Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

СНВ-3: глобальный баланс трещит по швам

И "Посейдон" тоже. Вашингтон обозначил свое видение дальнейшей судьбы договора СНВ-3: в частности, для его продления в документ нужно включить новые военные разработки, о которых сообщила Россия, а третьим подписантом должен стать Китай.

В госдепартаменте США заявили, что широко презентованные российские вооружения, в том числе оснащенный "ядерным оружием подводный аппарат на ядерной тяге "Посейдон", крылатая ракета на ядерной тяге с ядерным вооружением и баллистическая ракета воздушного базирования", должны быть включены в обновленный договор по сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (СНВ-3).

Если, конечно, у такого документа есть хоть какие-то перспективы. Его нынешняя версия будет действовать еще один год. И не факт, что пролонгация состоится. Причем причина вовсе не в России, которая выступает за сохранение прежних, привычных форматов. Главное условие Вашингтона – присутствие в любых подобных соглашениях Китая. По сути, это суперидея Дональда Трампа, не лишенная логики и здравого смысла. Любые частичные или половинчатые договоренности об оружии, представляющем глобальную угрозу, ничтожны.

Однако КНР не спешит. Она держится в стороне от разговоров об СНВ-3. Так же как отстранилась и в случае с прекратившим свое действие Договором о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД). Пекину нужна свобода рук и маневра. Он не торопится подписывать ограничивающие и регламентирующие его Вооруженные силы юридические бумаги. По одной причине: чтобы не оказываться в зависимости от внешних обстоятельств и других игроков. В такой точке зрения тоже есть рационализм и здравый смысл. Лучше держать порох сухим и в неизвестном окружающим месте. Северная Корея прекрасно знает, о чем идет речь. Еще не факт, что она сохранилась бы как независимое государство, если бы не ее секретные военные разработки.

В США считают, что присутствие Китая в юридически обязывающих соглашениях станут своего рода гарантией от очередной гонки вооружений. Вряд ли. Эта гонка уже идет. Особенно в области высокоточного оружия, а также систем, преодолевающих ПРО и ПВО вероятного противника. И выиграет в ней тот, кто имеет больший научный, кадровый и промышленный потенциал, а также оборонный бюджет. Другим останется лишь надувать щеки, на словах заявляя о своей военной мощи, а по факту являясь третьестепенным, отсталым с этой точки зрения государством. Пусть даже с ядерной дубиной наперевес. Так что судьба СНВ-3 из-за неразрешимых в текущей политической реальности противоречий пока выглядит незавидно.

Из-за перепроизводства в России сахарные заводы испытывают проблемы

Один из стратегически важных продуктов – сахар радует в последние годы своей падающей ценой. Но что хорошо для потребителя, для других оборачивается настоящей бедой.

Елена Пылаева

Перепроизводство, которое стало разгоняться с 2016 года, достигло сейчас своего апогея. И, как результат, несколько российских сахарных заводов с общим штатом в 1500 человек объявили о своем закрытии. Главная причина – их низкая рентабельность. Иными словами, этот бизнес стал убыточным.

Необузданный рост

В последние годы отечественная сахарная отрасль развивалась прямо-таки рекордными темпами. Еще в конце 1990-х Россия являлась крупнейшим импортером, и вот сейчас наша продукция стала узнаваемой и на внешних рынках. Не следует забывать, что у этого производства есть свои побочные продукты: меласса (патока), которая идет в том числе и на дрожжи. Кстати, Россия занимает лидирующее положение на мировом рынке по выпуску этого пищевого продукта. В текущем сезоне 2019/20 года возможен рекорд по производству и экспорту гранулированного свекловичного жома, 90% которого обычно идет на вывоз. Но у такого безусловного успеха есть и своя оборотная сторона, а именно нарастающее перепроизводство сахара.

По подсчетам Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР), в текущем сезоне 2019/20 года в России произведут порядка 7,75 млн т плюс накопленные запасы в 0,5 млн и импорт 0,2 млн. И это при внутреннем потреблении около 6 млн т. Надо сказать, что в период с 2011 по 2018 год оно демонстрировало рост, однако потом начало постепенно снижаться, и прежде всего из-за негативной демографической ситуации.

Таким образом, на отечественном рынке сложилась тревожная ситуация. Производство наращивает обороты при падающем спросе, а невостребованная готовая продукция оседает на складах. Соответственно, цены падают, заводы терпят убытки. В принципе можно кивнуть на мировой рынок. Дескать, там также наблюдается падающая динамика. Так-то оно так, но есть у нас и свои собственные причины.

Сахарный абсурд

Нынешняя ситуация не возникла вдруг и ниоткуда. Уже в 2016 году производство в стране превысило внутреннее потребление. Однако сахарный «маховик» только продолжал раскручиваться дальше. И даже закрытие Садовского завода в Воронежской области в конце 2018 года никого не насторожило, ведь оно стало первым «звоночком» о том, что положение дел в отрасли близко к критическому. Именно тогда надо было бить тревогу ответственному за АПК ведомству – Минсельхозу и принимать срочные меры по корректировке посевных площадей под сахарную свеклу и тщательно пересчитать виды на урожай.

Однако данное событие осталось незамеченным, производство продолжало расти. Результат более чем печальный – объявление о закрытии Мелеузовского завода в Башкортостане, Нурлатского – в Татарстане, Товарковского – в Тульской области и еще одного предприятия в Краснодарском крае. И это не только отраслевая проблема, но и социальная: под угрозой увольнения оказались 1500 работников. На самом деле пострадавших будет еще больше, ведь за каждым человеком стоит семья, дети, престарелые родители.

Впрочем, закрытие этих предприятий, считает ведущий эксперт ИКАР Евгений Иванов, не окажет практически никакого влияния на рынок, за прошлый сезон 2019/20 года они произвели менее 2% (или около 153 тыс. т).

Однако Анна Мирочиненко, начальник Управления контроля АПК ФАС России, придерживается другого мнения: «Предполагаемое закрытие ряда сахарных заводов может привести к определенному ухудшению состояния конкуренции на внутреннем рынке и возникновению доминирующих на этом рынке хозяйствующих субъектов».

По меньшей мере странно в нынешних условиях звучит новость о том, что в Карачаево-Черкесии началась реализация «Программы поддержки производителей сахарной свеклы». Первые субсидии производители получат в марте, а всего в 2020 году будет выделено 25 млн рублей. Такая вот у нас рыночная экономика получается: одни закрываются, другие открываются, а производство сахара все растет и растет.

Излишки на вывоз

И все-таки что же делать с излишками сахарного производства? Одно из решений – расширение экспорта. Впрочем, он и так у нас растет: в прошлом году вывезли более 620 тыс. т, а в этом ожидается уже более 1 млн, что является рекордом за 220 лет свекловодства в России. В принципе мы можем безболезненно для внутреннего потребления вывозить и более 2,4 млн т, но это не так просто.

Евгений Иванов проясняет ситуацию: «Это колоссальные объемы, и у России пока нет такого опыта экспорта. Поставки пока ограничены постсоветскими странами, а также Афганистаном, Монголией, КНДР и Сербией, куда наш сахар едет на грузовиках или по железной дороге. Вывозить на другие рынки можно только одним способом – в контейнерах по морю. Однако подобная логистика у нас пока должным образом не выстроена». Таким образом, расходы, связанные с экспортом по морю, у России получаются в 2–3 раза выше, чем у конкурентов – Турции, Украины, ЕС, Бразилии, Китая, США, заключает эксперт.

И все-таки морское направление, наверное, придется развивать. Тем более что и правительство настроено на расширение экспорта. По его поручению ФАС России уже подготовила и внесла в кабмин проект постановления, которое допускает соглашение между компаниями на рынке сахара с целью его экспорта. Подробнее остановимся на документе.

Как разъясняет Анна Мирочиненко, соглашения между хозяйствующими субъектами, которые не являются картелями, но которые могут привести к ограничению конкуренции, признаются допустимыми при соблюдении определенных условий, установленных Правительством РФ.

Послушаем дальше, что же это за условия: «В целях сохранения на рынке сахара оптимального уровня его запасов, позволяющего поддерживать на внутреннем рынке цену, которая бы обеспечивала баланс интересов как производителей сахара и сахарной свеклы, так и потребителей, одним из обязательных условий является непревышение участниками соглашения допустимого объема экспорта сахара, устанавливаемого Минсельхозом России».

Проект также содержит обязательства участников соглашения о реализации на бирже не менее 10% от общего объема произведенного ими сахара. Это даст возможность формирования объективных ценовых индексов, отражающих реальную ценовую ситуацию на внутреннем рынке, которые, в свою очередь, будут служить индикаторами для принятия тех или иных регуляторных решений.

Таким образом, принятие постановления решит две главные задачи: участники рынка смогут совместными усилиями формировать большие экспортные партии сахара с минимальными логистическими затратами и вместе с тем не будет ограничена конкуренция на внутреннем рынке и в странах ЕАЭС, подчеркивают в ведомстве.

Итак, перепроизводство сахара в стране сделало связанный с ним бизнес убыточным. Государство только сейчас осознало допущенные просчеты и пытается спасти положение. Хочется верить, что еще не поздно.

Данные ИКАР

САХАРНАЯ ИСТОРИЯ

Первый сахар стали изготовлять из тростника в Индии, Китае и на Кубе. Именно там подходящий климат для этой культуры, а именно сочетание влажности и жары. В Европе и России существовала своя альтернатива: мед и березовый сок, а в Северной Америке – кленовый сироп.

Промышленное производство этого продукта началось в конце XVIII – начале XVIII века и поначалу только из тростника. Хотя уже к тому времени немец Андреас Маргграф выделил сахарозу из кормовой свеклы.

В России сахарный песок начали производить из зарубежного сырья, а первый завод был построен в Санкт-Петербурге. В начале XIX века после удачно проведенных исследований по получению сахара из свеклы было запущено соответствующее производство.

Прежде чем свекла становится сахаром, ей надо пройти несколько этапов переработки. Сначала происходит очистка сырья от разных включений (земли, ботвы, песка). Потом ее измельчают на стружку в 1 мм при помощи диффузионных ножей, которую замачивают в горячей воде для получения сока. Чтобы отделить стружки от жидкости, их помещают в пульповые ловушки. Твердые частицы в ней задерживаются, а вода проходит дальше. Полученный сок очищают от аминокислот, белков, пектинов. Затем этот сироп выпаривают и помещают в вакуум-аппарат. Промежуточный продукт – утфель потом отправляют для кристаллизации в центрифугу. Следующий этап – сушка и охлаждение. Ну и наконец, сортировка при помощи вибросита. Для того, чтобы выделить необходимую фракцию сахарного песка.

Интервью заместителя Министра иностранных дел Российской Федерации С.А.Рябкова газете «Коммерсант», опубликованное 5 марта 2020 года

Вопрос: Каковы Ваши прогнозы по приближающейся Обзорной конференции ДНЯО? Есть ли шансы на принятие совместного документа? Снято ли напряжение вокруг создания на Ближнем Востоке зоны, свободной от ОМУ? И есть ли ядерным державам что предъявить по 6-й статье Договора?

Ответ: Мы придаем очень большое значение предстоящему мероприятию не только потому, что Обзорная конференция проводится раз в 5 лет, но и потому что ситуация крайне сложная. По всем направлениям той работы, которую предстоит проделать в Нью-Йорке, есть большие сложности.

Мы приветствуем стремление целого ряда стран и председательствующего на этой Конференции, а им станет аргентинский Посол Г.Злаувинен, сфокусироваться на объединительной повестке дня. Целый блок вопросов, касающихся, например, мирного использования атомной энергии в разных преломлениях, позволит участникам мероприятия настроиться на конструктивный лад.

Что касается контроля над вооружениями, ядерного разоружения, если быть более точным, и вопросов нераспространения, то тут неизбежны острые стычки, споры, столкновения. В этих условиях шансы на принятие содержательного итогового документа, наверное, не очень высоки.

Но российская делегация, как и всегда, будет работать на положительный результат. Напомню, что в ходе прошлого подобного мероприятия мы были в шаге от одобрения итогового документа. Российская Федерация тогда подтвердила свою готовность присоединиться к консенсусу, но в силу известных обстоятельств, прежде всего тематики, связанной с зоной, свободной от оружия массового уничтожения на Ближнем Востоке, это не получилось.

В нынешнем году сложилась несколько иная ситуация с учетом прошедшей в ноябре 2019 года в Нью-Йорке Конференции по этой зоне. Позиция США и Израиля, который не является участником ДНЯО, нам понятна, мы ее не разделяем, но считаем, что новый фон, новая обстановка позволит по крайней мере избежать серьезного обострения и осложнения всей атмосферы Конференции в связи с отсутствием какого-либо прогресса по ЗСОМУ.

Что касается ядерного разоружения – то тут надо смотреть в ретроспективе. То, чего достигли Россия и США в этой сфере, сложно было себе представить еще пару десятилетий назад. Понятно, что для ряда участников ДНЯО этот прогресс недостаточен, но нам есть что предъявить. Особенно с учетом того, что Российская Федерация в последнее время выступила с несколькими важным инициативами, как раз и призванными стабилизировать процесс в этой сфере, обеспечить его дальнейший поступательный ход и не допустить полного развала всей системы договоренностей в данной сфере, к чему, к сожалению, может привести нынешняя безоглядная политика внедрения собственных подходов и собственных приоритетов, которой придерживается Вашингтон.

Вопрос: О каких именно инициативах Вы говорите? О предложении продлить СНВ-3?

Ответ: Да, это одна из главных инициатив в данной сфере, это способ выиграть время для продолжения поступательного хода работы в сфере контроля над ракетно-ядерными вооружениями и насколько возможно их дальнейшего сокращения.

Вопрос: Могут ли страны-постоянные члены Совета Безопасности ООН принять к Обзорной конференции ДНЯО совместное заявление о недопустимости ядерной войны (наподобие заявления Горбачева-Рейгана), раз США не откликаются на предложение России сделать это в двустороннем формате?

Ответ: Мы над этим работаем. Мы получили конкретные предложения по формулировкам, касающимся этого заявления, сделанного в свое время на двусторонней основе. Пока рано говорить, получится ли выйти на приемлемый для всех участников «пятерки» результат. К сожалению, есть признаки того, что в некоторых столицах не прочь данную формулу размыть. Мы за то, чтобы тезис о недопустимости ядерной войны и невозможности достичь в ней победы был подтверждён прямо и недвусмысленно и по возможности усилен путем акцента на то, что современные технологии в этой сфере делают развязывание такой войны еще более опасным, чем раньше.

Увы, пока не видно, что коллеги в Вашингтоне с таким подходом согласны. Скорее, наоборот. Возникает впечатление, что они для себя допускают определенные сценарии, где, на их взгляд, у них получится одержать верх при обмене ядерными ударами. Нас это категорически не устраивает концептуально. Политически это тоже неприемлемая постановка вопроса, поскольку она противоречит всем прежним договоренностям между Москвой и Вашингтоном в этой сфере, а с военной точки зрения это означает планирование и учения, которые по большому счету формируют в США навыки у профессионалов, необходимые для того, чтобы «победить Россию» в ситуации, когда ядерная кнопка нажата.

Убеждены, что это безответственная постановка вопроса и опасная диспозиция. Мы об этом говорим и за закрытыми дверями, и публично, призывая американских коллег реалистичнее смотреть на то, что может произойти при этом наихудшем из всех возможных сценариев.

Вопрос: Но Россия, если я правильно понимаю, хотела бы, чтобы такое заявление «пятерка» приняла до Обзорной конференции ДНЯО?

Ответ: Можно представить себе и его обнародование в ходе Конференции. Если кому-то требуется время – а его не так много до 27 апреля, когда Конференция начнется, – чтобы это все окончательно отработать, то мы готовы ориентироваться на выпуск такого заявления непосредственно в ходе Конференции. Предваряющий же сигнал, наверное, был бы более правильным.

Вопрос: Раз мы говорим о возможных совместных шагах «пятерки». На днях стало известно, что США приняли предложение Москвы о проведении саммита постоянных членов Совбеза ООН. При этом Президент Д.Трамп сказал, что хотел бы, чтобы лидеры поговорили о контроле над вооружениями. Но ведь Москва изначально затевала этот саммит для обсуждения более глобальной повестки?

Ответ: Действительно, мы исходим из того, что согласие американской стороны на проведение саммита пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН имеется. И мы не думаем, что кто-то из других участников «пятерки» будет возражать против самой идеи. Тем более что Франция и Китайская Народная Республика ранее уже публично подтверждали свою поддержку этого предложения.

Что касается повестки дня, то нам предстоит совместно с коллегами из «пятерки» провести значительную подготовительную работу. Изначально в предложениях Президента Российской Федерации, который является инициатором этого саммита и автором этой инициативы, прозвучала мысль о том, что говорить нужно по максимально широкой повестке дня. И вопросы контроля над вооружениями – при всей их важности – не могут заслонять собой все остальное.

Вы видите, что творится в мире в плане региональных конфликтов. Мы также сталкиваемся с множеством новых вызовов, в том числе с теми, о которых раньше не могли составить себе ясное представление. Соответственно, будем стараться сформировать такую повестку дня, которая позволит лидерам провести прямой и углубленный разговор по наиболее насущным проблемам. Контроль над вооружениями среди них, но он не на переднем плане.

Вопрос: Вы уже упоминали тематику СНВ-3. До срока истечения этого Договора останется менее года. Глава Пентагона М.Эспер на днях озвучил три условия его продления: охват Договором нового российского стратегического оружия, подведение под Договор российского нестратегического ядерного оружия и участие в договоренностях Китая. Насколько реалистичны эти требования?

Ответ: Если администрация США проинформирует нас о том, что продление Договора возможно только при соблюдении упомянутых Вами трех условий, я думаю, вопрос снимется сам собой. Это просто невозможно. Изменить текст Договора в том русле, о котором Вы сейчас упомянули, не получится.

Договор о СНВ составлен иным образом. Его raison d’etre в том, чтобы ограничивать перечисленные непосредственно в самом этом документе системы вооружений. Для охвата иных систем потребовался бы совершенно иной договор. То есть речь шла бы по сути дела о полном переписывании текста и последующем прохождении процедуры ратификации. Понятно, что столь сложная, многоплановая и небесспорная задача не может быть решена просто даже физически, технологически, в остающееся до истечения нынешнего Договора время.

Поэтому мы и предлагаем оставить применительно к ДСНВ все как есть и просто продлить этот документ. Он нужен не только России и США (американские представители тоже говорили о том, что видят в Договоре важные для себя положительные стороны), но он нужен всему международному сообществу. Нам надо раздвинуть временные рамки, расширить диапазон по срокам, в течение которого документ действует, обеспечивая предсказуемость и понятный ход развития в данной сфере, получая таким образом время для продолжения дискуссии о том, что делать дальше.

В частности, мы могли бы заняться вопросами, которые тревожат. А Россию многое тревожит в военной политике и планировании США. Это, конечно же, и их продолжающая развиваться система глобальной противоракетной обороны, планы выведения ударных средств в космос, и многое другое. Понятно, что у американцев есть свои вопросы к тому, что осуществляется у нас. Мы готовы вести содержательный разговор по каждому сюжету, а не просто обмениваться взаимными упреками, обвинениями или пытаться кому-то навязать односторонние решения, как это часто происходит с американской стороны.

Вопрос: В американских СМИ сейчас звучат множащиеся оценки того, что США потеряют в случае непродления СНВ-3 (прежде всего, что касается транспарентности и предсказуемости). А что потеряет Россия? Может ли она компенсировать эти потери национальными техническими средствами контроля?

Ответ: Мы неоднократно говорили, в том числе об этом говорил Президент, что безопасность Российской Федерации надежно обеспечена на десятилетия вперед. Американцы это знают. Это знают их союзники по НАТО. Но эффективность обеспечения национальной безопасности при наличии работоспособных и действующих механизмов в сфере контроля над вооружениями повышается. И расходы на эту работу можно оптимизировать, если уже говорить такими категориями. В политико-дипломатическом плане, безусловно, предсказуемость и понимание на определенную глубину вперед, что мы можем ожидать по части возможностей наших оппонентов – назовем их так – в отсутствие Договора резко уменьшится. Конечно, то, что выделяется американскими экспертами как положительные стороны ДСНВ – транспарентность и предсказуемость – важно и для нас. Не будем кривить душой и скажем, что сам по себе Договор, выстроенный на принципе паритета и баланса интересов, обеспечивает то же самое и нам.

Но и без Договора мы будем работать над укреплением безопасности и решать задачи, в том числе политико-дипломатического свойства, другими методами. Как я уже сказал, это будет сложнее, чем при его сохранении.

Выбор стоит по сути дела одинаковый перед Москвой и Вашингтоном применительно к тому, как мы будем заниматься контролем над вооружениями дальше.

Но в отношении самого ДСНВ мы свой выбор сделали. Мы готовы к продлению Договора без предварительных условий и считаем, что это было бы наиболее правильным решением для всех, включая США.

Вопрос: Откликнулась ли еще какая-то страна, кроме Франции, на предложение В.В.Путина о введении моратория на размещение ракет средней и меньшей дальности? Начались ли с Францией, которая проявила готовность обсудить эту тему, предметные консультации?

Ответ: Позиция стран, входящих в НАТО, включая Францию, в качестве отправной точки имеет ложную посылку о том, что Россия, создав и развернув ракету 9М729, нарушила ныне уже не действующий Договор о РСМД. Эта позиция тупиковая. Она, по нашему убеждению, ущербна с точки зрения интересов самих натовских стран, потому что даже в отсутствие ДРСМД мы готовы работать на стабилизацию обстановки, в то время как они работают на нагнетание военной напряженности и наращивание своих потенциалов якобы в порядке военно-технического ответа на появление у России указанной ракеты.

Вместо того, чтобы заняться обсуждением параметров встречных мораториев, как это предложено было В.В.Путиным еще в сентябре 2019 года в посланиях лидерам натовских стран, нам транслируют решимость предпринять шаги для того, чтобы «нивелировать» некую российскую угрозу. Мы делаем из этого только один вывод: США и НАТО нужен потенциал в сфере ракетных вооружений средней дальности для решения задач в разных регионах мира. У США, наверное, прежде всего в фокусе внимания Азиатско-Тихоокеанский регион. Но некоторые наши оппоненты в Европе не прочь поиспытывать нас на прочность и, что называется, на западном направлении. Это их выбор.

Французская сторона проявила открытый подход и действительно выразила готовность к обсуждению этой темы, но мы считаем, что общенатовская линия все же доминирует. И она по большому счету формирует ту среду в сфере безопасности и те элементы архитектуры безопасности, которые НАТО стремится выстроить в наиболее удобном для себя ключе. К российской политике это не имеет ровным счетом никакого отношения. Это очередное проявление геополитических предпочтений, которые уже давно ставятся во главу угла линии, проводимой на российском направлении Вашингтоном и другими натовскими столицами. Французский нюанс мы, конечно, для себя отмечаем, но пока не видим готовности всего альянса в целом сделать нужный шаг и хотя бы вступить в практический диалог, используя в том числе те идеи, которые были выдвинуты французским руководством.

Вопрос: А на какие верификационные меры может пойти Россия, чтобы снять озабоченности западных стран по поводу ее разработок, в частности упомянутой 9М729? Вы называете позицию стран НАТО по поводу этой ракеты тупиковой и ущербной, но что готова сделать Москва, чтобы снять озабоченности западных стран?

Ответ: В ходе двусторонних контактов с американскими коллегами в последние месяцы до объявления Вашингтоном, что запускается процедура официального выхода из Договора, мы не раз предлагали разработать за переговорным столом ту схему проверки и ту модель транспарентности, которая устроила бы американскую сторону с точки зрения понимания ею, что такое ракета 9М729, и почему эта ракета не является системой средней дальности. Вместе с тем мы тогда говорили, что транспарентность должна быть встречной, и американцы, на наш взгляд, могли бы предоставить нам возможность избавиться от некоторых озабоченностей, связанных с их нарушениями ДРСМД.

Но это российское «пакетное» предложение было отвергнуто, причем в безапелляционной, весьма жесткой форме, и сейчас, по прошествии времени, понятно, почему. Пойти на транспарентность применительно к своим средствам они не могли, поскольку тогда бы мы воочию убедились и показали всем, что США действительно нарушают Договор. Я имею в виду в данной связи, прежде всего, наземную систему Мк-41, приспособленную для применения не только противоракет, но и крылатых ракет средней дальности, что было продемонстрировано через 16 дней после окончания действия Договора. Если бы США нам установку Мк-41 продемонстрировали (когда Договор еще действовал), мы бы могли взять их с поличным как нарушителя Договора, чего они, конечно, не хотели.

С другой стороны, они не были готовы согласиться на наше предложение по транспарентности еще и потому, что тогда они бы убедились, что никаких нарушений с российской стороны нет, и это спутало бы им полностью все карты. А им нужно было выйти из Договора, что в итоге и произошло, для того, чтобы начать форсированными темпами создавать собственный арсенал в этой сфере для развертывания в разных регионах мира.

Мы свои предложения по транспарентности и верификации формально не отозвали, со стола не убрали, но понятно, что сейчас в одностороннем порядке расшифровывать, что мы имеем в виду, в условиях, когда натовцы объявили, что идут по пути военно-технического ответа и будут создавать соответствующие системы и развертывать их как в плане парирования квази-угрозы от 9М729, так и в плане наращивания собственного потенциала, наверное, было бы неправильно. Если мы услышим в какой-то момент сигнал о том, что страны НАТО к разговору по нашим идеям готовы, что США восприняли нашу логику и намерены вернуться к детальному обсуждению этой темы, тогда за нами «не заржавеет». Мы свою конкретную позицию им представим. Но в любом случае это будет делаться в ходе переговоров, в ходе закрытых консультаций, а не путем обмена публичными заявлениями.

Вопрос: В американской прессе проходила информация, будто чуть более года назад Ваша тогдашняя визави из Госдепартамента А.Томпсон предложила России некие 25 шагов по мерам транспарентности, российская сторона их якобы отвергла.

Ответ: Американской стороной была предложена рамочная схема того, как Россия «должна» уничтожить ракету 9М729 и все связанное с ней оборудование, а также сформулированы параметры того, как США могли бы это проверять, причем регулярно и интрузивно. Оформлено это было по сути в виде ультиматума. Никакого разговора о взаимной транспарентности или даже об односторонней транспарентности России не было. Это мы, а не они, предложили встречную транспарентность, что было резко отвергнуто.

Вопрос: В Пентагоне заявили о планах до конца года испытать противоракеты SM-3 Block IIA по цели типа «МБР». Вызывают ли эти планы озабоченность в России с учетом того, что ранее власти США говорили, что их система ПРО направлена лишь против таких стран, как Иран и Северная Корея, у которых подобных ракет нет?

Ответ: Мы с озабоченностью следим за тем, как США последовательно, энергично, интенсивно, на основе высоких ассигнований и серьезных технологических заделов продолжают совершенствовать свои возможности в сфере ПРО. На самом деле уже давно никто в Вашингтоне не говорит о том, что их система предназначена для парирования ракетных угроз ограниченного характера от небольшой группы стран.

Вопрос: КНДР и Ирана?

Ответ: В том числе, да. Уже давно никто об этом не говорит. Эта тема все больше переводится в плоскость противостояния с равными по потенциалам соперниками, если употребить терминологию, которая сейчас в ходу в Вашингтоне и под которой подразумеваются Пекин и Москва. В эту канву вплетаются предстоящие испытания новейшей модификации противоракеты SM-3 Block IIA по цели, представляющей собой эквивалент межконтинентальной баллистической ракеты. Такие ракеты есть в распоряжении горстки государств. Соответственно, единственно возможный вывод: США начинают отработку своей системы для прямого противодействия нам, для создания потенциала, который мог бы начать девальвировать российские средства ядерного сдерживания.

Здесь сразу необходимо отметить, что мероприятия в сфере военного строительства, осуществленные в последние годы – о них неоднократно говорило наше руководство – позволяют надежно обеспечить этот потенциал сдерживания в условиях дальнейшего развития американской системы ПРО. Но фактически мы имеем классическую схему нарастания напряженности и военного противостояния по логике наращивания вооружений. Я не хочу сказать – гонки вооружений, но наращивания вооружений и их технических возможностей.

Мы все же надеемся, что получится удержать американцев от дальнейших опрометчивых шагов. Однако по большому счету все предпосылки для слома системы контроля над вооружениями в ракетно-ядерной сфере есть. На наш взгляд, это противоречит неоднократно заявлявшемуся в Вашингтоне, в том числе на высшем уровне, стремлению ограничить рост военных расходов и найти пути, как можно было бы договориться, поладить, вновь употреблю американскую терминологию, с Москвой.

Вопрос: Россия как-то будет на это реагировать?

Ответ: Военно-технический ответ, безусловно, будет найден. В этом нет никаких сомнений. А политико-дипломатический ответ уже сформулирован, и мы не ослабим усилий по продвижению нашей логики, нашего объяснения того, почему происходящее в сфере военного строительства, включая развитие системы противоракетной обороны США, является глубоко дестабилизирующим шагом и фактором, негативно влияющим на глобальную стабильность.

Вопрос: В США прошли командно-штабные учения, в ходе которых наносился ядерный удар по России, которая якобы первой ударила в рамках концепции escalate-to-deescalate. Какие попытки предпринимает российская сторона, чтобы убедить Вашингтон, что российские ВС не придерживаются этой доктрины?

Ответ: В американской внешней и внутренней политике в последнее время наблюдается интересное явление, когда вначале ответственные лица придумывают некие небылицы и начинают их бурно обсуждать, а потом сами в свои схемы начинают верить. После того, как они в ложные схемы уверовали, это все приобретает характер аксиомы, не подлежащей критическому анализу. И на этом шатком, зыбком, по большому счету фальшивом фундаменте начинают выстраиваться целые конструкции, здания из решений, из различных аспектов практической политики и так далее. Классический пример: утверждения о вмешательстве Российской Федерации в американскую избирательную кампанию.

Вопрос: Или что Россия якобы делает в рамках имеющейся у нее «Доктрины Герасимова» о ведении борьбы невоенными методами.

Ответ: Это проявляется и в сфере военного строительства, когда нам приписывается концепция «эскалации для деэскалации». Мы многократно обсуждали это с американскими коллегами. Они не могут привести ничего конкретного в подтверждение подобного рода инсинуаций, кроме того, что у них в кабинетах на стенах развешаны схемы действий Москвы в рамках подобных «доктрин». Мы можем что угодно нарисовать и повесить себе на стенку, но это же не означает, что мы тем самым обрели некое знание или понимание того, как все обстоит на самом деле?

Вопрос: Но ведь в НАТО руководствуются не только гипотетическими соображениями. Они указывают, например, на развертывание в Калининградской области оперативно-тактических ракетных комплексов «Искандер-М», способных нести и ядерные боевые части, предполагая, что Россия все же не исключает нанесения ограниченного ядерного удара в ходе, скажем, неудачно складывающегося для нее конфликта в Прибалтике.

Ответ: Все ядерные боезаряды, которые относятся к категории тактических, с начала 1990-х гг. в Российской Федерации находятся на базах централизованного хранения. У нас не произошло отклонений с точки зрения доктринального подхода к этому вопросу ни на миллиметр, ни на дюйм по сравнению с тем, что отражено в военной доктрине в редакциях 2010 и 2014 гг.

Из нового в нашем доктринальном мышлении последнего времени – упор именно на неядерное сдерживание.

Не считаем, что возможно ограниченное применение ядерного оружия с последующим прекращением конфликта. Наоборот, применение ядерного оружия в любом что называется количестве и любой мощности – это открытие врат ада. Дальнейший сценарий с трудом поддается просчету и моделированию, и уж в любом случае после подобного рода шага ожидать, что все сойдет на нет и одна из сторон, применивших такое средство, выйдет победителем из этой ситуации, по меньшей мере, безответственно.

Мы не видим оснований, по которым США приписывают нам подобного рода расчеты или ожидания. Американцы не могут нам объяснить, что их в нашей доктрине не устраивает. Мы в свою очередь наблюдаем определенную тревожную динамику: боеприпасы пониженной мощности и повышенной точности появляются в арсенале США; более размытыми стали доктринальные установки, которыми оперируют в Вашингтоне, включая отсылки к неким «жизненно важным интересам» (без дальнейшей конкретизации и определения), при защите которых может быть применено ядерное оружие; и так далее.

Американцы прекрасно знают, что все это не может не вызывать озабоченности не только у нас, но и у других стран в мире. Но они сознательно идут на сохранение размытости, двусмысленности, серой зоны в этой сфере, потому что они считают, что невнятность подхода к этим сверхсерьезным вопросам сама по себе является неким сдерживающим фактором. На наш взгляд, такая постановка вопроса неправильна и ущербна, и мы готовы к продолжению углубленных обсуждений тематики военных доктрин, в том числе в их ядерном аспекте, с США, чтобы там все же поняли, насколько они ошибаются.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 6 марта 2020 > № 3328511 Рябков Сергей

ТРАМП 2.0 – ЗАВЕРШЕНИЕ СТАРОЙ ЭПОХИ, НО НЕ НАЧАЛО НОВОЙ

АНДРЕЙ КОРТУНОВ

Генеральный директор и член Президиума Российского совета по международным делам

История США знает всего несколько примеров того, как действующий президент, борющийся за переизбрание, терпит поражение от оппозиционного кандидата. Подобную смену хозяина Белого дома следует отнести не к общим правилам американской демократии, а к исключениям из правил. Нечастые исключения всегда связаны с особыми обстоятельствами.

Обычно поражение инкумбента бывает следствием глубокого экономического кризиса, ответственность за который общество возлагает на действующего президента. Другим фактором, препятствующим переизбранию, может оказаться вовлечение страны в длительную, сопряжённую со значительными потерями и в силу этого непопулярную, войну. Третий фактор – неожиданное появление на политической сцене сильного независимого кандидата, формальный или фактический раскол правящей партии, распыление электората действующего президента и в итоге – приход к власти оппозиционного кандидата.

На старте нынешних президентских выборов ни одно из данных обстоятельств не просматривается. Американская экономика показывает неплохие результаты. И как бы ни доказывали многочисленные оппоненты Дональда Трампа, что достигнуты они не столько благодаря, сколько вопреки деятельности президента, в глазах избирателей аргументы не выглядят слишком убедительными. Трамп также выполнил свои обещания четырёхлетней давности не ввязываться в новые военные авантюры за рубежом, устояв перед искушением начать масштабные боевые действия против Ирана, Северной Кореи или Венесуэлы. Раскола внутри Республиканской партии тоже не предвидится, чего нельзя сказать о нестройных рядах американских демократов.

Конечно, за восемь месяцев могут произойти самые разные неожиданности. Но, судя по всему, шансы на победу в ноябре у Дональда Трампа велики и продолжают расти буквально с каждой проходящей неделей. Попытки импичмента президента лишь ещё больше сплотили республиканское большинство в Сенате. Демократическая партия очень наглядно продемонстрировала неподготовленность к выборам уже на первых праймериз в Айове. А на международной арене Трампу недавно удалось добиться заключения важного для США соглашения с Китаем о первой фазе сделки по урегулированию двусторонних торговых споров.

Что будет означать всё более вероятный второй срок Трампа для Америки и для остального мира? Прежде всего, Трамп 2.0 – окончательный приговор старой американской элите. После выборов 2016 г. ещё можно было утверждать, что Трамп победил в силу не просто случайного, но уникального стечения обстоятельств, что он оказался той самой «тёмной лошадкой», которую никто не воспринимал всерьёз, и что его победу просто «проморгали» самоуверенные политические тяжеловесы из обеих партий. Иными словами, приговор избирателей допускал право на апелляцию.

В случае победы Трампа в 2020 г. никакая последующая апелляция уже невозможна. Ведь во имя противостояния «вызову Трампа» старый истеблишмент США провёл поистине тотальную мобилизацию, собрав под своими знамёнами всех годных для призыва – от Майкла Блумберга до Джорджа Сороса, от голливудских знаменитостей до вашингтонских бюрократов, от ведущих либеральных СМИ до самых влиятельных аналитических центров. И если эта широчайшая политическая коалиция не остановит Трампа на ноябрьских выборах, поражение старой элиты станет окончательным и безоговорочным. В ноябре 2016 г. старый американский истеблишмент проиграл генеральное сражение, а в ноябре 2020-го он рискует проиграть войну.

Разумеется, Трамп 2.0 – фатальный удар по Демократической партии США. По крайней мере, в том виде, в котором партия существует в последние десятилетия. И не только потому, что в силу чисто физиологических причин эти выборы – последние для многих лидеров демократов, включая Джо Байдена, Берни Сандерса и Элизабет Уоррен. Но и потому, что поражение в 2020 г. будет означать окончательный крах партийной идеологии, партийной стратегии, партийной организации и партийной кадровой политики, сложившихся во времена последних президентов-демократов Билла Клинтона и Барака Обамы и мало изменившихся после выборов 2016 года. Демократы заплатят полную цену за упорное нежелание серьёзно разбираться в своих проблемах, за подмену честной и откровенной внутрипартийной дискуссии смехотворными ссылками на «роль Путина» в поражении 2016 года.

Трамп 2.0 – очередное потрясение для многих союзников Соединённых Штатов, особенно в Европе, которые до сих пор пребывают в надежде на то, что Трамп 1.0 – какая-то досадная аберрация истории, неприятная погрешность политической системы США, временное отклонение от фундаментальной нормы.

Для большинства либеральных лидеров Запада единственно возможная стратегия с траурного ноября 2016 г. состояла в том, чтобы смиренно пережить Трампа, как в Европе переживают холодную зиму в ожидании неизбежной весны. Казавшийся недавно невозможным Трамп 2.0 означает, что долгожданная весна откладывается ещё на четыре года. И поневоле в головы обескураженных союзников закрадывается страшное сомнение: а наступит ли она вообще, эта весна?

Более того, Трамп 2.0 – это дополнительные риски для стабильности в мире, ещё один удар кувалдой по шаткой конструкции либерального миропорядка. Вполне возможно, что необходимость учитывать фактор предстоящих выборов оказывала сдерживающее воздействие на импульсивное и напористое поведение президента в международных делах. Трамп 2.0, в отличие от Трампа 1.0, будет иметь привилегию игнорировать флуктуации общественного мнения внутри страны и руководствоваться лишь своими, подчас крайне агрессивными инстинктами.

Конечно, очень многое зависит и от того, какими окажутся в этом году результаты выборов в Конгресс США. Если демократам удастся хотя бы сохранить контроль над Палатой представителей, а тем более – добиться большинства также и в Сенате, то американская межпартийная борьба приобретёт вид жёсткого противостояния исполнительной и законодательной ветвей власти, а Трампа 2.0 будут также энергично окружать законодательными флажками и рогатками, как сегодня обкладывают Трампа 1.0. Хотя трудно себе представить, что безнадёжное отставание в президентской гонке никак не скажется на шансах демократов преуспеть в ходе выборов в Конгресс.

Что означает Трамп 2.0 для России? История показывает, что Москве всегда проще иметь дело с сильным американским президентом, чем со слабым. Поэтому российским интересам, по всей видимости, отвечает скорейшее разрешение нынешнего острого внутриполитического кризиса и восстановление управляемости и предсказуемости американской внешней политики – будь то с Трампом 2.0 или без него. Но не стоит забывать о том, что даже если Трамп 2.0 полностью расправится с фрондой в Конгрессе и подавит бюрократический саботаж со стороны «глубинного государства», он едва ли обозначит новую эпоху в американо-российских отношениях. Москва не будет в состоянии дать Трампу 2.0 всего того, чего от неё настойчиво добивался Трамп 1.0. Она не встанет на сторону Вашингтона в их конфликте с Китаем, не солидаризируется по Ирану, не поддержит американскую «сделку века» в израильско-палестинском конфликте, не передаст судьбу Николаса Мадуро и всей Венесуэлы на усмотрение Белого дома. А потому отношения в эпоху Трампа 2.0 не будут принципиально отличаться от отношений в эпоху Трампа 1.0.

Трамп 2.0 – сильный или слабый, торжествующий или загнанный в угол, благожелательный или враждебный – в любом случае станет символом завершения старой эпохи, а не символом начала новой.

Для Соединённых Штатов, для Европейского союза, для России, для Китая и для многих других ведущих игроков мировой политики точкой великого перелома, вероятно, станет не 2020-й, а 2024 год. «Момент истины» в мировой политике, время смены поколений в политических и экономических элитах, время пересмотра национальных ценностей и приоритетов, время начала трансформации международной системы отодвигается ещё на четыре года.

Данный материал написан по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай» и опубликован в феврале 2020 года.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 5 марта 2020 > № 3325420 Андрей Кортунов

КУРС НА МАРС

ДМИТРИЙ СУСЛОВ

Заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики».

Обращение Дональда Трампа к Конгрессу в ходе ежегодного послания о положении в стране – его типичное публичное выступление, наполненное тщеславием, помпезностью, самодовольством, помноженными на предвыборную ситуацию. Основная цель этой предвыборной речи торжествующего победителя (импичмент ничего не дал демократам) – создать впечатление, что его президентство является сплошной чередой побед, эпохой процветания и нескончаемым триумфом Америки во всех областях – в экономике, внутренней, внешней и оборонной политике, на фоне которых попытки демократов отстранить его от власти выглядят жалкими и ничтожными.

Тезис, проходящий красной нитью через всё выступление, – предвыборный лозунг Трампа (“Make America great again”) воплощается в жизнь, как и многое из того, что он посулил во время кампании 2016 года. Главное достижение его президентства, как он сформулировал, «нарратив упадка Америки прекращён и обращён вспять». Насколько всё это соответствует действительности, неважно (на деле – соответствует частично, большей частью в области экономики).

Экономика – предвыборный козырь, поскольку здесь ситуация действительно положительная. По словам Трампа, его политика оживила рост, помогла создать «семь миллионов» новых рабочих мест и снизить безработицу. Очень важно с предвыборной точки зрения, что он обозначил снижение безработицы для небелых американцев и женщин – которые, собственно, меньше всех за него голосуют. Тем самым он пытается опровергнуть обвинения в расизме и показать, что его политика благоприятствует всем. Трампу важно привлечь часть колеблющихся на свою сторону, показать, что он отстаивает интересы не только белых предпринимателей-республиканцев (которые за него в любом случае проголосуют).

Другими достижениями своей экономической политики Трамп назвал укрепление энергетической независимости, которое действительно происходит по мере наращивания Америкой производства и экспорта энергоресурсов, и реиндустриализацию – возвращение промышленного производства, ранее перенесённого в развивающиеся страны. Внутренние причины – политика дерегулирования и понижения налогов, внешние – подчёркнуто меркантилистская, наступательная и эгоистическая торговая линия, ставка на протекционизм.

Во внутренней политике приоритет Трампа – борьба с нелегальной иммиграцией: ужесточение правил въезда в США вплоть до запретов для целых государств, выдворение нелегальных иммигрантов, попытки отгородиться стеной от Мексики и так далее. Это важный приоритет Республиканской партии, всё больше превращающейся в партию стремительно уменьшающегося, испуганного и озлобленного белого большинства, и одна из причин популярности Трампа среди республиканских избирателей. Уже в этом десятилетии белые могут перестать быть большинством.

Показательно также, что Трамп отметил усилия своей администрации в области образования и здравоохранения, которые, вообще-то, не считаются его приоритетом. Обычно это вотчина демократов, но в предвыборной ситуации он опять-таки стремится привлечь на свою сторону колеблющихся избирателей и создать впечатление, что якобы добился здесь больше Барака Обамы.

Ещё одно, по мнению Трампа, доказательство восстановления им американского «величия» и преодоления упадка – наращивание военной мощи США, включая создание нового вида вооружённых сил – космических. Действительно, при Трампе военные расходы существенно возросли и приближаются к максимуму за период после окончания холодной войны. Но в отличие от периода после событий 11 сентября они расходуются не на контрповстанческие войны и государственное строительство, а на наращивание и техническую модернизацию армии. В том числе – на модернизацию ядерного арсенала. Полным ходом идёт воссоздание ракет средней и меньшей дальности наземного базирования, установка ядерных боезарядов малой мощности на стратегические баллистические и крылатые ракеты подводных лодок.

Как в своё время президент Джордж Буш – младший, Трамп поставил задачу высадиться на Марс – это ещё одна предвыборная «фишка», которая не обязательно реализуется, но подчеркнёт возвращённое Трампом «величие» Америки – в части её первенства в освоении космоса.

В области внешней политики расставленные Трампом акценты вновь подчеркнули предвыборный и агитационный характер его выступления, а также то, что в принятии внешнеполитических решений преобладают именно внутриполитические соображения. Главными успехами названы восстановление «уважения» к Америке со стороны её друзей и врагов (один из самых сомнительных тезисов всей речи) и борьба с международным терроризмом. Последнее – одна из наиболее близких к народу, судьбе отдельных граждан тем. Трамп пытается показать, что его политика в максимальной степени нацелена на защиту жизни и безопасности рядовых американцев, включая военнослужащих и дипломатов. Акцент на убийстве Касема Сулеймани также подчёркивает, что обращение Трампа носило в значительной степени предвыборный характер и имело цель показать, что пока демократы занимаются «охотой на ведьм», президент обеспечивает безопасность и США и, что самое важное, рядовых американских военнослужащих, дипломатов и просто граждан – как находящихся на Ближнем Востоке, так и за его пределами.

Какие выводы данное выступление позволяет сделать в плане перспектив политики администрации?

Во-первых, шансы на переизбрание Трампа высоки. Его победоносный тон – не пустая бравада. Американская экономика действительно динамично растёт, рядовой избиратель чувствует улучшение жизни, а в демократическом лагере разброд и шатание. Партия всё ещё в глубоком кризисе и не вышла из «парадигмы–2016», наглядным свидетельством чему стали стартовавшие праймериз и новые попытки партийной элиты ослабить позиции Берни Сандерса.

Во-вторых, внутриполитические приоритеты Трампа неизменны: стимулирование экономического роста через понижение налогов, дерегулирование, реиндустриализация, создание рабочих мест через поощрение развития энергетического сектора, возвращение промышленного производства, борьба с нелегальной иммиграцией.

В-третьих, во внешней политике Трамп сохраняет приверженность курсу нелиберальной эгоистической гегемонии, который продиктован стремлением сохранить мировое первенство и одновременно соответствовать внутренним запросам общества. Последние же заключаются в том, чтобы Америка не играла роль глобального полицейского и основного производителя общественных благ, уменьшала свою глобальную вовлечённость и больше думала о себе, своих собственных узких интересах. В результате, с одной стороны, мы видим стремление победить основных соперников – Китай, Россию и Иран, а с другой – нарастание меркантилизма, эгоизма и односторонности, сужение географии жизненно важных интересов.

Отсюда – главное внешнеполитическое противоречие. С одной стороны, желание сократить присутствие на Ближнем Востоке, уйти из Афганистана и Сирии (это чисто предвыборное: на самом деле уход вряд ли состоится в ближайшее время из-за ожесточённого сопротивления американкой элиты и союзников). С другой стороны, Трамп подчеркнул приверженность Соединённых Штатов политике смены режимов и прямо назвал три страны, которые являются её объектом в наибольшей степени – Венесуэла, Куба и Никарагуа. То есть – и уход, и интервенционизм в одном флаконе. Однако, даже отдавая дань американскому интервенционизму, Трамп и здесь показывает сужение реального пространства жёсткой гегемонии США. Единственный регион, в котором Америка, с его слов, будет продолжать курс на свержение неугодных режимов – Латинская Америка. В отношении Сирии, Ирана, Северной Кореи и тем более России Трамп ничего подобного не говорил. Напротив, обмолвился о готовности взаимодействовать с иранским режимом, если страна изменит политику. То есть при Трампе, в отличие от Буша и Обамы, Соединённые Штаты уже не проводят политику смены режимов в масштабе целого мира, а только в регионе, который считают своим «задним двором».

Политика жёсткого и комплексного сдерживания Поднебесной продолжится. Торговая сделка является не более чем временной паузой, необходимой Трампу перед выборами, да и она приостановила конфронтацию лишь в одной из (не самой важной) областей. Во всех остальных (технологии, военная сфера, информационные войны, политико-дипломатическое сдерживание) противостояние продолжится. Другое дело, что президент об этом не стал говорить, так как реальность нового долгосрочного и центрального для международных отношений клинча с Пекином плохо вяжется с заявлениями о восстановлении небывалого могущества и не конвертируется в предвыборную поддержку.

Показательно, что в выступлении Трампа ни разу не упомянуты ни Россия, ни Украина. Прежде всего, разумеется, по причинам их колоссальной внутриполитической чувствительности. Говорить о них – значит затрагивать больные для обеих партий вопросы и нарываться на новые обвинения. Однако не в меньшей степени умолчание свидетельствует о том, что эти страны не являются приоритетом для внешней политики. И даже в случае избрания на второй срок он не будет предпринимать больших усилий для преодоления нынешней российско-американской конфронтации.

Политика в отношении России и Украины по большому счёту останется без значительных изменений. Россия и далее будет восприниматься как геополитический противник, причём с высокой внутриполитической токсичностью (она никуда не денется), а Украина – инструмент для сдерживания России и Европы.

В любом случае о последовательной и системной реализации этой политики – как внутренней, так и внешней – говорить по-прежнему не приходится. Послание вновь обнажило главную проблему Америки – беспрецедентную поляризацию политической элиты и общества и – как следствие – переход политической борьбы в состояние холодной (пока) гражданской войны. Когда республиканские члены Конгресса хором скандируют: «Ещё четыре года!», а демократический спикер Палаты представителей показательно рвёт текст выступления Трампа, становится понятно – при любом исходе ноябрьских выборов партиям будет архитрудно находить друг с другом общий язык. И внутренняя, и внешняя политика и далее будут заложницами внутриполитического единоборства. Единственными же вопросами, по которым они сходятся, – это сдерживание Китая, России и Ирана.

Данный материал написан по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай» и опубликован в феврале 2020 года. Оригинальный текст здесь.

ВОЙНА НЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ

ТАНИША ФАЗАЛ

Профессор политологии в Университете Миннесоты, автор книги Wars of Law: Unintended Consequences in the Regulation of Armed Conflict.

ПОЛ ПОУСТ

Профессор политологии в Университете Чикаго, приглашённый научный сотрудник Чикагского совета по международным отношениям.

ЧЕГО ОПТИМИСТЫ НЕ ПОНИМАЮТ В КОНФЛИКТАХ

Политические потрясения последних лет развеяли миф о том, что мир достиг некоего утопического «конца истории». Однако кому-то по-прежнему может казаться, что мы живём в эпоху беспрецедентного покоя и процветания. Человечество находится в большей безопасности и благополучии, чем предыдущие поколения. Оно меньше страдает от жестокости и произвола и вряд ли готово развязать войну. Принято считать, что вероятность войны стабильно снижается, столкновения между великими державами немыслимы, а вооружённые конфликты любых типов становятся всё более редкими.

Такая оптимистичная точка зрения имеет влиятельных сторонников как в экспертных кругах, так и среди политиков. В 2011 г. психолог из Гарварда Стивен Пинкер посвятил целую книгу (The Better Angels of Our Nature) сокращению числа войн и насилия в современном мире. Статистика подталкивает к такому же выводу: если смотреть в перспективе, насилие идёт на спад после столетий кровопролития, и это влияет на все аспекты жизни – от «развязывания войн до шлёпанья детей».

Пинкер не одинок. Президент США Барак Обама заявил в ООН в 2016 г.: «Наш международный порядок настолько успешен, что мы воспринимаем как должное то обстоятельство, что великие державы больше не ведут мировые войны, что с окончанием холодной войны исчезла мрачная тень ядерного Армагеддона, что на местах былых сражений в Европе возник мирный союз». Сегодня даже гражданская война в Сирии идёт к завершению. Ведутся переговоры о прекращении почти 20-летней войны в Афганистане. Обмен задержанными между Россией и Украиной возродил надежды на урегулирование конфликта между двумя странами. Лучшие черты человечества, похоже, побеждают.

Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой? Значит, так и есть. Оптимизм строится на шатком фундаменте. Утверждение, что человечество пережило эпоху войн, базируется на небезупречных данных о войне и мире. Более точные показатели ведут к противоположному, пугающему выводу. А анархическая природа международной политики говорит о том, что возможность нового серьёзного столкновения присутствует всегда.

Подсчёт жертв

Идея о том, что войны переживают необратимый спад, по сути, строится на двух постулатах. Во-первых, сегодня гораздо меньше людей погибают на полях сражений – как в абсолютных цифрах, так и в процентах от населения планеты. Эксперты Института исследования проблем мира в Осло отмечали это ещё в 2005 г., но именно Пинкер представил данную идею широкой публике в своей книге в 2011 году. Изучив многовековую статистику жертв конфликтов, Пинкер пришёл к выводу, что сокращаются не только войны между государствами, но и гражданские конфликты, геноцид и терроризм. Он связал это с распространением демократии, торговли и общей убеждённостью в том, что войны нелегитимны.

Есть ещё один факт – после 1945 г. не было мировых войн. «Мир находится на завершающем отрезке пятисотлетней траектории к перманентному миру и процветанию», – писал политолог Майкл Муссо в статье в International Security в 2019 году. Политолог Джошуа Гольдштейн и правоведы Уна Хэтэуэй и Скотт Шапиро утверждают то же самое, связывая спад войн между государствами и завоеваний с распространением рыночной экономики, миротворчества и международных соглашений, объявляющих агрессию вне закона.

В совокупности два этих факта – уменьшение числа погибших в боях и отсутствие войн, охватывающих целые континенты, – формируют представление о том, что человечество стремится к миру. К сожалению, оба они базируются на неполноценной статистике и искажают понимание того, что можно считать войной.

Начнём с того, что использование подсчёта погибших как доказательство сокращения вооружённых конфликтов достаточно проблематично. Прорывы в военной медицине позволили многократно уменьшить риск гибели на полях сражений даже в случае интенсивных боевых действий. На протяжении столетий соотношение раненых и убитых в боях составляло три к одному, в современной американской армии оно почти десять к одному. В других армиях мира наблюдаются аналогичные показатели. То есть сегодня солдаты скорее рискуют быть ранеными, чем убитыми. Эта историческая тенденция подрывает доказательность большинства существующих подсчётов военных потерь, а следовательно, и аргументацию идеи о том, что войны стали редким явлением. Хотя найти достоверные данные о числе раненых во всех воевавших странах очень сложно, по нашим оценкам, снижение военных потерь вдвое меньше, чем утверждал Пинкер. А учитывать только погибших – значит игнорировать ущерб, который война наносит раненым и обществу, вынужденному о них заботиться.

Возьмём наиболее часто используемую базу данных о вооружённых конфликтах – проект Correlates of War (CoW). С момента создания в 1960-е гг. проект предполагал, что конфликт считается войной, если во всех задействованных организованных формированиях погибло не менее 1000 человек. Однако за два века войн, которые исследованы CoW, успехи медицины кардинально изменили ситуацию. На смену картинам, на которых раненых солдат уносят с поля боя на носилках, пришли фотографии вертолётов экстренной эвакуации, доставляющих бойцов в госпиталь менее чем за час – «золотой час», когда шансы выжить наиболее высоки. Благодаря антибиотикам, антисептикам, возможности определить группу крови и сделать переливание операции чаще всего проходят удачно. Совершенствуется и защитное снаряжение. В начале XIX века солдаты носили громоздкую форму, которая не защищала от пуль и артиллерийских снарядов. В Первую мировую появились каски, во время войны во Вьетнаме распространение получили бронежилеты. Сегодня солдаты носят шлемы, которые защищают и одновременно обеспечивают радиосвязь. Во время войн в Афганистане и Ираке новые медицинские разработки позволили уменьшить число погибших от самодельных взрывных устройств и обстрелов из стрелкового оружия. В результате многие современные войны, фигурирующие в базе данных CoW, кажутся менее интенсивными. Многие не преодолели порог по жертвам и не включены в проект.

Улучшение санитарных условий также положительно повлияло на картину в целом, видимые перемены произошли в плане гигиены, качества пищи и воды. Во время Гражданской войны в США врачи часто не мыли руки и инструменты, а современные медицинские работники прекрасно осведомлены о микробах и делают это. За шестинедельную кампанию во время Испано-американской вой­ны 1898 г. было 293 жертвы (убитые и раненые), ещё 3681 человек пострадал от различных заболеваний. И это не исключительный случай. В Русско-турецкую войну 1877–1878 гг. 80% смертей были связаны с болезнями. Подсчёт и категоризация жертв войны – сложная задача, поэтому к подобной статистике нужно относиться с некоторой долей сомнения, хотя в целом они отражают общую тенденцию: с улучшением санитарии повысилась и выживаемость в войнах. Здоровье солдат, как и их оснащение, тоже влияют на военные потери. Крепкие солдаты, воюющие в полной экипировке, имеют больше шансов выжить, чем истощённые болезнями.

Кроме того, некоторые достижения, сделавшие современные войны менее смертоносными, хотя и не менее жестокими, нельзя считать безусловными. Многое зависит от возможности быстро доставить раненого в госпиталь. В американской армии это оказалось возможным в асимметричных конфликтах с боевиками в Афганистане и Ираке, где Соединённые Штаты полностью контролировали небо. В войнах между великими державами контроль над воздушным пространством распределяется более равномерно, поэтому стороны не всегда в состоянии эвакуировать раненых по воздуху. Даже конфликт с КНДР станет серьёзной проверкой способности США быстро доставлять пострадавших в госпиталь, и потери убитыми могут возрасти. В столкновении великих держав стороны могут прибегнуть к химическому, биологическому, радиологическому и даже ядерному оружию, которое используется очень редко, и отработанной модели спасения жертв фактически нет.

Скептики скажут, что большинство конфликтов после Второй мировой – это гражданские войны, когда у сторон нет доступа к передовой медицинской помощи и процедурам, а значит – снижение военных потерь можно считать реальным. Для повстанческих группировок это действительно так, но в гражданских войнах участвовали и правительственные войска, которые вкладывали средства в развитие военной медицины. Распространение гуманитарной помощи и программ развития после 1945 г. сделало такие технологии более доступными, в том числе для гражданского населения и повстанцев. Фундаментальный принцип работы таких гуманитарных организаций, как Международный комитет Красного Креста, – беспристрастность, то есть, оказывая помощь, они не делают различий между гражданским населением и повстанцами. Кроме того, у повстанческих группировок часто есть зарубежные сторонники, которые обеспечивают их технологиями, позволяющими снизить военные потери. (Например, Великобритания предоставила бронеэкипировку Свободной сирийской армии в начале гражданской войны в Сирии.) В результате даже базы данных, которые включают гражданские войны и используют более низкий порог жертв, чем CoW, (например, часто упоминаемая Uppsala Conflict Data Program) способствуют созданию впечатления, что гражданские войны стали менее распространёнными, хотя на самом деле они просто стали менее летальными.

Собирать корректные данные о числе раненых в гражданских войнах трудно. Согласно докладу неправительственной организации Action on Armed Violence, из-за сокращения возможностей для журналистов и роста нападений на сотрудников гуманитарных миссий сообщения о раненых поступают реже, в результате цифры занижаются. Так формируется сомнительная статистика по конфликтам вроде сирийского: если судить по сообщениям СМИ, соотношение раненых и убитых один к одному, но здравый смысл говорит, что реальное число раненых гораздо выше.

Даже если игнорировать эти тренды и доверять статистике, складывается не очень оптимистичная картина. По оценкам Uppsala Conflict Data Program, даже заниженные цифры имеющихся баз данных свидетельствуют о том, что число активных вооружённых конфликтов в последние годы растёт и в 2016 г. достигло самого высокого показателя после Второй мировой войны. Сегодня многие конфликты длятся дольше, чем в прошлом. Вспышки насилия в Демократической Республике Конго, Мексике и Йемене не погасли окончательно.

Безусловно, снижение числа убитых – огромная победа человечества. Но это достижение может стать обратимым. Политолог Беар Браумюллер отмечает в своей книге Only the Dead: войны последних десятилетий, возможно, стали менее масштабными, но не стоит ожидать, что тренд сохранится. Достаточно вспомнить, что перед Первой мировой войной Европа переживала «долгий мир». Ни короткие вспышки враждебности между европейскими державами, как, например, противостояние Франции и Германии в Марокко в 1911 г., ни балканские войны 1912 и 1913 гг. не могли развеять эту иллюзию. Однако те мелкие конфликты стали предвестником разрушительного столкновения.

Сегодня тень ядерного оружия, казалось бы, удерживает от повторения этого сценария. У человечества достаточно ядерных боеголовок, чтобы уничтожить миллиард жизней, и этот ужасающий факт, как утверждают многие, не даёт конфликтам великих держав перерасти в полномасштабную войну. Идея о том, что военные технологии настолько изменили динамику конфликта, что войны стали невообразимы, отнюдь не нова. В 1899 г. в книге Is War Now Impossible? (в русском издании 1898 г.: «Будущая война и её экономические последствия» – прим. ред.) русский финансист и военный теоретик польского происхождения Иван Блиох отмечал: повышение смертоносности оружия означает, что скоро воевать вообще не придётся. В 1938 г. – за год до нападения Гитлера на Польшу и за несколько лет до начала серьёзных ядерных разработок – американская пацифистка Лола Мэверик Ллойд предупреждала: «Новые чудеса науки и техники позволят нам привнести в мир некую долю единства; если наше поколение не использует их ради созидания, они пойдут на разрушение мира и всей цивилизации в результате новой ужасающей войны».

Возможно, ядерное оружие действительно обладает большим сдерживающим потенциалом, чем предыдущие военные инновации, но это оружие дало и новые возможности, из-за которых страны могут оказаться втянутыми в катастрофический конфликт. Например, в Соединённых Штатах ракеты находятся в статусе «запуск по сигналу предупреждения», то есть при получении данных о начале ракетной атаки противника. Такой подход безопаснее, чем упреждающий удар (когда информации о готовящейся атаке противника достаточно, чтобы вызвать удар США). Но если ядерное оружие находится в постоянной боевой готовности, существует риск случайного запуска из-за человеческой ошибки или технического сбоя.

Маленькая большая война

События последнего времени не говорят о спаде войн в целом. А как обстоит дело с войнами между великими державами? Историк Джон Льюис Гэддис назвал период после 1945 г. «долгим миром». Благодаря сдерживающему воздействию ядерного оружия и глобальной системе международных организаций великие державы стараются избежать повторения катастрофы двух мировых войн. Вручение Нобелевской премии мира Евросоюзу в 2012 г. стало признанием именно этого достижения.

Действительно, Третьей мировой войны не было. Но это не означает, что для великих держав наступила эпоха мира. Мировые войны прошлого столетия – плохой пример для сравнения, поскольку они не похожи на предшествовавшие им конфликты между великими державами. Война Франции и Австрии длилась менее трёх месяцев, война между Австрией и Пруссией в 1866 г. – чуть больше месяца. Число погибших не превышало 50 тыс. человек. Франко-прусская война 1870–1871 гг., заложившая фундамент для объединения Германской империи, продлилась менее года и унесла жизни около 200 тыс. солдат. Мировые войны по масштабам кардинально отличались от этих конфликтов. Первая мировая продолжалась более четырёх лет, погибли почти 9 миллионов солдат. Вторая мировая – шесть лет, на полях сражений погибли более 16 миллионов человек.

Иными словами, две мировые войны существенно изменили наше представление о том, что такое война. Эксперты и политики считают подобные конфликты симптомами войны. Но это не так. Большинство войн относительно короткие и продолжаются менее шести месяцев. Военные потери составляют около 50 человек в день. Эти цифры теряются в сравнении с потерями Первой (более 5 тыс. человек в день) и Второй (более 7 тыс. человек в день) мировых войн. На самом деле, если исключить эти два конфликта, уровень военных потерь с середины XIX века и до 1914 г. сопоставим с десятилетиями после 1945 года.

После 1945 г. между великими державами произошло несколько войн. Но их не признают таковыми, потому что они не похожи на две мировые войны. К ним можно отнести Корейскую войну, в которой Соединённым Штатам противостояли силы Китая и Советского Союза, а также войну во Вьетнаме, где США вновь столкнулись с Китаем. В обоих случаях крупные державы вступали в прямое противостояние.

Список последних конфликтов великих держав значительно увеличится, если включить в него прокси-войны. От американской поддержки моджахедов, воевавших против советских войск в Афганистане во время холодной войны, до соперничества в Сирии и на Украине – крупные державы постоянно, хотя и опосредованно, ведут борьбу друг с другом. Аутсорсинг живой силы – отнюдь не изобретение последних лет, а скорее норма для конфликтов великих держав. Вспомните наступление наполеоновской армии на Россию в 1812 году. С продвижением на восток «великая армия» теряла силы. Мало известен тот факт, что в 400-тысячной армии было не так много французов. Иностранные солдаты – как наёмники, так и рекруты с завоёванных территорий, – составляли большую часть войск, направившихся в Россию. (Многие из них быстро утомились от маршировки в летнюю жару, покинули коалицию, и наполеоновские войска уменьшились почти вдвое, не пройдя и четверти пути.) Тем не менее, опираясь на иностранцев, Наполеон смог возложить бремя кампании не на французов. «Французам грех на меня жаловаться: чтобы спасти их, я пожертвовал немцами и поляками», – якобы говорил Наполеон австрийскому дипломату Клеменсу фон Меттерниху.

Проще говоря, большинство вооружённых конфликтов, в том числе между великими державами, не похожи на Первую и Вторую мировые войны. Мы не пытаемся приуменьшить значение двух этих войн. Понимание того, как они произошли, поможет избежать будущих конфликтов или, по крайней мере, ограничить их масштаб. Но чтобы определить, сократилось ли число войн между великими державами, нужно чёткое, концептуальное понимание того, что такое война.

Необходимо признать: Первая и Вторая мировые войны были беспрецедентными по масштабу, но не последними конфликтами этого типа. Государства не стали вести себя лучше. Кажущийся спад смертоносности войн на самом деле маскирует агрессивное поведение.

Рано праздновать

Идея о том, что война – это нечто, связанное с прошлым, не просто ошибочна. Она ведёт к опасному триумфализму. Предполагаемое сокращение войн не означает, что им на смену пришёл мир. Граждане Сальвадора, Гватемалы, Гондураса и Венесуэлы будут возражать, если их страны назовут мирными, хотя формально ни одна из них не находится в состоянии войны. Как отмечал социолог Йохан Гальтунг, реальный, или «позитивный», мир подразумевает элементы активной вовлечённости и сотрудничества. Хотя глобализация после окончания холодной войны связала сообщества, некоторые проблемы ещё сохранились. После падения Берлинской стены в мире оставалось менее 10 пограничных стен. Сегодня их более 70, в том числе строящаяся на границе США и Мексики, а также разделяющие Венгрию и Сербию, Ботсвану и Зимбабве.

Даже когда войны заканчиваются, сохраняется определённая настороженность. Возьмём, к примеру, гражданские войны, которые сегодня обычно завершаются мирными соглашениями. Некоторые, как в Колумбии в 2016 г., являются подробными, амбициозными документами, превышающими 300 страниц, выходящими за рамки стандартного процесса разоружения и описывающими земельную реформу, борьбу с наркотиками и права женщин. Однако гражданские войны, завершившиеся мирным соглашением, как правило, вновь вспыхивают и перерастают в вооружённый конфликт даже быстрее, чем те, которые закончились при отсутствии мирных договорённостей. Часто то, что кажется упорядоченным завершением конфликта, на самом деле просто возможность для воюющих сторон перегруппироваться и найти ресурсы для возобновления боевых действий.

Следовательно, во времена, когда человечество вооружено до зубов, стоит сомневаться в том, что наступил мир во всём мире. Сегодня глобальные военные расходы выше, чем в поздние годы холодной войны, даже с учётом инфляции. Поскольку современные государства не сложили оружие, можно предположить, что они не стали более цивилизованными или мирными, просто эффективно работает сдерживание. Тогда возникает та же угроза, что и с ядерным оружием: сдерживание может сработать, а может и провалиться.

Страх – это хорошо

Однако самая большая угроза связана не с ошибочным ощущением прогресса, а с самонадеянностью. Судья Верховного суда США Рут Бейдер Гинсбург, правда, по другому поводу, использовала очень яркую метафору – «выбрасывать зонт во время дождя только потому, что под ним сухо». В период опосредованных войн Соединённых Штатов и России в Сирии и на Украине, нарастания напряжённости между США и Ираном, а также агрессивного поведения Китая недооценка рисков будущей войны может привести к фатальным ошибкам. Новые технологии, включая беспилотники, кибероружие, повышают угрозу, поскольку нет понимания того, как государства должны реагировать на их применение.

В первую очередь уверенность в том, что войны идут на спад, заставит государства недооценивать опасность и скорость эскалации конфликтов. Последствия могут быть катастрофическими. И не в первый раз: европейские державы, начавшие Первую мировую, были настроены на ограниченную превентивную войну, но стали заложниками региональной конфронтации. Историк Алан Джон Тейлор подчёркивал: «Любая война между великими державами начинается как превентивная, а не как завоевательная».

Из-за ложного ощущения безопасности сегодняшние лидеры могут повторить те же ошибки. Опасность особенно велика в эпоху лидеров-популистов, которые игнорируют советы экспертов – дипломатов, спецслужб и научного сообщества. Для них важнее резонанс. Непостоянство действий Госдепартамента и пренебрежительное отношение Дональда Трампа к спецслужбам – лишь два примера глобального тренда. Долгосрочные последствия такого поведения могут оказаться глубокими. Часто повторяемое утверждение, что войны идут на спад, станет ошибочным пророчеством – увлёкшись агрессивной риторикой, демонстрацией военной мощи и контрпродуктивным возведением стен, политические лидеры увеличат риск войн.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 6, 2019 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

США. Весь мир > Армия, полиция. Медицина > globalaffairs.ru, 5 марта 2020 > № 3325412 Таниша Фазал, Пол Поуст

В МИД Франции оценили ситуацию вокруг КНДР

Франция осуждает запуски ракет со стороны КНДР 2 марта, призывает Пхеньян выполнять резолюции Совбеза ООН и воздержаться от провокаций, заявил представитель французского МИД.

Ранее Объединенный комитет начальников штабов Южной Кореи сообщил, что КНДР 2 марта в 12.37 (06.37 мск) провела пуск двух ракет малой дальности в сторону Японского моря из региона недалеко от порта Вонсан. Предполагается, что пуски — это продолжение прошедших 28 февраля объединенных ударных учений. В этот раз максимальная дальность полета ракет КНДР составила около 240 километров, высота - около 35 километров.

"Франция вновь подтверждает свое осуждение повторяющихся пусков, которые подрывают безопасность и региональную стабильность и представляют собой нарушения соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН", - заявил представитель МИД Франции на брифинге в среду.

"Франция призывает Северную Корею соблюдать резолюции Совета Безопасности, безотлагательно и добросовестно участвовать в процессе полной, поддающейся проверке и необратимой ликвидации программ оружия массового уничтожения и баллистических ракет и воздерживаться от любых провокаций", - отметил он.

«Газпром»: все загранкомандировки — под запрет

Руководство «Газпрома» в связи с расширением эпидемии коронавируса приняло решение отменить все заграничные командировки своих сотрудников. Все зарубежные деловые поездки сотрудников холдинга будут отменены до момента стабилизации ситуации с коронавирусом в мире, сообщил «ФедералПресс» источник, близкий к газовой монополии. По его словам, на все дочерние организации и предприятия «Газпрома» поступила директива, согласно которой сотрудники могут отправляться в зарубежные командировки только в случае крайне острой необходимости, однако, после возвращения в Россию все в обязательном порядке должны направляться в карантин.

«Поводом для таких мер послужило появившееся подозрение, что ряд сотрудников центрального аппарата „Газпрома“, контактировавшие с китайцами, заражены коронавирусом. Поэтому их пришлось госпитализировать», — рассказал источник.

Сотрудникам, которые намерены провести отпуск за рубежом, рекомендовано отказаться от этой затеи. В противном случае необходимо в обязательном порядке поставить в известность службу безопасности компании, а по завершении отпуска не выходить на работу без справки от врача. Из-за этого требования сотрудники компании вынуждены массово менять отпускные планы, сообщил инсайдер.

В пресс-службе «Газпрома» на звонок корреспондента «ФедералПресс» по поводу достоверности поступившей информации от ясного ответа уклонились, попросив направить запрос в письменном виде.

Однако уже в середине февраля стало известно, что «Газпром» стал проводить переговоры со своими китайскими партнерами по поводу новых маршрутов поставок природного газа при помощи средств видеокоммуникации, о чем сообщил РБК.

По данным СМИ, ограничения вводятся с 02.03.2020, до особого распоряжения.

С ННК сняты американские санкции

Управление по контролю за иностранными активами Министерства финансов США (OFAC) исключило из санкционного списка Независимую нефтяную компанию и ее дочернее общество «ННК-Приморнефтепродукт». Соответствующее сообщение размещено на сайте американского ведомства 2 марта 2020 года.

Санкции против ННК и ее дочерней структуры США ввели 1 июня 2017 года, сославшись на взаимодействие компании с Северной Кореей и некие поставки в страну нефти на сумму более $1 млн. Компании включили в SDN-лист, подразумевающий блокировку активов и счетов в США и запрет американским резидентам сотрудничать с компаниями.

ННК, в свою очередь, опровергла наличие договорных отношений и поставок и какое-либо участие в северокорейской экономике в целом. Была проведена программа-комплаенс (программа глобального соответствия, связанная с минимизацией правовых и репутационных рисков). В феврале 2018 года владелец ННК Эдуард Худайнатов рассказал, что подано ходатайство в OFAC об исключении компаний из списка.

«В результате сегодняшнего действия по исключению из перечня все имущество и интересы в имуществе, которые были заблокированы в результате соответствующих обозначений IPC (ННК) и NNK-P (ННК-Приморнефтепродукт), разблокированы, и все другие законные сделки с участием лиц из США и этих двух организаций больше не запрещены», — указано в сообщении OFAC от 2 марта.

РБК приводит мнение партнера Paragon Advice Group Александра Захарова: скорее всего, компании оказались под санкциями ошибочно, и в рамках ходатайства это удалось доказать.

"Аргумент, чтобы отстаивать позиции". Политолог об учениях в КНДР

В Северной Корее заявили, что провели артиллерийские учения. Зачем эти учения нужны Пхеньяну, объяснил в эфире радио Sputnik военный политолог Андрей Кошкин.

КНДР провела учения с применением дальнобойной артиллерии под руководством лидера страны Ким Чен Ына, передает Центральное телеграфное агентство Кореи (ЦТАК).

"Уважаемый высший руководитель выразил полное удовлетворение тем, что фронтовые дальнобойные артиллеристы готовы быстро реагировать на любые обстоятельства и безупречно выполнять свои боевые задачи", —говорится в сообщении ЦТАК, которое цитирует РИА Новости.

Как отмечается, Ким Чен Ын заявил, что для победы социализма необходима "военная мощь и сила сдерживания".

Ранее Объединенный комитет начальников штабов Южной Кореи сообщил, что КНДР 2 марта в 12.37 (06.37 мск) провела пуск двух ракет малой дальности в сторону Японского моря из региона недалеко от порта Вонсан. Максимальная дальность полета, по данным южнокорейских военных, составила около 240 километров, высота — около 35 километров.

Военный политолог, заведующий кафедрой политологии и социологии РЭУ им. Плеханова Андрей Кошкин считает, что обороноспособность – это главная для КНДР гарантия существования страны.

"Северная Корея находится, конечно, в режиме постоянного совершенствования своего вооружения, выучки личного состава вооруженных сил. Это гарантия существования Северной Кореи – во всяком случае, идет такая пропаганда в СМИ на этой части Корейского полуострова. Каждый президент США принципиально начинает свой президентский срок с "проблемы Северной Кореи"... Так что в таких условиях КНДР чувствует себя уверенно. Вот почему они постоянно находятся в режиме боевой готовности. Если (президент США Дональд) Трамп попробует еще раз "решить северокорейскую проблему", то эти аргументы понадобятся, чтобы отстаивать свои позиции в сложившейся геополитической ситуации", — отметил Андрей Кошкин в эфире радио Sputnik.

Проведение в понедельник испытание – первое в 2020 году. Последний раз КНДР произвела пуск двух снарядов малой дальности РСЗО крупного калибра в сторону Японского моря 28 ноября 2019 года. Они пролетели примерно 380 километров, высота составила 97 километров, время между двумя пусками — 30 секунд.

В прошлом году Северная Корея испытала 13 ракет и реактивных снарядов. В ООН эти пуски называют нарушением резолюции Совбеза.

Сестра Ким Чен Ына раскритиковала реакцию Сеула на учения КНДР

Запуск снарядов на учениях КНДР был актом самообороны, а реакция Южной Кореи только усугубляет сложившуюся ситуацию, заявила сестра лидера КНДР и первый заместитель главы департамента центрального комитета Трудовой партии Ким Е Чжон. Ее слова приводит РИА Новости со ссылкой на агентство Ренхап.

Как сообщает агентство ЦТАК, КНДР в понедельник провела учения с применением дальнобойной артиллерии. Руководил учениями лидер страны Ким Чен Ын. Они вызвали негативную реакцию Японии и Южной Кореи, страны посчитали, что это были пуски ракет.

Ким Е Чжон отметила, что власти Южной Кореи выступают против учений КНДР, хотя сами участвуют в совместных с США учениях. Подобные шаги Сеула только усилят недоверие к нему, сказала сестра лидера КНДР.

"В общем и целом это означает, что они должны быть подготовлены в военном отношении, но мы не можем проводить военные учения", – резюмировала она.

США исключили из санкционного списка по КНДР две российские компании

США сняли санкции с двух российских компаний, сообщило РИА Новости со ссылкой на американский Минфин.

Ограничения были связаны с поставками продукции предприятиям из КНДР, имеющим отношение к ядерной программе республики.

Известно, что из-под действия ограничений выведены зарегистрированная в Москве "Независимая нефтегазовая компания", а также находящийся во Владивостоке "Приморскнефтепродукт".

Первый пуск за год: КНДР пугает Южную Корею ракетами

КНДР запустила два неопознанных снаряда в сторону Японского моря

Лидия Мисник

КНДР выпустила два снаряда в сторону Японского моря, сообщил южнокорейский Комитет начальников штабов. Это первый подобный пуск с начала текущего года. В конце прошлого года Пхеньян исключил из своей повестки обсуждаемую с 2018 года денуклиаризацию Корейского полуострова, объяснив это политикой Вашингтона.

Северная Корея запустила два снаряда 2 марта, сообщает южнокорейский Комитет начальников штабов (КНШ). По его данным, они пролетели 240 км, достигнув максимальной высоты 35 км. В ведомстве уточнили, что пуски производились из района города Вонсан.

В связи с этим администрация президента Республики Корея провела экстренное заседание, председателем которого был советник главы государства по вопросам национальной безопасности Чон Ый Ен, а также представители минобороны и других ведомств.

В распространенном по итогам обсуждения ситуации пресс-релизе указано, что действия КНДР вызывают в Сеуле «серьезную обеспокоенность».

Этот запуск — первый с начала 2020 года. В декабре прошлого года лидер КНДР Ким Чен Ын заявил, что Северная Корея в скором времени представит новое стратегическое вооружение. Его страна приостановила запуски межконтинентальных баллистических ракет, чтобы установить доверительные отношения с США, но дальнейшее ядерное сдерживание со стороны Пхеньяна будет зависеть только от позиции американской стороны, подчеркнул он. Если Вашингтон не пойдет на уступки КНДР в обсуждении по денуклеаризации Корейского полуострова, она выберет «другой путь», предупредил Ким Чен Ын.

Уже в конце января советник постоянного представительства КНДР при отделении ООН в Женеве Чжу Ен Чхоль на конференции по разоружению заявил об отказе КНДР соблюдать мораторий на ядерные испытания. По его словам, американские власти подвергают Северную Корею воздействию «жесточайших и негуманных санкций», поэтому республика больше не считает себя связанной соответствующими обязательствами.

«Теперь, когда стало ясно, что США не отказались от своего стремления блокировать развитие КНДР и задушить ее политическую систему, мы не видим оснований, чтобы и далее быть связанными в одностороннем порядке обязательствами, которые другая сторона не выполняет», — передает слова Чжу Reuters.

Если Вашингтон продолжит враждебную политику в отношении КНДР, то денуклеаризации Корейского полуострова никогда не случится, предупредил дипломат.

«Если США попытаются добиться одностороннего соблюдения [КНДР] требований и будут добиваться этого под угрозой санкций, Северная Корея может быть вынуждена искать другой путь», — подчеркнул он.

За прошлый год Пхеньян провел 13 подобных испытаний, в ходе которых были запущены 24 баллистические ракеты малого радиуса действия, в том числе реактивные снаряды крупного калибра. По данным минобороны Японии, выпущенные снаряды не достигли исключительной экономической зоны страны в Японском море.

Последние такие запуски прошли в ноябре прошлого года. Тогда об этом сообщил со ссылкой на береговую охрану Японии телеканал NHK. По информации ведомства, ракеты могли упасть в Японском море за пределами исключительной экономической зоны страны.

Позже агентство Yonhap со ссылкой на южнокорейских военных уточнило, что выпущенные из КНДР ракеты пролетели 380 км и поднялись на максимальную высоту 97 км.

Как передавало агентство Kyodo, снаряд был выпущен с восточного побережья КНДР.

США начали переговоры с КНДР о денуклеаризации Корейского полуострова в 2018 году. Стороны согласовали этот процесс на первом в истории саммите с участием американского лидера Дональда Трампа и Ким Чен Ына, который прошел в июне 2018-го в Сингапуре. В обмен на денуклиаризацию Северная Корея должна была получить гарантии безопасности и отмену санкций со стороны Вашингтона.

В декабре 2019 года в Пхеньяне заявили, что Белый дом намеренно затягивает переговоры, поэтому денуклиаризация была исключена из повестки.

В том же месяце японская газета Asahi Shimbun со ссылкой на американские и южнокорейские источники сообщила, что военные КНДР начали активно строить бетонные площадки, на которые можно устанавливать мобильные установки, чтобы запускать различные типы ракет, в том числе межконтинентальные.

Попова: Россия отправит тест-систему по коронавирусу в Монголию

Отечественную тест-систему на выявление коронавируса в понедельник отправят в Монголию, сообщила журналистам глава Роспотребнадзора Анна Попова.

"Также эти системы были направлены в КНДР, по запросу, и в понедельник, по состоявшемуся отработанному запросу вместе с министерством иностранных дел, будут направлены в Монголию", - сказала она.

Попова отметила, что количества производимых тест-систем достаточно не только для России, но и для поставок за рубеж.

"Мы проводим любое необходимое количество исследований. У нас есть возможность… и по обращению стран СНГ, ЕАЭС и по поручению президента РФ… мы отправляем им тест-системы", - рассказала она.

Власти Китая 31 декабря 2019 года проинформировали Всемирную организацию здравоохранения (ВОЗ) о вспышке неизвестной пневмонии в городе Ухань в центральной части страны (провинция Хубэй). Специалисты установили возбудителя болезни - это новый коронавирус. ВОЗ признала вспышку чрезвычайной ситуацией международного значения и дала заболеванию официальное название - COVID-19.

Число зараженных в материковом Китае достигло 79,2 тысячи человек, скончались 2835, излечились свыше 39 тысяч. Случаи заражения за пределами КНР зафиксированы, по данным ВОЗ на пятницу, в 51 стране число зараженных достигло 4691, скончались 67 человек.

АО «Федеральная пассажирская компания» с 5 марта временно приостановит движение пассажирского поезда № 17/18 Москва – Ницца с прицепными вагонами Москва – Брест. Решение принято в соответствии с приказом Федерального агентства железнодорожного транспорта (Росжелдор) от 27 февраля 2020 года № 60 в целях предупреждения завоза и распространения коронавирусной инфекции на территории России, сообщил пресс-центр компании.

Неиспользованные проездные документы в отмененные поезда и прицепные вагоны можно будет вернуть без взимания дополнительных плат и сборов. За возвратом денежных средств пассажирам необходимо обращаться по месту приобретения билетов. В случае, если отказ от поездки происходит на территории иностранного для пассажира государства, он должен обратиться в железнодорожную кассу и проставить отметку об отмене поезда для последующей операции возврата.

В сообщении пресс-центра ОАО «Российские железные дороги» отмечается, что ограничения железнодорожного сообщения не распространяются на рейсы других международных поездов, связывающих Москву с Парижем или Берлином. Эти поезда продолжат курсирование.

На момент подготовки новости на сайте ОАО «РЖД» недоступна покупка билетов на поезд № 17/18 Москва – Ницца.

Ранее, с 3 февраля, ограничено железнодорожное сообщение с КНР и с КНДР.

Пассажирские перевозки на международном маршруте Москва – Ницца (Франция) организованы АО «Федеральная пассажирская компания», которое является дочерним обществом ОАО «РЖД». Курсирование поезда началось в сентябре 2010 года.

Вспышка коронавирусной инфекции COVID-19 (ранее 2019-nCoV) впервые зарегистрирована 31 декабря 2019 года в китайском городе Ухань, сообщает Всемирная организация здравоохранения. По состоянию на утро 28 февраля в мире подтверждено 83 тыс. 310 случаев заболевания в 50 странах, из них 78 тыс. 630 – в Китае. Количество смертельных случаев достигло 2 тыс. 858, в том числе 2791 в Китае. Во Франции первые случаи заболевания были зарегистрированы 24 января. В настоящее время зарегистрировано 18 случаев, в том числе 2 со смертельным исходом. В России 2 случая были выявлены 31 января среди прибывших граждан КНР. 12 февраля заболевшие выписаны с выздоровлением. Новых случаев заболеваний не зарегистрировано, сообщал Роспотребнадзор. В России на пунктах пропуска через государственную границу проводится контроль прибывающих из неблагополучных регионов лиц.

«Витязь» на пути в Китай

В Приморье начались испытания локомотива 2ТЭ25А

В случае успеха испытаний тепловозы данной серии могут быть дислоцированы с БАМа в локомотивное депо Уссурийск для обеспечения перевозок в адрес пунктов пропуска с Китаем и КНДР.

В конце минувшей недели тепловоз 2ТЭ25А совершил первые поездки на участке Уссурийск – Гродеково, Гродеково – Суйфэньхэ (КНР). В дальнейшем тестовые перевозки пройдут на линии Уссурийск – Хасан, которая выходит к погранпереходам Махалино – Хуньчунь (Китай), Хасан – Туманган (КНДР), а также к портам южного Приморья (Славянка, Посьет, Зарубино).

– Есть предложение закрепить данные локомотивы, передислоцировав их из Тындинского в Уссурийское депо, для работы на неэлектрифицированных участках в Приморском крае. Конечно, в том случае, если испытания 2ТЭ25А пройдут успешно, – говорит первый заместитель начальника Дальневосточной дирекции тяги Юрий Боярчук.

Напомним, выпуск «Витязей» почти 10 лет назад организовал Брянский машиностроительный завод (в настоящее время их производство прекращено). В 2012–2015 годах они поступали в эксплуатационное локомотивное депо Тында, где сейчас и сосредоточен основной их парк. Более 50 тепловозов задействованы в грузовом движении на бамовских участках Тында – Хани, Нерюнгри – Тында – Штурм.

Хотя по сравнению с предшественниками «Витязи» оказались более мощными машинами, у них был выявлен ряд недостатков, влиявших на надёжность работы. Отчасти сказалось то, что 2ТЭ25А проектировался не для Байкало-Амурской маги-страли: первый локомотив поступил на Московскую железную дорогу. Для повышения надёжности на новых тепловозах дополнительно проводился комплекс ремонтных работ.

Предполагается, что, поскольку в Приморье не такие суровые условия эксплуатации, как на БАМе, «Витязи» могут показать себя в этом регионе наиболее эффективно. По сравнению с советскими тепловозами серии ТЭ10, у них лучше тяговые характеристики. В частности, за счёт применения 2ТЭ25А на участке Уссурийск – Барановский – Хасан возможно увеличить весовую норму поездов с 4500 до 5200 тонн.

В свою очередь высвободившиеся тепловозы ТЭ10 из Приморья планируется направить на БАМ и также получить определённый эффект. Сегодня на стыковой станции Хани приходится менять тягу: локомотивное депо Новая Чара (Восточно-Сибирская дирекция тяги) в отличие от Тынды не имеет в приписном парке «Витязей». В случае работы единым и обезличенным парком тепловозов серии 3ТЭ10 открывается возможность для внедрения полигонной технологии от станции Таксимо до Тынды без смены локомотива и перелома веса, что положительно повлияет на пропускную способность этого бамовского направления, отмечают в технологической службе Дальневосточной железной дороги.

В то же время для эксплуатации 2ТЭ25А в Приморском крае депо Уссурийск необходимо иметь соответствующую ремонтную базу и подготовленный персонал, на что потребуются финансовые вливания и время.

На фото: За счёт применения 2ТЭ25А на участке Уссурийск – Барановский – Хасан возможно увеличить весовую норму поездов с 4500 до 5200 тонн

Павел Усов

Интервью Постоянного представителя России при Отделении ООН и других международных организациях в Женеве Г.М.Гатилова газете «Известия», опубликованное 25 февраля 2020 года

Вопрос: 24 февраля в Женеве открылась 43-я сессия Совета ООН по правам человека. Как Москва оценивает значение этой правозащитной площадки? Чем она отличается от других форумов по этой тематике?

Ответ: Работе Совета ООН по правам человека (СПЧ) мы придаем действительно большое значение, и проявлением этого можно назвать приезд в Женеву главы МИД России С.В.Лаврова для выступления на пленарном заседании СПЧ. Это уникальный форум для обмена опытом в области прав человека. Формат позволяет равноправно и на уважительной основе обсуждать самые сложные вопросы.

К сожалению, в деятельности Совета немало недостатков. Это относится к политизации, попыткам «шельмовать» отдельные государства, наделить Совет судебными или прокурорскими функциями. Это неприемлемо. За примерами далеко ходить не надо – это отношение к Сирии, Ирану, КНДР, Мьянме и целому ряду других стран со стороны западных государств во главе с США. Хотя Соединенные Штаты вышли из СПЧ, через своих союзников они действуют именно таким образом.

Главная задача СПЧ – универсальные периодические обзоры и рекомендации по улучшению ситуации в правозащитной сфере. Именно это должно быть определяющим в деятельности СПЧ. По сути, этот формат – разговор равных с равными. Сегодня это наиболее эффективный механизм международного контроля и сотрудничества в области прав человека.

Вопрос: В соответствии с квотами 47 мест в СПЧ занимают страны от различных регионов. Россия сейчас в СПЧ не участвует. Получается, государства, которых не выбрали, остаются «за бортом»?

Ответ: Специфика СПЧ в том, что все страны проходят через определенную паузу в своем членстве в этом органе. Такая пауза сейчас выпала на долю России, но мы уже начали активную кампанию по продвижению нашей кандидатуры на предстоящих выборах – они пройдут осенью на Генеральной Ассамблее ООН. Активно работаем, чтобы вновь попасть в Совет. Наше формальное нечленство в настоящее время не означает, что у нас нет возможности активно работать. Да, делегации и страны-наблюдатели в Совете не голосуют, не участвуют в некоторых специфических форматах, но основная работа – согласование текстов решений, участие в дебатах – остается на том же уровне. Могу сказать из собственного опыта: во время паузы работы на этом треке у нас только прибавилось, так что оборотов не снижаем.

Вопрос: Какие вопросы в СПЧ Россия считает наиболее проблемными?

Ответ: Прежде всего, это традиционные подходы к борьбе с попытками героизации нацизма и ревизии итогов Второй мировой войны – для нас очень важные темы, постоянно поднимаем их в Совете. Тема права на пользование родным языком, вопрос негражданства, нарушения гражданских прав в целом ряде стран – в Прибалтике, на Украине – входят в наши приоритеты в СПЧ.

Вопрос: Сейчас в Женеве проходит Конференция по разоружению (КР). Одна из ключевых проблем – российско-американские отношения в этой области. Летом 2019 года в Женеве состоялись двусторонние консультации по разоруженческой проблематике, следующие контакты прошли через полгода в Вене. Обсуждается ли в рамках Конференции развал двусторонних договоренностей?

Ответ: У КР своя специфика, в ее мандат входит обсуждение вопросов, связанных с поддержанием стратегической стабильности, прекращением гонки ядерных вооружений, предотвращение гонки вооружений в космосе и целый ряд других актуальных проблем. Все они так или иначе связаны с российско-американскими отношениями. Между нашими делегациями на этом форуме ведется регулярный обмен мнениями, хотя они во многом и не совпадают.

В прошлом году мы активно поднимали такие темы, как выход США из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД), говорили о перспективах продления нового Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (ДСНВ), о судьбе Договора о всеобщем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), затрагивали военно-космические планы США. Используем эту площадку, для того чтобы разъяснить международному сообществу нашу позицию и контрпродуктивность подхода США.

Придаем особое значение российско-американским встречам по контролю над вооружениями. Недавно в беседе с Госсекретарем США М.Помпео в Мюнхене Министр иностранных дел России С.В.Лавров сказал, что со стороны американских партнеров поступают обнадеживающие сигналы. Хотелось бы надеяться, что контакты будут продолжены.

Вопрос: Как на российские разъяснения реагируют другие страны?

Ответ: У американцев есть союзники и партнеры, которые поддерживают их во всем. Есть делегации, которые с сожалением говорят о том, что между Россией и США в разоруженческой области сложилась неконструктивная ситуация. Некоторые страны вынуждены занимать позицию, которая не вполне соответствует их национальным интересам. Я имею в виду, что на них оказывается политическое давление. Такая ситуация характерна для сегодняшней площадки КР.

К сожалению, этот орган до сих пор в полную силу так и не заработал. Во многом благодаря тому, что наши американские партнеры пытаются политизировать эту площадку. Это совершенно не соответствует мандату Конференции, которая должна заниматься конкретными разоруженческими вопросами, вырабатывать договоренности и конвенции. Этим сейчас, к сожалению, на Конференции не занимаются.

Вопрос: Уже четыре года Вашингтон выходит из международных договоренностей. Допускаете ли Вы, что их участие в КР также окажется под вопросом?

Ответ: Как бы ни складывалась ситуация, Конференция по разоружению для США – важный инструмент проведения их внешнеполитического курса. Они пытаются продвигать свои оценки и подходы, мобилизуют союзников. От участия в Конференции по разоружению США вряд ли откажутся.

Вопрос: Москва выступает единым фронтом с Пекином – в частности, по теме неразмещения оружия в космосе. Есть ли другие страны, которые разделяют российскую позицию?

Ответ: У нас очень плотные контакты с целой группой стран, во многом – нашими единомышленниками. Это действительно Китай, у нас много общего с Ираном, Пакистаном, некоторыми латиноамериканскими государствами. Есть наши близкие друзья и союзники – Белоруссия и другие страны СНГ.

Вопрос: В Женеве активно работает сирийский Конституционный комитет, запущенный при помощи гарантов «Астанинского формата» – России, Турции и Ирана. Как на работу Комитета влияет обострение в Идлибе?

Ответ: Ситуация в Идлибе действительно очень серьезная, она обсуждается на различных уровнях. Но мы все же не видим прямой связи между политическим процессом и ситуацией в этой провинции, как это пытаются преподнести некоторые наши партнеры, утверждая, что никакого политического процесса не будет до тех пор, пока не будет решена проблема Идлиба. Считаем, что неправильно ставить конституционный трек в зависимость от динамики «на земле». Тем более что обострение ситуации в Идлибе – прямое следствие провокаций со стороны террористов.

Вооруженные силы Сирии при поддержке ВКС Российской Федерации отвечают на ежедневные обстрелы с их стороны, задача – устранить исходящую от них угрозу для гражданского населения. Все-таки антитеррористическая операция осуществляется в Сирии ее законным правительством и не нарушает резолюций СБ ООН или других договоренностей. Поэтому борьба с терроризмом несомненно будет продолжена.

Те, кто пытается спекулировать на этой теме, угрожая срывом политического процесса, потому что Дамаск осуществляет контроль над своей территорией, наверное, не особо заинтересованы в успехе работы Конституционного комитета.

Вопрос: Женева стала площадкой для урегулирования другого долгоиграющего конфликта – в Ливии. В отличие от САР, ситуация вокруг этой страны развивается в последнее время гораздо быстрее: 19 января прошла конференция в Берлине, а на 26 февраля уже запланированы политические переговоры в Женеве. Велик ли их шанс на успех, учитывая, что переговоры в формате «5+5» велись фактически из разных комнат?

Ответ: Это действительно так, но я бы не был столь оптимистичен в отношении перспектив ливийского урегулирования. Состоялась Берлинская конференция, были приложены определенные дипломатические усилия, которые позволили открыть перспективы реализации решений, содержащихся в итоговом документе берлинского форума. Запущен совместный военный комитет, который заседал на прошлой неделе в Женеве, – межливийский диалог. Всё это, безусловно, позитивные подвижки, но, к сожалению, это всего лишь начало трудного и долгого пути.

На переговорах важно достичь конкретных результатов по режиму прекращения огня, чтобы он приобрел устойчивый характер. Мы прекрасно понимаем, что у посредника между ливийскими делегациями – спецпредставителя ООН Г.Саламе очень непростая задача. Уровень доверия между ливийцами по-прежнему невысок.

Но хотелось бы надеяться на позитивный исход и продолжение политического диалога. Со своей стороны, продолжаем плотно работать с ливийскими сторонами для достижения устойчивого прекращения огня, а также для выработки мер по долгосрочной деэскалации и налаживанию политического процесса.

Вопрос: Россия воздержалась при голосовании по резолюции Совбеза об итогах конференции в Берлине. Постпред страны при ООН В.А.Небензя сказал, что Москва разочарована таким исходом, поскольку сами ливийцы ее выполнять не готовы. Почему российская сторона воздержалась, если за документ высказались даже в Триполи?

Ответ: Мы с самого начала говорили о контрпродуктивности поспешного принятия этого документа. Задача не в том, чтобы принять резолюцию ради резолюции. Куда важнее прежде получить четкое согласие от противоборствующих сторон на предложенную схему урегулирования. Этого пока нет. Нет механизма контроля за режимом прекращения огня, и этого не было на момент принятия резолюции, чем и было обусловлено наше решение воздержаться. Рассчитывать на легкую реализацию утвержденной Советом Безопасности резолюции будет очень непросто. Мы никоим образом не блокировали решение, но не могли не объяснить, почему считаем его преждевременным.

Вопрос: В теме ООН есть долгоиграющая история с невыдачей виз. С ней сталкивается не только российская делегация. Выдвигалась идея перенести некоторые заседания из Нью-Йорка. Есть вероятность, что следующая Генассамблея ООН пройдет не в США, а, например, во Дворце Наций?

Ответ: К сожалению, визовый вопрос, а в более широком смысле – проблема с выполнением США своих обязательств страны-хозяйки пребывания ООН – продолжает обостряться. Усматриваем в этом попытку Вашингтона незамысловатым способом оказать давление на государства. Это касается не только России – и Венесуэла, и Иран, и Куба, и КНДР, и целый ряд других стран подвергаются таким рестрикциям. Получается, что американцы не дают неугодным им странам в полной мере задействовать свое право на участие в деятельности всемирной Организации. Это грубое и прямое нарушение принципов и основ деятельности ООН. Неоднократно этот вопрос ставили официально на соответствующих заседаниях Организации, поднимаем его перед руководством ООН и надеемся, что удастся побудить США вернуться к выполнению своих обязанностей по соглашению 1947 года.

Поднимали вопрос о переносе работы отдельных органов ООН из Нью-Йорка на альтернативные площадки. Несмотря на то, что пока решения на этот счет не были приняты, видим, что большинство государств понимают наши претензии и озабоченность.

Перенос штаб-квартиры и проведение Генассамблеи за пределами США по целому ряду организационных и бюджетных причин сейчас не представляется возможным, но тем не менее было бы вполне реально, допустим, перевести деятельность одного из органов, например Комиссии ООН по разоружению или разоруженческого Первого комитета Генассамблеи ООН, в Вену или Женеву, где обстановка более благоприятная. Такую опцию мы считаем вполне реализуемой.

Вопрос: Понятно, перенос штаб-квартиры – очень дорогостоящее мероприятие. Не может ли быть одной из причин, что многие страны не готовы пойти на это, то, что США – самый масштабный донор Организации и при переезде они бы отказались от финансирования ООН?

Ответ: Как я сказал, здесь есть целый ряд причин, но что касается донорства США, давайте не будем забывать, что Америка – самый крупный должник в ООН. Они недоплатили причитающихся взносов более чем на 1 млрд долл., из-за чего Организация испытывает большие трудности в своей повседневной деятельности с проведением мероприятий и т.д. Всё это значительно осложняет работу Организации. Это происходит главным образом по причине того, что США не исполняют своих финансовых обязательств.

Вопрос: За какой срок накопилась такая задолженность?

Ответ: Долг копился годами. Такая политика не только действующей администрации, но и предыдущей, проводится на постоянной основе, регулярно недоплачиваются причитающиеся взносы.

Вопрос: В апреле 2020 года исполняется 75 лет с создания ООН – не утратила ли она за эти годы свою актуальность, если многие вопросы государства решают напрямую друг с другом?

Ответ: Эта тема обсуждается десятилетиями. С самого момента создания ООН говорят о том, что Организация малоэффективная, ее необходимо реформировать. Это в определенной степени, наверное, оправданно. Но надо учитывать, что международные отношения сейчас проходят через весьма сложный и противоречивый исторический этап.

Налицо две разнонаправленные тенденции: с одной стороны, укрепляется полицентризм, формируются новые силы экономического влияния, а с другой, наблюдается желание ряда западных государств сохранить за собой своего рода самопровозглашенный статус мировых лидеров. Это уже не соответствует реалиям сегодняшнего дня. Попытки затормозить процесс формирования многополярности очевидны. И вместо равноправной коллективной работы создаются закрытые форматы, келейно согласовываются в узком кругу решения, которые затем объявляются многосторонними договоренностями, и т.д.

По сути, утверждается т.н. «порядок, основанный на правилах», и это сопровождается попытками приватизировать секретариаты международных организаций, использовать их для проталкивания неконсенсусных идей в обход универсальных механизмов в своих политических целях. Последний пример – Организация по запрещению химического оружия, где всё очень наглядно проявилось.

Всё это наносит урон культуре взаимоуважительного диалога, способствует разобщению международного сообщества. Всё же мы убеждены, что, несмотря на все эти испытания, ооноцентричная система по-прежнему востребована и обладает большим запасом прочности. При уважении Устава Организации можно гарантированно рассчитывать на то, что будет продолжаться мирное развитие человечества через поиск баланса противоречивых интересов. К этому нужно стремиться и действовать на деидеологизированной основе. ООН продолжает быть востребованной, у нее есть будущее.

Россия. ООН > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 26 февраля 2020 > № 3328516 Геннадий Гатилов

Экономисты оценили последствия новых санкций против России

Возможные новые санкции США против России вряд ли дадут ожидаемый результат их инициаторам. К такому выводу пришли экономисты Института международных финансов (IIF), пишет РБК.

Ранее Соединенные Штаты ввели новые санкции по закону о нераспространении в Иране, КНДР и Сирии, который налагает запрет на передачу этим государствам технологий, способствующих созданию ядерного, химического, бактериологического оружия, а также средств их доставки. Под введенные Вашингтоном ограничения попали 13 иностранных организаций и частных лиц в России, Китае, Ираке и Турции. О каких российских компаниях и лицах идет речь, американские власти не уточнили.

Эксперты приводят в пример потенциальных санкционных инициатив в отношении России запрет на инвестиции в госдолг страны. Отмечается, что сейчас российская экономика находится в гораздо лучшей форме, чем в период санкций 2014 года.

По мнению специалистов, России удалось выстроить крепкую систему защиты от внешних потрясений. Ее опорами являются плавающий рубль, малая зависимость российских компаний от западных кредитов, двойной профицит, низкий уровень госдолга (в том числе внешнего долга), а также большой объем международных резервов Центробанка.

В случае введений полномасштабных санкций против российского суверенного долга их последствия будут ощущаться далеко за пределами России или США, поскольку российские гособлигации играют важную роль в глобальной финансовой системе.

"Новые санкции вряд ли навредят России и будут иметь значительные непредусмотренные и неопределенные последствия для рынков", – отметила заместитель главного экономиста IIF Элина Рыбакова.

В IIF считают, что ужесточение санкций против российского госдолга может подразумевать требование к американским инвесторам избавиться от всех российских госбумаг. Однако они, скорее всего, не согласятся перекупить их и будут вынуждены списывать эти облигации. По словам экономистов, этим они окажут услугу России, фактически простив ей долги.

Проект санкций против госдолга России

В конце прошлого года сенатский комитет по иностранным делам конгресса США принял законопроект, предусматривающий введение санкций против госдолга России, а также банковского и энергетического секторов страны.

Документ предлагает ввести санкции против российских банков, которые "поддерживают усилия по вмешательству в выборы". Москва неоднократно отрицала обвинения.

"План Б"

Министр финансов Антон Силуанов в рамках встречи с международными инвесторами на полях Весенней сессии Международного валютного фонда (МВФ) рассказал о "плане Б", который Россия готовит для противодействия возможным санкциям в отношении госбанков и российского госдолга.

По словам Силуанова, у российской экономики есть резервы, чтобы противостоять этим санкциям.

Удар по американским инвесторам

Санкции США против российского госдолга в случае их введения в первую очередь, ударят по американским инвесторам, заявил ранее глава Американской торговой палаты в России (AmCham) Алексис Родзянко.

"От этих санкций пострадают, в первую очередь, американские инвесторы, которые являются крупными держателями таких ценных бумаг. Это не самый желаемый результат", – сказал он.

США расширили санкции против России

США ввели новые санкции по закону о нераспространении в Иране, КНДР и Сирии.

Как рассказал госсекретарь Майк Помпео, под ограничения попали 13 иностранных организаций и частных лиц в России, Китае, Ираке и Турции.

При этом глава Госдепа не уточнил, какие российские компании или физические лица внесены в черный список.

Дипломат добавил, что ограничительные меры введены против пяти китайских и турецких компаний и лиц по обвинению в "поддержке ракетной программы Ирана". Еще одного гражданина Китая обвинили в поставках продукции двойного назначения для программы вооружений Пакистана.

Закон о нераспространении в Иране, КНДР и Сирии предусматривает запрет на передачу этим странам технологий, способствующих созданию ядерного, химического, бактериологического оружия, а также средств их доставки.

США не планируют передислоцировать комплекс ПРО THAAD в Южной Корее

США не планируют передислоцировать свой противоракетный комплекс THAAD в Южной Корее, заявил министр обороны США Марк Эспер.

В январе агентство Рёнхап со ссылкой на источники сообщило, что американский противоракетный комплекс Patriot был передислоцирован из юго-восточного региона Южной Кореи в центральный Сеул для усиления защиты ключевых объектов от угрозы со стороны КНДР. Комплекс THAAD в настоящее время размещен на юге Южной Кореи.

"На данный момент нет никаких планов по передислокации THAAD", - заявил Эспер на пресс-конференции с министром обороны Южной Кореи Чон Гён Ду.

Сообщение о переброске Patriot ближе к границе с КНДР поступило на фоне заявлений северокорейского лидера Ким Чен Ына о том, что страна будет продолжать разработку и скоро представит новое стратегическое оружие, а также не будет односторонне соблюдать запрет на проведение ядерных испытаний, пока США не предпринимают никаких ответных мер.

Новых заражений все меньше

Посол Китая в России рассказал, как его страна борется с коронавирусом

Текст: Юрий Когалов

Власти Китая взяли эпидемию коронавируса под контроль. Как рассказал посол КНР в Москве Чжан Ханьхуэй, "появились позитивные изменения: в большинстве провинций и городов (кроме провинции Хубэй) уже 18 дней подряд наблюдается снижение количества новых случаев заражения, ежедневно выздоравливает более 2 тысяч человек". Значительно снизилась смертность от заболевания.

По словам дипломата, в провинции Хубэй она сейчас составляет менее 3 процентов, а в других регионах - 0,55 процента от числа заболевших. "Общие показатели смертности значительно ниже, чем от обычного гриппа", - подчеркнул посол, добавив, что только в США от гриппа умерли порядка 14 тысяч человек - почти в шесть раз больше, чем от коронавируса в Китае. Чжан Ханьхуэй выразил уверенность, что "уже в ближайшее время будет одержана победа над эпидемией коронавируса". Как сообщил посол КНР, порядок в большинстве городов будет восстановлен к концу февраля.

В провинции Хубэй, где расположен центр эпидемии, порядок будет восстановлен к концу марта. При этом посол заверил, что после завершения эпидемии будут предприняты меры для стимулирования экономики страны. Чжан Ханьхуэй также рассказал, что в Китае уже разработали вакцину, которая должна помочь организму человека бороться с коронавирусом, однако ее нужно еще протестировать, выяснить, насколько она эффективна, выявить побочные эффекты. По словам дипломата, испытания могут быть завершены примерно через восемь месяцев. Пока же для лечения в Китае используют несколько давно существующих препаратов (в частности, от малярии) в сочетании с китайской народной медициной (траволечением). В итоге, согласно последним данным, было вылечено 24 539 человек.

Как подчеркнул посол, руководство Китая придает большое значение борьбе с коронавирусом. "Председатель КНР Си Цзиньпин дал указание ставить на первое место жизнь и здоровье народа, поэтому были предприняты самые жесткие меры изоляции, во многих городах было приостановлено транспортное сообщение, в провинции Хубэй отрезанными от остального мира оказались отдельные жилые кварталы. Это дало хороший эффект в борьбе с распространением заболевания", - отметил Чжан Ханьхуэй. Он назвал происходящее в Китае "всенародной войной с коронавирусом". Меры по борьбе с ним затронули более миллиарда человек, которые вынуждены оставаться дома, но их обеспечили едой, теплом, водой, электричеством. "Такой масштабной мобилизации, я думаю, в человеческой истории мы не видели", - заявил посол.

Дипломат рассказал, что в Китае высоко оценили послания от президента России Владимира Путина и российского парламента в поддержку китайского народа. "Друзья познаются в беде . Именно в это время нам нужна такая поддержка", - заявил посол. Он напомнил, что российские специалисты принимают участие в разработке лечения. "Это очень хорошее начало сотрудничества между Китаем и Россией в области здравоохранения", - отметил дипломат, выразив уверенность, что медицинской теме будет уделено повышенное внимание в рамках российско-китайского стратегического партнерства. В то же время глава дипмисии обратил внимание на действия некоторых западных стран, которые пытаются создать сложности для КНР, распространяют "политически вирус", с которым также приходится бороться. Что касается источника коронавируса, то, по словам посла, он до сих пор не выявлен. Предполагается, что он, как и SARS, попал к людям от диких животных. Создание вакцины позволит человечеству сосуществовать с коронавирусом, как это происходит тысячелетиями с другими вирусами, отметил дипломат.

Взгляд из Рима

Мода ушла в интернет

Апеннины заняли первое место среди европейских стран и третье в мире по числу инфицированных новой коронавирусной инфекцией - за считанные дни от нее погибли пятеро пожилых людей, а количество зараженных перешагнуло психологическую отметку в 150 человек, большая часть которых приходится на северные области Венето и Ломбардию.

Резонный вопрос, которым задаются местные обозреватели, почему эпидемия разрослась до таких масштабов в стране, которая почти сразу перекрыла прямое авиасообщение с Китаем и исследователям которой удалось первым в мире изолировать коронавирус? На него постарался накануне ответить глава службы гражданской безопасности Италии Анджело Боррелли. По его словам, медики не могут распознать симптомы вируса, его можно подтвердить лишь с помощью специального теста. Для того чтобы проследить за ходом эпидемии и понять, как распространяется болезнь, власти Италии бросили все силы на поиски так называемого "нулевого" пациента, который привез в страну коронавирус.

В минувшие выходные, когда стало понятно, что ситуация уже вышла из-под контроля и вирус начал убивать людей, итальянский кабмин принял декрет по сдерживанию и управлению эпидемиологической чрезвычайной ситуацией. Согласно решению властей, 11 небольших городов в двух северных провинциях (Ломбардия и Венето), которые на данный момент считаются очагами инфекции, закрыты на карантин. Около 50 тысяч местных жителей получили предписание от властей не выходить из дома. В "пострадавших" районах отменены занятия в учебных заведениях, приостановлены церковные богослужения, закрыты музеи, отменены все спортивные мероприятия, включая запланированный на воскресенье матч чемпионата Италии по футболу (Серия А).

Главам регионов, в которых были зафиксированы заражения вирусом, предоставлено право "принимать дальнейшие меры", направленные на его немедленное блокирование. Этим карт-бланшем уже воспользовались мэр Милана Джузеппе Сала и губернатор Венето Лука Дзайя. Несмотря на то что для бюджета Венеции традиционный карнавал является одной из важнейших статей дохода, Дзайя принял решение по преждевременному завершению феерии. В опустевшем за последние дни Милане, который стал больше напоминать город-призрак, руководство легендарного оперного театра "Ла Скала" объявило о приостановке работы. Знаменитый итальянский модельер Джорджо Армани также проявил небывалую для бизнесмена сознательность. Армани не только закрыл на неделю свои офисы в Милане и заморозил работу фабрик в Ломбардии, Венето, Эмилии-Романье, Пьемонте, Трентино-Альто-Адидже, но и распорядился провести свой показ в рамках Недели высокой моды в Милане через интернет-стриминг и без гостей. А вот градоначальник "северной столицы" долго не хотел верить в масштабы трагедии. Сала согласился закрыть городские школы на ближайшую неделю лишь под влиянием пользователей соцсетей, обрушивших на него весь свой гнев и возмущение. Между тем власти Рима, до которого инфекция, к счастью, пока не докатилась, на данный момент ограничились стандартными превентивными мерами.

Вопреки призывам премьера Джузеппе Конте не поддаваться панике, итальянцев охватил настоящий психоз, местами граничащий с паранойей. Из аптек крупных городов исчезли маски и дезинфицирующие средства. Последние можно приобрести в интернет-магазинах лишь за баснословные для подобного копеечного товара деньги - 80 евро за упаковку из 4 мини-бутылочек. Поскольку при любом ЧП - будь то снегопад или распространяющаяся инфекция - итальянцы привыкли запасаться впрок продуктами, полки крупных супермаркетов практически опустели.

Подготовила Нива Миракян, Рим

Статистика

По данным на 24 февраля, в мире было инфицировано более 79,5 тысячи человек, из них 9989 находились в тяжелом состоянии, скончались 2625, выздоровело 25 105, в карантине остаются 98 717.

Япония: 154 заболевших, 23 вылечились, 1 умер. Новый император Японии Нарухито отменил публичное празднование своего дня рождения во избежание распространения вируса. Однако не все оказались такими сознательными. Как сообщает газета Mainichi, сотрудница в столовой начальной школы на Хоккайдо продолжала разносить детям еду, хотя чувствовала себя больной. А в префектуре Тиба рядом с Токио 60-летняя учительница с высокой температурой продолжала неделю преподавать в школе. Позднее выяснилось, что у нее коронавирус.

КНДР: на территории государства вирус не зафиксирован, но принято решение все товары из-за рубежа помещать на изолированные склады на 10 дней, а потом дезинфицировать. Ранее Пхеньян прекратил авиа- и ж/д сообщение с КНР и РФ.

Таиланд: из 35 заболевших 21 выздоровел, еще 14 находятся на лечении, в карантине 246 человек.

Сингапур: 89 заболевших, 51 выздоровел. Местные светские звезды и актрисы, как Ким Лим и Руи Эн, активно распространяют дезинфицирующие средства, собрав команды волонтеров.

Персидский залив: 13 заболевших в ОАЭ (4 выздоровели), 3 случая в Кувейте, 1 - в Бахрейне. Серьезная ситуация в Иране, там на 61 заболевшего 12 умерших. В десяти провинциях закрыты учебные заведения, отменены культурные и спортивные мероприятия. На улицах раздают медицинские маски. Турция и Пакистан уже заявили о готовности оказать всяческую помощь Тегерану в борьбе с инфекцией.

Израиль: 2 случая заболевания (оба - пассажиры с Diamond Princess). Закрывается въезд в страну для туристов из Южной Кореи и Японии. Ранее был закрыт въезд для граждан КНР. 180 школьников, встретившихся на экскурсии с южнокорейскими туристами, отправлены в карантин.

Франция: 12 заболевших, 1 скончался, 4 выздоровели. Комиссариат полиции в 13-м округе Парижа закрыли на карантин после того, как туда пришли трое граждан КНР, чтобы подать заявление о краже. Один из пришедших чувствовал себя плохо.

Великобритания: 13 заболевших, 8 выздоровели.

Германия: 16 заболели, 14 выздоровели.

Также по 1 случаю вируса выявлено в Финляндии, Швеции, Бельгии, и 2 случая - в Испании.

Подготовил Константин Волков

Взгляд из Пекина

- Мы все сидим дома, на улицу выбираемся короткими перебежками. Столица опустела, но паники нет. Китайцы весьма дисциплинированные: им сказали никуда не выходить - они и не выходят. Я знаю людей, которые уже 20 дней безвылазно по своим квартирам сидят, - поделился с "РГ" наш соотечественник Артем, работающий в пекинском бюро крупной российской компании. - Все занятия в детских садах, школах и университетах отменили до решения властей, даты возобновления учебы пока нет. Из офисных служащих на работе никто не появляется. Сам я приезжаю в офис в нерабочее время, чтобы ни с кем не пересекаться. Так вот, в специальном журнале, где мы отмечаемся, на днях я был примерно десятым из тех, кто вообще пришел - во всем огромном 25-этажном здании. При этом китайцы на государственном уровне обязали работать продуктовые магазины, аптеки, службы доставки и быта. Дефицита еды нет, разве что ассортимент импортных продуктов стал сужаться. У нас тут говорят, что от коронавируса красное вино помогает - оно пока тоже в наличии. А вот с масками, одноразовыми перчатками и средствами дезинфекции проблема - они закончились почти повсеместно. Еще бывают курьезы. Например, у нас тут на каждом шагу поголовно всем меряют температуру, ловят заболевших. Поскольку в Пекине холодно и ветрено, дистанционные градусники регулярно показывают неверную температуру. У меня в пределах 25-30 градусов - приближаюсь к холодному состоянию. В принципе многие наши компании эвакуировали своих сотрудников, я тоже могу вернуться в Россию, но пока слежу за развитием ситуации. К счастью, я лично не знаю никого, кто заразился коронавирусом.

Взгляд из Сеула

- В понедельник был в экстренном порядке закрыт весь комплекс парламента в Сеуле, а все заседания депутатов отменены. Выяснилось, что ранее в парламенте была конференция, где присутствовал зараженный COVID–19 человек. Теперь многие видные политики с опаской ждут результатов своих анализов, а парламент не будет работать как минимум до 26 февраля. Если же инфекция подтвердится и у депутатов, то нельзя исключать введения жесткого карантина в отношении всех народных избранников, длительной изоляции комплекса парламента, а в перспективе и переноса всеобщих выборов, которые запланированы на 15 апреля. Несмотря на просьбы и увещевания, некоторые общественные организации заявляют, что продолжат проведение митингов и демонстраций, считая, что COVID–19 - лишь предлог для ограничения их законных прав и свобод. Хватает и тех, кто игнорирует рекомендации ­часто мыть руки и носить маски.

Следим за ситуацией

Окно возможностей

"Окно возможностей по сдерживанию распространения коронавируса сужается", - так охарактеризовал увеличение числа зараженных за пределами Китая гендиректор ВОЗ доктор Тедрос Адханом Гебрейесус. Коронавирус COVID-19 обнаружен уже в 37 странах. Доктор Гебрейесус призвал все страны не экономить на мерах противодействия эпидемии. По его словам, мировое сообщество должно быть готово к возможной пандемии.

Самая серьезная угроза сейчас, по мнению главы ВОЗ, - это рост заболеваемости в странах, имеющих слабые системы здравоохранения. Связано это не только с отсутствием вакцины и препаратами, способными убить вирус. Главная проблема - возникающие у 15 процентов заболевших тяжелые осложнения, а именно плохо поддающаяся лечению пневмония и в некоторых случаях полиорганная недостаточность. Для лечения таких больных нужна особая помощь, например, искусственная вентиляция легких, но обеспечить ее всем, когда число заболевших быстро растет, невозможно. Вот почему, по мнению главы ВОЗ, сейчас крайне важно максимально сосредоточить усилия, в том числе и финансовые, на противоэпидемических мерах - во всех странах.

В России, впрочем, режим "повышенной антивирусной бдительности" работает уже в течение нескольких недель. Так, утром в пятницу карантинные службы вокзала Брянск-Орловский были подняты по тревоге - в скором поезде Киев - Москва обнаружилась простуженная китаянка с высокой температурой. Вагон, в котором она ехала, отцепили от состава и загнали в тупик для санобработки, а пассажиров и проводников доставили в изолированные боксы брянской больницы. К счастью, взятые у гражданки КНР и ее попутчиков анализы не подтвердили подозрение на коронавирус, сообщил "РГ" директор департамента здравоохранения Брянской области Андрей Бардуков. Так что пассажиров и проводников выпустили из больницы. Подлеченная брянскими врачами китаянка уехала в Москву. А принадлежащий Украине вагон после санобработки вернули на родину вместе с проводниками. В нем уехали домой и 11 украинцев - они сочли за благо не продолжать путешествие. Остальные пассажиры - шестеро россиян, граждане Узбекистана и Канады - выехали в Москву.

А вот в Казани обстановка более серьезная. В республиканскую инфекционную больницу доставлены для прохождения карантина и лечения восемь россиян с лайнера Diamond Princess. Спецборт приземлился в ночь на воскресенье. Эвакуация проводилась при поддержке МИД России и посольства в Японии. В аэропорту их встречала Главный государственный санитарный врач страны Анна Попова. Президент Татарстана Рустам Минниханов пояснил, что поскольку четверо из эвакуированных - татарстанцы, было принято решение всю группу разместить в Казани. Тем более что, как подчеркнула Анна Попова, в РКИБ созданы все условия и есть необходимое оборудование для лечения любых инфекций, включая и особо опасные. До госпитализации вирус был обнаружен у троих из восьми пассажиров. Но, как подчеркнула Главный санитарный врач, все на момент госпитализации чувствовали себя нормально. Глава Роспотребнадзора сообщила, что всем им предстоит пройти дополнительное лабораторное тестирование на базе НЦ вирусологии и биотехнологии "Вектор".

Подготовили: Антон Валагин, Брянск

Ирина Невинная, Евгений Петров, Казань

Директор ВОЗ: Китай заслуживает уважения

На Западе предпочитают не замечать беспрецедентные усилия Китая в борьбе с новым заболеванием

Вспышка коронавируса в городе Ухане центральной китайской провинции Хубэй стала объектом международного внимания. Лидеры разных стран и главы многочисленных международных организаций выражают свое сочувствие и поддержку Китаю, который активно борется с инфекцией. Различные государства предоставили щедрую помощь в виде столь необходимых для КНР медицинских принадлежностей.

Однако высокопоставленные чиновники и средства массовой информации отдельных западных стран проигнорировали огромные усилия Китая и развернули атаку против страны. Их действия не принимают во внимание факт и, мягко говоря, безнравственны. Эту ситуацию можно описать китайской поговоркой «бросать камни в упавшего в колодец».

Крупные бедствия — серьезное испытание для человечества, моменты, когда мы демонстрируем уровень цивилизованности. Как в такой ситуации оценить нарушения прав человека в отношении китайцев и азиатов в целом? Расовая дискриминация и закрытие границ для въезда китайских граждан требуют особого внимания международного сообщества.

Вспышка коронавируса нового типа является еще одним примером инфекционного заболевания, которое встревожило человечество. Столкнувшись с критической ситуацией, Коммунистическая партия Китая (КПК) ведет китайский народ в борьбе за обуздание болезни. Центральный комитет КПК во главе с генеральным секретарем Си Цзиньпином придает большое значение мерам по предотвращению распространения вируса, действует в интересах людей. В Китае была сформирована специальная группа по борьбе с вирусом, создана всеобъемлющая и многоуровневая система профилактики и контроля.

Меры реагирования на чрезвычайные ситуации первого уровня активированы в 31 административной единице КНР. Каждый орган власти приложил все усилия для распределения медицинских ресурсов в соответствии с политикой «сбора пациентов и экспертов, а также централизации ресурсов и сосредоточения на лечении». Китай направил рабочие группы для оказания содействия местным властям в области улучшения диагностики, лечения, экстренного мониторинга, эпидемиологического контроля, отбора проб и тестирования.

Тридцать тысяч медиков отправились в Ухань. Работники заводов, изготовливающих маски и защитные костюмы, работают круглосуточно. Общество своевременно и компетентно информируется о противоэпидемиологических мерах, разъясняются смысл и цели политики руководства. Китай также повышает осведомленность населения о болезни и способности людей защититься от возможного заражения. Больницы Хошэньшань и Лэйшэньшань были построены за несколько дней. Таможня КНР открыла «зеленые» коридоры для быстрого ввоза материалов для предотвращения эпидемии. Гражданские чартерные рейсы привезли застрявших за границей китайцев домой. Правительство Китая пообещало покрыть медицинские расходы пациентов, зараженных новым вирусом. Представители разных слоев китайского общества жертвуют деньги и необходимые принадлежности для борьбы с вирусом.

Когда вспышка коронавируса была впервые обнаружена, Китай сделал все возможное для предотвращения эпидемии, обеспечивая максимальную защиту жизни и здоровья людей. КНР также своевременно уведомила ВОЗ и соответствующие страны, активно наладила международное сотрудничество, а также приняла меры по сокращению распространения вируса за пределы страны. Китай отнесся с большим вниманием и добротой к иностранным гражданам, демонстрируя свою ответственность.

Решимость и эффективность Китая стали достойным ответом на ситуацию, заслужили уважение со стороны международного сообщества. 30 января генеральный директор ВОЗ Тедрос Адханом Гебрейесус высказал похвалу в адрес Китая за выдающиеся меры страны, направленные на сдерживание распространения коронавируса. Он отметил: «Китай заслуживает нашей благодарности и уважения». «Мы бы видели гораздо больше случаев инфицирования за пределами Китая к настоящему времени — и, возможно, смертей, — если бы не усилия китайского правительства, а также прогресс, которого они добились для защиты своего населения и народов мира», — добавил он.

ВОЗ уверена в способности Китая взять под контроль вспышку и не рекомендует каких-либо ограничений на поездки и торговлю в связи с коронавирусом. Многие страны, в том числе Германия, Франция, Великобритания, Россия, Таиланд, Непал, Тунис, Камбоджа, КНДР и Куба, а также международные организации, включая Европейский союз, Всемирный банк, ШОС, выразили свою признательность и поддержку мер Китая в борьбе с коронавирусом нового типа.

Однако есть несколько стран, которые предпринимают недружественные шаги по отношению к Китаю. Иностранные средства массовой информации даже оскорбили национальный флаг КНР, используя как предлог новую инфекцию. Нестандартная реакция по отношению к китайским гражданам наблюдается по всему миру. Однако любой человек может стать жертвой эпидемии независимо от расовой или национальной принадлежности. И всякий, разделяющий рациональную, объективную и справедливую позицию, полностью одобрит и выразит уважение неустанным усилиям китайского правительства и населения в борьбе с эпидемией, а также покажет народу Китая свое искреннее сочувствие и твердую поддержку.

Китайское правительство всегда уделяет приоритетное внимание безопасности и здоровью людей. Китай понимает беспокойство отдельных стран в отношении нового вируса, однако международному сообществу следует полностью доверять китайскому правительству в его способности справиться с чрезвычайной ситуацией. Усилия Китая по профилактике и борьбе с коронавирусом принесли ощутимые результаты. Благодаря постоянному увеличению местных ресурсов здравоохранения и оптимизации планов медицинского обслуживания количество вылеченных пациентов увеличивается каждый день. Китайцы едины в этой борьбе, прикладывают все усилия для спасения жизней. В конечном счете, Китай выиграет битву с этой болезнью, как 17 лет назад победил атипичную пневмонию SARS.

Ребус Рубини

«сейсмические» риски 2020 года, способные вызвать геополитические потрясения

Владимир Овчинский

На фоне неадекватных, путанных и мутных внеаналитичных выступлений американских и европейских участников Мюнхенской конференции по безопасности как «свет в окне» выглядит статья известного американского экономиста Нуриэля Рубини «Белые лебеди 2020 года», опубликованная сразу после конференции на сайте Project Syndicate (17.02. 2020).

Рубини известен своими чёткими прогнозными оценками экономического характера. Он был одним из немногих экономистов, который предсказал мировой экономический кризис 2008 года, связав его с ипотечным кризисом. Теперь он пошел дальше и выстроил в указанной статье целый ребус из рисков, которые, по его мнению, могут в 2020 году вызвать каскад экономических, финансовых, политических и геополитических потрясений. Можно соглашаться, либо нет с его подходами. Но, во всяком случае, они дают пищу размышлений, в отличии от того, что звучало на Мюнхенской конференции. Рассмотрим некоторые позиции статьи.

Первое. Рубини начинает с того, что США вступили в обостряющееся стратегическое соперничество, по крайней мере, с четырьмя странами – Китаем, Россией, Ираном и Северной Кореей. Все эти страны заинтересованы бросить вызов мировому порядку под руководством США, и для них 2020 год может стать критически важным, потому что в США пройдут президентские выборы, за которыми могут последовать потенциальные изменения в глобальной политике Америки.

При президенте Дональде Трампе США пытаются сдерживать эти четыре страны (или даже спровоцировать в них смену режима) с помощью экономических санкций и иных средств. А четыре указанные государства, в свою очередь, по мнению Рубини, «хотят ослабить американскую жёсткую и мягкую силу за рубежом, дестабилизируя США изнутри путём асимметричной войны. Если американские выборы погрузятся в хаос и межпартийную вражду, обернутся спорами из-за подсчёта голосов и обвинениями в «подтасовке» выборов, это будет просто великолепно для противников США. Сбой в политической системе Америки ослабит её силу за рубежом». Рубини оказывается явно во власти страхов, обуявших политическую элиту Америки. Здесь Рубини близок к аналитикам времён маккартизма. Или к аналитике госсекретаря США Помпео, который в своём выступлении на Мюнхенской конференции сказал нечто, ставшее загадкой для непосвящённых: «Китай всё активнее пытается кооптировать должностных лиц на уровне штатов и на местном уровне. Наш директор ФБР, наш Генеральный прокурор и я говорили об этом не далее как на прошлой неделе ... И всё это происходит в Европе и во всём мире». Что имел ввиду Помпео ? Внедрение китайских шпионов на всех уровнях в США и Европе?

Второе. По мнению Рубини, некоторые страны особо заинтересованы в том, чтобы свалить Трампа. Он создаёт острую угрозу для иранского режима, а значит, у Ирана есть все основания заняться эскалацией конфликта с США в предстоящие месяцы, даже несмотря на риск начала полномасштабной войны. Расчёт может делаться на последующий всплеск цен на нефть, который обвалит фондовый рынок США, спровоцирует рецессию и лишит Трампа перспектив переизбрания. Да, пишет Рубини, сложилось консенсусное мнение, что целенаправленное убийство Касема Сулеймани помогло сдержать Иран, однако в этих рассуждениях игнорируются превратные стимулы режима. Рубини считает, что «война между США и Ираном в этом году возможна, а нынешнее спокойствие – это лишь пресловутое затишье перед бурей».

На наш взгляд, все события начала этого года – убийство Сулеймани, объявление Трампом фактически начала войны с Ираном и целей для бомбардировок, затем отсутствие военных действий, псевдо или реальные удары Ирана по базам США без жертв и серьёзного ущерба выглядят весьма странно, не имеют добротных объяснений. До сих пор доподлинно не известно, кто убил Сулеймани, какая спецслужба, или ЧВК? Он был убит беспилотником, ракетой, или с вертолёта? Трамп ли давал команду на ликвидацию? Или его поставили перед фактом? Сыграл ли запуск КНР гиперзвуковой ракеты с макетом ядерной боеголовки 4 января 2020 года роль при решении США начать войну с Ираном?

Третье. Что касается отношений США и Китая, то, по оценке Рубини, их недавнее соглашение «первой фазы» стало всего лишь временной заплаткой: «Двусторонняя холодная война из-за технологий, данных, инвестиций, валюты и финансов продолжает резко обостряться. Эпидемия вируса Covid-19 усилила позиции тех, кто выступает в США за сдерживание Китая, и придало новый импульс более широкому тренду китайско-американского «разрыва».

Рубини полагает, что перебои в китайской экономике окажут побочное влияние на глобальные производственные цепочки (в том числе фармацевтические, в которых Китай является критически важным поставщиком), а также на деловую уверенность. И всё это, скорее всего, будет намного сильнее, чем можно предположить, глядя на нынешнюю самоуспокоенность на финансовых рынках.

А теперь самое любопытное в рассуждениях Рубини. По его мнению, китайско-американская холодная война по определению является конфликтом низкой интенсивности, однако в этом году вероятна его резкая эскалация. И здесь Рубини удивляет многих: «Некоторые китайские лидеры не считают простым совпадением то, что в их стране одновременно произошла массовая вспышка свиного гриппа и острого птичьего гриппа, началась эпидемия коронавируса, Гонконг охватили политические беспорядки, на Тайване был переизбран президент, выступающий за независимость, а США активизировали военно-морские операции в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях. И не важно, что Китаю стоит винить лишь себя в некоторых из этих кризисов, в Пекине мнение склоняется в сторону конспирологии».

Иными словами, Рубини не исключает возможное использование биологического оружия против Китая со стороны неких сил, связанных с США. При этом он полагает, что в данный момент открытая агрессия не является реальным вариантом, учитывая асимметрию в потенциале традиционных вооружений. Немедленный ответ Китая на американскую политику сдерживания, по его мнению, может принять форму кибервойны. Рубини пишет: «Имеется несколько совершенно очевидных целей. Китайские хакеры (а также их российские, северокорейские и иранские коллеги) могут вмешаться в американские выборы, обрушив на американцев море дезинформации и «глубоких фейков». Поскольку американский электорат и так уже сильно поляризирован, не трудно представить себе вооружённых сторонников той или иной партии, который выходят на улицы, чтобы оспорить результаты выборов. Это может привести к серьёзному насилию и хаосу».

Четыре указанные державы, считает Рубини, могут также атаковать американскую и западную финансовые системы, в том числе платформу «Общества всемирных межбанковских финансовых телекоммуникаций» (SWIFT). Президент Европейского центрального банка Кристин Лагард уже выступила с предупреждением, что ущерб от кибератаки на европейские финансовые рынки может составить $645 млрд. Представители спецслужб выражают аналогичную озабоченность и по поводу США, где спектр потенциально уязвимой телекоммуникационной инфраструктуры даже шире.

Что может иметь самые негативные последствия для США, так это, по предположению Рубини, то, что Китай может также применить финансовую «ядерную бомбу»: сбросить принадлежащие ему облигации казначейства США, если эскалация действительно начнётся. Американские активы составляют настолько большую долю в китайских (и, в меньшей степени, в российских) валютных резервах, что китайцы начинают всё больше тревожиться из-за того, что эти активы могут быть заморожены в рамках американских санкций (подобных санкциям, которые уже введены против Ирана и Северной Кореи).

Сброс казначейских облигаций США, считает Рубини, затормозит экономический рост в Китае в случае, если долларовые активы будут проданы и конвертированы обратно в юани (в этом случае китайская валюта укрепится). Но у Китая есть возможность диверсифицировать валютные резервы, конвертировав их в другие ликвидные активы, менее уязвимые для первичных и вторичных санкций США. Речь идёт о золоте. И Китай, и Россия уже занялись (тайно и явно) накоплением запасов золота, что и объясняет резкий рост цены на золото на 30% с начала 2019 года.

Рубини, принимая возможность проведения биологических атак против Китая, почему то не рассматривает вариант, когда Китай сам может применить биологическое оружие против Америки! В этом случае у США действительно могут возникнуть проблемы не меньшие, а видимо даже большие, чем у Китая.

Во–первых, американцы не обладают таким мобилизационным потенциалом как китайцы, чтобы в считанные дни закупорить на карантин десятки миллионов человек, организовать их снабжение продовольствием, медикаментами, организовать профилактические мероприятия и массовое лечение. Вспомним какой хаос наблюдался в США сразу после урагана Катрина 2005 года, когда людей долго не эвакуировали, не обеспечивали питанием, медикаментами. 60% жителей США при опросе общественного мнения тогда с пессимизмом оценили способности американских властей противостоять природным бедствиям.

Во–вторых, после эпидемии Эболы в 2014 году администрация Обамы создала в рамках Совета национальной безопасности при Белом доме специальный директорат по вопросам глобальной безопасности в сфере здравоохранения и биологических угроз. Кроме того, была создана система координации международных, национальных, региональных и местных организаций (государственных и частных) для борьбы с глобальными эпидемиями под прямым руководством президента США. В 2019 году Трамп ослабил или аннулировал все эти меры подготовки, сократил финансирование программ Центров по контролю и профилактике в США, осуществляющих помощь другим странам при эпидемиях.

«Запад побеждает» назывался доклад Помпео на Мюнхенской конференции по безопасности в этом году. В докладе Помпео подчеркнул, что «свободные государства просто более успешны, чем любая иная модель, апробированная в истории цивилизации». Пусть это заявление останется на его совести. У нас, как говорит его сын в докладе - «такое не прокатывает». И выход Китая из беды это доказывает.

Таким образом, Рубини констатирует, что на начало 2020 года проявились риски, которые могут вызвать каскад различного рода кризисов :

между США и Ираном произошла военная конфронтация, которая, скорее всего, вскоре обострится;

Китай охватила вспышка вируса, которая может превратиться в мировую пандемию;

идёт кибервойна;

крупнейшие держатели казначейских облигаций США проводят стратегию диверсификации; президентские праймериз Демократической партии обнаружили разногласия в рядах оппозиции Трампу, а также поставили под сомнение процедуру подсчёта голосов;

нарастает соперничество между США и четырьмя странами – Китаем, Россией, Ираном и Северной Кореей;

реальные убытки от изменения климата и других природных тенденций быстро увеличиваются.

Эти кризисы могут породить самые негативные последствия в разных сферах.

Повышенная мобилизационная готовность. Вот главный рецепт выживания России в этом каскаде рисков.

Из долларов в золото: на чем зарабатывает Россия

Россия уменьшила вложения в американские госбумаги до $9,9 млрд

Отдел «Бизнес»

В декабре Россия снова сократила вложения в американские госбумаги примерно на $1,5 млрд — до $9,9 млрд. Это следует из материалов Минфина США. Освободившиеся средства вкладываются в золото, что позволяет диверсифицировать риски.

До декабря объем российских вложений в американские гособлигации рос четыре месяца подряд. Так, в ноябре объем вложений по сравнению с октябрем увеличился на $794 млн — до $11,491 млрд. Тогда на долю долгосрочных облигаций пришлось почти $3 млрд, а краткосрочных — более $8,5 млрд.

Американские казначейские облигации — это долговые бумаги, которые выпускает министерство финансов США. Покупать их может физическое или юридическое лицо, инвестфонды, если только они не находятся под санкциями. Например, в госдолг США не могут вкладывать Иран и КНДР.

Облигации используются для финансирования госдолга страны. Торговля ими позволяет американскому казначейству получать дополнительные средства для покрытия большого бюджетного дефицита, то есть создавать «подушку безопасности». Суммарный дефицит бюджета США за 2018 финансовый составил $779 млрд, за 2019-й — более $1 трлн.

Не самые прибыльные, но надежные

Доходность американских ценных бумаг невысокая. Например, по десятилетним обязательствам это всего 1,82% годовых. Зато это самые надежные вложения с низкой вероятностью дефолта. Госбумаги всегда можно продать на открытом рынке по текущим ценам. Минфин США публикует отчетность каждые полтора месяца.

Пик российских вложений в гособлигации США был в 2010 и в 2013 году: тогда они достигали $164-170 млрд.

После 2014 года, когда против России были введены санкции за присоединение Крыма, начался постепенный отказ Москвы от госбумаг США. В результате такой политики к 2018 году наша страна выбыла из числа 30 крупнейших держателей американских бондов.

В апреле прошлого года вложения снизились с $96 млрд до $48,7 млрд, в мае — до $14,9 млрд.

В июле 2019 года — до $8,5 млрд. Это был минимум с 2007 года.

Ранее западные СМИ сообщали, что Россия просто «спрятала» часть своих инвестиций в госдолг США в офшорах — в Бельгии и на Каймановых островах

Крупнейшим держателем госбумаг США по итогам декабря прошлого года остается Япония, она лидирует седьмой месяц подряд с показателем $1,15 трлн.

Второе место ($1,07 трлн) занимает лидировавший ранее продолжительное время Китай.

Активы, которые освобождались, Москва вкладывала, в частности, в золото и китайские юани. Однако не все эти инвестиции оказались удачными. Девальвация юаня, например, привела к многомиллиардным потерям России.

По мнению экспертов, нынешняя политика российского Центробанка вызвана желанием диверсифицировать риски, поэтому сейчас наращиваются золотовалютные резервы.

Долларизация продолжится

Сбережения государства должны быть разнообразными, чтобы снижение стоимости одного актива не имело масштабных негативных последствий для всего портфеля госбумаг, отмечает Альберт Короев, эксперт по фондовому рынку «БКС Брокер».

«Одни облигации погашаются, другие покупаются или даже переоцениваются в зависимости от движения на рынке», — говорит эксперт.

В 2020 году ЦБ РФ планирует направить более 1 трлн рублей на покупку валюты и золота, причем на благородный металл уйдет почти половина данной суммы.

Несмотря на очевидное недовольство многими странами текущей санкционной политикой США, которая негативно влияет не только на объект наказания, но и на торговых партнеров, особого выбора у правительств нет. Американская валюта остается самым надежным финансовым инструментом.

«Сейчас именно доллар и евро имеют практически равные доли в международных транзакциях — 39,9% и 35,7% соответственно, однако роль американской валюты в резервах гораздо выше — 62,7% против 20,1%», — указывает Геннадий Николаев, эксперт Академии управления финансами и инвестициями.

А по мнению Александра Осина, аналитика управления операций на российском фондовом рынке компании «Фридом Финанс», Минфин РФ продолжит наращивать вложения в американские бумаги на росте их доходности вопреки заявленной руководством России дедолларизации.

Андрей Кулик: Москва и Сеул прорабатывают вопрос горячей линии для ВВС

На фоне неопределенности вокруг Корейского полуострова посол России в Республике Корея Андрей Кулик в приуроченном к Дню дипломатического работника интервью рассказал РИА Новости о том, есть ли риски размещения американских РСМД в Южной Корее, как выстраивают взаимодействие военные двух стран и стоит ли ждать новых контактов Москвы и Сеула по проблемам полуострова. Затронули в беседе и большие планы на богатый на круглые даты год: взаимные визиты руководства двух стран, подготовку соглашения о ЗСТ и праздничные мероприятия ко Дню Победы и юбилею дипотношений.

— Россия и Республика Корея в 2020 году отмечают 30-летие дипломатических отношений. Когда и где состоится церемония открытия Года взаимных обменов? Какие мероприятия готовит посольство в Южной Корее в рамках Года?

— 2020 год – знаменательный для дипломатических отношений между Российской Федерацией и Республикой Корея: 30 сентября исполнится 30-я годовщина со дня их установления. В соответствии с Совместным заявлением, принятым по итогам состоявшихся в Москве 22 июня 2018 года переговоров президента Российской Федерации Владимира Путина и президента Республики Корея Мун Чжэ Ина, который находился в нашей стране с государственным визитом, была достигнута договоренность о проведении приуроченного к юбилею двусторонних дипотношений Года взаимных обменов.

Внешнеполитические ведомства двух стран провели необходимую подготовительную работу. Были сформированы национальные организационные комитеты. С российской стороны эту структуру возглавляет заместитель председателя правительства Российской Федерации – полномочный представитель президента Российской Федерации в Дальневосточном федеральном округе Юрий Трутнев, а с корейской – вице-премьер, министр планирования и финансов РК Хон Нам Ги. Юрий Трутнев и Хон Нам Ги также являются сопредседателями Российско-корейской совместной комиссии по экономическому и научно-техническому сотрудничеству и глубоко погружены в вопросы двустороннего взаимодействия. Церемония открытия Года состоится в ближайшем будущем в Сеуле – о дате будет официально объявлено.

Программа Года весьма насыщенная и включает с российской стороны около 180 различных мероприятий в политической, торгово-экономической, военной, культурной, образовательной, туристской, спортивной сферах. Запланированы активные делегационные обмены по линии парламентов, федеральных и региональных ведомств и организаций, научных кругов. Будут организованы форумы, выставки, презентации по различным аспектам российско-корейского сотрудничества. И, конечно, не обойдется без гастролей в Южную Корею всемирно известных российских творческих коллективов и артистов. Корейская сторона также подготовила свою программу.

Помимо этого, министерства культуры двух стран параллельно проведут Год культурных обменов, который в 2021 году передаст эстафету планируемому на Корейском полуострове международному фестивалю "Русские сезоны".

Все эти мероприятия будут организовываться и проводиться при активной поддержке посольства России в Республике Корея. Со своей стороны, мы также планируем ряд ярких акций, включая торжественные приемы, круглые столы, тематические форумы.

Настроены совместно с корейскими партнерами на самом высоком уровне провести Год обменов под девизом: "Дружить, доверять, действовать". Рассчитываем, что это придаст дополнительный импульс развитию отношений между нашими странами.

— В 2020 году будет отмечаться 120-летие православия в Корее. Какие мероприятия готовятся по этому случаю?

— В 2020 году исполняется 120 лет православию в Корее, корни которого тесно переплетены с историей российско-корейских отношений. Во второй половине XIX века корейцы массово переселялись на Дальний Восток России, принимали православную веру. Эти люди по возвращении на родину стали первой паствой Русской духовной миссии в Корее, которая была учреждена по инициативе министерства иностранных дел в 1897 году и прибыла на Корейский полуостров в 1900 году. Русская духовная миссия сохраняла свое присутствие в Корее вплоть до 1949 года, когда архимандрит Поликарп был выслан созданной на юге полуострова новой военной администрацией. После Корейской войны 1950-1953 годов местные православные приходы перешли под юрисдикцию Константинопольского патриархата.

В феврале 2019 года на заседании Священного Синода Русской православной церкви (РПЦ) было решено образовать Корейскую епархию в составе Патриаршего экзархата Юго-Восточной Азии во главе с епископом Кызыльским и Тывинским Феофаном (Ким), который с сентября 2000 года занимался окормлением православной паствы в РК. В настоящее время службы проводятся в небольшом Воскресенском приходе.

Со своей стороны посольство оказывает и продолжит оказывать необходимое содействие деятельности Корейской епархии РПЦ, направленной на сплочение российской диаспоры в Южной Корее. В ноябре 2018 года в посольстве России в Республике Корея состоялся круглый стол "Русская православная церковь и соотечественники: опыт соработничества в Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании" с участием председателя Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополита Волоколамского Илариона.

Насколько мне известно, в связи с юбилеем православия в Корее РПЦ прорабатывается проведение различных мероприятий, включая визиты высокого уровня по церковной линии на Корейский полуостров.

— Планируется ли в ближайшее время ответный визит президента РФ Владимира Путина в Республику Корея? Ожидаются ли взаимные визиты на уровне глав министерств и ведомств?

— Между Россией и Республикой Корея налажен устойчивый политический диалог. С момента установления дипломатических отношений руководители России и РК встречались 31 раз. В ходе переговоров в Москве 22 июня 2018 года президент Владимир Путин принял приглашение президента РК Мун Чжэ Ина посетить с визитом Республику Корея в удобное время. В настоящее время по дипломатическим каналам согласовываются его возможные сроки. Президенты России и РК встречались также на полях саммита "Группы двадцати" в июне 2019 года.

Что касается контактов на уровне руководителей профильных ведомств, то они проводятся регулярно. В 2019 году министры иностранных дел России и РК Сергей Лавров и Кан Ген Хва встречались на полях Мюнхенской конференции по безопасности в феврале и в Москве в июне. Министр внутренних дел Российской Федерации Владимир Колокольцев посетил Сеул в октябре. Активно работает Российско-корейская совместная комиссия по экономическому и научно-техническому сотрудничеству, 18-е заседание которой состоялось в сентябре в Москве. Ее сопредседатель – вице-премьер, министр планирования и финансов РК Хон Нам Ги принял участие в V Восточном экономическом форуме во Владивостоке в сентябре.

Не могу не упомянуть об активно развивающихся межпарламентских связях. Председатель Национального собрания РК Мун Хи Сан посетил с официальным визитом Москву в мае прошлого года. Создана двусторонняя межпарламентская комиссия. Главы парламентов двух стран регулярно встречаются в рамках международных мероприятий.

Ожидаем, что в текущем юбилейном для российско-корейских отношений году двусторонние контакты еще более активизируются.

— Отреагировала ли южнокорейская сторона на приглашение со стороны президента Путина на мероприятия по случаю 75-летия Победы?

— По имеющейся у нас информации, приглашение президента Российской Федерации президенту Республики Корея Мун Чжэ Ину принять участие в мероприятиях по случаю 75-летия Победы в Великой Отечественной войне в Москве 9 мая прорабатывается корейской стороной в конструктивном ключе с учетом рабочего графика главы государства. Рассчитываем, что этот визит состоится.

— Россия и Китай ранее представили новый план урегулирования на Корейском полуострове. Ознакомился ли с ним Сеул и как он его оценил? Ожидаются ли в ближайшее время контакты представителей России и РК для обсуждения ситуации на полуострове?

— В "Плане действий" по комплексному урегулированию проблем Корейского полуострова, разработанном Россией и Китаем в развитие соответствующей дорожной карты 2017 года, изложен целый комплекс мер в военной, политической, экономической и гуманитарной сферах и общие для всех сторон принципы дальнейшей совместной работы. Их параллельная реализация будет способствовать прогрессу на треке корейского урегулирования на основе принципов поэтапности и взаимности. Наряду с США и КНДР, Республика Корея также включилась в работу над проектом этого документа, что свидетельствует о заинтересованности Сеула в его продвижении. В ноябре прошлого года был распространен обновленный вариант "Плана действий" с учетом соображений вовлеченных сторон. Ждем ответной реакции партнеров.

Рассчитываем на продолжение плотных контактов с южнокорейской стороной в целях налаживания полноценного многостороннего обсуждения всех проблем субрегиона и шагов по их устранению в соответствии с "Планом действий". Полагаем, что это будет способствовать перезапуску переговорного процесса между США и КНДР, нормализации отношений между ними, а также между Севером и Югом Кореи и переходу к реализации третьего этапа дорожной карты, предполагающему многосторонние переговоры с целью формирования системы региональной безопасности в Северо-Восточной Азии.

— Ранее южнокорейские военные заявляли о намерении создать горячую линию между ВКС России и ВВС РК. Ведется ли работа в этом направлении?

— Корейская сторона заинтересована в такой линии связи. Вопрос о ее установлении прорабатывается военными ведомствами двух стран. Более подробной информацией о текущем состоянии дел в этой области располагает Минобороны России.

— Видит ли Россия риски размещения американских ракет средней и меньшей дальности на территории Южной Кореи? Каким будет ответ Москвы, если это произойдет?

— Как отметил президент Российской Федерации, выступая на V Восточном экономическом форуме во Владивостоке в сентябре 2019 года, размещение США ракет средней и меньшей дальности в Японии и Южной Корее несет в себе угрозу безопасности нашей страны, потому что в их зоны поражения попадет значительная часть российской территории. Сеул официально заявлял, что не ведет переговоров с Вашингтоном по данному вопросу. Вместе с тем мы не можем игнорировать высказывания руководства Минобороны и госдепартамента США в поддержку размещения новых видов оружия в странах АТР, являющихся американскими союзниками. Надеемся, что такой сценарий не осуществится, поскольку это приведет к слому системы безопасности в регионе и спровоцирует гонку вооружений.

— Ранее южнокорейские СМИ сообщали о передислокации противоракетного комплекса Patriot из юго-восточной части страны в центральный Сеул для усиления защиты ключевых объектов от угрозы со стороны КНДР. Информировала ли южнокорейская сторона Россию об этих перемещениях? Как российская сторона оценивает такие шаги, если они действительно имели место?

— Исходим из того, что каждое суверенное государство имеет право предпринимать шаги в целях самообороны и обеспечения безопасности. Что касается Республики Корея, то она не связана никакими обязательствами информировать Россию о передислокации своих вооружений.

— Россия ранее предложила сотрудничество по кибербезопасности странам АСЕАН, в частности, в области синхронизации технологий и нормативного регулирования. В ноябре прошли консультации по кибербезопасности между Россией и Японией. Есть ли аналогичные проекты между Москвой и Сеулом? Как развивается сотрудничество в этой сфере?

— Россия и Республика Корея поддерживают активный диалог в области обеспечения международной информационной безопасности (МИБ). Ежегодно проводятся межведомственные консультации по данной проблематике, в ходе которых происходит обмен мнениями по актуальным вопросам двустороннего взаимодействия и сотрудничества на международной арене, в том числе в рамках созданной по инициативе нашей страны Рабочей группы ООН по МИБ открытого состава (РГОС). Надеемся на тесное конструктивное сотрудничество с корейскими партнерами на этой площадке и рассчитываем, что его итогом станет содержательный доклад РГОС.

Последний раунд российско-южнокорейских межведомственных консультаций состоялся 31 января 2019 года в Сеуле. В текущем году ожидаем приезда корейских коллег в Москву. В этот раз глава нашей делегации специальный представитель президента РФ по вопросам международного сотрудничества в области информационной безопасности Андрей Крутских выступит в новом качестве – директора недавно созданного профильного департамента МИД России.

— В прошлом году неоднократно поступали сообщения о задержании властями Южной Кореи российских граждан при пересечении границы по безвизовому режиму. При этом не допущенные россияне часто жаловались на условия содержания в аэропорту. Какие меры предпринимает посольство России для предотвращения подобных инцидентов? Какие рекомендации следует выполнять согражданам, чтобы избежать таких ситуаций?

— Следует иметь в виду юридический аспект данного вопроса – корейские власти не задерживают россиян, а отказывают во въезде в Республику Корея. Как правило, не допущенные к въезду граждане помещаются корейскими властями в специальную транзитную зону. Там они находятся до решения вопроса об их ближайшем вылете в страну гражданской принадлежности.

Такие действия соответствуют положениям статьи 8 Соглашения между Российской Федерацией и Республикой Корея о взаимной отмене визовых требований от 13 ноября 2013 года, в соответствии с которой компетентные органы государств оставляют за собой право отказать во въезде гражданам государств другой стороны, присутствие которых они сочтут нежелательным.

В подобных ситуациях большую роль в быстром возвращении наших граждан играют авиакомпании, которые несут ответственность за пассажиров. Посольство находится в постоянном контакте с авиаперевозчиками для урегулирования возникающих проблем.

К сожалению, условия содержания не допущенных пассажиров в международном аэропорту Инчхон остаются неудовлетворительными, на что посольство неоднократно обращало внимание корейских компетентных органов. Консультации по данному вопросу продолжаются.

Для предотвращения возможного отказа во въезде РК следует иметь в виду, что безвизовый режим применяется только в отношении туристических поездок граждан. При этом для подтверждения туристического характера поездки, особенно в случае, если вы въезжаете в РК впервые, пограничные власти могут потребовать предъявить план (маршрут) поездки, обратный билет, подтверждение оплаченной брони в гостинице, наличия достаточных денежных средств, а также предоставить данные контактных лиц или организаций в Корее.

— Как продвигаются переговоры о соглашении о свободной торговле? Ранее ожидалось, что документ может быть подписан в первой половине 2020 года. Удастся ли уложиться в этот график? Известны ли уже примерные сроки?

— В соответствии с договоренностями российско-южнокорейского саммита в Москве 22 июня 2018 года профильные ведомства двух стран в июне 2019 года официально дали старт переговорам о подготовке к заключению соглашения о свободной торговле услугами и инвестициях.

К настоящему времени состоялась три раунда консультаций – последний в январе текущего года. Следующий намечен на март. Заданный переговорный темп дает основания надеяться, что Россия и Республика Корея вскоре смогут выйти на конкретные договоренности в этой области.

Что касается либерализации торгового режима между Россией и РК, то этот вопрос носит комплексный характер и затрагивает различные аспекты многостороннего сотрудничества в рамках ЕАЭС. Россия и РК продолжают обмен мнениями по данной проблематике в рамках существующих двусторонних механизмов.

Россия. Корея > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 17 февраля 2020 > № 3500140 Андрей Кулик

Батальон по гарантии

Зачем техасские танкисты пошумели у границ Беларуси

Текст: Игорь Дунаевский

Танковый батальон из американского штата Техас поучаствовал в военных маневрах всего в 15 километрах от границы Беларуси. За учениями, состоявшимися в окрестностях литовского города Пабраде, наблюдал свежеиспеченный посол США в Литве Роберт Гилкрист, ранее пообещавший нарастить военное сотрудничество двух стран. "Много грязи, много железа, много танков, много шума. Это очень красиво", - цитирует его слова телеканал Euronews.

Производил весь этот шум у границ Беларуси батальон танкистов, приписанный к военной базе на просторах штата Техас. На другой конец земного шара тонны военного железа перебросили в рамках инициативы European Deterrence Initiative (ранее известная как European Reassurance Initiative), которую администрация Барака Обамы изобрела в 2014 году под предлогом гарантий поддержки государствам Восточной Европы в свете конфликта на Украине. По этой программе США поступательно наращивают военное присутствие в Европе, модернизируют инфраструктуру и складируют вооружения, проводят маневры с партнерами. Бюджет инициативы стартовал с миллиарда долларов, но при Дональде Трампе заметно "потолстел": в прошлом финансовом году на эти цели было выделено около 6 миллиардов долларов.

Под предлогом страшилок о России американцы все громче бряцают оружием у российских границ. Продолжается самая масштабная за четверть века операция по переброске войск США в Европу. Десятки тысяч солдат и тысячи единиц военной техники переправляются на другой континент для участия в учениях Defender Europe 2020, которые стартуют в апреле - мае и будут продолжаться несколько месяцев, в основном в Польше и Прибалтике.

В Москве не раз подчеркивали, что растущее военное присутствие США в Восточной Европе противоречит духу Основополагающего акта Россия - НАТО от 1997 года. Американцы и европейцы прикрывают это очевидное противоречие тем, что войска развернуты там не на постоянной основе, а на ротационной, то есть раз в несколько месяцев на смену одним подразделениям приходят другие. Но поскольку такая ротация ведется непрерывно, де-факто в государствах Восточной Европы уже не первый год дислоцируется все больше войск США. Тем не менее властям стран Прибалтики и Польши и этого мало, поэтому они продолжают всеми силами уговаривать Вашингтон создать постоянные военные базы на своей территории.

Ранее глава МИД России Сергей Лавров на "Деловом завтраке" в "РГ" заявил, что хотя все эти маневры проводятся под лозунгами обороны, НАТО уже является доминирующей военной силой в Европе, а руководство стран альянса не способно внятно ответить, от кого именно оно стремится защититься. По его мнению, все это нагнетает напряженность и создает "серьезные проблемы в сфере стратегической стабильности в Европе" и вынуждает Россию реагировать. Тем не менее, подчеркнул Лавров, "все, что предпринимается нами в ответ на создание натовцами угроз безопасности России, мы делаем исключительно на своей территории".

Между тем

США дали понять, что намерены усилить свою систему противоракетной обороны (ПРО) в Южной Корее, начать передвигать ее элементы по территории страны и заставить корейцев заплатить за все это 49 миллионов долларов. В частности, к батарее ПРО THAAD в Сонджу добавят пусковые установки, а в перспективе объединят с находящимися в стране сухопутными противоракетными системами Patriot и морскими SM-3, создав единую американскую ПРО на территории Кореи.

Эти планы вызвали большой резонанс в СМИ, а эксперты признают, что они могут спровоцировать обострение отношений с Москвой, Пекином и Пхеньяном. Корейская общественность выступает резко против. Активисты в знак протеста блокируют подвоз на базу США топлива по шоссе, вынуждая доставлять дизельное топливо вертолетами, что ведет к увеличению расходов и затрудняет полноценную работу батареи.

Подготовил Олег Кирьянов, Сеул

Ответ Макрону: у России есть три условия для Европы

В МИД РФ сформулировали три условия для налаживания отношений с Европой

Ангелина Мильченко

Для того, чтобы отношения России и Европы пошли по пути улучшения, должны быть соблюдены несколько условий, считают в МИД РФ. В частности, свою политику должны изменить Евросоюз и НАТО. Евросоюзу стоит более четко обозначить свой подход к России. Альянс, в свою очередь, должен изменить свой курс и перестать выступать за «сдерживание» России. Кроме того, европейским странам стоит перестать ориентироваться на США и начать самостоятельно выстраивать отношения с Москвой.

Россия «тщательно анализирует» слова французского президента Эммануэля Макрона о том, что европейским странам следует улучшить свои отношения с Москвой. Об этом заявил заместитель главы МИДа Александр Грушко в комментарии изданию РБК, принадлежащему Григорию Березкину.

Вместе с тем замминистра иностранных дел отметил, что Россия «оценивает ситуацию на почве реальности» и понимает, что для того, чтобы изменить текущие отношения, Европе необходимо сделать конкретные шаги, направленные на сотрудничество с Россией.

В частности, собеседник издания считает, что свою политику в отношении России должны изменить НАТО и Евросоюз — два ключевых института Европы. Так, Грушко отметил, что ЕС стоит показать большую конкретику в подходе к России. Пока же Брюссель не отходит от пяти принципов отношений с Россией, напомнил дипломат. Эти принципы были утверждены в 2016 году при верховном представителе ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерике Могерини.

Они провозглашают выполнение условий соглашения «Минск-2» по Украине; укрепление отношений со странами «Восточного партнерства» и странами Центральной Азии; усиление устойчивости ЕС, в том числе снижение зависимости от России в энергетической сфере. Четвертый и пятый принципы представляют собой восстановление сотрудничества с Россией по «некоторым избранным направлениям», например по Ирану или проблеме КНДР и поддержку развития гражданского общества в России, а также «поддержку контактов между людьми и обмен».

«Эти принципы даже с самой большой натяжкой нельзя охарактеризовать как какую-то стратегию или внятную политику в отношении России», — пояснил Грушко в разговоре с РБК на полях Мюнхенской конференции по безопасности.

Собеседник издания обратил внимание, что вторым условием налаживания отношений с Россией должно стать изменение курса НАТО. Альянс, по словам Грушко, должен перестать фокусироваться на сдерживании России. Кроме того, ему нужно перестать пытаться вовлечь ее в систему безопасности времен «холодной войны».

«Альянс остановил все проекты политического сотрудничества, которые реально улучшали безопасность не только стран-членов Совета Россия — НАТО, но и граждан, обществ в этих странах», — обратил внимание заместитель главы российского МИДа. Он напомнил о том, как прежде НАТО и Москва сотрудничали в сфере гражданской безопасности и в борьбе с наркотрафиком в Афганистане.

Вместе с тем он обратил внимание, что, наращивая свой военный потенциал на восточном фланге Европы для защиты от России, НАТО лишь «расходует средства».

«Это абсолютно бессмысленное занятие, когда реальных угроз в этом регионе нет, когда все риски безопасности находятся на южной периферии. И вот, вместо того чтобы объединять усилия в борьбе с этими совместными рисками [к югу от Европы], продолжается эта мини-«холодная война», — сказал он.

Соблюдение третьего пункта, на который указал Грушко, также может способствовать развитию отношений России и Европы в позитивном ключе. Так, собеседник РБК отметил, что европейским странам следует перестать поддаваться влиянию Соединенных Штатов, если американские власти выступают против налаживания диалога с Москвой. Европе, отметил дипломат, нужно проявлять больше самостоятельности в вопросе взаимоотношений с Россией.

«Европейцы должны пересмотреть подходы, которые во многом навязывают им США», — обратил внимание представитель МИД России.

Вместе с тем он выразил мнение, что дискуссии, которые проходили на Мюнхенской конференции, показали, что строительство глобальной безопасности без взаимодействия с Россией бесперспективно. «Все больше людей понимают, что безопасности без России быть не может, а безопасности против России не получится, а поэтому надо каким-то образом находить пути взаимодействия», — заключил Грушко.

Накануне французский лидер Эммануэль Макрон во время своего выступления на международной конференции обратил внимание, что Европе следует налаживать контакт с Россией. Вместе с тем он указал на два пути развития отношений европейских стран с Москвой. По его словам, Европа может пойти по первому пути и «действовать еще более жестко», наращивая давление на Россию. Но Макрон выразил мнение, что такой сценарий не является оптимальным. «Действительно ли мы этого хотим?» — задался он вопросом.

Согласно второму пути, ЕС мог бы расширять стратегический диалог с Россией, придерживаясь своих ценностей и сохранив влияние. Этот путь, как отметил Макрон, наиболее благоприятный, потому что Россия — важный сосед Европы. Она также является потенциальным европейским партнером в сфере безопасности и урегулирования кризисов, в том числе на Ближнем Востоке.

Драма в Мюнхене: "Глобальный порядок во главе с США — окончен"

Иван Данилов

Мюнхенская конференция по безопасности в этом году проходит в строгом соответствии с негативными стереотипами об американцах. Если сильно утрировать, то негативный стереотип этот рисует нам образ эдакого ковбоя, который не умеет себя вести, ведет деловые переговоры, задрав ноги на стол, активно рассказывает шутки на похоронах, а любимый кольт использует в качестве главного аргумента в споре. Подчеркнем, это утрированный негативный стереотип, и аналогичные стереотипы можно составить о любом народе, но есть нюанс: в Мюнхене выступил именно такой ковбой-дипломат, экс-руководитель ЦРУ, а ныне государственный секретарь США — Майк Помпео. Для завершения образа главы американской дипломатии не хватало разве что ковбойской шляпы, сапог со шпорами и стакана виски: элегантный костюм госсекретаря сильно контрастировал с его риторикой.

По большому счету Помпео действительно улыбался, сиял оптимизмом и шутил на похоронах — официальной заявленной темой и лейтмотивом Мюнхенской конференции по безопасности 2020 года стала "Беззападность" (Westlessness).

Международная (то есть американо-европейская) команда аналитиков конференции в своем специальном отчете, опубликованном до ее начала и призванном обозначить тон и задачи конференции, указала на то, что коллективный Запад потерял свое влияние, теряет свою идентичность, свои общие ценности — и вообще уже пора подумать над тем, каким будет мир, в котором роль коллективного Запада будет сильно урезанной по сравнению даже с сегодняшним днем.

И вот на сцену конференции, посвященной, по сути, кризису западной идеологии, западных ценностей, западных альянсов и упадку западноцентричного мира, выходит госсекретарь США и смело заявляет о том, что "Запад побеждает".

Информационное агентство France-Presse пересказывает позицию главы вашингтонской дипломатии:

"Госсекретарь США Майк Помпео в субботу отверг европейский пессимизм по поводу отступления Вашингтона с глобальной арены, заявив, что смерть трансатлантической связи была "сильно преувеличена". "Запад побеждает, и мы побеждаем вместе", — заявил Помпео на Мюнхенской конференции по безопасности. <...> "Я рад сообщить, что смерть трансатлантического альянса сильно преувеличена", — сказал он, перефразируя известную цитату Марка Твена. <...> Он подчеркнул необходимость совместной работы против угроз, исходящих от территориальных амбиций России, наращивания военной мощи Китая в Южно-Китайском море и иранских "кампаний террора", (проходящих. — Прим. ред.) через конфликты на Ближнем Востоке".

Самое забавное в этой тираде экс-руководителя ЦРУ заключается не в ее фактологической неточности, которую легко заметить, посмотрев на результаты американских усилий на сирийском, северокорейском, крымском и даже иранском направлении. Самое забавное — в том, что недовольство Евросоюза и констатация смерти коллективного Запада связаны вообще не с теми обвинениями, на которые пытается ответить Помпео.

Президент Германии Штайнмайер (которого никак нельзя заподозрить в цитировании тезисов российской пропаганды) сформулировал проблему следующим образом (цитата по CNBC):

"Наш ближайший союзник — Соединенные Штаты Америки — при нынешней (президентской. — Прим. ред.) администрации отвергает саму идею международного сообщества", — заявил он. "Снова великая", но за счет соседей и партнеров", — добавил Штайнмайер, не называя Трампа по имени, но ссылаясь на лозунг его избирательной кампании "Сделаем Америку снова великой."

Эта позиция Штайнмайера требует перевода с дипломатического немецкого на прагматический русский: раньше США были великими за счет всего остального мира, Европа пользовалась определенными бонусами этого однополярного (или биполярного в эпоху холодной войны) мира вместе с США, а сейчас получается, что Европу ее собственные заокеанские партнеры пытаются ограбить вместе с остальным миром. А значит, в Берлине и Париже возникает естественный вопрос: "Зачем нам такой Запад, в котором США пытаются ограбить нас?" Ответ очевиден: такой "коллективный Запад" не нужен, и можно смело начинать ныть по поводу того, что раньше было лучше, но былые дни уже не вернешь.

Присутствующий на конференции основатель крупнейшей мировой политконсалтинговой компании Eurasia Group американский политолог Ян Бремер, суммировал ощущения от конференции в лаконичном твите:

"Глобальный порядок во главе с США — окончен. И он не вернется".

Можно, как это делают европейские оптимисты, ждущие изменения политики Вашингтона, считать, что нынешняя ситуация связана с уникальными представлениями администрации Трампа о том, что является возможным, допустимым и желательным в международных отношениях и в отношениях с Евросоюзом или Великобританией. Но проблема в отношениях по линиям Вашингтон — Берлин и Вашингтон — Париж не в Трампе и не в его администрации, а в том, что возможности США в плане решения своих проблем за счет стран, находящихся "вне коллективного Запада", резко упали. А вот структурные экономические проблемы самих США (например, так называемый двойной дефицит — торгового баланса и бюджета, — который так беспокоит президента США) — не исчезли, а усилились. Соответственно, попытки Вашингтона принудить Евросоюз платить примерно 370-380 миллиардов долларов в год на содержание НАТО (то есть фактически на финансирование американской армии) — это не от вдруг проснувшейся жадности, а оттого, что это — лучший выход из положения, с точки зрения Вашингтона.

Аналогичная логика прослеживается в отношении торговых войн с самим Евросоюзом и попыток Трампа "придушить" европейский концерн Airbus или угрозы тарифов (по сути, санкций) против немецких автопроизводителей. Дело тут не во внезапном экономическом джингоизме, а в суровой экономической необходимости спасения собственной экономики, ради которой Трамп готов вести (пока экономические) войны хоть с Пекином, хоть с Брюсселем. Именно из-за этого уютный американоцентричный мир, по которому так скучают европейцы в Мюнхене, уже не вернется.

В этом контексте лидеры Евросоюза начинают другим образом оценивать два важных фактора, влияющих на внешнюю политику: "евроатлантическую солидарность" и "экономическую целесообразность". Солидарность с Вашингтоном ценится все меньше, а роль шкурных экономических интересов возрастает. Именно в этом контексте стоит интерперетировать заявления Эммануэля Макрона об отношениях с Россией:

"У нас накопились замороженные конфликты, система недоверия, конфликты в области кибербезопасности, санкции, которые абсолютно ничего не изменили в России. Я не предлагаю их снять, я только констатирую. Наши санкции и контрсанкции стоят нам, европейцам, так же дорого, как и России, — для результата, который не является слишком позитивным", — сказал Макрон.

Впрочем, до какой-то нормализации отношений еще очень и очень далеко. Сейчас Европа пока способна пытаться защищать разве что свои самые фундаментальные интересы. Например, Евросоюз отказывается блокировать "Северный поток — 2", готовится вводить налог на деятельность американских интернет-компаний в Евросоюзе, демонстрирует готовность сотрудничать с Huawei (компанией, находящейся под американскими санкциями, которую в Мюнхене Помпео ругал лично) и угрожает США тарифами (по сути, санкциями) в случае, если американцы все-таки попробуют "придушить" Airbus или европейские автоконцерны. На политические жесты и на продвижение своей политики вне границ Евросоюза сил и воли у Берлина и Парижа пока не хватает.

Однако европейские попытки оторваться от Вашингтона и пойти своим путем, несмотря на все проблемы, ошибки, сложности и риски, будут продолжаться. Как справедливо заметил тот же Ян Бремер, "даже попытка пойти своим собственным "третьим путем" в безопасности и других вопросах — крайне важна для Европы: и (для того, чтобы. — Прим. ред.) доказать миру, что Европа не попадет в середину войны между США и Китаем, и доказать самой себе, что Европа все еще имеет значение."

Имеет ли Европа значение? Вчерашняя аксиома мировой политики незаметно превратилась в открытый вопрос, и для Европы это — крайне неприятное эмоциональное открытие. Тем интереснее будет наблюдать за поисками ответа на этот вызов. Судя по первым — очень несмелым и местами неуклюжим — действиям тех европейских лидеров, которые ценят хотя бы минимальную европейскую самостоятельность, воспетый русским поэтом "сумрачный германский гений" и "острый галльский смысл" вместе подсказывают, что искать ключи к европейской свободе стоит в Пекине и, конечно же, в Москве.

Как им обустроить Россию

Михаил МОРОЗОВ, обозреватель "Труда"

Статистика свидетельствует: государству не нравится население, и оно не прочь его существенно разбавить

За тревожной информацией Росстата об усиливающейся убыли населения России последовало бурное обсуждение законопроекта об упрощенном получении российского гражданства. Предложение выплыло из недр рабочей группы при правительстве РФ по реализации Концепции миграционной политики, которая, как оказалось, уже давно прорабатывает такую новеллу.

Как сообщили в пресс-службе Кабинета, речь о том, чтобы отменить положение закона «О гражданстве», требующее от кандидата в граждане РФ отказа от паспорта другой страны. «Мы хотим в весеннюю сессию этот вопрос закрыть, чтобы все желающие могли стать гражданами России», — радостно сообщил общественности вице-спикер Госдумы Петр Толстой. СМИ, оперативно обратившиеся к общественному мнению, делают вывод: большинство россиян (до 70%) с таким подходом не согласны. Народ считает, что кого попало звать не следует, гражданство надо заслужить, отбор требуется тщательный. Но...

По заявлению главы думского комитета по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Леонида Калашникова, в законе о гражданстве также могут отменить требование о непрерывном проживании иностранного гражданина на территории России в течение пяти лет и необходимость подтверждения законного источника дохода. Добыл ли кандидат в наши соотечественники деньги на большой дороге или честно заработал, никого волновать не должно. Захотел стать гражданином России — милости просим!

Впрочем, детали законопроекта об упрощенном российском гражданстве общественности неизвестны, как и многие новеллы. Они являются как черт из табакерки и принимаются большинством в Госдуме с пугающей поспешностью. Там вообще мало интересуются мнением избирателей, поскольку зависят от него куда меньше, чем принято думать. Вот и узнаем нюансы постфактум.

Если кто-то подумал, что это все делается для беженцев с Украины, то он заблуждается. Для них-то эта норма закона была по факту отменена еще в прошлом году. Сегодня жителю Донбасса, подающему прошение о российском гражданстве, достаточно предъявить квитанцию об отправке по почте в украинские органы заявления об отказе от украинского гражданства. Дошло заявление и удовлетворено ли оно, теперь в России никто проверять не обязан.

Предлагаемая новелла едва ли предназначена и для русскоязычных, проживающих за рубежом. Десятилетиями действовавшая программа возвращения соотечественников фактически провалилась. А те, кто хотел приехать на этническую Родину, так или иначе мечту исполнили. Безусловно, для иностранцев из числа русских и других народов России нужен режим наибольшего благоприятствования. Но есть серьезные подозрения, что эта норма принимается по другой надобности — для того чтобы завести сюда дешевую, управляемую и непритязательную рабочую силу, гарантированно лояльный электорат. Эти люди, получившие с барского плеча социальные гарантии российских граждан, заместят местное население, все больше косо смотрящее в сторону власти. Непритязательные, уязвимые и покорные люди-новоселы — мечта, а не народ! А квалификация, менталитет, отношение к коренному населению — это все вопросы третьестепенные?

Опасное заблуждение! Такие шаги не скрасят удручающую демографическую картину (дело-то не только в абсолютных цифрах), не ликвидируют дефицит кадров в ключевых сферах: медицине, образовании, науке. Вот, например, данные того же Росстата: на конец минувшего года число медицинских вакансий достигло рекордной отметки — 100 тысяч. В России есть регионы, где к определенным категориям специалистов вообще нельзя попасть — их там просто нет. В Камчатском крае дефицит медиков превысил 20%, в Смоленской области — 18%, в Псковской — 16%.

А научная сфера? По свежим данным «ФинЭкспертизы», российская наука с 2010 года потеряла 6% кадров — 28 тысяч человек. Из естественных наук ушли 10,7 тысячи, из технических — 10,5 тысячи, сельхозсектор покинули 3,2 тысячи, медицинские науки недосчитались 2,2 тысячи. Уровень заплат российских ученых на порядок ниже, чем их зарубежных коллег, престиж профессии падает, старые кадры уходят, молодежь стремится за границу. По данным Российской академии наук, отток кадров по состоянию на 2016 год составил 40 тысяч человек...

Народ устал от экспериментов, от обмана, повального воровства и коррупции, от законов, ухудшающих жизнь, постоянно растущих тарифов. А 80% граждан главной проблемой называют низкую зарплату. Кадры, воспитанные еще при другом социальном строе, на иных ценностях и мотивациях, дорабатывают свое и уходят, новые на их место не приходят. Или приходят, но не те, что нужны. Процесс замещения наглядно виден в московских поликлиниках, где уже сегодня преобладают мигранты. В конце прошлого года Росстат зафиксировал еще один антирекорд: число вакансий в российских компаниях превысило 1 млн.

Не найдя приемлемую работу с достойной оплатой, граждане России отходят от дел, продолжают покидать Родину. По некоторым данным, за время реформ эмигрировали от 10 до 15 млн, и процесс продолжается. Недавний опрос показал, что эмигрантские настроения сильны как минимум у пятой части населения. В последнее время помимо Европы и США все чаще уезжают в ОАЭ, Турцию, Казахстан и даже Монголию и КНДР. По данным погранслужбы, в прошлом году из России на заработки уехали 75 тысяч человек, из них 13 тысяч — в Казахстан.

P.S. Самое интересное, что и элита не прочь обзавестись чужим видом на жительство или паспортом. Заработать в России? Да. А жить... Там, за бугром, дети, жены, капиталы, мысли. В Сети гуляет список видных персон с двойным гражданством и завидной зарубежной недвижимостью. И никакие указы и даже новеллы в Конституции не помогут национализировать элиту. До тех пор пока сутью государственной политики не станет то, что Солженицын по-старомодному называл «сбережением народа».

В ГД прокомментировали возможность введения США санкций против Мексики

Возможное введение со стороны Соединенных Штатов Америки санкций против Мексики за покупку российских вертолетов свидетельствует о том, что США подобным образом создают для себя максимально выгодные условия в сфере внешней торговли, считает член комитета Госдумы по международным делам Елена Панина.

Ранее мексиканский портал SDP Noticias со ссылкой на представителя госдепа США Уго Родригеса сообщил, что США не исключают санкционных мер, если Мексика купит российские вертолеты.

"Если раньше США налагали санкции на Иран, Ливию или Северную Корею, то теперь число жертв санкционных войн существенно возросло", - сказала Панина.

По мнению парламентария, времена, когда санкции США были исключительно политическим инструментом, прошли, и сегодня они выполняют именно экономические задачи.

"США вводят санкции даже против своих союзников и соседей с целью создать максимально выгодные для себя условия в сфере внешней торговли. Американцы хотят, чтобы Германия покупала их сжиженный газ, а Мексика - военную технику", - заметила Панина.

Она считает, что "если дело пойдет таким образом и дальше, то скоро США наложат свои санкции на весь мир".

На прошлой неделе глава МИД РФ Сергей Лавров по итогам переговоров с мексиканским коллегой Марсело Луисом Эбрардом заявил, что Мехико рассматривает предложения Москвы по новым контрактам на поставку военных вертолетов.

Глава МИД РФ в ходе визита отмечал, что в Мексику в свое время было поставлено порядка 50 вертолетов Ми-8 и Ми-17.

Сеул попросил ЮНЕСКО признать границу с КНДР международной зоной мира

Южная Корея просит ЮНЕСКО признать демилитаризованную зону на границе с Северной Кореей международной мирной зоной, что могло бы служить своего рода гарантией безопасности для обеих стран, сказала глава МИД Южной Кореи Кан Гён Хва.

"Диалог зашёл в тупик, но мы намерены продолжать двигаться в направлении к полной денуклеаризации Северной Кореи и добиться результата", - сказала она, выступая на Мюнхенской конференции по безопасности.

"Пока мы предлагаем некие многосторонние усилия, если их так можно назвать. Например, мы просим международное сообщество и, в частности, агентства ООН, такие как ЮНЕСКО, работать с нами для того, чтобы демилитаризованная зона между Северной и Южной Кореей была объявлена международной зоной мира, это было бы физической и институциональной гарантией безопасности как для Южной, так и для Северной Кореи", - добавила министр.

По ее словам, в Сеуле считают, что "это могло бы стать конкретным шагом для решения проблем Корейского полуострова".

НПО машиностроения заявило, что санкции США не повлияют на его работу

Введенные США санкции в отношении НПО машиностроения являются уже четвертым пакетом с 2014 года, они представляют собой элемент недобросовестной конкуренции, но не повлияют на деятельность предприятия, рассказал РИА Новости пресс-секретарь-помощник генерального директора НПО машиностроения Антон Дегтярев.

"Несомненно, мы видим во введении этих санкций недобросовестную конкурентную борьбу на мировом рынке вооружения и высоких космических технологий. Но прямых угроз для выполнения нашей корпорацией работ по всем направлениям ее деятельности они не принесли", - сказал он.

В санкционные списки США НПО машиностроения попадала неоднократно, пояснил Дегтярев: в 2014, 2015 и 2016 годах. "Нас не удивляет такое внимание со стороны США. Еще в конце 90-х годов прошлого века, когда на предприятие приезжал министр обороны Соединенных Штатов Америки Уильям Перри, он признался: "Мы в США постоянно уделяли особое внимание работам конструкторского бюро В.Н. Челомея из-за его нестандартных и эффективных решений", - сказал Дегтярев.

При этом любые санкции, отметил представитель предприятия, неконструктивны и, в конечном итоге, не приносят пользы никому.

"Отмена или смягчение санкций – вопрос чисто политический, и решать его будут политики, а не мы – производители современных видов вооружения и высокотехнологичных космических систем. Мы же в своей деятельности всегда исходим из объективно существующей ситуации, поэтому по некоторым направлениям перестроили работу таким образом, чтобы свести вызванные санкциями затруднения к минимуму", - сказал он.

Ранее сообщалось, что США ввели санкции против трех российских организаций в рамках закона о нераспространении. Рестрикции коснулись "Кумертауского авиационного производственного предприятия" (Kumertau Aviation Production Enterprise), КБП имени Шипунова в Туле (Instrument Building Design Bureau), НПО машиностроения (Scientific Production Association Mashinostroyeniya).Решение принято в соответствии с законом США о нераспространении в отношении Ирана, Северной Кореи и Сирии, который предусматривает запрет на передачу этим странам технологий, способствующих созданию ядерного, химического, бактериологического оружия, а также средства их доставки.

По данным СМИ, НПО машиностроения является разработчиком крылатых ракет "Циркон" и гиперзвуковых блоков "Авангард", а также российским участником совместного с Индией предприятия "БраМос" - разработчика одноименного семейства ракет. Предприятием созданы ракетные комплексы "Бастион" и "Редут".

Как ранее заявлял президент РФ Владимир Путин, гиперзвуковая ракета "Циркон" будет иметь скорость 9 махов (в девять раз выше скорости звука), дальность полета - более тысячи километров. "Цирконом" планируется вооружать надводные и подводные корабли - как перспективные, так и строящиеся. Так, например, этими ракетами могут оснастить строящийся для Северного флота корвет проекта 20385 "Гремящий". Позднее замминистра обороны Алексей Криворучко сообщил, что в перспективе "Циркон" получат модернизируемые для Тихоокеанского флота большой противолодочный корабль проекта 1155 "Маршал Шапошников" и многоцелевая атомная подлодка проекта 949А ("Антей ") "Иркутск".

Гиперзвуковой боевой блок "Авангард" способен развивать скорость, в 20 раз превышающую скорость звука. Как сообщали в РВСН, первый полк, вооруженный ракетным комплексом стратегического назначения с гиперзвуковым планирующим крылатым блоком "Авангард", дислоцирован в Ясненской ракетной дивизии (Оренбургская область).

Александр Мацегора: КНДР уже не намерена торговаться с США по мелочам

В последние дни 2019 года ЦК Трудовой партии провел в Пхеньяне пленум, на котором обсуждалась изменившаяся обстановка в стране и за рубежом, вскоре стало известно и о перестановках в правительстве КНДР. Посол России в Пхеньяне Александр Мацегора в интервью РИА Новости по случаю Дня дипломатического работника рассказал, как следует воспринимать заявления руководства страны по итогам пленума, есть ли шанс у США и КНДР вновь сесть за стол переговоров и какую роль в урегулировании ситуации на Корейском полуострове может сыграть российско-китайский план.

— Планируются ли в 2020 году взаимные визиты РФ и КНДР на уровне глав МИД или замминистров иностранных дел? Известны ли примерные сроки следующего раунда переговоров в рамках диалога по стратегическому сотрудничеству на уровне первых заместителей министров иностранных дел? Снят ли вопрос о визите Владимира Путина в Пхеньян?

— Надеюсь, что в 2020 году Сергей Викторович Лавров будет иметь возможность познакомиться с новым министром иностранных дел КНДР Ли Сон Гвоном. Приглашение предыдущему руководителю корейского внешнеполитического ведомства посетить Москву было направлено еще в прошлом году, мы уже подтвердили его новому министру. Заместители министров, курирующие отношения между нашими странами, в соответствии с планом межмидовских обменов должны в текущем году провести консультации по двусторонней проблематике. Когда и где это случится, пока не согласовано. Примерные сроки второго раунда стратегических консультаций также еще не определены. О том, что стоял вопрос визита Владимира Путина в Пхеньян, я впервые узнал только сегодня от вас.

— Планирует ли Москва наращивать поставки гуманитарной помощи в Северную Корею? О каких наименованиях может идти речь? Будут ли страны сотрудничать в профилактике коронавируса, который распространяется в Китае?

— Россия участвует в ооновских программах оказания гуманитарного содействия населению КНДР. В частности, выделены по три миллиона долларов на 2020-2021 годы на поставку по линии Всемирной продовольственной программы российской муки, из которой выпекают витаминизированные галеты для беременных женщин и детей. По линии ЮНИСЕФ мы предоставили 4,8 миллиона долларов на финансирование программы снижения детской заболеваемости и смертности, по линии Фонда ООН в области народонаселения – один миллион долларов на повышение квалификации корейских специалистов в сфере демографии и статистики. Решается вопрос с поставкой сюда крупной партии российской пшеницы, которая должна частично компенсировать потери в урожае зерна, вызванные имевшими место в 2019 году природными катаклизмами. Уверен в том, что специалисты двух стран наладят взаимодействие по проблеме распространения коронавируса, в том числе в плане обмена информацией, и если у нас будет разработана вакцина — опытом в предотвращении заболевания и методике его лечения.

— Как осуществляется пассажирское сообщение между РФ и КНДР в условиях борьбы с распространением коронавируса?

— В условиях борьбы с распространением коронавируса пассажирское сообщение между РФ и КНДР, как авиационное, так и железнодорожное, по решению корейской стороны полностью прекращено на период до 1 марта 2020 года.

— Рассматривается ли вопрос о выдаче северокорейских рыбаков, признанных в декабре виновными в незаконном пересечении российской границы и вылове биоресурсов? Как продвигается создание совместной с КНДР структуры по борьбе с браконьерами?

— Согласно принятому 3 декабря решению Находкинского городского суда пять граждан КНДР за нарушение государственной границы и незаконную добычу краба приговорены каждый к 1 году 8 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Отсидеть свое в нашей стране им придется от звонка до звонка. Более серьезное наказание может последовать по делу, связанному с имевшим место 17 сентября 2019 года инцидентом, когда граждане КНДР при задержании российскими пограничниками браконьерского плавсредства оказали сопротивление. По данному правонарушению процессуальные действия еще продолжаются.

Вопросами, связанными с предупреждением незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла живых морских ресурсов занимается Смешанная комиссия по сотрудничеству в области рыбного хозяйства. Решения о создании какой-то новой структуры сторонами принято не было.

— Как Москва оценивает заявление лидера КНДР Ким Чен Ына по итогам пленума ЦК ТПК, в котором он заявил, что Пхеньян скоро представит новое стратегическое оружие, также высказывания чиновников КНДР о том, что Пхеньян больше не видит необходимости придерживаться моратория на ядерные испытания?

— Мы пока не знаем, о каком оружии идет речь. В принципе, КНДР, как и любая другая страна, имеет полное право заниматься укреплением своей обороноспособности. Вместе с тем мы адресуем всем участникам процесса урегулирования ядерной проблемы Корейского полуострова, не только Пхеньяну, но и Вашингтону, призыв воздерживаться от действий, способных еще более накалить обстановку.

Что же касается второй части вашего вопроса, то я бы рекомендовал, во-первых, ориентироваться на высказывания руководителя КНДР, а не чиновников, пусть даже высокого ранга, а во-вторых, точно, вплоть до запятой, приводить цитаты. Ким Чен Ын на декабрьском (2019 год) Пленуме ЦК ТПК сказал буквально следующее: "…у нас больше нет оснований в одностороннем порядке придерживаться обязательств, взятых не по принципу взаимности". Хотел бы напомнить, что это были за односторонние обязательства, принятые в порядке демонстрации доброй воли Пхеньяна: мораторий на ядерные испытания и запуски межконтинентальных баллистических ракет, демонтаж испытательного ядерного полигона Пхунгери, возвращение останков американских военнослужащих, погибших во время Корейской войны, освобождение американских граждан, задержанных за враждебные действия против КНДР. Кроме того, в межкорейской Пхеньянской декларации от 19 сентября 2018 года КНДР зафиксировала свое решение ликвидировать полигон для испытания двигателей и ракетную стартовую площадку Тончханни в присутствии специалистов из заинтересованных стран.

Строго говоря, приведенное выше высказывание лидера КНДР нельзя однозначно воспринимать как прямое заявление об отказе от добровольного моратория на ядерные испытания, тем более что ранее он говорил, что в новых ядерных взрывах практического смысла больше нет, поскольку научная программа полностью выполнена. Так что ситуацию можно пояснить и таким образом: оснований придерживаться обязательств о прекращении испытаний у Пхеньяна нет, но и необходимость в них тоже отсутствует. Как бы то ни было, мы очень надеемся на то, что под боком у российского Дальнего Востока такого рода опасных экспериментов больше не будет.

— Продолжат ли Россия и Китай разработку проекта резолюции СБ ООН о смягчении санкций против КНДР после заявления Ким Чен Ына? Когда планируется представить его на рассмотрение Совета Безопасности?

— Российско-китайский проект политической резолюции по КНДР 16 декабря уже внесен в Совет Безопасности ООН. Наша совместная с китайскими коллегами инициатива, нацеленная на урегулирование ядерной проблемы Корейского полуострова, является глубоко продуманным и проработанным документом, имеющим свою стройную логику. Заявление Ким Чен Ына ее не поколебало.

— Получила ли РФ ответ со стороны КНДР на представленный план урегулирования на Корейском полуострове? Как его оценивают в Пхеньяне? Планируются ли контакты по вопросам урегулирования на полуострове с представителями Китая и КНДР в двустороннем или трехстороннем формате?

— Российско-китайский План действий по комплексному параллельному урегулированию проблем Корейского полуострова, скажем так, не вызвал отторжения ни у Пхеньяна, ни у Вашингтона. Конечно, и там, и там хотели бы акцентировать внимание на наиболее злободневных для каждой из сторон пунктах: американцы – на ядерном разоружении, северокорейцы – на снятии санкций и гарантиях безопасности. Как бы то ни было, полагаем, что наш документ может стать хорошей основой для возобновления переговоров – и в двустороннем американо-северокорейском, и в многостороннем формате. Российско-китайский диалог по проблематике корейского урегулирования уже давно положен на стабильную регулярную основу. Трехсторонние консультации с подключением северокорейских коллег однажды уже состоялись в Москве и показали свою востребованность и эффективность. Не сомневаюсь, что такая практика будет продолжена.

— Как оценивают в Москве последние заявления США о возможности возобновления диалога с Пхеньяном? Можно ли на всех этих усилиях ставить крест?

— Американцы сразу же после провала в Стокгольме стали говорить о желании продолжить переговоры с КНДР. По разным каналам поступает информация, что они чуть ли не готовы пойти навстречу северянам в плане смягчения санкционных рестрикций. Однако эти позитивные сигналы всякий раз сопровождаются действиями, которые в Пхеньяне не без основания расценивают как крайне враждебные. КНДР требует кардинального изменения политики Вашингтона и предупреждает, что после безрезультатного саммита в Ханое здесь произошла коренная перезагрузка подходов на треке ядерного разоружения. Пхеньян больше не намерен торговаться по мелочам, когда каждый американский шаг по смягчению санкций сопровождался бы адекватным продвижением Пхеньяна в направлении денуклеаризации. В общем, ситуация серьезно осложнилась. Тем не менее усилия всех сторон по поиску консенсуса должны быть продолжены, мы в этом абсолютно убеждены. Что касается России, то мы свою часть пути обязательно пройдем.

КНДР. США. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 13 февраля 2020 > № 3500154 Александр Мацегора

По маршруту "Хуньчунь-Зарубино-Нинбо" перевезут 8 тысяч контейнеров

Проект "Россия-Китай: Главное". Планируется, что в 2020 году по маршруту трансграничных грузоперевозок "Хуньчунь-Зарубино-Нинбо" в рамках внутренней торговли КНР будет совершено более 20 рейсов, будет перевезено 8 тысяч стандартных контейнеров, а грузооборот составит свыше 200 тысяч тонн.

По маршруту "Хуньчунь - Зарубино - Нинбо" с момента открытия было осуществлено 5 успешных рейсов, в рамках которых было перевезено 1382 стандартных контейнера с грузом стоимостью 500 миллионов юаней.

Первые поставки 2020 года уже формируются. Как сообщило Управление по делам судоходства города Хуньчунь (провинция Цзилинь), с 10 февраля в порт Зарубино официально поступают грузы, которые в конце этого месяца будут отправлены в город Нинбо (провинция Чжэцзян). Это будет первый грузовой рейс по данному маршруту в 2020 году.

По имеющейся информации, Россия отправит в КНР 220 контейнеров с кукурузой. По прибытии в Нинбо и после разгрузки их загрузят медным порошком и отправят обратно.

По заявлению заместителя начальника Управления по делам судоходства Чжан Ляна, вспышка пневмонии, вызванной коронавирусом нового типа, практически не оказала влияния на грузовые перевозки, и спрос со стороны предприятий сохраняется на высоком уровне.

Город Хуньчунь находится на стыке границ трех государств: Китая, КНДР и РФ, а также граничит с Японией и Республикой Корея через Японское море.

В радиусе 200 километров от него расположено более 10 российских портов и портов КНДР. От российского порта "Зарубино", расположенного на юге Приморского края, его отделяет всего 71 километр.

Судьба СНВ-3: как Трамп рушит последний ядерный договор

США настаивают на подключении к переговорам по СНВ-3 Китая и России

Нино Джгаркава

До истечения срока действия СНВ-3 остается год, и США продолжают настаивать на необходимости включить в переговорный процесс Китай. Об этом заявил советник Белого дома по нацбезопасности Роберт О'Брайен. Он также сообщил, что в ближайшее время РФ и США все же обсудят судьбу договора, а работа над соглашением может оказать давление на Пекин. Однако настойчивые приглашения Вашингтона выглядят уже как признак того, что СНВ-3 станет еще одним договором, похороненным администрацией Дональда Трампа.

Советник Белого дома по национальной безопасности Роберт О'Брайен заявил, что США планируют обсудить сокращение ядерных запасов не только с Россией, но и с Китаем.

«Мы будем вести переговоры с россиянами по вопросам ядерных вооружений и вопросов разоружения. Мне кажется, россияне и президент Путин в этом заинтересованы. Президент Трамп очень в этом заинтересован. Надо подождать и посмотреть, как пойдут эти переговоры. Будем ждать, как в это впишется вопрос Китая, когда подключатся эксперты, когда начнет вырисовываться какое-либо потенциальное соглашение», — сказал он, выступая в Атлантическом совете в Вашингтоне.

Речь идет о Договоре о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ, или СНВ-3). Ровно через год, в феврале 2021 года истекает срок его действия и, чем ближе дедлайн, тем больше крепнет уверенность, что Вашингтон не намерен продлевать соглашение.

О'Брайен также заявил, что США отмечают приверженность российской стороны к переговорам по СНВ-3. В том числе, такую позицию РФ публично транслирует глава государства Владимир Путин, и это, по словам советника Белого дома по нацбезопасности, «радует». Президент США Дональд Трамп настроен так же, однако, Белый дом не может пока прогнозировать дальнейшую судьбу договора, заявил О'Брайен.

Владимир Путин действительно высказывается о необходимости продлить СНВ-3 весьма однозначно.

«Мы вплоть до конца года готовы продлить, просто взять и продлить, действующее соглашение СНВ-3. Если завтра нам пришлют по почте, или мы готовы подписать и прислать в Вашингтон. Пусть поставит там свою подпись соответствующий руководитель, в том числе президент, если они готовы.

Но пока на все наши предложения нет никакого ответа, и если не будет СНВ-3, то вообще не будет ничего в мире, что сдерживает гонку вооружений. И это, на мой взгляд, плохо», — говорил президент в декабре.

Накануне замглавы МИД РФ Сергей Рябков заявил, что в конце прошлого года Россия направила США дипломатическую ноту о готовности продлить СНВ-3 без предварительных условий. Однако ответа от Вашингтона до сих пор не поступило, рассказал 11 февраля директор департамента международных организаций МИД России Петр Ильичев.

«Она [администрация президента США] переводит стрелки на Китай, на якобы его растущий арсенал, но сама с китайцами об этом не говорит, либо говорит невнятно», — заявил Ильичев.

Переговоры сторон продолжатся, сообщил Роберт О'Брайен, не приведя больше подробностей на этот счет. При этом понятно, что Белый дом продолжит и дальше настаивать на включении в переговорный процесс Китая. Более того, советник по нацбезопасности президента США выразил надежду, что работа над продлением СНВ-3 окажет давление на Пекин.

«Мы надеемся, что если мы сможем продвинуться в вопросе переговоров по контролю над вооружениями с РФ, это будет давлением на Китай, со стороны Китая будет желание не навлекать на себя расходы, связанные с гонкой вооружений, они захотят присоединиться к этим усилиям», — пояснил О'Брайен.

В то же время Белый дом, судя по всему, не питает иллюзий относительно намерений Пекина включаться в соглашение. «К настоящему моменту Китай, что неудивительно, не заинтересован в контроле над вооружениями <...> У них есть средства, и они очень быстро продвигаются вперед в <...> системах вооружений», — сказал советник Трампа.

Пекин уже ответил на выступление О'Брайена, причем риторика Китая остается неизменной.

«Политика односторонних действий и воинственность, к которым прибегают США, остаются основным препятствием для процесса международного контроля над вооружениями, — заявил сегодня официальный представитель МИД КНР Гэн Шуан. — Мы уже много раз заявляли, что Китай не намерен участвовать в так называемых трехсторонних переговорах по контролю над вооружениями с Россией и США. Наша позиция ясна и получила понимание со стороны России и международного сообщества».

Китай действительно неоднократно выражал свою позицию и каждый раз, когда из Белого дома поступали заявления о необходимости включить Пекин в переговоры, представителю МИД КНР приходилось повторять одно и то же.

Китай отклоняет приглашения

Соглашение было подписано Россией и США в 2010 году. Документ предполагает сокращение обеими сторонами своих стратегических наступательных вооружений в течение семи лет. Согласно условиям соглашения, Москва и Вашингтон должны сократить СНВ таким образом, чтобы их суммарные количества не превышали 700 единиц для развернутых межконтинентальных баллистических ракет (МБР), баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и тяжелых бомбардировщиков (ТБ), 1550 единиц для боезарядов на них, 800 единиц для развернутых и неразвернутых пусковых установок МБР, БРПЛ и ТБ.

СНВ-3 заключался сроком на десять лет. Соглашение может быть продлено не более чем на пять лет. Однако, несмотря на приближающийся срок истечения действия договора, намерения США на этот счет звучат размыто.

Вашингтон не дает четкого ответа. Белый дом заявляет о приверженности Дональда Трампа к переговорам по продлению СНВ-3, но настаивает на, судя по всему, невыполнимом условии — присоединения к договору Китая.

Аргументация Пекина достаточно проста — было бы несправедливо присоединяться к договору по сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений, когда ядерный арсенал и США, и России превосходит запасы Китая почти в 20 раз.

Официально ядерным оружием владеют девять стран. По данным Стокгольмского международного института, число ядерных боеголовок в мире составляет 13 865 единиц. Россия и США имеют примерно по 6000 боеголовок, за ними следуют Франция с 300, Китай — 290, Великобритания — 200. Индия и Пакистан имеют примерно по 100 боеголовок, Израиль — около 80, Северная Корея — 20-30.

Выходит, что вместе Вашингтон и Москва владеют около 90% от всего ядерного оружия, при этом Пекин не занимает даже третье место по размеру арсенала.

Кроме того, КНР не намерен забывать о собственных интересах, которые, в том числе, основываются и на сдерживании ядерного потенциала Индии, из которой, к слову, поступают тревожные сигналы.

Дело в том, что в августе Нью-Дели отменил автономию провинции Джамму и Кашмир, где преобладает мусульманское население. И это вызвало возмущение у соседнего Пакистана — территория Кашмир остается предметом споров между странами после их разделения в 1947 году с распадом Британской Индии. Территория разделилась по религиозному признаку, однако мусульманский Кашмир остался у Нью-Дели.

Конфликт обострился в связи с решением отменить автономию провинции, режим прекращения огня на линии контроля в Кашмире периодически нарушается. В конце августа министр обороны Индии Раджнатх Сингх заявил, что Нью-Дели может пересмотреть положение своей ядерной доктрины, содержащее обязательство не применять ядерное оружие первыми.

Если это произойдет, то Китай останется единственной ядерной державой, взявшей на себя обязательство о ненападении. В условиях эскалации военного конфликта между ядерными Индией и Пакистаном, Пекину не представляется привлекательной возможность ограничить себя каким бы то ни было договором.

Настойчивость Белого дома

Если у Китая и были малейшие сомнения относительно перспективы включиться в переговорный процесс по сокращение ядерных запасов, то поведение Белого дома и его постоянные призывы, игнорирующие официально высказанную позицию Пекина, окончательно их искоренили.

К тому же, условия Вашингтона не стали новинкой в его политике стратегической безопасности. Белый дом твердил о необходимости включить Китай и в Договор об уничтожении ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД). Из договора США выходили, в том числе, ссылаясь и на наличие большого числа таких ракет у Китая.

По мнению Пекина, Вашингтон, выходя из основных договоров в области стратегической безопасности, попросту пытается таким образом переложить ответственность на Китай.

Выступая сегодня на брифинге, представитель МИД КНР Гэн Шуан также заявил, что попытки США перекинуть вину на Пекин неубедительны и не будут признаны международным сообществом.

Однако Соединенные Штаты, судя по всему, будут и дальше настаивать на своем. Белый дом утверждает, что КНР должна присоединиться к переговорам, потому что в следующие десять лет Пекин удвоит ядерные запасы.

Для России же действия США выглядят как поиски выхода из СНВ-3.

«Откровенно провокационным выглядит постоянное выдвижение в качестве предварительного условия присоединение к процессу КНР вопреки не раз и очень четко заявленной позиции Пекина», — говорил в ноябре в своем выступлении на Московской конференции по нераспространению глава МИД России Сергей Лавров.

Надежды на то, что Китай вдруг согласится стать участником соглашения, практически нет, отмечал в разговоре с «Газетой.Ru» Виктор Мизин, профессор МГИМО, специалист в области международной безопасности.

«Нельзя по-другому интерпретировать этот призыв Трампа, как просто желание все утопить, это касается, кстати, и идеи включить Китай в какую-то договоренность по ракетам средней и малой дальности. Этот разговор просто бесперспективен», — сообщает эксперт.

Если это так, то единственным шансом на сохранение договора, станет, судя по всему, проигрыш Дональда Трампа на президентских выборах в США, которые состоятся в ноябре. Демократы критикуют главу Белого дома, в том числе, и за его политику в области стратегической безопасности. Впрочем, и при таком раскладе оставшегося времени может не хватить.

Так или иначе, Россия и США, судя по всему, в ближайшем будущем все же обсудят судьбу СНВ-3. Об этом, в частности, заявил советник Белого дома по национальной безопасности Роберт О'Брайен.

«Думаю, мы будем вести переговоры с российским правительством и президентом Путиным, а не делать это через прессу. Мы сядем [за стол переговоров] с российскими коллегами очень скоро, и мы будем вести речь об этих важных вопросах», — заявил он.

Коллегия Росрыболовства пройдет на западном краю страны

Расширенное заседание коллегии Федерального агентства по рыболовству запланировано на 2-3 апреля. В этот раз ведомство будет подводить итоги и обсуждать планы в Светлогорске Калининградской области.

Планируется рассмотреть результаты деятельности Росрыболовства за 2019 г. и определить задачи на текущий год. В заседании примут участие сотрудники центрального аппарата ФАР, руководители теруправлений, научно-исследовательских институтов и других подведомственных организаций.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе Росрыболовства, заседание коллегии будет проходить в открытом режиме. Традиционно на него приглашаются представители аппарата правительства, Госдумы и Совета Федерации, Минсельхоза и других федеральных и региональных органов исполнительной власти, отраслевых союзов и ассоциаций, общественных организаций, СМИ.

Чем запомнилась коллегия-2019

В прошлом году расширенное заседание коллегии ФАР прошло 23 апреля в Астрахани. Заместитель министра сельского хозяйства – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков помимо подведения итогов 2018 г. и определения целей на 2019 г. (в части экспорта, научного флота, оснащения рыбоохраны) заявил о примерных сроках первых крабовых аукционов. Также глава ведомства поставил задачу по оперативной подготовке новых правил промысла для Дальнего Востока.

Глава Минсельхоза Дмитрий Патрушев анонсировал стратегию развития рыбохозяйственного комплекса до 2030 г. Обсуждалась также возможность создания центров повышения квалификации специалистов на базе отраслевых вузов.

Президент ВАРПЭ Герман Зверев оценил диалог отраслевого сообщества с регулятором по ряду проблемных вопросов – о закреплении квот, важности исторического принципа, изменениях в Налоговый кодекс.

Директор Всероссийского НИИ рыбного хозяйства и океанографии Кирилл Колончин рассказал о планах по исследованиям на пресноводных объектах. Погранслужба напомнила о проблемах северокорейского браконьерства.

Fishnews

Продвинутая разведка: Россию отнесли к главным угрозам США

Контрразведка США отнесла Россию к основным угрозам

Кристина Сизова

Американская контрразведка признала Россию и Китай главными угрозами безопасности США. Вашингтон убежден, что Москва и Пекин обладают многими разведывательными возможностями и могут использовать их для доступа к секретной информации Соединенных Штатов. На угрозу со стороны РФ и КНР обратили внимание и в проекте национального бюджета США на 2021 год.

Национальный центр контрразведки и безопасности США подготовил стратегию на 2020–2022 годы, в которой приведены три пункта, характеризующие современную геополитическую ситуацию с точки зрения ведомства.

В первом пункте документа авторы обратили внимание на растущее число игроков, нацеленных против Соединенных Штатов.

В частности, там говорится, что Россия и Китай «действуют по всему миру, используют все инструменты национальных сил против США и имеют широкий спектр современных разведывательных возможностей».

По мнению составителей стратегии, угрозу для Вашингтона также представляют Куба, Иран, КНДР, движение «Хезболла», запрещенные в России террористические организации «Исламское государство» (организация запрещена в России) и «Аль-Каида» (организация запрещена в России), транснациональные преступные и «идеологически мотивированные» организации. Кроме того, опасность исходит и от иностранных граждан, которые занимаются кражей конфиденциальной информации и интеллектуальной собственности, подчеркнули в центре контрразведки и безопасности.

Согласно второму пункту, эти игроки используют против Соединенных Штатов разведывательные возможности, в том числе биометрические устройства, усовершенствованное оборудование для слежения и продвинутые механизмы шифрования.

«Эти технологии открыли новые возможности для оппонентов в использовании информации как стратегического ресурса в достижении их целей в сфере экономической безопасности и оказания давления на их конкурентов», — говорится в стратегии.

В третьем пункте авторы пояснили, что иностранные органы разведки используют эти возможности, чтобы получить доступ к американским министерствам, агентствам, лабораториям, финансовому сектору, промышленным и научным учреждениям. По мнению составителей стратегии, некоторые действия иностранных разведок направлены на срыв в работе критически важной инфраструктуры и военных объектов в случае кризиса.

К тому же, еще один объект иностранного влияния — это общественное мнение в США и у союзников, сказано в документе.

Все это может привести к тому, что военное преимущество США, в том числе в космосе, может быть подорвано. Кроме того, такие действия способны «пошатнуть цельность, авторитетность и аутентичность американской продукции и услуг», предупредили авторы.

По этой причине в ведомстве выразили намерение в ближайшие три года сконцентрироваться на пяти задачах. Первая — защита критически важной инфраструктуры. Вторая — сокращение количества угроз основным цепочкам снабжения. Третья — противодействие эксплуатации американской экономики. Четвертая — защита американской демократии от иностранного влияния. Пятая задача, обозначенная ведомством, — противодействие кибер- и техническим операциям со стороны разведки других государств.

Незадолго до этого Белый дом США обнародовал проект бюджета на 2021 финансовый год. В нем Россия и Китай названы государствами-конкурентами, которые бросают вызов американской стороне. Администрация президента предложила выделить более $700 млн на противодействие российскому влиянию. Предполагается, что это должно происходить за счет укрепления союзников Вашингтона.

В частности, американцы планируют защищать территориальную целостность союзников и поддерживать их усилия по прекращению использования военного оборудования из России. Кроме того, США намерены устранять «уязвимые места макроэкономической среды, которыми пытается воспользоваться Россия». Под таковыми подразумеваются зависимость от энергетики и торговли.

Отдельная сумма — $24 млн — согласно проекту бюджета, должна направиться в Центр глобального взаимодействия для «борьбы с российской пропагандой и дезинформацией».

При этом на пропаганду со стороны КНР этому центру планируют выделить $30 млн.

Еще $1,5 млрд американская администрация собирается отправить на защиту Индокитайского региона от «враждебного китайского влияния».

Член международного комитета Совфеда Олег Морозов, комментируя новый проект американского бюджета, признал, что для США Россия — главный противник, поэтому Вашингтон будет стремиться противодействовать Москве.

«Перед лицом уничтожения»: как КНДР 15 лет держит США в страхе

15 лет назад КНДР заявила о наличии у нее ядерного оружия

Валентин Логинов

15 лет назад КНДР признала наличие у нее ядерного оружия. Так Пхеньян показал, что усилия США и международного сообщества по разрешению «северокорейского ядерного кризиса» потерпели крах. Сегодня Северная Корея обладает ракетами, способными достичь территории США, а Вашингтон по-прежнему может предложить рабочей схемы для разрешения корейской проблемы. Как развивалась ядерная программа КНДР и почему мир не смог ее предотвратить, — в материале «Газеты.Ru».

10 февраля 2005 года КНДР впервые признала наличие у нее ядерного оружия. В общем-то, для международных наблюдателей это не стало неожиданностью — в том, что атомная программа Пхеньяна не носила исключительно мирный характер, к тому времени не сомневался практически никто. Однако до этого Северная Корея говорила лишь о наличии в стране «сил ядерного сдерживания», правда, что скрывалось за этим словосочетанием, не было до конца ясно.

Главным мотивом для создания ядерного оружия для КНДР послужило стремление защититься от США.

«Перед лицом усиления администрацией [президента США Джорджа] Буша политики уничтожения КНДР мы решительно вышли из договора о нераспространении ядерного оружия (еще в 2003 году. — «Газета.Ru») и для самообороны произвели ядерное оружие», — говорилось в заявлении МИД КНДР, которое было распространено Центральным телеграфным агентством Кореи (ЦТАК) и южнокорейским агентством «Ренхап».

Именно опасения со стороны северокорейских элит, которые к тому моменту уже окончательно приобрели черты наследственности и тотальной закрытости, в том, что Вашингтон во что бы то ни стало намерен ликвидировать политический строй КНДР, стали главным объясняющим мотивом действий Пхеньяна. Тем не менее, даже открыто признав наличие ядерного оружия, Северная Корея не говорила, что планирует применять его в наступательных целях.

«Наше ядерное оружие всецело оборонительное и будет оставаться силой ядерного сдерживания», — цитировало тогда «Ренхап» слова представителя МИД КНДР.

Так, по сути, рухнули все попытки урегулировать проблему северокорейской ядерной программы, которые предпринимались более 10 лет.

Фактически северокорейская ядерная программа остается одной из главных угроз для всего Азиатско-Тихоокеанского региона, устранить которую в настоящий момент крайне сложно, поскольку переговорные процессы проваливаются один за другим, а попытка разрешить ее военным путем может обернуться развязыванием достаточно крупного конфликта.

Зарождение ядерной программы и сотрудничество с СССР

Начало атомной программе КНДР было положено в середине 1950-х годов. Именно тогда в стране были созданы специализированные научные центры. К слову, у истоков северокорейской ядерной программы стояли СССР и отчасти Китай. В Советском Союзе северокорейские инженеры-ядерщики проходили подготовку, и к распаду социалистического лагеря в советских центрах отучились до 300 человек.

В 1956 году КНДР и СССР подписали соглашение о сотрудничестве в области мирного использования ядерной энергии, и уже в 1965 году в исследовательском центре в городе Йонбен (провинция Пхенан-Пукто в центре страны) был установлен советский реактор ИРТ-2000. Его мощность была 2 МВт, впоследствии Пхеньян провел две модернизации объекта и довел его мощность до 8 МВт.

Однако уже к этому моменту внешнеполитический курс КНДР стал отклоняться от привычного. Пхеньян стал пытаться занять более обособленное положение по отношению и к Москве, и к Пекину. Именно этим обусловлено стремление создать собственную, не зависящую от внешних факторов систему обеспечения военно-стратегической стабильности режима. Сделать это, впрочем, было не так просто.

Собственная экономика была не столь сильна, отставание от Южной Кореи становилось все более очевидным. В этих условиях Пхеньян, судя по всему, уже тогда сделал ставку на разработку ядерного оружия.

Эксперты утверждают, что лидер КНДР Ким Ир Сен взял курс на создание собственного оружия в начале 1970-х годов, тогда же северокорейские специалисты перешли к освоению ключевых ядерных технологий военного назначения.

Помог в этом Пхеньяну, как ни парадоксально, официальный статус члена Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) — КНДР в 1974 году вошла в организацию, после чего ускорила процесс освоения ключевых ядерных технологий и, как следствие, проработку возможностей создания собственного ядерного оружия.

Такое положение дел уже не устраивало СССР: слабо контролируемое государство с собственными ядерными амбициями становилось фактором неопределенности. К этому добавляются и не особо дружественные отношения Москвы и Пекина, который имел (и до сих пор имеет) влияние на КНДР. И хотя диалог между СССР и КНР к середине 1980-х годов начинает постепенно восстанавливаться, стабилизации на корейском направлении это не помогает.

Не без давления Москвы в 1985 году КНДР присоединяется к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО).

Это стало условием Советского Союза для продолжения сотрудничества в сфере атомной энергетики. В обмен советские инженеры должны были возвести в КНДР АЭС, оснащенную четырьмя реакторами ВВЭР-440.

Тогда же в Йонбене началось строительство ядерного реактора мощностью 50 МВт и еще одного — в Тхончхоне — мощностью 200 МВт. Оба реактора, по оценке специалистов, имели двойное назначение, то есть они могли использоваться не только для выработки электроэнергии, но и получения плутония оружейного качества.

К слову, советская АЭС в КНДР так и не была построена: в 1990 году прошли переговоры президентов СССР и Республики Корея Михаила Горбачева и Ро Дэ У, по итогам которых Советский Союз свернул сотрудничество с Пхеньяном в области атомной энергетики.

Северокорейский ядерный кризис

В январе 1992 года наступил период относительного спокойствия на Корейском полуострове. Сначала Пхеньян подписал с МАГАТЭ соглашение о мерах по контролю за ядерными объектами страны, а в феврале КНДР и Южная Корея подписали Совместную декларацию о безъядерном статусе полуострова. Стороны отказались от испытаний, производства, ввоза, хранения и размещения ядерного оружия. До этого с территории Республики Корея было полностью вывезено американское ядерное оружие.

Однако уже в мае того же года инспекция МАГАТЭ заявила, что Пхеньян производит плутония больше, чем утверждали ранее северокорейские политики. Справедливости ради, надо отметить, что тогда же эксперты подчеркнули, что этого количества плутония не хватило бы КНДР для создания собственного ядерного оружия.

Тем не менее, доверие к корейской ядерной программе было подорвано, и МАГАТЭ потребовало дополнительных инспекций — в Йонбене. КНДР эти требования проигнорировала, а в 1993 году и вовсе заявила о начале процедуры выхода из ДНЯО.

Ситуация стала приобретать острый характер, а в СМИ ее описывали как «северокорейский ядерный кризис». В дело вмешались США, поскольку именно Вашингтон северокорейские элиты продолжали называть источником главной угрозы существования КНДР.

США пообещали не вмешиваться в дела Пхеньяна, в обмен КНДР приостановила выход из ДНЯО. Правда, спустя год — 13 июня 1994 года — страна вышла из МАГАТЭ.

По данным CNN, президент США Билл Клинтон в ответ на эти действия даже планировал нанести ракетный удар по ядерному реактору в Йонбене и обсуждал возможность атаки с тогдашним министром обороны Уильямом Перри. От этих действий их отговорил председатель объединенного комитета начальников штабов ВС США генерал Джон Шаликашвили, который, ссылаясь на аналитические данные, прогнозировал масштабный военный конфликт, который приведет к большому числу жертв — со всех сторон участников столкновений.

Начался процесс переговоров между Пхеньяном и Вашингтоном, результатом которых стало заключение рамочных соглашений между двумя странами.

Пхеньян, в частности, взял на себя обязательства остановить строительство и использование реакторов и предприятий по обогащению урана, отказаться от извлечения плутония из топливных сборок реакторов, вывозить отработанное ядерное топливо за пределы страны, а также предпринять меры для демонтажа всех объектов, чье назначение указывает на распространение ядерного оружия.

В обмен Вашингтон обязался осуществлять в КНДР поставки топливного мазута, а также построить взамен остановленного в Йонбене реактора мощностью 5 МВт два более современных реактора на легкой воде мощностью 1000 МВт каждый (их, вместе с тем, нельзя было бы использовать для наработки оружейного плутония).

Этим планам не суждено было сбыться: в 2000 году Билла Клинтона на посту президента США сменяет Джордж Буш, диалог с которым не заладился. В итоге отношения КНДР и США снова ушли в глубокое пике, и реакторы так и не были построены.

КНДР в 2002 году официально заявляет о возобновлении ядерной программы, а в 2003-м окончательно покидает Договор о нераспространении ядерного оружия.

В августе 2003 года Северная Корея выступает с инициативой провести шестисторонние переговоры по урегулированию ядерного кризиса на Корейском полуострове. Всего было проведено шесть раундов при участии КНДР, США, России, КНР, Республики Корея и Японии. Они, правда, ни к чему не привели. В 2009 году Пхеньян заявляет о бессмысленности продолжать переговоры. Москва и Пекин до сих пор полагают, что возрождение формата было бы полезно для урегулирования ситуации.

Пхеньян переходит к испытаниям

В феврале 2005 года Пхеньян публично заявляет о наличии у него ядерного оружия, и уже через год, в октябре 2006-го, проводит первое подземное ядерное испытание. Официальных данных по этому поводу не было, однако эксперты полагали, что его мощность составила менее килотонны в тротиловом эквиваленте.

Это событие вызвало осуждение мирового сообщества. Совет Безопасности ООН принимает резолюцию 1718, предусматривающей эмбарго на поставки в КНДР вооружений, материалов и оборудования, которое может быть использовано для разработки ядерного оружия, баллистических ракет и других видов оружия массового уничтожения.

Впоследствии КНДР произвела еще пять испытаний — в 2009, 2013, дважды — в 2016 и в 2017 годах. При этом четвертое и шестое испытания Пхеньян заявил как термоядерные. Совбез усиливал санкционное давление на Пхеньян еще девять раз.

В 2012 году парламент КНДР внес изменения в конституцию. С этого момента Северная Корея позиционирует себя как ядерная держава.

Впрочем, ракеты «Нодон» с дальностью 1200-1500 км находились на вооружении КНДР еще с 1990-х годов. В 2017 году Пхеньян испытал межконтинентальные баллистические ракеты «Хвасон-14» и «Хвасон-15», дальности действия которых хватает, чтобы достичь континентальной территории США (о том, какие ракеты есть на вооружении у КНДР, — читайте в материале военного обозревателя «Газеты.Ru» Михаила Ходаренка).

Таким образом, Северная Корея, по сути, стала обладателем ядерного оружия, способного достичь территории США (на данный момент на это способно лишь вооружение России и Китая).

И это уже вызывает серьезное беспокойство со стороны США.

Глава Белого дома Дональд Трамп встречался с северокорейским лидером Ким Чен Ыном дважды — в 2018 и 2019 годах. Саммит, который, по замыслу Вашингтона, должен был завершиться историческим прорывом, завершился провалом. США, по сути, было нечего предложить Пхеньяну, поэтому дальше декларации о намерениях дело не зашло.

И здесь можно сказать, что опасения Кима можно считать вполне обоснованными. В 1994 году КНДР уже достигала договоренностей с США, однако смена политического руководства привела к тому, что эти соглашения были сорваны. Да и действия самого Трампа не внушают уверенности в надежности соглашений. Ситуация со сделкой по иранской ядерной программе, которую Трамп объявил невыгодной для Вашингтона, показала, что сменщик Трампа в Белом доме может объявить «невыгодными» и соглашения с Пхеньяном. Настоящая денуклеаризация Корейского полуострова, к чему, скажем прямо, КНДР не стремится, — процесс нелегкий и вряд ли уложится в один срок президентских полномочий американского лидера.

В Приморье ожидают прибытие платформы Sea Launch в начале марта

Славянский судоремонтный завод (СРЗ) в Приморье ожидает прибытие плавучей платформы "Морской старт" из США в начале марта, сообщил РИА Новости гендиректор СРЗ Андрей Якимчук.

В декабре 2019 года группа S7 сообщила, что госдеп США дал разрешение на перебазирование "Морского старта" в Россию. По данным группы, новым портом приписки плавучей платформы станет поселок Славянка южнее Владивостока. Отмечалось также, что переход стартовой платформы и сборочно-командного судна в порт планируется в 2020 году. Славянка находится в 80 километрах от границы с КНДР. Якимчук сообщал РИА Новости, что подписан договор на стоянку и ремонт. Стоянка - до тех пор, пока компания не найдет себе базовый порт или не построит его, договор подписан на год. Источник сообщал, что перевод пусковой платформы Odyssey и командного судна предварительно планируется на февраль-март 2020 года.

"(Ожидаем) в начале марта", - сказал Якимчук. Он отметил, что конкретная дата прибытия пока неизвестна, все будет зависеть от условий на море.

"Когда будет на траверзе Владивостока, будут понятны конкретные сроки", - добавил собеседник.

В апреле 2018 года группа компаний S7 закрыла сделку по покупке имущественного комплекса проекта "Морской старт", став полноправным хозяином плавучего космодрома. Общая сумма сделки, включая вывод из консервации, составляет около 150 миллионов долларов. Однако пусковую деятельность компания так и не продолжила.

В рамках покупки группе компаний S7 перешел весь имущественный комплекс проекта "Морской старт": судно Sea Launch Commander (с которого осуществляется управление пуском), собственно морской космодром - платформа Odyssey, наземное оборудование в базовом порту Лонг-Бич и интеллектуальные права, принадлежащие компании Sea Launch, включая товарный знак.

Плавучий космодром "Морской старт" законсервирован с 2014 года, когда с него был произведен последний, 36-й пуск. Работы были остановлены из-за ухудшения российско-украинских отношений.

Россия. США. ДФО > СМИ, ИТ. Судостроение, машиностроение. Авиапром, автопром > ria.ru, 10 февраля 2020 > № 3284714

Интервью Посла России в КНДР А.И.Мацегоры Международному информационному агентству "ТАСС", опубликованное 7 февраля 2020 года

Вопрос: Александр Иванович, вы согласились пообщаться с нами в преддверии Дня дипломатического работника. В этой связи не могли бы вы рассказать нам о специфике работы и общения с коллегами из КНДР — одной из самых закрытых стран мира? Какой совет вы дали бы молодым дипломатам-международникам, которые только начинают свою карьеру именно в этом регионе?

Ответ: Я бы сказал, что КНДР — это своего рода параллельная галактика, настолько она удивительная, уникальная, не похожая ни на какую другую страну. При этом не соглашусь, что она полностью изолирована от современной цивилизации — десятки тысяч северокорейцев до недавнего времени трудились за рубежом, в том числе в России. Они видели другой мир, по возвращении на родину, конечно же, рассказывали о нем своим близким. Телевидение КНДР довольно подробно информирует население о международных событиях.

Интернет здесь мало кому доступен, но во внутренней интернет-сети можно найти, например, практически любые интересующие специалиста научные сведения из баз данных основных мировых научных центров

Столичные юноши и девушки вполне по-современному "упакованы" — и с точки зрения одежды, и в плане обладания самыми навороченными гаджетами.

Вместе с тем имеется довольно много ограничений и запретов, очень специфических правил, которые распространяются и на иностранных дипломатов. Поначалу все эти северокорейские условности обескураживают, вызывают непонимание и даже внутренний протест. Особенно у нашей свободолюбивой молодежи, которая не помнит советских времен, когда у нас действовали пусть не такие же жесткие и тотальные, но во многом похожие требования. Впрочем, этот "столбняк" быстро проходит, тем более что мы научились с местной спецификой довольно неплохо справляться. Например, известно, что любой дипломат стремится разобраться во внешней и внутренней политике руководства страны своего пребывания, уловить экономический тренд, знать главные центры принятия решений, понимать кадровый расклад и т.д. В любом другом месте основным источником такой информации являются контакты с дипломатами, бизнесменами, политиками, учеными, а также изучение специализированной литературы, в том числе статистических материалов.

В КНДР приходится действовать по-другому, поскольку встречи с корейскими коллегами нечасты и, как правило, очень официальны — все, что они рассказывают, ограничено жесткими рамками письменных директив

Что же касается статистики, то она здесь не публикуется с начала 60-х годов. Наш неиссякаемый родник знаний — корейская периодическая пресса, в том числе ориентированные на внешнюю аудиторию интернет-ресурсы, материалы партийных пленумов и сессий Верховного народного собрания и, главное, выступления лидера государства. Все это мы кропотливо изучаем в ежедневном режиме, с карандашом в руках. Когда занимаешься какой-то темой систематически, на протяжении долгих лет, имеешь возможность подмечать важные детали, сравнивать и проводить параллели с тем, что говорилось или публиковалось раньше (у нас в посольстве ведется архив газет и другой печатной продукции КНДР начиная с 1957 года). В результате получается довольно точная картина. Возьму на себя смелость утверждать, что российское посольство в Пхеньяне знает реальную ситуацию, улавливает происходящие здесь процессы и поэтому держит Москву в курсе событий.

Со всем вышесказанным связан и мой совет начинающим карьеру молодым корееведам: учите язык и историю этой страны, старайтесь спокойно воспринимать ее специфику, хладнокровно относиться к манере поведения, к мотивам, которыми вынуждены руководствоваться ваши корейские партнеры. Помните, что большинство из них — толковые, хорошо подготовленные специалисты, которые все прекрасно понимают. И главное: полюбите Северную Корею, она этого, честное слово, достойна. Если не получается –— лучше сразу меняйте направление, иначе жизнь здесь будет невыносима, работа — в тягость, а значит, и больших профессиональных успехов не добьетесь.

Вопрос: Опишите свои впечатления, когда вы впервые оказались в этой стране. За что вы и члены вашей семьи полюбили Пхеньян, а к чему до сих пор не можете привыкнуть? Возможно, вы скучаете по любимым блюдам русской кухни. Что вы делаете в первую очередь, когда приезжаете в отпуск в Москву?

Ответ: Впервые я оказался в КНДР в 20-х числах октября 1977 года. Хорошо помню, как в пхеньянском аэропорту спускался с трапа в пальто и меховой шапке (в Москве было уже холодно), а здесь стояла прекрасная, солнечная, теплая погода. Был разгар так называемого танпхуна — сезона любования красным кленовым листом: воздух прозрачный и свежий, золотые колосья риса на полях, горы вокруг в потрясающей палитре красок. В общем, меня сразила любовь к Корее с первого взгляда.

Почему мои близкие полюбили Пхеньян? Много солнца, в отличие от постоянной московской пасмурности, — это то, что первое приходит в голову, хотя отвечать на этот вопрос можно было бы бесконечно

А вообще за 25 лет жизни в столице КНДР мы стали воспринимать ее своим городом — радуемся тому, как он хорошеет, гордимся его новыми улицами и проспектами и с удовольствием показываем их гостям из России. И я, и моя супруга Татьяна Сергеевна привыкли ко всему в этой стране, можно сказать, прикипели к ней. То же самое относится и к нашим детям, которые, к слову, родились здесь и довольно часто, особенно дочь, навещают нас.

По русской еде скучать не получается, поскольку мы ее здесь постоянно готовим. Правда, за долгие годы у нас образовалась своего рода русско- корейская, очень характерная гастрономическая смесь. Например, щи за неимением квашеной капусты делаем из кимчхи. Очень вкусно! Вместо кетчупа и горчицы в качестве основной приправы у нас соевый соус с кунжутом. Одновременно блюда неимоверно разнообразной корейской кухни, которые тоже научились готовить, приводим в соответствие с нашими пристрастиями, в частности, чуть сокращая дозу красного перца. Сейчас здесь можно приобрести многие российские продукты — их доставляют в основном из Владивостока. Но привычных московских почти нет. Поэтому первое, что делаю в Москве, если речь идет о еде, — отправляюсь в ближайший магазин и покупаю щелковский нарезной батон, 200 г микояновской вареной колбасы, останкинский плавленый сырок и банку краснодарского лечо. Потом с удовольствием весь этот набор употребляю.

Вопрос: Вы начинали свою карьеру в КНДР еще в 1970-е годы. Как за это время изменились российско-корейские отношения? Как вы оцениваете их нынешний уровень? Что, на ваш взгляд, мешает в полной мере раскрыться сотрудничеству между нашими странами, ведь двусторонний товарооборот остается на низком уровне?

Ответ: На моей памяти за истекшие 40 с лишним лет в отношениях между нашими странами бывали разные времена — и взлеты, и глубокие провалы. Помню, в октябре 1978 года в местной "Нодон синмун" целиком перепечатали передовую статью из китайской "Жэньмин жибао" под заголовком "Повышать бдительность, готовиться к войне", где говорилось о необходимости развернуть "беспощадную борьбу с советским социал-империализмом". Помню открывший принципиально новую страницу в нашем сотрудничестве визит в Пхеньян президента России Владимира Путина в июле 2000 года, его потрясающие по откровенности беседы с руководителем КНДР Ким Чен Иром.

Если дать общую оценку нынешнему состоянию наших отношений, я бы назвал их зрелыми, абсолютно искренними, а уровень взаимопонимания — предельно высоким. Теперь, когда они свободны от идеологических обременений, от менторства со стороны КПСС и претензий по поводу нашей недостаточной материальной поддержки "форпоста социализма на Дальнем Востоке" со стороны Пхеньяна, стало очевидно, что российско-северокорейское сотрудничество предопределено непоколебимыми геополитическими факторами и глубокими историческими традициями.

К сожалению, следует признать, что наши связи в практических областях, имею в виду в первую очередь взаимную торговлю, действительно остаются минимальными.

Выделю две основные причины. Главная — режим жестких международных рестрикций в отношении КНДР, а также американские вторичные санкции против любого смельчака, решившегося на какое бы то ни было сотрудничество с Пхеньяном, даже если оно не противоречит резолюциям СБ ООН. Российский бизнес, особенно крупный, глубоко интегрированный в глобальную финансовую систему, опасается рисковать и избегает контактов с северокорейскими компаниями. Вторая причина — близость Китая, который может как поглотить, так и поставить любой товар, причем в каком угодно количестве. Китайские фирмы, в основном из числа небольших, не имеющих связей с американским рынком, пользуются доступом к дешевым кредитам, поэтому готовы экспортировать на условиях рассрочки платежей, не гонятся за большой маржой и находят разнообразные способы торговать с КНДР, не нарушая буквы санкционных запретов. Так что пока мы в этом смысле проигрываем китайским партнерам. Надеюсь тем не менее, что не за горами то время, когда нынешний глубокий спад в российско-корейском экономическом взаимодействии будет преодолен.

Вопрос: В конце прошлого года Москва выразила озабоченность в связи с осложнившейся гуманитарной ситуацией в КНДР. В этой связи возможно ли, что западные партнеры все-таки прислушаются к призывам РФ и КНР и в ближайшее время мы сможем увидеть смягчение санкционного режима в отношении народной республики? Или такой ход событий кажется вам не особенно реалистичным? Какой эффект имела высылка работавших за границей граждан КНДР, в том числе из России?

Ответ: Гуманитарная ситуация здесь действительно очень сложная, и санкции являются одной из основных причин такого положения дел. Не верю в возможность смягчения санкционного режима — западники не позволят Совбезу ООН принять такое решение.

Логика мыслей и действий этих, с позволения, "человеколюбцев" очень незатейлива: блокадой задушить экономику Северной Кореи, создать для ее населения невыносимые условия, чтобы люди восстали и смели свое правительство, после чего Вашингтон и Брюссель помогут тем, кто переживет катаклизмы, построить новую безъядерную демократическую страну.

Гуманитарные издержки такого варианта в расчет никто не принимает — "лес рубят — щепки летят". Впрочем, для Пхеньяна этот замысел давно не является каким-то секретом: на недавнем Пленуме ЦК ТПК Ким Чен Ын заявил, что своих целей враги республики не добьются, что в условиях, когда стране придется еще очень долго жить под санкциями, Трудовая партия в рамках революционной контрстратегии начинает проведение политики "фронтального прорыва".

Авторы идеи высылки всех граждан КНДР, работающих за границей, изначально преследовали цель еще жестче изолировать эту страну, наказать не только северокорейское государство, но и простых людей, которые честным трудом зарабатывали деньги для себя и своих близких. Приходится признать, что во многом этим "друзьям корейского народа" удалось преуспеть — сейчас, во всяком случае в России, не осталось ни одного гражданина КНДР с действующей рабочей визой.

Вопрос: В начале 2020 года в КНДР произошли кадровые перестановки — были назначены, в частности, новый министр Народных вооруженных сил, глава МИД республики и заведующий международным отделом ЦК ТПК, который курирует внешнюю политику страны. Поддерживаете ли вы контакты с новыми официальными лицами? Прорабатываются ли их визиты в Россию или их визави в КНДР?

Ответ: Мы еще в декабре знали о кадровых перемещениях, но официальные ноты о новых назначениях получили только в середине января. Поскольку сразу после этого здесь отмечали Лунный Новый год, а потом начался карантин в связи с коронавирусом, контактов с новыми персонажами у меня пока не было. За исключением министра иностранных дел Ли Сон Гвона, с которым я в качестве вице-дуайена пхеньянского дипкорпуса сидел рядом за столом во время традиционного новогоднего приема. Мы довольно подробно обсудили наши отношения, поговорили о ближайших планах. Нам есть над чем поработать в текущем году — мы отмечаем 20-летие подписания двустороннего договора и визита Владимира Путина в КНДР, а также 75-летие Победы в Великой Отечественной войне и освобождения Кореи. К этим датам будут приурочены и делегационные обмены, и совместные мероприятия.

Вопрос: Этот год является особенным для РФ в связи с празднованием 75-й годовщины Победы. Какие мероприятия в этой связи готовит российское посольство в Пхеньяне? А также получила ли российская сторона ответ на приглашение посетить Москву 9 мая, направленное ранее лидеру КНДР Ким Чен Ыну?

Ответ: В рамках подготовки к празднованию годовщины Великой Победы мы проводим работу по дальнейшему благоустройству разбросанных по всей стране монументов Освобождения и мемориалов павшим советским воинам. В частности, намерены завершить строительство гранитной мемориальной арки на советском воинском кладбище в Пхеньяне, реконструировать систему освещения вокруг монумента "Освобождение" на горе Моранбон и на ведущей к нему лестнице, по которой 9 мая пройдет марш "Бессмертного полка".

Также накануне праздничной даты будут проведены торжественные церемонии вручения юбилейных медалей двум проживающим в КНДР ветеранам войны.

Планируем, кроме того, ряд протокольных мероприятий с приглашением корейских гостей и представителей дипкорпуса.Что касается приглашения посетить Москву лидеру КНДР Ким Чен Ыну, то этот вопрос целиком и полностью находится в ведении администрации президента Российской Федерации.

Вопрос: В прошлом году ситуация вокруг денуклеаризации Корейского полуострова осложнилась во многом из-за неготовности Вашингтона идти на уступки Пхеньяну. В свете появляющихся сообщений о новом стратегическом оружии, разрабатываемом КНДР, нет ли у вас опасений, что положение дел вокруг Корейского полуострова в 2020 году станет еще более напряженным? Какие сигналы посылает корейская сторона в контактах с российскими дипломатами? А также какие шаги планирует предпринять Москва в ближайшее время для стабилизации данной ситуации?

Ответ: Руководитель КНДР всегда выполняет свои обещания. Если он сказал, что вскоре продемонстрирует новое стратегическое оружие, значит, это обязательно рано или поздно произойдет. В контактах с нами корейские дипломаты неизменно ссылаются на материалы Пленума ЦК ТПК, в которых четко и недвусмысленно говорится о том, что КНДР продолжит укрепление своего государственного потенциала сдерживания.

Когда Пхеньян покажет свои новые возможности, зависит от многих факторов. Во-первых, само "изделие" должно быть готово к испытанию. Во-вторых, принимаются во внимание внешние обстоятельства. Какие-то из них могут ускорить проведение эксперимента, например, начало совместных учений на юге или, скажем, блокирование американцами российско-китайского проекта резолюции в Совбезе ООН. Какие-то, наоборот, могут отложить его, например, если первый замгоссекретаря США Стивен Биган заявит о готовности американцев для нормализации отношений с КНДР предложить, как здесь говорят, "новый метод подсчета". Как бы то ни было, Москва продолжит продвигать наши совместные с китайскими партнерами резолюцию и поэтапный План действий по комплексному параллельному урегулированию проблем Корейского полуострова, будет убеждать все стороны воздерживаться от резких шагов, способных накалить обстановку. Добиться этого непросто, но, как говорится, надежда умирает последней.

Россия. КНДР > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 7 февраля 2020 > № 3328548 Александр Мацегора

Здоровых россиян из Китая повезут домой бесплатно

В случае обращения граждан компания предоставит безвозмездную перевозку пассажиров до мест их проживания

Вчера министр транспорта РФ Евгений Дитрих сообщил о договорённости, достигнутой с ОАО «РЖД» и «Аэрофлотом», о бесплатном вывозе граждан, прибывших из Китая в аэропорт Шереметьево, после прохождения медицинского контроля к местам их проживания. Для блокировки возможности проникновения коронавируса через другие страны прекращено железнодорожное сообщение РФ с КНДР.

С 1 февраля регулярные авиарейсы между РФ и Китаем выполняют только «Аэрофлот» и китайские авиакомпании Pegas Fly (по маршруту Москва – Цзинань и обратно), Air China (Москва – Пекин), China Eastern Airlines (Москва – Шанхай), China Southern Airlines (Москва – Гуанчжоу). Для всех местом приземления в России является аэропорт Шереметьево, все рейсы китайского направления как и ранее обслуживаются в терминале F. Но другие международные рейсы, ранее обслуживавшиеся в этом терминале, переведены в терминалы D, E и С. Прибывшие в «китайский» терминал пассажиры проходят медицинское обследование, после чего отправляются к местам следования. Но далеко не все они ранее собирались вернуться в Москву.

«Мы договорились с РЖД и «Аэрофлотом», что тех наших граждан, которые собирались в Новосибирск, Иркутск (или в другие регионы. – Ред.), у них были билеты, но в силу ограничительных причин они попали в Шереметьево, «Аэрофлот» и РЖД отвезут до точки назначения после прохождения всех указанных Роспотребнадзором процедур бесплатно. По тем билетам, которые у них были», – заявил Евгений Дитрих.

В ОАО «РЖД» «Гудку» подтвердили готовность обеспечить перевозки пассажиров, прибывших в Россию из Китая. «По согласованию с Минтрансом в случае обращения граждан компания предоставит безвозмездную перевозку пассажиров до мест их проживания», – заверили в ОАО «РЖД».

Между тем на момент подписания номера в печать операторы «горячей линии» ОАО «РЖД» информацией о том, как пассажирам, прибывшим из Китая, можно оформить бесплатный билет на поезда дальнего следования, ещё не располагали.

По данным Ростуризма, по состоянию на 3 февраля все организованные группы российских туристов, находившиеся в КНР, вернулись в Россию. Кроме того, из очага возникновения эпидемии – Уханя граждан РФ и других стран СНГ – всего 144 человека, пожелавших покинуть закрытый властями КНР город, вывезли самолёты ВКС РФ в Тюмень. Здесь их поместили на двухнедельный карантин.

По данным из открытых источников на 2019 год, в КНР в целом временно проживали около 50 тыс. россиян.

Борьба с распространением коронавируса продолжилась и на другом направлении. С 3 февраля временно остановлено железнодорожное сообщение между Россией и КНДР. Инициатором ограничений стало Министерство железных дорог Северной Кореи, обратившееся к российским властям 1 февраля.

Железнодорожное сообщение между Россией и КНДР осуществляется через пограничный переход Хасан (РФ, Приморский край) – Туманган (КНДР). В нём задействован один поезд № 652/651 Уссурийск – Туманган формирования АО «ФПК», беспересадочный вагон Пхеньян – Москва формирования железных дорог КНДР, беспересадочный вагон Пхеньян – Хабаровск формирования железных дорог КНДР, беспересадочные вагоны Москва – Туманган формирования АО «ФПК».

Как сообщили в АО «ФПК», поезд и беспересадочные вагоны назначаются по датам. Так, в январе было запланировано семь рейсов из Уссурийска в Туманган и три рейса из Москвы в Туманган. В пресс-службе перевозчика также рассказали, что освободившийся от работы на направлении КНДР подвижной состав пока не будут задействовать на других маршрутах. Но вагоны встанут в резерв и будут готовы к включению в составы других направлений в случае необходимости.

Менеджер компании «Альфа и Омега», туристического агентства из Владивостока, занимающегося организацией турпоездок в Северную Корею, рассказала «Гудку», что в этот период туры в КНДР с использованием железнодорожного транспорта не имеют спроса. Зимой от «Альфы и Омеги» в соседнюю страну отправляются почти исключительно самолётом, по одному-два человека в неделю. Железнодорожные туры востребованы летом, но и в этот период группы формируются непросто: турпоездки в КНДР выходят дороже отдыха в южных китайских провинциях. Потому остановка сообщения в феврале не окажет негативного воздействия на местный туристический рынок.

Ранее Пхеньян закрыл воздушное и железнодорожное сообщение с Китаем. Более того, власти страны приняли решение изолировать на месяц всех иностранцев, прибывающих в страну через КНР. По информации Центрального телеграфного агентства Кореи, пока в Северной Корее не зарегистрировано ни одного случая заражения коронавирусом.

Игнат Вьюгин

Новый посол КНДР в России прибыл в Москву

Новый посол КНДР в России Син Хон Чхоль в среду прибыл в Москву, сообщили РИА Новости в посольстве.

"Посол Син Хон Чхоль сегодня прибыл в Москву", - сообщили в дипмиссии.

Предыдущий глава диппредставительства Ким Хён Чжун завершил свою миссию в мае 2019 года. После своего возвращения на родину бывший посол занял должность заместителя председателя ЦК Трудовой партии Кореи.

Рыбаки России предложили Японии сферы совместной работы

Вопросы сотрудничества в рыбной отрасли обсуждались в рамках работы российской бизнес-миссии в Японии. Президент Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья Георгий Мартынов поднял вопросы сохранения запасов водных биоресурсов и совместных проектов.

Деловые встречи проходили в Саппоро и Токио. «Общаясь с японскими коллегами, я обратил внимание на катастрофическое снижение биомассы тихоокеанского кальмара в Японском море в результате ННН-промысла северокорейских рыбаков в экономзоне России», – рассказал Fishnews по итогам поездки Георгий Мартынов.

Он также указал на продажу Пхеньяном в обход международных санкций права промысла в своих водах китайцам. «Южнокорейские пограничные органы зафиксировали заход в экономические воды КНДР более 2 тыс. китайских кальмароловных судов, – сообщил президент АРПП. – Очевидно, что промысловый флот Китая и Северной Кореи действует в кооперации, при этом они ведут хищнический лов кальмара запрещенными орудиями».

По данным ассоциации, в результате ННН-промысла в Китай поставлено более 300 тыс. тонн кальмара.

«В прошлом году российские, японские, южнокорейские рыбаки отметили значительные недоловы этого объекта и, как результат, досрочное прекращение промысла кальмара в Японском море», – сказал руководитель АРПП.

Георгий Мартынов сообщил, что Россия отказалась выделить Северной Корее квоты на вылов тихоокеанского кальмара в 2020 г. в своей экономзоне. Президент АРПП предложил объединить усилия России и Японии в борьбе с ННН-промыслом и, возможно, создать международные общественные неправительственные организации по ответственному рыболовству в северной части Тихого океана и Японском море.

В своем выступлении руководитель ассоциации также напомнил о четырехлетнем опыте международной кооперации, когда японские суда добывают в открытом океане сайру и сдают ее для производства продукции на российскую плавбазу «Всеволод Сибирцев» холдинга «Доброфлот». В результате российская переработка обеспечивается сырьем.

Руководитель российской ассоциации предложил японским коллегам распространить эту практику на сардину-иваси, добываемую в исключительной экономзоне Японии. «Продукция затем будет поставляться на российский рынок», – обратил внимание собеседник Fishnews. Могут быть рассмотрены и перспективы по другим промысловым объектам.

«Проект, который реализует «Доброфлот», уникален и поддерживается Федеральным агентством по рыболовству», – отметил Георгий Мартынов.

Корона - без визы

Оснований для объявления чрезвычайной ситуации в России в связи с коронавирусом сегодня нет

Текст: Ирина Невинная

Оснований для объявления чрезвычайной ситуации и введения дополнительных ограничительных мер в связи с коронавирусом сегодня нет, ситуация стабильная, сообщила в понедельник Татьяна Голикова после заседания оперативного штаба по противодействию распространения вируса.

"Мы будем следить за развитием событий и оперативно реагировать на все изменения", - отметила вице-премьер. Пока правительство действует по ранее выверенному плану.

Сейчас самое главное - вывезти наших граждан из опасной зоны в Китае. Совместно с Минобороны готовится эвакуация россиян, которые остаются в эпицентре распространения вируса - провинции Хубэй.

Вывозить людей будут военными самолетами. Пока из более 600 российских граждан заявили о решении улететь в Россию 133.

"Я обращаюсь к нашим гражданам, остающимся в Китае, чтобы они приняли ответственное решение о возвращении. Мы действуем исключительно из соображений их безопасности и сохранения здоровья", - отметила Татьяна Голикова.

Когда завершится организованная эвакуация, "выбраться" из Китая (если ситуация вдруг станет хуже) будет сложнее. Готовится постановление, по которому въезд из Китая ограничат и по воздуху, и по железной дороге - с 4 февраля.

Чартеры полностью остановят 14 февраля. Тем не менее полного "занавеса" не будет - "Аэрофлот" будет летать в Пекин, Шанхай, Гуанчжоу и Гонконг. Единственными "входными воротами" в Россию для самолетов, прилетающих из КНР, останется терминал F в Шереметьево.

Второе важное направление - подготовить все необходимое в регионах: для карантина, для обследования людей, которые могли иметь контакт с вирусом, для эффективного лечения. Для этого нужен запас медикаментов, расходных материалов и дезинфицирующих средств, готовность медиков.

Еще одна мера профилактики - Роспотребнадзор рекомендовал усиленную дезинфекцию в общепите, это защитит и от коронавируса, и от гриппа.

Правда, представители ресторанного бизнеса говорят, что если и будут дезинфицировать, то исключительно по своей воле. "Никаких официальных распоряжений или рекомендаций мы пока не получали. Если и будет какая-то официальная рассылка, то такое письмо мы получим недели через две, не раньше. А единого информационного ресурса, где были бы зарегистрированы все кафе и рестораны, и откуда мы могли бы оперативно черпать информацию, не существует", - пояснил "РГ" один из предпринимателей.

Еще одно решение, которое уже вступило в силу, - это временный запрет на ввоз экзотических животных, рыб, насекомых и прочей живности из Китая. Россельхознадзор совместно с Федеральной таможенной службой должен обеспечить выполнение этого решения.

Биржи смотрят вниз

Из-за коронавируса в понедельник упали фондовые индексы в Азии (японский Nikkei 225 упал на 1%, китайский Shanghai Composite обвалился на 7,72%, а вот гонконгский Hang Seng подрос на 0,2%, как и европейские индексы FTSE, DAX, CAC 40, они прибавили 0,1-0,4%). Цены большинства основных "фишек" на "Московской бирже" снизились в понедельник в пределах 1,9%. Доллар просел до 63,84 рубля (-0,08 рубля).

Торгово-промышленная палата (ТПП) России на фоне вспышки пневмонии, вызванной коронавирусом нового типа, отмечает резкое сокращение обращений китайского бизнеса по вопросам, связанным с ведением деятельности в России, сообщил ТАСС вице-президент палаты Владимир Падалко.

Подготовила Елена Березина

Ловите посылки

"Почта России" заверяет, что перебоев с доставкой посылок из Китая на фоне мер, которые предприняли российские власти для борьбы с распространением коронавируса, не будет.

Сейчас объем суточных поступлений посылок в нашу страну составляет около 400 тонн в неделю. Более 60% доставляется собственными грузовыми воздушными судами "Почты России". Часть перевозят самолеты авиакомпаний, нанятые в Китае.

Посылки с интернет-покупками обрабатываются в сортировочном центре почты во Внуково, а также в распределительных центрах в Новосибирске и Екатеринбурге. В случае необходимости "Почта России" готова увеличить количество почтовых рейсов на грузовых воздушных судах из КНР, уточнил "РГ" представитель почтового предприятия.

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) сообщила, что почтовые отправления из Китая безопасны: через них нельзя заразиться. Коронавирусы не живут долго на таких объектах, как письма или посылки, заявили в ВОЗ.

Подготовила Юлия Кривошапко

Транспорт

Можно ли добраться до Китая

Из-за распространения коронавируса в России ограничили пассажирское сообщение с Китаем.

С 3 февраля временно приостановлено пассажирское железнодорожное сообщение. Также приостановлено движение пассажирских поездов и беспересадочных вагонов между Россией и КНДР через пограничный переход Хасан (РФ) - Туманган (КНДР), сообщили в РЖД.

Российские и китайские авиакомпании приостановили выполнение регулярных рейсов с 1 февраля. Авиакомпания S7 Airlines с 4 февраля по 28 марта полностью останавливает полеты в города Китая и Гонконг, сообщил перевозчик.

Пока выполняются чартерные авиарейсы, но только для того, чтобы могли вернуться организованные российские туристы. В Ростуризме 3 февраля заявили, что в Россию все организованные туристы уже вернулись. .

Ранее, с 31 января, правительство России закрыло пограничные пункты пропуска, то есть автотранспортом уехать в КНР не получится.

Но в случае необходимости добраться в Китай напрямую из России все же можно. Остались 4 регулярных рейса "Аэрофлота": Москва - Пекин, Москва - Шанхай, Москва - Гуанчжоу и Москва - Гонконг.

Между тем вводятся ограничения и на въезд в Россию иностранных граждан. Как отметила Татьяна Голикова, готовится временное ограничение на въезд иностранцев с территории Китая за исключением пункта пропуска в аэропорту Шереметьево. Прежде всего это запрет коснется транзитных пассажиров, так как китайские власти ограничили выезд из страны своих туристов еще 24 января, считают эксперты.

Морские порты на Дальнем Востоке открыты, в них заходят международные круизные суда. При этом, как сообщили в Ассоциации туроператоров России, крупнейшие круизные операторы уже запретили посадку на свои суда гражданам КНР, а также всем туристам, которые посещали материковый Китай в январе этого года.

Подготовил Евгений Гайва

А как у них

В Италии изолировали коронавирус

Ученые из национального института инфекционных заболеваний Spallanzani в Италии смогли культивировать и изолировать коронавирус 2019-nCoV, рассказал министр здравоохранения Италии Роберто Сперанца.

Открытием мирового уровня, о котором было объявлено спустя 48 часов после госпитализации в Spallanzani двоих туристов из Уханя, мир обязан троим женщинам: Марии Розарии Капобьянки, Кончетте Кастиллетти и Франческе Колавита. По признанию исследователей, младшей из которых всего 20 лет, когда они увидели вирус в микроскопе, "сразу поняли, что это именно то, что они так упорно искали".

"Изолировать вирус - значит получить больше возможностей для его изучения и понимания. Это поможет остановить распространение. Он будет доступен всему международному сообществу, и теперь с ним будет легче бороться", - подчеркнул глава итальянского минздрава, заметив, что китайские ученые выделили штамм нового вируса еще десять дней назад, но не делились им с другими странами.

Благодаря этому прорыву Италия автоматически становится одним из основных центров по изучению смертоносного вируса, унесшего жизни 300 человек. В частности, директор института Spallanzani Джузеппе Ипполито пояснил, что изолирование вируса открывает новые пространства - идентифицированный патоген необходим в лабораториях для детального исследования механизма заболевания для разработки вакцины и алгоритма лечения.

По предварительным расчетам, для выхода вакцины на рынок необходимо около года, поскольку новый препарат должен пройти много проверок и быть одобрен, прежде чем тестироваться на человеке.

Подготовила Нива Миракян, Рим

Между тем

Японский национальный институт инфекционных заболеваний заявил 31 января, что ему удалось вырастить и изолировать новый коронавирус. Теперь он начнет разработку лекарства и тестов для диагностики заболевания.

Подготовил Константин Волков

С 3 февраля приостановлено движение пассажирских поездов и беспересадочных вагонов с Корейской Народно-Демократической Республикой через пограничный переход Хасан (РФ) – Туманган (КНДР). Об этом сообщил пресс-центр ОАО «Российские железные дороги».

Решение принято в соответствии с обращением Министерства железных дорог КНДР.

Движение приостановлено до особого указания.

Согласно сообщению ОАО «РЖД», приостановлено курсирование поезда N652/651 Уссурийск – Туманган (формирования АО «Федеральная пассажирская компания») отправлением из Уссурийска с 3 февраля, из Тумангана с 4 февраля, беспересадочного вагона Пхеньян – Москва (формирования железных дорог КНДР) отправлением из Пхеньяна с 3 февраля, из Москвы с 12 февраля, беспересадочного вагона Пхеньян – Хабаровск (формирования железных дорог КНДР) отправлением из Пхеньяна с 19 февраля, из Хабаровска с 21 февраля, беспересадочных вагонов Москва – Туманган (формирования АО «ФПК») отправлением из Москвы с 5 февраля, из Тумангана с 12 февраля.

Неиспользованные проездные документы в отмененные поезда и беспересадочные вагоны, оформленные в российских пунктах продаж, пассажиры могут вернуть без удержания сборов и плат, сообщила компания.

Вопрос безопасности: в США не пускают граждан Киргизии

В США ограничили въезд гражданам шести государств

Рафаэль Фахрутдинов

США приостановили выдачу иммиграционных виз гражданам Киргизии, Эритреи, Мьянмы и Нигерии, а граждане Судана и Танзании не смогут принимать участие в визовой лотерее. Эти шесть стран не смогли выполнить американские стандарты безопасности и обмена информацией, касающейся паспортных вопросов и данных о подозреваемых в терроризме. Запрет не коснется временных виз для туристов, бизнесменов, студентов и рабочих. В Нигерии уже раскритиковали данный запрет.

США приостановили выдачу иммиграционных виз гражданам Киргизии, Эритреи, Мьянмы и Нигерии, а граждане Судана и Танзании не смогут принимать участие в визовой лотерее. Новый запрет на поездки вступит в силу 21 февраля, передает Reuters.

Как сообщил исполняющий обязанности министра национальной безопасности Чед Вольф, эти шесть стран не смогли выполнить американские стандарты безопасности и обмена информацией, что потребовало введения новых ограничений.

Проблемы, на которые ссылался Вольф, варьируются от паспортных вопросов до неполного обмена информацией о подозреваемых в терроризме и прочих преступниках. Белоруссия также рассматривалась для включения в этот список, но предприняла шаги по устранению недостатков в последние месяцы и не будет сталкиваться с визовыми ограничениями, сказал Вольф.

«Данные страны не предоставляют информацию, необходимую для соответствия основным требованиям национальной безопасности, включая обмен террористической, криминальной или другой идентификационной информацией», — говорится в заявлении администрации президента США.

«Эти страны, по большей части, хотят быть полезными, — сказал Вольф, — но по разным причинам просто не смогли выполнить те минимальные требования, которые мы изложили».

В заявлении Белого дома говорится, что Соединенные Штаты приостановят выдачу виз, которые могут привести к постоянному проживанию граждан этих стран, запрет не коснется временных виз для туристов, бизнесменов, студентов и рабочих.

«Это имеет основополагающее значение для национальной безопасности и верховенства здравого смысла, что, если иностранная нация желает получить выгоду от иммиграции и поездки в Соединенные Штаты, она должна удовлетворять базовым условиям безопасности, изложенным американскими правоохранительными и разведывательными специалистами», — указали в Белом доме.

Конгрессмен демократ из Колорадо Джо Негус, являющийся сыном эритрейских беженцев, заявил, что новый запрет несправедливо введен в отношении африканских стран.

«Это не по-американски — дискредитировать иммигрантов исключительно из-за того, откуда они или как они молятся», — сказал Негус.

Спикер палаты представителей США Нэнси Пелоси раскритиковала запрет, назвав его «дискриминацией, замаскированной под политику». Она сказала, что демократы в течение нескольких ближайших недель представят закон, запрещающий религиозную дискриминацию в иммиграционной системе США.

Джеффри Оньяама, министр иностранных дел Нигерии, сказал, что «разочарован» этим решением. Госдепартамент США проведет встречи в Вашингтоне в понедельник и вторник с Оньяамой, другими официальными лицами и представителями бизнеса Нигерии.

В статье 212 закона США об иммиграции и гражданстве говорится: «Всякий раз, когда президент считает, что въезд определенных иностранцев в Соединенные Штаты может нанести ущерб интересам страны, он может приостановить их въезд на такой период, на который сочтет необходимым».

Стоит отметить, что для ряда стран из этого списка действует частичный запрет на выдачу виз — жители Чада, Йемена и Ливии не смогут получить разрешение на въезд в США для деловых и туристических поездок из-за проблем с идентификацией граждан.

Относительно Сирии и Северной Кореи были введены несравнимо более жесткие запретительные меры — из-за отсутствия дипломатических отношений между США и этими странами их гражданам полностью запрещается въезд на американскую землю.

Гражданам Ирана также нельзя попасть в США, но есть исключения — получить визу могут студенты, которые подвергнутся тщательной проверке.

Также документ предусматривает запрет на иммиграцию из Сомали — несмотря на то, что власти раздираемой гражданской войной страны делятся с Вашингтоном сведениями о своих гражданах и их электронных паспортах (которые, тем не менее, не признаются в США). Однако въезд для туристов разрешен, но тоже после жесткой проверки.

Наконец, Вашингтон фактически ввел санкции против Венесуэлы, запретив въезд в США сотрудникам и руководителям государственных учреждений Боливарианской республики. В тексте документа говорится, что именно власти страны несут ответственность за неточность информации о своих гражданах.

Представители венесуэльского МВД, минюста, МИДа, а также полиции и спецслужб не смогут пересечь границу. Для остальных венесуэльцев же предусматривается тщательная проверка.

Акценты

Авторский взгляд на события. Коротко и по делу.

Маленький заряд большой войны. США опустят ядерный порог ниже плинтуса

Михаил Шейнкман обозреватель радио Sputnik

Для атомной "бомбы-карлика" этот выход в море – дебют. И в этот торжественный момент хотелось бы сказать, что США свели до минимума свою ядерную угрозу. Но это неточно. Они размножили ее, разложив по маленьким порциям.

Все-таки не перевелись еще в США умные люди. Одно слово – ученые. Это они – специалисты Федерации американских ученых – предупредили мир, что ему должно стать еще тревожней. По их данным, в конце 2019 года субмарина "Теннесси" вышла на боевое дежурство в Атлантику впервые с новыми маломощными атомными зарядами. Из 20 ракет Trident две несут боеголовки W76-2, в пять килотонн каждая. Раза в три меньше "Малыша", а "Толстяка" и вовсе в четыре. Остальные стандартные – 90 и 455 килотонн. Так что можно со счету сбиться, сколько в них "хиросим" и "нагасак".

Однако для "бомбы-карлика" этот выход в море с большими "ребятами" – дебют. И в этот торжественный момент хотелось бы сказать, что Штаты свели до минимума свою ядерную угрозу. Но это неточно. Они размножили ее, разложив по маленьким порциям. Решили, что лучше меньше да больше. Это как гнус. От него же гораздо сложнее отбиться, чем от комаров. Еще пару лет назад в Вашингтоне предупредили, что это они по нашу душу. Сам Дональд Трамп объявил. Тот самый, что вроде как тоже наш. Хотя, может, потому и объявил, чтобы мы знали, к чему готовиться. Ведь и в Пентагоне затем пояснили, мол, это потому, что у нас к России просто чу-чу-чувства.

Правда, сдерживать почему-то захотели нас, а не их. Заявили, что W76-2 "должна противостоять ошибочным представлениям Москвы о том, что в региональном потенциале США есть изъян". При этом ссылались на некую российскую доктрину, названную ими "эскалация ради деэскалации", которая, якобы, предусматривает ограниченное применение тактического ядерного оружия в условиях неядерного вооруженного конфликта, например, в Восточной Европе. Где это они у нас вычитали, неизвестно. Единственная официальная военная доктрина России допускает красную кнопку только в ответ, и если агрессия угрожает самому нашему существованию.

Это как раз американская стратегия расширяет возможности использования ядерного потенциала, даже если им просто что-то показалось. То есть, по сути, закрепляет право той самой первой атомной атаки. А чем меньше заряд, тем ниже порог. И тем выше соблазн его переступить. Особенно у тех, у кого он и вовсе ниже плинтуса. Они ведь так и будут думать, что это всего лишь такой "пробничек" массового уничтожения. Мол, разок попробовать для острастки противника и все. Не обязательно сразу по России. Можно поэкспериментировать с КНДР. Или с Ираном.

Но тогда почему те же ученые-атомщики перевели стрелки часов Судного дня лишь на двадцать секунд, оставив до последней полуночи на Земле 100, а не наоборот? Может, знают, что не они одни в Америке такие умные. Что и в армии хватает специалистов, которые тоже соображают, что со стороны запуск Trident с мини-зарядом не отличишь от старта ракеты стратегической мощности. Значит, та же Россия в любом случае сработает по максимуму. Если на тебя движется убийца, ты же не станешь прикидывать, какая у него там спрятана боеголовка. Встретишь, как полагается. Остается надеяться, что за пультом у них всегда будут находиться люди, которые это понимают.

Вирус остановили на паспортном контроле

Эпидемии коронавируса поставили заслон

Вчера из-за угрозы распространения смертельного коронавируса 2019-nCoV премьер-министр России Михаил Мишустин распорядился о закрытии границы с Китаем на Дальнем Востоке. Всего закрыто 15 пунктов пропуска, из них четыре железнодорожных. Международное железнодорожное сообщение с Китаем сохраняется на маршруте поезда Москва – Пекин.

Китайскую границу закрывают также страны, граничащие с КНР. Так, власти Монголии, Индии, Кыргызстана, Казахстана и КНДР распорядились закрыть границы для въезжающих из Китая в связи с угрозой распространения коронавируса 2019-nCoV.

По данным Госкомитета здравоохранения КНР на четверг, общее число заболевших – более 7,7 тыс. человек, из них 170 скончались. За пределами материкового Китая случаи заражения зафиксированы в Гонконге, Макао, на Тайване, в Таиланде, Японии, Южной Корее, США, Канаде, Вьетнаме, Сингапуре, Непале, Франции, Австралии, Малайзии, Финляндии.

В ходе вчерашнего заседания кабинета министров глава правительства уточнил, что на сегодняшний момент на территории России ни одного случая этого опасного заболевания не зафиксировано. «Но мы должны сделать всё, чтобы защитить наших людей», – отметил Михаил Мишустин. По его словам, для предупреждения коронавирусной инфекции и готовности российской системы здравоохранения к оказанию медицинской помощи был создан оперативный штаб, в который вошёл в том числе и министр транспорта Евгений Дитрих.

Днём ранее глава оперативного штаба вице-премьер Татьяна Голикова сообщила, что будет ограничено железнодорожное сообщение между Россией и КНР. «Поезда будут двигаться по маршруту Москва – Пекин, Пекин – Москва. Кроме того, мы приняли решение о продлении закрытия границы по пешеходному и автомобильному сообщению в пяти регионах Дальневосточного федерального округа: это Амурская область, Еврейская автономная область, Хабаровский, Приморский и Забайкальский края, – сказала она. – При этом мы предполагаем ввести такой режим, который позволял бы возвращать наших граждан с территории Китая с проведением соответствующих гарантийных мероприятий и давал возможность китайским гражданам покинуть территорию Российской Федерации».

Вчера же вышло в свет распоряжение Правительства РФ № 140-р, которое предписывает Минтрансу России совместно с Пограничной службой ФСБ России, ФТС России и Роспотребнадзором с 00.00 31 января до 1 марта временно ограничить движение через пункты пропуска на отдельных участках госграницы РФ с КНР. В перечень попали все железнодорожные пункты пропуска, в том числе те, через которые проходят пассажирские поезда сообщением РФ – КНР – РФ.

Между Россией и Китаем курсируют поезда Москва – Пекин и Суйфэньхэ – Гродеково формирования «Китайских железных дорог», а также беспересадочные вагоны из нескольких российских городов. Все они, за исключением поезда Москва – Пекин, который идёт через Монголию, проходят через пункты пропуска Гродеково (Пограничный) – Суйфэньхэ и Забайкальск – Маньчжурия.

Как рассказал «Гудку» и.о. заместителя начальника Забайкальского филиала – вагонного участка Чита АО «ФПК» по вагонному хозяйству и обслуживанию пассажиров Сергей Стракович, в среднем в вагонах Чита – Маньчжурия едут 20–30 человек.

Вчера исполнительный директор Ассоциации туроператоров России (АТОР) Майя Ломидзе сообщила, что более 90% российских туристов традиционно направляется на остров Хайнань. «На 31 января там останется 1100 российских туристов, у них вскоре закончится отдых, и до 4 февраля они все вернутся, – отметила Майя Ломидзе. – Из других городов Китая туристы будут также планово вывозиться регулярными рейсами, и в первой декаде февраля они также покинут страну. Пока не решено, что делать с теми российскими гражданами, которые не являются туристами, а находятся в Китае в деловой поездке или с личными целями. Возможно, их также вывезут».

Как вчера рассказал «Гудку» начальник вокзала Гродеково Алексей Корбут, поезда Гродеково – Суйфэньхэ действуют по схеме «Все домой!»: китайские граждане возвращаются на родину и из Китая выезжают россияне. «В среднем ежедневно российскую территорию покидают около 150 подданных КНР», – уточнил он.

По словам представителя АТОР, российские авиакомпании летают в пять китайских городов: Шанхай, Пекин, Гуанчжоу, Санья (Хайнань) и Харбин. Оттуда и будут вывозить российских граждан.

Есть туристы, которые при чрезвычайных обстоятельствах хотят досрочно покинуть страну, но их обычно очень мало, и операторы всегда идут им навстречу. При этом турист может рассчитывать на определённую компенсацию за оплаченные, но не проведённые на отдыхе дни. Представитель оператора «Русь-тур» сообщил, что в компании сформировали график досрочного вывоза туристов с острова Хайнань, куда направляется основной поток российских туристов. Они могли выбрать самолёт начиная с 27 января направлением Чита, Кемерово, Красноярск, Хабаровск, Новосибирск, Владивосток, Иркутск.

«Мы отдыхали с детьми на Хайнане. У нас была путёвка до 2 февраля, – делится турист из Кемерово Анатолий. – Ситуация с вирусом повлияла на качество обслуживания: весь неместный обслуживающий персонал гостиницы разъехался, обслуги стало мало. Мы услышали, что какая-то местная жительница заболела, и решили уехать раньше из-за боязни за своих детей. Мы обратились к представителю туроператора и досрочно вернулись домой 28 января».

Вечером в четверг ТАСС со ссылкой на приказ Центра фирменного транспортного обслуживания ОАО «РЖД» № 89 сообщило, что с 31 января закрываются погранпереходы и для грузовых поездов. Позже ТАСС сообщило об отмене запрета, сославшись на приказ за подписью первого заместителя ЦФТО РЖД Сергея Колесникова: «В связи с поступившими разъяснениями (приказ Минтранса РФ № 25 от 30 января 2020 года) оперативный приказ № 89 от 30 января 2020 года отменяется».

Игнат Вьюгин

ГЛОССАРИЙ

Вместе с замечательными авторами мы попробовали составить перечень наиболее важных понятий, которые употребляются для описания российской внешней политики: великодержавие, гибридная война, мессианизм, прагматизм, национальный интерес, равноправие, стратегия, стратегическая стабильность, суверенитет, справедливость. Это не классические словарные статьи, которые должны быть дистиллированными по определению, а осмысление, как те или иные понятия преломляются в прикладной деятельности.

В – Великодержавие - Андрей Цыганков

Г – Гибридная война - Василий Кашин

М – Мессианизм - Иван Сафранчук

П – Прагматизм - Мария Ходынская-Голенищева

Н – Национальный интерес - Павел Цыганков

Р – Равноправие - Николай Косолапов

С – Справедливость - Вера Агеева

С – Стратегия - Андрей Сушенцов

С – Стратегическая стабильность - Дмитрий Суслов

С – Суверенитет - Александр Филиппов

В – великодержавие

Андрей Цыганков

В теории международных отношений великодержавность связывают не только с независимостью внешней политики и безопасностью страны, но и с возможностями и влиянием, которыми обладают лишь немногие государства в мире. При этом в понятие «великая держава» вкладываются разные смыслы. Для одних речь идет о материально-силовых возможностях, для других – о статусе и престиже, для третьих – об идейно-политическом измерении и способности вести за собой силой примера. Наиболее упрощенной выглядит трактовка великодержавности представителями американского неореализма, для которого все государства одинаковы и различаются лишь силовым потенциалом.

Державное мышление отличают, по крайней мере, три принципа. Во-первых, державники выступают за раздельное рассмотрение роли внутренних и внешних факторов в развитии общества. Они убеждены в приоритетности факторов международного окружения как наименее подверженных контролю и наиболее потенциально дестабилизирующих. Внешняя политика, следовательно, не может быть лишь отражением потребностей внутреннего развития, но должна отвечать на международные вызовы. Во-вторых, державники исходят из постоянства геополитических интересов государства. У государства нет постоянных друзей и врагов, а есть лишь постоянные интересы – вслед за лордом Пальмерстоном эту максиму нередко повторяют и российские державники. Державники могут выступать сторонниками национальной идеологии, если она не сковывает государство, а помогает сформулировать и защитить его интересы. Третий принцип связан со вторым и сводится к гибкости внешнеполитических союзов. Если у государства нет миссии, но есть постоянные национальные интересы, то руководители государства должны быть готовы сотрудничать с кем угодно, но ровно настолько, насколько это необходимо для соблюдения державного интереса.

За общими компонентами и принципами (велико)державности скрываются различные исторические условия ее формирования. Каждая держава национально и исторически своеобразна, по-своему решает возникающие перед ней задачи и вкладывает в обоснование значимости избранных решений свой смысл. Для России великодержавность исторически определялась важностью сохранения внутреннего единства территориально протяженного и социально-разнородного государства. Ее смыслом является конструкция сильного, способного к управлению сложной страной государства. Без такого государства трудно представить себе собирание земель и укрепление границ в московский период, нанесение поражения сильнейшей в начале XVIII века шведской державе, участие в поддержании европейского баланса сил в XIX столетии и создание советского строя в XX веке.

Своеобразие внешних условий России включает в себя протяженность сухопутных границ, соседство с мощными государствами, пограничное положение между западной и незападной цивилизациями и другие факторы. Следует подчеркнуть и то, что в силу относительной геополической удаленности, размера и православия Россия не является органической частью Европы. Но она стремилась слиться с западным миром, при этом утверждая себя в качестве самостоятельной, культурно своеобразной державы.

Русская великодержавность подразумевает наличие (1) сферы культурно-ценностного влияния в Евразии и Европе, (2) политико-экономической самодостаточности и (3) военного потенциала, достаточного для нанесения поражения любой другой державе. Понимаемая таким образом великодержавность обеспечивает достижение стратегических целей выхода в Европу, поддержания особых доверительных отношений с Востоком и сохранения определяющего влияния на евразийском материке.

Разделяя сформулированный набор принципов мышления, русские державники представляют собой неоднородную группу, различаясь предлагаемыми стратегиями достижения целей государства. С некоторой долей упрощения можно выделить три основные группы.

К первой относятся те, кто исторически выступал за союз с Западом против общих угроз. Примерами такого сотрудничества могут быть попытки России участвовать в Первой северной войне против Швеции (1655–1660) в союзе с другими европейскими государствами. Чуть позже Россия присоединилась к Священной лиге для противостояния Оттоманской империи, подписав в этих целях в 1686 г. договор о вечном мире с Польшей, своим давним соперником. Петр I начинал свое правление с посольского путешествия, преследовавшего целью объединение европейских государств против шведской угрозы. Провозглашение России «европейской державой» и екатерининское участие в Семилетней войне укладывается в то же понимание методов державничества. Еще более важный пример – Священный союз, заключенный Александром I с другими европейскими государствами во имя предотвращения опасности, подобной той, которая еще недавно исходила от наполеоновской Франции. Во второй половине ХIХ и в ХХ столетии примерами союзов с западными странами против общей угрозы были Антанта, попытка создать антигитлеровскую коалицию в преддверии Второй мировой войны, а также открытие Второго фронта в целях нанесения поражения фашизму. В ХХI веке Россия пыталась выстроить единый союз с Западом против международного терроризма.

Ко второй группе русских державников относятся выступающие за гибкую союзническую политику, не замкнутую на странах Запада как приоритетных партнерах. В условиях, когда России не удавалось достичь целей в союзе с западными странами или добиться их поддержки, российские правители нередко уходили в относительную изоляцию для перегруппировки сил, или получения «передышки» (Владимир Ленин). В начале ХVII века после нескольких поражений в противостоянии с Польшей Россия не выходила из изоляции до 1654 г., когда она начала новое наступление присоединением Украины. В XVIII веке Россия взяла двадцатилетнюю паузу, заняв позицию нейтралитета в войне со Швецией для финансового и демографического оздоровления. После поражения в Крымской войне Россия «сосредотачивалась», проводя в жизнь политику гибких союзов, пока не смогла наконец восстановить утраченные позиции на Черном море. «Мирное сосуществование» большевиков и сталинская теория «социализма в отдельной взятой стране» тоже относились к попыткам ослабить внешнеполитическую активность для укрепления страны, вышедшей из революции и гражданской войны. Наконец к этой же группе державного мышления можно относить попытки Евгения Примакова маневрировать между Западом, Китаем и Индией после окончания холодной войны.

Для третьего типа русского державного мышления характерна наступательность, в том числе в отношениях с Западом, если последний отказывается признать важнейшие внешнеполитические интересы России. Россия неоднократно утверждала свои интересы в одностороннем порядке, невзирая на критику западных стран. В XVII веке российское государство вело многочисленные войны с Польшей и Оттоманской империей, стремясь к укреплению границ и защите балканских славян. В XVIII веке Пётр нанес сокрушительное поражение Швеции, не вступая для этого в союз с европейскими государствами. В основном успешные войны с Турцией продолжились вплоть до Крымской войны, которую Россия проиграла благодаря поддержке, оказанной Турции Англией и Францией. После внутреннего выздоровления Россия вернулась к активной политике на Балканах, нанеся туркам новое поражение в 1870-е годы. В ХХ веке большевистская доктрина «мировой революции» стала ярким примером наступательного мышления, поскольку ставила под сомнение саму систему западных государств-наций. В 1920 г. большевики даже попытались вторгнуться в Польшу для смены правительства. Во время холодной войны наступательным был курс Советского Союза, стремившегося к укреплению геополитического влияния в мире, как, например, в период Карибского кризиса в 1962 г. или в случае ввода войск в Афганистан в 1979 году. После окончания холодной войны российская наступательность проявилась в вооруженном вмешательстве в конфликт Грузии и Южной Осетии, присоединении Крыма и вступлении в войну в Сирии.

В зависимости от того, какие коалиции выстраивали державники и какого рода политику защищали внутри страны, их идейными оппонентами были представители западнического или самобытно-цивилизационного мышления. Западники опасались, что державность ослабит страну внутренне, поскольку противопоставит отсталую в материально-технологическом и политическом отношении Россию передовому Западу. Связывая российскую идентичность с Европой, западники выступают за воспроизводство на российской почве европейских политических институтов и выстраивание приоритетных, стратегических отношений с европейскими странами. Представители цивилизационного мышления нередко поддерживали державников, считая великодержавность условием защиты национальных ценностей от внешних посягательств. В то же время сторонники русской самобытности могут оказаться в числе критиков державности, если считают, что она ослабляет общество. Например, для славянофилов национальные интересы и границы были вторичны, а главным являлось создание условий для свободного общинного труда и жизни в православной вере.

Державный тип мышления традиционно поддерживался широкими слоями общества, особенно если не требовал значительных жертв со стороны населения и не оборачивался внешнеполитическими поражениями. При этом державность нередко оказывалась для русского народа тяжелой ношей, если государство решало внешнеполитические задачи за счет напряжения общественных ресурсов. Подвергаясь многочисленным опасностям извне, русские консолидировались вокруг государства для сохранения свободы от внешних посягательств, но при этом теряли свободу внутреннюю. Со временем они утратили возможности свободного общинного хозяйствования («мир») и участия в управлении и выборах князя («вече»), создав централизованное патримониальное государство. По оценке историка Георгия Вернадского, «самодержавие и крепостное право стали ценой, которую русские заплатили за национальное выживание». Военная сила, имперское могущество и способность противостоять внешним вторжениям постепенно стали самоцелью государственной политики. Бедность и крепостное право превратились в средства ускоренной мобилизации армии. Власть нередко игнорировала назревшие потребности в реформах, видя в них опасность для сложившейся в России системы правления.

Ценой внутреннего перенапряжения было ослабление внутреннего и внешнего компонентов державности. Распад советского государства – пример такого перенапряжения в результате длительного противостояния более развитым странам Запада. Традиционные опоры державности, в задачу которых входит защита безопасности государства – армия и силовые структуры – оказались в униженном положении, в то время как укрепился класс нового «боярства», или олигархов. Деморализации армии способствовала запоздалая и плохо продуманная военная кампания по стабилизации в Чечне. Население, лишившись денежных накоплений в результате олигархических в своей основе экономических реформ, не поддерживало власть. В стране подняла голову преступность, и государство не успевало реагировать на массовые нарушения законности против граждан. Конфликт исполнительной и законодательной властей, приведший к использованию силы против парламента в октябре 1993 г., довершал картину чрезвычайного ослабления государства. Во внешней политике российское руководство стремилось проводить прозападный курс, по существу отказавшись от принципов державной политики.

Постепенно, во многом благодаря усилиям созданного Совета по внешней и оборонной политике и деятельности министра иностранных дел Евгения Примакова, понятие державности вернулось в политический лексикон в качестве одного из центральных. В 2000-е гг. в целом благоприятное внешнее окружение и отсутствие угрозы войны позволило руководству страны сосредоточиться на решении внутренних задач, связанных с экономической и политической стабилизацией. Результатом стало завершение военных действий на Северном Кавказе, относительная консолидация политического класса и восстановление способности проводить независимую внешнюю политику.

Будущее российской державности связано с выстраиванием новых международных коалиций в условиях мировой турбулентности и способностью руководства страны осуществить переход к новой модели государства. С первым дело обстоит лучше, чем со вторым. Державность во внешней политике способствовала восстановлению важных и утраченных в 1990-е гг. позиций. Выдержала проверку временем ориентация на укрепление баланса сил и престижа великой державы. Уходит в прошлое мир единственной сверхдержавы. Меняется и децентрализуется Европа. Россия разворачивается к Азии, реализуя проекты Большой Евразии, Шанхайской организации сотрудничества и другие. Перед страной открываются новые возможности налаживания международного сотрудничества за пределами западного мира.

Более трудным является переход к новой государственности. Он сопряжен с комплексом мер по преодолению политического наследия 1990-х гг., связанного не столько с сильным державным государством, сколько с его отсутствием. Экономическое пробуксовывание, коррупция, ориентация на стабильность вместо развития – «родимые пятна» российского капитализма, возникновение которого связано с залоговыми аукционами, рейдерством, экспортом энергоресурсов, а также неспособностью правительства реализовать единые принципы и правила в политике и экономике. В этой области державность во многом остается благим пожеланием. Впереди трудный период, требующий новых стратегий формирования сильного и легитимного государства.

Без создания такого государства державность не может считаться полностью состоявшейся. Для державников является аксиомой, что государство должно обладать значительной свободой от вмешательства не только внешних, но и внутренних групп интересов, без чего невозможно осуществление политической стратегии в интересах общества в целом. В частности, Примаков в должности премьер-министра пытался бороться с засильем Бориса Березовского и других олигархов ельцинской «семьи». Позднее, на посту руководителя Торгово-промышленной палаты он отстаивал важность выработки и соблюдения четких правил в отношении экономики и собственности, предупреждал об опасности силовых «наездов» на бизнес. Понимал он и опасности, связанные с чиновничьим засильем и коррупцией. Сильное государство должно быть правовым и опирающимся на институты, а не на чреватые злоупотреблениями неформальные связи. Сильная исполнительная власть нуждается в независимости судов, частичной региональной децентрализации, честных выборах и борьбе с коррупцией.

В эпоху глобальной нестабильности и перехода власти выживет тот, кто сумеет приспособить к своим нуждам внешние и внутренние условия. В мире происходит масштабная перекройка рынков, региональных систем и военно-политических союзов. Современная державность должна сочетать отстаивание важнейших интересов в мире с активным выстраиванием нового миропорядка и проведением необходимых для этого внутренних реформ. Твердость защиты суверенитета предусматривает гибкое умение создавать новое и желаемое в экономической, информационной, военной и политической сферах. С осуществлением такого курса сопряжено немало трудностей, включающих в себя не только риски противодействия развитым в материально-экономическом отношении державам, но и способность выбирать растущие сферы внутреннего развития и вкладываться в перспективные международные проекты.

Г – Гибридная война 

Василий Кашин

Понятие «гибридная война» прочно связалось на Западе с Россией после присоединения Крыма. Значительную роль в этом сыграло распространение мифа о наличии у России специальной стратегии противостояния, известной как «доктрина Герасимова». Ее существование к настоящему времени опровергнуто самими авторами мифа. Но история с «доктриной Герасимова» показательна: за российскую стратегию гибридной войны были выданы идеи аналогичной стратегии Соединенных Штатов. Они, в свою очередь, сформировались у российских военных и политиков на основе осмысления опыта «цветных революций» 2000-х гг. и «арабской весны» начала 2010-х годов.   

К моменту крымских событий военные теоретики не только на Западе, но и на Востоке осмыслили различные формы невоенного противоборства государств. Высокая стоимость и чудовищная опасность современной высокотехнологичной войны требовала найти такие формы участия в конфликтах, которые позволяли бы контролировать эскалацию и добиваться целей строго дозированным применением силы. 

Эти концепции (например, в опубликованной в 1999 г. книге «Война без границ» // Unrestricted Warfare китайских полковников Цяо Ляна и Ван Сянсуя) не сводятся к распространенным в настоящее время представлениям о гибридной войне. Речь идет о комплексной стратегии противостояния великих держав с применением неограниченного арсенала методов. 

Концепции гибридной войны упрощают борьбу между государствами. Государство, взявшее их на вооружение, получает пропагандистский инструмент для демонизации противника, но наносит удар по собственной стратегической культуре. Его способности понимать намерения оппонента в результате падают. 

Гибридная война наиболее часто определяется как конфликт с использованием информационной борьбы, экономического и политического давления в сочетании с ограниченным применением вооруженной силы. Предполагается, что действия по всем направлениям помогают нивелировать превосходство Запада в обычных вооружениях. Это понятие расплывчато и опасно. Оно было введено в оборот в середине 2000-х гг., использовалось для описания войны в Ливане 2006 г., а по-настоящему популярным стало на волне украинского кризиса.   

Однако все приемы гибридной войны известны много лет, если не веков. Появление новых технологических возможностей в связи с развитием информационно-коммуникационных технологий мало что меняет в сути отношений вовлеченных в конфликт стран. На протяжении всей истории человечества любая хорошо спланированная военная кампания сопровождалась усилиями в области пропаганды, дипломатии, разведки и экономики. О том, что победа с применением именно этих инструментов предпочтительней лобового столкновения, писал еще Сунь Цзы. 

Нет ничего нового в поддержке повстанческих движений на территории иностранного государства, вводе на его территорию собственных регулярных войск под видом добровольцев и в прочих методах, часто подаваемых в качестве неизвестной и страшной угрозы. Эти методы широко применялись всеми участниками холодной войны, прежде всего, США, СССР и Китаем. Они нередко использовались и до холодной войны. 

Фактически, гибридность позволяет навешивать устрашающую этикетку «война» на широчайший спектр достаточно рутинных внешнеполитических, пропагандистских и разведывательных мероприятий, зачастую являющихся неизбежной частью межгосударственных отношений.   

Приписывание стране гибридной стратегии может рассматриваться как элемент политики по ее изоляции. 

Цель такой политики – лишить противника возможности отстаивать свою точку зрения. Любая форма разъяснения позиции, попытки защититься от обвинений и изменить позицию другой стороны могут быть теперь интерпретированы как дезинформация и информационное нападение. Появляется также возможность ограничить дипломатическую активность противника, которая по своей природе предполагает установление связей, распространение и сбор информации и влияние на точку зрения собеседника. Фактическое разрушение российско-американских каналов политической коммуникации в посткрымский период и особенно на фоне истерии с российским «вмешательством в выборы» в Соединенных Штатах в этом отношении весьма показательно. 

Россия также склонна приписывать гибридную стратегию своим оппонентам. Предполагаемая гибридная угроза со стороны Европы и США, осмысливаемая под военным углом, ведет к вполне конкретным и важным выводам, касающимся внутренней политики. В известном выступлении начальника генерального штаба Вооруженных сил России Валерия Герасимова на общем собрании Академии военных наук 1 марта 2019 г. в качестве элементов новой военной стратегии США и их союзников упоминаются «цветные революции» и «мягкая сила». Предполагается, что целью американских стратегий является «ликвидация государственности неугодных стран, подрыв суверенитета, смена законно избранных органов государственной власти». Герасимов отмечает, что Пентагон разрабатывает принципиально новую стратегию под названием «Троянский конь», которая заключается в использовании «протестного потенциала пятой колонны» с одновременным нанесением ударов высокоточным оружием по наиболее важным объектам. Соответственно, российский ответ предусматривает «комплекс мер по упреждающей нейтрализации угроз безопасности государства». 

Россия, как и прочие крупные военные державы, обладает военными и невоенными средствами борьбы, которые могут применяться в условиях мирного времени или вооруженного конфликта низкой интенсивности. Этот арсенал в его нынешнем виде создавался главным образом в эпоху холодной войны. Скрытные и не признаваемые военные вмешательства, поддержка повстанческих движений и создание «квазидобровольческих» формирований для интервенций за рубежом в сочетании с дезинформацией, пропагандой и поддержкой оппозиции использовались тогда всеми крупными странами.   

Что касается СССР, то ограниченные и тайные военные интервенции широко применялись им с раннего периода советской истории. Классическим примером можно считать вмешательство в гражданскую войну в Афганистане 1929 года. Под командованием Виталия Примакова двухтысячный отряд красноармейцев, облаченных в афганскую военную форму и вооруженных трофейным английским оружием, вторгся в эту страну. Целью знаменитого «рейда Примакова» было изменение хода войны в пользу дружественного СССР короля Амануллы-хана. Операция готовилась в тесной координации с представителями Амануллы, и к отряду Примакова присоединялись местные этнические формирования. Рейд, завершившийся захватом Мазари-Шарифа в апреле 1929 г., был предпринят, однако, слишком поздно и уже не смог переломить ход гражданской войны. Многое в его организации тем не менее можно считать характерным для подобных операций Советского Союза и постсоветской России. 

В ходе «афганской спецоперации» СССР пытался повлиять на внутренний конфликт за счет ограниченного, тайного и краткосрочного вмешательства в ключевой момент (который, как оказалось в дальнейшем, был выбран неверно). Советским силам следовало изменить ход конфликта в пользу союзника и уйти. Но они ни в коем случае не должны были выступать главной действующей силой в конфликте. СССР тщательно избегал привлекать внимание к своей операции и стремился жестко контролировать масштабы вовлеченности в войну. После того, как стало ясно, что поражение Амануллы-­хана предотвратить не удалось, СССР свернул интервенцию, невзирая на продемонстрированное подавляющее тактическое и техническое превосходство Красной Армии. 

Сходным образом осуществилось более крупное и успешное вмешательство в Синьцзяне в ноябре 1933 – апреле 1934 года. В операции в поддержку генерал-губернатора Шэн Шицая участвовали войска НКВД, замаскированные под действовавшие в регионе белоэмигрантские формирования. К ней привлекались собственно бывшие белогвардейцы, завербованные советской разведкой, а также просоветские формирования из числа местного населения. Интервенция продолжалась недолго, после решения поставленных задач советские войска ушли, оставив в Синцзяне ограниченный контингент и группу советников для наблюдения за ситуацией. 

«Квазидобровольческой» операцией было советское участие в гражданской войне в Испании. Несмотря на присутствие в стране тысяч советских военнослужащих и крупные военные поставки, вмешательство в конфликт СССР отрицалось. Советские летчики и военные советники в качестве «добровольцев» участвовали в китайско-японской войне в 1937–1940 годах. Подобная же практика продолжилась и с наступлением холодной войны. Советская истребительная авиация и зенитно-артиллерийские части с личным составом, замаскированным под китайских добровольцев, действовали в Корее. Советские летчики противостояли ВВС Гоминьдана в небе над Шанхаем в 1950 году. Советские зенитно-ракетные и авиационные части принимали участие в войне во Вьетнаме и в ряде конфликтов на Ближнем Востоке. 

Перечисленные интервенции были успешны с точки зрения достижения политических и стратегических целей Москвы. Все они следовали одной и той же модели, которая прослеживается со времен рейда Примакова в 1929 году. Это были короткие, внезапные, тщательно спланированные действия, направленные на то, чтобы в ключевой момент помочь важному союзнику, будь то дружественное государство или одна из фракций в гражданской войне. 

Операции имели разную степень секретности; как правило, СССР либо отрицал участие в конфликте в принципе, либо преуменьшал его масштабы. Главным условием успеха был тщательный расчет баланса сил, выбор времени, места и характера вмешательства. При этом сводились воедино возможности вооруженных сил, спецслужб, дипломатического аппарата. 

Сильной стороной Советского Союза при ведении таких операций была способность добиваться высоких результатов в обучении, а порой – в строительстве с нуля вооруженных сил дружественных стран или политических групп. На протяжении всей холодной войны созданные советскими инструкторами вооруженные формирования одерживали победы над противниками, обучаемыми и оснащаемыми США. 

Разумеется, речь идет о случаях, когда советские военные имели реальные возможности руководить процессом военного строительства, чего не было, например, в арабских армиях, воевавших с Израилем. Афганская кампания 1979–1989 гг. стала грубым нарушением всех старых советских принципов ведения зарубежных интервенций. Она была затяжной, масштабной, предпринятой без учета местных условий, главной силой в войне оказались собственно советские войска, а не формирования союзников. 

Тем не менее многие преимущества отечественной военной школы, прежде всего – способность налаживать работу с местным населением, создавать относительно боеспособные местные вооруженные силы и действовать совместно с ними, проявились и тогда. К моменту вывода советских войск в 1989 г. Республика Афганистан обладала армией и специальными службами, далеко превосходившими все, что было создано за 18 лет американской оккупации Афганистана после 2001 года. Падение режима Наджибуллы было связано с фактически продолжавшимся вмешательством в афганский конфликт ряда иностранных государств на фоне распада СССР и бездействия России. 

Офицеры советских вооруженных сил и спецслужб, вовлеченные в подобные операции на поздних этапах холодной войны, продолжали активную службу и с началом военных конфликтов 1990-х гг., когда этот опыт был значительно обогащен и расширен. Российские военные оказались вовлечены в столкновения на Южном Кавказе, в стабилизацию ситуации в Таджикистане в 1992–1997 годах. Но наиболее глубокое влияние на армию, спецслужбы и государственный аппарат России оказали боевые действия на Северном Кавказе в ходе двух чеченских войн. Армия и спецслужбы получили огромный опыт решения сложнейших задач при весьма ограниченных ресурсах с опорой на переговорные инструменты, агентурную разведку, взаимодействие с разнообразными вспомогательными вооруженными формированиями из местного населения. 

Присоединение Крыма, события на Восточной Украине и сирийская кампания показали, что Россия возвращается к старой модели применения вооруженных сил для обеспечения национальных интересов. Ставка делается на быстрые, внезапные действия с тщательным контролем уровня вовлечения в конфликт. Значительный опыт строительства и использования вспомогательных отрядов из числа добровольцев и местного населения, накопленный в ходе многолетних конфликтов на постсоветском пространстве, используется в полной мере. 

Такие действия едва ли делают Россию более непредсказуемой или агрессивной, чем другие державы. Даже Китай при всей его внешнеполитической пассивности последних десятилетий отметился уже в XXI веке в поддержке вооруженных формирований и непризнанных государственных образований на севере Мьянмы (так называемое государство Ва). Эта поддержка включала в себя обучение и оснащение, вплоть до поставок тяжелого вооружения. 

Интервенции США, Франции и Великобритании на Ближнем Востоке носили более систематический характер. Они сопровождались масштабным применением современных технологий, финансовых ресурсов и технических возможностей, недоступных для России. Однако результаты оказывались почти неизменно неблагоприятными для самих акторов. Они, в особенности американцы, демонстрировали неспособность к интерпретации разведданных и оценке политической ситуации. Строительство Соединенными Штатами союзных вооруженных сил из местного населения приводило к разочаровывающим результатам на фоне гигантского расхода средств. Взаимодействие американских и местных вооруженных формирований оставалось слабым. 

Российские действия на этом фоне отличаются не большей агрессивностью, а большей эффективностью. Россия в отличие от США и ряда их союзников не вторгалась в иностранные государства, штурмуя столицы и убивая политических лидеров. Россия не тратила триллионы долларов на многолетнюю оккупацию других стран, чтобы затем уйти, признав поражение. Но, применяя силу в куда меньших объемах, Россия в последние десятилетия добивалась куда большего в реализации своих политических целей. 

На стороне российской армии и спецслужб – многолетний опыт войн с сильным иррегулярным противником, получающим поддержку из-за рубежа, в условиях ограниченности собственных ресурсов. Переоснащение и реформирование российской армии в 2010-е гг. позволило резко повысить ее боевые возможности. Патриотический подъем, связанный с украинскими событиями и присоединением Крыма, обеспечил приток добровольцев для зарубежных операций в составе регулярных и иррегулярных формирований. 

Таким образом, в новых условиях российские Вооруженные силы превращаются в гибкий инструмент, который может быть использован для влияния на ситуацию в стратегически важных для России частях мира. 

Использование ярлыка гибридной войны уводит нас в сторону от того факта, что мы имеем дело с набором весьма традиционных приемов борьбы, восходящих к началу ХХ века или более ранним временам. Эти приемы используются всеми крупными игроками в современной международной политике. Но одни страны владеют ими хорошо, а другие – никак не могут научиться, даже потратив триллионы долларов и потеряв многие тысячи солдат убитыми. 

М – Мессианизм

Иван Сафранчук

Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что Россия никогда не была исключительно прагматической державой, движимой только практическими интересами. Чувство некой миссии, высшей цели России было присуще всегда.

Но исторически и в строгом смысле этого слова российское государство не является мессианским. Оно не сформировало чего-то похожего на политическую доктрину божественной предопределенности, которая обосновывала бы экспансионизм Божьим промыслом (как американский Manifest Destiny). У российской элиты никогда не было намерения способствовать политическими средствами приближению конца света и второго пришествия ради торжества Истины, к чему склонны американские правые евангелисты, время от времени обретающие влияние на внешнюю политику. Россия не была очарована цивилизаторским «бременем белого человека», как британский колониализм. И не несла в мир нерелигиозные философские идеалы, как в Новое время это делала Франция, а позже опять же – США.

Наиболее мессианским был, вероятно, советский период российской истории, когда Москва взяла на себя роль распространителя и защитника в мировом масштабе целостной философской и политико-экономической доктрины. Впрочем, после десятилетий осуществления этой миссии увлеченность ею стала быстро исчезать и в элите, и в обществе. К концу же существования Советского Союза сформировался невероятный по силе общественный и элитарный запрос на прагматизм.

Как бы сейчас ни называли внешнеполитический курс Бориса Ельцина и Андрея Козырева – наивным или идеалистическим, на самом деле он формировался именно в прагматических категориях. Избавление от излишней и идеологически обоснованной внешнеполитической нагрузки трактовалось как прагматизм, а не как идеализм (по сути, этот подход продолжал горбачёвское «новое мышление», практическим содержанием которого стало освобождение перенапрягшегося и пораженного внутренним кризисом СССР от бремени ответственности за «второй мир».)

В дальнейшем прагматизмом стали считать не столько редуцирование внешнеполитических интересов, сколько их расширение, но опять же ради удовлетворения прикладных интересов, а не воплощения в жизнь абстрактных идеалов. Хотя конкретное выражение прагматического начала в российской внешней политике в последнюю четверть века очень сильно менялось, твердая приверженность прагматизму после опыта советского мессианства все-таки остается.

Россия не является мессианской державой в «большом» смысле: она не готова убивать других и посылать на смерть своих за абстрактные идеалы и доктрины. Российское чувство миссии другое.

Россия – государство, собранное на огромном пространстве из множества неоднородных элементов, расположенное в сложных климатических и природных условиях, подвергавшееся крупным нашествиям. Своей миссией это государство всегда считало собственную способность быть – и быть не дикими, не варварами. В одной интерпретации миссия состоит в том, чтобы суметь стать развитой частью мира, то есть Западом, и в таком качестве добиться принятия в какую-то общую систему политических и социальных отношений. В другой – миссия сводится к тому, чтобы быть без (не путать с против) Запада. Эта трактовка имеет другой обязательный компонент – представление о том, что есть могущественные силы внутри и вовне, постоянно мешающие России исполнить свой долг, стремящиеся подорвать ее возможности.

Территориальная экспансия, участие в мировых делах, вершение судеб мира – все это явные свидетельства способности быть и успешности существования. Российская элита, особенно после Петра I, считала такую программу действий естественной для Российского государства. И для подобной традиции выпасть из первого ряда мировых держав – историческая катастрофа, там надо оставаться любыми средствами – миром или войной. Не случайно противодействие риску скатиться во второй, а то и третий эшелон международной политики было объявлено лейтмотивом президентства Владимира Путина в его программной статье «Россия на рубеже тысячелетий», опубликованной за день до того, как он стал исполняющим обязанности главы государства после досрочной отставки Борис Ельцина.

Насколько чувство державности распространилось на весь народ – вопрос спорный. По всей видимости, общественные настроения по этому поводу могут колебаться в очень широкой амплитуде. Но всегда находились и те, кто был за сосредоточение на себе, за снижение бремени вовлеченности в мировые дела или даже за полное выключение из них. Великие русские писатели дают яркие примеры таких мыслей. Лев Толстой еще в «Севастопольских рассказах» обращал внимание на то, как чужда война русским крестьянам, а в дальнейшем чрезвычайно саркастично представлял геополитические, военные предприятия («Сказка об Иване-дураке и его двух братьях…») и даже характеризовал войну как «вредное учреждение», ставя ее в таком качестве в один ряд с рабством и проституцией (эссе «Так что же нам делать?»). Или Александр Солженицын в манифесте «Как нам обустроить Россию?»: «Пробуждающееся русское национальное самосознание во многой доле своей никак не может освободиться от пространнодержавного мышления, от имперского дурмана. (…) Это вреднейшее искривление нашего сознания: “зато большая страна, с нами везде считаются”. (…) Могла же Япония примириться, отказаться и от международной миссии, и от заманчивых политических авантюр – и сразу расцвела. Надо теперь жестко выбрать: между Империей, губящей прежде всего нас самих, – и духовным и телесным спасением нашего же народа».

Споры о том, в каком виде России существовать, продолжатся – у них давняя традиция. Но мощное стремление быть вопреки нескончаемым препятствиям (быть собой, но не пространством, признанным варварским) и стало миссией России. За века осуществления этой миссии у страны появился и некоторый собственно мессианский элемент. Но состоит он не в том, что Россия хочет переделать мир в соответствии с какой-то определенной программой, а в вере, что с Россией мир лучше, чем без нее.

П – Прагматизм

Мария Ходынская-Голенищева

В основе понятия «прагматизм» лежит примат пользы/выгоды, которую способно принести то или иное действие. Эвентуальные практические последствия определяют целесообразность конкретных шагов и одновременно служат критерием их эффективности. Философский словарь приводит слова одного из видных представителей прагматизма, американца Уильяма Джеймса: «Истина есть то, что лучше всего работает на нас».

Прагматизм – один из основополагающих принципов российской внешней политики. При некоторой абстрактности термина он имеет вполне конкретное содержание. Так, Концепция внешней политики России от 2016 г. ориентирует дипломатов на работу в пользу создания благоприятных внешних условий для поступательного и устойчивого внутреннего развития. Среди них – обеспечение безопасности страны, ее суверенитета и территориальной целостности, формирование пояса добрососедства с сопредельными государствами, содействие повышению конкурентоспособности экономики России, ее технологическому обновлению, повышению уровня и качества жизни населения.

Рациональна российская интеграционная политика на постсоветском пространстве и в Евразии (СНГ, ЕврАзЭС, ШОС), которая должна привести к формированию широкого интеграционного контура (инициатива Большого евразийского партнерства). Позитивная, неконфронтационная повестка этих объединений предоставляет возможность не распылять ресурсы и сосредоточиться на задачах обеспечения ускоренного темпа развития в государствах-членах. Прагматична линия России и в относительно новых, отвечающих духу времени институтах глобального управления. Например, в БРИКС, где, кроме всего прочего, проводится курс на создание альтернативы доллароцентричной валютно-финансовой системе: наличие подобной «подушки безопасности» приобрело для России особую важность в контексте деградации отношений с Западом после 2014 г., включая обмены санкционными ограничениями.

Единственно рациональным с военно-политической точки зрения (и соотнесенным с общественным запросом, обусловленным ощущением исторической несправедливости) стало решение о воссоединении Крыма с Россией. Реалистичная, трезвая оценка ситуации вкупе с глубокой проработкой возможных сценариев и их последствий предопределили активное участие Москвы на уровне высшего руководства в выработке Минских договоренностей, связавших Киев и крупных европейских игроков соответствующими обязательствами с выгодной для России последовательностью шагов.

Высоким уровнем прагматизма характеризуется российская политика на сирийском направлении. В основе принятого руководством страны решения о начале военной операции в Сирийской Арабской Республике (САР) лежали интересы, связанные прежде всего с обеспечением национальной безопасности. В 2015 г. в рядах террористических групп сражались, по разным оценкам, до 6 тыс. выходцев из России и постсоветских республик, существовала угроза их возвращения. Нарратив Запада, пытавшегося навязать впечатление о российской линии в Сирии как о иррациональной («Москва поддерживает диктатора-союзника»), противоречил предыстории конфликта: Башар Асад посетил Москву на пятый год президентства (первый его зарубежный визит в качестве главы государства состоялся в Париж, второй – в Лондон); до кризиса Россия занимала лишь девятое место в товарообороте Сирии (3%).

Исключительный прагматизм российской линии на сирийском направлении проявился в деидеологизированном подходе, позволившем договариваться по отдельным аспектам урегулирования (прекращение огня, параметры политического урегулирования, выправление гуманитарной ситуации и так далее) со всеми внешними игроками. Так, в период, когда российско-американские отношения находились в низшей точке развития, Москва и Вашингтон выполняли роль сопредседателей Международной группы поддержки Сирии (2015–2016 гг.), согласовали параметры режима прекращения боевых действий в САР (февраль 2016 г.), достигли договоренностей о деэскалации в Восточном Алеппо (декабрь 2016 г). С учетом неоднократно озвученной Россией принципиальной позиции о нелегитимном характере военного присутствия США в Сирии ничем, кроме как соображениями прагматизма, нельзя объяснить российско-американские договоренности о деконфликтации, в течение нескольких лет обеспечивающие отсутствие инцидентов «в воздухе» и «на земле».

Россия с рациональных позиций подходила к подбору внешних партнеров для диалога по сирийскому урегулированию. Яркий пример – астанинский формат (Россия, Иран, Турция) – объединение трех государств с несовпадающей, порой прямо противоположной повесткой. Сугубо реалистичный подход, продемонстрированный всеми странами-гарантами, позволил достичь важнейших договоренностей по прекращению боевых действий в САР, созданию зон деэскалации (2017 г.), а также сформировать Конституционный комитет (2018 г.). Сепаратная переговорная работа на двустороннем уровне с крупными региональными игроками, имевшими влияние на группы вооруженной оппозиции, – Турцией, Катаром, Саудовской Аравией, Египтом и другими – позволила перевести под контроль сирийского правительства такие стратегические районы (бывшие «зоны деэскалации»), как Восточный Алеппо, Восточная Гута, Хама/Хомс, Восточный Каламун, части провинций Сувейда, Кунейтра, Дераа, при этом не подорвав потенциала астанинского формата, создавшего эти зоны.

Отдельно стоит упомянуть российско-турецкий переговорный трек. Прагматизм вновь позволил преодолеть глубокий кризис между Москвой и Анкарой, который вызвали действия турецких ВВС, сбивших российский бомбардировщик Су-24 из состава группировки ВКС России, – тогда погиб один из катапультировавшихся пилотов Олег Пешков. После жесткой реакции Москвы и принесенных Анкарой (далеко не сразу) извинений диалог между Россией и Турцией возобновился и был максимально плодотворным: удалось договориться по окончательному решению проблемы Восточного Алеппо и согласовать условия деэскалации в Идлибе (2018 г.) и на северо-востоке САР (2019 г.).

Лишенная догматизма и конъюнктурных колебаний, последовательная линия России в сирийском урегулировании, вопреки некоторым прогнозам, не только не привела к ухудшению отношений нашей страны с суннитскими государствами, но, напротив, способствовала упрочению позиций Москвы в ближневосточных делах, закрепила за Россией образ надежного партнера.

На этом фоне некоторая отстраненность России в йеменских делах и осторожное балансирование в Ливии – также пример прагматичности и основанной на ней неготовности повышать ставки в ситуациях, развитие которых мало затрагивает национальные интересы России. Это не мешает Москве оставаться участником многосторонних форматов урегулирования йеменского и ливийского конфликтов, оказывать ощутимую поддержку соответствующим усилиям ООН.

Посредничество (как минимум в предоставлении московской площадки) в межпалестинском и межафганском примирении, без которых во многом девальвируются коллективные усилия по стабилизации ситуации на Ближнем Востоке и в Афганистане, – также мера, не превышающая полезную норму вовлеченности, но позволяющая оказывать необходимое влияние на соответствующие процессы.

Н – Национальный интерес

Павел Цыганков

Крен в сторону национальной политики, заметный сегодня во многих странах, в том числе ранее ориентированных на «трансферт суверенитета», вновь привлекает внимание к несколько подзабытому понятию «национальный интерес». Парадокс, однако, в том, что в науке о международных отношениях не прекращаются дебаты о его содержании. Будучи центральным для политического реализма, оно энергично оспаривается другими теоретическими школами.

С точки зрения канонического реализма конфликтная природа международных отношений является неизбежным следствием отсутствия в них верховной власти. В таком контексте государства постоянно испытывают страх за своё существование и им приходится полагаться только на свои собственные силы. Поэтому национальный интерес – это, прежде всего, рациональное осознание потребности государства в безопасности, что предполагает защиту не только физического выживания, но и территориальной целостности, независимости, экономического благосостояния и культурной идентичности. Безопасность зависит от положения государства в международной системе относительно других государств. А поскольку это положение производно от распределения способностей государств (в первую очередь в военном отношении), постольку национальный интерес определяется «в терминах власти (силы)», как считал один из основоположников реализма Ганс Моргентау.

Однако уже в рамках самого канонического реализма разгораются дискуссии. Так, Моргентау и Генри Киссинджер разошлись в оценке соответствия вьетнамской войны американскому национальному интересу. Возникшие впоследствии новые версии реализма – неореализм, наступательный реализм, неоклассический реализм – внесли дополнительные нюансы в релятивизацию понятия национального интереса.

Еще большей критике оно подверглось со стороны других теоретических течений. Позитивисты указали на его неоперациональность и даже антинаучность, ввиду невозможности его эмпирической верификации. В свою очередь, согласно либералам, национальный интерес определяется не внешней средой, а внутренними социетальными потребностями государства, которые являются не унитарными, а плюралистическими. В конечном счете национальный интерес представляет собой совокупность интересов тех групп, которым удается навязывать собственные политические предпочтения в качестве государственных. Хотя национальные интересы отражают приоритеты частного характера, они необязательно являются эгоистическими. По мнению неолибералов, понятие «национальный интерес» правомерно использовать только при условии, что его содержание составляют моральные нормы и глобальные проблемы, например, индивидуальные свободы. Сторонники экономического неолиберализма готовы согласиться с рациональностью, движущей силой национального интереса, и стремлением к безопасности как его главной составляющей, но лишь в аспекте рыночного измерения.

Конструктивисты предлагают свое объяснение интересов и условий, в которых они формируются и изменяются. С их точки зрения, национальные интересы основаны на идентичности и конструируются не столько самими государствами, сколько разделяемыми нормами и ценностями, которые структурируют международные отношения и придают им смысл. Критические теории, исследуя дискурс национального интереса, находят в нем интересы тех, кто его формулирует. Наконец, специалисты такого научного направления, как анализ внешней политики, настаивают, что она зависит от индивидуальных особенностей лиц, принимающих решения и от организационных процедур, представляя собой результат компромисса между бюрократическими структурами, члены которых зачастую думают вовсе не о национальном интересе.

Таким образом, содержание понятия «национальный интерес» выглядит размытым, а его роль во внешней политике – неочевидной.

Впрочем, сегодня в международно-политической науке сложилось понимание того, что разнобой в трактовке национального интереса не доказывает его «отсутствия» как мотива внешней политики и неэффективности как аналитического инструмента. Дискуссии полезны уже тем, что позволяют понять, каких ошибок следует избегать при анализе содержания и роли национального интереса в международном поведении государства. Уроки таких дискуссий сводятся к следующему.

Во-первых, необходимо помнить, что ни одна теория не дает полного объяснения национальных интересов. Поэтому не стоит опираться на одну из них, но использовать достижения каждой. Конкурируя, они дополняют друг друга и выявляют ошибки.

Во-вторых, не стоит противопоставлять интересы и ценности. Национальные интересы не могут не опираться на ценности, точно так же, как ценности невозможно понять вне национальных интересов. Не случайно реалисты (Арнольд Уолферс), говорят о том, что национальная безопасность объективно означает отсутствие угроз для приобретенных ценностей и субъективно – отсутствие страха, что эти ценности подвергнутся нападению.

В-третьих, в основе объясняющей функции национального интереса лежит признание связи внешней политики государства с его историей, географией, культурой, ментальностью и традициями народа, с его самобытностью. Хотя национальная идентичность со временем меняется, нельзя отрицать и ее преемственности.

Наконец, опора на интересы помогает лучше понять мотивы и оценить эффективность внешней политики государства в контексте конкретной международной обстановки, связанной с политикой и действиями других государств. Как писал еще в XIX веке русский дипломат Сергей Татищев, «в международных отношениях пользы и нужды родины – в постоянном столкновении со стремлениями и потребностями чужих стран».

Иначе говоря, реализация национальных интересов, как и внешней политики в целом, зависит не только от осознанного, научно обоснованного формулирования их содержания, но и от восприятия лидерами государства «польз и нужд своей родины и стремлений других стран».

В российских дискуссиях начала 1990-х гг. о национальных интересах страны доминировала идея, согласно которой ценности либеральной демократии автоматически должны были решить проблемы безопасности и развития страны. Устами главы МИДа Андрея Козырева было заявлено, что никаких особых национальных интересов у России нет: главное – присоединиться к сообществу цивилизованных стран Запада. Сотрудничество с ними будет сопровождаться серьезной экономической помощью США и стран ЕС. Во внешней политике был провозглашен общий курс с Западом на дружеские, даже союзнические отношения. Однако, несмотря на все уступки, экономических и финансовых дивидендов от Запада Россия не получила. Займы МВФ и Мирового банка были предоставлены ей на обычных, то есть крайне жестких условиях. Западные партнеры не только не оказали постсоветской России масштабной помощи, но и всячески препятствовали восстановлению ее экономического потенциала.

Интервенция НАТО в Боснии (1994), решение о расширении альянса на Восток, резкий рост антилиберальных настроений внутри страны вынудили Бориса Ельцина в 1995 г. заменить Козырева на посту министра иностранных дел Евгением Примаковым. С самого начала Примаков проводит линию на отстаивание национальных интересов страны и выступает с идеей многополярного мира. Будучи реалистом, Примаков считал нормальным, что на пути проведения независимой внешней политики у России могут возникать противоречия с другими странами. В то же время он видел свою задачу не в противостоянии Соединенным Штатам и Евросоюзу, а в отстаивании права России на самостоятельные позиции в вопросах, касающихся ее национальных интересов и собственных ценностей.

Придя к власти в 2000 г., президент Владимир Путин провозгласил деидеологизацию и прагматизм российской внешней политики. Вместе с тем, несмотря на резкое осуждение натовских бомбардировок Белграда и силовое отделение Косово от Сербии, он не собирался дистанцироваться от Запада. Так, в 2001 г. он был первым главой государства, кто выразил сочувствие и солидарность Вашингтону в связи с террористическими актами против Америки и предложил совместные действия против общей угрозы.

Однако последующий опыт взаимодействия с евроатлантическим сообществом постепенно создавал у значительной части российских правящих элит и политического класса устойчивое представление о нежелании «партнеров» идти на равноправное сотрудничество и признавать право России иметь собственные интересы, осуществлять внутренний и внешний национальный суверенитет. Запад все больше воспринимается как «другой» с отрицательным знаком, а российская идентичность – как незападная. Это стало одним из важных факторов поворота России на Восток, дальнейшего укрепления отношений стратегического партнерства с Китаем на основе взаимных интересов.

Постепенно повышая военно-силовой потенциал, Россия проводит все более активную национально-ориентированную политику на мировой арене. Рубежными в этом смысле стали 2007 г. («мюнхенская речь» Путина), 2008 г. («пятидневная война» с Грузией), 2014 г. (кризис вокруг Украины). В 2015 г. Российская Федерация начала военную операцию в Сирии по просьбе правительства этой страны. Борьба против международного терроризма – один из приоритетов российской политики национальной безопасности.

Успехи российской дипломатии несомненны. Они особенно заметны на Ближнем Востоке, где посредничество России позволило сблизить позиции, казалось бы, непримиримых противников (Сирия, Иран, Турция), отчасти в СНГ, где удалось добиться единых подходов России и Запада по урегулированию политического кризиса в Молдавии. Сложнее ситуация в Европе, по-прежнему далек от серьезных сдвигов в сторону разрешения украинский конфликт. И практически на нуле находятся отношения с Америкой, несмотря на противоречивые сигналы со стороны Дональда Трампа.

Западные санкции не смогли ослабить российскую внешнюю политику, но серьезно повлияли на экономику. Не сломив ее, они обнажили остроту проблемы модернизации и выхода на новый уровень производительности. Эксперты сходятся в том, что именно экономическое отставание, недостаточный уровень благосостояния и качества жизни представляют собой самое слабое звено российского национального интереса.

Р – Равноправие

Николай Косолапов

Равноправие – одна из ключевых социальных ценностей в современном мире. Во внешней политике бывшего СССР и постсоветской России ей придается большое значение. Упоминание равноправия как принципа, ценности и цели содержится во всех основополагающих документах РФ – от Конституции до концепций и стратегий. Но каковы реальные проявления равноправия в межгосударственных отношениях?

За последние две тысячи лет мысль о равенстве претерпела в еврохристианской культуре сложнейшую и далеко не завершенную эволюцию. Равенство людей как акта и результата творения; равенство их перед Богом; равенство между собой как следствие первого и второго; равенство независимо от их социального положения, званий, рода занятий, доходов… Все эти интерпретации равенства распространяются лишь на межличностные отношения.

Вопрос, распространяется ли идея равенства на людей, принадлежащих к разным вероисповеданиям, в рамках религиозного сознания неизменно решался отрицательно. Однако сам этот вопрос выводил идею равенства на социальный уровень. Светская жизнь востребовала право, а с ним пришла необходимость установления критериев равноправия (или отсутствия, отрицания оного). Этот подход открывал принципиальную возможность (не всегда реализовывавшуюся) признания равенства людей даже в мультиконфессиональной среде. Классовый подход (не Марксом придуманный) окончательно перенес проблемы равенства и равноправия на уровень массовых социальных явлений и процессов.

Но при ближайшем рассмотрении взаимоотношения церкви и светских властей, последних между собой, власти и народа, социальных групп и классов оставались по сути межличностными. Восстававшие рабы и крестьяне, Реформация, революционеры во Франции XVIII в. и в России начала XX в., все общественные движения прошлого неизменно боролись с персонализированным противником и только потом и реже – с институтами и порядками.

Вестфальская система международных отношений, затем колониализм и распространение капитализма по миру выдвинули проблему равноправия на уровень межгосударственных отношений. В Вестфальских соглашениях особо оговаривалось, что их положения не распространяются на мусульман и исламские страны. Европейское международное право конца XIX – начала XX вв. делило страны на цивилизованные (западно-христианские), полуцивилизованные (к ним причислялись православно-христианские) и нецивилизованные (все прочие). Причем если войны между первыми считались недопустимыми, то в отношении вторых применение силы рассматривалось как приемлемое, а третьих – как иногда необходимое[1]. Проблема равноправия захватила тем самым интенсивно развивавшийся уровень межинституциональных отношений.

Войны и революции первой половины ХХ в. связали три уровня равенства и равноправия – межличностный, макросоциальный и институциональный (включая межгосударственный) – в единый и уже нерасторжимый комплекс со многими присущими ему внутренними противоречиями.

На первый план вышло равноправие. Оно предполагает наличие правовой системы, в рамках которой только и могут быть определены права. В межгосударственных отношениях роль такой системы выполняет международное право, являющееся по сути сложным и внутренне также противоречивым комплексом межправительственных соглашений. Это означает, что при серьезных изменениях внутри наиболее весомых государств и/или в международном порядке производная от них международно-правовая система может и, скорее всего, будет меняться. При этом политическое сознание в разных частях мира способно еще долгое время сохранять инерцию прошлых представлений, стандартов и норм.

Декларация прав человека (1948 г.) и ряд последующих международных документов в целом конкретизировали современное понимание этих прав. Устав ООН, Венская конвенция 1961 г., ряд других хорошо известных документов выполнили схожую функцию применительно к суверенитету государств и их политическому равноправию. Источником дестабилизаций остается уровень макросоциальный, на котором «обитают» такие неопределенные явления и понятия, как «права народов» (кто и по каким критериям признается «народом»; есть ли у народов не только права, но и обязанности, и если да, то по отношению к кому; могут ли народы наказываться за недолжное отправление их обязанностей, и если да, то кем, на основании чего и как) или «права меньшинств» (кто такие «меньшинства», по отношению к кому, на какой территории и прочая – см. выше).

Глобализация ставит объективный вопрос: будет ли институт государства встроен в какую-то надгосударственную систему – финансовую, религиозную, идеологическую, иную – или же, напротив, сами государства (или какая-то их часть) станут определять политико-экономическое, культурное ее содержание. В ответе на этот вопрос особое значение приобретает политико-правовой и социально-политический статус государства в международной системе.

Но в какой конкретно системе? Для Соединенных Штатов, уверовавших в реальность своей «победы» в холодной войне, это американоцентричный (в жестком варианте) или западоцентричный (в мягком) миропорядок. Россия как страна, «проигравшая» холодную войну, обязана встраиваться в этот порядок на условиях Запада – что, в общем-то, по-своему логично. Однако для России, Китая и ряда других государств международная система 2000-х гг. – переходная от американоцентричности к полицентричности. Состоится такой переход или возникнет нечто неожиданное, время покажет. Но и с западной, и с незападной, в том числе российской, точек зрения мир пребывает в состоянии перехода – значит, четкие критерии порядка, прав, статуса государств и их реального (а не политико-правового только) равноправия либо его отсутствия нарушены. Причем процесс их размывания продолжается, кристаллизация новых критериев пока не просматривается.

После развала СССР Россия признана в мире как государство – продолжатель бывшего Союза, а не его правопреемник. В 1990-е гг. это позволило успешно решить задачи тактического плана, прежде всего, сохранить место страны – постоянного члена Совета Безопасности ООН, членство в других международных организациях, решить вопросы с зарубежной собственностью бывшего Союза и ряд других. Но закономерно, что в долговременном плане все заметнее становятся и издержки такого решения: Россия де-факто по всем характеристикам все-таки другое государство, а не продолжение СССР. Как другое государство, Россия – главный победитель в холодной войне. Без ее усилий не рухнул бы СССР, и в этом плане ее претензии на весомую роль в мире и на равноправные отношения с Соединенными Штатами и Западом в целом более чем обоснованы. Как государство-продолжатель – она лишь страна, потерпевшая поражение в холодной войне и – с точки зрения Запада – ищущая реванша, стремящаяся изменить комфортное для Запада мироустройство.

Переходный характер современной международной системы ставит и другой вопрос: равноправие – с кем и в чем. Вряд ли России нужно равноправие с американцами в «праве» на интервенции, организацию «цветных революций», замену неугодных режимов и тому подобное. Конечно, логика международных процессов может в отдельных случаях вынудить действовать схожим образом. Но в долговременной перспективе России нужно не равноправие с США или кем бы то ни было еще в проведении имперской политики, а принуждение Соединенных Штатов к равноправию с другими государствами. Разумеется, одной России такая задача не под силу.

У проблемы равноправия есть и политико-психологическая сторона. Как идея и ценность равноправие может быть мощным источником мотивации и эффективным инструментом построения более безопасного и справедливого мира. Но, как и любая иная идея и ценность, равноправие при определенных обстоятельствах способно превращаться в свою противоположность. И тогда стремление уравнять всех во всем и со всеми может вести в лучшем случае к потере здравого смысла, в худшем – к слиянию с исторически сложившимися фобиями и комплексами, что чревато эффектом «вечно обиженных» и/или наделением себя полномочием отказывать тем или иным государствам, социальным группам в равноправии или даже в правах вообще.

С – Справедливость

Вера Агеева

Справедливость – одно из центральных и наиболее часто упоминаемых понятий российской внешней политики начала XXI века.

Категория справедливости по отношению к межгосударственным делам вошла во внешнеполитический лексикон еще в XIX веке: Александр Горчаков не раз повторял, что «нет таких расходящихся интересов, которые нельзя было бы примирить, ревностно и упорно работая над этим делом в духе справедливости и умеренности»[2]. Данный подход позволил ему, с одной стороны, отстаивать российские стратегические интересы, в частности, путем пересмотра Парижского мирного договора 1856 г. и возврата Черного моря в зону российского влияния, с другой – сохранять взаимовыгодные отношения с ведущими европейскими державами сообразно текущей расстановке сил.

Идеи справедливого миропорядка также легли в основу концепции Гаагских мирных конференций, проведенных по инициативе российского императора Николая II в 1899 и в 1907 гг., по итогам которых были приняты первые международные конвенции о законах и обычаях войны, заложившие основы международного гуманитарного права. Как подчеркивал Федор Мартенс, российский юрист, дипломат, один из главных организаторов Гаагских конференций, цель заключалась не в поисках утопических рецептов установления вечного мира, а в «устройстве международной жизни на основах права и справедливости», в наведении порядка «там, где царит произвол»[3].

В условиях холодной войны и биполярного противостояния категория справедливости была почти исключена из словаря советских дипломатов: ни Вячеслав Молотов, ни Андрей Громыко не видели в ней отображения реалий мирового устройства того времени.

Однако в новейшей истории России произошел ренессанс идей справедливости по отношению к международному миропорядку. Редкий внешнеполитический термин мог бы конкурировать по числу упоминаний и в программных документах, и в официальных выступлениях политического руководства современной России. Интересно, что нынешняя внешнеполитическая интерпретация идеи справедливости явно перекликается с традициями русской философии конца XIX – начала XX века. Российская внутренняя политика не раз вдохновлялась идеями русских философов: в посланиях Федеральному собранию Владимир Путин ссылался и на Алексея Лосева, и на Льва Гумилева, и на Николая Бердяева, объясняя российскую модель консерватизма и ее укорененности в российской ментальности. По отношению к внешней политике востребованными оказались образ «цветущей сложности» Константина Леонтьева и идеи справедливости и правды Владимира Соловьева и опять же Николая Бердяева.

Правда-истина и правда-справедливость всегда были одними из центральных категорий русской мысли, которая изначально зародилась как историософская и социально-ориентированная. Она была сосредоточена на вопросах: что замыслил Творец о России, что есть Россия, какова ее судьба и какова ее роль в мировом историческом процессе, целью которого является построение справедливого миропорядка. «Всем предписана одна правда в двух своих степенях: как закон справедливости и заповедь совершенства. Вторая предполагает первый, то есть закон справедливости, безусловно, обязательный всегда и во всем», – писал Соловьев. Однако мировая справедливость не должна ограничиваться юридической интерпретацией: согласно Бердяеву, законническая трактовка не только онтологически неверна, но и практически опасна, так как «насильственное осуществление правды-справедливости во что бы то ни стало может быть очень неблагоприятно для свободы, как и утверждение формальной свободы, может порождать величайшие несправедливости».

В отличие от философов начала ХХ века российские дипломаты и политики эпохи глобализации стремятся подчеркнуть важность юридических норм и верховенства права как основы справедливой международной системы. Данная идея проходит красной нитью сквозь все редакции Концепции российской внешней политики с 2000 года. Согласно главному внешнеполитическому документу России, центральным элементом системы была и должна оставаться ООН, которая обладает «уникальной легитимностью» (2008) и является основной организацией, регулирующей международные отношения. Залогом стабильности справедливой международной системы выступают равноправные и партнерские отношения между странами, которые совместно должны выстраивать международную архитектуру «на коллективных началах».

Интересно, что в современной интерпретации понятие справедливости всегда соседствует с демократическими принципами. Так, одной из основных целей внешней политики декларируется «формирование стабильного, справедливого и демократического миропорядка», а в сфере экономического сотрудничества – построение «справедливой и демократической глобальной торгово-экономической и валютно-финансовой архитектуры».

На протяжении 2000–2013 гг. целый ряд региональных конфликтов оценивался Кремлем именно сквозь призму идеи справедливости. В Концепции внешней политики 2000 г. утверждалось, что требуется справедливое рассмотрение статуса Каспийского моря, который бы учитывал законные интересы всех сторон; там же постулировалось, что Россия будет «содействовать достижению прочного и справедливого урегулирования ситуации на Балканах, основанного на согласованных решениях международного сообщества» и гарантирующего территориальную целостность Союзной Рес­публики Югославии. Разрешение конфликта в Афганистане также видится современным российским лидерам с точки зрения справедливости: Россия всегда стремилась и продолжает стремиться к прочному и справедливому политическому урегулированию афганской проблемы и недопущению экспорта терроризма и экстремизма из этой страны.

В 2013–2014 гг. запрос на справедливость в международных отношениях фактически стал лейтмотивом Валдайских речей Владимира Путина, которые были обращены в первую очередь к широкой мировой общественности. В октябре 2013 г. президент заявил, что Россия, демонстрируя в своей внешней политике силу, всегда проявляла ее благородно и справедливо. Миропорядок, установленный по итогам и Венского конгресса 1815 г. и ялтинских соглашений 1945 г. при очень активной роли России, обеспечил долгий мир и справедливое мироустройство, которое отображало текущее распределение сил в мировой политике. При этом Путин подчеркнул, что Россия всегда дистанцировалась от несправедливных международных решений, каким, к примеру, был Версальский договор, создавший предпосылки для будущей Второй мировой войны.

В посткрымский период категория справедливости стала особенно важной. В Валдайской речи в октябре 2014 г. российский президент упомянул это слово в разных вариациях 8 раз. Речь преисполнена горечью от понимания образовавшейся пропасти между Россией и коллективным Западом. Истинной причиной явился отнюдь не Крым и будущее Украины, а накопившиеся противоречия, основанные на различных интерпретациях мирового порядка, который с российской точки зрения представляется однозначно несбалансированным и несправедливым. Истоки его – в итогах холодной войны, которая завершилась не заключением «мира» с понятными и прозрачными договорённостями о соблюдении имеющихся или о создании новых правил и стандартов, а иллюзией победы одного блока над другим и последующей за ней эйфорией, абсолютизирующей одну социально-экономическую модель как идеальную и всем подходящую. Объективность и справедливость принесли в жертву политической целесообразности, а юридические нормы подменили произвольным толкованием и пристрастными оценками. Вдобавок так называемые победители, объединившись, ввели практику наказаний для несогласных: к ним Путин относит и силовые акции, и экономическое и пропагандистское давление, и вмешательство во внутренние дела, и апелляции к некой «надправовой» легитимности, когда надо оправдать неправовое урегулирование тех или иных конфликтов, и устранение неугодных режимов. Заканчивая описание сложившейся в мире ситуации, Путин сказал: «Давайте зададимся вопросом, насколько всем нам комфортно, безопасно, приятно жить в таком мире, насколько он справедлив и рационален?».

В 2016 г. справедливость становится одной из основных российских внешнеполитических категорий: в Концепции внешней политики 2016 г. появляется отдельный параграф под названием «Формирование справедливого и устойчивого мироустройства», который входит в раздел «Приоритеты Российской Федерации в решении глобальных проблем». В этом параграфе вновь повторяются идеи о верховенстве права и закона, а также о центральной роли ООН. Новеллой раздела является установка на обеспечение «устойчивой управляемости мирового развития», которая должна строиться на «коллективном лидерстве ведущих государств», круг которых не должен быть ограничен привычным списком развитых стран, но в обязательном порядке должен отображать географическое и цивилизационное (sic!) мировое разнообразие. В практической плоскости российская идея справедливости по отношению к международному мироустройству апеллирует к более значимой роли интеграционных объединений развивающихся стран – таких, как G20, БРИКС, ШОС и РИК.

Цивилизационное измерение идеи справедливости появляется также в разделе «Современный мир и внешняя политика Российской Федерации» Отдельное внимание уделено формированию «ценностных основ совместных действий с опорой на общий духовно-нравственный потенциал основных мировых религий, а также на такие принципы и понятия, как стремление к миру и справедливости, достоинство, свобода, ответственность, честность, милосердие и трудолюбие». Согласно документу, только на основе таких ценностей можно достичь подлинного объединения усилий международного сообщества.

Также с 2016 г. для Российской Федерации становится важным установление справедливой системы регулирования интернета, поскольку за последние годы всемирная сеть стала отдельным, требующим специального подхода измерением международных отношений. Позиция России по этому вопросу была отражена и в Концепции внешней политики, и в Доктрине информационной безопасности 2016 года. Суть ее состоит в том, чтобы содействовать справедливому распределению между странами ресурсов, необходимых для обеспечения безопасного и устойчивого функционирования Интернета, основанного на принципах доверия.

Установки на поиск и создание справедливой модели мироустройства, закрепленные в основополагающих внешнеполитических документах Российской Федерации, являются отражением видения российской политической и дипломатической элитой мировой политики и места в ней России. Евгений Примаков в своих трудах по внешней политике уделял значительное внимание этому направлению работы российского МИДа. Его размышления помогают глубже понять, почему категория «справедливости» стала одной из основных. В книге «Мир без России? К чему ведет политическая близорукость» (2009) Примаков возвращается к истокам сложившегося в начале XXI века миропорядка и доказывает, что «однополярный момент» был, во-первых, стратегической целью США, которые стремились к безраздельному доминированию в международных отношениях, а во-вторых, по сути являлся иллюзией, которая строилась на убежденности зарубежных партнеров в их «победе» над СССР в холодной войне. Данная интерпретация показала свою несостоятельность во время финансового кризиса 2008 г., который продемонстрировал, что Соединенные Штаты неспособны единолично управлять ни мировой политикой, ни мировой экономикой. Более того, такого рода концепция уже тогда не соответствовала международным реалиям, в которых развивающиеся страны начали играть более весомую, в том числе финансовую, роль.

Согласно Примакову, уроки конца XX – начала XXI вв. должны быть усвоены мировым сообществом, а новая система международных отношений – построена на сбалансированных и справедливых началах, которые не позволят позволять одной стране брать на себя слишком большие обязательства и одновременно будут отображать изменившуюся архитектуру мировой политики.

C – Стратегия

Андрей Сушенцов

Осыпание мирового порядка – метафора, вокруг которой строится доклад Валдайского клуба 2018 г., – продолжается. Наблюдатели все чаще затрудняются объяснить логику происходящего и указать направление перемен. В условиях нарастающего хаоса все большее значение обретают действия отдельных государств. Таким образом, внимание с уровня системы переключается на уровень ее участников, конкретных стран.

Но как измерить субъектность стран в международной системе? Какие из них более или менее важны? Ведь разница между потенциалами бывает драматична, но далеко не всегда потенциалы конвертируются в значимые внешнеполитические достижения. Вероятно, наиболее точным общим знаменателем является качество внешнеполитической стратегии государств. В этом контексте важны не только крупнейшие игроки, но и малые страны, которые смогли разработать комплексную внешнеполитическую стратегию, ставшую для них мультипликатором мощи. Можно сказать, что в высшей лиге мировой политики играют только качественные стратегии.

Прототип модельного государства в анархичном мире – Израиль. Эта небольшая и молодая страна, находящаяся во враждебном окружении, выстроила внутреннюю мотивацию и внешнеполитическую стратегию, нацеленные на максимальное использование ограниченных ресурсов для национального развития. Кандидатами в число государств с оптимальными стратегиями можно назвать несколько стран, находящихся в сложных геополитических условиях: Южная Корея, Финляндия, Узбекистан. Но каковы критерии качества стратегии?

Попробуем деконструировать само понятие стратегии. Классическое определение гласит, что стратегия – это способность правильно соотносить внешнеполитические цели с ресурсами. Но не менее важными составными частями ее являются и несколько других компонентов.

Во-первых, способность элит правильно выстраивать причинно-следственные связи в происходящем и формировать цели внешней политики, исходя из подлинных, а не мнимых потребностей развития. Другими словами, умение адекватно осознавать собственные потребности и не выдвигать ложных целей.

Во-вторых, стратегическая культура, которая выступает как своеобразная «кредитная история» использования силы в прошлом и является продуктом накопленного опыта великодержавной политики. Европейские страны с обширным опытом применения силы и ведения переговоров (всякая война неизбежно заканчивается миром) нередко более искусные стратеги, чем молодые государства с неопытной элитой, которая пускается во внешнеполитические эксперименты.

В-третьих, лидерство, являющееся продуктом воли и целеустремленности, готовности к жертвам. В мире, который становясь все более анархичным, остается сравнительно безопасным и сытым, готовность к жертвам – величина убывающая.

В-четвертых, эмпатия как способность построить конструктивную стратегию с учетом интересов всех вовлеченных сторон. Только комплексный подход, принимающий во внимание общий контекст и специфику других игроков, будет устойчив в долгосрочной перспективе.

Наконец, организационный ресурс, подразумевающий потенциал для внутренней мобилизации и навыки сосредоточения на ключевых задачах развития. Сытость и расслабленность препятствуют мобилизации и часто не позволяют даже богатым и состоятельным державам достигать целей.

Если разложить эти параметры и применить их к анализу ведущих государств, будет видно, что у каждого из них имеется существенный изъян, препятствующий реализации наиболее эффективной стратегии. Иногда он неустраним.

Так, у Китая, Саудовской Аравии, Индии, Японии есть проблема конвертации серьезного экономического и политического потенциала в пропорциональное влияние на международной арене. Несмотря на явные преимущества по ряду показателей (а в случае КНР – и по большинству из них), перечисленные державы испытывают трудности в достижении важных для них стратегических целей.

США и Европейский союз объединяет проблема самопоглощенности, зацикленности на внутренних обстоятельствах и идеологической ангажированности. Страны Запада взрастили самодовольные политические элиты, которые, уверившись в собственной абсолютной правоте и устав от стратегического мышления, взяли каникулы и часто принимают решения, мало связанные с подлинными национальными интересами. В Соединенных Штатах под воздействием острейшей внутренней поляризации стратегические линии, прежде незыблемые, размываются.

Для Ирана, Израиля, Кубы и Северной Кореи наиболее жгучей проблемой является внешнее давление. В большинстве случаев оно настолько велико, что оказывает определяющее влияние на формирование их идентичности. Если давление ослабнет или исчезнет, это повлечёт значительные последствия для внутриполитической жизни стран.

Бразилия, Мексика и Индонезия испытывают трудности с внутренней мобилизацией и концентрацией на решении принципиально важных задач. Неоднородность и глубокое расслоение населения не позволяет государствам сосредоточиться на достижении ключевых целей развития.

Наконец, Украину, Грузию, Палестину можно поставить в один ряд и отнести к группе стран, не сформулировавших целей развития и опирающихся на мнимые, а не на подлинные потребности. Трудно представить себе, как добиться успеха, если его условием объявляется крушение более сильного оппонента.

Россия представляет собой с точки зрения стратегии особенный случай. Ей (как и Турции) присуща проблема внутренней хрупкости, способная подкосить даже самую искусную внешнеполитическую стратегию. Однако в текущей международной ситуации у российских элит есть ряд преимуществ. Выработанный с опытом прагматизм (нередко на грани цинизма) позволяет лучше соотносить цели внешней политики с доступными ресурсами. Прагматизм сочетается с достаточным уровнем эмпатии, готовности учитывать интересы соперников. Именно по этой причине России удается быть эффективным диспетчером безопасности на Ближнем Востоке или строить комплексные отношения с Китаем. Правда, российская эмпатия не распространяется на США и многие страны Европы – причина кроется в концептуальной дистанции между отечественным реализмом и западным идеализмом.

У России имеется обширный исторический опыт применения силы и дипломатии, и это делает ее стратегическую культуру одной из наиболее плодотворных. Российские элиты обладают большим запасом решимости и умеют мобилизовывать ресурсы для достижения внешнеполитических целей. Вероятно, стратегия, вытекающая из этих качеств, лучше прочих работает в условиях осыпания международного порядка и возрастающей анархии.

У каждого из названных государств есть существенные проблемы по части стратегий. Правда, наиболее крупные из них обладают тем преимуществом, что могут позволить себе ошибаться. По крайней мере, куда чаще, чем малые страны, у которых ресурс прочности существенно меньше и всякая ошибка грозит стать фатальной. Но и небольшие страны бывают значимы для международной системы, если их стратегия учитывает слабые места и формирует цели развития, опирающиеся на подлинные национальные потребности.

С – Стратегическая стабильность

Дмитрий Суслов

Д.В. Суслов – заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики».

Понятие стратегической стабильности вошло в российский внешнеполитический вокабуляр на рубеже 1980-х – 1990-х гг. одновременно с появлением соответствующей концепции. При этом уже в 1990-е гг. выявились отличительные особенности именно российского подхода. После распада СССР поддержание стратегической стабильности стало для Москвы не только вопросом национальной и международной безопасности – предотвращения ядерной войны и гонки вооружений, но и поддержания международно-политического статуса великой державы.

В США в период холодной войны для концептуализации отношений с Советским Союзом в области ядерного оружия использовались понятия «кризисная стабильность», «стабильность первого ядерного удара» и «стабильность гонки вооружений». В Советском Союзе открытых теорий ядерного сдерживания до конца 1980-х гг. не было.

Концепция стратегической стабильности возникла, когда острая конфронтация холодной войны уже сошла на нет, но СССР и биполярная структура международной системы еще существовали, равно как и огромные ядерные запасы обеих сверхдержав. Эта концепция совмещает в себе «стабильность первого удара / кризисную стабильность» и «стабильность гонки вооружений» и при этом призвана подчеркнуть стремление сторон подходить к вопросам стратегического сдерживания позитивно, через сотрудничество.

Впервые понятие упоминается в Договоре о ликвидации ракет средней и меньшей дальности[4], подписанном в 1987 году в Вашингтоне Михаилом Горбачёвым и Рональдом Рейганом. Затем оно получает развитие в «Совместном заявлении СССР и США относительно будущих переговоров по ядерным и космическим вооружениям и дальнейшему укреплению стратегической стабильности» (июнь 1990 г.). В этом документе говорится, что цель переговоров – «уменьшить опасность возникновения войны, особенно ядерной войны, обеспечить стратегическую стабильность, траспарентность и предсказуемость посредством дальнейших стабилизирующих сокращений стратегических арсеналов обеих стран. Это будет достигнуто путем поиска договоренностей, повышающих выживаемость, устраняющих стимулы для нанесения первого ядерного удара и воплощающих соответствующую взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными средствами».

То есть понятие «стратегическая стабильность» носило двусторонний российско-американский характер, касалось только стратегических ядерных вооружений и включало в себя как принципы развития ядерных арсеналов России и США, так и отношений двух стран.

Прежде всего, понятие «стратегическая стабильность», как и «стабильность первого удара / кризисная стабильность», означало поддержание такого состояния ядерных арсеналов двух стран и такого характера российско-американских отношений, при котором ни у одной из сторон нет стимула для нанесения первого удара. Это подразумевало, во-первых, наличие у обеих сторон надежного потенциала ответного удара, способного нанести неотвратимый неприемлемый ущерб, – то есть ситуацию взаимного ядерного сдерживания. Во-вторых, отсутствие у сторон вооружений, наиболее опасных с точки зрения ядерной эскалации. На тот период – систем ПРО и ракет средней и меньшей дальности, которые действительно могли бы создать соблазн нанести обезоруживающий (в случае с ПРО) или упреждающий (в случае с РСМД) удар. В-третьих, прозрачность и предсказуемость, что давало бы сторонам относительную уверенность в том, что угроза неожиданного ядерного удара минимальна и вторая сторона не стремится явным образом к стратегическому превосходству. Это обеспечивалось постоянным российско-американским диалогом по контролю над вооружениями, мониторингом и верификацией выполнения обязательств по ограничению и сокращению вооружений.

Общими для Москвы и Вашингтона целями укрепления стратегической стабильности (посредством двустороннего контроля над ядерными вооружениями и поддержания надежных потенциалов ответного удара) были уменьшение угрозы ядерной войны, ограничение гонки вооружений, постепенное сокращение ядерных вооружений в целом, а также укрепление двусторонних политических отношений.

Подобное понимание создало концептуальную основу для переговоров по Договору СНВ-1 (подписан в июле 1991 г.), а также установило тесную связь между понятиями «стратегическая стабильность» и «контроль над вооружениями». Мнение, что именно контроль над вооружениями является единственно надежным способом обеспечения стратегической стабильности, стало доминирующим. В дальнейшем эти понятия воспринимались как синонимы.

Однако распад СССР вскоре после подписания договора СНВ-1 и резкое сокращение международного веса России существенно скорректировали ее подход к концепции стратегической стабильности. Москва начала видеть в ней и в соответствующем взаимодействии с Вашингтоном способ обеспечения не только безопасности, но и статуса великой державы.

Это выразилось, прежде всего, в приверженности России приблизительному количественному паритету с Америкой в области стратегических ядерных сил (СЯС) и ситуации взаимного гарантированного уничтожения (ВГУ) в варианте «зрелого» периода холодной войны – несмотря на прекращение холодной войны и резко изменившееся положение России и США в мире. Изначальная концепция стратегической стабильности не настаивает на паритете и способности сторон стереть друг друга с лица Земли. В ней речь идет о сдерживании, понимаемом как сохранение потенциала для неотвратимого ответного удара с заведомо неприемлемым для агрессора ущербом, что отнюдь не обязательно обеспечивается паритетом. В отношениях Вашингтона и Пекина, например, сдерживание не имеет какого-либо намека на паритет (так называемое «минимальное сдерживание»).

Россия же на протяжении 1990-х и 2000-х гг. последовательно рассматривала любые отклонения от паритета и ВГУ как угрозу стратегической стабильности и собственной военной безопасности. Даже в период наибольших финансово-экономических трудностей 1990-х гг. Москва строго следила за тем, чтобы ее арсенал СЯС был приблизительно равен американскому и чтобы все последующие российско-американские договоры об ограничении и сокращении стратегических ядерных вооружений носили паритетный характер и не допускали приобретения одной из сторон количественного превосходства.

Также Россия жестко критиковала стремление Соединенных Штатов создать ограниченную систему стратегической ПРО. Именно фактор ПРО похоронил Договор СНВ-2. Сразу после одностороннего выхода Вашингтона из Договора по ПРО 1972 г. (и выхода России из ДСНВ-2) Москва начала создавать вооружения, способные преодолевать любые перспективные системы противоракетной обороны, включая новейшие тяжелые жидкостные МБР и гиперзвуковые носители ядерного оружия.

Разумеется, изначальное понимание стратегической стабильности тоже рассматривало системы ПРО как дестабилизирующие, указывая на «взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными средствами». Однако даже в российском, не говоря уже об американском, экспертном сообществе преобладает мнение, что никакие системы ПРО, которые США гипотетически могут создать в обозримой перспективе и тем более те, что создавались администрациями Джорджа Буша-младшего, Барака Обамы и Дональда Трампа, не способны поколебать российский потенциал ответного удара. Более того, наличие продвинутой системы предупреждения о ракетном нападении означает, что на практике речь в случае ядерной войны будет идти не об ответном, а об ответно-встречном ударе, минимизировать который средствами ПРО физически невозможно.

Причина жесткого подхода России в том, что она воспринимала создание Соединенными Штатами системы ПРО не только как фактор ослабления сдерживания, а как угрозу для стратегического паритета и ВГУ в классическом смысле.

Еще один пример приверженности России паритету и ВГУ – нежелание идти на дальнейшие сокращения СЯС после ДСНВ-3, как указывалось в официальной позиции, «без учета всех факторов, влияющих на стратегическую стабильность». Действительно, к началу 2010-х гг. США продвинулись существенно дальше России в области ПРО и высокоточных вооружений в неядерном оснащении, и эти системы стали рассматриваться как ослабляющие стратегическое сдерживание. Заговорили о «стирании грани» между ядерными и высокоточными обычными вооружениями в части их способности наносить обезоруживающий удар. Соответственно, Россия стала требовать их ограничения как условия дальнейшего сокращения СЯС.

Опять-таки на уровне теории российский подход полностью соответствует первоначальному пониманию стратстабильности. Однако на практике способность высокоточных неядерных вооружений вывести из строя значительную часть СЯС невелика, особенно в реалиях начала 2010-х годов. Россия стремилась не столько сохранить сдерживание как таковое, сколько предотвратить общий военный дисбаланс с США по мере их прогресса в области неядерных вооружений.

Наконец, доказательством приверженности России ВГУ и ее стремлению не допустить общий военный дисбаланс с Соединенными Штатами и НАТО служит повышение значимости ядерного оружия в ее военной доктрине после распада СССР. Это выразилось в отказе от советского принципа неприменения ядерного оружия первым (нынешняя ядерная доктрина РФ предполагает готовность применить ядерное оружие в ответ на неядерное нападение «в случае угрозы самому существованию государства») и в повышении значимости тактического ядерного оружия (ТЯО), которое стало рассматриваться как способ компенсировать превосходство НАТО в области неядерных средств. В связи с этим Москва жестко выступает против попыток Вашингтона включить ТЯО в контроль над вооружениями и установить для него какие-либо ограничивающие лимиты и правила.

Главная причина приверженности России стратегическому ядерному паритету и ВГУ – политическая. После распада СССР только в этих областях у Москвы сохранялось равенство с США и значительное превосходство над всеми другими центрами силы, включая Китай, а потому они стали важнейшими индикаторами статуса России как великой державы. Указание на особую ответственность России и Соединенных Штатов как стран, у которых свыше 90% мирового ядерного арсенала, за глобальную безопасность – одна из излюбленных тем внешнеполитической риторики Москвы.

Восприятие Россией статуса ядерной сверхдержавы как чуть ли не несущей опоры ее великодержавности предопределило и ее отношение к контролю над вооружениями. Москва воспринимала его не только как механизм уменьшения угрозы ядерной войны и ограничения гонки вооружений, но и как важнейший способ подчеркивать и институционализировать свой статус уникального партнера США по управлению стратегической стабильностью, державы, на которую возложена великая миссия обеспечивать мир и безопасность на всей планете.

Это выражалось, во-первых, в стремлении России сохранять процесс и континуум российско-американского контроля над вооружениями, не допускать периодов отсутствия действия договоров по типу СНВ-1 вопреки периодическим попыткам США положить этому процессу конец. Так, после одностороннего выхода Вашингтона из Договора по ПРО и гибели ДСНВ-2 Москва приложила немалые усилия, убеждая администрацию Буша-младшего, утверждавшую, что контроль над вооружениями потерял актуальность, все же не допускать его полного развала. Результатом стал Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов, который, хотя и казался легковесным по сравнению с Договорами СНВ-1, СНВ-2, все же был юридически обязывающим документом, сохранявшим формат двустороннего сотрудничества России и США по контролю над вооружениями. Аналогичные усилия Москва предпринимает сегодня, пытаясь убедить администрацию Трампа продлить ДСНВ-3.

Во-вторых, торжественное подписание «больших» договоров с американцами часто рассматривалось как признание лично президента России мировым лидером. Своего рода международная легитимация. Во многом именно соображения статуса толкали Москву к тому, чтобы подписать с США Договор СНВ-2 ещё до вступления в силу Договора СНВ-1: Борису Ельцину хотелось выглядеть не менее значимым мировым лидером, чем был подписавший ДСНВ-1 Михаил Горбачёв.

В-третьих, Россия болезненно реагирует на нынешние призывы администрации Трампа лишить ее статуса эксклюзивного партнера США по вопросам стратегической стабильности и включить в переговоры по контролю над вооружениями Китай. Негативное отношение к этой идее связано не только с невозможностью ее воплощения в жизнь в силу нежелания Пекина участвовать в подобном процессе, пока Москва и Вашингтон не понизят свои ядерные арсеналы до его уровня, и не только с тем, что оно в целом выглядит как попытка найти оправдание для непродления двустороннего российско-американского ДСНВ-3 на новый срок. Подключение Китая ликвидирует последнюю область мировой политики, в которой Москва заведомо важнее и влиятельнее Пекина. Вот почему Россия продолжает уговаривать администрацию Трампа все же продлить действие ДСНВ-3 до 2026 г. и использовать этот период для выработки новых или коррекции прежних подходов к поддержанию стратегической стабильности.

В последнее время в мире происходят настолько серьезные изменения, что и российский подход к стратегической стабильности, характерный для периода после распада СССР, и ее понимание образца 1990 г. стремительно устаревают. Приобретение неядерными вооружениями стратегических свойств и стирание грани между войной и миром в корне меняют содержание угрозы ядерной войны: сегодня ее начало гораздо более вероятно вследствие эскалации неядерного конфликта, нежели неожиданного ядерного нападения. Стремительная диверсификация средств нанесения стратегического ущерба, которые сегодня включают в себя в том числе киберсредства, меняют природу гонки вооружений и делают продолжение традиционного процесса ограничения и сокращения СЯС нереализуемым технически и бессмысленным с военной точки зрения.

Все это разрывает казавшуюся в 1990 г. незыблемой связь между стратегической стабильностью и контролем над вооружениями в виде системы соглашений и режимов по сокращению и ограничению СЯС. Последние уже не в силах гарантированно свести угрозу ядерной войны к минимуму. Они также перестают оказывать решающее влияние на гонку вооружений. Она ведется в других средах, ставших стратегическими. Гонка же ядерных вооружений теряет военный смысл в условиях появления гиперзвуковых носителей, позволяющих нанести агрессору неприемлемый ущерб при любом количественном уровне его СЯС и ПРО. Да и сами эти договоры последовательно отмирают.

Диверсификация стратегических вооружений делает поддержание количественного паритета с Соединенными Штатами по СЯС невозможным и еще более бессмысленным с точки зрения сдерживания. Даже новейшие российские гиперзвуковые системы – шаг в сторону от паритета и возможность отказаться от него на политико-доктринальном уровне.

Конфронтация США с Китаем, которая имеет все шансы стать главной темой международных отношений ближайших десятилетий, вкупе с совершенствованием стратегических сил КНР ставят крест на двусторонней российско-американской природе стратегической стабильности. Экономические и технологические ресурсы Китая позволяют ему совершить в случае необходимости рывок и выйти на уровни СЯС России и Соединенных Штатов к 2030-м годам. Уже сейчас Россия, как заявил в октябре 2019 г. Владимир Путин, содействует модернизации китайской СПРН, укрепляя тем самым ситуацию ВГУ между США и Китаем.

С – Суверенитет

Александр Филиппов

Понятие «суверенитет» – несомненно, одно из ключевых для российского политического, в том числе внешнеполитического, нарратива.

«Суверенитет» является, прежде всего, формулой политической риторики, то есть публичной речи, опознаваемой как политическая. Риторика суверенитета может иметь вид описания фактического положения дел, однако по сути это всегда послание о должном и недолжном. Упоминание о суверенитете есть способ напомнить о нем, утвердить требование, указать на возможность утраты и необходимость восстановления.

Смысл слова «суверенитет» ясен: это высшая власть. Поэтому суверенен в государстве тот, за кем, хотя бы на словах, она признается. В международных отношениях суверенитет есть признание, опять же – хотя бы на словах, независимости внутренней суверенной власти от внешних политических сил, от других государств, а еще более точно – независимость внутренних суверенов одних государств от внутренних суверенов других. Утверждение «такая-то страна есть суверенное государство» означает, что верховная власть в этой стране принимает решения, которые не продиктованы верховной властью других стран.

Но здесь-то и начинаются проблемы. Международное право и международные организации могут быть проблемой для тех, кто принимает суверенные решения, а внутренний суверенитет может быть проблемой для международного права и международных организаций. Способы постановки проблемы и ее решения меняются с годами, и если в 2000-е гг. и немного позже мы часто слышали, что время классического суверенитета ушло[5], что само понятие может считаться чуть ли не устаревшим, то в середине и ближе к концу 2010-х гг. ситуация изменилась. «Для нас суверенитет означает контроль над своим правительством. Таким образом, те, кто предлагает “разделить” или “объединить” американский суверенитет с международными организациями, чтобы вместе справляться с “глобальными” проблемами, говорят в реальности вот что: мы должны уступить часть нашего суверенитета институтам, которые будут находиться под влиянием или даже контролем также и других наций. Это, несомненно, формула уменьшения автономии США и нашего контроля над своим правительством»[6], – писал в начале десятилетия Джон Болтон. Болтон был последователен. Он атаковал не только Барака Обаму, левых университетских интеллектуалов и глобалистов, глобальное управление во всех его видах, но и саму идею международного права, проницательно, как оказалось впоследствии, указывая на то, что вопрос о роли и границах международного права и суверенитета станет ключевым в дискуссиях ближайших лет[7].

Действительно, чуть ли не наугад выбранное в источниках 2016 г. суждение в пользу Дональда Трампа кажется просто продолжением предыдущего: «Как следует нами править – посредством ли американского конституционализма или международного права? Должно ли правление быть укоренено в американском суверенитете или в глобальном управлении? … Есть ли право у американского народа сохранять и продолжить свой образ жизни или нет? Есть ли у американцев право быть законодателями самим себе или важнейшие решения будут принимать за них другие (например, иностранные судьи)?».[8]

Эти вопросы имеют риторический характер, все «да» и «нет» уже известны заранее. Однако такова риторика суверенитета! Несмотря на все значение этой позиции для Америки и Америки для всего мира, в самой сути этих формулировок нет ничего специфически американского, как нет ничего специфически американского в том более общем движении, которое эти формулировки иллюстрируют и которое, как мы видим, набирает силу в последние годы. Суверенитет видится в этой перспективе как род очевидности, безусловного блага. Мы должны рассмотреть эту очевидность, не останавливаясь на исследовании истории и множества источников, которые часто противоречат друг другу, хотя бы потому, что побеждающее в наши дни понимание суверенитета, в общем, достаточно простое и достаточно старое, словно бы выносящее за скобки всю интеллектуальную работу, которая совершается по сей день.

Что собой представляет это понятие? Прежде всего, оно предполагает, что суверенитет имеет отчетливо территориальный характер. Это далеко не очевидно по отношению ко всей вообще высшей власти, но имеет принципиальное значение в современном мире. Суверенная территория, то есть территория, на которую распространяется власть и на которой действуют законы, и является интуитивной очевидностью, опорой для политиков и политических публицистов. «Суверенитет – это территориальное определение политической власти. Территориальность стала принципом основания суверенной государственности в период раннего модерна и остается такой до сих пор»[9]. Территория, в принципе, может быть огорожена. Вокруг нее можно поставить забор, опутать колючей проволокой, закрыть небо над ней при помощи разного оружия… То же касается и людей: люди находятся на территории, и в понятие территориального государства недаром включено понятие физической силы, насилия, направленного на тело, которое находится в пределах досягаемости и, в целях реализации суверенной власти, может быть ограничено в перемещениях, подвергнуто чувствительному наказанию или, наоборот, снабжено пищей, теплом и средствами передвижения. Не в наказании и не в поощрении и поддержке как таковых состоит дело. Дело именно в живом теле. Из тел состоит население, народ, граждане, которые в большинстве современных стран объявлены носителями суверенитета, неотчуждаемым истоком власти.

Таким образом, суверенитет, как мы видим, без сомнения распространяется на людей в их телесности, поскольку они находятся на принципиально огораживаемой территории. Он распространяется на них, как на вещи, поскольку они доступны прямому физическому воздействию. Суверенитет также распространяется и на неодушевленные предметы, про которые можно сказать, например, что они находятся в собственности государства и под его контролем, а также на те нормы, в соответствии с которыми это воздействие на тела и предметы могло бы совершаться. Народ, что кажется вполне очевидным, располагается, как правило, на территории, является солидарным сообществом, которое определяет самое себя. Такова идея народного суверенитета, в ней так или иначе зашита идея «политического тела», как бы это ни называлось.

Конечно, это метафора, но иногда метафоры, употребляемые как бы полусознательно, без дополнительной работы над ними, начинают словно бы мыслить за нас, вместо нас. Полезно бывает вернуться к истокам собственной мысли, чтобы проверить, не связана ли с ней такая подспудная работа метафоры. В данном случае без метафоры тела все очевидности, все традиционные интуиции суверенитета кажутся бессмысленными.

Но чем больше мы отходим от этой, говоря языком философии, непосредственной телесности, тем сложнее говорить о суверенитете. Вся критика суверенитета так или иначе связана с оспариванием его основной метафоры и связанных с нею понятий. Здесь важно провести различия.

Один из самых распространенных способов борьбы против суверенитета государства связан не с отказом от метафорики политического тела как таковой, а с ее переинтерпретацией. Сначала связь государства и политического тела народа должна быть поставлена под сомнение. «Население», если оно очевидным образом разнородно, а территория, на которой оно находится, велика, риторически перестает считаться народом, за этим народом больше нет очевидности коллективного тела, зато она есть за другими, как правило, меньшими группами, однородность которых подтверждается языком, религией, подлинным или вымышленным общим происхождением и тому подобным. Логика сопряжения народа и территории, логика суверенитета сохраняется, но переносится на меньшие образования.

Иной случай – это сохранение ставки на телесность, но уже не коллективную, а индивидуальную. Отказ от метафорики политического тела и акцент на то, что самым подлинным, интуитивно неоспоримым, достоверным является индивид как живое смертное существо, приводит к идее естественных прав индивида, от имени которых можно оценивать, ставить под сомнение, оспаривать права любой общности, прежде всего, конечно, традиционного суверенного государства. Современное международное право, строго говоря, уже ставит права личности выше прав политической общности. Защита прав человека образует ядро международного права, в котором далеко не всегда удается находить баланс между уважением к правам человека и соблюдением принципа суверенитета. Однако критики суверенитета последовательны, они идут еще дальше, усматривая в перспективе «глобальный легальный порядок» всего человечества[10].

Наконец, третье направление – это радикальная детерриториализация социального.

Современные средства коммуникации уничтожают расстояния. Еще в самом начале XX века Георг Зиммель проницательно замечал, что деньги побеждают пространство. Если у вас есть деньги, недоступные прежде товары окажутся у вас, а события в мире денег подействуют одно на другое, даже если биржи, например, сильно отдалены друг от друга.

С введением электронных средств коммуникации не только в экономическую, но и в повседневную жизнь указание на уменьшение роли традиционно понимаемого физического пространства стало общим местом. Идеи, культурные образцы (например, образовательные системы, способы подачи новостей и многое другое) преодолевают государственные границы, не будучи телами, то есть, строго говоря, не преодолевают их, а существуют помимо них, в другом измерении. Новые пространственные образования вроде «мировых городов» иначе организуют территории, становятся узлами мировой системы коммуникаций, которые находятся, с одной стороны, в теле государств, а с другой – на совершенно особом, автономном положении.

Международные организации и международно-правовые регуляции, ими производимые, безусловно, требуют реализации на территориях. Отсюда, собственно, известная концепция «R2P» (Responsibility to Protect), которая широко обсуждалась международными юристами в начале 2000-х гг. Данная концепция «берет за отправную точку человеческие потребности и перемещает фокус с прав государства на обязанности государства (и его ответственность)», трансформируя тем самым понятие суверенитета[11]. 

Во всех этих случаях более традиционно понимаемый суверенитет размывается, находится под угрозой, кажется, ему грозит если и не исчезновение, то еще более существенное, чем прежде, ограничение. Но все ли чисто в этих аргументах? С одной стороны, мы видим, что пространство, тело и суверенитет действительно не могут быть сохранены в привычных форматах. Но с чем же тогда связаны успехи тех движений, которые в буквальном смысле слова могут быть названы реакционными, то есть являются реакциями на далеко зашедшие процессы глобализации и детерриториализации политики.

Возможно, вопрос о суверенитете должен быть действительно поставлен по-новому. Вот несколько оснований. Во-первых, его нужно радикально отделить от идеи коллективного тела, у которого есть некая особая, привилегированная естественность по сравнению с другими коллективными образованиями. Дело не в том, что государство не имеет здесь преференций, а в том, что в современном мире оно проиграет эту войну риторик другим поднимающимся общностям с их притязаниями. Радикальный отказ от этой риторики не подрывает государство, он подрывает притязания его соперников.

Во-вторых, государства должны перепроверить то, что может и что не может находиться в зоне их ответственности. Притязать на права там, где не способен проявить ответственность, – не лучшая тактика и худшая стратегия.

Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305437

«ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ – ЕЩЕ ОДНО ПРОСТРАНСТВО, ГДЕ РЕШАЮТСЯ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЗАДАЧИ»

2020 год пройдет под знаком 75-летия окончания Второй мировой вой­ны. В России Великая Победа – ключевое событие для формирования национальной идентичности, стержень внутри- и внешнеполитического нарратива. Между тем в Европе вовсю идет пересмотр оценок того исторического периода, причин и хода Второй мировой. И это будет иметь существенные политические последствия. Чтобы обсудить происходящее, мы собрали небольшой круглый стол в редакции журнала. В нем приняли участие Юрий ВАСИЛЬЕВ, Федор ГАЙДА, Дмитрий ЕФРЕМЕНКО, Александр ЛОМАНОВ, Алексей МИЛЛЕР, Андрей ТЕСЛЯ, Александр ФИЛИППОВ. Вел дискуссию Федор ЛУКЬЯНОВ.

ЛУКЬЯНОВ: Мы давно хотели обсудить тему исторической памяти и ее роли во внешнеполитическом позиционировании, а тут информационные поводы один за другим. Президент несколько раз ярко высказался на тему ревизии истории Второй мировой, особенно отмечая неприглядную роль Польши. Видимо, подготовка к году 75-летия Победы. Ну и реакция на сентябрьскую резолюцию Европейского парламента к 80-летию начала войны, в которой СССР официально называется ее виновником наряду с Германией. К сожалению, кажется, что процесс эрозии, который мы видим в Европе, никакие доводы затормозить не способны. А это вообще можно сделать?

МИЛЛЕР: Понимание сути политики памяти меняется и в Европе, и в России. Идея, что мы возвращаемся к исторической памяти, чтобы преодолеть политические разногласия и вражду, уступила место пониманию памяти как еще одного пространства, где решаются политические задачи. Соответственно, конфликт неизбывен.

Мы влились в эту тенденцию, не понимая ее механизмов и совершая бесконечную череду ошибок. До определенного момента Россия апеллировала к Западной Европе, жалуясь на «плохое поведение» новых восточноевропейских членов. И резолюция Европарламента стала столь неприятным сюрпризом, потому что оказалось, что нарратив «двух тоталитаризмов» заместил собой нарратив холокоста и получил поддержку подавляющего большинства.

У нас создаются информационные поводы, очень удобные для оппонентов. Например, высказывания наших официальных лиц о том, что пакт Молотова – Риббентропа был большой победой советской дипломатии. Хотя еще в 2009 г. Владимир Путин, выступая на Вестерплатте, сформулировал точную позицию: нам нечем гордиться в связи с пактом Молотова – Риббентропа, мы о нем сожалеем, но это было звеном в длинной череде событий, в которой далеко не только мы участвовали. Однако уже с 2014 г. президент стал называть пакт Молотова – Риббентропа правильным решением, вслед за ним и остальные. Так войны памяти не выигрывают.

Мы не понимаем, как мы воюем, кто наши потенциальные союзники, кто непримиримые враги. Один союзник очевиден. В январе Путин едет в Израиль – там открывается памятник жертвам блокады. Это очень важный шаг, потому что блокадники ставятся на один пьедестал с жертвами холокоста.

Голосование за упомянутую резолюцию на самом деле скрывает глубокие внутренние разногласия в Европе. Важно понять, кто наши союзники, как с ними работать, как не поддаваться на провокации. Скажем, в Германии сейчас разворачивается конфликт по поводу того, как будет коммеморироваться память жертв войны на уничтожение в Восточной Европе. Есть проект отдельного памятника полякам, который предлагается в ответ на проект общего памятника всем жертвам нацизма на Востоке. Понятно, почему поляки не хотят, чтобы их коммеморировали вместе с русскими. Это обсуждение происходит внутри Германии, а у нас как будто никто внимания на это не обращает, не ведется работа с немцами, которые придерживаются благоприятной для России линии. А ведь вопрос вполне серьезный при правильной постановке. Например, никакого памятника ни остарбайтерам, ни советским военнопленным тоже нет, а их там полегло по разным данным несколько миллионов человек. В их числе и казахи, и украинцы, и белорусы… Так что это – площадка, на которой может произойти какая-то реконфигурация. Двигать надо такую коалицию: это, мол, не Путин, а народы Восточной Европы взывают к памяти. И немедленно.

Подобных линий разделения много во всех странах. Пожизненный сенатор в Италии Лилиана Сегре, выжившая в холокосте узница концлагерей, призвала к созданию комиссии для борьбы с расизмом и антисемитизмом и стала получать лавину угроз и проклятий. Недавно прошла демонстрация итальянских мэров – они собрались все вместе, сто человек, в поддержку этой женщины. Во Франции все острее дискуссия на тему антисемитизма, которая неизбежно связана и с событиями войны. В Европарламенте есть левые депутаты, высказавшиеся против резолюции, их поддержали 150 европейских интеллектуалов. Наша проблема, что у нас нет разных «лиц», которые обращались бы к разным группам. Скажем, какие-то наши левые, которые адекватно взаимодействуют с европейскими левыми и так далее.

Европейцы поняли, что закончился нарратив, который они называли космополитическим – построение транснациональной памяти, франко-германские учебники, франко-германско-польские пособия… Исходная позиция: «мы все виноваты в убиении евреев, наша тема – это покаяние, никогда больше». Приход восточных европейцев изменил подход. Евреи, мол, поддерживали советскую власть, а те, кого обвиняют в причастности к холокосту, сражались против сталинизма. Нашли идеального героя – Витольда Пилецкого, которого теперь собираются чествовать как воплощение европейского подхода. Он был сторонником лондонского правительства Польши во время оккупации. Нарочно попал в Аушвиц, чтобы собрать данные о том, что там происходит, сбежал оттуда, участвовал в Варшавском восстании, был снова у немцев в плену, потом, осенью 1945 г., вернулся как агент Лондонского правительства в коммунистическую Польшу, где был вскоре арестован и расстрелян. Идеальная фигура, поляк, жертва двух тоталитаризмов, что и требуется.

В Европе разворачивается дискуссия о том, что антагонистический подход к памяти наносит ущерб. Но и космополитический подход не работает, поскольку он мог существовать только до тех пор, пока любая попытка поставить его под сомнение жестко подавлялась. Теперь не получается: политическая система расшаталась, в ходу тезис о том, что антагонистическому подходу нужно противопоставить принцип агонизма, то есть диалога, основанного не только на конфликте интересов, но и на взаимном уважении спорящих. Вместо идеи, что мы говорим о прошлом для того, чтобы уничтожить нашего противника, следует построить разговор о прошлом, который учитывает то, что мы не согласны, но подразумевает, что мы уважаем друг друга в этом несогласии. Принцип «политика памяти нас объединяет за счет того, что мы в очередной раз назначили Россию нашим врагом», – слишком прост и поизносился.

На верхушке политической системы требуется понимание того, что с верхнего этажа должны спускаться очень правильные, отутюженные и кооперативные вещи. Не надо ввязываться в эту войну. Судя по тому, что говорил Путин в течение последнего месяца, он этого пока не осознает. Надо провести разграничение между государственными органами и «общественниками», которым все можно. У нас есть организация «Историческая память», пусть разоблачения «гнусной сущности» тех или иных деятелей и стран исходят оттуда. Они, кстати, эффективно это делают. А государственным органам – запретить, потому что на деле их заявления адресуются прежде всего внутренней аудитории, а внешняя это использует. На худой конец – есть Дума, пусть она и спорит с Европарламентом.

Руководству страны необходимо сформулировать положительную повестку, как использовать память не для усугубления конфликта. Это игра в долгую. Переход от космополитической к антагонистической памяти занял довольно много времени. Он начался на пороге XXI века, идеологически оформился в 2004 г., окончательно утвердился еще лет через десять. В каком-то обозримом будущем тенденции должны поменяться – нельзя ехать в одну сторону слишком долго.

Станет ли поворотным, скажем, 2020 год? Он начинается с ударного визита в Израиль, потом – празднование Победы с уже подтверждённым визитом мировых лидеров, 75 лет ООН. Предстоит целый ряд мероприятий, где можно закрепить позицию ухода от клинча в рамках политики памяти. Естественный союзник – Израиль, который, конечно, никогда не согласится с тем, что делают институты национальной памяти в Польше и – особенно – на Украине, или с политикой памяти в Эстонии, Латвии, Литве. Но нельзя ограничиваться этим.

ЛУКЬЯНОВ: Получается парадокс. Мы симпатизируем в Европе тем силам, которые, как на беду, отдаленно наследуют тем, кто во время Второй мировой войны воевал против нас. Я имею в виду так называемых правых популистов. Они, кстати, дружно проголосовали в Европарламенте в поддержку резолюции. Как с этим быть?

ГАЙДА: Надо исходить из двух ограничителей нашей деятельности. Первый: какой бы нарратив мы ни выстраивали, как таковой он нам ничего не принесет, потому что есть конфликт интересов. Надо искать точки соприкосновения, и тогда нарратив будет действовать. Отсюда второй ограничитель. Если в рамках выстраивания нарратива мы начнем фантазировать об исторических фактах, это будет работать исключительно против нас. Нас будут просто выводить на чистую воду, не прикладывая особых усилий, и мы будем выглядеть очень некрасиво, даже если станем передергивать по мелочи.

ЛУКЬЯНОВ: Фантазировать – это, например, отстаивать какую-нибудь самобытную версию событий 1939 года?

ГАЙДА: Да, сочинять победоносные мифы. Ничего хорошего это не даст в принципе, будет только хуже. Но нам нужно искать союзников в противоположном лагере – он все-таки не един. И это наша единственная формула успеха. В плане выстраивания концепции нужно работать на контрасте (выявлять светлое и темное), чужие концепции – доводить до абсурда (благо, больших усилий тут не требуется).

Что делать с проблемой начала Второй мировой войны? Ставить вопрос максимально широко во времени и пространстве.

Уходить назад в историю, говорить о том, что Вторая мировая война началась не в 1939 году. Мы забываем, что был второй очаг напряженности – Дальний Восток. Там война разразилась в 1937-м – китайцы считают, что это и было началом Второй мировой. Если говорить про август-сентябрь 1939 г., давайте вспомним, что в это время Советский Союз ведет войну с Японией. Мы заключаем пакт с Германией, воюя с японцами, которые являются союзниками Германии и тоже несут ответственность за развязывание Второй мировой. Японцы, кстати, очень болезненно отреагировали на пакт – практически, как на предательство со стороны Гитлера.

Напоминать об истоках: похабный Версальский мир с его торжеством национализма («национальные границы», о которых у всех всегда есть собственные суждения), Германия – униженный изгой, изоляция России как стратегическая ошибка Запада, а результат – авторитарные режимы Центральной и Восточной Европы… Маленькие диктатуры ничем не лучше больших, просто они послабее. Но их роль в дестабилизации общей картины часто даже сильнее. Чем Пилсудский лучше Муссолини? В Прибалтике и Румынии режимы тоже были вполне на уровне итальянских фашистов.

Сталинизм – отдельная тема. В публичном обсуждении Сталин должен постоянно увязываться с теми, в союзе с кем он вел Вторую мировую войну. Что говорил про Сталина Черчилль, Рузвельт, де Голль? Кто главный либерал начала ХХ века в России? Павел Милюков. А что говорил Милюков про Сталина в войну? Что Сталин вынужден отстаивать национальные интересы. У нас не публикуют статьи Милюкова с анализом советской внешней политики периода Второй мировой. Он выстраивал апологию, говорил, что Советский Союз вынужден поступать так, а не иначе, что совершенно правильно. Сталина надо увязывать с ООН, Декларацией Объединенных Наций 1 января 1942 года. Если мы говорим о нем, сразу должна возникать «Большая тройка»… Соответственно, неплохо было бы вспомнить, что европейские политики говорили о Гитлере до 1939 года – там было немало комплиментов. А СССР тем временем воевал с Гитлером в Испании за конституционный режим.

Итак, есть противники, есть союзники. Главный козел отпущения у нас, получается, Польша. Если нам с евробюрократами нужно найти общего врага, наверное, Польша и будет первым кандидатом. Роль Польши, на мой взгляд, должна быть освещена наиболее выпукло, что сейчас и делается. Наш главный союзник – да, это Израиль. Совершенно согласен, тему надо развивать: евреи в Красной Армии и так далее. На Украине есть государственный праздник – День защитника Украины, дата создания Украинской повстанческой армии (УПА), который отмечается 14 октября, на Покров. И в этот же день произошло восстание в лагере смерти Собибор. Отмечать годовщину на общегосударственном уровне в этот же самый день!

МИЛЛЕР: Все детали, все подробности, все частности – они, к сожалению, идут мимо. Мельчить нельзя, надо строить большой нарратив, а этого нарратива нет. Заход, что как-то нужно защищать Сталина, – заведомо проигрышный, нам вообще не надо его трогать.

ГАЙДА: Я не говорю, что надо защищать Сталина. Я говорю, о том, что, если мы топим Сталина, то топим его вместе с Рузвельтом, Черчиллем, де Голлем и всеми создателями ООН. Главное отличие Сталина – он был в «Большой тройке» и подписывал Декларацию Объединенных наций, а Гитлер не был и не подписывал. Гитлер, как известно, подписывал план «Ост».

МИЛЛЕР: Рассуждения про авторитарные режимы уже звучали в европейской дискуссии накануне момента, когда в 2009 г. было принято знаменитое постановление о том, что 23 августа – День памяти жертв двух тоталитаризмов. Изначально название было другим – «День памяти жертв тоталитарных и авторитарных режимов», «авторитарных» по дороге потеряли, и это произошло неслучайно – решили прикрыть те самые восточноевропейские государства. Вновь поднимать эту тему бессмысленно, потому что так мы играем на руку тем, кто говорит, что русские специально сеют вражду между европейскими народами.

Еще раз повторяю, нужна положительная повестка, положительный нарратив. Негатив оставить для НПО – у нас достаточно этих структур, надо эффективно их использовать. В этом смысле продуктивным будет включение Азии, потому что это направление у нас все время выпадает.

ГАЙДА: Надо уйти от тезиса, что Российская Федерация внесла решающий вклад в разгром немецко-фашистских захватчиков. Нельзя делать даже намека на умаление роли других республик. Подчеркивать только коллективный характер победы. Мы были вместе с евреями, армянами, узбеками, американцами, китайцами.

ЕФРЕМЕНКО: Происходит изменение модальности диалога по вопросам исторической памяти: переход от диалога несогласных к диалогу глухих. Это отражает то, что фактически наши отношения с Западом, а также с некоторыми другими странами постсоветского пространства соответствуют логике игры с нулевой суммой. В радикальном варианте здесь воспроизводится классическая дилемма безопасности, но применительно к проблемам идентичности и исторической памяти. Можно назвать это дилеммой мнемонической безопасности.

Если коротко, то суть в следующем. Например, есть исторический нарратив, который служит мифом – основанием для некоего государства X и играет большую роль в сплочении стоящего за этим государством сообщества. Он на систематической основе оспаривается влиятельными силами, выступающими от лица сообщества, которое стоит за государством Y. Если институты государства Y оказывают устойчивую поддержку этим усилиям, то политические элиты государства X оказываются перед выбором – либо игнорировать такого рода действия, либо разработать комплекс мер, направленных на противодействие подрыву своего нарратива и дискредитацию исторических установок, значимых, соответственно, для государства Y. Это выход на очень опасную траекторию, что мы сейчас и наблюдаем. Мы близки к этому в балто-российских и польско-российских интеракциях по вопросам исторической памяти. Последние годы мы уверенно двигались в направлении подобного конфликта исторических нарративов и с Украиной, по крайней мере, когда основным рупором «украинской национальной памяти» был Владимир Вятрович. Не знаю, удастся ли теперь переломить этот тренд Зеленскому. Оснований для оптимизма пока не очень много.

Резолюция Европарламента – один из финальных штрихов. Надо почувствовать общую опасность ситуации: это не просто дополнение к общей конфронтации, но ее глубокая фундаментализация.

Вместе с тем не стоит пренебрегать возможностями аналитической деконструкции нарратива, который представлен в резолюции Европарламента. Ведь резолюция – это попытка симбиоза того, что восходит к европейской космополитической культуре памяти конца XX века и той интерпретации исторических событий, которая сейчас наиболее удобна для политических элит Польши, Балтии и ряда других европейских стран. Она в конечном счете позволяет оправдать соучастие в преступлениях нацизма противостоянием сталинизму. Кстати, надо смотреть и на терминологическую игру, поскольку в резолюции используются термины «сталинизм» и «советский тоталитарный режим». По сути дела, там должен стоять термин «коммунизм», но авторы резолюции постарались этого избежать.

МИЛЛЕР: Там еще интереснее, потому что в резолюции говорится о тоталитарных режимах прошлого и настоящего. Я вас уверяю, имеется в виду не Северная Корея.

ЕФРЕМЕНКО: Реальные и потенциальные союзники в дискуссиях об исторической памяти – это, несомненно, Израиль и мировое еврейство, причем как раз здесь важно делать упор на отличии идеологии нацизма от коммунизма. В последнем хотя бы нет антисемитизма и установки на геноцид по принципу расовой, этнической и религиозной принадлежности. Принципиальное значение имеет роль Красной Армии в спасении той части европейского еврейства, которая не была уничтожена нацистами до весны 1945 г., но, безусловно, находилась в смертельной опасности, если бы Вторая мировая война в Европе продлилась еще несколько месяцев. Неприемлема перспектива девальвации уникального значения холокоста, здесь мы можем занимать единую позицию.

Что касается других потенциальных союзников в Европе, то это часть европейских стран, особенно в Южной Европе, где левые, коммунистические силы были и остаются влиятельными. В свое время они были вполне самостоятельны по отношению к Москве. Скажем, применительно к Испании резолюция Европарламента, фактически уравнивающая нацизм и коммунизм, в каком-то смысле работает на реабилитацию франкизма. А это, как показывает и свежая история с переносом останков Франко из Долины Павших, – до сих пор живая и очень болезненная тема. Примерно то же и в случае с Грецией, если вспомнить нацистскую оккупацию и гражданскую войну во второй половине 1940-х годов. Надо работать с соответствующими политическими элитами, объяснять им, к чему все идет.

ЛУКЬЯНОВ: А США мы не упоминаем совсем. Они вообще в этом контексте имеют место?

ЕФРЕМЕНКО: Конечно. Во-первых, партнер для диалога – опять-таки еврейское лобби в США, во-вторых, очень важна апелляция к опыту союзничества как чуть ли не единственному светлому пятну в истории российско-американских отношений последнего столетия. Америка – сложносоставное общество, здесь многое накладывается на внутренние расколы, особенно в последнее время. Надо вести диалог с американским университетским сообществом, оно весьма влиятельно.

Кстати, не стоит пренебрегать и международным сообществом экспертов, профессионально занимающихся исследованиями исторической памяти. Оно интенсивно формируется, создана Ассоциация исследований памяти, а внутри нее – сеть специалистов из постсоциалистических стран. Среди представителей этого сообщества немало экспертов, имеющих выходы на политические элиты. Отдельные представители рекрутируются в состав институций, созданных для проведения политики памяти на уровне национальных государств. От этого сообщества нужно не отгораживаться (в 2019 г. на протяжении нескольких месяцев англоязычный сайт Ассоциации исследований памяти в России был заблокирован), а вести активную работу с ним и внутри него через квалифицированных российских экспертов. Представители России могут ставить вопросы о недопустимости содействовать на экспертном уровне разжиганию войн памяти. Возможна и постановка вопроса о разработке специального этического кодекса для тех исследователей, которые занимаются проблемами исторической памяти.

ТЕСЛЯ: Нам не нужно создавать универсальный текст, который сразу зацепит всех и обратится ко всем. Принципиально важный момент – отношение к социалистическому опыту, которое не сделает нас врагами всего мирового левого сообщества. Как ставить вопрос? Да, Советский Союз – трагическая тема, достойная осуждения, но это сюжет про сбой, про срыв, а не про системный недостаток. Когда мы говорим о логике эволюции правых, то движение разных вариантов фашистов, фалангистов и прочих к нацизму – это движение в рамках внутренней логики, скатывание к крайности, но закономерной. Советское прошлое – не закономерность, а эксцесс.

То, что достаточно часто звучало в речах первых лиц в нулевые и отчасти даже в десятые годы и должно повторяться, – это критичность по отношению к своему прошлому. Не оправдание и защита собственных деяний, какими бы они ни были, а иной подход: с нашей стороны выступали отнюдь не воины света, чего только ни случалось, но с другой стороны было абсолютное зло.

Уход назад в прошлое – к Версалю и другим событиям предыстории – усугубляет восприятие того, как все было сложно и нелинейно. Признавая, что святых там не было, переходим к логике решающего испытания. Неважно, что было прежде, главное – в момент истины ты оказался на светлой стороне. Здесь хорошо работает связка про итоги, про выход из Второй мировой войны, 9 мая и 2 сентября 1945 г., Организацию Объединенных Наций, Советский Союз в числе учредителей – это, собственно говоря, то, что создает и Декларацию ООН и Всеобщую декларацию прав человека 1948 г., момент сообщества. Более того, базовые принципы, на основании которых мы сейчас говорим о прошлом, ведем «войны памяти», все эти принципы, во-первых, связаны с советской идеей. Во-вторых, то, что эти принципы стали универсальными, оказалось возможно благодаря 1945 г. и роли СССР. Каким образом мы можем отбросить левую идею, если мы так или иначе – наследники Союза? Двадцать раз осудим, но никуда от нее не денемся. Попытаться выбросить левое означает попадание в сюжет про два близких, кровнородственных режима. И когда мы работаем с крайне правыми, мы сразу же даем полное эмпирическое подтверждение этому. Здорово, да?

Соответственно, какой разговор нужен? Мы, например, говорим не в осуждение левых, мы говорим о современном консерватизме, о консервативной повестке, а современная консервативная повестка включает все лучшее из социалистического наследия. Быть консерватором сейчас – значит, в том числе, быть отчасти и социалистом.

МИЛЛЕР: Важно не перепутать левых и большевиков. Мы должны говорить о широком спектре левой традиции в России, которая пострадала. Тот большевизм, который превращается в сталинизм, защищать не нужно, а вот левую традицию, социал-демократию, можно использовать.

ЛОМАНОВ: При обсуждении проблем исторической памяти нельзя забывать про наших соседей в Азии, тем более на фоне российского поворота на Восток. В Китае конструируется обновленная трактовка истории, которая сообразна заявке на превращение в могущественную державу под руководством КПК. В прежние десятилетия официальная версия китайской роли в истории Второй мировой войны была приглушенной, с Японией ведь сражалось гоминьдановское правительство во главе с Чан Кайши. Но затенять роль КПК и Мао Цзэдуна было негоже. К тому же в начальный период реформ стремление к сближению с Японией ради получения инвестиций и технологий перевешивало националистическую мотивацию исторической памяти. Дэн Сяопин старался сгладить исторические споры и переложить бремя их решения на будущие поколения. Китайская память о войне состояла из двух основных тем – напоминаний о жестокости японских агрессоров (прежде всего, о трагедии «Нанкинской резни») и героических повествований о действиях партизан и военных соединений под руководством КПК.

Теперь привычная картина изменилась. В 2015 г. в ходе подготовки к празднованию 70-летия Победы китайское руководство заявило, что Война сопротивления Японии была «важной частью мировой антифашистской войны». Си Цзиньпин поручил историкам заняться сквозным изучением четырнадцати лет Войны сопротивления начиная с японской аннексии Маньчжурии в 1931 году. Были расширены прежние рамки военного восьмилетия – с 1937 по 1945 годы. Такая точка зрения означает, что «мировая антифашистская война» началась не в Европе и не в 1939 году. Развязала эту войну Япония, и потому любые обвинения в адрес СССР становятся бессмысленными.

В современной трактовке Китай – «главное восточное поле битвы» в «мировой антифашистской войне». Сохраняется добрая память о роли советских летчиков-добровольцев и о вкладе Красной армии в освобождение северо-восточного Китая в 1945 году. Это очевидный контраст с Европой, где приходится постоянно спорить об оценке освободительной миссии советского солдата. Даже в годы «культурной революции», когда напряженность между КНР и Советским Союзом была крайне высока, а советских лидеров поносили как «ревизионистов» и «новых царей», хунвейбины не позволяли себе поднять руку на памятники советским воинам и их могилы.

Вместе с тем с китайской стороны ощущаются ожидания, что российский исторический нарратив будет дополнен признательностью за то, что именно благодаря Китаю СССР не пришлось в 1941 г. после германского нападения воевать еще и с Японией на Дальнем Востоке. В качестве встречного шага мы можем рассчитывать на китайское признание роли СССР в качестве «главного западного поля битвы в мировой антифашистской войне».

Подобная трактовка будет служить весомым противовесом современным европейским попыткам ревизии истории войны. Солидаризация с китайским историческим нарративом чревата для России политическими издержками в связи с усугублением обвинительного уклона в отношении Японии. Однако Китай заинтересован в развитии связей со странами Центральной и Восточной Европы и потому вряд ли будет участвовать в полемике о коллаборационизме и холокосте на стороне России. Соответственно, и Россия может позволить себе не встревать слишком глубоко в китайско-японские споры по истории войны.

Китайский нарратив сохранил много знакомых нам с давних лет позитивных образов «великого Советского Союза» и «могучей Красной Армии», внесших решающий вклад в разгром фашизма. В условиях строгого контроля над исторической памятью в Китае «стихийное» появление критики роли СССР во Второй мировой войне невозможно. Нарратив создается сверху и контролируется правящей элитой.

Можно попробовать опереться на эту основу, чтобы создать общую версию военных событий на Дальнем Востоке 1930-х годов. Она должна быть яркой и зрелищной – нечто вроде приквела к советской киноэпопее «Освобождение», который начинался бы с рассказа о подвиге советских летчиков-добровольцев в небе Китая. Такой фильм следовало бы снять в современном «заклепочном» стиле с тщательным вниманием к правдоподобности технических деталей, делающим изложение убедительным. В частности, рассказать, как в феврале 1938 г. советские летчики на бомбардировщиках СБ без потерь сумели уничтожить японский военный аэродром на Тайване.

Искать общие точки в памяти о войне следует с учетом того, что в КНР происходит ужесточение контроля над историческим нарративом. Прежде китайские интеллектуалы позволяли себе искать человечное начало у японских агрессоров, одновременно допуская критическое переосмысление канонических историй о подвигах китайских солдат. В рамках кампании по борьбе с «историческим нигилизмом» таких отклонений все меньше. В кинофильмах уже не встретить «хороших» и «совестливых» японских солдат на китайской земле. Попытка историка Хун Чжэнькуая в 2013 г. усомниться в истории о пяти солдатах 8-й армии, уничтоживших при обороне горы Ланъя несколько десятков японцев и потом прыгнувших со скалы, чтобы не сдаваться в плен, завершилась скандалом, судебными тяжбами и полной сменой состава сотрудников журнала «Яньхуан чуньцю», напечатавшего статью.

В преддверии празднования 75-летия Победы в Китае, вероятно, появятся новые акценты в трактовке военной истории. Чтобы лучше ориентироваться в переменах, следует развивать диалог с китайскими учеными. Если взаимное понимание по чувствительным темам будет устойчивым, надо подумать о совместных выступлениях на научных площадках третьих стран, прежде всего – в Европе. Китайские коллеги могут убедительно рассказать, что войну развязал не Сталин, а японские милитаристы. Использование потенциала китайского исторического нарратива, опирающегося на мощный пропагандистский аппарат и поддержку государства, возможно и для проведения совместных конференций, совместных вылазок на западные дискуссионные площадки, создания берущих за душу военных фильмов. Также следует больше общаться с историками из Монголии и Кореи (в том числе из КНДР), дабы иметь представление об их взглядах на историю войны и роль в ней Советского Союза.

Перед нами две объективные данности. С одной стороны, растущее отчуждение между Россией и Европой, которое не будет вылечено скоро. С другой, это объявленная на официальном уровне новая эпоха российско-китайских отношений, главной нормативной характеристикой которых является беспрецедентный уровень взаимного доверия. Полное доверие к китайской версии, провозглашающей Китай победителем на восточном фронте Второй мировой войны, невозможно без встречного понимания уровня китайской поддержки российской трактовки военной истории. В Китае помнят не только о советских летчиках-добровольцах, но и, к примеру, об американцах из сражавшегося с японцами соединения Flying Tigers.

Надо внимательно наблюдать за тем, как будет меняться исторический нарратив о сотрудничестве Китая и США в годы Второй мировой войны на фоне нынешнего ухудшения китайско-американских отношений – станут ли их память замалчивать или, наоборот, превозносить в процессе поиска общих позитивных воспоминаний.

ЛУКЬЯНОВ: А у КНР не было идеи, что логично было бы включить в нарратив Гоминьдан с поправкой: «Да, они были буржуазные, но все же это были китайцы, которые воевали против захватчиков, и мы ценим их за это»?

ЛОМАНОВ: Сталкиваются два пропагандистских импульса. С одной стороны, «китайская мечта» о национальном возрождении дает возможность для патриотической консолидации. Это позволяет признать, что национальная армия под началом Чан Кайши сражалась с японцами, а в некоторых случаях и одерживала победы. Однако в контексте прославления исторической роли КПК невозможно дать позитивную оценку гоминьдановского руководства и военачальников. В итоге все сводится к подвигу простых китайских солдат и их командиров, сражавшихся под гоминьдановскими знаменами. На стыке двух юбилейных дат – 75-летия Победы и празднования 100-летия основания КПК в 2021 г. – акцент на роли компартии в разгроме японцев будет все более отчетливым. Этот фактор следует учитывать при планировании исторического диалога с китайскими коллегами.

ЛУКЬЯНОВ: А что делать с Германией? Германия – ключевой центр всего этого нарратива. На авансцену выходит очередное политическое поколение. Какова должна быть позиция России? Надо ли напоминать немцам без конца, что они натворили? Или наоборот, в духе вышесказанного, примирительно, что «это была жуткая трагедия, мы все помним, но давайте»…

ВАСИЛЬЕВ: И в отношениях с Германией, и в отношениях со всем комплексом нарратива войны и нарратива Победы предстоит весьма четко определиться. Прежде всего в том, насколько это разные истории и что в них общего. Во-вторых, придется осознать, что каждое наше слово о войне и о Победе, сказанное здесь, отзывается там. Когда речь идет о войне и о Победе, старый добрый принцип all foreign policy is local преображается в свою противоположность – all local policy is foreign.

В целом сложилось так, что нарратив войны и нарратив Победы у нас – примерно одно и то же. Замечательно было сказано о старом жестком нарративе наших восточных соседей. У нас тоже нарратив довольно стар, жёсток и монументален. В контексте отношений с западными партнерами – возможно ли иное определение войны и Победы? Это касается и вопроса о памятниках, и разнообразных демаршей, и своеобычных трактовок истории Второй мировой. Возможен ли более гибкий, тактический, оборонительный извод этих представлений? Возможен ли, условно говоря, «нарратив по вызову» в таком довольно крупном, неповоротливом, деле? Мне кажется, что нет. Этот нарратив так просто в тактическую оборонную единицу не преобразуется.

Можно, однако, предположить, что с течением времени преобразования вполне возможны. Вопрос лишь, в какую сторону и насколько этот нарратив будет соответствовать хоть каким-то фундаментальным задачам.

Последний казус в Орловской области с плакатом «Мы ценим наших ветеринаров», который прошел все стадии производства, включая редактуру, приемку и так далее, – вкупе со многими другими подобными случаями говорит нам, помимо прочего, и о неизбежности подобных изменений. 75-летие Победы – по сути, последняя дата, на которой ветераны как таковые могут присутствовать в сколько-нибудь заметном числе. К 80-летию Победы столетних ветеранов будет совсем не так много, как мы бы этого ни хотели. Соответственно, коррекция нарратива – именно тактическая, внутренняя – должна иметь еще и вполне прикладную цель: чтобы потомки победителей не ляпали на плакаты «ветеринаров». Остальное – приложится.

Можем ли мы в чем-то другом переосмыслить представления о войне? Такого опыта у нас нет. Точнее, опыт есть, но не переосмысления, а отмены военного нарратива – я говорю о Великой войне, то есть Первой мировой. Но отменить этот опыт вообще, вывести за скобки удалось только одним способом, – заместив его войной гражданской, причем с четким разграничением на «своих» и «чужих», оказавшимся губительным для национального согласия и жизни страны в целом.

ЛУКЬЯНОВ: Разве период конца 1980-х и какой-то части 1990-х – не попытка если не отмены, то радикальной коррекции нарратива Великой Отечественной, нарратива Победы?

ВАСИЛЬЕВ: Конечно, попытка. Что из этой попытки вышло? Судя по тому, что мы сегодня, через много десятилетий, собрались по тому же вопросу – ничего…

Итак, у нас есть опыт отмены нарратива Великой войны. Но для этого потребовалась еще одна война, а перед ней – две революции. Почему-то ни того, ни другого не хочется. Есть опыт, я бы даже назвал, исторической карнавализации нарратива войны – Отечественной 1812 г., но для этого тоже понадобился опыт другой войны, Великой Отечественной. Потому что между отменой того нарратива, который был в царской России, и появлением фильмов про князя Андрея и фельдмаршала Кутузова, которые, собственно говоря, составили нарратив Отечественной (просто Отечественной) войны, тоже прошло много времени и большая Великая Отечественная война. Да и то вопрос, что у нас больше вспоминается – фельдмаршал Кутузов или поручик Ржевский.

Что мы в данном случае можем сделать с нарративом Великой Отечественной войны, не прибегая к другой войне, не выжидая большую историческую дистанцию? Для меня вопрос открытый. По-моему, как и в случае с китайским опытом осмысления того же периода, перед нами довольно-таки монолитная структура, где переключение может быть только одно, абсолютно естественное с течением времени – в ближайшие пять-десять-пятнадцать лет. А именно: переход от нарратива Великой Отечественной к нарративу Второй мировой.

Грубо говоря, у нас есть тумблер: на одной стороне – 22 июня и 9 мая, на другой – 1 сентября и 2 сентября. Переходить ли от одного к другому – вопрос стратегический. И решение лежит прежде всего, как мне кажется, в области не столько чисто общественного, сколько еще и административно-управленческого консенсуса, причем на самом высоком уровне. Но резервов переосмысления нарратива Великой Отечественной в его сложившемся виде я не вижу – кроме ухода в область чисто исторической памяти.

ЛУКЬЯНОВ: Как следует относиться к тому, что сейчас опять в связи с неослабевающим вниманием к памятнику Коневу и идеей установки памятника власовцам в Праге встал вопрос о сносе советских военных монументов и сооружении других? С одной стороны, хамство, с другой, это чужая страна – мы же не можем навязать другой стране, как ей смотреть на свое прошлое.

МИЛЛЕР: То, что мы рисуем как уникальное, беспрецедентное явление, на самом деле – абсолютная норма. Каждая смена режима ведет к перелопачиванию, к зачистке памятников. Поэтому перестаньте дергаться. Надо опираться только на документы, которые мы подписали, например, с поляками, что места воинских захоронений – не трожь. Вот они и не трогают. А там, где не лежит тело, считают себя свободными. Надо понимать, что это тоже пространство борьбы, ввязываясь в которую мы становимся заложниками.

ФИЛИППОВ: У нас в стране практически сформировался внятный нарратив единства и совершенства всей нашей истории, во всяком случае предвоенной и далее, в ходе которой мы всегда были хорошими, правыми и рациональными. Невзирая на отдельные ошибки, конечно, от которых никто не застрахован. И обсуждение рискует превратиться в перебор тактических средств, наиболее пригодных для того, чтобы донести эту мысль внешнему миру с максимальной эффективностью.

Но это задача для пропаганды, а ученым довольно сложно обсуждать вопросы тактики, не трогая стратегии. Чем плохи, на мой взгляд, некоторые элементы этой стратегии? В принципе, для государства нормально представлять себя хорошим и правым, а если оно обращается к истории и связывает ее с настоящим, – представлять себя и в истории хорошим и правым, во всяком случае если это идет на пользу и внутренней, и внешней политике. Но мы, таким образом, утверждаем некоторую историческую непрерывность, полную преемственность по отношению к сталинскому СССР не только как к победителю Гитлера, но и к упорному борцу за мир в предвоенные годы. Оставим в стороне то, что советское понимание войны и мира было не всегда одним и тем же, и, возможно, если уж обращаться к нему как основному ресурсу, необязательно воспроизводить все основоположения пропаганды, нашедшие себе наиболее полное художественное выражение в знаменитом фильме «Падение Берлина».

Обратим внимание на одну важную деталь. Из всей этой истории – не из памяти, конечно, но из главных рассказов – как-то незаметно исчез Коминтерн. Между тем все то время, пока Советский Союз боролся за мир, ему было на кого опереться. А именно – на мировое коммунистическое движение и всех симпатизирующих ему левых и вообще людей доброй воли. В то время как западные страны, в этой версии истории, вели себя подло и трусливо, народы этих стран, в первую очередь трудящиеся, сочувствовали первому в мире государству рабочих и крестьян, а впоследствии возглавили подпольную борьбу против фашистов на оккупированных территориях. Проблема здесь в том, что Коминтерн, как мы знаем, в переломные годы войны, оказался помехой сотрудничеству с союзниками, так что его прикрыли, а вопросы мировой революции стали решаться позже и по-другому. Тут получается, что нам легче объяснить поведение западных правительств, чем отношение к своим политическим агентам в западных странах. Однако вопрос ведь не в том, какую историческую парадигму мы придумаем, чтобы убеждать самих себя. Когда СССР снова понадобились общественное мнение и политические агенты в западных странах, коммунистическое движение и борьба за мир всех людей доброй воли обрели новое дыхание, новые горизонты, новое финансирование и новые инструкции. Все это базировалось на определенной концепции мировой истории, в которой коммунизм был неизбежным будущим планеты. Те, кто боролись с коммунизмом, были поджигателями войны, сторонниками старого мира, врагами не просто нашей страны, но человечества. Постепенно стало ясно, что мы вообще-то не за рабочий класс и тем более – не за временные корыстные интересы, а за все человечество, поэтому лучшие люди земли на нашей стороне. Мы своей тогдашней версией истории вербуем колеблющихся стать на сторону мира и человечества. Так форматировалась и память: память работает как сегодняшний синтез вчерашнего, бывает выгодно помнить для сознания своего «вчера» с точки зрения предполагаемого завтра.

Если нас сейчас не устраивает изменение трактовок прошлого у наших бывших союзников, сателлитов и отколовшихся от Советского Союза стран, то надо спросить, зачем им наша существенно упрощенная и редуцированная даже по сравнению с поздним СССР трактовка прошлого? Они-то что получают, оказавшись то ли трусливыми предателями в борьбе против фашизма, то ли временами чуть ли не хуже Гитлера?

Ясно, что существует фундаментальный тренд в переформатировании памяти. В новой истории будут два тоталитарных гиганта, между которыми метались маленькие, бедные и честные страны и которым не всегда удачно противостояли старые крепкие демократии. Этот тренд тактическими средствами не изменить. Если это все равно неизбежно, эволюция, которую мы сейчас наблюдаем, никуда не денется. Они сносили и будут сносить памятники, потому что наличие их на самом деле – не вопрос того, заслужил ли монумента человек из прошлого, а того, как на это смотрят люди сегодня. Им нужно снести памятник для своей самоорганизации, решения внутренних вопросов. Предвидя то, что они его снесут, и за десять лет до того зная, что этому условному памятнику не уцелеть, что надо делать? Предъявить порцию исторических документов или какого-то краснобая послать разговаривать? Если вопрос решаемый, тут обсуждать нечего. А что делать, зная точно, что никакой краснобай ничего не изменит? Крутить по RT «Падение Берлина»? Тоже выход, конечно, но ради чего? На кого, на какие силы, на поддержку какого направления в будущей эволюции это работает, если от старых схем мы отказались? Если мы не видим социалистического будущего у всего человечества и даже не готовы признать, что мы его до войны приближали иначе, чем после войны, то кто наши естественные союзники и какова их картина мира?

Ситуация складывается таким образом, что, возможно, скоро верх будут брать не те силы, которые исторически восходят к славным годам борьбы с фашизмом, с нацизмом. Не коммунисты, не левые, не исторические симпатизанты СССР (хоть десять двадцатых съездов проведи, – они за нас). А кто тогда?

Хорошо, солидаризуйтесь со всеми оставшимися евреями мира. Во-первых, это благородно, во-вторых, может принести какие-то тактические успехи. Но раскручивающийся европейский (и не только) антисемитизм будет и дальше раскручиваться, подпитываться из разных источников. Он, между прочим, отсылает исторически к эпохе, когда совсем не нацисты, но люди, предпочитавшие лучше пожимать руку Гитлеру, чем Сталину, говорили: «Зачем большевизм на Востоке, когда у нас есть нормальные немецкие националисты, они правильно себя ведут по отношению к мировому олигархическому еврейскому капиталу в Германии?». Эти же самые люди, националистическая консервативная волна со всем ее прошлым, весь культурный национализм, он будет работать на кого? На тех, кто скажет: «Мировая олигархическая еврейская либеральная клика столкнула националистические здоровые силы всей Европы между собой. Nie wieder, никогда не дадим этому кошмару больше повториться, дави их всех». У них своя версия прошлого. И тогда что? Тогда, собственно, тренд на развитие, хотя бы даже очень осторожное, внутреннего национализма, который у нас имеется, столкнется с нарративом «бей, спасай»: вот, мол, вечные игрушки еврейского лобби, которое выступает то в виде большевизма, то в виде либерализма, то в виде сионизма, но всегда остается самим собой, нацеленным на то, чтобы сделать плохо Великой России. Солидаризоваться с этим по ряду очевидных причин трудновато.

Единственной позицией, которую имело бы смысл занимать, могла бы быть та, о которой говорил Андрей Тесля, что советское – эксцесс, а не закономерность. Но тогда должна быть полная ясность. Например, в следующем виде. Мы до сих пор являемся в первую очередь наследниками универсалистского гуманистического общечеловеческого проекта. На пути его реализации мы не то чтобы временно отклонялись в сторону эксцессов, а, скорее всего, совершали чудовищные преступления. Тем не менее никакого другого проекта в ресурсах нарратива у нас нет. Если вы не берете его, вы берете проект Третьего Рима, который спасает все человечество известно каким способом. Или в распоряжении окажется один из вариантов этнокультурного национализма, который достаточно жалким и неубедительным образом пытается доказать, будто националисты разных стран могут безо всякого империализма мирно сосуществовать на нашей маленькой красивой планете.

Чем это хорошо в плане международного разговора? Хотя бы тем, что сохраняет важные элементы западной дискурсивной культуры, что, конечно, не требуется, если главная цель не предполагает сохранения этой общей платформы. У меня нет надежд на то, что выбор будет сделан в сторону какого-то умеренного и аккуратного варианта. И нужно понимать, что мы не в Китае, – не то к сожалению, не то к счастью. У нас нет единого идеологического центра, который мог бы достаточно эффективно изменить характер внутреннего дискурса, даже в целях наибольшей солидаризации. У нас другое понимание способов аргументации в гуманитарной сфере и накоплен большой опыт работы с памятью, который невозможно ни игнорировать, ни отменить.

ЛОМАНОВ: Исторический нарратив в Китае – это не вещь в себе, которая не имеет к нам никакого отношения. Решительная борьба с «историческим нигилизмом» – реакция китайской элиты на распад Советского Союза. Эта политика основана на осознании того, что если начать каяться и пересматривать устоявшиеся интерпретации истории, то авторитет правящей партии рухнет, а потом распадется страна.

В трактовке истории КПК не настроена на покаяния и уступки. Противодействие попыткам «очернения» героев войны и революции тесно связано с защитой легитимности власти, не допускающей рассуждений о том, что выбор в пользу социализма был «исторической ошибкой». Официальный нарратив нацелен на героизацию и максимальное возвышение роли Китая в войне. Лишь в самой неформальной беседе китайские коллеги-историки готовы признать, что характер затяжной низкоинтенсивной войны с Японией сильно отличался от советских битв с немецкими войсками, а китайский флаг так и не был поднят над зданием парламента в Токио подобно красному стягу над Рейхстагом.

ЛУКЬЯНОВ: Года два назад я был на конференции в Сеуле, и на финальном банкете корейские коллеги, два симпатичных профессора левого толка, после хорошего пиршества взялись петь известные им песни на русском языке. Знали они немало, и надо было видеть, с каким задором и страстью, вкладывая всю душу, они распевали: «…И летели наземь самураи // Под напором стали и огня». Непростая вещь – историческая память. Большое спасибо всем за этот разговор.

Материал подготовила Евгения Прокопчук, аналитик Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики».

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305435