно о существовании еще двух. Первое, неопубликованное: «Описание по тракту, лежащему от китайского столичного города Пекина по почтовой дороге, станков с расположением мест как в китайских землях, так и в мунгальских до самой границы Кяхты, бывшаго в Китайском столичном городе Пекине при духовной там находящейся российской свите церковника Ивана Орлова 1787 года декабря 12 дня». Второе, не имеющее отношения к участию Орлова в духовной миссии: «Краткая выписка из законов по уголовной части, служащая для руководства всякому делопроизводителю, к удобнейшему и скорейшему приисканию относящихся по приличию до нижеследующих расположенных по азбучному порядку материй, с кратким изложением из них указам содержания, и показанием в каких книгах как оные указы, так и прочие узаконения находятся, составленная коллежским советником и кавалером Иваном Орловым». Москва, 1826.

[23] Орлов. С. 3—4.

[24] Орлов. С. 4—5.

[25] Там же. С. 5.

[26] Там же. С. 7.

[27] Там же. С. 6.

[28] Ирк. епарх. ведомости. № 14. С. 187.

[29] Ирк. епарх. ведомости. № 17. С. 221—222.

[30] Орлов. С. 161—164. Фрагмент главы II. В населении Цинской империи, какой застал

ее Иван Орлов, выделялись четыре этнические группы: маньчжуры (правящая династия и наиболее привилегированные слои общества), китайцы, монголы и татары. Мы приводим описание китайской части населения.

[31] Знаменитый обычай бинтования ног поражал не только русских, но и первых западных миссионеров.

[32] Орлов. С. 184. Здесь и далее до конца цитируются фрагменты главы III.

[33] Там же. С. 185.

[34] Там же.

[35] Орлов. С. 188.

[36] Там же. С. 190.

[37] Там же. С. 191.

[38] Орлов. С. 193.

[39] Орлов. С. 194.

[40] Там же. С. 292.

[41] Иначе «сарацинское зерно», «сарацинская пшеница» — название, под которым

в России XIX века был известен рис.

Опубликовано в журнале:

«Отечественные записки» 2014, №4(61)

Производство растительного масла в Алтайском крае выросло в 1,8 раза.

Как сообщает пресс-служба краевого правительства в среду, алтайские предприятия ежегодно поставляют на российский и зарубежный рынки около 140 тыс. тонн растительных масел.

По данным властей, ежедневно в крае производится около 450 тонн этого продукта.

В сообщении подчеркивается, что за счет планомерной реализации комплекса мер по развитию отрасли, повышению инвестиционной и инновационной привлекательности позволила местным товаропроизводителям увеличить в 2014 году выпуск растительного масла в 1,8 раза.

Кроме того, как подчеркивает пресс-служба, производство майонезов и соусов на его основе выросло на 16% к аналогичному периоду 2013 года.

Также сообщается, что высокое качество, конкурентоспособность и востребованность растительного масла алтайских предприятий позволяет поставлять продукцию не только на российский, но и зарубежные рынки.

По данным властей края, масло уходит в Казахстан, Таджикистан, Узбекистан, Монголию, Литву, Латвию и даже Объединенные Арабские Эмираты.

Крушение миропорядка?

Куда повернет Россия

А.Г. Арбатов – академик РАН, глава Центра международной безопасности ИМЭМО РАН., член редакционного совета журнала «Россия в глобальной политике».

Резюме Москва не готова к полицентризму, поскольку еще не осознала его главного правила, которое хорошо понимали российские канцлеры XIX века. Частные компромиссы нужны, чтобы иметь более благоприятные отношения с другими центрами силы, чем у тех между собой.

В России и за рубежом широко распространилось ощущение, что украинский кризис подорвал систему международных отношений, которая строилась после окончания холодной войны и даже с более давних времен – после завершения Второй мировой войны в 1945 году. Это ощущение подкрепляется впечатляющими аналогиями.

Тогда яблоком раздора стал раздел послевоенной Европы между Советским Союзом и Соединенными Штатами, а теперь – борьба за влияние на постсоветском пространстве и в его самой большой после России стране – Украине. В те времена геополитический конфликт происходил под сенью непримиримого идеологического противостояния коммунизма и капитализма. После двадцати лет забвения идеологическая схизма как будто вновь вышла на передний план: между духовными ценностями российского консерватизма и западным либерализмом (который представляют в виде однополых браков, легализации наркотиков и проституции, меркантильного индивидуализма). Еще больше усиливают ассоциации небывалый подъем великодержавных настроений и ползучая (но от этого не менее безнравственная и пагубная) реабилитация сталинизма в России, а за океаном – безответственный курс экспорта американских канонов свободы и демократии в докапиталистические страны.

Трудно отделаться от впечатления, что в начале XXI века с его глобализацией и информационной революцией мир вдруг вернулся в первую половину XX века и даже в XIX столетие с их территориальными захватами и геополитическим соперничеством. Слов нет, разрушающийся ныне миропорядок был далеко не совершенным, и у России, как и у многих других государств, к нему накопилось немало претензий. Но отнюдь не ясно, возможно ли новое издание холодной войны, будет ли грядущее мироустройство лучше прежнего и в чем, собственно, была суть того, что ушло в прошлое.

Мир и порядок холодной войны?

Система международных отношений строится не на основе международно-правовых норм и институтов, а в зависимости от реального распределения и соотношения сил ведущих держав и их союзов, наличия у них общих интересов. Именно это определяет, насколько эффективны и реализуемы упомянутые нормы и механизмы. Самый наглядный пример дал период после окончания Второй мировой войны.

Миропорядок того времени был заложен в 1945 г. комплексом договоренностей держав-победительниц в Ялте, Потсдаме и Сан-Франциско. Тогда на пространствах рухнувших империй Германии, Италии и Японии были определены границы европейских стран и государств Дальнего Востока, создана ООН, решены другие послевоенные вопросы. Замысел состоял в том, что великие державы будут совместно поддерживать мир и сообща разрешать международные споры и конфликты на основе Устава ООН во имя предотвращения новой мировой войны. Но этот миропорядок так и не был реализован – он быстро разбился о противостояние СССР и США в Европе, а затем и по всему миру.

В освобожденной Советской армией Центральной и Восточной Европе Советский Союз за несколько лет установил социалистический строй и инициировал массовые репрессии, что вызвало возмущение Соединенных Штатов, которые, в свою очередь, помогли подавить коммунистическое движение в ряде стран Западной Европы. Затем зоны оккупации Германии превратились в два государства – ФРГ и ГДР. Потом была создана НАТО, а в ответ на принятие в нее ФРГ – Организация Варшавского договора. Со временем по обе стороны от внутригерманской границы были развернуты беспрецедентные для мирного времени контингенты вооруженных сил и тысячи единиц ядерного оружия.

Важнейшие европейские границы (между ГДР и Польшей по Одеру–Нейссе, между ФРГ и ГДР, как и граница Советского Союза вокруг балтийских стран) юридически не были признаны Западом – в первом случае до соглашений 1970 г., во втором – до 1973 г., а в третьем – никогда. Статус Западного Берлина служил источником опаснейших кризисов (1948, 1953, 1958 гг.), а один из них, в августе 1961 г. (когда советские и американские танки стояли друг против друга на прямой наводке), едва не привел к вооруженному конфликту СССР и США. Берлинский вопрос урегулирован лишь соглашениями от 1971 года. Холодная война парализовала Совет Безопасности ООН и превратила его в форум пропагандистской полемики, а не институт поддержания международного мира и безопасности.

Готовые к применению ядерные потенциалы породили страх перед лобовым столкновением в зоне прямого военного противостояния двух мощных альянсов, что на время заморозила конфликты и фактические границы в Европе. (Что сделало неизбежным их размораживание после окончания холодной войны.) Но на протяжении первой четверти века существования того миропорядка европейский континент постоянно трясло от напряженности и кризисов между двумя блоками, а Советский Союз к тому же периодически силой подавлял мирные и вооруженные восстания в социалистическом лагере (в 1953 г. в ГДР, в 1956-м в Венгрии, в 1968-м в Чехословакии).

Относительной стабилизации удалось достичь только двадцать с лишним лет спустя – в ходе первой временной разрядки напряженности между двумя ядерными сверхдержавами, зафиксированной Договором по ПРО и соглашением ОСВ-1 от 1972 года. На этой волне в 1975 г. в Хельсинки был подписан и Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ), закрепивший нерушимость европейских границ и десять принципов мирного сосуществования государств на континенте (включая территориальную целостность, суверенитет, неприменение силы и право народов на самоопределение).

Однако вне Европы миропорядок холодной войны вплоть до ее окончания заключался в его отсутствии. Сорок лет мир жил в постоянном ужасе перед глобальной войной. Помимо берлинского кризиса 1961 г., великие державы как минимум трижды подходили к грани ядерного катаклизма: во время Суэцкого кризиса 1956 г., в ходе ближневосточной войны 1973 г. и во время Карибского кризиса в октябре 1962-го, когда эту черту едва не переступили. Компромисс был достигнут за пару дней до момента намеченного авиаудара США по кубинским базам советских ядерных ракет, часть которых была приведена в боеготовность для ответного удара, о чем не знали в Вашингтоне. Тогда человечество было спасено не только благодаря осторожности Кремля и Белого дома, но и просто по счастливому случаю.

Не было никакого совместного управления миром двумя сверхдержавами – просто ужас перед ядерной катастрофой заставлял стороны избегать прямого столкновения. Тем не менее, за этот период произошли десятки крупных региональных и локальных войн и конфликтов, унесших жизни более 20 млн человек. Военные потери самих Соединенных Штатов в те годы составили около 120 тыс. человек – столько же, сколько в Первой мировой войне. Зачастую конфликты разражались неожиданно и завершались непредсказуемо, в том числе поражением великих держав: война в Корее, две войны в Индокитае, пять войн на Ближнем Востоке, войны в Алжире, войны между Индией и Пакистаном, Ираном и Ираком, на Африканском Роге, в Конго, Нигерии, Анголе, Родезии, Афганистане, не говоря уже о бесчисленных внутренних переворотах и кровавых гражданских катаклизмах.

В глобальном соперничестве стороны совершенно произвольно нарушали международно-правовые нормы, включая территориальную целостность, суверенитет и права наций на самоопределение. Под идеологическими знаменами военная сила и подрывные операции применялись регулярно, цинично и массированно. Вне Европы границы государств постоянно менялись, силовым путем страны распадались и воссоединялись (Корея, Вьетнам, Ближний и Средний Восток, Пакистан, Африканский Рог и пр.). Почти в каждом конфликте США и СССР оказывались по разные стороны и предоставляли прямую военную помощь своим партнерам.

Все это сопровождалось беспрецедентной гонкой ядерных и обычных вооружений, противостоянием вооруженных сил сверхдержав и их союзников на всех континентах и во всех океанах, разработкой и испытанием космических вооружений. Это соперничество принесло всем огромные экономические издержки, но более всех подорвало советскую экономику. Лишь в 1968 г. был заключен Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), с конца 1960-х гг. начались серьезные переговоры по ядерным вооружениям, а затем о сокращении обычных вооруженных сил в Европе.

Мировая экономика была разделена на две системы: капиталистическую и социалистическую. В этих условиях было невозможно применять друг против друга какие-то экономические санкции, поскольку они присутствовали постоянно в виде жестких торговых и технических барьеров (как, например, КОКОМ). И только в 1970-е гг. началось избирательное экономическое взаимодействие в виде экспорта советских углеводородов в Западную Европу и скромного импорта оттуда промышленных товаров и технологий. Экономические кризисы на Западе вызывали радость на Востоке, а хозяйственные трудности СССР встречали удовлетворение Соединенных Штатов и их союзников. Впрочем, экономическая независимость (автаркия) и опора на оборонный комплекс как локомотив развития в конечном итоге закономерно загнали социалистическую экономику в хозяйственный и научно-технический ступор.

Сорокалетний период биполярной системы международных отношений и холодной войны наглядно продемонстрировал, что международное право и институты действуют лишь как исключение – в тех редких случаях, когда ведущие державы осознают общий интерес. А в остальном игра с нулевой суммой превращает эти нормы и организации не более чем в средства оправдания своих действий и форумы для пропагандистских баталий.

С конца 1990-х гг. в России присутствует ощущение растущей угрозы, и даже на официальном уровне была высказана мысль, что окончание холодной войны не укрепило, а ослабило национальную безопасность. Это не что иное, как политико-психологическая аберрация. Частично она объясняется тем, что когда самая страшная угроза – вероятность глобальной ядерной войны – отошла далеко на задний план, вопреки наивным надеждам начала 1990-х гг., всеобщей гармонии не наступило. Ужасы сорока лет холодной войны заставили всех забыть, насколько опасным был мир до нее (приведя, помимо всего прочего, к двум мировым войнам). Кроме того, ностальгия по былому лидирующему положению своей страны – как одной из двух глобальных сверхдержав –

побуждает многих в России, кто работал в годы холодной войны, и тем более тех, кто пришел в политику после нее, подменять реальность историческими мифами и сожалеть об утерянном «миропорядке», который на деле был балансированием на грани всеобщей гибели.

Новое мироустройство

Как всегда бывало в истории, фундаментальное изменение расстановки сил на мировой арене сопровождалось изменением миропорядка, как бы сомнительно ни было применение этого понятия к периоду холодной войны. Крушение советской империи, экономики, государства и идеологии означало конец биполярной системы международных отношений. Вместо этого США на протяжении 1990-х и в следующем десятилетии пытались реализовать идею однополюсного мира под своим руководством.

Нельзя не отметить, что благодаря окончанию холодной войны начала складываться глобальная система безопасности: за это время были заключены важнейшие соглашения по контролю над ядерными и обычными вооружениями, нераспространению и ликвидации оружия массового уничтожения. Резко активизировалась роль ООН в миротворческих операциях (в течение 1990-х гг. было предпринято 36 таких операций из 49 проведенных ООН в общей сложности до 2000 года). За два с лишним десятилетия число международных конфликтов и их разрушительные масштабы не увеличились, а значительно уменьшились по сравнению с любым из 20-летних периодов холодной войны.

Россия, Китай и другие бывшие социалистические страны, несмотря на различия политических систем, были интегрированы в единую мировую финансово-экономическую систему и институты, хотя оказывали на них недостаточное влияние. За пределами этой системы остались лишь несколько государств (как КНДР, Куба, Сомали). Кризис 2008 г. как бы от обратного продемонстрировал финансово-экономическое единство мира. Начавшись в Америке, он быстро охватил остальные страны, в том числе тяжело ударил по экономике России (вопреки ее первоначальным, по старой привычке, надеждам остаться «островом стабильности»).

Предпринимались попытки юридически оформить новую расстановку сил: через договор об объединении Германии между ФРГ, ГДР, СССР, США, Великобританией и Францией (1990 г.), создание ОБСЕ на месте СБСЕ (1995 г.), развитие положений Хельсинкского акта в Парижской хартии (1990 г.) и Основополагающем акте России–НАТО (1997 г.), активно обсуждалась реформа ООН. Был адаптирован Договор по сокращению обычных вооружений в Европе (АДОВСЕ – 1999 г.), велись переговоры о совместном развитии систем ПРО.

Однако эти попытки во многих случаях были неуспешны или остались незавершенными, как и строительство всей системы международной безопасности, прежде всего из-за глобальных претензий Соединенных Штатов. С начала 1990-х гг. у США был уникальный исторический шанс возглавить процесс созидания нового, многостороннего, согласованного с другими центрами силы миропорядка. Но они этот шанс бездарно упустили. Неожиданно ощутив себя «единственной мировой сверхдержавой» и пребывая во власти эйфории, Соединенные Штаты стали подменять международное право правом своей силы, легитимные решения Совета Безопасности ООН – директивами американского Совета Национальной Безопасности, а прерогативы ОБСЕ – действиями НАТО.

В результате под новый миропорядок были заложены мины замедленного действия: расширение Североатлантического альянса на восток, силовое расчленение Югославии и Сербии, незаконное вторжение в Ирак, пренебрежительное отношение к ООН, ОБСЕ, контролю над вооружениями (выход США из Договора по ПРО в 2002 г. и отказ от ратификации Договора 1996 г. о запрещении ядерных испытаний). К России относились как к проигравшей державе, хотя именно она покончила с советской империей и холодной войной.

Первое двадцатилетие после биполярности убедительно показало, что и однополярный мир не приносит стабильности и безопасности. Как внутри стран, так и в международных отношениях монополизм неизбежно ведет к правовому нигилизму, произволу, стагнации и в конечном итоге – к поражениям.

Растущее противодействие «американскому порядку» стали оказывать Китай, Россия, а также новые межгосударственные организации: ШОС, БРИКС, региональные государства (Иран, Пакистан, Венесуэла, Боливия) и даже некоторые союзники Вашингтона (ФРГ, Франция, Испания). Помимо наращивания военного потенциала и соперничества в мировой торговле оружием Россия начала открыто противодействовать США в отдельных военно-технических сферах (развитии систем преодоления ПРО). В августе 2008 г. впервые за многие годы Москва применила военную силу за рубежом – на Южном Кавказе.

В российском публичном дискурсе «империализм» ныне утратил прежний негативный флер и все чаще используется с героическим пафосом. Исключительно позитивный смысл придается ядерному оружию и концепции ядерного сдерживания (и негативный – сокращению ядерных вооружений), поиску военных баз за рубежом, соперничеству в торговле оружием, воспевается политика наращивания и демонстрации военной силы, обосновывается отказ от договоров по контролю над вооружениями – все то, что раньше ставилось в вину «мировому империализму».

Китай, в свою очередь, приступил к последовательному наращиванию и модернизации ядерных и обычных вооружений, развернул программы преодоления ПРО США и соревнования с их высокоточными неядерными системами. КНР бросила вызов соседним странам и американскому военному доминированию в акваториях к западу и югу от своих берегов, заявила права на доступ к природным ресурсам Азии и Африки и на контроль над морскими коммуникациями их доставки в Индийском и Тихом океанах.

Однополярный «порядок» подорван фактическим поражением Вашингтона в иракской и афганской оккупационных войнах, а также глобальным финансово-экономическим кризисом 2008 года. Он закончился растущей интенсивностью военно-политического соперничества Соединенных Штатов с Китаем в Азиатско-Тихоокеанском регионе и жестким противостоянием США с Россией вокруг украинского кризиса.

Украинский момент истины

С точки зрения реальной политики при всем драматизме гуманитарной стороны кризиса и насилия на юго-востоке Украины суть происходящего проста: США и Евросоюз тянут Украину к себе, а Россия ее не пускает, стремясь оставить страну (или хотя бы ее части) в орбите своего влияния. Впрочем, теория реальной политики дает далеко не полную картину событий, поскольку не учитывает социально-экономическое и внутриполитическое измерение происходящего.

Большинство украинского общества выступает за демократические реформы и интеграцию с Западом, видя в этом перспективу выхода из многолетнего социально-экономического застоя и нищеты, преодоления коррупции, смены неэффективной системы власти. Проживающее на юго-востоке значительное меньшинство (составляющее до 10–15% всего населения) настроено против курса на Запад и за сохранение традиционных связей с Россией. Решения президента Виктора Януковича подписать, а затем отменить соглашение об ассоциации с ЕС резко обострили внутриполитический раскол: последовали Евромайдан и его расстрел, насильственное свержение законной власти, отделение Крыма и гражданская война на юго-востоке.

Хотя Вашингтон сейчас огульно обвиняет во всех бедах Москву, она имеет лишь косвенное отношение к интернационализации кризиса до крымских событий. В 2012–2013 гг. массовые протестные движения в России были восприняты ее новым правящим классом как инспирированная Западом попытка «цветной революции». Судя по всему, из этого сделали вывод об опасности дальнейшего сближения с США и Евросоюзом. Потому был отменен курс на «европейский выбор России», который многократно официально провозглашался в 1990-е гг. и в первый период правления Путина, начиная с Петербургского саммита Россия–ЕС в мае 2003 г. и вплоть до 2007 года. На смену «европейскому выбору» пришла официальная доктрина «евразийства».

Вовне она предполагает первоочередную интеграцию России в Таможенном и Евразийском союзе с постсоветскими республиками: прежде всего Белоруссией, Казахстаном и другими, которые пожелают присоединиться. А вместо получения инвестиций и передовых технологий Запада (на которые была рассчитана концепция «партнерства ради модернизации» президента Дмитрия Медведева) взят курс на реиндустриализацию экономики с опорой на оборонно-промышленный комплекс, получивший финансирование в 23 трлн рублей до 2020 года. Этот поворот сопровождался небывалой со времен холодной войны кампанией о военной угрозе Запада. Именно на фоне отмеченной смены российской ориентации намерение Киева подписать соглашение с ЕС было воспринято в Москве как серьезная угроза ее «евразийским» интересам. Ведь ранее заявки президентов Кравчука, Кучмы, Ющенко на членство в НАТО и Евросоюзе не вызывали жесткой реакции России.

Консервация сложившегося в России за последние двадцать лет государственного строя, отказ от существенных экономических и политических реформ получили доктринальное обоснование в философии консерватизма, возврата к традиционным духовным ценностям и государственно-политическим канонам. Что бы ни думали об этом в Кремле, легионы активистов в политическом классе и СМИ открыто призывают возродить великодержавно-православную Россию (не преминув использовать и сталинский опыт), присоединить Абхазию и Южную Осетию, после Крыма занять населенные соотечественниками юг и юго-восток Украины (Новороссию), Приднестровье, при случае – Северный Казахстан и части Балтии (ведущий идеолог такой философии Александр Проханов назвал это «империей обрубков».)

Вашингтон и его союзники по НАТО (кроме Польши и стран Балтии) в течение ряда лет не отвечали на новые веяния в российской политике. Однако после присоединения к России Крыма и начала войны на юго-востоке Украины их реакция была вдвойне жесткой, особенно со стороны администрации президента Обамы, которого консервативная оппозиция изначально обвиняла в излишнем либерализме и мягкотелости по отношению к Москве. Трагедия с малазийским лайнером в июле 2014 г. придала кризису небывалую эмоциональную остроту глобального масштаба, хотя причины катастрофы до сих пор не выяснены.

При всех огромных сложностях ситуации варианты решения по существу тоже просты, и определяться они будут не только на переговорах Киева и юго-востока, а в Москве, Брюсселе и Вашингтоне. Или Россия и Запад договорятся о каком-то взаимоприемлемом будущем статусе Украины и характере ее отношений с ЕС и Россией при сохранении нынешней территориальной целостности, или страна будет разорвана на части с тяжелейшими социальными и политическими последствиями для Европы и всего мира.

Что дальше?

На смену несостоявшемуся однополюсному миру идет полицентричный миропорядок, который опирается на несколько основных центров силы. Однако, в отличие от «концерта наций» (Священного союза) XIX века, нынешние центры силы не равновелики и имеют различное общественное устройство, которое во многих аспектах еще не устоялось. Соединенные Штаты, хотя их удельный вес постепенно снижается, остаются ведущим глобальным центром в экономическом (около 20% мирового ВВП), политическом и военном отношениях. По всем параметрам их стремительно догоняет Китай (13% мирового ВВП). Евросоюз (19% мирового ВВП) и Япония (6%) могут претендовать на такую роль в экономическом плане, но в политическом и военном аспектах зависят от США и интегрированы в американские альянсы вместе с рядом региональных государств (Турция, Израиль, Южная Корея, Австралия).

Россия строит свой центр силы вместе с некоторыми постсоветскими странами. Однако, имея глобальный ядерный и политический статус, укрепляя региональные силы общего назначения, она все еще не соответствует финансово-экономическим стандартам мирового центра ввиду относительно скромного объема ВВП (3% от мирового) и еще более – из-за экспортно-сырьевого характера экономики и внешней торговли.

Индия – ведущий региональный центр (5% мирового ВВП), как и некоторые другие страны (Бразилия, ЮАР, группа АСЕАН, в перспективе – Иран). Но между Россией, Китаем, Индией, Бразилией нет и не предвидится военно-политического союза, а по отдельности они заметно уступают военно-политическому и строящемуся экономическому альянсу США, Евросоюза, Японии и Южной Кореи.

В последнее десятилетие в полицентричном мире вновь наметились линии коллективного размежевания. Одна проходит между Россией и НАТО/ЕС по поводу расширения этих альянсов на восток, программы ЕвроПРО и особенно остро в последние месяцы – в связи с кризисом на Украине. Другая линия напряженности обозначилась между Пекином и Вашингтоном в борьбе за военно-политическое доминирование в западной части Азиатско-Тихоокеанского региона, контроль над природными ресурсами и путями их транспортировки, а также по финансово-экономическим вопросам.

Объективно по закону полицентричного мира это подталкивает Россию и Китай к более тесному партнерству, стимулирует курс СНГ/ОДКБ/ШОС/БРИКС к созданию экономического и политического противовеса Западу (США/НАТО/Израиль/Япония, Южная Корея/Австралия). Впрочем, эти тенденции едва ли выльются в новую четкую биполярность, сравнимую с эпохой холодной войны. Экономические связи с Западом основных членов ШОС/БРИКС и их зависимость от него в получении инвестиций и новейших технологий намного шире, чем существует у них между собой. (Например, объем торговли России и Китая в пять раз меньше торговли России и Евросоюза и в 10 раз меньше, чем у Китая с США, ЕС и Японией). Внутри СНГ/ОДКБ/ШОС/БРИКС есть более глубокие противоречия, чем между государствами этих сообществ и Западом (Россия и Украина, Индия и Китай, Армения и Азербайджан, Казахстан и Узбекистан, Узбекистан и Таджикистан). Также немало разногласий между Соединенными Штатами и европейскими странами по многим экономическим и политическим темам, особенно в части отношений с Россией.

Кризис вокруг Украины пока не разрешил противоречие между тенденциями к полицентричности и новой биполярности. Скорее он наглядно продемонстрировал специфику складывающейся асимметричной и весьма размытой полицентричности. Как показало голосование в ООН по крымскому референдуму, Россию однозначно поддержали 10 государств, США – 99 (включая все государства НАТО и ЕС), но при этом 82 страны (40% членов ООН) предпочли остаться вне конфронтации и не портить отношения с Москвой и Вашингтоном. Ни одно из государств ШОС/БРИКС не встало на сторону России, а из стран СНГ и ОДКБ лишь Белоруссия и Армения недвусмысленно поддержали Москву, причем президент первой вскоре поехал в Киев и призвал к возвращению Украине Крыма в каком-то неопределенном будущем. Три страны СНГ, помимо вышедшей из него Грузии, выступили против России (Азербайджан, Молдавия и Украина), Москву не поддержали и такие традиционные партнеры, как Сербия, Иран, Монголия, Вьетнам. Вместе с тем в лагере США тоже нет единства, к ним не присоединились Израиль, Пакистан, Ирак, Парагвай, Уругвай. Еще больший разлад в НАТО и Евросоюзе проявился по вопросу о санкциях и новой политике сдерживания России.

Исключительно важно и то, что все эти государства и группировки интегрированы в единую мировую финансово-экономическую систему. С одной стороны, это позволило Западу принять против России ощутимые, особенно в долгосрочном плане, экономические санкции. Но с другой – применение еще более жестких широких «секторальных» санкций по той же причине грозит нанести большой ущерб их инициаторам и потому не находит единой поддержки среди союзников Соединенных Штатов, да и в кругах американского бизнеса. Ответные санкции России против продовольственного импорта затронули экономику стран Запада, но могут еще больнее ударить по российскому потребителю, несмотря на обещания найти новых поставщиков и развить собственное производство (чего не удалось СССР за 70 лет и России за следующие четверть века).

Общий экономический базис, в отличие от периода холодной войны, по идее должен служить служит мощным стабилизирующим фактором. Однако опыт последнего времени продемонстрировал огромное обратное влияние политики: обострение отношений России и Запада разваливает их экономическое сотрудничество и глобальную систему безопасности.

Если Украина будет разорвана и по какой-то внутриукраинской границе пройдет новая линия конфронтации между Россией и Западом, то между ними надолго возродятся многие элементы отношений холодной войны. Авторитетный американский политолог Роберт Легволд подчеркивал: «Хотя новая холодная война будет основательно отличаться от первоначальной, она будет крайне разрушительна. В отличие от прежней, новая не охватит всю глобальную систему. Мир более не биполярен, крупные регионы и ключевые игроки, как Китай и Индия, будут избегать вовлечения… И все же новая холодная война скажется на всех сколько-нибудь важных аспектах международной системы». Среди вопросов, по которым будет прервано сотрудничество, Легволд выделяет согласование параметров систем ЕвроПРО, разработку энергетических ресурсов Арктики, реформу ООН, МВФ и ОБСЕ, урегулирование локальных конфликтов на постсоветском пространстве и вне его. К этому списку можно добавить взаимодействие в борьбе с международным терроризмом и оборотом наркотиков, противоборство с исламским экстремизмом – главной общей угрозой глобального и трансграничного характера для России и Запада, о которой напомнило наступление исламистов в Ираке.

В таких условиях неизбежно ускорение гонки вооружений, особенно в сферах высоких технологий: информационно-управляющие системы, высокоточные неядерные оборонительные и наступательные вооружения, ракетно-планирующие и, возможно, частично-орбитальные средства. Однако это соревнование едва ли сравнится с масштабом и темпами гонки ядерных и обычных вооружений времен холодной войны, прежде всего по причине ограниченности экономических ресурсов ведущих держав и союзов. Даже в условиях беспрецедентно острого украинского кризиса США продолжают сокращать военный бюджет и не могут заставить союзников по НАТО увеличить военные расходы. Тем более ограниченны экономические и научно-технические возможности России, а издержки гонки вооружений будут для нее относительно выше. Вместе с тем в такой обстановке практически неизбежен тупик на переговорах по контролю над вооружениями и весьма вероятен распад существующей системы ограничения и нераспространения вооружений (прежде всего Договор РСМД от 1987 г., возможно – новый Договор СНВ от 2010 г. и даже ДНЯО).

Если к этому добавится кризис между КНР и США с их союзниками на Тихом океане, то Китай сдвинется ближе к России. Однако Пекин не будет склонен к жертвам ради российских интересов, но постарается всемерно использовать ее ресурсы для соперничества с противниками в Азии и на Тихом океане (китайцы называют Россию своим «ресурсным тылом», вероятно, думая, что это ей льстит). Впрочем, Китай едва ли пойдет теперь на обострение с Вашингтоном: напряженность отношений России и Запада ставит его в самое выигрышное положение в полицентричном мире. Как ни парадоксально, именно Китай занял сейчас позицию балансира между Западом и Востоком (в лице России), к чему всегда стремилась Москва.

Российские внешнеполитические практики и теоретики двадцать лет отстаивали концепцию полицентричного мира в качестве альтернативы американской монополярности. Но на деле Москва оказалась не готова к такой системе отношений, поскольку еще не осознала ее главного правила, которое хорошо понимали российские канцлеры XIX века Карл Нессельроде и Александр Горчаков. А именно: нужно идти на частные компромиссы с другими державами, чтобы иметь более благоприятные отношения с остальными центрами силы, чем у тех между собой. Тогда они будут больше заинтересованы в сотрудничестве с Россией, и можно получать уступки от всех, выигрывая по сумме реализованных интересов.

Между тем ныне отношения России с Соединенными Штатами и Евросоюзом хуже, чем у них с Китаем и тем более между собой. Это чревато для Москвы большими проблемами в обозримой перспективе. В отношениях с США и их союзниками в Европе и на Тихом океане надолго вбит клин. Над Сибирью и Дальним Востоком нависает гигантский Китай, дружить с которым можно лишь на его условиях. С юга к России примыкают неустойчивые авторитарные государства, которым угрожает исламский экстремизм. В европейской части соседи представлены, мягко выражаясь, не вполне дружественными странами в лице Азербайджана, Грузии, Украины, Молдавии, Польши, Балтии и не очень предсказуемыми партнерами (Белоруссия). Конечно, несмотря на новую американскую политику сдерживания, России не грозит международная изоляция или военная агрессия. Но Советскому Союзу в 1991 г. это тоже не угрожало, причем он был намного больше, сильнее в экономическом и военном отношениях, имел защищенные границы и не так зависел от мировых цен на нефть и газ.

Если по вопросу о будущем Украины между Россией и Западом будет достигнут компромисс, разумеется, приемлемый для Киева и юго-востока страны, то возврат к сотрудничеству не произойдет быстро. Однако со временем противостояние будет преодолено и возобладает процесс формирования полицентричного мира. Он может стать основой нового, более сбалансированного и устойчивого, пусть намного более сложного и динамичного миропорядка. Он призван заниматься проблемами XXI века, а не возвращаться к политике прошлого столетия и более ранних времен: свержению неугодных режимов, вооруженному навязыванию другим народам своих ценностей и порядков, геополитическому соперничеству и силовой перекройке границ для исправления исторических несправедливостей.

Только на новой базе станет возможным существенное повышение роли и эффективности международных норм, организаций и наднациональных институтов. Фундаментальная общность интересов многополярного мира диктует большую солидарность и сдержанность в выборе инструментов достижения интересов, чем страх перед ядерной катастрофой в прошлом веке. Этого требуют новые проблемы безопасности – распространение оружия массового уничтожения, подъем исламского экстремизма, рост международного терроризма. К тому же подталкивают обостряющиеся климатические, экологические проблемы, дефицит энергоресурсов, пресной воды, продовольствия, демографический взрыв, неуправляемая миграция и угроза глобальных эпидемий.

Курс Евросоюза, Индии, Японии предсказуем в весьма узком диапазоне вариантов. Решающую роль в формировании будущего мироустройства будет играть выбор политического курса Соединенными Штатами, Китаем и Россией. США придется, не впадая в неоизоляционизм, приспосабливаться к реалиям полицентричного и взаимозависимого мира, в котором силовой произвол подобен бросанию камней в стеклянном доме. Как самый сильный участник такого мироустройства они могут играть очень важную роль, действуя в рамках международного права и легитимных институтов. Но любые претензии на гегемонию и «право силы» встретят саботаж союзников и отпор других глобальных и региональных держав. Китаю следует избежать соблазна наращивания вооружений, проведения силовой политики и выдвижения геополитических претензий для обеспечения своих растущих ресурсных потребностей – это может сплотить против него соседние страны на западе, юге и востоке под руководством США. Растущая стремительно экономическая мощь КНР предполагает адекватное повышение глобального экономического и политического влияния страны, но это должно осуществляться только мирным путем, на основе взаимоприемлемых договоренностей с другими странами.

Что касается России, то, лишь перейдя от экспортно-сырьевой к высокотехнологичной экономике, она способна стать полновесным глобальным центром силы. Это предполагает энергичные усилия по выходу из наметившегося экономического и политического застоя, грозящего перейти в упадок. Но он невозможен на путях великодержавной риторики, самолюбования на основе метафизических духовных традиций, экономической автаркии и наращивания военного потенциала сверх пределов разумной достаточности. Все это скорее усугубит проблемы России, даже если и вызовет на время патриотический отклик общества. Для реального экономического прорыва прежде всего нужны политические и институциональные реформы демократического характера: реальное разделение и регулярная сменяемость властей, честные выборы, четкое отчуждение чиновников и депутатов от бизнеса, активное гражданское общество, независимые СМИ и многое другое. Никаким иным способом в России не появятся крупные инвестиции и высокие технологии – они не будут генерироваться из внутренних источников, не придут с Запада и не будут присланы из Китая, который сам является получателем этих активов от стран инновационной экономики.

Пожалуй, мало кто из критиков нынешней философии и политики «евразийства», консерватизма и национал-романтизма смог бы более ясно и убедительно выразить идею европейского выбора, чем сам Владимир Путин. Несколько лет назад (в 2007 г.) он писал: «Этот выбор во многом был задан национальной историей России. По духу, культуре наша страна является неотъемлемой частью европейской цивилизации… Сегодня, выстраивая суверенное демократическое государство, мы в полной мере разделяем те базовые ценности и принципы, которые составляют мироощущение большинства европейцев… Мы рассматриваем европейскую интеграцию как объективный процесс, являющийся составной частью нарождающегося миропорядка… Развитие многоплановых связей с ЕС – это принципиальный выбор России».

Согласно этой идеологии, которая является фундаментом общественной жизни и менталитета, Россия должна вернуться на европейский путь, который не следует путать с торговыми потоками и маршрутами трубопроводов. Вектор развития вовсе не обязательно предполагает интеграцию России в Евросоюз или Евроатлантическую зону свободной торговли и инвестиций. Вполне вероятно сохранение России (основываясь на экономике высоких технологий) вместе с рядом постсоветских республик как самостоятельного центра силы в тесном сотрудничестве с США, ЕС, Китаем, Японией, Индией. Европейский путь – это прежде всего преобразование российской экономической и политической системы на основе передовых европейских норм и институтов, разумеется, сообразуясь с российскими потребностями и национальными традициями.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 сентября 2014 > № 1209584 Алексей Арбатов

Доминирование доллара: есть ли альтернативы

К чему ведет дискуссия о резервных валютах

С.А. Афонцев – доктор экономических наук, заведующий Отделом экономической теории ИМЭМО РАН, профессор МГИМО (У) МИД России, советник Круглого стола промышленников России и ЕС.

Резюме Перспективы вывода российского рубля на позиции глобальной валюты не просматриваются, а вот возможности повышения его международной роли через механизмы БРИКС представляют практический интерес.

Идея о том, что зависимость мировой экономики от использования доллара как средства международных платежей и ведущей резервной валюты является чрезмерной и должна быть сокращена, вот уже несколько десятилетий бурно обсуждается политиками и экспертами. Как всегда в тех случаях, когда экономические аргументы тесно переплетаются с политическими интересами, участники дебатов часто выдают желаемое за действительное, а нежелаемое – за заведомо нежизнеспособное. Объективный анализ проблемы требует разложить ее на две составляющие – во-первых, какую роль играют глобальные валюты в современной мировой экономике, и во-вторых, почему именно американский доллар является ведущей глобальной валютой? Лишь разобравшись с этими вопросами, можно делать выводы относительно дальнейших перспектив развития международной валютной системы и места в ней конкретных национальных валют, включая доллар.

Глобальные валюты как общественные блага

Начнем с первого вопроса. С точки зрения управления глобальными экономическими процессами наличие в мировой экономике глобальных валют (global currencies), обслуживающих международные платежи и обеспечивающих возможности накопления международных резервов, является центральным элементом стабильности мировой валютно-финансовой системы. Благодаря этому функционирование глобальных валют правомерно рассматривать в контексте политики создания глобальных общественных благ. В экономической науке термин «общественные блага» используется для описания благ, отвечающих двум условиям: во-первых, неконкурентность в потреблении (потребление блага одним субъектом не снижает возможности его потребления другими субъектами), и, во-вторых, неисключаемость в предоставлении (производитель блага не может воспрепятствовать его потреблению субъектом, не уплатившим за право потребления).

Классическим примером общественного блага на национальном уровне является национальная оборона: защита одного гражданина страны от нападения вероятного противника никак не ослабляет аналогичную защищенность других граждан (условие неконкурентности), и в то же время отсутствует возможность «изъять» из числа защищенных системой национальной обороны тех граждан, которые не внесли своего вклада в ее создание, например, уклонились от уплаты налогов (условие неисключаемости). В свою очередь, под глобальными общественными благами (ГОБ) понимаются блага, обладающие свойствами неконкурентности и неисключаемости с точки зрения участников мировой политико-экономической системы. При этом принято выделять «конечные» ГОБ, непосредственно удовлетворяющие потребности глобального сообщества (поддержание мира, стабильность международной торговой системы и международных финансов, сохранение окружающей среды и т.д.), и «промежуточные» ГОБ, которые являются условием создания «конечных» ГОБ.

Наличие глобальных валют и является одним из таких «промежуточных» ГОБ, выполняющих ряд важных функций в международной системе, содействуя развитию международной торговли и поддержанию глобальной финансовой стабильности. Их использование значительно сокращает трансакционные издержки торгово-инвестиционных операций. Речь идет не только (и не столько) об исключении издержек по конвертации национальных валют (данную функцию могут выполнять и региональные валюты – например, евро), но и о создании универсальной системы международных расчетов с применением универсально признаваемых платежных средств. Они обеспечивают ликвидность международных финансовых рынков и глобальную мобильность капитальных потоков, создавая условия для развития международного инвестиционного сотрудничества. Наконец, благодаря глобальным валютам создается возможность накопления международных резервов, не связанных с конкретным типом товарных активов (например, с золотом), что существенно расширяет для национальных правительств и центральных банков возможности гибкого управления платежным балансом. В силу этого они являются важным инструментом смягчения международных дисбалансов. Страны, имеющие устойчивый профицит торгового баланса, имеют возможность накапливать международные резервы в виде активов, номинированных в глобальных валютах, без необходимости сдерживать расширение экспорта, сохраняя тем самым благоприятные перспективы долгосрочного роста национальной экономики.

Главная проблема мировых резервных валют заключается в том, что, выполняя функции глобальных общественных благ, они де-факто находятся под контролем национальных денежных властей, политика которых ориентирована в первую очередь на потребности национальной экономики и/или субъектов, в ней функционирующих. Именно с этим обстоятельством связан поток обвинений в адрес Федеральной резервной системы США, политика которой, диктуемая приоритетами национального характера, может оказывать существенное негативное влияние на экономики стран, порой удаленных на тысячи километров от американского континента. Но передача вовне импульсов, исходящих от национальной денежно-кредитной политики – общее свойство глобальных валют. Какая бы валюта ни пришла на смену доллару, это свойство останется неизменным. В этом смысле разница может состоять лишь в том, политика какой страны (Великобритании, Соединенных Штатов или, например, Китая) будет сказываться на экономиках других государств, использующих ее валюту в рамках международной системы. Страны – эмитенты глобальных валют могут меняться, содержание критики в их адрес – нет.

Кандидаты на глобальность

Валюты, выполняющие функции глобальных (или претендующие на эту роль), должны соответствовать ряду достаточно жестких требований. Во-первых, иметь высокий уровень востребованности на мировых рынках. Иными словами, на соответствующую валюту есть спрос со стороны хозяйствующих субъектов в различных странах. Во-вторых, предложение глобальной валюты должно быть достаточно для удовлетворения соответствующего спроса. В-третьих, от нее требуется высокая надежность: и ценность номинированных в ней активов, и ее котировки по отношению к другим валютам определяются на основании рыночных принципов, но при этом свободны от рисков резких и непредсказуемых колебаний, связанных с политикой страны-эмитента.

Ситуацию усложняет то обстоятельство, что статус глобальной валюты имеет две градации. Первый уровень – валюта международных платежей – предполагает активное использование в международных торгово-инвестиционных операциях. Второй уровень – международная резервная валюта – предусматривает готовность центральных банков различных стран включать активы, номинированные в соответствующей валюте, в свои международные резервы. Во втором случае требования к надежности валюты и к ее предложению (доступность на рынке номинированных в ней активов) существенно выше, чем в первом.

Какие валюты в современном мире отвечают требованиям, перечисленным выше? Очевидно, что в максимальной степени это относится к американскому доллару, частично – к евро, британскому фунту и японской иене. Они устойчиво держат пальму первенства по «глобальной востребованности»: по данным Банка международных расчетов, в 2013 г. доллар обслуживал 87,0% объема валютных сделок, евро – 33,4%, иена – 23,0%, фунт – 11,8% (поскольку в каждой сделке участвуют две валюты, сумма процентных долей в мировом валютном обороте равна 200%). На мировом рынке обращается значительный объем активов, номинированных в соответствующих валютах, причем их котировки регулируются рыночными факторами и не подвержены резким спекулятивным колебаниям. Достаточно сказать, что даже на пике «кризиса еврозоны» доверие к номинированным в евро активам оставалось уверенно высоким, а доллар по-прежнему играет роль «надежной гавани», в которую инвесторы уводят активы при любом намеке на ухудшение мировой конъюнктуры.

За пределами «большой четверки» глобальных валют поиск кандидатов на этот статус – дело весьма неблагодарное. Если говорить о валютах экономически развитых стран, главной проблемой является не столько их низкая востребованность (на австралийский доллар, например, приходилось целых 8,6% общей суммы валютных сделок в 2013 г.), сколько отсутствие на международном рынке достаточного объема активов, в них номинированных. Максимально ярко данное обстоятельство проявилось в 2010–2011 гг., когда попытки инвесторов найти альтернативу активам, номинированным в долларах и евро, неизменно наталкивались на дефицит активов, номинированных в альтернативных валютах (в первую очередь швейцарских франках, австралийских долларах и норвежских кронах). Более того, сами эти попытки привели к существенным проблемам с обеспечением устойчивости валют – настолько серьезным, чтобы побудить Швейцарию в сентябре 2011 г. привязать курс франка к евро. То есть перечисленные валюты могут достаточно успешно обслуживать международные платежи и даже включаться центральными банками в пул международных резервов, однако потеснить позиции валют «большой четвертки» они не способны ни сегодня, ни в обозримом будущем.

Из числа валют развивающихся стран единственным серьезным кандидатом на статус глобальной валюты в ближайшие десятилетия выступает китайский юань (ренминби). За ним стоит бурно развивающаяся экономика Китая, политическая воля руководства страны, энтузиасты фондовых рынков и многочисленное сообщество критиков «засилья доллара в мировой экономике». Но объективные факты говорят, что обольщаться международными перспективами ренминби не стоит – по крайней мере в среднесрочной перспективе.

Во-первых, несмотря на стремительное возвышение Китая на позиции ведущего мирового экспортера, роль ренминби на глобальных валютных рынках до сих пор остается ограниченной. В 2013 г. на него приходилось лишь 2,2% оборота глобального валютного рынка. Громко разрекламированная политика наращивания доли ренминби с помощью двусторонних своповых соглашений (25 соглашений с декабря 2008 г. по июль 2014 г. со странами-партнерами, в т.ч. Россией, а также с ЕС и Гонконгом) также дала скромные результаты. Показательна судьба свопового соглашения с Южной Кореей – первого соглашения такого рода, заключенного 12 декабря 2008 г. с максимальным объемом операций на уровне 360 млрд ренминби (эквивалент 64 млрд корейских вон). Первая сделка по данному соглашению заставила себя ждать почти шесть лет. В мае 2014 г. корейский концерн «Хёнде» задействовал его в рамках сделки на поставку автомобилей в Китай, причем сумма кредита составила… 124,74 млн ренминби (порядка 20 млн долларов). Очевидно, что китайские власти рассчитывали совсем не на такой результат. В целом доля ренминби в обслуживании валютных свопов (фактических сделок, а не подписанных соглашений) в 2013 г. составила 0,9% – для сравнения, доллар США обслуживал 93,0% суммы своповых операций.

Во-вторых, даже если ренминби в ближайшие годы укрепит позиции как валюта международных платежей, его переход к статусу мировой резервной валюты столкнется с препятствием, связанным с отсутствием на глобальном рынке достаточного объема надежных активов, номинированных в ренминби. Уникальная позиция доллара в международной валютной системе в решающей мере связана с высокой насыщенностью рынков ликвидными долларовыми активами, что является прямым следствием устойчиво высоких бюджетных дефицитов, финансируемых выпуском долговых обязательств правительства Соединенных Штатов. Активов аналогичного объема и качества, номинированных в ренминби, на сегодняшний день просто не существует. В такой роли теоретически могли бы выступать долговые обязательства китайского правительства, выпускаемые для финансирования значительного бюджетного дефицита, который в 2009–2013 гг. колебался в пределах 0,8–1,1 трлн ренминби. В 2013 г. он достиг максимального значения за пять лет – 1,06 трлн ренминби (эквивалент порядка 174 млрд долларов). Эта сумма превышает минимальный докризисный дефицит федерального бюджета США (161 млрд долларов в 2007 г.) и лишь в четыре раза меньше соответствующего показателя 2013 г. (680 млрд долларов). Таким образом, принципиальная возможность масштабного выпуска Китаем государственных долговых обязательств существует – вопрос лишь в том, будут ли они обладать адекватным качеством и будут ли пользоваться спросом на международных финансовых рынках. Положительный ответ на этот вопрос вполне возможен – но пока не очень понятно, какие факторы способны его обеспечить в реальности.

В-третьих, ренминби остается валютой с жестко регулируемым курсом. Несмотря на то что власти Китая идут на определенное смягчение политики валютного регулирования (так, в марте 2014 г. коридор предельных колебаний валютного курса ренминби был расширен с 1 до 2%), до перехода к рыночному определению курса китайской валюты предстоит пройти еще очень долгий путь. Дилемма заключается в нахождении баланса между потребностями экспортного сектора, которому нужен низкий валютный курс, и финансового сектора, заинтересованного в укреплении ренминби. Такое укрепление, неизбежное в случае либерализации валютного регулирования, несет высокие риски для экспорта, неприемлемые в условиях замедления китайской экономики. В свою очередь, переход на рыночное формирование валютного курса необходим для того, чтобы ренминби мог претендовать на статус резервной валюты: мало кому интересно иметь в пуле резервов значительную долю активов, ценность которых будет зависеть от политических решений Пекина.

Клубные валюты как альтернатива

Каковы могут быть альтернативы использованию глобальных валют, эмитированных конкретными странами – коль скоро издержки денежно-кредитной политики США для стран остального мира весьма ощутимы, а перспективы замены доллара в его глобальной функции национальными валютами других государств весьма туманны? С точки зрения концепции глобальных общественных благ, наиболее эффективной альтернативой существующей ситуации стало бы создание подлинно международной валюты, не зависящей от решений денежных властей конкретной страны и «управляемой» признанным наднациональным органом. Создание такой искусственной валюты обречено на неудачу в силу рассмотренных выше условий – тех самых, которые способствуют сохранению долларом его нынешних позиций.

Главное обстоятельство заключается в том, что любая искусственная валюта (если только она, как евро, не приходит на смену другим валютам, активно используемым в торгово-инвестиционных сделках) является изначально невостребованной участниками экономических операций. Судьба специальных прав заимствования, эмитируемых МВФ, наглядно иллюстрирует этот тезис. Отбросив дипломатический лексикон, можно констатировать, что в современной мировой экономике их значение стремится к нулю.

Более интересный спектр возможностей предоставляют клубные валюты. Они могут использоваться либо государствами – участниками региональных интеграционных объединений, либо группой стран, имеющих тесные партнерские связи в экономической области. При этом клубные валюты либо создаются искусственно, либо в их качестве функционируют наиболее мощные валюты отдельных стран – членов клуба. Проектам создания искусственных клубных валют в полной мере присущи слабости, характерные для искусственных глобальных валют. На сегодняшний день единственным успешным примером создания искусственной клубной валюты является евро, пришедший на смену пулу европейских валют, некоторые из которых (прежде всего марка ФРГ, французский франк, итальянская лира) ранее играли значимую роль в международной торговле и финансах. Проекты конструирования искусственных клубных валют на базе более слабых национальных (например, в АСЕАН) неизменно оканчивались фиаско. В этом контексте можно только приветствовать тот факт, что в подписанном 29 мая с. г. Договоре о Евразийском экономическом союзе вопросы создания наднациональной валюты в принципе не упоминаются. На постсоветском пространстве уже было анонсировано множество невыполненных проектов – хорошо, что их не стало на один больше.

Важным новшеством последнего десятилетия стала разработка проектов валютного сотрудничества, предполагающих использование национальных валют стран-партнеров. Они могут реализоваться как в рамках региональных интеграционных объединений (например, МЕРКОСУР), так и в рамках страновых клубов, члены которых формально не объединены форматом региональной интеграции. Соответствующие механизмы, в частности, получили активное распространение в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Недавно к числу клубов, анонсировавших проекты валютного сотрудничества, присоединился БРИКС. С учетом того, что перспективы вывода российского рубля на позиции глобальной валюты на сегодняшний день не просматриваются даже гипотетически, возможности повышения его международной роли через соответствующие механизмы БРИКС могут представлять прямой практический интерес.

Инициатива для БРИКС

Наряду с важными политическими заявлениями, в финальной декларации прошедшего в г. Форталеза (Бразилия) саммита БРИКС (июль 2014 г.) сформулированы две важные инициативы в валютно-финансовой сфере. Во-первых, заявлено о создании в БРИКС финансового института – Нового банка развития (НБР), в функции которого будет входить финансирование проектов (в первую очередь инфраструктурных) на территории стран-членов. Во-вторых, принято решение о формировании пула валютных резервов государств БРИКС для коллективного противодействия валютно-финансовым рискам.

Для того чтобы НБР мог выполнять миссию, связанную с поддержкой устойчивого развития в странах БРИКС (а потенциально – и в других развивающихся странах, которые могут к нему присоединиться), его ресурсов должно быть достаточно для финансирования набора «образцовых» проектов, способных оказать системное воздействие на экономики стран-членов и привлечь к сотрудничеству частных инвесторов. С объявленным капиталом НБР в размере 100 млрд долларов эта задача кажется вполне реалистичной.

Ключевая проблема, однако, связана с объемами и сроками предоставления финансовых ресурсов. В соответствии с достигнутым соглашением, на начальном этапе функционирования НБР его капитал составит 50 млрд долларов (впоследствии он может быть удвоен). Из этой суммы 10 млрд будет внесено членами БРИКС в равных долях в течение семи лет – не так уж и много, и с большой отсрочкой. Для сравнения, лишь проект модернизации порта Зарубино в Приморском крае требует 3 млрд долларов инвестиций, не говоря уже о проекте строительства газопровода из России в Китай, для которого необходимо, по самым скромным оценкам, не менее 55 млрд долларов. Ввиду этого важное значение будет иметь предоставление инвестиционных гарантий (оставшиеся 40 млрд долларов). Разработка механизмов предоставления соответствующих гарантий (можно ожидать, что они будут предоставляться главным образом в валютах стран БРИКС) является, таким образом, принципиальным условием для того, чтобы деятельность НБР успешно набирала обороты с самого начала его функционирования в 2016 году.

Хотя в роли основателей НБР выступают страны БРИКС, данный финансовый институт открыт для участия в нем других государств. Такое участие потенциально может обеспечить расширение капитала НБР (хотя доля стран БРИКС в нем не должна опускаться ниже 55%). Наиболее очевидными кандидатами на вступление являются страны Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Из числа полноправных членов ШОС лишь от Казахстана можно ожидать ощутимого финансового взноса. Тем не менее вовлечение соответствующих государств в деятельность НБР через реализацию масштабных инвестиционных проектов может оказаться привлекательной перспективой как для России, так и для Китая. То же самое относится к странам, которые в ШОС выступают в качестве «партнеров по диалогу». Белоруссия как член создаваемого Евразийского экономического союза, Шри-Ланка как близкий союзник Индии и Турция как динамично развивающаяся экономика (и активный член «Большой двадцатки») способны стать желанными кандидатами на присоединение к НБР. Сложнее обстоит дело со странами-наблюдателями. С учетом турбулентной политической ситуации в Афганистане, проблемной международной позиции Ирана и напряженных отношений Индии с Пакистаном бесспорной выглядит лишь кандидатура Монголии. Если расширение НБР окажется успешным, национальные валюты стран БРИКС (в первую очередь китайский ренминби и, возможно, российский рубль) получат дополнительный импульс к повышению своей роли в мировой экономике.

Если НБР по своим функциям может рассматриваться как «клубный аналог» Всемирного банка, то валютный пул стран БРИКС потенциально способен взять на себя часть функций, которые на глобальной арене выполняет МВФ. При размере пула, эквивалентном 100 млрд долларов, страны БРИКС почувствуют себя более уверенно в периоды валютно-финансовых потрясений. Хотя ресурсы пула едва ли будут играть заметную роль для России и Китая, располагающих значительными международными резервами (почти 478 млрд долларов и более 4 трлн долларов, соответственно), для других стран БРИКС они, вероятно, окажутся полезными в ситуации валютной нестабильности. Хорошая новость состоит в том, что 30% своего лимита страна-аппликант сможет получить без пресловутой необходимости предварительного согласования антикризисной программы с МВФ. И в любом случае само наличие соответствующего механизма может выступать в роли своего рода «подушки безопасности», обеспечивая более высокое доверие участников рынка к валютам стран-членов.

Остается, однако, непраздный вопрос о том, в какой мере резервы, созданные на основе национальных валют стран БРИКС, окажутся полезными в случае давления на одну из них. Как уже упоминалось, доля ренминби в обслуживании валютных сделок на глобальных рынках в 2013 г. составляла 2,2%. Валюты других стран БРИКС демонстрировали еще более скромные показатели (порядка 1% у бразильского реала и индийской рупии, заметно менее 1% – у российского рубля и южноафриканского ранда). Ограниченное использование валюты в мировой экономике означает ограниченный спрос на нее со стороны внешних агентов. Иными словами, «клубный» валютный пул будет иметь значение в первую очередь для отношений собственно между странами – членами пула. Это расширяет круг возможностей, открытых для этих государств, но и не отменяет для них потребности в пользовании «настоящими» глобальными валютами.

Как можно убедиться, возможности клубных механизмов взаимодействия в валютной сфере достаточно скромны – они не подменяют глобальные механизмы, а дополняют их. Тем не менее они заслуживают внимания и поддержки. Немаловажное значение имеет тот факт, что побочным эффектом создания таких механизмов могут служить общие сдвиги в структуре управления глобальными экономическими процессами. В условиях, когда глобальные функции по-прежнему выполняются узким кругом валют экономически развитых стран, а реформа международных финансовых институтов фактически блокирована, создание клубных форматов взаимодействия может стать альтернативной стратегией повышения роли ведущих стран с развивающейся экономикой на глобальные экономические процессы.

США. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 сентября 2014 > № 1209575 Сергей Афонцев

Успокоить Запад, уравновесить Восток

Новая стратегия России в Азии

Т.В. Бордачёв – кандидат политических наук, директор Центра комплексных международных и европейских исследований НИУ ВШЭ, заместитель декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ.

Е.А. Канаев – доктор исторических наук, профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ.

Резюме Россия, которая исторически является прежде всего военной державой, впервые имеет шанс выйти в Азиатско-Тихоокеанский регион как фактор мира. Это необходимо и для равновесия в АТР, и для ее собственного развития.

Статья подготовлена в рамках программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ 2014 г. на основе доклада авторов для встречи Консорциума научных и образовательных учреждений Китая, Норвегии, России, Сингапура, Южной Кореи и Японии.

Поворот России к Азии – это не возможность, которой страна вольна воспользоваться или нет, а объективная необходимость. Содержанием поворота должны стать ускоренное перераспределение торгово-экономических связей и потоков, дипломатических усилий и человеческих контактов в сторону государств Восточной, Юго-Восточной и Южной Азии. Результатом – новая роль России в мире, соответствующая потребностям ее внутреннего развития и требованиям внешнего мира. Наиболее фундаментальный сдвиг можно ожидать в массовом сознании россиян и нужно способствовать ему – необходимо начать жить своим умом, открыться миру и, пользуясь выражением отца китайского экономического чуда Дэн Сяопина, «освободить свое мышление» об этом мире.

Этот поворот происходит в условиях постепенного изменения всей парадигмы развития азиатского региона. В одних случаях (Китай, Малайзия) оно уже началось, в других (большинство стран АСЕАН) – близится переход от модели «Азия – всемирная фабрика» к модели «Азия – гигантский рынок». Стремительно растут темпы внутрирегиональной и внутристрановой торговли, увеличиваются города и численность горожан-потребителей. Начинают размываться остатки колониальной системы эксплуатации производительных сил Азии. Более того, сами азиатские государства уже переносят производство и инвестируют в Африку и Латинскую Америку. Не исключено, что новый тип азиатского развития бросит вызов и регулятивной силе Запада – его монопольному пока праву сертифицировать качество товаров и услуг, развивать одни инновации и тормозить другие.

Поворот России на Восток и качественная интенсификация первоначально политических, а затем и торгово-экономических отношений со странами Азии уже стал одной из важнейших составляющих национальной стратегии. Смещение центра мировой экономики и политики в АТР происходит объективно, а потенциал сотрудничества со странами Азии для реализации национального проекта XXI века – подъема Сибири и Дальнего Востока – колоссален.

В ближайшие годы стратегия России в Азии будет формироваться и осуществляться под воздействием трех важнейших факторов международно-политического характера. Во-первых, достигнута – впервые с конца 1980-х гг. – относительная определенность намерений и практической политики России и Запада, в первую очередь США. Они вступили в достаточно продолжительный период «новой холодной войны». В ближайшие годы поведение сторон будет характеризоваться стремлением «отсекать щупальца» и «заполнять пустоты» на региональном – в Евразии, но отчасти и на глобальном уровне. При этом конфронтационная линия в отношении России с попытками всячески ограничивать ее возможности сохранится в Соединенных Штатах на 5–10 лет независимо от партийной принадлежности вашингтонской администрации.

В американской политике по отношению к России традиционно шла борьба между двумя стратегиями, которые условно можно назвать по именам наиболее ярких их представителей – Киссинджера и Бжезинского. Первая была основана на прагматичном понимании того, что после исчезновения в 1991 г. идеологической составляющей противостояния Восток–Запад отношения с Россией медленно, хотя и не без конфликтов, двигаются к сближению. Как на ценностном, так и на регулятивном и экономическом уровне. Вторая – «стратегия Бжезинского» – последовательно вела дело к тому, чтобы «дожать» Россию, окружить союзниками США и в конце концов добиться ее разоружения, а то и расчленения. В конце 2013 г. возобладали сторонники идей мыслителя польского происхождения, и Соединенные Штаты начали новый раунд холодной войны.

Результатом этого стратегически ошибочного решения станет в современных условиях не победа США, а их ослабление. Однако консенсус в отношении России, сформировавшийся в качестве реакции американской элиты на события вокруг Украины, не может быть пересмотрен в обозримом будущем. Вашингтон будет вновь и вновь провоцировать дипломатические и даже военные кризисы, вмешиваться в зоны российских интересов. Поворот к Азии необходим России для обретения достаточной степени уверенности и снижения собственной уязвимости перед этими агрессивными выпадами.

Вряд ли у нас появятся и возможности для качественного улучшения отношений с Европейским союзом. Хотя в данном случае России, скорее всего, удастся избежать деградации торгово-экономической составляющей взаимосвязей. Европейцы продолжат торговать с Россией, покупать ее энергоресурсы и продавать ей товары высокой степени переработки – вплоть до вооружений. Однако станут последовательно ограничивать российские международно-политические возможности и доступ к современным технологиям и инновациям.

Во-вторых, стратегическая деградация политических, а затем, возможно, и торгово-экономических отношений между Китаем и Соединенными Штатами приняла необратимый характер. Она ведет к конкуренции в сфере международной безопасности, выдвижению альтернативных и взаимоисключающих интеграционных проектов, производным от этого негативным последствиям для мира и стабильности в АТР.

Несмотря на сохраняющийся объем взаимозависимости между США и Китаем, основа для которого была заложена в «золотую эру» отношений между 1971 и 1989 гг., и широкую сеть контактов в бизнесе, науке и образовании, сторонам едва ли удастся преодолеть растущее недоверие. Соединенные Штаты будут в среднесрочной перспективе склоняться к защите своих интересов в АТР все более традиционными способами – путем укрепления отношений с союзниками и создания новых военных партнерств. Пока наиболее вероятно, что Вашингтон будет подталкивать к активизации военно-политического сотрудничества Вьетнам. Начался процесс милитаризации Японии.

Китаю, в свою очередь, придется искать способы если не прорыва стратегического окружения на востоке и юго-востоке, то компенсации его последствий. Не способствует региональной стабильности и давление КНР и США на средние и малые страны АТР, из-за чего они окажутся перед необходимостью выбора стратегического союзника. Они будут пытаться играть на противоречиях между гигантами, но с каждым новым обострением избежать эскалации труднее.

Все это неизбежно способствует росту взаимной заинтересованности Россией и КНР, стремлению к тому, чтобы совершенствовать умение достигать компромисса, расширять зону доверия и сотрудничества, в первую очередь в отношении региона Центральной Азии, Монголии и Северной Кореи. Появятся возможности по-новому структурировать отношения Москвы и Пекина в сфере торговли и инвестиций.

И, наконец, третьим фактором является то, что запрос на системную и комплексную государственную политику реализации национального проекта XXI века – подъема Сибири и Дальнего Востока – носит объективный характер.

Современный подъем Сибири и Дальнего Востока впервые за всю историю вхождения этих земель в состав России не связан с конъюнктурными соображениями или субъективными представлениями отдельных политических деятелей. Весь комплекс правительственных решений и мероприятий, направленный на качественное изменение к лучшему социально-экономической ситуации в Зауральской России, имеет целью становление всей страны в качестве полноценно и всесторонне развитого живого организма.

Развитие Сибири и Дальнего Востока сейчас – это повышение качества всего Российского государства, а не отдельной его географической составляющей. Оно невозможно без открытия для Азии, создания новых для российской практики условий работы зарубежных и отечественных инвесторов, повышения уровня доверия в политических взаимоотношениях России с азиатскими странами, качественного расширения возможностей для человеческих контактов. И оно необходимо, чтобы сохранить устойчивость на случай долгосрочного противостояния с Западом.

Подводя итог оценке нового стратегического контекста, необходимо подчеркнуть, что внешние и внутренние условия еще никогда не были настолько благоприятными для рывка к полноценному становлению России в качестве азиатско-тихоокеанской державы. Необходимо воспользоваться этими возможностями – выступить в качестве надежного балансира в сложной геостратегической ситуации АТР, снизить риски и угрозы из-за океана и реализовать уникальный инвестиционный потенциал Сибири и Дальнего Востока, ориентируя его на рынки стран Азии.

Что уже сделано и не сделано

Последние полтора-два года Россия постепенно, но последовательно перестраивалась на азиатский вектор. Знаковым стало заявление президента Владимира Путина на Петербургском международном экономическом форуме в июне 2013 г., что форсировать рост Россия сможет, лишь ориентировав свой экспорт на расширяющиеся азиатские рынки. Отношение к азиатскому вектору российской внешней политики и к развитию Сибири и Дальнего Востока среди российской политической и интеллектуальной элиты начало меняться.

Раньше возможный поворот на Восток нередко воспринимался как продукт авторитарного инстинкта российской власти, противоестественный для политической и культурной традиции страны. Но теперь практически общепринятым стало осознание того, что использование возможностей азиатского роста в интересах восточных регионов и России в целом необходимо. Обвальное ухудшение отношений России и стран Запада в первые месяцы 2014 г. будет, несомненно, способствовать повороту к Азии.

Важным символическим шагом стал саммит АТЭС 2012 г. во Владивостоке. Принимающая сторона предложила амбициозную повестку, предполагающую ускоренную интеграцию во многие экономико-политические процессы АТР. На саммите взят курс на либерализацию торговли в регионе и, в частности, разработан список из 54 наименований экологических товаров, которые будут торговаться в регионе практически беспошлинно. Россия готова взять на себя функции одного из ключевых игроков в обеспечении продовольственной безопасности этой части мира. Достигнуты договоренности в сфере развития транспорта и инновационного сотрудничества, построения единого образовательного и научного пространства.

Ряд инициатив получили развитие в 2013 году. Так, на следующем саммите АТЭС на Бали принято обязательство воздержаться от внедрения каких-либо протекционистских мер в отношении торговли и инвестиционного сотрудничества до 2016 года. Выработан механизм торговли экологическими товарами (тарифы по ним к концу 2015 г. должны быть снижены до 5% или более низкого уровня). На Восточноазиатском саммите в 2013 г. продолжилось обсуждение затронутой во Владивостоке темы продовольственной безопасности. Расширенная трактовка Россией сотрудничества в сфере инноваций, предложенная на АТЭС-2014, с акцентом на развитие человеческого капитала и рост образовательных обменов получила развитие во время Брунейской сессии Восточноазиатского саммита в 2013 году.

Однако дипломатические успехи пока не сопровождаются экономическими. Доля экономик АТЭС в товарообороте России достигла в 2013 г. рекордных 24,8%, хотя этот рост во многом компенсационный и обусловлен снижением доли ЕС, болезненно проходящего период восстановления после кризиса и снижающего спрос на импортные товары. Абсолютная величина торгового оборота России с экономиками АТЭС выросла на 9% по сравнению с 2012 г. (23,9%), это пока все еще слишком мало для того, чтобы можно было говорить о прорыве, и все еще более чем в два раза отстает от доли стран Европейского союза (49,7%).

Российский экспорт в экономики АТЭС в 2013 г. остался на уровне 2012 года. Эта доля медленно растет, но в основном за счет увеличения импорта товаров широкого потребления из этих стран. Российские производители промышленной продукции (за исключением ВПК) на азиатские рынки практически не вышли – основу экспорта составляет сырье. Заключенные в 2013–2014 гг. новые соглашения о поставке энергетических ресурсов в Японию и Китай лишь усугубят сырьевой перекос в российском участии. В инвестиционных отношениях России со странами Азии отсутствует пока и ярко выраженная положительная динамика, на общем фоне выделяется Южная Корея, которая только в 2012 г. нарастила объем инвестиций в российское машиностроение с 0,78 до 0,95 млрд долларов.

Непросто складывалась ситуация вокруг реализации политики развития Сибири и Дальнего Востока, которая была заявлена в послании президента Владимира Путина как «наш национальный приоритет на весь XXI век». Провал первого этапа был открыто признан осенью 2013 г., что стало поводом для серьезных кадровых решений. Пост министра по развитию Дальнего Востока занял молодой и талантливый управленец Александр Галушка. На должность заместителя председателя правительства и полномочного представителя президента в Дальневосточном федеральном округе (ДФО) назначен Юрий Трутнев.

Новая модель развития восточных территорий России обозначена в октябре 2013 года. Наконец заявлено, что единственным перспективным способом развития данных территорий является поддержка производств, ориентированных на экспорт в АТР, а также открытие региона для иностранных инвестиций. Для стимулирования их притока предполагается организация территорий опережающего развития, предоставляющих инвесторам благоприятный инвестиционный, налоговый и административный режим.

Для оптимизации взаимодействия с инвесторами Минвостокразвития будет располагаться в нескольких городах: столице ДФО Хабаровске, крупнейшем городе округа Владивостоке, а также в Москве. Самый большой штат предполагается во Владивостоке, но ни один из офисов не будет обозначен как центральный. Кроме того, для облегчения работы министерства создается ряд новых ведомств – ОАО «Дальний Восток», занимающееся организацией территорий опережающего развития, Агентство по привлечению инвестиций и поддержке экспорта Дальнего Востока, которое будет работать с инвесторами и экспортерами, а также Агентство по развитию человеческого капитала Дальнего Востока.

К лету 2014 г. правительству удалось определить, где конкретно будут организованы территории опережающего развития, а также выпустить все правовые нормативные акты. Прорабатывается возможность переноса на восток офисов некоторых госкомпаний (главный претендент на переезд – «Русгидро», но речь также идет о «Роснефти», «Транснефти» и «Росгеологии»). Решение нацелено на пополнение региональных бюджетов и будет иметь большое символическое значение – дать знак талантливой молодежи Сибири и Дальнего Востока, что карьеру можно сделать и на своей малой родине, не уезжая в Москву или за границу. На это же направлен и начавшийся перенос на Дальний Восток некоторых федеральных ведомств (первым из них стало Росрыболовство). На Дальнем Востоке в перспективе образуется де-факто третья федеральная столица.

Приоритеты и средства российской политики

Несмотря на описанные сложности, правительство активизировало и улучшило государственную политику по гармоничному социально-экономическому развитию востока России и построению там экспортно-ориентированной экономики. Стратегия в Азии в данном контексте должна быть сосредоточена на решении трех групп задач.

Во-первых, повысить уровень доверия и доверительности между Россией и странами Азии на государственном, корпоративном и человеческом уровне. Без доверия не будет инвестиций, а без инвестиций не будет развития.

Во-вторых, необходимо качественно, кратно, увеличить масштаб участия в региональных делах, ответив на сформировавшийся в последние годы «запрос на Россию». Пока Москва делает гораздо меньше, чем от нее ожидают региональные игроки, особенно из числа средних и малых государств.

В-третьих, планомерно снижать издержки – политические и экономические, включая технологии и финансы – от качественного ухудшения в отношениях России и Запада. Многие технологии и ресурсы, доступ к которым будет ограничен в ближайшие годы на Западе, Россия может получить на Востоке.

С целью реализации этих трех политик в новых стратегических условиях приоритетами должны стать практические шаги по целому ряду направлений и сюжетов.

В первую очередь в оптимизации нуждается вся сложившаяся система сотрудничества с Китаем. Это подразумевает еще более твердый курс на укрепление стратегического партнерства с КНР, разрешение существующих и потенциальных проблем и недопониманий – в сфере энергетики, вокруг Центральной Азии, по поводу реализации потенциала Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Необходимо наращивать сотрудничество в рамках региональных диалоговых площадок и форумов – таких как АРФ, СМО АСЕАН+8, ВАС и СВМДА. Более четкая позиция России по вопросам, которые вызывают обеспокоенность Китая на море, может помочь снять взаимную обеспокоенность на суше.

Государственный визит в Китай президента Путина уже ознаменовал новую эру. Фактически Россия переориентировала стратегию экспорта энергоносителей на АТР, и в перспективе тенденция будет лишь укрепляться. Можно ожидать, что объем российских поставок газа лишь в Китай будет через 10–12 лет сопоставим с поставками в Европу. Это не только выведет на новый уровень российско-китайское стратегическое партнерство, но и укрепит роль России и КНР в АТР и мире в целом.

Перспективным направлением станет дальнейшая разработка и детализация такой темы, как «наращивание взаимосвязей». Это – один из приоритетов китайского председательства в АТЭС, отражающий уже упоминавшийся в начале этой статьи «поворот Азии к Азии» – укрепление именно внутрирегиональных торгово-экономических связей. Со своей стороны, Россия уже приступила к разработке этого направления на экспертном уровне. Это откроет дополнительные возможности российско-китайского сотрудничества, в частности в Юго-Восточной Азии. «Десятка» стран АСЕАН с 2010 г. проводит реализацию мероприятий в рамках «Мастер-плана АСЕАН по наращиванию взаимосвязей», усматривая один из факторов успеха в расширении сотрудничества с внерегиональными партнерами. Развитие транспортной инфраструктуры – основная составляющая стратегии «взаимосвязей» – полностью отвечает долгосрочным российским интересам в отношении Сибири и Дальнего Востока. Необходимо серьезно отнестись и к идее «нового шелкового пути», которую продвигает Пекин.

Целесообразно максимально снизить негативные эффекты от вынужденного присоединения Японии и Южной Кореи к санкциям Запада в отношении России. Совместно с японскими и южнокорейскими партнерами необходимо в ходе формальных и неформальных консультаций искать способ того, как вывести набирающие темпы двусторонние отношения из-под удара «санкционной лихорадки» США. И хотя многое зависит от того, как будут складываться отношения Токио и Сеула с Вашингтоном, их взаимодействие с Москвой отмечено тенденцией к отделению политики от экономики.

Несмотря на присоединение Японии и Республики Корея к антироссийским санкциям, их бизнес-круги не только не снизили, но даже расширили и диверсифицировали сотрудничество с Россией. Возможно, для укрепления торгово-экономических отношений с Южной Кореей и Японией России стоит использовать институты и механизмы Таможенного союза, а с января 2015 г. – и Евразийского союза. Этому может способствовать и «евразийская стратегия» Сеула, выдвинутая осенью 2013 г., и, при творческом отношении со стороны России, инициатива «новый шелковый путь», продвигаемая сейчас Китаем.

Требуется системный подход к участию в региональных интеграционных объединениях и инициативах. Нужна серьезная работа по оценке потенциала всех интеграционных объединений и инициатив в АТР, имея в виду вероятность их использования, а при определенных условиях и подчинения задаче осуществления трех политик в Азии. Необходимо конкретизировать стратегические и тактические цели участия в заседаниях таких многосторонних форматов, как Региональный форум АСЕАН, Совещание министров обороны АСЕАН+8, Восточноазиатский саммит и Расширенный морской Форум АСЕАН+8.

Не менее важно уточнить целесообразность заключения Зоны свободной торговли с АСЕАН, а через нее – присоединения к Региональному всеобъемлющему экономическому партнерству с точки зрения экономических и геополитических последствий. Наконец, России стоит просчитать выгоды и издержки своего возможного присоединения к Соглашению о региональном сотрудничестве в борьбе с пиратством и нападением на суда в Азии.

Необходимо дальнейшее совершенствование дипломатического подхода России к Азии и, где возможно, повышение роли российского фактора в урегулировании региональных конфликтов и споров. Потенциалом обладает Механизм обеспечения мира и безопасности в Северо-Восточной Азии – рабочая группа, созданная участниками Шестисторонних переговоров. Ее заседания можно проводить и без участия КНДР. Потребность очевидна: отдельную проблему безопасности Северо-Восточной Азии невозможно решить без общего оздоровления обстановки в субрегионе, где обострились погранично-территориальные проблемы, китайско-американские противоречия по системе ПРО, будущему американских альянсов и пр. В таких условиях Механизм обеспечения мира и безопасности в СВА может стать форумом, где эти и иные проблемы получили бы освещение, укрепляя доверие между пятью ведущими государствами Северо-Восточной Азии. Повестку переговоров будет определять Россия как формальный председатель Рабочей группы.

Особенно важно обеспечить участие России в грядущем открытии Северной Кореи, что требует расширения торгово-экономических и инвестиционных связей между Россией и КНДР. В планах Москвы и Пхеньяна – довести ежегодный объем взаимной торговли до миллиарда долларов к 2020 г. с нынешних 80–120 млн долларов, перейти на расчеты в рублях, наладить межбанковское взаимодействие, а также реализовать ряд проектов по модернизации горнодобывающей промышленности, энергетики и гражданского автомобилестроения КНДР.

Россия должна внести вклад в снижение остроты противоречий, связанных с Южно-Китайским морем и свободой судоходства. Это можно сделать, нарастив поставки нефти и газа претендентам на спорные архипелаги Парасельский и Спратли, а также развивая собственные транспортные коридоры – Транссибирскую магистраль и Северный морской путь, тем самым снизив интенсивность грузопотока, проходящего через Малаккский пролив.

Россия способна предложить участникам Восточноазиатского саммита принять документ, регламентирующий поведение стран региона на морских пространствах АТР, в том числе в Южно-Китайском море. В качестве модели стоит обратить внимание на отдельные положения Соглашения о предотвращении инцидентов в открытом море и в воздушном пространстве над ним, заключенного между СССР и США в 1972 году.

Чтобы придать новой азиатской стратегии больший вес и содержательность, России нужно выдвинуть несколько крупных стратегических инициатив в экономической области.

Создание специализированной региональной площадки многостороннего сотрудничества по обеспечению энергетической безопасности АТР. Это стало бы логическим продолжением разворота российского экспорта энергоносителей. Перспективный проект – «Региональное энергетическое кольцо Северо-Восточной Азии» (Northeast Asia Regional Electric System Ties, NEAREST), нацеленный на строительство новых мощностей электроэнергетики в Сибири и на Дальнем Востоке и экспорт электроэнергии в страны АТР.Строительство на Дальнем Востоке нефтеналивного «хаба», сопоставимого по масштабам с сингапурскими или южнокорейскими мощностями.Совместно с участниками Восточноазиатского саммита – создание Восточноазиатского зернового фонда в рамках Восточноазиатского саммита (по аналогии с Восточноазиатским рисовым фондом в АСЕАН+3). Параллельное выстраивание в Сибири и на Дальнем Востоке инфраструктуры зернового экспорта в АТР.Выдвижение «Мастер-плана наращивания взаимосвязей между участниками Восточноазиатского саммита». В настоящее время тему «наращивания взаимосвязей» активно прорабатывают АСЕАН и АТЭС. Между тем Ассоциация является субрегиональной диалоговой площадкой с достаточно узким составом участников, а АТЭС – напротив, широким. В этой связи наращивание взаимосвязей между участниками Восточноазиатского саммита, куда входят ключевые субъекты региональной политики и безопасности, стало бы логичным и своевременным шагом, отвечающим духу предложенной Россией концепции «неделимой безопасности».Формирование региональной системы мониторинга продовольственной ситуации для сбора и анализа информации. Россия могла бы предложить партнерам в АТР свои возможности в сфере космических технологий – ГЛОНАСС и иные навигационные системы, дистанционный мониторинг объектов инфраструктуры и пр. Эта задача тем более актуальна, что АТР – регион повышенной сейсмической активности, и во время стихийных бедствий нужно своевременно обеспечить продовольствием большое количество людей.

Реализация новой стратегии России в Азии – дело непростое, оно столкнется с многочисленными препятствиями внутри страны и вовне. Однако есть и одно неоспоримое преимущество – хотя Россия остается великой военной державой, достижение целей и задач отечественной политики не предполагает вступления в гонку за региональное превосходство в Азии.

В свои лучшие времена СССР был готов конкурировать за военно-политическое доминирование и с Китаем, и с США. Москва поддерживала коммунистические партии и повстанцев, опиралась на верных союзников, среди которых центральное место занимал Вьетнам. В наши дни Вашингтон и Пекин, хотя и по-разному, но стремятся к расширению присутствия и усилению контроля над решениями и действиями средних и малых государств Азии.

Россия, со своей стороны, не нуждается в создании зоны военно-политического доминирования. Россия, которая исторически является военной державой, впервые имеет шанс выйти в Азиатско-Тихоокеанский регион как фактор мира. И именно поэтому она может стать уникальным, необходимым для региона игроком, который сможет сбалансировать Азию в XXI веке.

Россия. Азия. ДФО > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука > globalaffairs.ru, 3 сентября 2014 > № 1209574

 Начало беседы с Президентом Монголии Цахиагийн Элбэгдоржем.

Ц.ЭЛБЭГДОРЖ: Уважаемый Владимир Владимирович!

В этом году мы торжественно отмечаем 75-летие нашей совместной победы на реке Халхин-Гол. Отношения между нашими странами, между Монголией и Россией, прошли проверку временем, событиями истории.

Отношения проверены временем, тяжёлыми событиями, это дружеские отношения. Желаю Вам приятного пребывания и выражаю Вам благодарность.

В.ПУТИН: Уважаемый господин Президент, спасибо Вам большое за приглашение.

Для меня большое удовольствие и честь побывать в Монголии, среди наших друзей. У нас действительно очень давние, прочные и глубокие связи, и они действительно скреплены многими совместными достижениями, событиями.

Одно из них, одно из таких ярких событий – это боевое братство в сражениях против агрессоров на реке Халхин-Гол, и мы сегодня торжественно отметим 75-летие этой победы.

Но не только это связывает монгольский народ и народы Российской Федерации. У нас много и других контактов и нитей, которые нас объединяют, совместная работа в течение многих десятилетий. И я знаю, что монгольский народ питает особые чувства к России. Хочу Вас заверить, что у нас в России всё складывается именно аналогичным образом по отношению к Монголии и к монгольскому народу.

Очень рад возможности побывать в Монголии, поговорить с Вами по всему комплексу наших отношений, продолжить дискуссии, которые мы имели с Вами за последнее время.

Спасибо большое ещё раз за приглашение.

 Начало российско-монгольских переговоров.

Ц.ЭЛБЭГДОРЖ: Уважаемый, Владимир Владимирович!

Добро пожаловать ещё раз в Монголию. Наш народ, руководство нашего государства искренне рады приветствовать Вас в Монголии.

Отношения между нашими странами и народами имеют давнюю историю, прошли испытание временем и являются особенно тёплыми и дружескими. Ваш визит совпадает с исторической датой. Мы в эти дни отмечаем 75-летие победы в боях на реке Халхин-Гол. И это само является доказательством того, что я сказал выше. Владимир Владимирович, поздравляю Вас и наших российских друзей с праздником Победы.

Наша дружба, скреплённая в боях на реке Халхин-Гол, ещё больше окрепла в годы Второй мировой войны. Монголы всегда с гордостью вспоминают героический подвиг советских воинов, которые, не щадя своей жизни и проливая свою кровь, воевали ради суверенитета и независимости нашей страны, ради свободной и счастливой жизни монгольского народа. Именно в этом заключается историческая особенность отношений между Монголией и Российской Федерацией.

Мы гордимся, что народы наших стран и в военные годы, и в мирные дни воевали и трудились бок о бок. Как Вы говорили, уважаемый Владимир Владимирович, у нас есть богатая история и на поле боя, и на земле, и в космосе. Уверен, что Ваш визит впишет новую страницу в историю наших взаимоотношений. Монголия выступает за развитие отношений с Российской Федерацией во всех сферах.

Владимир Владимирович, желаю Вам и сопровождающей Вас делегации приятного пребывания в Монголии.

В.ПУТИН: Большое спасибо, уважаемый господин Президент, дорогие друзья.

Прежде всего спасибо за приглашение. Сегодня мы вместе отмечаем 75-летие одного из центральных событий нашей общей истории – совместной победы на реке Халхин-Гол. Мужество и героизм сражавшихся плечом к плечу советских и монгольских солдат, отстоявших суверенитет и территориальную целостность Монголии, стали символом, одним из символов нашей дружбы.

В России хорошо помнят и ценят помощь Монголии, оказанную нам в годы Великой Отечественной войны. Ждём Вас, уважаемый господин Президент, в мае следующего года в Москве на празднование 70-летия Победы.

Наши отношения развиваются и сегодня. Это и военное сотрудничество, сотрудничество в области гуманитарных отношений, и, конечно, в сфере экономики. Очень рад возможности, уважаемый господин Президент, вместе со всеми моими коллегами обсудить сегодня в Улан-Баторе весь комплекс наших двусторонних отношений.

Большое спасибо.