Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

По мнению газеты «Непсабадшаг», венгерская автомобильная промышленность имеет благоприятные перспективы развития, что подкрепляется позитивными данными статистики. В Венгрии с воодушевлением относятся к новым инвестиционным проектам в автопроме не только потому, что появляется привлекательная для потребителей продукция, а в виду заметного положительного влияния этой отрасли на всю экономику страны, в частности, на повышение уровня занятости населения.

Согласно прогнозу, в 2016 году общее число автомобилей, производимых в Венгрии, может превысить 550 тыс. шт. Начавшееся несколько лет назад в стране бурное развитие автомобилестроения в обозримом будущем приведёт к полной загрузке производственных мощностей. Поэтому уже в настоящее время венгерские предприятия трёх автогигантов – Мерседес, Ауди и Сузуки ищут новые возможности для увеличения производства. Так, например, в феврале 2016 года на заводе «Мерседес» в г. Кечкемет с конвейера сошёл полумиллионный автомобиль. В этой связи после торжественного мероприятия на кечкеметском заводе премьер-министр Венгрии В. Орбан провёл переговоры о возможном расширении в стране деятельности компании «Мерседес».

О роли венгерского автопрома в экономике страны и наращивании экспортного потенциала говорит тот факт, что на эту отрасль приходится более 30% объёма производства перерабатывающей промышленности Венгрии. Общее количество занятых на предприятиях автомобилестроения, включая поставщиков, составляет 144 тыс. работников. Самым крупным отраслевым работодателем является компания «Ауди», на венгерских предприятиях которой трудятся 13 тыс. человек, затем следует концерн «Бош» с 10 тыс. работников и компания «Континенталь», предоставляющая работу 7 тыс. человек. Все три названных автопроизводителя имеют в Венгрии свои исследовательско-инновационные центры (в городах Будапешт, Дьёр, Мишкольц и Веспрем), где более 2 тыс. инженеров занимаются разработками двигателей внутреннего сгорания, электромобилей и гибридных технологий. Венгрия является важной инновационной площадкой международной сети исследовательских организаций концерна «Бош», которому в стране принадлежат три профильных фирмы с 1,5 тыс. инженеров. За последние 5 лет немецкий концерн увеличил затраты на НИОКР в Венгрии вдвое, что в 2014 году составило 24 млрд. форинтов (около 78 млн. евро).

Компания Continental Automotive Hungary, на будапештском заводе которой занято 1,6 тыс. человек, наращивает производство автоматизированных систем управления и компонентов к ним. В разработках принимают участие венгерские инженеры.

Ассортимент изделий венгерского автопрома постоянно обновляется и расширяется: в нынешнем году проведут перелицовку радиаторного отсека моделей Mercedes CLA и Suzuki S-Cross. В результате глобальной реструктуризации предприятий немецкого автоконцерна на заводе Audi Hungaria в г. Дьёр начнут производить, ранее изготовлявшийся только в Испании, спортивный кроссорвер Q3. До настоящего времени производимая в Брюсселе модель Audi A1 в дальнейшем будет сходить с конвейера испанского завода Seat (г. Марторелль). Таким образом, в ближайшем будущем в Венгрии будут выпускать уже 5 моделей: Audi A3 Limousine, A3 Cabriolet, а также считающиеся «хунгарикумами» TT Coupé и Roadster, которые вслед за Q3 получат маркировку «Made in Hungary».

На работающем в Венгрии самом крупном в мире заводе по производству автодвигателей в 2015 году было изготовлено более 2 млн. бензиновых и дизельных моторов. Продукция завода Audi Hungaria будет представлена в марте 2016 года на Женевском международном автосалоне моделями RS3 и модифицированной Plus, а также TT RS Plus, на которых установят двигатели дьёрского завода мощностью 367 и400 л.с.

В качестве очередного успеха национального автомобилестроения следует упомянуть, что новейшая модель «Опель» GT получила ускорение благодаря турбированному двигателю, производимому в венгерском городе Сентготтхард.

Газета «Непсабадшаг», 24 февраля 2016 г.

По сообщению проправительственной газеты «Мадьяр Идёк», на встрече в Москве венгерского Премьер-министра В. Орбана и российского Президента В.В. Путина в центре внимания были вопросы экономики, в том числе, совместные проекты в области энергетики и высоких технологий. Вследствие санкций Евросоюза и контрмер России Восточно-Европейские государства-члены ЕС от Балтии до Болгарии вынуждены были понести в 2015 году экспортных убытков в размере около 7 млрд. евро. Для руководителей этих европейских стран значение российского рынка уменьшилось, они были вынуждены перенести значительную часть экспортных мощностей на другие рынки. Одновременно почти во всех странах осознали опасность односторонней зависимости от российских энергоносителей, и пытаются от неё избавиться любыми средствами. Данный процесс с момента крушения Советского Союза и системы примыкавших к нему стран может привести к невиданной потере влияния и такой форме изоляции России, которая станет гораздо опаснее политического ослабления.

В этой ситуации Москва ищет такие проекты, которые способны в долгосрочной перспективе гарантировать возможность для экспансии российской экономики в восточно-европейском регионе. Россия поэтому готова поддержать расширение Пакшской АЭС даже предоставлением кредита, ведь если удастся реализовать проект в Венгрии, то могут повыситься шансы на осуществление подобных проектов и в других странах региона. Кремль именно поэтому готов начать финансирование проекта по возрождению венгерской национальной авиакомпании. В этой связи ожидается, что данный вопрос станет пунктом повестки на московских переговоров. Создание новой венгерской авиакомпании вполне позволил бы российским самолётам «Суперджет-100» войти в воздушное пространство Европы для того, чтобы названный тип самолёта успешно вписался в процессе дальнейшего развития европейских авиаперевозчиков. Такая перспектива имела бы большое значение потому, что значительная часть продукции высоких технологий, о которой упоминается в анонсе переговоров на сайте Президента России, производится предприятиями оборонной промышленности. Впрочем, в данном вопросе руки правительства Венгрии связаны членством в НАТО, которое предусматривает закупку военной техники, прежде всего, в странах Запада для сохранения унифицированной системы вооружения, гарантирующей безопасность страны.

Таким образом, роль Венгрии в глазах тех, кто формирует внешнюю политику России, повышается, поскольку предлагаются такие экономические возможности, которые могут повлиять на позиции Кремля в регионе. Наряду с этим, Венгрия является «воротами Балкан», которые Москва традиционно считает одной из своих важнейших сфер интересов в Европе. Венгерская сторона не склонна сомневаться в том, что для сбалансированного развития экономики страны необходимо сотрудничество с Москвой в энергоснабжении, а также в сфере использования потенциала российского рынка. Виктору Орбану, однако, необходимо вести торг не только с Владимиром Путиным, но и с Брюсселем, где для противодействия российскому влиянию пытаются воздвигать в Европе новые стены. Венгерскому премьер-министру при отстаивании национальных интересов «придётся вести корабль к этому рубежу так, чтобы по ходу движения попутный российский ветер не нанёс рокового удара».

Газета «Мадьяр Идёк», 17 февраля 2016 г.

Валентин Писеев: «Проблемы с допингом — большая редкость в фигурном катании»

Дмитрий ЕФАНОВ , Александр ЛЮБИМОВ

14 марта в Венгрии начнется чемпионат мира по фигурному катанию среди юниоров. Главный смотр молодых талантов по традиции вызывает повышенный интерес у специалистов и болельщиков, ведь через пару лет триумфаторы этих соревнований составят реальную конкуренцию признанным звездам. Накануне ответственного старта на вопросы «Культуры» ответил почетный президент отечественной федерации Валентин Писеев.

культура: С каким настроением сборная России подходит к чемпионату?

Писеев: Рассчитываем побиться за награды во всех видах программы. Очень важное соревнование, особенно в плане просмотра ближайшего резерва национальной команды. Вообще у юниоров насыщенный сезон. Семь этапов Гран-при плюс финальный турнир. В последние годы его совмещают с аналогичным соревнованием у взрослых. Замечательная идея, поскольку, помимо привлечения дополнительной зрительской аудитории, решается целый ряд вопросов. В первую очередь, талантливая молодежь получает возможность тренироваться рядом с ведущими мастерами и лучше понимает, к чему надо стремиться, в каких моментах прибавлять. В то же время лидеры мирового фигурного катания могут оценить подрастающее поколение, которое наступает им на пятки. Что приводит к дальнейшему самосовершенствованию, а следовательно, поднимает на новый уровень вид спорта.

культура: К тому же подобные совместные проекты помогают юниорам более плавно переходить во взрослые турниры. Лишним тому подтверждением служат результаты Евгении Медведевой и Елены Радионовой.

Писеев: Разумеется, данное обстоятельство оказало влияние на достижения наших девочек, но существуют и другие секреты успеха. Прежде всего стоит сказать о великолепных наставниках. Этери Тутберидзе вложила много знаний и сил в творческое сотрудничество с Медведевой, равно как у Инны Гончаренко прекрасное взаимопонимание с Радионовой. Положительные плоды их трудов налицо — на взрослом чемпионате Европы Женя и Лена не оставили шансов соперницам. Победы девушек не случайны, это закономерное явление. Работа отлично поставлена на всех уровнях. Тренерская вертикаль выстроена четко и дает превосходные результаты.

культура: Но почему тогда хромает мужское одиночное катание?

Писеев: Спорт — отражение всей нашей жизни. У родителей и детей изменились приоритеты. Нам не хватает массовости. К тому же в последнее время в хоккей стали записывать совсем малышей. Раньше многие приходили в фигурное катание, потому что в «шайбу» набирали позже.

культура: В первой половине сезона международный календарь юниорских соревнований насыщен до предела, зато потом до чемпионата планеты наступает трехмесячная пауза. За это время можно несколько раз набрать и растерять форму. Как возник такой большой разрыв между стартами?

Писеев: Подобными вопросами занимается Международный союз конькобежцев (ISU). Помимо фигурного катания, в его ведении находятся скоростной бег на коньках и шорт-трек. Распределить в осенне-зимний период соревнования по трем видам спорта не так просто. На данный момент перенести юниорский слет на другие даты практически невозможно, все расписано на месяцы вперед. В определенной мере соглашусь, что календарь не идеален и форму приходится держать довольно долго. Однако фигуристы всех стран поставлены в одинаковые условия.

культура: Может, во время вынужденного простоя стоит проводить больше состязаний внутри страны?

Писеев: Во второй половине января по традиции проходит первенство России среди юниоров, тем самым частично восполняя отсутствие соревновательной практики. Причем национальный чемпионат — далеко не номинальный турнир, по его итогам определяются участники мирового форума, что гарантирует высокий накал в борьбе за призовые места. В том числе поэтому каждый год главную команду страны пополняют талантливые фигуристы, особенно в женском одиночном катании. В прошлом сезоне здорово выступала Елизавета Туктамышева, но она вряд ли получит шанс защитить звание чемпионки мира среди взрослых. Сейчас в сборной другие лидеры, а у Лизы еще и проблемы с ногой.

культура: Современные правила ограничивают минимальный возраст участников, что не на руку нашей стране. В свое время Туктамышеву и Сотникову не допускали на взрослые турниры, хотя они были к ним полностью готовы. Как бороться с подобной несправедливостью?

Писеев: Здесь снова решающее слово за ISU. Наверное, некоторые критерии действительно устарели. Я против участия в серьезных состязаниях десятилетних девочек, но ведь их допускают на взрослую арену только в 16 лет. А в парном катании возрастной ценз и вовсе поднят до 21 года.

культура: Последняя «планка», очевидно, нуждается в корректировке. Почему ISU не идет на это?

Писеев: Против выступают «маленькие» страны, которые могут выставить максимум один дуэт. Если из юниорских соревнований хлынет большой поток новых пар, конкуренция заметно возрастет. А так приток свежей крови растягивается во времени, и есть возможность подольше задержаться в элите. Однако я с вами согласен — изменения давно назрели.

культура: В последнее время российское парное катание пошло на поправку.

Писеев: Причем на всех уровнях. В финале юниорского Гран-при бывали случаи, когда нашу страну одновременно представляли четыре дуэта. Налаживаются дела и у танцоров. На девяти последних юниорских чемпионатах мира побеждали шесть раз. В этих успехах большая заслуга тренерского тандема Алексеева — Кустарова.

культура: Зато на взрослом чемпионате мира в Бостоне болельщики не увидят сильнейших танцоров страны Екатерину Боброву и Дмитрия Соловьева. В допинг-пробе партнерши обнаружили запрещенное вещество — мельдоний. Теперь спортсменке грозит дисквалификация?

Писеев: Удивительная история. Проблемы с допингом — большая редкость в фигурном катании, тем более в танцах. Причины произошедшего мне неясны. C данной ситуацией еще предстоит разобраться. Но в спортивном плане большой трагедии не вижу. На первенстве планеты в танцах на льду нам реально бороться за «бронзу». Александра Степанова и Иван Букин с поставленной задачей могут справиться. Замена вполне равноценная.

Россия > СМИ, ИТ > portal-kultura.ru, 11 марта 2016 > № 1682927 Валентин Писеев

По сообщению еженедельника деловых кругов «Фидьелё», Еврокомиссия в стремлении повысить безопасность энергоснабжения Восточной Европы намерена принять новый пакет предложений, который может потребовать от правительства Венгрии во главе с В. Орбаном существенных уступок. Их суть заключается в готовности поступиться очередной порцией своего государственного суверенитета в обмен на уменьшение односторонней зависимости от поставок российского природного газа. По планам Брюсселя, в ближайшее время каждое государство-член ЕС должно получать природный газ, по крайней мере, из трёх различных источников. В Еврокомиссии считают, что за счёт более тесного, чем прежде, регионального сотрудничества, благодаря большей прозрачности газовых соглашений, а также созданием отсутствующей на внутреннем рынке инфраструктуры можно существенно ослабить влияние деятельности Газпрома на газовом рынке стран Центральной и Юго-Восточной Европы.

В Брюсселе предлагают разделить все государства-членов ЕС на 9 регионов, для которых будут разработаны совместные планы действий, которые следует реализовать в случае возникновения угроз. Венгрия будет находиться в одной группе с Австрией, Хорватией, Словенией и Италией. Входящие в одну энергетическую группы страны ЕС будут обязаны заботиться в условиях чрезвычайной ситуации о безопасности снабжения газом жилых домов, медучреждений и других видов защищённых потребителей соседней страны, даже в ущерб энергоснабжения своих промышленных предприятий. Венгерские аналитики выражают сомнение в том, что для выработки пятью названными странами совместного энергетического плана будет достаточно предлагаемого Еврокомиссий 6-ти месячного срока. При этом, если не удастся в срок согласовать документ такой важности, то Еврокомиссия принятие решения может взять на себя. Такой шаг, по мнению дипломатов государств-членов ЕС, будет расценен как неприкрытое вмешательство в национальные юрисдикции.

С позиции Венгрии такое направление развития событий потенциально может превратить предложение о большей прозрачности газовых торговых соглашений в более чувствительную проблему. По мнению еврочиновников, отсутствие необходимой прозрачности таких соглашений не позволяет принимать превентивные меры, поэтому Еврокомиссия и инициировала пересмотр действующих положений. В случае принятия новых правил, у Еврокомиссии и профильных ведомств государств-членов ЕС будет право знакомиться с содержанием любого нового специального соглашения о торговле газом со сроком действия более 1 года, которое имеет высокую значимость с точки зрения безопасности снабжения страны или региона. Данное положение вступает в силу, если хотя бы одна из сторон газового соглашения (или обе стороны) имеет долю рынка не менее 40%. По информации «Фидьелё», Венгрия однозначно относится к этой категории газового рынка наряду с Финляндией, Польшей, Словакией и Латвией. Одновременно новое правило не затронет Германию, Италию и Нидерланды.

В Брюсселе уже готовы к тому, что правительство Венгрии будет твёрдо противостоять таким шагам, о чём заблаговременно сообщил премьер-министр В. Орбан. Мало кто сомневается в том, что эти меры прямо направлены против Газпрома и его дочерних компаний. Для венгерской стороны такой подход Еврокомиссии означает, что Венгерский энергетический холдинг МVМ будет нести все издержки, связанные с обнародованием своих контрактов, которые будут заключаться с российским газовым гигантом.

Однако «кошмары блюстителей национального суверенитета» на вышеизложенном не заканчиваются. В дальнейшем Брюссель намерен для выдачи заключения до подписания сторонами рассматривать межгосударственные соглашения между государствами-членами Евросоюза и третьими странами. Исключением станут соглашения об использовании атомной энергии, регулируемые правилами «Евроатома». Таким образом, это относится и к российско-венгерскому соглашению о расширении АЭС Пакш.

По мнению Еврокомиссии действующие правила, на основании которых ей разрешается знакомиться с условиями соглашений только после их подписания, лишены смысла, поскольку задним числом не удалось внести поправки ни в одно межгосударственное соглашение, противоречащее законодательству ЕС по энергетическому рынку.

Ещё больший сумбур следует ожидать от намерения Еврокомиссии подвергать предварительному рассмотрению все межправительственные соглашения, не имеющие юридических обязательств, политические декларации и меморандумы, которые затрагивают вопросы энергоснабжения или развития инфраструктуры.

Еженедельник «Фидьелё» №7, 2016 г.

С дипломатической точки зрения визит премьер-министра Венгрии В. Орбана в Москву состоялся в чувствительное время. НАТО и Евросоюз с одинаковым беспокойством следят за действиями и воинственной риторикой Кремля в отношении Украины. Американцы в четыре раза увеличили ассигнования на оборону Европы, в первую очередь, для гарантии безопасности стран Балтии, Венгрии и Румынии. США предпринимают отчаянные усилия для прекращения огня в Сирии и пытаются избежать прямого военного столкновения своих ВВС с российскими самолётами, бьющими по оппозиции президента Асада. При таком положении для США, НАТО и ЕС одинаково важно, чтобы правительство Венгрии не побуждало президента России В. Путина на новые рискованные шаги и не закупало российскую военную технику.

Ранее сообщалось, что отдельным вопросом московской встречи В. Путина и В. Орбана будет модернизация венгерских вертолётов российского производства. Венгерское правительство на протяжении ряда лет откладывает осуществление закупки на сумму 172 млрд. форинтов (около 555 млн. евро), в рамках которой приобрели бы 22-24 военных и 6-8 гражданских вертолётов.

По сведениям газеты «Непсабадшаг», несколько недель назад США по дипломатическим каналам обратили внимание венгерского правительства на то, что по соображениям безопасности и с политической точки зрения американская сторона считает целесообразным, чтобы члены НАТО покупали вооружение, произведённое в странах союзников. Такой шаг укрепляет единство организации и гарантирует непрерывное снабжение запасными частями и смазочными материалами.

Накануне рабочего визита главы венгерского правительства в Москву министр внешнеэкономических связей и иностранных дел П. Сийярто посетил США. Он принял участие в мероприятии венгерского торгового дома в Нью-Йорке, посвящённого созданию Американо-Венгерского делового совета. Затем он направился в штат Техас, где прошли переговоры с авиакомпанией American Airlines о возобновлении между двумя странами прямого воздушного сообщения по маршруту Будапешт-Нью-Йорк. Регулярные рейсы были прекращены в 2012 году в связи с банкротством авиакомпании «Малев». П. Сийярто подчеркнул важность создания Американо-Венгерского делового совета, поскольку «за американские инвестиции ведётся ожесточённая борьба». В целях привлечения в экономику Венгрии новых капиталовложений венгерская сторона подписала соглашения с рядом ведущих американских компаний, а Эксимбанк предоставит кредит в размере 550 млн. долларов.

Газета «Непсабадшаг», 13 и 17 февраля 2016 г.

18 февраля 2016 г. в Будапеште состоялся Венгеро-российский региональный сельскохозяйственный форум, организованный Министерством сельского хозяйства Венгрии при поддержке Торгпредства России. В состав российской делегации входили представители Мордовии, Татарстана, Пермского края, Курской, Ростовской, Смоленской, Тюменской областей.

На форуме состоялась презентация российских регионов, а также были проведены переговоры в формате В2В. В мероприятии приняли участие представители более 90 венгерских предприятий и организаций. В ходе пленарного заседания и на двусторонних переговорах с обеих сторон подчеркивалась необходимость развития прямых деловых связей между предприятиями. Венгерские участники встречи выразили надежду на отмену санкций ЕС в отношении России в ближайшей перспективе.

Члены делегации при содействии сотрудников Торгпредства посетили ряд предприятий аграрного сектора и провели переговоры с потенциальными партнерами. По итогам встреч достигнуты договоренности о дальнейшем развитии сотрудничества.

"Ты мово не видел?"

- Николай Иванович, вы помните войну?

— Хорошо помню самый первый день. Была жара, мы были на моей малой родине, на реке Кержач во Владимирской области. Пошли с дедом купаться. В деревне, где мы находились, не было ни электричества, ни радио. Но в одном доме, стоявшем на окраине, был примитивный детекторный приемник. И когда мы шли мимо, кто-то крикнул деду: "Иван Иванович, война! Молотов выступил, Германия на нас напала".

Дед подкрутил усы и сказал: "Доиграется, подлец! Через три месяца будем в Берлине". И мы пошли купаться. Но чем дальше шли, тем грустнее становился дед. Купаться не стал и, когда мы вернулись, тут же собрался и уехал в Москву.

- Какое у вас самое сильное воспоминание о годах войны?

— В сорок втором году кто-то прибежал в деревню и прокричал, что на станции стоит санитарный поезд. Мы с ребятами только что вернулись из леса с земляникой. Мама сказала: "Беги туда и всю землянику неси!". Мы побежали – пять километров было до станции. Вокруг санитарного поезда столпилась уйма женщин. В открытые окна были видны люди в бинтах. Потом вышел забинтованный мужчина на одной ноге. И тут – женский крик: "Ты мово не видел?". До сих пор он звучит у меня в ушах.

Война для меня – прежде всего этот крик. Деревушка наша маленькая была, в Первую мировую погиб один – мой двоюродный дед. Со Второй не вернулись семеро – это только тех, кто уходил через наш райвоенкомат. А если считать сыновей, которые призывались из райцентра, из Владимира, из Орехова-Зуева, из Москвы, то, конечно, намного больше.

Война – это похоронки…

"В начале войны в стране не было растерянности"

- А сводки Совинформбюро помните?

— Конечно! В январе 1943-го отец привез меня в Москву. И все радионовости начинались именно с этих сводок. Когда через 13 лет я пришел работать в агентство, то думал, что вся деятельность Совинформбюро – именно эти сводки. Представления не имел о другой работе агентства. А она была огромной.

Сводки Совинформбюро в войну готовил Генштаб. Потом над ними работала специальная группа в ЦК ВКП(б), придавала им международное политическое звучание. А уж потом они поступали в агентство, где их тоже правили, но главным образом переводили на иностранные языки – английский, испанский.

Совинформбюро было создано на третий день войны. Знаете, когда я читаю о том, что тогда, в начале войны царила растерянность, чуть ли не паника в верхах – чепуха. Как часы работали. Перед агентством поставили четкие задачи: сообщать советской и зарубежной аудитории о том, как идут дела на фронтах, какая обстановка в тылу и какие настроения в советском обществе.

- На какой базе создавалось Совинформбюро?

— На нулевой. Не было штата. Совсем никого и ничего не было за рубежом – ни людей, ни контактов с зарубежной прессой, с радиостанциями. К счастью, первым уполномоченным агентства на Британских островах оказался Эрнст Генри – личность легендарная, деятель Коминтерна, в 30-е годы член подпольной кампании Германии. Когда началась война, он был сотрудником советского посольства в Лондоне и звали его Семеном Николаевичем Ростовским, хотя и это было не его настоящее имя…

Иван Михайлович Майский, который был советским послом в Великобритании с 1932 года по 1943-й, в своих дневниках писал о том, как трудно ему было разубеждать британских политиков – они все считали, что СССР вот-вот падет. Нужна была правдивая информация о действиях Красной Армии. Эта задача как раз и была поставлена перед Эрнстом Генри. Очень сложная задача еще и потому, что наши войска отступали. Уже в самом начале он начал выпускать ежедневные бюллетени. В самом скором времени тираж вырос с двух до десяти тысяч экземпляров.

В начале 1942 года в Лондоне стала выходить и первая советская газета – Soviet War News Weekly ("Еженедельные советские военные новости"). Помещение, типография, штат – все эти вопросы были решены буквально за неделю. Тираж газеты достиг ста тысяч экземпляров.

Такими же темпами создавалось и все Совинформбюро. Была огромная проблема с кадрами – с фронта никого брать было нельзя. Но тут на помощь сами пришли деятели культуры, писатели. И в их числе такой непревзойденный мастер публицистики, как Илья Эренбург. Он прекрасно умел писать для западного читателя.

Важнейшей задачей была и контрпропаганда – противостояние пропаганде Геббельса. А это был очень сильный противник. Но также приходилось и оказывать информационное давление на своих западных союзников, торопя их с открытием второго фронта.

Когда война закончилась Победой, эти задачи отошли в прошлое, но появились новые…

"В Совинформбюро все работали на полную катушку"

- Вы пришли в агентство со студенческой скамьи и сразу попали в британскую редакцию. Почему?

— В МГУ я изучал английский. А в британской редакции как раз освободилось место. Меня и взяли, младшим редактором. Тогда в Совинформбюро были две ведущие главные редакции – американская и британская. При этом они были совсем небольшими.

Пройдет около четверти века, и американские сенаторы на встрече с председателем правления АПН Львом Толкуновым спросят его – сколько человек работает у вас в агентстве? Цифра эта тогда была закрытая, и он ответит шуткой: работает примерно половина. Так вот, о Совинформбюро он не смог бы так сказать – там все работали. И на полную катушку.

Я был самым молодым в английском отделе. И застал поразительных людей военного и послевоенного призыва. Это целая кампания была – перспективных командиров на фронте, руководителей предприятий в тылу отзывали и посылали на учебу в Высшую дипломатическую академию. Сталин понимал, что после войны Советский Союз будет признан всем миром, и потребуются послы с опытом управления большими коллективами, с государственным мышлением, талантливые, умные люди. Мне рассказал об этом Анатолий Федорович Добрынин, который 26 лет был послом СССР в США.

Таким был руководитель отдела Николай Васильевич Дьяконов. Он окончил Ленинградский университет, в 1944 году – заместитель командира авиакорпуса, откуда и был отозван в распоряжение ЦК и направлен к нам. Это был человек поразительного ума и исключительных организаторских способностей.

Рядом с ним сидел Юрий Иванович Иванов — тоже фронт, потом МГИМО. Он вел колонку международных отношений в еженедельнике Soviet Weekly, который мы издавали в Лондоне. Николай Иванович Забелкин — Герой Советского Союза, фронтовой разведчик, войну закончил в Венгрии командиром батареи "Катюш". Александр Львович Макаров – воевал на Северном флоте, разведчик, в 45-м присутствовал на крейсере "Миссури", где Япония подписывала акт о капитуляции. Дальше сидел я, салага, и лицом к лицу со мной – Нана Васильевна Игнатьева, в прошлом сотрудница советского посольства в Лондоне, она вела вопросы культуры.

Скажу одно: эти люди никогда не бравировали, не кичились своим патриотизмом, но они были настоящими патриотами. И работали так, как воевали на фронте – не считаясь ни со временем, ни с чем.

Работая, я усиленно совершенствовал свой английский, и меньше чем через два года меня командировали в лондонское бюро.

"Нас уважали уже за то, что мы были советскими людьми"

Совинформбюро в Великобритании тогда представлял Спартак Иванович Беглов – талантливейший журналист-международник, прекрасный знаток западной печати. Он был из поколения "завтра была война" – в ночь на 22 июня танцевал на выпускном в школе. На следующий день пошел в военкомат – не взяли, годами не вышел. Но потом все же как-то скрыл свой возраст и записался в комсомольский батальон. Война для него закончилась после Курской дуги, когда его ранило.

Работать с ним было трудно чисто физически, потому что он был уверен, что мы должны сделать максимум возможного, несмотря ни на какие трудности. Иногда мне казалось, что он снова чувствовал себя комбатом, а меня ординарцем…

- Каким было отношение британцев к вам, советским журналистам?

— Это было удивительное время. С одной стороны, шла холодная война. С другой – было много людей, помнивших настоящую войну, помнивших о том, какой огромный вклад в Победу внес Советский Союз. К нам часто подходили, приходили просто со словами благодарности.

- В Лондоне Совинформбюро издавало еженедельную газету Soviet Weekly. Это было основной задачей?

— Нет, не только это. Много сил и времени отнимал ежедневный бюллетень, издававшийся для дипломатических представительств, правительственных организаций и учреждений на 8-16 страницах формата А4. Там печатались официальные заявления, дипломатические ноты, заявления членов советского правительства, статистические отчеты ЦСУ. Работа над ним шла в диком темпе.

Еще мы выпускали брошюры. Одну из них особенно запомнил — в 1956 году к гастролям Большого театра Нана Васильевна с Борисом Покровским подготовили подробную брошюру о нем, там было много материала про Галину Уланову. Мы напечатали тогда 10 тысяч экземпляров – допечатывать пришлось. И гастроли прошли с блеском, произвели настоящий фурор. Это было открытие для англичан.

Наконец, мы вели лекционную деятельность. Нас приглашали студенты, профсоюзные организации, даже телевидение.

"Войну на Западе пытались замалчивать"

- Как складывались отношения с британскими властями?

— Когда я приехал, то ощутил, что те добрые чувства к нам, которые питали многие британцы, власти старались как-то вытравить. Роль СССР в достижении Победы пытались всячески принизить. В лучшем случае упомянут Сталинград, а больше рассказывали и чаще вспоминали о собственных победах, которые по масштабам, конечно же, были несопоставимы с главными битвами и сражениями Второй Мировой.

И нашей задачей тогда было напоминать историческую правду, рассказывать о роли СССР в той войне. В нескольких номерах мы опубликовали отрывки из мемуаров маршала Василия Чуйкова. Это вызвало ворох писем, многие из которых потом опубликовал журнал "Огонек".

- Вы замечали, как на ваших глазах менялась советская журналистика?

— Конечно. До появления Алексея Аджубея, в 1956 году возглавившего "Комсомольскую правду", а в 1959-м — "Известия", она была несколько тяжеловесной. С его приходом она стала живее, динамичнее. Это повлияло на все издания.

И мы в Совинформбюро пытались меняться со всеми, искали авторов поинтереснее. И, например, к наступлению нового, 1960-го года выпустили очень нетрадиционное приложение к номеру, посвященное главным делам года уходящего.

- Каковы, по-вашему, вызовы, стоящие перед МИА "Россия сегодня"?

— Очень хорошо, что агентство возвращается к тем целям и задачам, которые стояли перед ним изначально. Сейчас есть такие возможности, каких не было ни у Совинформбюро, ни у АПН. Но не стоит обольщаться и думать, что можно положить на лопатки всю западную пропагандистскую машину – в конечном итоге она все равно добивается своего. Как мы ни призывали открыть второй фронт – они открыли его тогда, когда сами посчитали нужным. Как мы ни боролись с искажением и замалчиванием истории Второй Мировой – выросли поколения, ничего о ней не знающие. Как победить тотальную пропаганду, когда и школа, и пресса, и наука – все работает на нее?

Надо четко представлять, на какую именно аудиторию мы работаем. Наша аудитория – отнюдь не все население. Это та часть общества, которая сопротивляется пропаганде, которая умеет думать, анализировать, сопоставлять. Вот на нее и надо работать. Но ей нужна серьезная информация.

А тем, кто сейчас приходит в международную журналистику, я скажу одно: верьте в свою родину. Всегда и во всем. У англичан есть золотое правило: my country – right or wrong. Я со своей страной – права она или нет. Страна всегда права в конечном итоге.

Спецпредставитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой рассказал в эфире радиопрограммы Sputnik Express о программе перекрестного года России и Греции, а также о роли Турции в урегулировании ситуации в Сирии.

— Вы являетесь одним из координаторов перекрестного года России и Греции с российской стороны. Каким вы видите этот год и как мы его с вами проведем?

— Важно понять, что такого рода годы дают, безусловно, новый импульс в отношениях не только между государствами, а уровень межгосударственных контактов высокий. 14 января была встреча президентов Греции и Российской Федерации, в прошлом году несколько раз встречались Владимир Владимирович Путин и премьер-министр Ципрас. Я думаю и в нынешнем году возможны такого рода встречи. 11 марта состоится встреча премьер-министра Греции Ципраса с заместителем председателя правительства Российской Федерации Сергеем Приходько, который приезжает в Афины для того, чтобы дать старт и запустить этот год уже в практическом плане.

Как известно, греческое и русское православие между собой исторически связаны, это одна цивилизационная ветвь европейского развития.

В этом году мы отмечаем 1000-летие русского монашества на Афоне — это тоже важный праздник, который, я думаю, повлияет и на некоторые аспекты будущего перекрестного года.

Это некие политические и фундаментально-духовные вещи, но есть живая жизненная практика. Греция традиционно была важным торговым партнером России в ряде сегментов рынка. Например, туризм россиян в Грецию рос весьма интенсивно до 2014 года. До момента, когда Европейский союз ввел санкции против России и мы ответили своими санкциями, активно росла торговля в сфере агропромышленности, и это тоже весьма существенный момент. Греческая легкая промышленность была достаточно представлена в России. И кроме того, как известно, Греция покупала в России энергоресурсы, мы в свою очередь были заинтересованы в некоторых инфраструктурных проектах, таких как порт в Салониках и так далее.

Совершенно ясно, что эти взаимные интересы никуда не исчезли, совершенно очевидно, что по-прежнему взаимный интерес представляет сельское хозяйство обеих стран, и возможные российские инвестиции в Грецию, и греческие инвестиции в Россию.

В рамках этого года, естественно, будет довольно много бизнес-туров, когда бизнесмены из России и бизнесмены из Греции будут посещать те регионы, где потенциально существует взаимный интерес. Я думаю, это связано не только с агропромышленностью и с лесной промышленностью и со строительными материалами, это будет связано с промышленностью, связанной с переработкой древесины и т.д. Потому что Греция активно работает на рынке мебели и других изделий из древесины. Естественно, что по-прежнему на повестке дня стоит вопрос о российских инвестициях в греческую инфраструктуру.

Словом, эта та часть экономики, которая, как мне представляется, будет интересна для обеих стран. Мы рассчитываем, что пройдет десятая сессия межправительственной экономической комиссии, которая, несмотря на взаимные санкции, будет рассматривать вопросы экономического сотрудничества между нашими государствами.

Большое место займет и военное сотрудничество, потому что будут заходы греческих кораблей в российские порты и российских кораблей в греческие порты. Как правило, это сотрудничество не только военных, но и определенные культурные программы, которые сопутствуют такого рода акциям.

Будут музейные выставки, связанные с вооруженными силами. Я думаю, что это тоже примечательно. Потому что Греция — страна НАТО, и сейчас при всех проблемах, которые существуют между Россией и НАТО, тем не менее возможно возрождение формата диалога совета НАТО и России. Во всяком случае, такие тенденции просматриваются. Это связано с рядом внешнеполитических причин, прежде всего с проблемой сирийского урегулирования. Я думаю, что оно будет в высшей степени важным.

И, наконец, особое место в программе перекрестных годов займет культурное и духовное сотрудничество. Я уже говорил, что нынешний год связан с 1000-летием монашества в России. На Крите, если я не ошибаюсь, в июне пройдет общеправославный собор, собор православных церквей. Это тоже существенно, потому что отношения между московским и греческим патриархатом, я имею в виду афинский патриархат, в высшей степени позитивные и во многом дружественные.

Естественно, мы в свою очередь заинтересованы, чтобы и греческая и российская аудитория как можно больше узнали о современной культуре двух стран. Понятно, что особый акцент будет сделан на классических выставках. В этом смысле 11 марта в Акрополе будет презентация выставки из Эрмитажа "Золото скифов". Это древнее наследие. Так же, как и в России откроется выставка "Боги и герои Древней Греции", она откроется в Государственном Историческом музее, который имеет такой очень примечательный адрес — Красная площадь, дом 1. На Красной площади откроется выставка, посвященная греческим богам и героям.

Со своей стороны мы хотим представить в Греции то, что крайне редко представляется греческой публике. Я рассчитываю, что в Грецию приедет выставка из Эрмитажа, в Грецию приедет, хочется в это верить, выставка из Государственной Третьяковской галереи, посвященная русской иконе. Понятно, что у греков, особенно в Византийском музее, потрясающие творения религиозной живописи. Но русская икона имеет свой характер, при том что многое было подчерпнуто из византийской и из греческой традиции.

Эта выставка представит нашу внутреннюю духовную связь, которая насчитывает тысячелетия. Я рассчитываю на то, что определенный сдвиг в экономической сфере будет получен в результате того, что Россия будет представлена как главный гость, специальный гость Международной экономической выставки в Салониках.

В рамках этой большой ярмарки будет еще и представлена Россия в качестве специального гостя книжной ярмарки, что тоже существенно, потому что мы хотим представить современную российскую литературу и познакомить греческого читателя с тем, что происходит в российской литературе.

Будут и политические события, связанные с тем, что, как известно, первым президентом Греции был великий Каподистрия, который был в свою очередь министром иностранных дел России.

Вот я надеюсь, установлены памятные доски в честь этого великого греческого политического деятеля и будет ряд выставок, связанный с его именем, которые основаны, кстати, на документах Министерства иностранных дел Российской Федерации. Программа достаточно большая, она насчитывает, наверное, порядка 150 разных мероприятий в Греции и в России.

— Михаил Ефимович, вы действительно один из ярких культурных деятелей России. Я смотрю ваши передачи по "Культуре", поэтому я это знаю. Я почему это говорю, потому что вы напомнили про Ивана Антоновича Каподистрия. Я хочу, чтобы греческие зрители знали, что тогда, 190 лет назад, греки работали в России на уровне 1800 торговых компаний. И я вас уверяю, что, когда в Греции плохо, греки взоры свои направляют сюда, в Россию. Это может быть плохо, что они взоры свои не направляют, когда им хорошо…

— Это обычно, это обычные свойства человеческие, часть жизни.

— Пример Венгрии, пример Италии. Буквально на днях говорили, что санкций не должно быть без обсуждения. То есть продление санкций не пойдет без обсуждения. В Греции тоже начали об этом говорить, но ввиду того, что давят со стороны Брюсселя в основном, ну и Берлина, как бы меньше об этом говорят. Вы сейчас в составе делегации намерены поставить этот вопрос?

— Мы прекрасно понимаем, что у греческого правительства есть свой коридор возможностей. И всегда нужно ставить перед партнером те вопросы, на который партнер может ответить.

Я прекрасно понимаю, что желание греческого руководства, конечно же, максимально сделать благоприятным тот режим нашего взаимного сотрудничества, который сегодня, может быть, претерпевает не лучшие времена. Естественно, наши греческие коллеги будут ставить вопросы о том, чтобы под санкции не попадали те или иные продукты сельскохозяйственного комплекса, потому что продовольственные продукты греческие всегда были востребованы в России. Естественно, мы тоже будет ставить целый ряд вопросов, которые связаны с санкциями, но знаете, повторю, коридор возможностей все равно существует и выйти за его пределы нашим греческим партнерам вряд ли удастся, хотя тут возможны варианты, что называется, всегда возможны варианты.

Вы начали говорить о том, что во времена Каподистрии 200 лет назад работало 1800 греческих компаний. Действительно, это было так. Но я вам хочу сказать, вот смотрите, при том что Германия занимает достаточно жесткую позицию и, к моему огорчению, продление санкций произошло без всякого обсуждения и санкции продлены до сентября месяца 2016 года, в России работает 6 тысяч немецких компаний.

Поэтому те, кто хочет найти выход из положения, те, кто хочет найти какую-то возможность продолжения работы в новых предлагаемых обстоятельствах, всегда такой выход найдут.

Я думаю, что это будет предметом обсуждения и ближайших переговоров, это будет предметом обсуждения на встречах высшего уровня, когда будут встречаться премьер-министр Греции и президент Российской Федерации. Я думаю, что тут возможны различные подходы, была бы, как говорится, добрая воля. Санкции ввести легко, а потом избавиться от них достаточно сложно.

Но я рассчитываю, что здравый смысл победит.

— Последний вопрос, Россия, появляясь в Сирии с конца сентября, поменяла ландшафт этого кризиса, и мы сейчас видим, что там, где полгода назад маниакально все говорили, что единственное условие, чтобы решить вопрос, убрать президента Асада, сейчас никто об этом не говорит. И наоборот, как бы ни закрывали глаза, без России нет решения этого вопроса. Этот вопрос косвенно касается и Греции, потому что касается всего этого региона — Балканы, Средиземное море, Восточное Средиземноморье — вопросы безопасности. И единственная страна, которая не присоединяется или не принимает участия в этом направлении, это Турция. Турция — одновременно и наш сосед, и наш друг-недруг с точки зрения разрушения пространства. Как Россия могла бы тут подходить к этим вопросам, если учесть тот факт, что Россия считает, что получила удар в спину от режима Эрдогана?

— Как вы знаете, наши отношения с Турцией были достаточно хорошими, они развивались интенсивно. И та трагедия, которая произошла, а я считаю, что действительно это трагедия, когда турецкие вооруженные силы сбили российский самолет, я думаю, что эта трагедия многое перевернула, потому что это был такой абсолютно безрассудный, с моей точки зрения, удар в спину, который нанесла турецкая сторона, вы сказали совершенно точно. Тем не менее, как вы понимаете, сегодня, выстраивая отношения и с Грецией, и принимая на себя очень большую ответственность, занимая такую ключевую роль в сирийском урегулировании, мы должны понимать, что регион, где достаточно прозрачны, если говорить о границах между той же Сирией и Турцией, где границы прозрачны, где много самых разных политических сил, в том числе и сирийские курды, и иракские курды, и турецкие курды, которые являются очень серьезной политической силой, конечно же, Россия меру ответственности эту понимает. Очень важно, что на сегодня Россия добилась по существу того, что США должны были вступить в некий диалог с нами по поводу сирийского урегулирования. У нас сохраняются различия во взглядах на многие процессы, прежде всего внутриполитического регулирования, но тем не менее ясно, что одной из сторон переговоров по внутреннему урегулированию в Сирии будет Башар Асад и сегодняшняя сирийская власть. Это очень важно, потому что сегодня трудно сказать, что эта власть нелегитимна или она не может обеспечить стабильность в Сирии.

Понятно, что беженцы начали возвращаться в те места, где они проживали, это очень существенный момент. И сегодня, естественно, нужна большая гуманитарная помощь это стране, чтобы избежать гуманитарной катастрофы.

Пока, как мы видим, Турция занимает совершенно особую позицию по целому ряду вопросов, которая не способствуют, как мне представляется, эта позиция не будет способствовать внутреннему процессу, происходящему в Сирии.

Пока Турция играет, с моей точки зрения, весьма негативную роль в процессах внутрисирийского урегулирования. Я думаю, что нужно некоторое время для того, чтобы коллизия эта изменилась, но пока я, честно говоря, не очень понимаю, насколько просто и насколько быстро это удастся сделать.

Греция. Турция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 11 марта 2016 > № 1682097 Михаил Швыдкой

Автобусы, созданные при участии Наноцентра композитов, получили международную премию.

Нанотехнологический центр композитов (НЦК), входящий в сеть наноцентров Фонда инфраструктурных и образовательных программ (ФИОП), и венгерская компания Evopro получили престижную международную награду JEC Innovation Award за разработку композитного кузова для городского автобуса.

Автобусы, созданные при участии Наноцентра композитов, получили международную премию

Награждение победителей состоялась 8 марта на международной выставке JEC World 2016 в Париже. На церемонии позолоченная статуэтка — символ премии — была передана гендиректору НЦК Михаилу Столярову, техническому директору наноцентра Петеру Молнару и главе Evopro group Чабе Месарошу. На выставке также был продемонстрирован один из автобусов, созданный в рамках проекта.

Проект производства композитных корпусов для автобусов был запущен в октябре 2014 года, когда венгерская инжиниринговая компания Evopro и НЦК договорились о совместной работе. Инженеры венгерской компании спроектировали автобусы семейства MODULO, а их коллеги из наноцентра разработали и внедрили технологию производства уникального самонесущего композитного кузова для них. Использование композитов позволяет значительно упростить производство, снизить массу автобуса, а значит сократить расход топлива и объем выбросов.

Автобусы, созданные при участии Наноцентра композитов, получили международную премию

Композитные кузовы производят на площадке НЦК в Технополисе «Москва», а окончательно автобусы собирают в Венгрии. Сейчас завершается поставка в Венгрию пилотной серии из 50 кузовов.

За этот проект НЦК и Evopro получили премию Innovation Awards JEC World за 2016 год в номинации «Городской транспорт». Награда была учреждена в 1998 году крупнейшей в мире организацией в области продвижения композитных технологий JEC Group, которая объединяет крупнейшие компании в композитной отрасли.

Справка

Фонд инфраструктурных и образовательных программ создан в 2010 году в соответствии с Федеральным законом № 211-ФЗ «О реорганизации Российской корпорации нанотехнологий». Целью деятельности Фонда является развитие инновационной инфраструктуры в сфере нанотехнологий, включая реализацию уже начатых РОСНАНО образовательных и инфраструктурных программ.

Председателем высшего коллегиального органа управления Фонда — наблюдательного совета — является Министр образования и науки Дмитрий Ливанов. Согласно уставу Фонда, к компетенции совета, в частности, относятся вопросы определения приоритетных направлений деятельности Фонда, его стратегии и бюджета. Председателем Правления Фонда, являющегося коллегиальным органом управления, является Председатель Правления ООО «УК «РОСНАНО» Анатолий Чубайс, генеральным директором Фонда — Андрей Свинаренко.

* * *

Нанотехнологический центр композитов — это российский производственно-инжиниринговый центр, решающий задачи в сфере изготовления изделий из композиционных материалов различного назначения. НЦК оказывает полный комплекс инжиниринговых услуг, включающих разработку технологий, проведение проектных работ, расчет и моделирование, прототипирование, производство оснасток, испытания, выпуск малых серий и дальнейшему внедрению технологии на промышленные производства. НЦК производит продукцию для различных отраслей промышленности: энергетики, строительства, судостроения, автомобилестроения, телекоммуникаций, товаров народного потребления. Наноцентр проводит разработки по внедрению полимерных композитов в таких компаниях как ГК «Росатом», ОАО «РЖД», ОАО «Газпром», ОАО «РусГидро».

Минский тупик

Федор Лукьянов о том, как выполнить невыполнимое

Соединенные Штаты и Европейский союз продлили санкции против России, введенные два года назад в связи с присоединением Крыма. Произошло это в рутинном режиме, ничего другого и не ожидалось. Отмена первых санкционных списков увязана с восстановлением украинской юрисдикции над полуостровом. По очевидным причинам подобного не произойдет, так что изначальный пакет действует бессрочно.

Впрочем, с точки зрения реального воздействия это санкции скорее символические. Когда же обсуждают возможность (или невозможность) снятия ограничительных мер, речь идет о секторальных ограничениях (прежде всего финансовых), которые приняты летом 2014 года после катастрофы малайзийского «Боинга». Их отмена обусловлена, о чем неоднократно говорили западные политики, выполнением минских соглашений, заключенных в феврале 2015-го при активном участии Германии и Франции.

Документы, принятые в Минске после беспрецедентного переговорного марафона, представляли собой пример изощренной эквилибристики.

Особенно если учитывать сложность комбинации участников. Формальный статус России (международный посредник) не вполне совпадал с фактическим (заинтересованная сторона).Одного из противников в конфликте (ДНР/ЛНР) нельзя было называть так, как он сам себя аттестовал. А Берлин и Париж выступали в смешанной роли — представители самостоятельной европейской внешней политики, эмиссары Запада в целом, включая США, и политико-экономические патроны Украины.

Главная задача минских соглашений заключалась в прекращении масштабных и кровопролитных боевых действий на востоке Украины, и она в общих чертах выполнена.

Стычки и перестрелки продолжались еще несколько месяцев, случаются и сейчас, однако бойня год назад все-таки прекратилась.

Обе непосредственные стороны конфликта остались недовольны вымученным компромиссом и военным результатом, но это в подобных случаях неизбежно. А вот политическая составляющая договоренностей сразу породила сомнения в их выполнимости.

Закон о самоуправлении «в отдельных районах Донецкой и Луганской областей», как его принципы сформулированы в соглашениях вплоть до «создания отрядов народной милиции по решению местных советов с целью поддержания общественного порядка» (иными словами, легализация военизированных формирований), конституционная реформа с децентрализацией и постоянным особым статусом «отдельных районов», наконец, фактическое восстановление материальной ответственности Украины за «отдельные районы» (правда, туманно упоминалась международная помощь) — все это представлялось как минимум утопичным с учетом политической ситуации в Киеве и способности Петра Порошенко претворять в жизнь принятые решения. Даже если в качестве главного приза после выполнения всех этих положений предлагалось «восстановление полного контроля над государственной границей со стороны правительства Украины во всей зоне конфликта».

Тем не менее украинская сторона минские договоренности подписала, возможно, исходя из присущей национальной политической культуре уверенности, что всякое соглашение — не догма, а лишь очередной повод для дальнейшего торга.

Дальше начался тягостный процесс воплощения одобренного в жизнь, ну или, по крайней мере, имитации этого.

Год с лишним спустя все зашло в тупик. Украина пребывает в непрекращающемся политическом кризисе, который дошел до стадии, когда не получается даже делать вид, что Киев предпринимает требуемые действия. На последней встрече министров в «нормандском формате», пожалуй, впервые со стороны западных представителей, особенно французов, прозвучало нескрываемое недовольство Украиной.

Как признают в частных разговорах европейские дипломаты, Россия проявляет гораздо большую активность и гибкость, чем раньше, предлагая разные схемы и формулировки. Однако встречного движения нет, поскольку способность Киева к любым серьезным шагам парализована внутренней ситуацией.

Как заметил недавно автору этих строк солидный европейский чиновник, России следует войти в положение Украины и пойти не на косметические, а на по-настоящему серьезные уступки. На вопрос, что могло бы под этим подразумеваться, последовал ответ: отказ от конституционной реформы, они все равно не могут ее провести. Поскольку изменение конституции — стержень минских соглашений, последовать совету значило бы, по сути, вовсе от них отказаться. Это, однако, не имеется в виду, потому что те же европейские представители вполне искренне говорят, что альтернативы минскому процессу нет, поскольку он создает хотя бы какую-то правовую и дипломатическую канву.

Если не будет и ее, риск возобновления войны резко возрастает, а шансы на бытовое и гуманитарное обустройство «отдельных районов» падают.

Возник замкнутый круг. И по части украинского урегулирования, и в том, что касается судьбы европейских санкций против России. Следующая веха — середина лета этого года, когда ЕС должен принять очередное решение. До сих пор все продлевалось без обсуждения, однако на сей раз процедура может усложниться. Как минимум семь стран (Австрия, Венгрия, Греция, Италия, Кипр, Венгрия, Словакия) все отчетливее выражают сомнения в целесообразности санкций, недавно на ту же тему впервые высказалась Франция.

Понятно, что есть не меньший набор государств ЕС, которые категорически против даже упоминания возможности ослабить давление на Москву (Балтия, Польша, Великобритания, Скандинавия), те, кто скорее склонен поддерживать санкции, хотя менее жестко (Финляндия, Бенилюкс), наконец, те, кому, в общем, безразлично, хотя при прочих равных они бы их и отменили (Испания, Португалия, Мальта). Но ключи от решения — в Берлине, именно его позиция станет определяющей. Там же настроения пока не меняются — с присущей немцам скрупулезностью они настаивают на выполнении минских соглашений.

Если придерживаться этой позиции, минский процесс становится инструментом неограниченного по времени сохранения санкций против Москвы.

Открытое признание того, что все буксует из-за Украины, крайне маловероятно — на Западе это расценивается как щедрый подарок Путину, что, ясное дело, недопустимо. Так что позиция по умолчанию: если минский процесс в кризисе — ответственность лежит на Москве. Это вполне устраивает часть европейских стран и не противоречит позиции Вашингтона.

Однако такая ситуация, на самом деле, утрачивает функциональность. Даже с точки зрения западных стран, которые наиболее критически настроены к России, заведомо неотменяемые санкции перестают быть инструментом воздействия на их объект. Легко предположить, что заинтересованность России в поддержании статус-кво начнет стремительно убывать. А мнение о том, что выйти из угла можно только каким-то резким действием, ломающим сложившуюся картину, становится более привлекательным. В способности России такие действия предпринимать, кажется, никто не сомневается.

Конечно, можно угрожать ужесточением давления. Но, во-первых, консенсуса на этот счет добиться будет сложно, поскольку причины увязания минского процесса многим на Западе понятны. И во-вторых, сегодня куда более важной темой является Сирия, где, несмотря на острые разногласия почти по любому другому вопросу, Москва и Вашингтон достигли базового взаимопонимания. И это как раз в США считают важным достижением, которое нельзя потерять.

Ожидать того, что минский процесс обретет вторую жизнь, если подойти к нему еще более творчески и приложить еще больше усилий, не приходится. Ключевой участник просто не в состоянии воспринять ни усилия, ни креативность.

Отказаться от всей конструкции невозможно — вакуум заполнится войной.

Разумным выходом было бы спустить на тормозах политическую составляющую, просто перестать ее педалировать. Вместо этого сосредоточиться на тех аспектах, которые всегда были более выполнимы, — вопросы военной безопасности, возможно, как в старые добрые времена, меры по укреплению взаимного доверия. Фактически это будет означать дальнейшее замораживание конфликта, что ни в коей мере не является желательным вариантом, за исключением того, что все остальные реальные сценарии хуже.

Что же касается политического сопровождения, а именно вопроса об увязке санкций с выполнением изначальных положений Минска, то тут-то и следует проявить изобретательность.

Представители болгарской стороны активно выступают за возобновление переговоров по строительству газопровода "Южный поток". Об этом сообщают РИА Новости со ссылкой на заместителя министра энергетики России Юрия Сентюрина.

"Болгарские партнеры активно ставят вопрос, чтобы возобновить переговоры по "Южному потоку". По крайней мере, такая информация в наше министерство доходит", - рассказал Сентюрин.

Напомним, что Российская Федерация решила отказаться от строительства "Южного потока" в конце 2014 года. Газопровод должен был пройти по территории Болгарии, Сербии и Венгрии. Евросоюз выступал против этого строительства, так как, согласно третьему энергопакету, одной и той же компании запрещено совмещать производство и транспортировку газа. Россия в свою очередь обращала внимание, что по газопроводу были заключены межправительственные соглашения, чей статус выше энергопакета, и помимо этого, они были заключены до его принятия.

Толчки политического землетрясения в Словакии может испытать вся Европа

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Состоявшиеся 5 марта в Словакии парламентские выборы журналисты уже успели назвать «шоком» и «землетрясением». А интернет-издание Polonia Christiana подчеркнуло, что главными победителями на словацких выборах стали «антииммигрантские» силы и «антисистемные партии».

При всей эмоциональности этих оценок они вполне справедливы, учитывая, что речь идет о стране-члене Европейского союза и НАТО. Это заставляет внимательно присмотреться к урокам словацких выборов.

Главный урок заключается в том, что словацкие избиратели, вопреки давлению, которое оказывалось на них через СМИ, не побоялись проголосовать так, как они считают нужным. И проголосовали в своем большинстве против «системы».

В новом составе парламента Словакии будут представлены как минимум три политические партии, именуемые пропагандистами Брюсселя не иначе как националистическими, популистскими и даже фашистскими. Это Словацкая национальная партия (SNS) Андрея Данко, которая в 1990-е годы поддерживала тогдашнего харизматичного премьер-министра Словакии Владимира Мечьяра, выступавшего за активное взаимодействие с Россией (8,6% голосов). Это борющаяся за сохранение традиционных ценностей партия «Мы – семья» (Sme rodina) Бориса Коллара (6,6%). И это праворадикальная Народная партия «Наша Словакия» Мариана Котлебы (8%), требующая освободить Словакию от диктата НАТО и ЕС.

Если же учесть, что и занявшая второе место (12,1%) правоцентристская партия «Свобода и солидарность» (SaS), возглавляемая экономистом Рихардом Суликом, придерживается евроскептических взглядов, выступая, в частности, против Лиссабонского договора, то Брюсселю не позавидуешь.

В сложившейся ситуации даже правящая социал-демократическая партия Smer премьер-министра Роберта Фицо выглядит для руководства Евросоюза лучшим выбором, несмотря на его особое мнение по вопросам миграционного кризиса и отношений с Россией. Вместе с тем Smer, хотя и выиграла выборы, набрав более 28% голосов, но потеряла 34 депутатских мандата в 150-местном парламенте (на прошлых выборах партия Роберта Фицо набрала 44,4% голосов).

Не случайно один из ведущих словацких политологов Мирослав Кусы (Miroslav Kusý) в интервью братиславской газете Pravda рассуждает о перспективах возможного компромиссного соглашения между Фицо и Котлебой, что еще накануне выборов представлялось немыслимым. Ведущие словацкие социологические службы до последнего дня отказывались признавать саму возможность преодоления Народной партией «Наша Словакия» пятипроцентного барьера, отдавая ей 1,5-2,5%.

И что же? Успех национально ориентированных политических сил в Словакии показал, что, несмотря на всю обработку населения в духе «объединённой Европы», граждане стран-членов ЕС способны голосовать, руководствуясь не пропагандой, а своим национальным инстинктом. И власти вынуждены с их голосами считаться точно так же, как они вынуждены считаться с другими объективными факторами, противоречащими сценариям Брюсселя. Одним из таких факторов и для Словакии, и для других государств Европы является проблема беженцев и нелегальных мигрантов. И пока брюссельская бюрократия капитулирует перед Турцией как главным регулятором миграционных потоков, словацкая Pravda делает упор на том, что Словения закрыла доступ мигрантам в Шенгенскую зону и тем самым перекрыла «балканский маршрут».

Процессы, вызвавшие политическое землетрясение в Словакии, характерны для многих государств Евросоюза. Несмотря на все усилия Брюсселя, не снижается общественная поддержка венгерского лидера Виктора Орбана. Смена власти в Польше привела к драматическому ухудшению польско-германских отношений и даже угрозе введения против Варшавы санкций ЕС. Евроскептические настроения сильны в Чехии и Австрии, не говоря уже о странах Средиземноморья. Всё это свидетельствует о том, что в Европейском союзе уже не только подспудно зреют, но и выходят на поверхность новые силы, способные кардинальным образом перекроить европейское пространство.

Обозреватель чешского издания Respekt Якуб Янда, прибегнув к юмору, предположил, с чем может столкнуться Европа где-нибудь к 2018 году в случае предполагаемой победы на президентских выборах в США Хиллари Клинтон (о победе Дональда Трампа в Брюсселе, Берлине или Лондоне предпочитают не думать): «В Елисейском дворце звонит телефон. Франсуа Олланд, превозмогая ужасную усталость от руководства сразу тремя операциями в Африке и на Ближнем Востоке, говорит: «Наконец-то она перезвонила!» Однако в трубке раздается голос одного из советников: «Президент Клинтон передаёт вам, европейцам, чтобы вы свои проблемы решали сами»…

В 2015 г. производство деревянных поддонов с маркировкой EPAL выросло по сравнению с результатом 2014 г. на 10,9%, достигнув рекордных 73,6 млн единиц, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении Европейской ассоциации производителей деревянных поддонов (The European Pallet Association; EPAL).

Число отремонтированных поддонов также увеличилось — на 6,7% до 23,9 млн единиц.

Рост выпуска поддонов был зафиксирован в Бельгии, Чехии, Германии, Венгрии, Ирландии, Италии, Литве, Нидерландах, Польше, Португалии, Румынии, Украине, а также в Китае и Южной Корее.

Качество поддонов с маркировкой EPAL на всех четырех угловых блоках контролируется независимой организацией Bureau Veritas, сотрудники которой проводят регулярные внеплановые проверки обладателей лицензий. Европейская ассоциация производителей деревянных поддонов выдает такие лицензии с августа 2013 г.

EPAL была основана в 1991 г. для работы с европейскими железнодорожными перевозчиками в целях поддержания гарантий и стандартов качества выпускаемой продукции.

Еврокомиссия назвала переговоры с "Газпромом" по конкуренции "открытыми и конструктивными".

Еврокомиссия назвала переговоры с "Газпромом" по антимонопольному расследованию "открытыми и конструктивными". Об этом говорится в заявлении ЕК по итогам встречи.

"Еврокомиссар (по конкуренции Маргрете) Вестагер провела сегодня встречу с заместителем главы "Газпрома" (Александром) Медведевым и заместителем министра энергетики РФ Анатолием Яновским по продолжающемуся расследованию рыночных практик "Газпрома" (в странах ЕС). Встреча носила открытый и конструктивный характер", - говорится в заявлении.

Еврокомиссия 22 апреля направила "Газпрому" официальное "уведомление о претензиях" (letter of objections) в рамках антимонопольного дела в отношении российской компании, обвиняя ее в злоупотреблении доминирующим положением на рынках Центральной и Восточной Европы в нарушение антимонопольного законодательства ЕС. Как сообщила тогда еврокомиссар по вопросам конкуренции Маргрете Вестагер, Еврокомиссия считает, что "Газпром" злоупотребляет своим монопольным положением в восьми странах ЕС - это Эстония, Венгрия, Болгария, Чехия, Латвия, Литва, Польша и Словакия.

Штраф по этому делу может составить до 10% выручки "Газпрома", то есть в 7-8 миллиардов евро, однако ЕК и "Газпром" рассматривают возможность урегулирования данного расследования в "досудебном" формате, то есть без штрафов.

В конце сентября 2015 года ЕК и "Газпром" начали "технические консультации по антимонопольному делу и предложениям "Газпрома" по его решению". Стороны не исключают урегулирование этого дела "без начисления штрафа или со сниженным уровнем штрафов".

15 декабря в Брюсселе состоялись закрытые слушания по этому делу, в ходе которых "Газпром" выразил несогласие с выводами Европейской комиссии о нарушениях компанией европейских норм конкуренции, о чем сообщил журналистам замглавы российского газового холдинга Александр Медведев.

Делегация "Газпрома" во главе с Медведевым в ходе слушаний представила факты и аналитические материалы по пунктам заявления о претензиях, предъявленных Европейской комиссией в ходе расследования. "Газпром" запросил проведение устных слушаний, чтобы продемонстрировать, почему компания считает обвинения ЕК безосновательными и базирующимися на существенных методологических ошибках. В частности Медведев заявил, что компания не согласна с выводами Европейской комиссии о "чрезмерно высоких ценах" на газ "Газпрома".

Компания также считает, что Еврокомиссия в ходе расследования в недостаточной мере принимает во внимание нормы публичного международного права, в особенности в той части, которые касаются "сегментации рынка" и обвинений в "ограничении конкуренции". Как указывал Медведев, большая часть коммерческих контрактов "Газпрома" в рассматриваемых странах подписывалась в рамках межправительственных договоренностей, которые должны приниматься во внимание.

Европейское направление геополитического проекта России: работа над ошибками

9 февраля Российский совет по международным делам, в партнерстве с Представительством Европейского союза в Российской Федерации, провел круглый стол «Россия и ЕС: различия в подходах, точки соприкосновения и перспективы сотрудничества». В нем приняли участие многие ведущие эксперты России и стран ЕС. Говорили, естественно, о том, что привело к глубочайшему кризису в российско-европейских отношениях. Пытались найти объяснения тому, почему созданные ранее механизмы взаимодействия и накопленный опыт сотрудничества не смогли предотвратить сползание к взаимному недоверию, непониманию и враждебности. Старались, и небезуспешно, отыскать светлые пятна, хоть как-то скрашивающие нынешние противоречия. Давали прогнозы на будущее. Как совсем пессимистические, так и не очень.

Откровенно признаемся, нам состоявшееся обсуждение понравилось. Давно не слышали таких умных, спокойных, взвешенных, профессиональных выступлений. Свободных от эпатажа, предвзятости, желания кого-то в чем-то обвинить или доказать заведомо спорное или неприемлемое. Выступлений, проникнутых искренней заинтересованностью в том, чтобы преодолеть нынешний тяжелый период в отношениях между Россией и ЕС и его государствами-членами. Нащупать подходы и аргументы, на которые можно было бы опереться. Продумать рекомендации, которые помогли бы в будущем выстроить взаимоотношения таким образом, чтобы повторение нынешнего кризиса стало невозможным.

По итогам обсуждения договорились о том, чтобы продолжить совместную работу и максимально тщательно и педантично проанализировать допущенные ошибки и то, что нас разъединяет. Может быть, в действительности. Может, только в нашем ее восприятии. Прозвучали даже предложения о том, чтобы воспользоваться опытом российско-польской и российско-японских комиссий по сложным вопросам истории. Они внесли весомый вклад в то, чтобы снять бытовавшие ранее предубеждения и расчистить путь для того, чтобы твердо и уверенно двинуться вперед по налаживанию отношений, когда для этого созреют необходимые политические предпосылки.

С надеждой и удовольствием подключаемся к этой важной и ответственной работе. У нас широкий круг контактов. Много общались с теми политиками и дипломатами, которые находились в гуще событий, наложивших неизгладимый отпечаток на то, по какому сценарию пошло развитие современной Европы. Для начала хотелось бы провести самый общий «разбор полетов» и показать, почему очень дельные, нужные и перспективные предложения российского руководства, проникнутые идеями построения такой Европы, в которой могли бы комфортно себя чувствовать все страны и народы, были отвергнуты нашими западными партнерами. Почему они не были востребованы. И какие подсказки для будущего дает их прошлое однобокое и неправильное истолкование.

Однако перед тем, как приступить к нему, буквально несколько слов о том, почему европейское направление своего собственного геополитического проекта для России, чтобы ни происходило, как бы ни менялись обстоятельства, останется главным.

Проверка эрудиции

Ответьте на вопрос: какие подразделения (департаменты) в рамках Министерства иностранных дел России являются наиболее крупными. Значимыми. Престижными. Таких подразделений всего два. Личный секретариат Министра и Генеральный секретариат — приводные ремни управления внешнеполитическим ведомством — не в счет. Это Департамент международных организаций и Департамент общеевропейского сотрудничества. Первый отвечает за работу в Совбезе ООН, всех других органах и структурах ООН, универсальных международных организациях семейства ООН. Второй — за сотрудничество внутри и с европейскими международными организациями классического и интеграционного типа. Их особый статус — наглядное подтверждение того, насколько важное место международные организации заняли в деятельности современного государства, в нашем случае — России, системе международных связей.

О значении для России многосторонней дипломатии применительно к Совету Безопасности ООН, ее органам и структурам, международным организациям семейства ООН, наверное, можно не говорить. Это очевидно. А вот почему отношения с европейскими и евроатлантическими организациями имеют для нас определяющий характер даже сейчас, после всех тех изменений, которые произошли за последние годы, надо пояснять. Попробуем сделать это, ограничившись лишь наиболее убедительными соображениями.

Императивы взаимодействия с европейскими и евроатлантическими организациями

Суммирую. Во-первых, они объединяют и обеспечивают сцепку США и ЕС. Прежде всего, это НАТО. В Альянсе Вашингтон не просто доминирует. С учетом соотношения сил в военной сфере, в политическом влиянии, а также ядерного зонтика, ничего удивительного. Но ему удается даже большее. Американцы самым неукоснительным образом следят за тем, чтобы в НАТО европейцы не говорили одним голосом. Не имели для этого ни малейшей возможности. Оставались разрозненными. Таковы установленные ими правила игры.

Однако одним НАТО дело ни в коем случае не исчерпывается. Вашингтон внимательно следит за всем, что происходит в Европе. Великобритания, Нидерланды, Восточная Европа (еще известная под уничижительным названием Новая Европа) в политическом плане больше ориентируются на него, чем на Брюссель или Берлин.

Даже в такой сугубо европейской организации, как Совет Европы, американцы присутствуют. Хотя там им, вроде бы, делать нечего. Да и создавалась она европейцами для обособления от США. В первой половине 1990-х Совет Европы взял курс на то, чтобы вобрать в себя все европейские страны. Замаячило членство России и Украины. Моментально Вашингтон предложил странам Совета Европы допустить его к участию во всех политических механизмах сотрудничества, что и было сделано. Таким образом среди них появились страны наблюдатели — вместе с США это Канада, Япония, Мексика. Они очевидный балласт. Но все же.

В ближайшее время сцепка между США и ЕС станет на порядок прочнее. Они уже далеко продвинулись с переговорами о создании Трансатлантической зоны свободной торговли и защиты инвестиций (ТТИП). Если бы не президентская гонка в США, соглашение было бы не за горами.

Во-вторых, ТТИП придаст доминированию США и ЕС в системе мирохозяйственных связей качественно иной характер. Рывок вперед, совершенный за последнее десятилетие Китаем, в меньшей степени другими быстро растущими экономиками, изменил соотношение сил в мире. Но не определяющим образом. На США, ЕС, еще несколько стран ОЭСР приходятся где-то 50% мирового ВВП, 90% финансовой мощи планеты, 90% интеллектуальной собственности, гарантирующей им по-прежнему технологическое превосходство и контроль над остальными. Главное — Китай и все быстро растущие экономики все равно встроены в управляемые ими процедуры функционирования рынка товаров, услуг и технологий.

Смысл ТТИП состоит в том, чтобы восстановить регулятивное господство США и ЕС в мировой экономике, несколько ослабшее из-за стремительного восхождения Китая. Весомой частью будущего Трансатлантического партнерства, если и когда оно состоится, станет дальнейшее снижение, чуть ли не до нуля, таможенных барьеров и отказ от других мер протекционистской защиты рынков. Но они и так низкие. Более существенной частью ТТИП призвано послужить утверждение согласованных подходов к техническим стандартам и техническому регулированию, что вынудит весь остальной мир, включая нас и Китай, переходить на них.

В-третьих, на страны Евросоюза приходится почти половина внешней торговли России. Втрое больше, чем на Китай. Львиная доля населения живет в европейской части. Ощущает, даже вне зависимости от этого, свою близость к европейской культуре. Вся инфраструктура в основном ориентирована на Запад. Оттуда идут и технологии, и инвестиции. Многовекторность экономической политики, разворот на Восток и установление взаимовыгодных связей с ЮВА — все это необходимо. Они давно назрели. Более того, безальтернативны. Но у переориентации на Восток есть непреодолимые объективные ограничения. А, значит, работа с европейскими и евроатлантическими организациями и союзами будет оставаться нашим важнейшим приоритетом на обозримую перспективу, что бы по этому поводу ни говорилось.

Однако всю четверть века существования России в качестве независимого государства наши отношения с ними складываются очень непросто. В более древнюю историю углубляться нет смысла. Давайте посмотрим, как развивается ситуация сразу после развала СССР и в последующие годы, вплоть до настоящего момента. Как выглядит соотношение сил. Какие выводы стоит сделать на будущее.

Усилия России по переналадке системы европейских и евроатлантических организаций и поиску своего места в ней

Увы, Россия вступила в новую систему международных отношений с крайне невыгодных стартовых позиций. До своего исчезновения с политической сцены Советский Союз успел распустить межгосударственные военно-политические и экономические структуры под своим началом — Организацию Варшавского договора (противовес НАТО) и Совет экономической взаимопомощи (координировал разделение труда между странами соцлагеря). Западные структуры сходного профиля, включая НАТО, ЕС и Совет Европы, не просто остались. В условиях отсутствия конкуренции, они утвердили свое монопольное положение в преобразившейся системе международных отношений. И на континенте, и в глобальном масштабе.

Бывшие союзники СССР, поменяв строй и политическую систему, переориентировались на них. Как политически, так и экономически. За ними последовали страны Балтии. Содружество Независимых Государств позволило странам, возникшим на территории бывшего СССР, осуществить цивилизованный развод. Не более. Ни купировать центробежные силы, ни предотвратить развал некогда единого экономического механизма и последовавший глубочайший экономический кризис СНГ было не в состоянии.

Таким образом, руководство России оказалось в ситуации, когда у него не было другого выбора — приходилось добиваться своего включения в западную систему европейских и евроатлантических организаций. Подстраиваться под нее. Настаивать на близости исповедуемых подходов, ценностных категорий и даже базовых приоритетов. Устанавливать с ними такие отношения, которые давали бы Москве больше, нежели то, на что она могла претендовать с учетом изменившегося соотношения сил.

Хотя использованный эвфемизм «оказалось» — фигура речи. В действительности — поставило себя в такое положение. А соотношение было для Москвы крайне невыгодным. Стратегический паритет между СССР и США, а также между стоящими за ними группами государств, который в годы «холодной войны» распространялся на все сферы, не только ракетно-ядерную — международное влияние, экономику, промышленное производство, фундаментальную науку, финансы, систему образования и здравоохранения, обычные вооружения — канул в лету. От него остались рожки да ножки.

Сотрудничество между Россией и НАТО и противодействие «натоцентризму»

В системе европейских и евроатлантических организаций доминировал Североатлантический альянс. Он играл первую скрипку. Он вырабатывал общие для всех установки по всем важным политическим проблемам. То, что НАТО был и остается, прежде всего, военным блоком, лишь подчеркивает его особую роль в западном мире. Отнюдь не только в качестве инструмента жесткой безопасности от внешней угрозы и военного подавления возможного противника. НАТО задает общие рамки, служит цоколем, цементирует собой все остальные связи.

Поэтому концепции западного мира как сугубо натоцентричного очень хорошо передают его сущность и важнейшие, узловые параметры. Поскольку в Альянсе по большому счету все определяет Вашингтон, за ним и первое, и последнее слово, подобная модель его безусловно устраивает. Экспансия Альянса, включая вовлечение в его орбиту третьих стран и расширение сфер компетенции, воспринимается США как продвижение к универсализации поддерживаемой ими модели и придание ей системообразующего характера для всего мирового порядка.

Натоцентричность и доминирование Альянса, приписавшегося себе победу в «холодной войне», на заре 1990-х представлялись российскому руководству настолько очевидными, что оно первоначально предприняло неудачную попытку сходу установить с ним максимально тесные отношения. Это не анекдот. Не выдумка. Такое, несмотря на всю его фантастичность, по рассказам очевидцев, действительно имело место.

Посол в Бельгии Николай Николаевич Афанасьевский, будучи по совместительству первым нашим постпредом при НАТО (1990–1994 гг.), заменив табличку СССР на Российская Федерация, сразу же заявил о том, что Россия намерена вступить в НАТО. Получив прямое поручение из Москвы, он просто озвучил его. Это произвело эффект взорвавшейся бомбы. На следующий день ему пришло прямо противоположное указание. Он объявил: Россия не намерена вступать в Альянс. Что произошло за ту удивительную ночь в действительности, мы, по всей видимости, никогда не узнаем. Об этом можно только догадываться. Как бы то ни было, Москве пришлось искать другие варианты построения взаимоотношений со своим недавним противником.

Инициатива, однако, постоянно находилась в руках Вашингтона и Брюсселя. Они, а не Москва, руководствуясь своими сугубо односторонними интересами, определяли, когда портить, когда улучшать или восстанавливать связи. При этом Москве ими отводилась роль аутсайдера (в смысле внешнего игрока) и всего лишь одного из партнеров.

Говорить могли все, что угодно, что ласкало слух и успокаивало российское руководство. Заявления могли делаться любые. На практике все претензии России на особую роль, особые отношения, равноправие и участие в обсуждении и подготовке принимаемых решений последовательно отвергались. Не выдержали проверку временем и несколько внешнеполитических проектов устройства Европы, которые Москва попыталась реализовать. Сейчас, с позиций пройденного пути сотрудничества и конфронтации на континенте, они кажутся наивными. Тогда они представлялись вполне состоятельными.

Двойная игра против попыток установления особых отношений между Россией и ведущими западными демократиями

Первый проект. В Москве исходили из того, что сильными игроками на континенте, от которых все зависит, являются Штаты и ведущие страны Европейского Сообщества/Европейского Союза. Значит, о мироустройстве в Европе, сохранении статус-кво или его изменении, о том, в каком направлении будет эволюционировать многостороннее сотрудничество и какой политический статус резервируется для стран бывшего соцлагеря и бывшего СССР, надо договариваться с ними.

Посылка — в какой-то степени верная, поскольку, в конечно итоге, все и впрямь зависело от них. Но с большим изъяном. Да, российской дипломатии действовать так было проще и легче. Все-таки находить общий язык с новыми элитами бывших союзников СССР было очень непросто. Они руководствовались в первую очередь стремлением как можно дальше дистанцироваться от Москвы. Получить гарантии того, что их не оставят с ней тет-а-тет. Воспользоваться благоприятной конъюнктурой для того, чтобы упрочить свою власть и не допустить возвращения в прошлое. В каких бы то ни было формах.

На практике стремление действовать через их головы и договариваться с другими об их судьбе им откровенно не нравилось. Особенно полякам и прибалтам. Неоднократно говорили нам об этом. И тогда. И потом. Вызывало протест. Еще больше восстанавливало их против российского руководства и всего русского. Подталкивало к тому, чтобы играть против Москвы и побуждать те самые западные страны, на совместные действия с которыми она рассчитывала, организационно, политически и юридически оформить их вхождение в западную институциональную систему.

Самим западным державам давало прекрасный предлог ссылаться в торге с Россией на особое мнение стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы, которое они, конечно же, никак не могут игнорировать. Позволяло им использовать такой трюк, против которого у России как не было, так и нет противоядия: подсказывать им, что нужно делать в пику ей, чтобы якобы заставить их занимать в отношении Москвы более жесткую позицию и откровенно игнорировать ее интересы. Причем проделывать все это вежливо, благожелательно и внешне вполне безупречно.

Мол, мы бы с радостью пошли на такое решение. Мы всецело «за». Мы искренние «друзья» демократической России. Считаем, что без вас ни подлинного мира, ни стабильности и процветания не добиться. Исходим из того, что будущее за Европой без разделительных линий и т.д. Но, увы, другим такое решение не подходит. Мы не можем вашим же бывшим союзникам выкручивать руки. Обижать. Принуждать. Это было бы неправильно. Так что не обессудьте.

Фиаско представлений об общей Европе и пространстве безопасности от Ванкувера до Владивостока

Второй. Ни авторам перестройки, вроде бы получившим твердое обещание, что НАТО не будет двигаться на восток, ни участникам Беловежских соглашений, сделавшим ставку на блокирование с коллективным Западом, даже в голову не приходило, что он может элементарно их предать. Продолжить проводить всю ту же антисоветскую политику, но теперь против молодой демократической России. Цинично воспользуется моментом для того, чтобы вобрать в себя бывших. Более того, на роли антагонистов Москвы.

Они верили в то, что история дарит шанс преодолеть историческое противостояние по линии Восток-Запад и выстроить в Европе и мире в целом такие отношения, которые превращали бы цели и принципы Устава ООН из утопии в реальность. Надеялись, что США, коллективный Запад и Россия совместно займутся миростроительством и мироустройством во благо всех.

Все эти идеалистические представления нашли воплощение во внешнеполитической линии, проводившейся первым президентом Российской Федерации Б.Н. Ельциным. Ее суть заключалась в закреплении такого порядка в Европе, при котором

а) сохранялось незыблемое статус-кво в том, что касается членского состава НАТО;

б) НАТО трансформировался из военного блока, противостоящего абстрактному внешнему противнику, т.е. России, в преимущественно политическую организацию;

в) все страны, вышедшие из социалистического блока, никуда больше не входили и участвовали в строительстве общей Европы в качестве нейтральных или неприсоединившихся стран;

г) все проблемы континента решались на основе и в целях укрепления партнерских отношений между коллективным Западом и Россией.

Какое-то время казалось, что рисуемая Кремлем картинка достаточно притягательна. Ведь она отвечает всем интересам — и общим, и индивидуальным и навсегда снимает главную проблему панъевропейского развития, состоящую в глубинном конфликте между Россией и НАТО, Россией и коллективным Западом. Что она устроит всех.

И действительно, первоначально США и ведущие западноевропейские страны, казалось бы, удовлетворились тем, что Россия выводит войска из Центральной и Восточной Европы и стран Балтии, подтверждает все свои международные обязательства и т.д. Они взяли паузу. Им нужно было осмыслить принципиально новую ситуацию, сложившуюся в Европе и в мире в целом.

Как известно, развитие событий пошло по прямо противоположному сценарию. Серьезные исследовательские работы, повествующие о том, что подвигло склонить чашу весов в Вашингтоне в его пользу, несмотря на то, что прошло уже с четверть века, так и не появились. Странно, не правда ли. Ведь сюжет принципиально важный.

Понятно же, что, давая отмашку на экспансию НАТО вопреки ожиданиям российского руководства, которое американцы твердо поддерживали, Соединенные Штаты своими руками затягивали сложнейший узел противоречий в отношениях с Россией. Теряли в лице России страну, которая им могла бы доверять. Более того, наносили тяжелейший удар по прозападным настроениям в обществе и либеральному крылу истеблишмента, с которым, вроде бы, предпочитали работать.

На разных форумах приходилось встречаться с представителями старой гвардии политиков Германии, с теми, кто окружал канцлера Гельмута Коля и его министра иностранных дел Ганса-Дитриха Геншера, объединивших западную и восточную части страны, а затем продолжали оставаться активистами российско-германского внешнеполитического диалога. Они, не стесняясь, рассказывали, как много сил у них ушло на то, чтобы уговорить американскую Администрацию и лично президента Билла Клинтона согласиться на расширение и поддаться на уговоры.

Первоначально НАТО вполне довольствовался простейшими формами установления связей со странами, пережившими бархатные революции и возникшими в результате распада СССР. В этих целях в 1991 г. НАТО учредил многосторонний форум Совет Североатлантического сотрудничества (ССАП). Спустя несколько лет, в 1994 г. он запустил программу «Партнерство ради мира» (ПРМ), представлявшую собой набор индивидуальных планов сотрудничества.

В них было много, вроде бы, второстепенных периферийных мероприятий. Но сердцевину составляли касающиеся достижения оперативной совместимости и реформы вооруженных сил. Главная же негласная цель состояла в воспитании критической массы национального офицерского корпуса и генералитета, которые ставили бы солидарность с НАТО превыше всего.

В дальнейшем (май 1997 г.) в целях решения более амбициозных задач НАТО учредил Совет Евроатлантического партнерства (СЕАП), давший возможность Альянсу перейти к углубленному политическому диалогу и практическому сотрудничеству, в которые он вовлек 23 государства-партнера. Одновременно НАТО серьезно диверсифицировал программы партнерства в зависимости от решаемых задач и придал им различный статус.

Первая волна расширения НАТО после крушения СССР (и четвертая по счету) была отложена до весны 1999 г. Ей предшествовал, как мы видим, относительно долгий подготовительный период. В первую волну попали страны, которые сразу же стали причислять к Центральной Европе — Чехия, Венгрия и Польша.

Словакия, которой в НАТО прочили быть среди них, от перспективы членства отказалась. Ее руководство проводило независимый курс и поддерживало близкие отношения с Россией. Оно считало, что загонять неприсоединившиеся страны в Альянс совсем необязательно. Его дискредитировали и заменили. Быстро. Почти играючи. В полном соответствии с демократическими процедурами.

После этого Словакия поспешила за остальными собратьями по Вышеградской четверке и возглавила список второй (т.е. пятой) волны расширения. В нее попали также страны Балтии и Юго-Восточной Европы, что, по вполне понятным причинам, ввергло российско-американские и российско-натовские отношения в очередной кризис.

Причем из Вашингтона и Брюсселя, как и раньше, не скупились на заверения о том, что все делается для блага России, в интересах России и проч., поскольку она только выигрывает от того, что ее будут окружать успешные, стабильные, состоявшиеся государства. Такие заверения вызывали у Москвы лишь еще большую «отрыжку».

Сейчас НАТО подбирает последние кусочки Европы, оставшиеся вне Альянса. Применительно к Грузии и Украине им используется стандартная формула, согласно которой двери в Альянс открыты для всех, и никто не вправе диктовать другим, к каким союзам принадлежать. Под безымянным «никто» подразумевается, правда, только и исключительно Россия.

Причины экспансии НАТО вопреки интересам становления партнерских отношений с Россией

Факторы, повлиявшие на выбор НАТО в пользу отказа от альтернативной модели мироустройства на континенте и в мире в целом, намного более многообразны и разноплановы, нежели это зачастую описывается в политически ангажированных источниках. Выстраивать их иерархию крайне сложно. Сводить все к слабости России и курсу НАТО на ее вытеснение из Европы было бы явным преувеличением.

Хотя из-за внутренних неурядиц, политической нестабильности, слабости власти, неспособности к эффективному реформированию и затяжному экономическому кризису, закончившемуся дефолтом 1998 г., Россия ушла с мировой политической сцены намного основательнее и беспросветнее, нежели многие ожидали. Более того, будучи финансово зависимыми от коллективного Запада, российские лидеры приучили всех к тому, что, как бы они ни боролись против навязываемых им решений и ни отстаивали свое мнение, они в итоге с ними смирятся.

К тому же Москва не захотела или не смогла играть по тем правилам, которые установились к тому времени. Без этого она не могла восприниматься в качестве надежного предсказуемого партнера — на первых же демократических выборах по новой конституции победили жириновцы, и весь политический спектр страны по необходимости резко качнулся в сторону крайне правого популизма и национализма.

Не меньшее влияние на эволюцию ситуации оказало то, что Европейский союз, в отличие от США, чуть ли не сразу взял курс на включение в свой состав в той или иной форме всей Европы, за исключением территории СНГ. В дальнейшем же стал претендовать и на нее. Уже в 1993 г. ЕС утвердил копенгагенские критерии, соответствие которым позволяло третьим странам влиться в интеграционное объединение.

ЕС принял в свои ряды нейтральные страны, традиционно поддерживающие с Россией особые отношения — Австрию и Финляндию. Со всеми бывшими странами соцлагеря и странами Балтии ЕС заключил т.н. европейские соглашения, открывавшие перед ними перспективу членства.

Ни полностью, ни частично отдавать под крыло ЕС Новую Европу, ее военно-промышленный комплекс и военные заказы, Вашингтон, естественно, не собирался. Такой геостратегический расклад его не устраивал. Их опережающее подключение к НАТО, с его точки зрения, расставляло бы все по своим местам.

Кроме того, США не могли оставаться в стороне от запущенного Германией процесса пересмотра итогов Второй мировой войны и послевоенного устройства Европы. Берлин заставил остальные государства-члены ЕС пойти на беспардонное нарушение Хельсинского акта и согласиться на развал Союзной Югославии. Итоговую точку в последовавшей череде балканских войн поставили те же Соединенные Штаты. На условиях, выгодных лишь им самим и ЕС. Ценой максимального унижения Сербии и окончательной антагонизации России.

Когда подписывался Основополагающий акт Россия-НАТО 1997 г. о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности и в качестве форума для консультаций создавался Совместный постоянный совет, казалось, что теперь-то взаимодействие будет развиваться по восходящей. Нападение НАТО на Сербию и многодневные бомбардировки беззащитного мирного Белграда все перечеркнули. Премьер-министр России Евгений Максимович Примаков получил информацию о начала натовской операции, когда находился в воздухе по дороге в Штаты. Он отдал приказ развернуть самолет над Атлантикой. Все отношения между Россией и НАТО были заморожены.

Создание Совета Россия-НАТО и первые результаты прагматического сотрудничества

Новая попытка установить прочное конструктивное эшелонированное сотрудничество была предпринята лишь спустя несколько лет. Москва восстановила конституционный порядок в Чечне. Президентская власть в стране была консолидирована. Между новыми президентами России и США В.В. Путиным и Дж. Бушем-младшим установились вполне рабочие отношения. Москва выступила на стороне Вашингтона в борьбе с международным терроризмом.

Создание единого фронта после террористической атаки на США 11.09.2001 г. и необходимость опереться на помощь Москвы в Афганистане изменили все. Между Россией и НАТО начался новый, как всегда непродолжительный «роман». 28 мая 2002 г. в Риме на встрече в верхах Россия-НАТО было провозглашено создание Совета Россия-НАТО (СРН). В его лице Москва получила то, чего безуспешно добивалась многие годы. СРН давал ей возможность встречаться на равных с представителями государств-членов в формате «члены НАТО+1», а не «НАТО+1», как до этого при СПС.

Члены СРН, действуя в национальном качестве и в соответствии со своими коллективными обязательствами, были уполномочены принимать совместные решения и нести коллективную ответственность, индивидуально и совместно, за их выполнение. На уровне послов и военных представителей заседания СРН должны были проводиться не реже одного раза в месяц. На уровне министров иностранных дел, министров обороны и начальников генштабов — дважды в год. Глав государств и правительств — по мере возможности. Подготовка заседаний СРН и осуществление контроля за работой экспертов была возложена на Подготовительный комитет, собирающийся на свои заседания не реже двух раз в месяц. В практическом плане СРН дал жизнь 25 рабочим группам и комитетам для развития сотрудничества в ключевых областях.

СРН был учрежден в соответствии с Римской декларацией 2002 г. «Отношения Россия-НАТО: новое качество», подтверждающей и развивающей принципы Основополагающего акта 1997 г., который, таким образом, остался официальной основой двусторонних связей. В качестве ключевых областей сотрудничества в них перечислялись борьба с терроризмом, антикризисное регулирование, нераспространение, контроль над вооружениями и меры по укреплению доверия, противоракетная оборона театра военных действий, тыловое обеспечение, военное сотрудничество, военная реформа и гражданские чрезвычайные ситуации. Кроме того, в программу деятельности СРН, по взаимному согласию его членов, могли вноситься новые направления.

С 2004 г. СРН приступил к осуществлению плана действий по борьбе с терроризмом в целях повышения уровня общей координации и стратегического сотрудничества. В его рамках, в частности, осуществлялась совместная предварительная подготовка российских кораблей для участия с 2006 г. в военно-морской антитеррористической операции НАТО «Эктив индевор» («Активные усилия») по патрулированию вод Средиземного моря и контролю за судоходством.

Важнейшими слагаемыми сотрудничества по Афганистану стали воздушный и наземный транзит грузов через территорию России для войск США и НАТО, поставки афганскому правительству российских вертолетов, борьба с терроризмом и незаконным оборотом наркотиков. Например, с декабря 2005 г. Россия приступила к осуществлению пилотного проекта по обучению и подготовке персонала из Афганистана и стран Центральной Азии борьбе с наркотрафиком.

Повышенное внимание уделялось подготовке к проведению в будущем возможных совместных военных операций и, соответственно, работе по повышению уровня оперативной совместимости вооруженных сил. Многое было сделано для приобретения опыта совместных поисково-спасательных операций на море и в воздухе и планирования задействования гражданских служб в чрезвычайных ситуациях. Проводились исследования оперативной совместимости противоракетной обороны театра военных действий (ПРО ТВД) России и стран НАТО и совместные командно-штабные учения.

СРН использовался для обсуждения проблематики Договора об обычных вооружённых силах в Европе (ДОВСЕ), Договора по открытому небу, мер укрепления доверия и безопасности, а также ядерных доктрин и стратегии. Наблюдатели приглашались для участия в полевых учениях по реагированию на инциденты, связанные с использованием ядерного оружия.

Как видим, в практическом плане сотрудничество интенсивно развивалось. Оно было выгодно США и НАТО, особенно в том, что касается Афганистана. Полезно России. Однако не решало главную задачу.

Роль обмана и самообмана в окончательной деградации отношений между Россией и НАТО

В геополитическом плане сотрудничество с НАТО имело негативную и позитивную повестку. В том, что касается негативной, оно должно было воспрепятствовать:

а) расширению НАТО, съедающему барьер из нейтральных и неприсоединившихся государств между Россией и Альянсом, выводящему НАТО на наши границы и ликвидирующему круг стран, на особые связи с которым Россия могла бы положиться;

б) осуществлению США и НАТО внешнеполитических авантюр, типа завоевания Ирака, свержения Муаммара Каддафи в Ливии или Башара Асада в Сирии, бьющих по интересам Москвы;

в) реализации геостратегического проекта натоцентричного мирового порядка, в котором России отводилась бы подчиненная второстепенная роль;

г) слому стратегического паритета между Россией и США, Россией и НАТО, в частности созданию американцами стратегических сил первого обезоруживающего удара по России и глобальной ПРО, девальвирующей ядерный потенциал Москвы.

С этой задачей сотрудничество между Россией и НАТО в рамках СРН по мелким и отдельным вопросам просто не могло справиться.

В том, что касается позитивной программы, оно должно было бы превратить Россию и НАТО в союзников, которые бы навсегда и безвозвратно «закапали топор войны», или, по крайне мере, в надежных предсказуемых партнеров. Одновременно с этим — создать благоприятные внешнеполитические предпосылки для ускоренного экономического и технологического развития страны.

До чего-то даже отдаленно похожего реальное сотрудничество между Россией и НАТО в рамках СРН явно недотягивало. Подобные цели даже не артикулировались. Если только критиками внешнеполитической линии Кремля.

Получалось, по большому счету, что СРН играл роль дымовой завесы, под прикрытием которой США и НАТО было легче продолжать осуществление своего геостратегического проекта в ущерб России. Об этом в значительной степени была Мюнхенская речь президента В.В. Путина 2007 г., когда он дал объективный, без прикрас анализ происходящего, объяснив всем, что «король-то голый».

Лидеры стран НАТО ничего подобного слышать не хотели. Речь сделала его неудобным партнёром для США и НАТО. Но все равно ничего не изменила. Осуществление прежнего геостратегического проекта, направленного теперь не только на переформатирование пространства бывшего соцлагеря, но и непосредственного окружения России, продолжалось.

В конечном итоге, оно завершилось сначала войной в Закавказье. Затем вооруженным конфликтом на Украине. В развязывании войны и в первом случае, и во втором Брюссель обвинил Москву. В 2008 г. постарался обелить действия режима М. Саакашвили, попытавшегося восстановить территориальную целостность Грузии и вернуть себе Южную Осетию вооруженным путем. Категорически отверг итоги войны, завершившейся тем, что Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии. В ответ прервал работу СРН.

Однако в марте 2009 г. 26 стран-членов Альянса приняли политическое решение возобновить ее. В любом случае Грузия все равно стала частью их геостратегического проекта и зависимой территорией, а США и НАТО нужен был транзит в Афганистан и поддержка операции со стороны России, а также продолжение взаимодействия в борьбе с терроризмом.

Объем сотрудничества, естественно, сократился. Диаграммы, развешенные в штаб-квартире Альянса, показывали это более чем наглядно. В остальном продолжался «бизнес эз южиал», т.е. в принципиальном плане ничего не изменилось, хотя коллективный Запад усиленно настаивал как раз на том, что возвращение к нему категорически невозможно.

С началом санкционной войны в связи с событиями на Украине действия НАТО были примерно теми же. Первым делом Альянс парализовал деятельность СРН, сам смысл существования которого заключался в том, чтобы служить каналом общения именно в чрезвычайных ситуациях. Затем заморозил все каналы институционального взаимодействия, все диалоги, проекты и программы.

На этот раз, однако, просто разрывом отношений, даже тотальным, НАТО не ограничился. Он пошел намного дальше:

а) вернул Россию в число потенциальных противников, иначе, стран, от которых исходит военная угроза (а любую угрозу надо отражать);

б) резко активизировал проведение учений — они идут тут и там в Европе практически беспрерывно;

в) добился, чтобы государства-члены реально начали наращивать военные расходы — абсолютно все: от воинственной Великобритании до маленького Люксембурга (до этого большинство отделывалось одними лишь обещаниями);

г) принял решение об усилении своей военной инфраструктуры ближе к нашим границам и оказании военной поддержки т.н. «прифронтовым государствам», разместив на их территории дополнительно военную технику и воинские контингенты (пока на ротационной основе, чтобы не нарушать свои международные обязательства слишком уж откровенно);

д) надавил на страны, остающиеся вне блока, в частности на Черногорию и Сербию, чтобы они побыстрее присоединялись к нему;

е) развернул кампанию по очернению всего, предпринимаемого Москвой, и превратил ее в узловой компонент проводимого им военно-политического курса.

Еще совсем недавно НАТО находился в тяжелейшем кризисе. Он никак не мог отыскать свой “raison d’etre” — для чего и зачем он нужен. Ввиду несопоставимости военных потенциалов европейские союзники Штатам не очень-то были нужны. Альянс попытался отыскать его миссией в Афганистане — далеко за пределами своей ответственности, но потерпел там бесславное фиаско.

Конфронтация с Россией по поводу Украины вдохнула в НАТО новую жизнь. Вашингтон уложил своих европейских союзников обратно в одну «постель» с собой, гостеприимно разостланную Альянсом. Он разорвал мешавшую ему сцепку между Россией и Европейским Союзом, лишив их возможности для маневра. Более того, вернул жесткой силе определяющую роль в мировых делах и выработке политики. Если говорить обобщенно, вновь легитимировал натоцентричную модель европейского порядка, как довлеющую над всем остальным, и укрепил ее.

Было ли подобное развитие событий полностью неожиданным? Ответ — и нет, и да. С одной стороны, такой остроты противостояния ожидать было трудно. С другой — экспертное сообщество давно предупреждало о том, что отношения между Россией и НАТО строятся на песке. Никакое серьезное испытание они не выдержат.

В преддверии Лиссабонского саммита НАТО 2010 г. и встречи СРН в верхах, в которой принял участие тогдашний президент Д.А. Медведев, группой ведущих российских специалистов по заказу Института современного развития был подготовлен доклад об отношениях Россия-НАТО. В нем очень доходчиво разъяснялось, что для Брюсселя Основополагающий акт и Римская декларация, на которых эти отношения базируются, ничего не значат.

Брюссель вполне удовлетворен тем, что Москва их так лелеет и ими гордится. Никакой юридической силой они не обладают. Никого ни к чему не обязывают. Набиты красивыми словами и общими пожеланиями, от которых, когда придет время, можно будет легко отмахнуться. Настоящий механизм превентивной дипломатии и урегулирования кризисов в них не прописан. Использовать то, что есть, или нет, зависит лишь от доброй воли сторон. По мере развития конфликта на Украине и вокруг нее у Брюсселя она исчезла. По прогнозам, нескоро появится.

Бесперспективность совместных конструкций России с НАТО и ЕС для третьих стран

Третий. В Москве понимали, что коллективный Запад откровенно спекулирует утверждениями, якобы исходящими от бывших союзников СССР, о том, что они боятся России, зреющих в ней реваншистских настроений, возвращения в прошлое, которыми обосновывалась их тяга к вступлению в Альянс. Однако игнорировать их было бы недальновидно. На них надо было давать адекватный ответ.

Им послужило предложение Москвы о двойных гарантиях безопасности, которые Запад и Россия предоставили бы всем тем, кто оказался между ними. С позиций здравого смысла — отличное предложение: оно реально давало ключ к тому, чтобы снять озабоченности в области безопасности.

Однако на самом деле эти утверждения были не более чем предлогом. Еще одной дымовой завесой. И коллективному Западу, и бывшим нужно было совсем другое. Они ратовали за такой миропорядок в Европе, при котором влияние России на европейские дела было бы сведено к минимуму, а осколки соцлагеря и СССР получили бы возможность пользоваться всеми благами, которые давала принадлежность к Западу.

Новые элиты стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы добивались в принципе лишь одного — интеграции в западный порядок. Вашингтон и Брюссель эти настроения, не афишируя, всячески поощрял. Несогласных убирал или менял. Не мудрено, что бывшие союзники категорически отказались от предложений Москвы, а ведущие европейские страны лишь в очередной раз развели руками: не можем же мы принуждать к чему-то новые демократии и не прислушиваться к требованиям народов.

В аналогичные ситуации Москва попадала и в дальнейшем. Выдвинутая ею инициатива заключения Договора о европейской безопасности откликалась на реальную потребность в создании механизмов кризисного регулирования. В формализации процедур, с помощью которых можно было бы предотвратить эскалацию кризисов, сползание к полномасштабному конфликту и конфронтации. В придании им обязывающего характера, в отличие от Основополагающего акта и ситуации с СРН, который в любой момент, как выяснилось, можно прихлопнуть. Обладай Россия и НАТО такими процедурами, может быть, ситуация вокруг Украины развивалась бы совсем другим образом. До этого — с Грузией.

Точно также и инициатива Москвы еще аж 2003 г. о формировании общего экономического пространства от Атлантики до Владивостока позволяла заняться строительством такого миропорядка в Европе, при котором третьим странам не надо было бы делать выбор между Россией и Западом — действовали бы общие правила игры.

Но все эти предложения исходили из того, что одной из главных сторон этих механизмов, равноправным и влиятельным участником становится Россия. Вот этого-то, а не Договора, общих пространств или чего-то еще, ни коллективный Запад, ни бывшие не хотели. Как им, к сожалению, кажется, их интересам соответствует прямо противоположное. Чем чреваты такое позиционирование, такие установки, такая политика, мы теперь очень хорошо видим. Однако, как их развернуть, остается открытым вопросом.

Провал ставки на ОБСЕ как зонтичной организации безопасности в Евро-Атлантике

Четвертый. Москва хотела бы видеть Европу общим достоянием населяющих ее народов. Последовательно демократической, а не управляемой из какого-то одного центра. Дружественной по отношению к каждому из них, а не делящей их на своих и чужих. В которой все страны могли бы сотрудничать между собой на равных. Обладали бы равной неделимой безопасностью и равными возможностями. В которой интересы одних не ставились бы выше интересов других и последовательно уважались. Чтобы принимаемые решения были бы действительно общими, вырабатывались совместно с учетом вклада каждого, а не легитимировали чьи-то односторонние подходы.

Иначе говоря, Москва хотела бы видеть Европу свободной от межблокового противостояния и мышления. Оставившей в прошлом все, связанное с «холодной войной». В которой все страны были бы в первую очередь участниками единой системы коллективной безопасности, а только потом — какого-то блока. В которой все остальные союзы могли бы раствориться.

Подобному видению в максимальной степени соответствовала разработанная Москвой концепция превращения Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе в центральное звено системы европейских и евроатлантических институтов. В соответствии с ней ОБСЕ должна была стать зонтичной организацией по отношению ко всем остальным. Единственной, которая была бы уполномочена действовать от лица всех стран Европы, Северной Америки, Средней Азии и Закавказья, принимать обязательные для всех решения и поручать их исполнение группам стран, НАТО, ЕС и другим.

Более целостной альтернативы натоцентризму трудно было себе представить. По сравнению со всеми остальными европейскими и евроатлантическими организациями, ОБСЕ обладала самым репрезентативным составом: в рядах Совета Европы, НАТО и ЕС находится лишь часть из тех, кто входит в ОБСЕ. Она была и остается наиболее инклюзивной. Наиболее легитимной, поскольку именно ею был сформулирован катехизис должного поведения всех стран, с которым все они согласились и обязались строго соблюдать. Он включает Хельсинский акт, Парижскую хартию и многие другие менее знаковые документы, о которых сейчас, почему-то, все реже и реже вспоминают. Она обладала и обладает самым широким и всеобъемлющим мандатом.

НАТО являлся классической военно-политической организацией. ЕС — преимущественно экономическим объединением интеграционного типа. СЕ сконцентрировался на тематике прав человека, демократии и правового государства. ОБСЕ поручалось заниматься всем. Не только вопросами безопасности, но и прав человека, экономики, нормотворчества. Три корзинки, по которым распределялись вверенные ей полномочия, всегда были чрезвычайно емкими. По крайней мере, на бумаге.

Да и отстаиваемая ею концепция безопасности выгодно отличалась от всех других. Под ней понималась всеобъемлющая безопасность, обеспечивающая государства-участники противоядием одновременно от всех угроз, включая экономические, экологические и все другие.

Главное — ОБСЕ изначально создавалась как система коллективной безопасности, стоящая над военно-политическими блоками и призванная сгладить противоречия между ними. Напоминаю: военно-политические союзы гарантируют безопасность своим участникам от внешней опасности. Своим острием они направлены против внешнего врага, каким бы он ни был. Таковы НАТО и ЕС после вступления в силу Лиссабонского договора.

Система коллективной безопасности имеет принципиально иной характер. Она гарантирует всем своим участникам защиту от угроз, которые могли бы исходить от любого другого участника (т.е. изнутри), и ее, по возможности, эффективное пресечение. Суть ОБСЕ, как и ООН, именно в этом.

На самом деле отношение к ОБСЕ в России всегда было далеко не однозначным. В стране немало политиков, считающих, что ОБСЕ способствовала развалу СССР, серьезно подорвав его иммунитет от враждебной идеологии и способность к самозащите. Понимали в России и то, что ОБСЕ структурно слишком слаба, чтобы составить реальную конкуренцию НАТО и ЕС.

Но розовые очки, через которые какое-то время предпочитала смотреть на мир российская политическая элита, были слишком толстыми. Вера в то, что «заграница нам поможет» — слишком укоренившейся.

К тому же, и это сыграло определяющую роль, выбирать-то было не из чего. Если бы, вместо того, чтобы в одностороннем порядке распускать СЭВ и ОВД, М.С.Горбачев договорился о создании мощной панъевропейской организации, в которую вошли бы бывшие противники, ситуация оказалась бы качественно иной. Но история не знает сослагательного наклонения.

ОБСЕ давала отличную площадку для добросовестного сотрудничества и взаимовыгодного решения любых вопросов европейской повестки по мере их возникновения. В этом плане она обладала колоссальным потенциалом и могла бы оказать большое позитивное влияние на происходящее в Европе.

Однако для того, чтобы ОБСЕ заняла центральное место в системе европейских и евроатлантических организаций, НАТО и ЕС должны были бы потесниться. Понятно, что они этого делать не хотели и не собирались.

Более того, они сначала подумывали даже о ее роспуске. По их мнению, которым они, не таясь, делились с российскими дипломатами, она свою миссию в основном выполнила. Помогла и с окончанием «холодной войны», и с утверждением общих ценностей, единственным хранителем которых НАТО и ЕС поспешили себя провозгласить. В мире сложилась принципиально новая ситуация, когда на «шахматной доске» мировой политики в качестве ключевых игроков остались преимущественно только западные международные организации. Они вполне могли взять на себя решение всех тех задач, которыми ОБСЕ призвана была заниматься. В чем должен был заключаться дополнительный оригинальный вклад ОБСЕ, они не понимали. Однако отказываться от уже имеющегося инструмента внешней политики, который, кроме того, на практике доказал свою действенность, было бы нерационально.

Поэтому стратеги НАТО и ЕС, а за ними и западные лидеры нашли для ОБСЕ другое призвание. Во-первых, на постоянной основе легитимировать в панъевропейском формате все те решения, которые хотели бы принять НАТО и ЕС. Во-вторых, осуществлять постоянный контроль за тем, что творится на пространстве бывшей Союзной Югославии и Советского Союза, и подправлять происходящее там в желательном для себя ключе.

Это был геополитический проект превращения ОБСЕ из платформы для глобального сотрудничества в инструмент проведения политики НАТО и ЕС. Победил он, а не предложенный Москвой.

Конечно, не стоит все рисовать одной только краской. Картина намного более пестрая. Однако буквально несколько примеров для того, чтобы проиллюстрировать сделанные выводы.

ОБСЕ, будучи координатором международного наблюдения за проведением президентских и парламентских выборов, всегда «правильно» их оценивала — так как считали нужными Вашингтон и Брюссель. Когда это отвечало интересам НАТО и ЕС, выставлялись хорошие и отличные оценки — только своим, тем, кто уже в них или энергично стремится туда, — подтверждающие, что выборы свободные, демократические, без нарушений и вообще соответствуют. Когда речь шла о России и странах, тяготеющих к ней, — отрицательные. Причем, какими будут оценки, известно было заранее.

Первые полевые миссии ОБСЕ создала в свое время в странах Балтии. Формально, чтобы принудить к исполнению своих международных обязательств, включая соблюдение прав лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам. На самом деле — чтобы предотвратить возможные волны протеста со стороны русскоязычного населения.

Минская группа ОБСЕ по урегулированию конфликта вокруг Нагорного Карабаха была создана по инициативе Франции, а вовсе не России, как некоторые историки продолжают настаивать. В дальнейшем ее отодвинули на задворки, практически заменив институтом сопредседательства в Минской группе в составе России, Франции, чуть позже и США. Но Франция особое политическое присутствие в регионе за собой зарезервировала.

Очень неоднозначно оценивается деятельность в Чечне Рабочей группы ОБСЕ. Под давлением лавинообразной критики по поводу несоразмерного, непропорционального и невыборочного применения вооруженной силы и грубых нарушений прав человека Москва была вынуждена пойти на ее создание (Где, любопытно, были все эти радетели справедливости из НАТО и ЕС, когда Киев послал на усмирение Донбасса регулярную армию, наемников и ультраправые полувоенные отряды; когда Анкара прервала перемирие с ПКК и вновь приступила к методичному проведению военно-полицейской операции в районах Турции, населенных курдами, и за ее пределами на манер того, как в начале 80-х годов прошлого века, за что по приговору Европейского суда по правам человека до сих пор выплачивает компенсации).

Рабочая группа взяла на себя роль посредника в отношениях между Москвой и властями отколовшейся от России республики. По сути же, вольно или невольно, она сделалась чуть ли не единственным орудием легитимации Хасавюртовского мира. Москва решилась на то, чтобы не продлевать больше ее мандат только тогда, когда играемая ею одиозная роль стала более откровенно нетерпимой.

Из года в год ОБСЕ на ежегодных регулярных заседаниях СМИД и, с гораздо более значительным интервалом, на саммитах Организации принимала консенсусом политические заявления, содержащие как согласованные позиции по разным вопросам европейской и международной повестки, так и некоторый набор обязательств. Адресатами обязательств, по странному стечению обстоятельств, выступали почти всегда только страны, остающиеся вне НАТО и ЕС. Естественно, что итоговые документы носили компромиссный характер, но, поскольку касались преимущественно происходящего на территории бывших Югославии и СССР, замороженных конфликтов и других моментов, затрагивающих жизненные интересы России, на практике получалось, что на компромиссы шла только Москва.

Раз за разом из нее выжимали все новые и новые уступки. Начиная с обязательств незамедлительно вывести в чистое поле, не создав для этого абсолютно никаких условий, без решения вопросов о принадлежности остающейся собственности, без каких-либо встречных обязательств (например, о вечном нейтралитете и т.д.), войска из стран Балтии. И вплоть до обязательств отказаться от присутствия даже символического контингента в Приднестровье, чем Кишинев усиленно козыряет до сих пор.

Плюс к этому значительная часть практической деятельности ОБСЕ концентрировалась в Варшавском Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) и полевых миссиях. Решения в ОБСЕ принимаются консенсусом. Неприемлемые, в которых нарушается баланс интересов, теоретически всегда есть возможность заблокировать. Но только не в отношении конкретных действий этих структур ОБСЕ. Контролировать их деятельность у Москвы не получалось.

Российские же инициативы превратить ОБСЕ из процесса (что вполне удовлетворяет Вашингтон) в нормальную международную организацию с уставом, четкой регламентацией того, что вправе и что не вправе делать председательствующая страна, генеральный секретарь, БДИПЧ, другие структуры ОБСЕ, регулярно торпедировались.

На ратификацию пересмотренного ДОВСЕ, действующая версия которого по понятным причинам утратила актуальность и связь с реальностью, страны НАТО и ЕС так и не пошли.

Закончилось это все тем, что Россия в какой-то момент стала утрачивать интерес к ОБСЕ, вместе с группой государств начала принимать декларации, требующие придать деятельности ОБСЕ сбалансированный, невыборочный и недискриминационный характер, переориентировать ее обратно на решение общих проблем континента и борьбу с общими вызовами. Дело дошло до того, что в Москве стали ставить под сомнение целесообразность дальнейшего участия в ОБСЕ. Поэтому даже в таких солидных и уважаемых журналах, как «Россия в глобальной политике», появились статьи, объясняющие, почему нам надо оставаться в Организации и как лучше использовать ее потенциал для продвижения наших интересов.

Хорошо, что «горячие головы» не возобладали. Потенциал ОБСЕ оказался востребованным в связи с конфликтом на Украине и вокруг нее. Специальная мониторинговая миссия ОБСЕ вносит большой вклад в поиски урегулирования. Она служит действенным сдерживающим фактором. Хоть в какой-то степени препятствует распространению откровенной дезинформации.

Удачно, что в нужный момент председательство в ОБСЕ находилось в руках Швейцарии. Берн очень много сделал для того, чтобы дать «нормандской четверке» и всем заинтересованным сторонам реальный инструмент воздействия на ситуацию.

Сейчас председательство в ОБСЕ перешло к Германии. С учетом ее веса в европейских и мировых делах и возросших амбиций, от нее ждут ощутимых сдвигов в эффективности работы Организации. Россия в этом тоже заинтересована.

Против забвения концепции Большой Европы как альтернативы «натоцентризму» и Расширяющейся Европы

Пятый. Абсолютно необъятные возможности строить общую демократическую Европу для всех, избавленную от блокового мышления, противостояния и конфронтации, от тяжелейшего наследия «холодной войны», Европу равноправных народов, Европу без разделительных линий, давало вступление России в Совет Европы. Эта авторитетнейшая международная организация классического типа, по праву считающаяся «совестью континента», послужила своего рода зародышем европейского интеграционного проекта.

В отличие от НАТО и ЕС, она встала на путь объединения в своих рядах всех желающих, всех стран, полностью или частично расположенных в Европе и связанных с европейской традицией своей культурой и историей. Она оказалась единственной из западных международных организаций, которая сумела трансформироваться в подлинно панъевропейскую. В ней, кстати, Россия имеет привилегированный статус, войдя в круг основных плательщиков — в преддверии 28 февраля в Москве и Страсбурге торжественно отметили 20-летие со дня завершения Москвой всех формальностей, необходимых для обретения членства в СЕ.

Ее уставная цель — способствовать сближению стран и народов на базе общих ценностей защиты прав человека, плюралистической демократии и правового государства. По кругу своего ведения она является организацией универсальной компетенции. Ей поручено заниматься всеми и любыми вопросами европейской повестки, за исключением относящихся к военной сфере: от культурного наследия и социальной сплоченности до правового сотрудничества и криминализации помощи террористам.

К жемчужинам СЕ относятся Европейская конвенция по правам человека, Страсбургский суд, помогающий государствам обеспечивать ее соблюдение, Пересмотренная Социальная хартия, Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств и ряд других международных инструментов (за два десятилетия своего членства Россия присоединилась к 66 из них) и мониторинговых механизмов. Ценность СЕ для всех государств-членов заключается в том, что правовые достижения и завоевания Организации являются частью их внутреннего права и являются, таким образом, неотъемлемым слагаемым их внутреннего правового порядка, сближающим их между собой и объединяющим их в единое целое.

Встав на путь превращения в панъевропейскую организацию, СЕ взял на вооружение несколько очень полезных, плодотворных и перспективных идей. Одна из них — о демократической безопасности. Ее стержнем являются представления о том, что государственно-правовое строительство на национальном уровне в соответствии с одинаково понимаемыми предписаниями защиты прав человека, плюралистической демократии и правового государства и взаимное содействие на международном уровне его осуществлению вносят весомый вклад в укрепление мира, политической стабильности и поступательного развития на континенте.

Другая — о Большой Европе (Greater Europe). Ее посыл, казалось бы, очень прост. Европа в одинаковой степени принадлежит всем расположенным в ней странам и проживающим в ней народам. Все они обладают равными правами на участие в ее формировании и благоустройстве. Все они вносят посильный вклад в ее утверждение как объединяющего всех пространства общих представлений, идеалов, ценностей и устремлений. Оно состоит из накладывающихся друг на друга, взаимосвязанных и взаимодополняющих правового пространства, гуманитарного, культурного, социального и т.д.

Но такой посыл в корне противоречит притязаниям НАТО и ЕС на главенство. На моноцентризм. На то, чтобы служить единственным оракулом, судьей и прокурором для всех. На то, чтобы указывать остальным, что делать, как делать и зачем делать.

Отрицает концепцию концентрических кругов, сомнительная честь изобретения которой принадлежит наиболее успешному председателю Европейской Комиссии Жаку Делору, не жалевшему труда на ее воплощение в жизнь. Он утверждал, что в центре европейского проекта, т.е. в центре всего, находится ядро стран Европейского Союза. Вокруг располагаются страны, перед которыми открыта перспектива вступления в ЕС. Далее следуют страны, тяготеющие к ЕС, но которые на него рассчитывать не могут. Впоследствии Брюссель с подачи Швеции, Великобритании, Польши и стран Балтии придумал для них «Восточное партнерство», а затем особый тип ассоциации с зоной свободной торговли плюс. За ними располагаются все остальные, с которыми нужно поддерживать хорошие отношения, дабы они не препятствовали утверждению подобной картины мира.

Такой посыл противостоит идеологии Широкой или, иначе, Расширяющейся Европы (Larger Europe). В соответствии с ней строительство Европы идет из Брюсселя, на условиях Брюсселя и по кальке, разрабатываемой Брюсселем.

Преимущества концепции Большой Европы, по сравнению со всем остальным, видны невооруженным взглядом. Она проникнута философией инклюзивности, эгалитаризма, равноправного участия. Не допускает каких-либо разделительных линий в Европе по определению. Не может быть направлена против кого бы то ни было.

Не удивительно, что когда российское экспертное сообщество, специалисты, участвующие в работе Валдайского клуба и Совета по внешней и оборонной политике, обосновывали предложения о Союзе союзов, объединении России, ЕС и третьих европейских стран в более широкий интеграционный проект, об интеграции интеграций, они были далеки от того, чтобы «выдумывать велосипед». Естественно, что они использовали, в том числе, и богатый идейный багаж представлений о Большой Европе. Ведь эти идеи — не что-то абстрактное, умозрительное, любительское. За ними стоит авторитетнейшая панъевропейская организация, обладающая большим моральным авторитетом, включенная в семью европейских и евроатлантических организаций, накопившая солидный опыт практической работы по сближению внутреннего устройства и политики своих членов.

Казалось бы, вот он — идеальный инструмент для построения той Европы, о которой мы все мечтаем. И в идейном, и в организационном плане. По воспоминаниям наших дипломатов, на рубеже 1990-х американские и есовские члены официальных делегаций часами рубились за то, на какое место поставить СЕ в перечне европейских и евроатлантических организаций. Есовцы безоговорочно отводили ему первую позицию.

Однако чуть ли не с самого начала закрепления доминирующего положения НАТО и ЕС в европейской архитектуре СЕ оказался сдвинутым на обочину политических процессов, протекающих на континенте. Натовцы были готовы терпеть СЕ только на приставном стульчике и в качестве субподрядчика. Через ОБСЕ странам НАТО и ЕС действовать было намного легче и проще. СЕ работал профессионально и основательно. Требовались же всегда оперативное развертывание и быстрая политически ангажированная реакция.

Наиболее жестокий удар в спину СЕ нанес Европейский Союз. С одной стороны, он стал забирать себе проблематику, которая на протяжении десятилетий оставалась прерогативой СЕ, и выводить из-под действия ее контрольных механизмов свои страны. Шаг за шагом он расширял свою компетенцию на те области, в которых до того царствовал СЕ, и создавал параллельные структуры.

Так, СЕ много сделал для налаживания сотрудничества между правоохранительными и правоприменительными органами государств-членов, между судами, прокуратурами, антинаркотическими и антикоррупционными агентствами и т.д. и его регламентации. Только в масштабах континента. Сугубо классическими методами межгосударственного взаимодействия.

ЕС сделал формирование пространства свободы, безопасности и правосудия столь же мощным столпом своей деятельности, как создание и обеспечение функционирования общего рынка. Благодаря Амстердамскому и Лиссабонскому договорам провел сначала его частичную, а потом и полную коммунитаризацию, т.е. вписал в механизмы наднационального строительства. Тот набор многосторонних международных конвенций, который разработал СЕ, использовал в качестве отправной точки для принятия своих директив, а впоследствии и регламентов. Конечно, более современных и далеко идущих.

ЕС покусился даже на святое святых СЕ, самое большое его достижение — Европейскую систему защиты прав человека. Он создал свое собственное Агентство по основным правам человека. Принял Хартию фундаментальных прав, в чем-то повторяющую Европейскую конвенцию по правам человека, но имеющую гораздо более широкий предмет регулирования. В течение какого-то времени она просуществовала в качестве политического документа. Однако Лиссабонским договором ей был придан обязывающий характер. Участником же Европейской конвенции ЕС так до сих пор и не стал, несмотря на прямое предписание сделать это, включенное в Лиссабонский договор. Несколько лет СЕ и ЕС совместно писали соответствующий договор, однако Суд ЕС признал его противоречащим учредительным договорам интеграционного объединения.

С другой стороны, ЕС переориентировал СЕ на содействие определенной части европейских государств в подготовке к будущему членству в интеграционном объединении и осуществление массированных программ внедрения прошлого опыта СЕ в реализуемое новыми членами государственно-правовое строительство.

Конечно, подготовка к вступлению в ЕС, а через десятилетие к решению задач «Восточного партнерства» никакого отношения к истинным целям Организации не имела. Тем не менее, она хорошо вписывалась в ее мандат. Кроме того, Европейская Комиссия и государства-члены ЕС, не скупясь, давали дополнительные деньги.

При этом как-то опускалось, что на основную деятельность у Организации денег не хватает. Что она вынуждена резать другие проекта и программы. На второстепенную деятельность отвлекаются огромные кадровые ресурсы. Никакой добавленной стоимости зачастую то, что она продолжает из года в год делать, давно уже не несет.

Посвятить внедрению можно было максимум пару лет, показать, что и как делается. Потом полностью, подчеркиваем, полностью передать местным правительственным, неправительственным и добровольческим структурам. Подключить к подобного рода деятельности международные неправительственные организации.

Замыкаться на этом значило возводить вчерашний день в разряд приоритетов. Устраняться от постановки новых задач. Ограничивать свои возможности заниматься новыми вызовами, с которыми сталкивается континент. К их числу относятся сотрудничество в борьбе с новыми формами терроризма и организованной преступности, миграция, старение населения, социальные последствия новой индустриальной революции, Интернет и все порождаемые им проблемы и т.д. Терять инициативу в области нормотворческой деятельности, что всегда было коньком и преимуществом СЕ.

Увы, все так и случилось. К тому же часть стран ЕС повела массированную атаку против многоаспектности в функционировании Совета и предложила ему сконцентрироваться только и исключительно на проблематике триады: прав человека, плюралистической демократии и верховенства права. Сдерживать это наступление, против которого Россия и ряд других государств настойчиво выступают, у Москвы получается далеко не всегда.

Из некогда мирной и «семейной» Организации, где все — свои и заслуживают уважительного отношения, СЕ стал превращаться в платформу для взаимных упреков, обвинений и оскорблений. Особую нетерпимость и односторонность проявила Парламентская Ассамблея СЕ. Прежняя культура поиска того, что объединяет, а не разъединяет, деликатного ведения дел, ставки на выработку поддерживаемых всеми подходов, была утеряна. Горько и обидно.

И все же СЕ остается важным, умным, профессиональным инструментом, который можно и нужно использовать для преодоления нынешнего тупика в панъевропейском сотрудничестве и его перевода в дальнейшем на принципиально новые основы, отвечающие целям и идеалам построения Большой Европы. Если это еще возможно.

Однако наибольшим разочарованием для России и концептуальным фиаско стало то, куда зашли отношения между ней и Европейским союзом. Об этом — в нашей следующей редакционной статье. Также как и о запущенном Россией альтернативном геополитическом проекте.

Впервые опубликовано в журнале «Вся Европа»

Марк Энтин

Главный редактор журнала «Вся Европа», профессор МГИМО МИД России

Екатерина Энтина

Доцент НИУ ВШЭ

Еврокомиссия (ЕК) позитивно оценила итоги проведенных в среду в Брюсселе переговоров между заместителем председателя правления ПАО "Газпром" Александром Медведевым и еврокомиссаром по конкуренции Маргрет Вестагер.

"Комиссар Вестагер провела сегодня встречу с господином Александром Медведевым, заместителем председателя "Газпрома", и господином Анатолием Яновским, заместитель министра энергетики РФ, для открытого и конструктивного обсуждения проводимого Комиссией расследования практики "Газпрома" в странах Центральной и Восточной газовой Европы", - сообщил РИА Новости представитель Вестагер Рикардо Кардозо.

В переговорах принял участие заместитель министра энергетики РФ Анатолий Яновский.

Ранее в среду дипломатический источник в Брюсселе сообщил РИА Новости, что зампред правления "Газпрома" и еврокомиссар по вопросам конкуренции проводят переговоры в штаб-квартире Еврокомиссии в Брюсселе.

В конце февраля Медведев также подтвердил возможность проведения в ближайшее время встречи представителей "Газпрома" и Еврокомиссии. Отмечалось, что эта встреча может свидетельствовать о прогрессе в решении спора без последующего штрафа, размер которого может составить для "Газпрома" 7,6 миллиарда долларов (10% выручки компании за 2014 год).

ЕК в августе 2012 года инициировала расследование о возможном нарушении "Газпромом" антимонопольного законодательства Евросоюза. 22 апреля 2015 года Еврокомиссия приняла заявление о возражениях (Statement of Objections) в рамках этого расследования. ЕК выдвинула официальные обвинения компании в нарушениях в Болгарии, Чехии, Эстонии, Венгрии, Латвии, Литве, Польше и Словакии.

Станет ли Европейский союз частью Турции?

Андрей АРЕШЕВ

Экстренный саммит ЕС – Турция прошёл на фоне обострения полемики между сторонами по таким вопросам, как эффективность расходования Турцией выделяемых ей на обустройство беженцев средств, защита от нелегальной миграции внешних границ Евросоюза, помощь Греции, которая лежит на пути основной массы переселенцев. При этом, как можно было понять из выступлений и интервью Ангелы Меркель, миграционная политика ЕС в целом пересматриваться не будет.

Турецкий премьер-министр Ахмет Давутоглу был в Брюсселе нарасхват. Расточая улыбки, он давал понять, кто именно является хозяином положения. Ежедневно в греческий порт Пирей прибывают тысячи переселенцев, создавая дополнительную нагрузку на инфраструктуру Греции и провоцируя разногласия в «европейской семье», и без того не очень дружной. Закрытие балканского маршрута поставит Афины в ещё более сложное положение. Вслед за другими балканскими странами частичные ограничения на въезд ввела Македония.

Поток нелегальных мигрантов в Европу был во многом спровоцирован ставкой Турции на разжигание сирийской гражданской войны, о чём пытались рассказать, в частности, угодившие за это в тюрьму журналисты оппозиционного издания Cumhuriyet. Вот и сейчас, в начале марта, турецкие власти подверглись очередной робкой критике за «несоблюдение принципов Евросоюза». Речь идёт о кампании преследований, развязанной турецкими властями против газеты Zaman. Над этим изданием, связанным, как утверждают, с проживающим в США известным проповедником Фетхуллахом Гюленом, решением стамбульского суда фактически установлено внешнее управление, речь идёт о конфискации имущества. Вечером 4 марта спецназовцы взяли офис газеты штурмом, применив водометы и слезоточивый газ. Это далеко не первый случай преследований прессы в стране, где поводов оказаться за решёткой, а то и в могиле великое множество. Достаточно, скажем, начать задавать неудобные вопросы о жестокой войне против курдов на юго-востоке страны, о поддержке террористических группировок в Сирии, либо же о неуёмных бизнес-аппетитах членов семьи Эрдогана…

По мнению руководителя комитета бундестага по внешней политике Норберта Рёттгена, время для атаки турецких властей на свободу прессы выбрано неслучайно. Анкара, уверен немецкий политик, решилась на этот шаг перед подписанием соглашения с Брюсселем и потому рассчитывает на молчание Европы по вопросу нарушения прав человека.

Тем временем господин Эрдоган предложил ни много ни мало построить на севере Сирии новый город для размещения там беженцев. «Инфраструктуру нового города создаст Турция, а строительные работы будут проводиться за счет поддержки международного сообщества. Мы сможем расселить там тех, кто вынужден был покинуть Сирию, включая тех, кто нашел приют на территории Турции. Мы обсуждали эту идею с господином Обамой, даже обозначили координаты. Однако о конкретной реализации пока речи нет. Дело за принятием решения. Необходимо проявить решимость и волю», – заявил Эрдоган. Как видим, турецкий лидер не дремлет: он уже мысленно расчленил Сирию, давая европейцам понять, что с Обамой он обо всём договорился.

Ранее страны Евросоюза одобрили финансирование фонда для поддержки беженцев на территории Турции. Анкара записала в свой актив 3 млрд евро, оживление переговоров о вступлении в ЕС и визовую либерализацию, а также разные сопутствующие бонусы, наподобие снятия с обсуждения в бундестаге вопроса о признании геноцида армян в Османской империи, в обмен на то, что турки сократят приток мигрантов в ЕС, обустроив их на своей территории. При этом ясности насчёт того, как будут поступать деньги и как расходоваться, мягко говоря, недостаточно.

За те пять лет, что длится сирийский кризис, Турция, согласно заявлениям её лидеров, приняла едва ли не три миллиона беженцев, Евросоюз – почти 2 миллиона, причём далеко не все из них имеют сирийское происхождение.

Из поведения Анкары видно, что она вряд ли остановится на сумме в три миллиарда уже поступающего ей из Европы денежного довольствия. Турецкий счёт за «спокойствие» Берлина, Парижа и других европейских городов может увеличиться ЯкорьЯкорь до 5 миллиардов евро. Или до семи и больше – как заблагорассудится.

«Эрдоган, которому предлагают 3 млрд евро, будет требовать не 6 млрд, а 9 млрд. С проведением каждого следующего саммита эта сумма будет повышаться», – говорит президент Чехии Милош Земан. Согласно информации агентства Reuters, в ходе закрытых переговоров Ахмет Давутоглу просил уже 20 (!) миллиардов, а также вожделенный безвизовый режим для турецких граждан. Промежуточные требования Анкары на вечер 7 марта выглядели следующим образом: 6 миллиардов евро и ускоренное членство в ЕС.

В ночь на 8 января Дональд Туск заявил о достижении согласия по таким пунктам: «возвращение всех новых незаконных мигрантов, приплывающих из Турции на греческие острова; ускорения плана визовой либерализации; ускорение выделения 3 млрд евро и дополнительного финансирования механизма помощи беженцам в Сирии; подготовка к открытию новых глав в переговорах по вступлению [Турции в ЕС]; возможность учреждения в Сирии зон, которые будут более безопасными; переселение сирийских беженцев по принципу один за одного». Этот документ предстоит утвердить в ходе очередной встречи 17-18 марта. По словам Давутоглу, безвизовый режим между ЕС и Турцией будет введён до конца июня.

7 марта в Брюсселе состоялась и встреча генерального секретаря НАТО Йенса Столтенберга с Ахметом Давутоглу. По словам Столтенберга, НАТО поддержит борьбу с контрабандой и нелегальной иммиграцией в Эгейском море в рамках Перманентной морской группы альянса, призванной заниматься «разведкой, надзором и рекогносцировкой на турецко-сирийской границе». Генсек НАТО особо отметил, что миссия альянса не является задерживать тех, кто пытается перебраться в Европу, или возвращать их на родину. Речь не идет о милитаризации кризиса, предупреждает глава альянса, озабоченный действиями российской авиации в Сирии. А если верить командующему силами НАТО в Европе Филипу Бридлаву, это Россия провоцирует своими действиями в Сирии исход беженцев в Европу. В таких условиях усилия Анкары направлены в первую очередь на противодействие сирийской армии, которая воюет против террористических группировок, не подпадающих под положения о перемирии.

Возвращение нелегальных мигрантов обратно в страну, с территории которой они прибыли, предполагает также взаимодействие органов ЕС с турецкими властями в борьбе против трансграничного криминала. Видимо, именно это и имел в виду Дональд Туск: «Для многих в Европе наиболее перспективным методом представляется быстрый и масштабный механизм по отправке [обратно в Турцию] обратно нелегальных мигрантов, прибывающих в Грецию. Это могло бы эффективно разрушать бизнес-модель контрабандистов». Однако, чтобы такой «быстрый и масштабный механизм» заработал, нужны политическая воля и наличие субъекта принятия решений. То и другое обнаружить в «объединённой Европе» сложно. Видимо, упомянутые Туском криминальные «бизнес-модели» выгодны кому-то в самой Европе. Сообщения болгарской прессы о торговле через Турцию украденным из Сирии бензином могут оказаться лишь надводной частью айсберга, равно как и итальянские похождения Билала Эрдогана.

Только в 2016 году, по данным международных организаций, в Грецию прибыло 100 тысяч мигрантов с намерением прорваться дальше, в основном в Германию, которая, согласно отчёту Евростата, приняла в прошлом году почти 442 тысячи человек – более трети всех подавших прошение об убежище в странах Евросоюза. Заметный рост преступности и общественного недовольства вынудил бундестаг ужесточить правила приёма беженцев, а Ангелу Меркель – призвать к ускорению судебного преследования мигрантов, совершивших преступления. Однако на общеевропейском уровне решений на этот счёт нет. Поэтому рост антиэмигрантских и право-националистических настроений вынуждает власти отдельных государств (в Швеции, Франции, Германии, Венгрии, Австрии) прибегать к локальным правовым и техническим мерам по ограничению нелегальной миграции.

Не надо быть алармистом, чтобы предсказать, что конфликтный потенциал в Европе будет накапливаться. Он может разрядиться том числе в виде терактов, о вероятности которых по всему миру заботливо предупреждает американский Госдеп. И вполне естественным представляется вывод о том, что в вопросах миграционной политики национальные государства более эффективны, чем надгосударственные институты. С единственной оговоркой: эти государства должны обладать реальным, а не фиктивным суверенитетом на собственной территории.

Меркель: «Незаконная миграция превратится в законную»

Так прокомментировала достигнутые с Турцией договоренности по решению миграционного кризиса в ЕС канцлер Германии Ангела Меркель. О чем конкретно удалось договориться, и насколько Анкара оказалась в выигрыше?

В результате 12-часовых переговоров Евросоюз и Турция согласовали шесть принципов миграционного соглашения, которое должно положить конец нелегальной миграции в ЕС по «балканскому маршруту». Согласно плану Турция заберет попавших в ЕС нелегальных мигрантов, вместо них отправит в Евросоюз легальных сирийских беженцев и будет задерживать по пути в Европу новых нелегалов.

Взамен будут ускорены переговоры о визовой либерализации и выделении Турции трех миллиардов евро. Можно ли считать, что Анкара одержала победу? В принципе, да, но не надо ничего преувеличивать, говорит гендиректор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов.

Андрей Кортунов

гендиректор Российского совета по международным делам

«Конечно, можно говорить о том, что Турция оказала некое давление на Европейский союз, в частности, по всей видимости, будет ускорено выделение дополнительных финансовых ресурсов для Турции. Кроме того, наверное, можно предполагать, что переговоры о введении безвизового режима будут ускорены, и в этом смысле, наверное, было бы справедливо говорить, что Турции удалось достичь некоторой победы. При этом не нужно ничего преувеличивать».

В частности, некоторые поспешили заявить, что будет ускорен процесс вступления Турции в ЕС. Однако, по мнению Кортунова, это скорее символический жест. А эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований Владимир Брутер считает, что Европе и безвизового въезда может быть достаточно, чтобы получить массу проблем.

Владимир БрутерВладимир Брутер

эксперт Международного института гуманитарно-политических исследований

«Если Турция сможет добиться того, что безвизовый въезд будет на выгодных для нее условиях и безотзывным, то, безусловно, для Турции это очень важно. Для Европы это будет очень серьезным поражением, потому что именно этого Европа очень долго хотела не допустить. Сейчас же беженцы из Сирии могут смениться беженцами из Турецкого Курдистана. Причем, для беженцев из Турецкого Курдистана не будет никаких ограничений или предварительных условий, по крайней мере, так следует из предварительного документа. Поэтому для европейцев это очень серьезная проблема, и я думаю, что проблемы в утверждении этого документа еще будут».

Стоит отметить, что единства на саммите Турция-ЕС не было. Ряд стран выразил недовольство тем, что требования Турции стали известны непосредственно на встрече. Кроме этого, Кипр выступил против ускорения переговоров о вступлении Турции в ЕС, а Венгрии не понравилась идея переселить сирийских мигрантов в Европу.

В самой Германии — главном инициаторе соглашения — некоторые оппозиционные политики заявили, что Евросоюз позволил Анкаре себя шантажировать в вопросе решения проблемы беженцев. Как бы то ни было, итоговый документ должен быть готов к следующему саммиту 17 марта.

Сергей Ткачук

Не выпрямились люди

Андрей Колесников о тоске по Сталину

Слишком много Сталина в последнее время в нашей жизни. Мемориалы и музеи, появление которых технически было бы невозможно без поддержки властей. Возложение цветов к бюсту генералиссимуса у кремлевской стены коммунистами, ободренными почти официальным шельмованием Никиты Хрущева. Плакат на московских остановках с посмертной маской тирана…

Неуспокоенные тени вождей и останки первого вождя под охраной солдат в XXI веке словно бы мистическим образом мешают нашей несчастной России быть похожей на нормальную страну и жить будущим, а не прошлым.

Искать успехи в сегодняшнем дне, а не вчерашнем, не превращать поражения прошлого в победы, договориться, наконец, о том, что уничтожение миллионов людей и полуголодная, десятилетиями, жизнь — это зло, а не добро.

Страна управляется из советского некрополя — какое может быть согласие и примирение, сколь наивны были мечты о российском «пакте Монклоа», которые владели умами политических деятелей в 1990-е. Да, возможна спустя два года после Крыма «консолидация», но ценой превращения страны в осажденную крепость. Возможно и «единение», но только ценой фактического раскола нации и вытеснения на обочину, маргинализации, а иногда объявления тех, кто не входит в 80 процентов, «одобряющих деятельность» и Крым, «национал-предателями».

В стране, несущей цветы к праху убийцы и так и не пережившей покаяния, а значит, не переварившей своей истории, исчезло будущее, осталось только прошлое.

Это не восстановление культа личности и его последствий — это культ неизменяемости.

При том что люди в стране сами сильно изменились после 2012 года, еще сильнее — после 2014-го. Индикаторов очень много. И удобнее смотреть даже не на рейтинги Сталина, а на отношение к его времени. Опрос Левада-центра в конце февраля 2016 года: время Сталина принесло больше хорошего, чем плохого — так считают 40% респондентов. И дело даже не в том, что в августе 1994 года этой точки зрения придерживались всего 18% россиян — на 22 пункта меньше! А в том, что в октябре 2012-го таких было 27% — за неполных четыре года очередного срока президента Путина сталинское время прошло полную реабилитацию в глазах 13% респондентов. Это очень быстро и очень много.

Сталинская и брежневская эпохи — это периоды неизменяемости, контрреформ и стагнации. За это их и любят. Брежневская эра, 30 лет назад казавшаяся одновременно смешной, тоскливой, маразматической, сегодня нравится 51% россиян — это время выигрывает в симпатиях даже у сталинского.

А путинское — с 70% — переигрывает брежневское. Вероятно, потому, что оно перенимает все «лучшее» у Сталина и Брежнева. Наихудшие времена в представлении россиян — хрущевское, горбачевское, ельцинское. Ровно те периоды, когда людям дышалось и жилось легче, когда они становились свободнее, когда появлялась надежда на перемены и когда эти перемены действительно происходили.

Кстати, ленинское время россиянам тоже не очень нравится. Так что можно понять коммунистов, которые за Ленина после горьких слов о нем Путина не слишком заступились, зато с энтузиазмом шакала Табаки при тигре Шерхане стали пинать ногами Хрущева вслед за первым лицом, как если бы вся страна вдруг превратилась в октябрьский, 1964 года, пленум ЦК КПСС.

За два года после присоединения Крыма разрушена иммунная система большинства нации. Утрачен рецепт антидота, который может быть употреблен в случае отравления трупным ядом сталинизма.

Но этот мощный рост популярности Сталина и его эры сигнализирует и о некотором неблагополучии в восприятии путинской эпохи.

Получается, что нынешнее начальство — недостаточно сталинистское, жестокое, архаичное.

А надо бы — в целях установления большего порядка (16 лет у власти не хватило!) — быть более сталинистским, жестоким, архаичным. В этом месседж?

Едва ли. Сталинский миф — это история «побед». Хватило мифа индустриализации (полностью заимствованной) и победы в Великой Отечественной (произошедшей не благодаря Сталину, а вопреки ему — и здесь можно согласиться с митрополитом Илларионом в том, что это было чудо), чтобы в головах людей сформировалась легенда об утраченном рае. А сейчас живется нелегко — нет парткома и профкома, люди думают все равно по-разному, каждый день приходится делать выбор, экономика сыплется, Обама взвинтил цены на сметану, а наверху все (кроме Путина, разумеется) воруют. Как тут не сделать протестный выбор в пользу сталинского мифа?

Получается, что, восхваляя Сталина, люди выражают свое латентное неудовольствие Путиным? И снова едва ли. Все хорошо и правильно. Однако, как говорилось в скетче Аркадия Райкина, «чего-то не хватает». Сталина на нас нету!..

Волшебным образом ровно за день до 60-летия доклада Хрущева на XX съезде я случайно купил в букинистическом магазине «Оттепель» Ильи Эренбурга 1956 года издания. Оно, разумеется, не первое. Илья Григорьевич принес рукопись в редакцию «Знамени» в начале 1954-го, она увидела свет очень быстро, в майской книжке, затем вышла отдельным изданием — скромным, словно бы кто-то, озираясь на начальство, пробовал воду, тиражом 45 тысяч экземпляров.

В декабре 1954-го на втором съезде советских писателей повесть ругали, память Сталина почтили вставанием.

В своих мемуарах Эренбург сетовал на то, что повесть немедленно разошлась, но допечаток не было. В Венгрии «Оттепель» была издана тиражом 100 экземпляров для партийного руководства. Издание 1956 года с изящной акварельной суперобложкой, попавшее мне в руки, сдано в набор в сентябре 1956-го, а до этого его надо было еще поставить в план «Советского писателя» — то есть сам издательский процесс стал очевидным следствием февральского пленума и доклада о культе личности. Или, скорее, июньского постановления ЦК о преодолении культа личности и его последствий.

Но тираж — опять пугливый, 30 тысяч… Эренбург очень много значил для поколения моих родителей — а как могло быть иначе, если его роман мог начаться с нездешних слов «Мастерская Андре помещалась на улице Шерш-Миди», и за это еще и давали Сталинскую премию первой степени, — поэтому в нашей домашней библиотеке его произведений тех лет немало. Есть с чем сравнить. И эти 30 тысяч ничто по сравнению, например, с романом «Девятый вал», вышедшим в 1953-м тиражом 150 тысяч экземпляров. Это там, где в конце произведения происходит «апофигей» — демонстрация на Красной площади, «Нина Георгиевна смотрела на Сталина; он улыбался…».

В «Оттепели» Сталин не улыбается. В этой, в сущности, слабой повести, но по-ремесленному мастерски сделанной в жанре производственной драмы, улыбаются люди.

Тиран только умер, а у Эренбурга они улыбаются. Плачут. Страдают от запретной любви. Мучаются от собственного приспособленчества.

Заводской персонал состоит из людей со сложными характерами — они постоянно творят, выдумывают, пробуют и зверски ссорятся.

Еще не пожелтела бумага с доносом Лидии Тимашук на врачей-убийц, а у Эренбурга Вера Григорьевна Шерер, врач-еврейка, положительный и мятущийся персонаж, вдруг остается на ночь у любимого человека, которому 58 лет и у которого дочь за границей. Больше того, герои Эренбурга успели прочитать роман Василия Гроссмана — явным образом имеется в виду «За правое дело». В конце повести значится — 1953–1955. Значит, Эренбург что-то дописывал после журнальной публикации, возможно, как раз про Гроссмана тихо, в полстроки, почти контрабандой и дописал.

А один из героев «Оттепели» Евгений Владимирович Соколовский, главный конструктор (здоровье не бережет, в любви к докторше признаться боится) говорит о времени, которое, как считают 29% сегодняшних россиян, принесло «больше плохого, чем хорошего», а 23% убеждены, что «не принесло ничего особенного», ключевые слова: «Выпрямились люди». В мемуарах «Люди. Годы. Жизнь» Эренбург вспоминает, как весной 1956 года к нему пришел студент Шура Анисимов и сказал: «Знаете, сейчас происходит удивительное — все спорят, скажу больше — решительно все начали думать…»

Выпрямились и начали думать. То есть в терминах нашего нынешнего карикатурного пародийного языка, которым вдруг заговорила нация, — встали с колен. Не тогда, когда захотели обратно в пропахший «Герцеговиной флор» уют сталинской шинели, а тогда, когда почувствовали запах оттепели, пахнущего огурцом таящего снега, перестали стесняться рефлексии и начали обретать человеческие чувства.

И этой повести — осторожной и почти проходной — было достаточно, чтобы ее название дало имя целой эпохе, одной из самых продуктивных в истории страны. И все потому, что таким чутким и перезревшим было ожидание перемен.

Сейчас перемен не ждут — их гонят из реальной жизни и, что хуже, из голов и душ.

В этом принципиальное отличие той эпохи от сегодняшней, отличие времени, предшествовавшего перестройке, от нынешней посткрымской эры всеобщего «одобрения деятельности».

Но в монолите иногда очень быстро обнаруживаются зазоры и трещины. А власть, представлявшаяся прочной, далекой, сработанной на века, как сталинский дом, при ближайшем рассмотрении оказывалась трухлявой.

Наверное, не мне одному выдающийся художник Борис Иосифович Жутовский, сначала обруганный Хрущевым, а потом сблизившийся с ним, рассказывал историю про то, как чуть ли не на следующий день после смерти Сталина он отправился на лыжах посмотреть на ближнюю дачу вождя в Волынском — поскольку жил, да и сейчас живет, неподалеку. В заборе этой, в сущности, главной после Кремля географической точки страны зияла здоровенная дыра, через которую можно было легко проникнуть в святая святых: «Тихо, никого нет — охранная будка с выбитыми стеклами... И только одна тетка выходит в ватнике, в валенках, с ведром и идет к речке полоскать тряпки».

Сказано же — оттепель…

Лидер занявшей второе место на субботних парламентских выборах в Словакии партии "Свобода и солидарность" Рихард Сулик заявил, что шесть вошедших в состав нового парламента правоцентристских партий и движений могут создать стабильное коалиционное правительство, опирающееся на 87 из 150 депутатских мандатов, сообщает братиславский сайт Teraz. Неформальные переговоры между этими партиями уже начались, отметил Сулик.

"Я готов делать компромиссы, и если будет достаточно воли у остальных (лидеров правоцентристских партий), правительство будет создано и будет стабильным, — сказал Сулик. – Мы стремимся к тому, чтобы оно имело 87 мандатов".

В субботу в Словакии состоялись выборы в Национальный совет (парламент) республики. Победу одержала единолично правившая в течение последних четырех лет партия "Курс — социал-демократия" (КСД), набравшая 28,3% голосов (49 мандатов), что на 16% меньше по сравнению с предыдущими выборами. Такой результат вынуждает партию искать партнеров для создания правящей коалиции.

Среди восьми попавших в новый парламент партий – шесть правоцентристских, набравших от 5 до 12% голосов. Кроме того, 14 депутатских мест займет получившая 8% голосов праворадикальная "Котлеба — Народная партия "Наша Словакия", возглавляемая руководителем Банскобыстрицкого края Марианом Котлебой, который не скрывает симпатий к профашистскому режиму, правившему в Словакии в годы Второй мировой войны.

Потенциальный лидер правых сил Рихард Сулик заявил, что уважает право победителей выборов, социал-демократов, и их лидера, нынешнего премьера Роберта Фицо, попытаться первыми образовать новый кабинет, но считает, что у них нет шансов найти коалиционных партнеров.

Единственная партия, руководство которой не отказалось категорически от переговоров с социал-демократами – это Словацкая национальная партия, занявшая выжидательную позицию. Однако их возможный союз с КСД может привести лишь к созданию правительства меньшинства (вместе – 64 места в парламенте из 150), а в конгломерате малых правых партий националистов не устраивает присутствие партии венгерского меньшинства. Однако кандидат в премьеры от правых сил Сулик заявил, что может сыграть роль посредника в сближении позиций националистов и словацких венгров, причем "готов потратить на это столько времени, сколько потребуется", подчеркнул он.

Александр Куранов.

Взаимосвязь как оружие

Марк Леонард

Новые методы противостояния и новые сверхдержавы

Марк Леонард – один из основателей и директор Европейского совета по международным отношениям (ЕСМО).

Резюме Не готовые лишиться доступа к благам глобализации, государства пытаются использовать саму систему международных отношений и связей в качестве оружия. Взаимно гарантированный разрыв связей – это взаимно гарантированное уничтожение наших дней.

Данная статья – введение к сборнику «Взаимосвязь как оружие», изданному в январе 2016 г. как часть совместной инициативы ЕСМО и фонда Mercator. Сборник можно прочитать по адресу: http://www.ecfr.eu/publications/summary/connectivity_wars_5064.

Уничтожение Турцией российского истребителя-бомбардировщика в ноябре 2015 г. вызвало мощный отклик. Российские СМИ и Интернет взорвались призывами к мести. Турецкое посольство в Москве забросали камнями и яйцами. А ведущий главного политического ток-шоу на российском телевидении сравнил сбитый самолет с убийством эрцгерцога Франца Фердинанда, которое стало поводом для начала Первой мировой войны.

Как отреагировал на боевой клич своего народа воинственно настроенный лидер Владимир Путин? Он подписал указ, приостанавливающий импорт турецких фруктов и овощей, ввел запрет на чартерные рейсы и турпоездки в Турцию и отменил безвизовый режим с этой страной. Его доверенные лица предупреждали о возможной эскалации, включая импорт энергоносителей, тогда как средства массовой информации спекулировали на тему кибератак (Москва эффективно использовала этот инструмент против Эстонии в 2007 г., против Грузии в 2008 г. и против Украины во время аннексии Крыма в 2014 г.). Самые важные сражения в этом конфликте развернутся не в воздушном пространстве и не на суше, полем битвы станет взаимосвязанная инфраструктура мировой экономики, а результатом – нарушение торговых и инвестиционных потоков, международного права, Интернета, транспортных связей и движения людей.

Эта разновидность военных действий – не уникальное изобретение России. Скорее наоборот. Когда Путин подписывал указ о санкциях, турецкое правительство проводило саммит по беженцам с Евросоюзом. Президент Реджеп Тайип Эрдоган понял, что поток беженцев дает ему мощный рычаг воздействия на функционеров из ЕC. Используя свою способность контролировать поток мигрантов в качестве оружия, Эрдоган превратился из смиренного просителя о принятии Турции в Европейский союз в могущественного игрока, который может вымогать деньги и политические привилегии.

Евросоюз не меньше других использует экономическую взаимозависимость для достижения геополитических целей. Когда Россия присоединила Крым, Европа не отправила войска для защиты территории Украины. Вместо этого был введен ряд санкций, включая отказ в визах для определенного круга лиц и замораживание их активов, а также торговые ограничения, направленные против некоторых отраслей российской экономики, таких как финансирование разведки энергоресурсов. ООН также десятилетиями применяла санкции, а США видоизменили саму природу и характер финансовой войны с тех пор, как начали борьбу с террором.

Хотя с гуманитарной точки зрения санкции предпочтительнее традиционных боевых действий, легкость, с которой международные структуры превращаются в оружие, не сулит нынешнему мировому порядку ничего хорошего. В 1914 г. глобализация потерпела крах из-за того, что самые сильные страны мира ввязались в войну. Сто лет спустя нежелание великих держав развязывать мировую войну может ускорить развал мировой экономики.

Кто-то сочтет это преувеличением: санкции использовались со времен Пелопонесских войн, а меркантильное поведение так же старо, как само государство. Так почему это явление так опасно в наши дни? Короткий ответ заключается в том, что сегодня гораздо выше уровень взаимозависимости. В годы холодной войны мировая экономика была зеркальным отражением мирового порядка – «железный занавес» существенно ограничивал связи между двумя мирами. Зарождающийся Интернет тогда использовался исключительно американским правительством и ведущими университетами. Но после распада СССР на смену разделенному миру, жившему в тени ядерной бомбы, пришел взаимосвязанный и взаимозависимый мир. Некоторые даже провозгласили конец истории. Планета объединилась в погоне за благами глобализации. Многие заговорили о беспроигрышном развитии, когда начался бум развивающихся экономик при одновременном процветании западных многонациональных корпораций, получавших рекордные прибыли. Торговля, инвестиции, коммуникации и другие связи между государствами росли как грибы после дождя. И эти межгосударственные связи только усиливались контактами и общением между людьми благодаря новым технологиям: к 2020 г. у 80% населения земного шара будут смартфоны, оснащенные процессорами, сопоставимыми по мощности с вчерашними суперкомпьютерами. Почти все человечество окажется соединено одной большой сетью.

Но вопреки тому, на что многие надеялись и во что некоторые искренне верили, растущие связи между странами не уничтожили напряженность между ними. Силовые противоборства геополитической эпохи продолжаются, но в новом виде. На самом деле то, что сплачивало наш мир, теперь используется в качестве оружия, то, что нас объединяло, сегодня разъединяет. Вовремя остановившись, чтобы не скатиться к ядерной войне, и не готовые лишиться доступа к благам глобализации, государства пытаются использовать саму систему международных отношений и связей в качестве оружия. Взаимно гарантированный разрыв связей – это взаимно гарантированное уничтожение наших дней.

Взаимозависимость, некогда восхваляемая как препятствие для конфликта, превратилась в способ использования силы, поскольку страны стараются эксплуатировать асимметрию в отношениях друг с другом. Многие поняли, что весь фокус в том, чтобы сделать конкурентов более зависимыми от вас, чем вы от них, а затем использовать эту зависимость для манипулирования ими.

Подобно неудачному браку, бесчисленные связи и зависимости делают любую войну Алой и Белой Роз действенной и болезненной. Многие инструменты выглядят так же как те, что шли в дело в процессах глобализации 1990-х гг., но их цель иная.

Режим мировой торговли, некогда инструмент интеграции, подточен экономическими и финансовыми санкциями. Точно так же международные многосторонние организации все больше вытесняются на обочину новым поколением конкурирующих между собой клубов друзей. Вместо того чтобы использовать инфраструктуру и построение материальных инфраструктурных связей как способ максимизации прибылей, Китай и США применяют их в качестве инструмента проецирования силы. Даже Интернет служит оружием и часто оказывается раздробленным в интересах безопасности и конфиденциальности.

Это означает, что государства, не слишком зависящие от любой другой страны (в силу диверсифицированности экономики и способности импортировать энергоносители из многих мест), будут защищены от большинства геоэкономических атак. Немногие захотят последовать примеру Северной Кореи и оказаться в полной изоляции. Но они не могут не реагировать на бессовестную эксплуатацию взаимозависимости, а потому попытаются обозначить сферы своей независимости. США стремятся к полной энергетической независимости; Китай смещает приоритеты в сторону внутреннего потребления, диверсифицируя зарубежные активы, чтобы не слишком зависеть от доллара и развивать альтернативную платежную систему для снижения зависимости от системы SWIFT. Россия строит трубопроводы в Азию, чтобы снизить зависимость от европейских рынков.

Новые поля сражений: три области нарушения связей

Вскоре после падения Берлинской стены в 1989 г. была воздвигнута новая стена между мировой экономикой и геополитикой. Экономика представляла собой чистый бизнес, а внешняя политика сосредоточилась на геополитических кризисах в маргинальных с экономической точки зрения регионах мира.

Однако современные реалии таковы, что все части системы международных отношений созрели для нарушения целостности, будь то экономика, политика, реальный или виртуальный мир. Стена между экономикой и политикой пала, и политические конфликты ведутся через систему управления глобальной экономикой.

Главный инструмент – экономические войны. Все виды экономической деятельности – торговля, доступ к финансам и инвестициям – используются в качестве оружия и инструмента нарушения связей. В условиях ужесточения экономии бюджетных средств и неприятия войн широкой общественностью западные державы проецируют силу через влияние на мировую экономику, финансы (включая доллар и евро), торговлю и контроль над многонациональными корпорациями, штаб-квартиры которых расположены в их странах. Как недавно сказал министр иностранных дел Великобритании Филипп Хаммонд, «вопрос в том, захочет ли Евросоюз, у которого нет и не будет возможности вооруженного разрешения конфликтов, разработать по-настоящему мощный альтернативный источник стратегической силы в виде санкций, используемых вместо оружия».

Изощренные санкции администрации Обамы можно уподобить беспилотникам, позволяющим наносить действенные и точные удары, не рискуя жизнями солдат. Страны незападного мира также вводят санкции, хотя они обычно маскируют их требованиями более жесткого санитарного контроля, или затягивают таможенное оформление. Россия ввела санкции против Грузии, Молдавии и Украины, чтобы затормозить их движение в сторону Запада. Турция подвергает санкциям Сирию и устраивает блокаду Армении, а Китай использует ограничительные меры против Японии и Филиппин из-за споров о морской границе и суверенитете над островами.

Санкции нарушают торговые связи, разрушают мировую торговлю и вредят не только тем государствам, против которых вводятся, но и компаниям страны, их вводящей. Американским компаниям приходилось держаться подальше от Ирана, действия против России навредили немецким предприятиям, которые были вынуждены сократить экспорт в эту страну (58% немецких фирм пострадали от санкций, введенных правительством Германии против России), а французские судоверфи сокрушались из-за отмены продажи России вертолетоносцев «Мистраль». Подвергшиеся «воспитанию» страны могут принять контрмеры. В 2014 г. Москва отомстила Западу, запретив импорт продовольствия из государств, присоединившихся к санкциям против нее.

Правительства также манипулируют покупательной способностью населения и подстрекают широкую общественность к бойкотам. Турция применила эту тактику в 1998 и 2001 гг. после того, как власти Италии и Франции признали массовые убийства армян геноцидом. Пекин побуждал китайскую общественность к бойкоту японских товаров в 2005 г. в качестве реакции на провокационное посещение премьер-министром усыпальницы для воздания почестей японцам, погибшим на полях сражений за империю, и против Франции в 2008 г. после того, как антикитайские протесты сорвали в Париже эстафету передачи олимпийского факела. Государства – не единственные акторы в этом новом мировом беспорядке. Гражданское общество также организует кампании давления на инвесторов, чтобы вынудить их вывести деньги из определенных отраслей экономики, таких как добыча ископаемого топлива, табачная и военная промышленность. И эти кампании имеют большой успех.

Экономическая война получает дополнительный импульс, когда страны возвращаются к тактике, которую глобализация попыталась похоронить, или продолжают пользоваться ею. Речь идет о манипулировании валютным курсом, введении определенных законов и субсидий с целью поставить зарубежных конкурентов в невыгодное положение. Тот факт, что успех БРИКС во многом был вызван готовностью этих стран вмешиваться в рыночные механизмы, вдохновил многих на проведение политики «государственного капитализма». В итоге мировой товарооборот является открытым лишь формально, тогда как в действительности он все дальше отходит от идеалов свободной торговли.

Еще одна разновидность экономического принуждения ярко проявляется в попытках превратить в оружие потоки мигрантов. Эрдоган – единственный политический лидер последних лет, эксплуатирующий свою способность направлять потоки беженцев в качестве инструмента борьбы с соперниками. Но с 1950-х гг. мир видел 75 попыток государственных и негосударственных игроков использовать миграцию в качестве политического оружия. Самые разные политические лидеры – от Муаммара Каддафи до Слободана Милошевича – угрожали перемещением или изгнанием определенных групп населения, если не получат финансовой помощи, политического признания, или если иностранные державы не прекратят военное вмешательство в их дела.

Эта экономическая война, очевидно, включает отступление стран и отдельных компаний от принципов глобализации. Пытаясь защититься от нарушения связей, они еще больше искажают рынок. Перестраховываются не только кто имеют основания бояться, что они станут мишенью для санкций; тесная взаимосвязь и взаимозависимость, порождаемая мировым рынком, заставляет опасаться эффекта домино. Отсюда стремление многих государств уменьшить свою уязвимость и взаимозависимость. Например, с тех пор как Совет Безопасности ООН ввел санкции против Ирана, Индия старается диверсифицировать поставки энергоносителей. Для отдельных стран борьба за уменьшение зависимости может быть полезной, но она снижает экономические выгоды глобализации и приводит к перекосам в экономике.

Второе поле битвы – это превращение международных организаций в оружие. Оптимисты надеялись, что мировая торговля поможет окультурить развивающиеся державы, такие как Россия и Китай, превратив их в «ответственных участников» глобальных процессов, соблюдающих общие правила, законы и нормы. Однако многосторонняя интеграция подчас оказывается источником разделения и разногласий, а не единения.

Некоторые страны подрывают систему международных отношений, парализуя работу международных организаций путем накладывания вето или за счет избирательного применения правил. Поднимающиеся игроки, такие как Индия, Россия и Китай, пытаются вставлять палки в колеса устоявшимся державам, мешая работе имеющихся институтов – от раунда торговых переговоров в рамках ВТО в Дохе до наблюдения за выборами Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Они утверждают – хотя западные столицы не согласны с подобными заявлениями – что всего лишь подражают Соединенным Штатам и их союзникам, которые все чаще стремятся узаконить для себя исключения из правил. Например, Вашингтон призывает других соблюдать морское право, хотя сам не ратифицировал Конвенцию ООН по морскому праву. ЕС и США говорят о национальном суверенитете и неприкосновенности границ, но фактически изменили обе эти нормы посредством интервенции в Косово (которую попытались узаконить задним числом, изобретя формулировку «обязанность защищать»).

Существует общемировая тенденция образования конкурирующих между собой группировок, объединяющих небольшое число стран и характеризующихся исключительностью и отходом от многосторонних проектов, открытых для участия всех заинтересованных сторон. Эти группировки, связанные общими ценностями – или, по крайней мере, общими врагами – состоят из государств-единомышленников, находящихся на аналогичном уровне развития. Группировки под условным названием «мир без Запада» включают БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай), Евразийский экономический союз (ЕАЭС) и несметное множество субрегиональных организаций. Китай работает над развитием параллельных структур, таких как Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ) и Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). Некоторые из них дополняют существующий порядок, а некоторые конкурируют с ним. Тем временем Запад также создает новые объединения за рамками международных организаций, такие как Транстихоокеанское партнерство (ТТП) в Азии и Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТТИП), куда не входят Китай и Россия. Хиллари Клинтон охарактеризовала ТТИП как «экономическую НАТО», тогда как президент Барак Обама, говоря о ТТП, заявил: «Мы не можем позволить таким странам, как Китай, писать правила мировой экономики, поэтому нам это нужно сделать самим».

По мере того как мир становится все более многополярным, небольшим странам приходится выбирать между конкурирующими сферами влияния великих держав, поскольку крупные региональные игроки усиливаются за счет периферии. Посмотрите на отношения России со своим «ближним зарубежьем», на роль Германии в Европе и на поведение Китая в Азии. Во всех трех случаях имеются экономические и дипломатические последствия, и это отражается на безопасности. Китайские организации в действительности не являются многосторонними, дающими государствам представительство в юридически обязывающих структурах. Скорее они суть прикрытие для двусторонних отношений между меньшими странами и Пекином. Россия не пытается низводить соседние страны до положения «вассалов», вопреки утверждениям некоторых аналитиков, но стремится использовать асимметрию в отношениях, чтобы привязать их к российской системе. Конкуренция между разными интеграционными проектами может вылиться в конфликт; украинский кризис разразился из-за столкновения двух несовместимых проектов многосторонней интеграции – Восточного партнерства, продвигаемого Европой, и Евразийского экономического союза под руководством России.

Международное право было призвано стать способом снижения градуса противостояния между конкурирующими странами, но аналитики также говорят о его использовании в качестве оружия против недружественных государств – «правовых действиях с целью нажима на тех, кто действует не по правилам». Многосторонние структуры, которые мыслились как добросовестные смотрители за новой эрой сотрудничества, выгодного всем участникам, становятся полем боя в геополитическом соперничестве.

Третье поле боя – конкуренция с использованием инфраструктуры глобализации – как реальной, так и виртуальной. Страны поняли, что если не удается быть независимыми, нужно сделать своих партнеров более зависимыми при одновременном снижении своей зависимости от них. Если все дороги ведут в Рим, то лучше стать частью Рима. Это стремление к «асимметричной независимости» побуждает ведущие региональные державы – Россию, Китай, Германию, Бразилию, ЮАР и Нигерию – укреплять влияние в качестве ключевых экономик, снижая статус соседних стран до периферийного.

Транспортная инфраструктура – главное оружие в этой войне, и Китай использует его лучше других. В 2013 г. президент Си Цзиньпин объявил об инициативе «Один пояс – один путь», цель которой – обеспечить транспортное сообщение с такими удаленными друг от друга городами, как Бангкок и Будапешт, и развивать евразийское побережье. Это лишь один пример инфраструктурных проектов, нацеленных на экспорт избыточных возможностей Китая и расширение его доступа к сырью и рынкам.

Такой подход к региональной интеграции отличается от регионализма в стиле АСЕАН или Евросоюза. Вместо того чтобы использовать многосторонние договоры для либерализации рынков, Китай желает способствовать благоденствию, связывая страны со своим стремительным ростом посредством жесткой инфраструктуры, такой как железные дороги, скоростные шоссейные дороги, порты, трубопроводы, индустриальные парки, пограничные пункты таможенного досмотра и особые зоны торговли. При этом Китай также использует и мягкую инфраструктуру – финансирование развития, соглашения по торговле и инвестициям, многосторонние форумы для налаживания сотрудничества.

На первый взгляд новые пути сообщения могут казаться инструментом укрепления, а не нарушения связей. Но инициатива Китая «Один пояс – один путь» создает зависимость, которую затем можно будет эксплуатировать; в то же время строительство магистралей в рамках данного проекта осуществляется в обход некоторых стран. Это будет конструкция взаимосвязей по типу «от центра к периферии», центральная ось (Пекин) и спицы (другие страны), при которой ключевые решения о статусе и членстве будут приниматься в КНР. Взаимодействие между центром и периферией будет заключаться в том, что если другие уважают Китай, он будет в ответ предоставлять им материальные выгоды; но если они будут критиковать Пекин, тот найдет способы наказать их. Инфраструктурные проекты Китая могут быть так же важны в XXI веке, как и защита Соединенными Штатами морских путей в XX столетии.

Если транспортное сообщение можно считать техническим средством глобализации, то Интернет – ее программное обеспечение. Подобно материальной инфраструктуре, виртуальная инфраструктура Интернета также превращается в оружие государствами, конкурирующими за власть. В результате Интернет постепенно деградирует из мировой публичной площадки, «совершенно невосприимчивой к национальным границам», в инструмент национальной политики. Хотя политическое убежище Эдварду Сноудену предоставил Путин, ближайшие союзники Соединенных Штатов – такие как канцлер Германии Ангела Меркель и президент Бразилии Дилма Русефф – встревожены тем, что США шпионят за личной жизнью граждан. Такие страны, как Австралия, Франция, Южная Корея, Индия, Индонезия, Казахстан, Малайзия и Вьетнам, уже приняли решение хранить некоторые виды данных на национальных серверах и не допускать их передачу в третьи страны. Deutsche Telekom предлагает создать Internetz исключительно для Германии, а Евросоюз думает о создании виртуальной шенгенской зоны.

Новая «Большая семерка»: геоэкономические игроки и их державы

В новом веке геоэкономики некоторые страны и региональные блоки будут процветать, а другие пострадают. Соединенные Штаты доминируют на нескольких фронтах, но и другие игроки оказывают существенное влияние в своих нишах. Мы обозначили несколько архетипов силы и влияния в мире геоэкономики или в новой «Большой семерке».

Финансовая сверхдержава: США. Соединенные Штаты остаются единственной сверхдержавой в мире, и им все еще гораздо легче проецировать военную мощь, чем любой другой стране. Но в последнее время Америка использует доллар как мировую резервную валюту для развития нового инструмента проекции силы. После 11 сентября 2001 г., когда президент США объявил глобальную войну с террором, официальные лица американского Казначейства начали изучать возможности использования повсеместного распространения доллара и своего доминирования в мировой финансовой системе для борьбы с финансированием терроризма. То, что начиналось как война с «Аль-Каидой», со временем переросло в противостояние с Северной Кореей, Ираном, Суданом и даже Россией. Огромные штрафы, наложенные на банки, обвиненные в нарушении режима санкций – такие как французский BNP Paribas, – стали шоком для мировых финансовых рынков и мощным сдерживающим фактором для незаконных сделок в будущем. По словам тогдашнего директора ЦРУ Майкла Хейдена, «это было высокоточное оружие XXI века».

Нормативно-правовая сверхдержава: ЕС. Поскольку Евросоюз остается самым большим рынком в мире, большинство многонациональных компаний зависят от доступа к этому региону, что означает необходимость соответствовать нормам Европейского союза. Евросоюз использовал эту власть и влияние в сфере экономики на протяжении многих лет при самых разных обстоятельствах – например, он заблокировал слияние компаний General Electric и Honeywell и вынудил компанию Microsoft выделить браузер Explorer в отдельное предприятие. Он также активно возражал против применения американским аграрным сектором генетически модифицированных организмов в Африке и на других мировых рынках. Экспорт правовых норм проявился и в политической сфере – конкретно в вопросах, касающихся борьбы с изменением климата. Особенно активно Брюссель настаивал на внедрении своих правил и норм в странах, претендующих на присоединение к ЕС, и политике, проводимой в отношении соседних стран.

Строительная сверхдержава: КНР. Современный Китай все чаще, все более уверенно и разносторонне использует искусство государственного управления экономикой. Несмотря на рост торговой и экономической мощи, главное инновационное геоэкономическое оружие Китая – инфраструктура, как материальная, так и институциональная. Влияние Китая ощущается на огромной территории – от Венгрии на западе до Индонезии на востоке, а бюджет, выделяемый Пекином для Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ), – 100 млрд долларов – сопоставим с учетом инфляции с расходами в рамках Плана Маршалла по восстановлению Европы. Большая часть этого бюджета используется для финансирования автомагистралей, железных дорог, трубопроводов и другой инфраструктуры через всю Евразию, что облегчает КНР задачу проецирования силы на запад. Согласно китайским источникам, это позволит увеличить торговый оборот Китая в следующем десятилетии на 2,5 трлн долларов, что превышает его экспорт в 2013 г., когда он был главным экспортером мира.

Кроме того, хотя Пекин остается активным игроком в ныне существующих международных организациях, он также охотно финансирует параллельные структуры, такие как АБИИ и ШОС. Глобальная цель – достижение большей автономии, в первую очередь от США, и расширение китайской сферы влияния в Азии и за ее пределами.

Амбиции Китая простираются за пределы материального мира в виртуальную реальность, где он активно проталкивает идею кибернетического суверенитета, бросая вызов многостороннему участию – открытой модели управления Интернетом, отстаиваемой американцами. Пекин же настаивает на том, чтобы национальные правительства имели возможность контролировать потоки данных и Интернет в своей юрисдикции. И политическое руководство Китая ужесточает контроль над Интернетом и поставщиками технологий. Поскольку в КНР самое большое сообщество пользователей (почти 700 млн китайцев сегодня регулярно пользуются Интернетом, из них 600 млн человек – через мобильные устройства), Пекин имеет вес в этой области.

Миграционная сверхдержава: Турция. В век массовой миграции способность контролировать людские потоки – источник силы и влияния. Турецкие власти использовали угрозу новых потоков беженцев для изменения баланса сил между ними и Евросоюзом. Они требуют отмены визовых ограничений, финансовую помощь для 2 млн сирийцев, которые нашли убежище на территории Турции, а также ускорения процесса рассмотрения своей заявки на присоединение к ЕС.

Сверхдержава-разрушитель: Россия. После распада советской империи в конце холодной войны Россия стала первопроходцем в нарушении связей. Во внешней политике последних нескольких лет она успешно добивалась «правильного» поведения от соседних стран и других держав с помощью тактики, включавшей перекрытие газовой трубы, санкции, изгнание трудовых мигрантов, кибератаки, кампании по дезинформации и пропаганде и попытки парализовать работу международных организаций, в которых Запад играет ведущую роль – от ООН до ОБСЕ. Параллельно Россия работала над созданием новых организаций для расширения своего влияния, таких как БРИКС, ШОС и Евразийский экономический союз. Но поскольку Россия не приложила достаточно усилий для укрепления и диверсификации своей экономики, слишком сильно зависящей от экспорта углеводородов, ее доля в мировой экономике снижается год от года. Со временем это ограничит ее возможности действовать в качестве силы, способной мешать действовать другим.

Энергетическая сверхдержава: Саудовская Аравия. Геоэкономическая сила и влияние Саудовской Аравии основывается на 10 млн баррелей нефти, которые она ежедневно извлекает из своих недр; на ее долю приходится пятая часть мировой торговли нефтью. На протяжении нескольких десятилетий она преобразует свои углеводороды в экономическое и геополитическое влияние, действуя через Организацию стран – экспортеров нефти (ОПЕК) в качестве главного инструмента по превращению рыночной мощи в более широкий рычаг для влияния на мировую экономику. Саудовцы используют свою готовность к непродолжительному, но глубокому падению цен на нефть для формирования мировых рынков к собственной выгоде (и к невыгоде главных конкурентов, таких как Иран и американские компании, занимающиеся разработкой месторождений сланцевой нефти). Кроме того, Саудовская Аравия готова инвестировать миллиарды нефтедолларов в проведение выгодной ей внешней политики. Во время «арабской весны» она поддерживала контрреволюционные режимы; она также продолжает вести опосредованную войну с Ираном.

Власть народа. Взаимосвязанная экономика и общество гораздо более уязвимы перед действиями обычных граждан, подстрекаемых недружественными правительствами и террористическими группировками. Даже подростки, являющиеся продвинутыми пользователями Интернета, могут натворить больших бед. А способность людей создавать сообщества в Сети и имитировать глас большинства делает политику и в демократических, и в авторитарных странах все менее предсказуемой, поскольку власти не могут не учитывать общественные кампании против конкретных решений или проводимого ими курса. Фрэнсис Фукуяма говорил о рождении ветократии, когда непредсказуемые лидеры прислушиваются к народу и подчиняются давлению общества. Хакерство, бойкоты и кампании по выводу капитала – будь то независимые или осуществляемые по инициативе сверху – становятся все более обыденным и эффективным явлением, отнимающим все меньше времени и ресурсов.

С чем остается Европа?

Теоретически ЕС должен лучше себя чувствовать в геоэкономическом мире, нежели в классическом мире геополитики. В экономическом смысле Евросоюз – настоящий гигант, расположенный в центре евросферы, которая насчитывает 80 стран. И все они зависят от торговли с Европейским союзом и от европейских инвестиций. Они даже ориентируются на курс евро. Евросоюз – это нормативно-правовая сверхдержава. Более того, некоторые из его главных членов – например, Германия, являющаяся главным экспортером мира, – имеют все необходимое для того, чтобы проецировать силу в геоэкономическом мире.

Но остаются вопросы по поводу того, насколько долговечна геоэкономическая сила и власть Европы. С учетом снижения доли Евросоюза в мировой экономике, как долго он будет оказывать заметное влияние в нормативно-правовой сфере? И сможет ли ЕС, не являющийся государством в отличие от других великих держав, преодолеть структурный раскол и аккумулировать достаточно ресурсов для проведения общей политики? До сих пор внешняя политика Евросоюза зависела от единодушной поддержки 28 стран-членов, имеющих разные взгляды и разный уровень уязвимости перед ответной реакцией. Например, России нет в списке самых важных торговых партнеров Португалии, однако более 17% эстонского экспорта отправляется в восточном направлении, как объясняет Себастьян Дульен.

Но самое важное то, что европейцы более, чем жители любой другой державы, убеждены в наступлении «конца истории», и это может стать серьезной проблемой. Они слишком уверовали в идейную догму «беспроигрышной» глобализации, выгодной для всех. Многие европейские правительства все еще думают, что экономику нужно защищать от политики и геополитики, и что межгосударственных конфликтов можно избежать через интеграцию и взаимозависимость. И они верят в способность международных организаций «социализировать» развивающиеся державы.

Для преодоления этих негативных факторов европейским странам нужно осознать, что перед лицом геоэкономических вызовов со стороны других держав государственное вмешательство может быть лучшим способом поддержать открытую мировую экономику. Например, западные страны могли бы взять на вооружение китайскую модель «инфраструктура превыше всего», приспособив ее к своим особенностям и преимуществам. Им также следует разработать способы компенсации странам, терпящим убытки из-за конкретной геоэкономической политики, чтобы более действенно оказывать коллективное влияние на баланс сил в мире. Необходимо на национальном и наднациональном уровне создать механизмы управления экономикой, аналогичные тем, которыми пользуются другие великие державы. Европейский союз должен создать бюро санкций и управления экономическим развитием, чтобы координировать применение этого все более действенного инструмента.

Прежде всего европейцам нужно быть на передовой линии фронта разработки правил взаимодействия в экономической войне. Когда правительства используют инфраструктуру мировой экономики для достижения политических целей, они бросают вызов универсализму системы и повышают вероятность того, что другие державы будут защищаться от саботажа и целенаправленного разрушения связей и взаимозависимости. Они также могут спровоцировать ответную реакцию. В сфере экономики стоит применять те же принципы, что и при выработке соглашений и конвенций в отношении традиционных войн между странами. Конечно, подобная координация дастся нелегко, учитывая опасения спровоцировать тотальную традиционную войну. Но именно поэтому нарушение экономических связей становится наиболее приемлемой и все более распространенной формой противостояния между государствами.

В рамках этого общего тренда европейцам следует побуждать европейский бизнес решительнее выступать в защиту либерализации торговли и иностранных инвестиций на глобальном Юге. Более чем кто-либо в этом мире, европейцы кровно заинтересованы в противодействии тенденциям, делающим мир все более опасным, непредсказуемым и плохо управляемым. Именно поэтому им нужно разрабатывать больше политических, региональных и творческих форм коллективных действий, чтобы противостоять духу раздробленности, который все больше определяет повестку дня в мире.

Россия. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 6 марта 2016 > № 1682625 Марк Леонард

Как в море корабли

Андрей Сушенцов

Россия и Украина: сценарии отказа от взаимной зависимости

Андрей Сушенцов – кандидат политических наук, руководитель аналитического агентства «Внешняя политика», директор программ «Валдайского клуба», доцент МГИМО (У) МИД России.

Резюме Решения украинского кризиса пока не видно. ЕС не осознает масштаб необходимых дотаций. Россия страхует риски и выводит из-под удара активы. Импульс к сделке появится, если Евросоюз ощутит удар по своей энергетической безопасности.

Украина – страна, особенно важная для России, и она останется таковой в обозримом будущем. Два государства объединяет не только историческая и религиозная общность, но и унаследованные структурные социальные и экономические связи, измеряемые двузначной цифрой в долях ВВП каждой из стран. В силу выбора украинских элит и постоянной политической нестабильности на Украине с 2004 г. российско-украинская взаимозависимость снижается. В России полагают, что недружественный режим в Киеве сохранится надолго. Это побуждает Москву продолжать политику сокращения зависимости. В интересах обеих стран сделать так, чтобы распад взаимозависимости был постепенным и подготовленным.

Россия и Украина: сильны вместе, слабы врозь

При любых политических обстоятельствах задача поступательного экономического роста делает Москву заинтересованной в стабильности и целостности Украины. Два государства связаны между собой больше, чем какие-либо другие на постсоветском пространстве. До референдума в Крыму жизненным интересом Москвы было базирование на полуострове Черноморского флота. Столь же важен и военный нейтралитет Украины, транзит энергоресурсов по ее территории, а также безопасность более 10 млн русских, проживающих на украинской территории, значительная часть которых считает Россию защитницей своих прав.

Российский капитал на предприятиях Украины составляет двузначную цифру от общего объема экономики. Трудовая миграция в Россию ежегодно насчитывала до 6 млн человек. Гуманитарные связи укрепляют совместные семьи, общая культура и религия. По российским данным, Москва ежегодно дотировала украинскую экономику в размере 10–12 млрд долларов путем скидок на газ, займов, размещения заказов и преференциального торгового режима в ущерб российскому производителю. Без преувеличения Россия была и остается главным внешним гарантом стабильности Украины.

Российские банки играют важную роль в финансовой системе Украины и занимают 5-е (Проминвестбанк), 8-е (Сбербанк) и 9-е (Альфа-банк) место по совокупным активам среди украинских банков. Прямые инвестиции из России в 2013 г. составили 6,8% от их притока на Украину, однако заметная часть российских денег приходит через Кипр – 33,4%. В 2014 г. эти показатели упали до 5,9% и 29,9% соответственно.

Весной 2014 г. Минпромторг России оценивал российские заказы, размещенные на Украине, в 15 млрд долларов (8,2% ВВП Украины). Преимущественно это заказы для предприятий, участвующих в совместном с российскими заводами высокотехнологическом производстве космических ракет, кораблей, самолетов, вертолетов, турбин. В апреле 2015 г. валовый внешний долг Украины достигал 126 млрд долларов, из которых около 50 млрд приходилось на государство. Из этого портфеля 25 млрд долларов составляли средства государственных и частных банков России, разместивших свои деньги в суверенных бумагах Украины. Помимо этого 4 млрд долларов составляет государственный долг Украины перед Россией, из которых 3 млрд российских облигаций со сроком оплаты до конца 2015 года. Как ключевой кредитор Россия уже на этом этапе могла бы спровоцировать дефолт на Украине, поскольку условием предоставления последнего займа в 2013 г. было его раннее погашение, если внешний долг превысит 60% ВВП (в середине 2015 г. он равнялся 96,5%).

Российский капитал представлен в электрораспределительных сетях Украины – компания VS Energy International владеет 27 региональными поставщиками электричества. Помимо этого Украина с 2014 г. закупает у России электроэнергию в объеме 1500 мегаватт (общий объем потребления – 26 тыс. мегаватт). В декабре 2014 г. Россия также начала поставлять Украине по 50 тыс. тонн угля в день без предоплаты и по внутрироссийским ценам. Это позволило Украине избежать проблем зимой 2014–2015 годов. Энергетическая блокада Крыма в ноябре 2015 г. привела к прекращению поставок угля из России и ДНР.

Россия и Украина десятилетиями развивали стратегическое партнерство в атомной энергетике. В наследство от Советского Союза Украина получила четыре АЭС с 15 энергоблоками (включая крупнейшую в Европе – Запорожскую), топливо для которых поступало из России. При содействии России в Кировоградской области Украины планировалось строительство топливного завода, однако после начала кризиса работы так и не возобновились.

В 2014 г. украинский газовый рынок потребил 42,6 млрд кубических метров газа и стал четвертым по величине в Европе после Германии (86,2), Великобритании (78,7) и Италии (68,7). В 2015 г. прогнозируется падение потребления до 34 млрд кубометров. В 2013 г. доля газа из России достигала 85% в потреблении на Украине, однако с 2014 г. Киев снижал закупки в России и начал переход к реверсным поставкам российского же газа из Словакии, Польши и Венгрии. В середине 2015 г. цена на газ для Украины составляла 247 долларов за 1 тыс. куб. м, что ниже стоимости российского газа для большинства потребителей в ЕС. Однако Киев потребовал скидки до 200 долларов за 1 тыс. кубометров. Неурегулированный спор дважды в 2015 г. приводил к прекращению поступления газа из России.

Половина российских газовых поставок в Евросоюз проходит через украинскую территорию, что делает транзит жизненно важным для России, по крайней мере пока не появится альтернативный маршрут по дну Черного или Балтийского моря. Соглашение с Украиной по поставкам газа на отопительный сезон 2014 г. было достигнуто только благодаря прямому сотрудничеству представителей России и ЕС.

На Украине возрастают транзитные риски – и это касается не только трубопроводов. Под вопросом безопасность автомобильных и железнодорожных перевозок, а также транспортировка грузов через украинские порты. Россия вынуждена менять маршруты поставок своих товаров в Центральную и Южную Европу.

Важной сферой взаимозависимости оставалось промышленное производство, особенно в сфере ВПК. В 186 образцах российского вооружения и военной техники применялись сделанные на Украине комплектующие. В условиях кризиса сотрудничество в ВПК прекратилось. Россия вынуждена пересматривать программу перевооружения до 2020 года.

В 2013 г. Россия была первой по значимости страной – торговым партнером Украины (27,3%), уступая лишь несколько процентов совокупному товарообороту с ЕС (31,2%). В 2014 г. во взаимной торговле произошел обвал. Объем ее уменьшился на 18 млрд долларов (40,2%). При этом торговля Украины с ЕС выросла на 12%, что не покрыло потерь на российском рынке.

Предложение новых украинских властей отменить безвизовый режим с Россией приведет к сокращению денежных переводов от работающих в соседней стране украинцев и нанесет экономический ущерб Украине, особенно личному потреблению граждан. По российским оценкам, возможные потери украинцев в этом случае оцениваются в 11–13 млрд долларов ежегодно (7% ВВП).

Приведенные цифры показывают, насколько глубока экономическая спаянность России и Украины. Дело не только в советском производственном наследии и экономических связях – хозяйство независимой Украины с самого начала развивалось при значительном российском участии. Разрушение взаимозависимости приведет к системному падению ВВП на Украине на 20–30%, а в России – на 3–5%.

Последствия неожиданного разрыва отношений в 2014 году

Тесная переплетенность России и Украины вынуждала разделять политику и экономику. Однако в новой Стратегии национальной безопасности Украины Россия названа «долгосрочной стратегической угрозой», а сама Украина определяется как форпост Запада в борьбе с Россией. По словам же российского премьера Дмитрия Медведева, «в новых условиях мы оставим эмоции и “родственные чувства” в стороне. И больше не станем содержать экономику Украины».

В прошлом существовало три стратегии Москвы по отношению к Киеву, которые реализовывались в зависимости от готовности Украины к сотрудничеству. В первой версии Россия имела дело с дружественной страной, стремящейся интегрироваться в общее экономическое пространство СНГ и совместно развиваться на основе советского экономического наследия. Во второй, применявшейся чаще всего, Россия имела дело с колеблющейся Украиной, склоняющейся к нейтралитету. В этом сценарии Россия стремилась к формированию трехстороннего экономического режима с Украиной и ЕС для образования в будущем «моста».

Наконец, в третьей версии стратегии, которая действовала в 2004–2008 гг. и с 2014 г., Россия сталкивается с враждебной страной, от которой по-прежнему много зависит. Цели Москвы в этом случае – постепенный уход от взаимозависимости, вывод своих интересов из-под влияния Киева, создание для этого условий путем поддержания стабильности Украины.

В Москве полагают, что любые договоренности с политическим классом, который сложился за годы независимости Украины, будут неустойчивы. Это снизило планку – от интеграции к сохранению стабильности и нейтралитета Украины. Ныне стратегия России состоит в ограничении ущерба, который ей могут нанести украинские процессы.

Источники нестабильности Украины: борьба элитных групп и вовлечение внешних сил

За годы независимости на Украине не сложился консолидированный политический класс, а для политики характерен приоритет частных интересов по отношению к государственным. Любые национальные выборы оборачиваются кризисом, ведь победитель получает все – поэтому каждый раз менялся не только состав властной верхушки в Киеве, но и руководители всех 24 областей.

Слабость и неустойчивость положения побуждала элиты использовать все ресурсы для борьбы друг с другом – включая не только популизм и национализм, но и вмешательство внешних сил. В этих условиях невозможно было достичь консенсуса относительно национальных интересов и выработать долгосрочную стратегию развития с опорой на защиту суверенитета. Со временем Киев перестал воспринимать себя как равного участника событий, несущего ответственность за свои решения, и стал использовать внешнее вмешательство в своих интересах.

Убедившись, что конструктивное партнерство с Украиной невозможно, российское руководство отказалось от попыток интегрировать ее в состав ЕАЭС. Не в последнюю очередь потому, что для такой хрупкой страны, как Украина, окончательный выбор между Россией и Евросоюзом был бы губителен. Однако ЕС по-прежнему стремился включить Украину в зону своего влияния. При этом его экономическая и нормативная экспансия фактически вынуждала страны Восточной Европы делать выбор между Западом и Россией. В 2013 г. Москва выступила с инициативой трехсторонних консультаций с Брюсселем и Киевом по соглашению об ассоциации Украины с Евросоюзом. Однако страны Запада отклонили российские предложения о диалоге и поддержали те украинские политические силы, которые стремились превратить Украину в форпост противостояния Запада с Россией. В результате волнений в Киеве и внешнего давления был свергнут законно избранный президент Виктор Янукович и образовано «правительство победителей». Это запустило цепную реакцию на юге и востоке Украины, что поставило страну на грань гражданской войны.

Вмешательство Запада во внутренние дела Украины в ходе Евромайдана заставило многих в Москве думать, что целью является удар по российским интересам путем расширения НАТО на Украину и вытеснения российского флота из Крыма. Несмотря на заявления американского руководства о том, что действия России в Крыму и на Донбассе застали его врасплох, немногие в Москве поверили этому. В действительности интересы России в Крыму и на Украине были неоднократно изложены прямым текстом. Есть основания считать, что эти сигналы были правильно прочитаны Соединенными Штатами. В опубликованных «Викиликс» записках посольства США в Москве от февраля и мая 2008 г. содержится обстоятельный анализ российской позиции по украинскому вопросу: «Представители [российского правительства] – как в публичных выступлениях, так и в частных беседах – не скрывают, что их целью является сохранение статус-кво. Россия приняла прозападную ориентацию Украины, включая ее возможное вступление в ЕС и развитие более тесных связей с НАТО. Но членство в НАТО и создание базы США или альянса на территории Украины являются “красными линиями”. Идеальным для России было бы письменное закрепление нейтрального статуса Украины».

В другой записке содержится прогноз возможных действий: «По мнению экспертов, Россия опасается, что серьезные расхождения во мнении относительно членства в НАТО среди украинского населения и негативный настрой по этому вопросу проживающих на Украине этнических русских могут расколоть страну и спровоцировать волну насилия, в худшем случае – гражданскую войну. В этом случае России придется решать – вмешиваться или нет. Россия не хочет оказаться в ситуации, когда будет вынуждена принимать такое решение».

На основании этих данных в Москве отметают вероятность того, что США не осознавали последствий поддержки Евромайдана. Сложившееся в России мнение, неоднократно изложенное высшими лицами и президентом, состоит в том, что Соединенные Штаты сознательно стремились вынудить Россию защищать свои интересы на Украине и тем самым втянуть ее в истощающий конфликт.

Можно возразить, что вопрос о вступлении Украины в НАТО не стоял на повестке дня. Однако важнее то, как он воспринимался самими украинцами в 2014 г. – сторонники Евромайдана видели «европейское будущее» именно в членстве Украины в НАТО и ЕС, а их оппоненты выступали против западного влияния и защищали связи с Россией. При этом вопрос о вступлении в НАТО остается предметом глубоких разногласий на Украине даже после сецессии Крыма и начала войны в Донбассе. По данным Киевского международного института социологии, в июне 2015 г. 37% украинцев высказались «за» вступление в НАТО, 36% – против.

Украинский ландшафт: националисты, русские и государственники

Нынешнее украинское правительство отбросило стратегию балансирования между Россией и Западом. Тем самым оно отказалось от концепции Украины как хрупкого и многосоставного государства, расположенного на стыке двух центров силы. «Правительство победителей» стремится использовать исторический шанс для «разворота на Запад», несмотря на все издержки, включая возможный раскол страны.

Можно предположить, что сложившаяся ситуация не окончательна. В стране протекает несколько системных политических конфликтов с участием центральных властей, региональных групп, олигархов и нерегулярных военизированных отрядов. Нарастает массовое недовольство населения. Пока оно выражается в крайне низком рейтинге власти и эпизодических протестных выступлениях. Общественная дискуссия протекает по трем основным векторам, и два из них – радикальные.

Представители мейнстрима – наиболее многочисленной, организованной и представленной в СМИ группы – выступают с националистической программой «Украина для украинцев» и видят страну в авангарде борьбы Запада с Россией. Цель – создание национального государства людей украинской идентичности. Косвенно о численности этой группы говорят опросы общественного мнения: 47% выступает в поддержку АТО на Донбассе и 24% – за силовое урегулирование конфликта на востоке страны. При этом националисты готовы к вытеснению нелояльного населения и даже выделению ценностно «чуждых» территорий (в первую очередь Донецка и Луганска) из состава Украины.

Вторая группа – люди русской идентичности: украинцы, русские и другие этнические группы, не разделяющие цели и ценности Майдана и считающие Россию важным фактором украинской политики. Многие из них отчаялись найти защиту своих интересов и недоумевают, почему Москва не вступается за них, как сделала это в Крыму. Эта группа не такая многочисленная, как первая, по крайней мере она существенно хуже представлена в СМИ. Это неудивительно, поскольку ее представители подвергаются политическому давлению и в отдельных случаях – преследованиям. У многих из них начинает формироваться подпольное мышление, а само течение может со временем радикализоваться. Косвенно о численности этой группы могут свидетельствовать данные ответа на вопрос о векторе внешнеполитической ассоциации Украины: вступление страны в Таможенный союз открыто поддержали 19% опрошенных. Также показательны данные опроса о поддержке АТО: против ее проведения выступают 39%.

Третья группа – сторонники инклюзивной государственности как условия территориальной целостности страны. Они считают приоритетом сохранение огромного советского наследства Украины – начиная от территории и кончая геоэкономическими связями и многосоставным населением. И осознают, что Украина должна выбрать линию нейтралитета и суверенитета, чтобы сохранить единство. Из этого лагеря раздавались голоса о необходимости отказаться от радикализма после победы Евромайдана, чтобы предотвратить потерю Крыма. Государственники также выступают за уступки по национальному вопросу и идеологию государственного интереса. Их большинство в «Оппозиционном блоке», есть они и в Блоке Петра Порошенко. К сожалению, эта группа в очевидном меньшинстве. Парадоксально, но ее представителей нередко также относят к «ватникам» сторонники мейнстрима.

Форс-мажорная политика России в отношении Украины

После завершения холодной войны Россия никогда не инициировала кардинальных или силовых изменений в своем приграничье, даже если статус-кво не был благоприятным. Почему же российское руководство решило отступить от этого принципа в 2014 году?

Россия присоединилась к разрушению статус-кво только после того, как остальные нарушили правила игры. Первыми во внутриукраинские дела вмешались Евросоюз и Соединенные Штаты, поддержав одну из двух политических партий, которая ставила целью силовую смену власти. Переворот в Киеве изменил ситуацию, и Запад не попытался интегрировать новую украинскую оппозицию в сложившуюся систему или принять во внимание интересы России.

После свержения Януковича ситуация в Крыму оставляла Москве мало пространства для маневра. Население полуострова стремилось выйти из-под суверенитета Украины и воссоединиться с Россией, однако на протяжении 1990-х и 2000-х гг. Москва противилась этому, стремясь выстраивать дружеские отношения с Украиной. В Севастополе находилась база Черноморского флота ВМФ России, а общая численность российских военнослужащих на полуострове достигала 13 тыс. человек (разрешенная численность до 25 тыс. человек). Севастополь был также базой ВМФ Украины, в состав которой входило до 11 тыс. человек.

Сопоставимость потенциалов двух группировок делала ситуацию в Крыму особенно напряженной. В российском и особенно в украинском флоте служили преимущественно выходцы из Крыма, чьи симпатии были на стороне России. Но это обстоятельство не остановило бы кровопролития, если бы Москва не перехватила инициативу. Расчет строился на предотвращении насилия: как только крымские элиты при поддержке населения высказались за переход под российскую юрисдикцию, Москва предприняла действия по обеспечению безопасности референдума в Крыму.

Если бы Москва не вмешалась, пророссийские настроения крымчан никуда бы не делись. Киев не смирился бы со стремлением полуострова и прибег к силе, как это произошло на Донбассе. Украинские власти попытались бы заблокировать российские базы и воспрепятствовать передвижению персонала. Неизбежно начались бы партизанские действия с участием местного ополчения и отдельных российских военнослужащих-крымчан. Из России приехали бы добровольцы. Высока вероятность, что российские военные базы оказались бы под намеренным или ненамеренным огнем. В этих условиях Москву неизбежно обвинили бы во вмешательстве в дела Украины и потребовали бы вывода базы и флота. Так или иначе, выбор между поддержкой референдума и вынужденным выводом флота был выбором из двух плохих вариантов.

В Крыму Киев не прибег к силе, так как это привело бы к прямому вооруженному столкновению с Россией. Однако на Донбассе ситуация была иной, и президент Порошенко предпочел начать военную операцию. Москва неоднократно призывала Киев не использовать силу против протестующих. Прошло три месяца вооруженных столкновений, унесших сотни жизней и вызвавших поток беженцев в Россию, прежде чем Москва решила всерьез поддержать ополченцев.

Доминирование в украинском мейнстриме националистов препятствует сохранению территориальной целостности страны. Под их влиянием Киев торпедирует исполнение политической части Минских соглашений от 12 февраля 2015 года. Украинское руководство готово пожертвовать «пророссийским» Донбассом ради консолидации власти на остальных территориях.

Россия настаивает на глубоком урегулировании и потому стремится к тому, чтобы права Донбасса и потенциально нестабильных регионов Украины были обеспечены в обновленной украинской Конституции. На Западе эти инициативы воспринимают настороженно, усматривая в них вмешательство в дела Украины. Однако на Западе не интересуются внутренними разломами на Украине, пока они не дают о себе знать. Россия же хочет, чтобы эти разломы больше не проявлялись.

Киев не готов к компромиссу с Донбассом. Линия на одностороннее решение кризиса продолжается. Но если раньше президент Порошенко планировал достичь целей военным путем, то теперь ставка сделана на снижение зависимости от Донецка и Луганска путем их физической изоляции от остальной Украины. На этом этапе Порошенко предлагает ввести экономическую блокаду и возвести фортификационные укрепления. Осуществление плана сделает политическое урегулирование невозможным. Со временем Донецк и Луганск закрепятся как автономные образования и де-факто государства. Судя по всему, Киев готов заплатить такую цену за сохранение контроля над остальной частью страны.

Замораживание конфликта в Донбассе вредит интересам России – главным последствием неурегулированных разногласий по Донбассу станет дальнейшее ослабление экономической взаимозависимости двух стран.

Новый курс России: постепенный уход от взаимозависимости

Делая ставку на собственный рост, 10 лет назад Москва инициировала новую украинскую политику – основанную не на концепции «братства любой ценой», а на уменьшении влияния Украины на жизненные интересы России. Москва готовилась в течение следующих 20 лет мирно отпустить Украину. В рамках этого курса был построен газопровод «Северный поток» и запланирован «Южный поток», начались работы по созданию новой базы Черноморского флота в Новороссийске, оборонные заказы переносились с украинских на российские предприятия.

Форсирование перемен в результате февральского переворота в Киеве в 2014 г. ударило по российским интересам. Угрозы вытеснения Черноморского флота РФ из Крыма и вступления Украины в НАТО повлекли решение Москвы о поощрении отделения Крыма и Севастополя от Украины. Тем самым Россия показала, что для защиты своих жизненных интересов готова действовать решительно.

Однако по всем остальным направлениям Кремль остается сторонником сохранения статус-кво в самом полном смысле этого слова. Именно поэтому Россия признала новые власти в Киеве, игнорируя требования лидеров сопротивления на востоке Украины вмешаться, продолжила предоставлять скидку на газ в 25–40%, не стала инструментально использовать проблему украинского долга и с необычной терпимостью отнеслась к нападению на российское посольство в Киеве в июне 2014 года. Москва не желает усугублять ущерб своим интересам и предлагает меры по сохранению целостности Украины в ее нынешних границах путем децентрализации власти.

Условием продолжения курса на поддержку стабильности Украины является достижение взаимопонимания с Киевом по цене на газ, беспрепятственному транзиту энергоносителей, правилам торгового режима в треугольнике Россия–Украина–ЕС и неприкосновенности собственности российских предприятий.

Если в Киеве возобладают авантюристические и агрессивные силы, Россия будет вынуждена перейти к сдерживанию угроз, исходящих с Украины. При этом она не пойдет на открытое силовое решение противоречий – это слишком дорого и ненадежно. Эскалация гражданского противостояния на востоке Украины также невыгодна, поскольку порождает угрозы безопасности: нарушение трансграничной торговли, нарастание потоков беженцев, перетекание отрядов комбатантов между двумя странами, случайный и намеренный военный ущерб российским активам, нарушения транспортного сообщения. Поэтому поддержка Донбасса со стороны Москвы преследует единственную цель – показать Киеву, что военным путем конфликт урегулировать невозможно, и побудить его сесть за стол переговоров с Донбассом.

Негативный сценарий политики России выглядит иначе. Получат импульс альтернативные пути доставки энергоресурсов в Европу, будут заблокированы российские инвестиции в украинскую экономику, подвергнутся пересмотру преференциальный торговый и визовый режимы, будет ограничена трудовая миграция. И, что более важно, Россия перестанет субсидировать цену на газ. В совокупности это вызовет экономический кризис на Украине и нанесет несомненный урон российским интересам, затормозив ежегодный рост ВВП России на доли процента.

Прежде направляемые на поддержку соседа ресурсы Россия инвестирует в национальное производство. По мере увеличения разрыва в уровне развития Россия будет привлекать миграцию русскоязычного населения из Украины. Курс на уменьшение влияния Украины на жизненные интересы России ускорится.

Целью новой украинской политики России станет «нормализация» связей с Киевом путем прекращения политически мотивированной экономической помощи и перевода торговых и производственных отношений на непреференциальную основу. После существенного понижения двусторонние отношения достигнут «новой нормы» на фундаменте другого экономического равновесия. Прагматизация связей в перспективе вызовет их оздоровление и откроет путь к трехстороннему торговому режиму Россия–Украина–Евросоюз.

Украина: общая проблема или поле битвы России и ЕС

В прошлом именно Россия, а не Евросоюз предоставляла стратегические условия для роста украинской экономики. С уходом Украины из зоны свободной торговли с Россией и обострением двусторонних отношений Москва перестанет гарантировать стабильность Украины в одиночку – благо сам Киев к этому стремится. Прекращение конфликта, стабилизация Украины и ее будущий рост потребуют совместных усилий России и ЕС, которых все теснее объединяет общий интерес: локализовать ущерб от кризиса на Украине. Брюссель осознает, что следующим этапом украинской драмы может стать энергетический коллапс в Евросоюзе, и стремится не допустить этого.

Можно представить себе такое развитие событий, при котором могли бы начать разрешаться структурные проблемы Украины. В первую очередь для этого необходимо укрепить системы государственного управления и отстранить олигархические группы от власти. Украина должна стать «мостом» между Россией и ЕС, и в этом качестве гарантирует свой нейтралитет и поддержит нормализацию торговых связей в треугольнике Россия–Евросоюз–Украина. Это приведет к постепенному возвращению российских инвестиций и возобновлению благоприятных условий для торговли, что вызовет новую индустриализацию Украины и создаст новые рабочие места.

Однако оптимистичный сценарий маловероятен. Добрые намерения как Запада, так и России по разным причинам не воплощаются в совместную программу помощи Украине, а значит страну ожидает падение ВВП на 20–30% от уровня 2013 г., деиндустриализация восточных и южных регионов, потеря рабочих мест и массовая трудовая миграция в Россию и Европу. Долгосрочного решения украинского кризиса пока не просматривается. ЕС не осознает (или делает вид, что не осознает) размер ежегодных дотаций, необходимых для стабилизации Украины в случае ее выхода из-под российской опеки, и не готов их выделять. США пока не играют роль стабилизирующей силы, а Россия страхует риски и выводит из-под удара свои активы. Импульс к заключению сделки появится только тогда, когда Евросоюз ощутит чувствительный удар по своей энергетической безопасности.

Все внешние участники украинского кризиса должны учитывать возможность его нового витка в ходе электорального цикла в 2018 году. Сценарий, аналогичный Евромайдану, вновь может реализоваться и создать угрозу превращения кризиса в международный. В общих интересах не превращать Украину в поле битвы между Россией и Западом, а побуждать ее стать «мостом» между ними.

Россия. Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 6 марта 2016 > № 1682624 Андрей Сушенцов

Историческая перспектива внешней политики России

Сергей Лавров

Размышления на новом этапе международного развития

Сергей Лавров – министр иностранных дел Российской Федерации.

Резюме На протяжении по крайней мере двух с лишним столетий любые попытки объединить Европу без России и против нее неизменно оканчивались трагедиями, преодолевать последствия которых удавалось лишь при решающем участии нашей страны.

Международные отношения проходят через очень непростой период, и Россия, как уже не раз бывало в истории, оказалась на перекрестке ключевых тенденций, во многом определяющих вектор будущего мирового развития.

В этой связи высказываются разные точки зрения, включая сомнения относительно того, достаточно ли трезво мы оцениваем международную ситуацию и собственные позиции в мире. Вновь слышны отголоски извечных для России споров между «западниками» и сторонниками собственного, уникального пути. Есть и те – и внутри страны, и за границей, – кто склонен полагать, что Россия чуть ли не обречена вечно быть отстающей или «догоняющей» страной, вынуждена постоянно подстраиваться под придуманные другими правила игры и поэтому не может в полный голос заявлять о своей роли в мировых делах. Хотелось бы в данном контексте высказать некоторые соображения в увязке с историческими примерами и параллелями.

Непрерывность истории

Давно замечено, что продуманная политика не может существовать в отрыве от исторической перспективы. Обращение к истории тем более оправданно, что в последний период отмечался целый ряд юбилейных дат. В прошлом году мы праздновали семидесятилетие Великой победы, в позапрошлом – вспоминали о начале сто лет назад Первой мировой войны. В 2012 г. отмечалось двухсотлетие Бородинской битвы, а также четырехсотлетие освобождения Москвы от польских захватчиков. Если вдуматься, эти вехи недвусмысленно свидетельствуют об особой роли России в европейской и мировой истории.

Исторические факты не подтверждают расхожий тезис о том, что Россия, дескать, всегда находилась на европейских задворках, была аутсайдером европейской политики. Напомню в этой связи о том, что крещение Руси в 988 г. – кстати, 1025 лет этого события также отмечалось недавно, – способствовало рывку в развитии государственных институтов, социальных отношений и культуры, превращению Киевской Руси в полноправного члена тогдашнего европейского сообщества. В то время династические браки являлись лучшим индикатором роли страны в системе международных отношений, и сам за себя говорит тот факт, что в XI столетии сразу три дочери великого князя Ярослава Мудрого стали королевами соответственно Норвегии и Дании, Венгрии, Франции, его сестра – женой польского короля, а внучка вышла замуж за германского императора.

Многочисленные научные исследования свидетельствуют о высоком – нередко более высоком, чем в западноевропейских государствах – культурном и духовном уровне развития тогдашней Руси. Ее вписанность в общеевропейский контекст признается многими видными западными мыслителями. Но при этом русский народ, имея собственную культурную матрицу, свою духовность, никогда не сливался с Западом. В этой связи уместно вспомнить трагическую и во многом переломную для нашего народа эпоху монгольского нашествия. Александр Пушкин писал: «Варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились в степи своего Востока. Христианское просвещение было спасено истерзанной и издыхающей Россией». Хорошо известно и альтернативное мнение Льва Николаевича Гумилева о том, что монгольское нашествие способствовало формированию обновленного русского этноса, что Великая степь дала нам дополнительный импульс в развитии.

Как бы то ни было, очевидно, что тот период крайне важен для утверждения самостоятельной роли русского государства на евразийском пространстве. Вспомним в этой связи политику великого князя Александра Невского, который принял временное подчинение в целом веротерпимым правителям Золотой Орды, чтобы отстоять право русского человека иметь свою веру, самому распоряжаться своей судьбой вопреки попыткам европейского Запада полностью подчинить русские земли, лишить их собственной идентичности. Такая мудрая, дальновидная политика, убежден, осталась в наших генах.

Русь согнулась, но не сломалась под тяжестью монгольского ига и смогла выйти из этого тяжелого испытания в качестве единого государства, которое впоследствии и на Западе, и на Востоке стали рассматривать как своего рода наследника павшей в 1453 г. Византийской империи. Внушительная по размерам страна, раскинувшаяся практически по всему восточному периметру Европы, начала органично прирастать огромными территориями Урала и Сибири. И уже тогда она играла роль мощного балансирующего фактора в общеевропейских политических комбинациях, включая знаменитую Тридцатилетнюю войну, по итогам которой в Европе сложилась Вестфальская система международных отношений, принципы которой, прежде всего уважение государственного суверенитета, имеют значение и сегодня.

Здесь мы подходим к дилемме, которая давала о себе знать на протяжении нескольких столетий. С одной стороны, быстро развивающееся Московское государство естественным образом все более весомо проявляло себя в европейских делах, с другой – европейские страны испытывали опасения в отношении нарождавшегося гиганта на востоке и предпринимали шаги для того, чтобы по возможности изолировать его, не допустить до участия в наиболее важных делах континента.

Из тех же времен – кажущееся противоречие между традиционным общественным укладом и стремлением к модернизации с использованием наиболее передового опыта. На самом деле энергично развивающееся государство не может не пытаться осуществить рывок вперед с опорой на современные технологии, что не означает обязательного отказа от своего «культурного кода». Мы знаем множество примеров модернизации восточных обществ, которые не сопровождались радикальным сломом традиций. Это тем более верно для России, которая по своей глубинной сути является одной из ветвей европейской цивилизации.

Кстати, запрос на модернизацию с использованием европейских достижений отчетливо проявился в российском обществе еще при царе Алексее Михайловиче, а Петр I с его талантом и энергией придал этому императиву взрывной характер. С опорой на жесткие меры внутри страны, на решительную и успешную внешнюю политику первый русский император за два с небольшим десятилетия сумел выдвинуть Россию в разряд ведущих государств Европы. С тех пор с Россией уже не могут не считаться, ни один серьезный европейский вопрос невозможно решить без учета российского мнения.

Нельзя сказать, что такое положение дел всех устраивало. На протяжении последующих столетий вновь и вновь повторялись попытки вернуть нашу страну на допетровские рубежи. Но этим расчетам не суждено было сбыться. Уже в середине XVIII века Россия выходит на ключевую роль в общеевропейском конфликте – Семилетней войне. Русские войска тогда триумфально вошли в Берлин – столицу считавшегося непобедимым прусского короля Фридриха II, – и лишь неожиданная кончина императрицы Елизаветы Петровны и восшествие на российский престол симпатизировавшего Фридриху Петра III спасло Пруссию от неминуемого разгрома. Этот поворот событий в истории Германии до сих пор именуется «чудом Бранденбургского дома». Размеры, мощь и влияние России существенно укрепились в период правления Екатерины Великой, достигнув такого положения, когда, по выражению канцлера тех времен Александра Безбородко, «ни одна пушка в Европе без позволения нашего выпалить не смела».

Хотел бы привести мнение известного исследователя российской истории, постоянного секретаря французской Академии Элен Каррер д’Анкос о том, что Российская империя по совокупности всех параметров – размеров, способности управлять своими территориями, долговечности существования – являлась величайшей империей всех времен. При этом она вслед за Николаем Бердяевым отстаивает ту точку зрения, что России историей предназначена великая миссия связующего звена между Востоком и Западом.

На протяжении по крайней мере двух с лишним последних столетий любые попытки объединить Европу без России и против нее неизменно оканчивались тяжелыми трагедиями, преодолевать последствия которых всякий раз удавалось лишь при решающем участии нашей страны. Имею в виду, в частности, наполеоновские войны, по завершении которых именно Россия выступила спасительницей системы международных отношений, основанной на балансе сил и взаимном учете национальных интересов и исключающей тотальное доминирование на европейском континенте какого-либо одного государства. Мы помним, что император Александр I принял самое непосредственное участие в выработке решений Венского конгресса 1815 г., которые обеспечивали развитие континента без серьезных вооруженных конфликтов на протяжении последующих сорока лет.

Кстати, идеи Александра I можно в определенном смысле считать прообразом концепции подчинения национальных интересов общим целям, имея в виду прежде всего поддержание мира и порядка в Европе. Как говорил российский император, «не может быть более политики английской, французской, русской, австрийской; существует только одна политика – общая, которая должна быть принята и народами, и государями для общего счастья».

Венская система была разрушена опять-таки на волне стремления вытолкнуть Россию на европейскую обочину, которым был одержим Париж в период правления императора Наполеона III. В попытке сколотить антироссийский альянс французский монарх был готов, как незадачливый гроссмейстер, жертвовать всеми остальными фигурами. Чем это обернулось? Да, Россия потерпела поражение в Крымской войне 1853–1856 гг., последствия которой ей через не очень продолжительное время удалось стряхнуть с себя благодаря последовательной и дальновидной политике канцлера Александра Михайловича Горчакова. Что же касается Наполеона III, то его правление закончилось в немецком плену, и кошмар франко-германского противостояния на долгие десятилетия навис над Западной Европой.

Приведу еще один эпизод, связанный с Крымской войной. Как известно, австрийский император тогда отказался помочь России, которая за несколько лет до этого, в 1849 г., пришла ему на выручку в период венгерского восстания. Известны слова, сказанные по этому поводу австрийским министром иностранных дел Феликсом Шварценбергом: «Мы поразим Европу своей неблагодарностью». В целом можно сказать, что разбалансировка общеевропейских механизмов запустила процессы, которые привели к развязыванию Первой мировой войны.

Отмечу, что и тогда российская дипломатия выступала с идеями, опережающими свое время. Сейчас не очень часто вспоминают о созванных по инициативе императора Николая II Гаагских мирных конференциях 1899 г. и 1907 г., которые были первыми попытками договориться о том, чтобы развернуть вспять гонку вооружений и подготовку к разрушительной войне.

Первая мировая война привела к гибели и бесчисленным страданиям миллионов людей и крушению четырех империй. В этой связи уместно вспомнить еще об одном юбилее, который предстоит в будущем году, – столетии русской революции. Сейчас остро стоит задача выработки сбалансированной, объективной оценки тех событий, тем более в условиях, когда, особенно на Западе, находится немало желающих использовать эту дату для новых информационных атак на Россию, представить революцию 1917 г. в виде какого-то варварского переворота, чуть ли не столкнувшего под откос последующую европейскую историю. Хуже того – поставить советский режим на одну доску с нацизмом, возложить на него часть ответственности за развязывание Второй мировой войны.

Без сомнения, революция 1917 г. и последовавшая Гражданская война были тяжелейшей трагедией для нашего народа. Однако трагедиями были и все другие революции. Это не мешает, скажем, нашим французским коллегам превозносить свои потрясения, которые помимо лозунгов свободы, равенства и братства принесли гильотину и реки крови.

Невозможно отрицать, что русская революция была величайшим событием в плане воздействия на мировую историю, причем воздействия неоднозначного и многопланового. Она стала своего рода экспериментом по реализации на практике социалистических идей, имевших тогда широчайшее распространение в Европе, и ее поддержка со стороны населения опиралась в том числе на стремление значительной его части к социальной организации при опоре на коллективные, общинные начала.

Для серьезных исследователей очевидно огромное влияние преобразований в Советском Союзе на процессы формирования так называемого социального государства или «общества всеобщего благоденствия» в Западной Европе в период после Второй мировой войны. Правительства европейских государств пошли на внедрение беспрецедентных мер социальной защиты именно под воздействием примера Советского Союза и в стремлении выбить почву из-под ног левых политических сил.

Можно сказать, что сорок лет после Второй мировой войны стали удивительно благоприятным периодом для развития Западной Европы, которая была избавлена от необходимости принятия собственных крупных решений и под своего рода «зонтиком» американо-советского противостояния получила уникальные возможности спокойного развития. В этих условиях в западноевропейских странах были отчасти реализованы идеи конвергенции капиталистической и социалистической моделей, которые в качестве предпочтительной формы социально-экономического прогресса выдвигались Питиримом Сорокиным и другими выдающимися мыслителями двадцатого столетия. А теперь мы в течение уже пары десятков лет наблюдаем и в Европе, и в США обратный процесс: сокращение прослойки среднего класса, усиление социального неравенства, демонтаж механизмов контроля крупного бизнеса.

Бесспорна роль, которую Советский Союз сыграл в вопросах деколонизации, в подтверждении в международных отношениях таких принципов, как независимое развитие государств, их право самостоятельно определять свое будущее.

Не буду подробно останавливаться на моментах, связанных со сползанием Европы ко Второй мировой войне. Очевидно, что здесь опять роковую роль сыграли антироссийские устремления европейских элит, их желание натравить на Советский Союз гитлеровскую военную машину. И вновь выправлять положение дел после этой страшнейшей катастрофы пришлось с ключевым участием нашей страны в определении параметров и европейского, и теперь уже мирового порядка.

В этом контексте разговоры о «столкновении двух тоталитаризмов», которые сейчас активно внедряются в европейское сознание, в том числе на уровне школьных учебников, безосновательны и безнравственны. Советский Союз, при всех пороках существовавшей тогда в нашей стране системы, не ставил перед собой цели уничтожения целых народов. Вспомним Уинстона Черчилля, который всю свою жизнь был принципиальным противником СССР и сыграл большую роль в развороте от союзничества времен Второй мировой к новому противостоянию с Советским Союзом. Он, тем не менее, вполне искренне признавал: «Концепция добронравия – жить по совести – это по-русски».

Кстати, если честно смотреть на положение небольших европейских государств, которые раньше входили в Варшавский договор, а теперь – в НАТО и ЕС, то очевидно, что речь должна идти отнюдь не о переходе от подчинения к свободе, о чем так любят рассуждать западные идеологи, а скорее о смене лидера. Об этом недавно хорошо сказал российский президент Владимир Путин, да и представители этих стран за закрытыми дверями признают, что не способны принимать сколь-либо значимые решения без отмашки из Вашингтона и Брюсселя.

Думается, в контексте столетия русской революции нам очень важно глубоко осознать непрерывность российской истории, из которой невозможно вымарать какие-то отдельные периоды, и важность синтеза всего массива наработанных нашим народом позитивных традиций и исторического опыта в качестве основы для энергичного продвижения вперед и утверждения по праву принадлежащей нашей стране роли одного из ведущих центров современного мира, поставщика ценностей развития, безопасности и стабильности.

Послевоенный миропорядок, опиравшийся на противостояние двух систем, был, разумеется, далек от идеального, но он, тем не менее, позволил сохранить основы международного мира и избежать самого страшного – искушения прибегнуть к массированному применению оказавшегося в руках политиков оружия массового уничтожения, прежде всего ядерного. Укоренившийся на Западе в связи с распадом Советского Союза миф о победе в холодной войне оснований под собой не имеет. Это была воля народа нашей страны к переменам, помноженная на неблагоприятное стечение обстоятельств.

Множественность моделей вместо унылого однообразия

Эти события привели, без преувеличения, к тектоническим сдвигам в международном ландшафте, к серьезнейшему изменению всей картины мировой политики. При этом выход из холодной войны и связанного с ним непримиримого идеологического противостояния открывал уникальные возможности для переустройства европейской архитектуры на принципах неделимой и равной безопасности и широкого сотрудничества без разделительных линий.

Появлялся реальный шанс на решительное преодоление раскола Европы и реализацию мечты об общем европейском доме, в поддержку чего выступали многие мыслители и политики на континенте, включая президента Франции Шарля де Голля. Наша страна была полностью открыта для такого варианта и выступала с многочисленными предложениями и инициативами на этот счет. Совершенно логичным было бы создание новых основ европейской безопасности через усиление военно-политического компонента Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Владимир Путин в интервью немецкому изданию Bild недавно приводил высказывание видного германского политика Эгона Бара, который выдвигал подобные идеи.

Западные партнеры, к сожалению, пошли по другому пути, выбрали вариант расширения НАТО на Восток, приближения к российским границам контролируемого ими геополитического пространства. Именно в этом заключается корень тех системных проблем, от которых сегодня страдают отношения России с США и Европейским союзом. Примечательно, что Джордж Кеннан, который считается одним из творцов американской политики сдерживания СССР, в конце жизни назвал решение о расширении Североатлантического альянса трагической ошибкой.

Глубинная проблема, связанная с таким западным курсом, заключается еще и в том, что конструировался он без должного учета общемирового контекста. А ведь современный мир в условиях глобализации отличается беспрецедентной взаимозависимостью различных государств, и сегодня отношения между Россией и ЕС уже невозможно выстраивать так, как если бы они все еще, как в период холодной войны, были в эпицентре мировой политики. Нельзя не принимать в расчет мощные процессы, которые происходят в Азиатско-Тихоокеанском регионе, на Ближнем и Среднем Востоке, в Африке, в Латинской Америке.

Главной приметой современного этапа являются стремительные перемены во всех сферах международной жизни. Причем они часто принимают неожиданное для всех направление. Например, сегодня очевидна несостоятельность популярной в 1990-е гг. концепции «конца истории», авторство которой принадлежит известному американскому социологу и политическому исследователю Фрэнсису Фукуяме. Она предполагала, что бурное развитие глобализации знаменует собой окончательную победу либерально-капиталистической модели, а задача всех остальных заключается лишь в том, чтобы побыстрее к ней подстраиваться под руководством мудрых западных учителей.

На деле же второе издание глобализации (предыдущая ее волна случилась перед Первой мировой войной) привело к рассредоточению глобальной экономической мощи и, соответственно, политического влияния, к появлению новых крупных центров силы, прежде всего в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Наиболее яркий пример – резкий рывок вперед Китая, который благодаря беспрецедентным темпам экономического роста в течение трех десятилетий вышел на позиции второй, а в соответствии с подсчетами по паритету покупательной способности – уже и первой экономики мира. На этом фоне можно воспринимать, как говорится, в качестве «медицинского факта» множественность моделей развития, что исключает унылое однообразие в рамках единой – западной – системы координат.

Соответственно, произошло относительное сокращение влияния так называемого «исторического Запада», который на протяжении практически пяти веков привык видеть себя в роли вершителя судеб человечества. Обострилась конкуренция по вопросу о формировании контуров мироустройства XXI века. Причем переход от холодной войны к новой международной системе оказался намного более длительным и болезненным, чем это виделось 20–25 лет назад.

На таком фоне один из базовых вопросов в международных делах сегодня заключается в том, какую форму принимает эта в целом естественная конкуренция между ведущими мировыми державами. Мы видим, как США и ведомый ими западный альянс пытаются любыми средствами сохранить доминирующие позиции или, если использовать американскую лексику, обеспечить свое «глобальное лидерство». В ход идут самые разные методы давления, экономические санкции, а то и прямая силовая интервенция. Ведутся широкомасштабные информационные войны. Отработаны технологии неконституционной смены режимов путем осуществления «цветных революций». При этом для народов, являющихся объектами таких действий, демократические революции оказываются разрушительными. И наша страна, прошедшая в своей истории через период поощрения искусственных преобразований за рубежом, твердо исходит из предпочтительности эволюционных перемен, которые должны осуществляться в формах и со скоростью, соответствующих традициям и уровню развития того или иного общества.

Россию в западной пропаганде принято сейчас обвинять в «ревизионизме», в якобы имеющемся у нас стремлении разрушить сложившуюся международную систему, как будто это мы бомбили Югославию в 1999 г. в нарушение Устава ООН и Хельсинкского заключительного акта. Как будто это Россия игнорировала международное право, вторгаясь в Ирак в 2003 г., и извращала резолюции Совета Безопасности ООН, свергая силовым путем режим Муаммара Каддафи в Ливии в 2011-м. Эти примеры можно продолжать.

Рассуждения о «ревизионизме» не выдерживают критики и базируются по существу на простой до примитивности логике, предполагающей, что «заказывать музыку» в мировых делах сегодня может только Вашингтон. В соответствии с таким подходом получается, что на международный уровень переместился сформулированный когда-то Джорджем Оруэллом принцип: все равны, но некоторые более равны, чем другие. Однако международные отношения сегодня – слишком сложный механизм, чтобы им можно было управлять из какого-то одного центра. Это подтверждают результаты американского вмешательства: в Ливии государства по сути не существует, Ирак балансирует на грани распада – и далее по списку.

Объединить усилия ради успеха

Надежное решение проблем современного мира может быть обеспечено только через серьезное, честное сотрудничество ведущих государств и их объединений в интересах решения общих задач. Такое взаимодействие должно учитывать многоцветие современного мира, его культурно-цивилизационное многообразие, отражать интересы основных компонентов международного сообщества.

Практика показывает, что когда эти принципы применяются на деле, удается добиться конкретных, весомых результатов. Упомяну, в частности, заключение соглашения по урегулированию вопросов, связанных с иранской ядерной программой, ликвидацию сирийского химического оружия, согласование условий прекращения боевых действий в Сирии, выработку основных параметров глобального соглашения по климату. Это свидетельствует о необходимости восстановления культуры поиска компромиссов, опоры на дипломатическую работу, которая может быть сложной, даже изматывающей, но которая остается, тем не менее, по сути единственным путем обеспечения взаимоприемлемого решения проблем мирными средствами.

Такие наши подходы разделяет сегодня большинство государств мира, включая китайских партнеров, другие страны БРИКС, ШОС, наших друзей в ЕАЭС, ОДКБ, СНГ. Другими словами, можно сказать, что Россия борется не против кого-то, а за решение всех вопросов на равноправной, взаимоуважительной основе, что только и может быть надежным фундаментом долгосрочного оздоровления международных отношений.

Важнейшей задачей считаем объединение усилий против не надуманных, а совершенно реальных вызовов, среди которых главным является сегодня террористическая агрессия. Экстремистам из ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусры» и другим подобным удалось впервые поставить под контроль значительные территории в Сирии и Ираке, они пытаются распространить свое влияние на другие страны и регионы, совершают теракты по всему миру. Недооценку этой опасности нельзя расценивать иначе как преступную близорукость.

Президент России призвал к формированию широкого фронта для нанесения террористам военного поражения. Серьезный вклад в эти усилия вносят Воздушно-космические силы России. Одновременно энергично работаем в интересах налаживания коллективных действий по политическому урегулированию конфликтов в этом охваченном глубоким кризисом регионе.

Но подчеркну – долгосрочный успех может быть достигнут только на основе продвижения к партнерству цивилизаций, опирающемуся на уважительное взаимодействие различных культур и религий. Считаем, что общечеловеческая солидарность должна иметь нравственную основу, формируемую традиционными ценностями, которые являются во многом общими для ведущих мировых вероисповеданий. Хотел бы в этой связи обратить внимание на совместное заявление Патриарха Кирилла и Папы Римского Франциска, в котором, в частности, выражается поддержка семьи как естественного средоточия жизни человека и общества.

Повторю – мы не стремимся к конфронтации ни с США, ни с Евросоюзом, ни с НАТО. Наоборот, Россия открыта для самого широкого взаимодействия с западными партнерами. По-прежнему считаем, что наилучшим способом обеспечения интересов народов, проживающих на европейском континенте, было бы формирование общего экономического и гуманитарного пространства, простирающегося от Атлантики до Тихого океана, так чтобы недавно сформированный Евразийский экономический союз смог стать интегрирующим звеном между Европой и АТР. Стремимся делать все, что от нас зависит, для преодоления препятствий на этом пути, включая урегулирование на основе Минских договоренностей украинского кризиса, спровоцированного госпереворотом в Киеве в феврале 2014 года.

Сошлюсь на мнение такого умудренного жизнью и опытом политика, как Генри Киссинджер, который, выступая недавно в Москве, сказал, что «Россию следует рассматривать как ключевой элемент любого глобального равновесия, а не как прежде всего угрозу Соединенным Штатам… Я выступаю, – подчеркнул он, – за возможность диалога с целью обеспечения нашего общего будущего, а не для углубления конфликтов. Для этого требуется уважение обеими сторонами жизненных ценностей и интересов друг друга». Мы придерживаемся именно такого подхода. И мы продолжим отстаивать в международных делах принципы права и справедливости.

Русский философ Иван Ильин, размышляя о роли России в мире в качестве великой державы, подчеркивал, что «великодержавие определяется не размером территории и не числом жителей, но способностью народа и его правительства брать на себя бремя великих международных задач и творчески справляться с этими задачами. Великая держава есть та, которая, утверждая свое бытие, свой интерес, … вносит творческую, устрояющую, правовую идею во весь сонм народов, во весь “концерт” народов и держав». С этим трудно не согласиться.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 6 марта 2016 > № 1682560 Сергей Лавров

В связи со сложной ситуацией, сложившейся в Словакии после субботних парламентских выборов, премьер республики Роберт Фицо не исключает, что попросит своего чешского коллегу Богуслава Соботку представлять интересы Братиславы в понедельник на саммите Евросоюза в Брюсселе, сообщил в воскресенье пражский сайт Cеske noviny.

"Выступая в воскресенье на пресс-конференции о послевыборной ситуации в Словакии, премьер Роберт Фицо заявил, что в связи с начавшимися интенсивными межпартийными переговорами он, возможно, попросит чешского премьера Богуслава Соботку представлять интересы Братиславы в понедельник на совместном саммите Евросоюза и Турции, посвященном решению миграционной проблемы", — говорится в сообщении.

В субботу в Словакии состоялись выборы в Национальный совет (парламент) республики, состоящий из 150 депутатов. Победу на выборах одержала ныне единолично правящая партия "Курс – социал демократия" (КСД), набравшая 28,3% голосов, что на 16% меньше по сравнению с предыдущими выборами, и партия вынуждена будет теперь искать партнеров для создания правящей коалиции. Остальные семь попавших в состав нового парламента партий и движений набрали от 5 до 12% голосов избирателей.

Как информирует братиславский сайт Teraz, премьер и лидер КСД Роберт Фицо заявил в воскресенье, что новый состав правительства может быть сформирован из пяти партий. С какими именно партнерами Фицо может составить правящую коалицию, он пока не готов сказать, но подчеркнул, что однозначно исключает для себя из уже начавшихся межпартийных переговоров праворадикальную партию "Котлеба — Народная партия "Наша Словакия", возглавляемую Марианом Котлебой. "Наши политические воззрения так далеки друг от друга, что это (переговоры с партией Котлебы) даже не обсуждается", — сказал Фицо.

В свою очередь, чешский премьер Богуслав Соботка поздравил премьера Фицо и его партию с победой на парламентских выборах, добавив, что надеется на создание в Словакии стабильного и сильного правительства, в частности, в связи с теми сложными обязанностями, которые лягут на будущий кабинет в связи с председательскими функциями Словакии в Евросоюзе во втором полугодии этого года.

"Я желаю Словакии, чтобы там как можно скорее было создано сильное и стабильное правительство, с которым мы надеемся тесно сотрудничать, как ближайшие соседи и партнеры в ЕС и Вышеградской группе (Чехия, Польша, Словакия и Венгрия)", — написал Соботка в поздравительном письме Роберту Фицо.

Александр Куранов.

В 2015 году статус беженца в странах Евросоюза попросили более 178 тысяч афганцев. Количество заявок по сравнению с 2014 годом увеличилось в 4 раза.

Афганистан находится на втором месте после Сирии по количеству лиц, подавших заявки на соискание статуса беженца в странах Евросоюза. Соискатели из Афганистана составляют 14 процентов от общего числа беженцев, попросивших убежище в Европе, тогда как на долю сирийцев приходятся 29 процентов.

Около половины от общего числа афганских беженцев, подавших заявки в 2015 году, запросили убежище в Венгрии (45600) и Швеции (41200), сообщает издание “The Financial”.

Названы 10 романтичных городов Европы для путешествий на праздники

Бюджет отдыха для пары в каждом из участников рейтинга не превышает €100 в сутки.

Аналитики портала Travel.ru изучили данные о бронированиях гостиниц и также средний бюджет путешествия (ночь проживания в отеле, обед в кафе и посещение главной достопримечательности), пишет «Фонтанка».

Самым бюджетным направлением для романтического отдыха стал литовский Каунас. Пара может провести здесь сутки всего за €52. В топ-10 также вошли города Бельгии, Германии, Италии, Испании, Словении, Финляндии и Венгрии.

ТОП-10 городов для романтического путешествия

Люксембург, €95 (бюджет на двоих)

Антверпен, €88

Турку, €85

Гамбург, €73

Болонья, €69

Сан-Себастьян, €65

Марибор, €63

Вентспилс, €60

Дебрецен, €56

Каунас, €52

Если же на праздниках вы собираетесь не путешествовать, а планировать будущие доходы, посмотрите рейтинг лучших для инвестиций в недвижимость городов Европы.

Prian.ru

Власти Германии в 2015 году приняли почти 442 тысячи беженцев, что является крупнейшим показателем среди стран Евросоюза, говорится в отчете статистического управления агентства Евростат.

"В Германию прибыли 441 тысяча 800 беженцев, что является увеличением на 155% по сравнению с 2014 годом", — говорится в отчете. В тройке лидеров по приему беженцев также Венгрия – 174 тысячи беженцев, и Швеция — 156 тысяч. Меньше всего беженцев приняли Литва, Словения и Словакия – менее 300 человек каждая.

Всего по данным Евростат, свыше 1,25 миллиона граждан третьих стран, главным образом сирийцев, афганцев и иракцев запросили убежище в государствах Евросоюза в 2015 году.

По данным агентства по контролю за внешними границами ЕС Frontex, за 2015 год в Евросоюз прибыли 1,8 миллиона мигрантов. Еврокомиссия заявила, что нынешний миграционный кризис в мире — крупнейший со времен Второй мировой войны.

Приток беженцев на территорию Финляндии вырос на 822%, что является самым большим показателем по всем странам Евросоюза, говорится в отчете статистического управления агентства Евростат.

В 2015 году в Финляндию приехало 32 тысячи просителей убежища, в то время как годом ранее эта цифра составляла 3490. По отношению к численности населения наибольшее количество зарегистрированных беженцев зафиксировано в Венгрии — более 17 тысяч мигрантов на миллион жителей.

Всего по данным Евростат, свыше 1,25 миллиона граждан третьих стран, главным образом сирийцев, афганцев и иракцев запросили убежище в государствах Евросоюза в 2015 году.

По данным агентства по контролю за внешними границами ЕС Frontex, за 2015 год в Евросоюз прибыли 1,8 миллиона мигрантов. Еврокомиссия заявила, что нынешний миграционный кризис в мире — крупнейший со времен Второй мировой войны.

Жители Крыма не смогут получить визы в российские загранпаспорта?

По крайней мере, так утверждает украинский МИД со ссылкой на некие договоренности с ведущими странами мира. Возникнут ли сложности у крымчан с зарубежными поездками?

Украинский МИД предложил жителям Крыма оформлять загранпаспорта на Украине. Иначе возникнут проблемы с получением виз. Куда именно, дипломаты не уточнили. Сослались на некую солидарную позицию ведущих стран мира. До сих пор проблемы с визами у жителей Крыма возникали в одном случае из двух, рассказывает главный редактор информагентства «Крыминформ» Максим Николаенко.

Максим Николаенко

главный редактор информагентства «Крыминформ»

«Существуют два варианта общепринятых. Первое, через турагентство и, как говорят туроператоры, шансы 50/50, либо дадут, либо нет. Или пытаться самому получить шенгенскую визу, шансы те же самые. Италия, Франция, Испания — они более закрытые, и шансов объективно меньше. В то же время, Греция предоставляет визы крымчанам, чтобы через Венгрию заезжали в шенген и путешествовали».

А если, все-таки, европейские страны и США перестанут выдавать визы обладателям крымских загранпаспортов? Жители полуострова могут выехать на материк и сделать документы, например в Ростове или в Москве. Это неудобно. Да, и консульства иногда требуют копию обычного паспорта с отметкой о месте жительства. Остается еще один путь — использовать украинские загранпаспорта. Сдавать их никто не требовал, так же как и общегражданские. «Загранки» из прошлой жизни, на самом деле, в ходу, особенно у рыбаков. Объясняет редактор информагентства «Навигатор» Сергей Степанов.

Сергей Степанов

редактор информагентства «Навигатор»

«Этим людям легче уходить в море по украинским документам. Сейчас флот — это иностранные компании нанимают наших моряков, и чтобы не сталкиваться с санкциями, они пытаются работать по украинским документам. Крымчанам-морякам приходится выезжать в Херсон, если у них просрочен загранпаспорт — продлевать. Если нужна виза — ехать в город и в консульство той или иной страны и там их оформлять».

А как к двум гражданствам будут относиться в Москве? Сейчас обладатели вторых паспортов обязаны уведомить об этом ФМС. Для жителей Крыма норма закона вступила в силу в январе этого года. О проблемах пока не слышно. По закону, двойное гражданство возможно только для жителей Таджикистана и Туркмении. С ними Россия заключила договор о двойном гражданстве. С Украиной — нет. Спасает в этом случае юридическая казуистика. Как в случае с Роем Джонсом, который получил российский паспорт, но остался гражданином США. Объясняет председатель Общественного Совета при ФМС Владимир Волох.

Владимир Волох

председатель Общественного Совета при ФМС

«Есть по закону двойное гражданство, а иногда бывает такой термин — два гражданства. То есть, гражданин не отказывается от гражданства той страны, которое было, а другая страна не интересуется, есть ли у него другое гражданство или нет. А мы, приняв его в гражданство РФ, не считаем его гражданином США».

Крымчане могут пользоваться вторым паспортом. Но как пересекать российско-украинскую границу? В Крыму говорят — проблем нет, если человек не внесен в черные списки. Пограничникам можно показывать один из двух паспортов. В любом случае, выезд за рубеж для крымчан превращается в своеобразный квест, в каком-то смысле издевательство. И непонятно, почему ведущие страны мира на такое подписались. Если, конечно, украинский МИД не лукавит.

Михаил Баженов

Россия. ЮФО > Миграция, виза, туризм > bfm.ru, 4 марта 2016 > № 1675072

«Вышеградская четверка» против Берлина

Пражский саммит «Вышеградской четверки» с участием премьер-министров Чехии, Венгрии, Польши, Словакии, а также приглашенных на встречу премьеров Болгарии и Македонии показал, что страны «Новой Европы» не хотят мириться с политикой «открытых дверей» канцлера Меркель и создают единый оппозиционный блок иммиграционной политике Берлина и Брюсселя. Как раз накануне начинающегося саммита ЕС лидеры «Восточного блока» ЕС пришли к решению закрыть для транзита мигрантов так называемый балканский коридор, проходящий через Македонию, Сербию (Хорватию), Венгрию и Австрию.

Формально внеочередной саммит стран «Вышеградской четверки» (Чехия, Польша, Словакия и Венгрия - V4), собрался к 25-летнему юбилею этой неформальной организации, создававшейся в феврале 1991 года как противовес влиянию Москвы в тогдашнем «советском блоке». Однако со временем V4 как-то незаметно превратилась в «клуб» отстаивания интересов вступивших в ЕС стран Восточной Европы в противовес политике Брюсселя и Берлина. Нынешняя встреча в Праге лишний раз это подтвердила.

Премьеры Чехии - Богуслав Соботка, Польши - Беата Шидло, Словакии - Роберт Фицо и Венгрии - Виктор Орбан фактически выступили единым фронтом против политики «открытых дверей» канцлера Германии - Ангелы Меркель. «Вышеградцы» заявили не только о неприятии обязательных квот по распределению мигрантов в своих странах (Венгрия и Словакия уже подали в суд ЕС иски против квот), но и о намерении в самом ближайшем будущем закрыть балканский коридор для мигрантов, построив на границе Греции и Македонии еще один «железный занавес» по примеру того, что был построен осенью прошлого года на границе Венгрии и Сербии.

По некоторым данным, на юбилей V4 в Прагу была приглашена и канцлер ФРГ Ангела Меркель. Но она на встречу не поехала, очевидно, не желая получать порцию негатива в свой адрес, учитывая противоречивость подходов к миграционному урегулированию Германии и Восточной Европы. Хотя в позиции «Вышеградской четверки» тоже не обходится без нюансов. Венгрия и Словакия, например, однозначно выступают против механизма распределения беженцев. Чехия их поддерживает, но старается не огорчать Берлин резкими высказываниями. Польша после недавней смены власти тоже видоизменила ориентиры в своем миграционном курсе.

«Но по сути четверка восточноевропейских стран едина: они категорически отклоняют политику канцлера в миграционном вопросе», - констатировала по этому поводу берлинская «Welt».

Немало вопросов и сомнений в Будапеште, Праге, Варшаве и Братиславе вызывает ставка Меркель на столь ненадежного партнера, как Турция. Журнал «Шпигель» приводит высказывание министра иностранных дел Словакии Мирослава Лайчака о том, что он не хотел бы спорить с фрау Меркель, однако не считает правильным подключать Турцию к решению проблем Европы. А что касается квот на беженцев, то такая мера может только увеличить тягу к миграции.

Так что страны «Вышеградской четверки» больше полагаются в настоящий момент на закрытие греко-македонской границы. Некоторое время назад на помощь македонцам пришли чешские и словацкие пограничники, а Венгрия заявила о готовности поставить на македонско-греческую границу все материалы для оборудования «стены», строительство которой уже идет полным ходом. Только таким образом, по мнению «вышеградцев», можно спасти разваливающийся на глазах Шенген.

Подписав Пражскую декларацию, посвященную 25-летию создания V4, лидеры Чехии, Венгрии, Польши и Словакии однозначно выступили за сохранение Шенгена, за сильную Европу без разделительных черт. Именно с такой общей позицией Восточная Европа и выходит на очередной саммит ЕС, посвященный проблеме миграции и обещающий стать трудным экзаменом для канцлера Германии.

«Мы стремимся к созданию атмосферы партнерства, доверия, взаимного уважения и солидарности между нашими четырьмя государствами. И в будущем мы хотим расширять и укреплять отношения внутри Вышеградской группы как в рамках Евросоюза, так и вне их, и посредством сильной группы V4 способствовать дальнейшему укреплению ЕС», - говорится в декларации.

Федор ЛУКЬЯНОВ

В Калужской области будут производить имплантаты для ортопедии и травматологии.

3 марта состоялось подписание соглашения между правительством Калужской области и ООО «Санатметал СНГ» о намерениях в сфере реализации инвестиционного проекта строительства завода по производству имплантатов для травматологии, хирургии позвоночника, стоматологии, ветеринарии, а также эндопротезов суставов. Под соответствующим документом поставили подписи губернатор Калужской области Анатолий Артамонов и директор ООО «Санатметал СНГ» Сергей Черпак.

В рамках соглашения достигнута предварительная договоренность о строительстве нового предприятия в Обнинске. Планируемый объем инвестиций – 220 млн рублей, количество создаваемых рабочих мест – 60. В планах завершить строительные работы к концу 2016 – началу 2017 года.

Сергей Черпак отметил, что венгерская компания Sanatmetal производит более 25 тыс. видов продукции из специальных видов нержавеющей стали и титанового сплава. Компания присутствует в 35 странах (Америка, Азия, Европа, арабские страны и СНГ). Sanatmetal является стратегическим поставщиком для трех международных компаний, входящих в пятерку лидеров глобального рынка ортопедии и травматологии.

«Качество продукции, произведенной на нашем заводе в Обнинске, выйдет на совершенно новый уровень. Одна из целей – стать лидерами рынка на территории ЕврАзЭС», – сказал Сергей Черпак.

Качество продукции гарантируется не только используемыми материалами и физическими параметрами, но и контролем производства и качества в соответствии с гармонизированными нормативными требованиями Европейского союза (ISO 9001:2000, ISO 13485:2003, ISO 14001:2005). Нотифицированными органами являются Британский институт стандартов и EMKI.

Анатолий Артамонов дал высокую оценку значимости нового проекта для региона.

«Во-первых, это социально направленный проект. Продукция необходима нашим медицинским учреждениям, и в первую очередь пациентам. Во-вторых, это высокотехнологичная продукция. Мы стремимся к созданию в регионе экономики знаний, и благодаря таким проектам у нас это получается. В-третьих, это импортозамещение. Продукция такого высокого качества, бесспорно, будет востребована на международном рынке», – прокомментировал глава региона.

Венгрия и Европейский союз (ЕС) достигли соглашения о прозрачности совместного с РФ проекта по достройке АЭС "Пакш" ("Пакш-2"), сообщает информационное венгерское агентство MTI со ссылкой на заявление министра канцелярии правительства Венгрии Яноша Лазара.

Лазар отметил, что соглашение в скором времени будет представлено в Национальное собрание.

"Пакш" — единственная действующая атомная электростанция в Венгрии, расположена в 100 километрах от Будапешта. Станция построена по советскому проекту, на ней работает четыре блока с реакторами ВВЭР-440. АЭС производит более 50% всей электроэнергии, вырабатываемой в стране.

В конце 2014 года РФ и Венгрия подписали документы на постройку пятого и шестого блоков АЭС "Пакш" (проект "Пакш-2") с реакторами по российской технологии ВВЭР-1200. Россия намерена предоставить Венгрии кредит до 10 миллиардов евро на этот проект. Однако некоторые противники проекта утверждали, что он якобы несет определенные финансовые риски и делает Венгрию еще более зависимой в сфере энергетики от РФ.

В марте 2015 года британская газета Financial Times со ссылкой на свои источники сообщила, что Еврокомиссия якобы заблокировала проект "Пакш-2", поддержав отказ Евратома утвердить использование на будущих энергоблоках топлива исключительно российского производства. Правительство Венгрии тогда назвало это неправдой. В свою очередь, представители ЕК пояснили, что ни о какой блокировке проекта речь не шла и что изучался лишь контракт на поставки топлива для будущих энергоблоков.

Затем РФ и Венгрия договорились об уточнении контракта на поставки ядерного топлива, а Евратом одобрил этот уточненный документ. В сентябре 2015 года Еврокомиссия уведомила правительство Венгрии, что проект "Пакш-2" отвечает требованиям ЕК, в том числе техническим и экологическим. Но в январе нынешнего года появились сообщения, что ЕК ведет расследование в отношении проекта "Пакш-2" по трем отдельным пунктам, касающихся возможного государственного субсидирования проекта, общественного доступа к информации по его реализации и норм госзакупок.

Еврокомиссия создаёт угрозу энергобезопасности Европы

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Еврокомиссия (ЕК) никак не может определить своё отношение к проекту строительства газопровода «Северный поток-2».

Вице-председатель ЕК по делам Энергетического союза словак Марош Шефчович буквально в течение пяти дней сделал два взаимоисключающих заявления. 13 февраля он заявил, что решение по «Северному потоку-2» будет принято «в очень-очень близком будущем», а уже 18 февраля сообщил, что скорого решения о соответствии европейским правилам планов «Газпрома» по расширению «Северного потока» ждать не следует, поскольку юристы Еврокомиссии всё ещё изучают проект. Еврокомиссар по энергетике Мигель Ариас Каньете вдобавок к этому объявил, что процесс «изучения» только начался.

Каньете раскрыл и «секрет» столь путаной позиции Еврокомиссии: проект «Северный поток-2», сказал он, имеет для Евросоюза «огромные политические последствия», поскольку «обойдёт Украину». Вот так!

Суть проблемы, которая встала перед Еврокомиссией, заключается в том, что этот орган наднационального управления пытается срочно выработать механизм блокировки соглашений, которые энергетические компании ведущих европейских стран уже заключили или собираются заключать с Россией.

16 февраля ЕК утвердила пакет предложений по повышению энергетической безопасности ЕС. Данные предложения наделяют Еврокомиссию правом проверять до подписания контракты правительств стран Евросоюза с иностранными компаниями-поставщиками энергоресурсов, в первую очередь природного газа, «на предмет их соответствия европейским нормам энергорынка, положениям по конкуренции и законодательству в сфере экологии».

Естественно, что новые правила затрагивают не только интересы России. Они бьют также по интересам таких стран, как Германия, Италия, Австрия, Франция, Венгрия. Неизбежны здесь и коллизии чисто правового свойства. В частности, в Еврокомиссии есть разные точки зрения на тот счёт, распространяются ли нормы Евросоюза на морской участок трубы «Северного потока».

И ведь даже в случае вынесения Еврокомиссией отрицательного вердикта по «Северному потоку-2» Германия и Россия смогут обойти ограничения, создав в море насосную газовую станцию с тем, чтобы идущие от нее на континент трубы принадлежали различным немецким компаниям.

Кроме того, Россия выразила заинтересованность в создании нового газового коридора на юге Европы. «Газпром», французская компания Edison и греческая компания Depa подписали меморандум о взаимопонимании в рамках реализации совместных планов по проекту газопровода Itgi-Poseidon из России по дну Черного моря через Грецию до Италии. «Со вступлением в игру «Газпрома» поставки российского газа в Италию могут стать реальностью» – так оценило перспективы проекта «Посейдон» итальянское издание Il Foglio.

Волокита, затеянная Еврокомиссией вокруг «Северного потока-2», серьёзно затрагивает энергобезопасность Европы ещё и потому, что арабские страны Персидского залива, а также Иран разворачивают сейчас экспортные газовые потоки с запада на восток. Речь идет, в частности, о строительстве крупного подводного газопровода из Ирана через Оманский залив и Аравийское море в Индию. Индийские энергетические корпорации Gail и Indian Oil Ltd уже обсуждают данный проект с иранскими представителями. Газопровод должен иметь суточную пропускную способность 31 млн кубометров газа. Кроме того, Иран и Оман уже подписали двадцатипятилетний контракт стоимостью 60 млрд долларов, который позволит этим государствам построить подводный трубопровод мощностью в 20 млн кубометров газа в сутки.

Другим странам Персидского залива выход на европейский рынок осложняет их финансово-экономическое положение. По свидетельству аналитиков банка HSBC, странам, входящим в Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива, из-за обвала цен на нефть в ближайшие два года потребуется рефинансировать облигации на 52 млрд долларов и синдицированные кредиты на 42 млрд долларов. Основная нагрузка ложится на Объединенные Арабские Эмираты и Катар. Кроме того, в ближайшие два года эти страны столкнутся с бюджетным дефицитом и дефицитом текущего счета на сумму 395 млрд долларов. Суммарный долг стран Персидского залива, по подсчетам HSBC, составляет порядка 610 млрд долларов.

На что рассчитывает Европейская комиссия, угрожая отрезать Европу от российского газа при отсутствии возможности компенсировать потерю поставок из России поставками с Ближнего Востока? Или энергобезопасность европейцев окончательно отступила для комиссаров ЕК на второй план по сравнению с задачей не позволить «обойти» газовой трубой Украину?

Обама санкции не снимет

Президент США Барак Обама продлил антироссийские санкции еще на год

Александр Братерский

США не снимут санкции с России до конца правления администрации нынешнего президента страны Барака Обамы. Это следует из документа, опубликованного на официальном сайте президента США. Тем временем ряд стран ЕС склоняются к отмене экономических санкций против России.

«Действия правительства Российской Федерации по отношению к Украине мешают демократическому процессу и институтам на Украине, угрожают миру безопасности и территориальной целостности», — объяснил президент США Барак Обама свое решение продлить экономические санкции против России еще на год.

Срок действующего санкционного режима должен был истечь 6 марта. Теперь же принимать решение об отмене санкций будет администрация следующего президента США.

В ночь на 3 марта на сайте Белого дома был опубликован документ о продлении санкций, введенных в отношении России в 2014 году, после того как Крым был присоединен к России. Санкции были введены против целого ряда лиц из ближайшего окружения президента России Владимира Путина, а также против ряда крупных компаний и банков страны. Чувствительной частью стал запрет для российских компаний получать банковские кредиты на приемлемых для себя условиях.

В сопроводительном документе Белого дома говорится, что санкции продлеваются в связи с тем, что Россия представляет «угрозу для национальной безопасности» США.

Надежды не оправдались

В январе координатор Госдепартамента США по санкциям Дэниел Фрид заявлял, что ограничения в отношении России могут быть сняты уже в этом году. Главное условие — это реализация минских договоренностей по преодолению конфликта на востоке Украины, добавил дипломат. В число договоренностей входят прекращение боевых действий, восстановление восточной границы Украины, проведение в стране конституционной реформы и организация выборов в самопровозглашенных ЛНР и ДНР. Фрид отмечал, что Россия «настроена на дипломатическое решение вопроса».

Белый дом неоднократно заявлял, что Москва тормозит выполнение минских соглашений. Россия заявляет, что главная проблема — не ее позиция, а украинская. Глава МИДа Сергей Лавров ранее выражал уверенность, что Киев не будет выполнять минские соглашения, пока на него не надавят США.

Сегодня в Париже должна состояться очередная встреча в нормандском формате с участием России, Украины, Франции и Германии. На мероприятии должен обсуждаться вопрос урегулирования украинского конфликта.

Интенсивных боевых действий Украина и пророссийские ополченцы ЛНР и ДНР не ведут, действует хрупкое перемирие. Однако в Москве опасаются, что Киев может начать новый конфликт, чтобы отвлечь население от экономических трудностей и вновь затормозить невыгодный для украинских властей переговорный процесс.

Продление санкционного режима до марта следующего года означает, что они не будут сняты решением администрации действующего президента Барака Обамы. Его полномочия прекращаются в январе 2017 года, когда к присяге будет приведен новый глава государства.

Санкции для кандидатов

Возможно, оставляя санкции против России в неприкосновенности, администрация Обамы пытается оставить важный рычаг воздействия на Россию на случай, если к власти в США придет кандидат от той же Демократической партии.

Главный претендент на президентское кресло от демократов Хиллари Клинтон заявляла в 2014 году, что является сторонником жестких санкций в отношении России. Однако во время предвыборных дебатов она несколько смягчила позицию, заявив, что готова начать новую «перезагрузку» с Россией, если это будет выгодно для США.

В случае победы на выборах в США кандидата от республиканцев, известных своей жесткой линией, новая администрация сможет воспользоваться режимом антироссийских санкций для продвижения своей повестки. Часть радикальных республиканских кругов не скрывают, что хотели бы ухода с поста президента России Владимира Путина, который рассматривается ими как неприемлемая для диалога фигура.

В любом случае в связи с продлением санкционного режима у любой администрации США будет еще год на «раскачку».

Продление санкций в отношении России бросает тень на сотрудничество между Москвой и Вашингтоном относительно урегулирования ситуации в Сирии.

Против России также действуют санкции ЕС, которые нанесли серьезный ущерб экономике страны. Впрочем, как следует из публикации Wall Street Journal от 3 марта, все больше европейских стран подумывают снять общие экономические санкции с России, оставив лишь санкционные списки против определенных лиц.

На этой неделе премьер Венгрии Виктор Орбан заявил, что руководство ЕС будет обсуждать вопрос санкций в конце первой половины года. Он отметил, что «автоматического продления» не будет и стороны намерены обсуждать вопрос детально.

В 2015 году ущерб от санкций ЕС составил €25 млрд, по данным первого заместителя министра экономического развития Алексея Лихачева. В то же время в 2014–2015 годах экономика ЕС понесла ущерб от санкций в размере €90 млрд.

Сергей Уткин, заведующий отделом стратегических оценок Центра ситуационного анализа РАН, считает, что решение США о продлении санкций и возможное решение по этому поводу ЕС «не жестко связаны» между собой.

«В ЕС растет число желающих изменить секционную политику, но решающий вопрос — удастся ли продвинуться в деле реализации минских договоренностей. Большинство экспертов довольно скептически оценивают шансы, — считает эксперт. — Но, если вдруг получится договориться о приемлемой для всех процедуре выборов в отдельных районах Донецкой и Луганской областей, это станет весомым аргументом в пользу снятия санкций».

Ученые из Швейцарии и Германии, изучив собранные в Центральной Европе трюфели, обнаружили в них небольшое количество радиоактивного, но «безопасного для употребления» цезия, источником которого, предположительно, стали последствия чернобыльской катастрофы.

Как пишет Eurekalert, результатом произошедшей в 1986 году на Украине катастрофы стал выброс значительного количества цезия, в частности цезия-137 (137Cs). Он переносился ветром и выпадал в виде осадков в том числе и на остальной территории Европы. По словам руководителя научной группы Швейцарского федерального института исследований (WSL) Ульфа Бюнгтена, верхние слои почвы на значительной части континента до сих пор остаются загрязненными. То, что в летних трюфелях (Tuber aestivum) обнаружилось лишь незначительное количество 137Cs, приятно удивило исследователей.

Многие виды грибов, тем более растущие под землей, активно извлекают из нее вещества и склонны к накоплению радиоактивного загрязнения, поясняют ученые.

Они отметили, что в регионах, где есть последствия загрязнения, цезий-137 обнаружен не только в грибах, но и в организме животных: в мясе оленей и кабанов.

Исследователи провели анализ 82 летних трюфелей, собранных за период с 2010 по 2014 г. в Швейцарии, Германии, Франции, Италии и Венгрии. Уровень 137Сs не превышал двух беккерелей на килограмм, в то время как допустимый, безопасный уровень составляет 600 беккерелей на килограмм. Теперь ученым предстоит выяснить, по какой причине трюфель сопротивляется загрязнению. По одной из версий, дело может быть в особом процессе усвоения этим грибом питательных веществ из почвы. Детали исследования опубликованы в журнале Biogeosciences.

В Польше началась «охота на ведьм» из коммунистического прошлого

Икона польской демократии Лех Валенса подозревается в шпионаже в пользу коммунистов. Сам экс-президент Польши это отрицает. На его сторону встал сам польский народ. Акции протеста, как считают новые власти страны, проходят при поддержке Кремля

История на службе политики. В воскресенье польская полиция под руководством прокурора региональной комиссии по расследованию преступлений против польского народа провела обыск в варшавском доме вдовы Войцеха Ярузельского. Было изъято 17 пакетов документов. Ранее в Интернете появились некие документы, якобы подтверждающие то, что бывший президент Польши Лех Валенса некогда был платным информатором спецслужб коммунистической Польши. Сам Валенса назвал эти документы «хорошо выполненной фальшивкой». Почему у польских властей вдруг возник такой интерес к истории?

В родном городе Валенсы, где он когда-то начинал свою «Солидарность» — Гданьске — в воскресенье прошла многотысячная манифестация в его поддержку. Позже, выступая в эфире информационного телеканала TVN24, советник президента Польши Анджея Дуды Анджей Зибертович заявил, что эти акции в поддержку Леха Валенсы могут быть инспирированы Россией с целью дестабилизировать ситуацию. Поиск неких компрометирующих документов у вдовы Ярузельского, который руководил Польшей в 80-е годы прошлого века при коммунистах, скорее всего, также напрямую связаны с обвинением в адрес Валенсы. Но не в давней истории дело, а в нынешних попытках польских властей, используя ее, получить мандат на некие действия, которые резко критикует Евросоюз.

Петр Кощински

журналист газеты Rzeczpospolita

«Если такие документы есть, значит все, что было в последние 26 лет, было плохо. Мы сейчас новая сила, мы сделаем Польшу такой, какой она должна была быть с самого начала. Эта идеология Ярослава Качиньского заключается в том, что нельзя, чтобы Польша — большая и гордая страна — подчинялась кому-то в Брюсселе. Раньше это была Москва. И они думают, что надо преобразовать Европейский союз так, чтобы у народных парламентов было больше власти делать больше для будущего своих стран, а не для будущего ЕС».

Политическая борьба — вещь нормальная, но до тех пор, пока она не затрагивает основополагающих демократических принципов, таких как свобода прессы и принцип разделения властей. В отношении же партии Качиньского есть серьезные подозрения, что, придя не так давно к власти, она начала наступление на эти основополагающие свободы. В середине января Европейская комиссия начала процедуру проверки принятых Польшей законов о Конституционном суде и поправок в законодательство о СМИ. Кроме того, в Европе высказали озабоченность о поправках в закон о полиции, который ущемляет права граждан. Но, несмотря на все обвинения оппозиции, до последнего времени в Польше все же шла хоть и напряженная, но обычная политическая борьба. Теперь она начинает выходить за рамки стандартного процесса, что не может не вызывать тревогу, считает политолог, преподаватель Института международных отношений вильнюсского университета Нерюс Малюкевичус.

Нерюс Малюкевичус

политолог, преподаватель Института международных отношений вильнюсского университета

«Многое из того что делает «Право и справедливость» — действительно, на грани плюралистического и демократического поведения. Другая сила пытается использовать общественное давление, чтобы обратить внимание. Самое страшное — если бы политический конфликт стал системным конфликтом. Вот это была бы трагедия для Польши. Теперь, когда начались разборки в историческом контексте, это иллюстрирует то, какое глубинное это противостояние».

Спикер Европарламента Мартин Шульц в недавнем интервью Frankfurter Allgemeine Zeitung заявил, что «польское правительство расценивает победу на выборах как мандат на подчинение государства воле правящей партии». Он назвал то, что сейчас происходит в Польше опасной попыткой построения «управляемой демократии» в стиле Путина. Стоит заметить, что, несмотря на все эти обвинения в «путинизации», главный идеолог «Права и Справедливости» Ярослав Качиньский, равно как и его сторонники, мягко говоря, не особо любят ни лично Путина, ни Россию в целом. Что, впрочем, не мешает им находить общий язык с другим европейским право-консервативным политиком — венгерским премьером Виктором Орбаном, которого как раз считают сторонником российского президента. И даже заключить с Венгрией своеобразный «антибеженский» союз, который также вызывает нескрываемое недовольство Брюсселя.

Андрей Жвирблис

S7 летит на Кипр

S7 создает кипрского авиаперевозчика Charlie Airlines

Евгения Сазонова

Авиакомпания S7 до конца текущего года собирается запустить на Кипре нового авиаперевозчика. В парке Charlie Airlines будет два самолета, на которых она будет летать исключительно в Европу. Эксперты считают, что компания засматривается на зарубежный рынок в условиях сокращения доходов россиян, однако предыдущие аналогичные опыты отечественных бизнесменов заканчивались провалом.

«Киприотов в Англии называют «чарли». Авиакомпания будет называться Charlie Airlines», — анонсировал запуск нового авиаперевозчика на Кипре совладелец российской S7 Group Владислав Филев.

По его словам, акциями нового авиаперевозчика будет владеть компания S7 совместно с кипрским акционером. «Есть ограничения, 51% должно быть у резидентов Кипра. С той стороны — частный кипрский акционер. У нас будет что-то около 40%», — сказал Филев в рамках «Дня авиации IATA», отказавшись назвать, кому будет принадлежать оставшаяся доля в Charlie Airlines.

В феврале текущего года стало известно, что S7 рассматривает возможность вхождения в акционерный капитал кипрской авиакомпании. Однако, о какой компании шла речь, не было известно. Объявлялось, что S7 направила заявку авиавластям Кипра на получение лицензии базового перевозчика.

По словам Владислава Филева, запустить Charlie Airlines планировалось весной текущего года. «Мы планировали сделать этой весной, но недооценили сложности с организацией именно из-за строгости подхода европейских авиационных властей. Мы думали, что все знаем и сделаем на раз-два, оказалось, что нет», — посетовал Владислав Филев, пообещав, что до конца года новый кипрский авиаперевозчик начнет работу.

Он также рассказал, что кипрская Charlie Airlines будет эксплуатировать два самолета Airbus 319, которые перейдут к ней из парка S7. «Я думаю, что это будут два самолета из «Сибири» (бренд S7). «Сибирь» получит два А321 и отдаст два А319. Честный change (обмен)», — сказал совладелец «Сибири».

Филев отметил, что компания будет выполнять летние регулярные полеты в Европу. Первым направлением может стать британская столица: «Хотим летать в Лондон, если дадут слот».

По его словам, возможность работать с сертификатом эксплуатанта в зоне EASA (Европейское агентство безопасности полетов) даст компании новые знания и опыт. «Это не то чтобы бизнес, это скорее как школа», — заверяет Филев.

По мнению главного редактора портала Avia.Ru Романа Гусарова, намерения владельцев S7 вполне реалистичные. «Думаю, что Филев искренен. Для них это пилотный проект, проба сил. В случае успеха можно будет сформировать механизм интеграции бизнеса российской и кипрской авиакомпаний и тем самым расширить возможности группы S7 на европейском рынке», — говорит эксперт.

Он пояснил, что после банкротства авиакомпании Cyprus Airways (в 2015 году) для потенциальных инвесторов открылось окно возможностей. «Здесь интерес авиационных властей Кипра и Владислава Филева как инвестора сошлись. У Кипра вновь появляется национальная авиакомпания, а для инвестора это возможность организации маршрутной сети», — отметил Роман Гусаров.

Исполнительный директор агентства «Авиапорт» Олег Пантелеев считает, что акционеры S7 прощупывают потенциал европейского авиарынка.

«Деньги у российских авиапассажиров растают гораздо быстрее, чем пропадет интерес Филевых к авиаотрасли, поэтому они смотрят на соседние «зеленые луга».

Конечно, получить опыт работы на рынке Евросоюза — важная задача для российских бизнесменов. Но, научившись выживать и минимизировать издержки в условиях отечественного рынка, можно прощупать и потенциал европейского рынка. Кипр — эта та еда, во время которой может разгуляться очень большой аппетит», — считает Пантелеев.

По словам министра транспорта и связи Кипра Мариоса Деметриадеса, в 2015 году пассажиропоток двух международных аэропортов Кипра — Ларнаки и Пафоса — вырос на 3,5%, до 7,6 млн человек.

S7 Group — крупнейший частный авиационный холдинг. В группу входит два перевозчика — «Сибирь» (летает под брендом S7) и авиакомпания «Глобус». В совокупности обе авиакомпании в 2015 году перевезли 10,6 млн человек (в 2014 году — 10,06 млн пассажиров).

Это не первая попытка российских бизнесменов владеть авиационными активами за рубежом.

Так, в 2006 году структура бизнесмена Александра Лебедева приобрела 48% пакета акций немецкой Blue Wings для создания низкобюджетной авиакомпании, базирующейся в Москве. Однако 13 января 2010 года компания из-за тяжелого финансового положения прекратила свою деятельность и полеты.

Еще один пример — венгерская авиакомпания Malev, которую в 2007 году купил консорциумом AirBridge Zrt во главе с акционером российского авиаальянса AirUnion Борисом Абрамовичем. Однако в феврале 2012 года авиакомпания остановила полеты из-за финансовых трудностей.

Горбачев, не ставший Сандерсом

Сегодня исполнилось 85 лет президенту СССР

Александр Братерский

2 марта исполняется 85 лет со дня рождения первого и последнего президента СССР Михаила Горбачева, который считается разрушителем советской системы. Демократы 90-х осуждали его за медленные реформы, нынешние консерваторы винят его в отсутствии жесткой руки. Между тем многие экономические идеи, провозглашенные перестройкой, по-прежнему симпатичны многим в России, хотя связывать их с Горбачевым никто не хочет.

Сторонники Горбачева в России и на Западе считают одной из главных проблем политика даже не крушение СССР, а именно провал экономических реформ. Реформы были объявлены, но на первое место была поставлена гласность и демократизация.

Не отрицая рыночных преобразований, сам Горбачев считал их по сути социалистическими. Ему были близки идеи ленинского НЭПа (новой экономической политики), а также идеи западноевропейской социал-демократической модели.

Горбачев и сейчас считает себя убежденным социалистом и называет Ленина великим человеком, который смог пересмотреть «точку зрения на социализм». «С этого пошла и частная торговля, и кооперативы, и концессии, и так далее», — рассказывал сам Горбачев в интервью Владимиру Познеру в 2011 году.

Частное предпринимательство возникло именно в разрешенных со скрипом при Горбачеве кооперативах. Тогда же при началась и реформа всей советской системы.

Освободив Советы от диктата КПСС, Горбачев попытался создать в стране реальные органы политического самоуправления. Первые свободные выборы прошли в мае 1989 года в Верховный Совет, а через год — в местные советы всех уровней. Благодаря этим выборам в политике появились первые независимые лидеры.

«Пародия ни чилийскую хунту»

Согласно недавнему опросу Левада-центра, 37% российских респондентов считают существовавшую до 1990-х годов советскую систему лучшей. Нынешнюю политическую систему предпочитают лишь 23% опрошенных граждан.

Трудно понять, о какой «советской» политической системе ностальгируют российские граждане. Существовавшая на протяжении 15 лет система периода Михаила Горбачева в корне отличалась, например, от брежневской.

Во времена Горбачева к брежневской «административно-командной» системе возвращаться никто не хотел. На первых порах перестройку и курс на обновление социализма поддерживали многие члены Политбюро. Многие из них не были против перевода части экономики на рыночную основу при сохранении элементов планирования.

То, что советская система нуждается в обновлении, при Горбачеве понимали даже советские силовики. Бывший министр торговли РСФСР Всеволод Шиманский вспоминал в беседе с «Газетой.Ru» о разговоре с главой КГБ Александром Шелепином еще в начале 1980-х. Тогда Шелепин приводил в качестве положительного опыта для СССР Венгрию, где существовал небольшой сектор частного предпринимательства.

Венгрия не была случайным примером. Его лидеру Яношу Кадару удалось провести в стране определенную экономическую либерализацию, сделав страну процветающей по меркам социалистического лагеря. Опыт Кадара внимательно изучал советский генсек Юрий Андропов, ставший впоследствии политическим наставником Горбачева.

Однако, несмотря на попытки экономических реформ при Горбачеве, улучшить состояние советской экономики, измотанной непомерными военными расходами, не удалось. «Неэффективная экономика была обречена на крах. Реформировать систему надо было еще в 1970-е годы», — говорит экс-депутат Госдумы Геннадий Гудков, работавший во время перестройки в органах КГБ.

Директор по региональным и инфраструктурным рейтингам агентства «Рус-Рейтинг» Антон Табах считает, что нужно было действовать даже раньше и «развилкой» был 1965 год. «На мой взгляд, требовался другой уровень развития. Современная Норвегия такое построить может, а недоинвестированный и косо развитый СССР образца 1989 года не мог», — говорит Табах. По его мнению, вместо экономики, сочетающей в себе социализм и рынок, «получилась пародия на чилийскую хунту».

Премьер-министры при Горбачеве — Николай Рыжков, а затем Николай Павлов, — оказались неспособны проводить серьезные экономические реформы. В то же время либеральные оппоненты советского лидера видели своим кумиром британского премьера Маргарет Тэтчер, сторонницы неолиберальных экономических идей и противницы британских лейбористов. Самой Тэтчер откровенно не нравилось, что Горбачев не хочет отказываться от социалистической модели.

Противником любых левых идей был и крайний консерватор президент США Рональд Рейган, которому, впрочем, это не мешало поддерживать хорошие личные отношения с советским президентом.

Больше социализма или гарантированная пайка

Социолог-марксист Борис Кагарлицкий, размышляя над результатами опроса Левады-центра про советскую систему, считает: далеко не факт, что респонденты-поклонники «советской системы» имеют в виду одно и то же. «Одним нравится жёсткое общество тоталитарного типа времен Сталина, другим при Сталине жить не хотелось бы, а хотелось бы при Брежневе. Третьи хотят, чтобы была и свобода слова, и можно было ездить за границу, но врагов периодически расстреливали», — говорит Кагарлиций.

Социолог называет такое мышление «синтетическим» и считает, что в таком отношении к советскому прошлому виноваты представители либеральной мысли. «Они долго обливали все, что связано с советским прошлым, одной краской, — рассказал эксперт «Газете.Ru». — Поэтому люди теперь не понимают, что в этом прошлом хорошо, а что плохо». Кагарлицкий считает тревожным признаком сегодняшнее расхожее мнение, что «тоталитаризм» не так уж плох.

По мнению оппозиционного политика, экс-депутата Госдумы Геннадия Гудкова, опрос Левады говорит о том, что «россиянам нужна гарантированная пайка». В то же время жители большинства европейских стран ушли в своем экономическом развитии далеко вперед, утверждает собеседник «Газеты.Ru». «Будь я главой государства, я бы отправлял людей на небольшое время за границу за государственный счет, чтобы они увидели разницу», — говорит Гудков.

После ухода Горбачева с поста, последними «защитниками советской власти» оказались депутаты Верховного Совета РСФСР, которые не скрывали раздражения горбачевской перестройкой.

Именно они олицетворяли советскую систему в ходе противостояния с президентом Борисом Ельциным в октябре 1993 года.

Однако к классическим сторонникам «советского строя» лидеров Верховного Совета можно отнести лишь с натяжкой. Действовавшая тогда Конституция РСФСР 1977 года могла повергнуть в шок все брежневское политбюро из-за внесенных в нее первыми демократами поправок о равноправии форм собственности, политическом плюрализме и свободе печати. Эти идеи разделяли и часть сторонников Верховного Совета, исключая особенно рьяных националистов и сталинистов.

В поисках русского Сандерса

В середине 1990-х, желая использовать недовольство россиян жесткими экономическими реформами, Горбачев пытался найти альтернативу, создав социал-демократическую партию. Однако негативное отношение к его личности не дало ему никаких надежд на возвращение в политику.

Советскими или псевдосоветскими настроениями в обществе могла бы воспользоваться большая левая политическая партия, будь в России реальная конкурентная политическая система, считают эксперты. «Если бы коммунисты сменили руководство, у нас был неплохой вариант появления социал-демократической партии европейского типа, которая признавала бы частную собственность, но выступала бы за социальную роль государства, — считает экономист Евгений Гонтмахер. — Другое дело, что Зюганов не хочет бороться за власть и брать ответственность за страну, а хочет бороться за мандаты».

Социалистические идеи в их демократическом варианте могли бы быть хорошо приняты в сегодняшней России, считают некоторые западные эксперты.

«Русские рано отказались от марксизма, в нем есть немало здравого», — заявил «Газете.Ru» Роберт Купер, в прошлом советник премьера-лейбориста Тони Блэра.

О том, что Британии необходимо «возвратить социализм», много говорил на прошлогодних предвыборных дебатах в Великобритании и кандидат в премьеры от лейбористов Эд Миллибэнд. Однако в борьбе за лидерство в партии он проиграл Джеймсу Корбину, взгляды которого намного левее.

В США социалистические идеи в современной упаковке впервые за много десятилетий открыто провозглашает кандидат в президенты от демократов Берни Сандерс. По результатам многих соцопросов он опережает свою основную соперницу-демократку Хиллари Клинтон. «Если бы России предложили русского Корбина или Сандерса, общество бы пошло за ним. Это единственная реальная альтернатива власти», — считает Кагарлицкий. По его словам, с этим была связана и популярность премьера-социалиста Евгения Примакова.

Сегодня, рассуждает Кагарлицкий, российское общество не столько настроено в поддержку советской власти, сколько настроено против либералов, которые в 1990-е испортили свой имидж не меньше, чем Горбачев до них. «Есть большинство, которое выступает за социальное государство и наличие частной собственности, но против либеральной рыночной экономики», — говорит Кагарлиций.

«Обычный бизнес»: МВД Украины предлагает услуги сопровождения российских фур

Услуга стоит 1170 гривен независимо от расстояния. Business FM под предлогом необходимости провести груз выяснила подробности предложения

Новая услуга от МВД Украины — сопровождение российских фур: 1170 гривен за любой маршрут независимо от количества областей, по которым идет груз. Телефоны для консультаций указаны на сайте Ассоциации международных автомобильных перевозчиков.

Обозреватель Business FM Иван Медведев узнал подробности под предлогом необходимости провести фуру фанеры от пункта Бачевск на границе с Россией до пункта Чоп на границе с Венгрией:

— Вы подъезжаете на пункт пропуска, там нам пограничные службы докладывают, что приехал и хочет сопровождения. Они нам звонят, мы присылаем наряд, они забирают вас.

— Не заранее, это прямо на месте все делается?

— Прямо на месте все можно решить.

— И от центрального перехода до Чопа будет 1170 гривен, через всю страну?

— Да-да.

— И сопровождает именно милиция?

— Именно полиция будет, и будут вас передавать. Отведут вас по Сумской области, и вас перехватят тогда уже следующие — Чернигов, Киев и так далее. Именно не одна машина будет сопровождать.

— А оплачивать куда? На таможню я приехал, позвонил, за мной приехали...

— На таможне есть все реквизиты, информационная доска, там все объяснят.

— Там касса или можно просто через Интернет как-то оплатить счет?

— Да, есть касса, все должно быть.

— И никто меня там не остановит, с флагами все эти ребята?

— Да-да.

— Это вы гарантируете?

— По идее, да.

МВД действует строго в рамках закона, в этом нет ничего удивительного, сказал Business FM президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко:

Александр ОхрименкоАлександр Охрименко

президент Украинского аналитического центра

«У нас в МВД есть хозрасчет, так и называется — государственное хозрасчетное подразделение, которое предоставляет услуги охраны. Они давно работают, имеют такие условия, они расширили сферу. Так и заказывают очень часто. К примеру, в Украине очень часто заказывают в последнее время. Если вы везете какие-то свои ценные вещи, заказываете, нормально. Эта услуга и раньше была, но она дорогая. Ты это заказываешь, если тебе очень надо, она была всегда дорогой, всегда ругали. Но это специализированное подразделение, с оружием, как положено, оно имеет законное основание возить оружие. Это обычный бизнес».

Впрочем, водитель украинской фуры без проблем может заказать аналогичную услугу на границе с Россией, говорит лидер партии «Социал-демократы России», а ранее глава подкомитета по законодательству в сфере охранной и детективной деятельности Геннадий Гудков:

Геннадий ГудковГеннадий Гудков

сопредседатель партии «Альянс зеленых и социал-демократов»

«Я удивлен насчет Украины, что у них в МВД платное коммерческое подразделение. Это вообще-то выпадает из стратегического развития Украины, поскольку в Европе это не просто считается нонсенсом — там, если вы будете это объяснять, вас не поймут. В России это является предметом культа. Самые крупные охранные подразделения — это подразделения МВД: вневедомственная охрана, ФГУП Охрана, и в России такие права на ведение коммерческой деятельности по закону и по постановлению правительства получило сначала 21 министерство и ведомство, а сейчас, по-моему, число сокращено до 18. У нас огромное число министерств и ведомств имеет свои платные охранные структуры, государство давно срослось с рынком. И украинская фура может заказать сопровождение. Они звонят во вневедомственную охрану, ФГУП Охрану, и там все что угодно, хоть с автоматическим оружием, хоть без автоматического оружия, и все, к сожалению, абсолютно легально».

По данным «Интерфакс-Украина», транзит грузов автомобильным транспортом, в том числе с российскими номерами, по состоянию на утро 1 марта осуществляется беспрепятственно. В ведомстве отметили, что Национальная полиция осуществляет сопровождение из пункта

пропуска Доманово до Ужгорода, а «антироссийские активисты» находятся в трех точках — возле пунктов Доманово, Батурин и Дубровица, но «не препятствуют движению грузового транспорта».

Назначен новый руководитель российского подразделения венгерского фармпроизводителя «Эгис»

Венгерский фармацевтический завод «Эгис» объявил о назначении на должность директора российского представительства компании Тамаша Эндреньи (Tamás Endrényi). К новым обязанностям Эндреньи приступает с 1 марта 2016 года, говорится в пресс-релизе «Эгиса», поступившем в редакцию Remedium.

На посту руководителя российского представительства Тамаш Эндреньи сменил Чабу Кантора, проработавшего на этой должности шесть лет. В компании отметили, что Кантор перешел на работу в другую организацию.

«Для меня большая честь возглавить деятельность «Эгис» в России. За более 65 лет работы в России компания зарекомендовала себя надежным поставщиком и производителем, а также пользуется заслуженным доверием российских врачей и пациентов. Я уверен, что ориентированность «ЭГИС» на передовые технологии и инновации, высокое качество производимых препаратов и высокий профессионализм сотрудников позволит нам в дальнейшем консолидировать наши конкурентные позиции и обеспечить больший рост компании на одном из наших приоритетных экспортных рынков, которым является Россия», - прокомментировал свое назначение Тамаш Эндреньи.

Европейские страны продолжают перекрывать границы из-за потока беженцев. Если раньше этим занимались исключительно балканские страны, оказывавшиеся первыми на длинном пути мигрантов, то теперь дело дошло до стран Бенилюкса. Брюссель объявил о закрытии свободного прохода на бельгийско-французской границе из-за мигрантов в Кале.

Перекрытие границ и возведение стен между странами Балканского полуострова показали свою эффективность, позволив серьезно сократить поток нелегальных мигрантов и упорядочить процедуру регистрации беженцев.

Однако, вопрос о будущем шенгенского пространства встал особо остро после того, как к перекрытию границ присоединились страны-основатели Евросоюза. Бельгийские власти объявили об усилении контроля на границе с Францией и отмене режима её свободного пересечения.

На контрольные пункты направлены дополнительно 290 полицейских во избежание притока мигрантов после закрытия лагеря беженцев в Кале.

«Лагерь в Кале вскоре должен быть закрыт, но мы уже констатируем перемещение беженцев в Бельгию. Вчера 34 человека были задержаны в Адинкерке, несколько тысяч человек могут пересечь границу», — заявил глава МВД стран Ян Ямбон, отметив, что контроль также будет усилен в порту города Зебрюгге.

Еврокомиссия получила соответствующее уведомление. Таким образом, Бельгия стала девятой страной, приостановившей действие Шенгенского соглашения.

«Еврокомиссия получила уведомление бельгийской стороны и рассмотрит его в кратчайшие сроки», — сообщили в пресс-службе.

Бельгия ввела погранконтроль на участке границы с Францией в 40-60 км от побережья Северного моря. Королевство намерено таким образом остановить проникновение мигрантов из французского Кале на свою территорию.

На прошлой неделе префектура французского департамента Па-де-Кале издала постановление о выселении до 23 февраля людей, проживающих в южной части лагеря.

Число нелегальных мигрантов, проживающих в стихийном поселении, насчитывает несколько тысяч человек. Они ищут любые возможности, чтобы пересечь Ла-Манш и оказаться в Великобритании. Большая часть мигрантов бежала во Францию из Эритреи, Судана и Сомали, также в лагере проживают выходцы из Сирии и Афганистана.

С сентября 2015 года восемь государств шенгенского пространства — Норвегия, Швеция, Дания, Австрия, Германия, Венгрия, Франция и Мальта — ввели временный погранконтроль на своих границах, чтобы иметь возможность отслеживать перемещение мигрантов.

В конце февраля этого года исполняется 20 лет со дня вступления России в Совет Европы. В связи с юбилеем глава международного комитета Госдумы РФ, руководитель делегации РФ в ПАСЕ Алексей Пушков рассказал в интервью заместителю руководителя редакции международной информации РИА Новости Кристине Луна-Родригес о том, когда российская делегация вернется в ПАСЕ и что она планирует сделать в Страсбурге в первую очередь.

— Алексей Константинович, в этом году мы отмечаем 20-летие вступления России в Совет Европы. С какими результатами мы подходим к этой дате, учитывая разразившийся в последние годы кризис в отношениях с его парламентской ассамблеей?

— Как руководителю российской делегации в Парламентской ассамблее Совета Европы мне пришлось быть в центре всех событий и всех дебатов последнего времени вокруг участия России в этой организации. Должен сказать, что эти результаты весьма противоречивы. Вступление России в Совет Европы в 1996 году сыграло позитивную роль с точки зрения сближения России с европейскими организациями, участия в общеевропейских процессах, в выработке общих подходов с европейскими государствами и налаживании весьма активного сотрудничества между российскими исполнительными структурами и Советом Европы.

Россия присоединилась примерно к 70 конвенциям, которые были выработаны в рамках Совета Европы. То есть мы в рамках этой организации участвовали в создании общего юридического и культурного пространства, общего пространства ценностей. И, будучи европейским государством, мы продвинулись в этом смысле к созданию некой общеевропейской общности, которой не было в годы холодной войны. Кстати, именно эти направления взаимодействия с Советом Европы остаются наиболее продуктивными, наиболее важными для нашей страны.

Наше участие в Совете Европы было сопряжено и с нашим сотрудничеством с Евросоюзом в период, когда между Россией и ЕС было стратегическое партнерство. Ведь большая часть стран Совета Европы члены ЕС. Тогда речь шла о создании между нами четырех общих пространств: экономического, гуманитарного, правового и пространства безопасности. И наше участие в деятельности Совета Европы способствовало этой задаче.

В условиях политического кризиса, вызванного событиями на Украине, наше взаимодействие с Советом Европы продолжилось. Однако наши отношения с ПАСЕ вступили в зону острого кризиса. Связано это с тем, что в отношения между Россией и Советом Европы изначально было заложено серьезное противоречие. Дело в том, что Россия это особое государство. Россия — одна из крупнейших стран мира, член Совета Безопасности ООН, ведущая ядерная держава, страна, которая вместе с другими ведущими государствами мира участвует в решении глобальных проблем. Однако подавляющее большинство стран, входящих в Совет Европы, это чисто европейские государства, не оказывающие существенного влияния на процессы, происходящие за пределами европейского континента.

Вступив в Совет Европы, Россия согласилась с тем, что европейские государства, которые являются меньшими по размеру, по весу, по объективному положению в международной системе координат, получили право выносить оценки России, ее политической системе, функционированию ее демократических институтов, ее внешней политике.

Таким образом, Россия поставила себя под добровольный контроль государств, входящих в Совет Европы. На уровне исполнительной власти это, как правило, не приводило к острым конфликтным ситуациям в силу того, что за счет межгосударственной дипломатии многие противоречия удавалось сглаживать и преодолевать. Но в ПАСЕ, которая является организацией, представляющей депутатский корпус европейских государств, и в которой очень сильны идеологические начала, это противоречие неизбежно вышло наружу. Причем за последние 15 лет это произошло несколько раз и во все более острой форме. Я имею в виду кризис в отношениях между Россией и ПАСЕ во время второй чеченской войны, затем в 2008 году после войны с Грузией и признания независимости Абхазии и Южной Осетии и, наконец, в 2014-2016 годах в связи с событиями на Украине.

Начиная с 1996 года Россия находится под мониторингом ПАСЕ. Это означает, что ПАСЕ направляет к нам миссии, делегации наблюдателей, перед которыми Россия обязана отчитываться за выполнение тех требований и тех резолюций, с которыми выступает ПАСЕ. При этом такие миссии не направляются в страны Западной и Центральной Европы, и Россия лишена возможности выносить собственные оценки их политической практики и законодательству. По непонятным причинам эти страны, как "жена Цезаря", выше всяких подозрений. Очень часто нас критикуют представители малых или средних государств, которые имеют много претензий к России в силу исторических причин (например, государства Прибалтики или Польша), острых психологических комплексов или русофобских настроений, распространенных в правящей элите этих государств. Представители этих стран по определению неспособны к объективным подходам.

Сегодня в мире есть три самостоятельных центра принятия крупнейших внешнеполитических решений — США, Россия и Китай. Россия подтвердила свое положение самостоятельного центра, приняв решение о военно-воздушной операции в Сирии. При этом она находится под внешним контролем со стороны ПАСЕ. В этом заложено базовое противоречие. Ни США, ни Китай не входят ни в одну международную организацию, которая ограничивала бы их свободу маневра, кроме ООН, которая является универсальной международной организацией. США не признают юрисдикцию Международного уголовного суда и не присоединились к нему. Они не участвуют в таких организациях, как Европейский суд по правам человека. Граждан США нельзя судить за пределами страны, США добиваются их экстрадиции, чтобы судить их только на своей территории. Не всегда США это удается, но таков подход.

Когда Россия в 1996 году вступила в Совет Европы, она добровольно согласилась на ограничение собственного суверенитета. Ни с одной другой международной организацией Россия не пошла на такое самоограничение. Отсюда закономерные и регулярные кризисы. Эти кризисы заложены в природу отношений между Россией и Советом Европы. Этого нельзя сказать об отношениях с Испанией, Италией, Болгарией, Венгрией и т. д. Там тоже есть свои кризисы, когда государства настаивают на большем суверенитете, чем им готовы дать в Совете Европы. К примеру, был кризис с Венгрией, с Великобританией. Европейский суд по правам человека потребовал от Лондона обеспечить заключенным право голосовать, что не предусмотрено британским законодательством. Были проблемы с Кипром, когда он отказался включить в состав делегации ПАСЕ представителей турецкой части Кипра.

Это привело к тому, что Кипр вообще не участвовал в деятельности ПАСЕ лет 15 или 20. Крупные кризисы были и с другими государствами, которые настаивали на своей суверенности. Но если для тех государств это проявление суверенности является исключительным случаем, то для нас, с нашим объемом, весом, вовлеченностью в мировые вопросы, ситуация такова, что мы постоянно вступаем в противоречие с требованиями Совета Европы. И это, конечно, вызывает вопрос: а примиримы ли вообще национальные интересы России с требованиями этой организации?

Почему Россия третий год подряд не участвует в деятельности ПАСЕ? Это связано не только с санкциями, которые приняли против нас, это связано и с тем, что ПАСЕ утратила свой моральный авторитет для России. Мы разошлись не просто по деталям и отдельным действиям России, мы разошлись по базовой оценке событий на Украине. ПАСЕ никак не отреагировала на госпереворот, даже отказалась рассматривать этот вопрос. Она не отреагировала на резню в Одессе. Она не отреагировала на убийства мирных жителей Донбасса украинскими войсками. Она не предприняла ничего, чтобы на Украине соблюдались три принципа, которые ПАСЕ начертала на своих знаменах, — принципы защиты верховенства закона, прав человека и демократии. ПАСЕ абсолютно проигнорировала результаты референдума в Крыму, хотя это, безусловно, демократическое проявление и заслуживало отдельного доклада или, во всяком случае, заслуживало внимания как проявление воли жителей Крыма. ПАСЕ проигнорировала это и выбрала геополитику, однозначно встав на сторону правительства Киева, не осудив его ни за одно из нарушений этих принципов, и продолжает поддерживать его против России. ПАСЕ даже отказалась принять резолюцию, которая осуждала бы деятельность радикальных неонацистских и экстремистских организаций на территории Украины. И это был полный скандал, так как за два года до этого такая резолюция была принята Европарламентом. То есть ПАСЕ утратила свой моральный авторитет, она не является для нас организацией, чей авторитет мы признаем. При этом Россия сегодня не ставит своей задачей выход из Совета Европы.

— Несмотря на противоречия, о которых вы говорили?

— Пока да. Мы исходим из того, что являемся частью Европы, а в Совет Европы входят все 47 европейских государств. Однако эти противоречия существуют и неизбежно приводят к кризисам в наших отношениях. Нам иногда пытаются представить дело таким образом, что у России кризис только с ПАСЕ, а с Советом Европы все замечательно. Но это тоже не так.

— Это ответ на слова генерального секретаря Совета Европы Турбьерна Ягланда, который ранее в интервью РИА Новости заметил, что он не знает, что "произошло между ПАСЕ и РФ"?

— В том числе. Мне позиция господина Ягланда понятна. Он не несет прямой ответственности за действия ПАСЕ и не хочет нести такой ответственности. Поэтому он от нее дистанцируется.

— То есть господин Ягланд лукавил?

— Нет. Он дистанцируется от решения ПАСЕ по двум причинам. Во-первых, он не имеет над ней контроля, во-вторых, он пытается спасти отношения между Россией и Советом Европы. Он подчеркивает позитивные элементы в наших отношениях. Но я настаиваю на том, что нельзя вообще отделить деятельность ПАСЕ от деятельности Совета Европы и сказать, что это какие-то непонятные люди, к деятельности которых Совет Европы не имеет никакого отношения. Кризис с ПАСЕ является проблемой для всего Совета Европы, а не только для ассамблеи.

Как я уже отмечал, Россия пока не ставит перед собой вопрос о выходе из Совета Европы, но я думаю, что возникает очень серьезный вопрос относительного того, на каких основах мы будем дальше действовать в рамках ПАСЕ. На мой взгляд, Россия должна поставить вопрос об отказе ПАСЕ от практики направления мониторинговых миссий в 7-8 стран Совета Европы. Эта практика должна быть распространена на все страны-члены Совета Европы либо от нее надо отказаться как таковой, как дискриминационной по характеру и перейти только к так называемому тематическому мониторингу, когда практику нескольких стран рассматривают, например, на предмет соблюдения прав заключенных или работы их судебной системы.

Если возвращение России в ПАСЕ станет возможным, мы будем добиваться пересмотра дискриминационных процедур ассамблеи. Время раздела Европы на учителей и учеников закончилось. Мы не считаем, что страны Восточной Европы являются зоной большего нарушения прав человека, чем страны Западной Европы, особенно в условиях наплыва беженцев и связанных с ним правонарушений. Ситуация изменилась, она сдвинулась, и поэтому мы будем добиваться либо отмены национального мониторинга, либо введения единой системы мониторинга для всех государств.

— Новый глава ПАСЕ Педро Аграмунт в первом интервью РИА Новости заявил о готовности продолжать диалог с Москвой. Рассматриваем ли мы это заявление, как некий сигнал для начала диалога, или российской стороне нужно нечто большее для начала такого диалога?

— Мы приветствуем желание господина Аграмунта продолжать диалог. В свое время мы пытались поддерживать диалог в условиях нашего отсутствия с прежним руководством ПАСЕ во главе с Анн Брассер. В 2014 году такие переговоры проходили и в Москве, и в Париже, и в Страсбурге, причем на высшем уровне — Госдуму на этих переговорах представлял Сергей Евгеньевич Нарышкин. Но, к сожалению, они не дали никакого продвижения в главном вопросе снятия санкций с российской делегации, и санкции были подтверждены в январе 2015 года. После чего мы прекратили все отношения с тем руководством ПАСЕ.

Сейчас в ПАСЕ новое руководство, пришел новый председатель, сменились два руководителя парламентских групп — народников и консерваторов. На наш взгляд, это открывает возможности для определенных контактов с новым руководством ПАСЕ для обсуждения создавшегося кризиса и подготовки условий для возвращения России к полноценному участию в деятельности этой организации. В каких формах будут эти контакты, это вопрос, который нуждается в дальнейшей проработке.

— Обсуждается ли участие России в апрельской сессии?

— Нет, речь о нашем возвращении на сессию не идет. Просто потому, что в ПАСЕ уже было принято решение, о чем мы были официально проинформированы, что тот факт, что мы не запросили полномочия на январскую сессию ПАСЕ, означает наше отсутствие до конца года. Теоретически мы можем обратиться после сентябрьских выборов, когда будет сформирован новый состав Госдумы. Однако вероятность этого остается маленькой, так как осенняя сессия ПАСЕ начнется в первой половине октября, когда новый состав Госдумы еще не успеет провести первую встречу. Реалистически следует говорить о возможности участия российской делегации в сессии в январе 2017 года. Но если от ПАСЕ поступят предложения о контактах руководства ПАСЕ с руководством Госдумы, такие предложения будут рассмотрены.

— В принятых в отношении России резолюциях российская сторона была лишена права голоса, права участия в работе уставных органов, права наблюдения за выборами. Но у нас остались возможности для выступления, созыва пресс-конференций, подготовки докладов, работа в профильных комиссиях, почему мы не воспользовались этим и приняли радикальное решение покинуть ПАСЕ до конца года?

— Потому что, не имея возможности голосовать и влиять на повестку дня на заседаниях бюро и постоянного комитета, мы теряли равное положение с другими делегациями. Для нас был неприемлем сам принцип того, что мы находимся в положении ярко выраженного неравноправия. Речь не шла о третьестепенных санкциях, таких как запрет на участие в наблюдательных миссиях ПАСЕ на выборах в других государствах. Это мера носит символический характер и мало на что влияет. А вот если вы лишены возможности голосовать, то вы лишены возможности влиять на решение ассамблеи.

— Но мы могли выступать и документы готовить.

— Любой документ, подготовленный Россией в условиях санкций, будет автоматически заблокирован на уровне любого комитета ПАСЕ

— То есть вы считали это бессмысленным?

— Абсолютно бессмысленным. Потому что сам факт нахождения страны под санкциями блокирует ее инициативы. Таковы механизмы ПАСЕ.

— Не могу не спросить по поводу взноса России в Совет Европы. Насколько я знаю, мы первый раз применили процедуру по рассрочке его выплат. Со стороны Страсбурга такое решение может быть воспринято как шантаж.

— Почему шантаж? Это наше право. Это даже Анн Брассер признавала, когда была председателем ПАСЕ. Право любого государства выплачивать взнос частями до определенного срока, когда должен быть выплачен весь взнос за год. Этот срок наступает летом. До лета мы можем не выплачивать ничего и летом можем выплатить весь взнос. Есть крайний срок, после которого на страну накладываются штрафные санкции за неуплату взноса. Если Россия переведет свой взнос до этого крайнего срока, то она не вступает в противоречие ни с какими документами Совета Европы. Это абсолютно наше право.

Почему пошли на такую акцию? Мы этим демонстрируем и ПАСЕ, и Совету Европы, что мы не согласны с дискриминационным подходом, который торжествует в ПАСЕ.

Раньше мы всегда вносили взнос за год вперед. Сейчас мы показываем, что ситуация серьезная, кризис надо решать и руководство Совета Европы должно обратить на это самое серьезное внимание. То есть мы задействовали здесь финансовый инструмент для подчеркивания серьезности положения.

— С этого года Турция стала основным плательщиком в бюджет Совета Европы. Не может ли так случится, что российская делегация, когда соберется, вернется в другую ПАСЕ, с другой повесткой дня?

— Нет, конечно. Переход Турции в число основных плательщиков никак не сказывается на статусе России. Россия остается среди основных плательщиков Совета Европы.

— Вы не так давно вернулись из Афин, шла ли там речь о ПАСЕ, о снятии санкций с РФ?

— Да, речь шла об этом с членами делегации Греции в ПАСЕ. Афины занимают здесь очень взвешенную позицию: греческие депутаты выступали против санкций в отношении России, которые не дают нам возможности работать полноправно.

Да, мы обсуждали, что должно быть сделано для того, чтобы с российской делегации были сняты санкции. Мы обсуждали это в достаточно конструктивном ключе. Как мне кажется, к концу года могут возникнуть определенные изменения в настроениях в ПАСЕ. Но это, естественно, будет во многом зависеть от позиции Евросоюза. Поскольку большинство государств-членов ПАСЕ входят в Евросоюз, то если ЕС начнет ослаблять санкции к концу года, то это скажется и на позиции большинства национальных делегаций ПАСЕ. В этом случае смогут появиться условия для возвращения России к полноценному участию в ПАСЕ, не ограниченному санкциями.

Евросоюз. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 29 февраля 2016 > № 1669594 Алексей Пушков

Студенты из ХМАО — Югры поборются за победу на международной IT-олимпиаде

Два представителя Сургутского госуниверситета прошли во второй этап международной олимпиады в сфере информационных технологий «IT-Планета 2015/16».

Всего в первом туре престижного конкурса приняли участие 20 студентов сургутского вуза. Вообще же попробовать свои силы на IT-олимпиаде могут не только учащиеся учреждений высшего и среднего профессионального образования, но также молодые дипломированные специалисты в возрасте до 25 лет. Студенты СурГУ прошли 14810 онлайн-тестов по девяти конкурсам в номинациях «Программирование», «Базы данных», «Телеком» и «Свободное ПО и робототехника». Лучшие результаты среди сургутян показали Вадим Машкин, обучающийся на четвертом курсе по направлению «информатика и вычислительная техника», и Юлия Вандымова - студентка второго курса направления «информационные системы и технологи».

Как сообщает "МК Югра", теперь молодым людям предстоит продолжить борьбу во втором этапе, который пройдет в марте этого года в формате удаленного решения практических задач. К участию в нем приглашены более 1400 студентов и дипломированных специалистов.

Кроме россиян в олимпиаде участвуют представители Азербайджана, Армении, Беларуси, Венгрии, Казахстана, Киргизии, Молдовы, Таджикистана, Туркмении, Турции, Узбекистана, Украины и Финляндии.

Для помощи греческим полицейским в работе с нелегальными мигрантами в понедельник в Афины отправились 20 их коллег из Словакии, сообщил братиславский сайт Teraz.

"В данном случае речь идет об еще одном вкладе Словакии в решение серьезного миграционного кризиса, который терзает Европу с прошлого года, — прокомментировал отъезд своих подчиненных в Грецию глава МВД Роберт Калиняк. — Имеющаяся информация свидетельствует о том, что в этом году в Европу пришло уже более 110 тысяч беженцев, это означает, что ситуация может быть еще более сложной, чем в прошлом году".

Словацкие полицейские в настоящее время уже несут пограничную службу вместе с местными коллегами в Македонии и Словении, ранее помогали пограничникам в Венгрии.

"Страны Вышеградской четверки (Польша, Чехия, Словакия и Венгрия — V4) настаивают на том, чтобы все нелегальные мигранты, не включенные в процедуру рассмотрения просьб о виде на жительство, были ограничены в свободе передвижения и возвращены в Турцию, что соответствует соглашению между этой страной и ЕС", — сказал журналистам глава словацкого МВД.

"Лишь после того, как подобный процесс из теории перейдет в практику, мы можем начать говорить о том, что справляемся с нелегальной миграцией лучше, чем в прошлом году", — добавил Калиняк.

По данным приграничного агентства ЕС Frontex, за 2015 год в Евросоюз прибыли 1,8 миллиона мигрантов. Еврокомиссия заявила, что нынешний миграционный кризис в мире — крупнейший со времен Второй мировой войны.

Александр Куранов.

В Еврокомиссии пока не достигли консенсуса по поводу проекта "Северный поток-2", заявил постпред РФ при Евросоюзе Владимир Чижов.

"Что касается "Северного потока", то сейчас в Еврокомиссии есть разные точки зрения — распространяются ли нормы Евросоюза на морской участок трубы. Пока еще не решили", — сказал Чижов в эфире телеканала "Россия-24".

"Есть разные подразделения, у которых разные точки зрения", — уточнил он.

Проект "Северный поток-2" предполагает строительство двух ниток газопровода общей мощностью 55 миллиардов кубометров газа в год от побережья РФ через Балтийское море до Германии. "Газпрому" будет принадлежать 50% в специально созданной компании Nord Stream-2 AG, европейским компаниям BASF, E.On, Engie, OMV, Shell — по 10% в проекте.

Против проекта активно выступает Украина, которая в случае его реализации потеряет свою роль как транзитер российского газа в Европу. Кроме того, Литва, Латвия, Эстония, Польша, Венгрия, Румыния и Словакия в конце прошлого года направили в Брюссель письмо с критикой проекта, заявив, что он может усилить зависимость Европы от газа из РФ, ослабить энергобезопасность стран Центральной Европы и ЕС, привести к дальнейшей дестабилизации ситуации на Украине.

Еврокомиссия пока до конца не сформировала свою позицию по проекту.

«Блокады нет, есть высказывание»

Украинские радикалы продолжают блокаду российских фур

Анатолий Караваев

На Украине радикальные активисты продолжают блокировать российские фуры. Даже после возобновления грузоперевозок между двумя странами в ряде регионов дальнобойщикам из России продолжают чинить препятствия. При этом власти Украины заявляют о том, что транзит осуществляется без проблем, а местные полицейские в ситуацию не вмешиваются.

После нормализации 25 февраля российско-украинских отношений в сфере грузоперевозок полностью решить проблему транзита фур не удалось. Несмотря на миролюбивые заявления представителей профильных министерств, российские дальнобойщики продолжают испытывать проблемы на дорогах соседнего государства.

Сразу в нескольких регионах активисты националистических организаций продолжают попытки блокирования дорог.

Так, во Львове местные радикальные националисты из партии «Свобода» в воскресенье организовали стихийный блокпост «Брама Лева» («Ворота льва») на въезде в городе.

«За первый день блокпост остановил 22 московские фуры, которые в сопровождении конвоя Авакова (сотрудников национальной полиции Украины. — «Газета.Ru») пытались попасть к государственной границе Украины», — сообщили в партии.

Еще раньше активисты партии начали блокировать проезд в Житомирской и Сумской областях. В первом случае речь идет о блокаде украинско-белорусской границы — радикалы не дают российским фурам заехать в страну. Во втором случае активисты расположились на трассе Москва — Киев. В районе Конотопа они остановили шесть фур.

Еще один грузовик, по словам радикалов, не стал останавливаться и, едва не сбив одного из них, скрылся в сторону России.

Эпизоды с блокированием фур отмечены также в Ровенской и Волынской областях.

Примечательно, что украинская полиция не пытается помешать действиям активистов и в лучшем случае лишь вступает с ними в дискуссии. При этом ранее между странами была достигнута договоренность, что колонны российских грузовиков будут сопровождать к границе сотрудники правоохранительных органов. Судя по всему, полицейского конвоя на всех дальнобойщиков не хватило.

На этом фоне власти Украины изо всех сил пытаются доказать, что транзит российских фур осуществляется в штатном режиме. По данным главы Закарпатской области Геннадия Москаля, по состоянию на 11.00 понедельника через регион за последние сутки проехали 58 грузовиков из России, из которых 56 проследовали в страны ЕС и две в сторону России.

«В частности, через контрольно-пропускной пункт «Дяково» на украинско-румынской границе девять российских фур выехали в Румынию, тогда как из Румынии в Украину — ни одной. Через КПП «Ужгород» на украинско-словацкой границе 24 фуры выехали в Словакию и одна — в Украину. Через КПП «Тиса» 23 фуры выехали в Венгрию, а в обратном направлении — одна», — говорится в сообщении на сайте главы области.

Там отмечается, что «никакого блокирования российских фур в пределах Закарпатской области нет», а все КПП пограничников и полиции работают в нормальном режиме.

Не видят проблем и в министерстве инфраструктуры страны.

«По состоянию на утро 29 февраля согласно сообщению оперативного штаба (ведомства) транзит свободно осуществляется по территории Украины. Все грузовики, которые въехали в нашу страну в последние дни, или уже уехали за границу, двигаются по нашей территории без препятствий», — говорится в сообщении ведомства. По данным украинских чиновников, транзитные автомобили с украинской регистрацией свободно передвигаются по территории РФ.

«Позиция государства остается неизменной: Украина продолжает выполнять свои обязательства по обеспечению беспрепятственного транзита, оперативный штаб полностью контролирует ситуацию и готов предоставить разъяснения и поддержку по вопросам транзита по территории Украины», — подчеркнули в украинском министерстве.

При этом там не скрывают, что боятся исков от европейских партнеров в ВТО. «Наши европейские партнеры в случае, если будет блокирование транзита, могут подать иски во Всемирную организацию торговли против Украины по блокированию транзита», — предупредил министр Андрей Пивоварский. Он подчеркнул, что по международным правилам любое блокирование транзита запрещено.

Комментируя действия членов «Свободы», Пивоварский заявил, что ситуация не является блокадой. «Блокады нет, есть высказывания позиции общественных активистов от партии «Свобода». Автомобили с российской регистрацией, которые с 25 февраля заходили на территорию Украины из Европейского союза, Беларуси или РФ, все или выехали за пределы Украины, или сейчас отдыхают и продолжат движение завтра», — заявил министр в воскресенье.

Четкую позицию чиновников, которые даже в наиболее сложный период взаимной блокады фур были сторонниками разблокирования грузов, можно объяснить и статистикой. Украинских фур в России значительно больше, чем российских на Украине.

За последние три дня с момента возобновления обычного режима транзита фур с украинской регистрацией, которые пересекали границу в направлении России или оттуда, было в 5,5 раза больше, чем российских.

За период 26–28 февраля через границу Украины в направлении РФ выехали 1129 грузовиков украинской регистрации, вернулись — 691. За это же время на территорию Украины въехали всего 211 транзитных фур, зарегистрированных в РФ, выехали — 119.

«Статистика свидетельствует о том, что объемы украинского транзита по территории России в разы больше. Именно поэтому Украина, отечественный бизнес и перевозчики заинтересованы во взаимном беспрепятственном транзите по территории обеих стран», — отметили в министерстве инфраструктуры.

Напомним, что поводом для противостояния вокруг транзита фур через Украину стало обострение ситуации с Польшей. С 1 февраля, так и не договорившись по взаимным квотам, Россия и Польша прервали транзит грузовиков. Таким образом, самый простой и дешевый путь в Европу для России оказался закрыт и российские перевозчики были вынуждены искать пути объезда — через Прибалтику и Украину.

Несмотря на соглашение о беспрепятственном взаимном транзите, 11 февраля радикалы из патриотических организаций на западе страны начали в массовом порядке стихийно блокировать российских дальнобойщиков. Ситуация быстро обострилась после того, как сначала Россия в ответ на действия радикалов, а затем и Украина в ответ на действия России, запретили транзит уже на официальном уровне, а сотни грузовиков в обеих странах оказались заблокированы. В конце концов профильным ведомствам удалось достичь компромисса. С 17 февраля (официально с 15 февраля. — «Газета.Ru») фуры начали движение, а с 25-го взаимный запрет на транзит грузовиков был отменен на официальном уровне.

Ольга БАЛЛА

Pax Sovietica: большое послесловие — или?..

«Национальные» номера «толстых» журналов

+++ ——

В минувшем году сразу несколько центральных «толстых» журналов посвятили отдельные свои номера литературам бывших советских республик. Почти все они вышли в рамках связанного с Годом литературы проекта Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям (кроме литовского номера «Иностранной литературы» и украинского номера «Нового мира»). Увы, Азербайджан, Туркмения, Киргизия и Таджикистан остались за пределами проекта.

Что происходит на бывших имперских окраинах спустя четверть века после распада Pax Sovietica? Как идут их выздоровление от империи, работа с травмами XХ века, освоение собственных, суверенных исторических смыслов? Как там сегодня видят самих себя и Россию? Все ли еще длится послесловие к советскому опыту — или уже пишутся совсем новые главы другого, неведомого нам текста?

«Национальные» номера журналов отвечают на эти вопросы — и даже ставят их — с разной степенью полноты.

По идее, опыт бывшего имперского центра должен был бы — мог бы — научить нас особенному роду зоркости, внимания к тем, кто раньше был с нами в одном трюме чудовищного, как броненосец в доке, государства, а теперь плывет своими путями. Нас должна (может) научить этому новообретенная дистанция. Все время хочется думать — хотя, быть может, ошибочно, — что уже прошло время и слепоты друг к другу из-за рутинного сосуществования в одном всеусредняющем государстве, и (за исключением особенного, трагического украинского опыта) обид друг на друга и отталкивания друг от друга. Самое время учиться друг у друга.

Что же получается на самом деле? Попробуем составить себе представление об этом.

* * *

Больше всего повезло литературам Литвы и Казахстана — а вместе с ними и нам: каждой из них досталось внимание сразу двух журналов, нам же — счастливая возможность узнать о них гораздо больше, чем о словесностях других постсоветских стран. Литовской литературе посвящены мартовская «Иностранка» целиком и часть сентябрьского «Октября» (в котором она делит пространство с эстонской и латышской). Литературе Казахстана — декабрьские номера «Невы» и «Нового мира».

Повезло нам тем более, что в каждом из случаев свой общий предмет эти издания рассматривают по-разному.

И дело не в составе авторов — хотя да, он почти не совпадает. В двух «литовских» журналах одно общее имя все же есть — это Томас Венцлова, без которого, согласитесь, разговор о Литве, о литовской мысли и слове обречен на неполноту. В обоих журналах — его стихи в переводе Владимира Гандельсмана, а в «Иностранке», кроме того, — его же эссе о Москве шестидесятых. В «Иностранке» круг авторов шире — и основная их часть доселе оставалась русскому читателю неизвестной.

Все вошедшие сюда тексты — переводы. Почти все — с литовского, кроме тех двух, что составили совсем небольшой раздел «Россия—Литва»: Венцлова переведен с английского, Юргис Балтрушайтис (его письма к Джованни Папини) — с итальянского. По-русски здесь говорит только московский литовец — главный режиссер театра имени Маяковского Миндаугас Карбаускис со своим интервьюером Георгием Ефремовым; да Рута Мелинскайте с Марией Чепайтите — кстати сказать, составители номера — пишут по-русски о книгах, связанных с Литвой, и о русских тоже — в разделе «БиблиофИЛ». И все.

И это, среди прочего, значит, что русскоязычная литература Литвы оставлена в этом варианте разговора о литовской словесности практически без внимания. В отличие от «Октября», где тексты трех из шести авторов литовского раздела — то есть ровно половина его — опубликованы в их русском оригинале: рассказ Далии Кыйв, стихи Лены Элтанг (пишущей только по-русски, но принципиально наднациональной, — и это второе, после Венцловы, известное и знаковое имя в литовской части журнала) и Таисии Ковригиной. (Забегая вперед — остальные разделы «балтийского» «Октября» организованы так же: переводы из латышских и эстонских авторов и там соседствуют с примерами литературы, пишущейся по-русски либо жителями этих стран — как Игорь Котюх, родившийся и живущий в Эстонии, либо выходцами оттуда, давно обитающими в иных краях — как Таисия Ковригина, выросшая в Литве, живущая в Абу-Даби).

Вряд ли так вышло потому, что люди, работавшие над номером «Иностранки», считают русскую компоненту литовской литературы незначительной или недостойной внимания. Просто там разговор в принципе — о другом. В «балтийском» «Октябре» речь скорее о взаимоналожении, взаимопроникновении, взаимодействии разных культур, литератур, языков, волею исторических судеб оказавшихся на одной территории. В литовской «Иностранке» — об обретении Литвой самой себя, о проведении границ. (Не отсюда ли — кажется, характерно литовская — тема границы, «пограничных ситуаций, вернее — проблема человека в условиях пограничья (или приграничья)», с упоминания которой Ефремов начинает разговор с Карбаускисом? Вспомним, что именно так — «Пограничье» — назывался и вышедший в минувшем году сборник эссе и публицистики Томаса Венцловы, рассмотренный, кстати, в «библиофильском» разделе «Иностранки». Типично литовское беспокойство?) Здесь важна работа самоопределения, выработки себя — «Рождение нации», как называется таинственный (ни слова о Литве! ни единого литовского имени! хотя все вполне прозрачно, но… такое могло происходить где угодно) рассказ Саулюса Томаса Кондротаса.

Номер в целом недаром называется «Рассеяние и собирание» — именно это, считают составители, происходило с литовцами в XX веке. Два этих процесса, оба травматичные, стали для них формами самоосознания.

Составителей «Иностранки», при всем их внимании к разнообразию стилистических пластов литовской литературы, к широте диапазона ее возможностей, занимает, похоже, даже не в первую очередь литература как таковая, но судьба и историческое состояние народа, которые словесность отражает, как, может быть, ничто другое. Она — точный слепок с исторического состояния.

Этот номер журнала — в отличие от «Октября», повествующего исключительно о современности, — во многом ретроспективный, открывающий русскому читателю едва (если вообще) известное ему литовское прошлое и, насколько это возможно на ограниченной журнальной территории, соединяющий разные ее потоки в сложное и живое целое. «Оборванные звенья, — пишет Юрате Сприндите в статье «Вызовы постцензурной свободы», — соединились в живое целое, и стало ясно, что литовская литература, "расколотая" пополам в 1944—1945 годы, вопреки прежней искаженной оценке, едина и неделима».

То, что мы хоть сколько-то знали в советское время под именем литовской советской литературы — лишь малая ее часть. Теперь нам показывают другие, не менее (не более ли иной раз?) полноправные ее части: написанное в эмиграции и в противостоянии советской власти. Мы прочитаем — кроме названного рассказа Саулюса Томаса Кондротаса, с советских лет живущего в эмиграции, — стихи и фрагменты дневника за 1938—1975 год Альфонсаса Ника-Нилюнаса (1919—2015) — поэта, переводчика, критика, бежавшего в 1944 году на Запад и проведшего основную часть жизни в США; записи журналиста Балюкявичюса, который в 1948—49 годах возглавлял сопротивлявшийся понятно кому партизанский отряд и погиб 25-летним; эссе священника-диссидента, проведшего семь лет (1979—1986) в сибирской ссылке... И эти тексты здесь — на равных правах и в одном ряду с тем, что писал, скажем, заслуженный деятель культуры Литовской ССР (1990) Ромуальдас Гранаускас (1939—2014).

Номер получился не просто представительным, но весьма аналитичным. Сам его тщательно подобранный состав — уже рефлексия. «Осмысление опыта рассеяния и воссоединения <…> — пишут составители, — принесло плоды, которые не созрели бы раньше». Травматический опыт ХХ века, полного разрывов и утрат, парадоксальным (ли?) образом способствовал богатству и сложности литовской литературы. (Ей пошел на пользу даже советский период с его навязанным упрощением образа мира и самих себя: «Советское время, — сказала некогда президент Ассоциации литовских издателей Лолита Варанавичене, — подарило нам одну хорошую вещь — любовь к книге».) Литература литовцев, пожалуй, и для них самих до сих пор еще во многом — в стадии открытия и освоения. Мы же и вовсе стоим только на ее пороге — и уже понятно, что тут есть что осваивать и над чем думать.

* * *

В отличие от «исторической» «Иностранки» балтийский номер «Октября» скорее культурологичный и даже отчасти экзистенциальный. Здесь нет речи ни о преодолении имперского наследия, ни о собирании насильно разрозненного, ни об изживании травмы. Здесь, главным образом — о человеке в мире, проживающем себя и мир в ситуации двукультурья и двуязычья. О парадоксах и возможностях этой ситуации. О людях — междумирья ли? Двух ли миров сразу?

Таких здесь большинство. Таков уже самый первый из авторов номера — Ян (Яан) Каплинский, эстонский поэт, в 2014 году выпустивший первый сборник своих стихов, написанных по-русски, — и в «Октябре» он тоже опубликовал русские стихи. Из представленных здесь русских Эстонии таков буквально каждый. Журналист Андрей Хвостов, родившийся и всю жизнь живущий в Эстонии, автор эссе о запахах и звуках Таллина; поэты, прозаики и переводчики Елена Скульская (говорящая о себе: «Моя родина — это русский язык и литература» — и так могли бы сказать здесь многие) и Николай Караев; П.И.Филимонов — русский поэт и специалист по английской филологии, получивший премию фонда «Eеsti Kultuurkapital» за лучшую книгу на русском языке. Людмила Глушковская — главный редактор русскозычного журнала «Вышгород» и директор Эстонского культурного центра «Русская энциклопедия». Полурусская-полуэстонка Света Григорьева — вообще многомерная личность: хореограф, режиссер, актриса, поэт и критик (стихи — эстонские, даны в переводе). Олеся Ротарь — редактор выходящего в Эстонии русскоязычного журнала о культуре «Плуг». Борис Балясный — поэт и переводчик с эстонского, финского, украинского, болгарского, — родившийся в Житомире, переселившийся в Эстонию взрослым («после института попал по распределению в Эстонию, где остался жить. — пишет о нем Игорь Котюх, — выучил эстонский язык, основал Литературно-переводческую школу-студию, стал крупным переводчиком эстонской поэзии»). Наконец, сам Котюх — поэт и переводчик, специалист по эстонской литературе: ему здесь принадлежат не только стихи (русские), один из «рассказов с ладонь» (тоже русский) и переводы большинства эстонских текстов, но и цитированная выше статья «Русская литература и Эстония». Она интересна тем, что написана не просто о «приграничных явлениях русской литературы в Эстонии» (самое известное — Игорь Северянин, невольный эстонский житель и первый русский «последовательный переводчик эстонской поэзии»), но — что важно особенно — изнутри собственного, весьма нетривиального культурного, языкового, литературного опыта. Какую культурную нишу — и языковую картину мира — создает себе человек (сложного происхождения — но с русским самосознанием), родившийся в крохотном городке на юге Эстонии и с самого начала живущий в окружении нескольких языков? «Дома и в школе это русский. На дворе эстонский. В библиотеке и книжном магазине <…> это вырусский диалект. Его отец с бабушкой говорят между собой на сетуском диалекте. А летом их семья посещает родственников по линии мамы, говорящих на украинском и белорусском. В России бывает проездом». Что при этом способно получиться? Сразу хочется ответить, что — редкая возможность полноты и объемности видения мира. Сам Котюх видит это сложнее и осторожнее:

Причислять себя к эстонцам — родной язык русский.

Причислять себя к русским — не тот темперамент.

Называться европейцем — привилегия избранных.

Гражданином мира — слишком абстрактно.

Остаётся быть просто человеком.

Но поймут ли?

Нервность, проблематичность ситуации двойной принадлежности — она же и двойная непринадлежность? — проговаривает и Света Григорьева. Не прямо, скорее интонациями и общим напряжением, скрытым вызовом возможным, только предполагаемым еще упрекам в чуждости с любой стороны:

я родилась в 1988

нет я не говорю по-эстонски

с акцентом

тем более

когда не называю свое имя

и я не говорю по-русски с акцентом

тем более когда не называю имя своей матери-эстонки

читай это стихотворение

только не смотри на мое имя

читай это стихотворение

без моего имени

и скажи ещё

что я говорю с акцентом…

Многокультурны (очень мне нравится тяжеловесное, но точное словцо «многопринадлежностны», пусть будет здесь хотя бы в скобках) и авторы латвийской трети номера. Может ли быть отнесен к латышской литературе — хотя бы к литературе Латвии — открывающий эту часть журнала уроженец Риги Александр Генис, русский, давным-давно живущий в США и по-латышски, насколько известно, никогда не писавший? По крайней мере, без этой земли он не был бы самим собой — поэтому он тут. Скорее всего, многим в себе и в своей поэзии обязан Латвии и поэт Олег Ленцой, родившийся в Приморье, учившийся в Риге русской филологии и пишущий русские стихи. И русские рижане Семён Ханин и Сергей Тимофеев (их тексты — снова в оригинале!). Лишь пятый по счету автор этой части — поэт (а также переводчик, художник и ученый-лингвист) Валт Эрнштрейт — оказывается наконец переведенным с латышского, и мы видим латышскими глазами Ригу — город трудный и жесткий:

Волки воют в ледяной темноте ноября.

Последняя волчица Риги вышла из логова,

встала из пыли металла, стальных балок, электромоторов,

идёт стребовать свою долю.

Идёт, чтобы перегрызть Риге

сонную артерию…

Далее рядом с латышскими авторами — Артисом Оступсом, Рональдом Бриедисом, Кришьянисом Зельгисом, Карлисом Вердиньшем — снова возникают люди междумирья: живущий на два города, Ригу и Москву, уроженец латвийской столицы Андрей Левкин с его штучной работой с русским языком и сознанием — и рижским пространством, писатель и художник Свен Кузьмин, активно работающий в латышской культуре, но пишущий и по-русски (в «Октябре» — его русский рассказ), и снова русские рижане — поэты Дмитрий Сумароков (показывает нам свою Ригу, город странного постисторического безвременья: «Пуэрто-Рига, / забытая кем-то на пляже немецкая книга / с ленивой рекой-закладкой…») и Елена Глазова, прозаики Владимир Ермолаев и Елена Катишонок…

Русскоязычные междумиряне оказываются в конечном счете в большинстве. Почему? Они ли определяют общую картину?

И, к сожалению, — ни единого аналитического текста о сегодняшней латышской литературе.

В целом же в балтийском «Октябре» рефлектируется не конфликтная сторона многокультурной и пограничной ситуации (которая уж наверное есть!), но, скорее, само ее устройство — и плодотворность.

Конечно, темы самообретения и самоопределения было не миновать. Виргиния Цыбарауске обозревает тенденции литовской поэзии последних трех десятилетий, группируя авторов по дате рождения и дебюта, и разбирается с вопросами, претендующими на статус вечных: «действительно ли полемика с доминирующей традицией означает кризис культуры, а поиски личного взаимоотношения с культурной памятью всегда являются десакрализацией?» (Полезно читать вместе с мартовской «Иностранкой» — здесь мы встретим имена некоторых ее авторов — например, поэта Сигитаса Парульскиса.) Нам представлены и чистые, без всяких пограничностей, образцы воплощенного в литературе мировосприятия и душевного устройства жителей балтийских стран (яркий пример — рассказы эстонца Мехиса Хейнсаара, вполне, кажется, понятные человеку русской культуры, но резко экзотичные для него).

Вообще же составителей сентябрьской книжки «Октября» занимает не столько разделение, сколько симбиоз и синтез — даже если он не вполне удается или небезболезнен. «…Освоение "чужого", — пишет Людмила Глушковская, — одна из созидательных функций русской культуры». А Олеся Ротарь на примере своего журнала показывает, как (и почему вообще!) работает русское интеллектуальное предприятие в эстонской культурной среде. Неплохо, оказывается, работает.

* * *

Первое, что бросается в глаза в декабрьском номере «Невы», посвященном Казахстану: решительно все, без изъятия, тексты, написаны по-русски — независимо от происхождения авторов, от нынешнего их места жительства, от принадлежности к тому или иному поколению (то есть от возраста, в котором они встретили крах империи). Эта литература продолжает создаваться на русском языке, даже когда речь идет о чисто казахских обстоятельствах (как, например, у Данияра Сугралинова или у Заира Асима). Ничего подобного мы не видим, скажем, в грузинском или литовском номерах.

Ведущая тема номера — посткатастрофическое состояние. О нем, с той или иной степенью интенсивности и художественной силы — почти у каждого из авторов. Тексты Олжаса Сулейменова, открывающие номер, полны живой памятью о катастрофе:

<…>Эти стены полгода горели от масляных молний,

Двести дней и ночей здесь осадные длились бои.

Перекрыты каналы. Ни хлеба, ни мяса, ни сена,

Люди ели погибших и пили их теплую кровь.

Счёт осадных ночей майским утром прервала измена,

И наполнился трупами длинный извилистый ров.

Только женщин щадили, великих, измученных, гордых,

Их валяли в кровавой грязи возле трупов детей,

И они, извиваясь, вонзали в монгольские горла

Исступлённые жала изогнутых тонких ножей.

Книги! Книги горели! Тяжёлые первые книги!

По которым потом затоскует спалённый Восток!<…>

И одновременно с этим — тоска по мировой культуре и языческая, хтоническая мощь, нерастраченные силы, не оплакивание жизни, но страстное требование ее, желание начать мир заново:

Я бываю Чоканом! Конфуцием, Блоком, Тагором!

...Так я буду стоять, пряча зубы, у братских могил...

Я согласен быть Буддой, Сэссю и язычником Савлом!…

Восьмидесятилетний поэт — старший среди авторов номера — превосходит их всех по дикой жизнеутверждающей силе и согласен быть начинателем мира, основополагателем его будущих коренных течений! Кроме него под этой обложкой на подобное не отваживается никто.

И вот еще одна бросающаяся в глаза особенность представленной нам тут казахстанской литературы: внимание не столько к густому и горячему центру жизни, сколько к ее окраинам: к началу и концу. К тем областям, в которые заглядывает небытие. И это тоже независимо от возраста авторов.

Два рассказа Бахытжана Канапьянова (родившегося в 1951-м) — о восходе жизни и о ее закате: о детстве художника (автор оставляет его на пороге юности) и о последних часах и минутах старого ученого, успевающего перед смертью вспомнить всю свою жизнь и проститься с нею.

Данияр Сугралинов (родившийся в 1978-м, заставший конец Союза тринадцатилетним) пишет моралистические сказки из казахстанской жизни. Пожалуй, это наиболее благостные и наименее глубокие тексты номера (за исключением, может быть, одной сказки, в середине которой читателю, даже взрослому, становится по-настоящему страшно: у мальчика, по одному его эгоистичному, моментально исполнившемуся желанию, бесследно исчезает брат, как будто его никогда не было. И мальчик чувствует бессилие перед неустранимыми последствиями собственного желания… пока автор не избавляет его от этого одинокого ужаса, возвращая брата вместе с прежней жизнью).

Стихи бывшего карагандинца Владимира Шемшученко, живущего теперь в Ленинградской области (1956 года рождения), — об усталой, больной, сожженной жизни в родном — и навсегда оставленном — городе автора:

Вечер сыплет крупу антрацитовой пыли

На усталых людей, доживающих век.

Город мой, ведь тебя никогда не любили!

Сказки здесь так похожи на страшные были,

Что кровит под ногами карлаговский снег.

<…>

На сожжённую степь, на холодный рассвет

Дует северный ветер — гонец непогоды.

На дымящие трубы нанизаны годы…

В этом городе улицы в храм не приводят,

Да и храмов самих в этом городе нет.

Любви к Казахстану, похоже, нет и у него самого: «Я задохнусь в каганате.

Я уезжаю. Прости». В другом стихотворении он, правда, говорит о казахах: «А мы ведь их действительно любили / И, как ни странно, любим до сих пор». Но как-то не очень верится, тем более что несколькими строчками выше — вот что:

И среднеазиатскому меньшинству

Дозволено на улицах кричать,

И «русскому невиданному свинству»

Своих детишек в школах обучать.

А говорили — мы баранов съели,

И зверски распахали целину,

И с кровью кровь мешали, как хотели,

И (вай, улляй!) ломились в чайхану.

Шемшученко открыто признается, что крушение СССР для него — и для всей окружавшей его жизни — катастрофа:

Разорвали империю в клочья границы,

Разжирели мздоимцы на скорби людской.

Там, где царствует ворон — веселая птица,

Золотистые дыни сочатся тоской.

Южный ветер хохочет в трубе водосточной,

По-разбойничьи свищет и рвёт провода…

Всё назойливей запахи кухни восточной,

Но немногие знают — так пахнет беда.

И даже — прямее некуда: «Я бы вырвал по плечи руки / Тем, кто сбросил с Кремля звезду!»

Ну, ладно, Шемшученко — проживший в Советском Союзе большую и, наверно, лучшую часть своей жизни. Но вот и русские стихи казаха Заира Асима, родившегося в 1984-м — начало постсоветской истории он встретил семилетним, практически застал ее как данность — об усталой, больной, по существу тоже ведь посткатастрофичной жизни:

<…> Алмата в январе —

грязный огрызок яблока

рыхлая мякоть снега

искусана муравьиными тропами

следами обыденного изгнания

серый прокуренный город

ширится в глазах памяти

тридцатью годами дыма

серебряное солнце мерцает

монетой на дне облаков

тянется позвоночник гор

высится шприц башни

вколотый в мутное небо <…>

Если судить по публикациям этого номера, очень похоже на то, что серьезная работа разграничения (между имперским наследием и последующей историей, между русским и национальным, между навязанным извне и собственным) здесь не проводится, даже не начата. Идея преодоления советского наследия, кажется, в принципе не очень популярна. Крушение империи переживается — притом людьми очень разных поколений, включая и тех, что встретили девяносто первый год детьми — как катастрофа, отбросившая здешнюю жизнь далеко назад, в лучшем случае — в архаику, в худшем и более характерном — в умирание. Даже если само событие, суть его уже не помнится.

Так Адильхан Сахариев, родившийся в 1982 году, пишет страшную пост-апокалиптическую прозу о мире, совершенно разрушенном, существующем уже почти по ту сторону смерти, сквозь который прорастает архаика — глубокая, доисламская, дохристианская, доцивилизационная. Как, когда этот мир стал таким? Этого в памяти уже нет. «Старики, я хочу знать, как погибли мои города!», — требует восьмидесятилетний Сулейменов. У героев тридцатитрехлетнего Сахариева такой вопрос даже не возникает.

«Жулдызым» — рассказ о вымирающем полустанке, на котором среди спивающихся и ищущих смерти людей, «обманутых временем и никому не нужных», остался один-единственный ребенок — немая (зато одаренная сверхчуткостью к чудесному) девочка. И ту, к счастью, оттуда увозят. Но все ее родные остаются там умирать — уже без всякой надежды.

«Говорят, что первый поселенец в этих краях был сумасшедшим. Он искал счастье в пустыне. Оно оказалось в безумии. Мы, наверное, его потомки. Потому что все здесь появляются на свет полоумными или становятся такими. А в последнее время никто не рождается. Ты была последней. Эта земля — дом только для мертвых и юродивых. Остальные — вечные изгнанники, как их предшественники — бывшие заключенные, изгнанные из тюрем и обосновавшиеся здесь… Мы живем на могилах изгнанников. Они, видимо, прокляли нас, мстят нам и не успокоятся, пока не исчезнет с лица земли последний из нас. А последняя из нас — это ты. Мы пытались убежать от вездесущего рока. Построили железную дорогу. Десятки лет она нас кормила, десятки лет мы ее грабили. Но и она создана на человеческих костях. Теперь никому не нужна. А мы вымираем. Молодежь дуреет. Больше не слышно детского смеха, потому что нет самих детей. Рок нас догнал. Ангелы покинули наши края. Осталась только ты — наш последний ангел. И если не будет тебя, то, наверное, не будет и этого хаоса, в котором мы живем. А значит, и нас не будет. Нужно беречь тебя». Так говорил маленькой Аяне дедушка «в пьяном бреду, а наутро все забывал».

Схлестнувшиеся в этом мире в последней битве силы жизни и смерти (как в повести Сахариева «Волчьи пляски» об извечной и безнадежной борьбе людей и волков) уже почти не отличаются друг от друга. Обе страшны. Лишь едва-едва сквозь каждую из них процарапывается смутная, рудиментарная память о ценностях, о морали, о любви. Она пока еще есть — но надолго ли?

Почти все время читателя не оставляет чувство, что настоящая жизнь, в чем бы ни состояла, для большинства авторов этого номера не вполне здесь — а то и совсем не здесь. Она где-то (или когда-то) еще.

В опубликованных в этом номере стихах карагандинца Валерия Михайлова (родившегося в 1946 году и проведшего в Казахстане всю жизнь) ни казахского, ни казахстанского нет вообще — по ним даже не догадаешься о том, что автора с этой землей связывает хотя бы география. Он говорит, думает и чувствует исключительно о России, о ее народе и ее языке: «Казак уральский, на дорожку выпив чая, / Как водится у русских испокон, / Прощался с другом и, слов сказочных своих не замечая, / Обыденно промолвил: "А свату моему скажи поклон"»; «<…> воздух Родины, земная грусть уходят ввысь прозрачно, немо, глухо / Туда, где ждет нас всех, любя, небесная Святая Русь»; «Война против нас не кончалась, / Война эта будет всегда. / Одна ты, Россия, осталась, / Как в небе пред Богом звезда».

Ничего казахстанского или казахского нет и в стихах одного из самых сильных авторов номера — у выросшей в Казахстане, живущей в Москве русской немки Елены Зейферт. Русское и московское — есть, немецкое — есть (Зейферт — человек из тех, чья родина — прежде всего язык, в данном случае — два языка, русский и немецкий, сильные питающие источники). Казахского — ни единого слова. Зато есть большая витальная сила, страстная любовь к жизни, к ее основам — помимо, прежде и по ту сторону любых исторических обстоятельств:

сон склоняясь в предложном скорее похож на снег

плавкий и незаконченный ангелов перистых пот

что стекая на землю становится легче пера

Schnee! мой зыбкий не выпавший Schnee это имя идёт

твоим белым рукам целовавшим меня до утра

талой влаге висков и всему что весомо во сне

Читатель готов уже думать, что русская и казахская жизнь в этой стране почти не заметили друг друга, особенно русская — казахскую (говорящую во многом на ее языке!). Такие предположения не вовсе лишены оснований. Пишущий на русском казахстанец Илья Одегов, например, о литературной жизни говорит в том же номере следующее: «К сожалению, русскоязычные авторы в Казахстане и авторы, пишущие на казахском языке, практически не знакомы друг с другом. <…> И я даже не понимаю, как нам друг друга найти». Но на мысль о том, что это все же не вполне так, наводит повесть, написанная Валерием Куклиным и Александром Загрибельным — «Белый осел». Она — целиком из казахской жизни (кстати — в ее неотделимости от русской, в их трудной, иной раз конфликтной, но неразрывной взаимопереплетенности), с явно хорошим ее знанием (включая и знание языка!) и внимательным чувством.

Впрочем, тема катастрофы оказалась неминуема и здесь. «Стоя на одной распухшей от любви к родине ноге, огромная страна однажды подкосилась и упала.»

Самым же интересным в номере кажется мне анализ современных литературных процессов в Казахстане: в рубрике «Астана — Санкт-Петербург. Диалоги культур» — ответы на вопросы редакции журнала о литературной жизни их страны писателей Михаила Земскова, Юрия Серебрянского, Ильи Одегова, Светланы Ананьевой, Валерия Михайлова (все — казахстанцы, и, увы, лишь стихи Михайлова мы прочитаем в самом номере; а мнений казахов не услышим ни одного), в рубрике «Критика и эссеистика» — размышления Веры Савельевой о рассказе в современной прозе Казахстана, Светланы Ананьевой — о прозе Мориса Симашко, Надежды Черновой — о рано ушедшем из жизни писателе, поэте, мыслителе, музыканте Алексее Брусиловском (здесь тоже авторы всех статей, как и их герои, — казахстанские русские), в «Публицистике» — статья доктора филологических наук Бейбута Мамраева о казахской литературе начала ХХ века. И в этой же рубрике — статья Уалихана Калижанова об истории казахов.

* * *

В отличие от казахского номера «Невы», в посвященном той же теме «Новом мире» наконец-то представлены переводы с казахского — оба поэтические. Правда, написаны переведенные стихи давно и принадлежат перу казахских классиков: Абая Кунанбаева (1845—1904) и Магжана Жумабаева (1893-1938). Если первого русский читатель себе еще как-то представляет (в основном, подозреваю, благодаря движению «ОккупайАбай», потрясшему столицу в декабре 2011-го и ныне стремительно погружающемуся в забвение, — тогда, помнится, даже переиздали тексты Абая, вокруг памятника которому на Чистых прудах группировались протестующие, — интересно, многие ли прочитали?), то имя второго, по всей вероятности, большинству из нас ничего не скажет.

А между тем Абай был мощнейшей культурообразующей личностью — «поэт, философ, композитор, просветитель, общественный деятель, основоположник казахской письменной литературы и ее первый классик, реформатор культуры в духе сближения с русской и европейской культурами на основе просвещенного либерального ислама. В истории казахской литературы Абай занял почетное место, обогатив казахское стихосложение новыми размерами, рифмами и стихотворными формами. Абаем создано около 170 стихотворений и 56 переводов, написаны поэмы, «Слова назидания». Он был также талантливым и оригинальным композитором, создал около двух десятков мелодий, которые популярны и в наши дни. Абай Кунанбаев оказал большое влияние на зарождавшуюся казахскую национальную интеллигенцию конца XIX — начала XX века». Обо всем этом сказано в коротком подстрочном примечании (а стоило бы — в основательной аналитической статье).

Жумабаев же, поэт, писатель и педагог, убитый советской властью, почитается как основатель новой казахской литературы и, по словам академика АН КазССР Алкея Маргулана, «имеет для казахского народа такое же значение, какое для англичан Шекспир, для русских — Пушкин».

«Вошедшие в эту подборку стихи Абая и Магжана, — пишет переводчик Илья Одегов, — не просто выдающиеся голоса двух разных поколений. Это две совершенно разные энергии. Абай — тяжелый, мудрый, печальный, вросший в землю, как старое дерево. И Магжан — стремительный, гарцующий, ироничный, жизнелюбивый».

Одегов не только перевел их стихи, но и предварил переводы вступительной статьей — небольшой, но не менее интересной, чем сами представленные образцы казахской поэзии. Там говорится о том, чего в русском общекультурном сознании практически нет: о том, как устроен казахский язык и казахская поэзия, какие из этого устройства следуют трудности восприятия и перевода, на каких путях они разрешаются — если разрешаются вообще. «В казахской поэзии много ловушек. На первый взгляд, все просто. Идет традиционная, отработанная веками, форма построения строфы, где срифмованы окончания первой, второй и четвертой строки, а третья строка существует как бы самостоятельно (в ней, кстати, часто и скрывается главная мысль). Но приглядываешься внимательнее и видишь, что рифма-то сплошь и рядом фонетически не точная, не "любовь-морковь" и "слезы-грезы", а скорее ритмическая: "бала-шама", "жарыс-табыс", "пана-жара" и т. д. Зато обнаруживается добавочная рифма, где-нибудь в середине строки. И это при работе с традиционной формой. А что уж говорить о стихах Магжана Жумабаева, который традиционными формами часто пренебрегает и создает собственную, авторскую форму.

Или ритм, размер. Слушаешь поэта и думаешь, что ритм ровный, постоянный, а начинаешь читать стихотворение на бумаге и понимаешь, что вот здесь слог лишний, а там — даже два. Здесь синкопа, там эпентеза. В устном исполнении такие нюансы нивелируются, и поэтому нетренированным ухом всего не услышать. Это как пытаться воспринять индийскую музыку в рамках европейских двенадцати полутонов, без учета того, что в индийской октаве двадцать две ступени. Но на бумаге форма построения текста раскрывается. И попробуй-ка передать все это на другом языке, на русском».

Современная же казахстанская литература представлена здесь, как и в «Неве», в ее русских оригиналах — включая и ту, что пишется казахами. (Из которых здесь — Ербол Жумагулов, Заир Асим, Айгерим Тажи, Азамат Байгалиев. Четверо. Да, они в меньшинстве.) С чем это связано — загадка, на страницах журнала разрешения не находящая. В «Неве» Илья Одегов признавался: «Несколько лет назад ко мне обратился заведующий отделом прозы российского литературного журнала «Дружба народов» Леонид Бахнов с просьбой подыскать для публикации в журнале интересные произведения современных авторов, написанные на казахском языке и переведенные на русский. Я расспросил всех знакомых, разместил объявления в социальных сетях — в общем, старался, как мог, но так ничего и не выяснил». А Юрий Серебрянский там же на вопрос «Как построено взаимодействие национальной и русскоязычной литератур Казахстана?» отвечает: «Не построено никак. <…> Переводы практически отсутствуют, и в этой ситуации казахскоязычные авторы в более выгодном положении, так как большинство из них превосходно владеют русским. Из современных русскоязычных книг, переведенных на казахский язык и вышедших в Казахстане, я могу назвать только свою повесть "Destination. Дорожная пастораль"». А из казахских — переведенных на русский? Нет не только ответа — нет самого вопроса.

Весьма неплохую общую картину казахстанской русской словесности читатель «Нового мира» может составить себе по рубрикам «Опыты» (в ней — статья Анны Грувер «Точка разборки» о прозе Ильи Одегова), «Литературная критика» (где Евгений Абдуллаев и Павел Банников рассуждают о русскоязычной литературе этой страны) и «Книжная полка», на которую Оксана Трутнева ставит книги исключительно современных казахстанских авторов. Вы уже догадываетесь: все русскоязычные.

У «Невы» и «Нового мира» есть общие авторы — представленные в разных изданиях разными текстами. Это — Заир Асим (здесь у него — стихи и повесть «Ксения»), Илья Одегов, Юрий Серебрянский (в «Неве» их участие ограничивается ответами на анкету о казахстанской литературе; в «Новом мире» у них — художественная проза).

На страницах «Нового мира» мы, наконец, получаем возможность познакомиться с творчеством писателей, определяющих, как говорил в «Неве» алмаатинец Юрий Серебрянский, современный литературный ландшафт Казахстана, но в «Неве» лишь упоминаемых: Павла Банникова, Айгерим Тажи, того же Ильи Одегова. Одегову, кроме того, посвящено в номере целых три критических статьи: Анны Грувер, Елены Скульской и подглавка в «Книжной полке» Оксаны Трутневой, пишущей также и о других авторах номера: о Ерболе Жумагуле (Жумагулове), о Юрии Серебрянском, о русскоязычном алмаатинском армянине Тигране Туниянце.

Что до собственно казахстанской жизни, то в стихах здешних русскопишущих поэтов ее немного (или нет совсем, как у Туниянца). А вот из прозы о ней можно узнать много интересного и необщеизвестного. Например, из рассказа Марии Рябининой — о том, как чувствуют себя в ее стране ЛБГ — «лица без гражданства».

«Вот приеду, брат будет спрашивать, зачем мне гражданство. Он сам уже давно забыл о нем, сидит, поправляет только очки и смотрит в книги. А мне кажется, спокойнее быть к чему-то привязанной. А то как будто про тебя забыли. Как будто яблоки вывалились из большой повозки, когда у нее отвалилось колесо, и пара яблок закатилась в канаву у дороги. Все собрали, положили обратно и поехали дальше. А эти, в канаве, забыли. И они лежат там. Ничейные.

Родители наши тоже были без гражданства. Мы приехали в Ильинское, это совсем недалеко от Борового. Маленькая деревня, всего-то две улицы. Никто сначала не мог понять, как это так — "без гражданства"? Вы кто же, русские или казахи? Что значит это "ЛБГ"? Но потом привыкли. А это у нас Фомичевы, они ЛБГ. Заходите вечерком выпить, у нас свекровь из соседней деревни приехала.

Потом, когда брат начал работать учителем в школе, это даже начали произносить с уважением. Это "ЛБГ" теперь стало чем-то вроде "профессора" или "образованного человека"».

И, кстати, — градус катастрофичности (по сравнению с «Невой») здесь существенно ниже.

* * *

Ноябрьский номер «Знамени» целиком посвящен Армении — причем не только армянской литературе и культуре как таковым, но и людям, чем бы то ни было связанным с этой страной (вплоть до, например, Осипа Мандельштама с его «Путешествием в Армению» и Марии Петровых, единственная прижизненная книга которой была издана в Ереване). Армянскому пласту смыслов.

В разделе «Страницы поэзии» почти все — переводы с армянского, кроме подборок Анаит Татевосян (переводчицы некоторых из представленных здесь же поэтов), Гургена Баренца (тоже переведшего в этом номере ряд стихов) и молодого русскоязычного поэта из Степанакерта Эммы Огольцовой. Этот раздел, столь же неровный, сколь и интересный — открытие для большинства русских читателей (за исключением читателей «Дружбы народов»), хотя среди его авторов есть и те, кто очень известен в своей культуре, а иногда и не только в ней.

Об одном из самых ярких авторов — о поэте и художнике Аревшате Авакяне — его переводчик Георгий Кубатьян пишет: «Что до рисунков Аревшата, выполненных обычно пером на бумаге либо картоне, то они, как, впрочем, и картины, написанные на холсте маслом, и гравюры, и работы, сделанные в смешанной технике <…> — с первого взгляда напоминают детские. Но только с первого. Слишком изощренные для бесхитростного ребячьего взгляда, слишком изобретательные, витиеватые и частенько загадочные, композиции поэта-художника тяготеют к притче, к иносказанию, той самой тайнописи <…> Точно так же в его стихах обитают и духовные существа, схожие с ангелами-хранителями, да и много кто еще. Вселенную можно, словно музыку, записать нотами». (И тут жалеешь, что в «Знамени» не предусмотрены иллюстрации: их отчаянно не хватает для полноты образа.)

А Артём Арутюнян (представленный здесь единственным стихотворением), на русский, кстати, тоже переводившийся, хотя и слишком давно (в 1979-м) — оказывается, лауреат французской литературной премии имени Рене Шара и, более того, выдвигался в начале девяностых на Нобелевскую премию за книгу «Пожар древней земли» — проза? стихи? Вот, подумаешь, из чего стоило бы перевести хоть небольшой фрагмент — опубликованное тут стихотворение «Ночь в Вашингтоне», признаться, никакого представления о масштабе этого автора не дает.

На «Страницах прозы» — только рассказы. Среди авторов есть и те, чьи тексты уже стали событиями русской словесности. Это — Анаит Григорян (думаю, многие помнят вышедший четыре года назад ее роман «Из глины и песка» — а то и дебютный сборник прозы «Механическая кошка» (2011) — и уж наверняка многие читали второй ее роман — «Diis ignotis» — в прошлогоднем «Урале») и Каринэ Арутюнова («Пепел красной коровы», «Скажи красный», «Счастливые люди», «Дочери Евы», множество публикаций в журналах за пределами Армении). Их рассказы, как и «Записки ереванского двора» Елены Шуваевой-Петросян, даны в русских оригиналах. Собственно, петербурженку Григорян и уроженку Киева, много лет прожившую в Израиле и вернувшуюся в Киев Арутюнову с Арменией объединяет разве что происхождение и фамильная память — которую обе они сделали достоянием русской литературы и осмыслили с помощью русской культуры и языка. Арутюнова (ее «Другой жанр» — один из самых сильных текстов номера) вообще пишет о киевском детстве, в котором армянского только и было, что ее собственные глаза. Да и такие ли уж они армянские? — разве обитатель московского двора тех же семидесятых не узнает себя и своего, например, в следующем: «В детстве звезды были огромными, а вишни черными и сладкими. Ноги сводило от холодной воды, но выходить не хотелось, — стуча зубами, в очередной раз плюхались и вновь выскакивали, как посиневшие поплавки. Вода была в ушах, в носу, в глазах, но этого никто не замечал. Никто не задавался вопросом, зачем "баба сеяла горох", отчего именно горох, и отчего именно этот момент вызывал столько шума и мокрой радости»? Или — совсем уж точнее и общечеловечнее некуда: «В детстве все было важным. Мир слов не стоял особняком, он был живым и разнообразным, подвижным и вкусным. Он был страшным и потешным…»? Григорян же прямо в первых словах своей «Родной речи» признается: «Родного языка я не знаю». Но зато дальше, дальше!...

«Он помнится набором странных отрывистых звуков. Какие-то бесконечные "ш" и "к". И почему-то вспоминается запах. Пахнет печеными яблоками с корицей».

Да разве это не знание? — пусть не смысловое (впрочем, формы смысла многообразны), но в своем роде более глубокое — предсмысловое, чувственное.

Об Армении как событии культуры (в частности — русской) мы узнаем в этой книжке «Знамени» многое: это — качественно и подробно выстроенный путеводитель по разным областям армянской культуры и особенностям армянского мировосприятия, с отдельной рубрикой для неармянских авторов — о том, какова у каждого из них «Моя Армения». Кроме поэзии и прозы, нас знакомят с армянской эссеистикой и критикой, с историей армянской литературы и русско-армянских культурных связей; раздел рецензий целиком посвящен книгам, связанным с Арменией; а «Незнакомый журнал» представляет литературно-переводческий журнал «Гexarm», издающийся в Степанакерте. И даже раздел «Выставки» отдан армянскому изобразительному искусству.

Но все-таки открываемая очередной раз русскому читателю Армения предстает прежде всего как событие чувственное (и поэтому, несмотря на множество армянских реалий, вроде, например, грабара — древнеармянского языка или не единожды упоминаемого тандыра, где выпекают хлеб, — общечеловеческое, может быть, и надкультурное) — неотделимое от метафизического, даже тождественное ему. Это здесь гораздо важнее и исторического, и политического.

…А в самом начале было немое

Таяние снегов Арарата.

Ребёнок должен обеими руками

Сжать и заставить треснуть гранат,

Чтобы овладеть

Тайнами этого багрового,

звучащего по зёрнышку языка,

Который, если говорить откровенно,

Ещё не вкусил до конца

Ни один сказитель.

(Эдвард Милитонян.

Перевод Альберта Налбандяна)

В рубрике «Непрошедшее» целых две статьи посвящены Левону Мкртчяну. Скажет ли что-нибудь его имя среднестатистическому русскому читателю? А между тем этому человеку — весьма значительному для армянской культуры и для русско-армянских культурных связей — есть за что быть благодарной и нашей поэзии. В частности, именно Мкртчян стал инициатором и издателем первой — и единственной прижизненной — книги стихов Марии Петровых «Дальнее дерево», вышедшей в Ереване в 1968 году. В статье Каринэ Саакянц приводятся большие фрагменты из переписки, связанной с этой трудной историей.

«Собственно, — пишет Саакянц, — Левона Мкртчяна задуматься о незаурядном поэтическом даре Петровых заставили ее талантливые переводы из армянской поэзии. О том, что у нее есть собственные стихи, знали только в ее ближайшем окружении. И те, кто был знаком с этими стихами, пытались уговорить поэта опубликовать их. Но безуспешно. И потому, когда "бурливый" и "могучий" Левон Мкртчян издал в Ереване книгу ее стихов, друзья Петровых, восприняв это как подвиг, стали говорить: "Если Левон не сделает за свою жизнь больше ничего, одного только "Дальнего дерева" будет достаточно, чтобы имя его навсегда осталось в истории русской поэзии"».

Мкртчян отдал много сил привлечению русских поэтов к переводам армянских стихов и популяризации русской поэзии в Армении. Его стараниями вышли в свет вышли в свет, например, русский трехтомник Туманяна, переводы из армянской средневековой поэзии, в числе которых — «Книга скорбных песнопений» Григора Нарекаци. Он учил гостей из России видеть и чувствовать свою Армению. Однако о нем есть что помнить и помимо наведения русско-армянских культурных мостов (тем более, что культуры бывших советских республик, среди них и Армении, стоит понимать и в их самоценности, без отсылок к бывшему центру). О том, каким он был и что значил для своих соотечественников — «ученый-филолог, знаток и тонкий ценитель поэзии, талантливый писатель, педагог, воспитавший не одно поколение армянских русистов, просветитель в самом точном смысле этого слова», — рассказывает знавшая Мкртчяна с юности Елена Мовчан.

* * *

Сентябрьский «Новый мир» знакомит читателей с настоящим и недавним (ХХ век) прошлым украинской литературы — пишущейся, — где бы ни писалась! — в Украине ли, за ее ли пределами, — как по-украински, так и по-русски. Эта последняя, как мы имеем возможность увидеть, тоже с полным правом украинская: по устройству мировосприятия, по основным заботам, тревогам, напряжениям, направлениям внимания. (Так что этот номер журнала — не об упразднении границ, не о несущественности их: он — о более тонком и внимательном их проведении.)

Таков дневник ивано-франковца Владимира Ешкилева «Все воды твои…». Этот текст автор, пишущий главным образом по-украински, написал из некоторых соображений на сильном, сложном, хищно-точном русском языке (догадываюсь — или могу домыслить — из каких именно: чтобы не отождествлять язык и выраженные на нем мысли и чувства с политикой одного известного нам государства, а отношения с этим языком — с позицией в отношении этой политики. Да, это работа разграничения). Таковы рассказы знакомой уже читателю по «армянскому» номеру «Знамени» киевлянки Каринэ Арутюновой — тоже, как и там, — о киевской жизни, киевском детстве, киевской памяти… — и все по-русски.

Русской или украинской словесности принадлежат такие тексты? — Не сомневаюсь: обеим; и наращивают возможности обеих.

Литературе этого рода посвящена в рубрике «Критика» большая статья русскоязычного украинского (рукраинского, как сказал бы он сам) писателя, харьковчанина Андрея Краснящих «Русукрлит как он есть». Уж он знает предмет изнутри. А предмет многосложен, многоуровнев, достоин целой, пока не написанной, монографии, а то и не одной: от «киевского неореализма, натурализма и нуара», через «донецкий магический постмодернизм» — до «харьковского метафизического авангарда». И это наверняка еще не все: «жизнь русукрлита не заканчивается на Киеве, Харькове, Донецке. Есть Днепропетровск и по-пелевински загадочная — ее никогда никто не видел — Ульяна Гамаюн <…>, Николаев, Черновцы и много других городов. <…> И знаете еще что? Где-то обязательно сидит и пишет неизвестный гений, и не публикуется, не хочет, никто о нем не знает».

В художественном разделе, занимающем чуть меньше половины номера, — стихи львовянки Марианны Кияновской (мощные, метафизические, работающие, кажется, с самим веществом бытия, — и тут жалеешь о том, что у «Нового мира» нет обыкновения публиковать наряду с переводом оригинал) и уроженки Ивано-Франковска, киевлянки Катерины Бабкиной в переводе Марии Галиной, много лет живущего в эмиграции, в США, Василя Махно — в переводе Ирины Ермаковой, Василя Голобородько (одного из ведущих авторов украинского андеграунда семидесятых-восьмидесятых — в переводе Аркадия Штыпеля. Перевод украинской прозы (сделанный Еленой Мариничевой) здесь всего один — зато это рассказ одного из самых ярких прозаиков современной Украины Тани Малярчук. Важным событием кажется мне публикация в разделе «Из наследия» переводов стихотворений и рассказов Олега Лышеги — умершего совсем недавно, в декабре 2014-го, поэта и переводчика, одного из создателей украинской неофициальной культуры семидесятых, который, как пишет автор небольшой вводной статьи о нем Инна Булкина, «поразительным образом соединял в своем мире восточную философию, украинские поэтические реалии и американский модерн». В «Семинариуме» Павел Крючков вспоминает умершего в позапрошлом августе «самого известного детского украинского писателя» — Всеволода Нестайко. Раздел рецензий почти весь посвящен украинским книгам. А киевский поэт и переводчик, обозреватель журнала «ШО» Наталья Бельченко на своей «Книжной полке» знакомит нас с новейшими изданиями украинской поэзии.

Даже то немногое из современной украинской литературы, что смогло вместиться в этот номер «Нового мира», дает очень неплохое представление о диапазоне ее возможностей, о глубине ее культурной памяти, о ее витальной силе.

На ощупь ты свет — значит, так тебя и назову.

Прозренья осенние станут тебе роднёю.

Стрела так прозрачно ложится на тетиву.

Лук — в полночь. А в полдень идут страною,

Дорогами, временем, морем — соплодья туч.

Иные из них останутся нам навеки.

Растёт предгрозье. Дар молнии — дивен, жгуч,

Сух, солон — и накрапывает на веки.

Колонны огня живого корнями — в рай.

Тебя одного опознают горние травы.

Целься, мерцай, меняйся, припоминай — и знай:

У пойманных небом звёзд даже свет кровавый.

(Марианна Кияновская.

Перевод Марии Галиной)

Может показаться, что о нынешних трагических обстоятельствах в русско-украинских отношениях (не думать о них, не жить с мыслью о них — невозможно) здесь ничего не говорится. Да, впрямую, в лоб, публицистически — ничего, на самом же деле мысль и тревога об этом присутствуют здесь постоянно.

«Великая война не закончилась, шепчут камни, грехи не искуплены, пророчества не избыты, солдаты не погребены с должными ритуалами, все еще впереди; война вновь проснулась, тянется к своему исполнению, развертывает фронты и наполняет свежей кровью угасшие, словно тела древних вампиров, смыслы. Все вокруг нас подчиняется закону вечного возвращения, измены все еще гниют в нездешних садах разбегающихся тропок; их запах не даст нам забыть, простить, заболтать, убежать. Рано или поздно мы все равно попадемся: заблудимся в петлях времени, выйдем на темные уровни и упремся во все ту же войну, как в стену…» (Владимир Ешкилев)

Мне ли одной кажется, что это — самый трагический из «национальных» номеров толстых журналов минувшего года? Но и один из самых мощных по объемам переполняющей его жизни, по упорству этой жизни, по чувству ее ценности.

«Я шепчу слова псалма: Бездна бездну призывает голосом водопадов Твоих; все воды Твои и волны Твои прошли надо мною…» (Владимир Ешкилев)

* * *

Августовский номер «Звезды» открывается — еще на обложке — двумя стихотворениями-ключами ко всему: Хорезми (XIV век) и Машраба (1657—1711). Так глубоко в прошлое ни один из «национальных» номеров журналов не спускался. Видимо, это — затем, чтобы дать читателю если и не понять, то хоть сколько-нибудь почувствовать узбекское мировосприятие. Обозначить корни этой культуры, которые куда глубже и значительнее, чем и советское наследие, и постсоветская повседневность.

Номер, собранный редакцией в сотрудничестве с Евгением Абдуллаевым (он же, в своем писательском облике — Сухбат Афлатуни, один из главных переводчиков номера) и Элеонорой Шафранской, почти целиком посвящен узбекской словесности, — как той, что написана на узбекском языке и с него переведена, так и русскоязычной, причем не только новейшей, и пишущейся как в самом Узбекистане, так и вдали от него: в России, в Израиле... Так, в разделе рецензий мы видим статьи о книгах, вышедших в 2008, 2006 и даже в 1999 году. Дело же не в новизне — а в устройстве жизни и ее смыслов.

Предмет внимания здесь — не национальная литература как таковая, но литература (литературы?) культурного круга — даже нескольких культурных кругов, которые в Узбекистане накладываются друг на друга, не столько смешиваясь, сколько друг через друга просвечивая, обмениваясь элементами. Речь не только об узбеках, но о разных народах и разных людях, населяющих эту страну и даже всего лишь живших здесь некоторое (зато важное для них и для их культуры) время — как, например, венгерский ученый и путешественник Армин Вамбери, которого тут знали как дервиша Решида-эфенди, или русские поэты и писатели, эвакуированные в Ташкент во время войны (а среди них была сама Анна Ахматова). О восприятии этими людьми и народами друг друга, о том, что возникает при их взаимодействии.

Кстати, полиэтничность, отличавшая Узбекистан исторически совсем недавно, теперь во многом уже в прошлом, и есть немало свидетельств о том, что жизнь из-за этого обеднела — даже на бытовом, чувственном и эмоциональном уровне. «В Узбекистане сожалеют не столько об эмиграции именно бухарских евреев, — пишет историк и этнограф Татьяна Емельяненко в одной из двух своих вошедших в номер статей, посвященной культуре этого народа, — сколько о том, что так много выехало представителей разных национальностей. "Когда были детьми, играли вместе, бегали друг к другу, а там угощали — татары вкусно заваривали кофе, делали сладости, у евреев ели халта палау, у кого что…" — вспоминал житель Шахрисабза, который вырос в квартале с этнически смешанным населением».

Художественная часть номера начинается с переводов из современных узбекских поэтов: Турсуна Али, Абдуллы Арипова, Мухаммада Гаффара, Рауфа Сухбана, Абдуллы Шера, Баходыра Якуба (говорят ли эти имена хоть что-нибудь русскому читателю?) — по одному-два стихотворения от каждого автора. Далее чередуются стихи и проза, причем на равных с художественными текстами представлен и нон-фикшн — очерк русскоязычного узбекского (или уже просто русского?) поэта и прозаика Вадима Муратханова о ташкентском Тезиковском рынке, одной из главных городских достопримечательностей, сердце русского Ташкента. К ним примыкает отрывок из повести известного (но не у нас!) узбекского прозаика Тагая Мурада (1948—2003) «Люди, идущие в лунном луче», — написанная в 1980 году, она до сих пор не переводилась на русский, как, впрочем, и почти все остальные повести этого автора. Теперь большую ее часть перевел и сопроводил краткой вступительной заметкой Сухбат Афлатуни.

Собственно литературная часть занимает в номере более двух третей объема. Плотно разместившиеся на остальной территории анализ и рефлексия хоть и в тесноте, но никак не в обиде: они получились весьма интенсивными.

В «Исторических чтениях» — статьи Татьяны Емельяненко: о культуре бухарских евреев (и обо всей сложившейся вокруг них жизни, теперь уже утраченной в связи с массовой эмиграцией) и об узбекских коллекциях Российского этнографического музея, в котором работает автор.

Литературовед Элеонора Шафранская в рубрике «Люди и судьбы» рассказывает об Армине Вамбери (в России его почему-то упорно называют Арминием) — о крупнейшем венгерском ориенталисте, одном из величайших интеллектуалов своего времени, прожившем жизнь, достойную стать сюжетом авантюрного романа (часть этого сюжета разворачивалась на территории нынешнего Узбекистана), а в рубрике «Слова и краски» — о «русском дервише» Александре Николаеве, художнике, жившем в Узбекистане и известном под именем Усто Мумин.

«Философский комментарий» пятигорского историка Александра Пылева открывает русскому читателю Ахмада Дониша — мыслителя второй половины XIX века, жившего в Бухарском эмирате, — его, утверждает автор, «можно считать родоначальником просветительского движения во всей Средней Азии». Заодно Пылев знакомит нас с интеллектуальной жизнью Бухары того времени, когда как раз начиналось присоединение Средней Азии к Российской империи. Петербургский же историк Сергей Абашин в рубрике «Мнения» рассматривает историю Узбекистана последней четверти века, которую большинство наших соотечественников представляет себе смутно, если вообще представляет. При всей распространенной нынче ностальгии по СССР, замечает Абашин, почему-то «не видно желания больше узнать, как сегодня живут и что думают люди, которые еще буквально вчера были согражданами одного государства. Особенно не повезло в этом отношении странам Центральной Азии, о которой в России бытуют очень отрывочные и часто искаженные представления, множество необоснованных и негативных стереотипов».

Впрочем, как мы уже знаем из статьи Емельяненко, идеализировать минувшее при не слишком ясном понимании как его, так и настоящего склонны не только наши соотечественники. «То, что раньше жить было интереснее благодаря присутствию разных народов, что все жили мирно и друг другу не мешали, часто можно услышать сегодня от узбеков, несмотря на характерное для них устойчивое этнокультурное дистанцирование». И даже так: «Любопытно, что многие с присутствием бухарских евреев связывают "лучшие времена", то есть эпоху до начала перестройки: "Помню, недалеко от бабушкиного дома один еврей продавал куриц, петухов, очень дешево продавал, — рассказывал другой информант. — И узбеки, когда сегодня покупают что-нибудь на базаре, то вспоминают, как все было дешево при евреях". Хотя совершенно очевидно, что рост цен никак не связан с отъездом евреев, а лишь по времени совпал с ним».

(Примечательно, что, например, в тех выпусках журналов, что посвящены литературам стран Балтии, мы ничего сопоставимого не прочитаем. Почему бы?)

И вот что еще бросается в глаза: переводов с узбекского на целый номер — всего четыре.

Это (не считая стихотворений-эпиграфов) — начальная поэтическая «прослойка» художественного блока; рассказы Назара Эшонкула и Мухаммада Шарифа (оба — в переводе Саодат Камиловой) и уже упомянутый отрывок из Тагая Мурада. Все остальные образцы литературы Узбекистана представлены здесь в их русских оригиналах: русское слово главенствует и количественно, и качественно.

Да, собственно узбекского материала здесь, пожалуй, не хватает. Но чего не хватает еще более, так это основательного разговора — например, большой аналитической статьи — об узбекской русскоязычной литературе (или даже так: об узбекской русской литературе) как одном из самых ярких явлений нашей словесности последних десятилетий (имею в виду прежде всего ферганскую и ташкентскую поэтические школы и их представителей, разъехавшихся ныне по разным странам). На страницах августовской «Звезды» это явление представлено куда более сдержанно и фрагментарно, чем того требовала бы его значимость. Мы встретим здесь небольшой рассказ Санджара Янышева, упомянутое уже эссе Вадима Муратханова, маленькие рецензии на сборник стихотворений и эссеистики Шамшада Абдуллаева «Приближение окраин» и давний уже (2006) «Ташкентский роман» Сухбата Афлатуни. Сам Афлатуни предпочел ограничиться (важной, но скромной) ролью переводчика и комментатора.

* * *

Увы, читатель «молдавского», декабрьского номера «Москвы» обречен остаться в неведении о том, что происходит в молдавской литературе. Там речь вообще не об этом.

На весь номер — ни единого перевода с молдавского, хотя почти все его авторы родились и живут в Молдове. Он целиком посвящен русской литературе этой страны. Дело даже не в том, что все опубликованные здесь авторы русскоязычны, — мы помним, что похожая ситуация была и в «казахском» номере «Невы», где, однако, о казахской жизни говорилось много важного. Дело в том, что местная молдавская жизнь занимает их минимально. Почти во всех текстах — исключения единичны — ей отведена роль не более чем декораций.

Рассказ Олеси Рудягиной — из жизни кишинёвских русских в последнее советское десятилетие, о сильной, многолетней и безнадежной любви — история мучительная (и очень неровно прописанная), но такая, которая могла бы случиться где угодно — от Бреста до Владивостока. Молдавского в ней только и есть, что указание на место действия да единственный речевой оборот из местного обихода: «ла ботул калулуй» — «у морды лошади» — аналог русского «на посошок». И все. Оба рассказа Александры Юнко — тоже о кишинёвских русских, с минимальными молдавскими деталями (поднимать упавшего на улице главного героя одного из рассказов подбежал мальчик, что-то говоривший по-молдавски). Героиня первого рассказа, выучившаяся в Кишинёве на экономиста, уехала в Италию работать уборщицей. Герой второго, бедный пенсионер, до сих пор не может привыкнуть к тому, что Липецк — это в другом государстве. В рассказе Татьяны Орловой-Волошиной — лишь отдельные молдавские детали и словечки («— Вэй! Деадеа-Вадеа, ты в помадеэ! — дразнится из переулка, коверкая акцентом слова, сопливый ангел в засаленных спортивных штанах»; «Ненавижу праздники на работе. Что за люди у нас! Ненавидят друг друга, но есть повод, нет повода — «маса-касамаре», «щи ла мулцьань» или как там у них?»). Вообще же молдавская жизнь заглядывает сюда только в виде смутных воспоминаний — почти сновидений — главных героев о детстве, в котором бабушка пела им песни на молдавском языке (которого главный герой тогда еще как следует не понимал). Отрывок из романа Сергея Сулина — гротескный текст о посещении молдаванином (жителем «Вишенок», должно быть, зазеркального Кишинева) фантастической Москвы начала 90-х. Но молдавского там только и есть, что происхождение гостя да пара фраз, которые, к его изумлению, говорит ему, пьяному, — уже в поряде все более разнуздывающейся фантасмагории — выставляющий его из Москвы милиционер. В остальном же (поданное с прямолинейной карикатурностью) московское безумие, после которого ничто, даже езда на метро через города и страны вспять по течению времени, не кажется достаточно безумным.

Впервые молдавская жизнь обнаруживается на этих страницах лишь к середине номера — в рассказе Михаила Поторака (он — единственный из представленных здесь авторов, пишущий не только по-русски, но и по-румынски. Здесь опубликованы его русские тексты). Она является в одном из самых неожиданных своих обликов: в виде слов, которыми молдаване разговаривают с животными.

«<…> откуда взялись все эти странные слова, которыми люди разговаривают с животными? Ладно там "кыс-кыс" или "цыпа-цыпа", тут все понятно. Но откуда, например, взялось лошадиное слово "хэйс"? Почему у нас в Молдавии свиней зовут "гыж-гыж!", почему, отгоняя корову, говорят "кути!", гусей гонят криком "хыле!", собаку — "цыба!", а барана — "хурду!"? Причем только барана, не овцу. Овцу как-то по-другому, я забыл. "Хурду", надо же... По-молдавски эти слова ничего не значат и ни для чего больше не используются. Ну хорошо, допустим, тпруканье — это звукоподражание. Это похоже слегка на то, как лошадь фыркает или ржет. Но никогда-никогда, ни от одной лошади не слыхал я ничего похожего на "хэйс" или "ча"! И вряд ли я когда-нибудь пойму, отчего баран, услышав слово "хурду", отступает, никого не забодав.

Откуда, из какого странного рая пришло это в наш язык? Именно что из рая, откуда бы еще?»

Пожалуй, Михаил Поторак среди здешних авторов наиболее привязан к молдавской чувственной, языковой, бытовой реальности, менее всех судит ее, более всех внимателен к ней и благодарен ей. «По всей Молдавии винный дух стоит, — пишет он в рассказе "Пьяный сентябрь", — и у детей усы от муста — едва забродившего виноградного сока. Он сладкий такой и совсем не хмельной, только слегка язык пощипывает. Вот когда начинает пощипывать — значит, пора отжимать и сливать в бочки. У настоящих хозяев и отжимки в дело идут. Из них гонят совершенно зверский самогонище».

Сергею Диголу (кстати, «автору исследований по истории Молдавии XX века, опубликованных в научных журналах Молдавии, России и Румынии») принадлежит рассказ — наконец-то! — из современной молдавской жизни (о том, как эту жизнь и ее людей разрушил дикий капитализм). Тут в первый раз на весь номер (он же последний — больше художественных текстов в декабрьской «Москве» нет) у главных героев молдавские имена: Георге и Виорика. Бизнесмена-хищника Георге в конце рассказа убивают бандиты, а та, с кем он встретил свое последнее утро, — проститутка. («Пятьдесят баксов за любовь — форменное свинство. Правда, Виорика не любила — она работала. Может быть, в Лиссабоне, куда по какой-то тайной причине стремились сельские девицы, она получала бы больше. Может быть. Но Виорика в Португалию и вообще за пределы Молдавии никогда не ездила, а приезжавших из дальних краев на родину подруг спрашивать в подробностях о расценках заграничной сладкой жизни как-то не решалась».)

К авторам, связанным с Молдавией, составители номера относят и Павла Кренева. Кренев родился и живет в России, но повесть его — о войне в Приднестровье («вооруженном конфликте» России и Молдавии, то есть России и Запада, в котором Россия, конечно, права, а ее противники — разумеется, нет), о трудной работе и горькой судьбе истребителя снайперов (о да, мы многое узнаем об этом — а также о том, сколь различны взгляды на жизнь у «наших» снайперов и у их противников) и о чудовищном коварстве врагов. Художественную часть повествования сопровождает историософская, объясняющая, кто на самом деле во всем виноват: «Мир тогда разрушался по сценарию, составленному в секретных масонских лабораториях "заклятых друзей" России — США и некоторых западноевропейских стран. Главный удар наносился по СССР. Военный, экономический потенциал этой страны необходимо было сломать с одной только целью: чтобы создать управляемый со стороны Запада однополярный мир во главе с США. Для этого необходимо было разорвать по кускам СССР, растащить его по углам, создать в нем и среди его союзников обстановку неуправляемости, бардака и хаоса. Опытный рыбак знает: в грязной, беспросветной воде рыбу ловить легче, чем в прозрачной. Такая обстановка и создавалась». «Приднестровье ждало помощи от Москвы, но на московском троне сидел человек, посаженный американцами, и вершил дела не в пользу России и ее интересов, а в угоду своим американским хозяевам».

Раздел же «Публицистика» посвящен Приднестровью, точнее, взаимодействию России и Приднестровья — «неповторимого уголка русского мира», как выразился один из авторов этого раздела, Александр Шевченко. «Помнит и Россия об этой исторической частице своей земли, оставшейся в результате драматических событий распада СССР за пределами нынешнего российского государства и не пожелавшей быть в составе Молдовы в связи с усилившимися в ней настроениями в пользу слияния с Румынией». Его коллега по номеру Павел Кренев, в свою очередь, выразился следующим образом: «Приднестровью, этому вечнозеленому, солнечно-виноградному краю, планировалась роль пушистой дрессированной собачки, которая должна была сидеть в молдавской конуре и, что называется, не скулить и не тявкать». И это уже не публицистика. Это, прости Господи, художественная литература.

* * *

Из июльского «Нашего современника» о новейшей белорусской литературе (по крайней мере — об образе ее в головах составителей номера) мы узнаем тоже немного. Хотя, правду сказать, все же больше, чем совсем ничего.

Здесь опубликованы произведения лауреатов Конкурса молодых литераторов России и Беларуси «Мост дружбы», занимающего, как пишут составители, «особое место» «среди интеграционных проектов, реализуемых под эгидой Постоянного Комитета Союзного государства» и имеющего целью «укрепление социально-культурного взаимодействия в рамках Союзного государства». Для материалов конкурса выделены две сквозные рубрики: «Белая Русь» и «Мост дружбы». Тексты русских и белорусских авторов идут подряд, как части одного континуума. Границы (которые, по идее, — условие диалога и взаимного внимания) между явлениями русской и белорусской культуры здесь не только не проводятся, но и задача такая не ставится. Задача, напротив, — «интеграция», сращивание.

Такой границы нет не только для составителей, но и для самих авторов. Отношения и с советским опытом, и с Россией здесь наименее конфликтны — собственно, они не конфликтны вообще. Они не проблематичны. Проблематичны скорее отношения с современностью, но об этом — чуть ниже.

Так, всю жизнь живущие в Беларуси Анатолий Аврутин, Валентина Поликанина, Татьяна Дашкевич, Елена Крикливец, Андрей Скоринкин пишут стихи не просто по-русски, но исключительно о русском и о России — как о своем. Аврутин: «По русскому полю, по русскому полю / Бродила гадалка, вещая недолю. / Где русская вьюга, там русская вьюга. / Там боль и беда подпирают друг друга…» Вся подборка называется «Где русская кровь проливалась…». Подборка Поликановой озаглавлена повторяющейся строкой из первого стихотворения — «Льют на Руси колокола». «А на Руси прекрасней нет зари… / На Волге лодок тихое скольженье». Далее — о Соловецком монастыре; затем — «Молитва о России», частью которой автор чувствует себя: «Упаси нас, Господь, от проклятий грядущего дня…». В следующем стихотворении: «Это старый русский Север, / Самый дальний из родных».

Аналитических статей о новейших тенденциях в белорусской литературе, книгоиздании, культуре, о современном белорусском обществе здесь попросту нет. Нет и осмысления постсоветского опыта — за исключением отдельных, вполне сдержанных удивлений тому, что как же это так получилось — была большая общая страна, а теперь ее нет. Конец СССР для авторов этого культурного круга — явно травма, но совершенно не отрефлектированная (хотя бы и так грубо, как в журнале «Москва»), даже не выговоренная. (Тамара Краснова-Гусаченко: «Стою под небом я, оглушена. / Понять пытаюсь, и не понимаю. Такой была огромною страна! Где большаки мои теперь, не знаю…») Нет, похоже, и чувства исторических перспектив — есть чувство (большею частью меланхолическое, без энергичного протеста) скорее конца, чем начала: «Здесь снова хоронят эпоху, / и снова вороны снуют…» — пишет Крикливец в стихотворении с эпиграфом из Ахматовой («Когда погребают эпоху, / Надгробный псалом не звучит…»):

И ты, безусловно, намерен

исполнить отцовский завет.

И прошлое загнанным зверем

рванётся из чащи на свет,

в убийственной жажде спасенья

помчится быстрей и быстрей

туда, где в угодьях осенних

плывут голоса егерей.

Чувство катастрофы выговаривают прямым текстом только двое: Андрей Скоринкин (первое же стихотворение в его подборке называется «Apokalypsis»: «Повсюду кровь и слёзы… В наши дни / Упразднены Священные законы… / Героев нет, предатели одни — Лукавые, как змей, хамелеоны…») и — по совсем свежим тогда еще следам в своих ранних стихах — Татьяна Дашкевич (рожденная и живущая в Беларуси, своим отечеством она называет Россию): «Я ничего совсем не знаю, / Я никого не узнаю, /Я дым Отечества вдыхаю / В расстрелянную грудь мою» (1991); «Стоит Россия чёрная, немая, / Стоит, к лицу ладони прижимая: / На мёртвом мёртвый — некуда ступить! <…> Языческие огнища пылают, / Отравный дым Отчизну выстилает, / Вновь наступает долгая зима» (1993).

Некоторая концепция происходящего — вкупе с представлением о перспективах — есть только у Скоринкина:

В сердцах гремит духовная война,

За горний трон дерётся сатана…

Грядёт конец, а с ним — начало света…

Померкнут звёзды, солнце и луна…

Но за зимой ворвётся в мир весна

И расцвётет спасенная планета!

Тревога о будущем для здешних молодых авторов совсем не характерна, но у одного из них мы ее все-таки обнаружим: в рассказе «Европа» Андрея Диченко (1988 года рождения) — о необычных детях, один из которых видит (зловещее) будущее. Европа — источник опасности. Тревожащее чужое, не укладывающееся в рамки привычного восприятия.

Переводов с белорусского на весь журнал целых четыре: три поэтических и один прозаический. Прозаический, пожалуй, — самый интересный: рассказ Алеся Бадака «Идеальный читатель» — несколько рассудочное повествование о совсем не рассудочных вещах: о взаимоотношениях человека и искусства. Причем к искусству на равных правах причисляются не только литература и музыка, но и кулинария — как действие, тонко настроенное на его предполагаемое восприятие. Белорусского как такового в рассказе не очень много, кроме разве места действия, цитаты из Янки Купалы да признания героя, он же и автор: «<…> я пишу на языке, на котором поэзию и прозу читает не слишком много людей».

Переведеные стихи — Михаила Позднякова, Михася Башлакова и Геннадия Пашкова — интересны значительно менее. Все они глубоко вторичны, и тема во всех без исключения — малая родина авторов, очарование ее чувственным обликом, любовь к ней и мягкая меланхолическая тоска по ней («Те ягоды пахнут простором и лесом. / Далёким моим босоногим Полесьем…» — Башлаков, «Милый край, где растёт ежевика, / Хвойный воздух струится, как дым, / Никогда, никогда не привыкну / Я к дарам и красотам твоим.» — Пашков) да разве еще экзистенциальная печаль («И дни мои летят / Так быстро — не заметить…» — Башлаков). Будто, право, по-белорусски больше и сказать не о чем. Авторам — за шестьдесят. Ни один молодой поэт, пишущий по-белорусски, не представлен.

* * *

«Грузинский», августовский номер «Дружбы народов» — среди всех «национальных» выпусков «толстых» журналов, пожалуй, особенный. Потому что он весь — о любви. Нет, он и об историческом самоопределении тоже, и о катастрофе, и о проведении границ — от этих тем постимперским литературам, включая и нашу, похоже, никуда не деться. Но в первую очередь, поверх всего этого, посредством всего этого — о любви.

Открывается номер републикацией лучших, по мнению редакции, из произведений грузинской поэзии, опубликованных в журнале в прежние годы. Это — классики: Тициан Табидзе, Паоло Яшвили, вполне близкий по крупности к классикам Отар Чиладзе, гораздо менее известные русскому читателю Анна Каландадзе и Шота Нишнианидзе. И все это — стихи и ХХ век. Самый ранний текст здесь написан в 1915 году — ровно столетие назад.

О временах более ранних речь не заходит. Составителям важно говорить о том, что еще не стало в полной мере историей и остается живой проблемой.

В художественной части номера — современная словесность и история, которая делается на наших глазах (то, что еще не стало объектом ностальгии, но уже становится предметом рефлексии).

Роман «Очкастая бомба» Гурама Одишария, грузинского писателя, родившегося (в 1951-м — следовательно, целиком сформировавшегося в советское время), выросшего и основную часть жизни проведшего в Абхазии, — о грузино-абхазской войне как части катастрофы советского мира. (Да, то была творящая катастрофа — создающая новые миры, новые человеческие общности с их коллективным и личным самосознанием, — что не уменьшает ее катастрофичности.) О живых кровавых клочьях, на которые разлетался вчерашний советский мир.

Тут вообще много текстов о беде, о смерти, о распаде привычных связей. Кровоточащая литература.

О войне — оба рассказа Беки Курхули; рассказ Бесо Соломонашвили — рефлексия (помимо личных обстоятельств героев, точнее, с их помощью) грузинской истории ХХ века — катастрофичной начиная уже по меньшей мере с 1920-х) и отношений с Россией. Рассказ Нугзара Шатаидзе — снова о катастрофе, разломе, поражении и утрате: события происходят весной 1921 года, когда остатки грузинской гвардии отправились в Батуми, а оттуда в эмиграцию.

Но есть и еще одна, не менее важная линия. Здесь представлен поэт Звиад Ратиани, родившийся в 1971-м — из тех, кто начал работать в литературе уже в постсоветскую эпоху (и из оставшихся, таким образом, за пределами русского литературного сознания — у нас он до сих пор не переводился, а вот на многие европейские языки — да) с ориентацией на европейские образцы, из тех, кто способствовал и способствует европеизации грузинской литературы — переводил на грузинский Рильке, Элиота, Паунда, Одена, Целана… Поэма «Джакомо Понти» Дато Маградзе (родившегося в 1962-м, бывшего в 90-х министром культуры Грузии, автора слов ее государственного гимна) — вписывание себя в систему европейских координат, прочитывание себя с помощью европейских культурных кодов (как пишет философ и литературовед Заза Шатиришвили, «<…> Фабула произведения, одновременно и символическая, и реалистическая, предельно проста — идет судебный процесс самого Джакомо Понти, а весь текст — апология лирического героя (апология в древнегреческом смысле: «оправдательное слово»). Как известно, этот кафкианский мотив отразился и в лирической поэзии XX века: можно вспомнить такие примеры, как лирические тяжбы Леона Фелипе и Анны Ахматовой»)

Таким образом, в грузинском литературе видны как минимум две ведущие темы: изживание (по крайней мере — проработка) травмы, которой стала практически вся история ХХ века, и вживание, врабатывание в Европу.

В номере подробно представлен особый пласт смыслов: русских мечтаний о Грузии, русских образов ее, неотъемлемости Грузии от русского чувства мира, вполне возможно — русской тоски по этой стране, бывшей (или мнившейся?) в советские годы ближе и доступнее. Это — рубрика «Сны о Грузии». Здесь мы видим яркие образцы того, что Наталия Миминошвили назвала «грузинским текстом русской литературы», — текста, не прекратившего возникать и теперь, после распада бывшего сложного единства на разные, не менее сложные государства.

Грузия рассказана и пережита здесь как один из важнейших источников русского самосознания, как личный, эмоциональный, чувственный, поэтический — и, опять же, очень русский опыт (Борис Мессерер, «Дружбу нельзя предать»). Опыт, необходимым условием которого была инаковость Грузии — адресованная инаковость, «свое другое». Грузия — это взволнованность и любовь — бери наугад цитаты из любого текста — не ошибешься. Михаил Синельников: «Грузины — мой любимый народ, и, мне кажется, я знаю их настолько, насколько можно знать, не будучи грузином». Олеся Николаева: «Я сажусь в машину и сразу включаю грузинские песни. И сразу оживает передо мной моя жизнь, быть может, лучшая и блаженнейшая часть которой была связана со страной, которую я называю "второй родиной" и от которой получила столько света и столько поэзии, что душа изнемогает от этого избытка.

Подкрепите меня вином,

освежите меня яблоками,

ибо я изнемогаю от любви!»

О каком еще народе бывшей империи русский может так сказать?

Отношение грузин к России и русским — предсказуемым образом сложнее. Правда, о нем — особенно о сегодняшнем — из этого номера журнала мы узнаем немного.

Грузинские слова о России звучат в статье грузинского классика Григола Робакидзе «Сталин как дух Аримана», — но она написана в 1935 году (в германской эмиграции, на немецком языке, с которого и переведена). Тему отношений Грузии и нашего отечества отчасти затрагивает лишь один текст из двух, составивших рубрику «Публицистика» — и написанный, к слову сказать, на качественном русском языке. Это — «Грузия на распутье» Георгия Лорткипанидзе, двуязычного автора (кроме грузинской прозы выпустившего и русский роман «Станция Мортуис»). И мы видим, что отношения эти проблематичны.

«Писать в российской прессе о современной Грузии — для грузина задача неблагодарная. Любой автор, который рискнет затронуть ряд болезненных тем (от порушенной территориальной целостности до причин войны 2008 года), вряд ли избежит обвинений в субъективности и попадет в итоге — с высокой долей вероятности — под словесный обстрел с противоположных берегов... Но с другой стороны, несмотря на ставшие, к сожалению, привычнымы драматизм и почти полный застой в грузино-российских отношениях, задача эта, как все полузапретное, чрезвычайно интересная. А быть может, не только интересная, но еще и полезная, хотя порой очень непросто различить невидимую грань между пасквилянтством на свою страну и той дозой нелицеприятной критики, что необходима для ее же здравия».

Другой текст той же рубрики — «На пути к Европе» Георгия Нижарадзе — посвящен отношениям Грузии и Европы — как бы «поверх» опыта исторической совместности с русскими.

Существуют ли — существовали ли когда-либо — грузинские «Сны о России»?

В том же, что пишут здесь о Грузии люди русской культуры, смыслов отталкивания и преодоления, кажется, вообще нет. Трудности сближения (и усилие их преодоления) есть, но нет ни тени враждебности. Есть боль за Грузию («Зеркалка» Натальи Соколовской — дневниковые записи эпохи разлома империи на ее кровоточащие составные части), но нет ни отторжения, ни осуждения.

«Ни с одной чужой речью не общалась я так долго и близко, как с грузинской, — пишет цитируемая Мессерером Белла Ахмадулина о своей переводческой — даже не работе, а жизни. — Она вплотную обступала меня говором и пеньем, искушая неловкую славянскую гортань трудиться до кровавых ссадин, чтобы воспроизвести стычку и несогласие согласных звуков и потом отдохнуть в приволье долгого "И". Как мучилась я из-за этой не данной мне музыки — мне не было спасенья в замкнутости, потому что вода, лившаяся из-под крана, внятно обращалась ко мне по-грузински».

Есть — благодарность: всему в Грузии, Грузии в целом, самому ее чувственному, пластическому облику: «Открыт, распахнут и грузинский пейзаж, — говорит Вадим Муратханов. — Многоярусный Тбилиси напоминает слоеный пирог, румяный, с надрезами в поджаристой корке. Оказавшись на краю надреза, видишь далеко вокруг. Множество складок, заселенных площадок и уступов словно увеличивают площадь маленькой уютной страны». Есть неизменное чувство связи — даже через разрывы, — притом взаимной связи. «По совести я плохо верю в самую будущность переводческого ремесла, — признается Михаил Синельников. Но верю в единение поэтов, в мистическую связь Лермонтова с Бараташвили, в братство Тициана и Бориса. Несмотря на тягостные события, я не в силах согласиться с разрывом нашего духовного единения. Благородными примерами которого дорожу… Был в Тбилиси старый профессор, филолог Акакий Гацерелиа. Раз в месяц на протяжении долгих лет он отправлялся на городской почтамт и посылал продуктовую посылку с дарами земли грузинской старой дочери В.В.Розанова, жившей на пенсию в 37 рублей 26 копеек в городе Загорске (ныне вновь Сергиев Посад). Русские давно и позорно о ней забыли, но грузинская интеллигенция еще помнила, кто такой Розанов (между прочим, ничего о Грузии не писавший)». И даже — отождествление: «Все мы немного грузины». Так пишет Вадим Муратханов — русский узбек, родившийся и выросший в Киргизии. О тех же (русских!) чувствах к Грузии говорит и Бахытжан Канапьянов — казах, человек (и) русской культуры (тоже), цитирующий «русского поэта и писателя, сына грузина и армянки, <…> батоно Булата». Все это — люди многокультурья, которое окаянная империя, однако, сделала возможным.

Людьми русской культуры Грузия прочитывается как опыт расширения горизонтов, всечеловечности, вообще — полноты человечности, ее раскрытия и осуществления.

«Здесь, в Грузии, — пишет Муратханов, — задумываешься о том, что человек потенциально шире своей географии. В нем заложено больше, чем вынуждает проявлять место его проживания. Новое солнце высвечивает новые грани характера и темперамента. Кто-то из моих друзей неожиданно для себя начинает блистать остроумием и обаять окружающих женщин. Другой высказывает тебе в глаза обиду, которая, случись в обжитом, привычном пространстве, наверняка осталась бы, не облеченная в слова, тлеть в глубине сердца. Через несколько дней, проведенных здесь, все мы уже немного грузины».

Тут уже хочется воскликнуть вместе с Михаилом Синельниковым: «И неужели все это уйдет бесследно для поколений, вступивших в небывало черствую эпоху?»

Честно сказать, у меня нет надежно утешающего ответа.

Разве что — воскликнуть вместе с Анной Бердичевской, автором бережного, даже ласкового и грустного текста о тбилисском доме-музее Тициана Табидзе: «Дай Бог, чтоб не оборвалась нить, связь всего, для чего стоит жить. Нет ничего прочнее нити основы. Но если она все-таки оборвется — мир расползется и прекратится».

Дружба Народов 2016, 2

Европейские санкции против России - нонсенс

Петр ИСКЕНДЕРОВ

В странах Европейского союза всё громче звучат голоса в пользу отмены антироссийских санкций. После того как федеральный канцлер Германии Ангела Меркель дала понять, что готова снять санкции, жесткое заявление сделал премьер-министр Словакии Роберт Фицо, который назвал санкции ЕС против России «нонсенсом», добавив, что «чем скорее они будут отменены, тем лучше».

Санкционная война с Россией всё больше тяготит европейцев. Тем более что экономика требует от них прямо противоположного подхода. Это, в частности, подтвердил состоявшийся на днях визит в Москву премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, назвавшего Россию партнером своей страны и высказавшего нехитрую, но важную и своевременную мысль: «Без соответствующих хороших экономических контактов между Россией и Венгрией венгерская промышленность будет просто недееспособна».

Достаточно сказать, что Россия обеспечивает потребности Венгрии в нефти на 75%, а в природном газе - на 65%. В декабре 2015 года Газпром продлил с венгерскими партнерами контракт на поставки российского природного газа до конца 2019 года. А 40% используемой в Венгрии электроэнергии производится на построенной при участии России АЭС «Пакш», модернизировать которую собирается опять-таки российская компания «Росатом».

Виктор Орбан также дал понять, что на предстоящем в июне саммите Евросоюза антироссийские санкции не будут продлены автоматически, они станут предметом всестороннего обсуждения.

Разумеется, финансово-экономические соображения – сильный аргумент в пользу постепенного отрезвления европейцев, многие из которых сознают, кому на самом деле выгоден разрыв торговых связей между ЕС и РФ. Один из авторитетных французских предпринимателей, глава инвестиционной компании Thomas Vendom Investments Жан-Пьер Тома говорит, что антироссийские санкции не позволяют экономике его страны расти примерно на 0,5% ВВП в месяц. Политическая инициатива в вопросе о санкциях исходила и продолжает исходить от США, но потери несет Европа, у которой торговый оборот с Россией в 10 раз больше, чем у США. Как подчеркивает Жан-Пьер Тома, теряет в данном случае не Америка, а Европа.

Значительные потери несет Германия. По данным национального экономического института Ifo, индекс делового настроения в стране упал в феврале больше, чем предполагали даже аналитики-пессимисты: до 105,7 пункта по сравнению с 107,3 в прошлом месяце и при прогнозе в 106,7 пункта. Речь идет о постоянном ухудшении перспектив крупнейшей экономики Европы, отмечают германские эксперты, связывающие данное обстоятельство в том числе с продолжающимся кризисом в торгово-экономических отношениях Германии и России. Предварительный февральский индекс менеджеров по закупкам показал сокращение деловой активности в производственном секторе Германии до 15-месячного минимума.

Однако экономические потери – лишь часть проблем, порождаемых санкциями. Другая часть связана с углублением общественно-политического кризиса ЕС, который, пойдя на конфликт с Россией, одновременно оказался под ударом волны беженцев. Европейский союз оказался беспомощным перед массовой миграцией с Ближнего Востока, европейские политики – лживыми, а приток беженцев представляет собой самый серьезный вопрос, с которым Евросоюз столкнулся с момента его основания – таково мнение министра иностранных дел и внешнеэкономических связей Венгрии Петера Сийярто. По его прогнозам, возникший кризис будет представлять проблему «в течение многих лет», а число людей, прибывающих в ЕС, в 2016 году будет еще больше, чем в 2015-м.

Европе необходимо защищать свои внешние границы, требовать, чтобы мигранты соблюдали правила страны ЕС, в которую они въезжают, а затем искать «коренные причины» миграции на континенте, включая войну в Сирии. И здесь, по мнению главы венгерского внешнеполитического ведомства, помочь Евросоюзу может как раз находящаяся под евросанкциями Россия. Без соглашения России и США решение сирийского кризиса было бы невозможным, убежден Петер Сийярто.

Однако есть еще один немаловажный фактор, побуждающий европейские элиты искать пути сближения с Россией в обход Вашингтона и Брюсселя, – это настроения собственных избирателей. Опросы общественного мнения в большинстве стран-членов Евросоюза показывают рост популярности патриотических сил, выступающих против диктата Еврокомиссии, за последовательное отстаивание национально-государственных интересов, за развитие сотрудничества с Россией. Ближайшая «проба сил» ожидается на парламентских выборах в Словакии 5 марта, где евробюрократию может ожидать шок в виде успеха Народной партии «Наша Словакия» во главе с Марианом Котлебой.

Один только перечень предвыборных тезисов этой партии повергает в ужас Брюссель: «Анти–НАТО», «Диктат Брюсселя», «Анти–ЕС», «Цыганский экстремизм».

По данным независимых словацких средств массовой информации, партия Котлебы способна набрать свыше 12% голосов, заняв второе место вслед за партией премьера Фицо SMER. При этом официальные социологические службы даже пытаются не включать Народную партию «Наша Словакия» в опросные листы, забывая, как в ноябре 2013 года Мариан Котлеба, несмотря на все прогнозы, победил во втором туре выборов губернатора словацкого региона Банска-Бистрица с 55% голосов.

Так что Европейский союз меняется, и перемены эти уже видны воочию.

«Музыка начинается там, где заканчиваются слова»

Маэстро Станислав Кoчановский отвечает на вопросы РК перед венгерскими гастролями.

Уважаемый маэстро, бывали ли Вы раньше в Венгрии? Какие у вас первые ассоциации возникают в связи с Венгрией, венгерской культурой? Расскажите о первом впечатлении.

Я никогда не был в Венгрии и с большим интересом жду встречи с венгерским оркестром и, конечно, с одним из самых красивых городов Европы - Будапештом.

Первые ассоциации это, конечно, крупнейшие венгерские композиторы: Ференц Лист, Бела Барток, Золтан Кодай… Разумеется, Имре Кальман и Ференц Легар с их необыкновенными шедеврами в мире оперетты! Сейчас я вспомнил о том, что один из основоположников современной школы дирижирования, величайший дирижер Артур Никиш, так же был родом из Венгрии!

Вы выступите с Венгерском оркестром Обуды «Данубия» 1-ого марта в Большом зале Академии музыки им. Ференца Листа, каково ваше впечатление о нем, и откуда вы знаете этот коллектив?

Около года назад я получил приглашение от Máté Hámori продирижировать очень интересную программу в Будапеште с его оркестром. Естественно, я с радостью согласился. Как раз на днях в Москве я разговаривал с Ю. И. Симоновым, главным дирижером Московской Филармонии, который очень тепло отзывался о Симфоническом оркестре Danubia.

Какие музыканты повлияли на Ваше представление о музыке и исполнительстве в процессе профессионального развития? Считайте ли Вы себя представителем какой-либо дирижерской школы?

Я считаю себя приверженцем Санкт-Петербургской-Ленинградской дирижерской школы. Я родился в Петербурге, закончил Санкт-Петербургскую Консерваторию. Разумеется, мой творческий вкус сформировали мои педагоги и выдающиеся коллективы: Оркестр Санкт-Петербургской Филармонии под руководством Ю. Х. Темирканова и Мариинский театр - В. А. Гергиева.

Вы считаете себя классическим дирижером или новатором?

Классика мне ближе, но я всегда открыт всевозможным экспериментам и не боюсь пробовать что-то новое. Во главе всегда партитура композитора, в первую очередь я стараюсь максимально выполнить то, что вижу в партитуре.

Какую программу Вы исполните в Будапеште, и кто ее выбирал?

Программу мне предложил Máté Hámori. Она мне очень понравилась, и я не стал ничего менять. В 2015 году весь мир отмечал 175-летие со дня рождения П. И. Чайковского. Я всегда и везде с большим удовольствием играю его произведения. В нашей программе прозвучит его симфония «Манфред».

Как, на Ваш взгляд, необходимо сегодня играть Чайковского? А как дирижер модернизирует для себя музыкальный материал?

Я думаю, ничего специально модернизировать не нужно. Нужно максимально точно и внимательно изучить партитуру. И попробовать проникнуть в волшебный мир, который находится за нотами. Словами это объяснить невозможно, музыка, как известно, начинается там, где заканчиваются слова.

Как Вы считаете, способн ли искусство что-то изменить в обществе?

Разумеется! Любое искусство направленно на созидание. Я убежден, что человек, побывавший на концерте классической музыки, становится чуточку лучше.

Каковы Ваши ближайшие творческие планы?

Ближайшие планы - концерт в Москве с Оркестром Московской Филармонии, спектакли «Евгений Онегин» и «Борис Годунов» в Мариинском театре. Потом гастрольные туры в Японию с Оркестром NHK, в Корею с Госоркестром им. Светланова, постановка оперы «Князь Игорь» в Амстердаме. Запись CD-диска в Штутгарте, концерты в Париже, Милане, Антверпене и Флоренции.

Ваши увлечения, не связанные с музыкой?

После музыки моей второй страстью являются лошади. У меня разряд по конкуру (преодоление препятствий, прыжки). Еще с большим удовольствием езжу в горы, кататься на лыжах.

Венгрия. СЗФО > СМИ, ИТ > kurier.hu, 26 февраля 2016 > № 1680241 Станислав Кочановский

Э. МЕЛЕНЕВСКАЯ

Казус Борахвостова: опыт интернет-разысканий

+++ ——

Аннотация. Попытка воссоздать биографию забытого писателя В. Борахвостова, рассказ которого наряду с произведениями А. Чехова и И. Бабеля вошел в выпущенную в США в 1936 году издательством «Макмиллан» антологию современного рассказа.

Ключевые слова: В. Борахвостов, В. Маяковский, Л. Никулин, Ю. Олеша, Д. Брюстер, новеллистика, производственный роман, литературный анекдот.

Началась эта история лет десять назад, и впечатление сидело занозой, но только сейчас руки дошли рассказать.

Толстенький, цвета яичного желтка томик я сняла мимоходом с полки книгохранилища «Иностранки», зацепилась взглядом за название: «A Book of Contemporary Short Stories». Хватательный рефлекс на антологии рассказов остался у меня еще с тех времен, когда приходилось подрабатывать переводами. Стала просматривать - посерелую от времени книжку выпустило в декабре 1936 года, основательно подойдя к делу, нью-йоркское издательство «Макмиллан». Составительница, литературовед Дороти Брюстер, снабдила антологию развернутым предисловием, списком литературы и приложением в виде статьи Лилиан Барнард Гилкс «Как написать рассказ».

Оставив все это на потом, первым делом я, разумеется, заглянула в оглавление, разбитое по такому принципу, что сразу и не поймешь, - короче говоря, делилось оно на две части, и во второй я радостно обнаружила родные и близкие сердцу имена. Чехов - «Княгиня», Бабель - «Пробуждение», Пантелеймон Романов - «Черные лепешки», Олеша - «Вишневая косточка», а перед Романовым некто V. Borokhvastov - «The Tiger». Что за Борохвастов? Кто это? Почему не знаю? Рядом с Чеховым, Бабелем и Олешей? Пантелеймона Романова знаю, а Борохвастова - нет! Надеюсь, изумление мое при виде неведомого литературного имени понятно. Не доверяя себе, я прошлась по научным отделам ВГБИЛ - и хотя русистов меж нас нет, публика все-таки тертая, литературоцентричная. Нет, и слыхом никто не слыхивал... Пробежалась по интернету (лет десять назад, напомню!) - нет в интернетах русского писателя Борохвастова.

Принялась листать, издание-то солидное - каков провенанс, откуда перепечатка? Но там, где про других авторов хотя бы несколько фраз, - всего полторы строчки и даже инициал не раскрыт: «В. Борохвастов - молодой советский писатель, рассказы которого появились в “Интернациональной литературе”». В сноске же на первой странице текста сказано: «Переведено с русского Энтони Уиксли (Anthony Wixley). Перепечатано из “Интернациональной литературы”, май 1935 г., с разрешения Международной ассоциации издателей (International Publishers, Co)» [Borokhvastov: 645].

И ничего более.

Однако журнал «Интернациональная литература» (литературно-художественный и общественно-политический ежемесячник, выходивший в Москве в 1933-1943 годах на русском, французском, английском и немецком языках) публиковать отечественную прозу обычая не имел, одни только иностранные переводы. Подивившись про себя, я спустилась в отдел хранения периодики - все-таки в библиотеке работаю - и пересмотрела жухлые, замученные, исчерканные и изрезанные цензорами журналы. И майский номер за 1935 год, открывшийся светлым ликом отца народов и его речью на выпуске Академии Красной армии в Кремлевском дворце, и за несколько лет двенадцатые номера, где, как водится, публикуется свод всего, что напечатано за год. Разумеется, Бабель и Ильф там есть, а вот Борохвастова - и в помине.

Разгадывать этот ребус вплотную тогда мне было недосуг, но загадка продолжала дразнить. Время шло. Интернет наполнялся, ширился, разветвлялся. Встретив как-то красноречивую ссылку на словарь Даля (барáхвост - клеветник, наушник, сплетник), я запоздало предположила, что фамилия может быть искажена, принялась играть с гласными и искать, например - Борохвостовых.

И сразу удача: некто В. Борохвостов то и дело фигурирует как автор серии статей «Бильярд», публиковавшихся в журнале «Наука и жизнь» в 1966 и в 1968 годах!

О, бильярдная тема оказалась обильна и литературоведчески пикантна, ибо украшена эпизодом, в разных изводах, порой под рубрикой «Интересности о бильярде» всплывающим там и здесь. Вот, например:

Если в царские времена в бильярд играли на деньги, то в советские это могло быть расценено как преступление. Тем не менее этот факт не останавливал эксцентричного Маяковского: когда у него заканчивались деньги, он играл на долговую расписку под гонорар за свои статьи. Подобных расписок у Маяковского было предостаточно: знаменитый писатель Булгаков, поэт Уткин, литератор Борохвостов и многие другие дожидались выплат очень долго. Впрочем, играть меньше от этого с Маяковским никто не стал. Ведь в первую очередь бильярд - это возможность насладиться хорошей компанией и почувствовать дух соревнования [Что вы...].

В базе данных РГАЛИ в разделе «Рукописи, присланные в редакцию и не напечатанные в журнале» под именем В. Борохвостов (sic, имя не раскрыто и дат жизни нет) числится девять единиц хранения, в том числе рассказ под обескураживающим названием «Цена трупа», - и хотя «Тигр» отсутствует, стало понятно, что след взят и речь определенно о его сочинителе.

Наконец, в мемуарах писательницы Евгении Таратуты «Вышло “на правду”» мне попалось не только иное написание фамилии, но даже имя с отчеством:

Редакция «Красной нови» размещалась в Старопанском переулке, на втором этаже огромного делового дома. Большая длинная комната была разгорожена. У самого входа фанерой была отделена крохотная комнатка-каюта, там был склад бумаги, старых комплектов журнала и стояла железная койка. В этой комнате жил сотрудник редакции - уже не помню, как называлась его должность,- тоже студент МГУ, но уже старшего курса - Василий Никитич Борахвостов. Жилья у него не было, и он предпочел закуток в редакции, а не студенческое общежитие [Таратута: 358].

И больше о нем ни слова. Но зато выяснилось: Борахвостов! И не Виктор или Валентин, а Василий Никитич! Конечно, фамилия такая, что и на слух спутать легко, и описаться, да и кто его знает, наш герой вполне мог пользоваться этой путаницей в каких-то своих целях.

Просматриваю базы данных библиотек и хранилищ, чтобы выяснить годы жизни писателя Борахвостова и не завалялся ли где «Тигр» рукописный или в русском издании. Нет, ни рукописи, ни публикации. В РГБ четыре записи: сборник литактива «Огонька»: В. Борахвостов, Н. Васильев, Ис. Зарубин, В. Кожевников, А. Симуков, М. Скороходов, предисловие Ефима Зозули (М., 1935), сборник рассказов «Голубиная любовь» (Сталинград, 1936), роман «Запрещенная виза» (М., 1963) (на этом романе я остановлюсь ниже), приключенческая повесть «Тайна гроба» (М., 1991), опубликованная возникшей в перестройку кинокомпанией «Ментор Синема», - а в летописи журнальных статей, понятное дело, труды про бильярд.

Да, история про бильярдное соперничество Маяковского с Борахвостовым вдруг зазвучала для меня вовсю и развернулась, так сказать, художественно. Например, писатель Сергей Авдеенко в 2009 году в журнале «Новое время» опубликовал свой бильярдный мемуар «От борта»:

Василий Никитич Борахвостов, пенсионер с роскошной седой гривой, приходил в подвал ЦДЛ ровно к часу дня. Там был уютный буфетик, а напротив стойки - стол для пинг-понга, на котором резались еще не эмигрировавшие за границу Анатолий Гладилин и Василий Аксенов. Брал пару фирменных цэдээловских пирожков с мясом и стакан жидкого кофе, садился за столик перед еще закрытой бильярдной, заявляя свое первенство в очереди на игру. Затем закуривал «Беломор», зажимая папиросу в уголках рта, отчего становился точной копией Жана Габена, и начинал травить бильярдные байки, которых у него за полвека скопилось немало.

Некогда подававший надежды литератор, начинавший с Ильфом и Петровым, Катаевым и Бабелем, он рассказывал, как «чесал» Маяковского и Уткина, об играх в знаменитых бильярдных 30-50-х годов при гостиницах «Москва» и «Метрополь», о том, кто и как вел себя после проигрыша. Однажды, когда кто-то из новичков усомнился в том, что Никитич регулярно обыгрывал отличного бильярдиста Маяковского, Борахвостов вытащил из портмоне пожелтевший от времени листочек, сложенный вчетверо. Написано в нем было следующее (привожу по памяти): «В бухгалтерию Госиздата. Выдайте гонорар за мою статью “Как делать стихи” (ту самую, где Маяковский среди прочего рассказывает историю создания стихотворения на смерть Есенина. - Авт.) Борахвостову В. Н. В. Маяковский». «А как же вы сохранили эту доверенность, Василий Никитич?» - спросил кто-то из нас. «Неужели я похож на идиота?! - ответствовал Борахвостов. - Я уже тогда понимал, что это бесценный автограф, и за деньгами не пошел. Да и куда бы Маяковский от меня делся!» [Авдеенко: 61]

Словом, гора с плеч - и писатель был, и имя восстановилось, и судьба его вроде бы, не задавшись творчески, сложилась все-таки не трагично - в лагерях не сгинул.

В базе данных РГАЛИ, в том же разделе рукописей, не принятых к публикации, на Борахвостова уже целых 24 записи, в том числе: под 1956 годом - «Борахвостов В. Н. “Под нашим флагом”. Роман (отклонено). Рецензенты: Левин Ф. М., Рыбасов А. П.», под 1957-м - «Борахвостов В. Н. “Волжские богатыри”. Роман (отклонено). Рецензент - Русин П. М.», под 1959-м - «Борахвостов В. Н. “Рассказы” (отклонено). Рецензенты: Никулин Л. В., Гринберг И. Л.» (отметим про себя - Лев Никулин!), под 1963-1964 годами - «Борахвостов В. Н. “Путь к сердцу мужчины...”. Заметки (отклонено). Рецензенты: Мунблит Г. Н., Ардов В. Е.», под 1966-1967-м - «Борахвостов В. Н. “Жена не имеет внешности”. Роман (отклонено). Рецензенты: Васильев А. Н., Березко Г. С., Задорнов Н. П.».

Похоже, проза явно не отвечала стандартам. Впрочем, в 1963 году роман «Запрещенная виза» в издательстве «Советская Россия» все-таки вышел. Я нашла его через интернет и купила - книга оказалась из областной Курганской библиотеки (готова вернуть). «Роман, - гласит аннотация, - <...> переносит читателя к Северному морю, в среду крепких, не гнущихся ни под каким штормом людей. Пусть эти люди порой грубоваты внешне, в каждом из них живет ясный, добрый огонь, без которого на севере нельзя прожить, как говорит один из героев романа». По сюжету отстающий рыболовный траулер выходит в передовые. Вот, ей-богу, цитата наугад:

С досками бывает много возни. Не каждый матрос справляется с ней. Необходимо наблюдение опытного моряка - штурмана, тралмейстера или его помощника. Матросам, принимающим и отдающим кормовую доску, приходится самостоятельно принимать решения и быстро, как в бою, осуществлять их, ибо кормовая доска трала не всегда видна вахтенному штурману, тралмейстеру или его помощнику.

С кормовой доской может справиться только опытный, бывалый матрос.

Зарудин не справился с ней. Горячий Вачнадзе, стоявший вахту, распек его. Зарудин пришел после вахты к Чужбинину.

- Товарищ капитан, не мне учить вас.

- Да, не тебе. Но часто ученики подсказывают своим учителям ценные мысли. В чем дело?

- Мне кажется, что на кормовую доску меня ставить нельзя.

- Почему? - удивился Чужбинин. - Ты молод, силен.

- Да. Но неопытен. Молодость и сила мне помогут управляться только с носовой доской.

- Почему?

- Этот участок работы всегда находится под наблюдением штурмана и тралмейстера, а на кормовой доске матрос предоставлен сам себе. Подсказать там некому. Матросу приходится действовать втемную.

Чужбинин встал из-за стола. Опустил тяжелую руку на плечо Зарудина.

- Тебе можно учить капитана. Ты прав. Так я и сделаю.

И так все 387 страниц - производственная проза в ее воистину пародийном изводе, явно отработка командировки от Минрыбхоза на северные моря. (У кого это был фельетон про творческие командировки в целях художественно отобразить трудовые будни какой-либо отрасли? У Ильфа и Петрова, у Булгакова?)

Тут впору вспомнить, что, по свидетельству Анатолия Мариенгофа («Это вам, потомки!»), «про одного своего полуприятеля, полуписателя, полубиллиардиста и покериста Маяковский презрительно сказал: “Он хорошо настроен, потому что плохо осведомлен”. Это было уже в сталинскую “эпоху”» [Мариенгоф: 363].

Сдается мне, мы знаем, о ком шла речь...

Позже по времени Владимир Солоухин в своей книге «Трава» (1972) тепло упоминает нашего героя (что говорит о благополучном того здравии):

Мой сотоварищ по перу Василий Борахвостов, узнав, что я собираюсь писать книгу о травах, стал посылать мне время от времени письма без начала и конца, с чем-нибудь интересным. Обычно письмо начинается с фразы: «Может, пригодится и это...» Или сразу идет выписка из Овидия, Горация, Гесиода. Чтобы подтвердить свою мысль о поэтичности и мудрости народа, несмотря на невежественность отдельных людей, выписываю полстранички из борахвостовского письма.

Теперь о траве (эти названия я собрал за 50 лет сознательной жизни, но мне не понадобилось). Русский человек (надо бы сказать - народ. - В. С.) настолько влюблен в природу, что эта его нежность к ней заметна даже по названиям трав: петрушка, горицвет, касатик, гусиный лук, баранчик, лютики, дымокурка, курчавка, чистотел, белая кашка, водосбор, заманиха, душичка, заячья лапка, львиный зев, мать-и-мачеха, заячий горох, белоголовка, богородицы слезки, ноготки, матренка, одуванчики, ладаница, пастушья сумка, горечавка, поползиха, иван-чай, павлиний глаз, лунник, сон-трава, ломонос, волкобой, лягушатник, маргаритки, мозжатка, росянка, ястребинка, солнцегляд, майник... Сколько любви и ласки! [Солоухин: 315]

Странно, что сотоварищ Солоухина не числился в справочниках писательских организаций - ни московской, ни российской, - я проверяла.

Стоит, впрочем, напомнить, что уморительная цитата из «Запрещенной визы» демонстрирует нам авторский стиль уже «под занавес», когда, сбитый с толку требованиями и указаниями, исписавшийся автор судорожно пытается хлеба насущного ради угодить хоть как-нибудь, хоть производственную инструкцию беллетризовать, напечатайте только, товарищи. Однако как писал Борахвостов в молодости, подавая надежды?

Словно в ответ на этот вопрос из недр интернета всплыла рецензия, опубликованная Львом Никулиным в ноябрьском номере журнала «Смена» в 1933 году (близко по времени к выходу желтого американского сборника). Тон рецензии поучающий, сверху вниз, и соответствует стилистике дня.

Л. Никулин - советский писатель с затейливой биографией и скользковатой репутацией - как раз тогда в первых рядах Союза писателей отметился в составлении печальной памяти сборника «Канал имени Сталина». Впоследствии лауреат Сталинской премии третьей степени, полученной за роман «России верные сыны». Сейчас Никулин, пожалуй, если читающей публике и известен, то скорей анекдотом из «Записных книжек» Довлатова:

Лев Никулин, сталинский холуй, был фронтовым корреспондентом. А может быть, политработником. В оккупированной Германии проявлял интерес к бронзе, фарфору, наручным часам. Однако более всего хотелось ему иметь заграничную пишущую машинку.

Шел он как-то раз по городу. Видит - разгромленная контора. Заглянул. На полу - шикарный ундервуд с развернутой кареткой. Тяжелый, из литого чугуна. Погрузил его Никулин в брезентовый мешок. Думает: «Шрифт в Москве поменяю с латинского на русский».

В общем, таскал Лев Никулин этот мешок за собой. Месяца три надрывался. По ночам его караулил. Доставил в Москву. Обратился к механику. Тот говорит:

- Это же машинка с еврейским шрифтом. Печатает справа налево.

Так наказал политработника еврейский Бог [Довлатов: 75].

Анекдот и абсурдный, и по сюжету малоправдоподобный: Никулин, вообще говоря, в Сорбонне учился и латинский шрифт от еврейского как-нибудь отличал, - но на то он и анекдот, отношение отражает. И поскольку других текстов, анализирующих литературный облик нашего героя, - не то чтобы более или менее квалифицированных, но попросту никаких найти не удалось, приведу рецензию Никулина в подробном изложении.

Начинается она сразу с упрека, дескать, слишком часто встречает читатель имя Василия Борахвостова на страницах наших журналов: «Создается впечатление некоторой поспешности в работе, чрезмерной легкости в преодолении материала». Сообщив далее, что жанр, в котором работает молодой прозаик, - новелла, Никулин указывает, что жанр этот, вроде бы легкий, если сравнивать его с крупными формами, легок обманчиво и требует от автора «совершеннейшей литературной техники, превосходного знания материала и умения сжато развернуть сюжет, не снижая при этом художественной формы».

Борахвостов, однако же, «идет по линии наименьшего сопротивления. Почти во всех его рассказах отсутствует то, что мы называем сюжетной линией, сюжетом. Он работает над особой формой рассказа, которую можно назвать “рассказом ни о чем”, рассказом о самом себе, о своих ощущениях, переживаниях, не связанных ни с каким значительным событием. Отсюда происходят своеобразное “ячество”, выпячивание своего “я”, известная манерность, жеманность, иногда раздражающая читателя».

На Западе, указывает Никулин, такого рода писания «довели до предельного совершенства Петер Альтенберг и немецкие импрессионисты», влияние которых «легко проследить в нашей дореволюционной литературе и отчасти в том литературном поколении, которое пришло после Октября». Тут сразу всплывает имя Юрия Олеши (с «Вишневой косточкой», вошедшей в американскую антологию 1936 года) и «то, что некоторые называют “выпуклым стилем”, - метафоричность, насыщенная образность стиля, излишняя нарядность сравнений. Все эти типичные для подражателей Олеши черты <...> вы находите в рассказах Борахвостова. Естественное для писателя желание уйти от обыденной, банальной формы привело его к другой крайности - к манерности и ложной значительности».

Чтобы подняться до уровня классиков жанра, продолжает поучать мэтр, «нужно иметь большой литературный багаж, огромные знания литературы и философии прошлого. Только тогда литературное изобретательство, поиски новой формы дадут хорошие результаты. В ином случае работа молодого писателя приведет к открытию давно открытых вещей, к изобретению давно изобретенных велосипедов».

И далее, дабы не быть «бездоказательным», краткий разбор двух рассказов Василия Борахвостова.

Один из них - «Рассказ о водосточной трубе». Этот рассказ получает вес и значение не из-за каких-либо словесных трюков, а потому, что на первое место в нем выдвинуто социальное содержание, история дочери часовщика, расстрелянной белыми у водосточной трубы.

При этом в «Рассказе о водосточной трубе» есть свежесть, своеобразие литературного приема и оригинальность, не выпирающая на первый план, не затемняющая социального смысла рассказа.

Другой победой Борахвостова следует считать рассказ «Ресторан “Волга”». Он построен на ярких лирических отступлениях, своеобразно сочетающих повествовательный тон с мягкой лирикой. Это создает настроение и естественно вводит читателя в рассказ о «пасынках жизни», обездоленных людях жестокого прошлого.

Это рассказ о дореволюционном прошлом, о человеке, раздавленном империалистической войной, о его товарище по несчастной и беспросветной жизни, о ресторанном мальчике. В этом рассказе есть лучшего типа независимость, непосредственность и подлинная художественность.

Вот пример образного и умело поставленного в рассказе лирического отступления: «Вы не были в пустом ресторане ночью, когда в порожних и темных залах бродит тишина, когда в чреве буфета тихо позванивают рюмки от хвоста пробегающей крысы и когда в окна с улицы вливается касторочный свет керосинового фонаря?

Пустынный ресторан похож на ночное кладбище.

В нем бледно белеют мраморные могильные плиты столов, поросшие деревьями, происходящими из кадок. В углу, как часовня готического стиля, возвышается огромный рез-ной буфет, обставленный цветами и обнесенный деревянной изгородью прилавка. Кое-где могильными холмами темнеют диваны, облитые пьяными слезами и засаленные тоскующими ладонями посетителей.

Только крестов нет.

Вместо них стоят скучные стулья, на которых сидит темнота».

В этом отрывке нет щегольства фразой как таковой. Есть подлинное настроение, искренность, литературная зрелость и зоркий глаз беллетриста.

И, наконец, напутствие:

Борахвостов <...> часто обманывает самого себя, принимая мишуру метафор, нарядность и патетику стиля за подлинное литературное изобретательство. Эта же мишура метафор часто придает ложную значительность его рассказу.

Борахвостов избавится от этих досадных для молодого писателя недостатков. И так как за ним молодость, глубокая вера в свои силы, понимание задач своего класса, то он победит [Никулин: 19].

Приходится признать, что прогноз Никулина (похоже, приятеля и покровителя) оказался чрезмерно оптимистичным. Василий Никитич Борахвостов, как это бывает с молодыми и подающими, по выражению рецензента, «пошел по линии наименьшего сопротивления» и начисто из читательской памяти испарился. Лишь приложив усилия, удается отыскать его след - причем, как явствует из приведенных примеров, в контексте преимущественно анекдотическом. Сюда относится и история с бильярдом, и - извольте - вполне гаерский мемуар Игоря Губермана:

Поражали меня всегда и радовали истории мелкие, и мудрый человек от них лишь носом бы презрительно повел. А у меня - душа гуляла. Но я какие-то запомнил только потому, что в это время что-нибудь попутное случалось. Так однажды я разбил три бутылки кефира, за которыми был послан родителями. Торопился я домой, авоськой чуть помахивая (мне уже за двадцать перевалило, было мне куда спешить, отдав кефир), и встретил у себя уже на улице писателя Борахвостова. Не помню, как его звали, он тогда мне стариком казался - было ему около пятидесяти. Борахвостов с утра до ночи играл на бильярде в Доме литераторов (а много позже книгу написал об этом выдающемся искусстве), больше никаких его трудов я не читал. Однажды я сказал ему, что если он среди писателей - первейший бильярдист, то и среди бильярдистов - лучший писатель, и с тех пор он перестал со мной здороваться. Вот и сейчас хотел я молча мимо прошмыгнуть, но тут он сам меня остановил.

- Постой, - сказал Борахвостов приветливо. - Говорят, у тебя с советской властью неприятности?

- Немного есть, - ответил я уклончиво. (У меня только что посадили приятеля, выпускавшего невинный рукописный (на машинке, конечно) журнал “Синтаксис”, состоявший из одних стихов.) <...>

- И у меня были неприятности с советской властью, - радостно сообщил писатель Борахвостов. - Это еще в армии было, сразу после войны. Я отказался идти голосовать в день выборов.

- А почему? - спросил я вежливо.

- Х...р его знает, - мой собеседник весь сиял, счастливый от щекочущих воспоминаний. - Или уже не помню просто. Или в голову за...б какой ударил. Вот не пошел - и все, так и сказал им: не пойду.

- А они что? - спросил я, не сильно понимая, о ком идет речь.

- А они меня заперли в избе, где гауптвахта у нас числилась, а сами побежали собирать военный трибунал.

- А вы что? - тупо продолжал я беседу.

- А я вылез и проголосовал, - молодо ответил ветеран идейного сопротивления.

И до сих пор не жалко мне, что я от смеха выронил кефир [Губерман: 8-9].

Какой образ вырисовывается, а? Живучий отнюдь-не-дурак, где-то симпатичный и при этом вполне одиозный... Писатель Анатолий Кузьмичев, отталкиваясь от байки Губермана, тоже кое-что незатейливо вспомнил:

В одной из книг Игоря Губермана я встретил упоминание о Василии Борахвостове. Жил он на улице Расковой на первом этаже маленького дома рядом с гостиницей «Советская». Нас, ребят, он любил. Рассказывал о войне. Заглядывая к нему в окно, мы видели картины на стене, фотографии (одна запомнилась - немецкий самолет торчал из крыши жилого дома в Будапеште). Мы знали, что его в детстве воспитывала княгиня Волконская, - худая, высокая женщина, жившая на втором этаже. Когда мы спрашивали, а где его рукописи, он кивал на кровать - «Там они под ней должны вылежаться...». Показал как-то маленький пожелтевший листок, на котором карандашом было написано - «гонорар в издательстве поручаю получить т. Борахвостову». И подпись - В. Маяковский. Оказывается, поэт проиграл в биллиард.

Окна Василия выходили в сторону барака, где было женское общежитие. И мы часто наблюдали, как молодые особы шмыгали к нему в комнату (он жил один). Однажды под окном нашли упаковку гондонов. Надули и повесили на раму окна. Он рассказывал, что в своем докладе на первом съезде писателей СССР М. Горький упомянул его как молодого и подающего надежды писателя. Просил его дать что-нибудь почитать из того, что опубликовано. Но авторских книг не давал. В основном мы листали его статьи в тонких журналах. Сейчас передо мной книжка издания библиотеки «Огонек» за 1934 г. - В. Борахвостов, «В комнате пахнет дыней». Прочел с интересом. Убедился, он, как мне кажется, талантлив. Единственно, могу предполагать, что сюжет о встрече с ним Гарька Губерман придумал [Кузьмичев].

Борахвостов воспитывался у княгини Волконской? Еще того краше. Как следует из Википедии, княжна Елизавета Григорьевна Волконская была первой женой вышеупомянутого Льва Никулина. А сборник 1934 года я тоже купила, опять же через интернет. Брошюрка на газетной бумаге, всего два рассказа («В комнате пахнет дыней» и «Голубиная любовь») - манерная, вялая, пустоватая проза («этот запах тих, как горящая свечка») - причем первый посвящен все тому же Льву Вениаминовичу Никулину. Но главное, на обложке помещена фотография: молодое, славное, в круглых очочках лицо, в пышных волосах угадывается та самая «седая грива».

Разгадка этому феномену, явлению определенно вторичного Борахвостова подле Чехова и Олеши в макмиллановском «Современном рассказе», возможно, содержится в предисловии составительницы - Дороти Брюстер. Там, в рассуждении о чеховской «Княгине», также в сборник включенной, упомянуто вскользь, что «прошлым летом» Брюстер побывала в одном из «подмосковных» монастырей (надо полагать, Новодевичьем, раз она нашла там могилу Чехова). Следовательно, в 1935 году она приезжала в Москву, встречалась с советскими писателями и рассказ Борахвостова, не исключено, при знакомстве могла получить из рук в руки. Заметим, хвастаясь тем, что Горький упомянул его в своем докладе на Первом съезде писателей (опубликованный текст доклада этого не подтверждает), о своем участии в заокеанском сборнике и лестном соседстве с классиками Борахвостов умалчивал. Что, впрочем, исторически объяснимо вполне. С одной стороны, он мог о публикации рассказа не знать. Мог ли? С другой, если знал (наверняка гонорар прислали, а год-то уже был 1937!), то имел очень, очень веские основания о сем не распространяться. Времена-то стояли крайне «невегетарианские». Большой террор, туннель в Японию, кругом враги. Кстати, может, этим и объясняется перевранная фамилия, дескать, я - не я.

Но пора, наконец, ознакомиться с «Тигром», угодившим вдруг в почтенную антологию. В многословном и ученом своем предисловии доктор филологии Дороти Брюстер, объясняя, чем мотивировала отбор произведений, цитирует писателя и дипломата Джорджа Уиндэма: «Чем старше я становлюсь, тем больше предпочитаю две литературные крайности. Либо дайте мне чистую Поэзию, либо высказывание действующего лица, страдальца». Иначе говоря, переформулирует Брюстер, или «башня из слоновой кости», или «Красная площадь». Согласно этому принципу, содержательно книга поделена на две части. В первой - непреходящее и относительно низкий градус социального накала, тут Стефан Цвейг, Генри Джеймс и Кэтрин Энн Портер. Во второй же, как мы бы сказали, - «литература факта» и имена русских-советских писателей. Открывается эта вторая часть анахронично, Чеховым, что в предисловии обосновано и подкреплено расхожей цитатой из Ленина про необходимость освоения культурных богатств, накопленных человечеством. В этом контексте борохвастовский рассказ - чистый экшн с элементами экзотики - Брюстер по праву назвала «простеньким» (simple), отметив, что в нем сделана попытка, «словно редкий цветок, сохранить личность» на «сибирской или маньчжурской границе, в атмосфере напряженной бдительности, шпионажа, жестокости».

Начинается «Тигр», этот, по определению Брюстер, «советский рассказ про Дальний Восток», несколько военизированным описанием природы. (Цитаты - в моем обратном, неизбежно приглаженном, лишенном авторских красот переводе.)

Погода в тот день демонстрировала себя, устроив парад. Солнце во всем блеске возглавляло процессию. Засим проследовала тяжелая артиллерия грома. Затем ветер взвыл, как сирена воздушной тревоги. Накатили медлительные бомбардировщики, облака, после чего мимо окон пустился маршем проливной дождь.

Он шел и шел, капли ровно держали строй. Дождь разгладил выбоины и борозды на дорогах, зажег бликами кроны деревьев. Он выжидал.

Парад закончился этим дождем. Такие дни - не редкость на Дальнем Востоке. К вечеру солнце засияло из-за холмов и так залило верхушки деревьев светом, что земля, стало казаться, ввергнута в глубины безжалостной голубизны.

После ливня в природе посвежело. Все окрасилось в резкие, неожиданные тона. Запахи сделались сильней и привязчивей. Даже железная крыша здания, где были расквартированы пограничники, стала издавать свой собственный, особый душок.

Действие, таким образом, происходит на пограничной заставе. Пограничники сидят в казарме за длинным, «как строй солдат», столом, чистят свои ружья, «чтобы потом поставить, каждый свое, помеченное на ремне биркой, в стойку, как ставят в стойло на ночлег лошадей». Мы знакомимся с главными персонажами - «опытным бойцом по фамилии Девицын» и взводным Брыкиным, «недавно прибывшим из далекой Казани».

За окном мишенью висела луна. Бойцы целились в нее, щурясь, вглядывались в стволы. Нарезка ствола штопором вилась прямо к пристальному, настойчивому зрачку. Стволы были вычищены на совесть.

Открылась дверь, впустив в казарму ночной воздух, командира пограничного отряда и женщину.

Женщина жалуется, что соседнее животноводческое хозяйство (колхоз) беспокоит тигр, скоту не дает покоя, и просит помочь. Девицын, у которого на счету уже три тигра (шкуры висят в красном уголке), выражает готовность тут же пойти на охоту. Взводный Брыкин просится пойти с ним: «Хочу послать жене шкуру в подарок!»

Бойцы, дочищая ружья, принялись обсуждать охоту на тигра.

- А где сейчас Лаврухин? - поинтересовался Брыкин. - Я много о нем слышал.

Лаврухин славился по всей армии как отличный стрелок. Глаз у него был верный, рука твердая, что твой кремень. Говорили, будто, взводя курок, он не только дышать переставал, но даже делал так, что и сердце переставало биться. Из револьвера он выбивал ряд спичек, воткнутых в землю на расстоянии в десять шагов, и, начав справа, не пропускал ни одной.

- Да, - с грустью сказал Девицын, смазывая поверхность замка. - Лучше него в этих местах тигра никто не бил. Стрелял всегда в глаз, чтобы шкуру не портить. Я этому у него выучился. Только в глаз целить и надо.

- И где ж он сейчас? - спросил Брыкин.

- Помер.

- От чего?

- Длинная история.

- Ну и что, расскажи! - не отставал Брыкин.

- Понимаешь, было оно так, - начал Девицын, снова проверяя замок. - Ты, когда встретишь тигра и пойдешь у него по следу, то он тоже потом идет за тобой, выжидает удобного момента, чтобы напасть. Он знает, что нападать легче сзади. Или, к примеру, если убьешь самку или самца из пары, тот тигр, что остался в живых, непременно выследит тебя и вспрыгнет сзади. Так и произошло с Лаврухиным. Он убил одного тигра и возвращался домой, а другой вышел на запах и задрал его.

- Самка или самец? - спросил Брыкин.

- С-самец, - отчего-то запнувшись, сказал Девицын. Другие, кто знал, как кончил Лаврухин, опустив головы, чистили свои ружья.

Никто слова не проронил.

Запинка Девицына интригует, как ружье, висящее на стене. Но, как бы там ни было, бойцы отправились в лес.

Они долго брели по холмистой, пересеченной местности, по военной выучке держась в тени, подальше от лунного света. Брыкин на спине нес рюкзак, а в рюкзаке сидел поросенок, чтобы сбить с толку тигра. Тьма и неровности под ногами человека, который нес поросенка, пугали того, и он повизгивал, тревожа лесную тишину.

Эта «лесная тишина», выясняется тут же, лишь фигура речи, на самом деле лес полон звуков: «Лес жил своей непонятной ночной жизнью: вслед за вскриком, не похожим ни на птичий, ни на звериный, кто-то шипел и всхлипывал, прищелкивал и клокотал. А порой вздыхал ветер, почти беззвучно».

По ходу дела самое время сейчас с героями познакомиться поближе. Девицын, «родом из приволжских лесов, на охоту ходил сызмальства». «Это в городе он мог потеряться, а в лесу - никогда».

- Из такого дерева делают скрипки, - на ходу заметил он, постучав по стволу.

Брыкин поднял глаза к вершине, но сказать, что перед ним за дерево, не смог.

- Откуда ты знаешь? - спросил он.

- А я столяр по профессии. И еще режу по дереву - так, в охотку. Люблю на досуге сделать изящную вещицу. Тонкая работа. Я читал про скрипки. Страдивари - он был крепкий мастеровой. Сам выбирал дерево в лесу, сам его валил и брал для работы только ту часть ствола, на которую падало солнце. А остальное выбрасывал.

- Надо же! - удивился Брыкин. - Я-то сам кузнец. В нашей работе никаких тонкостей нету. Сила - вот, в общем-то, все, что нужно.

Ночь призвала их к молчанию. Они подчинились. Лишь поросенок протестовал. Он пытался спрыгнуть со спины взводного и, таким образом, временами совсем не весил. Подпрыгивая, он всхрюкивал, пронзая тишину, а когда замолкал, то казалось, что тишину можно потрогать.

Это действовало на нервы.

- Далеко еще? - спросил Брыкин.

- Километра два будет. Женщина та сказала, скот по большей части пропадает к востоку от фермы. Сдается мне, там есть звериная тропа. Мы на ней и заляжем. Тигру с нами не разминуться.

Они шли по лесу, который «стал старей, гуще. Почти невидимую тропку перегораживали мертвые деревья, которые, истлевая, сохраняли свою форму, как деревянные мумии. Подобно человеческим существам, они, внешне целые, гнили изнутри». Это отмечает про себя склонный к философствованию Девицын.

Замшелые деревья издавали... запах столетий. Так же пахнут древние церкви, замки и башни.

Под ногами, шурша, проползла невидимая змея. Только трава заволновалась... Девицын глянул ей вслед. «Все живое округло, - подумал он. - Не бывает на свете угловатых существ».

Брыкин, более приземленный, мечтает о том, как убьет тигра (уссурийского, заметим себе, того, что сейчас в Красной книге!). Но и он обнаруживает живое воображение и поэтичность видения.

Только представить себе! Вот жена получает на почте здоровенную от него посылку. Открывает ящик, ахает от удивления, а потом кидается к матери и по соседям. Она созовет всю родню, друзей и знакомых, похвастаться шкурой. Целый день истратит на то, чтобы повесить ее как можно красивей. А повесив, отойдет подальше, полюбоваться, будто на выставке картин. Даже во двор выбежит, чтобы поглядеть, как шкура выглядит из окна.

Брыкин сиял, любуясь картинкой, которую сам и придумал. Он шел как во сне, сжимая в руках ружье.

Действительность взвизгнула у него за спиной, Брыкин пришел в себя и огляделся.

Звезды поблескивали, словно гвозди в подметке сапога. Кометы падали, подобно догорающим спичкам. Облака застилали лик луны. Из-под них пробивалось сияние, вроде марева, а источник света был скрыт. Луна лишилась цвета, профильтрованная ватными облаками.

Придя туда, где, как полагает Девицын, проходит звериная тропа, они обставляют приманку. Применив сравнение с оперой, скажем, что звучит партия поросенка: тот, бедный, прямо-таки очеловечен.

Он знал, что такое «здесь»: он уже слыхал это слово. Ему не хотелось быть приманкой. Ему, этому поросенку, покрытому шрамами, как бывалый солдат, хотелось для разнообразия стать тигром.

Девицын заботился о своих приманках. Он стрелял в тигров, когда те совсем изготавливались сделать прыжок, так что поросенку доставалось совсем немного, а хищник уже бился в смертных судорогах.

Поросенок отлично выучился визжать от страха, и тигры шли на его зов. С каждым убитым зверем поросенок набирался опыту, становился все искушенней. Когда его привязывали за ногу, он молчал. Знал, что тигр может выскочить в любой момент.

И сейчас было то же. Брыкин вытащил его из рюкзака, и поросенок как онемел. Вырывался из рук, отчаянно стремился убежать на своих трех смешных ножках, но все молча.

Брыкин привязал его к пню.

Охотники находят дерево, с которого хороший обзор и стрелять удобно.

Поросенок меж тем пообвыкся на новом месте и забрел в чащу.

- Вот пострел! - проворчал Девицын.

- Кто?

- Да поросенок. Ушел в кусты.

Брыкин глянул в ту сторону. В густой тьме поросенок еле-еле виднелся серым пятном. Луна скрылась. Слабый, неверный свет пробивался сквозь облака.

- Как скажу - сразу стреляй, - предупредил Брыкина Девицын. - Лучше всего, цель в глаз. И патрон сбережешь, и шкуру не испортишь.

- Ладно.

Они примостились на ветках, как птицы.

Наступает кульминация.

Из темных кустов метнулась тень, поглотившая серое пятнышко поросенка. Тот издал резкий визг, почти сразу угасший.

Во тьме сверкнул зеленоватый фосфоресцирующий глаз.

- Бей! - приказал Девицын.

Брыкин выстрелил - и тут оба охотника только что на землю не свалились от изумления. Потому что после выстрела раздался звон битого стекла, а глаз потух.

- Какого черта! - в удивлении вскричал Девицын. - В жизни не видел, чтоб у тигра стеклянный глаз! Давай-ка еще раз!

Брыкин выстрелил, целясь на шум, похожий на смертный хрип. Звона не повторилось, а хрип умолк.

- Пошли глянем, - предложил Брыкин, не в силах сдержать нетерпение, и спрыгнул.

- Куда?! С ума ты сошел, или жить тебе надоело, или что?

Брыкин резко остановился.

- Такой зверь, когда испускает дух, может все внутренности охотнику вырвать, такому, как ты, - объяснил Девицын, вытаскивая карманный фонарик.

Он посветил туда, где недавно вертелся поросенок, и ахнул от удивления. Потом соскочил и кинулся к кустам прежде, чем Брыкин успел сделать шаг.

Там лежал человек, навзничь, мертвый. Рядом с ним - нож и зарезанный поросенок.

Девицын перевел луч на лицо человека.

- Вот уж и впрямь тигр, - сказал он.

Он перевернул тело, рассмотреть, что за стекло звенело. Оказалось, первый выстрел попал прямо в глазок фотокамеры - линза сверкнула, словно глаз в лунном свете, - и пронзил ему грудь. А второй выстрел попал в голову.

* * *

На погранзаставе пленку из фотоаппарата вынули и проявили. На ней были засняты наши железнодорожные мосты и укрепления.

Когда труп осмотрели, оказалось, что человек дней пять ничего не ел. Заблудился, верно, заплутал в советских лесах. В желудке его нашли непереваренную траву.

Закапывая тело, Девицын сказал Брыкину:

- Вот как раз такой тигр и прикончил нашего Лаврухина. Тот подстрелил тигрицу и направлялся себе домой, когда такой же мерзавец выследил его, подстерег в укромном местечке и убил.

Что ж. Вполне себе анекдот. Новеллка. С поэтическими вкраплениями, с неожиданной развязкой рассказ. Сюжет - вполне в духе советских 30-х. Дальневосточная экзотика. Тайга, ночь. Персонажи - простые советские люди. И главный герой времени - шпион (происходи дело в 70-х, был бы инопланетянин, заметила одна моя сослуживица). Голодный шпион, представляете? Только нацелился на свининку... Но помилуйте, в те времена, когда фотоаппарат был вещью редкой и дорогой, разве не странно, что враг бродит по лесу и ломится сквозь кусты, не только не убрав камеру в футляр, но даже не прикрыв объектив крышечкой? И разве не странно, что в грохоте выстрела люди сумели расслышать звон стекла? И что пуля - прямое попадание! - не разнесла аппарат, и фотопленка осталась в целости?

Ах, как это напоминает из моего детства книжечки про бдительных пионеров! И, раньше того, 1937 года опус Сергея Михалкова: «В глухую ночь / В холодный мрак / Посланцем белых банд / Переходил границу враг / - Шпион и диверсант». И, конечно же, знаменитую «Коричневую пуговку» Евгения Долматовского (1939):

Четыре дня искали бойцы по всем дорогам

Четыре дня искали, забыв покой и сон.

На пятый отыскали чужого незнакомца

И быстро оглядели его со всех сторон.

А пуговки-то нету! У заднего кармана!

И сшиты не по-нашему широкие штаны.

А в глубине кармана - патроны от нагана

И карта укреплений советской стороны.

Эту «Пуговку», кстати, вся страна распевала на мотив из фильма «Девушка с характером» - «На близкий и любимый, на Дальний Восток!» - тот самый Дальний Восток, где мародерствует борахвостовский тигр.

Все сходится, все рифмуется. В анекдоте, конъюнктурном, да еще и сомнительном, как в кривоватом зеркале, отражаются время, настроение, образ мыслей, страна.

Скажу под занавес, что в ответ на мой запрос коллеги из РГБ по каталогам установили годы жизни Василия Никитича Борахвостова: 1904-1988. В телефонном интернет-справочнике нашелся даже вроде бы сын, Илья Васильевич, и, замирая, а вдруг, я кинулась звонить по указанному там номеру, - но мне любезно ответили, что квартира на Ленинском давно продана и принадлежит другим людям.

Вот, пожалуй, и вся история, литературный (или около) анекдот, восстановить который мне удалось, почти не вставая с рабочего места, с помощью интернета.

Литература

Авдеенко С. От борта! // Новое время. 2009. № 37. С. 61.

Губерман И. Пожилые записки. Прогулки вокруг барака. М: Эксмо, 2003.

Довлатов С. Записные книжки. СПб.: Азбука, 2001.

Кузьмичев А. Немного о Василии Борахвостове // URL: http://maxpark.com/user/186363335/content/912103.

Мариенгоф А. Б. Бессмертная трилогия. Это вам, потомки! М.: Вагриус, 1998.

Никулин Л. Василий Борахвостов // Смена. 1933. № 15. С. 19.

Таратута Е. Вышло «на правду». Воспоминания о Фадееве // URL: http://scepsis.net/library/id_1324.html.

Солоухин В. Трава // Солоухин В. Собр. соч. в 4 тт. Т. 4. М.: Художественная литература, 1984. С. 311-512.

Что вы знаете о русском бильярде? // URL: http://ip-vip. com/index.php?topic=123.0.

Borokhvastov V. The Tiger // A Book of Contemporary Short Stories / Ed. by Dorothy Brewster. N. Y.: Macmillan, 1936. P. 643-654.

Bibliography

Avdeenko S. Ot borta! [Steer clear!] // Novoe vremya. 2009. Issue 37. P. 61.

Borokhvastov V. The Tiger // A Book of Contemporary Short Stories / Ed. by Dorothy Brewster. N. Y.: Macmillan, 1936. P. 643-654.

Chto vy znaete o russkom biliarde? [What do you know about the Russian billiards?] // URL: http://ip-vip.com/index.php?topic= 123.0.

Dovlatov S. Zapisnie knizhki [Notebooks]. St. Petersburg: Azbuka, 2001.

Guberman I. Pozhilie zapiski. Progulki vokrug baraka [Aged Notes. Walking around the Barracks]. Moscow: Eksmo, 2003.

Kuz’michyov A. Nemnogo o Vasilie Borakhvostove [A Few Words about Vasily Borakhvostov] // URL: http://maxpark.com/user/ 186363335/content/912103.

Mariengof A. B. Bessmertnaya Trilogiya. Eto vam, potomki! [The Immortal Trilogy. This is for you, heirs!] Moscow: Vagrius, 1998.

Nikulin L. Vasily Borakhvostov // Smena. 1933. Issue 15. P. 19.

Solouhin V. Trava [The Grass] // Solouhin V. Collected works in 4 vols. Vol. 4. Moscow: Khudozhestvennaya literatura, 1984. P. 311-512.

Taratuta E. Vyshlo na pravdu. Vospominaniya o Fadeeve [The Truth is Finally Out. Reminiscences about Fadeev] // URL: http://scepsis.net/library/id_1324.html.

Вопросы литературы 2016, 1