Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Их ждали дома с нетерпением

Военные стражи правопорядка с достоинством выполнили свою миссию.

Долгожданная встреча более 150 военных полицейских, вернувшихся из Сирии, прошла сразу в нескольких гарнизонах Южного военного округа. Об этом сообщили в Министерстве обороны РФ.

Более полутора сотен военных полицейских возвратились домой, в Россию, после успешного выполнения специальных боевых задач на территории Сирийской Арабской Республики. Перед возвращением на Родину на лётном поле аэродрома российской авиационной базы Хмеймим им вручили государственные и ведомственные награды.

Российских военнослужащих доставили на аэродром Моздок в Северную Осетию самолётом военно-транспортной авиации Ил-76, где их встречали сослуживцы, командование воинских частей и руководство управления военной полиции Южного военного округа, которое поблагодарило подчинённых за мужество и профессионализм при выполнении специальных задач.

Сотрудники военной полиции в ходе служебной командировки в Сирию контролировали режим соблюдения перемирия в зонах деэскалации и обеспечивали безопасность мирных жителей. Любое из заступавших на дежурство подразделений приходило на помощь местному населению независимо от того, где и когда это происходило.

Напомним, подразделения российской военной полиции принимают участие во многих значимых мероприятиях по установлению мира и порядка в этой растерзанной братоубийственной войной ближневосточной стране. Вот и прибывший на Родину батальон регулярно привлекался к обеспечению безопасности мирного населения в ходе проведения гуманитарных акций и сопровождению конвоев, созданию безопасных условий для работы оказывающих медицинскую помощь местному населению мобильных госпиталей, несению службы в Идлибской зоне деэскалации.

Выполнение возложенных на военных полицейских задач было непростым, так как в возвращающихся к мирной жизни районах всё ещё неспокойно. Впрочем, сотрудники военной полиции отлично знали, как действовать в экстремальных ситуациях. У многих из них большой опыт действий, полученный в своё время в других «горячих точках»: на Северном Кавказе, в Южной Осетии и Абхазии.

Отметим, что в минувший четверг, 28 июня, Президент России Владимир Путин объявил, что в течение следующих нескольких дней из Сирии будет выведено 1140 российских военных. Кроме того, в Россию уже вернулись из САР 14 вертолётов и 13 самолётов.

К этому уместно будет добавить, что возвратившиеся на аэродром Моздок военнослужащие – это не первое подразделение военной полиции, выполнявшее с честью специальные задачи в Сирии. Так, в декабре прошлого года прибыл в пункт постоянной дислокации батальон военной полиции Южного военного округа, находившийся в Сирии с мая 2017 года. Его личный состав также контролировал режим прекращения боевых действий в зонах деэскалации, обеспечивал безопасность мирного населения при проведении гуманитарных акций и сопровождении конвоев. Тогда в аэропорту Махачкалы военных полицейских на родной земле под музыку победных маршей встречали начальник Главного управления военной полиции Министерства обороны РФ генерал-лейтенант Владимир Ивановский и исполняющий обязанности главы Республики Дагестан Владимир Васильев.

Прибывший на Родину батальон регулярно привлекался к обеспечению безопасности мирного населения в ходе проведения гуманитарных акций

Успешно действовали в Сирии и подразделения военной полиции, сформированные в Ингушетии и Чечне. 14 декабря прошлого года, напомним, Президент России Владимир Путин сообщил, что послать в Сирию военных полицейских – выходцев из республик Северного Кавказа – было его инициативой, которая, по его оценке, увенчалась успехом. «Это моя инициатива – послать туда в качестве полицейских именно выходцев с Северного Кавказа, потому что это в основном сунниты и местное суннитское население им доверяет. И власти доверяют, потому что они российские военнослужащие. Получилось хорошо», – отметил он в декабре на большой ежегодной пресс-конференции. «Ребята очень мужественно и дисциплинированно себя вели, что важно. Они чувствовали, какая на них лежит ответственность, и выполняли свой долг достойно», – подчеркнул глава Российского государства.

Успешное выполнение задач подразделениями военной полиции – это, несомненно, результат их эффективной подготовки и усилий командования Главного управления военной полиции. Военная полиция сегодня – это, без преувеличения, элитные подразделения Вооружённых Сил России, куда отбор осуществляется по строгим критериям. Среди обязательных требований к военным полицейским – высокий воинский профессионализм, морально-психологическая устойчивость, хорошая физическая подготовка.

В конце прошлого года во Владикавказе был открыт первый учебный центр военной полиции. Его строительство началось в 2015 году. Центр представляет собой комплекс учебных зданий, позволяющих полностью обеспечить комплексную подготовку военных полицейских для выполнения мероприятий по поддержанию законности и правопорядка в самых сложных условиях. По словам начальника Главного управления военной полиции генерал-лейтенанта Владимира Ивановского, Минобороны России намерено расширять учебный центр, ведь перед военной полицией по-прежнему немало ответственных задач.

Александр ПИНЧУК

Сегодня 30 июня, в 11:00 подведомственное Росавтодору ФКУ Упрдор «Кавказ» завершило ликвидацию последствий схода селевого потока на автомобильной дороге А-164 «Транскам» (н.п. Бурон), вызванного активным таянием снега в горах. Работа велась на участке с 69 км по 70 км. В работах по обеспечению безопасного проезда по трассе было задействовано 6 единиц техники, включая грейдеры, погрузчики и КДМ. В настоящее время движение открыто для всех видов автотранспортных средств в обоих направлениях.

Суточная интенсивность движения по Транскаму достигает 7500 автомобилей. На сегодняшний день данная автомобильная дорога является одной из ключевых транспортных артерий Северо-Кавказского федерального округа и единственной трассой, соединяющей Северную и Южную Осетию.

Благодаря отработанному взаимодействию всех служб, трасса оперативно перекрывается для обеспечения безопасности участников дорожного движения. В селении Нар создан специальный ремонтно-дорожный пункт, из которого специалисты-дорожники могут быстрее добираться ко всем участкам автодороги. Он оснащен всеми необходимыми условиями для работы сотрудников дорожного управления. Техника оборудована спутниковой системой «Глонасс».

ФКУ Упрдор «Кавказ» просит всех автолюбителей быть предельно внимательными, соблюдать скоростной режим и следить за оперативной информацией. При возникновении чрезвычайных ситуаций на федеральных трассах просьба звонить по круглосуточному телефону дежурно-диспетчерской службы ФКУ Упрдор«Кавказ» 8 (8793)-33-11-59.

Подведомственное Росавтодору ФКУ Упрдор «Кавказ» ведет работу по расчистке проезжей части автомобильной дороги А-164 «Транскам» Карджин – Алагир – Нижний Зарамаг – граница с Республикой Южная Осетия (Республика Северная Осетия-Алания, н.п. Бурон)с 69 км по 70 км, попавшем в зону схода селевого потока.

К ликвидации последствий схода селя и обеспечению безопасного проезда автотранспортных средств привлечено 6 единиц техники, включая грейдеры, погрузчики и КДМ.

Возобновить движение на данном участке планируется в ближайшее время.

ФКУ Упрдор «Кавказ» просит всех автолюбителей быть предельно внимательными и следить за оперативной информацией. При возникновении чрезвычайных ситуаций на федеральных трассах просьба звонить по круглосуточному телефону дежурно-диспетчерской службы ФКУ Упрдор «Кавказ» 8 (8793)-33-11-59.

Дмитрий Тренин: какое будущее у российско-германских отношений

В отличие от российско-американских отношений, где в обозримой перспективе нет никакой возможности для прогресса, в отношениях России и Германии еще можно многое изменить

Россия и Германия, сблизившиеся после окончания холодной войны, вновь вступили в полосу взаимного отчуждения. И этот период, скорее всего, будет длительным: российско-германская «размолвка» имеет серьезные причины. Прежняя модель партнерства, основанная на идеях «интеграции России в Европу» и «становления Большой Европы от Лиссабона до Владивостока», невосстановима. Возможно ли в таких условиях позитивное взаимодействие России и Германии — и если да, то какое и в чем именно? Какой могла бы стать в будущем модель российско-германских отношений и как они впишутся в контекст международных взаимосвязей в Евроатлантическом и Евроазиатском регионах?

На эти вопросы попытался дать ответ директор Московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин.

Российско-германские отношения на протяжении трех столетий являлись одной из главных осей европейской политики. Россия и Германия не раз бывали союзниками, но дважды сходились в мировых войнах. Самой тяжелой войной в российской истории была Великая Отечественная, начавшаяся гитлеровским вторжением и завершившаяся разгромом нацистской Германии. Победа в этой войне сделала Советский Союз гегемоном половины разделенной Европы и Германии, ядерной сверхдержавой. Наследие Победы по сей день является базой международного статуса и воспринимается в России как основа морального авторитета Российской Федерации, как одна из важнейших составляющих современной российской идентичности. Для Германии Вторая мировая война, закончившаяся катастрофой Третьего рейха, также стала переломным событием: она привела к формированию новой немецкой идентичности, основанной на принципах правового государства, социальной рыночной экономики, гуманизма, толерантности и сдержанности в применении военной силы.

Окончание холодной войны логически поставило вопрос об объединении расколотой Германии. Согласие Москвы на германское единство в государственных рамках федеративной республики стало символом исторического примирения — через 45 лет после самой кровопролитной войны в истории двух стран. Это примирение началось уже вскоре после окончания войны (особенно на территории Германской Демократической Республики, созданной при помощи СССР) и продолжилось в начале 1970-х благодаря «новой восточной политике» канцлера Вилли Брандта. Результатом ее стали Московский и другие «восточные» договоры ФРГ. Распад СССР, последовавший сразу за германским объединением, и становление Российской Федерации как исторического преемника Советского Союза не привели к откату в отношениях. Наоборот, российско-германские связи вступили в полосу бурного развития на всех уровнях и во многих областях.

Историческое примирение

На протяжении четверти века после падения Берлинской стены и объединения Германии отношения России с этой страной развивались по восходящей. Берлин стремился играть роль проводника Москвы в ее попытках встроиться в западное сообщество, создать «Большую Европу» от Атлантики до Тихого океана. Германия превратилась в важнейшего торгового и экономического партнера России в мире. Более 6000 немецких компаний вышли на российский рынок и закрепились на нем. Культурные и гуманитарные двусторонние связи достигли невиданных объемов. Многие российские немцы переселились в Германию, создав миллионную русскоязычную диаспору в центре Европы. В глазах немцев Россия перестала быть угрозой. В глазах большинства россиян Германия превратилась в одного из ближайших и вернейших друзей России. В своей речи в бундестаге, произнесенной в сентябре 2001 года, президент Владимир Путин провозгласил «европейский выбор» России.

На протяжении всех этих лет между двумя странами, разумеется, возникали и накапливались проблемы.

В Германии с озабоченностью наблюдали за происходящим в России. Мимо внимания Берлина не прошли трудности демократической и рыночной трансформации страны; установление в ней авторитарного правления и олигархической модели капитализма; жестокости, сопровождавшие войну в Чечне; случаи нарушения прав человека и возрождение консервативных и традиционалистских ценностей.

В России, в свою очередь, были разочарованы ролью, которую ФРГ сыграла в распаде Югославии, а затем в косовском конфликте. Германия в целом поддержала политику расширения НАТО на восток, а внешнеполитический курс Берлина после ухода в отставку в 2005 году кабинета Герхарда Шредера и прихода к власти Ангелы Меркель был скорректирован в сторону большего атлантизма. Все это не могло не вызвать недовольства Москвы. Параллельно нарастала напряженность в российско-американских отношениях. В выступлении на Мюнхенской конференции по безопасности в феврале 2007 года Путин резко осудил мировую гегемонию США.

Тем не менее вплоть до 2011 года развитие российско-германских — как и в целом российско-европейских — отношений оставалось поступательным. Берлин инициировал «партнерство для модернизации», чтобы помочь России не только развивать экономику, но и содействовать модернизации других сторон жизни 3. Москва, в свою очередь, выступила с инициативой подписания договора по европейской безопасности, а затем поддержала предложение Берлина о создании комитета министров России и ЕС по вопросам внешней политики и безопасности для урегулирования застарелых конфликтов («мезебергская инициатива»). Владимир Путин лично продвигал в Германии концепцию «Большой Европы» как платформу для тесного экономического и научно-технического, а в перспективе и политического сотрудничества.

Причины разворота тенденции

Тенденция изменила направление, после того как Владимир Путин объявил о своем намерении участвовать в президентских выборах 2012 года. Многие в Германии были глубоко разочарованы этим шагом. Они расценили его как откат назад в политическом развитии России, предвещавший также негативный поворот во внешней политике Москвы. Между тем решение Путина вернуться в Кремль во многом объяснялось его оценкой политики США в таких вопросах, как строительство системы противоракетной обороны, расширение НАТО, поддержка «арабской весны» и интервенция в Ливии. Путин, кроме того, сделал вывод о неспособности или нежелании государств Европы, включая Германию, позитивно, с точки зрения Москвы, влиять на американскую политику.

После победы на выборах президент Путин, обвинив страны Запада во вмешательстве в российские дела, взял курс на «суверенизацию» внутриполитической сферы России, т. е. на устранение или снижение иностранного влияния на общественно-политические процессы в стране. Этот курс предполагал, в частности, введение ограничений на деятельность российских неправительственных организаций, финансировавшихся из-за рубежа, а также некоторых иностранных фондов, включая немецкие. Климат в российско-германских отношениях резко посуровел. Россия в германских СМИ и общественном мнении приобрела отчетливо негативный образ авторитарного клептократического государства, которое не способно выстроить современную экономику и паразитирует на природных ресурсах; режима, преследующего инакомыслие и угрожающего свободному демократическому выбору соседей (Украина, Эстония, Грузия) и т. д. Жесткой, в том числе внутрипартийной, критике подверглись те умеренные деятели, которые призывали проявить «понимание» мотивов российской политики и «не рубить с плеча».

Влияние украинского кризиса

Украинский кризис 2014 года окончательно завершил эпоху тесного дружественного взаимодействия между Россией и Германией. Охлаждение переросло в отчуждение. Еще в 2012−2013 годах, то есть задолго до украинского кризиса, в Берлине были раздражены стремлением Москвы сохранить Украину в орбите своего влияния и включить ее в инициированный Путиным Евразийский союз. В Москве, напротив, возлагали на Германию значительную часть вины за отказ Европейского союза обсуждать с Россией условия готовившейся ассоциации Украины с ЕС. Наконец, Кремль обвинил Германию и другие страны ЕС — Францию и Польшу — в нежелании отстаивать компромиссную договоренность об урегулировании кризиса (достигнутую в феврале 2014 года между украинскими властями и оппозицией при посредничестве этих трех стран) и, соответственно, в пособничестве государственному перевороту в Киеве.

Резкая силовая реакция России на события в Киеве повергла Германию в шок. Российские вооруженные силы взяли под контроль Крымский полуостров, где вскоре был проведен референдум о вхождении этой территории в состав РФ. За присоединением Крыма и Севастополя последовала неудавшаяся попытка поддержанных Москвой антимайданных сил и прибывших из России активистов создать на юге и востоке Украины «государство Новороссия» — попытка, приведшая в итоге к войне в Донбассе. Российская внешняя политика совершила крутой поворот, силой оружия вмешавшись в события в соседней стране и присоединив часть территории, население которой очевидно тяготело к России.

В условиях кризиса Кремль фактически перешел на военное положение. Не имея стратегии и плана действий, Москва была вынуждена импровизировать, совершая много ошибок. В ходе войны в Донбассе, особенно в 2014 и 2015 годах, России приходилось не только помогать местным повстанцам, организованным донецкой «контрэлитой», но и вовлекаться в ход военных действий непосредственно, хотя и скрытно, чтобы не допустить разгрома донбасского ополчения киевскими войсками. Эта задача была в итоге выполнена, но высокой ценой. Доверие в Германии к действиям России и словам ее руководства было подорвано, а затем фактически сошло на нет.

Тезис президента Путина о том, что немцы, за 25 лет до того получившие с согласия Москвы возможность реализовать единство своей нации, должны «понять» чувства русских в Крыму, возвращающихся домой в Россию 6, был резко отвергнут Берлином. С точки зрения германского правительства, действия РФ на Украине, охарактеризованные как неспровоцированное применение военной силы, аннексия части территории соседнего государства и поддержка в нем сепаратизма, подорвали европейский мирный порядок, существовавший с 1945 года, и нарушили основополагающие документы системы безопасности в Европе. В Германии не могли не провести параллели с историческим «возвращением немцев домой» — вместе с отторгнутыми от Германии землями.

Большой конфликт в Европе в 2014−2015 годах удалось предотвратить. Спекуляции на тему «российского реваншизма» и угрозы Прибалтике и Польше, с самого начала надуманные, развеялись. Германия вместе с Францией сыграли важную роль при достижении в Минске договоренностей о прекращении насилия и решении конфликта на Востоке Украины. Минские соглашения, заключенные при личном участии канцлера Германии и президента России в феврале 2015 года («Минск-2»), и сегодня теоретически могут служить основой для урегулирования ситуации в Донбассе. Вместе с тем очевидно, что Минские договоренности в большей степени удовлетворяли интересам Москвы и у киевского руководства с самого начала не было не только намерения, но и возможности реализовывать их. При этом, полагаясь главным образом на поддержку США, руководство Украины не было склонно реагировать на довольно робкие попытки Германии и Франции подвигнуть его к выполнению условий «Минска-2».

Гибридная война и судьба либерально-демократического порядка

Понятие «гибридная война» (hybrid warfare) используется сегодня на Западе в основном как совокупная характеристика действий России по подрыву политических устоев и социального единства других стран — от США до Черногории. В то же время, говоря о нынешних отношениях России и Запада, часто употребляют выражение «новая холодная война». Это ошибочный подход. Холодная война — уникальное явление, которое не повторится в истории. Нынешнее противоборство носит иной характер, проходит в иных формах и ведется во многом в других сферах. Для описания современной конфронтации мы будем говорить о гибридной войне, главными участниками которой являются Россия и США.

В ходе продолжающегося конфликта Германия не только участвует в коллективном давлении на Россию, но и выступает лидером и координатором санкционных усилий в рамках Евросоюза. Канцлеру Меркель удалось при этом добиться желаемого: часть немецких деловых кругов, наиболее вовлеченная в экономические связи с Россией, вынуждена была согласиться с необходимостью жесткого давления на Москву с целью изменить ее внешнюю политику. Большая часть немецкого бизнес-сообщества, в эти связи не вовлеченная, отнеслась к санкциям спокойно и поддержала позицию своего правительства.

В России не все и не сразу поняли, однако, что дело здесь не только в теснейшей связи немецкой политической, медийной и бизнес-элиты с элитами Соединенных Штатов Америки. В целом в Москве склонны переоценивать роль Вашингтона в различных международных ситуациях — как, впрочем, и наоборот. Между тем Берлин действовал так, а не иначе не только из-за солидарности с Вашингтоном: категорическое неприятие военного вмешательства в Европе и особенно аннексии территорий составляет часть международно-политической идентичности Федеративной Республики Германия после Второй мировой войны. ФРГ делала исключения из этого принципа, но лишь для США и НАТО (в Сербии и Косово), то есть для своего старшего союзника и членов своего военно-политического клуба, чьи намерения заведомо считались благими. Россия не имела оснований рассчитывать на такое же отношение к себе.

Сегодня Германия фактически рассматривает Россию как потенциальную угрозу европейской безопасности и поддерживает коллективные усилия НАТО по укреплению восточного фланга альянса с целью «сдерживания России». Символический германский контингент в составе батальона бундесвера уже размещен на ротационной основе на территории Литвы. Германия приняла программу увеличения военных расходов, хотя их уровень все еще не достигает 2 % ВВП (норматив, согласованный в рамках НАТО). При всем этом очевидно, что ощущение угрозы со стороны России в немецком обществе и даже политическом классе пока сравнительно умеренное, несопоставимое со временами холодной войны.

Россия, со своей стороны, видит своим главным противником Соединенные Штаты, а в последнее время в Москве стали причислять к противникам также и Великобританию. Европейские страны — члены НАТО имеют в России неофициальный статус своего рода полукомбатантов: они участвуют в противоборстве, особенно в разведывательной, военной, экономической и информационной сферах, но делают это в основном из союзнической солидарности. Иначе говоря — в силу зависимости от старшего союзника, США. Они союзники главного противника, но, в сущности, не противники. Отношение в России к ним, в том числе к Германии, принципиально иное, чем к США. В политическом и особенно пропагандистском отношениях оно отчасти напоминает отношение Запада к странам Восточной Европы во время холодной войны, но в плане экономическом и технологическом страны Европейского союза продолжают оставаться — в отличие от США — важнейшим партнером России.

На этом фоне важно, что Берлин, жестко критикуя действия Москвы, не отказался от диалога с ней. В гибридной войне между Россией и США Германия заняла своеобразную позицию верного американского союзника, поддерживающего санкционированный Вашингтоном постоянный контакт с Россией. Формально между трансатлантическими союзниками нет «зазора» на российском направлении. Но если в США Россия стала абсолютно «токсичной», а отношение к ней со стороны американского истеблишмента сегодня немногим лучше, чем к Ирану или Северной Корее, то для Германии Россия остается важным соседом, с которым необходимо иметь дело.

В гибридной войне военная сфера не является, — во всяком случае, до сих пор не была — главной. Гораздо более интенсивное противоборство развивается в информационном пространстве. Практически все ведущие СМИ Германии заняли принципиально критическую позицию в отношении российской политики, хотя тон этих публикаций остается заметно более умеренным, чем у американской или британской прессы. В немецких СМИ продолжается профессиональное, опирающееся на анализ и логику обсуждение ситуации в России, российской внешней политики и отношений с Москвой. При этом видна конкуренция различных идей и подходов. В Берлине продолжает работать институт «Диалог цивилизаций».

В свою очередь, ожесточенная критика со стороны российских государственных СМИ распространилась не только на политику Берлина в отношении России — она затронула такие тяжелые и актуальные для немцев темы, как иммиграционная политика. В Германии, где проживает много выходцев из бывшего СССР, подобный подход был расценен как вмешательство во внутренние дела страны и попытка дестабилизировать в ней общественно-политическую обстановку. Примером может служить раздутое СМИ так называемое «дело Лизы» — девочки, якобы изнасилованной иммигрантом. Еще больший вред наносит разнузданность и вседозволенность, допускаемые в последнее время в государственных российских СМИ, персональные оскорбления в адрес немецких политиков включая канцлера.

После того как США заявили о вмешательстве России в президентские выборы 2016 года, из Берлина также прозвучали обвинения в кибератаке российских спецслужб на серверы правительственных и государственных структур ФРГ. Официальных претензий к России в связи с выборами в германский бундестаг 2017 года не было, однако тема кибератак и шпионажа со стороны Москвы прочно закрепилась в общественном сознании немцев. Наряду с этим массмедиа ФРГ постоянно критикуют Россию за военную операцию в Сирии — особенно за поддержку режима Башара Асада и бомбардировки позиций его противников в густонаселенных районах Алеппо и Восточной Гуты.

Германия выступает и с более общими претензиями к России, утверждая, что в целом ее действия подрывают либерально-демократический порядок в мире. Весомость этих обвинений возрастает, если принять во внимание, что с избранием Дональда Трампа президентом США многие стали рассматривать Германию как лидера (временного, до «нормализации» внутриполитической ситуации в США) либерально-демократического Запада. В самой Германии, правда, этот порядок воспринимают скорее как совокупность принципов, норм и правил, чем как геополитическое доминирование Запада во главе с США. Сторонников «однополярного мира» здесь не так много.

В России же либерально-демократический порядок напрямую увязывается с американской гегемонией, которой Москва бросила открытый вызов еще в 2014 году. Кремль считает неизбежным формирование нового мирового порядка, основанного на равновесии и взаимодействии нескольких центров силы. Необходимо, правда, иметь в виду, что для России на самом деле характер миропорядка менее важен, чем ее место в нем.

Ориентиры нового правительства «большой коалиции»

Весной 2018 года было сформировано новое правительство Германии. Правящая коалиция в целом сохранила преемственность в отношении политики на российском направлении. Обновленный берлинский кабинет подтвердил безусловную приоритетность, с точки зрения германских интересов, трансатлантических отношений и европейской интеграции. В то же время за пределами альянса ХДС/ХСС — СДПГ — в рядах представленных в бундестаге Свободной демократической партии, Левой партии и «Альтернативы для Германии» — ощущается стремление предложить иную концепцию германо-российских отношений, альтернативную мейнстримовской. Немецкие зеленые последовательно отстаивают «ценностный» подход к отношениям с Москвой.

Тем не менее традиция «восточной политики» Вилли Брандта, нацеленная в прошлом главным образом на поиск взаимопонимания и сотрудничества с Москвой, сейчас переосмысливается в направлении большего упора на отношения со странами Восточной Европы от Польши до Украины. «Особые отношения» Германии с Россией, не говоря уже о формировании какой-то «оси» Берлин — Москва, определенно отвергаются не только в блоке ХДС/ХСС, но и в руководстве СДПГ как пагубные для национальных интересов Германии. Берлин готов поддерживать диалог с Москвой, но не отступая от принципов и опираясь на солидарность стран ЕС и НАТО.

Такая позиция если не отвергает, то отодвигает высказывавшиеся ранее идеи о возвращении России — под тем или иным предлогом — в «восьмерку»; о поэтапном ослаблении антироссийских санкций по мере нормализации положения в Донбассе; о частичной реанимации российско-германского партнерства, в частности в деле экономического восстановления Украины. Приходится признать, что некоторые из этих идей безнадежно устарели. Относительно же других в Берлине ждут первых шагов со стороны Москвы. В любом случае существует достаточно оснований для продуктивного германо-российского диалога с позиций, как говорили во времена холодной войны, мирного сосуществования государств с разными, иногда противоположными геополитическими интересами.

«Понять Германию»

Москва утратила надежду на то, что Берлин будет проводить качественно более мягкую, чем его союзники и партнеры, политику в отношении России. Методы политики — одно, содержание — другое. В Москве распространено убеждение, что Германия, даже если ее правительство того пожелает, не сможет избрать в отношении Москвы курс, существенно отличающийся от американского. Реакция Берлина в марте 2018 года на «дело Скрипалей», которое в Москве считают антироссийской провокацией, стала еще одним подтверждением этого тезиса. Таким образом, по мере обострения российско-американской гибридной войны Берлин будет вынужден также ужесточать свою позицию.

Москве не стоит обижаться на Берлин и обвинять немцев в отсутствии благодарности за поддержку Россией на рубеже 1990-х годов германского объединения. Существенное расхождение с союзниками и партнерами по российскому вопросу в самом деле чревато серьезнейшими проблемами для Германии и ее претензий играть руководящую роль в ЕС. Небольшие партии и отдельные персоны могут выступать с особым мнением по поводу политики на российском направлении. Однако ведущие политические силы Германии четко следуют проатлантической ориентации, и в конфронтации США и России для них не возникает вопроса о том, чью сторону занять.

Кроме того, даже у самых сильных и влиятельных членов ЕС не может быть чисто национальной внешней политики. Германия — часть Евросоюза. Будучи одной из самых «европейских» стран этого объединения, она сознательно с самого начала строит свою политику в отношении России как европейскую. Подход же ЕС к России формируется не в последнюю очередь с учетом мнения Польши и стран Прибалтики, где политический истеблишмент и общественное мнение настроены резко антироссийски. Намеченный на 2019 год выход Великобритании из ЕС и приход к власти популистов в Италии не приведут к тому, что Европа в целом смягчит антироссийский курс. Целый ряд других стран — от Швеции до еще недавно дружественной России Испании — настроен настороженно по отношению к сегодняшней российской политике. При всем значении отдельных государств, в том числе таких крупных, как Германия, важную роль здесь играют органы Евросоюза — Европейский совет, Европейская комиссия, а также Европейский парламент. Все эти наднациональные органы настроены в отношении РФ довольно скептически. Игнорировать Брюссель не получится, и этого не следует делать.

Очевидное политическое ослабление позиций Ангелы Меркель и ее предстоящий уже в краткосрочной перспективе уход с поста канцлера создают условия для активизации французской политики, направляемой амбициозным президентом Эмманюэлем Макроном. Германо-французский тандем неожиданно стал более конкурентным, хотя фундаментальные позиции Германии, разумеется, остаются гораздо более сильными, чем у Франции. Другой вопрос, возникающий в этой связи, — о преемнике самой Меркель на посту главы правительства ФРГ. Для отношений с Россией оба фактора будут иметь существенное значение.

Необходимо также учитывать, что значение российского рынка для экономики Германии сильно уменьшилось в результате кризиса и стагнации российской экономики — на фоне успехов интеграции Восточной Европы в ЕС. Товарооборот Германии с Чехией превысил объем российско-германской торговли. Говоря о Востоке, в Германии сейчас имеют в виду Китай, а не Россию. Наконец, представления самого германского политического класса о месте и роли России в мире разительно отличаются от представлений в Кремле. Все это Москве необходимо понимать и учитывать, планируя долгосрочный подход к двусторонним отношениям.

Для России в ее новом геополитическом положении стратегической целью является уже не создание общих пространств внутри проектировавшейся «Большой Европы от Лиссабона до Владивостока», а выстраивание соседских отношений с реально существующей Европой от Лиссабона до Хельсинки — Европой, которая еще долгое время будет оставаться младшим партнером США. Точно так же для Германии едва ли продуктивно рассматривать Россию как политически, экономически и социально отсталую Европу, которую необходимо цивилизовать и каким-то способом привязать к себе, приблизив ее к стандартам ЕС. Россия не самая большая часть «Европы-2», которую нужно довести до уровня передовой Европы, а наиболее крупный из ее непосредственных соседей наряду с Турцией, арабским миром и Ираном. Ее нужно непременно принимать по внимание. Но, главное, во избежание новых разочарований, необходимо принимать ее такой, какая она есть.

Политический диалог и его рамки

Политические отношения России и Германии, таким образом, надолго останутся натянутыми, в том числе с учетом более широкого российско-западного контекста. Вероятно, уровень враждебности между Германией и Россией и дальше будет существенно ниже, чем между Россией и США, но на позитивное развитие германо-российских отношений сдерживающее действие окажет натовская и евросоюзная солидарность. Германия не будет жертвовать даже малой толикой отношений с США и партнерами по ЕС ради улучшения отношений с Россией. В то же время большинство немецких политиков убеждены, что обеспечение европейской безопасности без России невозможно. Это явно благоприятное обстоятельство создает условия для постоянного политического диалога между Россией и Германией на высшем уровне — как минимум для информационных целей.

Помимо Европы у двух стран есть много совпадающих интересов в других регионах мира. В свое время Москва, Берлин и Париж выступили с критикой вторжения США и Великобритании в Ирак. По иранской ядерной проблеме Россия и Германия — в отличие от США — остаются привержены Совместному всеобъемлющему плану действий (СВПД), принятому в 2015 году. Берлин и Москва также выступают за ослабление напряженности на Корейском полуострове, Ближнем Востоке и в Северной Африке. Стабилизация положения в Сирии и послевоенное восстановление страны, несмотря на различие ряда принципиальных позиций, может также стать предметом взаимодействия России и стран ЕС включая Германию. Россия и Германия вместе с другими странами ЕС могут сотрудничать и в восстановлении стабильности в Ливии. Правда, такое сотрудничество возможно только при условии предварительного согласия сторон по тем фундаментальным вопросам, которые их сейчас разделяют, — таким как будущее сирийского политического режима.

В то же время приходится признать, что российско-германского диалога и даже взаимодействия недостаточно для решения актуальных проблем безопасности в Европе. Здесь со стороны Запада ведущую роль играют США и структуры НАТО. Компромисс между ними и Россией пока выглядит недостижимым: Вашингтон требует от Москвы коренного изменения политической линии, то есть фактически капитуляции. В таких условиях Кремль не согласится на принципиальные уступки. Миротворческая операция ООН в Донбассе может стать способом реализации Минских соглашений, а не их заменой. Простая «сдача» Донбасса Киеву не приведет к ослаблению давления США на Россию и не вызовет благоприятного для Москвы размежевания в западном сообществе. Скорее можно ожидать обратного — усиления давления по всем направлениям начиная с Крыма, затем Калининграда и т. д. Вместо заветного места за столом переговоров в новой «Ялте» российское руководство может получить приглашение на суд в «Гаагу». Гибридная война в таких условиях будет продолжена.

Тем не менее существуют некоторые возможности как минимум для стабилизации конфронтации, и российско-германское сотрудничество могло бы здесь оказаться полезным. Речь идет о сохранении советско-американского Договора по ракетам средней и меньшей дальности (ДРСМД), выход из которого мог бы привести к возвращению этого вида вооружений в Европу и резкому повышению уровня военной опасности в регионе. Речь может также идти и о взаимной сдержанности России и НАТО в вопросах размещения вооружений и военной деятельности в Европе. Сегодня, когда традиционный контроль над вооружениями постепенно уходит в прошлое, необходим диалог о способах обеспечения безопасности в отсутствие количественных ограничений и взаимного контроля. Россия и Германия могли бы — совместно с другими странами в рамках ОБСЕ — углублять такой профессиональный диалог в сфере современных неядерных вооружений.

Возможная стратегия односторонних шагов России

Попытки торговаться с США заранее обречены на провал. Конструктивный для России путь — действовать в рамках и в духе Минских соглашений, демонстрируя сторонам «нормандского формата», в том числе Германии, искреннюю готовность реализовать эти договоренности в полном объеме. Главное при этом — обеспечить прекращение огня на линии соприкосновения и тем самым исключить дальнейшее абсолютно бессмысленное кровопролитие. Далее — произвести обмен пленными и удерживаемыми лицами, облегчить положение жителей региона и нормализовать условия повседневной жизни в Донбассе. Сам Донбасс при этом должен рассматриваться как составная часть Украины. Россия не претендует на эту территорию и считает, что судьба Донбасса должна быть решена в ходе реализации Минских договоренностей, так же как и вопрос о допуске мониторинговой миссии ОБСЕ на донбасский участок российско-украинской границы.

Параллельно с демонстрацией приверженности «Минску-2» Москве стоило бы проявить инициативу и приступить к самостоятельному закреплению и обустройству своего европейского «геополитического фасада». Такая политика предусматривала бы, помимо односторонних шагов как главного ее содержания, взаимодействие с непосредственными соседями, а также с другими странами Европы включая Германию. Речь идет об Украине (в частности — Донбассе), Молдавии и Приднестровье, а в более отдаленном будущем — о Грузии, Абхазии и Южной Осетии.

Москве пора признать, что Украина окончательно порвала с Россией, стала де-факто военно-политическим союзником США и вошла в сферу экономической ответственности ЕС. Тем самым она вышла за пределы общих с Россией политического, экономического, гуманитарного и интеллектуального пространств. Теперь свой шаг должна сделать Россия, исключив Украину из «своего» мира и рассматривая ее как в полном смысле слова иностранное государство. Москве не стоит больше надеяться на смену режима в Киеве и восстановление хотя бы малой доли своего влияния на Украину. Москве не стоит пытаться влиять на политические процессы на Украине: любые перемены там в обозримой перспективе будут происходить на неизменной и прочной антироссийской платформе. Будущее место Украины в восприятии официальной Москвы — где-то рядом с Болгарией и Румынией.

Украина и Россия быстро становятся друг для друга «чужими» странами. Конфликт между ними от этого не притупляется, но уровень эмоциональности уже не столь высок. Становится возможным более спокойно отнестись к вопросу членства Украины в НАТО. Пока он не стоит на повестке дня, но, по сути дела, сама его постановка безнадежно устарела. Украина и вне НАТО уже сегодня потенциальный противник России, и она останется таковым, пока не будут урегулированы вопросы о Донбассе и Крыме. То есть в первом случае — на многие годы, а во втором — на десятилетия вперед.

При поддержке США и других стран НАТО Украина в состоянии со временем укрепить и перевооружить свою армию, способную стать более опасным противником для Вооруженных сил РФ, чем сегодня. Даже не вступая в НАТО, Украина имеет возможность предложить США разместить на ее территории свои военные базы и другие объекты. Например, утратив шанс на базирование в Севастополе, ВМС США могли бы при желании использовать Одессу. При этом, не связанные обязательством защищать Украину, США могут позволить ее вооруженным силам действовать более свободно, без угрозы автоматического вовлечения Америки в конфликт с РФ.

Украина не станет членом Европейского союза в обозримом будущем, но она все больше будет ассоциироваться с ЕС экономически и политически. Со стороны Европы ведущую роль в этом процессе будет играть Германия. Экономические отношения России и Украины претерпевают быструю эволюцию, аналогичную торговым отношениям РФ со странами бывшего СЭВ и республиками Прибалтики. У России, по-видимому, не будет возможности поучаствовать совместно с Германией в экономическом восстановлении Украины, но ей и не придется платить за модернизацию соседней страны. Украина, однако, останется транзитной страной для экспорта части российского газа в Европу. Москве придется согласиться с позицией Берлина: строительство второй очереди газопровода «Северный поток» должно быть увязано с сохранением в тех или иных объемах украинского транзита. Вопрос об объемах — предмет переговоров.

В условиях окончательного «развода» с Украиной наиболее разумным для России было бы перенести центр тяжести с «собирания земель» на собирание людей. А конкретно — запустить программу привлечения в РФ тех украинских граждан, которые готовы ассоциировать себя с Россией. Такую программу можно было бы начать активно осуществлять в районах Донбасса, контролируемых сегодня ДНР и ЛНР, но не ограничиваться этим. Переход пророссийских элементов с Украины в Россию облегчил бы в будущем решение проблемы Донбасса, который рано или поздно вернется де-факто в состав Украины. Россия при этом так или иначе утратит ненужный ей, в сущности, геополитический буфер, но приобретет людей, готовых связать свое будущее с РФ.

Аналогичным образом России можно было бы принципиально перестроить подход к Молдавии и Приднестровью. Молдавия давно стала ареной противостояния внутриполитических сил, ассоциированных с Россией и Западом исключительно условно. На самом деле речь идет о борьбе элитных групп, преследующих собственные интересы. У России есть давние связи с Молдавией, но перспектив близкой интеграции с этой страной не просматривается. Ассоциация Молдавии с Европейским союзом тем временем стала фактом, который не стремятся и в любом случае не в силах изменить даже «пророссийские» силы.

Молдавия пока что остается нейтральной страной. В принципе, гипотетическое членство Молдавии в НАТО или объединение с натовской Румынией не представляет для России существенной дополнительной угрозы — в условиях фактического союза с США враждебной Украины. Напротив, после резкого изменения геополитической ситуации на Украине в 2014 году и начала нового противоборства между РФ и США небольшой российский контингент в Приднестровье оказался в крайне уязвимом положении.

Москве нет необходимости ни удерживать мифический «плацдарм на Днестре», не имеющий стратегического значения и не обеспеченный ресурсами, ни содержать верхушку Приднестровской республики, которая экономически давно ориентирована на страны ЕС. Как и на Украине, Россия могла бы предоставить возможность всем желающим в Приднестровье и правобережной Молдавии переселиться в РФ с перспективой приобретения — для тех, у кого его нет, — российского гражданства.

Одновременно Москва, памятуя о нереализованных инициативах начала 2010-х годов, могла бы предложить Берлину обратиться к Кишиневу и Тирасполю с призывом начать под эгидой ОБСЕ переговоры об урегулировании приднестровского конфликта и объединении Молдавии. Успех таких переговоров позволит преодолеть застарелое противостояние и снизить уровень конфликтности в одном из регионов Европы. В то же время взаимодействие России и Германии/ЕС в деле объединения Молдавии могло бы стать моделью российско-германского/европейского сотрудничества в решении проблем безопасности на Востоке Европы.

Если переговоры с Германией по Молдавии окажутся успешными, следующим шагом могло бы стать сотрудничество в Закавказье. Идущие уже десять лет консультации по Абхазии и Южной Осетии фактически зашли в тупик. Принципиальные позиции абхазов и осетин с одной стороны и грузин с другой в обозримом будущем, по-видимому, не изменятся. Однако есть возможности укрепить безопасность вдоль линий, разделяющих российских и грузинских пограничников; расширить коридоры для гуманитарного обмена, экономического и культурного сотрудничества. Можно было бы возобновить диалог с участием всех заинтересованных сторон — вначале на неофициальном уровне — о перспективах урегулирования спорных вопросов. Европейская сторона могла бы выступать в качестве модератора такого диалога.

Цель этих шагов в отношении Украины/Донбасса и Молдавии/Приднестровья не изменение характера или хотя бы климата отношений РФ и Германии и превращение их в партнерские и дружественные — в обозримом будущем такая цель недостижима. Однако предлагаемые меры позволили бы высвободить ресурсы (направляемые сегодня на поддержку нежизнеспособных политических конструкций, польза от которых продолжает убывать); использовать конфликтное урегулирование для укрепления человеческого потенциала — важнейшего компонента национальной мощи страны. Сотрудничество с Берлином может помочь Москве оптимизировать геополитическую обстановку в регионах «замороженных» конфликтов. Такой маневр нельзя будет трактовать ни как уступку со стороны России, ни как рост российской угрозы. Если благодаря предлагаемому подходу европейцы — и конкретно немцы — будут в еще меньшей степени видеть в России угрозу, то это окажется хорошим побочным результатом.

Важнейшей, хотя и отдаленной стратегической целью России на западном направлении является нормализация связей, в первую очередь экономических, с Европейским союзом. Ближайшая задача в области российско-германских экономических и научно-технических отношений состоит в том, чтобы санкции, введенные Германией и ЕС против России, означали только то, что они означают, а именно конкретные ограничения, направленные на определенные отрасли экономики, компании и лица. Такие ограничения не служили бы препятствием для развития экономических отношений в других областях. В то же время Москве необходимо учитывать, что характер американо-германских отношений еще долго будет позволять США оказывать давление на Германию с целью ограничения и сокращения ее экономических связей с Россией.

Важнейшей экономической связкой между Россией и Германией останется российский нефтяной и газовый экспорт, доходы от которого составляют значительную часть поступлений федерального бюджета РФ. Германия заинтересована в сохранении и расширении возможностей для получения трубопроводного газа из России. Однако России придется учитывать политические интересы Германии как лидера ЕС и отказаться от планов полного прекращения газового транзита через территорию Украины. Для российской стороны важен доступ к немецким технологиям, традиционно стимулирующим развитие отечественной экономики. Вопрос в том, в какой степени возможно обеспечить этот доступ в условиях конфронтации между РФ и США.

Как и в политической сфере, многие важные шаги Москва способна сделать в одностороннем порядке. Улучшение делового климата в России, остро необходимое в условиях усиливающихся санкций, могло бы открыть более широкие пути в страну для немецкого среднего бизнеса, дать ему гарантии прав собственности, справедливого суда, свободы от административного произвола. Если это произойдет, экономические отношения между Германией и Россией получат дополнительную политическую и общественную поддержку в Германии. Важным подспорьем для России могло бы стать расширение безвизового режима для стран Европейского союза — по примеру того, как недавно еще шире открылся для внешнего мира Китай.

В гуманитарной области обе страны должны сохранить главное — историческое примирение, достигнутое после Второй мировой войны. Оно уникально, так как произошло вне рамок общих союзов и интеграционных проектов, и в нынешних условиях нуждается в укреплении. Для этого с российской стороны необходимы следующие шаги: отказ от любых действий, которые можно рассматривать как вмешательство во внутренние дела Германии; свертывание недружественной пропаганды и прекращение публичных оскорблений немецких политиков в государственных российских СМИ; развитие сотрудничества по линии неправительственных организаций.

Сохранение исторического примирения российского и немецкого народов требует поддержания и развития контактов между гражданским обществом в России и Германии, между научными сообществами, особенно историками и политологами; молодежью обеих стран, учителями, университетскими преподавателями, журналистами, церковными деятелями, другими влиятельными группами населения. Гибридная война в отличие от холодной не знает — по крайней мере пока — железных занавесов и Берлинских стен. Противоборство ведется в значительной мере между элитными группами и внутри них. При этом остаются возможными профессиональные, культурные и гуманитарные обмены между Россией и странами Запада включая Германию. Это обстоятельство необходимо использовать для стабилизации политических отношений.

Взгляд за горизонт

Российские и германские политики должны смотреть на отношения двух стран не только с позиций исторической ретроспективы, требующей ценить их состоявшееся в прошлом примирение, но и с точки зрения долгосрочных мировых тенденций. Россиянам, смотрящим на Германию, предстоит оценить шансы Европы стать к середине XXI века полноценным центром силы, самостоятельным по отношению к США. В незападном мире сегодня отчетливо просматривается тенденция к постепенному ослаблению американской глобальной гегемонии и становлению новых центров силы. Перспективы Европейского союза в этом контексте выглядят менее определенными. С одной стороны, страны ЕС обладают в большинстве областей потенциалом, сопоставимым с американским, а также богатейшим историческим опытом. С другой — в Европе сегодня не видно сил, способных и стремящихся выстраивать внешнюю и оборонную политику ЕС отдельно от США и тем более вопреки им. Атлантизм в Европе пока выглядит гораздо сильнее европеизма.

Дефицит лидерства Европы на глобальной арене во многом проистекает из той же проблемы внутри Европы. Лидерство Германии как ведущей страны ЕС ограничено нежеланием большинства немецкого общества брать на себя подобную миссию. Осторожность немецких элит объясняется не только безусловным принятием глобального лидерства США, воспитанным в немцах после Второй мировой войны. Дело тут и в жестких самоограничениях, и в фантомных страхах европейских соседей Германии, опасающихся новой германской гегемонии в Европе. Очевидно, что относительно самостоятельная по отношению к США Европа при коллективном руководстве с активным участием Германии вряд ли будет рассматриваться Вашингтоном как желательный вариант развития европейского проекта. В таких условиях Германия вместе с Францией будут, скорее всего, продвигать и защищать экономические интересы Европы в диалоге с США, сохраняя военно-политическую лояльность Вашингтону.

Россия, «отвернув» от Европы и все больше заявляя о себе как о самостоятельной великой державе в центре Большой Евразии, видит себя, соответственно, соседом Европы, а не ее частью. В некотором смысле Россия превращается в «срединную державу» между «новым Западом» (Центральная Европа плюс тянущаяся на Запад Европа Восточная) и «новым Востоком» (находящиеся на подъеме Восточная и Южная Азия плюс мусульманские Центральная и Западная Азия). Москва может пытаться проводить политику маятника между своими основными соседями — Европой и Китаем, но, скорее всего, этот маятник будет чаще зависать в восточном положении. «Большая Евразия» формируется не столько кремлевской бюрократией, сколько практическими шагами Пекина под общей шапкой «Инициативы пояса и пути». И в результате бывший «крайний восток Запада» может вновь, как много столетий назад, превратиться в «крайний запад Востока». Долгосрочная стратегия Москвы в отношении Китая пока что не выработана.

Российское будущее менее очевидно, чем будущее Германии и Европы в целом. Сумеет ли Россия в обозримой перспективе совершить прорыв к экономическому развитию? Как будет выглядеть политическая система РФ после завершения долгой «эпохи Путина»? Хватит ли у страны ресурсов, сил и воли, чтобы выстоять в гибридной войне с США, и чем может завершиться новая российско-американская конфронтация? Станет ли Москва вассалом и подручным Пекина, а если нет, то на какой основе и в каком направлении будет развиваться китайско-российское взаимодействие? На все эти вопросы сегодня нет ответа. Пока можно с уверенностью сказать одно: в середине XXI века Россия продолжит существовать, а ее отношения с Германией и Европейским союзом в целом станут важным фактором ее развития и равновесия в мире, где главные роли будут играть США и Китай.

Германия. Евросоюз. Украина. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > newizv.ru, 23 июня 2018 > № 2656660 Дмитрий Тренин

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе заседания Высшего Государственного Совета Союзного государства России и Белоруссии, Минск, 19 июня 2018 года

Коллеги,

Тесная внешнеполитическая координации в рамках Союзного государства имеет возрастающее значение в условиях сохраняющейся в мире крайне напряженной ситуации. США и их союзники не останавливаются перед вмешательством во внутренние дела суверенных государств вплоть до применения военной силы. Большую озабоченность вызывает развертывание глобальной системы американской противоракетной обороны при одновременном закреплении в доктринальных документах США положений, снижающих порог применения ядерного оружия. Особого внимания требует наращивание военной инфраструктуры и активности НАТО непосредственно у границ России и Республики Беларусь. Односторонний выход из договоренностей по иранской ядерной программе говорит о пренебрежительном отношении американской Администрации к своим международно-правовым обязательствам, не говоря уже о политических декларациях и обещаниях.

В этих непростых условиях наши внешнеполитические ведомства находятся в постоянном и тесном контакте, вырабатывают совместные практические шаги. Высоко ценим солидарное с нами голосование белорусских друзей против провокационных резолюций по Крыму на 72-й сессии ГА ООН и сессии Исполсовета ЮНЕСКО, а также грузинского проекта резолюции, в которой предпринималась попытка спекулировать на проблеме беженцев из Абхазии и Южной Осетии. Белорусские друзья вместе с нами недвусмысленно и твердо осудили ракетные удары, нанесенные США, Великобританией и Францией по сирийской территории в апреле этого года. Далеко не у всех среди членов мирового сообщества хватило самостоятельности, чтобы принципиально отреагировать на это грубейшее нарушение международного права.

Новая программа согласованных действий на 2018-2019 гг. сохраняет преемственность на ключевых направлениях. Это, прежде всего, углубление взаимодействия в ОДКБ и интеграционных структурах, проведение единой линии в ООН, ОБСЕ, ОЗХО, других международных объединениях, совместная работа по тематике европейской безопасности, включая отношения с НАТО и ЕС, по вопросам противостояния новым вызовам и угрозам, многостороннего сотрудничества в гуманитарной и правозащитной сферах. Наш общий приоритет- дипломатическое сопровождение деятельности ЕАЭС, повышение его международного авторитета, формирование большого евразийского партнерства с участием членов ЕАЭС, ШОС, АСЕАН, а в перспективе надеемся, что и Евросоюза.

По инициативе наших министерств иностранных дел были разработаны коллективные директивы главам дипломатических миссий стран-членов ЕАЭС за рубежом в целях координации информационно-разъяснительной работы по вопросам интеграции на нашем общем пространстве. Просим Высший Госсовет утвердить Программу согласованных действий в области внешней политики на предстоящий двухлетний период.

Россия. Белоруссия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 19 июня 2018 > № 2655930 Сергей Лавров

Морпехи, оставайтесь: как норвежцы сами себя напугали русскими

В Осло на этой неделе подтвердили намерение обратиться к США с просьбой продлить пребывание американских морских пехотинцев, как бы "временно" находящихся в Норвегии с прошлого года, удвоить их численность и переместить как можно ближе к границе с Россией. Это результат многолетней кампании по раскручиванию антироссийских настроений в когда-то нейтральной скандинавской стране.

Норвегия входит в НАТО с момента основания альянса и не раз принимала учения натовских войск, но даже в самые сложные годы холодной войны не допускала постоянных иностранных баз на своей территории. В январе 2017 года все изменилось: прибыл контингент американских морпехов численностью 300 человек.

Правительство Норвегии постоянно подчеркивало временный характер американской миссии и то, что она совершенно не направлена против России, поскольку база находится в полутора тысячах километров от российской границы. Дескать, американцы просто хотят потренироваться в полярных условиях (как будто Аляски им мало). На самом деле морпехи периодически практиковались на авиабазе совсем недалеко от границы с Россией.

А временный характер миссии оказался вполне постоянным: сначала продлили на полгода, теперь же собираются пролонгировать еще на пять лет и расширить контингент до 700 человек. Оппозиция недоумевает, почему правительство даже не удосужилось провести дебаты по столь чувствительному вопросу, как присутствие в стране иностранных войск.

Антироссийские настроения давно раскручиваются в норвежских СМИ. Рассказы о "страшных русских" — обычное дело. Одна абсурдная история наслаивалась на другую. Дошло до того, что некоторые телеканалы Норвегии отправили в Россию на чемпионат мира по футболу съемочные группы с абсолютно новыми, совершенно пустыми ноутбуками и телефонами. Мол, если российские спецслужбы захотят влезть в гаджеты, они там ничего не найдут. С трудом представляю, что такого ценного можно было бы найти в ноутбуке репортера спортивного канала.

Доктор исторических наук, признанный норвежский специалист по России Бьёрн Нистад считает, что все это искусственно нагнетается сверху. "Достаточно, например, написать статью о том, что Путин — "диктатор" или что-то подобное, и ты без проблем получишь должность при университете", — говорит он в интервью РИА Новости.

Сам Нистад лишился работы лектора в Университете Осло в 2010 году. Он считает, что пострадал за "русофильские взгляды" — после российско-грузинского конфликта 2008 года слишком активно критиковал Тбилиси за авантюру в Южной Осетии и поддерживал действия Москвы. А написанная им политическая биография Владимира Путина вызвала гневную реакцию норвежских СМИ — редактор газеты Aftenposten даже назвал ее "опасной". Еще бы! Ведь оценки политики России в книге историка резко расходятся с общепринятыми в местных СМИ.

По мнению Нистада, в Норвегии хватает тех, кто нейтрально относится к России, но никто не хочет нарываться на неприятности. "Ученые, эксперты, журналисты очень хорошо понимают: если говорить что-то "не то" о России, можно потерять работу. Поэтому все стараются не конфликтовать с властями", — уверяет историк.

Апофеоз антироссийской кампании — широко разрекламированный сериал "Оккупированные", самый дорогой телепродукт в истории Норвегии. По сюжету Россия захватывает нефтяные месторождения скандинавской страны и встречает сопротивление подполья. Сериал настолько успешен, что его продлили на второй сезон, и "коварные российские оккупанты" предстали перед зрителями еще более жестокими.

Нистад полагает, что "на какую-то часть населения такие сериалы, наверное, действуют". Но многие, по его словам, понимают, что "это глупость и антироссийская пропаганда". "Люди теряют доверие к прессе и политикам, — считает историк. — Они начинают мыслить критически. Появились альтернативные СМИ, популярные блогеры. И наша элита теперь панически боится потерять власть".

Трудно сказать, когда эти изменения общественного мнения скажутся на политике. Пока же официальный Осло одобряет присутствие американских военных, создавая предпосылки для дестабилизации Северного региона, о чем их прямо предупреждают российские дипломаты. Учитывать былые традиции Норвегии нынешние власти, похоже, не намерены. Видимо, тоже насмотрелись сериалов о "страшных русских".

Владимир Корнилов, обозреватель РИА Новости

Полпред ЛНР: Украина вряд ли решится открыто сорвать минские договоренности

И.о. министра иностранных дел самопровозглашенной Луганской народной республики, полпред ЛНР на переговорах в Минске Владислав Дейнего рассказал в интервью РИА Новости, есть ли шанс у ЛНР получить международное признание, готовятся ли в Донбассе к новому витку вооруженного противостояния и о том, как Киев может попытаться помешать проведению ЧМ-2018 по футболу.

— Владислав Николаевич, на линии соприкосновения в Донбассе сейчас серьезно обострилась ситуация. С чем вы это связываете и как, по вашим прогнозам, будет развиваться ситуация в ближайшее время?

— Обострение не сейчас произошло, оно идет достаточно длительный период. Был этап, когда еще продолжала действовать Антитеррористическая операция (АТО), и уже тогда Украина предпринимала шаги к усилению своих позиций и переброске тяжелых вооружений, личного состава на линию разграничения. Все это делалось под видом то ротаций, то каких-то плановых учений. Кроме того, в непосредственной близости к линии разграничения идет переброска тех средств вооружений, которые в свое время были отведены с этих позиций в рамках достигнутых в Минске договоренностей. Идет скрытая переброска их обратно на линию разграничения.

Такое развитие событий связано прежде всего с изменением формата операции. Вместо АТО Украина инициирует создание какого-то штаба объединенных сил, который якобы должен усилить реализацию задач по мирному урегулированию. Я как-то не припоминаю в истории таких случаев, когда усиление армии приводило к развитию процессов мирного урегулирования. Хотя Украина прикрывается именно этими тезисами. Чего ждать в ближайшее время? Дальнейшего нагнетания. Я не думаю, что Украина решится откровенно сорвать все договоренности, достигнутые в Минске, но вот спекулировать этими вопросами она будет продолжать.

— Если ситуация будет усугубляться, повлияет ли это на формат минских встреч?

— Минский формат изменить нереально. Либо Украина остается в рамках площадки, которая позволяет сейчас обсуждать процессы и возможность мирного урегулирования, либо Украина выходит из этого процесса и тогда этот процесс просто остановится, потому что без Украины нам разговаривать будет не с кем. Ни ОБСЕ, ни Российская Федерация нам ничем не поможет в решении проблем в Донбассе. Задача посредников — посадить за стол переговоров Украину и народные республики. Это все, что они могут сделать. Ну и дальше способствовать тому, чтобы диалог был конструктивным и чтобы эти переговоры давали ощутимый результат. К сожалению, эта составляющая переговоров на сегодня крайне незаметна. Позитивные процессы есть, реально есть, но сказать, что они превалируют, я не сказал бы. Поэтому на обиходном уровне "Минск" оценивается очень скептически всеми, хотя реально это единственный механизм, который позволяет сегодня нам не перейти к активной фазе противостояния.

— Есть ли, по вашему мнению, альтернатива минским соглашениям?

— Есть несколько уровней этих переговоров. Есть нормандский уровень — это орган, который взял на себя контрольные функции по обеспечению выполнения минских соглашений. Кроме того, это механизм, который способен стимулировать положительную динамику на этих переговорах. И они реально это делают. Сейчас Украина системно уклоняется от эффективного участия в переговорах. Номинально присутствует, но их присутствие не дает практического развития переговорам по основным их направлениям. Есть некоторые исключения, но в общей массе переговорный процесс сейчас тормозится и очень серьезно тормозится, и об этом сейчас говорит и нормандская четверка.

Есть некий переговорщик от Соединенных Штатов, уполномоченный по Украине (специальный представитель Государственного департамента США по вопросам Украины Курт Волкер — ред.). Хотя реальных его полномочий, я боюсь, никто не видел. Были недавно заявления о расширении полномочий, но потом была официальная информация от Госдепа о том, что эти полномочия остаются прежними. Но каковы эти полномочия, предметно рассуждать очень сложно, не владея документами, которые эти полномочия устанавливают. Пока на практике видно, что участие Соединенных Штатов в этих переговорах практически ни к чему позитивному не привело.

Создавать какие-то альтернативные переговорные площадки? Сейчас звучат высказывания относительно того, что нужно перенести переговоры из Минска в какое-то другое место. Тут приходит на мысль басня Крылова: "А вы, друзья, как ни садитесь…". Куда не перемещай — участники переговоров те же, и все зависит только от их состоятельности. На сегодня состоятельность участников от Украины вызывает очень серьезные сомнения.

— По вашим оценкам, насколько высока вероятность развести силы на участке № 1 у станицы Луганской и рассматриваются ли другие участки для разведения, если на этом оно так и не состоится?

— Это выглядит даже смешно, потому что порядка 80 раз ЛНР заявляла о готовности выполнить разведение сил и средств на участке №1 у станицы Луганской, более 20 раз непосредственно приступали к выполнению этого разведения, но тем не менее с украинской стороны никаких зеркальных шагов не наблюдалось, и, собственно, это не позволяло выполнить разведение на этом участке. В последнее время мы ожидали хоть какую-то динамику с украинской стороны в этом вопросе, но кроме абсолютно смехотворных заявлений о возможной перспективе следующей даты разведения сил и средств на этом участке ничего больше не происходило. А такие заявления украинской стороной смешно было бы принимать всерьез.

Если говорить в общем о вопросах разведения, то мы отмечали, что с апреля видим в отчетах СММ ОБСЕ информацию о том, что в районе Золотого, где нам удалось провести ранее разведение сил и средств, замечены отдельные лица в камуфляжной форме с оружием, которые проходили через участок зоны ответственности ВС Украины. Упоминали и автомобили, по их квалификации относящиеся к военным, и прочие нарушения. То есть практически Украина отказалась от района разведения и заняла позиции снова на территории, с которой мы общими усилиями отводили по взаимной договоренности подразделения и создавали безопасный район.

— Что будет в данной ситуации предпринимать ЛНР? Вернется на свои позиции и полностью откажется от договоренностей по рамочному решению?

— Если мы будем продвигаться в этом районе, значит, мы тоже отказались от своих обязательств. Нет, мы стоим на своем, но при этом мы задаем ОБСЕ вопрос: что вы нам порекомендуете как посредник в этих обстоятельствах? Закрывать глаза на продвижение Украины? Нет, мы этого делать не будем. Продвигаться вперед и заставлять украинскую сторону вернуться на свои позиции, оговоренные рамочным решением? Если ОБСЕ предложат, мы это сделаем. Но я не думаю, что ОБСЕ пойдет на этот шаг. Они сейчас находятся в затруднительном положении, потому что разумного ответа нет. Все, что необходимо сейчас, это международному сообществу потребовать от Украины выполнение хотя бы вот этих небольших норм, которые четко прописаны на бумаге, и убрать полностью все подразделения, которые предусмотрены рамочным решением. В том же рамочном решении написано, что стороны должны оперативно реагировать на любые нарушения, зафиксированные в отчетах ОБСЕ, и мы сейчас пытаемся добиться от них, какие действия они предпринимают, чтобы побудить украинскую сторону к выполнению этого пункта рамочного решения.

То есть у нас сейчас в районе Золотого процесс разведения сил и средств практически сорван. Таким образом, Украина отказалась от своих обязательств по рамочному решению. Реакция международного сообщества могла бы помочь в разрешении этой проблемы. Мы продолжаем настаивать на том, что стороны должны неукоснительно соблюдать свои обязательства и любые нарушения должны фиксироваться, а посредники должны предпринимать шаги к тому, чтобы вернуть нарушителя к его обязательствам. Ситуация сейчас патовая, поскольку никакого воздействия от арбитров, от международного сообщества на эти процессы нет.

— Когда планируется следующий этап обмена пленными?

— У нас был этап обмена, который проходил в декабре. На этом этапе Украина дала свои обещания уже даже не нам, разговор шел непосредственно с президентом Российской Федерации. Были согласованы списки, четко было указано количество людей, которые в этих списках находятся. Когда дошло до выполнения обязательств, Украина обманула не только нас, они обманули и Российскую Федерацию. Они обманули и международные организации, которые ратовали за добросовестность и состоятельность Украины как участника этих договоренностей. 75 человек не попали домой, и эти 75 человек не попали с украинской стороны, они не пришли к нам. Мы готовы и сейчас их принять и подтвердить, что Украина оказалась на этот раз добросовестным участником и выполнила свои обязательства. Но нет, Украина отказывается от этого, они говорят о каких-то следующих этапах частичных обмена, манипулируют вопросами гражданства.

— Какие сейчас обсуждаются темы и инициативы на встречах в Минске?

— По гуманитарным вопросам, например, одна из последних инициатив координатора этой подгруппы (Тони Фриша — ред.) — это совместное обращение сторон, осуждающее "любые формы пытки, жестокого обращения, сексуального насилия и угрозы применения насилия в отношении лиц, заключенных под стражу в связи с конфликтом". Стороны обязуются приложить максимальные усилия для предотвращения подобных случаев, для обеспечения достойных и гуманных условий, а также медицинской помощи для всех лиц, заключенных под стражей. Это такая ключевая часть этого обращения.

Ситуация складывается таким образом, что Украина, имея в виду какие-то свои соображения, блокирует искусственным способом принятие этого обращения, с которым вроде бы делает вид, что, по сути, согласна, постоянно сбрасывая новые аргументы, относящиеся к форме этого обращения. Это тоже наводит на какие-то мысли, а если вспомнить состояние ребят, которых по обмену мы забираем, мы начинаем понимать суть происходящего. Если те, кого мы передаем на украинскую сторону, идут отсюда собственными ногами, по большей части в хорошем настроении, то ребята, которых мы забираем оттуда, их несут на носилках. Они нуждаются в серьезной реабилитации, и есть случаи даже нервных срывов, которые приводят к необходимости госпитализации в психоневрологическое учреждение. Видимо, Украина сейчас пытается оставить для себя такую возможность ухода от этого обращения, где она будет выглядеть отступницей от своих же деклараций.

— Как развиваются отношения ЛНР с другими странами? Есть ли шанс у республик Донбасса быть признанными?

— Все чаще и чаще к нам приезжают представители различных международных организаций. Их отношение к нам постепенно мигрирует в сторону более официального общения. Что я имею в виду: если в первых отчетах Верховного комиссара ООН по правам человека нас называли вооруженными группами и так далее, то сейчас нас называют "Луганская народная республика" и "Донецкая народная республика". При этом ставят эти названия в кавычки, добавляя самопровозглашенная. То есть факт провозглашения уже зафиксирован в документах ООН. То есть риторика в этом плане уже несколько изменилась. Мало того, это меня поразило еще больше, в одном из недавних отчетов Госдепа нас называли тоже "Луганская" и "Донецкая народные республики", опять-таки в кавычках. Но нас не называют террористами, чего постоянно добивается Украина. Называть нас непризнанными уже, наверное, неправильно, потому что нас признала Южная Осетия. Признание со стороны частично признанного государства — это тоже первый этап на пути к признанию.

Что касается становления как полноценного субъекта международного права, над этим придется еще очень серьезно работать, и здесь очень многое зависит от того, как будут реализованы минские соглашения.

Практика показывает, что Украина полностью сбрасывает со счетов Донбасс. Им нужна только территория, и вся их деятельность, которая должна показывать их приверженность минским обязательствам, на деле показывает прямо противоположное — полный отказ в гуманитарной сфере, блокирование тех же обменов, отказ от выплат пенсий. Эти все шаги показывают, что Украина действительно пытается отторгнуть Донбасс.

И в этих обстоятельствах других вариантов нет, как фиксировать это намерение Украины отторгнуть Донбасс и обращаться к международным организациям и другим странам за признанием этого факта. А факт отторжения территории от государства ведет либо к самостоятельному существованию этой территорией, либо присоединение этой территории к другим субъектам международного права. Но опять-таки решить судьбу могут только те люди, которые живут на этой территории.

Если Украина найдет в себе силы изменить радикально на 180 градусов свой вектор и идти по пути реализации минских соглашений, в таких обстоятельствах возможны варианты развития ситуации по возобновлению отношений с этой территорией. Но вопрос, каких отношений? Прежде всего это договорные отношения с правительством Украины. О чем это говорит? Это говорит о том, что мы как самостоятельный субъект в этих отношениях, то есть опять-таки речь идет об обретении некоторой степени самостоятельности в отношениях с государством, в составе которого мы остаемся, но как самостоятельный субъект, включенный в это государство. Речь идет о федеративном или конфедеративном устройстве государства как совокупности самостоятельных субъектов. То есть самостоятельность наша прописана в комплексе мер, мы ее задекларировали, и она закреплена. Получается, что самостоятельность в нашем случае неизбежна при любом развитии событий.

Отставка общественного значения

Михаил Вигнанский - журналист и политический аналитик

После девяти лет саакашвилевского авторитаризма Грузию вполне объяснимо увело в либерализм, иногда граничащий с ультра. В 2012-м «Грузинская мечта» открыла закрома воздуха свободы. Это не только освежает, но и пьянит. «Похмелье» для процесса строительства государственных институтов может быть тяжелым.

Георгий Квирикашвили, подавший вчера в отставку с поста главы правительства, был хорошим премьером. Возможно, опередившим свое время на этом посту в конкретной стране. С ним доверительно общались в Америке и Европе. Западная интеграция Грузии стала при нем предметной как никогда до этого, и никаких изменений ожидать не следует. Квирикашвили не побоялся рискнуть собственным рейтингом, когда публично обратился к России за содействием в выдаче останков жестоко убитого в Южной Осетии грузина Арчила Татунашвили (этот вопрос сейчас рассматривает Страсбург). При нем рост грузинской экономики подскочил до 6,5 процентов – равных показателей в регионе нет.

Тогда почему отставка? Просто потому, что так сложилось.

Методы и стиль правления Саакашвили привели к тому, что в Грузии сегодня минимально присутствует привычная стороннему наблюдателю политическая картина: «правящая партия – оппозиция». Кривое зеркало «Единого национального движения» (партия, на которую опирался Саакашвили) привело к фрустрации по отношению к большому сегменту политического рынка. Косвенным негативным индикатором может стать рост инертности избирателей от выборов к выборам. Но в то же время Грузия, которая сегодня очевидно и признанно уже не постсоветская страна, а новая демократия, с трудом, но отказывается от мессианства.

Субъективно говоря, можно наблюдать некое грузинское «ноу-хау». Сегодня роль здоровой оппозиции выполняет общество. Это общество противоречиво, во многом незрело, в нем есть фланги ультраправых или ура-патриотов, однако из него вполне может родиться здоровая движущая сила продолжения демократических преобразований. То есть, опять же субъективно, между властью и обществом нет сейчас партийно-политических посредников. Хорошо это или не очень, покажет время.

Однако остается непреложным фактом, что власти сегодня стараются максимально адекватно реагировать на общественные запросы. Когда Грузию всколыхнули протесты по поводу объективности расследования убийства двух тбилисских старшеклассников, в отставку незамедлительно подал главный прокурор, а парламент, в котором конституционное большинство за «Грузинской мечтой», сформировал временную следственную комиссию под управлением оппозиционных депутатов из «Европейской Грузии».

Следуя описанным выше нюансам грузинской политической жизни, ответом на вопрос о причинах отставки (кому-то повод видится в уличных акциях, кому-то – в последних оценках UNICEF, согласно которым, при общих позитивных тенденциях, показатель бедности в Грузии за два года увеличился с 2,1% до 5%) может быть необходимость регулярной внутренней перезагрузки. Поэтому в смене премьера не должно быть трагедии, если такая перезагрузка улучшит координацию государственных институтов. Как сказал известный грузинский эксперт Георгий Хухашвили, «настало время, когда необходимо сменить алгоритм управления, повысить его эффективность, сделать более функциональным». Депутат от «Грузинской мечты» Леван Коберидзе допускает и возможность внеочередных парламентских выборов (плановые – в 2020-м), если таким будет все тот же общественный запрос – на ощущение справедливости происходящих в Грузии процессов и системной ответственности за них.

Грузия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 июня 2018 > № 2906350 Михаил Вигнанский

Смысла врать больше нет. Нидерланды приговорят Россию для Украины

По понятным причинам всему миру сейчас не до того — но нас скоро будут судить. Нидерланды окончательно договорились с Украиной о том, чтобы провести у себя процесс по делу о сбитом малайзийском боинге.

Кто при этом точно не виноват — известно заранее. Еще в начале июня голландцы сообщили, что к Украине претензий нет и быть не может.

Также заранее известно, кто будет обвинен. И пусть главная пострадавшая сторона — собственно Малайзия — считает обвинения против России бездоказательными, но кого волнует, что думают какие-то азиаты.

Что думают какие-то русские — тоже никого не волнует, тем более что их к работе "международной следственной комиссии" все равно не допустили.

Суд пройдет, скорее всего, в Гааге.

Результат его немного предсказуем. Как умеют судить в Гааге — мы все знаем. Особенно много об этом могли бы рассказать последний президент Югославии Милошевич, таинственно скончавшийся в камере после того, как следствие зашло в тупик, и сербский политик Шешель, сдавшийся в Гаагу добровольно, одиннадцать лет отсидевший в камере предварительного (!) заключения — и "условно освобожденный" уже политически безвредным раковым больным.

Но вот что тут интересно.

Все то, что мы гарантированно увидим в голландском суде, будет происходить в формате так называемой постправды.

Немного об этом термине — выбраном в англоязычном мире "словом 2016 года". Формальное его определение — "политическая культура, оторванная от деталей и упирающая на эмоции". Вообще, это слово было раскручено специально для того, чтобы заклеймить кандидата в президенты Дональда Трампа и его гибкий язык. Но по сути оно описывает царившую задолго до всякого Трампа пропагандистскую реальность, в которой факты не имели значения, легко подменяясь "хайли лайкли", "высокой уверенностью" и "многочисленными сильными убежденностями".

В реальности постправды тот, кто обладал контрольным пакетом агитпропа, обладал также и властью над миром. По сути антикварная уже история с Колином Пауэллом, помахавшим пробиркой в ООН с криком "вот такого количества достаточно, чтобы убить кучу народу", закончившаяся вторжением в Ирак и настоящим убийством сотен тысяч людей, — та история была ярчайшим примером боевого применения постправды.

Но есть один нюанс.

Единственная конфигурация мира, в котором постправда реально работала, была конфигурацией однополярной. В переводе на человеческий язык — это когда обладатели контрольного пакета эрзац-истины (сляпанной из повторенных 100 500 раз подозрений, мнений, обвинений и "твердых уверенностей") после обработки мира своей постправдой летят убивать кого хотят — и успешно убивают. Потому что возразить им никто не в состоянии — ни в информационном пространстве, ни на настоящих воде и суше.

То есть какая-нибудь "недобитая" Россия в 1999-м могла совершить героический бросок в Приштину, но на окончательное добивание Югославии это никак не влияло. Саддам Хусейн с семьей мог отстреливаться до последнего патрона, Муаммар Каддафи мог сражаться до последней минуты — но и они (заранее обозначенные как Диктаторы, Убивающие Собственный Народ) были обречены.

Однако все это осталось, честно говоря, в прошлой эпохе. Причем момент, когда эта прошлая эпоха сменилась на нынешнюю, мало кто заметил именно в силу тотального доминирования постправды. Ведь самый неприятный побочный эффект пропаганды в том, что она работает в обе стороны и может загипнотизировать самих пропагандистов. Из-за этого эффекта многие политики однополярного мира попали в глупое положение. Особенно показателен тут предпоследний президент США Барак Обама, человек трагической судьбы.

Обама, как мы помним, выдвигался еще в эпоху однополярности. Тогда многим на полном серьезе казалось, что, скажем, находящийся по правильную сторону истины свой парень Саакашвили может с криком "Южная Осетия хочет на нас напасть" резко захапать себе непокорную территорию — и все получится. И Россия, находящаяся в двух шагах, стормозит и не успеет среагировать, а начнет безнадежно возражать где-нибудь в ООН, когда будет уже поздно.

И даже в 2014-м, когда реальность уже криком кричала, что мир теперь совсем другой, — кому-то все еще казалось, что достаточно сказать "мы порвали экономику врага в клочья" и станет так.

Но к середине 2018-го новая действительность достучалась даже до самых робких политиков.

Иными словами, мир, в котором вообще была нужна постправда (то есть боевой агитпроп, по результатам идентичный истине), — прошел. По той простой причине, что она была просто сопутствующим пиаром, сопроводительной технологией при ином мировом устройстве.

А сегодня боевой агитпроп больше не кончается ни бомбежками, ни сворачиванием газопроводов, ни даже испуганной капитуляцией ядерных северокорейцев. И все выращенные и откормленные для легитимизации однополярности "органы постправды" — от международных медиамонстров до международных организаций — сегодня являются просто недобитыми динозаврами ушедшей эры.

Поэтому Нидерланды, конечно, могут судить и приговаривать Россию как им заблагорассудится.

И Тереза Мэй может назначать условия, на которых Россию могут принять обратно в G7.

А киевские политкреативщики могут даже ежедневно обрушивать Крымский мост, подбрасывать журналистам кокаин и сибирскую язву, а также виртуально убивать любое число бабченок в месяц с последующим гвалтом в ООН.

Но вообще-то врать уже бессмысленно. В новом мире, живущем куда более по "гамбургскому счету", чем старый, даже самое продвинутое, дорогостоящее и ковровое вранье никуда не ведет. И потому не окупается.

Виктор Мараховский

Церемония открытия чемпионата мира по футболу 2018 года.

Владимир Путин принял участие в торжественной церемонии открытия чемпионата мира FIFA на стадионе «Лужники».

На церемонии также присутствовали президент ФИФА Джанни Инфантино, главы государств и правительств Абхазии, Азербайджана, Армении, Белоруссии, Боливии, Казахстана, Киргизии, Ливана, Молдавии, Панамы, Парагвая, Руанды, Таджикистана, Узбекистана и Южной Осетии, наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед Бен Сальман Аль Сауд, Председатель Президиума Верховного народного собрания КНДР Ким Ён Нам.

Стартовый матч турнира между сборными России и Саудовской Аравии завершился победой россиян со счётом 5:0.

В перерыве матча Президент России пообщался, в частности, с Заместителем премьера Госсовета Китая Сунь Чуньлань, Президентом Молдавии Игорем Додоном, экс-президентом Франции Николя Саркози.

Ранее сегодня и накануне В.Путин также провёл двусторонние встречи с лидерами ряда государств, прибывшими на открытие чемпионата мира по футболу.

* * *

Выступления на церемонии открытия чемпионата мира по футболу 2018 года

В.Путин: Дорогие друзья!

Приветствую всех гостей легендарного московского стадиона «Лужники», всех, кто собрался в многочисленных фан-зонах чемпионата мира FIFA, кто видит нас на телеэкранах или в интернете.

Поздравляю вас – всю большую, многонациональную, дружную мировую футбольную семью – с началом главного турнира планеты!

Это грандиозное спортивное событие впервые проходит в России, и мы искренне рады этому. В нашей стране футбол не просто самый массовый вид спорта. Футбол у нас по-настоящему любят. И эта любовь, что называется, с первого взгляда, с первого официального матча, который состоялся в России в 1897 году.

Мы ответственно готовились провести у себя это грандиозное мероприятие и сделали всё для того, чтобы болельщики, спортсмены, специалисты могли полностью погрузиться в атмосферу великолепного праздника футбола и, конечно, получили удовольствие от пребывания в России – открытой, гостеприимной, радушной – обрели здесь новых друзей, новых единомышленников.

Давайте вдумаемся: нас – преданных поклонников футбола – без всякого преувеличения, миллиарды людей на планете. И где бы мы ни жили, каким бы традициям ни следовали, нас всех любовь к футболу объединяет в одну команду, единую своей любовью к этой зрелищной, яркой, бескомпромиссной игре. И потому все члены этой команды хорошо понимают и чувствуют друг друга.

В этом единстве, над которым не властны ни различия в языках, ни в идеологии, ни в вере, и заключается великая сила футбола, спорта в целом, сила его гуманистических начал.

Наша задача – сберечь эту силу, это единство для будущих поколений во имя развития спорта и укрепления мира и взаимопонимания между народами.

Желаю всем командам успеха, а болельщикам – незабываемых впечатлений.

Добро пожаловать в Россию!

Дж.Инфантино (говорит по-русски.): Дорогие друзья! Добро пожаловать на чемпионат мира!

(Как переведено.) Добро пожаловать на чемпионат мира по футболу, который проходит здесь, в России.

С сегодняшнего дня и на месяц футбол завоёвывает Россию, а из России футбол завоёвывает весь мир. Наслаждайтесь самым большим праздником на земле.

Спасибо, Президент Путин! Спасибо, Москва!

(По-русски.) Спасибо, Россия!

Россия. Весь мир. ЦФО > СМИ, ИТ > kremlin.ru, 14 июня 2018 > № 2645218 Владимир Путин

Спикер Рады Андрей Парубий рассказал об "ужасах российской агрессии" в Грузии, Молдавии и на Украине. Политик сделал такие заявления в адрес Москвы на открытии II Межпарламентской конференции "Грузия, Молдавия и Украина". Выступление транслировал телеканал "112 Украина".

Одной из основных задачи конференции депутат назвал "понимание угрозы России всему цивилизованному миру".

"Фактически Россия угрожает Европе, Североатлантическому союзу, всему цивилизованному миру. И эта агрессия проявляется в разных сферах: экономической, энергетической, гуманитарной, культурной; через кибератаки. И понимание глобальной угрозы России для всего цивилизованного мира — это, наверное, одна из основных задач нашей конференции", — сказал Парубий.

Также парламентарий выразил мнение, что на Украине, а также в Грузии и Молдавии якобы находятся оккупационные войска. Помимо этого, он напомнил, что Киев поддержал Тбилиси, когда в 2008 году Грузия напала на Южную Осетию.

"Многие из нас вспоминают 2008 год, когда началась агрессия против Грузии. Тогда и украинский парламент и украинский президент оказали полную поддержку нашим побратимам из Грузии. К сожалению, тогда мир не дал адекватной оценки. Я уверен, что если бы тогда была более адекватная оценка, не было бы продолжения, не было бы агрессии против Украины", — заключил Парубий.

В апреле 2014 года украинские власти начали военную операцию против самопровозглашенных ДНР и ЛНР на юго-востоке Украины. Россию обвинили во вмешательстве в конфликт в Донбассе, однако Москва отвергает такие заявления и подчеркивает, что не выступает стороной внутриукраинского конфликта.

Грузия в 2008 году атаковала Южную Осетию и разрушила часть ее столицы. В ответ на агрессию против мирного населения Россия ввела войска и вытеснила силы противника.

6 июня 2018 года в 10.00 в Подмосковье на базе Ногинского спасательного центра МЧС России состоится открытие ХI Международного салона средств обеспечения безопасности «Комплексная безопасность-2018».

На площади более 20 тысяч квадратных метров представлена выставочная экспозиция, в которой принимают участие около 300 фирм и компаний, несколько тысяч профильных специалистов в сфере обеспечения безопасности, а также зарубежные коллеги и гости более чем из 25 стран, в том числе Хорватии, Швейцарии, Германии, Израиля, Словении, Сирии, Исландии, Индии, Эквадора, Непала и других.

В первый день работы Салона состоится масштабное демонстрационное учение по теме: «Проведение аварийно-спасательных и других неотложных работ по ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера». В нем примут участие свыше 1000 человек, будут задействованы около 200 единиц техники, в том числе – воздушные суда и беспилотные летательные аппараты, специализированные робототехнические комплексы. Вместе с российскими спасателями свое мастерство продемонстрируют спасатели Республик Беларусь, Армении, Казахстана, Молдовы, Таджикистана, Узбекистана, Азербайджанской республики, Монголии, Абхазии, Вьетнама, Кыргызстана и Южной Осетии.

Во время учения пожарно-спасательные подразделения, сотрудники МВД, представители других силовых ведомств и экстренных служб отработают совместные действия по ликвидации последствий практически всех видов чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера.

Впервые в работе Салона запланировано проведение выездного заседания Комитета по безопасности и противодействию коррупции Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по вопросу совершенствования законодательства в области пожарной безопасности, гражданской обороны, защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера.

Также впервые в этом году пройдут первые Всероссийские соревнования по мастерству управления беспилотными воздушными судами.

В этом году пройдет 2-й Всероссийский робототехнический фестиваль МЧС России «Робоэмерком» (RoboEMERCOM). Юные разработчики со всей страны представят на специальном полигоне свои лучшие проекты и макеты роботов, предназначенных для спасения людей, тушения пожаров, разбора завалов и проведения других работ в экстремальных условиях.

В рамках салона пройдет турнир по боевому развертыванию на Кубок «Дружбы».

Во второй день работы Салона состоится Международная научно-практическая конференция по проблемам защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций по теме: «Международная гуманитарная помощь. Опыт. Реалии. Перспективы», пройдет VII Форум МЧС России и общественных организаций «Общество за безопасность».

В рамках демонстрационной программы салона пройдет итоговый этап соревнований на звание «Лучшая команда МЧС России по проведению аварийно-спасательных работ при ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций на автомобильном транспорте», в котором примут участие 9 команд - победительниц региональных этапов.

Второй год подряд пройдут Всероссийские соревнования по оказанию первой помощи и психологической поддержки «Человеческий фактор. Лига профессионалов», организатор которых Центр экстренной психологической помощи МЧС России. В соревнованиях примут участие 17 команд - победители первого этапа в федеральных округах. Среди участников - специалисты профессиональных аварийно-спасательных служб и формирований, а также подразделений федеральной государственной противопожарной службы МЧС России.

В третий день работы Салона пройдет научно-практическая конференция «Актуальные вопросы пожарной безопасности», показательные забеги юниоров по боевому развертыванию.

8 июня состоится закрытие ХI Международного салона средств обеспечения безопасности «Комплексная безопасность-2018».

Специально для маленьких гостей на время работы салона подготовлена специальная программа - робополигоны, скалодром, детский лабиринт, конная и кинологическая площадки. Дети смогут почувствовать себя юными спасателями, научиться оказывать первую помощь, поиграть в волейбол и футбол, покататься на катамаранах, подкрепиться кашей, приготовленной в полевых условиях.

В рамках Международного салона «Комплексная безопасность -2018» глава МЧС России Евгений Зиничев провел ряд двусторонних встреч с зарубежными коллегами. Министр встретился с руководителями профильных чрезвычайных служб Армении, Абхазии и Южной Осетии.

Во время встречи с министром по чрезвычайным ситуациям Республики Армения Грачья Ростомяном глава МЧС России обсудил вопросы укрепления двустороннего сотрудничества в области предупреждения и ликвидации ЧС. В долгосрочной перспективе этих отношений предполагается оперативный обмен информацией и технологиями в области защиты населения от бедствий, профессиональная подготовка спасателей, а также выработка единого подхода к вопросам реагирования на чрезвычайные ситуации.

Евгений Зиничев отметил, что укрепление взаимодействия с МЧС Армении, развитие контактов на всех уровнях имеют для двух государств стратегически важное значение, в том числе и в отношении мирового сообщества.

Следующая международная встреча главы МЧС России прошла с министром по чрезвычайным ситуациям Республики Абхазия Львом Квициния.

Евгений Зиничев поблагодарил абхазского коллегу за то, что тот нашел возможность принять участие в работе XI Международного салона средств обеспечения безопасности «Комплексная безопасность – 2018».

МЧС России и МЧС Республики Абхазия поддерживают тесные контакты по всему спектру вопросов профессиональной деятельности.

Евгений Зиничев отметил, что взаимодействие с абхазской спасательной службой всегда было на особом счету для МЧС России в связи с крепкими дружественными отношениями между двумя странами, а также в связи с большим количеством российских туристов, посещающих Республику.

«Российские спасатели всегда готовы прийти на помощь абхазским коллегам. В МЧС России с благодарностью помнят, как МЧС Абхазии организовало реабилитацию на черноморском побережье российских спасателей, участвовавших в ликвидации широкомасштабных пожаров в 2010 году, и жителей Краснодарского края, пострадавших в результате разрушительного наводнения в 2012 году», - напомнил глава российского чрезвычайного ведомства.

Также в рамках салона «Комплексная безопасность – 2018» Евгений Зиничев провел рабочую встречу с главой чрезвычайного ведомства Республики Южная Осетия Аланом Тадтаевым.

В первую очередь, глава МЧС России поздравил Алана Тадтаева с присвоением очередного специального звания генерал-майор внутренней службы.

В ходе переговоров Евгений Зиничев подчеркнул, что отношения России с Республикой Южная Осетия – Государством Алания носят характер стратегического партнерства. Содействие становлению Южной Осетии, укреплению ее международных позиций, обеспечению безопасности является одним из российских приоритетов.

«Спасательные службы наших государств связывают крепкие дружественные отношения, и МЧС России намерено развивать их и впредь», - подчеркнул глава чрезвычайного ведомства. Он также отметил, что по поручению Президента России Владимира Путина МЧС России ведет работы по гуманитарному разминированию Южной Осетии, которое будет продолжено и в 2019 году.

Официальный Тбилиси направил представительствам Сирии в ООН и Египте ноты о разрыве дипломатических отношений, говорится в заявлении МИД Грузии.

На сайте внешнеполитического ведомства сообщается, что шаги предприняты в связи с решением правительства страны от 31 мая 2018 года о прекращении контактов между государствами.

По данным министерства, постпред Грузии уже уведомил об этом генерального секретаря ООН.

В конце мая власти Сирии объявили о признании независимости Южной Осетии и Абхазии. Стороны договорились установить дипотношения, идут переговоры об открытии представительств.

В связи с этим грузинский МИД заявил, что Тбилиси намерен оборвать связи с Дамаском, официально оформленные в 1993 году.

Пятидневная война

Грузия в 2008 году атаковала Южную Осетию и разрушила часть ее столицы. В ответ на агрессию против мирного населения Россия ввела войска и вытеснила силы противника.

После завершения конфликта, известного как "пятидневная война", Москва признала суверенитет Абхазии и Южной Осетии. Позднее это сделали Никарагуа, Венесуэла, Науру, Вануату и Тувалу.

Бывшие автономии выбрали путь независимости. При этом власти республик объявили приоритетом создание союзного государства с Россией.

Осетинскую форель «спасли» с аквафермы.

В Южной Осетии неизвестный залез на территорию фермерского рыбоводного хозяйства и выпустил озерную форель из бассейна в реку. Потерпевший заявил об ущербе на 150 тыс. рублей.

Инцидент случился в селе Гвертев (Кумау) Знаурского района в ночь с 1 на 2 июня, сообщили Fishnews в пресс-службе Министерства внутренних дел республики. Оперативная группа установила, что неизвестный проник на территорию хозяйства через металлический забор, уничтожил часть рыб, а другую часть выпустил в реку. Проверкой по факту занимается районное УВД.

Иран обеспокоен диалогом России и Израиля относительно его позиций в Сирии

Эпицентр основного развития действий в Сирии сместился на юг страны, ближе к границам Израиля и Иордании, где находится одна из четырёх зон деэскалаций в арабской республике. Последние заявления российского руководства, его встречи с израильскими партнёрами и отдельные сигналы Дамаска ставят перед Ираном дополнительные проблемы. Об этом свидетельствует реакция СМИ Исламской Республики на действия основных внешних сил вокруг южной Сирии.

Тегеранская пресса с разной степенью тревоги и даже враждебности восприняла недавние заявления министра иностранных дел России Сергея Лаврова и спецпредставителя президента РФ по Сирии Александра Лаврентьева о необходимости установления над южными и юго-западными районами Сирии контроля исключительно правительственными войсками этой страны. Глава МИД РФ ранее отметил, что в Сирии, на границе с Израилем и Иорданией, должны остаться только части сирийской армии, как это предусмотрено договорённостями о создании южной зоны деэскалации. Напомним, в июле 2017 года было объявлено о формировании Россией, США и Иорданией зоны деэскалации на юго-западе Сирии (включает сирийские провинции Дераа, Кунейтра и Сувейда).

По мнению многих источников в иранской столице, подобная расстановка акцентов в настоящее время невыгодна ИРИ, которая и без того сталкивается с мощным внешним давлением после выхода США из ядерной сделки. Тем более, когда Госдепартамент и Пентагон предупреждают о том, что Соединённые Штаты и их партнёры в регионе предпримут «чёткие и соответствующие меры» для защиты режима прекращения огня в зоне деэскалации к югу от сирийской столицы. Это стало ответом на сообщения о готовящемся на южном направлении масштабном наступлении правительственных сил против группировок вооружённой оппозиции.

В южной Сирии находятся проиранские группировки, в числе коих особенно выделяется ливанская «Хезболла». Её присутствие в сирийской провинции Кунейтра, в частности в районе Мадинат аль-Баас, в наивысшей степени беспокоит Израиль. Удаление главной боевой экстерриториальной единицы Ирана с сирийского участка на границе с Израилем может запустить процесс общего «выдворения» иранских военных советников из провинции Дамаск и самой сирийской столицы. Именно подобная перспектива заставляет Тегеран крайне враждебно вопринимать любые попытки выбить ливанских шиитов и другие проиранские группировки с завоеванных ими в боях позиций на юго-западе Сирии.

28 мая премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху заявил, что Ирану должно быть запрещено любое военное присутствие на всей территории Сирии. Известную позицию еврейского государства глава правительства подтвердил после того, как появились сообщения о планах Дамаска начать наступление против группировок вооружённой оппозиции к югу и юго-западу от Дамаска, по направлению к границам с Израилем и Иорданией. «Наша позиция по Сирии ясна, — сказал Нетаньяху во время встречи с израильскими парламентариями. — Мы уверены в том, что иранского военного присутствия в Сирии не должно быть, в любом месте (Сирии)».

В Тегеране полагают, что уже несколько недель, примерно с того момента, когда президент Дональд Трамп 8 мая возвестил о выходе США из ядерного соглашения 2015 года, Россия демонстрирует настрой ограничить иранское военное влияние на юге Сирии и на правительство в Дамаске в целом. Особым усердием в критике «недружественного российского поведения», как отмечают ближневосточные издания, выделяются СМИ ИРИ, близкие к реформистским кругам страны. В то время как иранская пресса консервативного толка занимает куда более взвешенную позицию, хотя и не без тех же критических посылов в сторону Москвы.

Так, реформистская газета «Этемад» связала «уступки» Кремля израильским властям с визитом премьер-министра Биньямина Нетаньяху 9 мая в Москву. Это случилось на следующий день после объявления американским лидером о выходе из ядерной сделки. «Многие годы и десятилетия сионистский режим (Израиль — EADaily) оккупирует часть сирийской земли в районе Голанских высот и проводит в последние месяцы наступательные операции на сирийской территории. Но русские говорят о выводе ливанской "Хезболлы" из этого района и молчат об израильской агрессии», — сетовало 20 мая иранское издание.

Близкий к умеренно-консервативным кругам Ирана новостной портал Tabnak (принадлежит бывшему командующему Корпусом стражей Исламской революции, ныне секретарю Совета по определению политической целесообразности ИРИ Мохсену Резайи) указывал на желание Москвы добиться от Тегерана «уступок» по Сирии, в случае которых российская позиция по сирийской проблеме «станет ближе Западу».

Что касается официального Тегерана, то он остался верен прежним аргументам, согласно которым военные советники ИРИ находятся в Сирии по приглашению местного законного правительства и покинут арабскую республику только тогда, когда об этом их попросят власти в Дамаске. Соответствующие заявления в конце мая были озвучены представителями МИД и Высшего совета национальной безопасности Ирана. Вопрос нахождения в юго-западной Сирии отрядов ливанской «Хезболлы» в них не был заострён. Но из контекста достаточно жёстких комментариев официальных иранских лиц следовало, что никто ниоткуда уходить не собирается и впредь останется на занимаемых ныне позициях. В том числе и впритык к северо-восточным рубежам Израиля с сирийской стороны границы.

В адрес России у её критиков в Иране две основные претензии. Это вступление в переговоры с Израилем вокруг «проблемы» иранского присутствия в Сирии и использование Москвой затруднительного положения Тегерана в связи с выходом США из ядерной сделки. Заявления представителей российского внешнеполитического руководства о необходимости вывода всех сил из южной Сирии, кроме подразделений регулярной армии арабской республики, иранцы считают следствием интенсивных консультаций между Россией и Израилем. До визита министра обороны еврейского государства Авигдора Либермана 31 мая в Москву в израильской прессе всплыли сообщения об уже достигнутой между двумя странами договорённости, закрепить которую была призвана рабочая поездка главы военного ведомства.

Согласно этой информации, Тель-Авив и Москва достигли соглашения по контролю правительственными силами Башара Асада районов юга Сирии, приграничных с Израилем. Проиранские группировки, включая отряды ливанской «Хезболлы», предполагается вывести из этого района. При этом Израиль якобы сохранил за собой право на проведение военных операций вглубь сирийской территории в случае угроз против еврейского государства из соседней арабской республики.

Аккомпанементом сообщениям СМИ Израиля в конце мая поступала информация о якобы установленном между еврейским государством и Исламской Республикой опосредованном канале коммуникации в иорданской столице Амман. Там, если верить, например, источникам издающейся в Лондоне панарабской газете Asharq Al-Awsat (просаудовское издание), представитель израильской внешней разведки «Моссад» через одного высокопоставленного дипломата Хашимитского Королевства установил контакт с послом ИРИ в Иордании. По его результатам стороны пришли к соглашению о пребывании в южной Сирии исключительно армейских формирований этой арабской страны. Причём, как уверяют источники Asharq Al-Awsat, договорённость между эмиссаром Тель-Авива и иранским дипломатом была достигнута «удивительно быстро».

Представитель МИД Ирана Бахрам Касеми ранее заявил, что утверждения о встрече, якобы состоявшейся в Аммане между представителями Ирана и Израиля, не соответствуют действительности. Впрочем, и без опровержений от официального Тегерана к рисуемой израильской и арабской прессой «идиллии» неких договорённостей между Израилем и Ираном с подключением к ним России и Иордании сразу возникли вопросы.

Ливанская «Хезболла» дала понять, что оставлять занимаемые ныне позиции на подступах к Голанским высотам она не намерена. Бойцы «Хезболлы» не собираются покидать южные районы Сирии. Об этом заявил высокопоставленный представитель ведущего политического объединения шиитов Ливана Садик аль-Набульси, 1 июня передало иранское новостное агентство Tasnim. По его словам, появившиеся ранее в некоторых СМИ сообщения об оставлении «Хезболлой» своих позиций в южной Сирии вымышлены и являются пропагандой «сионистского режима».

Аль-Набульси также опроверг слухи об отзыве с объектов правительственных войск в провинции Дамаск и из самой сирийской столицы военных советников Ирана. «Нахождение иранских советников в Сирии было одобрено сирийским правительством, и вопрос о том, что эти силы останутся или будут выведены, зависит от соглашений Дамаска и Тегерана», — сказал представитель «Хезболлы».

Возможно, в Израиле поспешили с констатацией достигнутых соглашений по югу Сирии, к которым выразил желание подключиться даже Иран. В любом случае израильтяне на самом деле торопят и Москву, и Вашингтон с некими решениями, призванным гарантировать еврейскому государству лучшие условия безопасности на его северных и северо-восточных границах. И отзывчивость российской стороны на активность своего израильского противника Тегеран встречает с нарастающей подозрительностью. Вплоть до всё чаще высказываемых предположений о том, что Россия якобы стремится воспользоваться неблагоприятной для Ирана региональной и международной конъюнктурой и полностью «замкнуть на себе» правительство Асада в Дамаске.

Думается, свою роль в данном контексте сыграл неожиданный визит президента САР в Сочи 17 мая и последовавшее за ним не менее неожиданное (для того же Ирана) признание сирийскими властями независимости Абхазии и Южной Осетии (29 мая). Отсюда и иранские опасения, что Асад подпадает под растущее влияние России с возможным пропорциональным снижением зависимости Дамаска от позиции Тегерана по множеству вопросов сирийской повестки.

В связи с этим можно посоветовать иранским партнёрам вернуться в прагматичное русло и меньше обращать внимание на слухи о развороте России спиной к Исламской Республике. Интенсивный диалог с Израилем, разумеется, имеет место быть, но российская сторона пресекает любые антииранские порывы израильских собеседников. Напротив, Москва опосредованно отстаивает интересы Тегерана в контактах с израильским руководством, добиваясь от него помимо прочего, отказа от нанесения ракетно-бомбовых ударов по базам и другим объектам проправительственных войск на территории Сирии. Другой вопрос что крайне напряжённая ситуации в регионе, которая задаётся в том числе и фактором присутствия на южном и юго-западном сирийском военном театре множества субъектов со своими интересами, усложняет поиск Россией баланса сил.

Ближневосточная редакция EADaily.

Источник: https://eadaily.com/ru/news/2018/06/04/iran-obespokoen-dialogom-rossii-s-izrailem-derzhit-pozicii-v-sirii

Аркадий Бабченко: игры с жизнью и смертью

Убийство журналиста оказалось фейком. Что тут сказать? Хорошо, что живой. Живи, Бабченко, и дальше, смотри людям в глаза

Вчера многие люди, живущие в разных городах и странах, имеющие самые разные воззрения, испытали одно и то же чувство: им стало стыдно. Стыдно за эмоции и слова, выраженные по горячим следам сообщения, пришедшего накануне из Киева: там тремя выстрелами в спину убит Аркадий Бабченко, 41-летний российский журналист и писатель, с некоторых пор осевший в украинской столице.

В эту новость легко было поверить: точно так же в последние годы был застрелен Олесь Бузина, взорван Павел Шеремет, теперь вот три пули в спину Бабченко... И сразу взорвался интернет, полетели комментарии коллег, знавших Аркадия (а таких немало и в России, и на Украине), и официальных лиц, издания, где Бабченко работал, поместили некрологи. Это была первая, искренняя и вполне естественная реакция на смерть человека, с которым могут быть идеологические разногласия, но с которым тебя объединяет профессия и время, прожитое рядом...

Все оказалось шуткой, фейком. А точнее, провокацией. Бабченко жив, в него не стреляли, это лишь хитроумная комбинация, разработанная СБУ «в целях предотвращения». И вот уже несостоявшийся покойник дает комментарии, благодарит украинские спецслужбы, а те в привычных формулировках вещают о коварстве российских диверсантов, планировавших на Украине десятки убийств и разоблаченных с участием смелого парня.

Что тут сказать? Хорошо, что живой. Живи, Бабченко, и дальше, смотри людям в глаза. Жаль, что именно так заканчивает профессиональную карьеру яркий журналист, слову которого когда-то можно было верить.

Он не работал в нашей газете, но в пыльных подшивках «Труда» есть материалы, написанные Аркадием. Написанные так, что не оказались погребенными среди других текстов, обветшавших уже на следующий день, а торчат в памяти, как гвоздь в ботинке, мешая идти по жизни пружинистой походкой. Помню, перед очередным праздником 9 Мая он принес в «Труд» репортаж о жизни двух друзей-фронтовиков, доживающих век в ужасных, не достойных человека условиях. Репортаж вышел, один из героев Бабченко приехал в редакцию за газетой и читал, шаря по строчкам лупой. В конце просто сказал: все правильно. И ушел, опираясь на клюку.

Но Бабченко не всегда писал и говорил правильно. Его все больше и больше сносило оппозиционными ветрами к краям истины и за ее пределы, а неистовость в поисках правды оборачивалась слепящей ненавистью. И когда он кощунственным образом прокомментировал гибель Ту-154 на черноморском берегу с нашими военными музыкантами и журналистами, и когда «пошутил» по поводу недавнего страшного пожара в Кемерово, просто оторопь брала: зачем, почему? Неужели «борьба с режимом» так застит глаза, что человек слепнет? Наверное, так оно и есть. Человек войны — если принять во внимание его участие в двух чеченских в качестве солдата и командировки в горячие точки уже журналистом, репортером. Я читал его книги про войну в Чечне. Там все смердит гарью, кровью и смертью. Там выжить легче, чем сохранить себя — в себе. Не у всех получается.

Десять лет назад, летом 2008-го, он приехал в зону боев в Южной Осетии. Горы публицистики, фильмы документальные и художественные остались от той короткой, но яростной войны. А ее символом стала фотография, сделанная Аркадием Бабченко: молоденький боец с развороченным осколком животом виновато смотрит в объектив. Жив ли он? Не знаю. А Аркадия Бабченко больше нет. По крайней мере для меня и для очень, очень многих из тех, кого жизнь столкнула с ним за эти годы.

Владимир Санин

Грузия начала процедуру разрыва дипломатических отношений с Сирией. Об этом заявил заместитель главы МИД Давид Дондуа.

Таким образом в Тбилиси ответили на решение Дамаска признать независимость Абхазии и Южной Осетии.

Реакция Цхинвала

Министр иностранных дел Южной Осетии Дмитрий Медоев приветствовал инициативу сирийских властей.

"Подготовительный процесс длился несколько лет, и работа в этом направлении продолжается. Поиск новых друзей на разных континентах идет постоянно", — отметил Медоев в интервью агентству Sputnik Южная Осетия.

Он рассказал, что накануне в Италии заключили соглашение между Цхинвалом и городом Градара о взаимодействии в области экономики, культуры и студенческих обменов.

"Это был очень хороший визит", — заключил дипломат.

Власти Южной Осетии объявили, что рассмотрят вопрос об открытии посольства в Дамаске.

Конструктивное решение

Директор Института стратегического планирования, доктор политических наук, профессор Александр Гусев, в свою очередь, назвал решение Дамаска знаковым событием.

По его словам, инициатива Дамаска полностью укладывается в нормы международного права и Устав ООН.

"Сирийский народ понимает, с одной стороны, всю сложность ситуации, в том числе на Кавказе. Потому что Кавказ находится достаточно близко к САР. Мне кажется, (президент Сирии) Башар Асад на верном пути. Кроме того, люди понимают — у них есть главное право, закрепленное в Уставе ООН: право на самоопределение, оно является основополагающим", — отметил политолог в эфире радио Sputnik.

Пятидневная война

Грузия в 2008 году атаковала Южную Осетию и разрушила часть ее столицы. В ответ на агрессию против мирного населения Россия ввела войска и вытеснила силы противника.

После "пятидневной войны" Москва признала суверенитет Абхазии и Южной Осетии, ранее подчинявшихся Тбилиси.

Бывшие автономии выбрали путь независимости. При этом власти республик объявили приоритетом создание союзного государства с Россией.

Спикер парламента Грузии Ираклий Кобахидзе заявил, что страна достигла прогресса в гуманитарных, экономических, торговых и транспортных вопросах с Россией, однако не может достичь политического прогресса в вопросах, связанных с признанием независимости Абхазии и Южной Осетии.

Заявление прозвучало во вторник во время встречи Кабахидзе с журналистами после того, как стало известно, что Сирия поддержала Россию и признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Москва 26 августа 2008 года признала суверенитет Абхазии и Южной Осетии. Руководители России не раз заявляли, что признание независимости двух бывших грузинских автономий отражает существующие реалии и пересмотру не подлежит.

"Мы ведем прагматичную политику в отношении России. Эту политику широко поддерживают наши западные партнеры. Используется два формата диалога, мы достигли определенного прогресса в гуманитарных, экономических, торговых и транспортных вопросах, однако что касается политического прогресса, то в этом направлении результат нулевой. Довольно трудно достичь политического прогресса с Россией", — заявил Кобахидзе.

По его словам, существуют проблемы с точки зрения прав человека в регионах Абхазии и Южной Осетии. "Недавно в Цхинвале был убит гражданин Грузии, и это явление доказало, что дело имеем не только с замороженным конфликтом… Это означает, что международное сообщество должно уделить особе внимание существующей на этих территориях обстановке. Мы тесно сотрудничаем с нашими международными партнерами в том направлении. Наше стремление довольно успешное", — добавил Кобахидзе.

На данный момент диалог между Россией и Грузией поддерживается в рамках Женевских дискуссий и регулярных встреч в Праге замглавы МИД России Григория Карасина и спецпредставителя премьера Грузии Зураба Абашидзе. Обсуждаются гуманитарные, транспортные, экономические и культурные вопросы.

Грузия разорвала дипломатические отношения с Россией в августе 2008 года в ответ на признание Москвой независимости Абхазии и Южной Осетии. Однако коалиция "Грузинская мечта", пришедшая к власти по итогам выборов в октябре 2012 года, назвала одним из главных приоритетов внешней политики нормализацию отношений с РФ. Эта же политическая сила одержала победу на парламентских выборах в 2016 году.

На разрыв: Грузия не простила Сирии признание

Почему Грузия начала процедуры по разрыву дипотношений с Сирией

Алексей Грязев

МИД Грузии объявил о разрыве дипотношений с Сирией, которая стала пятым государством-членом ООН, признавшим независимость Абхазии и Южной Осетии. Остальные страны, признающие независимость закавказских республик, также не имеют с Тбилиси официально установленных дипотношений.

Замглавы грузинского внешнеполитического ведомства Давид Дондуа заявил о начале процедур разрыва дипотношений между Грузией и Сирией. Об этом сообщается на официальном сайте ведомства.

Причина этому — произошедшее накануне официальное признание Сирией независимости Абхазии и Южной Осетии. В сообщении сирийского Министерства иностранных дел говорится, что республики установили между собой дипломатические отношения.

Как отмечается в тексте заявления грузинского внешнеполитического ведомства, признание независимости Абхазии и Южной Осетии показывает, что Сирия игнорирует международно-правовые обязательства о территориальной целости суверенных государств и нерушимости границ, признанных на международном уровне.

«Принимая это во внимание, Грузия начала процедуры разрыва дипломатических отношений с Сирийской Арабской Республикой», — говорится в заявлении.

Кроме того, Грузия призвала международное сообщество отреагировать на решение Сирии, которое якобы было принято под воздействием российской стороны.

В ответ на сообщение сирийского внешнеполитического ведомства, МИД Южной Осетии опубликовал коммюнике, в котором указывается, что республики «объявляют о взаимном признании и установлении дипломатических отношений между двумя странами на уровне посольств с даты опубликования настоящего коммюнике».

Президент Абхазии Рауль Хаджимба отметил, что событию предшествовала большая работа различных абхазских ведомств при участии России. По его словам, накануне прошла трехсторонняя встреча послов Абхазии, Сирии и Южной Осетии в России, в ходе которой стороны обменялись соответствующими нотами.

Сирия стала пятым государством-членом ООН, которое признало независимость Абхазии и Южной Осетии.

Первый шаг в этом направлении сделала Россия, признавшая независимость республик после военного конфликта с Грузией в 2008 году.

Загадочная дружба Центральной Америки и Закавказья

Одним из первых государств, признавших независимость Южной Осетии и Абхазии, стало небольшое центральноамериканское государство Никарагуа. О поддержке суверенитета двух республик объявил президент этой страны, в прошлом большой друг СССР Даниэль Ортега. И хотя Советский Союз давно распался, Ортега остался непримиримым борцом с «американским империализмом», который не забыл старых союзников. Для Ортеги этот жест стал способом объявить себя в качестве политического партнера России. Такая «дружба» для Никарагуа — необходимость. У властей страны очень плохие отношения с США, с Китаем они вообще невозможны, поскольку Никарагуа стала одной из стран, признавшей Тайвань.

Москва ожидала признания молодых закавказских республик и от своего ближайшего партнера — Белоруссии. И хотя президент страны Александр Лукашенко успел сделать ряд обещаний по теме, признанию помешало улучшение отношений Белоруссии и Евросоюза. Минск даже позвали в проект «Восточное партнерство» для стран-соседей ЕС из СНГ. Условием участия Белоруссии в этом проекте европейские политики не раз называли непризнание Минском Цхинвала и Сухума.

Третьим государством, признавшим Абхазию и Южную Осетию, стала Венесуэла.

Вскоре после этого президент Венесуэлы Уго Чавес рассказал, что под закупку российской военной техники Кремль выдаст ему кредит в $2,2 млрд, а еще $1 млрд заплатили ему пять российских нефтяных компаний за доступ к недрам Венесуэлы. Мировые и российские СМИ тогда писали, что эти деньги являются платой за признание Венесуэлой независимости двух республик, однако официально связь между этими событиями не подтверждается.

Признание из Тихого океана

Четвертой страной, признавшей Абхазию и Южную Осетию, стала одна из самых маленьких стран в мире — островное государство Науру. «В 1968 году голос России в поддержку независимости Науру был одним из самых сильных. Но вам нужна поддержка как самых больших, так и самых маленьких стран, потому что в ООН размеры значения не имеют», — пояснял это решение министр иностранных дел тихоокеанской республики Кирен Кеке.

Впрочем, говорить о бескорыстности океанской республики, одним из главных источников дохода которой является дипломатический бизнес, не стоит. В обмен на разрыв дипломатических отношений с Тайванем Науру получила от Китая десятки миллионов долларов и помощь в оплате внешнего долга. Затем настала очередь Косово. Науру признало Косово и в благодарность стало получать финансовые вливания от ЕС. Что касается России, то Москва официально не заявляла о готовности помочь Науру, однако «Коммерсантъ», со ссылкой на свои источники, сообщал, что до своей поездки на Кавказ Кеке провел встречу с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. По некоторым данным, речь может идти о $50 млн.

Учитывая финансовую заинтересованность, признание Науру может исчезнуть так же внезапно, как оно и появилось.

В прошлом году после ряда решений американского президента Дональда Трампа появились слухи, что Науру может лишиться финансовой поддержки США из-за того, что признает независимость Абхазии и Южной Осетии. В таком случае, вероятно, власти островной республики предпочтут отозвать свое признание.

Процедура отказа от признания не является чем-то из ряда вон выходящим, и Абхазии и Южной Осетии уже пришлось с этим столкнуться. В 2011 году о признании республик заявили еще два тихоокеанских государства — Вануату и Тувалу. В тот момент выяснилось, что дипломатических отношений с Тувалу не имела даже Россия, и Москва поспешила исправить это недоразумение.

Однако парад признания быстро оборвался. Всего через пару лет Вануату и Тувалу отозвали свои признания. Вместо этого страны установили дипломатические отношения с Тбилиси.

Владимир Кулишов: на границе России в год пресекаем десятки тысяч нарушений

Двадцать восьмого мая исполняется сто лет российской пограничной службе. Она всегда была одной из главных опор безопасности страны. О том, как менялась структура отечественной системы охраны рубежей России, какова сейчас обстановка на границе, в чем заключаются наиболее значимые достижения пограничников, в интервью РИА Новости в канун юбилея рассказал первый заместитель Директора — руководитель Пограничной службы ФСБ России генерал армии Владимир Кулишов.

— Владимир Григорьевич, развитие пограничной службы тесно связано с историей становления российской государственности. Какие этапы прошла погранслужба? В каком состоянии она встречает свой юбилей?

— В этом году российские пограничники отмечают свой вековой юбилей. Вехой отсчета современной истории образования пограничной службы России является 28 мая 1918 года, когда Совет Народных Комиссаров РСФСР издал Декрет об учреждении Пограничной охраны.

При этом следует отметить, что истоки ее зарождения относятся к периоду появления централизованного русского государства, когда возникла необходимость охраны его рубежей. С развитием российской государственности менялись организационные формы охраны границ от строительства отдельных оборонительных пограничных укреплений и оборудования засечных линий до создания пограничных и таможенных кордонов. В годы правления Ивана IV (Грозного) охрана рубежей русского централизованного государства получила законодательное закрепление в "Боярском приговоре о станичной и сторожевой службе" от 16 февраля 1571 года. При Петре I войсковая охрана стала дополняться таможенной службой, выполняющей функции экономической защиты российского государства, которая получила развитие во времена правления Екатерины II. 27 сентября 1782 года императрицей был издан Указ "Об учреждении особой таможенной цепи и стражи для отвращения потаенного провоза товаров".

Днем создания пограничной службы в дореволюционной России считался 5 августа 1827 года, когда император Николай I утвердил Положение об устройстве Пограничной таможенной стражи. В 1835 году Пограничная таможенная стража, находившаяся в подчинении министерства финансов России и решавшая главным образом задачи борьбы с контрабандой товаров, стала именоваться Пограничной стражей.

Пятнадцатого октября 1893 года император Александр III издал указ, согласно которому Пограничная стража была выделена в Отдельный корпус пограничной стражи (ОКПС), который насчитывал семь округов, охранявших участки границы протяженностью от 1,5 до 3,3 тысячи километров. За первые пять лет функционирования ОКПС (1893-1898 годы) на границах Российской империи было задержано свыше 30 тысяч контрабандистов, изъято контрабандных товаров на сумму, превышающую 1 миллион 420 тысяч рублей. За успехи в борьбе с контрабандой за период с 1893 по 1913 год 574 чина ОКПС, в том числе 489 нижних чина, были награждены орденами и медалями. В ходе Первой мировой войны 1914-1918 годов на базе округов ОКПС формировались пограничные полки, бригады и дивизии, которые участвовали во всех военных кампаниях на Западном и Кавказском театрах военных действий, в том числе в знаменитом Брусиловском прорыве.

Революционные события 1917 года и образование советского государства потребовали создания вооруженной организации государства нового типа, включая пограничную охрану. В связи с этим Совет Народных Комиссаров Декретом "Об учреждении Пограничной охраны" от 28 мая 1918 года в качестве основных задач определил борьбу с бандитизмом, контрреволюцией, шпионажем и диверсиями, недопущение ввоза идеологически враждебной литературы и оружия, а также пресечение контрабанды.

С образованием СССР Советом Труда и Обороны было принято решение о формировании Отдельного пограничного корпуса (ОПК) войск ГПУ и возложении на него задач охраны сухопутной и морской границы. За 10 лет (с 1929 по 1939 годы) численность пограничных войск возросла с 41 до 134 тысяч человек. Пограничники самоотверженно встали на охрану границы молодой советской республики, вели борьбу с басмачеством, контрреволюцией и шпионажем, мужественно сражались с японскими милитаристами у озера Хасан и на реке Халхин-Гол.

С началом Великой Отечественной войны пограничные войска, продолжая охранять государственную границу СССР на южном, восточном и дальневосточном направлениях, участвовали в боевых действиях против немецко-фашистских захватчиков. Из пограничных подразделений формировались отдельные пограничные полки, которые в составе общевойсковых соединений участвовали в обороне Минска, Мурманска, Ленинграда, Смоленска, Киева, Москвы, Одессы, Севастополя, Сталинграда и других городов.

Пограничники принимали участие в освобождении Кавказа, Крыма, Украины, Белоруссии, штурме Берлина. В составе войск НКВД личный состав пограничных войск привлекался к охране тыла Красной армии, противодействуя разведывательно-диверсионной деятельности противника, участию в обеспечении охраны Тегеранской и Ялтинской международных конференций, а также несению комендантской службы в Берлине в составе отдельного 105-го пограничного полка.

С восстановлением государственной границы СССР на западном направлении важной задачей Пограничных войск НКВД СССР стала борьба с бандитско-националистическими формированиями, которая продолжалась вплоть до середины 1950-х годов. В 1970 году на пограничные войска была возложена задача охраны советских дипломатических представительств в ряде капиталистических и развивающихся стран.

В 80-е годы подразделения пограничных войск выполняли ряд оперативно-войсковых и специальных задач на территории Демократической Республики Афганистан, включая обеспечение безопасности транспортных коммуникаций ограниченного контингента советских войск в северных провинциях Афганистана. При этом они последними вышли с территории Афганистана, прикрывая вывод частей 40 армии.

С распадом Советского Союза возникла необходимость создания пограничной охраны Российской Федерации. 12 июня 1992 года президент Российской Федерации подписал указ № 620 "О создании Пограничных войск Российской Федерации в составе Министерства безопасности Российской Федерации". 30 декабря 1993 года была создана Федеральная пограничная служба — Главное командование Пограничных войск Российской Федерации, в состав которой вошли 6 пограничных округов: Северо-Западный, Кавказский Особый, Забайкальский, Дальневосточный, Тихоокеанский и Северо-Восточный, в последующем переименованные в региональные управления ФПС России.

При этом часть пограничных подразделений ФПС России продолжала оставаться в Армении, Таджикистане, Туркменистане, Киргизии, обеспечивая защиту и охрану границ вышеуказанных государств и оказывая помощь в создании национальных пограничных структур.

Только на таджикско-афганской границе в период с 1993 по 2001 год российскими пограничниками было изъято почти 17 тонн наркотиков, свыше одной тысячи единиц огнестрельного оружия, около 270 тысяч боеприпасов, задержано 2,5 тысячи нарушителей границы. Около 500 раз они вступали в боевые столкновения.

Широко известен подвиг пограничников 12-й заставы Московского погранотряда, которые, находясь в окружении, в течение 12 часов отражали нападение превосходящего противника. За мужество, проявленное при исполнении воинского долга, шестерым пограничникам присвоено звание Героя Российской Федерации, 29 воинов награждены орденом Мужества, 17 — медалью "За отвагу". 12-я погранзастава в память о 25 погибших ее защитниках получила почетное наименование "Имени 25 героев".

До распада Советского Союза в пограничных войсках насчитывалось более 100 именных пограничных застав. После 1991 года 40 из них осталось за пределами России. Работа по присвоению почетных наименований подразделениям пограничной службы продолжается. В настоящее время имена героев-пограничников носят 54 пограничные заставы и 4 корабля.

В сложные 90-е годы пограничники противостояли на государственной границе организованной преступности, использовавшей тактику шантажа, подкупа и угрозы их жизни. В ноябре 1996 года в дагестанском городе Каспийске террористы взорвали два подъезда девятиэтажного жилого дома, в котором проживали пограничники. Погибло 67 человек, в том числе 54 военнослужащих и членов их семей.

Яркой страницей в современной истории пограничной службы России является специальная пограничная операция "Аргун", в ходе которой был взят под охрану 81-километровый участок государственной границы России с Грузией, что позволило в последующем успешно завершить ликвидацию бандформирований, лишив их ресурсной подпитки с грузинской территории, и восстановить конституционный порядок в Чеченской Республике.

В 1997 году на Федеральную пограничную службу были возложены задачи по охране биологических ресурсов и государственному контролю в этой сфере.

Сформировавшиеся в начале ХХI века новые угрозы безопасности Российской Федерации в пограничной сфере, преимущественно связанные с распространением международного терроризма, контрабандой оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ, незаконной миграцией иностранных граждан, афганским наркотрафиком, расхищением природных ресурсов, требовали выработки новых подходов к обеспечению пограничной безопасности.

Патрульный катер береговой охраны Пограничной службы ФСБ России в Керченском проливе. Архивное фото

© Фото : пресс-служба Погрануправления ФСБ России по Республике Крым

В связи с этим Совет Безопасности Российской Федерации на заседании 30 сентября 2003 года определил перспективные направления совершенствования системы защиты и охраны государственной границы. В рамках их реализации в период с 2003 по 2010 год проведена реформа пограничной службы. На базе частей и соединений Пограничных войск ФПС России созданы пограничные органы, интегрированные в систему органов федеральной службы безопасности. Их состав, численность, а также формы и способы оперативно-служебной деятельности приведены в соответствие с характером угроз пограничной безопасности и задачами по их нейтрализации.

При этом значительно сократилась войсковая компонента, увеличились оперативная и техническая составляющие пограничной службы. Получили развитие правоохранительные функции пограничных органов. Сформированы отделы дознания и административной практики. Созданы система мобильных резервов (отделы, отделения мобильных действий), подразделения специального назначения. Осуществлен переход к охране отдельных участков государственной границы преимущественно оперативными силами, средствами и методами. Оптимизирована система управления и ресурсного обеспечения пограничных органов, на профессиональную основу переведено их комплектование.

Таким образом, к 2010 году были сформированы качественно новые пограничные органы, которые по своему составу, формам и способам деятельности могли выполнять не только задачи по защите и охране государственной границы, но и совместно с территориальными органами безопасности противодействовать трансграничной преступности.

В настоящее время идет целенаправленный процесс их технического перевооружения, последовательного перехода к более эффективным формам и способам пограничной деятельности.

— С 2012 года реализуется федеральная целевая программа "Государственная граница Российской Федерации (2012-2021 годы)". Как изменился облик государственной границы за это время?

— Важным направлением повышения надежности системы защиты и охраны государственной границы является работа по ее обустройству и созданию современной пограничной инфраструктуры.

В рамках реализации федеральных целевых и межгосударственных программ ведутся проектирование, реконструкция и строительство комплексов зданий и сооружений пограничных управлений, районных отделов, линейных отделений (застав), пунктов технического наблюдения, объектов береговой охраны.

Все вводимые в строй объекты пограничной службы отвечают современным техническим требованиям, имеют прогрессивные технологические решения, оснащены техническими средствами охранной сигнализации и телевизионного наблюдения, комплексами инженерно-технической защиты и системами контроля и управления доступом.

В настоящее время Федеральной службой безопасности совместно с другими заинтересованными органами исполнительной власти ведется работа по реализации федеральной целевой программы "Государственная граница Российской Федерации (2012-2021 годы)", в рамках которой уже построены объекты пограничной инфраструктуры в Кабардино-Балкарской Республике, Чеченской Республике, Республике Дагестан, Республике Калмыкия, Республике Алтай и Республике Бурятия, Краснодарском, Хабаровском и Камчатском краях, Ростовской и Оренбургской областях.

Завершается строительство объектов в Камчатском крае, Архангельской, Калининградской и Еврейской автономной областях. Активно ведется строительство в Республике Крым, Ставропольском крае и арктическом регионе Российской Федерации.

— Какова обстановка на государственной границе в настоящее время? Что изменилось в сравнении с прошлым годом? Можете ли вы рассказать о наиболее значимых результатах пограничной деятельности?

— Обстановка на государственной границе Российской Федерации носит динамичный характер. Она складывается под влиянием угроз безопасности, преимущественно связанных с попытками проникновения на российскую территорию членов международных террористических и экстремистских организаций, а также деятельностью трансграничных преступных групп, занятых в сфере контрабанды оружия и боеприпасов, незаконной миграции, наркотрафика, незаконного перемещения через границу товаров и грузов, промысла водных биоресурсов (ВБР).

Ежегодно пограничными органами пресекается порядка 45 тысяч нарушений режима государственной границы, задерживается от 2,5 до 3 тысяч нарушителей границы. За правонарушения в сфере защиты и охраны государственной границы к уголовной и административной ответственности привлекается свыше 100 тысяч российских и иностранных граждан.

В 2017 году в сфере борьбы с трансграничной преступностью из незаконного оборота изъято 237 единиц огнестрельного оружия, более 90 килограммов взрывчатых веществ, свыше 20 тысяч боеприпасов.

Сохраняется угроза незаконной миграции иностранных граждан. Основную часть из них составляют жители центральноазиатских республик, Украины и Молдавии, следующие в Российскую Федерацию с целью трудоустройства. Как правило, это лица, въезд которым в Российскую Федерацию не разрешен. В 2017 году только на российско-казахстанском участке границы выявлено более 6,5 тысячи трудовых мигрантов. Около полутора тысяч из них имели документы с измененными установочными данными. Некоторые пытались проникнуть на российскую территорию в обход пунктов пропуска, а также в укрытиях грузовых поездов и большегрузных автомобилей.

Наряду с трудовыми мигрантами в миграционном потоке выявляются иностранные граждане, следующие транзитом через Российскую Федерацию в страны Северной и Западной Европы. Преимущественно это выходцы из стран Ближнего и Среднего Востока, Северной Африки и Юго-Восточной Азии. В 2017 году пограничными органами задержано более 600 транзитных мигрантов (граждане Индии, Марокко, Туниса, Шри-Ланки, Сирии, Ирана, Ирака, Алжира), основная часть из которых пыталась незаконно пересечь государственную границу на северо-западном и западном участках границы.

Актуальной является угроза контрабандного ввоза в Российскую Федерацию наркотических средств и психотропных веществ. В прошлом году пограничными органами из незаконного оборота изъято 575 килограммов наркотических средств, возбуждено 284 уголовных дела, осуждены 193 лица. Предпринимались попытки контрабандного ввоза в Россию наркотиков латино-американского происхождения с использованием судов заграничного следования. Возросли риски незаконного оборота синтетических наркотиков.

Со стороны недобросовестных участников внешнеэкономической деятельности предпринимаются попытки незаконного перемещения через государственную границу санкционной продукции на северо-западном, западном и юго-восточном участках. В 2017 году пограничными органами предотвращен незаконный ввоз в Россию продовольственных товаров и сельскохозяйственной продукции иностранного происхождения на сумму порядка 200 миллионов рублей, что почти в полтора раза превышает показатели 2016 года. Предметом контрабандной деятельности также являются табачные изделия, алкогольная продукция, товары народного потребления, полудрагоценные минералы и дериваты диких животных.

На морских направлениях сохраняются предпосылки к совершению правонарушений в сфере добычи и реализации морских биологических ресурсов. При этом организаторами преступного бизнеса изыскиваются новые схемы сокрытия объемов их вылова. За два последних года изъято более 3,4 тысячи тонн продукции рыбного промысла, наложено штрафов на сумму свыше 1,2 миллиарда рублей, задержано 93 промысловых судна-нарушителя и более 1,8 тысячи маломерных судов.

Динамичной остается обстановка в пунктах пропуска через государственную границу Российской Федерации. С 2017 года наметилась тенденция увеличения пассажирских и транспортных потоков через государственную границу. Подразделениями пограничного контроля в прошлом году пропущено через государственную границу около 150 миллионов российских и иностранных граждан, а также более 24 миллионов транспортных средств. В пассажиропотоке выявлено 40 тысяч иностранных граждан, следующих через государственную границу с недействительными документами.

Вышеуказанные тенденции развития обстановки сохраняются в текущем году. Они формируются преимущественно под воздействием сложных международных отношений, а также нарастающего военно-политического, экономического и информационного давления на Российскую Федерацию со стороны США и их союзников.

— Как вы можете охарактеризовать обстановку на российско-украинской границе? Есть ли риски ухудшения ситуации и какие ответные меры принимают пограничные органы?

— Обстановка на российско-украинской границе является непростой. Наиболее динамичный характер она носит на крымском и ростовском направлениях, где сохраняются риски проникновения на российскую территорию украинских диверсионно-разведывательных групп, контрабандного перемещения через границу оружия и боеприпасов. Со стороны праворадикальных сил предпринимаются попытки осуществления провокационных действий в отношении пересекающих границу российских граждан.

С начала текущего года Украина организовала биометрический контроль граждан России, следующих через границу. При этом представителями государственных контрольных органов Украины допускаются факты необоснованных препятствий в пропуске российских граждан через государственную границу, а также проявления грубости и некорректного поведения.

Периодически совершаются провокационные действия в отношении российских объектов экономической деятельности в акватории Черного моря, прилегающей к Крымскому полуострову, а также судов, следующих в порты Крыма.

Сохраняется угроза незаконного перемещения на российскую территорию оружия и боеприпасов, связанная со значительным количеством их незаконного обращения на территории Украины. За два последних года на российско-украинской границе из незаконного оборота изъято более 80 единиц оружия, 20 тысяч боеприпасов, около 22 килограммов взрывчатых веществ.

Предпринимаются попытки контрабандного перемещения через государственную границу сельскохозяйственной продукции, товаров народного потребления, перегона домашних животных. В прошлом году задержано товаров и грузов на сумму более 80 миллионов рублей.

С 2015 года украинская сторона стала активно использовать в охране границы беспилотную авиацию. Маршруты ее полетов, как правило, проходят вдоль государственной границы. В ряде случаев фиксируются преднамеренные нарушения воздушного пространства Российской Федерации, которые противоречат нормам права и наносят ущерб интересам безопасности нашей страны.

Несмотря на сложность обстановки, нам удается поддерживать правопорядок на российско-украинском участке границы. Реализуемые пограничными органами меры позволяют своевременно выявлять и пресекать значительное число нарушений режима государственной границы.

— Год назад много говорилось о новом порядке пересечения российско-белорусского участка госграницы, имели место откровенные спекуляции и измышления на эту тему. Что можно сказать о ситуации, складывающейся сегодня?

— Действительно, измышлений на эту тему было много. Руководство Пограничной службы ФСБ России информировало общественность о характере дополнительных режимных мер, осуществляемых пограничными органами на российско-белорусской границе. Однако проблема пересечения границы на данном участке периодически поднимается в некоторых СМИ. И ваш вопрос тоже, видимо, не случаен. В связи с этим хочу дать дополнительные разъяснения.

В соответствии с соглашениями Российской Федерации с иностранными государствами о взаимных поездках, пересечение государственной границы Российской Федерации иностранными гражданами может осуществляться исключительно в пунктах пропуска, открытых для международного сообщения, в которых предусмотрен пограничный и иные виды государственного контроля.

На российско-белорусском участке пункты пропуска через государственную границу отсутствуют. Ни российской, ни белорусской сторонами пограничный контроль на государственной границе не осуществляется. Право свободно перемещаться на территории Союзного государства имеют только граждане Российской Федерации и Республики Беларусь. Граждане третьих стран могут въезжать на территорию России и Белоруссии только через пункты пропуска на государственной границе.

Установление в феврале 2017 года пограничной зоны в приграничных с Белоруссией субъектах Российской Федерации было направлено на создание необходимых условий для осуществления контроля пограничными органами за пребыванием граждан третьих стран на российской приграничной территории. При этом пограничный режим не ограничивает права и свободу российских и белорусских граждан, не влияет на режим пересечения ими российско-белорусской государственной границы и не ущемляет интересы приграничного населения.

В то же время меры по усилению контроля за соблюдением правил пограничного режима, а также пассажирским и транспортным потоками позволяют предотвращать появление каналов незаконного пересечения российско-белорусской границы гражданами третьих стран. В 2017 году нами выявлено на 20% больше иностранных граждан, находящихся на приграничной российской территории с нарушением установленных правил, пресечено 250 попыток незаконного ввоза в Россию сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия общим весом более 2 тысяч тонн, подпадающих под российские контрсанкции.

Таким образом, наряду с созданием условий для пограничных органов, установление пограничного режима делает жизнь населения приграничья более безопасной.

— А что происходит сейчас на границе с Грузией?

— Реализуемые пограничными органами меры в комплексе с другими мероприятиями, проводимыми силовыми и правоохранительными структурами по поддержанию правопорядка на Северном Кавказе, обеспечили стабильность обстановки на российско-грузинской государственной границе и приграничных территориях. На данном участке нет серьезных нарушений, поддерживается установленный режим.

Более сложная обстановка складывается на югоосетинско-грузинской и абхазско-грузинской государственных границах. Оба этих участка на основании соответствующих международных договоров охраняются российскими пограничниками. Сохраняются предпосылки к нарушениям режима границы, риски провокаций.

В то же время, благодаря последовательным действиям российских пограничников по поддержанию административно-правовых режимов, установленных на этих границах, обстановка на приграничных с Грузией территориях Абхазии и Южной Осетии остается стабильной.

На обеспечение обстановки стабильности, предотвращение и реагирование на инциденты направлены регулярные встречи представителей этих республик и Грузии. В соответствии с форматом, согласованным на дискуссии по безопасности на Южном Кавказе, в Женеве указанные встречи проводятся при участии России, ОБСЕ и Мониторинговой миссии Европейского союза.

— Канал нелегальной миграции используется международными террористами для проникновения в различные страны, в том числе в Россию. Как пограничные органы противодействуют этому явлению? Насколько увеличились риски после завершения активной фазы операции против террористов в Сирии?

— Действительно, боевики, выдавливаемые из зон вооруженных конфликтов, пытаются использовать канал международного транспортного сообщения для незаконного проникновения в Россию и другие страны СНГ. В связи с этим пограничными органами и территориальными органами безопасности наработана и постоянно совершенствуется практика совместной деятельности по выявлению в пассажиропотоке лиц данной категории.

В 2017 году в ходе совместных фильтрационно-проверочных мероприятий выявлено свыше 1,4 тысячи лиц, подозреваемых в причастности к террористической деятельности, 50 иностранных граждан, планировавших выехать транзитом через территорию Российской Федерации в зоны международных конфликтов, задержано более 6,5 тысячи лиц, находившихся в международном и федеральном розыске.

От Абхазии до Японии: вице-премьеры получили фронт работы

За что будут отвечать вице-премьеры правительства России

Петр Нетреба

Премьер-министр Дмитрий Медведев распределил полномочия между вице-премьерами. Наиболее ценное наследство ушедшего из кабмина Игоря Шувалова передано новому первому заму Антону Силуанову и вице-премьеру Максиму Акимову. Виталию Мутко придется заниматься не только стройкой, но и нацполитикой и сотрудничеством с Абхазией и Южной Осетией. А министр экономического развития Максим Орешкин будет отвечать за переговоры с Японией.

Первый вице-премьер, министр финансов Антон Силуанов ожидаемо получил «весь комплекс вопросов финансово-экономической политики». Об этом говорится в постановлении о распределении полномочий между вице-премьерами, который цитируют информагентства. Полный текст документа на момент написания материала не опубликован.

При этом приводится комментарий пресс-секретаря премьер-министра Наталии Тимаковой объяснившей, что «распределение полномочий вице-премьеров — это распределение ответственности вице-премьеров за выполнение национальных программ и проектов, определенных в майском указе».

Детализации определения «весь комплекс вопросов» для Антона Силуанова пока нет. Отдельно сообщается о том, что за ним закреплены национальный проект по развитию малого и среднего бизнеса и поддержки предпринимательской инициативы, а также реализация национальных программ в сферах развития международной кооперации и экспорта и повышения производительности труда и поддержки занятости.

Такая формулировка близка по смыслу полномочиям, которые в прошлом правительстве были у Игоря Шувалова, ранее занимавшего должность первого зама. Он контролировал разработку «основных направлений социально-экономического развития РФ» и «проведение единой финансовой, кредитной и денежной политики, управление госдолгом и финансовыми активами».

Антон Силуанов свои задачи в новом правительстве и пути реализации целей майского указа президента описывает не очень конкретно. Из последних публичных выступлений первого вице-премьера следует, что главное отличие финансово-экономических условий прошлого правительства от нового в том, что «все предыдущие темпы роста связаны с динамикой цен на нефть». А сейчас создан базис, который меньше зависит от конъюнктуры, значит, нужны реформы. – говорил Антон Силуанов в конце прошлой неделе на экономическом форуме в Петербурге. Он обещал аккуратно использовать возможности долгового финансирования и в ближайшее время обирается «дошлифовать» предложения по налогам.

Много «президентских» задач попало и в сферу ответственности вице-премьера по «социалке» Татьяной Голиковой. За ней закреплен: уровень жизни и доходы людей, трудовые отношения, пенсионное обеспечение и оборот лекарств. Так же ей поручено заниматься молодежной политикой, контролем и надзором в сфере образования и науки, санитарно-эпидемиологический надзор и надзор в области защиты прав потребителей.

В интервью «Газете.Ru» Татьяна Голикова оценила свой блок задач по майскому указу в 2,5 трлн руб. дополнительных расходов.

В Белом доме значимость сфер, которыми предстоит заниматься Антону Силуанову и Татьяне Голиковой, оценена и на аппаратном уровне. Их кабинеты разместили друг против друга на одном этаже с премьер-министром Дмитрием Медведевым. Силуанову (вместе с полномочиями) достался и кабинет Игоря Шувалова. Свою приемную в Минфине он также сохранил. От взаимодействия обоих вице-премьеров теперь зависит, как быстро у правительства появится план действий по реализации майского указа.

Среди вице-премьеров персонально за национальные программы будут отвечать также сельскохозяйственный зам Алексей Гордеев и зам «по цифре» Максим Акимов, который курирует выполнение нацрограммы «Цифровая экономика» и национального проекта по созданию безопасных и качественных автодорог.

Неожиданным стало распределение полномочий, прямо не связанных с национальными приоритетами и майским указом президента. Новый вице-премьер, руководитель аппарата правительства Константин Чуйченко получил почти все полномочия своего предшественника Сергея Приходько. Он будет отвечать за планирование работы кабмина, контроль за исполнением решений, эффективностью работы федеральных органов исполнительной власти, вопросы госслужбы. Он также будет курировать СМИ и взаимодействовать с органами судебной власти и прокуратурой. Но почему-то у Чуйченко «отобрали» обязанности взаимодействовать с религиозными организациями.

Также неожиданным оказалось расширение полномочий вице-премьера Виталия Мутко. В прошлом правительстве он отвечал за госполитику в спорте. Эти полномочия отошли вице-премьеру Ольге Голодец вместе с ответственностью за культуру и туризм. Дмитрий Медведев 7 мая, представляя своих заместителей в Госдуме, предупреждал, что Виталий Мутко будет заниматься вопросами ЖКХ и строительства. Но его полномочия будут шире. Он отвечает за вопросы региональной и национальной политики и сотрудничество с Абхазией и Южной Осетией.

Развитие Дальневосточного региона и Арктики переданы отдельному вице-премьеру Юрию Трутневу. А вот ответственный за Северо-кавказский регион пока не объявлен. В прошлом правительстве эти обязанности исполнял Александр Хлопонин (в новом кабмине его нет).

Если не будет объявлено другого решения, то Виталию Мутко, в рамках своих региональных полномочий, предстоит отвечать и за Северный Кавказ.

Еще одна особенность полномочий Виталия Мутко в том, что контролировать он будет не весь строительный блок. Вопросы недвижимости переданы Максиму Акимову. Пока еще не объявлены полномочия вице-премьеров по контролю за ведомствами. Но решать наиболее болезненные проблемы Росреестра предстоит именно этому вице-премьеру. В прошлом правительстве все кадастровые вопросы находились под контролем Игоря Шувалова, который был одним из главных инициаторов кадастровой реформы.

На этом распределение полномочий не закончено. В понедельник Дмитрий Медведев отдельным распоряжением правительства распределил по вице-премьерам и министрам четыре межправительственные комиссии.

Статус российско-японской межправкомиссии по торгово-экономическому сотрудничеству оказался понижен – представлять Россию теперь будет министр экономического развития Максим Орешкин.

В Японии эта комиссия считается приоритетной – ей руководит специальный министр по отношениям с Россией. С российской стороны в прошлом правительстве за нее отвечал первый вице-премьер Игорь Шувалов.

Сопредседательство российско-итальянского совета по экономическому сотрудничеству передано министру промышленности и торговли Денису Мантурову. В прежнем правительстве этим советом руководил вице-премьер Аркадий Дворкович, который теперь трудится в фонде «Сколково».

Не изменился статус председательства в российско-израильской межправкомиссии – она передана от Аркадия Дворковича к Максиму Акимову, и в российско-туркменской комиссии, представительство в которой унаследовал от Сергея Приходько Константин Чуйченко.

Также в понедельник некоторые вице-премьеры смогли начать формировать собственные секретариаты. Вице-премьеру по ВПК Юрию Борисову руководителем секретариата назначен Кирилл Лысогорский, работавший до этого в Минобороны. Руководителем секретариата Алексея Гордеева стала бывший зампред правительства Воронежской области Елена Фаддеева. А Максиму Акимову в руководители секретариата назначили Эдуарда Малолетнева, о котором известно, что он работал замминистра экономики правительства Калужской области.

«Газета.Ru» продолжит следить за распределением полномочий, должностей и кабинетов в Белом доме.

Анатолий Бибилов: речи о выводе российских войск из Южной Осетии не идет

Российские и юго-осетинские военные выстраивают единый контур безопасности, поэтому речи о выводе военных РФ из Южной Осетии быть не может. О том, каковы перспективы начала диалога между Цхинвалом и Тбилиси, шансах открыть транзит через Южную Осетию и проекте по газификации республики с "Газпромом", рассказал в интервью РИА Новости "на полях" Санкт-Петербургского международного экономического форума президент Южной Осетии Анатолий Бибилов.

— Южная Осетия и "Газпром" подписали "на полях" ПМЭФ соглашение о газификации республики. О каком объеме инвестиций идет речь?

— Речь идет о том, чтобы провести газ в те районы, где его сейчас нет. Предварительно инвестиции "Газпрома" составят чуть более 2 миллиардов рублей. Это будут прямые инвестиции в газовую отрасль Южной Осетии.

— Когда, по вашей оценке, заработает транзит грузов через Южную Осетию из России в Грузию? В чем препятствия для его начала?

— Он может заработать в любое время. Препятствия со стороны Южной Осетии или Российской Федерации вряд ли будут. Камень преткновения — это позиция Грузии по любым вопросам: политическим ли, экологическим. Противостояние есть, хотя оно абсолютно для нас непонятно, со стороны Грузии. Конечно, оно связано с тем, что Южная Осетия независимое от Грузии государство. Южная Осетия хочет строить добрососедские отношения, на что, к сожалению, наши грузинские коллеги не идут и не готовы. Но время лечит, надеюсь, что понимание невозврата южных осетин в Грузию абсолютно очевидно для политиков в Грузии. Единственная проблема, которая на сегодня есть — кто в Грузии первым об этом заявит. Из-за позиции Грузии по отношению к Южной Осетии блокируются и будут блокироваться проекты по транзиту грузов и транзитная дорога через Южную Осетию. Это не удивительно.

— Но недавно лидер правящей в Грузии партии Бидзина Иванишвили заявил, что надеется на возобновление диалога с Россией. Может быть, это станет своего рода толчком для реализации проекта по транзиту?

— Такие потепления абсолютно не связаны с искренностью, к сожалению, в отношении Грузии к Российской Федерации. Если бы это было искренне, то мы бы не видели на сегодняшний день усиления грузинской армии. Недавно появилась информация, что США выделяют 100 миллионов долларов на оснащение и подготовку грузинской армии. Это говорит о том, что слова ни в коей мере не отражают позицию и действительное отношение грузинского руководства к России или Южной Осетии. Это все разговоры, демагогия, которая не имеет ничего общего с практическими шагами.

Так что пока проект находится в тупике. Хотя какие-то шаги делаются со стороны Грузии, но главный тупик, и они прекрасно знают, но намеренно идут на такие шаги в том, чтобы обвинить Южную Осетию, что именно из-за нее невозможно организовать транзит. Это не так. Мы готовы рассматривать этот вопрос, поддерживаем открытие транзита, но с условием, что Южная Осетия должна быть полноценным игроком в этом процессе. Потому что кто бы как ни говорил, но Южная Осетия является независимым государством. Есть правовая основа, все атрибуты власти, и не считаться с этим как минимум неправильно.

— Как, на ваш взгляд, ситуация в отношениях с Грузией может поменяться после выборов там? Возможен диалог?

— Перспектив я не вижу. Но подчеркиваю, что наша страна готова к общению, к переговорам. Недавно руководством Грузии было сделано заявление о том, что они хотят напрямую разговаривать с Южной Осетией и Абхазией, на чем, кстати, всегда настаивает Россия. Мы, конечно, готовы к прямому общению, но есть условия, которые мы выдвигаем. Грузия должна, во-первых, признать официально, что действительно Грузия напала на Осетию. Грузия должна извиниться за то, что она натворила, и виновные в этой агрессии должны быть наказаны: или внутренним судом Грузии или международным трибуналом. Это те шаги, которые Грузия обязана предпринять, потому что она уничтожала народ. А за это надо отвечать. К большому сожалению, сегодня у Грузии есть сторонники, которые знают, что произошло в Осетии, но не хотят, чтобы тот же (экс-президент Грузии Михаил – ред.) Саакашвили сел в тюрьму.

— А вы не считаете, что нередко, в других конфликтах, как раз выдвижение предварительных условий делают невозможным начать диалог?

— Я согласен. Но есть и другие площадки, где обсуждаются эти требования. Например, в рамках МПРИ (Механизма по предотвращению и реагированию на инциденты — ред.), в рамках женевских дискуссий могут выдвигаться эти требования и обсуждаться.

— Но все-таки вы были бы готовы отказаться от предварительных условий для начала диалога?

— Никто не будет отказываться от того, чтобы Грузия признала, что она напала на Южную Осетию. Я считаю, что Грузии остро необходимо политическое мужество, которое она должна проявить.

— Может ли появится у Грузии это мужество после выборов?

— В любом случае в течение чуть более двух десятилетий мы этого пока не видели.

— США призывают Россию вывести свои войска из Южной Осетии. Рассматривается ли такой вариант в принципе? Готова ли республика самостоятельно обеспечивать свою безопасность?

— Договоренности, которые существуют между Россией и Южной Осетией, полностью способствуют тому, чтобы Южная Осетия была обеспечена именно в плане безопасности. На сегодняшний день Россия является гарантом безопасности республики. Ни о каких разговорах по выводу войск или по другим непонятым желаниям Америки или Грузии речи не может быть. Призывы США не новы. Они фактически ежегодно повторяются, но договоры, которые есть между нашими государствами, говорят о том, что в Южной Осетии безопасность обеспечивается Россией. Сворачивание с этого пути невозможно.

На сегодняшний день работа, которая идет между нашими силовыми ведомствами, и те договоренности, которые есть между президентами и министерствами обороны, говорят о том, что мы вырабатываем единый контур безопасности.

— Готова ли Южная Осетия дать разрешение на полеты вблизи своих границ в рамках Договора об открытом небе?

— Межгосударственные отношения и договоры, которые есть по открытому небу между Россией и Грузией, никто не отменял. Буквально недавно в рамках Договора об открытом небе были полеты вдоль границ Российской Федерации и Грузии. Никакого отношения эти полеты не имеют к Южной Осетии, мы в этих договорах не участвуем. В то же самое время с учетом того, что Россия, являясь нашим стратегическим партнером, обеспечивает безопасность республики, может идти речь, что РФ может предоставить свои границы — на территории РФ — для облета теми сторонами, с которыми у РФ есть договоренности об открытом небе. Это все происходит на территории России. Но ни в коем случае не на территории Южной Осетии.

— Пока вы не рассматриваете возможность дать разрешение на пролеты?

— Нет.

— Расскажите, пожалуйста, о деятельности фонда Сороса, правда ли он пытался дестабилизировать ситуацию в Южной Осетии? Не собирается ли Цхинвал запретить деятельность этой структуры в республике?

— На территории республики Южная Осетия на сегодняшний день не существует фонда Сороса. И мы не рассматриваем вопрос о его открытии. Свои черные дела фонд сделал уже в 1990-е годы. Но и тогда довольно успешно была организована работа по противодействию этому фонду. И мы достигли серьезных результатов в минимизации влияния фонда Сороса на Южную Осетию.

Да, мы замечали попытки дестабилизировать ситуацию. Но это было не в современной жизни, а в 1990-е годы, когда фонд Сороса гулял по Южной Осетии, как говорят, как Махно на свадьбе. Сейчас, конечно, такого нет и не быть не может.

Александр Новак встретился с Президентом Республики Южная Осетия Анатолием Бибиловым.

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак встретился с Президентом Республики Южная Осетия Анатолием Бибиловым. С российской стороны также присутствовали генеральный директор ПАО «Россети» Павел Ливинский и заместитель Председателя Правления ПАО «Газпром» Валерий Голубев. Со стороны Правительства Республики Южная Осетия во встрече также приняли участие Председатель Правительства Республики Южная Осетия Эрик Пухаев и Министр экономического развития Республики Южная Осетия Геннадий Кокаев.

Стороны обсудили состояние и перспективы двустороннего взаимодействия, включая взаимодействие в газовой и электроэнергетической сферах.

В заключение встречи Александр Новак и Министр экономического развития Южной Осетии Геннадий Кокаев подписали Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Южная Осетия об условиях купли-продажи акций и дальнейшей деятельности открытого акционерного общества «Газпром – Южная Осетия».

С уважением к зрителям и сцене.

Группа «НА-НА» с её неизменным лидером является самой долгоиграющей и имеющей успех в России. Со времён Советского Союза этот коллектив дарит хорошее настроение и позитивную энергию зрителям уже нескольких поколений. Корреспондент «Щита и меча» встретился с участниками коллектива.

- В 1989 году вы были одной из первых мальчиковых поп-групп в России. А как вы относитесь к конкурентам, возникшим после вас?

Вячеслав Жеребкин:

- А у нас нет конкурентов. Все бойз-бэнды, которые появились практически одновременно с нами, уже давно канули в Лету. Да и последующие группы тоже редко имели продолжительный успех. Это касается и зарубежных команд.

Кстати, по подобию «НА-НА» создана британская поп-группа «Take That». Даже название идентичное. Его можно перевести как «На, возьми». В коллективе тоже четыре солиста. Да и репертуар похож. «Take That» создан в 1990 году. На тот момент мы уже год собирали аншлаги на отечественной сцене.

- В чём же секрет вашего успеха?

Владимир Политов:

- Перед выступлением мы абстрагируемся от личных проблем, потому что зрителям о них знать не надо. Этому нас научил создатель группы Бари Алибасов. Он готовил нас больше в театральных традициях - уважении к зрителям и сцене.

- А как происходит общение с поклонниками?

Леонид Семидьянов:

- После каждого концерта около часа мы раздаём автографы всем желающим, фотографируемся. Для постоянных поклонников есть большой «Френд-клуб». В названии неслучайно содержится слово «френд», то есть друг. Это сообщество наших друзей.

Движение имеет представительства в разных странах мира. Через «Френд-клуб» зрители задают нам вопросы, поддерживают, делятся интересными идеями, продвигают наше творчество. Некоторые современные звёзды эстрады признают, что у нас самое большое сообщество слушателей.

Вячеслав Жеребкин:

- В марте был концерт на территории бывшего АЗЛК. Пришло много поклонниц, в том числе те самые девчонки, которые уже далеко не девчонки, а женщины с мужьями и детьми. Со сцены хорошо было видно, как они отжигали…

- Состав солистов претерпел перемены. Кто они - новые участники?

Вячеслав Жеребкин:

- Леонид Семидьянов уже состоял в коллективе в качестве музыканта, с 1995 года играл на бас-гитаре. Михаил Игонин дебютировал в группе в 2008 году барбанщиком. Впоследствии они вступили в основной состав.

Что касается прежних участников, то Володя Асимов живёт в Испании. Владимир Лёвкин занимается сольными проектами, продолжает творческую деятельность в качестве режиссёра музыкальных фестивалей. Похвально, что ребята решили развивать собственные проекты. Но им пришлось выбирать, ведь совмещать работу в группе и сольную карьеру очень тяжело. Постоянно поддерживаем с ними связь.

- Вы часто выступаете за границей. Как вас принимает иностранный зритель?

Михаил Игонин:

- В 2015 году у нас был большой гастрольный тур: мы дали 22 концерта в Германии, где образовалось одно из крупных наших фанатских сообществ. Видели много семей бывших соотечественников. Их дети, не говорящие по-русски, приходили на концерт с не меньшим удовольствием, чем родители. А завершился тур большим шоу в Лондоне.

Владимир Политов:

- Когда мы выступаем в других странах, часто исполняем наши песни, переведённые на местные языки. В той же Германии шлягер «Шляпа» пели на немецком. Есть альбомы на английском, французском, тайском и китайском языках, иврите и фарси.

Перед выступлениями заучиваем часть конферанса на родном зрителям языке. В Китае приветствовали слушателей фразой «Нихао ма!» В Туркменистане публика тоже удивилась, когда мы сказали пару фраз на туркменском.

Вячеслав Жеребкин:

- Наше творчество разнообразно. Есть альбомы в духовном стиле, где мы поём «а капелла», есть в тяжёлом. С песнями из последнего выступали на рок-фестивале. Там никто не ожидал, что группа «НА-НА» может играть рок-музыку. А ещё есть сборник песен военных лет. Поэтому круг наших поклонников широк.

- В 2019 году группе исполнится 30 лет. Какие планы на юбилей?

Владимир Политов:

- Шумно отпраздновать. С размахом, как мы любим и умеем. Ведь «НА-НА» задумывалась Бари Каримовичем не просто как поющий коллектив, а шоу. Долгое время мы выступали вместе с балетом и инструментальным ансамблем.

Возможно, сначала это будет гастрольный тур от Калининграда до Камчатки, а затем порадуем и поклонников за рубежом. Пока всё в стадии проекта.

- Если бы вы не попали в шоу-бизнес, кем бы стали в жизни?

Вячеслав Жеребкин:

- Пошёл бы работать в милицию. Это абсолютно серьёзно. В 1988 году после срочной службы в танковых войсках в Чехословакии мне не раз предлагали устроиться в правоохранительные органы. Я же больше тяготел к музыке. А меня уговаривали, описывали преимущества службы.

- Группа не раз участвовала в благотворительных концертах. Расскажите о выступлениях в горячих точках перед российскими военнослужащими, в госпиталях перед ранеными.

Владимир Политов:

- У нас часто бывают выступления на праздниках силовых ведомств, в том числе на День сотрудника органов внутренних дел. Недавно участвовали в концерте, посвящённом 25-летию со дня учреждения специальных отрядов быстрого реагирования, которые теперь относятся к Рос­гвардии.

В горячих точках тоже доводилось бывать. В 1996 году выступали в Чечне. Дали четыре концерта. В Ханкале пели в открытом поле среди военных палаток. Сцену наспех соорудили из бортовых грузовиков. Одно выступление прошло в аэропорту Северный, который позже был разбомблён. В самом Грозном нам спеть не удалось. Военные открыто сказали, что не могут обеспечить нашу безопасность.

Михаил Игонин:

- Однажды нам довелось выступать в женской исправительной колонии в Калужской области. Было искренне жаль девчонок в платочках, сидящих на лавочках и хлопающих только по команде. Хотя было видно, что девушкам выступление понравилось. Может быть, тот концерт морально кого-то из них поддержал и изменил дальнейшую жизнь в лучшую сторону.

- Это правда, что в 1992 году вы попали в плен к боевикам на границе с Цхинвалом?

Вячеслав Жеребкин:

- Впечатлений на всю жизнь… При взлёте из абхазского аэропорта - дело происходило во время грузино-абхазского конфликта - наш самолёт попал под обстрел. Благодаря профессиональным действиям лётчиков мы благополучно развернулись и приземлились. Дальше пришлось ехать на автобусе.

На границе с Цхинвалом нас остановили боевики. Под дулами автоматов нас вывели на блокпост. Когда выяснилось, что мы исполнители песни «Фаина», отпустили. Мало того, боевики проводили наш автобус до позиций российских войск.

Спасло то, что этот хит тогда звучал изо всех радиоприёмников, на любом рынке и из каждой машины на Кавказе.

- Песня «Фаина» действительно стала на долгие годы визитной карточкой коллектива. А как она попала в ваш репертуар?

Владимир Политов:

- Стихи и музыку к ней написал Михаил Рябинин. Прототипом героини хита стала баба Фая - соседка Бари Алибасова. Она была ему и нам как мама или бабушка. Когда мы приезжали в гости к Бари Каримовичу с гастролей, баба Фая нас и кормила, и спать укладывала как родных. В дорогу собирала нам еду. Эта песня стала любимой и для неё самой. К сожалению, бабы Фаи сейчас уже нет с нами, но о ней остались самые тёплые воспоминания, в том числе и эта песня.

В этом году шлягеру «Фаина» исполняется 26 лет. Он до сих пор актуален - его поют и слушают с удовольствием на каждом концерте. Теперь мы исполняем его в новом, более зажигательном звучании.

- Вы все являетесь автомобилистами. Как складываются отношения с Госавтоинспекцией?

Вячеслав Жеребкин:

- Я стараюсь не нарушать и ездить аккуратно. Именно поэтому Бари Каримович не любит ездить со мной. Моя манера водить кажется ему слишком медлительной. Он любит кататься с ветерком, наверно, потому, что сам никогда не садился за руль.

Когда меня останавливают, часто узнают. После короткого разговора всегда отпускают. Иногда просят сфотографироваться или автограф. А в целом гаишники довольно душевные ребята.

Беседу вёл Олег Морозов

Наша справка

«НА-НА» - советская и российская поп-группа из Москвы. Основана в 1989 году Бари Алибасовым. Из канонического состава в группе по-прежнему Владимир Политов и Вячеслав Жеребкин. В 2015 году в группу вошли Леонид Семидьянов и Михаил Игонин.

Четвёрку вокалистов сопровождают балет и инструментальный ансамбль. Группа «НА-НА» - 12-кратный обладатель национальной музыкальной премии «Овация».

В Москве завершил работу семинар-практикум по основам социального проектирования

20 мая в Федеральном государственном бюджетном учреждении «Ресурсный Молодежный Центр» состоялось закрытие семинара-практикума по основам социального проектирования для специалистов по работе с молодежью Республики Абхазия и Республики Южная Осетия.

В течение 5 дней около 100 участников осваивали образовательную программу от профильных федеральных экспертов и тренеров, делились собственным опытом реализации государственной молодежной политики, развитию добровольчества, проектной деятельности и организации молодежных форумов.

В рамках семинара участники встретились с помощником руководителя Федерального агентства по делам молодежи Денисом Заварзиным. Он рассказал об основных направлениях деятельности Росмолодежи, о ее структуре, форумной кампании, поделился планами Росмолодежи на второе полугодие. Также участники встретились с начальником Управления молодежных программ и проектов Федерального агентства по делам молодежи Юрием Быкадоровым и начальником отдела регионального взаимодействия Александром Левитом. В ходе этих встреч участники более детально ознакомились с направлениями государственной молодежной политики, особенностями работы с молодежью в регионах и ведения проектной деятельности.

«Практика показала, что такой формат встреч дает нам возможность более открыто и остро обсуждать те вопросы и проблемы, которые существуют. Поделиться опытом и рассказать о том, как необходимо взаимодействовать с молодежью, как не потерять доверие и интерес молодых ребят – это то, для чего проводятся такие мероприятия», – сказал директор Ресурсного Молодежного Центра Алексей Любцов, подводя итоги семинара-практикума. Также он отметил необходимость проведения подобных встреч на ежегодной основе.

Напомним, семинар-практикум по основам социального проектирования для представителей сферы молодёжной политики Республики Абхазия и Республики Южная Осетия проходил с 16 по 21 мая на базе Ресурсного Молодежного Центра.

"Спасибо, не надо". Запад предлагает России отказаться от земли и армии

На Западе мечтают о "демократической, либеральной, проевропейской" России. Это мы постоянно слышим в последнее время из уст кремленологов Америки и Европы. Правда, если разобрать, что стоит за этими определениями, то суть сводится к подконтрольной, лишенной самостоятельной политики и расчлененной стране. Некоторые признают это открыто.

Ведется много разговоров о том, как же Запад допустил возрождение России в нулевые годы и как вернуть ее в лоно послушных партнеров. Утихнуть страстям не дает и бывший посол США в России Майкл Макфол — в свет вышли его мемуары.

При активном участии Макфола в Нью-Йорке состоялась дискуссия на тему "Кто виноват?". Бывший посол, конечно же, не считает себя ответственным за ухудшение российско-американских отношений и постоянно винит президента России. Он полагает, что стал случайно избранной "жертвой новой холодной войны", заявляя: "Путин нуждался в американском враге. И он выбрал меня". Посредством жеребьевки, надо полагать.

Почему так говорит бывший дипломат, которому запретили въезд в Россию, понятно: чего не сделаешь для продвижения своей книги. Тем более что дорожка эта проторенная: небезызвестный бизнесмен Билл Браудер, заочно осужденный в России за финансовые махинации, в свое время уже написал книгу "Как я стал врагом Путина № 1". Так что претендентов на эту "должность" на Западе достаточно.

Однако за вопросом "Кто виноват?" неизменно следует "Что делать?". Судя по большинству дискуссий с участием основных кремленологов, их ответ — "ждать". Разумеется, "смены режима в Москве". Мол, уйдет Путин — и мы получим "прозападную" страну, следующую единственно правильным, с точки зрения американского истеблишмента, курсу. Правда, "на это потребуется смена поколений", — считают некоторые "специалисты по России".

Очень активно эту тему развивает немецкий политолог Андреас Умланд, базирующийся последние годы в Киеве. На днях в газете Die Welt он опубликовал статью, призвав уже сейчас готовиться к уходу Владимира Путина для создания затем "демократической и прозападной России". По его мнению, "дни Путина сочтены" (ну да, "всего-то" шесть лет осталось), и этим надо воспользоваться. "Россия слишком слаба, чтобы сформировать самостоятельный полюс в многополярном мире", — уверен Умланд. На этом основании он считает, что после "смены режима" неминуемо возвращение страны на "прозападный" путь, чему Запад должен активно способствовать уже сейчас. Видимо, немецкий кремленолог не готов доверить российскому народу право выбора собственного курса. Ведущую роль в "вестернизации послепутинской России" он отводит Германии.

Статью Умланда обсуждают эксперты. Жаль, не все из них знают, что немецкий политолог уже высказывался об этом в украинской прессе, причем более конкретно и откровенно.

В киевской газете "Зеркало недели" Умланд подробно описал, "как сделать Россию постимперской". Он считает, что "будущую неимпериалистическую Россию" необходимо включить в "евро-атлантическую систему экономического сотрудничества и военной безопасности". Москве следует предложить членство в "Восточном партнерстве", план по достижению безвизового режима с Евросоюзом и даже с США, соглашение об ассоциации с ЕС, а в дальнейшем — план действий по членству в НАТО. Вот такие "пряники", по мнению Умланда, надо посулить Кремлю.

Взамен Россия должна совершить "пустяковые" шаги. Например, отдать некоторые свои территории (само собой, речь о Крыме) и фактически полностью отказаться от самостоятельной внешней политики. Умланд даже снисходительно разрешает оставить базу в Севастополе при условии, если Украина согласится на это. Но Москва обязана полностью отказаться от поддержки Донбасса, Южной Осетии, Абхазии, Приднестровья, Сирии. Да, и еще "покаяться за зверства" на Украине и в Сирии. И вот после всего этого Запад может постепенно предоставить России упомянутые выше "пряники".

Читая все эти прожекты, невольно задаешься вопросом, в какой реальности живут западные кремленологи? Ведь все, что перечислил Умланд, — это путь, неблагоразумно выбранный Украиной. Едва ли он не понимает, что у нас перед глазами украинский пример. Мы уже знаем, к чему привел данный эксперимент: все условные "пряники" на деле оказались "морковкой", за которой безропотно последовал послушный украинский осел. В итоге украинцы получили распад государственности как таковой, кровавую бойню, развал экономики, массовое бегство обнищавшего населения из страны, утрату любых намеков на демократию.

Умланд выражает надежду на то, что Запад окажется "лучше подготовленным" к третьей попытке "вестернизации" России. Под первыми двумя он подразумевает февраль 1917 года и август 1991-го. Возможно, на Западе и позабыли уже, чем закончились две предыдущие попытки, — все тем же развалом, гражданской войной, обнищанием населения, разгулом бандитизма. Нет уж, херр Умланд и мистер Макфол, если вспомнить, во что превращалась Россия тогда и что стало с нынешней Украиной, последовавшей вашим сценариям, остается вежливо ответить: "Спасибо, не надо".

Владимир Корнилов, обозреватель РИА Новости

Какая работа ведется по расширению списка стран, признавших независимость Абхазии и Южной Осетии, рассказал министр иностранных дел Южной Осетии Дмитрий Медоев.

«Сегодня отношения России, Южной Осетии и Абхазии можно считать весьма динамичными. Подписано более ста двусторонних межправительственных отношений, два серьезных договора, которые работают, и множество актов. Это солидная правовая база наших двусторонних отношений. И в части признания другими государствами независимости и Южной Осетии, и Абхазии российская сторона вносит определенный очень весомый вклад.

Цель внешнеполитических курсов у Южной Осетии и Абхазии одна. Наши министерства работают активно на международной арене в плане расширения географии присутствия. Совместными усилиями мы идем к тому, чтобы увеличить количество стран, которые нас признали. Мы не можем оставаться в некоторой изоляции, должны выходить на международные площадки, искать контакты, новых друзей. Сам акт признания носит, конечно, характер политический. Но экономические отношения с другими странами, заключение экономических соглашений в области торговли, промышленности, туризма - это тоже есть одна из форм признания, поэтому я думаю, что нужно работать по всем фронтам», - отметил Медоев в беседе с журналистом Sputnik Абхазия.

«Sputnik-Abkhazia.ru»

Стартовал семинар-практикум по основам социального проектирования

16 мая в Ресурсном Молодежном Центре стартовал семинар-практикум по основам социального проектирования для специалистов и представителей сферы молодежной политики Республики Абхазия и Республики Южная Осетия.

В течение пяти дней около 100 участников будут обучаться у Федеральных экспертов и тренеров, делиться собственным опытом по темам государственной молодежной политики, добровольчества, проектной деятельности и организации молодежных форумов.

Руководитель ФГБУ «Ресурсный Молодежный Центр» Алексей Любцов поприветствовал участников Семинара, отметив значимость таких ежегодных событий: «Очень важно, что программа Семинара была создана нашими с вами совместными усилиями. Главная задача, которую мы ставили при планировании программы, – поделиться теми знаниями, проектами и аспектами молодежной политики, которые актуальны именно в ваших республиках».

Он также призвал всех участников быть открытыми к диалогу, задавать любые интересующие вопросы и открыто заявлять о своих предложениях.

Программа семинара-практикума включает в себя мастер-классы, лекции, тренинги, интерактивные сессии от федеральных экспертов и тренеров, таких как бизнес-тренер, нетворкер России и СНГ Денис Исмаков, тренер направления SoftSkills Виктория Мельникова, бизнес-тренер Мария Серняева, российский телеведущий, актер, руководитель медиа-отдела Музея Победы на Поклонной горе Дмитрий Хаустов и другие. Также запланировано участие помощника руководителя Федерального агентства по делам молодежи Дениса Заварзина, начальника Управления молодежных проектов и программ Федерального агентства по делам молодежи Юрия Быкадорова, начальника отдела регионального взаимодействия Росмолодежи Александра Левита.

Отметим, что организаторами мероприятия являются Федеральное государственное бюджетное учреждение «Ресурсный молодежный центр» при поддержке Росмолодежи.

Счетная палата в соответствии с законодательством рассматривает результаты проверки исполнения бюджета и бюджетной отчетности об исполнении федерального бюджета за 2017 год главными распорядителями бюджетных средств (ГРБС). Основные результаты публикуются на сайте контрольного органа по мере утверждения Коллегией соответствующих заключений.

Коллегия Счетной палаты утвердила заключение об исполнении федерального бюджета Министерством Российской Федерации по делам Северного Кавказа (Минкавказ).

В 2017 г. исполнение федерального бюджета по доходам, администрируемым Минкавказом России, составило 48,5 млн руб. или в 6,8 раза больше показателя прогноза, что может свидетельствовать о низком качестве прогнозирования поступлений доходов.

Расходы исполнены в сумме 17,1 млрд руб. или 98,4% утвержденных бюджетных назначений, из них 11,5 млрд руб.(66,9%) – расходы на оказание финансовой помощи Республике Южная Осетия и Республике Абхазия.

Проверка показала, что кассовые расходы в течение финансового года осуществлялись Минкавказом неравномерно: почти половина всех расходов (44,6%) приходятся на IV квартал 2017 г., в том числе 32% - на декабрь 2017 г.

Объем дебиторской задолженности в целом составил 5,6 млрд руб. и увеличился по сравнению с началом отчетного года на 2,1 млрд руб. или на 58,9%. Кредиторская задолженность на 1 января 2018 г. составила 1,1 млн руб., что на 14,1 млн руб. меньше показателя на 1 января 2017 г.

Реализация госпрограммы «Развитие Северо-Кавказского федерального округа», ответственным исполнителем которой является Минкавказ России, по итогам 2017 г. оценивается как недостаточно эффективная, поскольку при высоком уровне кассового исполнения расходов (98,1% сводной бюджетной росписи) по 38,8% показателей (индикаторов) не достигнуты плановые значения, не реализовано 26,9% запланированных результативных контрольных событий. Из 11 инвестпроектов, предусмотренных Планом реализации госпрограммы к завершению в 2017 году, в отношении 6 – заключены соглашения с инициаторами проектов, полностью реализован только 1 проект.

По словам министра по делам Северного Кавказа Льва Кузнецова, в апреле 2018 г. полностью реализован еще один инвестпроект – введен в эксплуатацию завод по производству алюминиевых профилей в Республике Ингушетия.

Кроме того, отмечено, что контрольные события в рамках подпрограммы «Создание медицинского кластера на территории Кавказских Минеральных Вод» не были реализованы в связи с необходимостью замены земельного участка под размещение медкластера.

По итогам проверки Счетная палата пришла к выводу, что в 2017 г. Минкавказ не обеспечил контроль за соблюдением регионами, входящими в состав Северо-Кавказского федерального округа, обязательств, предусмотренных соглашениями о предоставлении субсидий:

Так, Республикой Ингушетия, Республикой Дагестан, Чеченской Республикой, Кабардино-Балкарской Республикой, Карачаево-Черкесской Республикой, Республикой Осетия – Алания, Ставропольским краем не были представлены в Минкавказ отчеты об исполнении графиков выполнения мероприятий по инвестиционным проектам. Республикой Ингушетия, Республикой Дагестан, Карачаево-Черкесской Республикой, Ставропольским краем – отчеты о достижении значений показателей результативности. Указанные отчеты были представлены по запросу Счетной палаты уже в ходе проведения контрольного мероприятия.

Кроме того, Республикой Ингушетия, Республикой Дагестан и Чеченской Республикой по итогам 2017 г. не обеспечено достижение значений показателей результативности исполнения мероприятий, в целях софинансирования которых им предоставлялась субсидия из федерального бюджета.

Кабардино-Балкарской Республикой не обеспечена реализация инвестиционного проекта «Перевод Нальчикского гидрометаллургического завода на новую территорию. Создание инновационного, наукоемкого, экологически безопасного производства вольфрамового ангидрида, освоение производства новой продукции, отвечающей по качеству лучшим мировым стандартам» в соответствии с графиком выполнения мероприятий. Соглашение (договор) о реализации инвестиционного проекта не заключено, средства федерального бюджета и бюджета Кабардино-Балкарской Республики инициатору проекта не перечислялись.

По словам Льва Кузнецова, в обозначенные регионы направлены требования о возврате в соответствии с законодательством части субсидии.

Проверка также показала, что механизм субсидирования резидентов туристско-рекреационных особых экономических зон (ОЭЗ), осуществляемый Минкавказом в рамках реализации госпрограммы, в 2016-2017 гг. оказался неэффективным, так как не способствовал стимулированию инвестиционной активности организаций-резидентов.

Кассовое исполнение по расходам на предоставление субсидий из федерального бюджета резидентам ОЭЗ в 2017 г. составило 9,1 млн руб., что составляет всего 16% утвержденных назначений (в 2016 г. – 7%). Причина образования неисполненных назначений в сумме 48 млн руб. - отсутствие претендентов на участие в отборе резидентов.

Основной причиной невостребованности механизма поддержки резидентов Лев Кузнецов назвал отсутствие жилищно-коммунальной инфраструктуры, необходимой для строительства в ОЭЗ развлекательных, гостиничных комплексов, а также объектов общественного питания.

Кроме того, проверкой установлено, что по состоянию на 30 марта 2018 г. на лицевом счете АО «Корпорация развития Северного Кавказа» в УФК по Ставропольскому краю находились без движения средства в общей сумме

4,4 млрд руб. (из них более года – 2,1 млрд руб.), направленные в 2016-2017 гг. Минкавказом в качестве взноса в уставный капитал общества в целях создания медкластера на территории Кавказских Минеральных Вод и реализации инвестпроектов на территории СКФО.

По словам Льва Кузнецова, в 2018 г. часть средств будет направлена на разработку проектно-сметной документации, необходимой для строительства медкластера. Начало строительства планируется в 2019 году. Кроме того, указанные средства планируется направить на поддержку и реализацию инвестиционных проектов на территории СКФО.

В ходе исполнения бюджета Минкавказом также были допущены различные нарушения финансовой дисциплины и действующего законодательства, в том числе несоблюдение порядка ведения бюджетного учета, а также нарушения при реализации мероприятий по информатизации и осуществлении расходов на командирование сотрудников министерства.

В частности, проверка показала, что закупка товаров, работ и услуг, необходимых для реализации мероприятий по информатизации на сумму

3,9 млн руб. была произведена Минкавказом до утверждения Плана информатизации на 2017 год.

В ходе проверки исполнения расходов на командирование сотрудников было установлено, что авансовые отчеты о командировках представлялись сотрудниками Минкавказа с превышением установленного срока на 22 – 175 дней (при установленных 3 служебных днях).

По итогам проверки принято решение направить представление в Минкавказ России, информационные письма - Председателю Правительства Российской Федерации, заместителю председателя Правительственной комиссии по вопросам социально-экономического развития Северо-Кавказского федерального округа Хлопонину А.Г., а также в Минфин России и ФНС России. Заключение будет направлено в палаты Федерального Собрания.

ШОС — камень, отвергнутый строителями новой Евразии?

Генеральный директор РСМД — о будущем Шанхайской организации сотрудничества

Андрей Кортунов (РСМД)

В начале лета состоится очередной саммит Шанхайской организации сотрудничества, причем в этом году в нем примут участие новые члены организации — Индия и Пакистан. Генеральный директор РСМД Андрей Кортунов рассказал, с какими проблемами сталкивается организация и каковы возможные пути ее дальнейшего развития.

Меньше месяца остается до очередного саммита Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС), который пройдет 9-10 июня в китайском Циндао. Саммит уже без ложной скромности анонсирован прессой и официальными лицами стран-участниц как одно из главных международных событий года. Тем более, что в Циндао впервые соберется не традиционная «шестерка» (Китай, Россия, Казахстан, Узбекистан, Киргизстан и Таджикистан), а «восьмерка» (с Индией и Пакистаном).

Журналисты и аналитики не упускают случая отметить, сколь значительная часть мирового населения, территории, природных ресурсов и экономического потенциала приходится на страны-члены организации. Красноречивая статистика подводит к выводу, что ШОС неизбежно должна войти в число основных «несущих конструкций» будущего миропорядка.

Вряд ли стоит подвергать сомнению достижения в институциональном развитии ШОС с начала столетия. Однако справедливо и то, что организация, выходя из подросткового возраста, пока еще не вполне состоялась как зрелый международный институт.

Более того, ШОС рискует так и остаться «вечным подростком» с многочисленными комплексами переходного возраста, с частой сменой увлечений и привязанностей, но без определенных занятий и без конкретной цели в жизни.

Выбор приоритетов

На рубеже XX и XXI веков Россия и Китай были крайне озабочены растущей нестабильностью на глобальном и региональном уровнях. Тенденция к росту международного терроризма, политического экстремизма и сепаратистских движений была уже более чем очевидной, а реакция Запада, прежде всего, США, на эти проблемы вызывала много вопросов и возражений. Не случайно первым содержательным документом ШОС, принятым «шестеркой» летом 2001 года, стала «Шанхайская конвенция о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом».

Однако уже в первые годы существования ШОС трактовки природы каждого из «трех зол» и представления о путях борьбы с ними существенно различались. Причем различия со временем не только сохранились, но и во многих случаях углубились.

Например, страны ШОС с полным пониманием отнеслись к российской контртеррористической операции на Северном Кавказе в начале века. А вот решение Москвы о признании независимости Абхазии и Южной Осетии в 2008 году по понятным причинам поддержки от партнеров по ШОС не получило. Реакция членов ШОС на присоединение Крыма к России в 2014 году еще более наглядно продемонстрировала расходящиеся подходы стран-участниц к проблеме сепаратизма.

Трактовки двух других «зол» тоже не всегда совпадали. Эти различия выходили на первый план каждый раз, когда возникали конфликтные ситуации, например, в отношениях Узбекистана с Таджикистаном и Кыргызстаном.

То, что одни члены ШОС обозначали как политический экстремизм или даже терроризм, другие члены воспринимали как законную борьбу этнических меньшинств за свои права.

Что касается урегулирования сложных приграничных проблем между Китаем и постсоветскими государствами Центральной Азии, то в их решении главную роль сыграли все же двусторонние переговоры, а не многосторонние механизмы ШОС.

К сожалению, ШОС пока не может похвастаться и существенным вкладом в решение одной из самых острых проблем безопасности региона — афганской. Хотя в 2005 году и была создана Контактная группа ШОС-Афганистан, а в 2012 году эта страна получила статус наблюдателя при ШОС, вряд ли можно утверждать, что за последние десять лет ситуация в Афганистане существенно улучшилась. Винить в отсутствии прогресса исключительно ШОС нельзя, но и считать текущее сотрудничество ШОС с Афганистаном крупным успехом организации тоже не приходится.

Попытки диверсификации

Между тем на некоторых направлениях координация действий по борьбе с международным терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом уже дала практические результаты. На встрече в Циндао будет одобрена новая Программа действий по борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом на 2019-2021 годы. На завершающей стадии находится работа по подготовке антинаркотической стратегии ШОС. Предполагается также активизировать деятельность Региональной антитеррористической структуры ШОС.

И все же будет преувеличением заявить, что в рамках ШОС сформировалась единая стратегия в сфере безопасности. Основные усилия по развитию сотрудничества сосредоточены на уровне двусторонних отношений, в первую очередь — отношений между Россией, с одной стороны, и другими странами-членами ШОС, с другой.

Сама Шанхайская Организация Сотрудничества остается в значительной степени «геополитической витриной», призванной продемонстрировать эффективность «не-западных» подходов к многостороннему взаимодействию и миропорядку в целом.

Китай предпринимал попытку перенести акценты на менее чувствительные сферы потенциального сотрудничества, усилив экономическое измерение деятельности ШОС, вплоть до форсированного формирования зоны свободной торговли (ЗСТ) и глубокой экономической интеграции стран-участниц. Однако партнеры Китая серьезно опасались возможной китайской экономической экспансии и перспективы превращения в экономические придатки КНР.

У Москвы были и другие опасения относительно китайских предложений. В экспертной среде высказывалось мнение, что интенсификация экономического сотрудничества по линии ШОС с прицелом на зону свободной торговли в итоге позволит ШОС заменить собой ЕврАзЭс (с 2015 года — ЕАЭС) в качестве главного инструмента евразийской интеграции и лишит Россию центральной роли в этом процессе.

Идею ЗСТ активно поддержал только Казахстан. При этом она до сих пор не получила детальной проработки на экспертном уровне. В итоге Китай был вынужден перенести акценты своей экономической стратегии в Евразии с ШОС на проект «Один пояс и один путь», в последних документах ШОС идея зоны свободной торговли почти не упоминается.

Дилеммы расширения

До недавнего времени обе потенциальные траектории развития ШОС — развитие многостороннего сотрудничества в сфере безопасности и усиление экономической составляющей — оставались открытыми. Стратегия развития ШОС до 2025 года, принятая на саммите в Уфе в 2015 году, допускала реализацию различных вариантов дальнейшего строительства ШОС.

Однако последовавшее через два года расширение организации изменило перспективы организации самым существенным образом, резко сузив прежние широкие возможности.

Приняв Индию и Пакистан, ШОС прошла важную развилку в институциональном развитии, и обратного пути уже не будет.

Дело тут не в расширении как таковом. Если бы в ШОС приняли, к примеру, Монголию, Туркменистан или Белоруссию, баланс сил внутри организации вряд ли бы принципиально изменился. Не изменились бы и ее политические основы. Все эти страны, как и члены «шанхайской шестерки», относятся к числу коммунистических или посткоммунистических, они имеют многие общие «родовые признаки» и длительный опыт взаимодействия друг с другом.

Конечно, далеко не все эти страны можно назвать удобными партнерами, но к данной категории трудно отнести и многих нынешних членов, например, Узбекистан.

Расширение ШОС за счет Индии и Пакистана ставит создает проблемы принципиально иного рода. Эти страны не только радикально меняют географический, демографический, стратегический и политический баланс внутри ШОС — они приходят в организацию с тяжелым багажом двусторонних конфликтов.

Конечно, и между нынешними членами ШОС существуют конфликты, территориальные споры и взаимные подозрения, но никаких аналогов кашмирской проблемы — по продолжительности конфликта, его интенсивности и числу связанных с ним жертв – между странами «шестерки» — не было и нет.

Пока трудно предсказать, как расширение повлияет на работу ШОС. Но теперь найти общий знаменатель по важнейшим проблемам будет значительно труднее.

А ведь на пороге организации уже стоят Иран и Афганистан со своими собственными взглядами на мировую политику, стратегическую стабильность, со своими специфическими интересами и амбициями.

Институциональные конкуренты

Существует мнение, что Евразия страдает от нехватки многосторонних институтов развития и безопасности, которые существуют в избытке в других регионах мира. А значит, кашу маслом не испортишь: чем больше здесь будет таких институтов, тем лучше.

В каком-то смысле это верно — Евразия пока не вполне оформилась как самостоятельный регион, не так давно ее части входили в иные геополитические и цивилизационные конфигурации. Однако целый ряд структур, имеющих межрегиональную или даже глобальную базу, так или иначе тяготеют к Евразии. Так что ШОС все-таки сталкивается с конкуренцией. Выше уже говорилось о потенциальной конкуренции между ШОС и ЕАЭС, но это далеко не единственный пример.

«Пятерка» БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка) имеет в своей основе трехсторонний евразийский российско-китайско-индийский треугольник (РИК). После вхождения Индии в ШОС эта структура с некоторым опозданием воспроизводит евразийских треугольник БРИКС, что создает предпосылки для соперничества двух организаций.

Едва ли ШОС имеет высокие шансы на победу. Хотя БРИКС был создан на пять лет позже ШОС, в институциональном плане он по ряду параметров обогнал своего старшего брата. Достаточно сравнить опыт Нового банка развития (НБР), созданного и успешно работающего под эгидой БРИКС, и многочисленные, но до сих пор так и не реализованные проекты банка развития и фонда развития ШОС.

Много говорилось и об опасности конкуренции между ШОС и Организацией Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Хотя полного дублирования функций между двумя структурами нет, да и состав участников различный, справедливо говорить о ШОС и ОДКБ как о пересекающихся множествах с пересекающимся функционалом.

При всех несовершенствах и недостатках ОБКБ, ее перспективы как основного механизма обеспечения безопасности в центре Евразии выглядят в целом предпочтительнее, чем перспективы ШОС, особенно с учетом вхождения в нее таких стратегических антиподов как Индия и Пакистан. При этом значительная часть вопросов безопасности в регионе по-прежнему будет решаться в двусторонних, а не в многосторонних форматах.

Институциональная слабость ШОС при предельно широком мандате организации и размывании российско-китайского ядра за счет принятия новых членов способна превратить Шанхайскую Организацию Сотрудничества в подобие чемодана без ручки — нести тяжело, а бросить жалко.

Конечно, всегда можно сказать, что ШОС в любом случае полезна как площадка для обсуждения глобальных и региональных проблем. Можно сослаться на эффектные саммиты и встречи министров ШОС. Но смогут ли парадные мероприятия и общие политические декларации долго оставаться достаточным оправданием ее существования?

Европейский опыт

Решение часто находится там же, где и проблема. Именно в институциональных слабостях ШОС может состоять ее уникальная роль на евразийском пространстве. Именно включение в ее состав Индии и Пакистана подсказывает путь развития организации. Ясно, что с участием Индии и Пакистана, тем более — при последующем подключении Ирана и Афганистана, ШОС уже не будет той группировкой единомышленников, которой она, возможно, задумывалась изначально.

Но организация может стать механизмом общения между потенциальными или реальными противниками, инструментом выработки единых норм и правил поведения для разрозненной, разнонаправленной, потенциально весьма конфликтной Евразии XXI века.

В истории есть примеры международных институтов, которые создавались и успешно работали не как союзы соратников, а как механизмы взаимодействия противостоящих друг другу оппонентов. Например, летом 1975 года, после двух лет напряженной работы, был подписан Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинкские соглашения), определивший базовые правила игры в условиях раскола европейского континента.

СБСЕ создавалось как постоянно действующий международный форум представителей всех европейских государств, а также США и Канады. При этом механизм создавался в момент, когда ни о каком объединении Европы на основе общих ценностей и совпадающих интересов не могло быть и речи.

Конечно, между Европой того времени и современной Евразией есть множество различий. В той Европе существовала жесткая биполярность, а в этой Евразии растет многополярность при отсутствии четко очерченных военно-политических союзов. В той Европе давление глобальных проблем (изменения климата, дефицит ресурсов, миграционные потоки) было почти незаметным, в этой Евразии оно ощущается с каждым годом все сильнее. Та Европа была сосредоточена на преимущественно традиционных аспектах безопасности, Евразия вынуждена отвечать на нетрадиционные — от международного терроризма до кибер-преступности.

Но главное, что, как и в случае Европы прошлого столетия, в современной Евразии существует острая потребность в определении общих параметров взаимодействия при наличии глубоких расхождений между государствами по многим фундаментальным вопросам. Управление соперничеством является не менее важной задачей, чем развитие сотрудничества. И в решении этой задачи ШОС могла бы сыграть очень важную роль.

Путь в будущее

Что это означает практически? Во-первых, встав на путь расширения состава, нужно продолжать последовательно идти по этому пути. Чем больше будет стран-участниц ШОС, тем выше окажется легитимность организации.

Перспективы для расширения вырисовываются очень неплохие. Сейчас помимо «восьмерки» членов, в ШОС имеется «четверка» наблюдателей (Афганистан, Беларусь, Иран и Монголия), «десятка» стран, претендующих на статус наблюдателя (Бангладеш, Сирия, Египет, Израиль, Мальдивы, Украина, Ирак, Вьетнам, Бахрейн, Катар), «шестерка» партнеров по диалогу (Азербайджан, Армения, Камбоджа, Непал, Турция и Шри-Ланка). То есть в орбите ШОС уже находятся почти три десятка стран Евразии.

Во-вторых, именно ШОС могла бы стать той общей площадкой, на которой можно было бы договариваться о базовых принципах отношений при наличии расходящихся интересов. Новый Хельсинский акт для Евразии — а почему бы и нет? Разумеется, «десять принципов» Хельсинки для Евразии должны быть уточнены и дополнены с учетом многообразного опыта последних четырех десятилетий.

В-третьих, надо отказаться от идеи поиска «узкой специализации» ШОС и даже еще более расширить сферы ее деятельности. Работа СБСЕ строилась на базе «трех корзин» или трех измерений. «Первая корзина», или военно-политиканское измерение, включала контроль над вооружениями, предотвращение конфликтов, меры по укреплению доверия. «Вторая корзина», или экономическое и экологическое измерение, охватывала торгово-экономические аспекты сотрудничества и экологическую безопасность. «Третья корзина», или человеческое измерение, касалась защиты прав человека, развития демократических институтов и мониторинга выборов.

В современной Евразии три важнейших измерения международной жизни (безопасность, экономическое развитие и человеческое измерение) развиваются параллельно друг другу. Обновленные механизмы ШОС могли бы содействовать их интеграции в единые многосторонние проекты.

Перспективная задача Шанхайской Организации Сотрудничества могла бы состоять не в том, чтобы успешно конкурировать с другими евразийскими организациями, но в том, чтобы интегрировать усилия многочисленных игроков на евразийском поле. Заняв эту нишу, ШОС окажется важным дополнением для других структур — таких как БРИКС, ОДКБ, АТЭС, ЕАЭС, АСЕАН, «Большая двадцатка». Тем более, что с большинством этих организаций у ШОС уже есть соглашения о сотрудничестве — необходимо по максимуму наполнить эти соглашения практическим содержанием.

И тогда камень, который сегодня готовы пренебрежительно отвергнуть многие амбициозные строители новых структур евразийской безопасности и развития, ляжет во главу угла строящегося здания.

Индия. Пакистан. ШОС > Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 14 мая 2018 > № 2605286 Андрей Кортунов

Экспортные отгрузки зерна и продуктов его переработки из Ставропольского края и Карачаево-Черкесской Республики

По данным ТУ Россельхознадзора по Ставропольскому краю и Карачаево-Черкесской Республике с 17 по 23 апреля 2018 года было выдано 124 фитосанитарных сертификатов на зерно и продукты его переработки общим объемом 4,55 тыс. тонн. Экспорт продукции осуществлялся через внутренние пункты пропуска.

Как и на прошлой недели, данная продукция направлена в 13 стран мира. Наибольшие объемы отгружали в Армению – 1,81 тыс. тонн, что составляет 40 % от общего экспорта регионов. Также отгрузки производили в Азербайджан – 1,05 тыс. тонн (23 %), Грузию – 1,02 тыс. тонн (23 %), Белоруссию – 0,31 тыс. тонн (7 %), Латвию – 0,11 тыс. тонн (2 %). Важно знать, что эти 5 стран формируют порядка 94 % от общего экспорта регионов. Наименьшие отгрузки производились в Словению, Италию, Южную Осетию.

Основной экспортируемой продукцией за отчетный период является пшеница. Отгружено 2,12 тыс. тонн или 47 % от общей доли экспорта регионов. Экспорт кукурузы составил 1,05 тыс. тонн (23 %), муки пшеничной – 0,80 тыс. тонн (18 %), семян рапса – 0,38 тыс. тонн (8 %), а семян кориандра – 0,11 тыс. тонн (2 %).

Фитосанитарные сертификаты, выданные специалистами Управления Россельхознадзора по Ставропольскому краю и Карачаево-Черкесской Республике, свидетельствуют о соответствии сертифицированной продукции специфическим фитосанитарным требованиям стран-импортеров.

В Ростове-на-Дону отпразднуют вековую годовщину войскового объединения

Южный военный округ – военно-административная единица Вооружённых Сил России на юго-западе страны. В летописи военного округа немало славных, в том числе и боевых, страниц. Гражданская и Великая Отечественная войны, ликвидация последствий аварии на Чернобыльской АЭС и землетрясения в Армении, необъявленная война в Афганистане, наведение конституционного порядка в Закавказье и на Северном Кавказе, операция по принуждению Грузии к миру, обеспечение безопасности проведения Олимпийских и Паралимпийских игр в Сочи, «крымская весна», борьба с терроризмом в Сирии.

– Личный состав ЮВО – от солдата до генерала, являясь преемниками воинов-победителей, защищавших южные рубежи Оте­чества в тяжёлые времена его истории, с гордостью несут славу подвигов отцов и старших товарищей, считая себя продолжателями их ратного труда, – отметил в разговоре с корреспондентом «Красной звезды» командующий войсками ЮВО Герой России генерал-полковник Александр Дворников.

По словам командующего, успешному выполнению поставленных перед округом задач способствует интенсивная оперативная и боевая подготовка, в ходе которой ежегодно проводится более полутора тысяч мероприятий. В процессе боевой подготовки отрабатываются задачи в составе разведывательных огневых и ударных контуров, с применением различных видов боевого маневрирования. Тактические учения мотострелковых и танковых подразделений проводятся во взаимодействии с авиацией и привлечением расчётов комплексов беспилотных летательных аппаратов. Рост интенсивности боевой подготовки связан также с поступлением в войска ЮВО самых современных образцов вооружения, военной и специальной техники.

Сегодня Южный военный округ – надёжный щит южных рубежей России. В его составе мощная сухопутная составляющая, Черноморский флот и Каспийская флотилия, 4-я армия ВВС и ПВО, а также российские военные базы, находящиеся на территории Армении, Абхазии и Южной Осетии. Высокая профессиональная подготовка и современное вооружение позволяют на должном уровне решать стоящие перед войсками военного округа задачи, отвечая на современные вызовы.

По материалам Департамента информации и массовых коммуникаций Минобороны РФ и пресс-служб военных округов подготовили

Александр ПИНЧУК,Юрий БОРОДИН, «Красная звезда»

Россия и постсоветские конфликты: стратегия или реагирование

Сергей МАРКЕДОНОВ

Опубликовано в журнале: Дружба Народов 2018, 4

Маркедонов Сергей Мирославович — доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета.

Ситуация на постсоветском пространстве по мере углубления украинского политического кризиса (отягощенного вооруженным противостоянием в Донбассе) значительно трансформировалась. Изменение статуса Крыма фактически окончательно поставило крест на перспективах СНГ как интеграционного проекта, поскольку он базировался на признании тех границ, которые сложились между бывшими союзными республиками в советский период.

Противоречия между Россией и Западом по поводу Украины спровоцировали самое масштабное противостояние между ними со времен окончания «холодной войны». По своему воздействию оно оставило далеко позади августовский конфликт 2008 года на Южном Кавказе, закончившийся признанием независимости Абхазии и Южной Осетии (прецедент признания в качестве самостоятельных государств не союзных республик, а автономных образований). На более высокий уровень вышла конкуренция между европейской и евразийской интеграцией. Часть новых независимых государств выбрала подписание Соглашения о свободной торговле с Европейским союзом, а часть — вхождение в состав Евразийского экономического союза под эгидой Москвы. При этом и те и другие страны (Армения, Грузия, Молдова, Украина) вовлечены в неразрешенные этнополитические противостояния, а интеграционные возможности рассматриваются ими, среди прочего, как дополнительный инструмент для реализации своих интересов.

Эти новые противоречия накладываются на уже имеющиеся «замороженные» конфликты в Абхазии, Южной Осетии, Нагорном Карабахе и Приднестровье. Они умножают риски в сфере безопасности и сужают возможности для качественного урегулирования многолетних противоборств.

Во всех перечисленных выше событиях одна из ключевых ролей принадлежит России.

В какой степени новые, постсоветские реалии повлияли на динамику подходов Москвы к неразрешенным конфликтам? Можно ли говорить о неизменности подходов Российской Федерации к ним, и если нет, то какие факторы влияют на их эволюцию? Существует ли у Кремля некая универсальная схема урегулирования конфликтов или он действует по индивидуальным планам и рассматривает каждый кейс как уникальный?

Этнополитические конфликты и Россия до Крыма: «селективный ревизионизм»

До начала украинского кризиса позицию Москвы по отношению к постсоветским конфликтам можно было бы определить как «селективный ревизионизм», то есть готовность идти вразрез с мнением подавляющего большинства стран — членов ООН относительно территориальной целостности Грузии, но при этом отказ от автоматического переноса этой позиции на другие конфликты (Приднестровье, Нагорный Карабах). У российского руководства не было общего подхода ни к этнополитическим противостояниям, ни к существующим де-факто государствам. Можно выделить три базовые позиции Российской Федерации.

Первая — признание независимости Абхазии и Южной Осетии. В Концепции российской внешней политики (2013) в число российских приоритетов было поставлено «содействие становлению Республики Абхазия и Республики Южная Осетия как современных демократических государств, укреплению их международных позиций, обеспечению надежной безопасности и социально-экономическому восстановлению». После того как в результате парламентских и президентских выборов в Грузии (2012—2013) сменилась власть, а наиболее проблемный партнер Владимира Путина президент Михаил Саакашвили покинул свой пост, в повестку дня Москвы и Тбилиси встала нормализация двусторонних отношений. Однако Москва ограничила этот процесс «красными линиями» в виде статуса Абхазии и Южной Осетии, а также «тех сфер, в которых к этому готова грузинская сторона». При этом Российская Федерация в общении с западными партнерами (формат Совета Россия — НАТО) последовательно призывала США и их союзников признавать «новые реалии» в Закавказье.

В то же время следует отметить, что вопреки широко распространенному мнению об однозначной поддержке сепаратистов Кремлем российская политика за период, начиная с 1990-х гг. и заканчивая августовской войной 2008 г., претерпевала серьезные изменения. Так британский эксперт Оксана Антоненко, характеризуя российскую политику на абхазском направлении, справедливо назвала ее «многополюсной». Напомним, что после начала первой антисепаратистской операции в Чечне Российская Федерация перекрыла границу с Абхазией по реке Псоу, а в январе 1996 г. Совет глав государств СНГ при решающей роли России и Грузии принял решение «О мерах по урегулированию конфликта в Абхазии, Грузии». В этом документе было провозглашено прекращение торгово-экономических, транспортных, финансовых и иных операций с непризнанной республикой. В 1997 г. Россия для разрешения грузино-абхазского конфликта предложила формулу «общее государство», не принятую ни в Тбилиси, ни в Сухуми. И хотя блокада против Абхазии со стороны России была в 1999—2000 гг. подвергнута существенной ревизии, окончательно режим санкций против нее был свернут Москвой только в 2008 г., незадолго до «пятидневной войны» и признания де-факто двух государственных образований.

Впрочем, это же определение можно с неменьшим основанием отнести и к Южной Осетии. Политический курс Москвы по отношению к двум де-факто государствам определялся широким спектром проблем: внутриполитической ситуацией на российском Северном Кавказе, а также динамикой российско-грузинских, российско-американских отношений и международными контекстами. Лишь в августе 2008 г., после «пятидневной войны» с прямым вовлечением российских вооруженных сил в противостояние с грузинской армией, было принято решение о признании двух бывших автономий Грузии.

Вторая из базовых позиций РФ — участие в урегулировании приднестровского конфликта. В отличие от Абхазии и Южной Осетии здесь позиция Москвы основывалась на признании Приднестровской Молдавской Республики (ПМР) не как отдельного государственного образования, а лишь как стороны противостояния, а также на признании территориальной целостности и нейтралитета Республики Молдова и сохранении переговорного формата «5+2». В этом формате Молдова и Приднестровье — стороны конфликта, Россия и Украина — страны-гаранты, ОБСЕ — посредник, Евросоюз и США — наблюдатели.

Третья базовая позиция Российской Федерации — роль в разрешении нагорно-карабахского конфликта. На этом направлении Москва была в максимальной степени готова к интернационализации процесса мирного урегулирования. Российская Федерация наряду с США и Францией входила в состав Минской группы ОБСЕ. Президенты России, начиная с 2009 г. (саммит G-8 в Аквиле) совместно с главами других государств-посредников неизменно заявляли, что разделяют консенсус относительно так называемых «Базовых принципов» как основы для разрешения многолетнего противостояния. При этом Нагорно-Карабахская Республика (НКР) Москвой не признавалась. Более того, представители МИД РФ в ходе всех избирательных кампаний в этой непризнанной республике заявляли о ее непризнании и о поддержке территориальной целостности Азербайджана. Утратив с признанием Абхазии и Южной Осетии рычаги для влияния на внешнеполитический курс Грузии, российская власть стремилась балансировать между Ереваном и Баку. И в отличие от грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликта обе стороны, вовлеченные в нагорно-карабахское противостояние, были заинтересованы в российском посредничестве. Для Армении, участника интеграционных проектов с доминированием Российской Федерации (Организация договора о коллективной безопасности, ЕврАзЭС и Таможенный союз, к которому Ереван примкнул в сентябре 2013 года), посредничество Москвы было надежной гарантией невозобновления военных действий и рисков попытки реванша. Азербайджану же сотрудничество с Российской Федерацией позволяло обеспечить дистанцию от Запада, настроенного критически в отношении внутриполитической ситуации в республике (нарушения прав человека и авторитарного правления президента Ильхама Алиева).

При этом все непохожие позиции России по отношению к этнополитическим конфликтам объединяли следующие опасения:

— процесс возможного расширения НАТО на территорию бывшего СССР и попытки использования ресурсов Альянса руководством новых независимых государств для минимизации российского влияния;

— усиление кооперации между странами, вовлеченными в конфликт с Евросоюзом, без учета российских интересов в сфере безопасности.

Несмотря на имеющиеся различия в подходах к разрешению конфликтов, для Москвы постсоветское пространство рассматривалось как сфера особых жизненных интересов. Она была готова к кооперации с международными игроками там, где это не противоречило данным представлениям. Самая крупная после России страна СНГ Украина рассматривалась как «приоритетный партнер» на пространстве бывшего СССР и потенциально важный участник интеграционных проектов, инициируемых Москвой.

Крымский слом статус-кво: новые реалии и старые подходы

События революционного Майдана в Киеве, а также свержение власти Виктора Януковича кардинально изменили позицию Москвы по отношению к «приоритетному партнеру». Почувствовав опасения по поводу превращения «буферной Украины» в важного игрока на стороне США и их союзников (а также возможный пересмотр условий Харьковских соглашений 2010 г. по базированию российского Черноморского флота в Крыму, где сосредоточено до 80% всей флотской инфраструктуры), Россия пошла на слом существующего статус-кво. Это произошло путем присоединения Крыма к Российской Федерации (в ее составе появилось два новых субъекта) и нарушения Будапештского меморандума по статусу Украины и ее территориальной целостности. В случае с Крымским полуостровом Кремль не пошел по пути повторения абхазско-югоосетинского сценария (в статусе самопровозглашенного образования Крым просуществовал менее одной недели). И хотя в риторике Москвы присутствовала апелляция к защите «русского мира» (впервые после 1991 года внешнеполитический реализм стал дополняться национальным романтизмом), российское руководство неизменно акцентировало внимание на референдуме как основе решения об изменении статуса Крыма. В итоге был создан прецедент уже не просто признания бывших автономий в составе той или иной союзной республики, а их прямого включения в состав Российской Федерации. Внешнеполитические ставки были повышены, сделан новый шаг в сторону ревизионизма.

После изменения статуса Крыма началась эскалация конфликта на Юго-Востоке Украины (Донецкая и Луганская области), где в апреле 2014 г. были провозглашены две «народные» республики (ДНР и ЛНР). Несмотря на политическое вмешательство Российской Федерации и поддержку донбасских ополченцев, Москва воздержалась от официального признания этих двух самопровозглашенных образований. И даже от прямого признания результатов референдумов (11 мая 2014 г.) о статусе Донецкой и Луганской народных республик. В то же время, в феврале 2017 г. указом Президента РФ Владимира Путина были признаны документы и регистрационные знаки транспортных средств, «выданные гражданам Украины и лицам без гражданства, постоянно проживающим на территориях отдельных районов Донецкой и Луганской областей Украины». Именно такой формулировкой эти территории обозначены в Минских соглашениях, нацеленных на урегулирование вооруженного конфликта в Донбассе. Путинский указ стал своеобразным сигналом западным партнерам Москвы, что простого «ухода» из интересующего Россию региона не будет. Диалог возможен, и Москва продолжает увязывать его с Минскими соглашениями. Но если имплементация по-прежнему будет игрой в одни ворота и будет рассматриваться в Киеве, Вашингтоне и Брюсселе как эксклюзивная обязанность России, позиция Кремля, не исключено, будет ужесточаться.

Как бы то ни было, а действия Москвы на украинском направлении вызвали общественно-политический подъем в Приднестровье и в Южной Осетии. Руководство этих де-факто образований, а также общественные структуры внутри них надеялись на повторение «крымского сценария». В ходе югоосетинских парламентских выборов (8 июня 2014 года) победу одержала партия «Единая Осетия», а ее лидер Анатолий Бибилов выиграл президентскую кампанию в апреле 2017 года. Команда нового югоосетинского президента последовательно выступала за реализацию проекта объединения республики с Северной Осетией под эгидой и в составе Российской Федерации. Однако после своего президентского триумфа Бибилов подверг определенной ревизии свои подходы. Под занавес 2017 года он заявил, что, поскольку его республика — единственная, кто признал независимость двух донбасских образований, объединение с Россией в силу этих условий следует отложить. При этом сама необходимость вхождения в состав РФ не ставится под сомнение.

Несколько иная ситуация сложилась в Абхазии. В отличие от приднестровского и югоосетинского проектов, нацеленных на интеграцию с Россией, абхазское руководство по-прежнему сохраняет интерес к строительству собственного национального государства (другой вопрос, насколько подобные планы реализуемы). Однако в ходе внеочередных президентских выборов в Абхазии (24 августа 2014 г.), вызванных массовыми выступлениями оппозиции (27 мая) и отставкой прежнего главы республики Александра Анкваба, победу одержал Рауль Хаджимба, лидер «Форума народного единства Абхазии», выступающий за углубление военно-политической кооперации с Российской Федерацией и практически полное замораживание контактов с Грузией. В марте 2017 года его сторонники получили большинство в абхазском парламенте

Ключевыми событиями в политической жизни Абхазии и Южной Осетии стало подписание договоров между этими республиками и Россией. Российско-абхазский Договор «О союзничестве и стратегическом партнерстве» был подписан 24 ноября 2014 года, а российско-югоосетинский «Договор о союзничестве и интеграции» — 18 марта 2015 года. И хотя оба документа зафиксировали растущее военно-политическое присутствие Москвы в двух частично признанных республиках, их нельзя назвать в полной мере новой вехой. Они формально закрепили тот расклад, который обозначился в августе 2008 года, когда Москва из статуса участника переговорного процесса перешла в разряд патрона и гаранта безопасности Абхазии и Южной Осетии.

Вместе с тем, наряду с общими чертами, эти два договора имеют свои особенности. В абхазском случае присутствовала следующая коллизия: противоречие между стремлением к осуществлению собственного национально-государственного проекта и растущей зависимостью от российской военной и финансовой помощи. Абхазская сторона стремилась подвергнуть документ ревизии с целью сохранения преференций для себя (например, россияне не обрели права на получение абхазского гражданства, из названия документа было исключено слово «интеграция»). Югоосетинская же сторона была, напротив, заинтересована в максимальной интеграции с Российской Федерацией вплоть до вхождения в ее состав (по примеру Крыма). Эти различия объясняются фундаментальным расхождением двух проектов. Как уже было сказано, если Абхазия стремится к сохранению своей государственности (при российских военно-политических гарантиях), то Южная Осетия рассматривает независимость не как самоцель, а как переходный этап к объединению с Северной Осетией под эгидой России.

В июле 2015 года югоосетинскими пограничниками (при поддержке России) была проведена установка новых пограничных знаков на линии Хурвалети — Орчосани, в результате чего кусок стратегически важного нефтепровода Баку — Супса оказался под контролем Цхинвали. В настоящее время пограничный пост Южной Осетии располагается всего в 450 метрах (!) от автомагистрали общекавказского значения, связывающей Азербайджан, Армению и Восточную Грузию с ее собственными черноморскими портами и Турцией. Однако Россия в то же время последовательно уклоняется от постановки вопроса об изменении нынешнего статуса Южной Осетии и о возможном пополнении государства путем присоединения нового субъекта. Несмотря на регулярные инициативы о вхождении в состав (они выдвигались наиболее активно в 2016 году), прежний подход, основанный на де-юре признании независимости двух бывших автономий Грузинской ССР, продолжает работать.

Тем не менее, Москва не пошла по пути мультипликации крымского сценария. Ввиду резкого обострения отношений между Москвой и Киевом серьезно ухудшилось положение Приднестровья (не имеющего общей границы с Россией, но граничащего с Одесской областью Украины) в транспортно-логистическом, политическом и экономическом отношениях. В этой ситуации Российская Федерация опасается «разморозки» конфликта, включая и эвентуальную военную конфронтацию, и полную деградацию переговорного процесса, что заставило бы жестко реагировать, а значит, и подвергаться дополнительным рискам (от экономических санкций до вовлечения в вооруженное противоборство). В новых условиях Россия предполагает сохранять определенное пространство для маневра, ставя свои возможные действия в зависимость от вероятных шагов своих партнеров по формату «5+2». Так еще 20 октября 2014 г. глава МИД РФ Сергей Лавров на открытой лекции по внешнеполитическим вопросам заявил: «Если Молдова теряет свой суверенитет и поглощается другой страной или если Молдова меняет свой военно-политический статус на блоковый с нейтрального, то приднестровцы имеют полное право принять решение о своем будущем самостоятельно. И мы будем эту базовую позицию, с которой все согласились, с которой все началось, отстаивать».

При этом и Киев, и Кишинев предпринимают попытки «выдавить» Москву из мирного процесса как посредством дискредитации российской миротворческой операции, так и посредством создания барьеров для снабжения ОГРВ (объединенной группировки российских войск — наследницы 14-й армии) в Приднестровье. Молдавский Конституционный суд 4 мая 2017 года постановил признать Приднестровье оккупированной территорией, фактически игнорируя Соглашение от 21 июля 1992 года «О принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдова». Мирное урегулирование, на которое четверть века назад соглашался и Кишинев, предполагало фактическое отчуждение части молдавского суверенитета над левым берегом Днестра (а также большей частью правобережных Бендер). В июле 1992 года в зону вооруженного конфликта были введены миротворцы. Для наблюдения за выполнением условий мира была создана Объединенная контрольная комиссия (ОКК) из представителей Молдовы, Российской Федерации и ПМР. При этом наиболее важные решения должны были приниматься на основе консенсуса.

Сегодня Кишинев, видя растущие проблемы в отношениях между Украиной и Российской Федерацией (а Приднестровье, напомню, граничит не с Россией, а имеет порядка 400 км границы на украинском направлении), готов к ужесточению своих позиций. В декабре 2017 года в фокусе информационного внимания оказался проект правительства Республики Молдова, посвященный путям и методам реинтеграции Приднестровья в общее политико-правовое пространство единой страны. Одним из центральных положений этого документа является идея об «интернационализации мирного урегулирования» и трансформации миротворческой операции в международный полицейский формат. Но даже в этом контексте до сих пор Москва не включает в повестку дня вопрос об официальном признании Приднестровья. Не ставится под сомнение и территориальная целостность Молдовы. Впрочем, нельзя сбрасывать со счетов выборы в парламент этой страны. Они состоятся в 2018 году. Поскольку Молдова — парламентская республика, исход именно этой кампании предопределит основные политические расклады в ней, равно как и внешнеполитические приоритеты Кишинева на ближайшие годы.

Особая статья — Нагорный Карабах. В апреле 2016 года ситуация вдоль линии соприкосновения конфликтующих сторон резко обострилась. За 22 года с момента вступления в силу Соглашения о бессрочном прекращении огня (12 мая 1994 года) произошло самое крупное вооруженное столкновение с использованием танков, авиации и крупнокалиберной артиллерии. И хотя после четырех дней боестолкновений начальники генеральных штабов Армении и Азербайджана при посредничестве России подписали в Москве перемирие, напряженность в зоне конфликта сохраняется (режим прекращения огня нарушается постоянно), а ни один из статусных вопросов, как и проблема беженцев, по-прежнему не решены. И угроза повторения апрельских событий сохраняется. Не прекращаются и вооруженные инциденты меньшей интенсивности. Самыми опасными стали столкновения вдоль армяно-азербайджанской границы в декабре 2016 года, а также на линии соприкосновения сторон в Нагорном Карабахе в феврале, мае, июне и октябре 2017 года.

Во многом это стало возможным из-за растущего противостояния России и стран Запада, которые в урегулировании именно этого конфликта многие годы успешно сотрудничали. Тем не менее, с начала украинского кризиса стали ощущаться стремления каждой из участниц Минской группы ОБСЕ к проведению собственной миротворческой деятельности. К таковым можно отнести выступление американского дипломата Джеймса Уорлика. Его «элементы урегулирования» были представлены как план правительства США в мае 2014 года. В этом же ряду — трехсторонняя встреча президентов РФ, Армении и Азербайджана в Сочи в августе, переговоры глав двух кавказских республик с госсекретарем Джоном Керри в рамках саммита НАТО в Ньюпорте в сентябре, а также встреча президентов Армении и Азербайджана при посредничестве французского президента Франсуа Олланда в ноябре 2014 года. Репутация Минской группы как некоего единого координационного посреднического центра серьезно пошатнулась, хотя никакого иного формата посредничества не предложено. Более того, посредники проявили солидарность и в период апрельской эскалации 2016 года, и после нее. Так 9 апреля они сделали заявление, в котором обозначили три основных элемента урегулирования конфликта в Нагорном Карабахе. В отличие от «обновленных Мадридских принципов», рассматриваемых в качестве фундаментальной основы мирного процесса, эти «апрельские тезисы» носят более общий характер и включают в себя «неиспользование силы, право народа на самоопределение и территориальную целостность». По оценкам сопредседателей, все эти три элемента обладают одинаковой приоритетностью1 .

Тем не менее, в конце 2015 года к факторам дополнительного риска для нагорно-карабахского конфликта добавилась российско-турецкая конфронтация. Сложность (и опасность) этой проблемы определяется прежде всего мощными взаимосвязями закавказских стран — участниц конфликта с Турцией и Российской Федерацией. И если для Баку Анкара — это стратегический союзник, осуществляющий взаимодействие по широкому спектру вопросов от энергетики до обороны и безопасности, то для Еревана — стратегический противник, закрывающий одну из четырех сухопутных границ — выходов Армении во внешний мир. Москва же, напротив, — важнейший военно-политический партнер Еревана (102-я база российских вооруженных сил расположена в Гюмри на армяно-турецкой границе). Улучшение отношений между Российской Федерацией и Турцией в июне 2016 года стало определенным дополнительным фактором удержания ситуации в Нагорном Карабахе от новой, более масштабной «разморозки».

Однако, несмотря на эти изменения и даже самую масштабную за 22 года военную конфронтацию в зоне конфликта, российское руководство принципиально не поменяло ни одного из своих прежних подходов к карабахскому урегулированию (статус НКР, роль Минской группы и участие в ней). Оно лишь сделало незначительную коррекцию, фактически выступив за дополнение переговорного формата трехсторонними встречами с участием лидера РФ. Впрочем, после встречи в Сочи в 2014 году эта идея не была последовательно реализована. Ее, скорее, можно рассматривать как некую декларацию о намерениях, которая, не исключено, еще получит продолжение.

В поисках адекватного реагирования

Таким образом, принципиальные изменения в российско-украинских отношениях, а также растущая конфронтация Российской Федерации и Запада не повлекли за собой тотального слома прежних подходов Москвы к постсоветским конфликтам. Эти подходы по-прежнему определяются не столько универсальными схемами, сколько индивидуальными позициями. Там, где Москва чувствует угрозу выгодному ей статус-кво (как это было в Абхазии и в Южной Осетии в 2008 или в Крыму в 2014 году), она играет на обострение и обращается к ревизионистским инструментам. Там же, где сохраняется надежда на удержание имеющегося сегодня статус-кво (случай с Приднестровьем, Нагорным Карабахом, Абхазией и Южной Осетией после 2008 года), Москва не спешит менять правила игры.

Так, в случае с приднестровским конфликтом Россия надеется на внутриполитический раскол в молдавском истеблишменте, неэффективность проевропейской коалиции, наличие пророссийского электората как в республике в целом, так и в отдельных регионах страны (Гагаузская автономия), и поэтому лишь выражает обеспокоенность украинскими оборонительными приготовлениями на де-факто границе с непризнанным Приднестровьем и запретом Киева на военный транзит из Российской Федерации в непризнанную республику, но не пытается выйти из имеющегося переговорного формата или ускорить процедуру официального признания ПМР.

После ухода от власти Саакашвили Москва заинтересована в прагматизации отношений с Грузией (особенно по вопросам безопасности в северокавказском пограничье). Отсюда и нежелание форсировать ирредентистские2 устремления югоосетинского руководства. Свой прежний курс на балансирование между Арменией и Азербайджаном Россия также поддерживает, опасаясь утраты влияния в обеих странах после случая с Грузией в 2008 году. При этом Баку может быть использован как возможная площадка для выстраивания прагматических отношений с Турцией.

Следовательно, доминирующей мотивацией Кремля является не некая идеологическая программа или всеобъемлющая геополитическая стратегия, а реагирование на изменяющиеся обстоятельства (эрозию постсоветского пространства, проникновение новых игроков, опасение утратить свое влияние). Однако, как бы ни планировал Кремль свои диверсифицированные подходы, они объединены опасением утраты позиций на постсоветском пространстве, которое по-прежнему мыслится в качестве зоны жизненно важных интересов России. Но главными недостатками самой этой защиты являются дефицит стратегии и приоритет реактивных тактик в решении имеющихся или вновь возникших конфликтов.

На сегодняшний день самыми опасными с военной точки зрения являются конфликты в Донбассе и в зоне нагорно-карабахского конфликта (к ней примыкает и армяно-азербайджанская госграница за пределами Карабаха). На этих направлениях России и Западу крайне важно продемонстрировать готовность к солидарной ответственной деятельности как по минимизации инцидентов на линии соприкосновения, так и по активизации мирного процесса. И в этом плане был бы крайне важен некий символический жест, демонстрирующий готовность представителей России и Запада к продолжению усилий по поиску мирного решения. Но если по Карабаху кооперация продолжается несмотря ни на что, то по Донбассу Москва и Вашингтон расходятся диаметрально. В контексте решений о передаче вооружений Киеву (даже если их эффективность не будет столь высока, как уверяет украинская сторона) сближение позиций выглядит практически нереальным. При таких обстоятельствах «заморозка» конфликта выглядит едва ли не как идеальный выход, хотя и тактический по сути.

В описанных выше условиях чрезвычайно важной задачей представляется недопущение критического обвала двусторонних российско-грузинских отношений. Базовым приоритетом текущего момента представляется сохранение Женевских дискуссий как канала взаимодействия между участниками неразрешенных конфликтов и всеми игроками, вовлеченными в мирный процесс.

Для приднестровского противостояния необходима активизация переговорного процесса и в формате «5+2» и в двусторонних отношениях (Москва—Кишинев, Москва—Тирасполь, Москва—Брюссель). При этом помимо статусных вопросов крайне важно сосредоточиться на гуманитарных аспектах во взаимоотношениях между двумя берегами Днестра.

Однако в сегодняшних условиях прогресс в урегулировании всех этнополитических конфликтов невозможен без учета украинского фактора. Кризис на Украине обнажил не только проблемы постсоветского пространства, но и уязвимость европейской и международной безопасности. Стало очевидно, что конфронтация Запада и России и продолжение «игры с нулевой суммой» ведут к усугублению нестабильности на постсоветском пространстве. В этой ситуации Западу и России крайне важно выйти из состояния «заложников» конфликта на Украине, перейдя к содержательной дискуссии как по положению дел в этой стране, так и по другим неурегулированным противостояниям. Без этого любой постсоветский конфликт обречен на подвешенное состояние, при котором стороны, вовлеченные в него, будут наблюдать за балансом сил в противостоянии Запада и России, а не стремиться к достижению компромиссов. Решение этой задачи не может отменить даже нынешняя конфронтация, которую все чаще называют «холодной войной-2».

____________

1 Минская группа ОБСЕ заявила о трех принципах урегулирования карабахского конфликта //http://www.kavkaz-uzel.ru/articles/280576/ 9 апреля 2015 г.

2 Ирреденизм — политика государства, партии или политического движения по объединению народа, нации, этноса в рамках единого государства.

Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 28 апреля 2018 > № 2590595 Сергей Маркедонов

Всего за один рубль выкупает «Газпром» 25% компании «Газпром – Южная Осетия».

Компании «Газпром – Южная Осетия» будет передано все имущество республики в области газоснабжения.

«Газпром» выкупит за 1 российский рубль 25% минус одну акцию компании «Газпром – Южная Осетия» у правительства республики, говорится в проекте межправсоглашения Москвы и Цхинвала, опубликованном на официальном портале правовой информации. Проект соглашения утвержден премьер-министром РФ Дмитрием Медведевым.

Компании «Газпром – Южная Осетия» будет передано все имущество республики в области газоснабжения – транспортировки, распределения, хранения и реализации газа. Она получит также исключительное право на импорт газа.

Южная Осетия гарантирует, что в течение 35 лет «дочка» газового холдинга будет получать изменяемые ежегодно тарифы, которые обеспечат доходность (IRR) на уровне 12% годовых.

Пленарное заседание съезда Российского союза ректоров.

Владимир Путин посетил Санкт-Петербургский политехнический университет Петра Великого, где принял участие в пленарном заседании XI съезда Российского союза ректоров.

На повестке дня съезда – вопросы развития единого образовательного пространства, построения стратегии научно-технологического развития России, взаимодействия университетов со школами и обществом, а также международные аспекты деятельности российских университетов. К участию в мероприятии приглашены около 600 ректоров отечественных и зарубежных вузов.

По окончании пленарного заседания глава государства посетил Научно-исследовательский корпус Санкт-Петербургского политеха, ознакомился с передовыми разработками СПбПУ, осмотрел макет создаваемой на базе вуза технологической долины.

* * *

Стенографический отчёт о пленарном заседании съезда Российского союза ректоров

В.Путин: Добрый день, уважаемые друзья, коллеги! Уважаемый Виктор Антонович!

Очень рад приветствовать всех вас в Санкт-Петербургском Политехническом университете, основанном Сергеем Юльевичем Витте в период бурного промышленного, экономического роста, «первой индустриализации» России на рубеже XIX–XX веков, когда стране были жизненно необходимы собственные технологии и современные, передовые кадры. Как ректор говорил, когда председателем попечительского совета университета был министр финансов, были самые лучшие времена.

С 2000 по 2016 год расходы консолидированного бюджета на высшее образование увеличились с 24,4 до 523,3 миллиарда рублей. Увеличены зарплаты преподавателей и научных работников, созданы лаборатории и исследовательские центры в вузах.

Но я сегодня предлагаю в стенах этого выдающегося учебного заведения обсудить задачи высшей школы на современном этапе нашего развития, обменяться мнениями: что могут и должны сделать вузы для достижения технологического прорыва, для мощного движения России вперёд, о чём мы всё время в последнее время говорим.

При этом сразу же хочу сказать: хотел бы, конечно, услышать от вас, уважаемые коллеги, не только постановку проблемных вопросов, что само собой разумеется, естественно, но в том числе и прежде всего, может быть, конкретные, содержательные предложения.

Отмечу, что начиная с 2000 года расходы государства на высшее образование в реальном выражении – я хочу это подчеркнуть, именно в реальном выражении – выросли более чем в четыре раза. С 2000 по 2016 год расходы консолидированного бюджета на высшее образование увеличились с 24,4 миллиарда рублей до 523,3 миллиарда рублей, то есть это [в реальном выражении] в 4,2 раза больше.

Были увеличены зарплаты преподавателей и научных работников, созданы лаборатории и исследовательские центры в вузах, в том числе с участием ведущих зарубежных учёных.

Отмечу растущий вклад высшей школы в науку, в создание новых технологий, в реализацию и обеспечение квалифицированными кадрами проектов самого разного уровня.

Всё это уже даёт отдачу, и прежде всего отмечу растущий вклад высшей школы в науку, в создание новых технологий, в реализацию и обеспечение квалифицированными кадрами проектов самого разного уровня: от общенациональных до региональных и муниципальных.

Мы видим реальные достижения отечественной высшей школы, это показатель происходящих здесь перемен, и их динамика должна, безусловно, нарастать.

Вузы, университеты призваны стать центрами развития технологий и кадров, настоящими интеллектуальными локомотивами для отраслей экономики и наших регионов.

Уважаемые коллеги, Сергей Витте, о котором я уже вспоминал, говорил: правильно поставленный университет есть самый лучший механизм для научного развития. Эти слова звучат актуально и сегодня.

Конечно, у нас есть – и мы этим гордимся – уникальная система Академии наук, система её институтов. Но России, её экономике, всем сферам жизни нужна и сильная вузовская наука. И хочу подчеркнуть: активная научная деятельность не может быть сосредоточена лишь в отдельных научно-образовательных центрах или субъектах Федерации, строиться изолированными «островками». Это принципиально важно для России с её огромной, необъятной территорией, уникальным человеческим потенциалом.

Повторю, по всей стране вузы, университеты призваны стать центрами развития технологий и кадров, настоящими интеллектуальными локомотивами для отраслей экономики и наших регионов.

Вокруг высших учебных заведений должны формироваться сообщества людей, увлечённых идеями технологического прорыва. В этой связи считаю необходимым выстроить региональные модели взаимодействия новаторов, высокотехнологичных компаний, предприятий, и сделать это, конечно, можно в том числе и на площадках высших учебных заведений.

В российской высшей школе уже сформировалось ядро действительно сильных высших учебных заведений. Однако наряду с этим многие вузы и в столичных городах, и в регионах зачастую не демонстрируют способности решать серьёзные задачи, не готовы к обновлению.

И конечно, по всей стране нужно создавать комфортную среду для технологического предпринимательства. Важно, чтобы вузы, бизнес, наши академические институты объединяли свои возможности для реализации масштабных технологических задач, работали по долгосрочным приоритетным направлениям, которые были обозначены и в Послании Федеральному Собранию. А это прежде всего прорывные изменения в качестве жизни наших людей, в развитии экономики, социальной сферы. Для этого нам потребуются новые медицинские, промышленные, цифровые и прочие технологии, передовые и эффективные решения по защите экологии и созданию комфортной безопасной среды в городах и населённых пунктах вообще. Словом, нужны будут нестандартные идеи и новации во всех сферах.

Мы обязательно будем и дальше поддерживать вузы, которые активно, успешно занимаются исследованиями и разработками. Продолжим обновлять их технологическую, приборную базу, содействовать привлечению к совместной работе наших соотечественников и ведущих учёных за рубежом, преподавателей.

Что хотел бы здесь особо отметить, уважаемые коллеги.

Нам критически важно сконцентрировать ресурс на поддержке талантливых, целеустремлённых исследователей и преподавателей, создать такие условия, чтобы лучшие отечественные и зарубежные учёные, перспективные выпускники вузов стремились работать в российской высшей школе.

В российской высшей школе уже сформировалось ядро действительно сильных высших учебных заведений, университетов. Среди них, конечно, МГУ (Московский государственный университет), это Петербургский университет, федеральные и национальные исследовательские университеты. Формируется сеть опорных высших учебных заведений в субъектах Российской Федерации.

Однако наряду с этим многие вузы и в столичных городах, и в регионах зачастую не демонстрируют способности решать серьёзные задачи, не готовы к обновлению в соответствии с теми глобальными изменениями, которые происходят в науке и технологиях, во всех сферах жизни. Попытки изменить ситуацию часто сводятся к благим пожеланиям, написанию очередных и, прямо скажем, достаточно умозрительных, оторванных от реальности программ и просьбам просто дать побольше денег.

Я не случайно вспоминал Витте как министра финансов. Конечно, очень хорошо «прислониться» к Министерству финансов. Это ясно. Но ясно также и другое. Проблемы – а вы это хорошо знаете – далеко не только в объёмах финансирования. Главный вопрос – это грамотный, современный подход к организации, постановке самого дела и, конечно же, в кадрах.

Было бы правильно, чтобы именно в вузах были выстроены лучшие условия для стартапов, они могут стать первым шагом к созданию успешных высокотехнологичных компаний.

Я очень просил бы Российский союз ректоров, наши ведущие высшие учебные заведения продолжить работу над эффективными механизмами повышения профессионального уровня научного и педагогического состава отечественных вузов.

Отдельно остановлюсь и на деятельности аспирантуры, целью которой как раз и является подготовка кадров для высшей школы и академического сектора науки. О каком решении этих задач можно говорить, если сегодня лишь только 14 процентов аспирантов выходят на защиту своевременно? А что делают всё это время остальные? Каких результатов они достигают? Где они продолжают свою деятельность? Выходят ли они в конечном итоге на защиту? При этом и кандидатских, и докторских, особенно в гуманитарных дисциплинах, защищается у нас много. Но если посмотреть на их научное значение, то часто возникают вопросы.

Что хотел бы здесь сказать. У нас есть хорошая практика открытых конкурсов, в ходе которых распределяются гранты, в том числе для молодых исследователей. Если у аспиранта или его научного руководителя есть серьёзные, осознанные намерения заниматься наукой, а не получать степень для анкеты, пусть они участвуют в таких конкурсах, предлагают работы по приоритетам научно-технологического развития страны.

Хотел бы ещё раз подчеркнуть, нам критически важно сконцентрировать ресурс на поддержке талантливых, целеустремлённых исследователей и преподавателей, создать такие условия, чтобы лучшие отечественные и зарубежные, прежде всего молодые, учёные, перспективные выпускники вузов, конечно же, стремились работать в российской высшей школе.

Чтобы у талантливых и мотивированных молодых людей, независимо от их места жительства, доходов родителей, были возможности для получения высшего образования, предлагаю реализовать в стране дополнительную программу строительства студенческих общежитий.

Настоящий вуз не только даёт студентам знания и навыки, он готовит кадры, способные задавать интеллектуальную, научную, технологическую повестку развития всей страны. Следует поощрять стремления студентов-аспирантов к созданию и внедрению собственных разработок. При этом вузы могут готовить целые проектные команды, которые способны конструировать сложные инженерно-технологические системы. Я помню, как мы долго спорили и в конце концов приняли правильное решение по поводу того, чтобы создавать небольшие предприятия, прежде всего, конечно, высокотехнологичные, при вузах. Я считаю, что мы приняли правильное решение в конце концов, отбросили всякую административно-показную шелуху. Но нужно эти направления развивать дальше.

Думаю, было бы правильно, чтобы именно в вузах были выстроены лучшие условия для стартапов, они могут стать первым шагом к созданию успешных высокотехнологичных компаний. Вы знаете, было бы очень здорово, если бы вы смогли такую работу двинуть. Тогда вот эта сфера деятельности у нас широко развивалась бы по всей стране, что чрезвычайно важно. Для этого в принципе у нашей молодёжи есть и отличный потенциал. Я, пользуясь возможностью, хотел бы поздравить команду Московского государственного университета с недавней безоговорочной победой на чемпионате мира по программированию. Аплодисменты где? (Смех. Аплодисменты.)

Это студентам аплодисменты. Думаю, они это заслужили. Я напомню, в апреле 2018 года российские студенты в седьмой раз подряд, в седьмой раз подряд, а вообще с 2000 года уже в тринадцатый раз выиграли чемпионат мира по программированию.

В ближайшие годы нам предстоит значительно повысить уровень всего отечественного образования. Речь о совершенствовании программ и росте квалификации преподавателей дошкольных учреждений, школ, колледжей, техникумов.

Чтобы у талантливых и мотивированных молодых людей, независимо от их места жительства, доходов родителей, были возможности для получения высшего образования, предлагаю реализовать в стране дополнительную программу строительства студенческих общежитий, мы должны будем это обязательно сделать, современных комфортных кампусов. (Аплодисменты.) И новому Правительству совместно с регионами, вузами необходимо будет глубоко и детально проработать все аспекты такой программы. Конечно, опять всё в деньги упирается, но для этого нужно будет деньги найти. И новое Правительство должно будет это сделать.

Далее. Нам нужны современные подходы к формированию единого образовательного пространства. Сегодня требования времени, тенденции в экономике, науке, на рынке труда таковы, что у молодых людей должна быть возможность выстраивать собственные образовательные траектории, получать, интегрировать знания и навыки из разных областей, а для этого нам, конечно, нужно снимать границы между разными уровнями системы образования. То есть одарённый школьник, например, сможет проходить вузовскую программу, участвовать в исследованиях наряду с аспирантами, а студент колледжа – осваивать курсы прикладного бакалавриата.

Хочу сказать, что у Жореса Ивановича Алфёрова в принципе выстроена такая работа, я уже много лет назад был, здорово сделано, прямо завидно. Я считаю, что многие коллеги могли бы познакомиться с тем, как Жорес Иванович выстроил эту работу. Вам спасибо, Жорес Иванович. (Аплодисменты.)

И ещё одна тема, о которой я хотел бы сказать особо. В ближайшие годы нам вместе предстоит значительно повысить уровень всего отечественного образования. Речь о совершенствовании программ и росте квалификации преподавателей дошкольных учреждений, школ, колледжей, техникумов, о дальнейшем развитии дополнительного образования и профориентации, системе поиска и поддержки талантов. Рассчитываю, что вузы примут самое активное участие в этой масштабной работе, от которой зависит, безусловно, будущее страны, успех всего подрастающего поколения.

Уважаемые коллеги! Мы ставим очень сложные задачи перед отечественными вузами и рассчитываем, что они будут повышать свою эффективность и конкурентоспособность, избавляться от устаревших, отживших подходов. Ещё раз хотел бы повторить, России нужна сильная высшая школа, которая устремлена в будущее. Только так мы сможем добиться прорыва в национальном развитии.

Благодарю вас за внимание.

В.Садовничий: Глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Глубокоуважаемые коллеги!

Мы собрались на XI съезд Российского союза ректоров.

В работе съезда принимают участие около 600 ректоров и президентов университетов России, а также ректоры университетов разных стран мира: Азербайджана, Армении, Абхазии, Белоруссии, Иордании, Ирана, Казахстана, Китая, Ливана, Приднестровья, Словении, Южной Осетии, Японии – около 50 зарубежных гостей.

Добро пожаловать на наш съезд, уважаемые коллеги!

Ещё раз хочу сказать, что нам оказана большая честь, в работе съезда принимает участие Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин. Мы благодарны нашему Президенту за постоянное внимание к вопросам образования в нашей стране и за непосредственное участие во встречах с представителями ректорского корпуса, корпусов системы образования. И эти встречи стали хорошей традицией.

Владимир Владимирович, спасибо Вам ещё раз за нашу встречу.

В.Путин: Спасибо за приём.

В.Садовничий: Перед началом нашего заседания прошла работа пяти секций. На них были глубоко обсуждены вопросы университетского образования. Модераторы секций доложат итоги этих обсуждений.

На прошлом, десятом съезде Российского союза ректоров Вы, глубокоуважаемый Владимир Владимирович, подняли ряд вопросов, важных для высшей школы. Вы дали нам ряд поручений, важных для страны в целом. Они касались независимой оценки качества образования, создания национального университетского рейтинга, возможностей использования федерального имущества, закреплённого за вузами на праве оперативного управления. Был ряд поручений, касающихся жизни университетов, деятельности спортивных клубов.

За прошедший период наш ректорский корпус, российские университеты провели определённую работу, и я рад объявить, что эти поручения выполнены, а о некоторых я скажу подробнее.

Сразу кратко хотел бы остановиться на одном поручении, Владимир Владимирович, Вашем, связанном с отстаиванием интересов российской системы образования, её позицией в международном масштабе. Речь идёт о создании независимого международного рейтинга университетов. Российский союз ректоров разработал и создал Московский международный рейтинг «Три миссии университета». Это образование, наука и общество.

Что важно? Разработав принципы оценки деятельности университетов мира, мы пригласили более 20 экспертов из разных стран. Были эксперты из Канады, Соединённых Штатов, Великобритании, Индии, Китая и других. Они изучили и поддержали наш подход. Рейтинг действует, он проведён. По его оценкам, в топ-100 вошли университеты из 39 стран, а от России – 13 университетов.

Это существенно отличается от других показателей рейтинговых агентств. Тем самым мы дали другую оценку российской системе образования, мы показали её по-настоящему высокий уровень. Московский международный рейтинг «Три миссии» уже признан в мире, он предложил свои правила игры на том поле, где до сих пор играли по другим правилам и, соответственно, присуждали другие призовые места.

Уважаемые коллеги, что такое университетская Россия сегодня? Это более 800 образовательных организаций, в том числе два классических университета, 10 федеральных, 29 национальных исследовательских, 17 из них – технического профиля. Это 260 тысяч человек профессорско-преподавательского состава и почти 200 тысяч специалисты высшей квалификации – кандидаты и доктора наук. Это 4 миллиона студентов, 83 тысячи аспирантов. Из общей численности аспирантов в России – 92 тысячи. Таким образом, 90 процентов аспирантуры находится в университетах. Это огромный интеллектуальный потенциал. И главное, этот потенциал непрерывно пополняется молодыми и талантливыми студентами и аспирантами.

25 лет в России действует наша организация, Российский союз ректоров. За эти годы она стала неотъемлемой частью нашей системы образования. Мы активно участвуем в законотворческой деятельности, взаимодействуем с Государственной Думой, Советом Федерации, обсуждаем проекты многих законов, они проходят экспертизу в Союзе ректоров, у нас созданы региональные советы ректоров, и там тоже идёт соответствующее обсуждение.

Мы взаимодействуем с ведущими госкорпорациями, объединениями работодателей и бизнесом, продолжаем развивать созданную нами систему интеллектуальных соревнований детей и молодёжи, поиска талантливых ребят. В олимпиадах школьников, возглавляемых нами и проводимых ежегодно, принимают участие 2 миллиона школьников, начиная с первого класса мощная система интеллектуальных соревнований.

С нашим участием были учреждены общественные организации, российские студенческие отряды, футбольная лига, спортивные ассоциации. Мы поддерживаем сейчас важный проект волонтёрских проектов и социально значимых инициатив в нашем обществе.

Конечно, я сказал далеко не обо всём, это заняло бы много времени. Но сегодня мы не только оглядываемся на пройденный путь, а он был непростой. Мы прошли через трудные испытания, безусловно, с достижениями и успехами, были и кризисные моменты, и далеко не всё нам удалось. Есть проблемы, которые ждут решений, некоторые кажутся вообще трудноразрешимыми. Но, может, здесь уместно привести слова Конфуция, который сказал: когда вам покажется, что цель недостижима, не изменяйте цель, а изменяйте свой план действий. Вот XI съезд Союза ректоров и призван наметить план действий на будущее. Наш план – это ответ и на вызовы, которые поставила перед нами жизнь. Они разные по масштабам, но ни один не должен быть без ответа. Это глобальные вызовы информационного общества, как например, наступление цифровой эры, это задачи, актуальные для нашей огромной страны (Владимир Владимирович об этом сказал) с учётом современных геополитических условий, а также это наши профессиональные задачи, касающиеся нашего сообщества, нашей работы.

Я начну с глобального. Система информационного уклада или информационной революции имеет самое непосредственное отношение к нашей основной деятельности. Сегодня нельзя говорить о развитии образования, не учитывая этого фактора. Мы живём в уникальный период истории человечества. У математиков есть термин для его описания – это сингулярность. Речь идёт о всё более ускоряющихся и всё менее предсказуемых изменениях технологической и социальной реальности. Окружающая нас среда становится всё более цифровой. В опубликованном в прошлом году аналитическом докладе международной экспертной группы Digital McKinsey «Цифровая Россия: новая реальность», так назывался доклад, отмечалось, что цифровая экономика в России растёт быстрыми темпами. С 2011 по 2015 год она выросла в восемь с половиной раз, это быстрее, чем рост экономики в целом в России. И этот рост цифровой экономики обеспечил четверть прироста ВВП. Но потенциал не исчерпан, и мы обязаны его использовать.

Менее года назад на экономическом форуме в Санкт-Петербурге Вы, Владимир Владимирович, сказали, я хочу процитировать, такую фразу: цифровая экономика изменяет формат образования, необходимо серьёзно усовершенствовать систему образования на всех уровнях: от школы до высших учебных заведений. И дальше Вы поставили вопрос: что все эти изменения означают для образования, для молодёжи, для нас с вами? Вопрос. Действительно, на наших глазах кардинально меняется сама философия и даже идеология образования, чему учить, для чего учить. Ведь мы порой не знаем, какие профессиональные знания или какие навыки понадобятся нашим будущим студентам, поколению Z, которое с детства прекрасно адаптировано к современной технологической среде. Очевидно, мы должны дать те базовые фундаментальные знания, с помощью которых можно будет заниматься и той профессиональной деятельностью, о которой мы сегодня даже не знаем. И это совсем новые задачи в области образования и профориентации.

Наш вывод. Главное – научить учиться, научить мыслить. Главное – это фундаментальные знания. Как это сделать? Вопрос. Какова роль сегодня учителя, преподавателя?

Известны слова философа и педагога, который прожил 100 лет, Джона Дьюи. Он сказал: «Мы лишаем детей будущего, если продолжаем учить сегодня так, как учили вчера».

Продолжим вопросы. Каким должен быть учебник? Ясно, что надо использовать в образовательных целях новые цифровые возможности: гипертекст, инфографику, интерактивный формат и так далее. Но как отказаться от наследия Гутенберга? Или Шекспиру и Пушкину всё-таки лучше живётся в книге, чем на экране монитора?

А вспомним недавнюю «Библионочь» в Москве, когда в одну ночь 70 тысяч человек пришли в библиотеки, книжные магазины, потому что они любят книгу, которая остаётся в ряду безусловных ценностей.

Но вместе с тем три четверти студентов проводят погружёнными в цифровую среду. И чем она наполнена? Продуктами сомнительного содержания или авторитетными, проверенными ресурсами, созданными ведущими профессорами ведущих университетов. Разве можно полностью отказаться от преподавателя, наставника, особенно от его воспитательной роли? Ведь мы получаем от наших учителей не только знания, но и отрабатываем навыки педагогического труда. Мы перенимаем манеру изложения, приёмы и передаём это по наследству своим ученикам.

Какие же меры надо принимать у нас в стране для подготовки кадров для цифрового уклада? Правительством России принята программа «Цифровая экономика». В 2020 году высшая школа должна выпускать 80 тысяч таких специалистов, в 2024-м – уже 120 тысяч. Это, конечно, стратегическая задача. Как её решать? Я бы выделил здесь два вопроса: инфраструктура и подготовка кадров.

Что касается инфраструктуры. Мы вообще неплохо оснащены современным оборудованием, и нам оказана и оказывается большая поддержка. Например, в суперкомпьютерной гонке у нас хорошие позиции. В международный рейтинг суперкомпьютеров мира, в топ, входят три российских суперкомпьютера. Все они университетские.

В числе лидеров в мире разработанный компанией «Т-платформа» суперкомпьютер Московского университета. Вот только что, в 2018 году, его производительность достигла 5 петафлопс. Второй по мощности – тоже компьютер МГУ, третий находится здесь, в Санкт-Петербургском политехническом университете, который нас сегодня гостеприимно принимает.

Очень важно, что 10 лет назад под эгидой Российского союза ректоров был создан суперкомпьютерный консорциум России. В него вошли 62 члена, 47 университетов, а остальные – это институты и академии. Всё это время консорциум фактически является проводником цифровой экономики, ведёт работу по цифровизации, в том числе отработку, сейчас очень важной, – создание цифровых двойников, что сегодня является одним из приоритетов как раз технологии.

И всё-таки для информации скажу, что на прошлой неделе правительство США утвердило бюджет программы создания в стране уже экзафлопсного компьютера, и на эту программу они выделили 1,8 миллиарда долларов. Таким образом, гонка продолжается. Но у нас есть ресурс: мы сильнее, мы готовы принять вызов; у нас есть кадры и интеллект. Важно – не уступать.

Вообще математики подсчитали, что если исходить из установленного закона Мура, который относится к экспоненциальному росту вычислительных мощностей, то за 20 лет (с 1992 по 2012-й) скорость компьютеров увеличилась в 8 тысяч раз. Но за это же время, независимо от компьютеров, скорость расчёта увеличилась в 400 тысяч раз за счёт развития математических идей. Как мы видим, эффект от развития математики в 50 раз превышает эффект развития компьютерных технологий. Я привёл эти данные, чтобы подчеркнуть важность математического образования, на это обращал внимание и наш Президент, как краеугольного камня фундаментальной университетской подготовки в эту эру. Россия ведь сильна своими математическими школами. И вот, действительно, на днях команда МГУ заняла первое место, стала абсолютным чемпионом мира, команды МФТИ и ИТМО Санкт-Петербурга тоже получили награды.

Мне кажется, что такие университетские соревнования надо ставить в организационное русло, и Союз ректоров готов возглавить работу по организации всех студенческих международных олимпиад. Эта работа пока проводится инициативно.

Качество образования – это прежде всего потенциал преподавательских кадров, их научный уровень. В университетах России образование неразрывно связано с наукой. Здесь сосредоточен огромный научный потенциал, ведь университетские профессора – это одновременно и учёные, они работают, выполняя важные научные исследования. И, по данным Web of Science, за прошедший год из более чем 50 тысяч научных статей российских авторов (50 тысяч в целом) 22 тысячи, то есть почти половина, опубликованы университетскими учёными. Таким образом, это наш огромный потенциал.

Но сегодня как никогда стоит задача воплощать результаты науки в технологии. В 2017 году при активном участии Союза ректоров принят Федеральный закон «Об инновационном научно-технологическом развитии образовательных и научных организаций», то есть долинах. Этот закон позволяет университетам создавать инновационные научно-технологические центры в целях реализации как раз приоритетов научно-технологического развития, повышать инвестиционную привлекательность, коммерциализировать свои результаты. И важно в этих вновь создаваемых центрах дать все возможности для развития творчества университетских учёных на базе фундаментальных исследований и затем делать прорывы в высоких технологиях. Мы обязаны, мы должны и в этой сфере занять лидирующие позиции в мире.

Научно-технологическая инфраструктура российских университетов в последнее время существенно улучшилась. На данный момент 582 центра коллективного пользования оснащены современным оборудованием. 343 уникальные научные установки. При этом больше половины из того, что я назвал, находится в системе высшей школы. Конечно, университеты должны сотрудничать, и они очень хорошо сотрудничают с Академией наук. Это наше общее богатство.

Конечно, развитие университетов, в том числе и науки, требует серьёзных вложений. Есть разные оценки либеральных экономистов по масштабам таких вложений. Но что важно? Чтобы мы не отставали в подготовке кадров от ведущих университетов мира, а они, как известно, имеют значительные финансовые средства в своём распоряжении. Конечно, это вложение бизнеса, у них это принято, у них огромные эндаументы. А мы пока ещё недостаточно хорошо используем возможности и государственно-частного партнёрства, и, главное, бизнеса – это тоже есть общая наша задача.

Я хотел, Владимир Владимирович, кратко сказать и об аспирантуре. Мы видели, что она у нас самая большая в России, 90 процентов аспирантов – в МГУ. У меня вызывает тревогу, что аспирантура – это третья ступень образования, в отличие от того, что раньше, это была школа подготовки научных кадров. И ведь задача учёбы в аспирантуре – воспитать учёного, погрузить его в среду, в научную школу, с тем чтобы молодой человек стал сразу же сам молодым учёным. И конечно, сейчас получилось, что мы потеряли качество подготовки аспирантов.

Мы согласны с тем, что было сказано Вами. Есть разные пути улучшения этой ситуации. Но один из них, это моё мнение, я думаю, что надо бы вернуть аспирантуру в прежнее научное русло. Мы говорили с Александром Михайловичем [Сергеевым, президентом РАН], это наша, мне кажется, общая позиция.

И конечно, в аспирантуре надо использовать целевую форму подготовки, когда бизнес или преподаватели могут и имеют возможность через гранты готовить целевиков. Но есть часть аспирантов, которые, как бы они ни хотели, заработать не могут во время учёбы в аспирантуре. Например, абстрактные математики или биологи. Мне кажется, что вопрос о повышении стипендии, а она две тысячи с небольшим, в совокупности с такими решениями – привлечение бизнеса, целевой подготовки и повышение стипендии – вопрос назревший. Безусловно, мы считаем, что этот вопрос должны оценить профессионалы.

Теперь позвольте мне сказать несколько слов о задачах российского масштаба.

Россия – это могучее государство с самой большой территорией, с большим диапазоном культурных, социально-экономических различий. В этом важное преимущество российской культуры, которая вбирает в себя, синтезируя и западное, и восточное миросозерцание. Здесь органично уживается множество национальностей, религий, этносов, народов. И здесь особенно важно и приобретает это значение русский язык как фактор, цементирующий наше государство. Надо по-прежнему обращать огромное внимание на это наше богатство.

В то же время на огромном пространстве нашей страны нельзя не видеть определённого дисбаланса в развитии регионов, который сказывается и на высшей школе. Понятно, что все университеты не могут иметь одинаковый потенциал, одинаково развитую инфраструктуру, но все мы, все университеты, обязаны готовить хороших специалистов, нужных на местах, востребованных в своих регионах. Молодые люди должны иметь возможность самореализации там, где они получили образование, в том числе, конечно. Всё это в итоге должно работать на сохранение единства и целостности нашей страны.

В России есть группа ведущих университетов с показателями научно-образовательной деятельности на уровне мировых, они обладают соответствующим кадровым потенциалом. У нас их 30–40, по нашей оценке. Конечно, таких университетов должно быть больше. По масштабам страны, может быть, называется цифра 150. Но к этому надо стремиться.

Вопрос: как поднять региональный вуз, усилить его потенциал? И у Российского союза ректоров есть предложение создавать научно-образовательные консорциумы или кластеры. Например, головной университет из категории ведущих национально-исследовательских берёт обязательства по определённой тематике, актуальной для данного региона, для той отрасли профильной, которая в регионе, помогает организовать в тех университетах соответствующие кафедры, лаборатории. Уже эти университеты, ведущие и региональные, готовят научные проекты, руководят аспирантами, создают там научную школу, научную среду, главное – укрепляют связи с промышленностью, формируют благоприятные условия для поддержки молодых учёных, которые оканчивают местные университеты.

Я бы назвал эту программу научно-образовательной мобильности, вот в этом понимании, именем Вернадского, в честь учёного, который создавал научные школы в разных университетах тогда великой страны.

Итак, программа «Вернадский». Конечно, это потребует финансирования для поддержки региональных университетов. Но если перед нами эта цель будет поставлена, чтобы обеспечить устойчивое развитие регионов, а это, безусловно, вызов, стоящий перед страной, то средства для достижения этой цели надо найти. Давайте вспомним слова Ганди: «Найди цель, а ресурсы найдутся».

Таким ресурсом могут стать и региональные вложения, они заинтересованы, и бизнес-инвестиции той промышленности, которая там есть, и созданная в регионах за последнее время инновационная инфраструктура (бизнес-инкубаторы, парки), которая порой используется не очень эффективно. Если всё это передать или соединить с региональными вузами, то это станет хорошим подспорьем для поддержки студентов, аспирантов в области новых технологий, проектов, в которых заинтересован бизнес, проектов социальных и гуманитарных инициатив.

Кстати, и поиск талантов под этим углом с перспективой стимулирования развития регионов становится уже отдельной и более простой задачей. Найти юный талант там, выстроить ему правильную образовательную траекторию, обеспечить ему сопровождение. Может быть, для этого не обязательно уезжать в Москву или в другой город? Мы предлагаем другой путь – поддержку и создание условий для самореализации в регионах. Для этого надо создавать и специализированные школы типа «Сириуса», университетские гимназии, технопарки. На базе университетов можно создавать учебные кластеры. Нам было сказано, Владимир Владимирович, школа, колледж, вуз – всё это интегрировать, всё это поможет профориентации, подготовке кадров для региона.

Конечно, это программа прежде всего регионов, но мы предлагаем необходимые интеллектуальнее ресурсы ведущих университетов и готовы работать на сохранение и укрепление единства нашей страны.

Университеты должны прийти в школу. В эти слова я вкладываю несколько смыслов.

Первое – в отдалённые школы, сельские, должны прийти молодые учителя с хорошим педагогическим образованием и с хорошим настроем. За нами, университетами, программы подготовки таких учителей с учётом всего, что было сказано об актуальных задачах современного этапа развития образования. Этот опыт у нас есть. Конечно, это съезды учителей-предметников, которые мы проводили, где университетские преподаватели, учителя делятся опытом и обогащаются идеями. И всё это должно работать на едином образовательном пространстве, значит, иметь большое значение для регионов, а значит, для России в целом.

Уважаемые коллеги!

Наша страна – часть глобального научно-образовательного мира. Университеты всё активнее вовлекаются в международное сотрудничество. Всё более разнообразными становятся формы этого сотрудничества, академическая мобильность учёных, преподавателей, студентов. Совместные проекты, дипломы – все мы это знаем.

Важным фактором, влияющим на общемировую ситуацию в образовании, является демография. В развивающихся странах численность молодёжи растёт намного быстрее, чем в развитых, к которым относится и Россия. При этом с глобально-демографической точки зрения университеты, так сказать, расположены неправильно по планете. Население высокоразвитых стран Северной Америки, Европы быстро стареет, тогда как в развивающих странах Азии, Африки, Латинской Америки оно молодое, быстрорастущее, стремится учиться, это показал Фестиваль молодёжи, а университетов там мало. Поэтому эта ситуация благоприятна для развития нашего экспорта образования, имеющего большой потенциал. Мы имеем огромный потенциал.

За последние годы нашим сообществом при государственной поддержке проведена значительная работа по расширению спектра услуг. Например, в 2000 году в российских университетах обучалось всего 54 тысячи иностранных учащихся, в 2010-м – в три раза больше, 150 тысяч, а в 2017-м – уже 244 тысячи. Такая мобильность очень важна, надо её наращивать. Тут дело не только в экономических соображениях, что они приносят нам определённый доход, здесь важен другой капитал, не финансовый, человеческий. Ведь отношения между однокурсниками, студентами из разных стран и будущими коллегами и друзьями – это навсегда. И этот капитал бесценен.

Расширилось число филиалов ведущих российских университетов в зарубежных странах. В 2017 году открылся первый совместный Российско-китайский университет в Шэньчжэне. Владимир Владимирович, спасибо Вам за одобрение этой идеи. Филиал работает. Не филиал, а совместный университет. И что очень важно, впервые открылся филиал Московского университета в стране НАТО, в Словении, и он работает. В 2017 году под нашей эгидой создана Ассоциация иностранных выпускников, которые остались работать и жить в России, и они очень эффективно нам помогают в экспорте нашей системы образования.

Мобильность свойственна не только студентам, ректоры тоже очень мобильны. Приведу примеры и цифры. За последние три года мы провели 13 международных форумов ректоров, 13. Около 2 тысяч ректоров российских и зарубежных вузов на них повстречались, обсуждали активно вопросы современного образования.

Под эгидой Российского союза ректоров за эти годы создано несколько международных ассоциаций. Это Ассоциация классических университетов России и Китайской Народной Республики, Ассоциация ведущих университетов России и Исламской Республики Иран, Ассоциация университетов России и Японии (в Вашем присутствии мы подписали это соглашение в Японии), Ассоциация университетов России и Индии.

И вот интересная ассоциация. В феврале этого года в Бейрут мы приехали для того, чтобы образовать федерацию ректоров университетов России и арабских стран. Мы создали эту федерацию, в неё вошло 44 университета из Иордании, Ирака, Ливана, Сирии, Алжира, Сомали, Объединённых Арабских Эмиратов, Йемена, Египта, Омана, Кувейта, Палестины и 40 российских университетов.

Во время этой поездки в Ливане, ровно на границе с Сирией, в долине Бекаа, во время этой встречи мы открыли русскую школу. В ней будут учиться 500 учеников, изучать русский язык. При поддержке России там отремонтированы и оснащены классы русского языка.

Я хочу с удовольствием сказать, что генеральный секретарь Ассоциации арабских университетов, профессор, султан Абуораби, который возглавляет ассоциацию, присутствует в этом зале. В его ассоциацию входят 150 арабских университетов.

Наше международное сотрудничество продолжается, и через две недели мы поедем в Саппоро, где состоится очередной Форум ректоров России и Японии.

Уважаемые коллеги, я заканчиваю.

У нас очень интересная и ответственная профессия. Мы готовим будущее, оно вырастает на наших глазах. И каждый из нас может сказать вслед за Менделеевым: вся гордость учителя – в учениках. И нам есть чем гордиться. Мы профессионалы на ниве образования и науки, окружены студентами с утра до вечера. И мы знаем, что они активны, открыты новому, талантливые, целеустремлённые, готовые к новому творчеству и воплощению своих идей.

25 лет молодые учёные из разных стран собираются на Международный молодёжный форум «Ломоносов». За эти годы в этих форумах приняло участие 300 тысяч талантливых, молодых ребят из 75 стран мира.

На 19-м Всемирном фестивале молодёжи и студентов в Сочи после Вашего выступления, уважаемый Владимир Владимирович, я выдвинул идею создать на базе форума «Ломоносов» международный союз молодых учёных. И я хочу доложить, что две недели назад, 12 апреля, на базе форума «Ломоносов» в Московском университете был подписан меморандум о создании международного союза молодых учёных. Предложено два проекта, которые они будут обсуждать, – это экологический анализ и анализ больших данных. Создатели союза – студенты из разных стран, они присутствуют на нашем съезде, можно попросить их подняться. Спасибо, ребята.

Международный союз молодых учёных – это, конечно, наш проект, он родился у нас в стране. Но он нацелен на развитие науки, дружбы, сотрудничества молодёжи во всём мире и построение будущего для всех.

Я хочу закончить пожеланием молодёжи и нашим университетам новых успехов и поблагодарить вас за внимание.

Уважаемые коллеги, я уже сказал, что у нас состоялось заседание пяти секций примерно по 150, а то и по 200 человек на каждой секции. Модераторы этих секций доложат съезду о результатах своих обсуждений.

Хотел бы попросить выступить Александрова Анатолия Александровича, ректора Бауманки, на тему «Роль университетов в научно-технологическом развитии Российской Федерации».

Анатолий Александрович, пожалуйста.

А.Александров: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Виктор Антонович! Уважаемые коллеги!

Работали в числе пяти секций, секция инженерного дела, и мы действительно обсуждали роль наших университетов в научно-технологическом развитии России. Было очень заинтересованное, порой даже страстное обсуждение самых злободневных наших тем. В дискуссии принимали участие и президент Российской академии наук Александр Михайлович Сергеев, и председатель Комитета Государственной Думы Вячеслав Алексеевич Никонов. Большой и интересный разговор получился.

Мы не ставили себе задачу сформулировать вопросы к нашему Президенту и попросить денег, вовсе нет. «Нам хлеба не надо, работу давай!» Больше ставились вопросы о том, что и как мы сегодня можем сделать, для того чтобы эффективнейшим образом реализовать те задачи, которые Вы, Владимир Владимирович, поставили в своём Послании Федеральному Собранию.

И мы, конечно, понимаем, что сегодня отечественная промышленность остро нуждается в инженерах-исследователях и разработчиках, которые способны работать в условиях нового технологического уклада, в условиях развития природоподобных технологий. И, наверное, решение этой задачи потребует изменения и сегодняшних подходов к условиям работы вузов и к оценке этой работы.

Ответ на большие вызовы возможен только при интеграции фундаментальной, прикладной науки и высокотехнологичных производств. И эту роль, роль интегратора, могли бы взять на себя национально-исследовательские университеты, которые имеют многолетний опыт в реализации таких междисциплинарных прорывных исследованиях. И мы прекрасно знаем, что без инженера знания никогда не станут технологиями. А примеры, когда знания, в том числе фундаментальные, превращались в технологию, есть, у нас их много.

Возьму наш пример. Бауманка, например, выпускает инновационной продукции уже много лет на четыре, пять, шесть – год от года по–разному – миллиардов рублей в год, питерская политехника – около 2 миллиардов в год. Если нас всех собрать, то это очень большой объём уже реальных разработок, а это та продукция, которая идёт в производство – в железо, то есть она летает, стреляет, кормит, видит, то есть та самая продукция, которая позволяет строить подходы к завтрашнему дню. И здесь, наверное, было бы правильно, чтобы на базе таких университетов было бы целесообразно создавать эти самые мощные научно-образовательные центры и уже к ним подтягивать и региональные, и опорные университеты, делая упор на цифровые возможности, делая упор на сетевой характер взаимодействия.

Университеты также могут выступать и в роли интегратора решений важнейших государственных задач. Тоже приведу пример. В прошлом году Вы дали поручение Бауманке и Физтеху заняться передовыми арктическими технологиями, прострельными технологиями. И мы в течение очень короткого времени смогли сорганизовать, интегрировать большую кооперацию научных организаций, госкорпораций, восьми основных министерств и ведомств и сосредоточили внимание на самых злободневных проблемах, которые стоят перед людьми, работающими в Арктике. Сумели сконцентрировать материальные средства, и эта программа начала выполняться уже сегодня, уже много что мы в этой ситуации делаем.

Когда мы говорим о таких мощных центрах или о том опыте, который имеет Российский национальный исследовательский университет, а это восемь лет опыта, ректорский корпус говорит о том, что очень важно, чтобы эти программы были не на один, не на два года, а продолженные программы – на семь, на восемь лет, когда можно действительно создавать ведущие инженерные центры и лаборатории на мировом уровне. Создавать научные школы, привлечь в эти научные школы и гарантировать в течение какого–то достаточно большого времени условия работы для наших западных коллег, которых мы могли бы пригласить для работы с нами. Таких примеров тоже очень много, мы это умеем сегодня делать. У нас за эти годы укрепилась материальная база, она стала другой. В одной Бауманке у нас 20 инженерных центров совершенно мирового уровня и класса. И поэтому уже западные учёные, такие, например, как Грегор Морфилл, за честь почитают приехать к нам и возглавить один из наших центров. Причём для него удивительное впечатление, что он, человек номер один или два в области плазмы в мире, а вдруг технологии, которые идут в промышленность, сильнее и круче у нас. Такое сотрудничество дает очень серьёзные результаты, на это нужно опираться.

Сегодня уже дважды прозвучал вопрос, связанный с аспирантурой. Ваши слова такие строгие, Владимир Владимирович, такой болью совсем не сладкой отозвались в сердце, потому что это проблема проблем для нас. Пропала мотивация у ребят, поменялись условия, и здесь же не деньги самое главное, хотя на 2 тысячи рублей не прокормишь семью. Но тут главное в другом – люди должны найти себя в научном коллективе, а не просто быть студентом какого–то третьего или даже десятого уровня – почёта это не приносит, – а быть в научном коллективе. Когда ты каждый день видишь, как работает твой учитель, как он ошибается, как он мучительно ищет решение того или другого вопроса, той или другой проблемы, как, наконец, появляется та или другая установка, изделие, научный эффект – вот только это можно. Помните, классик говорил: только в труде с рабочими и крестьянами… дальше мы знаем, да? Только так, будучи в рабочем коллективе, вливаясь в него, незаметно для самого себя превращаться в учёного. А другого пути просто нет.

Но здесь есть возможность. Там, где есть лаборатория, там, где есть большие, серьёзные исследования, это решается проще: ребята привлекаются туда, даже несмотря на то, что они студенты третьего уровня, но вот этой базы грантовой не хватает на то, чтобы все университеты в равной мере могли своих аспирантов привлечь к подобной работе. Об этом просто нужно подумать.

Здесь, может быть, действительно как–то перестроиться и специально подумать о том, чтобы организационно помогать нашим аспирантам, но ни в коем случае не сокращать подготовку аспирантов. Их не должно быть один–два, это путь в никуда. Королёв из тысяч и сотен людей рождается один, и Туполев, и Вернадский или любой другой. Здесь нужно понять, что без подготовки кадров высшей научной квалификации технологической независимости мы не добьёмся.

Это серьёзная проблема, и мы готовы там заниматься ею день и ночь, но здесь нужно объединять усилия. Где–то, наверное, нужна и помощь, и финансовая поддержка, где–то чисто организационно перестроить. Ну и это должно быть всё–таки главным в нашей работе, потому что без подготовки молодёжи завтрашнего дня у нас может не быть. Хотя мы в это верить не хотим и не верим, особенно всё это в такой обстановке глобальной конкуренции.

Мы понимаем и говорили о том, что объём знаний увеличивается каждые два года вдвое, и сегодня приводили примеры на обсуждении, что все компьютеры, которые были на земле, не обладают такими возможностями, как единственный «Айфон» шестого поколения. И много–много примеров, но самое главное, что все сегодняшние компьютеры, существующие на земле, не смогли превзойти возможности человеческого мозга. И это говорит о том, что мы ещё очень много чего найдём и много чему научимся.

Но мы должны обеспечить непрерывное обучение инженеров в течение всей жизни, и это, безусловно, задача университетов в первую очередь. И мы можем и должны создать национальную систему непрерывной опережающей переподготовки инженеров. И здесь мы должны опять–таки использовать эти распределённые, сетевые методы повышения квалификации и использовать «цифру», использовать удалённый доступ, онлайн–курсы, эти возможности есть, мы должны отстроить стройную систему. У нас ум инженера должен затачиваться постоянно, в течение всей жизни.

И здесь, когда мы говорим о таких задачах, у нас в последние годы очень актуализировалась публикационная активность, и количество наших статей очень заметно меняется в последние годы. Но, что самое интересное и удивительное, я буквально перед встречей, позавчера, встречался с руководителем издательства «Эльзевир» по России, и он рассказывает, что статьи российских учёных в очень большом количестве попадают в этот золотой один процент самых интересных, самых знаковых статей, которые публикуются в мире. То есть потенциал наших учёных потрясающий.

И мы будем продолжать этим заниматься, мы будем ориентировать наших учёных на такую публикационную активность, но нельзя забывать о наших собственных журналах, потому что их надо дотягивать до самого высокого мирового уровня, мы должны всё для этого сделать. У нас должны быть академические журналы, вузовские журналы высокого мирового класса, переводные на английский язык. Может быть, мы об этом говорили, задуматься и восстановить такой единый национальный бренд – издательский центр. Вы дали нам поручение два года назад по поводу российского рейтинга вузов. Мы сделали это, это получилось, хотя и сомневались, было такое, но получилось. И он узнаваемый. Я думаю, что если такую задачу себе поставить, и с этим мы справимся. Всё–таки и русский язык в том числе не должен исчезать из наших журналов – это наш язык. И всё, что есть там, должно быть такого же качества, если не выше, у нас, потому что уровень наших учёных это позволяет и соответствует.

И, наверное, предпоследнее. Нужно отдельно говорить о работе вузов с оборонно-промышленным комплексом – это очень важно сегодня. Это очень трудная работа, совсем не такая, как обыденная, и здесь требуется очень много и умения, и возможности, и чего только не было, и глупо говорить сегодня о важности этой работы. И здесь нам особенно важно обеспечить технологическую независимость и формировать опережающий научно-технический задел на будущие годы и десятилетия и искать новые нетрадиционные технические решения.

И эта подготовка, допустим, специалистов для оборонно-промышленного комплекса реально должна быть целевой. Эти программы должны составляться вместе с ведущими специалистами, генеральными конструкторами из отраслей, должна быть распространена и продолжена практика на этих заводах. Особую роль в этой связи должны нести и несут базовые кафедры и отраслевые факультеты. И в этом весь опыт, на это нужно обращать внимание.

Здесь очень важно, чтобы были все образовательные траектории: и техник со знаниями инженера, когда он будет эксплуатировать уникальный станочный парк, это должны быть и бакалавры, которые могут руководить производством на своём уровне. Это должны быть магистры, которые могут вести исследования на мировом уровне. И это обязательно должны быть специалисты-разработчики, это самая тяжёлая инженерная профессия. Но должны быть люди, которые могут взять ответственность на себя за создание совершенно новой, пионерской продукции, должны быть люди, которые умеют в завтрашнее утро посмотреть.

Мы живём сегодня в непростое время: экономические спады, перепады, турбуленция в международных отношениях, ещё эти «скрипали» с санкциями под ногами – всё очень непросто. Время принятия трудных решений и время ответственности. С другой стороны, это очень интересное время, которое даёт огромные возможности.

Владимир Владимирович, Вы строите великую процветающую Россию. Это ой как непросто. И в этом трудном деле Вы можете смело положиться на наш инженерный корпус, инженерный корпус России.

Спасибо.

В.Садовничий: Спасибо, Анатолий Александрович.

Я хотел бы попросить выступить Алексея Вячеславовича Демидова, ректора Санкт-Петербургского университета промышленных технологий и дизайна. У него тема секции «Университеты и школа». Пожалуйста, Алексей Вячеславович.

А.Демидов: Уважаемый Владимир Владимирович! Виктор Антонович! Уважаемые коллеги!

Вопрос взаимодействия университетов и школы, который обсуждался на нашей секции, во многом ключевой для системы образования. Оценка этапа реформирования системы образования в течение двух последних десятилетий даёт основание сделать вывод: сделано немало, но предстоит сделать ещё больше. Казалось бы, не так давно вузы принимали студентов по собственным экзаменам, а сейчас мы все уже привыкли к ЕГЭ. В начале 2000–х редко у какого вуза не было собственных олимпиад или репетиционных предварительных экзаменов.

Последние 11 лет олимпиадное движение стало общероссийским. Перечень олимпиад школьников ежегодно утверждается Министерством образования и науки Российской Федерации после детальной проработки и обоснования заявок на их проведение, а также очень серьёзного контроля всех этапов проведения олимпиад.

Напомню, что ключевая роль в развитии олимпиадного движения принадлежит вузовскому сообществу и Российскому совету олимпиад школьников, созданному в 2007 году по инициативе и при организационно-техническом и научно-методическом сопровождении Российского союза ректоров.

В настоящее время, как Виктор Антонович говорил, ежегодно в олимпиадах школьников, проводимых вузами России, принимает участие свыше 2 миллионов школьников, и актуальным представляется выявление талантов и среди иностранных граждан, и соотечественников, проживающих за рубежом.

Оправдала себя система проведения профессиональных конкурсов и проектных олимпиад помимо олимпиад по традиционным школьным предметам.

Например, всероссийские олимпиады по технологии и экологии, олимпиада школьников таких направлений, как математическая олимпиада «Росатом», олимпиада «Учитель», «Школа будущего», олимпиада «Нанотехнологии – прорыв в будущее», олимпиада по информатике и компьютерной безопасности, олимпиада по математике и криптографии, олимпиада национальной и технологической инициативы и многие другие.

Можно задаться вопросом: достаточно ли широко сейчас олимпиадное движение и в полной ли мере его развитие отвечает современным задачам? Ответом могло бы служить то, что можно и нужно большее развитие этого движения при реальном контроле и гласной состязательности.

Мы, ректоры, убедились, что те, кто зачисляется в вузы как победитель или призёр олимпиады, – это самые настоящие звёздочки. Пусть у них не всегда получается учёба сразу по всем предметам, но реальный талант по профильному направлению у таких студентов, безусловно, есть. Если даже в ближайшем будущем каждый десятый из зачисленных в вузы будет победителем или призёром олимпиадного движения, для вузов это серьёзно и значимо.

Олимпиадное движение школьников, коллеги, оправдало себя как отбор реальных талантов и нуждается в расширении как в перечне олимпиад, так и в их практической взаимосвязи с приоритетными направлениями развития экономики.

Уважаемые коллеги!

Не отрицая необходимости быть открытыми для зарубежного опыта, мы в любом случае не должны позиционировать себя в роли изначально догоняющих, только и думающих, чьи же идеи нам теперь ещё перенять. Мы сами можем предложить наш более чем немалый опыт реального взаимодействия университетов и школ, показать достижения наших лучших гимназий, из которых ежегодно поступают в вузы будущие победители всемирных и международных олимпиад.

Говорилось о том, что команда МГУ победила на олимпиаде по программированию. Уважаемые коллеги, например, в десятке победителей – и МФТИ, и ИТМО. Команда Массачусетского технологического института в олимпиаде программирования заняла, например, 11–е место. Более того, последние два года золотые медали чемпионата мира по программированию занимали команды нашего, Санкт-Петербургского государственного университета, опять же Университета информационных технологий. И таких примеров немало и по математике, и по другим предметам. Реальное образование как, например, в 239–й школе или в лицее № 30 Санкт-Петербурга, откуда мы видим ежегодных победителей всемирных олимпиад, – то, чем мы можем по праву гордиться и чей опыт важен для всей страны.

Включить в наше восприятие ту составляющую, что мы можем и должны являться в каких–то направлениях примером в мировом образовательном пространстве, так же важно, как и психология победителя в спорте. Мы более чем конкурентоспособны в программировании, в математике. Можно много привести направлений. Достаточно вспомнить обсуждение русских хакеров в мировой прессе. Но база этого формируется в школе, и взаимодействие с вузами в качестве непрерывного образования ещё не исчерпала потенциала возможностей.

Как выпускник математико-механического факультета, я помню, что на встрече выпускников через 15 лет после нашего выпуска оказалось, что примерно половина выпускников нашего курса постоянно или временно работала на тот период в ведущих корпорациях за рубежом, будучи на первых ролях при решении весьма сложных и перспективных проектов.

Кстати, один из нас – это Григорий Перельман, который доказал гипотезу Пуанкаре, отказался от Филдсовской премии и, по–моему, не только от неё. При этом те школы в Санкт-Петербурге, в Москве и в других городах России, после которых мы поступали в университет, и сейчас подтверждают свою репутацию по фундаментальной подготовке ещё со школьной скамьи.

Говорилось о том, что главное звено в работе с талантливой молодёжью – учитель и наставник, которому принадлежит решающая роль в оценке потенциала молодого человека. Важной составляющей этой работы является деятельность таких центров, как «Сириус», или технопарков «Кванториум». При участии университетского сообщества подобные центры по работе с талантливой молодёжью должны быть созданы в ближайшее время во всех регионах нашей страны.

Роль сержантов индустрии – процитирую замечательного публициста Анатолия Грановского – начинается с реального наставника по профориентации в школе и с ресурсной поддержки этого звена образования, что, как бы сказал классик, в современных условиях архиважно.

Вести своеобразный, может быть, табель о рангах наставников, подготовивших и воспитавших победителей и призёров профессиональных конкурсов и олимпиад, стимулировать их мотивацию к продвижению в подобных рейтингах – выполнимая задача, которую университетское экспертное сообщество способно решать в ближайшие годы.

Гимназии при университетах уже в некоторых случаях созданы и доказывают свою эффективность. Если техникумы и колледжи в составе вузов давно нередкое дело, то в современных условиях резерв мы видим в развитии системы «школа – колледж – вуз». Успешным примером данной модели являются лицеи, школы при ряде университетов: это академическая гимназия при Санкт-Петербургском государственном университете, лицей имени Лобачевского при Казанском федеральном университете, университетская гимназия, школа-интернат при МГУ имени Ломоносова, учебно-научный центр при Новосибирском государственном университете, естественнонаучный лицей при Санкт-Петербургском политехническом университете Петра Великого и другие.

Дать больше возможностей созданию при университетах гимназий – веление времени. Это требование непрерывности образования, это расширение углублённой подготовки по приоритетным направлениям науки. И это, конечно, требует глубокой экспертной проработки университетского сообщества.

Особое внимание необходимо уделить относительно новой форме взаимодействия университетов и школ, как предуниверсарий при вузах. Это выпускные классы школ, в которых профильным предметам обучают педагоги университетов. Это позволяет сблизить две образовательные ступени, и в этом серьёзный потенциал развития.

Уважаемые коллеги!

Современная система отбора и подготовки управленческих кадров и директоров школ, от которой во многом зависит формирование сильных педагогических коллективов и атмосфера в школе, – серьёзная и реализуемая задача именно во взаимодействии с университетской корпорацией. Реализовать создание такой системы по повышению квалификации и переподготовке руководителей образовательных организаций среднего общего образования, а также структуры кадрового резерва для них возможно в рамках вузовских факультетов дополнительного образования. Кстати, по факультетам дополнительного образования на нашей секции самым серьёзным образом обсуждалось, что обязательна федеральная лицензия для структур дополнительного образования в стране. И, уважаемые коллеги, все с этим согласились.

Российский союз ректоров – по–своему уникальное экспертное сообщество и как пример возможного обсуждения в ближайшее время. Это обсуждалось на нашей секции.

Я бы привёл пример дискуссии о перечне предметов, обязательных ЕГЭ по окончании школы. Если ЕГЭ по русскому языку и математике обязательны сейчас для всех выпускников школы, то экзамен по истории России, как, впрочем, и по разделам всемирной истории, может быть следующим по счёту обязательным для выпускников российских школ. Напомню, что уже обсуждался как обязательный для выпускников экзамен по иностранному языку в ближайшие годы. Готовность самым активным образом участвовать в обсуждении и способствовать принятию решения по такого уровня вопросам – важная часть взаимодействия университетов и школ.

Уважаемые коллеги!

Задачи перед системой образования в России серьёзные, и в наших силах предложить решения, которые позволят следовать современным вызовам, работать на опережение даже в быстро меняющихся условиях. Выражу надежду, что при реализации этих решений наши кинематографисты, создавшие, например, в последнее время такие фильмы, как «Легенда № 17», «Движение вверх», «Лёд», запомнившись многим школьникам и студентам как образец ярчайшего величия духа наших спортсменов, смогут и захотят создать подобные фильмы и о победителях всемирных студенческих олимпиад, таких, например, как олимпиада по программированию и физике, или о современном математике Григории Перельмане и других серьёзных учёных наших дней, а также о наших лучших школах и гимназиях и их взаимодействии с университетами.

Завершая своё выступление, отмечу, что развитие и расширение олимпиадного движения как возможности реального отбора талантов, создание гимназий при университетах как оправдавшийся опыт системы непрерывного образования, ресурсная поддержка учителей и наставников, подготовивших победителей конкурсов и олимпиад, современная система отбора и подготовки управленческих кадров и директоров школ, создание кадрового резерва для них, широкое обсуждение экспертным сообществам вопросов перечня обязательных выпускных экзаменов школьников, обязательное федеральное лицензирование дополнительного образования и предложение возможных решений – все эти задачи реализуемы в самое ближайшее время при взаимодействии университетского сообщества и российских школ.

В.Путин: Перед тем как технический перерыв будет объявлен, позвольте несколько замечаний, мыслей, которые у меня возникали в ходе выступлений наших коллег.

Начну с того, чем Алексей Вячеславович [Демидов] закончил – по поводу пропаганды науки, знаний, достижений людей, которые работают в науке. Могу с вами поделиться несколько личным, но в то же время имеющим общественное значение, как раз в связи с тем, что только что было сказано.

Не задолго до смерти наш замечательный писатель, с которым я встречался, Даниил Александрович Гранин, – буквально за две недели до того, как он ушёл из жизни, если вы помните, я вручал ему здесь, в Петербурге, награды, специально приехал, для того чтобы встретиться с ним, потому что ему уже было трудно передвигаться, потом в беседе – у нас беседа состоялась небольшая, минут тридцать мы отдельно поговорили, по его просьбе я задержался, и получилась основательная, интересная беседа, – один из тезисов, который прозвучал от него, был как раз таким: слишком мало внимания государство уделяет вопросам науки и образования, в том числе пропаганде научных знаний и пропаганде достижений тех людей, которые добиваются результатов в сфере науки. На моё замечание о том, что у нас есть такие программы и такие программы, он ответил: «Всё это хорошо, но пропаганда в хорошем, в широком смысле этого слова, особенно талантливая пропаганда, чрезвычайно нужна. И нужно, чтобы с Вашего уровня, – сказал он мне тогда, – это звучало. Потому что мы в этом нуждаемся, когда с такого уровня формулируются задачи подобного рода».

Я, во–первых, это делаю, исполняю его наказ. А во–вторых, будем, конечно, побуждать наших деятелей искусства к тому, чтобы тоже над этим поработали. Вы, Алексей Вячеславович, абсолютно правы. Вот это первое, что хотел бы сказать.

Теперь некоторые замечания.

Анатолий Александрович [Александров] говорил о необходимости создавать научно-образовательные центры, такие, как создаются в Бауманке. Абсолютно согласен. Это точно, в этом направлении нужно двигаться. Если у вас уже создано 20 инженерных центров мирового класса, хочется сказать «ура». Мы вас поздравляем с этим. И нужно двигаться дальше в этом направлении и вам, и всем остальным коллегам. Конечно, у всех разные возможности, но к этому нужно стремиться.

Теперь по поводу аспирантуры.

Найти место, Вы сказали, нужно в научном коллективе. Но Вы знаете, это и от вас зависит: и от вас, и от вас, от всех здесь сидящих. В каком смысле? Нужно давать перспективные темы. Не просто так, чтобы человек защитился, а нужно давать такие темы для научных исследований даже первого, аспирантского уровня, чтобы они имели перспективу развития, чтобы они имели возможность быть применёнными где–то на практике или, скажем, в большой науке в широком смысле этого слова.

Но прежде всего, конечно, я так понимаю, когда это говорит руководитель Бауманки, то речь идёт…

А.Александров: Нам проще…

В.Путин: Проще, но это надо предлагать. Надо видеть, что будет следующим шагом. Потому что написал, защитился – до свидания, в анкету запись сделали. Нет, тогда становится неинтересно, тогда можно и попозже, и сроки срываются. Дело не в сроках, а дело в том, что будет дальше в жизни, на практике.

Теперь собственная научная периодика. Полностью согласен, Вы абсолютно правы. Давайте, предложения сформулируйте, что нужно сделать со стороны государства, чтобы поддержать. Уверен, это деньги–то небольшие, мы точно найдём эти средства, только нужно понять, как организовать эту работу, что дополнительно нужно сделать, для того чтобы это заиграло. Вы правы абсолютно. Ведь почему такой процент среди этих публикаций? Их немного, наших публикаций за границей, но они важные. Но берут, потому что уже невозможно не взять, потому что всем интересно. А всё остальное отсекают, потому что там у них свой праздник, а мы чужие на этом празднике жизни. Нужно создавать своё, полностью согласен, давайте будем это делать. Просто конкретизируйте эти предложения.

Теперь по поводу взаимодействия вузов и предприятий оборонно-промышленного комплекса. Вы сказали, что это сложно организовать. А в чём сложность? Я даже не вижу. Наоборот, мне казалось, что работа налажена.

А.Александров: Там это непростая работа сама по себе, она очень ответственная, и не все могут, практика показывает. А привлекать надо многих. Мы когда–то проводили исследования, у нас уже мало университетов могут в этой работе участвовать, а раньше в десять раз больше участвовало – вот в чём беда.

В.Путин: Давайте. Честно говоря, я просто так этого не чувствовал. Если Вы видите, что есть проблема, тоже прошу Вас тогда конкретизировать, показать, где она, эта проблема. Мы её постараемся решить.

У меня–то, наоборот, честно говоря, если не опыт, ну и опыт, и знания в этом смысле положительные. Один из примеров – я уже, по–моему, даже публично как–то говорил, и в Послании я говорил об этом, – у нас создаются очень современные, уникальные абсолютно, не имеющие аналогов в мире системы вооружения. Одна из таких систем была создана очень молодой командой. Когда я с ними встретился, мы и Госпремию им дали, пришли совсем молодые люди. Я их спрашиваю: «Вы откуда взялись–то?». Они говорят: «А вот как гранты только начали платить, мы всей группой из вуза пришли, создали коллектив». И в течение семи лет они создали эту мощнейшую, самую современную в мире боевую ударную систему. Так что такие примеры есть. Если чего–то не хватает для продолжения и интенсификации этой работы, тоже подскажите, пожалуйста, чтобы я понимал, о чём речь.

Теперь не по порядку, но тем не менее. Конечно, олимпиадное движение школьников будем поддерживать, это само собой.

По поводу того, что наша система образования, в том числе школьная, не хуже других. А никто и не говорит, что хуже. Знаете, когда идут дискуссии в обществе, разные точки зрения звучат. Бывают даже крайние. Мне кажется, не нужно на это обижаться, просто нужно относиться к этому по–взрослому, по–серьёзному. Все имеют право высказаться, а побеждать должна в конечном итоге такая точка зрения, которая наилучшим образом обоснована. При этом, конечно, наша система образования должна быть открытой. Мы должны объективно анализировать, чего же всё–таки нам где–то не хватает, что мы могли бы взять лучшего из международных практик? Там есть чего взять, конечно. Не значит, что нужно вычеркивать всё, что достигнуто у нас, я уже много раз на этот счёт говорил. Но быть открытыми и объективно оценивать и наши слабые места, и сильные стороны, конечно, всегда нужно. Поэтому здесь ничего зазорного нет.

Что касается работы с талантливыми людьми, с талантливой молодёжью – конечно, да. Но я сейчас скажу, может быть, заезженную фразу, общую, тем не менее не могу этого не сказать. Конечно, важно работать с талантливыми молодыми людьми, но ещё важнее суметь раскрыть талант молодого человека, поднять это, поддержать, толкнуть в развитии.

И теперь про то, что было сказано вначале.

Но я чем больше работаю, тем больше всяких у меня терминов появляется интересных. Сингулярность – это хорошее слово. Где–нибудь скажу – буду выглядеть приличным человеком. Во всяком случае, я так понял, что это увеличение факторов неопределённости, да? Правильно. И Конфуция здесь правильно вспомнили: если цель кажется недостижимой, не меняйте цели, меняйте подходы к её достижению. Примерно так, да? Вот я вспомнил в этой связи другую китайскую – это не поговорка, это Конфуций. Китайский народ мудрый, древний, вот одна из поговорок звучит так: чтобы видеть дальше, нужно подняться выше.

Вот в этой связи что бы хотел сказать? Да, факторов неопределённости становится всё больше и больше, но это не должно нас пугать. Потому что, если мы хотим видеть конечную цель, нужно просто подняться самим на такой уровень, с которого эта цель будет видна.

Применительно к образованию и высшей школе. Это только сегменты, то, что я скажу, но тем не менее. Что и как должно преподаваться? Вот вам виднее на самом деле, вы же специалисты. Я должен опираться на ваше мнение. Но я хочу оттолкнуться от того, что здесь было сказано вслух, так вопрос был сформулирован: а что же преподавать? Вот смотрите, если будущее за 3D–технологиями, если будущие компоненты в реальном секторе производства будут создаваться не путём отсечения чего–то, а путём напыления, причём современными средствами и с применением современных технологий, то мы должны подумать, как нам подготовить такого специалиста, который может это делать. И у нас уже есть такой опыт, но он у нас очень фрагментированный, и он почти незаметен. Надо подумать, будущее за этим в мире. Конечно, нельзя учить ни старыми методами, ни старыми стандартами, не ставить цели, которые были актуальны вчера. Если будущее за геномными технологиями, за «цифрой» и за искусственным интеллектом, за робототехникой, если будущее на стыке научных знаний, если будущее за природоподобными технологиями, о которых здесь говорили, то нужно подумать, как нужно и к чему нужно готовить такого специалиста, который всё это знает, всё это может и реально будет применять на практике. Просто мы должны понять, что другие специалисты не только вчера – уже сегодня не нужны.

Я говорил в своём Послании, не к ночи будет помянуто, но говорил о необходимости прорыва. Если мы не сделаем этот прорыв, в этом вся суть, мы тогда безнадёжно отстанем, реально отстанем, понимаете? А это будут очень тяжёлые последствия. Какое–то время мы ещё просидим на том, о чём я говорил во второй части своего Послания, будем чувствовать себя достаточно уверенно в течение двух–трёх десятилетий. Но мы–то – во всяком случае, такие люди, как вы, – должны думать за горизонт, и людей нужно готовить именно для этого, о том, что я сейчас сказал.

Очень важно, конечно, – в своём вступительном слове тоже говорил об этом, – не ограничиваться только подготовкой кадров, и всё. Здесь нужно делать так же, как Бауманка делает, нужно выходить на создание этих производственных кластеров. Конечно, в тех сферах деятельности, которые органичны для высшей школы, это чрезвычайно важно, и тогда, кстати говоря, и научные исследования молодых исследователей будут смотреться по–другому. Если они сами будут видеть, что есть перспектива применения их знаний.

Создание этих научно-образовательных кластеров, о которых Вы сказали, – конечно, да, конечно, нужно это делать. И это потребует финансирования, Вы сказали. Но я обратил внимание и на другое Ваше замечание, по поводу закона Мура. Я так понимаю, что имелся в виду Московский уголовный розыск, нет? (Смех.)

Реплика: Да.

В.Путин: Конечно, я так и думал. (Аплодисменты.)

Это шутка, конечно. Но я к чему? К тому, что с имеющимися ресурсами, конечно, нужно обращаться аккуратно, в рамках действующего закона и повышать эффективность расходования денежных средств. Хотя на это денег, кстати говоря, не жалко. Если мы увидим, что реально идёт развитие, можно и добавить в эту сферу. Но дело ведь не только и не столько в бюджетных тратах, в бюджетных расходах. Вы знаете, если говорить широко, по всей стране в целом, иметь в виду всю систему высшего образования, бюджетных денег на такие вещи никогда не хватит, никогда. Вопрос ведь в чём? И Виктор Антонович тоже об этом так вскользь сказал. Привлекать нужно деньги регионов, привлекать деньги компаний – это обязательно, иначе перспектив не будет.

Знаете, у нас, к сожалению, до сих пор это такая косная вещь, нам так трудно работать, в том числе с нашими компаниями, в том числе требующими привлечения высоких технологий. Но это нужно обязательно сделать. И с ними тяжело работать, потому что им легче купить за границей, и всё. Но, слава богу, здесь нам санкции помогают, не всё купишь теперь, приходится свои собственные мозги включать, и, кстати говоря, работает неплохо. Неплохо работает не только в сельском хозяйстве, но и в высокотехнологичных отраслях производства.

Но этого недостаточно, эти толчки извне не могут быть генеральным стимулом развития, нам внутренние механизмы нужно создать. Обязательно нужно выходить на такую работу, чтобы наши крупные компании видели возможности нашей науки и высшей школы. А наука и высшая школа тоже не должна быть косной. Сейчас скажу, что я имею в виду.

Вот сделали что–то, изобрели нечто важное и интересное, но трудноприменимое на практике, в практической деятельности. Я неоднократно сталкивался знаете с чем? Умные, замечательные люди, исследователи хорошие, молодые говорят: вот так будет, и всё, и слушать ничего не хочу. Но производственникам нужно немножко по–другому это развернуть. Нет, не хотят, понимаете? «Вот так лучше будет. Мы знаем, как лучше, и пошли вон». Но так не работает. На практике так не работает, и нужно исследователей, в том числе молодых, тем более среднего или какого–то другого возраста, настраивать на то, что, если жизнь требует, надо тоже быть погибче. Надо обязательно наладить контакт с реальным сектором производства.

Очень интересная и важная вещь, мне кажется, прозвучала. Тоже хотел бы прокомментировать и высказаться на этот счёт.

Я сейчас сказал о стартапах, о работе с промышленностью, с нашим бизнесом. Но вы знаете, что любопытно? Могу с вами поделиться своими наблюдениями? Можно подтягивать не только наш бизнес, но и иностранный, особенно из тех стран, где достаточно много финансовых ресурсов и большая тяга к новейшим технологиям, которых у них пока нет.

В этой связи можно использовать и специалистов, которых вы готовите в своих вузах из этих стран, сразу параллельно выходить на какие–то соответствующие государства, которые их – или из соседних государств – присылают и хотели бы иметь определённые технологии, и, конечно, создавать площадки, стартапы на нашей территории. И здесь, конечно, это и моя, наверное, задача, и Министерство иностранных дел сориентировать, другие наши ведомства, которые работают по этой линии, и ваши возможности, это отдельный вид международной деятельности. Вот об этом точно нужно задуматься, и здесь есть хорошие перспективы. Это было бы полезно и для наших партнёров, поверьте мне, я это вижу, им уже недостаточно покупать продукцию, все ставят вопрос о передаче технологий. Но некоторые нужно и разработать сначала. И вот здесь есть хорошее направление деятельности, причём достаточно перспективное, в том числе с точки зрения развития соответствующих стартапов на нашей собственной территории, на нашей почве, но при финансировании из заинтересованных государств, заинтересованных иностранных источников. А таких источников очень много.

И в заключение: безусловно, образование – это не для красного словца, я уже и в Послании говорил, и много раз повторяю, – один из важнейших приоритетов государства на ближайшее время. И нам нельзя сегментировать. На административном уровне, конечно, это школа, вуз, это наука – и академическая, и вузовская, но в целом в жизни, на практике, это должен быть симбиоз всех этих направлений. Школа должна вырастать в вуз, вуз должен готовить специалистов, причём и аспирантов, и кандидатов, докторов, связанных с реальной жизнью и с реальным сектором производства. И всё это должно работать вместе как единый организм. И тогда точно нас ждёт успех.

Вам большое спасибо. Успехов!

В.Садовничий: Коллеги, давайте ещё раз поблагодарим Владимира Владимировича за прекрасное выступление.

В.Путин: Спасибо большое. Всего доброго, до свидания!

Россия. СЗФО > Образование, наука > kremlin.ru, 26 апреля 2018 > № 2584860 Владимир Путин

Университеты расширят взаимодействие со школами и обществом

26 апреля на базе Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого прошёл XI съезд Российского союза ректоров. На съезде обсудили вопросы развития единого образовательного пространства, построения стратегии научно-технологического развития России, взаимодействия университетов со школами и обществом, международные аспекты деятельности российских университетов.

Участниками съезда стали около 600 ректоров и президентов университетов России, а также ректоры университетов разных стран мира: Азербайджана, Армении, Абхазии, Белоруссии, Иордании, Ирана, Казахстана, Китая, Ливана, Приднестровья, Словении, Южной Осетии, Японии – около 50 зарубежных гостей.

На пленарном заседании съезда выступил Президент Российской Федерации В.В. Путин. Он подчеркнул необходимость «современных подходов к формированию единого образовательного пространства».

- Сегодня требования времени, тенденции в экономике, науке, на рынке труда таковы, что у молодых людей должна быть возможность выстраивать собственные образовательные траектории, получать, интегрировать знания и навыки из разных областей, а для этого нам, конечно, нужно снимать границы между разными уровнями системы образования. То есть одарённый школьник, например, сможет проходить вузовскую программу, участвовать в исследованиях наряду с аспирантами, а студент колледжа – осваивать курсы прикладного бакалавриата, - сказал В.В. Путин.

Глава государства отметил, что в ближайшие годы «предстоит значительно повысить уровень всего отечественного образования».

- Речь о совершенствовании программ и росте квалификации преподавателей дошкольных учреждений, школ, колледжей, техникумов, о дальнейшем развитии дополнительного образования и профориентации, системе поиска и поддержки талантов. Рассчитываю, что вузы примут самое активное участие в этой масштабной работе, от которой зависит, безусловно, будущее страны, успех всего подрастающего поколения, - заявил Владимир Владимирович.

О традициях и опыте подготовки талантливых детей при ведущих вузах на съезде также говорила Министр образования и науки Российской Федерации О.Ю. Васильева.

Она отметила, что в 2017 году 50 вузов реализовывали программы основного и среднего общего образования, в школах при вузах обучаются около 17 тысяч школьников. Успешно функционируют 5 специализированных научно-учебных центров, имеющих особый статус, среди которых – МГУ имени М.В. Ломоносова, СПбГУ, Новосибирский госуниверситет, УрФУ, МГТУ имени Н.Э. Баумана.

- Сегодня Минобрнауки России активно помогает этим университетам в этой работе. Тем не менее, считаю, что таких центров должно быть больше, хотя бы их необходимо создать в каждом федеральном округе, – резюмировала О.Ю. Васильева.

Также Ольга Юрьевна подчеркнула необходимость использования потенциала университетов «для вовлечения самых разных детей в интересную интеллектуальную проектную деятельность – от конструкторской до волонтёрской».

Справочно

Российский союз ректоров – общероссийская общественная организация, основанная в 1992 году. Она объединяет более 700 ректоров (руководителей), президентов образовательных организаций высшего образования Российской Федерации. Её целями являются консолидация усилий и координация взаимодействия ректоров вузов России.

Ни мира, ни войны. Только бизнес

Как Россия и Грузия ищут формы сосуществования

Михаил Вигнанский - журналист и политический аналитик

Резюме Грузия потеряла 20% территории, половину береговой линии Черного моря, стала более уязвимой и не имеет ясных перспектив евроатлантической интеграции. Но она получила возможность модернизации без проблемных автономий, постсоветский этнический национализм трансформировался в европейский гражданский. Страна обрела стабильную поддержку Запада.

К десятилетию грузино-российской войны (август 2008 г.) между двумя странами сложились настолько уникальные отношения, что, возможно, о них в будущем напишут в учебных пособиях. Дипломатических отношений нет. Их восстановление не предвидится. Для Тбилиси (и международного сообщества, за исключением Никарагуа, Венесуэлы и Науру) Москва – оккупант, контролирующий с помощью военных баз незаконно отторгнутые Абхазию и Южную Осетию и поэтапно инкорпорирующий в свое пространство грузинские автономии.

По идее это должно подразумевать бездонную политическую, экономическую и гуманитарную пропасть между соседними государствами. Однако Россия, как ни парадоксально звучит, – второй торговый партнер Грузии, и этот показатель имеет стабильную тенденцию роста. Ежегодно увеличивается число российских туристов, приезжающих в Грузию. По всем опросам число сторонников интеграции в НАТО и ЕС не меняется (70%). Но практически столько же граждан поддерживают идею нормально функционирующих отношений с Россией, понимая, что без этого вопрос территориальной целостности не то что не решаем, но даже не выносим на голосование.

Итак, вопрос политического урегулирования осознанно вынесен за скобки. Его отложили, чтобы вернуться, когда время поспеет. Что касается остального, то вот некоторые цифры 2017 года. Торговля между Россией и Грузией выросла по сравнению с 2016 г. на 34,2%, составив около 1,2 млрд долларов. Это 11,1% от общего внешнеторгового оборота Грузии. Россия в этом списке уступает только Турции (1,58 млрд долларов). Но между Тбилиси и Анкарой существует Совет стратегического уровня. Представить себе партнерство такого масштаба между Тбилиси и Москвой можно только в черной комедии. Россия – главный импортер национальной гордости Грузии – вина. В прошлом году Грузия поставила в Россию около 48 млн бутылок. Рост по сравнению с 2016-м просто космический – 76 процентов.

Возвращение российского рынка в 2013 г. после семилетнего эмбарго – конкретное достижение правительства «Грузинской мечты». Достаточно оказалось понизить присущую Михаилу Саакашвили и его «Единому национальному движению» антироссийскую тональность, как почти сразу растворились претензии России к качеству грузинской продукции. Кстати, в Грузии никто не сомневался, что они были мотивированы исключительно политически. Параллельно в 2014 г. Грузия подписала с ЕС Соглашение об ассоциации, которое включает важные экономические преференции. В этом тоже отражается прагматизм избранного курса внешней политики: к Западу не через противостояние с Россией, а как раз наоборот, через стабилизацию грузино-российских отношений.

Клинч Москвы и Тбилиси как раз отпугивал, настораживал западных партнеров Грузии. И на официальном уровне, и, как можно сделать вывод из анализа различных источников, за кулисами западные партнеры, к которым прислушивается Тбилиси, благодарят и советуют продолжать диалог с Москвой. Это контрастирует с отношениями Киева и Москвы (притом что Украина сохранила дипломатические отношения с Россией). Но в итоге получилось так, что, когда Запад напоминает России о проблеме Грузии, Москве почти нечем крыть, в отличие от эпохи Саакашвили. Тбилиси, не заступая за «красные линии», ныне лишил Москву таких козырей, как «антироссийская истерия» или «военная угроза против абхазов и осетин». Какую выгоду это принесло Тбилиси, можно видеть на примере противотанковых «джавелинов». После 2008 г. Запад долго воздерживался от военных поставок в Грузию. Убедив партнеров в том, что это нужно действительно только для обороны и модернизации армии, Грузия уже начала получать противотанковые комплексы, о которых воюющая Украина пока только мечтает. Еще раньше, с позапрошлого года, Франция, также скептически смотревшая на антироссийские выплески Саакашвили, занялась грузинской ПВО с соответствующими поставками современных систем и обучением грузинских специалистов.

На последнем Давосском форуме премьер-министр Грузии Георгий Квирикашвили подтвердил необходимость поиска точек соприкосновения с Россией. Тбилиси рассчитывает, что со временем это подготовит почву для начала дискуссий о политическом решении конфликтов (глава правительства при соответствующем стечении обстоятельств готов лично подключиться к запинающимся Женевским переговорам по безопасности на Кавказе, открывшимся после трагических событий 2008 года. Кроме того, эксперты в Тбилиси, например, Институт политики и права, глубоко изучают позитивный международный опыт урегулирования различных конфликтов, в частности, гонконгский). Как отметил премьер, сферами взаимных интересов могут быть торговля, туризм, гуманитарные и культурные взаимоотношения. Но Россия, по его словам, должна осознать, что напрасны ожидания, что Грузия смирится с «существующими реалиями» – то есть отделением Абхазии и Южной Осетии и попытками России блокировать западную интеграцию Грузии. Эту формулу образно вывел советник премьер-министра по внешним связям Тедо Джапаридзе: «Грузия сегодня – не головная боль, а часть решения глобальных задач».

Ментальное отдаление двух стран друг от друга за минувшее десятилетие не отменяет географического соседства. То есть Россия и Грузия обречены. Вопрос только: на что? Мира нет, это плохо. Войны нет, это уже хорошо.

Есть только бизнес

И это уже совершенно новая реальность в истории взаимоотношений. В Тбилиси все чаще слышны предложения к внешнему миру смотреть на нее сквозь «иную оптику» – многостороннего регионального экономического сотрудничества. Возможна перспективная картина, в том числе для Абхазии и Южной Осетии, если Россия и Грузия не остаются с глазу на глаз, а становятся частями общего экономического пазла.

Избранный «Грузинской мечтой» курс называется «политикой стратегического терпения». Председатель парламента Грузии Ираклий Кобахидзе выступил в начале февраля в Университете Джона Хопкинса: «Сложно решать проблемы, связанные с российской агрессией и оккупацией, но мы верим, что в итоге нашей прагматичной политикой цели будут достигнуты. Именно благодаря такой политике внушительно вырос уровень стабильности после войны 2008 года. Прагматика полностью поддерживается западными партнерами. Все это позволяет нам вносить вклад в региональную стабильность, что важно как для Грузии, так и для наших друзей. Но в то же время мы наблюдаем рост милитаризации России на оккупированных территориях, ее действия по направлению аннексии».

С учетом сегодняшних реалий в двусторонних отношениях порой даже встает вопрос: а так ли нужны России и Грузии вообще дипломатические отношения, если «только бизнес» способен заменить их? Вместо посольств сейчас, как известно, функционируют секции интересов при посредничестве Берна. Россиянам визы в Грузию не нужны, для грузин Россия облегчила их получение. В этих условиях впору скорее думать об открытии торгпредств, чем рассчитывать на возвращение полноценных дипломатических представительств.

Уникальность ситуации в отношениях России и Грузии, субъективно говоря, не только в этом. Кажется, что за годы, прошедшие после распада СССР, произошла некая ментальная революция в отношениях друг к другу. Ее последствия пока непонятны. Но факт – за это короткое время выросло всего лишь поколение, а на деле получается, что изменилась целая эпоха.

Когда я учился в 1980-е гг. на факультете журналистики Тбилисского университета, журфак МГУ ежегодно выделял квоту – место для студента из Грузии. Можно было отправиться в Москву после третьего курса, но теряя в учебе год, то есть стать студентом второго в Московском университете. Несмотря на такое жесткое условие и по большому счету унизительное неравноправие, желающих было много. Москва того времени привлекала пространством свободы действий и мысли. Недавно пригласили пообщаться с нынешними журфаковцами Тбилисского университета. Среди них, к моему удивлению, были студенты и студентки из России – Казани, Ульяновска и других городов. Они рассказали, что много читали о Грузии как о необычном явлении на постсоветском пространстве, и рискнули. И вполне довольны.

То есть сегодня Грузия, Тбилиси стала для юных (и не только юных) россиян магнитом, которым была для нас Москва позднего советского периода. Подруга-гид перечисляет географию российских туристов, которых приняла за последний год: «Москва, Питер, Казань, Рязань, Пермь, Ростов, Сургут, Петрозаводск, Калининград, Екатеринбург, Пятигорск, Камчатка». 1 млн 400 тыс. россиян посетили Грузию в прошлом году – в условиях отсутствия дипломатических отношений. Полагаю, многие из них покидают страну как послы доброй воли. То есть это своего рода «мягкая сила» Грузии.

В то же время понятно, что политика стратегического терпения должна когда-нибудь трансформироваться в достижение стратегического результата. Материализоваться. Американский конгрессмен Дункан Хантер призывает Грузию к таким отношениям с Россией, чтобы последняя совершенно не была нужна грузинам: «Поэтому мы осуществляем инвестиции в Грузию, поставляем оборонительное оружие, чтобы вы продолжали двигаться к Западу. Мы будем продолжать бороться за вас. Сам грузинский народ продолжит борьбу. Не сдадимся, и Путин, наверное, однажды осознает себя лишним и не сможет сохранить оккупированные территории».

Однако бизнес есть бизнес, «забыть» Россию не получится. В прошлом году объем денежных переводов в Грузию из-за рубежа составил 1,4 млрд долларов – это 10% ВВП. Из России поступило 455 млн долларов, на 15% больше, чем в 2016 году. Для сравнения – на втором и третьем местах Италия и Америка, примерно по 140 миллионов. Таким образом, вместо «забыть» реальнее «завлечь» или «вовлечь»?

Мэр Тбилиси Каха Каладзе говорит, что не видит никаких проблем в участии российских компаний в тендерах в энергично развивающейся грузинской столице: «Пусть приезжают, вкладывают инвестиции, создают рабочие места. Мы это только приветствуем». Российская сторона, которая уже много лет владеет 75% акций энергосетей Тбилиси (свет не отключался даже в дни августовской войны), в прошлом году осуществила рекордную инвестицию в развитие своего хозяйства – 41 млн лари (свыше 16 млн долларов). До этого вкладывалось ежегодно почти на 10 млн лари меньше. Уже после войны и разрыва дипломатических отношений «Интер РАО» приобрела две ГЭС на реке Храми. «России гораздо выгоднее иметь в Грузии банки, нежели танки. Пытаться соединить и то и другое – контрпродуктивно, – уверен Тедо Джапаридзе. – Мы не члены НАТО, а наша “пятая статья” – в нашей стабильности, в нашем политическом и экономическом развитии, в нашем движении к Евроатлантическому сообществу. Уверен, что сильная, реформированная, стабильная Грузия отвечает интересам и России».

Между прочим, в энергетике есть еще пространство для маневра. Грузия не любит «Газпром», отказалась от российского газа сама, только пропускает его в Армению. Но есть гидроэнергетика. Как считает бывший глава Минтопэнерго Грузии Давид Мирцхулава, Россия и Грузия могли бы проводить совместные консультации с Ираном, который после отмены санкций в среднесрочной перспективе готов значительно расширить свое присутствие на энергорынках. Это может изменить нынешнюю региональную энергетическую картину. Такое сотрудничество может быть весьма привлекательно и для абхазской стороны. Эксперты-энергетики предложили образовать технический общественный совет на базе Торгово-промышленных палат России и Грузии.

«Курс “Грузинской мечты” во внешней политике был заявлен с самого начала, и среди главных посылов была нормализация отношений с Россией. При этом подчеркивалось, что никакого сворачивания с прозападного курса не будет. Это неплохо с точки зрения экономики, но не следует забывать об опасностях. Например, риске повторного эмбарго – если Россия увидит, что внешний курс и курс на обеспечение безопасности Грузии не меняется в пользу кремлевских сценариев. Поэтому должен быть план “Б” на случай возможного нового кризиса. Это особенно надо учитывать именно с той точки зрения, что Россия является вторым экономическим партнером Грузии, – говорит профессор Тбилисского госуниверситета, директор Института политики Корнелий Какачия. – Для обеспечения безопасности Грузии существует два сценария. Первый – вступление в НАТО и Евросоюз, чего не случится в ближайшей перспективе. Второй – повышение уровня военного сотрудничества с Соединенными Штатами и, соответственно, повышение собственной обороноспособности. Подобные соглашения заключены у США с Японией, Южной Кореей, с некоторыми странами Азии. То есть это уже апробированный метод достижения маленькой страной своих целей по обеспечению безопасности. Это не значит, что самим американцам будет легко принимать такое решение. Но факт и то, что Россия за прошедшие годы ничего не сделала для нормализации отношений с Грузией: не смогла убедить грузинское общество, что не представляет опасности и что Грузии не нужна альтернатива для обеспечения собственной безопасности. По всем социологическим опросам, большинство граждан Грузии видят в России врага. Да, Россия говорит, что готова содействовать диалогу грузин и осетин, грузин и абхазов. Но после 2008 г. Россия сама стала стороной конфликта, и с того момента от этой роли так и не отказалась».

Легко ли Грузии в условиях усеченной территориальной целостности, с колючей проволокой в сердцевине и российскими танками в 40 км от столицы продолжать путь к европеизации? Субъективно, полагаю, что если в стране больше думают о собственном кармане, чем о политических преследованиях, критикуют правительство за рост цен, а не за ущемление прав и свобод, то это только подтверждает верность такого пути. Символично: по последним опросам Национально-демократического института США вопрос территориальной целостности вообще выпал из первой пятерки насущных проблем. Для 54% опрошенных первичная задача – рабочие места, затем следуют инфляция, бедность, невысокие пенсии и доступность здравоохранения. И только потом – возвращение Абхазии и Южной Осетии (в чем, само собой, подразумевается и «российский вопрос»). Это плохо? А может быть, стоит посмотреть под другим углом. Если Грузия успешно решит вопросы, отмеченные в первой пятерке, это только приблизит ее к цели, так как она станет привлекательной для Абхазии и Южной Осетии?

Как отмечает авторитетный грузинский аналитик Ивлиан Хаиндрава, «в конце концов, для России не столь важно, будут ли Абхазия и Южная Осетия в составе Грузии или вне ее; важнее, чтобы сама Грузия не удалялась от нее в евроатлантическое пространство. На всех стадиях развития конфликтов (грузино-абхазского, грузино-осетинского) Россия манипулировала ими с очевидной целью – сохранить Грузию на своей орбите, зафиксировать ее в том геополитическом ареале, который она называла сначала “ближним зарубежьем”, затем – сферой своих привилегированных интересов. Причина кроется именно здесь – в сфере пространственной и ценностной ориентации, где расхождения между Грузией и Россией неуклонно углублялись». По его мнению, в Грузии «пришли к пониманию, что любая модель урегулирования при эксклюзивном российском участии послужит российским интересам в ущерб интересам грузинским. Вместе с этим окрепло и осознание того, что Россия – пусть и неминуемый участник процесса, но не партнер. Следовательно, надо искать партнеров, способных если не перевесить, то хотя бы уравновесить Россию. И взоры естественным образом обратились на Запад».

Хаиндрава считает, что, «исходя из логики развития событий, можно утверждать, что августовская война 2008 г. если и не была неизбежной, то с каждым днем и событием, ей предшествовавшим, становилась все более вероятной». «Равновеликих для сторон причин неурегулированности грузино-российских отношений теперь уже две, – продолжает он. – Стремление Грузии в НАТО и ЕС (взгляд из Москвы) и отторжение Россией Абхазии и Южной Осетии (взгляд из Тбилиси). И то, что первая породила вторую (или, с противоположной точки зрения – вторая породила первую), уже не столь важно; важно то, что устранить две причины сложнее, чем одну. Причем причины эти не “размениваются” одна на другую: Россия отнюдь не собирается дать “зеленый свет” Грузии на вступление в НАТО, даже если Тбилиси признает “новые военно-политические реалии (т.е. откажется от намерения реинтегрировать Абхазию и Южную Осетию), а Грузия вовсе не собирается распрощаться с Абхазией и Южной Осетией, даже если Москва перестанет препятствовать вступлению Грузии в НАТО. Примечательно, что обе эти “красные линии”, отступать за которые не собирается ни одна из сторон, проходят по “телу” Грузии: свертывание евроатлантического проекта означает отказ от права свободного выбора (ущемление суверенитета), а снятие с повестки дня реинтеграции Абхазии и Южной Осетии означает территориальные (и не только) потери (купирование суверенитета)».

Аналитик соглашается, что в нынешних условиях, с учетом плачевных отношений России и Запада, ожидать ощутимой позитивной динамики в грузино-российских политических отношениях нет оснований. Не приходится ожидать ее и в грузино-абхазском и грузино-осетинском конфликтах. «В подобной ситуации разумно руководствоваться минималистским, но рациональным подходом “не навреди”, держа в уме еще один испытанный временем постулат – “никогда не говори никогда”. Так или иначе, в той или иной форме всем сторонам конфликтов предстоит и в будущем жить рядом друг с другом; следовательно, при практическом отсутствии политического потенциала для положительной динамики следует минимизировать пространство для динамики отрицательной, по возможности предотвращая дальнейшее отчуждение обществ и оставляя открытым окно, через которое можно увидеть соседа в его истинном облике», – соглашается Хаиндрава.

Усилив после войны-2008 военное присутствие в Грузии и на Южном Кавказе, Россия, считают в Тбилиси, вовсе не уменьшила зону потенциальной нестабильности (включая собственный Северный Кавказ), а наоборот, расширила ее. Без стабильной, единой и сильной Грузии Россия не может рассчитывать на подлинную безопасность в этом стратегически важном регионе, экономическое развитие которого открывает колоссальные перспективы для всех, включая саму Россию. Китайские «шелковые» проекты, усиление Индии, ощутимые перемены в Узбекистане, все чаще заявляемая готовность Туркменистана к большей активности сулят значительные дивиденды, не говоря уже об испытанном годами сотрудничестве Азербайджана, Грузии и Турции в доставке энергоносителей на западные рынки. Потребность в этих энергоносителях растет и будет расти, и уже строятся новые трубопроводы на юг Европы. Верховный комиссар ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини в начале февраля провела переговоры с министром иностранных дел Азербайджана Эльмаром Мамедъяровым, который выразил уверенность, что в этом году будет открыт Трансанатолийский газопровод через Турцию (TANAP). По нему каспийский газ из Азербайджана будет поставляться в Турцию, а к 2020 г. и дальше – по Трансадриатическому газопроводу в Италию. Параллельно с южным газовым коридором развивается мультимодальный транспортный коридор через Азербайджан между Центральной Азией и Европой. Федерика Могерини отметила, что запуск в прошлом году железнодорожного сообщения Баку–Тбилиси–Карс соединил ЕС, Турцию, Грузию, Азербайджан и Центральную Азию, связь с которой, по словам главы дипломатии ЕС, очень важна для Европы.

Опять же: только бизнес

Что в итоге? Ивлиан Хаиндрава отмечает, что спустя 10 лет после войны при фактическом отторжении 20% территории, вдвое сокращенной береговой линией Черного моря, возросшей военной уязвимостью и при туманных перспективах дальнейшей евроатлантической интеграции Грузия все же получила возможность модернизации без проблемных автономий, трансформировала постсоветский этнический национализм в европейский гражданский и обрела консолидированную западную поддержку. Все это дало возможность концептуально формировать проект раннего, но уже очевидно не постсоветского, а европейского государства, при всех трудностях роста и перехода из одного состояния в другое. Каким бы ни был уровень одобрения гражданами Грузии своего правительства, но поддержка курса на евроатлантическую интеграцию неизменно высока. Желательная для очевидного большинства населения страны модель государства – западная (ЕС), а не постсоветская (СНГ, Евразийский союз). Грузия, хоть и высокой ценой, приобщилась к Западу. Руководитель Института стратегии управления Петре Мамрадзе уверен: «Ни одно национальное правительство Грузии не восстановит дипломатические отношения с Россией, согласившись с потерей Абхазии и Южной Осетии. И ни за что Россия не откажется от признания независимости Абхазии и Южной Осетии и от заключенных с ними соглашений... И пока такой тупик, асимметричность и мгла в прогнозах, остается жить с тем, что Россия – второй торгово-экономический партнер Грузии».

Россия. Грузия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 апреля 2018 > № 2634782 Михаил Вигнанский

Украинский вопрос для будущего России

Фёдор Лукьянов - главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

Резюме Украинский конфликт подводит черту под моделями государственного и военно-политического устройства в Европе, какими они сложились в предшествующие эпохи. Возврата к ним уже не будет, но и окончательное размежевание «по берлогам» невозможно. Пришло время задуматься о том, кем Россия и Украина будет друг для друга в предстоящие десятилетия.

Нас осталось мало: мы да наша боль,
Нас немного, и врагов немного.

Булат Окуджава

Двадцать первого ноября 2013 г. глава правительства Украины Николай Азаров подписал распоряжение Кабинета министров приостановить процесс подготовки к заключению соглашения об ассоциации с Европейский союзом. Киевские власти пришли к выводу, что необходимо внимательнее изучить последствия такого шага для экономического развития, в частности для торговых отношений с Россией. Это формальное уведомление касалось сложного и непонятного подавляющему большинству населения юридического документа. Но именно оно спровоцировало самый острый, глубокий и кровопролитный кризис на территории бывшего СССР за два с лишним постсоветских десятилетия. Спор из-за соглашения с ЕС стремительно перерос в конфликт общеевропейского уровня, сотряс основы европейского порядка, сложившегося после холодной войны, который, как считалось, является сердцевиной и глобального устройства.

Дело было, конечно, не в «глубокой всеобъемлющей зоне свободной торговли» как таковой. Просто во многом техническая тема экономической интеграции вдруг стала точкой, в которой сошлось все.

• Ощущение Москвы, что с 80-х годов прошлого века ее интересы и пожелания сознательно игнорируют, хладнокровно распространяя все дальше на восток структуры, полноправное участие России в которых не предусматривалось.
• Стремление объединенной Европы вдохнуть новую жизнь в свой зашатавшийся интеграционный проект, высечь искру энтузиазма и уверенности в будущем, аналогичную той, что возбудила на свершения Старый Свет в 1989-1991 годах.
• Желание обобщенного Запада поставить прочный заслон растущим амбициям России. За почти четверть века она так и не вписалась в отведенные ей расплывчатые рамки – элемент «большой Европы», обязанный приспосабливаться к ее меняющимся правилам, но не допущенный к их выработке. И если до определенного момента (середина 2000-х гг.) Москва честно старалась все-таки угнездиться в отведенной нише, то со второй половины десятилетия начала все громче заявлять о том, что желает большего.
• Тупик, в который зашла Украина в деле строительства современной дееспособной государственности, тупик настолько беспросветный, что среди «продвинутого» класса сформировался запрос на внешнее управление со стороны «цивилизованного мира».
• Провал российской политики. С начала 1990-х гг. она неизменно руководствовалась на украинском поле необходимостью решать сиюминутные конъюнктурные задачи, и не добилась ни одной из долгосрочных целей – ни геополитических, ни экономических, ни культурно-гуманитарных.

Постсоветская иллюзия России

На последнем стоит остановиться поподробнее. Москва с самого начала предпочла технократический рецепт в его постсоветском понимании – ложечку профессиональной дипломатии (особенно на первом этапе, когда надо было решать множество практических проблем становления государств после распада общей страны) размешать в большом количестве меркантильных бизнес-интересов и добавить щепотку культурно-национальных пряностей для аромата. Отчасти подобная «деполитизация» темы стала следствием осознанного решения не бередить болезненные язвы национально-государственного и гуманитарного размежевания двух очень близких и тесно переплетенных народов. В том, что они очень болезненные, никто не сомневался. Отчего-то считалось, что со временем чувствительность снизится, тогда и можно будет заняться.

Существовала и другая причина. Отсутствие или крайняя слабость ценностной базы сделали российскую политику в целом и внешнюю – в частности машиной (иногда – ржавой и отвратительно скрипящей, когда-то – смазанной и умело налаженной) оперативного реагирования на текущие обстоятельства. Это свойственно всем «полям», на которых действует Россия, а в современном безумном мире зачастую становится и единственно возможным поведением. Но курс в отношении Украины больше, чем на любом другом направлении, служил еще и отражением внутренних процессов, практик и системы представлений, формировавших (или деформировавших) саму Россию после СССР.

Злую шутку сыграла близость языка и траекторий развития, привычка считать соседнюю республику, а потом страну фольклорной разновидностью того же самого, что у нас. Лучшим олицетворением такого подхода был многолетний посол Российской Федерации в Киеве Виктор Черномырдин. Один из ведущих архитекторов постсоветской России и создатель «Газпрома», он по определению не мог воспринимать Украину иначе, чем обособившееся по какому-то недоразумению подразделение единого народно-хозяйственного комплекса. Благодаря грубоватому юмору и недюжинной харизме советского начальника Виктор Степанович снискал невероятную популярность в Киеве. А отменное знание закулисных экономических ниточек позволяло ему великолепно ориентироваться в мутной взвеси, которую всегда представляла собой украинская политика.

Это, однако, сослужило в итоге нехорошую службу – иллюзия понимания процессов и владения предметом привела Москву к серии катастрофических провалов. (Подчеркну, речь здесь не о вине лично посла Черномырдина, а о системном изъяне отечественной политики, наиболее ярким символом которого он был. Та же линия, только в гораздо менее публичном и обаятельном виде, продолжалась и при его преемнике.)

Украинская политико-экономическая элита переиграла гораздо более могучего «старшего брата», втянув его именно в такую – менее политическую, зато максимально бизнес-ориентированную парадигму отношений. Оказалось, что в полусвете коррупционно-олигархических связей и паутине непрозрачных сделок представители Украины чувствуют себя более органично и естественно, чем даже их весьма искушенные российские визави. Им удавалось выкачивать из России и российско-украинских отношений огромные средства, временами «впаривая» россиянам активы, которым впоследствии невозможно было распоряжаться, а политическая ценность инвестиций (якобы покупка влияния и «мягкая сила») раз за разом оказывалась нулевой. В итоге пресловутая украинская элита матерела и набирала влияние в первую очередь благодаря России. Что совершенно не мешало тем же людям последовательно выстраивать национальный политический проект, полностью ориентированный на то, чего Россия пыталась не допустить, – вхождение Украины в евро-атлантические структуры. Однако, громко возражая, Россия либо бездействовала, либо спохватывалась в моменты очередного нокдауна, но ответные движения, как правило, только еще больше придавали Киеву импульс скольжения по тому пути, с которого Москва хотела его столкнуть.

Разрушительная тактика Украины

Впрочем, оборотной стороной тактических выигрышей украинской элиты стал ее же стратегический проигрыш. Преуспеяние правящего класса не трансформировалось (да и не собиралось) в построение эффективного и успешно развивающегося государства. Недовольство общества и его отчуждение от меркантильной и коррумпированной верхушки вело к росту внутренней напряженности и эрозии главного достижения Украины по сравнению со многими постсоветскими странами – способности избегать фатальных потрясений, топить коллизии в вязкой среде бесконечных махинаций. До поры до времени это работало, но ресурс соглашательства оказался не безграничным. Тем более что реализация национального проекта, ориентированного на Евро-Атлантику, подошла к черте, за которой уже нужно было делать решающий шаг. А это означало бы принятие определенного набора ценностей, точнее говоря – принципов организации государства и общества, которые никак не соответствовали нравам постсоветских элит.

Россия такой шаг делать и не собиралась, так что растущее расхождение отечественной модели с усредненной европейской не считалось недостатком, а постепенно стало подаваться и как преимущество. Украина же не имела альтернативной схемы, но не соответствовала и декларируемой. Символический смысл отказа Виктора Януковича подписать соглашение об ассоциации с ЕС (не умаляя значения российской «убедительности») вполне понятен. Четвертый президент Украины являл собой плоть от плоти постсоветской системы, а сближение с Евросоюзом в идеале должно было эту систему ликвидировать, заменив ее чем-то другим. И хотя система, без сомнения, намеревалась после заключения договоренностей «замотать» невыгодные ей аспекты отношений с Европой, как она годами успешно делала это в отношениях с Россией, внутренний тремор имел место.

Примечательно, что получилось в конечном итоге. Система, по сути, нашла выход из описанной выше дилеммы – олигархическое сообщество пошло на рискованное для него соглашение с Евросоюзом, но, фактически спровоцировав военно-политический кризис, обезопасило себя от слишком настойчивых требований партнера – что вы от нас хотите, война… Так что система пережила майданную революцию и дальнейшие тектонические сдвиги, правда, цена для страны оказалась запредельной.

Взрыв и обвал 2014 г. связан со многими причинами. Прежде всего – с острым разочарованием части населения и обидой Запада, не простившего Януковичу дерзкого «кидалова» в преддверии широко разрекламированного Вильнюсского саммита «Восточного партнерства». Тем более что «перекупил» его уже изрядно демонизированный Владимир Путин. Дальнейший сюжет – начиная с событий в Крыму и далее через обострение на востоке Украины к войне и жесткому политическому клинчу – диктовался в основном логикой противостояния России и Запада. Украинцы, как это не раз уже бывало в их истории, оказались в жерновах большой геополитической игры, что никогда не сулит ни одному народу ничего хорошего.

Конец СССР

Но если рассматривать коллизии четырехлетней давности в историческом контексте, важно обстоятельство, из-за которого дальнейшая фабула представляется в особом свете. Майдан, смена юрисдикции Крыма и междоусобица в Донбассе подвели финальную черту под историей Союза ССР, призрак которого надолго пережил его юридическое упразднение. Признание Россией результатов референдума в Крыму и принятие полуострова в состав Российской Федерации отменило негласное табу на изменение административных границ СССР, которого до того момента придерживались все участники постсоветской политики. Примечательно, что, патронируя, например, Приднестровье и даже признав в 2008 г. независимость Абхазии и Южной Осетии, Москва никогда не поддерживала идею их присоединения к России. То есть контуры прежних административных границ оставались в силе. Крым стал прецедентом. Конечно, надо учитывать специфику, историю именно этой территории и то, как она оказалась в составе Украинской ССР, но все равно качественный сдвиг налицо.

Границы – далеко не единственная, а в каком-то смысле – и не главная тема, связанная с советским наследием. Украинский кризис поднял на поверхность вопрос самоидентификации – «кто мы?», который по-разному и с разной степенью успеха и Россия, и Украина старались обойти на протяжении всего периода государственной независимости друг от друга.

Советский Союз не был просто еще одной империей, как все предыдущие, в том числе Российская. Он опирался на мощный концепт, оперировавший национальными устремлениями различных народов и создававший квазигосударственные образования – но для того, чтобы построить на их основе общую транснациональную идеологически мотивированную идентичность. И хотя распад СССР, вызванный во многом именно обострением национальных противоречий, положил концепту конец, возникшая общность оказалась более живуча, как и те самые контуры административных границ. В частности, попытки уйти от окончательной самоидентификации отличали и российско-украинские отношения. Прежде всего с российской стороны (отсюда бесконечно повторяемая до сих пор официальная мантра об «одном народе»), но и с украинской тоже. В украинском случае воплощением советского культурного шлейфа служит как раз правящая коррупционно-олигархическая система, привыкшая за годы независимости работать на полутонах, извлекать выгоду из нечетко прочерченных границ. 2014 год не случайно реанимировал вопрос о «Русском мире», превратив его и в политический инструмент, и в способ самоидентификации. Само понятие отсылает не к советскому прошлому, скорее это возвращение к дискуссиям XIX – начала ХХ века – «украинский вопрос», осмысление национального, культурно-религиозная тематика. Но сложность и многомерность этой дискуссии, споров о различных вариантах идентичности в рамках империи были уничтожены именно советским временем (см. статью в этом выпуске о судьбе «малоросса»). В итоге исчезновение советского и невозможность вернуться к досоветскому привело к бинарному черно-белому столкновению, гражданской войне даже не на востоке Украины, а в том самом «Русском мире».

Жутковатый апокриф времени кровопролитных и стратегически бессмысленных боев за донецкий аэропорт в 2014 г.: силы ДНР предлагают сдаться окруженным в одном из терминалов «киборгам» из ВСУ, на что слышат в ответ сопровождаемое отборным матом «Русские не сдаются!» Конфликт в Донбассе стал разломом воображаемого сообщества и шоковой терапией в сфере национального строительства и суверенизации.

Украина в ее современных границах – очень удачливый продукт имперской экспансии и последующей внутренней оптимизации империи. Экспансии, что примечательно, не своей, а чужой. (Справедливости ради, замечу, что удачливость в качестве созданного посторонними руками государственного проекта оплачена огромной человеческой ценой. Поскольку сегодняшняя Украина столетиями была не субъектом, а местом действия имперской борьбы, внешние экспансии беспощадным катком прокатывались по этой земле.) Сама Россия в результате распада большого государства потеряла территории и часть статуса, Украина же приобрела и то, и другое, причем исключительно мирным путем. Но не обрела третьего – однородности, ощущения всеобщей сопричастности. Потрясение Майдана, потеря Крыма, война на востоке и острейший антагонизм с Россией вроде бы призваны такую однородность сформировать – создать политическую нацию, которая так и не возникла за 23 мирных года.

Нация строится на резком отмежевании от России, противостоянии ей, и дальше ничего в этом смысле не изменится. Трагическая сторона культурно-цивилизационной близости – максимальная жестокость ее разрыва. Но второй опорой мыслилось ускоренное вхождение в интегрированное европейское пространство, а здесь возникли препоны. Не только из-за состояния Украины, но и из-за того, что сама объединенная Европа вступила в стадию интровертности, ее и без того крайне низкая готовность абсорбировать Украину скукожилась еще больше.

Украина после России

Спустя почти пять лет после начала кризиса и четыре с лишним года после смены власти на Украине предсказывать развитие событий в этой стране и в российско-украинских отношениях – тщетное занятие. Все чрезвычайно зыбко. Правда, есть константы, которые уже определились и не изменятся.

Советской Украины нет и больше никогда не будет. Ее нет даже на географических картах – Крым теперь относится к Российской Федерации. Ее нет в экономическом смысле. Та потенциально очень перспективная экономика с мощным индустриальным компонентом и прочными связями с Россией, которую Украина унаследовала от СССР и теоретически могла бы развивать, не просто исчезает по причинам политико-экономического кризиса, но и целенаправленно ликвидируется за ненадобностью, в том числе директивными способами. Будущая Украина должна (надеется) стать полезной составной частью европейского пространства, то есть ей необходимо адаптироваться к восточноевропейской модели сервисной и отчасти сельскохозяйственной страны, промышленность только мешает. Что бы ни произошло политически, невозможно представить себе возвращения к системному экономическому взаимодействию с Россией, которая и сама стремится обособиться от ненадежного соседа. Газово-трубопроводная составляющая, которая неразрывно связывала две страны, сохранит свою значимость еще какое-то время, явно дольше объявленного 2019 г., но цель обхода Украины – приоритет России (см. обзоры в этом номере).

Культурная близость неизбежно сжимается. Наверное, усердие самых оголтелых культуртрегеров, которые объявляют Булгакова и Цоя агентами врага, со временем угомонится. Но меры по всеобъемлющей украинизации продолжатся, а значит следующие поколения будут смотреть на Россию совершенно иначе, постепенно утрачивая эмоциональную связь с ней, которая была раньше и еще сохраняется теперь.

Политическая элита постсоветского извода безнадежно дискредитировала себя. Ее последним дивертисментом станут, скорее всего, выборы 2019 г. (подробнее в статье Владимира Брутера), затем и внутреннее, и внешнее давление заставит осуществить ротацию. Нет гарантии, что следующую когорту составят более качественные государственные деятели, но их понятийный аппарат и строй мышления сформирован совсем иначе (см. статью Глеба Павловского в этом номере). Возможно, им удастся приблизиться к мечте многих современных украинских интеллектуалов, насколько не доверяющих собственному правящему классу, что готовых согласиться на внешнее управление. Правда, тогда что-то придется делать с националистами, а это не так легко. При этом сохранится высокий уровень милитаризации сознания нации как эффективный инструмент консолидации в условиях неблагополучия. А главное – непонятен уровень готовности Европейского союза, например, всерьез брать на себя ответственность за Украину. Тем более неясно, что будет происходить в этой связи через три-пять-семь лет, Европа явно вступает в период серьезных перемен.

Бросить Киев ни Европа, ни США не смогут, тем более на фоне все более острых противоречий с Россией. Так что некоторый уровень поддержки Украине будет обеспечен долго. Но хватит ли этого для развития? Йельский историк Тимоти Снайдер, большой друг Украины, в новой книге доказывает, что никакие европейские страны, вопреки распространенному мнению, не смогли построить у себя успешные национальные государства (даже гиганты, наподобие Франции, Великобритании и Германии), а на деле могут существовать только в качестве империи (пока они не распались) или в составе Европейского сообщества/союза (исследователь, похоже, сознательно отбрасывает примеры, не укладывающиеся в эту схему, например, скандинавские страны, но относительно Восточной Европы умозаключение кажется более обоснованным).

Применительно к Украине это означает, по его мнению, что она обречена, если останется проектом самостоятельного национального государства, но способна реализовать свои мечты в составе ЕС, куда ее надо обязательно принять. Проблема как раз в том, что судьба Евросоюза под вопросом, и сейчас ему явно не до того. (С этими рассуждениями перекликается опубликованное в этом номере интервью Ивана Крастева, где он, в частности, говорит о том, что наиболее острая проблема современной Европы – преодоление последствий не Второй, а Первой мировой войны, которая и разрушила имперский мир.)

Россия после Украины

Что делать России? Для начала понять, что прежнего уже нет. Постсоветский опыт отношений с Украиной можно рассматривать разве что в качестве негативного примера – как не надо было поступать. Но даже и его критический анализ мало что даст, потому что другим стал объект политики, изменились характеристики Украины – то, что могло бы принести более благоприятный результат в девяностые или нулевые годы (целенаправленная работа по формированию конструктивно настроенных элит, активные усилия по поддержанию и распространению культурного и языкового влияния, формирование устойчивой «прорусской» политической силы, отказ от поощрения коррупции и покупки лояльности сомнительных доброхотов и пр.) не будет работать теперь. Не факт, что достаточно сработало бы и тогда, но в условиях 2020-х гг. уже не стоит и рассуждать.

События середины 2010-х гг. подвели черту не только под периодом конца ХХ – начала XXI века, когда была предпринята попытка радикально переустроить Европу в соответствии с представлениями ее западной части (подробнее на эту тему – в статье Тимоти Колтона и Самуэла Чарапа). Россия эту попытку, можно сказать, отразила (это некоторое упрощение, но отказ России вписаться в «большую Европу» по атлантическим лекалам сыграл решающую роль в ее неудаче), однако сама оказалась в совершенно иной геополитической и культурно-психологической ситуации.

Идея Тима Снайдера о том, что европейские страны не сумели преодолеть травму распада империй, и лишь европейская интеграция стала заменой утраченных идентичностей (стоит, наверное, вспомнить слова бывшего председателя Еврокомиссии Баррозу, который в порыве откровенности как-то назвал ЕС империей нового типа), важна для России. У нее не получится стать национальным государством, хотя многие именно так видели направление развития после распада СССР. Как писал Алексей Миллер, «восприятие нации-государства в качестве нормы можно считать одним из примеров некритического евроцентризма современной русской политической мысли… Особенности… советского наследия, а именно институционализация и территориальное закрепление этничности, делают невозможным построение нации-государства». Возвращение к имперскому прошлому тоже невозможно, хотя понятие империи как формы организации государства и общества сегодня уже не звучит безвозвратным анахронизмом, как казалось на волне эйфории либерального переустройства конца ХХ века. Наконец, эпоха после СССР стала важным экспериментом, результат которого – Россия не укладывается в чужие наднациональные схемы. Значит, как пишет в этом номере Андрей Тесля, ей нужно новое понимание имперского проекта – как предпосылка развития уже в новых условиях. Концепция «Русского мира», пережившая потрясение в связи с событиями на Украине, может стать составной частью такого проекта, если очистить его от ирредентизма и реваншизма. (См. подборку мнений о его будущем.)

Вечная российская одержимость «стратегической глубиной», необходимостью отгораживаться от внешних угроз «буферными зонами» – даже если удалось бы восполнить потери предыдущего периода – больше не отвечает на главные вызовы. «Стратегическая глубина» теперь включает в себя такие понятия, как «ёмкость рынка», «взаимосвязанность» (не синоним взаимозависимости, скорее – талант быть нужным многим), умение всеми способами приумножать человеческий капитал (в том числе и за счет уже упомянутого «Русского мира»), способность проекции собственного нарратива (что не равно культурному или языковому влиянию), готовность применять правильный вид силы в нужный момент.

«Украинский вопрос» для России XXI века: насколько страна будет способна реализовать свои возможности и потребности в мире, кардинально отличном от того, что существовал в предыдущие столетия. И вопрос этот – открытый. Как в плане перспектив России, так собственно и в части Украины. Все перечисленные выше вероятные характеристики соседней страны не означают предопределенности по одной причине – они сами во многом являются производной от внешних политических обстоятельств, над которыми Украина не властна и которые имеют обыкновения меняться. В истории это уже бывало, ее судьба как территории, находящейся на стыке крупных культурно-исторических и геополитических общностей, поворачивается в ту или иную сторону по мере складывания новых конфигураций вокруг. И сами жители этой территории в разные эпохи демонстрировали высокую степень адаптивности к меняющимся обстоятельствам и способность принимать патронат наиболее сильного игрока.

Какие конфигурации могут сложиться в Европе и Евразии через пять, двенадцать, двадцать лет – гадать сейчас бесполезно. Снова, а это случается, как минимум, раз в столетие, все пришло в движение, происходит перекройка экономического и политического ландшафта. Подъем Азии и перспектива превращения Китая в глобальную экономическую державу номер один чреваты изменениями геоэкономической, а значит и геополитической карты планеты. Европа на этой карте перестает быть сердцевиной, хотя и остается важным «довеском» любого глобального процесса. Особенно важным для России – по культурным и экономическим причинам, которые сохранятся еще очень долго. А Украина оказывается уже не эпицентром основной борьбы, но фактором, опосредованно влияющим на возможности ее участников, прежде всего России. И России придется искать способ, чтобы этот фактор, как минимум, не работал против нее, а в идеале был бы на ее стороне.

Хроника Украины – это повторение одних и тех же сюжетов из века в век. Трагизм булгаковской «Белой гвардии» соседствует с залихватским абсурдом «Свадьбы в Малиновке», уютный колорит Диканьки – с героическим пафосом «Тараса Бульбы». Специфика этой страны оказалась после распада СССР не по зубам России, которая так и не нашла ключа к отношениям с Киевом. Но она стала неприятным сюрпризом и для западных держав. Те полагали, что в украинском случае имеют дело с большой и проблемной «Польшей номер два», однако столкнулись с чем-то совершенно особенным. Тем, что, может быть, имело шансы на некую общеевропейскую унификацию, если бы ЕС оставался в лучшем своем состоянии и мог посвятить много сил и энергии украинскому проекту. А поскольку это теперь уже маловероятно, финал снова открыт, что бы ни происходило сейчас, история продолжает свое движение по спирали.

Россия. Украина. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 апреля 2018 > № 2634781 Федор Лукьянов

«Самое трудное – переходить от символической политики к реальной»

Иван Крастев – председатель Центра либеральных стратегий в Софии, постоянный научный сотрудник Института гуманитарных наук в Вене и автор статей для многих периодических изданий

Резюме Децентрализация Украины гораздо лучше соответствует национальному характеру. Каждый раз, как украинский президент пытался изображать из себя президента России, это заканчивалось катастрофой. Украинцы просто не готовы примириться с чрезмерной централизацией власти, говорит Иван Крастев.

Иван Крастев – руководитель Центра либеральных стратегий в Софии и ведущий научный сотрудник Института гуманитарных наук в Вене, один из наиболее проницательных комментаторов социально-политических процессов Европы. Он распознает многие из них задолго до того, как они становятся очевидны.

– Герой популярного украинского сериала «Слуга народа» – простой учитель истории Василий Голобородько, в одночасье ставший президентом Украины, – по сюжету добивается значительных успехов. В частности, Украина достаточно скоро получает вожделенный «безвиз» с Евросоюзом. На следующее утро герой обнаруживает, что страна обезлюдела – все украинцы уехали в Европу. К счастью, это оказывается только сном, вернее, ночным кошмаром молодого президента. Может ли такой апокалиптический сценарий «европейской интеграции» и в самом деле грозить Украине?

– Страх перед тем, что все уедут и некому будет даже свет погасить, – не только украинский и не только кошмар. Это было лучшее, что случилось со всей Восточной и Западной Европой после 1989 г., но также и то, чего мы больше всего боимся теперь. Давайте обратимся к природе сильнейшего отторжения, даже враждебности к иммигрантам, которое продемонстрировали все без исключения страны Восточной Европы, входящие в ЕС. Надо понимать, что причина не столько в страхе перед самими иммигрантами (в конце концов, те пока попадают в другие страны ЕС), сколько в собственной травме восточноевропейских стран, связанной с эмиграцией оттуда. На недавних выборах в Германии максимальное количество голосов «Альтернатива для Германии» получила не в районах, приютивших наибольшее количество беженцев, а там, откуда уехало больше всего эмигрантов; восточная часть Германии (бывшая ГДР) за последние 25 лет потеряла около 15% населения.

В этом контексте проблема миграции может стать актуальной и для Украины. В конце концов, процесс интеграции в ЕС – это в некотором смысле эмиграция Востока на Запад. Проблема в том, что кто-то эмигрирует на Запад сам, в одиночку, а кто-то – вместе со своей страной. Вступление в ЕС предполагает принятие институтов и практик Союза, его законодательства, стиля жизни, наконец. Чем дольше адаптация, тем больше людей, готовых действовать самостоятельно. Это, разумеется, отражается на внутриполитической жизни этих стран. Я не думаю, что в этом Украина будет чем-то принципиально отличаться от Болгарии, Румынии или Польши.

Из страны в первую очередь уезжают не самые, скажем, лучшие или умные, но самые предприимчивые, готовые рисковать, менять уклад жизни. А это – наиболее активная часть населения, от которой можно было бы ожидать самой активной поддержки внутренних реформ. Депопуляция важна не столько в силу количества людей, покидающих страну, сколько в силу того, что для многих эмиграция оказывается главной жизненной альтернативой. Решая, как организовать жизнь, люди заключают, что проще сменить страну, чем пытаться сменить правительство. Этот феномен проявился в процессе миграции из деревень в города в 50-е – 70-е гг. ХХ века. Тех, кто оставался жить в деревне – даже если они жили лучше, чем те, кто уехал в город, – считали отсталыми, инертными. И это будет главной проблемой Украины.

Прежде всего из-за слабости ее экономики – украинцам, конечно, проще зарабатывать в Европе. И эта проблема, вероятно, на Украине будет серьезнее, чем в других восточноевропейских странах, поскольку перспективы ее присоединения к ЕС очень туманны. При этом кошмар Василия Голобородько представляется мне достаточно реальным – если люди считают отъезд в другую страну возможным выходом из положения (даже когда не уезжают физически), они гораздо менее мотивированы что-то активно менять в своей.

– И что Европа сможет сделать с гипотетической волной иммигрантов с Украины?

– Европейский парадокс состоит в том, что экономике Европы нужны мигранты или роботы, а европейский электорат не хочет их. «Иммиграционный шок» европейцев вызван вовсе не количеством мигрантов. За 2015–2016 гг. в Европу приехало меньше 2 млн человек – это 0,5% населения Европы. И принимали их в основном такие страны, как Германия или Швеция. Украинцев в Европе не воспринимают в качестве культурной угрозы, а часть проблемы из-за наплыва беженцев с Ближнего Востока связана как раз с тем, что они считались носителями именно такой угрозы, «агентами» иного образа жизни и т.п.

В Польше, наотрез отказывающейся принимать беженцев с Ближнего Востока, никто особенно не протестует против трудовых мигрантов с Украины. Так что переселение составит бóльшую проблему для Украины, чем для Евросоюза. Конечно, трудовая миграция – принципиально иной феномен, чем беженцы из зоны военных действий, люди с совершенно иным статусом. Другое дело, что уже сегодня тяжело отличить мигрантов от беженцев, а в дальнейшем будет еще труднее с учетом климатических изменений, локальных конфликтов и т.д.

Но вряд ли задача интегрировать трудовых мигрантов с Украины представляет сколь-либо серьезную сложность для большинства европейских стран. С основными проблемами столкнется Украина и украинцы, а не Европа и европейцы. Во-первых, украинцам все же придется испытать на себе несколько больший уровень враждебности со стороны уже состоявшихся европейцев, им будет несколько сложнее интегрироваться в европейский рынок труда. А во-вторых, рост возможный эмиграции из Украины, как я говорил, затруднит процесс трансформации самой Украины. Но, честно говоря, украинцы и русские – самые востребованные трудовые мигранты, особенно в Центральной Европе.

– А имеет ли смысл вообще обсуждать интеграцию Украины в Европу, если некоторые эксперты ставят под вопрос само существование Евросоюза уже в ближайшей перспективе?

– Не спешите хоронить Евросоюз. За последние несколько лет он пережил уже четыре серьезных кризиса, существенно повлиявших на его структуру, функционирование и представление о собственных перспективах. Более того, каждый из кризисов нес потенциальную угрозу дестабилизации и развала. Но парадокс в том, что, несмотря на то что ни один из этих кризисов не удалось в полной мере разрешить, их развитие и взаимовлияние стабилизировало ЕС, и сейчас экономические показатели и опросы общественного мнения показывают, что сейчас он – в лучшей форме, чем был в конце 2016 года.

Итак, кризис еврозоны разделил Европу на север и юг, на кредиторов и должников. Российско-украинский конфликт разрушил сложившееся в ЕС убеждение, что военная сила нерелевантна в европейской политике; мы полагали ее сутью экономику и культурную, цивилизационную привлекательность – но нам пришлось взглянуть на мир по-новому. Референдум в Великобритании лишил еврозону третьей по мощи экономики и сделал перспективу дезинтеграции ЕС – немыслимую ранее – реальностью. Иммиграционный кризис, оказавшийся самым значительным из четырех, разделил Европу на Восточную/Центральную и Западную, заставив задуматься над природой европейских границ, вопрос о которых после Первой мировой войны всегда был ключевым для европейской идентичности. Главной посылкой, из которой исходил ЕС, было «жесткие бюджеты – мягкие границы». При этом Евросоюз полагал, что всегда будет граничить с новыми потенциальными участниками Союза. Иммиграционный кризис потребовал снова пересмотреть природу границ, вернуть границы-барьеры. Но если вы хотите менять границы, надо понимать, где проходят внешние границы Евросоюза. И вернуть границы-барьеры – непростая задача, поскольку одна из основополагающих идей состоит как раз в том, что границы совсем не так важны, как это считалось раньше.

И вот тут как раз начался европейский парадокс, неожиданный для многих (в том числе и для меня). Вслед за тем как Греция, Италия и другие заявили, что невозможность превысить трехпроцентный дефицит бюджета лишает их перспектив экономического развития, развитие иммиграционного кризиса заставило ЕС принять положение о том, что расходы на беженцев не будут учитываться в дефицитных статьях бюджета – и мы получили невиданный дотоле уровень гибкости при разработке бюджета.

«Брекзит», казалось, усугубил внутриполитический разлад в ЕС, но в итоге консолидировал его. Каждый кризис разделял европейцев на разные лагеря, но их взаимодействие и взаимовлияние одновременно наделяло Евросоюз гибкостью, столь ему необходимой. Так, миграционный кризис столкнул Восток и Запад Европы, возник риск появления устойчивого антибрюссельского и антиберлинского «вышеградского» блока, и в то же время российско-украинский кризис разделил страны вышеградской группы, когда одни (Польша, в частности) настаивали на ужесточении санкций против России, а другие (Венгрия или Чехия, например) не испытывали по этому поводу энтузиазма.

Сегодня непросто определить, где заканчивается диалектика и начинается ирония. Всю вторую половину ХХ века Великобритания была главным мировым переговорщиком, обсуждая, в частности, со своими бывшими колониями вопросы экономических взаимоотношений, то есть, по сути, условия их независимости. И во всех этих переговорах Великобритания занимала сильную позицию – опыт, знания и ресурсы были на ее стороне, а партнеры по переговорам такого опыта не имели и были вынуждены приобретать его уже по ходу дела. А теперь, ведя переговоры с ЕС, Великобритания сама оказалась в положении бывших колоний из-за того, что последние 20 лет она сама никогда не проводила переговоров – всем занимался Брюссель. В итоге власти Великобритании сейчас лихорадочно ищут экспертов, способных справиться с этой задачей, а на фоне неспособности покинувшей ЕС страны самостоятельно, эффективно отстаивать свои интересы растет уверенность стран-членов ЕС в возможностях и способностях Союза.

– В недавно вышедшей книге «После Европы» Вы пишете, что у Старого Света нет ни возможности, ни желания открыть границы. Но в случае с продвижением на Восток вообще и с Украиной в частности Европа продемонстрировала явное желание эти границы расширить. Если Европа не опасается наплыва иммигрантов с Украины, то, может быть, Украине предстоит стать «гаванью», способной приютить мигрантов, стремящихся попасть в Европу из других стран – с Ближнего Востока, например?

– Нет, конечно. Для того чтобы принимать у себя мигрантов, нужно, во-первых, функционирующее сильное государство, а украинское сейчас – самое, пожалуй, хрупкое в Европе. Оно просто не справится с такой задачей. Во-вторых, если сейчас мигранты не хотят ехать в Польшу или Болгарию, то почему они захотят ехать на Украину? Несколько лет назад Тони Блэр предлагал создать нечто вроде сети убежищ для мигрантов вдоль границ ЕС – но это, конечно, нереалистично. Европа не планирует превратить Украину в буферную страну. И если европейцы не особо обеспокоены перспективой наплыва мигрантов с Украины в Европу, то им стоит все же озаботиться тем эффектом, который массовая эмиграция может оказать на социально-экономическое положение в самой Украине.

Рынок труда Украины, как и многих других постсоветских республик, недостаточно гибок для того, чтобы обеспечить приезжих работой. С другой стороны, Украина гораздо более привычна, чем другие страны Восточной Европы, к этническому разнообразию – это наследие Советского Союза. Европейское наследие в этом смысле совершенно иное. Россия – второй в мире реципиент миграционной рабочей силы после США. Большинство этих мигрантов – выходцы из Центральной Азии, владеют русским. Восточноевропейские страны не имеют такого опыта взаимодействия с мигрантами вообще, тем более с мигрантами, не принадлежащими к основным этническим группам, образующим государство. Но я все же не думаю, что Украина будет решением проблем Евросоюза – по крайней мере проблем с иммигрантами.

– На Украине есть прекрасная поговорка: «бачили очi, що купували». Насколько, по вашему мнению, Европа, активно продвигавшая идею интеграции для Украины, представляла, с чем ей придется иметь дело? Насколько это представляла себе Украина?

– Иллюзии были у обеих сторон. Но мир меняется. Вероятно, Европа считала политические процессы на Украине в 2013 г. чем-то вроде продолжения «революции-1989» – разрушения Варшавского блока, начала активной демократизации в Восточной Европе. У украинцев, понятно, были свои ожидания в отношении европейских перспектив. Я бы постарался рассмотреть эту картину в более широком историческом контексте.

Один высокопоставленный турецкий политик недавно высказал свое видение политических процессов в Европе, которое в целом совпадает с моими ощущениями. Он сказал: «Вторая мировая война окончилась в 1989 году. Но Первая не заканчивалась вовсе».

Действительно, в результате Первой мировой войны разрушились три главные континентальные империи – Османская, Австро-Венгерская и Российская. Дальнейшее развитие шло по трем разным сценариям. На месте Австро-Венгрии возникли национальные (этнические в основном) государства, которым пришлось далее пройти через еще один кризис – через Вторую мировую. Результатом в западной части Европы стало появление Евросоюза. Россия с появлением Советского Союза, приспособившего некоторые элементы имперского наследия к новой идеологии, сумела сохранить контроль над многими территориями, входившими в состав Российской империи. Конечно, Советский Союз – совершенно другой проект с точки зрения нациестроительства, но территориальная преемственность налицо. На Ближнем Востоке процесс строительства государств современного типа занял гораздо больше времени, а «арабская весна» привела к падению легитимности постколониальных национальных арабских государств.

Таким образом, сейчас мы имеем три проекта в развитии – Евросоюз, постосманская, но и посткемалистская Турция, и растущая в ходе государственного строительства постимперская Россия. Я уверен, что попытки объяснить происходящее в рамках реалий холодной войны или «пост-холодной войны», не помогут понять истинную картину. То, что происходит сегодня, – не «холодная война 2.0». Холодная война была столкновением идеологий. Сейчас такой конфликт не стоит на повестке дня, поскольку авторитаризм – не идеология. Главным оружием холодной войны была атомная бомба; главное оружие сегодняшней конфронтации – кибероружие. Разница между ними принципиальная: если лишь немногие страны могли позволить себе ядерный арсенал (который к тому же нельзя было применять, поскольку это было оружие массового уничтожения), кибероружие распространено широко, им обладают как государственные, так и негосударственные акторы, и оно предназначено для активного использования – поскольку это «оружие массовой дезорганизации». Наконец, в годы холодной войны отношения между Западом и Советским Союзом имели структурное значение для мира в целом, чего нельзя сказать о нынешнем противостоянии России и Запада. В книге From the Ruins of Empire Панкадж Мишра исследует интеллектуальное наследие лидеров главных мировых национально-освободительных революций начала ХХ века – Ататюрка, Сунь Ятсена и других. В числе событий, оказавших критическое влияние на ход их мыслей, вдохновлявших их, он называет одну войну ХХ века. Как вы думаете, какую?

– Я бы подумал об англо-бурской, но она началась в XIX веке… Первая мировая?

– Русско-японская 1905 года. Они считали ее ключевым моментом в истории – впервые небольшая неевропейская страна смогла одолеть великую империю. Для западной мысли главным событием, основным содержанием ХХ века является идеологическое противостояние, которое началось с Русской революции 1917 г. и завершилось с окончанием холодной войны. Для другой половины земного шара главным был процесс деколонизации, а холодная война – всего лишь обстоятельства, в рамках которых эта деколонизация происходила.

Мне представляется, что на российско-украинский кризис продуктивнее будет смотреть как на столкновение двух разных проектов государственного строительства, опирающихся на разные ресурсы. Россия, как удачно заметил кто-то из историков, никогда не имела империи – она сама всегда была империей. Неудивительно, что имперское наследие – как дореволюционное, так и советское – стало важным элементом идентичности нового российского государства. А источником государственного строительства в некоторой степени оказалась европейская интеграция и Евросоюз. Дело не только и не столько в том, что украинцы захотели присоединиться к ЕС – в конце концов, люди всегда хотят быть частью чего-то большого… Украинцы создавали образ своего будущего – возвращаясь к вашему вопросу, именно его они «купували».

– Однако в России Украину прежде всего считают – и широкая публика, и большинство экспертов – чем-то вроде геополитического поля боя между Россией и Западом. Эту баталию полагают экзистенциальной и очень любят цитировать фразу Бжезинского о том, что без Украины Россия перестанет быть империей – то есть погибнет.

– Такая оценка справедлива только в рамках мышления пост-холодной войны. Но эта мерка не позволяет понять, что в действительности происходит на и вокруг Украины – для обеих сторон. Я считаю колоссальной ошибкой продолжать считать это частью геополитического противостояния России и Запада. Еще одна проблема состоит в том, что в России русскоговорящих украинцев считают русскими. Русскоговорящие украинцы – прежде всего украинцы, это надо ясно понимать. Европейцы же были шокированы, обнаружив в «проевропейской революции» серьезный элемент национализма. Парадокс государственного строительства на Украине заключается в том, что элиты хотят построить классическое национальное государство ХХ века на фундаменте перспективы влиться в «постнациональный» Евросоюз. Поэтому Украина зачастую выглядит как парубок, заявившийся в вышиванке на тусовку в стиле «техно».

Однако эти два конфликтующих процесса строительства идентичности парадоксальным образом консолидируют друг друга. Основа легитимности любого украинского правительства на данный момент – способность защитить свой суверенитет от России. Изрядную часть рейтинга Владимира Путина обеспечивает убеждение россиян в том, что он возвращает потерянные Россией земли. Причем, в отличие от Второй мировой, когда сражались и умирали миллионы людей, Путин аннексировал Крым практически в одиночку, бескровно, без жертв – и подарил его народу России.

Одностороннее восприятие происходящего – одна из причин того, что Россия и Запад не находят компромисса, хотя статус-кво по разным причинам обе стороны не устраивает. Европейцы, конечно, разочарованы результатами борьбы с коррупцией на Украине (по причине собственных иллюзий на этот счет, должен заметить). Ни Европу, ни Россию не устраивает то, что происходит на Донбассе, хотя этому уделяется не столько внимания, сколько в свое время уделялось Крыму. Но ни одной стране не может понравиться конфронтация и насилие у ее границ.

Главная проблема в том, что все происходящее стало политикой символов – и для Украины, и для Донбасса, и для России, и для Запада. В политике символов достичь компромисса неимоверно трудно. Отсюда и патовая ситуация, которая, повторяю, никого не устраивает и причины которой, конечно, выходят далеко за пределы украинского кризиса. Для достижения настоящего компромисса по Украине важно понять, что это не будет компромисс между Россией и Западом. Его можно построить только на понимании того, что происходит в самой Украине, только в зависимости от того, как сложится ситуация там. Украине реально грозит депопуляция, а Донбасс уже столкнулся с ней. Люди уезжают – кто в Россию, кто на Украину, и все это может привести к тому, что одни из самых богатых земель в мире окажутся в запустении. Однако пока рамки, в которых идет обсуждение этого конфликта, не позволяют прийти к его разрешению…

– Идея о том, что Украина – молодая нация в поиске своей идентичности, пользуется гораздо меньшей популярностью в России. Но если дело обстоит так, то эту идентичность Украине придется строить на двух наследиях – советском (и постсоветском) и европейском. Как, по-вашему, может развиваться этот процесс?

– Честно говоря, Украина в этом смысле находится в очень сложном положении. С одной стороны, она граничит со страной, значительно превосходящей ее в военном плане – и очевидно готовой применять военную силу. С другой – с таким сильным игроком, как Евросоюз, где антинационализм является одним из основополагающих принципов легитимации. Это создает очевидную конфликтную ситуацию, значительно усложняющую процесс построения идентичности. История учит, что чем ближе два государства в плане культуры, тем драматичнее процесс госстроительства по обе стороны границ, поскольку главная задача – показать, что вы не имеете ничего общего. Один из моих украинских друзей, например, уверял меня в том, что Украина и Россия – две разные цивилизации. Но когда вы имеете общую историю, общую культуру, определить, в чем заключаются ваши различия, очень непросто. Поэтому все истории построения национальной идентичности со стороны – особенно в ретроспективе – выглядят глупо. В результате вы вынуждены строить свою идентичность не на какой-то субстантивной базе, а на основе устремлений и эмоций, причем в обстановке, когда общая история становится предметом яростных споров и разногласий.

В этом смысле пост-крымская пропагандистская война между Россией и Украиной стала для обеих стран ключевым моментом построения идентичности. Та же пропаганда, что позволила Владимиру Путину консолидировать российское общество в рамках новой, отличной от советской (хотя у них есть и общие черты) державной парадигмы, стала и главным источником новой, постсоветской идентичности Украины. В каком-то смысле стороны говорили на одном языке.

Знаменитый историк и культуролог Чарльз Тилли много лет назад заметил: «Государства развязывают войны, а войны создают государства». Государственное строительство на Украине всегда было сложным еще и из-за того, что институты уже имелись, а вот идентичность оставалась спорной. А также из-за постоянной угрозы распада страны, которую в электоральных целях эксплуатировали все политики – Восточная Украина против Западной, пророссийская против антироссийской… Сейчас же выход главного фактора формирования идентичности за пределы территориального конфликта привел к тому, что самыми яростными украинскими патриотами стали русскоговорящие украинцы. Добровольное участие в конфликте дает им возможность претендовать на легитимность своей украинской идентичности, не опасаясь обвинений в незнании украинского языка, в «чуждости» и «пришлости». Кроме того, некоторые из них считают, что Россия их предала.

С другой стороны, современная Россия, как и ЕС, всегда была страной «без границ». Десять лет назад «Левада-центра» спрашивал: «Считаете ли вы современные границы России справедливыми? Какими будут эти границы через 10–20 лет?». Отрицательный ответ на первый вопрос дали 43% респондентов, но среди них были как те, кто считал, что территория России должна быть больше, так и те, кто хотели более этнически гомогенного государства (Россия без Северного Кавказа). Многие в России искренне опасаются распада страны, и мне кажется, что на Западе это не очень хорошо понимают. Причины опасений укоренены в 1990-х гг., в истории чеченских войн, культурных особенностях, памяти о многочисленных (в силу протяженности границы) приграничных конфликтах. Интересно, что в этом контексте украинский кризис позволил Рамзану Кадырову продемонстрировать лояльность России. Его готовность сражаться за Россию в этом конфликте сделала его «хорошим русским» – так же, как готовность сражаться за Украину делает русскоязычных украинцев «хорошими украинцами»… Представление о границах всегда было частью идентичности. Это понимают обе стороны, но такой конфликтный поиск идентичности не делает Европу лучше.

Кен Джовитт предложил прекрасное определение трех типов границ. «Граница-фронтир» подобна бару для холостяков: вы заходите туда, выпиваете, чтобы «снять» кого-то, чьего имени завтра уже не вспомните. В каком-то смысле постсоветские границы были таким фронтиром. Потом, к сожалению, воздвигаются «границы-барьеры», «границы-баррикады» – их достоинства тоже крайне сомнительны. Они мешают сотрудничеству – на баррикадах не сотрудничают, на них умирают. Или по крайней мере пытаются друг друга перекричать. Как перейти через «баррикады» к границам третьего типа, на которых завязывается сотрудничество, а идентичности обозначены (и ограничены) так, чтобы одна не посягала на другую? Понятно, что это требует времени. Много времени. Правда, свежесть восприятия конфликта со временем притупляется – люди устают. Во-первых, они устают от крови. Во-вторых, они устают от сверхэмоционального вовлечения в конфликт – притом что они уже давно определили для себя, на чьей они стороне. Хотя, конечно, «подогревать» конфликт можно довольно долго. Так, использование Россией военных по сути «американизировало» западное присутствие на Украине, поскольку очевидно, что из всего коллективного Запада только США способны составить конкуренцию России в военном плане, только они обладают достаточными ресурсами и опытом, чтобы обеспечить военную безопасность в обстановке вооруженного противостояния.

Европейцы же должны сосредоточиться на создании условий, когда обе стороны могли сосуществовать, признав: процесс построения идентичностей достиг определенного уровня, при котором стороны согласны определить некоторые рамки, за которые нельзя заходить, осознавая, что какие-то вещи уже невозможны. Обеим сторонам стоит задуматься, как они смогут взаимодействовать, не пытаясь просто игнорировать конфронтационную повестку. Это невозможно – тяжелые воспоминания и неприятные темы всегда всплывают в самый неожиданный момент, это надо понимать.

Европа, конечно, ожидает от России серьезных инициатив по Донбассу. В отношениях между Россией и ЕС не изменится ничего, если не станет другой ситуация на Востоке Украины. Европейские политические круги с энтузиазмом встретили информацию о согласии России на ввод миротворцев ООН в Донбасс. Идея, что украинский кризис можно разрешить, не предпринимая никаких шагов в Донбассе, далека от реальности. Именно потому, что нынешняя политика – это политика символов.

Возможно, период сразу после выборов, накануне Чемпионата мира по футболу, подойдет для каких-то символических шагов, попытки наладить хоть какое-то взаимодействие в Донбассе и вокруг него. Да, в России уверены: любое западное влияние или вмешательство в украинский кризис направлено на дестабилизацию российской идентичности (зеркально противоположное такой же убежденности украинцев в том, что любое российское вмешательство носит дестабилизирующий характер). Но надеюсь, что такое мнение не стало еще незыблемым.

– Что же в итоге представляет собой Украина для Европы, для Евросоюза и наоборот?

– Прежде всего мы говорим о большой восточноевропейской стране, от безопасности и благополучия которой зависит весь регион, вся восточная часть Евросоюза. Европе необходимо урегулировать этот кризис – особенно с учетом определенных демографических проблем, идущих с юга. Европа не сможет с ними справиться при дестабилизированной Украине, поэтому урегулирование российско-украинских отношений чрезвычайно важно. Возможно, несколько лет назад кто-то и видел в происходившем на Украине модель для трансформации России, но не думаю, что это еще актуально. Россия же, как мне кажется, тоже не заинтересована в раздувании конфликта ради конфликта, дальнейшей дестабилизации Украины. Стремление к более стабильному развитию естественно для эпохи «незавершенной Первой мировой войны».

Украина же – и это очень важно – не может строить свою экономику по российской модели, основанной на эксплуатации природных ресурсов. То же касается и политической модели. Один западный историк справедливо заметил: «В России традиционно очень сильна культура статуса, а Украина нередко становилась центром анархических движений». Очевидно, что децентрализация Украины гораздо лучше соответствует национальному характеру. Каждый раз, как украинский президент пытался изображать из себя президента России, это заканчивалось катастрофой. Если бы президент Янукович не попытался применить силу против студентов на Майдане в ноябре 2013 года, ситуация могла бы развиваться по-другому. Украинцы просто не готовы примириться с чрезмерной централизацией власти. Президент Порошенко тоже уже должен был убедиться в том, что даже во время военного конфликта украинцы не готовы принять абсолютно централизованную власть.

В этом смысле Европа – та же Германия – многое может предложить Украине для того, чтобы институционально закрепить это стремление к децентрализации, перевести его в русло практической организации эффективной власти. Надо отметить в этой связи, что конфликт дисциплинировал и сделал более эффективными некоторые элементы власти на Украине – армию, разведку, «Нафтогаз»…

России же будет достаточно тяжело переключиться с символической на реальную политику. Символическое значение присоединения Крыма оказалось настолько сильным, что доминирует в политическом поле до сих пор. Может возникнуть искушение «повторить Крым», но успех подобного предприятия (если искушение окажется непреодолимым) представляется весьма сомнительным. Крым повторить нельзя хотя бы в силу уникальности его значения в исторической памяти россиян – другого такого места нет. Вопрос о принадлежности Крыма был болезненным еще 20 лет назад, когда прямой политической конфронтации не было в помине.

Кроме того, мне кажется, что Россия не заинтересована в создании еще одного очага нестабильности у собственных границ. Ее ресурсы все-таки не бесконечны, и сейчас различные регионы и территории – как внутри России, так и за ее пределами (Южная Осетия, Абхазия и т.д.) уже конкурируют за них. Мне кажется, российскому руководству важно понимать, что продолжение такой политики на постсоветском пространстве только создает проблемы, а не помогает их решать. Причем это касается и соседних, дружественных России стран – Белоруссии, Казахстана и т.д.

– Имманентна ли географическая экспансия, расширение границ для ЕС? Смогут ли европейские институты, модели и практики (которые Брюссель не собирается менять) сработать на Украине?

– Верно, что в первые десятилетия после холодной войны Евросоюз считал себя чем-то вроде универсальной модели для всего мира, и в этом смысле это был союз с постоянно меняющимися границами. Мы были убеждены в том, что все наши соседи мечтают (явно или тайно) к нам присоединиться. Сейчас мы уже не так в этом уверены. Иммиграционный кризис локализовал идею Европы, превратил идею в территорию, которую надо защищать. В этом смысле Европа хочет границ, которые хорошо защищены. Недавние события в эрдогановской Турции заставили европейцев усомниться и в трансформационной силе Евросоюза. Но если мы хотим увидеть будущее европейско-украинских отношений, надо осознать, что и ЕС переживает процесс драматических изменений, и Украина проходит такой же драматический процесс. Поэтому нельзя исключать и того, что когда-то ставшая более эффективной Украина присоединится к обновленному Европейскому союзу.

Беседовал Александр Соловьев

Украина. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 апреля 2018 > № 2634785 Иван Крастев

Специалисты Центра по проведению спасательных операций особого риска «Лидер» МЧС России, которые проводят работы по разминированию взрывоопасных предметов на территории Республики Южная Осетия, обнаружили и обезвредили четыре взрывоопасных предмета: два артиллерийских снаряда 14,5 мм и две сигнальные мины СМ-4.

Мероприятия по обследованию местности проводятся специалистами центра с применением беспилотных авиационных систем и двух робототехнических систем DOK ING MV-4 - многофункциональных телеуправляемых мобильных комплексов разминирования. После того, как территория обследуется с помощью техники, к работе приступают пиротехнические группы.

Российские спасатели уже третий год приезжают в республику. За это время было очищено более 50 га земли и обнаружено свыше 350 взрывоопасных предметов. В прошлом году сотрудники МЧС очистили 30 гектаров и обезвредили 105 мин и взрывоопасных предметов, оставшихся после вооружённого конфликта, произошедшего в августе 2008 года между Грузией и Республикой Южная Осетия.

Отношения России и Грузии постепенно улучшаются, заявила представитель МИД России Мария Захарова.

"Когда в 2012 году правительство "грузинской мечты" проявило заинтересованность вывести отношения с Россией из глубокого кризиса, в который их вверг Михаил Саакашвили, мы немедленно откликнулись. Начался процесс нормализации, за эти годы он принес всем известные позитивные результаты", — заявила Захарова в интервью телеканалу "Дождь".

В частности, отметила она, восстановилась и многократно выросла взаимная торговля, возобновлено авиационное и наземное транспортное сообщение, сняты действовавшие с 2006 года ограничения по выдаче въездных виз грузинским гражданам, бурно развиваются общественные, культурные, научные, спортивные контакты.

"Надежда на улучшение отношений <…> не просто появилась, но и успешно реализовалась", — считает Захарова.

Она также выразила уверенность, что "дело Татунашвили" не сможет отбросить эти позитивные процессы.

"Это (улучшение отношений. — Прим. ред.) нравится далеко не всем в Грузии и особенно за ее рубежами. Неудивительно, что противники оздоровления российско-грузинских отношений ухватились за "дело Татунашвили". Но, несмотря на довольно циничные пропагандистские спекуляции вокруг этого вызывающего сожаление инцидента, отбросить отношения назад не получилось", — считает Захарова.

Что касается самого дела, то, по мнению дипломата, обсуждать его грузинским властям надо с Южной Осетией напрямую.

Арчила Татунашвили задержали в Южной Осетии 22 февраля по подозрению в разведывательно-диверсионной деятельности и в причастности к убийствам мирных жителей в августе 2008 года. По данным МИД Южной Осетии, в СИЗО он напал на конвоиров и, завладев табельным оружием одного из них, пытался стрелять. Правоохранители, применив силу, обезвредили нападавшего. Из изолятора Татунашвили попал в больницу, где скончался. В КГБ Южной Осетии сообщили, что причиной смерти стал сердечный приступ. Тело Татунашвили во второй половине марта было передано грузинской стороне.

В марте парламент Грузии принял резолюцию о нарушениях прав человека в Абхазии и Южной Осетии. Основанием для нее стали убийство в 2016 году на грузино-абхазской границе гражданина Грузии Гиглы Отхозория и смерть Татунашвили.

Согласно документу, до 15 июня правительство Грузии должно представить парламенту так называемый "список Отхозория — Татунашвили", в который войдут лица, обвиняемые и осужденные за убийство, похищения, пытки и негуманное обращение, за нанесение тяжкого вреда здоровью граждан Грузии и укрывательство этих преступлений. Парламент также призывает правительство принять меры по введению международными организациями и странами-партнерами всех возможных ограничений в отношении лиц, которые войдут в список.

«Русский мир»-2030: каким он будет

События 2010-х гг. перевели понятие «Русский мир» из сферы интеллектуальных изысканий в инструмент практической политики. Оно стало более действенным, но столкнулось с сопротивлением, в том числе военно-политическим. Специально для этого выпуска журнала ведущим экспертам задавали вопрос, каким мог бы, а каким не должен быть «Русский мир» к концу следующего десятилетия.

Алексей Чеснаков, директор Центра политической конъюнктуры:

Сейчас не самое лучшее время для того, чтобы строить долгосрочные прогнозы о будущем русского мира. Причин несколько. Главная из них – гипертрофированная мифологизация той практической роли, которую концепция «Русского мира» сыграла в последних событиях на Юго-Востоке Украины. Отсюда – постоянная путаница в терминах. Отсюда – нагромождение смыслов. Отсюда – опасное стирание границ между теоретической доктриной и реальным политическим проектом.

Первое, что нужно понимать, – в новейшей истории России интерес к образу русского мира возник не в связи с украинским конфликтом, а в рамках предпринимаемых в нулевые годы попыток осмысления задачи выживания страны как особого историко-культурного пространства со своими традициями и правилами. Можно сказать, что концепт «Русского мира» дополнял и помогал раскрыть идею политического суверенитета России.

Впоследствии слишком частое и не к месту использование этого, безусловно, яркого, многосложного термина уже в контексте событий 2014 г. на Украине без необходимого современного теоретического содержания сделало его заложником идеологических и персональных особенностей некоторых апологетов.

В результате концепт сохраняет актуальность лишь в определенном пропагандистском дискурсе как негативный конструкт для описания российской внешней политики на постсоветском пространстве, а также все еще употребляется некоторыми псевдоинтеллектуальными манипуляторами, которые пытаются найти самое простое описание для сложных и часто не связанных друг с другом явлений. Не будет большим преувеличением сказать, что никакой целостной политической стратегии создания русского мира в 2014 году не существовало.

Нужно также учесть, что образ «Русского мира» имел важное значение в процессе воссоединения России с Крымом.

Развитие конфликта на Юго-Востоке Украины и те решения, которые принимались в Москве и Киеве, определялись инерцией предыдущих установок в политике самой Украины, России и Запада. Конфликт и до сих пор разворачивается в такой инерционной логике. Его в большей степени определяют предыдущие действия сторон, а не их долгосрочные интересы или геополитические риски. Поэтому в 2014 г. концепт по большей части служил универсальным объяснением действий России постфактум со стороны части экспертов и непосредственных участников событий «на земле».

Сейчас идеология «Русского мира» остается основой образа будущего для части активных участников гражданского сопротивления на Юго-Востоке – как для украинских, так и для некоторых российских граждан, которые приняли участие в вооруженном противостоянии Киеву. Они были частью довольно рыхлой и многосоставной коалиции. Помимо националистов и национал-большевиков в сопротивлении активно участвовали сторонники возрождения советской общности наций, коммунисты-имперцы, левые интернационалисты, сторонники реставрации многонациональной империи на демократических или монархических началах, наконец, сторонники независимости Донбасса, который считали и считают жителей этого региона отдельной политической нацией и т.д. Эти разрозненные идеологические группировки играли куда большую роль, чем русские националисты, которые выступали за объединение русских в рамках единой политической общности на постсоветском пространстве.

После того, как сецессия Большого Юго-Востока Украины перестала присутствовать в актуальной повестке дня и особенно с момента заключения Минских соглашений, когда конфликт на неопределенное время локализовался в Донбассе, завышенные ожидания радикальных сторонников «Русского мира» уступили место разочарованию.

Бесчисленные попытки объяснять многие локальные проблемы геополитическими противоречиями и национальными ценностями потерпели естественное фиаско. Тем более что концепт порой нисколько не помогал понять мотивацию вовлеченных в этот конфликт сторон, и уж тем более прогнозировать дальнейшие события.

Однако все это совсем не значит, что «Русский мир» мертв. Наоборот, именно сейчас начинается самый интересный этап в его развитии – наполнение новыми смыслами. События на Юго-Востоке Украины сделали более очевидными ряд фронтиров – как между этническими общностями, так и между национальными интересами. Более того, некоторые фронтиры оказались даже внутри наций и этнических групп.

Российские политики часто утверждают, что русские и украинцы – это один народ. Однако имеется в виду не этническое единство. Объединяя русских и украинцев в этой констатации, Путин явно не имеет в виду, что украинцы – это какие-то особые русские и что украинский язык, образование, культура и политическая субъектность, основанная на них, не имеют права на существование. Не противопоставляет Путин русских и украинцев и другим этносам, которые живут в России.

Фразу о едином народе следует понимать, как апелляцию к длительной совместной жизни русских и украинцев в рамках СССР и Российской империи, в рамках общей православной культуры, а не как утверждение о том, что русские и украинцы должны быть одной политической нацией и жить в одном государстве. Говоря о едином народе, Путин подчеркивает, что для России идея политического, военного и экономического союза с Украиной не потеряла актуальности, несмотря на кризис. Для российского президента русские и украинцы не должны быть врагами и могут (неизбежно будут) иметь общую судьбу.

В свою очередь, противоположные интерпретации такого подхода – политическое объединение русского этноса на постсоветском пространстве или реставрация империи в каком-либо виде – политически нереалистичны, неизбежно войдут в противоречие с международным правом и, сверх того, представляют серьезные риски для самой России. Невозможно представить себе, что современное российское государство развяжет большой войну на территории бывшего СССР, чтобы объединить всех русских под своей властью. Реализация и даже артикуляция такой стратегии поставила бы под угрозу существование прежде всего самой России. Как невозможно представить себе и реставрацию большой империи. За годы независимости интересы элит бывших советских республик стремительно расходились, о чем свидетельствуют неудачные попытки запустить жизнеспособную интеграцию с большим количеством участников.

Как говорилось выше возвращение вопроса о «Русском мире», в том числе в геополитическом контексте, кажется неизбежным. Однако акцент будет делаться на языке и культуре как реальных и эффективных инструментах «мягкой силы». Поддержка и укрепление «Русского мира» как мира русского языка, русской культуры, мира политики на русском языке, безусловно, будет оставаться одним из приоритетов российской внешней политики в долгосрочной перспективе. Это и есть естественная среда российского влияния, в которую включаются не только, собственно, русскоязычные граждане постсоветских и других государств, но и все люди, которые интересуются Россией или учат русский язык.

Россия не сможет стать одним из технологических, идейных лидеров будущего мира, если русскоязычное пространство будет постепенно, но неуклонно сужаться. Поддержка и распространение русскоязычного образования – одно из важнейших условий выживания «российского проекта» как самостоятельного и мощного военно-политического и экономического центра.

Вместе с тем, России придется более жестко защищать границы этого реального «Русского мира», который создавался и расширялся сначала Российской империей, а затем Советским Союзом. В последнее время на постсоветском пространстве вызовов для мира русского языка становится все больше. Казахстан переходит на латиницу, в Латвии хотят полностью отказаться от образования на русском языке, на Украине принят закон об образовании, ущемляющий права русскоязычного населения. Верховная Рада скоро приступит к рассмотрению нового закона о языке, который также может носить дискриминационный характер для миллионов русскоязычных граждан. Российской дипломатии придется быть активной, последовательной и жесткой в отстаивании интересов и прав людей, которые хотят говорить на русском языке.

Если же попытаться эксплицировать стратегию «Русского мира», то она состоит в следующем. Во-первых, отстаивать право людей говорить на русском языке. Во-вторых, обеспечить право получать образование на русском языке, по крайней мере, сохранить и усилить русские школы. Нужно больше русских школ на постсоветском пространстве. В-третьих, необходимо бороться за право русскоязычных граждан вести диалог и документооборот на русском языке с представителями муниципальных властей в своих странах на пространстве бывшего СССР. Если русский язык не может быть вторым государственным языком, то он должен быть одним из признанных региональных или местных языков в тех местах, где проживает значительная доля граждан, говорящих на русском языке.

Россия – политическая нация, а не национальное государство. Поэтому в ближайшие годы внешняя политика России будет склоняться к тому, чтобы не поддерживать моноэтнический принцип в строительстве национальных государств на постсоветском пространстве. В этом смысле русский политический проект и украинский националистический проект неизбежно будут находиться в состоянии конфликта. Дальнейшее обострение этого конфликта при нынешней украинской власти можно считать неизбежным.

Россия не может ставить цель возвращение всех русских или русскоязычных домой в Россию. Для России выгодно, чтобы русскоязычные продолжали жить и работать на территории постсоветского пространства, сохраняя и распространяя русскую культуру и поддерживая политическое пространство на русском языке в своих странах.

Предложенные соображения не имеют четкой структуры и тем более не являются частью какой-то политической программы. В то же время нельзя исключать, что такая программа вполне может появиться. Для этого есть реальные предпосылки. Серьезные ограничения, впрочем, тоже присутствуют. С одной стороны, запрос на такую программу растет. С другой – ресурсов для ее реализации явно не достает, и это очевидно не только элитам, но и простым людям.

Как бы то ни было, с началом нового шестилетнего политического цикла в России следует ожидать обострения внимания к этой теме. Тем более, что отсутствие прогресса в урегулировании конфликта в Донбассе и усиливающееся расхождение между Россией и Западом будут катализировать этот процесс.

Алексей Миллер, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге:

У понятия «Русский мир» очень много трактовок. Кстати, это не единственная подобная концепция. Есть еще Святая Русь, например. И она, кстати, для РПЦ даже более значима. Но давайте посмотрим, чем занимается, например, фонд «Русский мир». Культурные вопросы, библиотеки, центры изучения языка, фестивали, научные проекты и т.д. Тем же занимаются немцы в Институте Гёте, французы в своих центрах – побуждение, развитие и поддержание интереса к национальной культуре, искусству и т.д. В этом смысле не обязательно быть этническим русским, чтобы ощущать свою принадлежность к русскому миру. И такое ощущение совершенно не обязательно должно манифестироваться в политике.

Политический аспект «Русского мира» опять же трактуется по-разному. И эти трактовки меняются со временем. В ноябре 2009 г. патриарх Кирилл произнес большую, практически программную речь о «Русском мире». Он говорил о том, что мы должны научиться уважать суверенитет тех государств, которые в большей или меньшей степени принадлежат к «Русскому миру», что мы должны избавиться от комплекса «старшего брата», что мы ни в коем случае не должны ничего навязывать, что это должны быть партнерские, уважительные отношения и т.д. Так было.

Понятно, что после 2014 г. для таких разговоров места не осталось, но тогда патриарх выступал адвокатом «Русского мира» через «мягкую силу». Он часто ездил на Украину, в Белоруссию, в Молдову с пастырскими визитами и говорил: мы принадлежим одной культуре, вере (но не одной церкви, кстати!) и так далее. Понятно, что после 2014 г. те, кто не принимает концепции «Русского мира» (и не принимал до 2014 г.), утвердились во мнении, что «Русский мир» – это концепция аншлюса. Тогда многие посчитали, что Крым – это начало большого пути, «русская весна», но со временем стало ясно, что это не так. И необходимо творческое переосмысление, переформулирование концепции «Русского мира». Надо понять, что пошло не так, а что – так. Нужно попытаться вернуть – насколько это возможно – «Русский мир» в сферу культурную, неагрессивную, конструктивную.

Александр Тарасов, социолог, политолог, историк (Москва):

Никто до сих пор не смог внятно объяснить, что такое «Русский мир»; каждый, кто пользуется этим выражением, понимает под ним что-то свое. Лучше всего эту формулировку научилась использовать украинская националистическая пропаганда, у которой «Русский мир» – это тупой, злобный, агрессивный империалистический монстр, наследник Орды. При таком уровне теоретического осознания бессмысленно рассчитывать на какие-то серьезные (гео)политические успехи существующей российской власти, в том числе и на Украине.

Наша власть не обладает стратегическим мышлением, она ведет себя ситуативно, как пожарная команда – тушит, где загорелось. Украина и Сирия – последние примеры. И там, и там стратегическое мышление (и, соответственно, способность формировать события) продемонстрировали США с союзниками (НАТО), это касается и созданных для России проблем. Поскольку российский правящий класс озабочен (как и при Ельцине) исключительно собственным обогащением, он не способен противопоставить американской стратегии какую-то равную, не ситуативную. Поэтому всякие рекомендации бессмысленны. России была навязана новая холодная война (и Украину при этом использовали как таран), и у российской власти нет шансов выиграть эту войну. Экономика России несопоставима с экономикой СССР, Советский Союз был сверхдержавой, а Россия – «страна-гигант» третьего мира; при этом, напоминаю, СССР холодную войну проиграл. Россия серьезно сократилась географически, потеряв в том числе важные с геополитической точки зрения территории. Наконец, СССР выступал – неважно, обоснованно или нет – как представитель коммунистической идеи и потому мог рассчитывать на союзников во всем мире. Нынешняя российская власть маркирует себя как антикоммунистическую, ничем в этом не отличаясь от своих западных противников; непонятно, почему антикоммунисты за рубежом должны предпочесть российских антикоммунистов своим собственным.

Представление, что в 2030 г. будет существовать какой-то «Русский мир», по-моему – необоснованный оптимистический взгляд на вещи.

Роман Манекин, историк, журналист, политический аналитик (Москва–Донецк):

«Русский мир», или, если говорить шире, русское цивилизационное пространство нуждается в восстановлении утраченной целостности. Двадцать пять миллионов этнических русских остались за пределами «материка» после 1991 года. И это только этнических русских. Мы не говорим о людях, системообразующей компонентой сознания которых является русский цивилизационный код. «Русский мир» сегодня болен. Он нуждается в реанимации. Украина – болевая точка. Врагам «Русского мира» вполне удалась операция по противопоставлению украинского социального сознания российскому. И свидетельство тому – война в Донбассе. Объективно ситуация состоит в том, что Украина противопоставлена Донбассу ровно в той мере, в которой Донбасс противопоставлен Украине.

Русский духовный цивилизационный ландшафт – естественная среда обитания трехсот миллионов человек. И эта среда сегодня разрушена. Это обстоятельство, по сути, является угрозой всему человечеству. Отсюда главной содержательной задачей грядущего десятилетия станет не достижение нового уровня технического развития, а, возможно, с использованием технических достижений, восстановление естественной экологии души русского человека.

В свете сказанного мы должны всячески противостоять деструктивным мотивациям, направленным, быть может, на достижение кратковременного успеха, но в стратегическом плане подрывающим единство русского мира. Иначе говоря, Украина России не враг. Враг – деструктивные элементы, засевшие во властных структурах Украины. И прямым военным противостоянием здесь мало что можно решить по существу. Хотя и приходится. Но это – вынужденная тактика.

Стратегия должна состоять в выработке эффективных идеологических средств противостояния националистической заразе и точечной, буквально ювелирной работе с общественным мнением и правительственными кругами Украины. Роль Донбасса в этой истории – роль образца, к которому надо стремиться Украине. Так по крайней мере должно быть! Пока, к сожалению, ситуация обратная. Ее, эту ситуацию, нужно исправлять.

Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии:

Во-первых, не следует игнорировать русский фактор внутри и вне России. Во-вторых, не следует зацикливаться на прямолинейном территориальном реваншизме. Сегодня мы одновременно совершаем обе эти ошибки. То есть, разумеется, их совершают разные части нашего исторического «мы». «Власть» в лучшем случае игнорирует, в худшем – дискриминирует русскую идентичность внутри и вне страны. «Общество» не видит других способов реализации и восстановления этой идентичности, кроме исторически привычного «собирания земель». Эти две крайности поддерживают друг друга. Так, например, развиваются отношения с постсоветскими государствами. За весь постсоветский период Российская Федерация не сформулировала никакой внятной и последовательной повестки по «русскому вопросу» за рубежом. Это катализировало дерусификацию в разных формах по периметру наших границ и привело к тому, что любые попытки российской реакции на нее и запоздалой постановки «русского вопроса» автоматически воспринимаются как выдвижение территориальных претензий.

История с Крымом стала «моментом истины». Со стороны все выглядит так, что Россия больше 20 лет молчала о законных правах и интересах русских, а потом махнула рукой и решила вопрос радикально. После этого в Белоруссии и Казахстане ничего не хотят слышать о «Русском мире». Как нам на это реагировать? Снова молчать?

Между тем, концепция «Русского мира» по своему замыслу состояла именно в том, чтобы иметь эту срединную зону между игнорированием и прямым ирредентизмом. Т.е. выстроить жизнеспособное пространство русской культуры поверх государственных границ. А также пространство взаимопонимания и солидарности ее носителей.

Что для этого необходимо? Прежде всего – внутреннее ядро, без которого все остальное невозможно и бессмысленно. Это сама русская идентичность и ее «бытование» внутри России. Во-первых, она должна быть растабуирована. Русские должны привыкнуть к тому, что присутствие в пространстве страны других народов ни в коей мере не должно нам мешать быть собой, культивировать свою идентичность и передавать ее в поколениях. Во-вторых, ее следует истолковать как преимущественно культурно-языковую идентичность. Это снимет многие идентификационные проблемы, замешанные на наивном «биологизме» (подсчет «процентов крови» той или иной национальности в своем «организме»). В-третьих, она должна обрести новую гравитацию с точки зрения массовой культуры, бытовой культуры, политики памяти. Как именно – отдельный большой вопрос. Здесь достаточно отметить, что многие национальные самообразы – результат удачных сознательных стилизаций.

Следующий слой – периферия русского «этнического поля» в России, слой людей с множественной, смешанной самоидентификацией. На этом уровне базовый подход – естественная ассимиляция. Сдвиг критериев этнической самоидентификации от «биологических» к культурно-языковым будет ей немало способствовать. Например, 6,2% участников переписи населения 2010 г. назвали родным язык, не соответствующий национальности. В абсолютном большинстве речь идет о людях, называющих русский в качестве родного языка, но не идентифицирующих себя как русские. Именно они образуют существенный потенциал для естественной ассимиляции. Не нужно и бессмысленно отрицать происхождение как фактор этнической самоидентификации – оно таковым является. Но надо всеми доступными средствами просвещения настойчиво вводить в качестве достаточного фактора такой самоидентификации – родной язык и культуру. Не единственного, но именно достаточного. Точно так же не стоит исключать возможности двойной этнической самоидентификации – по происхождению и по культурно-языковой принадлежности. Это вряд ли может быть массовой нормой, но вполне способно стать нормой для промежуточных и переходных идентификационных процессов.

Далее – механизмы репатриации для русских и сфокусированная диаспоральная политика. В своей «крымской речи» президент впервые признал положение русских как крупнейшей разделенной нации в Европе. Но как раньше, так и по сей день этот кардинальный факт не учитывается государством ни де-юре, ни де-факто. Русские диаспоры за рубежом не являются в должной мере адресатом государственной поддержки со стороны Москвы; русские не имеют должных преимуществ в приобретении российского гражданства; не имеют преференций в сфере трудовой и образовательной миграции (в этом отношении была бы крайне востребована так называемая «карта русского» – по аналогии с «картой поляка», «картой венгра» – дающая широкий набор прав в «материнском» государстве без обязательного переезда и смены гражданства). Иными словами, международный опыт «разделенных наций» (Германии, Израиля, Венгрии, Польши, Казахстана и других стран) так и не стал ориентиром для Российской Федерации. И сам по себе этот факт кардинально снижает гравитацию русской идентичности на постсоветском пространстве: если русские не признаются Москвой, почему они должны признаваться в других столицах?

После присоединения Крыма и войны в Донбассе восполнить этот пробел особенно важно. С одной стороны – чтобы реализовать возросшие ожидания русского населения прирубежных территорий (и, разумеется, самой России). С другой – чтобы снять опасения международных партнеров по поводу того, что после долгого периода бездействия попранные национальные права будут восстанавливаться «внезапно» и в «максимальном» варианте (по крымскому сценарию). Наиболее адекватное средство от подобных опасений – предсказуемая настойчивость и последовательность в отстаивании культурно-языковых и иных прав русского населения.

Борис Межуев, доцент философского факультета МГУ, председатель редакционного совета сайта «Русская идея»:

Выражение «Русский мир» имело и имеет множество самых разных трактовок, но мы для простоты и краткости будем исходить из той, что можно назвать геополитической. Речь идет о тех территориях соседних с Россией государств, которые, сопротивляясь их сплочению на этнократической или какой-то другой почве, тяготеют к России. Это тяготение может иметь отчетливо сепаратистский характер – как было в Абхазии, Южной Осетии, как продолжает быть на Донбассе и в Приднестровье, а может оставаться исключительно культурным, что пока имеет место в Северном Казахстане и отдельных районах Прибалтики. Наконец, возможно допустить – чисто гипотетически – возникновение чего-то подобного «Русскому миру», допустим, в Гомельском районе Белоруссии, если на смену режиму Лукашенко придут проевропейские силы, с поддержкой в западных районах этой страны.

Я бы сравнил отношение России с «Русским миром» с отношением Евро-Атлантики и самой Россией. Аналогия во многих аспектах хромает, но есть сходство в ритмах втягивания и отбрасывания от себя Европой России, а Россией – «Русского мира». В определенные моменты Европа испытывает нужду в участии России в политической игре на континенте, но когда за такое участие приходится платить слишком большую цену, все силы Европы сплачиваются в общем стремлении поставить барьер российской экспансии, выведя из-под ее контроля лимитрофные территории. Отсюда – вечная раздвоенность самой России в вопросе о ее идентичности: европейская или неевропейская она страна?

Россия ведет с себя с «Русским миром» аналогичным образом, в определенные моменты используя его против выходящих из-под ее контроля государств, как бы шантажируя их угрозой территориального раскола, однако когда риск распада по тем или иным причинам оказывается слишком высок или шанс на присоединение «Русского мира» к России блокируется Евро-Атлантикой, это понятие мгновенно забывается, а его наиболее радикальные адепты в самой России удаляются с политического поля. «Русский мир» оказывается таким капиталом, от которого невозможно отказаться, но которым и не воспользоваться без риска фатально осложнить отношения как с ближайшими соседями, так и с крупными государствами мира, опасающимися окончательной декомпозиции существующего миропорядка.

Есть ли выход из тупика? Можно ли построить «Русский мир», одновременно не подвергая риску сложившуюся систему отношений в Евразии? Вероятно, следовало бы найти какую-то политическую форму, в которую могла бы быть канализирована и активность прорусских активистов, и их поддержка со стороны России. Весной 2014 г. был упущен шанс на возникновение прорусского федералистского движения, способного захватить юго-восток Украины, но при этом потенциально являвшегося бы привлекательной идеологической основой для самоопределения других регионов «Русского мира». Тогда борцов за Новороссию короткое время именовали в российских СМИ сторонниками федерализации. Потом призрак Новороссии съел этот самый федерализм. Ведь в самой России подобное «федералистское» движение может носить только оппозиционный характер. Для российской власти союз, условно говоря, с Назарбаевым важнее, чем самоопределение русских жителей Северного Казахстана. Взаимодействие с «Русским миром» станет в этом случае проблемой внутренней политики.

Судьба этого феномена в 2030 г. зависит от того, появится ли подобное федералистское движение, имеющее прорусский, но транснациональный характер? Если да, то можно ожидать, что лимитрофный пояс государств, отделяющий Россию от Евро-Атлантики, приобретет мирную и цивилизованную форму пояса нейтральных федераций с максимально либеральной культурной и языковой политикой. Если нет, сохранится нынешняя динамика системы Россия-«Русский мир», в котором последний продолжит играть роль субверсивного полюса силы, противостоящего прозападным и этнократическим тенденциям столиц лимитрофных государств. Конечно, у России должно оставаться достаточно материальных и духовных ресурсов поддерживать и укреплять в «Русском мире» «прорусскую идентичность».

По событиям 2014 г. мы видели, как отличалось поведение в кризисный момент жителей Севастополя от, скажем, Харькова и тем более Днепропетровска. Боюсь, инерционный сценарий будет благоприятствовать в большей мере «харьковской» и даже «днепропетровской», а не «севастопольской» модели поведения. Поэтому стоит надеяться на первый сценарий развития событий, хотя в настоящий момент он представляется крайне маловероятным.

Георгий Полеводов, писатель (Донецк):

Какую роль может и должно сыграть такое понятие, как «Русский мир», в предстоящие годы, когда Украине предстоит так или иначе преодолевать последствия братоубийственной гражданской войны? Целительную, поскольку другого средства восстановить страну, по сути, и не будет. Взаимосвязи между украинским народом, каким бы обманутым и одураченным он ни был, и народом русским крепче, чем думают те киевские политики, которые и посеяли вражду.

Заглянем, например, на десятилетие вперед. Донбасс, успешно переборов послевоенные трудности, развивается при деятельной поддержке Российской Федерации. Теперь это не только мощный промышленный регион, но и своего рода «хаб» между Востоком и Западом, часть федеративной Украины, созданной после провала «майданной» модели. Годы войны закалили жителей Донецкого региона, и они дали новый импульс развития не только собственному краю, но и России в целом. Именно Донбасс стал примером деятельного патриотизма и любви к Родине. Консолидировал он эти силы и общественное движение и внутри России.

Существование Украины-2030 возможно лишь на условиях федеративного устройства. Отчасти даже и потому, что унитарное государственное устройство изжило себя в принципе. Развязанная киевской властью агрессия против Донбасса разобщила украинское общество. Если жители ДНР и ЛНР объединились вокруг идеи патриотизма, «Русского мира» и резкого неприятия радикального национализма, то население Украины, напротив, раскололось, и раскол будет усугубляться по мере ухудшения экономической ситуации и радикализации отдельных групп населения.

Но есть значимая категория населения современной Украины. Те, которые просто привыкли работать, трудиться на своей земле. И эта категория людей презирает «майданных выскочек» и борцов с «русской агрессией». Разделение на «воинов» и «землепашцев» только усугубит социальную вражду с риском откровенного вооруженного противостояния.

При этом если и начнется возрождение Украины, то именно с ее «срединных земель» – тех самых, воспетых Николаем Гоголем. Именно в Полтавской, Сумской, Черкасской областях и сохранился тот спокойный, работящий настрой простых украинцев. Того «працьовитого» и хлебосольного народа. Для всех этих людей, привыкших жить своим умом и своим трудом, неприятны любые потрясения и революции, именно они – последний оплот стабильности. В корне неверно утверждение, что подобные люди нерасторопны. Да, они терпеливы, и, пожалуй – излишне. Но если кто-то всерьез покусится на их святое право трудиться на своей земле – поднимут на вилы. С той же крестьянской основательностью, с которой обсуждают виды на урожай.

Украинский народ является братским русскому, и потерять его никак нельзя. Поскольку украинская народная культура, язык, традиции также являются важной составляющей единого гуманитарного пространства «Русского мира». И радикализация взглядов здесь может только навредить. Общество обманутой и низвергнутой в пучину хаоса страны должно само прийти к осознанию собственных катастрофических ошибок.

Многие факторы объединяют народы России, Донбасса и Украины. Это прежде всего родственные семейные узы, которые зачастую не может разорвать даже война. Остались еще и экономические связи, общая культура и история. Трагедия Украины и в том, что она выбирает устаревшую историческую парадигму. Дать стране после разрушительной войны и деградации новый смысл существования, не запятнанный кровью и откровенным фашизмом – вот главная задача и, если хотите, гуманитарная миссия Донбасса в будущем.

Алексей Дзермант, научный сотрудник Института философии НАН Беларуси:

«Русский мир» в 2030 году лучше всего представить конфедерацией суверенных государств, придав новую позитивную динамику Союзному государству России и Беларуси. Именно в рамках этого проекта нужно выходить на самую тесную экономическую и военно-политическую интеграцию, промышленную кооперацию, особенно в сфере новых технологий. Двигаться к созданию единой валюты, полноценного союзного парламента, общей гуманитарной политики. Самая большая проблема – Украина. К ней нужен комплексный подход: специализированное информационное вещание с учетом реально существующей украинской национальной идентичности, разработка союзной программы привлечения и переселения граждан Украины, интеграция Донбасса, Приднестровья в состав России или Союзного государства в случае невозможности восстановления отношений с Украиной и Молдовой.

России точно не следует отрицать существование разных русских национальных проектов – белорусского и украинского – и стремиться интегрировать их исключительно в форме включения в состав Российской Федерации. России нельзя игнорировать первостепенную важность технологической и промышленной платформы интеграции со своими союзниками. У России не получится уклониться от вооруженного конфликта в случае, если процесс нацификации Украины приобретет необратимый характер. Украинский национализм крайне токсичен, имеет откровенные экспансионистские планы в отношении России и Беларуси, и к прямому столкновению с ним надо быть готовым, в том числе политически и экономически. «Русский мир» должен иметь социально-ориентированный, а не этнонациональный, характер и антифашистский вектор.

Анна Гусарова, научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при Президенте РК (Астана):

Концепция «Русского мира» обречена, а негативное ее восприятие продолжит доминировать в среднесрочной перспективе. Очевидно, что посткрымский миропорядок во многом повлиял на восприятие России как агрессора, а ее место и роль как привлекательного центра «мягкой силы» значительно недооценивается на государственном уровне. Чем активнее Россия будет использовать свой дипломатический ресурс в международной повестке, тем больше вопросов возникнет по переосмылению «Русского мира» как такового.

Секъюритизация и милитаризация российской внешней политики заметно осложнит реализацию концепции в целом. Дальнейшее противостояние по линии США – Россия усугубит негативные тенденции. Националистические страхи и фобии, которые легли в основу многих решений политических элит стран СНГ, в первую очередь, важно минимизировать. Необходимо учитывать – проекция «Русского мира» на пространство СНГ не должна осуществляться в контексте «великой войны с Западом», а силовые методы не должны преобладать в процессе принятия решений.

Для повышения прозрачности и восстановления уровня доверия к «Русскому миру» требуется заметная активизация дипломатического ресурса на пространстве СНГ (в частности, приграничных государств), поощрение публичной дипломатии и поддержка русскоязычных сообществ. Вместе с тем, важно восстановить главный элемент «Русского мира» – приверженность русскому языку и культуре. Для России крайне важно сохранить статус русского языка как lingua franca, посредством которого Россия пока продолжает так или иначе сохранять свои позиции.

Ольга Иванова, депутат Рийгикогу (парламент Эстонии):

Чтобы ответить, каким должен быть «Русский мир» через 15 лет, необходимо понять, что он представляет собой сегодня. Насколько созданная когда-то система себя оправдала, главное, дала ли результат. Кроме того, адресат проектов «Русского мира» кардинально меняется. Если раньше основное внимание было направлено на поколение, воспитанное в Советском Союзе, то современный потенциальный участник сообщества – молодой или среднего возраста человек, выросший в другой социальной и образовательной системе. Насколько мне известно, на сегодняшний день не проведено ни одного исследования, например, в странах Балтии, которое дало бы ответы на эти вопросы. Одним словом, отсутствует понимание, кто они – эти русскоязычные европейцы, которые заинтересованы в идее «Русского мира». Их достаточно много, но об их ожиданиях известно мало или почти ничего. Если смотреть на перспективу 15 лет и пофантазировать, то он мог бы представлять собой глобальную структуру, деятельность которой делилась бы по направлениям: культура, образование, политика, социальное обеспечение, молодежная работа, просветительская деятельность, но и активное участие в формировании повестки дня международной политики.

Особенность русскоязычного населения стран Балтии объяснима: в начале 1990-х гг. они пережили гигантский шок от того, что страна, в которой они жили, от них уехала, и они оказались в совершенно новых реалиях. К основополагающим ошибкам того времени можно отнести нерешенный вопрос нулевого варианта гражданства (Эстония и Латвия). Люди оказались не нужны ни своей стране, ни новой родине. Если говорить конкретно о том, что русскоязычные, например, молодые люди могли бы ожидать от России – возможность получить там высшее образование, сделать карьеру в огромном мегаполисе. Пожилых людей, кто, возможно, родился в России, или ветеранов, конечно, интересует роль исторической родины в международной политике. Поэтому их интересы распространяются и в область политических решений Москвы.

Янис Урбанович, президент «Балтийского форума», председатель фракции «Согласие» Сейма Латвии:

Есть мир, и есть русские. А словосочетание «Русский мир» не все воспринимают в позитивной толстовской интерпретации – как русское общество. Чаще это воспринимается как противопоставленность «Русского мира» всему остальному, что только раздражает русских за пределами России и даже в самой России. Есть русские, люди, разговаривающие на русском, люди, которым симпатична русская культура. Словосочетание «Русский мир» подразумевает некую организованность, что вредит развитию русской культуры в мире. Это даже звучит воинственно. Все знают, что в мире живут британцы, немцы, русские и так далее – свободные люди разных национальностей, которых объединяет язык и культура. И только организаторы работы с диаспорой в России придумали, что есть некий специальный «Русский мир».

Эту тему нужно изучать. Невозможно в Кремле сформулировать мнение и взгляды русских, основываясь на жалобах и челобитных «профессиональных соотечественников». На этом основании неправильно делать выводы, ведь это не позиция всех тех русских, которые живут за пределами России. Организованность в формулировке «Русский мир» предполагает даже некоторую подчиненность, а это неправильно. По всему миру должны рождаться центры русской культуры, а роль Москвы в этом – помощник, а не арбитр, командир.

Для всех нас нет лучше новости, чем об успехах России, а для этого прежде всего нужно развитие России, особенно экономическое. Поэтому богатейте, развивайтесь, становитесь примером для подражания, чтобы каждый, кому симпатична русская культура, мог гордиться этой симпатией.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 20 апреля 2018 > № 2579571

Утешение историей

Андрей Кортунов

Порция оптимизма на мрачном фоне

Андрей Кортунов - Генеральный директор и член Президиума Российского Совета по Международным Делам

Резюме Только при единой и неделимой системе безопасности удастся снять проблему членства Украины в НАТО и избежать ее превращения в буфер между Россией и остальной Европой. Восстановление европейского единства и решение украинской проблемы нужно рассматривать как два параллельных процесса.

Десять лет назад, в ответ на попытку Михаила Саакашвили вооруженным путем восстановить контроль над Цхинвали, Россия применила военную силу против Грузии, а затем в одностороннем порядке признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Тогда многие в Москве и в Тбилиси поторопились сделать вывод об окончательном и бесповоротном разрыве между двумя странами. После кризиса августа 2008 г. любые разговоры о возможности восстановления нормальных, тем более –добрососедских отношений воспринимались в лучшем случае как романтические благоглупости, а в худшем – как откровенное издевательство. Утверждалось, что для преодоления самых разнообразных долгосрочных последствий кризиса – стратегических, политических, экономических и даже психологических – потребуются многие поколения.

Сегодня, десять лет спустя, вряд ли кто-то возьмется утверждать, что пессимисты целиком и во всем ошибались. Между Грузией и Россией до сих пор нет дипломатических отношений, разногласия по статусу Абхазии и Южной Осетии остаются непримиримыми. В Тбилиси по-прежнему рвутся в НАТО, а в Москве все так же воспринимают это стремление как угрозу безопасности России. И все же надо признать: за десятилетие российско-грузинский конфликт частично утратил свою остроту. Об этом говорят и цифры туристического потока из России в Грузию, и статистика двусторонней торговли, и восстановление транспортного сообщения, и данные опросов общественного мнения в обеих странах. Назвать «нормальными» отношения Москвы и Тбилиси язык не поворачивается – нанесенные друг другу обиды и взаимные претензии никуда не делись. Но и окончательного и бесповоротного разрыва не случилось – слишком велико значение таких фундаментальных факторов, как географическое соседство, длительная общая история, культурная близость и, наконец, банальная экономическая целесообразность.

Конечно, прямых параллелей между Грузией и Украиной проводить не стоит. Очень разные страны и общества, различные стартовые позиции и траектории формирования государственности, несравнимые особенности национальной идентичности. Вооруженные конфликты на Южном Кавказе и на востоке Украины так же несравнимы – ни по составу участников, ни по интенсивности, ни по продолжительности. Несопоставимы международные последствия двух кризисов. И все же в случае с Украиной, как и в случае с Грузией, остаются те детерминирующие факторы истории, географии, культурной антропологии, экономики, которые конфликтующим сторонам при всех усилиях вряд ли удастся зачеркнуть или свести на нет.

В данный момент эти фундаментальные факторы подавляются главным образом открытым конфликтом в Донбассе, постоянно нагнетающим напряжение и враждебность не только между Старой площадью и Банковой улицей, но и между российским и украинским обществами в целом. Однако конфликт в Донбассе при всей его остроте и трагизме все же не относится к числу принципиально неразрешимых проблем российско-украинских отношений (единственной такой проблемой на данный момент может считаться разве что статус Крыма). Москва не заинтересована в том, чтобы присоединить к себе Донбасс или формально признать независимость ДНР и ЛНР, Киев тем более не готов Донбасс отдать Москве, отказав ему в принадлежности к Украине. Существующие разногласия по статусу, по модальностям процесса воссоединения Востока с остальной частью страны, разумеется, нельзя недооценивать, но эти разногласия так или иначе преодолимы.

Тем более отсутствуют непреодолимые препятствия на пути договоренности об устойчивом и надежном прекращении боевых действий по линии разграничения – лишь бы была на то политическая воля сторон. А «заморозка» конфликта на востоке Украины, при всей ограниченности этого достижения, открыла бы окно возможностей для видимого и осязаемого, пусть небыстрого и очень скромного, прогресса в двусторонних отношениях. Хотя бы потому, что позволила бы вернуть в обеих странах легитимность политическим и общественным силам, выступающим за налаживание диалога и поиски компромисса.

Что же дальше? Заглядывая в будущее, хотелось бы надеяться, что «заморозка» не станет первым и последним достижением мирного процесса. Чтобы рассчитывать на большее, на протяжении ближайших нескольких лет все стороны многоуровневого конфликта (Россия, Украина и условный «совокупный Запад») должны изменить не только тактику или даже стратегию, но – и это гораздо сложнее – базовые представления о том, что привело их всех к этому тяжелейшему кризису и что постоянно подпитывает этот кризис. Способность к интроспекции – не самая распространенная добродетель политиков и государственных деятелей, но в данном случае без нее не обойтись ни в Москве, ни в Киеве, ни в Брюсселе.

Для России (и не только нынешней власти, но и значительной части общества) принципиально важно признать и принять субъектность украинского народа и украинской власти. То есть принять как данность тот далеко не для всех очевидный факт, что русские и украинцы – все-таки два разных, пусть даже исторически и культурно близких друг другу народа, а Украина не является и в обозримом будущем не окажется очередным «неудавшимся государством». За четыре года кризиса Украина не развалилась, ее экономика не рухнула, а т.н. «киевская хунта» не была ниспровергнута фантомными «здоровыми силами» пророссийской ориентации. Едва ли данная ситуация принципиально изменится в будущем; во всяком случае, нет никаких оснований рассчитывать на крутой поворот в украинской политике по итогам предстоящих парламентских выборов этого года или президентских 2019 года.

Стало быть, с Киевом надо строить отношения на тех же основах, как, например, с Варшавой, Братиславой или Бухарестом. Такой пересмотр установок в первую очередь отвечает интересам самой России, поскольку без него невозможно вывести украинскую тему за рамки российской внутренней политики.

Для Украины (в первую очередь для политической элиты, но также и для части украинского общества) столь же важным и не менее трудным было бы признание сохраняющегося регионального, социально-экономического, этно-конфессионального, культурно-лингвистического плюрализма в стране. Данный плюрализм – не результат злокозненных происков Кремля последних лет, а итог длительной, сложной и противоречивой истории той части Восточной Европы, которая существует сегодня в границах единого украинского государства. Конфликт с Россией, возможно, действительно в итоге привел к формированию украинской «политической нации», но он не мог отменить и не отменил складывавшееся столетиями разнообразие. А значит, нынешняя радикально-западническая, этно-националистическая политическая повестка нуждается в серьезной коррекции. Не потому, что этого хочет Москва, но потому, что это нужно самой Украине. Особенно при достижении стабильного перемирия в Донбассе. В условиях стабилизации ситуации на Востоке сохранение радикальной политической повестки окажется не только все более сложной задачей, но и будет создавать серьезные риски для украинской государственности как таковой.

Для Запада (главным образом ведущих стран Евросоюза, но и, насколько это возможно, также и Соединенных Штатов) важнейшей задачей было бы признание того, что масштабы и характер западной поддержки Киеву в будущем должны определяться не степенью враждебности киевского руководства к России, но последовательностью и прогрессом в социально-экономической и политической модернизации страны. Иными словами, после достижения стабильного перемирия в Донбассе Украина должна восприниматься в европейских столицах и в Вашингтоне как самостоятельное направление внешней политики, а не как удобный плацдарм в геополитическом противостоянии с Москвой. «Замораживание», а тем более полное прекращение конфликта на Востоке с неизбежностью приведет к тому, что на первый план будут все больше и больше выдвигаться социальные и экономические проблемы Украины. И если главной задачей рано или поздно станет не обеспечение безопасности Украины в узком смысле этого слова, а социально-экономическое возрождение страны, то в интересах Запада не препятствовать, а, напротив, активно содействовать российско-украинскому сотрудничеству. Без России, в одиночку, Западу будет очень трудно, если вообще возможно обеспечить украинское экономическое процветание.

Перечисленные выше изменения в базовых представлениях трех сторон украинского конфликта, несомненно, окажутся болезненными, уязвимыми для критики и сопряженными с политическими рисками. Изменения ментальности не произойдут быстро, и нынешняя логика конфронтации еще долго продолжит воздействовать на конкретные политические решения, принимаемые в Москве, в Киеве и в западных столицах.

Но, заглядывая в будущее, важно отметить, что ни для одной из сторон конфликта – ни для России, ни для Украины, ни для Запада – данные изменения не должны обязательно стать синонимом признания своего поражения, тем более – согласием на безоговорочную капитуляцию. Баланс взаимных действий здесь вполне возможен. Особенно если процесс адаптации окажется постепенным, разбитым на много параллельных конкретных шагов, не обязательно оформленных в виде каких-то судьбоносных документов типа Минских соглашений. Но главное здесь все-таки не формат. Главное – переосмысление сторонами своих долгосрочных интересов и восприятие изменений в своих подходах не как вынужденных уступок, а, напротив, как необходимых шагов в направлении реализации этих долгосрочных интересов.

Два обстоятельства могли бы ускорить движение в этом направлении.

Во-первых, синхронизация или хотя бы сближение циклов структурных экономических преобразований в России и на Украине. При всех многочисленных отличиях друг от друга наши страны больны общими постсоветскими болезнями. И если траектории социально-экономического развития России и Украины в ближайшие годы будут не расходиться, а сближаться, то появятся как дополнительные возможности для сотрудничества в двух странах, так и новые группы стейкхолдеров, заинтересованных в подобном сотрудничестве. Кстати, знаменитое германо-французское «национальное примирение» 60-х гг. прошлого века имело под собой именно эту основу. Хотя президент Шарль де Голль и канцлер Конрад Аденауэр сумели еще в начале 1963 г. договориться о расширении культурных, образовательных и политических контактов между двумя государствами, настоящее германо-французское сближение началось во второй половине десятилетия, когда немецким социал-демократам удалось сдвинуть экономическую модель ФРГ в направлении голлистского образца.

Во-вторых, важным катализатором будущей нормализации могло бы стать начало серьезного обсуждения перспектив выстраивания новой системы европейской безопасности. На Западе распространена точка зрения, что в Европе сегодня нужно двигаться от частного к общему – сначала урегулировать украинский кризис, восстановить доверие, и уж потом – возвращаться к общеевропейской повестке дня. Но, хотя европейское единство и не может быть воссоздано без решения украинской проблемы, сама украинская проблема не решится окончательно без воссоздания европейского единства. Концепция единой и неделимой европейской безопасности сегодня кажется утопией, но только при такой системе удастся снять проблему членства Украины в НАТО и вообще избежать превращения этой страны в буфер между Россией и остальной Европой. Следовательно, восстановление европейского единства и решение украинской проблемы нужно рассматривать как два параллельных, а не два последовательных процесса.

При всем драматизме произошедших за последние четыре года на востоке Европы событий не следует забывать, что четыре года – лишь мгновение в контексте многовековой восточноевропейской истории. За одно мгновение, конечно, можно наломать немало дров, но разрушительный потенциал человеческой глупости, самонадеянности и амбиций все же не беспределен.

Украина. Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2018 > № 2634778 Андрей Кортунов

В Министерстве обороны под руководством главы военного ведомства прошел Единый день приемки военной продукции

Сегодня в Национальном центре управления обороной Российской Федерации под руководством главы военного ведомства генерала армии Сергея Шойгу проведен Единый день приемки военной продукции, на котором были подведены итоги выполнения гособоронзаказа в первом квартале 2018 года.

Как сообщил глава военного ведомства, за это время в Вооружённые Силы в плановом порядке поступили бронетанковая, инженерная и автомобильная техника, средства связи, авиационное вооружение, боеприпасы.

Вот как это выразилось в конкретных цифрах.

Предприятия оборонно-промышленного комплекса поставили в войска 23 боевые машины пехоты БМП-3, судно тылового обеспечения «Эльбрус» (проект 23120), 2 рейдовых катера комплексного аварийно-спасательного обеспечения (проект 23040), 10 самолётов и 7 вертолётов различного класса и целевого назначения.

Помимо этого, пояснил Министр обороны, с опережением графика поставлены 8 самолётов Су-34 и 25 вертолётов.

Как отметил Сергей Шойгу, «некоторые новейшие образцы техники, которая в ближайшее время поступит в войска, будут впервые продемонстрированы в Москве на военном параде в честь 73-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне».

Это боевая машина поддержки танков, одноместный сверхзвуковой опытный самолёт Су-57, боевой многофункциональный робототехнический комплекс «Уран-9», многофункциональный робототехнический комплекс разминирования «Уран-6», беспилотные летательные аппараты малой дальности «Корсар».

«Механизированная колонна будет насчитывать 157 единиц техники и вооружения, определяющих современный облик Армии России», –– рассказал Министр обороны.

Что касается строительства военной инфраструктуры, то Сергей Шойгу напомнил об утверждённом Коллегией Министерства обороны Перечне объектов капитального строительства на 2018 год, в соответствии с которым пре­дусматривается ввести в эксплуатацию 3 573 здания и сооружения.

На эти цели выделено 113,9 млрд. рублей.

При этом, с учётом параметров финансирования, основной упор сделан, как подчеркнул глава военного ведомства, на создание объектов специального назначения и инфраструктуры для поступающих в войска вооружения и военной техники.

«Приоритетным направлением остаётся обустройство мест размещения сил и средств ядерного сдерживания», –– отметил Министр обороны.

Так, в интересах Космических войск, РВСН и 12-го Главного управления планируется ввести в строй более 770 зданий и сооружений.

В рамках дальнейшего развития аэродромной сети предусматривается построить 217 объектов.

С подробной информацией о поставках новых и модернизированных образцов вооружений и военной техники в войска выступил заместитель Министра обороны Юрий Борисов.

Он сообщил, что в интересах Сухопутных и Воздушно-десантных войск поставлено 25 новых и 96 отремонтированных единиц бронетанкового вооружения и техники, 125 автомобилей повышенной проходимости семейства «Урал», 50 единиц средств связи, 16 ракет зенитных ракетных комплексов, более 4000 единиц парашютных средств десантирования, 155 беспилотных летательных аппаратов.

Также Юрий Борисов отметил, что в марте 2018 года, в соответствии с директивой Генерального штаба, ряд современных образцов военной автомобильной техники прошли испытания в природно-климатических условиях Кольского полуострова в районе поселка Печенга Мурманской области.

Колесная техника Брянского автомобильного завода и двухзвенные гусеничные транспортеры Горьковского и Избербашского заводов выдержали испытания и подтвердили свои эксплуатационные характеристики в условиях экстремальных температур Крайнего Севера и снежной целины.

Обновился парк Воздушно-космических Сил. В их интересах поставлено 20 новых и 4 отремонтированных самолета, 30 новых вертолетов и 3 прошедших ремонт, 3 радиолокационные станции, более 4000 авиационных бомб различной мощности.

В рамках выполнения программы запусков в первом квартале 2018 года расчетами Воздушно-космических Сил было обеспечено 2 пуска ракет носителей «Союз» с выводом на орбиту 3 космических аппаратов. Цели пусков достигнуты, аппаратура работает в штатном режиме.

В интересах Военно-Морского Флота приняты прошедший ремонт ракетный подводный крейсер стратегического назначения проекта 667БДРМ «Тула», 3 корабля и судна обеспечения вспомогательного флота, 2 вертолета, 46 крылатых ракет оперативно-тактического назначения «Калибр».

В плановом порядке продолжается оснащение Ракетных войск стратегического назначения современными и перспективными образцами вооружения и военной техники.

28 марта на полигоне Плесецк успешно проведены бросковые испытания тяжелой межконтинентальной баллистической ракеты «Сармат». Они позволили подтвердить характеристики комплекса при предстартовой подготовке и на этапе полета ракеты.

Министерством обороны повышенное внимание уделяется развитию беспилотной авиации.

Сегодня комплексы с беспилотными летательными аппаратами успешно выполняют функции, которые в прошлом были недоступны или решались другими силами и средствами. В частности, БЛА показали свою высокую эффективность при выполнении задач наблюдения и разведки.

«Благодаря практике заключения многолетних государственных контрактов по большинству образцов вооружения удалось добиться ритмичной поставки техники в войска в течение календарного года», –– подчеркнул Юрий Борисов, добавив, что с учетом этого и досрочной поставки уже сегодня по ряду позиций госзаказа выполнение плана поставок в первом квартале составляет до 44 процентов.

Особое внимание на Едином дне приемки было уделено вопросам, связанным со строительством и реконструкцией объектов инфраструктуры в интересах Вооруженных Сил.

Как доложил заместитель Министра обороны Тимур Иванов, в прошедшем году завершено строительство 3 546 зданий и сооружений, что на 20 процентов превышает показатели предыдущего периода.

Он особо отметил тот момент, что ежегодное увеличение темпов обновления инфраструктуры обеспечивается прежде всего за счет применения типовых решений, новых современных технологий и унификации подходов к оснащению объектов Минобороны России.

«В текущем году на цели капитального строительства в интересах Минобороны России предусмотрено 113,9 млрд рублей. Значительный объем финансирования - 93,9 млрд рублей или 82% приходится на объекты специального (военного) назначения», –– подчеркнул Тимур Иванов.

Таким образом, уточнил он, из общего количества объектов –– 3285 (92%) зданий и сооружений объектов специального, военного назначения: это стартовые позиции, объекты аэродромной сети, парковые технические зоны, причальные комплексы, арсеналы и полигоны; 288 (6%) зданий и сооружений социальной инфраструктуры (объекты образования, медицинские, санаторно-курортные, культурно-досуговые и спортивные); 76 объектов (2%) –– объекты жилья.

Плановый показатель по вводу объектов в 1 квартале 2018 года составляет 805 зданий и сооружений.

Фактически завершено строительство 932 зданий и сооружений. Прежде всего, это обеспечивающая инфраструктура РВСН, объекты на территории Западного и Южного военных округов, Северного флота, а также объекты в интересах Воздушно-десантных войск и Воздушно-космических сил.

Завершено строительство объектов парковой и казарменно-жилищной зон, инженерных сетей военных городков в Цхинвале и Джаве 4-ой военной базы в Южной Осетии и 7-ой военной базы (г. Гудаута) в Абхазии.

Передаваемые в эксплуатацию сооружения и объекты обладают высокими техническими характеристиками и оснащены современными системами, в том числе сигнализации и контроля доступа, которые обеспечивают безопасность, надежное хранение и функционирование вооружения и военной техники.

Одновременно создаются комфортные условия для личного состава и дежурных смен.

Департамент информации и массовых коммуникаций Министерства обороны Российской Федерации

Президент России Владимир Путин подписал федеральный закон о ратификации межправсоглашения с Южной Осетией о взаимном признании образования и квалификаций, соответствующий документ в среду опубликован на официальном портале правовой информации.

"Ратифицировать соглашение между правительством России и правительством Республики Южная Осетия о взаимном признании образования и (или) квалификаций, подписанное в городе Москве 12 апреля 2017 года", — говорится в документе.

Документ направлен на развитие отношений в сфере образования и науки, обеспечение взаимного признания образования и квалификаций, полученных в образовательных и научных организациях России и Южной Осетии по образовательным программам, аккредитованным в соответствии с законодательством каждой из сторон.

Соглашение регулирует взаимное признание основного общего, среднего общего, среднего профессионального и высшего образования, полученного в России и Южной Осетии, с предоставлением обладателям образования соответствующих прав для продолжения обучения и осуществления профессиональной деятельности в каждом из государств сторон.

Документ отвечает интересам России в части повышения экспортного потенциала российской системы образования, способствует расширению образовательного сотрудничества между государствами, разрешает ряд вопросов, связанных с обучением обладателей соответствующего образования в России и Южной Осетии, отмечается в пояснительной записке.

Федеральный закон принят Государственной думой 27 марта 2018 года, одобрен Советом Федерации 11 апреля 2018 года.

С вещами на выход: Украина покидает СНГ

Почему Украина выходит из состава СНГ

Рустем Фаляхов

После разрыва экономических связей с Россией Украина выходит из состава СНГ. При этом президент Петр Порошенко рассчитывает сохранить и улучшить двусторонние отношения с членами содружества, кроме России. Окончательный разрыв между Россией и Украиной мотивирован грядущими президентскими выборами, считают политологи.

Украина выходит из состава СНГ. Об этом заявил президент Украины Петр Порошенко, выступая в четверг на 11-м Международном форуме по безопасности в Киеве. «Украина никогда не была и не является членом СНГ. И из-за отказа этой структуры — СНГ — осудить российскую агрессию в Украине, я просил бы, чтобы мы вместе с правительством подготовили предложение о прекращении нашего участия в уставных органах СНГ», — заявил Порошенко.

Украина с 1991 года, то есть, со времени основания, состояла в Союзе независимых государств. Но формально она в самом деле не была членом этого Союза, поскольку не ратифицировала его устав. Аналогичный статус и у Туркмении. В настоящее время СНГ объединяет 11 государств постсоветского пространства: Азербайджан, Армению, Белоруссию, Казахстан, Киргизию, Молдавию, Россию, Таджикистан, Туркмению, Узбекистан и Украину.

Членом Союза была Грузия, но в 2008 году после вооруженного конфликта на границе с Южной Осетией, поддержанной российскими войсками, вышла из СНГ.

Украинский президент добавил, что в связи с выходом из СНГ должно быть закрыто представительство страны при соответствующих структурах СНГ, базирующихся в Минске. Кроме того, по поручению Порошенко будет пересмотрена обширная договорно-правовая база между Россией и Украиной на предмет соответствия национальным интересам последней. Фактически речь идет о денонсации Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве. Он был заключен в 1997 году и ратифицирован обеими сторонами в 1999 году с возможностью автоматического продления каждые 10 лет. Действие договора заканчивается в декабре этого года.

«Агрессия РФ против Украины продолжается до сих пор. В этих условиях следующим шагом я внесу в парламент законопроект о немедленном одностороннем прекращении действия отдельных положений Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Украиной и Россией в части, в которой действие этого договора несовместимо с национальными интересами государства и реализацией нашего права на самооборону», — сказал Порошенко.

В Договоре о дружбе, сотрудничестве и партнерстве говорится, что Россия и Украина строят отношения друг с другом на основе « принципов взаимного уважения, суверенного равенства, территориальной целостности, нерушимости границ, мирного урегулирования споров, неприменения силы или угрозы силой».

В договоре отражено также обязательство не использовать территорию одного из государств в ущерб безопасности соседа. Украина считает, что Россия нарушила этот договор.

Время пить «Боржоми»

Украина давно прекратила попытки найти комфортные для себя условия в формате СНГ. При этом ранее она на пару с Грузией пыталась создать аналог СНГ. Еще в 2005 году две страны подписали Боржомскую декларацию о создании Сообщества демократического выбора. Тогдашние президенты Украины Виктор Ющенко и Грузии Михаил Саакашвили предполагали, что Боржомское сообщество станет «мощным инструментом» для освобождения региона от всех оставшихся разделительных линий, нарушений прав человека, от духа конфронтации и замороженных конфликтов.

Из заявлений Ющенко и Саакашвили следовало, что декларация «позволит начать новую эру демократии, безопасности, стабильности и мира во всей Европе, от Атлантики до Каспийского моря».

Боржомская инициатива успехом не увенчалась.

А после референдума в Крыму в 2014 году и вооруженного конфликта на востоке Украины официальный Киев активизировал свои усилия по разрыву отношений с Россией. Первым делом парламент Украины страны денонсировал договор о сотрудничестве с Россией в военной отрасли, соглашение о транзите по территории Украины российских воинских формирований, которые временно находятся на территории Молдавии.

Кроме этого, Верховная рада расторгла соглашения об организации военных межгосударственных перевозок, о сотрудничестве в отрасли военной разведки, о взаимной охране секретной информации.

В 2016 году украинский кабмин прекратил действие соглашения о сотрудничестве в сфере технической защиты информации.

В 2017-м по инициативе Украины прекращено действие межправительственного соглашения об осуществлении экспорта продукции военного назначения в третьи страны.

В марте этого года кабмин Украины проголосовал за прекращение программы экономического сотрудничества с Россией. Этот шаг Киев объяснил попыткой переориентировать экономику и «национальными интересами страны». «Будем делать все, чтобы страна-агрессор платила высокую цену за агрессию в Украине», — говорил тогда украинский премьер Владимир Гройсман в интервью телеканалу «112 Украина».

Программу экономического сотрудничества Россия и Украина подписали в июне 2011 года. Документ был утвержден главами правительств двух стран — Владимиром Путиным и Николаем Азаровым, который скрывается сейчас в России от украинских властей. Программа была рассчитана до 2020 года и предусматривает расширение режима свободной торговли и взаимной защиты инвестиций, создание интегрированной системы платежно-расчетных операций и обеспечение свободного передвижения граждан обеих стран.

Сало между Брюсселем и Москвой

Экономика Украины, по словам лидера общественного движения «Украинский выбор — право народа» Виктора Медведчука, традиционно была ориентирована на рынки стран СНГ и, в частности, российский рынок. Между странами существовали «партнерские, экономически взаимовыгодные, равноправные отношения». Западный вектор внешнеполитической интеграции Украины, как не раз заявлял Медведчук, ошибочен. За годы евроинтеграции товарный экспорт Украины обвалился с $63,3 млрд в 2013 году до $43,3 млрд в 2017 году, поставки из Украины в ЕС за этот период увеличились лишь на 4,8%.

Экспорт из Украины в Россию, по подчетам Медведчука, сократился за этот же период на 385% — с $15 млрд до $3,9 млрд. Россия стала по итогам 2017 года крупнейшим внешнеторговым партнером Украины. На нее пришлось 12% внешнеторгового оборота.

По данным Государственной службы статистики Украины, экспорт украинских товаров в Россию в прошлом году составил $3,9 млрд, что на 9,6% больше, чем годом ранее. Импорт из России вырос на 40% до $7,2 млрд. Эти торговые связи идут вне межправительственных соглашений, и заблокировать их можно только полностью перекрыв границу.

Развал завершится ближе к выборам

Особо негативных последствий от выхода из состава содружества для страны не будет, считают украинские эксперты. Директор Института трансформации общества Олег Соскин, комментируя возможный выход страны из СНГ, говорит, что Украина будет вести двусторонние переговоры с теми же Казахстаном, Белоруссией и другими странами СНГ.

Похоже, так и будет. Порошенко предложил и другим членам СНГ пересмотреть договорные обязательства с Россией.

При этом Киев дал понять, что планирует развивать взаимовыгодные отношения на постсоветском пространстве на основе двусторонних договоров. В четверг Порошенко провел телефонный разговор с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым, в ходе которого обсудил углубление двухсторонних взаимоотношений и даже развитие трехстороннего формата сотрудничества Украина — Азербайджан — Турция.

Судя по всему, Порошенко рвет связи с Россией в преддверии президентской избирательной кампании, которая состоится в мае следующего года.

Недавно Порошенко заявил, что не решил, будет ли баллотироваться на второй срок. Но такой возможности он не исключает. «Я не проиграл еще в своей жизни ни одной избирательной кампании», — намекает Порошенко.

«Украинского президента критикует радикальная оппозиция за то, что он слишком лоялен с Россией. И Порошенко вынужден к такой критике прислушаться», — говорит Алексей Макаркин, первый вице-президент Центра политтехнологий.

Соображения экономической целесообразности при этом уходят на второй план. Киев полностью рассчитывает на экономическую помощь ЕС и США. «Кроме того, Порошенко помнит о примере взаимоотношений Грузии и России. Отношения эти были разорваны в 2008 году, не восстановились в полном объеме, но это не стало катастрофой для грузинской экономики», — заключает эксперт.

Основные результаты работы Министерства культуры Российской Федерации за 2017 год.

Работа Правительства: факты и цифры.

Общие вопросы культурной политики

В 2017 году в рамках федеральной программы «Устойчивое развитие сельских территорий на 2014–2017 годы и на период до 2020 года» введено в эксплуатацию 19 домов культуры с общим числом мест порядка 4490 в 15 субъектах Федерации.

В 2017 году впервые запущен проект поддержки строительства, реконструкции и оснащения сельских домов культуры в рамках госпрограммы «Развитие культуры и туризма» в 10 субъектах Федерации. Уже завершено строительство 37 новых ДК, реконструировано 6 ДК, капитальный ремонт проведён в 84 уже существующих ДК.

С 2017 года реализуется партийный проект «Местный дом культуры». В проекте участвует 71 регион России. Поддержку получили 1856 домов культуры и сельских клубов. В частности, в 351 ДК выполнен текущий ремонт, в 1532 ДК обновлена материально-техническая база, в том числе 69 ДК приспособлены для маломобильных групп населения.

Для клубов приобретены видео- и звуковое оборудование, зрительские кресла, музыкальные инструменты, сценические костюмы и декорации, оборудование для занятий народными промыслами. Это позволило увеличить число участников клубных формирований, открыть новые кружки, поддержать творческие коллективы, ввести новые формы досуговой работы.

На качественно новый, более высокий уровень переходит развитие информационной среды отрасли культуры. На конец 2017 года 70% общедоступных библиотек, 76% музеев и 98% театров имеют интернет-сайты.

Развиваются интернет-порталы «Культура.РФ» и «История.РФ». Контентную базу портала «Культура.РФ» составляют: 1390 фильмов, 896 лекций по различной тематике, 654 видеоверсии спектаклей, 137 видеозаписей концертов, 87 виртуальных музеев, 439 объектов нематериального культурного наследия, 1145 объектов архитектуры и т.д.

Посещаемость порталов «Культура.РФ» и «История.РФ» с 2013 по 2017 год увеличилась в 5 раз и достигла 14 млн визитов.

По состоянию на 31 декабря 2017 года введено в эксплуатацию 35 центров культурного развития в малых (с численностью населения до 100 тысяч жителей) городах: Тарусе Калужской области; Петровске-Забайкальском Забайкальского края; Бирске Республики Башкортостан; Гурьевске Калининградской области; Белой Калитве Ростовской области; Озёрном Смоленской области; Кириллове Вологодской области; Костомукше Республики Карелия; Персиановском Ростовской области; Боровичах Новгородской области.

Продолжилось создание инновационных культурных центров – универсальных площадок для реализации творческих проектов разных жанров с использованием современных мультимедийных технологий. В 2017 году открыт и успешно начал работу инновационный культурный центр в Калуге.

В 2017 году продолжилась реализация программы «Дороги Победы», в которой приняли участие более 400 тысяч человек. Двухдневные экскурсии разработаны по 16 военно-историческим маршрутам в 6 субъектах Федерации (число участников в 2017 году – 11 691 человек), однодневные экскурсии – по 71 маршруту в 12 субъектах Российской Федерации (число участников – 57 303 человека).

Создан интернет-портал о видах и порядке предоставления федеральных, региональных, муниципальных и частных грантов для поддержки творческих проектов в области культуры и искусства grants.culture.ru.

Литература, книгоиздание. Библиотеки

В 2017 году общедоступные библиотеки продолжили внедрять утверждённый в 2014 году модельный стандарт деятельности общедоступной библиотеки. Стандарт является платформой для библиотечной деятельности на качественно ином уровне, с учётом развития информационно-коммуникационных технологий, новых форматов обслуживания.

В 2017 году в рамках проекта по созданию и функционированию общедоступных библиотек нового типа в сельской местности, осуществляемого начиная с 2015 года Всероссийской государственной библиотекой иностранной литературы имени М.И.Рудомино, открылась Детская модельная библиотека в посёлке Лиман Астраханской области.

Доля общедоступных библиотек, подключённых к интернету, составила 70% от общего числа общедоступных библиотек.

В 2017 году продолжены строительство, ремонт, реставрация и модернизация зданий библиотек. Завершены ремонт и реставрация главного читального зала Российской государственной библиотеки – крупнейшего в Европе. Состоялось открытие Ленинского читального зала Российской национальной библиотеки и завершено строительство её второй очереди. Во Всероссийской государственной библиотеке иностранной литературы имени М.И.Рудомино начал работу первый круглогодичный кинотеатр под открытым небом «КиноАтриум “Иностранки”».

Ключевым направлением деятельности по реализации государственной политики в области библиотечного дела является развитие Национальной электронной библиотеки (НЭБ). В 2017 году общий фонд НЭБ вырос на 85,4% и составил около 4,3 млн единиц. Количество зарегистрированных пользователей НЭБ достигло 62,5 тысячи (рост на 73,3% к 2016 году). Значительно выросло количество электронных читальных залов с доступом к ресурсам НЭБ – 4783 (на 118,2% больше по сравнению с 2016 годом (2192 зала)). Общее количество участников НЭБ, передавших документы в НЭБ или предоставивших доступ к своим фондам (издание, диссертации, специальные коллекции и электронные ресурсы) – 98 учреждений. Более чем на 26% увеличилось количество обращений к НЭБ. По состоянию на 1 января 2018 года этот показатель достиг 30,2 млн (нарастающим итогом), из них 8,3 млн – в 2017 году. В 2017 году НЭБ перешла на отечественное программное обеспечение.

В 2017 году завершился масштабный издательский проект, стартовавший в 2002 году, – издание 35 томов Большой Российской энциклопедии. Также завершена оцифровка всех алфавитных томов энциклопедии. Издан дополнительный том «Россия».

Театр. Музыка. Изобразительное искусство

Успешно реализуется проект «Театры малых городов», направленный на системную поддержку муниципальных театров в городах с численностью населения до 300 тысяч человек (кроме региональных центров). В 2017 году в рамках проекта 149 театров из 56 субъектов Федерации осуществили 440 новых постановок, обеспечили необходимое техническое переоснащение сценических площадок.

Начиная с 2017 года в рамках проекта «Театр – детям» молодёжным, детским и кукольным театрам предоставляются субсидии на техническое оснащение театров и новые постановки: в 2017 году поддержку получили 148 театров в 73 регионах страны, в 2018 году – 138 театров в 78 регионах. Реализация проекта сделала возможным приобщение детей и молодёжи к лучшим достижениям театрального искусства, российской и мировой литературной классике, инновационным постановкам разных жанров.

Продолжается реализация федеральной программы «Большие гастроли», благодаря которой зрители в российских регионах обретают возможность увидеть лучшие спектакли ведущих театров страны. В 2017 году гастроли состоялись в 83 субъектах и 150 городах России (в 2016 году – в 44 регионах, 64 городах). Участниками программы стали в 2017 году 237 театров (в 2016 году – 27 театров), состоялось 1900 показов (в 2016 году – 276 показов).

В зарубежной программе «Больших гастролей» в 2017 году приняло участие 13 театров из 29 городов 22 субъектов Федерации (в 2016 году – 11 театров из 24 городов 22 регионов). Количество показов спектаклей составило 67 (в 2016 году – 45). Общее число зрителей превысило 22 тысячи человек (в 2016 году – 20 тысяч человек).

Межрегиональная программа гастролей привлекла рекордное количество участников – 115 театров из 75 городов 60 регионов страны (в 2016 году – 22 театра, прирост 423%), состоялось 650 показов спектаклей (в 2016 году – 80 показов, прирост 712,5%), на которых побывали около 300 тысяч зрителей (годом ранее – 28 тысяч, прирост 971,4%).

В 2017 году программа расширена благодаря созданию в её структуре нового направления – «Большие гастроли для детей и молодёжи». Это направление объединяет около 100 детских и молодёжных театров. В 2017 году в 77 городах 70 регионов состоялось 856 показов спектаклей, ориентированных на детскую и юношескую аудиторию (общее число зрителей – 150 тысяч человек).

Расширяется сеть театров в российских регионах, идёт ремонт и модернизация театральных зданий. В 2017 году введены в эксплуатацию комплекс зданий на территории культурно-исторического комплекса «Омская крепость» (Омск), Великолукский драматический театр (Великие Луки), Драматический театр в Комсомольске-на-Амуре, филиал Мариинского театра во Владикавказе, Симоновская сцена Государственного академического театра имени Е.Вахтангова (Москва), Детский космический центр в Кирове.

Стабильно высоким остаётся в последние годы число посетителей концертных мероприятий, при этом всё больший интерес вызывает классическая музыка. Концерты посетили около 24 миллионов человек. В 2017 году Московской филармонией продано 106 тыс. абонементов. Филармониями регионов страны продано более 200 тыс. абонементов. Реализуется проект «Филармонические сезоны», направленный на укрепление единого культурного пространства и выравнивание условий доступа жителей разных регионов к шедеврам классической музыки. В 2017 году в рамках проекта состоялся 151 концерт в 55 городах.

Значимым проектом, направленным на формирование открытого культурного пространства, является Всероссийский виртуальный концертный зал. Сеть виртуальных залов в регионах, в том числе малых городах и сельских населённых пунктах, включает 323 точки трансляции. Виртуальный концертный зал позволяет создать эффект присутствия на концертах Московской филармонии.

В 2017 году российские цирки традиционно завоевали множество международных наград.

Значимым событием 2017 года стала передача в государственную собственность города Москвы федерального государственного унитарного предприятия «Большой Московский государственный цирк на проспекте Вернадского», инициированная руководством цирка. В цирке проведена комплексная модернизация сценического оснащения. Посещаемость цирка достигла более 600 тысяч человек в год, внебюджетные доходы цирка по сравнению с 2012 годом выросли на 85,5%. Руководство Большого Московского государственного цирка – Эдгард и Аскольд Запашные – стали кураторами строительства в Китае самого большого в мире цирка на 10 тыс. мест. Цирк в русском стиле откроется в городе Чжанцзяцзе.

Продолжилась реконструкция, ремонт и модернизация региональных цирков в субъектах Федерации. В 2017 году после капитального ремонта открылись Нижнетагильский, Кисловодский и Владивостокский цирки.

Кинематография, кинопроизводство, кинопрокат

По итогам 2017 года кассовые сборы отечественных фильмов превысили 13 млрд рублей (24,3% от общей суммы кассовых сборов), что на 4,4 млрд рублей больше, чем в 2016 году. Количество зрителей российских фильмов – 54,7 миллиона человек (25,6% от общей посещаемости кинотеатров), что на 19,5 миллиона человек больше, чем в 2016 году. Наиболее кассовыми и посещаемыми российскими фильмами 2017 года стали «Последний богатырь» (сборы – 1,73 млрд рублей, зрителей – 7,5 миллиона человек), «Движение вверх» (сборы – 2,9 млрд рублей, зрителей – 11,8 миллиона человек).

В 2017 году оказана господдержка в производстве 546 национальных фильмов. Количество созданных и поддержанных в производстве анимационных фильмов составило 427. В прокат вышло 123 российских фильма (26,1% от общего числа фильмов, поступивших в прокат на территории России в 2017 году).

В 2017 году продолжилась реализация программы переоборудования кинозалов в населённых пунктах с численностью населения до 500 тысяч человек. 50% экранного времени в переоснащённых кинозалах отдаётся российскому кино. По состоянию на конец 2017 года в стране открылось 422 новых кинозала. Лидеры – Омская область (открыто 27 кинозалов), Ульяновская область (5 кинозалов), Республика Башкортостан (14 кинозалов).

Идёт модернизация крупнейших киностудий.

Большой инвестиционный контракт реализует киноконцерн «Мосфильм».

Создаётся многофункциональный студийный комплекс на базе киностудии имени Горького.

Проведена модернизация киностудии «Ленфильм».

В новое здание переехала киностудия «Союзмультфильм».

Музейное и архивное дело

В 2017 году в музеях России проведено около 76 тыс. выставок, прирост по сравнению с 2016 годом (72 481 выставка) – около 10%, по сравнению с 2011 годом (50 468 выставок) – 50%.

В 2017 году федеральные музеи провели 3558 выставок (в 2011 году – 2037, в 2016 году – 3392), прирост по сравнению с 2016 годом составил 10%, а по сравнению с 2011 годом – 75%; в том числе в 2017 году федеральными музеями проведено 1418 внешних выставок (в 2011 году – 683, в 2016 году – 1301), прирост по сравнению с 2016 годом составил 9%, а по сравнению с 2011 годом – 208%.

В регионах России проведено 676 выставок (в 2011 году – 515, в 2016 году – 653), прирост по сравнению с 2016 годом составил 3,5%, а по сравнению с 2011 годом – 31%.

Передвижные выставочные мероприятия стали одним из востребованных направлений в музейной работе в регионах.

В 2017 году продолжился количественный рост передвижного выставочного фонда российских музеев. В 2016 году экспонировалось 6,6 млн музейных предметов, что на 43% превышает уровень 2012 года (4,6 млн музейных предметов). Общее число музейных предметов, экспонировавшихся в 2017 году, достигло 8 млн единиц.

В 2017 году российскими музеями реализовано 257 выставочных проектов в 45 странах мира (в 2011 году – 168 выставочных проектов, прирост составил 53%, в 2016 году – 210 выставочных проектов, прирост – 22%).

Положительную динамику демонстрируют показатели посещаемости российских музеев. В 2017 году общее количество посетителей музеев составило около 125 миллионов человек (рост на 39% к 2012 году и на 1,2% к 2016 году). Самыми популярными федеральными музеями в 2017 году стали Государственный музей-заповедник «Петергоф» (5,3 миллиона посетителей), Государственный Эрмитаж (4,2 миллиона человек), Государственный музей-заповедник «Царское Село» (3,8 миллиона человек).

В 2017 году в Москве на территории ВДНХ введены в эксплуатацию после масштабных ремонтно-восстановительных работ новые площадки музеев и выставочных центров. В павильоне №36 открылся Государственный центральный музей кино, в структуре которого – выставочные зоны общей площадью 5,5 тыс. кв. м, 3 кинозала с возможностью показа фильмов на киноплёнке 35 и 16 мм, фондохранилища и научно-образовательный комплекс, а в павильоне №66 размещена галерея ГМВЦ «РОСИЗО». В 2017 году завершена реконструкция павильона №516 «Книги».

В 2017 году вступили в силу изменения, внесённые в Федеральный закон от 3 июля 2016 года №357-ФЗ «О Музейном фонде в Российской Федерации и музеях в Российской Федерации», и за Госкаталогом Музейного фонда официально закрепился статус системы государственного учёта музейных предметов. Таким образом, 2017 год стал первым годом работы Госкаталога Музейного фонда по новому закону в полном объёме.

Наполняемость Госкаталога Музейного фонда возросла почти в 2 раза. По состоянию на 31 декабря 2017 года в Госкаталоге Музейного фонда зарегистрировано 9,8 млн музейных предметов, что составляет около 16% от состава Музейного фонда Российской Федерации (62 млн предметов). Из них доля предметов федеральных музеев составляет 67%, музеев субъектов Федерации – 23%, муниципальных музеев – 10%. В 2017 году было зарегистрировано около 3,4 млн музейных предметов, в 2016 году – 2,15 млн.

В 2017 году музейным учреждениям передано в безвозмездное пользование почти 1,5 млн музейных предметов, находящихся в федеральной собственности.

В мае 2016 года был запущен публичный портал Госкаталога, на котором к декабрю 2017 года представлено 4,6 млн музейных предметов с изображениями.

Культурное наследие

По количеству объектов культурного наследия, включённых в Список всемирного наследия ЮНЕСКО, Россия занимает 9-е место в мире.

В 2017 году на 41-й сессии Комитета всемирного наследия российский Список всемирного наследия ЮНЕСКО дополнен новым объектом – «Успенский собор и монастырь острова-града Свияжск» (Республика Татарстан) и природным трансграничным объектом России и Монголии «Ландшафты Даурии» (Забайкалье). По состоянию на 31 декабря 2017 года на территории России находится 29 объектов всемирного наследия (с учётом объекта «Древний город Херсонес Таврический и его хора» в Крыму).

Начиная с 2013 года ведётся активная государственная регистрация объектов культурного наследия в Едином государственном реестре объектов культурного наследия народов Российской Федерации (далее – Единый реестр). 21 декабря 2015 года принята в эксплуатацию вторая очередь информационной системы Единого реестра, предусматривающая его геоинформационную часть (с функциями нанесения на электронную карту местоположения и границ объектов культурного наследия, поиска объектов культурного наследия на электронной карте, просмотра информации об объектах культурного наследия).

По состоянию на 31 декабря 2017 года в Едином реестре зарегистрировано 143 876 объектов (48% – это объекты федерального значения, 50% – регионального значения и 2% – местного (муниципального) значения).

В 2017 году отреставрировано под ключ 9 объектов, входящих в ансамбли Новодевичьего монастыря (Москва), Знаменского монастыря (Москва), Свято-Троицкой Сергиевой лавры (Московская обл., г. Сергиев Посад), а также церковь Покрова Пресвятой Богородицы (Ставропольский край, с. Труновское), Свято-Духовский храм (Московская обл., с. Шкинь);

В 2017 году завершены следующие работы на объектах культуры:

реконструкция с элементами реставрации и приспособление под музейную экспозицию Кавалерского дома с палисадниками (г. Санкт-Петербург, г. Петергоф);

реконструкция с элементами реставрации и приспособление под административные функции служб Государственного музея-заповедника «Петергоф» (r. Санкт-Петербург, г. Петергоф);

строительство второй очереди нового здания Российской национальной библиотеки в Санкт-Петербурге;

реконструкция Петрозаводской консерватории имени А.К.Глазунова (надстройка 6-го этажа);

строительство мемориального комплекса «Катынь» (Государственный центральный музей современной истории России) (Смоленская обл.);

строительство мемориального комплекса «Медное» (Государственный центральный музей современной истории России) (Тверская обл.);

реконструкция производственного здания под фондохранилище по адресу: Тверская область, г. Торжок, ул. Старицкая, д. 3 (ФГБУК «Всероссийский историко-этнографический музей»),

В 2017 году продолжились работы по восстановлению ансамбля усадьбы Архангельское, начатые в 2016 году в рамках подготовки к 100-летию музея. Работы планируется завершить в 2019 году.

Туризм и отдых

Позитивную динамику демонстрирует внутренний туризм. Объём внутреннего туризма в 2017 году увеличился по отношению к 2016 году на 2% и составил 55 млн поездок. Среди 10 регионов-лидеров – Московская область, Москва, Приморский край, Санкт-Петербург, Республика Татарстан, Краснодарский и Алтайский края, Калининградская, Волгоградская, Калужская области.

Несмотря на некоторое сокращение общего въездного турпотока, турпоток из Китая вырос на 15% и составил 1289 тыс. поездок, из Южной Кореи – на 18% (161 тыс. поездок), из Ирана – на 63% (67 тыс. поездок), из Индии – на 40% (47 тыс. поездок), из Вьетнама – на 24% (36 тыс. поездок).

В целях продвижения туристских возможностей России на мировом туристском рынке в 2017 году открыты новые национальные туристские офисы Visit Russia в Мадриде и Токио.

В рамках федеральной целевой программы «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации» ведётся строительство 45 туристско-рекреационных и автотуристских кластеров в 35 регионах. В стране создаются 200 объектов обеспечивающей инфраструктуры туризма. Из них за 6 лет 143 объекта введены в эксплуатацию (в том числе 35 – в 2017 году), на 21 – завершено строительство, 36 – строятся.

В рамках Национальной программы развития детского туризма были организованы поездки для 22 779 детей из 83 субъектов Федерации. Они проехали по 12 маршрутам в 16 регионах: «Моя Россия: Град Петров» (Санкт-Петербург); «Дальневосточные рубежи» (Хабаровск – Владивосток); «Сибирские просторы» (Красноярск – Бобровый Лог – Столбы); «Золотое кольцо» (Москва – Суздаль – Владимир – Москва); «Засечная черта» (Москва – Калуга – Тула); «Путешествие сквозь века» (Москва – Архангельское – Новый Иерусалим – Москва); «Золотое кольцо» (Москва – Сергиев Посад – Переславль-Залесский – Ярославль – Ростов – Москва); «Урал – опорный край России» (Екатеринбург – Верхняя Пышма – Нижний Тагил – Невьянск – Нижние Таволги); «Великий Волжский путь» (Самара – Тольятти – Пенза – Тарханы); «Духовные истоки» (Елец – Галичья Гора – Липецк – Задонск – Кудыкина Гора); «Есенинская Русь» (Москва – Коломна – Константиново – Рязань – Москва); «Истоки государства Российского» (Великий Новгород).

Гуманитарные связи с зарубежными странами.

В 2017 году реализованы масштабные программы мероприятий в рамках Года туризма Россия – Австрия, Года культурного туризма Россия – Франция (2016–2017), Года молодёжных обменов Россия – Германия (2016–2017), Года туризма с Испанией (2016–2017), Года российских и китайских СМИ (2016–2017), Сезонов культуры Россия – ЮАР (2016–2017).

Проводятся Сезоны культуры Россия – Словения (2017–2018), Год туризма Россия – Греция (2017–2018).

В 2017 году в Японии впервые реализован масштабный творческий проект «Русские сезоны». В рамках сезонов в 40 городах Японии прошли гастроли более 20 прославленных российских театров и музыкальных коллективов, выставки, кинопоказы, цирковые постановки (всего 222 мероприятия).

Эстафету «Русских сезонов» в январе 2018 года приняла Италия.

Эффективным инструментом продвижения за рубежом национальных духовных ценностей и традиций, поддержания и упрочения духовного единства Русского мира являются Дни России. В 2017 году Дни духовной культуры прошли в 5 странах: Болгарии, Киргизии, Узбекистане, Франции и Испании.

В 2017 году мероприятия, ориентированные на углубление взаимодействия с российскими соотечественниками, организованы в 30 странах: Австрии, Азербайджане, Армении, Белоруссии, Болгарии, Венгрии, Израиле, Индии, Испании, Казахстане, Киргизии, Республике Кипр, Республике Куба, Латвии, Мексике, Молдавии, Монголии, Сербии, Словении, США, Таджикистане, Узбекистане, Финляндии, Франции, Чехии, Шри-Ланке, Эстонии, ЮАР, Южной Корее, Южной Осетии.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука. Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 12 апреля 2018 > № 2682947

«Военторг» в формате обновления

Предприятие, отмечающее в этом году 100-летний юбилей, по-прежнему считает приоритетной работу в интересах людей в погонах.

ОТ КАМЧАТКИ ДО СИРИИ

Днём рождения военной торговли принято считать 16 ноября 1918 года, когда был подписан декрет Сов­наркома об организации на фронте и в прифронтовой полосе базисных складов, передвижных и стационарных лавок, хлебопекарен и других торговых структур, призванных обеспечить красноармейцев и командный состав товарами повседневного спроса. В 1935 году было создано государственное объединение Центрвоенторг в системе Наркомата внутренней торговли, а в июне 1956-го сформировано Главное управление торговли Минобороны СССР. «Военторг» был рядом с войсками в Афганистане, на строительстве БАМа, при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. В годы Великой Отечественной организации военной торговли обеспечивали торгово-бытовое обслуживание в местах боёв: именно тогда появились полевые военторги и передвижные автолавки. Сейчас торговые предприятия работают во всех гарнизонах – от Калининграда до Сахалина, развёрнуты на российских военных базах за пределами страны. Образованное в 2009 году акционерное общество «Военторг» выполняет широкий спектр задач, постоянно расширяет линейку ассортимента, внедряет инновационные подходы.

По словам генерального директора АО «Военторг» Владимира Павлова, за последние пять с половиной лет с подачи нынешнего руководства Минобороны России в работе предприятия произошли значительные изменения в сторону улучшения системы торгово-бытового обслуживания военнослужащих и членов их семей. Например, сейчас «Военторг» масштабно задействован в исполнении госконтрактов по питанию личного состава, предоставлению банно-прачечных услуг, производству вещевого имущества, в том числе индивидуальному пошиву предметов военной формы одежды. Он также активно занимается популяризацией Вооружённых Сил и воспитанием патриотизма через продвижение фирменного стиля «Армия России», ставшего за последнее время весьма популярным, особенно у молодёжи.

– Если говорить в цифрах, то «Военторг» сегодня – это свыше 2300 объектов торговли и услуг, это организация питания в более чем 1500 столовых, это 32 тысячи тонн постиранного белья только за минувший год, это свыше 120 миллионов единиц поставленного имущества вещевой службы, – перечисляет результаты сделанного Владимир Павлов. – В 35 фирменных магазинов реализуется продукция под маркой «Армия России»: за прошлый год для продажи в фирменных торговых точках было изготовлено 500 тысяч единиц товаров этой линейки.

Оптимизирована структура «Военторга» – в военных округах созданы четыре территориальных подразделения, которые выполняют свои задачи во взаимодействии с командованием. Важно отметить, что приоритет при организации торгово-бытового обслуживания отдан местам дислокации воинских частей и соединений, в том числе отдалённым гарнизонам, включая Новую Землю, острова в Арктической зоне и Курилы, а также российские военные базы в Таджикистане, Армении, Южной Осетии, Абхазии и Сирии. В настоящее время действуют 2364 объекта, в том числе 909 – на закрытых территориях. «Мы следуем принципу, чтобы наши расценки не превышали средних по региону, – подчёркивает Владимир Павлов. – Неважно, где находится военнослужащий: наша задача – быть рядом, обеспечить его всем перечнем товаров и услуг, доступных на данной территории. При этом «Военторг» не дотируется государством по направлению торгово-бытового обслуживания: для этого задействуются собственные ресурсы».

Шагом в верном направлении считают в компании налаживание сотрудничества с одной из крупных федеральных торговых сетей. Это тоже сделано прежде всего в интересах военнослужащих, зачастую не имеющих возможности пользоваться услугами сетевого ретейла, а также повлияло на обеспечение приемлемых для покупателей цен. Сегодня в гарнизонах, расположенных в 15 регионах страны, действует уже 41 такой магазин, а в ближайших планах открытие ещё 12. Универсамы этой сети особенно ждут в отдалённых районах, например на Северном флоте, где уже открыто два магазина и в скором времени появится ещё столько же. В Сирии развёрнуто несколько военторговских точек – магазин, кафе, предприятия бытового обслуживания, организована выездная торговля по местам, где выполняют задачи наши военнослужащие. Цены достаточно приемлемые, а кроме того, действует система предварительных заказов. Вся торговля ведётся за рубли.

Приоритет при организации торгово-бытового обслуживания отдан местам дислокации воинских частей и соединений, в том числе отдалённым гарнизонам

ПРИОРИТЕТ – КАЧЕСТВУ

Без участия структур военной торговли не обходится сегодня ни одно мероприятие по линии Минобороны России. Это и крупные учения, в том числе международные, и Армейские международные игры, и международные военно-технические форумы, и «Гонка героев», и информационно-агитационные акции. На Army-2017 «Военторг» развернул 224 объекта торговли и услуг – магазинов, кафе, чайных, автолавок, фуд-кортов, автобуфетов, вендинговых автоматов. Их услугами воспользовались свыше 105 тысяч человек. В рамках форума «Армия-2017» работали уже 286 объектов, которые посетили более 163 тысяч человек. Только в одной из военторговских столовых в период проведения форума за день было обслужено свыше 6 тысяч человек, при этом в очередях к линиям раздачи посетители не провели и нескольких минут.

Стоит сказать, что благодаря «Военторгу» в Военно-патриотическом парке культуры и отдыха Вооружённых Сил «Патриот» создан многофункциональный комплекс предприятий общественного питания современного формата, оснащённый высокотехнологичным оборудованием и обеспечивающий услуги и сервис на уровне мировых стандартов. На эти цели «Военторг» инвестировал более 350 млн рублей. А система вендинговой торговли, которую также развивает компания, уже охватила всю страну – в оперировании находятся свыше тысячи аппаратов. Кстати, как признаётся Владимир Павлов, в планах компании постепенно заменять ассортимент представленных в этих устройствах товаров изделиями собственных марок. Например, батончик Snickers может уступить место кондитерским изделиям российского производства. В том числе производства «Военторга». То же касается напитков, например вода и лимонады под маркой «Армия Россия» уже хорошо известны потребителям.

Важнейшее направление деятельности предприятия – организация питания личного состава. Отличительной особенностью здесь стало внедрение в солдатских столовых системы шведского стола. Конечно, это происходит не в стандартном виде, знакомом многим по сервису в курортных отелях, а только с отдельными элементами. Но это уже дало основания говорить об улучшении сервиса, значительном расширении рациона. В частности, в столовых, работающих по такой системе, на выбор военнослужащих представлены не менее двух первых блюд, двух холодных закусок и салат-бар из четырёх компонентов, трёх мясных либо рыбных блюд, трёх гарниров, пяти видов сока или двух-трёх видов компота (морса). И хотя всё это в пределах установленных норм довольствия, разнообразие приятно радует. Уже большинство столовых в войсках переведены на этот принцип работы, подчёркивает гендиректор АО «Военторг». Готовят здесь вкусно, ничуть не хуже, чем, скажем, в студенческих столовых. Примечательно, что о питании солдат думают сейчас едва ли не с первого дня их призыва на военную службу. В буквальном смысле: сегодня горячий стол организуется даже при следовании новобранцев к местам дислокации воинских частей и соединений. В прошлом году горячим питанием в вагонах-ресторанах воинских эшелонов были обеспечены не менее 16 тысяч призывников. «Военторг» занимается и разработкой рационов питания – сухих пайков. Сейчас такой паёк создаётся, к примеру, для Сил специальных операций.

Новый подход применён и в плане снабжения войск продовольствием, особенно дислоцирующихся в отдалённых регионах. Так, с весны 2013 года доставка продуктов на острова Итуруп и Кунашир Курильской гряды осуществляется не в рамках разового завоза с приоритетной поставкой продукции длительного хранения – консервов и концентратов, а круглогодично, согласно текущей потребности. Это позволило расширить ассортиментный ряд, завозить свежие продукты, прежде всего мясо, рыбу, молоко, кисломолочную продукцию, фрукты, овощи. «Отмечу также, что в вой­сковых столовых приготовление пищи и другие работы доверены только профессионалам, использование труда военнослужащих, их отвлечение от службы исключено, – подчёркивает Владимир Павлов. – Кроме того, создана многоуровневая система контроля качества. В 2017 году на наших объектах было проведено 1780 проверок. Для «Военторга» важно, что за пять с половиной лет с нашей стороны не было сорвано ни одного госконтракта, не было случая, чтобы солдаты где-то остались голодными или были раздеты-разуты. Своевременное и качественное исполнение контрактов в интересах Минобороны России – для нас приоритетная задача».

ПО СОВРЕМЕННЫМ ЛЕКАЛАМ

«Военторг» обеспечивает поставку всей повседневной формы одежды в Минобороны России, почти всей обуви. В прошлом году Вооружённые Силы получили более 120 млн единиц имущества вещевой службы. Армия и флот сегодня обеспечиваются 1500 наименованиями предметов, а это не только парадная и повседневная форма одежды, но и, например, спортивная, альпинистская экипировка, специальная форма для медиков и инспекторов ВАИ, особое обмундирование для Арктической зоны. Кстати, как отмечает Владимир Павлов, эта одежда предварительно прошла тестирование суровыми условиями Севера, а одним из признаний качества стали просьбы представителей других силовых структур, несущих службу в этих районах, оказать им содействие в приобретении вещей из армейского гардероба. Важно также отметить, что «Военторг» работает и по индивидуальным заказам. В 2017 году на собственной производственной базе было создано 25 тысяч различных изделий. Именно ателье «Военторга» разработало и выпускает женское вещевое имущество для Пансиона воспитанниц Минобороны России, шьёт форму для девушек из парадного расчёта парада Победы 9 Мая.

В планах предприятия расширять швейное направление с созданием производственного концерна. Это полностью соответствует планам развития компании и будет способствовать поэтапной реализации программы диверсификации с целью удовлетворения потребностей заказчика в новых видах товаров, работ и услуг. «Военторг» за счёт собственных средств уже запустил швейное производство, оснащённое специальным участком для проектирования и изготовления пилотных дизайнерских образцов одежды к основным мероприятиям военного ведомства и для фирменных магазинов «Армия России». Кстати, на сегодняшний день действует три с половиной десятка торговых точек с таким названием, самый крупный объект – флагманский магазин в Москве. Его площадь превышает 190 квадратных метров, а ассортимент товаров представлен 800 наименованиями. Это и предметы одежды под брендом «Армия России», и образцы военной формы, и товары повседневного армейского спроса – знаки различия, аксессуары и различные сувениры с военной символикой. Часть товаров можно заказать через интернет-магазин с доставкой по почте: заказы сюда поступают даже из-за границы. Жалоб по качеству не поступало, ведь в «Военторге» налажена собственная многоуровневая система контроля – по аналогии с военной приёмкой на предприятиях.

Принадлежащий Министерству обороны РФ товарный знак «Армия России» создан коллективом дизайн-бюро, входящего в структуру «Военторга». Военное ведомство передало компании право использования этого знака для продвижения и популяризации бренда, его развития.

– Молодые, талантливые, креативно мыслящие ребята, – отзывается о дизайнерах Владимир Павлов. – Это они разработали логотип «Танкового биатлона», «Армейских международных игр», линейку одежды. На сегодня заключено более 60 лицензионных договоров. Предметы одежды под нашими товарными знаками хорошо известны на рынке, пользуются высокой популярностью и стабильным покупательским спросом.

Новый импульс этому направлению должен придать объявленный «Военторгом» первый в истории модный всероссийский патриотический конкурс. К участию в состязании приглашаются начинающие дизайнеры, готовые представить оригинальные идеи, соответствующие названному бренду. Главный приз конкурса – денежная премия в размере 500 тысяч рублей и контракт на работу в дизайн-бюро «Армия России». Победители состязания получат уникальную возможность наладить выпуск своей коллекции на базе предприятий АО «Военторг».

Дмитрий СЕМЁНОВ, «Красная звезда»

Правительство РФ окажет поддержку подпавшим под санкции США компаниям.

Правительство окажет поддержку компаниям, подпавшим под новые санкции США, заявил журналистам вице-премьер РФ Аркадий Дворкович.

"Во-первых, поддержка этим компаниям оказывается и в постоянном режиме. Мы к нашим ведущим компаниям относимся очень внимательно - это и многотысячные коллективы, очень важные рабочие места для нашей страны. Но в нынешней ситуации при ухудшении их положения будем эту поддержку оказывать", - сказал Дворкович.

Он отметил, что некоторые меры поддержки обсуждались с компаниями заранее, до ужесточения санкций.

При этом Дворкович сказал, что не знает о возможной встрече бизнесменов, подпавших под санкции США, с членами правительства. "Я не знаю об организации какой-то общей встречи, практически с каждым из них практически каждую неделю встречаюсь. Мы постоянно эти темы обсуждаем", - добавил Дворкович.

Введение новых санкций уже отразилось на экономике. Так, в понедельник утром падение рынка акций РФ усилилось, индексы МосБиржи и РТС потеряли более 3-4%. Лидерами падения стали бумаги "РусАла" (-22,3%) и En+ (-14,7%), компании и их основные акционеры были включены в санкционный список США.

Пополнение в санкционном списке

В пятницу, 6 апреля, минфин США объявил, что после консультаций с госдепартаментом американская администрация ввела санкции в отношении семи российских бизнесменов, 14 компаний, 17 правительственных служащих РФ.

Со стороны бизнеса в "черный список" оказались внесены председатель правления "Газпрома" Алексей Миллер, бизнесмены Виктор Вексельберг, Игорь Ротенберг, Олег Дерипаска, Сулейман Керимов, Андрей Скоч и Владислав Резник, глава Газпромбанка Андрей Акимов и руководитель ВТБ Андрей Костин. Также санкции распространены на гендиректора "Сургутнефтегаза" Владимира Богданова, члена правления "СИБУРа" Кирилла Шамалова.

Также в список внесены секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев и директор Росгвардии Виктор Золотов, министр внутренних дел РФ Владимир Колокольцев, бывший глава СВР и экс-премьер-министр РФ Михаил Фрадков, заместитель председателя ЦБ РФ Александр Торшин, глава комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев, глава Роскомнадзора Александр Жаров, помощник президента РФ по кадровым вопросам Евгений Школов, бывший глава Минюста и Генпрокурор РФ Владимир Устинов, начальник Главного управления по борьбе с экстремизмом МВД России Тимур Валиулин, губернатор Тульской области Алексей Дюмин, начальник управления президента РФ по социально-экономическому сотрудничеству с государствами СНГ, Абхазией и Южной Осетией Олег Говорун, президент ФК "Зенит" Сергей Фурсенко.

Среди попавших под санкции компаний доминируют структуры Дерипаски - "РусАл", En+, группа "ГАЗ", агрохолдинг "Кубань", Basic Element Ltd, B-Finance Ltd, "ЕвроСибЭнерго", "Русские машины". В "черный список" также включены группа "Ренова" Вексельберга, NPV Engineering и "Газпром бурение" Ротенберга, "Ладога Менеджмент" Шамалова и банк РФК (принадлежит "Рособоронэкспорту", который тоже оказался под санкциями).