Всего новостей: 4286689, выбрано 6940 за 0.141 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Администрация США в преддверии выборов нового президента страны предприняла шаг, который наблюдатели расценили как «поворот на 180 градусов» американской политики в отношении Ирана. В субботу в международных переговорах с Ираном примет участие заместитель госсекретаря США Уильям Бернс, и это – самый высокий уровень прямых контактов двух стран за последние три десятилетия.До сих пор США отказывались от переговоров с Ираном, пока иранцы не откажутся от обогащения урана, который может быть использован как для производства электроэнергии, так и для создания ядерного оружия. Уильям Бернс примет участие 19 июля в Женеве во встрече секретаря Высшего совета национальной безопасности Ирана Саида Джалили, главы европейской дипломатии Хавьера Соланы и заместителей глав внешнеполитических ведомств – так называемых «политдиректоров» – из России, Китая, Великобритании, Франции и Германии. С российской стороны это – замминистра иностранных дел Сергей Кисляк.
Хотя американские дипломаты утверждают, что внешнеполитическая линия Вашингтона остается прежней и поездка Бернса в Женеву на переговоры с Ираном – лишь разовый и временный шаг, наблюдатели все же усматривают в нем сигнал к тому, что США отдают предпочтение дипломатии, нежели применению военной силы. Более того, в Вашингтоне, судя по сообщениям американской печати, рассматривают возможность направить в Тегеран дипломатического представителя, как это сделано на Кубе.
Отношения США и Ирана – их некогда ближайшего в регионе союзника – были заморожены после иранской Исламской революции 1979г., а политические контакты с тех пор стали большой редкостью. Обращает на себя внимание то, что нынешняя перспектива беспрецедентных переговоров США и Ирана открылась после того, как Вашингтон пошел на уступки КНДР в решении ядерной проблемы на Корейском полуострове и объявил о решении исключить северокорейское государство из списка стран, поддерживающих терроризм.
Поэтому последние шаги американцев в отношении Тегерана похожи на отказ Соединенных Штатов от «охоты на ведьм» в лице так называемой «оси зла», с которой боролся Джордж Буш все два срока своих президентских полномочий. В «черный список» этой оси изначально были включены, в частности, Ирак, Иран и КНДР. В Ираке был свергнут режим Саддама Хусейна, но оружия массового уничтожения так и не было найдено, а вся военная кампания там терпит неудачи. В то же время северокорейские власти пошли на создание ядерного оружия, опасаясь стать «вторым Ираком», а Иран занялся обогащением урана, хотя утверждает, что исключительно в мирных целях.
Пока неясно, сможет ли администрация Джорджа Буша изменить свою политику в отношении Ирана столь же резко, как это было сделано в отношении КНДР, на фоне уже раздающейся критики в отношении Белого дома. Бывший представитель США в ООН Джон Болтон, например, назвал шаг Вашингтона «капитуляцией» в решении иранской ядерной проблемы. Однако прямые переговоры с Ираном нынешней американской администрации, по мнению некоторых экспертов, в какой-то степени лишают оппозиционного кандидата в президенты США от демократов Барака Обаму одного из преимуществ, поскольку именно он настаивал в предвыборной борьбе на прямых переговорах с Ираном.
Кстати, партнеры США по иранской «шестерке» уже давно пытались убедить Вашингтон в необходимости его полномасштабного участия в переговорах с Ираном для того, чтобы добиться каких-либо встречных шагов. Поэтому европейцы особенно приветствовали направление в Женеву Уильяма Бернса как знак стремления Буша избежать войны с Ираном. Наблюдатели полагают, что повышение уровня переговоров с иранцами со стороны Вашингтона помогут умерить раздающиеся в США и Израиле требования нанести военный удар по Ирану в случае отказа прекратить программу обогащения урана.
На этой неделе высший руководитель Ирана Аятолла Хаменеи заявил, что на переговорах с Западом Тегеран не будет переступать «красную черту» и не откажется от обогащения урана в мирных целях. Однако при этом дал понять, что переговоры будут успешными, если Ирану перестанут угрожать. На прошлой неделе, во время саммита «большой восьмерки» на Хоккайдо, Иран провел ракетные испытания, тем самым, видимо, пытаясь подстегнуть переговоры.
Северная Корея в свое время пошла еще дальше, проведя испытание ядерного оружия и тем самым подтолкнув принятие решений на других шестисторонних переговорах, ведущихся с авг. 2003г. в Пекине с участием России, США, Китая, КНДР, Республики Корея и Японии.
Что касается Ирана, то в 2006г. пять стран-постоянных членов СБ ООН и Германия составили пакет предложений, который с тех пор меняется и дорабатывается с тем, чтобы найти компромисс, несмотря на то, что в отношении иранцев уже приняты международные санкции.
Пакет новых предложений, переданных Ирану, по данным ряда экспертов, предполагает поставки Ирану ядерного топлива взамен на отказ от его собственного производства, а также помощь в том, чтобы Тегеран смог шире участвовать в международных делах в случае устранения подозрений в разработке ядерных вооружений.
В качестве первого шага Хавьер Солана от имени «шестерки» предложил принцип «замораживание на замораживание». Это означает, что Иран может продолжать работу по обогащению урана, но должен ввести на шесть первых недель переговоров мораторий на дальнейшее наращивание этой программы. Со своей стороны СБ ООН воздержался бы от усиления санкций в отношении Ирана на тот же период.
Смысл этой идеи состоит и в том, что обе стороны на переговорах смогли бы «сохранить лицо». То есть, США начнут переговоры с Ираном в условиях прекращения дальнейшего развития урановой программы, а Тегеран будет вести диалог, от нее полностью не отказываясь. По сообщениям иностранной печати, в Тегеране всерьез рассматривают идею «замораживание на замораживание», однако иранцы хотят растянуть начальный этап на несколько месяцев против предлагаемых Соланой шести недель.
На переговорах с Ираном действительно может быть достигнут прогресс, если Тегеран, как и в случае с КНДР, перестанет ощущать угрозу со стороны США. Но не легче было бы намного раньше начать диалог с той же Северной Кореей и Ираном, не запуская решение проблемы угрозами в адрес этих стран?
Но администрация Джорджа Буша, видимо, не искала легких путей. Зато теперь, если на переговорах с Тегераном и Пхеньяном будет действительно достигнут прогресс, в Вашингтоне, скорее всего, объявят, что это и есть результат политики «кнута и пряника».
Вот только пока неясно, как будут складываться обстоятельства в решении ядерных проблем Ирана, да и Северной Кореи, после президентских выборов в США. Во всяком случае, на 100% нельзя исключить, что все вернется к нулевой точке. Именно так, к примеру, произошло, с КНДР, когда приход к власти Джорджа Буша полностью перечеркнул достигнутое его предшественником Биллом Клинтоном.
17 июля жители южной части Корейского п-ва отмечают День провозглашения конституции – государственный праздник и официальный выходной.Государства Южная Корея и Северная Корея появились в результате советско-американского соглашения, заключенного летом 1945г. По этому соглашению были разделены сферы влияния на полуострове. Часть Кореи южнее 38 параллели переходила под юрисдикцию США, северная же часть – под юрисдикцию Советского Союза.
Конституция Южной Кореи была провозглашена 17 июля 1948г. В истории страны чередовались периоды демократического и авторитарного управления. Со времени своего основания Южная Корея прошла большой путь в своем развитии. В 1960гг. страна была одной из беднейших в регионе, сейчас же это развитое промышленное государство.
Власти КНДР зарегистрировали в особой экономической зоне «Расон» совместное российско-северокорейское предприятие, которое займется строительством современного контейнерного терминала в порту Раджин и модернизацией Транскорейской магистрали с выходом на Транссиб, сообщил представитель пресс-службы Дальневосточной железной дороги (ДВЖД).Президент ОАО РЖД Владимир Якунин и министр железных дорог КНДР Ким Ен Сам подписали 24 апреля 2008г. соглашение о сотрудничестве, определяющее основные принципы реализации пилотного проекта реконструкции Транскорейской магистрали на участке от российской станции Хасан в Приморье до северокорейского порта Раджин, а также создания в порту контейнерного терминала. В рамках соглашения был подписан договор о создании совместного предприятия.
«Учредителями СП, зарегистрированного на 49 лет, стали российское ОАО «Торговый дом РЖД» и дирекция северокорейского морского порта Раджин, находящегося в особой экономической зоне «Расон». Доля российской стороны в уставном капитале составляет 70%, северокорейская – 30%. По взаимной договоренности, российская сторона вносит инвестиции, северокорейская сторона – имущественные права на третий причал порта и прилегающей территории», – отметил собеседник агентства.
По его словам, пропускная способность нового терминала в порту Раджин составит 400 тысяч 40-футовых контейнеров год. Инвестиции в реконструкцию участка железной дороги от пограничной с Россией северокорейской станции Туманган до порта Раджин и строительство терминала составят 140 млн. евро.
«Реконструкция Транскорейской железной дороги позволит на высокой скорости водить грузовые поезда от морского порта Раджин до российской пограничной станции Хасан с последующим выходом на Транссибирскую магистраль. В перспективе, когда будет налажено сообщение по всей Транскорейской магистрали от южнокорейского порта Пусан через КНДР в Россию, появится возможность значительную часть грузов, идущих ныне морским трансокеанским путем из Пусана в Европу, повернуть на российский Транссиб», – отметил представитель пресс-службы ДВЖД.
Южный трансокеанский путь из Азии в Западную Европу в три раза длиннее, чем ж/д транзит через Россию. Сейчас морские суда доставляют грузы из Азии в Европу в течение четырех недель. На путь из Пусана по железной дороге через Россию уйдет полторы недели, уточнил собеседник агентства.
Известный китайский писатель Йе Йоньли (Ye Yonglie), побывавший с официальным визитом в столице Северной Кореи – Пхеньяне, представил на суд читателей журнала Guofang Shibao свои наблюдения за повседневной жизнью местной элиты и обычных горожан.В Пхеньяне запрещено проживание людей с физическими отклонениями, поскольку это негативно сказывается на имидже города, а также носителей других политических взглядов и людей с «плохим» происхождением. Запрещается сушить постиранные вещи на улице.
Учреждения и деловые предприятия начинают свою работу в 07.00-09.00 утра, чтобы избежать впечатления часа пик в «отличной» системе общественного транспорта города. Все работники обязаны являться на работу за полчаса до ее начала, чтобы поклясться в верности Ким Чен Иру и его отцу – «великому вождю» Ким Ир Сену.
Жители Северной Кореи трудятся шесть дней в неделю. Суббота отведена под изучение идей чучхе – северокорейской версии марксизма. Все автомобили в городе должны быть черного цвета и принадлежат только чиновникам.
Разрешено носить одежду четырех цветов: черного, зеленого, синего и белого. Правительство распределяет ткань для пошива одежды среди чиновников соответственно их рангу, и, как правило, младшим чинам этого количества хватает на пошив одного нового пиджака в год. Впрочем, обувь они могут покупать самостоятельно, пишет The Times.
10-12 июля в Пекине в состоялось совещание глав делегаций на шестисторонних переговорах по ядерной проблеме на Корейском полуострове. В совещании приняли участие: замминистра иностранных дел КНР У Давэй, замминистра иностранных дел КНДР Ким Ге Гван, директор департамента Азии и Океании МИД Японии Акитака Сайки, специальный представитель МИД Республики Корея по вопросам мира и безопасности на Корейском полуо-ве Ким Сук, замминистра иностранных дел России Алексей Бородавкин и помощник госсекретаря США по делам Восточной Азии и Тихого океана Кристофер Хилл.Стороны высоко оценили прогресс, достигнутый на втором этапе претворения в жизнь Совместного заявления от 19 сент. 2005г., и пришили к консенсусу относительно полного и сбалансированного завершении этого этапа.
Участники встречи согласились начать в рамках шестисторонних переговоров верификационный процесс для контроля за денуклеаризацией Корейского полуострова. В этом процессе будут участвовать специалисты, представляющие все шесть переговаривающихся сторон. Они будут подотчетны рабочей группе по денуклеаризации – одной из пяти рабочих групп, созданных в рамках шестисторонних переговоров.
Инспекционная деятельность в рамках процесса верификации будет включать посещение северокорейских ядерных объектов, изучение документации, беседы с техническим персоналом этих объектов и другие меры, на которые согласятся все шесть стран-участниц. При необходимости к верификационному процессу могут быть подключены специалисты Международного агентства атомной энергии (Магатэ). Детали верификационного процесса будут разработаны рабочей группой по денуклеаризации.
Стороны согласились также начать процесс мониторинга выполнения всеми странами-участницами своих обязательств, включая соблюдение режима нераспространения и энергетическую помощь КНДР. Обязанности мониторинга возложены на глав делегаций стран-участниц переговоров.
Стороны составили график экономической и энергетической помощи КНДР и выведения из строя ядерных объектов в Енбене. Поставки топлива и другой помощи будут выполнены в полном объеме параллельно с приведением ядерных объектов в нерабочее состояние. Поставки топливного мазута КНДР должны быть завершены к концу окт. 2008г. КНР поставит Северной Корее нетопливную часть помощи до конца авг. 2008г. Япония выразила готовность принять участие в предоставлении экономической и энергетической помощи КНДР в ближайшее время, когда для этого создадутся соответствующие условия. Северная Корея, в свою очередь, завершит приведение объектов ядерного комплекса в Енбене в нерабочее состояние к концу окт. 2008г.
Стороны согласились продолжить дискуссии для выработки основных принципов мира и безопасности в Северо-Восточной Азии, а также подтвердили готовность провести в подходящее время встречу министров иностранных дел шести стран-участниц переговоров.
Наконец, стороны провели обмен мнениями по поводу своих будущих действий в рамках третьего этапа претворения в жизнь Совместного заявления от 19 сент. 2005г. Евгений Штефан, «Сеульский вестник».
Северная Корея отклонила предложение южнокорейского президента Ли Мен Бака о возобновлении переговоров по примирению двух государств, сообщило в воскресенье агентство Ассошиэйтед Пресс со ссылкой на северокорейские СМИ. По мнению одного из наиболее авторитетных северокорейских изданий, газеты Rodong Sinmun, предложение президента Южной Кореи Ли Мен Бака не заслуживает внимания для рассмотрения.Издание обвиняет южнокорейского президента в использовании «лживой тактики» для снятия с себя ответственности за осложнившиеся в последнее время отношения. Ранее в пятницу Ли Мен Бак заявлял о готовности к возобновлению диалога с КНДР. В своей речи он также отметил, что «готов к сотрудничеству в рамках усилий, направленных на преодоление недостатка продовольствия на Севере».
Летом 2000г. в Пхеньяне состоялась первая встреча лидеров КНДР и Южной Кореи, после чего впервые между двумя корейскими государствами начался период примирения. Состоялись небывалые по размаху обмены, для южнокорейских бизнесменов открылась возможность создавать предприятия на территории Северной Кореи. Осенью 2007г. на втором саммите была намечена программа расширения этого сотрудничества, но победа в дек. на президентских выборах Ли Мен Бака привела к коренному пересмотру политики в отношении Пхеньяна.
В нынешнем осложнении ситуации КНДР винит вступившего в должность 25 фев. нового президента Республики Корея Ли Мен Бака, который всего за месяц пребывания у власти отбросил межкорейские отношения на десять лет назад. В частности, он отказался от всех договоренностей между Сеулом и Пхеньяном о примирении и сотрудничестве, которые с трудом достигли его предшественники из лагеря либеральных демократов.
Глава российской делегации на шестисторонних переговорах по ядерной проблеме на Корейском полуострове замминистра иностранных дел РФ Алексей Бородавкин сообщил о том, что Россия исправно выполняет свои обязательства по поставкам топливного мазута в Северную Корею. Эти поставки осуществляются согласно договоренностям, достигнутым странами-участницами шестисторонних переговоров, и представляют собой компенсацию Пхеньяну за его отказ от ядерных разработок.Согласно заявлению, принятому в фев. 2007г. по итогам очередного раунда пекинских переговоров, Северной Корее была обещана энергетическая и гуманитарная помощь в размере до 1 млн.т. в мазутном эквиваленте за предоставление полной декларации о ядерных программах и выведение из строя всех ядерных сооружений. К настоящему моменту северокорейская сторона, похоже, по большей части выполнила поставленные перед ней условия, хотя остальным участникам переговоров еще предстоит проверить, насколько декларация Севера о его ядерных программах соответствует действительному положению дел. При этом Северная Корея жалуется на то, что энергетическая помощь ей поступает медленно. Как заявил 4 июля северокорейский МИД, Пхеньян получил только 40% компенсационных поставок, тогда как работы по выведению из строя ядерных объектов завершены им на 80%.
Что касается России, то она, по словам Алексея Бородавкина, выполняет обязательства по компенсационным поставкам. «Мы выполнили то, что обещали до середины года – мы поставили 100 тыс.т. мазута двумя партиями по 50 тыс. тонн», – сказал он в интервью российским журналистам по прибытии в Пекин для участия в возобновившихся 10 июля шестисторонних переговорах.
«Мы готовимся выполнить оставшиеся обязательства – еще 100 тыс.т. мазута. Видимо, мы осуществим поставки к окт. 2008г., также двумя партиями по 50 тыс. тонн», – добавил глава российской делегации.
Объем российских поставок мазута Северной Корее составит 200 тыс. т. Глава российской делегации на шестисторонних переговорах по ядерной проблеме на Корейском полуострове замминистра иностранных дел РФ Алексей Бородавкин сообщил о том, что Россия исправно выполняет свои обязательства по поставкам топливного мазута в Северную Корею. Эти поставки осуществляются согласно договоренностям, достигнутым странами-участницами шестисторонних переговоров, и представляют собой компенсацию Пхеньяну за его отказ от ядерных разработок.Согласно заявлению, принятому в фев. 2007г. по итогам очередного раунда пекинских переговоров, Северной Корее была обещана энергетическая и гуманитарная помощь в размере до 1 млн.т. в мазутном эквиваленте за предоставление полной декларации о ядерных программах и выведение из строя всех ядерных сооружений. К настоящему моменту северокорейская сторона, похоже, по большей части выполнила поставленные перед ней условия, хотя остальным участникам переговоров еще предстоит проверить, насколько декларация Севера о его ядерных программах соответствует действительному положению дел. Северная Корея жалуется на то, что энергетическая помощь ей поступает медленно. Как заявил 4 июля северокорейский МИД, Пхеньян получил только 40% компенсационных поставок, тогда как работы по выведению из строя ядерных объектов завершены им на 80%.
Что касается России, то она, по словам Алексея Бородавкина, выполняет обязательства по компенсационным поставкам. «Мы выполнили то, что обещали до середины года – мы поставили 100 тыс.т. мазута двумя партиями по 50 тыс. тонн», – сказал он в интервью российским журналистам по прибытии в Пекин для участия в возобновившихся 10 июля шестисторонних переговорах.
«Мы готовимся выполнить оставшиеся обязательства – еще 100 тыс.т. мазута. Видимо, мы осуществим поставки к окт. 2008г., также двумя партиями по 50 тыс. тонн», – добавил глава российской делегации. Евгений Штефан, «Сеульский вестник».
Ж/д состав с продовольственной помощью из России прибыл в Северную Корею, передает агентство Ассошиэйтед Пресс со ссылкой на северокорейское государственное агентство ЦТАК. По данным ЦТАК, груз прибыл в КНДР в понедельник в рамках Всемирной продовольственной программы ООН (WFP). О количестве груза и его содержимом не сообщается. Прибывший груз «является знаком дружеских отношений между народами двух стран и поддержкой корейского народа», говорится в заявлении агентства.Эксперты WFP полагают, что уменьшение запасов сельхозпродукции в связи с сильнейшими наводнениями, обрушившимися на КНДР в пред.г., и повышение цен на продовольствие, может стать худшим с 1990гг., когда в стране свирепствовал голод, унесший жизни 1 млн.чел. Россия является третьим по величине поставщиком продовольственной помощи в КНДР в рамках программы WFP после США и Южной Кореи.
Объем межкорейской торговли в I пол. заметно увеличился, несмотря на ухудшение политических отношений между Югом и Севером после прихода к власти президента Ли Мен Бака. Как сообщило 7 июля министерство по делам национального объединения, межкорейский товарооборот за первые шесть месяцев тек.г. достиг 880 млн.долл., увеличившись по сравнению с аналогичным периодом пред.г. на 23%. Причем в отличие от прошлых лет, когда значительную долю товарооборота составляла гуманитарная помощь Северной Корее, сейчас подавляющая его часть приходится на торговлю как таковую. Если в I пол. пред.г. взаимные коммерческие поставки составляли 558,7 млн.долл. (78% от товарооборота), то в тек.г. они увеличились на 47% до 823,6 млн.долл. и составили 94% от общего объема товарооборота. С другой стороны, все это является свидетельством того, что гуманитарная помощь Южной Кореи Северу в нынешнем году практически сошла на нет.Главным «виновником» активизации двусторонней торговли стал Кэсонский промышленный комплекс в Северной Корее, где размещают свои производства южнокорейские компании. Комплекс был построен благодаря решениям, принятым в 2000г. в Пхеньяне на первой межкорейской встрече на высшем уровне. На 4 июля в Кэсоне действовали 72 южнокорейских предприятия, на которых трудились свыше 30 тысяч северокорейских рабочих.
Общее число компаний Юга, имеющих деловые отношения с Севером, по данным министерства по делам национального объединения, составляет сейчас 526, тогда как год назад их было 324. Число наименований товаров, поставляемых через межкорейскую границу, увеличилось за год с 686 до 736. Наибольший рост объема торговли зафиксирован по таким товарам, как стекло для зеркал, моллюски, папоротник, а также текстильная продукция с предприятий в Кэсоне. Евгений Штефан.
Как сообщили в Корейском центре контроля и профилактики инфекционных заболеваний, 26 июня Южная Корея отправила Северу большую партию различных средств для борьбы с малярией. Стоимость груза, который был доставлен морем из порта Инчхон в северокорейский порт Нампхо, равняется 1,22 млн.долл. Северянам отгружены лекарства в расчете на 50 тыс. чел., 100 тыс. противокомариных сеток, инсектициды и диагностическая аппаратура.Данные поставки осуществляются не по одной только доброте душевной. Помимо помощи северянам они должны помочь в борьбе с малярией и в самой Южной Корее. Дело в том, что малярийные комары по какой-то причине облюбовали демилитаризованную зону, которая разделяет Юг и Север, и прилегающие к ней с обеих сторон районы. Поэтому, даже если южане уничтожат всех комаров у себя, те рано или поздно снова налетят с Севера, а значит бороться с ними надо совместными усилиями. Таким образом поставки Северной Коре средств борьбы с малярией оказываются взаимовыгодными. Неудивительно, что они непрерывно продолжаются с 2001г., несмотря на перепады в межкорейских отношениях.
Малярия известна на Корейском полуострове с незапамятных времен. Из четырех разновидностей ее возбудителя здесь распространен Plasmodium vivax. Вызываемое им заболевание редко бывает смертельным, но зато его трудно излечить полностью, часто случаются рецидивы. В 1979г., благодаря активным усилиям по искоренению малярии, как Юг, так и Север Кореи были объявлены странами свободными от этого заболевания. Но радость была недолгой.
В 1993г. южнокорейскому солдату, служившему на границе с Севером, был поставлен до боли знакомый диагноз – малярия. В следующие годы число заболевших стало быстро расти, достигнув пика в 2000г., когда было зафиксировано 4142 аналогичных диагноза. В следующем году южнокорейское правительство приняло 10-летний план искоренения малярии. И хотя с тех пор число новых случаев этого заболевания пошло на спад, нет уверенности в том, что поставленная правительством задача вновь обрести статус страны свободной от малярии будет выполнена в срок. В 2006г., например, число вновь заболевших малярией на Юге превысило 2000 чел.
В Северной Корее ситуация была похожей – только в многократном увеличении. В 1999г. правительство Севера уже докладывало о 100 тыс. больных малярией, а в 2001г. – о 300 тыс. Большинство новых случаев малярии фиксировались в южных, приграничных районах КНДР. В 1999г. Северная Корея совместно со Всемирной организацией здравоохранения начала осуществлять государственную программу борьбы с малярией. Как было упомянуто, активную помощь в этом плане оказал и Юг. В результате в период с 2001 по 2003г. на Севере наблюдалось резкое сокращение числа заболевших, и в 2007г. было обнаружено только 7436 новых больных. Евгений Штефан, «Сеульский вестник».
Джордж Буш подписал принятый американским конгрессом закон о дополнительных бюджетных расходах, который предусматривает также открытие генконсульства США в Тибете. «Для открытия консульства США в Лхасе в Тибете выделяется до 5 млн.долл.», – говорится в тексте документа.В подписанном Бушем законе сообщается также, что «США не должны давать согласия Китаю на открытие консульского поста в США до тех пор, пока КНР не даст согласия на открытие консульского поста США в Лхасе в Тибете».
Во время слушаний в конгрессе США в апр. Лоди Гьяри, который является личным представителем находящегося в эмиграции главы тибетских буддистов Далай-ламы, сообщил американским законодателям, что он поддерживает идею открытия американского генконсульства в Лхасе. Официальной реакции КНР пока нет.
Подписанный Бушем в четверг законопроект о дополнительных бюджетных расходах в 162 млрд.долл. предусматривает финансирование военных операций США в Ираке и Афганистане, выделение дополнительных средства на оказание социальной и страховой помощи безработным, предоставление 2,7 млрд.долл. тем штатам, которые пострадали от наводнений и ураганов, а также выделение 465 млн.долл. на совместные программы между США и государствами Латинской Америки по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
Бюджетный документ содержит также положение, разрешающее президенту США оказать содействие КНДР в работах по демонтажу северокорейской ядерной оружейной программы, а также разрешающее США в случае необходимости представить Северной Корее финансовую помощь в сфере энергетики в 15 млн.долл.
Согласно сообщению агентства Asia Pulse, южнокорейская сталелитейная корпорация Posco ведет переговоры с правительством Северной Кореи о возможном приобретении угольных и железорудных активов. 24 июня 2008г. Президент компании Kim Dong-jin посетил Пхеньян и встретился с официальными представителями правительства.
Сенат конгресса США на заседании утвердил кандидатуру американского дипломата Джона Байерли, выдвинутую в мае Джорджем Бушем на пост нового посла США в России.Утверждение в сенате означает, что Байерли теперь может приступать к своей новой работе. До своего выдвижения на новую должность Байерли являлся послом США в Болгарии.
По данным пресс-службы госдепа США Байерли является кадровым дипломатом и до своего назначения на должность посла США в Болгарии работал в качестве заместителя посла США в Москве.
Ранее он работал советником по политическим и экономическим вопросам в посольстве США в Праге. Он получил диплом бакалавра в университете Grand Valley State University в штате Мичиган, а диплом магистра – в Национальном военном колледже США в Вашингтоне. Байерли владеет русским, болгарским, чешским, французским и немецким языками.
В системе госдепа США Байерли работает с 1983г. и на первых этапах своей карьеры занимал должность сотрудника аппарата у республиканских госсекретарей США Джорджа Шульца и Джеймса Бейкера. Он работал в посольстве США в Болгарии с 1985 по 1987г., а также дважды работал в посольстве США в Москве – с 1983 по 1985г., а также с 2003 по 2005г.
Должности в Вашингтоне, которые в разное время занимал Байерли, включали пост помощника президента и директора по вопросам России, Украины и Евразии в совете национальной безопасности США, а также пост исполняющего обязанности специального советника госсекретаря США по государствам бывшего СССР.
Байерли, которому 54г., женат и имеет двух дочерей – Элисон и Кэролайн.
Отец Джона Байерли – Джозеф Байерли, скончавшийся в дек. 2004г., был единственным американским солдатом, который в годы Второй мировой войны воевал в армии США, а также в советской армии. В сент. 1994г. во время торжественной церемонии в Белом доме Джозеф Байерли в составе группы ветеранов получил награды от президентов России Бориса Ельцина и Билла Клинтона.
В 2002г. в США в свет вышла книга о жизни Джозефа Байерли под названием «Простые звуки свободы – правдивый рассказ о единственном солдате, который воевал за США и Советский Союз во время Второй мировой войны».
В минувший четверг во время обсуждения его кандидатуры в сенатском комитете по иностранным делам Джон Байерли заявил, что США признают важную роль России как великой державы в мире и очень заинтересованы в сотрудничестве с ней, но при этом будут больше доверять РФ, если она будет демократической страной.
«Россия по-прежнему является великой державой и крупнейшей страной в мире. Российские позиции и влияние имеют значение практически во всех вопросах, являющихся важными для Америки, будь то борьба с глобальным терроризмом, вопросы оружия массового уничтожения (ОМУ) или стратегические и региональные проблемы, включая Северную Корею, Иран или Ближний Восток», – заявил Байерли.
По словам американского дипломата, «США признают существование общих вызовов, с которыми сталкиваются две наши страны, и будут стремиться сотрудничать с правительством России, потому что мы всегда добьемся намного больше при сотрудничестве с Россией, чем без него».
«Эти принципы обозначены в декларации о «стратегических рамках», о которой в апр. в Сочи объявили президенты Буш и Путин. Будучи «дорожной картой» для продвижения вперед американско-российских отношений, эта декларация объявляет, что обе страны будут работать совместно для укрепления безопасности, предотвращения распространения ОМУ, борьбы с терроризмом и продвижения экономического сотрудничества», – заявил Байерли.
Напомнив о большом числе примеров успешного сотрудничества и международного взаимодействия между США и РФ, а также подчеркнув, что объем двусторонней российско-американской торговли достиг уже почти 27 млрд.долл., кандидат на пост посла в РФ при этом сообщил, что в диалоге двух стран остаются сложности. «Проблемы с коррупцией и главенством закона (в РФ) продолжают сохраняться в таких формах, которые затрудняют деятельность иностранного бизнеса и усложняют инвестиционный климат», – заявил Байерли.
В своем выступлении он подчеркнул, что США считают важным сотрудничество с Россией и намерены всемерно его поддерживать, но будут при этом откровенно обсуждать с Москвой те вопросы, по которым у двух стран есть разногласия. «Наше желание укрепить взаимоотношения с Россией и стремление видеть демократическую и сильную Россию. означает, что мы должны быть честными и открытыми в том, что касается областей, в которых у нас имеются разногласия», – заявил американский дипломат.
Подчеркнув, что президент США Джордж Буш и госсекретарь Кондолиза Райс «прямо говорят об этих проблемах в своих публичных заявлениях и в их переговорах с российскими лидерами», Байерли сообщил, что к числу таких проблем относятся «встревоженность в отношении тенденций, которые уводят Россию в сторону от более прочного демократического будущего, ослабляют институты гражданского общества и угрожают устойчивости экономического роста». «Мы видим, как оппозиционные политические партии и их сторонники сталкиваются с растущими ограничениями, а неправительственные организации и СМИ подвергаются притеснениям и порой – насилию», – заявил будущий посол.
По его словам, в Вашингтоне также «очень встревожены взаимоотношениями России с ее ближайшими соседями». «Мы ценим огромное влияние, которым Россия пользуется в мире, но мы хотели бы, чтобы российские лидеры осуществляли такое влияние таким образом, чтобы это не усиливало региональную напряженность, а вносило бы вклад в мир и стабильность», – заявил Байерли.
Он также добавил, что, по мнению США, «долгосрочным интересам России лучше всего отвечает наличие у нее сильных, процветающих и суверенных соседей, а также такие энергетические сделки, условия которых являются прозрачными, рыночными и взаимовыгодными».
Байерли подчеркнул также, что администрация Буша готова оказать руководству России содействие в осуществлении демократических и рыночных реформ. «США очень заинтересованы в успехе России, но, как недавно признал президент России Дмитрий Медведев, этот успех может быть достигнут только на основе демократических и рыночных реформ. Эти реформы отвечают интересам России, и мы остаемся приверженными работе с российским народом и его лидерами, чтобы их осуществить», – заявил дипломат.
Байерли сообщил также, что в случае своего утверждения в новой должности он намерен продолжить работу, успешно проделанную его предшественником Уильямом Бернсом, и «расширить сотрудничество, которое мы уже осуществляем с правительством России, а также говорить откровенно и конструктивно с российскими лидерами, когда мы сталкиваемся с областями, где у нас имеются разногласия». «Мы нуждаемся в России как в партнере в XXI веке», – подчеркнул кандидат на пост посла США в РФ.
При этом он добавил, что США будут больше доверять России, если она будет демократической и рыночной страной. «Демократическая Россия, которая подотчетна своему народу и в которой есть энергичное гражданское общество, – это такая страна, которую мы, американцы, лучше понимаем и которой поэтому будем больше доверять», – заявил дипломат.
Представители Posco, крупнейшей южнокорейской металлургической компании, ведут переговоры с Северной Кореей о дополнительных закупках каменного угля, а также об организации поставок железной руды. Поско рассчитывает обеспечить стабильное снабжение сырьем для своих производств в условиях растущего спроса на сталь и резкого удорожания минеральных ресурсов.По сообщению агентства «Енхап», президент холдинговой компании ПОСКО-Китай Ким Тон Чжин прибыл 24 июня в Пхеньян для переговоров с северокорейскими властями об удвоении поставок каменного угля с Севера до 400 тыс.т. в год. Ким также планирует обсудить пути организации поставок из Северной Кореи других минеральных ресурсов, в т.ч. железной руды.
В Поско также сообщили, что корпорация вновь – в третий раз в тек.г. – собирается поднять отпускные цены на сталь для покрытия постоянно растущих расходов на импорт каменного угля и железной руды. В Поско говорят, что это неизбежная мера, т.к. руда в нынешнем году подорожала на 65%, а уголь – в три раза.
Президент США Джордж Буш подписал в четверг распоряжение, отменяющее действующий сейчас в отношении Северной Кореи запрет на ведение внешнеторговых операций, введенный в одностороннем порядке США в соответствии с директивой президента США Гарри Трумэна от 16 дек. 1950г. Данный запрет «больше не отвечает национальным интересам США», говорится в решении Буша, текст которого распространен в Вашингтоне пресс-службой Белого дома.В документе сообщается также, что распоряжение об отмене внешнеторговых санкций вступает в силу 27 июня. Запрет на ведение внешней торговли с Северной Кореей был введен президентом США Трумэном в 1950г. в соответствии с «законом о запрете торговли с врагом», существующим в США с 1917г. В соответствии с этим законом в США запрещена торговля только с двумя государствами – с КНДР и Кубой.
Наиболее характерными символами Кореи, по мнению иностранцев, проживающих или бывавших в Стране утренней свежести, являются известные корейские бренды, такие как «Самсунг» или «Эл-Джи». Так считают 48,5% респондентов, опрошенных Корейским институтом имиджевых коммуникаций. Участниками этого опроса стали 139 иностранцев, проживающих или бывавших в Республике Корея. Среди них – дипломаты, бизнесмены, ученые, преподаватели, журналисты, юристы, деятели культуры и искусства. Отвечая на вопрос «какой из образов Кореи, по вашему мнению, ярче всего запечатлелся в сознании жителей вашей страны?», 26,5% участников опроса также назвали северокорейскую ядерную проблему. Среди других ответов были тхэквондо (9,5%), корейская кухня (5,5%) и так называемая «корейская волна» – термин, которым обозначают распространение корейской поп-культуры в зарубежных странах, в первую очередь азиатских. Любопытно, что во время аналогичного опроса, проведенного в 2003г., абсолютное большинство респондентов (72%) назвали в качестве наиболее яркого образа Кореи ее раскол.Отвечая на вопрос «как вы считаете, какие из сильных сторон Кореи могли бы представлять интерес для жителей вашей страны?» участники опроса, проведенного Корейским институтом имиджевых коммуникаций, назвали южнокорейские информационные технологии (22,9%), корейский кинематограф (17,6%), корейскую кухню (12,6%), корейские телесериалы (11,5%), природные красоты Страны утренней свежести (9,2%) и хорошие возможности для шопинга (6,13%).
Организаторы опроса также поинтересовались у его участников, чем Корея привлекала их больше всего до приезда сюда. В ответ на этот вопрос 44,5% респондентов назвали корейскую традиционную культуру. 28% назвали Корею в целом как страну. Среди других ответов были передовые информационные технологии Кореи (11,56%) и корейская массовая культура (5,2%).
Участникам опроса был задан и такой вопрос: что, по вашему мнению, могло бы наиболее эффективно служить цели осведомления жителей зарубежных стран о Корее и улучшения ее имиджа? Большинство опрошенных японцев, китайцев и жителей европейских стран назвали корейский кинематограф, а респонденты из стран ЮВА и Океании – традиционную корейскую кухню. А вот по мнению жителей стран американского континента и Африки наиболее эффективным средством рекламы Кореи за рубежом являются передовые корейские информационные технологии. Валерий Гуенков.
Президент решил сделать Вашингтону подарок по случаю своей первого зарубежного визита (конечно же, в США), дав указание прекратить прения по поводу импорта говядины и подписать соответствующие договоренности, выполнив все американские требования и полностью открыв корейский рынок. Это произошло 18 апреля..А начиналось все хорошо и очень оптимистично. Ли Мен Бак, одержав убедительную победу на декабрьских президентских выборах, въехал в президентский офис на белом коне с лавровым венком спасителя нации от всех бед и несчастий – будь то реальных или надуманных. Это сейчас некоторые напоминают, что победил Ли Мен Бак благодаря голосам всего лишь 30% корейских избирателей, но тогда казалось, что он был всенародным любимцем, и, наверное, это было не так уж и далеко от истины. Окрыленный успехом у широкой публики Ли выступил с целым рядом громких и решительных предвыборных обещаний, о которых мы уже не раз писали. В общем и целом идеологию их можно описать просто – делать все не так, как делали прежние администрации Ким Тэ Чжуна и Но Му Хена. Правление прежних президентов Ли Мен Бак охарактеризовал как «десять потерянных лет». И рост экономики, по его мнению, был недостаточным, и отношения с Северной Кореей неправильными, и союзнические связи с США, опять-таки по его мнению, оказались нарушены.
И вот прошло четыре месяца с тех пор, как Ли Мен Бак у власти. Что мы имеем? Практически все предвыборные обещания отменены. Экономический рост, как теперь понятно, окажется ниже, чем при Но Му Хене, при этом рост потребительских цен бьет рекорды. Отношения с Северной Кореей переживают кризис. А что у нас с США? Как наконец-то начинают признавать местные комментаторы, отношения Сеула с Вашингтоном при Но Му Хене не были таким уж плохими, какими их малевала оппозиция во главе с Ли Мен Баком. Конечно, какие-то трения были, но когда у Южной Кореи и США не было трений? Конкретнее говоря, все, что США хотели от Южной Кореи, Сеул при Но Му Хене так или иначе выполнял. Посылал солдат в Ирак и Афганистан, соглашался с передислокацией американских войск в Корее и прочими планами касательно этих войск, заключил двустороннее соглашение о свободной торговле и – тут мы подходим, наконец, ближе к делу – вел переговоры об открытии корейского рынка для импорта американской говядины. В таких условиях, если Ли Мен Бак хотел сделать что-то большее для улучшения отношений с Вашингтоном, практически непонятно было, что же еще такого особенного можно сделать, чтобы его полюбили за океаном, если не считать торжественных заявлений и клятв в вечной дружбе. И Ли Мен Бак придумал, что сделать. Как теперь очевидно, придумал на свою голову.
Президент решил сделать Вашингтону подарок по случаю своей первого зарубежного визита (конечно же, в США), дав указание прекратить прения по поводу импорта говядины и подписать соответствующие договоренности, выполнив все американские требования и полностью открыв корейский рынок. Это произошло 18 апреля. Целью – помимо улучшения двусторонних отношений – было также добиться ратификации подписанного при Но Му Хене соглашения о свободной торговле, ведь в американском конгрессе говорили, что пока корейский рынок говядины закрыт, ратификации не будет.
В прежние годы РК входила в число крупнейших импортеров говядины из США, но в 2003г. там был зафиксирован случай коровьего бешенства, и Корея полностью запретила ввоз американского мяса. После этого начались затяжные переговоры. Как часто бывает в таких случаях, вмешались местные производители говядины, которым отсутствие конкуренции со стороны импортеров было только на руку. В Корее самые высокие в мире цены на говядину, и главная причина – как раз то, что рынок этого вида мяса оказался практически закрыт. Можно сказать поэтому, что коровье бешенство было в значительной мере не истинной причиной, а удобным предлогом для запрета на импорт. Разумеется, американцам такое положение дел не нравилось. Они – не без оснований – утверждали и утверждают, что их говядина едва ли не самая безопасная для здоровья в мире, что их санитарные нормы жестче, чем международные, что 300 млн. американцев, включая, что характерно, миллионы американских корейцев, всю жизнь кушают американскую говядину, и никто до сих пор никаким бешенством не заболел, что в США зафиксировано всего три случая коровьего бешенства за всю историю, тогда как в Великобритании их было 180 тысяч, и там болели не только животные, но и десятки людей, т.е. там это действительно проблема, тогда как в США все под контролем. Тем не менее, переговоры с администрацией Но Му Хена все затягивались, импорт то возобновлялся, то снова прекращался, когда во ввозимых партиях мяса обнаруживали фрагменты костей, стороны спорили, какие части туши ввозить, какие не ввозить и так далее. И вот пришел Ли Мен Бак и все споры прекратил. На свою, повторимся, голову.
Где-то с мая началась раскручиваться спираль общественных протестов. Все больше и больше людей стали выходить со свечами в руках на вечерние митинги в столице, протестуя против «бешеного» американского мяса. Постепенно митинги превратились в ежедневные, а число их участников стало исчисляться десятками тысяч. Кульминация протестов (хотя это вовсе не значит, что они теперь пойдут на спад) случилась 10 июня, когда по всей стране на демонстрации вышли несколько сотен тысяч человек, в т.ч. как минимум 80-100 тысяч в одном только Сеуле (см. фото). В рядах демонстрантов оказались все – от школьников и студентов до офисных служащих, домохозяек и буддийских монахов. Таких массовых выступлений страна не видела с 1987г., когда в тот же день – 10 июня – корейцы вышли на улицы, требуя от военного режима Чон Ду Хвана ввести прямые президентские выборы. Сами по себе нынешние демонстрации способны впечатлить кого угодно, но нынешний правящий политический лагерь, видимо, испытывает по поводу происходящего особую нервозность, потому что именно демонстрации со свечами в 2004г. предотвратили устроенный партией «Ханнара» импичмент Но Му Хену и на некоторое время лишили эту партию политического влияния – она потерпела в том году чувствительное поражение на выборах. Что-то похожее наблюдается и сейчас.
Рейтинг президента Ли Мен Бака, когда-то бывший примерно как у Путина, упал ниже 20%. Демонстрации, начинавшиеся с требований пересмотра соглашений с США по говядине, теперь проходят под лозунгами «Ли Мен Бака – в отставку!». В отставку в полном составе подало правительство (Ли, видимо, уволит только часть министров). Президент публично извиняется перед народом. Парализована работа парламента – Национальное собрание нового созыва еще ни разу не собралось, т.к. оппозиция бойкотирует заседания. Консервативные газеты, не зная что и думать, пребывают в панике – одни умоляют демонстрантов больше не демонстрировать («Чунъан ильбо»), другие упорно, хоть и совершенно напрасно, ищут в нынешних протестах «длинную руку» Пхеньяна («Чосон ильбо»). Политически несознательные русскоязычные блоггеры (а именно _verystupid), у которых под окном расположились круглосуточные наряды военной полиции, преграждающие демонстрантам проход к президентской администрации, стонут «когда же это все кончится?», потому что уже нечем дышать от завариваемой у них прямо под окнами лапши быстрого приготовления рамен (ею питаются полицейские), и невозможно добираться до дома, т.к. движение транспорта в центре столицы по вечерам стало невозможным.
И все это из-за какой-то говядины, спросите вы? В том то и дело, что говядиной с недавних пор дело далеко не ограничивается. Совершенно очевидно, что на данный момент мясной вопрос является для людей лишь поводом выразить свое разочарование и припомнить все обманутые надежды, связанные с новой администрацией, даже если рядовые участники протестов сами этого еще не в полной мере осознают. На волне нынешних демонстраций, почувствовав удачный момент, подняли голову и профсоюзы. Уже началась забастовка водителей грузовиков со своими экономическими требованиями. В обычное время в ней бы, наверное, участвовали только немногочисленные члены профсоюза, и ничего страшного бы не случилось, т.к. правительство задействовало бы военных и обеспечило бы более или менее бесперебойную перевозку грузов, но в нынешних условиях забастовало большинство водителей, и теперь работа морских портов, отправка грузов потребителям в Корее и за границей практически парализованы. Вот-вот обещают начать бастовать и работники других сфер экономики – нас ожидает всеобщая забастовка. В такой ситуации, даже если правительство, как ему сейчас советуют добрые люди, «капитулирует» перед народом и отменит договоренности с США по говядине, ему это, скорее всего, не поможет. А значит, нас ожидают «веселые» времена.
Должность министра космического развития появилась в японском правительстве – эти обязанности будет выполнять по совместительству министр по делам науки Фумио Кисида, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на сообщение японского кабинета.Появление министерства космического развития стало возможным после принятия закона, разрешившего японскому правительству проводить космические исследования в оборонных целях. Закон оговаривает, что эти исследования должны соответствовать миролюбивому духу конституции страны – космическое пространство планируется использовать исключительно в оборонных целях, а также для прогнозирования различного рода угроз, например природных катастроф.
«Это очень большая ответственность для меня, поскольку космические программы очень важны», – сказал Кисида.
Японское правительство планирует поддерживать развитие аэрокосмической промышленности и научные исследования в этой сфере, чтобы занять лидирующее положение в мире. Развивая аэрокосмическую промышленность, правительство намерено обеспечить безопасность страны от существующих в регионе угроз. В частности, речь идет о ракетной опасности со стороны Северной Кореи, регулярно совершающей учебные запуски ракет. В 1998г. северокорейская баллистическая ракета перелетела через японские острова и упала в Тихий океан.
Противоракетная оборона: история и перспективы
© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2008
П.С. Золотарёв – к. т. н., замдиректора Института США и Канады РАН, профессор Академии военных наук, генерал-майор.
Резюме Системы ПРО способны снизить мотивацию пороговых стран к обладанию ракетно-ядерным потенциалом, а также уменьшить либо предотвратить ущерб от возможного применения ракетно-ядерного оружия. Но проблему противоракетной обороны необходимо решать так, чтобы это не приводило к нарушению стратегического баланса сил между основными ядерными государствами.
Противоракетная оборона (ПРО) превратилась в последнее время в одну из наиболее острых проблем международной политики. Намерение США развернуть третий позиционный район ПРО в Восточной Европе вызывает резкое несогласие России, которая угрожает ответными мерами. В Европе есть разные мнения о целесообразности американского проекта, да и в Вашингтоне хватает скептиков. Чтобы лучше понять сложившуюся ситуацию, стоит вспомнить, как формировалось отношение сторон к идее противоракетной обороны.
ИСТОРИЯ ВОПРОСА
Проблема ПРО возникла после первых атак на Лондон немецких крылатых ракет «Фау-1» и «Фау-2» летом – осенью 1944 года. Достаточно быстро был сделан вывод, что реальным способом защиты может быть только противоракета. Однако между этим выводом (примерно 1946-й) и первыми испытательными пусками противоракет в Соединенных Штатах и Советском Союзе (1961–1962) прошло почти 20 лет. Столь длительное время потребовалось для развития радиолокационных технологий и наращивания скорости противоракет. Таким образом, с самого начала противоракетная оборона нуждалась в новых технологиях, стимулируя их поиск в достаточно широком научно-техническом диапазоне.
И Москва, и Вашингтон прорабатывали два варианта – непосредственное поражение цели (попадание «пулей в пулю») и мощный взрыв, позволяющий уничтожать цель на значительном удалении. Обе стороны практически одновременно пришли к выводу о том, что приемлемый результат поражения может быть получен лишь при условии применения противоракет с ядерным боезарядом. Общим стал и вывод о целесообразности ограничить область прикрытия ПРО несколькими объектами из числа наиболее важных. Вплоть до 1964 года не возникало сомнений в том, что противоракетная оборона должна ориентироваться на поражение ракет противостоящей стороны (СССР или США). Приобретение ядерного статуса Китаем расширило диапазон ракетных угроз, но не повлияло на облик систем ПРО.
Необходимо отдать должное шефу Пентагона Роберту Макнамаре, госсекретарю Дину Раску, а затем и президенту Линдону Джонсону, которые в середине 1960-х первыми осознали необходимость таких ограничений. Их опасения были связаны с тем, что успешная попытка создания ПРО одной из сторон может вызвать опасную иллюзию неуязвимости и в определенной ситуации подтолкнуть к непоправимому решению применить ядерное оружие.
Военно-политическому руководству СССР было не до новых идей. Основные усилия Москвы концентрировались на сокращении отставания в сфере стратегических ядерных вооружений. Для этого имелись веские основания. После проведенных в Советском Союзе испытаний ядерного оружия Соединенные Штаты приступили к разработке реальных планов ядерной войны против СССР. Согласно плану Trojan, боевые действия предполагалось начать 1 января 1950-го. На то время США имели на вооружении 840 стратегических ядерных бомбардировщиков и свыше 300 атомных бомб. Однако в ходе штабных учений выяснилась неготовность Вашингтона к ведению превентивной ядерной войны, и поэтому вопрос сняли с повестки дня.
В 1953 году администрация Дуайта Эйзенхауэра приняла концепцию «массированного возмездия». В декабре 1960-го был составлен первый всеобъемлющий план ведения ядерной войны – Единый комплексный оперативный план (Single Integrated Operational Plan, SIOP). В нем постулировалось ведение против СССР только всеобщей ядерной войны с неограниченным применением ядерного оружия (ЯО).
В 1961 году на смену этому плану пришел SIOP-2. Он предусматривал проведение пяти взаимосвязанных операций:
уничтожение советского ядерного арсенала;
подавление системы ПВО;
уничтожение органов и пунктов военного и государственного управления;
уничтожение крупных группировок войск;
нанесение ударов по городам.
Военно-политическое руководство США исходило из необходимости иметь такой состав стратегических ядерных сил (СЯС), который обеспечил бы реализацию концепции «гарантированного уничтожения» Советского Союза как жизнеспособного государства.
Возможность проведения упреждающего удара по центральным пунктам государственного и военного управления («обезглавливающий удар») и носителям ядерного оружия («контрсиловой удар») позволяла Вашингтону надеяться на сведение к минимуму вероятности ответного удара. Сочетание планируемых упреждающих ударов с возможностями системы ПРО создавало ощущение, что победа в войне с СССР достижима, а ущерб от ответных действий может быть минимальным.
Советское руководство первоначально настороженно восприняло инициативы по ограничению систем ПРО. Однако внешнеполитическая ситуация подталкивала оба государства к поиску путей снижения напряженности в двусторонних отношениях.
Суть советской позиции сводилась к необходимости учитывать американские средства передового базирования в балансе стратегических сил. Соединенные Штаты придавали большее значение вопросу об ограничении ПРО. Американский подход, основанный на сокращении масштаба развертывания систем ПРО, в целом удовлетворял Москву. Тогдашний министр обороны США Роберт Макнамара сумел доказать советскому руководству, что создание ПРО является дестабилизирующим фактором. Далее обсуждение проблемы в основном касалось технической стороны – количества и расположения районов развертывания и деталей конфигурации системы.
Договор об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО) и Временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений (Соглашение ОСВ-1), подписанные в Москве в мае 1972-го, знаменовали собой качественные изменения в советско-американских отношениях. Ни одна из сторон не имела шансов нанести ядерный удар, не получив уничтожающего ответного удара, что стало фактором обеспечения стабильности отношений.
Тем не менее фиксация допустимого уровня развития систем ПРО не остановила развитие наступательных ядерных средств. Советский Союз постоянно оставался в положении страны, вынужденной отвечать на очередной вызов: добиваться количественного паритета в стратегических ядерных вооружениях, реагировать на качественный отрыв Соединенных Штатов (принятие на вооружение разделяющихся головных частей), на размещение в Европе американских ракет «Першинг-2», способных нанести «обезглавливающий удар» по СССР, и т. д.
В марте 1983 года президент Рональд Рейган обнародовал новые планы США в рамках стратегической оборонной инициативы (СОИ). Есть основания считать, что программа «звездных войн» была нацелена на скачок в развитии передовых технологий, что в итоге и было достигнуто. Но как бы то ни было, в сложной для себя экономической и политической обстановке Советский Союз реагировал на СОИ со всей серьезностью и напряжением сил.
С началом процесса разрядки инициативы в области противоракетной обороны приобрели иную тональность. Президент США Джордж Буш-старший предложил переориентировать программу СОИ на создание системы ПРО для защиты Соединенных Штатов и их союзников, а также группировок войск от одиночных и групповых ударов – глобальной системы защиты от ограниченных ударов (ГЗОУ). Однако работа над такой системой требовала выхода за пределы ограничений Договора по ПРО. Взаимные консультации – сначала советско-, затем российско-американские – привели к предложениям российской стороны о совместной разработке и эксплуатации глобальной системы защиты (ГСЗ). На встрече в верхах в Кэмп-Дэвиде в феврале 1992-го президент Российской Федерации Борис Ельцин выдвинул инициативу трансформировать СОИ в международный проект с участием России. Эти предложения предусматривали открытость ГСЗ для всех государств, желающих участвовать в ее создании.
Однако Соединенные Штаты не были готовы к равноправному сотрудничеству. Символическое участие России в создании системы, заимствование некоторых передовых технологий допускались, но, судя по всему, ради одной цели – отказа от Договора по ПРО. Тем более исключалась идея создания международной системы, участвовать в управлении которой мог бы кто-либо, кроме Вашингтона.
Фактически предложения России были отвергнуты, однако из-за благоприятного политического фона это не нанесло ущерба отношениям. Более того, обе страны достаточно успешно развивали сотрудничество в области ПРО театра военных действий (ПРО ТВД).
Администрация президента США Билла Клинтона выдвинула компромиссный вариант системы противоракетной обороны – создание ограниченной национальной ПРО для защиты от единичных и групповых ударов. Благодаря ограниченным возможностям такая система не должна была вызывать беспокойство России и Китая, но требовала корректировки Договора по ПРО. Однако официальная позиция российской стороны не предполагала компромиссов. Ряд политических сил в России вновь подняли вопрос о совместной российско-американской системе противоракетной обороны, но на официальной позиции это не отразилось.
В июне 2000-го в ходе российско-американского саммита в Москве президент Владимир Путин официально выступил с инициативой о создании общеевропейской системы нестратегической ПРО в качестве альтернативы американской национальной ПРО. Соединенные Штаты согласились рассмотреть это предложение, но не как альтернативу своим планам, а как дополнение к программе национальной ПРО.
Бескомпромиссность России в отношении Договора по ПРО в конечном итоге вылилась в решение администрации Джорджа Буша-младшего о выходе из этого договора. Тем не менее возможность сотрудничества по ПРО продолжала декларироваться. Так, при подписании в Москве Договора о сокращении стратегических наступательных потенциалов (Договор СНП) в мае 2002-го была принята совместная декларация, согласно которой вопросы стратегической стабильности в новых условиях и сотрудничество по ПРО должны стать предметом дальнейшей совместной работы. Фактически с этой целью была образована комиссия в составе министров иностранных дел и обороны обеих стран. Однако ее работа не отличалась активностью. Поэтому обострение ситуации из-за намерений США разместить элементы системы ПРО в Польше и Чехии вполне закономерно.
Таким образом, вся история российско-американских отношений в сфере противоракетной обороны дает основания для того, чтобы относиться к американским планам с недоверием.
ИСТОКИ НЕДОВЕРИЯ
Фундаментальным фактором взаимного недоверия является высокая готовность стратегических ядерных сил сторон к применению из-за сохранения задачи взаимного ядерного сдерживания. Оба государства оказались заложниками средств, созданных в период холодной войны, прежде всего межконтинентальных баллистических ракет (МБР) наземного базирования, которые не могут быть переведены в состояние пониженной готовности к пуску без нарушения штатного режима эксплуатации. Все наземные комплексы МБР находятся в состоянии готовности к применению в режиме ответно-встречного удара. И могут быть применены по сигналам системы предупреждения о ракетном нападении.
В результате сохраняет актуальность задача поддержания системы «взаимного гарантированного уничтожения». Отсюда и неизбежность поддержания баланса стратегических ядерных вооружений и стратегических оборонительных систем. Все это и создает фундамент взаимного недоверия, но в первую очередь недоверия России к Соединенным Штатам, поскольку она постоянно находится в положении догоняющего государства.
К числу факторов, порождающих недоверие российской стороны, можно отнести следующие обстоятельства.
США пытаются убедить Россию в том, что создаваемая система не направлена против нее. Вместе с тем подобное утверждение противоречит доктринальным подходам Вашингтона к построению оборонной политики. Соединенные Штаты декларировали, что исходят не из оценки угроз национальной безопасности, а из оценки возможностей других государств нести в себе такую угрозу. Россия – единственная страна, обладающая ядерным потенциалом, позволяющим уничтожить США. Нет оснований полагать, что, создавая многоэшелонную и крайне дорогостоящую систему противоракетной обороны, Вашингтон не предусматривает возможность уничтожения российских стратегических ракет.
Все предварительные проработки вариантов сотрудничества и совместного создания системы противоракетной обороны наталкиваются на желание американской стороны ей управлять.
При этом элементы ПРО в Польше и Чехии могут оказаться лишь первым шагом всей этой системы на европейском континенте. Как и в случае с расширением НАТО, Россия снова может услышать рассуждения о праве каждого государства на защиту от возможной ракетной угрозы. В результате в западной части Европы будет развернута значительная группировка средств ПРО, способная нарушить стратегический баланс сил.
Москва давала понять Вашингтону, что системы противоракетной обороны, расположенные на территории России, позволяют оптимальным образом отражать ракетные угрозы с южного направления. Однако американцы не проявили интереса к такому сотрудничеству. Наряду с этим нет недостатка в информации о намерении США разместить элементы ПРО на территориях к югу от Российской Федерации. Это свидетельствует о двойном назначении американской системы: и против угроз с юга, и против России.
По оценкам ряда российских и американских экспертов, противоракеты, обладающие скоростью 4,5–9 км/сек., способны уничтожать цели, расположенные на расстоянии 2 000–2 500 км от места их дислокации (в данном случае на северо-востоке Польши). Исходя из этого, делаются предположения о том, что элементы системы ПРО в Восточной Европе могут быть задействованы против ракет, расположенных в Саратовской, Челябинской и Оренбургской областях. При скорости порядка 9 км/сек. противоракеты будут способны поражать ракеты, стартующие из любой европейской части России, в том числе вдогонку за боевыми блоками.
Кроме того, у российских экспертов есть опасения, что и по функциональным возможностям элементы системы американской ПРО в Европе будут заметно превосходить декларируемые характеристики. Нельзя исключать, что противоракеты в Польше легко переоборудовать в боевые. Последним понадобится незначительное подлетное время для поражения важных объектов на территории России. Вполне вероятно также, что противоракеты будут функционально пригодны для решения задач противоспутниковой борьбы. Нет гарантии, что они не станут использоваться для уничтожения космических ракет, запускаемых с российского космодрома в Плесецке.
Нельзя не учитывать, что планируемая РЛС в Чехии способна контролировать всю ракетно-космическую деятельность в европейской части России, в том числе и на полигоне Плесецк, а также акватории Баренцева, Белого и Карского морей, то есть зону действий Северного флота РФ, и т. п.
Наращивание боевых возможностей системы противоракетной обороны связано с развитием космической компоненты, позволяющей уничтожать боевые блоки на пассивном участке полета. Весьма вероятно, что это повлечет за собой появление системы американской ПРО, способной эффективно отражать ответные действия СЯС России.
Планы Соединенных Штатов, нацеленные на то, чтобы сформировать одновременно с оперативно развернутыми СЯС значительный возвратный потенциал и наметить перспективу эффективной системы национальной ПРО, могут привести к разрушению стратегического баланса сил между двумя основными ядерными государствами. Это нанесет серьезный ущерб стратегической стабильности в глобальном масштабе.
В то же время, несмотря на значительный потенциал недоверия, система ПРО способна существенно содействовать обеспечению безопасности в условиях ядерной многополярности.
ПРО В УСЛОВИЯХ ЯДЕРНОЙ МНОГОПОЛЯРНОСТИ
Ядерная многополярность означает существование нескольких групп государств:
официально признанные ядерные государства (США, Россия, Великобритания, Франция, Китай);
непризнанные ядерные государства, открыто заявившие о наличии у них ядерного оружия (Индия, Пакистан);
государства, не признающиеся в обладании ядерным оружием (Израиль);
государства, имеющие мотивацию к обладанию ядерным оружием и необходимый для этого научно-технологический потенциал (КНДР, Иран);
государства «латентные», т. е. способные создать ядерное оружие, но в силу политической и военной нецелесообразности воздерживающиеся от перехода в разряд ядерных (Аргентина, Бразилия, Южная Корея и др.).
Нарастающие проблемы с энергоресурсами делают неизбежным распространение ядерных технологий. В результате ядерная многополярность будет расширяться, а ракетно-ядерные угрозы – возрастать.
Системы ПРО способны снизить мотивацию к обладанию ракетно-ядерным потенциалом, а также уменьшить либо предотвратить ущерб от возможного применения ракетно-ядерного оружия.
Но проблему ПРО необходимо решать так, чтобы это не приводило к нарушению стратегического баланса сил между основными ядерными государствами.
Существует ряд особенностей построения систем ПРО. Достаточно указать на следующие.
Ракетно-ядерная опасность может возникнуть с разных географических направлений. Поэтому система противоракетной обороны должна быть достаточно гибкой.
Преднамеренное применение официально признанными ядерными государствами ядерного оружия друг против друга практически исключено ввиду полной бессмысленности. Но поддержание баланса ядерных потенциалов может еще длительное время сохранять политическую актуальность, влияя тем самым на отношение к появлению системы ПРО у одной из сторон.
Наиболее актуальны угрозы применения ракет малой и средней дальности в ядерном оснащении непризнанными, непризнающимися или будущими ядерными государствами, но в перспективе не исключены угрозы применения межконтинентальных баллистических ракет.
Система ПРО эффективна лишь при условии, что она способна поразить цель на различных участках траектории полета ракеты и боевых блоков.
Эффективная система противоракетной обороны не может быть создана на территории одного государства из-за неопределенности направлений движения ракет и необходимости поражения целей на различных участках траектории полета.
Рассредоточение средств ПРО неизбежно будет вызывать опасения государств, обладающих ракетным потенциалом и попадающих в зону действия этих средств.
Опасения в связи с размещением вблизи национальной территории средств ПРО могут быть сняты в случае участия других государств, обладающих ракетно-ядерным потенциалом, в процессе управления этими средствами.
Оптимальной с точки зрения затрат может быть система, использующая национальные средства ПРО государств, расположенных вблизи ракетоопасных направлений.
Оптимальная ПРО – совместная (коллективная) по построению. Ее система управления должна позволять совместное использование национальных информационных и огневых средств, а также участие в управлении боевых расчетов от государств-партнеров.
Применительно к существующим средствам и системам можно предположить, что в состав совместной (коллективной) системы ПРО должны входить:
национальные средства систем предупреждения о ракетном нападении (СПРН);
национальные мобильные (наземного, морского и воздушного базирования) и стационарные огневые комплексы систем ПРО для поражения ракет на активном и пассивном участках траектории их полета;
национальные наземные противоракетные комплексы, включая радиолокационные средства наведения, для поражения боевых блоков ракет на пассивном и конечном участках полета;
совместные (многонациональные) средства и пункты управления, которые позволяют в комплексе использовать национальные средства ПРО различных государств, принимающих участие в создании системы противоракетной обороны.
Впоследствии в составе системы ПРО могут появиться космические средства поражения боевых блоков на пассивном участке траектории их полета.
Очевидно, что элементы противоракетной обороны, размещаемые на национальной территории, должны находиться в собственном управлении, что, однако, не отменяет возможность их применения в составе общей системы. Средства ПРО для поражения боевых блоков ракет на конечном участке траектории их полета, вероятнее всего, нет смысла включать в состав совместной системы противоракетной обороны. Однако необходимо информационное сопряжение национальной системы ПРО и элементов совместной системы. Лишь зная результаты действия совместной системы ПРО, можно эффективно решать задачу уничтожения сохранившихся боевых блоков.
Если брать за основу принятый более 10 лет назад российско-американский Меморандум об открытии в Москве совместного Центра обмена данными (ЦОД), то необходимо выделить несколько важных позиций, предусмотренных этим документом.
Во-первых, предполагается сделать ЦОД открытым для участия в его работе представителей других стран.
Во-вторых, участники ЦОДа обязаны заблаговременно предоставлять уведомления о предстоящих пусках ракет (испытательных, учебно-боевых, научных), запусках космических аппаратов и т. д.
В-третьих, на первом этапе ЦОД должен оснащаться национальными техническими средствами отображения информации от СПРН, но в последующем предусматривается их сопряжение.
Фактически ЦОД может послужить фундаментом для создания совместной системы управления противоракетной обороной. Но возможно ли в принципе коллективное управление столь сложными структурами? Не получится ли так, что, пока будет вырабатываться совместное решение, оно окажется уже ненужным? В этой связи необходимо отметить следующее.
В условиях ограниченного времени огневые средства систем ПРО эффективны лишь в автоматическом режиме функционирования. Временной дефицит не позволяет в автоматизированном режиме (при участии человека) сопровождать цели, распределять средства для их поражения, осуществлять их запуск и наведение на цель.
С учетом этой особенности на пункт управления системы региональной ПРО, вероятнее всего, могут возлагаться следующие функции:
сбор и отслеживание информации о состоянии национальных огневых комплексов, предоставленных для использования в составе объединенной системы региональной ПРО;
перевод огневых комплексов в то или иное состояние готовности с учетом информации, получаемой из различных источников, в том числе от национальных СПРН;
сбор и анализ информации о ходе выполнения задач по поражению целей на различных участках траектории их полета (для оптимального использования всех имеющихся в распоряжении средств).
При таком наборе функций реальна постановка вопроса о совместном пункте управления. Сами огневые комплексы будут действовать в автоматическом режиме при условии их заблаговременного перевода в необходимую степень готовности.
Очевидно, что на сегодняшний день актуальна постановка вопроса о региональной системе противоракетной обороны. Мобильный характер большинства существующих комплексов ПРО (С-300, С-400, Patriot, Aegis и пр.) позволяет реализовывать гибкую архитектуру системы, способную к развертыванию на различных ракетоопасных направлениях. Определенный опыт региональных ПРО уже накоплен. Есть основание и необходимый технический задел для осуществления комплексного применения и управления существующими национальными средствами противоракетной обороны.
ИСКУССТВЕННЫЙ ТУПИК
Комплекс ПРО в Восточной Европе имеет целью защитить Соединенные Штаты от межконтинентальных баллистических ракет в неопределенной временнЧй перспективе.
Совместные же с Россией работы по созданию европейской системы ПРО приостановлены. Выходом из создавшегося тупика призвана быть ориентация на главный принцип – не нарушать баланса сил между основными ядерными державами. Однако озабоченность Москвы как раз и состоит в том, что этот принцип может быть нарушен.
Из отмеченных ранее особенностей построения систем противоракетной обороны следует, что наиболее эффективный путь решения возникшей проблемы был предложен российским президентом. Открытие в Москве и Брюсселе Центров обмена данными и включение в систему российских радиолокационных средств закладывают фундамент для совместного построения системы ПРО как регионального, так и глобального масштаба.
Однако из американской позиции следует, что США готовы включить российские элементы противоракетной обороны в систему, но не готовы к совместному управлению ею. И всё же сдвиги в поведении Соединенных Штатов наметились. Во всяком случае, сам факт сделанного российской стороне предложения о мерах по наблюдению за элементами системы ПРО в Польше и Чехии говорит о признании озабоченностей Москвы обоснованными.
По всей вероятности, мы находимся в самом начале поиска компромиссных вариантов. На недавнем саммите НАТО в Бухаресте одобрены предложения о размещении элементов американской ПРО в Европе, но одновременно говорилось и о необходимости создания европейской системы ПРО. В этих условиях возможны два компромиссных варианта.
Первый и самый простой связан с углублением предложений США по контролю, который российские эксперты могли бы осуществлять за элементами системы ПРО в Польше и Чехии. Предложения Соединенных Штатов еще до конца не выработаны, но можно утверждать, что они окажутся приемлемыми лишь в том случае, если позволят контролировать выполнение следующих технических условий:
исключение возможности использовать радиолокационные средства, дислоцированные в Чехии, на российском направлении;
исключение намерения переоборудовать противоракеты в боевые ракеты;
предотвращение угрозы применения противоракет для поражения российских МБР и космических ракет.
Очевидно, что такой контроль не может быть основан на периодических экскурсионно-инспекционных проверках. Необходимо, чтобы российские специалисты постоянно находились на объектах. Но недостатки данной модели тоже очевидны – ведь их присутствие может быть прервано в случае обострения ситуации и требует согласия со стороны Польши и Чехии.
Второй вариант, как наиболее рациональный с точки зрения создания эффективной системы ПРО, не нарушающей баланса сил, – принятие российских предложений по совместному построению системы и, главное, управлению ею.
Каким будет решение, в значительной степени зависит от результатов президентских выборов в США – вероятнее всего, оно будет носить промежуточный характер. В дальнейшем не исключено постепенное движение в сторону российских предложений, не преследующих цель получить односторонние преимущества и наиболее рациональных с точки зрения построения эффективной системы ПРО.
Россия. США > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 15 июня 2008 > № 2911793
Павел Золотарев
Не разбрасывать камни в стеклянном доме
© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2008
А.Г. Арбатов – член-корреспондент РАН, директор Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, член редакционного совета журнала «Россия в глобальной политике».
Резюме Москва вполне обоснованно взяла направление на изменение «правил игры» в отношениях с Западом, сложившихся в 90-х годах прошлого века. Но дело в том, что сказать «нет» совершенно недостаточно. Необходимо сформулировать конструктивную и конкретную альтернативу по основным вопросам.
Журнал «Россия в глобальной политике» уже не первый год держит планку на уровне высоких мировых стандартов как по системности и актуальности подбора тем, так и по профессионализму и стилю публикаций. Именно поэтому многие его статьи будят мысль и вызывают желание высказать собственное мнение по затронутым вопросам. К таким материалам относится, в частности, опубликованная в выпуске за март – апрель 2008 года статья Тимофея Бордачёва и Фёдора Лукьянова «Время разбрасывать камни».
Ее главный тезис приведен как эпиграф ко всему разделу: «…переход от модели холодной войны к какому-то новому статус-кво, характер которого еще не прояснился, продолжается. В таких условиях Российскому государству было бы рискованно начать полномасштабно “собирать камни”, пытаясь выстроить новую систему взаимоотношений с внешними партнерами. Велика опасность попасть под удар со стороны тех, кто эти камни пока разбрасывает» (сc. 76–77).
Свою идею авторы обосновывают тем, что мир стал неуправляем, на смену старому мировому порядку пришел не новый миропорядок, а хаос. Стремление США установить гегемонию в глобальном масштабе и попытки НАТО создать систему безопасности в евро-атлантической зоне и за ее пределами терпят крах. Глобальные финансово-экономическая и энергетическая системы выходят из-под контроля, а ООН, ОБСЕ и другие международные организации прошлого не адаптировались к новым реалиям, и их жизнь «подходит к концу». Разваливается договорно-правовая система ограничения вооружений и разоружения.
Из этого Бордачёв и Лукьянов делают вывод: тот, кто будет играть по старым правилам или пытаться их заново сформировать, непременно проиграет. Россия правильно делает, доказывают авторы, что с середины текущего десятилетия перешла к «активному и жесткому продвижению собственных фундаментальных интересов» (с. 79) и больше не остерегается идти вразрез с международными структурами, нормами и договорами. Это выражается в суровой критике ОБСЕ, несговорчивости в МВФ, падении интереса к ВТО и новому соглашению с Европейским союзом, решимости наложить вето в Совете Безопаснсти ООН по вопросу о независимости Косово, приостановке членства в Договоре об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) и вероятном выходе из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) (сс. 84–85). Этот курс авторы статьи предлагают продолжать и впредь.
Ну что же, такая позиция в стиле «мачо» – предельно приземленная, отрицающая всякий идеализм и сурово прагматическая – не может не импонировать большинству в нынешней российской политической элите и общественном мнении. Особенно притягательно выглядит эта «крутизна» на фоне воспоминаний о благоглупостях конца 80-х и политических метаниях и унижениях 90-х годов прошлого века. И все же попытаемся разобраться в существе некоторых базисных предпосылок и выводов.
О ПОПУЛЯРНОМ ТЕЗИСЕ НЕУПРАВЛЯЕМОСТИ XXI ВЕКА
Начнем с того, что управляемость XX века в сравнении с новым столетием сильно преувеличивается. Даже если оставить за скобками две мировые войны и взять только период после 1945-го и до окончания холодной войны, то нынешние представления кое-кого о прошлом – это больше ностальгия, чем объективный исторический анализ. Психологически такое легко объяснить: биполярность ассоциируется со стабильностью, тем более что одним из полюсов был предшественник нынешней России – советская военная сверхдержава и глобальная империя.
Однако на деле после 1945 года управляемость и предсказуемость были скорее иллюзией, чем реальностью. Почти сорок лет мир жил в постоянном страхе перед всеобщей термоядерной войной в результате внезапной агрессии противника, неуправляемой эскалации кризиса либо технического сбоя. Как минимум, четырежды великие державы невольно подходили к грани ядерной войны (1957, 1961, 1962, 1973), причем однажды эту черту почти переступили – во время Карибского кризиса в октябре 1962-го. Тогда человечество было спасено не только и не столько благодаря осторожности Кремля и Белого дома, сколько по счастливому случаю.
Не было никакого «совместного управления» миром сверхдержавами – просто существовали негласно признанные «сферы влияния» в Европе и на Дальнем Востоке, а в остальных частях света ужас перед ядерной катастрофой заставлял обе стороны избегать прямого столкновения в их геополитическом соперничестве. Тем не менее за этот период произошли десятки крупных региональных и локальных конфликтов, унесших жизни более двадцати миллионов человек. Зачастую они разражались неожиданно, протекали неконтролируемо и завершались непредсказуемо, в том числе поражением великих держав: война в Корее, две войны в Индокитае, четыре войны на Ближнем Востоке, войны в Алжире, на полуострове Индостан, на Африканском Роге, в Анголе, Родезии, Афганистане, не говоря уже о бесчисленных внутренних переворотах и кровавых гражданских катаклизмах…
Разделение на «своих» и «чужих» периодически приносило сверхдержавам неприятные сюрпризы. Так, Китай сначала был «великим восточным другом», а потом стал главным военно-политическим и идеологическим врагом СССР, насеровский Египет выступал в качестве основного ближневосточного клиента Москвы, а садатовский Каир переметнулся к Соединенным Штатам.
Франция вышла из военной организации НАТО и подрубила под корень тыловую инфраструктуру альянса. Главный оплот американского влияния в Персидском заливе Иран, которому Соединенные Штаты продали горы оружия и заложили обширную ядерную программу, стал их заклятым врагом. Напавший на него Ирак сначала был американским помощником, а потом, после захвата Кувейта, стал основным противником США. Перечень примеров можно было бы продолжать, но и так ясно, что управляемость в период холодной войны – это скорее миф, чем реальность.
Спору нет, мир, вступивший в эру многоплановой глобализации и реальной многополярности, стал гораздо более сложным для понимания, а значит, и для согласованного управления ведущими державами. Ясно и то, что эйфория и надежды на всеобщую гармонию после окончания холодной войны были наивны. Но при всех разногласиях и соперничестве между великими державами сейчас нет антагонистических противоречий, не существует угрозы большой войны, никто никого не стремится «закопать». Как бы ни были ведущие государства подчас недовольны друг другом, ни одно из них (исключая маргинальных политических безумцев, которые есть везде) не желало бы крушения и распада США, России, Евросоюза, Китая, Индии, Японии, Бразилии, ЮАР, Украины, Казахстана… Все они хорошо осознают, что непредсказуемые последствия образовавшейся таким образом «черной дыры» причиняют вред, намного больший, чем выигрыш от устранения соперника.
Фундаментальная общность интересов многополярного мира, экономическая и социальная взаимозависимость диктуют гораздо бЧльшую «корпоративную солидарность», сдержанность и избирательность в выборе инструментов достижения интересов, чем страх перед ядерной катастрофой в прошлом веке. Между ведущими державами и их союзниками нет конфликтов, сравнимых по масштабам и жертвам с локальными войнами ушедшего столетия. Исключением являются гражданские войны в Югославии и Таджикистане, спонтанное насилие в несостоявшихся государствах Африки и террористическая война под американской оккупацией Ирака, но это не прямые и не опосредованные конфликты великих держав.
Иными словами, при всей сложности нынешних международных проблем (включая финансовый кризис, дефицит энергосырья и потепление климата) для их решения сейчас имеются более благоприятные предпосылки, а мир стал гораздо менее опасным, чем в годы холодной войны. Оговорку следует сделать в отношении угроз распространения и ракетно-ядерного оружия, и международного терроризма, которые создают вероятность применения ядерного оружия третьими странами либо террористами. Однако противодействие этой угрозе, как и решение других проблем, зависит от субъективной политики лидеров ведущих держав, и именно в ней заключаются главные трудности.
ПОЛИТИКА США В ПОСЛЕДНИЕ ПОЛТОРА ДЕСЯТИЛЕТИЯ
После завершения эпохи биполярности и холодной войны у Вашингтона был уникальный исторический шанс утвердить в международной политике верховенство правовых норм, ведущую роль легитимных международных институтов (прежде всего ООН и ОБСЕ), избирательность и законность применения силы исключительно для самообороны или в целях обеспечения мира и безопасности (по статьям 51 и 42 Устава ООН). Очевидно, что этот шанс возглавить процесс созидания нового многостороннего миропорядка, основанного на балансе интересов, Соединенные Штаты бездарно провалили.
Неожиданно ощутив себя «единственной сверхдержавой» и пребывая во власти эйфории, самолюбования и самонадеянности, политическая элита США все более подменяла международное право правом силы, легитимные решения Совета Безопасности ООН – директивами американского Совета национальной безопасности, а прерогативы ОБСЕ – действиями НАТО. Наиболее яркое выражение такая политика получила в военной операции против Югославии в 1999 году. После смены американской администрации в 2001-м и чудовищного шока от террористических актов 11 сентября того же года эта линия была возведена в абсолют. Вслед за справедливой, законной и успешной операцией в Афганистане Соединенные Штаты вторглись в Ирак (под надуманным предлогом и без санкции СБ ООН), намереваясь в дальнейшем «переформатировать» весь Большой Ближний Восток под свои экономические и военно-политические интересы.
В итоге США увязли в беспросветной оккупационной войне в Ираке (которая чревата еще более тяжелым поражением, чем во Вьетнаме), подорвали миротворческую миссию в Афганистане, раскололи антитеррористическую коалицию. Политика Вашингтона спровоцировала небывалый подъем антиамериканских настроений по всему миру, вызвала новую волну активности международного терроризма, подстегнула распространение ядерного и ракетного оружия.
Необоснованное расширение НАТО на восток возрождает противостояние Запада и России, для которого у обеих сторон нет ни мотивов, ни ресурсов и которое идет вразрез с их экономическими и политическими интересами. За пятнадцать лет, сосредоточившись на проблеме геополитической экспансии, альянс не смог и не захотел фундаментально реформироваться (как, впрочем, и Российская армия без реального гражданского руководства). Самый мощный военный союз в мире, поддерживая в Европе неизвестно зачем 1,8-миллионную армию, не может найти несколько дополнительных вертолетов и батальонов для успешного ведения миротворческой операции в Афганистане.
МЕЖДУНАРОДНЫЕ ИНСТИТУТЫ И ДОГОВОРЫ
Трудности НАТО, как порождения холодной войны, в ее поисках новой роли в современном мире вполне объяснимы, хотя и не вызывают сочувствия. Проблемы Евросоюза есть следствие его поспешного и непродуманного расширения, но со временем их, видимо, удастся решить. Другое дело Организация Объединенных Наций. Бордачёв и Лукьянов пишут: «Созданная в обстановке жесткой биполярной конфронтации… ООН не может быть адаптирована к требованиям ни имперского, ни многополярного мира» (с. 77).
С этим никак нельзя согласиться. ООН была создана в 1945 году, когда еще была жива антигитлеровская коалиция, и предусматривала как раз формализованный исполнительный «концерт наций» из держав-победительниц как постоянных членов Совета Безопасности (то есть многополярность) плюс нормотворческий международный парламент в лице Генеральной Ассамблеи. Именно раскол антигитлеровской коалиции, приход биполярности и холодной войны парализовали ООН на сорок лет и превратили ее в форум пропагандистской полемики.
После окончания холодной войны наступил короткий золотой век Организации Объединенных Наций, которая стала впервые выполнять свои целевые функции как легитимная структура обеспечения международной безопасности. В частности, из 49 миротворческих операций ООН 36 были проведены после 1988-го. И хотя – в зависимости от локальных условий – не все из них были одинаково успешны, они обошлись гораздо дешевле и принесли более весомые результаты, чем односторонние акции по принуждению к миру со стороны США и НАТО.
Не многополярность и новые сложные проблемы, а односторонняя силовая политика США в текущем десятилетии нанесла удар по эффективности этой организации. Конечно, мир неузнаваемо изменился с 1945 года, и ООН настоятельно требуются глубокие и хорошо продуманные реформы. Но, вопреки мнению авторов рассматриваемой статьи, дело отнюдь не в генетической неадекватности организации, а в обострении разногласий между постоянными членами СБ ООН и в решимости Соединенных Штатов действовать вне международно-правового поля, когда коллеги по Совбезу с ними не согласны.
За это Вашингтон уже горько поплатился в Ираке. Наверное, администрация Буша сейчас дорого бы дала, чтобы повернуть время вспять и прислушаться к доводам России, Франции, Германии и Китая в 2003-м против необоснованной военной операции. И Западу еще предстоит расплатиться за то, как решалась проблема Косово. Глубоко увязнув в Ираке, США не решаются на одностороннее применение силы против Ирана. Но, собственноручно подорвав авторитет Совета Безопасности ООН, они дали повод и Тегерану безнаказанно игнорировать вот уже четыре резолюции Совбеза по иранской ядерной программе.
Международная система договоров по разоружению тоже не стала анахронизмом после окончания холодной войны. Без твердой опоры на системы и процессы ядерного разоружения нежизнеспособен и режим нераспространения ядерного оружия, что наглядно подтвердили события последнего двадцатилетия.
Правда, есть миф, что окончание холодной войны подстегнуло распространение ядерного оружия. Но и это не так. За четыре десятилетия холодной войны ядерное оружие обрели семь стран («Большая пятерка» плюс Израиль и ЮАР), а после ее окончания – три государства (Индия, Пакистан и – с оговорками – КНДР). Самые значительные прорывы в разоружении имели место в 1987–1999 годах: ДРСМД, ДОВСЕ, Конвенция о запрещении химического оружия, Протокол о контроле над конвенцией по бактериологическому и токсинному оружию, Договор СНВ-1, параллельные сокращения тактического ядерного оружия США и России, Договор СНВ-2, рамочные соглашения по СНВ-3 и по противоракетной обороне театра военных действий (ПРО ТВД), Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), адаптированный ДОВСЕ .
Нет сомнения, что вовсе не случайно это был самый продуктивный период и в нераспространении ядерного оружия. К Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) присоединились 40 новых государств, включая две ядерные державы (Франция, КНР), он был бессрочно продлен; вступил в силу Дополнительный протокол для укрепления гарантий Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ); семь стран отказались от ядерного оружия и военных ядерных программ или были лишены их насильно (ЮАР, Украина, Казахстан, Белоруссия, Бразилия, Аргентина, Ирак).
Однако в текущем десятилетии безответственный курс США повлек за собой демонтаж системы разоружения, начиная с Договора по ПРО и кончая большинством вышеупомянутых соглашений. Вашингтон стремился максимально развязать себе руки для развития военных программ, опираясь на свое огромное военно-техническое превосходство. А в действительности он дал свободу рук странам, стремящимся к обладанию ядерным оружием и ракетными технологиями, и подорвал сотрудничество великих держав.
Ныне система и режимы ДНЯО трещат по швам. КНДР вышла из этого договора и провела ядерное испытание, Иран упорно движется к этому порогу по пути ядерных технологий двойного назначения, еще десяток стран заявили о намерении последовать данному примеру, ширится «черный рынок» контрабанды ядерных материалов и технологий, обладая которыми террористы могут получить доступ к атомному взрывному устройству.
Со своей стороны Россия недавно ввела мораторий на ДОВСЕ и заявила о вероятном выходе из ДРСМД. После истечения срока действия Договора СНВ-1 в 2009-м потеряет смысл и Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (СНП) от 2002 года. Этот договор, срок действия которого истекает в 2012 году, предусматривает сокращение ядерных боезарядов США и РФ до уровней 1 700–2 200 единиц, но не имеет своей системы контроля и опирается на нормы СНВ-1.
От соглашения по ядерному разоружению останутся лишь договоры о частичном запрещении ядерных испытаний от 1963 и 1976 годов и несколько символических документов. В таком случае и на ДНЯО, скорее всего, можно будет поставить крест со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Все это не может не внушать острую тревогу. Но при чем тут «многополярность, формирующаяся в условиях распада институтов», о которой пишут Бордачёв и Лукьянов (с. 85)? Налицо преднамеренный и безответственный слом таких институтов и норм – в значительной мере со стороны нынешнего руководства Соединенных Штатов при поддержке некоторых их союзников, а с недавнего времени, увы, и с участием России.
Экономика и климат – предметы особого разговора, а вот нынешняя ситуация в сфере международной безопасности неуправляема ровно настолько, насколько ведущие державы не умеют ею управлять, не желая понимать ее механизмов и обратных связей. Она именно настолько неконтролируема, насколько ведущие страны ставят свои узкокорыстные, зачастую конъюнктурные интересы и амбициозные прожекты выше согласованных приоритетов и совместных действий по укреплению общей безопасности.
КАКАЯ ПОЛИТИКА НУЖНА РОССИИ?
Вряд ли кто-то станет возражать против российской политики «наращивания своей относительной силы» и «активного и жесткого продвижения собственных фундаментальных интересов» (сс. 75, 79). Весь вопрос в том, как трактовать эти фундаментальные интересы. Одна версия, выдвигаемая, в частности, некоторыми экс-либеральными телеобозревателями, сводится к принципу «хватай все, что плохо лежит, а там видно будет». Другая трактовка предполагает определение внешнеполитических приоритетов и своих реальных возможностей, предвидение последствий собственных действий на несколько ходов вперед, утверждение важных международных принципов, которые в конечном итоге лучше и надежнее обеспечат национальные интересы.
Например, какую выгоду получила бы Москва от выхода из Договора по РСМД? Развернуть несколько дивизионов ракет «Искандер» повышенной дальности? Но при этом США будут иметь мощный аргумент в пользу дальнейшего расширения инфраструктуры ПРО в Европе, получат легальную возможность вернуть ракеты «Першинг-2» либо более современные системы с коротким подлетным временем на континент, причем не в ФРГ, а в страны Балтии.
Формальное признание Россией независимости Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья ничего не изменит в их материальном положении сверх начатого Москвой расширения экономических и гуманитарных контактов. Но это сыграет на руку сторонникам расширения НАТО на Украину, Грузию, Молдавию, а затем подтолкнет их к военному решению вопросов отделившихся территорий. Тем более что кроме России (и, возможно, Армении) ни одно из государств – участников СНГ не присоединится к такому признанию. От него отмежуются Китай, Индия, многие другие партнеры России на мировой арене, которые сейчас осуждают позицию ряда стран НАТО в отношении Косово. В дальнейшем вооруженный сепаратизм может вновь поднять голову в самой России и получить прямую поддержку извне, особенно с нарастанием демографических проблем.
Москва вполне обоснованно взяла направление на изменение «правил игры» в отношениях с Западом, сложившихся в 90-х годах прошлого века. Парадигма отношений того периода, когда Москва вольно или невольно шла в фарватере американского курса, когда с ее интересами не считались и ее мнением пренебрегали, абсолютно неприемлема сегодня. Ныне Россия стала значительно сильнее в экономическом и политическом отношении, а позиции США, Евросоюза, Японии ощутимо ослабли, причем в основном по их собственной вине. Проблема российской внешней политики не в том, что она стала более активна и самостоятельна, а в другом. Именно в этой связи тезис о продолжении «разбрасывания камней» вызывает серьезные возражения.
Дело в том, что сказать «нет» совершенно недостаточно. Необходимо сформулировать конструктивную и конкретную альтернативу по главным вопросам. Например, вполне обоснованно выступая против расширения НАТО на Грузию и Украину, России следовало бы четко изложить свое долгосрочное видение отношений как с Североатлантическим альянсом, так с соседними республиками. Ведь столь мощные военные организации и силы, как имеющиеся у России и НАТО, не могут просто мирно соседствовать, не обращая друг на друга внимания и занимаясь только своими делами. Они либо будут всё теснее сотрудничать и интегрироваться, либо станут подозревать другую сторону во враждебных намерениях и готовиться к военному конфликту.
Примером тому служит начавшаяся недавно на Западе кампания, направленная на возрождение «военной угрозы» с востока (указывая на полеты российских стратегических бомбардировщиков, дальние походы и стрельбы корабельных соединений). О том же свидетельствует новомодная концепция российской военной доктрины об «угрозе авиационно-космического нападения» и о развитии потенциала ее отражения, что подразумевает не что иное, как большую войну с НАТО.
России надо решить для себя, рассчитывает ли она на военную конфронтацию или на углубление военного сотрудничества с альянсом, создание крупного общего корпуса быстрого реагирования для совместных миротворческих операций в Европе и за ее пределами, борьбы с терроризмом, пиратством, контрабандой ядерных материалов и ракетных технологий. Все это подразумевает военный союз нового типа и глубокую реформу как НАТО, так и российской военной организации. Ждать инициативы со стороны Запада в нынешних условиях не приходится. Именно Россия, возрождаясь как великая держава, могла бы выдвинуть долгосрочный проект. В таком контексте ее возражения против расширения альянса выглядели бы вполне убедительно, а преодолеть саботаж новых членов НАТО было бы гораздо легче.
Делу немало помогли бы и предложения, направленные на решение проблем соседних республик, гарантии их суверенитета и территориальной целостности, планы экономического и гуманитарного сотрудничества при условии закрепления их военно-политического нейтралитета. И наоборот, разговоры об отделении Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья, Крыма и Донбасса сплачивают общественность и элиты соответствующих стран на антироссийской основе, побуждают обратиться к НАТО как единственному гаранту их территориальной целостности.
Другой пример – план США по строительству систем ПРО в Центральной Европе. Москва правильно сказала «нет», поскольку ракетная угроза Ирана пока не материализовалась, а новая база ПРО получит маргинальную возможность перехвата нескольких российских межконтинентальных баллистических ракет. Россия предложила сотрудничество в этой сфере на основе совместного использования радиолокационных станций (РЛС) в Азербайджане и Центра обмена данными о ракетных пусках в Москве. Однако, признав тем самым наличие ракетной угрозы с юга, Россия не может выдвигать радар и центр в качестве альтернативы системе ПРО, для которой нужны дополнительные РЛС и ракеты-перехватчики. Требуется или разветвленная российская система ПРО, или совместная с Соединенными Штатами и НАТО противоракетная оборона, которая тоже подразумевает военный союз нового типа.
В последнее время в российской политике наметилось по обеим темам позитивное продвижение. После саммита альянса в Бухаресте в апреле 2008-го Дмитрий Медведев и Владимир Путин весьма прозрачно высказались в том отношении, что вместо поспешного расширения на восток Североатлантическому блоку следует сосредоточиться на развитии хороших отношений и сотрудничества с Россией – и тогда многие конфликтные ныне вопросы будут выглядеть иначе. По поводу противоракетной обороны Путин сказал, что видит будущее решение в создании совместной системы ПРО России, США и Европы.
Однако для того чтобы эти идеи воспринимались не как полемические декларации, а всерьез, необходимо их продуманное военно-политическое и военно-техническое наполнение. Тут имеется непочатый край работы. Ни государственные ведомства, ни экспертное сообщество России не торопятся с предложениями. Многие просто не воспринимают заявлений руководства всерьез. Другие не желают брать на себя какую-то ответственность и обременять себя дополнительной работой. Третьи намеренно саботируют любые подобные инициативы, рассчитывая на упрочение своих позиций внутри страны в условиях роста конфронтации с Западом, невзирая на огромный ущерб, который, если придерживаться такой линии, может быть причинен национальным интересам и безопасности России.
Курс «бросания камней» авторы статьи советуют продолжать, пока не закончится «переход от эпохи холодной войны к какому-то новому статус-кво» (с. 76). Однако это ожидание может никогда не завершиться. Многополярная международная система, по сравнению с однополярной или биполярной, по своей природе переменчива и динамична; она никогда не придет к какому-то постоянному статус-кво. Конечно, в отличие от европейского «концерта наций» XIX века, нынешняя международная система неизмеримо более сложна и глобальна. Но и при ней в самом выигрышном положении оказывается та держава либо коалиция, которая построит наиболее оптимальные отношения с другими «центрами силы». Это дает большие преимущества для влияния на международную политику в своих интересах.
Выстраивание конструктивных взаимосвязей с другими государствами и союзами предполагает достижение договоренностей по важнейшим вопросам, повышение эффективности прежних многосторонних институтов и создание новых структур. Великая держава должна не разрушать, а активно формировать новую систему международных отношений, пока эту систему не создали другие без должного учета ее интересов. Нельзя поддаваться соблазну «доломать» ослабленные международные институты и договоры, по-быстрому урвать все что можно, следуя плохому примеру США. Ведь как раз такая политика привела Соединенные Штаты к провалу, подорвала их лидерство в мире, несмотря на огромное американское превосходство по экономическому и военному потенциалам, на подавляющее влияние США в международных союзах и организациях.
Запуская новый этап своих экономических и демократических реформ, Россия способна одновременно оказать большое позитивное влияние на формирование новой системы международных отношений. Разумеется, это возможно при том непременном условии, что Москва будет ясно представлять себе, чего хочет. Если она, как и подобает великой державе, станет придерживаться твердых принципов и вести себя последовательно и предсказуемо. Если она сможет адекватно представлять себе окружающий мир и точно соизмерять свои желания и возможности.
Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 15 июня 2008 > № 2906771
Алексей Арбатов
2 июня 2008г. южнокорейское правительство обнародовало план о разделе и приватизации крупнейшего национального банка РК Korea Development Bank (KDB). К 2010г. Правительство намерено продать в ходе IPO 49% акций компании, выручив не менее 19 млрд.долл. США, а к 2012г. – завершить приватизацию оставшихся 51% акций. По плану, к концу текущего года KDB и три его дочерние компании будут разделены на предназначенную к продаже холдинговую компанию KDB, в которую войдут Daewoo Securities, KDB Asset Management, KDB Capital, а также на государственный фонд Korean Development Fund (KDF), который останется под контролем правительства. KDF, как ожидается, будет оказывать поддержку малому бизнесу, а также отвечать за экономические операции с КНДР. Однако фонд будет отходить от практики прямой поддержки малого бизнеса и перейдет к поддержке частных финансовых компаний, которые, в свою очередь, будут финансировать малый бизнес. 50% финансовой ответственности будет лежать именно на KDF. Комиссия по регулированию рынков финансовых услуг Южной Кореи уже заявила, что продажа крупных пакетов акций холдинговой компании будет разрешена частным компаниям (в т.ч. и зарубежным), частным и пенсионным фондам. Теперь предложение правительства должно получить одобрение национальной ассамблеи РК. Согласно заявлению комиссии, приватизация KDB является частью усилий по преобразованию финансового сектора РК и последующего роста ее конкурентоспособности.
12 июня в Сеуле состоялось заседание Совета по туризму «Расширенная Туманганская Инициатива», на котором обсуждалось учреждение и полномочия Совета, а также был рассмотрен План действий Совета на 2008-09гг. В работе по реализации проекта «Туманган» участвовало Федеральное агентство по туризму, привлекая к сотрудничеству заинтересованные регионы Приморского края. Российскую делегацию на работе Совета возглавляет заместитель руководителя Ростуризма Натэла Шенгелия. В составе делегации в работе международных форумов от Ростуризма принял участие начальник управления международного сотрудничества Эржена Минтасова, руководство законодательного Собрания Приморского края и комитета по регламенту, депутатской этике и организации работы законодательного Собрания Приморского края.
Проект «Туманган» включает программу развития района (зоны) Туманган (Tumen River Area Development Program – TRADP). Под районом развития, предложенным в проекте Договора о сотрудничестве по программе развития зоны Туманган, понимается территория КНДР, КНР и России, прилегающая к бассейну реки Туманная Туманган, Тумыньцзян и включающая часть провинции Северный Хамген КНДР, корейского автономного национального района провинции Цзилинь и южной части Приморского края – от Хасана до порта Восточный.
Министр иностранных дел Японии Масахико Комура заявил об отмене некоторых экономических санкций в отношении Северной Кореи, сообщило агентство Ассошиэйтед Пресс со ссылкой на японские СМИ. По данным японского информагентства Киодо Цусин, такое заявление глава МИД Японии сделал на встрече, посвященной оказанию гуманитарной помощи Афганистану, которая проходит в эти дни в Париже.Министр иностранных дел Японии также добавил, что с представителями Северной Кореи достигнута договоренность о проведении повторного расследования по делу о 13 гражданах Японии, похищенных в 1970-80гг. северокорейскими спецслужбами.
В апр. официальный Токио принял решение о продлении санкций против КНДР еще на полгода в связи с отсутствием прогресса в ядерном разоружении Северной Кореи, а также с отказом Пхеньяна урегулировать проблему японских граждан, похищенных северокорейскими спецслужбами.
Япония полностью прекратила импорт товаров из Северной Кореи, а также закрыла все свои порты для кораблей КНДР в окт. 2006г. после проведения КНДР испытаний ядерного оружия.
Начатые почти шесть лет назад шестисторонние переговоры по ядерной проблеме Корейского полуострова зашли в тупик в конце 2007г. из-за того, что США подозревают КНДР в существовании тайной урановой программы и в экспорте ядерных технологий в Сирию. В переговорах участвуют Россия, Соединенные Штаты, Китай, КНДР, Южная Корея и Япония.
В нояб. 2007г. Пхеньян предоставил американской администрации список своих ядерных программ, однако некоторое время спустя Вашингтон заявил, что не считает его полным. В частности, США подозревают, что помимо обогащения урана Северная Корея оказывает содействие Сирии в развитии собственных ядерных технологий.
Северная Корея испытала ядерное оружие в окт. 2006г., но обещала отказаться от него полностью, если США пойдут на нормализацию отношений и Пхеньян перестанет ощущать угрозу для своей безопасности.
Колумбия хочет, чтобы Россия построила завод по выпуску «Камазов», заявил вице-президент этой страны Франсиско Сантос, принимающий участие в Петербургском международном экономическом форуме. «Грузовики «Камаз» уже поставлялись в Колумбию. Но сейчас есть заинтересованность в строительстве завода по производству «Камазов», – сказал он.«Нам было предложено со стороны Татарстана вести строительство завода, которые бы поставляли грузовики в другие страны Латинской Америки, не только в Колумбию. И это нас очень заинтересовало», – отметил Сантос.
Ранее представитель «Камаза» не исключил возможность организации сборочных производств грузовиков в странах Латинской Америки. Он заявил, что если будут интересные предложения по сборке в Южной Америке, то компания готова их рассмотреть.
Группа компаний «Камаз» – крупнейшая автомобильная корпорация Российской Федерации, которая выпускает более 30 моделей грузовых автомобилей, прицепы, автобусы, тракторы, двигатели, силовые агрегаты и различный инструмент. Она занимает 11 место среди ведущих мировых производителей тяжелых грузовых автомобилей. Автогигант ежегодно увеличивает объем продаж на 20-30%. Каждый второй произведенный в России и СНГ грузовик – это автомобиль «Камаз». Компания продает на экспорт каждый четвертый грузовик. В 2007г. за границу отправлено 13,5 тыс. автомобилей.
У компании уже есть сборочные предприятия во Вьетнаме, Иране, Казахстане, Пакистане, Северной Корее. Сборка производится полностью из комплектующих изделий, поставляемых с «Камаза».
Жить неподалеку от аэропорта – не просто неприятно, но и вредно для здоровья. Повышение кровяного давления (и как следствие – риск возникновения сердечных заболеваний), ухудшение слуха и сна, психические расстройства, разрушение растительных клеток – вот далеко не полный перечень возможных последствий соседства с белокрылыми машинами. Согласно распоряжению ЕС, каждая страна должна минимизировать уровень шума и вредных выбросов в атмосферу до безопасного уровня.За последние 15 лет объем авиапассажирских перевозок в странах ЕС вырос в 2,5 раза. В среднем, доля авиации растет на 5% в год в результате сокращения доли других видов транспорта, за исключением автодорожного. Быстрый рост объема воздушных перевозок не только в Европе, но и в Азии и в других регионах (чему способствовал наплыв недорогих перевозчиков), может иметь серьезные последствия для окружающей среды и здоровья человека.
Проблема эмиссии вредных веществ воздушным транспортом является одной из важнейших не только в Европе, но и в мире. На долю авиации приходится 7% потенциала глобального потепления, а также большой объем шумового загрязнения, особенно в зонах аэропортов. 3% общего объема газов, вызывающих парниковый эффект, – это выбросы от авиации. С 1990г. уровень выброса самолетами CO2 вырос на 87 %. Среди прочего, такой резкий рост связан с дешевизной полетов и, соответственно, экономией на охране окружающей среды.
Мониторинг выбросов вредных веществ в мире осуществляется на основе Киотского протокола, который можно назвать пилотным этапом глобального экологического соглашения по предотвращению катастрофических изменений климата.
Киотский протокол был принят в Киото (Япония) в дек. 1997г. в дополнение к Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК). Период подписания протокола открылся 16 марта 1998г. и завершился 15 марта 1999г.
На 14 фев. 2006г. протокол был ратифицирован 161 страной мира (совокупно ответственными за более чем 61 % общемировых выбросов). Заметным исключением из этого списка являются США и Австралия.
Страны протокола определили для себя количественные обязательства по ограничению либо сокращению выбросов на период с 1 янв. 2008 до 31 дек. 2012г. Киотский протокол – первый международный документ, использующий рыночный механизм для решения глобальных экологических проблем. Это так называемая торговля квотами – разрешениями на выбросы. Если страна не расходует свою квоту полностью, то она может переуступить или продать «свободную» часть другой стране. К подобному сотрудничеству, например, с Россией, которая выбрасывает меньше разрешенной нормы, уже проявили интерес многие страны ЕС, а также Япония, Норвегия и Канада. Кипр членом Киотского протокола не является.
По европейскому закону о воздушных перевозках, система мониторинга шума и уровня загрязнения воздуха должна быть установлена только в тех аэропортах, в которых совершается более 50 тысяч взлетов и посадок в год. В крупнейшем кипрском аэропорту – аэропорту Ларнаки – в пред.г. этот показатель составил 47 тысяч, а в 2008 достигнет 49 тысяч (в среднем каждый день в аэропорту Ларнаки приземляется и взлетает 100 самолетов, в аэропорту Пафосе – 50). Поэтому пока ЕС не требует от Кипра установки такой системы.
Сегодня компания Hermes Airports Ltd., в распоряжении которой находятся оба кипрских аэропорта, проводит регулярные замеры качества воздуха по собственной инициативе. Замеры по 6 параметрам производятся в обсерватории Ларнаки.
По примерным подсчетам, сегодня шум воздушного транспорта мешает 10% всего населения ЕС. На Кипре, согласно данным пресс-службы Hermes Airports, за последние годы поступила лишь одна жалоба на шум от местного жителя. Недовольство жителей расположенных около аэропортов районов растет с каждым годом. Об этом говорит хотя бы тот факт, что за последние пару лет стоимость недвижимости в этом районе упала на 5 %.
По данным Всемирной Организации здравоохранения, безопасный для человека уровень шума не должен превышать 50 дБ (разговор средней громкости).
Недавно Комитет Европейской комиссии обновил «Черный список» авиакомпаний, которым запрещены полеты на территории ЕС. Отныне к авиакомпаниям, которым запрещено действовать на территории Европейского Союза, добавлены все авиакомпании из Индонезии, а также главный ангольский авиаперевозчик, «TAGG Анголан Эйрлайнз» и украинская авиакомпания «Воларе». В дополнение к этому 10 авиакомпаний из России, 6 из Болгарии и 8 из Молдовы прекратили деятельность на территории Европейского Союза в результате новых мер, принятых в их отношении самими этими странами после консультаций с Европейской комиссией.
Как и прежде в «черный список» входят все авиакомпании таких стран, как Демократическая Республика Конго, Экваториальная Гвинея, Индонезия, Северная Корея, Либерия, Сьерра-Леоне и Свазиленд а также большинство авиакомпаний Киргизии.
За 2008г. в аэропорту Ларнаки будет совершено 49 тысяч вылетов и приземлений. Когда их число вырастет до 50 тыс. аэропорт, согласно законодательству ЕС, будет обязан установить специальное оборудование по замеру шума.
Северная Корея приветствует решение Соединенных Штатов предоставить ей продукты питания, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на северокорейские СМИ. «КНДР готова предоставить все технические средства, необходимые для доставки продуктов», – сообщает корейское агентство.В сообщении говорится, что «продовольственная помощь от правительства США поможет в известной мере справиться с нехваткой еды в КНДР и будет стимулировать понимание и доверие между народами двух стран».
В пятницу агентство США по международному развитию (U.S. Agency for International Development)заявило о намерении предоставить Северной Корее 500 тыс.т. продуктов питания.
Гуманитарная помощь будет поставлена в течении года, начиная уже со следующего месяца. В заявлении агентства отмечается, что США и КНДР «договорились об условиях, позволяющих значительно улучшить контроль» за распределением продовольствия, что гарантирует его поставку именно нуждающимся. Отправка товаров из США в КНДР была приостановлена в 2006г.
США предоставят Северной Корее 500 тыс.т. продуктов питания, сообщает агентство Рейтер со ссылкой на заявление агентства США по международному развитию (U.S. Agency for International Development). Гуманитарная помощь будет поставлена в течении года начиная уже со следующего месяца. В заявлении агентства отмечается, что США и КНДР «договорились об условиях, позволяющих значительно улучшить контроль» за распределением продовольствия, что гарантирует его поставку именно нуждающимся.
По данным компании Hyundai Asan, отвечающей за осуществление туристических проектов между РК и КНДР, в горах Кымгансан за первые четыре месяца текущего года побывали 100 тыс.чел. Это почти вдвое больше аналогичного показателя 2007г. По предварительным оценкам Hyundai Asan, число туристических поездок в Кымгансан до конца года достигнет показателя в 500 тыс.чел. Популярным туристическим направлением в КНДР стал также северокорейскийг.Кэсон – столица средневекового государства Коре. В янв.-апр. текущего года там побывали 40 тыс. южнокорейских граждан. Туры в Кэсон начались в дек. 2007г. благодаря договоренностям, достигнутым на межкорейских саммитах.
27-30 мая 2008г. президент Республики Корея Ли Мен Бак планирует нанести официальный визит в КНР. 27 мая должны состояться переговоры Ли Мен Бака с председателем КНР Ху Цзиньтао, во время которых будут обсуждаться пути укрепления двустороннего сотрудничества в различных областях, включая дипломатические связи, экономику, торговлю, молодежные обмены, политику в отношении КНДР, а также такие международные проблемы, как изменение климата.Президент Ли Мен Бак встретится с премьером Госсовета КНР Вэнь Цзябао и другими китайскими руководителями с целью развития ориентированного в будущее партнерства, укрепления мира и стабильности в Северо-Восточной Азии. Расширение экономического сотрудничества также будет одним из главных пунктов повестки дня предстоящего визита. Наконец, Ли Мен Бак будет искать пути улучшения координации усилий Сеула и Пекина в деле мирного разрешения ядерной проблемы на Корейском полуострове в рамках шестисторонних переговоров. В программе визита Ли Мен Бака также поездка в крупный портовыйг.Циндао в северо-восточной китайской провинции Шаньдун, где президент посетит ряд предприятий, основанных с участием корейского капитала.
С конца апреля в американских штатах Нью-Йорк и Нью-Джерси можно приобрести корейскую водку сочжу, произведенную в КНДР. Конкретно речь идет о марке сочжу под названием «Пхеньян», которую делают из кукурузы, риса и рисовой муки. Крепость этой водки составляет 25 градусов.Импортером северокорейской сочжу является компания Pyongyang Trading USA, возглавляемая американским гражданином корейского происхождения по имени Пак Иль У (Park Il-woo). По словам бизнесмена, в скором будущем сочжу «Пхеньян» будет также продаваться в штатах Мэриленд и Массачусетс. Кроме того, Пак Иль У сейчас пытается наладить импорт северокорейского пива.
Как говорят производители сочжу «Пхеньян», вода для ее изготовления добывается из скважины с глубины в 170 м. Ранее эту водку уже экспортировали в Японию и Китай. Оптовая цена сочжу «Пхеньян», которая и в самой Северной Корее относится к дорогим напиткам, составляет в США 90-100 долл. за ящик из 24 бутылок емкостью по 360 миллилитров. Розничным покупателям одна бутылка обойдется в 10-12 долл.
Это не первый случай, когда северокорейские товары экспортируются в США. В 2004г., например, там можно было купить рубашки с лейблом «Сделано в КНДР». Однако, по словам Пак Иль У, сочжу «Пхеньян» является первым товаром, который сама Северная Корея активно стремилась продвинуть на американский рынок.
Сирия смогла бы в течение года с момента ввода в эксплуатацию ядерного реактора, разбомбленного израильской авиацией, выработать достаточно плутония для создания одной или двух ядерных бомб, заявил директор ЦРУ Майкл Хейден. Как объявил ранее Белый дом, Соединенные Штаты располагают данными о том, что КНДР помогала Сирии в создании ядерного реактора в военных целях.Представители американских спецслужб продемонстрировали членам конгресса кадры видеозаписи, сделанной израильскими спецслужбами внутри сирийского объекта под кодовым наименованием «Аль-Кибар» до его разрушения. Эта пленка якобы показывает полное сходство создававшегося объекта с ядерным центром в Йонбене. На ней, предположительно, запечатлены технические специалисты КНДР. Среди тех, кто проводил для законодателей закрытый брифинг, был и директор ЦРУ.
Сирия выражает сожаление и осуждает развернутую против нее американскую кампанию по обвинению в незаконном создании ядерного реактора, заявил в пятницу официальному сирийскому агентству САНА источник в правительстве арабской республики.«Сирия полностью отвергает американские обвинения в этой связи», – отметил он, добавив, что американская кампания начата с целью дать возможность конгрессу США и мировому общественному мнению оправдать израильское нападение на Сирию, совершенное в сент. пред.г.
По его словам, складывается впечатление, что американская администрация тоже была соучастником этого нападения. «Сирия, которая требует от США взять на себя ответственность и положить конец череде развязанных ими кризисов на Ближнем Востоке, рассчитывает, что международное сообщество и американский народ более осведомлены и поостерегутся верить этим пустым обвинениям», – заявил источник агентства.
В пятницу Белый дом обнародовал информацию о том, что КНДР тайно помогла Сирии в создании ядерного реактора, который предназначался «не для мирных целей». «До 6 сент. 2007г. сирийский режим у себя в восточной пустыне тайно строил ядерный реактор, способный производить плутоний», – говорится в распространенном в Вашингтоне заявлении пресс-секретаря Белого дома Даны Перино.
6 сент. 2007г. самолеты ВВС Израиля нанесли ракетно-бомбовый удар по некоему объекту на территории Сирии. До сих пор ни власти Израиля, ни власти США никаких комментариев или объяснений по этому поводу не давали. Однако сирийские власти с момента появления в СМИ информации, что в том месте якобы находился какой-то ядерный объект, заявили, что удар пришелся по пустому участку, принадлежащему межарабскому научному объединению по развитию сельского хозяйства в пров.Дейр-Зор.
На закрытых переговорах между США и КНДР уведомила, что произвела 30 кг. оружейного плутония, из которого 18 кг. были использованы на ядерные разработки, еще 6 – на ядерное испытание в окт. 2006г. Эти цифры не совпадают с собственными оценками Вашингтона, который в результате отказывается принять разъяснения Пхеньяна.Об этом пишет японская газета Tokyo Simbun, ссылаясь на источники на шестисторонних переговорах о северокорейской ядерной программе. По их данным, сведения о количестве произведенного и использованного плутония сообщил в дек. 2007г. заместитель главы МИД КНДР Ким Ге Гван на встрече в Пхеньяне с помощником госсекретаря США по делам Восточной Азии и Тихого океана Кристофером Хиллом. По оценкам Вашингтона, КНДР могла наработать 50 кг. плутония, пригодного для создания ядерного оружия.
Посему 22 апр. в Пхеньян направляется новая группа американских представителей, которые проведут новые консультации о наличии у КНДР расщепляющихся материалов и о средствах проверки представленных данных. Отсутствие прогресса на этом направлении привело к застою на шестисторонних переговорах о ядерной программе КНДР с участием двух корейских государств, Китая, России, США и Японии.
В последний раз они прошли минувшей осенью, когда Пхеньян дал обязательство к 31 дек. 2007г. вывести из строя три своих главных ядерных объекта. Он пообещал также к концу года представить полный отчет об имеющихся материалах, мощностях и планах в ядерной области. Однако работы по выведению из строя единственного в КНДР действующего реактора и двух связанных с ним объектов идут по сей день.
Президент США Джордж Буш планирует впервые встретиться в субботу в Кэмп-Дэвиде с новым президентом Южной Кореи Ли Мен Баком, чтобы обсудить пути восстановления тесного военного союза, ослабленного за последние десять лет. Предшественник Ли Мен Бака бывший президент Республики Корея Но Му Хен активно поддерживал США на международной арене, но на Корейском полуострове существенное внимание уделялось сближению с КНДР. Ли Мен Бак в корне изменил ситуацию, вызвав недовольство в Пхеньяне.По официальной информации из Сеула, переданной по каналам южнокорейской печати, помимо состояния союзнических отношений, лидеры двух стран коснутся тем ратификации соглашения о свободной торговле, ситуации на Корейском полуострове, в т.ч. ядерной проблемы, вопросов потепления климата и энергетики, международных проблем и предложения о создании системы безопасности в Северо-Восточной Азии. Вот этот последний пункт, отмеченный многочисленными южнокорейскими изданиями, и представляет особый интерес.
По сообщению южнокорейского агентства Ренхап (Yonhap), Ли Мен Бак, выступая на днях в «Корейском обществе» США, назвал три принципа построения союзнических отношений между двумя странами – союз общих ценностей, союз доверия и союз строительства мира.
Главная проблема региональной безопасности в Северо-Восточной Азии связана с противостоянием между США и Северной Кореей, которая, опасаясь судьбы Ирака, создала и испытала в 2006г. ядерное оружие. Пути ядерного разоружения КНДР с 2003г. с изрядными перебоями обсуждается в Пекине на шестисторонних переговорах, в которых помимо двух корейских государств, участвуют дипломаты России, США, Китая и Японии.
В пред.г. в рамках «шестерки» была создана рабочая группа по механизму мира и безопасности в Северо-Восточной Азии, возглавляемая Россией. Предполагалось, что она в будущем вырастет в единый политический механизм поддержания региональной безопасности.
Буш и Ли Мен Бак, возможно, и вспомнят это обстоятельство, но обсуждать будут, скорее всего, совсем другую идею.
Согласно данным, опубликованным в последнем номере южнокорейского еженедельника «Сиса ин» (Sisa in), США и Южная Корея наметят, как стало модно говорить, «дорожную карту» развития их отношений, предусматривающую прежде всего создание регионального союза по обеспечению безопасности (Pan Asia Pacific Security Union – PAPSU). Эта американская идея предполагает присоединение Южной Кореи к американской системе противоракетной обороны у дальневосточных рубежей России наряду с Японией.
Хотя правительство Южной Кореи и обещает учитывать при этом мнения других соседних стран, в т.ч. Китая и России, новый союз, по данным журнала, направлен на противодействие военному сотрудничеству в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).
Судя по всему, речь идет о возрождении известной еще во времена «холодной войны» военной оси Вашингтон-Токио-Сеул. Кстати, после завершения визита в США Ли Мен Бак в этой своей первой зарубежной поездке тут же отправится в Японию.
По данным «Сиса ин», в мае-июне США планируют проведение трехстороннего саммита, что и ознаменует собой создание «тройственного союза» с Южной Кореей и Японией.
До 2003г. между тремя странами действовала «Трехсторонняя группа координации и контроля» – ТиКОГ (TCOG) для выработки единой позиции в отношении КНДР на уровне министров иностранных дел. Сейчас уровень трехстороннего взаимодействия повысится до глав государств, отмечает южнокорейский журнал.
В последствии к союзу могут присоединиться Австралия, Новая Зеландия и несколько стран Юго-Восточной Азии. Что касается России, то пока обсуждается только возможность ее участия в нем в качестве наблюдателя наряду с Таиландом.
С формированием тройственного союза вопрос участия Японии и Южной Кореи в создании совместной с США системы ПРО в Северо-Восточной Азии будет решаться автоматически, хотя южнокорейские военные до сих пор относились к такой идее настороженно. Продажа нового поколения американских вооружений – еще один этап «дорожной карты» США в отношении Южной Кореи.
Во-первых, это будут истребители F-35 вместо прежних F-16 и беспилотные самолеты «Глобал хоук» (Global Hawk). Во-вторых, предполагается помощь в расширении радиуса действия южнокорейских ракет. Пока Южная Корея обладает программой разработки ракет, способных долететь до Пхеньяна или северокорейского ядерного центра Йонбен (300 км), но радиус может быть увеличен до 450 км. в случае присоединения Сеула к американской системе ПРО в регионе, сообщает «Сиса ин».
Возможно, на встрече в Кэмп-Дэвиде Ли Мен Бак и Буш затронут тему сокращения американских войск в Южной Корее, численность которых с 2009г. должна составлять 25 тысяч военнослужащих, однако США, по данным журнала, хотят все же сохранить там 28,5 тыс.чел.
Северная Корея требует полного вывода войск США с юга Корейского полуострова и подписания договора о мире, поскольку со времени окончания войны 1950-53гг. было подписано только соглашение о перемирии. Соединенные Штаты пока отказываются от окончательного мира с КНДР, как полагают наблюдатели, опасаясь потерять повод для сохранения военного присутствия в Южной Корее и своего влияния в регионе.
Хотя Ли Мен Бак заявил на этой неделе в интервью Си-Эн-Эн, что не считает отношения между Южной Кореей и КНДР испорченными, настороженность Пхеньяна его курсом, перечеркнувшим прежнюю политику «солнечного тепла» в межкорейских отношениях, может вбить клин и в шестисторонний процесс ядерного разоружения Северной Кореи, и в попытки Вашингтона добиться в нем какого-то прогресса к завершению срока пребывания у власти администрации Джорджа Буша.
Именно в эти дни США предприняли шаги, которые были расценены наблюдателями как уступки КНДР, в частности, смягчение требований к раскрытию Пхеньяном своей ядерной программы. Однако наметившаяся напряженность в отношениях Сеула и Пхеньяна может помешать выполнению задач по необратимому прекращению ядерной программы КНДР.
Всемирная продовольственная программа (ВПП) заявила, что КНДР угрожает продовольственный кризис. Уже сегодня 6,5 млн. жителей этой страны недоедают и есть опасения, что численность армии голодающих в Северной Корее будет расти, передает Центр новостей ООН.«Ситуация с продовольственной безопасностью в КНДР очевидно тяжелая и она будет ухудшаться», – подчеркнул региональный директор ВПП для стран Азии Тони Банбури. Он добавил, что для предотвращения серьезной трагедии нужна срочная международная помощь.
Нынешняя ситуация с продовольствием в Северной Корее вызвана плохим урожаем, что отчасти, связано с летними наводнениями. Масла в огонь, безусловно, подлил недавний резкий рост цен. В магазинах Пхеньяна за последний год стоимость основных продуктов питания, таких как рис и кукуруза, удвоилась. Сейчас корейцы тратят на пакет риса, которого хватает на несколько дней, треть месячного заработка.
В 2008г. КНДР столкнется с нехваткой 1,66 млн.т. продовольствия, а это означает, что его дефицит по сравнению с пред.г. удвоится.
До 2005г. ВПП оказывала продовольственную помощь 6 млн. жителей Северной Кореи – это четверть всего населения страны. С 2006г. власти КНДР приняли решение сократить ее операции, и с тех пор ВПП снабжает продовольственными пайками лишь самые уязвимые группы населения, в основном детей и беременных женщин. В целом сегодня помощью ВПП охвачены 1,1 млн. жителей этой страны.
ВПП планирует до авг. распространить в 50 из 203 районов Северной Кореи 45 тыс.т. продовольствия. ВПП призвала международных доноров и власти КНДР поддержать ее усилия.
Северная Корея обратилась к Китаю с просьбой о поставках в счет импорта 150 тыс.т. зерновых. Свое обращение Пхеньян объяснил сложной ситуацией с обеспечением населения продуктами питания после прошлогодних наводнений, передает Газета.RU.В Пекине пока решили поставить на КНДР 50 тыс.т. кукурузы, а вопрос об увеличении квоты на экспорт в Северную Корею остального зерна рассмотреть позже. На фоне резкого увеличения внутреннего спроса и роста мировых цен на зерно китайское правительство приняло недавно решение об ограничении экспорта продовольствия.
Вьетнам имеет 37 налоговых соглашений. Его налоговыми партнерами в Азии являются Китай, Индия, Индонезия, Япония, Южная Корея, Малайзия, Пакистан, Филиппины, Сингапур, Тайвань и Тайланд. Вьетнам обсуждает соглашения с Бангладеш, Северной Кореей, Лаосом, Монголией и Шри-Ланкой. Вьетнам имеет действующие налоговые соглашения с Австралией, Канадой, Кубой и многими европейскими странами, а также обсуждает договор с Сейшелами.
Малайзия не считается «налоговой гаванью», но ее федеральная территория Лабуан многими странами признается, как «налоговая гавань». Малайзия имеет более 60 действующих налоговых соглашений включая те страны СНГ, к которым относился договор c СССР 1987г.Малайзийскими налоговыми партнерами в Азии являются Бангладеш, Китай, Индия, Индонезия, Япония, Южная Корея, Монголия, Пакистан, Филиппины, Сингапур, Шри- Ланка, Тайвань, Тайланд и Вьетнам; обсуждаются также налоговые соглашения с Мьянмой и Северной Кореей. В южной части Тихого океана Индонезия имеет налоговые соглашения с Австралией, Фиджи, Новой Зеландией и Папуа – Новой Гвинеей. Кроме того:
Малайзия имеет действующие налоговые соглашения с большинством европейских стран. Тем неменее некоторые страны СНГ, включая Армению, Азербайджан, Грузию и Молдову не признают налоговые соглашения СССР до 1991г. и не подтверждают, что признают договор Малайзии с СССР от 1987г.
На Среднем Востоке и в Африке, Малайзия имеет соглашения с Бахрейном, Египтом, Иорданией, Ливаном, Маврикием, Намибией, Сейшелами, Южной Африкой и ОАЭ. Малайзия обсуждает соглашения с Ираном, Кувейтом, Марокко, Саудовской Аравией, Сирией и Зимбабве.
На американских континентах Малайзия имеет соглашения с Канадой, и обсуждает соглашения с Чили и Венесуэлой.
Некоторые малайзийские соглашения не принимают или отвергают льготы офшорным предприятиям Лабуана. Это касается соглашений с Австралией, Японией, Кореей, Люксембургом, Нидерландами, Сейшелами, Южной Африкой и Великобританией и соглашений с Чили и Испанией, которые сейчас обсуждаются.
Корея (Северная Корея) имеет действительные налоговые соглашения с Болгарией, Чехией, Индонезией, Южной Кореей, Румынией, Россией, Сербией, и возможно также с Черногорией. Двустороннее соглашение между двумя Кореями было подписано только на корейском, в переводе оно отмечается, как соглашение между Югом и Севером, подтверждая, что экономические связи и сотрудничество являются внутренними взаимоотношениями между корейскими народами, а не между двумя отдельными нациями.
Корея (Южная Корея) имеет действующие налоговые соглашения с 67 странами. Ее партнерами являются Бангладеш, Китай, Индия, Индонезия, Япония, Северная Корея, Лаос, Малайзия, Монголия, Мьянма, Непал, Пакистан, Филиппины, Сингапур, Шри-Ланка, Таиланд и Вьетнам. В южной части Тихого океана Южная Корея имеет действующие договора с Австралией, Фиджи, Новой Зеландией и Папуа- Новой Гвинеей. Кроме того:Южная Корея имеет действующие налоговые соглашения с большинством европейских стран.
На Среднем Востоке и Африке Южная Корея имеет соглашения с Египтом, Израилем, Иорданией, Кувейтом, Марокко, Оманом, Южной Африкой, Тунисом и ОАЭ. Южная Корея обсуждает соглашения с Алжиром, Саудовской Аравией и Суданом.
На Американских континентах Южная Корея имеет налоговые соглашения с Бразилией, Канадой, Чили, Мексикой и США. Соглашение с Венесуэлой находится в стадии обсуждения.
Южная Корея внесла поправки в законодательство против «налоговых гаваней», и выступает против снизженной налоговой ставки на доходы от инвестиций, которые Корея платит резидентам «налоговых гаваней». Так эти изменения коснулись офшорных предприятий в Лабуане; такие компании имеют специальную налоговую ставку 27,5% даже ниже, чем отмечается в Малайзийско- Корейском соглашении.
Треугольник Россия-Индия-Китай. Взаимодействие в трехстороннем формате между Китаем, Индией и Россией рассматривается в КНР как относительно новая форма контактов между этими странами. Китайские эксперты полагают, что развитие сотрудничества в данной форме будет способствовать формированию многополярного мира и демократизации системы международных отношений. В тоже время аналитики достаточно осторожно подходят к оценке реальных перспектив подобного сотрудничества, указывая на наличие определенного политического недоверия между Китаем и Индией, а также различия в интересах участников «треугольника», взглядов на имеющиеся мировые проблемы и подходов к выстраиванию отношений с другими крупными игроками на мировой арене, в первую очередь США и Европой. Кроме того, отмечается опасность вырождения взаимодействия в трехстороннем формате и перевода его в плоскость выхолощенных политических заявлений, не имеющих практического содержания и не подкрепленных развитием других механизмов взаимодействия, в первую очередь, в торгово-экономической и финансовой сферах.Основными мероприятиями, проведенными с участием КНР в трехстороннем формате в 2007г., стали.
Встреча глав МИД Китая, Индии и России, проведенная 14 фев. 2007г. г.Нью-Дели (Индия). В ходе встречи министры обсудили приоритетные направления трехстороннего сотрудничества и обменялись мнениями по ядерным проблемам Ирана и КНДР, вопросам Среднего Востока, Ирака и Афганистана, сотрудничества в рамках ШОС и в Восточной Азии, другим международным и региональным проблемам. По итогам встречи опубликовано совместное коммюнике.
Встреча руководителей внешнеполитических ведомств России, Индии и Китая 24 окт. 2007г. в гХарбин (пров. Хэйлунцзян). Обсуждались актуальные вопросы развития сотрудничества трех стран и взаимодействия на мировой арене. По ее итогам опубликовано совместное коммюнике. В документе было подчеркнуто, что Китай, Россия и Индия рассматривают развитие трехсторонних отношений как важное направления содействия совместному развитию и созданию многополюсного мира, а также в аспекте диверсификации мировой культуры и модели развития. Стороны подчеркнули необходимость рассматривать Рамочную конвенцию ООН об изменении климата и Киотский протокол как основополагающие в процессе противодействия климатическим изменениям. Стороны также заявили о готовности укрепить сотрудничество в борьбе с терроризмом, транснациональной преступностью, незаконным оборотом наркотиков, а также расширить взаимодействие в сферах экономики, культуры и др.
Переговоры президента России В.Путина и премьер-министра Индии М.Сингха 12 нояб. 2007г., по завершению которых было объявлено о наличии перспектив трехстороннего сотрудничества Китая, Индии и России. Кроме того, сделано заявление о достижении договоренности о проведении в трехстороннем формате встреч руководителей в областях здравоохранения, промышленности и др.
Северная Корея обратилась к Китаю с просьбой о поставках в счет импорта 150 тыс.т. зерновых, сообщает агентство «Ренхап». Свое обращение Пхеньян объяснил сложной ситуацией с обеспечением населения продуктами питания после прошлогодних наводнений.В Пекине пока решили поставить в КНДР 50 тыс.т. кукурузы, а вопрос об увеличении квоты на экспорт в Северную Корею остального зерна рассмотреть позже. На фоне резкого увеличения внутреннего спроса и роста мировых цен на зерно китайское правительство приняло недавно решение об ограничении экспорта продовольствия.
9 апреля в Республике Корея прошли парламентские выборы. Граждане страны избрали 299 депутатов Национального собрания: 245 чел. – по одномандатным округам и 54 – по партийным спискам. Окончательные итоги выборов были подведены в ночь на 10 апреля. Убедительную победу, как и ожидалось, одержала партия «Ханнара», в которой состоит нынешний президент страны Ли Мен Бак. У «Ханнара» в новом составе парламента будет 153 депутата, т.е. больше половины – абсолютное большинство, достаточное для принятия любых угодных ей законопроектов.На самом деле во фракции «Ханнара», скорее всего, будет еще больше депутатов. Дело в том, что перед выборами в этой партии произошел раскол, связанный с процессом выдвижения кандидатов по одномандатным округам. Ссора разгорелась между сторонниками президента Ли Мен Бака и г-жи Пак Кын Хе, которая является второй по своему влиянию фигурой в «Ханнара». Многие из тех нынешних депутатов парламента, кто стоит на стороне Пак Кын Хе, не были выдвинуты кандидатами на новый срок. После этого довольно много единомышленников Пак в знак простеста вышли из «Ханнара» и все-таки выставили свои кандидатуры – одни в качестве независимых кандидатов, другие – сформировав предвыборный Альянс сторонников Пак Кын Хе. По итогам выборов данный альянс сумел провести в парламент 14 депутатов. Победы добились и некоторые из тех бывших членов «Ханнара», которые пошли на выборы как независимые кандидаты. И вот теперь, сразу после подведения итогов голосования начались разговоры о том, что соратники Пак Кын Хе, ставшие депутатами, готовы теперь вернуться в партию «Ханнара».
Главный соперник «Ханнара» – Объединенная демократическая партия, наследница правящей партии времен бывших президентов Ким Тэ Чжуна и Но Му Хена – не менее ожидаемо потерпела поражение, проведя в парламент 81 депутата. У «демократов» будет вторая по величине парламентская фракция.
В Национальном собрании будут представлены и другие политические силы. Третьим по численности (18 депутатов) будет представительство Либерально-прогрессивной партии (자유선진당), созданной еще одним «дезертиром» из лагеря Ли Мен Бака – бывшим лидером «Ханнара» Ли Хве Чханом (이회창). Ли покинул «Ханнара» еще до декабрьских президентских выборов, тогда же сформировав новую партию, от которой его выдвинули кандидатом на пост главы государства. Ли Хве Чхан не смог составить достойной конкуренции Ли Мен Баку на тех выборах, но все-таки заручился поддержкой более 15% корейских избирателей – вполне солидный показатель. Ли Хве Чхан считается более консервативным политиком, чем его коллеги из нынешней «Ханнара». Он, в частности, критиковал Ли Мен Бака за излишнюю мягкость в отношении Северной Кореи. Однако в целом и тот, и другой Ли идеологически близки друг к другу, поэтому можно ожидать, что депутаты от Либерально-прогрессивной партии по многим ключевым вопросам будут голосовать солидарно с представителями «Ханнара».
Четвертой по величине группой депутатов в парламенте станет уже упомянутый Альянс сторонников Пак Кын Хе, если, конечно, он в скором времени не вольется обратно в ряды «Ханнара». Пять депутатов – вдвое меньше, чем на прошлых выборах, провела в Национальное Собрание Демократическая рабочая партия (это местные коммунисты). Еще три депутата будут представлять партию либерального толка «Созидательная Корея» во главе с ее популярным лидером Мун Гук Хеном (문국현) – он единственный из «созидателей», кому удалось победить в своем одномандатном округе. И, наконец, необычно большое представительство будут иметь независимые депутаты – 25 чел. Впрочем, многие из них, скорее всего, со временем вольются в одну из крупнейших партий, с большой вероятностью – в правящую.
Как можно оценить итоги выборов с точки зрения различных партий? Победа «Ханнара», как уже отмечалось, была убедительной, но не оправдала самых радужных надежд ее сторонников, которые мечтали провести в парламент 170 своих избранников и с помощью политических союзников сформировать в Национальном Собрании конституционное большинство в две трети списочного состава депутатов. Теперь же непонятно, сможет ли «Ханнара» менять конституцию, понятно только, что для этого ей придется вести переговоры как минимум со сторонниками Ли Хве Чхана и независимыми. Понятно также и то, что, если доводы «Ханнара» будут убедительными, Объединенная демократическая партия не сможет заблокировать конституционные поправки, т.к. для этого надо не менее 100 голосов, а у нее – всего 81. Представители Демократической рабочей партии и «Созидательной Кореи», а также горстка независимых депутатов, избранных в провинции Чолладо, то бишь естественные союзники «объединенных демократов», не в состоянии им существенно помочь ввиду своей крайней малочисленности.
Относительно Объединенной демократической партии можно сказать одно – могло быть и хуже, причем гораздо хуже. Сейчас в местной прессе пишут, что партия не достигла своей цели – 100 депутатских мест, необходимых для блокирования конституционных изменений. Однако реально на эти 100 мест «объединенные демократы» и не рассчитывали. Из предвыборных новостей можно было понять, что своеобразным водоразделом успеха или неуспеха для них были 70 депутатских мандатов. Говорили, что если будет меньше, то лидера партии Сон Хак Кю попросят в отставку, а если больше, то «будут посмотреть». Так что 81 депутат в нынешней ситуации – это, скорее, успех. В столичном округе, даже если кандидаты от «демократов» и проигрывали, это нередко происходило в упорной борьбе. В нескольких сеульских округах им даже удалось одержать победу, тогда как на прошлых выборах в местные органы власти они в Сеуле вообще ничего не выиграли. Кое-где Объединенной демократической партии помог раскол в противостоящем лагере, когда кандидаты от Либерально-прогрессивной партии отбирали «законные» голоса их коллег из партии «Ханнара». Наконец, авторитет «Ханнара» в самое последнее время был подорван как внутрипартийными склоками и расколами, так и легким разочарованием, которое возникло по поводу деятельности президента Ли Мен Бака – уже понятно, что некоторые его предвыборные обещания вряд ли будут выполнены.
Помимо общего межпартийного соперничества, внимание общественности привлекли к себе и выборы в некоторых отдельных округах, где кандидатами были известные политики. Самые неприятные результаты ожидали сторонников Объединенной демократической партии. Во-первых, не попал в парламент руководитель этой партии Сон Хак Кю. Он проиграл в одном из сеульских округов сопернику из «Ханнара» Пак Чину. Во-вторых, поражение потерпел и бывший кандидат в президенты от «объединенных демократов» Чон Дон Ен. Он – также на столичном участке – уступил другому известному человеку – Чон Мон Чжуну. Чон Мон Чжун – крупный бизнесмен, депутат парламента, глава корейской футбольной федерации и сын основателя концерна «Хендэ» Чон Чжу Ена. На сей раз он выдвигался от партии «Ханнара».
Были огорчения и у правящей партии. Проиграл на своем участке генеральный секретарь «Ханнара» Ли Бан Хо. Что самое обидное, уступил он всего несколько сотен голосов, и кому – Кан Ги Гапу, кандидату от заклятого идеологического врага – Демократической рабочей партии. Еще один лидер «Ханнара» Ли Чжэ О, являющийся ближайшим соратником самого президента, не смог составить конкуренции у себя в округе ранее упомянутому Мун Гук Хену – бывшему директору крупной компании «Юхан Кимберли» (Yuhan-Kimberly), лидеру «Созидательной Кореи».
Интересный результат дали выборы в г.Мокпхо. Там победу одержал независимый кандидат Пак Чи Вон – известный политик времен Ким Тэ Чжуна, занимавший в прошлом различные важные правительственные посты. Пак Чи Вон был одним из тех, кто принимал активное участие в организации первой межкорейской встречи на высшем уровне в 2000г. Однако после ухода Ким Тэ Чжуна на пенсию Пака буквально затаскали по судам – как по делу, так и по обвинениям, которые можно рассматривать как в значительной мере политически мотивированные. Теперь прокурорам добраться до него будет труднее, даже если будет желание, т.к. корейские депутаты пользуются неприкосновенностью – по крайней мере, во время парламентских сессий. Что же касается парламентской деятельности, то Пак, очевидно, будет примыкать к «объединенным демократам».
На выборах в очередной раз царил регионализм. За партию «Ханнара», сторонников Пак Кын Хе и Ли Хве Чхана дружно голосовали в обеих провинциях Кенсан. За Объединенную демократическую партию столь же слаженно отдали почти все свои голоса жители обеих провинций Чолла. Да и сами эти партии по своей сути являются группировками региональных политических элит. Чолладоский электорат менее многочислен в сравнении с кенсанским, поэтому в нормальных условиях партии из Кенсандо и должны побеждать. Сейчас мы в Корее имеем как раз вполне нормальные условия. Плюс фактор психологической усталости избирателей от 10-летнего правления чолладоской группировки и высокая личная популярности президента Ли Мен Бака. Некоторые СМИ прямо называли состоявшиеся парламентские выборы референдумом о доверии главе государства. Если это так, то доверие Ли Мен Баку пока, как видим, очень велико.
Для того чтобы люди из Чолладо пришли к власти, условия должны быть в той или иной степени ненормальными. Так, Ким Тэ Чжун стал президентом на волне острого экономического кризиса 1997г. и различных политических интриг. В победе Но Му Хена в 2002г., по мнению автора этих строк, решающим стало то, что он сам кенсанский, родом из Кенсан-Намдо, хотя были и кое-какие другие удачные для него обстоятельства. На сей же раз никакого форс-мажора или особых обстоятельств в пользу Чолладо не приключилось, поэтому итог вполне закономерен.
Отсутствие больших идеологических различий между соперничающими политическими группировками регионального толка, предопределенность результата, а также общее недоверие граждан к депутатам как к классу («они рвутся в парламент, чтобы зарабатывать себе богатство, а мы-то тут при чем?») привели еще и к тому, что нынешние выборы отличались рекордно низкой активностью граждан. На избирательные участки пришли лишь 46% имеющих право голоса. Для сравнения: явка избирателей на выборах 1996г. составила 63,9%, в 2000г. – 57,2%, в 2004г. – 60,6%. На этот раз не помогла даже своеобразная «взятка» избирателям, которую придумал местный Центризбирком. Всем пришедшим голосовать выдавали на участках специальные купоны, по которым можно получить небольшую скидку при посещении государственных или муниципальных культурных учреждений. Но то ли размер скидки показался мал (всего 2000 вон), то ли все дело в дождливой погоде, то ли – в упомянутых выше причинах, но избиратели в большинстве своем выборы проигнорировали.
Вторая Специальная сессия государств-участников Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО), в ходе которой будет рассматриваться выполнение Конвенции о запрещении химоружия за последние пять лет, открывается в понедельник в Гааге.Конвенцию ратифицировали 183 государства, в которых проживает 98% населения Земли. 12 стран пока либо не подписали, либо подписали, но еще не ратифицировали ее. Среди них – расположенные в ближневосточном регионе Сирия, Египет и Израиль, а также – Северная Корея.
В проходящей раз в пять лет обзорной конференции, которая будет продолжаться до 18 апреля, примут участие сотни представителей государств-участников ОЗХО, включая Россию.
По словам заместителя постоянного представителя РФ при ОЗХО Константина Гаврилова, целью обзорной конференции является рассмотрение действия Конвенции о запрещении химоружия за прошедшие пять лет. «Участники конференции, в частности, оценят успехи в выполнении положений конвенции, остановятся на имеющихся проблемах, сформулируют рекомендации государствам-участникам ОЗХО, поставят задачи Исполнительному совету организации. В течение двух недель будут согласовываться заключительный доклад и политическая декларация, проекты которых были подготовлены заранее» – сказал он.
Конвенция о запрещении химического оружия является первым и пока единственным многосторонним международным договором, предусматривающим уничтожение целой категории оружия массового поражения. Она вступила в силу 29 апреля 1997г., и в тот же день официально начала свою деятельность Организация по запрещению химического оружия.
ОЗХО стремится к универсальности конвенции, т.е. к обеспечению присоединения к ней всех без исключения стран мира.
По словам гендиректора организации Рохелио Пфиртера, в скором времени можно ожидать присоединение к конвенции Ливана и Ирака. «ОЗХО проводила переговоры на этот счет с Израилем и Египтом. С Сирией у нас в последнее время не было активных обменов мнением по вопросу о ее присоединении к Конвеции, а с Северной Кореей, к сожалению, вообще не было и нет никаких контактов, в то время, как, по некоторым данным, у нее, как и у некоторых стран на Ближнем Востоке, имеется химическое оружие,» – сообщил он.
Гендиректор ОЗХО высказал мнение о целесообразности вести переговоры о присоединении Северной Кореи к ОЗХО отдельно от ведущихся сейчас шестисторонних переговоров с этой страной относительно ее ядерного потенциала.
Другие пока не присоединившиеся к конвенции государства – Мьянма, Багамские острова, Доминиканская Республика, Гвинея-Бисау, Сомали и Ангола.
Благодаря деятельности ОЗХО, из 70 тыс.т. заявленных шестью государствами-обладателями химоружия боевых отравляющих веществ уничтожено 37%. Остальные должны быть ликвидированы к 29 апреля 2012г.
Из 65 заявленных двенадцатью государствами бывших объектов по производству химоружия все полностью прекратили производить военную продукцию, 61 уничтожены или конвертированы на выпуск мирной продукции. Один из четырех оставшихся будет также уничтожен, а три конвертированы.
Россия уничтожила 26% из бывших у нее 40 тыс.т. боевых отравляющих веществ. США уничтожили 50,7% своих химических арсеналов. Оба эти крупнейшие обладатели химоружия продолжают работы по ликвидации его запасов и должны их ликвидировать к концу апреля 2012г.
11 июля 2007г. Албания стала первым бывшим обладателем химоружия, полностью уничтожившим свои запасы отравляющих веществ. Индия к концу пред.г. уничтожила 93,1% своих химических арсеналов и должна полностью завершить их уничтожение к апр. 2009г. Другое объявившее ранее о наличии у него химоружия государство-участник, название которого не раскрывается, ликвидировало 96,3% своих запасов отравляющих веществ и, как ожидается, полностью завершит процесс уничтожения к концу нынешнего года. Ливия, как ожидается, полностью уничтожит свои запасы химоружия к 2011г.
Заявления для прессы и ответы на вопросы журналистов по итогам российско-американских переговоров, 6 апр. 2008г., Сочи, Бочаров Ручей.В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые дамы и господа!
Прежде всего хотел бы поблагодарить президента США господина Буша за то, что он откликнулся на предложение встретиться здесь, в Сочи, чтобы подвести своего рода итог почти восьмилетней совместной работы. Думаю, Джордж согласится со мной: этот диалог в целом является положительным.
Еще со времени нашей первой встречи в Любляне в 2001г. между нами установились открытые искренние отношения. Это сразу позволило без всяких проволочек и условностей перейти к обсуждению наиболее актуальных вопросов мировой и двусторонней повестки.
Этот диалог не всегда идет просто. Вы это хорошо знаете. Между нашими странами были и пока остаются разногласия по целому ряду вопросов. Вместе с тем поиск общих знаменателей продолжается. Нам с Джорджем, я уже об этом сказал, удалось построить работу так, чтобы расхождения по одним вопросам в целом не оказывали негативного влияния на состояние дел в других областях, где у нас есть продвижение вперед и сближение позиций. Тем самым укреплялась устойчивость всей конструкции российско-американских отношений.
Готовя сегодняшнюю встречу и в ходе нее мы провели своеобразную инвентаризацию основных тем, стоящих в российско-американской повестке дня. Здесь, в Сочи, мы приняли Декларацию о стратегических рамках. Конечно, она не дает абсолютно прорывных развязок по ряду проблем, но на это, собственно говоря, мы и не рассчитывали. Важно, что в документе суммируется все то позитивное, что было сделано за последние годы, будь то в сферах безопасности, нераспространения, включая наши инициативы с президентом Бушем, или в борьбе с терроризмом, развитии делового партнерства.
В декларации отражены и имеющиеся расхождения, прежде всего по военно-политическому досье. Однако важно отметить, что мы подтверждаем готовность работать над их преодолением. Главное – речь идет о стратегическом выборе наших стран в пользу развития конструктивных отношений – отношений, далеко выходящих за рамки прежней модели взаимного сдерживания. Декларация устремлена вперед, в будущее, и при всех обстоятельствах дает, на мой взгляд, куда более верную оценку достигнутого уровня нашего партнерства, чем это принято считать, следуя стереотипам.
Разумеется, мы использовали нашу встречу, чтобы откровенно, без протокола обсудить все злободневные темы, прежде всего те, от которых зависит стратегическая стабильность и международная безопасность, причем на длительную перспективу.
Не буду скрывать, одним из самых трудных вопросов был и остается вопрос противоракетной обороны в Европе. Дело, конечно, не в формулировках, не в дипломатическом построении фраз, а в существе проблемы. И хочу быть правильно понятым: в нашем принципиальном отношении к американским планам изменений не произошло. Вместе с тем некоторые позитивные подвижки имеются. Наши озабоченности американской стороной услышаны. Сначала на мартовской встрече в формате «2+2», а потом и сегодня в разговоре с президентом Бушем нам был предложен набор мер – мер доверия и транспарентности в сфере противоракетной обороны. И мы чувствуем, что президент США настроен серьезно и искренне хочет эту проблему решать. Мы всячески поддерживаем такой настрой.
В принципе адекватные меры доверия и транспарентности могут быть найдены. Они будут важными и полезными в решении вопросов подобного рода, т.е. появляется поле для совместной работы. Мы к ней готовы. Что же касается конкретики американских предложений – об этом говорить пока рано. Это дело экспертов – довести предварительные договоренности до технических деталей и окончательных решений. Поэтому представленная нами еще в прошлом году альтернатива остается в силе: мы надеемся, что она тоже будет предметом обсуждения в будущем.
Что касается стратегических наступательных вооружений, то и здесь остаются некоторые расхождения в базовых подходах, и, конечно, мы с США за продолжение процесса ядерного разоружения. Здесь тоже нужно искать точки соприкосновения.
В прошлом году в Кеннебанкпорте мы с господином Бушем договорились о начале работы над новым соглашением, призванным заменить договор о СНВ, действие которого истекает в 2009г. Условились, что при этом необходимо сохранить все полезное и нужное из режима договора о СНВ. Будем над этим работать дальше. Понятны наши озабоченности с двух сторон в сфере развития новейших технологий. Очень надеюсь на то, что специалистам и здесь удастся выйти на определенные договоренности.
Также, разумеется, говорили о ДОВСЕ, о расширенческой политике НАТО. Говорили очень откровенно, предметно. Во всяком случае, я удовлетворен тем, что наши партнеры нас внимательно слушают и надеюсь на то, что и здесь мы тоже будем добиваться взаимопонимания.
Конечно, в сочинской декларации нельзя было обойти стороной наше сотрудничество в деловой сфере. Мы подтвердили обоюдное стремление добиться скорейшего вступления России в ВТО на коммерчески обоснованных условиях, не подрывающих российские экономические интересы. В этой связи рассчитываем, что США уже в текущем году выведут Россию из-под действия пресловутой поправки Джексона–Вэника и установят с нами постоянные нормальные торговые отношения. Мы также подтвердили стремление укреплять наше взаимодействие по линии деловых структур. Актуальной задачей остается и завершение работы над новым межправительственным соглашением о поощрении и взаимной защите инвестиций.
Другим важным направлением сотрудничества является энергетика. Здесь тоже есть хорошие наработки. Надеемся на дальнейшее развитие нашего энергодиалога, наполнение его перспективными проектами, которые соответствуют громадному потенциалу двух наших стран.
Это моя последняя встреча в качестве президента России с Джорджем, и, пользуясь случаем, хочу вновь сказать и подтвердить: мне всегда было приятно и интересно работать с американским президентом. Неизменно всегда ценил в нем высокие человеческие качества, честность и открытость, умение слушать собеседника. И это дорогого стоит.
Все эти годы нами двигало искреннее стремление укреплять партнерство и взаимопонимание двух великих народов, открыть новые горизонты для сотрудничества. Очень благодарен Джорджу за то, что на этом пути нам многое удалось сделать при его непосредственном участии и поддержке.
Дж.БУШ (как переведено): Большое спасибо, Владимир. Спасибо за Ваше предложение. Вчера был замечательный ужин и замечательная музыка. Большое спасибо также за то, что Вы нам рассказали об Олимпийских играх. Уверен, что те, кто живет здесь, с нетерпением ожидают побед на Олимпийских играх. Желаю Вам всего самого лучшего. Может быть, Вы меня пригласите туда в качестве гостя.
Мы много времени потратили в наших отношениях на то, чтобы избавиться от «холодной войны». Она уже закончилась. И фундаментальный вопрос в наших отношениях – можем ли мы работать вместе и оставить в прошлом «холодную войну». Некоторые в Америке и в России думают, что «холодная война» еще не закончилась, и иногда это осложняет наши отношения. Но очень важно думать стратегически, стратегическими категориями, не зацикливаться на прошлом, продвигаться вперед по повестке дня. Так что мы в предыдущие годы многое сделали для того, чтобы работать вместе и чтобы найти возможность даже там, где мы не соглашаемся, тем не менее вести себя дружески. И нам во многом это удалось. Спасибо Вам также за Вашу открытость. Это были очень хорошие отношения.
Сегодняшнее подписание Декларации о стратегических рамках действительно показывает глубину и ширину наших отношений. Это показывает, что если прилагаются действительно большие усилия, то можно найти подходы и возможности сотрудничать. Этот документ говорит об уважении к правам человека, уважении к разнообразию, экономической политике и о других элементах.
Там, где мы, например, согласились работать вместе, – это ПРО. Нам, конечно, еще много предстоит работы, чтобы убедить российскую сторону, что эта система не направлена против России. Мы сегодня согласились с тем, что Россия и США хотят создать систему для того, чтобы реагировать на потенциальные ракетные угрозы, чтобы Россия, Европа и США участвовали в этом как равные партнеры.
Это очень важное стратегическое видение, очень мощное видение. Владимир Путин впервые его высказал в Кеннебанкпорте, штат Мэн. Некоторые из вас, наверное, помнят этот момент. И именно на это мы опираемся: т.е. взять это видение, которое мы обсудили в Кеннебанкпорте, и перевести его в форму документа. Эта администрация США и будущая администрация США будет работать с будущей администрацией России над этим очень важным вопросом.
Для того чтобы реагировать на эти угрозы, создаются системы в Польше и в Чехии. И президент Путин высказал озабоченность этим. Мы знаем его позицию, и я это ценю, и мы тоже этим озабочены. Россия, разумеется, также понимает, что мы предложили определенные меры транспарентности, укрепления доверия. И Россия сказала, что если эти меры будут согласованы и реализованы, то они действительно внесут важный вклад в то, чтобы снять российские озабоченности. Потому что, если есть какие-то сомнения в том, что эта система направлена против нее, считаю, чем более мы транспарентны, чем более мы открыты, чем более мы делимся технологической информацией, тем больше будет возможностей, тем скорее поймут все, кто задействован в этой системе, что это действительно возможность справляться с угрозами XXI века, такими как угроза, исходящая с Ближнего Востока или из других регионов.
Этот документ показывает, что по некоторым направлениям мы согласны, по некоторым – нет, но мы в будущем можем работать вместе для того, чтобы остановить распространение опасного оружия.
Я благодарен за то, что братиславская инициатива по ядерной безопасности реализуется. Это важная инициатива. Нам важно, что мы работаем вместе, что мы вместе боремся против ядерного терроризма. В этой области также есть важная инициатива, по которой Россия и США делают очень важную работу.
Мы также говорили о том, насколько я ценю то, что Россия сделала в отношении Ирана. Россия сказала, что Иран может иметь ядерную программу гражданского направления. Россия сказала, что она предоставит Ирану топливо и что Ирану не нужно его обогащать. Считаю, что это важная инициатива. Я это очень ценю, потому что нужно обеспечить, чтобы этот режим уважал международные обязательства. И мы ожидаем, что это так и будет.
Мы также коротко говорили о шестисторонних переговорах с Северной Кореей. И мы считаем, что должно быть продвижение в этой области. Мы говорили о борьбе с террором. Как Россия, так и Соединенные Штаты были жертвами террористических атак, и мы считаем, что президент Путин лучше многих понимает угрозу радикализма и то, что это может вылиться в жертвы среди мирного населения. Помню, как мы обсуждали эти вопросы, спасибо за то, что Вы приложили большие усилия к тому, чтобы бороться против террористов, против финансирования террористов – это очень важная работа, и у нас улучшаются отношения в этой области.
Мы также говорили об экономическом сотрудничестве. Я поддерживаю усилия России по присоединению к ВТО, поддерживаю Россию в том, чтобы присоединиться к ОЭСР [Организация экономического сотрудничества и развития], к тому, чтобы вывести ее из-под действия поправки Джексона–Вэника, тогда наши отношения выйдут на новый уровень. И я напоминаю конгрессу, что сделать это в наших интересах. Так что мы во многом понимаем друг друга.
Это последняя наша встреча в качестве президентов, но, надеюсь, что не последняя встреча вообще. Тут, конечно, во всем этом есть элемент ностальгии. Это как раз такой момент, который просто демонстрирует, что жизнь продолжается. Я уже разговаривал с избранным президентом России. Это была хорошая встреча. Рад, что у нас была возможность встретиться, и я надеюсь, что в оставшееся время моя администрация и я будем с вами работать.
Спасибо за Ваше гостеприимство, за Вашу дружбу. Спасибо за то, что у меня была возможность провести еще одну пресс-конференцию с Вами.
ВОПРОС: Господин Путин, Президент Буш высказал мнение о том, что не совсем понятно, кто будет заниматься российской внешней политикой, когда Вы станете премьер-министром. И он спросил: «Кто будет представлять Россию на заседаниях «восьмерки?» Кто действительно является главным? Кто будет представлять Россию на заседаниях «восьмерки»?
Господин президент Буш, семь лет назад Вы сказали, что заглянули в душу президента Путина и сочли, что ему можно верить. Скажите, пожалуйста, произошло ли то же самое с тем, кто станет президентом после Путина?
В.ПУТИН: Что касается российской внешней политики, то в соответствии с конституцией страны внешнюю политику определяет президент. И этим будет заниматься вновь избранный президент Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев. Он и будет представлять Россию на всех важнейших международных форумах, в т.ч. и на «восьмерке».
Еще раз хочу подчеркнуть, что за все предыдущие годы в качестве главы Администрации президента Российской Федерации, первого вице-премьера российского Правительства, будучи членом Совета безопасности России господин Медведев был одним из соавторов российской внешней политики. Он полностью находится в материале текущих дел и того, что касается наших стратегических планов. Поэтому это будет партнер надежный, солидный, знающий предмет и готовый к конструктивному диалогу при приоритете национальных российских интересов. Не знаю, есть ли что-то, что можно дополнительно сказать.
Что касается Вашего покорного слуги: если я действительно буду Председателем Правительства, то у Правительства достаточно забот, проблем, вопросов. Прежде всего они лежат в сфере экономики и решения социальных задач. А это именно такие вопросы, которые прежде всего волнуют и беспокоят рядового гражданина каждой страны, в т.ч. и Российской Федерации. И я намерен сосредоточить свое внимание, все свои усилия на решении именно этих задач.
Дж.БУШ: И что касается того, что я могу сказать о президенте Путине. Хочу сказать, я думал, что он будет человеком, который мне будет высказывать откровенно, что он думает. Очень часто в политике бывает, что вы смотрите человеку в глаза, а он говорит не то, что думает.
И он как раз всегда говорил мне то, что думал, так что он всегда был правдив. И для меня это единственный метод нахождения согласия. Так решаются споры. Я только что встретился с избранным президентом России. Мне показалось, что он прямолинейный человек, человек, который будет говорить, что думает. Но он еще не президент. Сейчас господин Путин президент. Так что в нашей беседе Дмитрий Медведев, разумеется, с большим уважением высказался о том, что ждет момента, когда он официально станет президентом России. И тогда он будет действовать в качестве президента.
Так что мои первые впечатления очень позитивные. Очень умный человек. Мы до этого встречались в Кроуфорде, он был в Белом доме, приезжал с Владимиром и сам, но мы с ним не обсуждали какие-то вопросы.
Но что касается моих наблюдений, то он понимает, что есть определенный формальный протокол, регулирующий поведение. Он сейчас готовится к тому, чтобы занять место президента, но не будет действовать в качестве президента, пока он таковым не станет официально. Так что Вы можете записать, что он на меня произвел впечатление, и я надеюсь, что мы с ним будем хорошо работать.
ВОПРОС: Владимир Владимирович, из декларации понятно, что вы говорили по ПРО и что озабоченности остаются. т.е. проблемы, касающиеся третьего позиционного района в Европе, не сняты?
И вопрос господину Бушу. Вы говорите о транспарентности. Сумеете ли Вы убедить Ваших коллег в Польше и Чехии быть такими же транспарентными, какими собираетесь быть Вы в этих вопросах по ПРО?
В.ПУТИН: Действительно, мы не решили всех проблем, связанных с противоракетной обороной и с третьим позиционным районом в Европе. Но я уже об этом говорил, и сегодня мы еще раз убедились в том, что наши американские партнеры не только понимают наши озабоченности, но действительно искренне стремятся к тому, чтобы их снять. Это первое.
Второе: у меня есть такой осторожный оптимизм в том, что касается окончательных договоренностей. Мне представляется, что это возможно. Но дьявол, как обычно, кроется в деталях. И здесь важно, чтобы на экспертном уровне наши специалисты договорились о том, что это будут за меры доверия и как они будут реально осуществляться на практике. Это самое главное.
Ну и, наконец, третье, на что я хотел бы обратить внимание, и Джордж об этом упомянул. Он упомянул о том, что хотелось бы, чтобы мы работали вместе над этими системами. Это, на мой взгляд, самое важное. Если нам удастся на экспертном уровне, а затем на политическом выйти на совместную работу по глобальной системе ПРО так, как мы это сейчас делаем и договариваемся по ПРО театра военных действий в Европе, – если нам удастся выйти на такую же совместную работу по глобальной системе ПРО, – было бы самым главным, самым важным результатом всей нашей предыдущей работы.
Дж.БУШ: Да, именно. Абсолютно правильно. И прежде всего мы должны наработать такой запас доверия для того, чтобы нам можно было сотрудничать сначала на региональном, потом на глобальном уровне, потому что это в наших интересах, потому что одна из озабоченностей состоит в том, что они считают, что система направлена против них, и они, соответственно, что-то делают по этому поводу. т.е. они тратят деньги для того, чтобы защититься, и так далее.
Считаю, что это оборонительная система, а не наступательная. Нам много еще нужно проделать работы, чтобы убедить экспертов в том, что эта система не направлена против России. Она предназначена для того, чтобы справляться с угрозами, с которыми сталкиваемся мы все. И это видение глобальной системы – это то, что я решительно поддерживаю. Мы вместе работаем над этим. Разумеется, еще многое нужно сделать.
И был вопрос насчет Чехии и Польши. Очень важно, чтобы лидеры в этих странах – я с ними обсуждал эти вопросы – понимали, что Россия не враг. Россия – страна, с которой нам нужно работать. И нужно будет также решать трудные вопросы.
Транспарентность потребует, скажем, не только докладов. Она потребует настоящей открытости по поводу системы. У меня с этим никакой проблемы нет. У меня нет проблемы с тем, чтобы делиться технологией и информацией для того, чтобы все понимали, что эта система направлена против возможности единственного пуска ракеты или двойного для того, чтобы защитить нас. Она не предназначена для того, чтобы каким-то образом сдерживать Россию в плане многочисленных боеголовок. Так что мы работаем над этим вопросом, и мы рассказали о нашем видении этой системы с тем, чтобы она была в интересах и России, и США.
ВОПРОС: Господин президент Буш, Ваше совместное заявление по ПРО – там еще не обозначено согласие России или признание Россией этой системы. Что касается новой американской администрации, может, она вообще не будет поддерживать эту систему?
Господин Путин, скажите, пожалуйста, что нужно, чтобы убедить Вас в том, что эта система не является угрозой для российской безопасности? И как ответит Россия на то, что США все еще будут иметь эту систему, и на то, что Украина и Грузия будут втягиваться в НАТО?
Дж.БУШ: Я только что рассказал, как далеко мы продвинулись по этому вопросу. Это концепция, о которой я говорил с Владимиром некоторое время назад. И мы действительно далеко продвинулись: почитайте документ, почитайте, что в нем написано. Там совершенно ясно говорится о стратегических отношениях, там говорится о необходимости транспарентности и мер укрепления доверия.
Это действительно очень хорошая возможность для того, чтобы создать определенные рамки, в которых наши страны смогут работать вместе. И я должен сказать, что нам, разумеется, необходимо защищать друг друга.
Понимаю, что у господина Путина это вызывает озабоченности. И мы знаем, что это не произойдет внезапно, что я не смогу за одну секунду убедить его в этом. Но нам нужно будет работать в этой области, и считаю, что это очень хорошо. И я действительно очень много занимался этим вопросом, знаю, как далеко мы продвинулись в этой области.
В.ПУТИН: Что может убедить Россию в том, что эта система не направлена против нашей страны? Отмечу несколько элементов. Первое: самое лучшее – это совместная работа над глобальной ПРО с равным демократическим доступом к ее управлению. Это то, собственно, о чем сейчас Джордж говорил, когда сказал о том, что и на технологическом уровне может быть обмен информацией, может быть совместная работа. Если мы выйдем на такую совместную работу – повторяю, с равным демократическим доступом к управлению системой, – то это самая лучшая гарантия безопасности для всех.
Если этого пока сделать не удается, то мы будем настаивать на том, чтобы та транспарентность, о которой мы говорили, система мер контроля была очевидной, объективной и проводилась в постоянном режиме – как техническими средствами, так и с помощью личного наблюдения экспертов, которые должны присутствовать на этих объектах постоянно.
Это ответ на первую часть вопроса.
Что касается расширения НАТО, то мы сегодня об этом достаточно подробно говорили. Я еще раз Джорджу изложил позицию Российской Федерации по этому вопросу. На мой взгляд, для того чтобы улучшать отношения с Россией, нужно не втягивать туда – в военно-политический блок – бывшие республики Советского Союза, а улучшать отношения с самой Российской Федерацией, развивать отношения с самой Россией. И тогда действия блока по тем или другим направлениям не будут, может быть, через несколько лет восприниматься так остро у нас в стране, как это происходит сегодня.
А расширение, техническое, простое расширение, НАТО, на мой взгляд, это все-таки политика старой логики, когда Россия воспринималась еще минимум как противник. Но это сегодня уже не так. Неспособность сменить тему, как говорил Черчилль, это признак радикализма.
ВОПРОС: У меня вопрос к обоим президентам. Вы говорили о том, что подводили итоги восьми лет вашей совместной работы. Если оценивать вашу работу, все-таки чего было больше – плюсов или минусов? Скажите, чего вы добились, какие конкретные вещи вы оставляете для своих преемников? На ваш взгляд, стал ли мир безопаснее и как российско-американские отношения повлияли на мировую политику?
И вопрос президенту США. Вы сегодня встречались с избранным президентом России Дмитрием Медведевым, сказали сейчас о том, какое впечатление произвел на Вас избранный президент России. Хочу спросить: вы каким-то образом обговаривали ваши будущие контакты до конца этого года?
В.ПУТИН: Позволю себе начать отвечать на Ваш многоплановый вопрос. Стало лучше или хуже? Вообще всегда хочется большего и лучшего. Не будем при этом забывать, что лучшее – враг хорошего. Давайте вспомним, как мир балансировал на грани ядерной катастрофы, скажем, в период Карибского кризиса. И давайте посмотрим на отношения между Соединенными Штатами и Россией сегодня. Такое и представить себе было невозможно.
Полностью согласен с Джорджем, когда он говорит, что Россия и Соединенные Штаты уже не рассматривают друг друга как врагов и противников. Как минимум рассматривают друг друга как партнеров. И считаю, что это очень важно.
Да, у нас еще много нерешенных проблем. Да, у нас есть разногласия по весьма чувствительным направлениям нашего взаимодействия. Но при этом мы все-таки находим в себе силы и желание искать развязки. И, как показывает наша сегодняшняя встреча, мы способны добиваться положительных результатов. Поэтому в целом борьба с международным терроризмом, с распространением оружия массового уничтожения, ракетных технологий, борьба с международной преступностью и наркоугрозой – все вместе это, конечно, создает надежную базу взаимодействия не только между Соединенными Штатами и Россией, но и является важным фактором в деле международной безопасности.
Если мы к этому прибавим еще и расширяющиеся экономические связи, то станет ясно, что за последние восемь лет мы немало сделали для того, чтобы улучшить отношения между нашими государствами и ситуацию в мире в целом.
Дж.БУШ: Да, согласен с этим.
По второму вопросу: я сказал избранному президенту, что увижу его в Японии на заседании «восьмерки». И пока что это единственное, что мы обсуждали в организационном плане. Я закончу свой оставшийся срок президентства, и, разумеется, Президент Путин закончит свой срок. Думаю, что мы встретимся с вновь избранным президентом в Японии. Это запланировано.
«Нам грозит более опасный период, чем холодная война»
© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2008
По обе стороны Атлантики стало модно говорить о холодной войне. И хотя перемены в мире очевидны, соблазн вернуться в привычную конфронтационную обстановку, когда все было понятно, велик. Известный обозреватель Джонатан Пауэр, который на протяжении нескольких десятилетий освещает мировые события для ведущих западных изданий, обратился к двум участникам политических битв эпохи идеологического противостояния. Академик РАН Георгий Арбатов и профессор политологии Збигнев Бжезинский – признанные эксперты в области международных отношений. И тот и другой знают предмет не понаслышке: и Арбатов, и Бжезинский многие годы служили советниками руководителей своих стран. Оба интервью впервые вышли в свет в британском журнале Prospect в декабре 2007 года.
Резюме Во времена холодной войны нас тревожило, что противник может сделать что-то плохое. Сегодня мы должны опасаться того, что стороны не делают ничего хорошего. Они рассчитывают, что все будет идти так, как идет сегодня. Но ситуация постоянно меняется.
– Если бы вам пришлось подводить жизненные итоги в 55 лет, были бы вы в таком же мире с собой и со своей совестью, в каком, по всей видимости, пребываете ныне?
– Конечно, я критично относился ко многим сторонам нашего образа жизни, хотя говорить открыто об этом тогда было рискованно. Но, насколько помню, я и в то время не шел на какие-то компромиссы по принципиальным вопросам. Возможно, я был введен в заблуждение теми идеологическими глупостями, которые мы все время друг другу говорили. Я и сегодня считаю, что, хотя мы кое в чем и ошибались, но зачинщиками холодной войны все же были американцы. Полагаю, что ее началом нужно считать атомную бомбардировку Хиросимы и Нагасаки. В своих мемуарах американский военный секретарь Генри Стимсон честно признал, что это было сделано для того, чтобы преподать русским урок и показать, что теперь придется играть по новым правилам.
– Вам не кажется, что Сталин планировал конфронтацию с Западом после победы во Второй мировой войне?
– Нет. На встречах со Сталиным коммунистические лидеры Франции и Италии, Морис Торез и Пальмиро Тольятти, например, поднимали вопрос о том, не настал ли подходящий момент для начала революций в этих странах, учитывая возникшую революционную ситуацию. Однако Сталин ответил: «Ни при каких обстоятельствах. Запад этого не потерпит». А еще одной войны мы да и мир в целом не выдержали бы.
– Но он ведь был сторонником марксистской идеологии экспансионизма?!
– Да, Сталин считал, что победа революции неизбежна. Но после пережитой нами страшной войны он боялся новых опасных начинаний. Он предпочитал выжидать и уповать на силу убеждения, а также на то, что противоречия капиталистического строя и новые экономические потрясения сыграют свою роль. Во многих вопросах он был наивен и невежествен. Наши общественные науки пребывали в то время в плачевном состоянии — не потому, что у нас не было умных людей, а потому, что было очень мало места для творческого мышления.
– В своей книге воспоминаний вы задаете вопрос в связи с советской интервенцией в Анголе и Афганистане: «Почему во второй половине семидесятых годов мы в глазах всего мира стали агрессивной, экспансионистской державой?» Но вы на него так и не ответили.
– Я предполагаю, что в тот период военно-промышленный комплекс настолько усилился, что политические лидеры не могли долж-ным образом его контролировать. Но при этом нуждались в нем, чтобы оставаться у власти. Он был их главным инструментом власти, и поэтому они всячески избегали отчуждения во взаимоотношениях с военными. Страна управлялась не одним человеком. Вся система была насквозь пронизана военно-промышленным комплексом.
– Почему Горбачёв потерпел крах? Почему он не воспользовался своей колоссальной властью, чтобы ускорить продвижение реформ?
– Горбачёв боялся идти вперед, поскольку не был уверен, что страна и общественное мнение созрели для того, чтобы понять и принять реформы. Жаль, потому что я считаю его лучшим из всех наших лидеров, даже лучше Андропова.
– Тем не менее вы довольно критично высказываетесь о нем в своей книге.
– Только потому, что он не воспользовался своими возможностями и допустил распад Советского Союза. Три пьяных человека устроили заговор в Беловежской Пуще: Борис Ельцин, Леонид Кравчук из Украины и Станислав Шушкевич из Белоруссии. Об этой встрече хорошо известно, но мало кто знает, что все трое были пьяны.
– Откуда вы это знаете?
– Мне об этом рассказал один из присутствовавших там людей.
– Вы можете назвать имя этого человека?
– Нет.
– А каково влияние военно-промышленного комплекса в современной России? Удалось ли взять его под контроль?
– Экономические трудности в постсоветской России заставили сократить военные расходы до такой степени, что это нанесло ущерб нашей безопасности. Но теперь, похоже, наш новый лидер Путин снова вынужден считаться с военно-промышленным комплексом. Во всяком случае, военные назначаются на многие ответственные посты. Не знаю, в какой мере он может их контролировать. В целом им тоже приходится думать о выживании в военно-промышленном комплексе, а не об углублении мирного революционного процесса. Однажды в интервью одному американскому журналу я сказал (и эти слова были весьма популярны в то время), что мы сделаем для вас очень нехорошую вещь – лишим вас врага. И мы это сделали. Многим в Вашингтоне теперь непросто, как непросто и нам. Весьма трудно оправдывать непомерные военные расходы, когда в стране столько других нужд и к тому же нет реальной опасной угрозы извне. Это большая проблема. Не знаю как Путин и его окружение, но, глядя со стороны, можно сказать: он опасается упреков в том, что не заботится о нуждах военных. Коммунисты и Жириновский не преминули бы обвинить его в этом. Сейчас очень много развелось авантюристов. Путин могуществен, он опирается на широкую поддержку избирателей, но никто не знает, что будет после него. Это важно. Бюрократы тревожатся в первую очередь о своем будущем.
– Упустил ли Запад возможность перетянуть Россию на свою сторону?
– Вы хотите сказать, воспользовались ли обе стороны окончанием холодной войны? Полагаю, что нет. Соединенные Штаты были ослеплены тем, что, оказавшись единственной сверхдержавой, пустились в разные авантюры. Не все их инициативы были плохи. В Кувейте все было сделано правильно, но военная кампания в Ираке оказалась слабо обоснованна и подготовлена. Разведывательные службы неудовлетворительно выполнили свою работу, да и сама кампания была проведена некачественно. Поэтому теперь США оказались втянуты в тяжелую войну с очень сомнительным исходом. Ирак может так измотать Америку, что она уйдет из этой страны, как в свое время случилось во Вьетнаме. Мы тоже из-за множества внутриполитических проблем не использовали шанс, полученный после окончания холодной войны. Наши лидеры были удовлетворены тем, что Россию приняли в клуб восьми индустриально развитых стран. Не считаю, что новая холодная война неминуема, но мы вступили в эпоху многополярных международных отношений со множеством «центров силы». Подобная ситуация существовала перед Первой мировой войной. Это непростая политика: она требует больших усилий и тщательно обдуманных шагов. Вряд ли обе стороны к этому готовы. Мы можем шаг за шагом скатываться в трясину противостояния.
– Почему ситуация так резко ухудшилась? Я имею в виду решения в области контроля над вооружениями и вооруженными силами, а также обострение отношений с Великобританией.
– Главное в том, что прекратились переговоры. Стороны теряют интерес друг к другу. Виноваты обе стороны.
– Если бы вы сегодня были президентом России, что бы вы предприняли для предотвращения дальнейшего ухудшения отношений?
– Я бы начал серьезные переговоры. Организовал бы две-три встречи на высшем уровне, чтобы обсудить новую международную обстановку, возможные линии поведения и ответственность ведущих держав. Затем следовало бы со всей старательностью разработать повестку дня таких переговоров. Мы постоянно нуждаемся в переговорах, но к ним нужно все время готовиться, и притом весьма тщательно. Встречу в Кеннебанкпорте нельзя назвать переговорами. Я помню, как в прошлом организовывались подобные саммиты. У всех организаций, включая и мой аппарат, дел было по горло. Мы работали, работали и работали не покладая рук. Теперь же стороны потеряли всякий интерес. Российские правящие круги утратили интерес к консультациям с научным сообществом и пренебрегают мнением авторитетных специалистов. Боюсь, что нечто похожее происходит и в США. Встречи на высшем уровне превратились в шоу: лидеры жмут друг другу руки, улыбаются перед телекамерами, но никакие серьезные переговоры не ведутся.
Создается впечатление, что сейчас никто ни в чем не заинтересован. Я понятия не имею, откуда правители получают информацию и где черпают свои идеи. Путин создал наименее прозрачную на моей памяти систему государственного управления. Даже во времена Сталина мы знали, что, скажем, Маленков, или Суслов, или Жданов хотели сделать то-то либо то-то, после чего это становилось все более очевидным и заметным.
Мне ничего не известно об окружении Путина. Что думают эти люди? Что можно сказать о том или ином члене президент-ской команды? Они не выражают себя как общественные, публичные деятели.
Путин сделал много хорошего – восстановил систему государственного управления, например. Но в то же время ни в одной своей речи он не говорит о перспективах. К чему мы стремимся? Какой курс мы хотим осуществлять во внутренней и внешней политике? Это бы намного эффективнее сплотило страну, чем «вертикаль власти».
Интеллектуальный уровень бюрократов, чиновничества заметно снижается. Это началось при Ельцине: в воскресенье кто-то подсказывает ему имя, а в понедельник мы узнаём о новом премьере. Мы ничего о них не знаем, не знаем их взглядов.
– Вас не беспокоит, что Запад опять начнет считать Россию военным противником, если развитие ситуации продолжится в этом направлении?
– Все зависит от конкретных дел. Если руководители страны будут вести себя, как безумцы, это возможно. Но не думаю, что мы на такое способны – в первую очередь по экономическим соображениям. По дороге сюда вы видели богатые пригороды с фешенебельными особняками. Это главная цель бюрократии. Чинуши не заинтересованы в напряженной работе, военной конфронтации или мировой революции. В любой из этих их особняков можно направить судебных приставов и поинтересоваться источниками сверхдоходов. Все это грязные деньги, чиновники не получают столь высоких зарплат, на которые можно было бы купить такие особняки.
– Путин считает, что США воспользовались временной слабостью России, расширив НАТО, распространив свое влияние на южные республики бывшего Советского Союза и т. д. Теперь он наносит ответный удар, отменяя ранее заключенные договоры и угрожая перенацелить ракеты на Европу.
– Меня это не слишком тревожит. Я больше обеспокоен тем, чтó происходит внутри России. А что представляет собой новое поколение? Что у молодежи на уме? Иногда складывается впечатление, что они ничего не знают о прошлом, и похоже, что их не интересует будущее. На первом плане у них сиюминутные материальные потребности. Завтра эти молодые люди станут играть важную роль. Другой повод для беспокойства – это экономика. Мы так сильно зависим от цен на нефть, что, если они упадут, я не знаю, сможет ли что предпринять Путин. Подобно наркоману, мы сидим на игле высоких цен на нефть.
– Я решил навестить вас сегодня, потому что, похоже, начинается новая опасная фаза противостояния. Призраки и тени прошлого не дают нам покоя.
– Люди размышляют об этом, говорят об этом. Во времена Советского Союза мы были чрезмерно идеологизированы, но жить вообще без идеологии невозможно. Нам нужно прекратить глупые разговоры о том, что у России есть свой, уникальный путь. Это чепуха. Политическое руководство должно думать о том, куда нынешняя ситуация выведет страну, как решить существующие проблемы и к чему они приведут страну.
– Почему так сильно испортились отношения с Великобританией?
– В отсутствие реальных проблем политики искусственно раздувают надуманные. Главными злодеями становятся российские граждане, которые в данный момент находятся на территории России, но когда-то находились в Великобритании.
– Создается ли «дымовая завеса», чтобы защитить убийц Литвиненко?
– Это слишком далеко от меня и моей работы, и поэтому я плохо представляю себе реальное положение вещей. Возможно, создается «дымовая завеса», а быть может, речь идет об элементарной глупости. Я не знаю, что за люди окружают Путина. Я больше всего опасаюсь как раз таких инцидентов, таких мелочей, которые не были заранее спланированы, но могут иметь очень плохие последствия. Мы не выстроили хорошие, на прочной основе, российско-британские отношения, хотя раньше они существовали.
– Обеспокоены ли вы тем, что руководство России плохо контролирует ядерный арсенал страны?
– У нас происходило множество техногенных катастроф, но нет оснований беспокоиться именно по вопросу о контроле над ядерными вооружениями.
– Но достаточно ли благоприятна политическая обстановка для того, чтобы говорить о более решительном сокращении ядерных вооружений?
– Обе стороны потеряли врага. Они не видят друг в друге непосредственной угрозы. И, похоже, не понимают, что эта угроза может снова возникнуть в довольно-таки короткое время. Уже одно только наличие большого количества вооружений повышает вероятность ухудшения отношений и делает ситуацию менее стабильной.
Если у вас накоплено так много ядерных вооружений, то необходимо сказать, что существует план избавления от них, даже если вы пока не можете назвать точную дату. В противном случае другие страны скажут: если у вас есть эти вооружения, почему мы не можем их иметь? В настоящее время обладание ядерным оружием становится признаком великой державы. Какие враги угрожают без-опасности Северной Кореи? Их нет, но эта страна хочет быть великой и могущественной.
Во времена холодной войны нас тревожило, что противник может сделать что-то плохое. Сегодня мы должны опасаться того, что стороны не делают ничего хорошего. Они рассчитывают, что все будет идти так, как идет сегодня. Но ситуация постоянно меняется. Можно ожидать появления новых диктаторов, которые пожелают обзавестись ядерным оружием.
США и Россия в равной степени виновны в том, что ядерного раз-оружения нет. Честно говоря, Россия действует неправильно в этом вопросе. У нас так много вооружений, что мы могли бы сократить их в одностороннем порядке, показав хороший пример. Мы могли бы демонтировать ракеты и тем самым внушить другим доверие. Тогда американцы вынуждены были бы последовать нашему примеру.
– Кто из американских президентов, по вашему мнению, больше виновен в создании напряженности – Буш или Клинтон?
– Буш, поскольку он применил военную силу.
– Не кажется ли вам, что начинается новая холодная война?
– Нет, но мы можем скатиться к ней. Это будет не идеологическая война, но она окажется хуже предыдущей, потому что мы живем в многополярном мире и даже небольшие государства обладают ядерным оружием или могут стать ядерными. Раньше США и СССР всех держали под контролем, а теперь многие страны мира становятся неуправляемыми. Я не говорю, что это уже свершившийся факт, но мы можем подойти к более опасному периоду, чем холодная война. Впереди маячит опасность. Два года тому назад об этом нельзя было даже помыслить, а теперь можно. Многое будет зависеть от личных качеств будущих лидеров США и России.
– Кого бы вы хотели видеть следующим президентом России?
– У меня нет фаворитов, потому что я не знаю кандидатов.
– А с американской стороны?
– Из Хиллари Клинтон может получиться неплохой президент. Что касается Барака Обамы, то о нем я знаю очень мало.
– Обама недавно сказал, что США «снова должны повести за собой мир».
– Если Обама надеется править миром, став политическим лидером Америки, то он наивный новичок в политике. Даже если он так думает, ему не следует говорить об этом вслух.
– Митт Ромни, ведущий кандидат от Республиканской партии, не так давно заявил, что «угроза радикального ислама так же реальна», как в прошлом была реальна угроза нацистской Германии и Советского Союза. «Последствия пренебрежения вызовом в лице радикальной исламской организации или государства, обладающего ядерным оружием, просто неприемлемы», – сказал он.
– Они нашли потерянного врага! Теперь все можно объяснить и оправдать: военные расходы, военные действия… «Война цивилизаций» – это в большой степени надуманное понятие.
– Продолжится ли все это после Буша?
– Продолжится – и у них, и у нас. Нам придется вести переговоры с разными мусульманскими лидерами, потому что такой сценарий плох как для христианства, так и для ислама. Возможно, нам нужно организовать конференцию с участием Китая, Японии, Малайзии, Индонезии, Египта и представителей христианского мира. Нам нельзя допустить, чтобы новое поколение выросло с этой нездоровой идеей «войны цивилизаций», поскольку так недолго и беду накликать. Если все время внушать эту мысль людям, то война станет реальностью.
У Пакистана уже есть ядерное оружие. Вскоре им, возможно, обзаведется Иран. Расползание ядерных вооружений удастся остановить лишь в том случае, если в мире улучшится политический климат, а это не произойдет до тех пор, пока крупные державы не начнут сокращать свои ядерные арсеналы. Нам нужно подать пример, а затем сказать: зачем вам нужно это оружие? Вы опасаетесь других стран? Если это так, то давайте сядем за стол переговоров и обсудим, как мы можем помочь вам.
– Может ли Россия убедить Иран отказаться от планов создания атомной бомбы?
– Думаю, что совместно с Америкой мы сможем остановить Тегеран и уговорить его не создавать бомбу. В Москве все говорят: «Зачем нам тревожиться и переживать по этому поводу? Ведь у американцев больше причин для беспокойства». Поэтому Америка должна стать инициатором переговоров. Если же все будет идти так, как идет сегодня, появление у Ирана атомной бомбы неизбежно. Но если мы будем вести переговоры и подадим хороший пример, сократив собственные ядерные арсеналы, то этого можно будет избежать. Я лично не знаком с лидерами мусульманских стран и не знаю их психологию, но я уверен, что обладание ядерным оружием делает лидера более авантюрным и надменным.
– Беспокоит ли вас рост военной мощи Китая, как это беспокоит Пентагон?
– Мне не очень нравится военное усиление Китая. Это в большей степени угроза для России, чем для США. Но я не вижу явной, реальной опасности. Китай мирно интегрируется в мировую экономику и делает это весьма успешно. Это государство так долго было лишено достойного места в мировом сообществе! Это наложило отпечаток на психологию китайцев. В настоящее время они заняты реальным возрождением своей страны. В то же время у нас нет гарантий того, что военные однажды не придут к власти в КНР. Это будет плохо для Китая и для его соседей. Важно продолжать переговоры с Пекином. Нам придется строить систему многополярного мира и международных отношений как основу нашей общей безопасности.
– Разделяете ли вы идею Горбачёва о том, что Россия должна стать частью общеевропейского дома?
– Конечно. Россия могла бы внести большой вклад в развитие Европейского союза. Почему она должна находиться в изоляции, как того хотят Польша и Эстония? Нельзя все время жить вчерашним днем. Если бы мы жили только прошлым, никто из нас не пожал бы руку немцу. ЕС должен помочь нам теперь, пусть даже чисто символически, дав понять, что Европа не против присоединения России к Евросоюзу. Если бы Европейский союз сказал о том, что Россия может стать частью единой Европы через одно или два десятилетия, это помогло бы стабилизировать политику России.
Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 16 февраля 2008 > № 2906788
Георгий Арбатов
Упорядоченная оборона
© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2008
Ричард Беттс – директор Зальцмановского института войны и мира при Колумбийском университете, старший эксперт Совета по международным отношениям. Его последняя книга – Enemies of Intelligence («Враги разведки»). Данная статья опубликована в журнале Foreign Affairs, № 6 (ноябрь – декабрь) за 2007 год. © Council on Foreign Relations, Inc.
Резюме Сегодня Соединенные Штаты тратят на оборону в реальном исчислении больше, чем когда-либо в истории. При этом отсутствует убедительное обоснование необходимости столь впечатляющей военной мощи. Причина подобного положения в том, что без политических стимулов для обуздания аппетитов правящий класс утратил способность ясно мыслить, когда дело касается оборонной политики. Новая мантра Вашингтона должна звучать так: «Полтриллиона долларов – это больше чем достаточно».
Если бы Рип Ван Винкль (персонаж одноименного рассказа Вашингтона Ирвинга. – Ред.) заснул в бюджетном управлении Пентагона 20 лет назад и проснулся сегодня, то с первого взгляда он решил бы, что ничего не изменилось. В мирное время президент Джордж Буш-младший запросил на нужды Вооруженных сил США 505 млрд долларов в 2008 году – почти столько же в переводе на реальную стоимость доллара, сколько просил президент Рональд Рейган в 1988-м. Рип почесал бы в затылке, обнаружив, что советская империя и сам СССР развалились более 15 лет назад, а Вашингтон тратит на свою военную мощь почти столько же, сколько весь остальной мир, в пять раз превышая суммарные расходы всех своих потенциальных противников. Рип перестал бы вообще что-либо понимать, услышав, что планировщики в Пентагоне тем не менее обеспокоены стратегическим перенапряжением, а кандидаты в президенты наперебой обещают еще больше увеличить военный бюджет и численность войск.
Конечно, нынешняя нагрузка на ресурсы и Вооруженные силы объясняется войнами в Афганистане и Ираке. Но расходы на эти войны не включены в указанную выше «базисную» сумму в полтриллиона долларов. Их покрывает дополнительный запрос еще на 142 млрд долларов, тем самым суммарный военный бюджет-2008 поднимается до колоссальной цифры в 647 млрд долларов. В реальном выражении это на 25 % превышает военный бюджет 1968 года, одобренный в разгар вьетнамской войны, то есть в ходе самого масштабного и кровопролитного конфликта, с которым пришлось столкнуться США. И даже эта цифра не включает в себя еще 46 млрд долларов, расходуемых Управлением внутренней безопасности, чьи функции во многих других странах возлагаются на Министерство обороны.
Что можно было бы ответить на неизбежные вопросы Рипа о происходящем? Указать на то, что все подорожало? Возразить, что при этом военные расходы сегодня составляют меньшую долю ВВП, чем во время холодной войны (4,2 % по сравнению с 5,8 % в 1988-м и 9,4 % в 1968-м)? Но, если говорить начистоту, придется признать, что Вашингтон тратит такую сумму и чувствует себя незащищенным только потому, что политическое руководство страны перестало ясно мыслить в терминах оборонной политики.
В последние годы Соединенные Штаты, проводя политику в области национальной безопасности, действовали скорее инстинктивно, реагируя на устрашающие замыслы противников, чем руководствовались трезвой оценкой тех средств, которые им можно эффективно противопоставить. США столкнулись с совершенно реальными угрозами, и в будущем их ожидают, по-видимому, еще более значительные опасности. Но эти угрозы нельзя предотвратить сегодняшними затратами на самые дорогостоящие компоненты военной мощи.
Между тем политические лидеры Америки утратили способность ответственно устанавливать баланс между принятыми обязательствами и имеющимися ресурсами. Американцы моложе 80 лет вряд ли припомнят, чтобы в мирное время Соединенные Штаты обходились без многочисленной регулярной армии, хотя в первые 150 лет существования республики это являлось нормой. Поэтому ситуация, сложившаяся по окончании холодной войны, не выглядит столь уж необычной. К тому же подрядчики, живущие за счет оборонных заказов, приспособились организовывать политическую поддержку путем распределения субподрядов по максимальному количеству избирательных округов для выборов в Конгресс. А электорат обеих главных политических партий, традиционно выступавший за ограничение расходов, просто испарился, открыв простор своим неумеренным оппонентам.
Два последних президента США в конечном итоге прониклись амбициозными планами переустройства мира в соответствии с американскими ценностями. Однако они не учли всю полноту бремени расходов и последствий, которые повлечет за собой воплощение их грандиозных планов. Результатом явился, прямо скажем, не очень удобный оборонный бюджет: больше, чем необходимо для базовой национальной безопасности, но меньше, чем требуется для повсеместного устранения всех существующих в мире злокозненных правительств и группировок.
Настало время трезво взглянуть на проблему. Единственная внятная причина, которой объясняется увеличение военных расходов – попытка установить добрую и великодушную американскую империю – опасное заблуждение. И все же более умеренная и разумная стратегия национальной безопасности может и должна быть «приобретена» по более низкой цене.
КАК БЫСТРО МЫ ЗАБЫВАЕМ
Кабинетные генералы полагают, что государства ставят перед собой прежде всего внешнеполитические задачи, а затем подчиняют все остальное их выполнению. В жизни все сложнее. Угрозы, возможности и риски, как правило, имеют неопределенный характер, а вот экономические затраты на то, чтобы оказаться максимально подготовленным к тому или иному повороту событий, всегда строго фиксированы. Политические лидеры в демократической стране вынуждены не только нести расходы на оборону, но и следить за тем, чтобы затраты на выполнение обязательств не выходили за рамки имеющихся ресурсов. Учитывая, что в прошлом Вашингтон успешно справлялся с куда более серьезными угрозами, чем сегодня, текущие дебаты о стратегиях и бюджетах только выиграют, если их участники попытаются мыслить в исторической перспективе.
Платежеспособность в том, что касается стратегии, – это уравнение, включающее ряд переменных. Так, в период холодной войны, чтобы правильно сводить баланс обязательств и средств, президенты Соединенных Штатов склонялись к разным решениям. Джон Кеннеди и Рональд Рейган пытались примирить амбициозные планы с ограниченными ресурсами, увеличивая оборонные расходы. Ричард Никсон решал аналогичную задачу прямо противоположным образом: он сократил военные обязательства, прибегнув к перераспределению бремени расходов и дипломатическим перегруппировкам. Дуайт Эйзенхауэр добился сокращения расходов, не изменяя унаследованным обязательствам, поскольку адаптировал стратегию и пошел на повышенный риск (он предпочел защищать НАТО путем принятия доктрины массированного ответного ядерного удара, а не с опорой на многочисленные обычные вооруженные силы).
Сегодняшние сторонники увеличения военных расходов оправдывают свою позицию тем, что нынешняя доля обороны в ВВП значительно ниже показателей времен холодной войны. Это верно, но к делу не относится. Данная аргументация принимает во внимание лишь одну сторону уравнения – расходы, выгадывая на том, что игнорирует необходимость регулировать масштаб обязательств, выбор стратегии и степень риска. В результате из истории делается неверный вывод. А она учит, если ее правильно интерпретировать, что сегодняшним сократившимся угрозам можно было бы противостоять, сохраняя бЧльшую устойчивость и равновесие.
В эпоху холодной войны Вооруженные силы США постоянно готовились к Третьей мировой войне. Военная мощь поддерживалась в расчете на противодействие сверхдержаве, которая располагала 175 армейскими дивизиями, 40 тыс. единиц ядерного оружия и многочисленными союзниками. Но даже на ранних стадиях холодной войны, в атмосфере сильнейшей напряженности и страха, ценности минимизации издержек не были забыты. Расходы на оборону держались в узде за счет ограничений на доходы, строгого соблюдения объемов других государственных расходов и последовательного балансирования бюджета.
Как отмечено в классических исследованиях политологов Гленна Снайдера и Самьюэла Хантингтона о формировании оборонной политики при президентах Гарри Трумэне и Эйзенхауэре, в то время расходы на оборону выделялись по «остаточному принципу»: эти президенты начинали с налоговых доходов, вычитали внутренние расходы, а то, что оставалось, отдавали на оборону. Трумэн поступал так, пока шок войны в Корее не заставил его начать наращивать военный потенциал; Эйзенхауэр рассчитывал таким образом сохранить здоровую внутреннюю экономику как основу для стратегической конкуренции в долгосрочной перспективе.
С точки зрения стратегии остаточный принцип являлся произвольным способом ограничения затрат и применялся не слишком долго. Возрождать его не имеет смысла. Однако нецелесообразно и сравнивать текущие оборонные расходы с издержками любой другой стадии холодной войны – ведь она закончилась.
В последний раз Соединенные Штаты оставались один на один с многополярной международной системой в те десятилетия, которые предшествовали Второй мировой войне. Тогда оборонные расходы в мирное время обычно не превышали двух процентов ВВП. В 1939-м, перед тем как в следующем году начать полную мобилизацию, США выделили на оборону всего лишь 1,4 %.
Такой уровень был, конечно, слишком низким, и после Пёрл-Харбора Соединенные Штаты усвоили этот урок навсегда. Но на каком основании делается вывод, что текущий уровень должен быть в три раза выше? Конечно, его не оправдывает ни одна из реальных угроз, с которыми в действительности могла бы столкнуться американская армия. Военный потенциал необходимо поддерживать на уровне комфортного превосходства над имеющимся либо вероятным противником. Но этот потенциал надо соотносить с возможностями самих противников, а не исходить из предельных технологий или неосознанного стремления иметь больше.
НАСТОЯЩИЕ И БУДУЩИЕ УГРОЗЫ
Пентагону будет трудно справляться с основными проблемами, связанными с оборонными расходами, пока Америка не выберется из затруднительного положения, в которое она сама себя загнала, развязав войну в Ираке. Эта война довела некоторые сегменты Вооруженных сил США до критического состояния. Часто сменяющиеся и продолжительные периоды боевой службы солдат и регулярное развертывание гражданских резервистов позорным образом вынудили малое число добровольцов платить высокую цену за просчеты политиков.
Основное планируемое средство преодоления этого кризиса – значительное увеличение численности Сухопутных войск и Корпуса морской пехоты – вызывает сомнения. Если бы дополнительные войска были сформированы раньше и выдвигались по мере необходимости, наращивание сил могло иметь смысл. Однако вербовка, обучение, организация и развертывание дополнительных сухопутных боевых соединений займет годы, а к этому времени Соединенные Штаты, вероятно, выведут основной контингент своих войск из Ирака. И если только Вашингтон не планирует вторжение в Иран либо в Северную Корею и не собирается завести привычку начинать масштабные противоповстанческие кампании в крупных несостоявшихся государствах (а ни то ни другое не представляется ни вероятным, ни желательным), то не ясно, какие именно цели достигаются путем перманентного увеличения численности Сухопутных войск и корпуса морской пехоты США.
Более того, несмотря на попытки администрации Буша объединить войну против Саддама Хусейна и «войну с терроризмом», это два разных конфликта. Группы и люди, вдохновляемые «Аль-Каидой», будут представлять угрозу по всему миру и после того, как Соединенным Штатам удастся выбраться из Ирака. Но распространяемое некоторыми неоконсерваторами мнение о том, что Соединенные Штаты участвуют ныне в Четвертой мировой войне (третьей по счету была холодная война), – абсурдное раздувание современной угрозы. Эта идея неявным образом связывает также все антиамериканские настроения в исламском мире с радикалами, нанесшими удар по Всемирному торговому центру и Пентагону 11 сентября 2001 года. Для наблюдателей, чье стратегическое сознание пробудилось 11 сентября, Усама бен Ладен не менее опасен, чем Сталин. Но подобное мышление означает забвение, какие реальные масштабы имели вызовы прошлого.
Вашингтон распахнул шлюзы военных расходов после терактов 11 сентября в основном не потому, что это было стратегически целесообразно, а потому, что надо было что-то делать. В редких случаях войну против террористов можно вести с применением танковых армейских батальонов, авиации или сил Военно-морского флота – многочисленных обычных вооруженных сил, на которые главным образом тратится военный бюджет. Основная проблема состоит не в том, чтобы уничтожить террористов, а в том, чтобы их найти, и в этих целях в первую очередь наиболее пригодны такие средства, как разведка и силы специального назначения. Расширить возможности США в этих сферах непросто. Тут необходимо осуществить вербовку, и обучение, и эффективное развертывание ограниченного числа талантливых и отважных людей с соответствующими навыками. В то же время нет надобности в расходовании полтриллиона долларов, которые идут на оплату обычных и ядерных вооружений.
Вторая главная угроза безопасности Соединенных Штатов сегодня – распространение ядерного и биологического оружия массового уничтожения (ОМУ). То есть еще одна проблема, которую невозможно решить с помощью развертывания дорогостоящих обычных вооружений. Удары с воздуха сами по себе ненадежны как мера против распространения, особенно если цель заранее предупреждена, рассредоточилась и надежно укрыла инфраструктуру, предназначенную для производства такого оружия. В лучшем случае бомбардировка способна временно приостановить программу, в худшем – вдохнуть в нее новую энергию.
Единственный гарантированный военный способ ликвидировать программы ОМУ в другом государстве на ранней стадии их развития – вторгнуться на территорию этого государства и оккупировать его, но после фиаско в Ираке этот путь вряд ли в скором времени покажется кому-нибудь привлекательным. В конечном счете наименее ущербные инструменты, которыми можно воспользоваться, – это дипломатические и экономические: вознаграждение за сотрудничество и санкции за несоответствие.
После того как страна переступает ядерный порог, риск превентивной войны с ней становится слишком опасным. Имеет смысл решать проблему, прибегнув к мерам сдерживания и устрашения – стратегиям, которые, несмотря на их недостатки, десятилетиями держали оборону против Москвы и Пекина. Тем, на кого сегодня наводят панику Иран и Северная Корея, не следует забывать, что Махмуд Ахмадинежад и Ким Чен Ир – это просто мокрые курицы по сравнению со Сталиным и Мао. В стратегии ничего нельзя предполагать наверняка, но, находясь перед выбором, разумнее сделать ставку на то, что средства, сработавшие с деспотами прошлого, сработают и с нынешними.
Что касается возможных будущих угроз, то Китай, очевидно, представляет собой серьезную проблему. Если экономический рост КНР продолжится, а внутренняя политика сохранит стабильность, она по необходимости будет действовать, как все остальные великие державы в истории: демонстрировать силу, чтобы получить то, на что, по ее мнению, она имеет право, и оспаривать иностранное доминирование в сопредельных странах. Еще более плохим вариантом мог бы стать антиамериканский альянс между восходящим Китаем и восстановившейся озлобленной Россией. Однако даже такая перспектива не требует в данный момент расходов на оборону, сопоставимых с периодом холодной войны.
Хотя военное соперничество с КНР не столь уж невероятно, оно не неизбежно, и отнюдь не в интересах США превращать его в самосбывающееся пророчество – а именно к этому могут привести преждевременные или неумеренные военные инициативы, нацеленные на Китай. Если такой конфликт действительно начнется, времени на подготовку будет достаточно. Соединенные Штаты все еще намного опережают КНР по военно-воздушной и военно-морской мощи, а именно этот потенциал будет испытываться на прочность в случае войны в Тайваньском проливе. Сражаться с многочисленной китайской армией на азиатском материке в любом случае будет трудно, но решение проблемы состоит не в увеличении численности войск США, а в стратегии, позволяющей избежать возможности такого столкновения (за исключением Корейского полуострова, где географические условия позволяют удерживать оборону фронта).
Наилучший способ подстраховаться от долгосрочной китайской угрозы заключается в принятии мобилизационной стратегии. Такая стратегия предполагает планирование и изыскание ресурсов уже сегодня, с тем чтобы впоследствии военные возможности можно было при необходимости расширить. Это означает тщательное проектирование системы мер по обеспечению боевой готовности с акцентом на научно-технические разработки, профессиональное обучение и организационное планирование. Наращивание оборотов мобилизации следует отложить, пока с полной достоверностью не подтвердится, что военное превосходство Америки начинает превращаться в простое преимущество. А до той поры сдерживание роста военного производства и экспансии лишь поможет избежать растранжиривания триллионов долларов на вооружения, способные технически устареть, когда угроза действительно материализуется. (Соединенные Штаты слишком долго – до 1940 года – откладывали мобилизацию против нацистской Германии и имперской Японии. Но начать мобилизацию в 1930-м было бы отнюдь не разумнее: авральная программа производства самолетов в то время привела бы в конечном счете к выпуску тысяч бесполезных бипланов.)
МИФЫ ИМПЕРИИ
Если, с одной стороны, текущий оборонный бюджет США больше, чем это необходимо для противостояния существующим и вероятным угрозам, то, с другой стороны, его совершенно недостаточно, чтобы поддерживать реальные усилия Америки по имперскому наведению порядка. Представление о том, что Соединенные Штаты имеют право и что им вменено в обязанность поддерживать мир в регионах, принимать меры дисциплинарного воздействия на нарушителей цивилизованных норм, продвигать демократию и устанавливать мировой порядок, – одна из отличительных черт вильсоновской традиции внешней политики. Во времена холодной войны эти амбиции отчасти сдерживались советской державой, но с приходом однополярного мира наступила пора расцвета.
Миссия глобального наведения порядка призвана оградить от непосредственных угроз не только американцев. Некоторые ее сторонники говорят об «эффекте домино» и «теории разумного эгоизма». Это означает, что угрозам, с которыми сталкиваются другие страны, следует поставить заслон, прежде чем они дадут метастазы и их разлагающее воздействие скажется на безопасности США. Приверженцы такого взгляда утверждают, что достаточно доверить поддержание стабильности на Ближнем Востоке местным тиранам и позволить Афганистану превратиться в пристанище террористов, как результатом станет новое «11 сентября». Такая логика делает превентивную войну законным средством политики национальной безопасности.
Подобного рода притязания чреваты возникновением серьезной проблемы, поскольку попытки управлять миром порождают сопротивление. Местные политические деятели редко воспринимают действия доминирующей державы как благие либо альтруистические; внешнее вмешательство часто вызывает возмущение и националистическую реакцию; за позитивные результаты хвалят неохотно, а при наличии проблем не скупятся на обвинения. В результате силовые военные акции обычно умножают количество врагов, в то время как разумная стратегия может привести к сокращению их числа и внести в их ряды раскол.
Вторая проблема заключается в том, что гуманитарное вмешательство у нас обычно воспринимают положительно, если оно кратковременно и необременительно, тогда как его успех у местного населения других стран зависит от того, насколько оно длительно и дорого. Политические лидеры редко призывают жертвовать кровью и богатством нации ради решения отдаленных проблем. Опыт Ирака, вероятно, еще больше усилит скептицизм в отношении таких мер.
Обе вышеуказанные проблемы усиливают друг друга. Чтобы иметь хоть какой-то шанс успешно играть роль доброго и великодушного гегемона, Соединенные Штаты должны более последовательно добиваться укрепления международного права, свергая кровожадные режимы, не позволяя государствам приобретать опасные вооружения и т. д. Но бремя таких мер обещает быть тяжелым и потребует национальной мобилизации и напряжения сил куда более значительных, чем те, на которых настаивают сегодня даже самые рьяные приверженцы вмешательства.
Но если Вашингтон предпочтет снизить расходы, подкрепляя универсальную риторику ограниченными действиями в отдельных удобных случаях, то его политику неизбежно будут считать произвольной, капризной или диктуемой в основном собственными материальными интересами. Имперская роль и сейчас, как и в прошлом, является и недоступно дорогой, и неразумной. Тот факт, что у Америки сейчас нет возможностей играть эту роль, не следует считать проблемой.
МЕРЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО УПОРЯДОЧЕНИЯ
Каким же образом политическому руководству США надлежит сбалансировать свои многочисленные интересы и достичь стратегиче-ской устойчивости? Достоинством практики формирования бюджета по остаточному принципу, введенному Трумэном и Эйзенхауэром, является ограничение расходов, а недостатком – необходимость идти на неприемлемо высокие риски. Но подходы, которые после 1950-х годов пришли на смену этим принципам, не принесли безусловных улучшений. Кеннеди пришел к власти на волне критики республиканцев, оказавшихся неспособными добиться успехов в области национальной безопасности, и установил принцип, согласно которому Соединенные Штаты должны тратить столько, сколько потребуется. Проблема была и остается в том, что просто не существует объективного способа подсчитать, какая цифра достаточна для защиты от потенциальных угроз, даже если цели и стратегии ясны. Кабинетные аналитики могут сколько угодно говорить о компромиссах и эффективности, но чье видение одержит верх, всегда определяет политика.
Значительное преимущество фиксированного бюджетного потолка состоит в том, что он заставил Объединенный комитет начальников штабов ВС США принимать трудные решения о программных приоритетах. Несмотря на заверения администрации Кеннеди, что она готова тратить столько, сколько нужно, бюджетные потолки продолжали реально применяться. Но поскольку определялись они уже не произвольно, то предметом разногласий стала величина пирога в целом, а не каждой его доли по отдельности. Не имея возможности сказать, что денег в их распоряжении больше нет, гражданские менеджеры вынуждены были теперь отвергать программы, на которых настаивали военные, заявляя, что в них нет необходимости. Таким образом, особенности процесса принятия решений заставляли их подменять оценки военных профессионалов собственными мнениями, в силу чего обсуждение бюджета превратилось в некий тест отношений между гражданскими и военными.
Тем самым отказ от произвольных лимитов бюджета непреднамеренно ослабил главное средство гражданского контроля – способность разделять и подчинять себе разные виды вооруженных сил и заставлять военных самостоятельно находить компромиссы между программами. Достаточно сравнить жесткую конкуренцию между видами вооруженных сил конца 1940-х и их взаимную предупредительность последних лет. В начале холодной войны ВВС и ВМФ ожесточенно соперничали за то, чья новая система вооружений – бомбардировщик В-36 либо ударный авианосец – станет основным средством нанесения бомбовых ударов по территории Советского Союза. (В итоге, когда расходы на оборону увеличились втрое после начала войны в Корее, закупили и то и другое.) По окончании холодной войны уже не наблюдалось сколько-нибудь принципиальных дискуссий вокруг необходимости заменить бомбардировщиком В-2 военно-воздушных сил одной или нескольких авианосных групп ВМФ, хотя угрозы, с которыми приходилось сталкиваться, были очевидно не столь велики, а стратегическая избыточность – явно менее необходима. В-2 выглядел дешевле, учитывая расходы на приобретение и содержание авианосной группы, однако ВВС не пытались публично или в Конгрессе доказывать, что B-2 – это менее затратный вариант стратегической авиации в XXI веке.
Разумеется, в прежние времена ВВС могли бы попытаться вырвать долю совокупного военного бюджета у других видов вооруженных сил, но в новых обстоятельствах они направили лоббистские усилия не на Объединенный комитет начальников штабов, а на исполнительную ветвь, подчинив свою заинтересованность в приобретении В-2 другим приоритетам закупок в реестре программ ВВС.
Управленческие реформы 1960-х, с помощью которых предпринималась попытка рационализировать решения о ресурсах, не только создали новые трудности для гражданского контроля. В долгосрочной перспективе они также косвенно способствовали повышению расходов на оборону, поскольку создавали имидж Демократической партии как антивоенной. На начальной фазе холодной войны демократы регулярно выступали за более высокие, чем требовали республиканцы, расходы на военные цели и часто приобретали репутацию «партии войны». Однако после президентской кампании Макговерна в 1972 году Демократическая партия стала ассоциироваться с оппозицией оборонным расходам и использованию силы, чем заслужила репутацию стратегически бесполезной.
Когда этот имидж превратился в политический пассив, партия попыталась избавиться от него, отказавшись от требований экономить на обороне. В 1990-е Билл Клинтон тратил на армию больше, чем предлагалось в программе его предшественника, Джорджа Буша-старшего, на заключительном этапе президентства. В ходе избирательной кампании 2000 года кандидат от демократов Альберт Гор обещал увеличить расходы на оборону на 80 млрд долларов в предстоящие 10 лет. С тех пор основная масса демократов наперебой старалась доказать, что они такие же сторонники военных, как и все остальные.
В тот же период республиканцы отказались от своей традиционной одержимости идеей финансовой ответственности. Трумэн и Эйзенхауэр предпочитали остаточный принцип, потому что чувствовали необходимость сбалансировать федеральный бюджет. Позднее республиканцы, начиная с Никсона, придерживались той же риторики, но отказались от ее сути; они делали больший упор на сокращение налогов, чем на сокращение расходов, что приводило к бюджетному дисбалансу.
С течением лет подобные тенденции в обеих партиях привели к ослаблению прочной политической базы, на которой зиждилось ограничение оборонных расходов. Ее полностью уничтожили события 11 сентября. В результате оборонный бюджет в течение девяти из последних десяти лет рос в среднем больше чем на 6 % ежегодно – это рекорд, с которым несравнимо никакое другое десятилетие после окончания Второй мировой войны, даже с учетом ведения войн в Корее и Вьетнаме. (В 1960-е, включая наращивание вооружений при Кеннеди и худшие годы вьетнамской войны, среднегодовое увеличение оборонного бюджета составляло 2,5 %.)
СТРАТЕГИЧЕСКАЯ УСТОЙЧИВОСТЬ
Глупо задавать вопрос, могут ли Соединенные Штаты позволить себе поднять уровень военных расходов. Могут, и если необходимо – поднимут. Проблема заключается в том, что есть другие важные вещи, которые США тоже хотят и могут себе позволить, а доллар, потраченный на что-то одно, нельзя уже потратить на другое. Расходы на оборону должны быть сбалансированы не только в соответствии с предполагаемыми нуждами военных, но и с иными потребностями. Речь идет не только о таких фундаментальных внутренних программах, как пособия социального страхования и бесплатная медицинская помощь, которым угрожает надвигающийся дефицит, но и о других статьях, затрагивающих интересы национальной безопасности.
Например, Государственный департамент находится на относительно голодном пайке. Ему с трудом удается обеспечивать посольства персоналом и нести миссию США по всему миру, располагая штатом лишь в несколько тысяч человек и запрошенным бюджетом на основную деятельность всего чуть больше 7 млрд долларов. Суммарная бюджетная заявка Госдепа на 2008 год, в которую входят средства на оказание помощи иностранным государствам, вклады в международные организации и миротворческие миссии, а также вспомогательное финансирование операций в Ираке и Афганистане, едва превышает 42 млрд, что составляет 6,5 % от объема финансирования, запрошенного Пентагоном. В мире, где источником многих угроз являются политическая и экономическая нестабильность, а также антиамериканские настроения и где правительство США с огромным трудом способно поддерживать коммуникацию на уровне широких масс населения, эти цифры представляются крайне несбалансированными.
Даже при наличии бесконечных ресурсов, направляемых на поддержание военного потенциала, все равно достигались бы лишь отдельные цели. Способность, опираясь на военную силу, формировать мир в соответствии с американскими ценностями, более ограниченна, чем казалось на волне оптимизма постбиполярной эпохи. Имперское установление порядка возможно, когда речь идет об отдельных убийцах или бандах головорезов, а не в случае организованных и обученных вооруженных отрядов. Навязывание политического порядка при наличии сопротивления, как правило, требует войны – куда более кровопролитного и сложного предприятия.
Профессиональные военные это понимают, и именно поэтому они обычно пытаются избежать таких полицейских операций и отстаивают стратегии, которые опираются на подавляющее военное превосходство. Штатские, напротив, часто предпочитают косвенное и ограниченное применение военной силы, полагая, что таким образом можно добиться значительных выгод за безделицу. Учитывая трудности, с которыми сталкивались в последнее время Соединенные Штаты при осуществлении военных вмешательств, есть основание полагать, что в ближайшем будущем Америка станет реже прибегать к таким операциям.
На восстановление стратегической устойчивости потребуется время, и есть веская причина не сокращать оборонный бюджет радикально. Более того, аргументы в пользу лимитов утратят силу, если в общественном мнении в результате будущих катастрофических терактов пустит корни идея Четвертой мировой войны. Но если подобному не суждено случиться и утвердится более скромная стратегия национальной безопасности, станет легче ограничить расходы на оборону и направить их на угрозы, заслуживающие большего внимания. Демократы придут в себя после многолетней борьбы с имиджем слабаков. Республиканцы вновь проявят интерес к финансовой ответственности.
Для защиты интересов национальной безопасности Соединенным Штатам необходимы мощные вооруженные силы, которые соответствуют внешним угрозам и закрывают слабые места в системе обороны, действительно представляющие опасность для страны, а не используются для удовлетворения амбиций по переустройству мира. В идеале будущая администрация станет принимать соответствующие решения, основываясь на не столь произвольных расчетах, как у Трумэна и Эйзенхауэра, но и не столь регламентированных, как у Никсона. Правда, если бы пришлось выбирать между этими двумя подходами и сегодняшней расточительностью Вашингтона, то оказалось бы, что старые модели – не самые худшие. Нынешние защитники искусственного сохранения высокой доли военных расходов в ВВП придерживаются стандарта, который столь же далек от способности здраво оценить угрозы, сколь и остаточный принцип.
Смена направления в сторону конкретного сокращения расходов потребует принятия непростых решений, трудных переговоров и жестоких схваток на политической арене. Настроения в пользу увеличения оборонных расходов после 11 сентября 2001 года укоренились настолько широко, что пока немногие представители политического мейнстрима систематически отваживаются выступать за их снижение.
Даже Институт политических исследований, который обычно позиционируют значительно левее центра, рекомендует сократить основной оборонный бюджет всего на 56 млрд долларов, то есть на 11 %, а общие военные расходы – меньше чем на 9 %. Подобные призывы не приходится сравнивать с временами президентской кампании Макговерна, который требовал снизить военные расходы на треть, и это на завершающей стадии последней непопулярной войны Америки. Предлагаемый Институтом политических исследований оборонный бюджет на 2008 год предусматривает сокращение или отмену закупок самолетов F-22, F-35, C-130J и V-22, субмарин класса Virginia и эсминцев класса Zumwalt, а также финансирование армейской программы «Боевые системы будущего», национальной противоракетной обороны, космических вооружений, ядерных систем, научно-технических разработок и развернутых сил ВВС и ВМФ.
Возможно, некоторые из этих предложений опрометчивы (например, сокращение расходов на научно-технические разработки плохо сочетается с переходом к мобилизационной стратегии). Но реализация даже половины из обозначенных предложений урежет базисный бюджет (но не текущие расходы на войну) почти на 6 %.
Концентрация политической воли к сдержанности потребует напряженной борьбы. Начало может быть положено лозунгом «Полтриллиона долларов – это более чем достаточно». Небольшие сокращения в течение нескольких лет при неизменном бюджете, подтачиваемом инфляцией, заставят систему туже затянуть пояс. Сокращения должны основываться на том соображении, что дорогостоящие программы предназначены исключительно для противо- стояния реальному потенциалу противника, а не для поддержания традиционных приоритетов видов вооруженных сил, расширения технологических горизонтов как самоцели или поглощения ресурсов, оказавшихся доступными благодаря политической конъюнктуре.
США > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 16 февраля 2008 > № 2851556
Ричард Беттс
Инофирма
По законодательству Франции иностранцам разрешено участвовать в предприятиях любых организационно-правовых форм, из которых практический интерес потенциального инвестора могут привлечь следующие: Societe a responsabilite limitee (SARL) – закрытая компания с ограниченной ответственностью; Societe Anonyme (S.A) – открытое акционерное общество; Societe en Nom Collectif (SNC) – партнерство с неограниченной ответственностью; Societe en commandite par actions (SCA) – партнерство с ограниченной ответственностью.
Все иностранцы (кроме граждан Европейского Союза) для работы директорами или управляющими своих предприятий во Франции обязаны получить соответствующее разрешение на работу – Carte de Commercant (профессиональная карта) и вид на жительство, которые являются двумя различными документами, необходимыми иностранцу для постоянного проживания и работы во Франции. Заявление об их получении подается одновременно.
Выбор той или иной формы учреждаемого предприятия, как правило, зависит от масштаба предполагаемого бизнеса.
Представители малого и среднего бизнеса во Франции предпочитают регистрироваться в форме закрытой компании с ограниченной ответственностью SARL), которую учреждают минимум двое физических или юридических лиц с минимальным уставным капиталом в 7600 евро.
На момент регистрации оплачивается 20% суммы капитала, а остальная часть – в течение 5 лет. Для оплаты капитала не денежными активами необходимо получить заключение независимого эксперта во Франции.
В закрытой компании разрешен выпуск только именных акций, которые не могут свободно передаваться третьим лицам без одобрения остальных акционеров компании.
Управляет компанией менеджер, который вправе быть только физическим лицом.
Если компания имеет более 50 работников, либо чистый оборот компании превышает 500 000 евро, или ее общие активы 200 000 евро, то компания обязана назначить аудитора для ведения своего бухучета.
Открытое акционерное общество (SA) учреждают минимум 7 физических или юридических лиц для ведения крупного бизнеса или для работы с неограниченным числом потенциальных инвесторов.
Минимальный уставный капитал общества – 38 000 евро. На момент регистрации оплачивается 50% суммы капитала, а остальная часть – в течение 5 лет.
Обществу разрешен выпуск акций как именных, так и на предъявителя, которые можно свободно передавать третьим лицам без одобрения остальных акционеров компании. Регистрационный налог на передачу или продажу акций составляет 4,8% от рыночной стоимости акции.
Управляет открытым обществом Совет менеджеров, имеющий в своем составе от 3 до 24 членов (только физических лиц). Все менеджеры обязаны быть акционерами общества. Советом менеджеров управляет глава Совета.
Общество должно назначить аудитора для ведения своего бухучета.
Партнерство с неограниченной ответственностью (SNC) и партнерство с ограниченной ответственностью (SCA) учреждают минимум два физических или юридических лица (резиденты или нерезиденты Франции).
Принципиального отличия между партнерствами с неограниченной и ограниченной ответственностью нет, за исключением того, что:
• партнерство с неограниченной ответственностью состоит из генеральных партнеров, которые несут неограниченную ответственность по долгам и обязательствам своего предприятия;
• партнерство с ограниченной ответственностью состоит как минимум из одного генерального партнера с неограниченной ответственностью и одного или более партнеров с ограниченной ответственностью, которые несут ответственность по долгам и обязательствам своего предприятия только в пределах заранее определенной между ними суммы.
Партнеры не свободны в передаче своих прав третьим лицам, если нет одобрения общего собрания предприятия.
Управлять бизнесом могут только генеральные партнеры в соответствии с учредительным договором. Один из управляющих обязан быть резидентом Европейского Союза.
Компании и партнерства с ограниченной ответственностью подлежат во Франции налогообложению по совокупной ставке, равной 33,66% (33,33% на чистую прибыль, включая полученные дивиденды + дополнительно 10% на эту сумму).
Несмотря на то, что партнерства с неограниченной ответственностью не являются самостоятельными субъектами налогообложения во Франции и члены партнерства сами платят налоги по месту своей резидентности, мы рекомендуем внимательно изучить с местными юристами все налоговые нюансы будущей деятельности прежде, чем предпринимать какие-либо практические шаги в учреждении такого предприятия.
Франция занимает второе (после Великобритании) место в мире по числу действующих соглашений об избежании двойного налогообложения, подписанных с такими странами, как: Австралия, Австрия, Алжир, Аргентина, Бангладеш, Бахрейн, Бельгия, Бенин, Берег Слоновой Кости, Болгария, Боливия, Бразилия, Буркина-Фасо, Венгрия, Венесуэла, Габон, Германия, Греция, Дания, Египет, Замбия, Зимбабве, Израиль, Индия, Индонезия, Иордания, Иран, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Камбоджа, Камерун, Канада, Катар, Кипр, Китай, Конго, Кувейт, Ливан, Люксембург, Маврикий, Мавритания, Мадагаскар, Малави, Малайзия, Мали, Мальта, Мексика, Монако, Нигерия, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, ОАЭ, Оман, Пакистан, Польша, Португалия, Россия и все страны СНГ, Румыния, Саудовская Аравия, Северная Корея, Сенегал, Сербия, Сингапур, Словакия, США, Таиланд, Того, Тринидад и Тобаго, Тунис, Турция, Филиппины, Финляндия, Центральная Африканская Республика, Черногория, Чехия Швейцария, Швеция, Шри-Ланка, Эквадор, ЮАР, Япония.
Франция > Приватизация, инвестиции > corpagent.com, 15 февраля 2008 > № 340901
Инофирма
Из многообразия организационно-правовых форм предприятий, разрешенных к регистрации в Румынии, отметим лишь наиболее эффективный для иностранного инвестора корпоративный инструмент, а именно общество с ограниченной ответственностью (ООО).
Минимальный уставный капитал ООО – ROL 2 млн. (1 евро равен ROL 36 000), а минимальная оплачиваемая каждым участником доля – ROL100 000. Капитал оплачивается в твердой валюте, которая конвертируется по официальному курсу Национального банка Румынии на дату составления Устава предприятия.
Минимальное число учредителей ООО (физических или юридических лиц любой резидентности) – 1, однако ООО с единственным акционером – юридическим лицом может быть учреждено только при условии, что такой учредитель не является компанией, которая, в свою очередь, основана только одним участником. Физическое лицо, являющееся единственным акционером в другой компании, также не вправе выступать в качестве единственного учредителя румынского ООО.
Директорами ООО могут быть любые физические и юридические лица, резиденты и нерезиденты Румынии.
Организационные формальности, связанные с регистрацией ООО:
• проверка названия предприятия в Торговом реестре Румынии. В названии должно быть хотя бы одно румынское слово. Для использования таких слов, как «Румыния», «национальный», «институт», «университет», «научно-академический» или иных аналогичных им, потребуется предварительное одобрение секретариата правительства Румынии или управления префектуры. Длительность этой процедуры 10 дней;
• подготовка договора на аренду офиса. В качестве юридического разрешено использовать временный адрес, который изменят на постоянный после регистрации. С практической точки зрения не рекомендуется часто менять адрес во избежание бюрократических процедур, связанных с внесением изменений в свидетельство о регистрации, в лицензию или в уже полученные разрешения;
• подготовка учредительного договора, где в соответствии с законодательством каждая компания должна раскрыть конкретные виды будущей деятельности в соответствии с румынской классификацией кодов деятельности (CAEN коды);
• открытие счета в Румынии для внесения уставного капитала;
• подготовка заявления о законности предполагаемой деятельности;
• подача заявления в торговый реестр с просьбой о регистрации.
Для должного прохождения указанных формальностей иностранному учредителю необходимо предъявить следующие документы:
• уставные документы учредителей – юридических лиц или копии удостоверений личности – физических лиц;
• свидетельство о надлежащем правовом статусе учредителя и подтверждение отсутствия у него долгов и обязательств в своей стране и в Румынии;
• протокол решения об учреждении ООО в Румынии с указанием названия, видов деятельности и размера уставного капитала;
• рекомендательные письма из банков в адрес местного Торгового реестра, подтверждающие, что учредители – клиенты с хорошей репутацией;
• доверенность учредителей румынскому адвокату на регистрацию предприятия;
• копии удостоверений личности или паспортов каждого управляющего будущим ООО, а также заверенные образцы их подписей;
• заявления учредителей и управляющих, декларирующие, что они будут действовать в полном соответствии со всеми требованиями закона о компаниях Румынии, а также соблюдать все экологические, санитарные, ветеринарные, противопожарные нормы и нормы безопасности труда.
Все документы должны быть нотариально заверены, легализованы и официально переведены на румынский язык. Т.к. ООО обязано сдавать бухгалтерскую отчетность немедленно после регистрации, то к этому моменту рекомендуется нанять бухгалтера.
Румынское предприятие платит налог на прибыль по ставке, равной 16%, но при определенных условиях ООО вправе квалифицироваться как малое предприятие (Microenterprise) с льготным налогообложением по ставке в 3%. Для такой квалификации доход ООО не должен превышать 100 000 евро в год, а число служащих – не более 9.
Согласно Налоговому кодексу Румынии льготное налогообложение применяют только к компаниям, предмет деятельности которых – производство товаров, предоставление услуг или торговля, т.е. льготная ставка налога не распространяется на банковские услуги, страхование.
Румыния подписала соглашения об избежании двойного налогообложения с такими странами, как: Австралия, Азербайджан, Албания, Алжир, Армения, Бангладеш, Беларусь, Бельгия, Болгария, Босния и Герцеговина, Великобритания, Венгрия, Вьетнам, Германия, Греция, Грузия, Дания, Египет, Замбия, Израиль, Индия, Индонезия, Иордания, Ирландия, Испания, Италия, Казахстан, Канада, Кипр, Китай, Кувейт, Латвия, Ливан, Литва, Люксембург, Македония, Малайзия, Мальта, Марокко, Мексика, Молдавия, Намибия, Нигерия, Нидерланды, Норвегия, ОАЭ, Пакистан, Польша, Португалия, Россия, КНДР, Сингапур, Сирия, Словакия, Словения, США, Таиланд, Тунис, Турция, Узбекистан, Украина, Филиппины, Финляндия, Франция, Хорватия, Чехия, Швейцария, Швеция, Шри-Ланка, Эквадор, Сербия, Черногория, ЮАР, Южная Корея, Япония.
Румыния > Приватизация, инвестиции > corpagent.com, 15 февраля 2008 > № 340877
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter