Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Численность амурских тигров в Хабаровском крае на российском Дальнем Востоке в последние годы растет и достигла 100-109 особей, пишет РИА Новости

Программа по выращиванию в неволе тигров, которые затем приносят потомство в дикой природе, поможет увеличить популяцию амурского тигра в Еврейской автономной области на российском Дальнем Востоке, сообщил журналистам глава регионального охотничьего управления Алексей Феоктистов.

В феврале 2012 года в тайге на юго-западе соседнего Приморского края охотники нашли маленькую тигрицу (около шести месяцев), погибавшую от истощения и обморожения. Тигрицу вылечили, назвали Золушкой и поместили в Центр реабилитации, где она прошла специальный курс восстановления.

В начале 2013 года Золушку выпустили в заповедник «Бастак», где уже обитал одинокий самец Заветный. Ученые надеялись, что два тигра смогут создать пару, а 7 декабря получили кадры с фотоловушек, на которых Золушка гуляет с двумя тигрятами.

«Мы получили достоверные данные, свидетельствующие о том, что мероприятия по реабилитации тигров в ЕАО продолжаются успешно. Знаменательной вехой стало появление потомства у тигрицы Золушки. Её возвращение в природную среду является очень ценным материалом, который экстраполируется на другую территорию области. В регионе на юге области находятся два тигра — самец и самка, которые выращены по такой же программе, как и Золушка. И мы надеемся в следующем году получить от них потомство», — сказал Феоктистов.

Так же можно отметить, что Россия и КНДР ведут переговоры об участии российских специалистов в поиске и учёте амурских тигров в Северной Корее. Об этом в понедельник, 14 декабря. По их результатам русские специалисты планируют помочь корейцам оценить их популяцию тигров, «если они там есть». «Есть все предпосылки того, что там проживают отдельные особи тигров», — пояснил российский ученый. сообщает Lenta.ru.

Амурский тигр — один из самых редких хищников планеты, он обитает в охраняемой зоне на юго-востоке России, по берегам рек Амур и Уссури в Хабаровском и Приморском краях. В середине XIX века численность российской популяции составляла свыше 1 тысячи особей. Истребление хищника и уничтожение мест его обитания привели к тому, что в 1940-е осталось около 50 тигров, вид оказался на грани исчезновения и был занесен в Международную красную книгу.

В ООН официально дали старт предвыборной кампании на пост Генерального секретаря этой всемирной организации. Письмо по процедуре избрания следующего административного главы ООН было представлено всем 193 государствам-членам председателем Генеральной Ассамблеи и президентом Совета Безопасности ООН.

В конце 2016 года после двух пятилетних сроков Пан Ги Мун, бывший глава МИД Южной Кореи, должен уйти в отставку с поста генсека ООН. Как ожидают аналитики, на смену ему придет представитель одного из государств Восточной Европы и, скорее всего, это будет женщина.

Многие международные эксперты отмечают, что ООН теряет свой политический вес. Однако эта организация по-прежнему играет ведущую роль в поддержании мирового баланса. Ее главный инструмент – Совет Безопасности ООН, постоянными членами которого являются Россия, Великобритания, Франция, США и Китай.

Политолог и публицист Леонид Крутаков согласен с мнением аналитиков, считающих, что пост генсека ООН займет представитель Восточной Европы.

"Тут выделяют болгарку, которая поддерживает Россию (Ирина Бокова, сейчас занимает пост исполнительного директора ЮНЕСКО – ред.). Есть и такие персонажи, как (Даля) Грибаускайте – нынешний лидер Литвы, которая будет антироссийским или даже русофобским генсеком. При этом возрождение России в качестве сильной державы, безусловно, пугает все страны Восточной Европы, которые привыкли жить рядом со спокойной страной, не претендующей ни на что в мире. И нынешний выбор из Восточной Европы будет работать в направлении, аналогичном тому, когда пришел Пан Ги Мун. Он избирался на пике кризиса Северной Кореи и Южной Кореи. Тогда корейский конфликт использовался США как гранатная чека, взрывающая стабильность во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе, препятствующая его интеграции", – сказал Леонид Крутаков в эфире радио Sputnik.

По его мнению, большинство бывших генсеков ООН не обладали достаточной самостоятельностью.

"Генсек ООН – это фигура в принципе техническая. В истории ООН, по-моему, было только два лидера, которые демонстрировали самостоятельность. Это египтянин Бутрос Гали, который вынужден был уйти досрочно из-за конфликта с США, и швед, который инициировал создание миротворческих сил ООН (Даг Хаммаршельд, второй генсек ООН). В этом контексте выбор Восточной Европы, на мой взгляд, очевиден, потому что институционально Восточная Европа очень слаба, ее лидеры не способны проявлять самостоятельность", – сказал Леонид Крутаков.

Сегодня организации нужен сильный лидер, считает политолог.

"Надо понимать, что генсек ООН выбирается внутренним голосованием, что на США приходится 25% финансирования ООН, ее штаб-квартира находится в Нью-Йорке. Понятно, что влияние США является определяющим. И сейчас, я думаю, будет задача выбрать человека мягкого и компромиссного, прежде всего, для США. Но лично я был бы рад, если бы реально появился лидер, который станет отстаивать принципы межгосударственных отношений, право на установление политических и экономических правил государствами и ООН, как площадки, где интересы эти должны согласовываться. И я думаю, что России стоит ставить на это – на то, чтобы выбрать сильного и самостоятельного лидера, личность", – заключил Леонид Крутаков.

Ким Чен Ын и водородная бомба

Константин Асмолов

Новая сенсация – у пхеньянского режима есть очередное супероружие: 10 декабря Ким Чен Ын выступал в пхеньянском районе Пхёнчхон, где находился первый в стране оружейный завод, открытый в 1945 году. Сегодня это – место исторической славы, и речь лидера страны естественно касалась достижений КНДР в военной области. В этом контексте Ким заявил, что Северная Корея смогла стать «мощной ядерной державой, готовой привести в действие атомную и водородную бомбы собственной разработки в целях надёжной защиты своего суверенитета и национального достоинства».

Пройдя через пару «трудностей перевода», это высказывание почти превратилось в «Пхеньян вот-вот взорвет водородную бомбу», в связи с чем есть смысл прояснить положение дел. И потому нам стоит пояснить аудитории то, какие этапы надо пройти, чтобы не на словах, а на деле утверждать, что имеется атомная или водородная бомба.

Первый этап. Разработки. Вопреки мнению «экспертов», многие технологии разработки ядерного оружия уже не являются секретными. Особенно это касается ранних образцов ядерного оружия, вроде той бомбы, которую сбрасывали на Хиросиму. При наличии политической воли руководства и соответствующей промышленной и кадровой базы, такую бомбу можно собрать без существенных проблем. Заметим, что сегодня на это способны около сорока стран, включая Египет и Бразилию, а у развитых государств, типа Японии или Южной Кореи, обладающих своей ядерной энергетикой, это может занять всего от полутора до двух лет: имея мирный атом, перейти к военному значительно проще.

Второй этап. Испытания. Мало собрать устройство, надо быть уверенным, что оно сработает, когда надо и как надо. Северная Корея провела три ядерных испытания. И каждое из них стоило довольно серьезного политического кризиса, а также было проведено на фоне ситуации, в которой оно смотрелось определенным предупреждением. Однако в каждом случае испытание обостряло отношения Пхеньяна с Пекином и Москвой. Насколько руководитель КНДР пойдет на такое в современной ситуации – вопрос непростой.

Не забудем и то, что испытания водородной бомбы технически сложнее, чем испытания атомной. Может потребоваться гораздо больше обустроенной территории, а у Северной Кореи нет своей Новой Земли, где можно безопасно взрывать что угодно.

Этап третий. Доводка и создание собственно бомбы. Хорошо, допустим, теперь есть ядерное взрывное устройство, но это еще не бомба. Как правило, эта конструкция еще не влезает в авиабомбу или боеголовку ракеты, и потому единственный вариант его применения на войне – это заманить врагов поближе к нему, а потом взорвать. В качестве последнего средства оборонительной войны на своей территории это может быть приемлемо, но не в каком бы то ни было еще. Требуется провести комплекс работ по миниатюризации взрывного устройства и одновременно решить проблему средств доставки.

Северяне, конечно, над всем этим думают. И недавно они то ли запустили, то ли нет, ракету с подводной лодки. Однако пока они не могут похвастаться таким числом успешных ракетных пусков, после которых можно быть уверенным, что ракета доставит ядерный заряд в нужную точку. И здесь надо обратить внимание, что тестов военного назначения, где отрабатывается не то, как ракета взлетает, а то, как она приземляется, Север вообще не производил. Запуски спутника, которые рассматривались недругами Севера как запуск баллистической ракеты, могут дать ответ на первый, но не на второй вопрос. Впрочем, мы об этом уже писали.

Четвертый этап. Серийное производство. Один экспериментальный образец уникален и погоды не делает. Требуется наладить производство данного оружия хотя бы потому, что потенциальный противник не теряет времени зря, обладает преимуществом на море и в воздухе, а это означает вероятность, когда одну ракету с ЯО на борту будет легко перехватить. Но создание нескольких ядерных зарядов – это задача иного технического уровня.

Как северокорейская ядерная, так и ракетная программа, находятся на уровне второго, в лучшем случае третьего этапа. Иное дело, что северокорейская пропаганда, работающая на внутреннюю аудиторию, склонна преувеличивать возможности страны. Южнокорейские военные аналитики, озабоченные необходимостью выбивать деньги на борьбу с северокорейской угрозой или скрыть очередное головотяпство, также нередко приписывают КНДР арсенал, более приличествующий Звездным войнам. Например, уже не раз речь шла про ионную пушку, способную выводить из строя любую электронику. Конечно, эта история сродни разговорам про северокорейских хакеров, которые, если верить прессе, могут взламывать чайники, утюги и компьютеры, не подключенные к интернету, но подобное нагнетание позволяет играть на эмоциях и выбивать средства на противостояние столь опасным проектам.

Таким образом, теоретическая возможность заниматься созданием водородной бомбы у Севера есть, но заявления такого типа надо читать как «мы работаем над этим и находимся скорее в самом начале, чем в конце пути».

Оттого алармистские заявления были встречены со скептицизмом как военно-техническими экспертами, так и корееведами, полагающими, что КНДР в лучшем случае владеет технологиями, способными произвести такое оружие. В целом же можно отметить, что «водородная бомба» представляет собой общее название целого списка различных конструкций, и часть из них вполне по силам тому уровню науки и техники, которым обладает Северная Корея. Скорее всего, у Пхеньяна имеется в наличии некоторый прототип неизвестной степени готовности, но подтвердить готовность такого оружия могут только испытания: если в ходе следующих тестов на фоне прошлых испытаний взрыв будет аномально большой мощности, то это может стать веским доказательством наличия у КНДР водородной бомбы.

Представитель разведслужб РК заявил, что в его ведомстве не считают, что Северная Корея, которая до сих пор не смогла создать компактный ядерный боеприпас, имеет технологию для производства водородной бомбы. Первый заместитель председателя комитета Совета Федерации РФ по обороне и безопасности Франц Клинцевич вообще назвал слова Ким Чен Ына «блефом». «В наше время практически нет шансов создать втайне от всего мира термоядерное оружие».

Вообще, Северная Корея неоднократно становилась источником слухов о том, что она обладает или будет обладать неким новым оружием. Один раз вообще случился забавный конфуз, когда средства массовой информации распространили заявление о том, что у них есть нечто круче атомной бомбы, а потом выяснилось, что в виду имелись беззаветная преданность вождю, непоколебимый моральный дух и единство армии и народа КНДР.

Поэтому ждем новых испытаний, если они будут, и будем судить по их результатам.

Браконьерские поставки краба на рынки АТР неуклонно падают

Александр ДУПЛЯКОВ, Президент Ассоциации добытчиков краба Дальнего Востока

По данным дальневосточной ассоциации добытчиков краба, в последние четыре года четко прослеживается тренд на снижение объемов ННН-промысла. Если в 2007 году импорт краба в страны АТР превышал отчетный вылов в четыре раза, то в 2014 году соотношение сократилось до полутора раз. Динамика за 2015 год говорит, что по его итогам соотношение будет минимальным. О том, как краболовам удается бороться с нелегальным промыслом и какие еще действия они намерены предпринять в этом направлении, в интервью Fishnews рассказал президент Ассоциации добытчиков краба Дальнего Востока Александр Дупляков.

ВАЖНО ЗАКРЫТЬ РЫНОК СБЫТА ДЛЯ НЕЛЕГАЛЬНОЙ ПРОДУКЦИИ

– Александр Павлович, что повлияло на динамику поставок крабов на рынки стран Азиатско-Тихоокеанского региона?

– Прежде всего, это вступление в силу соглашений по ННН-промыслу с Республикой Корея, Китаем и Японией. Напомню, в последние годы Россия вела активную работу по борьбе с нелегальным выловом с помощью заключения двусторонних соглашений с Японией, КНДР, Южной Кореей, Китаем и США. Сейчас эти документы стали работать и приносить результат. Да, не всегда соглашения выполняются в полной мере, некоторые требуют доработки, но в целом они действуют. Как работают такие документы, мы можем увидеть даже за небольшой отрезок времени. Наиболее очевиден пример с Японией. За несколько месяцев действия соглашения на складах и рынках Страны восходящего солнца исчез нелегальный краб из России. Поставки незаконно добытого краба на внутренний рынок Японии невозможны. Есть информация, что некоторые японские порты используются для транзита нелегальной продукции в третьи страны, но оценить объемы явления и схемы реализации достаточно сложно. В любом случае эти объемы незначительны и именно в этом направлении надо совершенствовать соглашение между Россией и Японией. Такая же ситуация была и с Южной Кореей после заключения соглашения, но ее удалось изменить и сейчас ни на внутренний рынок, ни для транзита нелегальный краб в эту страну не поставляется.

Также меры регулирования рыболовства (минимальные объемы добычи, ограничения сроков и районов промысла) дали существенный положительный эффект. Работа в этом направлении продолжается. Ожидается, что в следующем году будет введена новая мера регулирования по ограничению сроков промысла краба-стригуна бэрди в Камчатско-Курильской подзоне. Безусловно, мы будем предлагать увеличить минимальные суточные объемы добычи по отдельным районам и объектам, так как нормативные показатели не всегда соответствуют практике промысла. Все эти механизмы действительно эффективные и, надо отметить, достаточные. Дальнейшие ограничения уже могут усложнить помысел для легальных добытчиков и вряд ли дадут ощутимый эффект в борьбе с браконьерами.

Конечно, нельзя не отметить слаженную работу Пограничной службы в части охраны акваторий и контроля за промыслом. Возможно, мы не часто читаем отчеты о работе пограничников и не можем оценить ее количественно, но мы, добытчики, с уверенностью можем сказать, что она есть и она приносит свои плоды.

– Вы упомянули о том, что браконьеры продолжают придумывать все новые схемы сбыта браконьерской продукции…

– Это действительно так. Масштабные поставки браконьерского краба в порты Япониисудами под «удобными» флагами после вступления в силу соглашения с Россией о борьбе с ННН-промыслом практически прекратились. Но, как я уже говорил, есть схема, по которой нелегальный краб транзитом через Японию поступает в Китай и страны Юго-Восточной Азии. Сейчас мы пытаемся детально разобраться в этой схеме и будем предпринимать шаги, чтобы ее исключить.

По-прежнему мощными каналами поставок браконьерской продукции остаются Китай и Северная Корея. Нелегальный краб, который присутствует на рынках этих стран, сильно влияет на цену легального продукта.

К сожалению, соглашение по ННН-промыслу с Китаем пока работает не в полную силу. Южные порты КНР – Вэйхай, Шидао, Циндао и другие в провинции Шаньдун – являются главными «воротами» для браконьерской продукции. Живой краб доставляют сюда специально оборудованные суда-перегрузчики, которые в море загружаются с «подфлажника» крабом, незаконно добытым в ИЭЗ РФ. Далее судно направляется в один из указанных портов. Такие перегрузчики работают на регулярной основе. Также в последнее время появилась информация, что и «подфлажники» напрямую стали заходить на выгрузку в южные порты Китая, чего раньше не было.

Еще одним каналом для нелегального российского краба является порт Раджин в Северной Корее. Как правило, браконьерское судно заходит в этот порт, выгружает улов, далее машинами он вывозится в приграничный китайский город Хуньчунь, откуда расходится по всему Китаю. При этом браконьерский краб имеет настоящие северокорейские документы. Мы лично обсуждали этот вопрос с администрацией образцово-показательной экономической зоны Хуньчунь и недавно направили обращение с просьбой повлиять на ситуацию. В КНР знают об этой проблеме и готовы ее решать. Но для того, чтобы перекрыть канал, необходимо трехстороннее сотрудничество КНДР, Китая и России.

Таким образом, предстоит еще долгая и сложная работа по совершенствованию существующих межправительственных соглашений по борьбе с ННН-промыслом. И в первую очередь это должен делать Китай, так как именно он становится основным рынком сбыта нелегальной крабовой продукции.

Но это работа чиновников. Со своей стороны мы пытаемся заниматься вопросами прослеживаемости крабовой продукции, хотя для азиатских рынков это будет сделать достаточно сложно.

В рамках рыбной выставки в Циндао мы обсуждали вопрос о пилотном проекте по разработке механизма прослеживаемости партий крабовой продукции, поставляемой в Китай, с возможным привлечением представителей ресторанного бизнеса. Владельцы ресторанов понимают те риски, которые они несут, покупая нелегальную продукцию, и заинтересованы в стабильных долгосрочных поставках.

Китайский рынок краба только начал развиваться, и пока негативные тенденции не устоялись, есть возможность влиять на процесс их искоренения. Вообще надо отметить, что Китай сегодня активно идет на сотрудничество в вопросах принятия и соблюдения различных экологических стандартов и требований, в том числе в вопросах сертификации и прослеживаемости. Это общемировая тенденция, и КНР активно включилась в нее.

Как бы то ни было, самое важное – закрывать рынки сбыта для нелегальной продукции. Только так можно максимально сократить браконьерский промысел крабов.

– Ваши усилия сосредоточены только на внешних рынках, но ведь и на внутреннем рынке есть браконьерская продукция. Причем, навскидку, большая часть крабов на прилавках и в сети – нелегальная.

– Сложно не согласиться и можно только догадываться об истинных объемах браконьерского краба на внутреннем рынке, этим вопросом никто не занимается. Наши компании заинтересованы в российском покупателе, но мы не можем конкурировать с продукцией, которую продают браконьеры. Нелегальный краб предлагается по цене минимум в два раза ниже, чем возможная цена легальной продукции. Несмотря на это, мы пытаемся поставлять продукцию на внутренний рынок. Это и живой краб, и варено-мороженые конечности, и пресервы из краба.

Другая сложность заключается в том, что на внутреннем рынке трудно продать достаточно крупную партию продукции, как, например, это происходит при экспорте в страны АТР. У нас нет специализированного посреднического звена, которое взяло бы на себя работу и риски, связанные с дальнейшим продвижением продукции на рынок, а рыбаку не всегда выгодно этим заниматься.

Все это приводит к тому, что бытовое браконьерство продолжает набирать обороты.

СОХРАНИТЬ ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ ТРЕНДЫ РАЗВИТИЯ ОТРАСЛИ

– Давайте поговорим о дальнейшей работе промысловиков в новых условиях. Недавно вышли поручения президента по итогам заседания президиума Госсовета. Какие инициативы планируете отдельно проработать в ассоциации, на чем сконцентрируете усилия?

– Поручения задают новый вектор развития отрасли. Одна из самых важных задач, которая, безусловно, положительно отразится на работе промысловиков - это увеличение срока закрепления долей квот на вылов водных биоресурсов. Более широкий горизонт планирования позволит создать своеобразную «подушку безопасности», бизнес будет охотнее вкладывать средства в развитие.

С другой стороны, пока нам не ясно, как будет реализовано поручение о квотах на инвестиционные цели. Сроки для реализации поручений поставлены короткие, и мы со своей стороны готовим предложения по этому поводу. Как этот механизм можно будет применить для добычи крабов? Дело в том, что этот вид промысла имеет свою специфику. Мы облавливаем 9 промысловых видов в 11 промысловых районах. Промысел одних видов крабов, например глубоководных стригунов, отличается от промысла камчатского, сформировалась специализация компаний на каких-то объектах. Все это надо учитывать. Нельзя, чтобы только наиболее ценные виды – такие, как камчатский краб, – стали объектом инвестиционных квот. Мы считаем, что наделение инвестиционной квотой должно быть пропорционально уже закрепленным за компанией объемам по конкретным объектам в конкретных районах промысла.

В то же время мы выступаем за то, чтобы эта мера, направленная на стимулирование судостроения, не превратилась в механизм входа на рынок или существенного увеличения чьих-то объемов квот. То есть механизм реализации инвестиционных квот должен подтолкнуть к заказу судов на российских верфях, но не стать решающим фактором. Другая «спорная норма» - увеличение ставки сбора за пользование водными биоресурсами. Возможно, реализация меры неплохо скажется на наполнении бюджета. Однако очень сложно прогнозировать, как это отразится на бизнесе. В масштабах отрасли будет изъято несколько миллиардов рублей, которые ничем не будут компенсированы. А предложение по индексации ставки сбора при переработке ресурсов на берегу - сложнореализуемая мера. Такое предложение уже рассматривалось и больше всего возникло вопросов, как дифференцировать ресурс и как администрировать различные ставки сбора. Велика вероятность применения субъективных понятий. Равно как и не ясно, как будет реализован механизм ветеринарного надзора в районах промысла. Что все-таки будет объектом надзора и где будет осуществляться надзор? Пока здесь вопросов больше, чем ответов.

Что касается организации биржевой торговли водными биоресурсами, в том числе направляемых на экспорт, то мы считаем, что необходимо сохранить возможность выбора. Если это не будет жестким обязательством, то, скорее всего, рынок отрегулирует и выстроит работу таких бирж под собственные нужды.

Впрочем, есть и бесспорно положительные решения. Мы приветствуем поручение, которое касается ограничения участия иностранцев в отечественной рыбной отрасли.

В целом работа по реализации поручений обещает быть интересной. Нам важно сохранить позитивные тренды развития отрасли.

Ксения ПИСАРЕВА, газета « Fishnews Дайджест»

Россия. Азия. ДФО > Рыба > fishnews.ru, 14 декабря 2015 > № 1602508 Александр Дупляков

Глава МГИМО об обучении в элитном вузе, «национализации элит» и ославившемся водителе Ferrari

Кто учится в МГИМО, почему этот вуз входит в пятерку университетов по ценовой политике, и о каких деньгах теперь идет речь? На эти вопросы главному редактору Business FM ответил ректор МГИМО МИД России Анатолий Торкунов — российский дипломат, историк и политолог, действительный член РАН

Первая тема касается достатка студентов. Принято считать, что МГИМО — вуз элитный, обучение в нем на бюджете, естественно, бесплатно, но оно в значительной степени платное — родители должны платить. В стройотрядах можно было зарабатывать, например, грузчиком, и в наши давние годы такая студенческая жизнь считалась нормой. Для студентов МГИМО личный заработок...

Анатолий Торкунов: Огромную роль играет, даже для тех, кто из обеспеченных семей, потому что это доказательство своей состоятельности, способности. Например, в магистратуре программа с точки зрения пребывания в аудиториях уже иная, в отличие от бакалавриата, где студенты должны проводить до 32-36 часов в университете, в аудиториях. В магистратуре, конечно, нагрузка намного меньше, хотя в нашем случае сохраняется занятие языком, поэтому она у нас больше, чем в любых других университетах нашего профиля, но тем не менее студенты имеют некоторую свободу, и занятия специально начинаются во второй половине дня — с четырех часов, поскольку большинство из них, а в экономических и юридических магистратурах подавляющее большинство, уже работают.

Как ректорат и деканаты на это смотрят? Они следят за посещением?

Анатолий Торкунов: У нас есть проблема. Я бы смотрел на это положительно, и в магистратуре я смотрю на это достаточно положительно, но в бакалавриате это практически невозможно по той причине, что студенты у нас изучают два иностранных языка. Многие дисциплины способный студент может изучить, посещая занятия избирательно. По языку это невозможно. Если ты выпадаешь из группы, то ты выпадаешь в целом из процесса. И какой бы язык ни изучал, даже английский, с которым многие приходят в университет и знают уже более или менее прилично, для этой категории сразу становится языком профессиональным, и они уже учат экономический английский, юридический английский и так далее. Это все очень специфические знания. Возьмите юридический договор и юридический учебник и почитайте. Сколько вы там поймете и адекватно сможете воспроизвести на русском языке? Работа требует времени, а если вы учите восточный язык, то тем более — тут просто даже пополнить знания особенно неоткуда.

Во-первых, для меня абсолютно разрушена легенда о том, что в МГИМО невозможно поступить без блата, потому что я из числа знакомых своей дочери знаю трех, которые, подавая в разные вузы и в МГИМО на всякий случай, неожиданно поступили через ЕГЭ и через внутренний экзамен. Хотя изначально многие готовились в МГИМО, поэтому я знаю, какой уровень английского уже на вступительной стадии. Он очень высокий — где-то на уровне хороших международных сертификатов, даже, может быть, чуть сложнее, со спецификой. Но вам все равно наверняка приходится сталкиваться с тем представлением, что МГИМО — это большие деньги при поступлении?

Анатолий Торкунов: Во-первых, надо посмотреть на наших студентов, которые здесь учатся: больше половины из них — вообще не московские дети. А если даже говорить о таком сугубо формальном...

В прежнее время, когда эта легенда формировалась, ко мне пришли стажироваться несколько человек из МГИМО. Я тогда в программе «Время» работал. Один из них был просто совершенный самородок. В 90-е годы учился, приехал не помню откуда, изумительный, прекрасный парень, у которого не было никого. Хотя другие стажеры были дети некоторых высокопоставленных дипломатов.

Анатолий Торкунов: Естественно, что разные дети. У нас же общество, которое представляет различные слои, и университет не является исключением. Почему он должен быть исключением? Но больше половины — это не москвичи, проживающие в общежитии. В последние годы удалось, наконец, добиться строительства нового общежития для университета — не для того, чтобы переселить из старого, а чтобы поселить тех, кто не имеет жилья. В Москве снимать очень дорого. Сегодня у нас в очереди стоят 250 человек, но сейчас мы временно получаем при поддержке Министерства образования кусочек общежития на «Соколе». Есть соответствующее решение правительства, и надеюсь, что сейчас начнется строительство большого общежития. Ребята самые разные, и для многих социальная стипендия и вообще стипендия играет очень большую роль, поэтому мы с помощью прежде всего выпускников учредили порядка двухсот стипендий для этой категории ребят, которые оплачивают наши друзья и партнеры — бывшие студенты университета. Это зачастую если не главная, то существенная часть их материального достатка, помимо помощи родителей. Родители в любом случае помогают, даже если они не очень зажиточные. Есть, конечно, и дети зажиточных родителей, тем более половина приема — на договорной основе, а договор у нас довольно дорогой. Конечно, если сравнивать затраты на наше обучение с затратами в британском или американском университете, то у нас намного дешевле, но если сравнивать с российскими вузами...

Я бы сказал не много, а раза в полтора-два.

Анатолий Торкунов: Нет, побольше — раза в три. Но если сравнивать с российскими вузами, мы входим в пятерку университетов по ценовой политике. Но мы это делаем не ради обогащения. Если посмотреть на нашу среднюю зарплату по паритету покупательной способности, то мы боремся за то, чтобы быть конкурентоспособными в этом смысле. У нас же 53 иностранных языка, работает очень большой коллектив преподавателей, если говорить о соотношении студентов и преподавателей, в маленьких языковых группах. Поэтому наша ситуация не проста в смысле необходимости в штатном составе иметь огромное количество преподавателей иностранных языков — 53. Конечно, мы хотим это сохранить, потому что это совершенно уникальный опыт — мы в Книгу рекордов Гиннесса вошли несколько лет назад, и пока что еще ни один вуз мира не повторил нашего опыта. Нет ни одного вуза в мире, где по полной программе преподавались бы 53 иностранных языка.

Это абсолютно добровольно студенты выбирают? Потому что мне почему-то кажется, что студент сам все-таки предпочтет помимо английского, который для всех необходим, европейские языки, арабский, может быть, китайский, который сложный, но перспективный. А вот такие экзотические насильно заставляете учить?

Анатолий Торкунов: Когда студенты поступают, они в своей анкете отражают предпочтения. Действительно, сейчас нет проблем с набором на китайский, арабский языки. Некоторые языки, может быть, не столь популярны, но у нас есть государственный заказ и бюджетный прием — значит, люди являются государственными стипендиатами.

То есть бюджетники будут обязаны?

Анатолий Торкунов: Если они поступают в университет, то они должны рассматривать возможность получения того языка, который нужен.

Необходимость изучать язык, о котором они впервые услышали.

Анатолий Торкунов: Да, бывает и так. Но я вам скажу откровенно, поскольку у нас работают курсы редких языков для школьников и многие из этих языков преподаются уже в школе, то в основном сегодня все-таки добровольно ребята продолжают изучать редкие языки в университете. Хотя бывают, конечно, случаи, что группу мы формируем, предлагая не то что насильно, но во всяком случае активно предлагая. Правда, речь идет только об одном факультете — международных отношений, который на МИД ориентирован. Если ребята поступают на этот факультет осознанно, то они, конечно, хотят дальше быть на дипслужбе, а дипслужба — это такой организм, который требует, если есть потребность. Сейчас вьетнамский язык очень нужен не только на дипслужбе, но и бизнес очень интересуется специалистами с вьетнамским языком, а их не так много. У нас вьетнамский язык преподается, и мы будем продолжать его преподавать.

Как бы вы сейчас оценили всю в целом систему ЕГЭ? Опять же по опыту детей знакомых я знаю, что ЕГЭ сложный, но тем не менее понятный и прозрачный внутренний экзамен по языку. В случае, если ты набираешь высокие баллы, он открывает дорогу в МГИМО. Баллы, полученные по ЕГЭ в разных местах, для вас это являются проблемой потом, когда вы уже видите не абитуриентов, а студентов, которые учатся?

Анатолий Торкунов: ЕГЭ за последние годы изменился и, конечно, стал гораздо более объективным. И те, кто поступил в прошлом и нынешнем календарном году, я должен сказать, соответствуют тем баллам ЕГЭ, которые они сюда принесли. Во всяком случае, по тем дисциплинам, по которым они должны были эти ЕГЭ принести. Но у нас самый высокий в стране балл ЕГЭ для поступающих, главное, поступивших — 93 балла с чем-то. Конечно, на мой взгляд, это уже слишком много, но объективно это так в этом году по стране.

Но это аукцион.

Анатолий Торкунов: Да. Кроме того, поскольку медаль-то продолжают вручать, в этом году у нас 60% всех поступивших договорников и бюджетников принесли медали из школы. Но дело не в этом. Конечно, ЕГЭ совершенствуется, объективируются данные по ЕГЭ. Но еще много работы надо проделать для того, чтобы он действительно стал эффективным инструментом оценки знаний выпускников университета, в том числе включая и часть, связанную с сочинениями. Поскольку они сочинения пока пишут в вузах, мы рассматривали вопрос, связанный с оценкой сочинения. Однако сочинение дает только 10 баллов к общей оценке по ЕГЭ. 10 баллов — это, конечно, не так много с одной стороны. С другой стороны, если переоценивать сочинение еще раз в вузе, надо летом держать огромную армию русистов, что с учетом непростой ныне финансовой ситуации тоже довольно накладно. Надо сказать, что вообще приемная кампания вузу обходится дорого, поэтому каждый год мы обсуждаем вопрос, не отменить ли нам дополнительное испытание, введя какой-то новый ЕГЭ. Но в этом году мы этого не сделали, поскольку посчитали, что будет нечестно по отношению к абитуриентам, если мы объявим о введении нового ЕГЭ не загодя.

Неужели МГИМО может отказаться от собственного внутреннего экзамена?

Анатолий Торкунов: Я имею в виду не на всех направлениях — там, где два языка, в том числе сложных. Например, на политологии, направлениях «Зарубежное регионоведение» и «Международные отношения» мы, конечно, никогда не откажемся, потому что надо обязательно посмотреть уровень языка, тем более что многие же сдают восточные языки.

Я знаю, как готовились к внутреннему экзамену по английскому, я тоже пожил в Англии, неплохо знаю язык. То, что нужно было знать и отвечать на внутреннем экзамене, было прекрасной планкой, на которую абитуриент должен был выйти, которая никаким, конечно, ЕГЭ и близко не соответствует.

Анатолий Торкунов: Согласен. Поэтому я и говорю: это является предметом размышлений. К текущему году это вообще не относится. Они уже на будущее, но посмотрим. Еще проблема в чем — у нас же сдают в качестве вступительного испытания не только английский, французский, немецкий, испанский. Испанский, кстати, недавно появился, его не было. Однако сдают и много редких языков — корейский, китайский, венгерский. Редкие языки при наличии соответствующего сертификата о том, что абитуриент прошел по часам соответствующую программу, получил положительные оценки, дает возможность назначать восточные языки, которые они продолжают изучать, к окончанию 4 курса владеют ими хорошо и даже могут заниматься пусть не самым блестящим на первых порах, но уже синхронным переводом. Такие тоже есть, это наша гордость, конечно. Ребята, которые побеждают на конкурсах китайского языка, занимают первые места в качестве некитайцев, знающих китайский язык, у нас таких три победителя за эти годы. И конкурсов персидского языка, и западных языков тоже. Я в данном случае говорю о языках восточных. Хотя бы из-за этого мы должны сохранить на этих направлениях язык, а что касается других направлений — будем думать.

Я еще раз хочу сказать про социальный состав абитуриентов и то, как он меняется. В последние два года был провозглашен властями на высшем уровне некий лозунг, как говорится, «национализации элит». Не секрет, что в нулевых годах считалось хорошим тоном, если дети состоятельных людей и в том числе близких к власти, если им средства позволяли, учились за границей. Сейчас не для всех это считается как минимум хорошим тоном. В связи с этим, может быть, наплыв детей богатых людей усилился именно в МГИМО?

Анатолий Торкунов: Если говорить о наших магистратурах, в которые мы принимаем выпускников не только МГИМО, а многих вузов… Кстати, выпускники МГИМО в магистратурах составляют 65%, а 35% — это выпускники других вузов, и очень много выпускников зарубежных университетов — наших российских граждан, которые закончили университеты в Великобритании, Германии, во Франции. Они сейчас поступают к нам в магистратуру. Но в целом мне трудно судить по российским вузам. По МГИМО могу сказать, что многие из них поступают. Я думаю, что это в известной степени отражение того явления, о котором вы говорили, — «национализации элиты» и возвращения детей на родину.

В известной степени почему?

Анатолий Торкунов: Потому что и раньше так было, может быть, меньше их было. И сами дети, и, видимо, их родители понимают, что если дети предполагают дальше жить, работать, зарабатывать в России, то им обязательно надо получить значительный кусок образования именно здесь, поскольку это помимо знаний еще и социализация. Ребята должны получить соответствующие коммуникативные навыки общения со своими коллегами в той сфере, в которой им предстоит в будущем работать, будь то международные отношения, банковское дело, юридическая компания. Без этого просто невозможно. Иначе приедете и будете иностранцем в полном смысле слова в Москве, а не гражданином России, который понимает, что происходит вокруг и знает нашу российскую действительность, понимает, что нужно ему делать для того, чтобы послужить своим интересам и интересам Отечества. Что, мне кажется, является для многих сегодня очень важным моментом, в том числе и для молодых людей, я вижу по студентам, что они настроены исключительно патриотично. Даже в День донора у нас огромные очереди, которые выстраиваются для того, чтобы сдать кровь. Мы его проводим два раза в год.

Это как-то разрушает мифы, которые вокруг МГИМО складывались особенно в конце 90-х — в начале нулевых, когда считалось, что все-таки здесь такая «золотая молодежь», для которой диплом МГИМО — это такой же must have, как и автомобиль Ferrari, например?

Анатолий Торкунов: Мне трудно сказать про легенды, я сам окончил МГИМО в 60-е годы, будучи выходцем из ЗИЛовской семьи. И тогда такие же легенды рассказывались, да и в 50-е годы.

Я по своим знакомым знаю, что сейчас очень серьезно здесь учатся — целыми днями, по-настоящему.

Анатолий Торкунов: Я скажу, что и раньше было очень непросто окончить университет, а сейчас 10% поступивших на первый курс мы в любом случае отчисляем. Год на год не приходится. Я уже подписал с октября около 150 приказов об отчислении. И главным образом, конечно, отчисления связаны все-таки с недостаточной работой. Работать надо много, приходится две профессии получать. Они должны так или иначе стать лингвистами на уровне хорошего знания, а на ряде направлений быть переводчиками в полном смысле, потому что они работают переводчиками поначалу. Главная функция их — переводческая, когда они начинают молодыми дипломатами.

Я знаю, что тоже в нулевых годах даже выпускники, которые хотели идти работать в МИД, попадая туда, старались найти себе другую работу. Зарплата была соответствующая и даже в коридорах министерства не настраивали на то, чтобы там продолжать работать.

Анатолий Торкунов: Министерство ведь существует не вне страны и общества, и все прошли через соответствующие испытания.

Сейчас изменилось?

Анатолий Торкунов: У нас среди выпускников МИД проводит конкурс, он не просто так принимает. Конкурс этот заключается, помимо баллов, в документе об окончании университета. МИД принимает только тех, кто имеет магистровский диплом. И в МИД проводится, естественно экзамен. Раньше он не проводился в отношении МГИМО, но потом решили, чтобы все претендующие на работу в МИД были на равных условиях, проводить экзамен. Его проводит не МГИМО, естественно, а центр «Высшие курсы иностранных языков». Очень жесткие курсы и очень жесткий экзамен. Наши показывают лучшие результаты, каждый год где-то 70-80, иногда бывает даже побольше человек из числа выпускников поступают на работу в министерство.

Иностранные студенты. Есть ли спрос, как много, откуда?

Анатолий Торкунов: Я уже упоминал тему общежитий, это наше самое больное место, с точки зрения работы на внешний рынок. Дело в том, что у нас спрос очень большой, и не только из стран СНГ. У нас в целом учатся более 900 иностранных студентов, но если говорить, что общая численность студенческая у нас 6,5 тысячи студентов, очных студентов, потому что есть еще второе высшее образование в виде магистратуры, то вы сами понимаете, что это большой процент — 15-17%. И было бы намного больше, если бы мы могли обеспечить проживание в общежитиях иностранных студентов, которые готовы за свое обучение платить доллары и евро в нашем университете. Но есть и наши обязательства. Я имею в виду обязательства государства, взятые на себя абсолютно добровольно, это по подготовке специалистов для тех стран, с которыми с советских времен сотрудничали в подготовке кадров для дипслужб. Это и страны Восточной Европы, это Монголия, это Афганистан, это Вьетнам, это КНДР. То есть, немногим более 80 человек ежегодно мы принимаем как правительственных стипендиатов, государственных стипендиатов, и столько же, даже чуть больше, принимаем на основе договора.

Откуда в основном, кроме стран, с которыми давние отношения?

Анатолий Торкунов: Здесь разброс стран, когда мы были студентами, вспоминать даже неудобно, это было еще 20 лет назад, были главным образом студенты из Восточной Европы.

Это понятно, там было четкое разделение.

Анатолий Торкунов: А сегодня 56 стран. Правда, не такие массовые группы, как раньше, положим, из Чехословакии под 100 человек, из ГДР под 100 человек, сейчас там пять-шесть человек. Много, положим, из Южной Кореи, из Китая, из Японии, из Германии, из Франции, из Греции.

В магистратуру или прямо на бакалавриат?

Анатолий Торкунов: И в бакалавриате, из Израиля.

Из Израиля. Не могу не спросить, один израильский студент ваш недавно прославился на Ferrari — по фамилии Левиев, его спутали с Леваевым и так далее. Знаете что-то об этом студенте?

Анатолий Торкунов: Я посмотрел его личное дело, когда услышал об этом, но личные дела сегодня, прямо скажем, не пухлые у студентов. Это гражданин Израиля, он поступил в университет в прошлом году, был отчислен после первой сессии за неуспеваемость в соответствии с правилам существующими. Он был договорником, платил за свое обучение.

А размер платы отличается для российских?

Анатолий Торкунов: Отличается — на 20% выше.

И сколько для иностранцев составляет, наверное, на разных факультетах по-разному?

Анатолий Торкунов: Вы знаете, все зависит от программы. Положим, программа полного англоязычного бакалавриата, у нас такой тоже есть для иностранцев.

То есть, где можно не говорить по-русски?

Анатолий Торкунов: Но они изучают русский язык.

Как иностранный, но обучаются не на русском.

Анатолий Торкунов: Полностью, целиком идет программа на английском языке. И такие же магистратуры у нас есть, там порядка 10 тысяч евро оплата.

Так вот, возвращаясь к прославившемуся…

Анатолий Торкунов: Был отчислен, восстановился. Но о нем очень трудно сказать, поскольку он проучился всего... История, как я понимаю, в октябре, значит, он месяц всего проучился, будучи восстановленным, так что о нем толком никто ничего сказать не мог, тем более, видно по всему, что это не самый был успевающий студент.

Всех удивило, что состоятельный, очевидно, не будем говорить о его личных способностях, о социальном статусе только лишь, что, очевидно, сын очень состоятельной семьи, израильтянин, вообще-то, мог учиться где угодно, так что, мне кажется, он сделал хорошую рекламу МГИМО.

Анатолий Торкунов: Откровенно говоря, я думаю, что репутационные потери тоже известные от этого есть, когда такого рода вещи происходят, и насколько я знаю, он находится в Израиле, и если он в ближайшее время не появится, то, в соответствии с существующими правилами, законодательством, мы его из университета отчислим, как прервавшего связь с университетом. Но я, пользуясь случаем, знаю, что многие люди состоятельные слушают вашу радиостанцию, хотел бы сказать, что я как ректор и сам дед и отец, очень не одобряю практику такого баловства, нескромного и неправильного поведения.

Воспитания.

Анатолий Торкунов: И воспитания родителей, которые делают такие подарки совсем юным, не окрепшим, да еще и не показавшим никаких результатов даже в своей учебе детям, я бы сказал, что просто их таким образом извращают. Извините, конечно, за грубое слово.

Последний вопрос, близкий к этой теме, но немножко о другом. МГИМО — это вуз элитарный, окруженный легендами.

Анатолий Торкунов: Мне это слово вообще не нравится.

Извините за это слово, так принято считать.

Анатолий Торкунов: Ну, бог с ним, да.

И если сейчас пройтись вокруг МГИМО, здесь, конечно, не Ferrari стоят, но дорогих машин довольно много. В то же время, я опять же знаю нескольких, которые ездят сюда на метро. На ваш взгляд, эта социальная дифференциация, как я слышал раньше, те, кто ездили на метро, чувствовали себя неуютно. Сейчас я не слышал таких оценок. На ваш взгляд, произошла некая переоценка даже в студенческом сообществе вот этого критерия — на чем ты приехал?

Анатолий Торкунов: Я вам скажу, что, мне кажется, в университете все-таки высоко ценят, и пусть это не считают, каким-то преувеличением или приукрашиванием, ценят тех студентов, которые, действительно, заметны умом, своими достижениями. Мне кажется, обстановка в этом смысле нормальная, и ценят не по одежке, хотя по одежке тоже.

И не надо стесняться приезжать на метро.

Анатолий Торкунов: Да, но я вам должен сказать, я долго очень боролся за этот переход, который здесь есть, через нашу улицу Лобачевского, еще Лужкова просил, но все не получалось, наконец, этот переход был открыт торжественно. И поскольку центральный вход у меня под окнами, я когда появляюсь утром и смотрю, как кто подъезжает, идет гигантская толпа с остановки автобуса или от метро утром — сотни, сотни, сотни студентов. Конечно, на стоянке у нас 500 или 550 мест. И вот 550 человек, включая преподавателей, подъезжают на машинах, но мне кажется, что все-таки цифры эти несопоставимы.

1 к 10. Спасибо большое.

Анатолий Торкунов: Спасибо вам.

Россия. Весь мир. ЦФО > Образование, наука > bfm.ru, 14 декабря 2015 > № 1588810 Анатолий Торкунов

О том, состоится ли 18-19 декабря в Нью-Йорке очередная международная встреча по Сирии, на какие шаги может пойти РФ против Турции в СБ ООН в связи с проблемой контрабанды нефти террористической группировкой "Исламское государство", а также о том, что думают в Москве по поводу того, что новым генсеком ООН может стать женщина, рассказал в интервью РИА Новости постоянный представитель РФ при ООН Виталий Чуркин.

— Совбез ООН внепланово собрался для обсуждения ситуации с правами человека в КНДР. При этом российская делегация вместе с китайской, ангольской, венесуэльской возражала против самой идеи дискуссии по правам человека. С чем это было связано и каковы итоги и ваши оценки этого обсуждения?

— Нас критикуют иногда, но в чем нас не могут упрекнуть — это в том, что мы отходим от своих принципиальных позиций. У нас есть принципиальные подходы, вот мы их и отстаиваем. Например, в данном случае мы считаем, что правочеловеческая тематика должна обсуждаться в Совете по правам человека. И конечно, обсуждать ситуацию с правами человека в одной отдельно взятой стране на заседаниях Совета Безопасности совершенно неуместно. Поэтому сегодня было процедурное голосование (решался вопрос о том, есть ли вообще смысл проводить эту дискуссию), что очень редко бывает. Китайцы тоже выступают против проведения таких заседаний. В прошлый раз они процедурное голосование проводили, голосовали против. Мы тоже голосовали против. В этот же раз проголосовали против Венесуэла, Ангола, Россия и Китай. Воздержались Нигерия и Чад. То есть некоторые страны разделяют наши оценки — такие вещи нельзя обсуждать в СБ ООН. Кроме того, как говорят китайские коллеги, это на самом деле оказывает только негативное влияние на ситуацию в КНДР. Есть и вторая претензия к нашим коллегам, которые организовали это заседание. Как вы знаете, каждый месяц утверждается программа работы СБ. И вот в программе работы этого заседания нет. А потом вдруг они через несколько дней: а вот мы хотим провести это заседание. Хотя оно не вызвано какими-то новыми проблемами. Сегодня День прав человека (беседа проходила 10 декабря, в этот день отмечается День прав человека — ред.), поэтому они решили приурочить. Но зачем заниматься таким мелким жульничеством? Если вы хотели провести это заседание, объявите, когда принимается программа работы. Мы бы обсудили, приняли бы соответствующее решение. Такого рода моменты бывают в Совете Безопасности. Они ссылаются на то, что во временных правилах процедуры говориться, что любой член Совета Безопасности может объявить о созыве СБ ООН. Но с другой стороны, зачем тогда программа работы утверждается?

- Вы с новым постпредом Украины не встречались еще?

— Он, по-моему, не приехал еще.

- Вы его знаете?

— Нет, не знаю, никогда с ним не пресекались. Но он очень опытный человек, что хорошо. Второй раз уже назначен постпредом, всю жизнь занимался проблематикой международных организаций. Это обстоятельство радует, что такой профессиональный человек назначен на эту должность.

- То есть вы испытываете оптимизм относительно налаживания отношений с Украиной в ООН?

— Здесь от них (украинцев — ред.) очень многое зависит. Мне, конечно, не очень приятно, когда (глава МИД Украины Павел) Климкин объявлял об этом назначении, он счел необходимым какой-то антироссийский крен придать этому делу. Это, конечно, неправильно, но посмотрим, как они себя будут вести. Что касается нас, то мы готовы нормально сотрудничать. Все ожидают, что страна, которую избирают непостоянным членом, приходит в Совет Безопасности, чтобы участвовать в решении всех проблем, которыми занимается Совбез, а не для того, чтобы педалировать какую-то свою излюбленную тему. Так что здесь многое будет зависеть от того, насколько правильно поведут себя украинцы. Если они нормально себя поведут, исходя из ответственности, которую они взяли на себя, избравшись непостоянным членом Совета Безопасности, то я вполне вижу возможности для сотрудничества с ними.

- Давайте перейдем к Сирии, с вашего позволения. Сейчас обсуждается идея проведения встречи по Сирии в Нью-Йорке 18-19 декабря, а Джон Керри вечером в четверг сказал, что ожидает переговоров под эгидой ООН по Сирии уже в январе…

— Под эгидой ООН в январе — это в рамках решений второй венской встречи. 14 ноября договорились, что вся подготовительная работа, которая ведется, нацелена на то, чтобы с 1 января, как там сказано, начать переговоры между сирийским правительством и оппозицией. Здесь же Керри ведет речь о возможности встречи Вена-3, чтобы вновь собраться этой группой, подвести итоги работы по выполнению решений Вены-2. У него еще вторая амбициозная задумка: в тот же день, 18 декабря, провести заседание СБ ООН во второй половине дня, на котором принять краткую резолюцию в поддержку усилий венской группы. Но осталось всего несколько дней, это очень амбициозная задача.

И главное, о чем мы все время говорим, что необходимо не просто говорить, а выполнять решения, которые принимались Веной-2. А там два главных решения: что надо согласовать список террористических организаций и согласовать список представителей оппозиции, которая будет вести переговоры. В четверг завершилась встреча оппозиционеров в Эр-Рияде, посмотрим. Там саудиты намекают, что может быть хороший документ. У нас есть некоторые проблемы в отношении того, кого они там пригласили (из тех, кого называют представителями оппозиции, — ред.). Некоторые организации, как мы считаем, близки к террористическим. То есть во всем этом необходимо разобраться. Во-вторых, иорданцы должны согласовать список террористических организаций. На это очень мало времени осталось.

Если вдруг все это состоится, то нельзя исключать, что будет 18-го числа здесь эта встреча — и венской группы-3, и Совета Безопасности. То есть мы принципиально от этого не отказываемся. Но говорим, что надо обеспечить, чтобы была реальная работа, а не просто от одной разговорной сессии переходить к другой.

- Это все может быть на площадке ООН?

— Сама венская группа — это не ооновское мероприятие. Они могут, конечно, и в здании ООН встретиться. А Совет Безопасности, конечно, в Совете Безопасности.

- На министерском уровне?

— Такова задумка Керри. И повторяю, министр (Сергей Лавров — ред.) не отказывался, насколько мне известно, от этого. Но просто он подчеркивает все время, у него неоднократные контакты с Керри телефонные, да и личные встречи недавно были, что надо провести эту работу и добиться того, чтобы решения, которые принимались Веной-2, были осуществлены.

- Насколько спецпредставитель генсека ООН по Сирии Стаффан де Мистура ускоряет процесс согласования этих списков?

— Он должен (это делать — ред.). По крайней мере мы считаем, что, хотя саудиты сейчас проводят эти встречи, де Мистура не должен все же уходить полностью от ответа. Не в обиду ему будет сказано, он очень опытный человек и много лет работал в ООН, он правильно понимает, и он это прямо говорит иногда, что он, конечно, сам урегулирования не может добиться. Должны ключевые игроки принимать определенные решения, а он может организовать динамику, организацию осуществлять. Но здесь у него есть возможность отличиться, что называется. Потому что необходимо объединить все усилия. Хотя саудиты сейчас проводят у себя эту встречу. Но ведь были встречи с оппозиционерами на московской площадке, были встречи в Каире и там определенная работа с оппозицией, даже в Астане проходила пара встреч, но, правда, менее масштабных, нежели те, которые проводили мы и египтяне. И мы считаем, что ООН, де Мистура, они должны объединить этот мыслительный процесс, а не (соглашаться на — ред.) то, что саудиты — последняя инстанция. Надо убедиться в том, что вся проделанная работа теперь воедино сводится, и де Мистура должен играть уже, по нашему мнению, ключевую роль в оформлении этой делегации оппозиции, которая, в конце концов, встретится с правительством, поведет переговоры.

- Какие организации Россия считает террористическими и хотела бы внести в список тех, с кем нельзя вести переговоры?

— Я не хочу их называть. Тем более они (саудовцы) много пригласили оппозиционеров, и мы считаем, что некоторые из них не могут участвовать в переговорах. Для нас важно следующее: есть ИГИЛ, "Джебхат ан-Нусра", еще пара-тройка организаций, о которых мы давно сообщили, что считаем их террористическими. Плюс группировка, которая периодически обстреливала наше посольство в Дамаске — мы считаем, что она должна рассматриваться как террористическая. И, конечно, группировка, которая убила нашего летчика. Мы настаиваем на том, чтобы они тоже были причислены к террористическим. Во всем этом надо разобраться. Все это ужасно сложно, потому что они там меняют свои названия, переходят из группировки в группировку. Это сложная работа, в которую вовлечены специалисты, разведывательные сообщества и прочие люди.

- Если будет созываться Совет Безопасности, там может быть представитель Сирии?

— Он имеет право выступить по регламенту Совбеза. Я уверен, что Башар Джафари выступит, он "боевой" постпред, долго работает. Он вел переговоры при (экс-представителе генсека ООН по Сирии — ред.) Лахдаре Брахими, возглавлял сирийских переговорщиков в Женеве. Я уверен (что постпред Сирии выступит — ред.), и это его право выступить.

- В последнее время происходят авиаудары коалиции, возглавляемой американцами, в которых гибнут сирийские военнослужащие. Не планируете поставить этот вопрос в Совбезе перед коллегами?

— Пока у нас планов таких нет. При всем драматизме ситуации — это пока единичный случай. Тут есть опасность: члены этой коалиции отличаются, как выяснилось, некоторой хаотичностью — кто-то в коалиционных рамках бомбит, кто-то, как, например, Турция, вне коалиционных рамок бомбит. И, конечно, есть подозрение, что это неслучайно было, что несмотря на все заверения, которые давались сирийскому правительству, что эти удары не будут наноситься по силам сирийского правительства, время от времени будут в каких-то местах наноситься по ним. И это вызовет обострение и еще больше усложнит фабулу происходящего в Сирии. Но будем надеяться, что этого не произойдет.

- Западные СМИ сообщали, что Россия планирует провести заседание СБ ООН по вопросу о поведении Турции в Сирии и Ираке…

— Более того, мы проводили. Когда проводится экстренное заседание Совета Безопасности — это политическое заявление, которое привлекает к себе большое внимание. Мы использовали пока такой мягкий формат, когда проводят неформальные закрытые консультации, поднимается тот или иной вопрос в разделе "Разное". И мы, услышав эту информацию (о вводе турецких сил на территорию Ирака), которая нас удивила, поскольку это грубое нарушение суверенитета, в разделе "Разное" попросили секретариат ООН доложить, что происходит. И пришел представитель секретариата, помощник генерального секретаря Мирослав Енча, который рассказал: произошло то-то, генсек выразил озабоченность. Мы тоже выразили озабоченность. Я предложил, чтобы председатель СБ несколько слов сказал журналистам, таких совершенно, казалось бы, безобидных, но англичане и американцы сказали: нет, не надо. Мол, они по двусторонним каналам разберутся.

Сейчас в Багдаде проходит встреча турецко-иракская по всей этой проблематике. Надеемся, что договорятся к удовлетворению правительства Ирака. Но если этого не произойдет, то я ожидаю, что Ирак созовет заседание Совета Безопасности, чтобы СБ как-то реагировал на это нарушение суверенитета. Скажу, что получилось неплохо, что мы провели эти консультации 8 декабря, поскольку теперь этот вопрос в поле зрения членов Совбеза. Такая подготовительная сессия иракцам поможет, если они не договорятся с турками.

- Вопрос о сбитом Турцией российском бомбардировщике будет вами подниматься в Совбезе?

— Как только президент Владимир Путин высказался по этому поводу, мы распространили его высказывания в качестве официального документа Совета Безопасности. Мы считаем, что на данный момент этого достаточно. Вы знаете, уже предприняты шаги практического свойства. Иногда практические шаги сильнее, чем любые заявления на заседаниях.

- Кстати, нашли же черный ящик сбитого Су-24. Президент заявил, что проводить вскрытие самописца необходимо только в присутствии международных экспертов. По линии ООН были какие-то контакты на эту тему?

— Нет, по моим каналам не было ничего. Это не совсем ооновский вопрос.

- Другая острая тема по Турции — контрабанда нефти ИГ. Это же нарушение резолюции 2199 о запрете финансирования террористических организаций…

— Совершенно верно. У нас есть серьезные претензии к тому, как выполнялась эта резолюция. Мы сейчас были в Пентагоне, и нам два генерала с несколькими звездами на погонах, рассказывали о действиях (американской — ред.) коалиции, я им задал очень простой вопрос: вы там год уже летаете, а наши — два месяца и представили уже столько фотографий, которые показывают, что нефть идет через турецкую границу. А вы что, не знали об этом? Наверное, знали, а если знали, должны были сообщать об этом в Совет Безопасности. Конечно, по резолюции 2199, которая в феврале была принята по нашей инициативе, страны должны предоставлять информацию Совету Безопасности, если у них такая информация есть. То есть американцы должны предоставлять такую информацию. Не говоря уже о турках, которые, если там какая-то нелегальная торговля идет, должны были об этом информировать. Они этого не делали. Поэтому сейчас мы вместе с американцами готовим новую резолюцию, где будет ужесточено требование к докладам по этому поводу. Может быть, генерального секретаря обяжем докладывать периодически или какие-то имеющиеся контртеррористические структуры. Формат еще обсуждается. Но чтобы были периодические доклады о том, какая информация есть о торговле нефтью и другими вещами с террористическими структурами. Эту резолюцию мы рассчитываем 17 декабря принять.

- А ужесточить ответственность нарушителей?

— На самом деле это очень важный вопрос. Могут в санкционные списки включать имена тех, кто торгует нефтью "Исламского государства". Еще одна новация в этой резолюции — ИГИЛ будет вынесен отдельно в санкционный список. Сейчас он идет под рубрикой "Аль-Каида". Резолюция будет большая, развернутая, очень серьезная. Страниц на 25. Там будет много элементов, которые, как нам кажется, дополнительные рычаги дадут для борьбы с терроризмом.

- Вы будете говорить о том, что здесь идет речь фактически о нарушении резолюции Совбеза со стороны Турции как государства?

— Конечно, будем. А мы и говорим про Турцию уже.

- Я имею в виду — в Совете Безопасности…

— Будем еще готовить выступление, еще не начали его писать.

- Могут ли быть применены санкции по отношению к Турции в этом смысле — в связи с проблемой контрабанды нефти ИГ?

— Теоретически, конечно, это возможно. Но мы живем в реальном мире. Вы же видите, что Турцию стала прикрывать НАТО в ситуации с нашим сбитым самолетом. Другие в кулуарах осуждают их (Турцию) за это, но публично стараются этого не делать. Поэтому мы, исходя из реальности, должны прогнозировать, что может произойти.

- Но Россия, по крайней мере, может поставить этот вопрос?

— Может поставить.

- О введении санкций против Турции…

— Не приписывайте мне лишних слов. Все мы можем. При желании. Это уже политическое решение, какие вопросы ставить. Чтобы не случилось так, что ставится какой-то вопрос, но не находит поддержки. Приходится тактику определять очень тонко в этом вопросе.

- На каком уровне предполагается провести это заседание Совбеза, где будет приниматься резолюция по российско-американскому проекту? США предлагали на уровне министров финансов…

— Да, они предлагали на уровне министров финансов. Это немного странно. Моя коллега (постпред США — ред.) Саманта Пауэр — человек творческий. Это немного необычно (для Совбеза — ред.) — министр финансов. У них (США) будет председательствовать министр финансов, будут еще несколько министров финансов. Как я понимаю, у нас все-таки не министр финансов занимается этой проблематикой. Пока не решено, кто будет на этом заседании Россию представлять. Может быть, ваш покорный слуга, специалист широкого профиля.

- Предполагается ли введение какого-нибудь механизма мониторинга за ситуацией с контрабандой нефти ИГ, помимо этих докладов?

— Давайте почитаем, когда будет готова резолюция, там все поймем, что предполагается, а что не предполагается. Что значит мониторинг? Специальных людей посылать туда? Этого, конечно не предполагается. Да и что там мониторить, там и так все видно. Все же все прекрасно понимают. Просто не надо скрывать эту информацию, а делиться ею. Вот наши военные дали. Надо оказывать политическое давление через Совет Безопасности, тогда как-то можно этот вопрос упорядочить. А главное — нанесли удары по этим колоннам, по объектам, где производилась эта нефть — это самое эффективное средство борьбы.

- А еще был другой проект резолюции, который был внесен в Совбез Лавровым 30 сентября…

— Предлагая проекты, мы в зависимости от ситуации их модифицируем. Но, к сожалению, эта наша концепция о том, что надо всем вместе бороться с "Исламским государством", не находит поддержки. То есть Россия ведет свою работу в сирийском небе не как часть коалиции, а самостоятельно. Поскольку коалиция не хочет запрашивать разрешения сирийского правительства. И наши западные коллеги по-прежнему, как черт от ладана, бегают даже от намеков на то, что они будут сотрудничать с правительством Асада.

- Но там же тоже в умах некое движение произошло. Даже в последних венских договоренностях нет тезиса о немедленном уходе Асада, который они продвигали…

— О немедленном уходе нет. Но они говорят, что вообще возможность сотрудничества, скажем, с армией Асада допустима только в контексте политического процесса — то есть, если договорятся о формировании правительства совместного с оппозицией, вот тогда можно ставить вопрос о том, чтобы совместно воевать против террористов. А пока этого не произойдет, они считают, что категорически невозможно с правительством Асада сотрудничать.

- А для России такая позиция Запада — препятствие для участия широкой коалиции?

— Разумеется. Они считают, что если мы сотрудничаем с правительством Асада, то они с нами не могут, так как считают, что, сотрудничая с нами, они опосредованно будут сотрудничать и с Асадом, а этого они категорически не могут делать.

- Какой выход?

— Сейчас же тоже идет эффективная работа. Если вспомнить, например, антигитлеровскую коалицию — она ведь не имела общего командования, а тем не менее свою работу сделала.

Вот этот разговор с американскими генералами в Пентагоне был очень интересный. Они говорили, что будет большая борьба, настраиваемся на длительную перспективу. Некоторые коллеги (по Совету Безопасности ООН — ред.) были просто ошарашены — как же так? Послушайте, их же не так много. Вы там год бомбите, весь мир ополчился, и вы говорите: неизвестно, когда эта борьба будет закончена!

Я им тоже простой вопрос задал — есть ли у них теоретически хотя бы прикидки как использовать вооруженные силы правительства Асада, если будет политический процесс? Но они не ответили. Как я понял, у них нет даже теоретических размышлений на этот счет. Конечно, на нашей стороне логика. Все говорят, что победить нельзя без наземных сил, и никто не собирается поставлять из ведущих стран эти наземные силы — ни мы, ни американцы, ни французы, ни англичане. Если не собираетесь, значит надо местные наземные силы использовать. А это кто? Эти разрозненные "умеренные" группировки? Этого недостаточно, чтобы победить ИГИЛ. Значит, надо привлекать силы правительства Асада. Но они к этому пока не готовы. Позиция Запада такова, что они не хотят даже намекать на то, что они будут сотрудничать с Асадом.

- Но было заявление Керри, в котором он заявил, что призывает бороться "на земле" с "Исламским государством", и потом пояснил, что этот призыв относится в том числе и к сирийской правительственной армии…

— Они не исключают. Собственно, это пошло еще с заявления саммита "восьмерки" в Лох-Эрне в 2013 году, где было черным по белому записано, что надо объединить усилия правительства и оппозиции в борьбе против терроризма. Но сейчас они (американцы — ред.) говорят, что это возможно, но когда будет не нынешнее правительство, а правительство, которое находится в состоянии политдиалога или представляет собой "политический переход", который необходим для Сирии, то есть, по их мнению, это должно быть какое-то реформированное правительство. Сейчас, как вы правильно говорите, они уже не добавляют сразу, что там Асада быть не должно, но уж точно это не нынешнее правительство, которое сейчас существует в Дамаске. Это уже должно быть, на их взгляд, нечто иное, и оно должно сотрудничать с оппозицией — вот такие у них аморфные формулировки.

- Вы упомянули чуть раньше Саманту Пауэр. Несколько месяцев назад ваши отношения на повышенных тонах были предметом внимания мировых СМИ. Как у вас сейчас складывается с ней работа?

— Это было — я и тогда говорил — что-то вырванное из контекста. У нас перепалки с ней бывали, но рабочие отношения нормальные. Они продолжаются, есть и рабочие, и какие-то личные отношения.

- На фоне растущей угрозы терроризма и параллельных действий против ИГ есть ощущение большего настроя на конструктив со стороны США?

— В общем, да, безусловно. Я скажу, не раскрывая деталей: у нас была интересная беседа, у членов Совбеза, с Обамой 7 декабря. Он начал с того, что борьба с ИГИЛ — это такая объединяющая вещь для мирового сообщества. То есть это все понимают. Но для них есть определенные ограничители, когда речь заходит о правительстве в Дамаске. Тезис, который провел президент Путин, здесь (в ООН — ред.) в сентябре, что все мы должны объединиться, с этим никто не спорит. С этим невозможно спорить, потому что это действительно реальная угроза. Но повторяю, есть некие препятствия. "Вот этого мы не можем пустить в свою коалицию, поскольку он такой плохой человек и против него ведет борьбу сирийский народ". Примерно логика такая.

- На следующий год у вас какие основные направления для работы помимо острых вопросов, таких как Сирия?

— На следующий год трудно сказать. Сейчас довольно любопытная идет дипломатическая борьба: на следующий год будет выбираться новый генеральный секретарь. Сейчас вокруг этого много обсуждений. Резолюция была принята по ревитализации Генеральной ассамблеи ООН. Она каждый год принимается. На этот раз в ней детально трактуется вопрос о выборах нового генерального секретаря. Говорится, что процесс подбора генерального секретаря должен быть запущен совместным письмом председателя Генеральной ассамблеи и председателя Совета Безопасности.

Я предупреждал, когда писали эту резолюцию, что такое совместное письмо будет не такой простой процесс, поскольку есть некоторые подводные камни. Например, восточноевропейская группа заявляет, что теперь должен быть из Восточной Европы кандидат. С этим прямо никто не спорит, но конечно, многие рассчитывают, что кто-то будет из другого региона. И вот первый вопрос — как отразить это обстоятельство в совместном письме, которое приглашает кандидатов выдвигаться. Нашли очень неплохую формулировку.

Вчера у меня была забавная встреча, которая продолжалась почти час, с председателем ГА и английским постпредом. Английский постпред взял на себя инициативу подготовки такого письма. Но к проекту, который он написал, у нас был целый ряд претензий. Мы написали свой проект. Вчера в результате этой встречи возник новый вариант, надеюсь, что он будет принят и он даст отмашку для того, чтобы писали письма кандидаты, точнее, страны, которые их представляют, председателю ГА, председателю СБ. Тогда уже можно будет более упорядоченно смотреть, что это за кандидаты, как они будут вести свою кампанию.

Этому вопросу, сейчас, на мой взгляд, уделяется гипертрофированное внимание. Некоторые, я так понимаю, хотят свой политический профиль проявить, особую активность, популистскую, что мы все открыто делаем и так далее. Но бывают в дипломатии такие, на мой взгляд, юмористические даже моменты, когда люди начинают очень возбуждаться по поводу очевидных вещей. Например, чтобы женщины были кандидатами. Конечно, может быть женщина, само собой разумеется. Давайте, говорят, напишем в этом письме, что мы поощряем выдвижение женщины. Чего поощрять? И так уже выдвигаются женщины. В итоге сошлись на формулировке, что поощряют выдвижение не только мужчин, но и женщин. Такие смешные бывают моменты. У Пан Ги Муна была идея, что больше женщин должно быть в руководстве секретариата. Это правильно, и такая кампания по всему миру идет.

Есть единственный парламент, где больше женщин, чем мужчин, и это в Руанде. Есть несколько парламентов, Пан Ги Мун недавно сказал — пять, где нет ни одной женщины. Конечно, проблема существует. Но все должны не вредить делу. Надо продвигать, но не вредить делу. Все разумные люди понимают, что самое главное — найти самого подходящего, самого сильного кандидата. Если это будет женщина — замечательно, тем более что уже есть хорошие женщины в разной стадии выдвижения своих кандидатур на пост генерального секретаря.

- У России есть уже симпатии, кандидат, которого она может поддержать?

— Я не могу вам сказать. Конечно, есть кто-то, мы иногда обсуждаем с Сергеем Викторовичем и другими коллегами, кто есть кто. Есть кандидаты, есть. Вообще все люди, о которых приходится слышать, они, конечно, все достойные, и в отношении каждого можно сказать — почему бы нет. Кого-то мы знаем больше, чем других, может быть, кто-то нам нравится. Но это будет решаться на высоком политическом уровне. Конечно, в итоге нужно сойтись на одном кандидате, посмотрим.

США. Турция. Ближний Восток. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 14 декабря 2015 > № 1581301 Виталий Чуркин

«Дело врачей»-чучхэистов в РК

Константин Асмолов

Как сообщает южнокорейское агентство Рёнхап, 1 декабря 2015 г. девять врачей восточной медицины и три студента медицинских вузов Республики Корея были обвинены в государственной измене и пропаганде в пользу КНДР. Имена обвиняемых не разглашаются, но, как сообщили представители прокуратуры, дело в отношении них возбуждено по факту нарушения «Закона о национальной безопасности», запрещающего пропаганду северокорейских идей или публичные выступления с положительными откликами о КНДР.

Один из врачей, чье имя также не разглашается (известен пока только возраст – 42 года), также обвиняется во владении 527-ю печатными материалами, квалифицированными как «прославляющими КНДР», включая мемуары Ким Ир Сена, сочинения Ким Ир Сена и Ким Чен Ира и северокорейские материалы, пропагандирующие идеи чучхэ.

Как заявили в прокуратуре Пусана, «врачи-вредители» подозреваются в том, что в 2010-2013 гг. они опубликовали несколько книг с просеверокорейским контентом, например, философией чучхэ, которая является государственной идеологией КНДР. Как заявили следователи агентству Рёнхап, «обвиняемые фактически призывали к вооруженной борьбе и подготовке всеобщего восстания с целью совершения революции». «Установлено, что злоумышленники при помощи электронной рассылки, а также за счет размещения (запрещенной) информации на сайтах вели северокорейскую идеологическую пропаганду» в форме обмена черновиками текстов, которые они использовали для обучения людей просеверокорейской идеологии. Еще они подозреваются в восхвалении северокорейских лидеров, – в 2012 г. они будто бы проводили церемонию в честь дня рождения Ким Ир Сена, а также планировали поминальные церемонии по Ким Ир Сену и Ким Чен Иру.

Что можно сказать по этому поводу? Некоторые формулировки обвинений уже вызывают удивление. Что значит «они фактически призывали» – призывов не было, но были высказывания, которые «если один глаз закрыть, а другой прищурить», можно интерпретировать подобным образом? Тут в голову сразу же приходит не раз поминаемая автором история Объединенной прогрессивной партии, разогнанной властями после так называемого дела о заговоре: хотя, судя по их программе, это были не чучхейцы, а еврокоммунисты, членов партии обвинили в целом пакете преступлений. Будто бы они обсуждали захват складов с оружием и полицейских участков, «чтобы помочь Северной Корее», планировали террористический акт на некоем нефтяном сооружении, разрабатывали «планы уничтожения различных стратегических объектов в РК» и нападения на ключевые объекты инфраструктуры страны и захвата власти в случае начала новой войны. Правда, уже на этапе предварительного следствия большинство обвинений было отброшено и де-факто осталось только тайное совместное исполнение революционных песен. Суд высшей инстанции «не нашёл достаточных доказательств существования антигосударственного заговора и антигосударственной организации», но ОПП все равно была распущена, а обвиняемые остались за решеткой.

И что именно понимается под просеверокорейским контентом – непосредственная пропаганда политического строя и достижений КНДР или левые идеи вообще? Здесь надо напомнить аудитории, что ЗНБ обладает потрясающей широтой формулировок, и, скажем, требования об улучшении жизни рабочих и повышения качества условий труда вполне оказываются «деятельностью, приносящей пользу врагу». Требуешь, чтобы предприятие тратило больше на охрану труда – наносишь вред его прибыли и таким образом ослабляешь экономику страны, а значит, работаешь на Северную Корею, подрывая развитие Южной. Даже в 90-е гг. по этой статье сажали забастовщиков и профсоюзных активистов.

Также под запрет попадает любая похвала КНДР или попытки сомневаться в том, что к северу от 38-й параллели существует ад на земле, руководство которого априори во всем виновато. Именно законом о национальной безопасности заткнули, например, рот тем экспертам и журналистам, которые смели сомневаться в официальной версии гибели корвета «Чхонан», о которой мы недавно напоминали.

Затем возникает вопрос: если подозреваемые в течение трех лет публиковали книги с запрещенным контентом, отчего же власти пришли за ними только сейчас? Ведь формально все доказательства налицо, а ЗНБ позволяет сразу же сажать и за меньшее – напомним громкое дело, когда условный срок дали только за факт скачивания северокорейских мелодий с идеологически выдержанными названиями.

Оттого очень похоже на то, что задержание «врачей-чучхэистов» стало возможно только после окончательного утверждения трактовки законов, по которым любое хранение северокорейской или просеверокорейской литературы является преступлением и не требует дополнительных подтверждений того, что автор придерживался данных взглядов или активно распространял эту литературу в сети.

Мы писали об этом, и потому лишь напомним – индивидуальное хранение антигосударственной литературы без законного разрешения запрещено. Даже если ты просто интересуешься КНДР, не являясь патентованным борцом с коммунистической угрозой, это крамола, достаточная для того, чтобы дело было заведено.

Неслучайно одна из рабочих версий, объясняющих то, почему дело врачей было придано огласке именно сейчас, связана с тем, что южнокорейская разведка, вляпавшаяся в очередной скандал, должна продемонстрировать, что ее представители не зря едят свой хлеб.

Ведь в современной РК информация о состоянии дел на Севере известна, так что количество левых, которые поддерживают КНДР, скорее сокращается. Как и среди левых вообще; там идут весьма жесткие дискуссии о том, можно ли в принципе считать Север социалистической страной, или эта модель не имеет с левыми идеалами ничего общего и ближе, скажем, к национал-социализму. В такой ситуации пропагандисты-чучхэйцы вряд ли могут рассчитывать на успех, даже если все, что заявляют следователи, окажется правдой.

Как бы то ни было, поглядим, насколько громким окажется южнокорейское «дело врачей» и какими последствиями оно закончится.

КНДР возложила вину на Южную Корею за отсутствие какого-либо соглашения по итогам завершившихся в субботу двухдневных переговоров на уровне заместителей министров иностранных дел в совместной индустриальной зоне Кэсон.

Одной из основных причин неудачи на переговорах северокорейская сторона называет отказ Сеула от обсуждения возобновления поездок южнокорейских туристов на гору Кымгансан, говорится в сообщении пропагандистского интернет-портала КНДР Uriminzokkiri.

"Чтобы вести диалог и улучшать отношения между Севером и Югом, Сеул должен воздержаться от заявлений и действий, которые нарушают положения соглашения, — подчеркивается в материале на портале. — Сейчас настало время, когда тем, кто непосредственно ответственен за налаживание межкорейских отношений, следует быть осторожными в своих словах и поступках".

Официального заявления со стороны Южной Кореи по итогам встречи до сих пор не обнародовано. На переговорах КНДР представлял заместитель ответственного секретаря Комитета по мирному объединению родины Чон Чжон Су, а южнокорейскую делегацию возглавлял заместитель министра по делам национального объединения Республики Корея Хван Бу Ги.

Ситуация на Корейском полуострове усугубилась 20 августа, когда Южная Корея объявила об обстреле её территории артиллерией КНДР. Войска Южной Кореи открыли "ответный" огонь в направлении противника, произведя около трех десятков выстрелов. Северная Корея со своей стороны заявила, что южане стреляли без всякой причины. В итоге обе стороны обвиняли друг друга в "провокациях" и грозили возмездием. После длительных переговоров была достигнута договоренность между КНДР и Южной Кореей о снижении градуса напряженности на Корейском полуострове.

Екатерина Плясункова.

Может ли КНДР отказаться от ядерной программы?

Константин Асмолов

В интервью меня нередко спрашивают: может ли Северная Корея отказаться от ядерной программы и какова позиция РФ по данному вопросу? В последнее время эти вопросы участились по двум причинам.

Во-первых, южане сделали очередное «смелое предложение»: 15 ноября на саммите стран «Большой двадцатки» в Анталье, Пак Кын Хе заявила, что в случае отказа Пхеньяна от ядерного оружия и перехода к открытости и сотрудничеству, в инфраструктуру СК будут направлены крупномасштабные инвестиции, которые могут достичь 63 млрд долларов. В качестве конкретных путей обеспечения данных крупных инвестиций южнокорейский президент предложила создать «Банк развития Северо-Восточной Азии», а также использовать возможности Азиатского банка развития (ADB) и недавно созданного Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (AIIB). Пак Кын Хе призвала международное сообщество поддержать ее инициативу.

Во-вторых, среди южнокорейских политологов распространяется мнение о том, что на предстоящем в мае 2016 года съезде Трудовой партии Кореи, КНДР может объявить о замораживании своей ядерной программы. В частности, с таким докладом выступил эксперт Института национального объединения Пак Хён Чжун. По его мнению, полностью от ЯО Север не откажется, но «может провозгласить мягкий курс, направленный на мир и дипломатию с соседними государствами» для того, чтобы расположить к себе Соединенные Штаты и Южную Корею.

Что ж, это повод коротко объяснить ситуацию. Востоковеды не случайно говорят именно о «ядерной проблеме Корейского полуострова», ибо ЯПКП суть результат целого ряда процессов, связанных не столько с внутренней ситуацией в КНДР, сколько с внешнеполитическим контекстом.

Российская Федерация последовательно выступает за безъядерный Корейский полуостров и против распространения ядерного оружия вообще. Во-первых, это связано с тем, что Россия как страна, обладающая ядерным оружием, не заинтересована в расширении Ядерного клуба. Нашей стране выгоден миропорядок, когда ядерным оружием обладает только ограниченное число сверхдержав. Во-вторых, как постоянный член Совета Безопасности ООН, Россия обязана поддерживать курс Организации Объединенных Наций на нераспространение ядерного оружия.

Такова наша официальная позиция, которая никогда не менялась и которая четко отражается в заявлениях первых лиц страны и ее официальных документах. Однако эта «идеальная» позиция вынужденно корректируется целым рядом факторов, связанных с изменениями существующего миропорядка.

Первый фактор – падение авторитета международных организаций. Иракская и ливийская ситуации показали Пхеньяну, что наличие ядерного оружия является гарантом защиты от вражеской агрессии, а попытки идти на уступки или надежда на помощь союзников – нет. И хотя демократические СМИ полагают, что у Вашингтона и Сеула нет планов свержения режима, на деле таковые существуют и постоянно корректируются и дорабатываются. Иное дело, что вероятность их реализации зависит от политической конъюнктуры.

Второй фактор – революция в военном деле, благодаря которой ядерное оружие давно перестало быть «супероружием», но остается эффективным средством сдерживания оружия следующего поколения. Его электромагнитный импульс способен выводить из строя беспилотные боевые устройства, применение которых станет типичным для военных конфликтов будущего, противопоставляющих промышленный потенциал одной страны человеческому потенциалу другой.

В этом контексте наличие ядерного оружия у КНДР – следствие, а не причина напряженности. И потому для того, чтобы КНДР могла разоружиться в обмен на гарантированную безопасность, в регионе и в мире должны произойти радикальные политические изменения. Иначе случится ситуация, при которой как только Пхеньян разоружится, по нему ударят, найдя нужный повод. Пхеньян полагает такое развитие событий вероятным, мы – тоже. К тому же, нынешний миропорядок не позволяет быть уверенным в том, что встречные обязательства партнеров Пхеньяна будут выполнены. От Пхеньяна требуют необратимых действий, в то время как действия его партнеров вполне обратимы. Разрушенный реактор невозможно восстановить, в то время как нарушить соглашение или прервать поставки энергоресурсов несложно. Судьба Рамочного соглашения – это хороший урок того, кто как ведет дела.

Что же до «угрозы миру», то, даже при самых фантастически оптимистичных оценках северокорейского ядерного потенциала, не видится возможности северокорейской агрессии – ее перечеркивает существующий политический контекст. Политическими самоубийцами северокорейское руководство не является, а начинать войну при отсутствии комплексного наступательного потенциала – фантастично. Более того, в ситуации военного конфликта гипотетическое применение ядерного оружия не позволит Пхеньяну достичь никакой стратегической цели, но гарантированно спровоцирует ответный удар гораздо большей мощи. Куда реалистичней сценарий – применение Пхеньяном ядерного оружия в ответ на агрессию внешних сил, но в этом случае угрозы исходит НЕ от Северной Кореи.

В этом контексте есть все основания считать, что ядерная проблема Корейского полуострова включает в себя и американское ядерное оружие, потенциально находящееся на территории Южной Кореи или нацеленное на КНДР. Легко вспомнить, что даже когда Север не был ядерной державой, то в нарушение принципа ядерного паритета он был мишенью для американского оружия. Определенные опасения вызывают и южнокорейские попытки подготовить базу для овладения собственным ядерным оружием. Хотя сейчас такая вероятность невелика, в определенной политической ситуации подобное решение может быть принято, и эта идея уже озвучивается радикальными представителями правого лагеря Республики Корея.

И уж если вспоминать ядерную программу РК, то заметим, что к ядерной карте Южная Корея прибегла тогда, когда традиционная система региональных блоков, в рамках которой каждое из корейских государств находилось под «ядерным зонтиком» своего «сюзерена», оказалась на грани распада, и Сеул чувствовал необходимость найти способ в одиночку противостоять Пхеньяну.

Исходя их вышеперечисленного следует, что в сложившейся ситуации денуклеаризация КНДР невозможна. Корни ядерной проблемы лежат за пределами Корейского полуострова. Однако можно осуществить эффективный комплекс мер по замораживанию ядерной проблемы на текущем уровне, снизив вероятность того, что Северная Корея будет эффективно развивать свой ракетно-ядерный комплекс. Однако альтернативы переговорному процессу нет. Хотя бы потому, что он создает площадку для оперативного обмена мнениями и решения трудных вопросов. Поэтому Россия поддерживает желание КНР активизировать процесс шестисторонних переговоров, добиваясь решения вопроса исключительно политико-дипломатическими средствами.

Но ограничение возможностей Севера в этом вопросе должно идти рука об руку с устранением тех причин, которые вынуждают руководство КНДР принимать соответствующие политические решения. Так, Россия считает категорически неправильным отказывать любой стране в праве на мирный атом или мирное освоение космоса. Следует учитывать, что на самом деле «сделать бомбу» проще, чем построить электростанцию. Кроме того, мы учитываем, насколько ядерная энергетика важна для обеспечения энергетической безопасности как Северной, так и Южной Кореи.

Конечно, Россия заинтересована в том, чтобы на ее границах не возникали «горячие точки». Если обеспечение их отсутствия связано с наличием в Северной Корее сил ядерного сдерживания – это не очень хорошо, но лучше, чем военный конфликт или политический кризис, спровоцированный Сеулом или Вашингтоном.

А что до 63 миллиардов Пак Кын Хе, то КНДР постоянно подчеркивает, что Пхеньян не намерен обсуждать ЯПКП с Сеулом, видя эту проблему как элемент отношений с США, где позиции Пхеньяна и Вашингтона слишком сильно расходятся. К тому же существуют серьезные сомнения, что и другие страны, и международные финансовые структуры согласятся на гигантские и рискованные инвестиции в Северную Корею, при том что Южной Корее самостоятельно таких денег не найти. И потом, инвестиции – это очередной журавль в небе, а про обратимые и необратимые действия мы уже писали.

Ядерное оружие ещё долго не станет достоянием прошлого

Юрий РУБЦОВ

Эти два сообщения оказались в новостной ленте рядом. 7 декабря на Конференции по разоружению и нераспространению в Сеуле Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун призвал к уничтожению всего ядерного оружия в мире, и практически одновременно заместитель министра обороны Польши Томаш Шатковский оповестил о том, что Варшава рассматривает возможность обращения к НАТО с просьбой о размещении ядерного оружия США на польской территории.

Пан Ги Муну выступать против всех форм войны, вооруженного насилия, за полное разоружение положено, что называется, по должности, однако прекраснодушие и отрыв от реальности не украшали ещё ни одного политика.

Сегодня любому трезвому человеку ясно, что только наличие у Советского Союза потенциала ядерного сдерживания предотвратило третью мировую войну. С появлением у Москвы ядерной бомбы и возникновением угрозы для США получить сокрушительный ответный удар обесценились многочисленные доктрины «превентивной атомной войны», «массированного возмездия», «гибкого реагирования», «ограниченной войны», которые вынашивались в Вашингтоне. Ядерное оружие стало средством стратегического сдерживания и продолжает оставаться таковым. Кстати, решением ООН Международный день действий против ядерных испытаний отмечается 29 августа – в день, когда в 1949 году Советский Союз впервые испытал ядерную бомбу.

Что касается возможности рассчитаться сегодня со всеми имеющимися на Земле ядерными арсеналами, то, говоря без обиняков, её просто не существует. И это Пан Ги Муну известно лучше многих других. Не далее как в мае текущего года он выразил закономерное разочарование по поводу итогов конференции государств-участников Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), проходившей в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке. Участникам форума не удалось достичь согласия по поводу путей продвижения к ядерному разоружению. В частности, Генсек ООН высказал сожаление, что стороны так и не преодолели разногласия по вопросу о создании на Ближнем Востоке зоны, свободной от ядерного оружия и любого другого оружия массового уничтожения.

Уместно напомнить, что рабочий документ относительно созыва конференции по созданию на Ближнем Востоке такой зоны был предложен российской делегацией. Однако положительное решение по данному документу было заблокировано Соединёнными Штатами, Великобританией и Канадой. Это притом, что под итоговым документом были готовы подписаться все остальные - 162 государства и 115 межправительственных и неправительственных организаций, представленных наблюдателями.

Серьезное обострение международной остановки вокруг Сирии вновь актуализировало проблему установления режима ДНЯО для взрывоопасного Ближнего Востока, но в Вашингтоне и Лондоне, видно, думают иначе. Так что сегодня не до сказок об «уничтожении всего ядерного оружия в мире»…

Незавидно складывается судьба и Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Он ставит под запрет испытания ядерного оружия в любой среде: на поверхности земли, в атмосфере, под водой и под землей. Тем самым устраняется возможность для стран, у которых еще нет ядерного вооружения, создать его, а для тех, у которых оно уже есть, разрабатывать новое или усовершенствовать имеющееся. При открытии процедуры подписания договора в 1996 г. было установлено, что прежде, чем он вступит в силу, его должны подписать и ратифицировать те 44 государства, которые на момент проведения заключительных обсуждений договора владели ядерными технологиями. Однако из их числа к сегодняшнему дню документ ратифицировали только 36 стран, включая Российскую Федерацию, Великобританию и Францию. Ни США, ни Китай, ни Израиль, ни Иран, ни Египет этого не сделали. А КНДР, Индия и Пакистан вовсе отказались подписывать ДВЗЯИ.

О нежелании членов ядерного клуба всерьез подходить к отказу от ядерного оружия как средству решения вопросов большой политики наглядно говорит тот факт, что на протяжении последних 15 (!) лет бездействует Конференция по разоружению (КР). Дипломаты с завидным постоянством ежегодно собираются, ведут переговоры, но без малейшего движения вперед. Как пояснил директор департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИД РФ Михаил Ульянов, «у стран разные приоритеты, разные взгляды на то, чем КР должна заниматься». И это при наличии таких острейших проблем, как, например, предотвращение размещения оружия в космосе! Для Москвы данная тема – одна из приоритетных, «потому что если оружие появится в космосе, то стратегическая стабильность пошатнется… потому что стран, способных или приближающихся к способности размещения оружия в космосе, создания вооружений для использования против космических объектов или из космоса в отношении Земли, становится все больше».

Сознавая такую угрозу, Москва вместе с Пекином еще несколько лет назад внесла соответствующий проект договора, но работа по нему не ведется. Не ведется работа и по таким темам, как гарантии безопасности неядерным государствам, ядерное разоружение, новые виды оружия массового уничтожения, включая радиологическое оружие.

Характерно, что категорическим противником согласованных на многостороннем уровне мер по предотвращению размещения оружия в космосе выступают США, у них, по словам М. Ульянова, «установка на то, чтобы иметь полную свободу рук и не связывать себя никакими обязательствами».

США предлагают вести дальнейшее сокращение ядерных арсеналов, но при этом предпочитают «не замечать», что ядерное разоружение существует не в вакууме и может проводиться только в условиях стратегической стабильности и равной безопасности для всех. Именно такую стратегическую стабильность Вашингтон подрывает своими планами создания евро-ПРО, программой «мгновенного глобального удара» с применением неядерных вооружений. Для России неприемлем также дисбаланс в области обычных вооружений в Европе, возникший в результате расширения НАТО. Без учета всех этих факторов обсуждать дальнейшие шаги по разоружению бессмысленно.

Стратегическая стабильность подрывается и такими шагами, как возможное присоединение Польши к ядерной миссии НАТО. Под каким бы соусом эта мера ни подавалась (пресс-служба польского Минобороны уже поторопилась разъяснить, что никакой работы по вступлению страны в программу НАТО Nuclear Sharing не ведется), совершенно очевидно, что Программа совместных ядерных миссий НАТО не соответствует фундаментальным положениям Договора о нераспространении ядерного оружия. На это обратил внимание постпред РФ при НАТО Александр Грушко. Он подчеркнул 7 декабря, что договор прямо обязывает ядерные государства не передавать ядерное оружие неядерным государствам, а неядерные государства – отказаться от попыток приобретать контроль над таким оружием. «Тем не менее, – отметил российский дипломат, – у нас есть информация, что военно-воздушные силы Польши участвовали в ряде учений, в которых предусматривалось в том числе и выполнение ядерных миссий. Мы видим, что, к сожалению, НАТО не собирается менять свою ядерную политику».

Ким Чен Ын пригрозил водородной бомбой

Лидер Северной Кореи сообщил о водородной бомбе перед Совбезом ООН

Александр Братерский

Лидер Северной Кореи Ким Чен Ын сообщил о наличии технологий по изготовлению водородной бомбы. Это первое официальное подтверждение, что в стране есть столь мощное оружие. Заявление было сделано за несколько часов до обсуждения ситуации с правами человека в КНДР в Совбезе ООН.

Как заявил в четверг утром глава КНДР Ким Чен Ын, его страна смогла превратиться в мощную ядерную державу, «готовую привести в действие атомную и водородную бомбы собственной разработки в целях надежной защиты своего суверенитета и национального достоинства». Эти слова северокорейского лидера приводит Центральное телеграфное агентство Кореи (ЦТАК).

По словам Ким Чен Ына, его «мощную державу не посмеет провоцировать ни один враг».

Как отмечают международные эксперты, корейский лидер впервые говорит о наличии у страны технологий для производства водородной бомбы. Это мощное оружие, обладающее разрушительной силой, было изобретено советским ученым-физиком Андреем Сахаровым. Принцип действия этой бомбы основан на реакции термоядерного синтеза легких ядер.

Ранее КНДР уже заявляла о наличии у себя ядерного оружия и его испытаниях. КНДР также проводила испытания баллистических ракет, способных достать территорию соседней Южной Кореи, союзника США. В 2006 и 2009 годах КНДР также провела подземные ядерные испытания.

В 1990-е годы США рассматривали вариант решения ядерной проблемы КНДР силой — об этом недавно заявил в одном из интервью экс-глава Пентагона Уильям Перри. За силовое решение выступал и нынешний министр обороны США Эштон Картер. В 2006 году, не будучи на госслужбе, Картер опубликовал совместную с Перри статью о ядерной проблеме КНДР под названием «Ударить и разрушить, если это необходимо» в издании The Washington Post. Авторы писали, что в случае атаки КНДР на Южную Корею режим КНДР падет в течение «нескольких кровавых недель войны».

Стоит отметить, что заявления лидера КНДР сделаны накануне заседания Совета Безопасности ООН, на котором будут рассматривать вопрос соблюдения прав человека в этой стране. Идея проведения заседания принадлежит Великобритании, Чили, Франции, Иордании, Литве, Малайзии, Новой Зеландии, Испании и США.

Ситуация с правами человека в КНДР действительно тяжелая — перебежчики отмечают тяжелые условия существования в КНДР, а также жестокие политические репрессии. Как отмечают исследователи, КНДР одно из немногих государств мира, которое можно назвать «диктатурой сталинcкого типа».

Ранее Генассамблея ООН приняла большинством голосов решение, призывающее Совбез рассмотреть возможность направления дел о преступлениях против человечности в КНДР в Международный уголовный суд. Против обсуждения вопроса о правах человека в КНДР в Совбезе выступает Китай. В КНР опасаются, что в случае падения северокорейского режима и последующего объединения с Южной Кореей объединенное государство нарушит баланс региональных сил.

По словам специалиста по Китаю, профессора Университета Токио Акио Такахары, Китай по-прежнему видит в КНДР регионального союзника, несмотря на напряженные отношения между Си Цзиньпином и Ким Чен Ыном. «Си недолюбливает Кима, и это взаимно, однако никто не ждет, что КНДР вдруг отвернется от Китая и начнет сближение с США», — говорит эксперт.

Против рассмотрения ситуации с правами человека в КНДР выступает и Россия. Представитель России Виталий Чуркин ранее мотивировал свою позицию тем, что подобные вопросы должны обсуждаться в Совете по правам человека. В начале недели Чуркин заявил, что Россия и Китай проголосуют против обсуждения ситуации с правами человека в Корее на Совбезе ООН.

В частных беседах российские внешнеполитические чиновники отмечают, что, хотя Москва не питает симпатий к режиму в КНДР, последствия его обрушения могут быть катастрофическими для всего региона.

Известно, что Россия, участвующая в переговорах шестерки по ядерной программе КНДР, в которую также входят обе Кореи, США, Япония и Китай, выступает за дипломатическое урегулирование ядерной программы КНДР. Российские дипломаты считают, что осторожный подход может привести к соглашению, подобному заключенному с Ираном.

Однако в КНДР летом этого года заявили, что против «иранского варианта».

«Нелогично сравнивать ситуацию в нашей стране с ситуацией вокруг иранского ядерного соглашения, поскольку мы постоянно подвергаемся американским военным провокациям, включая массовые совместные военные учения и серьезную ядерную угрозу», — заявил МИД КНДР.

Как рассказал Андрей Баклицкий, эксперт московского ПИР-Центра, в области ядерной безопасности «нельзя принимать на веру одни лишь заявления корейского лидера, так как испытания этого оружия не проводились». В то же время для КНДР, которая уже провела ядерные испытания, нет ничего технически сложного воспроизвести и водородную бомбу, считает эксперт.

О форексе бедном замолвите слово

ЯН АРТ

финансовый публицист

Первая — фактические неточности. Тот же гемблинг — это игровая зависимость, давно включенная психиатрами в число психических отклонений. Деньги здесь ни при чем, гемблинг может быть абсолютно «бесплатным».

Вторая, утверждение, что «форекс — это казино». С чем, судя по обсуждениям в «Фейсбуке», с радостью готова согласиться значительная часть российской публики: да-да, казино, гнать их надо! Здесь — куда более сложная закавыка, нежели с несчастным гемблингом. Дело в том, что Центробанк год назад отпустил рубль в свободное плаванье, сиречь конвертацию. Что у автора этих строк, например, вызывает полное одобрение, а у кого-то — осуждение. Но не суть… Не так давно Центробанк заявил также, что курс рубля более не определяет, а определяет его рынок.

И вот тут возникает вопрос: а что за рынок-то? Большой Дорогомиловский? Или районный колхозный? Нет. Рынок, который определяет курс рубля, равно как и всех прочих валют мира (за исключением самых устойчивых вроде северокорейских вон), и называется форексом.

Тут меня справедливо прервут. Мол, не придирайтесь, понятно, что имелся в виду не рынок Форекс, а форекс-дилеры, которые предоставляют услуги трейдинга для частных лиц. Хорошо, хотя не очень понятно, каким образом разберется в этом неискушенное российское население. Остановимся на форекс-трейдинге частных лиц.

Автор этих строк — трейдер. Средней руки. Довольно успешный. Каждый год я ввожу в Россию, на свои счета несколько тысяч долларов. На фоне оттока из России 100 миллиардов долларов в год — это мелочь. Но все-таки, может быть стоит оставить мне эту возможность?

Второе. Можно с меня, наконец, брать налоги с этого дохода в российскую казну? Чтобы и я спал спокойно и считал себя правильным гражданином, и государству польза.

Если форекс — «казино» и «лохотрон», зачем же надо было Центробанку работать над этим законом?

И, наконец, третье. Принят закон о регулировании рынка Форекс. Теперь этим бизнесом смогут заниматься только лицензированные компании. И сдавать отчетность в ЦБ. И быть под контролем налоговых органов. И ограничить кредитное плечо до 1:50. У закона много недостатков, в чем-то он чрезмерно жесткий, но в целом это, несомненно, заслуга и форекс-сообщества и самого мегарегулятора. Рынок форекс-трейдинга в России наконец получил шанс стать цивилизованным и давать экономический эффект стране. Так стоит ли?.. Если форекс — «казино» и «лохотрон», зачем же надо было Центробанку работать над этим законом? Если же нет — зачем столь резкие дефиниции в адрес одного из сегментов финансового рынка?

И последнее. Могут возразить: а риски? А вред здоровью тем, кто понес убытки в результате неудачного трейдинга?

Да, все верно. Недавно читал лекцию о форексе слушателям подготовительных курсов Финансового университета. На лекции присутствовала моя коллега — классический представитель классического банкинга. И в финале она взяла слово, с некоторой долей укора в мой адрес: «Ян, мне кажется, вы должны сказать ребятам о высоких рисках, которые несет форекс-трейдинг, о возможном ущербе для семейного бюджета, для здоровья в конце концов».

95% трейдеров несут на форекс-рынке убытки. Но в российском кредитовании убытки несут все 100%.

Согласен. Делаю предупреждение. Но, дорогие «классические банкиры», бога ради, давайте заодно предупредим молодежь о рисках, которые несет с собой кредитование. О той угрозе, которую кредиты по российским ставками создают и семейному бюджету, и здоровью, и даже психике. Да-да, 95% трейдеров несут на форекс-рынке убытки. Но в российском кредитовании убытки несут все 100%. Я бы запретил… Но это не значит, что люди перестанут запутываться в долгах. Это всего лишь значит, что рынок долгов станет теневым и маргинальным. Полагаю, аналогия понятна…

Россия и Китай выступили против вынесения вопроса о ситуации с правами человека в Северной Кореи в СБ ООН.

СБ ООН во четверг проводит заседание по ситуации c правами человека в КНДР. В начале заседания председатель Совета Безопасности (в декабре это США) объявляет предварительную повестку работы, которую участники должны одобрить. Китай запросил проведение голосования по повестке дня.

"За" рассмотрение вопроса выступили девять стран (США, Франция, Великобритания, Литва, Иордания, Новая Зеландия, Испания, Малайзия, Чили), четыре (КНР, РФ, Ангола, Венесуэла) против, две (Нигерия и Чад) воздержались. При процедурном голосовании страны не применяют право вето.

Таким образом, данный вопрос был принят к обсуждению в ходе заседания Совета. Встреча проходит в открытом формате. С брифингом на заседании выступят верховный комиссар ООН по правам человека Зейд аль-Хусейн и помощник генсека ООН по политическим вопросам Джеффри Фелтман.

Вопрос о правах человека в КНДР был внесен в повестку дня Совбеза ООН в декабре 2014 года. Россия и Китай тогда голосовали против этого решения, "за" проголосовали 11 членов СБ ООН, еще двое воздержались. До сегодняшнего дня Совет не возвращался к данному вопросу.

Ольга Денисова.

США требуют от КНДР полного выполнения обязательств по сворачиванию ядерной программы, заявил в четверг официальный представитель Госдепартамента Джон Кирби, комментируя заявление Пхеньяна о наличии у него водородной бомбы.

"Мы видели заявление КНДР. Я не могу комментировать вопросы разведки. Скажу только, что мы продолжаем призывать КНДР действовать в соответствии с международными обязательствами", — сказал Кирби.

Он подчеркнул, что Пхеньян должен свернуть все свои ядерные вооружения и связанные с ними программы, чтобы это могло проверить мировое сообщество.

Кирби отметил заинтересованность США в возобновлении шестисторонних переговоров по ядерной программе КНДР. Однако, по его словам, Пхеньян пока не демонстрирует такого стремления.

Дмитрий Злодорев.

Пуск ракеты КНДР с подводной лодки

Константин Асмолов

28 ноября 2015 г. КНДР провела очередной пуск баллистической ракеты с подводной лодки (БРПЛ), который то ли удался, то ли не удался – мнения экспертов разделились.

Как заявил директор государственного разведывательного агентства Республики Корея Ли Бён Хо, днем 28 ноября на поверхности Восточного моря в районе Вонсана были обнаружены фрагменты защитного покрытия ракеты, которые обычно появляются при пусках. По сообщению Ли, Ким Чен Ын лично наблюдал за пуском, однако в воздухе ракета так и не появилась, отчего военные РК предположили, что попытка запустить ракету была неудачной.

Впрочем, разговоры о неудаче данного пуска были немедленно снабжены рассуждениями о том, что вообще-то БРПЛ очень опасна, так как ее (оказывается) невозможно обнаружить до момента запуска, и что прошедшее испытание Севера – второе по счету с мая этого года. Тогда Ким Чен Ын точно лично присутствовал при пуске и, говорят, именно ради этого пренебрег участием в московских торжествах 9 мая.

Северяне заявили о победе, опубликовав фотографии старта, однако некоторые эксперты заявили, что фото подделаны: запустили не ракету, а болванку, которая разве что поднялась над водой, но пролетела лишь 100-150 метров; и что запуск был не с подводной лодки, а со специального погружаемого стенда.

Иные эксперты были более скептичны – на поверхности воды всплыли не обломки защитной оболочки БРПЛ, а «другие детали». Иные, наоборот, сочли, что Пхеньян отрабатывал только выброс капсулы, в которую заключают ракету, – сначала капсула выбрасывается из воды в воздух, затем оболочка капсулы отваливается, включаются ракетные двигатели, и начинается собственно полет ракеты. Так что говорить о неудаче нельзя: сначала надо отработать выброс капсулы и только потом запускать ракету. Помня российские проблемы с запуском и тестированием «Булавы», надо понимать, что эта проблема достаточно серьезная.

Так или иначе, выводы содержали дежурную долю алармизма: уже через 2-3 года ВС КНДР смогут получить подводную лодку, оснащенную баллистическими ракетами, а, значит, РК должна разработать соответствующие меры противодействия. Пока же минобороны Южной Кореи уже заявило, что КНДР снова нарушила резолюции Совета Безопасности ООН, которые запрещают пуски баллистических ракет.

Что можно сказать по этому поводу? Подводные запуски являются технологически достаточно сложными, а потому многие не верят, что КНДР смогла овладеть подобными ноу-хау. Но если северяне действительно запустили ракету с подводной лодки, это говорит о том, что они решили целую цепочку проблем технического плана, например, вопрос стабильного топлива. Это шаг вперед, но не следует забывать, что до этого момента северокорейская ракетная программа – это, по сути, чуть более чем четыре запуска в течение условных более чем десяти лет, из них – один-два удачных. Этого недостаточно для того, чтобы четко сказать: да, у северокорейцев есть четко отработанная ракета. Во всяком случае (поправьте меня, если я неправ), в Советском Союзе требовалось как минимум десять-двенадцать успешных пусков, чтобы говорить о том, что новый вид ракеты действительно работает. Затем вопрос: имеем мы дело с одной опытной ракетой, либо у северян есть промышленный ресурс, чтобы запустить их в производство.

Важны, однако, два момента. Во-первых, таким образом Северная Корея продемонстрировала, что у нее есть оружие нового типа, и вне зависимости от того, сколько таких подводных лодок с ракетами у Пхеньяна на самом деле, желающие провести «вторую Корейскую войну», будут вынуждены учитывать этот фактор в своих планах противостояния с Севером. В этом контексте северокорейское оружие оказывается средством стратегического сдерживания.

Во-вторых, формально налицо пуск ракеты военного назначения. Если запуски спутников можно было интерпретировать как программу мирного освоения космоса и наложение санкций на Пхеньян в этом контексте многие, в том числе и автор, считают неоправданным, то откровенно военные приготовления могут вызвать более однозначную реакцию.

В иное время я бы предполагал довольно сильную истерику в демократическом секторе и разговоры о том, что северокорейская угроза миру выйдет на новый виток с соответствующим обсуждением в Совбезе ООН и, возможно, с принятием новых резолюций и новых санкций. Однако украинский кризис или деятельность ИГ несколько сдвинули «планку угроз миру» и потому посмотрим, каков будет ответ на это испытание.

«Разговор с Дмитрием Медведевым». Интервью пяти телеканалам.

Председатель Правительства ответил на вопросы телеведущих Ирады Зейналовой («Первый канал»), Сергея Брилёва («Россия»), Кирилла Позднякова (НТВ), Елизаветы Осетинской (РБК) и Михаила Фишмана («Дождь»).

Стенограмма:

С.Брилёв: Здравствуйте, уважаемые телезрители! От лица медиахолдинга – организатора этой программы приветствую вас в эфире телеканалов «Россия 1», «Россия 24», радиостанций «Вести FM» и «Маяк». В эфире ежегодная программа «Разговор с Дмитрием Медведевым».

Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич!

Д.Медведев: Добрый день! Привет!

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, Вы хорошо знаете всех моих коллег, но на правах канала-вещателя хотел бы позволить себе задать первый вопрос.

Год был, мягко говоря, непростым. Правительством был разработан «антикризисный план». Но помимо того, что он сыграл свою роль, работает ли он, требуется, конечно, ремарка. Раз в три месяца мы слышим, что дно пройдено, начался подъём. Подъём начинается, потом прекращается, потом начинаются какие-то новые тенденции. Какие у Вас ощущения: работает «антикризисный план», нет?

Д.Медведев: Ситуация действительно непростая, хотя, напомню, последние годы у нас лёгкими и не были. Такова текущая международная ситуация и наша внутренняя ситуация. Если говорить о моих оценках, то могу сказать, что «антикризисный план» сработал. Он позволил нам выдержать наиболее сложный период этого года, и практически по всем направлениям, которые мы для себя наметили в качестве важнейших, этот план принёс результат.

Что я имею в виду? Ведь у нас задача была какая? Остановить падение производства, остановить падение экономики. Сейчас на базе тех данных, которыми располагает Правительство, располагает Министерство экономического развития, я могу сказать, что падение экономики и падение производства приостановлено, и мы исходим из того, что следующий год мы уже будем расти. Это первое.

Второе, о чём бы хотел сказать. Конечно, важнейшей задачей любого «антикризисного плана» является не допустить сползания уровня жизни людей. Насколько это удалось, судить, конечно, нашим гражданам, но всё-таки хотел бы отметить, что мы сумели воплотить в жизнь важнейшие мероприятия, в том числе проиндексировать страховую часть пенсии, причём проиндексировать на всю сумму инфляции. В результате пенсионные начисления, пенсионные выплаты для людей, которые получают пенсию, не обесценились. Это очень важно с учётом того, что на такого рода индексацию в условиях практически экономического кризиса идут очень немногие страны. Мы это сделали.

Третье, о чём хотел бы сказать и что, на мой взгляд, исключительно важно с точки зрения общего состояния дел в экономике. Конечно, это поддержка финансовой системы. Потому что мы можем сколь угодно долго рассуждать о том, что нужно заниматься доходами каждого конкретного человека, нужно стараться индексировать выплаты, но если финансовая система даёт сбой, если банковская система рушится, то всё, тогда труба. Мы нашу финансовую систему поддержали, и банковская система работает нормально. При этом я не могу принять упрёков, которые иногда звучат. Говорят: вы банкам помогли, а банки такие-сякие, у них и денег много, и всего остального. Но если банки несутся в пропасть, если они распадаются, то останавливается вся экономика. Люди, которые помнят кризисные события 1998 года и некоторых других периодов, это отлично знают.

Мы смогли поддержать нашу промышленность и сельское хозяйство. У нас работает целый ряд программ. Ведь куда кризис прежде всего ударил? По наиболее чувствительным сферам, типа автомобильной промышленности. Мы вложили деньги в наш автопром, и сейчас, несмотря на падение… Там есть падение, это правда, но всё-таки оно не такое, как это предполагалось изначально. Сельское хозяйство. Здесь вообще ситуация вполне неплохая, потому что в этом году мы получим от 2,5 до 3% роста сельского хозяйства, и это в условиях, когда у нас есть целый ряд ограничений, прежде всего финансовых. Вот поэтому я считаю, что «антикризисный план» сработал. Отдельный вопрос, надо ли этот план пролонгировать на будущее.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, бюджет следующего года кажется очень оптимистическим, и цена на нефть заложена в него выше на 10 долларов, чем есть сейчас, и инфляция в два раза ниже, чем есть сейчас, и рост против падения. Не кажется ли Вам всё-таки, что это чересчур оптимистичный план? Есть ли у вас план Б и за счёт чего планируется достигать этого сценария, который вы заложили в бюджет?

Д.Медведев: Мне кажется, что по текущим оценкам, исходя из сегодняшнего прогноза… Объясню, почему я говорю именно «сегодняшнего», – потому что в условиях такой волатильности, как говорят экономисты, то есть таких вот движений в развитии экономики, конечно, прогноз у нас многократно менялся. Так вот в условиях текущих оценок и текущего прогноза я считаю, что этот прогноз, этот сценарий вполне реалистичен. Мы действительно можем в два раза снизить инфляцию, практически до 6,4%, как это и предполагается, именно потому что инфляция уже замедлилась. Вы знаете, что в последние несколько месяцев инфляция практически остановилась. Это первое.

Второе. Мы способны выйти на траекторию, может быть, не уверенного, но всё-таки определённого роста экономики. Здесь оценки разнятся, не скрою. У Центрального банка свои оценки, они чуть менее оптимистичны, чем оценки, которые даёт Минэкономразвития. Но даже самые пессимистичные оценки дают около нуля, а относительно оптимистические оценки роста экономики – где-то под 1%. Это неплохо в условиях того, что, напомню, мировая экономика тоже растёт не очень быстрыми темпами. В европейской зоне рост 1,5%, причём это средний рост, некоторые экономики падают. Но у наших партнёров, например таких близких партнёров, как Бразилия, рецессия уже 18 месяцев идёт. Очень серьёзное замедление в китайской экономике, то есть это всё ещё и отражение международных процессов.

Поэтому, безусловно, мы исходим в настоящий момент из реалистического сценария. Но мы были бы плохими управленцами, если бы не имели, как вы сказали, плана В и даже плана C, если потребуется для такой ситуации. Конечно, цены на нефть не радуют. Мы с вами недавно как раз обсуждали этот вопрос. Действительно, если говорить о текущем тренде цен на нефть, то он, может быть, самый низкий за последние 17 лет. Я напомню, что происходило в последние годы. Ведь от максимума, который был ещё совсем недавно, буквально несколько лет назад, когда цены достигали 150 долларов за баррель, мы спустились сейчас на уровень нефтяных цен в районе 37–38 долларов за баррель. Я имею в виду цену Urals, а не цену Brent, которая обычно у нас фигурирует во всяких разных табличках и на наших компьютерах. Так вот, если сопоставить эту цену на нефть с ценой 1998 года, когда был абсолютный минимум – около 9 долларов за баррель, я имею в виду минимум уже российского, не советского периода, то покупательная способность доллара к тому периоду практически в три раза изменилась. То есть мы можем считать, что мы сейчас находимся на самых низких нефтяных ценах за последние практически 20 лет.

Конечно, плохо, что наша экономика в такой степени зависит от нефти, но такова её структура и не мы её формировали. Она формировалась лет 60 последних, и за пять-десять лет это не делается, изменения таким образом. Поэтому если потребуется, если будут тяжёлые события, если будет продолжаться совсем негативный сценарий на углеводородном направлении, на нефтяном и на газовом треке, нам придётся вносить коррективы, и в этом смысле позиция Правительства будет абсолютно реалистична.

М.Фишман: Дмитрий Анатольевич, раз зашла речь о ценах на нефть. Понятно, что в условиях сокращения доходной части бюджета приходится резать и бюджет в целом. Но у меня вопрос про структуру бюджета, потому что в течение последних нескольких лет мы наблюдаем за значительным ростом (относительным) военных расходов на фоне снижения расходов социальных. Речь идёт об образовании и о здравоохранении. Хочется, чтобы Вы это прокомментировали. Идёт ли речь о, если угодно, смене приоритетов в этом смысле?

Д.Медведев: Михаил, у меня несколько иные ощущения. Мы действительно в какой-то период пошли на увеличение расходов на оборону. Это так. Причём это было сделано уже практически пять лет назад, и я считаю, что мы не просчитались, что мы сделали это абсолютно правильно, потому что к тому времени, к сожалению, состояние нашей техники военной, да и, собственно, состояние Вооружённых Сил, было существенно ниже требований. Сейчас мы подтянули эти расходы до мирового уровня, и у нас есть задача – переоснастить вооружениями новыми, новой военной техникой к 2020 году наши Вооружённые Силы практически на 70%. И эта задача будет выполнена, никаких сомнений быть не может. Почему? Потому что вопросами безопасности, вопросами обороноспособности ни одна страна жертвовать не может, даже самая маленькая. Самая, может быть, небольшая по населению и по территории страна обязана планировать значительные средства на оборону и безопасность. А что говорить о нашей стране? Мы самая большая, самая крупная в мире страна, с самой протяжённой границей. Если у нас не будет нормальных Вооружённых Сил, у нас просто страны не будет. Это, по-моему, очевидная вещь.

Но я сейчас говорю об этом не ради того, чтобы сказать, что мы нарастили расходы на безопасность и Вооружённые Силы и это наш главный приоритет, основной приоритет, а всё остальное подчинённо этому. Это была бы однобокая позиция. Действительно, в какой-то момент это нужно было сделать.

Что касается социальных расходов. Давайте признаемся прямо и откровенно: за последние 15 лет у нас был опережающий рост социальных расходов. Да, сложились для этого предпосылки – экономические предпосылки: цены на нефть стали высокими, мы могли больше тратить. В результате мы очень сильно расширили объём социальных обязательств, очень сильно. Достаточно вспомнить зарплаты, пенсии конца 1990-х годов, даже привязанные к иностранной валюте, и сегодняшние – это совершенно разные цифры. И мы ничего не снизили. Ничего не снизили! Ни от одного социального обязательства не отказались. Поэтому социальный бюджет в этом смысле развивался практически по тому же сценарию, что и бюджет Министерства обороны.

Вы сказали про отдельные сегменты: образование, здравоохранение. Я, естественно, понимал, что вы меня об этом спросите. Знаете, я вчера специально посмотрел по цифрам, поговорил ещё раз с коллегами-министрами. Бюджет системы образования – и федеральный, и консолидированный – практически неизменен. Он, может быть, меняется на одну десятую от размера ВВП в сторону снижения. Практически неизменен. Бюджет здравоохранения на следующий год – и федеральный, и консолидированный – растёт. Немного совсем, это тоже десятые доли ВВП, но он растёт, не снижается. Поэтому вопреки почему-то существующей позиции или даже мифу какому-то, что у нас социальные расходы падают, а расходы на вооружение растут, это не так. Наши социальные расходы стабильны, и они не падают.

Другое дело, что, если бы нам позволяли условия, обстоятельства, может быть, мы бы их нарастили. Для этого возможности сейчас нет. Но хочу ещё раз подчеркнуть: и в отношении образования, и в отношении здравоохранения приоритеты остаются прежними, расходы остаются теми же, что и в этом году.

К.Поздняков: Дмитрий Анатольевич, я хотел продолжить тему здравоохранения, здоровья нации. С одной стороны, вроде бы мы стали делать больше высокотехнологичных операций – это несомненный плюс. С другой стороны, в прессе появляется достаточно много данных со ссылкой на некие ведомственные исследовательские институты типа минфиновских о неких планах по введению норм на проведение осмотров врача, вызов скорой помощи. Мол, всё, что свыше нормы, будет за деньги. Это что? Кто-то покушается на святое, на бесплатную медицинскую помощь?

Д.Медведев: На святое никто не покушается. Кто будет покушаться, по рукам дадим и по другим частям тела.

К.Поздняков: Им уже придётся обращаться.

Д.Медведев: Им уже придётся обращаться, совершенно справедливо, за медицинской помощью. Но, конечно, мы должны понимать, как эти деньги расходуются, поэтому нормирование должно быть обязательно. Ведь бесплатная для человека помощь только на первый взгляд бесплатная. Естественно, она складывается из того, что называется национальным богатством, за счёт тех налогов, отчислений, которые платят все – и физические, и юридические лица, и она должна правильно расходоваться, эта часть бюджета.

Поэтому мы ввели гарантии бесплатной медицинской помощи. Что это означает? Что каждому человеку гарантирован определённый набор медицинских услуг. И эти гарантии должны свято соблюдаться. Там, где их пытаются обрезать, – это действительно недопустимо, и это требует вмешательства и властей, я имею в виду исполнительной власти, и правоохранительных органов. Это, безусловно, так.

Но мы должны следить за тем, чтобы эти гарантии соответствовали современным требованиям. Вот вы упомянули высокотехнологичную медицинскую помощь. Я, конечно, не могу тоже об этом не сказать. Я когда-то, может быть, вы помните, занимался национальными проектами, один из них касался здравоохранения.

Что мы тогда сделали? Мы впервые за вообще всю современную историю России стали делать нормальные бесплатные высокотехнологичные операции на современном оборудовании. Так вот с тех пор объём таких операций увеличился раз в десять. Причём всё это мы нарастили за последние, наверное, семь-восемь лет, и теперь целый ряд высокотехнологичных медицинских манипуляций, вмешательств проводится бесплатно, причём очереди нет, не по всем, конечно, видам операций, но по целому ряду даже очереди нет. Я считаю это очень существенное, просто кардинальное изменение в системе здравоохранения, потому что одно дело – просто за лекарства заплатить (это так или иначе всё равно люди делают), а другое дело – заплатить за высокотехнологичную медицинскую помощь (это страшно дорого). Во всём мире это делается, как правило, за счёт системы обязательного медицинского страхования или добровольного медицинского страхования. Но мы пока идём в основном, естественно, за счёт системы обязательного медицинского страхования. Эта система очень неплохо работает. Значительная часть наших людей стала делать такие операции в России, а не ездить за границу, потому что за границей и дороже, и всякие другие проблемы существуют. Вот это нужно сохранить обязательно.

Обратите внимание, что Президент в своём Послании специально об этом сказал: что до тех пор, пока не заработает в полной мере, полноценно система обязательного медицинского страхования в части, касающейся высокотехнологичной медицинской помощи (там нужно некоторые распорядительные решения принять и просто запустить определённые экономические процессы), мы вынуждены будем эти операции по так называемой ВМП финансировать прямым счётом из бюджета. Просто брать деньги из бюджета и давать. Я считаю, что это лучшая гарантия того, что медицинские услуги будут доступны населению.

Проблем в системе здравоохранения полно. Есть и услуги, которые должны быть бесплатны, но за них деньги тянут. Поборы, взятки – это есть, это всё мы понимаем и видим. Но это наша общая задача – с этими процессами справиться. Это задача и исполнительной власти, и правоохранительных органов, и самих людей. Они должны понимать, что чем больше они идут на поводу у таких запросов, тем более развращённой становится система.

Жаловаться нужно, говорить о том, что за элементарную медицинскую операцию или за элементарную медицинскую услугу с нас тянут деньги.

К.Поздняков: Жаловаться кому, куда?

Д.Медведев: Ну куда жаловаться? Естественно, в вышестоящие органы. Это отделы, управления здравоохранения в регионах. О том, что конкретный врач или конкретная поликлиника, конкретная больница пытается коммерциализировать эти услуги. Поможет, не сомневайтесь.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, Министр Силуанов на заседании Совета Федерации заявил, что следующий год будет последним, когда Правительство сможет воспользоваться резервным фондом для компенсации дефицита бюджета. Не тревожно?

Д.Медведев: Определённую тревогу слова Силуанова должны внушать, но мы разумные люди и адекватные. Задача Министерства финансов – в известной степени нагнетать страхи и сгущать краски. Напрямую говорю об этом. Почему? Потому что если не Министерство финансов это делает, то не сделает никто. Министерство финансов – это последний рубеж, поэтому любой министр финансов, как бы ни была его фамилия, обязан всегда драматизировать ситуацию. И это правильно.

Что касается наших резервов. Давайте по-честному признаемся, мы для чего их создавали? Мы их создавали для того, чтобы при такой ситуации, как сложилась сейчас, их тратить, а не просто сидеть вот так вот и говорить: «Ну да, ну тяжело, но тратить не будем. Сожмёмся ещё больше, откажем себе во всём и тратить резервы не будем». Ну зачем нам такая позиция? Мы их, естественно, тратим, но тратим разумно. Мы рассчитали: действительно, эти резервы конечны, но если события будут развиваться на основании тех прогнозов, которые мы имеем, эти резервы позволят нам пережить наиболее сложный период в нашей экономике. Это первое.

Второе. Как только возникает возможность (а такие возможности даже в течение этого года были), резервы надо пополнять. У нас довольно высокая волатильность курса рубля, как только возникают возможности, Центральный банк докупает валюту – по сути, занимается резервированием. Мы и дальше это будем делать, поэтому задача Правительства, задача грамотного Правительства, – а я считаю, что у нас именно такое Правительство, – заключается в том, чтобы, с одной стороны, резервы расходовать, а с другой стороны, не допустить ситуации, когда мы окажемся с пустыми карманами. И вот на страже этого стоит господин Силуанов.

И.Зейналова: И пугает нас.

Д.Медведев: И пугает нас.

К.Поздняков: Когда он говорит о том, что нам придётся когда-нибудь встать перед выбором – либо новые налоги вводить, либо урезать социальные расходы, он просто нас так немножко пугает?

И.Зейналова: Тот самый плохой парень.

С.Брилёв: А давайте вот по налогам конкретно.

Д.Медведев: Во-первых, Ирада, вы правы. В Правительстве должны быть и плохие, и хорошие парни. Мы все роли заранее распределили, сомнений нет. Вот я хороший парень.

С.Брилёв: Ой, а можно хорошему парню задать вопрос, Дмитрий Анатольевич? В частности, про налоги, коль мы о них заговорили. Ну чем заканчиваются истории с налогами на элитное жильё и на роскошь, мы на примере господина Депардье знаем: он переехал в Российскую Федерацию.

Д.Медведев: И не только он.

С.Брилёв: И приезжают они, в частности, из-за 13-процентного налога. И вот тут вопрос не от богатых, а от среднего класса, который, конечно, с некоторым трепетом следит за иными думскими дискуссиями, особенно в левой среде, о том, чтобы, возможно, ввести прогрессивную шкалу, уйти от 13%. Как Вы к этому относитесь?

Д.Медведев: Сергей, а вот вы себя средним классом почитаете?

С.Брилёв: Да.

Д.Медведев: Вы вот как относитесь к тому, чтобы ввести «прогресс»?

С.Брилёв:Вы меня ставите в странную ситуацию. Я ни разу в выборах не участвовал и не собираюсь, а Вы меня заставляете дать политический ответ. Плохо я отношусь к этому. Я считаю, что 13% должно остаться.

Д.Медведев: Ну понятно. Я на самом деле вчера среди своих коллег-министров тоже провёл мини-опрос по поводу нашей налоговой системы, понимая, что мы об этом будем разговаривать, в том числе, может быть, даже выйдем на этот вопрос – по прогрессивному налогообложению. Я считаю, что, во-первых, 13-процентный налог подоходный, который мы ввели в 2000 году, – это, может быть, то, что нам удалось на 100%. Нам – я имею в виду в данном случае власть, которая существует с 2000 года: Президенту Путину, Правительству и другим властям, которые впоследствии этим всем занимались. Этот налог вывел нас в совершенно другую лигу. Вспомните, как в 1990-е годы платились деньги (здесь все в 1990-е годы работали, отлично это помнят): деньги, естественно, значительная часть денег, платились в конвертах. После перехода на 13-процентный уровень серая зона практически ушла, все налоги платятся (я имею в виду подоходный налог). Выгоднее платить, чем не платить. Ну зачем же нам резать курицу, которая нам несёт такие золотые яйца?

Да, существует точка зрения, многие левые партии этой точки зрения придерживаются, что прогресс необходим. Вопрос в чём? Вопрос в готовности нашего общества к прогрессивному налогообложению и готовности нашей налоговой системы. Ведь прогрессивное налогообложение имеет плюсы, потому что оно как бы более справедливо уравнивает шансы всех, кто принимает участие в делёжке общественного пирога, тех, кто участвует в формировании налогов, и тех, кто пользуется потом общественными фондами. Так вот, для того чтобы собрать прогрессивный налог, требуются существенно бóльшие затраты на администрирование. Нам просто придётся тогда всех заставить подавать декларации, пусть даже в электронной форме. Даже если у тебя совсем небольшая зарплата, тебе придётся подавать декларацию и с одного места работы, и с другого места работы. Это существенно всё усложнит.

И наконец, последнее, на мой взгляд. Есть страны, где неуплата налогов является тягчайшим преступлением. У нас нет пока этого, как во многих странах, где не заплатить подоходный налог или какой-то другой налог является просто невозможным.

Поэтому было принято решение (оно было поддержано Президентом) о том, что мы в ближайшие годы налоговую систему не трогаем вообще и 13-процентный подоходный налог не трогаем в частности.

И наконец, самое последнее. Для того чтобы всё-таки те, кто получает больше, каким-то образом своими доходами делились… Ведь доходы для чего нужны? Редко кто просто сидит на своих капиталах и никуда их не вкладывает. Обычно это приобретение недвижимости, автомобилей. Так вот, у нас теперь дорогая недвижимость и дорогие автомобили облагаются по повышенной ставке. И тот, кто приобретает дорогую недвижимость, всё равно частью своих доходов будет делиться. Я думаю, что в настоящий момент это оптимальный подход. А что будет через пять-семь лет, поживём – увидим.

К.Поздняков: Может быть, затронем вопрос экономии? Причём экономии такого толка... Наверное, вопрос народный будет абсолютно, поскольку именно в народе ходят легенды о том, что у чиновников, в том числе бывших, какие-то невероятные льготы, что все эти льготы съедают бюджет, что расходы на госаппарат, несмотря на заявленные решения о том, что они сокращаются, тем не менее растут в ущерб другим программам. Здесь есть что ужать? И правильно ли такое ощущение?

Д.Медведев: Есть что ужать, и ощущение правильное. Ощущения должны в данном случае заключаться в том, что расходы на государственный аппарат у нас раздуты. Государственный аппарат вообще такая субстанция… Как только отворачиваешься в сторону, у него есть свойство сразу же расширяться. Он живёт по известным управленческим законам. На моей памяти (а я уже достаточно давно на государственной службе) мы многократно принимали решения о сокращении госаппарата, и дело не в том, что мы их не проводили в жизнь. Мы их проводили в жизнь, но потом проходит полгода, год – нужно добавить сюда. Новая задача, новая функция появилась – давай туда дадим. Или же принять решение по закупке новой техники, ещё чего-то. В результате эти расходы растут. Я считаю, что любое правительство в любой стране регулярно должно принимать решения о сокращении расходов на государственный аппарат, отсекать лишнее.

Плюс у нас ещё есть некоторые традиции, которые сформировались и в советский, и в постсоветский период. Скажем прямо, наши чиновники привыкли ездить на более дорогих автомобилях, например, чем чиновники в других странах, это так. Не думаю, что это правильно. Если у тебя есть доходы, покупай личную машину и катайся себе в удовольствие, но государственные машины должны быть нормального среднего класса, не эксклюзивной линейки.

Мы приняли решение сократить наши министерства, которые относятся к правительственному блоку. По силовикам – это, во-первых, отдельное решение, оно принимается Президентом, это связано с безопасностью, хотя там тоже есть решения. Так вот, по правительственному блоку мы приняли решение сократить аппарат приблизительно на 10%, начиная со следующего года. Это не в первый раз, просто потому, о чём я только что говорил. Мы это решение, естественно, доведём до конца.

Кроме этого сокращается целый вид расходов на содержание государственного аппарата, принимаются решения по другим направлениям, включая, кстати сказать, даже вопросы пенсионного обеспечения и отпусков госслужащих.

В какой-то момент мы тоже так собрались, и я обратил внимание.

Говорю: коллеги, посмотрите, у нас государственные служащие отдыхают больше, чем другие категории населения. Давайте, так по-честному скажем: у нас существенно более вредная работа? Можно по-разному к этому относиться. Работа сложная, но считать, что вот здесь есть какая-то особая специфика и государственные служащие должны отдыхать, например, больше, чем другие бюджетники, – я не вижу здесь такой специфики, скажем прямо. И мы решили сократить отпуска. Наверное, кто-то из моих коллег госслужащих нам за это спасибо не сказал, но вообще-то это справедливо. Я считаю, что это правильно.

Ну и по поводу регионов. Потому что я сейчас удар, что называется, на себя принял, теперь в отношении регионов. По регионам действительно существует решение о выплате всяких разных бонусов и о содержании государственного аппарата – бывших высших должностных лиц за счёт местных региональных бюджетов. Это дело региона. Вот я считаю, что регион должен по-честному признаться своим гражданам, то есть региональные руководители. Если они считают, что у них совершенно выдающийся был руководитель региона, нужно выйти и по-честному сказать: мы хотим ему оставить пожизненное содержание, машину, дачу. И пусть люди на это отреагируют. Если они скажут: да, мы считаем, что он очень многое сделал, – пусть остаётся. Но если всё-таки люди против этого, то тогда такие льготы должны быть сокращены, потому что эти льготы, естественно, идут за счёт бюджета. Мы по этому дадим регионам рекомендацию. Я, кстати, вчера эту тему обсуждал с коллегами, которые экспертизой занимаются по линии нашего Народного фронта, они довольно давно это ковыряют. Думаю, что абсолютно правильно, потому что здесь нужно навести порядок, но подчёркиваю: это нужно диктовать не из Москвы, это должен делать не Президент и не Правительство, а пусть сами региональные власти возьмут на себя смелость, выйдут и скажут: хотим сохранить или хотим снять. Вот тогда это будет нормально.

И.Зейналова: Да, вредное производство. Пусть решают, конечно, сами. Я снова про денежки. В прошлом году мы с Вами встречались…

Д.Медведев: Меня всегда про денежки спрашивают, Ирада.

И.Зейналова: А я прямо про большие денежки. В прошлом году мы с Вами встречались, доллар бил, как Вы помните, рекорд. Была невероятно, даже психологически, тяжёлая ситуация.

Д.Медведев: Это правда.

И.Зейналова: На этой неделе снова порадовать нечем. Причём всё понятно, конец года… Но доллар снова под 70. Это предел? И для Правительства какой курс является комфортным для формирования бюджета, для развития экономики? Чего ожидать?

Д.Медведев: Ирада, вы очень правильный вопрос затронули, и очень хорошо, что вы вспомнили нашу годичной давности беседу за этим же столом. Действительно, тогда, скажем честно, настроения были гораздо более тревожные у всех, даже у членов Правительства и, естественно, представителей Центрального банка. Мы, конечно, понимали, что этот процесс не может быть бесконечным, но это самое курсовое дно и границы коридора всё равно нужно было нащупать. Всё стабилизировалось. Действительно, рубль перешёл к совершенно новому состоянию, он находится теперь у нас в свободном плавании. И это хорошо, потому что никто не диктует, каким рублю быть. Как только диктуешь, это означает, что курс дутый, а если курс дутый, он в любой момент может рухнуть. И в советский период это было, и в постсоветский период. Поэтому у нас рубль плавает. Но, что скрывать, он у нас очень сильно подвязан под нефтяные доходы и очень сильно подвязан под цену нефти. Я только что об этом говорил.

Хочу, правда, сказать, что у нас цены на нефть, действительно, в этом смысле сейчас находятся на самом нижнем уровне, поэтому мне представляется, что всё-таки и котировки рубля сейчас из-за этого сползли вниз. И вряд ли, если будет некоторый отскок по нефтяным ценам, эти котировки останутся на текущем уровне. Хотя прогнозы – дело неблагодарное. Тем не менее любое увеличение цен на нефть сказывается на курсе рубля, и люди к этому приспособились. Поэтому в прогноз и бюджет следующего года мы заложили усреднённый курс порядка 63 рублей за один доллар. По всей вероятности, где-то в этих границах рубль будет держаться. Но очевидно, что на состоянии рубля будут сказываться разные факторы.

Помимо нефтяных цен, я напомню, что мы уже достаточно давно находимся в условиях, когда крупнейшие экономические страны, важнейшие финансовые рынки для нас закрыты. То есть мы живем только за счёт собственных источников развития. Это плохо, но это и хорошо, потому что мы впервые познали цену собственных экономических возможностей. Ведь как мы себя вели? Мы – я имею в виду власти в стране в 1990-е годы, да и в нулевые годы. Если что, мы сразу же обращались к западным заимствованиям, причём это делали в основном коммерческие институты (банки, крупные коммерческие компании), и за счёт этого пополняли дефицит ликвидности, получали валютные источники для заключения контрактов импортных и так далее. Сейчас ничего этого нет, но мы продолжаем жить, мы даже развиваемся. Мы живём хуже, наверное, чем хотели бы жить – это правда. Но, с другой стороны, мы теперь понимаем внутренние ресурсы российской экономики. Наша экономика, и это, действительно, медицинский факт, доказала свою самодостаточность. Скажем прямо, не каждая страна имеет самодостаточную экономику, некоторые страны не способны прожить без внешней помощи, но наша страна, безусловно, способна жить и развиваться даже в таких условиях, хотя ничего хорошего в этом нет.

М.Фишман: Звучит, конечно, обнадёживающе, но я продолжу про деньги. Вы сказали не без гордости, что Правительство сдерживает обязательства по страховой части пенсии. Прекрасно, но уже в течение второго года принимаются решения о замораживании накопительной части, с одной стороны, тем самым подрывается доверие к самой идее личных накоплений на старость, если угодно, под которой государство вроде как подписывалось. Это с одной стороны. С другой стороны, у нас постоянно в последнее время обсуждается вопрос повышения пенсионного возраста. Представляется, что эти два вопроса связаны. Есть экономисты, которые утверждают, что это и необходимо, и неизбежно, и в этом смысле хочется понять, какой у вас план. Что и в части накопительных пенсий, и в части повышения пенсионного возраста? Что вы будете делать?

Д.Медведев: Я вот что хочу вам сказать по поводу первой и второй части вопроса. Считаю, что они если и связаны, то всё-таки очень опосредованно. Про накопительную часть. Мы действительно несколько лет подряд принимаем решение о том, чтобы заморозить эту самую накопительную часть или накопительный элемент. Страдают ли при этом интересы людей, которые вошли в накопительную систему? По этому поводу есть разные точки зрения. Я озвучу ту, которая мне кажется абсолютно справедливой: не страдают, потому что ни на общем объёме денег, которые будут получать люди в случае выхода на пенсию, ни на текущем исполнении пенсионных обязательств заморозка вот этого самого накопительного элемента не сказывается. Более того, мы весь накопительный ресурс практически распределяем через распределительную часть, через нормативную часть пенсии, и люди получают всё, что должны получать. То есть и сейчас они получают полную пенсию, и в будущем они будут её получать.

Да, это тоже вынужденная мера, конечно, происходит это не от хорошей жизни. Связано это с двумя моментами. Момент номер один: нам сначала необходимо было подготовить сами пенсионные структуры, которые занимаются управлением соответствующей части накоплений, то есть эти самые негосударственные пенсионные фонды, чтобы они вошли, как принято говорить, в систему страхования, чтобы они были прозрачны, понятны, чтобы там жуликов было меньше. Там, к сожалению, их хватало. И вторая причина сугубо финансовая. Действительно, нам сейчас нужны деньги для развития. Это приблизительно 345 млрд рублей, которые мы сможем использовать для решения текущих неотложных задач, в том числе, может быть, и антикризисных.

Это временная ситуация. Я специально лично сказал, глядя на своих коллег по Правительству, что мы приняли решение не отказываться от накопительной части пенсии и от существующей системы пенсионирования, потому что пенсионная система в целом должна быть стабильна. Мы пообещали в начале нулевых годов, что будут два элемента, – мы должны их сохранить. В этом смысле никакого пересмотра не произошло.

Теперь в отношении пенсионного возраста. Это более сложная тема. Первое, о чём бы хотел сказать: пока никаких решений не принято. Идёт общественная дискуссия, она известна любому человеку. Смысл её заключается в том, когда целесообразно выходить на пенсию с точки зрения конкретного человека и интересов государства.

Я всё-таки напомню, как складывалась наша система пенсионного обеспечения, включая возраст выхода на пенсию. Этот возраст был установлен в 1932 году. Когда я выступал в Государственной Думе, я посмотрел на статистику и обомлел: средняя продолжительность жизни в нашей стране в 1932 году была 35 лет. Это было связано с голодом, с гражданской войной и так далее, но тем не менее.

35 лет была продолжительность жизни, 55 для женщин, 60 лет выход на пенсию. Вот из чего исходил тогда законодатель. С тех пор, слава богу, у нас существенно изменилась ситуация, и за последние годы у нас продолжительность жизни довольно серьёзно выросла. Я считаю, что это, кстати, наше большое достижение. Оно, может, не такое, как в Японии или скандинавских странах, но всё-таки. У нас женщины вообще молодцы, уже живут в среднем приблизительно на семь лет дольше, чем это было буквально восемь лет назад, около 76 лет. Мужчины, конечно, поменьше живут ввиду вредных привычек, но тоже живут существенно дольше, чем это было ещё 10 лет назад. И это хорошо. Поэтому если будут ещё за своим здоровьем следить, то выйдут на приблизительно такую же среднюю продолжительность жизни, как у наших дорогих женщин.

Это очень хорошо, это результат нашей работы по медицинской линии, отказа от целого ряда вредных привычек, результат занятий спортом, ну и, конечно, медицина. Поэтому мы сейчас уже вправе поставить перед собой этот вопрос: когда люди могут выходить на пенсию? Но ответа на этот вопрос нет. Нужно провести дополнительные консультации, нужно поговорить и с экспертными кругами, и просто с самими людьми посоветоваться, потому что приоритеты у всех очень разные.

Проиллюстрирую на одном примере. Говорю об этом, потому что тоже сам этим специально занимался. Выход на пенсию чиновников. Вот когда мы эту идею обсуждали, все были почему-то уверены, что чиновникам только скажи: выходи на пенсию в 65, и они будут хлопать в ладоши. Ничего подобного. Часть людей, часть должностных лиц сказала: да, мы хотели бы работать как можно дольше (причём это не зависит от должности), часть людей сказала: нет, мы хотели бы уйти раньше, заниматься внуками, огородом, на дачу ездить и так далее. То есть это набор приоритетов. Но мы всё-таки приняли решение увеличить продолжительность трудового стажа для государственных служащих до 65 лет, но сделать это постепенно. Я считаю, что в постепенности как раз и есть рецепт увеличения общей продолжительности трудовой деятельности в нашей стране.

М.Фишман: Смысл моего вопроса скорее был таков: не слишком ли медлит, возможно, Правительство с этой назревшей мерой?

Д.Медведев: Это зависит от точки отсчёта. Те, кто придерживается более либеральных взглядов на экономику, говорят: давайте быстрее. Те, кто придерживается более консервативных позиций в этой части, говорят: давайте медленнее. Понимаете, я считаю, что здесь нельзя ни торопиться, ни, с другой стороны, опоздать. Конечно, если бы мы сейчас приняли решение, то для бюджета это было бы очень существенной поддержкой. Но давайте задумаемся: люди к этому готовы? Я в этом не уверен.

Поэтому мы должны сделать так, чтобы все люди осознали свои жизненные приоритеты, чтобы они решили, как им поступать, чтобы выбрали для себя модель поведения после 55 или 60 лет: работают они или не работают. Ведь недаром мы совсем недавно также рассматривали вопрос, как платить пенсию тем пенсионерам, которые работают.

Напомню, в советские времена такие люди никогда не получали пенсию. Человека ставили в такие условия: или ты получаешь пенсию, или идёшь и зарабатываешь деньги на работе. Причём под это подводилось вполне серьёзное юридическое и экономическое обоснование. Что такое пенсия? Это, по сути, выплата в связи с утратой трудовой функции, возможности трудиться. Если у тебя трудовая функция не утрачена, за что тебе платить пенсию? Такова была позиция наших предшественников, которые, кстати, олицетворяли левые взгляды, левые, подчёркиваю. Мы на это не пошли: у нас люди сейчас получают и пенсию, и зарплату. Единственное, чего мы не сделали, – мы не проиндексировали соответствующую часть пенсии тем, кто работает, но мне кажется, что в нынешних условиях это абсолютно справедливо. Поэтому это зависит от точки отсчёта. И я думаю, что в ближайшие годы, нам нужно будет, посоветовавшись с людьми, это решение принять.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, по принципу «да-нет», я не пытаюсь сорвать, что называется, наш хронометраж, но существующие пенсионеры в следующем году получат повышение пенсии в очередной раз, да? Всё нормально?

Д.Медведев: Конечно.

С.Брилёв: Это останется в планах.

Д.Медведев: Если говорить о пенсионерах, то позиция такая. Те, кто не работает, естественно, имеют право на пенсию и на индексацию этой пенсии. Эту индексацию мы будем проводить, скорее всего, в два этапа, в зависимости от экономического положения дел в стране. Есть уже нормативная индексация и возможна индексация по итогам работы за I квартал. Эта позиция, которую мы, кстати, определили с «Единой Россией», и считаю, что она абсолютно справедлива, корректна и соответствует экономическому состоянию дел в обществе.

С.Брилёв: И неприкасаема.

Д.Медведев: Что касается работающих пенсионеров, то они и работают, и получают пенсию, но их пенсия не индексируется именно потому, что они работают. Я считаю, что это тоже справедливо, потому что если они находят силы для работы, то уж во всяком случае вот эти небольшие суммы индексации им не настолько нужны.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, жители Крыма платят довольно высокую цену за то, что они оказались гражданами России. Последние события показали, что Крым по-прежнему находится в изоляции, и, по сути, системы жизнеобеспечения находятся отдельно от Российской Федерации. Когда эта ситуация будет ликвидирована и как? И главное, сколько это будет стоить и кому?

Д.Медведев: Елизавета, я думаю, если мы спросим у жителей Крыма, платят ли они слишком высокую цену за интеграцию с Россией, то абсолютное большинство крымчан скажет, что они готовы даже большую цену заплатить, лишь бы не возвращаться в тот бардак, в котором они были ещё буквально совсем недавно.

Е.Осетинская: Я думаю, это зависит от способа проведения опроса.

Д.Медведев: Знаете, как ни спрашивай, человек на уровне первой реакции всё равно вам ответит. Я не говорю про манипуляции, я говорю просто об обычном вопросе, который задаёшь обычному человеку в Крыму. Я такие вопросы обычным людям задавал, людям, которые, что называется, на улице встречаются.

По поводу интеграции. Вообще-то Крым в российское правовое и экономическое пространство уже интегрирован. Ровно поэтому мы прекратили работу Министерства по делам Крыма, перешли на другую форму управления. Крым является неотъемлемой частью Российской Федерации и в правовом, и в экономическом смысле. Там выплачиваются все пенсии, пособия. Там существует, действует российское правовое поле, которое, на мой взгляд, гораздо более совершенно, чем то, которое было там.

Но Крым действительно уязвим по двум причинам. Это колоссальное недофинансирование в последние, может быть, 20 лет, а если говорить прямо, вообще, может быть, даже послевоенного периода. Крым, который ещё 100 лет назад был жемчужиной, действительно в советский период всё-таки развивался не так, как все мы хотели бы. Последние 20 лет – ещё хуже. Поэтому там есть проблемы, которые обострились ввиду известной позиции руководства Украины.

Что бы там ни говорили украинские правители, то, что произошло со светом, иначе как геноцидом не назвать. Это совершенно хамская, абсолютно такая отмороженная, как говорят в народе, позиция, когда социальные учреждения, людей, которых, кстати, украинские власти даже почитают за своих (говорят: «Там наши люди, и вообще Крым должен вернуться»), отрезали от энергоснабжения. Как это назвать? Свинство просто, по-другому никак не назвать. Но мы, естественно, к этому готовились, скажем прямо. Заранее готовили и дизели, и резервные системы энергоснабжения, поэтому там коллапса не случилось. И даже в самый напряжённый период энергопитание социальным учреждениям ? учреждениям здравоохранения, социального обслуживания ? было обеспечено. Совсем недавно состоялся запуск первой нитки энергоснабжения. Скоро мы подключим вторую нитку из первой очереди, а в мае – ещё две. В результате получим 800 МВт. Это полностью закроет проблемы Крыма.

Но и на этом мы, естественно, не остановимся. В планах есть сооружение к 2018 году двух новых электростанций – в Севастополе и в Симферополе. В этом случае Крым станет не энергодефицитным, а энергоизбыточным регионом. Поэтому в целом там совершенно нормальная в этом плане ситуация.

И наконец, последнее: всё это, конечно, в деньгах не измеряется. Я возвращаюсь к тому, с чего начал. Это совершенно другая история, и вы отлично знаете, с каким энтузиазмом она была принята в российском обществе, российскими людьми.

Е.Осетинская: Мой вопрос как раз был скорее об экономической составляющей этого процесса. Во сколько обходится всё это?

Д.Медведев: Теперь в отношении того, насколько всё это дорого. Это недёшево, конечно, это недёшево.

Я в Крыму бывал в предыдущие годы по приглашению крымских, украинских руководителей и скажу совершенно искренне: мне хотелось как можно скорее оттуда уехать. Край красивый, но всё такое прямо убитое, и отношение такое же. Такое ощущение, что изначально украинское руководство считало, что это не их земля, и ничего не вкладывало.

Что делали? Покупали, естественно, для себя любимых там участки земли, строили себе дачи и больше ничего не делали. Ни дороги, ни электричество нормально не развивали, ни сферу услуг. У нас она везде, наверное, не идеальная, но давайте по-честному скажем: если сравнить Черноморское побережье Кавказа и Крым, всё-таки у нас на Черноморском побережье Кавказа сервис гораздо лучше. Поэтому колоссальное недофинансирование. Мы создали целую программу, мы будем её, естественно, реализовывать. Эта программа тянет приблизительно на 700 млрд. Это большие деньги для страны, но мы обязательно всё осуществим, потому что Крым – действительно часть России, Крым – любимое место отдыха огромного количества наших граждан, в Крыму живут наши люди. Все деньги будут выделены, все программы будут реализованы.

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, а вот про украинский долг как раз в 3 млрд. Нам сейчас очень кстати было бы вернуть эти деньги. Я снова про денежки.

Д.Медведев: О чём-нибудь хорошем бы спросили, всё про деньги да про деньги.

И.Зейналова: Украина нам должна 3 млрд, в результате возвращать мы собираемся, судя по всему, через суд. Нам предлагают участвовать в рассрочках наравне с коммерческими кредиторами, несмотря на то, что МВФ признал этот долг суверенным. И МВФ буквально накануне нашей встречи поменял правила игры. Что это значит? Нам когда-нибудь деньги вернут, и что это за странный процесс?

Д.Медведев: Ирада, принято говорить, что надежда умирает последней.

И.Зейналова: Вместе с 3 млрд?

Д.Медведев: Да, надежда умирает последней. Но если вы хотите знать моё мнение, как и, наверное, большое количество наших людей, у меня есть ощущение, что не вернут, потому что жулики. Они отказываются возвращать деньги, а наши западные партнёры нам не только не помогают, но и мешают в этом.

Давайте разберёмся, что это за долг. Он возник абсолютно легальным, совершенно правомерным путём. Украинское руководство (и президент, и правительство) обратилось к России с просьбой поучаствовать в приобретении денег, их займа облигационного, для того чтобы решать текущие задачи в украинской экономике.

Это обращение было от Правительства Украины в Правительство Российской Федерации. Если два правительства договариваются, то это очевидно суверенный заём. Никогда за всю историю МВФ, за всю историю международных экономических отношений это не ставилось под сомнение. Тут вдруг… Ладно новое руководство Украины, которое пытается отгребать от всех прежних обязательств и некую свою линию проводить – Бог им судья, это я ещё хоть как-то могу объяснить. Но удивительно то, что международные финансовые организации начали говорить: ну, это как бы вот вроде и не совсем суверенный заём. То есть когда два правительства – это не совсем суверенный заём? Чушь собачья. Очевидно, что это просто совершенно наглая циничная ложь.

Это суверенный заём. И если это суверенный заём и этот заём не возвращается, то есть кредит не исполняется, наступает что? Наступает просрочка платежа или, как принято говорить, дефолт, который имеет для страны всегда прямые и очень неприятные последствия, для страны-заёмщика. Что произошло? Международный валютный фонд, несмотря на то что он должен как бы отражать позицию абсолютного большинства государств, и не только государств-заёмщиков, но и государств-кредиторов, впервые опять же за всю свою практику взял и принял решение, которое направлено на поддержку экономики страны-заёмщика вопреки реальным обстоятельствам дела, вопреки существующим договорённостям юридическим, только по политическим причинам. Это серьёзным образом подрывает доверие к тем решениям, которые принимает МВФ. Я думаю, что сейчас в МВФ устремятся потоки обращений от различных государств-заёмщиков с просьбой предоставить им такие же условия, как Украине. Как МВФ в этом случае будет отказывать?

Всё это связано с тем, что международная финансовая система устроена несправедливо. Мы об этом неоднократно говорили, я лично говорил на саммитах – «двадцатки», «восьмёрки». Бреттон-Вудские соглашения, которым много лет, когда-то сыграли свою роль, они сегодня не работают, квоты не перераспределяются, крупнейшие экономики типа китайской не получают того, что должны иметь в МВФ. Иными словами, если мы в ближайшее время эту систему не реформируем, к ней будет подорвано доверие.

Теперь в отношении этих 3 млрд. Конечно, мы с этим не смиримся, мы пойдём в суд, мы будем добиваться дефолта по кредиту и будем добиваться дефолта по всем заимствованиям Украины. А куда деваться?

И.Зейналова: Дмитрий Анатольевич, получается до странности много эмоций вокруг цифр. 20-го они должны выплатить, мы пойдём в суд, а сегодня Наталья Яресько, министр финансов Украины, заявляет, что украинское правительство испытывает невероятное эмоциональное давление со стороны украинского народа, чтобы этот долг не возвращать. Что можно ответить? Есть же цифры, подписанные документы. Что происходит?

Д.Медведев: Я не знаю, что сказала министр финансов Украины, главное, чтобы министр финансов Украины ещё поняла, что сказал украинский народ, потому что она довольно длительное время с украинским народом, как известно, не общалась, а жила в совершенно другом месте. Я не думаю, что украинскому народу сейчас есть дело до возврата этих 3 млрд. Украинский народ сейчас думает, как прожить эту зиму, которая ещё неизвестно как закончится для всей Украины. Они обязаны платить по этому кредиту. Это наша строгая позиция. И если в этом нас не поддерживает МВФ и, кстати, наши партнёры… А Президент обращался по этому поводу, я письма подписывал – в Европейский союз мы обращались, к американцам: помогите обеспечить выплату долга Украиной. Мы им готовы рассрочку дать, лишь бы платили. Они что нам сказали? Никак помогать не будем, ничего обеспечивать не будем, что означает только одно: они не верят в платёжеспособность Украины. Они сами не дали гарантий за Украину и не позволили это сделать первоклассным банкам, которые могли бы это сделать за Украину, если бы они приняли систему рассрочки, то есть чтобы они возвращали нам этот кредит в течение трёх лет. Иными словами, они умыли руки и сказали: пусть Украина сама выплывает.

Очень плохая ситуация, и она усугубляется ещё тем, что, помимо этих 3 млрд, Украина стоит на пороге вступления в ассоциированное членство с Евросоюзом. Они сами эту дорогу выбрали, пусть они по ней идут. Это ответственность тех, кто принимал решения, эти решения, как минимум частично, разделяются и украинским народом, – пожалуйста. Но они должны понимать, что 1 января закончится период, который мы специально выбрали для донастройки наших экономик, для того чтобы соединить существующие правила в отношении зоны сводной торговли СНГ с правилами Евросоюза. Мы специально договаривались, что называется, на троих – европейцы, Украина и Россия, – что в течение года мы такой адаптационный период пройдём. Что сделано? Ничего! Абсолютно ничего! В течение этого года нам рассказывали о том, что нужно встретиться, поговорить, совместить позиции, поговорить о формулировках. Конкретными вопросами не занимались: ни вопросами санитарно-эпидемиологического контроля, ни вопросами таможенных пошлин, ни вопросами согласования правопорядка, ни вопросами согласования технического регулирования – ничем.

Но надо понять нас. Если они выбрали для себя другую зону свободной торговли, другую свободную экономическую зону, они должны понимать, что преимущества в зоне свободной торговли с Россией, то есть нулевой тариф, закончатся, тоже по вполне понятным причинам. Они сугубо прагматичны, они абсолютно не связаны с политикой.

Мы же не знаем, какие товары повезут на Украину. Это могут быть европейские товары, а могут быть товары из третьих стран, и все они по нулевому тарифу через Украину хлынут в Россию. Мы этим свой рынок просто утопим, поэтому мы им сказали: мы всё это завершим. Если мы не договоримся, мы всё это завершаем прямо 1 января.

Что это будет означать для Украины? Украина получит статус наиболее благоприятствуемой нации, то есть страны, с которой торговля ведётся на принципах наибольшего благоприятствования. Здесь всё хорошо, кроме одного: нет нулевого тарифа. Тариф этот вырастет по разным категориям товаров от 3 до 9%, в среднем, может быть, на 6%. Это серьёзная история, и они должны это понимать.

Шансов, что мы договоримся, на мой взгляд, почти никаких. Но мы упорно, до самого конца декабря, будем пытаться договориться, чтобы пройти этот путь до конца и чтобы продемонстрировать, что если мы о чём-то договариваемся, мы всё делаем. Если этого не будет, мы введём новый торговый режим с Украиной и введём специальные санкции в отношении украинских продовольственных товаров, как мы это и обещали сделать в ответ на их санкции. Мы этого не сделали опять же для того, чтобы помочь им в этой ситуации справиться с экономическими проблемами, чтобы не усугублять проблемы Украины. Но мы будем вынуждены на это пойти, если они не договорятся с нами по зоне свободной торговли. Таким образом, для Украины наступят два этих обстоятельства. Я думаю, что это очень серьёзный, очень существенный момент.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, следующий мой вопрос комплексный. Заполонены новостные выпуски невиданными доселе картинками: крылатые ракеты с кораблей, с подводных лодок, Ту-160, который впервые вообще в боевом применении находится... Всё-таки любопытно: сколько это стоит?

Д.Медведев: Это секрет. Я могу вам сказать так: применение российских Вооружённых Сил укладывается полностью в параметры бюджета Министерства обороны. Они не обращались за увеличением расходов на оборону.

С.Брилёв: Ни разу за всё это время?

Д.Медведев: Применительно к той ситуации, о которой вы говорите, не обращались.

С.Брилёв: Отличный ответ. Прошу.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, то, что контрсанкции привели к росту цен, – это факт. Та инфляция, которая была в этом году, это отчасти результат этих контрсанкций. Сейчас мы вводим ещё дополнительные ограничения по импорту из Турции. Ещё не факт, но довольно вероятно, что это тоже приведёт к росту цен. Вы как Правительство планируете какой-то комплекс мер, который бы компенсировал это, или нам просто нужно привыкнуть к тому, что наступила новая реальность, что цены будут выше, доходы будут на прежнем уровне, ну то есть мы оказались в такой сложной ситуации.

Д.Медведев: Применительно к доходам, наши доходы будут, естественно, зависеть от нескольких причин – и от того как складывается ситуация на внешних рынках, в том числе, конечно, и на нефтяном рынке, и от наших собственных способностей меняться. Давайте по-честному признаемся: у нас сейчас нефтяные доходы 44% в общих доходах бюджета. Много это? Много. Было больше? Было существенно больше. У нас они были и 50, и 60, и 70%, то есть структура доходов нашего бюджета меняется и меняется в сторону более благоприятной структуры. Мы должны эти тенденции закрепить.

Теперь в отношении ситуации с Турцией и влияния на цены. Я не буду с вами спорить, вы правы, введение контрсанкций в той или иной степени повлияло на ситуацию с ценами, может быть не фатально, потому что… Мы уже как-то подзабыли, но у нас продовольственная инфляция в начале 2008 года была 13%, посмотрите по данным. И в начале 2015 года она приблизительно такая же, то есть мы уже такой период проходили. Там не было никаких санкций, я просто обращаю внимание на то, что…

Е.Осетинская: В смысле, что это кризисные явления?

Д.Медведев: Кризисные явления. Это связано не только, я имею в виду продовольственную инфляцию и рост цен, с санкциями, потому что это происходило и в 2008 году, хотя мы ничего не закрывали.

Тем не менее, не буду спорить, это, безусловно, повлияло. Но впоследствии мы сумели отрегулировать общую ситуацию в торговой сети, мы нашли новых поставщиков товаров, мы действительно включили механизм импортозамещения. По части сельского хозяйства импортозамещение точно существует и приносит свои результаты. Нам говорили о том, что у вас будут пустые полки – полок пустых нет, на полках всё в порядке. Да, цены выросли, где-то больше, где-то меньше. В столичных магазинах больше, в провинции поменьше, но тем не менее это действительно свершившийся факт.

Применительно к ситуации с турецким рынком и турецкими поставками. Знаете, если говорить прямо, это не очень большой объём поставок. Мы прикидывали, во что это может вылиться. По мнению аналитиков, это приблизительно может добавить в инфляцию 0,2% или от 0,2 до 0,5%. Это в принципе совсем немного. Более того, такие флуктуации связаны с совершенно другими процессами, которые существуют на продовольственном рынке. Поэтому всплеска цен именно по этому поводу не будет. Но государство должно контролировать, что делают поставщики продовольствия, потому что это всегда очень хороший повод, чтобы взвинтить цены. Ещё ничего не закрыли.

Кстати, обращаю внимание, что наши санкции в отношении Турции по продовольствию – по помидорам, как сейчас принято говорить, – ещё не действуют, вообще не действуют, они вводятся с 1 января. Если где-то цены растут, то это уже только в результате ценового сговора, и здесь по рукам должны бить власти и правоохранительные структуры. И мы будем за этим следить, в том числе Антимонопольная служба, она специально на это заострена.

Поэтому я считаю, что ничего принципиального в связи с этими решениями по Турции не произойдёт.

К.Поздняков: Я хотел бы продолжить тему импорта и экспорта отчасти. От каких отраслей ожидания в плане импортозамещения оказались завышенными, а какие по-хорошему удивили? А в плане экспорта тоже такой поворот, может быть, отчасти и в турецком сегменте. Вот мы продаём сырьё, нефть, зерно, а делает деньги на этом чужой дядя. А что с нашими тогда перерабатывающими производствами? В чём проблема?

Д.Медведев: Кирилл, знаете, я исхожу из того, что даже если бы таких проблем не было, их стоило бы придумать ради того, чтобы мы могли изменить нашу экономику. Эти проблемы объективны, но мы настолько привыкли жить на экспорте, что очень важно было, чтобы появился какой-то побудительный мотив, чтобы это сделать.

Какие отрасли точно продемонстрировали хорошую эластичность, способность к импортозамещению? Прежде всего сельское хозяйство, сомнений нет. Да, это не результат последнего года, скажу по-честному, это результат работы в рамках национального проекта, последующей после национального проекта государственной программы. Но мы реально по очень многим позициям смогли заместить иностранные продовольственные товары, причём очень часто это товары лучшего качества – более свежие…

К.Поздняков: Не всегда по подходящим ценам…

Д.Медведев: По разным ценам. Где-то это дороже, где-то это дешевле на самом деле. Это тоже нельзя видеть в одном цвете. Если говорить о ситуации в промышленности, то, конечно, она более сложная, тем не менее хочу обратить внимание на то, что происходит, например, на нескольких рынках. Вот по химической промышленности. У нас не всё падает, у нас химическая промышленность за текущий год выросла на 6,5%, причём именно в результате ввода новых мощностей и работы на российский рынок. Мы теперь не ввозим целый ряд химических продуктов из-за границы, а производим в Российской Федерации, и за счёт этого наша промышленность выросла.

Фармацевтический кластер. Он вырос на 13% в этом году за счёт ввода, по-моему, около 20 новых фармацевтических производств. Естественно, это тоже импортозамещение. И это тоже очень важно, потому что лекарства – это исключительно щепетильный момент. Мы должны освоить практически всю линейку по основным препаратам, для того чтобы быть независимыми от поставок из-за границы. Ведь, понятно, очень часто люди говорят: импортные препараты лучше. Это вопрос ощущений. Но самое главное, что они дороже, они покупаются за валюту. И поэтому, как только происходят какие-то всплески на валютном рынке, растут цены на импортные препараты. На наши препараты они так не растут. Поэтому наша задача – обязательно это сделать.

Мы смогли включить целый ряд других отраслей, которые у нас очень долгое время находились в состоянии практически застоя или простоя. Это и судостроение, и двигателестроение. Работают программы. Мы сейчас создали целую линейку новых двигателей, для того чтобы оснащать наши новые самолёты. А они у нас появились, мы все знаем об этом. Это действительно серьёзная техника, техника XXI века. Поэтому импортозамещение идёт. Да, оно идёт не так быстро, как нам, наверное, всем бы хотелось, но ни у кого иллюзий не было. Невозможно создать на базе, по сути, постсоветской промышленности за два года промышленность такую же, как, например, в Германии или Японии. За два года, наверное, нет, а за 10 лет это вполне можно сделать и войти в число стран, которые поставляют сложную технику в другие государства, которые сами производят машины и механизмы, производят то, что на языке советских политэкономов называлось «производство средств производства для производства средств производства».

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, ещё реалии этого года. Отменены чартеры в Турцию, закрыто воздушное сообщение с Египтом. А это всё уже воспринималось как дальняя дача. Правительство заговорило о развитии внутреннего туризма. Но смогут ли Краснодарский край и Крым вместить всех желающих отдохнуть? Даже с точки зрения воды и электричества? Хватит? Это же импортозамещение как раз.

Д.Медведев: Ну да. Ничего хорошего в том, что закрыты курорты Египта и Турции, нет. Это не козни со стороны Правительства, это не злая воля властей, это вопрос безопасности наших граждан. Потому что, выбирая между вопросами безопасности и вопросами отдыха, мы просто обязаны (я имею в виду власти Российской Федерации) сделать выбор в пользу безопасности. Очевидно, что произошло. Теракт. Причём, судя по тому, какие масштабы приобрёл терроризм в этом году, повторение таких терактов на воздушных линиях, к сожалению, очень возможно – имею в виду конкретное направление, прежде всего Ближний Восток. Поэтому мы приняли решение – неприятное, кстати, для наших друзей и партнёров и неприятное для наших людей, которые там отдыхали. Но я считаю, что всё-таки это две несоизмеримые ценности: жизнь и возможность отдохнуть.

Применительно к Турции. Мы с вами тоже понимаем, что произошло. Это, кстати, не санкции в прямом смысле этого слова, это, по сути, защитная реакция нашего государства. Ведь после того как был уничтожен наш самолёт… Как себя в XX веке обычно вели государства в подобной ситуации? Начиналась война. Потому что это прямое нападение на иностранное государство. Естественно, в нынешней жизни, в нынешних состоянии, ситуации война – это худшее, что может быть. Именно поэтому было принято решение не отвечать симметрично на то, что сделали турки, а они, конечно, нарушили все нормы международного права и совершили, по сути, акт агрессии в отношении нашей страны, дали, как принято говорить на международно-правовом языке, casus belli, то есть основание для начала военных действий. Российское руководство, Президент страны на это не пошли. Но мы должны были показать им, что они будут отвечать за это. Именно поэтому в интересах безопасности наших граждан были приняты такие решения. Носят ли эти решения бессрочный характер? Я надеюсь, что нет. Хотя сроков ни в каких документах не указано, но очевидно, что в значительной степени отказ от подобного рода действий будет зависеть от позиции турецких властей и от того, смогут ли они обеспечить режим безопасности на своей территории.

Теперь в отношении наших курортов. Наши курорты, конечно, не так приспособлены хорошо для отдыха, как турецкие и даже египетские, мы это понимаем. Эта индустрия у нас плохенькая такая, она развивалась на протяжении советского периода довольно слабо. Правда, отдельные населённые пункты, отдельные туристические места у нас за последнее время получили хороший толчок, хорошее развитие, – я имею в виду Сочи, Анапу, Геленджик. Но всё-таки это пока ещё не тот масштаб курортного сервиса, который существует в других странах. Ничего страшного, мы можем это сделать и будем это делать и на Черноморском побережье Кавказа, и в Крыму. В Крыму ситуация ещё хуже, потому что там (мы только что говорили об этом) даже все звёзды на гостиницах липовые. Ничего, будем внедрять современные туристические стандарты, будем инвестировать деньги, постараемся заместить.

И, наконец, последнее. Не обязательно ехать в Крым и на Кавказ. У нас всё-таки большая страна, есть что посмотреть и в других местах.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, так или иначе про авиаотрасль заговорили. Я немножко с другой стороны хочу на неё посмотреть. По факту отменены чартеры в Египет, отменены чартеры в Турцию. Это, конечно, по авиаотрасли наносит существенный удар – сокращение количества рейсов. К этому добавляется то, что… Ну хорошо, исчезновение воронежской авиакомпании «Полёт» прошло менее замеченным, она не такая крупная была, но когда «Трансаэро» ушла с рынка – это, конечно, серьёзно и зримо.

Мы здесь все часто летающие люди в силу профессиональной принадлежности...

Д.Медведев: Я тоже.

С.Брилёв: Мы за билеты платим.

Д.Медведев: Это правильно на самом деле.

С.Брилёв: Нет, понятно, что расходы компания оплатит. Цена билетов растёт. Что делать авиаотрасли на фоне вот этого?

Д.Медведев: Для авиаотрасли это, конечно, испытание, радостного ничего нет в том, что уходят перевозчики. Применительно к «Трансаэро» ситуация, к сожалению, достаточно банальная: трёхсотмиллиардные (в рублях) долги. Их просто не нужно было делать. Это ошибка в прогнозе, которая очень дорого обошлась компании, и в этой ошибке должны разбираться сейчас разные структуры, для того чтобы эти ошибки не повторились. Но при этом всё, что было положено по линии «Трансаэро», мы перевезём силами «Аэрофлота» и других компаний. В этом смысле всё работает нормально, я бы даже сказал, практически как часы. Люди этого не чувствуют.

Что же касается цен на билеты, вы правы. Конечно, уход перевозчика – это всегда удар по конкуренции, и наша цель не заключается в том, чтобы на воздушных пространствах России остался один «Аэрофлот». Конечно, нет. И «Трансаэро» жалко, потому что это перевозчик со стажем, он много и долго летал. Я напомню про печальную судьбу некоторых крупных компаний, вы сами знаете. И в Соединённых Штатах Америки…

С.Брилёв: Pan Am один взять.

Д.Медведев: Конечно! Они казались просто гигантами, и их нет. Потому что опять же ошиблись в прогнозах или совершили какие-то иные действия. Поэтому задача в том, чтобы рынок сохранить, более того, простимулировать его. Мы приняли решение о том, чтобы НДС на воздушные перевозки был снижен с 18 до 10%. Эта льгота сохранится, для того чтобы всё-таки цены на билеты были достаточно разумными. При этом всё равно нужно развивать конкуренцию в этой сфере. Почему? Потому что у нас страна слишком большая. Если бы у нас страна была маленькая, можно было бы даже, может быть, и без таких мер поддержки обойтись. Но у нас перевозка из Владивостока до Москвы стоит огромных денег, просто потому, что расстояние большое. Мы не можем его сделать короче. И керосин всё равно стоит своих денег. Поэтому нужно развивать альтернативные маршруты, нужно развивать экономкласс перевозок, нужно развивать льготирование различных маршрутов, что мы, собственно, и делали в последние годы. Мы эту работу обязательно продолжим.

М.Фишман: Я, если возможно, вернусь с небес на землю. Вы не можете не быть в курсе, что дальнобойщики протестуют уже которую неделю в связи с введением нового сбора (система называется «Платон») за проезд фур по федеральным трассам. На взгляд со стороны, овчинка не стоит выделки, то есть не так существенны доходы от внедрения этого сбора по сравнению с забастовками, митингами, стоящими фурами и так далее. И есть представление, что, возможно, была совершена ошибка. Вопрос, на какой стадии? На стадии планирования – неверная сама идея, на стадии реализации – ошиблись с разъяснением, с самим внедрением. Или у нас в принципе население, в данном случае водители, не готово принимать непопулярные меры Правительства?

Д.Медведев: Миша, ситуация заключается в том, что не все дальнобойщики бастуют. 700 тыс. дальнобойщиков зарегистрировались в системе платежей. Это абсолютная, подавляющая часть тех, кто выполняет междугородные перевозки. Не зарегистрировалась часть, по разным причинам. Когда мы обсуждали эту меру (она, кстати, обсуждалась с 2011 года), было понятно, что часть перевозок выполняется всерую незарегистрированными перевозчиками и неизвестно, что они возят.

Я не скрою, конечно, любой новый платёж никому не нравится. Но ещё раз говорю: подавляющее большинство перевозчиков, солидных, больших, которые выполняют, кстати, 85–90% всех перевозок внутри страны, уже в этой системе находится. И это даст нам возможность в дорожные фонды направить порядка 40–50 млрд рублей. Это не так мало.

Второе. Вот, смотрите, у нас приблизительно в год на дороги тратится триллион, потому что страна огромная, и всё равно больше надо гораздо. Кто платит эти деньги? В абсолютном большинстве случаев это водители, которые сидят за своими частными автомобилями, водители легкового автотранспорта. А вот те, кто реально воздействуют на дорогу, водители крупных грузовиков, крупнотоннажного транспорта, не платят практически ничего. Во всех современных государствах они участвуют в этих расходах – это абсолютно нормально, это правильная идея. И я считаю, что она должна быть доведена до своего логического конца.

Теперь в отношении тех решений, которые были приняты. Действительно, эти решения всё равно нужно было верифицировать и с технологической, и с экономической точки зрения. С технологической точки зрения: невозможно запустить систему, пока она не начнёт работать. Всякие тестовые и прочие вещи, пока не начнут собирать деньги, всё равно не срабатывают. Поэтому, наверное, там были допущены какие-то ошибки, которые нужно было исправить. Но они не фатальные, они все исправлены, это всё работает. Именно поэтому 700 тыс. зарегистрировалось.

И вторая история, она касается психологической части. Нужно привыкнуть всё-таки за такие перевозки платить, это абсолютно нормально, потому что всё это включается в цену товара, и в конечном счёте сами перевозчики от этого не страдают. Более того, сумма этого самого тарифа была рассчитана, и с учётом того, что возникли определённые проблемы, мы приняли решение в текущем периоде её уменьшить, сейчас она взыскивается в меньшем объёме. Она вообще достаточно пренебрежима для абсолютного большинства грузов, которые перевозятся таким транспортом.

Наконец, последнее, что, наверное, нужно было сделать, – это штрафы. Действительно, штрафы, может быть, были несколько завышены. Но сейчас по предложению Правительства Государственная Дума и Совет Федерации их откорректировали и понизили. Поэтому я считаю, что система донастроена, и она в конечном счёте принесёт бюджету и всем нам дополнительные инвестиции на дороги. У нас же общим местом является ругать российские дороги, деньги-то где на них брать? Очевидно абсолютно, что в большей степени на всё это влияют грузовики, они должны во всём этом участвовать. Мы должны научиться платить за такие услуги. Далеко не всегда непопулярные меры хорошо воспринимаются, но в конечном счёте они приносят важный экономический эффект.

К.Поздняков: Я ещё об одном общем месте хочу спросить. Тарифы ЖКХ вырастут в новом году на 4%. Вроде для потребителя не страшно.

Д.Медведев: Это немного.

К.Поздняков: Не страшно. С другой стороны, есть экспертное мнение, которое свидетельствует о том, что качество услуг лучше не станет в отрасли, а инвестиции туда не придут. То есть получается…

Д.Медведев: То есть нужно больше увеличить?

К.Поздняков: Ну не знаю, вот у Вас хочу спросить. То есть получается, что потребитель будет платить больше ни за что? А тут ещё капремонт и так далее.

Д.Медведев: Потребитель будет платить, если говорить о потребителе услуг ЖКХ, я имею в виду граждан, меньше, чем в этом году, потому что тариф будет меньше. Он же связан с инфляцией и связан с индексацией, в том числе индексацией пенсий. А раз мы такую индексацию запланировали, то мы, соответственно, и тариф увеличиваем всего на 4%. Это, кстати, действительно вызвало разные мнения в Правительстве, но в конечном счёте мы приняли решение увеличить тариф ненамного, всего на 4%. Но это для населения. Если говорить о других участниках этих отношений, по использованию жилищно-коммунального хозяйства, то они, естественно, платят больше, и тариф для них совершенно другой. Я считаю, что это тот оптимум, на который мы сейчас вышли. Большего с населения в текущей ситуации просить нельзя.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, я не знаю, знакомы ли Вы с резонансным расследованием ФБК и «Новой газеты» по поводу бизнеса членов семьи Юрия Чайки – было бы интересно узнать Ваше мнение. Но я не вполне об этом. Ситуация показывает, аналогичные расследования показывают, что существующая система декларирования доходов не снимает вопросы общества о том, как устроены доходы чиновников. Поскольку Вы были инициатором системы декларирования, хочу именно у Вас и спросить: не стоит ли, может быть, как-то расширить эту систему декларирования? Включить, например, совершеннолетних детей в систему декларирования доходов или как-то двинуться в направлении прозрачности?

Д.Медведев: Я действительно имею отношение к введению всей системы декларирования, отчётности госслужащих. Я считаю, что в тот период я поступал абсолютно правильно, и этот курс был продолжен и в последующий период. Контингент людей, которые отчитываются, сведения, которые попадают в декларацию, были расширены. Была введена конструкция конфликта интересов, были введены запреты на обладание целым рядом имущественных объектов, включая иностранные счета, иностранные ценные бумаги, инструменты в иностранной валюте. Я считаю, что это абсолютно нормально и эту работу нужно продолжить как по части совершенствования законодательства, так и по части учёта того, что происходит. В этом смысле у нас ещё большая, что называется, работа предстоит.

Мы, кстати сказать, ратифицировали и целый ряд международных конвенций, кто бы что ни говорил. Моё мнение (в данном случае уже даже не как должностного лица, а как юриста), что у нас законодательство антикоррупционное вполне современное. У нас его ещё 10 лет назад просто не было, а сейчас мы имеем вполне современное антикоррупционное законодательство. Но это не означает, что у нас существенным образом изменилась ситуация с коррупцией. Это действительно одно из самых существенных зол, одна из самых существенных проблем, которые существуют в нашем обществе и среди должностных лиц, и вообще среди тех, кто участвует в коррупционных цепочках, и с этим государство просто обязано бороться.

Что касается расследований любых, то они были, есть и будут, но самое главное, чтобы они базировались на объективных материалах.

Е.Осетинская: Может быть, государству стоит самому как-то выйти с инициативой, как-то перетянуть её на свою сторону, что ли?

Д.Медведев: Да, мне кажется, Елизавета, мы из этих инициатив за последнее время очень многое реализовали.

Е.Осетинская: Я имею в виду эту конкретную историю.

Д.Медведев: Про конкретную историю: всеми конкретными историями должны заниматься те, кто за это отвечает. Это те лица, которые контролируют доходы госслужащих, а также правоохранительные структуры.

Вы упомянули, например, в качестве предложения: давайте сделаем таким образом, чтобы должностные лица указывали в своих декларациях доходы совершеннолетних детей. Можно и это обсудить, но я не уверен, что это соответствует, по большому счёту, современным подходам, потому что ситуации могут быть разными. Могут быть ситуации, когда люди общаются, а могут быть ситуации иные. Мы это обсуждали, не думайте, что это появилось прямо сейчас. Я помню, мы это обсуждали лет пять назад, где поставить границу: завершить только на несовершеннолетних детях, как мы сейчас отчитываемся, или на совершеннолетних тоже распространить это. Так, если серьёзно говорить, не видеть в каждом коррупционера… Люди могут вообще не общаться, просто так жизнь устроена, и что же теперь, после этого необходимо будет вытряхивать всё, что делают совершеннолетние дети государственных служащих, даже если они вообще никак не общаются или живут в других странах? Это просто технологически очень сложная задача, но можно рассмотреть и этот вопрос.

Что же касается общей работы по совершенствованию антикоррупционного законодательства, она будет продолжена, в этом сомнений нет. Об этом неоднократно принимало решения Правительство и об этом в Послании говорил Президент.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, я хотел тогда спросить Вас про общую работу касательно бизнес-климата, о чём Президент говорил в Послании, опять же просто соединить две темы. Почему Президент вынужден возвращаться к этой теме? Ведь уже не раз говорилось, да, и о снижении административных барьеров, и о сокращении надзорных функций. Ходили какие-то сведения о том, что сейчас, может, какие-то надзорные органы объединят, потом их не объединили... Наконец, взять историю с необходимостью, как выяснилось, отшлифовать закон об амнистии капиталов по второму кругу. В общем, если это всё суммировать: почему наша даже самая высшая власть вынуждена вновь и вновь, из года в год возвращаться к теме бизнес-климата, а не сильно что-то меняется?

Д.Медведев: Потому что у нас такой бизнес-климат, что власти, и высшие власти, вынуждены к этому возвращаться. Потому что он меняется не так, как нам бы хотелось, к сожалению. Поэтому и возвращаемся.

Это на самом деле исключительно сложная задача. В силу разных причин – и в силу экономических устоев, давайте честно скажем, и в силу привычек огромного количества наших людей. И это не только проблема должностных лиц, государственных служащих, ведь бизнес-климат формируется всеми, в том числе и бизнесом, и ещё совсем недавно бизнес себя вёл совершенно, принципиально по-другому. Сейчас все понимают, что очень важно заниматься совершенствованием бизнес-климата. Почему Президент об этом говорит? Почему мы об этом всё время говорим в Правительстве? Потому что мы делаем движение вперёд. Не видеть этого, наверное, тоже было бы не вполне честно, потому как ещё совсем недавно мы в различных рейтингах были на каких-нибудь 150-х местах, и это очень печально, потому что Россия в общем и целом развитая страна, а деловой климат наш воспринимался как никудышный. Сейчас мы сдвинулись вперёд по целому ряду процедур. Это даже для меня сейчас отчасти удивительно…

С.Брилёв: Вы имеете в виду прыжок в Doing Business сразу через несколько десятков позиций?

Д.Медведев: Например, по регистрации компаний мы вошли в десятку самых передовых стран. Послушайте, это неплохой скачок на самом деле. По общему рейтингу мы там где-то на 50-х местах. Мы на самом деле, обратите внимание, по этому рейтингу (рейтинги условны, но они всё-таки что-то отражают) обошли все страны БРИКС – страны, в которых размер экономики больше нашего, которые развиваются в чём-то более устойчиво, чем наша экономика. Но мы их обошли, значит, наши процедуры в чём-то лучше. Поэтому когда мы говорим о необходимости совершенствовать бизнес-климат, мы имеем в виду, что мы просто обязаны быть в числе самых передовых государств. Я уверен, что мы этого достигнем. Для этого нужно совершенствовать нормативную базу, процедуры, для этого нужно совершенствовать электронные системы верификации.

Я недавно вспоминал (с коллегами мы собрались) начало своей юридической практики. Чем занимались юристы в 1990-е годы? Регистрировали компании. Каждая регистрация компании – это было событие. Нужно было подготовить устав, корпоративные документы, походить там по всем инстанциям, и это стоило хороших денег, которые, естественно, юристы старались заработать. Сейчас это автоматическая история, она существует, по сути, в режиме онлайн, она существует в режиме одного окна. Ну разве это не прогресс? Я считаю, что это очень неплохо. Поэтому мы обязательно эту работу продолжим.

М.Фишман: Дмитрий Анатольевич, я бы, если можно, хотел вернуться к Лизиному вопросу, потому что он представляется важным. О расследовании в отношении генерального прокурора и его семьи и высокопоставленных сотрудников Генеральной прокуратуры Вы так чуть-чуть отмахнулись, сказав, что расследование должно быть объективным. Но хочется понять, как мы можем понять, что расследование объективно. Для этого, как представляется, должна быть какая-то реакция. Мы пока видим, что власть в этом смысле, в широком смысле, молчит, а при этом речь идёт о репутации всей власти. Это даже не коррупция, речь идёт о том… В частности, обвинения предъявлены в отношении высокопоставленных сотрудников Генеральной прокуратуры в прямых связях с криминалом. И власть должна реагировать, должно быть какое-то, может быть, открытое гласное расследование, временное отстранение в связи с конфликтом интересов генерального прокурора от обязанностей. Ну а как иначе мы поймём, правда это или нет?

Д.Медведев: Михаил, вот вы сейчас использовали такую конструкцию, наверное, бессознательно, но совершенно напрасно: вы сказали, что конкретному человеку или должностному лицу предъявлено обвинение. Но если мы будем в такой системе координат находиться, мы очень далеко зайдём. Это тогда будут в лучшем случае 1930-е годы. Обвинение может предъявить в нашей стране только правоохранительная система, только в установленном законом порядке.

А в отношении всякого рода публикаций, вы сами знаете, как они возникают и каким образом, и далеко не всегда это результат объективного расследования и результат объективной деятельности каких-то лиц. Это очень часто носит заказной характер. Я не буду сейчас давать оценку конкретным публикациям, просто чтобы не делать им рекламу, а именно эту цель эта публикация и преследует. Более того, это всегда часть политической борьбы. Но, естественно, если есть информация, правоохранительные органы и контрольные инстанции обязаны её анализировать и обязаны принимать решения, но только в рамках существующих процедур, исходя не из эмоциональных соображений – «Ух ты, про кого написали! Ну-ка давай-ка сейчас всех в асфальт закатаем», – а исходя из конкретных материалов дела, исходя из юридической оценки того, что там содержится. Только в этом случае мы сможем создать правовое государство, а не государство, которое у нас, к сожалению, существовало на протяжении практически 80 лет, когда презумпцию невиновности можно было в корзину выбросить. Я просил бы, чтобы и вы это имели в виду, когда делаете такие заключения.

М.Фишман: Полностью согласен. Есть общественный резонанс, и есть ноль реакции со стороны власти…

Д.Медведев: Общественный резонанс – нормально. На общественный резонанс должна следовать юридически выверенная реакция властей – не эмоциональная, а юридически выверенная реакция властей, не эмоциональная, а юридически выверенная. Вот и всё

И.Зейналова: А реакция-то будет?

Д.Медведев: Если сейчас никто ни о чём не говорит, это не значит, что реакции нет. Реакция не должна быть моментальной. Власти по любому эпизоду, по любому делу, я имею в виду правоохранительные структуры, обязаны просто проанализировать совокупность фактов. Я не буду ничему давать оценку именно потому, что считаю недопустимым с уровня Председателя Правительства или с какого-то другого высокого уровня давать оценку тем или иным правоохранительным обстоятельствам, тем или иным обстоятельствам дела того или иного, и я, кстати, всегда так поступал в любой должности. Но оценки всегда давались и будут даваться, это понятно.

К.Поздняков: У меня вопрос, такой, наверное, мировоззренческий.

Д.Медведев: Уже не про деньги?

К.Поздняков: Сейчас будет понятно в процессе изложения. Против нас вводят санкции. Мы говорим: «Ну и отлично, нам это поможет».

Д.Медведев: Мы крепче становимся.

К.Поздняков: Да. Долой буржуйское, будем покупать отечественное. Если нам говорят, что путешествия на берег турецкий или египетский – это некий навязанный нам стереотип, то, в общем, тоже нормально, будем отдыхать у себя дома. Широка страна наша родная. Вот это что – это наша реальная переоценка ценностей или некое подсознательное стремление к самоизоляции?

Д.Медведев: Да, вопрос точно серьёзный. Во-первых, мы с вами уже довольно давно все покупаем буржуйское, потому что у нас рыночная экономика, основанная на применении частного капитала. Социалистического мы почти ничего не покупаем, если только не брать продукцию, которая нам поставляется из Северной Кореи.

К.Поздняков: Буржуйская, я имел в виду заморская.

Д.Медведев: Заморская – это другое дело. Что касается стремления к самоизоляции, нашего желания как-то ограничить себя, я думаю, что ничего подобного у нас нет. Мы все современные люди, кто бы где ни работал. Вот представим себе, что Советский Союз сохранился бы до текущего времени. Вот можно себе хоть на минутку представить, что он бы находился вне тех трендов, которые существуют в мире, вне трендов глобализации, открытой информационной повестки? Невозможно.

Советский Союз даже в прежние времена, в смысле в советские времена, не был полностью закрытым обществом, а что уж говорить о сегодняшней жизни. Поэтому никакой самоизоляции у нас нет, она нам не грозит, и мы не упиваемся теми решениями, которые принимаем. Это точно не внутренняя потребность российского человека – закрыться со всех сторон, сохранить патриархальный уклад, сказать: вы к нам со своим уставом в наш монастырь не суйтесь, мы тут сами разберёмся, а ничего западного, ничего иностранного нам не нужно. Ещё со времён Петра Алексеевича то окно, которое было в Европу прорублено, не закрывается. Но это не значит, что мы должны всякий мусор оттуда тащить. Мы должны, естественно, исходить из собственных интересов, национальных интересов, исходя из собственной прагматической позиции. Но изоляция, отказ от общения с иностранными государствами нам точно не грозит, и этого никто не хочет.

Е.Осетинская: Дмитрий Анатольевич, в продолжение, так сказать, этой темы хотела спросить Вас.

Д.Медведев: Философской?

Е.Осетинская: Не совсем. Мы много говорили о повороте на Восток, но этот поворот на Восток, как мне кажется, по той информации, которая есть, не материализовался ни в чём конкретном. То есть подписано много рамочных соглашений с Китаем, но чем они наполнены, до конца не понятно.

Д.Медведев: Я могу долго отвечать, но у нас уже времени мало. Как это не наполнены? Если про Китай, например, просто про Китай. Вот посмотрите, «Сила Сибири» – это договор на десятки миллиардов долларов по поставкам нашего газа. Нефтяные маршруты, по которым мы уже нефть поставляем в Китай, – это поставки на десятки миллиардов долларов, которые нам уже платятся, это уже реализованные проекты, это уже инвестиции. Тяньваньская АЭС – мы уже одну очередь им построили, сейчас другую строим. Это только крупнейшие объекты. Всё там в порядке. Я поеду на следующей неделе туда, буду с китайскими коллегами как раз инвестиции обсуждать.

С.Брилёв: Перед тем как проанонсировать следующие шаги в деятельности Председателя Правительства, я скажу, что время действительно подходит к концу.

И.Зейналова: Замыкая круг, хотелось бы вернуться к началу беседы. Реальность такова, что год казался таким тяжёлым, периодически было впечатление, что мы в каком-то окружении, и вот тяжело. Очень хочется света в конце тоннеля. Скажите что-нибудь обнадёживающее на год следующий, потому что с этим уже вроде бы всё понятно, если у Вас нет других комментариев.

Д.Медведев: Ирада, вам коротко сказать? Всё будет хорошо! Я сердечно поздравляю и вас, и всех наших телезрителей с уже достаточно скоро наступающим Новым годом. Желаю всем хорошего настроения, конечно, мирного неба, желаю всем хорошо отметить Новый год. Новогодние праздники у нас длинные, надо обязательно их интересно провести.

Что же касается трудностей… Какая-то часть трудностей останется, но нет никаких сомнений – мы их преодолеем. Вам желаю хороших эфиров – всем. И хороших журналистских публикаций.

И.Зейналова: А вам хороших бюджетов.

Д.Медведев: А нам, конечно, важно, чтобы деньги в казну поступали, тогда будет проще задачи решать, но не сомневайтесь, мы всё сделаем.

А уходящий год, знаете, в нём действительно много всего было – и грустного, и обнадёживающего. Были очень позитивные моменты, вспомним 70-летие Победы. Это всё-таки наш общий праздник, мы его по-настоящему, по-человечески отметили.

Были, конечно, и очень тяжёлые события, что говорить. Конечно, терроризм, к сожалению, снова по всему миру поднял голову. Будем с этим бороться. Но в целом, я считаю, мы этот год достойно прошли. Год будущий принесёт нам новые события. Спасибо вам большое за то, что вы регулярно со мной проводите такие мероприятия.

С.Брилёв: Дмитрий Анатольевич, спасибо Вам большое.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 9 декабря 2015 > № 1577482 Дмитрий Медведев

Несмотря на активизацию политики на Ближнем Востоке, Азиатско-Тихоокеанский регион по-прежнему остается стратегически важным регионом для России. Об успехах и трудностях экономического сотрудничества России и КНР, состыковке ЕАЭС с Экономическим поясом Шелкового пути, сотрудничестве в борьбе с терроризмом, действиях США в Южно-Китайском море, а также перспективах возобновления шестисторонних переговоров по северокорейской ядерной программе рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости в Пекине Жанне Манукян Чрезвычайный и Полномочный посол России в Китае Андрей Денисов.

— Недавно было подписано соглашение ТТП, инициатором которого являются США. Некоторые его называют "антикитайским пактом". Как это соглашение может изменить расклад сил в АТР в экономическом плане?

— Что касается ТПП, то это идея давняя, ее реализация потребовала больших усилий. На первый, поверхностный, взгляд, это своего рода эксклюзивный клуб. Пока поступает скупая информация о реальной начинке договоренностей. А ведь это, как любое соглашение, как любой пакт, касающийся торгово-политического регулирования, не просто большой, а огромный по объему документ, насчитывающий сотни страниц текста. Как правило, в таких документах скрупулезно и тщательно прописываются все детали согласованного торгового режима. Пока из того, что мы имеем, складывается впечатление, что создается своего рода клуб для своих, который, по мнению некоторых наиболее активных его участников, способен каким-то образом заменить процесс многосторонних переговоров в рамках ВТО.

Вообще, тяга к созданию интеграционных объединений в той или иной форме, начиная от зон свободной торговли и заканчивая единым экономическим пространством, это тенденция, которая преобладает в глобальном масштабе. Это естественно. Но по какому пути следовать? Не так давно госсекретарь США Джон Керри предложил России и Китаю присоединиться к ТТП. Но сразу возникает вопрос, к чему, собственно, присоединяться? О чем идет речь? На каких условиях, в согласовании которых, напомню, мы участия не принимали?

Насколько эта конструкция направлена против Китая, мне трудно судить. Я бы сказал, это сюжет достаточно чувствительный. Однако общий вектор торговой политики США в регионе нацелен на агрессивное вытеснение наиболее состоятельных в торгово-экономическом отношении партнеров, на расчистку поля под себя, под свои потребности. В этом плане, вероятно, те, кто ставит вопрос об определенной, скажем так, попытке потеснить Китай, наверное, имеют основания для такого рода умозаключений. Но и в таких случаях всегда надо смотреть, как это будет работать. Напомню об известном призыве Дэн Сяопина "искать истину в фактах".

— После подписания соглашения ТТП многие заговорили о необходимости углубления процесса интеграции ЕАЭС и Экономического пояса Шелкового пути. Не могли вы подвести краткие итоги того, что было сделано в этом направлении? Какие успехи? Какие вызовы и риски?

— Сопряжение продвигаемой Китаем стратегии Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП — ред.) и Евразийской экономической интеграции — это самостоятельный проект, он с процессом создания ТТП не связан. Это абсолютно отдельная идея, но суть ее примерно та же, что и у любой интеграционной модели. Она направлена на сложение преимуществ. Говорить о каких-то реальных результатах проработки этой концепции еще рано. Ей нет еще и года, только в мае во время визита председателя КНР Си Цзиньпина в Москву было объявлено о состыковке двух проектов.

В майском совместном заявлении лидеров России и Китая говорится о формировании механизма обсуждения подходов этого сопряжения. Такой механизм постепенно создается. У нас уже есть совместная группа экспертов, к которой подключаются эксперты других стран-членов ЕАЭС. Возглавляют эту группу руководители министерств иностранных дел России и Китая. Группа провела первое заседание в Пекине, и скоро, как мы надеемся, вновь соберется в Москве.

Дело в том, что мы в самом начале пути, нам нужно этот процесс осмыслить, в общем виде определить вектор движения. Этим группа экспертов и занимается. Туда входят представители правительственных ведомств — в нашем случае это министерство иностранных дел и министерство экономического развития — и экспертного сообщества. На данном этапе это так, а дальше посмотрим. По идее нужно создавать более широкий механизм с привлечением, прежде всего, бизнеса. Потому что одно дело — создать некие рамки, а другое дело — наполнить эти рамки содержанием. Рамки создавать — это как раз дело государственных органов, подсказывают им эксперты, а вот как и чем наполнять — это уже дело бизнеса.

Страны-члены ЕАЭС уже имеют двусторонние меморандумы с Китаем в части, касающейся совместной реализации проекта Шелкового пути. Сложение этих двусторонних меморандумов, подведение под них общей нормативной базы в виде, например, соглашения о партнерстве в торгово-экономической области и будет означать наполнение идеи той самой стыковки, о которой условились наши лидеры.

Иногда говорят, что между ЕАЭС и Китаем в свете концепции ЭПШП создается зона свободной торговли. Это не совсем так. Зона свободной торговли может рассматриваться как конечная цель этого процесса, причем достаточно долгосрочная. Потому что в рамках подобных переговоров страны-участницы, независимо от их величины, экономического потенциала, всегда очень скрупулезно подсчитывают свои выгоды и, наоборот, возможные потери, потому что так или иначе приходится выходить на некий баланс. Этот процесс требует времени. Поэтому говорить о зоне свободной торговли можно, но как о цели. Пока же мы формируем общие правила сотрудничества на торгово-экономическом поле. Я еще раз хочу сказать, что интеграция — это веление времени, тенденция, которая действует в глобальном масштабе, от которой в 21 веке никуда не уйти. Вопрос не в том, сопротивляться ей или нет, сопротивляться бесполезно. Вопрос в том, на каких принципах интеграционную работу строить.

— Эксперты считают, что зона свободной торговли ЕАЭС с Китаем невыгодна России, что вы на это можете сказать?

— Невыгодна когда? Это первый вопрос, который напрашивается. Невыгодно сегодня или невыгодно в долгосрочной перспективе? Интеграционные объединения эффективно работают в том случае, когда входящие в него страны являются более или менее сопоставимыми экономическими игроками. Тогда они могут налаживать какую-то специализацию, разделение труда и использовать свои естественные преимущества, которые всегда есть у кого-то и которые, как правило, разные. Что касается нашего ЕАЭС, то Россия здесь по своим масштабам существенно опережает партнеров. И это с точки зрения интеграционного строительства проблема, к которой как-то нужно приспосабливаться. Что касается взаимодействия с Китаем, то мы исходим из того, что Китай — это очень внушительная экономическая сила, которая продолжает расти ускоренными темпами, несмотря на некоторое замедление в последнее время. По численности населения Китай опережает нас примерно в 10 раз. В чем наше преимущество? Прежде всего, в территории и, стало быть, в транспортном потенциале, что, может быть, еще более важно с точки зрения экономики, а также в природных ресурсах. Поэтому так или иначе определенная взаимодополняемость и баланс интересов могут быть предметом поиска.

Насколько я понимаю, наши планировщики исходят из того, что какие-то кратковременные потери на первом этапе строительства интеграции — это плата за создание нормативных условий, которые в более отдаленной перспективе, но не в заоблачной, а вполне осязаемой, позволят создать такие экономические формы, которые принесут экономике России в рамках ЕАЭС ощутимые дивиденды. Расчет строится на это. Ведь и Китай, продвигая свою концепцию ЭПШП, тоже идет на достаточно серьезные, скажем так, затраты, прежде всего в виде инвестиций.

— После введения западных санкций все заговорили о так называемом развороте России на Восток. Уже прошло достаточно много времени. Можем ли мы констатировать, что этот разворот на Восток действительно произошел? Насколько сотрудничество России и Китая стимулировалось именно режимом санкций?

— Разворот на Восток — это, прежде всего, стратегический выбор России, который с политикой санкций, в общем-то, не связан. Во всяком случае, он начался задолго до того, как на нас обрушилась череда санкций. Наше правительство всерьез заговорило о развороте на Восток где-то примерно три года назад, когда санкциями нам никто не грозил.

Но если идти вглубь, то он начался еще раньше, уже как минимум с начала нулевых годов. За последние 10 лет, с 2005 по 2015 годы, наш товарооборот с Китаем увеличился почти в три раза. То есть прирастал темпами порядка 15% в год в среднем. В 2014 году он (товарооборот — ред.) достиг исторического максимума и немного не дотянул до 100 миллиардов долларов. В нынешнем торговом году с точки зрения стоимостных показателей произошел определенный спад. По итогам года он составит 30 %, это, конечно, много. Произошло это в основном из-за падения мировых цен на основные товары нашего экспорта, прежде всего на нефть и нефтепродукты. Соответственно, потеряв поступления от экспорта, наши операторы потеряли возможность импортировать, а перипетии с курсом рубля усугубили эту тенденцию. Так или иначе, реалии уходящего года оказали влияние на нашу торговлю, но, мы надеемся, не решающее. Торговля России с Китаем смещается от простого обмена товарами в сторону продвижения различного рода инвестиционных проектов, инвестиционного сотрудничества в различных областях. Это залог того, что мы создаем базу на перспективу, потому что инвестиционные проекты реализуются в течение ряда лет.

И вот здесь как раз время поговорить о санкциях. То, что санкции неблагоприятно сказалась на развитии нашей экономики, это факт, который не нужно скрывать. Это действительно так. И в какой- то мере санкции стимулировали наше более внимательное отношение к тем возможностям, которые можно найти на восточных рынках. Это тоже факт. И наше сотрудничество в области энергетики или буквально в последнее время получившее быстрое развитие сотрудничество в области сельского хозяйства в немалой степени стимулировалось, конечно, реакцией на санкционную политику западных стран. Повторяю, мы с нашими китайскими партнерами на этих направлениях развивали и развиваем сотрудничество без всяких оглядок на санкции, но абсурдный санкционный нажим с Запада, конечно, это сотрудничество стимулировал.

С другой стороны, нельзя сказать, что санкции оказали прямо-таки определяющие влияние на развитие экономических связей с китайским соседом. Скажем откровенно, что не оправдались надежды тех, кто думал, что мы в отсутствие финансового взаимодействия с Западом из-за политики санкций повернемся на Восток и к нам тут же хлынут инвестиционные средства из Китая.

Этого не произошло. Наши китайские партнеры подходят к вопросам предоставления финансовых ресурсов крайне сдержанно и осторожно. Во всяком случае, вывод такой: китайский капитал отнюдь не ринулся в Россию после ухода западных банков для того, чтобы заполнить нишу. Пока наши китайские партнеры не спешат делать это, говоря, что для них прежде всего важно качество проектов. Будут проекты, достойные внимания наших китайских партнеров, будет и сотрудничество. И здесь я должен сказать, что наш бизнес в целом это понимает. Поэтому и подход наших компаний, в том числе и в области привлечения финансовых ресурсов, которые действительно в Китае есть, по опыту завершающегося года стал значительно более проработанным, глубоким, я бы сказал, профессиональным. Так что и здесь никаких барьеров нет, а перспективы есть. Хотя тут я бы хотел припомнить высказывание Мао Цзэдуна, который как-то сказал: "Перспективы светлые, но путь — извилистый". В общем, если отойти от специфики нынешнего года — здесь и санкции, и падение цен на сырье, и целый клубок различного рода монетарных факторов, влияющих на торговлю, — то поворот нашей экономики на Восток — это реальность. Это становится очевидным и приносит положительный результат.

— США в последнее время достаточно активно наращивают свое военное присутствие в АТР. Об этом свидетельствуют и недавний инцидент с американским эсминцем в Южно-Китайском море, и заявления о том, что США продолжат эту практику и в дальнейшем. Китай резко критикует действия США, заявляя, что они ведут к милитаризации и дестабилизации в регионе. Затрагивает ли подобное поведение США интересы России в АТР? Какой позиции придерживается Москва в вопросе Южно-Китайского моря?

— Позиция России применительно не только к проблематике Южно-Китайского моря, а вообще к различного рода территориальным спорам, которых немало в этой части света, выверенная и каким-то конъюнктурным изменениям не подвержена.

Мы призываем решать территориальные споры, во-первых, исключительно политическими и дипломатическими средствами, не только без применения силы, но и без ее демонстрации. Во-вторых, на основе норм международного права. И в третьих, между самими сторонами, непосредственно вовлеченными в спор. Известное правило "третий лишний" здесь более чем уместно. В конечном счете, вопросы эти очень тонкие, и стороны должны прежде всего договариваться напрямую между собой, искать какой-то баланс интересов. Всякого рода ходатаи со стороны здесь имеют больше шансов помешать делу, чем ему помочь.

Что касается недавних американских "упражнений" в Южно-Китайском море, то они действительно привлекли внимание и даже имели какой-то оттенок сенсационности. На самом деле это частный случай проявления американской политики в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Цель этой политики, которую американцы и не скрывают, — подразнить Китай, найти какие-то новые рычаги давления на Пекин, на китайскую политику в регионе. Это совершенно очевидно. Да и сами американцы, надо сказать, действуют бесцеремонно и о целях своей политики говорят откровенно, не считая нужным как-то это камуфлировать.

Что касается российских интересов, то, конечно, для нас это тоже имеет значение. Наращивание американских военных сил, конечно, фактор для нас неприятный. Он не только повышает градус напряженности вблизи наших границ, но и чреват переходом на следующую ступень, то есть в перспективе может создать реальную военную угрозу. Это все-таки, согласитесь, разные вещи.

Одно дело — нагнетание напряженности, другое дело — создание реальной военной угрозы. Если взять американские планы создания системы противоракетной обороны на тихоокеанском рубеже, это не что иное, как появление непосредственной угрозы нашей безопасности. Надо сказать, что в политике наших американских соседей по "тихоокеанскому кольцу" удивительным образом сочетается "голубиная" риторика и очень агрессивная практическая деятельность. Если послушать американцев, то они все свои действия объясняют заботой о мире, безопасности, стабильности и так далее.

— Свобода навигации?

— О свободе навигации с тем же Китаем можно разговаривать и без демонстрации военной силы — это первое. Второе: кто-кто, а Китай в значительно большей степени, чем американцы, заинтересован в свободе навигации именно в этом регионе мира.

Собственно, и американцы это признают. Они говорят о свободе навигации не столько для себя, сколько радея таким образом за свободу навигации для своих союзников. Хотя союзники эти никакого ущерба от китайских партнеров не несут и вполне способны сами договариваться с Китаем, если бы дело было только в этом. Но, к сожалению, американские планы наращивания военного присутствия в регионе имеют значительно более далеко идущий характер, чем просто навязчивое "обеспечение свободы судоходства". Тут не должно быть ни каких-то иллюзий, ни каких-то двойных оценок.

— Могут ли такие дальнейшие действия США, как отправка кораблей в регион, привести к действительно серьезному столкновению с Китаем?

— Видите ли, можно, конечно, ходить по канату или по какой-то тонкой жердочке и не упасть, сохранять равновесие, а можно и упасть. Вероятность такого падения весьма велика. Так что здесь все будет зависеть от поведения сторон, от их способности остановиться, не переступая роковую черту. Чтобы сама возможность пресечения этой черты не возникала, не нужно к ней близко подходить. Совсем не обязательно посылать свои военные корабли для демонстрации силы, демонстрации своего флага и провоцирования угроз, потому что, говоря простым языком, когда-то можно и нарваться. Этого, безусловно, необходимо избежать. Совершенно очевидно, что любые проблемы, существующие в этом регионе, поддаются решению политико-дипломатическими методами.

— Китай и Россия являются участниками шестисторонних переговоров по проблеме северокорейской ядерной программы и активно выступают за возобновление переговоров. Исходя из нынешнего положения дел, можно ли ожидать возобновления переговоров в скором времени? Что для этого делается?

— Ситуация здесь достаточно запутанная и подходить к ней приходится с позиции традиционной китайской методологии: с одной стороны, с другой стороны.

С одной стороны, процесс шестисторонних переговоров, в который активно вовлечены Китай, США, Россия, в последнее время переживает стагнацию. Переговоры не ведутся, они прерваны, и реальных перспектив, скажем, видимых перспектив их возобновления пока, к сожалению, не просматривается.

С другой стороны, иного механизма для поиска развязок нет. Главный методологический принцип — о неприемлемости наличия ядерного оружия у КНДР — разделяется всеми пятью участниками шестисторонних переговоров. И здесь никаких отклонений в сторону нет и быть не может. Это базисный принцип. Поэтому продолжим работать в этом направлении, чтобы перспектива возобновления шестисторонних переговоров рано или поздно открылась.

— Есть ли вероятность, что проблему можно будет решить по аналогии с иранской?

— Иногда говорят о том, что можно использовать иранский опыт. Применительно к корейским делам опять приходится прибегать к той же китайской методологии.

С одной стороны, иранский опыт к Корейскому полуострову неприменим. Слишком много там специфики. Это, конечно, вещи совершенно разные. С другой стороны, иранский принцип отчетливо показывает, что выйти на политико-дипломатическое решение самой сложной проблемы, связанной с ядерным оружием, все-таки можно. И это настраивает пусть и на очень осторожный, но оптимистический лад.

Что касается межкорейских отношений, то понятно, что это, как говорится, самый корень проблемы. Взаимоотношения между двумя частями Кореи, к сожалению, на наших глазах развиваются по чаще всего неблагоприятной синусоиде, когда провалов больше, чем взлетов. Не раз эти страны стояли на грани перерастания конфликта в крайне опасную стадию, близкую к горячей. Тем не менее сейчас, к удовлетворению всех соседей по региону, наметились пускай слабые, не слишком отчетливые, но все-таки признаки возобновления диалога между двумя частями Кореи. Если это так, то мы можем лишь пожелать сторонам успеха.

Если говорить о Китае и России как участниках процесса, то они оба заинтересованы не просто в развязке конфликта, в поиске решения ядерных аспектов проблемы, но в целом в создании атмосферы мира, стабильности и спокойствия в Северо-Восточной Азии. Опять-таки исходим из того, что это нужно делать политико-дипломатическими средствами. Прежде всего, нужно снижать военное присутствие, военную угрозу. А это зависит отнюдь не только от двух Корей. Это касается в первую очередь американского присутствия в регионе. Всем участникам процесса надо проявлять крайнюю осмотрительность, делая все возможное, чтобы не допустить осложнения этой очень хрупкой ситуации. Ну а перспектива все-таки — создание универсальной, равноправной, доступной для всех транспарентной системы региональной безопасности. В этом и состоит общая или, по крайне мере, очень близкая позиция России и Китая. И в этом же состоит отличие нашей позиции от американских подходов, которые вместе со своими союзниками с давних пор и по настоящее время практикуют и не собираются отказываться от блокового строительства, обеспечения безопасности путем создания разного рода замкнутых блоков и группировок. Наш подход диаметрально противоположный: всеобъемлющая система коллективной безопасности на основе универсальных принципов. Он значительно более трудоемкий, но в перспективе более надежно гарантирующий безопасность.

— С учетом актуальности вопроса борьбы с терроризмом как продвигается сотрудничество с Китаем в этой сфере?

— Китай, к сожалению, сталкивается с этой проблемой непосредственно. Несмотря на очень строгие и в целом эффективные меры безопасности, которые принимаются в Китае, известные случаи терактов, к сожалению, периодически имели место и сопровождались человеческими жертвами. Наше сотрудничество в области антитеррора развивается по разным направлениям. Мы достаточно активно взаимодействуем с Китаем в различных международных организациях, в том числе в ООН, контртеррористическом комитете Совета Безопасности ООН. И здесь наши позиции чаще всего совпадают, принципиальных различий между ними нет, потому что характер угроз, с которыми мы сталкиваемся, примерно одинаковый.

Второе направление — работа в региональных организациях. В рамках ШОС есть специальный постоянно действующий антитеррористический орган, который объединяет все страны ШОС, и там ведется серьезная работа. Кстати сказать, это не просто кабинетная работа. Мы с недавнего времени достаточно активно практикуем проведение контртеррористических учений. Это новый этап сотрудничества. Он отражает возросшее доверие между сторонами. Вообще, любые совместные военные учения — это отражение взаимного доверия между участниками такого рода мероприятий. И, наконец, мы не скрываем, что между нашими странами есть сотрудничество и по линии соответствующих служб. Я бы сказал, что это хорошее партнерское взаимодействие. Так что, если давать оценку нашей совместной работе на контртеррористическом направлении, то эта работа, на мой взгляд, развивается достаточно эффективно и дает свои результаты, в том числе и в деле обмена информацией, которое имеет большое значение и для нас, и для наших китайских партнеров.

Что касается вовлеченности в те или иные конкретные страновые ситуации, скажем, как это было по Ираку и Сирии, то здесь каждая страна определяет степень своего участия, исходя из собственных возможностей, интересов, общего позиционирования в решении международных и региональных проблем. И Россия, и Китай — постоянные члены Совета Безопасности ООН. И на Китае, и на России, как и на других членах Совбеза, лежит повышенная ответственность за обеспечение международного мира и безопасности.

Мы уже показали способность к поиску решений в самых сложных ситуациях и к тесному партнерскому взаимодействию. Наилучший тому пример — это история с вывозом химического оружия из Сирии, где Китай и Россия выступали активными элементами международной схемы, которая обеспечила решение этой труднейшей задачи.

Россия. Китай > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 8 декабря 2015 > № 1573559 Андрей Денисов

О массовых демонстрациях в РК

Константин Асмолов

14 ноября центральный Сеул стал ареной антиправительственных протестов и столкновений между протестующими и полицией, – самых мощных с лета 2008 года. Тогда в столице собирались выступавшие против импорта американской говядины, которая, как считалось, могла быть заражена коровьим бешенством. Демонстрации с зажженными свечами собирали десятки тысяч человек, недовольных политикой Ли Мен Бака.

По данным организаторов этой акции, в ней приняли участие 130 тысяч человек. По данным властей – 68 тысяч, и это тоже много. Среди доминировавших поводов для протеста – планируемая властями реформа трудового законодательства и курс на создание единого учебника истории для средней и старшей школы.

Первая тема протеста довольно дискуссионна и связана с тем, что власти предлагают сделать процедуру увольнения работников более «гибкой». Формально это связано с тем, что в большинстве корпораций «система пожизненного найма» никуда не делась, и это означает, что если сотрудник прослужил в ней довольно долго, уволить его можно только за экстраординарный проступок. Если же он просто неэффективно работает, его можно «сдвинуть вбок», но не вытолкнуть совсем. Это, с одной стороны, порождает бюрократическую перегрузку, а с другой – создает трудности корейской молодежи, среди которой очень высок уровень безработицы. Места, которые они могли бы занять, оказываются заняты подобным «балластом».

Против облегченных правил увольнения выступает как прослойка «старослужащих», по которым это бьет, так и корейские профсоюзы, которые считают, что новая система станет поводом для увольнения не столько лишних, сколько неугодных, когда любой протест против условий работы будет заканчиваться увольнением. А так как одной из основных движущих сил демонстраций являются именно профсоюзы, немудрено, что «нет увольнениям!» стали одним из главных протестных лозунгов 14 ноября.

Здесь, правда, надо помнить, что хотя количество членов профсоюзов в РК растет, ими являются лишь 10 процентов работающих корейцев. Сказывается и традиция, и политика властей. Так, только с 2011 года при одном предприятии разрешили создавать более одного профсоюза.

Вторая вызвавшая критику идея властей – единый учебник истории – уже рассматривалась нами в серии публикаций. По мнению властей, большинство нынешних учебников мало ругают Северную Корею и недостаточно воспитывают чувство гордости за Родину. По мнению протестующих и солидарного с ними академического сообщества РК, существует большая опасность того, что новый учебник будет откровенно промывать мозги в качестве рупора правоконсервативного лагеря. Естественно, забили в барабаны и по поводу того, что поелику действующий президент РК Пак Кын Хе является дочерью президента и генерала Пак Чон Хи: с одной стороны, диктатора, подавлявшего демократические свободы, с другой – отца корейского экономического чуда, Пака-старшего обязательно будут обелять.

В организации протестов приняли участие 53 различных общественных организации, включая профсоюзы, и обе стороны на всякий случай подготовились к «жесткому варианту». Обе стороны призвали горожан не появляться в центре без необходимости и пользоваться только метро. Полиция была переведена на усиленный режим работы, а площадь Кванхвамун в центре Сеула, где должен был состояться основной митинг, перекрыли «стеной» из автобусов, чтобы не допустить движения демонстрантов в сторону администрации президента. Таковых собрали 700 штук, специально политых маслом для того, чтобы на них было непросто влезть.

Ожидаемо, без эксцессов не обошлось. Как отмечает ряд комментаторов, глухие полицейские заслоны традиционно действуют на корейских демонстрантов как красная тряпка на быка. Но когда протестующие начали штурмовать заграждения из поставленных поперек улиц полицейских автобусов, против них были применены водометы, причем в воду были подмешаны капсаицин – едкое вещество, которое содержится в перце (применяющийся и в слезоточивом газе), и синяя краска для того, чтобы еще и метить участников демонстрации.

Впрочем, и демонстранты явились подготовленными. Большинство заранее надело пластиковые дождевики, некоторые запаслись веревками и другими приспособлениями для преодоления преград, а также бамбуковыми палками или обрезками труб.

Конечно, до «бугуртов» 80-90-х было далеко. Тогда с обеих сторон массово применялись вещи похлеще: демонстранты вовсю кидались бутылками с бензином, полиция использовала слезоточивый газ, после применения которого в указанном месте глаза щипало сутки спустя, и мастеров боевых искусств с металлическими накладками на перчатках. Но уже с начала двухтысячных вниз пошел и накал, и количество жертв – трупы были нередки с обеих сторон.

Здесь же 51 участник акции арестован, 29 демонстрантов были ранены и доставлены в больницы, 68-летнему крестьянину даже пришлось делать срочную операцию: после того, как его сбила с ног струя из водомета, он расшиб себе голову до потери сознания. При этом, когда соратники попытались вытащить его из зоны «обстрела», полиция начала поливать и их, мешая оказать пострадавшему помощь. Ранения получили и несколько офицеров полиции, а многочисленные видео позволяют обвинять в эксцессах обе стороны, что они сейчас и делают. Где-то полиция ведет себя явно неадекватно, где-то, наоборот, разгоряченные демонстранты швыряют в полицейских металлические предметы и камни.

Полиция также попыталась, хотя и безуспешно, арестовать лидера Корейской конфедерации профсоюзов (Korean Confederation of Trade Unions) Хан Сан Гюна. Формально за то, что и ранее он занимался организацией несанкционированных акций протеста. На деле руководимая им ККП является основным объединением левых профсоюзов, бичующим власти за увеличивающееся социальное расслоение и увеличение разрыва между бедными и богатыми. Особенно за то, что все больше рабочих вынуждены работать по временным контрактам, не получая полного пакета льгот и за меньшую цену. Сотрудники в штатском пытались задержать его, но он скрылся в близлежащем здании, после чего всплыл уже в центре толпы, призывая к маршу на Голубой дом.

Некоторые левые авторы даже обозвали демонстрацию народным восстанием, но налицо явное выдавание желаемого за действительное. Конечно, размах демонстрации указывает на массовое недовольство нынешними властями, однако пока позиции левых недостаточно сильны.

Впрочем, 5 декабря Корейская конфедерация профсоюзов обещает новую демонстрацию, а 23 ноября в 12 штаб-квартирах восьми профсоюзных объединений, в том числе Корейской конфедерации профсоюзов, прошли обыски.

Россия и США используют обмен данными для борьбы с браконьерством

4 декабря вступает в силу соглашение России и США о сотрудничестве в борьбе с ННН-промыслом. Ранее аналогичные документы российская сторона подписала и с другими государствами Азиатско-Тихоокеанского региона.

Соглашение между правительством РФ и правительством США о сотрудничестве в целях предупреждения, сдерживания и ликвидации незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла было подписано 11 сентября 2015 г. в Портленде. Документ вступает в силу 4 декабря, сообщает корреспондент Fishnews со ссылкой на Официальный интернет-портал правовой информации.

Для борьбы с браконьерством Российская Федерация и Соединенные Штаты планируют использовать информационный обмен. Так, предусматривается взаимное предоставление данных об импорте морских биоресурсов, выгрузке продукции морского промысла, нарушениях, о подозрительных судах.

Полномочными органами в РФ определены ФСБ и Федеральная таможенная служба, в США – Национальное управление по изучению океанов и атмосферы и Служба береговой охраны.

Предусматривается, что в рамках ежегодных сессий Межправительственного консультативного комитета по рыбному хозяйству эти органы проводят консультации по вопросам сотрудничества в области предупреждения, сдерживания и ликвидации ННН-промысла.

Ранее Россия также заключила соглашения о сотрудничестве в борьбе с браконьерством и другими странами АТР – Республикой Корея, КНДР, Японией и Китаем.

РК и «террористическая угроза миру»

Константин Асмолов

Громкие теракты последнего времени, включая то, что произошло 13 ноября в Париже, отозвались по всему миру. Республика Корея не стала исключением, и в этой статье мы поговорим о том, как отреагировала РК на «террористический вызов современности», насколько реалистична террористическая угроза для современной Южной Кореи.

Понятно, что, действуя в общезападном дискурсе, власти РК выставляют терроризм одной из приоритетных угроз безопасности своей страны. Во многом это дань моде, так как угроза Республике Корея и ее гражданам со стороны международного терроризма доселе была крайне низка.

Тем не менее, уже на следующий день после серии терактов в Париже южнокорейское правительство опубликовало осуждающее заявление, в котором говорилось, что подобные действия невозможно оправдать. А 15 ноября на утреннем заседании лидеров стран «Большой двадцатки» в Анталье президент Пак Кын Хе выразила глубокие соболезнования французскому народу и готовность сотрудничать с мировым сообществом в искоренении терроризма.

17 ноября правительство Республики Корея повысило вероятность террористической угрозы на одну ступень – с уровня «Внимание» до уровня «Бдительность». Формально, решение правительства принято из-за заявлений организации «Исламское государство» о намерении нанести удар по США: так как Республика Корея является одним из близких союзников Америки, появляется вероятность террористических атак и здесь, тем более что в «игильском» онлайн-журнале Dabiq помещён список 62-х стран, названных «Союзом крестоносцев». В этот список вошла и РК.

Немного о том, что означает повышенный режим. Всего имеются четыре уровня: «Внимание», «Бдительность», «Предупреждение» и «Опасность». «Внимание» вводится в случае совершения терактов за рубежом: граждан страны предупреждают о необходимости соблюдать повышенную осторожность, а между заинтересованными ведомствами проверяется работа линий экстренной связи. «Бдительность» объявляется в случае возникновения необходимости усиления охраны важных объектов, а также ужесточения контроля за веществами, которые могут быть использованы при подготовке теракта. Важные государственные объекты помещаются под усиленную охрану, а на пунктах въезда проводится более строгая проверка прибывающих в страну. При «Предупреждении» ограничивается доступ к объектам, наиболее уязвимым к террористическим атакам, а сотрудники специальных ведомств переходят на чрезвычайный режим несения службы. «Опасность» – наиболее высокий уровень, предполагающий еще более чрезвычайные меры.

Затем правящая партия Сэнури отметила необходимость создания системы профилактики терроризма в стране, приняв решение о продвижении антитеррористического закона с необходимостью усиления антитеррористических мер. Тут надо отметить, что законопроектов на данную тему на обсуждении находятся целых пять. Три предусматривают создание при Национальной службе разведки антитеррористического центра, два других ориентированы на борьбу с кибертерроризмом, включая сбор информации о финансовых операциях, въездах и выездах из страны лиц, которые могут быть причастны к терроризму.

Лидер партии Ким Му Сон призвал парламентариев принять соответствующий законопроект в рамках очередной сессии Национального собрания, указав на то, что многочисленные инициативы в данном направлении ранее были отменены из-за протеста оппозиции. Та выступает против, полагая, что продвижение антитеррористического закона направлено на наделение Национальной службы разведки чрезмерными полномочиями. По словам лидера парламентской фракции от оппозиции Ли Чжон Голя, это позволит спецслужбам осуществлять неограниченную слежку за людьми в интернете и другими способами. Учитывая целый ряд скандалов, связанный с деятельностью разведслужб Южной Кореи (достаточно вспомнить недавнюю историю с закупками шпионского оборудования), эти подозрения обоснованы.

Между тем 18 ноября в провинции Чхунчхон-Намдо полиция арестовала 32-летнего гражданина Индонезии, нелегально находящегося в Республике Корея с 2007 года. Помимо обвинений в подделке документов и нарушении иммиграционного законодательства, он подозревается в поддержке связанной с «Исламским государством» террористической группировки «Фронт аль-Нусра». Как сообщил представитель полиции, в апреле этого года арестованный индонезиец поддерживал деятельность террористов в социальных сетях, поместив в своём блоге фотографию, на которой он изображён с флагом «Фронта аль-Нусра». На другой фотографии он изображён в фуражке с эмблемой этой террористической группировки. Теперь полиция старается выявить круг знакомых индонезийца, среди которых также могут быть сторонники «Фронта аль-Нусра».

По данным Национального собрания, в Республике Корея выявлено около 10 человек, открыто поддерживающих терроризм. Кроме того, из страны были депортированы 50 иностранцев, состоящих в террористических организациях.

Помимо этого, по информации представителей разведки, сообщенной депутатам национального собрания в рамках очередного брифинга, в Южную Корею пытались проникнуть 5 человек, имеющих отношение к ИГ. У них была взрывчатка, но разведка получила информацию заранее и задержала их. В другом докладе разведки, направленном в профильный парламентский комитет и посвященном террористической угрозе, исходящей от иностранцев, отмечается, что с 2010 года из страны депортированы 48 иностранцев по подозрению в связях с международными террористическими организациями.

Кроме того, НРС смогла задержать двух южнокорейцев, которые хотели уехать в Сирию и примкнуть к Исламскому государству, как это сделал ранее 18-летний Ким, сумевший добраться до Сирии и уйти в ИГ. Правда, судьба всех этих задержанных остается неясной.

Под влиянием вышеописанных событий и в рамках превентивных мер по борьбе с терроризмом правительство усилило меры по выявлению иностранцев, имеющих какие-либо связи с международными террористическими организациями. Особое внимание уделяется нелегалам, находящимся в стране более 10 лет. Считается, что таковые не только умело обходят систему иммиграционного контроля, но и часто выступают в роли брокеров, помогая другим иностранцам, желающим нелегально работать в РК. Соответственно, контроль над въезжающими в страну из-за рубежа ужесточён, а министерство юстиции работает над активизацией обмена информацией с другими государствами в рамках борьбы с терроризмом и выявления подозрительных лиц.

Все эти меры, с одной стороны, кажутся логичными, с другой – рутинными, принятыми на фоне общей обеспокоенности ситуацией хотя бы для успокоения общественного мнения.

Рассказав о текущих действиях Южной Кореи на антитеррористическом поприще, поговорим о том, насколько велика подобная угроза непосредственно внутри страны. Да, в последние дни прозвучал ряд заявлений о том, что РК не является зоной, безопасной от терроризма, но, по мнению автора, это не самая главная проблема.

Во-первых, сами террористические организации практически не включали Республику Корею в список первоочередных потенциальных целей. Южная Корея упоминается среди прочих как один из союзников США, но не более того.

Во-вторых, сегодня терроризм не является принятым элементом корейской политической культуры. Со времени захвата власти военными в РК не случилось ни одного теракта. Исключения – действия невменяемых лиц, как это было при поджоге поезда в Тэгу или в случае нападения на американского посла в марте 2015 года. Даже решительно настроенные студенческие радикалы предпочитали в знак протеста покончить с собой, а не совершать политические убийства. Массовые демонстрации наподобие недавно прошедшей 14 ноября, также показывают, что левые достаточно сильны для того, чтобы не скатываться в террор, являющийся оружием слабых.

В-третьих, создание в РК террористической сети или проникновение туда группы экстремистов сопряжено с массой трудностей, которые пока делают это маловозможным, особенно с точки зрения их внешней заметности и потенциальной базы контактов. Мигранты из стран третьего мира, особенно из мусульманских стран, поставлены в РК в такое положение, что у них нет ни сил, ни возможностей заниматься террористической деятельностью, кроме как выражать одобрение в социальных сетях.

В отличие от, скажем, Франции, в Корее нет гетто, куда по ночам полиция не осмеливается соваться без особой нужды. Нет того уровня свободы прессы, при котором экстремистские высказывания не становятся поводом для судебного разбирательства в короткие сроки. Нет возможностей (тем более легальных) приобретать взрывчатые вещества и огнестрельное оружие. Остается высоким как языковый, так и общекультурный барьер. Зато есть отработанная система «доносов на шпионов» – изначально она, конечно, ориентирована на КНДР, но добавить к северокорейским проискам исламские – не очень сложно.

К тому же надо помнить, что хотя сегодня в РК находится около 200 тыс. мусульман, в том числе около 40 тысяч принявших ислам корейцев, то, если проанализировать конкретные направления, выясняется, что те разновидности мусульманства, которые наилучшим образом подходят в качестве духовной основы для терроризма, в РК не распространены. Собственно, на фоне закручивания гаек их представители уже волнуются по поводу того, что подозрения в исламском радикализме будут распространяться на всех мусульман.

Все это означает, что создание в Южной Корее террористической ячейки будет сопряжено с большими проблемами.

Конечно, захватывающая страну глобализация косвенно повышает уровень террористической угрозы, но это связано с гипотетическим развитием событий, когда из-за демографической ситуации в РК и особенностей рынка труда, там доля иммигрантов, в том числе – из мусульманских стран, возрастет более существенно. Пока же можно отметить, что Сеул не намерен открывать двери беженцам – в 2014 г. из 2896 желающих получить статус беженца его получили 94, а на данный момент 2015 года это соотношение составляет 2669 и 51. И даже если эти двери будут приоткрываться, в первую очередь это произойдет для представителей ЮВА. Впрочем, по данным газеты «Чунъан Ильбо», с 2011 года власти потратили на помощь сирийским и иракским беженцам 27 млн. долларов.

При этом, хотя корейцы привыкли воспринимать свою страну как монокультурную и моноэтническую, социальное напряжение проблема мигрантов пока не вызывает. В корейском обществе есть определенный консенсус по поводу необходимости дешевых рабочих рук извне, тем более что они находятся под контролем государства. Именно потому организации, находящиеся, условно говоря, в нише ДПНИ, в Корее есть, но серьезного влияния не имеют.

Конечно, можно допустить, что под давлением внешних сил РК будет вынуждена проводить в отношении ближневосточных беженцев «более европейскую» политику, отчего число проблемных мигрантов возрастет, а в условиях большего давления на иммигрантов со стороны местных властей и националистов какая-то их часть станет более восприимчивой к террористическим агитаторам, но допусков тут выходит слишком много.

Пока рассматривать такую угрозу можно примерно на том же уровне «гипотетичности», что и вариант появления внутри Кореи террористической активности, связанный с ситуацией, когда в случае поглощения Севера Югом в стране появятся террористические организации «левого толка». По мнению автора, такое возможно как в результате сопротивления «остатков пхеньянского режима» так и, что более вероятно, высокого социального напряжения в отношениях между северянами и южанами (что мы разбирали в одном из ранних материалов). Однако сначала должно произойти подобное поглощение, вероятность которого в краткосрочной перспективе невысока.

Но раз уж мы затронули КНДР, стоит немного сказать и о том, насколько вероятна «террористическая угроза с Севера», благо разговоры о том, чтобы снова внести КНДР в список стран-спонсоров терроризма, в США уже начались. Правда, пока они вращаются вокруг т.н. кибератак, хотя, по мнению директора компании SecureWorks Джо Стюарта, нет никаких свидетельств, что DDoS-атаки на американские и южнокорейские сайты организованы при поддержке правительства Северной Кореи. Более того, применительно к самой разрекламированной атаке всего через четыре дня выяснилось, что на самом деле атаки шли из РК, после чего предполагаемый хакер был арестован, а управляющий сервер, найден. «Северокорейские хакеры» превратились в идеальное оправдание внутреннего разгильдяйства. Доказательства связи Пхеньяна и исламского терроризма тоже пока никто не обнаружил.

А если разбирать вероятность терактов на юге, совершенных северокорейскими частями специального назначения, то все упрется в вопрос, насколько в нынешней ситуации Пхеньяну резонно использовать террористические (точнее, диверсионные) методы. На взгляд автора, против этого говорят минимум две причины.

Во-первых, любые террористические действия, имеющие северокорейское происхождение, не принесут желаемого эффекта и наоборот, скорее спровоцируют ответный удар. При этом вне зависимости от того, кто проведет теракт на территории РК, общественное мнение или определенная его часть выставят КНДР в числе «главных подозреваемых», даже если Пхеньян будет к этому абсолютно непричастен.

Во-вторых, для того чтобы осуществлять не разовые миссии категории «перешли границу – взорвали объект – ушли обратно», а вести планомерную «городскую войну», требуется хорошее знание местных реалий, умение маскироваться, а вот этого у северокорейских спецназовцев нет. Известно, что перебежчики с Севера даже проходят специальные курсы «переподготовки», где их обучают привыкать к реалиям другой страны. К тому же, для успешного функционирования террористического подполья в обществе требуется определенный уровень «инфраструктуры поддержки», но таковая отсутствует. Понимание проблем Северной Кореи и симпатии к ней далеко не тождественны неприятию южнокорейской/своей власти настолько, что оно перерастает в желание нанести ей урон таким радикальным способом.

Подводя итог: Республика Корея неоднократно выступает с заявлениями, которые иллюстрируют ее готовность бороться с международным терроризмом во всем мире, и тема антитеррористического сотрудничества фигурирует во многих двухсторонних соглашениях РК с другими странами, однако афиширование такой готовности скорее означает демонстративное следование «мировой моде» в этом вопросе. Ибо раздувать эту тему выгодно.

Во-первых, это возможность урвать куш от американских денег, которые тратятся на борьбу с терроризмом во всем мире. Во-вторых, террористическая угроза является бумажным тигром, упоминание которого позволяет отвлечь общественное мнение от проблем более существенных. Раздувание террористической темы выгодно и местным силовикам, для которых борьба с терроризмом является способом укрепления их позиций. В-третьих, это позволяет в определенном смысле контролировать тенденции в обществе, поскольку превентивное взбивание пены вокруг проблемы может способствовать тому, что она не разовьется до критического уровня.

Росрыболовство подготовит предложения по усилению контроля за импортной рыбной продукцией

В целях противодействия ННН-промыслу планируется усовершенствовать механизм отслеживания поставок рыбопродукции

Заместитель министра сельского хозяйства Российской Федерации – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков поручил подготовить предложения по усилению контроля за ввозимой на территорию Российской Федерации рыбной продукцией с точки зрения легальности ее происхождения.

«У нас активно идет борьба с незаконным промыслом, но мы в основном боремся с браконьерами в своих водах и занимаемся по большей части российскими компаниями-нарушителями. Вместе с этим необходимо усилить контроль за рыбной продукцией, поступающей из других стран с точки зрения законности ее происхождения, легальности вылова», – сказал Илья Шестаков на оперативном совещании в Росрыболовстве.

В настоящее время в целях борьбы с незаконным, несообщаемым и нерегулируемым промыслом (ННН-промыслом) Россия сотрудничает со многими государствами и международными организациями, в первую очередь со странами, в порты которых доставлялась рыбопродукция, изготовленная из незаконно добытых водных биоресурсов российского происхождения.

В частности, с Республикой Корея, КНДР, Японией, Китаем подписаны соглашения о противодействии ННН-промыслу. Согласно договоренностям, выгрузка наиболее ценных видов рыбопродукции с российских судов в портах этих стран разрешается только при наличии сертификата, подтверждающего законность добытых водных биоресурсов. Кроме того, аналогичные сертификаты – обязательное условие при поставке рыбопродукции в страны Европейского Союза. С США подписано соглашение, предусматривающее инспекции судов в портах США, подозреваемых в ННН-промысле в водах Российской Федерации. Поставка рыбопродукции российскими судами в страны – участницы международных соглашений НАФО и НЕАФК возможна при наличии подтверждения законности ее происхождения компетентными органами Российской Федерации.

Ровно 70 лет назад, 3 декабря 1945 года, в Пентагоне состоялось окончательное уточнение доклада по выбору советских 20 городов для атомной бомбардировки американскими самолетами. Это был не первый и не последний подобный план западных стран. К счастью, ни один из них не осуществился.

Бомбежки Москвы, Свердловска, Новосибирска

Доклад № 329 стал частью комплекса мероприятий плана "Тоталити", разработанных в штабе американского генерала Дуайта Эйзенхауэра при одобрении президента США Гарри Трумэна осенью 1945-го. Между недавними союзниками по антигитлеровской коалиции разгорался конфликт, связанный с пребыванием войск коалиции на территории Ирана.

Согласно договору от 29 января 1942 года, все иностранные части должны были быть выведены из страны не позднее 6 месяцев после окончания Мировой войны. Иранское правительство торопило с выводом оккупационных сил, однако Москва настаивала на одновременном с советскими частями из Персии выводе английских войск из Греции и американских из Китая.

Лондон и Вашингтон были категорически против этого. Тогда-то, в ноябре-декабре 1945-го (спустя чуть более трех месяцев после капитуляции Японии) и был создан план войны с Советским Союзом, который предусматривал ядерные бомбежки по основным городам страны, среди которых числились Москва, Ленинград, Горький, Куйбышев, Свердловск, Новосибирск и ряд других.

"Немыслимый" блеф

14 декабря 1945 года объединенный комитет начальников штабов США (аналог советского Генштаба) издал директиву, согласно которой атомные бомбы признавались единственным средством борьбы против недавнего союзника во Второй мировой войне, у которого на тот момент подобного оружия не было. В документе, правда, подчеркивалось, что ядерные бомбежки могут привести к обратному результату — сплочению советского народа вокруг своего правительства.

Была и другая проблема для американцев. Количество атомных бомб на тот момент у них было гораздо меньше заявленных целей. И по сути дела, звездно-полосатые генералы, как заядлые покеристы, "блефовали", надеясь на то, что этот план дойдет до потенциального противника и окажет на него воздействие без применения ядерного оружия.

Благие намерения западных союзников всегда прикрывали подобные замыслы. Например, весной того же 1945 года, когда еще не закончилась Вторая мировая и на Тихом океане шли ожесточенные бои с японцами, британские генералы с ведома и одобрения тогдашнего премьер-министра страны Уинстона Черчилля разработали план войны с СССР под характерным названием "Немыслимое".

Удары по Баку, Одессе и Мурманску

Тот план предусматривал общее англо-американское наступление на Красную армию 1 июля 1945 года, с тем, чтобы отбросить ее в пределы СССР и обеспечить прочное вхождение Польши, Чехословакии, Австрии, Венгрии и Германии в орбиту западного влияния. Однако, поразмыслив, военные эксперты в самой Британии пришли к выводу, что война будет затяжной и чрезвычайно кровопролитной, без каких-то шансов на победу.

Надо отметить, что подобные планы появлялись еще с началом Второй мировой войны. Достаточно вспомнить франко-британский план зимы 1940 года "Острие копья", разработанный французским генералитетом по поручению премьер-министра страны Эдуардом Даладье. Согласно документу, авиация обеих стран должна была нанести бомбовые удары по северным (Мурманск, Архангельск) и южным (Баку, Грозный, Батуми, Одесса) окраинам СССР.

Целью войны провозглашалось разрушение нефтеперерабатывающих регионов и нанесение ущерба экономике Советского Союза, дабы ни одна капля "черного золота" не попала в распоряжение нацистской Германии. Начало воздушных атак намечалось на конец июня — начало июля 1940 года. Эти намерения остались неосуществленными в связи с поражением Франции весной-летом 1940 года.

Один политический кризис за другим

Весной 1946 года американские военные подготовили план "Пинчер", в котором основные боевые действия предполагалось вести в районе Ближнего Востока, где разгорался советско-турецкий конфликт. Он был связан со стремлением Москвы наказать Анкару за враждебную позицию во время Второй мировой войны, а также с требованиями осуществления контроля за Черноморскими проливами исключительно черноморскими державами.

На смену "Пинчеру" в августе 1947 года пришел "Бройлер", в котором делалась ставка исключительно на ядерные удары по СССР, в первую очередь планировалось "выбомбить" Украину.

Холодная война все дальше разводила недавних союзников, один политический кризис следовал за другим. Одним из самых мощных стало противостояние 1948-1949 гг., связанное с блокадой Западного Берлина, который находился в советской зоне оккупации Германии. СССР выступал против создания западного немецкого государства, выступая за единую Германию. У США, Великобритании и Франции были на этот счет другие соображения.

Громадье планов

В марте 1948-го комитет начальников штабов разработал очередной план по уничтожению Советского Союза под кодовым названием "Бушвэкер". В мае его сменил "Кранкшафт". В том же месяце появился совместный плод США, Великобритании и Канады — "Хафмун". В сентябре 1948-го многозвездные генералы родили "Флитвуд", через месяц увидел свет "Когвилл".

Планы пеклись, как горячие пирожки, и каждый из них фиксировал все возрастающее количество целей в СССР и все большее количество атомных бомб для этого.

Например, "Чариотир" предусматривал бомбардировку 70 советских городов 200 ядерными зарядами. При этом констатировалось, что противник весьма патриотичен и способен вести войну в условиях крайне сложных для себя (как это случилось в начале Великой Отечественной войны). Удары по городам предусматривали не только уничтожение промышленной мощи СССР, но и предполагали нанесение сильнейшего психологического удара по населению.

Собственные потери от огня вражеской ПВО оценивались американцами в 25% от общего числа стратегических бомбардировщиков, которые примут участие в воздушных налетах. Авторы подобных документов исходили из допущения, что Советский Союз может начать войну в Западной Европе и части Азии и потому его надо опередить.

Очертания Третьей мировой войны

Очередной вехой стал "Дропшот", появившийся в конце 1949 года. Его "нагрузили" уже 300 атомными бомбами и 250 тоннами обычных. При этом на Москву предполагалось сбросить 25 атомных бомб, 22 — на Ленинград. После чего побежденная территория делилась на 4 крупные зоны (Западная часть СССР, Урал со Средней Азией, Сибирь и Дальний Восток), которую оккупировали бы несколько американских пехотных дивизий. Репрессии в отношении партизан и иных сил сопротивления предполагалось проводить руками коллаборационистов, дабы не делать из жертв мучеников иностранной агрессии.

Надо отметить, что к тому времени СССР уже располагал собственной атомной бомбой и это не добавляло энтузиазма разработчикам операции вторжения. По их расчетам выходило, что в случае нападения вероятность боевых потерь в бомбардировщиках составит более 55%. Не исключали они и ответного удара по собственной территории. Тем не менее, согласно предварительным подсчетам, общее число погибших советских граждан в результате ядерных атак составило бы около 100 миллионов человек.

По сути дела, это были планы начала третьей мировой войны, в которой помимо СССР основными целями выступали страны социалистического блока, а также присоединившиеся к ним Китай, Монголия, Северная Корея и почему-то Финляндия.

Ядерный блицкриг провалился

Почему же американцы так и не решились напасть на СССР? Ответом на это была только что закончившаяся Вторая мировая война, в которой Красная армия разгромила сильнейшую армию мира, каковой долгое время считался вермахт. СССР продемонстрировал поразительную живучесть, вынеся на своих плечах основную тяжесть войны с гитлеровской Германией.

В случае ядерного нападения разбить в сухопутных боях на европейском театре военных действий в кратчайшие сроки такую силу не представлялось возможным, а, следовательно, превентивный удар терял свое значение. А после 1949 года, когда у СССР появилась своя атомная бомба, безнаказанность нападения и вовсе резко снизилась.

Иными словами, советские танки все равно достигли бы Атлантического океана, только с гораздо большими потерями для обеих сторон. И при этом жители США уже не могли быть спокойны за свою размеренную заокеанскую жизнь, не опасаясь зловещего "гостинца" с воздуха.

Все это привело к тому, что многочисленные агрессивные планы так и не были приведены в действие. И к лучшему. Лучше худой мир, чем добрая ядерная война.

Сергей Варшавчик, для МИА "Россия сегодня"

КНДР сократила импорт зерна из Китая на 70%.

В текущем году КНДР резко сократила импорт зерна из Китая, что свидетельствует о том, что ситуация с продовольствием улучшилась. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на UPI.

С января по октябрь КНДР импортировала 42 тыс. т кукурузы, риса, муки и семян сои, что на 71% меньше, чем за аналогичный период в прошлом году. Засушливая погода в КНДР в текущем году негативно повлияла на урожай, но опасения по поводу сильного дефицита продовольствия не оправдались.

Импорт удобрений за рассматриваемый период упал на 41%.

Об участии специалиста ФГБУ «ВНИИЗЖ» в международном форуме «ASF Prevention and Control Forum and Final Workshop of FAO/China ASF TCP».

В период с 25 по 26 ноября 2015 г. в Пекине состоялся международный форум, посвященный проблемам африканской чумы свиней («ASF Prevention and Control Forum and Final Workshop of FAO/China ASF TCP»). Организаторами семинара являлись ФАО (Всемирная продовольственная и сельскохозяйственная организация (Представительство ФАО в Китае, КНДР и Монголии)) и Ветеринарная служба КНР Министерства Сельского хозяйства КНР.

Целью данной инициативы ФАО и Ветеринарной службы КНР Министерства Сельского хозяйства КНР на глобальном уровне явилось повышение эффективности работы Ветеринарных служб стран в борьбе с распространяющейся трансграничной эпизоотией африканской чумы свиней.

В работе форума приняли участие сотрудники китайских образовательных университетов, научно-исследовательских институтов КНР, ветеринарные специалисты-эпидемиологи занимающиеся проблемами экзотических болезней из провинций Китая. С лекциями выступили эксперты из КНР, США, Испании, РФ, ЮАР, Швеции, Польши.

По приглашению Китайской стороны в форуме принял участие заведующий сектора «Анализа риска» Информационно-аналитического центра подведомственного Россельхознадзору ФГБУ «Федеральный центр охраны здоровья животных» А. Оганесян.

Участниками форума была признана значимость международной угрозы АЧС. Китайские коллеги оценили угрозу заноса африканской чумы свиней как имеющую потенциально-высокие риски. Участники отметили необходимость создания групп межведомственного и международного взаимодействия в целях обменом опытом и информацией о вирусе АЧС, методах борьбы и превенции болезни.

Замглавы МИД РФ Игорь Моргулов обсудил во вторник по телефону со спецпредставителем США по политике в отношении КНДР Сон Кимом ядерную проблему Корейского полуострова, говорится в сообщении российского внешнеполитического ведомства.

"Состоялся углубленный обмен мнениями о поиске путей возобновления шестисторонних переговоров по ядерной проблеме Корейского полуострова", — говорится в документе.

Как ранее сообщил госдепартамент США, спецпредставитель США по Северной Корее Сун Ким 3 декабря проведет трехстороннюю встречу в Вашингтоне с представителями Южной Кореи и Японии для обсуждения, в частности, "денуклеаризации" Корейского полуострова.

Уточняется, что во встрече примут участие специальный представитель Южной Кореи по безопасности и миру Хван Чжун Гук и генеральный директор бюро по вопросам Азии и Океании МИД Японии Кихимиро Ишинаке.

КНДР объявила себя ядерной державой в 2005 году, а в 2006, 2009 и 2013 годах провела подземные ядерные испытания, которые вызвали протесты со стороны международного сообщества. В 2009 году Пхеньян вышел из шестисторонних переговоров, в которых участвовали РФ, США, КНР, Япония, а также КНДР и Южная Корея.

Совбез ООН в ответ на действия Пхеньяна принял ряд резолюций, требующих от КНДР прекратить деятельность в ядерной сфере. В резолюциях 1718 и 1874, помимо санкций, содержатся требования к КНДР не проводить ядерные испытания и запуски баллистических ракет, вернуться к переговорам о денуклеаризации Корейского полуострова.

Война за историю в Южной Корее

Константин Асмолов

Кризис вокруг попытки создания единого учебника истории для школ средней и высшей ступеней в Республике Корея продолжается. Протесты против политики государства в этой сфере даже стали поводом для кратковременного бойкота оппозицией заседаний Национальной Ассамблеи и одним из лозунгов массовой антиправительственной демонстрации, состоявшейся в центре Сеула 14 ноября 2015 года, о которой мы подробнее напишем позднее. Как заявил председатель оппозиционной партии Мун Чжэ Ин, если решение о создании единого учебника не будет отменено, население страны начнёт массовые акции протеста, тем более что план подготовки единого учебника был утверждён за два дня до окончания 20-дневного периода сбора мнений граждан страны относительно необходимости его создания. Против унификации учебников выступил директор департамента образования Сеула, а также объединения педагогов, включая Всекорейский профсоюз учителей. Заявление подписали более 21 тыс. преподавателей, в связи с чем в министерстве образования заявили, что действия Корейского союза учителей и работников образования нарушают нейтралитет образовательных учреждений.

Тем не менее власти продолжают работу над проектом. 3 ноября министр образования РК Хван У Ё представил план подготовки единого учебника, а на следующий день министерство поручило составление учебника специальному комитету, в состав которого должны войти от двадцати до сорока человек – представители общественности и эксперты по истории. Частично они будут назначены, а частично выбраны на конкурсной основе. Работа по составлению учебника начнётся с конца ноября и продлится около года. В декабре следующего года учебник должен быть передан на утверждение, а с марта 2017-го он появится в корейских школах, а предмет «история» будет обязателен для сдачи корейского аналога ЕГЭ.

Также стало известно, что национальный институт Истории Кореи (государственная организация) получил на создание учебника 3,9 миллиона долларов.

Два из шести руководителей авторского коллектива были назначены сразу – почётный профессор Женского университета Ихва Син Хён Сик и почётный профессор Сеульского государственного университета Чхве Мон Рён. Оба весьма почтенного возраста (1939 и 1946 гг. рождения), причем Син с 1994 по 2003 год был директором Национального института истории Кореи, а затем директором Сеульского института истории и советником мэра Сеула по вопросам истории. Профессор Чхве Мон Рён – специалист по искусству древнего мира, который в течение 23 лет (с 1988 по 2011 год) принимал участие в подготовке учебников истории для школ высшей ступени. В учебнике он должен был отвечать за подготовку раздела по истории древнего мира, а профессор Син Хён Сик – заниматься историей Средних веков. Выступая на пресс-конференции в министерстве образования, директор Национального института истории Кореи Ким Чжон Бэ обещал завершить формирование основного авторского коллектива единого учебника до середины ноября.

Однако лишь два дня спустя после того, как Чхве Мон Рён был назначен одним из ведущих авторов единого учебника, он добровольно ушёл в отставку в связи с выдвинутыми в его отношении подозрениями в нанесении словесных оскорблений журналисткам. По словам прессы, Чхве Мон Рён дал интервью журналисткам в своем доме, вместе выпивая с ними. Однако в ходе интервью он якобы совершил поступки и произнёс слова, которые нанесли собеседницам «сексуальное оскорбление». После того как об этом стали писать южнокорейские СМИ, он решил добровольно уйти в отставку.

Первые лица страны также муссируют тему учебника почти в каждом публичном выступлении. Так, премьер-министр Южной Кореи Хван Гё Ан выступил с обращением к нации, в котором дал понять, что правительство окончательно решило и намерено реализовать свое решение поставить содержание учебников истории под полный государственный контроль. Если раньше министерство образования только проверяло уже готовые учебники и выдавало рекомендации по поводу исправления некоторых частей, теперь государство будет осуществлять весь процесс – от подготовки содержания до издания и распространения в школах.

А как заявила на шестом заседании комитета по подготовке к мирному воссоединению Кореи президент РК Пак Кын Хе, понимание исторических событий и чувство гордости за собственную страну – первый шаг на пути к воссоединению, ибо перед воссоединением нации важно обладать чувством гордости за свою страну и правильным пониманием её истории. Похожим содержанием обладало и ее выступление на заседании Кабинета министров: будущие поколения должны гордиться своей страной, получая правильное историческое образование, основанное на реальных фактах.

Что же означают «реальные факты» и не драматизирует ли автор ситуацию? Ведь пока учебник еще не сделан, все разговоры о его содержании – не более, чем спекуляция. И хотя оппозиция активно называет будущий учебник – «прояпонским, подающим прояпонскую деятельность как модернизацию, а диктатуру – как демократию корейского типа», судить о его содержании можно будет только тогда, когда он выйдет.

Отчасти это так, однако некоторые выводы можно сделать уже сейчас. Во-первых, это заявления ряда ученых, которые, скорее всего, будут отвечать за составление тех или иных разделов учебника. Так, профессор Квон Хи Ен, который, скорее всего, будет главным составителем раздела по современной истории, известен своей позицией и по отношению к Северной Корее, и по отношению к советскому строю вообще. Хороший полемист, он часто выступает в дискуссиях, которые транслируются южнокорейскими СМИ.

Во-вторых, первые лица страны недвусмысленно и не раз указывали, что именно не устраивает их в современной версии учебников истории. Возьмем обращение к нации премьер-министра Хван Гё Ана, где в качестве примеров неверных трактовок он указал, в частности, интерпретацию обстановки возникновения правительств на Юге и Севере Кореи, вопрос об ответственности за начало Корейской войны (1950-53 гг.), инцидент с гибелью корвета «Чхонан» в 2010 г. и ряд других.

Очертила круг проблем и президент Пак Кын Хе. 27 октября 2015 г., выступая в национальной ассамблее, она заявила, что «исправление ненормальной ситуации, которой я добиваюсь, – попытка исправить ошибки и порочные представления, которые стали распространенной общественной практикой, и создать страну на правильном фундаменте».

Как заявила она же 22 октября на встрече с представителями партий, некоторые учебники, по которым учатся наши дети, заявляют, что Южной Корее не стоило родиться, а Северная Корея является законно существующей страной. Мы не должны учить детей пораженчеству, в то время как некоторые отрывки из учебников заставляют их чувствовать стыд за то, что они родились в Республике Корея.

Для справки: «некоторые отрывки» – как раз то, что стало широко известно благодаря Комиссии по национальному примирению, итоги деятельности которой мы разбирали в предыдущем материале.

Кроме того, Пак раскритиковала некоторые учебники за то, что они не возлагают ответственность за начало Корейской войны исключительно на Северную Корею. В другом выступлении Пак Кын Хе отметила, что нынешние учебники внушают детям неправильные ценности, занижая серьёзность и последствия северокорейских провокаций. Они также снижают значимость труда в развитии экономики страны и вызывают отрицательные настроения в отношении крупных компаний.

Думается, об этих и других «трудных вопросах корейской истории» нам стоит рассказать подробнее – хотя бы для того, чтобы наша аудитория не только лучше представляла, вокруг чего разгорелся сыр-бор, но и понимала, где речь идет о выдуманных, а где – о настоящих и весьма серьезных претензиях.

В серии материалов мы постараемся рассмотреть следующие вопросы:

Как были созданы КНДР и РК и насколько образование КНДР является легитимным?

Кто начал Корейскую войну и насколько можно говорить о внезапной и неспровоцированной агрессии КНДР?

Можно ли считать Ли Сын Мана «спасителем корейской нации» и что представляла собой Корея в его правление?

Что такое «прояпонские элементы», каково их место в новейшей истории Кореи, и почему оппозиция постоянно использует это прилагательное в качестве «обвинительного»?

Какова на самом деле роль Японии в корейской модернизации?

В чем суть вокруг споров о месте в истории генерала Пак Чон Хи?

Когда именно Юг обогнал Север по темпам экономического роста, и была ли Южная Корея с самого начала «витриной демократии»?

Действительно ли Северная Корея утопила корвет «Чхонан»?

Впрочем, по последнему вопросу мы уже можем отослать любознательную аудиторию к материалам двухлетней давности. К сожалению, с точки зрения сокрытия истины воз и ныне там, но немудрено, что даже пять лет спустя официальная версия Сеула не пользуется поддержкой даже в учебниках для средней школы.

Южная Корея откроет в январе 2016 года новую военно-морскую базу на острове Чеджудо на юге страны для реализации быстрых ответных мер в случае провокаций на море со стороны КНДР.

Как сообщает агентство Ренхап со ссылкой на представителей военного командования, по состоянию на конец ноября строительные и подготовительные работы к открытию нового военного объекта были завершены на 96%.

Новая база будет разделена на две зоны — для военных судов и для крейсерских судов. На территории базы будут располагаться комплекс административных и жилых зданий, а также культурный центр, спортивная площадка и другие объекты, доступ к которым будет также частично открыт и гражданскому населению.

Ожидается, что новая военно-морская база сможет одновременно принять до 20 военных судов и два крейсерских судна грузоподъемностью более 150 тысяч тонн.

Общая стоимость проекта оценивается в 1,02 триллиона южнокорейских вон (около 882,3 миллиона долларов).

Корейский полуостров формально находится в состоянии войны, поскольку Корейская война 1950-1953 годов закончилась подписанием перемирия, а не мирного договора. Последнее обострение ситуации на полуострове отмечено в августе этого года, когда Южная Корея объявила об обстреле её территории артиллерией КНДР. Войска Южной Кореи открыли "ответный" огонь в направлении противника, произведя около трех десятков выстрелов. Северная Корея со своей стороны заявила, что южане стреляли без всякой причины. В итоге обе стороны обвиняли друг друга в "провокациях" и грозили возмездием. После длительных переговоров была достигнута договоренность между КНДР и Южной Кореей о снижении градуса напряженности на Корейском полуострове.

Екатерина Плясункова.

Страшный сон Генри Киссинджера

Треугольник США–Китай–Россия меняет правила игры

Мэтью Берроуз – директор Инициативы стратегического прогнозирования при Атлантическом совете. Его последняя книга The Future Declassified: Megatrends that Will Undo the World Unless We Take Action. В августе 2013 г. он завершил 28-летнюю карьеру в ЦРУ и Государственном департаменте США, где последние десять лет работал в Национальном совете по разведке.

Роберт Мэннинг – старший научный сотрудник Атлантического совета.

Резюме Все кандидаты в президенты США будут критиковать Россию и Китай, вместо того чтобы поговорить о стратегии в условиях меняющегося мира. Остается мечтать о том, чтобы вернуться в 1971?1972 годы. Но машина времени в Кремниевой долине еще не построена.

Данная статья представляет собой обновленную и расширенную версию статьи по аналогичной тематике, которая вышла в журнале The National Interest. Данный материал подготовлен по заказу Валдайского клуба, полная версия опубликована в серии «Валдайские записки» в ноябре 2015 года.

В 1971 г. президент США Ричард Никсон и госсекретарь Генри Киссинджер сделали блестящий ход. Воспользовавшись опасениями китайского руководства в отношении СССР, они приняли историческое решение о сближении с Пекином. Эта шахматная комбинация привела к появлению стратегического треугольника, в котором Соединенные Штаты оказались в наиболее выгодном положении, заставив два коммунистических режима забыть об объединяющей их идеологии. Приходится только удивляться, почему теперь никто не обращает внимания на то, что нынешнее обострение отношений с Россией чрезвычайно невыгодно США и представляет серьезную угрозу для мирового порядка. За последние пятьдесят лет Пекин и Москва никогда не были так близки, как сейчас, и это дает им возможность изменить мировой порядок по своему усмотрению.

Именно такого поворота событий Генри Киссинджер боялся больше всего. Логика его действий в 1971 г. заключалась в том, чтобы обеспечить Соединенным Штатам преимущество за счет улучшения отношений с Россией и Китаем на фоне их ухудшения между этими странами. Теперь же всё говорит о том, что нарастающие противоречия между Вашингтоном и Москвой будут весьма полезны Пекину. Обычно при анализе этой ситуации внимание уделяется историческим различиям, расовым страхам и геополитическому соперничеству двух держав, но сближение Китая и России может быть в большей степени «браком по расчету», чем признает сейчас вашингтонская внешнеполитическая элита.

Американские санкции против путинской России привели к развороту Москвы на Восток и способствовали ее сближению с Пекином, хотя Россия и выступает в роли младшего партнера. Китай также уделяет все больше внимания евроазиатскому направлению. В долгосрочной перспективе будущее России связано с Азией. Многомиллиардные контракты с Китаем на поставку нефти и газа поддержат просевшую экономику России. Вместо соперника Китай обретает весомого партнера в деле стабилизации и модернизации Евразии. Еще недавно Пекин считал этот регион непривлекательным, а теперь связывает с ним будущее своей экономики.

То, что раньше считалось уязвимостью Китая – граница с 14 государствами, – в рамках новой стратегии продвижения на запад Евразии «Один пояс, один путь» становится стратегическим преимуществом. Теперь все эти страны стремятся претворить в жизнь концепцию Хэлфорда Маккиндера о евразийской «географической оси истории», с тем лишь исключением, что в нее может не войти Индия. И все это происходит на фоне экономического ослабления Евросоюза, когда сама идея единой Европы поставлена под вопрос, а ЕС все больше замыкается на решении внутренних проблем.

Успех евразийского партнерства, открывающего новые горизонты для экономического роста через развитие инфраструктуры и подавление угрожающего Москве, Пекину и Центральной Азии экстремизма, стал бы наглядным доказательством эффективности авторитарного государственного капитализма. А заодно и образцом для подражания не только для азиатского региона, но и для стран Африки и Латинской Америки, на рынки которых Китай уже активно проникает, финансируя там масштабные программы развития.

В некотором смысле такое партнерство уже существует. Китай обычно поддерживает инициативы России в ООН. Вместе они заблокировали решение о введении санкций против Башара Асада, стремясь избежать повторения ливийского сценария, когда западная коалиция свергла режим Каддафи, прикрываясь концепцией «обязанность защищать». По данным американской неправительственной организации Freedom House, отход от демократических принципов продолжается уже девять лет и ускорится в будущем. Ни Россия, ни Китай не скрывают, что предпочитают иметь дело с авторитарными режимами.

Россия будет и впредь укреплять Евразийский союз. Запущен процесс присоединения к ШОС Пакистана и Индии. После ухода США и НАТО из Афганистана страны региона явно почувствовали, куда дует ветер. Соединенные Штаты и их западные партнеры завязли на Ближнем Востоке, при этом продолжают гарантировать странам Центральной и Восточной Европы безопасность, согласно статье V устава НАТО.

Москве и Пекину удалось избежать конкуренции в стратегически важных областях в Центральной Азии, по крайней мере в краткосрочной перспективе. Складывается впечатление, что между Китаем и Россией заключено негласное соглашение о распределении обязанностей в регионе: Москва играет ведущую роль в том, что касается безопасности, тогда как Пекин наполняет страны Центральной Азии инвестициями и финансирует программы помощи. Успеху китайского проекта «Нового Шелкового пути» должны также способствовать Банк развития БРИКС и Азиатский банк инфраструктурных инвестиций. В то же время Запад потерял интерес к Центральной Азии в связи с разворачивающейся в США сланцевой революцией и выходом на рынок новых стран, в частности, Ирака и Ирана. Запад обеспечен нефтью сполна и в меньшей степени зависит от внешних поставок. Развитие рынка СПГ и открытие запасов газа в восточной части Средиземного моря свидетельствует об окончании века крупных трубопроводов и восхождении стран-поставщиков за рамками ОПЕК.

Кроме того, повышенное внимание к Центральной Азии было связано с осуществлением контртеррористических мер. Для отправки в Афганистан солдат и вооружений Соединенные Штаты и их союзники нуждались во взаимодействии со странами региона. К настоящему времени США существенно сократили присутствие в регионе и перешли на менее затратные методы борьбы с терроризмом, используя беспилотные летательные аппараты. В Пакистане и Афганистане им разрешается проводить такие операции без предварительного уведомления. Уход Соединенных Штатов дает Китаю возможность осуществить евразийский гамбит.

Глобальные последствия

Интересы Китая и России совпадают и в других областях. Обе страны не приемлют лидерство США, демократию по-американски и выступают за создание многополярного мира. И Россия, и Китай реализуют национальную повестку, основанную на исторической и культурной идентичности. Они противопоставляют модель авторитарного капитализма «вашингтонскому консенсусу», отвергают концепцию открытого Интернета, продвигая принцип его, образно говоря, «балканизации», а точнее – дробления суверенитета. Москва и Пекин подписали пакт по вопросам кибербезопасности.

Существенно расширилось военное сотрудничество. Недавно в Японском море прошли крупнейшие военные учения Китая и России с участием десятков боевых кораблей, подводных лодок, истребителей и тысяч морских пехотинцев, смысл которых должен быть понятен Соединенным Штатам.

Это заставляет серьезно задуматься о будущем глобального управления и происходящих в мире изменениях. Худшим сценарием может быть возникновение новой биполярной системы, включающей, с одной стороны, Китай, Россию и ряд центральноазиатских авторитарных режимов, а с другой − США, ЕС, их азиатских союзников и партнеров. Такой расклад сил вряд ли будет способствовать миру и процветанию. Многие страны из числа бывших неприсоединившихся государств, в том числе Индия, Бразилия, Турция и Египет, окажутся между двумя противоборствующими блоками.

Российско-китайские противоречия

Впрочем, наблюдаются и другие тенденции. Если Россия попыталась отойти от глобальной экономики, частью которой она стала после распада СССР в 1991 г., Китай, напротив, сделал на нее ставку и разработал реформы по переходу от инвестиционной экономики, ориентированной на экспорт, к инновационной модели с развитым потребительским сектором. Кроме того, говоря о Китае, следует учитывать соображения экономической целесообразности: товарооборот КНР с Соединенными Штатами, Евросоюзом и Японией в 2014 г. составил 1,4 трлн долларов, тогда как объем торговли с Россией – всего 88 млрд долларов. При этом в российско-китайских торговых отношениях наблюдается отрицательная динамика в результате замедления экономического роста Китая и экономического спада в России. Эти негативные тенденции, скорее всего, сохранятся до 2017 года.

Вероятно, ряд крупных нефтегазовых сделок, заключенных в последние годы, будут аннулированы или отложены. Снижение темпов экономического роста и спроса на энергоносители, падение цен на нефть и трансформация мирового газового рынка способны изменить энергетическую стратегию Китая. Трубопроводные мегапроекты со временем могут потерять привлекательность.

В ходе визита Путина в Китай в мае 2014 г. «Газпром» заключил тридцатилетний контракт на поставку газа, который, как говорили тогда, тянул почти на 400 млрд долларов. Однако вопрос о цене на газ пока остается открытым. Поставки нефти в Китай снизились и не достигают согласованных объемов. Вместо 5 млн тонн по договору, в 2015 г. было отгружено 1,48 млн тонн. Москва и Пекин так и не пришли к соглашению об авансовых платежах, которые нужны России для прокладки газопровода. Китай пока не выделил 25 млрд долларов на строительство газопровода «Сила Сибири». Москва возлагала большие надежды на газопровод, соединяющий Западную Сибирь с китайским рынком, который мог уменьшить зависимость России от Европы. Однако Китай пока не дал согласия на прокладку газопровода «Алтай» и не спешит выделять аванс в 25 млрд долларов на фоне перенасыщения мирового газового рынка и стремительного развития рынка СПГ.

Кроме того, Китай не проявил особого желания компенсировать России отток капитала, возникший в результате введения санкций. В 2014 г. Пекин инвестировал в экономику России не более 1,6 млрд долларов, тогда как отток капитала, по экспертным оценкам, составляет 152 млрд долларов. В прошлом году с Банком России заключено соглашение о свопе на 150 млрд юаней, однако этот инструмент оказался невостребованным, поскольку предусматривал исключительно краткосрочное финансирование. Для России ситуация вряд ли улучшится в обозримом будущем. Западные санкции останутся в силе еще несколько лет, а спрос на сырье не выйдет на прежний уровень даже после окончания спада в китайской экономике и увеличения потребности в энергоносителях.

В то время как сырьевая российская экономика медленно, но верно устаревает, Китай находится на подъеме, претендуя на статус великой державы, играющей главенствующую роль в Азии.

Одним из основных товаров в российско-китайских отношениях с середины 1990-х гг. было оружие, поставки которого способствовали модернизации китайской армии и обеспечивали России экспортную прибыль от отраслей, не принадлежащих к нефтегазовому сектору. Россия поставила КНР такие важные виды вооружений, как многофункциональные истребители Су-27, истребители Су-35, подводные лодки класса «Кило» (натовское обозначение российских дизель-электрических субмарин проектов «Варшавянка» и «Палтус». – Ред.), а также шесть подводных лодок проекта «Лада». Недавно заключен договор на продажу современных зенитных комплексов С-400 на 3 млрд долларов. По расчетам Москвы, к 2020 г. объем экспорта вооружений составит 20 млрд долларов. Однако Китай все активнее осваивает проектирование военной техники, что скажется на объемах российского экспорта. Россия способствует восхождению мощной военной державы, способной составить ей конкуренцию на оружейном рынке.

Пекин обеспокоен вмешательством Москвы в дела бывших советских республик и поддержкой сепаратистских движений, например, на востоке Украины. Китай в принципе уделяет серьезное внимание вопросам суверенитета. Именно поэтому он не является активным сторонником политики России на Украине. Если в США деятели типа Дональда Трампа пугают население нашествием латиноамериканцев, то Россия с тревогой наблюдает за проникновением на Дальний Восток выходцев из азиатских стран.

Эта проблема имеет также и расовый подтекст. Кроме того, территориальные претензии Китая в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях обосновываются соображениями исторического характера, а между тем Китай при династии Мин претендовал на протекторат над значительной частью Дальнего Востока, пока в конце XVII века эта территория не была оккупирована Россией.

России остается надеяться, что эскалация территориальных споров в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях между Соединенными Штатами и их союзниками и Китаем сблизят Пекин с Москвой. И Пекину станет ясно, насколько Вашингтон уважает его интересы на море.

Свидетельствуют ли эти тенденции о том, что дружеские отношения между Россией и Китаем могут оказаться не столь прочными, как считают некоторые аналитики? Возобладают ли исторически сложившиеся опасения и соперничество? Появится ли у США возможность воссоздать систему, похожую на стратегический треугольник Киссинджера?

Возможное будущее

Мы стоим на перепутье, и ситуация становится все более опасной. Впервые с окончания холодной войны развиваются конкурирующие видения миропорядка. Результатом российско-китайского сотрудничества может стать к формирование полюса власти вне западного мира, что приведет к мировому расколу. В дополнение к возрождению таких крупных держав, как Китай и Индия, появляется многочисленная когорта быстроразвивающихся «средних» стран (в частности, Бразилия, Индонезия, Иран, Нигерия, Южная Африка, Турция), которые играют все более важную роль в региональной безопасности и разработке принципов международных отношений. Эти страны, включая государства с демократическим (либеральным или нелиберальным) и авторитарным строем, выражают все большее недовольство политикой Соединенных Штатов и деятельностью созданных и контролируемых Западом институтов глобального управления, не претерпевших практически никаких изменений с 1947 года.

В отсутствие равнозначных полюсов власти современный мир, при всей своей фрагментарности и хаотичности, не является многополярным в классическом понимании этого слова. Соединенные Штаты остаются единственной военной сверхдержавой. Их оборонный бюджет превосходит расходы на вооружения всех остальных стран мира вместе взятых. Однако итоги войны в Ираке и Афганистане показали, что для решения региональных проблем недостаточно одной военной силы. При помощи внешнего вооруженного вмешательства невозможно обеспечить стабильность и модернизацию на Ближнем Востоке. Для искоренения бедности, борьбы с болезнями и изменением климата нужны не столько дипломатические договоренности и военное вмешательство, сколько налаживание частно-государственного партнерства.

В этом постзападном мире западные нормы и идеи все чаще воспринимаются как угроза национальному суверенитету и ставятся под сомнение. В результате вопросы, связанные с ценностными категориями, например, продвижение демократии или «обязанность защищать», вызывают активное неприятие не только в странах с авторитарным режимом, в частности Китае, но и в государствах с недавно установленной демократией, стремящихся сохранить национальный суверенитет. После катастрофического вторжения НАТО в Ливию, которое проводилось исключительно на гуманитарных основаниях, маловероятно, чтобы Россия или Китай одобрили подобные инициативы в Совете Безопасности ООН.

Несоответствие баланса сил, сложившегося на международной арене, распределению полномочий в многосторонних организациях вызывает протест быстроразвивающихся стран и является препятствием для решения мировых проблем. Многие государства способны без особых усилий блокировать глобальные инициативы, будь то Киотский протокол об изменении климата, Дохийский раунд переговоров ВТО или усилия ООН по выработке соглашения о прекращении производства ядерного топлива.

Создание альтернативных институтов, таких как чиангмайская инициатива, появившаяся после азиатского финансового кризиса 1997−1998 гг. (тесная интеграция по формуле «АСЕАН плюс три страны»: Китай, Япония и Южная Корея. – Ред.), или учреждение Пекином Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, лишь затрудняет международное сотрудничество в решении глобальных вопросов.

Возвращение миропорядка, в котором Запад продолжал бы играть центральную роль, маловероятно. Развитие событий невозможно предсказать, но можно рассмотреть три гипотетических варианта мироустройства.

Новая холодная война И Лидерство Евразии

Вспоминая речь Черчилля 1946 г., можно сказать: появился новый занавес, разделивший мир. С одной стороны – США, их союзники и партнеры, а с другой – аморфная коалиция Китая, России, центральноазиатских стран и других поддерживающих их государств. Ничего хорошего это не сулит. Со временем Китай и Россия лишатся доступа к западным рынкам. Вероятность начала открытого противостояния возрастет на фоне ослабления механизмов международного сотрудничества, необходимых для борьбы с изменением климата и спасения недееспособных государств. Ситуация на Ближнем Востоке может выйти из-под контроля. Этот сценарий поставит под вопрос процесс глобализации и положит конец устойчивому росту мировой экономики, а нарождающийся средний класс в развивающихся странах Юга утратит свой потенциал и вновь погрязнет в нищете.

Успешное российско-китайское партнерство может оказаться витриной незападной модели авторитарного государственного капитализма. Со временем оно способно повлиять и на развитие новой, незападной архитектуры мироустройства. При участии России и Китая ШОС способна стать основной региональной организацией Азии, оставив позади созданное под контролем США Транстихоокеанское партнерство. Активное сотрудничество в ООН, организациях Бреттон-Вудской системы и ВТО сделает эти институты более внимательными к целям незападного мира.

При таком сценарии следует ожидать не столько полного примирения Соединенных Штатов и Китая, сколько создания системы, которая будет регулировать конкуренцию и обеспечивать стабильность. Проведение рыночных реформ в Китае потребует разрядки напряженности с Западом. Между тем российская экономика нуждается в отмене западных санкций даже при концентрации на азиатском направлении. Региональное сотрудничество будет развиваться до тех пор, пока интересы России и Китая в Центральной Азии не придут в противоречие.

Новый глобальный пакт

Менее вероятным, но более благоприятным вариантом было бы заключение нового «глобального пакта». Для этого США и КНР должны вывести связи на новый уровень, оставив позади нынешнее стратегическое соперничество, и разработать новую модель отношений ведущих держав. Снижение напряженности в отношениях с Соединенными Штатами и Западом позволило бы Китаю продолжить рыночные реформы и не попасть в «ловушку среднего дохода». Не отказываясь от своих интересов в Азии, Россия со временем пойдет на политическое и экономическое сближение с Европой, чтобы выработать условия сосуществования с НАТО. Европа и играющая в ней ключевую роль Германия ответят тем же, создав всеобъемлющую систему безопасности, учитывающую интересы России и ее соседей.

Расширению сотрудничества между Западом, Россией и Китаем также может способствовать появление новых глобальных угроз, например, очередной виток насилия на Ближнем Востоке. Так, если Иран не выполнит условий заключенного недавно соглашения, международному сообществу придется объединить усилия для предотвращения полномасштабного конфликта между Израилем и суннитскими государствами, с одной стороны, и Ираном и его союзниками – с другой. В качестве примера глобальной угрозы можно также привести риск применения ядерного оружия Индией и Пакистаном друг против друга.

Основой «глобального пакта» мог бы стать всеобъемлющий механизм контроля над вооружениями и нераспространением, в рамках которого всем ядерным державам придется сотрудничать друг с другом. На этой основе будет реформироваться система международных организаций с усилением «Группы 20» и придания ей статуса Совета Безопасности ООН. Возрастет влияние азиатских стран в Бреттон-Вудских институтах. Реализацию мирных соглашений на Ближнем Востоке и в Южной Азии обеспечат международные миротворческие контингенты. Командование и координация действий может осуществляться совместно НАТО, Народно-освободительной армией Китая, а также военными Индии и России.

Мяч – на стороне США

Движется ли мир к новой, чреватой проблемами, биполярной модели или в направлении всеобъемлющего, глобального миропорядка? Ответ на этот вопрос не в последнюю очередь зависит от роли, которую Соединенные Штаты играют в мире, где сила рассеяна и ни одна страна не может самостоятельно определять ход событий.

От США потребуется больше гибкости и прагматизма, а также отказа от однополярного мышления. Америка должна осознать, что многополярность мира возрастает. Чтобы возглавить этот процесс, Вашингтону необходимо наладить хорошие отношения с другими участниками. В американских внешнеполитических кругах многие полагают, что про Россию можно забыть. Следуя логике биполярного мира, на смену России приходит новый достойный соперник в лице КНР. Теперь, мол, Китай является угрозой для амбиций США в Тихоокеанском регионе, и поддерживать связь нужно только с ним, несмотря на растущие осложнения в отношениях. Однако урок глобализации заключается в том, что в условиях размытости центров власти в мире следует принимать в расчет позицию не только ведущих, но и менее могущественных государств.

Соединенные Штаты, как никакая другая страна, вправе находиться в центре системы международных отношений, если того пожелают. Китай и Россия не обладают той «мягкой силой», которая привлекает сотни тысяч студентов со всего мира в американские университеты. Однако даже такой могущественной державе не под силу превращать другие страны в изгоев. В итоге хуже от этого становится только самой Америке. Страх перед действиями США по свержению режимов в Иране и Северной Корее заставил эти страны заняться разработкой ядерного оружия.

Новая модель взаимоотношений с Россией может потребовать серьезных компромиссов. Все кандидаты в президенты Соединенных Штатов будут критиковать политику России и Китая, упустив возможность поговорить о стратегии в условиях меняющегося мира. Остается только мечтать о возвращении в 1971−1972 годы. Но машина времени, описанная Жюлем Верном, в Кремниевой долине пока не построена. СМИ и заявления различных политиков не дают возможности осознать всю сложность мировых перемен. Началась новая «большая игра». И США в ней пока проигрывают.

США. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 26 ноября 2015 > № 1582322 Мэтью Берроуз

Нина Гребешкова: чучхе и чхоллима

Татьяна УЛАНОВА

У счастливой женщины Нины Гребешковой — юбилей. Сегодня возраст актрисы равен количеству воплощенных ею на экране образов. Хотя, нет, ролей, кажется, уже больше. Сама Нина Павловна считать их перестала. Да и режиссерам все больше отказывает. А вот вспомнить былое со спецкором «Культуры» согласилась. Тем более, что прошлое — это в том числе сорок лет совместной жизни с Леонидом Гайдаем.

Гребешкова: Сниматься я начала раньше, чем вышла замуж. На первом курсе ВГИКа. Моими партнерами были Грибов, Яншин, Ладынина... На занятия приходила со съемочной площадки, часто — прямо в костюмах, в которых играла. Педагоги были благосклонны. А вот товарищи... Нет, они ничего не говорили. Но все было написано на лицах. Вроде: ну зачем ей институт, и так ведь снимают. А Герасимов просто отчислил меня, заявив: либо сниматься, либо заниматься.

культура: Странно: сам-то в «Молодой гвардии» снял студентов. Как же восстановились во ВГИКе?

Гребешкова: Пришлось идти к ректору... Разрешили продолжить на другом курсе. Но, вообще, не переживала. Думала: значит, не гожусь. И готова была уйти в учительницы начальных классов, как мечтала в детстве.

культура: Что помешало поступить после школы в пединститут?

Гребешкова: Не что, а кто. Моя подруга Маша Луговская. В десятом классе она пригласила меня на день рождения. Маша жила в Староконюшенном, я — в Гагаринском. Пришла, а там — ее папа, известный поэт Владимир Луговской. Наверное, я что-то такое изображала из себя, потому что он вдруг подсел ко мне и спрашивает:

— Ниночка, а куда вы собираетесь поступать?

— Я буду учительницей.

— А не хотите стать актрисой?

— Ну что вы!

Мы ведь тогда актрисами могли только восхищаться. Милица Корьюс! Дина Дурбин!.. Куда мне, думала я. У меня даже ботинок не было. Словом, Луговской попросил Машу лично отвезти мои документы во ВГИК. Хотя, по большому счету, актрисой я стала благодаря своему папе...

культура: Он, кажется, не актер?

Гребешкова: В трудовой было написано: маляр. На самом деле — альфрейщик в артели. В Елисеевском магазине расписывал колонны, в Академии им. Фрунзе перед войной раскрашивал ордена. А дома играл на гармошке и пел русские песни. Часто после работы сажал меня рядом и начинал рассказывать:

Несет меня лиса

За те-емные леса...

За высо-окие горы.

Кот и дрозд, спасите меня!

Но некому было спасти петушка. Я рыдала — папа смеялся: надо же, все понимает! А было мне не больше трех лет...

Чуть позже в папином репертуаре появилась серьезная поэзия:

Плакала Саша, как лес вырубали,

Ей и теперь его жалко до слез.

Сколько тут было кудрявых берез...

Вдруг мужики с топорами явились —

Лес зазвенел, застонал, затрещал.

Заяц послушал — и вон побежал.

Я опять плакала. А когда мы бывали в гостях у моей крестной — тети Нюши, отец непременно ставил меня на стул, и теперь я должна была декламировать. Того же Некрасова, например:

Дело под вечер, зимой,

И морозец знатный.

По дороге столбовой

Едет парень молодой,

Ямщичок обратный...

Словом, путь мой в актрисы был скорее эмоциональным, чем рациональным. Я видела, как реагировали на мои выступления взрослые. Но понимала, что для простого человека актерство недостижимо — надо иметь сверхъестественный дар.

культура: А кем была мама?

Гребешкова: Мудрым, интеллигентным человеком. Воспитывала троих детей. У меня было два брата — старший Николай и младший Валя. Крестили меня в Храме Христа Спасителя. Я этого, конечно, не помню, но мама рассказывала, что холм, который потом срыли, был весь засажен фруктовыми деревьями.

культура: Вы уникальный человек. Немного осталось людей, крещенных в том, настоящем Храме Христа. А Ваше детство пришлось на войну...

Гребешкова: В 1943-м мы уже возвращались из эвакуации и в Кузнецке Пензенской области должны были сесть на поезд. Мама долго пыталась купить билет — нужно было дать десятку, а она не знала, как. Наконец, мальчишек посадила в вагон, а мне велела сторожить вещи. Потом меня как ребенка пропустили к поезду через здание вокзала, а мама должна была обежать вокруг. И сейчас картинка перед глазами: братья выглядывают из третьего вагона, я пытаюсь заскочить в шестой, проводница сбрасывает меня, я снова забираюсь на подножку. В это время бежит мама со швейной машинкой в корзине. Я спрыгиваю к ней. И поезд уходит...

— Господи, лучше бы ты уехала вместо них, — охнула она.

— Почему?

— Ты посообразительней, добралась бы.

Крепко я тогда обиделась на маму. К счастью, ребята благополучно доехали до дома. А вскоре вернулись и мы. Мама шила на «Зингере» бушлаты и морские штаны. Получала 150 рублей пособия на троих детей. А буханка хлеба стоила сотню. Папа в это время служил в охране поездов, был наводчиком пулемета ДШК. С фронта возил раненых, из тыла — танки, оружие. Время было голодное. Он присылал нам деньги, брикеты с жутко солеными кашами. Но для меня, как ни странно, тот период был одним из самых счастливых. Летом в школе был организован лагерь, и меня, мелкую, выбрали председателем отряда. Помню, идем по Садовому кольцу с песней:

Артиллеристы, Сталин дал приказ!

Артиллеристы, зовет Отчизна нас!

Из сотен тысяч батарей

За слезы наших матерей,

За нашу Родину — огонь! Огонь!

Днем мы спали в школе на раскладушках, на ночь приходили домой. Зимой на большой перемене нам давали стакан чая, кусочек сахара и бублик. Чай с сахаром я выпивала, а бублик несла домой. Хотя есть хотелось беспрерывно! Он стоил 25 рублей. Четыре бублика — сто. Раз в четыре дня я шла на угол, продавала бублики, и мы покупали буханку черного хлеба.

В шестом классе начала вязать и по рабочей карточке получала 35 рублей в месяц за три кофточки... После войны стало легче. Папа вернулся в свою артель. Мама записалась в другую — прострачивать простыни.

культура: А Вы потом, наверное, спицы в руки не брали?

Гребешкова: Что вы, до последнего вязала. А еще шила, прибивала, циклевала полы, ремонтировала машину...

культура: О Ваших феноменальных способностях ходят легенды. Но Вы ведь сорок лет были замужем...

Гребешкова: Да, на третьем курсе вышла — талант Гайдая невозможно было не заметить уже тогда. Мы же с Леней учились на одном курсе. Я — на актрису, он — на режиссера. А у него и актерский талант был невероятный. На показах в отрывках играл так искрометно, что мастера — Пырьев, Барнет, Герасимов — умирали от смеха. Я сравнила бы его с Чаплином, чьим творчеством Леня восхищался и чьи картины мы пересматривали много-много раз. В конце фильма «Огни большого города», где девушка дарит Чаплину цветок — так это были вы? — я плакала. Леня тоже.

культура: Вы были на одной волне.

Гребешкова: Да, да... В детстве, правда, я считала, что если уж выходить замуж — то только за скрипача. Очень мне нравились их пассажи (изображает скрипку. — «Культура»). А вышла за кинорежиссера. Так получилось. Хотя вообще поклонников было немало. И будущие режиссеры, и актеры. И даже летчик... Как тогда было принято, ухаживали очень трогательно. А Леня провожал, провожал, наконец не выдержал:

— Ну что мы все ходим, давай поженимся, что ли?

— Нет, Лень. Ты длинный, я маленькая, будем как Пат и Паташон.

— Понимаешь, большую женщину я не подниму. А маленькую буду на руках носить.

— Тогда согласна!

Ни разу не поднял (смеется). Потом уже я поняла, что это была шутка. И что жену он выбирал по росту. У Лени мама была маленькая, сухонькая. И такая хитрющая!.. Он ее то и дело вспоминал: «А вот мама...»

культура: Как Ваши родители приняли Гайдая?

Гребешкова: Мне было уже 23 года. В те времена считалось: «пересидела». Возвращаюсь однажды домой:

— Мам, я замуж выхожу.

— За кого?

— За Гайдая.

А мама всех ребят знала, они ж к нам ходили без конца — лапшу мамину есть.

— Да ты что?! Он же больной! Ты захочешь детей, а от осинки не родятся апельсинки...

Зато потом они так полюбили друг друга — Леня даже шутил: «И чего я на тебе женился? Надо было на Екатерине Ивановне!..»

И с папой подружился. Пал Саныч гордился нами. Мою карточку в кармане носил. Во дворе на лавочке показывал: «Это моя дочка! Не верите? Ну и не надо!» Я тогда уже у Пырьева снялась...

культура: Леонид Иович ведь тоже фронтовик...

Гребешкова: Да, но войну они с отцом не любили вспоминать. Хотя поначалу папа, налаживая контакт, рассказывал «смешное» — как при «проклятой» луне немцы разбомбили поезд, всех раскидало, и он воткнулся в сугроб вниз головой. Но Лене было не смешно. Он вернулся весь израненный, больной. За ним, как за ребенком, надо было ухаживать. А он многое мне не говорил, не хотел огорчать. Хотя минные осколки выходили из раненой ноги всю жизнь. Леня же всегда меня успокаивал: «Не волнуйся, умру на своих ногах». Ему нравилось, что я светлая, что смеюсь, радуюсь жизни... Он же дома был молчаливым, ироничным. Только кричал из кабинета: «Нинок! Нинок!»

культура: А как строился ваш быт?

Гребешкова: Дом был на мне. Но он это очень ценил. Например, Гайдай на съемках, а я тороплюсь ремонт сделать. Пока его нет. Приезжает: «Нинок! Это ты придумала? Как кра-си-во!» При этом с удовольствием готовил, помогал с покупкой продуктов.

культура: Вы с мужем из многодетных семей, а у вас только одна дочь...

Гребешкова: Я хотела работать и нормально жить. А Лене часто не хватало времени на воспитание даже единственной дочери. Помню, возвращается домой, а Оксана — вся в газетных обрезках.

— Нина! Нина! — кричит. — Ты посмотри, что у нее в комнате!

— А ты что, с ней не знаком? Ну, скажи, что так нельзя. А я разрешила. Это развивает моторику...

— Ах, это полезно? Ну, ладно, Оксаночка, режь, режь...

культура: Он был педант, чистюля?

Гребешкова: Терпеть не мог, когда в его кабинете что-то переставляли. Но куда было деваться? Убиралась-то все равно я.

культура: А машину почему сами ремонтировали?

Гребешкова: Леня не разбирался. Я потому и сопротивлялась покупке. Понимала — будет гнить под окном консервная банка. Нам сначала «Москвич» предлагали. Но мы как раз в жилищный кооператив вступили, и в квартире из мебели были только две раскладушки. Но позже все-таки купили автомобиль, водили по очереди. «Мосфильм» даже выделил Лене грузовик для занятий. Однажды приходит:

— Нинок, у нас деньги есть?

— Есть. А что?

— Я ворота на «Мосфильме» снес...

Потом, правда, водил блестяще. Но все равно ничего не понимал: что, где, куда... Я ему на кухне в форточку кричу: «Леня, отпусти ключ!» Весь двор в курсе — он не слышит. Приходит: «У тебя что-то с зажиганием». Спускаюсь, вставляю новый замок, объясняю: «Все элементарно: должна быть искра. Чпок — и отпускаешь». — «Понял...» И опять — тррррр... Раза три меняла зажигание. К счастью, Бог наградил меня колоссальным терпением. Я понимала: человек мне достался необыкновенный. И моя задача — помогать.

культура: Ну Вы хоть были счастливы?

Гребешкова: Конечно, это очевидно. Моим лозунгом была фраза, которую я услышала в Северной Корее, куда ездила с делегацией Госкино: чучхе и чхоллима! Это ж про меня — самостоятельность и независимость. Гайдай это принимал. Я все время работала. Была действительно независимой, самостоятельной. Что совершенно не мешало нам быть счастливой прочной семьей. Мы своими отношениями очень дорожили. Я в любое время могла купить себе все, что угодно. Помню, взяла отложенные на оплату кооператива 400 рублей и поехала в ювелирный. Купила кольцо, серьги. Потратила все! Возвращаюсь — смотрю: ну и зачем они мне?..

культура: Как зачем? На премьеру фильма. Часто ведь именно Ваши искрометные фразы украшали комедии Леонида Гайдая!

Гребешкова: Да, частенько (смеется). А я узнавала об этом, только когда картина выходила на экран. В последний год Леня жалел, что не сделал для меня ни одного фильма. Ну так, чтоб специально для меня. В основном ведь эпизоды были. Правда, все разные: я что-то сочиняла, придумывала своим героиням биографии. И счастлива, что ни одного фильма Лене не испортила.

культура: Сами-то по-прежнему снимаетесь?

Гребешкова: Вот сейчас сыграла у Коли Лебедева в «Экипаже». Так что жизнь и работа продолжаются.

Россия > СМИ, ИТ > portal-kultura.ru, 25 ноября 2015 > № 1641484 Нина Гребешкова

Правительство Великобритании оказывает поддержку Всемирной службе Би-би-си на основании того, что она "способствует экономическому развитию" стран, на которые вещает, тогда как радиостанции и телеканалы Би-би-си, вещающие на Соединенное Королевство, вынуждены справляться с финансовыми трудностями самостоятельно.

Источники финансирования

С апреля 2014 года Всемирная служба существует исключительно на средства от оплаты британцами телевизионных лицензий, то есть ее финансирует из своих доходов сама телерадиокорпорация Би-би-си, тогда как до апреля 2014 года зарубежное вещание в основном финансировало правительство через МИД. В минувший понедельник власти Великобритании объявили о планах снова начать выделять гранты в размере 85 миллионов фунтов стерлингов ежегодно на цифровые, телевизионные и радиослужбы Би-би-си по всему миру, "чтобы обеспечить глобальный охват Всемирной службы и увеличить доступ к новостям и информации".

"В 2016-2017 году правительство выделит нам 34 миллиона фунтов стерлингов, а начиная с 2017-2018 года — 85 миллионов фунтов стерлингов ежегодно. Эти средства будут выделяться из Официального бюджета на развитие (ODA) МИД Великобритании. В лицензии Всемирной службы прописывается, что одна из целей Всемирной службы Би-би-си — способствовать экономическому развитию через независимые и беспристрастные новости", — пояснил РИА Новости представитель телерадиокорпорации.

Бюджет Всемирной службы в 2014-2015 году составляет 245 миллионов фунтов стерлингов, добавил он.

Эта сумма — разумеется, мелочь на фоне общего бюджета телерадиокорпорации, составляющего 5,1 миллиарда фунтов стерлингов. Финансируется корпорация исключительно за счет лицензий, благодаря чему обеспечивается ее независимость от государства.

"Би-би-си в Великобритании и Всемирная служба Би-би-си, обе финансируются за счет лицензий. Но средства, о которых было объявлено вчера, это дополнительные средства, которые пойдут исключительно на Всемирную службу, но не на остальное Би-би-си", — отметил собеседник агентства.

Эфиопия против Британии

В результате складывается парадоксальная ситуация: британские налогоплательщики, оплачивая из своего кармана и британскую Би-би-си, и Всемирную службу, постепенно лишаются возможности смотреть любимые программы, давая при этом возможность смотреть и слушать Би-би-си жителям КНДР, Эритреи и Эфиопии, а также предоставляя российским гражданам расширенное вещание.

Дело в том, что Би-би-си испытывает серьезные финансовые трудности — средств от продажи телевизионных лицензий не хватает на гигантский холдинг. В результате на прошлой неделе глава Би-би-си Тони Холл, отметив, что ни один гендиректор не захотел бы объявлять о таких новостях, сообщил, что британская Би-би-си вынуждена отказаться от прав на часть спортивных трансляций, упразднить ряд подразделений и позиций в штатном расписании и подсократить бюджет на развлекательное и документальное вещание. К 2021-2022 году телерадиокорпорация должна сократить свой бюджет на 700 миллионов фунтов стерлингов, и это еще не предел.

При этом Холл в понедельник "тепло поприветствовал" выделение правительством дополнительных средств на Всемирную службу.

"Данное увеличение бюджета — самое большое в истории Всемирной службы. Всемирная служба — одна из главных статей британского культурного экспорта и один из лучших источников нашего глобального влияния. Мы можем это влияние усилить", — прокомментировал Холл объявление властей.

В конце 2016 года истекает срок действия Королевской хартии, регулирующей деятельность Би-би-си и принципы ее финансирования. В июле правительство Великобритании обозначило круг тем для общественной дискуссии о будущем Би-би-си, по итогам которой весной следующего года будут представлены конкретные предложения.

Мария Табак.

Сирийский гамбит Москвы

Риски и перспективы первой «заморской» операции России

Сергей Минасян - доктор политических наук, заместитель директора Института Кавказа (г. Ереван).

Резюме Важнейшей особенностью сирийской кампании стала стратегическая внезапность и сохранение Россией военно-политической инициативы в глобальном измерении. Во второй раз за два года Кремль застал всех врасплох.

Российская операция в Сирии стала важнейшим мировым событием с серьезными последствиями как в региональном, так и в глобальном измерении. Кампания только разворачивается, и чтобы оценить ее динамику и перспективы, важно понять контекст «сирийского гамбита» Москвы и ключевые военно-политические аспекты.

Региональный контекст и политические предпосылки

Ключевую роль в принятии российским властями решения о военном вовлечении в сирийский конфликт, по всей видимости, сыграли события весны 2015 г., когда после потери Идлиба на севере страны и ряда других районов позиции режима Асада катастрофически пошатнулись.Неудачи не только деморализовали военную машину и иррегулярные группировки лоялистов, но и вызвали волнения в руководстве многочисленных и конкурирующих сирийских спецслужб. Падение Пальмиры с демонстративным разрушением ее исторических памятников символизировало победу исламистов на фоне продолжающегося падения духа сирийской армии и силовых структур.

К сентябрю 2015 г. насущно стоял вопрос действий на упреждение. Москве необходимо было предпринять что-то до того, как международная коалиция и ее региональные союзники, в первую очередь Турция, решатся на создание бесполетной зоны над Сирией. Как предполагали в Москве, появление там даже сравнительно ограниченной зоны рано или поздно привело бы к воздушным ударам с предсказуемым исходом, как это было в Ираке и Ливии.

Турецкий фактор играл важную роль в эскалации сирийского кризиса. Анкара – один из наиболее непримиримых противников Асада, турецко-сирийская граница является основным путем снабжения умеренной оппозиции, а демпинговая контрабанда нефти через турецкую территорию – важный источник финансирования ИГ. С июля 2015 г. турки приступили к собственной воздушной кампании в Сирии под лозунгами борьбы с терроризмом, однако наносили удары в основном не по исламистам, а по отрядам курдских ополченцев.

После того как Россия начала операцию, выяснилось, что амбиции и неоосманские иллюзии Анкары в сирийском конфликте не вполне соответствуют ее возможностям. Попытки Москвы договориться с Анкарой о взаимодействии оказались бесплодными. В результате Турции пришлось терпеть переброску российских вооружений и снаряжения в Сирию через собственные черноморские проливы, будучи ограниченной положениями Конвенции Монтрё, а также отказаться от идеи создания бесполетной зоны. Залеты на турецкую территорию российских истребителей, начавших боевые вылеты на севере Сирии, вызвали еще более нервную реакцию в Анкаре. Свое недовольство она продемонстрировала «случайным» нарушением в начале октября 2015 г. турецкими военными вертолетами границ Армении, охраняемых российскими пограничниками.

Отсутствие договоренностей с Турцией Москва компенсировала ситуационным региональным военным альянсом с Ираном и Ираком. Непосредственно перед началом российской операции в Багдаде был создан четырехсторонний координационный центр, ответственный за сбор и анализ текущей военной информации, и даже, по всей видимости, совместное оперативное планирование. Учитывая очевидную зависимость центрального иракского правительства от США, участие Багдада было для Москвы принципиальным.

Символическим подтверждением намерений сторон стал удар по целям на севере Ирака и Сирии российских крылатых ракет 3М14 «Калибр», выпущенных 7 октября 2015 г. с кораблей российской Каспийской флотилии. Политический смысл запуска российских аналогов американских «Томагавков», пролетевших над территориями Ирана и Ирака, заключался в демонстрации общности целей этих стран и России. Другим косвенным итогом запуска ракет именно из юго-западной акватории внутреннего Каспийского моря стало недвусмысленное предупреждение о недопустимости дальнейшей эскалации военно-политической ситуации в том числе и на Кавказе.

Другому важному военно-политическому игроку в регионе – Израилю – приходится выбирать между плохим и худшим – сохранением поддерживаемого Ираном и ливанской «Хезболлой» режима Асада и победой радикальных исламистов. Москве, кажется, удалось обеспечить относительный нейтралитет Тель-Авива. В рамках переговоров между Путиным и Нетаньяху в Москве состоялась также встреча главы израильского Генштаба с российским коллегой, они обсудили координацию военной деятельности. Одно из основных условий израильской стороны – современное российское вооружение не должно попасть в руки шиитской «Хезболлы». Москва, видимо, это гарантировала.

Очевидно, что в отличие от Израиля Соединенные Штаты, их европейские союзники, а также арабские монархии отрицательно отнесутся к любым шагам, направленным на спасение режима Асада. В случае успеха российской операции позиции Вашингтона на Ближнем Востоке могут быть поставлены под сомнение, но пока он выжидает, оценивая масштабы и последствия неожиданного предприятия России. В Америке не скрывают надежд, что «стратегическое терпение» США позволит России глубже завязнуть в сирийском кризисе с возрастающими для Москвы потерями.

Однако арабские монархии (как и Турция) не могут даже в краткосрочной перспективе игнорировать действия Москвы. Они способны существенно усилить поддержку сирийских оппозиционеров, вплоть до открытых поставок самых современных видов оружия, которые в состоянии повлиять на ход противостояния.

Гражданская война в Сирии и международная коалиция

Гражданская война в Сирии идет уже несколько лет. Результаты ее как с политической, так и с гуманитарной точек зрения катастрофичны для страны, ее государственности и населения.

Сирийская война и авиационная кампания США и многонациональной коалиции против «Исламского государства» с первого взгляда являются некими «клонами» предыдущих конфликтов в Ираке, Афганистане и Ливии. Однако есть две отличительные черты.

Во-первых, более четкие и усиливающиеся признаки «войны по доверенности» (proxy-war), как в классических региональных конфликтах сверхдержав периода холодной войны. Масштабы и состав участников противостояния сравнимы с украинским конфликтом.

Во-вторых, большая насыщенность боевой техникой, а также значительная численность противостоящих сил. Правительственные войска и поддерживающие их иррегулярные отряды использовали в боях сотни, если не тысячи единиц бронетехники, артиллерийских систем, десятки самолетов и боевых вертолетов.

В свою очередь, десятки тысяч сирийских оппозиционеров и исламистов к осени 2015 г. уже обладали сотнями единиц легких пикапов и внедорожников, оснащенных пулеметами, малокалиберными орудиями и минометами, а также современными противотанковыми ракетными комплексами (ПТРК). В некоторых отрядах оппозиции и в частях ИГ имелось небольшое количество бронетехники и даже тяжелой артиллерии, захваченной в боях. Ни в Ливии, ни даже в постсаддамовском Ираке (до 2013 г.) противостояния регулярных и проправительственных сил с инсургентами не приобретали таких масштабов.

До начала гражданской войны Сирия обладала одним из крупнейших танковых арсеналов не только на Ближнем Востоке, но и в мире. Одних только танков Т-72 (сирийская армия явилась первой, кто использовал их в боях в долине Бекаа в 1982 г.) различных модификаций насчитывалось порядка 1700–1800 единиц. Всего же численность танков, с учетом находящихся на хранении Т-54/55 и Т-62 ранних модификаций, доходила до 4500 единиц. Плюс к этому – тысячи единиц БМП, БТР, другой легкой бронетехники. Ракетно-артиллерийский парк насчитывал тысячи единиц ствольной артиллерии, в том числе – сотни 122-мм 2С1 и 152-мм 2С3 самоходных гаубиц. Дамаск располагал также существенным арсеналом тактических и оперативно-тактических ракет советского производства или их иранских и северокорейских клонов, претендуя по уровню боеспособности чуть ли не на статус региональной военной сверхдержавы. Хотя на Большом Ближнем Востоке к началу XXI века вряд ли можно было кого-то удивить наличием оперативно-тактических ракет «Скад» и тактических «Точка-У», ракетный потенциал Сирии отличался большим количеством не только пусковых установок, но и ракет к ним.

Однако все это в прошлом. Значительная часть бронетанкового парка, равно как артиллерии, утрачена в тяжелых боях, вышла из строя или действует на пределе эксплуатационных возможностей. Существенные потери понесли также ПВО и боевая авиация. Причем не столько в результате противодействия несуществующей у ИГ или оппозиционеров боевой авиации или действий их слабой ПВО (в основном состоящей из ПЗРК и малокалиберных 23-мм автоматических пушек ЗУ-23 на джипах и пикапах). Большинство потерь ВВС Сирии связано с захватом авиабаз в северных и восточных районах страны, а также возросшей уязвимостью взлетно-посадочных полос и стоянок к обстрелам с земли минометами и пускам ПЗРК по взлетающим/садящимся самолетам и вертолетам. Только в танках и легкой бронетехнике общие боевые и эксплуатационные потери составили порядка 60–70% от довоенной численности.

Особых возможностей восполнить потери в военной технике и вооружении у сирийской армии после начала гражданской войны не было. Поступало преимущественно стрелковое и легкое вооружение, боеприпасы, запасные части, а также некоторое количество устаревшей техники с российских военных складов. Исключение составляли поставки из России современных противокорабельных ракет, а также зенитных ракетно-пушечных комплексов (ЗРПК) «Панцирь», которыми, как предполагается, и был сбит в июне 2012 г. в районе Латакии турецкий разведывательный самолет RF-4E Phantom. Существенные поступления российских вооружений в Сирию (в том числе – современных образцов) возобновились лишь перед самым началом военной кампании осенью 2015 года.

Сирийская армия понесла серьезные потери в личном составе. По различным оценкам, численность правительственной армии сократилась более чем в два раза по сравнению с довоенным периодом. В результате утраты значительной части территории (к сентябрю 2015 г. верные Башару Асаду силы контролировали менее четверти страны) существенно сузилась мобилизационная база комплектования силовых структур. Этому также способствовала все большая «секторизация» конфликта: усиление ожесточенности противостояния между суннитским большинством и алавитским меньшинством. Хронический недостаток людских ресурсов – одна из серьезнейших проблем для режима Асада. Компенсировать ее кроме как за счет внешних источников (ливанская «Хезболла», шиитская милиция из Ирака, иранские «добровольцы» и бойцы КСИР, а также прибывающие при поддержке Ирана отряды шиитов из Афганистана и Пакистана) сирийские власти, видимо, уже неспособны.

С другой стороны, средневековая жестокость исламистов сделала союзниками режима небольшие отряды ополчения из числа этноконфессиональных меньшинств. Таковыми, например, являются отряды ополчения армян в Алеппо и в приграничном Кесабе, или друзов из прилегающих к границам Израиля и Ливана южных районов страны, до последнего времени пытавшихся сохранять относительный нейтралитет в борьбе между преимущественно алавито-баасистскими силами и джихадо-салафитскими и умеренно-исламистскими группировками. Серьезной роли в военном балансе внутрисирийского противостояния они не играют, но решать некоторые локальные военные задачи, а также поддерживать стабильность на местах могут.

Гражданское противостояние в Сирии не ограничивается боевыми действиями асадовских лоялистов против ИГ, «Джабхат ан-Нусры», других разношерстых группировок радикальных исламистов, а также умеренных оппозиционеров. Одним из наиболее драматических и кровавых эпизодов стали бои в курдонаселенном городе Кобани (Айн-эль-Араб) на сирийско-турецкой границе с сентября 2014 г. по февраль 2015 года. Выдержав несколько атак исламистов, захвативших значительную часть осажденного города, курды лишь при активной поддержке союзной авиации смогли очистить город и его окрестности. Сирийские курды, имеющие значительный опыт вооруженной борьбы, пользуются поддержкой США, что вызывает резкое неприятие Турции. Тем не менее к середине октября 2015 г. появилась информация о возможном альянсе курдских отрядов народной самообороны (YPG) с прозападными оппозиционерами для наступления на столицу ИГ – Ар-Ракку, при поддержке авиации США и их союзников. Уже в начале ноября с помощью американской авиации курдам удалось занять город Синджар на севере Ирака, перерезав дорогу, связывающую Ракку с Мосулом: масштабы «прокси-войны» с элементами иррегулярной «гибридной войны» расширяются.

Военный потенциал оппозиции и исламистов по мере разрастания гражданского конфликта формировался различными способами. Иногда это могли быть небольшие отряды в несколько сотен или даже десятков бойцов, оснащенных преимущественно легким и стрелковым вооружением, минометами, мобильными РСЗО и малокалиберными автоматическими пушками и пулеметами на базе легких пикапов и джипов. Они контролируют один-два городка или поселения или же парочку кварталов в Алеппо. Группировки могли сливаться в более крупные альянсы, зачастую при содействии внешних спонсоров или в связи с изменением военно-политической конъюнктуры, однако с легкостью вновь распадались на мелкие отряды.

К примеру, если в 2011–2012 гг. многие неисламистские группировки формировались под знаменами децентрализованной Свободной сирийской армии, то по мере разрастания конфликта и возникновения новых группировок оппозиционные силы становились более раздробленными и разобщенными. Создавались и активизировались радикальные суннитские и джихадистские группировки (до гражданской войны не представленные в Сирии ни политически, ни институционально, маргинализированные и находящие в глубоком подполье), нацеленные не только на свержение Асада, но и на установление исламистского режима, такие как «Джабхат ан-Нусра», «Ахрар аш-Шам», «Лива ат-Таухид», «Сукур аш-Шам», увеличилось число иностранных боевиков.

Если группировка пользовалась поддержкой внешних игроков (Соединенных Штатов, Турции, Иордании, арабских монархий Персидского залива), то ее арсенал не ограничивался только трофейными вооружениями. Он мог включать и более современные виды оружия как западного, так и китайского производства, переданные Турцией и арабскими странами. Например, у наиболее удачливых группировок имелись ПТРК TOW-2 американского производства, китайские ПТРК H-9 и ПЗРК FN-5, современные средства связи.

Методы действий оппозиционеров и ИГ также менялись по мере развития конфликта. На начальном этапе большое влияние имели джихадисты и иностранные боевики из Ирака, научившие сирийцев использовать террористов-смертников, подрывы зданий и автомобилей, самодельные взрывные устройства. По признанию «Джабхат ан-Нусра», именно от иракских джихадистов начиная с 2012 г. ее боевики переняли опыт использования бомб и смертников. Постепенно от чисто террористических действий перешли к партизанским и полурегулярным способам ведения борьбы. Боевики начали действовать по единому замыслу, комбинируя применение мобильных отрядов на легких бронеавтомобилях и оснащенных крупнокалиберными пулеметами и автоматическими пушками пикапах с использованием гусеничной бронетехники, реактивной и ствольной артиллерии. От небольших отрядов в несколько десятков человек, зачастую объединенных по региональному или родственно-племенному признаку, некоторые группировки выросли до крупных многотысячных объединений со смешанным комплектованием, включая добровольцев из различных мусульманских стран, с налаженной системой связи, управления, снабжения, рекрутирования новых бойцов.

К осени 2015 г. ИГ удалось сформировать разветвленные структуры, насчитывающие, по различным оценкам, многие десятки тысяч человек, вооруженных не только легким и стрелковым оружием, но и минометами и гранатометами. Только после стремительного захвата Мосула в руки исламистов попали около 2300 бронеавтомобилей и большое количество легкого и стрелкового оружия. Имелась также и бронетехника, в том числе танки. У иракской армии отбили американские танки М1А1М «Абрамс» (правда, достоверной информации об их использовании исламистами в боях не было: скорее всего, они были уничтожены последующими ударами авиации США и их союзников), не говоря уже о десятках танков Т-54 и Т-55 советского производства и их китайских аналогов. Артиллерийское вооружение в основном включало легкие РСЗО (преимущественно 107-мм китайские и турецкие клоны советской 16-ствольной РПУ-14), однако захвачены также несколько 122-мм РСЗО БМ-21 «Град». Исламистам удалось даже применять в боях трофейную тяжелую артиллерию, например, 155-мм американские гаубицы М198 при осаде Эрбиля – которые и стали летом 2014 г. первыми целями американской авиации в начавшейся операции «Непоколебимая решимость».

Сетецентричная структура джихадистских группировок, в первую очередь таких крупных, как ИГ и «Джабхат ан-Нусра», а также децентрализованная система командования существенно затрудняют и до бесконечности продлевают любого рода вооруженную борьбу с ними. Например, потери, понесенные одной из группировок ИГ, существенно не сказываются на способности исламистов продолжать активные и успешные боевые действия.

Важным элементом гражданской войны в Сирии и Ираке стала продолжающаяся второй год военно-воздушная операция «Непоколебимая решимость». По официальным данным Пентагона, с августа 2014 г. по 6 октября 2015 г. ВВС и палубная авиация ВМС США и их союзники совершили около 57 843 боевых и вспомогательных вылетов, нанеся 7323 удара. При этом свыше 2622 ударов нанесено по позициям боевиков на территории Сирии. В результате иракским правительственным войскам и курдскому ополчению (пешмерге) удалось несколько ослабить наступательный порыв ИГ в Ираке. Однако авиаудары коалиции не сломили боевой натиск исламистов, уже в мае 2015 г. захвативших большую часть провинции Анбар, а также ее центр – город Эр-Рамади. Бои за этот город, равно как и ряд населенных пунктов северного Ирака, активно велись правительственными войсками, поддерживающим их курдским и шиитским ополчением, а также отрядами иранских КСИР и после начала российской военной кампании в Сирии.

По данным Центрального командования армии США (CENTCOM), к 8 октября 2015 г. авиация многонациональных сил уничтожила 126 танков, 354 бронеавтомобиля, 561 базовый лагерь, по 4 тыс. зданий и огневых позиций исламистов, 232 объекта нефтяной инфраструктуры – всего поражена 13 781 цель. Несмотря на большую интенсивность боевых вылетов, существенно снизить активность исламистов не удалось, хотя к лету 2015 г. иракские правительственные войска и курдская пешмерга в целом стабилизировали фронт в Ираке. Воздушная поддержка коалиции была критически важна особенно в боях иракских и сирийских курдских ополчений с исламистами в районе Эрбиля, Киркука и Кобани. Наряду с этим ход операции «Непоколебимая решимость» продемонстрировал существенное техническое преимущество многонациональной коалиции (по сравнению с последующей российской военной кампанией). Большая часть вылетов осуществлялась с использованием управляемого и высокоточного оружия, более эффективных систем связи, управления, разведки и целеуказания. При этом, в лучших традициях ближневосточных войн последней четверти века, кроме авиации активно использовались также КРМБ «Томагавк» ВМС США.

С лета 2014 г. активизировались действия иракской авиации, чему во многом способствовали поставки из России современных (но хорошо знакомых иракским летчикам по опыту эксплуатации предыдущих модификаций) боевых самолетов и вертолетов. В Ирак прибыло до 15 штурмовиков Су-25, 12 ударных вертолетов Ми-35М, планируется поставить до 40 новейших ударных вертолетов Ми-28НЭ. В рамках масштабных оружейных контрактов на сумму до 4,2 млрд долларов в Ирак из России также поставляются многоцелевые истребители Су-30, тяжелые огнеметные системы ТОС-1А «Солнцепек», ЗРПК «Панцирь», ПЗРК «Игла» и другое ВВТ. Поставки российских вооружений (наряду с авиаударами многонациональной коалиции и помощью соседнего Ирана) позволили стабилизировать ситуацию на линии фронта после понесенных летом 2014 – весной 2015 гг. тяжелых поражений и создать благоприятную основу для военно-политического взаимодействия Ирака с Россией.

Особенности развертывания сирийской кампании России

Российская кампания в Сирии беспрецедентна как по масштабам, так и по методам технической реализации. Именно поэтому возникают сомнения в успехе заявленных (или предполагаемых) целей.

Принято считать, что это первая военная кампания России за пределами постсоветского пространства после развала СССР. Если не считать конфликты на территории бывшего Союза, военная активность России за ее границами за последние четверть века имела достаточно ограниченный и специфический характер – от миротворческих операций до борьбы с морским пиратством. Сирийская кампания пока преимущественно ограничивается использованием боевых самолетов и вертолетов российских ВКС. В последний раз советские/российские летчики участвовали в боях на Ближнем Востоке в начале 1970-х годов. Речь идет о так называемой «Войне на истощение» между Египтом и Израилем, когда советские летчики и зенитчики были дислоцированы в районе Синайского канала для содействия египтянам в отражении ударов израильской авиации (операция «Кавказ»).

Участие военспецов и регулярных частей Советской армии на стороне Сирии в боевых действиях в долине Бекаа в 1982 г. имело более локальный характер. В конфликте ограниченное участие приняли лишь военные советники, преимущественно – зенитчики. В 1983–1984 гг. в ходе операции «Кавказ-2» в Сирию были переброшены два советских зенитно-ракетных полка, оснащенных новейшими на тот момент зенитно-ракетными комплексами дальнего действия С-200. Однако они лишь обеспечивали противовоздушную оборону Сирии после разгрома израильтянами сирийской ПВО летом 1982 года.

Таким образом, нынешняя сирийская кампания – первое за почти 40 лет комбинированное (военно-морское и военно-воздушное) проецирование российской военной мощи за тысячи километров от границ России. При этом, хотя на начальной стадии в информационном поле выделялась военно-воздушная составляющая (в конце концов, боевые действия начались и продолжительное время велись лишь ВКС РФ), но и роль военно-морского флота была весьма значимой.

На начальном этапе т.н. «Сирийский экспресс» включал преимущественно масштабную транспортировку военной техники, боеприпасов, топлива, а также личного состава из черноморских портов в Сирию. Использовались как штатные суда Черноморского флота (в том числе десантные корабли и морские танкеры, а также вспомогательные суда), так и суда обеспечения из состава Северного и Балтийского флотов. Однако уже через две недели после начала военной операции (в середине октября 2015 г.), с ростом объемов снабжения группировки в Сирии, а также увеличением количества поставляемых Дамаску ВВТ, стали привлекаться также коммерческие суда, даже бывшие турецкие сухогрузы, зафрахтованные Россией.

Транспортировка военных грузов через черноморские проливы под пристальным наблюдением турецкой стороны прикрывалась боевыми кораблями оперативного соединения российского ВМФ на Средиземном море. По мере развертывания авиационной группировки и наземных частей обеспечения и охраны в районе Латакии туда также подошли основные корабельные силы оперативной группы ВМФ во главе с флагманом Черноморского флота гвардейским ракетным крейсером «Москва». Будучи оснащен морской версией ЗРК С-300 (С-300Ф «Риф»), крейсер способен обеспечить ПВО в районе Латакии и основного пункта базирования «экспедиционных сил» российской боевой авиации – аэродрома «Хмеймим» в период развертывания операции. С целью демонстрации намерений российские боевые корабли уже после начала воздушной операции провели учебные стрельбы, в том числе пуски зенитных ракет совместно с наземными средствами ПВО развертываемой группировки российских войск. Фактически тем самым заявлено создание Россией бесполетной зоны для боевой авиации третьих сторон над западными прибрежными районами Сирии.

Однако наиболее заметным участием ВМФ России в сирийской операции стал залп крылатыми ракетами 3М14 «Калибр» с кораблей Каспийской флотилии. Впрочем, как уже отмечалось, политическая и пропагандистская значимость пуска дорогостоящих крылатых ракет превышала его военную целесообразность. «В соответствии с очевидной военно-политической логикой, последующие пуски КРМБ были осуществлены уже из акватории Средиземного моря. 17 ноября 2015 г. осуществлен первый в истории российского ВМФ боевой пуск крылатых ракет с борта российской дизель-электрической подводной лодки «Ростов-на-Дону» Черноморского флота по целям в районе столицы ИГ – Ракки. Отметим, что кроме «Ростова-на-Дону» в боевой состав недавно сформированной 4-й отдельной бригады подводных лодок ЧФ на данный момент входят еще две (запланированы поставки еще трех субмарин данного типа) дизель-электрические подводные лодки проекта 636.6 «Варшавянка». Не исключено, что дальнейшие пуски КРМБ из акватории Восточного Средиземноморья могут быть осуществлены уже с борта надводных кораблей и даже атомных подводных лодок ВМФ России.

Немаловажно участие в сирийской операции (пока еще в качестве сил охранения) морской пехоты. На данном этапе она представлена в Сирии усиленной батальонной тактической группой из состава известной еще с прошлогодней крымской операции 810-й бригады морской пехоты Черноморского флота. С советских времен она неоднократно привлекалась к учениям 5-й оперативной эскадры ВМФ СССР в Средиземном море, в том числе с десантированием на побережье Сирии в районе Тартуса, и предполагается, что офицерский состав бригады хорошо знаком с нынешним местом боевой командировки. По всей видимости, со временем будет осуществляться плановая ротация частей 810-й бригады морскими пехотинцами из состава других флотов.

Воздушная составляющая сирийской кампании включает два взаимозависимых элемента: военно-транспортный и боевой. Военно-транспортная авиация осуществляла переброску (преимущественно самолетами Ил-76 и тяжелыми Ан-124 «Руслан») личного состава, ВВТ и иных военных грузов. Именно ВТА были доставлены в Сирию ударные вертолеты Ми-24П, многоцелевые вертолеты Ми-17 и Ми-8, ЗРПК «Панцирь» (для организации ПВО аэродрома «Хмеймим», порта Латакия и формируемой военно-морской базы Тартус), а также беспилотные летательные аппараты (БПЛА), активно используемые российской стороной для разведки и целеуказания. ВТА также была осуществлена переброска наземных комплексов РЭБ, РСЗО «Смерч» и ряда других реактивно-артиллерийских систем, призванных на начальном этапе усилить охрану пунктов базирования боевой авиации и флота, хотя в дальнейшем не исключено их использование для поддержки наступления правительственных войск. Полеты ВТА осуществлялись через воздушное пространство Ирана и Ирака на больших высотах, недоступных для ПЗРК и зенитной артиллерии оппозиционеров.

Также через воздушное пространство Ирана и Ирака к середине сентября 2015 г. на авиабазу «Хмеймим» прибыли боевые самолеты и вспомогательный самолет Ил-20, осуществляющий радиоэлектронную разведку, РЭБ и целеуказание. Сформированная 30 сентября 2015 г. Авиационная группа ВВС России в Сирии к началу операции насчитывала 12 бомбардировщиков Су-24М, 12 штурмовиков Су-25СМ, шесть бомбардировщиков Су-34 и четыре многоцелевых тяжелых истребителя Су-30СМ. Кроме этого, в группе имеется примерно 15 ударных вертолетов Ми-24П и многоцелевых Ми-17 и Ми-8 (предназначенных для транспортировки, а также поиска и спасения сбитых пилотов).

Сухопутный компонент российской операции пока ограничен частями, осуществляющими ПВО, охрану и обеспечение действий боевой авиации и пунктов снабжения. Помимо уже упомянутых морских пехотинцев, эти задачи осуществляются частями дислоцированной в Новороссийске 7-й десантно-штурмовой (горной) дивизии ВДВ, войск специального назначения, а также частей ПВО и ракетно-артиллерийских войск. Однако очевидно, что после объявленных планов развертывания на территории Сирии одновременно военно-морской, военно-воздушной и сухопутной российской военной базы ее наземный компонент будет неизбежно увеличиваться, даже если, как сказал Владимир Путин, участие российских войск в сухопутной операции не рассматривается.

Важнейшей особенностью сирийской кампании стала стратегическая внезапность и сохранение Россией военно-политической инициативы в глобальном измерении. Во второй раз за последние два года (после крымской операции и начала украинского кризиса) Кремлю удалось застать врасплох своих контрпартнеров в США, Европе и на Ближнем Востоке. Причем эта внезапность была достигнута не столько на техническом уровне (в век космической и электронной разведки скрыть столь масштабную переброску сил и средств армии и флота невозможно), а на уровне стратегической культуры и специфики процесса принятия решений.

Хотя это обстоятельство обеспечило благоприятные стартовые условия для начала военной операции, уже звучат мнения, что подобная стратегическая внезапность не что иное, как безрассудная игра на грани фола. Впрочем, станет ли авантюрой «сирийский гамбит» и превратится ли Сирия для Москвы во «второй Афганистан» или же станет триумфом, способным создать основу для выхода из украинского кризиса и формирования новых отношений с Западом – покажет динамика как военных, так и политических процессов. Боевые действия в Сирии (как российской авиации, так и, что немаловажно, сухопутного наступления Асада и его союзников) будут совмещаться с политическими процессами, влияя на их результаты, и наоборот.

Первые итоги и промежуточные перспективы

Россия попыталась использовать в сирийской кампании максимум разработок в сфере конвенциональных вооружений за постсоветский период. Многие виды ВВТ применялись впервые или же были представлены существенно модернизированными образцами.

Впервые в боевых условиях использовались тяжелые истребители Су-30СМ, впрочем, пока лишь прикрывая действия штурмовой и бомбардировочной авиации. Впервые зафиксированы фронтовые бомбардировщики Су-34. Хотя они уже применялись в августовской кампании против Грузии в 2008 г., но тогда лишь для радиоэлектронной борьбы по подавлению грузинской ПВО – поддержка действий бомбардировщиков Су-24 и штурмовиков Су-25. В Сирии Су-34 использовали новые высокоточные боеприпасы, в частности – семейства КАБ-500 со спутниковым наведением (российский аналог американских управляемых бомб JDAM), а также управляемые ракеты Х-25 и Х-29. Однако уже через две недели стало очевидно, что российская авиация испытывает проблемы с высокоточным и управляемым оружием. В репортажах из Сирии все чаще появлялись кадры, на которых не только Су-24М и Су-25СМ, но и современные Су-34 вылетали на задания, оснащенные не управляемыми боеприпасами, а свободнопадающими бомбами (например, ОФАБ-250/500 или РБК-500), по всей видимости, выпуска если не 1980-х, то 1990-х годов.

В первые недели операции российская авиационная группа осуществила рекордное число боевых вылетов почти на пределе технических возможностей (отчасти этому способствовала относительная близость целей – иногда порядка 100–200 км от аэродрома «Хмеймим»). Только за первый месяц боев, к началу ноября 2015 г. российская авиация совершила свыше 1 тыс. боевых вылетов. Достаточно высокой оказалась летная подготовка пилотов самолетов, а также экипажей, активно применявшихся для непосредственной поддержки сухопутных войск ударных вертолетов Ми-24П. Несмотря на опасность пусков ПЗРК и действий зенитной артиллерии, российские Су-25СМ и Су-24М, как и ударные вертолеты, с первых же дней активно использовалась на низких высотах. Тем не менее, за полтора месяца боевых действий, к середине ноября 2015 г. российская авиация, за исключением парочки упавших беспилотников, потерь не имела. Однако вполне возможно, что рано или поздно российский боевой вертолет или самолет будет сбит, что заставит авиацию подняться на высоты свыше 4 км, чтобы не стать целями современных типов ПЗРК. Последние, по всей видимости, вскоре появятся у сирийской оппозиции. Естественно, это снизит эффективность поддержки с воздуха, тем более что численность российской авиационной группы невелика (фактически смешанный авиационный полк).

Видимо, в ближайшее время Москве придется количественно и качественно усилить авиационную группировку в Сирии. Согласно сведениям космической разведки западных стран, авиабаза «Хмеймим» уже существенно расширяется. По неподтвержденным данным, для расширения возможностей непосредственной огневой поддержки в Сирию прибыли новейшие российские ударные вертолеты Ми-28Н. Впрочем, активизация воздушной операции необязательно должна подразумевать базирование самолетов непосредственно на аэродромах в Сирии. 17 ноября, на следующий день после саммита «Большой двадцатки» (видимо, аналогично пусками КРМБ из акватории Каспийского моря, для придания большого политического и пропагандистского эффекта действиям российской дипломатии в переговорном процессе с партнерами на Западе) для ударов по позициям исламистов, уже была привлечена российская стратегическая бомбардировочная авиация, действующая с авиационных баз на российской территории. Как и предсказывали некоторые военные эксперты, взлетевшие с аэродрома в Моздоке 12 сверхзвуковых бомбардировщиков Ту-23М3 нанесли удары (по всей видимости, с использованием свободнопадающих бомб) по целям в районе Ракки и Дер-эз-Зоре. В свою очередь, пять российских дальних стратегических бомбардировщиков Ту-95МС и шесть ракетоносцев Ту-160 нанесли удар уже крылатыми ракетами воздушного базирования по целям на территории Сирии. В дальнейшем не исключено также использование в качестве «баз подскока» иранских авиабаз (теоретически – даже российской авиационной базы Эребуни в Армении) для действий дополнительных фронтовых бомбардировщиков Су-24М и Су-34.

Впрочем, даже в первоначальном составе российская авиационная группа в состоянии осуществлять широкий спектр боевых задач, включая поражение систем управления, складов, объектов нефтегазовой инфраструктуры, уничтожение бронетанковой и ракетно-артиллерийской техники. Действия российской авиации также способствовали дроблению отрядов ИГ и оппозиционеров, усложняя подвоз подкреплений и снабжение боеприпасами.

Но главное будет решаться на земле и зависеть от сухопутного наступления правительственных войск и их союзников. Хотя в последнее время активизировалось участие иранцев (подразделений КСИР/«Кодс» и шиитской милиции) в сухопутных боях, тем не менее пока не ясно, решится ли Иран на кардинальное увеличение военного присутствия в Сирии, послав туда регулярные войска. Даже в нынешнем геополитическом контексте это был бы слишком решительный шаг, особенно учитывая, что, вопреки расхожему стереотипу, возможностей по существенному проецированию сухопутной военной мощи у Тегерана не так уж и много. Надо также учитывать, что среди алавитско-баасистской верхушки сторонников Асада давно нарастает недовольство засильем иранцев не только в силовых структурах, но и в самых различных ветвях управления и госструктур.

Пока темпы наступления сторонников Асада неудовлетворительны и далеки от ожидаемых. Сирийская армия медленно вгрызается в оборонительные позиции умеренной оппозиции и местных исламистов, неся потери в боевой технике и живой силе. Особенно тяжелый урон армии Асада наносит использование повстанцами современных противотанковых ракетных комплексов. Потери в бронетехнике столь существенны, что некоторые эксперты даже отмечают, что успешное применение повстанцами ПТРК в горно-пустынной местности и в условиях плотной городской застройки может сыграть такую же роль, как использование афганскими моджахедами ПЗРК «Стингер» против советской авиации. После начала российской операции саудовцы приняли решение поставить оппозиционерам дополнительно 500 ПТРК Tow-2, и очевидно, что в скором времени это скажется на ходе наземных боев.

То, что гражданские войны и асимметричные конфликты выиграть одной авиацией невозможно, – аксиома. За последние десятилетия все примеры хотя бы частичных успехов применения авиации как против повстанцев и иррегулярных отрядов, так и против правительственных сил сопрягались с активностью на земле. Можно провести аналогии с действиями Северного альянса в афганской кампании 2001–2002 гг., операций США и их союзников против Саддама Хусейна в 1991 г. и в 2003 г., гражданской войной в Ливии в 2011 году. На фоне пока еще достаточно скромных успехов начавшегося сухопутного наступления спорны перспективы успешной реализации сторонниками Асада полноценной воздушно-наземной операции.

В случае провала сухопутного наступления лоялистов России, по всей видимости, придется или сворачивать сирийскую кампанию (что представляется весьма сомнительным с учетом политических издержек для Кремля) или же существенно увеличить вовлеченность. В этом случае уже не удастся ограничиться усилением воздушной компоненты, тем более что в ближайшие месяцы погодные условия могут ухудшиться, создав проблемы для активного применения авиации.

Не исключено, что на следующем этапе Москва будет вынуждена, кроме прямых поставок сирийской армии все новых систем вооружения (к примеру, тяжелые российские огнеметные системы ТОС-1А «Солнцепек» уже активно используются войсками Асада) перейти к использованию в сухопутных боях ракетно-артиллерийских систем уже с российскими экипажами. Это могут быть тяжелые РСЗО «Смерч» и «Торнадо», оперативно-тактические ракетные комплексы «Точка-У», крупнокалиберные самоходные артиллерийские системы «Мста-С» и другие виды ракетно-артиллерийского вооружения. Будет увеличено число военных советников, возможно также участие в боях элитных частей спецназа, ВДВ и морской пехоты.

Это не будет еще полномасштабным вовлечением российской армии в сухопутную операцию, но станет шагом в данном направлении. Хотя на самом высоком уровне говорилось о невозможности сухопутной операции, это не означает, что такой исход полностью исключен. Начиная в 1965 г. воздушную операцию Rolling Thunder против Северного Вьетнама, США также не предполагали, что отправят в Индокитай более чем полумиллионный контингент морских пехотинцев и сухопутных войск.

Впрочем, пока еще в запасе остается вариант активизации и согласования дипломатических усилий вовлеченных в конфликт игроков, включая политический диалог между оппозиционерами, спонсируемыми Соединенными Штатами, Турцией и арабскими монархиями, и Асадом, с последующей выработкой согласованных усилий против ИГ. Попытки диалога с Москвой по этому вопросу США и их союзниками уже предпринимались и дают некоторые надежды на координацию усилий. Теракты в Париже, похоже, привели к серьезному переосмыслению подходов к ситуации на Ближнем Востоке и действиям Москвы и проасадовских сил в Сирии не только у французского руководства. Встреча «Большой двадцатки» в середине ноября 2015 г. стала, по всей видимости, индикатором возможного изменения подходов западных стран и их ближневосточных союзников к действиям России в регионе. Как минимум – в вопросе если не совместной, то – хотя скоординированной борьбы с ИГ.

Тем не менее, надеяться на скорое полное уничтожение ИГ и салафитско-джихадских отрядов в Сирии и Ираке не стоит. Этноконфессиональные основы конфликта не должны скрываться под удобными идеологическими штампами: не упрощая межсекториальный характер внутрисирийского и внутрииракского противостояния, следует признать, что фактически основа ИГ – это фрустрированное по всем статьям за последние десятилетия суннитское население Ирака и Сирии, равно как в свое время основу движения «Талибан» составляли «сердитые и недовольные» пуштуны. Поэтому вооруженная борьба с радикальными исламистами без четких дипломатических перспектив на дорогостоящее и долговременное постконфликтное урегулирование с участием всего международного сообщества – тщетная задача не на годы или даже десятилетия, а на целое поколение вперед.

Заключение

Если по итогам сирийской кампании будет достигнута линия Аллепо-Дамаск и закрыта граница с Турцией, то к «ужасу и изумлению» всего мира Россия продемонстрирует способность проецировать военную мощь за пределами постсоветского пространства. Будет создана постоянная сухопутная, военно-воздушная и военно-морская база в Сирии, закрепляющая российское военное присутствие в регионе. В этом случае, как, по всей видимости, и рассчитывают в Москве, любое постконфликтное урегулирование в сирийском и иракском вопросах, будет невозможно без учета интересов России.

Если «сирийский гамбит» не имел для российского руководства самодостаточной цели, и предпринимался лишь для того, чтобы отвлечь внимание от Украины (или заставить Запад согласиться на новый формат отношений с Россией), то эта цель уже отчасти реализована, (не без помощи исламистов, устроивших масштабные теракты в Париже). Впрочем, если в ближайшее время не удастся скоординировать действия с западными партнерами по нахождению политического урегулирования внутрисирийской проблемы с одновременной концентрацией вооруженной борьбы с ИГ, сирийская кампания Москвы может серьезно затянуться в военно-политическом плане и привести ко все увеличивающимся политическим и военным издержкам. Тем самым «сирийский гамбит» Москвы вполне может превратиться в банальный военно-политический «цугцванг». Исключить это способно достижение Россией с США и их региональными союзниками компромиссного соглашения по политическому урегулированию, включая сохранение Асада у власти на переходный период с последующим формированием в Сирии новых коалиционных властей.

Однако возможно ли это – покажет дальнейшее развитие военно-политических процессов в сирийском конфликте и вокруг него.

Россия. Сирия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582321 Сергей Минасян

Боятся ль русские войны?

От советского катастрофизма к постсоветскому и сегодняшнему (по данным массовых опросов)

Лариса Паутова - доктор социологических наук, директор проектов Фонда Общественное Мнение (ФОМ)

Резюме Отношение российского массового сознания к войне – сложное и мало изученное явление. Опросы показывают зыбкость и противоречивость многих установок. Пока, это, пользуясь терминологией Владимира Шляпентоха, катастрофизм суждений, но не действий.

«Нельзя забывать, что пласты катастрофического

сознания в России слишком глубоки.

Они вновь могут активизироваться в условиях кризиса».

В.Я. Шляпентох, С.Э. Матвеева, 2000 г.

Обычно социальные явления не возникают внезапно, но вызревают постепенно. Их проявления удачно мимикрируют под, казалось бы, несущественные модные тренды. Страх войны в последние годы проступал в тревожных, но малозаметных ответах участников опросов. Между тем стиль милитари спокойно и уверенно вошел в обыденную жизнь: пейнтбол и стрельба невероятно популярны, девочки-подростки носят ботинки-берцы, камуфляж и военные жетоны, футболки с «Вежливыми людьми», «Искандерами» и «Тополями» пользуются спросом. Если поместить модные тренды в контекст широкомасштабного празднования 70-летия Победы, то присутствие военной темы сложно не заметить.

Тревожные настроения росли постепенно, были заметны только специалистам и особо наблюдательным. Но в 2014–2015 гг. СМИ подхватили тему: «Россияне опять стали бояться большой войны». На момент написания статьи ВЦИОМ обнародовал новые данные: «Индекс страхов относительно международной напряженности с июля по октябрь прибавил 10 пунктов, достигнув максимума за десять месяцев – 20 пунктов. Вполне реальной угрозой международные конфликты сегодня считают 62% россиян».

Мои наблюдения созвучны сообщению журналиста Катерины Гордеевой в Фейсбуке. С ее разрешения публикую цитату. Как представитель того же поколения могу сказать, что испытываю сходные чувства: «Когда я была маленькой, телепрограмма была так устроена, что грозные фильмы о предыдущей войне плавно перетекали в программу “Время”, из которой толком не было ничего понятно, кроме зловещего наращивания ядерного потенциала и неизбежности войны будущей. Я очень боялась. Я боялась так, что иногда, по пути из школы домой, принимала сирену “Скорой помощи” за воздушную тревогу и со всех ног полоумно неслась прятаться в подземный переход. А во сне с неба сыпались бомбы, вставали за микрорайоном ядерные грибки, спасались и никак не могли спастись соседи, родные и совсем незнакомые люди. Я кричала во сне и просыпалась в слезах. Потом, когда я выросла, стала работать, выяснилось, что вблизи война – омерзительное грязное г…но; страшно совсем не так, по-другому. Но вот тот панический страх из детства, он со временем ушел. Думала, никогда не вернется. И вот. Вернулся».

Чтобы понять, что же происходит сейчас в российском массовом сознании в отношении войны, необходимо вспомнить, как менялись настроения в последние тридцать лет. Но сначала о базовых понятиях «война» и «страх».

«Война» и «страх»

Концепт «война» входит в ядро языкового сознания русских. Он является значимым средством осмысления мира, однако не самым распространенным (73-е место из 75 ключевых концептов языкового сознания русских по данным «Русского ассоциативного словаря» под редакцией Ю.Н. Караулова). В русском языке концепт «война» отличается полисемантичностью, впрочем как и в других языках, например в английском. Тот же «Русский ассоциативный словарь» фиксирует многообразие ассоциативных реакций на стимульное слово «война» (респондентов обычно просят назвать первые слова, приходящие на ум). Наиболее распространенные ассоциации – полярный концепт «мир», отсылки к роману Льва Толстого «Война и мир» («и мир») и роману Герберта Уэллса «Война миров» («миров»). Однако в целом преобладают слова-ассоциации с отрицательной коннотацией (смерть, страшная, ужас, жестокая, горе, кровь, страх, разрушительная, кровь, дым, страшно, ужасная, гибель, кровавая и т.п.). Если говорить о конкретизации войны, то, несомненно, доминирует упоминание Великой Отечественной, значительно реже мировой, гражданской или ядерной. Эксперимент проходил в 1990-е гг., поэтому достаточно часто появляется ассоциация с Чечней, чеченской войной и еще свежей в памяти войной в Афганистане.

Страх войны психологи и социологи относят к наиболее распространенным (массовым) страхам, имеющим глубинную природу (т.н. экзистенциальные страхи, связанные с переживанием устройства бытия). И в то же время страх войны имеет достаточно четкую предметную направленность, обычно указывая на источник опасности, что и видно на примере приведенного ассоциативного поля слова «война».

Заметим, что термин «страх» в статье используется в социологической обобщенной перспективе, применительно к данным массовых опросов. Поллстеры лишь фиксируют сообщения респондентов о том, что они испытывают страх перед чем-либо. В качестве базового понимания в статье используется положение известных исследователей страхов в России, недавно скончавшегося Владимира Шляпентоха и его коллеги Сусанны Матвеевой. Страх – «сигнал потенциально негативного развития, событий или процессов, является постоянным компонентом человеческой жизни, он столь же неуклонно компенсируется различными “перекрывающими” механизмами, которые облегчают и даже подавляют это чувство».

Советский катастрофизм

Воспоминание о войне, «борьба за мир» и страх возможной войны – ключевые элементы советской мобилизационной идеологии 60–80-х гг. прошлого века, беспроигрышный способ формирования идентичности советских и российских людей. Прямых социологических данных по понятным причинам у нас нет. Однако результаты опроса ВЦИОМа 1989 г. показывают, что страх войны являлся в то время почти центральным, уступая только страху перед болезнью близких (Рис. 1).

Ядром страха войны советского человека были, конечно же, переживания прошлой войны. Это прежде всего «страх из первых рук», пронизанный личными воспоминаниями или воспоминаниями семьи. Вторым источником является информация «из вторых рук» – память других людей, репрезентация войны в искусстве и, конечно же, умело сконструированная пропагандистская машина. Образ войны сочетал глубоко личное, коллективно пережитое и идеологически сконструированное. С годами пласты смешивались, образуя коллективную историческую память войны – сложнейший механизм регуляции массового сознания. Позволим себе напомнить и тот факт, что коллективная память войны не только эмоциональна и глубоко символична, но и весьма подвижна: она постоянно формируется и манипулируется контекстом настоящего. Основные официальные лейтмотивы образа Великой Отечественной – эпохальность, борьба за само существование народа, спасение мира и победа над фашизмом, героизм, трагизм, демонстрация преимущества социалистического строя и его ценностей и др. Практически все эти элементы мы видим и в сегодняшней России, особенно в последние годы.

Психологи оценивают воспоминания о войне в контексте посттравматического сознания, четко различая стадию шока (война), отрицания (послевоенные годы), осознания (1960–1970-е гг.), восстановления (1980–1990-е гг.) (Любовь Петрановская). Для нашего изложения важен тот факт, что отсылки к теме войны могут быть заметны и чувствительны для коллективного сознания, по-прежнему пронизанного военной травмой и болью. Вместе с тем сегодня военный лейтмотив уже в меньшей степени ранит многих людей: на стадии коллективного восстановления после травмы присутствует отстраненность, рациональность или демонстративность поведения на грани карнавальности (георгиевские ленточки, надписи «Спасибо деду за победу», «На Берлин!» и т.п.).

Великая Отечественная остается лейтмотивом коллективного сознания. Но теперь, на стадии отдаления от времен войны и относительного эмоционального спокойствия, на первый план выходят чувства радости и гордости, а не переживания. Показательны ответы россиян на открытый вопрос об ассоциациях, которые вызывает словосочетание «Великая Отечественная война» (ФОМ, 2015): радость победы, День Победы (27%), гордость за страну, людей (26%), горе, скорбь, боль, слезы (18%), смерть, гибель людей (13%), тяжелое время, страдания людей (7%), страх, ужас (7%), долгая война, бои, бомбежки (6%).

Напомним и тот факт, что страх войны советского человека также формир

овался острым противостоянием СССР и Запада, гонкой вооружений, угрозой ядерной войны. Иными словами, страх войны имел два временных контура: прошлый и настоящий. Образ прошедшей войны в сочетании с тревогой за судьбу мира и желанием предотвратить ядерную войну – вот основной фундамент советского катастрофизма («Лишь бы не было войны», «А что в мире делается?», «Нет, сынок, войны не будет, но будет такая борьба за мир, что от всего мира камня на камне не останется»). Кстати, показательно, что один из первых массовых опросов был проведен в СССР Борисом Грушиным в 1960 г. именно на тему «Удастся ли человечеству предотвратить мировую войну?».

Советский страх перед ядерной войной, судя по исследованиям психологов, был менее выражен, нежели в США, где ядерная фобия парализовала миллионы людей вне зависимости от возраста, образования, осведомленности о ситуации. По данным ВЦИОМа, в 1996 г. возможность ядерной войны вызывала «сильный страх» у 29% опрошенных и «постоянный страх» у 8 процентов. Апокалиптические настроения регулярно появляются в опросах общественного мнения. Например, 14% россиян уверены: цивилизацию погубят отнюдь не внешние причины – она просто самоуничтожится в ходе ядерной, мировой войны (ФОМ, 2011). Или, например, респонденты так сообщают о своих страхах перед ядерной войной: «больше вероятности, что будет конец света», «мир может исчезнуть», «наступит Апокалипсис», «все это может погубить нашу цивилизацию», «угроза уничтожения человечества», «больше шансов на самоуничтожение», «если использовать ядерное оружие, то ничего живого на земле уже не будет», «в любое время Земля может взорваться», «в любой момент может начаться ужасная война», «вдруг война? Тогда могут применить оружие», «боюсь ядерной войны» (ФОМ, 2013, из ответов на вопрос: «Почему вы считаете, что плохо, что число ядерных держав растет?»).

И, наконец, последний важный пласт советского катастрофизма – травма войны в Афганистане. Социологи регулярно встречают отсылки к ней в высказываниях респондентов, чаще всего женщин. О возможной войне с Грузией: «жалко, когда гибнут наши мужчины»; «зачем наших ребят подставлять?»; «и Чечня, и Афган – это все бесполезно, то же будет и здесь, а молодежь гибнет наша там»; «из-за чужих конфликтов страдают наши ребята»; «много жертв среди миротворцев»; «чтобы наши мальчики не гибли за чужие интересы»; «чтобы меньше было жертв – русских людей»; «это опять гибнуть будут наши дети ни за что» (ФОМ, 2008). О возможной войне с Северной Кореей: «Россия будет миротворцем, введет войска», «опять наши ребята будут воевать», «русские тоже там будут, как в Афгане», «снова будут погибать наши мальчики» (ФОМ, 2013).

Заметим, что в обыденных высказываниях о локальных войнах четко проступает негативная тональность и убежденность, что «нас» втягивают в войну: и враги, и своя власть (чужие интересы, будем втянуты, придется воевать, подставлять, лезть, вляпаться, вмешиваться, ввязываться).

Постсоветский катастрофизм

Сопоставление данных опросов ВЦИОМа 1989 г. и 1994 г. показывает, как постепенно снижалась острота страха войны. На первый план в 1990-е гг. выходят социальные и экономические страхи (преступности, бедности):

Данные общероссийских опросов 1989 и 1994 г . ВЦИОМ. Публикуются по статье Л. Гудкова «Страх как рамка понимания настоящего»

Показательна и динамика ответов на вопрос: «Боитесь ли вы и в какой мере…..» (оценка по пятибалльной шкале), приводимая Левада-Центром (опросы 1994–2015 гг.) (Рис. 2). Как следует из диаграммы, страх войны постепенно снижался с 1994 г. до 2008 г., в то время как нарастал или был более выражен страх потери работы, нападения преступников или произвола властей.

Динамика ответов на вопрос: «Боитесь ли вы и в какой мере…» (Левада-Центр, общероссийские репрезентативные опросы, выборка каждого опроса 1600 человек)

Таким образом, судя по данным опросов, советский катастрофизм мобилизационного типа сменился в 1990-е гг. более личными страхами: на первый план вышли экономические и социальные страхи (преступности, безработицы, несправедливости и др.), техногенные, экологические, семейные, личные страхи (одиночества, нереализованности и др.). Однако страх войны полностью не ушел. Отчасти он находился «в замороженном состоянии», периодически прорываясь в ответах на вопросы о будущем человечества или локальных угрозах. Отчасти же фобия войны трансформировалась в страх перед терроризмом как внутренней российской войной. Например, еще в 2000–2001 гг. более 70% россиян были уверены в том, что чеченская война по-прежнему идет (ФОМ); в 2004 г. в связи с прошедшими терактами около 40% были согласны с утверждением, что России объявлена война (ФОМ, 2004).

Опасения возникали у части населения в связи с грузинскими событиями и присутствием американских военных специалистов. Так, в 2002 г. незначительная часть населения боялась «прямого вторжения» американцев в Россию (8%): «они скоро зайдут в Москву», «хотят нас завоевать» (ФОМ, 2002). В 2008 г. события вокруг Грузии и Южной Осетии в очередной раз актуализировали страхи относительно возможной войны. Несмотря на то что большинство россиян поддержали политику России, были заметны и опасения (5%).

В 2008 г. на вопрос ФОМа – «Какие отрицательные последствия принесет нашей стране признание российскими властями независимости Южной Осетии?» давались следующие ответы: «вероятность военного конфликта»; «возможна война»; «если что-то случится, опять наши парни будут гибнуть»; «не будет мира»; «будет война с Грузией»; «возобновление военных действий»; «война сможет снова начаться»; «грузины могут начать войну»; «еще одну Чечню»; «будет вторая Чечня»; «вероятность военного конфликта»; «возможна война»; «если что-то случится, опять наши парни будут гибнуть»; «не будет мира».

Таким образом, в постсоветском обществе страх войны вытеснялся в глубокие пласты сознания, однако не исчез, особенно у людей старшего возраста. Он и не может исчезнуть, т.к. по сути является универсальным фильтром осмысления мира: черно-белым, эмоциональным и всегда расставляющим привычные понятные акценты.

Сегодня. «Страх вернулся»

Переломными стали 2012–2014 гг., актуализировавшие страх войны. Растут политические рейтинги, положительное отношение к армии, признание в патриотизме, ощущение гордости за страну, возможность заявить о том, что Россия – великая держава. Параллельно становятся все более явными антизападные настроения, меняется круг друзей и врагов. В 2014–2015 гг. заметно увеличивается доля людей, жалующихся на ухудшение материального положения и соответственно рост экономических страхов.

Все социологические центры фиксируют рост страха перед войной, мировой/ядерной войной, военными конфликтами (ФОМ, ВЦИОМ, Левада-Центр). Данные ВЦИОМа и Левада-Центра уже приводились. По результатам опроса ФОМа, страх перед угрозой нападения других государств увеличился с 11% в 2000 г. до 31% в 2015 году. Все эти показатели очень неустойчивые, поскольку завязаны на событийный ряд, риторику СМИ и усталость от определенных тем, например украинской.

Сегодняшнее отношение массового сознания к войне – очень сложное, противоречивое и малоизученное явление. Очевидно, что массовые опросы – не самый лучший метод разговора на такую чувствительную тему. Фокус-группы, интервью или же анализ высказываний в Интернете – более адекватные технологии. И все же опросы показывают зыбкость и противоречивость многих установок относительно войны. Пока это неуверенный катастрофизм, или, пользуясь терминологией Шляпентоха, катастрофизм суждений, но не действий. Что будет дальше, сложно предсказать.

Так, сложнейшая тема – допущение участия России в военных действиях на Украине. Такие мнения присутствуют, но все же не доминируют. По данным ВЦИОМа, в январе 2015 г. за введение российских войск на Украину для прекращения военного конфликта выступали только 20% россиян. Схожую цифру (около 17%) тогда показали и опросы Левада-Центра. Перерастание вооруженных столкновений в войну России с Украиной считают вероятным не более трети россиян (примерно четверть по февральским данным ВЦИОМа, треть россиян по августовским данным Левада-Центра). Однако большую часть населения пугает перспектива войны с соседом и перерастание ее в мировую.

Сирия – тема еще более сложная для обыденного сознания. Решение президента Путина об отправке военной авиации для нанесения ударов по ИГИЛ поддержало большинство россиян (66%, ВЦИОМ). При этом более половины опрошенных полагают, что «лучше не вмешиваться в военные конфликты, тогда и врагов будет меньше» (52%). Как мы видим, негативная оценка афганского опыта по-прежнему сильна в сознании. Опрос также показывает, что не все россияне понимают смысл происходящего на Ближнем Востоке, расстановку сил и кого именно следует поддерживать (стоит заметить, что женщины и люди старшего возраста в большей степени боятся войны и менее склонны одобрять военные действия России).

Таким образом, можно зафиксировать три модели страха войны:

Советский катастрофизм (болезненное осмысление Великой Отечественной войны + наличие списка врагов + беспокойство за судьбу мира + борьба за мир).

Постсоветский скрытый катастрофизм (болезненное осмысление Великой Отечественной + сближение с бывшими врагами + ситуативная подозрительность к бывшим врагам + беспокойство за личную судьбу, экономическое выживание).

Сегодняшний катастрофизм (ритуальное осмысление Великой Отечественной и героизация + антизападные настроения + рост патриотизма и изоляционизма + рост страха перед войной).

Страх войны сейчас – нелегкая нагрузка на обыденное сознание. С одной стороны, он развивается в ситуации т.н. гибридной войны. Массовое сознание тяжело осмысляет ситуацию и не понимает, идет или нет война на Донбассе, что происходит в Сирии, как соединить эти процессы. Поскольку геополитическая ситуация весьма сложна для понимания, массовое сознание лукавит, «изворачивается» и питается прежними мифами и образами (к которым, кстати, удачно апеллируют и СМИ). С другой стороны, эти прежние, советские образы могут быть весьма травматичными (вспомним пост Катерины Гордеевой). Апелляция к травмам мировой войны может усилить отторжение и страх как «сигнал потенциально негативного развития» (Шляпентох), но может и «опривычить» эту тревогу как хроническую, знакомую с детства боль. И, наконец, самый сложный момент. «Телевизионная война», несмотря на тревожность и надоедливость, подсаживает людей на яркие впечатления. Картинка способна разбудить очень сложные эмоции, вплоть до одобрения и вовлеченности в процесс. Особенно это касается молодежи, которая не имеет травматичного опыта холодной войны.

Мало кто возьмется прогнозировать, как будет развиваться страх в такой сложной, многофакторной ситуации: сойдет ли он на нет, перерастет ли в навязчивую фобию или столкнется с желанием сохранить статус-кво «сытых, уютных нулевых». Будем надеяться на лучший сценарий.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582310 Лариса Паутова

Новая британская стратегия в сфере обороны и безопасности предусматривает сотрудничество с Россией в сфере безопасности и выделение в течение 10 лет 178 миллиардов фунтов стерлингов на повышение обороноспособности Великобритании и закупку новых вооружений.

Стратегия обновляется каждые пять лет.

Россия: сотрудничество с "угрозой"

России в стратегии отведена отдельная глава, нередко она упоминается и в других главах, в основном, в негативном ключе. В то же время Великобритания, несмотря на большое количество разногласий с российскими властями, готова сотрудничать с РФ в сфере безопасности, в том числе в борьбе с "Исламским государством".

"Россия сейчас работает над программой крупных инвестиций в модернизацию и совершенствование своих вооруженных сил, в том числе ядерных. Она также увеличила количество военных учений и усилила риторику, угрожая разместить элементы ядерных сил в Калининграде и Крыму. Ее военная активность вокруг территорий союзников, вблизи воздушного пространства и территориальных вод Великобритании направлена на проверку нашей реакции", — говорится в тексте стратегии Великобритании в сфере обороны и безопасности.

"Поведение России продолжит быть труднопредсказуемым, и хотя это в высшей степени маловероятно, но мы не можем исключать, что она может почувствовать искушение проявить агрессию по отношению к странам НАТО", — отмечается в документе.

В связи с угрозой, которая, убеждено британское правительство, исходит от России, необходимо принимать меры — как военного, так и экономического характера.

"Но все чаще наша реакция проверяется с помощью самолетов, в том числе российских, приближающихся к нашему воздушному пространству, и действиями в море вблизи наших территориальных вод… Наши инвестиции в самолеты морской разведки помогут существенно улучшить наши возможности по обеспечению безопасности наших вод", — говорится в тексте.

"Мы предоставили наши самолеты Typhoon миссии НАТО по патрулированию воздушного пространства Балтики, мы предоставили корабли и армейские подразделения для учений НАТО, чтобы помочь нашим союзникам в отражении угрозы, исходящей от России, и мы продолжим это делать", — отмечается в документе.

Необходимо снижать энергозависимость от России, убеждены авторы стратегии.

"Мы предпримем дальнейшие действия по защите Великобритании от неопределенности на рынках, причиной которых являются нестабильность на Ближнем Востоке и действия России в странах, соседствующих с Восточной Европой", — говорится в тексте стратегии.

"Мы будем работать с ЕС над формированием единого энергетического рынка, помогая снизить зависимость Европейского союза от России", — отмечается в документе.

Необходимо сохранять санкции в отношении России, указывается в тексте стратегии.

"Незаконная аннексия Россией Крыма и дестабилизирующая деятельность на Украине напрямую угрожает европейской безопасности и основанному на правилах европейскому порядку… Мы работаем с европейскими партнерами над сохранением санкционного давления на Россию с тем, чтобы она следовала своим обязательствам в соответствии с минскими соглашениями, ушла из Крыма и выполнила свои международные обязательства из уважения к закону, правам человека и демократии. Мы продолжим предпринимать жесткие меры для поддержания мира и стабильности", — говорится в документе.

В то же время, несмотря на все разногласия, британская сторона включила в стратегию пункт о необходимости сотрудничества с РФ.

"Россия — один из пяти постоянных членов Совбеза ООН, и, невзирая на наши разногласия, мы будем искать пути сотрудничества с Россией в борьбе с различными угрозами безопасности, такими, как угроза, исходящая от ИГ", — говорится в тексте.

Кроме того, в стратегии сообщается, что МИД Великобритании усилит российское направление.

"Мы используем дипломатические навыки и опыт для того, чтобы поддерживать наших сторонников, бороться с нашими врагами, усиливать влияние и охват Великобритании. Мы продолжим усиливать оперативность реагирования в кризисных ситуациях. Мы будем поддерживать нашу дипломатическую сеть", — говорится в тексте.

"Мы расширим нашу компетентность и широту в страноведении, что жизненно необходимо для нашей безопасности и процветания, в том числе мы усилим арабский язык и мандаринский диалект китайского. И мы усилим российское направление", — отмечается в документе.

Китай и Иран — необходимые партнеры

В стратегии немалую роль играют международные вопросы, в первую очередь, вопросы сотрудничества со странами, уже являющимися ближайшими союзниками Великобритании. В документе подтверждается, что в настоящее время правительство ведет с ЕС переговоры об изменении условий членства Великобритании в объединении, и что реформы пойдут на пользу и Соединенному Королевству, и ЕС.

Однако британские власти считают необходимым укрепление партнерства и с теми странами, с которыми у них исторически сложились весьма непростые отношения.

Так, Великобритания выступает за усиление роли Ирана в борьбе с исламским терроризмом.

"После более чем десяти лет переговоров мы с партнерами достигли в июле исторического соглашения, которое предусматривает жесткие ограничения и обязательные инспекции в том, что касается ядерной программы Ирана", — говорится в тексте.

"Мы будем призывать Иран играть прозрачную и конструктивную роль в региональных делах, в особенности в борьбе против жестокого исламского терроризма", — отмечается в документе.

Также Великобритания будет укреплять отношения с Китаем, в том числе, с целью противостояния ядерной программе КНДР.

"Наши отношения с Китаем быстро развиваются. Мы не рассчитываем, что во всем будем соглашаться с китайским правительством. Во всех наших договоренностях мы будем рьяно защищать британские интересы", — говорится в тексте.

"Но наша цель — построить более тесное сотрудничество с Китаем, сотрудничать более тесно в противостоянии глобальным угрозам, включая изменение климата, терроризм, экономическое развитие Африки, и в противостоянии ядерной программе КНДР", — отмечается в документе.

В стратегии также говорится, что КНДР — единственная страна, испытавшая в 21 веке ядерное оружие.

Тема ситуации в Сирии не слишком подробно освещается в тексте стратегии, однако премьер-министр Великобритании, обсуждая оборонную стратегию с депутатами палаты общин, отметил, что не считает необходимым разрушать государственное устройство Сирии и настаивает лишь на передаче полномочий от нынешнего президента Башара Асада в рамках общего плана по урегулированию конфликта.

"Когда мы говорим об Асаде (о том, что он должен уйти в отставку), мы не имеем в виду полного демонтажа системы государственных институтов. Она в Сирии есть и работает. Речь идет лишь о передаче власти. Для этого необходима концепция по урегулированию ситуации (в стране)", — отметил премьер.

Собственные силы

Главными вызовами для страны, помимо недружественных действий России, британское правительство называет терроризм и киберугрозу. Лондон намерен сделать все, чтобы британские вооруженные силы и спецслужбы, считающиеся одними из самых эффективных и современных в Европе, могли бы и далее эффективно противостоять террористам, для чего будет увеличена численность контртеррористических подразделений.

Ключевым элементом новой стратегии стало перевооружение и модернизация вооруженных сил. После целой серии терактов в мире британское правительство решило увеличить расходы на закупки военной техники, оружия и экипировки на 12 миллиардов фунтов стерлингов. В числе наиболее значимых закупок — истребители-бомбардировщики пятого поколения F-35, самолеты морской разведки и новые атомные подлодки.

"Будут закуплены 138 истребителей F-35. Первые 24 самолета будут размещены на новых авианосцах к 2023 году… Девять самолетов морской разведки Boeing P8 Poseidon поступят в войска к 2020 году", — говорится в документе.

При этом правительство отмечает, что самолеты-разведчики необходимы для поиска вражеских подлодок и спасательных операций.

Помимо F-35, ВВС Великобритании получат дополнительно еще одну эскадрилью истребителей четвертого поколения Typhoon, а флот беспилотных аппаратов будет увеличен в два раза — с 10 до 20.

ВМС страны также ждет модернизация. Главным проектом на предстоящие годы станет ввод в строй новых ядерных подлодок.

"Полная замена флота ядерных АПЛ обойдется в 31 миллиард фунтов стерлингов, что на 6 миллиардов фунтов больше планируемых ранее затрат… Также будут построены восемь боевых кораблей проекта 26 для замены стоящих в строю линейных кораблей проекта 23", — отмечается в докладе.

Ранее, в октябре министр обороны Великобритании Майкл Фэллон подтвердил намерение правительства строить новые подводные лодки. В рамках программы Trident британское правительство закупает, ставит на боевое дежурство ядерные вооружения и средства их доставки, а также управляет ядерным арсеналом. В структуре программы находятся четыре атомных подлодки, способные нести ядерные боезаряды.

При этом ранее ВМС Великобритании заявляли, что планировали получить 13 таких новых кораблей.

Представляя стратегию, премьер Кэмерон подтвердил, что к 2018 году в строй встанут два строящихся авианосца. В общей сложности ВМС в рамках стратегии получат 26 военных кораблей, поставщиком которых станет компания BAE Systems.

Главной реформой для сухопутных сил станет формирование к 2025 году двух бригад повышенной готовности, численностью в пять тысяч человек каждая, которые в случае крупных терактов должны прийти на помощь полиции внутри страны или быть развернуты в кратчайшие сроки в любой точке земного шара.

Кэмерон также пообещал, что его правительство делает все, чтобы направить инвестиции в область развития вооружений нового поколения. Одним из главных направлений он назвал усовершенствование беспилотных летательных аппаратов. При этом для финансирования модернизации правительство намерено сокращать расходы самого Минобороны. Стратегия предусматривает сокращение на 30% в течение следующих пяти лет количества гражданских служащих министерства до уровня в 41 тысячу человек.

Спецслужбы в прибыли

Штаты антитеррористических подразделений спецслужб будут увеличены, а финансирование самих спецслужб вырастет до 2 миллиардов фунтов стерлингов в течение 5 лет.

Новое финансирование будет выделено службам безопасности и разведки MI5, MI6 и Управлению правительственной связи с целью увеличить штат на 1,9 тысячи сотрудников. Решение принято в качестве ответа на растущую угрозу атак международных террористов, растущее количество кибератак и другие глобальные риски". В настоящее время общая численность сотрудников MI6, MI5 и Управления правительственной связи составляет примерно 12,7 тысячи человек.

Непосредственно фонд борьбы с терроризмом будет увеличен на треть до 15 миллиардов фунтов стерлингов, средства из него будут направляться на установление подозрительных пассажиров, новые меры контроля на границах для борьбы с контрабандой оружием.

Также будет увеличена и помощь другим государствам. Половина из 11-миллиардного бюджета помощи иностранным государствам будет направляться на поддержку нестабильных государств и регионов.

Особую опасность британское правительство видит в том, что террористические группы, в том числе экстремистские организации "Исламское государство" и "Аль-Каида" могут попытаться завладеть химическим, биологическим или радиоактивным оружием.

Говоря о борьбе с ИГ, Кэмерон подтвердил, что в предстоящий четверг выступит перед парламентом страны с объяснением, почему страна должна принять участие в военной кампании против "Исламского государства" в Сирии.

"В четверг я снова приду сюда, чтобы привести аргументы в пользу участия Великобритании в операции против ИГИЛ в Сирии", — сказал Кэмерон.

Он подчеркнул, что терроризм можно победить лишь вместе с партнерами.

Кибербезопастность и отмывание денег

Киберугрозу британское правительство отдельно упомянуло как одну из главных угроз, а стратегия предусматривает создание национального центра по противодействию киберугрозам.

"Мы создадим новый национальный кибер-центр, который будет курировать работу по противодействию кибератакам. Центр будет работать под руководством Управления правительственной связи при МИД страны", — говорится в документе.

Всего на кибербезопасность будет выделено 1,25 от всего оборонного бюджета страны. Для борьбы с кибер-угрозой также планируется создать специальный фонд инноваций с объемом средств в 165 миллионов фунтов.

Правительство планирует инвестировать не только в оборонную сферу, но и в образование, повышая компьютерную грамотность граждан с тем, чтобы они могли эффективнее защищать свои данные. В планах кабинета министров — налаживание диалога с крупными компаниями по вопросам кибербезопасности.

В общей сложности, согласно стратегии, Великобритания выделит дополнительно почти два миллиарда фунтов стерлингов на обеспечение кибербезопасности.

Наравне с киберугрозой Британия собирается бороться с "отмыванием" преступных доходов, а также лицами и организациями, которые пытаются уйти из-под международных санкций. Великобритания проведет международный форум по борьбе с коррупцией в 2016 году, меры по борьбе с отмыванием денег будут усилены.

"Мы представим новые меры, которые позволят Великобритании активнее бороться с теми, кто пытается перемещать, прятать или использовать средства, полученные от преступной деятельности или коррупции, а также пытается ускользнуть от санкций… Великобритания проведет глобальный антикоррупционный саммит в 2016 году", — говорится в распространенном канцелярией премьера документе.

Британское правительство планирует опубликовать программу по борьбе с отмыванием денег в ближайшее время, рассчитывая "устранить имеющиеся недостатки в этой сфере".

Мария Табак, Денис Ворошилов, Ирина Чумакова.

Великобритания будет укреплять отношения с Китаем, в том числе, с целью противостояния ядерной программе КНДР, говорится в тексте новой стратегии Великобритании в сфере обороны и безопасности.

"Наши отношения с Китаем быстро развиваются. Мы не рассчитываем, что во всем будем соглашаться с китайским правительством. Во всех наших договоренностях мы будем рьяно защищать британские интересы", — говорится в тексте.

"Но наша цель — построить более тесное сотрудничество с Китаем, сотрудничать более тесно в противостоянии глобальным угрозам, включая изменение климата, терроризм, экономическое развитие Африки, и в противостоянии ядерной программе КНДР", — отмечается в документе.

В стратегии также говорится, что КНДР — единственная страна, испытавшая в 21 веке ядерное оружие.

Мария Табак.

Текущее состояние китайско-северокорейских отношений

Константин Асмолов

Разговоры на тему «Как скоро Китай сдаст Северную Корею» являются дежурной темой южнокорейских или американских политологов, ожидающих, что рано или поздно Пекину надоест вызывающее поведение Пхеньяна («прагматизм возобладает над идеологией») и Китай даст «добро» на смену пхеньянского режима с последующим поглощением Севера Югом.

В этом контексте каждое критическое заявление в адрес Северной Кореи, озвученное китайским ученым на какой-нибудь международной конференции или в СМИ, распространяется по сети как доказательство этого тезиса. Упоминают и неприезд Ким Чен Ына в Пекин, в контраст с которым южнокорейский президент получила очень теплый прием. Поговаривают о том, что у руководителей КНДР и КНР не очень сложились личные отношения, так что Си Цзиньпин и Ким Чен Ын «переваривают» друг друга с трудом. Считают, что с точки зрения Пекина Пак Кын Хе воспринимается как партнер, с которым можно сотрудничать, а руководитель Северной Кореи – как, скорее, проблема. И даже если Си Цзиньпин открыто это не говорит, то точно думает о том, что объединение путем поглощения рано или поздно состоится – именно в такой формулировке я слышал высказывание одного из южнокорейских аналитиков.

Однако можно обратить внимание, что события сентября–октября 2015 года наносят по этой концепции существенный удар.

9 октября Генеральный секретарь ЦК КПК Си Цзиньпин направил Ким Чен Ыну поздравительную телеграмму по случаю 70-летней годовщины создания ТПК. В этом тексте Си Цзиньпин подчеркнул, что дружба между КНР и КНДР имеет славные традиции. Китай намерен совместно с КНДР приложить усилия для поддержания, укрепления и развития двусторонней дружбы на благо обеих стран и их народов, а также проявить активную и конструктивную роль в обеспечении мира и стабильности в регионе.

Затем, на торжества по поводу годовщины прибыл член Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК Лю Юньшань. Он занимает в неформальной иерархии шестое или седьмое место, и визит, таким образом, является визитом человека весьма высокого уровня. Неслучайно и то, что на мероприятие был отправлен и главный идеолог страны, заявления которого можно вполне рассматривать как указание на официальную позицию Пекина, каковая выглядит вполне мейнстримной. Было сказано много дежурных слов, включая характерное выражение «дружба, скрепленная кровью». Подчеркивалось, что Север и Юг связаны, как подчеркивалась и роль, которую сыграли китайские «добровольцы» в Корейской войне.

Визит получил продолжение и на более низком уровне. 25 октября в КНДР отметили 65-летний юбилей отправки китайских народных добровольцев на Корейскую войну. Возле памятника «Корейско-китайская дружба» в Пхеньяне и других местах КНДР в связи с этим состоялись торжественные мероприятия, в которых приняли участие заместитель председателя ПК Верховного народного собрания КНДР Ян Хен Себ и министр гражданской администрации КНР Ли Лиго, прибывший с визитом в КНДР для участия в церемонии окончания ремонта кладбищ павших китайских добровольцев.

Открылась новая экономическая зона беспошлинной торговли «Гомэньвань» площадью 40 тыс. кв м на территории городского округа Даньдун. В рамках программы по оживлению северо-востока страны власти Китая вложили в ее создание 1 миллиард юаней (около 157 млн долларов). Даньдун, отделенный рекой Ялуцзян от северокорейского города Синыйджу, является основным центром торгово-экономического, инвестиционного и туристического сотрудничества Китая и КНДР. Приграничной торговлей занимаются свыше 600 предприятий, до 40% внешнеторгового оборота города приходится на долю Северной Кореи.

Также продолжаются разговоры о возможной подготовке визита северокорейского руководителя в Пекин (предположительная дата поездки – конец апреля–начало мая 2016 года, о чем со ссылкой на собственные источники сообщила японская газета «Майнити») или возобновления шестисторонних переговоров по ядерной проблеме (тема всплывала, в том числе, на переговорах Ким Чен Ына и Ли Юншаня).

Да, трудности, о которых мы писали в статье об отсутствии лидера КНДР на сентябрьских мероприятиях, тоже никуда не деваются: на фоне преодоления «века позора», Китай начал более активную внешнюю политику, в рамках которой «малые страны не должны противопоставлять свою политику нуждам срединного государства». И здесь традиционная чучхейская реакция на гегемонизм накладывается на особенности молодого руководителя, который, действительно, не любит, когда его пытаются учить жить.

И немного о дружбе руководителей КНР и РК. Действительно, у Си Цзиньпина доверительные личные отношения с Пак, потому, что, когда в 2005 году, еще будучи секретарем ЦК, он посетил Южную Корею, никто из политиков не хотел его принимать, и с ним встречалась только Пак Кын Хе. Но это же может означать и то, что дружба между Си и Пак не тождественна вечному стратегическому партнерству Сеула и Пекина. Любой иной президент РК уже не будет обладать таким уровнем доверия китайского руководства.

На взгляд автора, человеку, желающему проанализировать современные отношения Пекина и Пхеньяна, следует проанализировать следующее.

Да, северокорейская тема стала более активным предметом дискуссий и в выступлениях ученых и журналистов можно встретить самые разные оценки, трактовки и рекомендации. При этом и те и другие оценки выказывают люди достаточно высокого ранга, чтобы упоминание их позиций могло восприниматься как доказательство тезиса того, что «на самом верху именно так и думают». Кроме того, на разных площадках китайцы действительно говорят разное, и в определенной ситуации (например, на форуме в США) они вполне могут отзываться о Севере с определенным неодобрением. Важно не путать частное мнение человека или определенной школы с официальной государственной политикой.

Прагматизм, возможно, берет верх над идеологией, но и с точки зрения прагматизма Северная Корея Китаю пока нужна. Иное дело, что современную политику Китая в отношении стран Корейского полуострова можно смело сравнить с той «равноориентированной» политикой, которую со времени Примакова и раннего Путина в отношении двух государств проводит Россия.

Преследуя свои национальные интересы, КНР, как и РФ, не оказывает определяющей поддержки как Северной, так и Южной Корее. При этом Китай, естественно, играет на разногласиях двух Корей и на балансе сил, в каких-то вопросах поддерживая Север, в каких-то – Юг. Или надавливая на Сеул за счет определенной поддержки Пхеньяна.

Выступая против нуклеаризации полуострова или превращения его в «горячую точку», КНР тем не менее понимает важность Северной Кореи как своего рода буферной зоны, прикрывающей северо-восточный регион Китая.

Кроме того, в отличие от России, в КНР достаточно сил, которые хотели бы упрочить свое влияние на полуострове, сделав северокорейский режим более содействующим политическому курсу Пекина. Это встречает определенное противодействие Севера, но не означает, что сдать Север Югу Пекин предпочтет. Объединенная Корея с американскими войсками на своей территории в условиях нарастающего регионального противостояния (обратим внимание на ситуацию в Южно-Китайском море), представляет серьезную стратегическую угрозу.

Соответственно, то, что Пекин делает жесткие заявления о том, что некие действия Севера нагнетают напряженность в регионе, не означает, что аналогичные действия РК и США будут оставлены им без внимания. Более того, Китай однозначно не допустит объединенной Кореи, на территории которой будут располагаться американские войска и американская система противоракетной обороны.

Китайцы часто говорят, что у них нет особых связей с КНДР, но это «нет особых связей» в зависимости от ситуации может означать как «у нас нет режима благоприятствования», так и «у нас нет рычагов влияния» и «наши возможности давить на КНДР ограничены». В чем-то это действительно так, поскольку идеологическое влияние действительно постепенно уменьшается, однако надо отметить, что и раньше Пхеньян слушал Пекин «постольку поскольку», особенно – в ядерном вопросе.

Что же касается личных связей, то они не всегда имеют определяющее значение.

Специальный представитель МИД Южной Кореи по вопросам мира и безопасности на Корейском полуострове Хван Чжун Гук посетит с двухдневным визитом КНР, где обсудит со своим китайским коллегой У Давэем пути возобновления шестисторонних переговоров по ядерной проблеме КНДР.

"Стороны планируют обменяться мнениями о путях достижения прогресса по северокорейской ядерной проблеме, в частности, сдерживанию провокаций (со стороны КНДР) и возобновлению переговоров по денуклеаризации (Корейского полуострова)", — говорится в обнародованном в воскресенье пресс-релизе южнокорейского МИД.

Визит южнокорейского дипломата в Китай пройдет 24-25 ноября, отмечается в документе.

КНДР объявила себя ядерной державой в 2005 году, а в 2006, 2009 и 2013 годах провела подземные ядерные испытания, которые вызвали протесты со стороны международного сообщества. В 2009 году Пхеньян вышел из шестисторонних переговоров, в которых участвовали РФ, США, КНР, Япония, а также КНДР и Южная Корея.

Совбез ООН в ответ на действия Пхеньяна принял ряд резолюций, требующих от КНДР прекратить деятельность в ядерной сфере. В резолюциях 1718 и 1874, помимо санкций, содержатся требования к КНДР не проводить ядерные испытания и запуски баллистических ракет, вернуться к переговорам о денуклеаризации Корейского полуострова.

Екатерина Плясункова.

Представители военного командования КНДР призвали власти Южной Кореи не предпринимать в день годовщины вооруженного инцидента в районе южнокорейского острова Йонпхёндо никаких действий, которые могли бы привести к ухудшению обстановки на полуострове.

Как отмечается в обнародованном Центральным телеграфным агентством Кореи (ЦТАК) заявлении представителя командования Юго-западным фронтом Корейской народной армии (КНА), Южная Корея "планирует провести (23 ноября) провокационные стрельбы с привлечением вертолетов, гаубиц и ракетных комплексов в районе островов Йонпхёндо и Пэннёндо".

"Южнокорейская воюющая сторона забыла свой урок, полученный при бомбардировке острова Йонпхёндо пять лет назад. Если они (Южная Корея) действительно уважают достигнутое в августе соглашение (по снижению напряженности на Корейском полуострове), они должны вести себя соответствующе", — подчеркивает в своем сообщении представитель командования Юго-Западным фронтом КНА. Он также уточняет, что в противном случае КНДР "нанесет беспощадный ответный удар по пяти островам, которые контролируются Южной Кореей" в спорном районе Желтого моря.

Крупнейший в регионе за последние полвека вооруженный инцидент произошел 23 ноября 2010 года в районе острова Йонпхёндо. По сообщениям из Сеула, остров был подвергнут артобстрелу со стороны Севера, и южане открыли ответный огонь. В результате погибли двое южнокорейских военнослужащих, 17 были ранены.

Церемония памяти пройдет в понедельник, 23 ноября, в Военном мемориале Республики Корея в Сеуле под слоганом "Единая сила народа смогла защитить страну от северокорейских провокаций". В рамках мероприятий ожидается трансляция видеообращения президента Южной Кореи Пак Кын Хе, выступления учащихся расположенных на острове Йонпхёндо школ и военнослужащих.

Корейский полуостров формально находится в состоянии войны, поскольку Корейская война 1950-1953 годов закончилась подписанием перемирия, а не мирного договора. Последнее обострение ситуации на полуострове отмечено в августе этого года, когда Южная Корея объявила об обстреле её территории артиллерией КНДР. Войска Южной Кореи открыли "ответный" огонь в направлении противника, произведя около трех десятков выстрелов. Северная Корея со своей стороны заявила, что южане стреляли без всякой причины. В итоге обе стороны обвиняли друг друга в "провокациях" и грозили возмездием. После длительных переговоров была достигнута договоренность между КНДР и Южной Кореей о снижении градуса напряженности на Корейском полуострове.

Екатерина Плясункова.

КНДР категорически отвергла принятую на этой неделе резолюцию ООН, осуждающую ситуацию с правами человека в этой стране, говорится в заявлении неназванного представителя МИД КНДР, как сообщает агентство Ренхап.

Резолюция ООН рекомендует также рассмотреть ситуацию с правами человека в КНДР в Международном уголовном суде.

"Мы категорически отвергаем "резолюцию по правам человека" — живое выражение враждебной политики США против КНДР и типичный пример политизации прав человека, избирательности и двойных стандартов", — цитирует Ренхап слова заявления, опубликованного Центральным телеграфным агентством Кореи.

Север утверждает, что резолюция инспирирована враждебными силами, включая США, с целью свергнуть существующий строй в КНДР.

"Мы выступаем за подлинный диалог и сотрудничество в сфере прав человека, но мы никогда не позволим тем, кто умышленно избегает нашего искреннего желания к сотрудничеству стремится оказывать давление на КНДР для достижения зловещих политических целей", — говорится в заявлении.

В четверг третий Комитет ООН по инициативе Евросоюза и Японии принял резолюцию с осуждением ситуации с правами человека в КНДР и рекомендовал рассмотреть ее в Международном уголовном суде.

Ксения Нака.

В КНДР стартовало исследование распространенности туберкулеза

Власти КНДР запустили первое общенациональное исследование распространенности туберкулеза в стране, сообщает Voice of America. Проект проходит при содействии ЮНИСЕФ и ВОЗ.

В исследовании, стартовавшем в прошлом месяце, примут участие около 70 тыс. граждан из 57 городов и 38 сельских поселений. Для выявления туберкулеза участники пройдут рентгеновское обследование и анализ мокроты. Планируется, что исследование будет завершено к середине 2016 года. Результаты мониторинга будут опубликованы ЮНИСЕФ.

По словам представителя Глобальной программы ВОЗ по борьбе с туберкулезом, целью мониторинга является выяснения реальных масштабов распространения заболевания в КНДР, а также формирование программы для борьбы с ним.

На проведение исследования власти Северной Кореи выделят 1,4 млрд долларов, из которых 900 тыс. будет предоставлено из Глобального фонда помощи развивающимся странам.

Москва позитивно воспринимает возможный визит Генсека ООН Пан Ги Муна в КНДР, но на данный момент никаких подвижек по возобновлению шестисторонних переговоров по ядерной проблеме Корейского полуострова нет, заявил РИА Новости дипломатический источник.

"Разговоры о визите Генсека ООН давно шли. Если это повлияет (на перезапуск шестисторонних переговоров — ред.) мы будем только рады. Мы всегда готовы к возобновлению шестистороннего процесса и любые усилия, которые приведут к его перезапуску, отвечают нашим интересам", — сказал собеседник агентства.

При этом он отметил, что "пока никаких подвижек в этом вопросе нет".

Ранее агентство Ренхап со ссылкой на источник в ООН сообщило, что Пан Ги Мун планирует посетить Северную Корею на этой неделе.

Возможный визит Пан Ги Муна в КНДР вызывает надежду, что Генсек ООН может стать посредником в улучшении межкорейских отношений и продвижении попыток разрешить северокорейскую ядерную проблему, добавляет южнокорейское агентство. В ООН заявили, что пока не располагают информацией о возможном визите генсека в Северную Корею.

16 ноября 1970 года генерал Хафез Асад стал диктатором Сирии, стабилизировав политическую систему государства после серии переворотов, сотрясавших страну до его прихода к власти. С тех пор Сирией правит клан Асадов.

Под пятой иноземцев

Несмотря на то, что Дамаск — один из древнейших городов мира (первые упоминания о нем появились в 2500 году до нашей эры) и в VII-VIII веках он был столицей мощного Арабского халифата, свою государственность Сирия обрела не так давно.

Многие столетия эти земли входили в состав Османской империи, а после ее поражения в Первой мировой войне контроль над ними перешел к Франции. Французские войска жестоко подавили попытку сирийцев объявить о независимости в 1920 году. В 1926 году территория была разделена на собственно Сирию и Ливан.

Европейские колонизаторы обещали со временем предоставить независимость стране, однако до начала Второй мировой войны ситуация не менялась. В 1940-м Франция потерпела сокрушительное поражение от нацистской Германии и сама была оккупирована. Все ее заморские владения перешли под контроль коллаборационистского правительства в Виши.

Обретение независимости

В 1941 году Сирия (наряду с Ливаном и Ираком) стала ареной сражения между вишистскими и британскими войсками. Последних поддерживали подразделения "Свободной Франции" во главе с генералом де Голлем. 27 сентября 1941 года Франция предоставила Сирии независимость, но ее войска оставались здесь до апреля 1945-го.

Став самостоятельной, Сирия тут же принялась воевать с соседями, приняв участие в арабо-израильской войне 1948 года.

2 февраля 1958 года Сирия и Египет объединились в одно государство — Объединенную Арабскую Республику (ОАР), дабы вместе противостоять США и Израилю. Президентом стал египтянин Гамаль Абдель Насер, при котором сирийцы занимали ключевые посты.

Но после того как Насер ввел жесткую диктатуру, распустив все политические партии и национализовав ведущие отрасли народного хозяйства, 28 сентября 1961 года в Дамаске произошел государственный переворот. Пришедшие к власти офицеры заявили, что не хотят жить в одном государстве с египтянами, и ОАР прекратила свое существование.

Волк и охотник

Вновь став суверенной, Сирия в 60-х годах принадлежала местным военным, которые время от времени устраивали очередной путч и назначали удобного им президента из своей среды. К концу десятилетия страной правил Салах Джадид, до этого занимавший пост начальника штаба сирийской армии.

При нем Сирия оказалась вовлечена в Шестидневную войну 1967 года с Израилем, которую с треском проиграла. После этого стал набирать конфликт между ним и министром обороны Хафезом Асадом (этот пост он получил в результате переворота 1963 года), который обвинил Джадида не только в неспособности воевать против израильтян, но и управлять государством.

Учитывая, что Асад не только возглавлял оборонное ведомство, но также являлся командующим ВВС и ПВО страны, а пост начальника штаба армии Сирии занимал его ставленник Мустафа Тлас, Джадид оказался обложен со всех сторон.

Из дикарей во львы

16 ноября 1970 года Асад сверг Джадида и отправил его в тюрьму, где тот и умер спустя 23 года. С этого момента полновластным властителем страны стал генерал Асад, в январе 1971 года ставший 15-м президентом Сирии.

Новый глава государства родился в бедной многодетной крестьянской семье по фамилии Вахш, что значит — "дикарь". Позднее Хафез (что переводится с арабского как "хранитель") сменил фамилию на более благозвучную — Асад ("лев").

Подняться вверх по карьерной лестнице ему помогла авиация. В 1955 году он окончил военное училище, а затем стажировался в СССР, на Центральных курсах по подготовке и усовершенствованию авиационных кадров в Киргизии. Молодой офицер командовал эскадрильей реактивных истребителей и дослужился до самых высших командных постов республики.

Придя к власти, Асад продолжил диктаторские традиции предшественников. Не стал порывать он и связей с СССР (как это сделал в 1972 году новый президент Египта Анвар Садат), довольно часто бывал в Москве.

По примеру Чаушеску и Ким Чен Ира.

Активно сотрудничая с социалистическими странами, Асад, однако, больше симпатизировал не столько генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу, сколько президенту Социалистической Республики Румыния Николае Чаушеску, взяв на вооружение его автократические методы правления.

Другой личностью, оказавшей большое влияние на становление Асада как государственного деятеля, стал лидер КНДР Ким Чен Ир.

Президент Сирии стабилизировал политическую ситуацию в стране, придав своему правлению черты монархического. Теперь глава государства рассматривался не как очередная пешка в руках влиятельных военных, но почти как помазанник божий. Прочный контроль над всеми сферами жизни, в частности, над средствами массовой информации, обеспечивал Асаду на очередных президентских выборах подавляющую поддержку избирателей.

В стране царил культ личности сирийского лидера, этакого отца нации, который все видит и все знает.

В качестве генерального секретаря сирийского отделения партии "Баас" (имеющей большинство в парламенте) Асад прочно контролировал законодательную власть. Как президент он возглавлял всю исполнительную власть, а в роли главнокомандующего командовал армией и спецслужбами.

Внешние и внутренние враги

Тем не менее в войне Судного дня в октябре 1973 года сирийские войска снова потерпели поражение от израильтян, которые отбили атаку на Голанских высотах, захватив часть территории Сирии, с которой они могли из тяжелой артиллерии обстреливать Дамаск.

Несколько более удачным для Сирии оказалась оккупация части Ливана в 1976 году, куда Асад направил свои войска на помощь местным палестинским боевикам, которые терпели поражение от отрядов местных христиан. При этом сирийские войска ввязались в бои не только с христианами, но и с тем же Израилем, опекавшим последних.

Одной из многочисленных жертв многолетней войны стал вновь избранный президент Ливана Башир Жмайель, убитый по приказу Асада в сентябре 1982 года.

Были у Асада серьезные противники и внутри самой Сирии. Он сам и его окружение принадлежали к довольно немногочисленной общине мусульман-алавитов, одного из направления в шиитском варианте ислама. Другими его сторонниками были местные христиане и друзы (приверженцы сплава верований из разных религий). Но большинство сирийцев составляли и составляют мусульмане-сунниты.

Фанатики из Хама

Этим обстоятельством воспользовались фанатики из запрещенной в стране организации "Братья-мусульмане", которые в 1976 году начали настоящую охоту на членов партии "Баас" и алавитов. В 1979-м террористические акты переросли в настоящую гражданскую войну.

Оплотом сирийских исламистов служил город Хам, который был взят штурмом правительственными войсками в начале 1982 года. В результате погибли почти 40 тысяч человек. После этого атаки фанатиков пошли на спад, и исламисты в Сирии на долгие годы отказались от тактики открытой вооруженной борьбы.

В международных делах Асад всегда держал "нос по ветру". Когда в конце 80-х годов СССР начал терять свое влияние, сирийский режим стал проводить более прозападную политику. Например, он выступил против Ирака во время войны в Персидском заливе 1990-1991 гг.

Наследные принцы

В 90-х годах здоровье Асада стало ухудшаться, и он назначил своим преемником старшего сына Басиля, который с младых ногтей воспитывался в качестве будущего лидера Сирии. Однако 21 января 1994 года Басиль погиб за рулем собственного "мерседеса", на полной скорости вылетев в тумане за ограждение автострады.

Так нежданно-негаданно в роли "цесаревича" оказался его младший брат Башар, который стажировался в Великобритании в качестве врача-офтальмолога.

Через 6 лет скончался его отец, правивший Сирией три десятка лет.

16-м президентом страны в 2000 году был назначен Башар Асад, ради которого местный парламент изменил конституцию, снизив минимальный возрастной порог для такой должности с 40 до 34 лет.

Так началась новая страница в жизни страны, которая требует отдельного разговора.

Сергей Варшавчик, для МИА "Россия сегодня"

Еще один пример «пастырской деятельности» по отношению к КНДР

Константин Асмолов

На страницах нашего издания мы не раз и не два касались нелегальной деятельности на территории КНДР южнокорейских и американских религиозных организаций протестантской направленности. Однако каждый раз, когда очередной пастор оказывается задержан властями Северной Кореи или Китая, защитники «религиозных ценностей» начинают рассказывать, что признательные показания, скорее всего, выбиты под пытками, иные доказательства подделаны и вообще «общеизвестно», что тиранический режим Кимов преследует христиан без всякого на то основания.

В конце октября 2015 г. эта точка зрения получила серьезный удар, так как разоблачения антигосударственной деятельности протестантов случились не непосредственно в КНДР или КНР, а на территории «свободного мира». Как сообщила 27 октября телекомпания CNN со ссылкой на данные организации Intercept, первой узнавшей об этой операции, военная разведка США использовала сотрудников христианской благотворительной организации Humanitarian International Services Group (HISG) для доставки в КНДР радиомаяков и другого шпионского оборудования.

Основатель HISG Кей Хирамине – евангельский христианин и известный человек в благотворительном сообществе. За мобилизацию волонтеров на устранение последствий урагана «Катрина» в 2007 году он получил награду из рук президента Буша. HISG была создана вскоре после теракта 11 сентября 2001 года и отвечала за поставки медицинского оборудования, одежды и предметов первой необходимости в страны, пострадавшие от стихийных бедствий, в том числе в Нигер, Мали, Эфиопию, Кению, Иран, Ливан, Йемен и Китай. Первые года два HISG была классической благотворительной организацией, однако уже в 2003 году HISG начала сотрудничать с Пентагоном, в том числе и на северокорейском направлении. Любопытно, что, по словам экс-сотрудника ЦРУ, давшего интервью CNN, «религиозных деятелей использовать в этих целях нельзя, поскольку это запрещено законом, но в отношении сотрудников благотворительных организаций такого запрета нет».

Пробой пера была поставка партии теплой одежды, в составе которой в КНДР тайно были переправлены Библии. Затем под прикрытием гуманитарных миссий сотрудники HISG занимались сбором информации, а равно – доставкой в КНДР шпионских датчиков, небольших радиомаяков, оборудования, которое способно сбить с цели ракеты.

За это организация получала десятки миллионов долларов; The Intercept опубликовала доказательства, включая схемы финансирования и управления через замаскированную сеть организаций, созданную специально для запутывания финансового следа.

В 2012 году программа шпионажа в Северной Корее была закрыта, а в январе 2013 года Кей Хирамине объявил о прекращении деятельности HISG в связи с недостаточностью финансирования и распустил персонал. Есть ли связь между этими событиями, автору неизвестно.

Скандал в США, заметим, был связан не столько с собственно шпионажем, сколько с важной этической проблемой. Насколько ради уничтожения противника, считаемого безусловным злом (будь то КНДР или Усама бен Ладен), допустимо использовать любые методы, включая слепое (большая часть персонала Humanitarian International Services Group не была проинформирована об операции) применение сотрудников благотворительных организаций, которые затем могут стать целью репрессий. The Intersept в связи с этим напомнило, как в 2011 году ЦРУ использовало пакистанского врача, чтобы выявить местонахождение Усамы бен Ладена под прикрытием программы вакцинации против гепатита. После рейда врач был арестован властями и попал в тюрьму, а талибы убили несколько медиков, участвовавших в кампании против полиомиелита, заявляя, что эта программа была частью разведывательной операции западных спецслужб.

Нам же важно иное – то, что у властей КНДР есть основания смотреть за деятельностью гуманитарных организаций с обоснованным опасением. При этом речь не идет о борьбе с религией вообще. Так, 28 октября КНДР посетили 12 католических священников из Южной Кореи, которые провели совместную мессу с северокорейскими коллегами. Священники представляли Ассоциацию католических священников за справедливость, которая была создана в 1974 году южнокорейскими клириками с целью способствования объединению Юга и Севера. Ассоциация придерживается достаточно свободных взглядов и, в частности, требует отмены южнокорейского закона о национальной безопасности, о котором мы писали не раз. Это был первый визит католической делегации на север полуострова с 2008 года, и власти Сеула дали согласие на этот визит, выразив надежду, что он будет способствовать «обмену религиозного, а не политического типа».

Еще один характерный пример – судьба 21-летнего студента Чу Вон Муна, который незаконно пересек китайско-северокорейскую границу и попал на территорию КНДР 22 апреля этого года. Будучи верующим протестантом, с 2001 проживавшим в США, Чу, по его словам, «хотел, чтобы его задержали», желая таким образом подстегнуть определенные процессы, – ведь Америка не бросает своих граждан и будет готова защитить их любыми средствами.

То, что перед нами мечтатель, а не шпион, стало понятно сразу, и уже в конце сентября в Пхеньяне провели получасовую пресс-конференцию, во время которой Чу Вон Мун произнес заранее подготовленную речь, в которой «осознал и извинился». Позднее в интервью телеканалу CNN Чу высказал желание «показать миру, что обычный студент, который незаконно оказался в КНДР, благодаря доброй воле властей Северной Кореи сможет вернуться домой целым и здоровым».

5 октября 2015 года КНДР передала Чу южнокорейским властям. По мнению представителей Юга, это было сделано, чтобы снизить критику по поводу нарушений прав человека. Однако теперь Чу Вон Муну может грозить тюремный срок у себя на родине – несанкционированное посещение Северной Кореи запрещено Законом о национальной безопасности.

Подводя итог и напоминая на будущее: в Северной Корее, как и в любых странах соцлагеря, формальное уважение свободы совести сочеталось с жесткой антирелигиозной пропагандой. Кроме того, на фоне Корейской войны и последующего времени достаточное число северокорейских христиан оказалось в «пятой колонне», на что власть не могла не отреагировать. И как видно, подозрения в адрес определенного типа протестантов все еще далеко не беспочвенны, – ведь внутри КНДР деятельность HISG не становилась поводом для скандала, а значит, видимо, и в Пхеньяне об их работе на Пентагон стало известно только сейчас.

Сегодня в Вооруженных Силах Российской Федерации отмечается 97-я годовщина со Дня образования войск радиационной, химической, биологической (РХБ) защиты.

Современные войска РХБ защиты ведут свою историю с 13 ноября 1918 г., когда приказом Реввоенсовета Республики № 220 была создана Химическая служба Красной Армии. В конце 20-х годов химические подразделения имелись во всех стрелковых и кавалерийских дивизиях и бригадах.

К началу Великой Отечественной войны химические войска были представлены отдельными батальонами центрального подчинения (химическими, противохимической обороны (ПХО), дегазационными), отдельными ротами ПХО армий и корпусов, дегазационными ротами стрелковых дивизий, взводами ПХО и огнеметными командами стрелковых полков.

В годы Великой Отечественной войны за образцовое выполнение заданий командования боевыми орденами и медалями было награждено 20 отдельных частей фугасных огнеметов, 12 отдельных батальонов и 10 отдельных рот ранцевых огнеметов, 40 огнеметных частей получили почетные наименования. 22 наиболее отважным воинам-химикам присвоено звание Героев Советского Союза.

На сегодняшний день войска РХБ защиты включают в себя боеспособные соединения, воинские части и подразделения, входящие в состав военных округов, объединений, соединений видов и родов войск ВС, воинские части и организации непосредственного подчинения, в том числе военно-научные организации и учебные воинские части.

На них возлагаются задачи по выявлению и оценке РХБ обстановки, проведению специальной обработки войск, обеззараживанию местности, дорог и сооружений, применению аэрозолей для маскировки, огнеметно-зажигательных средств для поражения противника, а также ликвидации последствий аварий на РХБ опасных объектах.

Система вооружения и средств РХБ защиты включает подсистемы: РХБ разведки и контроля; защиты личного состава; специальной обработки вооружения, военной и специальной техники, местности, зданий и сооружений; снижения заметности войск и объектов; огневого поражения противника; обеспечения. Совершенствуются как технические средства, так и система вооружения и средств РХБ защиты в целом.

Развитие вооружения и средств РХБ защиты идет в направлениях широкого внедрения автоматизированных систем управления; создания робототехнических комплексов специального назначения, в том числе с беспилотными летательными аппаратами; совершенствования систем дистанционной РХБ разведки; качественного улучшения тактико-технических характеристик образцов вооружения и средств РХБ защиты; минимизации участия человека в эксплуатации технических средств, что позволяет не только свести вероятность ошибок к минимуму (практически к нулю), но и максимально обезопасить жизнь и здоровье военных специалистов.

Только в текущем году в войска РХБ защиты поставлено около 80 единиц современных образцов специальной техники, в том числе машины специальной обработки, модернизированные машины радиационной, химической и биологической разведки РХМ-6, а также машины аэрозольного противодействия ТДА-3, которые закупаются впервые.

В 2015 учебном году соединения и воинские части РХБ защиты совершенствовали свою боевую выучку. Знаковым мероприятием явилось выполнение задач в ходе стратегического командно-штабного учения «Центр-2015», в котором было задействовано 16 соединений, воинских частей и организаций войск РХБ защиты, до 400 единиц военной техники, более 1,5 тыс. военнослужащих.

Венцом подготовки войск РХБ защиты в 2015 году стало межведомственное учение по совместному выполнению задач при ликвидации чрезвычайных ситуаций на Балаковской АЭС и на полигоне в Саратовской области.

На данное учение привлекались войска РХБ защиты всех военных округов, воинские части и организации непосредственного подчинения, а также силы и средства других федеральных органов исполнительной власти. Всего — более 2 тыс. человек, было задействовано свыше 400 единиц техники и 10 летательных аппаратов.

Подготовка офицерских кадров для войск осуществляется в Военной академии РХБ защиты имени Маршала Советского Союза С.К.Тимошенко в Костроме. Она является одним из передовых вузов в мире по своей направленности, в ней обучается более 1000 слушателей и курсантов.

С 1 по 15 августа с.г. на базе Военной академии РХБ проведен Международный конкурс на лучший экипаж РХБ разведки «Безопасная среда».Конкурс включал состязания экипажей РХБ разведки в скорости преодоления препятствий на пересеченной местности, стрельбе из вооружения БТР-80, выполнении различных нормативов по подготовке машин РХБ разведки к работе, обнаружению зоны заражения, проведению специальной обработки и ведения РХБ разведки маршрута.

В конкурсе приняли участие 3 команды (42 участника) и 4 группы наблюдателей от Египта, Индии, КНР, КНДР. По его итогам 1 место завоевала команда Вооруженных Сил России, 2 место разделили команды Республики Беларусь и Китайской Народной Республики.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

КНДР и Южная Корея завершили двухдневные переговоры об улучшении отношений и решении гуманитарных проблем на уровне заместителей министров иностранных дел в совместной индустриальной зоне Кэсон, сообщило агентство Франс Пресс.

Двухдневные переговоры завершились без какого-либо "соглашения, совместного заявления или определения даты для последующих встреч", говорится в сообщении агентства.

Первый раунд переговоров, на которых КНДР представлял заместитель ответственного секретаря Комитета по мирному объединению родины Чон Чжон Су, а южнокорейскую делегацию возглавлял заместитель министра по делам национального объединения Республики Корея Хван Бу Ги, начался в пятницу. Накануне вечером стороны договорились продолжить переговоры в субботу.

Южнокорейская сторона настаивает на проведении встреч разделенных семей на регулярной основе и расширении гуманитарного сотрудничества. Северная Корея требует возобновления посещения горы Кымгансан на ее территории южнокорейскими туристами как важного фактора двустороннего экономического сотрудничества.

Переговоры стали первыми со времени прихода к власти в КНДР Ким Чен Ына и избрания президентом Южной Кореи Пак Кын Хе. Договоренность о начале переговоров была достигнута в августе, когда после резкого обострения отношений между двумя странами, пиком которого стал взаимный обстрел, они были вынуждены искать точки соприкосновения для снятия напряженности.

Россию просто вынуждают предпринимать ответные меры: укреплять боеготовность армии и флота, обновлять стратегические ядерные силы и весь комплекс вооружений.

10 ноября на совещании по вопросам развития Вооруженных сил Владимир Путин заявил: "Соединенные Штаты и их союзники не прекращают строительство систем глобальной противоракетной обороны.

Причем ни наши озабоченности, ни предложения о сотрудничестве… в расчет не принимаются".

11 ноября на совещании с руководителями ОПК и генеральными конструкторами президент отметил, что Россия не втягивается в гонку вооружений, а лишь наверстывает упущенное на рубеже 1990-2000 годов, когда урезались программы технического перевооружения и войск. Столь пристальное внимание к "оборонке" обусловлено рядом причин.

Гангстеры — изобретение США

США обвиняют Россию в нарушении Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД), не предъявляя никаких доказательств. Вашингтон игнорирует озабоченность Москвы по поводу планов размещения с 2016 года в Румынии и Польше установок противоракетной обороны, которые можно использовать для запуска американских ракет средней дальности "Томагавк".

При этом НАТО укрепляет боевой потенциал, наращивает свое присутствие у российских границ в виде штабов, вооружений, развернутых войсковых частей и почти непрерывных маневров.

Ссылки на иранскую и северокорейскую ракетно-ядерную угрозу прикрывают истинную цель создателей американской ПРО — достижение решающего военного превосходства, нейтрализация стратегического ядерного потенциала всех ядерных государств, кроме США и их союзников. И не случайно Владимир Путин в жесткой форме отметил приоритет ударных систем вооружений.

В начале недели в ходе очередных предвыборных дебатов республиканские кандидаты в президенты вступили в спор о политике в отношении России. Сенатор Марко Рубио назвал президента России Владимира Путина "гангстером" и "деятелем из мира организованной преступности": "Я никогда не встречался с Владимиром Путиным, но я знаю достаточно о нем, чтобы понимать, что он — гангстер. Фактически он деятель из мира организованной преступности, который руководит страной, контролирует экономику объемом в 2 триллиона долларов. И ускоренно наращивает свой военный потенциал, несмотря на то что его экономика находится в катастрофическом состоянии".

Демонизация России и ее президента на Западе — дело привычное. Вероятно, кандидаты в президенты США понимают, что они лгут. И вряд ли враждебная и лживая риторика предназначена только для внутреннего потребления. В определенной степени обозначены принципы внешней политики, на которые должны равняться партнеры в ЕС и НАТО. Перед отправкой на фронт сибаритствующего среднего европейца необходимо приучить к мысли, что лишь таким образом можно спасти этот светлый мир от российской тирании. Лжи будет много, и все же не больше, чем новых поставок в Европу американского оружия.

Показательна ситуация на Ближнем Востоке. Российская авиация, прикрывая наступление сирийской армии, легитимно наносит удары по позициям боевиков в районе Пальмиры. А США на этом фоне дополнительно направляют в Турцию истребители F-15C — то ли для защиты своей нелегитимной штурмовой и бомбардировочной авиации в Сирии, то ли для "сдерживания российской агрессии в регионе".

Оснащенные шестью ракетами "воздух-воздух" истребители F-15С не предназначены для ударов по ИГ, ведь боевики авиацией не располагают. Получается, что американские ракеты адресованы российским и сирийским летчикам? Это было бы неудивительно: ведь американский президент Барак Обама не раз ставил Россию в один ряд с тем же ИГ. А представители администрации Обамы даже обвиняют РФ в сирийском кризисе.

Ударные системы и аргументы

В таком мире главное условие суверенитета и безопасности РФ — мощные и боеспособные вооруженные силы, современные вооружения.

В октябре "Калибр" обозначил реальные возможности России. С 2012 по 2015 год бюджетные ассигнования на реализацию гособоронзаказа в РФ выросли в 2,6 раза, и доля современных образцов вооружений достигла 49,4 процента — на 23,4 процента больше, чем в 2014-м.

Предприятия ОПК РФ за последние годы создали и успешно испытали ряд перспективных систем вооружений, которые способны решать любые задачи по противодействию ПРО, и такие системы начали поступать в войска.

Минобороны России в 2016 году планирует провести около 160 испытаний новых образцов вооружения. Приоритетные направления — ударные системы, защита военных объектов от технических средств разведки и высокоточного оружия.

И американцы тревожно сравнивают боевые возможности. Так, издание The National Interest отмечает: "Далеко не весь советский ВПК пережил крах СССР, однако в некоторых областях Россия до сих пор очень сильна. Она по-прежнему производит отличные самолеты и вертолеты, бронемашины, подлодки и системы радиоэлектронной борьбы. В ближайшие годы НАТО имеет смысл внимательно следить за успехами России в этих сферах".

Логика наших заокеанских партнеров подсказывает: если за последние 15 лет Пентагон тратил на каждого своего солдата в десять раз больше, чем Минобороны РФ, то армия США в десять раз сильнее. И у российской армии не может быть возможностей, хотя бы отдаленно напоминающих американские.

И все же выпускник Гарвардского и Оксфордского университетов, авторитетный эксперт Марк Адоманис пишет в Forbes: "Если американская бронетанковая дивизия лицом к лицу столкнется с вероятным российским противником, она потерпит поражение. "Поражение — это неправильное слово, — сказал мне на прошлой неделе Макгрегор. — Правильнее сказать, что она будет уничтожена".

Речь идет, в частности, о Прибалтике, но не только о ней.

Вероятно, не все измеряется в долларах, оборонный потенциал страны не прямо пропорционален бюджету. И даже в 90-е годы не все российские предприятия ОПК занимались производством и продажей наносковородок. Многие ученые, инженеры почти бесплатно работали над оборонными проектами.

Раньше или позже, партнерам России не избежать перехода от осознания ошибочности конфронтации до категорического исправления сложившейся ситуации. Мир не впервые спасет красота русского оружия. Сомнения в боеспособности российских вооруженных сил могут дорого обойтись потенциальному противнику.

Александр Хроленко, обозреватель МИА "Россия сегодня"

К концу октября 2015 г. объем перевозок контейнеров по сухопутно-морской линии, соединяющей порты Хуньчунь (КНР), Зарубино (РФ) и Пусан (Корея), достиг 306 контейнеров в 20-футовом эквиваленте (TEU). Таковы данные властей северо-восточной китайской провинции Цзилинь.

Эта линия начала работу в мае 2015 г. Между Хуньчунем и Зарубино ходят грузовые поезда, а между Зарубино и Пусаном – суда-контейнеровозы. Они перевозят, в частности, пищевые продуты, напитки, косметику, кухонную утварь, товары повседневного потребления, комплектующие для оборудования и аксессуары, одежду.

Как ожидается, к концу текущего года объем перевозок будет доведен до 500 TEU.

Напомним, что власти северо-восточной китайской провинции Цзилинь готовят проект создания международной туристической зоны вдоль реки Тумыньцзян, на границе Китая с Россией и КНДР. На территории будет действовать режим беспошлинной торговли и безвизового въезда. Зона займет часть китайского города Хуньчунь, а также по десять квадратных километров территории России и КНДР. Все три страны приглашаются к участию в строительстве объектов на этой территории. Проект планируется представить до конца 2015 г. Он уже заинтересовал инвесторов из Российской Федерации и Северной Кореи.

Делегация из КНДР посетила лесосеменную плантацию лесничества "Русский лес"

5 ноября филиал "Русский лес" ГКУ МО "Мособллес" посетили коллеги из Корейской Народной Демократической Республики.

Одной из целей визита делегации КНДР послужило ознакомление с генетико-селекционным комплексом, созданным более 40 лет назад в лесничестве "Русский лес". Наши специалисты рассказали особенности ведения этого хозяйства, о кропотливом труде по прививочным работам, об уходе за ними. Особое внимание было уделено вопросам сохранности данной уникальной плантации и ее продуктивности.

Лесосеменная плантация филиала "Русский лес" ГКУ МО "Мособллес" расположена в квартале 9 выдел 1 Заокского участкового лесничества.

Закладка лесосеменной плантации была начата в 1975 году под руководством академика Леонида Федоровича Правдина. В 1983 году институтом "Союзгипролесхоз" был разработан Проект организации лесосеменной плантации в опытно-производственном лесохозяйственном объединении "Русский лес" Министерства лесного хозяйства РСФСР с учетом имеющихся уже посадок.

Цель закладки ЛСП - получение семян с улучшенными наследственными свойствами для обеспечения собственных потребностей, а также для реализации в другие лесхозы центрального региона.

В целях получения исходного селекционного материала (семян и черенков) было аттестовано и занесено в государственный реестр 157 плюсовых деревьев, из них 100 шт. ели и 57 шт. сосны. Заготовка шишек и черенков производилась с привлечением специальной бригады верхолазов-высотников.

В настоящее время общая площадь плантации - 34,5 га, в том числе:

- ель европейская - 15 полей на площади 31,4 га;

- сосна обыкновенная - 1 поле на площади 1,3 га;

- архив клонов ели - 1,8 га.

По рекомендации ученых принято прямоугольное размещение клонов с расстоянием между деревьями 8х8м, т.е. 156 шт. на 1 га.

Три поля № 1-3 общей площадью 9,3 га заложены прибалтийскими клонами ели, остальные поля на площади 22,1 га - смешением вегетативного и семенного потомства прибалтийских клонов и плюсовых деревьев, произрастающих в лесном фонде лесничества "Русский лес". На каждом поле представлено не менее 20-25 клонов, ряд полей представлены 50 клонами. Сохранность посадок в среднем составляет 70-87%.

Все поля вступили в стадию плодоношения. До 1996 года дважды отмечено незначительное плодоношение, а в 1996 было заготовлено 56 кг улучшенных семян ели первого класса качества, которые были использованы для выращивания лесных культур на территории хозяйства. Обильный урожай был в 2000 году, а также в 2012 году, когда было собрано 2,5 тонны шишек, семена которых были использованы для посева в питомнике Орехово-Зуевского лесничества (Куровской питомник).

Архив клонов если европейской (поле № 16), площадью 1,8 га заложен в 1985 году, представлено клоновое потомство 36 плюсовых деревьев, размещение 8х6 м, сохранность привитых растений 137 шт/га (54%).

Совещание по вопросам развития Вооружённых Сил.

Владимир Путин продолжил серию совещаний по вопросам развития Вооружённых Сил и военно-промышленного комплекса.

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Мы сегодня продолжим работу и рассмотрим вопросы, касающиеся деятельности и промышленных предприятий, и соответствующих подразделений Министерства обороны по системам вооружения, которые должны определить облик нашей армии в следующем десятилетии.

Разработка и производств таких систем – ответ на вызовы, с которыми мы сталкиваемся, гарантия защиты безопасности и интересов нашей страны. Как известно, Соединённые Штаты и их союзники не прекращают строительство систем глобальной противоракетной обороны. Причём ни наши озабоченности, ни предложения о сотрудничестве, к сожалению, в расчёт не принимаются.

Мы неоднократно указывали, что подобные действия расцениваем как попытку подорвать существующий паритет в области ракетно-ядерных вооружений, а по сути – расшатать всю систему региональной и глобальной стабильности. Нас заверяли, что система противоракетной обороны и её европейский сегмент предназначены для защиты от иранских баллистических ракет. Однако мы знаем, что ситуация с иранской ядерной проблемой урегулирована, соответствующие соглашения подписаны, более того – утверждены соответствующими парламентами, а работа над системами противоракетной обороны тем не менее продолжается.

Таким образом, ссылки на иранскую и северокорейскую ракетно-ядерную угрозу прикрывают истинные планы, а их истинная цель – в нейтрализации стратегического ядерного потенциала других ядерных государств, кроме Соединённых Штатов и их союзников, – прежде всего, конечно, нашей страны, России, – и стремлении получить решающее военное превосходство со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Мы не раз говорили, что Россия примет необходимые ответные меры по укреплению потенциала стратегических ядерных сил. Мы будем работать и над системами противоракетной обороны, но на первом этапе, как мы неоднократно, повторяю, говорили, будем работать и над ударными системами, которые в состоянии преодолевать любые системы противоракетной обороны.

За последние три года предприятия оборонно-промышленного комплекса создали и успешно испытали ряд перспективных систем вооружения, которые способны решать боевые задачи в условиях эшелонированной системы противоракетной обороны. Такие системы уже начали поступать в войска в этом году.

Сегодня поговорим о том, как идёт освоение новых типов вооружения, а затем поговорим и с представителями оборонно-промышленного комплекса, попросим их рассказать о возможностях дальнейшего совершенствования тактико-технических характеристик этих систем. Давайте начнём работать.

Россия > Армия, полиция > kremlin.ru, 10 ноября 2015 > № 1546034

Сеул рассчитывает, что Россия продолжит играть конструктивную роль в решении ядерной проблемы КНДР, заявил в интервью агентству Sputnik посол Республики Корея в РФ Пак Ро-Бёк.

"Россия, являясь постоянным членом Совета Безопасности ООН, участником договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), а также одним из участников шестисторонних переговоров, не допускает обладания ядерного оружия Северной Кореей и прилагает усилия для решения северокорейской ядерной проблемы", — отметил посол.

Глава южнокорейской дипмиссии добавил, что "мы ожидаем, что Россия продолжит свою конструктивную роль в урегулировании северокорейского ядерного вопроса".

Пак Ро-Бёк при этом высказал мнение, что сотрудничество между Москвой и Сеулом не ограничится ситуацией на Корейском полуострове. "Республика Корея совместно с Россией продолжит прилагать усилия для поддержания мира и стабильности, для создания условий для дальнейшего сотрудничества, для изучения новых направлений сотрудничества как на Корейском полуострове, так и в регионе Северо-Восточной Азии и, в конечном счете, в Евразии", — заявил посол.

Путин: Россия создаст ударное оружие против ПРО США

Система ПРО США направлена против России, а иранская и северокорейская ядерные проблемы — лишь прикрытие, заявил российский президент. Он пообещал, что РФ разработает оружие преодолевающим любые системы противоракетной обороны

В ответ на развертывание ПРО Россия будет работать над ударным оружием, преодолевающим любые системы противоракетной обороны. Об этом заявил Владимир Путин на совещании по вопросам развития оборонного комплекса. Российский президент назвал истинные цели американской системы противоракетной обороны.

Владимир Путин

президент России

«Соединенные Штаты и их союзники не прекращают строительство систем глобальной противоракетной обороны. Причем ни наши озабоченности, ни предложения о сотрудничестве, к сожалению, в расчет не принимаются. Мы неоднократно указывали, что подобные действия расцениваем как попытку подорвать существующий паритет в области ракетно-ядерных вооружений, а по сути, расшатать всю систему глобальной и региональной стабильности. Нас заверяли, что система противоракетной обороны и европейский сегмент предназначены для защиты иранских баллистических ракет. Однако мы знаем, что ситуация с иранской ядерной проблемой урегулирована, соответствующие соглашения подписаны, более того, утверждены соответствующими парламентами. Работа над системами противоракетной обороны тем не менее продолжается. Таким образом, ссылки на иранскую и северокорейскую ракетно-ядерные угрозы лишь прикрывают истинные планы, а их истинная цель — в нейтрализации стратегического ядерного потенциала других ядерных государств, кроме США и их союзников, прежде всего, конечно, нашей страны, России. Мы не раз говорили, что Россия примет необходимые ответные меры по укреплению потенциала стратегических ядерных сил. Мы будем работать и над системами противоракетной обороны, но на первом этапе, как мы неоднократно говорили, будем работать и над ударными системами, которые в состоянии преодолевать любые системы противоракетной обороны».

О каких ударных системах может идти речь?

Андрей Фролов

научный сотрудник Центра анализа стратегий и технологий, главный редактор журнала «Экспорт вооружений»

«Сложно говорить конкретно, что подразумевал президент, но известно о том, что в России сейчас разрабатываются новые межконтинентальные баллистические ракеты, то есть «Ярс» уже на вооружении стоит, потом разрабатывалась новая система «Лайнер», потом система «Баргузин» — это железнодорожный комплекс ракетный. Возможно, отчасти он это имел в виду. Второе, что может быть, — это маневрирующая боеголовка, которая на ракете баллистической также выводится. И за счет возможности маневрирования она абсолютно непредсказуема для просчитывания ее курса, что практически делает невозможным ее уничтожение. Наконец, наверно, он также имел в виду новые крылатые ракеты, которые могут базироваться на бомбардировщиках Ту-160, Ту-95. Много всего делается, много всего сделано, новых морских ракет пока, насколько известно, не разрабатывается, но у «Булавы» вроде бы уже детские болезни излечены, в декабре будет очередной пуск с новой лодки «Владимир Мономах», и по этой части Россия закрыта на перспективу новыми разработками».

Владимир Путин также сообщил, что предприятия российского ОПК за последние годы создали и успешно испытали ряд перспективных систем вооружений, которые способны решать любые задачи по противодействию ПРО. Такие системы уже начали поступать в войска.