Понять горе подростка

Городской опыт работы с несовершеннолетними признан лучшим в стране

Текст: Татьяна Тюменева (Санкт-Петербург)

В Санкт-Петербурге функционирует сеть госучреждений помощи детям и подросткам, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Одно из базовых - социально-реабилитационный центр "Прометей", отметивший 25-летие. В прошлом году на Всероссийском форуме "Вместе - ради детей! Национальные приоритеты" делегация Санкт-Петербурга, в которую входил "Прометей", получила первое место за разработку и внедрение методик по сохранению семей. Конкурс проводился среди 85 регионов страны.

Здесь помогают детям от трех до 18 лет, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Есть отделения дневного пребывания и стационарное. Сюда попадают несовершеннолетние из неблагополучных, асоциальных, многодетных и неполных семей, имеющие трудности в социальной адаптации, склонность к правонарушениям. Ситуации в семье бывают настолько сложными, что нередки случаи самостоятельного обращения детей в органы опеки или полицию.

Срок реабилитации длится до шести месяцев (при необходимости - продлевается), за который специалистам удается наладить взаимоотношения в семье и вернуть ребенка домой.

У каждого воспитанника - непростая судьба. Маленький человек уже успел столкнуться с жестокостью или предательством взрослых. Есть мальчики и девочки из семей вполне обеспеченных, но в которых конфликт и недопонимание достигли такого предела, что жить вместе дальше не получается. А порой у родителей нет ни времени, ни желания заниматься ребенком (и эта ситуация встречается все чаще).

Главное - в реабилитационный процесс включаются и дети, и взрослые.

Как пояснила Оксана Дутова, директор СРЦН "Прометей", есть различные формы работы с родителями: консультации с психологом, встречи в родительском клубе "Крепкая семья", тренинги, вовлечение мам и пап в совместное творчество на мастер-классах, участие в праздниках. Работа со злоупотребляющими алкоголем родителями ведется совместно с учреждениями здравоохранения, органами внутренних дел, центрами занятости населения. Усилия направлены на профилактику зависимости, помощь в обустройстве быта, трудоустройстве.

Каждая история детского горя - особенная. Тринадцатилетнюю Дину воспитывал отец (мать рано умерла), и все шло хорошо, пока в жизни девочки не появилась мачеха. Вскоре Дина стала уходить из дома, перестала учиться, попала в плохую компанию, был у девочки опыт употребления психоактивных веществ. Во время ее проживания в "Прометее" ситуацию в семье удалось наладить. Дина вернулась домой, успешно закончила учебный год, у нее появился новый круг общения.

У первоклассницы Стаси начались серьезные проблемы в детском коллективе. Родители девочки имеют тяжелые нарушения слуха, при этом сама Стася здорова, но у нее были не развиты коммуникативные навыки и были проблемы с речью. Поэтому к работе с девочкой были подключены не только психологи, но и дефектолог, логопед. У Стаси появились друзья, девочка стала победителем на конкурсе чтецов.

Пятнадцатилетняя Маша ушла из дома, бросила школу из-за конфликтов с педагогами и одноклассниками, стала бродяжничать, появилась склонность к воровству и употреблению алкоголя. Ее мать - выпускница детского дома, родила девочку в 16 лет и, конечно, имела проблемы с ее воспитанием и обучением. К тому моменту, когда Маша оказалась в "Прометее", ее поведение стало совершенно неуправляемым, отмечались суицидальные мысли. Специалисты центра вывели подростка из кризисной ситуации, перевели в другую школу, раскрыли творческий потенциал. У Маши нашлось настоящее увлечение - танцы. Впоследствии девочка вернулась домой. Когда мама забирала ее, у обеих на глазах были слезы. Мама и дочь простили друг друга, осознали, что любят и любимы. "Это наша золотая копилка историй со счастливым концом", - сказала Оксана Дутова.

Хотя есть и другие истории. Восьмиклассника Сергея вернуть в семью не удалось. Из-за многолетней зависимости от алкоголя его мама так и не смогла изменить своего поведения. Когда Сережа оказался в "Прометее", его больше всего удивила вкусная еда. Как признался Сергей, когда он был маленьким, часто испытывал голод. В центре его настроили на учебу, на то, что он сам должен строить судьбу. Сережа окончил лицей, пошел работать в автомастерскую.

Мнение

Александр Ржаненков, председатель Комитета по социальной политике Санкт-Петербурга:

- "Прометей" - один из первых социально-реабилитационных центров для временного пребывания несовершеннолетних. Сейчас в городе пять таких госучреждений. Их главная задача - возвращение ребенка в семью и помощь в налаживании взаимоотношений между детьми и их окружением.

Падения добычи нефти и газа в России ожидает Минэнерго РФ

Минэнерго РФ прогнозирует падение добычи нефти в РФ до 507,4 млн тонн в 2020 году, газа — до 690,8 млрд кубометров, говорится в проекта госпрограммы «Развитие энергетики», вывешенной на портале проектов нормативных правовых актов. Согласно прошлой редакции программы, напоминает ПРАЙМ, в 2020 году ожидалось снижение добычи нефти в РФ до 560 млн против 561 млн тонн в 2019 году, а также рост добычи газа до 743,1 млрд кубометров против 738,4 млрд годом ранее.

«Изменение планового значения показателя (индикатора) „Добыча нефти, включая газовый конденсат“ обусловлено необходимостью исполнения Российской Федерацией условий соглашения об ограничении добычи нефти между странами ОПЕК», — говорится в пояснительной записке к проекту.

Изменение планового значения добычи природного и попутного газа, отмечается в документе, обусловлено теплой погодой в осенне-зимний период 2019–2020 годов, что привело к аномально высокому заполнению подземных хранилищ газа, расположенных в Европе, начиная с весны 2020 года. Также на показатель повлияли снижение объемов потребления трубопроводного газа и значительные поставки сжиженного природного газа на европейский рынок.

Кроме того, в соответствии с проектом новой программы, в 2020 году прогнозируется падение добычи угля до 395 млн тонн вместо 448 млн тонн в прошлой редакции (441 млн тонн в 2019 году). Эти изменения основаны на данных угольных организаций, уровень добычи уже снижен и имеет тенденцию к дальнейшему сокращению, отмечается в пояснительной записке.

Взамен роста объема производства крупнотоннажных полимеров, включая каучук, с 6,8 млн тонн в 2019 до 7,9 млн тонн в 2020 году в новой программе ожидается падение до 6,3 млн тонн. Изменение планового значения приведено в соответствие с планом развития газо- и нефтехимии России на период до 2030 года, утвержденным приказом Минэнерго и актуализированным в части балансов производства и потребления нефтехимического сырья и нефтехимической продукции, а также перечня и сроков реализации ключевых инвестпроектов, уточняется в записке.

В начале июня и в сентябре, напоминает ПРАЙМ, глава Минэнерго РФ Александр Новак говорил, что добыча нефти в России в 2020 году сократится до уровня в 510 млн тонн.

Сергей Чварков: Россия за пять лет восстановила боеготовность армии Сирии

С начала участия российских подразделений в боевых действиях против террористических формирований "Аль-Каиды"*, "Исламского государства"* и "Джебхат ан-Нусры"* на стороне правительственных войск в Сирии прошло пять лет. К концу 2017 года "Исламское государство"* было разгромлено и большая часть территории Сирии перешла под контроль правительства. Российская армия, помимо очевидных военно-политических успехов, смогла испытать в Сирии новые образцы вооружений и военной техники, что положительно сказалось на качестве их производства, а также на экспорте за рубеж. Впервые в боевых действиях были использованы крылатые ракеты "Калибр", истребители пятого поколения Су-57, танки "Армата". Командиры обрели опыт управления войсками непосредственно в боевых действиях, а не на учениях.

Участник боевых действий, начальник Центра примирения сторон в Сирии (2016 год), генерал-лейтенант в отставке Сергей Чварков в интервью руководителю профильной редакции РИА Новости Сергею Сафронову накануне пятилетней годовщины подвел итоги участия российской армии в военной кампании в Сирии и рассказал о перспективах урегулирования конфликта в регионе.

— Сергей Васильевич, какие выводы можно сделать спустя пять лет после размещения авиационной группы ВКС России на территории Сирии? Что можно отнести к положительным результатам и наоборот?

— Что касается итогов применения группировки войск Вооруженных Сил РФ в Сирии, то они очевидны — недопущение развала страны, разгром наиболее боеспособных отрядов террористов, возврат большей части территории Сирии под государственное управление и контроль, предотвращение социальной и гуманитарной катастрофы, помощь президенту Башару Асаду в удержании политического контроля над страной, возрождение армии и системы безопасности и многое другое.

Но особенно хотелось бы отметить, что, в отличие от западных партнеров во главе США, военные специалисты России при освобождении городов и сел Сирии не стремились к реализации проекта "выжженной земли", чем прославилась коалиция с США, а старались путем проведения гуманитарных операций сохранить жизни мирному населению и инфраструктуру освобождаемых от террористов территорий. Решения, принимаемые руководством группировкой войск Вооруженных Сил РФ в Сирии, четко направлены на прекращение гражданского конфликта и восстановление Сирии, отход от применения военной силы, скорейшую инициацию политических процессов для проведения конституционных, этноконфессиональных, социальных и политических реформ.

— Можно ли утверждать, что только благодаря этой поддержке ВКС России президент Сирии Асад сохранил власть?

— Однозначный ответ по поводу сохранения суверенитета Сирии и власти Башаром Асадом сегодня не сможет дать, наверное, ни один специалист, занимающийся проблемами Ближнего Востока. Вместе с тем можно с уверенностью говорить, что роль России и группировки ВС РФ в локализации гражданского конфликта была, есть и на обозримое будущее будет ведущей и значимой. И это очевидно для всех — и для наших заокеанских и западных партнеров, для лидеров арабского мира, да и для всех сторон, в той или иной мере участвующих в этом конфликте.

Непосредственная поддержка Асада и действий сирийской арабской армии (САА), осуществляемая ВКС России совместно с формированиями "Аль-Кудс", проправительственными и шиитскими формированиями, позволила уничтожить наиболее боеспособные группировки в составе ИГИЛ* в Сирии и ликвидировать устойчивые анклавы так называемой умеренной и непримиримой оппозиции в Алеппо, пригородах Дамаска, Хаме, Хомсе, на юге и востоке Сирии. Успехи САА, возможно, были бы более весомыми, если бы не "содействие" авиации коалиции во главе с США, которая оперативно наносила удары по подразделениям армии Асада, проводившим освободительные действия в районах, занятых якобы союзниками коалиции, и населенным пунктам, уверенно реализуя навыки тактики выжженной земли, приобретенные еще во времена бомбежек Дрездена.

Неоценим также вклад России в дело мирного урегулирования и восстановления Сирии. Несмотря на продолжающиеся в некоторых районах Сирии боестолкновения с террористами, при непосредственном участии РФ активно идет процесс восстановления экономики страны, открываются школы, больницы, восстанавливаются объекты культурного наследия и многое другое. Россия активно участвует в процессе политического урегулирования в Сирии, направляя свои усилия на интеграцию различных политических партий и оппозиционных кругов для восстановления мира в государстве.

— Насколько полученный в Сирии боевой опыт способствовал росту качества подготовки российских офицерских кадров? Как повлияло участие российских ВКС на развитие российской военной техники и ОПК?

— Несомненно, полученный опыт является значимым для роста профессионального мастерства не только офицерского состава российской армии и флота, но и для военнослужащих контрактной службы, получивших боевую практику в сложнейших климатических условиях Сирии и нестандартных и непредсказуемых боевых действиях. Кроме того, приобретенный опыт фактически в интерактивном режиме внедрялся и внедряется в образовательные программы вузов Минобороны и систему боевой подготовки Вооруженных сил. Причем необходимо отметить, что обобщается и внедряется как передовой опыт, так и берутся на строгий учет огрехи, имевшие место в ходе локализации террористов. В целом опыт применения группировки ВС России в Сирии признан положительным не только с точки зрения имеющим место быть результатам, но и в силу признания результатов мировым сообществом. Кроме того, благодаря позитивным усилиям и достигнутым результатам Россия значительно укрепила свой международный авторитет не только в арабском мире, но и среди активно критикующих нашу страну западных партнеров, особенно с трибун "главного инструмента демократии" в Брюсселе и госдепа США.

— Насколько важно с военно-политической точки зрения для России создание, размещение и развитие военных баз в Сирии?

— На данный вопрос следует ответить однозначно – исключительно важно. Именно поэтому решения военно-политического руководства РФ следует признать обоснованными и правильными, что бы там ни пытались заявлять различные либеральные экономисты о чрезвычайной затратности данных решений. Если подойти к данной проблеме системно, о политической выгоде говорить не буду, но и экономическая целесообразность размещения военных баз в Сирии становится очевидной. Надо только лишь погрузиться в эту проблему. Но лить воду на мельницу не всегда значит получить муку. Банально нужно зерно.

— Что мешает мирному урегулированию в Сирии — позиция Запада или внутренние противоречия?

— Древняя арабская пословица гласит: "Что слаще халвы? Дружба после вражды". Таким образом, мудрость народа находит свое отражение в тех процессах, которые имеют тенденцию к нарастанию в Сирии.

Проблема мирного урегулирования в Сирии достаточно многогранна и разновекторна, и однозначно сказать, в какой плоскости лежат противоречия, не позволяющие в полном объеме реализовать все меры по восстановлению мира в стране, – внутри или привносимые извне, сегодня вряд ли кто возьмется.

Как пример, реализация мер по освобождению Идлиба предусматривала недопущение активизации военной конфронтации на северо-западе Сирии и постепенность процесса мирного урегулирования. Однако, несмотря на существующие договоренности, у каждого из участников этого процесса, за исключением России, – Турции, Сирии, Ирана есть свои взгляды на мирное урегулирование, которые приводят к боестолкновениям и неоправданным жертвам, которые западными СМИ преподносятся как геноцид населения Сирии. Аналогично складывается ситуация на северо-востоке Сирии, где поддерживаемые США боевые отряды Рабочей партии Курдистана периодически обостряют отношения с САА и Турцией. Также не способствует стабилизации обстановки опасное и масштабное противостояние между Израилем и Ираном и отрядами Хезболлы, дислоцирующимися на территории Сирии.

Но сегодня все большую актуальность приобретают проблемы восстановления экономики и инфраструктуры государства, которые требуют не только завершения конфликта, но и устойчивых и значительных инвестиций в различные сферы деятельности разрушенного государства. Пока в этом на системном уровне можно отметить Россию и Иран. Определенные шаги в оказании помощи предпринимают Китай, Белоруссия и ряд других стран, но она в основном носит разовый, четко направленный характер.

Военно-политическое руководство России четко понимает, что отсутствие инвестиций и масштабного восстановления страны без выставления условий по смене или демократизации режима Асада может спровоцировать переход Сирии в ту или иную форму хронической нестабильности, а саботажи, диверсии, провокации, восстания станут перманентным состоянием в Сирии и в дальнейшем трансформируются на весь регион. Предоставление же помощи безо всяких условий придаст режиму законности и повысит его легитимность и устойчивость, ускорит политические процессы по реформированию страны.

Сегодня очевидно, что нестабильность в Сирии не отвечает интересам ни России, ни Европы, ни автократическим режимам арабских стран. Для Европы нестабильность означает приток новых беженцев (в том числе террористов), для России — необходимость постоянного военного присутствия, для арабских стран – источник террористической угрозы безопасности и возможной нестабильности. Чем все это может закончиться, даже с допустимой вероятностью сказать сложно. В настоящее время можно говорить лишь о существовании многовекторной слабо детерминируемой ситуации, где величина каждого вектора зависит от многих условий.

Важным в плане мирного урегулирования в Сирии является позиция Турции, которая в отношении Идлиба, скорее всего, будет аналогичной той, которая в настоящее время существует в Африне. Фактически по косвенным признакам можно с определенной вероятностью говорить о стремлении Турции закрепить этот важный не только со стратегической точки зрения, но и прежде всего с экономической, логистической и ресурсной базой район в зоне своего влияния, причем на неопределенно долгий срок.

Для Российской Федерации такая ситуация недопустима, так как содержит в себе определенные угрозы авторитету страны в регионе и несет в себе определенные политические и экономические риски. Кроме того, такая ситуация может привести к началу борьбы за автономию севера Сирии под эгидой Турции, а в дальнейшем к его аннексии в виде турецкой провинции, как это уже было с Хатаем. Кроме того, это может привести к активизации борьбы афринских курдов за свою автономию в составе северной Рожавы, а это уже может способствовать параду суверенитетов в Сирии.

Продуманная позиция России характеризуется прежде всего своей направленностью и твердостью в достижении главной цели – установление мира в Сирии при обеспечении ее суверенитета и целостности, политической и социальной стабилизации и поступательного экономического развития. Кроме того, Россия своими инициативами и действиями не ставит под сомнение достигнутый позитив в отношениях с Турцией.

К тому же ни в коем случае не следует забывать о "позитивной" роли США, которые, декларируя одни принципы, на деле следуют другим. Понимая, что в настоящее время более сильные козыри находятся в руках РФ, США всеми силами стремятся спутать все карты и свести на нет достигнутое, подключая даже гуманитарные организации ООН. России нужна мягкая стратегия выхода из сирийской войны, способная обеспечить ей понимание со стороны Сирии, авторитет в арабском мире и уважение Европы.

— Как добыча, переработка и транспортировка нефти влияет на ситуацию в Сирии?

— Заданный вопрос содержит в себе, собственно говоря, и ответ, так как одним из важнейших аспектов начавшегося в Сирии в 2011 году гражданского конфликта являлись вопросы доступа к добыче и обладание логистикой нефти и газа. Если посмотреть на карту Сирии, то можно заметить, что данная страна уникальна с точки зрения сухопутной транспортировки углеводородов с Аравийского полуострова, Ирана, Ирака, да и из Сирии к потребителям в Европу. По территории Сирии проходят нефте- и газопроводы. Кроме того, на шельфе Сирии, по прогнозам, есть существенные запасы нефти, а на побережье оборудованы прекрасные и современные терминалы для транспортировки углеводородов. Поэтому интерес к логистическим ресурсам очевиден как со стороны арабских монархий Персидского залива, так и со стороны США, Турции и их союзников по НАТО.

О маргинальных интересах США свидетельствует заключение сделки с американской компанией Delta Crescent Energy LLC Сирийским демократическим советом о разработке трех месторождений – Румейлан, Телль Хамис и Телль Брак в северо-восточной Сирии и строительстве нефтеперерабатывающего завода в Заевфратье. Эта сделка с курдами по добыче нефти была в оперативном порядке ратифицирована правительством США, что является очевидным свидетельством того, что США в Сирии надолго. А все заявления о выводе американского контингента из Сирии, так же как и из Афганистана, трансформируются в бесконечную временную последовательность отговорок, препятствующих реальным действиям.

Наряду с вводимыми США санкциями, эти действия существенно усугубляют и без этого сложную экономическую ситуацию в Сирии и могут стать предпосылкой к обострению геополитической ситуации на Ближнем Востоке. Кроме того, предусматривающееся выделение в федеральном бюджете США средств в размере 700 миллионов долларов на поддержку иностранных служб безопасности, неправительственных вооруженных формирований и отдельных лиц, которые участвуют в борьбе с ИГ* в Ираке и Сирии (следует понимать, что это прежде всего силы безопасности Ирака, курдские отряды пешмерга и "Демократические силы Сирии"), свидетельствуют о явной заинтересованности США в контроле за регионом и ИГ* здесь ни при чем.

Кроме того, заявления США о выводе контингента как-то не вяжутся с созданием новых опорных пунктов на востоке Сирии и наращиванием инфраструктуры в Эт-Танфе на юге. Кроме того, у США существует очевидный страх перед сохранением ИГ* в Ираке и Сирии и возможностью миграции усилий террористов в зоны жизненно важных интересов. А такая опасность есть, и связана она с укреплением позиций террористов в Афганистане, присутствием их отрядов в Ливии, созданием финансовых и логистических центров в Африке и отделений в Пакистане и Индии.

А устремления Турции по контролю севера Сирии и района Идлиба также говорят о желании данного государства оказаться причастным к дележу логистического пирога.

— Насколько эффективно организовано взаимодействие и координация действий группировки ВКС с подразделениями ВС Ирана, Турции и Сирии? Существуют ли проблемы? Если да, то в чем их суть? Всегда ли удается решить возникающие проблемы?

— Судить об эффективности организации взаимодействия и координации действий группировки ВКС России с подразделениями ВС Ирана, Турции и Сирии можно по достигнутым результатам в борьбе с терроризмом. А они реально имеют место быть. Несколько слов о роли каждого в отдельности.

Следует отметить, что Иран фактически с первых дней конфликта в Сирии был одним из главных союзников сирийского правительства, оказывая материальную и финансовую помощь. По разным оценкам, начиная с 2011 года Тегеран ежегодно тратил на помощь САР от 5 до 20 миллиардов долларов. В августе 2018 года Дамаск и Тегеран подписали соглашение о военном сотрудничестве, которое предусматривает помощь Ирана в восстановлении сирийской военной промышленности и инфраструктуры страны. Реализация соглашения может, с одной стороны, привести к усилению позиций Ирана в Сирии и еще больше увеличить зависимость благополучия режима Асада от Тегерана, а с другой, финансирование Ираном шиитских группировок и попытки распространения шиизма на исконных суннитских территориях приведет к обострению отношений с суннитами, курдами внутри Сирии. Дальнейшее масштабное проникновение Ирана в Сирию создаст ряд довольно серьезных препятствий продвижению реформ и развитию политического процесса в Сирии и приведет к осложнению отношений с Израилем, США, Турцией и суннитскими арабскими странами. Это еще более обострит задачу по поиску альтернативных иностранных источников для восстановления страны, так как усилий Ирана и России будет явно недостаточно. А отсутствие средств не позволит добиться видимых успехов в восстановлении инфраструктуры государства, прогресса в политическом процессе, возвращении беженцев, проведении реформ в армии и спецслужбах. К тому же расширение влияния Ирана в Сирии приведет к невозможности снятия санкций, наложенных США, что делает невозможным поставку современных технологий и оборудования для восстановления экономики и практически всех сфер государственной деятельности в Сирии.

Оценивая роль России, следует отметить, что именно благодаря ее усилиям фактически восстановлены территориальная целостность Сирии, не допущена утрата ей суверенитета, запущен политический процесс. Власть Башара Асада устояла в борьбе с террористической угрозой, что совсем недавно казалось полной утопией. Именно Россия приложила колоссальные усилия к реорганизации и оснащению сирийской армии, благодаря российским военным специалистам восстановлены управляемость САА, значительно повышен профессионализм командного состава, формирования САА обрели способность к автономным действиям. В настоящее время САА показала, что она способна решать задачи по обороне страны. Во многом благодаря усилиям России сформированы, обучены и оснащены 4-й и 5-й корпуса сирийской армии, реорганизовано элитное подразделение САА "Сила тигров", которое увенчало себя целым рядом существенных побед в конфликте над террористами. Очевидную нацеленность России на восстановление государственности Сирии подтверждает тот факт, что усилия России в отличие от Ирана, делающего ставку на создание и развитие параллельных негосударственных военных структур, не подчиняющихся напрямую сирийскому государству, все свои усилия направляет на восстановление государственной власти в Сирии и переход страны к мирному развитию. Именно усилия России и руководства авиационной группировки обусловили стремление негосударственных военизированных отрядов влиться в ряды сирийской армии и действовать в составе вновь созданных корпусов.

Вместе с тем, несмотря на разницу целей и подходов к мирному урегулированию ситуации в Сирии, следует отметить, что взаимодействие российских ВКС с иранскими наземными силами и проиранскими шиитскими группировками носило и носит достаточно позитивный характер и его следует признать в целом успешным. Вместе с тем эффективность взаимодействия, координации и собственно действий по борьбе с террористической угрозой существенно снижается тем обстоятельством, что не всегда иранские воинские контингенты выполняют договоренности, достигнутые при планировании совместных действий. Это обостряет в целом ситуацию в Сирии и ведет к неоправданным потерям САА и среди шиитских формирований, действующих в Сирии.

— Сейчас проходит патрулирование идлибской зоны военнослужащими РФ и Турции. Почему к нему не привлекаются иранские военнослужащие? Не связано ли это со сложностью координации действий с ними по мирному урегулированию в идлибской зоне? Не является ли это свидетельством того, что Иран выходит из игры?

— Истоки определенного недопонимания роли того или иного актора, участвующего в гражданском конфликте, который фактически с 2011 года носит характер гражданской войны, приводит к совершенно различным оценкам самого конфликта. Необходимо отметить, что продуманная позиция и действия России помогли в достаточно короткий срок нанести невосполнимый ущерб основным игрокам на половине террористов, но, к сожалению, не удалось полностью нейтрализовать противников режима Асада. А это прежде всего коалиция во главе с США, коалиция арабских государств с приоритетом Саудовской Аравии и, как это ни странно, Турция. Именно эти акторы продолжают нагнетать конфликтную обстановку в Сирии.

Несколько подробнее о позиции Анкары, которая достаточно очевидна и исходит из османских устремлений правящего режима Турции. В настоящее время Турция усиленно формирует на севере и северо-западе Сирии протурецкие автономные районы, давая фактически понять, что они пришли в эту страну навсегда. Именно с этим и связана пассивная позиция Турции по реализации достигнутых еще сентябре 2018 года договоренностей. Именно с этим связаны атаки со стороны "Хайят Тахрир аш-Шам"* российской авиабазы Хмеймим с использованием беспилотных летательных аппаратов и реактивных систем залпового огня (РСЗО) увеличенной дальности (единственной РСЗО в регионе, способной наносить огневое поражение на дальностях более 40 километров, может быть турецкая T-122 Sakarya, каким-то сказочным образом оказавшаяся в распоряжении ХТШ).

Это как нельзя лучше свидетельствует о том, что Турция особо не спешит выполнять положения российско-турецкого меморандума от 6 марта 2020 года, в котором определялась в том числе задача по созданию коридора безопасности вдоль трассы М4, являющейся, как и трасса М5, важнейшей логистической артерией Сирии. У многих специалистов создается сегодня впечатление, что Турция в рамках создания оперативного командования операции "Источник мира" формирует базу для легитимации и координации совместных военных операций с отрядами умеренной и непримиримой оппозиции в Сирии. Кроме того, ретроспектива реализации соглашений показывает, что Турция не выполнила своих обязательств, неоднократно срывала патрулирование трасс М5 и М-4 в Идлибе, мотивируя невозможностью обеспечить безопасность российско-турецких патрулей.

Как следствие, через год с небольшим "терпения" САА при поддержке ВКС России успешно решила задачу, с которой не смогла справиться Турция, и установила полный контроль над трассой М-5. В результате этого САА нанесла ряд чувствительных поражений боевикам "Хайят Тахрир аш-Шам"* и союзным с ней группировкам и освободила ряд стратегически важных населенных пунктов. История повторяется. Есть обещания разблокировать трассу М-4, обеспечив безопасное движение совместных российско-турецких патрулей от Саракиба до подконтрольной САА территории в провинции Латакия через районы, занимаемые боевиками, но нет их реализации. Попытки осуществить совместное российско-турецкое патрулирование либо проводилось в напряженных условиях, либо под различными предлогами срывалось турецкой стороной. Причем все случаи срыва патрулирования Турция обосновывала невозможностью обеспечить безопасность патрулей. С другой стороны, во временном аспекте Турция после утраты террористами контроля за трассой М5 начала наращивание количества своих войск в Идлибе, устраивая при этом цепь укреплений, прикрывающих северный Идлиб и часть трассы М-4 с юга. Соответственно, новое наступление САА с большой вероятностью приведет к столкновениям с турецкой армией. В феврале-марте 2020 года эти столкновения привели к существенным потерям в людях и технике с обеих сторон.

Как следствие, САА приступила к наращиванию группировки на границе Идлибской зоны дэскалации. Это с большой долей вероятности говорит о решительности Асада в возвращении Идлиба под контроль государства несмотря на демонстрируемую со стороны ХТШ уверенность в удержании трассы и района Идлиба. В то же время решительность САА может привести к некоторым обострениям в отношениях между Турцией и Россией. Но хотелось бы надеяться, что мудрость военно-политического руководства РФ позволит и эту ситуацию решить с минимальными затратами для российско-турецких отношений. Векторов для решения этой проблемы много, но какой из них станет решающим, зависит от многих обстоятельств, которые имеют место быть не только в Сирии.

В завершении следует заметить, что привлечение иранских подразделений к патрулированию не только нецелесообразно, но и могло бы стать лишним раздражителем в решении задачи деэскалации конфликта. Район Идлиба это место, где подавляющее большинство населения сунниты, и привлечение к патрулированию шиитских формирований могло бы лишь обострить ситуацию. А о том, что Иран пришел в Сирию надолго, свидетельствуют те договора, которые подписаны между Сирией и Ираном в последнее время. Так что Иран по-прежнему в игре, если это можно назвать игрой.

— Какие основные сложности на дальнейшем пути урегулирования конфликта в стране? Какие пути решения проблемы нахождения большого количества боевиков (до 60 тысяч) в Идлибе?

— Основные проблемы урегулирования лежат в экономической плоскости. Без решения этих проблем сложно говорить о проведении политических реформ и окончательной локализации террористической угрозы. Одно несомненно — власть Башара Асада доказала свою состоятельность и способность управлять государством в сложнейшей ситуации, когда на весах были суверенитет и государственность Сирии. Собственно говоря, поддержка России сыграла решающую роль в достижении тех результатов, которые мы видим на карте и стране. Сирия уже встала с колен, но чтобы опять она стала процветающим государством, необходимо обеспечить экономическую поддержку восстановления инфраструктуры государства, завершить реформы САА и привести в соответствие с задачами службы безопасности, вернуть в страну мигрантов, снять режим экономических санкций. Следует отметить, что РФ одно из немногих государств, которое прилагает к решению этих проблем значительные усилия.

Решение проблемы нахождения большого количества боевиков в Идлибе и других регионах Сирии, в принципе, может быть решено теми же мирными мерами, которые помогли в достаточно короткие сроки локализовать проблему в Кавказском регионе России. Нужна только воля Асада и ее оперативная реализация службами безопасности и САА при непосредственном участии специалистов ВС РФ. Технологии решения данной проблемы отработаны Центром по примирению враждующих сторон группировки ВС РФ в Сирии. Во многом благодаря этим технологиям были решены задачи по примирению террористов в Риф-Дамаске, Алеппо и других районах Сирии. Но есть и другие технологии, но они более затратные.

— В интернете постоянно появляются видеоролики о том, как российские военные специалисты встречаются в Сирии с американскими. Это нормальная практика в горячих точках или скорее провокации? Как вы можете охарактеризовать отношения с американскими военными в Сирии в 2016 году и сейчас?

— Всегда, когда говорят о случайности встреч военных специалистов РФ со своими партнерами из армии США, следует понимать, что Сирия стала первым в истории местом, где эти контакты приобрели постоянный характер после Второй мировой войны. Но те контакты носили, как правило, открытый характер и были направлены на скорейшее окончание самой кровавой в истории человечества войны. Сирия же стала для США ареной открытого декларирования усилий по борьбе с террористической угрозой и скрытого стимулирования борьбы террористов на борьбу с Асадом.

Таким образом, ни о какой случайности встреч не может быть и речи. Но Сирия научила военных специалистов достойно представлять Российскую Федерацию в любых сложнейших и неожиданных встречах, где бы они ни происходили: в воздухе, на море, на земле. Кроме того, ВС РФ в очередной раз всему миру показали, что по своей боеспособности, боеготовности и морально-волевым качествам им нет равных на планете. Убедительным свидетельством современных кондиций ВС России являются и контакты с воинскими контингентами "лучшей" армии мира.

Вместе с тем необходимо признать, что ряд контактов осуществлялся и осуществляется в рамках различных меморандумов и договоренностей, достигнутых между РФ и США, которые в основном имели и имеют позитивный характер, но и здесь периодически возникают различные условности со стороны наших партнеров. Причем все эти условности, как правило, направлены на поиск причин и путей для усложнения процедур решения проблем мирного урегулирования.

Оценивая отношения с американскими военными и специалистами в Сирии в 2016 году и сейчас, можно с уверенностью говорить, что военные специалисты ВС РФ в очередной раз показали всему миру свою уникальную способность к обучению, и в данном аспекте отметить, что "ученики" в настоящее время явно превосходят своих "учителей" из США.

* Запрещенные в России террористические организации

Russia. Syria. США. Ближний Восток > Armed forces, weapons > ria.ru, 30 сентября 2020 > № 3509460 Сергей Чварков

Американским сланцевикам нужна цена на нефть в $50-60 за баррель

Добыча сланцевой нефти в США будет восстановлена в случае роста цен на нефть до уровней $50-60 за баррель, считает первый вице-президент «Роснефти» Дидье Касимиро. «Цена на нефть в диапазоне $50-60 за баррель позволит добыче сланцевой нефти в США восстановиться», — сказал он на саммите FT Commodities Global. Bloomberg приводит также слова Касимиро о том, что сделка ОПЕК+ «работает» и можно наблюдать эффективное сокращение добычи нефти.

Ранее Минэнерго США, отмечает ТАСС, повысило прогноз по цене нефти Brent в 2020 году с $41,4 до $41,9 за баррель на фоне активизации бурения в сланцевых проектах. Однако в 2020 году американская добыча нефти еще не достигнет докризисного уровня, как, впрочем, и в 2021 году, следует из отчета управления по энергетической информации (EIA) Минэнерго США.

Эксперт: Сближение с Израилем — это подготовка стран Персидского залива к пост-нефтяной фазе

Соглашение о нормализации отношений между Израилем, ОАЭ и Бахрейном укрепит коалицию, которая была сформирована в Восточном Средиземноморье

В сентябре Израиль, ОАЭ и Бахрейн подписали соглашение о нормализации отношений. Лаури Хайтаян, известный ливанский эксперт по нефти и газу на Ближнем Востоке и в Северной Африке, считает, что это соглашение не только ставит политические цели и направлено на изоляцию Ирана в регионе, но и свидетельствует о подготовке стран Персидского залива к переходу к пост-нефтяной фазе. Материал подготовлен специально для «НиК».

— Как сближение Израиля с ОАЭ и Бахрейном повлияет на энергетический рынок Ближнего Востока?

— Есть много идей, которые крутятся вокруг энергетического сотрудничества между Израилем и ОАЭ, переговоров и первоначальных дискуссий о возможностях транспортировки нефти Персидского залива по трубопроводу из ОАЭ в Саудовскую Аравию, а затем в порты Израиля. Цель — обойти Ормузский пролив или другие «слабые» места в различных морских коридорах в регионе по соображениям безопасности, связанным с напряженностью между странами Персидского залива и Ираном, и небезопасной обстановкой в зоне других проливов, по которым нефть Персидского залива транспортируется в Средиземное море. В настоящее время это всего лишь идеи.

В ближайшее время ничего конкретного не произойдет, по крайней мере, до тех пор, пока Саудовская Аравия не подпишет мирное соглашение с Израилем. Но сделка между Израилем и ОАЭ укрепит коалицию, которая была сформирована в Восточном Средиземноморье через Восточно-Средиземноморский газовый форум (EMGF) между Египтом, Израилем, Грецией, Кипром, Палестиной, Иорданией и Италией, который поддерживается ЕС и особенно Францией. Поскольку существует сотрудничество между Египтом, Францией и ОАЭ в Ливии, это новое мирное соглашение поможет укрепить отношения между странами Персидского залива и Восточного Средиземноморья. Следовательно, страны Персидского залива могут помочь инвестировать во многие общие проекты, которые намечает Восточно-Средиземноморский газовый форум.

— Есть мнение, что, инициировав переговоры о нормализации отношений между Израилем, ОАЭ и Бахрейном, США оказывают давление на Иран и его нефтяную промышленность. Вы как считаете?

— Определенно, это мирное соглашение является стратегическим политическим шагом, направленным на изоляцию Ирана в регионе. Это имеет больше политических последствий и последствий для безопасности, чем экономических.

Он не нацелен на нефтегазовый сектор Ирана, но нацелен на то, чтобы остановить угрозу Ирана для Персидского залива и Израиля.

— Связано ли каким-то образом сближение арабских стран с Израилем с кризисом в этих странах после падения цен на нефть?

— Сделка не связана напрямую с падением цен на нефть. Она скорее связана с созданием новой политической коалиции, как я уже сказала, против амбиций Ирана в регионе и открытием дверей для новых экономических возможностей, которые появятся на Ближнем Востоке благодаря нормализации, которая свяжет Восточное Средиземноморье с Персидским заливом и превратит их в центр торговых взаимоотношений между рынками Европы и Азии.

Странам Персидского залива будет очень важно подготовиться к переходу к пост-нефтяной фазе. И, определенно, это плюс для президента Трампа. Даже если он не добьется успеха на предстоящих выборах, он определенно будет заинтересован в инвестировании в эти страны, как бизнесмен, в качестве жеста признания того, что эти страны помогли ему достичь части его мирного плана для Ближнего Востока, что было названо «сделкой века».

— Что происходит со странами Ближнего Востока при нынешних ценах на нефть? Какие меры предпринимают нефтедобывающие страны?

— Как мы знаем, многие страны Ближнего Востока зависят от нефти и газа, как основного источника доходов, поэтому низкие цены повлияли на их бюджеты, а также на их расходы и проекты, которые они уже запланировали. Разные страны использовали разные инструменты для жизни в новой реальности. Многие страны были вынуждены сократить расходы, например, Алжир и Оман. Другие, такие как Саудовская Аравия, использовали свои фонды национального благосостояния и повысили налоги. Катар предпочел взять деньги в долг.

— Как «дружба» Китая с Ираном и полулегальные закупки сырья Пекином отражаются на Ближнем Востоке?

— Любое соглашение, особенно соглашение по нефти и газу между Китаем и Ираном, вызывает беспокойство у других стран, особенно у тех, кто продает сырье в Китай, потому что всегда существует конкуренция за долю на рынке, а Азия является основным потребителем, особенно для производителей Персидского залива. Никто не любит конкуренции.

— Ближневосточные страны ОПЕК возвращаются к политике скидок на свою нефть после слабого летнего сезона. Поможет ли это как-то улучшить ситуацию со спросом?

— Единственный способ улучшить ситуацию со спросом — это восстановление экономики и преодоление кризиса в области здравоохранения из-за Covid-19, который оказывает прямое влияние на экономику во всем мире. V-образное восстановление, которое ожидалось во всем мире, не случилось. Напротив, мы наблюдаем разнонаправленные движения экономик: одни открываются, другие закрываются. Ни восстановление, ни меры по предотвращению второй волны Covid-19 не синхронизированы, и в связи с неопределенностью вокруг вакцины ожидаемого быстрого восстановления не произойдет. Следовательно, спрос будет оставаться слабым, что бы ни случилось.

Мы все еще находимся в ситуации, когда спрос контролирует цены на нефть.

— Миллионы непроданных баррелей остаются в танкерах. Нефтетрейдеры сталкиваются с дилеммой: либо продлить хранение, зафрахтовав суда и превратив их в «плавучие канистры», либо попытаться продать их, рискуя обрушить цены на хрупком рынке. Что правильнее в этой ситуации?

— Китай покупал, чтобы накопить побольше, но и он уже не покупает больше, потому что переживает экономический подъем. Мы видели, что спрос со стороны Китая рос летом, но нефть покупалась больше для хранения, чем для использования в экономике. Рынки очень хрупкие, и именно поэтому мы стали свидетелями встречи ОПЕК+ на прошлой неделе, на которой министр энергетики Саудовской Аравии снова очень жестко отнесся к соблюдению требований и подчеркнул, что все должны подчиняться, нет места несоблюдению, потому что рынок все еще хрупкий.

Необходимо учитывать, что теперь существует вероятность того, что от 200 тыс. до 300 тыс. баррелей ливийской нефти могут вернуться на рынок. Мы все ждем конца года, чтобы увидеть, где окажутся рынки. Все прогнозы таковы, что рынки не восстановятся должным образом, и поэтому будет интересно посмотреть, как будет действовать ОПЕК+. Будет ли реализовано то, что было согласовано в апреле 2020 года, или будет решено сохранить сокращения на текущем уровне до тех пор, пока рынок не восстановится? Увидим.

Зарубежный корреспондент ИРТТЭК Михаил Вакилян

Lebanon. Israel. ОАЭ. Ближний Восток > Oil, gas, coal. Foreign economic relations, politics > oilcapital.ru, 29 сентября 2020 > № 3515364 Лаури Хайтаян

Закавказье: нефтегазовый аспект конфликта

Как известно, Турция и Азербайджан являются союзниками, в том числе и в нефтегазовой сфере, что затрагивает и российские интересы. Российский нефтегазовый сектор до сих пор донор бюджета и основа капитализации российского фондового рынка.

Российский газ Турция заменяет топливом из Азербайджана, который стал крупнейшим поставщиком в страну. За прошедшие полгода Азербайджан экспортировал 8,7 млрд кубометров газа. Поставки топлива с месторождения Шах-Дениз в Турцию по Трансанатолийскому газопроводу за январь-август приблизились к 3 млрд куб. Теперь Азербайджан занимает 23,5% доли турецкого рынка, Иран - 14,2%, а по поставкам сжиженного природного газа на первые строчки вышел Катар и Алжир. Россия в списке поставщиков опустилась на 5 место.

Крупнейший в Турции НПЗ STAR заменил поставки Urals сортами из Ирака и Норвегии. Завод мощностью 210 тысяч баррелей в день, который принадлежит азербайджанской SOCAR, второй месяц подряд не покупает ни барреля Urals, хотя в прошлом был одним из крупнейших в стране клиентов российских нефтяников. Естественно, втягивание в изначально армяно-азербайджанский конфликт все большего количество нефтедобывающих стран может негативно сказаться на соглашении ОПЕК+, где представлены противоборствующие страны Прикаспийского региона.

Хрупкое равновесие договоренностей может быть обнулено новой войной. У России в этом регионе есть свои интересы, особенно на рынке нефти и газа, прежде всего, это касается, конечно, «Газпрома». Для российского бизнеса привлекательнее рынки Азербайджана и Турции. Восстановление поставок «Газпрома» на рынок Турции моет стать серьезным фактором поддержки акций российского газового гиганта в зимний период.

Александр Разуваев, руководитель ИАЦ «Альпари»

Спрос обещал вернуться

Россия может выйти на докризисную добычу нефти только через два-три года

Текст: Сергей Тихонов

По итогам 2020 года ожидаемое падение спроса на нефть составит до 10%, отрасль вернется на докризисные показатели не слишком быстро, заявил глава минэнерго Александр Новак на заседании глав энергетических ведомств стран G20. Объем инвестиций компаний в добычу, по его словам, сократился на 25-30%.

Ранее замглавы минэнерго Павел Сорокин в интервью "Российской газете" рассказал, что ведомство прогнозирует замедление восстановления потребления нефти в мире после достижения 90-95% от докризисного уровня. На полное восстановление спроса минэнерго рассчитывает только в течение 2-3 лет.

К аналогичным выводам пришли специалисты Argus Consulting: достичь предкризисных показателей потребления удастся не ранее 2023 года, говорится в исследовании "Вторая волна COVID-19: восстановление спроса откладывается". В 2020 году спрос составит до 92,3 млн баррелей в сутки, что на 8,3 млн меньше, чем в 2019 году. При этом основная тяжесть восстановления баланса на рынке лежит на странах, участвующих в ОПЕК+. Именно благодаря их усилиям котировки остаются выше 40 долларов за баррель, но новые вспышки COVID-19 заставили пересмотреть прежние прогнозы, оказавшиеся излишне оптимистичными, сказано в исследовании.

Наиболее радикальным из последних оказался прогноз британской BP, по которому спрос на нефть выйдет на уровень 2018-2019 годов в течение нескольких лет только в одном из трех вероятных сценариев. В двух других (быстром и нулевом) потребление никогда не вернется к показателям, предшествующим пандемии из-за снижения роли ископаемого топлива для автотранспорта, увеличения количества электромобилей и роста использования возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Аналитики BP ожидают, что к 2050 году доля нефти в транспортном потреблении упадет, в лучшем случае до 80%, в худшем - до 20%. Сейчас этот показатель составляет около 90%. Все сценарии предполагают ужесточение климатической политики и как минимум увеличение стоимости парниковых выбросов для производителей.

Бурный рост доли ВИЭ в энергобалансе некоторых стран был связан с многочисленными программами поддержки, льготами и особыми "зелеными" тарифами. Но с 2021 года, например, в США, Китае и Германии новые проекты ВИЭ перестанут получать часть этих преференций, что может сильно отразиться на их привлекательности для инвесторов.

"Не стоит переоценивать рост доли ВИЭ в энергобалансах в 2020 году - он связан был не столько с ростом производства энергии ВИЭ, сколько с провалом потребления углеводородов на фоне карантинов", - говорит директор группы корпоративных рейтингов АКРА Василий Танурков. По его мнению, рано или поздно локдауны закончатся и можно ожидать полного восстановления спроса на углеводороды в худшем случае в 2022 году (даже с учетом некоторого изменения образа жизни - например, роста доли работающих удаленно). Влияние же роста ВИЭ проявится лишь в долгосрочной перспективе - ближе к концу 2020-х - началу 2030-х годов, сказал Танурков.

В отношении цен на нефть мнения экспертов сходятся, что не стоит ожидать их роста выше 50 долларов за баррель в ближайшие два года. Даже при самом благоприятном для нефтяных экспортеров сценарии конкуренция будет возрастать, и о сверхприбылях производителям нефти придется забыть.

Мост через континенты

Страны Африки готовы покупать крымское вино и удобрения

Текст: Юлия Суконкина (Симферополь)

В республике прошло единственное в этом году мероприятие международного масштаба - III конференция "THE MOST к Успеху: Экспортный потенциал Крыма" с участием представителей деловых кругов стран Ближнего Востока, Индии, Африки, Южной Осетии, России. Кто-то приехал обсудить перспективы сотрудничества лично, а кто-то вышел на связь по скайпу.

Этот год был непростым для предпринимателей: ограничения из-за пандемии, валютные колебания, сложная экономическая обстановка в мире. Тем не менее, крымские предприятия продолжают выходить на международные рынки. По данным Южного регионального центра поддержки экспорта, в этом году в республике были заключены восемь экспортных контрактов на 6,6 миллиона долларов в сфере туризма, пищевой промышленности, производства косметических средств и машиностроения.

- Мы быстро перестроились, ни на один день работа не останавливалась, много мероприятий перевели в онлайн-режим, провели для наших предпринимателей онлайн-встречи с торговыми представителями разных стран. Есть результат, мы готовим новые экспортные контракты, - рассказывает директор центра Наталья Серова.

В свою очередь заместитель председателя Совета министров РК Георгий Мурадов отметил, что в Крыму создаются условия для развития международного сотрудничества. Успешно работает Крымско-сирийский торговый дом, рассматривается возможность создания внешнеторговой организации "Крымская судоходная компания".

- Крым активно налаживает связи с такими крупными партнерами как Индия, Китай, ОАЭ, Турция и другими странами, - подчеркнул Мурадов.

В структуре экспорта в основном продовольственные товары и сырье для их производства (около 50 процентов), химическая и машиностроительная продукция.

Заместитель полномочного представителя президента РФ в ЮФО Кирилл Степанов рассказал о том, что планы на 2020 год по экспорту продукции агропромышленного комплекса в республике уже перевыполнены, а вот у машиностроения пока не такие хорошие результаты.

- Санкционные ограничения затрудняют экспорт, особенно высокотехнологичной продукции. Но это делает нас только сильнее и изобретательнее. В этой ситуации необходимо мыслить нестандартно, быстро находить решения, менять устаревшие бизнес-модели, прорабатывать альтернативные логистические цепочки, развивать портовую инфраструктуру, - отметил Кирилл Степанов.

Республика Крым экспортирует в страны ближнего и дальнего зарубежья из продукции агропромышленного комплекса в основном вино, крепкие спиртные напитки, мясо птицы. В 2019 году было сертифицировано к экспорту около 600 тысяч тонн зерна, его покупали Саудовская Аравия, Сирия, Ливия.

- Эта продукция занимает основные позиции в структуре экспорта республики. Но мы имеем большой потенциал и для экспорта аквакультуры, продукции молочной отрасли (твердые сыры, сухое молоко), подсолнечного масла и эфиромасличной продукции, - уточнила заместитель министра сельского хозяйства РК Алиме Зарединова.

Присутствующий на форуме президент Торгового дома Пакистана в России Захид Хан отметил, что Пакистан готов покупать в Крыму зерно, подсолнечное масло, бобовые культуры, продукцию животноводства. А на полуостров поставлять мандарины, постельное белье, табак, специи и другие товары. Представители стран Африки заинтересованы в крымских винах и удобрениях. Бизнес Индии - в местных лекарственных травах для производства аюрведических препаратов, сладостях, консервированной продукции, эфирных маслах, промышленной продукции.

Крымский производитель травяных чаев не побоялся общей социально-экономической нестабильности и вышел на международный рынок. Компания сегодня - успешный экспортер, который активно расширяет географию сбыта. Продукция поставляется в Республику Беларусь и Казахстан на сумму более 80 миллионов рублей. Торговая марка представлена на самой известной мировой электронной площадке ebay.com. Тестовая партия чая уже отправлена в Китай на электронную площадку epinduo.com. Поступил запрос на продукцию и от ОАЭ.

Не исключено, что в скором времени крымские электромобили начнут колесить по Армении, где растет спрос на экологические машины. К тому же импортировать "е-мобили" в эту страну можно без выплат НДС и таможенных пошлин. В РК пять лет назад симферопольская компания открыла мелкосерийное производство электротранспорта (автобусов и грузовиков) из отечественных комплектующих. Предприятие намерено в 2021 году увеличить выпуск до сотни экземпляров в год.

Справка "РГ"

В прошлом году полуостров посетили бизнесмены из Сирии и Ирана. Они побывали на местных предприятиях и подписали договор о поставке в Сирию крымской косметики. Но пока выполнение этого контракта приостановлено по просьбе заказчика из-за нестабильной экономической ситуации. Стороны планируют вернуться к переговорам позже.

ПЕРСПЕКТИВЫ-2021

ТЬЕРРИ ДЕ МОНБРИАЛЬ

Основатель и президент Французского института международных отношений (IFRI), основатель и председатель Конференции по мировой политике (World Policy Conference).

Обзор Тьерри де Монбриаля – вступительная статья к ежегодному сборнику Ramses, издаваемого Французским институтом международных отношений. Данный материал написан для следующего выпуска.

Пандемия COVID-19 – уникальное явление в современной истории. Ни одна эпидемия с начала века (коровье бешенство, птичий грипп, вирус H1N1, коронавирусы SARS и MERS, лихорадки Эбола, чикунгунья, Зика и другие), не говоря уже о боязни биотерроризма (сибирская язва), не превратилась в глобальный катаклизм. Некоторые из этих вспышек вызывали панику, каждый раз будто застигая мир врасплох. Худшего не случалось, поэтому о необходимости готовиться к этому худшему, которое рано или поздно произойдёт, каждый раз тут же забывали. С этой точки зрения, COVID-19 – не самое страшное: вирус контагиозный, но имеет довольно низкий уровень смертности, хотя, по-видимому, вызывает патологии.

Ключевой момент – неспособность общества организовать превентивную подготовку к предсказуемым, но точно неопределённым по срокам потрясениям, потому что люди забывают о пережитых шоках, которые могут повториться в будущем. Например, гиперинфляция 1923 г. осталась в коллективной памяти немцев, но европейцы забыли об эпидемии испанки, разразившейся в конце Первой мировой войны и унесшей не меньше жизней. Спустя 30–40 лет в учебниках истории испанка уже не упоминалось. Кстати сказать, испанским грипп был только по названию, на самом деле вирус происходил из Америки, как COVID-19 – из Китая. Главное, что вирусное заболевание приводило к бактериальной суперинфекции, которая являлась основной причиной смерти. Антибиотиков тогда не было. Понятно также, почему азиаты, чаще сталкивающиеся с эпидемиями, чем жители западных стран, оказались лучше подготовлены и действовали более эффективно (маски, тесты и так далее).

Наследие кризисов

Начну с рассмотрения предполагаемой уникальности пандемии COVID-19. Предполагаемой, потому что в некоторой степени этот эпизод напоминает три других, которые, несмотря на все различия, потрясли международную систему в период, когда идеология либеральной глобализации находилась на подъёме. Это финансовые кризисы 1997-го и 2007–2008 гг. и теракты 11 сентября 2001 года.

Последний в XX веке финансовый кризис

Он начался в Таиланде весной 1997 г. и распространился на Восточную Азию, Россию и даже Латинскую Америку настолько быстро, что его без преувеличения можно назвать эпидемией. В то время либеральные лидеры говорили о финансовых рынках, как о живых организмах, мыслящих более рационально, чем человек. Специалисты с математическим складом ума создавали модели, получали Нобелевские премии и способствовали нескольким крупным банкротствам. Нас прежде всего интересует объяснение, как начинается финансовый кризис. В июле 1998 г. я писал: «Упрощая аргументы американского экономиста Пола Кругмана, можно сказать, что государственные и частные финансовые посредники, убеждённые, что государство так или иначе покроет любые убытки, занимались сомнительными, плохо продуманными и нередко теневыми инвестициями, особенно в сфере недвижимости. Это привело к инфляции, которая сначала касалась портфелей активов. Однако общий уровень цен оставался относительно стабильным, и критерии хорошего государственного финансового менеджмента (бюджетного и монетарного), казалось бы, соблюдались. Высокий дефицит текущего платёжного баланса вроде бы соответствовал темпам роста. По той же причине рост стоимости активов не вызывал беспокойства и списывался на спекулятивную природу».

Этот анализ базируется на двух важных идеях. Во-первых, на том, что эксперты по рискам называют угрозой недобросовестности: чем больше вы думаете, что защищены от последствий рискованных действий (в данном случае со стороны финансовых институтов), тем выше ваша беспечность и вероятность риска. Во-вторых, моральная недобросовестность одновременно способствует незаконным действиям. И, наконец, когда ультралиберальная идеология находится на пике и поддерживается влиятельными лобби, тревожные голоса не слышны. Не все могут придерживаться внесистемной идеологии и быть законопослушными гражданами. В случае с «пузырями», когда дисбаланс растёт, достаточно одной искры, чтобы разрушить ожидания. Затем стадный менталитет вызывает панику, которая распространяется со скоростью информации или слухов. Именно это произошло в конце прошлого века и повлекло за собой цепь экономических и политических последствий, включая падение режима Сухарто в Индонезии.

Второй вопрос, который сразу приходит в голову, – выявление дисфункций, вызывающих подобные кризисы. В случае с Таиландом (вновь цитирую свой текст от июля 1998 г.) МВФ винили в «неспособности диагностировать риски и их усугублении, поскольку сначала государства-авантюристы убеждали в том, что помощь всегда придёт, а потом предлагали неадекватное лечение». Конечно, я был слишком критичен. На самом деле международные организации не могли быть выше или даже на одном уровне с государствами, которые по-прежнему сильно привязаны к собственному суверенитету, особенно если могут его использовать. Несмотря на огромные ресурсы, МВФ сам зависел от стран-членов и их дипломатических отношений. Ни одна международная экономическая организация не имела полномочий аудитора, ответственного за сертификацию счетов компании. Государства могут публиковать любые цифры, а возможность манипулировать ими ограничивается только их собственными политическими институтами и представлениями о своей надёжности. В свою очередь, МВФ или Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) должны проявлять осторожность, не только чтобы избежать критики со стороны наиболее влиятельных государств, но и чтобы не провоцировать кризисы публичным предупреждением о них. Рейтинговые агентства не подвержены таким рискам, однако их возможности ограничены. Прежде всего, они не обладают такой легитимностью и могут стать объектом жёсткой критики. Тем не менее их позиция оказывает реальное (иногда преувеличенное) воздействие на условия заимствования.

Самое важное – позвольте вновь процитировать «Перспективы» 1998 г. – заключается в следующем: «Проблема организации так называемой международной экономической безопасности не сильно отличается от военно-политических отношений, где крупные государства постепенно наладили процедуры обмена информации, выходящие далеко за рамки деклараций правительств. Примером могут служить механизмы верификации, предусмотренные соглашениями об ограничении вооружений или Договором о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Удивительно, но в сфере экономических отношений мы продвинулись не так далеко. Как мы видим, государства часто действуют, руководствуясь националистическими побуждениями. Разоблачение уязвимости финансовой системы неизбежно поставит под вопрос целый ряд практик, включая коррупцию, которая серьёзно затронула правящие классы. Но, как и в военно-политических делах, это вопрос безопасности».

Я подробно остановился на финансовом кризисе в Таиланде, поскольку считаю, что он поднимает вопросы глобального управления, которые можно перенести и на здравоохранение. Очевидно, структурная стабильность международной системы, которая стала настолько взаимозависимой, вступает в противоречие с потребностью государств в абсолютном суверенитете касательно контроля медицинских данных, выявления вспышки заболевания и организации чрезвычайных мероприятий на всех стадиях эпидемии. Иными словами, необходимо реальное глобальное управление. Оно предполагает определённый обмен суверенитетом (выражение, часто используемое в отношении Евросоюза), а также институты, способные разработать и реализовать глобальные стратегии и наделённые широкими полномочиями в период до и после крупных кризисов в сфере здравоохранения.

До пандемии COVID-19 немногие – за исключением небольшой группы экспертов – понимали, чем занимается Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Вряд ли кто-то задумывался об ограниченности её возможностей. Более того, ВОЗ в значительной степени зависит от информации, предоставляемой государствами. Она может публиковать стандарты и заявления, которыми, кстати, не стоит пренебрегать. Здравый смысл позволяет предположить, что жуткий шок от нынешней пандемии даст возможность создать новую, более прочную архитектуру международного управления в сфере здравоохранения.

Какой мультилатерализм?

Если вернуться к моменту учреждения институтов Бреттон-Вудской системы, мы увидим, что их успех зависел от двух взаимодополняющих факторов: незаинтересованности Советского Союза и объединения западного лагеря вокруг реального лидера – США. Здесь стоит отметить, что слово «мультилатерализм» многозначно. Надо различать мультилатерализм в широком смысле с точки зрения международного права, мультилатерализм западной системы в период холодной войны, организованной вокруг Бреттон-Вудских институтов и Североатлантического альянса, и региональный мультилатерализм, выстроенный после Римского договора 1957 г. вокруг идеи Европейского сообщества (переименовано в Европейский союз по Маастрихтскому договору). Международное право – важная, хотя и слабая, опора мультилатерализма. В отсутствии естественного лидера углубление европейской интеграции требует мощного, априори противоестественного мультилатерализма. На практике обязательное условие будущего ЕС – способность Франции и Германии договориться на фоне постепенного уменьшения экономической мощи Франции.

Проблема в том, что степень мультилатерализма в рамках ассоциации государств снижается пропорционально идеологической и политической неоднородности её членов. Расширяющийся раскол между либеральными демократиями (которые и сами становятся более неоднородными) и так называемыми нелиберальными демократиями и авторитарными режимами (их несколько видов) подрывает управление международной системой в целом. Если сегодня глобализация находится на спаде, то только потому, что основные взаимодействующие акторы воспринимают друг друга как соперников. Они не хотят системного сотрудничества, которое предполагает статус-кво, то есть существование системы, нуждающейся только в сохранении или укреплении. В сфере здравоохранения отправной точкой является низкий уровень сотрудничества, поэтому его укрепление отвечает интересам всех государств и пойдёт на пользу, даже если взаимозависимость будет снижаться.

Ипотечный кризис и другие сравнения

Пропустим пока 11 сентября 2001 г. и сосредоточимся на кризисе субстандартного кредитования 2007–2008 гг., который стал раздутым по масштабам повторением тайского эпизода. Не буду останавливаться на огромной ответственности США, которая сопоставима или даже превышает ответственность Китая за пандемию COVID-19. Соединённые Штаты, которые уже не являлись лидером, но продолжали оказывать влияние на остальной мир, не стоит критиковать слишком жёстко. Процитирую «Перспективы» от июля 2009 г.: «Кредитный кризис стал непосредственной причиной системного коллапса по наихудшему сценарию. Рынки прекратили функционировать, и экономика оказалась парализована. Из-за новых стандартов в бухгалтерии компаний стало невозможно разобраться. Росло недоверие. Сначала правительства запаниковали. Джордж Акерлоф и Роберт Шиллер придали современное звучание идее Кейнса об иррациональном начале в экономике (animal spirits). К счастью, центробанки, в первую очередь ФРС США и ЕЦБ во главе с Беном Бернанке и Жан-Клодом Трише соответственно понизили ключевые ставки и пошли на «нетрадиционные» меры, предоставив помощь терпящей крах банковской системе».

Касательно этого монументального кризиса отмечу три пункта.

Во-первых, он бы не случился, если бы система – фактически США – извлекла уроки из тайского кризиса.

Во-вторых, что объясняет первое, в мире, где прав тот, кто сильнее, в результате кредитного кризиса пострадали другие. Следствием стал кризис в Евросоюзе, но еврозона извлекла из него пользу благодаря укреплению системы управления, что говорит о способности ЕС двигаться вперёд в тяжёлые времена.

В-третьих, лучшая аналогия экономического воздействия пандемии COVID-19 – кредитный кризис. В обеих ситуациях рынки, понимаемые как взаимодействие спроса и предложения, рухнули: в первом случае финансовые, во втором – реальные. Часто проводят сравнение с послевоенным периодом. Но мне оно кажется некорректным, потому что в 1945 г. уничтожены материальные средства производства (и отчасти люди). Со времён Джона Стюарта Милля мы знаем, что после войн рост идёт быстрее, потому что выжившие стремятся всё восстановить, особенно если им удаётся получить помощь извне, как Европе по плану Маршалла после 1945 года. С социальной точки зрения нынешняя ситуация тоже серьёзно отличается. В Европе я не вижу стремления к восстановлению, есть только желание каждой группы сохранить преимущества.

Если поискать другие сравнения в современной истории, я бы предложил события другого масштаба и другого времени: бывшие соцстраны, вступившие в ЕС после краха советской системы, или новые независимые государства, возникшие на её обломках. В обоих случаях, используя ту же терминологию, можно сказать, что рынки прекратили функционировать без физического уничтожения и перестраивались в совершенно иных условиях (и с совершенно иными результатами с точки зрения распределения богатства) в зависимости от внутри- и внешнеполитической ситуации. Позже мы вернёмся к экономическому и социальному воздействию пандемии, но важно отметить, что ни одно государство на планете не заинтересовано в срыве сотрудничества по вопросам здравоохранения, если оно может предотвратить повторение катастрофы, подобной нынешней.

Шок 11 сентября

Сравнение с 11 сентября 2001 г. кажется мне правомерным по крайней мере по трём причинам.

Во-первых, оба потрясения стали «чёрными лебедями». Со времён книги Нассима Талеба так мы называем тяжёлые потрясения, которые ничто не предвещало и после которых мы оказываемся в замешательстве и пытаемся осмыслить случившееся. С этой точки зрения не важно, является потрясение разовым или длительным, в случае с COVID-19 – от первого заражения до эпидемии.

Во-вторых, 11 сентября имело долгосрочные политические и экономические последствия, но не изменило иерархию сил.

В-третьих, шок поменял наше представление о гражданских свободах.

Идея «чёрных лебедей» для меня сложная, поскольку я не вижу множества убедительных примеров потрясений, которые ничто не предвещало. Многие люди, включая писателя Тома Клэнси представляли себе атаки, подобные 11 сентября. Кроме того, как я уже говорил, эпидемии, подобные COVID-19, предполагались и прогнозировались. В том числе самим Талебом. А Билл Гейтс казался алармистом, когда в своей лекции в 2015 г. говорил, что вирусы представляют большую угрозу для мира, чем ядерное оружие.

Можно привести и другие примеры. Конечно, бомбардировки Хиросимы и Нагасаки невозможно было представить себе до открытия атомной энергии, но многие и до Эйнштейна «предсказывали» использование того, что сегодня мы называем оружием массового уничтожения. С точки зрения принципов статистической физики, вероятность подъёма тяжёлого объекта без воздействия внешней силы чрезвычайно мала, но не равна нулю. В этом смысле даже воскрешение мёртвых нельзя считать невозможным. Главная проблема с прогнозированием заключается в том, какое внимание люди должны уделять событиям, вероятность которых кажется им небольшой. Это психологический аспект, а не технический или научный. И с научной, и с психологической точки зрения невозможно представить, что с нами случится за день: авария скутера, разрыв аневризмы, нападение и так далее. Это касается и жизни человека, и институтов.

Тем не менее COVID-19, как 11 сентября, обнажил дисфункции, которые все осознали постфактум (но не все хотели искать виновных). Во многих странах, считавшихся развитыми, неожиданной оказалась нехватка масок, лекарств, медицинского оборудования. Другая сторона той же медали – когда случается потрясение, люди склонны думать, что очень скоро всё повторится. Кто 12 сентября 2001 г. не задумывался об атаке на мост «Золотые ворота» или о новых терактах в Вашингтоне, Нью-Йорке и других крупных городах? Так и сегодня люди боятся второй волны пандемии. В прошлом однозначного ответа не было. Сегодня ситуация иная, потому что мы больше знаем об истории эпидемий. В любом случае воспроизведение уже пережитого риска происходит более активно, чем риска только воображаемого. И это опять же касается и людей, и институтов.

Как гласит африканская поговорка, тот, кто слышал о пантере, бежит не так быстро, как тот, кто её видел.

Среди множества идей следует также отметить связь между эволюцией общественного мнения, восприятием рисков изменения климата и рациональностью мер, рекомендуемых или реализуемых властями. В политике и психологии желание не всегда совпадает с пониманием. Это известно со времён Святого Августина и Блеза Паскаля.

После «чёрных лебедей» я упомянул политические и экономические последствия потрясений. Кадры от 11 сентября 2001 г., как самолёты врезаются в башни-близнецы, и они рушатся, вызвали в мире шок, глобальную волну эмоций и солидарность с США – даже в России и Китае, странах, столкнувшихся с исламским терроризмом раньше, чем мы. Следует отметить два важных отличия от ситуации с COVID-19. Первое – неожиданная, беспрецедентная атака была видна всем. Второе – невидимый, но вездесущий вирус постепенно распространялся по всему миру. В одном случае источник атаки – Усама бин Ладен и «Талибан» (запрещено в России – прим. ред.) – был идентифицирован почти сразу. В другом – возникло смятение из-за неизвестного вируса, обстоятельств его появления у некоторых видов животных и таинственной передачи человеку.

Изначальные различия дополняются политическими. После 11 сентября американцы объединились вокруг президента, как это всегда происходило в истории Соединённых Штатов, мощь которых основывается не только на суверенитете, но и на патриотизме. Это мы вновь увидели в 2003 году, когда Джордж Буш – младший начал войну с Саддамом Хусейном. Пандемия коронавируса началась в момент, когда из-за неравенства американцы оказались разобщёнными – наверное, впервые настолько со времён Гражданской войны. Последние двадцать лет пожары бушевали в обеих политических партиях. Возникли радикально настроенные силы: в одной неосоциалисты, в другой неоконсерваторы. Избрание Дональда Трампа было бы невозможно без этой двойной поляризации и в итоге усугубило противоречия. Когда появился вирус, нынешний хозяин Белого дома, считая Америку неуязвимой, одарил презрением всех, включая американских союзников и особенно Китай, стремясь укрепить свои позиции в конфликте с Поднебесной. На следующий день после 11 сентября Буш указал на страну-виновника – Афганистан. В 2020 г. Трамп указал на Китай, утверждая, что Си Цзиньпин создал COVID-19, чтобы ослабить своих соперников, несмотря на риск «самозаражения». По ходу он ещё обвинил ВОЗ в том, что она действует по приказу из Пекина.

Из-за бредней Трампа США серьёзно пострадали от пандемии, и единственная мировая супердержава теперь не может скрыть свою уязвимость и беспомощность. Более того, для всего остального мира Америка – временно – превратилась в изгоя. К невезению добавилась гневная риторика президента, который тем не менее сохранил поддержку базового электората. Пока его переизбрание в ноябре кажется вполне возможным, если экономика выдержит удар, несмотря на его стиль управления. Недавно вышел бестселлер неоконсерватора Джона Болтона. Это не памфлет, а большая, тщательно задокументированная книга. Что бы вы ни думали об идеологии автора (другой вопрос) важность книги очевидна. На сегодняшний день ясно одно: президентская кампания этого года беспрецедентна. Да и можно ли её называть кампанией? Джо Байден ещё может проснуться после пика эпидемии, но пока его стиль – бездействие, стратегия, более подходящая буддистским монахам. Под давлением левого крыла партии он также постепенно отступает от американских центристских традиций.

Именно этой традицией объяснялось единство американцев в прошлом. Я как-то представил Соединённые Штаты, как глазунью, плотно заполненная середина которой – это центр, края же скорее эксцентричны, что даёт возможность выпустить пар, а нонконформистам избежать уничтожения системой. Для тех, кто жил в Беркли среди хиппи в 1967–1968 гг., во время войны во Вьетнаме, много общался с белыми англосаксами-протестантами, эта картинка говорит о многом. Она позволяет понять святость Конституции и сплочённость вокруг президента перед лицом внешней угрозы. Но что происходит сейчас? Раскол из-за растущего неравенства? Главная угроза единственной супердержаве исходит изнутри, а не извне? Беспорядки после убийства Джорджа Флойда и невероятная реакция, включая разрушение памятников и пересмотр национальных постулатов, заставляет нас задавать эти вопросы. Я бы только добавил, что США не единственная страна, политические ритуалы которой разрушил коронавирус.

КНР была вынуждена перенести сессию Всекитайского собрания народных представителей, Россия – парад 9 мая и референдум по Конституции, Франция – второй тур муниципальных выборов. Также во Франции военный парад в День взятия Бастилии заменила трогательная церемония в честь медицинских работников. Но все эти примеры блекнут на фоне происходящего в Америке.

Кто бы ни стал президентом, это будут странные выборы. И эта странность не уменьшает их неопределённости.

А теперь несколько слов о сравнении 11 сентября с нынешней пандемией с экономической точки зрения. В 2001 г. были разрушены только башни-близнецы и часть Пентагона. Погибло несколько тысяч человек. Рынки быстро восстановились. С потрясением удалось справиться благодаря американскому патриотизму, который творит чудеса. Конечно, меры безопасности в аэропортах, общественных местах и так далее были тщательно пересмотрены. Кто-то, наверное, ещё помнит, что можно было улететь из Вашингтона в Нью-Йорк без предварительной регистрации. Просто бросить сумку на багажную ленту и пройти на посадку. Нужно было только проверить наличие мест. После 11 сентября изменилась не экономика и даже не экономика авиакомпаний, которые продолжили стабильный рост. Реальные изменения касались социальной сферы – ограничения свобод. Мы вернёмся к этой теме позже.

Экономические вызовы, обусловленные COVID-19, кардинально отличаются от ситуации после 11 сентября. Пока мы можем говорить только в общем, потому что пандемия продолжается, особенно на американском континенте. И ещё хотелось бы отметить один факт касательно кризиса 2007–2008 гг.: структурный ущерб от нынешних событий будет гораздо выше, даже в США. Более того, масштабы невозможно оценить, пока пандемия не прекратится.

COVID-19 как катализатор и фактор долгосрочного воздействия

Большинство аналитиков согласны, что пандемия стала катализатором трендов во всех сферах, можно даже сказать, обнажила их. В экономике компании, уже испытывавшие трудности – например, ритейлеры, пойдут ко дну быстрее. Везде под влиянием национализма будут сокращаться и диверсифицироваться цепочки поставок из-за политических рисков и угрозы срывов поставок. Некоторые виды деятельности будут перенесены на побережье (преимущество для стран Восточной и Южной Европы). Произойдёт отказ от поставок по принципу «точно в срок». Кроме того, можно ожидать дальнейшего спада международных и даже национальных авиаперевозок, а также увеличения видеоконференций, к которым компании привыкли за время локдауна.

Вероятна большая политизация мировой экономики, то есть более тесная корреляция между геополитикой, геостратегией и геоэкономикой, что заметно уже сейчас. Государства будут открыто защищать компании, которые считают «стратегическими», или по крайней мере критические точки их деятельности. Пострадает законодательство о защите конкуренции. Возможна гонка за субсидиями между Boeing и Airbus, а на заднем плане уже будут маячить китайские авиастроители. Это очень чувствительный вопрос, потому что в авиаотрасли трёхсторонняя олигополия нежизнеспособна. В результате возникнет дуополия. Хотя сейчас трудно представить, что такая страна, как Китай, откажется от индустриальных амбиций или что Boeing, ослабленный до коронавируса из-за катастрофы B737 Max, позволит Airbus себя купить. В любом случае прямые инвестиции и перемещение людей сократятся.

Вернусь к исключительно медицинскому аспекту первых месяцев кризиса. Наименее подготовленные страны вдруг обнаружили, насколько они зависимы от поставок масок, медицинского оборудования, таких препаратов, как парацетамол, и веществ, используемых в анестезии. Государства, даже союзники, готовы были перегрызть друг другу глотки за поставки медицинских товаров. Либеральные экономисты и подумать не могли о таком сценарии, если речь не шла о стратегических запасах.

Экономика и управление обществом

Кризис обнажил и другие проблемы, которыми не следует пренебрегать. Некоторые страны решили тратить деньги, не задумываясь о стоимости поспешных мер. Как выразился президент Франции Эммануэль Макрон, «за любую цену». Статистика показывает, что тяжелобольные пациенты с коронавирусной инфекцией имеют осложнения, обусловленные образом жизни, что в итоге ложится на плечи общества. Несмотря на табу, страховщики рано или поздно поднимут вопрос: какую ответственность общество готово брать за своих членов, не претендуя на контроль над ними? При этом в Азии уже действуют механизмы отслеживания — наиболее жёсткие в Китае. Сама постановка вопросов, предполагающих моральные риски, вызовет гнев тех, кто утверждает, что жизнь бесценна, и якобы не знает, что она имеет стоимость. Иными словами, пандемия COVID-19, скорее всего, вызовет дебаты об экономике здравоохранения, в которых этика и политика по-прежнему будут играть значимую, но не ведущую роль.

Этим воздействие пандемии не исчерпывается. Возможен возврат к прежней форме международной экономики, где происходит обмен товарами, но ограничено перемещение факторов производства (капитала и трудовых ресурсов в классической терминологии). Именно поэтому ВТО, в 1995 г. пришедшая на смену ГАТТ (Генеральному соглашению по тарифам и торговле), называется Всемирной торговой организацией, а не Всемирной организацией экономического обмена. Во многих странах происходящие сейчас изменения приведут к временной безработице, которая будет выше и продлится дольше, чем ожидалось до пандемии.

Беспрецедентный объём денег закачивается в экономику, поскольку «нетрадиционная» политика, проводимая центробанками после кризиса 2007–2008 гг., не дала негативных результатов (инфляции). Это позволило избежать худшего – цепной реакции банкротств структурно значимых компаний, а также главного кошмара – схлопывания глобальной экономики, которая могла рухнуть как карточный домик, как это произошло в России в 1990-е гг., но уже в планетарном масштабе. Страшно представить, что могло произойти дальше. Центробанки вновь отреагировали адекватно, но даже грамотные действия имеют обратную сторону. В данном случае это взрыв государственных долгов.

Беспрецедентность нынешнего кризиса в его одновременности по всему миру. Плюс тот факт, что он случился после достаточно длительного периода стабильных цен, которые поддерживались благодаря повышению конкурентного давления в развитых странах, особенно по зарплатам, учитывая открытие трудовых ресурсов развивающихся экономик. Даже при частичной деглобализации реальная инфляция или стагфляция, о нежелательных эффектах которой жители Западной (или скорее Юго-Западной) Европы забыли, может вновь вернуться в западные страны. В остальном мире социально-политические проблемы продолжат нарастать. С точки зрения Европы, особое внимание нужно уделить Африке, которой пока удаётся противостоять вирусу, но она страдает от экономических последствий пандемии. Строить математические модели на бумаге просто – создаётся иллюзия жизнеспособности экономики при вечно растущем госдолге, и некоторые неокейнсианцы не отказывают себе в этом удовольствии.

Структурная экономическая политика государств должна внушать достаточно доверия, чтобы позволить им себя рефинансировать с помощью межгосударственных трансферов, оправданных политическими причинами, или с помощью заимствования на финансовых рынках. Если доверие исчезнет, восстановить его будет очень трудно. Для чистоты анализа нужно различать внутренний и внешний долг.

Чтобы преодолеть постковидный период, потребуется более инновационное международное экономическое сотрудничество. А для этого нужно участие всех крупных государств, добиться которого будет непросто.

Тут мы возвращаемся к вопросу глобального управления, который стоял на повестке дня задолго до пандемии из-за колоссальной потери доверия в сочетании с беспечностью и самоуверенностью мировых лидеров, начиная, к сожалению, с главы самого мощного государства, который, казалось бы, должен подавать пример. Постоянные оскорбления, вульгарность, поиск козлов отпущения – часть привычного арсенала популистов. Нельзя также отрицать, что развитие соцсетей способствовало распространению оскорблений, информационных фальшивок и возврату к законам джунглей, где благородный дикарь Руссо чувствовал бы себя неуместно.

Но если международные отношения превратились в кулачный бой, где эмоции (или воля – по выражению Паскаля и Августина) преобладают над разумом в период, когда сотрудничество необходимо как никогда, риск Третьей мировой войны становится более отчётливым.

Как сбалансировать свободу и безопасность?

Эту часть «Перспектив» я бы хотел закончить несколькими фразами о гражданских свободах. Не углубляясь в историю (здесь я имею в виду XX век), можно сказать, что первый удар был нанесен терактами 11 сентября и – в более широком смысле – распространением исламского терроризма. Вопрос, как найти правильный баланс между свободой и безопасностью, в демократических странах возникает практически каждый день. В каждой по-своему. Американцы считают ношение огнестрельного оружия фундаментальным правом, для французов это неприемлемо. Со временем на фоне постоянной цифровой революции, внедрения искусственного интеллекта и использования больших данных те, кто особенно заботится о гражданских свободах, де-факто становятся объектами масштабной, широко распространенной слежки. Добропорядочные будут только приветствовать, если целью станет борьба с уклонением от налогов. Но если это будут делать для слежения за всеми передвижениями и образом жизни людей в случае медицинского кризиса, чтобы разрешить или запретить им доступ к медпомощи, возникнет сопротивление. Как далеко авторитарные, но демократические государства могут зайти в контроле за своими гражданами?

Нравится нам это или нет, но эти острые вопросы возникают не из-за 11 сентября или пандемии. Дело в прогрессе технологий и конкуренции технологических лидеров. Усложнение мира в отсутствии адекватного управления спровоцирует появление фальшивых «чёрных лебедей». Я часто говорю о риске цифровой пандемии. В любом случае в масштабах истории такие события, как финансовые кризисы, теракты 11 сентября и COVID-19, могут быть не только причиной, но и следствием изменений в мире.

Задуматься о геополитике и геоэкономике

В средне- и долгосрочной перспективе пандемия раскроет уже наметившиеся тренды во многих сферах. В первую очередь это касается эволюции международной системы в целом. В прошлогодних «Перспективах» (июль 2019) я особо подчеркивал идею о том, что соперничество Китая и США станет структурным феноменом ближайших десятилетий. Феноменом, который можно анализировать как конфронтацию двух противников. Французский институт международных отношений (IFRI) выбрал эту тему для 40-й конференции в Сорбонне 10 апреля 2019 года. Тогда (так близко и так давно) подобный взгляд на мире ещё не стал банальным. Обострение торговых войн, жёсткая риторика сторон и конспирологические теории вокруг китайского вируса, ухудшение ситуации в Гонконге и агрессивные заявления Пекина делают наши тогдашние суждения очевидными. Есть понимание, что в соперничестве двух супердержав нового мира контроль над информационными и коммуникационными технологиями, включая 5G, станет решающим фактором.

Поэтому в войне слов, значение которой в истории человечества нельзя недооценивать, всё чаще звучит не только «геополитика», но и «геоэкономика». Чем ближе к центру силы, тем больше они переплетаются. Цифровая власть предполагает контроль над составляющими технологий – программным обеспечением и оборудованием или, по крайней мере, над критически важными точками – соединениями в системе, что должно помочь государству избежать зависимости от внешних сил. Для государств это означает очень тесное взаимодействие правительства и индустрии. В 1960-е гг. много говорили о военно-промышленном комплексе. Сегодня это выражение кажется ограниченным, если не включает цифровые возможности в самом широком смысле, потому что в итоге тот, кто доминирует в технологиях, будет доминировать во всём мире. Поэтому сейчас нужно говорить о военно-цифровом промышленном комплексе, который должен обеспечивать неявные связи между крупными государственными и частными поставщиками и покупателями инструментов технологической силы. Совершенно очевидно, что такой комплекс существует в Китае и он абсолютно непроницаем для посторонних как знаменитый Запретный город. В США он тоже есть и скрыт за якобы прозрачным экраном. Другие страны, в том числе Россия и Израиль, расширяют свои возможности, создавая военно-цифровые комплексы на разных уровнях. С точки зрения мировой иерархии сил – чем слабее политическая составляющая, тем меньше вероятность появления военно-цифрового или военно-цифрового промышленного комплекса.

С этим вызовом нужно справиться Евросоюзу, чтобы обеспечить своё политическое присутствие в мире, где доминируют Вашингтон и Пекин, и не превратиться в поле битвы двух противников. Прежде чем закончить эту часть, хотелось бы проиллюстрировать роль COVID-19 как катализатора в двух взаимосвязанных реальностях. Первый пример – ужесточение властями Китая контроля за населением для борьбы с эпидемией. Пекин – и это вторая реальность – уже активно следит за гражданами, которые получают баллы за своё поведение (от количества баллов, разумеется, проистекают различные последствия). Демократические государства должны задать себе два вопроса: до какой степени общество может терпеть контроль, учитывая идеи свободы, и при приемлемом уровне контроля – до какой степени оно может зависеть от внешнего мира?

Вторая реальность вынуждает вернуться к классической геополитике. Гонконг находится в неспокойном состоянии уже год. Ситуацию можно сравнить с другими антисистемными движениями, как «Жёлтые жилеты» во Франции, «Хирак» в Алжире, протесты в Ираке и продолжающаяся мобилизация в Ливане. У них разные цели, но всех объединяет одно – цифровые технологии (соцсети с одной стороны и полицейский контроль с другой). В любом случае «Жёлтые жилеты» так и не вернулись в топы новостей после демонстраций против пенсионной реформы и особенно пандемии. В Алжире вирус также ослабил протесты, хотя движение «Хирак» добилось отставки президента Абделя Азиза Бутефлики, но новая система пока очень напоминает старую. Ливан находится на грани краха. Система серьёзно поражена, но пока не рухнула. «Хизбалла» выжидает. В Гонконге ситуация иная. КНР не отступит по целому ряду причин. 2047 год – дедлайн по передаче бывшей британской колонии – далеко, но он неизбежно наступит, и никто не хочет воевать с Китаем из-за нарушения соглашения 1997 года. Экономическая элита Гонконга уже давно присягнула Пекину, и мощь региона постепенно снижается, в то время как Шэньчжэнь и Шанхай наращивают обороты. Кроме того, центральное правительство обладает возможностями, чтобы контролировать всё население специального автономного района – так жёстко, как посчитает нужным. Да, за репрессии придётся заплатить высокую цену. Пекин заботится о своём имидже и не приветствует такие шаги, как предоставление британского гражданства жителям Гонконга или экономические санкции. Но в руководстве КНР понимают, что цена будет гораздо выше, если Пекин отступит, потому что тогда он потеряет Тайвань.

Мы должны быть готовы к жёсткому соперничеству США и Китая, которое повлечёт за собой частичную деглобализацию, а в рамках НАТО – к увеличению давления Вашингтона на европейцев, чтобы перетянуть их на свою сторону.

Некоторые попытаются найти баланс, склоняясь, как сказал бы Дэн Сяопин, на 70% в сторону Америки и на 30% в сторону Китая. Но это, конечно, фигуральное выражение.

Евросоюз становится геополитическим?

Тут мы переходим к ЕС. За прошедший год (с моих прошлых «Перспектив») мы увидели ряд ярких событий. После парламентских выборов в конце мая 2019 г., которые оказались не такими катастрофичными, как ожидалось, и трудных переговоров новый состав Еврокомиссии приступил к работе 1 декабря. В неё вошли значимые фигуры: председатель Урсула фон дер Ляйен, вице-председатель по цифровым вопросам Маргрет Вестагер, верховный представитель по внешней политике и обороне Жозеп Боррель и комиссар по внутренним рынкам Тьерри Бретон. Новая Еврокомиссия, которая, по мнению председателя, должна быть «геополитической», осознаёт быстрые и глубинные изменения в мире и понимает, что Европа больше не может прятаться под американским зонтом. Боррель выступает за стратегическую автономию. И все они признают значимость общих индустриальных проектов (прежде всего в цифровых технологиях) и необходимость защищать стратегические сектора, особенно от китайского проникновения. Однако пандемия коронавируса разразилась спустя всего три месяца после начала работы новой Еврокомиссии, добавив ещё один кризис к пережитым ЕС за последние десять лет: кризис в еврозоне, кризис с беженцами и Brexit. И каждый раз оказывается, что король голый – теперь выяснилось, что у Еврокомиссии нет серьёзных полномочий в сфере здравоохранения (кто слышал заявления комиссара, теоретически ответственного за здравоохранение, гречанки Стеллы Кириакидес?). Именно поэтому Италия почувствовала себя брошенной.

В истории Евросоюза трудности часто (хотя медленно) ведут к прогрессу. Ангела Меркель умело обошла постановление Конституционного суда по политике ЕЦБ, которое могло стать губительным, и договорилась с Эммануэлем Макроном о пакете мер (их ещё нужно реализовать) на общую сумму 750 млрд евро, которые должны ускорить экономическое восстановление стран, наиболее пострадавших от кризиса. Как обычно, это южные члены ЕС. С привычным прагматизмом канцлер, аура которой достигла пика к концу четвёртого срока, заявила, что коллапс Европы не в интересах Германии. Европа не распадётся, пока другие члены блока будут на это согласны. А это значит, что на континенте у Британии не будет последователей.

Невозможно говорить о стратегической автономии, не упомянув НАТО. 7 ноября 2019 года в интервью The Economist Макрон заявил, что Североатлантический альянс переживает «смерть мозга». Я убеждён, что после распада СССР НАТО утратила своё значение. США используют блок, чтобы структурировать свое доминирование в Европе, где, однако, есть свои нюансы. Страны Восточной Европы, вступившие в Европейский союз, ещё не излечились от травм межвоенного периода и советского режима. После окончания холодной войны они пережили массовый отъезд граждан. В некоторых расцвёл популизм. И все рассматривают НАТО как гарантию защиты от России, хотя венгерский премьер Виктор Орбан выступает за некий баланс в отношениях с Москвой. Болезненные воспоминания и страхи стран Восточной Европы – проблема ЕС. Для Германии, которая восстала из руин после 1945 г. благодаря Соединённым Штатам, НАТО остаётся краеугольным камнем. Для Британии после Brexit это надежда на особые отношения в будущем. Для Франции, которая три четверти века балансирует между атлантизмом и голлизмом, НАТО – это якорь в отсутствие «европейской силы» или меньшее из зол, на которое она готова пойти. В любом случае идеология играет для европейцев существенную роль: убеждение, что США являются защитников демократии, по-прежнему широко распространено.

Но определённость в этом вопросе разрушает Дональд Трамп. Конфликты из-за пандемии напомнили о пределах солидарности альянса. Главная проблема в том, что помимо пресловутых «западных ценностей» ни у членов НАТО, ни у членов ЕС нет общего представления об интересах, которые нужно защищать. После распада Советского Союза европейцы так и не смогли предложить общий проект с учётом России. Нет и проекта по Китаю (отсюда группа «16+1»). Без общих интересов и европейской идентичности альянс не имеет смысла и сводится к отношениям гегемона с вассалами. Никто не знает, какой будет политика Лондона на континенте после Brexit. Германия продолжает избегать антагонизма с США, что не мешает ей, как и в период холодной войны, поддерживать отношения с Россией и Восточной Европой. Канцлер Меркель вновь демонстрирует приверженность европейской архитектуре. Но в дальнейшем, если экономическое превосходство Германии продолжит расти, увеличится и её геополитическая свобода. Тогда Германия, а не ЕС приобретет стратегическую автономию.

Немцы много делают и мало говорят, у французов всё наоборот. Наше пространство для манёвра сокращается, как и наше влияние на южную часть Европы. Ядерное оружие и место в Совбезе ООН не позволит нам бесконечно поддерживать имидж. В XXI веке ключ к власти – экономика в целом и цифровые технологии – в частности. Недавний инцидент в Ливии между Францией и Турцией, влиятельным членом НАТО с новейшим вооружением, демонстрирует абсурдность того, во что превратился альянс. В суровом мире, где Америка отдаляется от Европы, чтобы защищать собственные интересы, Евросоюз уже не может медлить с мотивацией, потому что скрепляющий его цемент ещё не засох и распределён неравномерно. В ближне- и среднесрочной перспективе ещё будут действовать рефлексии холодной войны, но потом все ставки сгорят.

Сбросить идеологические шоры

Я неоднократно говорил об идеологических конфликтах в современном мире. Было бы неверно сводить их к бинарным противостояниям между «западными демократиями» и «путинским режимом» или «диктатурами» Си Цзиньпина, Ким Чен Ына и Мадуро, «популизмом Болсонару» и так далее. Наш мозг не любит сложности и склонен мыслить бинарными категориями, как добро и зло, правда и ложь, красота и уродство. Я ни в коем случае не оспариваю их релевантность с философской точки зрения. Но философия и реальность – не одно и то же.

Возьмём пример Индии, которую постоянно называют крупнейшей демократией мира. Политолог Кристоф Жаффрело опубликовал книгу об Индии при Моди. В ней от называет эту страну «этнической демократией», эту удивительную концепцию предложили политологи, изучающие Израиль. Жаффрело рассказывает, как Нарендра Моди поднялся со «стартовой площадки» в штате Гуджарат при содействии талантливого организатора Амита Шаха и использовал агрессивный национализм и поддержку бизнеса (например, Reliance Мукеша Амбани), чтобы превратить плюралистичную Индию в нацию индусов (хинду раштра составляют 80% населения страны). Он методично атаковал мусульман (около 13% населения), а затем обратил внимание на меньшинства, включая христиан (чуть более 2%). Чтобы добиться своих целей, нынешний премьер-министр «крупнейшей демократии мира» использовал политику страха, основанную на разоблачении чужака (мусульман). Себя он позиционирует как лидера, обеспечившего экономический рост (который ещё предстоит увидеть, поскольку коронавирус нанёс по субконтиненту мощный удар). Многие индийские общественные деятели утверждают, что страна абсорбирует любые попытки трансформировать природу субконтинента. Не буду комментировать эти заявления, отмечу лишь необходимость вникать в нюансы.

Другой один интересный пример – Россия. Владимир Путин получил поддержку на референдуме по Конституции, который пришлось перенести из-за пандемии. Да, его популярность упала по сравнению с 2014 г., когда был присоединён Крым, но остаётся достаточно высокой. Добавлю, что, хотя политический режим в России очевидно является авторитарным, любой человек, знающий страну, скажет, что называть её диктатурой странно, особенно на фоне других примеров. Россия противостоит коронавирусу не хуже западных стран. И неплохо справляется экономически, в том числе благодаря соглашению с США и ОПЕК по ценам на нефть, которые рухнули в начале марта, когда Россия и Саудовская Аравия не смогли договориться об объёмах добычи.

Если мы не хотим деградации международной системы, нужно пытаться воспринимать другие страны с эмпатией, в позитивном свете. Например, конституционные поправки дают возможность Путину оставаться у власти до 2036 г., но это можно интерпретировать не как его стремление держаться за власть до 84 лет, а как пространство для манёвра, чтобы защитить себя и подготовить преемника к нужному моменту. Полагаю, что этими же мотивами руководствовался Китай, инициируя конституционную реформу.

С западной и особенно европейской точки зрения (американцы прежде всего прагматичны) мы всегда возвращаемся к той же точке: если мы и дальше будем строить внешнюю политику на обращении в свою идеологию, нас ждут проблемы. Из-за отсутствия реалистичного, объективного взгляда на мир после распада СССР мы подтолкнули Россию и Иран в объятия Китая. Как я уже подчеркивал, Европа не может определить свои интересы, не говоря уже о том, чтобы их защитить на флангах (концепция одновременно является геополитической, геостратегической и геоэкономической) – не только на востоке, но и на юге, в Африке и на Ближнем Востоке. Но это еще не всё. Мы живём в новое время, когда некоторые недемократические в западном понимании государства выглядят более эффективно, чем сами западные демократии. Если мы продолжим воспринимать их как нацистскую Германию, империалистическую Японию или Советский Союз, мы неминуемо упадём в пропасть.

Заканчивая разговор о Европе, добавлю несколько слов о Ближнем Востоке (не так много, учитывая значимость темы). Главные игроки региона, который ещё де Голль называл «сложным», – это Саудовская Аравия, ОАЭ, Египет и Израиль, с одной стороны, и Турция и Катар, с другой. Они ничем не обязаны европейскому политическому инжинирингу. Первая группа задействована в политике США по Ирану, вторая, которую американцы активно не порицают, строится на амбициозных идеях Эрдогана и опирается на «Братьев-мусульман». Европейцы мечутся между двумя группами и при этом упрекают Трампа в односторонних действиях по Ирану. В то же время им нужна Турция, которая шантажирует их беженцами, а недавно спровоцировала скандал, превратив Айя-Софию в мечеть. Катар нужен европейцам, потому что богат. Европа не одобряет перенос столицы Израиля в Иерусалим и поддержанный Трампом план Нетаньяху по аннексии оккупированных палестинских территорий, что противоречит нормам международного права и всем предыдущим договорённостям. Но молчит или высказывается сдержанно. После хаоса в Ливии, который европейцы сами и спровоцировали – ломать проще, чем строить – Европа действует двойственно, потому что не она раздает карты. Пользуясь этим, Эрдоган устремил свои взгляды на Триполи, что вызвало недовольство Эмиратов, ключевого партнера альянса против Тегерана (но в первую очередь альянс направлен на сдерживание политического исламизма). А в это время Россия делает что хочет или – скорее – что может. В соперничестве с Турцией она хочет закрепиться в Ливии. В Сирии она уже добилась больших успехов, как и Турция, воспользовавшись отсутствием единства на Западе. Даже специалисту трудно во всем этом разобраться. Хочу лишь подчеркнуть, что, когда речь заходит о ключевых темах, как Россия или Ближний Восток, отсутствие единой внешней политики ЕС становится очевидным.

Идея Урсулы фон дер Ляйен о «геополитической» Еврокомиссии – благое намерение. Может быть, ей вместе с главой Евросовета Шарлем Мишелем и верховным представителем по внешней политике Жозепом Боррелем и при поддержке лидеров стран-членов удастся возродить надежды Европы. Но сначала нужно заняться экономикой, которая серьёзно пострадала от пандемии. Коронавирус ещё больше усилил страхи тысячелетия, о которых я говорил в прошлогодних «Перспективах». Третье тысячелетие начинается непросто.

France. European Union. Весь мир > Foreign economic relations, politics. Medicine > globalaffairs.ru, 28 сентября 2020 > № 3538539 Тьерри Де Монбриаль

В Москве состоялось заседание Оргкомитета Российской энергетической недели

Под председательством Министра энергетики Российской Федерации Александра Новака в режиме видеоконференции состоялось заседание Организационного комитета по подготовке и проведению Международного форума «Российская энергетическая неделя» 2020 года. В мероприятии приняли участие представители федеральных органов власти, энергетических компаний и отраслевых сообществ.

Открывая заседание, глава Минэнерго России поблагодарил компании ТЭК и членов Оргкомитета за активное участие в подготовке и проведении ежегодных мероприятий Российский энергетической недели, отметив, что эпидемиологическая обстановка внесла свои коррективы во все деловые календари текущего года и мероприятия РЭН-2020 не стали исключением.

Александр Новак подчеркнул: «Минэнерго России совместно с Фондом Росконгресс и представителями компаний ТЭК на системной основе продолжат в течение года проводить онлайн-мероприятия по самым актуальным темам в энергетической сфере, таким как: нефтяные рынки, водородные технологии, возобновляемые источники энергии, цифровизация, импортозамещение в области электроэнергетики и другим вопросам, которые будут стоять на повестке дня».

В онлайн-мероприятиях примут участие главы российских и международных компаний ТЭК, руководство Министерства энергетики Российской Федерации, эксперты международных организаций. Результаты дискуссий станут основой содержательной программы Российской энергетической недели в 2021 году.

В ходе заседания советник Президента Российской Федерации, ответственный секретарь Оргкомитета Антон Кобяков отметил: «При подготовке мероприятия мы на регулярной основе сотрудничаем с Мировым энергетическим советом (МИРЭС), Форумом стран – экспортеров газа, ОПЕК и другими авторитетными международными организациями, что позволяет насытить любой формат мероприятий международным экспертным мнением, и эта работа будет продолжена».

Решением Оргкомитета одобрено предложение о проведении в традиционном формате Российской энергетической недели в 2021 году. О датах проведения будет объявлено дополнительно.

S20 «Форсайт: наука как средство навигации во времена критических перемен»

«26» августа 2020 года в Научно-технологическом университете имени короля Абдаллы (KAUST) прошло заключительное заседание представителей академий наук стран «Большой двадцатки» (G20) Science Twenty (S20) под председательством вице-президента KAUST, доктора Анаса Алфариса. Встреча прошла в формате видеоконференции.

Российскую академию наук (РАН) представляли эксперты: академик РАН И.Ю. Савин, член-корреспондент РАН В.В. Поройков, а также доктор исторических наук И.Д. Звягельская.

Цель Саммита S20 предложить реальные решения на благо мира, используя мнение научного сообщества по конкретным вопросам. Рекомендации S20 по управлению критическими переходами подписано в виде коммюнике «Форсайт: наука как средство навигации во времена критических перемен» и будет официально представлено для рассмотрения лидерам стран G20 в ноябре этого года. Основной вывод, изложенный в подписанном коммюнике, заключается в том, что вопросы планеты и людей должны рассматриваться целостно и с полным пониманием взаимосвязанности и сложности человеческих и природных систем. Ему предшествовала работа международной команды ученых по трем направлениям: «Будущее здравоохранения: профилактика пандемий и расширение персонализированной медицинской помощи», «Цикличная (безотходная) экономика: комплексные решения в области окружающей среды» и «Цифровая революция: создание глобального коммуникационного пространства и умных сообществ».

Если говорить о предлагаемых конкретных шагах, то это создание механизма международного сотрудничества для мониторинга и быстрого реагирования на возникающие заболевания и борьбы с будущими пандемиями, поощрение передовых методов лечения и точных медицинских исследований в целях улучшения персонализированного ухода, принятие многодисциплинарного подхода к планированию будущего человеко-центрированного общества с цифровыми возможностями, в котором цифровая инфраструктура будет полностью интегрирована в весь социальный, образовательный, политический, деловой и культурный ландшафт, создание платформы для осуществления и развития международного сотрудничества и укрепления доверия к исследованиям, а также деятельности в области прогнозирования и другие.

Саммит S20 знаменует собой кульминацию цикла работ 2020 года по направлениям и отмечает вклад национальных академий наук стран G20 и других приглашенных экспертов в разработку документа.

Заседание было разбито на три сессии. В первой были подведены итоги председательства Саудовской Аравии в S20, а также выступили руководители и кураторы рабочих групп. Вторая сессия стала самой насыщенной, ведь представители академий наук поделились со всеми планами по внедрению подготовленного и подписанного коммюнике в своих странах. Практически все участники планируют, помимо обсуждения на уровне руководства страны, перевести текст документа на национальный язык для представления общественности, а также организацию различных тематических научных и общественных симпозиумов.

В заключительной, третьей сессии состоялась передача председательства от Саудовской Аравии к Италии. Новым руководителем деятельностью S20 на 2021 год избран член старейшей академии наук Италии Национальной академия деи Линчеи Джорджо Паризи.

Управление международного сотрудничества РАН

Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) поставил в Республику Беларусь первую партию российской вакцины от коронавируса Спутник V. Отправленная вакцина будет использована для проведения клинических исследований в стране.

1 октября в Белоруссии начнется иммунизация добровольцев в рамках двойного слепого рандомизированного плацебо-контролируемого исследования вакцины Спутник V. Исследование пройдет в 8 медицинских учреждениях при участии 100 добровольцев, спонсором испытаний выступает РФПИ.

«Республика Беларусь стала первой страной, принявшей участие в зарубежных клинических исследованиях вакцины Спутник V. Аналогичные клинические испытания вакцины планируются в ряде других стран, включая Бразилию, Индию, Саудовскую Аравию, Египет и ОАЭ», - рассказал глава РФПИ Кирилл Дмитриев.

Транзит нефти через российские порты падает

По данным ЦДУ ТЭК, отмечает Finanz.ru, в августе поставки российской нефти в Европу через порт Усть-Луги обвалились на 43% относительно апреля — до 1,098 млн тонн.

Экспорт через Приморск упал почти вдвое: 2,003 млн тонн в августе против 3,993 млн — в апреле.

Поставки на юг Европы, которые отправляются танкерами через Новороссийск, упали почти в 4 раза: в апреле это было 1,688 млн тонн, а в августе — 0,452 млн. Показатели июля были еще хуже — 0,382 млн тонн, но в мае и июне — на пике ограничений ОПЕК+ — экспорт был все же выше: 0,486 и 0,502 млн тонн соответственно.

Накопленным итогом Россия за 8 месяцев 2020 года продала через порты 64,817 млн тонн нефти — на 20,9% меньше, чем за тот же период год назад.

Напомним, сейчас Минск и Москва обсуждают перенаправление грузопотока, включая энергетические товары, из прибалтийских портов в российские. По словам министра энергетики РФ Александра Новака, объем поставок нефтепродуктов Белоруссии из портов Литвы в Россию может составить 4–6 млн тонн.

Бойкот российской нефти объявил крупнейший НПЗ Турции

Крупнейший в Турции НПЗ STAR, который принадлежит азербайджанской SOCAR, вот уже второй месяц подряд отказывается от поставок российской нефти, заменив Urals сортами из Ирака и Норвегии, хотя в прошлом и был одним из крупнейших в стране клиентов российских нефтяников, сообщает Reuters, ссылаясь на трейдеров и торговую статистику. Введенный в эксплуатацию в 2018 году НПЗ в Измире мощностью 210 тыс. б/с прекратил закупки Urals в августе, когда Россия была вынуждена почти вдвое сократить экспорт в Европу, подчиняясь сделке ОПЕК+, и продолжает политику «бойкота» в сентябре. С начала года НПЗ приобрел 1,2 млн тонн российской нефти — в 5 раз меньше, чем в 2019 году. Вместо Urals STAR закупает норвежский сорт Johan Sverdrup, который вышел на рынок в прошлом году, а также иракскую нефть Basra, сходную по характеристикам с российской.

«Johan Sverdrup дает лучшую маржу, в ней меньше серы, чем в Urals. Basra тоже выгоднее. Urals — это худшее предложение за сопоставимиые деньги среди этих трех сортов», — сказал Reuters представитель одного из средиземноморских НПЗ.

Однако ряд СМИ также высказывает версию причин отказа от российского сырья, суть которой — поддержка Азербайджана «братской» Турцией в конфликте с Арменией, которую, в свою очередь, традиционно поддерживает Россия.

Цены на нефть ниже $40 за баррель не будут — Кудрин

До конца 2020 года цены на нефть не опустятся ниже $40 за баррель, считает глава Счетной палаты РФ Алексей Кудрин. «Я думаю, что как раз между $40 и $50 за баррель цена и будет пока находиться. Тем не менее, если мировой кризис усилится, вновь могут произойти колебания. Однако ко второй волне пандемии все страны и правительства будут относиться иначе, чем к первой. Поэтому и правительства будут меньше вводить ограничения. В этом смысле цена на нефть не опустится до тех значений, которые были весной. Никак не до $20 за баррель. Тем более с учетом действия соглашения ОПЕК+, думаю, цены удержатся выше $40», — сказал он в эфире телеканала RT.

По словам Кудрина, при цене на нефть $20 за баррель объем расходов Фонда национального благосостояния составил бы до 2 трлн рублей. «Но поскольку стоимость нефти восстановилась до уровня $40, заложенного в бюджетном правиле, можно сказать, что бюджет находится в зоне безопасности», — цитирует ТАСС главу Счетной палаты.

После первого квартала 2021 года запасы нефти будут ниже пятилетней нормы

По прогнозам ОПЕК, коммерческие запасы нефти стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) после первого квартала 2021 года опустятся ниже средней за пять лет нормы. «Что касается 2021 года, ожидается, что коммерческие запасы стран ОЭСР в первом квартале будут находиться на уровне немного выше среднего за последние пять лет, а в оставшуюся часть года упадут ниже пятилетней нормы», — заявил генеральный секретарь ОПЕК Мухаммед Баркиндо на заседании министров энергетики стран G20.

По словам генсека, отмечает ТАСС, в третьем квартале 2020 года коммерческие запасы нефти стран ОЭСР будут существенно выше средних показателей за пять лет, но в четвертом — несколько снизятся и зафиксируются на уровне, превышающем пятилетнюю норму на 123 млн баррелей.

Добыча нефти в РФ восстановится до прошлогоднего, рекордного уровня не ранее 2023 года

В 2020 году добыча нефти и газового конденсата в России ожидается в объеме 507,4 млн тонн — на 9,5% ниже уровня 2019 года, говорится в подготовленном Минэкономразвития прогнозе социально-экономического развития РФ на 2021–2023 годы. В то же время добыча газа снизится до 690,8 млрд кубометров, уточняется в вывешенном на сайте министерства докладе ведомства.

В 2019 году Россия удерживала рекордный уровень добычи нефти в объеме 560,8 млн тонн, отмечается в документе. В период до 2023 года российская добыча будет находиться под действием ограничений в ОПЕК+. Восстановление уровня в 560 млн тонн вероятно в 2023 году, отмечают в Минэкономразвития. Экспорт нефти при этом снизится до 225 млн тонн, или на 16,4% год к году. В 2023 году экспорт нефти должен увеличиться до 266,2 млн тонн за счет развития первичной переработки нефти и увеличения глубины переработки.

Объем добычи газа с учетом текущей динамики и состояния мировой экономики в 2020 году ожидается на уровне 690,8 млрд кубометров, при этом потребление газа на внутреннем рынке снизится до 473,7 млрд кубометров.

Минэкономразвития, отмечают «Известия», ожидает также рост экспорта нефти в страны дальнего зарубежья до 242,2 млн тонн к 2023 году в основном за счет роста поставок в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Экспорт в страны СНГ сохранится на уровне 24 млн тонн на протяжении 2021–2023 годов.

К слову, ранее аналитики Argus Consulting отмечали, что достичь предкризисных показателей потребления нефти в мире удастся не ранее 2023 года. При этом агентство сохранило оценку сокращения потребления нефти в этом году в среднем на уровне 8,3 млн б/с по сравнению с 2019 годом — до 92,3 млн б/с.

Эта страна может обрушить мировой рынок нефти

Ливия возобновила экспорт нефти, заблокированный зимой армией Халифы Хафтара. Пока в Триполи подсчитывают, как быстро за счет продажи черного золота восстановится экономика, в ОПЕК бьют тревогу. Неограниченные поставки могут обрушить цены, которые и так далеки от стабильных. Повлияет ли возрождение ливийского нефтедобывающего сектора на ситуацию в стране и мире, разбиралось РИА Новости.

Нефтяной локдаун

Гражданская война в Ливии, помимо политических и социально-экономических причин, всегда имела и энергетическую подоплеку. После падения режима Муаммара Каддафи враждующие группировки пытались установить контроль над месторождениями нефти. Экспорт черного золота традиционно был главным источником доходов бюджета, и ключи от "трубы" автоматически гарантировали место во власти. Ливийская национальная армия (ЛНА) генерала Халифы Хафтара стала значимой политической силой после захвата восточных провинций, где сосредоточены основные залежи нефти, НПЗ и морские порты, откуда энергоресурсы отгружают в Европу.

До войны в Ливии добывали до 1,6 миллиона баррелей в день. Сейчас — не больше 0,1 миллиона. Но и этого достаточно, чтобы поддерживать бюджет.

Правительство национального согласия (ПНС), заседающее в Триполи и признанное международным сообществом, не раз призывало международный бизнес отказаться от контактов с ЛНА. Против генерала Хафтара ввели санкции, запрещавшие иметь с ним дело. Но это не остановило иностранные нефтегазовые компании.

Французская Total и итальянская ENI работали в Ливии даже в период ожесточенных боев между силами запада и востока. Не прекращала деятельность и ливийская Национальная нефтегазовая корпорация. Причем санкционный режим никто не нарушал. Придумали специальный механизм: все сделки заключали от лица ПНС, а Хафтара просили открыть "трубу" для прокачки нефти с востока. За это ЛНА получала солидную часть выручки.

До конца прошлого года это устраивало и запад, и восток. Но в январе Халифа Хафтар назвал такое распределение доходов несправедливым и перекрыл морские порты. Поток энергоресурсов в Европу прервался, прекратились и вливания в бюджет. В стране начались антиправительственные протесты. Люди требуют прекратить войну и приступить к восстановлению страны.

Настороженность ОПЕК

Летом ПНС объявило о приостановке военных операций против армии Хафтара, потребовав взамен разблокировать города Сирт и Эль-Джуфру, чтобы возобновить экспорт нефти в Европу. ЛНА не стала это комментировать. Однако заседающая на востоке Палата представителей инициативу поддержала.

Вскоре молчание прервал и Хафтар, выразив готовность к переговорам с вице-премьером ПНС Ахмедом Майтигом. Стороны пришли к компромиссу: генерал пообещал обеспечить прокачку сырья, представитель правительства в Триполи согласился на более "справедливое распределение доходов от реализации энергоресурсов".

Возобновление добычи подтвердила и Национальная нефтяная корпорация. Ограничения сохраняются на месторождениях, где есть угрозы безопасности, уточнили в компании. По-прежнему закрыт Эль-Шарара — крупнейшее месторождение в Ливии. При Каддафи тут ежедневно добывали до трехсот тысяч баррелей.

"Нефтедобыча началась в Сирте и Бенгази на месторождениях Залтен, ар-Ракуда, Эль-Лехиб. Для экспорта энергоресурсов открылся и морской порт Марса-эль-Брега. На днях возобновится работа Arabian Gulf Oil Co. в порту Тобрука", — говорится в заявлении корпорации.

Рынки восприняли эти новости с опаской. Страны ОПЕК+ несколько лет сокращают добычу, чтобы стабилизировать цены. Возвращение Ливии добавит рынку около миллиона баррелей в сутки. Это сопоставимо с 1,1 процента мирового спроса и весьма ощутимо для котировок.

Сомнительная сделка

Однако договоренности Хафтара и Майтига раскритиковали власти и востока, и запада. Опальный генерал, в свою очередь, заявил, что вступил в переговоры из-за обещаний США сдвинуть ситуацию с мертвой точки. Предыдущие инициативы ПНС он считает недействительными. Хафтар имел в виду предложения бывшего главы западного правительства Фаеза Сарраджа заморозить все доходы от нефти на специальном счете. Предполагалось использовать их после проведения весной президентских и парламентских выборов.

Скептически к нефтяным договоренностям по Ливии относится и эксперт Российского совета по международным делам Григорий Лукьянов. Он сомневается, что Хафтар и Майтинг уполномочены заключать такого рода сделки.

"Майтинг не проинформировал об этом политические элиты северо-запада Ливии. Там отказались признавать легитимность нефтяных соглашений. Политики в Тобруке выступили с аналогичными претензиями. Они заявили, что ЛНА — это военные, а не политический институт. Заключать сделки от лица правительства армия не может. Такой документ мог бы подписать Агила Салех — глава Палаты представителей. Он остается едва ли не единственным политическим тяжеловесом на востоке Ливии", — разъяснил РИА Новости Лукьянов.

Если ливийская нефть все же пойдет на экспорт, это ослабит социально-экономическую напряженность в обществе, уверен политолог.

"Простые ливийцы устали и хотят перемен. Если в казну потекут доходы от нефти и власти не пустят их на военные нужды, люди смогут немного выдохнуть. Их элементарные потребности будут удовлетворены. Любая сила, которая обеспечит возврат ливийской нефти и приток денег, выиграет и борьбу за власть", — рассуждает эксперт.

Нефть для жизни

Ливийский политолог Мустафа Фетоури полагает, что нефть становится главным политическим инструментом. Стартовавшие переговоры по урегулированию конфликта повышают ставки. Воспользоваться выгодами от возобновления экспорта попытаются все ливийские группировки, уверен он.

"В Ливии вот-вот перезапустят политический процесс. Уйдут многие весомые фигуры, но добровольно покинут посты немногие. Это обостряет политическую борьбу, и риски растут. Каждый игрок пытается приписать себе успех от возобновления поставок нефти. Но реальных улучшений в жизни ливийцев пока мало", — рассказывает РИА Новости Фетоури.

Получить политические дивиденды от нефти будет непросто. Эксперт уверен, что война дискредитировала большинство общественных деятелей и чиновников. Все годы гражданского противостояния социально-экономическими вопросами почти не занимались. И сейчас ливийцы с недоверием относятся ко всем, кто обещает быстрые перемены.

Александр Новак : «Энергетика как двигатель мировой экономики должна стоять в авангарде преодоления кризисов и последующего восстановления рынка»

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак принял участие в первом дне встречи министров энергетики «Группы двадцати», прошедшем в режиме видеоконференции.

Российская Федерация в целом поддерживает концепцию циркулярной углеводородной экономики, подчеркнул Александр Новак в ходе своего выступления.

«Мы предлагаем целостный, всеобъемлющий подход к устойчивости экономического роста и развития, а также жизнеспособные, ориентированные на будущее перспективы, учитываем экономические, политические и социальные контексты. Кроме того, Россия взяла на себя беспрецедентные обязательства по балансировке рынка. Как ответственный участник мы делаем все, чтобы не допустить коллапса рынка и мировой экономики», - добавил Министр.

Пандемия коронавирусной инфекции в значительной степени оказала влияние на потребление энергии на планете, энергетика стала одной из наиболее пострадавших отраслей, отметил он.

«Структура энергетической отрасли будет трансформироваться, как со стороны спроса, так и со стороны предложения. Восстановление не будет быстрым и будет характеризоваться достаточно длительным выходом на докризисные показатели. В этом году мы ожидаем падения спроса на нефть на уровне до 10%. При этом энергетический сектор как двигатель мировой экономики должен стоять в авангарде эффективного преодоления подобных кризисов и последующего восстановления рынка», - подчеркнул Александр Новак.

Значительны вклад в поддержку мировых рынков внесли сплоченные действия крупнейших экономик мира.

«Благодаря оперативным действиям «Группы двадцати» была создана краткосрочная энергетическая фокус-группа, в рамках которой налажен эффективный механизм мониторинга и выработки необходимых мер реагирования. Отдельно хочу отметить результаты работы с партнерами в рамках Декларации о сотрудничестве между странами ОПЕК/не-ОПЕК. Наша задача как лидеров энергетической отрасли – проявлять стойкость и сплоченность в лице подобных вызовов, быть последовательными в наших усилиях, обеспечить долгосрочную устойчивость мировой экономики в интересах производителей и потребителей нефти», - заключил глава Минэнерго России.

Russia. G20 > Oil, gas, coal. Foreign economic relations, politics. Госбюджет, налоги, цены > minenergo.gov.ru, 27 сентября 2020 > № 3527919 Александр Новак

Полные амбары: США признали господство России на мировом рынке пшеницы

Наталья Дембинская. Еще 20 лет назад Россия импортировала пшеницу, а сейчас — сама ведущий экспортер. В США признали: это настоящий прорыв. Ключевые причины экспансии — хороший урожай, возможность контролировать цены и высокотехнологичное производство. На мировом рынке Россия уже давно отодвинула и Европу и Америку, и вернуть прежнюю долю конкурентам вряд ли удастся. Как удалось за короткий срок выйти в лидеры — в материале РИА Новости.

Пшеничная экспансия

Пшеница — главная статья российского зернового экспорта. Уже в 2018-м мы потеснили главного конкурента — США. Но проблемы у американцев начались еще в 2016-м, когда доля их производителей на мировом рынке снизилась до десятилетнего минимума. Минсельхоз США тогда подсчитал, что 22% глобальных поставок зерна — за Россией, 14 — за Евросоюзом и только 13 — за США.

Американские фермерские хозяйства массово банкротятся и обвиняют в этом Москву. Но причина в другом: развязанная Вашингтоном торговая война взвинтила китайские ввозные пошлины на пшеницу до 25%. Дональд Трамп ударил по своим же аграриям. Сказалась и мировая конъюнктура. Избыточное предложение зерна обрушило цены примерно до половины от пиковых уровней 2012-го, что затруднило получение прибыли в долларах.

В условиях многолетнего падения цен сельское хозяйство России процветает. Страна отправила за рубеж более 40 миллионов тонн пшеницы — вдвое больше, чем в прошлом году. Это абсолютный рекорд за четверть века. Россия обогнала США, став крупнейшим в мире экспортером в 2016-м, а в 2018-м сделала это снова, писал The Wall Street Journal.

Нынешний сельскохозяйственный год выдался сложным, но сохранить первое место удалось. Большой урожай, девальвация рубля, пандемия, диспаритет внутренних и экспортных цен, квоты на вывоз — все это по-разному сказалось на результатах. Тем не менее Россия отгрузила на внешние рынки около 44,4 миллиона тонн зерна. Из них — рекордные 33,2 миллиона тонн пшеницы, опередив ЕС и США.

Американские деловые издания вновь обеспокоены: российская "пшеничная экспансия" продолжается, несмотря ни на что. Как пишет Bloomberg, за два десятилетия Россия превратилась в крупнейшего экспортера с 20 процентами мировых поставок.

"Наблюдается ошеломительный рост как объемов производства, так и экспорта пшеницы. Россия приложила массу усилий, чтобы увеличить долю на рынке, и продолжает ее расширять", — указывает директор британской компании CRM AgriCommodities Джеймс Боулсворт.

По прогнозу продовольственной и сельскохозяйственной организации (ФАО) ООН, мировой рынок зерна увеличится к 2029 году на 96 миллионов тонн — до 517 миллионов. И Россия сохранит лидерство минимум в течение десяти лет.

Собрали урожай

Российское зерно покупают более ста стран. Вскоре к импортерам присоединится Алжир. На прошлой неделе Государственное зерновое агентство этой страны сообщило, что начнет закупки со следующего тендера. До сих пор поставки были незначительными: африканское государство выдвигало слишком жесткие требования к уровню повреждения продукции насекомыми.

В этом году стартовала торговля и с Саудовской Аравией — там тоже смягчили условия.

"Увеличение продаж российской пшеницы в Алжир нанесет удар по французским поставщикам, для которых эта страна — главный покупатель", — констатирует Bloomberg. По прогнозам, в текущем сезоне экспорт французского зерна за пределы Евросоюза уменьшится вдвое.

Как отмечает издание, за последние десятилетия дешевая пшеница позволила России "отвоевать существенную долю на экспортном рынке у Соединенных Штатов и Евросоюза и занять господствующие позиции в таких странах, как Египет, где в этом году Москва выиграла до 80% тендеров".

Такой взлет вполне объясним. Во-первых, плодородные земли дают обильный урожай, причем по привлекательным ценам. Второе — высокое качество зерна. Наконец, помогли современные сельскохозяйственные технологии.

"Российские аграрии своевременно вложили растущие доходы в удобрения и первоклассное оборудование. Это позволило увеличить урожайность и расширить мощности для хранения зерна, чтобы лучше контролировать цены", — указывает Bloomberg.

Набрали обороты

В июле российский Минсельхоз сообщил об увеличении посевной площади озимой пшеницы с 28,8 до 29,4 миллиона гектаров. Это плохая новость для американских производителей — цены на их пшеницу сразу обвалились. В то же время по российскому урожаю на 2020-2021 годы повысили прогноз: с 76,50 до 78 миллионов тонн.

Впрочем, как утверждает Bloomberg, в ближайшие месяцы Россия может столкнуться с конкуренцией со стороны Канады и Австралии, где также растет урожайность.

Однако в долгосрочной перспективе отставание от России увеличится — из-за климатических изменений. По оценкам Канзасского университета, в плодородных регионах Европы и Азии средняя температура воздуха по сравнению с концом 1980-х повысится на 1,8 градуса к 2020-му и на 3,9 градуса — к 2050-му.

Это значит, что Россия введет в сельскохозяйственный оборот еще порядка 57 миллионов гектаров земли, а территории сельхозназначения в США, Канаде и Австралии сократятся, отмечают ученые. Есть и экономические факторы. Прежде всего — падение рубля к доллару за последние пять лет сделало цены на нашу пшеницу более привлекательными для иностранных покупателей. Да и качество зерна существенно повысилось. Поэтому можно не сомневаться: российская пшеница пришла на мировой рынок надолго.

С начала 2020 года по 20 сентября 2020 года Россия экспортировала в Китай сельскохозяйственную продукцию на общую сумму $2,67 млрд, что на 27% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Об этом сообщает центр «Агроэкспорт» при Минсельхозе РФ.

Если говорить о товарной структуре экспорта в Китай, то основной его категорией, по-прежнему, является рыба: ее Китай импортировал из России на $1,194 млрд.

Всего экспорт сельскохозяйственной продукции по состоянию на 20 сентября вырос на 14% — до $19 млрд.

Китай занимает первое место в импорте российской сельскохозяйственной продукции. На втором месте обосновалась Турция с показателем $2,116 млрд.

В топ-10 покупателей продукции российского АПК также вошли Казахстан, Республика Корея, Египет, Белоруссия, Украина, Саудовская Аравия и Азербайджан.

Россия опережает план по экспорту сельскохозяйственной продукции на этот год. Согласно федеральному проекту «Экспорт продукции АПК» в этом году он должен составить $25 млрд.

На 2021 год передвинуто завершение инвентаризации нефтяных месторождений в РФ

В 2020 году — из-за влияния пандемии и различных макроэкономических факторов — инвентаризация нефтяных месторождений завершена не будет. Минэнерго РФ планирует завершить ее в 2021 году, сообщил журналистам замминистра энергетики РФ Павел Сорокин в кулуарах Тюменского нефтегазового форума. «Инвентаризацию продолжим, будем просить разрешения завершить ее в следующем году. Это связано с тем, что в этом году произошло очень сильное изменение макропараметров из-за COVID-19, из-за всего. И параметры спроса, и сделка ОПЕК та же самая. Поэтому очень сильно ландшафт изменился. Плюс эти новые налоговые новеллы, их тоже теперь надо решить при обсчете месторождений», — сказал он.

По словам Сорокина, периметр инвентаризации будет расширен. «Потому что раньше мы исключали выработанные месторождения, подпадающие под НДД. Теперь это все надо считать», — пояснил он, отметив, что актуальность проведения инвентаризации сейчас только выросла.

К началу декабря 2019 года, напоминает ТАСС, Минприроды при участии Минэнерго РФ завершило первый этап инвентаризации месторождений. В дальнейшем, согласно дорожной карте, на основании полученных данных, Минэнерго необходимо провести поэтапную оценку сложившейся дифференциации налоговых условий геологического изучения, разведки и добычи нефтяного сырья на суше и континентальном шельфе страны для различных недропользователей, а затем приступить к подготовке предложений по дополнительному стимулированию увеличения объемов добычи нефти в России.

Ранее глава ГКЗ Игорь Шпуров в интервью «НиК» говорил, что результаты инвентаризации нефтяных запасов РФ будут «в ближайшее время».

Восстановления спроса на нефть придется ждать до 2023 года

Достичь предкризисных показателей потребления нефти удастся, по оценке Argus Consulting, не ранее 2023 года. При этом агентство сохраняет оценку сокращения потребления нефти в этом году в среднем на уровне 8,3 млн б/с по сравнению с 2019 годом — до 92,3 млн б/с.

«К настоящему времени спрос уже вырос примерно на две трети относительно провального уровня апреля. Но экономика во всем мире сильно пострадала от последствий коронавируса, и на восстановление может потребоваться более долгий срок, чем ожидалось ранее», — указано в сообщении.

Установлению баланса на рынке, считают аналитики Argus Consulting, помогает снижение добычи, прежде всего группой ОПЕК+. Дисциплина выполнения обязательств, отмечает агентство, также весьма высокая — в августе этот показатель составил 102%. «Такой сигнал рынку привел к росту цен в середине сентября. Североморский датированный индекс подорожал 18 сентября до $42,14 за баррель в сутки, хотя еще 14 сентября его стоимость составляла $38,05 за баррель. Но опасения участников рынка по поводу невысокого спроса в очередной раз взяли верх, и цена вновь снизилась», — пишут авторы исследования.

Восстановление мирового спроса на нефть до прежнего уровня более 100 млн б/с выглядит довольно отдаленной перспективой для аналитиков Argus Consulting. Так, согласно одному из сценариев в прогнозе BP, представленном в сентябре, этот показатель уже никогда не будет достигнут, если развитые страны будут наращивать использование возобновляемых источников энергии и повышать энергоэффективность экономики.

Фонд новых нефтяных скважин создается в России

До конца 2020 года в России заработает программа создания фонда незавершенных скважин, разработанная для поддержки российского нефтесервиса в период сокращения добычи в рамках ОПЕК+. Программа, которая предполагает создание резерва новых объектов по добыче нефти, которые также позволят быстро восстановить объемы добычи после завершения сделки ОПЕК+, почти полностью согласована, сообщил журналистам курирующий ТЭК вице-премьер РФ Юрий Борисов на брифинге в рамках Тюменского нефтегазового форумев.

Планируется, что для строительства новых скважин ВИНКи и синдикат банков будут создавать специальную компанию (SPV) c долями участия 2% и 98% соответственно, которая будет строить скважины за счет заемных средств. Часть кредитных ресурсов будет предоставлена банками при поручительстве ВЭБа. За ВИНК остается техническая сторона — формирование заказов, управление бурением, надзор. Впоследствии, после завершения сделки ОПЕК+, нефтекомпании будут выкупать у SPV эти скважины и получать налоговый вычет.

«Можно сказать, что все решения для сохранения нефтесервисных компаний и сохранения темпов наращивания добычи после восстановления рынка и выхода из сделки ОПЕК+, они все приняты», — сказал Борисов

«Один нюанс только остался с капиталом ВЭБа, который является гарантом для SPV. Поэтому, как только этот вопрос решится, можно быстро запускать все. Все остальное решено», — сказал, в свою очередь, замминистра энергетики РФ Павел Сорокин, отметив, что данный вопрос также находится в завершающей стадии.

Оба они ответили утвердительно на вопрос, заработает ли данная программа уже в 2020 году, подчеркивает ПРАЙМ.

Делиться надо по справедливости

Мария Золотова

Балансировка налоговой нагрузки позволит пополнить бюджет на 1,7 трлн рублей

Последние две недели одна из самых обсуждаемых тем в российских СМИ — инициативы правительства по устранению межотраслевого перекоса в системе налогообложения.

«Важно помнить, что бюджет — это документ не о цифрах, а о людях, направленный на решение конкретных проблем в жизни людей, — заявил на заседании правительства премьер-министр Михаил Мишустин. — Некоторые крупные компании заявляют, что мы забираем деньги только у нефтяных компаний. Это не так. Мы считаем, что в ситуации, когда трудно, все должны принимать участие в решении проблем, стоящих перед страной, перед людьми. Это наша осознанная политика».

В Госдуму был внесен законопроект о повышении в 3,5 раза налогов для металлургов и производителей удобрений. В отличие от нефти, цены на золото, платину и удобрения в последние годы росли, что позволило некоторым российским компаниям выплатить рекордные дивиденды. На прошлой неделе газета «Ведомости» со ссылкой на свой источник сообщила, что введение прогрессивной шкалы НДПИ для компаний металлургического сектора может принести бюджету дополнительные 560 млрд рублей в год. Однако в финансово-экономическом обосновании к законопроекту, который поступил в Госдуму, говорится всего о 90 млрд рублей. При всем при этом в своем недавнем исследовании аналитики компании VYGON.Consulting сделали вывод, что если привести налоговую нагрузку по всему сырьевому сектору к текущему уровню изъятий в нефтяной отрасли, то на основании данных за последние пять лет потенциал изымаемой ренты можно оценить в 0,8-1,3 трлн рублей в год.

Межотраслевые перекосы

«Налоговые поступления в бюджет падают на фоне дешевой нефти и снижения ВВП из-за пандемии, властям приходится идти на непопулярные меры вроде роста госзаимствований и введения налога на депозиты, — отмечает инвестиционный стратег из Управляющей компании «Арикапитал» Сергей Суверов. — Вместе с тем налоговая система России имеет потенциал как для увеличения бюджетных поступлений, так и устранения перекосов в фискальной нагрузке. Основное бремя налоговой нагрузки лежит на нефтяной отрасли, обеспечивающей более 44% доходов бюджета, притом что ее вес в ВВП значительно меньше, и отрасли необходимо осуществлять крупные инвестиции в условиях ограничений по добыче в рамках сделки ОПЕК+. Государству необходимо установить равные налоговые условия для различных отраслей, которые будут способствовать оптимальному развитию экономики, без стрессов для нефтяной индустрии. Одним из вариантов может стать введение прогрессивного НДПИ для компаний, деятельность которых связана с добычей и экспортом природных ресурсов, что может принести бюджету дополнительные 1,2 трлн рублей, дополнительная фискальная нагрузка нефтяников нецелесообразна и вредна. Существуют значительные диспропорции в налогообложении нефтяников и других сырьевых компаний, максимизирующих дивидендные выплаты, большая часть которых перенаправляется за рубеж в офшорные юрисдикции. Также есть возможности увеличить доходы от банковского и телекоммуникационного секторов, рентабельность многих компаний которых зашкаливает из-за олигопольного положения».

«Если измерять налоговую нагрузку в процентном отношении к конечной цене продукции, то в нефтянке это показатель составляет порядка 60%, — утверждает доцент Финансового университета при правительстве России Леонид Крутаков. — Для сравнения: нагрузка «Газпрома» не превышает 40% (наследие премьерства Виктора Черномырдина), а в металлургии, золотодобыче и алмазной отрасли доля налогов в цене реализации продукции составляет от 1,5 до 10%.

Налоговые диспропорции (здесь уместно более крепкое выражение) сложились исторически при вступлении России в ВТО в 2012 году. В последующем они только нарастали в связи со снижением (вплоть до обнуления) экспортных пошлин на ряд сырьевых товаров (никель, алюминий, медь и др.).

Для понимания, о каких суммах бюджетных потерь идет речь, приведу простейшие арифметические расчеты, буквально на коленке. Если привязать ставки НДПИ к экспортному «нетбэку» выручки сырьевых отраслей страны, то годовой эффект для бюджета составит 1,2 трлн рублей.

При этом большинство (от 70 до 90 %) акционеров некоторых наших металлургических холдингов являются иностранными (преимущественно офшорными) резидентами. И это еще один способ легального ухода от налогов и вывода средств за границу».

«В последнее время (особенно с вводом санкций и нарастанием кризисных явлений), — добавляет эксперт, — компании металлургического и золотодобывающего секторов изменили свою дивидендную политику. На выплату акционерам они стали направлять весь (100%) свободный денежный поток. Цены на их продукцию при этом растут, а инвестиций в развитие производства мы не видим».

«Принято считать, что на нефтяной игле у нас сидит российская экономика, — говорит директор Центра политической информации Алексей Мухин, — но, по сути, на нефтяной игле сидит государственный бюджет, потому что нефтянка дает почти половину налоговых поступлений, она донор бюджета. И это, заметим, в период санкций, когда на отрасль оказывается самое сильное давление. Понятно, что главная нагрузка ложится на крупнейшую нефтяную компанию «Роснефть», которая только по итогам 2019 года перечислила в бюджетную систему 3,6 трлн рублей. Общий же объем поступлений в бюджет от компании с 2015 года, я почему взял пять лет — это как раз санкционный период, поступления в бюджет от компании составили 17 (внимание!) трлн рублей. Это, конечно, и поступления от налогов, это дивиденды, которые выплачивала компания. Их с 2015 года выплатили более 500 млрд. Это и интегральная приватизационная сделка. Я напомню: в 2016 году был продан почти 20-процентный пакет «Роснефти» и контрольный пакет «Башнефти». Так вот, все это, безусловно, громадные деньги, которые бюджет поглотил. При этом другие компании, которые тоже являются частью так называемой рентной экономики, то есть получают ресурсы из недр страны, металлурги, золотодобытчики и так далее, — они платят не то что в разы — на порядки меньше налогов. Налоги у них составляют от 1,5 до 10% в цене реализации продукции. При этом ставки налоговые не меняются. Формула НДПИ для металлургов и производителей удобрений, например, в отличие от той же нефтянки, не привязана к цене. Сейчас цены на металлургическую продукцию растут, но это никак не сказывается на налогах. Ну и где тут справедливость? Это структурный, межотраслевой перекос».

Нельзя резать курицу, несущую золотые яйца

По мнению экспертов, введение прогрессивной шкалы НДПИ обусловлено в том числе ростом цен на золото, платину и ряд других сырьевых товаров, которые позволили компаниям получить высокие прибыли и выплатить большой объем дивидендов. Большая часть компаний сектора являются частными, поэтому государственная казна не в полном объеме получает дополнительные доходы. При этом для металлургов повышение НДПИ — посильная задача, считают аналитики. Сейчас доля валовых налогов (НДПИ и таможенной пошлины) в выручке горнорудных компаний — одна из самых низких по отраслям и не превышает 5%, в то время как для нефтяных компаний этот показатель варьируется от 60 до 64%, а у газовых — от 28 до 32%, свидетельствуют расчеты VYGON.Consulting. Доля налогов в EBITDA также различается кратно: 21% — в цветной металлургии против 47% у газовиков и 64% у нефтяников.

«Диспропорции в налоговой нагрузке между сырьевыми отраслями существовали в России исторически, а при вступлении нашей страны в ВТО в 2012-м разрыв только увеличился в связи с принятием обязательств по снижению (вплоть до обнуления) ставок экспортных пошлин на ряд сырьевых товаров, в том числе на никель, алюминий и медь», — говорит Сергей Суверов. Снижение пошлин не повлекло за собой компенсации потерь бюджета за счет увеличения НДПИ, при этом «в нефтяной отрасли реализация «налогового маневра» и введение отдельных дополнительных «надбавок» только увеличили налоговую нагрузку, отмечает эксперт.

Введение прогрессивной шкалы по НДПИ позволит государству получать дополнительный доход при росте цен на сырье, отмечает старший аналитик компании WMT Consult Валерий Андрианов. «За последние три года цены на палладий выросли в 3,3 раза, а на никель — на 34,5%. При применении прогрессивной шкалы дополнительные доходы казны только за 2019 год составили бы более 280 млрд рублей, что вдвое больше, чем в среднем за предыдущие пять лет», — подсчитал эксперт. Однако из-за действующего подхода к формированию налоговых поступлений государство не получило никаких дивидендов от благоприятной внешней конъюнктуры, отмечает Андрианов. По итогам 2019 года шесть крупнейших компаний сектора (за исключением «ЕВРАЗа») выплатили акционерам более 663 млрд рублей дивидендов. «Объявленное правительством выравнивание уровней налогообложения различных отраслей вызвало волну критики: как же так — повышать налоги в кризис? — говорит директор Института проблем глобализации Михаил Делягин. — Однако при всей кажущейся очевидности макроэкономических соображений они полностью игнорируют глубочайший структурный перекос, накопленный в российской экономике. Его суть — концентрация едва ли не всей налоговой нагрузки на одной-единственной нефтяной отрасли при снятии ее с других высокорентабельных отраслей (разумеется, в первую очередь также сырьевых и продукции первого передела), в особенности с металлургии. В результате нефтяные компании платят налогов впятеро больше, чем все остальные сырьевые отрасли.

Доля нефтяной промышленности в бюджете неизмеримо выше ее доли в экономике, в первую очередь из-за колоссальных налоговых диспропорций.

Мизерное налогообложение других сырьевых отраслей обеспечивает колоссальные денежные потоки, которые направляются не на инвестиции, а прежде всего на выплату дивидендов, выводимых, насколько можно понять, в офшоры. Такие металлургические компании, как «Норникель», НЛМК, ММК, пересмотрели недавно свою дивидендную политику и направляют отныне весь свободный денежный поток на выплаты акционерам. Напомню при этом, что до 90% уставного капитала этих компаний принадлежит иностранным акционерам. Большинство в совете директоров того же «Русала» составляют «независимые» американцы.

При этом цены на продукцию металлургов систематически повышаются без какого-либо учета реальной ситуации в стране, становясь важным фактором блокирования ее экономического развития».

«Металлургия — отрасль, в которой минимальное налогообложение и представители которой при этом не инвестируют в развитие производства, а выводят весь кеш за границу, — говорит Алексей Мухин. — И это несмотря на рост цен на их продукцию. Необходимо с помощью рыночных механизмов, а в правительстве сидят профессионалы, вы знаете, что у нас Михаил Владимирович Мишустин — бывший налоговик, который прекрасно знает на пальцах, как это все происходит, — необходимо, чтобы свободный денежный поток не просто плавно и на 100% перетекал в офшоры, а чтобы он оставался на территории России, осваивался здесь, хотя бы значительная часть, я уж не говорю о 50 или 60% в соотношении. Нужна политическая воля, для того чтобы действительно создать не за счет перегибов и перекосов, создать более сбалансированную налоговую систему, чтобы снять излишнюю супернагрузку на те компании, которые сейчас просто задыхаются. Курицу, которая несет золотые яйца, можно просто прирезать этими налогами. И нужно создавать более справедливую и рациональную систему налогообложения, причем так, чтобы ее не нужно было каждый год пересматривать. И, конечно, ограничить вывод денег за рубеж».

По словам Андрианова, «в последние годы, вместо того чтобы балансировать налоговую нагрузку, Минфин предпочел добавить фискального груза на хребет нефтяной отрасли. К чему это привело? Может быть, прочие сырьевые секторы, прежде всего металлургия, использовали такую благоприятную ситуацию и направили «недоплаченные» в бюджет деньги на модернизацию производств, создание новых мощностей, повышение зарплат работникам? Отнюдь. Деньги решили поделить и проесть. В последнее время ряд частных компаний («Норникель», НЛМК, ММК и другие) пересмотрели свою дивидендную политику и направили весь свободный денежный поток на выплаты акционерам. Размер дивидендных выплат в компаниях металлургического и золотодобывающего секторов достиг 100% свободного денежного потока.

При этом Минфин постоянно стремится «подкрутить» налоговое регулирование нефтянки, чтобы обеспечить пополнение бюджета и сделать фискальное ярмо для отрасли еще более тяжелым. Необходимость стратегического развития нефтяной промышленности при этом абсолютно не принимается во внимание. Учитывая значительное ухудшение ресурсной базы, это может привести к серьезным проблемам для экономики страны и бюджета».

«На этом фоне, — продолжает Андрианов, — другие отрасли чувствуют себя достаточно вольготно. По оценкам VYGON. Consulting, за последние пять лет уровень налоговой нагрузки в других сырьевых секторах экономики был в 1,5-9 раз ниже, чем в нефтянке. В совокупности они в 2018 году заплатили в пять раз меньше налогов, чем одна нефтяная отрасль!

«Что нужно изменить, чтобы сбалансировать налоговую нагрузку и избавиться от существующего межотраслевого перекоса?» — задается вопросом эксперт.

«Во-первых, — говорит он, — необходимо ввести прогрессивные ставки НДПИ для компаний, деятельность которых связана с добычей полезных ископаемых и их поставкой на экспорт. Это позволит выровнять условия их деятельности с компаниями нефтяного сектора. По оценкам, потенциальный бюджетный эффект от введения прогрессивной ставки НДПИ в указанных сырьевых отраслях оценивается в 1,2 трлн рублей в год исходя из средних значений за пятилетний период.

Во-вторых, следует увеличить фискальные изъятия для компаний, не инвестирующих в развитие бизнеса в Российской Федерации и ориентированных на максимизацию дивидендных выплат акционерам с выводом их в офшорные юрисдикции.

Текущая налоговая система несправедлива, поэтому необходимо перераспределить фискальную нагрузку. В противном случае «дойная корова» отечественной экономики, от которой требуют постоянного повышения «удоев», может просто не выдержать, нефтяная отрасль застопорится в своем развитии и не сможет больше играть роль главного донора бюджета».

Но у этой очевидной и здравой идеи есть противники. «Нетрудно предположить, что против усилий правительства сбалансировать налоговую нагрузку будут активно выступать в публичном поле. Необоснованные сверхдоходы, которые есть у тех же металлургов, позволят покрыть любые пиар-бюджеты», — резюмирует Андрианов.

«Надо понимать, что в начале 2000-х была значительная реформа в сфере налогообложения в нефтяной отрасли, был введен НДПИ, который постепенно рос, — заявила в эфире телеканала «Россия 24» директор по консалтингу в сфере госрегулирования ТЭК VYGON.Consulting Дарья Козлова. — Порядка 60% от цены нефти в текущих условиях изымается. Можно утверждать, что тенденции в нефтегазовой отрасли и во всех других сырьевых отраслях разошлись, что, собственно говоря, мы и рассмотрели в нашем исследовании. Если за последние 10 лет мы видим постоянное увеличение налоговых изъятий в нефтяной отрасли, просто потому что мы помним и 2014-й, и 2015 год, когда в результате падения цен Минфин корректировал параметры для нефтегазовой отрасли. Для металлургии, прежде всего добычи цветных металлов, добычи золота, для алмазной добывающей промышленности, в принципе для всей горнорудной промышленности налоговые условия оставались достаточно статичны: ставки были стабильны и при этом значительно ниже, чем в нефтяной отрасли. Понятно, что в тех условиях, которые сложились сейчас — мы все понимаем, что это мировой кризис, — никто не хочет, чтобы ему повысили налоги. Но в таких условиях было бы действительно справедливо, чтобы все сырьевые отрасли, которые, так же как и нефтяная, приносят ресурсную ренту, распределили между собой нагрузку.

Как показывает наш анализ, за последние пять лет в среднем в отраслях цветной металлургии, в добыче удобрений, особенно калийных, средняя рентабельность, EBITDA была около 50%, в то время как в нефтяной отрасли ниже — 30. При этом налоги на добычу природных ископаемых при добыче руд существенно ниже, чем при добыче нефти. С каждого добытого барреля государство забирает порядка 60%. Для сравнения: с каждой тонны добычи комплексных руд в Красноярском крае государство забирает менее 2%. Хотя, например, в прошлом году мы видели достаточно существенный рост цен на тот же самый никель. Подчеркнем, что ставка для руд фиксированная — в рублях за тонну. В отличие от нефтяной отрасли, в которой ставка определяется по формуле, зависящей от курса валюты и цен на нефть, в результате получается: чем выше цена, тем государство больше изымает. При этом в других отраслях так называемую конъюнктурную ренту — просто за счет роста цен на мировых рынках — государство не изымает«.

Сверхдоходы банков и телекомов

Как утверждают аналитики VYGON.Consulting, если привести налоговую нагрузку по всему сырьевому сектору к текущему уровню изъятий в нефтяной отрасли, то на основании данных за последние пять лет потенциал изымаемой ренты можно оценить в 0,8-1,3 трлн рублей в год в зависимости от применяемого показателя для нормирования.

Общий же потенциал дополнительных изъятий сверхдоходов, по мнению VYGON.Consulting, может составить до 1,7 трлн рублей. Ведь конъюнктурные сверхдоходы могут формироваться не только в сырьевых отраслях, но и в других секторах экономики. Например, в банках и телекоммуникационных компаниях, получающих дополнительную маржу на разнице процентных ставок или благодаря олигопольному положению на рынке. В России из-за олигопольного положения на рынке рентабельность по EBITDA телекомов в среднем за последние пять лет составляет около 38%, что заметно превышает аналогичные показатели зарубежных компаний. В 2018 году средняя рентабельность прибыли до налогообложения банковского сектора достигла 51% — это рекордное значение за последние пять лет. Во многом этому способствовала денежно-кредитная политика ЦБ по сохранению высоких значений ключевой ставки.

Если нормировать рентабельность банковского сектора в 2016-2018 годах к среднему уровню предыдущих периодов в 19%, то в среднем за те же пять лет сверхдоходы составили порядка 450 млрд рублей в год. А корректировка показателей рентабельности отечественных телекомов до уровня США может позволить изъять еще 115 млрд рублей.

По словам экспертов, объем фискальных платежей двух крупнейших российских банков эквивалентен лишь 1% доходов федерального бюджета. В то же время уровень реальных процентных ставок в России, несмотря на снижение ЦБ РФ ключевой ставки на 2% с начала года (c 6,25 до 4,25%), по-прежнему остается одним из самых высоких. Негативный эффект высоких реальных процентных ставок усиливается запредельным уровнем процентной маржи крупнейших российских банков: в разгар кризиса прибыль банков, заметим, существенным образом росла. «Финансовые успехи наших ведущих банков обратно пропорциональны экономическим проблемам страны, — говорит Делягин. — И только за счет увеличения ставки налога на прибыль для банков с 20 до 40-50% (фактически единственный налог, который платят финансовые учреждения, освобожденные от уплаты других налогов) дополнительный ежегодный бюджетный эффект мог бы составить не менее 500 млрд рублей».

Тезис о том, что дополнительные доходы можно взять только с нефтянки, является ошибочным, уверены авторы исследования. Очевидно, что текущая налоговая система несправедлива и необходимо перераспределение налоговой нагрузки. «Налоговая нагрузка банковского сектора в России — одна из самых низких в мире, — отмечает Сергей Суверов, — причем мы видим, что в банковском секторе велики олигополии, например, большая монопольная, по сути, доля Сбербанка, который тоже платит мало налогов, ставку налога на прибыль для банков вполне можно поднять. Надо понимать, что бюджет Российской Федерации оказался в идеальном шторме, упали цены на нефть, снизились доходы от нефти после сокращения добычи в рамках сделки ОПЕК+, упал ВВП из-за пандемии коронавируса, поэтому, естественно, все должны участвовать как-то в наполнении бюджета — не только нефтяная отрасль, которая сейчас обеспечивает порядка 40% бюджетных доходов, но при этом ее вес в ВВП гораздо ниже. Все остальные отрасли должны подключиться к этому бюджетному процессу, в том числе не только банки, но и телекоммуникационные отрасли. Действительно, есть потенциал увеличения бюджетных доходов, и, мне кажется, все отрасли сейчас должны подключиться, иначе будет платить за это население».

«Если мы сейчас будем дальше давить на нефтяную отрасль, — говорит Андрианов, — то мы придем к тому, что она будет просто меньше давать в будущем, поэтому надо изыскивать какие-то другие резервы. В принципе это тот же НДПИ для других отраслей, есть еще ряд мер, например, увеличение дивидендных выплат госкомпаний. «Роснефть», например, направляет 50% прибыли на дивиденды. Если смотреть на другие компании, 50% платят очень мало государственных компаний».

По словам эксперта, крупнейшие компании с государственным участием — «Газпром», ВТБ, «Транснефть» и Сбербанк — по итогам 2018 года выплатили 27%, 15, 35 и 43% соответственно от чистой прибыли по МСФО в качестве дивидендов. Таким образом, суммарный объем недоплаченных в бюджет РФ средств (при выплате дивидендов на уровне 50% от чистой прибыли по МСФО) составил около 265 млрд рублей за указанный период«.

Что касается налогообложения нефтяной отрасли, по словам Андрианова, «НДПИ был введен около 20 лет назад с подачи одной частной нефтяной компании, которой сейчас уже, к счастью, не существует, и предусматривал плоское налогообложение нефтянки. То есть получалось, что компаниям выгодно в первую очередь выкачивать самые ценные ресурсы, и они это делали. Все последующие 20 лет истории — это попытка исправить ошибку с НДПИ. В результате у нас получилось настоящее лоскутное одеяло». «НДД ввели, чтобы нефтяные компании инвестировали в труднодоступные месторождения, — продолжает эксперт. — Чтобы было четко видно: вот эта компания инвестировала, столько-то получила, столько-то заплатила. Когда мы говорим об НДД, речь идет именно о перераспределении, потому что повышать нагрузку на отрасль — это совершенное безумие. Что же касается льгот, я бы не стал вообще употреблять слово «льготы» — надо говорить об инвестиционном соглашении или контракте с правительством, с Минфином. Если мы хотим реализовать какие-то крупные проекты, хотим выйти в Арктику, хотим осваивать Восточную Сибирь, давайте создавать соответствующие условия. Нужна нам Арктика — давайте создадим действительно стимулирующий режим».

Экономический мониторинг. 16 - 23 сентября 2020 года

В этом дайджесте Департамент аудита экономического развития Счетной палаты рассказывает о росте бедности, медленном восстановлении экономики и динамике ключевых биржевых показателей, а также о потребительских ценах и ситуации с буровыми вышками.

Рост бедности поставил под угрозу выполнение наццели

Уровень бедности вырос во II квартале 2020 года до 13,5% с 12,5% в I квартале 2020 года. Это создало риск того, что национальная цель по снижению бедности в два раза к 2030 году может быть не достигнута.

При этом, согласно подсчетам экспертов НИУ ВШЭ, действия по поддержке населения в период ограничительных мер позволили компенсировать около 50% потенциального прироста бедности во втором квартале 2020 года.

Динамика ключевых биржевых индикаторов

За неделю мировые фондовые индексы сократились на 0,4-4,8%. Цены различных марок нефти выросли на 4,1-5,5%. Однако фактором риска является информация о вероятных высоких темпах наращивания добычи в Ливии, где были отменены форс-мажорные обстоятельства и завершилась восьмимесячная блокада нефтяной инфраструктуры. Рубль ослаб на 1,4%.

Число буровых установок в США упало до минимума 2005 года

В середине августа был установлен рекордный минимум с июля 2005 года по числу буровых установок в США – 172 вышки. Согласно данным нефтегазовой сервисной компанией Baker Hughes, количество нефтяных установок остается на минимальном уровне.

Экономика в августе продолжила медленное восстановление

В начале пандемии часть экспертов ожидала U-образного восстановления экономики после отмены карантинных мер, однако этого не произошло. При этом восстановление российской экономики идет довольно медленно.

Смягчение условий ОПЕК+ с 1 августа не оказало заметного влияния на динамику добывающих производств. Более того, на фоне исчерпания эффекта отложенного спроса даже ускорилось снижение в обрабатывающей промышленности. Такое заметное снижение в промышленности тормозит динамику в сфере грузоперевозок. Исчерпание эффекта отложенного спроса отразилось и на динамике оборота розничной торговли: снижение в августе ускорилось с (-)1,9% до (-)2,7%. В сфере платных услуг также сохраняется сложная ситуация, где все еще действуют ограничения на работу предприятий.

Можно предположить, что в августе уровень безработицы приблизился к своему максимуму, и, начиная с сентября, начнет снижаться.

Потребительские цены замерли в ожидании роста

На неделе с 15 по 21 сентября была зафиксирована нулевая инфляция. Несмотря на сложную экономическую обстановку и менее выраженное влияние сезонного фактора, в сентябре все еще возможна дефляция. В целом, у динамики потребительских цен есть шанс вернуться к росту уже в начале октября.

Romir не увидел спада в потреблении

По данным исследовательского холдинга Romir, расходы в августе являются наибольшими за все годы наблюдений. При этом не стоит ожидать их роста в дальнейшем, поскольку за I полугодие реальные располагаемые денежные доходы населения уже упали на 3,7%. В целом за 2020 год сокращение составит 3%, что соответствует базовому варианту прогноза Минэкономразвития России.

С полной версией дайджеста можно ознакомиться по ссылке.

Зайцев Дмитрий Александрович, Аудитор

По строящемуся за счет России «Балканскому потоку» пойдет американский СПГ

Кроме российского газа по продолжению «Турецкого потока» через сербскую и болгарскую территории планируется транспортировка американского СПГ и газа из Азербайджана, сообщил премьер-министр Болгарии Бойко Борисов в ходе облета газопроводной трассы с замминистра нефти Саудовской Аравии по корпоративному управлению Аабедом Абдуллой Алсаадуном.

«Вы можете видеть, насколько это огромный объект, который позволит нам транспортировать азербайджанский, сжиженный, российский и другие виды газа», — отметил премьер Болгарии. Борисов надеется, что после пуска «Балканского потока» София станет гарантом диверсификации топливных поставок в регионе. По его данным, существенная часть трубопровода уже находится в траншеях. В конце прошлого месяца Бойко Борисов сообщал о том, что до ноября этого года все работы по газопроводу будут закончены. Общая длина газового маршрута — 474 км.

Собственником и заказчиком продолжения «Турецкого потока» на болгарскую территорию стала компания «Булгартрансгаз», однако строительство газопровода идет, в том числе, за счет российского кредита. Особенность проекта — в том, что газопровод может функционировать как для топлива из «Турецкого потока», так и для любого другого, попадающего в трубопровод. «Балканский поток» соединит газотранспортные системы Болгарии и Сербии.

В ожидании углеродного сбора

Бизнесмены и чиновники обсудили углеродный сбор ЕС на деловом завтраке в рамках Тюменского нефтегазового форума 2020

В ближайшее время ЕС введет углеродный сбор, но конкретные параметры нового налога пока не ясны. К чему нужно готовиться российскому нефтегазу, бизнесмены и чиновники обсудили на деловом завтраке в рамках Тюменского нефтегазового форума 2020.

Спикеры мероприятия были едины во мнении: мы живем в эпоху большого энергетического перехода. Так, например, председатель Союза нефтегазпромышленников Юрий Шафраник заявил, что этот процесс идет примерно с 2010 года и, по его оценке, займет 25 лет. Он считает, что «новая система энергетики будет гибридной», то есть смешанной. По его словам, в Европе процесс декарбонизации носит необратимый характер: он может идти быстрее или медленнее, но его уже не остановить.

С ним согласен первый вице-президент компании ЛУКОЙЛ Азат Шамсуаров: «Мир не стоит на месте, он меняется намного быстрее, чем мы это себе представляем». Азат Шамсуаров отметил, что в компании внимательно изучают публичные выступления руководителей европейских энергетических компаний Shell, Total, BP, Eni и др. «Большинство из них уходят на возобновляемые источники энергии. Корпорации делятся пополам: одна половина занимается традиционными ресурсами, другая — сосредотачивается на ВИЭ и зеленых углеводородах». Первый вице-президент ЛУКОЙЛа рассказал, что в компании учитывают климатическую повестку, но делают это с осторожностью. «За прошлый год ЛУКОЙЛ принес в бюджет 1,5 трлн рублей. И говорить о том, что мы в одночасье меняем стратегию развития нашей компании и в связи с этим перестаем платить налоги государству, — это неправильно».

Денис Храмов, первый заместитель министра природных ресурсов и экологии, призвал дождаться международного законодательства, которое сейчас находится на стадии разработки. При этом чиновник подчеркнул, что на сегодняшний день существует много методологических противоречий, с которыми предстоит разбираться. Так, например, «в Европе оценивается поглощающая способность только управляемых лесов. А у нас гигантский массивы лесов, где не ведется лесное хозяйство». Такой подход нужно пересматривать, уверен Денис Храмов.

С критикой позиции Евросоюза выступил и Сергей Вакуленко, руководитель департамента стратегии и инноваций «Газпром нефти»: «Когда мы начинаем смотреть, как устроен подход европейских регуляторов, мы начинаем ощущать, что их интересует не только и не столько борьба с выбросами СО2. Это начинает выглядеть как протекционизм. Разумным было бы законодательство, которое было бы технологически нейтрально, слепо, которое не субсидировало бы, например, тот или иной вид транспорта (электромобили против автомобилей), а действительно бы устанавливало справедливую цену на СО2».

Сергей Вакуленко привел наглядный пример. Обычный автомобиль за срок своей жизни «выкидывает» примерно 20-25 тонн СО2. Нейтрализация этого объема СО2 с помощью специальных технологий обойдется около $6 тысяч. «Как мы понимаем, электромобиль стоит дороже, чем автомобиль. Но при этом регуляторы склонны стимулировать именно электромобили в ущерб бензиновому автомобилю. Европейцам предлагаются более дорогие методы борьбы с СО2. Не говоря о том, что для человечества было бы гораздо проще перевести угольные станции в развивающихся странах на газ, и тем самым мы сэкономили бы больше СО2, чем выбрасывает весь транспортный поток мира», — пояснил эксперт.

Также он отметил, что «добыча и даже переработка нефти и газа являются не столь энергоемкими процессами, поэтому по сравнению со многими другими отраслями нефтянка уже достаточно легкая в плане своего углеродного следа». Сергей Вакуленко рассказал, что в компании давно занялись повышением эффективности производства: «Например, управляя заводнением месторождения с помощью более точной цифровой модели, можно достаточно сильно снизить количество воды, которое прокачивается через пласт. Соответственно, вы экономите электроэнергию при нагнетании воды в пласт, подъеме жидкости из пласта, сепарации. Таких решений много».

По мнению спикера, сегодня «надо начинать прямой откровенный разговор с Евросоюзом и привлекать на нашу сторону страны ОПЕК, США, Китай с тем, чтобы борьба за снижение CO2 пребывала в зоне технологической нейтральности… Если повестка будет протекционистской, чтобы мы тут не делали, в этой игре мы всегда проиграем».

Резок в своем выступлении был и замминистра энергетики Павел Сорокин.

«Тема декарбонизации — актуальная и важная, но, к сожалению, первое, что приходит в связи с этим на ум, — это цинизм и лицемерие», — отметил спикер. По его словам, «когда приводятся примеры про ВИЭ, мы все прекрасно понимаем, что такая энергетика до сих пор не может существовать без субсидий и безграничного финансирования». Замминистра отметил, что к вопросам снижения углеродного следа надо подходить реалистично: «Если мы будем обкладывать дополнительными налогами нашу промышленность, то это может оказаться большим бременем. Мало того, что у нас ставки финансирования под все проекты очень высокие и налоговая нагрузка в углеводородном сегменте тяжелая, надо еще понимать, что, если углеводородам осталось 30-40 лет, когда они будут иметь ренту, нам нужно успеть, чтобы эти ресурсы не остались в земле. Мы должны приложить максимальные усилия, чтобы пустить их на благо экономики, чтобы тот инвестиционный ресурс, который в них есть, был использован».

Аркадий Дворкович, председатель Фонда «Сколково», подчеркнул важность предсказуемой налоговой системы для отрасли и риск переусердствовать во взимании дополнительных налогов. «Мы все полагаем, а Минфин располагает, — отметил Аркадий Дворкович. — На днях это было очень наглядно показано при внесении законопроекта, касающегося и нефтяного сектора. За пару дней отсекли 30-40% новых проектов, выведя их за рамки рентабельности. То, что сделал Минфин, это сделано на один год, когда понадобились дополнительные деньги. Но на 15 лет подход должен быть абсолютно другим».

Сергей Кузнецов

Опасные сети

Генпрокурор призвал строже наказывать за вовлечение детей в криминальную субкультуру

Текст: Иван Егоров

Несмотря на общее сокращение подростковой преступности в стране, с каждым годом растет число тяжких и особо тяжких преступлений, которые совершают подростки. О причинах этого, а также о негативном влиянии на детей деструктивных движений, опасного контента в Сети говорилось на координационном совещании руководства правоохранительных органов в Генпрокуратуре.

Кроме Генерального прокурора Игоря Краснова, директора ФСБ Александра Бортникова, главы МВД Владимира Колокольцева и руководителей других правоохранительных ведомств в нем приняла участие и детский омбудсмен Анна Кузнецова.

Игорь Краснов назвал одной из острых проблем передачу негативной информации через интернет при отсутствии эффективного контроля за транслируемым контентом. По словам Генпрокурора, с его помощью дети не только вовлекаются в преступную деятельность, деструктивные молодежные движения, но и сами становятся жертвами преступлений. Речь идет о так называемых закрытых "группах смерти" в соцсетях, которые начинаются как эксклюзивный квест, а по факту заканчиваются сломанной психикой или доведением подростков до суицида.

В то же время глава надзорного ведомства обратил внимание и на упущения в организации профилактики в образовательных учреждениях, органах опеки и попечительства, комиссиях по делам несовершеннолетних. По его мнению, они занимают особое место среди причин, влияющих на преступность среди несовершеннолетних и совершение преступлений против них.

Так, в прошлом году выросло число преступных посягательств в отношении детей. По сравнению с 2018 годом их число увеличилось на 3,4 процента - с 96 150 до 99 382. От них пострадал 107 571 ребенок, при этом в возрасте до 14 лет - 66 048 детей. В целом же уровень подростковой преступности за последние десять лет сократился более чем в 2 раза. В 2019 году несовершеннолетними совершено 41 548 преступлений - это почти на 5 процентов меньше, чем в 2018-ом.

Игорь Краснов заявил о необходимости принятия комплексных мер, прежде всего превентивного характера, для нейтрализации криминальных угроз в подростковой среде.

Кроме того, он предложил закрепить на законодательном уровне такое понятие, как "криминальная субкультура". И при установлении факта вовлечения в нее несовершеннолетних считать это обстоятельство отягчающим наказание.

Два мира эпохи ОПЕК++

Проблема экологической угрозы из-за вывода скважин из эксплуатации актуальна как в США, так и в России

Растущее число банкротств производителей нефти в США может грозить экологической катастрофой в Мексиканском заливе. Действующие правила банкротства не требуют обеспечивать безопасный вывод скважин из эксплуатации — бьют тревогу профильные ведомства. Для России проблема вывода скважин из эксплуатации из-за сокращения добычи в рамках сделки ОПЕК++ также актуальна, а экологическая угроза столь же реальна. Обеспечить безопасную остановку и содержание излишнего скважинного фонда могла бы развитая нефтесервисная отрасль. Однако правительство так и не утвердило программу ее поддержки, хотя по планам она должна была заработать еще в июне. Почему этого не случилось, читайте в материале Института развития технологий ТЭК (ИРТТЭК) специально для «НиК».

Министерство внутренних дел США предлагает ввести правило, которое не позволит производителям нефти избегать демонтажа и вывода из эксплуатации морских скважин в ходе процедуры банкротства. Для этого планируется ужесточить требования к облигациям, которые банкроты выпускают в рамках Главы 11 Закона о банкротстве, включив туда экологическую составляющую, сообщил Bloomberg со ссылкой на и. о. директора Бюро управления океанскими энергетическими ресурсами (ВОЕМ) Уолтера Крукшенка.

«Наши нынешние правила, которые были написаны еще в 1990-х годах, оставляют нашим региональным директорам довольно широкую свободу для их интерпретации и применения, и не предполагают вовлечения в процесс общественности», — отметил Крукшенк.

Результат — повсеместное пренебрежение правилами безопасности при консервации скважин (ничего личного, просто экономия) и угроза экологической катастрофы в случае их разгерметизации.

Число производителей, которые подали заявление о банкротстве в этом году, выросло на 62% с 2019 года. В основном это фирмы, разрабатывающие сланцевые ресурсы, однако среди них есть и те, которые работают на шельфе Мексиканского залива. В течение следующего полугода на вывод из эксплуатации морских скважин в этом регионе планируется потратить $1 млрд, и правительство хочет быть уверенным, что никакая часть этих расходов не ляжет на налогоплательщиков.

Российский Минфин, судя по последним действиям, больше озабочен не расходами налогоплательщиков, а доходами бюджета. Инициативы по отмене льгот по НДПИ и экспортным пошлинам, изменению параметров НДД и прочие фискальные инициативы ведомства принесут государству более 290 млрд рублей в год, подсчитал его глава Антон Силуанов. Судя по слухам, которые активно циркулируют по рынку, останавливаться на достигнутом Минфин не собирается, и новые жертвы уже намечены.

Главный вывод, который можно сделать из такой политики Минфина, — развитие окончательно принесено в жертву сиюминутной стабильности.

Тот же НДД задумывался как стимул повышения эффективности разработки старых месторождений и освоения новых трудноизвлекаемых запасов. Пересмотр его параметров под предлогом недобора доходов означает, что эта задача больше не стоит: в период низких цен (проект трехлетнего бюджета планируется исходя из $43-44 за баррель) и слабого спроса нет смысла беспокоиться о росте добычи.

Это, в свою очередь, означает, что большое количество скважин, остановленных во исполнение сделки ОПЕК+, в обозримом будущем не будут снова введены в эксплуатацию. «Остановка значительной доли работающих скважин на срок более шести месяцев потребует перевода части из них в консервацию, которая необходима как с точки зрения реализации природоохранных требований надзорных органов, так и с точки зрения технической безопасности. При длительном выводе скважины из эксплуатации существенно возрастают риски получения нефтегазопроявлений, внутрипластовых или заколонных перетоков, грифонообразования и прочих осложнений и аварийных ситуаций. Не стоит забывать, что каждая скважина — это „особо опасный производственный объект“, требующий строгого соблюдения правил эксплуатации и консервации», — отмечают в свое статье эксперты РГО Роман Самсонов, Евгений Колесник и Ришат Вахитов.

Коротко говоря, скважину мало грамотно заглушить — за ней нужно еще и постоянно присматривать во избежание нежелательных последствий. Для этого нужен штат квалифицированных специалистов. Они есть в нефтесервисных компаниях, которым такие заказы помогли бы пережить тяжелые времена: в кризис первыми под сокращение идут именно расходы на сервис. Еще в апреле ситуация с нефтесервисной отраслью обсуждалась на совещании у президента. По словам главы Минэнерго Александра Новака, падение заказов в 2020 году может составить до 30-40%. При этом «важно сохранить этот сегмент отрасли для быстрого восстановления добычи».

По итогам совещания президент дал ряд поручений. В частности, разработать критерии отнесения нефтесервисных компаний к перечню системообразующих, а также «создать условия для формирования фонда незаконченных нефтяных скважин». Минэнерго предлагало на кредитные средства пробурить определенное количество скважин и затем передать их нефтекомпаниям. Планировалось решить две задачи: поддержка нефтесервисной отрасли и частичное сохранение планов нефтекомпаний по бурению.

Система должна была заработать в июне.

Но воз и ныне там: судя по недавним заявлениям чиновников, вопрос поддержки нефтесервиса все еще обсуждается.

Как рассказывают источники в отрасли, главное препятствие — позиция Минфина, не соглашающегося на участие государств в финансировании программы. При той политике, которую ведомство проводит в последнее время, шансы на изменение этой позиции минимальны. Решать свои проблемы отрасли придется самостоятельно. А если где-то что-то прорвет — штрафовать будут по полной программе.

ИРТТЭК

Сделка ОПЕК+ вынуждает «Татнефть» смотреть за рубеж

Пока «Татнефть» не планирует новых проектов за рубежом, однако ограничения ОПЕК+ к этому подталкивают, сообщил помощник гендиректора компании по корпоративным финансам Василий Мозговой. «Постоянно нам поступают разные предложения, мы их рассматриваем. Но пока у нас что-то, что мы бы объявили в плане реализации в рамках стратегии, поставили какие-то цели — такого пока не было. Объективно, при действии ограничений ОПЕК+ мы не можем полностью реализовывать ту стратегию, которую мы обозначили по росту добычи, это в том числе нас подталкивает к рассмотрению возможностей за пределами России», — сказал он в ходе онлайн-конференции «ВТБ Капитал Инвестиции».

«Но у нас достаточно строгие требования к окупаемости проектов… При рассмотрении пока мы не делали вывод, что мы пойдем в этот проект, потому что мы там можем достичь того эффекта, которого от нас бы требовали акционеры», — сказал Мозговой, отметив, что «Татнефть» за рубежом присутствует только в Ливии, где «определенная работа продолжается».

С 2005 года, отмечает ПРАЙМ, «Татнефть» проводит работы на четырех блоках в бассейнах Гадамес и Сирт, однако их приходилось неоднократно приостанавливать из-за беспорядков в стране. По словам главы компании Наиля Маганова, на блоках в Ливии осуществляется сейсморазведка, программа дальнейших поисковых работ на них будет уточнена.

Усыновили. Что дальше?

В России ежегодно закрывается 70 детских домов

Текст: Татьяна Владыкина

В последнее время в России изменилось отношение к усыновлению. Государство серьезно поддерживает приемных родителей, а граждане смогли убедиться, что приемный ребенок - это особенный дар и счастье. С какой мотивацией сегодня наши сограждане идут на усыновление? Почему увеличивается число детей-возвращенцев? Родители не справляются с родительской ролью или со своими ожиданиями? Как изменится международное усыновление после опубликованного в "РГ" постановления правительства об усыновлении детей иностранцами? Эти и другие вопросы обсудили на совете экспертов в "РГ".

- В 2006 году, выступая перед Федеральным Собранием, президент поручил губернаторам и правительству найти механизмы сокращения числа детей в детских домах, - напоминает Галина Семья, психолог, член Правительственной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав. - А единственный способ их сокращения - это семейное устройство. И с 2007 года показатель устройства в семью стал одним из главных показателей эффективности деятельности губернаторов. Появились субсидии, была введена единовременная выплата около десяти тысяч рублей на ребенка. Было изменено региональное законодательство.

По словам Галины Семьи, каждый регион старался придумать что-то необычное, чтобы мотивировать потенциальных родителей. "Губернатор Белгородской области собрал экспертов, посадил их в доме отдыха и попросил написать все предложения для активного развития усыновления, - рассказывает Галина Семья. - Из множества идей он выбрал платить усыновителям 50 процентов стоимости содержания ребенка в детдоме, а тогда это было порядка трех тысяч рублей. И если в целом по России только 10 процентов детей уходили на усыновление, то в Белгородской области это были уже почти 30 процентов".

Можно было слетать в Магадан, если ты берешь ребенка на усыновление из банка данных, и вернуться обратно бесплатно, были придуманы видеопаспорта, видеоанкеты, по которым кандидаты могли познакомиться с ребенком. И показатели отданных в семьи детей после 2008 года рванули вверх. "У нас было такое количество детей, устраиваемых в семьи, что мы начали закрывать детдома", - напоминает Галина Семья. И сегодня ежегодно закрываются около 70 детдомов. Осталось чуть-чуть больше тысячи. Причем в основном это маленькие детдома, а не огромные, по 300-400 человек. Вроде бы все прекрасно. Но темпы усыновления стали замедляться.

Одной из причин этого эксперты называют причину весьма прозаическую - всех хорошеньких и здоровеньких детей разобрали. "Остались дети сложных категорий, - говорит Галина Семья. - Прежде всего подростки, у них сложности с поведением, с эмоциональным развитием. А также дети с ограниченными возможностями здоровья. И сиблинги - братья и сестры. Например, сейчас в банке данных практически 51 процент детей сиблинги. А при устройстве в семью братьев и сестер разделять нельзя.

Сказывается и растерянность молодых приемных родителей. Трудности, встречающиеся на пути воспитания, не всегда помогут преодолеть органы опеки и попечительства. "Сейчас стоит вопрос: усыновили, а что дальше? - считает Армен Попов, руководитель федерального банка данных "Усыновите. ру". - Правильно ли мы рассчитали силы? Хватит ли нам компетенции, чтобы вырастить приемного ребенка? Для этого в помощь родителям мы создали ресурс "усыновили.ру", где родители с опытом помогают новичкам".

Баррель на честном слове

Удержатся ли цены на нефть выше 40 долларов

Текст: Сергей Тихонов

Цены на нефть поднялись выше 40 долларов за баррель после падения в первой половине сентября. Росту котировок способствовала очередная встреча ОПЕК+ и резкие заявления министра энергетики Саудовской Аравии, принца Абдулазиза бен Сальмана, который в жесткой форме призвал страны, нарушающие свои обязательства по сделке, прекратить "безнаказанно качать слишком много нефти".

Позднее, общаясь с журналистами, он потребовал от нерадивых продавцов нефти не мешать балансировке рынка. "Я гарантирую, что всякий, кто играет в игры на этом рынке, горько пожалеет", - сказал он. Несмотря на это уже в начале текущей недели котировки барреля опять перешли к снижению, но остаются пока выше 40 долларов.

На нефтяные цены продолжает серьезно давить не только неполное исполнение условий сокращения ОПЕК+ некоторыми участниками сделки и весьма большие объемы запасов "черного золота" в хранилищах, но также риски дальнейшего усиления карантинных ограничений из-за COVID-19.

Кроме того дополнительное негативное влияние на рынок оказали новости о возобновлении добычи нефти в Ливии. Производство здесь ранее упало с 1,3 миллиона баррелей в сутки до 100 тысяч баррелей. Сейчас страна освобождена от обязательств по сделке ОПЕК+, поэтому может беспрепятственно наращивать добычу, а любой рост предложения будет отрицательно сказываться на котировках.

"На короткое время продавцы могут двигать рынок, но главным фактором всегда остается фундаментальная обстановка", - говорит глава отдела стратегий Saxo Bank на товарно-сырьевом рынке Оле Хансен. По его мнению, хотя недавняя 15-процентная коррекция цены марки Brent привела ее стоимость в соответствие с реальной обстановкой на рынке, дальнейшее восстановление требует чего-то большего, чем словесная интервенция, даже от крупнейшего в мире производителя. Нефтяные цены сможет поддержать решение ОПЕК+ отказаться от намеченного на январь повышения квот добычи на два миллиона баррелей в сутки, считает Оле Хансен.

По мнению большинства экспертов в ближайшем будущем цены нефть продолжат колебаться в довольно узком диапазоне 40-45 долларов за баррель, если только не добавятся новые негативные факторы. Большое значение на этой неделе будет иметь статистика из США о количестве запасов нефти и нефтепродуктов в хранилищах, а также динамике производства в стране.

Юрий Бездудный: вопрос объединения НАО с Архангельской областью закрыт

Депутаты Ненецкого округа в единый день голосования 13 сентября большинством голосов избрали на должность губернатора Юрия Бездудного, который возглавлял регион в статусе врио с момента перехода предыдущего губернатора Александра Цыбульского на работу в Архангельскую область.

О том, как Ненецкий округ выживает в условиях низких цен на нефть, к чему привела изоляция региона в период коронавируса и какой может быть модель интеграции НАО и Архангельской области вместо объединения двух регионов, вызвавшего шквал критики со стороны жителей, Юрий Бездудный рассказал корреспонденту РИА Новости Анастасии Яконюк.

— Юрий Васильевич, со стороны процесс выборов губернатора в Ненецком округе выглядит немного запутанным: жители проголосовали за Ирину Чиркову ("Справедливая Россия") против Александра Цыбульского (бывший губернатор НАО), в тот же день собрание депутатов выбрало губернатором вас…

— Ничего странного в этом нет, такова особенность региона — "матрешки". Ненецкий округ является частью Архангельской области, жители округа принимают участие в голосовании по выборам губернатора Архангельской области. Но поскольку НАО – субъект самостоятельный, то и здесь выбирается губернатор. 13 сентября жители принимали участие в голосовании по выборам губернатора Архангельской области, в этот же день меня выбирали депутаты на должность главы Ненецкого округа.

— Какое чувство осталось у вас после выборов? Похоже, что жители Ненецкого округа, выбирая губернатора Архангельской области, отправили послание и вам, проголосовав против кандидатуры врио главы области Александра Цыбульского, с которым вы в мае этого года выступили с предложением объединить два региона. Как мы помним, жители НАО выступили категорически против этой идеи.

— Послание мне отправили и депутаты – 14 человек из 16 проголосовали в мою поддержку, и это не только члены фракции "Единая Россия". А это означает, что есть консолидация как минимум в парламенте, и это тоже важный сигнал.

Что касается сигнала, который послали моему коллеге Александру Цыбульскому, то очевидно, что это результат тех процессов, которые были запущены в мае (Подписание меморандума о намерении объединить Архангельскую область и Ненецкий округ. – Прим. ред.). Когда он возглавлял регион, у него был очень высокий рейтинг среди жителей, поэтому результаты в НАО — это все же реакция на тему с объединением. Хотя уже в июне этот вопрос был закрыт, и мы четко сформулировали, что референдума не будет. Мы заявили о том, что этот вопрос из политической плоскости переходит в экономическую, что мы соседи.

У обоих наших регионов есть выход в Арктику, и для нас важнее решение экономических вопросов, совместная программа по развитию Арктики, и не только для нас, но и для регионов, имеющих выход к Северному морскому пути. Вот что для нас гораздо важнее. А то, какие сигналы послали жители, было понятно еще тогда, мы услышали мнение жителей, поэтому был сделан такой разворот. Так что все эти политические акции носили характер отголосков.

Мне представляется в этой ситуации, что один из кандидатов – Ирина Чиркова – просто воспользовалась этой ситуацией, эмоциями жителей в отношении процесса объединения, подняла этот флаг, хотя вопрос был давно закрыт.

— Вы сказали о важности экономического развития региона. Еще несколько лет назад, когда цены на нефть, от которых на 90% зависит бюджет вашего региона, держались на высоком уровне, ваш округ был, что называется, в шоколаде. Теперь же ситуация на рынке нефти далека от идеальной. Как пострадал бюджет округа и какие у него, на ваш взгляд, перспективы?

— Абсолютно точно. Бюджет потерял очень сильно. Вот чистая арифметика: 2018 году бюджет округа был почти 20 миллиардов рублей, в 2019 — чуть больше 19 миллиардов. В это время реализовывались социальные программы, строились дома, дороги и так далее. И наступает 2020 год – по доходам он планировался на уровне 16 миллиардов рублей, по расходам — на прежнем уровне в 19 миллиардов, так что мы уже здесь закладывали предельный дефицит.

А по факту выходит, что мы получим в этом году примерно 12,5 миллиарда рублей доходов. Если говорить, сколько мы теряем от ожидаемых доходов, это 3,5 миллиарда, то есть 17-20%, мы, скорее всего, потеряем. Если сравнивать с прошлыми периодами – и вовсе потери составят в районе 6,5 миллиарда. Это треть! Почему так происходит? Доходы нашего бюджета складываются так: треть – доходы от Харьягинского соглашения о разделе продукции (Харьягинское СРП — один из трех действующих в России проектов, реализуемых на основе соглашений о разделе продукции (СРП). Соглашение вступило в силу в январе 1999 года и было заключено на 20 лет. Объем добычи Харьягинского СРП составляет 1,45 миллиона тонн в год. – Прим. ред.), треть — налог на имущество, треть — налог на прибыль, НДФЛ составляет всего один миллиард рублей. Удивительно, но сейчас получается так, что налог на имущество мы не теряем, но теряем налог на прибыль и соглашение по Харьяге. Вот эти две составляющие приводят к такому результату.

— Что делать в такой ситуации?

— Только сокращать расходы. Мы понимаем, что при любой ситуации с бюджетом мы обязаны выполнять социальные обязательства. Это защищенные статьи – зарплаты, социальные выплаты и так далее. Наша основная задача – чтобы качество жизни жителей округа не упало. У нас не стоит задача, чтобы люди почувствовали, как тяжело теперь жить. Нужно сделать все, чтобы качество жизни не поменялось, уберечь все защищенные статьи. И мы будем выполнять эти обязательства. Это даже не обсуждается.

Конечно, мы бы хотели построить восемь домов культуры, но очевидно, что теперь это сложно сделать. Было бы неплохо отремонтировать два моста, но эти работы мы подморозили – денег нет. Отдельный вопрос – национальные проекты, в них речь идет о строительстве детских садов, школ и так далее. Сейчас очень непросто их реализовывать. Но мы не отказываемся от них, а лишь меняем параметры – что планировали сделать за три года, сделаем за четыре. Цели не поменялись – как строили школы и детсады, переселяли из ветхого и аварийного фонда, так и будем это делать, но сроки поменяются.

— На такую сложную экономическую ситуацию в этом году еще наложилась пандемия коронавируса. Насколько серьезно пострадал округ, малый и средний бизнес?

— У нас была уникальная ситуация, мы в буквальном смысле стеной отгородились. Я скажу честно, что, будучи высшим должностным лицом в то время, я принимал очень жесткие меры в отношении борьбы с коронавирусом. Было много критики в мой адрес: изоляция раздражала жителей. Они считали, что я перегибаю палку – мы ведь полностью изолировались!

Ведь было понятно, что коронавирус родился не в тундре, ему там неоткуда взяться, его могут только завезти с Большой земли. Значит, надо блокировать его на въездах. А въездов у нас всего ничего – аэропорт и баржи летом. Надо было поставить заслон, за что нас нещадно критиковали, но результат того стоил — сегодня у нас десять больных, один человек в стационаре. И это в то время, когда люди вернулись из отпусков – это самое сложное время, нужно внимательно все контролировать.

Сейчас уже в основном жители из отпусков вернулись, и я понимаю, что нам в целом удалось сдержать волну, которая могла быть. Да, мы помещали всех приезжавших на самоизоляцию, проводили обязательное тестирование, что вызывало жуткое раздражение, как и любые ограничительные меры. Но в конечном итоге это дало результаты – мы уберегли округ и сейчас очень ждем вакцину, о которой говорят. Многие жители, я уверен, с удовольствием вакцинируются.

Я должен сказать, что такая жесткая модель дает результаты с учетом наших особенностей. При этом малый и средний бизнес в нашем регионе от коронавируса почти не пострадал. Салоны красоты и парикмахерские мы открыли сразу с условием жесткого соблюдения рекомендаций Роспотребнадзора. Я сам там был – меры безопасности в парикмахерских и салонах были более жесткие, чем в окружной больнице. Так почему их надо закрывать? Это рабочие места, налоги, услуги для людей.

Гостиницы вообще не "провалились" – где еще в округе было людям проходить двухнедельную обсервацию? Там жили вахтовики и все, кто приезжал в командировки. Их кормили завтраком, обедом и ужином – вот почему не пострадали кафе и рестораны. Мы их тоже быстро открыли.

Кроме того, масштаб последствий удалось смягчить теми мерами, которые мы принимали – дали отсрочку по лизингу, дали отсрочку по кредитам, была возможность брать микрокредиты под три процента, мы пересмотрели платежи по аренде, коммунальным платежам, предоставили отсрочку и так далее. Все это помогло малому и среднему бизнесу пережить этот период. У нас не было потери рабочих мест. Более того, за этот период даже произошел незначительный прирост ИП и самозанятых.

Самой пострадавшей отраслью оказалась нефтянка. И если мы говорим о бюджете – она дает более 90% бюджета. Как бы мне не хотелось изменить структуру экономики, уйти от сырьевой зависимости в один момент невозможно. Наш округ очень большой — 177 тысяч квадратных километров, лететь с запада на восток на вертолете шесть часов. Здесь много природных ископаемых, и основным локомотивом является нефтяная отрасль.

Мы хотим диверсифицировать экономику и все для этого делаем, в том числе выстраивая совместные программы экономической интеграции с Архангельской областью. Они нацелены на то, чтобы уйти от этой абсолютной зависимости от нефтянки. Наш бюджет сверстан исходя из цены нефти в 57 долларов за баррель, сейчас он стоит чуть больше 40 долларов, а был вообще почти на нуле – вот это потери.

В последнее время у меня было много встреч с руководителями нефтяных компаний, мы обсуждали, как сохранить здесь их подразделение, инвестпрограмму, чтобы она тоже не была подвержена сокращению, как сохранить рабочие места, добычу, – это зависит от многих решений, в том числе политических, которые принимаются на уровне ОПЕК.

— В ситуации с коронавирусом ваша оторванность от Большой земли, отсутствие дорог оказалась скорее плюсом. Однако для развития региона дорога жизненно важна. Как идет строительство дороги Нарьян-Мар – Усинск, когда планируется ее ввод?

— Для начала я должен сказать, что дорога строится уже 30 лет. Надо полагать, что наши предшественники, которые начинали ее возводить, не думали строить ее так долго. Но есть уже целое поколение людей, которые здесь родились, выросли, отучилось и благополучно улетели, а не уехали по этой дороге.

Дорога проходит по вечной мерзлоте, она очень непростая в плане строительства, много мостовых сооружений, поэтому объект очень дорогостоящий. Сейчас зимой она функционирует как зимник – суровой зимой при низких температурах ехать можно, а при перепадах температуры, в пургу уже нет. Так что дорога условная, можно ехать, если позволяют погодные условия. Работы идут полным ходом, предстоит сделать серьезный участок, а тот участок, который был сделан много лет назад, теперь тоже требует ремонта. По моим осторожным расчетам, строительство дороги завершится к 2025 году.

В таких условиях нам остается уповать на авиацию и водный транспорт – по воде перевозим грузы, по воздуху – пассажиров. У нас большой авиаотряд, много воздушных судов, они, по сути, являются и автобусами, и троллейбусами, и маршрутками, и скорой помощью. Это предприятие, от жизнеспособности которого зависит жизнь нашего округа.

Надо сказать, что у нас очень серьезные сложности с пилотами – летное училище выпускает 60-80 пилотов в год, но у этих выпускников нет опыта налетов в суровых условиях. В то же время уходит на пенсию целое поколение людей, имеющих колоссальный опыт. А когда возникает дефицит кадров, специалистов начинают переманивать длинным рублем. Люди идут на высокие зарплаты.

Мы же испытываем острый дефицит бюджета и помогаем авиаотряду, загружаем его работой, он осуществляет перевозки во все населенные пункты, но при этом все равно часть пилотов уходят по разным причинам. Нам сегодня важно заманивать выпускников и привлекать военных летчиков, которые уже уволились из Минобороны, переучивать их на Ми-8 и привлекать для работы.

— Как и во в многих северных регионах, у вас непростая ситуация и с дефицитом кадров в сфере здравоохранения, особенно в отдаленных населенных пунктах. Как вы решаете эту проблему?

— Проблема, действительно, непростая. Мы привлекаем специалистов в том числе по программе "Земский доктор". Но важны не только финансовые выплаты, но и условия работы и проживания. Например, мы строим 12 новых современных ФАПов. Хорошие условия будут перетягивать людей. Мы в этом году начали их устанавливать. Там, где уже они появились, доктора работают с гордостью, с хорошим настроением. Мы понимаем, что нужны условия. В поселках, где проживает 200-300 человек, ФАП важнее сельского клуба.

Мы активно занимались развитием телемедицины, почти во всех ФАПах есть эти возможности – доктор в случае необходимости может провести обследование и передать данные в областную больницу, и консилиум принимает решение. Для нас это выход – любой ложный вызов или вызов по несущественному поводу обходится очень дорого. При этом телемедицина позволяет связаться с высококвалифицированными специалистами из любого поселка.

— Давайте вернемся к вопросу об идее несостоявшегося объединения регионов. Когда вы с Александром Витальевичем Цыбульским подписали меморандум о намерениях, это сразу вызвало шквал негодования жителей Ненецкого округа, которые не соглашались на это объединение. Вы предполагали, что будет такая реакция?

— Честно говоря, я не предполагал, что это встретит такое активное неприятие. Когда я отказался от этой идеи и сказал, что вопрос закрыт, это был мой ответ на реакцию жителей. На этапе предварительных переговоров у нас была определенная поддержка. Но многие выступили против, и сейчас я понимаю, что этот вопрос не был достаточно хорошо проработан. Но мы видим, что все эмоции, которые были связаны с этим вопросом, уже ушли в историю. 13 сентября – дата, когда предполагалось провести референдум — прошло, документ ушел в историю, и вопрос, будем так говорить, похоронен.

Можно сколько угодно обосновывать необходимость таких решений экономическими причинами, но решения такого рода, как объединение регионов, принимаются не экономистами, а жителями. Можно только убеждать, разъяснять, заставить нельзя – жители НАО отличаются консолидацией, сплоченностью, сильным характером.

Я приехал сюда полтора года назад, а за последние четыре месяца я полностью объехал округ и очень хорошо его узнал. Я многое для себя открыл. Люди живут в любых условиях – на западе, востоке, на Колгуеве и Вайгаче, где белые медведи. Они счастливы и хотят там жить, несмотря на отсутствие комфорта мегаполиса. Но я понимаю, что нам предстоит еще очень много сделать, чтобы это качество жизни приблизить к нормальному.

Когда мы встречаемся с людьми и рассуждаем чисто экономическими категориями, это всего лишь цифры. С этой точки зрения неприемлем вопрос, выгодно или нет жить на Колгуеве. Ответ — нет, не выгодно. Это остров, там суровые условия, отдаленность. Проще взять и переселить, но никто не собирается переселяться оттуда. И когда мы измеряем жизнь только экономическими категориями, для человека в глубинке это сказки. Для экономистов есть вещи очевидные – надо развивать Северный морской путь, наращивать перевалку грузов и так далее. А в глубинке надо, чтобы крыша на ферме не протекала, чтобы держать там 50 коров, делать масло и сыр.

У меня есть экономическое образование, и логика экономистов мне понятна. Но не всегда все укладывается в цифры. Есть люди, которые здесь родились, выросли и хотели бы, чтобы их дети тут жили. И я как руководитель не могу их не слышать. Я знаю, что нам потребуется много времени, чтобы узнать друг друга лучше, еще больше — чтобы появилось доверие и уважение. Здесь у меня нет иллюзий, но я знаю, как идти по этому пути.

Russia. NWFD > State budget, taxation, prices > ria.ru, 22 сентября 2020 > № 3503169 Юрий Бездудный

Что нужно знать о новом бюджете

Текст: Евсей Гурвич (руководитель экономической экспертной группы, член Общественного совета при Минфине России)

Бюджет на новую трехлетку - во всех отношениях один из самых трудных за последние 20 лет. Пандемия, как буря, сбила экономические корабли всех стран мира с прежнего курса и разбросала их в разные стороны. В силу этого первый закон о бюджете, принимаемый в условиях новой реальности, не может, как часто бывало, просто следовать проторенным путем.

Радикально изменилось все: одновременно резко упали доходы, появилась острая потребность в масштабных новых расходах, вдобавок серьезно обострилась проблема источников финансирования бюджетного дефицита. Все это привело к неслыханному изменению параметров бюджетной политики.

Текущий кризис стал настоящим "краш-тестом" для разных моделей бюджетной политики. Страны, сильнее всего затронутые пандемией, можно разделить на несколько категорий. Практически все наиболее развитые страны направили беспрецедентные суммы на поддержку экономики и населения. В результате средний по этой группе стран бюджетный дефицит, по данным МВФ, по итогам 2020 года вырастет почти в пять раз (с 3,5% в 2010-е годы до 16,6% ВВП в 2020 году). Остальные страны разделились: некоторые также реализовали огромные антикризисные пакеты ценой огромного бюджетного дефицита, который оценивается на текущий год в 16% ВВП для Бразилии и 15% ВВП для ЮАР. Другие страны - как, например, Мексика - выбрали более осторожную политику, оставив размеры дефицита умеренными. Многие эксперты доказывали, что российскому правительству необходимо значительно увеличить масштабы антикризисных расходов, чтобы избежать коллапса экономики, резкого взлета безработицы и глубокого падения уровня жизни. Оборотная сторона этого подхода - подрыв доверия инвесторов и отвлечение их ресурсов на финансирование бюджетного дефицита вместо капиталовложений.

Правительство выбрало компромиссный вариант: было решено полностью компенсировать потерю бюджетных доходов и увеличить расходы, однако не столь сильно, как в развитых странах или Бразилии с ЮАР. В итоге дефицит российской бюджетной системы в нынешнем году, вероятно, не превысит 5% ВВП, а госдолг хоть и увеличится (до 19% ВВП), но останется намного ниже, чем, например, у любой другой страны G20.

Несмотря на меньший по сравнению с другими странами объем антикризисных расходов, спад ВВП в России в текущем году будет относительно невысоким. Правительство оценивает его в 3,9%, тогда как по прогнозам МВФ мировая экономика потеряет 4,9%, США - 8%, еврозона - более 10%. Умеренным оказалось и повышение безработицы (лишь на два п.п.). Таким образом, выбранная правительством макроэкономическая политика оказалась вполне эффективной.

Относительно следующих трех лет мнения экспертов вновь разделились: одни доказывают, что главная задача - восстановление экономической активности, и для этого необходимо сохранять максимально мягкую бюджетную политику. Другие считают, что мы не имеем возможности долгое время поддерживать большой бюджетный дефицит. Действительно, необходимо учитывать, что ситуация будет оставаться сложной и неопределенной. Во-первых, сразу много факторов будут определять относительно низкий уровень поступлений в бюджет. Правительство прогнозирует, что уже начиная с 2021 года темпы роста ВВП будут близки к тем уровням, которые ожидались до пандемии. Однако это не позволит наверстать потери производства, понесенные в нынешнем году, когда ВВП снизился вместо ожидаемого роста. В результате далее траектория ВВП пойдет примерно на 6 проц. ниже прежних прогнозов, а это означает потерю ненефтегазовых доходов в объеме примерно 1,5% ВВП. Далее бюджет несет большие потери нефтегазовых доходов в силу параллельного снижения цен на нефть и сокращения объемов добычи нефти в рамках соглашения ОПЕК+. Западные санкции ограничивают возможности правительства проводить дополнительные заимствования. К этому необходимо добавить непредсказуемость как цен на нефть, так и дальнейшего развития пандемии и мировой экономики в ближайшие несколько лет, что означает необходимость поддерживать готовность к относительно пессимистическим сценариям. Все эти факторы, в сочетании с успешностью политики, проводимой в 2020 году, диктуют выбор в пользу сохранения осторожной бюджетной политики. Это подразумевает постепенное сокращение бюджетного дефицита с возвращением к тому же бюджетному правилу к 2022 году.

Сокращение дефицита будет обеспечиваться постепенным ростом цен на нефть, смягчением ограничений на добычу нефти, восстановлением прибыли производителей и т.п. Однако основную роль сыграют активные меры правительства, лежащие как на стороне доходов, так и на стороне расходов. Первые включают завершение нефтегазового налогового маневра, повышение отдельных ненефтегазовых налогов (например, шкалы НДФЛ), меры, касающиеся налогового администрирования. Ко вторым относится планируемое сокращение незащищенных статей расходов по мере того, как восстановление экономической активности будет постепенно уменьшать потребность в поддержке экономики.

В результате, достаточно успешно выполнив задачу защиты экономики от неожиданного шока, бюджетная система через два года вернется в обычный режим, создавая условия для перехода к "нормальной жизни" всей экономики и одновременно загодя укрепляя готовность на случай новых испытаний.

Russia > State budget, taxation, prices > rg.ru, 22 сентября 2020 > № 3502796 Евсей Гурвич

Сиротские долги

Почему выпускников детских домов на выходе во взрослую жизнь ждут острые финансовые проблемы

Текст: Ольга Дмитренко (Самара) , Наталья Козлова

Оговоримся сразу. Эта конкретная история закончилась для ее участников - детей-сирот, столкнувшихся на пороге выхода во взрослую жизнь с чудовищной несправедливостью, - вполне благополучно. Во многом с помощью журналистов, неравнодушных чиновников, в том числе из органов опеки (вопреки расхожему мнению таких у нас, оказывается, немало), жесткой позиции Следственного комитета России.

Но, подчеркнем, что, разбираясь в происшедшем, стало очевидно: речь идет не об отдельно взятом конфликте, который удалось успешно разрешить в конкретном месте благодаря усилиям конкретных людей. За этим конфликтом обозначается проблема, которая носит, по сути, системный характер. Она касается одной из наименее защищенных социальных групп - сирот. Тема эта требует глубокого исследования. Поэтому редакция считает необходимым продолжить разговор, начало которому положила публикация в "Российской газете - Неделя" (N 190 от 20 августа 2020 года).

Читателей тогда, судя по поступившим в редакцию откликам, буквально шокировала ситуация, в которую попала семья Беловых из поселка Усть-Кинельский Самарской области. О ней рассказывала "Российская газета - Неделя".

Семья взяла из детского дома в Чапаевске двух маленьких девочек. У сирот умерла мать. Девочкам несказанно повезло - жили они в детском доме недолго, а в семью попали замечательную. Но неожиданно выяснилось: у покойной матери девочек в Чапаевске было две квартиры. Однокомнатная, где все они были прописаны, и двухкомнатная, взятая матерью девочек в ипотеку. За ипотечное жилье неработающая и пьющая женщина не платила ни квартплату, ни кредит. Так что ее детям по наследству перешло не только жилье, но и миллионные долги. Эти долги свалились на новую семью девочек. Банк, выдавший кредит, потребовал новую семью вернуть деньги через суд.

За этой историей вырисовалась серьезная и очень больная проблема в масштабах страны - проблема жилья для сирот и тех долгов, которые на выходе в большую жизнь получают выпускники детдомов вместе с квадратными метрами.

Ипотека с историей

Конфликт банка с семьей, взявшей сирот с долгами, на сегодняшний день практически разрешен. В пользу новой семьи девочек. Во многом благодаря поддержке местных властей Чапаевска.

Банк, в котором скончавшаяся мать детей взяла неподъемный для себя кредит, после широкой огласки этой истории, согласился на продажу квартиры по меньшей стоимости, поскольку рыночная цена недвижимости за прошедшие семь лет снизилась. Банк сам вышел в суд с иском об уменьшении стоимости и выиграл его.

- Сейчас приставы должны выставить квартиру на торги и продать. Если за два аукциона она не продастся даже по сниженной цене, то перейдет на баланс банка, - объяснила адвокат семьи Беловых Нина Иванова.

После продажи квартиры разницу стоимости взятого кредита и цены продажи банк готов списать - речь может идти о сумме до 400 тысяч рублей. Таким образом, семья Беловых будет освобождена от бремени.

Но вопросы по этой ипотечной квартире остались.

Кто дал сироте кредит?

Светлана Валеева, мать девочек, которых удочерили Беловы, сама сирота. Жила в Самаре - здесь ей государство после выхода из детского дома предоставило квартиру. В комитете по вопросам семьи, опеки и попечительства Чапаевска рассказали, что в город она приехала в 2013 году, продав жилье в Самаре, и купила двухкомнатную квартиру в ипотеку. На этот момент женщина уже была на учете как неблагополучная мать. Она злоупотребляла алкоголем, нигде не работала. На момент получения ипотечного кредита не имела вообще трудового стажа, была на шестом месяце беременности вторым ребенком. Плюс к этому не имела родственников, которые могли бы поручиться за нее перед банком. И вот при таких обстоятельствах в мае 2013 года банк выдал женщине более миллиона рублей кредита...

Мы съездили в эту ипотечную двушку. Она в Чапаевске на улице Расковой, в доме 73, квартира 52. В ней сейчас никто не живет. Соседи рассказали, что сама Светлана Валеева никогда здесь не жила, как и ее дети. В квартире сразу после покупки поселились "какие-то люди восточных национальностей".

Как рассказали в чапаевской опеке, в течение первого года за эту квартиру кто-то платил по кредиту. Специалисты говорят, что это не могла быть Валеева, поскольку она вела асоциальный образ жизни, а доход ее состоял только из детского пособия.

Так что Валеева как клиент для банка была абсолютно неплатежеспособна. У нас возникли, как нам кажется, резонные вопросы: а вообще женщина знала, что на ней висел миллионный кредит? На каких основаниях банк выдал этот кредит? Почему служба безопасности финансового учреждения одобрила выдачу кредита? Кто платил первый год за ипотеку, когда у Валеевой не было порой денег даже на еду детям?

Корреспонденты "РГ" хотели задать эти вопросы банку. Но не вышло. Услышав, чем мы интересуемся, нам во встрече было отказано по причине якобы большой занятости сотрудников. Тогда в банк мы поехали сами. Пришли в его центральный офис в Самаре. Представились клиентами, которые хотят взять ипотечный кредит. Нам был выдан список необходимых документов для его получения: паспорт, СНИЛС, справка по форме 2-НДФЛ о доходах и заверенная копия трудовой книжки. Выяснилось, что без справки получить кредит можно, но банк все равно обязательно будет подтверждать доход. У заемщика должен быть аккаунт на портале госуслуг, и если заемщик дает согласие, то тогда банк может подтвердить доход человека по отчислениям в Пенсионный фонд. Отчислений нет - нет и кредита. Трудовая же обязательна.

Так что кредит на эту квартиру пьющей и никогда ни одного дня в жизни не работающей одинокой женщине с детьми законно банк дать не мог. О том, что легальной справки 2-НДФЛ и заверенной копии трудовой книжки у Валеевой не было и быть не могло, нам подтвердили в чапаевской опеке, специалисты которой следили за неблагополучной матерью. Может, теперь правоохранительные органы разберутся с этим странным кредитом.

Квартира по закону

Ситуация с жильем для сирот в стране выглядит следующим образом. Если в детский дом попадает ребенок, у которого в принципе нет угла, он на выходе во взрослую жизнь получит от государства квартиру. Для этого предусмотрены в казне деньги. В Москве и крупных городах это правило в последние годы действует без исключений. В более отдаленных местах еще попадаются чиновники, пытающиеся не дать квартиру или обмануть сироту, предложив им то, в чем жить нельзя. Но тогда им приходится знакомиться с сотрудниками Следственного комитета, который по закону надзирает за жильем сирот. Знакомство это всегда плохо кончается для таких деятелей. После подобных встреч их настольной книгой на несколько лет становится Уголовный кодекс.

Кроме тех сирот, которые в большой жизни не имеют угла, государство гарантирует жилье и тем выпускникам детских домов, у которых крыша над головой есть, но вернуться туда из детского учреждения они не могут. Если оставшиеся в этом жилье родители или родственники пьют и ведут опасный для ребенка образ жизни, то выпускник также получит свое жилье. Эта норма относительно новая. Здесь Самарская область опередила страну на несколько лет. Еще в 2012 году в области был принят закон - выдавать жилье и тем детям, кто в прежнюю квартиру вернуться не может. Постановление правительства России о том подобном порядке для всей страны появилось лишь в 2019 году.

Так что выпускников детдомов, которые на выходе в большую жизнь получают "чистую" квартиру, не очень много. Гораздо больше тех, у кого жилье в большой жизни есть. Но пока ребенок в интернате или под опекой в семье, за его квартиру никто не платит. Так что неоплаченные годами долги за ЖКХ, как правило, превышают стоимость самого жилья. Итог - сироту сразу за порогом детского дома вместо крыши над головой ждут повестки, суды, арест имущества, плохая кредитная история и - дальше по списку.

Жилье без сдачи

В чапаевской опеке подтверждают - погашение задолженностей по коммунальным платежам за жилье, в которое должны вернуться сироты, действительно острая проблема. Непосредственно в круг обязанностей опеки входит выяснение размера долга, возможность его оплаты законными представителями, подготовка документов, чтобы реструктурировать долг, подача исков в суды, чтобы списать долг и так далее. Но в опеке честно признают, договориться о списании долгов получается далеко не всегда.

Только в Чапаевске у 80 процентов детей, имеющих "закрепленное" жилье, решением суда определен порядок оплаты коммунальных услуг. Самые "дорогие" поставщики, того же тепла, на контакт с опекой почти не идут и договариваться с ними очень сложно. А чаще - невозможно. И заставить их нельзя. Они же коммерческие организации и должны работать не в убыток себе. Сиротское жилье, пока ребенок живет в детском доме, может сдавать в аренду опека и этими деньгами гасить долги. Но это на сегодня для руководителей детских домов или сотрудников опеки лишь право, а никак не обязанность. За арендаторами ведь нужен глаз да глаз. То уедут, не заплатив, то жилье приведут в полную негодность. Так что своим правом сдавать это жилье сотрудники опеки или детдома почти не пользуются.

Следствие по детям

По России в списках сирот, которым государство должно дать жилье, 268 тысяч детей. О проблемах долгов сирот за их жилье, оставшееся во взрослом мире, в Следственном комитете, конечно, знают. И понимают, что дальше будет хуже - проблема сама по себе не решится, и с удорожанием платежей долги будут только возрастать. Но в Следственном комитете РФ, в отличие от чиновников опеки, задумываются и о том, как ее можно решить.

Вот мнение заместителя руководителя следственного управления СК по Самарской области Александра Воеводина:

- На мой взгляд, как вариант можно сдавать такие квартиры в служебное пользование на безвозмездной основе, но с обязательным условием оплаты коммунальных услуг. Думаю, что здесь выигрывают и наниматели, потому что они получают бесплатное жилье, и дети, потому что у них не образуется задолженности по коммунальным платежам.

По мнению полковника юстиции, нанимателями могут быть врачи, учителя, чиновники, полицейские, то есть бюджетники, приехавшие работать в регион. Они будут платить только коммуналку. А сироты на выходе получат не только чистое от долгов жилье, но и чистое в прямом смысле - ухоженные квадратные метры. Бюджету же страны такой вариант не будет ничего стоить.

Компетентно

Федор Куприянов, адвокат:

- Предложение Следственного комитета представляется весьма конструктивным. В ряде субъектов Федерации, например в ХМАО, установлены компенсации аренды жилья приглашенным молодым специалистам, обычно 40-50 процентов ставки арендной платы по договору. Но на местах нередко просто физически нет свободного жилья. Поэтому простой жилья, принадлежащего воспитанникам детских домов, особенно не оправдан.

Существует отработанный механизм управления муниципальным имуществом. Он определен статьей 51 закона об общих принципах организации местного самоуправления. Следует на уровне закона закрепить тот же режим за собственностью детей. Например, временно, до даты выпуска, включить их в "маневренный фонд". Тогда собственность детей будет эксплуатироваться и сдаваться в аренду так же, как квартиры муниципального жилого фонда. Возможно, по ставкам социального жилья.

При этом важно закрепить за муниципалитетами ответственность за сохранность имущества. При передаче в маневренный фонд будет происходить инвентаризация и оценка технического состояния. Позже по результатам эксплуатации можно было бы обеспечить финансирование расходов на приведение имущества деток к нужному времени в пригодное для проживания отремонтированное состояние. Такое же состояние, какое имеет жилье, бесплатно предоставляемое тем детям, у которых ничего нет.

"Цифра" против кризиса

Текст: Игорь Зельдец (Директор по развитию бизнеса IТ-компании "КРОК" в химической и нефтегазовой промышленности)

Текущий год буквально испытывает нефтехимиков на прочность. И это отражается не только на экономике "сырьевых" регионов, но и на областях Центрального федерального округа.

Нефтехимия здесь базовый сегмент промышленности. В ЦФО более ста предприятий отрасли. На них приходится около четверти общероссийского объема нефтехимической продукции. Речь и о минеральных удобрениях, которые делают в Воронежской, Московской и Смоленской областях; и о синтетических красителях, формалине и смолах - на Тамбовщине; и о лакокрасочных материалах от ярославских производителей. Туляки поставляют на рынок химические волокна и нити, владимирцы - полиэфирное волокно из вторичного ПЭТ.

Первый удар по отрасли в этом году нанес выход России и Саудовской Аравии из сделки ОПЕК+. Последовал мощнейший мировой нефтяной кризис. Далее пандемия коронавируса остановила ряд добывающих производств и привела к снижению потребительского спроса на товары длительного пользования. При этом кратно возрос спрос на средства индивидуальной защиты, антисептики, индивидуальную пластиковую упаковку для продуктов... В результате произошло резкое перераспределение производства внутри самой отрасли.

Спустя почти девять месяцев уже можно взвешенно оценить, насколько готовы были предприятия нефтехимического комплекса к мировому форс-мажору, кто из них выиграл в этой ситуации и за счет чего. Очевидно, что преимуществами обладали те, кто ранее тщательно разрабатывал стратегии цифровизации и вводил ее элементы в практику.

Тренд на оцифровку промышленных предприятий в России проявился в 2017 году. Тогда цифровизация экономики была включена в перечень основных направлений стратегического развития страны до 2025 года. С тех пор многие предприятия успели испытать новые технологии и решения в пилотном режиме на внушительном количестве бизнес-процессов, составить планы своего цифрового развития и приступить к их реализации. Были и те, кто пошел по пути точечного внедрения.

Так, выяснилось, что электронный документооборот - внутренний и юридически значимый - не просто удобная, но почти жизненно необходимая система. А RPA, или программные роботы, не только помогают улучшить отдельные корпоративные сервисы, но и могут очень кстати подменить отправившихся на самоизоляцию и удаленную работу сотрудников финансовых, юридических, кадровых и других служб, которые отвечали за операции с документами.

Хорошим примером может служить СИБУР - крупнейший нефтехимический холдинг России и Восточной Европы, представленный в ЦФО офисом по продажам базовых полимеров. В холдинге роботизированы процессы документооборота и подготовки отчетности. Робот принял на себя две ключевые задачи: сверку и закрытие/продление договоров.

В контексте перераспределения и высвобождения человеческих ресурсов отмечу рост интереса к онлайн-обучению - и персональному, и корпоративному. Системы дистанционного обучения позволили сотрудникам территориально распределенных компаний подключаться к единой образовательной платформе, приобретать новые знания и даже проходить регулярную аттестацию на виртуальных тренажерах, которых полностью имитируют работу агрегатов.

На фоне пандемии особенно остро встал вопрос производственной безопасности сотрудников, у которых не было возможности выполнять свои обязанности из дома. К базовым нормам охраны труда добавились дополнительные меры по защите персонала от возможной инфекции. Минздрав РФ и Роспотребнадзор сформулировали основные подходы и рекомендации, а работодатель сам выбирает, что будет уместно на конкретном предприятии с учетом его особенностей и условий труда. Так вот, цифровые решения компаниям в нефтехимическом комплексе пригодились для того, чтобы поддерживать контроль над соблюдением мер безопасности - как старых, так и новых.

К примеру, платформа "Цифровой рабочий" объединяет системы глобального и локального позиционирования, видеонаблюдения, видеоаналитики, контроля и управления доступом, предсменного осмотра, а также "умные" носимые устройства. В режиме реального времени программа обнаруживает угрозы и определяет сотрудников, нарушающих технику безопасности и правила охраны труда. Допустим, кто-то неправильно использует средства индивидуальной защиты. Это же решение автоматически выявляет нарушения технологических процессов, сигнализируя об опасностях. Система умеет обнаруживать задымление и огонь, приближение движущейся техники, факты несанкционированного пересечения периметра и нарушения целостности ограждений. Ситуации такого рода фиксируются в журнале событий и могут наглядно отображаться на двух- или трехмерных информационных моделях объектов.

Эти и подобные технологии - неотъемлемая часть новой промышленной революции, которую принято называть "Индустрией 4.0". Экономические потрясения, которыми богат 2020 год, стали стресс-тестом как для предприятий, так и для цифровых продуктов, которые там внедрены. Мы увидели, что цифровизация - не просто тренд, не погоня за модой, а инструмент преодоления кризисных ситуаций. Он позволяет промышленным компаниям сохранять работоспособность в самых непредсказуемых ситуациях.

ПРИСУТСТВИЕ ПРИ РАЗРУШЕНИИ

РИЧАРД ХААС

Президент Совета по международным отношениям.

КАК ТРАМП РАЗВАЛИЛ ВНЕШНЮЮ ПОЛИТИКУ США

Что будет, если Трампа переизберут? Мировому порядку, просуществовавшему 75 лет, непременно придёт конец; вопрос только в том, что займёт его место.

«Присутствие при сотворении» – мемуары на восьмистах страницах, написанные Дином Ачесоном, госсекретарём при президенте США Гарри Трумэне. Название с его библейским отголоском было нескромным, но, в защиту Ачесона, заслуженным.

Опираясь на планы, разработанные ещё при президенте Франклине Рузвельте, Трумэн и его ведущие советники построили не что иное, как новый международный порядок после Второй мировой войны. Соединённые Штаты приняли доктрину сдерживания, определявшую внешнюю политику США в течение четырёх десятилетий борьбы с Советским Союзом в период холодной войны. Этот курс превратил Германию и Японию в демократические государства и создал целую сеть альянсов в Азии и Европе. В рамках Плана Маршалла американская политика обеспечивала помощь, необходимую Европе, чтобы снова встать на ноги, и, в соответствии с доктриной Трумэна, направляла экономическую и военную помощь странам, уязвимым перед коммунизмом. Был учреждён целый ряд международных организаций, включая Организацию Объединённых Наций, Международный валютный фонд, Всемирный банк и Генеральное соглашение по тарифам и торговле (предшественник Всемирной торговой организации). Также возник современный аппарат внешней и оборонной политики, включая Совет национальной безопасности, ЦРУ и Министерство обороны.

Невозможно представить себе, чтобы один из руководителей национальной безопасности администрации Дональда Трампа написал мемуары, в названии которых есть слово «сотворение». Проблема не только в том, что за последние три с половиной года мало построено. Строительство просто не было главной целью внешней политики этой администрации. Напротив, президент и часто меняющийся состав чиновников вокруг него были гораздо больше заинтересованы в том, чтобы разорвать всё на части. Более подходящим названием для мемуаров этой администрации было бы «Присутствие при разрушении».

Сам по себе термин «разрушение» не является ни комплиментом, ни критикой. Разрушение может быть желательным и даже необходимым, если существующее положение вещей несовместимо с интересами народа и существует альтернатива, которая одновременно выгодна и достижима. Но если руководствоваться этими критериями, разрушение, начатое администрацией Трампа, не было ни оправданным, ни разумным.

Когда дело дошло до внешней политики, Трамп (как и в случае со здравоохранением и Законом о доступном здравоохранении) унаследовал несовершенную, но ценную систему и попытался упразднить её, не предлагая никакой замены. В результате Соединённые Штаты и весь мир оказались в значительно худшем положении. Это разрушение оставит неизгладимый след. И если оно будет продолжаться или ускоряться (а есть все основания полагать, что это произойдёт в случае избрания Дональда Трампа на второй срок), то «разрушение» вполне может стать наиболее подходящим термином для описания этого периода внешней политики США.

Искажённый объектив

Трамп вошёл в Овальный кабинет в январе 2017 г., будучи убеждённым, что внешнюю политику США необходимо сломать. В своей инаугурационной речи, произнесённой со ступенек Капитолия, новый президент очень мрачно рассказал о достижениях Соединённых Штатов: «На протяжении многих десятилетий мы обогащали иностранную промышленность за счёт американской, субсидировали армии других стран, допуская при этом очень прискорбное истощение наших вооружённых сил. Мы защищали границы других стран, отказываясь защищать собственные. Мы потратили триллионы долларов за рубежом, в то время как американская инфраструктура развалилась и пришла в негодность. Мы сделали сильными и богатыми другие страны, в то время как богатство, сила и уверенность нашей страны растворилась за горизонтом… С этого момента Америка – прежде всего».

После трёх с половиной лет у руля внешней политики Трамп, по-видимому, не увидел ничего, что могло бы изменить его мнение. Обращаясь к выпускникам-курсантам в Вест-Пойнте в начале 2020 г., он применил аналогичную логику к использованию военной силы: «Мы восстанавливаем фундаментальные принципы, согласно которым служба американского солдата заключается не в том, чтобы восстанавливать иностранные государства, а в защите – и решительной защите – нашей нации от внешних врагов. Мы заканчиваем эру бесконечных войн. На смену ей приходит новый, ясный взгляд на защиту жизненно важных интересов Америки. В обязанности американских войск не входит разрешение древних конфликтов в далёких странах, о которых многие даже не слышали. Мы – не мировые полицейские».

Многие из основополагающих элементов подхода Трампа к миру можно почерпнуть из этих двух речей. По его мнению, внешняя политика – это в основном дорогостоящее отвлечение внимания. США слишком много делали за границей, и из-за этого им было хуже дома. Торговля и иммиграция уничтожали рабочие места и сообщества. Другие страны – прежде всего, союзники – использовали Соединённые Штаты в своих интересах, Америке же нечем было похвастаться, даже когда другие извлекали из этого выгоду. Издержки американского лидерства существенно перевешивали выгоды.

В этом мировоззрении отсутствует какое-либо понимание того, что, с точки зрения США, было примечательным в предыдущие три четверти века: отсутствие войны между великими державами, распространение демократии на бóльшую часть мира, девяностократное увеличение американской экономики, продление продолжительности жизни среднего американца на десять лет. Также нет признания того, что холодная война (определяющая борьба той эпохи) закончилась мирно на условиях, которые едва ли могли быть более благоприятными для Соединённых Штатов; что всё это было бы невозможно без американского руководства и союзников США; и что, несмотря на эту победу, Соединённые Штаты по-прежнему сталкиваются с проблемами в мире (помимо «радикального исламского терроризма» – единственной угрозы, которую Трамп выделил в своей инаугурационной речи), затрагивающие страну и её граждан, и что партнёры, дипломатия и глобальные институты будут ценным активом в их решении.

Множество других сомнительных предположений проходит сквозь мировоззрение Трампа. Торговля воспринимается как абсолютный негатив, который помог Китаю воспользоваться преимуществами Соединённых Штатов, а не как источник многих квалифицированных ориентированных на экспорт рабочих мест, большего выбора с более низкими издержками для американского потребителя и более низкими темпами инфляции внутри страны. Внутренние проблемы Соединённых Штатов в значительной степени принято объяснять затратами на внешнюю политику. Издержки в человеческих жизнях и долларах, действительно, были высокими, но доля экономического прироста, расходуемого на национальную безопасность, за последние десятилетия упала и сейчас намного ниже того, что было во время холодной войны. Американцы прожили период, когда они могли одновременно наслаждаться безопасностью и процветанием. Оснований придираться к войнам в Афганистане и Ираке предостаточно и без того, чтобы списывать на них состояние американских аэропортов и мостов. И хотя американцы тратят на здравоохранение и образование гораздо больше, чем их сверстники во многих других развитых странах, средний американец находится в худшем положении.

Всё это означает, что сворачивание присутствия в мире не обязательно приведёт к тому, что дома будут делать больше правильных вещей.

Это искажённое представление о национальной безопасности США можно понять, только рассматривая контекст, который породил «трампизм». Соединённые Штаты вышли из холодной войны без соперников, но и без единого мнения относительно того, что им делать со своей непревзойдённой мощью. Сдерживание – компас, которым руководствовалась внешняя политика США в течение четырёх десятилетий – в новых обстоятельствах оказалось бесполезным. И политики, и аналитики изо всех сил пытались найти новую основу.

В результате самая могущественная страна на Земле приняла непоследовательный подход к миру, который со временем привёл к перенапряжению и истощению. В 1990-е гг. Соединённые Штаты вели успешную ограниченную войну, чтобы обратить вспять агрессию Ирака в Персидском заливе, и осуществляли гуманитарные интервенции на Балканах и в других местах (некоторые относительно успешно, другие нет). После террористических атак 11 сентября 2001 г. президент Джордж Буш – младший направил большое количество войск в Афганистан и Ирак – обе войны оказались опрометчивыми (Ирак с самого начала, Афганистан с течением времени), человеческие и экономические издержки затмевали любые выгоды. В годы правления Барака Обамы США инициировали и продолжили несколько дорогостоящих интервенций, но в то же время дали понять, что не уверены в своих намерениях.

Разочарование по поводу предполагаемого чрезмерного перенапряжения за рубежом было усилено внутренними тенденциями, особенно после финансового кризиса 2008 года. Доходы среднего класса не росли, а массовые потери рабочих мест и закрытие заводов вызвали узконаправленную, но острую враждебность к торговле (несмотря на то, что основной причиной негативных изменений был рост производительности труда, связанный с технологическими инновациями). В целом существовало широко распространённое мнение о том, что истеблишмент потерпел неудачу как из-за пренебрежения защитой американских рабочих внутри страны, так и из-за проведения чрезмерно амбициозной внешней политики за рубежом, оторванной от жизненно важных интересов страны и благополучия её граждан.

Уход от того, что в целом работало

Внешняя политика четырёх президентов после окончания холодной войны – Джорджа Буша – старшего, Билла Клинтона, Джорджа Буша – младшего и Барака Обамы – объединила основные школы мышления, которые определяли подход Соединённых Штатов к миру со времён Второй мировой войны. К ним относятся реализм (акцент на глобальной стабильности, в основном за счёт поддержания баланса сил и попытки формировать внешнюю, а не внутреннюю политику других стран); идеализм (придание большего значения продвижению прав человека и формированию внутриполитической траектории других стран) и гуманизм (сосредоточение внимания на сокращении бедности и болезней, а также заботе о беженцах и переселенцах). Четыре президента отличались друг от друга акцентами, но имели много общего. Трамп порвал со всеми ними.

В некотором смысле подход Трампа действительно включает элементы давних течений в американской и особенно республиканской внешней политике – в частности, националистической односторонности XIX века президента Эндрю Джексона, изоляционизм до и после Второй мировой войны таких фигур, как сенатор-республиканец Роберт Тафт из Огайо, и более поздний протекционизм кандидатов в президенты Пэта Бьюкенена и Росса Перо.

Но что отличает Трампа больше всего, так это его упор на экономические интересы и узкое понимание того, что они собой представляют и как их нужно преследовать. Его предшественники считали, что если Соединённые Штаты будут помогать формировать мировую экономику, используя свою власть и лидерство для обеспечения стабильности и установления правил торговли и инвестиций, то американские компании, рабочие и инвесторы станут процветать. Война в Персидском заливе, например, велась ради нефти не в том смысле, чтобы американские компании получили контроль над поставками, а для обеспечения того, чтобы нефть была доступна для подпитки американской и мировой экономики. В результате обе заметно выросли.

Трамп же, напротив, обычно сетует на то, что Соединённые Штаты совершили ошибку, не захватив иракскую нефть. В более фундаментальном смысле он одержим двусторонними торговыми балансами, увеличением американского экспорта и уменьшением импорта, хотя дефицит имеет мало значения, пока другие страны играют по правилам, США могут брать займы для покрытия дефицита. (У всех стран есть сравнительные преимущества и разные нормы сбережений и расходов, которые приводят к дефициту в одних странах и профициту в других.) Он ругает союзников за то, что те не тратят больше на свои вооружённые силы, несправедливо упрекая членов НАТО, что, тратя менее 2% своего ВВП на оборону, они тем самым оказываются в долгу у Вашингтона.

Он поспешил отменить крупные военные учения, важные для американо-южнокорейского альянса, отчасти потому, что считал их слишком дорогими. В торговых переговорах с Китаем он больше заботился о том, чтобы заставить Пекин взять на себя обязательства по конкретным закупкам американской сельскохозяйственной продукции, чем о решении более крупных структурных проблем, хотя урегулирование последних было бы гораздо более выгодным для американских компаний и для экономики США в целом.

Следствием такой ориентации на узко понимаемые экономические интересы стало почти полное пренебрежение другими целями внешней политики. Трамп проявляет мало интереса к защите прав человека, продвижению демократии, облегчению гуманитарных трудностей или решению глобальных проблем, таких как миграция, изменение климата или инфекционные заболевания (последствия такого незаинтересованного отношения к последнему стали особенно и трагически очевидны в последние месяцы). Когда дело дошло до Саудовской Аравии, он не позволил вопиющим нарушениям прав человека помешать продаже оружия. Он вяло реагировал на российское военное вторжение в Сирию, вмешательство Москвы в политику США или недавние свидетельства того, что российские агенты платили талибам за убийства американских солдат.

Контраст между Трампом и предыдущими президентами не менее заметен, когда речь заходит и о средствах внешней политики. Два президента-республиканца и два президента-демократа как раз перед ним в целом верили в многосторонность, будь то через союзы, соглашения или институты. Это не означало, что они полностью избегали односторонних действий, но все понимали, что в большинстве своём многосторонние соглашения усиливают влияние Соединённых Штатов, а договоры привносят определённую степень предсказуемости в международные отношения. Многосторонность также объединяет ресурсы для решения общих проблем таким образом, что никакие индивидуальные национальные усилия не могут сравниться с ними. Трамп же, напротив, имеет привычку выходить из многосторонних обязательств или угрожать им. Даже неполный список включает Транстихоокеанское партнёрство, Парижское соглашение по климату, иранскую ядерную сделку (Совместный всеобъемлющий план действий или СВПД), Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, ЮНЕСКО, Совет ООН по правам человека, Всемирную организацию здравоохранения и договор по открытому небу. Соединённые Штаты Трампа также отказались присоединиться к глобальному миграционному пакту или возглавляемым Европой усилиям по разработке вакцины против COVID-19.

Аппетит к разрушению

Узкое и неадекватное понимание Трампом интересов США и наилучших способов их преследования формировало подход администрации и к другим вопросам – хотя в большинстве случаев ему препятствовало. Когда речь заходит о военных, аппетит Трампа к разрушению наиболее очевиден – он проявляется в фактическом или угрожаемом выводе сил, часто без особого размышления о том, почему они вообще там были или каковы могут быть последствия вывода. Все президенты принимают решения о применении военной силы в индивидуальном порядке. Трамп в этой области, как и Обама, в значительной степени опасался новых военных конфликтов; его применение силы против Сирии и Ирана было кратковременным и ограниченным по масштабу, а угрозы обрушить «огонь и ярость» на Северную Корею быстро сменились на дипломатию и встречу в верхах, несмотря на продолжающуюся работу Северной Кореи над своими ядерными и ракетными арсеналами.

Между тем его призывы к выводу войск относились к зонам конфликта, а также к территориям, где американские войска размещались десятилетиями для предотвращения войны. В Сирии курдские партнёры Соединённых Штатов оказались в затруднительном положении, когда Трамп в конце 2018 г. внезапно объявил о выводе американских войск; а в Афганистане, похоже, мало думали о том, что может случиться с правительством в Кабуле после ухода американских войск. Но одно дело сделать вывод, что США допустили ошибки в Афганистане и Ираке и должны избегать таких войн в будущем, и совсем другое – приравнять эти интервенции к размещению американских войск в Германии, Японии или Южной Корее, которые десятилетиями помогали поддерживать там стабильность. Заявление администрации в июне о том, что она выведет 9500 военнослужащих из Германии (по-видимому, вызванное отказом канцлера Ангелы Меркель поехать в Вашингтон на встречу «Большой семёрки» в условиях глобальной пандемии, а не соображениями национальной безопасности) полностью соответствовало прохладному отношению Трампа к военным обязательствам за рубежом. То, что это решение было принято без предварительной консультации с Берлином, так же как решение об отмене крупных военных учений с Южной Кореей было принято без консультации с Сеулом, только усугубило уже дурную ситуацию.

Эти шаги отражают и более широкое безразличие Трампа к союзникам. Альянсы требуют, чтобы к безопасности других относились так же серьёзно, как и к своей собственной. «Америка прежде всего» даёт понять, что союзники на втором месте. Неустанное внимание Трампа к возмещению расходов на зарубежное военное присутствие Соединённых Штатов усугубило сигнал о том, что американская поддержка союзников стала транзакционной и условной. Его тёплое отношение к врагам и конкурентам – он всегда был более дружелюбен с президентом России Владимиром Путиным, председателем КНР Си Цзиньпином и лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном, чем с их демократическими коллегами – усугубило проблему, особенно учитывая нежелание Трампа подтвердить верность Пятой статье Договора о коллективной обороне НАТО. Даже вмешательство России в американскую демократию не помешало Трампу проявлять большую симпатию к Путину, чем к европейским лидерам. Лишь в одном заметном случае администрация действовала против Путина, поставляя оружие Украине, но любые заверения были дискредитированы тем фактом, что дальнейшая помощь была обусловлена обязательством нового президента Украины наводить справки о вероятном оппоненте Трампа от демократов на выборах 2020 года.

Что касается торговли, то администрация в основном отвергала многосторонние пакты (в том числе ТТП), которые объединили бы страны, представляющие 40% мирового ВВП, и заставили бы Китай соответствовать более высоким экономическим стандартам. Она регулярно прибегала к односторонним тарифам, навязывая их союзникам и используя сомнительные юридические оправдания. И хотя Америка не вышла из ВТО, администрация затянула пояса этой организации, отказавшись утвердить судей для арбитража, рассматривающего торговые споры. Единственным исключением является Соглашение между США, Мексикой и Канадой, которое заменило Соглашение о североамериканской зоне свободной торговли (USMCA). Это любопытное исключение, поскольку документ лишь незначительно отличается от резко критикуемой НАФТА и его положения в значительной степени заимствованы из текста отвергнутого ТТП.

Что касается Китая, то долгожданная готовность Трампа бросить вызов Пекину в вопросах торговли была смазана тем, что можно описать только как непоследовательную политику. Администрация использовала конфронтационные формулировки, но, отказавшись от ТТП, ослабила любые реальные рычаги воздействия, которые у неё могли быть, непрерывно критикуя (а не привлекая) союзников в Азии и Европе и явно демонстрируя свою жажду узкой торговой сделки, обязывающую Китай к согласию на увеличение американского экспорта в преддверии предвыборной кампании Трампа. Администрация действовала запоздало или непоследовательно в своей критике Китая за его репрессии в Гонконге и отношение к уйгурам в Синьцзяне, но, прежде всего, она была пассивной, когда Китай укреплял свой контроль над Южно-Китайским морем. Между тем сокращение расходов на фундаментальные исследования в стране, введение новых ограничений на количество квалифицированных иммигрантов, допускаемых в Соединённые Штаты, и неумелое решение проблемы пандемии COVID-19 сделали страну менее конкурентоспособной по сравнению с Китаем.

На Ближнем Востоке разрушение Трампа также свело на нет цели США и увеличило вероятность нестабильности. На протяжении пяти десятилетий Соединённые Штаты позиционировали себя как честного посредника в израильско-палестинском конфликте; все понимали, что Вашингтон был ближе к Израилю, но не настолько, чтобы не давить на него, когда это необходимо. Убеждённая в необходимости нового подхода, администрация Трампа отказалась от любых притязаний на нейтральную роль, поставив крест на реальном мирном процессе ради серии свершившихся фактов, основанных на ошибочном убеждении, что палестинцы слишком слабы, чтобы сопротивляться, а суннитские арабские правительства будут смотреть в другую сторону, учитывая их желание работать с Израилем против Ирана. Администрация ввела санкции против палестинцев, переместив американское посольство в Иерусалим, признав аннексию Голанских высот Израилем, и выдвинула «мирный план», который подготовил почву для аннексии частей Западного берега Израилем. Такая политика может посеять нестабильность в регионе, лишить его возможностей для установления мира и поставить под угрозу будущее Израиля как демократического и еврейского государства.

В ситуации с Ираном администрация сумела изолировать себя больше, чем Тегеран. В 2018 г. Трамп в одностороннем порядке вышел из СВПД, введя при этом новый раунд санкций. Они наносят ущерб экономике Ирана, а убийство Касема Сулеймани (командира отряда Кудс Корпуса стражей исламской революции Ирана) стало препятствием для их региональных амбиций. Но ни того, ни другого не было достаточно, чтобы заставить Тегеран кардинально изменить своё поведение внутри страны или за рубежом либо свергнуть режим (что, по-видимому, и было реальной целью политики администрации). Иран теперь начал пренебрегать ограничениями на свои ядерные программы, установленными СВПД, и, вмешиваясь в дела Ирака, Ливана, Сирии и Йемена, продолжает попытки изменить большую часть Ближнего Востока.

Новая норма

В начале президентства Трамп столкнулся с трудной ситуацией: обостряющееся соперничество великих держав, всё более напористый Китай, неспокойный Ближний Восток, ядерная Северная Корея, многочисленные конфликты внутри стран, в значительной степени нерегулируемое киберпространство, сохраняющаяся угроза терроризма, ускоряющееся изменение климата и многое другое. Накануне его инаугурации была опубликована моя книга «Мировой беспорядок», о которой я упоминаю только для того, чтобы подчеркнуть, что 45-го президента ждало множество трудных испытаний. Сегодня беспорядок значительно разросся. Большинство проблем, унаследованных Трампом, усугубились, поскольку многие из них он просто игнорировал, и пренебрежение не улучшило ситуацию. Положение Соединённых Штатов в мире ухудшилось из-за их неумелого обращения с пандемией COVID-19, отрицания изменения климата, неприятия беженцев и иммигрантов, а также продолжающей беды в виде бесконтрольного применения оружия и проявлении расизма. Страна считается не только менее привлекательной и дееспособной, но и менее надёжной, поскольку отказывается от многосторонних соглашений и дистанцируется от союзников.

Американские союзники, со своей стороны, стали иначе относиться к Соединённым Штатам. Альянсы основаны на надёжности и предсказуемости, поэтому вряд ли хотя бы один союзник будет смотреть на Америку так, как раньше. Посеяны семена сомнения: если это случилось однажды, то может и повториться. После отречения от престола трудно вернуть себе трон. Более того, следующего президента будут сдерживать продолжающаяся пандемия, крупномасштабная безработица и глубокие политические разногласия – и всё это тогда, когда страна изо всех сил пытается бороться с расовой несправедливостью и растущим неравенством. Чтобы сосредоточить внимание на восстановлении внутренних сил и ограничении амбиций за рубежом, придётся встретиться со значительным давлением.

Однако частичное восстановление внешней политики США всё ещё возможно. Соединённые Штаты могут взять на себя обязательства по ремонту отношений с союзниками по НАТО и в Азии. Они могли бы повторно вступить в соглашения, из которых вышли, начать переговоры о пакте, который наследовал бы ТТП, и возглавить реформу ВТО. Стоит скорректировать иммиграционную политику.

Но возврата к тому, что было, нет. Четыре года, возможно, не большой срок в истории, но достаточный, чтобы всё необратимо изменилось.

КНР стала богаче и сильнее, Северная Корея имеет больше ядерного оружия и более совершенные ракеты, климатические изменения идут дальше, посольство было перемещено в Иерусалим, а Николас Мадуро ещё больше укрепился в Венесуэле, как и Башар Асад в Сирии. Это и есть новая реальность.

Более того, восстановление в любом масштабе будет недостаточным с учётом того, насколько беспорядок распространился при Трампе. Соединённым Штатам понадобятся новые рамки для борьбы с более агрессивным и репрессивным Китаем, а также инициативы, которые сократят разрыв между масштабом глобальных вызовов – изменением климата и инфекционными заболеваниями, терроризмом и распространением ядерного оружия, кибервойной и торговлей – и меры, предназначенные для их решения. Повторного присоединения к неполноценному Парижскому соглашению, к СВПД, срок действия которого скоро истекает, или к несовершенной ВОЗ, было бы недостаточно. Вместо этого новая администрация должна будет заключить другие соглашения как по изменению климата, так и по Ирану, и сотрудничать с остальными, чтобы реформировать ВОЗ или создать новый орган, который возьмёт на себя часть глобального бремени здравоохранения.

А если Трампа переизберут? Воодушевлённый победой на выборах, которую истолкует как мандат, он, вероятно, удвоит внимание к центральным элементам внешней политики, определившим его первый срок. В какой-то момент разрушение набирает такую скорость, что пути назад уже нет. «Сотворение разрушения» может стать «сотворением поражения».

Бесчисленные нормы, союзы, договоры и институты ослабнут или увянут. Мир станет более гоббсовским – борьбой всех против всех. (Это было фактически анонсировано в мае 2017 г. в статье для The Wall Street Journal, написанной двумя высокопоставленными чиновниками администрации Трампа: «Мир – это не “глобальное сообщество”, а арена, на которой государства, неправительственные субъекты и бизнес взаимодействуют и соревнуются за преимущество».) Конфликты станут более привычным явлением, а демократия – менее. Распространение оружия ускорится, поскольку союзы потеряют способность успокаивать друзей и сдерживать врагов. Могут возникнуть сферы влияния. Торговля станет более управляемой, в лучшем случае будет расти медленнее, но, возможно, даже сократится. Доллар США начнёт терять свою уникальную роль в мировой экономике, а такие альтернативы, как евро, и, возможно, юань и различные криптовалюты, станут всё более важными. Задолженность США может стать серьёзным препятствием. Мировому порядку, просуществовавшему 75 лет, непременно придёт конец; вопрос только в том, что займёт его место.

Очень многое зависит от того, каким курсом пойдут Соединённые Штаты. Даже частичное возобновление сделало бы внешнюю политику Трампа чем-то вроде отклонения, и в этом случае её влияние было бы ограниченным. Но если его стиль внешней политики сохранится ещё на четыре года, Трампа станут рассматривать как действительно значимого президента. В таком сценарии модель, которой придерживались Соединённые Штаты со времён Второй мировой войны до 2016 г., окажется аберрацией – относительно кратким исключением из более давней традиции изоляционизма, протекционизма и националистической односторонности. История не позволяет смотреть на эту последнюю перспективу никак иначе, как с тревогой.

Перевод: Анна Портнова

Опубликовано в журнале Foreign Affairs №5 за 2020 год. © Council on foreign relations, Inc.

USA. Весь мир > Foreign economic relations, politics > globalaffairs.ru, 21 сентября 2020 > № 3538543 Ричард Хаас

Интервью Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова нью-йоркскому бюро телеканала «Аль-Арабия», Москва, 21 сентября 2020 года

Вопрос: Сохраняется угроза региональной войны, которая может начаться с ливийского Сирта. Хотел бы спросить касательно всестороннего договора о прекращении огня в Ливии, над которым работают Россия и Турция. Могли бы Вы рассказать, что будет предпринимать Россия для того, чтобы были соблюдены условия договора. И будут ли какие-то гарантии, что они будут соблюдаться, пока Россия и другие государства ищут решение данного политического кризиса в рамках ООН?

С.В.Лавров: Ситуация в Ливии беспокоит не только Россию и Турцию, это большая «головная боль» для многих международных игроков.

За последние пять лет было предпринято много усилий различными европейскими странами, странами региона и др., чтобы закончить войну и преодолеть катастрофические последствия, вызванные агрессивными действиями НАТО в обход резолюции Совета Безопасности ООН в 2011 году.

Ливийская государственность, уничтоженная этой агрессией, должна быть восстановлена. Россия и Турция среди тех, кто хочет этому поспособствовать.

В отличие от многих других внешних игроков, Россия с самого начала установила и поддерживала контакты со всеми ливийскими сторонами и политиками, будь то в Триполи, Тобруке, Бенгази, Сирте или других местах. Я считаю, что это единственный путь обеспечить то, к чему мы все стремимся, а именно: под руководством ливийцев завершить политический процесс восстановления ливийской государственности и разрешить все вопросы касательно будущего Ливии с учетом баланса интересов трех составных частей этой страны. Помимо России и Турции, Франция, Италия, ОАЭ, на различных этапах ливийской «драмы» участвовали в обеспечении некоего диалога. Важную роль сыграла Берлинская конференция по Ливии, которая приняла декларацию, впоследствии одобренную Советом Безопасности ООН. Я бы также упомянул Каирскую декларацию, которую поддержали А.Салех и Х.Хафтар. Затем были инициативы о прекращении огня А.Салеха и Ф.Сараджа. Действительно, — это желание и усилия самих лидеров партий. Россия и Турция хотят поддержать эти усилия.

Консультации, которые прошли несколько дней назад в Анкаре между российскими и турецкими дипломатами и представителями оборонных ведомств, были направлены на то, чтобы помочь сторонам закрепить и ввести в правовое поле режим прекращения боевых действий, который по факту установился за последние пару месяцев. И я надеюсь, что мы сможем с этим справиться.

Есть некоторые страны, которые не хотят, чтобы ливийский кризис завершился так, как хотят этого ливийцы, и которые хотят использовать ливийскую «карту» в геополитических играх. Я надеюсь, что все добросовестные международные, европейские и региональные игроки сконцентрируются на позитивной повестке, согласованной на Берлинской конференции по Ливии.

Вопрос: Как я понял, соглашение еще не достигнуто. Будут ли какие-то гарантии по прекращению огня со стороны ливийских сторон?

С.В.Лавров: Соглашение должно быть достигнуто самими ливийскими сторонами. Россия и Турция могут лишь предоставить посреднические услуги сторонам, чтобы стабилизировать ситуацию «на земле», таким образом, чтобы боевые действия не возобновлялись, а затем вернуться к реализации берлинской повестки, включая военный комитет «5+5», экономические вопросы, в первую очередь решения касательно проблемы нефтедобычи, и, конечно же, политическим реформам, конституционным выборам и т.д.

Вопрос: Обсуждались ли между ливийскими сторонами возможные схемы разделения доходов от продажи нефти без внешнего вмешательства?

С.В.Лавров: Этот вопрос обсуждается ливийскими сторонами. Он поднимался в ходе контактов между главой Парламента в Тобруке А.Салехом и главой Правительства национального согласия Ф.Сараджем. Сейчас эта тема также обсуждается в Тобруке, включая представителей Ливийской национальной армии. Все, что мы делаем – пытаемся усадить их за стол переговоров для того, чтобы они пришли к согласию по тому, как они разделят между собой природные ресурсы, которые им достались благодаря их истории и Богу.

Вопрос: Поддерживает ли Россия призыв к полному оружейному эмбарго по отношению ко всем сторонам конфликта в Ливии, а также высылку всех иностранных военных из Ливии?

С.В.Лавров: Нам не нужно поддерживать этот призыв, так как мы уже поддержали принятие резолюции Совета Безопасности ООН, которая устанавливала без всяких призывов обязательное для выполнения эмбарго на поставку оружия в Ливию. Это эмбарго по-прежнему имеет силу, и все государства должны уважать его. Это было вновь подтверждено на Берлинской конференции. Евросоюз вызвался начать новую операцию – «Ирини» – для того, чтобы следить за тем, чтобы никто не нарушал данное эмбарго, твердо опирающееся на положения резолюции Совета Безопасности ООН. Это наша позиция. Все должны уважать эти решения.

Вопрос: Но как насчет уважения призыва народа Ливии и некоторых субъектов международного права выслать всех иностранных военных, находящихся на ее территории?

С.В.Лавров: Это зависит от того, что Вы понимаете под требованиями ливийских сторон. Там существует легитимное Правительство в Триполи и легитимный Парламент в Тобруке. Пока все ливийцы, не только из Киренаики или Триполитании, но и из Феззана, не договорятся о политических реформах, о разделении полномочий, о том, каким они хотят видеть будущее страны, будет крайне тяжело понять, кто представляет законное ливийское правительство и кто может принять законное решение о том, чтобы все иностранные военнослужащие покинули страну. Прежде чем мы сможем справиться с последствиями нынешнего кризиса, начавшегося в 2011 г. в результате агрессии НАТО, нам необходимо преодолеть те «дебри», которые оставила НАТО в Ливии, и восстановить ливийскую государственность. И только тогда суверенное независимое ливийское государство сможет решить, кого они рады видеть на своей земле, а кого нет.

Вопрос: Конечно, Вы понимаете, что когда я говорю об иностранных военных, я также имею в виду наемников из Сирии, Судана и других стран, которые находятся сейчас в Ливии.

С.В.Лавров: Я уже ответил на Ваш вопрос. До того, как ливийцы решат, кому они рады, а кому нет, им нужно договориться, каким они хотят видеть свое государство.

Какого бы мнения вы ни придерживались о М.Каддафи, ливийское государство было разрушено в грубейшее нарушение международного права в результате бомбардировок НАТО в 2011 году.

Сейчас мы пытаемся воскресить эту страну. Мы приветствуем любые усилия на этом направлении, в особенности усилия государств региона: Египта, Алжира, Туниса, а также европейских стран, прежде всего, Франции и Италии. Также мы ценим усилия, предпринимаемые ОАЭ. В наших общих интересах нормализировать ситуацию в Ливии и решить все проблемы, возникшие в результате агрессии НАТО в 2011 г. – терроризм, нелегальная торговля оружием и другие преступные действия, ­– проникшие в Сахаро-Сахельский регион.

А в Европу устремлены толпы нелегальных мигрантов. Все это – результат трагедии 2011 года. Мы хотим, чтобы те, кто сейчас пытается собрать страну воедино, не забывали об уроках истории.

Вопрос: 18 октября 2020 г. прекращается действие оружейного эмбарго в отношении Ирана. Может ли это привести к гонке вооружений в регионе Персидского залива? Если Иран сможет покупать оружие, она может возникнуть, причем в худшем виде, чем сейчас. Госсекретарь США М.Помпео заявил однажды, что Америка введет санкции против тех, кто нарушит оружейное эмбарго, которое, по его словам, не истекает 18 октября. Президент Д.Трамп планирует выпустить указ, позволяющий ему вводить санкции против любого, кто нарушит эмбарго в отношении Ирана на обычные виды вооружений. Как бы Вы могли это прокомментировать?

С.В.Лавров: Нет такого понятия, как оружейное эмбарго против Ирана. СБ ООН в принятой консенсусом всеобъемлющей резолюции 2231 согласно Главе VII Устава Организации, подтверждающей СВПД, который регулирует ядерный вопрос Ирана, отметил, что поставки оружия в и из Ирана будут являться предметом рассмотрения СБ ООН. 18 октября 2020 г. этот режим поставок Ирану будет остановлен. Эмбарго нет, и не будет каких бы то ни было ограничений после истечения срока, установленного СБ ООН.

Не могу говорить за американцев, потому что они озвучивают много странных вещей. Я знаю наверняка только одно, что когда американские представители продолжат официально заявлять о том, что они все еще участники СВПД по резолюции 2231 СБ ООН, то я смогу только напомнить им о необходимости уважать иерархию в американской администрации, так как их руководитель Президент США Д.Трамп лично подписал официальный меморандум о выходе США из СВПД. С этого момента у американцев исчезло право голоса, которым они раньше обладали как равноправные участники СВПД.

Вопрос: Но они возражают, что 2231 - это резолюция ООН на основе Главы VII Устава, и она относится ко всем членам Организации. И даже если они вышли из СВПД, являющегося соглашением между странами, то они не могут также «выйти» из Главы VII Устава. Они говорят о том, что любой член Организации связан этой резолюцией, соответственно и они тоже. Они видят правомерность для активации механизма.

С.В.Лавров: Они хотят нарушить и бросить вызов известной английской поговорке: «Нельзя съесть торт так, чтобы он остался цел». Формально они вышли из СВПД. В резолюции 2231 СБ ООН говорится о том, что любые шаги по восстановлению санкционного режима могут быть инициированы членом СВПД, а США им больше не являются. Я не буду удивлен, если они продолжат угрожать санкциями всем, кто сотрудничает с Ираном на прочной основе строгого выполнения условий резолюции 2231 СБ ООН, потому что они применяют санкции по всему миру и иногда абсолютно без причин. Я всегда знал, что слон - символ Республиканской партии, но, пожалуйста, не рассматривайте мир как посудную лавку.

Вопрос: То есть пока у России остаются озабоченности, механизма восстановления санкций не существует?

С.В.Лавров: Все, кроме США, считают, что механизма восстановления санкций не существует. Это было предметом обсуждения в Совете Безопасности ООН, 13 из 15 членов СБ ООН четко формулируют, что нет легальной, политической или моральной причины для чего-то, похожего на восстановление санкций. Все утверждения об обратном не имеют юридической силы. Это оценка всех членов СБ ООН, кроме США и кого-то еще.

Вопрос: Российские компании и банки готовы противостоять американским санкциям?

С.В.Лавров: К сожалению, американцы потеряли талант ведения дипломатии. У них всегда были превосходные эксперты. Сейчас то, что они делают во внешней политике, – выставляют требование (будь то насчет Ирана либо что-то еще), и, если их партнеры говорят, что не могут поступить так, просят обсудить поставленный вопрос, они не соглашаются. Ставят ультиматум, обозначают сроки и вводят санкции. Затем делают эти санкции экстерриториальными. Могу сказать, что это абсолютно незаконно – устанавливать односторонние санкции, не одобренные ООН.

К сожалению, такая практика заразительна. Европейский союз все больше и больше «увлекается» такими же приемами, которые США применяют последние десять лет. Не забывайте, все это начала администрация бывшего президента США Б.Обамы. «Привычки» беспричинно вводить санкции появились до того, как текущая администрация начала свою работу. Не знаю, придется ли иностранным компаниям подчиняться санкциям. У бизнеса свои оценки, но ясно одно, что односторонние санкции нелегальны и незаконны. Вы можете прочитать некоторые резолюции ГА ООН.

Вопрос: Каким Россия видит путь к политическому решению в Сирии, когда каждый шаг чреват бесчисленными неудачами и задержками, и что Вы скажете тем, кто утверждает, что Правительство САР рассчитывает на победу в военном противостоянии с оппозицией с помощью его союзников? Возможно ли еще политическое урегулирование в Сирии?

С.В.Лавров: Недавно я вернулся из Дамаска, где был с заместителем Председателя Правительства России Ю.И.Борисовым, который проводил переговоры о перспективах экономического сотрудничества. Я обсуждал с коллегами текущую политическую ситуацию.

Не думаю, что те, кто общался с Президентом Сирии Б.Асадом и другими государственными деятелями страны, могут сказать, что Правительство САР надеется только на военное разрешение конфликта. Это неправда. Военное противостояние между Правительством страны и оппозицией закончилось. Есть только две «горячие точки». Первая – Идлиб, территория которого контролируется группировкой «Хейят Тахрир Аш-Шам» (реинкарнация «Джебхат Ан-Нусры»), однако сейчас сужается. Наши турецкие коллеги на основании российско-турецкого Меморандума продолжают бороться с террористами и отделяют нормальную оппозицию от них. Мы их в этом поддерживаем. Боестолкновений между Правительством Сирии и оппозицией нет.

Вторая – восточный берег Евфрата, где незаконно размещенные там американские военнослужащие объединились с сепаратистскими силами, безответственно «играют» с курдами. Они привели американскую нефтяную компанию и начали откачивать нефть для их собственных нужд без уважения суверенитета и территориальной целостности Сирии, как это установлено резолюцией 2254 СБ ООН.

Конечно, это создает очень нервную обстановку для большого количества стран в этом регионе. Турция и страны с курдским населением убеждены, что это игра с огнем. Мы хотим, чтобы курды Ирана, Турции и Сирии жили в гармонии с населением этих стран и пользовались правами меньшинств. Мы также верим, что если они будут поощрять движение сепаратизма, регион может вспыхнуть.

Надеюсь, что американцы понимают, что они должны думать не только о выборах, которые начнутся через полтора месяца, но и о будущем региона, который является одним из самых важных в мире.

Я не ответил на вопросы политического характера. Конституционный комитет продолжил работу после паузы, которая была вызвана коронавирусной инфекцией. Специальный посланник Генерального секретаря ООН по Сирии Г.Педерсен посетил Москву. Он относится к процессу с осторожным оптимизмом. Они завершили переговоры по представителям на следующие заседания. Процесс движется не так быстро, как мы хотели бы, но нельзя сказать, что стоит обвинять в этом Правительство. Правительство могло бы быть более активным, и мы передали соответствующую просьбу Дамаску во время моего визита. Мы также можем видеть, что оппозиция не в лучшей форме. Происходит борьба между разными группами внутри оппозиционного течения. Считаем, что это все должно быть вторично в преодолении этой задачи. Нужно начать обсуждения конституции как можно скорее. Это то, к чему мы призываем сирийские стороны.

Вопрос: Переговоры между Россией и Турцией по Идлибу окончились неудачей, и Россия приостановила свое совместное патрулирование с Турцией. Многие боятся нового наступления сирийско-российских войск на Идлиб. Можете ли Вы развенчать эти опасения?

С.В.Лавров: Думаю, я уже ответил. Есть российско-турецкий меморандум, который полностью в силе, патрулирование трассы М-4, которое было остановлено из соображений безопасности, поскольку «Хейят Тахрир Аш-Шам» постоянно устраивает вооруженные провокации и атакует сирийские государственные позиции. Пытаются атаковать российскую авиабазу в Хмеймим. Наши турецкие коллеги подтвердили свое обязательство бороться с терроризмом, и, как я упомянул, отделить реальных оппозиционеров, готовых к переговорам с Правительством, от террористов. Нет необходимости сирийской армии и их союзникам атаковать Идлиб. Есть только необходимость атаковать позиции террористов и устранить их единственный очаг на территории Сирии. Исходя из меморандума, который Вы упомянули, на наших турецких коллегах лежит основная ответственность за это. Борьба с терроризмом – задача номер один. Хочу Вас удостоверить, что совместный патруль участка трассы М-4 скоро будет продолжен, как только ситуация успокоится.

Вопрос: Террористические ячейки размещены среди гражданских лиц, в городах. Гражданские жертвы неизбежны?

С.В.Лавров: Могу Вас заверить, что нет операций, которые проводятся Россией или Правительством Сирии в Идлибе. Мы применяем силу только в случае защиты от атак «Хейят Тахрир Аш-Шам». Мы применяем ее точечно, чтобы не нанести ущерб мирным жителям и гражданским объектам. И этот подход намного более избирателен чем тот, в результате которого г.Ракку сравняли с землей. Мы до сих пор находим там большое количество мин, тела убитых. Никому до этого нет дела. Могу заверить, что нами предпринимаются все необходимые шаги по имплементации международного гуманитарного права в максимально возможном объеме.

Вопрос: Хотел бы перейти к ситуации в Йемене. Все страны Персидского залива, члены Совета Безопасности ООН подтверждают необходимость политического урегулирования конфликта в Йемене. Каков, по мнению России, наиболее приемлемый подход к йеменскому урегулированию? Следует ли Совету Безопасности ООН продемонстрировать бо?льшую вовлеченность в ситуацию или, возможно, проявить твердость с тем, чтобы состоялось политическое разрешение конфликта?

С.В.Лавров: Мы видим определенные перспективы в четком следовании предложениям спецпосланника Генсекретаря ООН по Йемену М.Гриффитса, а также во взаимодействии всех сторон конфликта, включая хуситов, Южный переходный совет и правительство Президента А.Хади. Все они должны быть настроены на сотрудничество.

Мы поддерживаем усилия наших друзей из Саудовской Аравии, ОАЭ и М.Гриффитса по продвижению диалога и достижению взаимопонимания на юге Йемена. Уверен, они приведут нас к успеху, если все, включая Президента А.Хади, проявят готовность к диалогу.

Вопрос: Как Россия смотрит на недавние договоренности о нормализации отношений между ОАЭ, Бахрейном и Израилем?

С.В.Лавров: МИД России уже комментировал ситуацию. С интересом будем следить за ее развитием.

Мы все согласились по основным условиям палестино-израильского урегулирования. Существует целый ряд резолюций СБ и ГА ООН, Арабская мирная инициатива, одобренная ООН, «квартет» международных посредников, Лига арабских государств – большое количество игроков, которые способствовали созданию благоприятной среды для установления мира и стабильности на Ближнем Востоке, разумеется, с полным уважением прав палестинского народа. Это может быть достигнуто только путем прямого диалога между Израилем и Палестиной.

Мы твердо выступаем за скорейший перезапуск этого диалога, готовы всемерно способствовать его развитию в качестве участника «квартета» международных посредников и постоянного члена Совета Безопасности ООН.

Рассматриваем недавние подвижки в развитии отношений между Израилем и ОАЭ, Израилем и Бахрейном как реальные факты. Мы получаем заверения от всех наших арабских друзей, что эти подвижки направлены на улучшение климата в регионе и ни при каких условиях не будут использованы для ущемления прав палестинского народа. Посмотрим, как это будет на деле, когда диалог возобновится. Мы призываем наших израильских коллег и палестинских друзей создать условия, воспользоваться различными международными площадками для восстановления такого прямого диалога. Это единственный способ понять, что необходимо сделать в текущих условиях. То, что аннексия была отложена, конечно, лучше, чем если бы она уже состоялась. Но перенос сроков – это не решение проблемы. Она по-прежнему существует. Только посредством прямого диалога мы сможем выйти на взаимоприемлемые развязки, которые поддержат как израильтяне, так и палестинцы.

Вчера Генеральный секретарь ООН А.Гутерреш заявил, что занимается поиском возможностей для возобновления посредничества ООН в ближневосточном урегулировании. С интересом ожидаем, что он сможет предложить.

Syria. Iran. Ливия. Ближний Восток. Russia > Foreign economic relations, politics > mid.ru, 21 сентября 2020 > № 3531671 Сергей Лавров

Восточное Средиземноморье — дело тонкоеМнение

Особенное значение приобретает не только процесс мирного урегулирования в Ливии, но и последующее распределение сил в Восточном Средиземноморье

С самого начала текущего года мировой рынок нефти находится под влиянием возрастающей геополитической напряженности на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Постоянно обостряющееся военное противостояние в Ливии еще в начале года привело к остановке экспорта ливийской нефти из пяти крупных портов страны: Рас-Лануф, Аль-Барика, Ас-Садра, Аль-Харика и Зайтуния. По оценкам экспертов, это привело к падению ливийского экспорта практически на 80% и усилит волатильность на нефтяном рынке.

Напомним, что Ливия является полноправным членом ОПЕК, и баланс добычи нефти в Ливии, в том числе, влияет на динамику цен на мировом рынке нефти.

Так, например, на днях, цены на нефть перешли от роста к снижению после того, как командующий Ливийской национальной армией Халифа Хафтар сделал заявление, что его силы решили возобновить добычу нефти после длившейся с января блокады. До блокады Ливия добывала около 1,2 млн баррелей нефти в сутки.

Но ливийская повестка важна не только для баланса спроса и предложения на рынке нефти.

Нестабильность в Восточном Средиземноморье мешает реализации крупных региональных проектов по добыче и транспортировке газа на рынок сопредельных государств и, в первую очередь, — в Европу.

Например, израильско-американские партнеры уже начали добычу природного газа на месторождении «Левиафан» в израильском секторе Средиземного моря. Тем временем, Египет осваивает запасы другого крупного месторождения «Зохр». В планах запуск СПГ проектов мощностью в 6-10 млрд куб.м, а также трубопроводного проекта EastMed, по которому газ из Восточного Средиземноморья будет поставляться в Европу. Старт проекту EastMed дан еще в январе текущего года в Афинах, где страны-участницы (Греция, Кипр и Израиль) подписали межгосударственное соглашение о строительстве газопровода. Планируемая мощность EastMed — 12-16 млрд куб. м. Таким образом, на юг Европы в ближайшие несколько лет может прийти около 30 млрд куб. м газа из месторождений Восточного Средиземноморья. Если учесть объёмы газопровода TAP-TANAP — а это 16 млрд куб м азербайджанского газа, — то возникает серьезная альтернатива российскому проекту «Турецкий поток» и в целом поставкам российского газа на южном направлении. Поэтому особенное значение приобретает не только процесс мирного урегулирования в Ливии, но и последующее распределение сил в регионе и контроль над добычей и транспортировкой энергоресурсов в Средиземном море.

Параллельно, подписанное в этом году соглашение о демаркации границ морской экономической зоны Ливии и Турции привело к тому, что две страны полностью перекрыли всю прибрежную территорию в Восточном Средиземноморье. В такой ситуации невозможно безопасно проложить ни один трубопровод в регионе, например, для поставок газа из месторождений «Левиафан» или «Афродита» (шельф Кипра).

И вполне очевидно, что в этом положении президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган будет и дальше активно поддерживать правительство Сараджа.

Мы неоднократно касались темы строительства на территории Турции крупнейшего энергетического хаба в Евразии — на наш взгляд, турецкое руководство в текущем моменте вполне успешно справляется с этой задачей. Усиление турецкого влияния в Ливии и в целом в Восточном Средиземноморье является очевидным тому подтверждением.

Вячеслав Мищенко

Независимый эксперт

Libya. ОПЕК > Oil, gas, coal > oilcapital.ru, 21 сентября 2020 > № 3502982 Вячеслав Мищенко

Рейтинг Saudi Aramco на уровне «А» со стабильным прогнозом подтвержден

Международное рейтинговое агентство Fitch подтвердило долгосрочный рейтинг дефолта эмитента (РДЭ) государственной нефтегазовой компании Саудовской Аравии Saudi Aramco на уровне «А» со стабильным прогнозом, сообщает ПРАЙМ, ссылаясь на релизе агентства.

«Saudi Aramco — крупнейший добытчик нефти в мире. Ее бизнес-профиль характеризуется крупномасштабным производством, огромными запасами, низкими производственными затратами», — указывает агентство.

К концу 2021 года, считает Fitch, соотношение чистого левериджа денежных средств от операционной деятельности (FFO) Saudi Aramco составит 1,0х. При этом агентство полагает, что долговая нагрузка увеличится, но останется в рамках, соответствующих текущему рейтингу.

В июне Saudi Aramco, напоминает ПРАЙМ, приобрела 70% в нефтехимической корпорации Saudi Basic Industries Corp (SABIC), что, по мнению Fitch, является положительным фактором для бизнеса, хотя основную прибыль компании будет приносить все-таки добыча нефти.

Saudi Aramco — национальная нефтяная компания Саудовской Аравии — контролирует практически все нефтедобывающие мощности страны.

Пятница для туризма

Текст: Алексей Чуриков

Власти Перу рассмотрят законопроект, который разрешит сотрудникам госучреждений не ходить на работу в пятницу. Этот день можно будет оформить в качестве выходного, если у работника запланирована турпоездка внутри страны. Причем количество таких пятниц не будет ограничено - путешествуй хоть каждую неделю.

Для экономики Перу, бывшей не только культурно-историческим магнитом для иностранных туристов, но с недавних пор и гастрономической Меккой региона, остановка турпотока из-за COVID-19 стала болезненной. По данным министерства туризма, с начала пандемии закрылось более 70 тысяч компаний этого сектора, что повлекло утрату 650 тысяч рабочих мест. Точных цифр по денежным потерям у ведомства пока что нет, но ожидается, что казна недополучит более 6 миллиардов долларов США.

Поэтому с октября правительство запустит рекламную кампанию для продвижения внутреннего туризма. Одна из идей заключается в стимулировании жителей организовывать турпоездки в выходные, и свободная пятница должна в этом помочь.

Дуем против ветра

Ужесточение экологических требований диктует новые сценарии развития энергетики в России и в мире

Текст: Ирина Фурсова

Цель устойчивого развития под несчастливым номером 13 - борьба с изменением климата, - безусловно, касается всех и каждого на Земле. Ибо глобальное потепление, тенденция к которому наметилась в последние десятилетия (расскажите об этом в феврале эскимосу), грозит сделать нашу планету не слишком комфортной для жизни.

Но увы, как многие полезные начинания, природоохранная тема с течением времени была несколько извращена и даже приобрела элементы агрессии, а климатическая повестка стала рычагом устранения конкурентов при сбыте продукции на внешнем рынке.

Взять, к примеру, возможный углеродный налог, введением которого грозит Европа. По сути он заключается в дополнительном оброке с экспортеров углеродоемкой продукции (в основном коснется энергетики и металлургии). Эксперты KPMG оценили вероятный ущерб российских экспортеров при поставке товаров в Европу в 2025-2030 годах: от 6 при оптимистичном до 33 миллиардов евро при базовом сценарии развития событий. При негативном же сценарии - если налог введут уже в 2022 году и распространится он не только на прямые, но и на косвенные выбросы (то есть выбросы предприятий, как-то связанных с деятельностью экспортера: подрядчиков, поставщиков, экспедиторов и т.д.) CO2, - ущерб к 2030 году превысит 50 миллиардов евро. И нашим придется туго: Европа - самый крупный регион сбыта российских товаров, на нее приходится более 40 процентов экспорта. По данным таможенной статистики, только в прошлом году Россия отправила в страны ЕС продукции на 189 миллиардов долларов, в первой половине нынешнего года - на 67,5 миллиарда долларов.

"Климатическая повестка становится все более актуальной для российских предприятий энергетического сектора, которые уже в среднесрочной перспективе столкнутся с серьезными ограничениями на внешних рынках, прежде всего Европейского союза, - считает вице-президент Торгово-промышленной палаты РФ Дмитрий Курочкин, - трансграничный углеродный налог напрямую коснется не только крупнейших российских производителей, поставляющих товары на рынки Евросоюза, но и всей цепочки их поставщиков, что потребует глобального пересмотра не только внешней, но и внутренней экономической стратегии страны. Согласно плану Еврокомиссии, принятие соответствующего законодательства ожидается во II квартале 2021 года, поэтому у российских производителей остается совсем немного времени для адаптации к новым условиям. Но действовать нужно уже сейчас - и бизнесу, и государственным органам".

Впрочем, действовать надо и без привязки к возможному углеродному налогу. Ведь ратифицировав в сентябре прошлого года Парижское соглашение по климату, наша страна обязана снижать объемы выброса парниковых газов в атмосферу и модернизировать производство, чтобы эти выбросы стали менее вредными. Что касается энергетического сектора, то необходимо там, где возможно, сокращать долю углеводородной генерации и наращивать объемы гидро-, атомной и возобновляемой. А там, где это нецелесообразно, модернизировать ТЭС, переводя их в разряд "чистых".

Долгое время традиционная энергетика смотрела на развитие ВИЭ и малой генерации снисходительно, как на дополнительную мощность в период пиковых нагрузок. Но пути развития мировой энергетики сломали этот тренд. Киотский протокол, а вслед за ним Парижское соглашение заставили смотреть на возобновляемые источники под другим углом. Россия теперь полноценный участник Парижского соглашения, возобновляемая генерация развивается благодаря поддержке государства. Программа поддержки ДПМ ВИЭ-1 действует до 2024 года и уже показала эффективность. Программа ДПМ ВИЭ-2 будет действовать с 2025 по 2035 годы, объем поддержки около 400 миллиардов рублей. В 2036 году должен быть достигнут паритет ВИЭ и традиционной генерации, и ВИЭ смогут развиваться уже без федеральной поддержки.

По словам руководителя направления "Энергия будущего" Лондонской энергетической корпорации (London Power Corporation), министра энергетики Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии в 2010-2012 годах Чарльза Хендри, Россия слишком долго и упорно надеялась на изобилие углеводородов. При этом Саудовская Аравия, где нефти не меньше, очень активно занимается ВИЭ. Там многие крупные нефтяные компании параллельно развивают и возобновляемую генерацию. "В 2010 году, когда я стал главой Минэнерго Англии, 30 процентов электроэнергии вырабатывалось из угля. Сегодня - ноль процентов. ВИЭ в 2010 году занимали долю в 5, а сегодня в 35 процентов. То есть за 10 лет в стране создана практически новая индустрия. Выработать 1 МВт электричества стоит 45 евро. И сейчас этой отрасли вообще не нужны субсидии", - сообщил "РГ" топ-менеджер London Power Corporation.

Однако чистая энергетика не ограничивается лишь возобновляемой генерацией. Глобальная климатическая повестка, считает президент Научного совета глобальных инициатив (SCGI) Томас Блис, нереализуема без атомной энергетики, поскольку она является низкоуглеродной и обеспечивает минимизацию выбросов CO2 в атмосферу. Также атомные станции несут значительные эффекты развития и для промышленного сектора, и для местного населения, что отвечает не только климатической, но и другим целям устойчивого развития, в частности, борьбы с бедностью.

В современной энергетике сейчас отчетливо просматриваются две тенденции. Первая - не столько сиюминутная, сколь предсказуемая на ближайшие 20-40 лет цена на электроэнергию сейчас является непременным условием начинания любого инвестпроекта. А атомные станции мощностью 1000 и больше мегаватт сегодня создаются с ресурсом работы 50-60 лет и продлением службы до 80-100 лет. Так что с учетом минимального "веса" сырья в себестоимости произведенной энергии в этом сегменте отрасли ценой можно управлять в горизонте столетия.

Вторая - запрос на экологически чистую энергию. Количество выбросов CO2, связанное с деятельностью АЭС, минимально. Так что в этом плане она может рассматриваться как "коллега" солнечной, ветровой и прочей возобновляемой энергетики. Так, гендиректор "Росатома" Алексей Лихачев уверен, что без атомной энергетики невозможен чистый безуглеродный энергобаланс нашей планеты.

При этом совершенно абсурдно, что в нашей стране, строящей АЭС по всему миру, доля атомной энергетики в общем энергобалансе занимает чуть больше 7 процентов, и по прогнозу Института энергетических исследований РАН, к 2040 году в лучшем случае достигнет 12 процентов (во Франции, например, доля атома - 75 процентов). Возобновляемая энергетика тоже не прыгнет выше головы, увеличившись с 2 до 6 процентов. Ведущая роль в генерации останется у газа и даже немного упрочится, увеличившись с 52 до 56 процентов. "В России традиционно неоднозначно воспринимается проблема изменения климата и стимулируемая ею политика декарбонизации", - считают эксперты ИНЭИ РАН.

Капиталу помогут

Перезапуск инвестиционного цикла поддержит новое агентство развития

Текст: Кира Камнева

Восстановление инвестиционного спроса в российской экономике в следующем году не будет быстрым, прогнозируют в минэкономразвития. Это связано, в том числе, с оптимизацией федерального и региональных бюджетов, которая в 2021 году в большей степени скажется именно на инвестиционных расходах.

- По инвестициям докризисного уровня достигнем не ранее 2022 года, - отметил министр экономического развития России Максим Решетников, представляя на заседании правительства среднесрочный прогноз социально-экономического развития страны. - С этого периода закладываем рост инвестиций темпом выше 5 процентов в том числе вследствие перезапуска инвестиционного цикла, чем мы сейчас занимаемся в рамках реализации нового законодательства о защите и поощрении капиталовложений.

Для перезапуска инвестиционного цикла в России будет создано Агентство инвестиционного развития, его возглавит первый замминистра экономического развития Андрей Иванов. Новая структура будет поддерживать реализацию в России новых инвестпроектов, сопровождать соглашения о защите и поощрении капиталовложений (СЗПК). Агентство также будет заниматься подготовкой предложений по совершенствованию профильного законодательства.

- Агентство должно будет не только развивать существующую в России инфраструктуру для реализации инвестпроектов, но и выступать посредником в диалоге между государством и бизнесом, а также оказывать другую поддержку инвесторам, включая помощь в привлечении финансирования для конкретных проектов, - сообщил Максим Решетников.

Минэкономразвития также планирует заменить субсидии за новую инфраструктуру на налоговый вычет. Сейчас готовятся соответствующие изменения в Налоговый кодекс, сообщил Андрей Иванов в ходе расширенного заседания федерального совета РСПП. Процедуру получения возмещения затрат на инфраструктуру планируется реализовать по принципу "одного окна".

Подзаконные акты, позволяющие заключать СЗПК, уже прошли все межведомственные согласования. Из отраслевого охвата СЗПК исключены подакцизные отрасли, нефтегазовый сектор, обсуждается вопрос о СЗПК в строительной сфере. До конца 2020 года планируется подписать 20 СЗПК, подчеркнул Андрей Иванов. "Сейчас, не дожидаясь запуска государственной информационной системы, мы будем заключать соглашения в пилотном режиме в бумажном варианте", - добавил первый замминистра.

В сентябре минэкономразвития пересмотрело прогноз снижения ВВП в этом году - теперь оно оценивается на уровне минус 3,9 процента.

- В следующем году ожидаем рост на 3,3 процента. Это значит, экономика достигнет докризисного уровня уже в третьем квартале 2021 года. В 2022 году положительный вклад в динамику ВВП будет вносить окончание сделки ОПЕК+, - сообщил Максим Решетников.

Похожий прогноз по росту ВВП на следующий и 2022 годы - 3 процента - дают и экономисты ЕАБР. Условия для начала восстановления экономической активности сформируют смягчение карантинных ограничений во второй половине этого года и сохранение стимулирующей монетарной и фискальной политики.

Вместе с тем из-за повышенной неопределенности, социального дистанцирования, сдержанного внешнего спроса и ослабленной инвестиционной активности этот процесс будет длительным, отметил начальник отдела экономического анализа ЕАБР Алексей Кузнецов. Возврат к докризисному уровню производства ожидается в течение 2021-2022 годов. Сокращение ВВП по итогам 2020 года оценивается в 4,2 процента.

Быстрого восстановления экономики в 2021 году не ожидают и в НКР. Как отмечают аналитики, планируемые правительством меры бюджетной консолидации в сочетании с неполным восстановлением ведущих стран мира после пандемии коронавируса окажут сдерживающее влияние на темпы экономического роста. Тем не менее за счет вероятного восстановления мирового спроса на нефть и газ рост ВВП в 2021 году составит 2-3 процента по сравнению с уровнем 2020 года.

Интервью Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова информационному агентству «Спутник», Москва, 18 сентября 2020 года

Вопрос: Хотелось бы начать нашу беседу с российско-американских взаимоотношений. Если не возражаете, вопрос, касающийся предстоящих менее чем через два месяца выборов в США. Американская элита независимо от партийной принадлежности очень часто говорит об исключительной роли своей страны в качестве абсолютного глобального лидера. Насколько сильное влияние имеет эта внутренняя повестка на внешнюю политику США, на взаимоотношения с союзниками и партнерами, в том числе на отношения с Россией? Как, на Ваш взгляд, американский принцип собственной «исключительности» влияет на международные процессы?

С.В.Лавров: В целом, думаю, все уже сделали для себя выводы. Имею в виду тех, кто пристально и профессионально наблюдает за ходом внутриполитической борьбы. Она всегда была мотивом для тех позиций, которые занимали республиканцы и демократы. Не стало исключением и то, что мы наблюдаем сейчас. Главное – набрать как можно больше аргументов, чтобы переиграть своих соперников на информационном, риторическом, полемическом поле. Скоро предстоят дебаты между основными кандидатами в президенты от Демократической и Республиканской партий. «Русский вопрос», вопрос о «вмешательстве» России во внутренние дела США (это устоялось в качестве клише) уже сейчас занимает одно из доминирующих мест. Правда, в последние недели, возможно, пару месяцев, нас потеснила Китайская Народная Республика, которая теперь занимает почетное первое место при перечислении «врагов» Америки, пытающихся сделать все, чтобы в США произошли катастрофические процессы.

Мы привыкли к этому за последние годы. Это началось не при нынешней Администрации, а при президентстве Б.Обамы. Именно он заявлял, в том числе публично, что российское руководство сознательно ведет линию на то, чтобы испортить отношения между Москвой и Вашингтоном. Он же говорил о том, что Россия вмешивалась в выборы 2016 г. Он же вводил под этим предлогом совершенно беспрецедентные санкции, включая рейдерский захват российской собственности в США, высылку десятков наших дипломатов с их семьями и многое другое.

Тезис об американской «исключительности» разделяют и демократы, и республиканцы, и, по-моему, все другие политические течения в США. Что сказать на эту тему? Мы уже не раз комментировали, что попытки представить себя вершителем судеб всего человечества, безгрешным и все понимающим лучше других уже случались в истории. Они не доводили ни до чего хорошего.

Мы подтверждаем наш подход, который, кстати, относится к любым внутриполитическим процессам в любой стране, – это внутреннее дело США. Печально, что они впутывают огромное количество не отражающей действительное положение вещей на международной арене риторики в свои внутриполитические дела. Также печально, что для того, чтобы завоевать как можно больше очков в предвыборной гонке, без какого-либо сомнения и стеснения, по поводу и без внедряются неправомерные санкции против тех, кто на международной арене хоть что-то скажет не в унисон с американскими представителями. Этот санкционный «инстинкт», выработавшийся, прежде всего, у нынешней Администрации (но и Б.Обама активно этим занимался), к сожалению, становится заразительным и на Европейском континенте. Евросоюз тоже все чаще и чаще прибегает к санкционной «дубинке».

Вывод простой: мы будем работать с любым правительством, избранным в любой стране. Это относится и к США. Но разговаривать с Вашингтоном по всем интересующим его вопросам мы будем исключительно на основе равноправия, взаимной выгоды, поиска баланса интересов. Разговаривать с нами ультиматумами бессмысленно, бесполезно. Если кто-то этого еще не понял, то это негодные политики.

Вопрос: Вы упомянули санкционное давление. Во многих случаях оно появляется не в политических кругах, а инициируется в масс-медиа. В США, Великобритании и Европе это происходит достаточно часто. Американская пресса обвиняла Россию в сговоре с талибами против военных США в Афганистане. Форин офис в Великобритании утверждал, что Россия «почти наверняка» вмешивалась в парламентские выборы 2019 года. Страны Евросоюза на этой неделе обсуждают очередной пакет санкций против России в связи с якобы имевшими место нарушениями прав человека. Есть ли шансы, что такой подход, такая политика демонизации Москвы как-то будет меняться или, наоборот, лишь будет усиливаться?

С.В.Лавров: Пока мы не видим признаков того, что эта политика будет меняться. К сожалению, этот «санкционный зуд» только нарастает. Примеры последнего времени: нас хотят наказывать за то, что происходит в Белоруссии, за инцидент с А.Навальным, хотя категорически отказываются выполнять обязательства по Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам и отвечать на официальные запросы Генеральной прокуратуры России. Предлоги абсолютно надуманные. Германия говорит, что ничего не может нам сказать, дескать, идите в Организацию по запрещению химического оружия (ОЗХО). Мы туда ходили несколько раз. Там говорят: идите в Берлин. Мы это уже проходили. Есть такое идиоматическое выражение: «Иван кивает на Петра, а Петр кивает на Ивана». Примерно в таком стиле наши западные, с позволения сказать, партнеры реагируют на наши правовые подходы. Громогласно заявляют, что факт отравления установлен, кроме России этого сделать не мог никто, признавайтесь. Все это уже было со Скрипалями.

Уверен, что, если бы не было нынешней ситуации с А.Навальным, придумали бы что-нибудь еще. На данном этапе все подчинено тому, чтобы как можно сильнее подорвать отношения между Россией и Европейским союзом. В ЕС есть страны, которые это понимают, но у них продолжает действовать принцип консенсуса, т.н. «солидарность». Этим принципом грубо злоупотребляют страны, которые составляют русофобское агрессивное меньшинство.

Сейчас, как я понял из изложения доклада Председателя Еврокомиссии У.фон дер Ляйен, Евросоюз обсуждает возможность принимать решения по некоторым вопросам не консенсусом, а голосованием. Это будет интересно, потому что тогда мы увидим, кто выступает за злоупотребление международным правом, а кто все-таки проводит вдумчивую, взвешенную, сбалансированную политику, основанную на прагматизме и реализме.

Вы упомянули, что нас обвинили в том, что мы заводили отношения с талибами с тем, чтобы побудить их за финансовое вознаграждение осуществлять специальные операции против американских военнослужащих. Талибы воюют исходя из своих интересов и убеждений. Я считаю, что подозревать нас в том, что мы можем осуществлять подобного рода вещи (сугубо бандитские) – это ниже достоинства даже американских официальных лиц. Кстати, Пентагон вынужден был опровергать подобного рода измышления, не найдя каких-либо подтверждений этим вымыслам. И сами талибы заявили, что это абсолютная неправда.

В наш век социальных сетей, запуска дезинформации, фейковых сообщений стоит только вбросить в медийное пространство любую выдумку, и потом уже никто не будет читать опровержения. Фурор, который производится такого рода, с позволения сказать, «сенсациями» – это то, на что рассчитывают их авторы.

Мы не раз говорили американцам и англичанам: если у вас есть какие-либо претензии к нам, давайте осуществлять профессиональный дипломатический диалог на основе фактов. Поскольку большинство претензий о вмешательстве касаются киберпространства, нас обвиняют чуть ли не в государственном хакерстве, внедрении во все мыслимые и немыслимые системы жизнеобеспечения наших западных коллег. Мы предложили возобновить диалог по кибербезопасности, международной информационной безопасности во всех ее аспектах, заявили, что будем готовы рассматривать взаимные озабоченности. У нас тоже зарегистрировано немало случаев, которые позволяют подозревать вмешательство западных хакеров в наши жизненно важные ресурсы. В ответ - категорический отказ. Знаете, какая отговорка? «Вы нас приглашаете вести диалог по кибербезопасности, т.е. по той самой сфере, которую вы используете для вмешательства в наши внутренние дела». Это примерно так же, как с А.Навальным. Те же аргументы: «Вы что, нам не верите?».

Когда Государственным секретарем США был Р.Тиллерсон, он официально публично заявил, что у них есть «неопровержимые доказательства» вмешательства России в американские выборы. Я не поленился, поинтересовался у него, если есть какие-то неопровержимые доказательства, может он поделился бы. Мы сами заинтересованы в том, чтобы с этим разобраться, потому что совершенно не в наших интересах, чтобы на нас возводили напраслину. Знаете, что он мне сказал? Он ответил: «Сергей, ничего тебе не дам. Ваши спецслужбы, которые это организуют, все прекрасно знают - обращайтесь к ним, они должны все рассказать». Вот, и весь разговор на тему, становящуюся чуть ли не главной в отношениях между нашими странами.

Мы убеждены, что когда-то придется отвечать на конкретные вопросы, предъявлять факты в этой ситуации, в ситуации с А.Навальным и с отравлением в Солсбери. Насчет Солсбери. Когда это все раскручивалось два года назад, нам вешали ярлык как «единственному производителю» «Новичка», мы привели аргументированные факты, имеющиеся в открытом доступе и говорящие о том, что несколько западных стран разрабатывали вещества из семейства «Новичок». В том числе они были запатентованы в США. Десятки патентов для боевого применения веществ из этой группы. Среди тех стран, где проводились подобного рода работы, мы упомянули в том числе Швецию. Шведы два года назад сказали нам, чтобы их не смели упоминать в этом ряду, так как они никогда не занимались работами, связанными с «Новичком». Сейчас, как Вы знаете, одна из двух стран, к которым обратились немцы с просьбой переподтвердить их выводы, помимо Франции, была Швеция. Они заявили, что подтверждают правильность выводов лаборатории Бундесвера о том, что это был «Новичок». Но если два года назад у Швеции не было компетенции для того, чтобы разбираться «Новичок» это или нет, а за два года такая компетенция появилась, значит что-то произошло. И если произошло то, что позволило Швеции разбираться в «новичках», наверное, нужно посмотреть на это как на потенциальное грубое нарушение КЗХО.

Мы готовы разговаривать со всеми, но только, чтобы нас не заставляли оправдываться без предъявления каких-либо фактов. На основе конкретных, ясно сформулированных озабоченностей всегда будем готовы к профессиональному разговору.

Вопрос: Помимо разногласий, которые возникают сейчас с нашими западными партерами относительно новостей актуальной повестки, появляются вещи, в которых мы с ними не согласны в отношении трактовки истории. В данный момент массовые протесты и манифестации, прошедшие в США, привели к более радикальным событиям. По сути, начался пересмотр немалой части американской, мировой истории и культуры. Оскверняются монументы. Меняются описания событий. В том числе такие попытки были и продолжаются относительно Второй мировой войны и роли в ней СССР. Как Вы считаете, к каким последствиям для США могут привести попытки пересмотра истории? Какими могут быть последствия в глобальном масштабе?

С.В.Лавров: Вы совершенно правы. Нас очень тревожит то, то сейчас происходит в сфере истории мира, истории Европы. Наблюдается, прямо скажем, историческая агрессия, направленная на пересмотр современных основ международного права, сложившихся после Второй мировой войны в форме ООН, принципов ее Устава. Пытаются подорвать именно эти основы. Используется, прежде всего, аргументация, являющая собой попытку поставить на одну доску СССР и фашистскую Германию. Агрессоров и победителей агрессоров. Победителей тех, кто пытался поработить Европу и сделать большинство народов нашего континента по сути рабами. Нас оскорбляют, прямо заявляя, что у СССР больше вины за развязывание Второй мировой войны, чем у гитлеровской Германии. При том аккуратно «заметается под ковер» фактическая сторона дела: как все начиналось еще с 1938 года, как до этого проводилась политика умиротворения Гитлера западными державами, прежде всего Францией и Великобританией.

На эту тему не приходится долго говорить, многое уже сказано. В обобщенном виде известная статья Президента России В.В.Путина, конечно, содержит все наши ключевые аргументы. Опираясь на документы, убедительно показывает бессмысленность и контрпродуктивность, разрушительный характер попыток подорвать результаты Второй мировой войны.

Кстати, нас поддерживает подавляющая часть мирового сообщества. Мы ежегодно на сессиях Генеральной ассамблеи ООН вносим резолюцию о недопустимости героизации нацизма. Только две страны голосуют против - США и Украина. Весь ЕС воздерживается к огромному сожалению, потому что, как нам объясняют, страны Прибалтики требуют не поддерживать эту резолюцию. Как говорится, «на воре и шапка горит». В этой резолюции не упоминается персонально никакая страна, никакое правительство. Просто все мировое сообщество призывается не допускать попыток героизации нацизма. Все. И не допускать борьбы с памятниками и т.д. Но значит страны, требующие от ЕС не поддерживать эту абсолютно очевидную, прямую резолюцию, не имеющую двойного дна, ощущают, что они не могут подписаться под этими принципами. На самом деле так и происходит. Мы видим марши эсэсовцев, разрушение памятников. Прежде всего этим довольно активно занимаются наши польские соседи. В Чехии пошли аналогичные процессы. Это недопустимо. Помимо того, что это подрывает закрепленные в Уставе ООН итоги Второй мировой войны, это еще и грубо нарушает двусторонние договоры с этими и другими странами, которые посвящены защите, уходу за воинскими захоронениями и памятниками, возведенными в Европе в память о жертвах Второй мировой войны, о героях, освобождавших соответствующие страны.

Считаю, что очень важно обратить внимание на такой момент: те, кто выступает против нашей линии на пресечение героизации нацизма, ссылаются на права человека. Мол, свобода мысли, слова, существующие в США, других западных странах, не подлежат какой-либо цензуре. А если эта свобода мысли, слова будет ограничена недопустимостью героизации нацизма, это будет нарушать соответствующее законодательство. Но давайте честно скажем, что то, что мы наблюдаем сейчас в США, наверное, имеет какое-то отношение к тому, что мы говорим о недопустимости пересмотра итогов Второй мировой войны. Разгул расизма очевидно имеет место в США, и есть политические силы, пытающиеся подогревать такие расистские настроения, использовать их в своих политических интересах. Мы можем это наблюдать практически ежедневно.

Вы упомянули другие вопросы истории, становящиеся жертвой сиюминутной политики. Под горячую руку тех, кто хочет в США разрушить собственную историю и уничтожает памятники конфедератам в силу того, что они были рабовладельцами, попал памятник первому губернатору Аляски А.А.Баранову, стоявший в городе Ситка и всегда вызывавший большое уважение у местных жителей и приезжающих на Аляску. Правда, мы услышали, что губернатор Аляски и власти Ситки заявили, что памятник не будет разрушен. Он будет достойно перемещен, как нас заверили, в исторический музей. Если это произойдет так, как нам обещают, думаю, что мы оценим такое отношение властей Ситки к нашей общей истории. Надеюсь, что размещение памятника А.А.Баранову в историческом музее позволит организовать, может быть, даже специальную дополнительную экспозицию, повествующую об истории русской Америки.

Вопрос: Президент Франции Э.Макрон три года у власти. Его первое официальное приглашение главе другого государства было адресовано Президенту России В.В.Путину с целью улучшить российско-французские отношения. Можете ли Вы сказать, какие реальные изменения произошли с тех пор на дипломатическом уровне в работе с Францией? Была ли перенесена парижская встреча с 16 сентября по причине А.Навального?

С.В.Лавров: Во-первых, Франция - один из наших ключевых партнеров. Мы давно уже охарактеризовали наше взаимодействие как стратегическое партнёрство. Президент Франции Э.Макрон сразу после своего избрания одним из первых своих внешнеполитических шагов сделал приглашение Президенту России. По итогам этого визита, произошедшего в мае 2017 года, в Версале были подтверждены намерение и готовность лидеров обеих стран к углублению нашего партнёрства, в том числе в сфере нашего двустороннего сотрудничества, международных отношений, региональной и глобальной повестки дня. По итогам того саммита в Версале был образован Форум гражданских обществ «Трианонский диалог», который достаточно успешно функционирует до сих пор, хотя по причинам коронавирусных ограничений сейчас пока не получается проводить очные мероприятия.

С тех пор состоялись еще визиты Президента Франции Э.Макрона в Россию и визит Президента России В.В.Путина во Францию. Крайняя встреча была в августе 2019 г. – визит В.В.Путина и переговоры с Э.Макроном в Форте Брегансон. Там прошла очень продуктивная, доверительная, глубокая дискуссия о необходимости стратегических отношений, которые будут направлены на рассмотрение ключевых проблем современного мира, прежде всего, конечно, в Европе, в Евроатлантике, задачи укрепления здесь безопасности. Тогда президенты договорились создавать разветвленные механизмы взаимодействия по линии министерств иностранных дел и обороны. Был возобновлен формат «2+2» (он создан давно, но была пауза в функционировании). В сентябре 2019 г. состоялось очередное заседание стратегического диалога в Москве.

Помимо формата «2+2» вопросы стратегической стабильности было решено также обсуждать по линии внешнеполитических помощников двух президентов. С согласия В.В.Путина и Э.Макрона сформировано более десяти рабочих групп по различным направлениям, связанным с сотрудничеством в сфере стратегической стабильности, контроля над вооружениями, нераспространения оружия массового уничтожения и по другим вопросам. Большинство этих механизмов функционируют и нацелены на то, чтобы мы вместе с французскими коллегами выступали с инициативами, которые будут направлены на стабилизацию отношений в Европе, нормализацию нынешней ненормальной обстановки, когда углубляются разделительные линии, когда НАТО наращивает свою военную инфраструктуру на территории новых государств-членов, что нарушает основополагающий акт Россия-НАТО, подписанный еще в 1997 г. и считавшийся основой нашего взаимодействия.

Тревожных тенденций много. Одно из проявлений таких дестабилизирующих факторов – выход США из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) и уже официально продекларированное намерение размещать такие ракеты не только в Азии, но, судя по всему, и в Европе. По крайней мере те противоракетные установки, которые сейчас находятся в Румынии и размещаются в Польше, вполне могут быть использованы для запуска противоракет не только в оборонительных целях, но и в наступательных, т.к. из них же можно запускать ударные крылатые ракеты, что было запрещено ДРСМД. Теперь Договора нет – у американцев развязаны руки.

Почти год назад (скоро будем отмечать годовщину этого послания) В.В.Путин обратился ко всем руководителям европейских стран, США, Канады и ряда других государств. В связи с тем, что американцы разрушили ДРСМД, он все-таки предложил попытаться не нагнетать гонку вооружений, а объявить добровольный, обоюдный мораторий на те самые ударные средства, которые были запрещены ДРСМД. Ни один из лидеров конкретно не откликнулся на это предложение, кроме Э.Макрона. Мы это оценили. Это подчеркнуло, что французский лидер искренне заинтересован в использовании любых возможностей для диалога с Россией. Без такого диалога – все уже более открыто признают – безопасность в Европе обеспечить невозможно. Поэтому у нас действительно планировались заседания в формате «2+2», но в силу причин, о которых, наверное, можно только догадываться, очередная министерская встреча министров обороны и иностранных дел России и Франции была перенесена на более поздний срок. Французские коллеги сказали, что у них просто возникла необходимость немного пересмотреть график наших встреч. Не буду говорить о причинах, но, видимо, нынешняя общая атмосфера и общий тон, который сейчас нагнетается в Евросоюзе по отношению к России, конечно же, сказываются на графиках наших контактов. Тем не менее консультации по целому ряду важных проблем недавно состоялись: по борьбе с терроризмом и по проблемам кибербезопасности. Все в русле тех планов, которые были одобрены Президентами В.В.Путиным и Э.Макроном.

Вопрос: Как недавно заметил Постоянный представитель России при ОБСЕ А.К.Лукашевич, ситуация с агентством «Спутник» во Франции нисколько не улучшилась. Наши журналисты до сих пор не допускаются на мероприятия при Елисейском дворце. Какие рассматриваются возможные пути разрешения этой ситуации? Обсуждалась ли эта проблема с французской стороной?

С.В.Лавров: Конечно, эта проблема обсуждалась. Мы считаем неприемлемым, что корреспонденты «Спутника» и «РТ» открыто дискриминируются во Франции. Что касается Спутника, то и в странах Прибалтики, это тоже хорошо известный факт. То, что в течение последних лет (с 2017 г.) ни «РТ», ни «Спутник» не имеют аккредитации в Елисейском дворце, конечно, прискорбно.

Еще более удивительно, что при всей приверженности к свободе, равенству и братству (мы видим и сестринство тоже) наши французские коллеги заявляют, что они не отменят своего решения, аккредитация не будет выдана, т.к. «РТ» и «Спутник» – «это не СМИ, а инструмент пропаганды». Думаю, не надо комментировать абсурдность и нелепость подобного рода ярлыков, т.к. «РТ» и «Спутник» пользуются огромной популярностью во все большем числе стран, растет аудитория, я видел статистику. Могу только предположить, что это очередное проявление опасений конкуренции тем, кто до недавнего времени доминировал на мировом информационном рынке.

Мы эти вопросы ставим не только перед французами, требуя от них прекратить дискриминировать СМИ, зарегистрированные в России. Нам предъявляют аргумент, связанный с тем, что есть государственное финансирование, – оно есть у многих СМИ, которые считаются светочами демократии, имею в виду «Радио Свобода» и «Би-Би-Си». Они тоже опираются на государственное финансирование, но почему-то в отношении них никаких ограничительных мер не принимается, в том числе и по линии Интернета, где сейчас откровенно вводится цензура. «Гугл», «Ютуб» и «Фейсбук» принимают решения явно под давлением американских властей, которые дискриминируют российские СМИ в том, что касается размещения их материалов на этих ресурсах. Мы ставим эти вопросы не только в двустороннем плане, но и в ОБСЕ, где есть Специальный представитель по свободе СМИ А.Дезир, и в ЮНЕСКО, которая призвана заниматься поддержкой свободной журналистики, свободы слова, и в Совете Европы.

На стыке 80-90-х гг. XX в., когда у нас проходили процессы перестройки и формировалась уже новая политическая реальность, Россия, как было принято говорить, «открывалась миру», в рамках ОБСЕ наши западные партнеры активнейшим образом продвигали решения, которые требовали обеспечить свободный доступ к любой информации, как основанной на внутренних источниках, так и поступающей из-за границы. Это явно было задумано с тем, чтобы подкрепить тенденцию раскрытия советского общества внешнему миру и т.д. Сейчас, когда мы напоминаем об этих решениях и требуем, чтобы доступ к информации уважался, в том числе во Франции в отношении «Спутника» и «РТ», наши западные партнеры уже даже стесняются переподтвердить те самые решения, принимавшиеся по их инициативе 30 лет назад. Двойные стандарты, лицемерие – к сожалению, это те слова, которыми приходится характеризовать их позицию. В декабре с.г. предстоит очередной министерский саммит ОБСЕ. Эти вопросы никуда с повестки дня не исчезнут, нашим западным коллегам придется много на что отвечать.

Вопрос: На Саммите Россия-Африка в Сочи было подписано больше 90 контрактов по сотрудничеству с африканскими странами. Какими темпами Россия сейчас возвращается к исполнению подписанных договоров после пандемии? Какие их них являются первоочередными и в каких африканских странах?

С.В.Лавров: После Саммита, который состоялся в октябре 2019 г. в Сочи и был очевидным успехом нашей внешней политики, о чем прямо говорили все африканские гости, мы не брали никакой паузы. Пандемия внесла коррективы в формы общения, но мы продолжаем работать «на удаленке». Во внешней политике и в дипломатии такое тоже возможно.

В.В.Путин не раз общался по телефону с африканскими лидерами (президентами ЮАР, Конго, Эфиопии), были видеоконференции министров иностранных дел России и Африканской тройки – предыдущего, текущего и будущего председателя Африканского союза (ЮАР, Египет, Демократическая Республика Конго). В нашем Министерстве создан специальный секретариат Форума Россия-Африка (решение о создании Форума было принято в Сочи). Этот секретариат уже укомплектован.

Мы буквально вчера встречались с руководителем одной из субрегиональных организаций на Африканском континенте – ИГАД. Бывший Министр иностранных дел Эфиопии В.Гебейеху является сейчас ее Генеральным секретарем. Обсуждали конкретные планы взаимодействия по линии Россия-ИГАД. Такие планы есть и с сообществом юга Африки, и с сообществом Западной Африки и со всеми остальными организациями наряду с самим Африканским Союзом, который является панафриканской структурой. Планы работы охватывают консультации по вопросам, которые актуальны на Африканском континенте – урегулирование конфликтов, проведение совместных мероприятий в сфере культуры и образования, вопросы развития нашего экономического сотрудничества, поддержка по линии внешнеполитических ведомств деятельности российских компаний в Африке и их партнеров на африканском континенте. У нас много планов и эта работа высоко оценивается нашими африканскими коллегами.

Что касается пандемии, десятки африканских стран получили от нас содействие в решении вопросов снабжении их тест-системами, средствами индивидуальной защиты, лекарственными препаратами, и это сотрудничество продолжается. Африканские страны наряду с азиатскими и латиноамериканскими государствами проявляют интерес к тому, чтобы наладить на своей территории производство нашей вакцины «Спутник-V». Сейчас наши компетентные органы, занимающиеся этими вопросами, рассматривают потенциальных кандидатов для того, чтобы такое производство наладить, потому что ясно, что вакцина потребуется в большом количестве.

У нас есть очень хороший опыт на территории Гвинеи и Сьерра-Леоне. Когда бушевала лихорадка Эбола, наши врачи развернули мобильные госпитали и наладили в Гвинее производство вакцины от этой лихорадки. Во многом опыт борьбы с Эболой помог нашим врачам, специалистам оперативно создать вакцину от коронавирусной инфекции, используя платформу, которая была тогда создана для борьбы с Эболой.

У нас очень хорошие планы. Мы договорились увеличивать количество стипендий, которые мы предоставляем африканским странам. Говоря об экономическом взаимодействии, несколько недель назад мы создали Ассоциацию экономического сотрудничества Российской Федерации с африканскими государствами. Так что как только ограничения, связанные с карантином будут сниматься, все эти планы будут реализовываться еще более активно. Пока же работа ведется в основном в режиме видеоконференции.

Вопрос: Какую бы оценку Вы дали американскому «Акту Цезаря», который ударил не только по Сирии, но и по ближайшим партнерам Дамаска? Какие новые решения могут быть предприняты для улучшения гуманитарной ситуации в стране, вызванной тяжелыми экономическими обстоятельствами?

С.В.Лавров: Как Вы сказали, этот план, называющийся «Акт Цезаря» предполагает по большому счету введение санкций, которые они хотели бы видеть в качестве удушающего инструмента против руководства САР. На самом деле эти санкции, как и предыдущие пакеты (а их было немало и со стороны США, и со стороны Евросоюза и ряда других союзников Вашингтона), бьют, прежде всего, по простым людям, по гражданам Сирийской Арабской Республики. На днях в Нью-Йорке Совет Безопасности ООН обсуждал вопрос о том, как развивается гуманитарная ситуация в Сирии. Наши западные коллеги очень рьяно и пафосно отстаивали свою правоту, заявляя, что санкции исключительно нацелены на ограничение действий и возможностей чиновников и представителей, как они выражаются, «режима», и что простые люди не страдают, потому что в санкционных решениях предусмотрены гуманитарные исключения для доставок медикаментов, продовольствия и других предметов первой необходимости. Это все неправда, потому что никаких поставок из тех стран, которые объявили санкции с имеющимися санкционными изъятиями подобной продукции в Сирию не поступает, может быть за исключением каких-нибудь мелкий партий. В основном Сирия торгует с Российской Федерацией, Ираном, КНР и некоторыми арабскими странами.

Число стран, которые осознают необходимость преодолевать нынешнюю ненормальную ситуацию и восстанавливать отношения с САР увеличивается. Все больше стран, в том числе страны Персидского Залива, принимают решения о возобновлении деятельности своих посольств в САР. Все большее количество государств понимает, что с точки зрения прав человека становится абсолютно неприемлемым продолжать эти удушающие санкции. Эти санкции были объявлены в одностороннем порядке, и они являются нелегитимными.

Буквально вчера-позавчера Генеральный секретарь ООН А.Гутерриш возобновил свой призыв, который он сделал еще полгода назад к тем странам, которые приняли односторонние санкции против той или иной развивающейся страны эти санкции остановить как минимум на период борьбы с пандемией. Запад остается глух к этим призывам, хотя подавляющее большинство стран-членов ООН их поддержало. Будем добиваться дальнейшего осуждения подобной практики. В ООН принимаются специальные резолюции, которые объявляют односторонние санкции нелегитимными и незаконными. Подтверждается, что только санкции по линии Совета Безопасности ООН должны соблюдаться. Это единственный легальный и опирающийся на международное право инструмент.

В целом по сирийскому урегулированию мы активно работаем в рамках Астанинского формата с нашими турецкими и иранскими партнерами. Недавно вместе с заместителем Председателя Правительства Российской Федерации Ю.И.Борисовым мы посетили Дамаск. Президент Сирии Б.Асад и его министры подтвердили нам свою приверженность выполнению тех договоренностей, которые по инициативе «астанинской тройки» были достигнуты между Правительством Сирии и оппозицией. В Женеве возобновил работу Конституционный комитет, заседала его редакционная комиссия. Стороны приступают к согласованию общих подходов к будущему Сирии, что позволит затем уже начать работу над конституционной реформой.

Но и «на земле» постепенно сужается пространство, контролируемое террористами. Прежде всего это касается зон деэскалации в Идлибе. Российко-турецкие договоренности, в том числе о необходимости отмежевать нормальных оппозиционеров, открытых к диалогу с Правительством, от террористов, которые были признаны таковыми Советом Безопасности ООН, постепенно выполняются, хотя и не так быстро как хотелось бы. Наши турецкие коллеги им привержены, и мы активно с ними сотрудничаем.

Вызывает обеспокоенность ситуация на восточном берегу Евфрата, где незаконно размещенные там американские военнослужащие явно поощряют сепаратистские тенденции курдов. К огромному сожалению, они «натравливают» курдов на Правительство, сдерживая естественное стремление курдов начать диалог с Дамаском.

Конечно, это вызывает озабоченность как с точки зрения территориальной целостности САР, так и с точки зрения взрывоопасности, которую такие американские действия создают вокруг курдской проблемы. Как вы знаете, она актуальна не только для Сирии, но и для Ирака, Турции и Ирана. В этом регионе это опасная игра. Американцы по привычке идут на подобного рода действия по созданию хаоса, который, они надеются, будет управляем. Они далеко, и это их в общем-то не особо заботит. Но для региона последствия могут быть катастрофические, если они здесь будут продвигать тенденции сепаратизма.

В последнее время были объявлены решения этой нелегитимной американской группировки на востоке Сирии, которая вместе с курдскими руководителями подписала соглашение, позволяющее американской нефтяной компании добывать углеводороды на территории суверенного сирийского государства. Это грубейшее нарушение всех мыслимых принципов международного права.

Проблем в САР немало, их хватает. Тем не менее ситуация существенно стабилизировалась по сравнению с тем, что было еще несколько лет назад. Деятельность Астанинского формата, наши инициативы, которые мы воплощали в жизнь, сыграли решающую роль в этом процессе. Сейчас на повестке дня решение острых гуманитарных проблем и восстановление хозяйства, разрушенного войной. По этим направлениям мы активно поддерживаем диалог с другими странами, в том числе с КНР, Ираном, Индией, арабскими государствами. Считаем важным привлечь организации системы ООН к мероприятиям, нацеленным на гуманитарное содействие САР в качестве первоочередного шага. А на следующем этапе мобилизовать международное содействие в восстановлении экономики и инфраструктуры, разрушенной войной. Работы этой немало, но, по крайней мере, ясно по каким направлениям надо двигаться.

Вопрос: Какие есть в данный момент перспективы сотрудничества России со странами Персидского залива? Есть ли для нас приоритетные страны в данном субрегионе? Рассматривает ли Россия возможность посредничества в разрешении катарского кризиса, который длится уже четвертый год?

С.В.Лавров: Я наверно не согрешу против истины, если скажу, что из всех стран, которые имеют отношения со странами этого региона, мы первые предложили составить долгосрочной план стабильного, добрососедского развития зоны Персидского залива.

Еще в 90-е годы российская сторона предложила Концепцию обеспечения безопасности и сотрудничества в зоне Персидского залива. С тех пор концепция несколько раз обновлялась, в том числе в прошлом году был распространен обновленный вариант. В сентябре прошлого года мы провели экспертное обсуждение этой концепции с участием ученых и экспертного сообщества России и стран Персидского залива (арабские страны и Исламская Республика Иран).

Концепция предлагает оттолкнуться от опыта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, когда в разгар «холодной войны» у Советского Союза и Организации Варшавского договора были непростые отношения с западным блоком – НАТО. Тем не менее, осознание необходимости сосуществования сподвигло все страны Евроатлантического региона (Европа, США, Канада) к тому, чтобы собраться и выработать нормы поведения, основанные на доверии (там были расписаны специальные меры доверия) и транспарентности. Механизмы, которые были заложены в рамках этого совещания, позволяли рассматривать любые вопросы, которые возникали у той или иной стороны. Мы предложили положить эти же принципы в основу взаимодействия в рамках Концепции обеспечения безопасности в Персидском заливе. Мы ее презентовали Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), – туда входит шесть ближневосточных монархий, – и нашим иранским коллегам. Целый ряд членов ССАГПЗ выразили готовность к ее обсуждению. Некоторые из членов этой же организации взяли время для дополнительного изучения. У нас продолжается диалог. Те дискуссии, которые были на уровне научного сообщества, помогают продвигать эти инициативы. Беда в том, что в последние годы нынешняя администрация США демонизирует Иран, который объявлен главной проблемой всего региона Персидского залива и других регионов мира, где Иран, так или иначе, обвиняется во вмешательстве во внутренние дела соответствующих стран. Американцы стремятся перенастроить на антииранские рельсы весь диалог по проблемам Ближнего Востока и Севера Африки. Это бесперспективно, потому что решать проблемы можно устойчиво и надежно исключительно через договоренности между всеми участниками, а вся нынешняя логика американской политики построена на том, что Иран нужно сделать центром всех усилий по сдерживанию, наказанию, и только смена режима, наконец, позволит «вздохнуть свободно» всему региону. Это тупиковый путь. Санкции, которыми пытаются душить Иран, никогда не срабатывали, и не сработают сейчас. Иран не раз высказывал готовность к диалогу. Эта готовность остается. Но диалог не может основываться на тех ультиматумах, которые периодически выдвигает американская сторона.

Мы будем готовы содействовать началу такого диалога. Вместе с европейскими странами и КНР мы отстаиваем Совместный всеобъемлющий план действий по иранской ядерной программе (СВПД), одобренный в 2015 году СБ ООН. Его сейчас разрушают американцы, опять-таки руководствуясь исключительно своей линией на демонизацию Ирана во всём и вся.

В СБ ООН сейчас дискуссии продолжаются. 13 стран из 15-ти выступили категорически против попыток разрушить СВПД и сделать виновным Исламскую Республику Иран за все, что происходит.

Вы упомянули разногласия внутри ССАГПЗ, когда ряд стран из этой организации и наши коллеги из Арабской Республики Египет какое-то время назад вступили в конфликт с Катаром. Мы готовы предложить свои посреднические услуги в любом конфликтном вопросе, если нас попросят об этом все стороны. Таких обращений к нам пока не поступало. Мы поддерживаем хорошие отношения со всеми без исключения странами, в том числе со всеми членами ССАГПЗ. Я знаю, что американская администрация пытается примирить антагонистов, и уговорить Саудовскую Аравию, ее ближайших партнеров, «навести мосты», помириться с Катаром. Мы желаем успехов любым усилиям, которые направлены на объединение стран, а не на их разъединение и создание разделительных линий. Будем готовы помочь, если, повторю еще раз, нас об этом попросят, и будет заинтересованность всех вовлеченных стран.

Вопрос: Несколько недель назад возобновило работу Российское Посольство в Ливии. Сможет ли оно в той или иной степени стать площадкой для диалога между Ливийской национальной армией и Правительством национального согласия?

С.В.Лавров: Наше Посольство по-прежнему работает из Туниса. Надеюсь, оно скоро вернется в Триполи, как только там будет обеспечена элементарная безопасность. Ряд посольств работает по-прежнему, но безопасность весьма «хрупкая», поэтому было принято решение, что наши дипломаты пока будут работать из Туниса.

Насчет посредничества между главными протагонистами в Ливии – Ливийской национальной армией и Правительством национального согласия. Посольство, конечно, занимается контактами со всеми ливийскими сторонами, но здесь вопрос стоит гораздо шире. Москва также активно занимается «наведением мостов» между конфликтующими сторонами. МИД России и Министерство обороны Российской Федерации стараются на практике содействовать практическим шагам по согласованию компромиссных развязок, которые позволят урегулировать ливийский кризис. Работа непростая. Все проблемы, которые сейчас испытывает Ливия, начались в 2011 году, когда НАТО в грубейшее нарушение резолюции СБ ООН осуществила прямую военную агрессию в Ливии по свержению режима М.Каддафи, который был зверски убит под одобрительные возгласы тогдашнего Госсекретаря США Х.Клинтон. Это было показано с какой-то гордостью в эфире. Это было жутко. С тех пор мы и все соседи Ливии, кто хочет восстановить ее как государство, которое было разрушено натовцами, пытаемся наладить какой-то международный процесс. Попыток было немало. Были конференции в Париже, в Палермо, в Абу-Даби, Схиратские соглашения 2015 года.

На протяжении длительного периода большинство внешних игроков стремились взаимодействовать с какой-то одной политической силой, на которую они делали ставку. Мы с самого начала отказались от такого подхода, и, учитывая наши имеющиеся контакты и исторические связи, стали работать со всеми без исключения политическими силами Ливии: Триполи, где расположен Президентский совет и Правительство национального согласия; Тобрук, где расположена Палата представителей. Неоднократно все лидеры различных группировок бывали в Российской Федерации. Мы предпринимали усилия по организации личных встреч командующего Ливийской национальной армией Х.Хафтара и главы Правительства национально согласия Ф.Аль-Сараджа. Они были у нас в Москве в начале этого года, накануне Берлинской конференции по Ливии. Во многом благодаря этим нашим усилиям, которые мы предпринимали совместно с коллегами из Турции, Египта и ОАЭ, мы смогли подготовить предложения, которые во многом обеспечили успех Берлинской конференции по Ливии, которую готовили несколько месяцев наши германские коллеги. На ней была принята важная декларация, впоследствии одобренная в СБ ООН.

К сожалению, на том этапе уделялось мало внимания тому, чтобы разрабатываемые международным сообществом идеи были одобрены самими ливийскими сторонами. Некоторые наши партнеры исходили из того, что как только международные сообщества в лице СБ ООН, Берлинской конференции по Ливии примут какие-то решения, останется только уговорить протагонистов в Ливии, чтобы они с этим согласились.

Сейчас практика доказывает, что мы были правы, когда предостерегали от такого подхода, потому что все упёрлось именно в то, что договоренности, принятые в Берлине, не были до конца проработаны самими ливийскими сторонами. Берлин создал неплохую основу, но дорабатывать детали приходится сейчас. Здесь мы видим достаточно позитивные сдвиги. Глава Парламента в Тобруке А.Салех, вместе с главой Правительства национального согласия Ф.Аль-Сараджем выступили за прекращение огня, устойчивое перемирие, и на этом фоне за возобновление работы в формате для решения военных вопросов «5+5» и возобновление переговоров по экономическим делам, прежде всего о необходимости справедливого решения проблем использования природных ресурсов Ливии.

Очень важную инициативу в этом же контексте выдвинул А.Салех – о необходимости учитывать интересы не только Триполитании и Киренаики, но еще и Феццана – южной части Ливии, о которой не часто упоминалось во всех предыдущих дискуссиях. Поэтому на столе уже сейчас имеются идеи, которые были обкатаны и апробированы в контактах между сторонами. Неплохую роль сыграла встреча, которая была организована между ливийскими протагонистами в Марокко. Сейчас мы, вместе с нашими коллегами продолжаем вносить свой вклад в эти общие усилия.

На днях в Анкаре состоялись консультации с нашими турецкими коллегами. Мы продолжаем эту работу. Общаемся с Египтом, с Марокко. Я разговаривал по телефону с моими коллегами: министрами иностранных дел Марокко и Арабской Республики Египет. Недавно также разговаривал с Министром иностранных дел Италии, который тоже по известным причинам весьма заинтересован в том, чтобы содействовать ливийскому урегулированию.

Сейчас наметилась весьма перспективная развязка. Мы будем стараться активно поддерживать этот процесс, вносить свой вклад в урегулирование. Считаем важным как можно скорее прервать затянувшуюся уже больше чем на полгода паузу с назначением спецпредставителя Генерального Секретаря ООН по ливийскому урегулированию. Прежний представитель в феврале подал в отставку. А.Гутерреш до сих пор почему-то не может решить вопрос о назначении его преемника. Есть основания полагать, что некоторые западные страны пытаются продвинуть своих кандидатов, но наша позиция очень простая: нужно, чтобы представитель Генерального секретаря ООН по Ливии был согласован с Африканским союзом. Это очевидная вещь. Ливия – активный член Африканского союза, который заинтересован, чтобы помочь решить эту проблему.

Я Вам достаточно подробно изложил нынешнюю ситуацию. Есть основания для осторожного оптимизма.

Russia > Foreign economic relations, politics > mid.ru, 18 сентября 2020 > № 3531727 Сергей Лавров

Дайджест события мирового нефтегазового рынка 14–18 сентября

Обзор мировых нефтегазовых новостей 14–18 сентября по материалам мировых СМИ и официальным сообщениям

Саудовская Аравия: Saudi Aramco снова самая дорогая компания в мире

Национальная нефтяная компания Саудовской Аравии, по оценке агентства Bloomberg, вернулась на первое место по объему рыночной капитализации среди глобальных компаний, акции которых торгуются на фондовых площадках. В конце июля лидерство у Saudi Aramco перехватила компания Apple, акции которой пошли вверх в рамках очередного американского биржевого ралли, но закрепиться на первом месте по капитализации ей не удалось, поскольку в сентябре трейдеры в Нью-Йорке начали масштабно распродавать акции высокотехнологичного сектора.

С начала текущего месяца акции Saudi Aramco выросли на 1,1% на саудовской фондовой бирже Tadawul, тогда как стоимость акций Apple упала сразу на 17%, хотя еще в середине августа рыночная капитализация американской компании впервые в ее истории превысила отметку $2 трлн. Сейчас капитализация Apple находится на уровне $1,9 трлн.

Saudi Aramco достигла капитализации в $2 трлн уже на следующий день после IPO, состоявшегося в конце прошлого года, но затем курс ее акций упал из-за пандемии коронавируса и обвала мировых цен на нефть и до сих пор не вернулся на этот уровень. Однако акции саудовской компании оказались относительно устойчивы к недавнему очередному снижению нефтяных котировок. По оценке Bloomberg, отчасти это связано с тем, что Saudi Aramco пообещала сохранить масштабную дивидендную программу на запланированном уровне, несмотря на серьезный удар, нанесенный кризисом по ее доходам.

Венесуэла: Иран спешит на помощь тяжелой нефти

Венесуэла может решить одну из главных проблем своей нефтедобычи — зависимость от разбавителей для тяжелой нефти, импорт которых заблокирован американскими санкциями, — при помощи Ирана, также находящегося под санкциями США. Как сообщает Reuters со ссылкой на собственные источники и документы государственной нефтяной компании PDVSA, именно Исламская республика может стать поставщиком разбавителей, что позволит Венесуэле нарастить добычу.

В прошлом месяце PDVSA добывала всего 336 тысяч баррелей нефти в сутки — почти втрое меньше, чем годом ранее. Санкции США не только привели к прекращению поставок оттуда разбавителей, но и значительно сократили количество желающих покупать венесуэльскую нефть, а также судовладельцев, готовых обеспечивать ее транспортировку.

Иран уже направил своих специалистов в Венесуэлу на помощь в ремонте ее остановленных НПЗ, а недавно, по данным портала TankerTrackers.com, в Венесуэлу пришло судно под иранским флагом с партией сверхлегкой нефти, необходимой для производства экспортных сортов из тяжелой нефти. В августе PDVSA отгружала на экспорт в среднем 325 тысяч б/с — самый высокий показатель за четыре месяца. Основная часть венесуэльской нефти отправлялась в Индию, хотя прежде крупнейшим ее покупателем выступал Китай.

Ирак: новые подозрения в нарушениях ОПЕК+

В первой половине сентября Ирак поставлял на экспорт в среднем 3,26 млн баррелей нефти в сутки — на 8% больше, чем в августе, сообщает Bloomberg. Второй по величине производитель нефти в ОПЕК в последние месяцы неоднократно обещал, что будет соблюдать ограничения, предусмотренные сделкой ОПЕК+, но в этом вновь возникают сомнения.

В августе экспорт нефти из Ирака сократился до 2,597 млн б/с по сравнению с 2,763 млн б/с в июле. Отмеченная тенденция к росту экспорта в сентябре может и не сохраниться во второй его половине, поскольку поставки обычно неравномерно распределяются в течение любого месяца. Однако текущее увеличение экспорта, даже если часть его объемов поступает из хранилищ, предполагает, что Ирак снова превысил свою квоту, оговоренную в рамках ОПЕК+.

В августе Ирак пообещал дополнительно сократить добычу примерно на 400 тысяч б/с, чтобы компенсировать несоблюдение условий сделки в предыдущие месяцы. По итогам прошлого месяца иракская добыча составила 3,652 млн б/с, или на 100 тысяч б/с меньше, чем в июле, согласно вторичным источникам ОПЕК. Тем самым Ирак подтвердил свою репутацию самого неисполнительного участника альянса ОПЕК+ с самого момента его формирования в 2017 году.

Со стороны мониторингового комитета ОПЕК+ Ираку и другим отстающим от выполнения условий сделки уже предъявлено требование привести добычу в соответствие с ними до конца сентября, чтобы за счет дополнительных сокращений компенсировать перепроизводство в период с мая по июль. Однако Ирак уже дал понять, что хотел бы продлить компенсационный период до ноября.

США: новые сланцевые амбиции поддерживает Колумбия

Государственная нефтяная компания Колумбии Ecopetrol и ее партнер из США Occidental Petroleum планируют новые проекты в крупнейшем в Штатах сланцевом бассейне Пермиан. Как сообщил на этой неделе в ходе Азиатско-Тихоокеанской нефтяной конференции исполнительный директор Ecopetrol Фелипе Байон, до конца 2021 года на территории бассейна будет пробурено более сотни новых скважин.

Стратегическое соглашение, заключенное в прошлом году между Ecopetrol и Occidental Petroleum, предполагает освоение 97 тысяч акров (около 400 кв. км) на западе штата Техас. Для Ecopetrol работа в бассейне Пермиан стала частью стратегии компании по освоению большего объема нетрадиционных залежей нефти и развитию деятельности за пределами Колумбии. Легкая нефть сланцевых формаций отвечает планам сделать более сбалансированным структуру добычи компании, в которой преобладают тяжелые сорта нефти.

С ноября прошлого года по нынешний июнь Ecopetrol уже пробурила в Техасе 22 скважины. Несмотря на падение объемов добычи в связи с пандемией и снижением цен на нефть, компания не остановила производство в Колумбии благодаря наличию спроса на свою нефть со стороны китайских НПЗ. В дальнейшем Ecopetrol рассчитывает продавать больше нефти своим крупным покупателям в Азии, в особенности в Индии и Южной Корее.

Тем временем в бассейне Пермиан количество пробуренных, но незавершенных скважин подскочило с 3520 в июле до 4165 в августе. По оценке Федерального резервного банка Далласа, безубыточная для бурения новых скважин стоимость барреля сорта WTI в зоне Мидленд бассейна Пермиан составляет порядка $46.

Бразилия: крупнейшие трейдеры возвращаются

Бразильская национальная нефтяная компания Petrobras возобновляет работу с ведущими мировыми нефтетрейдерами Vitol, Trafigura и Glencore после почти двух лет приостановки сотрудничества в связи с коррупционными скандалами, сообщает Reuters.

Бразильские власти начали расследование в отношении трех компаний в декабре 2018 года, поводом для этого стал предполагаемый подкуп инсайдеров, трейдеров и сотрудников Petrobras в обмен на заключение нефтяных сделок — совокупный объем взяток оценивался не менее чем в $31 млн. Сразу же после объявления расследования Petrobras заявила, что приостанавливает торговлю нефтью и нефтепродуктами с тремя основными трейдерами.

В рамках так называемой операции «Автомойка», крупнейшего скандала, потрясшего Petrobras за последние полвека, швейцарские власти обыскали офисы Vitol и Trafigura в Женеве в ноябре 2019 года. Это произошло после того, как выяснилось, что высшее руководство нефтетрейдеров могло знать о коррупционной схеме.

За прошедшее с начала расследования время Petrobras усилила процедуры соблюдения нормативных требований, введя принцип «знай своего клиента» для собственных трейдеров. «Petrobras возобновила взаимодействие с упомянутыми компаниями после принятия и усовершенствования ряда конкретных мер, направленных на повышение безопасности коммерческих отношений», — сообщил представитель Petrobras.

Подготовил Николай Проценко

Иван Лизан: Никто не станет пересматривать текущий налоговый маневр ради Минска

Но и ужесточать условия для Белоруссии Москва не будет — они Россию устраивают

Резкое обострение российско-белорусских нефтегазовых отношений в начале этого года выступило одним из ключевых элементов того контекста, в котором разворачивается политический кризис в соседней стране. Откровенно недружественные действия и высказывания Александра Лукашенко в отношении ключевых российских нефтегазовых компаний похоже окончательно подорвали его репутацию как надежного партнера, хотя позиция Москвы относительно будущего белорусского лидера по-прежнему не прояснена. О том, к чему привела белорусский нефтегаз принципиальная недоговороспособность Лукашенко и остается ли еще у него возможность для компромиссных решений с Россией, в интервью «НиК» рассказал Иван Лизан, редактор портала «СОНАР-2050», посвященного перспективам Союзного государства России и Белоруссии.

«НиК»: Каков ваш общий прогноз развития политической ситуации в Белоруссии? В каком временном горизонте сейчас вообще возможно выстраивать относительно надежные сценарии дальнейших событий?

— Противостояние между властью и протестующими перешло в затяжную фазу и может длиться месяцами. Низкая легитимность власти компенсируется стабильной силовой вертикалью и неорганизованностью протестующих, а фактор майдана как технологии захвата власти, продвигаемой Польшей и Литвой, силовикам удается купировать. Если не произойдет какого-либо ЧП (например, актов террора со стороны протестующих либо силовиков), то протест начнет структурироваться: появятся не связанные со штабами оппозиционных кандидатов низовые лидеры и активизируются реальные белорусские политические партии, которые смогут стать участниками диалога с властью. Если, конечно, у нее появится желание вести диалог, так как сейчас она настроена исключительно на монолог, а от масс ждет поддакивания.

И если протест по каким-то причинам радикализируется, то страна станет на шаг ближе к гражданской войне, причем триггером для этого может стать все что угодно: от инаугурации президента до случайного выстрела во время протестов.

Белоруссия на распутье.

«НиК»: В какой степени политический кризис уже отразился на белорусской нефтепереработке — одном из главных источников экспортных доходов страны? Насколько серьезной угрозой для отрасли выглядит присоединение к забастовке промпредприятий рабочих НПЗ «Нафтан» и Мозырского?

— Кризис в нефтепереработке начался задолго до выборов и протестов. Как известно, по отрасли ударили разногласия с Россией по вопросу ценообразования на нефть, в результате чего поставки российской нефти в Белоруссию упали, и коронавирус, который обрушил спрос на светлые нефтепродукты. Пока полноценных массовых забастовок в Белоруссии так и не случилось, но, начнись они на НПЗ, это просто стало бы одним из негативных факторов для отрасли, но не решающим. За пять месяцев в Белоруссию поставлено около 5 млн тонн нефти, то есть по 1 млн тонн в месяц, тогда как мощности двух НПЗ составляют 1,5 млн тонн сырья в месяц, а к середине осени они вырастут до 2 млн тонн. Одно дело — забастовка на работающем на пике мощности предприятии, другое дело — на уже проблемном заводе, который не работает со стопроцентной загрузкой. Проще говоря, забастовка ударила бы отрасли, но не убила бы ни ее, ни государство. Если бы остановились рудники в Солигорске, и страна перестала бы производить калийные удобрения, то ущерб был бы больше.

«НиК»: Насколько критичной для белорусских НПЗ является ситуация, сложившаяся в последние месяцы на топливном рынке Евросоюза — основном для белорусских нефтепродуктов?

— Белорусская нефтепереработка не имеет будущего без субсидий из России и дешевой нефти, она и раньше была некой региональной аномалией: чистым экспортером светлых нефтепродуктов может быть только нефтедобывающая страна. В Евросоюзе нефть перерабатывают для обеспечения потребностей внутреннего рынка, а возить нефтепродукты за 500–700 километров без субсидий из России невыгодно.

Поэтому без дешевой нефти ниже рыночной цены белорусская нефтепереработка нежизнеспособна.

Для обеспечения потребностей внутреннего рынка хватит около 60% мощностей одного НПЗ, а еще один белорусские власти планируют перевести с выпуска светлых нефтепродуктов на нефтехимию.

«НиК»: Можно ли ожидать, что возможность дальнейшего экспорта нефтепродуктов станет инструментом давления Евросоюза на Лукашенко (например, обещанные санкции в отношении Лукашенко и его окружения тем или иным способом затронут белорусскую нефтепереработку)?

— Надавить на Лукашенко Евросоюз может с помощью множества других инструментов, прибегать к помощи нефтепродуктов для этого не нужно. Как мы видим, пока Евросоюз ограничился персональными санкциями, но не стал бить по экономике. Плюс подобные санкции ударят по прибалтийским республикам: через них идет перевалка светлых нефтепродуктов, а их портовые мощности и так недозагружены из-за потери грузопотока из России. Поэтому бить по белорусской нефтепереработке Европа не будет, а вот США вполне могут восстановить санкции против «Белнефтехима» (их действие приостановлено) и отказаться от поставок нефти. Но неприятность эту Минск как-то переживет.

«НиК»: Как вы оцениваете эффективность очередного поиска Белоруссией новых поставщиков нефти для своих НПЗ после того, как поставки из России резко снизились?

— В целом найти альтернативу удалось, но никто не рассчитывает на Белоруссию в части долгосрочных контрактов — это не позволяют белорусская экономика и инфраструктура. Запад руководству Белоруссии не верит, понимая, что, как только Минск с Москвой договорятся, покупать альтернативную нефть белорусы прекратят. Поэтому ситуация подвисла примерно так же, как во время прошлых нефтяных кризисов, когда Белоруссия уже покупала альтернативную нефть. Сейчас объемы альтернативных поставок низкие, стоимость этой нефти выше российской, а денег для ее импорта становится все меньше, даже несмотря на то, что планы по ее закупкам пока никто не отменял.

Можно посмотреть на альтернативы по отдельным странам. У Норвегии лишней нефти нет. Саудовская Аравия мир своей дешевой нефтью не залила. Азербайджан в предыдущие годы не смог даже Украине поставить 2,5–3 млн тонн нефти, а выйти на условные 5–8 млн тонн для Белоруссии тем более не сможет. Казахстан как поставщик сырья ставит неприемлемые для Минска условия. Венесуэла под санкциями США, самим США не до Белоруссии, а своей нефти в Белоруссии очень мало.

«НиК»: Появилась ли в альтернативных поставках хоть какая-то внятная экономика?

— Ее по-прежнему нет, да и альтернативой нероссийская нефть не является просто потому, что ее мало, не хватит на необходимые для белорусских НПЗ 2 млн тонн ежемесячно, и она дороже российской даже с учетом неизбежного завершения налогового маневра. К тому же ее сложно доставлять: мощность ближайших портов не позволяет полностью заместить поставки из России, доставка по железной дороге выходит дороже, а трубопровод из Польши еще не построили, да и у самой Польши неоткуда взять нефть для Белоруссии. Польша потребляет 32 млн тонн нефти, из которых 77% — российские, а остальные 23% собираются по принципу «с миру по нитке».

В итоге «альтернативная» нефть оборачивается для белорусской нефтепереработки своеобразным «налогом на диверсификацию» в размере около $10 млн в месяц.

Если такой «налог» сохранится и в последующие месяцы (прибавим сюда расходы на строительство перемычки между Мозырским НПЗ и «Нафтаном», рассчитанной на польский реверс), то его эффект будет вполне сопоставим с эффектом от налогового маневра, озвученным белорусским правительством в июле: в 2021 году, по мнению премьер-министра страны Романа Головченко, Белоруссия из-за маневра недосчитается $146 млн. Учитывая то, что озвучивались планы довести долю «альтернативной» нефти до 30–35%, «налог на диверсификацию» может и перекрыть эффект от маневра. Так что поставки данной нефти — акт политики, а не экономики.

«НиК»: Давайте вернемся в начало года — к очередному обострению российско-белорусских споров в нефтегазовой сфере, когда поведение Лукашенко вышло за рамки любых приличий. Корректно ли утверждать, что именно субъективный фактор Лукашенко стал принципиальным препятствием для нахождения компромисса по стоимости нефти для Белоруссии и это во многом повлияло на дальнейший ход событий? Можно ли рассматривать «обмен любезностями» в нефтегазовой сфере, предшествовавший президентским выборам в Белоруссии, как некое сожжение мостов, исключающее какое-либо смягчение энергетической политики России в Белоруссии?

— Нефтегазовая сфера попала под горячую руку потому, что в ней у Москвы и Минска больше всего противоречий, но это точно не сожжение мостов. Таковым могла быть стать выдача Украине «33 богатырей», но в Минске победило благоразумие. Основная проблема неизменна: Минск не согласен интегрироваться с Россией, а Москва без интеграции не согласна субсидировать белорусскую экономику. Пока Минск не согласен, он переплачивает за нефть, но это исключительно внутреннее дело Белоруссии и ее право. А так как в Белоруссии есть лишь один политик — ее президент, поскольку в целом политическое пространство страны стало выжженным полем, то да, можно утверждать, что фактор Лукашенко является ключевым.

Между тем условие возвращения к относительно «братским» ценам на нефть и газ для Белоруссии одно, и оно остается неизменными на протяжении последних полутора лет, за которые в России успело смениться правительство. Субсидии будут только при углублении интеграции. Это решение Москвы является окончательным и пересмотру не подлежит. Без интеграции не будет и возврата к прежним условиям поставок нефти в Белоруссию: никто не станет пересматривать текущий налоговый маневр ради Минска, к тому же Белоруссия до этого долгие годы извлекала прибыль из предыдущих налоговых маневров в отрасли, но не платила за это. Вспомним схему с экспортом разбавителей и растворителей, потери России от которого оцениваются примерно в миллиард долларов. А компенсировать налоговый маневр союзнику, который то и дело пытается выбраться из интеграционных объятий ради желания вернуться к политике многовекторности, никто не будет. Но и ужесточать условия для Белоруссии Москва не будет — они Россию устраивают, субсидирование соседа уже свелось к минимуму.

«НиК»: Каким был бы оптимальный сценарий ухода Лукашенко, в том числе для нормализации нефтегазовых отношений России и Белоруссии? Есть ли сегодня в белорусской политике фигура, которая могла бы взяться за эту нормализацию?

— Наверняка она есть, хотя пока ее не видно, и в Белоруссии по-прежнему остается лишь один реальный политик, а рассматривать нормализацию отношений в нефтяной сфере в отрыве от других отраслей экономики и политики в целом нельзя. Оптимальный вариант Белоруссия уже пропустила: нужно было либо проводить честные выборы в два тура (а может быть, и в один, но не с неубедительными для белорусов 80%), либо искать преемника, а перед этим подписывать с Россией дорожные карты, включая документ по гармонизации налогового законодательства, с которым Москва увязывала компенсацию налогового маневра и снижение стоимости природного газа.

Нынешний острый политический кризис и низкая легитимность власти в Белоруссии оказываются не лучшим фундаментом для возвращения к переговорам по дорожным картам.

Тем не менее я уверен, что возврат к углублению интеграции с Россией в рамках Союзного государства позволил бы вывести белорусско-российские переговоры по поставкам нефти и газа из тупика. Плюс интеграция сняла бы потребность в проведении политики многовекторности как попытки отдалиться от Москвы ради налаживания отношений с Западом, тем более что данная политика ни к чему хорошему Белоруссию не привела.

«НиК»: Может ли в урегулировании нефтяных отношений России и Белоруссии сыграть какую-либо значимую роль владелец «Русснефти» Михаил Гуцериев, у которого сложились особые отношения с Лукашенко: его компания в начале года согласилась поставлять в Белоруссию нефть без премиальной надбавки?

— Гуцериев уже сыграл эту роль: его структуры и так поставляют нефть в Белоруссию, но за прошлый год семья Гуцериевых потеряла $2,5 млрд, а кредитный рейтинг ряда ее компаний давно является преддефолтным. Так что серьезного запаса прочности у Гуцериева нет, хотя он надеется на скорейший запуск калийных проектов в Белоруссии и возможность заработать на них, чтобы решить свои финансовые проблемы.

«НиК»: А какие выводы должен сделать для себя «Газпром» из ситуации с арестом несостоявшегося кандидата в президенты Белоруссии — председателя правления Белгазпромбанка Виктора Бабарико? Каким мог бы быть достойный ответ на возбуждение уголовных дел против Бабарико?

— Выводы «Газпром» уже сделал: с новым руководством Белгазпромбанка его акционеры переговоры не ведут, банк фактически брошен. Успешный банк белорусское государство по политическим причинам превратило в «тыкву» и теперь будет заниматься его спасением самостоятельно. Даже белорусская «дочка» «Газпрома» ушла из Белгазпромбанка в ВТБ, а счета госпредприятий принудительно перевели в госбанки. Плюс — если дело не урегулируют в двустороннем формате — не исключены разбирательства в международных судах.

Простое отсутствие реакции России на рейдерский захват Белгазпромбанка во время избирательной кампании не свидетельствует о том, что Москва со всем согласилась: она не хотела втягиваться с Минском в споры и давать Лукашенко повод для новых обвинений во вмешательстве России во внутренние дела Белоруссии. При этом захват Белгазпромбанка нанес Белоруссии большой ущерб, причем не столько экономический, сколько репутационный и политический.

Российский бизнес теперь будет выводить средства из Белоруссии в виде дивидендов, а вкладывать — нет, особенно сейчас, в разгар политического кризиса в республике.

Так что Минску нужно будет серьезно потрудиться над восстановлением инвестиционной привлекательности и доверия со стороны Москвы, особенно если вспомнить, как некоторые белорусские эксперты и журналисты за время избирательной кампании договорились до того, что называли «Газпром» и «Роснефть» стервятниками революции, а их топ-менеджеров обвиняли в подготовке госпереворота в стране.

«НиК»: Если предположить, что Лукашенко сохранит власть, то каких еще неожиданностей в нефтегазовой сфере можно от него ожидать? Существует для него некая красная линия (например, одностороннее перекрытие «Дружбы»), которую он не готов перешагнуть?

— Ключевой неожиданностью была попытка принудить Россию к поставкам нефти для ее переработки в Белоруссии по давальческим схемам, для чего Минск изменил налоговое законодательство. Дальнейшие попытки ужесточить режим работы для российских нефтяных компаний на внутреннем рынке чреваты их уходом из сегмента продажи топлива — белорусский рынок небольшой.

Полагаю, что накал страстей в отрасли уже прошел, да и выборы закончились такими проблемами для власти, когда уже не до нефтяных разногласий с Россией. Раз «Дружбу» не перекрыли весной, то сейчас вероятность подобного шага крайне низка. Тем более что у белорусской власти теперь масса других проблем, ей просто не до усугубления нефтегазовых противоречий. Сейчас, наоборот, Минску нужно срочно наводить мосты с Москвой — слишком уж большая дыра в белорусском бюджете. К концу года она превысит 5 млрд белорусских рублей, или около $2 млрд (расходы республиканского бюджета на 2020 год — 40,5 млрд руб., а прогнозный дефицит — 0,95 млрд руб.).

При таком дефиците уж точно не до реализации планов по замещению российской нефти, поэтому я бы не стал ожидать каких-либо новых неприятностей в нефтегазовой сфере в российско-белорусских отношениях.

«НиК»: Остается ли вообще у России принципиальная потребность в Белоруссии как импортере и транзитере нефти и газа, учитывая тектонические трансформации мирового рынка, прежде всего резкое снижение российской доли газового рынка Европы?

— Такая потребность остается прежде всего на рынке нефти. Весь объем нефти, прокачиваемый по «Дружбе», поставить по морю невозможно, хотя зависимость от белорусского канала по сравнению с началом 2000-х годов снизилась. Как импортер нефти Белоруссия также важна: 24 млн тонн переработки в год, на которые выйдут ее НПЗ с осени, — объемы солидные. Поэтому сторонам придется договариваться.

«НиК»: При каких условиях Белоруссия может пойти на приватизацию своей нефтепереработки или хотя бы на допуск в нее внешних инвесторов? Может ли такой ход оказать Лукашенко хотя бы тактическую поддержку?

— Внешние инвесторы уже давно допущены: в акционерном капитале белорусских НПЗ есть доля российского бизнеса, хотя он ни на что не влияет. Государство отпустит вожжи лишь в случае ЧП и краха целых отраслей, поскольку в Белоруссии к госсобственности относятся примерно так, как толкиновский Голлум к Кольцу всевластья. Она — прелесть, ее никому не отдадут, ей не позволят обанкротиться даже в том случае, если конкретное предприятие нужно было уже давно обанкротить и затем перепрофилировать. Поэтому будут копить долги, пока их не окажется столько, что по ним станет невозможно расплатиться. И нынешние проблемы в белорусской экономике как раз могут стать тем самым ЧП, когда деваться будет уже некуда.

«НиК»: Какие возможности для маневров в нефтегазовой сфере создает для Белоруссии предстоящее открытие АЭС, построенной «Росатомом»?

— Существенно снизятся объемы закупки газа, на котором Белоруссия сможет экономить, хотя теперь ей придется покупать ядерное топливо. Газовые ТЭС власть планирует модернизировать, а любая модернизация — это закупка оборудования. Так что сотрудничество продолжится, газовый фактор отойдет на второй план, снизится его политическое значение, что откроет возможности для более трезвого взгляда на этот аспект двусторонних отношений.

Belarus. Russia > Oil, gas, coal. Foreign economic relations, politics. Госбюджет, налоги, цены > oilcapital.ru, 18 сентября 2020 > № 3502968 Иван Лизан

По добыче нефти в мире в июле Россия сохранила за собой «серебро»

В июле 2020 года Россия сохранила второе место в мире по объему нефтедобычи с показателем в 8,778 млн б/с, мировое лидерство удерживают за собой США, а на третьем месте осталась Саудовская Аравия, свидетельствуют данные организации «Совместная инициатива по нефтяной статистике» (JODI).

По данным JODI, добыча в РФ в июле опустилась к июню на 10 тыс. б/с, или на 0,1%. США увеличили добычу на 5,7% по сравнению с предыдущим месяцем, до 11,035 млн б/с нефти, оставшись крупнейшим нефтедобытчиком. Третье место заняла Саудовская Аравия с объемом добычи в 8,479 млн б/с — на 13,3% больше к июню.

Экспорт нефти из Саудовской Аравии в июле вырос в месячном выражении на 15%, до 5,734 млн б/с, из США — на 4,1%, до 2,867 млн баррелей. Данные по России, отмечает ПРАЙМ, JODI не указывает. В июне РФ экспортировала 4,929 млн б/с нефти, а в мае — 4,556 млн, следует из данных организации.

Переработка на НПЗ США выросла в июле в сравнении с июнем на 5,1% — до 14,438 млн б/с. В Саудовской Аравии нефтепереработка выросла на 13% — до 2,086 млн б/с. Переработка на НПЗ РФ выросла на 5,3% с уровня предыдущего месяца и составила 5,38 млн б/с.

Исполнение сделки ОПЕК+ превысило 100-процентный уровень

Даже после перехода на второй этап сокращений уровень исполнения договоренностей ОПЕК+ составляет больше 100%, сообщил министр энергетики РФ Александр Новак. «Мы видим, что совокупный уровень исполнения договоренностей продолжает держаться на высоком уровне — больше 100%, и даже после перехода на второй этап сокращений», — сказал Новак на заседании министерского мониторингового комитета ОПЕК+ (JMMC), проходившего в режиме видеоконференции. По словам министра, ОПЕК+ должна учитывать в своих дальнейших действиях сложное восстановление рынка нефти до докризисных уровней, пересмотры прогнозов по восстановлению мирового ВВП.

«Как мы видим, вирус уже нанес существенный ущерб всем сферам нашей жизни. И мы видим, с каким трудом идет восстановление к докризисным рыночным показателям, пересматриваются прогнозы по восстановлению мирового ВВП, нефтяного спроса, и это, конечно, те тенденции, которые мы должны сегодня с вами обсуждать и учитывать в дальнейших наших действиях», — цитирует Новака ПРАЙМ.

Агентство Bloomberg сообщило также, что продлен период, в течение которого страны-«нарушительницы» договоренностей по сокращению добычи нефти должны компенсировать недовыполнение взятых ограничений. «Компенсационный период» продлится до конца года. «Интерфакс» со ссылкой на источники уточняет, что в августе недовыполнение условий сделки ОПЕК+ составило 2,3 млн б/с.

Сергей Лавров: если бы не дело Навального, Запад придумал бы что-то еще

Глава МИД России Сергей Лавров рассказал в интервью РИА Новости о том, что он думает о реакции Запада на историю с Навальным и ситуацию в Белоруссии, стоит ли ждать того, что политика демонизации РФ и санкций в отношении нее прекратится. Он также сообщил, как в Москве смотрят на предстоящие в США выборы президента, на каких условиях Россия готова общаться с американцами, оценил действия Соединенных Штатов в отношении Сирии, обстановку в Ливии и уточнил, что делается для того, чтобы не допустить ущемления прав российских СМИ в Европе.

– Хотелось бы начать нашу беседу с российско-американских взаимоотношений. Если не возражаете, вопрос, касающийся предстоящих менее чем через два месяца выборов в США. Американская элита независимо от партийной принадлежности очень часто говорит об исключительной роли своей страны в качестве абсолютного глобального лидера. Насколько сильное влияние имеет эта внутренняя повестка на внешнюю политику США, на взаимоотношения с союзниками и партнерами, в том числе на отношения с Россией? Как, на ваш взгляд, американский принцип собственной "исключительности" влияет на международные процессы?

– В целом, думаю, все уже сделали для себя выводы. Имею в виду тех, кто пристально и профессионально наблюдает за ходом внутриполитической борьбы. Она всегда была мотивом для тех позиций, которые занимали республиканцы и демократы. Не стало исключением и то, что мы наблюдаем сейчас. Главное – набрать как можно больше аргументов, чтобы переиграть своих соперников на информационном, риторическом, полемическом поле. Скоро предстоят дебаты между основными кандидатами в президенты от Демократической и Республиканской партий. "Русский вопрос", вопрос о "вмешательстве" России во внутренние дела США (это устоялось в качестве клише) уже сейчас занимает одно из доминирующих мест. Правда, в последние недели, возможно, пару месяцев, нас потеснила Китайская Народная Республика, которая теперь занимает почетное первое место при перечислении "врагов" Америки, пытающихся сделать все, чтобы в США произошли катастрофические процессы.

Мы привыкли к этому за последние годы. Это началось не при нынешней администрации, а при президентстве Барака Обамы. Именно он заявлял, в том числе публично, что российское руководство сознательно ведет линию на то, чтобы испортить отношения между Москвой и Вашингтоном. Он же говорил о том, что Россия вмешивалась в выборы 2016 года. Он же вводил под этим предлогом совершенно беспрецедентные санкции, включая рейдерский захват российской собственности в США, высылку десятков наших дипломатов с их семьями и многое другое.

Тезис об американской "исключительности" разделяют и демократы, и республиканцы, и, по-моему, все другие политические течения в США. Что сказать на эту тему? Мы уже не раз комментировали, что попытки представить себя вершителем судеб всего человечества, безгрешным и все понимающим лучше других уже случались в истории. Они не доводили ни до чего хорошего.

Мы подтверждаем наш подход, который, кстати, относится к любым внутриполитическим процессам в любой стране, – это внутреннее дело США. Печально, что они впутывают огромное количество не отражающей действительное положение вещей на международной арене риторики в свои внутриполитические дела. Также печально, что для того, чтобы завоевать как можно больше очков в предвыборной гонке, без какого-либо сомнения и стеснения, по поводу и без внедряются неправомерные санкции против тех, кто на международной арене хоть что-то скажет не в унисон с американскими представителями. Этот санкционный "инстинкт", выработавшийся, прежде всего, у нынешней администрации (но и Барак Обама активно этим занимался), к сожалению, становится заразительным и на Европейском континенте. Евросоюз тоже все чаще и чаще прибегает к санкционной "дубинке".

Вывод простой: мы будем работать с любым правительством, избранным в любой стране. Это относится и к США. Но разговаривать с Вашингтоном по всем интересующим его вопросам мы будем исключительно на основе равноправия, взаимной выгоды, поиска баланса интересов. Разговаривать с нами ультиматумами бессмысленно, бесполезно. Если кто-то этого еще не понял, то это негодные политики.

– Вы упомянули санкционное давление. Во многих случаях оно появляется не в политических кругах, а инициируется в масс-медиа. В США, Великобритании и Европе это происходит достаточно часто. Американская пресса обвиняла Россию в сговоре с талибами против военных США в Афганистане. В Великобритании утверждали, что Россия "почти наверняка" вмешивалась в парламентские выборы 2019 года. Страны Евросоюза на этой неделе обсуждают очередной пакет санкций против России в связи с якобы имевшими место нарушениями прав человека. Есть ли шансы, что такой подход, такая политика демонизации Москвы как-то будет меняться или, наоборот, лишь будет усиливаться?

– Пока мы не видим признаков того, что эта политика будет меняться. К сожалению, этот "санкционный зуд" только нарастает. Примеры последнего времени: нас хотят наказывать за то, что происходит в Белоруссии, за инцидент с Навальным, хотя категорически отказываются выполнять обязательства по Европейской конвенции о взаимной правовой помощи по уголовным делам и отвечать на официальные запросы генеральной прокуратуры России. Предлоги абсолютно надуманные. Германия говорит, что ничего не может нам сказать, дескать, идите в Организацию по запрещению химического оружия. Мы туда ходили несколько раз. Там говорят: идите в Берлин. Мы это уже проходили. Есть такое идиоматическое выражение: "Иван кивает на Петра, а Петр кивает на Ивана". Примерно в таком стиле наши западные, с позволения сказать, партнеры реагируют на наши правовые подходы. Громогласно заявляют, что факт отравления установлен, кроме России этого сделать не мог никто, признавайтесь. Все это уже было со Скрипалями.

Уверен, что, если бы не было нынешней ситуации с Навальным, придумали бы что-нибудь еще. На данном этапе все подчинено тому, чтобы как можно сильнее подорвать отношения между Россией и Европейским союзом. В ЕС есть страны, которые это понимают, но у них продолжает действовать принцип консенсуса, так называемая "солидарность". Этим принципом грубо злоупотребляют страны, которые составляют русофобское агрессивное меньшинство.

Сейчас, как я понял из изложения доклада председателя Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен, Евросоюз обсуждает возможность принимать решения по некоторым вопросам не консенсусом, а голосованием. Это будет интересно, потому что тогда мы увидим, кто выступает за злоупотребление международным правом, а кто все-таки проводит вдумчивую, взвешенную, сбалансированную политику, основанную на прагматизме и реализме.

Вы упомянули, что нас обвинили в том, что мы заводили отношения с талибами с тем, чтобы побудить их за финансовое вознаграждение осуществлять специальные операции против американских военнослужащих. Талибы воюют исходя из своих интересов и убеждений. Я считаю, что подозревать нас в том, что мы можем осуществлять подобного рода вещи (сугубо бандитские) – это ниже достоинства даже американских официальных лиц. Кстати, Пентагон вынужден был опровергать подобного рода измышления, не найдя каких-либо подтверждений этим вымыслам. И сами талибы заявили, что это абсолютная неправда.

В наш век социальных сетей, запуска дезинформации, фейковых сообщений стоит только вбросить в медийное пространство любую выдумку, и потом уже никто не будет читать опровержения. Фурор, который производится такого рода, с позволения сказать, "сенсациями" – это то, на что рассчитывают их авторы.

Мы не раз говорили американцам и англичанам: если у вас есть какие-либо претензии к нам, давайте осуществлять профессиональный дипломатический диалог на основе фактов. Поскольку большинство претензий о вмешательстве касаются киберпространства, нас обвиняют чуть ли не в государственном хакерстве, внедрении во все мыслимые и немыслимые системы жизнеобеспечения наших западных коллег. Мы предложили возобновить диалог по кибербезопасности, международной информационной безопасности во всех ее аспектах, заявили, что будем готовы рассматривать взаимные озабоченности. У нас тоже зарегистрировано немало случаев, которые позволяют подозревать вмешательство западных хакеров в наши жизненно важные ресурсы. В ответ – категорический отказ. Знаете, какая отговорка? "Вы нас приглашаете вести диалог по кибербезопасности, то есть по той самой сфере, которую вы используете для вмешательства в наши внутренние дела". Это примерно так же, как с Навальным. Те же аргументы: "Вы что, нам не верите?".

Когда государственным секретарем США был Рекс Тиллерсон, он официально публично заявил, что у них есть "неопровержимые доказательства" вмешательства России в американские выборы. Я не поленился, поинтересовался у него, если есть какие-то неопровержимые доказательства, может он поделился бы. Мы сами заинтересованы в том, чтобы с этим разобраться, потому что совершенно не в наших интересах, чтобы на нас возводили напраслину. Знаете, что он мне сказал? Он ответил: "Сергей, ничего тебе не дам. Ваши спецслужбы, которые это организуют, все прекрасно знают – обращайтесь к ним, они должны все рассказать". Вот и весь разговор на тему, становящуюся чуть ли не главной в отношениях между нашими странами.

Мы убеждены, что когда-то придется отвечать на конкретные вопросы, предъявлять факты в этой ситуации, в ситуации с Навальным и с отравлением в Солсбери. Насчет Солсбери. Когда это все раскручивалось два года назад, нам вешали ярлык как "единственному производителю" "Новичка", мы привели аргументированные факты, имеющиеся в открытом доступе и говорящие о том, что несколько западных стран разрабатывали вещества из семейства "Новичок". В том числе они были запатентованы в США. Десятки патентов для боевого применения веществ из этой группы. Среди тех стран, где проводились подобного рода работы, мы упомянули в том числе Швецию. Шведы два года назад сказали нам, чтобы их не смели упоминать в этом ряду, так как они никогда не занимались работами, связанными с "Новичком". Сейчас, как вы знаете, одна из двух стран, к которым обратились немцы с просьбой переподтвердить их выводы, помимо Франции, была Швеция. Они заявили, что подтверждают правильность выводов лаборатории Бундесвера о том, что это был "Новичок". Но если два года назад у Швеции не было компетенции для того, чтобы разбираться, "Новичок" это или нет, а за два года такая компетенция появилась, значит что-то произошло. И если произошло то, что позволило Швеции разбираться в "новичках", наверное, нужно посмотреть на это как на потенциальное грубое нарушение Конвенции о запрещении химического оружия.

Мы готовы разговаривать со всеми, но только, чтобы нас не заставляли оправдываться без предъявления каких-либо фактов. На основе конкретных, ясно сформулированных озабоченностей всегда будем готовы к профессиональному разговору.

– Помимо разногласий, которые возникают сейчас с нашими западными партерами относительно новостей актуальной повестки, появляются вещи, в которых мы с ними не согласны в отношении трактовки истории. В данный момент массовые протесты и манифестации, прошедшие в США, привели к более радикальным событиям. По сути, начался пересмотр немалой части американской, мировой истории и культуры. Оскверняются монументы. Меняются описания событий. В том числе такие попытки были и продолжаются относительно Второй мировой войны и роли в ней СССР. Как вы считаете, к каким последствиям для США могут привести попытки пересмотра истории? Какими могут быть последствия в глобальном масштабе?

– Вы совершенно правы. Нас очень тревожит то, то сейчас происходит в сфере истории мира, истории Европы. Наблюдается, прямо скажем, историческая агрессия, направленная на пересмотр современных основ международного права, сложившихся после Второй мировой войны в форме ООН, принципов ее Устава. Пытаются подорвать именно эти основы. Используется, прежде всего, аргументация, являющая собой попытку поставить на одну доску СССР и фашистскую Германию. Агрессоров и победителей агрессоров. Победителей тех, кто пытался поработить Европу и сделать большинство народов нашего континента по сути рабами. Нас оскорбляют, прямо заявляя, что у СССР больше вины за развязывание Второй мировой войны, чем у гитлеровской Германии. При том аккуратно "заметается под ковер" фактическая сторона дела: как все начиналось еще с 1938 года, как до этого проводилась политика умиротворения Гитлера западными державами, прежде всего Францией и Великобританией.

На эту тему не приходится долго говорить, многое уже сказано. В обобщенном виде известная статья президента России Владимира Путина, конечно, содержит все наши ключевые аргументы. Опираясь на документы, убедительно показывает бессмысленность и контрпродуктивность, разрушительный характер попыток подорвать результаты Второй мировой войны.

Кстати, нас поддерживает подавляющая часть мирового сообщества. Мы ежегодно на сессиях Генеральной ассамблеи ООН вносим резолюцию о недопустимости героизации нацизма. Только две страны голосуют против – США и Украина. Весь ЕС воздерживается к огромному сожалению, потому что, как нам объясняют, страны Прибалтики требуют не поддерживать эту резолюцию. Как говорится, "на воре и шапка горит". В этой резолюции не упоминается персонально никакая страна, никакое правительство. Просто все мировое сообщество призывается не допускать попыток героизации нацизма. Все. И не допускать борьбы с памятниками и так далее. Но значит страны, требующие от ЕС не поддерживать эту абсолютно очевидную, прямую резолюцию, не имеющую двойного дна, ощущают, что они не могут подписаться под этими принципами. На самом деле так и происходит. Мы видим марши эсэсовцев, разрушение памятников. Прежде всего этим довольно активно занимаются наши польские соседи. В Чехии пошли аналогичные процессы. Это недопустимо. Помимо того, что это подрывает закрепленные в Уставе ООН итоги Второй мировой войны, это еще и грубо нарушает двусторонние договоры с этими и другими странами, которые посвящены защите, уходу за воинскими захоронениями и памятниками, возведенными в Европе в память о жертвах Второй мировой войны, о героях, освобождавших соответствующие страны.

Считаю, что очень важно обратить внимание на такой момент: те, кто выступает против нашей линии на пресечение героизации нацизма, ссылаются на права человека. Мол, свобода мысли, слова, существующие в США, других западных странах, не подлежат какой-либо цензуре. А если эта свобода мысли, слова будет ограничена недопустимостью героизации нацизма, это будет нарушать соответствующее законодательство. Но давайте честно скажем, что то, что мы наблюдаем сейчас в США, наверное, имеет какое-то отношение к тому, что мы говорим о недопустимости пересмотра итогов Второй мировой войны. Разгул расизма очевидно имеет место в США, и есть политические силы, пытающиеся подогревать такие расистские настроения, использовать их в своих политических интересах. Мы можем это наблюдать практически ежедневно.

Вы упомянули другие вопросы истории, становящиеся жертвой сиюминутной политики. Под горячую руку тех, кто хочет в США разрушить собственную историю и уничтожает памятники конфедератам в силу того, что они были рабовладельцами, попал памятник первому губернатору Аляски Баранову, стоявший в городе Ситка и всегда вызывавший большое уважение у местных жителей и приезжающих на Аляску. Правда, мы услышали, что губернатор Аляски и власти Ситки заявили, что памятник не будет разрушен. Он будет достойно перемещен, как нас заверили, в исторический музей. Если это произойдет так, как нам обещают, думаю, что мы оценим такое отношение властей Ситки к нашей общей истории. Надеюсь, что размещение памятника Баранову в историческом музее позволит организовать, может быть, даже специальную дополнительную экспозицию, повествующую об истории русской Америки.

– Президент Франции Эммануэль Макрон три года у власти. Его первое официальное приглашение главе другого государства было адресовано президенту России с целью улучшить российско-французские отношения. Можете ли вы сказать, какие реальные изменения произошли с тех пор на дипломатическом уровне в работе с Францией? Была ли перенесена парижская встреча с 16 сентября по причине Навального?

– Во-первых, Франция – один из наших ключевых партнеров. Мы давно уже охарактеризовали наше взаимодействие как стратегическое партнерство. Президент Франции Макрон сразу после своего избрания одним из первых своих внешнеполитических шагов сделал приглашение президенту России. По итогам этого визита, произошедшего в мае 2017 года, в Версале были подтверждены намерение и готовность лидеров обеих стран к углублению нашего партнерства, в том числе в сфере нашего двустороннего сотрудничества, международных отношений, региональной и глобальной повестки дня. По итогам того саммита в Версале был образован Форум гражданских обществ "Трианонский диалог", который достаточно успешно функционирует до сих пор, хотя по причинам коронавирусных ограничений сейчас пока не получается проводить очные мероприятия.

С тех пор состоялись еще визиты президента Франции Макрона в Россию и визит президента России Путина во Францию. Крайняя встреча была в августе 2019 года – визит Путина и переговоры с Макроном в Форте Брегансон. Там прошла очень продуктивная, доверительная, глубокая дискуссия о необходимости стратегических отношений, которые будут направлены на рассмотрение ключевых проблем современного мира, прежде всего, конечно, в Европе, в Евроатлантике, задачи укрепления здесь безопасности. Тогда президенты договорились создавать разветвленные механизмы взаимодействия по линии министерств иностранных дел и обороны. Был возобновлен формат "2+2" (он создан давно, но была пауза в функционировании). В сентябре 2019 года состоялось очередное заседание стратегического диалога в Москве.

Помимо формата "2+2" вопросы стратегической стабильности было решено также обсуждать по линии внешнеполитических помощников двух президентов. С согласия Путина и Макрона сформировано более десяти рабочих групп по различным направлениям, связанным с сотрудничеством в сфере стратегической стабильности, контроля над вооружениями, нераспространения оружия массового уничтожения и по другим вопросам. Большинство этих механизмов функционируют и нацелены на то, чтобы мы вместе с французскими коллегами выступали с инициативами, которые будут направлены на стабилизацию отношений в Европе, нормализацию нынешней ненормальной обстановки, когда углубляются разделительные линии, когда НАТО наращивает свою военную инфраструктуру на территории новых государств-членов, что нарушает основополагающий акт Россия-НАТО, подписанный еще в 1997 году и считавшийся основой нашего взаимодействия.

Тревожных тенденций много. Одно из проявлений таких дестабилизирующих факторов – выход США из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности и уже официально продекларированное намерение размещать такие ракеты не только в Азии, но, судя по всему, и в Европе. По крайней мере те противоракетные установки, которые сейчас находятся в Румынии и размещаются в Польше, вполне могут быть использованы для запуска противоракет не только в оборонительных целях, но и в наступательных, так как из них же можно запускать ударные крылатые ракеты, что было запрещено ДРСМД. Теперь договора нет – у американцев развязаны руки.

Почти год назад (скоро будем отмечать годовщину этого послания) Путин обратился ко всем руководителям европейских стран, США, Канады и ряда других государств. В связи с тем, что американцы разрушили ДРСМД, он все-таки предложил попытаться не нагнетать гонку вооружений, а объявить добровольный, обоюдный мораторий на те самые ударные средства, которые были запрещены ДРСМД. Ни один из лидеров конкретно не откликнулся на это предложение, кроме Макрона. Мы это оценили. Это подчеркнуло, что французский лидер искренне заинтересован в использовании любых возможностей для диалога с Россией. Без такого диалога – все уже более открыто признают – безопасность в Европе обеспечить невозможно. Поэтому у нас действительно планировались заседания в формате "2+2", но в силу причин, о которых, наверное, можно только догадываться, очередная министерская встреча министров обороны и иностранных дел России и Франции была перенесена на более поздний срок. Французские коллеги сказали, что у них просто возникла необходимость немного пересмотреть график наших встреч. Не буду говорить о причинах, но, видимо, нынешняя общая атмосфера и общий тон, который сейчас нагнетается в Евросоюзе по отношению к России, конечно же, сказываются на графиках наших контактов. Тем не менее консультации по целому ряду важных проблем недавно состоялись: по борьбе с терроризмом и по проблемам кибербезопасности. Все в русле тех планов, которые были одобрены президентами Путиным и Макроном.

– Как недавно заметил постоянный представитель России при ОБСЕ Александр Лукашевич, ситуация с агентством Sputnik во Франции нисколько не улучшилась. Наши журналисты до сих пор не допускаются на мероприятия при Елисейском дворце. Какие рассматриваются возможные пути разрешения этой ситуации? Обсуждалась ли эта проблема с французской стороной?

– Конечно, эта проблема обсуждалась. Мы считаем неприемлемым, что корреспонденты Sputnik и RT открыто дискриминируются во Франции. Что касается Sputnik, то и в странах Прибалтики, это тоже хорошо известный факт. То, что в течение последних лет (с 2017 года) ни RT, ни Sputnik не имеют аккредитации в Елисейском дворце, конечно, прискорбно.

Еще более удивительно, что при всей приверженности к свободе, равенству и братству (мы видим и сестринство тоже) наши французские коллеги заявляют, что они не отменят своего решения, аккредитация не будет выдана, так как RT и Sputnik – "это не СМИ, а инструмент пропаганды". Думаю, не надо комментировать абсурдность и нелепость подобного рода ярлыков, так как RТ и Sputnik пользуются огромной популярностью во все большем числе стран, растет аудитория, я видел статистику. Могу только предположить, что это очередное проявление опасений конкуренции тем, кто до недавнего времени доминировал на мировом информационном рынке.

Мы эти вопросы ставим не только перед французами, требуя от них прекратить дискриминировать СМИ, зарегистрированные в России. Нам предъявляют аргумент, связанный с тем, что есть государственное финансирование, – оно есть у многих СМИ, которые считаются светочами демократии, имею в виду "Радио Свобода" и BBC. Они тоже опираются на государственное финансирование, но почему-то в отношении них никаких ограничительных мер не принимается, в том числе и по линии интернета, где сейчас откровенно вводится цензура. Google, YouTube и Facebook принимают решения явно под давлением американских властей, которые дискриминируют российские СМИ в том, что касается размещения их материалов на этих ресурсах. Мы ставим эти вопросы не только в двустороннем плане, но и в ОБСЕ, где есть специальный представитель по свободе СМИ Арлем Дезир, и в ЮНЕСКО, которая призвана заниматься поддержкой свободной журналистики, свободы слова, и в Совете Европы.

На стыке 80-90-х годов XIX века, когда у нас проходили процессы перестройки и формировалась уже новая политическая реальность, Россия, как было принято говорить, "открывалась миру", в рамках ОБСЕ наши западные партнеры активнейшим образом продвигали решения, которые требовали обеспечить свободный доступ к любой информации, как основанной на внутренних источниках, так и поступающей из-за границы. Это явно было задумано с тем, чтобы подкрепить тенденцию раскрытия советского общества внешнему миру и так далее. Сейчас, когда мы напоминаем об этих решениях и требуем, чтобы доступ к информации уважался, в том числе во Франции в отношении Sputnik и RТ, наши западные партнеры уже даже стесняются переподтвердить те самые решения, принимавшиеся по их инициативе 30 лет назад. Двойные стандарты, лицемерие – к сожалению, это те слова, которыми приходится характеризовать их позицию. В декабре предстоит очередной министерский саммит ОБСЕ. Эти вопросы никуда с повестки дня не исчезнут, нашим западным коллегам придется много на что отвечать.

– На Саммите Россия-Африка в Сочи было подписано больше 90 контрактов по сотрудничеству с африканскими странами. Какими темпами Россия сейчас возвращается к исполнению подписанных договоров после пандемии? Какие их них являются первоочередными и в каких африканских странах?

– После саммита, который состоялся в октябре 2019 года в Сочи и был очевидным успехом нашей внешней политики, о чем прямо говорили все африканские гости, мы не брали никакой паузы. Пандемия внесла коррективы в формы общения, но мы продолжаем работать "на удаленке". Во внешней политике и в дипломатии такое тоже возможно.

Путин не раз общался по телефону с африканскими лидерами (президентами ЮАР, Конго, Эфиопии), были видеоконференции министров иностранных дел России и Африканской тройки – предыдущего, текущего и будущего председателя Африканского союза (ЮАР, Египет, Демократическая Республика Конго). В нашем министерстве создан специальный секретариат Форума Россия-Африка (решение о создании Форума было принято в Сочи). Этот секретариат уже укомплектован.

Мы буквально вчера встречались с руководителем одной из субрегиональных организаций на Африканском континенте – ИГАД. Бывший министр иностранных дел Эфиопии Гебейеху является сейчас ее генеральным секретарем. Обсуждали конкретные планы взаимодействия по линии Россия-ИГАД. Такие планы есть и с сообществом юга Африки, и с сообществом Западной Африки и со всеми остальными организациями наряду с самим Африканским Союзом, который является панафриканской структурой. Планы работы охватывают консультации по вопросам, которые актуальны на Африканском континенте – урегулирование конфликтов, проведение совместных мероприятий в сфере культуры и образования, вопросы развития нашего экономического сотрудничества, поддержка по линии внешнеполитических ведомств деятельности российских компаний в Африке и их партнеров на африканском континенте. У нас много планов и эта работа высоко оценивается нашими африканскими коллегами.

Что касается пандемии, десятки африканских стран получили от нас содействие в решении вопросов снабжении их тест-системами, средствами индивидуальной защиты, лекарственными препаратами, и это сотрудничество продолжается. Африканские страны наряду с азиатскими и латиноамериканскими государствами проявляют интерес к тому, чтобы наладить на своей территории производство нашей вакцины "Спутник-V". Сейчас наши компетентные органы, занимающиеся этими вопросами, рассматривают потенциальных кандидатов для того, чтобы такое производство наладить, потому что ясно, что вакцина потребуется в большом количестве.

У нас есть очень хороший опыт на территории Гвинеи и Сьерра-Леоне. Когда бушевала лихорадка Эбола, наши врачи развернули мобильные госпитали и наладили в Гвинее производство вакцины от этой лихорадки. Во многом опыт борьбы с Эболой помог нашим врачам, специалистам оперативно создать вакцину от коронавирусной инфекции, используя платформу, которая была тогда создана для борьбы с Эболой.

У нас очень хорошие планы. Мы договорились увеличивать количество стипендий, которые мы предоставляем африканским странам. Говоря об экономическом взаимодействии, несколько недель назад мы создали Ассоциацию экономического сотрудничества Российской Федерации с африканскими государствами. Так что как только ограничения, связанные с карантином будут сниматься, все эти планы будут реализовываться еще более активно. Пока же работа ведется в основном в режиме видеоконференции.

– Какую бы оценку вы дали американскому "Акту Цезаря", который ударил не только по Сирии, но и по ближайшим партнерам Дамаска? Какие новые решения могут быть предприняты для улучшения гуманитарной ситуации в стране, вызванной тяжелыми экономическими обстоятельствами?

– Как вы сказали, этот план, называющийся "Акт Цезаря" предполагает по большому счету введение санкций, которые они хотели бы видеть в качестве удушающего инструмента против руководства САР. На самом деле эти санкции, как и предыдущие пакеты (а их было немало и со стороны США, и со стороны Евросоюза и ряда других союзников Вашингтона), бьют, прежде всего, по простым людям, по гражданам Сирийской Арабской Республики. На днях в Нью-Йорке Совет Безопасности ООН обсуждал вопрос о том, как развивается гуманитарная ситуация в Сирии. Наши западные коллеги очень рьяно и пафосно отстаивали свою правоту, заявляя, что санкции исключительно нацелены на ограничение действий и возможностей чиновников и представителей, как они выражаются, "режима", и что простые люди не страдают, потому что в санкционных решениях предусмотрены гуманитарные исключения для доставок медикаментов, продовольствия и других предметов первой необходимости. Это все неправда, потому что никаких поставок из тех стран, которые объявили санкции с имеющимися санкционными изъятиями подобной продукции в Сирию не поступает, может быть за исключением каких-нибудь мелкий партий. В основном Сирия торгует с Российской Федерацией, Ираном, КНР и некоторыми арабскими странами.

Число стран, которые осознают необходимость преодолевать нынешнюю ненормальную ситуацию и восстанавливать отношения с САР увеличивается. Все больше стран, в том числе страны Персидского Залива, принимают решения о возобновлении деятельности своих посольств в САР. Все большее количество государств понимает, что с точки зрения прав человека становится абсолютно неприемлемым продолжать эти удушающие санкции. Эти санкции были объявлены в одностороннем порядке, и они являются нелегитимными.

Буквально вчера-позавчера генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш возобновил свой призыв, который он сделал еще полгода назад к тем странам, которые приняли односторонние санкции против той или иной развивающейся страны эти санкции остановить как минимум на период борьбы с пандемией. Запад остается глух к этим призывам, хотя подавляющее большинство стран-членов ООН их поддержало. Будем добиваться дальнейшего осуждения подобной практики. В ООН принимаются специальные резолюции, которые объявляют односторонние санкции нелегитимными и незаконными. Подтверждается, что только санкции по линии Совета Безопасности ООН должны соблюдаться. Это единственный легальный и опирающийся на международное право инструмент.

В целом по сирийскому урегулированию мы активно работаем в рамках астанинского формата с нашими турецкими и иранскими партнерами. Недавно вместе с заместителем председателя правительства Российской Федерации Юрием Борисовым мы посетили Дамаск. Президент Сирии Башар Асад и его министры подтвердили нам свою приверженность выполнению тех договоренностей, которые по инициативе "астанинской тройки" были достигнуты между правительством Сирии и оппозицией. В Женеве возобновил работу Конституционный комитет, заседала его редакционная комиссия. Стороны приступают к согласованию общих подходов к будущему Сирии, что позволит затем уже начать работу над конституционной реформой.

Но и "на земле" постепенно сужается пространство, контролируемое террористами. Прежде всего это касается зон деэскалации в Идлибе. Российско-турецкие договоренности, в том числе о необходимости отмежевать нормальных оппозиционеров, открытых к диалогу с правительством, от террористов, которые были признаны таковыми Советом Безопасности ООН, постепенно выполняются, хотя и не так быстро как хотелось бы. Наши турецкие коллеги им привержены, и мы активно с ними сотрудничаем.

Вызывает обеспокоенность ситуация на восточном берегу Евфрата, где незаконно размещенные там американские военнослужащие явно поощряют сепаратистские тенденции курдов. К огромному сожалению, они "натравливают" курдов на правительство, сдерживая естественное стремление курдов начать диалог с Дамаском.

Конечно, это вызывает озабоченность как с точки зрения территориальной целостности САР, так и с точки зрения взрывоопасности, которую такие американские действия создают вокруг курдской проблемы. Как вы знаете, она актуальна не только для Сирии, но и для Ирака, Турции и Ирана. В этом регионе это опасная игра. Американцы по привычке идут на подобного рода действия по созданию хаоса, который, они надеются, будет управляем. Они далеко, и это их в общем-то не особо заботит. Но для региона последствия могут быть катастрофические, если они здесь будут продвигать тенденции сепаратизма.

В последнее время были объявлены решения этой нелегитимной американской группировки на востоке Сирии, которая вместе с курдскими руководителями подписала соглашение, позволяющее американской нефтяной компании добывать углеводороды на территории суверенного сирийского государства. Это грубейшее нарушение всех мыслимых принципов международного права.

Проблем в САР немало, их хватает. Тем не менее ситуация существенно стабилизировалась по сравнению с тем, что было еще несколько лет назад. Деятельность астанинского формата, наши инициативы, которые мы воплощали в жизнь, сыграли решающую роль в этом процессе. Сейчас на повестке дня решение острых гуманитарных проблем и восстановление хозяйства, разрушенного войной. По этим направлениям мы активно поддерживаем диалог с другими странами, в том числе с КНР, Ираном, Индией, арабскими государствами. Считаем важным привлечь организации системы ООН к мероприятиям, нацеленным на гуманитарное содействие САР в качестве первоочередного шага. А на следующем этапе мобилизовать международное содействие в восстановлении экономики и инфраструктуры, разрушенной войной. Работы этой немало, но, по крайней мере, ясно по каким направлениям надо двигаться.

– Какие есть в данный момент перспективы сотрудничества России со странами Персидского залива? Есть ли для нас приоритетные страны в данном субрегионе? Рассматривает ли Россия возможность посредничества в разрешении катарского кризиса, который длится уже четвертый год?

– Я наверно не согрешу против истины, если скажу, что из всех стран, которые имеют отношения со странами этого региона, мы первые предложили составить долгосрочной план стабильного, добрососедского развития зоны Персидского залива.

Еще в 90-е годы российская сторона предложила Концепцию обеспечения безопасности и сотрудничества в зоне Персидского залива. С тех пор концепция несколько раз обновлялась, в том числе в прошлом году был распространен обновленный вариант. В сентябре прошлого года мы провели экспертное обсуждение этой концепции с участием ученых и экспертного сообщества России и стран Персидского залива (арабские страны и Исламская Республика Иран).

Концепция предлагает оттолкнуться от опыта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, когда в разгар "холодной войны" у Советского Союза и Организации Варшавского договора были непростые отношения с западным блоком – НАТО. Тем не менее, осознание необходимости сосуществования сподвигло все страны Евроатлантического региона (Европа, США, Канада) к тому, чтобы собраться и выработать нормы поведения, основанные на доверии (там были расписаны специальные меры доверия) и транспарентности. Механизмы, которые были заложены в рамках этого совещания, позволяли рассматривать любые вопросы, которые возникали у той или иной стороны. Мы предложили положить эти же принципы в основу взаимодействия в рамках Концепции обеспечения безопасности в Персидском заливе. Мы ее презентовали Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива – туда входит шесть ближневосточных монархий – и нашим иранским коллегам. Целый ряд членов ССАГПЗ выразили готовность к ее обсуждению. Некоторые из членов этой же организации взяли время для дополнительного изучения. У нас продолжается диалог. Те дискуссии, которые были на уровне научного сообщества, помогают продвигать эти инициативы. Беда в том, что в последние годы нынешняя администрация США демонизирует Иран, который объявлен главной проблемой всего региона Персидского залива и других регионов мира, где Иран, так или иначе, обвиняется во вмешательстве во внутренние дела соответствующих стран. Американцы стремятся перенастроить на антииранские рельсы весь диалог по проблемам Ближнего Востока и Севера Африки. Это бесперспективно, потому что решать проблемы можно устойчиво и надежно исключительно через договоренности между всеми участниками, а вся нынешняя логика американской политики построена на том, что Иран нужно сделать центром всех усилий по сдерживанию, наказанию, и только смена режима, наконец, позволит "вздохнуть свободно" всему региону. Это тупиковый путь. Санкции, которыми пытаются душить Иран, никогда не срабатывали, и не сработают сейчас. Иран не раз высказывал готовность к диалогу. Эта готовность остается. Но диалог не может основываться на тех ультиматумах, которые периодически выдвигает американская сторона.

Мы будем готовы содействовать началу такого диалога. Вместе с европейскими странами и КНР мы отстаиваем Совместный всеобъемлющий план действий по иранской ядерной программе, одобренный в 2015 году СБ ООН. Его сейчас разрушают американцы, опять-таки руководствуясь исключительно своей линией на демонизацию Ирана во всем и вся.

В СБ ООН сейчас дискуссии продолжаются. Тринадцать стран из 15-ти выступили категорически против попыток разрушить СВПД и сделать виновным Исламскую Республику Иран за все, что происходит.

Вы упомянули разногласия внутри ССАГПЗ, когда ряд стран из этой организации и наши коллеги из Арабской Республики Египет какое-то время назад вступили в конфликт с Катаром. Мы готовы предложить свои посреднические услуги в любом конфликтном вопросе, если нас попросят об этом все стороны. Таких обращений к нам пока не поступало. Мы поддерживаем хорошие отношения со всеми без исключения странами, в том числе со всеми членами ССАГПЗ. Я знаю, что американская администрация пытается примирить антагонистов, и уговорить Саудовскую Аравию, ее ближайших партнеров, "навести мосты", помириться с Катаром. Мы желаем успехов любым усилиям, которые направлены на объединение стран, а не на их разъединение и создание разделительных линий. Будем готовы помочь, если, повторю еще раз, нас об этом попросят, и будет заинтересованность всех вовлеченных стран.

– Несколько недель назад возобновило работу российское посольство в Ливии. Сможет ли оно в той или иной степени стать площадкой для диалога между Ливийской национальной армией и правительством национального согласия?

– Наше посольство по-прежнему работает из Туниса. Надеюсь, оно скоро вернется в Триполи, как только там будет обеспечена элементарная безопасность. Ряд посольств работает по-прежнему, но безопасность весьма хрупкая, поэтому было принято решение, что наши дипломаты пока будут работать из Туниса.

Насчет посредничества между главными протагонистами в Ливии – Ливийской национальной армией и Правительством национального согласия. Посольство, конечно, занимается контактами со всеми ливийскими сторонами, но здесь вопрос стоит гораздо шире. Москва также активно занимается "наведением мостов" между конфликтующими сторонами. МИД России и министерство обороны Российской Федерации стараются на практике содействовать практическим шагам по согласованию компромиссных развязок, которые позволят урегулировать ливийский кризис. Работа непростая. Все проблемы, которые сейчас испытывает Ливия, начались в 2011 году, когда НАТО в грубейшее нарушение резолюции СБ ООН осуществила прямую военную агрессию в Ливии по свержению режима Муаммара Каддафи, который был зверски убит под одобрительные возгласы тогдашнего госсекретаря США Хиллари Клинтон. Это было показано с какой-то гордостью в эфире. Это было жутко. С тех пор мы и все соседи Ливии, кто хочет восстановить ее как государство, которое было разрушено натовцами, пытаемся наладить какой-то международный процесс. Попыток было немало. Были конференции в Париже, в Палермо, в Абу-Даби, Схиратские соглашения 2015 года.

На протяжении длительного периода большинство внешних игроков стремились взаимодействовать с какой-то одной политической силой, на которую они делали ставку. Мы с самого начала отказались от такого подхода, и, учитывая наши имеющиеся контакты и исторические связи, стали работать со всеми без исключения политическими силами Ливии: Триполи, где расположен Президентский совет и Правительство национального согласия; Тобрук, где расположена Палата представителей. Неоднократно все лидеры различных группировок бывали в Российской Федерации. Мы предпринимали усилия по организации личных встреч командующего Ливийской национальной армией Халифы Хафтара и главы Правительства национально согласия Файеза аль-Сараджа. Они были у нас в Москве в начале этого года, накануне Берлинской конференции по безопасности. Во многом благодаря этим нашим усилиям, которые мы предпринимали совместно с коллегами из Турции, Египта и ОАЭ, мы смогли подготовить предложения, которые во многом обеспечили успех Берлинской конференции по безопасности, которую готовили несколько месяцев наши германские коллеги. На ней была принята важная декларация, впоследствии одобренная в СБ ООН.

К сожалению, на том этапе уделялось мало внимания тому, чтобы разрабатываемые международным сообществом идеи были одобрены самими ливийскими сторонами. Некоторые наши партнеры исходили из того, что как только международные сообщества в лице СБ ООН, Берлинской конференции по безопасности примут какие-то решения, останется только уговорить протагонистов в Ливии, чтобы они с этим согласились.

Сейчас практика доказывает, что мы были правы, когда предостерегали от такого подхода, потому что все уперлось именно в то, что договоренности, принятые в Берлине, не были до конца проработаны самими ливийскими сторонами. Берлин создал неплохую основу, но дорабатывать детали приходится сейчас. Здесь мы видим достаточно позитивные сдвиги. Глава парламента в Тобруке Агила Салех, вместе с главой правительства национального согласия аль-Сараджем выступили за прекращение огня, устойчивое перемирие, и на этом фоне за возобновление работы в формате для решения военных вопросов "5+5" и возобновление переговоров по экономическим делам, прежде всего о необходимости справедливого решения проблем использования природных ресурсов Ливии.

Очень важную инициативу в этом же контексте выдвинул Салех – о необходимости учитывать интересы не только Триполитании и Киренаики, но еще и Феццана – южной части Ливии, о которой не часто упоминалось во всех предыдущих дискуссиях. Поэтому на столе уже сейчас имеются идеи, которые были обкатаны и апробированы в контактах между сторонами. Неплохую роль сыграла встреча, которая была организована между ливийскими протагонистами в Марокко. Сейчас мы, вместе с нашими коллегами продолжаем вносить свой вклад в эти общие усилия.

На днях в Анкаре состоялись консультации с нашими турецкими коллегами. Мы продолжаем эту работу. Общаемся с Египтом, с Марокко. Я разговаривал по телефону с моими коллегами – министрами иностранных дел Марокко и Арабской Республики Египет. Недавно также разговаривал с министром иностранных дел Италии, который тоже по известным причинам весьма заинтересован в том, чтобы содействовать ливийскому урегулированию.

Сейчас наметилась весьма перспективная развязка. Мы будем стараться активно поддерживать этот процесс, вносить свой вклад в урегулирование. Считаем важным как можно скорее прервать затянувшуюся уже больше чем на полгода паузу с назначением спецпредставителя генерального секретаря ООН по ливийскому урегулированию. Прежний представитель в феврале подал в отставку. Гутерреш до сих пор почему-то не может решить вопрос о назначении его преемника. Есть основания полагать, что некоторые западные страны пытаются продвинуть своих кандидатов, но наша позиция очень простая: нужно, чтобы представитель генерального секретаря ООН по Ливии был согласован с Африканским союзом. Это очевидная вещь. Ливия – активный член Африканского союза, который заинтересован, чтобы помочь решить эту проблему.

Я вам достаточно подробно изложил нынешнюю ситуацию. Есть основания для осторожного оптимизма.

European Union. Belarus. США. Весь мир. Russia > Foreign economic relations, politics > ria.ru, 18 сентября 2020 > № 3500169 Сергей Лавров