Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Начавшаяся в 2011 году гражданская война в Сирии быстро стала полем противостояния между Россией, поддерживающей режим президента страны Башара Асада, и США, выступающими в поддержку местных повстанческих сил. Эти страны со своими союзниками поставляют сторонам конфликта различные виды оружия. В расположении "Апострофа" оказался отчет американской частной разведывательно-аналитической компании Stratfor о том, какое оружие поставляется в Сирию. Из отчета следует, что повстанцы пока эффективнее распоряжаются американской помощью.

Вооруженный конфликт между правительственными войсками Башара Асада и повстанческими формированиями в Сирии продолжается более четырех лет. За это время в стране погибло свыше 215 тыс. человек, а само государство стало раздробленным. Его север контролируют "нейтральные" курды, восточно-центральную часть — боевики "Исламского государства", а большинство территорий юго-запада —правительственные силы. Из-за того, что каждая из сторон имеет поддержку извне, гражданская война в Сирии фактически превратилась в опосредованное противостояние между США и Россией.

Боевые испытания передового оружия

Именно благодаря поддержке Соединенных Штатов, отмечают аналитики Stratfor, оппозиционным силам удалось добиться значительного прогресса в последнее время. В конце марта повстанцы отвоевали у правительственных войск северо-западный сирийский город Идлиб, в середине апреля они вытеснили лояльную Асаду "Хизбаллу" со стратегически важной высоты недалеко от границы с Ливаном, а сейчас вплотную приблизились к городу Латакия. Помимо того, что Латакия является крупнейшим портом Сирии в Средиземном море, это также родина Башара Асада.

"Анализируя наступательные операции повстанцев, эксперты Stratfor были весьма впечатлены тем, как оппозиционные силы используют возвышенности для получения преимущества над правительственными войсками. Их успехи во многом обусловлены применением американского противотанкового ракетного комплекса (ПТРК) BGM-71 ТOW. В интернете размещены десятки видео, на которых запечатлено успешное использование сирийцами противотанковых управляемых ракет (ПТУР). Создается впечатление, что США требуют от группировок, которым предоставляются ПТРК TOW, видеозаписи применения установок", —говорится в отчете Stratfor.

ПТРК 9К135 Корнет Помимо американских комплексов TOW, в Сирии также широко применяются российские системы, отмечают в Stratfor. Речь, в частности, идет об установках 9М113 "Конкурс", 9К115-2М "Метис-М" и 9М113 "Корнет". Примечательно, что в то время как США, Саудовская Аравия и Катар предоставляют повстанцам комплексы TOW, китайцы снабжают их ПТРК Хунцзянь-8. При этом Россия и ее "союзники" в лице Ирана и КНДР поддерживают другую сторону конфликта — правительственные силы.

"Посмотрев на эти видео, — говорится в отчете Stratfor, — становится понятно, что за последние месяцы сирийские наводчики сделали больше выстрелов из установок TOW, чем сами американцы. В этом случае можно провести параллель с использованием американского переносного зенитно-ракетного комплекса (ПЗРК) FIM-92 "Стингер" в Афганистане. Там повстанцы произвели куда больше выстрелов и сбили куда больше воздушных целей, чем любой из американских военных".

Поставки правдами и неправдами

В Stratfor подчеркивают, что оружие в Сирию поставляется как на законных условиях, так и нелегально. Россия, к примеру, высылает свою военную помощь правительству страны на вполне законных основаниях. Иран, имея эмбарго на торговлю оружием, использует для этого нелегальные каналы. Примечательно, что незаконными способами для поставок оружия в Сирию пользуются представители "противоположного лагеря". По этому поводу даже возник небольшой скандал, когда выяснилось, что проданные швейцарцами в Саудовскую Аравию ручные гранаты и другое оружие впоследствии оказались у сирийских повстанцев.

Следует отметить, что, высылая оружие какой-то одной стороне конфликта, поставщик не может быть абсолютно уверен, что "посылка" дойдет до адресата. Американские разведчики приводят в пример случаи, когда российские и иранские установки, находившиеся на складах правительственных войск, попадали в руки повстанцам. А ПТРК TOW получали провластные силы.

Другая сторона оружия

Предоставляя военную помощь нестабильным государствам, третьи стороны не только способствуют эскалации насилия внутри отдельно взятой страны, но также и вокруг нее. "Оружие имеет свою цену и может быть легко конвертировано в валюту. Покупая оружие на территориях, где есть его переизбыток, и продавая там, где на него огромный спрос, можно получать огромную прибыль. Поэтому возможность того, что передовое оружие и опытные наводчики могут быть переброшены из Сирии в соседние страны, очень настораживает",— отмечают в Stratfor.

"Правительство США уже пережило сущий кошмар, когда они попытались отследить и выкупить ПЗРК "Стингер", которые поставлялись в Афганистан. Кроме того, они потратили миллионы долларов на покупку и уничтожение тысяч ракет класса "земля-воздух" после революции в Ливии. В этой связи, очевидно, что США несколько озабочены поставками мощных ПТРК сирийским повстанцам. Вполне вероятно, что в эти установки были встроены отслеживающие приборы, а также нечто, что может вывести оружие из строя в случае, если оно попадет не в те руки",— говорится в документе частной американской разведки.

Именно по этой причине, отмечают в Stratfor, американцы особо бдительно относятся к снарядам к установкам TOW. За одну посылку каждой группировке высылается от одной до трех ракет. А тем, кто уже завоевал доверие — вплоть до 10 снарядов. Тем не менее, отмечают аналитики организации, очень маловероятно, что подобные меры принимают и другие поставщики оружия.

"Размер систем ПТРК, впрочем, не позволит группировкам вроде "Аль-Каиды" или "Исламского государства" легко продавать установки по всему миру. Очень маловероятно, что контрабандистам удастся переправить их в США или Западную Европу. Тем не менее, в Сирии и Ираке существует много процветающих контрабандистских путей, а вещи размером даже больше, чем ПТРК, беспрепятственно перевозятся в соседние страны", — говорят в Stratfor. Тем не менее, по данным организации, опасностью, исходящей от возможного распространения таких установок, нельзя пренебречь. Особенно с учетом того, что некоторые боеголовки, предназначенные для поражения бункеров, могут быть использованы в ходе атак на здания правительства, посольств и различных организаций".

Артем Дехтяренко

В развитие темы «северокорейских хакеров»

Константин Асмолов

Борьба с киберугрозой КНДР обогатилась серией знаковых событий. В первую очередь это всплывшие документы Sony Pictures, которые были украдены хакерами в ноябре 2014 года в преддверие выхода фильма «Интервью» в конце прошлого года. Ожидаемо для специалистов и неожиданно для любителей рассуждать о пхеньянских хакерах, этот архив был опубликован WikiLeaks. На сайте опубликованы более 20,2 тысячи документов SPE, более 173 тысяч электронных писем, а также более 2,2 тысячи электронных адресов, в том числе, электронная переписка сотрудников компании с американским правительством.

Интересного довольно много – как указывается в предисловии к массиву документов, Sony занимается не только производством развлекательного контента: у компании «есть связи в Белом доме и с американским военно-промышленным комплексом» (в архиве – более 100 электронных адресов американского правительства). В WikiLeaks полагают, что корпорация лоббирует в Американской ассоциации кинокомпаний (MPAA) вопросы, связанные с авторским правом, интернет-политикой, пиратством и торговыми соглашениями. Опубликованные письма показывают, что представители компании обсуждали данные темы не только с MPAA, но и напрямую с политиками. Переписка также свидетельствует о тесных связях компании Sony с Демократической партией США. В частности, генеральный директор компании Майкл Линтон обедал с президентом США Бараком Обамой.

В сочетании с указанием на то, что «работа компании была парализована, так как ей пришлось отключить интранет», это, как кажется автору, более чем очевидно указывает на то, что атаке подверглись внутренние сети компании, что означает работу инсайдера, а не фантастические возможности хакеров КНДР, которые неким чудесным образом способны проникать в компьютеры, не связанные с интернетом. Да и WikiLeaks как место размещения утечек, не особо дружественное к Северной Корее, тоже говорит о том, что власти Северной Кореи не были причастны ко взлому.

И что же получается теперь? Либо придется признавать, что «вышла ошибка» и отменять столь полезные санкции против КНДР, введенные в ответ на обвинение в кибератаке? Либо вскоре «выяснится» что весь проект Викиликс, оказывается, связан с КНДР и это станет новым поводом для завинчивания гаек в иной отрасли. Либо эта нестыковка просто будет проигнорирована, и информация будет вытеснена новыми «сенсационными» данными про хакеров из КНДР.

Похоже, верно третье предположение. Ведь «Пхеньян проводит кибератаки руками около тысячи хакеров, находящихся в Китае и странах Юго-Восточной Азии. В эти регионы они были направлены под видом простых рабочих, зарабатывающих для страны иностранную валюту». Об этом говорится в материале главы инновационного отдела Государственного института проблем безопасности Ким Ин Чжуна, представленном 31 марта 2015 г. на научной конференции на тему «Северокорейская киберугроза и ответная стратегия». Оказывается, Север отправил в Китай, Малайзию, Камбоджу и другие страны региона своих специалистов по информационно-коммуникационным технологиям. Они занимаются разработкой программного обеспечения и администрированием различных сайтов, а в случае получения приказа из Пхеньяна осуществляют кибератаку на указанный объект. В настоящий момент, указывает Ким Ин Чжун, они сосредоточили усилия на промышленных объектах Юга, нарушение работы которых может вызвать беспорядок в обществе. Кроме того, под руководством северокорейских военных и Трудовой партии действует семь организаций, объединяющих 1700 хакеров, плюс этой сфере в СК работают ещё 13 организаций, в которых работает примерно 4200 сотрудников.

Ну что тут можно сказать? Северокорейские отходники, занимающиеся черной работой в Китае, были бы очень удивлены узнать, что они еще и хакеры. Атаки на промышленные объекты тоже, как правило, оказываются следствием несоблюдения техники безопасности или мести уволенных сотрудников, но, как мы уже писали, «одно дело – продемонстрировать широкой публике собственное разгильдяйство, а другое – стать жертвой секретных компьютерных служб ужасного тоталитарного режима».

Зато на подобной киберугрозе можно безнаказанно делать деньги и раздувать бюрократию. 17 марта 2015 г. правительство РК заявило о планах создания единой системы информационной безопасности. А в структуре управления национальной безопасности администрации президента РК учреждён пятый по счёту секретариат, который займётся вопросами кибербезопасности в качестве координирующего органа. Соответствующее решение было принято на заседании правительства РК в рамках пересмотра структуры управления национальной безопасности. Новый орган будет стремиться предотвратить инциденты, подобные хакерским атакам на компьютерные сети Корейской корпорации гидро- и атомной энергетики.

Как пишут южнокоерйские СМИ, «уровень киберугрозы со стороны СК значительно выше, чем со стороны США, России, Китая и Израиля. К северокорейской ядерной угрозе добавилась киберугроза, и ей необходимо эффективно противостоять» в лучших традициях «порошка от синих летающих крокодилов». Покупайте дорогой порошок, он помогает – вы же не видите ни одного летающего крокодила, не правда ли? А что очередная северокорейская атака, о которой трубили СМИ, оказалась не северокорейской, так кто будет помнить об этом год спустя, когда «осадок все равно уже остался»!?

Фиаско Обамы в Ливии

Алан Куперман

Как интервенция с добрыми намерениями окончилась неудачей

Алан Куперман – профессор факультета публичной политики Техасского университета в Остине и редактор книги «Конституции и управление конфликтом в Африке: предотвращение гражданской войны посредством институционального планирования».

Резюме Великие державы используют силу за рубежом по разным причинам. И не стоит притворяться, что война носит гуманитарный характер, либо удивляться, когда жертвами оказываются многочисленные и ни в чем не повинные гражданские лица.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2, 2015 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

17 марта 2011 г. по настоянию президента США Барака Обамы Совет Безопасности ООН принял Резолюцию 1973, тем самым дав разрешение на интервенцию в Ливии. Обама объяснил, что цель интервенции – спасение жизни мирных, демократически настроенных демонстрантов, ставших мишенью ливийского диктатора Муаммара Каддафи. Каддафи не только ставил под угрозу набиравшую силу «арабскую весну», которая смела незадолго до этого авторитарные режимы в Тунисе и Египте, но и был твердо намерен устроить кровавую баню в Бенгази, где началось восстание, сказал американский президент. «Мы знали, что если промедлить хотя бы день, в Бенгази – городе, сопоставимом по размерам с американским Шарлотт, – может быть устроена бойня, которая потрясет весь регион и запятнает совесть всех людей доброй воли в мире», – заявил Обама. Через два дня после разрешения ООН Соединенные Штаты и другие страны НАТО установили бесполетную зону над Ливией и начали бомбить войска Каддафи. Через семь месяцев, в октябре 2011 г., повстанцы при поддержке Запада завоевали страну и убили Каддафи.

Американские официальные лица торжествовали. Иво Даалдер, тогдашний постоянный представитель США в НАТО, и Джеймс Ставридис, главнокомандующий союзными войсками в Европе, писали на страницах Foreign Affairs в 2012 г.: «Операция НАТО в Ливии справедливо ставится в пример в качестве образцовой интервенции».

Обама с гордостью заявил, выступая в Розовом саду сразу после смерти Каддафи: «Не введя в страну ни одного солдата, мы добились поставленных целей». Казалось, что Соединенным Штатам удался хет-трик: они поддержали «арабскую весну», помогли избежать геноцида, подобного тому, что имел место в Руанде, и не допустили превращения Ливии в спонсора международного терроризма.

Однако подобные суждения оказались преждевременными, и сегодня, оглядываясь назад, есть все основания сказать, что интервенция в Ливии закончилась полным провалом даже с американской точки зрения. Страна не только не стала демократией, но деградировала до состояния разваливающейся государственности. Количество насильственных смертей и другие нарушения прав человека выросли в несколько раз. Вместо того чтобы помогать США вести борьбу с терроризмом (Каддафи делал это в последнее десятилетие пребывания у власти), Ливия стала пристанищем для боевиков, связанных как с «Аль-Каидой», так и с «Исламским государством Ирака и Леванта» (ИГИЛ). Интервенция нанесла урон и другим интересам Соединенных Штатов, подорвав режим нераспространения ядерного вооружения, резко снизив готовность русских сотрудничать с Вашингтоном в ООН и подлив масла в огонь гражданской войны в Сирии.

Что бы ни говорили сегодня защитники военной миссии, гораздо разумнее было бы вообще не вмешиваться, потому что мирные граждане Ливии не были мишенью Каддафи. Если бы Соединенные Штаты и их союзники пошли этим путем, можно было бы предотвратить наступивший в стране хаос и дать Ливии шанс на прогресс при преемнике Каддафи – его сравнительно либеральном сыне Саифе аль-Исламе, получившем образование на Западе. Вместо этого Ливию сегодня терзают злобные банды и террористы. Это служит серьезным предостережением – гуманитарная интервенция может рикошетом ударить по интервенту и по тем, кому он хочет помочь.

Разваливающаяся государственность

Оптимизм в отношении Ливии достиг апогея в июле 2012 г., когда в результате демократических выборов к власти пришло умеренное светское коалиционное правительство, принципиально отличавшееся от диктатуры Каддафи, длившейся четыре десятилетия. Но страна быстро начала сползать в хаос. Первый премьер-министр Мустафа Абу-Шагур продержался у власти менее одного месяца. Его изгнание стало предвестником грядущих бед: на момент написания данной статьи в Ливии менее чем за четыре года сменилось семь премьер-министров. В первом послевоенном парламенте – Генеральном национальном конгрессе – доминировали исламисты. Между тем новому правительству не удалось разоружить незаконные военные формирования, возникшие во время семимесячной интервенции НАТО (прежде всего исламистов), что спровоцировало смертоносные бои между соперничающими племенами и боевыми командирами, которые продолжаются до сих пор. В октябре 2013 г. сепаратисты на востоке Ливии, где сосредоточены основные нефтяные месторождения, объявили о формировании собственного правительства. В том же месяце был похищен тогдашний премьер-министр страны Али Зейдан. В свете растущего влияния в правительстве Ливии исламистов весной 2014 г. США отложили план по подготовке и обучению 6–8 тыс. ливийских военных.

К маю 2014 г. Ливия оказалась на грани новой гражданской войны – между либералами и исламистами. Именно в это время светский генерал-перебежчик Халифа Хифтер взял под контроль ВВС, нанеся удар по исламистским боевикам в Бенгази. Затем он расширил список мишеней, включив в них законодательное собрание в Триполи, в котором доминируют исламисты. Выборы в июне прошлого года не вывели страну из хаоса. Большинство ливийцев уже разочаровались в демократии – явка избирателей упала с 1,7 млн на прошлых выборах до 630 тыс. человек на последних. Светские партии объявили о победе и сформировали новое законодательное собрание, Палату представителей, но исламисты не признали эти итоги. В результате образовалось два парламента, причем каждый претендует на легитимность.

В июле исламистские ополченцы из города Мисурата отреагировали на действия Хифтера, атаковав Триполи, что привело к эвакуации западных посольств. В августе, после шестинедельной битвы, исламисты захватили столицу от имени так называемой «Коалиции Рассвета Ливии», которая вместе с «мертвым» законодательным собранием сформировала то, что они назвали «правительством национального спасения». В октябре вновь избранный парламент, возглавляемый светской коалицией «Операция “Достоинство”», бежал в город Тобрук на востоке страны, где создал временное правительство, которое Верховный cуд Ливии впоследствии объявил неконституционным. Таким образом, Ливия разрывается на части двумя враждующими правительствами, каждое из которых контролирует лишь часть территории и боевиков.

Каким бы плохим ни было положение дел с правами человека при Каддафи, после его изгнания оно стало еще хуже. Сразу после захвата власти повстанцы совершили десятки жестоких убийств, не говоря уже о пытках, избиениях и незаконном аресте тысяч людей, подозреваемых в поддержке Каддафи. Мятежники изгнали 30 тыс. преимущественно чернокожих жителей из города Таверга, а затем разграбили или сожгли их дома и магазины на том основании, что некоторые из них предположительно были наемниками. Через шесть месяцев после начала войны международная организация, стоящая на страже соблюдения прав человека, Human Rights Watch, заявила, что в Ливии «настолько систематически и повсеместно нарушаются права человека, что речь может уже идти о преступлениях против человечности». Подобные массовые нарушения не прекращаются. В октябре 2013 г. Верховный комиссар ООН по правам человека докладывал, что «большинство из задержанных во время конфликта 8 тыс. человек (по примерным оценкам) лишены судебно-правовой поддержки, и в отношении них не соблюдается никакого процессуального кодекса». Еще более тревожные данные содержались в докладе организации Amnesty International, авторы которого вскрыли факты жестокого обращения с арестованными: «Задержанные подвергались длительному избиению пластиковыми трубами, палками, металлическими прутьями или проводами. В некоторых случаях их пытали током, подвешивали в неудобной позе на несколько часов, надевали на глаза повязки и заключали в кандалы со связанными за спиной руками. Их также лишали еды и питья». В докладе упомянуты 93 случая нападения на ливийских журналистов за первые девять месяцев 2014 г., «включая похищения, необоснованные аресты, убийства, покушения на убийство и избиения». Непрерывные нападения на западе Ливии, делают вывод авторы доклада, «можно приравнять к военным преступлениям». Вследствие такого повсеместного насилия примерно 400 тыс. ливийцев, по оценке ООН, вынуждены были бежать из своих домов, причем четвертая их часть вообще покинула страну.

Качество жизни в Ливии резко снизилось вследствие обвала экономики. Продолжительный конфликт парализовал нефтедобычу, от которой зависит благополучие страны. До революции Ливия добывала 1,65 млн баррелей нефти в сутки, а во время интервенции НАТО нефтедобыча снизилась до нулевой отметки. Хотя добыча временно восстановилась до 85% от объема добываемой при Каддафи нефти, но с тех пор как сепаратисты в августе 2013 г. захватили нефтяные месторождения и терминалы на востоке, добыча нефти в среднем составляет 30% от довоенного уровня. Непрекращающиеся боевые действия привели к закрытию аэропортов и морских портов в двух крупнейших городах Ливии: Триполи и Бенгази. Во многих городах жители страдают от частого отключения электричества – в Триполи света иногда не бывает до 18 часов в сутки. Лишения последних лет привели к резкому снижению уровня жизни, хотя, согласно Индексу человеческого развития ООН, Ливия считалась одной из наиболее процветающих стран Африки.

Как это отражается на людях

Хотя Белый дом оправдывал свою миссию в Ливии гуманитарными соображениями, интервенция увеличила число жертв на порядок. Карательные меры Каддафи, как оказалось, унесли меньше человеческих жизней, чем об этом писали средства массовой информации. В Восточной Ливии, где восстание начиналось как смесь мирных и насильственных протестов, Human Rights Watch документально зафиксировала только 233 смерти в первые дни сражений, а не 10 тыс., как сообщал саудовский новостной канал «Аль-Арабия». В статье, опубликованной в журнале International Security в 2013 г., я писал, что документально подтверждена смерть 1 тыс. ливийцев, погибших с середины февраля 2011 г., когда началось восстание, до середины марта 2011 г. – начала интервенции НАТО. В это число входят солдаты и повстанцы. В материале «Аль-Джазиры», растиражированном западными средствами массовой информации в начале 2011 г., говорилось, что ВВС Каддафи бомбили гражданское население в Бенгази и Триполи, однако, как выявило исчерпывающее расследование Хью Робертса из Университета Тафта, опубликованное в London Review of Books, «эта информация была ложной». На самом деле, стремясь свести к минимуму жертвы среди гражданского населения, войска Каддафи воздержались от неразборчивого применения карательных мер.

Human Rights Watch выявила, что из 949 человек, раненных в третьем по величине городе Ливии Мисурата, где в течение первых семи недель восстания шли самые ожесточенные бои, лишь 30 (чуть более 3%) были женщины и дети. Это ясно показывает, что мишенью войск Каддафи были боевики, среди которых практически не было женщин. В это же время в Мисурате погибло всего 257 человек, то есть ничтожно малая доля населения города, насчитывающего 400 тыс. жителей.

Та же сдержанность была очевидна и в Триполи, где использовались большие силы лишь два дня до начала интервенции НАТО, чтобы оттеснить демонстрантов, которые жгли правительственные здания. Ливийские врачи впоследствии рассказали Следственной комиссии ООН, что видели более 200 трупов в городских моргах 20–21 февраля, но среди них было всего две женщины. Эта статистика опровергает измышления о том, что войска Каддафи без разбора стреляли по мирным гражданам.

Более того, к моменту вторжения альянса насилие в Ливии уже почти закончилось. Хорошо вооруженная армия Каддафи обратила в бегство плохо организованных повстанцев. К середине марта 2011 г. правительственные войска готовились захватить последний оплот мятежников, Бенгази, тем самым положив конец месячному конфликту, унесшему чуть более 1 тыс. жизней. Но в то же самое время ливийские эмигранты в Швейцарии, связанные с повстанцами, начали предупреждать о предстоящей в Бенгази «кровавой бане». Западные средства массовой информации поспешили растиражировать эту информацию, хотя теперь, задним числом, понятно, что это была пропаганда. В действительности 17 марта Каддафи обещал защитить гражданское население Бенгази, как он защищал население других отвоеванных городов, добавив, что его войска «оставили открытым путь» для отступления мятежников в Египет. Попросту говоря, боевики терпели поражение в войне, поэтому их заокеанские покровители подняли на щит призрак геноцида для оправдания вмешательства НАТО. Нет доказательств того, что Каддафи планировал массовые убийства гражданского населения, и у него не было для этого никаких мотивов.

Да, правительство действительно пыталось запугать мятежников, пригрозив, что будет беспощадно их преследовать. Но Каддафи никогда не угрожал мирному гражданскому населению. С 5 по 15 марта 2011 г. правительственные войска отвоевали крупные города, занятые повстанцами, кроме одного, и нигде они не убивали гражданских лиц из мести, не говоря уже о том, чтобы устроить кровавую баню. На самом деле, когда войска приблизились к Бенгази, Каддафи выступил с публичными заверениями, что не тронет гражданское население и мятежников, которые добровольно сложат оружие. 17 марта он напрямую обратился к повстанцам Бенгази: «Сложите оружие, как это сделали ваши братья в Адждабии и других городах. Они сложили оружие и находятся в безопасности. Мы их не преследовали и не будем преследовать».

Однако двумя днями позже началась военная кампания НАТО, которая остановила наступление войск Каддафи. В результате Бенгази не вернулся под государственный контроль, мятежники не бежали, и война не закончилась. В конечном итоге 20 октября 2011 г. мятежники нашли Каддафи, долго пытали его, а затем казнили. Через три дня пали последние остатки режима. Но факт остается фактом: интервенция продлила гражданскую войну в Ливии с шести недель до восьми с лишним месяцев.

Называются самые разные цифры погибших. На совещании за закрытыми дверями в ноябре 2011 г., организованном Институтом Брукингса, один американский чиновник назвал окончательное число жертв: «около 8 тыс. человек». С этой оценкой резко расходится информация, озвученная в сентябре 2011 г. министром здравоохранения повстанцев еще до окончания войны – он заявил, что уже погибло 30 тыс. ливийцев. Однако Министерство по делам мучеников и пропавших без вести лиц послевоенного правительства снизило эту цифру до 4,7 тыс. гражданских лиц и мятежников, а также аналогичного числа солдат официальной армии. Еще 2,5 тыс. человек были отнесены к числу пропавших без вести. Таким образом, итоговая оценка жертв – 11,5 тыс. человек.

В течение двух последующих лет вялотекущего конфликта учет общих потерь не велся. Однако имеются сведения о нескольких серьезных столкновениях, таких как сражение соперничающих племен в городе Сабха на юге Ливии, которое имело место в марте 2012 г. и унесло 147 жизней. В свете этой статистики логично предположить, что в результате конфликта в 2012 и 2013 гг. погибло примерно по 500 жителей. Более точные данные имеются по возобновившейся в 2014 г. гражданской войне. На сайте «Счет тел в Ливии», где ежедневно публикуются документальные свидетельства о потерях, сообщается, что общее число ливийцев, убитых в прошлом году, превысило 2750 человек. Более того, в отличие от войск Каддафи, ополченцы, воюющие сегодня в Ливии, неразборчивы в применении силы. Например, в августе 2014 г. Медицинский центр в Триполи сообщил, что из ста жертв недавнего насилия – 40 женщин и по меньшей мере девять детей. В следующем месяце было совершено вопиющее военное преступление, когда ополченцы обстреляли из ракетной установки медицинское учреждение.

Мрачная арифметика приводит к удручающему, но неизбежному выводу. До интервенции НАТО гражданская война в Ливии была близка к окончанию и унесла чуть более тысячи жизней. Однако с тех пор вследствие непрекращающегося конфликта Ливия потеряла еще как минимум 10 тыс. своих граждан. Иными словами, операция НАТО привела к увеличению числа жертв более чем на порядок.

Территория для террористов

Еще один непреднамеренный итог интервенции в Ливии – рост угрозы терроризма, исходящей из этой страны. Хотя несколько десятилетий назад Каддафи поддерживал терроризм, о чем свидетельствуют выплаты репараций за сбитый в 1988 г. над Локерби самолет, еще до событий 11 сентября ливийский лидер стал союзником США в борьбе с мировым терроризмом. Отчасти он изменил позицию, столкнувшись с угрозой Группы ливийских боевиков-исламистов, связанных с «Аль-Каидой». Шеф внешней службы безопасности Каддафи Мусса Куса много раз встречался с высокопоставленными чинами ЦРУ для передачи разведданных о ливийских боевиках в Афганистане и о пакистанском торговце ядерными материалами Абдуле Кадыре Хане. В 2009 г. генерал Уильям Уорд, главнокомандующий силами США в Африке, хвалил Ливию как «главного партнера в противодействии транснациональному терроризму».

Однако после интервенции НАТО в 2011 г. Ливия и соседняя с ней Мали стали безопасным пристанищем для террористов. Радикальные исламистские группировки, которые подавлял Каддафи, под прикрытием с воздуха со стороны НАТО стали авангардом мятежников. Ополченцы, вооруженные до зубов сочувствующими странами, такими как Катар, отказались разоружаться после падения Каддафи. Исходящая от них угроза наиболее явно проявилась в сентябре 2012 г., когда джихадисты, включая группу «Ансар-аль-Шария», напали на американскую дипломатическую миссию в Бенгази, убив посла Соединенных Штатов в Ливии Кристофера Стивенса и трех его коллег. В прошлом году ООН формально объявила «Ансар аль-Шария» террористической организацией по причине ее связи с «Аль-Каидой» в исламистском Магрибе.

Сегодня ливийские исламисты сражаются за контроль над всей страной и добиваются успехов. В апреле 2014 г. они захватили секретную военную базу возле Триполи. Ирония в том, что войска особого назначения США создали эту базу летом 2012 г. для обучения и подготовки контртеррористических сил Ливии. Катар и Судан в сентябре 2014 г. снабдили исламистов оружием. В ответ на это более светские правительства ОАЭ и Египта нанесли удары с воздуха по боевикам-исламистам в Триполи и Бенгази в августе и октябре прошлого года. Среди джихадистов Ливии не только сообщники «Аль-Каиды»; по состоянию на январь 2015 г. группировки, связанные с ИГИЛ, известной также как «Исламское государство», совершили убийства или похищения в трех традиционных административных зонах Ливии.

Интервенция НАТО также усилила позиции террористов в других частях этого региона. После падения Каддафи этнические туареги из Мали, служившие в силах безопасности, бежали на родину со своим оружием и там подняли собственное восстание. Это восстание было моментально подхвачено местными исламистскими силами и «Аль-Каидой в Магрибе», которые объявили о создании независимого исламского государства на севере Мали. К декабрю 2012 г. эта область Мали стала «крупнейшей территорией в мире под контролем экстремистов-исламистов», по словам сенатора Кристофера Кунза, председателя Подкомитета Сената США по Африке. Эта опасность была подробно проанализирована в The New York Times, которая сообщила, что «союзная “Аль-Каиде” группировка в Северной Африке руководит лагерями подготовки террористов на севере Мали и снабжает воинственную исламистскую группировку в Северной Нигерии оружием, взрывчаткой и финансами». Но расползание террора из Ливии на этом не остановилось, вызвав смертоносный этнический конфликт в Буркина-Фасо, а также рост радикального ислама в Нигере. Для сдерживания этой угрозы Франции в начале 2013 г. пришлось развернуть многотысячную военную группировку в Мали, причем некоторые из французских солдат по сей день воюют с джихадистами на севере страны.

Проблема терроризма усугубляется утечкой опасного оружия из арсенала Каддафи, которое попадает в руки радикальных исламистов в Северной Африке и на Ближнем Востоке. По оценке Питера Букерта из Human Rights Watch, в Ливии в десятки раз больше бесхозного оружия, чем в Сомали, Афганистане или Ираке. Наверно, наибольшее беспокойство вызывает бесконтрольное распространение переносных зенитных ракетных комплексов (ПЗРК), потому что в умелых руках они могут использоваться для поражения гражданской и военной авиации. По состоянию на февраль 2012 г., согласно сотруднику Госдепартамента США, которого процитировала The Washington Post, до 15 тыс. таких установок оставались неучтенными; из этого количества удалось выкупить лишь 5 тыс., за которые уплачено 40 млн долларов. В этом же номере говорилось, что сотни комплексов остаются без присмотра, в том числе в Нигере, где некоторые ПЗРК приобрела радикальная исламистская группировка «Боко Харам», действующая также и на территории Нигерии. Еще несколько десятков комплексов обнаружены в Алжире и Египте.

Эти установки попали даже в сектор Газа через территорию Египта. В октябре 2012 г. боевики произвели первый залп по израильскому вертолету, но не попали. Израильские официальные лица заявили, что страна происхождения этого смертоносного оружия – Ливия. В начале 2014 г. исламисты в Египте сбили военный вертолет ракетой, выпустив ее из ПЗРК. Ливийские ПЗРК и морские мины всплыли на рынках оружия в Западной Африке, где сомалийцы активно скупали их для исламистских мятежников и пиратов на противоположном Северо-Восточном побережье Африки.

Более широкие последствия

Вред от интервенции в Ливии выходит далеко за пределы соседних стран. С одной стороны, оказав помощь в свержении Каддафи, Соединенные Штаты поставили под угрозу достижение провозглашенной ими цели недопущения расползания ядерного оружия. В 2003 г. Каддафи добровольно прекратил реализацию программ по наращиванию ядерных и химических боеприпасов и отдал накопленные арсеналы Соединенным Штатам. В награду от США через восемь лет он получил насильственную смену режима, кульминацией которой стала его гибель. Это чрезвычайно осложнило задачу убеждения других государств остановить или повернуть вспять свои ядерные программы. Вскоре после начала бомбежек Ливии Северная Корея опубликовала заявление неназванного чиновника из МИДа, что «ливийский кризис преподал хороший урок международному сообществу» и Пхеньян не поддастся на ту же уловку американцев и «не позволит себя разоружить». Точно так же верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи отметил, что Каддафи «опрометчиво упаковал все свои ядерные установки, погрузил их на корабль и отправил на Запад». Еще один иранец с хорошими связями по имени Аббас Абди заметил: «Когда в Ливии поднялось восстание против Каддафи, все западные лидеры легко отказались от него. Из этого наши лидеры делают вывод, что компромисс не идет на пользу».

Интервенция в Ливии могла также подхлестнуть насилие в Сирии. В марте 2011 г. восстание там все еще было по большому счету ненасильственным, и реакция правительства Асада, будучи преступно диспропорциональной, все же оставалась сравнительно ограниченной – за неделю менее 100 сирийских граждан стали жертвой операции правительственных войск. Однако летом 2011 г., после того как при помощи НАТО ливийские повстанцы одержали верх, революционеры в Сирии решили прибегнуть к насилию – возможно, надеясь на международное вмешательство. «У нас происходит то же самое, что и в Бенгази», – сказал в то время сирийский мятежник корреспонденту The Washington Post, добавив: «Нам нужна бесполетная зона». В результате произошла быстрая эскалация сирийского конфликта, что привело к 1,5 тыс. жертв в неделю в начале 2013 г., то есть число жертв выросло в 15 раз!

Миссия НАТО в Ливии также помешала миротворческим усилиям в Сирии, крайне отрицательно настроив Россию. С согласия Москвы Совет Безопасности ООН одобрил введение бесполетной зоны в Ливии и другие меры для защиты гражданского населения. Но НАТО превысила выданный ей мандат, осуществив смену режима. Коалиция семь месяцев атаковала войска Каддафи, даже когда те отступали, не представляя никакой угрозы гражданским лицам, а также вооруженным и обученным мятежникам, которые отказались от мирных переговоров. Владимир Путин горько посетовал на то, что войска НАТО «откровенно нарушили резолюцию Совета Безопасности ООН, когда вместо ввода так называемой бесполетной зоны над воздушным пространством страны они начали бомбить ее». Министр иностранных дел России Сергей Лавров объяснил, что после этого Россия «никогда больше не позволит Совету Безопасности давать добро на нечто такое, что случилось в Ливии».

В начале «арабской весны» сторонники интервенции в Ливии утверждали, что этим путем можно поддержать динамику сравнительно мирных восстаний в Тунисе и Египте. На самом деле своими действиями НАТО не только не способствовала распространению мирной революции, но и поощрила милитаризацию восстания и конфликта в Сирии, а также затруднила перспективы миссии ООН. Для Сирии и соседних государств главным последствием стало трагическое усугубление трех патологий: человеческих страданий, религиозной вражды и радикального ислама.

Отвергнутый путь

Несмотря на страшный хаос, вызванный интервенцией, некоторые нераскаявшиеся ее сторонники утверждают, что альтернатива – сохранение у власти Каддафи – была бы еще хуже. Но 69-летний Каддафи, имеющий проблемы со здоровьем, в любом случае не был для Ливии будущим. И он уже вел подготовку для передачи власти своему сыну Саифу, который давно мечтал о реформах в стране. «Я не приму ни одну должность, если не будет принята новая конституция, новые законы и не будут проведены прозрачные выборы, – заявил Саиф в 2010 г. – Все должны иметь доступ к государственным должностям. У нас не должно быть монополии на власть». Саиф также убеждал отца признать вину за печально известное тюремное побоище 1996 г. и выплатить компенсацию семьям сотен жертв. Кроме того, в 2008 г. Саиф опубликовал свидетельство бывших узников о пытках революционных комитетов – неофициальных сторожевых псов режима – и требовал их разоружения.

С 2009 по 2010 гг. Саиф убедил отца отпустить почти всех политических заключенных, создав программу дерадикализации исламистов, которую западные эксперты считали образцово-показательной. Он также настаивал на упразднении Министерства информации Ливии в пользу частных средств массовой информации. Он даже пригласил известных американских исследователей, включая Фрэнсиса Фукуяму, Роберта Патнама и Кассу Санстейна, читать лекции о гражданском обществе и демократии. Наверное, самым убедительным доказательством серьезности намерений Саифа реформировать страну можно считать тот факт, что в 2011 г. политическими лидерами революции стали люди, которых он ранее пригласил работать в правительстве. Махмуд Джибрил, премьер-министр Национального переходного совета повстанцев во время войны, возглавил Национальный совет по экономическому развитию, созданный Саифом. Мустафа Абдель Джалил, председатель Национального переходного совета, был избран Саифом в 2007 г. для проведения юридических реформ на посту министра юстиции и вел эту работу до тех пор, пока не перешел на сторону повстанцев.

Конечно, мы не знаем, хватило ли бы Саифу желания и возможностей для преобразования Ливии. Могущественные кланы противостояли ему, как и его отцу, всякий раз, когда они затевали реформы. В 2010 г. консерваторы временно закрыли средства массовой информации, которыми владел Саиф, потому что одна из газет раскритиковала действия правительства. Однако в конце 2010 г. Каддафи-старший уволил другого своего сына, Мутассима, – сторонника более жесткой линии, и казалось, что это проложит путь для Саифа с его реформаторскими планами. Хотя Саиф не собирался в одночасье превратить Ливию в демократию по стандартам Джефферсона, он был твердо намерен ликвидировать наиболее вопиющую неэффективность и несправедливость режима своего отца.

Даже после начала войны уважаемые наблюдатели выражали уверенность в Саифе. В редакционной колонке The New York Times Курт Уэлдон, бывший конгрессмен-республиканец от штата Пенсильвания, который избирался в Конгресс десять раз подряд, написал, что Саиф «мог бы сыграть конструктивную роль как член комитета, предложив новую структуру правительства или конституцию». Вместо этого ополченцы, поддерживаемые НАТО с воздуха, арестовали и посадили в тюрьму сына Каддафи. В октябре 2014 г. в интервью, которое у него взял журналист Франклин Лэм в тюрьме, Саиф выразил сожаление: «Мы уже начали осуществлять широкие реформы, и отец поручил мне довести их до конца. К сожалению, случился мятеж, обе стороны допустили ошибки, которые теперь позволяют экстремистским исламистским группировкам, таким как Дайиш (ИГИЛ), собрать осколки, оставшиеся от страны, и превратить Ливию в экстремистское фундаменталистское государство».

Уроки Ливии

Обама выразил сожаление в отношении Ливии, но, к несчастью, извлек неправильный урок. «Думаю, мы недооценили… необходимость ввода войск, – сказал президент обозревателю The New York Times Томасу Фридману в августе 2014 г. – Если уж взялись за это дело, то нужно было доводить его до конца и быть более напористыми в перестройке общества».

Но это совсем не тот урок, который нужно было вынести из случившегося. Ошибка в Ливии заключалась не в том, что не было приложено достаточно усилий для реформирования страны после интервенции, а в самом решении ее осуществить. В таких странах, как Ливия, где правительство подавляет восстание, военное вмешательство с большой долей вероятности ударит рикошетом, поощряя насилие, развал государственности и терроризм. Перспектива интервенции также порождает у ополченцев нездоровое желание отомстить правительству, а затем кричать на каждом углу о геноциде, чтобы получить иностранную помощь и дать предлог для гуманитарной интервенции.

Подлинный урок Ливии в том, что если государство делает своей мишенью мятежников и не причиняет ущерба гражданскому населению, международному сообществу нужно воздерживаться от военной кампании по гуманитарным соображениям для оказания помощи ополченцам. Западной аудитории также следует остерегаться цинизма мятежников, преувеличивающих не только насилие со стороны государственных сил, но и собственную поддержку со стороны местного населения. Даже если режим глубоко порочен, как, например, режим Каддафи, существует высокая вероятность того, что интервенция лишь подольет масла в огонь гражданской войны, дестабилизировав страну, поставив под угрозу жизни мирных граждан и создав благоприятную почву для экстремистов. Гораздо более благоразумный путь – это путь мирных реформ, к которому стремился Саиф Каддафи.

Гуманитарную интервенцию следует припасти для тех редких случаев, когда мишенью становятся мирные граждане и военная операция может принести больше блага, чем вреда, как это было в Руанде в 1994 г., где, по моим оценкам, своевременное вмешательство могло бы спасти более ста тысяч жизней. Конечно, великие державы иногда могут использовать войска за рубежом по другим причинам – чтобы бороться с терроризмом, не допустить распространения ядерного оружия или свергнуть зарвавшегося диктатора. Но в этом случае не надо притворяться, будто это гуманитарная операция, или удивляться, когда в результате боевых действий гибнет большое число невинных граждан.

США. Ливия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 мая 2015 > № 1363837 Алан Куперман

ИГИЛ – не группа террористов

Одри Курт Кронин

Почему антитеррористическая деятельность не остановит джихадистов

Одри Курт Кронин – почетный профессор и директор международной программы в области безопасности в Университете Джорджа Мейсона, а также автор книги «Как заканчивается терроризм: понимание упадка и затухания террористических кампаний».

Резюме У США нет военных вариантов борьбы с ИГИЛ. Ни антитеррористические операции, ни стратегия противодействия повстанческим выступлениям, ни полномасштабные военные действия не позволят одержать решительную победу.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2, 2015 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

После 11 сентября многие в системе государственной безопасности США были обеспокоены тем, что после десятилетий подготовки к столкновению с традиционными противниками Вашингтон оказался не готов к вызовам необычного врага, каким оказалась «Аль-Каида». Поэтому в течение следующих 10 лет Соединенные Штаты выстраивали сложную бюрократическую конструкцию для противодействия этой исламистской организации, приспосабливая армейские, разведывательные и правоохранительные органы к новым задачам борьбы с терроризмом и повстанческими движениями.

Однако сегодня на смену «Аль-Каиде» в качестве главной джихадистской угрозы пришла другая группировка – «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), также называющая себя «Исламским государством». Идеология, риторика и долгосрочные цели ИГИЛ и «Аль-Каиды» схожи, и когда-то они формально были союзницами. Поэтому многие наблюдатели полагают, что сегодня Вашингтону нужно просто перенастроить грозный антитеррористический аппарат на новую цель. Но ИГИЛ – это не «Аль-Каида», не ее порождение, не часть старой радикальной исламистской организации и не следующая стадия ее эволюции. Хотя «Аль-Каида» по-прежнему опасна (особенно филиалы в Северной Африке и Йемене), ИГИЛ является ее преемницей и представляет главную джихадистскую угрозу пост-алькаидовского мира.

В своей речи в сентябре прошлого года, которая транслировалась по телевидению, президент Барак Обама, объясняя свой план «разложения и полного уничтожения» ИГИЛ, провел прямую параллель между этой группировкой и «Аль-Каидой», заявив, что ИГИЛ – «не что иное как террористическая организация». Но это ошибочная точка зрения: ИГИЛ едва ли подходит под такое описание, хотя использует терроризм в качестве тактического инструмента. В действительности это вовсе не террористическая организация. Террористические сети, подобные «Аль-Каиде», в целом насчитывают лишь десятки или сотни членов, совершают теракты против гражданского населения, но не удерживают территории под своим контролем и не могут напрямую противостоять вооруженным силам. А в рядах ИГИЛ примерно 30 тыс. бойцов, оно контролирует территории в Ираке и Сирии, обладает серьезными военными возможностями, контролирует линии связи, руководит инфраструктурой, само себя финансирует и участвует в сложных военных операциях. То есть ИГИЛ – не что иное как псевдогосударство, возглавляемое армией с обычными вооружениями. Вот почему стратегии борьбы с повстанцами и тактика антитеррористической деятельности, которые позволили существенно снизить угрозу, исходящую от «Аль-Каиды», вряд ли сработают против ИГИЛ.

Вашингтон не сразу приспособил свою политику в Ираке и Сирии к истинному характеру угрозы, исходящей от ИГИЛ. В Сирии Соединенные Штаты, проводя антитеррористические операции, сделали приоритетом бомбежки союзников «Аль-Каиды», что дало ИГИЛ определенные преимущества, а также предоставило режиму Асада возможность сокрушить умеренных сирийских повстанцев – союзников США. В Ираке Вашингтон по-прежнему делает ставку на разновидность борьбы с повстанцами, но при этом зависит от способности центрального правительства в Багдаде восстановить утраченную легитимность, объединить страну и укрепить вооруженные силы, чтобы нанести решительное поражение ИГИЛ. Эти подходы разрабатывались для противостояния совершенно другим угрозам. Сегодня, чтобы остановить экспансию ИГИЛ, изолировать группировку и снизить ее возможности, нужна стратегия «наступательного сдерживания» – сочетание ограниченных военных действий и широкой дипломатии.

Явные различия

Различия между «Аль-Каидой» и ИГИЛ отчасти коренятся в их истории. «Аль-Каида» возникла после советского вторжения в Афганистан в 1979 году. Мировоззрение ее лидеров и стратегическое мышление формировались в процессе 10-летней войны против советской оккупации, когда в этой стране встретились тысячи мусульманских боевиков, включая Усаму бен Ладена. А когда были созданы организационные структуры, «Аль-Каида» стала всемирной сетью, осуществляющей громкие теракты против западных мишеней для объединения мусульман в противостоянии светским властям во всем мире.

ИГИЛ возникла как реакция на вторжение Соединенных Штатов в Ирак. В своем первом воплощении она являлась одной из многочисленных суннитских групп, сражающихся с американскими войсками и нападающих на мирных шиитов, чтобы спровоцировать религиозную гражданскую войну. В те годы она называлась «Аль-Каидой в Ираке» (АКИ), а ее руководитель Абу Мусаб аль-Заркави поклялся в верности бен Ладену. Заркави был уничтожен ударом с воздуха в 2006 г., и вскоре после этого, когда суннитские племена решили помочь американцам в борьбе с джихадистами, АКИ почти полностью разгромили. Но поражение было временным. АКИ обновилась внутри американских тюрем в Ираке – именно там самопровозглашенный халиф Абу Бакр аль-Багдади впервые объявил себя лидером организации.

В 2011 г., когда восстание против режима Асада в Сирии переросло в полномасштабную гражданскую войну, группировка воспользовалась хаосом, захватив территорию на северо-востоке Сирии, создав там оперативную базу и переименовав себя в ИГИЛ. В Ираке она продолжала использовать слабость центрального государства и эксплуатировать религиозную вражду, которая обострилась после того, как Соединенные Штаты вывели войска из страны. С уходом американцев иракский премьер-министр Нури аль-Малики занял жесткую прошиитскую позицию, еще больше настроив против себя суннитских арабов. Теперь в рядах ИГИЛ числятся вожди суннитских племен Ирака, бывшие повстанцы против США и даже офицеры армии Саддама Хусейна, стремящиеся восстановить былую власть и безопасность.

Территориальные завоевания группировки в Ираке стали настоящим шоком. Когда в январе 2014 г. ИГИЛ захватила Фаллуджу и Рамади, большинство аналитиков предсказывало, что обученные американцами силы безопасности Ирака будут сдерживать эту угрозу. Но в июне, на фоне массового дезертирства из иракской армии, ИГИЛ выдвинулось к Багдаду, взяв по дороге Мосул, Тикрит, Эль-Кайм и многие другие иракские города. К концу месяца ИГИЛ переименовало себя в «Исламское государство» и провозгласило территорию, находящуюся под его контролем, новым халифатом. Тем временем, по оценкам американской разведки, где-то 15 тыс. иностранцев из 80 стран прибыли в регион, чтобы вступить в ряды ИГИЛ – в среднем около тысячи бойцов в месяц. Хотя большинство новобранцев приехали из стран, где мусульмане составляют большинство, – например, из Туниса и Саудовской Аравии, – некоторые прилетели из Австралии, Китая, России и западноевропейских стран. ИГИЛ даже удалось привлечь американских подростков – как парней, так и девушек – из среднего класса Денвера, Миннеаполиса и окраин Чикаго. По мере разрастания ИГИЛ стали понятнее цели и намерения. «Аль-Каида» считала себя авангардом мирового повстанческого движения, мобилизующего мусульманские общины против светских режимов. ИГИЛ же стремится к контролю над территорией и созданию «чистого» суннитского исламского государства под управлением шариата в его наиболее фанатичной трактовке. Оно хочет немедленно убрать политические границы на Ближнем Востоке, созданные западными державами в XX веке, а также позиционировать себя в качестве единственной политической, религиозной и военной власти над мусульманами всего мира.

Не те, на кого обычно думают

Поскольку история возникновения и цели ИГИЛ коренным образом отличаются от истории и целей «Аль-Каиды», две группировки действуют совершенно по-разному. Вот почему американская стратегия борьбы с террором, «заточенная» под «Аль-Каиду», совершенно не годится для противодействия ИГИЛ.

После 11 сентября США потратили триллион долларов на создание разведывательной и правоохранительной инфраструктуры, а также на военные операции, направленные против «Аль-Каиды» и ее союзников. Согласно расследованию The Washington Post, в ответ на теракты 11 сентября создано или реорганизовано 263 государственные организации, включая Департамент внутренней безопасности, Национальный центр по противодействию терроризму и Управление безопасностью транспортных перевозок. Разведслужбы ежегодно готовят 50 тыс. докладов по терроризму. В стране насчитывается 51 организация и военные командования, которые отслеживают движение денежных средств вокруг террористических сетей. Эта структура позволила снизить до минимума число терактов, совершаемых на территории Соединенных Штатов. Система работает неплохо, но не годится для борьбы с ИГИЛ, представляющего собой вызов совсем другого рода.

Вспомним о грандиозной военной и разведывательной кампании по поимке и уничтожению главных лидеров «Аль-Каиды» с помощью ударов беспилотных летательных аппаратов и рейдов Сил специального назначения. Примерно 75% главарей были убиты посредством БПЛА и после удачных рейдов. Эти технологии идеально соответствуют задачам выявления и поражения целей в сельской местности, где риск случайного уничтожения гражданских лиц не высок.

Однако подобная тактика не слишком перспективна для борьбы с ИГИЛ. Бойцы и лидеры сконцентрированы в городских кварталах, где они смешиваются с гражданским населением, находятся среди жилых домов и административных зданий. Это крайне затрудняет применение БПЛА. Да и простое убийство лидеров ИГИЛ не приведет к его исчезновению. Они управляют вполне функциональным псевдогосударством со сложной административной структурой. На вершине военного командования находится эмират, состоящий из Багдади и двух заместителей, причем оба были генералами в Ираке времен Саддама Хусейна. Это Абу Али эль-Анбари, контролирующий операции ИГИЛ в Сирии, и Абу Муслим эль-Туркмани, который руководит операциями в Ираке. Во главе гражданской бюрократии 12 администраторов, управляющих территориями в Ираке и Сирии. Они возглавляют советы, в ведении которых финансы, средства массовой информации и религиозные вопросы. Хотя эту структуру едва ли можно назвать образцовым правительством, каким его изображают пропагандистские видеоматериалы, псевдогосударство останется дееспособным и без Багдади или его ближайших сподвижников.

ИГИЛ также бросает серьезный вызов традиционной антитеррористической тактике США, направленной против финансовых потоков, контролируемых джихадистами, их пропаганды и набора новобранцев. Перекрытие каналов финансирования «Аль-Каиды» было одной из самых успешных и впечатляющих антитеррористических операций Соединенных Штатов. После терактов 11 сентября ФБР и ЦРУ начали тесно координировать действия в области финансовой разведки, и к ним вскоре присоединилось Министерство обороны. Агентов ФБР внедрили в военные подразделения американской армии во время вторжения в Ирак в 2003 г., а также допросили подозреваемых в терроризме лиц, содержащихся в американской тюрьме в заливе Гуантанамо на Кубе. В 2004 г. Казначейство США создало Управление по терроризму и финансовой разведке, которое выявило все механизмы, используемые «Аль-Каидой» для отмывания денег и получения средств под прикрытием пожертвований на благотворительность. При поддержке ООН, ЕС и сотен национальных правительств появилась глобальная сеть противодействия финансированию террористов. В итоге перекрыты основные источники поступления средств на счета лидеров «Аль-Каиды», и в 2011 г. Министерство финансов доложило, что «Аль-Каида» «испытывает серьезные затруднения в получении устойчивого финансирования с целью планирования и осуществления терактов».

Но все это не годится для борьбы с ИГИЛ, потому что оно не нуждается во внешнем финансировании. Удержание территории позволяет этой группировке для обеспечения своих нужд выстраивать финансовую модель, которая немыслима для большинства террористических групп. Начиная с 2012 г. ИГИЛ постепенно прибирало к рукам крупные нефтяные активы в восточной Сирии и сегодня контролирует около 60% нефтедобывающих мощностей. В процессе оккупации северного Ирака прошлым летом ИГИЛ также захватило семь нефтеносных провинций. Ему удается продавать часть этой нефти на черном рынке Ирака и Сирии, в том числе, согласно некоторым сообщениям, режиму Асада. ИГИЛ также занимается контрабандой нефти из Ирака и Сирии в Иорданию и Турцию, где находит множество покупателей, которые рады платить ниже рыночной цены за нелегально импортируемую нефть. С учетом всего вышесказанного, доходы ИГИЛ от продажи нефти составляют от одного до трех миллионов долларов в сутки.

Но нефть – лишь один актив. В июне прошлого года, когда ИГИЛ взяло под контроль северный иракский город Мосул, оно ограбило центральный банк провинции, а также другие банки. Похитило антиквариат, продав его на черном рынке. Крадет драгоценности, машины, оборудование и домашний скот у покоренных жителей, а также контролирует крупные транспортные артерии в западном Ираке, облагая налогами перевозимые товары и взимая плату за провоз. Доходы приносят также хлопок и пшеница, выращиваемая в Раке, житнице Сирии.

Как и другие террористические группировки, ИГИЛ берет заложников, требуя за них десятки миллионов долларов выкупа. Но еще более важный источник финансирования – это рэкет и вымогательство у владельцев и производителей на подконтрольных территориях. Налогами облагаются все – от мелких фермеров до крупных предприятий, таких как провайдеры сотовой связи, компании, осуществляющие доставку пресной воды, поставщики электроэнергии. Все это предприятие настолько сложное по структуре, что Казначейство США отказалось оценивать суммарные активы и доходы ИГИЛ. Однако ИГИЛ – в высшей степени диверсифицированная структура, намного превосходящая по финансовым активам любую другую террористическую организацию. И нет доказательств того, что Вашингтону удалось сократить активы этой группы.

Секс и джихадист-холостяк

Еще один аспект контртеррористической деятельности США, хорошо работавший против «Аль-Каиды», – это усилия по лишению ее легитимности путем афиширования ошибок в выборе целей и избыточности насильственных действий. Американцы также помогали в этом своим союзникам. Не секрет, что в результате терактов «Аль-Каиды» нередко гибли мусульмане, и лидеры группы крайне болезненно реагируют на угрозу своему имиджу как авангарду массового мусульманского движения. Теракты в Марокко, Саудовской Аравии и Турции в 2003 г., в Испании в 2004 г., Иордании и Великобритании в 2005 г. унесли жизни многих мусульман, что вызвало негодование всего исламского мира. Группа неуклонно теряла всенародную поддержку с 2007 г.; сегодня «Аль-Каиду» поносят во всем мусульманском мире. В 2013 г. исследовательский центр Pew опросил почти 9 тыс. мусульман в 11 странах и выявил высокий уровень неодобрения действий «Аль-Каиды»: 57 процентов. Во многих странах эта цифра еще выше: 96% мусульман, опрошенных в Ливане, 81% – в Иордании, 73% – в Турции и 69% – в Египте придерживаются негативного мнения об «Аль-Каиде».

Однако ИГИЛ, похоже, не подвержено риску навлечь на себя праведное негодование мусульман. Провозгласив себя халифом, Багдади выступил со смелыми (пусть и абсурдными) притязаниями на духовный авторитет. Но главный посыл ИГИЛ – это грубая сила и месть, а не легитимность. Зверства организации – снятое на видео обезглавливание заложников и массовые казни – призваны запугать врагов и подавить несогласие. В конечном итоге отвращение мусульман при виде подобных сцен насилия может подорвать позиции ИГИЛ, но до недавнего времени акцент Вашингтона на его жестокости лишь помогал группировке усилить свою ауру силы. По тем же причинам американцы и их партнеры не смогли противодействовать наплыву новобранцев в ряды ИГИЛ, включая многих молодых мусульман. Основная группировка «Аль-Каиды» привлекала последователей религиозными аргументами и псевдонаучным призывом к альтруизму во имя «уммы» – мирового сообщества мусульман. Бен Ладен и Айман аль-Завахири, который долгое время был его правой рукой и преемником, кропотливо создавали образ благочестия и религиозной легитимности. В своих пропагандистских видеоматериалах эти люди предстают воинами-аскетами, скрывающимися в пещерах, изучающими важные материалы в библиотеках или находящими пристанище в удаленных лагерях. Хотя некоторые филиалы «Аль-Каиды» используют более эффективные методы для привлечения новобранцев, основная группа отложила создание халифата на далекое будущее, считая это почти несбыточной мечтой: на первый план вышла задача обучения и мобилизации «уммы». В «Аль-Каиде» нет места спиртным напиткам или женщинам.

В этом смысле образ «Аль-Каиды» глубоко асексуален; на самом деле для молодых воинов секс возможен только после брака – или мученической смерти. Даже для самого свирепого мусульманина это может стать нелегким выбором. Привлекательность лидеров «Аль-Каиды» ограничена их попытками изобразить себя нравственными деятелями, поучающими других. Успешные программы дерадикализации в таких странах, как Индонезия и Сингапур, акцентируют внимание на несоответствии между тем, что «Аль-Каида» предлагает, и тем, что интересует молодежь. Антитеррористическая пропаганда призывает боевиков вернуться в нормальное общество, где они смогут удовлетворить свои более прозаичные чаяния и желания.

ИГИЛ предлагает юношам, а иногда и девушкам, нечто совершенно иное. Оно привлекает молодежь, жаждущую не только религиозной праведности, но и приключений, личной власти, самоутверждения и общения со своими сверстниками и единоверцами. Конечно, некоторые просто хотят убивать неверных, и таких тоже привечают. Жестокость и насилие, практикуемые группировкой, привлекают внимание, демонстрируют ее доминирующее положение и побуждают к действию.

ИГИЛ действует в городских кварталах и предоставляет новобранцам возможность сразу вступить в бой. Оно рекламирует себя, распространяя веселые клипы, снятые отдельными бойцами на передовой линии фронта. Группа также находит молодых девушек и женщин для новобранцев-мужчин – некоторые из этих женщин добровольно соглашаются на роль их сожительниц, но большинство делают это по принуждению или их даже превращают в рабынь. Лидеры группировки особо не обеспокоены поиском религиозного оправдания подобных деяний; их фирменный знак – завоевание в любых проявлениях, включая секс. «Исламское государство» уже создало самопровозглашенный халифат, в котором Багдади является халифом. Тем самым оно воплотило в жизнь (пусть пока и ограниченно) то, что «Аль-Каида» в целом считала утопическим будущим.

Короче, ИГИЛ предлагает примитивное удовольствие в ближайшей перспективе. Оно не занимается радикализацией молодежи, которую можно легко опровергнуть логическими доводами. Подростки охотно присоединяются, даже не понимая сути, а бойцы старшего возраста просто хотят быть частью успеха ИГИЛ. Вашингтону было сравнительно легко найти противоядие от «Аль-Каиды» с ее призывом к аскетизму, но намного труднее противостоять «свирепому» очарованию ИГИЛ по одной простой причине: вся американская культура пропитана стремлением к власти, влиянию, мгновенным результатам; Америка также преклоняется перед силой и корпоративной солидарностью.

2015 ≠ 2006

Контртерроризм – не единственный элемент национальной безопасности, который Вашингтон заново открыл и возродил после 11 сентября; борьба с повстанческими выступлениями также пережила ренессанс. Когда Ирак погрузился в хаос после американского вторжения и оккупации 2003 г., армии США пришлось задуматься о противодействии повстанцам, хотя со времен войны во Вьетнаме эта тема была непопулярна в американских ведомствах, отвечающих за национальную безопасность. Самой успешной реализацией американской доктрины борьбы с повстанческими выступлениями стало наращивание контингента в Ираке под руководством генерала Дэвида Петреуса в 2007 году. Годом ранее, когда насилие в провинции Анбар с компактным проживанием суннитов достигло апогея, официальные лица в Вашингтоне пришли к выводу, что могут проиграть эту войну. Тогда президент Джордж Буш решил направить дополнительно 20 тыс. американских солдат в Ирак. Генерал Джон Аллен, служивший тогда заместителем главнокомандующего многонациональными силами в провинции Анбар, налаживал отношения с местными суннитскими племенами и вызвал к жизни так называемое суннитское пробуждение. В итоге примерно 40 суннитских племен перешли на сторону законного правительства и решили вместе с усиленным американским воинским контингентом выступить против АКИ. К лету 2008 г. количество нападений со стороны повстанцев снизилось более чем на 80 процентов.

Глядя на последние завоевания ИГИЛ в суннитских областях Ирака, которые по сути свели на нет успехи, достигнутые после укрепления воинского контингента, некоторые аналитики начали призывать Вашингтон ответить на это второй волной решительной борьбы с повстанческими выступлениями. И, похоже, им удалось хотя бы отчасти убедить в этом Белый дом: в прошлом году Обама попросил Аллена стать его специальным представителем для создания коалиции против ИГИЛ в регионе. В таком подходе есть определенная логика, поскольку ИГИЛ во многом опирается на поддержку тех же самых мятежных групп, которые удалось нейтрализовать за счет укрепления американского воинского контингента и суннитского пробуждения. Эти группы снова стали угрозой из-за вакуума, образовавшегося после вывода американских войск в 2011 г. и шиитской диктатуры Малики в Багдаде.

Однако нынешняя ситуация совершенно не похожа на ту, с которой Вашингтон столкнулся в 2006 г., и американская логика борьбы с повстанческими выступлениями сейчас не подходит. Соединенным Штатам не удастся завоевать умы и сердца иракских арабов-суннитов, потому что правительство Малики уже потеряло их. Иракское правительство с доминированием в нем шиитов до такой степени подорвало свою политическую легитимность, что ее будет невозможно восстановить. Более того, США вывели войска из Ирака. Конечно, можно снова направить их туда, но нельзя вернуть доверие правительству, которое американцы больше не контролируют. ИГИЛ – не просто группа повстанцев, сражающихся с сильным правительством, но одна из сторон в традиционной гражданской войне между отколовшейся территорией и слабой центральной властью.

Разделяй и властвуй?

Соединенные Штаты опирались на стратегию борьбы с антиправительственными выступлениями не только для того, чтобы предотвратить распад государственности в Ираке, но и чтобы показать, как противодействовать джихадистскому движению в целом. «Аль-Каида» расширялась, убеждая воинственные мусульманские группировки по всему миру трансформировать свои более узкие националистические кампании в узлы мирового джихада под своим управлением, иногда даже в качестве филиалов. Однако между чеченскими, филиппинскими, индонезийскими, кашмирскими, палестинскими и уйгурскими боевиками мало общего в смысле целей и задач, и «Аль-Каиде» было трудно объединить все группировки под одним «шатром» и командованием, поскольку ей было сложно полностью примирить и согласовать собственные цели с интересами разбросанных и удаленных отделений.

Это делало всю сеть уязвимой, чем стремились воспользоваться США с союзниками. Правительства Индонезии и Филиппин одержали решительные победы над филиалами «Аль-Каиды» в своих странах, сочетая контртеррористические операции и укрепление связей с лидерами местных общин, разрабатывая государственные программы дерадикализации, обеспечивая религиозное образование в тюрьмах, используя бывших боевиков-террористов, прошедших курс реабилитации, в качестве официальных представителей государства. В некоторых случаях они также устраняли причины недовольства политикой властей на местах.

Некоторые наблюдатели призвали Вашингтон применить ту же стратегию к ИГИЛ, попытавшись посеять рознь между светскими офицерами бывшей иракской армии времен Саддама, суннитскими племенными вождями и бойцами суннитского сопротивления, с одной стороны, – и закоренелыми джихадистами, с другой. Но сегодня слишком поздно прибегать к подобной тактике. Во главе ИГИЛ стоят хорошо обученные, дееспособные бывшие иракские военачальники, знакомые с американскими приемами ведения боевых действий, поскольку Вашингтон помогал в свое время обучать их. После обращения в бегство иракских воинских подразделений и захвата боевой техники, завезенной из США, ИГИЛ располагает американскими танками, артиллерией, БМП и противоминными вездеходами.

Наверное, суровый религиозный фанатизм ИГИЛ в конце концов оттолкнет его светских союзников, бывших членов партии Баас. Но пока офицеры времен Саддама более чем охотно воюют на его стороне, успешно руководя военными операциями. Их руками ИГИЛ создало изощренную армию, опирающуюся на легкую и маневренную пехоту, вооруженную американским оружием.

Конечно, остается третий возможный подход, помимо контртеррористической деятельности и нейтрализации повстанческих выступлений: полномасштабная война против группировки с применением обычных вооружений с целью ее полного уничтожения. Это было бы большой глупостью. После десяти с лишним лет непрерывных войн американская общественность просто не поддержит долгосрочную оккупацию и интенсивные боевые действия, которые потребуются для уничтожения ИГИЛ. Полноценная военная кампания истощила бы ресурсы Соединенных Штатов и вряд ли бы достигла поставленной цели. Нельзя победить в войнах, идущих вразрез с политической реальностью.

Сдерживание угрозы

Отрезвляющий факт заключается в том, что у США нет военных вариантов борьбы с ИГИЛ. Ни антитеррористические операции, ни стратегия противодействия повстанческим выступлениям, ни полномасштабные военные действия не позволят одержать решительную победу над этой группировкой. По крайней мере еще какое-то время наиболее действенной политикой, отвечающей целям и средствам Соединенных Штатов и имеющей самые высокие шансы защитить их интересы, останется «наступательное сдерживание» – сочетание ограниченной военной кампании с серьезными дипломатическими и экономическими усилиями для ослабления ИГИЛ и согласования интересов многих стран, которым угрожает наступление этой группировки.

ИГИЛ – головная боль не только Америки. В военных действиях, идущих в Ираке и Сирии, помимо региональных игроков участвуют и крупные мировые державы, такие как Россия, Турция, Иран, Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива. Вашингтон должен перестать вести себя так, как будто он может решить все проблемы региона военной силой; пусть лучше возродит свою роль дипломатической сверхдержавы.

Конечно, военная сила США была бы важной составляющей политики наступательного сдерживания. Удары с воздуха способны подавить наступательный порыв ИГИЛ, и если перекрыть каналы поставок технологий, вооружений и боеприпасов, блокировав маршруты движения контрабанды, это еще больше ослабит «Исламское государство». Тем временем Соединенным Штатам следует продолжать консультировать и поддерживать иракскую армию, помогать региональным силам, таким как курдская «Пешмерга», и предоставлять гуманитарную помощь гражданскому населению, бежавшему с территорий, оккупированных ИГИЛ. Вашингтону также нужно расширять помощь соседним странам, таким как Иордания и Ливан, которые пытаются как-то справиться с массовым потоком беженцев из Сирии. Но отправка американских солдат для участия в боевых действиях контрпродуктивна, поскольку это означало бы втягивание в войну, которую невозможно выиграть и которая будет тянуться десятилетиями. США не могут восстанавливать иракскую государственность или предопределять исход гражданской войны в Сирии. Хотя кого-то это разочарует, когда речь заходит о военных действиях, Вашингтону требуется реалистичный курс, который исходил бы из ограниченных возможностей вооруженных сил – в качестве долгосрочного решения.

Весьма полезным был созванный недавно администрацией Обамы «саммит по противодействию насилию и экстремизму», на который в Вашингтон съехались мировые лидеры, чтобы обсудить способы борьбы с радикальным джихадизмом. И, хотя угроза, исходящая от региональных филиалов «Аль-Каиды», освещена должным образом, ИГИЛ снова охарактеризовали как вызов для антитеррористической деятельности. На самом деле ИГИЛ – более серьезный риск: оно бросает вызов мировому порядку и, в отличие от значительно уменьшившегося центрального ядра «Аль-Каиды», «Исламское государство» гораздо ближе подошло к достижению этой цели. США не могут в одиночку защищать регион и весь мир от агрессивного ревизионистского теократического государства, и им не следует этого делать. Крупным державам нужен общий дипломатический, экономический и военный подход, чтобы жестко и решительно сдерживать новое псевдогосударство и относиться к нему как к мировому изгою. Хорошая новость в том, что ни одно правительство не поддерживает ИГИЛ; эта организация ухитрилась настроить против себя все страны региона и весь мир. Чтобы воспользоваться данным обстоятельством, Вашингтону стоит предпринимать более агрессивные дипломатические усилия на высшем уровне, взаимодействуя с крупными державами и региональными игроками, включая Иран, Саудовскую Аравию, Францию, Германию, Великобританию, Россию и даже Китай, а также соседей Ирака и Сирии, и вместе дать отпор ИГИЛ.

Этот отпор должен выйти за рамки взаимных обязательств препятствовать радикализации и новому набору предполагаемых джихадистов и не ограничиваться созданной США региональной военной коалицией. Крупным державам и региональным игрокам необходима договоренность об ужесточении уже введенного международного эмбарго на поставки оружия ИГИЛ, введении более жестких санкций, совместном патрулировании границ, большей гуманитарной помощи перемещенным лицам и беженцам, а также укреплении миротворческих контингентов ООН в странах, граничащих с Ираком и Сирией. Хотя некоторые из этих инструментов дублируют контртеррористические операции, их нужно поставить на службу стратегии борьбы с неприятелем, больше напоминающим организованное государство. У ИГИЛ нет ядерного оружия, но эта организация несет угрозу стабильности в мире наподобие Северной Кореи, и к ней нужно относиться не менее серьезно.

Принимая во внимание, что политические игры вокруг внешней политики США будут только усугубляться по мере приближения президентских выборов, которые должны пройти в 2016 г., Белый дом, вероятно, столкнется с многочисленными нападками на политику сдерживания, не устраивающую ни ястребов, настаивающих на силовом решении, ни голубей, выступающих против всяких интервенций. Обе группы присутствуют в системе национальной безопасности. Перед лицом такой критики Соединенные Штаты должны быть готовы к длительной борьбе с ИГИЛ, приведя в соответствие средства и цели. Необходимо совершенствовать методы сдерживания этой организации, оставляя в прошлом неактуальные и устаревшие формы антитеррористической деятельности и борьбы с повстанческими выступлениями, а также сопротивляться искушению перейти черту и начать полномасштабную войну. Со временем успешное сдерживание ИГИЛ может открыть двери для более действенной политики. Но в обозримом будущем для США нет лучшей альтернативы, чем политика наступательного сдерживания.

США. Ирак > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 мая 2015 > № 1363836 Одри Курт Кронин

Отсутствие угроз и стратегия США

Кристофер Феттвайс

Как жить без врага

Кристофер Феттвайс – профессор факультета политологии Тюлейнского университета и автор книги «Властные патологии: страх, честь, слава и завышенная самооценка во внешней политике США»

Резюме Устранение врага стало губительным для глобальной стратегии Соединенных Штатов. Попытки нащупать путь в эпоху отсутствия угроз ни к чему не приводят из-за поверхностных, непродуманных и опасных идей, доминирующих более двух десятилетий.

Опубликовано в журнале Survival: Global Politics and Strategy, т. 56, №5, 2014 год. @ IISS

Когда Советский Союз уже разваливался, Георгий Арбатов направил письмо в The New York Times. Один из ведущих кремлевских американистов предупреждал, что Советы приводят в действие безотказное «тайное оружие», которое «сработает практически вне зависимости от реакции Америки»: Кремль собирался лишить Америку врага.

Спустя 25 лет последствия устранения последней серьезной угрозы для Соединенных Штатов становятся понятны. Хотя некоторые из прогнозов Арбатова не сбылись – например, НАТО избежала распада, и никому не удалось вбить клин между Вашингтоном и его союзниками – очевидно, что стратегическое мышление в США пострадало от отсутствия врага. Сегодня для Запада нет угроз, о которых нужно беспокоиться; хотя люди, черпающие информацию из СМИ, постоянно выискивающих сенсаций, могут этого не сознавать, Америка – страна в целом безопасная. Пессимисты могут предрекать всевозможные проблемы в будущем, но ни одну из них нельзя признать по-настоящему серьезной, особенно в сравнении с теми вызовами, с которыми другие страны сталкивались в прежние, менее стабильные эпохи.

Неспособность рассматривать современную эпоху в правильном свете характерна не только для СМИ. Американское стратегическое сообщество вот уже четверть века бьется над тем, чтобы просто понять и осмыслить новое время, не говоря уже о том, чтобы наметить логичный план действий на будущее. Два десятилетия жизни без опасностей оказали пагубное воздействие на подход к разработке глобальной стратегии. Много писалось о нашей склонности преувеличивать угрозы – как во время холодной войны, так и после ее окончания. Гораздо меньше внимания уделялось анализу последствий отсутствия угроз, влиянию этого феномена на представления Соединенных Штатов об окружающем мире. Не изучается и то, как американские лидеры и стратеги боролись с «тайным оружием», которое привели в действие Арбатов и его коллеги. Среди прочего снижение опасности после распада Советского Союза фактически отрицалось, а новые угрозы преувеличивались – мнимые, а если и реальные, то незначительные. Кроме того, пересмотрена стратегия и изменены подходы к использованию вооруженных сил – все внимание было обращено вовнутрь, где угрозы можно было себе представить, а не вовне, где их больше не существовало.

Важные средства достижения целей холодной войны – влияние, проникновение и завоевание доверия – стали целями. Наконец, в отсутствие безотлагательных задач в области национальной безопасности внутренние и финансовые факторы оказались доминирующими при принятии решений.

В целом, хотя распад Советского Союза и общее снижение уровня насилия в мире были, конечно, позитивными явлениями, американские стратеги не сумели своевременно и продуктивно скорректировать свои аналитические построения. В итоге страна не спеша искала новый путь в новых условиях, потеряв управление, совершая серьезные промахи и мелкие ошибки. До тех пор, пока стратегическое сообщество не поймет природу системы, в которой действует, ошибки будут повторяться, а победа в холодной войне останется призрачной и не принесет дивидендов, как и предсказывал Арбатов.

Отрицание и возникновение новых страхов

Первоначальной реакцией американского стратегического сообщества на крах СССР было отрицание – первая психологическая реакция на любое горе или утрату. Как будто опровергая Арбатова, расхожее мнение сводилось к тому, что США никогда не теряли врагов, и они всегда где-то за углом – их надо просто обнаружить. Угрозы второго и третьего порядка – распространение ядерного оружия, терроризм, государства-изгои, разваливающиеся государства, сверхмогущественные индивидуумы, экономические кризисы или просто хаос – быстро возвели в ранг первостепенных, как будто уровни опасности являются математической константой.

Поскольку эти второстепенные угрозы были более многочисленными, чем один Советский Союз, казалось, что мир стал более опасным местом. «Да, мы убили большого дракона, – сказал Джеймс Вулси во время слушаний перед его утверждением на посту директора ЦРУ, – но теперь живем в джунглях, кишащих ядовитыми змеями. И во многих отношениях с одним драконом легче совладать». Государственный секретарь Мадлен Олбрайт посетовала: «Нам приходится выстраивать защиту не против одной серьезной угрозы, как во времена холодной войны, а против змеиного гнезда опасностей». Высокопоставленный офицер американской армии предпочел следующую формулировку: в годы холодной войны Соединенные Штаты были заперты в комнате с коброй, но после ее окончания им приходится иметь дело с бесчисленным множеством агрессивных пчел. Изобретатели этих метафор упускали из виду, что в мире всегда существовали второстепенные угрозы, но никто не обращал на них слишком много внимания при наличии более серьезной проблемы. Терроризм и другие пороки XXI века не были чем-то новым, но после ухода Советов с исторической арены они стали гораздо больше тревожить американских лидеров, и им уделяется гораздо больше времени и внимания. Фоновые проблемы вышли на передний план, придя на смену куда более серьезной угрозе, исходившей от Москвы.

Практические реалии системы, сложившейся после окончания холодной войны, говорят совсем о другом. Большинство исследователей хорошо знают, что уровень угрозы мирового конфликта резко упал после краха советской империи. Великие державы не воевали друг с другом по крайней мере шесть десятилетий. И это самый длительный исторический отрезок без больших войн. Более мелкие державы также намного реже прибегают к насилию, и уровни внутренних конфликтов (гражданские войны, межэтнические столкновения, массовые убийства гражданского населения, государственные перевороты и т.д.) – самые низкие за всю историю человечества. «Новые» угрозы нынешнего века не так уж новы и не так уж опасны. Терроризм остается проблемой, но сравнительно незначительной. Даже «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), несмотря на его зверскую жестокость, во время написания данного материала остается не более чем потенциальной угрозой для Запада. Хотя некоторые члены этой организации, по-видимому, имеют паспорта западных государств, важно помнить, что «Аль-Каида», предшественница ИГИЛ в Ираке, так и не смогла осуществить ни одного теракта за пределами Ближнего Востока в течение последнего десятилетия. На самом деле «Аль-Каида» не совершала терактов в западном мире с 2005 года. Конечно, необходимо отслеживать деятельность нескольких тысяч боевиков ИГИЛ, но они едва ли представляют серьезную экзистенциальную угрозу США или их союзникам. Распространение ОМУ не набирает обороты; фактически расползание большей части смертоносных вооружений (включая ядерное, химическое и биологическое оружие) существенно замедлилось после окончания холодной войны.

В мире не стало намного больше стран с распадающейся государственностью, и угроза, которую они представляют, минимальна. Наверно, самое важное в том, что завоевание стран более могущественными соседями осталось в прошлом: количество стран – членов ООН, исчезнувших с карты мира вопреки их воле, равно нулю (у Южного Вьетнама в 1975 г. был лишь наблюдательный статус). Некоторые исчезли вследствие распада государств или добровольного деления, но ни одно государство не было поглощено в результате агрессии. Завоевание Крыма Владимиром Путиным стало редким исключением из общего правила неприкосновенности и нерушимости государственных границ в XXI веке. Государства в целом чувствуют себя в безопасности, и чем сильнее страна, тем в большей безопасности она находится. Будущие историки опишут нынешнюю эпоху либо как золотой век мира и безопасности, либо, возможно, как начало длительного периода относительного мира.

Это снижение уровня насилия признается стратегическим сообществом, но редко воспринимается всерьез. Гораздо более типичная реакция – это точка зрения стратега старшего поколения Колина Грея, который с ходу отбрасывает мысль о каких-либо новых тенденциях в мировой политике. Уже несколько десятилетий Грей утверждает, что в мировой политике никогда не происходит фундаментальных или принципиальных изменений, что нет ничего нового под солнцем, и из истории известно, что бедственное время неизбежно сменяется эпохой благоденствия. Когда 1990-е гг. приближались к концу, Грей доказывал, что «любая теория трансформации мировой политики неизменно оказывается ловушкой и обманом… человечество ожидает кровавое будущее, потому что у него было кровавое прошлое». В 1993 г. он писал: «Холодная война закончилась, но имеет ли это реальное значение?». На горизонте маячат новые войны, большие и малые, даже если обывателю трудно сейчас их разглядеть или даже представить себе, что такое возможно.

Хотя люди, пережившие горе и утрату, рано или поздно проходят стадию отрицания, многие американские политики, похоже, застряли на этой начальной стадии. Автор одной из очень немногих статей по стратегии, посвященных последствиям фактического отсутствия угроз (или по крайней мере отсутствию врага), отрицает, что относительная безопасность, как правило, связана с крахом противников. В своей книге «Власть в эпоху неопределенности» Эмилия Голдман утверждает, что «по сравнению с эпохой холодной войны» Соединенные Штаты сегодня имеют дело «с большим количеством угроз, большим разнообразием игроков на поле безопасности, способных угрожать нашим интересам. Мы живем в более независимом мире, где быстро появляющиеся новые технологии так же быстро расходятся и могут быть использованы разными силами совершенно неожиданно».

Другими словами, мир, свободный от советской угрозы, вовсе необязательно более безопасен. Затем Голдман описывает ряд прецедентов, иллюстрирующих, в каком положении оказывались Соединенные Штаты в прошлом. Ее примеры, включающие Россию и Великобританию в период между Крымской войной и Первой мировой войной, а также Соединенные Штаты и Великобританию между двумя мировыми войнами, выбраны не слишком удачно. Все страны в приведенных примерах сталкивались с реальными угрозами или по крайней мере с соперничающими великими державами, готовыми отстаивать свои интересы силой. Включение периода между двумя мировыми войнами выглядит особенно странно, поскольку во второй половине этой эпохи в Тихоокеанском регионе доминировала экспансионистская империя, а в Европе формировалась усиливающаяся ревизионистская держава. Эти периоды едва ли можно сравнивать с эпохой, наступившей для США после холодной войны. Хотя в истории можно найти несколько примеров обществ, которые могли действовать в условиях фактического отсутствия угроз в силу своей географической изолированности, в новейшее время трудно вспомнить великую державу, которая была бы вынуждена разрабатывать стратегию при отсутствии реальных опасностей. Синдром повсеместного отрицания приводит к тому, что мало кто всерьез задумывается над тем, как резко снизившийся уровень угрозы влияет на внешнюю политику или генеральную стратегию.

Расплывчатые и бессмысленные: сложность, неопределенность и «неизвестные неизвестные»

Перечень реальных угроз в мире, сложившемся после окончания холодной войны, может оказаться недостаточным, чтобы оправдать неизменно высокий уровень расходов на оборону. К счастью для тех, кто опасается серьезных сокращений бюджета, нет конца и края гипотетическим, мнимым и неосязаемым угрозам, которые может нарисовать болезненное воображение чиновников Пентагона. Если есть какая-то тема, красной нитью проходящая через два десятилетия стратегического мышления в США, так это то, что эпоха после завершения холодной войны характеризуется сложностью, неопределенностью и таким понятием, как «неизвестные неизвестные». Подобные расплывчатые теории могут быть довольно пугающими, если их глубоко не анализировать.

Впервые проблема сокращения расходов на оборону ввиду отсутствия угроз была затронута группой аналитиков из корпорации RAND (Стратегический научно-исследовательский центр) в начале 1990-х годов. Джеймс Виннефельд и другие «ястребы неопределенности»/см. ниже, как их назвали Карл Конетта и Чарльз Найт, первыми заявили, что новая система мироустройства не стала более безопасной, как некоторым может показаться. Виннефельд – автор статей с такими красноречивыми заголовками, как «Все по-старому» и «Уверенность или неопределенность». «Неизвестность – главная особенность нынешнего политического ландшафта», – писал Пол Дэвис, главный редактор одного из томов RAND 1994 г., посвященного планированию оборонных расходов с акцентом на зловещие вызовы, связанные с исчезновением единственной угрозы для безопасности США.

Эту тему подхватили авторы документов по стратегии национальной безопасности. «Реальная угроза, с которой мы сталкиваемся, – говорится в Стратегии государственной безопасности, – это угроза неизвестности и неопределенности». Эта мысль последовательно проводится в официальных и неофициальных документах в течение более двух десятилетий. В «Стратегии национальной обороны» за 2005 г. неопределенность (нет чтобы сказать «стабильность»!) возводится в ранг «главной характеристики нынешнего стратегического ландшафта». В 1997 г. министр обороны Уильям Коэн сказал, что «хотя перспектива страшной мировой войны отступила, на горизонте маячат новые угрозы и опасности, которым труднее дать определение и которые труднее отслеживать». Его преемник Дональд Рамсфельд спустя пять лет, когда в Вашингтоне полным ходом шли приготовления к войне в Ираке, предупреждал: «Мы ничего не знаем о неизвестных нам угрозах», которые «на поверку обычно оказываются сложными». В Великобритании сегодня также доминируют ястребы неопределенности. В документе 2010 г. о национальной стратегической безопасности Великобритании под названием «Сильная Британия в век неопределенности» говорится, что «сегодня Британия сталкивается с иным, более сложным комплексом угроз из множества источников». Авторы также утверждают, что «в век неопределенности мы постоянно имеем дело с новыми и непредвиденными угрозами безопасности». Подобные утверждения редко ставятся под сомнение и еще реже анализируются и проверяются. Тот факт, что сегодняшний мир более сложен и, следовательно, менее предсказуем и познаваем, нежели предшествующие эпохи, принимается на веру, без всякого дальнейшего обоснования.

Заявления ястребов неопределенности не лишены последовательности. Прежде всего одним из самых пугающих аспектов неопознанных угроз является то, что нам мало что известно об относительных уровнях их серьезности. Неизвестные неизвестности могут быть вполне безобидными, катастрофически жесткими или чем-то средним между этими двумя полюсами. Многие наблюдатели считают, что нельзя исключать возможность того, что невидимые угрозы окажутся крайне опасными. «В настоящее время американцы сталкиваются с самым запутанным и неопределенным стратегическим ландшафтом в своей национальной истории, – пишет видный историк и стратег Уильямсон Мюррей. – Он может представлять самую большую опасность для благополучия страны». Известные факторы можно измерить, понять и предотвратить, но те, которые относятся к сфере воображения, могут быстро разрастись до зловещих пропорций. «Чтобы сделать какое-то явление очень страшным, ему нужно придать черты неопределенности – это общее правило, – заметил Эдмунд Бёрк несколько веков тому назад. – Когда нам известны истинные масштабы опасности, когда мы привыкаем к ней, большая часть страхов исчезает». Опасности, исходящие от неизвестной неизвестности, представляются безграничными и особенно ужасающими, возможно, в силу их неясности и неопределенности.

Во-вторых, поскольку настоящее так пугает своей неопределенностью, подобная аналитика нередко преуменьшает опасности прошлого. Неосязаемые угрозы стратегически бессмысленны, если не преподносятся в сравнительном ключе. Эти угрозы, по-видимому, акцентируются, чтобы доказать большую сложность, неопределенность и непостижимость нынешней эпохи. Согласно «Стратегическому руководству по обороне» США за 2012 г., современный мир сталкивается со «все более комплексным набором вызовов в области безопасности, если сравнивать с тем, что было раньше».

Ностальгия по холодной войне – простой, прямолинейной, даже менее опасной, по мнению многих, эпохи – к сожалению, становится распространенным явлением. Соединенные Штаты покинули «эпоху разумной предсказуемости, вступив в период неожиданностей и неопределенности», утверждают авторы «Четырехлетнего доклада о положении дел в оборонной отрасли» 2006 года. Хотя слова о том, что холодная война была предсказуемой, могут удивить тех, кто вел ее; с точки зрения стратегов, пришедших им на смену, борьба с Советами представляется относительно нетрудной и даже занятной, несмотря на ядерную угрозу.

Третья тема общих заявлений о неопределенности связана с ее технологическими корнями. Ястребы неопределенности утверждают, что распространение науки и передовых технологий сулят большие неприятности не только США и их национальной безопасности, но и миру и стабильности в целом. Национальный совет по разведке предсказывал в 1996 г., что «ускорение темпов технологических изменений сделает мир более непредсказуемым и менее стабильным в будущем». Наиболее тревожно распространение опасных вооружений, но нельзя также недооценивать дестабилизирующие последствия общенаучных достижений и прогресса. Авторы «Четырехлетнего доклада о положении дел в оборонной отрасли» 2006 г. полагают, что Соединенным Штатам нужно обращать внимание не только на «катастрофические» технологии, которые враги могут использовать в будущем, но и на так называемые «подрывные» технологии. Американские стратеги до такой степени одержимы темой кибервойн, что в 2009 г. было создано Киберкомандование. Социологи давно уже поняли, что технологические перемены будут сопровождаться повышенным чувством тревоги и предсказаниями неприятных последствий. Поскольку никогда еще технологии не менялись с такой скоростью, как в наши дни, наверно, не стоит удивляться тому, что уровень тревожности сегодня высок как никогда.

В-четвертых, возможность возникновения неосязаемых угроз вызвала большой резонанс в сообществе американских стратегов – во многом в силу их традиционной озабоченности и, быть может, даже маниакального страха перед неожиданной атакой. На протяжении нескольких десятилетий различные наблюдатели утверждали, что острая и необоснованная боязнь сюрпризов стала стержнем американской политической культуры – по крайней мере, со времен Пёрл-Харбора. Теракты 11 сентября как будто указывали на то, что опасности могут буквально свалиться нам на голову с неба. Арнольд Вольферс заметил несколько десятилетий тому назад, что наиболее восприимчивые к угрозам страны «либо пережили теракты в недавнем прошлом, либо, пройдя длительный период исключительно высокого уровня безопасности, внезапно увидели множество поводов для тревог. Периоды очевидного спокойствия не могут успокоить те общества, которые внушили себе, что на них отовсюду могут напасть, и притом внезапно.

Внешне безопасный мир, в котором источники этих неожиданностей остаются неясными, может казаться еще более пугающим, чем тот, в котором присутствуют явные и очевидные угрозы. Наконец, одержимость невидимым и неосязаемым миром мешает дать правильный ответ на самые важные вопросы планирования вооружений: сколько, например, мощных авианосцев требуется для того, чтобы спокойно смотреть в неспокойное будущее? Сколько истребителей F-22, киберсолдат или спутников-шпионов нужны Соединенным Штатам, чтобы спасти своих граждан от неизвестной неизвестности? Условия безопасности, для которых характерно преобладание пугающих «неизвестностей», не дают необходимых ориентиров людям, занимающимся строительством вооруженных сил. Когда опасность ограничена только воображением, государства неизбежно будут закупать оружия намного больше, чем нужно, выбрасывая деньги на системы вооружений, которые никогда не будут применяться, в надежде отвести некие непостижимые, предполагаемые угрозы.

До тех пор, пока человеческая логика остается ограниченной, неизменным атрибутом любой мудрой стратегии будет определенная гибкость. Однако люди, осуществляющие планирование, должны учитывать вероятности, устанавливая приоритеты. Хотя все возможно, если верить известному клише, далеко не все правдоподобно. Даже если нет предела потенциальным опасностям, которые могут исходить от человеческого разума, в действительности всегда будут существовать вполне конкретные угрозы.

Вопреки утверждениям ястребов неопределенности, стратегические условия в сегодняшнем мире не только довольно стабильны и предсказуемы, но и благоприятны для Запада. Новые угрозы не возникают как гром среди ясного неба, будь то небольшие группы психопатов – разведслужбам мира было хорошо известно о планах «Аль-Каиды» до 11 сентября – или серьезная конкуренция со стороны других крупных держав. На самом деле практически невозможно представить, что последние могут появиться внезапно, и Соединенные Штаты ничего не будут знать об их возможном усилении.

Голдман писала, что «в отличие от периода между двумя мировыми войнами неопределенности, порожденной окончанием холодной войны, не видно конца, и ясности точно не прибавляется». В этом она права, даже если приходит в своем анализе к противоположным выводам. Отсутствие конкретных, выявленных, осязаемых и непосредственных угроз безопасности США заставляет стратегов видеть неявные, неосязаемые угрозы в будущем. Однако наш век неопределенности – это век относительной безопасности. Пока не наступит день, когда американские стратеги будут вынуждены заменить смутные угрозы конкретными, фундаментальная безопасность Америки гарантирована.

От отрицания к внутреннему анализу

Что будет делать шахматист, если его соперник встанет из-за стола и покинет помещение? Имеет ли смысл продолжать игру и размышлять над возможностями своих фигур? По сути США именно этим и занимаются после краха Советского Союза. Вместо того чтобы изменить свой взгляд или уровень подготовки для соответствия возникающим в мире опасностям, Вашингтон просто изменил направленность стратегического анализа извне вовнутрь. В результате другая сторона уже не берется в расчет (поскольку ее просто не существует), и это резко и контрпродуктивно изменило подходы Соединенных Штатов к планированию и строительству вооруженных сил.

Самым фундаментальным следствием этого переключения извне вовнутрь стало отношение стратегов к своей главной концепции. Хотя общепринятого определения так и не выработано, стратегия традиционно строилась вокруг какого-то конфликта, пусть даже потенциального, с неким противником. Необходимость учета предпочтений и действий «другого» – это то, что отделяет стратегию от простого планирования. Человеку не нужно стратегии, чтобы доехать до дома с работы или пройти в соседний магазинчик и купить сэндвич – если, конечно, на дорогах нет пробок и если в магазине не стоит длинная очередь из жаждущих купить тот же сэндвич. Шахматы и международная безопасность – это стратегические игры по своей сути, поскольку другие действующие лица одновременно пытаются добиться своих целей, нередко противоречащих друг другу. Без врага или хотя бы других действующих лиц нет и стратегии в традиционном понимании.

В конце 1980-х гг. американские стратеги начали переосмысливать концепцию, разорвав традиционную связь между стратегией и врагом. Одним из первых это сделал Артур Ликк из Армейского военного колледжа США. Он писал в 1989 г., что стратегия – это способы использования государствами силы для достижения поставленных целей. Риск возрастает, когда нет правильного баланса между этими тремя компонентами. Действия других едва ли фигурировали в представлении Ликка. Чтобы стратегически мыслить, необходимо ответить всего на три вопроса, и правильные ответы могут дать лишь те, кто смотрит внутрь, а не вовне: что следует делать? Как это делать? Какие потребуются ресурсы?

Представление Ликка о стратегии стало повсеместным. «По сути, – обобщил в 2007 г. Макубин Оуэнс из Военно-морского колледжа США, – стратегия описывает способ использования имеющихся средств для достижения политических целей». Взаимодействие с другими игроками, попытка влиять на них или реагировать на их действия больше не является сутью концепции. Вашингтону больше не нужно задаваться вопросом, что сделают враги и соперники в ответ на его действия. До тех пор, пока цели определяются правильно, и для их достижения выбираются разумные способы и средства, миссию можно считать выполненной. «Большой вызов для стратега, – пишут Дерек Реверон и Джеймс Кук, – не в том, чтобы учитывать возможные действия других, а в том, чтобы “последовательно или умно координировать разные уровни национальной силы и власти”». С точки зрения специалистов, хотя бы немного знакомых с историей, таких как Лоуренс Фридман, это новое, но давно утвердившееся представление «едва ли может считаться стратегией». По меньшей мере это новый способ представления данной темы, который уже обеднил стратегическое мышление в стране, готовой игнорировать остальной мир. Стратегия, не берущая в расчет других, – это не только смешение понятий, но и рискованная затея с точки зрения принимаемых на ее основе решений.

Второй итог обращения вовнутрь – принципиальное изменение подходов Пентагона к планированию вооруженных сил. Более двух десятилетий тому назад Соединенные Штаты ориентировались на реальные угрозы. При таком подходе США прежде всего реагировали на возможности потенциальных противников, предвидя их вероятные действия и изобретая способы противодействия. Но после исчезновения правдоподобных врагов эта модель устарела. С тех пор военное ведомство при планировании модернизации вооруженных сил ориентируется на «имеющиеся возможности»; при этом действия неприятелей (или даже само их существование), по сути, неактуально. Решения о том, какие возможности следует развивать, принимаются исходя из анализа слабых мест в обороне США: если они очевидны для нас, то будущий враг также может ими воспользоваться. Не так важно то, на что враг способен сегодня; гораздо важнее наши представления о том, что он может сделать завтра. Как доказывал Рамсфельд, после краха СССР был необходим новый подход: «Надо меньше думать о том, кто может нам угрожать и где, и больше о том, как нам могут угрожать и что необходимо для сдерживания подобных угроз и защиты от них». Другими словами, фактические угрозы не столь важны для планирования, как уязвимость наших оборонных систем, которую могут обнаружить (или вообразить) американские стратеги. Мудрое планирование должно строиться таким образом, как будто существуют равные по силам конкуренты, прощупывающие слабые места в обороне США, даже если таких конкурентов в природе не существует.

В результате планирования на основе имеющихся возможностей на вооружение флота принимается новое поколение ударных подводных лодок, несмотря на то что старое поколение, остающееся лучшим в мире, так и не было использовано по назначению. Сам факт того, что другие страны не имеют ни одного сверхмощного авианосца, не мешает американцам заменять свои 11 авианосцев новыми моделями, каждая из которых обходится казне в 13 млрд долларов. ВВС США твердо вознамерились принять на вооружение новые поколения сверхмощных истребителей (F-22) для достижения превосходства в воздухе и для наземной поддержки (F-35) вне зависимости от того, что делал остальной мир. Нам внушают, что корабли-невидимки, новая модификация боевых танков и космические вооружения могут однажды пригодиться, даже если сегодня им трудно найти применение.

Эта трансформация в подходах к планированию вооруженных сил произошла не по воле случая, а после жарких дебатов. В начале 1990-х гг. тогдашний председатель Комиссии палаты представителей по делам ВС отстаивал сохранение традиционных подходов к планированию вооруженных сил, утверждая, что если мыслить логически, можно сэкономить немало денег в отсутствие серьезных угроз. Министр обороны Дик Чейни вступил с ним в полемику, утверждая, что, если сосредоточиться на распознаваемых угрозах (или их отсутствии), есть риск оказаться уязвимыми для неясных на сегодняшний день угроз, которые могут возникнуть в будущем. Чейни доказывал, что Соединенные Штаты должны создавать и содержать лучшую армию, какую только возможно, не ограничиваясь нынешними или будущими опасностями и вызовами. В конце концов, прыгун в высоту не перестает штурмовать планку на новых высотах лишь потому, что его конкуренты выбыли из борьбы.

Планирование на основе возможностей – еще одно понятие, которое ранее отстаивалось аналитиками RAND. Виннефельд и некоторые его коллеги начали призывать Министерство обороны избавиться от «тирании правдоподобного сценария» и сместить акценты внутрь: «Сценарии, находящиеся за линией горизонта, тем не менее способны внезапно разрушить сегодняшние комфортные предпосылки и относятся к категории непредвиденных сюрпризов». Дэвис подчеркивал, что «концепция планирования в условиях неизвестности появляется в самом первом абзаце» его определения планирования, основанного на возможностях, потому что оно идеально вписывается в оборонную стратегию, ставящую неизвестность во главу угла. Этот подход «хорош тем, что призывает к благоразумной озабоченности по поводу потенциальных нужд, выходящих за рамки ныне очевидных угроз». Беспокойство по поводу потребностей, не связанных с нынешними угрозами, кажется вполне благоразумным для людей, следующих модели, основанной на возможностях и обращенной внутрь. Именно эта модель предопределяет стратегическое планирование Пентагона после окончания холодной войны.

Военные учения «Вызов тысячелетия», прошедшие летом 2002 г., – наглядный пример планирования на основе возможностей. Эти маневры, ставшие одними из самых масштабных в истории вооруженных сил США, дали всем службам возможность испытать новые технологии, сошедшие с конвейеров в предыдущие годы. Если принять во внимание год проведения этих учений, можно подумать, что предполагаемым противником мог быть Ирак, включенный американцами в «ось зла», либо Китай, либо Россия. Однако ни одна из этих стран не была способна по-настоящему испытать возможности США, поэтому главным противником выбрали страну, имевшую наиболее технологически продвинутую армию после Соединенных Штатов: Израиль. США потратили 250 млн долларов на моделирование войны с израильтянами, что кажется совершенно невероятным.

Планирование, основанное на технологических возможностях, привело к наиболее печально известной ошибке в планировании вооруженных сил за всю историю Америки. Если перефразировать Рамсфельда, США вошли в Ирак с армией, которая у них была на тот момент, но не с той армией, которая была на самом деле нужна. Если бы военные стратеги сосредоточили всю силу и энергию на внешних угрозах, а не на внутренних возможностях, они вполне могли бы продумать вероятность того, что нерегулярные воинские подразделения противника не будут пользоваться передовыми технологиями. К сожалению, длинный перечень вооружений, имевшихся в арсенале американских военных, не включал средств борьбы с импровизированными взрывными устройствами, такими как БТРы с тяжело бронированным днищем. Армии приходится ждать годы и терять множество солдат, прежде чем Пентагон начинает реагировать на реальные, неотложные угрозы.

Ни один разумный стратег не скажет, что американская армия не должна стремиться к превосходству во всех аспектах ведения боевых действий независимо от того, что делают другие страны. Однако задача стратега – оценивать реалистичные риски и размещать скудные ресурсы в соответствии с наиболее вероятными угрозами будущего. Планирование на основе возможностей не предполагает достаточных усилий для оценки возможностей, вследствие чего США несут огромные расходы как в смысле ресурсов, так и в смысле упущенных возможностей.

Слияние средств с целями

Поскольку новый подход к выработке стратегии, принятый в оборонных ведомствах США, делает акцент на совмещение целей, способов и средств, можно предположить, что этому уделялось достаточно внимания в постсоветскую эпоху. К сожалению, это не так. Еще одно следствие отсутствия угроз – привычное слияние средств с целями, осуществляемое американскими оборонными стратегами. Часто это делается таким образом, что может быть чревато серьезными опасностями в обозримом будущем. Ряд понятий, традиционно считающихся способами достижения целей – влияние, присутствие, укрепление доверительных отношений и даже союзы – слишком часто становятся политическими целями, что усиливает возможность конфликта между средствами и целями. Первый пример – это одно из наиболее распространенных представлений. Влияние в столицах иностранных государств всегда было государственной целью, но в исторической перспективе оно всегда рассматривалось как средство продвижения интересов – и в мирное время, и во время кризиса. Сегодня влияние все чаще становится самоцелью, поскольку считается, что может когда-нибудь пригодиться, даже если польза от него редко обсуждается и еще реже формулируется. В отрыве от осязаемых итогов или стратегических целей наращивание влияния может резко увеличить вовлеченность США в разные зарубежные проекты. Например, крупные инвестиции в военное сотрудничество и помощь в сфере безопасности в основном призваны усиливать влияние Соединенных Штатов в мире. Согласно статистическим данным, США размещают офицерский и сержантский состав в более чем 150 странах с самыми разными целями, одна из которых – влиять на события, какими бы они ни были. В «Национальной военной стратегии» 1992 г. развертывание войск по всему миру оправдывается тем, что они «внушают больше доверия к нашим альянсам» и увеличивают влияние Соединенных Штатов в разных регионах мира и доступ к этим регионам. При этом редко обсуждается, чего именно можно добиться благодаря этому влиянию. Влияние ценно само по себе и является самоцелью.

Существует также опасность слияния средств и целей в вопросе доступа. Вместо того чтобы быть инструментом или открывать новые возможности для реализации национальных целей, доступ становится самоцелью – прежде всего по мнению стратегов ВМС и ВВС. Например, одной из новейших концепций для Тихоокеанского региона является так называемая доктрина «боя воздух – море», которая призвана противодействовать попыткам Китая блокировать доступ к своим ближайшим морям (или использовать возможности блокирования доступа к региону, чего так боятся американцы). Хотя детали этой доктрины засекречены, по сути «бой воздух – море» предполагает более тесное сотрудничество между ВМС и ВВС США с целью не допустить блокирование Китаем своих внутренних морей. В «Стратегическом руководстве по обороне» 2012 г. говорится, что «государства и негосударственные образования могут представлять потенциальную угрозу для доступа». В нем также дается обещание, что Соединенные Штаты «будут стремиться защитить свободу доступа к общим благам всего человечества». Разработка доктрины «боя воздух – море», а также еще одной новой доктрины совместных операций, полностью посвященной доступу, не содержит обсуждения средств и целей. Доступ здесь выступает как нечто самоценное.

Обеспечение экономического доступа было долговременным интересом Вашингтона в Азии со времен миссии командующего ВМС Мэтью Пери в Японии и политики открытых дверей в Китае. В этих случаях доступ был ценным, поскольку открывал рынки, и в этом была реальная цель. Современные стратеги ссылаются на экономические выгоды доступа или защиту союзников как на побочный эффект, но не как на главную цель проводимой политики. Неясно, почему Пекин вдруг решит прервать международную торговлю – ведь это приведет к полной остановке китайской экономики? Но ничего и понимать не нужно, если доступ сам по себе является целью. Все сказанное выше не преуменьшает тактического или операционного значения свободы действий, но эта свобода должна быть связана с более масштабными задачами, чтобы иметь какой-то смысл. Если стратегические цели остаются неясными, как, например, в доктрине «боя воздух – земля», то обеспечение доступа может предопределять выбор средств. Если Вашингтон и дальше будет ценить доступ ради доступа, а не воспринимать его как составную часть более широкой политики по защите свободной торговли, у него появятся проблемы.

Еще один жизненно важный интерес США – по крайней мере судя по их готовности проливать кровь ради его отстаивания – это внушение доверия. Согласно расхожему мнению политиков – которое, и это стоит отметить, не разделяется учеными, – доверие, завоеванное проявлением твердой воли и решимости, может помочь государствам добиваться в будущем целей, влияя на расчеты и планы политиков в других странах. В годы холодной войны Соединенные Штаты стремились внушить доверие к своим действиям, считая, что это посылает определенные сигналы СССР по поводу их решимости защищать свои интересы, своих союзников и других неприсоединившихся стран. Эта одержимость повышением уровня доверия пережила Советский Союз, несмотря на то что больше не существует врага, намеренного воспользоваться нерешительностью, и нет державы, на сторону которой могли бы перейти союзники США или неприсоединившиеся страны.

Хотя неясно, может ли высокий уровень доверия как-то пригодиться, эта цель, конечно, бессмысленна, когда нет врага, которому американцы пытаются продемонстрировать свой решительный настрой. Сегодня редко формулируется или анализируется логика, на которой зиждется эта одержимость повышением уровня доверия или то, что Стивен Уолт называет «фетишем доверия». Уровень доверия становится самоцелью, а не инструментом, облегчающим отстаивание жизненно важных интересов.

Требование повысить уровень доверия стало особенно заметно в прошедшем году. Когда президент Барак Обама провел риторическую «красную черту» в Сирии, а затем не поддержал угрозу действиями, критики обвинили его в нерешительности, которая развязывает руки политикам в других странах. Авантюрные действия Путина в Восточной Украине – лишь наиболее явный пример последствий снижения доверия к тому, что США способны выполнять свои угрозы. Бывший вице-президент Чейни заявил, что вне всякого сомнения Путин считает Обаму слабым, и это вдохновляет Россию на агрессию. Критика, исходящая преимущественно (но не исключительно) от главных ястребов на рынке идей, также подразумевает, что решимость и сила могут как-то сдерживать подобные действия. Этим критикам хорошо бы вспомнить один из постулатов политической психологии: действующие лица мировой политики привычно преувеличивают свое влияние на решения, принимаемые другими. Кризис на Украине – в той мере, в какой он фактически является кризисом для Соединенных Штатов – имеет региональную динамику, которая не зависит от действий Вашингтона. Нет оснований полагать, будто Кремль учитывал в своих стратегических расчетах, в какой степени можно доверять словам Белого дома – во всяком случае, не больше, чем в 1970-х годах.

Не стоит так уж бояться снижения уровня доверия. Когда администрация Рейгана вывела американские войска из Ливана после бомбежек казарм в 1983 г., ястребы вполне предсказуемо вышли из себя. «Если нас выгонят из Ливана, радикальные элементы будут праздновать серьезную победу, – сказал государственный секретарь Джордж Шульц. – Многие страны получат сигнал о том, что Советскому Союзу можно доверять, а полагаться на США будет роковой ошибкой». Майкл Ледин высказался еще более определенно: «Поражение в Ливане окрылит наших врагов на Ближнем Востоке и в других местах. По всей вероятности, мы заплатим несоразмерно высокую цену за провал в Ливане»/ – от Ближнего Востока до Центральной Америки, где воодушевятся партизаны, поддерживаемые Советами. Союзники и потенциальные друзья США испытают сильнейшее разочарование, включая египтян, которые, как казалось Ледину, «еще дальше отойдут от Кемп-Дэвидского соглашения». К счастью для США, влияние Советского Союза на Ближнем Востоке не увеличилось, его союзники-партизаны не изменили тактику, а египтяне не отказались от договорных обязательств. Страхи перед последствиями снижения уровня доверия оказались, как обычно, беспочвенными.

Последний пример слияния средств с целями касается одного из столпов системы безопасности Соединенных Штатов. Арбатов едва ли был единственным экспертом, удивившимся тому, что НАТО не только пережила распад СССР, но и расширилась. Расширение поддерживали даже либералы и реалисты, но все они соглашались с тем, что альянс должен измениться – как по своей миссии, так и по составу, чтобы иметь шанс на выживание. С точки зрения либералов, расширение было способом стабилизации положения в странах бывшего советского блока и их интеграции в Евросоюз. Сравнительно немногочисленные сторонники из числа реалистов ценили накопление выгод от победы в холодной войне – на тот случай, если лидеры России в будущем задумают возродить былое могущество страны. Экспансия позволила альянсу найти новый «смысл существования» и не допустить потери импульса и темпа, что вполне могло случиться после утраты прежней цели. Согласно расхожей фразе того времени, НАТО стояла перед выбором: «расширяться или умереть». Альянс, который когда-то был главным инструментом недопущения Советов в Западную Европу (размещения американских войск и исключения реваншизма в Германии, согласно хорошо известной формуле), в 1990-х гг. стал самоцелью. Колин Пауэлл обобщил это ошибочное принятие средств за цели в названии своей статьи, опубликованной в журнале Foreign Affairs: «Стратегия партнерств». Партнерства больше не были стратегическими целями; они стали целями стратегии.

Когда нет каких-то безотлагательных целей или угроз, инерция политической ситуации может привести к тому, что ранее использовавшиеся средства приобретают видимость целей. В результате американские политики могут испытывать давление и считать себя обязанными бороться с китайцами за доступ к морям, осуществить интервенцию в Сирии, чтобы поддержать свое реноме, или расширять НАТО ради сохранения жизнеспособности этого блока. Возвышение средств до уровня целей в отсутствие угрозы можно понять, но от этого оно не становится логичным или умным. Стирание различий внесло такую путаницу в стратегическое мышление американских политиков, что в некоторых случаях ненужная конфронтация стала более чем вероятным исходом.

Формулирование постсоветской политики

Отсутствие угроз имело и другие, более предсказуемые последствия для выработки внешней политики и политики в области национальной безопасности. Некоторые из них достойны краткого упоминания. Устранение традиционного стратегического императива повысило статус нестратегических соображений в политическом процессе. В частности, внутриполитические и бюджетные озабоченности оказывают гораздо более сильное влияние на принятие решений, чем в годы холодной войны.

В странах, где внимание не приковано к главному и всепоглощающему врагу, внутренние факторы начинают оказывать гораздо более сильное влияние на внешнюю политику. В частности, конгрессменам не приходится беспокоиться по поводу потенциально негативного воздействия на политику интересов местных этнических или других групп. Когда национальной безопасности ничто не угрожает, можно свободно продвигать интересы разных лобби, не опасаясь серьезных последствий. В итоге целый ряд внутриполитических лобби оказывают гораздо более сильное воздействие на внешнюю политику после окончания холодной войны. Например, в начале 1990-х гг. США решительно склонялись на сторону Армении, когда армянская диаспора пустила глубокие корни. В годы холодной войны национальные интересы иногда сталкивались с интересами израильского лобби; сегодня законодатели соревнуются в подобострастном отношении к Американо-израильскому комитету по общественным связям. При отсутствии давления извне наиболее решительное влияние оказывается изнутри. Соединенные Штаты одержимы несущественными вопросами, такими как формальное признание массовой резни 1915 г. в Турции геноцидом или сохранение бессмысленного эмбарго в отношении Кубы.

Эпоху после окончания холодной войны можно легко истолковать как 25-летний пример организационного поведения. Как могли ожидать все знакомые с произведениями Мортона Гальперина, защита выделяемых ресурсов стала главной заботой огромной бюрократии, созданной специально для борьбы с Советами. В 1990-е гг. защитники бюджетного статус-кво доказывали, что США нужно быть готовыми к ведению двух региональных войн одновременно, что потребует примерно такого же уровня расходов на оборону, как в годы холодной войны. Иначе потенциальные враги могут начать наступление, воспользовавшись тем, что вооруженные силы Соединенных Штатов связаны ведением боевых действий в другом регионе. Было не до конца понятно, о каких «двух театрах военных действий» идет речь, но многие считали, что имеются в виду Ближний Восток и Северо-Восточная Азия. Если бы США пришлось снова иметь дело с президентом Ирака Саддамом Хусейном, то, согласно этим представлениям, Пхеньян мог бы нанести удар по Южной Корее. Тот факт, что эта цепочка событий была чем-то из области фантастики и что страны принимают решение о вторжении на территорию соседней страны, руководствуясь совсем другими соображениями, не особо беспокоил сторонников этого аргумента, главной целью которых было избежать ужасов «мирного дивиденда» – логичного следствия устранения главной угрозы для Запада.

Если нет вызовов национальной безопасности, решения будут приниматься под влиянием финансовых требований. Например, военные расходы обычно рассчитываются как процент ВВП, чтобы доказать, что Соединенные Штаты тратят на оборону не так много, как могли бы, или что существует некий оптимальный уровень правильного планирования военных расходов. Иногда проводится довольно явная связь, как в 2009 г., когда сенатор Джеймс Инхоуф предложил законопроект о том, чтобы отныне на нужды обороны всегда выделялось 4% ВВП. Эту идею поддержали многие.

Законопроект не был принят, но идея все еще жива, и эта цифра стала общепринятой. Подобное грубое использование бюджета в качестве руководящего стратегического ориентира, наверно, как нельзя лучше подходит для завершения исследования патологического влияния окончания холодной войны на вопросы национальной безопасности США. Когда серьезные аналитики утверждают, что определенный уровень расходов должен поддерживаться независимо от внешних условий, тем самым практически защищая расходы ради расходов, или от того, как функционирует американская экономика, необходимо отказаться от претензий на существование какой бы то ни было стратегии. В подобных произвольных, явно нестратегических целях военных расходов не было бы надобности, если бы существовали угрозы, которые нужно отводить. Как оказывается, в мире есть угрозы и после окончания холодной войны, но только не для безопасности Соединенных Штатов: это прежде всего военный бюджет, оказавшийся под давлением. Его защитники выдвинули аргументы, казавшиеся логичными, но лишь до тех пор, пока их не подвергли последовательному анализу.

* * *

Холодной войны не пережил не только Советский Союз, но и способность американцев ясно мыслить в стратегических вопросах. Быть может, предупреждение Арбатова не сбылось во всех деталях, но в целом устранение врага действительно оказалось губительным для глобальной стратегии США. Попытки нащупать верный путь в эпоху отсутствия угроз ни к чему не приводят из-за поверхностных, непродуманных и опасных идей, доминирующих в национальной политике обеспечения безопасности на протяжении более двух десятилетий. В итоге Соединенные Штаты больше беспокоятся и тратят, чем это необходимо для достижения целей.

В годы холодной войны угроза помогла создать гигантское стратегическое сообщество; после ее окончания это стратегическое сообщество помогает создавать угрозу. Люди, беспокоящиеся по поводу неопределенности, сложности и неопознанных опасностей, явно ностальгируют по более простым временам, когда все мысли американских стратегов были заняты агрессивным, тоталитарным врагом с многомиллионной армией и тысячами боеголовок. Однако аналитики с менее избирательной памятью могут вспомнить, что Советский Союз был не только осязаемым и непредсказуемым противником, но и гораздо более серьезной угрозой для интересов Запада, чем неизвестные неизвестности, которые не дают спокойно спать современным американским стратегам.

США вышли победителями из холодной войны, но почему-то считают, что им сегодня угрожают более серьезные опасности. Вашингтону было бы неплохо вспомнить слова одного из своих лучших мыслителей, Джорджа Кеннана: «Если кажется, что в данный момент нам грозит страшная беда, то это плод нашей собственной фантазии». Соединенные Штаты сегодня переживают наименее проблемное время за всю свою историю, даже если мы это не вполне сознаем.

США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 мая 2015 > № 1363829 Кристофер Феттвайс

Обновление себя и мира

Михаил Коростиков

Участие в БРИКС бросает России интеллектуальный вызов

Резюме БРИКС даёт России шанс уйти от затягивающего все глубже украинского омута, занявшись интеллектуальным обновлением себя посредством обновления мира. Поле для работы огромно.

Объединение России, Бразилии, Индии, Китая и Южной Африки (БРИКС) за шесть лет уже сделало полный круг председательств, и в июле 2015 г. саммит возвращается в Россию. Зачем нам этот формат? Получили ли мы от него то, что хотели? В России исследователи проблематики БРИКС в целом едины в оценках задач, стоящих перед организацией. Исполнительный директор Национального комитета по исследованиям БРИКС Георгий Толорая в статье «Зачем России БРИКС?» указывал, что первая цель объединения – реформа международных финансовых институтов, вторая – создание совместных механизмов безопасности, третья – выработка новой парадигмы развития человечества. Для России же БРИКС в настоящий момент – главная поддержка в условиях резко ухудшившихся отношений с Западом. На последний тезис делают упор другие известные сторонники идеи БРИКС в России, депутат Госдумы Вячеслав Никонов и координатор в МИДе по вопросам БРИКС и G20 Вадим Луков.

БРИКС, однако, пока не выступил с официальным и согласованным видением своего будущего. Клуб выражает озабоченность различными проблемами, обсуждает отдельные прикладные аспекты сотрудничества и проводит закрытые приватные переговоры. Является ли это должным форматом отношений для пяти стран, претендующих на лидерство в рамках целых континентов? Задействован ли в полной мере потенциал объединения, дал ли БРИКС миру то, чего от него ждут? Многие полагают, что нет. На первый план в БРИКС должен выйти политический аспект взаимодействия, разработка программы построения более справедливого и менее конфликтного мира.

Россия в этом случае получила бы отличную возможность повысить свой международный престиж и решить внутренние проблемы, связанные с кризисом самоопределения. Обида на недостаток уважения, изоляционистские лозунги об импортозамещении, «особом пути», «духовных скрепах» и «русском мире» маскируют боязнь признать очевидное: страна нуждается в радикальном идеологическом обновлении, она неспособна на основе прошлого опыта воспроизвести практически ничего привлекательного. Европейские страны, которые на протяжении всей истории России были основным источником средств модернизации, свернули сотрудничество и ввели санкции. Даже ближайшие партнеры России по ОДКБ и ЕАЭС, Белоруссия и Казахстан, периодически устраивают демарши, пытаясь играть на противоречиях Москвы с ЕС и с Китаем, и во внутренней политике часто используют антироссийскую риторику. Наконец, кульминацией снижения авторитета России стала окончательная потеря в 2014 г. Украины как дружественного государства, что вызвало радикальное изменение внутреннего и внешнего курса. К сожалению, не в лучшую сторону: речь теперь идет не о развитии и росте, а о стабилизации и экономическом выживании.

БРИКС дает шанс уйти от затягивающего все глубже водоворота, не просто сохранив самоуважение, но и нарастив международный вес через решение актуальных проблем человечества. Поле для работы огромно. По сути, пять государств собрала вместе не позитивная, а негативная повестка: перед ними встают угрозы, преодолеть которые можно только сообща. Они носят комплексный и долговременный характер: устаревшая система международного управления; не отвечающая внутренним запросам стран мировая финансово-экономическая система; структурные проблемы глобального экономического развития; экологическая деградация; искаженное в пользу группы западных стран информационное поле. Эти вопросы будут основными на повестке дня в XXI веке, и государство или сообщество государств, способное предложить их оптимальное решение, вправе рассчитывать на поддержку большинства стран мира. Будущая международная система должна быть максимально инклюзивной и отвечающей нуждам нового большинства активных участников мировой политики. При ее разработке необходимо избежать конфронтации с Соединенными Штатами и Евросоюзом, предложив им достойное место, соответствующее их потенциалу, но не предоставляющее никаких экстраординарных преимуществ, которыми они обладают сегодня.

Остановимся подробнее на том, почему именно вышеперечисленные аспекты современного мироустройства нуждаются в реформировании.

Глобальное управление

Устаревшая система международного управления сложилась по итогам Второй мировой войны и давно не отвечает современным реалиям. Основной целью ООН на момент создания было предотвращение конфликта между сильнейшими участниками международных отношений. В 1945 г. совокупное население стран, входивших в Совет Безопасности ООН (включая зависимые территории), составляло приблизительно 66% населения планеты. Объем ВВП этих государств и территорий равнялся 59% совокупного ВВП земного шара. Они были победителями в войне и впоследствии стали единственными обладателями ядерного оружия. В 2014 г. совокупный ВВП стран Совбеза был равен 44% от общемирового, а доля в населении планеты опустилась до 26%. Ядерным оружием сейчас обладают еще как минимум Индия, Пакистан, Израиль и КНДР, около 20 стран являются «пороговыми», то есть могут создать его в течение 3–6 месяцев с момента принятия такого решения. Все это говорит не о необходимости включить их в мировые управляющие органы, но лишь о том, что данная технология не так уж сложна в производстве и обладание ею является личным выбором государства, а не правом на членство в элитном клубе.

У человечества есть два варианта выхода из этой ситуации. Первый – начать еще один мировой конфликт для определения относительного веса каждого из центров силы. Другой – попробовать реформировать ООН таким образом, чтобы учесть новый мировой расклад. Именно это должно стать одной из главных задач БРИКС на ближайшее десятилетие. Отсутствие представительности в Совбезе ООН подрывает доверие к этому уникальному международному институту, который по набору функций безальтернативен. Понятны все связанные с этим риски. Совбез должен быть достаточно компактен для сохранения работоспособности, но при этом отражать актуальный мировой расклад. Постоянные члены, среди которых два государства БРИКС, делиться властью не стремятся. БРИКСу нужен консенсус по этим вопросам внутри группы, чтобы стать агентом и адвокатом изменений вне ее.

В качестве одной из мер Россия могла бы предложить институт совместного открытого обсуждения определенных вопросов из повестки ООН внутри БРИКС вне зависимости от ротации в Совбезе. Если какое-то решение критически важно для Индии, Бразилии и ЮАР и при этом не затрагивает российские или китайские национальные интересы, отчего не предоставить им вето России или КНР либо как минимум активную поддержку. По факту в большинстве вопросов страны БРИКС и так голосуют солидарно, поэтому открытое выдвижение принципа совместного обсуждения, к примеру, вопросов международного развития позволило бы нарастить вес России, не меняя структуру Совбеза. В этом случае официально ответственными за сохранение его устаревшей конфигурации стали бы США, Великобритания и Франция.

Мировая финансово-экономическая система в настоящий момент является главной темой обсуждения внутри группы БРИКС как на ее саммитах, так и в рамках кооперации пятерки на платформе G20. Работа Бреттон-Вудских институтов была тщательно проанализирована в 2001 г. комиссией под руководством Алана Мельцера, которая впоследствии представила Конгрессу Соединенных Штатов развернутый отчет в том числе и о том, почему деятельность МВФ оказалась неэффективна в период латиноамериканского долгового кризиса 1980-х гг., азиатского финансового кризиса 1997 г. и дефолта в России в 1998 году. В отчете комиссии было указано, что ведущие промышленно развитые страны используют МВФ в своих целях, а степень и форма контроля Фонда над экономикой должников подрывает их демократическое развитие. МВФ и Всемирный банк продолжают зачастую действовать в качестве проводников интересов США и Западной Европы, в частности, в механизме «покупки голосов» в Совбезе и Генассамблее ООН (исследования Иляны Кузиемко и Эрика Веркера), а также позволяют развитым странам «поощрять» и «наказывать» развивающиеся через варьирование количества условий при выдаче кредитов. Неспособность Конгресса США с 2010 г. поддержать одобренную остальными членами G20 реформу МВФ наглядно показывает пределы согласия Вашингтона на изменение системы. Всемирная торговая организация с 2001 г. не может продвинуться в Дохийском раунде переговоров, так как стороны не способны договориться о субсидиях на сельхозпродукцию. Наконец, рейтинговые агентства в начале 2015 г. понизили рейтинг России ниже инвестиционного несмотря на стабильную макроэкономическую ситуацию и значительные золотовалютные резервы.

«Давить на совесть» и требовать более справедливого распределения управляющих ролей в этих институтах с высокой долей вероятности бесполезно. Потеря рабочих мест, рынков и сжатие экономики всегда будут более серьезной угрозой для стран развитого мира, чем обвинения в двойных стандартах и несправедливости. Ситуация даже немного комична: незападные страны пытаются добиться большего представительства в институтах, созданных с целью структурирования мира по модели западных государств. Целью БРИКС должно стать создание параллельных структур, которые отражали бы интересы их долгосрочного развития. Подписание соглашения о Банке БРИКС и заключение договора о валютных свопах в 2014 г. – шаги в верном направлении, как и заявление в начале 2015 г. о возможности создания собственного рейтингового агентства. Тем не менее очень важно, чтобы инициативы не превращались в карго-культ, имитирующий уже имеющиеся институты с единственной целью выразить несогласие с Западом. В обновленном банке развития и валютном фонде есть реальная потребность, которая связана с возникновением вызовов, не существовавших в эпоху становления Бреттон-Вудской системы. Развертывание широкой программы инфраструктурных, «зеленых» и высокотехнологичных инвестиций (особенно в странах глобального Юга) является необходимой предпосылкой для расширения рынков, которое необходимо для мирного и сбалансированного развития планеты.

Хорошим примером нового типа институтов может стать Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, созданный Китаем в 2014 г. и уже получивший поддержку большинства азиатских и крупных европейских государств несмотря на скрытое противодействие США. Россия после некоторых раздумий (годом ранее решение было отрицательным) также решила в него вступить. Сомнения понятны: как и Экономический пояс Шелкового пути, АБИИ – чисто китайский проект, в котором Россия может играть только вторую, а то и третью скрипку. В конце концов Кремль, похоже, смирился с тем, что имеющий первую или вторую (по разным критериям) экономику мира Китай естественным образом возьмет на себя руководство новыми финансовыми институтами.

Россия взамен может и должна претендовать на роль политического центра объединения, но для этого ей необходимо сделать свой курс более глобальным, перестать опираться на понятные только внутри страны локальные ценности и продемонстрировать готовность работать ради общего блага. Внутренний дискурс в государстве должен стать менее конфликтным и более ориентированным на поиск возможностей сотрудничества со всеми участниками мировых процессов, но в особенности – странами БРИКС.

Структурные экономические проблемы

Структурные проблемы экономического развития мира в целом и стран БРИКС в частности – другой объединяющий фактор, изучению и изменению которого следует посвятить время и силы. Страны имеют совершенно разные экономики, но существует общая черта: их «формулы роста» социально и экологически неустойчивы даже в среднесрочной перспективе. Фактически все пять моделей построены вокруг форсированной эксплуатации основного преимущества и негласном общественном консенсусе относительно того, что ради быстрого обогащения можно пожертвовать некоторыми вещами вроде экологии, социальной справедливости и политических свобод. Природные ресурсы в Бразилии, России и ЮАР, а также трудовые ресурсы Индии и Китая сделали возможным повторение за 20–40 лет пути, на который у западных стран ушло 200–300 лет. Однако старые капиталистические государства ядра мир-системы в 1970-е – 2000-е гг. экспортировали социальные, экологические и иные издержки в страны БРИКС и другие развивающиеся государства. Смогут ли повторить этот путь новые центры силы? Очевидно, что нет, издержки выводить просто некуда, последним индустриализируемым таким образом регионом станет, по всей видимости, континентальная Юго-Восточная Азия.

Перефразируя Льва Толстого, модель каждой из стран БРИКС неустойчива по-своему. В BRICS Report, вышедшем в 2012 г., авторы указывали следующее. Основной проблемой Бразилии является слабый финансовый сектор и недостаток конкурентоспособных товаров; России – недостаточная скорость реформы сырьевых монополий и плохой инвестиционный климат; Индии – неудовлетворенность базовых социальных потребностей населения и неразвитая инфраструктура; Китая – неравенство и недостаток внутреннего потребления; ЮАР – безработица и исключенность больших групп населения из процесса модернизации. Между тем вне зависимости от конкретных проблем результат приблизительно схож: рост неравенства и деградация окружающей среды. Согласно Книге фактов ЦРУ, коэффициент Джини в странах БРИКС составляет от 36,8 в Индии до 63,1 в Южной Африке, втором из самых неравных обществ на планете. Несмотря на беспрецедентное развитие последних 20 лет и принесенные на алтарь благосостояния жертвы, страны БРИКС (в особенности Индия и Китай) вряд ли когда-нибудь смогут добиться стандартов потребления развитых стран: на это просто не хватит ресурсов.

В настоящий момент конфликты внутри каждой из стран БРИКС сдерживаются консенсусом создания общего экономического «пирога», когда общественное мнение сходится на том, что гораздо выгоднее создавать прибавочный продукт, чем его перераспределять. Замедление темпов роста, которое уже некоторое время имеет место в Бразилии и России и начинается в Индии и Китае, неизбежно сместит общественный запрос от создания капитала к его перераспределению, так как сопоставимый с западным уровень индивидуального потребления не будет достигнут к моменту замедления роста экономики. Странам БРИКС необходимо сконцентрироваться на интеллектуальном поиске новой экономической модели, которая позволит предотвратить конфликты и сделать рост более равномерным и менее экстенсивным. Для этого необходимо налаживание тесной кооперации на базе уже существующего BRICS Think Tank Council и расширение научных связей внутри других исследовательских институтов. Работа над этой задачей могла бы вдохнуть новую жизнь в российскую гуманитарную школу, которая в XX веке была одной из наиболее влиятельных в мире. Для этого России придется преодолеть преобладающий сейчас курс на консерватизм и автаркию, которые вряд ли найдут сторонников в странах, где большинство населения младше 40 лет, а прошлое чаще всего означает отсталость, диктатуру и колониализм.

Экологическая деградация и информационное отставание

Экологическая деградация стран БРИКС достаточно хорошо описана в исследовательской литературе. Четыре изначальных члена БРИКС стабильно занимают позиции в первой шестерке по выбросам метана и углекислого газа. Экологические проблемы уже, по некоторым оценкам, стоят Китаю до 15% ВВП и наносят существенный ущерб другим странам БРИКС. Связано это прежде всего с массированной добычей ресурсов в России, Бразилии и Южной Африке и экспоненциальным ростом их потребления в Китае и Индии. Осознавая важность этой проблемы и связанных с ней рисков, Chatham House в декабре 2012 г. выпустил подробный доклад с описанием проблемы и предложил создание так называемой Resource 30 (R30), диалогового формата тридцати главных поставщиков и потребителей ресурсов, которые совместно решали бы возникающие трудности.

Идея заслуживает внимания, и начать можно как раз с обсуждения вопроса в рамках БРИКС. Пять стран совокупно представляют более 40% мирового населения, на их территории находятся наиболее экологически пострадавшие места: озеро Карачай, города Норильск и Дзержинск в России, река Ямуна и город Вапи в Индии, Тяньин и Линфен в Китае, Рондония в Бразилии и Витбэнк в Южной Африке. Помимо солидарных усилий в рамках конференций по климату и взаимодействия в формате BASIC, странам БРИКС стоит задуматься о финансировании через Банк развития БРИКС проектов обновления наиболее пострадавших от загрязнения районов.

Недостаток таких инициатив на национальном уровне связан как с боязнью потерять конкурентоспособность из-за роста стоимости производимой продукции, так и с тем, что долгое время эти издержки считались приемлемыми в период модернизации. Сейчас внимание к проблеме все более выражено, особенно в Китае, где 24 апреля 2014 г. принят новый закон о защите окружающей среды, который министр назвал «объявлением загрязнению войны». В широком смысле задачей становится создание в странах БРИКС целых отраслей экономики, связанных с переработкой отходов, восстановлением почв, вод и качества воздуха. Без сомнения, решение этой проблемы без ущерба для экономического роста найдет поддержку в других развивающихся странах.

Искажение информационного поля связано с тем, что в мире в целом и в странах БРИКС в частности наблюдается доминирование источников развитых стран, и значительная часть информации доходит до жителей государств пятерки через западные каналы. Результат – недостаток информации и ее зачастую предвзятый характер. ВВС и CNN транслируют только то, что считают интересным западному зрителю в соответствии с его сформировавшимися стереотипами. Проблемой является даже не столько искажение информации, сколько то, что ее в принципе недостаточно.

В сложившейся ситуации немало вины самих стран БРИКС. К примеру, ведущий российский иновещательный телеканал RT ведет трансляцию на английском, испанском и арабском языках, RTVi – только на русском. Лучше обстоят дела у интернет-проекта RBTH, который имеет версии на всех языках БРИКС. К сожалению, согласно исследованию TNS Global, телевидение все еще популярнее интернета во всех странах сообщества, его регулярно смотрят 66% зрителей КНР, 73% россиян, 78% индусов, 82% бразильцев, 85% жителей ЮАР, а это означает, что до большинства населения БРИКС информация просто не доходит. Точно так же не ведут вещание на других национальных языках БРИКС каналы Индии, Бразилии и ЮАР. Примером может служить китайская вещательная сеть CCTV, которая имеет действующие каналы на русском и английском и собирается запустить трансляцию на португальском. Тем не менее из-за универсальности английского языка глобализированное население стран БРИКС неизбежно обращается к англоязычным источникам.

Число изучающих языки друг друга в странах БРИКС несопоставимо меньше изучающих английский. Прочные межцивилизационные связи в XXI веке создаются не встречами на высшем уровне, а миллионами низовых контактов между предпринимателями, учеными, студентами и туристами. Пока представители всех стран БРИКС предпочитают учиться в ЕС, Японии и США, писать научные статьи в тамошних журналах и инвестировать в другие места. Доминирование Запада проявляется не столько в преобладающей военной и экономической мощи, сколько в том, что он стал, в терминологии Антонио Грамши, интеллектуальным гегемоном.

Среди мер усиления гуманитарного сотрудничества стоит отметить инициативу создания Университета БРИКС, который, скорее всего, будет в законченном виде представлять собой обмен студентами для прохождения магистерских программ. Тем не менее эта мера явно не в состоянии качественно продвинуть сотрудничество. Ее необходимо дополнить резким расширением количества квот на обучение иностранцев из БРИКС в вузах стран сообщества; организацией больших культурных мероприятий, связанных с БРИКС; увеличением объема издания литературы стран БРИКС на их территории; тематическими передачами на центральных каналах телевидения и многим другим. Хороший пример подала ЮАР, решившая выдавать руководителям компаний из стран БРИКС визы сразу на 10 лет. Впрочем, прежде всего необходимо понимание того, что БРИКС – осознанный долговременный выбор России, которая хочет стать одним из лидеров мира будущего, а не разменная карта в период ухудшения отношений с Западом.

Конечно, проблемы не ограничиваются этими пятью. Есть простор для кооперации в сфере безопасности, борьбы с бедностью, исследования космоса и многих других вещей, но данные пять направлений сотрудничества должны послужить фундаментом для всех остальных. Позиции по этим вопросам внутри пятерки схожи, поэтому достичь консенсуса и выступить адвокатом изменений на международной арене будет проще. Именно смелость в решении этих задач способна сплотить вокруг БРИКС мировое общественное мнение. Россия должна взять на себя роль рулевого, задающего кораблю пяти государств направление в будущее, а также поставить БРИКС и взаимоотношения с участниками объединения в центр своей внешнеполитической повестки.

Преобладающий последний год фокус на украино-российских отношениях, составной частью которого является необходимость постоянно давать отпор Вашингтону и Брюсселю – не то, чего заслуживает Россия в эпоху тектонических сдвигов в мировой политике и экономике. Интеллектуальное строительство нового мира способно благотворно повлиять и на внутреннюю политику, которая наконец-то получит новый формат развития, не предполагающий бесконечных попыток добиться признания от западных государств. Этот курс не подразумевает отказ от западных ценностей или европейской цивилизации, он позволит стране стать самодостаточным и влиятельным субъектом, который без сомнения сможет претендовать на более достойное место в том числе за европейским столом. Фраза Александра Михайловича Горчакова «Россия сосредотачивается» должна обрести новое продолжение: Россия сосредотачивается на БРИКС, чтобы вернуться обновленной.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 мая 2015 > № 1363828 Михаил Коростиков

«Большая семерка» и БРИКС в мире после Крыма

Оливер Стункель

Ожидать ли противостояния?

Оливер Стункель – профессор международных отношений в Фонде Жетулио Варгаса (FGV) в Сан-Паулу, Бразилия.

Резюме Отказ БРИКС присоединиться к Западу и обеспечить изоляцию России можно считать победой Кремля. Но в целом страны объединения будут поддерживать Москву постольку, поскольку это не затрагивает их отношений с Западом.

Статья представляет собой несколько сокращенную версию материала, написанного по заказу Валдайского клуба и опубликованного в серии «Валдайских записок» в апреле 2015 года. Полный текст по-русски и по-английски со справочным аппаратом – http://valdaiclub.com/publication.

События 2014 г. вывели на первый план проблему кардинального расхождения позиций России и Запада по вопросам европейской безопасности и в целом баланса сил вблизи российских границ. Политические последствия будут ощущаться еще многие годы и предопределят сближение Москвы с такими быстроразвивающимися странами, как Китай, Индия, а также Бразилия, входящими в объединение БРИКС.

От экономики к политике

Принимая в июне 2009 г. первый саммит БРИК, президент России Дмитрий Медведев назвал Екатеринбург, где проходило мероприятие, «эпицентром мировой политики». Необходимость новых форматов взаимодействия ведущих развивающихся стран «очевидна», сказал Медведев. Реакция западных СМИ тогда сводилась к пренебрежению и неприятию. Вот что писал по этому поводу The Economist: «Этот отчаянный квартет явно не смог составить конкуренцию “Большой восьмерке” как экономический форум… Что действительно поражает, так это то, что четыре страны из аббревиатуры, придуманной главным экономистом Goldman Sachs, вообще решили встретиться, и то, что встреча прошла на таком высоком уровне».

Другие стали доказывать, что от объединения можно «ждать проблем». Профессор Принстонского университета Гарольд Джеймс сделал следующий прогноз: «Страны БРИК будут пытаться использовать демонстрацию силы, военного и стратегического влияния и авторитета для решения внутренних проблем. 1990-е гг., когда в течение непродолжительного периода сразу после завершения холодной войны казалось, что мир будет вечным, а вопросы власти канули в Лету, остались далеко позади. Многие обозреватели были поражены тем, насколько быстро трения возобновились. Хотя многие обвиняют в этом США, на самом деле эти трения связаны с формированием в международной политике новой логики».

Однако анализ действий стран БРИКС явно свидетельствует о том, что они гораздо больше стремятся к сохранению статус-кво, чем можно было бы подумать по их заявлениям. К примеру, призывы реформировать избирательную систему в МВФ вовсе не нацелены на подрыв Бреттон-Вудской системы. Напротив, БРИКС сыграл ключевую роль в обеспечении ее жизнеспособности. Президент Бразилии Лула да Сильва постоянно представлял МВФ в черном свете, но он же вносил средства в Фонд, тем самым его укрепляя. Таким образом, быстроразвивающиеся страны стремились не столько добиться нового баланса сил несиловыми методами, сколько присоединиться к клубу высокоразвитых. Иными словами, не раскачивать лодку, а сделать ее чуть более просторной.

Как отметил Медведев на саммите БРИК в 2009 г., необходимо «сделать более справедливым порядок принятия решений по самым актуальным вопросам международной, экономической и внешнеполитической повестки дня, а также по вопросам безопасности», а «саммит БРИК должен создать условия для такого нового мироустройства». Особый акцент был сделан на том, что необходимо покончить с негласной договоренностью между Соединенными Штатами и Европой о назначении глав Всемирного банка и директора-распорядителя МВФ, соответственно. Претенденты должны отбираться на основе «открытого, прозрачного и основанного на заслугах кандидата отбора». Страны БРИК продолжали в один голос повторять эту мысль в последующие годы, находя отклик во всех быстроразвивающихся странах.

Во время саммита 2009 г. президент Лула заявил: «Наши страны объединились, поскольку в последние годы мы демонстрировали высокие темпы экономического роста. С 2003 г. товарооборот вырос на 500%. Это объясняет, почему на нас сейчас приходится 65% мирового роста. Именно с нами связаны надежды на быстрое восстановление после глобальной рецессии. Страны БРИК играют все более важную роль в международных делах и готовы брать на себя ответственность пропорционально их положению в современном мире».

Демонстрация уверенности и стабильности на фоне глобального экономического хаоса имела особое значение, поскольку члены БРИК осознали, что существует вакуум лидерства. Экономика этих стран росла в 2006–2008 гг. в среднем на 10,7%, значительно превышая показатели развитых стран. В итоге одной из основных тем саммита стал вопрос о создании нового миропорядка, который находился бы в меньшей зависимости от Запада.

Тогда даже наиболее благожелательные наблюдатели не могли подумать, что БРИКС станет одной из наиболее авторитетных политических структур не-Запада. В конце 2010 г. приглашение присоединиться к группе получила Южная Африка, что сделало объединение еще более заметным и легитимным представителем быстроразвивающихся стран. При этом расширение состава не стало препятствием для выработки общих позиций. Напротив, на состоявшемся в 2011 г. первом саммите с участием Южной Африки удалось достичь даже большего, чем в ходе двух предыдущих форумов в 2009 и 2010 годах. В 2014 г. БРИКС создал совместный валютный резерв (Contingency Reserve Arrangement) и Банк развития, который должен начать функционировать в 2016 году.

Не меньшее удивление у многих вызвал отказ представителей объединения исключить Россию из «Большой двадцатки» после крымского кризиса. В конце марта 2014 г. министры иностранных дел БРИКС провели встречу в Гааге, в ходе которой приняли совместное заявление, выразив «озабоченность» словами министра иностранных дел Австралии Джулии Бишоп о том, что Путин может быть не допущен на саммит в ноябре. «Ни один член G20 не имеет права в одностороннем порядке определять ее деятельность и функции. Это вправе делать все члены G20», – говорилось в заявлении. Аналогичным образом поступили Бразилия, Индия и Китай, воздержавшись в ходе голосования по резолюции Генеральной ассамблеи ООН по осуждению действий России в отношении Украины, что также подорвало эффективность попыток Запада изолировать президента Путина. Наконец, ни один руководитель БРИКС не осуждал Россию за вторжение в Крым, ограничившись призывами к разрешению ситуации мирным путем. По итогам заседания было сказано, что «распространение недружественной риторики, санкций, ответных санкций, а также применение силы не способствует сбалансированному и мирному решению кризиса, соответствующему международному праву, в том числе целям и принципам, закрепленным в Уставе ООН». Кроме того, Китай, Бразилия, Индия и Южная Африка, а также еще 54 страны воздержались при голосовании по резолюции Генеральной ассамблеи ООН по осуждению крымского референдума.

Как отметил Закари Кек, поддержка России странами БРИКС была «полностью предсказуема», несмотря на расхождения между участниками объединения, а также «отсутствие общей цели» у таких разных и географически отдаленных друг от друга государств. «Страны БРИКС нередко пытались преодолеть внутренние расхождения на основе объединяющей их антизападной или как минимум постзападной позиции. В том, что это объединение выступило против попыток Запада изолировать одну из стран БРИКС, нет ничего удивительного».

Пожалуй, наиболее пророссийское заявление кого-либо из высокопоставленных чиновников крупной державы сделал советник по национальной безопасности Индии Менон Шившанкар, который признал наличие у Москвы «легитимных интересов» в Крыму. Индия четко дала понять, что не поддержит какие-либо «односторонние меры» против России, своего крупнейшего поставщика вооружений, отметив, что Россия играет важную роль в урегулировании проблем, связанных с Афганистаном, Ираном и Сирией.

Такая позиция стала сюрпризом для многих западных обозревателей, некоторые даже заговорили о формировании миропорядка, в основе которого лежит противоречие между странами «Большой семерки» и БРИКС. Действительно, связи внутри БРИКС, скорее всего, будут только крепнуть. Попытки же улучшить отношения между Россией и Западом осложняет тот факт, что их состояние – результат не сиюминутных противоречий или расхождений по конкретному политическому вопросу, а кардинального несогласия по вопросам архитектуры европейской безопасности и в целом влияния на соседние с Россией страны. Шансы на перезагрузку в отношениях невелики, разве что опасения экономического краха заставят российского лидера отступить. Но и в этом случае сближение не гарантировано. Даже если украинские власти достигнут перемирия с ополченцами, глубокое недоверие сохранится многие годы. Это сделает страны БРИКС ключевыми союзниками Москвы, незаменимыми для поддержания экономических и дипломатических связей России с остальным миром.

Диалектика отношения к Западу

Однако в реальности наверняка все будет сложнее, ведь оба объединения гораздо менее однородны, чем многие считают. «Большая семерка» пока проявляла относительное единство в том, что касается реагирования на действия России. Но европейские страны по экономическим причинам могут не поддержать Соединенные Штаты в том, что касается сохранения санкций надолго. Между участниками «Большой семерки» наблюдаются расхождения и по другим важным вопросам, включая урегулирование палестино-израильского конфликта, реформу Совета Безопасности ООН или события в Ливии в 2011 году. Сейчас мир в большей степени можно считать многополярным, и «Большая семерка» играет гораздо меньшую роль, чем двадцать лет назад, когда она могла диктовать международную повестку дня. Сейчас Запад в одиночку уже не может эффективно решить ни одну глобальную проблему.

Несмотря на отказ стран БРИКС критиковать Россию из-за крымского кризиса, у них есть существенные расхождения, что не позволяет им занимать общую позицию по многим вопросам. Например, хотя советники по национальной безопасности проводят ежегодные встречи, в рамках БРИКС пока не наблюдается углубления военного сотрудничества или проведения совместных учений наподобие инициатив в рамках ИБСА (Индия, Бразилия, Южная Африка). Ни Россия, ни Китай не высказывали явной поддержки притязаниям Индии и Бразилии на получение статуса постоянных членов Совета Безопасности ООН, а в случае более прямой конфронтации между Россией и Западом ни одна из стран БРИКС не станет открыто поддерживать Москву.

Чтобы понять, почему страны БРИКС отказались критиковать Москву, необходимо учитывать общий геополитический контекст. Нежелание осуждать Россию или добиваться ее изоляции связано не столько с самой позицией по присоединению Крыма к России, сколько со скептическим отношением к идее Запада о санкциях как адекватном способе наказания тех, кто, по его мнению, неправильно ведет себя на международной арене. Все страны БРИКС всегда выступали против санкций. Они осуждали введенное Соединенными Штатами экономическое эмбарго против Кубы. Не поддержали предложение об ужесточении экономических санкций против Ирана. Сравнительно недавно, в 1980-х гг., Конгресс США ввел санкции против Бразилии за обогащение урана и переработку ядерного топлива. Индия также оказалась в международной изоляции после проведения ядерных испытаний, а против Китая нередко направлены исходящие из Вашингтона заявления, да и эмбарго на поставку оружия действует с 1989 года. С точки зрения стран БРИКС, такие способы давления редко оказываются конструктивными.

Кроме того, события на Украине навевают воспоминания о селективной поддержке Западом демонстраций и переворотов в других странах. Западные лидеры часто критикуют государства БРИКС за снисходительное отношение к диктаторам, называя их безответственными участниками международной жизни, не желающими реагировать на угрозы демократии и правам человека. Однако в Бразилии, России, Индии, Китае и Южной Африке не забыли, что Запад быстро признавал лидеров, пришедших к власти в результате переворотов, в том числе в Венесуэле (2002), Гондурасе (2009) и Египте (2013), а также активно поддерживал власти, применявшие силу против участников протестного движения, например в Бахрейне. В таком контексте критика России означала бы поддержку Запада и его возможного участия в киевских событиях.

Страны БРИКС критически настроены по отношению к очевидным противоречиям современного миропорядка. Почему, спрашивают они, в 2003 г. никто не предлагал исключить из «Большой восьмерки» США, которые вторглись в Ирак, отлично понимая, что тем самым нарушают международное право, и даже пытались ввести своих союзников в заблуждение недостоверными данными о наличии в Ираке оружия массового уничтожения? Почему Иран стал страной-изгоем, тогда как к наличию у Израиля ядерного оружия относятся снисходительно? Почему Соединенные Штаты признали ядерную программу Индии, хотя она так и не подписала Договор о нераспространении? Почему систематические нарушения прав человека и отсутствие демократического правопорядка в странах, поддерживающих США, допустимы, а в других нет? По мнению обозревателей в странах БРИКС, такие двойные стандарты гораздо более вредны для международного порядка, чем политика России. Так, в глазах наиболее критически настроенных по отношению к Соединенным Штатам экспертов озабоченность Запада проблемой Крыма доказывает, что господствующие державы считают свою трактовку международного права истиной в последней инстанции и не осознают своего лицемерия. На вопрос о том, какая страна представляет наибольшую угрозу для международной стабильности, большинство государственных деятелей и обозревателей из стран БРИКС, специализирующихся на внешней политике, укажут не на Россию, Иран и Северную Корею, а на США.

Во время присоединения Россией Крыма чувство антиамериканизма, охватившее весь мир из-за шпионских скандалов с Агентством национальной безопасности, еще не пошло на спад. В результате поддержка позиции Соединенных Штатов представлялась для многих невыгодной по внутриполитическим соображениям. Особенно это относится к Бразилии, где решение США установить слежку за президентом Дилмой Русеф и, что еще более важно, за компанией Petrobras стало подтверждением мнения, что американские политики, выступая за соблюдение международного права и норм, сами не желают соблюдать их.

Отчасти позиция БРИКС по украинскому кризису объясняется стремлением развивающихся стран предусмотреть различные варианты развития событий. Для этого они стремятся сохранить отношения с Вашингтоном, поскольку миропорядок становится более сложным и многополярным, и необходимо поддерживать конструктивные отношения со всеми полюсами власти. И хотя державы БРИКС готовы обеспечить России определенную защиту и поддержку, поддерживать Москву они будут постольку, поскольку это не затрагивает их отношений с Западом.

«Семерка» сплоченнее

Политические события прошлого года могут способствовать укреплению и сплочению «Большой семерки», а также сделать отношения между западными странами более гармоничными, а их позицию – более решительной. Символом изменений станет саммит-2015 «Большой семерки» в германском Эльмау. Второй раз подряд в его работе не будет принимать участие Россия. Ангела Меркель, которая стала ключевой фигурой в выработке позиции Запада по отношению к России, попытается активизировать координацию макроэкономической политики в рамках «Большой семерки», а также способствовать выработке единой позиции по таким проблемам, как борьба с глобальными эпидемиями и обеспечение энергетической безопасности. «Большая семерка» не в состоянии самостоятельно решать глобальные проблемы, но взаимодействие в таком формате продолжается, встречи в верхах не теряют своей важности, и по некоторым вопросам западные страны еще долго будут придерживаться единой позиции. Вопреки очевидным ограничениям, которые были указаны ранее, «Большая семерка» остается влиятельной силой при условии единства ее участников, даже с учетом неминуемого снижения ее доли в мировом ВВП.

Темпы экономического роста в странах БРИКС в 2015 г. будут гораздо ниже, чем в 2009 году. По этому показателю Соединенные Штаты уже опережают Бразилию, Россию и Южную Африку. В этом смысле у развивающихся держав меньше возможностей, чем несколько лет назад, когда ведущие страны и институты переживали острый кризис легитимности, а государства БРИКС спасали мировую экономику от окончательного краха. В то же время ослабления организации ожидать не стоит. Переизбрание Дилмы Русеф на пост президента Бразилии было воспринято, например, российскими и индийскими СМИ как залог продолжения неспешного процесса институционализации объединения. Неясно, насколько ее главный оппонент Эсио Невес был бы в случае своего избрания привержен таким инициативам, как создание Банка развития БРИКС, который некоторые считают конкурентом западных институтов.

Источник: Статистические данные Конференции ООН по торговле и развитию (UNCTAD)

Принцип, согласно которому участие в БРИКС приносит ощутимую выгоду практически без затрат, остается в силе. Но VII саммит может стать серьезным испытанием. Россия занимает все более антизападные позиции и может вынести на обсуждение форума вопросы, которые вызовут жесткую критику Запада. Например, предложить вывести Международную корпорацию по управлению доменными именами и IP-адресами (ICANN) из ведения США и переподчинить ее Международному союзу электросвязи, действующему в рамках ООН. Китай эту идею поддерживает, но вряд ли на это пойдет Бразилия, учитывая ее активную позицию по этому вопросу на состоявшейся в Сан-Паулу в 2014 г. конференции NetMundial.

Россия может попытаться политизировать встречу лидеров БРИКС и по ряду других вопросов, а также использовать саммит как антизападную площадку, особенно если санкции не будут отменены к следующему году. Эта стратегия вызовет сопротивление других участников, которые не заинтересованы в том, чтобы занимать враждебную позицию по отношению к США. Бразильские политики будут следить за тем, чтобы в итоговой декларации не было слишком категоричных утверждений, препятствующих реализации главной цели Бразилии на 2015 год: улучшить изрядно пошатнувшиеся отношения с Соединенными Штатами.

В ряде других областей повторения сценария холодной войны, когда крупнейшие страны четко заявляли о поддержке одного из двух лагерей, ожидать не стоит, даже если отдаление России от Запада окажется длительным. Анализ товарооборота между странами БРИКС показывает, что для России полная ориентация на страны БРИКС вряд ли когда-нибудь станет реальностью.

К такому же выводу можно прийти на основе анализа данных по товарообороту Бразилии:

В то время как для Бразилии основным торговым партнером с 2009 г. является Китай, вклад других стран БРИКС в экономику страны ничтожно мал. И Соединенные Штаты, и Европа продолжают оказывать огромное влияние на экономику Бразилии, как и других стран БРИКС, включая Россию. Поэтому ни один член БРИКС не поддержит предложения, способные привести к введению против них экономических санкций наподобие тех, что действуют против России. Показательно и то, что страны «Большой семерки» смогли достичь определенного единства в том, что касается санкций против России, тогда как в Москве хорошо понимают, что не смогут убедить другие страны БРИКС присоединиться к контрсанкциям.

Источник: Статистические данные Конференции ООН по торговле и развитию (UNCTAD)

И тем не менее саммит БРИКС останется ключевым элементом системы глобального управления вопреки стремлению Соединенных Штатов и Европы выставить это объединение несуразным и маловлиятельным. Даже если не удастся убедить другие страны БРИКС принять решения по управлению интернетом, саммит все равно будет успешным для Владимира Путина. Всего за несколько дней российский президент примет не только лидеров стран БРИКС, но и глав государств – членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). В то же время в ходе VII саммита могут появиться новости о создании Банка развития БРИКС, который должен начать функционировать.

Россия. Бразилия. ЮФО > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 мая 2015 > № 1363789 Оливер Стункель

К отмене визита Пак Кын Хе на празднование 70-летия победы над фашизмом

Константин Асмолов

Итак, «она не приедет». 11 апреля в МИД РК сообщили о том, что Сеул будет представлять специальный уполномоченный президента Южной Кореи. Кто именно, обсуждается, но пока наиболее вероятной кандидатурой называется депутат Национального собрания от правящей Юн Сан Хён. Как говорится в сообщении МИД РК, «визит спецпосланника, приуроченный также к 25-ой годовщине установления дипломатических отношений между двумя странами, должен способствовать дальнейшему их укреплению».

По-хорошему было несколько причин, по которым президент Южной Кореи скорее не приехал бы в Москву на это торжество, чем приехал. В пользу приезда говорили возможность межкорейской встречи и демонстративное намерение подкрепить «евразийскую инициативу», в осуществлении которой роль России чрезвычайно важна. Корея, освобожденная в результате победы во Второй мировой войне, была бы равноправным участником праздника.

Однако аргументов «против» тоже хватало. Во-первых, автор в который раз обращает внимание на то, что возможность Пак Кын Хе принимать самостоятельные радикальные решения ограничена. А здесь были и окрик из Вашингтона, и сложная внутриполитическая ситуация, которая к нынешнему времени только усугубилась отставкой премьера Ли Ван Гу. В такой ситуации президенту лучше оставаться в своей стране и не делать резких движений, которые могут вызвать критику: правые и без того ругали Пак Кын Хе за предполагаемое капитулянтство перед Путиным, а левые готовы критиковать ее за любое ее действие просто потому что она – дочь Пак Чжон Хи.

Во-вторых, у Южной Кореи сейчас нет каких-то важных проектов, которые можно было бы обсудить с Москвой. А значит – визит носил бы в основном демонстративный характер, при том что за подобную «самодеятельность» Сеулу пришлось бы «расплачиваться» с Вашингтоном уступками ему на иных, возможно, более важных направлениях. Президент-прагматик мог расценить это как «неэквивалентный обмен», а что до межкорейского саммита в Москве, то Сеул расчитывает сделать это в Пекине, куда на сентябрьские торжества, посвященные завершению Второй мировой войны, получили приглашения руководители обоих корейских государств.

И заметим, 2 сентября Корея рассматривает для себя как гораздо более важная дата, чем 9 мая. Историю Европы в Корее знают слабо, и для корейцев Вторая мировая война – это в первую очередь война с Японией. Про войну в Европе корейцы, конечно, помнят, но она находится как бы на периферии их ментальной карты. Примерно так же, как средний россиянин слабо представляет себе тихоокеанский фронт Второй мировой. Да, воевали где-то там американцы с японцами, но к Великой Отечественной это отношения не имеет. Страдает, кстати, подобной аберрацией и Китай, где некоторые историки считают началом Второй мировой войны не нападение Германии на Польшу в 1939 г., а вторжение Японии в центральные области Китая в 1937 г. Кроме того, представители КНР нередко заявляли, что именно Китай понес во Второй мировой максимальные человеческие потери: более 30 млн. чел. Иными словами, – то, что так значимо для нас, не так значимо для них.

Но как же освобождение Кореи? – могут сказать некоторые. Разве не Советский Союз освободил Корейский полуостров от японского колониального ига? Да, это так, но есть один «подводный камень», связанный с тем, как корейцы (особенно южные) воспринимают освобождение своей страны.

Во-первых, в ходе непосредственных боевых действий с участием советской армии была освобождена только часть Северной Кореи. Для большинства территорий Кореи освобождение выглядело как если бы населению концлагеря просто внезапно объявили: «война окончена, все свободны».

Во-вторых, в корейской истории не было даже аналогов «войска польского»: ни партизаны Ким Ир Сена, ни вооруженные силы Корейского Временного Правительства в изгнании не принимали в освобождении Кореи никакого участия.

В-третьих, за освобождением последовало разделение страны на оккупационные зоны, которое под влиянием «холодной войны» переросло в раскол единого государства на Север и Юг. Поэтому всегда в Корее возникает вопрос о том, «насколько нам надо праздновать начало раскола страны», а дата 15 августа – это не столько день освобождения, сколько день провозглашения РК.

Получается, что внешне это выглядело так, будто корейцы освободились сами, без посторонней помощи, но одновременно – и без собственного участия в этом. Они оказались как бы зрителями на этом празднике, и у победы сразу же появился очень странный вкус. Нечто похожее присутствует в дискурсе польского национализма, когда Гитлера вроде бы победили, но силами коммунистов, а не националистов. То есть враг, конечно, потерпел поражение, но можно ли говорить, что это была именно наша победа?

Понятно, что при таком отношении к освобождению страны в Южной Корее стараются затушевать обстоятельства «освобождения», тем более, что американские войска появились на южной половине полуострова лишь через три недели после того, как японцы подняли белый флаг. Советские войска не воспринимают, как освободителей, тем более, что до Южной Кореи они «вроде как и не дошли». Их роль всячески принижается от утверждения о том, что японцы и так бы сдались после атомной бомбардировки до выпячивания на первый план всех эксцессов, связанных с поведением советских войск, игнорируя жесткую борьбу с мародерами и нарушителями воинской дисциплины. Потому не очень удивительно, что данное событие воспринимается официальной пропагандой Республики Корея не в исключительно позитивном ключе.

Будет ли неприезд в Москву Пак Кын Хе иметь какие-то политические последствия? – В экспертных кругах с самого начала понимали, что вероятность ее появления в Москве под большим вопросом. Именно потому ответная реакция Кремля была весьма спокойной: каждая страна, приглашенная на торжества, самостоятельно определяет состав делегации и формат визитов, и решение Пак Кын Хе не принимать личное участие в праздничных мероприятиях никак не повлияет на отношения России и РК.

В конце, концов, представители Южной Кореи – не самые важные гости на этом празднике. День победы – это, в первую очередь, праздник россиян и для россиян, и собрать на нем максимум иностранных почетных гостей никогда не было первоочередной задачей российской администрации.

Гостем нашего сайта стал член Великого Государственного Хурала, известный адвокат О. Баасанхуу

Корреспондент: Вы только что с заседения ВГХ, на котором утвердили нового премьера. Парламентарии от народной партии, все 26 человек на заседание не пришли?

Баасанхуу: Членов народной партии не было. Видимо, было стыдно. Они и в прошлый раз не участвовали в работе Правительства. Почувствовали, что не удастся свою волю навязать, вот и не пришли.

Корреспондент: А сколько было человек на заседании?

Баасанхуу: Было 44, 42 поддержали кандидатуру Ч. Сайханбилэг.

Корреспондент: Какая форма правления для Монголии лучше? С учетом происходящих событий, кажется, Президентская форма лучше. Как Вам кажется?

Баасанхуу: По-моему, лучше сильный премьер-министр с Парламентской формой.

По Конституции - если есть 39 членов парламента голосующих единогласно, то они могут выдвинуть своего премьера, если нет - надо создавать коалицию. В 2012 году мы совместно учредили правительство. Но вот демократическая партия только что сама отыграла назад.

Корреспондент: Почему же возник такой кризис? Ходит много слухов. Понятно, когда страна стоит на грани каких-то больших перемен политическая борьба обостряется. Но после визитов двух соседей монголы должны были воспрянуть. Русские удивляются тому что происходит. Эти визиты открыли столько новых возможностей.

Баасанхуу: Демпартия - это солянка из 5 партий. Поэтому они учитывают интересы этих 5 партий. Те конфликты и противоречия, которые есть в этих партиях - это не политический кризис. Думаю, они найдут взаимопонимание.

Корреспондент: Мы работаем с разными иностранными бизнесменами, которые приезжают в Монголию. Они тоже сидят и ждут когда же все это закончится.

Баасанхуу: Некоторые хотели, чтобы прошла кандидатура Амаржаргала. Видимо потому, что он был постоянным критиком работы Правительства, тех работ, решений которые принимало Правительство, демократы поостереглись его выдвигать.

Корреспондент: Можно ли предположить, что если бы прошёл Амаржаргал, то у кого-то были бы опасения, что он раскроет что-то, начнёт пересмотр прошлых решений?

Баасанхуу: Президент очень оперативно отреагировал. Конечно, с учетом элементов экономического кризиса - добавить политический не стоило. Если Амаржаргал стал бы премьером - то начался бы кризис.

Корреспондент: В чем заключаются элементы экономического кризиса?

Баасанхуу: Снижается покупательная способность людей. С другой стороны наш бюджет сейчас составляет 7 триллионов тугриков (около 3,7 млрд. долларов). Когда он у нас был 3 триллиона, никто не говорил о кризисе.

Корреспондент: А договор между Энхбаяром и Алтанхуягом сыграл какую-то роль?

Баасанхуу: Что касается договора, заключенного между Энхбаяром и Алтанхуягом, ничего неожиданного не было. Где-то надо было обновить соглашение. Это было заранее обсуждено на всех ступенях. Что касается самого процесса подписания не могу ничего сказать.

Корреспондент: Уволенный начальник Главного управления полиции будет восстановлен в связи с решением суда?

Баасанхуу: Суд первой инстанции посчитал увольнение незаконным. Но есть и следующие инстанции.

Корреспондент: Говорят, «Закон о правовом статусе иностранных граждан обновляется»?

Баасанхуу: Да, это так

Корреспондент: Теперь у нас безвизовые поездки между Россией и Монголией. Изучаете все аспекты?

Баасанхуу: Если будут соблюдены элементарные правила безопасности со стороны России, то монголы готовы посещать Россию. Монголы будут ездить по делам в Россию, если российская сторона уделит внимание безопасности. Наши друзья, которые пересекли КПП Ташанта, считают, что это самый строгий КПП в мире. Моя дочка хотела поехать в Россию и я беспокоюсь. Но у Вас люди добрые. Когда я был в Горном Алтае, то чувствовал себя как дома. Удивительной красоты места, там надо развивать туризм.

Корреспондент: А в Москве были?

Баасанхуу: Да, ездил по вопросу использования зданий монгольского Посольства. Русские дружат с северокорейцами?

Корреспондент: Мы с коллегами были в гостях в Китае во Внутренней Монголии, одной семье, говорили куда отправить сына учиться. Я мать спросил - в каких странах был ребёнок? Она говорит, что конечно был в России, Америке. Но каждый год ездил в пионерский лагерь в Северную Корею. Очень нравилось. Я был удивлен.

Баасанхуу: Я только что посетил Северную Корею. Если у них будут инвестиции, они будут развиваться очень быстро. Да и труд у них почти бесплатный. Меня почему-то удивляет то, что среди многих стран Россия уделяет большое внимание Северной Корей.

Корреспондент: Мы же соседи и есть традиция. Да и в России много корейцев. Сейчас вы в Хурале готовитесь принять «Закон о преступлениях»?

Баасанхуу: Думаю, во время работы этого парламента вряд ли состоится. К тому же, к названию нового закона есть вопросы. Мы же должны думать о профилактике преступлений. С точки зрения правовой системы я приверженец Римского-Германского права. Если страны-соседи будут иметь сходные друг с другом подходы в правовых вопроса, то они могут лучше развивать отношения. Если я, как простой гражданин, посещаю соседнюю страну, то я могу по аналогии предполагать - что можно, а что нельзя.

Корреспондент: Энхбаяр ( экс-президент) будет реабилитирован?

Баасанхуу: Наши ребята, заканчивающие университеты и курсы на Западе, думают, что достаточно сделать перевод законов и терминов не адаптируя их к нашей действительности, но это не так. К тому же, когда юристы уходят в политику, они отдаляются от профессии. Я, например, не считаю себя сейчас хорошим адвокатом. Надо ведь каждый день работать над собой. Реабилитация - не простое понятие. Как адвокат в процессе над Энхбаяром я столкнулся с тем, что суд просто не принимает во внимание очевидных вещей.

Корреспондент: А Нямдорж (министр юстиции и внутренних дел) действительно не знал, как он сказал недавно в своем интервью, что творилось рядом с домом Н.Энхбаяра во время ареста? Всю ночь шла прямая телевизионная трансляция, как 600 полицейских пришли, чтобы арестовать экс-президента.

Баасанхуу: Конечно знал. Не надо всех за дураков держать.

Корреспондент: А что Вы можете сказать по делу 1 июля 2008 года (массовые волнения, поджог здания Народной Партии, гибель 4-х человек от рук неизвестных)?

Баасанхуу: Я был адвокатом родственников погибшего. Может лет через 10-20 всё станет известным.

Корреспондент: Что Вы можете сказать про «Дело Зорига» (лидер демократов. Был убит в своей квартире 2 октября 1998 года)?

Баасанхуу: Мне в то время было 22 года. И тогда, и сейчас все кажется очень странным. Потом было дело о похищении и вывозе из Франции подозреваемого Энхбата. Наши специалисты, надо сказать, грамотно сработали. Наверное, была поддержка русских братьев. И в этом деле тоже много странностей.

Корреспондент: Что вы думаете по делу «Золотого Востока»? (Российская компания, судившаяся с Монгольским Правительством в Западном арбитражном суде)

Баасанхуу: Когда был совсем молодым, мечтал попасть на работу в эту компанию. У меня там друг работал. Да, до последнего момента монгольское министерство юстиции не было уверено в том, что отобъет иск Паушка.

Корреспондент: Что думаете о реорганизации пеницитиарной системы Монголии. Сейчас в стране 25 мест заключений. Как Вы относитесь к тому, что всех хотят разместить в 4-х?

Баасанхуу: Думаю, надо все детально обсудить. Я считаю, что в одном месте не должно быть более 600 человек. А тут получается по 1500 и более.

Корреспондент: Спасибо, что уделили нам время.

Баасанхуу: Вам тоже спасибо за Ваш интерес и внимание. Хотелось бы сказать, что, пожалуй, все 100 % монголов старше 40 лет любят русских, Россию. За молодежь не берусь говорить. Но в любом случае, русские нам ближе китайцев.

В центральном офисе ОАО "Газпром" 28 апреля состоялась рабочая встреча председателя правления концерна Алексея Миллера и министра нефтяной промышленности Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР) Пэ Хака. Об этом говорится в сообщении Газпрома.

Стороны обсудили направления сотрудничества в газовой сфере. Подробности переговоров не раскрываются. Ранее Газпром изучал возможность строительства газопровода через КНДР в Республику Корея.

Эксклюзивные права на разведку и разработку месторождений углеводородов на территории КНДР принадлежат государственной "Корейской корпорации по добыче нефти". Корпорация непосредственно подчиняется Министерству нефти КНДР и занимается разведкой, добычей, транспортировкой и хранением нефти и газа, а также научными исследованиями.

До конца 2015 г. планируется восстановить паромное сообщение Хуньчунь – Зарубино – Сокчо. Этот маршрут соединяет порты Китая, России и Республики Корея. Об этом сообщило Управление водного транспорта китайского города Хуньчунь.

Хуньчунь расположен на востоке провинции Цзилинь, которая граничит с Приморским краем РФ, где находится порт Зарубино, а также с северокорейским Расоном.

Протяженность паромной морской линии составляет 316 морских миль (585 км). Судоходство в этом направлении началось 2000 г., однако оно было закрыто в 2010 г. За десять лет по маршруту между тремя странами состоялось более 1300 морских рейсов, суда перевезли свыше 53 000 стандартных контейнеров общей стоимостью 16 млрд юаней. Кроме того, пассажиропоток превысил 500 000 человек.

Напомним, что власти северо-восточной китайской провинции Цзилинь готовят проект создания международной туристической зоны вдоль реки Тумыньцзян, на границе Китая с Россией и КНДР. На территории будет действовать режим беспошлинной торговли и безвизового въезда. Зона займет часть китайского города Хуньчунь, а также по десять квадратных километров территории России и КНДР. Все три страны приглашаются к участию в строительстве объектов на этой территории. Проект планируется представить до конца 2015 г. Он уже заинтересовал инвесторов из Российской Федерации и Северной Кореи.

Работаем над совершенствованием промысла

Александр ДУПЛЯКОВ, Президент Ассоциации добытчиков краба Дальнего Востока

Вот уже более пяти лет Ассоциация добытчиков краба Дальнего Востока активно участвует в подготовке мер, направленных на повышение эффективности крабового лова. Работает над тем, чтобы информация о состоянии запаса, результатах промысловой деятельности была более доступной. Негативный имидж крабового бизнеса, сформировавшийся в начале 2000-х, постепенно уходит в прошлое, и уже в ближайшей перспективе промысел обещает стать прозрачным и устойчивым, уверены в ассоциации. О работе объединения его руководитель Александр Дупляков рассказал в интервью журналу «Fishnews – Новости рыболовства».

ВЛИЛИСЬ В РЫБАЦКОЕ СООБЩЕСТВО

– Александр Павлович, сколько сейчас предприятий входит в состав ассоциации?

– В разное время в объединении было от 4 до 14 компаний. Такие существенные изменения числа участников хорошо отражают процессы консолидации и специализации, происходящие в отечественном рыболовстве. На настоящий момент в ассоциацию входит шесть компаний. Состав небольшой, но нужно отметить, что на долю участников нашего объединения приходится суммарно около 32% от промышленных и прибрежных квот на вылов краба на Дальнем Востоке, а по наиболее ценным объектам промысла такая доля – более 50%. Это очень существенные объемы.

Планируется, что в ближайшее время к нам присоединится еще две крупные компании. Также мы будем рады, если в объединение войдут и другие хозяйствующие субъекты, разделяющие наши цели и задачи.

– А из каких регионов члены ассоциации?

– В объединение входят предприятия из Сахалинской области, Камчатского, Хабаровского, Приморского краев. Подавляющее число членов ассоциации занимаются промышленным рыболовством, доля прибрежных квот совсем небольшая.

– Ассоциация существует уже более пяти лет, какое достижение в ее работе за это время считаете главным?

– Мы работаем, стараясь эффективно взаимодействовать с органами государственной власти, рыбохозяйственной наукой. Влились в рыбацкое сообщество. Это было непросто, особенно в первые годы.

– Недоверие было?

– Да, вернее, настороженность. На первых порах к новой организации относились с опаской, присматривались. Но сейчас, мне кажется, мы нашли свое место, свой путь. Наша ассоциация узкоспециализированная, но мы стараемся не ограничиваться вопросами только крабового промысла – активно участвуем в обсуждении различных общеотраслевых вопросов.

УНИКАЛЬНЫЙ РЕСУРС ОСВАИВАЕТСЯ ЭФФЕКТИВНО

– В 2014 году предприятия продолжили добычу камчатского краба на западнокамчатском шельфе, причем, в отличие от 2013 года, начиная уже с сентября. Какие результаты продемонстрировал флот?

– Да, действительно, второй год подряд после длительного запрета осуществлялся промысел камчатского краба в Западно-Камчатской и Камчатско-Курильской подзонах.

В 2013 году, после того как были пройдены все необходимые для открытия лова процедуры, для освоения квот оставалось совсем немного времени – 38 дней. Но рыбаки продемонстрировали ударные темпы промысла, он был очень эффективным.

В 2014 году добыча велась весь отведенный правилами рыболовства срок. Четыре месяца – с сентября по декабрь, при меньшем общем допустимом улове. Не исключалось предположение, что эффективность добычи снизится, но этого не произошло. Несколько изменилась лишь структура промысла. Часть краба поставлялась на экспорт в живом виде (а в этом случае есть свои особенности), также не все компании одновременно приступили к промыслу. Кто-то начал его с сентября, а кто-то вышел под конец года. При этом среднесуточный улов на судно сохранился на уровне 2013 года.

Всего по двум подзонам в 2014 году добыто 4925 тонн камчатского краба. В среднем за сутки вылавливалось 7,85 тонны. В 2013 году флот освоил 5530 тонн, средний улов на судосутки – 7,48 тонны. Общее количество эффективных судосуток (то есть когда судно отчитывалось о вылове) в прошлом году составило 628, в позапрошлом – 738.

Эти показатели – среднесуточный вылов, количество эффективных судосуток – говорят о том, что промысел в 2014 году прошел даже более эффективно, чем в 2013 году, хотя и был несколько растянут по времени. Многие, наверное, испытывали опасения, что все-таки минимальные суточные объемы, установленные приказом Минсельхоза, существенно меньше реальных уловов и это станет причиной для злоупотреблений. Но этого не произошло. Каких-то нарушений, связанных с превышением лимитов, отмечено не было. Регулярно собирался штаб путины, он контролировал ход промысла. И если по работе каких-либо судов возникали вопросы, мы поднимали их на заседании.

Жаль, что в прошлом году так и не была скорректирована величина ОДУ камчатского краба, – по нашему мнению, по абсолютно надуманным основаниям. От этого проиграли все. Если бы лимит был увеличен, уверен, показатели на промысле были бы более высокими.

– А какой ОДУ установлен для камчатского краба западнокамчатского шельфа на нынешний год?

– Общий допустимый улов на 2015 год по двум подзонам – 7381 тонна. Это больше, чем на предыдущий год, когда ОДУ составлял 5102 тонны. Но если бы была корректировка, лимит на 2014 год вырос бы до 9,9 тыс. тонн. Это абсолютно объективная цифра. По нашему мнению, состояние популяции позволяет без ущерба для нее существенно увеличить разрешенные объемы добычи. Об этом говорят и ученые.

В 2015 году на отчетной сессия Ассоциации «НТО ТИНРО» был представлен доклад о математических методах прогнозирования запасов основных видов краба западнокамчатского шельфа. В целом было продемонстрировано, что показатели, рассчитанные с использованием математических методов, соответствуют тем, которые ученые получили на основе результатов прямых учетных съемок. Это еще раз подтверждает, что запас находится на высоком уровне и его необходимо эксплуатировать.

– А известно ли уже, какие объемы ожидаются на 2016 год?

– По объективным данным, основанным на результатах учетных съемок 2013 и 2014 годов, величина ОДУ на следующий год должна составлять примерно 15500 тонн. Эту цифру должны были обнародовать на Дальневосточном совете по промысловому прогнозированию и Отраслевом совете по промысловому прогнозированию. По традиции на таких заседаниях и представлялись данные. Но на этот раз на Дальневосточном совете цифры не были озвучены, а Отраслевой совет вообще прошел в закрытом режиме. По имеющейся информации, на нем на 2016 год была озвучена цифра около 9 тыс. тонн. В чем причина столь существенного различия, притом что каких-то новых обосновывающих материалов нет и быть не может, остается только догадываться. Но уверен, что с объективностью этого показателя можно поспорить.

Делать тайну из прогнозных цифр абсолютно бессмысленно, что в этом такого секретного, я не понимаю. Озвучьте цифры. Если их нужно в дальнейшем скорректировать – пожалуйста, корректируйте и объясняйте, почему это необходимо. Открытость данных в первую очередь выгодна Росрыболовству и отраслевой науке. Это снимет все подозрения в манипулировании данными. Жаль, что федеральным агентством в настоящее время избран курс на максимальную закрытость процесса формирования ОДУ. Это ошибочное направление.

Право на вылов закреплено за рыбаками на длительный срок, и они не заинтересованы в необоснованном завышении объемов изъятия. Это может подорвать ресурс и вредит стабильности бизнеса. Но когда данные о запасе намеренно занижаются, это не только недополученная прибыль, но и недопоступления в бюджет, сокращение занятости и другие потери в социально-экономическом плане.

БРАКОНЬЕРСТВО СВОДЯТ НА НЕТ

– Сколько всего краба было добыто в 2014 году в Дальневосточном бассейне?

– Отчетный вылов составил 47 тыс. 200 тонн. Еще 5995 тонн рыбаки взяли в Северном бассейне. Суммарно получается 53195 тонн. Если прослеживать динамику, то в 2009 году по двум бассейнам было добыто 36700 тонн, в 2010-м – 38300 тонн, 2011-м – 42500 тонн, 2012-м – 44500 тонн, 2013 году – 50 тыс. тонн. Таким образом, наблюдается устойчивый рост вылова. Одновременно с ним увеличивается и процент освоения ОДУ. И все это происходит на фоне снижения разрыва между иностранным импортом российского краба и российским экспортом. Соотношение между импортом, по данным зарубежных таможенных органов, и экспортом, по информации российской таможни, составило в 2014 году примерно 1,2 раза. Это очень хорошие показатели, характеризующие текущее состояние борьбы с ННН-промыслом крабов на Дальнем Востоке. Еще несколько лет назад такая разница составляла 2-3 раза.

– Как обстоят на сегодняшний день дела с реализацией соглашений по противодействию ННН-промыслу?

– Нужно учитывать, что только в прошлом году вступили в силу соглашения по борьбе с ННН-промыслом, заключенные с Китаем и Японией. Причем тогда, когда основной объем краба уже был выбран. Мы надеемся, что в нынешнем году работа этих договоров будет более эффективной.

Ранее мы уже обращали внимание руководства отрасли на то, что фактически реализуется только соглашение с Южной Кореей. Япония, КНДР и Китай продолжают получать нелегальную продукцию из российского краба. Особенно остро стоит проблема с Северной Кореей, через которую легализуются незаконные уловы.

– Как, по вашему мнению, можно усилить эффективность соглашений, которые Россия заключила с государствами АТР для противодействия браконьерству?

– Наверное, стоит задуматься о том, чтобы создать некий координирующий центр, который объединит усилия всех стран региона по борьбе с ННН-промыслом. Обмен опытом и информацией будет способствовать искоренению торговли незаконной продукцией. Будет ли создан такой орган? Наверное, это зависит от многих факторов, но мне кажется, что именно Российская Федерация должна быть инициатором создания такого координирующего центра, потому что мы больше всех заинтересованы в борьбе с браконьерством и в сохранении национального ресурса.

– Для того чтобы противодействовать нарушениям на промысле, в прошлом году ассоциация предложила установить, помимо суточных, минимальные годовые объемы вылова крабов на судно в Дальневосточном бассейне. Какова судьба этой инициативы, ведь вокруг нее было достаточно много споров?

– Да, была оживленная дискуссия, но, на наш взгляд, минимальные годовые объемы добычи крабов на судно – достаточно эффективная мера. Она действует на Северном бассейне в отношении и крабов, и рыбы, на промысле тихоокеанских лососей в исключительной экономической зоне РФ. Сложность реализации в нашем случае – на крабовом промысле в Дальневосточном бассейне – заключается, наверное, в разнообразии объектов и районов лова. Слишком пестрая картина получается. Но мы этот вопрос не оставляем без внимания и работаем над его решением.

В свое время настороженно в профессиональном сообществе отнеслись и к идее установления минимальных суточных объемов вылова крабов на судно. Как показала практика, это действенная мера. На мой взгляд, введение минимальных годовых объемов было бы не менее эффективным. Мы предлагали объем 500 тонн на судно для всех объектов и районов промысла – это вполне объективный показатель. В 2014 году крабов на Дальнем Востоке добывало порядка 100 единиц флота – это много, можно говорить о том, что количество судов избыточно. А судно, не обеспеченное квотами для рентабельного промысла, всегда будет тяготеть к браконьерству.

РАЗВИВАЮТ ПОСТАВКИ

– Не теряет актуальности тема импортозамещения и поставок продукции на российский рынок. Краб – продукт дорогой, специфический, есть ли шанс на увеличение его поставок в Россию?

– Если говорить о компаниях, входящих в ассоциацию, то они занимаются этим вопросом. Следует отметить, что краб даже в прибрежных регионах не является массовым продуктом потребления, а в центральных регионах, на территориях, удаленных от моря, это скорее экзотика. И в силу многих факторов вряд ли в ближайшее время будет резкий рост внутреннего потребления крабов. Но в Москве, Санкт-Петербурге определенный спрос есть. Участники ассоциации осуществляют поставки краба для ресторанных сетей, в том числе в живом виде. А одна компания занимается продвижением на рынок собственной продукции глубокой переработки. Это пресервы из крабового мяса – новый уникальный продукт, выгодно отличающийся от крабовых консервов как по цене, так и по качеству. Причем хозяйствующий субъект полностью осуществляет весь процесс – от вылова до поставок продукции в рестораны и сети.

К сожалению, у рыбака не всегда есть возможность самостоятельно заниматься дистрибуцией своей продукции, это специфическое и сложное дело. Поэтому необходимо промежуточное звено, которое возьмет на себя все вопросы, связанные с доставкой товара до конечного потребителя.

Стимулировать рост внутреннего потребления крабовой продукции необходимо. Несмотря на существующие проблемы, отечественный рынок имеет хорошие перспективы, и я уверен, что со временем он сформируется естественным образом, без какого-либо административного давления.

– А есть ли какие-то подвижки с сертификацией крабового промысла по стандартам устойчивого рыболовства? Ведь у ассоциации были такие планы.

– В этом году наше объединение приняло решение о прохождении предварительной сертификации по стандартам Морского попечительского совета (MSC). Основная цель – узнать, на чем нам надо сосредоточиться для того, чтобы в будущем пройти полную сертификацию.

Ассоциация ведет работу по совершенствованию крабового промысла, мы продолжаем сотрудничество с Партнерством по устойчивому рыболовству (Sustainable Fisheries Partnership консультирует крупнейшие торговые сети по вопросам устойчивости промыслов – прим. ред.).

Продукция, полученная в результате устойчивых промыслов, сертифицированных по определенным стандартам, – это то требование, которое все чаще предъявляет современный потребитель. Соответствие такому требованию – важное конкурентное преимущество.

Также это важный для имиджа российских крабовых промыслов проект. Пройдя сертификацию, мы продемонстрируем покупателям, что добыча нашего краба, управление его запасами соответствует общемировым стандартам.

Маргарита КРЮЧКОВА, журнал «Fishnews – Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба > fishnews.ru, 24 апреля 2015 > № 1351209 Александр Дупляков

Американцы признали, что ИГ опасней Ирана

Согласно данным опроса международного телеканала CNN, террористическая угроза со стороны организации "Исламское государство" гораздо опасней для США, чем Иран, Россия и КНДР .

Согласно проведенному недавно опросу, 68% американских граждан считают, что в настоящий момент наибольшую угрозу для их страны представляет террористическая группировка ИГ. Между тем 39% американцев усматривают угрозу в лице Ирана, и 32% в лице Северной Кореи.

.При этом, 25% участников опроса опасаются России, а на пятом месте в списке основных угроз для безопасности США стоит Китай, в котором видят опасность 18% американских граждан. Между тем, большинство респондентов также высказали опасения в связи с тем, что военные действия против ИГ в Сирии и Ираке перерастут в международный конфликт, который затронет большее число стран.

Кроме того, опрос выявил серьезную обеспокоенность американцев в связи с увеличением количества европейцев и американцев, стремящихся вступить в ряды экстремистских группировок. Опрос, в котором приняли участие 1018 совершеннолетних жителей США, выбранных случайным образом, проводился телеканалом CNN с 16 по 19 апреля. Как сообщал Iran.ru, предыдущий опрос телеканала выявил поддержку большинством американцев продолжения дипломатических переговоров между представителями США и Ирана по иранской программе Тегерана.

Действия России в киберпространстве представляют собой одну из основных угроз для США, говорится в киберстратегии, которую в четверг представил Пентагон.

"Потенциальные противники вкладывают серьезные средства в киберразработки. Это дает им возможность нацеливаться на США и причинять урон американским интересам. Россия и Китай разработали серьезные кибервозможности и стратегии", — говорится в документе.

Там указывается, что "российские участники процесса действуют тихо и незаметно, и зачастую их намерения трудно распознать". В документе также отмечается, что "Китай крадет интеллектуальную собственность у международных компаний в пользу китайских компаний и подрывает конкурентоспособность американского бизнеса".

Также в данной связи отмечается деятельность КНДР, Ирана, а также "Исламского государства" (ИГ).

Дмитрий Злодорев.

Северная Корея поможет России в импортозамещении ламинарии

Группа компаний «Доброфлот» подпишет соглашение о сотрудничестве с северокорейскими рыбопромышленниками. Рабочих КНДР задействуют в сборе морской капусты для российского предприятия.

Плавзавод «Залив Восток», принадлежащий ГК «Доброфлот», отправился в северокорейский порт Хэджу для приемки ламинарии. Прерванное много лет назад сотрудничество рыбопромышленных предприятий России и Северной Кореи возобновится уже 25 апреля, когда стороны подпишут соглашение о сотрудничестве.

Свежая морская капуста будет передаваться на ПЗ «Залив Восток» для первичной переработки. Как сообщили Fishnews в пресс-службе ГК «Доброфлот», планируется принять на борт и заморозить 2,5 тыс. тонн сырья. На крупнейшем береговом рыбоперерабатывающем заводе страны в поселке Южно-Морской из ламинарии сделают консервы, которые поставят на внутренний рынок России. Планируется, что это позволит добиться импортозамещения сублимированной морской капусты из Китая, которая в последние годы полностью вытеснила отечественный аналог с прилавков российских магазинов.

При сборе ламинарии используется ручной труд, оплата которого составляет значительную долю в себестоимости продукта. Именно это обстоятельство, в силу ограниченности трудовых ресурсов на Дальнем Востоке, не позволяет выращивать востребованное сырье в России и является основой взаимовыгодного сотрудничества с КНДР.

Продукция из морской капусты, традиционно востребованная среди российских потребителей, поступит в продажу уже летом. Капитан-директор плавзавода Руслан Милко отметил, что экипаж полностью укомплектован и готов к предстоящей экспедиции. После завершения работы по приемке и переработке ламинарии судно отправится на восточное побережье Камчатки на лососевую путину.

Очередные пасторы-шпионы задержаны в КНДР

Константин Асмолов

Как сообщил ряд информационных агентств – от Reuters до ЦТАК, 26 марта в Народном дворце культуры в Пхеньяне состоялась пресс-конференция с участием представителей местных и зарубежных СМИ, а также дипломатического корпуса. На ней представители министерства государственной безопасности КНДР сообщили о задержании двух агентов южнокорейской разведки: 60-летнего Ким Гук Ки и 56-летнего Чхве Чхун Гиля, которые собирали различную информацию через корейцев, проживающих в Китае, посещающих Север бизнесменов и зарубежных китайцев. Сами задержанные заявили, что были завербованы южнокорейскими спецслужбами в Китае, собирали информацию и «активно участвовали в клеветнической кампании американских империалистов и их марионеток, направленной на то, чтобы изолировать КНДР от всего мира».

Было заявлено, что 30 декабря прошлого года Чхве Чхун Гиль незаконно проник на территорию СК, после был захвачен пограничниками. Как был задержан Ким Гук Ки не сообщается. Согласно одной версии, Ким был задержан во время действий на территории КНДР, согласно другой, задержание провели компетентные органы КНР непосредственно в Даньдуне, после чего подозреваемого в шпионаже передали Северной Корее.

Оба задержанных заявили, что искренне раскаялись и сообщили довольно много небезынтересных данных. Понятно, что северокорейские СМИ подали это соответствующим образом, но если вынести за скобки «цветы риторики», все равно получается довольно неприглядная картина. Оба задержанных в течение долгого времени находились в приграничном районе Китая, где занимались как шпионской деятельностью, так и фабрикацией данных, призванных выставить Северную Корею не только нарушителем прав человека, но и спонсором терроризма или производителем фальшивых долларов. Отдельно было отмечено, что они пытались заниматься разложением масс и распространением «буржуазной культуры».

Ким Кук Ки, по его словам, с 2003 г. руководил подпольной церковью в Даньдуне, где читал проповеди гражданам КНР корейского происхождения. В 2005 г. он был завербован спецслужбами РК и со следующего года стал профессиональным шпионом, работающим за вознаграждение.

Ему удалось создать шпионскую сеть из граждан КНР и КНДР (в том числе – из китайцев, проживающих на Севере), которые за плату снабжали его информацией. Судя по приведенным данным, ему удавалось получать довольно много информации о развитии военной инфраструктуры КНДР и корейско-китайских контактов в военной и экономической сферах. Ким занимался сбором секретной информации, в частности – фотографировал железно-дорожные объекты, отслеживая объем и тип китайско-северокорейских железно-дорожных перевозок. В 2010 году Ким собирал информацию о визите и маршруте движения лидера КНДР Ким Чен Ира в Китай, который проходил как раз через Даньдун.

Кроме этого, он занимался распространением антисеверокорейской литературы – как религиозной, так и светской. Туда входили комиксы, листовки, компьютерные диски и флешки. Интересно, что значительную часть информации составляли комиксы, «оскорбляющие высших руководителей КНДР», которые были изготовлены южнокорейской разведслужбой типографским способом или выполнены лично им на компьютере.

Любопытно и другое. Пропагандистские материалы содержали как «признания перебежчиков», так и вдохновляющие рассказы о том, как действует на территории Северной Кореи «христианское сопротивление», – в надежде на то, что такое сопротивление действительно появится. Например, некоторые изготовленные в РК листовки, которые должны были распространять агенты Кима, выглядели как будто бы созданные местным сопротивлением.

Кроме того, Ким часто выступал гидом для представителей прессы или международных организаций, которые занимались вопросами прав человека в КНДР. Ведь многие такие энтузиасты или ученые пытаются собирать информацию там, где это возможно, – в тех же приграничных районах Китая. Однако вместо объективных данных Ким снабжал их дезой, организуя им встречи со своими агентами.

Некоторые обвинения в его адрес, однако, кажутся странными. Так, в июне-июле 2007 г. Ким вроде бы работал с группой специалистов из Гавайского Университета (США) и помогал им распространять в КНДР антигосударственную пропаганду. В 2005 и 2006 гг. он будто бы был в контакте с подпольными религиозными организациями, которые хотели создать на территории КНДР катакомбную церковь.

Более интересны обвинения Кима в том, что он, обвиняя Северную Корею в производстве фальшивых долларов, в то же время занимался контрабандой в КНДР иностранной валюты, а также северокорейских купюр высокого качества и непонятного происхождения (наиболее вероятно, поддельных). Делалось это как для оплаты информаторов, так и для дестабилизации экономики. Здесь хочется напомнить, что, по некоторым данным, властям КНДР даже пришлось менять дизайн купюр высокого достоинства, чтобы противостоять изготовленным за рубежом фальшивкам.

Ким признался и в том, что он сам занимался изготовлением фальшивой северокорейской валюты мелкого достоинства, переправляя их в КНДР партиями по 100-1000 купюр в личных вещах граждан КНР.

Чхве Чхун Гиль тоже жил в Китае с 2003 г., был завербован в 2011 г. и занимался куда более интересными делами. Например, при помощи своих агентов ему удалось добыть фотографии окрестностей полигона в Ёнбёне, а также – образцы земли, содержащие радиоактивные элементы. Кроме того, его люди фотографировали военные объекты и скупали северокорейскую офицерскую военную форму и военные билеты для того, чтобы в случае вторжения они могли использоваться диверсантами.

Кроме того, через постоянно посещающих КНДР граждан Китая он распространял там порнографию и южнокорейские фильмы в качестве «идеологической диверсии», а также занимался вербовкой граждан КНДР и китайских корейцев для обучения их на подпольных курсах миссионеров для последующей работы в КНДР.

Должен заметить, что в показаниях задержанных много интересных деталей. Имена южнокорейских чиновников из разведки, отвечавших за ведение пропаганды против КНДР или ведущих работу на территории Китая. Точные названия церквей, ресторанов и увеселительных заведений, которые держат южнокорейские разведслужбы в приграничных районах КНР для того, чтобы вербовать людей или заниматься выгодным бизнесом по линии «брокеров» либо переправлять китайских корейцев на Запад или в РК под видом перебежчиков с Севера, «заряженных» пропагандистской информацией. По словам Кима, только в Даньдуне существует около 30 таких баз. Это магазины (в основном, продуктовые), рестораны/увеселительные заведения и даже две гостиницы и один христианский госпиталь. Изъятые у подозреваемых компьютеры и флеш-карты подтверждают обвинения.

Это далеко не первый и, видимо, не последний такой процесс. В Даньдуне уже не раз задерживали представителей Южной Кореи. Весной 2014, почти год назад был осужден баптистский пастор Ким Чон Ук. Он тоже работал в тесной связи со спецслужбами РК и тоже занимался созданием «катакомбной церкви», попутно распространяя порнографию и занимаясь торговлей людьми под маской переправки беженцев.

Официальный Сеул признал, что задержанные являются его гражданами, но назвал все озвученные обвинения абсурдными: Пхеньян удерживает граждан РК, нарушая международные нормы прав человека, а потому они должны быть отпущены без каких-либо условий. Власти Юга также выразили глубокое сожаление по поводу того, как КНДР действует в связи с инцидентом, а что до признаний Кима и Чхве в шпионской деятельности, то это можно изучить и прокомментировать позже после возвращения арестованных на родину.

Одновременно озвучено требование к Пхеньяну «немедленно освободить» как этих двух задержанных, так и находящегося в КНДР с октября 2013 года Ким Чжон Ука. Министерство объединения пообещало добиваться освобождения Ким Гук Ки и Цой Чхун Гиля по линии межкорейских контактов, по дипломатическим каналам и через международные организации. 27 марта оно направило на Север послание с требованием об освобождении и возвращении арестованных граждан РК, но «Северная Корея его не приняла«. Об этом сообщил северокорейский пропагандистский сайт «Уриминчжоккири», отмечая, что власти Сеула должны были написать не «бесстыдное» письмо с требованием вернуть в РК задержанных южнокорейских граждан, а письмо с извинениями за направление на Север своих шпионов. «Уриминчжоккири» также сообщил, что задержанные совершили крупные преступления в отношении северокорейского руководства, поэтому их арест – право суверенного государства.

Это немудрено, так как по мнению автора, как с делом годичной давности, вина задержанных достаточно очевидна, и когда эти имена будут всплывать в контексте «преступлений пхеньянского режима», нам стоит помнить о том, что далеко не каждая жертва властей является невинной.

Китайские перспективы русской рыбы

Российские рыбаки обсудили с коллегами из КНР вопросы упрощения экспортно-импортных операций и противодействия незаконному промыслу водных биоресурсов в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

16-17 апреля на площадке Торгово-промышленной палаты РФ и WWF России состоялись переговоры представителей Союза предприятий по производству, переработке и продаже продукции водного промысла Китая (China Aquatic Products Processing and Marketing Alliance – CAPPMA) с руководством Всероссийской ассоциации рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров (ВАРПЭ), Ассоциации добытчиков краба (АДК) Дальнего Востока и Ассоциации «Ярусный промысел» (АЯП). Как сообщает корреспондент Fishnews, встреча была организована при содействии WWF и во многом носила ознакомительный характер. Стороны попытались наметить пути сотрудничества, прежде всего, в сфере торговли продукцией из водных биоресурсов.

В списках не значатся

Последние пару лет российские рыбопромышленники столкнулись с серьезными проблемами, вызванными задержкой обновления списков заводов, имеющих право поставлять продукцию в Китай. В настоящее время в соответствии с российско-китайскими договоренностями Национальный центр безопасности продукции водного промысла и аквакультуры проверяет предприятия на соблюдение стандартов КНР с присвоением номеров экспортерам. Списки аттестованных производств передаются Главному государственному управлению КНР по контролю качества, инспекции и карантину (AQSIQ), которое их утверждает и размещает на официальном сайте, а также служат основанием для выписки сертификатов Россельхознадзором.

«Раньше списки по морозильным заводам, находящимся на судах рыбопромыслового флота, и по рыбомучным заводам обновлялись с периодичностью раз в полгода, но затем пошли задержки», – обратил внимание президент Ассоциации «Ярусный промысел» Михаил Зайцев. По его словам, по морозильным фабрикам последнее обновление случилось 30 января 2015 г., а предыдущее – только 30 августа 2013 г. Свежий список по рыбомучным заводам был опубликован 23 марта 2015 г., однако российский раздел в нем «заморожен» с 5 июля 2013 г.

«Полтора года реестр не обновлялся. Если за это время у российских компаний-экспортеров происходила реорганизация, менялись название, собственник судна или другие детали, они теряли возможность отгружать продукцию на Китай», – отметил глава АЯП. В связи с этим российские рыбаки обратились к CAPPMA с просьбой о содействии в ускорении процесса утверждения списков российских поставщиков, а также предложили обновлять списки экспортеров на сайте AQSIQ в ежеквартальном режиме, как это происходит в соответствующих службах некоторых европейских стран.

Вице-президент CAPPMA Суй Хё пояснил, что задержки связаны с определенной реорганизацией в надзорных органах КНР, от которой порой страдают даже китайские компании. Тем не менее такая работа в отраслевом объединении ведется на постоянной основе в тесном контакте с AQSIQ.

В свою очередь китайская делегация попросила российских коллег поднять вопрос об изменении формы российского сертификата, предложив взять за образец норвежский аналог. «Если на обработку норвежского сертификата у контролирующих органов КНР уходит три минуты, то на обработку российского – уже двадцать минут», – привели пример представители CAPPMA.

«Серому» крабу в Китае не рады

Другой важной темой переговоров стали перспективы сотрудничества по направлению закрытия азиатских рынков для продукции ННН-промысла. Прежде всего, речь идет о камчатском крабе. Российские участники рассказали о распространенных схемах поставок браконьерского улова в КНР, которые нередко сопровождаются фальсификацией документов на груз.

После подписания межправительственных соглашений с Японией, Южной Кореей и КНДР основной поток «серого» краба переориентировался на покупателей в КНР, что, разумеется, не радует официальных экспортеров. Ситуация не по нраву и китайскому бизнесу, поскольку контрабанда краба обрушивает цены на рынке. Проблема в том, что браконьеров порой сложно отличить от законопослушных поставщиков.

По этой причине президент Ассоциации добытчиков краба Дальнего Востока Александр Дупляков предложил определить формат обмена информацией и предоставить китайской стороне списки легальных предприятий. Он указал, что на сегодняшний день, благодаря существующим мерам регулирования промысла, практически исключена возможность ведения ННН-промысел российскими судами, работающими по квоте.

По словам Суй Хё, китайские компании заинтересованы в развитии сотрудничества и увеличении прямых поставок живого и мороженого краба из России. Вице-президент CAPPMA подтвердил готовность союза к обмену данными и отметил, что нужно работать над созданием «зеленого коридора» для законной крабовой продукции, что в дальнейшем позволит полностью перекрыть каналы поступления браконьерских морепродуктов.

«Встреча была важной для нас. В первую очередь, она позволила наладить контакт с крупнейшей ассоциацией Китая, занимающейся морепродуктами. Мы надеемся, что наше взаимовыгодное сотрудничество будет развиваться в дальнейшем», – отметил по итогам переговоров Александр Дупляков.

«Что касается краба, то китайский рынок в этом плане самый динамично развивающийся, хотя мы сталкиваемся с некоторыми сложностями. Это и поставки нелегального краба, несмотря на заключенное соглашение по борьбе с ННН-промыслом, и затруднения с получением экспортных номеров на суда. Эти проблемы взаимосвязаны, и без решения одной трудно решить другую. Китайских коллег также не устраивает такое положение дел, и мы договорились работать над этим совместно», – резюмировал президент АДК.

Бизнес стремится к прозрачному рынку

Вопросы подтверждения происхождения рыбы и морепродуктов не раз всплывали по ходу диалога российско-китайского бизнес-сообщества. Координатор программы по устойчивому морскому рыболовству WWF России Александр Моисеев выступил с презентацией по режиму прослеживаемости продукции. Участники встречи отметили важность работы в этом направлении на перспективу, как в рамках двусторонней правительственной комиссии по рыболовству, так и непосредственно при контактах деловых кругов.

«Наш интерес как природоохранной организации – это вовлечение бизнеса в прозрачные процессы, чтобы торговые цепочки были максимально прозрачными. Мы уже много лет говорим о необходимости внедрения маркировки и системы прослеживаемости, и России есть куда двигаться в этом смысле. Это веление времени, от которого выигрывают все участники процесса. Мы сохраняем природные ресурсы и помогаем бизнесу», – пояснил руководитель программы по устойчивому морскому рыболовству WWF России Константин Згуровский. Он также выразил благодарность Торгово-промышленной палате РФ, предоставившей площадку для переговоров.

«На наш взгляд, бизнес может предложить и продвинуть некоторые решения, которых часто не достигнуть бюрократическим путем или они будут внедряться слишком медленно. Мощные отраслевые ассоциации консолидируют бизнес, помогают ему двигаться в правильном направлении и отсекают нелегальный сектор», – выразил мнение представитель WWF.

«Это была первая встреча крупнейших рыбохозяйственных объединений России и Китая, но я уверен, что не последняя, – заявил президент ВАРПЭ Александр Фомин. – Мы договорились сделать их регулярными. Состоялся очень полезный обмен мнениями. Понятно, что перспектив для сотрудничества у нас много. В следующий раз мы встретимся, скорее всего, на китайской территории».

«По предложению китайских коллег мы договорились в рабочем порядке подготовить проект меморандума о сотрудничестве наших ассоциаций – ВАРПЭ и CAPPMA – с тем, чтобы его обсудить, согласовать и уже на следующей встрече подписать», – подвел итоги переговоров Александр Фомин.

Западные СМИ и пользователи соцсетей высмеяли северокорейского лидера Ким Чен Ына за покорение самой высокой вершины в КНДР — Пэктусан в туфлях и легком пальто. Также вызвала сомнение и подлинность снимка, распространенного официальным информбюро страны KCNA, где Ким Чен Ын якобы стоит на вершине горы.

"Учитывая предыдущие сомнительные пропагандистские заявления, подлинность того факта, что Ким поднялся на вершину в кожаных туфлях и пальто, вызывает сомнения", — пишет портал BuzzFeed

Латвийское издание Delfi в свою очередь обратило внимание на странное положение тени лидера КНДР на снимке.

"Он так долго позировал фотографам официального информбюро страны KCNA, что солнце успело значительно продвинуться по небосводу и тень Ким Чен Ына кардинально изменила угол", — отмечается в статье.

"KCNA, видимо, хочет, чтобы мы знали, что Ким Чен Ын покорил гору в простой одежде и мокасинах", — пишет Montel Williams.

"Ким Чен Ын покоряет вершину горы. А вы можете увидеть вертолет на заднем плане?" — пишет The Burlington Files.

Ранее KCNA сообщало, что лидер страны Ким Чен Ын якобы взобрался на вершину горы Пэктусан в составе экспедиции северокорейских летчиков-истребителей.

Решение об учреждении АБИИ (далее Банк) было принято в 2013 году якобы после отказа США ратифицировать изменения в работе Международного валютного фонда (МВФ), которые должны были привести к росту влияния Китая в организации. По крайней мере, такова одна из наиболее популярных версий событий.

Подписание соглашения об основании Банка состоялось в октябре 2014 года. Его учредителями кроме Китая стали Бангладеш, Бруней, Камбоджа, Индия, Казахстан, Кувейт, Лаос, Малайзия, Монголия, Мьянма, Непал, Оман, Пакистан, Филиппины, Катар, Сингапур, Шри-Ланка, Таиланд, Узбекистан и Вьетнам. Уставный капитал банка 100 млрд. долларов, первоначальный акционерный капитал – 50 млрд. долларов. Штаб-квартира объединения расположится в Пекине. Окончательно формирование финансовой структуры ожидается к концу 2015 года.

В марте 2015 года о намерении присоединиться к Банку объявили Великобритания, Германия, Франция и Италия, позднее Швейцария, Южная Корея, Австралия и ряд других стран. Россия вступила в Банк одной из последних. США и Япония воздержались от вступления в организацию.

Как следует из слов Китая секретаря многосторонней комиссии Банка Цзинь Лицюня азиатские страны займут в Банке долю в 75%, а не азиатские - около 25%. Он пояснил, что от не-азиатских стран Китай ожидает, прежде всего, опыта и знаний в управлении и технологиях, а не денег.

В свою очередь, директора Института международных отношений Народного университета Китая и известный эксперт Цзинь Цаньжун вполне прозрачно намекнул, что Запад не будет играть сколь-нибудь важную роль в Банке: "У Великобритании, Германии и других европейских стран есть свои условия, они надеются на выделение им, как минимум, должности вице-директора, однако заместителей не так много, поэтому следует учитывать баланс", сказал он.

Как следует из комментариев китайских чиновников, первая цель для АБИИ - финансовое сопровождение всего спектра работ по формированию "экономического пояса Шелкового пути". Но общая и перспективная ключевая задача – выстраивание инфраструктуры территорий, тяготеющих к китайскому экономическому пространству – строительство железных дорог, автомобильных дорог, аэропортов, мостов, обустройство гидроузлов.

В дальнейшем средства Банка будут направлены на развитие сельского хозяйства и поддержку проектов экономии энергоресурсов и сокращению выбросов. В ряде источников говорится о том, что одной из ключевых задач Банка будет участие в трансграничных слияниях, что для нас особенно интересно, с учётом протяжённости границ с КНР.

Направленность Банка отличается от целей Всемирного банка и Азиатского банка развития, которые акцентируются на борьбе с бедностью. В какой-то мере Банк будет конкурентом Азиатскому банку развития (он финансировал несколько инфраструктурных проектов), но он не будет альтернативой Всемирному банку, так как является региональным Банком.

После того как идея Банка перешла на стадию реализации, стало трудно представить две вещи: что Китай решил создать свой Большой Банк только из обиды на Америку – это было бы мелкой причиной для второй экономики мира (кое в чём уже и первой); и то, что до сих пор Китай не имел такой финансовой структуры.

С появлением AIIB, точнее, с того момента, когда Банк начнёт функционировать в полную силу (а этого ещё нужно дождаться) мировая финансовая система станет более сбалансированной и уравновешенной. Увеличение квоты Китая во Всемирном Банке не принесло бы особенного эффекта, там он был бы одним из многих, а в пределах Евразии, с опорой на свой Банк, он будет первым и главным. В рамках Азиатского банка развития Китай также не смог добиться ничего существенного, так как доминирующими акционерами Азиатского банка развития являются США и Япония.

Наивными являются предположения о том, что AIIB будет более демократичным, чем другие аналогичные структуры. Это предположение активно форсирует в СМИ сам Китай. Оно на первый взгляд подтверждается новостями вроде той, что Китай предложил отказаться от права вето в Азиатском банке инфраструктурных инвестиций: Китай представил ряду европейских государств (называют Великобританию, Францию, Германию и Италию) позицию, при которой КНР не будет иметь права вето. И это якобы приведёт к тому, что ни одна страна-учредитель нового банка не будет иметь право диктовать свои условия.

Однако на деле всё гораздо проще, что хорошо иллюстрирует ситуация с Тайванем. Китай попросту отказал Тайваню, единолично и безо всяких консультаций со «странами-учредителями». Формально из-за того, что название, - "Китайский Тайбэй" под которым Тайвань хотел вступить в AIIB – не понравилось Китаю. Очевидно, Поднебесной в её владениях не нужны формальности вроде права вето. Китай отказал и КНДР.

Создание Банка может свидетельствовать о том, что Китай не горит желанием трансформировать сложившуюся мировую систему. Он стремится как можно прочнее застолбить своё место. Всемирный банк и АБР для этого не подходит, там пришлось бы идти как минимум на компромисс, а скорее всего, уступить давлению США и Японии, что могло бы противоречить лидерским амбициям Китая в регионе.

Не нужно забывать, что Азиатский банк инфраструктурных инвестиций – долларовый банк, что как нельзя лучше подчёркивает приверженность Китая существующему порядку с той поправкой, что он хочет занимать в нём место, которое более соответствует экономической мощи страны. Этот мир не так уж плох для Китая. В этом мире, играя по правилам, Китай выбился в экономические лидеры, доказал, что работать с ним приятно, полезно и выгодно и очень перспективно, так как инфраструктура в сфере влияния Китая развита слабо, там хватит работы и прибыли на всех. Вот почему под крыло AIIB устремились все крупные экономики мира, кроме самых крупных.

Это тоже объяснимо, если бы США и Япония вступили в AIIB им пришлось бы играть по китайским правилам. Впрочем, это не исключено. Первоначальная жёсткая риторика США и Японии в отношении AIIB смягчилась и речь идёт уже о возможном сотрудничестве. Россия тоже сначала отнеслась к китайской инициативе с непонятной подозрительностью как будто был какой-то выбор.

Впрочем, это не значит, что Китай не будет пытаться увеличить свой вес в «старых» мировых финансовых структурах. Также как и то, что США будут противостоять этим попыткам. Но представлять создание AIIB как примитивную схватку «хорошего» Китая и «плохой» Америки или наоборот, жалкий удел карикатуристов.

Из тринадцати президентов США, при которых страна была вовлечена в военные конфликты, пятеро проявили себя не лучшим образом, считает обозреватель журнала National Interest Роберт Мерри. В их числе Вудро Вильсон, Гарри Труман, Линдон Джонсон, Джордж Буш-младший и Барак Обама.

По мнению Мерри, промах Вудро Вильсона во время Первой мировой войны заключался в невнимании к "внутреннему фронту" США, из-за чего экономика страны рухнула. Кроме того, его политика во многом способствовала росту хаоса в Европе, который в итоге привел ко Второй мировой войне.

Президент Линдон Джонсон объявил во Вьетнаме "войну на истощение", чтобы, убив как можно больше коммунистов, подавить их волю к сопротивлению. "Это было безумием, — пишет Мерри. — В итоге именно число жертв с американской стороны свело на нет поддержку войны в США".

Во время второго срока Гарри Трумана США оказались в "затяжном болезненном тупике" Корейской войны, которая вела либо к сокрушительному стратегическому поражению, либо к мировой войне. Преемник Трумана Эйзенхауэр достиг урегулирования этого кризиса путем переговоров, отказавшись от полной победы и приняв коммунистическую Северную Корею.

Джордж Буш-младший, по выражению Мерри, "попал в каждую ловушку на пути президента, который ведет войну". Так, он объявил доктрину превентивной войны, что вызвало немало критики. Его обоснование войны в Ираке — оружие массового уничтожения у Саддама Хусейна — на поверку оказалось несостоятельным. Предполагаемые итоги — установление демократии в регионе — также оказались надуманными. Дестабилизация Ирака привела к росту конфликтов и распространению радикализма на Ближнем Востоке.

Хотя Барак Обама унаследовал конфликты на Ближнем Востоке от Джорджа Буша-младшего, его задачей все же было навести порядок, считает Мерри. Однако ему это не удалось из-за отсутствия стратегии для региона. Так, Обама способствовал дестабилизации Ливии, но отступил в Сирии; поддержал свержение союзника Мубарака в Египте, но промолчал, когда к власти в стране пришли "Братья-мусульмане". Он счел мнимой угрозу "Исламского государства", а когда радикалы набрали силу в Сирии и Ираке, принялся их уничтожать.

"Он унаследовал неблагоприятную ситуацию, а за время его президентства она стала еще хуже. Это не история военного успеха", — заключает Мерри.

Военное сотрудничество между РФ и КНДР будет расширяться

15 апреля министр обороны России Сергей Шойгу встретился с министром народных вооруженных сил КНДР Хен Ен Чхолем (Hyon Yong-chol), который прибыл в Россию на 4-ю Московскую конференцию по международной безопасности. Об этом сообщает Army Recognition.

Глава российского военного ведомства заявил, что позиция России в отношении сотрудничества между двумя странами не изменится – сотрудничество будет только расширяться.

«Обе страны имеют большие планы, касающиеся расширения двусторонних отношений в различных областях. Хотел бы подчеркнуть, что принципиальная позиция России на укрепление сотрудничества с КНДР в духе договоренностей, достигнутых на высшем уровне, будет оставаться неизменной», сказал Сергей Шойгу.

Министр обороны также отметил, что российская сторона удовлетворена российско-северокорейскими контактами в 2014 году. «Уверен, что ваш визит в Россию будет способствовать дальнейшему развитию дружественных российско-северокорейских отношений, укреплению мира и безопасности в Азии», подчеркнул генерал армии Сергей Шойгу.

Глава российского военного ведомства поблагодарил своего коллегу за принятие приглашения на участие в Московской конференции по международной безопасности. «Уверен, что ваше выступление на пленарном заседании о ситуации в области безопасности на Корейском полуострове внесет существенный вклад в работу форума», сказал министр обороны России.

В свою очередь, глава военного ведомства Северной Кореи Хен Ен Чхоль сказал, что отношения между Россией и КНДР динамично развиваются и выходят на высокий уровень, благодаря руководителям обеих стран.

«Надеюсь, что на предстоящей Московской конференции по международной безопасности мы будем широко обсуждать вопросы, связанные с серьезной ситуацией вокруг обеих стран и в других регионах, а также основные факторы угроз и вызовов безопасности в современном мире. Уверен, что конференция послужит основой для конструктивных обсуждений этих вопросов», сказал министр народных вооруженных сил КНДР.

Сайт WikiLeaks опубликовал полный архив документов компании Sony Pictures Entertainment (SPE), утечка которых произошла в ноябре 2014 года в преддверии премьеры фильма "Интервью" о вымышленном убийстве северокорейского лидера Ким Чен Ына.

В конце ноября 2014 года неизвестные хакеры пригрозили Sony Pictures терактами, если компания не отменит показ фильма "Интервью". Хакеры также взломали систему кинокомпании и выложили в открытый доступ ряд документов и еще не вышедших в прокат фильмов. США обвинили в кибератаке КНДР, однако власти Северной Кореи заявили, что не причастны ко взлому.

На сайте WikiLeaks опубликованы более 20,2 тысячи документов SPE, более 173 тысяч электронных писем, а также более 2,2 тысячи электронных адресов.

"Работа Sony, известная общественности, заключается в производстве развлечений. Тем не менее, архивы показывают, что за кулисами Sony — влиятельная корпорация, со связями в Белом доме (в архиве — более 100 электронных адресов американского правительства), с возможностью воздействовать на законы и политику, и со связями с американским военно-промышленным комплексом", — говорится в пресс-релизе WikiLeaks.

Компания Sony является членом Американской ассоциации кинокомпаний (MPAA), и серьезно лоббирует вопросы, связанные с интернет-политикой, пиратством, торговыми соглашениями и авторскими правами, отмечается в пресс-релизе. Опубликованные письма показывают, что представители компании обсуждали данные темы не только с MPAA, но и напрямую с политиками.

По данным WikiLeaks, переписка также свидетельствует о тесных связях компании Sony с Демократической партией США. В частности, генеральный директор компании Майкл Линтон обедал с президентом США Бараком Обамой. Также утверждается, что компания пожертвовала 50 тысяч долларов в пользу избирательного фонда нынешнего губернатора Нью-Йорка Эндрю Куомо. В опубликованной переписке он характеризуется как человек, благодаря которому у компании "есть прекрасная среда для стимулирования производства".

14 АПРЕЛЯ В МОСКВЕ ПОДПИСАНО СОГЛАШЕНИЕ МЕЖДУ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ПРАВИТЕЛЬСТВОМ КОРЕЙСКОЙ НАРОДНО-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ О МЕЖДУНАРОДНОМ АВТОМОБИЛЬНОМ СООБЩЕНИИ

В Большом Особняке МИДа России состоялась торжественная церемония открытия перекрёстного года дружбы РОССИЯ - КНДР под председательством заместителя Председателя Правительства РФ – полномочного представителя Президента РФ в Дальневосточном федеральном округе Юрия Трутнева и заместителя Председателя Кабинета министров КНДР Ро Ду Чера.

В ходе церемонии заместитель Министра транспорта РФ Николай Асаул и заместитель Министра автомобильного и морского транспорта КНДР Квак Ир Рён подписали Соглашение между Правительством РФ и Правительством Корейской Народно-Демократической Республики о международном автомобильном сообщении.

Заключение данного Соглашения позволит создать договорно-правовую базу между Россией и КНДР в области автомобильных перевозок, которая ранее отсутствовала, и создаст предпосылки для взаимной торговли и развития туризма между нашими странами.

Положения Соглашения содержат общепринятые принципы функционирования международных автомобильных перевозок и нормы международного права, обеспечивают равные возможности для автоперевозчиков двух стран и будут способствовать созданию благоприятных условий для развития автомобильного сообщения между Россией и КНДР.

Также в рамках церемонии состоялось подписание Плана мероприятий перекрестного Года дружбы Россия - КНДР и Плана культурного и научного сотрудничества между Правительством Российской Федерации и Правительством Корейской Народно-Демократической Республики на 2015-2016 гг.

Сегодня Министр обороны России генерал армии Сергей Шойгу встретился с министром народных вооруженных сил КНДР Хён Ён Чхолем, прибывшим в Россию на IV Московскую конференцию по международной безопасности.

Открывая переговоры, глава военного ведомства России заявил, что позиция России об укреплении сотрудничества с КНДР остается неизменной — оно будет только расширяться.

«У наших стран большие планы по расширению двусторонних связей в различных областях. Хотел бы подчеркнуть, что принципиальная линия России на укрепление сотрудничества с КНДР в духе договоренностей, достигнутых на высшем уровне, остается неизменной», — сказал генерал армии Сергей Шойгу.

Министр обороны отметил, что в России удовлетворены заметной активизацией российско-корейских контактов в 2014 году. «Убежден, что Ваш визит в Россию послужит дальнейшему развитию дружественных российско-корейских связей, укреплению мира и безопасности в Азии», — подчеркнул генерал армии Сергей Шойгу.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

«Болгарский морской флот» (БМФ) инвестировал более 150 млн. долларов на покупку 6 современных кораблей из Китая. Новые корабли начнут прибывать в болгарские порты со второго квартала 2016 года.

«Стандарт»

Возобновляются туристические поездки между северо-восточной китайской провинцией Цзилинь и КНДР. Турпоток возобновлен после полугодового перерыва. Туристические поездки были прекращены из-за угрозы вируса Эбола, в связи с чем КНДР закрыла границу. Китай. КНДР > Миграция, виза, туризм > chinapro.ru, 14 апреля 2015 > № 1489691

В Россвязи утвердили планы издания ГЗПО на 2015 год

14 апреля состоялось заседание Комиссии Федерального агентства связи по государственным знакам почтовой оплат под председательством заместителя руководителя Федерального агентства связи В.В. Шелихова.

В ходе заседания были утверждены дополнения и изменения к тематическим планам издания почтовых марок, карточек и конвертов с оригинальной маркой на 2015 год. Рассмотрены проекты планов издания государственных знаков почтовой оплаты на 2016 год.

Тематический план издания почтовых марок на 2015 год дополнен выпусками, посвященными году литературы в России, совместными международными выпусками с Лаосской Народно-Демократической Республикой, Аргентиной, КНДР, Республикой Македонией, продолжится серия «Выдающиеся юристы России» и др.

В 2016 запланированы выпуски из серии «Чемпионат мира по футболу FIFA 2018 в России», продолжатся выпуски серий, посвященные городам воинской славы, героям Российской Федерации, начнется серия «Путь к Победе» и др.

Также члены Комиссии подвели итоги по Всероссийскому конкурсу рисунка для маркированной продукции «70 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», обсудили предложения Русского географического общества по выпуску знаков почтовой оплаты, приуроченных к 170-летию общества и другие вопросы.

Почему Москва приняла такое важное решение о снятии запрета на поставки ЗРК С-300 в Иран, который все это время находился под гнетом санкций США? Ответ на этот вопрос будет иметь большое влияние на ход мировой политики в ближайшие десятилетия, пишет обозреватель Asia Times.

Автор статьи припоминает "позорный" эпизод в президентской дипломатии Барака Обамы, когда он заверил тогдашнего российского лидера Дмитрия Медведева, что опасения Москвы по поводу размещения американских ПРО в Европе будут сняты сразу после переизбрания американского президента на второй срок. Однако после переизбрания Обама нарушил свое обещание.

"На уровне глав государства политики не ведут себя, как школьники, да и ядерные вопросы это не игра в прятки. Однако Обама вел себя безобразно", — пишет обозреватель, отмечая, что Россия все время оспаривала американские утверждения о том, что системы ПРО направлены против так называемых государств-изгоев, имея в виду Иран и Северную Корею. Обама сам же и убедил Москву, что, как только ядерная проблема Ирана будет решена, смысла развертывания ПРО не будет. "Но теперь, когда американо-иранские переговоры уже вышли на финишную прямую и дело близится к разрешению, Обама вновь страдает потерей памяти, забывая свое обещание, и Вашингтон начинает тихо менять правила игры", — говорится в статье. "Как ни странно, США и НАТО теперь утверждают с каменным лицом, что развертывание системы ПРО в Европе (в непосредственной близости от российских границ) не имеет ничего общего с иранской ядерной проблемой".

Реальная цель развертывания ПРО в Европе направлена на нейтрализацию ракетного потенциала России, отмечает автор статьи. Однако Россия прекрасно понимает, что "стратегические факторы США заключаются в простой истине – РФ по-прежнему остается единственной страной на планете, способной полностью уничтожить США". Другими словами, Путин решил дать Обаме так же почувствовать, что это такое, когда интересы США находятся под угрозой. Ведь ракеты С-300 сильно ограничат ударные возможности Штатов.

Теперь действия Ирана в регионе Ближнего Востока могут стать очень проблемными для США и положить конец американской гегемонии на Ближнем Востоке. По мнению автора статьи, поставки Ирану С-300 заставят Обаму почувствовать то, как чувствуют себя россияне, когда он посылает американские войска и формирования НАТО к российским границам и систематически нарушает все обещания российскому руководству о нерасширении Альянса на восток и на территории бывшего СССР. На сегодняшний день формирования НАТО и США находятся гораздо ближе к российским границам, чем танковые дивизии Гитлера в 1940 году, пишет издание.

"Послание Путина к Обаме является прямым и недвусмысленным: "Мы достаточно натерпелись от вас. С сегодняшнего дня не ошибитесь, каждое ваше действие, подрывающее нашу безопасность, будет вызывать серьезную сопутствующую реакцию. Кроме того, мы будем помогать другим странам давать отпор вашей агрессии. Мы не хотели, чтобы все сложилось именно так, но это выбор, который вы сделали за нас", — пишет автор статьи.

Он отмечает, что США придется научиться уважать законные интересы России. Своими действиями Путин напоминает администрации Обамы, что без сотрудничества с РФ Штатам просто не хватит возможностей для решения глобальных или региональных задач, таких как Иран, говорится в статье.

70-летие Победы могло бы стать ареной для диалога, считает депутат Стортинга

Депутат норвежского парламента Коре Сименсен не одобряет того, как западные лидеры демонстрируют холодное отношение к России, отказавшись приезжать в Москву на 9 мая.

«То, что происходит сегодня на Украине, представляет большую проблему. Но мы должны отделять одно от другого. Приехать в Москву – это возможность для диалога и переговоров с российским руководством о проблемах, стоящих перед сегодняшней Европой», – говорит Коре Сименсен в интервью BarentsObserver’у.

В Стортинге Сименсен представляет самую северную губернию Норвегии Финмарк, граничащую на востоке с российским Кольским полуостровом. В январе прошлого года он выступил инициатором создания дружеской ассоциации парламентариев норвежского Стортинга и российской Госдумы. Ассоциация создавалась как площадка для обсуждения сложных и проблемных вопросов.

В марте стало известно, что премьер-министр Норвегии Эрна Сулберг отклонила приглашение президента Владимира Путина приехать на Парад Победы на Красной площади. Норвежский премьер стала одним из множества западных лидеров, не собирающихся в Москву.

Как подчёркивает депутат Сименсен, празднование Дня Победы – не такое событие, от которого можно оставаться в стороне.

«В знак уважения к тем, кто проявил героизм и отдал свою жизнь за нашу свободу, по моему личному мнению, лидеры западных стран, и Норвегии в том числе, должны приехать в Москву», – считает он.

Тем не менее он подчеркнул, что уважает принятое Эрной Сулберг и правительством решение и не будет выражать протест в какой бы то ни было форме.

«Я большой сторонник диалога, особенно в ситуации, которая сложилась сегодня. На севере наш опыт показывает, что взаимодействие и сотрудничество непосредственно между людьми имеет большое значение. Благодаря тому, что люди по обе стороны границы узнают друг друга, формируется доверие, а хорошие друзья могут вести разговор о сложных вещах. И подходящим случаем для разговора может стать День Победы 9 мая в Москве», – рассуждает Коре Сименсен.

«Я думаю, лучше диалог, чем отстранённость. 70-летие окончания войны стоит отметить и западной стороне», – говорит он, отмечая от факт, что миллионы людей на Западе и в особенности в Советском Союзе отдали свои жизни в боях с нацистской Германией.

Сесилия Хансен, мэр северной коммуны Сёр-Варангер, непосредственно граничащей с Россией, 9 мая обязательно приедет на празднование Дня Победы в Печенгском районе, заверила она в интервью газете «Sør-Varanger Avis». Граничащий с Норвегией Печенгский район Красная Армия освободила от войск нацистской Германии уже в октябре 1944 года.

Приглашение приехать в Москву на 9 мая отклонили, в дополнение к государственным лидерам Финляндии, Норвегии и Швеции, канцлер Германии Ангела Меркель, премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон, главы Польши, США и прибалтийских стран, а также председатель Совета Европы Дональд Туск и премьер-министр Нидерландов.

О намерении приехать сообщили, в частности, Чешская Республика, Куба, Китай, Индия, Северная Корея.

By Thomas Nilsen

На расширенном заседании Коллегии Росрыболовства обсудили ход реализации Национального плана действий по предупреждению, сдерживанию и ликвидации незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла (ННН-плана).

Подводя итоги 2014 года, Владимир Соколов сообщил, что Росрыболовством и Минсельхозом России разработаны проекты федеральных законов, направленные на усиление административной и уголовной ответственности за нарушение положений законодательства о рыболовстве и сохранении водных биоресурсов. Разработаны законопроекты по установлению правил промысла для российских рыбаков в открытом море и контролю за деятельностью транспортных судов, перевозящих уловы водных биоресурсов.

Вместе с этим подготовлен проект федерального закона, который нацелен на практическое внедрение электронного промыслового журнала и использование квалифицированной электронной подписи капитана судна рыбопромыслового флота в целях фиксации и передачи информации о рыбопромысловой деятельности.

По словам заместителя руководителя, в рамках реализации ННН-плана Росрыболовство создает систему, которая будет отслеживать происхождение уловов водных биоресурсов на всех этапах их перемещения: от водоема до прилавка. «Система отслеживания уловов предполагает развитие межведомственного информационного взаимодействия Росрыболовства с Россельхознадзором, Роспотребнадзором, ФНС, ФТС, ФСБ в рамках отраслевой системы мониторинга», – уточнил Владимир Соколов.

В 2014 году были налажены практические механизмы противодействия ННН-промыслу, которые предусмотрены соглашениями с Республикой Корея, КНДР, Японией и Китаем. Благодаря этому оказались перекрыты крупнейшие каналы поставок незаконно добытой российской продукции в порты указанных стран. «Мы проводим постоянный мониторинг ситуации и, при необходимости, координируем усилия со странами-партнерами», – сказал Владимир Соколов. Он также отметил, что Росрыболовством в настоящее время ведется работа по подготовке и заключению аналогичного соглашения с США.

Кроме этого, в 2015 году представителями Росрыболовства продолжится работа по расширению использования электронных информационных технологий, чтобы упростить процедуру сертификации, подтверждающую законность происхождения водных биоресурсов. «Это существенно снизит избыточные административные барьеры, а также уровень затрат средств и времени на соблюдение обязательных процедур», – уточнил Владимир Соколов.

В своем выступлении заместитель руководителя Росрыболовства отдельно остановился на вопросе внедрения программно-технического комплекса «Электронный промысловый журнал», обозначив, что с 2014 года комплекс находится в опытно-промышленной эксплуатации. Электронный журнал позволит капитанам рыбопромысловых судов вести отчетность без применения бумажных носителей, то есть декларировать в электронном виде водные биоресурсы, вывозимые из районов промысла, автоматизировать передачу отчетности в отраслевую систему мониторинга (ОСМ), а в перспективе журнал позволит получать на борт судна разрешения в электронном виде.

По оценкам, внедрение Электронного промыслового журнала повысит точность и достоверность данных и позволит рыбацкому бизнесу сэкономить несколько миллиардов рублей в год.

Параллельно с этим разработан и уже внедряется в повседневную жизнь программно-аппаратный комплекс «Аналитика», позволяющий в автоматическом режиме анализировать массивы данных, поступающих в ОСМ и выявлять в них признаки браконьерства и иных нарушений в режиме реального времени.

Владимир Соколов отметил, что также разработаны программы для электронного оформления разрешений на добычу водных биоресурсов и сертификатов, подтверждающих законность происхождения уловов, поставляемых на экспорт. «Работа по налаживанию системы отслеживаемости происхождения уловов водных биоресурсов будет продолжена и в текущем году», – констатировал он.

Источник: Пресс-служба Росрыболовства

9 АПРЕЛЯ СТАТС-СЕКРЕТАРЬ – ЗАМЕСТИТЕЛЬ МИНИСТРА ТРАНСПОРТА РФ СЕРГЕЙ АРИСТОВ ПРИНЯЛ УЧАСТИЕ В РАБОТЕ МЕЖДУНАРОДНОЙ НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ «РАЗВИТИЕ КОНТЕЙНЕРНЫХ И КОНТРЕЙЛЕРНЫХ ПЕРЕВОЗОК В РОССИИ И В МЕЖДУНАРОДНОМ СООБЩЕНИИ»

В конференции также приняли участие президент ОАО «РЖД» Владимир Якунин, представители организаций железнодорожного транспорта, ведущих транспортных учебных заведений.

С. Аристов проинформировал участников о реализуемом комплексе мер, направленном на совершенствование организации контейнерных и контрейлерных перевозок. По его словам, одной из важных задач на сегодняшний день является реализация транзитного потенциала России, которая связывает «сухопутным мостом» Европу и Азию.

Замминистра сообщил, что в целях обеспечения растущих грузопотоков в евроазиатских торгово-экономических связях реализуется проект «Транссиб за 7 суток», основной целью которого является повышение конкурентоспособности железнодорожных контейнерных перевозок в сообщении между странами Европы и Восточной Азии. «Результатом от внедрения данного продукта должно стать повышение уровня контейнеризации существующих экспортно-импортных потоков, а также изменение существующей схемы перевозки железнодорожным транспортом груженых крупнотоннажных контейнеров в страны азиатско-тихоокеанского региона через северо-запад и юг России», -- подчеркнул замминистра. По по словам, данная технология позволяет не только существенно сократить время доставки грузов, но и осуществлять доставку фиксированными партиями регулярно и строго по расписанию.

С. Аристов отметил, что для освоения перспективных объемов транзитных перевозок, связанных с пропуском контейнерных поездов Объединенной транспортно-логистической компании, появится необходимость в выполнении мероприятий по развитию железнодорожной инфраструктуры. «Это достаточно перспективный вид объединения усилий трех железнодорожных структур России, Белоруссии и Казахстана, который позволит увеличить пропускную способность и привлечь на рынок дополнительные потоки грузов» -- подчеркнул С. Аристов.

По его мнению, объединение ОАО «РЖД» и французской логистической компании GEFCO открывает большие возможности, связанные, прежде всего, с международными грузоперевозками. «Это решение, в конечном счете, позволит расширить географию перевозимых грузов и возможности привлечения других регионов для участия в этой работе»,-- уточнил замминистра.

С. Аристов также сообщил, что на сегодняшний день успешно реализуется международный проект в сфере создания унифицированной международной системы норм и правил, регламентирующих ответственность за потери или повреждение грузов при осуществлении грузовых и интермодальных перевозок - внедрение унифицированной накладной. По его словам, применение накладной позволяет доставить груз в международном сообщении от пункта отправления до пункта назначения без переоформления перевозочных документов на границе.

По мнению С. Аристова, важное значение для реализации транзитного потенциала России имеют также международные проекты по развитию коридора «Восток-Запад», в первую очередь, реализация проекта «Хасан (РФ) – Раджин (КНДР)». «Данный проект в перспективе позволит переключить часть грузопотока, идущего в настоящее время морем из Южной Кореи в Европу, Россию и страны СНГ, на модернизируемую Транссибирскую магистраль, значительно сократив сроки доставки грузов», -- считает замминистра.

С. Аристов упомянул проект создания нового евразийского транспортного коридора, предусматривающий продление железной дороги с шириной колеи 1520 мм от Кошице (Словацкая Республика) до Братиславы и Вены и создание в районе Вены-Братиславы международного логистического центра.

Важным является вопрос привлечения средств частных инвесторов в развитие железнодорожной инфраструктуры общего пользования. «Основным сдерживающим фактором здесь является федеральный закон «Об особенностях управления и распоряжения имуществом железнодорожного транспорта», -- отметил замминистра. Для решения этой задачи Минтрансом России разработан законопроект, положения которого предусматривают снятие ограничений на оборот части недвижимого имущества ОАО «РЖД». Документ внесен в Правительство РФ. По мнению С. Аристова, указанные изменения должны мотивировать частных инвесторов вкладывать средства в строительство и обновление инфраструктуры железнодорожного транспорта общего пользования.

Замминистра также проинформировал участников о совершенствовании нормативно-правового регулирования прямых смешанных перевозок. По его словам, отдельные вопросы, связанные с таким видом перевозок, нашли отражение в Федеральном законе «Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации» и Кодексе внутреннего водного транспорта Российской Федерации. Он заметил, что разработка законопроекта о прямых смешанных перевозках направлена на повышение качественного уровня работы транспортного комплекса, формирование правовых условий для обеспечения единства транспортной системы страны и ее пространственного развития.

Кроме того, в настоящее время Минтрансом России проводится работа по подготовке комплекса проектов нормативных правовых актов, направленных на повышение эффективности контрейлерных перевозок. Замминистра отметил, что в пограничных пунктах пропуска при выполнении функций государственного контроля за осуществлением международных автомобильных перевозок, в том числе, проводится инструментальный контроль с определением весовых и габаритных параметров транспортных средств. Сегодня прорабатывается вопрос о проведении на железнодорожных пограничных переходах таможенными органами только документального контроля автомобильных средств. «При этом, инструментальный контроль будет проводиться силами Федеральной службы по надзору в сфере транспорта на станциях назначения контрейлерных поездов», -- пояснил С. Аристов.

В завершение замминистра подчеркнул, что совершенствование правовых основ работы транспортного комплекса в сфере контрейлерных и мультимодальных перевозок будет являться стимулом для формирования устойчивых технологических связей в транспортной отрасли, консолидации и полного использования имеющегося у различных видов транспорта потенциала для обеспечения качества и доступности транспортных услуг.

Стокгольм и Хельсинки отвернулись от празднования Дня Победы в Москве

Вслед за премьер-министром Норвегии Эрной Сулберг решение воздержаться от присутствия на военном параде 9 мая на Красной площади приняли премьер-министр Швеции Стефан Лёфвен и президент Финляндии Саули Ниинстё.

Отказы присутствовать на праздновании 70-летия победы над нацистской Германией в Москве вместе с президентом России Владимиром Путиным связаны с конфликтом на Украине и осложнением отношений между Россией и Западом.

Путин пригласил 68 мировых лидеров присутствовать вместе с ним на параде. Первым из скандинавских руководителей отклонила приглашение премьер-министр Норвегии Эрна Сулберг, о чём BarentsObserver уже писал.

«Причина, по которой Лёфвен воздерживается от приезда в Москву, – российская политика по Украине», – сообщила газете «Svenska Dagbladet» пресс-секретарь шведского премьера Анне Экберг.

Других министров из Швеции на праздновании не будет, но на параде страну будет представлять её посол в Москве.

О решении президента Финляндии Саули Ниинстё его администрация уведомила Москву в конце марта, сообщает агентство YLE.

Кроме государственных руководителей Финляндии, Норвегии и Швеции, отклонили приглашения на 9 мая в Москву канцлер Германии Ангела Меркель и премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон, руководители Польши, США и прибалтийских стран, а также председатель Совета Европы Дональд Туск и премьер-министр Нидерландов.

Как сообщает российское агентство Sputnik, Куба, Китай, Индия и Северная Корея выразили готовность приехать в Москву.

By Thomas Nilsen

Новые споры вокруг Кэсонского технопарка

Константин Асмолов

Кэсонский аспект межкорейского сотрудничества мы анализировали не раз, будь то мифы о том, что он является главным поставщиком северокорейской валюты, очередное его «полное закрытие» на фоне очередного же обострения или относительно недавнюю новость, связанную с тем, что сверхурочные на объекте оплачивались печеньем «Чокопай».

Напомним, что Кэсонский технопарк работает более 10 лет, являясь самым крупным проектом межкорейского экономического взаимодействия. В настоящий момент в Кэсоне работают 124 компании малого и среднего бизнеса РК, на производствах которых заняты 53 тысячи рабочих из КНДР.

И вот новая проблема. В 2014 году Пхеньян требовал от Сеула провести ремонт и модернизацию инфраструктурных объектов на территории комплекса. Север, в частности, потребовал провести ремонт канализационных труб, через которые вода, проходя очистные сооружения на территории комплекса, подается в жилой сектор города Кэсон. Однако южнокорейская сторона ответила отказом. Юг указал на то, что вышеуказанные очистные сооружения пропускают в сутки 16 тыс. тонн воды, из которых лишь 5 тыс. тонн идут на нужды Кэсонского индустриального комплекса, а остальные 11 тыс. тонн направляются в город. Кроме того, Север потребовал провести ремонт дороги, по которой северокорейские работники комплекса едут на работу и возвращаются домой.

После того, как РК отвергла данные требования, КНДР в одностороннем порядке увеличила минимальную зарплату работников с 70,35 до 74 долларов в месяц (почти на 5,2 %). Также был введен новый дополнительный налог.

На предложение правительства Юга обсудить все спорные вопросы в рамках совместного комитета по управлению Кэсонским индустриальным комплексом Север ответил отказом. Официальный Сеул также сразу же заявил, что категорически не принимает решение КНДР, предложив провести переговоры по этому вопросу.

Дело тут не в деньгах. При средней заработной плате в РК около 2,5 тысяч US$ в месяц торговаться о пяти долларах и подъеме зарплаты с $70 до $74 в месяц просто смешно. Даже если с учетом всех отчислений и налогов каждый северокорейский рабочий будет обходиться южнокорейской стороне не 155 (как сейчас), а 164 доллара в месяц, это все равно копейки.

8 марта 2015 г. южнокорейское министерство по делам воссоединения призвало компании, работающие в комплексе, не отвечать на требования о повышении зарплаты («Если мы дадим слабину и уступим Пхеньяну, то в будущем он выдвинет новые требования в одностороннем порядке»), а 9 марта его пресс-секретарь Им Бён Чхоль призвал Пхеньян прекратить односторонние действия и вернуться к диалогу в рамках совместного комитета по управлению комплексом. Было принято решение подготовить резервные средства из Фонда межкорейского сотрудничества на случай компенсации убытков, которые возможно возникнут у компаний комплекса из-за действий КНДР.

18 марта КНДР посетили 14 южнокорейских предпринимателей. Днем ранее власти КНДР пытались собрать их представителей, находящихся в технопарке, но те под давлением властей Юга отказались прийти на встречу. Целью поездки было довести до сведения северокорейской стороны озабоченность односторонним решением Пхеньяна и урегулировать вопрос, так как мартовская зарплата должна быть выплачена 10 апреля. Как заявил председатель Ассоциации компаний Кэсонской промзоны Чон Ги Соп, они в течение двух часов общались с северокорейскими официальными лицами, в том числе — с заместителем начальника главного управления по развитию особых районов КНДР Пак Чхоль Су. Бизнесмены попытались передать властям КНДР свое официальное заявление, в котором выступают против одностороннего увеличения зарплаты и введения других налогов, но северокорейские чиновники отказались принять документ. Из 124 находящихся в Кэсоне компаний Юга заявление подписали представители 115 фирм.

Несколькими днями позднее Им Бён Чхоль сообщил, что зарплата работников Кэсонского индустриального комплекса все же может быть повышена: «Позиция нашего правительства заключается в следующем. До изменения правил работы в рамках существующих на данный момент договоренностей на основе переговоров между Комитетом по управлению Кэсонской зоной и Центральным управлением развития специальных зон мы можем пойти на повышение минимальной заработной платы для рабочих КНДР в размере до 5 %». По поводу повышения остальных налогов и отчислений чиновник также подчеркнул, что сначала необходимо тогда изменить соответствующие правила, а потом начинать что-либо повышать.

Он указал, что правительство РК готово обсудить данный вопрос в рамках совместного комитета по управлению Кэсонским индустриальным комплексом и с северокорейской дирекцией по развитию особых районов, и что изменение позиции вызвано требованиями южнокорейских компаний приступить к соответствующим переговорам. Что касается более полномасштабного пересмотра условий труда, то в данном случае важен диалог с Севером.

Каковы аргументы сторон? Сеул указывает на то, что, согласно договоренностям, Пхеньян не может в одностороннем порядке повышать зарплату и изменять другие условия. Кроме того, по тем же соглашениям, зарплата не должна повышаться более чем на 5 % в год. Север же подчеркивает, что зарплата слишком мала, а он имеет право менять условия, так как комплекс действует на территории КНДР.

«Момент истины» должен наступить в период с 10 по 20 апреля. Именно тогда южане выплатят рабочим КНДР зарплату, а властям Севера — налоги и иные отчисления. Очевидно, что Юг будет придерживаться старой схемы, а Север потребует пересчета. Местные эксперты расходятся в оценках и прогнозах развития ситуации. Одни прогнозируют, что КНДР в итоге согласится на переговоры, в ходе которых Сеул и Пхеньян выработают компромиссный вариант. Другие полагают, что дело дойдет до полноценного столкновения, противостояния и в худшем случае до закрытия комплекса. Есть и те, кто считает, что правительство Юга приготовилось к сворачиванию этого проекта вообще и теперь только ищет повод для этого.

Поживем – увидим. В 2013 году, как мы помним, комплекс вообще полагали безвозвратно закрытым.

К размещению в Южной Корее элементов американской системы ПРО

Константин Асмолов

Как сообщили южнокорейские СМИ, несмотря на предыдущие отрицания этого факта властями РК, военные США признали, что они уже произвели подбор и осмотр мест, которые больше всего подходят для размещения американских противоракетных комплексов THAAD на территории Республики Корея. Выбраны три площадки из числа американских баз в РК: под Пхёнтхэком в провинции Кёнги (наиболее подходящая), недалеко от города Вончжу в провинции Канвон и около местечка Вонгван в провинции Северная Кёнсан.

THAAD – это сокращение от Terminal High Altitude Area Defense, названия противоракетного комплекса подвижного наземного базирования для высотного заатмосферного перехвата ракет средней дальности. Хотя их размещение в Корее объясняется необходимостью «реагирования на ракетную угрозу Пхеньяна», на деле главной целью является нейтрализация ракетных арсеналов и сбор информации о военных объектах Китая и России.

Как скоро ракеты появятся в РК, непонятно. Американское издание «Defense Update», ссылаясь на данные военного источника в РК, сообщает, что комплексы уже находятся на базе в Техасе, откуда они могут быть доставлены в РК за несколько часов. Однако окончательное решение еще не принято, ибо внутри РК нет единства по этому вопросу во власти и обществе.

Министерство обороны РК неоднократно высказывалось «за». «Окружающие страны в определенной степени могут иметь свою позицию по поводу размещения комплексов THAAD Контингентом войск США в Корее. Однако нельзя допускать, чтобы они пытались оказывать влияние на нашу политику в сфере обороны и безопасности», — заявил официальный представитель министерства обороны РК Ким Мин Сок, а информагентство «Енхап» процитировало на условии анонимности слова высокопоставленного госслужащего, который подчеркнул, что заявление военных следует понимать как выражение общего подхода правительства.

С другой стороны, агентство «Ёнхап» цитирует текст совместного заявления около 120 общественных организаций: «Правительство должно отказаться от размещения THAAD, который разрушит мир в Северо-Восточной Азии, в том числе на Корейском полуострове, и нанесет вред отношениям между Южной Кореей и Китаем». Представители оппозиции также полагают, что президент Пак Кын Хе должна «отвергнуть любое давление со стороны США» и заявить о своей позиции против размещения противоракетного комплекса: «В связи с размещением THAAD возникнет военная и экономическая вражда на полуострове, что нанесет урон национальным интересам и целям, к примеру, межкорейскому миру и воссоединению».

Ведущая региональная газета «Пусан Ильбо» в редакторской колонке резко раскритиковала решение о включении в указанный список густонаселенного региона Пусана. «Вопрос о размещении комплексов THAAD, будучи весьма чувствительной дипломатической проблемой, стоит решить, исходя из соображений национальных интересов. Это все верно, однако жители Пусана не могут простить и принять такого подхода, когда вопрос о включении города в список, не говоря уже о реальном размещении, решается в одностороннем порядке без учета мнения местной общественности», — подчеркивается в статье.

Критикуется возможность такого размещения в РФ, КНДР и КНР. «Размещение системы ПРО США (на территории РК) только усилит напряженность на Корейском полуострове. Кроме того, эти планы ставят своей целью нанесение превентивного удара по КНДР, а также создание условий для давления на Россию и Китай», — говорится в заявлении, которое цитирует информагентство ЦТАК.

Москва и Пекин также неоднократно выражали обеспокоенность в связи с планами Вашингтона. Как заявили в МИД РФ, это «не может не настораживать с учетом деструктивного характера влияния глобальной ПРО США на международную безопасность и стратегическую стабильность. В регионе, характеризующемся весьма непростой ситуацией в сфере безопасности, может появиться еще один «раздражитель», способный спровоцировать гонку вооружений в Северо-Восточной Азии и дополнительно осложнить решение ядерной проблемы Корейского полуострова».

Кроме этого, есть проблемы экономического плана — неясно, кто будет нести основную часть расходов. США уже вложили в создание THAAD около 15 млрд. долларов и в связи с сокращением бюджета хотят, чтобы Сеул раскошелился и оплатил хотя бы часть стоимости батареи (два и более миллиарда долларов), которая может появиться в Корее. Сеул же категорически против этого.

В результате американские военные подчеркнули, что осмотры были «неофициальными» и без предварительных консультаций с Сеулом. «Комплексы THAAD могут быть размещены в Корее только после достижения соответствующих договоренностей и согласия со стороны властей РК», — отмечается в пресс-релизе Командования ВС США в Корее. И, хотя в конце марта 2015 г. в Сеуле состоялись переговоры председателей комитетов начальников штабов вооруженных сил США и РК Мартина Дэмпси и Чхве Юн Хи, вопрос о THAAD не затрагивался. Официальные представители Республики Корея тоже заявляют, что «еще ничего не решено», но скорее всего, в итоге положительное решение все-таки будет принято.

Северокорейские хакеры или южнокорейское разгильдяйство?

Константин Асмолов

Таинственные «боевые хакеры КНДР», как выяснилось, нанесли новый удар: Южная Корея обвинила Северную в хакерских атаках на компьютерные системы своих АЭС, совершенные в конце 2014 г. Выяснилось, что компьютеры, с которых производилась атака, находятся на северо-востоке КНР в Шэньяне, а также ряде других городов, расположенных недалеко от границы с КНДР. Было также выявлены и другие совпадения с предыдущими хакерскими атаками, которые приписывают Пхеньяну.

Напомним, что в декабре прошлого года неизвестные «представители антиядерной группы из Гавайев» взломали и выложили в открытый доступ информацию о личных данных сотрудников компании-оператора АЭС, а также чертежи некоторых узлов реакторов. Те же хакеры объявились недавно снова, опять выложив новые чертежи ряда ключевых узлов южнокорейских АЭС. На этот раз они потребовали денег за свое молчание, утверждая, что из 16 тысяч запущенных ими вирусов найдено и обезврежено только семь тысяч. В ответ власти РК заявили, что некоторые из личных и рабочих компьютеров сотрудников компании-оператора АЭС действительно были заражены, но все эти программы нейтрализованы, а безопасности атомных реакторов ничто не угрожает.

Как сообщил представитель прокуратуры, «характер использованных IP-адресов и кодов примерно на 70 % совпадает» по составу и методам воздействия с вредоносным программным обеспечением, которое используют северокорейские хакеры, желавшие «затруднить эксплуатацию южнокорейских АЭС путём повреждения жёстких дисков компьютеров». Как установило следствие, кибератака была совершена между 9 и 12 декабря 2014 г. путем рассылки на адреса электронной почты сотрудников корпорации фишинговых писем с вредоносным кодом. Злоумышленники более двухсот раз проводили подключения из китайского города Шэньяна, где, по мнению прокуратуры, расположена одна из основных баз северокорейских хакеров.

Что же, каждый раз, когда объектом хакерской атаки становятся крупный банк или важное предприятие, немедленно выясняется, что это были северокорейские хакеры. Даже в том случае, когда какое-то время спустя на поверхность всплывают отголоски корпоративного скандала, связанного с вопиющей безответственностью внутри компании. Так, не все помнят, что в марте 2013 г. официальные власти РК сообщили, что нашумевшая атака против ряда телекомпаний и банков была осуществлена с территории РК, а не с китайского IP , как это заявлялось ранее. Не упоминая, кто же именно стоял за атакой, было заявлено, что борцы с киберугрозой спутали частный адрес, используемый внутри банка Нонхёп, с официальным IP, относящемся к КНР. Более того, применительно к самой разрекламированной атаке всего через четыре дня выяснилось, что на самом деле атаки шли из РК, и предполагаемый хакер был арестован.

Честно говоря, если хакеры и впрямь «хотели затруднить эксплуатацию южнокорейских АЭС путём повреждения жёстких дисков компьютеров», а равно – «опубликовать в сети конфиденциальные документы корпорации», то это означает, что управляющие АЭС компьютеры с программным обеспечением — те же подключенные к интернету машины, на которых находится взломанная почта сотрудников? Если так, то либо налицо вопиющие проблемы в системах безопасности, либо был всего лишь взлом почты, отчего хакерам оказалась доступной вся переписка, которую хранили на гугл-диске.

Но одно дело – продемонстрировать широкой публике собственное разгильдяйство, а другое – стать жертвой секретных компьютерных служб ужасного тоталитарного режима. Почувствуйте разницу, не забывая про «закон Стоунфиша»: Северная Корея – она же такая таинственная и закрытая, что в ней может происходить все, что угодно. Северокорейские хакеры могут проникать во внутреннюю сеть компании, которая не связана «с внешним миром», но при этом использовать приемы из арсенала компьютерных хулиганов старшей школы. Это отнюдь не знаменитый Stuxnet – то вредоносное программное обеспечение, которое вывело из строя иранские системы управления центрифугами (производство Siemens, работает под управлением Windows, без подключения к интернету).

Затем все базы северокорейских хакеров почему-то всегда обнаруживаются в Китае. То, что со времени появления нового руководителя КНР отношения между двумя странами существенно охладели, да и вообще – Пекин не любит, когда Китай используют в качестве прикрытия для чужих тайных операций, никого не волнует. Зато есть железный аргумент: по типу эти хакерские атаки похожи на предыдущие атаки, которые мы сочли продуктом деятельности Северной Кореи. Правда, похожие приемы (точнее, типы программного обеспечения) можно найти не только в атаках на южнокорейские сайты, но и в иных атаках, не имеющих к Северной Корее никакого отношения, а исходный код этих программ уже достаточно давно находится в открытом доступе, в связи с чем им может пользоваться любой киберпреступник. IP-адреса здесь не показатель, ибо сколько-нибудь вменяемый хакер, приобретший возможность посылать сообщения с сети адресов (так называемый ботнет) даже минимального размера, не светит и не собирается светить IP кроме тех, на которых работает ботнет.

В этом контексте нельзя не вспомнить еще одну «северокорейскую кибератаку», связанную с фильмом «Интервью». Там тоже, несмотря на целый ряд нестыковок, виновником назначили КНДР и под этим соусом приняли против нее дополнительные санкции, хотя с самого начала напрашивался вопрос «Откуда у предполагаемых северокорейских хакеров даже не техническая мощность, необходимая для осуществления подобной атаки, а такое совершенное знание культурного контекста США»? Как набор украденного, так и то, куда информация была выложена и каким журналистам «слита», говорит о том, что хакеры очень хорошо знают именно внутриамериканскую аудиторию.

Резюмируя: практически в каждом случае «северокорейской кибератаки» на поверхность вылезают обычные коррупция и разгильдяйство, а реальная причастность КНДР оказывается под большим вопросом. Зато благодаря «хакерской версии» убивается несколько зайцев. Разгильдяй превращается в жертву, Пхеньян получает +1 к демонизации, а на борьбу с вражескими хакерами можно выбить дополнительные средства, ведь северокорейская компьютерная угроза – это же так опасно!

Пак Кын Хе между Сеулом, Москвой и Вашингтоном

Константин Асмолов

Многих корейских правителей как Севера, так и Юга, часто называли марионеточными. Но этот пропагандистский термин не подходит ни к Ким Ир Сену, который всегда был для Москвы очень сложным партнером и которого в 1956 г. собирались смещать; ни к Ли Сын Ману, в отношении которого американцы пять раз задумывали военный переворот (так называемый «план Everready») и которого подчас открыто называли «старым маразматиком»; ни к Пак Чжон Хи, разговоры которого американская разведка прослушивала, а по одной из версий – в его убийстве есть американский след. Зажатая между сверхдержавами своим геополитическим положением, Корея почти всегда была вынуждена, с одной стороны, ориентироваться на какого-то «сюзерена», с другой – стараться сохранить самостоятельность и максимально удлинить поводок, лавируя между великими державами там, где это возможно.

Похожей политики придерживается и нынешний президент РК. На словах Пак Кын Хе постоянно заявляет о нерушимости южнокорейско-американского альянса, однако на деле, если Ли Мён Бак вел себя во внешней политике как откровенно проамериканский консерватор, Пак Кын Хе является консерватором, но значительно более умеренным. Целый ряд ее проектов, включая пресловутую «евразийскую инициативу» можно рассматривать как попытку установить связи не только с Америкой, но и с континентальными державами. Однако зависимость от внешних сил никуда не девается и к ней добавляется определенная слабость внутриполитических позиций. С одной стороны, у Пак Кын Хе хватает недругов в правом лагере, с другой – ее «по определению» не принимают левые, для которых она – дочь диктатора Пак Чжон Хи. В этом контексте и надо рассматривать целый комплекс проблем, с которыми Сеул сталкивается во внешней политике. Надо принимать важные решения, но при этом не хочется обидеть ни тех, ни других: с одной стороны, главный военно-политический союзник в лице США, с другой – главный торговый партнер в лице Китая, с третьей – РФ как перспективный стратегический партнер.

Первое такое решение касается возможности поездки Пак Кын Хе в Москву на празднества, посвященные 70-летию победы в ВОВ. Это помогло бы укрепить связи между двумя странами, не говоря уже об определенной возможности встретиться на нейтральной территории с лидером КНДР, который, скорее всего, приедет. Но, на фоне украинского кризиса, США и их союзники проигнорировали приглашение Москвы и активно требуют от своих «вассалов» сделать то же самое – на уровне прямых заявлений представителей Белого дома о нецелесообразности визита.

В результате руководство Южной Кореи пока не приняло официальное решение. Считается, что оно будет сделано в середине апреля, однако источник, близкий к политическим и правительственным кругам, на условиях анонимности сообщил «Российской газете», что как в администрации президента, так и в различных ведомствах, в особенности – в МИДе и минобороны, доминирует мнение о нецелесообразности поездки президента в Россию.

С другой стороны, лидер оппозиционной Демократической коалиции за новую политику Мун Чжэ Ин полагает, что Пак Кын Хе следует принять участие в торжествах. За посещение Москвы выступают и специалисты-россиеведы из университета Ханъян, где находится один из мозговых центров изучения России и СНГ. Профессор факультета политологии Института дальневосточных исследований университета Кеннам Пак Пён Ин также полагает, что визит в Москву может оказаться ключевым мероприятием для успеха проекта «Евразийской инициативы».

Обладай Пак Кын Хе большей внутриполитической поддержкой, она, возможно, могла бы вести себя более самостоятельно, но пока ей приходится ограничиваться полумерами. Например, формально Южная Корея не присоединилась к антироссийским санкциям, но на деле некоторым корейским бизнесменам поступило неофициальное указание сбавить обороты и воздерживаться от новых проектов с Россией.

Другая проблема – размещение на корейской территории системы THAAD (Theater High Altitude Area Defense) – противоракетного комплекса подвижного наземного базирования для высотного заатмосферного перехвата ракет средней дальности. Москва, и в первую очередь – Пекин, хорошо понимают, что эта система направлена не столько на отражение гипотетической «северокорейской угрозы», сколько против России и Китая, и активно «советуют» Сеулу «учесть обеспокоенность Китая» и воздержаться от этого решения.

Правительство и правящая партия РК придерживаются мнения о необходимости сотрудничества, оппозиция выступает за осторожный подход, ссылаясь на негативное отношение к этому соседей – в первую очередь Китая и России, а также на сомнительную эффективность комплексов.

Как отмечают эксперты, данный вопрос может спровоцировать осложнение китайско-южнокорейских отношений, но представители министерства обороны РК уже высказались, что Сеул примет решение по этому поводу «самостоятельно и исходя из своих национальных интересов».

Конкуренция существует и в рамках региональных инвестиционных проектов, куда США и КНР пытаются затянуть Сеул. Например, Китай стремится добиться присоединения Сеула к Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций (AIIB). Эту финансовую структуру Пекин создает в противовес международным и региональным финансовым институтам, где доминируют США и Япония, и РФ рассматривает вопрос о вступлении туда. Здесь уже Вашингтон ставит палки в колеса, указывая на «непрозрачность процесса принятия решений».

Но, как сообщают СМИ РК со ссылкой на не всегда анонимные источники, «правительство ведет активные переговоры с министерством финансов КНР и до конца марта примет решение, отвечающее государственным интересам». Видимо, на фоне того, что намерение присоединиться к китайскому проекту озвучили и иные партнеры США (Австралия, Великобритания, Франция, Италия, Германия), это не выглядит заметной дерзостью.

Кроме того, Пекин, как и Москва, пригласил руководителя РК на торжества, посвященные годовщине окончания второй мировой войны. Там тоже вероятно присутствие лидера КНДР и посмотрим, будет ли это приглашение принято на фоне американо-китайских отношений.

Корейская поговорка «когда киты дерутся, креветок плющит» хорошо указывает на нынешнюю ситуацию. Принимая «предложения, от которых нельзя отказаться», Сеул старается обеспечить себе пространство для маневра, хотя удается это далеко не всегда. Пока получается отвечать «да» на все значимые предложения в надежде, что согласие на какие-то предложения одних не вызовет критики за согласие на предложения других.

Академик РАН Николай Похиленко: Почему без науки не построить новую экономику?

Прошло полтора года с начала реформы Российской академии наук — митингов, открытых писем президенту и громких заявлений нобелевских лауреатов. На прошлой неделе в Москве прошло общее собрание РАН. О его итогах в интервью infopro54.ru рассказывает участник собрания, профессор, академик РАН и депутат Законодательного собрания Новосибирской области Николай Похиленко.

— Научное сообщество продолжает недоумевать по поводу того, что реформирование было запущено без обсуждения в профессиональной среде, без четко продуманных целей, ресурсов его обеспечения.

Больше всего нас напрягает — огромный поток бумаг, так напрягает, что аж зубы болят. И все на совещании говорили: «Ребят, хватит, разгоните свой бюрократический планктон».

— Николай Петрович, но в этом, к сожалению, нет ничего нового.

— Из нового — обсуждали проблемы взаимодействия с Федеральным агентством научных организаций (ФАНО). Они стараются максимально эффективно выполнять свои обязанности, делают всё возможное, чтобы финансирование подведомственных организаций шло стабильно.

Что касается распределения функций между академией и ФАНО, этот разговор ещё продолжается. Разрабатывается соответствующий документ. Посетивший общее собрание премьер-министр Дмитрий Медведев сказал, что выйдет постановление правительства, в котором будут регламентированы эти функции по разным направлениям деятельности. За Академией наук, как вы знаете, остались экспертные функции, причем не только для сугубо академических институтов, но и любой другой науки — вузовской, остатков отраслевой науки. По планированию, постановке новых задач — ещё есть разночтения.

У меня очень хорошие впечатления от руководителя ФАНО Михаила Котюкова. Он просто умница, очень быстро учится. Хороший администратор, руководитель, порядочный человек, «нераспальцованный». У него есть отличная черта, будучи крупным руководителем, он доступен, не кричит никогда.

— Мораторий на передачу объектов СО РАН в ведение ФАНО, в Росреестр продлили на год. Есть ли какие-то спорные объекты, которые пока не могут «поделить» между собой ФАНО и СО РАН?

— Конечно, есть. Например, наша ЦКБ (центральная клиническая больница). Сейчас у ФАНО и Сибирского отделения нет денег на ее содержание. Поэтому собираемся передавать на баланс фонда обязательного медицинского страхования, областного бюджета. Однако проблем с ней много. Дело в том, что там задействовано три организации. Вообще ЦКБ является структурным подразделением ФАНО, но есть один корпус, который отдан институту химической биологии и фундаментальной медицины, а также здание диспансера, которое до сих пор принадлежит Академии наук.

— В ЦКБ большой и профессиональный штат медработников. Есть какие-то гарантии, что эти люди сохранят свои места, не потеряют в зарплате?

— Об этом и речь. Сейчас надо сохранить коллективы, платить им бесперебойно зарплату. Это пытаемся учесть при переводе собственности.

А ещё, в том корпусе, который находится в ведении ИХБФМ, оборудования на сотни миллионов, которое закупалось через Сибирское отделение. Сейчас там работает известный в Новосибирске Центр новых медицинских технологий. И важно не допустить, чтобы это оборудование оттуда не вывезли куда-нибудь в другую коммерческую клинику. Центр надо сохранить, но сделать более доступным для населения.

— Реструктуризация коснется ведь не только объектов социального назначения. Укрупнять собираются и научно-исследовательские институты, лаборатории?

— Да, задача уменьшить число юрлиц: чтобы не 750 их было, а в 2-3 раза меньше. По каким критериям должно проходить объединение? Это очень дискуссионный вопрос. На мой взгляд, первое — если на лицо недостаточный кадровый потенциал в пределах одной организации. Например, институт, в котором 40 научных сотрудников: 10 докторов, 30 кандидатов — это маленькая организация. Второе — обеспечение инструментарием, приборной базой. Третье — неспособность включится в качестве надежного блока для решения государственных задач. Четвертое — эти объединения должны быть монодисциплинарными. Нельзя объединять организации, которые работают в разных направлениях науки. И ещё следует учитывать географическую составляющую — желательно, чтобы институты находились в пределах одного субъекта федерации или, по крайней мере, в рамках одного территориального отделения. Нельзя объединять институты, если один находится в Уральском, а другой в Сибирском отделении.

Уже запущены пилотные проекты. Например, Кемеровский научных центр, там будут объединяться три организации. И на базе Центра цитологии и генетики создаётся такой проект. По-видимому, будет открыт подобный же центр на основе института катализа. Пока принято такое решение: на первом этапе создать примерно 20 федеральных исследовательских центров, посмотреть, как они будут работать, и при необходимость внести коррективы.

— Целый год ученые СО РАН боролись за создание Научно-координационного совета, который должен определять приоритетные направления развития сибирской науки. В ноябре прошлого года он, наконец, заработал, и вы входите в его состав. Первые шаги уже сделаны?

— Уже определён состав Совета. В шесть секций входит 45 человек. 80% — это члены академии, порядка 70% — директорский корпус. Но, естественно, что компетенций только членов Совета недостаточно, чтобы принимать выверенные решения по всем направлениям. Поэтому внутри создаются рабочие группы, куда привлекается более широкий состав специалистов.

— Руководители СО РАН неоднократно заявляли, что сибирские НИИ будут делать упор на междисциплинарные исследования. Научно-координационный совет мыслит в том же направлении?

— Конечно. К примеру, на последнем заседании секции по междисциплинарным проектам обсуждались интересные вопросы по генетической этногеографии. Люди, проживающие в той или иной местности, имеют определённую специфику генома. Так, если человек из западной Бурятии, например, что-нибудь натворит в Москве, то по волосу, частичкам кожи, которые он оставляет на месте преступления, можно определить место его рождения. Помните, взрыв в Домодедово? На второй день спецслужбы выяснили, откуда террорист. Очень быстро — и это был фурор в криминалистике. Есть идея создать базу данных, карту геномов, по которой можно было бы детально определить позицию общности людей, имеющих такой генетический паспорт. Проектом заинтересовались высокопоставленные представители Следственного комитета России, его реализация планируется совместно с Белоруссией, в рамках бюджета Союзного государства.

На следующем заседании комиссии я буду делать доклад о ещё одном проекте. Его цель — обеспечение нашей высокотехнологичной промышленности исходным сырьем. Сегодня для современного скоростного транспорта, энергетики, автомобиле- или самолётостроения нужны новые материалы — использования редких и редкоземельных металлов. В свое время Дэн Сяопин сказал, что эти металлы для Китая в будущем будут тем же самым, что сегодня нефть для Саудовской Аравии. И сейчас КНДР контролирует добычу примерно 70% этих ископаемых, что позволяет ей быть лидером высокотехнологичной индустрии. Примерно 70% мирового использования в промышленности этих материалов приходится на Китай. У нас — меньше 2%, и то, в основном, за счет импорта.

— У нас вообще их нет, или мы их не добываем?

— У нас, как раз, очень много месторождений редких и редкоземельных металлов — об этом я и буду вести речь на следующем заседании Совета. Вот, мы сейчас ферродиобий закупаем в Бразилии — это сплав, необходимый для создания новых конструкционных материалов, например, для создания длинных, без стыков, рельсов.

— Это же тоже междисциплинарное направление?

— Да. На заседании Совета мы будем говорить о научной и технологической основе высокотехнологичной промышленности. Для этого нужно, во-первых, создать надежную и достаточную сырьевую базу. Знать, какие ископаемые у нас есть, где они залегают, где и каким образом их лучше всего добывать. Экономисты должны подключится — изучить транспортные цепочки, состояние мирового рынка, сделать прогноз его изменений. Только потом принимается решение, какое месторождение лучше начинать эксплуатировать. Во-вторых, создаём технологический регламент переработки этих сложных руд. Сначала проводим фундаментальные исследования: термодинамики материалов, эффективных способов переработки, учитывая затраты на энергетику, экологические факторы. Здесь подключаются химики-технологи. В третьих, надо очистить эти металлы.

У нас в Якутии есть площадью в четыре квадратных километра, где практически на поверхности лежат богатейшие руды, с очень большим содержанием этих редкоземельных элементов. Представьте, чтобы добыть два грамма золота, которые затем можно будет продать за 60 долларов, придётся, в среднем, переработать тонну руды. Здесь же, тонна руды стоит более 10 тысяч долларов! С такими характеристиками её можно возить даже на самолётах и вертолётах, и это будет выгодно.

Кроме того, это месторождение уникально по содержанию средних и тяжёлых лантаноидов, содержание которых в других месторождениях — в Китае, Канаде, Бразилии — в сто раз меньше. Там почти на поверхности лежат ископаемые на 300 миллиардов долларов. И это только одна десятая часть запасов этого месторождения, которая хорошо разведана. А рядом ещё три!

— Но эту руду ещё надо переработать…

— В этих рудах в достаточно больших количествах содержатся радиоактивные уран, торий. Чтобы перейти к дальнейшей переработке, руду надо очистить от этих веществ. Например, пустить на создание торий-урановый реакторов, которые очень выгодно использовать для маленьких посёлков, да и с точки зрения безопасности они надежнее. Потом, когда эти реакторы прогорают, то из отходов получается топливо для других элементов, которые создаются у нас на заводе химконцентратов.

— Ничего не пропадает.

— Совершенно верно. В тонне руды содержится 400-450 кг полезного вещества. Это коктейль из 18 составляющих, который ещё надо разделить. Это можно делать, например, тоже на нашем НЗХК.

— Это направление входит в государственную программу повышения конкурентоспособности российской промышленности на период до 2020 года. То есть первых результатов ещё пять лет нам точно не увидеть?

— Она должна была пойти уже в этом году, но санкции, повышение курса валют отрезали нам пути к дешевым длинным деньгам западных финансовых организаций. А счёт идет на десятки миллиардов. Но это выгодно, ведь мы создаём основы высокотехнологичной промышленности.

Лилия Кислая

Россия. СФО > Образование, наука > ras.ru, 2 апреля 2015 > № 1337472 Николай Похиленко

"МегаФон" проторил дорогу в Грузию

Даниил Сидоров

"МегаФон" совместно с грузинским оператором связи SilkNet организовал первый сухопутный пограничный переход магистральной линии связи между странами по маршруту Верхний Ларс - Казбеги. Протяженность основного участка составила 37 км, начальная емкость "магистрали" - 100 Гбит/c. Инвестиции в проект компания не раскрывает.

Об этой рассказала вчера руководитель по взаимодействию с международными операторами связи ОАО "МегаФон" Оксана Магулий на VI Международной конференции "Transport Networks Russia 2015 - Развитие телекоммуникационных транспортных сетей в России и СНГ", организованной ComNews Conferences.

По ее словам, "МегаФон" вдохновила "сама идея присутствия в регионе, которая повлияла на формирование партнерской модели взаимодействия". Рынок связи Закавказья отличается высоким спросом на российский контент, и это подтверждается как присутствием на нем операторов из нашей страны, так и их постоянным интересом, подчеркивает Оксана Магулий. В то же время рынок не перенасыщен российскими компаниями. "При наличии хорошей идеи и грамотной ее реализации есть возможности и перспективы для нового игрока", - подчеркнула менеджер.

Она напомнила, что у "МегаФона" есть опыт длительного сотрудничества с Азербайджаном, поэтому Грузия интересна компании с точки зрения как клиентского потенциала, так и транзитных проектов. Единственный элемент, которого долгое время не доставало, - это прямой интерконнект между странами. "Как только появилась возможность найти партнера, проект был реализован", - объясняет Оксана Магулий. Кроме того, реализацию проекта осложнял горный рельеф местности.

Начальная емкость созданной магистрали составляет 100 Гбит/c. "МегаФон" способен обеспечить доступ как к российским точкам обмена трафиком, так и к европейским - у оператора есть возможность использовать сеть в направлении Франкфурта-на-Майне, а именно западную часть магистрали Dream. Помимо этого, проект обладает оптимальным показателем круговой задержки, говорит Магулий.

Она напомнила, что с каждой из стран - соседей Грузии (Арменией, Азербайджаном и Турцией) у оператора есть по два пограничных перехода.

Сумму вложений в проект "МегаФон" не раскрывает.

В беседе с ComNews Оксана Магулий уточнила, что проект был запущен в коммерческую эксплуатацию в начале 2015 г. "Мы уже включаем туда сервисы для клиентов, - пояснила она. - На данный момент их трое, что немало для такого срока". С момента инициации проекта прошло около года, отметила менеджер "МегаФона".

Длина основного участка перехода составляет 37 км, в свою очередь отметила пресс-секретарь "МегаФона" Алия Бекетова. Часть его, протяженностью 24 км, проходит по линии электропередач (ЛЭП), другая часть - под землей.

"МегаФон" не встретил какого-либо противодействия со стороны Грузии, говорит Оксана Магулий. В рамках партнерского взаимодействия предоставление услуг на территории Грузии - зона ответственности SilkNet.

Напомним, что в 2009 г. Национальная комиссия Грузии по коммуникациям оштрафовала ОАО "МегаФон" на 1 млн лари (около $600 тыс.) по обвинению в нелегальной деятельности на территории частично признанных государств Абхазия и Южная Осетия (Тбилиси считает их оккупированными регионами Грузии). В Республике Абхазия действует "дочка" "МегаФона" - ЗАО "Аквафон-GSM", в Республике Южная Осетия - ЗАО "Остелеком". В самой Грузии "МегаФон" не предоставляет услуги связи.

Другой российский оператор магистральной связи, ОАО "Ростелеком", участвует в Международном консорциуме с компаниями DanTelco (Дания) и FOPTNET (Грузия), напомнил ComNews представитель пресс-службы "Ростелекома". Этому консорциуму принадлежит подводная кабельная система "Грузия - Россия" общей протяженностью более 400 км, которая соединяет города Джубга и Сочи (Россия) с городом Поти (Грузия). Система построена в 1999 г., дооборудована в 2012 г. Ее активированная пропускная способность составляет 160 Гбит/с. Установленное оборудование спектрального уплотнения (DWDM) позволяет в зависимости от потребности телекоммуникационного рынка оперативно и поэтапно увеличить пропускную способность до 640 Гбит/с.

ЗАО "Компания ТрансТелеКом" (ТТК), в свою очередь, имеет соединения с сетями почти всех стран, граничащих с Россией, включая Китай, Японию, Монголию, КНДР, Финляндию, страны Балтии и СНГ. "Создание стыка с Грузией мы в настоящее время не планируем", - рассказал представитель ТТК.

 На этой неделе очередные переговоры по ядерной программе ИРИ в Лозанне завершатся, по-видимому, безрезультатно. Впрочем, глава иранского ядерного ведомства сообщил прессе, что по большинству вопросов уже было достигнуто взаимопонимание с США и их партнёрами. Тем не менее, разногласия остались.

Цепочка переговоров на этой неделе складывалась следующим образом: 16 марта стороны встретились в Брюсселе на «консультации», 17 и 18 марта представители Ирана и стран-посредниц разговаривали в Лозанне. Переговоры продолжаются.

Как передаёт канал «Euronews», переговоры 16 марта в Брюсселе по ядерной программе Ирана завершились без практических результатов.

В понедельник глава иранского МИДа Джавад Зариф в столице ЕС консультировался со своими визави из Франции, Великобритании и Германии. «Евроньюс» указывает, что чиновники ЕС назвали диалог «позитивным», но всё же признали расхождения по ключевым ядерным вопросам.

Телеканал цитирует представительницу ЕС по внешней политике Федерику Могерини: «Мы обсудили все существующие до сих пор разногласия и пути продвижения вперёд. Теперь Зариф возвращается в Швейцарию, и переговоры будут проходить на техническом уровне между политическими координаторами, начиная со среды и дальше». На вопрос о том, появилась ли у неё уверенность в достижении договорённостей с Ираном, госпожа Могерини ответить затруднилась.

17 марта «Голос Америки» передал заявление главы ядерного ведомства Ирана. Он сообщил, что на переговорах в Швейцарии власти ИРИ достигли взаимопонимания с США и их партнёрами по большинству вопросов.

Правда, Али Акбар Салехи отметил, что у сторон осталось существенное разногласие. Уточнений не последовало.

Высокопоставленный представитель администрации США, чьё имя не называется, заявил, что не ясно, удастся ли сторонам заключить рамочное соглашение к 31 марта. «Ирану еще предстоит принять несколько непростых, но необходимых решений», — сказал аноним.

Напомним, что страны-посредницы и представили Тегерана ранее заявляли, что планируют договориться об условиях соглашения по ядерному досье ИРИ до 31 марта 2015 года.

18 марта на сайте «Росбалта» появилось другое заявление иранской стороны.

Как сообщила представительница МИДа Ирана Марзие Афкхам, на переговорах 18 марта был достигнут прогресс по техническим аспектам. Между тем дискуссии по политическим вопросам продолжаются.

По её словам, переговоры «шестёрки» международных посредников и ИРИ достигли «крайне чувствительной и сложной» фазы.

Глава МИДа Ирана Джавад Зариф отметил, что участникам переговоров потребуется продолжить работу на следующей неделе.

На колу мочало, начинай с начала.

А тем временем в Саудовской Аравии…

16 марта «Би-би-си» привела заявление влиятельного члена королевской семьи Саудовской Аравии принца Турки Фейсала. Он заявил, что сделка по ядерной программе Ирана может побудить другие страны региона начать выработку ядерного топлива.

В интервью «Би-би-си» он без обиняков сказал, что если Ирану разрешат разрабатывать ядерную программу, Саудовская Аравия и другие государства будут добиваться аналогичного права.

«Я всегда говорил, что чем бы ни закончились эти переговоры, мы будем требовать того же, — цитирует «Би-би-си» Фейсала. — Поэтому если Иран получит разрешение на обогащение урана до какого-то уровня, не только Саудовская Аравия будет претендовать на такое же разрешение».

Кроме того, Фейсал сказал, что американский госсекретарь Д. Керри был поставлен в известность об озабоченности арабских стран как разработкой Ираном оружия массового поражения, так и поддержкой Ираном региональных шиитских группировок. «Иран уже выступает провоцирующей силой в разных региональных конфликтах арабского мира — будь то Йемен, Сирия, Ирак, Палестина или Бахрейн», — уточнил принц.

О том, откуда может появиться ядерное оружие у Садовской Аравии, рассказывала ещё в 2013 году газета «Известия» со ссылками на ту же компанию «Би-би-си».

Источником ОМП может явиться Пакистан. Именно оттуда саудиты могут получить ядерное оружие «в случае возникновения острой необходимости». Бывший советник Барака Обамы по вопросам борьбы с распространением ядерного оружия Гэри Сэймор отметил, что в Эр-Рияде уверены в существовании договора с Пакистаном.

Потому, добавим от себя, «разработка» ядерной программы, о которой говорят сегодня в Эр-Рияде, на деле будет представлять реализацию старого плана с участием ядерной державы — Пакистана. Не исключено, что саудиты рассчитывают опередить Иран, который они подозревают в налаживании производства ядерных бомб.

Речь идёт об ответе бомбой на бомбу, пишут обозреватели «Взгляда» Марина Балтачёва и Юрий Богданов.

О таком ответе говорил король Саудовской Аравии Абдалла (ныне покойный) ещё в 2012 году. Он заявлял: «Если они получат ядерное оружие, мы тоже сделаем ядерную бомбу».

Критики Ирана считают, что Тегеран должен полностью свернуть ядерную программу, чтобы не провоцировать региональную гонку вооружений.

«Взгляд» напоминает, что Саудовская Аравия не сидит сложа руки. Накануне были подписаны соглашения с Южной Кореей: в их рамках на территории королевства будут разрабатываться ядерные объекты. Кроме того, Эр-Рияд договорился с Китаем, Францией и Аргентиной по поводу развития своей ядерной программы. Договорённости устанавливают, что на Аравийском полуострове в течение двадцати лет будут возведены 16 ядерных реакторов.

«Мы присутствуем при начале очень серьезной конфронтации: между суннитским и шиитским исламским фундаментализмом. Шииты, которые на протяжении тысячи лет были загнанными, угнетёнными, презираемыми, сейчас встали на ноги. Стало ясно, что это новая сила, с которой приходится считаться», — сказал газете «Взгляд» политолог, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН Георгий Мирский. И выдал прогноз: «Если Ирану договориться не удастся, чтобы снять со страны санкции, дать доказательства, что он не собирается создавать бомбу, тогда Иран на всех парах пойдёт к созданию условий для производства бомбы». Эксперт добавил: «…если Иран создаст бомбу, уравновесить можно будет только своей бомбой. Уже были сообщения, что у них какие-то контакты с Северной Кореей, а корейцы за большие деньги сделают всё, что угодно».

Что может случиться дальше? Если надежда на переговоры рухнет, отметил эксперт, у США не будет претензий по поводу ответных мер саудовцев. С другой стороны, если ядерная бомба окажется и у Ирана, и у саудовцев, то «подтянутся» Турция, Египет, Алжир и другие государства региона, и «идея ядерного нераспространения полетит в тартарары».

Что касается идущих в Лозанне переговоров по ядерной программе Ирана, то, вероятно, встреча стран-посредниц и представителей ИРИ продолжится после Навруза.

Представитель иранского МИДа, пожелавший остаться неназванным, сказал 18 марта РИА «Новости», что Тегеран не исключает нового раунда переговоров по ядерной программе до конца марта, если стороны не договорятся к 24 марта.

«Если сторонам не удастся прийти к соглашению к 24 марта, вероятно, мы соберёмся на следующей неделе, после Навруза», — заявил собеседник агентства.

Также он сообщил, что ведущиеся переговоры — «очень серьёзные и сложные».

Итак, маловероятно, что стороны договорятся в ближайшие дни. Очевидно, что Иран не идёт на уступки Соединённым Штатам, а Вашингтон не желает уступать ни в чём Тегерану. Ранее Б. Х. Обама обещал, что в своё президентство он не допустит, чтобы Иран стал ядерной державой. Помимо международной обстановки, Обама вынужден учитывать и интересы своих региональных союзников — Израиля и Саудовской Аравии. Превращать Ближний Восток в очаг возможной ядерной катастрофы не желает никто, однако и отказ от ядерной программы — не выход для Ирана, которому нужна энергия. Однако Ирану нужно и избавление от удавки западных санкций, а оно придёт только после договорённости по ядерной программе…

Олег Чувакин

Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова авторской программе «Вести в субботу с Сергеем Брилевым» на телеканале «Россия 1», 21 марта 2015 года

Вопрос: В эти дни многое происходит. Начну с лирического. Три недели назад Вы были в Нью-Йорке, на следующей неделе летите на Кубу, в Гватемалу, Колумбию и другие страны. Ваши помощники считают, сколько раз за год Вы пересекаете западное, восточное, северное и южное полушария?

С.В.Лавров: Считают, но обычно сообщают мне в конце календарного года. Я сейчас не вспомню цифру, характеризующую количество путешествий и километров за 2014 год. Она значительна, но не рекордна. На эту тему я общался с Госсекретарем США Дж.Керри. Мы сопоставили статистику, у него – больше.

Вопрос: Как Вы физически выдерживаете?

С.В.Лавров: Не знаю. Это интересно, захватывает, потому что летишь не с туристическими целями, а конкретно работать. В самолете удобно готовиться к визитам и переговорам - в любом случае на это требуется время. Общаться с партнерами необходимо, средства доставки у нас все более и более совершенны. Поэтому, я думаю, здоровье не пострадает.

Вопрос: На этой неделе, после того, что напринимала Верховная Рада Украины, Вы сделали беспрецедентный шаг - обратились с официальными посланиями к министрам иностранных дел Франции и Германии как партнерам по «нормандской четверке». О факте этих посланий известно. Не могли бы Вы немного раскрыть, к чему Вы их призываете?

С.В.Лавров: Призываем к очевидным вещам: к оказанию воздействия на украинские власти с тем, чтобы обязательства, которые были поддержаны П.А.Порошенко в качестве Президента Украины, были выполнены.

Вчера я разговаривал по телефону с Министром иностранных дел Германии Ф.-В.Штайнмайером. Он согласился, что нужно в полном объеме выполнять Минские договоренности. В понедельник в Берлине с визитом находился П.А.Порошенко. Мне хотелось бы получить впечатления относительно его планов из первых рук, потому что публичные заявления украинского руководителя отнюдь не вселяют оптимизма. Первый заместитель главы администрации Президента Украины В.А.Ковальчук заявил, что, независимо от того, что написано в Минских договоренностях от 12 февраля, выборы на этих территориях состоятся только тогда, когда киевские власти восстановят над ними свой полный контроль. В том же духе высказался Ю.В.Луценко, лидер фракции «Блок П.А.Порошенко» в Верховной Раде, который повторил, что это произойдёт «только тогда, когда эти территории будут под украинскими флагами и законами, под контролем украинской милиции». В Минских же договоренностях от 12 февраля прямо сказано, что реформа, которая должна произойти с украинской конституцией, должна предполагать право этих территорий иметь собственные отряды милиции.

Мы не ограничиваемся такого рода контактами только по двусторонним каналам, учитывая, что минский Комплекс мер был одобрен Советом Безопасности ООН. Вчера российскому Представителю в ООН было поручено подготовить предложения о том, чтобы СБ ООН тоже высказал свою оценку происходящего. Совет Безопасности одобрил Минский документ без каких-либо разногласий, это было консенсусное решение. Надеюсь, что страны-члены СБ ООН будут последовательны в своих действиях.

Вопрос: Председатель украинского парламента В.Б.Гройсман подписал предложенное П.А.Порошенко постановление Верховной Рады с просьбой к СБ ООН и Евросоюзу о вводе миротворцев на территорию Украины. Здесь есть «А» и «Б». Давайте начнем с «А» – с Совета Безопасности. Если такая история дойдет до СБ ООН, как проголосует Россия?

С.В.Лавров: Даже не будем голосовать. Если эта история дойдет до Совбеза, то он сразу поручает Генеральному секретарю доложить, как к этой инициативе относится не только одна, но обе стороны - в данном случае киевские власти, Донецк и Луганск. Других операций по поддержанию мира не бывает. Есть, правда, операция по принуждению к миру, но такую санкцию Киев, наверное, сам не будет запрашивать, понимая бессмысленность подобного обращения с СБ ООН - никто не будет «благословлять» очередную попытку возобновить военные действия, хотя, по-моему, к этому «партия войны» и ее зарубежные партнеры подталкивают киевские власти.

Вопрос: То есть до СБ ООН может это и не дойдет, потому что ДНР и ЛНР против? Но есть же вариант «Б» – Киев уже обратился к ЕС с предложением ввести туда полицейские миротворческие силы Евросоюза.

С.В.Лавров: Думаю, что в ЕС сумасшедших нет. Прецеденты, о которых Вы говорите (ввод полицейских сил ЕС), касаются ситуации, когда, как, в частности, на Балканах, на это есть согласие всех сторон конфликта. ЕС ни за что не поедет ни в какую другую точку, будь то Юго-Восток Украины или куда еще, если не будет согласия конфликтующих сторон на такую миссию. Обращаться нужно не к нам, а к Луганску и Донецку, с которыми Киев в очередной раз отказался разговаривать.

Вопрос: А зачем тогда Киев делает эти заявления?

С.В.Лавров: Мне кажется, это отвлекающий маневр. Они понимают, что это невыполнимые обязательства для П.А.Порошенко, потому что на него давят те, кто не хотят вообще никакого мирного урегулирования, и чтобы, в частности, сложить с себя вину. После принятых Верховной Радой постановлений о порядке проведения местных выборов, которые прямо противоречат Минским договоренностям, придумали новую отвлекающую «штучку» - предложение о миротворцах. Звучит красиво, благородно. Но для тех, кто понимают, о чем идет речь, все ясно.

Вопрос: Также красиво выглядели дебаты в Раде – собрались, приняли решение, которое совершенно никого не устраивает.

С.В.Лавров: Там театральному аспекту политического процесса уделяется повышенное внимание, мы это знаем.

Вопрос: Позволю себе пойти на поводу у Киева и оттолкнутся от интервью газете «Коммерсант» Вашего коллеги, Министра иностранных дел Украины П.А.Климкина, в котором он, в частности, сказал, что «мы вынуждены обращаться к идее о миротворцах ООН или ЕС потому, что миссия ОБСЕ со своими функциями не справляется». Он применил очень яркий образ: оказывается, ночью миссия ОБСЕ не работает, а ночью как раз все нарушения и происходят. Насколько это соответствует действительности?

С.В.Лавров: Миссия ОБСЕ наращивает свой потенциал – уже практически полностью заполнены все вакансии, которые были санкционированы на первом этапе (500 человек). Мы добились принятия Постоянным советом ОБСЕ решения о возможности удвоить это количество – до 1000 человек. Сейчас активно подталкиваем наших партнеров из Секретариата ОБСЕ, чтобы они занялись набором специалистов. В дополнение к около 30 россиянам, которые работают в нынешнем составе миссии, мы со своей стороны предложили еще пару десятков человек. Будем ускорять этот процесс. Параллельно у миссии есть больше современного оборудования, включая беспилотники, которые предоставили австрийцы. Мы также готовы дополнительно оснащать миссию с точки зрения наших возможностей по беспилотникам, бронированным машинам. Есть технические сложности, связанные с тем, что управлять этими машинами и беспилотниками должны наши операторы. Это должны быть военные люди. Такие же проблемы есть у французов, немцев. Но можно принять дополнительные решения, которые в поддержку гражданской миссии ОБСЕ будут учреждать техническую, где будет применяться военная экспертиза для оказания содействия гражданской наблюдательной миссии.

Миссия существенно повысила качество своих докладов – они стали более регулярными. Мы настаиваем на ежедневных докладах и на том, чтобы они сразу же распространялись для стран-членов ОБСЕ, а не направлялись в Вену для редактирования и «препарирования». Хотя бывают ситуации, когда международным структурам следует приглядываться к тому, что конкретно докладывают наблюдатели. Не исключаю, что иногда может проявляться некоторая предвзятость, иногда кто-то что-то не увидел. Тем не менее, убеждены, что в нынешней обстановке прямое оперативное ежедневное распространение оценок наблюдателей было бы самым правильным - и в этом направлении дело и движется.

Миссия регулярно заслушивается на Постоянном совете ОБСЕ, если не ошибаюсь, её доклады обсуждаются, как минимум, раз в неделю. Факты, которые доводятся до стран-участниц ОБСЕ, говорят, что примерно 80% проблемных случаев (несоблюдение обязательств по отводу войск, отказ пропустить наблюдателей в точку, которую им хочется посетить) связаны с действиями украинских силовиков. Может быть поэтому мой коллега, Министр иностранных дел Украины П.А.Климкин решил таким образом объяснить стремление к миротворцам.

Я, кстати, удивился, что П.А.Климкин дал интервью газете «Коммерсант». Вчера появилось сообщение, что в своём блоге в «Твиттере» он заявил об объявлении личного бойкота российским СМИ. По его словам, в этом смысле он действует заодно с Представителем ОБСЕ по свободе прессы Д.Миятович, и они с ней, как говорят американцы, «на одной странице» по части свободы слова.

Вопрос: Много чего происходит с этим бойкотом. Французы, немцы, ОБСЕ в европейской части – это прекрасно. Но недавно мы видели Вашу встречу с Госсекретарём США Дж.Керри, на которой Вы стояли с «каменными лицами». Было ли это связано с тем, что он наговорил в Сенате США про российских переговорщиков?

С.В.Лавров: У нас с Дж.Керри хорошие отношения, но это совсем не означает, что при каждой встрече нужно «улыбаться до ушей» и радоваться такому событию. Это полезный механизм диалога, очень важный канал. На этой неделе мы будем общаться по телефону в контексте переговоров по иранской ядерной программе (ИЯП). Не думаю, что нам обязательно нужно улыбками радовать российских, американских и прочих журналистов.

Вопрос: Тем более, что для улыбок поводов мало. Если взглянуть на позицию американцев по поводу минского формата и «нормандской четвёрки» – наблюдают ли они со стороны, «вставляют палки в колёса», пытаются помочь? Если помочь, то кому? Хотя ответ известен – украинцам. Созидательна или разрушительна роль США в данном мирном процессе?

С.В.Лавров: Американцы не участвуют в минском процессе, они принимали участие в женевском, который прошел разово 17 апреля 2014 г., произведя на свет важный и полезный документ – Женевское заявление, которое все приветствовали. В нём фиксировалось обязательство украинской власти, установившейся в Киеве в результате госпереворота, немедленно начать конституционную реформу с участием всех регионов.

Вопрос: «А воз и ныне там»…

С.В.Лавров: На днях на сайте Евросоюза был опубликован текст документа (он согласовывается между Киевом и Брюсселем) под названием «Повестка дня ассоциации Украины с ЕС». В качестве первой неотложной меры там опять указана конституционная реформа. Скоро уже исполнится год с появления этой задачи, но её приоритетность никуда не исчезла, а наоборот – только возросла. Европейский союз на своей странице в Интернете в согласованном с Киевом тексте пишет, что конституционная реформа должна быть инклюзивной (то есть включать в себя широкий круг участников, безусловно, все регионы), с вовлечением гражданского общества. Там ещё целый ряд рекомендаций, включая судебную реформу, которая сейчас идёт «ни шатко, ни валко» и, по-моему, ещё даже не обсуждается. А минский процесс произрастает из философии, недавно озвученной главой Европарламента М.Шульцем, сказавшим, что кризис на Украине – не российско-американская проблема, а внутриевропейская, и надо к ней относиться как к таковой. Это достаточно серьёзная заявка на то, что Европа хочет сама разбираться с проблемами «у себя дома». По крайней мере, ЕС хочет разбираться с возникающими на его границах проблемами, исходя из собственных интересов, а не кого-то за океаном. Повторю, это заявление – достаточно серьёзное.

По нашим данным, американцы, приветствуя на словах Минские договорённости, минский процесс, делают немало для того, чтобы по-своему интерпретировать достигнутые документы, и эта интерпретация один в один потом воспроизводится в Киеве. Не знаю, что идёт впереди – киевская интерпретация, поддержанная США, или происходит какое-то согласование, и потом Киев озвучивает свою позицию. В день принятия этого очень двусмысленного постановления, нарушающего и противоречащего Минским договорённостям, Вице-президент США Дж.Байден звонил Президенту Украины П.А.Порошенко, поздравлял его и приветствовал подписание документа, который был расценен Луганском и Донецком как ставящий крест на урегулировании в соответствии с договорённостями от 12 февраля. Что тогда остаётся? Только смотреть на тех, кто никогда и не верили, что мирное урегулирование возможно. «Партия войны» давно заявляла и продолжает заявлять, что отвоюет эти земли назад. В том же телефонном разговоре Дж.Байден подтвердил, что США направляют оборудование и инструкторов для подготовки Национальной гвардии.

Вопрос: Раз американцы заняли позицию потакания Киеву или даже формулирования за него позиции, позволяет ли это рассчитывать на прогресс?

С.В.Лавров: Если мы ничего не будем делать, то ответ, конечно, отрицательный. Но мы не собираемся «сидеть сложа руки», так же как французы и немцы. Репутация лидеров «поставлена на кон». Россия будет добиваться чёткого выполнения договорённостей. Для этого придётся как-то разбираться с постановлением Верховной Рады.

Вопрос: А каким образом? Ожидаете ли Вы сейчас, что в результате возможного совместного давления России, Германии и Франции на Украину Верховная Рада изменит или отзовёт данное постановление? В чём заключается тактика?

С.В.Лавров: Я не специалист по украинскому праву, тем более, что там сейчас столько противоречивого. Евросоюз не зря настаивает на конституционной и судебной реформах, приведении в соответствие друг с другом многих законодательных актов. Убеждён, что выход всегда есть. Политическое решение было принято. Непонятно, почему Президент Украины П.А.Порошенко внёс в Верховную Раду в развитие Минских договорённостей текст, отходящий от этих договорённостей? Я бы ещё понял, если бы в результате обсуждений в парламенте это постановление «обросло» какими-то двусмысленностями и противоречащими Минску формулировками. Но в таком виде оно было внесено. Я уже не раз говорил, что нам бы очень не хотелось, чтобы Президент Украины П.А.Порошенко, которого мы стремимся поддерживать в его утверждении, что он является «президентом мира», противостоял «партии войны», пытаясь делать это не за счёт отстаивания своей позиции, а путём стремления «перещеголять» «партию войны» в её воинственных действиях.

Повторю, выход из любой ситуации есть. Будем добиваться выполнения того, что было единогласно утверждено в СБ ООН.

Вопрос: Президент Франции Ф.Олланд, отправляясь в Минск, памятно сказал, что это последний шанс. Первые переговоры в Минске были в сентябре прошлого года, в феврале этого года прошли вторые. Но третьи переговоры в минском формате невозможны по определению, потому что, если исполнять Минские договоренности, то речь должна идти именно о последних. Нельзя исходить из того, что можно еще раз собраться и придумать другой формат.

С.В.Лавров: Безусловно. Ничего переписать не получится. Минские договоренности – это результат семнадцатичасовых переговоров. Документы подписаны представителями Киева, Луганска и Донецка с участием России и ОБСЕ. Они одобрены единогласно в Совете Безопасности ООН. Наверное, в них присутствуют возможные интерпретации тех или иных нюансов, но не до такой степени, как это проявилось в решениях Верховной Рады Украины. В документах сказано, что обсуждение вопросов практического проведения выборов на основании украинского закона должно осуществляться с согласия Донецка и Луганска. Этого сделано не было.

Вводить закон об особом статусе нужно немедленно, как и было условлено, а не подвешивать этот «счастливый» момент до времени, когда украинские власти надеются силой завоевать эти территории.

Вопрос: Предположу, хотя и несколько радикально: так как Юго-Восток Украины не участвовал в выборах Рады, легитимность ее решений в глазах жителей ДНР и ЛНР под большим сомнением.

С.В.Лавров: Это лишний аргумент в пользу того, что нужно выполнять то, о чем договорились в виде компромисса. Киев тоже пошел на компромисс, он не признавал выборы в ЛНР и ДНР. Более того, в Киеве начали заявлять, что будут вести разговор о выборах и особом статусе только с людьми, которые будут избраны на основе условий, выдвигаемых сейчас киевскими властями. Они заключаются в том, что Киев хочет контролировать эти территории. Это нонсенс. Если киевские власти этого добьются, то, возможно, они вообще никому не захотят предоставлять особый статус. Напомню, нынешние лидеры – А.В.Захарченко и И.В.Плотницкий – всеми признаны. Это так, хотя бы потому, что они подписали Минские договоренности, которые, в свою очередь, были одобрены Советом Безопасности ООН.

Вопрос: Их подписи там стоят достаточно хитро – без указания их должностей.

С.В.Лавров: Это неважно. Минские договоренности официально приложены к тексту резолюции СБ 2202 и являются ее неотъемлемой частью. Фамилии этих людей закреплены в консенсусном документе Совета Безопасности ООН. Более того, на подготовительных этапах в рамках Контактной группы, когда Луганск и Донецк назначили своих полномочных представителей для переговоров, киевские власти не хотели с ними встречаться. А сейчас – «подавай нам А.В.Захарченко, подавай И.В.Плотницкого» – значит, эти люди имеют какое-то легитимное значение для Киева.

Подобная непоследовательность видна всем. Но беда в том, что и американцы, и европейцы (в меньшей степени) чувствуют себя очень неуютно, когда вынуждены критиковать Киев. Они всячески стараются этого избежать. Они как бы «пригрели», поддержали новую украинскую власть, простили многое, но «не в коня корм».

Вопрос: Я никогда Вас не видел таким расстроенным.

С.В.Лавров: Да, я очень расстроен. Происходящее на Украине – это трагедия. Но не меньше я расстроен тем, что капризы и абсолютное нежелание договариваться некоторой части киевского политического спектра просто блокируют выполнение договоренностей, которые всем казались очень хорошим и реализуемым компромиссом.

Вопрос: Завершая украинскую часть, хотел Вас спросить, что будет дальше? К сожалению, есть очень тревожные настроения, что мирный процесс может быть сорван. Что будет, если это случится?

С.В.Лавров: Сейчас я даже об этом не хочу думать. Дипломатия – это не про то. Нужно выполнять договоренности, и мы будем этого добиваться.

Вопрос: Военные советники из западных стран уже приехали на Украину. Они не сидят на фронтовой линии, а работают где-то в тылу. Следовательно, нет опасности их прямого столкновения с силами ДНР и ЛНР. Можно представить, что бы было, если бы от рук ополченцев погиб английский инструктор и т.д. Однако начинаются поставки оружия. Какова будет реакция России, если будет пересечена «красная черта», и США поставят летальные вооружения на Украину?

С.В.Лавров: Я даже не буду на эту тему сейчас рассуждать. Администрация Президента США Б.Обамы пока против поставок летального оружия на Украину. Они исходят из соображений, продиктованных преобладанием желания политического урегулирования, а также из чистого прагматизма. Они понимают, что может создаться очень тяжелая военная ситуация. Самое главное – этого не хочет Евросоюз. Он не идет на поводу у маленькой агрессивной шумной и крикливой группы своих членов, которым на все наплевать и которые хотят бесконечно продолжать винить Россию во всех грехах, сохранять санкции против нашей страны и т.д. Я не вижу сейчас никакой возможности для изменения позиции ЕС. Провокаторы в Киеве, а также те, кто поддерживают «партию войны», могут попытаться «сварганить что-нибудь горяченькое» в расчете на то, что взорвется мировое общественное мнение, и на Украину потекут вооружения. За этим надо следить очень внимательно.

Убежден, что Берлин и Париж - как наиболее ответственные игроки в этой партии - должны не допустить такого развития событий.

Вопрос: Сначала расскажу короткую историю. Мне повезло, в своей жизни я брал интервью у двух президентов Вьетнама. У меня есть какие-то источники информации в Ханое. Я знаю совершенно достоверно, что вьетнамцы были очень раздосадованы, что не были приглашены в Россию на 60-летие Победы 10 лет назад. В том числе по причине того, что в свое время японцы капитулировали перед вьетнамскими повстанцами, а не перед французскими колониальными властями. Теперь вьетнамцев позвали. Исходя из этих критериев, кого Вы еще позвали?

С.В.Лавров: Эта тема недавно обсуждалась на заседании оргкомитета «Победа», которое прошло под председательством Президента Российской Федерации В.В.Путина. Мы пригласили 68 руководителей государств и правительств, нескольких международных организаций, включая ООН, Совет Европы, ЮНЕСКО, Европейский союз. Около 30 позитивных ответов мы уже получили. Это практически все наши партнеры по СНГ, БРИКС, Вьетнам, Монголия, ряд европейских стран, балканские государства - Сербия, Черногория, Македония, а также Словакия, Греция, Кипр. Норвежское руководство, по крайней мере, в моей беседе осенью прошлого года с Премьер-министром о торжествах по случаю 70-летия освобождения севера Норвегия Красной армией, сказало, что планирует приехать на мероприятия, посвященные 70-летию Победы в Москве 9 мая. Руководители ЮНЕСКО, Совета Европы также подтвердили свое участие.

Вопрос: Наибольший фурор, конечно, произвели Куба и КНДР.

С.В.Лавров: Почему? Это наши близкие партнеры. КНДР – сосед, Куба очень близкий союзник. Я уверен, что торжества пройдут на очень хорошем уровне.

Вопрос: Сейчас Вы летите на Кубу, в Никарагуа. В принципе, если сравнивать Ваше прошлое латиноамериканское турне, какие-нибудь страны меняются? Сейчас еще будут Колумбия и Гватемала. А Куба и Никарагуа каждый раз вновь в повестке. Связано ли это с тем, что сейчас российские корабли получили право облегченного захода в Никарагуа?

С.В.Лавров: Когда я бываю в Латинской Америке, не каждый раз посещаю Кубу и Никарагуа. Но, как правило, посещаю.

Еще у нас тесные отношения с Венесуэлой, но Президент Н.Мадуро совсем недавно был в Москве, а в следующем месяце параллельно с заседанием межправительственной комиссии с официальным визитом приедет Министр иностранных дел Д.Родригес. У нас будут полноценные переговоры.

Куба и Никарагуа – это не только военно-техническое сотрудничество. Хотя, безусловно, наши корабли, которые выполняют задания в полном соответствии с нормами международного права…

Вопрос: …стали чаще заходить в порты Кубы и Никарагуа.

С.В.Лавров: Это важно, так как необходимо пополнить запасы воды, провианта, отдохнуть и, в конце концов, просто провести какие-то дружеские мероприятия с кубинскими и никарагуанскими друзьями.

Но отношения, конечно, у нас намного более глубокие – это экономика, включая энергетику, сельское хозяйство, гуманитарные связи, в наших контактах возрастающее значение занимает образование. Что касается Кубы, конечно, упомяну медицину и фармацевтику.

Вопрос: То, что действительно российские корабли стали чаще заходить в Никарагуа, происходит на фоне того, что в этой стране силами китайцев начинается строительство нового межокеанского канала. Это какая-то совместная согласованная российско-китайская политика? Российские корабли будут охранять новые китайские каналы?

С.В.Лавров: Нет. Есть проект строительства нового канала по территории Никарагуа. Этим занимается консорциум во главе с гонконгкской корпорацией. Не будем забывать тот факт, что Гонконг – часть Китая. Что касается обеспечения безопасности будущего объекта, это вопрос, который должны решать никарагуанские власти. Если они обратятся с просьбой к кому-то, включая Россию, об оказании внешнего содействия в обеспечении безопасности, мы будем её рассматривать. Этот вопрос пока еще даже не обсуждался.

Вопрос: Очень многие с тревогой наблюдали за нормализацией отношений Кубы с США. Сейчас Вы впервые летите в Гавану после ее объявления об этом. Является это или нет угрозой для российских интересов?

С.В.Лавров: Нет. На самом деле все прошедшие годы мы активно выступали за то, чтобы США прекратили свою блокаду. Мы были соавторами традиционных ежегодных резолюций, которые принимала ГА ООН. Всегда выражали солидарность с Кубой. В наших двусторонних контактах с американцами призывали их одуматься и встать на путь нормальных отношений с этой страной.

Абсолютно убежден, что нашим теснейшим, партнерским, стратегическим связям с Кубой ничто не угрожает. Мы не видим никаких признаков того, что как-то будет все иначе. Путь долгий. Ведь те же антикубинские санкции закреплены (американским) законом. С Конгрессом США у Президента Б.Обамы дела обстоят не очень. Что будет с новым составом конгресса, и что будет делать новый президент, тоже неизвестно.

Приветствуем нынешнее потепление, путь к восстановлению дипломатических отношений. Хотя, повторю, что будет с санкциями, с позицией кубинского руководства, которое считает, что пора отдать Гуантанамо и обеспечить полный суверенитет Острова свободы – это все очень большой вопрос.

Понимаете, наши коллеги в Вашингтоне весьма непоследовательны. Предприняв этот шаг в отношении Кубы, тут же, фактически одновременно, начинают наседать на Венесуэлу, объявляя ее «угрозой национальной безопасности США». По-моему, абсурдность данного утверждения очевидна всем.

Мы бы очень хотели, чтобы США перестали искать в своем географическом окружении врагов и прислушивались к единому голосу Латинской Америки и Карибского бассейна. А страны этого региона единодушно выступают против того, чтобы оказывалось такое давление на Венесуэлу, тем более, чтобы произошло вмешательство в ее внутренние дела. Россия полностью поддерживает этот призыв и деятельность Союза южноамериканских наций, который направил посредническую миссию, чтобы помочь венесуэльскому руководству в его усилиях стабилизировать ситуацию в стране.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 21 марта 2015 > № 1336504 Сергей Лавров

О чем говорила госпожа Шерман

Константин Асмолов

Высказывание заместителя госсекретаря США по политическим вопросам Уэнди Шерман о том, что РК, Япония и Китай несут совместную ответственность за исторические споры, вызвало сенсацию. Выступая 27 февраля 2015 г. в Фонде Карнеги в Вашингтоне с речью, посвящённой политике США в Азиатско-Тихоокеанском регионе, она подчеркнула, что в регионе «до сих пор используются националистические чувства. И для местных политических лидеров нетрудно бывает получить дешевые аплодисменты, очерняя бывшего врага». Она также отметила, что подобные действия обостряют ситуацию в регионе.

Хотя конкретных имен и стран названо не было, но в Южной Корее однозначно восприняли это как критику в свой адрес. Под давлением общественного негодования и возмущения со стороны различных политических сил правительство Южной Кореи решило потребовать разъяснений от своего главного военно-политического союзника, ибо если высказывание Шерман, которая занимает третий по значимости пост в структуре Госдепартамента США, отражают официальную позицию Вашингтона, это может негативно повлиять на южнокорейско-американские отношения. Как заявил в интервью газете «Korea Times» старший научный сотрудник Института имени короля Сечжона Хон Хен Ик, «Ее заявления безответственны, так как считают, что Корея, Китай и Япония несут одинаковую ответственность за ситуацию. Конечно, в первую очередь следует винить Японию».

В каком контексте надо воспринимать и заявление Шерман, и последующее возмущение? Не секрет, что, несмотря на все старания Вашингтона, Сеул не желает мириться с Токио и требует новых извинений по вопросу о преступлениях японской военщины в годы второй мировой войны. Пак Кын Хе до сих пор отказывается проводить двусторонний саммит с японским премьером. Сие во многом связано с тем, что роль Японии в корейской идеологической парадигме сложнее, чем может показаться.

И на Севере, и на Юге Япония занимает место «главного негодяя» и источника всех последующих бед Кореи. Ей отводится регрессивная роль, подобная той, которая в мифологии некоторых стран СНГ приписывается кровавому советскому наследию. Злую волю японцев стараются искать во всем, их обвиняют в том, что благодаря политике ассимиляции Корея безвозвратно утратила большую часть достижений национальной культуры. Даже написание слова «Корея» с буквы «К» объясняется тем, что японцы специально навязали миру написание через «К», а не через «С», с тем, чтобы при перечислении стран в алфавитном порядке на латинице Япония шла раньше.

Да, есть много обвинений и фактов, которые Япония не желает признавать или активно замалчивает, «искажая историческую правду». Эти обвинения верны, однако если смотреть на ситуацию объективно, то и в корейском государственном мифе можно найти довольно много неприятных моментов, которые, наоборот, предпочитает замалчивать именно корейская сторона. Это вопрос о том, кто осуществил модернизацию Кореи и чему обязаны многие элементы корейского экономического чуда. Это очень неприятные факты, связанные с тем, что количество активных сторонников японской империи среди корейцев было не меньше, чем количество активных членов сопротивления. Как выразился автор в одной из дискуссий, «с одной стороны, японцы действительно выпили всю воду из крана, с другой – именно они построили водопровод».

Да, Япония фактически выплатила репарации и принесла извинения, но то, как она это сделала, не устраивает ряд азиатских стран, и в частности, РК. Ведь в большинстве случаев подобные выплаты формально не назывались «компенсацией», а интерпретировались как экономическая помощь.

Однако в самой Корее эти достаточно очевидные вещи либо замалчиваются, либо с гневом отрицаются. Можно даже говорить о политике «затирания японских следов», в результате которой в Сеуле почти не осталось зданий, построенных при японцах, в Сеульском Национальном Университете по идеологическим соображениям длительное время не было кафедры японского языка. Сказать что-либо позитивное о японском влиянии на Корею в колониальные времена для корейского ученого равносильно академическому или политическому самоубийству, а обвинение в прояпонизме является в лексиконе корейских националистов вторым по значимости после обвинения в симпатиях к коммунизму и КНДР.

Тень исторического прошлого, стоящая между государствами Корейского полуострова и Японией, сравнима с наследием межкорейского противостояния, а то и перекрывает его. Понятно, что забыть обиды тяжело, но когда каждая сторона немедленно вытаскивает из шкафов чужие скелеты, и начинаются их взаимное пересчитывание с попытками урвать дополнительные компенсации или обвинения в том, что «они, конечно, извинились, но выбрали не те слова и недостаточно раскаялись», – это однозначно сознательное провоцирование конфликта. А затем, доведя ситуацию до необходимого «накала», стороны используют ее для собственной выгоды, и это именно то, на что обратила внимание американский дипломат.

К нападению на посла США в Южной Корее

5 марта 2015 г. на посла Соединенных Штатов в Республике Корея было совершено вооруженное нападение. Инцидент произошел в 7 часов 35 минут утра в здании культурного центра, куда 42-летний посол США Марк Липперт прибыл для завтрака и лекции. Как сообщили очевидцы, сидевший за другим столом 55-летний кореец Ким Ги Чжон внезапно встал, отдал сидевшему рядом человеку какие-то бумаги и быстро подошел к столу, за которым сидел посол. Ким зашел сзади справа, достал длинный нож для фруктов и напал на Липперта, повалив его на стол и начав наносить беспорядочные удары, выкрикивая лозунги протеста против проведения совместных военных учений США и РК, которые мешают объединению страны.

Это весьма примечательное событие, поскольку подобный «террористический акт» происходит в РК чуть ли не впервые. Конечно, в 1980-е годы на волне антиамериканизма южнокорейские студенты не раз захватывали американские культурные центры в разных городах, но с ножом на посла, да еще в самом центре города, не кидался никто.

Место, где произошло нападение, – это не просто самый центр, а почти аналог Большого Москворецкого моста с точки зрения близости к правительственным учреждениям. Хорошо охраняемое американское посольство там тоже недалеко. Однако пока южнокорейские СМИ не задаются громким вопросами о том, куда смотрели те, кому положено. Ведь Сеул считается очень безопасным городом с точки зрения уличной преступности.

Любители искать везде «уши Госдепа» могут с радостью их найти: нападение случилось как раз под очередное весеннее обострение межкорейских отношений, а также – на фоне активных дебатов в правящем лагере, посвященных тому, должна ли Пак Кын Хе ехать в Москву на празднества, посвященные 70-летию победы в Великой отечественной войне.

Напомним, что с большой вероятностью там будет Ким Чен Ын. И московские мероприятия могут оказаться площадкой для встречи лидеров двух стран. Напомним, что Южная Корея, по крайней мере, формально, не присоединилась к американским санкциям против России, введенным на фоне украинского кризиса. Однако нападение на американского посла, уже вызвавшее соответствующую реакцию Вашингтона, не может не вынудить Сеул предпринять шаги, призванные продемонстрировать нерушимость южнокорейско – американского альянса.

А за один-два дня до нападения случился еще один неприятный конфуз, когда заместитель госсекретаря США У. Шерман, говоря об исторических спорах в Восточной Азии, «посмела» обвинить в разжигании подобных конфликтов не только Японию, но и Корею. Целый ряд националистических кругов РК прямо назвал подобные действия оскорблением и потребовал разъяснений и извинений.

Но вынесем за скобки обвинения в срежессированности покушения. Они должны быть доказаны чем-то более серьезным, чем измышления «диванных аналитиков». Обратим лучше внимание на «человека с ножом», из которого и разведка, и СМИ РК стали лепить просеверокорейского левака, который, оказывается, 7 раз был в КНДР и пытался установить на улице поминальный алтарь в честь Ким Чен Ира.

На деле Ким Ги Чжон – достаточно известная личность, и информации о нем много. Он возглавляет гражданскую организацию либерального толка «Уримадан», которая отстаивает принадлежность РК островов Токто в Восточном море, а также является членом организации «Коалиция движения за национальное единство». В 2006 году, когда власти японской префектуры Симанэ объявили об установлении Дня Такэсимы, Ким Ги Чжон официально зарегистрировал адрес своей семьи на этих двух скалистых островах. В июле 2010 года Ким Ги Чжон был приговорён судом к двухлетнему тюремному заключению с отсрочкой исполнения приговора на три года за нападение на тогдашнего посла Японии в РК.

Тут надо отметить одну важную деталь. Национализм является довольно важной составляющей корейской государственной идеологии. И на действия националистов, когда они, пусть и радикальными действиями, защищают интересы страны, часто смотрят сквозь пальцы, особенно когда это касается «горячих тем» вроде споров с Японией по историческим или территориальным вопросам. Если вчитаться в строки информационного сообщения правительственных СМИ РК, то видно, что попытка забросать японского посла кусками бетона, которую этот же человек предпринял 5 лет назад (тоже вполне определенная попытка нанести тяжкие телесные повреждения иностранному дипломату) не закончилась для Кима ничем серьезным. Если сравнить даты, то получается, что «двухлетний тюремный срок с отсрочкой исполнения на 3 года» он явно полностью не отсидел, если вообще находился в заключении. Зато написал об этом книгу, которая отнюдь не проходит как экстремистская литература.

Напомним для сравнения дело Объединенной прогрессивной партии, когда оппозиционный депутат получил в 2014 г. 7 лет за то, что вместе со своими соратниками «тайно исполнял северокорейские революционные песни».

Так что, возможно, все зависит от того, какому именно иностранному дипломату пытались нанести повреждения «возмущенные граждане». Еще можно вспомнить то, как в 2014 г. американскую гражданку при большом стечении народа пытались убить при помощи самодельной зажигательной бомбы. Правда, эта американская гражданка была просеверокорейски настроена и собиралась рассказать массовой аудитории о том, что она видела в КНДР. В итоге молодчика из ультраправой организации попытались объявить героем, уголовное дело в отношении его фактически замяли, зато жертву депортировали согласно Закону о национальной безопасности.

Что же касается мотивов, то есть два важных момента. С одной стороны, разумному человеку понятно, что террористический акт под просеверокорейским лозунгом как и большинство действий похожего типа вызовет в современном обществе прямо противоположную реакцию, потому что данные взгляды будут ассоциироваться с подобным нападением. Именно потому большинство южнокорейских левых, выступающих в том числе против проведения совместных американо-южнокорейских совместных военных учений, подчеркивают свою приверженность к ненасильственным методам борьбы. Так что нельзя исключать и вариант, что причина нападения – не политическая или психологическая, а психиатрическая.

С другой – в Корее есть традиция ыйса – «борцов за справедливость», в рамках которой нападение на чиновника-притеснителя или представителя империалистической державы считается не преступлением, а наоборот, патриотическим актом. Целый ряд национальных героев РК по формальным признакам можно назвать террористами, чьи действия были обращены на оккупантов. Поэтому граница между террористом и патриотом не такая четкая, как в западных державах, и даже северокорейскую реакцию – развернутую статью «Справедливое наказание в отношении США-подстрекателей войны», которая появилась на сайте ЦТАК – стоит рассматривать в данном контексте.

Сеул поможет Пхеньяну развивать аквакультуру

Южная Корея совместно с Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН (ФАО) окажет помощь в развитии рыбоводства в КНДР. На предварительные исследования и строительство мариферм планируется потратить более 26,5 млн. долларов.

По информации южнокорейского Министерства морских дел и рыболовства, Корейский морской институт (Korean Maritime Institute) и ФАО уже в следующем месяце подпишут меморандум о намерениях. Согласно этому документу, в 2015 – 2016 гг. специалисты двух организаций исследуют возможности для занятия аквакультурой в северокорейских условиях и подберут соответствующие виды гидробионтов для разведения. Также эксперты проверят состояние рабочих ресурсов, которые планируется использовать в рыбоводстве КНДР. На эти цели планируется израсходовать около 150 тыс. долларов, сообщает корреспондент Fishnews.

С 2017 г. на основе проведенных исследований в Северной Корее начнется строительство мариферм. Финансировать проект будут из специального трастового фонда размером в 30 млрд. вон (около 26,5 млн. долларов). Предположительно, такая схема выбрана из-за прохладных отношений между Сеулом и Пхеньяном.

Кроме того, обсуждается возможность участия Южной Кореи в проекте по управлению водными ресурсами дельты реки Тэдонган. Этот проект был предложен Северной Кореей международной организации «Партнерства по рациональному природопользованию в морях Восточной Азии» (PEMSEA). Также рассматривается возможность проведения Межкорейского морского экологического форума.

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на 36-м заседании российского организационного комитета «Победа»

Уважаемый Владимир Владимирович,

Уважаемые коллеги,

Министерство иностранных дел России уделяет приоритетное внимание участию во всех мероприятиях, связанных с подготовкой к юбилею Великой Победы.

Приглашения на торжества направлены главам 68 иностранных государств, а также руководителям ООН, ЮНЕСКО, Совета Европы и Европейского союза. По состоянию на 16 марта свое участие подтвердили лидеры 26 государств, а также главы ЮНЕСКО и Совета Европы. Для справки скажу, что в 2010 г. на 65-ой годовщине Победы по факту было всего 28 иностранных участников. Среди тех, кто подтвердил свое участие в нынешних мероприятиях – Председатель КНР Си Цзиньпин, президенты Индии, ЮАР, Вьетнама, Монголии, руководители Кубы, КНДР.

Что касается участия европейских стран, разумеется, на этом сказываются действия, которые предпринимают сейчас американцы и агрессивное ядро Евросоюза, о чем уже подробно сказал Президент России В.В.Путин. Но в Европе немало тех, кто понимает значение предстоящих торжеств в Москве не только, чтобы отдать дань памяти тем, кто отстоял Европу и мир от нацизма, но и для оздоровления обстановки на нашем континенте сегодня, недопущения нового раскола Европы. Ожидается участие Президента Чехии, главы Правительства Словакии, Премьер-министра Греции, Президента Кипра. В разных формах подтвердили свое участие руководители Боснии и Герцеговины, включая Президента Республики Сербской в составе Боснии и Герцеговины, а также руководители Исландии, Македонии, Черногории, Сербии и Норвегии. Повторю, все это в разных формах, некоторые подтвердили свое участие устно, что еще подлежит уточнению. Особое значение для срыва антироссийской кампании имеет согласие Канцлера Германии А.Меркель прибыть в Москву. Конкретные параметры ее участия в этих мероприятиях сейчас уточняются. Разумеется, на торжества будут приглашены главы всех дипломатических миссий иностранных государств в Москве.

Зарубежные делегации будут присутствовать на параде, в котором планируется участие воинских подразделений из целого ряда стран, о чем только что сказал Министр обороны Российской Федерации С.К.Шойгу. Помимо большинства стран СНГ свое участие воинскими подразделениями в параде подтвердили Индия, Монголия, Китай и, скорее всего, окончательное подтверждение придет из Сербии. По окончании парада зарубежные гости будут участвовать в церемонии коллективного возложения цветов к Могиле Неизвестного солдата в Александровском саду, а затем в торжественном приеме в Большом Кремлевском дворце.

Специальная программа предусмотрена для ветеранов из 23 стран ближнего и дальнего зарубежья, о чем только что подробно проинформировал С.К.Шойгу.

Особое внимание уделяем укреплению координации действий с партнерами по Содружеству независимых государств. Готовится неформальная встреча лидеров стран СНГ, которые будут участвовать в мероприятиях. Специальную встречу предлагается провести накануне 8 мая, накануне праздника, в формате глав государств, которые прибудут в Москву.

Учитывая, что 2015 г. объявлен в СНГ Годом ветеранов Великой Отечественной войны, готовится предложение, чтобы главы государств, которые будут участвовать в этих мероприятиях, приняли специальное обращение к ветеранам фронта и труженикам тыла. Это имело бы важное объединяющее значение для ветеранов и нашего взаимодействия с ближайшими соседями, в том числе в усилиях по противодействию фальсификации истории. Помимо этого вместе с главными союзниками по ОДКБ и СНГ запланированы крупные мероприятия в рамках ГА ООН, ОБСЕ и Совета Европы, которые приурочены к 70-летию Победы.

За 2014 г. в Китае площадь лесных угодий увеличилась на 6,03 млн га, в том числе 348 000 га были изъяты из оборота сельскохозяйственных предприятий. В целом за прошлый год площадь лесов в КНР достигла 208 млн га, или 21,6% территории страны, сообщило Государственное управление лесного хозяйства страны.

В 2014 г. в Поднебесной появилось 11 новых зон охраны естественных лесных резервов. Их общее количество достигло 2174. На долю этого показателя пришлось 13% территории страны.

Ранее сообщалось, что по итогам 2014 г., валовая продукция лесного хозяйства Китая превысит 5 трлн юаней ($816 млрд). Это на 10% больше, чем в 2013 г. С начала текущего года в КНР заготовлено 258,01 млн куб. м древесных плит, а также 706 млн кв. м деревянного и бамбукового паркета. Это незначительно больше, чем годом ранее.

Напомним, что в городе Хуньчунь, на территории северо-восточной китайской провинции Цзилинь, создается Северо-Восточный Азиатский международный центр торговли древесиной. Проект учрежден Китайской ассоциацией лесной промышленности. Новая организация направлена не только на торговлю древесиной в Северо-Восточной Азии, но и с Россией.

Хуньчунь расположен на границе Китая, России и КНДР. В городе зарегистрированы 136 компаний по обработке и торговле лесом. По итогам 2013 г., объем импорта лесной продукции в Хуньчуне составил 17 800 куб. м, а всего на городские предприятия поступило 227 400 куб. м леса. Общий объем торговли лесной продукцией в прошлом году в Хуньчуне достиг 170 млн юаней ($28 млн).

В 2013 г. Россия отправила в Китай 10,26 млн куб. м круглого леса. Это на 8,27% меньше, чем в 2012 г.

Инициатива, высказанная главой Еврокомиссии Жан-Клодом Юнкером, о формировании единой европейской армии имеет совершенно очевидную цель — подать сигнал Москве, однако она вряд ли осуществима, считает обозреватель Deutsche Welle Феликс Штайнер.

"Неужели в кабинете у Жан-Клода Юнкера нет ни одной книги по европейской истории? А если есть, то почему бы ему не ознакомиться с главой, посвященной Европейскому оборонительному сообществу (ЕОС)? Истории печального провала длиной более чем в 60 лет", — пишет автор.

План создания ЕОС, как и нынешняя идея формирования армии ЕС, возник в разгар кризиса: в июле 1950 года Северная Корея при поддержке Китая напала на Южную Корею, чтобы объединить страну под коммунистическим флагом. В Европе нарастали опасения, что здесь также может быть осуществлен подобный сценарий, и тогда был разработан проект, согласно которому вооруженные силы Франции, Италии, Западной Германии и стран Бенилюкса должны были объединиться под общим командованием.

Четыре года спустя план провалился. Его не поддержало Национальное собрание Франции — эта страна оказалась не готова отказаться от столь значительной части своего суверенитета. Тем временем и панический страх войны уже заметно утих, рассказывает Штайнер.

Сегодня ситуация очень напоминает ту, что складывалась более шести десятилетий назад. "Инициатива Юнкера представляется невыполнимой уже на стадии предположения просто потому, что однажды подобная идея уже потерпела поражение", — пишет DW.

Инициатива Юнкера не имеет никаких шансов еще и потому, что ее обоснование совершенно ошибочно, утверждает Штайнер. Политика Европы недостаточно убедительна, поэтому созданием общей армии можно показать России, что ЕС серьезно намерен защищать собственные ценности, так полагает Юнкер.

Однако "объединенная армия, участие которой в каком-то новом кризисе будет категорически исключено, отпугивает не больше, чем наличие 28 независимых национальных армий, чье участие в рамках конфликта на Украине также исключается с самого начала. Политика Европы неубедительна прежде всего потому, что европейские политики зачастую противоречат друг другу и выступают несогласованно", — убежден автор.

"Проблема европейской военной мощи также заключается вовсе не в национальной организации армий. Если сегодня страны ЕС все еще не состоянии защитить себя сами и зависят от США еще больше, чем во времена холодной войны, то это просто потому, что никто не хочет тратить необходимые на это средства. Кстати, именно в этом причина предательского воодушевления, которое вызвало предложение Юнкера в рядах немецких социал-демократов: общеевропейская армия создаст синергетический эффект и таким образом можно сэкономить немало денег — ведь хочется в очередной раз урезать бюджет на инвестиции в безопасность", — продолжает он.

Наконец, последний довод против объединенной армии состоит в том, что вот уже 10 лет боевые группы ЕС находятся в состоянии готовности — в качестве группы быстрого реагирования в Европе, а также в кризисных регионах Ближнего Востока и Африки. Ответственность переходит в порядке очереди от одного государства к другому, причем некоторые организации уже организованы на многонациональной основе — отличный пример для подражания.

"Одно лишь но: за десять лет эти боевые группы не были задействованы ни разу — и это лишь вопрос совместной политической воли", — завершает статью Феликс Штайнер.

В воскресенье немецкая газета Welt am Sonntag опубликовала интервью главы Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера, который заявил, что Европейскому союзу необходимо создать собственную единую армию как инструмент отстаивания интересов Европы. Эта идея была одобрена министром обороны ФРГ Урсулой фон дер Ляйен, которая также заявила в интервью немецкому радио, что в создании в будущем единой для всех стран-членов ЕС армии есть смысл.

Посол США в Южной Корее Марк Липперт, который подвергся вооруженному нападению на прошлой неделе, во вторник будет выписан из госпиталя, сообщила официальный представитель госдепа Джен Псаки.

"Ожидается, что он будет выписан завтра днем", — сказала Псаки на брифинге, отметив, что пострадавший посол "активен и находится в хорошем расположении духа".

Гражданин Южной Кореи, вооружившись опасной бритвой, напал на посла США в Южной Корее Марка Липперта, когда дипломат направлялся на утреннюю встречу в центре Сеула. Посол с сильным кровотечением был направлен в госпиталь, где ему оказали необходимую помощь.

По данным корейских СМИ, нападавший требовал, чтобы Пхеньян и Сеул объединились. В настоящее время он задержан.

Грузооборот через погранпереходы на ДВЖД в период января-февраля 2015 года вырос на 27,3% по сравнению с аналогичными показателями 2014 года. Общий грузооборот пограничных переходов на Дальневосточной железной дороге в рассматриваемый период составил 1,9 млн. тонн.

Показатели роста, в частности, составили: Гродеково (РФ) – Суйфэньхэ (КНР) – 11,6%, Камышовая (РФ) - Хуньчунь (КНР) – 16,2%, Хасан (РФ) – Туманган (КНДР) – в 17 раз. Хорошие показатели, впрочем, связаны с эффектом ввода в эксплуатацию ранее не действовавших переходов - Камышовая (РФ) – Хуньчунь (КНР), дороги Хасан (РФ) – Туманган (КНДР) – порт Раджин (КНДР).

Ранее министр дорог и транспорта Монголии Намхай Тумурхуу и министр транспорта РФ Максим Соколов договорились о том, что перевалка грузов из Монголии в портах Дальнего Востока станет одним из приоритетных направлений поддержки на государственном уровне в России. А пока грузооборот транспорта РФ снизился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 0,1% до 5,076 трлн. т-км.

Первое китайское предупреждение

Марина Алешина

Решение Китая о введении новых правил работы для американских IT-компаний в рамках нового антитеррористического законодательства ожидаемо вызвало негативную реакцию со стороны Вашингтона, где были обескуражены жесткой позицией Пекина.

При этом эксперты отмечают парадоксальность позиции Белого дома, поскольку, обвинения в адрес Китая в "новых возможностях шпионажа", исходят от государства, которое на практике само ведет активную электронную слежку за миллионами граждан, в том числе, живущими далеко за пределами США. Недавно Белый дом представил новую законодательную инициативу в области борьбы с терроризмом, которую правозащитники уже подвергли критике за угрозу гражданским свободам пользователей Сети. Но несмотря на собственные "огрехи", президент Барак Обама счел нужным лично осудить планы китайских властей в отношении американских технологических компаний.

Пекин намерен обязать такие фирмы, желающие продолжать работу в Поднебесной, предоставлять ключи шифрования кодов и пароли, а также устанавливать программы, которые обеспечат китайским властям возможности для наблюдения за деятельностью американских "айтишников". Первый в истории КНР закон о противодействии терроризму уже принят в первом чтении. Правительство утверждает, что документ нацелен на обеспечение государственной тайны и защиту бизнеса.

"Этот закон, по сути, заставит все иностранные компании, в том числе американские, обратиться к механизмам китайского правительства, с помощью которых они смогут шпионить за всеми пользователями этого сервиса. Как вы понимаете, технические компании не готовы пойти на такой шаг", - заявил Обама. По его словам, в Америке "ясно дали понять китайцам, что тем придется изменить эти положения в законе, если они хотят вести бизнес с США".

Между тем эксперты говорят и об обратном интересе: американским IT-гигантам придется приспосабливаться к новым реалиям, если они не хотят потерять огромный рынок в Китае.

Власти этой страны полагают, что нововведения лишат возможности заинтересованных лиц совершать кибератаки и осуществлять спонсорскую деятельность террористических организаций, а также контролировать интернет-активность граждан Китая из-за рубежа. Другими словами, закон направлен на противодействие кибершпионажу, который исходит в том числе из США.

Между тем законодательные инициативы в этой сфере появляются и в других странах. Прежде всего в самих США. Так, в январе Белый дом представил обновленный законопроект о кибербезопасности, который защитники гражданских свобод восприняли в штыки. Он предписывает частным компаниям делиться определенной информацией о киберугрозах с министерством внутренней безопасности США, которое, в свою очередь, сможет передавать эти данные прочим правительственным ведомствам. В обмен на определенные гарантии со стороны правительства технологические компании будут передавать властям данные, которые, по утверждению последних, помогут предотвратить кибератаки на корпоративные сети, стратегические объекты и инфраструктуру. До сих пор конгрессу не удавалось согласовать подобный закон, с которым согласился бы президент США. Однако на сей раз инициаторы получили веский аргумент в виде масштабной кибератаки на компанию Sony. Пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест обвинил в ней северокорейских хакеров, якобы отомстивших за скандальный фильм "Интервью".

Американские правозащитники полагают, что расширение обмена информацией между государствами и частными компаниями ставит под удар конфиденциальность личных данных рядовых пользователей Интернета. Так, например, представители Electronic Frontier Foundation опубликовали открытое обращение с протестом по поводу новой инициативы.

Компетентно

Игорь Кузнецов, руководитель департамента информационных технологий юридической группы:

- Современные информационные технологии в последнее время все больше переходят на хранение всей информации в облачных сервисах, в то же время службы геолокации способны указать точное местонахождение владельца устройства или просто самого гаджета. То есть, имея доступ к таким устройствам на уровне кодов разработчика, можно получить доступ и к данным владельца.

А теперь представьте себе такой щепетильный момент: почти все производство американской техники - Apple (завод Foxconn) и многие другие - находятся на территории Китая. Таким образом, получив доступ к кодам разработчика, Китай получит контроль за этим оборудованием такой же, каким сегодня обладают только в Соединенных Штатах Америки.

Что же касается России, то мы, к сожалению, не можем похвастать огромными производствами крупнейших американских и европейских брендов, поэтому говорить о необходимости принятия аналогичного китайскому закона у нас пока не приходится. Но, как бы то ни было, в этом направлении и в России уже предпринимаются определенные шаги.

Так, с 1 сентября 2016 года вступает в силу Федеральный закон, обязывающий иностранные информационные ресурсы хранить персональные данные граждан РФ исключительно на серверах, расположенных на территории России. Таким образом, на законодательном уровне мы делаем конкретные шаги для того, чтобы обезопасить себя от иностранного манипулирования и шпионажа. Готовящийся закон представляет также очень большую проблему для иностранных компаний и социальных сетей, но с точки зрения кибербезопасности на государственном уровне он внесет большой вклад в восстановление необходимого статуса кво.

Андрей Соколов, специалист по информационной безопасности крупной российской IT-компании:

- Китай крайне обеспокоен ростом шпионской активности США. По этой причине власти страны недавно резко сократили закупку продукции ведущих американских "технобрендов". Среди них Cisco, Apple, McAfee и Citrix System. Недоверие Пекина к США началось после сенсационных признаний Эдварда Сноудена. После того, как экс-сотрудник ЦРУ и Агентства национальной безопасности США рассказал всему миру о тотальной слежке за всеми видами корреспонденции, организованной американскими спецслужбами, Китай сразу сократил закупки в Cisco - основном производителе сетевых технологий. К 2014 году в Китае не осталось ни одной позиции этого американского бренда. В настоящее время Китай медленно, но верно отказывается от продукции Apple, переходя от импортного производства к местной продукции.

Алексей Марков, президент Группы компаний НПО "Эшелон":

- Для американских компаний кроме очередных скандалов об утечке технологических секретов выполнение подобных требований приведет к росту затрат на изменение собственной IT-инфраструктуры. Встраивание дополнительных механизмов безопасности может затруднить разведывательную работу, осуществляемую американскими спецслужбами. В политическом плане, очевидно, что открытое сотрудничество крупных вендоров с китайскими спецслужбами также приведет к серьезным репутационным рискам.

Кстати, в России работа в данном направлении ведется уже давно. В частности, широко обсуждаются поправки к Закону "О персональных данных", предусматривающие хранение персональных данных россиян на территории России. Что касается антитеррористической деятельности в сети, то понятие СОРМ давно знакомо российским телекоммуникационным провайдерам. Также мы имеем ограничения на использование импортной криптографии и требования по инспекции программного кода для защиты закрытых сегментов и сегментов высокого уровня доверия.

Иван Петров, Сергей Птичкин

Комментарий

Владислав Архипов, кандидат юридических наук, эксперт в сфере правового регулирования компьютерных технологий:

- Многие начинания по госконтролю за Интернетом понятны. Более того, на сегодняшний день почти невозможно представить государство, в котором такой контроль отсутствует. Ведь сеть может использоваться не только для осуществления прав и свобод, но и для серьезных злоупотреблений. Если основная цель "Великой китайской огненной стены" - фильтрация контента, то этот закон, скорее, преследует цель повышения качества операций по госконтролю и оценке информационных рисков. В России также есть нормы, нацеленные на контроль за оборотом противоправной информации. Оценка идеи государственного контроля в большей степени определяется практикой судов и контролирующих (лицензирующих) органов. Позиции могут различаться, но в целом можно сказать, что на практике реализуется довольно взвешенный подход.

Мадина Касенова, кандидат юридических наук, эксперт в сфере правового регулирования кибербезопасности:

- Китай можно понять. Сеть составляет критическую инфраструктуру каждого государства. Каждое государство суверенно, и каждая страна осуществляет свои суверенные функции в том числе и в Интернете. По-видимому, это одна из попыток создать национальную модель управления Интернетом. Однако это может привести к его фрагментированию. Считаю, что в России этого делать не надо. В случае фрагментированного Интернета пользователь при отправке запроса в поисковике может просто не получить ответ.

Ярослав Николаев

Справка "РГ"

В последнее время в американо-китайском диалоге озвучивается острая необходимость устранения противоречий между двумя странами. С точки зрения торгово-экономических отношений эти две страны являются партнерами, которые на данный момент не могут существовать друг без друга. Набирающий мощь Китай в переговорах с США все чаще избирает прагматическую позицию, исходя из собственной выгоды и целесообразности, умело избегая политической составляющей. Американцы, по всей видимости, еще не до конца осознавшие тот факт, что перед ними в лице Пекина находится как минимум равный партнер, настойчиво пытаются разыгрывать политические карты, пытаясь при этом не навредить собственной экономике.

США давно настаивают на подписании с Китаем двустороннего соглашения об инвестициях, поскольку это дало бы американцам больше возможностей на китайском рынке. На данный момент американские инвесторы ограничены в своих действиях на китайской территории и имеют доступ лишь к некоторым классам ценных бумаг и ряду секторов экономики. Пекин, прекрасно осознавая угрозы и риски подобных нововведений, предпочитает не спешить. Столь серьезные уступки США теоретически возможны только в том случае, если китайская экономика столкнется с рецессией, чего в обозримом будущем не предвидится.

Скорее всего здравые умы в Белом доме понимают, что завоевание Китаем все большего экономического и геополитического влияния в мире является той реалией, на которую Вашингтон не способен уже радикально повлиять. Китайские товары сегодня в мире обладают гораздо большей конкурентоспособностью, нежели американские. Пекин хоть и перестал приобретать американские долговые бумаги, продолжает оставаться их крупнейшим держателем. Как подчеркивают аналитики, Соединенные Штаты в буквальном смысле каждый день теряют деньги из-за огромного дефицита торговли с Поднебесной. Экспорт товаров из США в Китай за 2014 год вырос всего на 1,9%, а импорт вырос на 6%, в итоге дефицит торговли достиг нового рекордного значения 342,6 миллиарда долларов. Вместе с тем взаимная зависимость этих стран в торговой сфере, а доля Китая в экспорте США составляет 7%, а в импорте 19%, уберегает их от резких и непродуманных действий.

Алексей Чуриков

Россия и Камбоджа объединятся в борьбе с незаконным выловом

Российская Федерация и Королевство Камбоджа разработают соглашение о сотрудничестве в области противодействия незаконному промыслу. Такой шаг предусмотрен заключенным меморандумом о предупреждении браконьерства.

Федеральное агентство по рыболовству и Министерство сельского, лесного и рыбного хозяйства Камбоджи заключили меморандум о взаимопонимании в области предупреждения незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла. Документ подписан в рамках 8-го заседания Межправительственной российско-камбоджийской комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству.

Меморандум подписали замглавы Росрыболовства Надежда Шебина и заместитель премьер-министра, министр иностранных дел и международного сотрудничества Камбоджи Хор Намхонг. Как сообщили Fishnews в пресс-службе ФАР, документ направлен на развитие сотрудничества в сфере сохранения, управления и рационального использования живых морских ресурсов. В частности, стороны договорились разработать межправительственное соглашение о взаимодействии в борьбе с ННН-промыслом.

Подобные соглашения Россия уже заключила с Республикой Корея, КНДР, Китаем и Японией. Это сотрудничество направлено на противодействие как нелегальному вылову, так и незаконному обороту продукции из водных биоресурсов.