Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Условие, без которого продление действия договора СНВ-3 невозможно

Юрий РУБЦОВ

В первом же своём вступлении в палате общин новый премьер Великобритании Тереза Мэй заявила, что отказ страны от ядерного оружия «явился бы существенной ошибкой». Отвечая на вопрос одного из парламентариев, готова ли она лично санкционировать ядерный удар, который может убить сотни тысяч людей, глава британского правительства, воспользовавшись логикой, в соответствии с которой ядерное оружие для того и существует, чтобы его применять, ответила «да». Дескать, «враги» должны это знать.

В качестве источников угроз Т. Мэй назвала Россию и Северную Корею…

Заявление Терезы Мэй ложится в одно русло с недавней публикацией The Washington Post, в которой утверждалось, что администрация Барака Обамы, возможно, предложит России продлить действие договора СНВ-3. В обоих случаях речь идет о динамике изменений в арсеналах ядерного оружия, которым обладает на сегодняшний день достаточно большая группа государств.

11 июля пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что в Кремле ничего не известно о планах американской администрации предложить России продлить действие договора СНВ. То, что The Washington Post не указала источник своей информации, дало основание некоторым экспертам предположить, что таким образом американская сторона зондировала позицию Кремля по данному вопросу. Однако на самом деле источник известен. 2 апреля на пресс-конференции по итогам саммита по ядерной безопасности в Вашингтоне Барак Обама высказался за продолжение переговоров с Россией о сокращении ядерных арсеналов. Чуть раньше, в феврале, к этому призвал госсекретарь Джон Керри.

Однако ситуация в сфере ядерных вооружений в мире сегодня настолько сложна, что сам по себе призыв сокращать ядерные арсеналы, от кого бы он ни исходил, может не только не снизить опасность возникновения глобального конфликта, но, напротив, обострить её.

Напомним основные параметры СНВ-3, подписанного президентами России и США 8 апреля 2010 г. в Праге и вступившего в силу после его ратификации Государственной думой и конгрессом 5 февраля 2011 г. с 10-летним сроком действия. Он предусматривает сокращение развёрнутых стратегических носителей (межконтинентальных баллистических ракет, баллистических ракет подводных лодок и тяжёлых бомбардировщиков) с каждой стороны до 700 единиц и до 1 тыс. 550 ядерных боезарядов на них. По данным на 1 сентября прошлого года, РФ имела 526 развёрнутых носителей и 1 тыс. 628 боеголовок на них, США соответственно – 762 носителя и 1 тыс. 538 боеголовок.

Новым примерным порогом, до которого РФ и США могли бы понизить число ядерных зарядов, всё чаще называют 1 тысячу единиц. Кстати, к сокращению именно до этого рубежа призвали две ведущие ядерные державы - участницы упомянутого Вашингтонского саммита по ядерной безопасности. Учитывая, что формат этого саммита – изобретение Барака Обамы, не будет большим преувеличением сказать, что в данном случае его участники выразили позицию уходящего президента США.

Однако именно это количество – 1 тысяча ядерных зарядов – многие российские эксперты считают критическим, ибо если ПРО США будет развиваться нынешними темпами, то уже в ближайшие годы она сможет обеспечить перехват такого количества боеголовок. Америка же не только не собирается сворачивать свои планы по развёртыванию НПРО во всех концах мира от Европы до Южной Кореи, но и втягивает в их реализацию союзников по НАТО.

Побуждая российскую сторону к снижению ядерного порога, Вашингтон, разумеется, не распространяется о том, что он рассчитывает на дальнобойные крылатые ракеты, которые по силе удара становятся сопоставимыми с ядерными боеприпасами. При этом рост потенциала крылатых ракет – обратим на это особое внимание – не ограничен никакими международными соглашениями, США же имеют в этом виде вооружений значительное преимущество. Так что ответ на вопрос, что произойдёт с паритетом сил России и США в случае дальнейшего и формально равного снижения числа ядерных боеголовок, представляется очевидным.

С каждым годом возрастает значение ещё одного фактора, побуждающего Москву с осторожностью подходить к дальнейшему сокращению своих стратегических ядерных сил (СЯС) и заставляющего с повышенным вниманием отнестись к планам модернизации британского ядерного потенциала. А именно: кроме РФ и США, никакая из стран-членов ядерного клуба в переговорах по сокращению ядерных арсеналов никогда в истории не участвовала и не участвует. В первую очередь речь идёт о Великобритании и Франции – союзниках США по НАТО.

В настоящее время стратегические ядерные силы Великобритании представлены эскадрой подводных лодок, состоящей из четырех лодок типа Vanguard. Они оснащены баллистическими ракетами Trident-2 (16 ракет с разделяющейся головной частью с блоками индивидуального наведения, способных нести до восьми боеголовок мощностью 0,1–0,15 Мт). Общий запас ядерных боеголовок составляет примерно 500 единиц.

Подчеркнём: британский штаб обороны, являющийся высшим органом управления атомными подлодками с баллистическими ракетами, при планировании боевого применения СЯС организует рабочее взаимодействие с оперативным стратегическим командованием вооружённых сил США и органами управления НАТО.

Судя по тому, что Лондон намерен к 2030 г. заменить находящиеся ныне в строю подводные лодки с баллистическими ракетами типа Vanguard на новейшие подводные ракетоносцы типа Successor, Соединенное Королевство и не думает об участии в работе по сокращению ядерных арсеналов. Лондон намерен потратить на модернизацию собственных СЯС £31 млрд ($40 млрд).

Значительным потенциалом располагает и Франция. Её запасы ОМП превышают 400 термоядерных боеголовок. Основу французских СЯС составляют четыре стратегические атомные подводные лодки Triomphant, каждая из которых оснащена 16 баллистическими ракетами с шестью ядерными боеголовками на каждой мощностью не менее 0,15 Мт.

Помимо стратегического ядерного оружия Франция имеет ещё и тактическое – 60 крылатых ракет ASMP класса «воздух-земля», находящихся на вооружении ВВС и 10 – ВМС. Ракеты базируются на новейших французских многоцелевых истребителях четвёртого поколения Rafale. Имеющихся 120 истребителей Rafale, 40 из которых – палубного базирования, вполне достаточно для обслуживания 90 ракет.

Париж, как и Лондон, никогда не планировал подключиться к процессу сокращения ядерных запасов.

Россию, которая имеет все основания рассматривать запасы ядерного оружия у трёх государств-членов НАТО как консолидированный потенциал, превышающий её собственный, такое положение дел устроить не может. Россия и так уже сократила свой арсенал до уровня конца 1950-х — начала 1960-х годов, заявил заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков, отвечая на призыв Дж. Керри. И явно обращаясь к иным членам расширяющегося ядерного клуба, С.Рябков подчеркнул: «Мы вышли на рубеж, за которым двусторонние российско-американские переговоры в этой сфере не представляются возможными…»

Договор, который мог бы прийти на смену СНВ-3, должен учитывать в комплексе и возрастающую взаимосвязь между наступательными и оборонительными вооружениями, и опасности размещения тактических ядерных боеприпасов за пределами национальной территории государств-участников договора, а самое главное — он должен стать не двусторонним, а многосторонним.

Кандидат в президенты США Хиллари Клинтон пообещала в случае избрания проводить взвешенную внешнюю политику и искать точки соприкосновения с оппонентами, включая Россию.

"Я верю в твердость при мудром отношении к нашим оппонентам, нахождение точек соприкосновения, где мы можем стоять на своем, когда это необходимо", — сказала Клинтон, выступая перед ветеранами в Северной Каролине.

"Это — баланс, который даст возможность работать со всеми странами: усилить давление на Северную Корею, противостоять Китаю в Южно-Китайском море, работать с Россией по новому договору о сокращении наступательных вооружений (СНВ), который призван сократить ядерный запас. Но при этом противостоять им (РФ) из-за их угроз нашим союзникам в Восточной Европе", — заявила она.

Клинтон заверила, что есть одна вещь, которой от нее никогда не дождутся — она не будет "хвалить диктаторов и сильных личностей, которые не любят Америку".

Новый титул Ким Чен Ына

Константин Асмолов

29 июня в Пхеньяне состоялась сессия Верховного народного собрания КНДР, на которой было объявлено о создании Государственного совета (кор. — Кукму Вивонхве), заменившего Государственный комитет обороны. Председатель этого органа власти, согласно изменениям в Конституции, является высшим руководителем страны и имеет пятилетний срок полномочий, после которого может быть переизбран: «срок полномочий председателя Государственного совета КНДР совпадает со сроком полномочий текущего состава Верховного народного собрания КНДР».

По предложению председателя Президиума Верховного народного собрания Ким Ён Нама на пост председателя нового органа власти единогласно избран Ким Чен Ын. Таким образом, Ким получил официальные полномочия главы государства, совмещая три ключевых поста — председателя Трудовой партии Кореи, Верховного главнокомандующего Вооружёнными силами и председателя Госсовета.

Заместителями председателя Госсовета избраны начальник Главного политуправления Корейской народной армии Хван Бён Со, заместитель председателя Трудовой партии Кореи Чхве Рён Хэ и премьер-министр Пак Пон Чжу.

Произошли также некоторые перестановки и назначения в руководстве парламента, правительстве и высших судебных органах. В частности, Комитет по мирному объединению родины, который занимается межкорейскими отношениями, переименован в Республиканский комитет по мирному объединению родины и его статус поднялся до уровня отдельного ведомства. В экономических вопросах был подтвержден курс пёнчжин и упомянуты пятилетние планы.

Теоретически Госсовет будет играть ту же роль, что и Центральный народный комитет, существовавший при Ким Ир Сене – по мнению южнокорейских экспертов, создание нового органа управления знаменует завершение формирования структуры власти эпохи Ким Чен Ына.

Естественно, перемены в основном законе КНДР вызвали разные интерпретации: упразднение Комитета обороны означает демилитаризацию и отход от более жесткого курса; то, что на сессии помянули пятилетки, говорит об отказе от реформ; сменяемость руководителя страны говорит о том, что Ким предусматривает возможность отставки и указывает на рост фракционной борьбы; в стране зреет недовольство и власти идут на уступки…

На самом деле, итоги парламентской сессии, изменение конституции КНДР (напомним, последнее было в 2012 г. непосредственно после смерти Ким Чен Ира) – это еще более церемониальное мероприятие, чем съезд. Да, можно говорить о том, что происходит переформатирование системы под Ким Чен Ына, аналогичное тому комплексу изменений в государстве, которое происходило при интронизации его отца.

Больше всего дискуссий вызывает исчезновение Государственного комитета обороны. Вместо него создан Госсовет, который по своим функциям частично напоминает Центральный Народный Комитет предыдущих конституций, и ряд прогнозов предполагали, что новый орган будет называться также.

Здесь надо помнить, что северокорейская конституция не была прямым аналогом ни советской, ни китайской. И Совет министров там, например, всегда был чисто административным органом, глава которого не был человеком номер два или номер три, и был скорее «главным по экономике». Силовые министры напрямую подчинялись руководителю страны.

Обычно смена названия трактуется как знак «демилитаризации», но таковой точно не будет, потому что весь региональный политический контекст против нее – наращивают военные расходы и РК, и Китай, и Россия, и даже Япония. А поскольку курс параллельного развития предполагает одновременное развитие армии и экономики, комплекс мер по защите суверенитета не будет ослабевать.

Тем более надо помнить, что армия в Северной Корее – это не только армия, но и своего рода универсальный кадровый резерв. Солдат дешевле и исполнительнее гражданского специалиста, поэтому большинство строительных работ и значительная доля работ в сельском хозяйстве стран осуществляется народоармейцами. Такая мера позволяет выправить и некоторый демографический перекос, связанный с тем, что к началу кризиса Северная Корея уже была урбанизированной страной, и на селе жило 30% населения, которые не смогли справиться с сельским хозяйством, как только его энергоемкость резко упала. Заметим, что по той же причине Северная Корея не сможет пойти китайским путем реформ, который во многом отталкивался от наличия многочисленного крестьянского населения.

Но вернемся к смене вывески. Кому-то Госсовет напоминает аналогичный элемент китайской структуры, кому-то – Кунгук кимучхо – Комитет по военным и государственным делам, который осуществлял реформы во время прогрессивных преобразований конца 19 века. Да, это может означать, что в рамках нового органа военным не будет отдаваться откровенный приоритет, но трое «правых рук Ким Чен Ына» остались неизменными. Все те же Хван Бен Со, Чхве Рён Хэ и Пак Пон Чжу. Хван представляет армию, Пак – правительство, Чхве – партийные структуры, однако генералом он от этого быть не перестал. К тому же и в Комитет обороны входили не только военные, но и гражданские.

Скорее, новая вывеска как бы маркирует окончание периода трудностей, которые требовали создания чрезвычайного органа, как бы стоящего над официальной иерархией. Новая вывеска делает пост Ким Чен Ына более институциональным и одновременно дает хотя бы формальную надежду на то, что теперь Северную Корею ждет не новый «трудный поход», а постепенное развитие в лучшую сторону.

Пост руководителя Госсовета сделали сменяемым, но в ближайшей перспективе вероятность смены состава маловероятна, и, если в КНДР не случится какого-то особого форс-мажора, Ким Чен Ын будет переизбираться на этот пост еще и еще. Иное дело, что структура, по крайней мере, выглядит более демократичной.

Что же до экономической части, то в своём выступлении на сессии Пак Пон Чжу пообещал сделать всё возможное для выполнения поставленных состоявшимся ранее съездом ТПК задач. Он выделил сферы энергетики, лёгкой промышленности и сельского хозяйства. Такой выбор приоритетов точно не означает, что осторожным преобразованиям пришел конец. А что до пятилеток и т.п., то не следует забывать то, что КНДР существует в кольце враждебного окружения. Мы можем дискутировать, так это или нет, но с северокорейской точки зрения, у них нет союзников, связи с которыми были бы так тесны, что их можно было бы сравнивать с отношениями США и РК. При этом агрессивные замыслы, связанные со сменой режима, секретом не являются.

В таких чрезвычайных условиях суверенитет надо защищать, и целый ряд мер, которые актуальны для военного и предвоенного времени, являются естественной реакцией государства на вызов. И капиталистические государства во время Второй мировой войны вводили соответствующие ограничения, и в правление Пак Чон Хи в РК использовались пятилетние планы, пусть и не директивные, а индикативные.

Так что титулы меняются, а суть нет. Курс КНДР неизменен.

По Китаю бьют на взлёте

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН.

Китайско-американские противоречия, накапливавшиеся десятилетиями, вступили в новую стадию. Провоцированием конфликтов по периметру границ КНР Вашингтон стремится остановить растущее экономическое и политическое могущество Поднебесной. Китайские власти отвечают на это новыми масштабными проектами, грозящими поставить крест на американских авантюрах.

Провокация в Гааге

Решение, вынесенное Международным арбитражным судом в Гааге, можно назвать поворотным пунктом в отношениях США и Китая. Если прежде американские власти действовали осторожными дипломатическими методами, то теперь они перешли к открытому давлению, не исключающему провоцирование военного конфликта. Речь идёт об иске Филиппин, требующих признать незаконными претензии Пекина на острова Спратли (или по-китайски Наньша) в Южно-Китайском море. Подан он был больше трёх лет назад, но тогда на него мало кто обратил внимание: подобные арбитражи могут начать рассмотрение дела лишь с согласия всех заинтересованных сторон. Китай участвовать в третейском суде отказался, а потому филиппинскому иску грозила участь пополнить запасы макулатуры.

Однако осенью прошлого года Гаагский суд неожиданно заявил о распространении своей юрисдикции на территориальные споры в Южно-Китайском море. А 12 июля арбитраж вынес вердикт: Китай не имеет никаких прав на архипелаг. Причины очевидны, равно как и страна, с чьей подачи было принято это решение. В ситуацию вмешались Соединённые Штаты. И хотя территориально Вашингтон не имеет к Южно-Китайскому морю никакого отношения (ближайшее американское владение — остров Гуам — расположено на расстоянии почти 3 тысяч километров), США объявили регион одним из важнейших компонентов обеспечения своей национальной безопасности.

Столь повышенный интерес к Южно-Китайскому морю вполне объясним. Через его воды осуществляется 60 процентов внешней торговли КНР, включая 80 процентов импорта нефти. Кроме того, под морским шельфом сосредоточены огромные запасы углеводородов. Утрата контроля над регионом чревата для Китая серьёзными проблемами.

Не осмеливаясь вмешиваться напрямую, США разжигают территориальные споры, чтобы тем самым стравить Пекин с соседями и выставить Китай в качестве агрессивной державы. Задачу облегчают нерешённые разногласия относительно государственной принадлежности двух архипелагов — островов Спратли (Наньша) и Парасельских (Сиша). Исторически они входили в состав Китая, чей суверенитет подтвердили Каирская (1943 год) и Потсдамская (1945 год) конференции. Однако, воспользовавшись гражданской войной в Китае, а затем сосредоточенностью новых коммунистических властей на решении внутренних задач, осваивать территории стали соседние страны: Филиппины, Вьетнам, Малайзия и др.

В 2002 году КНР и страны АСЕАН подписали Декларацию о поведении сторон в Южно-Китайском море, запустившую процесс мирного урегулирования противоречий. Один из пунктов документа чётко указывает на то, что все споры должны решаться исключительно между вовлечёнными сторонами. Это положение было грубо нарушено вмешательством Соединённых Штатов.

В Китае, впрочем, пристрастным вердиктам следовать не собираются. Ещё до вынесения решения МИД КНР подчеркнул, что страна будет и дальше «решительно отстаивать свой территориальный суверенитет и законные права, решительно защищать мир и стабильность в Южно-Китайском море». Подтверждением этих слов стали масштабные военные учения, проведённые ВМС КНР в акватории моря с 5 по 11 июля.

А 7 июля состоялся телефонный разговор министра иностранных дел Китая Ван И с госсекретарём США Джоном Керри. Глава китайской дипломатии предостерёг американскую сторону от вмешательства в территориальные споры и подчеркнул, что подобные действия будут рассматриваться Пекином как нарушение суверенитета КНР.

Антикитайский альянс

Для столь жёсткой отповеди есть весомые причины. В своей антикитайской политике США не ограничиваются использованием подконтрольных международных организаций вроде Гаагского суда. В июне в Сингапуре прошёл 15-й межправительственный форум по безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), больше известный как «Диалог Шангри-Ла». Присутствовавший на нём министр обороны США Эштон Картер без обиняков назвал главные угрозы стабильности. Среди них оказались «ядерные и ракетные провокации Северной Кореи» и распространение экстремизма. Но на первое место глава Пентагона поставил «напряжённую ситуацию в Южно-Китайском море». Кто именно является источником этой ситуации, в Вашингтоне не устают повторять. Официальные лица и СМИ США всё громче обвиняют Китай в якобы незаконном установлении контроля над островами и в милитаризации региона. Под последней подразумевается размещение оборонительных объектов, включая средства ПВО.

Поразительно, что подобные заявления делает страна, привыкшая силой добиваться своих целей и объявившая зоной собственных интересов едва ли не весь мир. Район Южно-Китайского моря — не исключение. В последние месяцы Пентагон буквально наводнил его вооружёнными силами. Не довольствуясь постоянными военными базами в Японии, Южной Корее, Сингапуре, Бахрейне и на Филиппинах, а также своим Седьмым флотом, США наращивают военный кулак. В апреле Вашингтон добился от филиппинских властей согласия на строительство ещё пяти баз. В июне стало известно о передислокации в регион части кораблей Третьего флота. В водах к югу от Филиппин сегодня сосредоточены две ударные группы американских ВМС во главе с атомными авианосцами «Рональд Рейган» и «Джон Стеннис». Кроме того, на филиппинские базы переброшены так называемые самолёты электронной войны, призванные в случае необходимости уничтожить китайские радары.

Вашингтон явно провоцирует Китай на применение силы. Игнорируя требование Пекина о получении разрешения на проход кораблей и пролёт самолётов через исключительную экономическую зону КНР, США регулярно вторгаются в китайские воды и воздушное пространство. В начале июня два китайских истребителя перехватили американский самолёт-разведчик RC-135, что вызвало в Вашингтоне настоящую истерику и новый виток воинственных заявлений.

Играя мускулами, США также пытаются натравить на противника своих сателлитов. Целью Вашингтона является создание антикитайского альянса, или «восточноазиатского НАТО», как называют его всё чаще. Об этом неприкрыто заявил министр обороны США на уже упомянутой встрече в Сингапуре. Картер пригрозил Пекину изоляцией и призвал страны АТР к объединению военных структур для «создания сети безопасности».

Ряд шагов в этом направлении уже сделан. В конце мая, во время визита Обамы во Вьетнам, стороны договорились о полном снятии с Ханоя американского оружейного эмбарго. Практически одновременно стало известно о заключении американо-тайваньского оружейного контракта на 1,8 миллиарда долларов. Конгресс США, в свою очередь, подтвердил действие так называемых гарантий Рейгана, в соответствии с которыми Вашингтон продолжит продажу Тайваню вооружений, а также будет и впредь поддерживать суверенитет острова. Для Пекина это крайне болезненный вопрос, особенно в свете прихода к власти Демократической прогрессивной партии, отстаивающей полную независимость Тайваня. Выступая 1 июля на торжественном собрании по случаю 95-летия Коммунистической партии Китая, Председатель КНР Си Цзиньпин заявил о неприемлемости действий, направленных на суверенизацию острова.

Ещё одной страной, которую втягивают в «восточноазиатское НАТО», является Индия. В ходе недавнего визита премьер-министра этой страны Нарендры Моди в США был согласован окончательный текст соглашения по партнёрству в военной сфере. Договор даёт возможность американским ВМС использовать индийские базы во время совместных учений, гуманитарных операций и борьбы с пиратством. Кроме того, как заявил Обама, Вашингтон готов передать Дели 99 процентов своих военных технологий. Для этого обсуждается вопрос предоставления Индии статуса «особого глобального партнёра США».

На другом, северо-восточном направлении Китаю угрожает американская группировка в Южной Корее. 8 июля стало известно о развёртывании здесь системы противоракетной обороны США THAAD. Формально она создаётся для защиты от «северокорейской угрозы», но её антикитайская нацеленность очевидна.

По пути новой милитаризации движется Япония, которую также натравливают на Китай, используя территориальный спор вокруг островов Сенкаку в Восточно-Китайском море. Принятый в прошлом году закон разрешил Силам самообороны вести боевые действия за рубежом. Сейчас японская армия активно перевооружается. На закупку ста многоцелевых истребителей в Токио готовы потратить рекордную сумму — 40 миллиардов долларов.

Для укрепления антикитайского альянса стороны активизируют военно-техническое сотрудничество. 11—17 июня прошли американо-индийско-японские манёвры «Малабар». Япония договорилась о поставках Филиппинам катеров и размещении в этой стране самолётов противолодочной борьбы. Вьетнам, в свою очередь, согласился предоставить японским ВМС доступ к базе Камрань.

Пекин и новая глобальная модель

Совершенно очевидно, что ситуация вокруг Южно-Китайского моря — лишь повод для давления на Пекин. Главный раздражитель — это укрепление экономической и военной мощи КНР. По оценкам экспертов, уже в следующем десятилетии страна сделается ведущей экономикой мира. Важным этапом на этом пути станет утверждённый в марте 13-й пятилетний план народнохозяйственного и социального развития.

Главными целями новой пятилетки объявлены повышение уровня жизни населения (в частности, из состояния бедности планируется вывести 70 миллионов человек), снижение зависимости от иностранных инвестиций и развитие высокотехнологичных производств. С этой целью капиталовложения в научные исследования планируется довести до 2,5 процента от ВВП, а коэффициент вклада научно-технического прогресса в экономический рост — до 60 процентов.

Ещё одной задачей на ближайшую перспективу является модернизация вооружённых сил. Работа в этом направлении уже ведётся. Так, успешные испытания прошла межконтинентальная баллистическая ракета «Дунфэн-41», несущая несколько боезарядов и способная преодолеть расстояние 12 тысяч километров. При этом ракетные силы выделены в отдельный род войск (до этого они именовались «Вторым артиллерийским корпусом»), что подтверждает особое внимание властей КНР к их развитию.

Поставив перед собой поистине амбициозные цели, китайское руководство не собирается отказываться от социалистических принципов. Это подтвердило масштабное празднование 95-летия Коммунистической партии. Выступая на торжественном собрании в Пекине, Си Цзиньпин подчеркнул, что КПК сохраняет преданность марксизму. «Отступив от марксизма, который является руководящей теорией как для партии, так и для страны, мы утратим свой дух и направление», — заявил он. При этом Председатель КНР призвал адаптировать коммунистическую идеологию к современным реалиям, проявлять новаторство.

Соединение социализма с новейшими достижениями общественной мысли и стало причиной невиданных успехов Китая. Страна оказывает всё большее влияние на глобальные процессы, бросая вызов миропорядку во главе с США. Стратегия «Один пояс, один путь», которая должна создать единое экономическое пространство на огромной территории, реализуется полным ходом. В конце июня в Пекине состоялась первая ежегодная встреча Азиатского банка инфраструктурных инвестиций. На ней стало известно, что АБИИ приступил к финансированию проектов в Пакистане, Таджикистане, Индонезии и Бангладеш. Все они являются составными частями стратегии «Один пояс и один путь».

При этом тяготеющее к Китаю пространство может стать не только экономической, но и политической, мировоззренческой альтернативой Западу. Как неоднократно заявлял Си Цзиньпин, система глобального управления должна стать более справедливой. В связи с этим власти КНР призывают к построению новой модели международных отношений, основанной на принципе всеобщей пользы.

Не допустить создания этого полюса — навязчивая идея Соединённых Штатов и всей глобальной капиталистической элиты. Поэтому провокаций вроде тех, что сегодня происходят вокруг Южно-Китайского моря, мы увидим ещё немало. В Китае к этому готовы. Как подчёркивает Си Цзиньпин, страна никогда не пожертвует своими коренными интересами, своей безопасностью и суверенитетом. О судьбе Советского Союза в Китае помнят хорошо.

Герман Зверев: Поставки российской рыбы в Китай не увеличатся.

В ближайшие два-три года Россия не увеличит экспорт рыбной продукции в КНР, в том числе из-за наращивания продаж на внутреннем рынке, отмечает руководитель Ассоциации добытчиков минтая Герман Зверев.

О состоянии торговых отношений России и Китая в сфере водных биоресурсов президент Ассоциации добытчиков минтая Герман Зверев рассказал на двустороннем форуме по торгово-экономическому сотрудничеству в области водного промысла. Мероприятие состоялось во Владивостоке 21 июля.

Как сообщает корреспондент Fishnews, глава АДМ обозначил актуальные темы российско-китайского партнерства. Так, он заявил, что общий объем экспорта рыбопродуктов из России в КНР в ближайшее время не увеличится, а по некоторым видам даже сократится. «По оценке ученых, показатели вылова минтая, сельди уже являются оптимальными, и в ближайшие 2-3 года их вылов не будет расти. Одновременно увеличиваются поставки рыбы на внутренний рынок, так что экспорт в тот же период может прирастать только в отдельных сегментах. Например, в крабе», - сообщил докладчик.

Также Герман Зверев отметил важность экологических стандартов при поставках рыбопродукции, произведенной в Китае из российского сырья. По словам главы АДМ, в ближайшее время будет уделяться особое внимание неразрывности цепи поставок из экологически сертифицированных районов промысла. Продукцию с предприятий-нарушителей, допускающих смешение рыбы, добываемой на сертифицированных и несертифицированных промыслах, будут блокировать на мировом рынке, подчеркнул руководитель ассоциации.

Кроме того, он обратил внимание на затруднения, возникающие при включении российских предприятий в список одобренных импортеров в КНР. Герман Зверев рассказал, что 20 июля в штаб-квартире Всемирной торговой организации в Женеве Россия представила замечания к докладу о торговой политике КНР. «Российская сторона обращается к китайской с просьбой разъяснить процедуры и сроки регистрации наших предприятий санитарным ведомством Китая AQSIQ», - заявил руководитель отраслевого объединения. Он выразил надежду, что участвующие в форуме представители Всекитайской ассоциации предприятий по производству, переработке и продаже продукции водного промысла смогут оказать соответствующее содействие.

В завершение Герман Зверев подчеркнул необходимость защитить особые экономические зоны Китая, в которых осуществляется производство рыбопродукции, от доступа нелегальной продукции из третьих стран. В частности, докладчик упомянул о транзитных поставках краба, добываемого браконьерским способом в российских водах и перегружаемого в северокорейском порту Раджин для дальнейших поставок на территорию ОЭЗ в Хуньчуне. «В ближайшее время Федеральное агентство по рыболовству предложит китайской стороне механизмы такой защиты от продукции нелегального промысла», - отметил президент АДМ.

РАС-3. Польша и Турция могут производить дешевый вариант.

Компания Lockheed Martin видит повышенный спрос в мире на ее продукцию в авиационной и ракетной сфере, происходит медленный, но устойчивый рост продаж в этих сегментах, сообщает «Военный Паритет».

В ближайшее время компания рассчитывает победить в конкурсах в Европе и на Ближнем Востоке, где участвуют такие ее системы оружия в области ПВО/ПРО как Terminal High Altitude Area Defense (THAAD), Medium Extended Air Defense System (MEADS) и Patriot Advanced Capability (PAC-3). Эти три системы оружия пользуются большим вниманием со стороны потенциальных клиентов, сообщает Defense News.

Хотя большая часть продукции «Локхид» приходится на истребители F-35 и прибрежные боевые корабли класса LCS, более 50% экспортных продаж приходится на системы ПВО/ПРО и оборудование в этой области. Ежегодно компания производит подобной продукции на 3,5 млрд долл США в рамках 30 программ в 28 странах.

Систему THAAD намерены закупать Катар, ОАЭ и Саудовская Аравия, кроме них, имеется еще «полдюжины» стран, заинтересованных в их приобретении. Катализатором такого интереса является сохраняющаяся угроза со стороны баллистических ракет Северной Кореи и Ирана. Система MEADS разработана совместными усилиями США, Италии и Германии, однако Пентагон решил не закупать эту систему, решив подождать экспортных заказов, в частности, от Турции и Польши. Первоначально Турция хотела приобрести китайские ЗРК, но затем отказалась от этих планов, сосредоточившись на изучении потенциала MEADS. Польша изначально выбрала Patriot производства компании Raytheon, сославшись на то, что «Локхид» не представила своего предложения. Но в феврале этого года появились сообщения, что «Локхид» вступила в переговоры с Польше по теме MEADS. Скорей всего, Варшава примет окончательное решение в 2017 году.

И Польша, и Турция заинтересованы в промышленном участии в производстве противоракетных систем. «Локхид» ведет переговоры с обеими странами и предлагает им производство более дешевого варианта противоракеты РАС-3.

В Киеве совершенно открыто идёт подготовка к свержению президента Петра Порошенко. Политическая кампания, полгода вяло топтавшаяся вокруг темы досрочных выборов в Верховную раду, активизировалась и вылилась в совместные манифестации нацистов "Азова" и недовольных резким падением жизненного уровня профсоюзов.

Спусковым крючком информационной кампании стал провокационный взрыв машины Алёны Притулы, в которой погиб Павел Шеремет. СМИ уже сообщили, что полиция вела за ним "незаконное наружное наблюдение". Полный римейк "дела Гонгадзе" — совпадение до мельчайших деталей (от Притулы до полицейской слежки).

Спусковым крючком уличных беспорядков может стать подготавливаемое нацистами нападение на Крестный ход за мир, организованный Украинской православной церковью Московского патриархата (УПЦ МП). Два плеча Крестного хода идут к Киеву с разных сторон — от Святогорской Лавры на востоке страны и Почаевской — на западе, и через неделю они должны встретиться в украинской столице.

Оппоненты киевской власти считают, что Крестный ход может собрать на улицах Киева до полутора миллионов их сторонников. Даже если эти оценки — преувеличение, всё равно десятки, а то и сотни тысяч православных антифашистов, агитирующих против войны, — та легальная политическая альтернатива режиму, появления которой он старался избежать, запрещая совершенно ручную Компартию Украины, затыкая рот оппонирующим СМИ и развёртывая репрессии против активистов-антифашистов.

Порошенко ещё может попытаться разыграть православную карту в свою пользу, поддержав мирные инициативы, прикрывшись Крестным ходом от радикалов и попытавшись противопоставить радикалов всему обществу. Но сами радикалы никак не могут допустить появления в легальном политическом пространстве организованной альтернативы себе.

Попытка обезопасить Крестный ход при помощи силовых структур приведёт к расколу самих силовиков, многие из которых и раньше поддерживали нацистов, а уж после двухлетних чисток там таких большинство. Кроме того, столкновения нацистов и силовиков (да ещё с вероятным применением оружия) расшатывают силовую опору режима. Независимо от того, кто победит в таком противостоянии, проиграет режим, опирающийся и на одних, и на других.

Наконец, в информационном плане попытка Порошенко защитить "московских попов" от "патриотов" будет использована как однозначное свидетельство его "измены". После чего антиправославный гнев нацистской улицы легко канализируется в направлении президента.

Почему Порошенко не свергли до сих пор

Внутренние основания для свержения Порошенко сложились не сегодня. В первый же день своего президентства он стал врагом для большей части украинских политиков и олигархов, так как получил уникальный механизм перераспределения национального (и частного) достояния в свою пользу.

Порошенко не был свергнут в первый же год своего президентства исключительно по причине неадекватности украинского политикума. Киевские деятели искренне верили, что США и ЕС прямо сейчас бросятся им помогать материально, и старались не гневить высоких покровителей. Следствием этой наивной веры являлось смирение перед требованиями американцев и европейцев "не трогать Порошенко", как единственного гаранта стабильности.

В этом отношении Запад был прав: если Янукович был последним легитимным президентом Украины, то Порошенко — её последний нелегитимный президент. Я знаю, что многие не согласятся с определением нелегитимный, указав на факт международного признания Порошенко. Однако это ровным счётом ничего не значит. Международно признанными являлись и большевики, и Франко, и Пиночет, и масса других режимов, приходивших к власти в Азии, Африке и Латинской Америке в 60 — 80-е годы прошлого века в результате проамериканского или просоветского переворота. Это не отменяло того, что власть захватывалась с нарушением внутренних конституционных процедур, и с точки зрения национальной конституционности такие режимы были нелегитимны.

Порошенко легитимироваться не удалось. Всего через два года после "избрания" президентом его рейтинг колеблется между отметками в 2-5%. Тем не менее, как для Запада, разочаровавшегося в способности Украины самостоятельно обеспечить свою государственность, так и для России, где начали понимать, что на Украине не прикидываются — они действительно так живут, Порошенко является меньшим злом.

Следующего президента всей Украины просто не удастся избрать, не говоря уже о том, что международная легитимация очередного "народного героя", устранившего "кровавого тирана", также будет затруднена.

Свержение Порошенко будет означать переход распада Украины из латентной фазы, когда регионы пытаются игнорировать Киев, в фазу активную.

Парад региональных суверенитетов

Местным властям столица давно уже ничего не может дать, а вот забрать пытается остатки. У местных властей есть собственные вооруженные отряды, сформированные из нацистских боевиков и сведённые в батальоны территориальной обороны.

Развал национальной экономики приводит к натурализации хозяйства. В этих условиях замкнутые компактные образования в масштабах области-района гораздо устойчивее, чем вся Украина.

Порошенко пока ещё является символом международного признания (от которого даже на региональном уровне не рискуют отказаться), а также последней скрепой, обеспечивающей относительное единство армии и прочих силовых структур.

Но если его не будет, то процессы распада резко ускорятся, хотя бы потому, что региональным властям моментально придётся решать кучу проблем без оглядки на Киев.

От веры в абсолютное могущество Запада украинские политики начинают скатываться в другую крайность — веру в то, что выигравший внутреннюю борьбу на Украине автоматически станет фаворитом Запада.

Механизм переворота запущен

Таким образом, Петра Порошенко ненавидит народ (за падение жизненного уровня), ненавидят нацисты (за то, что олигарх и сын еврея), ненавидят коллеги по олигархической массовке (за то, что единственный контролирует остатки материального ресурса).

Тем не менее, ранее я считал, что мятеж против Порошенко, раз уж он не случился в 2014-м — начале 2015 года, будет назначен на первую половину октября. В это время в США избирательная кампания войдёт в заключительную фазу и бюрократическая машина США окажется фактически парализованной до февраля 2017 года.

Мятежники имели бы около четырёх месяцев, чтобы без проблем и без участия непрошеных внешних "посредников" разделить между собой должности и синекуры.

Но развитие событий в Киеве свидетельствует о том, что механизм переворота запущен, и только редкая удача или глупость оппонентов могут помочь Порошенко уцелеть.

Помимо уже приведённых фактов, укажу на панические настроения в киевском политикуме и экспертной тусовке. Ещё недавно важные и довольные, обещавшие дождаться развала России и раздела её территории украинские политики и эксперты в последние недели в один голос кричат об опасности дестабилизации. А многие откровенно говорят о готовящемся перевороте. Даже обычно уверенный в мудрости и проницательности Порошенко политолог Вадим Карасёв внезапно закатил истерику с требованием к президенту срочно брать пример с Эрдогана и писать покаянное письмо Путину, мотивируя необходимость капитуляции тем, что только Россия может спасти Порошенко от переворота.

Сомневаюсь, что даже при желании Россия смогла бы это сделать, но сам факт истерики и ставки на Путина как на последнюю надежду "украинской демократии" характерен.

Это говорит нам о том, что в окружении Порошенко понимают, что России его свержение в данный момент невыгодно и Кремль поддерживать путчистов не будет.

Но мы только что говорили, что и Западу это не выгодно.

На кого же путчисты делают ставку? Не могут же они рассчитывать выжить в полной изоляции? Украина — не Северная Корея.

Кто может поддержать мятежников

В американской политике сейчас идёт активная борьба между голубями-изоляционистами, представленными уходящим демократом Обамой и сражающимся за президентство республиканцем Трампом, и ястребами-интервенционистами, делающими ставку на Клинтон.

Изоляционисты заинтересованы в том, чтобы до выборов в США Украина сохранила стабильность. Интервенционисты не прочь использовать взрыв на Украине в качестве средства пропаганды (критика недостаточной жёсткости Обамы и "соглашательства" Трампа).

Кроме того, они рассчитывают на фоне обострения украинского кризиса настолько глубоко втянуть США в противостояние с Россией, чтобы любая администрация уже не смогла поменять внешнеполитический курс.

Фактически интервенционисты не против начать официальную "маленькую войну" с участием союзников США и России, которая заставила бы любую администрацию жёстко выступать в поддержку союзников, вплоть до риска втянуться в полномасштабную войну с Россией. Ястребы верят, что в последний момент Москва отступит перед ядерным шантажом.

Изоляционисты контролируют официальные институты принятия решений. Поэтому официально США пытаются наладить с Россией конструктивный диалог (визит Керри в Москву).

Интервенционисты действуют через своих многочисленных сторонников в Госдепе и Пентагоне, которые, не имея на то официальных полномочий, тем не менее обещают от имени США поддержку любым мятежникам, способным доставить России неприятности.

Попытки переворота в Турции, а также дестабилизации Армении и Казахстана пока не дали нужного эффекта. Украина — последний козырь интервенционистов.

Главное же — там сложились объективные условия для мятежа. Его не надо организовывать, мятежникам не надо помогать, не надо принимать на себя никакой ответственности. Надо только кивнуть вовремя, и всё пойдет само собой.

Свержение Порошенко означает не просто активизацию распада Украины, но и начало кровавой бани на всей территории страны. Разве что ДНР/ЛНР, наверное, легче станет, поскольку на них у постпорошенковских махновцев просто не останется сил.

Интервенционисты рассчитывают, что развёртывание на Украине ливийского или сирийского сценария не позволит Кремлю держать паузу дальше. Россия должна будет втянуться в конфликт, свернув своё пространство решений в точку, а США получат простор для манёвра.

Таким образом, готовящийся на Украине мятеж, с последующим расширением пространства гражданской войны и перетеканием остатков государственности в махновщину, несёт опасность крупного регионального конфликта с тенденцией перерастания в глобальный.

Возможности Порошенко по локализации мятежа крайне ограниченны. Остаётся надеяться, что ему повезёт. От этого худший сценарий не исчезнет — только отложится.

Но время — один из важнейших стратегических факторов. В первой половине 2017 года многое в этом мире изменится. Должны начать материализовываться результаты российских стратегических успехов 2016 года. Баланс глобальных сил должен отчётливо начать смещаться в нашу пользу. Конфликт сейчас нам нужен меньше всего. Мы уже почти на том берегу, и будет обидно попасть в водоворот неконтролируемых событий в последний момент.

Ростислав Ищенко, обозреватель МИА "Россия сегодня"

Новые санкции против Ким Чен Ына

Константин Асмолов

7 июля 2016 года США включили северокорейского лидера Ким Чен Ына в санкционный список за нарушения прав человека. В сообщении министерства финансов США перечислены в общей сложности 15 физических лиц, включая Ким Чен Ына, и 8 организаций, непосредственно причастных к нарушениям прав человека, выслеживанию перебежчиков и осуществлению цензуры. В списке числятся бывшие заместители председателя Комитета обороны Ли Ён Му и О Гык Рёль, заместитель председателя Госсовета СК Хван Бён Со, член Госсовета Чхве Бу Иль и другие. Среди организаций, подвергающихся санкциям, перечислены комитет обороны, министерство национальной безопасности, отдел пропаганды и агитации ЦК ТПК, управление военной разведки.

Санкции предусматривают замораживание всех счетов упомянутых лиц в американских банках. Находящиеся под юрисдикцией США имущество и капиталовложения тех, кто входит в «чёрный список», также будут заморожены. Гражданам США запрещено участвовать в денежных операциях, в которых задействованы указанные в списке лица или организации.

Введение санкций стало возможным в рамках закона об усилении санкций против Севера, принятого Конгрессом США в феврале 2016 года — в течение 120 дней после его принятия госсекретарь США должен был доложить о результатах расследования ситуации с правами человека, определяя лиц, против которых должны быть введены персональные санкции. 6 июля такой доклад был подготовлен.

Как заявил исполняющий обязанности заместителя министра финансов по проблемам терроризма и финансовой разведке Адам Шубин, основанием для введения санкций является нарушение прав человека, внесудебные казни, принудительный труд и пытки, создание концентрационных лагерей, а также преследование жителей страны, которые пытаются уехать в Южную Корею, и преследование за рубежом беглецов из КНДР. Иными словами, «период правления Ким Чен Ына характеризуется жестокостью по отношению к миллионам северокорейцев».

Представитель американской администрации обратил внимание, что это первый случай введения санкций США в отношении чиновников КНДР в связи с нарушениями прав человека и отметил, что санкции посылают «ясный сигнал» всему деловому миру о нежелательности сотрудничества с руководством КНДР.

Таким образом, США впервые в истории применили прямые ограничения против лидера другой страны. Северокорейский ответ был ожидаем: санкции составлены на основе отчёта, содержание которого полностью сфальсифицировано; сделано это потому, что США «напуганы невиданными темпами» развития северокорейского ядерного оружия; «покушение на наше высшее достоинство» врагам с рук не сойдет. Пхеньян рассматривает принятые санкции как «объявление войны» (от автора – уж не помню, какое по счету), угрожая закрытием всех дипломатических каналов с США, – отныне все вопросы между Пхеньяном и Вашингтоном будут решаться «согласно законам военного времени. И вообще, «в связи с тем, что враждебные происки США дошли до самой крайней степени, затронув наше высшее достоинство, мы будем принимать сверхжесткие ответные меры».

Однако несогласие с односторонними санкциями выразил и Пекин. Как заявил представитель МИД Китая Хун Лэй, вопросы, касающиеся прав человека, должны решаться путём диалога и сотрудничества на основе равенства и взаимного уважения. Китай выступает против санкций, вводимых в одностороннем порядке на основании внутригосударственных законов. Что касается Корейского полуострова, то из-за сложной и чувствительной ситуации там следует проявлять особую осторожность.

США, однако, проигнорировали оба заявления: как сообщил 7 июля представитель госдепартамента США Джон Кирби, администрация не будет пересматривать своё решение. Коснувшись угрозы Пхеньяна закрыть дипломатические каналы с Вашингтоном, Джон Кирби сказал, что «не располагает информацией» о прямых дипломатических контактах между США и СК. Он призвал Пхеньян воздержаться от действий, которые могут привести к эскалации напряжённости на Корейском полуострове.

У автора по этому поводу есть три замечания. Во-первых, само по себе мероприятие носит истерически-демонстративный характер категории «чем бы еще их уязвить». Данных о контактах американских бизнесменов с военной разведкой или отделом пропаганды нет и без того, как нет и северокорейских счетов в американских банках.

Иное дело, что таким неформальным образом США пытается посылать сигналы своим сателлитам: или мы, или Северная Корея. Этот жест напоминает то, как на фоне прогресса шестисторонних переговоров США заморозили северокорейские счета в банке Дельта Азия (Макао) под предлогом их криминального происхождения. И хотя впоследствии выяснилось, что никакого криминала нет, речь шла о попытке отрезать КНДР от мировой финансовой системы и дать сигнал банкам, ведущим дела с Севером, мол, будете продолжать – получите проблемы.

Во-вторых, если из документа следует, что по уровню «жестокостей по отношению к миллионам» молодой Ким переплюнул отца, на деле громкие истории о репрессиях скорее касаются элиты, а положение масс зримо улучшается, о чем говорит хотя бы меняющийся облик столицы. Где громкие скандалы с преследованиями перебежчиков хотя бы уровня того, что было при Ким Ир Сене, не говоря уже про «охоту на собак» от Каддафи? Где именно «внесудебные» казни, осуществляющиеся в стилистике гаитянских тонтон-макутов или «молодежных корпусов» Ли Сын Мана? Отчего родственники что Син Дон Хёка, что Ким Рен Хи, что «сбежавших» официанток не были профилактически казнены в рамках коллективной ответственности, а выступали по северокорейскому ТВ?

Особенно хочется отметить отсутствие доказательств «преследования диссидентов за пределами КНДР». За последние пять лет (период, когда можно что-либо предъявлять именно Ким Чен Ыну) не было ни одного громкого дела, сравнимого или с тем, что было при Ким Ир Сене в шестидесятые, когда после одной громкой истории из Москвы даже выслали посла. Но тогда был реальный скандал, связанный с тем, что студента-невозвращенца похитили, привезли в посольство и пытались нелегально переправить диппочтой.

А если расширять рамку, то и действия южнокорейских властей применительно к своим диссидентам за рубежом вполне подходят под данный критерий. Объем статьи не позволяет развить эту тему, но можно обратить внимание хотя бы на историю с Син Ын Ми, которую пытались арестовывать, лишать гражданства и даже сжечь живьем руками молодчиков из ультраправой патриотической организации.

В-третьих, подобные действия нервируют автора даже не столько попытками «демонизировать и топить КНДР любой ценой и любыми способами», сколько демонстрацией двойных стандартов, которые, на самом деле, очень серьезно подрывают процесс доверия и веру в справедливость. Чем больше будут вводить санкций в отношении КНДР по подобным выборочным поводам, тем больше будет складываться впечатление, что вся подобная санкционная политика подчинена исключительно сиюминутным требованиям Белого дома. Однако в ситуации демонстративно избирательного правосудия, когда важно не то, что ты совершил, а то, чей ты друг, уважение к этому институту стремительно падает, и в результате начинается поиск альтернативных путей и развал существующей системы.

Выиграв холодную войну, в рамках которой принцип «он сукин сын, но он наш сукин сын» был хотя бы политически оправдан, Соединенные Штаты могли бы сделать неожиданный финт и стать мировым гегемоном именно за счет того, что выстроили бы систему, основанную на торжестве закона и справедливости. В рамках этого общественность могла бы даже простить первую иракскую войну, если бы вслед за Хусейном был бы подобным образом наказан ряд других одиозных правителей, чей список преступлений против собственного народа или вклад в подрыв устоев безопасности был бы сравним. Но, увы, они принадлежали не к тому лагерю, и потому, хотя ту же Саудовскую Аравию по формальным признакам можно демонизировать еще пуще, чем Северную Корею, в ближайшее время мы вряд ли услышим что-либо про решительные санкции против Эр-Рияда. До тех пор, пока политика подобного режима будет соответствовать американским стандартам, они получают индульгенцию, как это было с предполагаемым саудовским следом в 9/11.

Тем в США, кто действительно хочет права и справедливости, стоит серьезно задуматься об этом.

Тереза Мэй: ракеты Trident и дипломатический поединок на континенте

Владимир НЕСТЕРОВ

Первые зарубежные визиты новый премьер-министр Великобритании Тереза Мэй совершила в Германию и Францию. От позиции Ангелы Меркель и Франсуа Олланда во многом зависят как условия выхода Соединенного Королевства из ЕС, так и последующие отношения Лондона с континентальной Европой.

Поездку на континент Тереза Мэй предварила проведением через палату общин программы обновления ядерного потенциала Великобритании, включая постройку четырёх новых атомных подводных лодок, вооружённых ракетами Trident D5, на замену прежним субмаринам Vanguard. Несмотря на противодействие депутатов от Шотландской национальной партии (ШНП), некоторых лейбористов и «зелёных», британский парламент 472 голосами против 117 поддержал правительство. Общие расходы на модернизацию ядерного потенциала Великобритании могут составить 220 млрд. долларов в течение 32 лет.

Модернизация, утверждают в Лондоне, призвана поддержать статус Великобритании как мировой державы после её выхода из Европейского союза. В духе лучших традиций холодной войны Тереза Мэй заявила, что обновление ядерного щита необходимо для того, чтобы «защитить Великобританию от растущих угроз со стороны России и Северной Кореи». Это странное заявление, которое можно рассматривать как причисление России к пресловутой «оси зла», было сделано, надо понимать, в первую очередь, в расчёте на Вашингтон, укрепление «особых отношений» с которым приобретает для Лондона ещё большее значение, чем прежде.

На вопрос одного из депутатов «Готовы ли вы лично отдать приказ о применении ядерного оружия, зная, что это приведет к гибели сотен тысяч невинных мужчин, женщин и детей?» Тереза Мэй ответила в стиле Маргарет Тэтчер: «Да! И я хотела бы напомнить уважаемому джентльмену, что именно на уверенности наших противников, что мы ответим на удар не колеблясь, строится все ядерное сдерживание». Больше того, из её реплик можно было понять, что она сожалеет об отказе Украины от ядерного оружия.

* * *

Переговоры в Берлине, как и ожидалось, были жесткими, хотя внешне все выглядело вполне благополучно. Лондон, разумеется, выступает за «конструктивное партнёрство» во благо народов Германии и Великобритании. Только вот что касается выхода из ЕС, здесь Великобритании необходимо время для «тщательной подготовки». Поэтому, мол, до конца года Лондон не успевает обратиться к статье 50 Лиссабонского договора, регулирующей процедуру запуска выхода из Евросоюза. Вначале, мол, нужно обрести ясность в «наших ориентирах». Это значит, что торг по поводу условий выхода Британии из ЕС ещё впереди.

Ангела Меркель подтвердила, что не может быть никаких официальных переговоров по условиям Brexit до начала официальной процедуры выхода из Союза, но дала понять, что затягивание времени Берлин не устраивает. «Никто не хочет длительного периода неопределённости», - отметила Меркель. Подчеркнув это, госпожа канцлер произнесла ритуальные фразы о том, что сохранятся «очень хорошие отношения» и «Великобритания останется частью Европы». Тем не менее, как замечает Der Spiegel, британцы перестали быть родственниками, которых приходится терпеть, несмотря даже на их тяжелый характер, и перешли в категорию всего лишь друзей. (видно, тоже не очень приятных).

Можно предположить, что тон переговоров Ангелы Меркель с новым британским премьером был обусловлен ещё одним обстоятельством: в Берлине рассчитывают на Хиллари Клинтон, но готовятся к Дональду Трампу. Меркель, правда, получила удовлетворение: прибыв после назначения премьер-министром первым делом в Германию, Тереза Мэй признала первенство Берлина в управлении Европой (ее предшественник Дэвид Кэмерон ездил в Париж), если отвлечься, конечно, от патронажа США.

***

Не менее сложными были и переговоры в Париже. Загнанный в угол терактом в Ницце и собственным трудовым законодательством Франсуа Олланд, рейтинг которого опустился до уровня подошвы на его ботинках, должен был демонстрировать решительность. Поэтому он пошёл по стопам Ангелы Меркель, подчеркнув, что в интересах обеих сторон начать официальные переговоры о выходе Британии из ЕС как можно скорее.

Здесь же Олланд сформулировал трудновыполнимое для британцев условие, которое можно понимать и как ультиматум. Если Великобритания желает получить полноправный доступ на общеевропейский рынок после выхода из Евросоюза, она должна сохранить неприкосновенной свободу передвижения людей через свои границы. В противном случае, пригрозил французский президент, Соединенное Королевство «получит некий иной статус». И вот тут лежит камень преткновения: не для того же британцы проводили референдум, чтобы пресловутый «польский сантехник» по-прежнему чувствовал себя в их стране, как у себя дома.

Терезе Мэй пришлось лавировать. Не говоря ни «да», ни «нет» французским требованиям, премьер-министр ограничилась общими фразами о продолжении конструктивного сотрудничества с Францией. Положительным для Лондона можно считать разве что согласие Парижа на продолжение действия соглашения о пограничном контроле от 2003 года, направленного на сдерживание мигрантов, направляющихся через Францию в Великобританию.

По итогам поездки Терезы Мэй можно сказать, что в начальной стадии поединка с Лондоном за условия Brexit Берлин и Париж пока ведут по очкам. Ни единой уступки с их стороны Лондон не добился. И ситуация неопределённости сохранится до тех пор, пока в заокеанском Белом доме не появится новый хозяин.

В этих условиях особый вес приобретают шаги Лондона в поисках возможных экономических преимуществ от выхода из Евросоюза за его пределами. По словам главы вновь созданного министерства по делам внешней торговли Лайама Фокса, выгода от новых соглашений с ведущими мировыми экономиками может в 10 раз превысить этот показатель в Евросоюзе. Министр рассматривает порядка дюжины сделок о свободной торговле за пределами ЕС, рассчитывая, что их удастся заключить к моменту выхода Британии из Союза. Уже достигнуты договорённости с Индией, Китаем, Японией, Австралией и Канадой. На очереди США. Фокс считает, что концепция экономических блоков осталась в прошлом веке, теперь же в международных экономических отношениях всё зависит от «гибкости и быстроты».

На минувшей неделе несколько украинских и прибалтийских сайтов опубликовали информацию следующего содержания: "Бывший советник лидера США Збигнев Бжезинский в интервью Der Spiegel заявил, что НАТО будет воевать с РФ только в том случае, если Россия нападет на страны Балтии".

Это было подано как свежая новость (без даты интервью, которое Бжезинский в действительности дал еще год назад), и некоторые маргинальные издания перепечатали ее.

Впрочем, автора этих строк интересует не само содержание этого фейка и даже не тот факт, что вопрос о защите Балтии по-прежнему обсуждается. В интервью Бжезинского показателен сам мем — "если Россия нападет на Балтию". И не будем забывать, что в июле 2015 года западные политики только начали прокачку темы в СМИ, а в июле 2016-го НАТО принял решение разместить в балтийских странах дополнительный воинский контингент.

Что будет, если на страны Балтии нападут инопланетяне?

С моей точки зрения, выражение "если Россия нападет на Балтию" эквивалентно такой, например, фразе — "Что будет, если на Балтию нападут инопланетяне?" То есть вероятность нападения России на балтийские страны, в сущности, равна нулю. А логически верным умозаключением, характеризующим возможные перспективы отношений России с названными государствами при посредничестве НАТО, может быть следующее выражение: "Что будет делать Россия, если НАТО начнет военные действия против России с территории прибалтийских стран?"

Бжезинский и логика — вещи несовместимые. Еще более несовместимы, как показывают последние события в странах Европы, стратегия НАТО и те реальные угрозы, с которыми столкнулся европейский континент.

Замечу: информационный вброс со ссылкой на интервью Бжезинского годичной давности (с целью актуализировать несуществующую "российскую угрозу") был осуществлен 15 июля — на следующий день после чудовищного теракта во Франции. Вопрос: насколько адекватны попытки апологетов НАТО внедрить в сознание европейцев миф об "агрессивной России" после того, что произошло 14 июля на набережной в Ницце?

Полагаю, что не только во Франции, но даже в странах Балтии, прошедших через два десятилетия жестких кадровых кастингов от Госдепа, тем не менее не так много идиотов, не способных увидеть связь между очередным терактом во Франции и теми угрозами, которые несут Европе радикальные исламисты. И все же установка Вашингтона и Брюсселя на противостояние именно России в ЕС и НАТО по-прежнему не обсуждается, а исполняется.

Судя по всему, для пересмотра европейскими лидерами этой установки мало понимания очевидной связи между терактами во Франции и той угрозой, которую несет Европе международный терроризм. Похоже, что смена внешнеполитической парадигмы Евросоюза и НАТО возможна только после осознания европолитиками полного тупика, что, в свою очередь, произойдет, видимо, только по итогам реальной войны на европейском континенте. Точнее, — тех поражений и катастроф, которые Европа уже не сможет не заметить.

Ну а до тех пор, пока европолитики пребывают в иллюзиях и самовнушениях, с попавшими в обоймы ЕС и НАТО странами можно делать все что угодно. Например, шаг за шагом подталкивать их к формированию в Европе блока национал-социалистических государств.

Полагаю, что реакцией на распространение в Европе радикального исламизма и терроризма неизбежно станет (и уже становится) рост популярности и влияния правых и левых радикалов в лице нацистских и левоэкстремистских движений. Понимают ли европейские политики, что обстоятельства непреодолимой силы формируют из ряда государств Евросоюза зачинщиков новой мировой войны, в результате которой от Европы могут остаться лишь воспоминания?

Думаю, что не понимают, поскольку нигде — ни в западных СМИ, ни среди европолитиков — до сих пор не видно адекватных оценок причин терактов во Франции.

Даже столкнувшись с реальным врагом лицом к лицу, здесь продолжают утверждать о наличии угроз со стороны инопланетян.

Франция — основное направление атаки глобалистов на Евросоюз

Почему объектом атак радикальных исламистов стала Франция? Потому ли, что она — слабое звено Евросоюза, куда более слабое, чем любая другая входящая в ЕС и НАТО страна? Или быть может потому, что Франция особо ненавистна террористам — больше, чем какое-либо иное государство Запада?

Полагаю, что выбор Франции в качестве мишени объясняется по меньшей мере тремя причинами, выходящими далеко за рамки личных интересов и мотиваций исполнителей терактов.

Во-первых, Франция — единственная страна Евросоюза (если не считать Великобританию, в которой запущен механизм выхода из ЕС), имеющая кое-какие параметры действительно суверенной страны, стремящейся проводить на мировой арене независимую политику. Франция — член Совета Безопасности ООН и ядерная держава. Она обладает суверенным авиакосмическим и энергетическим потенциалом — технологиями запуска космических спутников и строительства собственных АЭС. Плюс ко всему именно Франция находится сегодня в авангарде "особого мнения" по вопросам об отмене экономических санкций по отношению к России, а также о противостоянии американской версии формирования TTIP.

В отличие от Германии, политики которой понимают правила большой геополитической игры и в целом покорно им следуют, французские политики проявляют национальный гонор. Похоже, что теракты во Франции направлены на то, чтобы сломить волю элиты этой страны. И это во-вторых.

Полагаю, что нападения террористов на беззащитных французов будут продолжаться до тех пор, пока французское руководство не начнет принимать "правильные" решения. Попытки Олланда не замечать истинных причин терактов, и раз разом заявлять о готовности пересмотреть позицию Франции по отношению к событиям в Сирии смехотворны. Альтернативой превращения этой страны в еще одну "шестерку" Вашингтона может стать только её выход из НАТО с последующим созданием независимой от американских спецслужб системы национальной безопасности.

Ну а пока этого не произошло, теракты в Париже и Ницце — подсказка той же Германии о том, что будет и с этой державой, если её лидеры осмелятся нарушить правила большой игры. Канцлер ФРГ Ангела Меркель, похоже, только сейчас начинает понимать, с какой целью Германии навязали миллионы беженцев.

Наконец, в-третьих, Франция — самая резонансная (помимо Германии) страна ЕС. Не в Польше же (которую никто в Европе не любит) устраивать теракты. И даже не в Италии, которая бузит, но по факту не является страной с общеевропейским влиянием. Я уже не говорю про, например, Испанию, далекую от обсуждения актуальных проблем, или Швейцарию, в которой находится один из центров глобального управления.

Западные ценности как основное орудие террора

Теракты на территории Франции позволяют планировщикам нового мирового порядка убить одним выстрелом несколько зайцев. Хотя для решения какой-либо задачи сегодня уже не нужно стрелять: орудием массового убийства становится все что угодно, даже обычный автомобиль.

На этом фоне архаизмами выглядят не только эскапады Бжезинского о грядущем нападении ядерной державы на маленькие балтийские страны, но и заявление нового премьер-министра Британии Терезы Мэй об угрозе со стороны России и Северной Кореи.

("А что если Северная Корея нападет на Великобританию?" — еще один мем европейской внешнеполитической доктрины).

Однако при чем здесь Россия, Северная Корея и любая другая страна с ядерным потенциалом, если европейцев убивают сегодня самыми обычными тротиловыми зарядами, стрелковым оружием, ножами, кастетами, наркотиками и даже автомобилями?

Европу убивают морально и психологически. Её разлагают "европейскими ценностями", лишают суверенности и самосознания, загоняют в очередной национал-социализм и в однополые браки. Её заставляют поклоняться противоестественным природе человека вещам, например, культу ЛГБТ, подаваемому в качестве главного критерия подлинной демократии.

Но главное средство самоуничтожения Европы — это маниакальное стремление европолитиков к новой войне. Их покорная готовность стать пушечным мясом для тех, кто сегодня формирует стратегию НАТО.

Владимир Лепехин

Торгует ли людьми Северная Корея?

Константин Асмолов

Параллельно с санкциями против Ким Чен Ына против КНДР выдвинули еще одно обвинение, хорошо звучащее для среднего обитателя цивилизованного мира. Торговля людьми!

В ежегодном докладе госдепартамента США о торговле людьми, опубликованном 30 июня, Северная Корея в 14-ый раз подряд отнесена к третьей категории в рейтинге степени запущенности проблемы. Речь идет об абсолютно неблагополучных странах, которые не соответствуют даже минимальным требованиям американского Закона о защите жертв торговли людьми и потому подпадают под действие санкций. Помимо КНДР, это Алжир, Мьянма, Гамбия, Гаити, Иран, Россия, Судан, Узбекистан, Сирия и ряд других стран.

В докладе говорится, что Северная Корея фактически является поставщиком женщин, мужчин и детей для принудительного труда и проституции: ужасная ситуация с правами человека вынуждает северокорейских граждан бежать за границу, что в итоге является одной из причин усугубления проблемы торговли людьми. По имеющимся данным, из КНДР бежали около 10 тыс. женщин. Обычно они остаются в Китае, где многие становятся жертвами похищений, сексуального рабства и принудительного труда. Кроме того, молодые девушки, которые въезжают в КНР по артистическим визам (при этом каждая восьмая из них несовершеннолетняя), «активно привлекаются к обслуживанию клиентов ресторанов в Китае». Об этом сообщает очередной совершенно анонимный «источник, осведомлённый о ситуации».

Не забыли в докладе и про «концентрационные лагеря», в которых содержатся не менее 120 тысяч политзаключённых, попавших туда без суда и следствия. Условия их содержания ужасные: они подвергаются пыткам, сексуальному насилию и принудительному труду (разумеется, со ссылками на Син Дон Хёка и Ко, а не нормальные источники). К тому же северокорейские рабочие в Китае и России трудятся в тяжёлых условиях, получая мизерную зарплату, и Пхеньян не принимает никаких мер для решения указанных выше проблем.

Между тем Южная Корея те же 14 лет подряд входит в первую категорию стран, которые активно борются с данной проблемой, полностью отвечая американским требованиям.

Перед нами очень хороший пример двойных стандартов, когда при всех особенностях северокорейского режима на него пытаются навесить всех собак, лишь бы они хорошо смотрелись. То, что убойными свидетельствами становятся показания анонимного источника (и то уровень натяжек понятен), мы уже не удивляемся. Дело в ином.

У «торговли людьми» есть конкретное определение, и прямых доказательств того, что власти КНДР этим занимаются, так никто и не нашел. Обвинение строится на том, что Северная Корея – это такой ужасный режим, что люди бегут оттуда и становятся жертвами торговли людьми. Однако преступные группировки, которые курируют торговлю людьми, не состоят из северокорейских силовиков и не руководимы ими. Их прямой вины в том, что женщины, пересекающие границу КНДР, потом оказываются в борделях Восточной Азии, не найти.

Также Северная Корея не практикует, как некоторые иные страны, практику принудительных высылок, когда человека в 24 часа депортируют из страны без средств к существованию. В подобной ситуации, выброшенная государством на улицу чужого города девушка может стать жертвой криминала, и в этом случае часть вины ложится на государство, которое ее «выбросило». Но здесь другой случай.

Даже если серьезно расширить рамки, отправка за рубеж рабочих, которые живут в казарменных условиях и отдают на благо родины часть зарплаты, все равно не вписывается в стандартное определение того, что называется human traffic. Ведь рабочие возвращаются домой, а той зарплаты, которая остается, им все равно хватает, чтобы это воспринималось как выгодное и прибыльное дело, работа, на которую надо попасть по конкурсу или иметь правильную анкету. Это отнюдь не похоже на ситуацию, когда государство принудительно направляет своих рабочих туда, где условия труда и условия жизни существенно хуже, чем в родной стране. Ибо если подходить к северокорейским рабочим с подобной меркой, то вьетнамские или таджикские гастарбайтеры могут быть благополучно занесены в тот же список, а их правительства подвергнуты санкциям. Почему нет?

Обратим в этом контексте внимание на «Глобальный рейтинг рабства», опубликованный 31 мая австралийской правозащитной организацией Walk Free Foundation. Там к современным рабам относят людей, которых силой или обманом вынудили заниматься определённым трудом. На первом месте в рейтинге оказалась Индия – 18,4 млн человек. Также в первую пятерку, на которую пришлось 58% всех «рабов» мира, вошли Китай, Пакистан, Бангладеш и Узбекистан. Правда, по отношению к общей численности населения КНДР заняла первое место – 4,37% (затем следуют Узбекистан – 3,97%, Камбоджа – 1,6%, Индия – 1,4% и Катар – 1,36%), и авторы рейтинга отмечают низкий уровень противодействия данной проблеме на уровне правительства.

Понятно, что ответственность за то или иное действие бывает символической или прямой. Так, глава государства несет символическую ответственность за все, что происходит на его территории, включая, скажем, преступную группировку среди силовиков. Однако обвинять его в организации подобной преступной группировки нельзя, если только нет доказательств того, что в отношении этих преступников он не проявлял преступного бездействия либо каким-то образом был с ними связан. Иначе президента Обаму в рамках той же логики можно, например, обвинить в потворстве расстрелу гей-клуба в Орландо.

Особенно любопытно при этом то, что непосредственные виновники торговли людьми оказались выведены из-под удара. Все шишки валятся на Ким Чен Ына, а не на собственно те криминальные группировки, стараниями которых жительницы Северной Кореи, думая, что выбирают свободу, оказываются в чужих борделях. Довольно часто это китайцы или китайские корейцы, с которыми правительство КНР довольно жестко борется, не вынося сор из избы. Но есть ситуации гораздо более тонкие, когда к подобным вещам оказываются причастны представители южнокорейских НКО, которые таким образом дополнительно финансируют свою правозащитную или миссионерскую деятельность.

Примерно 70% перебежчиков – это перебежчицы, их перевозка стоит определенных денег, и если женщина не происходит из достаточно богатой семьи, либо ее побег нельзя широко разрекламировать как «выбор свободы», у нее есть шанс оплатить издержки своим собственным телом. Как рассказывали автору некоторые китайские коллеги, эта практика распространена чаще, чем кажется, – просто рассказать о ней на самом деле некому. Лишь иногда ее элементы всплывают, когда арестованному в КНР или КНДР очередному пастору в дополнение к остальным обвинениям предъявляют еще и торговлю людьми. Да и в самой РК многие беженки подвергаются ущемлению прав, становятся жертвами домашнего насилия или вовлекаются в индустрию интимных услуг. Об этом заявила сотрудник исследовательского центра Евразии университета Хансин Ким Хва Сун, выступая на форуме по данной тематике.

Впрочем, авторам доклада это не важно – зато в госдепартаменте США подчеркивают, что подобные данные будут дополнительным основанием для ужесточения санкционного давления на Север. Хотя на самом деле с «торговлей людьми» проблема совсем в другом, и СМИ РК часто об этом проговариваются. Вот типичный пример заметки такого рода:

При Ким Чен Ыне растёт объём валютных поступлений в СК за счёт зарубежного принудительного труда. Об этом говорится в докладе, подготовленном коллективом учёных Лейденского университета в Нидерландах. В нём анализируется ситуация с принудительным трудом северокорейских граждан в Польше. Подсчитано, что они заработали в общей сложности свыше половины общего объёма товарооборота между ЕС и СК, который составляет 30 млн евро.

Вот именно потому и раздувается истерика. Главная цель истерии вокруг «торговли людьми» – перекрыть канал валютных поступлений Пхеньяна за счёт труда северокорейцев за рубежом. Но поскольку просто так этот канал не перекрыть (в резолюции ООН запрета на экспорт рабсилы пока нет), а тематика прав человека оказалась подмоченной тем же скандалом вокруг Син Дон Хека, для удушения КНДР ищут новые пути.

И это заставляет задуматься над вопросом – насколько эффективным на деле оказался новый пакет санкций, если США и их союзники стремятся подпирать их всеми возможными средствами? Об этом – в одном из следующих материалов.

К выборам генерального секретаря ООН: «Служить бы рад…»

Дмитрий Кику

К.полит.н., эксперт РСМД

Завершение в 2016 г. срока полномочий Пан Ги Муна в качестве генерального секретаря ООН и предстоящие выборы нового главного административного должностного лица Организации (первый тур голосования в Совете Безопасности по кандидатам запланирован на 21 июля 2016 г.) послужат значимым поводом для международного сообщества не только сделать выбор в пользу приемлемой для всех кандидатуры, но и задуматься над дальнейшими преобразованиями системы Всемирной организации.

По традиции генеральными секретарями ООН поочередно назначаются выходцы из различных регионов мира, которые представляют страны, не являющиеся постоянными членами Совета Безопасности (это сделано, чтобы исключить возможность монополизации влияния в ООН). С точки зрения региональной ротации, которая носит неформальный характер, группа восточноевропейских государств считает, что на этот раз наступила их очередь выдвигать своего претендента. Четкого правила ротации должности генерального секретаря между региональными группами не существует и, как показывает прошлый опыт, это правило не всегда реализуется в полной мере. Так, за более чем 70-летнюю историю существования ООН из пяти региональных групп только представители Восточноевропейской группы не занимали пост генерального секретаря.

Процесс отбора кандидатуры будущего генсекретаря ООН — результат сложных компромиссов и тайных договоренностей между государствами. «Первую скрипку» в нем играют пять постоянных членов Совета Безопасности — Россия, Китай, США, Великобритания и Франция. В истории ООН было достаточно примеров, когда «пятеркой» отвергались кандидатуры политиков с мировым именем (например, Шарля де Голля, Дуайта Эйзенхауэра и Энтони Идена). К тому же, как показывает практика, государства — члены ООН не заинтересованы в излишней самостоятельности генерального секретаря.

Нынешний предвыборный процесс происходит на фоне нарастающих упреков в адрес ООН в снижении престижа, равно как и эффективности ее Совета Безопасности. Насколько подобные утверждения соответствуют истине, и какой «багаж» достанется преемнику Пан Ги Муна?

Сквозь тернии глобальной ответственности

Показательно, что генеральные секретари ООН, которые пытались проводить независимую от Вашингтона линию, в своей деятельности сталкивались с серьезными проблемами. Так, например, шестой генеральный секретарь Бутрос Бутрос-Гали (Египет), был известен своим непримиримым сопротивлением американской политике на Балканах. В результате Вашингтон наложил вето на его переизбрание на второй срок. Пришедший ему на смену Кофи Аннан (Гана) дал справедливую оценку как «незаконной и противоречащей Уставу ООН» военной интервенции США и их немногочисленных союзников в Ирак в 2003 г., за что подвергся нападкам американцев за якобы получение собственной выгоды от реализации в этой стране программы ООН «Нефть в обмен на продовольствие». Однако в ходе последующего расследования в действиях К. Аннана не было найдено каких-либо противоправных действий.

В результате было предложено, что следующим генеральным секретарем ООН должен стать безупречный бюрократ, который, как подчеркивала администрация Дж. Буша, держался бы в стороне от политики.

Тем не менее когда в январе 2007 г. Пан Ги Мун стал восьмым генеральным секретарем, сторонники усиления ООН отнеслись к этому скептически. «И это все, что есть? Как мы обойдемся без фигуры глобального масштаба, без мирового лидера?» — заявила в 2008 г. в интервью New Statesman Саманта Пауэр. Пять лет спустя ей придется отказаться от своих слов, когда она будет назначена постоянным представителем США при ООН.

Стоит признать, что ожидания того, что на посту генсекретаря ООН будет находиться лишенный харизмы технократ, в целом оправдались. При этом дипломаты в кулуарах отмечают, что, несмотря на провозглашенную Пан Ги Муном нацеленность на повышение эффективности Организации, попытки бывшего главы МИД Южной Кореи применить на уровне ООН свои «методы» не всегда вписывались в многообразный ооновский механизм.

Так, едва заняв пост генсекретаря, Пан Ги Мун столкнулся с активным сопротивлением своим планам по изменению структуры одного из важных департаментов Секретариата ООН. В неформальных беседах дипломаты поясняли, что генеральный секретарь нарушил традиции ООН, вынеся на публику вопросы, не проработанные на уровне аккредитованных при Организации миссий. Страны-члены независимо от своего политического веса всегда готовы напомнить, что генеральный секретарь в первую очередь «секретарь» и лишь во вторую — «генеральный».

Более того, не всем на Первой авеню понравилась «непроницаемость» ближнего круга генсекретаря, изначально представленного тремя корейскими советниками, так же как и Пан Ги Мун, не совсем знакомыми с дипломатической «кухней» ООН.

В отличие от своего предшественника К. Аннана, Пан Ги Мун не стал педалировать тему реформирования Совета Безопасности ООН. В числе возможных причин называется тот факт, что один из потенциальных претендентов на постоянное место в СБ — Япония, что служит сильным раздражителем для официального Сеула.

Несмотря на то, что в течение второго срока пребывания Пан Ги Муна в должности генерального секретаря ООН сирийский кризис превалировал в повестке дня Совета Безопасности, сам он не принимал активного участия в его разрешении. Примечательно, что когда в сентябре 2014 г. США приняли решение о начале военной операции в Сирии без санкции СБ ООН и согласия легитимного сирийского правительства, Пан Ги Мун воздержался от четких оценок данного шага, постаравшись никоим образом не осудить американские авиаудары, но и не подтверждать их законность. Вероятно, он держал в уме последствия для К. Аннана из-за его принципиальной оценки противоречащей международному праву интервенции коалиционных сил США, Великобритании и Австралии в Ирак.

С учетом происхождения Пан Ги Муна от него ожидали значительно большего вклада в межкорейское урегулирование. Тем более что в его предвыборной программе данный вопрос фигурировал в качестве приоритетного. Однако за десятилетний срок в своей должности Пан Ги Мун ни разу не посетил КНДР, хотя такой визит мог бы придать значительный импульс не только развитию отношений двух Корей, но и решению ядерной проблемы Корейского полуострова. Реальная возможность посетить Пхеньян была упущена в конце 2015 г. По информации осведомленных источников, визиту Пан Ги Муна помешало отсутствие отмашки из Сеула. И это при том, что, согласно статье 100 Главы XV Устава ООН, «при исполнении своих обязанностей генеральный секретарь и персонал Секретариата не должны запрашивать или получать указания от какого бы то ни было правительства или власти, посторонней для Организации».

В свой актив Пан Ги Мун может смело записать утверждение в сентябре 2015 г. «Глобальной повестки дня в области развития на период после 2015 года», а также одобрение в декабре 2015 г. Парижского соглашения — нового всеобъемлющего документа на период после 2020 г., определяющего рамки международного взаимодействия по климатической проблематике.

Взгляд на перспективу

В программных заявлениях кандидатов на должность генерального секретаря ООН, а их на сегодняшний день 12 человек, звучит готовность к выводу на новый уровень решения актуальных вопросов повестки дня ООН, таких как реформирование Совета Безопасности, обеспечение ядерной безопасности и продвижение процесса разоружения, борьба с терроризмом, проблематика миротворчества и защиты прав человека, реализация «Глобальной повестки в области устойчивого развития», противодействие изменению климата и др.

Основной акцент делается на необходимости приведения структуры и механизмов ООН в соответствие с современными реалиями. Действительно, любой сложный организм, в том числе и такой многомерный и всеобъемлющий, как ООН, нуждается в периодической профилактике, балансировке и настройке. Другой вопрос (и не простой, а кардинальный) — требует ли система ООН коренной перестройки, предполагающей пересмотр основополагающих принципов, заложенных в основу ее конструкции и составляющих ее становой хребет?

Действительно ли ООН настолько отстала от современной жизни, что неспособна, как ей предписано в ст. 1 Главы I Устава, «поддерживать международный мир и безопасность и с этой целью принимать эффективные коллективные меры для предотвращения и устранения угрозы миру…»?

Как представляется, ответ на эти вопросы, если постараться взглянуть на современные проблемы трезво и объективно, вполне очевиден. Отнюдь не ООН как организация повинна в том, что в ряде случаев в ее механизме случаются серьезные сбои. Эффективность решений ООН, как и в целом всей системы, напрямую зависит от политической воли входящих в нее государств.

В Уставе ООН четко прописано, что генеральный секретарь как главное административное лицо должен обеспечивать функционирование Организации, имеет право консультироваться с руководителями межправительственных органов ООН и докладывать свои идеи, в том числе касающиеся угрозы поддержанию международного мира и безопасности, в Совет Безопасности ООН (статья 99 Главы XV). Функции сформулированы емко, крупно и предоставляют достаточную свободу действий. В этой связи все будет зависеть от будущего генерального секретаря — насколько эффективно ему или ей удастся воплотить в жизнь те задумки, которые озвучиваются на данном этапе. Разумеется, плодотворность выполнения своего мандата в значительной степени будет зависеть от учета позиций государств — членов этой универсальной организации.

СБ ООН как барьер для односторонних действий

Касаясь раздающихся пространных рассуждений о том, что Совет Безопасности переживает «серьезный кризис» и не в состоянии обеспечить в соответствии с Уставом ООН коллективную безопасность перед лицом растущих угроз, целесообразно, например, обратиться к опубликованному 6 июля 2016 г. докладу «комиссии Чилкота» об обстоятельствах участия Великобритании в иракской военной кампании 2003–2009 гг. Его основные положения подтверждают правильность российской точки зрения о незаконности вторжения «коалиции желающих» во главе с США в Ирак, приведшего, как признается в докладе, к гибели не менее 150 тыс. граждан Ирака, не говоря уже о миллионах беженцев, сотнях тысяч раненых и многочисленных бесчинствах иностранных военнослужащих в отношении местного населения.

Следует напомнить, что в марте 2003 г. Россия совместно с Францией и Германией при поддержке Китая не позволили США и Великобритании пропустить через Совет Безопасности ООН решение о начале интервенции в суверенное государство. Тот факт, что военное вторжение в Ирак все-таки состоялось, не имеет ничего общего с целями ООН и ответственностью СБ и лежит на совести его зачинщиков. Один из них, бывший тогда госсекретарем США К. Пауэлл, отличившийся демонстрацией на заседании Совета Безопасности пробирки с неким белым порошком в качестве доказательства наличия у Ирака оружия массового поражения, вскоре признался во лжи.

Учитывая печальный иракский опыт, Россия и Китай заблокировали продвигаемые западными странами в период 2011–2014 гг. четыре проекта резолюций СБ ООН по Сирии, в которых в ухудшении обстановки в стране западные государства обвиняли исключительно правительство Сирии, предусматривая введение санкций в отношении официального Дамаска и возможность внешнего вторжения.

Осознав пагубность своего одностороннего подхода, западные государства в результате поддержали принятие 17 декабря 2015 г. подготовленной по российской инициативе резолюции СБ 2253, которая наметила программу политической работы по урегулированию ситуации в Сирии.

Указанные факты наглядно демонстрируют исключительную востребованность права вето в СБ ООН в качестве надежного фильтра по недопущению принятия решений, противорчащих целям и принципам Организации. Исходя из этого, становится очевидно, кому именно выгодно выражать недовольство по поводу «потери» Советом Безопасности своей эффективности.

Показательна в этой связи данная Пан Ги Муном высокая оценка роли России во Всемирной организации, которая, по его словам, «всегда была главным сторонником и защитником Устава ООН, а также играла незаменимую роль в Совете Безопасности».

Будущий генеральный секретарь ООН может рассчитывать на готовность России и далее проявлять ответственный и добросовестный подход к решению самых сложных и спорных проблем мировой повестки дня.

Pokemon GO планирует выйти на 200 рынков по всему миру

Главный разработчик Pokemon GO в Nintendo Co. Ltd. сказал, что хочет запустить хитовую мобильную игру в примерно 200 странах и регионах "относительно скоро" и работает над укреплением потенциала сервера для более широкого развертывания.

Игра, которая представляет собой классическую 20-летнюю франшизу, дополненную реальностью, завоевала весь мир, несмотря на то, что была запущена только в пяти странах - США, Австралии, Новой Зеландии, Великобритании и Германии.

"Зачем ограничивать себя?" – сказал в интервью в минувшую пятницу Джон Ханке, генеральный директор Niantic, который разработал Pokemon GO совместно с Nintendo.

Он отказался сообщить более точные сроки дальнейшего тиражирования, но отметил, что для определения местоположения в дополненной реальности игры компании Ingress потребуется месяц или два при освоении новых рынков.

Его комментарии помогли акциям Nintendo взлететь еще на 10%, установив рекорд, для дневного объема торгов для отдельных акций на фондовой бирже Токио. Акции поднялись на 86 % всего за неделю, добавив $ 17 млрд к рыночной стоимости.

Мировая экспансия

Он подтвердил, что игра скоро приедет в Японию, и свои ожидания, что "в конечном счете, произойдет запуск" игры в Южной Корее, где функции преобразования компании Google ограничены из-за проблем с безопасностью в Северной Корее.

Ханке сказал, что Niantic, которая была выделена из Google в прошлом году, работает над вопросом отображения. "У нас уже есть решения," - сказал он.

Южная Корея занимает четвертое место в мире по величине игрового рынка после Китая, США и Японии, по данным исследовательской фирмы Newzoo.

Но компания более сдержана в рамках перспектив запуска в Китае, отмечая лишь, что существуют правила, которые должны быть рассмотрены.

Ханке заявил, что компания рассматривает вопрос о введении схемы спонсорства, подобной системе Ingress, которая обозначает магазины спонсоров и торговые автоматы в виде пятен в игре.

Спонсоры платят за посещение клиентов, обеспечивающих поток дохода в дополнение к покупкам в приложении. "Niantic в настоящее время имеет восемь корпоративных спонсоров для Ingress на глобальном уровне, в том числе SoftBank Group Corp., и их число, вероятно, будет стремиться к числу покемонов", - сказал он.

Автор: Ямазаки Микико @Reuters

THAAD в Южной Корее – реакция и возможные последствия

Константин Асмолов

Решение о размещении в РК американской ПРО вызвало в СВА бурную реакцию. И если президент Пак Кын Хе заявляет, что все делалось исключительно для защиты интересов РК и её народа, и комплексы ПРО THAAD не нарушают интересов безопасности соседних стран, реакция стран-соседей оказалась далека от одобрения.

С КНДР все понятно: как говорится в заявлении Генерального штаба Корейской народной армии, распространённом в понедельник агентством ЦТАК, Пхеньян примет «самые решительные физические контрмеры»: северокорейские вооружённые силы «способны предпринять беспощадные и мощные действия» против США, которые готовятся развязать войну, используя систему THAAD. В заявлении также содержится набивающая оскомину угроза превратить РК в «море огня».

Решительно высказался российский МИД: «мы последовательно и неизменно указывали на опасные последствия, которые неизбежно повлекло бы за собой принятие подобного решения», но нас не услышали. Размещение THAAD «ведет к подрыву сложившихся стратегических балансов как в АТР, так и за его пределами» и чревато «обострения региональной напряженности, созданием новых трудностей для решения сложных проблем Корейского полуострова, включая задачу его денуклеаризации».

8 июля в Москве заместитель Министра иностранных дел Российской Федерации И.В. Моргулов провел плановые консультации с заместителем Министра иностранных дел Республики Корея Ким Хён Чжином, выразив ему самую серьезную озабоченность российской стороны.

В официальном заявлении МИД КНР выражены «крайнее недовольство и решительный протест». Принимая решение Сеул и Вашингтон пренебрегли чёткой позицией заинтересованных стран. Размещение американских комплексов ПРО THAAD в РК не поможет добиться денуклеаризации и защитить мир и стабильность на полуострове. Это противоречит усилиям по разрешению проблем путём переговоров и консультаций, наносит серьёзный ущерб стратегическим интересам стран региона, включая Китай, и стратегическому балансу в регионе. В тот же день из Пекина были отозваны послы РК Ким Чжан Су и США Макс Бокус.

Против размещения THAAD высказываются и представители регионов, где эти комплексы могут появиться, причем речь идет не только о массах, но и о представителях администрации. Вот цитата из выступления Ким Гван Ёна, губернатора провинции Северная Кенсан: «Если решение будет принято в одностороннем порядке, то это столкнется с сильным протестом со стороны пяти с половиной миллионов жителей города Тэгу и провинции Северная Кенсан». Заметим, что при этом губернатор Ким принадлежит не к оппозиции, а к правящей партии. Мэр Пхентхэка Кон Чжэ Гван еще в феврале говорил, что их город «не подходит для THAAD», несколько десятков общественных организаций начали сбор подписей против размещения.

В знак несогласия глава администрации уезда и председатель местного народного собрания демонстративно постриглись «под ноль». В заявлении, принятом Народным собранием уезда Чхильгок, указывается: «местное народное собрание и народ уезда вообще выступают категорически против размещения комплексов». Аналогичную позицию озвучили в уезде Ымсон провинции Северная Чхунчхон, и в Пусане, пригород которого — Кичжан — был включен в число возможных площадок. Таким образом, пять из шести мест возможного размещения американской ПРО встречают их тем или иным уровнем протеста.

Критикуется это решение и специалистами. Как заявил на условиях анонимности «Российской газете» влиятельный эксперт по международной санкционной проблематике, на самом деле THAAD нарушает положения резолюции СБ ООН № 2270 по Северной Корее, которую так недавно приняли в ответ на ракетно-ядерное обострение 2016 года. Дело в том, что в пункте 49 резолюции № 2270 подчеркнуто, что Совбез ООН «подтверждает важность поддержания мира и стабильности на Корейском полуострове и во всей Северо-Восточной Азии, заявляет о своей приверженности мирному, дипломатическому и политическому урегулированию ситуации и приветствует усилия членов Совета, а также других государств по содействию мирному и всеобъемлющему урегулированию посредством диалога и по недопущению любых действий, которые могли бы усилить напряженность”. Но размещение THAAD как раз усиливает напряженность на Корейском полуострове и не способствует поддержанию мира и стабильности.

Более того, по мнению автора, на самом деле размещение THAAD на Корейском полуострове не столько снижает напряженность, сколько наоборот повышает ее. В стратегическом смысле это связано с тем, какую роль играет подобная система ПРО в рамках глобального противостояния. Дело в том, что существующая система ядерного паритета строится на двух принципах. Первый заключается в том, что ракетно-ядерная атака другой страны наносит ей неприемлемый ущерб вне зависимости от того, окажется ли эта страна победителем. Мир точно будет хуже, чем довоенный. Второй момент основан на том, что из-за скорости с которой летят ракеты, та сторона, против которой они выпущены может не успеть принять меры к эвакуации населения, но точно успеет запустить свои, и в результате обе стороны гарантированно получают по ядерному удару. Какой смысл после этого устраивать войну? На этом понимании бессмысленности и опасности войны и строится мир. Но когда у одной из сторон появляется возможность (пусть и гипотетическая) нанести свой удар и отразить удар противника, это создает иллюзию того, что можно начать войну и одержать в ней победу.

А в тактическом смысле наличие THAAD усиливает напряженность с той точки зрения, что в случае конфликта Соединенных Штатов с Китаем или Россией, южнокорейская территория становится гораздо более вероятной целью для китайских или российских ракет. Если бы там не было элементов системы ПРО, можно было бы туда и не стрелять, но понятно, что в случае, если дело дошло до обмена ракетами, то выбивать элементы THAAD для того, чтобы иметь возможность нанести сокрушительный ракетный удар, становится необходимым элементом тактики, а не гуманизма. В результате население Южной Кореи оказывается заложником чужих и чуждых политических игр.

В этом с автором согласен и один из экспертов «Российской газеты»: «РФ и КНР неоднократно подчеркивали, что эти системы ПРО спровоцируют гонку вооружений и еще больше обострят ситуацию в и без того неспокойном регионе. Совершенно ясно, что мы не оставим это без ответа. Точно можно ожидать, что все элементы THAAD, включая радар, теперь будут внесены в список целей для возможного удара войсками стратегического назначения. Мы корейцев об этом предупреждали, это говорили и китайцы. Так что теперь для ракет РФ и КНР появится еще одна цель в Южной Корее. Тут, как говорится, ничего личного«.

Какими будут конкретные последствия данного шага, покажет время, но даже южнокорейские специалисты заговорили о том, что отношения Южной Кореи с Китаем и Россией осложнятся, и о предполагаемом саммите лидеров РФ и РК, о котором начали ходить слухи, можно забыть. О том же, как это повлияет на взаимоотношения в треугольнике Пхеньян – Пекин – Сеул, наш следующий текст.

Постскриптум: Пока статья готовилась, стало известно, что комплексы THAAD будут размещены в уезде Сончжу провинции Северная Кёнсан. Данное место, где размещаются южнокорейские батареи зенитных ракетных комплексов Hawk, признано самым оптимальным с точки зрения эффективности и обеспечения безопасности местных жителей от электромагнитного излучения радаров. К тому же, уезд Сончжу находится вне зоны действия северокорейской дальнобойной артиллерии, но зато прикрывает американскую военную базу в Пхёнтхэке и штабной комплекс Керёндэ. А что без прикрытия остается столица, так в обеспечении противоракетной обороны столичного региона ракетные комплексы Patriot 3 являются более эффективными, чем THAAD.

Собственно, этим все сказано. Выбрали место, максимально выгодное США и минимально провоцирующее возмущение населения.

New Sanctions On North Korea: An Act Of War By Any Measure

Caleb Maupin

International law prohibits the use of food as a weapon. However, the new sanctions declared by the United States drastically inhibit the ability of the Democratic People’s Republic of Korea to export coal and other commodities on the international market. The new sanctions are part of long history of the United States attacking North Korea’s economy and harming its ability to provide food for the population.

Since the collapse of the Soviet Union in 1991, US leaders have continuously inhibited the ability of the DPRK to maintain its agriculture system while simultaneously accusing the country’s leaders of “starving their own people.”

Struggling for Agricultural Self-Reliance

The Korean Peninsula has been divided since 1945. The flat lands that can be used for growing food are mainly in the southern part of the country, where tens of thousands of US troops prop up the Republic of Korea.

The Democratic People’s Republic of Korea has control of the mountainous regions. Socialism has taken hold in the hills and valleys where Kim Il Sung (whose name means ‘becomes the sun’) fought the Japanese occupiers for decades as a beloved folk hero. Kim Il Sung came to lead the Korean Worker Party which calls for Peaceful Re-Unification of the Korean Peninsula, and has established a centrally planned, Soviet-style economy.

While the Democratic People’s Republic of Korea has very little arable land, it has plenty of mineral resources. The overwhelming majority of the coal deposits on the Korean Peninsula can be found in the northern regions.

In 1953, when an armistice ended the fighting in the Korean War, one of the greatest challenges facing the Democratic People’s Republic of Korea was its lack of arable land. Throughout the 1950s and 1960s, the DPRK constructed a vast coal mining and steel manufacturing apparatus. The DPRK exported coal to other socialist countries in exchange, not just for food, but for the resources to advance its own domestic agricultural system.

Though the DPRK could import food from the COMECON bloc of countries led by Marxist-Leninist governments, this was still a weakness. Kim Il Sung and the Korean Workers Party emphasized “Juche,” or “self-reliance” and pushed the country to carry out the very difficult task of ending reliance on food imports. The stated goal was “food independence.” The DPRK began constructing wheat fields on the sides of mountains, making huge efforts to grow food in mountainous regions and ending the reliance on imported food.

According to the US Central Intelligence Agency, the DPRK achieved food and energy self-sufficiency by the 1970s. David Barkin, a researcher for the Institute for Food and Development Policy, visited the Democratic People’s Republic of Korea in 1986 and was amazed at what he saw. He published a short booklet on the DPRK’s agricultural policies, and urged the United Nations to help Latin American countries where food production remained sub-par to adopt an agricultural system similar to what was done in the DPRK.

Though the DPRK became food self-sufficient in the 1970s, the agriculture in North Korea depended on one specific import. In order for the highly complex food system to work, it needed lots of petroleum.

The DPRK imported oil from the Soviet Union, and used it to power its tractors as they climbed through rocky areas, plowing artificially constructed fields. Soviet oil enabled the DPRK to transport food to more remote parts of the country which were far from any arable land.

When the Soviet Union collapsed in 1991, along with the various Marxist-Leninist governments of Eastern Europe, the international oil markets were dramatically altered. The DPRK could no longer purchase oil from the Soviet Union. With COMECON no longer in existence, OPEC was dominated by US and British aligned governments, and mandated that the purchasing of oil only be done with US dollars. The DPRK was also unable to continue exporting coal and other products like it once had.

The highly efficient, but oil-dependent agricultural system of the DPRK then came to a grinding halt. The country experienced a horrific food crisis as US sanctions prevented the DPRK from acquiring the US dollars needed to buy petroleum on the international market, and use it to grow food.

While US officials continue to talk of the DPRK “starving its own people” they fail to mention that the food crisis of the 1990s was imposed on the country by economic sanctions and the inability to buy oil. It’s not Kim Il Sung or Kim Jong Il who starved the Korean people in the early 1990s. The food crisis was created by the policies imposed on the country.

This period is known as the “Arduous March” by Koreans because it was so difficult for the people. The World Food Program, various religious groups, and other charities helped to relieve those who were starving to death. People from the southern part of the Korean peninsula participated in providing humanitarian assistance to their northern countryfolk, and were imprisoned for their efforts under the autocratic National Security Laws of the Republic of Korea. South Korea’s National Security Laws have been widely condemned as inconsistent with international standards of human rights and civil liberties.

Economic Warfare Against the Korean People

As a starvation swept the northern part of the Korean Peninsula, the administration of former US President Bill Clinton reached an agreement with the DPRK which allowed the country to receive some oil imports in exchange for not developing nuclear weapons. The Clinton administration also agreed to assist the DPRK in developing peaceful nuclear energy, as long as arms inspectors were allowed to monitor the sites and ensure that they were not working to develop nuclear weapons.

Following Sept. 11th, 2001, the administration of former US President George W. Bush described the DPRK as part of the “Axis of Evil.” The oil shipments were terminated. At this point, the DPRK withdrew from the Nuclear Non-Proliferation Treaty and began actively developing nuclear weapons—a choice that seems quite logical based on the betrayal of the previous agreement.

Since that time, the DPRK’s agricultural system seems to gradually be recovering and adapting. Political shifts on the global stage have enabled the DPRK to import oil outside of the official OPEC market. Food is also being imported. In 2013, Tom Morrison, an agronomist with the World Food Program, predicted that the DPRK will achieve food self-sufficiency at some point in the near future. The DPRK has experienced substantial economic growth in the last few years, with a boom in housing construction and talk of joint ventures with foreign corporations.

The announcement by US officials of new sanctions on the DPRK, crippling its ability to export coal, was described as a “declaration of war” by North Korean leaders. This is not some wild, extreme claim or accusation.

The DPRK is trying to repair its economy from the disaster of the 1990s. Preventing the DPRK from selling coal on the international markets is, in essence, taking food from the mouths of Korean people. This is an act of economic warfare, and the Korean people are greatly outraged by it.

US leaders are economically strangling the DPRK, and say they are doing it because of concerns about “human rights.” At the same time US oil companies continue to do business with the most blatantly autocratic and repressive dictatorships on earth in Saudi Arabia, Qatar, Bahrain, and the United Arab Emirates. The US sells weapons and props up the economies of brutal absolute monarchies where even basic notions of human rights do not exist, while continuing to threaten the DPRK based on allegations about labor camps.

According to even its harshest critics, the government in the northern part of the Korean Peninsula has a constitution and voting, while providing universal housing to the population. These facts alone put the DPRK miles ahead of Saudi Arabia, Bahrain, Qatar, and United Arab Emirates in terms of human rights.

The blatant hypocrisy of US leaders, who sabotage the DPRK’s economy and then tell the world that Kim Jong-Un is “starving his own people” is astonishing. There is no reason that the DPRK should not be able to sell its products on the world market like any other country. The harsh response of the DPRK to the new sanctions should not be shocking to anyone.

Возможна ли корейская война?

Илья Топчий

Независимый эксперт

Корейский полуостров сегодня — одно из самых милитаризированных мест на планете. Здесь пересекаются интересы не только обоих корейских государств, но и таких крупных держав, как США, КНР и Россия. Силы, которые могут быть задействованы в возможном конфликте на довольно ограниченном пространстве со сложным рельефом, поистине впечатляют.

Однако перспективы крупного военного столкновения сомнительны — шансы на легкую победу у каждой из сторон слишком малы. Но в случае возникновения такого противостояния, каков будет вероятный итог второй корейской войны — стремительный блицкриг или позиционная бойня?

Как перед грозой

В начале третьей декады февраля 2016 г. несколько западных периодических изданий анонсировали очередные плановые учения на Корейском полуострове, которые продолжались с 7 марта по 30 апреля. В рамках совместных учений под кодовыми названиями «Key Resolve» и «Foal Eagle» предполагалось задействовать 290 тыс. южнокорейских и около 15 тыс. американских солдат (США разместили дополнительные бригаду морской пехоты и авиационную бригаду), а также авианосную ударную группу во главе с авианосцем «Стеннис» и атомную подлодку «Северная Каролина».

Цель учений — традиционная тренировка взаимодействия южнокорейских и американских войск на случай угрозы войны с КНДР, а также отработка тактических приемов и технических новинок.

Следует отметить, что учения носят плановый характер, т.е. устраиваются ежегодно в период с февраля по апрель (с 2002 г., ранее проводились в октябре–ноябре). При этом мобилизационные мероприятия в Республике Корея не проводятся, крупные подкрепления из США не перебрасываются. Например, бригада морской пехоты — это преимущественно 2100 штыков 31-го экспедиционного батальона с Окинавы.

Тем не менее сразу началось нагнетание истерии вокруг «крупнейших учений данного класса», «первого участия авианосца в учениях» и возможной второй корейской войны. Инициаторами выступили западные СМИ, которых поддержали отечественные средства массовой информации.

На самом деле эти утверждения не соответствовали действительности. В самых крупных учениях «Foal Eagle», проводившихся с 25 октября по 3 ноября 2000 г., участвовали 500 тыс. южнокорейских и 30 тыс. американских военнослужащих. Авианосные группы привлекались в 2005, 2006, 2008 и 2011 гг.

Война на Корейском полуострове формально не прекращалась с 1950 г. 27 июля 1953 г. было заключено только перемирие. Мирного договора между двумя Кореями до сих пор не существует, и они юридически по-прежнему находятся в состоянии войны.

Такая ситуация типична для возникновения конфликтов. Подобные учения часто носят провокационный характер. Провокацией может служить, например, перемещение крупных военно-морских сил в спорных районах или территориальных водах КНДР с отработкой высадки десанта или проведением учебных стрельб. В 2010 г. обстрелу северокорейской артиллерией острова Енпхендо предшествовали подстрекательские стрельбы в районе так называемой северной разграничительной линии, не признанной Пхеньяном.

Риторика аналогична. Сеул и Вашингтон утверждают, что учения призваны отразить возможное вторжение северян, а КНДР, в свою очередь, обещает море огня захватчикам, превентивный ядерный удар и сыплет оскорблениями в адрес Пак Кын Хе, президента Республики Корея.

Но насколько вероятна большая горячая война сегодня? Следует учитывать, что реакция КНДР, по некоторым данным, есть следствие того, что с Пхеньяном никто не хочет вести переговоры. А стрельбы ракетами в Японском море — результат намерений США разместить на территории Республики Корея установки THAAD (эта идея активно лоббировалась последние полтора года), позволяющие перехватывать баллистические ракеты.

Север и Юг

Следует отметить, что в течение последних 18 лет численность вооруженных сил сторон на полуострове сокращалась. Северяне начали сокращения первыми (еще в 1998 г.), южане последовали их примеру совсем недавно (в 2013 г.).

Для КНДР необходимость роспуска войск была вызвана прежде всего экономическими причинами. Распад СССР, экономические санкции вкупе с утраченными экономическими связями с КНР, которые не успели восстановить, привели к тяжелой внутренней ситуации в стране в 1990-е гг. [1]. Эти же факторы, наряду со слабостью производственного базиса КНДР, породили и военно-техническое отставание.

Угроза иностранного вторжения, ставшая особенно явной в 1994–1996 гг. в связи с политикой президента США Билла Клинтона, заставила наращивать военный потенциал и расходы на оборону. В 1997 г. в исследовании «Country Book», проводившемся под эгидой ЦРУ, отмечалось наличие только в одной Корейской народной армии (без ВВС, ВМФ, внутренних, пограничных и специальных войск) 15 армейских корпусов — пехотных, механизированных, танкового и артиллерийских. В их составе насчитывалось 37 дивизий, 104 отдельные бригады, а также ряд полков и батальонов корпусного подчинения [2].

В 1998 г. началась череда сокращений. 2 ноября 1998 г. был распущен один армейский корпус, в 2003–2006 гг. такая же участь постигла еще 5 сухопутных корпусов [3]. В 2010 г. были реформированы силы специальных операций (отдельный вид вооруженных сил КНДР), принявшие современный облик.

В результате войска были сокращены примерно на 200 тыс. человек. Реальное количество вооруженных сил КНДР на сегодня составляет 600–650 тыс. военнослужащих (в основном сухопутных частей) при небольших ВВС, ВМФ, спецназе, внутренних и пограничных войсках (1, 2).

Почему же в СМИ нагнетается миф о «миллионной армии» КНДР? Причина банальна: пропаганда. Образ врага можно создать, сильно преувеличив исходящую от него военную угрозу. Это делается даже на уровне научных исследований через определенные манипуляции, например, с организационно-штатными структурами. Характерный пример — северокорейские силы специального назначения. Когда один и тот же американский исследователь пишет в одном месте о численности батальона в 450 человек, а в другом сообщает о 5 ротах по 25, что вместе с частями батальонного подчинения не дает больше 150 человек в батальоне, это выглядит, мягко говоря, подозрительно [4].

Наряду с сокращением, проводилось перевооружение армии, прежде всего танковых и артиллерийских подразделений. Работа танковой промышленности КНДР позволила оснастить войска новыми (по северокорейским меркам) образцами техники, созданными на базе советских и китайских моделей, — танками серий «Чонма», «Чучхе» и «Сонгун». Они составили до половины из 4 тыс. находящихся на вооружении или хранящихся на консервации образцов. Сотрудничество с китайскими и пакистанскими разработчиками вооружений (по некоторым данным [5], систематические стрельбы «в море» стали следствием применения не новых тактических ракет малой дальности, а аналоговых реактивных систем залпового огня особо крупного калибра) дало импульс развитию артиллерийских систем залпового огня. Речь идет о 300-миллиметровых, продемонстрированных на параде, и, возможно, 370-ти и 400-миллиметровых РСЗО, способных поражать не только Сеул, но и базы противника в глубине страны.

Министерство обороны Республики Корея не спешило за своими оппонентами. В период 1998–2013 г., когда на Севере происходили масштабные преобразования, на Юге сохраняли численность войск на уровне 670–680 тыс. человек и активно наращивали оборонные расходы. Разница в величинах военных бюджетов составила 8–10 раз не в пользу КНДР в 1990-х годах и 33 раза в 2013 г. [6].

Только в 2013 г. был принят план сокращения вооруженных сил на 190 тыс. военного персонала к 2030 г. В 2014 г. численность войск, согласно Белой книге Министерства обороны РК, составила порядка 630 тыс. человек при примерно 2800 танках, 3826 боевых бронированных машинах и более 4 тыс. артиллерийских системах. Нельзя исключать, что указанные данные занижены: в документе перечислены 33 развернутых и 14 находящихся в резерве дивизий, а также 6 отдельных командований и части армейского и корпусного подчинения, что дает не менее 100 тыс. неучтенных только сухопутных войск.

Таким образом, сегодня на Корейском полуострове армия мирного времени южан имеет некоторое количественное и подавляющее качественное превосходство над армией мирного времени северян. При этом у Республики Корея мобилизационный и технический потенциал (несопоставимые по размерам и техническому уровню авиация и флот, вдвое больше населения) намного превосходит северокорейский.

Современный массовый боевой опыт у обеих стран отсутствует. В ноябре 2013 г. в профильной блогосфере появились данные о 15 вертолетчиках и 11–15 офицерах-артиллеристах КНДР, участвующих в боевых действиях в Сирии, однако они не были подтверждены. Участие ВС Республики Корея также ограничивается малыми миротворческими миссиями.

Прочие участники

США. Возможное участие этой сверхдержавы в конфликте наиболее очевидно. Оно обусловлено так называемым операционным планом 5015, принятым еще в 1990-х годах при президенте Б. Клинтоне. Документ предусматривает развертывание на полуострове в 90-дневный срок 690-тысячной американской группировки, 160 военных судов и 2500 самолетов «для отражения северокорейской агрессии». Из общего состава группировки 90 тыс. офицеров и солдат — бойцы 3-й и 4-й дивизий морской пехоты, что фактически означает половину всего Корпуса морской пехоты США.

Российская Федерация. Россия — правопреемница СССР, однако Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, заключенный между СССР и КНДР в 1961 г., прекратил свое действие. Новый Договор о сотрудничестве от 9 февраля 2000 г. не предусматривает ракетно-ядерной гарантии со стороны Российской Федерации.

На сегодня российско-корейские отношения в военной сфере должным образом не сформированы, модель поведения правительства России в случае второй корейской войны остается туманной. К настоящему времени подписан ряд соглашений в военной сфере, однако соглашение о военном сотрудничестве от 10 декабря 2014 г. так и осталось на бумаге.

КНР. На сегодня Китай — безусловный союзник КНДР. 4 китайские армии (3 общевойсковых и 1 танковая) общей численностью около 250 тыс. штыков развернуты в приграничной полосе, готовые прийти на помощь. Пекин совсем не радуют перспективы получить мощную единую Корею у себя на рубежах и комплексы THAAD, способные перехватывать китайские баллистические ракеты.

Северокорейские 300-миллиметровые системы залпового огня с парада — явное заимствование китайских наработок на базе советской РСЗО «Смерч».

Следует отметить, что Пекин относится к Пхеньяну с определенной долей скептицизма, хотя и понимает стремление КНДР играть самостоятельную роль в регионе.

Япония, Австралия, Тайвань. Эти страны — сторонники США в возможном конфликте на Дальнем Востоке — развертывают свои подразделения на основании соответствующих международных соглашений в рамках Тихоокеанского командования Соединенных Штатов (USPACOM). 1 июня 2014 г. Япония приняла поправки к 9-й «мирной» статье Конституции (ранее запрещавшей применение Сил самообороны страны за рубежом), которые дают право на «коллективную самооборону».

Будет ли война?

В настоящее время, несмотря на заявленную оборонительную концепцию, планы США и РК в отношении КНДР носят наступательный характер. В апреле 2013 г. в прессу даже просочились материалы штабных игр, в ходе которых страну под условным названием «Северный Браунлэнд» предполагалось оккупировать за 56 дней силами 90-тысячной группировки. Следует отметить, что такой сценарий противоречит оценкам минимального ущерба от операции, сделанным Пентагоном в 1994 г. Согласно этим оценкам, за первые 90 суток вторжения потери составят 52 тыс. американских и 490 тыс. южнокорейских солдат [7].

В то же время оперативное построение войск КНДР носит оборонительный характер. Примерно 40% всех северокорейских сил сосредоточено в приграничной полосе вдоль демилитаризованной зоны (ДМЗ), остальные располагаются во второй линии в глубине страны в качестве мобильных резервов или прикрывают побережье [2].

Такой взаимный порядок обусловлен, во-первых, сложным рельефом полуострова, который не способствует наступательным операциям. Плотность и концентрация войск превышают все уставные нормы. Местность сильно пересечена горами и реками и представляет собой несколько тесных горных проходов, а число мест высадки с моря в силу сложной гидрографии ограничено. В случае конфликта в бой вступят фактически только передние части колонн. Остальным частям просто негде будет развернуться — по горам они не объедут, через головы своих пройти не сумеют.

Во-вторых, он обусловлен соотношением сил. Мобилизационный потенциал КНДР сами южнокорейцы оценивают в 600 тыс. подготовленных резервистов и 400 тыс. территориальных ополченцев. Всего с китайским подкреплением — не более 1,9 млн штыков. США и Республика Корея без помощи союзников способны выставить в совокупности не менее 2,5 млн человек под ружьем [8].

С точки зрения элементарной стратегии возможны два варианта войны с КНДР: на сокрушение и на измор противника.

Война на сокрушение предусматривает проведение полного комплекса мобилизационных мероприятий с осуществлением глубокого вторжения на территорию КНДР. Она чрезвычайно затратна (в плане потерь и ресурсов) и не имеет ощутимого шанса на успех, под которым подразумевается полный разгром противника и захват его территории. Стратегически такая война будет представлять собой проламывание обороны северокорейских войск по коридору на узловую станцию Коксан, с развитием на Пхеньян, Вонсан или Кэсон, а также пробивание вдоль узкой восточной прибрежной полосы на Вонсан, т.е. вскрытие мощного укрепрайона, эшелонированного в глубину. В ходе боев будут перемалываться резервы КНР и КНДР по мере их подхода. Флот США–РК будет играть вспомогательную роль (обстрелы, диверсии). Возможность масштабной высадки десанта в тылу северян сомнительна в силу ограниченности числа мест для высадки и плотного их прикрытия. Срок операции составит от 2 до 6 месяцев. Успешный результат не гарантирован.

Стоит пояснить на примере. Десант в тылу вряд ли возможен, поскольку в КНДР буквально всего несколько глубоководных портов, к которым сложно подобраться и которые легко минируются. Да и высадка большой армии — задача нетривиальная: даже высадившись и закрепившись на плацдарме, группировка в несколько десятков тысяч войск окажется перед фронтом превосходящих сил противника, который сможет выжигать ее посредством артиллерии на узком пятачке. Снабжение же данной группировки по морю будет затруднено — останутся проблемы с подходами. Получится аналог операции в Галлиполи 1915 г. — с очень большими потерями и нулевым результатом.

Война на измор (истощение) более предпочтительна для коалиции США–РК. Она позволит минимизировать затраты, нанеся противнику наибольший экономический ущерб (экономическая база КНДР слаба, запасы топлива и ГСМ для войск ограничены). Такая война будет представлять собой бомбардировки и борьбу с авиацией и ПВО противника на всю глубину территории страны: удары по городам и промышленным объектам северян, обстрелы и контрбатарейная дуэль вдоль ДМЗ, вылазки спецназа в труднодоступных районах, обстрелы и диверсии силами флота со стороны моря. Недостаток выбранного формата боевых действий — страна-противник (КНДР) и ее атомная программа уничтожены не будут. Срок операции не определен.

Для последних лет характерны горные, сопоставимые по условиям местности конфликты — Ливия (западный участок), Коканг (в Мьянме), апрельская война в Карабахе. Нигде нет массовых вторжений, никто не гонит большие колонны в ущелья, где их легко зажать и истребить огнем. Наоборот, небольшие силы налегке занимают высоты, откуда с помощью противотанковых и переносных зенитных ракетных комплексов выбивают технику противника и корректируют огонь артиллерии.

Таким образом, в случае начала второй корейской войны командование USPACOM окажется перед выбором: либо кровопролитное сражение с неясным результатом с целью полного уничтожения КНДР как государственного образования, либо приграничный конфликт с последующим заключением перемирия и экономическим истощением северян. Целесообразность того или иного варианта способна определить только большая политика. При этом следует помнить, что, во-первых, ядерный потенциал сторон на полуострове не определен, во-вторых, США до недавнего времени также имели тактическое ядерное оружие на юге Кореи (как минимум до 1991 г., 100 зарядов по открытым данным).

Представляется, что война на Корейском полуострове сегодня скорее нереальна. Западная коалиция (США, Республика Корея и все страны, чьи вооруженные силы перейдут под начало USPACOM) вряд ли готова к тем огромным потерям и ресурсным затратам, которые потребуются для полного военного разгрома КНДР.

Политические дивиденды можно получить и от стратегии «войны на измор». Но такая форма противостояния более перспективна несколько в других местах. Корейский полуостров не находится на пересечении жизненно важных путей, таких, например, как Малаккский пролив или Персидский залив, и превращать его в горячую точку целесообразности нет. Оказать же давление на Китай (действительная цель подобной агрессии) можно, втянув его в военную кампанию в Мьянме или на горной границе с Вьетнамом, где вообще нет необходимости задействовать американских солдат.

Вместе с тем для восточной коалиции КНР–КНДР наступление также вряд ли возможно. КНДР обладает слишком малыми запасами ГСМ и слабой логистикой (грузовиками и железными дорогами для подвоза всего необходимого), чтобы атаковать миллионной группировкой на большую глубину территории. Как показывает опыт современных конфликтов, в горных проходах такая армия вытянется в длину на несколько сотен километров. Учитывая тот факт, что все горные проходы перекрыты множеством укреплений, и враг превосходит во всем, а в небе господствует, можно утверждать, что такое вторжение задохнется само собой.

* * *

В заключение можно сделать несколько выводов.

1. Война в привычном понимании (вторжение больших масс войск с уничтожением КНДР как государства — объекта атаки) вряд ли возможна в силу следующих обстоятельств: большие ресурсные затраты и потери; сложность рельефа; высокая насыщенность войсками перспективного театра военных действий; сомнительность достижения целей.

2. Политическая цель возможной войны против КНДР — оказание давления на КНР — достижима с меньшими затратами в ряде других мест вдоль периметра китайской границы.

3. Наиболее перспективной моделью войны представляется кампания «на измор», с истощением КНДР в приграничных артиллерийских дуэлях, бомбардировках и рейдах спецназа.

4. Возможные стратегические цели войны (уничтожение ядерного потенциала КНДР как объекта атаки) достижимы в военном плане лишь в случае варианта войны в привычном понимании (см. вывод 1). Однако прямое военное вторжение вряд ли приведет к достижению таких целей. 5. Тактические приемы перспективной второй корейской войны будут базироваться на уроках последних горных военных кампаний (Ливия, Коканг, апрельская война в Карабахе).

1. Kang H. Ici, c’est le paradis: Une enfance en Corйe du Nord. Michel Lafon, 2004.

2. North Korea Country Book. 1997. P. 33–147. URL: https://fas.org/nuke/guide/dprk/nkor.pdf

3. Bermudez J. // KPA Journal. 2010, July. № 7.

4. Данные о численности взводов, батальонов и рот см.: Bermudez J. North Korean Special Forces. Naval Institute Press, 1998. P. 182.

5. Washington Post, «North "bribed its way to nuclear statehood"» // The Japan Times, July 8, 2011. P. 4; Jane’s Defence Weekly, 27 November 2002.

6. По крайней мере, такие данные привел директор Управления военной разведки Республики Корея в своем заявлении от 6 ноября 2013 г. (http://english.hani.co.kr/arti/english_edition/e_northkorea/610084.html)

7. Avoiding the Apocalypse: The Future of the Two Koreas. Peterson Institute. P. 149–150.

8. Даже устаревшие материалы учений начала 1990-х годов свидетельствовали о возможности южан призвать 1240 тыс. человек в тридцатидневный срок. См.: Savada A.M., Shaw W. (eds.) South Korea: A Country Study. Diane Publishing, 1997.

КНДР. Корея > Армия, полиция > russiancouncil.ru, 15 июля 2016 > № 1831177

Опыт по защите краба пригодится для других объектов

Российско-японское соглашение позволило добиться успехов в борьбе с незаконным промыслом крабов, заявил замминистра сельского хозяйства – глава Росрыболовства Илья Шестаков. Предложения о распространении этого опыта на другие виды водных биоресурсов переданы в посольство Японии, сообщили в рыбном ведомстве.

Позитивные результаты выполнения двустороннего соглашения по борьбе с ННН-промыслом заместитель министра сельского хозяйства РФ – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков отметил на встрече с японским послом Тоёхиса Кодзуки в Москве.

«Произошло значительное сокращение незаконных поставок крабов российского происхождения в Японию. В настоящее время мы хотим распространить достигнутый нашими странами положительный опыт и на другие виды водных биоресурсов, также являющихся объектом незаконного промысла», – сказал Илья Шестаков. Соответствующие предложения переданы в посольство Японии, сообщили Fishnews в пресс-службе Росрыболовства.

Посол отметил, что вопрос регулирования промысла водных биоресурсов очень значим, японская сторона заинтересована в развитии сотрудничества в сфере контроля, эффективного и рационального использования запасов и готова принимать совместные шаги в этих направлениях.

Соглашение между правительствами РФ и Японии о сохранении, рациональном использовании, управлении живыми ресурсами в северо-западной части Тихого океана и предотвращении незаконной торговли живыми ресурсами было подписано 8 сентября 2012 г. во Владивостоке. Договор вступил в силу в декабре 2014 г. Объектами соглашения являются различные виды краба и крабовая продукция. Предусматривается использование сертификата – удостоверения, подтверждающего законность вывоза биоресурсов из России.

Также наша страна заключила соглашения по борьбе с ННН-промыслом с Республикой Корея, КНДР, Китаем и США, меморандум в этой сфере подписан с Канадой. В результате работы двусторонних соглашений России со странами АТР удалось существенно ограничить ключевые каналы поставок браконьерской добычи, прежде всего крабов и крабовой продукции, отметил Илья Шестаков на июньском заседании коллегий Минвостокразвития и Генпрокуратуры.

Американское пробуждение

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН.

Президентская гонка в США вступает в решающую стадию. Но так остро проявившееся во время предвыборной кампании противостояние крупного капитала и широких масс, недовольных всевластием Уолл-стрит, никуда не исчезло, — такова реальность американской общественной жизни.

«Демократия» корпораций

Крайне специфический характер американской демократии — прописная истина, которую, хоть и сквозь зубы, вынуждены признавать даже приверженцы либеральных взглядов. Если же быть точнее, то никакой демократии, то есть власти народа, Соединённые Штаты не знали никогда. С момента появления на карте мира США были страной, где безраздельная власть принадлежала крупным собственникам. Демократические процедуры всегда использовались ими лишь в качестве «мягкой узды» для населения. Но крепче этой узды, как показали двести с лишним лет американской истории, нет ни в одной стране мира.

Вплоть до настоящего времени избирательная система США не является ни прямой, ни справедливой. Здесь существуют сотни барьеров, которые препятствуют проникновению в высшие эшелоны власти неугодных лиц. Это в полной мере доказала нынешняя избирательная кампания. Ещё несколько месяцев назад могло показаться, что монолитная политическая система США дала трещину. Неожиданный успех двух кандидатов, не связанных с истеблишментом ведущих партий, породил иллюзию её демократизации, но эта иллюзия постепенно рассеивается.

Феноменальный прорыв Сандерса и Трампа вызван целым рядом процессов, главный из которых — прогрессирующее социальное расслоение. 90 процентов американских граждан владеют лишь 23 процентами национального богатства, и по этому показателю страна всё сильнее откатывается к эпохе, предшествовавшей Великой депрессии и «Новому курсу» Франклина Рузвельта.

Всё откровеннее становится и гегемония крупнейших корпораций, которую не замаскировать демократическими уловками. Ярким примером стал скандал вокруг лекций Хиллари Клинтон перед руководством финансового «монстра» «Голдман Сакс». И дело не только в том, что экс-госсекретарь получила за них гонорар в 675 тысяч долларов (доход среднего американца за 14 лет), но и в содержании выступлений. Сама Клинтон обнародовать их категорически отказалась, однако в прессу проникли признания участников этих таинственных собраний. По их словам, на встречах обсуждался доступ финансистов к бюджетным средствам в случае избрания Клинтон президентом. В этих условиях вполне логичной кажется сумма вознаграждения — кстати, это лишь малая толика того, что пожертвовали «акулы бизнеса» на её предвыборную кампанию.

Большинство других претендентов на высший государственный пост являлись точно такими же марионетками корпораций. Это вылилось в протестное голосование на праймериз и кокусах. Общее число граждан США, отдавших свои голоса Трампу и Сандерсу, превысило 26 миллионов.

Популистское подспорье для Уолл-стрит

Но между этими претендентами имеется принципиальная разница. Если Сандерс — это левый (конечно, в западном понимании этого термина) ответ на кризис общественного сознания, то Трамп — правопопулистский. К сожалению, большинство провластных российских СМИ лепят из Трампа чуть ли не пророссийского политика, выбирая из всей массы его заявлений то немногое, что с грехом пополам можно пристегнуть к этой сомнительной версии. В действительности Трамп является типичным представителем крупного капитала и не собирается ставить под сомнение его всевластие. Как раз наоборот: Трамп выступает за минимальное вмешательство государства в дела бизнеса. Этот принцип лежал в основе социально-экономического курса 1980-х годов, известного как рейганомика.

К слову, именно Рейгана Дональд Трамп считает образцом для подражания. Этот факт заслуживает особого внимания, тем более что исторические аналогии напрашиваются сами собой. Бывшего актёра Рейгана в своё время мало кто воспринимал в качестве серьёзного политика, а его скандальные высказывания не уступали трамповским. Их программы также имеют много общего, так что можно предположить, чем могут обернуться обещания Трампа. Налоговая нагрузка на крупный капитал при Рейгане значительно ослабла, в то время как минимальная заработная плата не поднималась ни разу. Следствием стало углубление социального расслоения, число бедных американцев увеличилось до 32 миллионов. Социальные программы в 1980-е годы сворачивались одна за другой, правительство резко ограничило права профсоюзов. Известность получило высказывание Рейгана, назвавшего нищету и бродяжничество «личным выбором человека».

Во внешней политике Трамп тоже ориентируется на опыт Рейгана. Призывы вернуть Соединённым Штатам статус «великой и сильной страны» словно взяты из арсенала начала 1980-х. «Наше военное господство должно быть безусловным и бесспорным, признаваемым всеми», — заявляет Трамп. Не менее характерно его высказывание о том, что США «дважды спасали мир»: «В 40-е мы разгромили нацистов и японцев, а затем спасли его опять, одержав большую победу в «холодной войне».

Что касается критики Трампом военных авантюр в Ливии и Сирии, а также отдельных его высказываний о партнёрстве с Путиным, единственной их целью являлось привлечение электората, недовольного внешней политикой Обамы. К настоящему моменту эти заявления уступили место совсем иным. Теперь Трамп призывает сбивать российские истребители при их сближении с американскими кораблями, говорит об «огромной угрозе Китая», обещает ужесточить политику по отношению к Ирану и Северной Корее, а также не устаёт повторять о поддержке «нашего великого друга — Израиля».

Сумев мастерски сыграть на недовольстве американцев внутренней и внешней политикой правительства, Трамп сослужил хорошую службу «королям Уолл-стрит». Полезно вспомнить в связи с этим, что перед угрозой потери власти крупный капитал всегда прибегает к услугам правых сил, эксплуатирующих националистические и псевдоантиолигархические лозунги. Классическим примером является фашизм 1920—1940-х годов, взращённый капиталистической элитой для борьбы с «красной угрозой». Таким образом, закрадываются большие сомнения в том, что успех Трампа достигнут вопреки интересам корпораций. Скорее, перед нами ловко разыгранный спектакль, в котором Трамп выступил в роли храброго рыцаря, бросившего вызов элитам.

Но даже если отбросить это предположение, те же самые элиты обязательно воспользуются подвернувшимся шансом укрепить свою власть с помощью правого популизма. Свидетельством тому является дружный переход руководства Республиканской партии под знамёна Трампа. Спикер палаты представителей республиканец Пол Райан заявил, что «по вопросам, которые составляют нашу повестку дня, у нас больше точек соприкосновения, нежели разногласий». О полной поддержке Трампа заявил сенатор Линдси Грэм, являющийся, наряду с Джоном Маккейном, лидером «партии войны».

Вызов устоям

Но так ли велика опасность для гегемонии Уолл-стрит, что финансовая аристократия решила прибегнуть к помощи Трампа? Результаты Берни Сандерса показывают, что запрос на социальную справедливость в американском обществе достиг критического уровня. Не скрывая своего пренебрежения к Сандерсу, газета «Вашингтон пост», тем не менее, с тревогой отмечает, что социализм, который «почти всегда был грязным словом в американской политике», становится всё более популярным. Согласно исследованиям Гарвардского университета, положительные оценки социалистическим идеям даёт треть молодых американцев, почти половина из них согласны с тем, что здравоохранение, питание и жильё являются базовыми человеческими правами. В то же время 51 процент молодёжи считают капитализм негодной социально-экономической системой.

Причина серьёзных подвижек в общественном сознании — не Сандерс. При всей харизматичности этой фигуры семена его призывов легли на уже готовую почву. В итоге Сандерс не столько радикализировал электорат, «заражая» его идеями социального равенства и борьбы со всевластием корпораций, сколько сам был вынужден следовать массовым настроениям. Это видно по содержанию его выступлений. Если первоначально Сандерс выступал с довольно умеренными лозунгами, не выходящими за рамки европейской социал-демократии, то к концу предварительных выборов его кампания стала намного более жёсткой. «Демократическая партия должна принять фундаментальное решение: действительно ли она на стороне трудящегося народа или она подчинена интересам больших денег», — заявил он в начале июня.

Внешняя политика, которую прежде Сандерс старательно обходил, также стала предметом его критики. Вторжение в Ливию и Ирак он назвал чудовищной ошибкой, а также предостерёг от вмешательства в сирийский конфликт. Кроме того, Сандерс подверг сомнению союзнические отношения с Израилем — эту «священную корову» американской дипломатии.

Но «улица» левеет даже быстрее Сандерса.

2 апреля в Филадельфии заявило о себе движение «Демократическая весна», объединившее десятки левых, профсоюзных и экологических движений. Главная его цель — борьба с растущим неравенством и влиянием корпораций на политику. Совершив марш на Вашингтон, активисты движения собрались у стен Капитолия, но были разогнаны полицией, задержавшей свыше 400 человек. Аналогичный, но ещё более многочисленный марш сторонники «Демократической весны» планируют приурочить к съезду демократов, который пройдёт с 25 по 28 июля в Филадельфии.

Этот «левый ренессанс» вызвал серьёзную тревогу правящих кругов. В отличие от Трампа, которого поругивали, но предвыборная кампания которого больше напоминала лёгкую прогулку, Сандерсу всячески вставляли палки в колёса. По мере того, как его отрыв от Клинтон сокращался, на праймериз стали твориться странные вещи: исчезали списки с десятками тысяч граждан, готовых голосовать за Сандерса, избирательные комиссии кулуарно принимали решения в пользу Клинтон и т.д.

Под конец гонки соперники Сандерса и вовсе пошли на откровенное нарушение правил. Ещё до того, как состоялся заключительный тур голосования в Калифорнии и ещё шести штатах, ведущее информационное агентство США Ассошиэйтед Пресс объявило Клинтон победительницей. Журналисты сделали этот вывод на основе бесед с анонимными «суперделегатами». Данный термин обозначает тех участников предвыборного съезда, которые не избираются населением, а вольны голосовать по собственному желанию. Они включают в себя губернаторов, конгрессменов и прочих представителей партийной верхушки. В отличие от обычных делегатов, которые связаны волеизъявлением избирателей, «суперделегаты» будут голосовать лишь на съезде, и каким станет их выбор — это «гадание на кофейной гуще».

Тем не менее, по убеждению Ассошиэйтед Пресс, большинство из них должны были проголосовать именно за Клинтон. Это сообщение вызвало возмущение в штабе Сандерса. Там напомнили, что среди обычных делегатов большинства у Клинтон нет. Из 2383 голосов, необходимых для победы на съезде, она получила лишь 2218 (Сандерс — 1833), а «суперделегаты» могли изменить своё мнение.

Однако скандальный материал стал сигналом. Не дожидаясь результатов праймериз, Клинтон назвала себя полноправным кандидатом, а Барак Обама, обещавший сохранять нейтралитет, поздравил её с победой. Кроме того, на Сандерса стало оказываться сильнейшее давление с целью снятия им своей кандидатуры. В итоге 12 июля он заявил о прекращении избирательной кампании и поддержке Клинтон как «лучшей альтернативы».

Ноябрьские выборы, таким образом, станут соревнованием двух кандидатов, представляющих крупный капитал. На первый взгляд, любой их результат не поколеблет существующие устои. Но эти устои уже дали трещину. Доказательство тому — и феноменальный успех Сандерса, и тот гнев, с которым встретили его сторонники решение о поддержке Клинтон. «Предательство» — наиболее часто употребляемая характеристика этого события. Но как бы то ни было, Америка готова к появлению третьей силы, которая бросит левый вызов двухпартийной гегемонии, и нынешняя кампания стала толчком к этим революционным подвижкам.

THAAD: решено!

Константин Асмолов

Не одна публикация автора была посвящена готовящемуся размещению в Южной Корее американской системы ПРО, и вот, увы, это решение принято.

Переговоры о размещении комплексов ПРО THAAD на Корейском полуострове Сеул и Вашингтон начали 4 марта, создав для этого специальную рабочую группу. Это решение вызвало протесты в КНР и РФ и неоднозначную реакцию в самой Корее, не говоря уже о мнении экспертов, которые ставят под сомнение целесообразность и эффективность THAAD для сдерживания КНДР.

Напомним: THAAD (Theater High Altitude Area Defense) — противоракетный комплекс подвижного наземного базирования для высотного заатмосферного перехвата ракет средней дальности и межконтинентальных баллистических ракет. В состав батареи ПРО THAAD входят противоракетный радар TPY-2 TM, шесть пусковых установок, 48 ракет-перехватчиков, пульт управления и электрогенератор. Противоракетный радар с углом обзора 120 градусов способен отслеживать все летающие объекты на расстоянии 250 км. Дальность перехвата — до 200 километров, высота перехвата — от 40 до 150 километров.

Однако используемый в батарее THAAD радар AN/TPY-2 может быть оперативно перенастроен на режим, где он будет действовать как сенсор для выявления пусков баллистических ракет в радиусе до двух тысяч километров, что позволяет контролировать значительную часть Китая и часть российского Дальнего Востока, действовать как раз в рамках глобальной ПРО США. Не случайно кроме РК THAAD размещают на Гуаме и Аляске.

THAAD критикуют потому, что на самом деле эта система защищает американские войска на Корейском полуострове, в Японии и на острове Гуам, а не региональную безопасность. Средства борьбы с ракетами средней дальности в РК уже есть, и вопрос о том, насколько РК нуждается в инструменте защиты от ракет, представляющем собой многоуровневую систему перехвата на малых и больших высотах — весьма дискуссионен. На самом деле THAAD готовятся сбивать китайские ракеты, траектория которых +/- совпадает с гипотетической траекторией северокорейских ракет, если они будут нацелены на Америку. Таким образом, США собираются нейтрализовать до 90% китайских ракет и не дать Китаю возможности нанести ответный удар в случае начала крупномасштабного конфликта.

Еще 6 июля представитель Пентагона Питер Кук говорил, что Сеул и Вашингтон пока не приняли окончательного решения; в том же ключе высказывался представитель министерства обороны РК Мун Сан Гюн. Однако на следующий день газета «Чосон Ильбо” со ссылкой на анонимный источник в правительстве сообщила, что все будет решено в течение ближайшего месяца.

Ведущая правоконсервативная газета РК отметила несколько факторов, которые ускоряют процесс. Во-первых, на Сеул давят в Вашингтоне. Во-вторых, победа оппозиции на парламентских выборах привела к тому, что в парламенте стали доминировать силы, которые неоднозначно относятся к THAAD. В-третьих, военные Южной Кореи также принимали участие в лоббировании проекта.

И уже 8 июля заместитель министра обороны РК по вопросам планирования оборонной политики Ю Чжэ Сын сообщил, что РК и США договорились. «В целях защиты населения РК от ракетной, ядерной угрозы и оружия массового уничтожения Северной Кореи, а также в рамках укрепления американо-корейского альянса приняли решение о размещении в РК противоракетных комплексов «, THAAD в Южной Корее быть.

В соответствии с соглашением, Сеул предоставляет под систему THAAD землю, электроэнергию и воду. Решение о точном месте и сроках размещения мобильного комплекса ПРО THAAD будет принято в кратчайшие сроки, но первая батарея заступит на боевое дежурство не позднее конца 2017 года.

Расходы на производство батареи, стоимость которой составляет 1-2 млрд долларов и ее развёртывание возьмут на себя США. Корейцы внесут свою долю предоставлением земельного участка, который будет выкуплен и передан в распоряжение какой-либо из баз США. Таким образом, THAAD будет стоять на американской территории и именно американские военные будут определять конкретное направление использования систем. Это только увеличило подозрения, что комплексы THAAD будут использованы не только для защиты от ракетной угрозы КНДР, но и в рамках кампании Вашингтона по «глобальному сдерживанию и окружению” Китая и России.

Где именно встанет батарея, пока неясно. Как заявил 10 июля министр обороны РК Хан Мин Гу, в настоящий момент идет работа по уточнению некоторых технических и административных вопросов. Место будет названо в ближайшее время, но в целях безопасности власти сообщат лишь название города и уезда. Ожидается, что это станет известно не позднее середины августа. Однако, как пишут отдельные СМИ, рассматриваются шесть основных вариантов, у каждого из которых с военной и стратегической точки зрения есть свои достоинства и недостатки, учитывая максимальную дальность THAAD. Это:

Пхентхэк, где сейчас строится самая крупная в мире военная база США. Наиболее резонный вариант, но слишком близко к Китаю;

Вончжу (провинция Канвон), как и предыдущее место, позволяет прикрывать Сеул, но слишком близко к границе с КНДР и находится в зоне досягаемости многих ударных систем Северной Кореи;

уезд Чхильгок (местечко Вегван) в провинции Северная Кенсан, где находится крупный пункт по снабжению американских войск и база ВВС Южной Кореи. Если радар будет там, то это упростит для американцев отслеживание северокорейских ракетных запусков при ударе КНДР по Гуаму. Но Сеул останется неприкрытым. Тем не менее это второй по вероятности вариант;

Ымсон (провинция Северная Чхунчхон), где находится Командование ракетных войск Южной Кореи, — наименее вероятный вариант;

Кичжан (район Пусан) позволяет прикрывать главный порт, через который в случае чего будут подходить подкрепления и военные грузы, но оставляет без защиты Сеул;

Кунсан (провинция Северная Чолла), где размещены американские комплексы ПРО первого эшелона РАС-3 (Пэтриот). Размещение там THAAD упростило бы управление комплексной ПРО, вот только расположение на западном побережье явно разозлит Пекин.

Естественно, администрация президента РК в целом считает решение о размещении THAAD абсолютно правильным. Как заявил один из чиновников, оно принято в интересах национальной безопасности и защиты граждан страны от ядерной и ракетной угроз со стороны КНДР в «ситуации, когда растущая северокорейская угроза ставит под вопрос выживание РК (вот даже так!) и её народа».

Однако реакция остальных стран региона куда менее благосклонна, и о политических последствиях данного шага мы поговорим в следующем материале.

Станет ли Иран сжигать ядерное соглашение?

Редакционная статья Iran.ru

США и их союзники по НАТО по-прежнему критически настроены в отношении внутренней и внешней политики иранского руководства, и не торопятся выполнять взятые на себя в рамках Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) обязательства перед Ираном. Иранский лидер аятолла Али Хаменеи в этой связи предупреждает, что «если другая сторона его нарушит, если она растопчет соглашение, то мы сожжем его». Многое из того, что позволяют себе американцы, действуя против Ирана, в той или иной мере наносит ущерб интересам Российской Федерации. США продолжают нагнетать обстановку в регионе, самонадеянно стремясь поставить дружественный Москве Тегеран на колени. Ядерная проблема ИРИ преувеличивалась американцами, отношение к проблеме нераспространения ядерного оружия иранский атом имел весьма условное. На это указывает сегодняшняя ситуация вокруг реализации СВПД.

Ядерная сделка: Тегеран - не нарушает, Вашингтон - не соблюдает

Год назад, 14 июля 2015 года США, Россия, Китай, Франция, Великобритания, Германия, Европейский Союз и Иран договорились о Совместном всеобъемлющем плане действий (СВПД – известном также как «иранское соглашение»), с целью положить конец противостоянию вокруг ядерной программы Тегерана. Текст документа на 100 страницах содержит технические и юридические детали свершившейся сделки, которую по праву можно назвать событием глобального масштаба и, пожалуй, редким примером сотрудничества великих держав в последние десятилетия. Однако ожидаемого укрепления доверия и развития международного сотрудничества по Ирану до сих пор не заметно. Дальнейшие перспективы всеобъемлющей долгосрочной реализации СВПД зависят от того, чем в приоритетном порядке будут руководствоваться участвующие в этом проекте стороны: своими собственными интересами или же неукоснительным соблюдением условий соглашения. К Ирану в этом смысле претензий нет, Тегеран договор не нарушает.

Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) подтверждает, что Иран не ведет никакой скрытой деятельности и задекларировал все ядерные материалы. Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун докладывает Совету Безопасности ООН, что Иран за шестимесячный период имплементации СВПД строго выполняет условия сделки с «шестеркой». Тегеран избавляется от ресурсов, которые использовались на ядерных объектах. Министерство энергетики США - в числе покупателей, подписано соглашение с Ираном, сумма сделки оценивается в 8,6 млн. долларов. «На данный момент мы продали США 32 тонны тяжёлой воды и получили за неё деньги. Тяжёлая вода была отправлена в США», — заявил заместитель министра иностранных дел Ирана Аббас Аракчи.

Других примеров готовности США к сотрудничеству с Ираном немного. Все, что касается Тегерана, в Вашингтоне делается со скрипом и явным акцентом на сохранение конфронтации. К примеру, на этой неделе Иран, наконец-то, получил 1,7 млрд. долларов из замороженных в США активов. Это часть тех иранских денег, которые США пытались отобрать у Ирана по постановлению своего Верховного суда. Американские судьи по непонятным причинам решили, что иранские активы можно использовать на выплаты американским семьям, чьи родственники стали жертвами взрывов в Бейруте в 1983 году и в других терактах. Иран подготовил судебный иск, США пришлось отступить. Абсурдность американских намерений тратить чужие деньги очевидна. Нет, к примеру, сомнений и в надуманности причин американского отказа экспортировать в Иран пассажирские самолеты.

Палата представителей конгресса США на днях одобрила законопроект, запрещающий поставки американских самолётов Ирану. Причиной этому стали опасения конгрессменов, что воздушные суда могут быть использованы в военных целях. Речь идет о многомиллиардном контракте Boeing с иранским авиаперевозчиком о приобретении 109 самолетов моделей 737 и 777. «Я очень обеспокоен тем, что, ослабляя правила, администрация Обамы позволяет американской компании вооружать иранский режим», - заявил конгрессмен из Мичигана Билл Хаизенга. Чем и как вооружать?

Каждые 5 секунд в мире взлетает и садится один из самолетов семейства Боинг, которые поставляются из США в 123 страны. Это американских законодателей ничуть не беспокоит, однако в иранском случае они усмотрели перспективу военной опасности со стороны пассажирских лайнеров, которые планирует приобрести Iran Air. Принятие подобных законов в отношении Ирана на Капитолийском холме стало нормой, откровенная глупость подобных актов вызывает сочувствие к интеллектуальному потенциалу заседающих в конгрессе американцев. То, что этот законопроект нарушает условия ядерного соглашения с Ираном, которое имеет международный статус и под которым подписалось правительство США, нижнюю палату конгресса не смутило.

Отметим принципиальное - республиканцы имеют большинство в обеих палатах Конгресса и не одобряют соглашение с Ираном. Осенью 2015-го демократы с большим трудом не допустили постановки на голосование резолюции республиканцев, запрещающей президенту США отменять экономические санкции против ИРИ. Обама сохранил лицо, однако его оппоненты не капитулировали и продолжают делать все возможное, чтобы затруднить реализацию ядерного соглашения с Тегераном. Нет сомнений в том, что после президентства Обамы Республиканская партия будет добиваться отмены соглашения с Ираном. У американской фобии к Исламской Республике давние корни.

Непреодолимая американская иранофобия

Стартовой точкой продолжающейся более 35 лет американо-иранской конфронтации принято считать захват 4 ноября 1979 г. посольства США в Тегеране. Кризис с американскими заложниками длился в течение 444 дней, международному престижу американской администрации во главе с президентом Картером был нанесен серьезный ущерб, а последствия этого кризиса в американо-иранских отношениях изменили политический ландшафт Ближнего Востока на десятилетия вперед. Этот конфликт стал первым в сохраняющемся и сегодня противостоянии США с политическим исламом. Тогда Вашингтону необходимо было договариваться с религиозным руководством Ирана, к чему американская дипломатия оказалась не готова. США впервые столкнулись с таким стойким сопротивлением своему диктату.

Получилось, что не Вашингтон, а Тегеран выдвигал ультиматумы, главным из которых было требование к администрации Картера не разрешать свергнутому шаху Мохаммаду Реза Пехлеви найти убежище в США. В Белом доме этот сигнал оставили без внимания и позволили шаху приехать в Соединенные Штаты. Это стало поводом для открытой вражды, иранцы увидели в этом желание Вашингтона возродить монархию, основатель ИРИ аятолла Хомейни санкционировал нападение студентов на посольство США в Тегеране с целью получить рычаги сдерживания Америки от военной агрессии. В апреле 1980 года Вашингтон разорвал дипотношения с Ираном и ввёл против него экономические санкции: иранские активы в американских банках были заморожены, был наложен запрет на импорт иранской нефти. Так началась «превентивная война» США и ИРИ.

Тогда же американцами была предпринята первая попытка решить свои разногласия с Исламской Республикой военным путем. Картер санкционировал операцию по освобождению заложников «Орлиный коготь» (Operation Eagle Claw). План этой операции имел серьезные профессиональные изъяны, в итоге американцы потеряли 8 человек, три вертолета и военно-транспортный самолет С-130. Джимми Картер покинул свой пост, имея небывало низкий рейтинг одобрения - всего 34% опрошенных американцев. Во многом виной тому была его неудачная иранская политика, итогом которой стало многолетняя американо-иранская конфронтация.

С тех пор учиться на своих ошибках в выстраивании отношений с ИРИ политики США, похоже, так и не научились. Спустя 35 лет, американцы не отказались от идеи замены исламской государственности на проамериканский режим в Иране. В наши дни это выглядит внешнеполитической паранойей, не способностью к адекватному восприятию баланса сил на Ближнем Востоке и непредвзятой оценке региональной роли Ирана. Все президенты США, начиная с 1979 года, ставку делали на политико-дипломатическое и военное давление в рамках концепции «превентивной войны» с ИРИ. Главное отличие заключалось в степени агрессивности. К примеру, в администрации Дж. Буша-младшего додумались включить Иран в число трех государств «оси зла»: Ирак, Иран и Северная Корея. Кстати, Буш-младший впервые озвучил это (29 января 2002 г.) на заседании Конгресса, остающегося до сих пор локомотивом американской враждебности к Тегерану.

Избрание в ноябре 2008 г. президентом США Барака Обамы связывали с появлением возможности начать американо-иранский диалог. Обама пришел к власти с требованием радикального пересмотра внешней политики Дж. Буша-младшего. Его не устраивала в первую очередь политика США на Ближнем Востоке, особенно катастрофическая неудача в Ираке. Он считал глубоко ошибочной ближневосточную стратегию Буша-младшего, однако пересматривать иранскую политику не стал, продолжая конфронтацию с Тегераном. В первый свой срок на посту президента Обама сумел выкрутить руки европейским союзникам и добиться в конце 2011 г. поддержки Евросоюзом новых антииранских санкций, парализующее воздействие которых на иранскую экономику оказалось самым эффективным со времен Исламской революции 1979 года.

Несмотря на заключение ядерного соглашения с Тегераном, возглавляемая Обамой администрация остается на антииранских позициях. Закрытие ядерного досье Ирана вовсе не означает отказа США от усилий по блокированию политики ИРИ в Сирии, Ираке, Йемене, Ливане, Палестине. Израилю американцы, по-прежнему, предоставляют особые преференции. Конгресс, когда одобряет новые дискриминационные инициативы США против ИРИ, в первую очередь учитывает интересы Тель-Авива, опасающегося роста могущества Ирана. Поэтому все, что в той или иной мере полезно для восстановления постсанкционной иранской экономики и укрепления обороноспособности ИРИ американцами будет блокироваться.

Россия рано успокоилась, битва за Иран продолжается

«Мы можем назвать 14 июля днем начала взаимодействия с миром», заявил вчера президент Роухани. Действительно, год назад Исламская Республика доказала миру, что она может успешно завершить сложные международные переговоры. Однако не стоит забывать, что с позиций международного права соглашение «шестерки» с Ираном не является обязывающей международной договоренностью – это лишь совместно принятый добровольный план действий, одобренный, правда, резолюцией ООН. Его дальнейшие перспективы во многом зависят от того, чем в приоритетном порядке будут руководствоваться участвующие в этом соглашении страны: своими собственными или блоковыми интересами или же неукоснительным обоюдным соблюдением условий соглашения. Изменение международной обстановки или внутренней ситуации в отдельных государствах-участниках сделки могут побудить кого-то из участников выйти из СВПД, который предполагает «возвратный» механизм, позволяющий ООН восстановить все «ядерные» санкции, если Иран нарушит соглашение.

О главенствующей роли США во всемирной организации известно, Вашингтон легко манипулирует позицией ООН в своих интересах. Единственным препятствием для абсолютной американской гегемонии может быть несогласие в Совете Безопасности России, а порою и Китая, обладающих правом вето. При этом сам генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун, что касается Ирана, остается на стороне позиции США. Так было с участием ИРИ на переговорах по Сирии, без американского благословения ООН Тегеран туда не пускала вопреки здравому смыслу и неоднократным предложениям Москвы. Так остается и сегодня в отношении позиции ООН по выполнению «ядерных» договоренностей с Ираном.

С одной стороны Пан Ги Мун признает, что «Иран выполняет условия сделки с «шестеркой», касающиеся свертывания его ядерной программы», но здесь же делает оговорку, что «проведенные ИРИ ракетные испытания не отвечают духу соглашения, заключенного в Вене в июле прошлого года». Ищем в 100-страничном тексте СВПД упоминание иранских ракет, и не находим. Не было речи о ракетах, об иранской программе освоения космоса, о стремлении иранских ученых к освоению самых современных индустриальных технологий и т.д. Получается, что в обмен на снятие санкций США требуют от Ирана отказаться вообще от всех программ развития государства. Касается ли это России? Да, и самым непосредственным образом.

К примеру, проблема ПРО в Европе. Канцлер ФРГ Ангела Меркель считает, что противоракетная оборона НАТО, выстраиваемая по периметру границ с РФ, направлена против иранской ракетной программы и рассчитана только на оборону. Ядерной проблемы с Ираном не стало, Запад нашел ракетную угрозу со стороны иранцев. Но реагировать на создаваемую США европейскую ПРО приходится России, а не Ирану.

Или посмотрим на перспективы ВТС РФ и ИРИ. Москва готова работать цивилизованно, в соответствии с нормами международного права. Запад выступает против российского предложения, внесенного в ООН, по разработке формы заявок для потенциальных поставок в Иран обычных вооружений. РФ это интересно, есть заявки от иранской стороны на поставки оружия и боевой техники, нужна одобренная ООН процедура передачи обычных вооружений Ирану. Однако инициатива России встретила жесткую реакцию, в первую очередь со стороны США, Великобритании и Франции и Германии, которые сочли, что такая заявка не будет способствовать ходу выполнения «ядерного соглашения» с Ираном.

А вооружать другие страны региона в европейских столицах не стесняются. К примеру, Берлин в 2015 г. выдал разовые разрешения на продажу оружия на Ближнем Востоке на сумму 7,86 млрд. евро - почти вдвое больше, чем годом ранее. РФ вытесняют с традиционных рынков вооружений, а сотрудничество с Ираном для Москвы фактически закрывают. Соглашаться с таким пренебрежением к нашим интересам непозволительно. Нельзя и игнорировать разочарование иранцев, которые справедливо сетуют на остальных участников венских соглашений за их молчаливое согласие с нарушениями США своих обязательств и попытками ввести против Ирана новые санкции.

******

При конфликтных сценариях развития отношений Ирана с Западом России не удастся остаться в стороне. Одной из целей политики США в отношении ИРИ является ослабление ирано-российского сотрудничества, будь то военно-технический аспект или экономическое сотрудничество. Вроде бы санкции с Тегерана сняты, но вести бизнес с иранскими предпринимателями, по-прежнему, сложно. В отношении Ирана продолжают действовать санкции со стороны США, и американским банкам запрещено прямо или косвенно вести бизнес с Ираном. Остается в силе американский закон о нераспространении технологий для производства оружия массового поражения, согласно которому в Иран нельзя поставлять даже предохранители, которые якобы могут быть использованы для установки на атомные авиационные бомбы. О Боингах уже сказано. Возмущение иранцев в этой связи вполне логично, но должна ли Москва так слепо, в угоду ущербной политкорректности в международных делах, не обращать внимания на откровенную агрессивность политики США в отношении Ирана. Видимо, пришло время четко обозначить российскую позицию в связи с попытками США и их союзников сорвать ядерные договоренности с ИРИ.

Как Южной Корее добиться объединения?

Константин Асмолов

По роду своей деятельности автор часто читает разнообразные доклады, написанные представителями Южной Кореи и посвященные тому «как нам обустроить Северную Корею после поглощения». Большинство из них оставляют весьма любопытное впечатление с точки зрения аналитики: подробно разбирая порядок люстраций или методы освоения природных богатств Севера, их авторы делят шкуру не убитого медведя, опуская при этом самый важный вопрос – как и по какому сценарию, собственно, КНДР исчезнет с карты мира.

Похоже, что реальной программы и разработанного комплекса действий у южнокорейских дипломатов сегодня нет и не было. Даже процесс доверия в начале правления Пак Кын Хе предполагал странную трехчастную схему:

развитие обменов и сотрудничества, укрепляющих взаимное доверие (здесь более или менее понятно, что и как надо делать, и этот шаг был относительно расписан;

«систематизация доверия» (и здесь начинались общие слова и никакой конкретики);

Внезапно уже объединение, а как происходит переход от второго к третьему – не раскрыто совсем.

Но даже этот процесс в современной ситуации заменяется на тезис о том, что сначала Северная Корея должна денуклеаризоваться, открыться, разоружиться, и только потом возможен какой-то диалог. Иными словами, упор делается на жесткий вариант, но даже тут – никаких нормальных попыток выстроить сценарии. В лучшем случае – это упование на то, что под воздействием экономических санкций там произойдут народные волнения и революция, после чего жаждущий демократии народ придет к воссоединению с РК как легитимной властью. Другой вариант надежды – Северная Корея доиграется с ракетно-ядерной программой, и тогда все международное сообщество поможет нам ее прожевать.

В такой ситуации автору хотелось бы пофантазировать над тем, какой стратегии мог бы придерживаться южнокорейский лидер, если бы он действительно хотел поглощения Северной Кореи в краткосрочной или среднесрочной перспективе, не обостряя при этом региональной напряженности.

Итак, президентом РК оказывается политик, желающий процветания своему народу и не желающий бедствий войны. Он лишен пропагандистских шор, и потому представляет себе реальную ситуацию в КНДР. То есть знает, что никакого «христианского сопротивления» и массового диссидентства в стране нет, а местные «обладатели денег» косо смотрят в сторону Юга.

Это означает, что вариант захвата Севера военной силой или инспирирования там цветной революции не рассматривается: война несет в себе слишком много рисков, и победа не окупит издержек. Особенно если дело дойдет до удара по Сеулу или диверсии на одной из многочисленных АЭС. Не забудем и о том, что южнокорейские ВС не могут начать крупномасштабные боевые действия без разрешения американского командующего, а пока в Пентагоне на полномасштабный корейский конфликт смотрят как на несущий слишком большие риски.

Обеспечить коллапс режима иным путем невозможно: не та политико-экономическая ситуация, для «майдана» нет предпосылок. Закрутить до предела санкционные гайки тоже не выйдет: прагматики не будут доводить ситуацию до возможного «пхеньянского ва-банка», и даже в случае нефтяного эмбарго со временем возникнет аналог программы «нефть в обмен на продовольствие». Не случайно, даже поддержав санкции, китайцы сохранили те сектора торговли, которые выгодны им – цинк и иные цветные металлы.

И даже если лодку удастся раскачать, то «разваленная» страна с развитым сопротивлением – это не те территории, которые можно беспроблемно интегрировать без резкой потери благосостояния граждан Юга.

Остается один путь: добиваться ситуации, при которой северокорейская элита сама инициирует комплекс действий, в результате которых они придут в Сеул «на поклон». Сделать так, чтобы на Севере возникла большая и распространенная прослойка бизнесменов и лиц, принимающих решения, которым, в условиях объединенной Кореи, было бы более комфортно, чем на Севере.

Как создать подобные предпосылки? Автор видит несколько явных действий, которые можно проводить даже сейчас.

Во-первых, надо расформировать «Управление пяти провинций». Это заведение давно превратилось в синекуру, и, можно обратить внимание, что его чиновники практически не участвуют в разнообразных проектах и симпозиумах, посвященных устройству будущей объединенной Кореи. Однако этот «анахронизм» довольно жестко дает понять гражданам КНДР, что, в случае объединения страны, все места будут заняты потому, что они уже заняты. Теоретически, как только происходит поглощение КНДР, представители управления немедленно перебираются на Север и занимают все вип-места. Соответственно, какой смысл проюжнокорейски настроенному бизнесмену или чиновнику чего-то добиваться, если высокого поста он не получит все равно?

Да, когда-то это управление имело сильное демонстративное значение. Такое же, как северокорейская Конституция, где столицей объявлялся Сеул, находящийся на «временно оккупированной территории». Но даже северяне отказались от такого расположения столицы еще в 1972 году. Может быть, и южанам пора отказаться от практики назначений мэра Пхеньяна или губернатора провинции Хамген.

Во-вторых, следовало бы подумать об отмене Закона о национальной безопасности, главная суть которого в том, что Северной Кореи на самом деле нет. Для аудитории поясню: в южнокорейской парадигме КНДР как государства не существует вовсе, есть «антигосударственная организация», «криминальная банда», которая захватила пять северных провинций («…в которые мы продолжаем назначать чиновников, даже если они заседают в Сеуле») и рано или поздно будет покарана в полном составе.

Хочется напомнить, что именно поэтому в свое время саммит в Пхеньяне состоялся, а саммит в Сеуле – нет. Окажись северокорейский Ким на территории Южной Кореи, он должен быть немедленно арестован и судим. А те, кто организовывает подобные визиты, также должны быть осуждены как пособники антигосударственной организации.

По действующему закону все те, кто могли бы стать проюжнокорейским лобби, занимая какие-то посты в госструктурах, оказываются объектами люстраций. Зачем им добиваться объединения со страной, которая немедленно арестует их как государственных преступников или просто выбросит на улицу. Те, кто будут приводить Северную Корею под власть Юга, должны получить определенные социальные гарантии, чтобы с ними не случилось того, что произошло, например, с восточногерманской элитой. Закон о национальной безопасности не только не дает подобных гарантий, но и пресекает любые поползновения в данную сторону.

Если же его отменить, то часть пхеньянской элиты может оказаться более сговорчивой.

В-третьих, следовало бы сильно умерить давление. Любой авторитарный режим советского или северокорейского типа неплохо чувствует себя в кольце врагов, потому что это позволяет пропаганде упрощать ситуацию: «…Мы окружены, сплотимся же вокруг вождя, отвечая ударами на удары.» Но что произойдет, если кольцо, наоборот, раздвинется и ощущение угрозы исчезнет?

Современная РК превосходит КНДР и в экономическом, и в военном отношении. Зачем опускаться до уровня провокаций с сожжениями чучел руководителей? Демонстративное великодушие и игнорирование провокаций извне повышает любой моральный авторитет, потому что когда человек сравнивает неприятный режим у себя и неприятный режим за рубежом, своя рубашка оказывается ближе к телу.

В-четвертых, следует более серьезно относиться к политике северокорейских перебежчиков и изменению их социального статуса. Каналы связи сегодня достаточно прозрачны, и значительной части населения КНДР сегодня известно не только то, как высок там уровень жизни, но и то, с какими разнообразными проблемами там сталкиваются перебежчики, оказавшиеся в нише «граждан второго сорта». Эта информация возвращается на Север, и многие сторонники интеграции начинают полагать, что после объединения они окажутся в унизительном статусе «бедного родственника», который не всегда и не во всем перекрывается материальным благополучием. Если изменить ситуацию, и народ Северной Кореи будет знать, что их воспринимают как братьев, а не дальних родственников из глубинки, которые едят чужой хлеб, отношение может поменяться.

В-пятых, необходимо заняться восстановлением доверия, не ожидая мгновенного эффекта. Выстраивание доверия – это очень долгий и сложный процесс, особенно в современной межкорейской ситуации. Каждая сторона будет дуть на воду и, возможно, даже устраивать провокации, чтобы проверить искренность намерений. Неслучайно многие считают, что солнечной политике просто не хватило терпения. Ведь немецкая «восточная политика» длилась двадцать лет, а южнокорейская политика всего семь.

Список этих рекомендаций можно было бы продолжить, проблема в одном – в современном южнокорейском обществе ни одна из них не будет претворена в жизнь. Слишком велика бюрократическая инерция, слишком сильно наследие холодной войны, слишком велико желание принимать желаемое за действительное, слишком страшно пускать на мясо «священных коров» в виде ЗНБ или органов управления Севером. А значит, вместо реального сценария объединения страны южнокорейские эксперты так и будут пребывать в плену собственных фантазий.

Парламентские выборы в Японии: путь к изменению Конституции открыт?

Антон Лестев

Аспирант Казанского государственного института культуры

Расстановка сил перед выборами

Верхняя палата парламента Японии, называемая Палатой советников, состоит из 242 депутатов, срок полномочий депутатов составляет 6 лет с условием переизбрания половины депутатов каждые три года. 10 июля 2016 г. партии боролись за 121 место в парламенте.

Расстановка сил до выборов выглядела следующим образом: у Либерально-демократической партии (ЛДП) — 116 мест, у их союзников по правящей коалиции партии Комэйто — 20 мест, у оппозиционной Демократической партии Японии — 63 места, у японских коммунистов — 11 мест и еще 31 место распределено между семью партиями и независимыми кандидатами. Из 121 места, которые не разыгрывались на текущих выборах, за ЛДП осталось 65 мест, а за Комэйто — 11 мест. Таким образом, правящей коалиции достаточно было получить 46 мест для сохранения большинства в верхней палате парламента. Однако лидер ЛДП — премьер-министр Японии Синдзо Абэ — поставил задачу выиграть большинство из 121 места, за которые велась борьба на текущих выборах. По всей видимости, С. Абэ нацелился получить 2/3 мест в верхней палате, что открыло бы ему путь к проведению реформы Конституции.

Цель ЛДП — изменение Конституции Японии?

После принятия в сентябре 2015 г. нового закона, расширяющего полномочия Сил самообороны и разрешающего их применение за границей, рейтинг правящей партии и премьера С. Абэ резко упал на фоне обвинений в нарушении японской Конституции. Несмотря на то, что закон принят в рамках новой трактовки в Конституции права на коллективную самооборону, многие ученые и оппозиционные деятели отвергали законность данной трактовки в условиях существующей Конституции. Единственный путь для С. Абэ навсегда закрыть вопрос с обвинениями в нарушении 9 статьи — это инициировать всенародный референдум по утверждению поправок к Конституции. Для реализации этого проекта правящей коалиции необходимо иметь 2/3 мест в обеих палатах парламента. После выборов в нижнюю палату парламента в 2014 г. у коалиции ЛДП и Комэйто оказалось в руках 326 депутатских мандатов из 475. В верхней палате коалиции необходимо было получить в общей сложности 162 места. Достижение поставленной цели возможно при условии получения на выборах 86 мест из 121. Существуют и другие варианты, связанные с созданием широкой коалиции по вопросу изменения Конституции.

Предвыборная борьба

В предвыборной кампании С. Абэ и его партия старались не поднимать тему внесения поправок в Конституцию, сосредоточив свою агитацию главным образом на экономических вопросах. Накануне выборов С. Абэ объявил, что повышение потребительского налога до 10% будет отложено до октября 2019 г. С другой стороны, оппозиция сосредоточила свои усилия на предотвращении пересмотра Конституции. Оппозиция обвиняет ЛДП не только в желании отменить антивоенную статью, но и во внесении дополнительных поправок, обязывающих уважать семью и традиции. Подобные положения могут быть использованы для вмешательства в личную жизнь граждан. Оппозиция считает, что возможность изменения Конституции страны должна широко обсуждаться в СМИ. Однако в этот раз тема выборов и их последствий для главного закона страны на телевидении освещалась крайне скудно, что, по мнению оппозиции, может свидетельствовать о давлении ЛДП и премьер-министра на владельцев СМИ.

Для борьбы с ЛДП оппозиция избрала новую тактику, в которой Демократическая и Коммунистическая партии договорились проводить совместную кампанию и не конкурировать друг с другом, выдвигая единого кандидата против правящей коалиции. Данная тактика основана на расчетах, что в 2013 г. оппозиционные партии в общей сложности получили больше голосов, чем ЛДП. Слабая сторона оппозиционной кампании — отсутствие общей политической программы, а также диаметрально-противоположные интересы компаний и профсоюзов, являющихся сторонниками разных партий.

Перед выборами Либерально-демократическая партия столкнулась с несколькими вызовами, которые могли оказать влияние на исход выборов. Одним из таких вызовов стал скандал с губернатором Токио Ёити Масудзоэ, связанный с обвинениями в финансовых злоупотреблениях. Ё. Масудзоэ — член ЛДП, что не могло не сказаться на имидже партии. Другим вызовом стали продолжающиеся скандалы вокруг американской военной базы на Окинаве, связанные с убийством американскими служащими японских граждан. На выборах в местное законодательное собрание сторонники вывода американских войск одержали убедительную победу над ЛДП, санкционировавшей строительство новой базы морской пехоты США.

Присоединение Японии к ТТП также отрицательно сказалось на поддержке правящей коалиции со стороны фермеров и сельскохозяйственных кооперативов. В соответствии с договором Япония должна постепенно отменить ввозные пошлины на большую часть сельскохозяйственной, лесной и рыбной продукции. По разным оценкам убытки местных производителей в результате конкуренции с более дешевой импортной продукцией могут составить до 210 млрд иен. Многие сельскохозяйственные кооперативы, бывшие сторонниками ЛДП, в этот раз отказались официально её поддерживать. При этом проводимые опросы Kyodo News показывали, что политику действующей администрации одобряют 55% опрошенных респондентов.

Стоит также отметить, что вопрос о принадлежности Курильских островов и отношения Японии с Россией в целом не стали сколько-либо значимыми темами минувшей предвыборной кампании. Только перед самими выборами С. Абэ заявил, что до конца 2016 г. планируется визит президента России В.В. Путина в Японию, в ходе которого премьер-министр Японии надеется продвинуть вопрос о статусе Курильских островов и подписании мирного договора.

Важной особенностью прошедших выборов стало то, что впервые в голосовании смогли принять участие граждане Японии, достигшие 18 лет. До этого минимальный порог участия в выборах составлял 20 лет.

Итоги выборов

Как и ожидалось, 10 июля ЛДП одержала убедительную победу, получив единоличное большинство в Палате советников. По результатам выборов ЛДП получила 56 мест, Демократическая партия — 32 места, Комэйто — 14 мест, Коммунистическая партия Японии — 6 мест, партия «Осака исин» — 7 мест, Социально-демократическая партия — 1 место, партия «Жизнь людей» — 1 место и 4 места остались за независимыми кандидатами. Несмотря на то, что правящая коалиция ЛДП-Комэйто не смогла самостоятельно набрать необходимые 2/3 мест, по всей видимости, будет создана широкая коалиция с участием партии «За сохранение души Японии», «Осака исин» и некоторых независимых депутатов для инициации референдума по изменению Конституции.

Тактика оппозиции не дала никаких результатов, о чем объявил лидер Демократической партии Кацуя Окада, признавая своё поражение. С. Абэ по итогам выборов заявил, что для него по-прежнему главной целью остается оживление японской экономики. По поводу изменения Конституции С. Абэ призвал начать обсуждения в обеих палатах парламента и с общественностью о подготовке к референдуму и о сути вносимых в Конституцию поправок.

Изменение Конституции позволит Токио проводить более агрессивную политику в отношении Китая и Северной Кореи и увеличит влияние Японии в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Данное событие станет еще одним шагом по изменению архитектуры мира, созданной по итогам Второй мировой войны.

На смену Берлинской стене Запад возводит Варшавскую стену

Юрий РУБЦОВ

Повестка дня саммита НАТО, завершившегося в минувшую субботу в Варшаве, включала массу вопросов, но главным из них было согласование общей позиции стран-членов альянса по России. Генсек НАТО Йенс Столтенберг сформулировал эту позицию достаточно сдержанно, в двух словах – оборона и диалог.

Слова о «диалоге» применительно к характеру отношений Запада и России можно было слышать в последнее время из уст многих европейских руководителей, но это как раз тот случай, когда слова и дела решительно расходятся. Более того: все разглагольствования о «диалоге» на фоне практических действий, которые предпринимает НАТО, выглядят не слишком изобретательной попыткой добиться от Москвы согласия на продолжающееся расширение Североатлантического военного блока в восточном направлении, вглубь Евразии.

«Последние действия и политика России понизили уровень стабильности и безопасности» – такое обвинение в адрес Москвы прозвучало в декларации варшавского саммита. Россия якобы нарушила «ценности, принципы и обязательства», лежащие в основе двусторонних отношений и зафиксированные в Основополагающем акте Россия – НАТО 1997 года и Римской декларации 2002 года, изменив «основополагающие принципы глобальной и евроатлантической архитектуры безопасности».

Руководство НАТО не хочет замечать кричащего противоречия между заявлением о том, что «альянс не стремится к конфронтации и не представляет угрозы для России» и систематическим наращиванием у российских границ натовского военного потенциала. Уже в будущем году на восточном фланге НАТО будут размещены четыре батальона численностью 1 тыс. человек каждый. При этом у каждой страны, которая примет на своей территории новый воинский контингент, будет свой «куратор», отвечающий за формирование батальона и командование им. Роль «лидирующей нации» в Латвии примет на себя Канада, в Литве – Германия, в Эстонии – Великобритания, в Польше – США. Как говорит Йенс Столтенберг, это будут «многонациональные батальоны, которые покажут силу трансатлантических связей и ясно продемонстрируют, что нападение на одного союзника будет расцениваться как нападение на весь альянс». Кроме того, в Черноморском регионе будет создана румынско-болгарская бригада с дислокацией в Румынии.

Наращивание натовских сил запланировано не только на суше, но и на море. В итоговой декларации альянса говорится о намерении увеличить активность НАТО в Черном, Балтийском и Средиземном морях, а также в Северной Атлантике. При этом НАТО в отличие от прежних лет делает теперь акцент на партнёрстве со странами, не являющимися членами альянса, втягивая их в свою орбиту в обход института формального членства. Так, на Балтике укрепятся связи со Швецией и Финляндией, а в Черноморском регионе – с Грузией и Украиной.

Угрожает военной безопасности России и объявленное на саммите решение НАТО о выведении системы европейской ПРО на начальный уровень боевой готовности. То, что ПРО характеризуется теперь – наряду с ядерным оружием – как элемент системы «сдерживания», разоблачает всю лживость многочисленных заявлений о ненаправленности создаваемой американцами противоракетной обороны против России. То есть прежние утверждения о том, что в Европе создаётся система противоракетной обороны для защиты от Ирана и Северной Кореи, делались в расчёте на благодушных идиотов.

Перед варшавским саммитом постпред США при НАТО Дуглас Льют назвал развёртывание натовской военной инфраструктуры у границ России началом «третьей фазы» в истории альянса после фаз холодной войны и относительно «расслабленного» состояния в те четверть века, которые минули после падения Берлинской стены. Замечательный образчик политической лексики! В «расслабленном» состоянии альянс произвёл три волны расширения и придвинул свою военную машину к границам Российской Федерации, пополнившись девятью бывшими социалистическими государствами Центральной и Восточной Европы и тремя бывшими советскими республиками Прибалтики, а также включив 10 других государств, в том числе Грузию и Украину, в программы, сулящие в будущем прямое членство в НАТО.

О многом говорит и наращивание военных расходов НАТО. В прошлом году увеличение военного бюджета альянса составило 0,6%, а в текущем году расходы вырастут еще на 1,5%, то есть на €3 млрд. По данным, представленным Управлением публичной дипломатии Североатлантического альянса, в 2015 г. только европейские члены НАТО потратили на оборону 235,7 млрд. долл. То есть их совокупный оборонный бюджет ещё до его увеличения превышал соответствующую статью российского бюджета более чем в 5 раз. В свою очередь, Америка потратила в прошлом году 641,3 млрд. долл., что составляет примерно третью часть совокупных военных расходов всех стран мира. Всего же в прошлом году военные расходы НАТО составили астрономическую сумму, превышающую 892 млрд. долл.

«Мы не ищем конфронтации с Россией. Мы не хотим холодной войны. Мы не хотим гонки вооружений», – заявил Й. Столтенберг накануне встречи в Варшаве. Пустые слова. Если очистить подобные заявления от пропагандистской шелухи, решения последнего саммита НАТО фактически означают официальное объявление России новой холодной войны.

Именно так МИД РФ устами своего официального представителя Марии Захаровой оценил «сухой остаток» натовского действа в Варшаве: «Вопреки объективным интересам поддержания мира и стабильности в Европе, необходимости сопряжения потенциалов всех ответственных международных игроков в противодействии реальным, а не надуманным вызовам современности, альянс концентрирует свои усилия на «сдерживании» несуществующей «угрозы с Востока»… Попытки же «демонизации» России с целью оправдания предпринимаемых шагов в сфере военного строительства, отвлечения внимания от деструктивной роли альянса и его отдельных союзников в провоцировании кризисов и поддержании очагов напряженности в различных регионах мира приобретают и вовсе гипертрофированные формы».

На смену разрушенной когда-то Берлинской стене Запад начал возводить Варшавскую стену. За четверть века «расслабленности» (в терминах Дуласа Льюта) альянс, как видим, преуспел – «стена» передвигается на восток.

КНР-КНДР – волатильность или сближение?

Константин Асмолов

В нашей последней статье про китайско-корейские отношения мы обращали внимание на амбивалентность китайской политики, думая над тем, как скоро жесткий тон в отношении Пхеньяна может измениться на риторике сближения. Сегодня мы поговорим о событиях, которые могут восприниматься как первые шаги в данном направлении.

1 июня 2016 г. во время встречи с делегацией Трудовой партии Кореи, возглавляемой членом Политбюро ЦК партии Ли Су Еном, председатель КНР Си Цзиньпин призвал все стороны на Корейском полуострове сохранять хладнокровие и сдержанность, активизировать консультации, диалог, поддерживать мир и стабильность в регионе.

Си Цзиньпин поприветствовал делегацию, которая специально прибыла в Пекин, чтобы проинформировать о результатах седьмого съезда ТПК, и пожелал народу КНДР новых успехов в развитии экономики, улучшении жизни народа и строительстве социализма. По его словам, такой визит отвечает традиции КПК и ТПК проводить стратегические консультации по важным вопросам и свидетельствует о том, что председатель ТПК Ким Чен Ын и ЦК ТПК уделяют особое значение отношениям между двумя партиями и двумя странами. Си Цзиньпин подчеркнул, что китайская сторона обращает повышенное внимание на укрепление дружественного сотрудничества с КНДР и намерена приложить совместные усилия с ней к укреплению двусторонних отношений.

За день до этого заместитель председателя ЦК ТПК Ли Су Ён встретился в Пекине с заведующим отделом международных связей ЦК КПК Сун Тао, который также выразил поддержку пути развития, которым следует северокорейский народ и уверенность в том, что КНДР успешно выполнит все поставленные на съезде задачи и достигнет большого успеха в строительстве социализма.

В этот же день самолет Air Koryo 31.05.2016 впервые прибыл в международный аэропорт Цзинань. Открытие новой линии сообщения весьма важно в контексте того, что с этой авиакомпанией КНДР предполагалось делать в рамках санкций, максимально ограничивая ее возможности. Можно отметить и то, что Китай до сих пор не подал официальный доклад о том, как именно страна выполняет взятые на себя санкционные обязательства.

СМИ РК и Запада стараются принизить значение этого визита, указывая, что Си Цзиньпин уделил Ли Су Ёну всего 20 минут, но на самом деле это целых 20 минут. Как отметила «Российская газета», с учетом разницы статусов Си и Ли 20 минут общения — это вполне нормальная продолжительность. Встречи Путина и Пак Кын Хе на полях крупных международных мероприятиях также длились недолго, но подавали их совсем иначе. Следует помнить и то, что проработка визита, как в Китае, так и в КНДР, предполагает, что большая часть серьезных документов согласовывается не непосредственно в день встреч лидеров, а на этапе предварительной проработки. И потому существенно важнее сам факт визита и, возможно, целый ряд договоренностей низшего уровня, который будет подписан по его итогам.

О важности визита говорит и то, что антисеверокорейские и антикитайские силы пытались заблаговременно его торпедировать, вбросив любопытный слух о том, что Китай будто бы предотвратил северокорейское ядерное испытание, о чем 29 мая сообщило издание Boxun, ссылаясь на источник в Пекине.

Оказывается, 17 мая КНДР планировала провести ядерное испытание в атмосфере и организовала утечку информации, чтобы получить гуманитарную помощь от мирового сообщества на фоне вновь начавшегося голода. В ответ Китай направил в Пхеньян специального представителя для того, чтобы предостеречь Север от испытания, считая, что в случае его проведения на северокорейско-китайской границе оно может привести к серьёзным экологическим последствиям. В итоге Пхеньян принял предложение китайского представителя о значительном увеличении продовольственных поставок под видом гуманитарной помощи.

Правда, упомянутое издание Boxun – не китайское, а американское и является фактически личным боевым листком группы диссидентов, известным в основном проигранными исками после того, как жертвы скандальных публикаций решали обратиться в суд.

Зато японское издание «Санкэй Симбун» сообщило, что руководство КНР будто бы дало указание приостановить критику КНДР, отчего тональность ряда СМИ Китая стала «в пользу» Северной Кореи. Так, англоязычное китайское издание «The Global Times», которое выступает с «державных» позиций и не стеснялось критиковать КНДР, опубликовало статью «Китайско-северокорейская дружба — ключ к миру на Корейском полуострове». Дескать, «многие международные силы занимаются провоцированием конфронтации друг с другом, пытаясь превратить некоторые расхождения в главный источник конфликта в Северо-Восточной Азии… Китай и Северная Корея разумно удерживаются от такого пути».

В очередной раз поползли и слухи о подготовке визита Ким Чен Ына в Пекин: «ожидаемые сроки » Ким Чен Ына — август-октябрь 2016 г.

Что могло повлиять на столь быстрое изменение политики? Навскидку видно несколько факторов.

Это жесткая позиция Соединенных Штатов как по поводу THAAD, так и по поводу сдерживания действий КНР в Южно-Китайском море. Неслучайно 5 июня, выступая на Международной конференции по безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе «Шангри-Ла Диалог», заместитель начальника Объединенного штаба Центрального военного совета Китая адмирал Сунь Цзяньго жестко заявил, что реальные возможности THAAD превосходят необходимость в обеспечении противоракетной обороны, на которую указывают РК и США, и нарушают стратегические интересы Китая.

Это введение Америкой новых односторонних финансовых санкций, ударивших по китайским банкам, которые обслуживают сотрудничество с КНДР, и иные попытки давления. Как заявил корреспонденту «Российской Газеты» один из китайских экспертов, «если США хотят чего-то от нас добиться в отношении Северной Кореи, то им пора бы понять, что давлением на нас они спровоцируют совершенно обратную реакцию».

Это недавнее соглашение между США и Вьетнамом, которые российские патриоты восприняли как плевок в душу победителям Вьетнамской войны, хотя, на деле, речь идет о стратегии «враг моего врага – мой друг». С исторической точки зрения Китай является традиционным противником Вьетнама и последнее крупное столкновение в 1979 году было еле-еле остановлено активными действиями Советского Союза.

Вишенкой на торте можно назвать и действия южнокорейских рыбаков в отношении их китайских коллег, которые то ли с документами, то ли без документов ловили рыбу в спорных территориальных водах в районе «северной разграничительной линии». Ситуация была весьма похожа на историю про северокорейских рыбаков и российскую яхту, когда патриотические граждане сами взяли на абордаж два китайских судна и отконвоировали их в корейский порт, чем вызвали протесты Пекина.

С другой стороны, не следует перегибать палку и говорить о полном изменении стратегической линии. КНР, как и РФ, не признает ядерный статус КНДР, что представители власти постоянно подчеркивают. 14 июня Министерство коммерции Китая опубликовало список товаров, технологий и оборудования, которые будут запрещены для экспорта в СК в рамках реализации резолюции 2270 СБ ООН. Это около сорока видов товаров и технологий, которые могут быть использованы для разработки оружия массового уничтожения, — ряд металлов и сплавов, оборудование для лазерной сварки, некоторые электроприборы.

Подводя итог. Китайско-северокорейские отношения сегодня развиваются волатильно, и в рамках определенного коридора. Рамки его определяют, с одной стороны, желание Пекина сделать «непослушного соседа» своим послушным вассалом, а с другой — стратегическое противостояние США и КНР, в рамках которого Северная Корея нужна если не как союзник, то как буферное пространство с геополитической точки зрения. Идеология давно уступила место прагматизму, и это хорошо понимают обе стороны. Пекин же принимает решения ad hoc, в зависимости от текущего соотношения трендов.

Можно будет обратить внимание на то, как в июле текущего года пройдет ряд торжественных мероприятий, посвященных окончанию Корейской войны и 55-летию Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, и какие речи будут произнесены. Но понятно, что чем больше будет усиливаться напряженность в отношениях между Пекином с одной стороны, и Вашингтоном и Сеулом — с другой, тем, возможно, толще будут пальцы, сквозь которые Китай будет смотреть на нарушения санкционного режима на 1300-километровой границе КНР и КНДР.

После того, как Россия и Турция восстановили отношения, Вашингтону также следует прекратить новую "холодную войну", пишет Forbes.

"Конфликт между Москвой и Анкарой из-за гражданской войны в Сирии был бы просто безумием. Эта борьба привела бы к настоящей катастрофе, если бы в нее оказались вовлечены США и НАТО. Теперь восстановить рабочие отношения должны Америка и Россия", — говорится в статье.

Если удалось снять напряженность в отношениях Москвы и Анкары, возникшую после того, как турецкий истребитель сбил российский Су-24 в небе над Сирией, значит, это возможно и для Москвы и Вашингтона. Администрации Обамы следует взять пример с Турции и пойти на уступки, пишет Forbes.

Политика России в отношении Грузии и Украины не угрожает США, отмечается в статье. Издание напоминает, что эти государства долгое время находились под контролем Москвы и до сих пор входят в сферу ее интересов. При этом Тбилиси и Киев никогда не имели никакого отношения к безопасности Соединенных Штатов.

По мнению автора материала, Соединенные Штаты во многом сами провоцируют Россию. В частности, Москва не могла рассматривать такие шаги, как расширение НАТО у своих границ и поглощение альянсом бывших советских государств, иначе как враждебные. Кроме того, НАТО вмешалось в ситуацию на Украине и помогло свергнуть легитимного президента, поддерживавшего теплые отношения с Россией.

"Можно представить себе реакцию Вашингтона, если бы Россия повела себя так по отношению к Мексике", — отмечает автор.

По его словам, поведение Москвы вполне понятно. Очевидно, что российские власти не планируют нападать на Европу, не говоря уже о США. Просто Владимир Путин хочет, чтобы к его стране и ее национальной безопасности относились с должным уважением, пишет Forbes.

Нельзя забывать и о том, что есть много областей, где Москва и Вашингтон могли бы сотрудничать — урегулирование сирийского конфликта, борьба с ИГ (запрещена в России), ситуация с Ираном и КНДР, подчеркивает издание.

Отношения России и Запада ухудшились из-за ситуации на Украине. В конце июля 2014 года ЕС и США от точечных санкций против отдельных физлиц и компаний перешли к мерам против целых секторов российской экономики. При этом Москва не раз заявляла, что не является стороной внутриукраинского конфликта и заинтересована в том, чтобы Киев преодолел политический и экономический кризис.

Куда идет КНДР и есть ли выход из стратегического тупика?

Константин Асмолов

Итак, в очередной раз «Корейский полуостров на грани войны» эту грань не перешел. Очередной виток обострения на Корейском полуострове стихает, оставляя нас думать над вопросами о том, как будет развиваться ситуация далее, и есть ли возможность остановить воронку событий.

Руководство КНДР уверено, что отбило очередную атаку на свой суверенитет, и нельзя сказать, что северяне полностью неправы. Но, одерживая тактические победы, в стратегическом плане Ким Чен Ын идет к неприятностям. Выбранная им стратегия требует постоянного повышения ставок в надежде на то, что на каком-то этапе северокорейский ракетно-ядерный потенциал вынудит мир с ним считаться, и Соединенные Штаты будут вынуждены воспринимать его не как врага, подлежащего уничтожению, а как оппонента, с которым надо говорить, потому что его уничтожение может быть рискованным.

Но, во-первых, каждый этап повышения ставок накапливает неприятный осадок в отношениях с Пекином и Москвой и на каком-то этапе количество может перейти в качество. Когда это случится – неясно, но тенденция просматривается, тем более что массовой поддержки северокорейского режима ни в России, ни в Китае нет. КНДР воспринимается как одиозный политический режим, который является не столько экономическим и идеологическим союзником, сколько «врагом наших врагов», но не другом. В России это еще усугублено тем, что а) для многих Корейский полуостров – это периферия где-то, б) отношение к КНДР связано с отношением к Советскому Союзу, отчего носители как «красных», так и «черных» очков пребывают в плену своих иллюзий относительно того, что такое Северная Корея и почему она предпринимает те или иные действия.

Это может означать как то, что в определенных ситуациях Москва и Пекин будут продолжать «солидаризироваться с международным сообществом», так и то, что, в случае конфликта, Пхеньян вряд ли получит от них ожидаемую поддержку.

Сие не определяет, что Китай полностью будет готов сдать КНДР, но вот теоретическую договоренность о том, что в случае конфликта именно Китай будет обеспечивать безопасность на северокорейской территории (де-факто устанавливая там прокитайский режим; сохраняя страну, но делая ее более вассальной), я бы не стал отрицать полностью.

Во-вторых, для Соединенных Штатов угроза нанесения удара по континентальной части Америки носит экзистенциальный характер и психологически непереносима, и, если у Севера действительно появится ракета, которая может перелететь океан, эмоции могут заставить американцев счесть, что нанести превентивный удар и вырвать клыки оправданно.

Наиболее предпочтительная в США стратегия смены режима в КНДР на данный момент включает в себя экономическое удушение и информационную войну в расчете на то, что или режим рухнет сам, или его поменяют китайцы. Однако среди военных и аналитиков там хватает реалистов, которые полагают, что даже если гипотетический шанс реальной атаки северян на Америку есть, мы должны принять для его нейтрализации все возможные меры. Потому что, если это по какой-то причине произойдет, последствия будут неприемлемы. Об этом же говорит распространенный среди силовиков охранительный рефлекс.

Следовательно, чем больше КНДР будет превращаться из бумажного тигра хотя бы в картонного, тем больше вероятность, что в США может возникнуть мысль о том, что превентивный удар с целью «вырвать у змеи клыки» оправдан, тем более – возможность «поступить по-израильски» (разбомбить ключевые объекты по аналогии с тем, что Израиль делал в Сирии) у США тоже есть.

При этом в Вашингтоне могут исходить из того, что сценарий, при котором после такого удара Север отвечает полномасштабной войной, не является стопроцентно вероятным. Да, северяне получат чувствительный удар, но если они ответят обстрелом Сеула, это спровоцирует полномасштабный военный конфликт, в котором у КНДР, в общем-то, нет шансов. И вот вопрос: что может перевесить? Подобный демонстративный удар однозначно будет потерей лица, несущей серьезные внутриполитические последствия. Но готова ли вся пхеньянская элита к групповому самоубийству под названием «война с Америкой», — вопрос нетривиальный.

В-третьих, подобное расшатывание ситуации, нервозность, взаимная демонизация и т. п. повышают с точки зрения автора вероятность развязывания конфликтов вследствие иррационального фактора (пресловутая «война из-за кролика») или катастрофических решений, принятых потому, что каждая сторона вместо действий реального оппонента будет описывать картонного оппонента из собственной пропаганды.

Можно отметить, что на данном этапе все три вероятности пока невелики и не дотягивают даже не до половины, а до десяти процентов, но проблема в том, что по мере движения КНДР в указанном направлении все эти вероятности постепенно увеличиваются.

Действуя в рамках данной стратегии, КНДР вынуждена постоянно повышать ставки, демонстрируя прогресс в развитии ракетно-ядерной программы или «показывая зубы» иным образом. Это значит, что рано или поздно Пхеньяну придется сделать следующий шаг, в ответ на который в рамках воронки событий будут приняты новые санкции.

Тип этих санкций интуитивно понятен — запрет на поставки в КНДР любых нефтепродуктов чуть не вошел в нынешний пакет и весьма вероятно, что в следующий раз до этого дойдет. Но (назовем вещи своими именами) нефтяное эмбарго однозначно влечет за собой военный конфликт, а при угрозе политического хаоса Север может пойти ва-банк вплоть до стрельбы по Сеулу.

Возможно, в Пхеньяне рассчитывают на то, что новый президент США сменит политику в корейском вопросе. И Билл Клинтон, и Джордж Буш-младший начинали с довольно жестких антисеверокорейских позиций, но к концу своего правления их политика была весьма конструктивной. Однако даже в случае гипотетической победы Д. Трампа разворот к диалогу малореален. Это означает, что в ближайшие полтора года «разрядки» не будет точно, да и после выборов смена курса под вопросом.

Насколько этот процесс можно остановить или развернуть? На пути «обратно» стоят минимум три препятствия.

Во-первых, нынешние руководители Севера и Юга уже наделали и наговорили столько, что ярко выраженный шаг назад – это однозначная и неприемлемая потеря лица. Шаг назад, конечно, можно сделать при условии взаимных уступок, но пока уступать никто не собирается, а выдвигаемые сторонами предложения носят скорее демагогический характер. Так, северокорейская идея «моратория в обмен на прекращение учений», теоретически, вполне хороша, однако на практике это предложение заведомо неприемлемо для США и РК (во всяком случае, для нынешнего их руководства), так что и Пхеньян, и Вашингтон отказываются от компромисса, заявляют, что торг неуместен, хотя давить на Север неконструктивно.

Следует помнить и то, что урегулирование ядерной проблемы Корейского полуострова (ЯПКП) потребует от Севера необратимых действий, в то время как все, что могут ему предложить взамен, является обратимым. Можно подписать соглашение и можно его нарушить, прекратить маневры и начать их вновь, начать поставки энергоносителей, а потом прекратить их под любым предлогом. И, учитывая итоги рамочного соглашения и совместного заявления 2005 года, северяне могут вполне рационально исходить из представлений о том, что если какие-то положения соглашений могут быть нарушены, они будут нарушены «в надлежащее время».

Во-вторых, для того, чтобы стороны стали проявлять конструктивность, между ними должен возникнуть определенный уровень доверия, который не возьмется из ниоткуда, мгновенно поднявшись до критичного уровня. Как Север, так и Юг могут сказать, что они не раз были обмануты и потому будут дуть даже не на воду, а на лед. При этом надо помнить, что Север довольно часто проверяет искренность партнеров в довольно жесткой и полупровокационной манере.

Добавим к этому недостаток информированности. Российские ученые обладают большей прозрачностью с точки зрения понимания того, что происходит на Севере. Возможно, в таком же положении и Китай. Но о западных и даже южнокорейских структурах этого сказать нельзя, судя по тому, как активно южнокорейские «эксперты» пытаются убедить мир в том, что санкции уже действуют, и в Северной Корее вот-вот начнется голод, а вслед за ним «майдан». Это значит, что какие-то решения о политике в отношении Севера будут основываться на абсолютно искаженных представлениях о том, что происходит на Севере в реалиях.

Но похожая проблема существует и у Северной Кореи применительно к анализу действий Запада. Бюрократические законы, связанные с искажением информации, а потенциально – и очковтирательство, касаются и их, и нас. И нет стопроцентной гарантии того, что молодому генералу не говорят того, что он не хотел бы услышать, а итоги выборов на Юге не были интерпретированы как «консервативный проамериканский режим потерпел поражение и вообще вот-вот развалится под натиском народного гнева».

В-третьих, есть рамка внешнеполитического контекста. Общая политическая ситуация, условия которой вынуждают Северную Корею придерживаться того курса, который она избрала для защиты своего суверенитета. Изменение этого контекста уберет основания Севера рассчитывать на ядерное оружие в отсутствие союзников, и если Северная Корея перестанет ощущать угрозу, ее политика может измениться. Но давайте подумаем, как должен измениться окружающий контекст, чтобы это ощущение угрозы исчезло? И как это сопрягается с трендами развития миропорядка вообще и в Восточной Азии в частности? – Никак, потому что мы, скорее, наблюдаем тренд на обострение противоречий, рост державных настроений, отмечаемый и в Штатах, и в Китае, и в Японии. Что-то может измениться в случае, если в Южной Корее на выборах победит представитель демократов, а в США – представитель изоляционистов, считающий, что Америке надо сконцентрироваться на внутренних проблемах, а проблемы Восточной Азии пусть в основном решают страны Восточной Азии. Тогда у политико-дипломатического пути урегулирования ЯПКП появится шанс, но пока подобное развитие событий представляется маловероятным.

Поэтому медленно, но верно ситуация развивается не в лучшую сторону.

Взгляд на тысячу ярдов

Прошло 40 лет с объединения Вьетнама после длительной войны

Святослав Иванов

Объединение Вьетнама, ставшее итогом многолетней бойни в этой стране, произошло ровно 40 лет назад — 2 июля 1976 года. «Газета.Ru» вспомнила, что это был за конфликт, почему США ввели во Вьетнам войска и в чем была неудача тактики «найти и уничтожить».

Ровно 40 лет назад, 2 июля 1976 года, Северный и Южный Вьетнам слились в единое государство — существующую и по сей день Социалистическую Республику Вьетнам. Это стало итогом длившейся десятилетия кровопролитной борьбы за власть.

Кульминацией этого противостояния была война во Вьетнаме. Она не только унесла жизни сотней тысяч вьетнамцев, но и оказалась одной из самых мрачных страниц в истории США. Американцы ввели во Вьетнам войска для борьбы с коммунистическим подпольем, но через десять лет ушли, фактически оставив страну противнику.

Армия США потерпела беспрецедентные для локального конфликта потери, а весь западный мир навсегда поменял свой взгляд на борьбу за демократию. Возобладали пацифистские идеи, а столь масштабных конфликтов с участием стран НАТО уже не случалось.

Война стала следствием многолетних трений с участием десятков противоборствующих сил и факторов. Колониальная политика Франции и японский милитаризм, советская пропаганда и американская «охота на ведьм», традиционная вьетнамская культура и попытки модернизировать страну — все эти явления сплелись в смертоносный узел.

«Теория домино» против «азиатского Черчилля»

В 1940-е годы Восточная Азия была охвачена коммунистическими повстанческими движениями, отчасти спровоцированными тяжелыми последствиями Второй мировой и японской оккупации.

Госсекретарь США Джон Фостер Даллес выдвинул «теорию домино», согласно которой если в одной стране региона устанавливается коммунистическая власть, такой же процесс неизбежно начнется в соседних странах. В 1948 году была сформирована КНДР, годом позже коммунисты установили власть в Китае.

Лига за независимость Вьетнама (Вьетминь) во главе с Хо Ши Мином впервые пришла к власти еще в 1945 году, после капитуляции оккупировавшей страну Японии. Власти Франции не согласились с созданием нового государства в их бывшей колонии и начали войну, которая привела к разделу Вьетнама в 1954 году по «корейской» схеме.

Вскоре в Южном Вьетнаме монархия сменилась президентской республикой, и у власти оказался экс-премьер Нго Динь Зьем — «азиатский Черчилль», по определению Линдона Джонсона. Президент начал жесткую антикоммунистическую политику, вылившуюся в масштабные репрессии против инакомыслящих. Предположительно, погибли порядка 12 тыс. человек.

Нго Динь Зьем стал терять популярность — не столько из-за репрессий, сколько из-за западничества и курса на модернизацию. Его позиция отчасти напоминает роль иранского шаха Мохаммеда Резы Пехлеви, который будет свергнут два десятилетия спустя, — удобный для Запада лидер, противостоящий коммунистической экспансии, но при этом ведущий авторитарную политику и непопулярный в народной среде. В случае Нго Динь Зьема дополнительным фактором народного недовольства было то, что он был католиком в преимущественно буддийской стране.

С конца 1950-х в стране началась война между правительством и коммунистическим подпольем — Вьетконгом.

Власти Южного Вьетнама обвинили вьетконговцев в самом громком эпизоде собственной авторитарной политики. В мае 1963 года правительственные силы силой подавили демонстрацию буддистов за свободу вероисповедания, в результате чего погибли девять человек. В ответ на это протесты только обострились; символом противостояния стало самосожжение монаха Тхить Куанг Дыка в Сайгоне.

В конце 1963 года президента свергли и убили в результате военного переворота, который произошел с согласия США. С приходом военных к власти в Южном Вьетнаме усугубилась политическая нестабильность, открывшая для Севера возможности активизировать переброску сил для помощи Вьетконгу.

Джон Ф. Кеннеди пережил Нго Динь Зьема всего на 20 дней. Администрация пришедшего к власти Линдона Джонсона заняла непримиримую позицию по вьетнамскому вопросу. В ответ на два эпизода столкновений американских кораблей с северовьетнамскими конгресс разрешил главе государства прямое использование военной силы во Вьетнаме.

Джонсон приберег это право до своего переизбрания — предвыборную кампанию 1964 года он вел как «кандидат мира». Однако после взрыва в отеле «Бринкс» в Сайгоне, где проживали американские офицеры, Джонсон принял решение об ответных мерах против Северного Вьетнама.

«Найти и уничтожить»

В 1965 году США ввели в Южный Вьетнам порядка 200 тыс. солдат, которые были призваны противостоять Вьетконгу. К тому моменту коммунисты нанесли ряд серьезных поражений правительственным войскам.

Генерал Уильям Уэстморленд предложил трехфазовый план победы в войне: 1) разместить в стране силы, достаточные для прекращения поражений; 2) масштабные наступления, призванные выбить противника с густонаселенных территорий; 3) 12–18 месяцев на уничтожение оставшихся сил вьетконговцев в отдаленных районах страны. Согласно выкладкам военных, американская армия должна была справиться с основным комплексом задач уже в 1967 году.

Уэстморленд также предложил заменить тактику «зачистить и удержать» (clear and hold) на «найти и уничтожить» (seek and destroy). Согласно новой тактике, перед американскими отрядами ставилась задача уничтожить формирования противников и быстро покинуть место боя, вместо того чтобы брать пленных и захватывать позиции врага.

Необходимость такого нововведения объяснялась особенностями ведения партизанской войны: во Вьетнаме не работала традиционная стратегия захвата территорий (формально Вьетконг никаких территорий и не занимал). Таким образом, в Вашингтоне сделали ставку на истощение противника, поставив целью уничтожение максимального числа вражеских бойцов. Немаловажно, что на основании числа убитых (body count) американских офицеров повышали в звании, что дополнительно «мотивировало» их к жестокости.

Однако дело у американцев пошло значительно медленнее и тяжелее, чем ожидалось. Во многом это связывали с недостаточной подготовкой войск: миссия каждого военного в стране не могла продлиться дольше года, из-за чего происходила постоянная ротация состава, а срок подготовки солдат был урезан. Позже СМИ писали об этом так: «Мы не были во Вьетнаме 10 лет, а были там 10 раз по году».

Еще в конце 1965 года в США началась консолидация общества против военных действий; 27 ноября в Вашингтоне прошел митинг, собравший 30 тыс. протестующих, однако в тот же день президент Джонсон анонсировал увеличение американского контингента в странах Индокитая до 400 тыс. военных.

Против войны выступили Боб Дилан, Мартин Лютер Кинг, Бенджамин Спок и другие лидеры интеллектуальной элиты США. Публично заявил об отказе призываться в армию боксер Мохаммед Али. Из-за этого он был приговорен к пяти годам тюрьмы (приговор, впрочем, был отменен).

Философы Бертран Рассел и Жан-Поль Сартр провели в Стокгольме и датском Роскилле две сессии неофициального трибунала, который признал власти США виновными в бомбардировках сугубо гражданских целей, использовании запрещенных вооружений и геноциде населения Вьетнама.

Власти не шли на поводу у общественного мнения, в котором росли антивоенные тенденции. В 1968 году число американских солдат во Вьетнаме достигло 540 тыс. человек. При этом росли и жертвы: еженедельно в стране гибло по несколько сотен американских солдат.

Накануне вьетнамского Нового года в начале 1968 года соединения Вьетконга и северовьетнамская армия совершили нападения на десятки занимаемых американцами и южанами населенных пунктов. Союзникам удалось перегруппироваться и в конечном счете одержать тактическую победу, однако жестокость и активность противника поразила Вашингтон. Американское общество потеряло уверенность в том, что армия контролирует ситуацию.

Мировые СМИ обошла одна из самых известных фотографий в истории: репортер Associated Press Эдди Адамс запечатлел на пленке момент казни плененного вьетконговца без суда и следствия.

Эти события привели к резкому снижению рейтинга президента Джонсона, который был вынужден отказаться от участия в следующих выборах. Популярность набирал антивоенный кандидат Роберт Ф. Кеннеди, однако за несколько месяцев до голосования его убили. В итоге победил Ричард Никсон, продвигавший стратегию «вьетнамизации» — постепенной замены американских военных в зоне конфликта армией Южного Вьетнама.

Доктрина Никсона вызвала неоднозначные отклики населения США, многие были уверены в необходимости срочного вывода войск.

Масла в огонь подливали все новые позорные факты о ходе кампании. Самым известным эпизодом стало массовое убийство мирных жителей в деревенской общине Сонгми.

Американская рота высадилась в деревне для очередной операции по тактике «найти и уничтожить», однако не обнаружила ни одного вьетконговца, после чего начала расстреливать крестьян. Они жестоко убили 400–500 мирных жителей, а многих женщин подвергли групповым изнасилованиям.

В 1970 году по США прокатилась волна студенческих протестов, ставших ответом на гибель четырех молодых людей при подавлении несанкционированного антивоенного митинга. Это также подтолкнуло администрацию Никсона к мирным переговорам на условиях «почетного» выхода из войны.

Сомнительная «Нобелевка»

Несмотря на все затруднения, преступления и затяжную войну, формально вмешательство США было удачным: американцы смогли в несколько раз сократить площадь контролируемой коммунистами земли. «Почетный» выход подразумевал сохранение государственности Юга, о чем начались тайные переговоры между советником Никсона по национальной безопасности Генри Киссинджером и делегацией Северного Вьетнама.

Коммунисты требовали смещения президента южан Нгуена Ван Тхьеу, который их категорически не устраивал. Из-за этого мирные соглашения были подписаны в Париже лишь в январе 1973 года. И то за месяц до подписания документа вьетнамцы отказались от продолжения переговоров. Для принуждения их к подписанию мира Никсон распорядился произвести масштабную «рождественскую бомбардировку» Северного Вьетнама, во время которой погибли более полутора тысяч мирных жителей.

По итогам парижских договоренностей Киссинджера и его северовьетнамского коллегу Ле Дык Тхо наградили Нобелевской премией мира. Коммунистический политик отказался от награды из-за несоблюдения соглашений.

Американцы стремительно вывели из Южного Вьетнама остававшийся там контингент и вывезли сторонников властей павшего Сайгона. Эвакуация происходила спешно и едва не обернулась хаосом: в какой-то момент, чтобы освободить место на палубе американских кораблей, южновьетнамские вертолеты просто начали сталкивать в воду. Эти кадры стали квинтэссенцией провальной военной кампании.

По итогам противостояния во Вьетнаме

погибли порядка 58 тыс. американских солдат, еще около 300 тыс. уехали из страны с ранениями. Американцы, впрочем, составили меньшинство погибших. В ходе конфликта погибли, по разным данным, от 1,5 млн до 3,8 млн человек, в том числе не менее полумиллиона (а по некоторым версиям, более двух миллионов) мирных жителей.

Народу США предстояло осознать абсолютную бессмысленность конфликта. Южный Вьетнам оказался неспособен отстоять свою государственность, и на протяжении 1974–1975 годов северяне провели ряд наступательных операций, которые закончились падением Сайгона 30 апреля 1975 года.

Около года ушло на то, чтобы окончательно завершить противостояние и подготовить слияние двух частей страны. 2 июля 1976 года была создана Социалистическая Республика Вьетнам, существующая и по сей день. Объединение не обошлось без последствий для побежденных: в последующие годы сотни тысяч человек были казнены или погибли в «лагерях перевоспитания».

Завершение войны также пресекло готовившееся вторжение США в Камбоджу, где тоже началась гражданская война. Неизвестно, какими бы были последствия такого вмешательства, однако пришедшие в итоге к власти красные кхмеры развернули масштабные чистки, стоившие жизни по меньшей мере миллиону жителей страны.

Кроме двух мировых войн и гражданской война во Вьетнаме стала самым тяжелым военным конфликтом в истории США. В русскоязычной публицистике укрепилось сопоставление американского вторжения во Вьетнам с советским вовлечением в конфликт в Афганистане. Однако потери СССР в той войне были приблизительно в три раза меньше.

Вьетнамская война стала первым для США масштабным конфликтом, не повлекшим за собой никаких позитивных результатов. После случившегося американское общественное мнение стало гораздо критичнее относиться к самой идее военного вторжения — в следующий раз бросить на подавление врага большие силы Вашингтон решился лишь после 11 сентября 2001 года.

Без Вьетнама невозможно представить себе американскую культуру конца XX века. Одними из главных антивоенных фильмов в истории стали «Апокалипсис сегодня», «Цельнометаллическая оболочка» и «Охотник на оленей». Иными стали и СМИ, впервые транслировавшие столь масштабные события столь полно и оперативно. От трансляций в телеэфир «постельных» забастовок Джона Леннона и Йоко Оно до знаменитых военных фотографий.

В годы Вьетнама в США вернулось в обиход выражение времен Второй мировой: «взгляд на тысячу ярдов». Оно означает отрешенный и расфокусированный взгляд солдата, получившего психологическую травму. Именно с этим понятием, а не с традиционным представлением о героизме стали ассоциироваться военные действия.

Именно вьетнамская война показала западному миру, что в войне может и не быть правых и виноватых, доброй и злой сторон. Под сомнение было поставлено понятие патриотизма: зачем он нужен, если война, которую он ведет, бессмысленна и жестока? Наконец, американцы поняли, что против войны можно и нужно протестовать — ведь несогласные с происходящим в конечном счете оказались правы.

Интервью Посла России в Республике Корея А.А.Тимонина информагентству «Россия Сегодня», 30 июня 2016 года

— Решение о развертывании американских комплексов ПРО THAAD в Южной Корее пока еще окончательно не принято ни в Сеуле, ни в Вашингтоне. Прислушиваются ли южнокорейские коллеги к тем опасениям, которые высказывает РФ в связи с этими планами?

— Вопрос о размещении на территории Республики Корея дальневосточного сегмента глобальной противоракетной обороны США обсуждается уже длительное время. Южнокорейской стороне и нашим американским партнерам хорошо известна позиция России, которая не раз излагалась нашим руководством. Она заключается в том, что для России категорически неприемлемо размещение противоракетных комплексов THAAD в Южной Корее, поскольку мы считаем, что это представляет непосредственную угрозу для безопасности нашей страны. Как известно, американскую ПРО планируется разместить под предлогом защиты Республики Корея от северокорейской ракетной угрозы. Эти планы вызывают у нас серьезные опасения, поскольку их реализация может иметь негативные последствия для общей ситуации в Северо-Восточной Азии. Мы считаем, что размещение элементов ПРО в Южной Корее не будет способствовать нормализации обстановки в регионе.

— Южнокорейская сторона информирует РФ о ходе переговоров Сеула и Вашингтона?

— Размещение американской системы ПРО на юге Корейского полуострова — это вопрос двусторонних отношений США и Республики Корея, которые связаны союзным договором. Поэтому никакой информации от Сеула о его переговорах с Вашингтоном по поводу размещения противоракетных комплексов THAAD в Южной Корее мы не получаем.

— То есть отдельных консультаций между Москвой и Сеулом по вопросу возможного развертывания в РК американской ПРО не предполагается?

— Отдельных консультаций между Москвой и Сеулом по этой проблеме не проводится, но в ходе наших двусторонних встреч и переговоров эта тема, разумеется, затрагивается.

— США не раз заявляли, что намерены и в дальнейшем укреплять оборону Южной Кореи в связи с ракетными пусками КНДР. Например, в эти дни США, Южная Корея и Япония начинают совместные учения в ответ на проведенные недавно Пхеньяном очередные запуски баллистических ракет. На ваш взгляд, осложнят ли эти учения и без того непростую ситуацию вокруг Корейского полуострова?

— Безусловно, учения, задачей которых провозглашается отработка операций, связанных с противодействием Северной Корее, непосредственно затрагивают военно-политическую ситуацию на Корейском полуострове. Несмотря на то, что нынешние учения проводятся далеко за пределами Корейского полуострова, они явно не способствуют снятию напряженности в регионе.

— Видите ли вы перспективы возобновления шестисторонних переговоров по ядерной проблеме Корейского полуострова в текущем году, учитывая, что недавно северокорейский дипломат заявила, что шестисторонние переговоры мертвы? Видят в РФ альтернативу сложившемуся формату? Разделяете ли вы мнение, что "шестисторонка" умерла?

— Я категорически против того, чтобы считать шестисторонний формат исчерпавшим себя. Это уже апробированный, испытанный канал поиска путей урегулирования ядерной проблемы Корейского полуострова. Несмотря на то, что в течение последних лет не проводились полномасштабные обсуждения в таком формате, тем не менее в Москве по-прежнему считают, что "шестисторонка" должна быть продолжена. К тому же хотел бы напомнить, что в рамках шестисторонних переговоров существует рабочая группа по формированию нового механизма мира и безопасности на Корейском полуострове, которую возглавляет Россия. У нас есть интересные наработки в этой области, которые могут быть полезны для поиска путей урегулирования ядерной проблемы и смягчения военно-политической напряженности на Корейском полуострове.

— То есть идет работа над созданием условий для возобновления шестисторонних переговоров?

— Безусловно, все эти годы продолжались обсуждения в различных форматах. Недавно в Пекине завершилась встреча ученых и дипломатов — представителей всех стран-участников "шестисторонки". В ней после долгого перерыва приняла участие и представительница Северной Кореи — замдиректора департамента МИД, которая скептически оценила перспективы возобновления шестисторонних переговоров. Несмотря на это, на мой взгляд, Северная Корея сохраняет заинтересованность в урегулировании ядерной проблемы Корейского полуострова. Главное — найти оптимальную формулу учета интересов всех участников шестисторонних переговоров.

— Ранее сообщалось, что Южная Корея отказалась от участия в проекте транспортировки грузов с использованием северокорейского порта Раджин. Получала ли Москва официальное уведомление об отказе от проекта, и как в РФ воспринимают такой шаг?

— Каких-либо специальных уведомлений об отказе в участии в этом проекте от Южной Кореи не требовалось, поскольку этот трехсторонний проект был прерван в стадии подготовки. Республика Корея, несмотря на проявленную ранее готовность к участию в проекте, практически так и не приступила к регулярной транспортировке грузов из Раджина на юг полуострова. Решение Южной Кореи отказаться от участия в этом проекте стало результатом принятия санкционной резолюции СБ ООН 2270 и введения односторонних санкций против Пхеньяна, которые предполагают сворачивание практически всех межкорейских контактов. На мой взгляд, нельзя исключать, что Сеул не отказался от участия в этом проекте, а лишь отложил его реализацию до лучших времен — до нормализации межкорейских отношений. Надеемся, что этот взаимовыгодный трехсторонний проект будет все же возобновлен. Россия готова к продолжению сотрудничества на этом направлении.

— Южная Корея традиционно является одним из крупнейших получателей российского газа, добываемого на месторождении "Сахалин-2". Есть ли интерес наращивать поставки из РФ в Южную Корею?

— У меня нет никакого сомнения в том, что Республика Корея заинтересована в продолжении сотрудничества с Россией в энергетической сфере. Корейская сторона закупает у нас газ в соответствии с имеющимися договоренностями, и я уверен, что будет продолжать импорт российского газа и в дальнейшем.

— Ранее глава МИД РФ Сергей Лавров по итогам переговоров со своим южнокорейским коллегой заявил, что идет подготовка новой российско-корейской встречи на высшем уровне. Есть ли понимание, когда такая встреча может состояться?

— В ноябре 2013 года президент РФ Владимир Путин нанес официальный визит в Южную Корею. Президент Республики Корея Пак Кын Хе имеет официальное приглашение от нашего президента нанести ответный визит, и мы надеемся, что она до конца текущего года найдет время для такого визита.

Северокорейские ракетные старты

Константин Асмолов

22 июня 2016 г. КНДР провела еще два неудачных запуска ракет средней дальности, предположительно, типа «Мусудан».

По данным Объединенного комитета начальников штабов вооружённых сил РК, первая ракета была запущена из района города Вонсана провинции Канвондо в 5:58 утра и пролетела 150-160 километров, вторая стартовала в 8:05 и пролетела 400 километров. Обе ракеты, однако, взорвались в воздухе, и их обломки упали в Восточное море.

Это уже шестая попытка — с апреля этого года в Северной Корее были осуществлены четыре запуска подобных ракет, и все они оказались неудачными. Предыдущий фейерверк состоялся 15 апреля под День Солнца (официальный праздник КНДР, день рождения Ким ир Сена), вызвав очередной круг разговоров «об ужасной угрозе миру» в РК, США и Японии, а также сдержанное неудовольствие КНР: агентство Синьхуа выразило довольно жёсткую критику в отношении действий Севера, назвав их необдуманными и «глупыми». Тогда запуск был осуществлен в 5.30 утра с полуострова Ходо на восточном побережье КНДР, тоже недалеко от порта Вонсан, и закончился неудачей буквально через несколько секунд после старта. Ракета взорвалась в воздухе еще на фазе вертикального подъема, не успев выйти на заданную траекторию».

Понятно, что вне зависимости от удачности запуска, в СМИ РК и их союзников начинается дежурная истерика. Формально она связана с тем, что дальность «Мусудана» составляет порядка трёх тысяч километров, чего достаточно для покрытия территорий РК и соседней Японии, а также поражения целей на военных объектах США в Японии и на острове Гуам. Южнокорейские аналитики дополняют это страхами о том, что на подобных ракетах теоретически может стоять и ядерная боеголовка – с этим еще 18 апреля выступил глава Корейского Института Национального Объединения Чон Чжин Ук. Таким образом Сеул подтвердил сделанное в марте заявление лидера КНДР Ким Чен Ына, который тоже заявлял, что Северная Корея уже обладает технологиями, позволяющими производить ядерные боеголовки, которые можно устанавливать на баллистических ракетах. Вашингтон, однако, более сдержан в оценках: «Действительно они смогли создать компактные боеголовки или нет — вопрос спорный, но раз они заявили, что могут, то мы действуем, исходя из того, будто они обладают соответствующими возможностями».

Отмечено и то, что запуски были произведены в тот момент, когда заместитель директора североамериканского департамента МИД КНДР Чхве Сон Хи находится в Пекине и принимает участие в 26-м ежегодном Диалоге по сотрудничеству в Северо-Восточной Азии. В мероприятии принимают участие неправительственные эксперты, а также представители шести стран, которые вели переговоры по решению северокорейской ядерной проблемы.

В результате действия Пхеньяна пытаются подвести под нарушение резолюций Совета Безопасности ООН, запрещающих ему испытывать баллистические ракеты и ядерное оружие. Дескать, Север нарушает международные требования, даже если запуски и являются неудачными. 22 июня МИД РК совместно с дружественными странами приступил к обсуждению плана ответных действий, а 21 июня представитель МИД РК Чо Чжун Хёк заявил, что в случае проведения новых ракетных запусков РК совместно с дружественными странами примет ответные меры через ООН.

В Токио тоже заявили о намерении выразить официальный протест, считая подобные действия КНДР серьезной угрозой воздушному сообщению. Однако, по мнению главы минобороны страны Г. Накатани, для безопасности Страны восходящего солнца в связи с инцидентом никаких проблем не возникло. Министр добавил, что сбор информации о пуске ракеты КНДР будет продолжен.

Впрочем, надо помнить, что в апреле попытка использовать Совбез не удалась: хотя в резолюции СБ ООН оговаривается возможность принятия новой резолюции в случае нарушения Пхеньяном вышеуказанного запрета, проведенный Севером запуск был все-таки неудачным, а баллистическая ракета имеет не дальний, а средний радиус действия. Поэтому, судя по всему, СБ ООН не будет рассматривать дополнительные меры, ограничившись, как и в прошлый раз, «решительным осуждением». На момент, когда статья пишется, всё ограничилось даже не резолюцией, а заявлением для печати.

Конечно, в нем сказано, что пуски ракет средней дальности являются грубым нарушением международных обязательств, накаляя обстановку на Корейском полуострове, и что Совет Безопасности будет продолжать внимательно следить за ситуацией и предпринять дальнейшие меры в рамках выраженных ранее намерений. Совбез ООН призвал все страны удвоить усилия по реализации антисеверокорейских санкций, а также попросил их правительства отчитаться о мерах, принятых в рамках резолюции 2270. В заключительной части заявления подчёркнута важность поддержания мира и безопасности на Корейском полуострове и в Северо-Восточной Азии, а также приверженность мирному, дипломатическому и политическому урегулированию ситуации вокруг ядерной и ракетной программ Пхеньяна. Однако все это – дежурные дипломатические слова, без которых просто не обойтись. А дела – только призывы удвоить усилия и наконец представить отчеты.

С технической точки зрения, оценить эти запуски можно двояко. С одной стороны, критериям успешности соответствует, в лучшем случае, один из двух. С другой — автор сталкивался с мнением о том, что северяне пытались проверить не столько максимальную дальность, сколько максимальную высоту, на которую может взлететь ракета. Как бы то ни было, хотя Мусудан вроде бы еще не стоит на вооружении КНДР, Север грамотно пользуется этими ракетами как определенным фактором давления, делая, в общем-то, тоже самое, что РК и США своими постоянными военными учениями, которые в последнее время проводятся от 10 до 20 раз в год.

Конечно, смягчению обстановки это не сопутствует. Но, с точки зрения реального воздействия на ситуацию, это не столько попытка укусить, сколько показать зубы, и «демократической прессе», механически повторяющей южнокорейский и американский дискурс, стоит напомнить, что не каждая ракета, летящая по баллистической траектории, является баллистической. Что про ракеты средней дальности в резолюциях ничего не сказано. Что проведение учений на своей территории – внутреннее дело страны, а если с этим кто-то хочет поспорить, то пора избавляться от двойных стандартов и не менее жестко и громко, с участием ООН и мировых СМИ, критиковать аналогичные маневры США и РК, которые вносят в региональную дестабилизацию не меньший, а то и больший вклад.

18-24 июня 2016 года в Пусане под председательством Южной Кореи состоялась пленарная сессия Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ), в которой приняла участие российская межведомственная делегации в составе Росфинмониторинга, МИДа России, Банка России и ФНС России.

В связи с непрекращающейся угрозой, исходящей от ИГИЛ, работа пленума в основном фокусировалась на разработке мер, направленных на повышение осведомленности о существующих рисках финансирования терроризма (ФТ) и их минимизации.

Так, утвержден Операционный план, призванный помочь странам в надлежащей имплементации утвержденной февральским (2016) пленумом Стратегии ФАТФ по противодействию ФТ.

Продолжена работа по инициированному Российской Федерацией пересмотру Рекомендации 5 «Криминализация ФТ» в целях ее полной имплементации в соответствии с требованиями ключевых антитеррористических Резолюций Совбеза ООН и недопущения ее двойных трактовок в интересах отдельных стран.

Пересмотрена Рекомендация 8 «Некоммерческие организации». Так, мониторинг и предотвращение злоупотребления НКО в целях финансирования терроризма будет основываться на основе риск-ориентированного подхода и оценки рисков, проводимой самой страной.

Пленум одобрил результаты исследования по индикаторам риска ФТ, закладывающие базу для последующей разработки унифицированного подхода к вопросу снижения рисков со стороны частного сектора, в первую очередь крупных банков и иных финансовых организаций. Важно отметить, что из-за наличия в нем чувствительной информации данный документ носит конфиденциальный характер, поэтому ФАТФ будет особенно внимательна к тому, как страны его используют .

Утвержден справочник, призванный помочь государствам в правильном заполнении и направлении запросов по внесудебной заморозке террористических активов.

Принят доклад ФАТФ «Группе двадцати», в котором помимо вопросов противодействия финансированию терроризма, большое место уделено вопросу прозрачности бенефициарной собственности. В ответ на призыв G20 начать работу по «панамскому досье» ФАТФ взяла на себя обязательство в межсессионный период провести технические консультации с Глобальным экономическим форумом по вопросам усиления антикоррупционных международных стандартов.

Актуализированы списки юрисдикций, имеющих стратегические недостатки в национальных системах противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма (ПОД/ФТ).

По итогам обзора прогресса за период с февраля 2015 г. «черный» список остался без изменений (КНДР и Иран). При этом благодаря усилиям Российской Федерации, Евразийской группы по борьбе с отмывание денег и финансированием терроризма (ЕАГ) и БРИКС в свете недавнего принятия ИРИ Закона о ПФТ, его присоединения к ЕАГ в качестве наблюдателя, а также снятия санкций со стороны ООН, удалось добиться приостановки применения к Ирану контрмер со стороны финансовы институтов.

При нашей активной поддержке ФАТФ положительно отмечен прогресс Бразилии в устранении ранее выявленных недостатков в надлежащей криминализации финансирования терроризма (в феврале с.г. было выпущено специальное публичное заявлении в отношении Бразилиа). При этом делегаты вновь призвали бразильские власти как можно скорее завершить процесс приведения национального законодательства в соответствие с международными стандартами.

Заслушаны отчеты о взаимной оценки нового, четвертого раунда ФАТФ - Австрии, Канады и Сингапура.

Показательным стал доклад Канады, получившей негативные рейтинги по техническому соответствию одиннадцати рекомендациям ФАТФ, и заключение о низкой/недостаточной эффективности имплементации стандартов в части юридических лиц и образований, применения превентивных мер, осуществления расследования и уголовного преследования преступлений отмывания денег, конфискации, получения/распространения финансовой информация и применения адресных финансовых санкций в сфере ФРОМУ.

По результатам рассмотрения отчетов все три страны попали на усиленный мониторинг в рамках ФАТФ с обязательством отчитаться о прогрессе в устранении выявленных недостатков через год.

Прошедшее пленарное заседание стало последним в рамках председательства Южной Кореи. Новым Президентом ФАТФ избран испанец Хуан-Манюэль Вега, а пост Вице-президента занял заместитель министра юстиции Аргентины С.Отаменди. Несмотря на произошедшую смену в руководстве организации, Россия сохранила членство в ее Управляющей группе.

Следующая сессия намечена на октябрь с.г. в Париже.

Два союзника КНДР

Александр Ермаков

Независимый военный эксперт, эксперт РСМД

3 июля 2016 г. в КНДР впервые отмечается День войск стратегического назначения. Вслед за четвертыми ядерными испытаниями в начале года КНДР заявила о себе недавними успешными испытаниями ракеты средней дальности. Так какие стратегические войска строит Северная Корея?

История вопроса

История корейского ракетно-ядерного кризиса полна взаимных претензий. В данном материале мы ограничимся лишь кратким перечислением реперных точек [1]. Ким Ир Сен, вероятно, интересовался ядерным оружием (ЯО) с самого его появления, и война 1950–53 гг., в ходе которой США недвусмысленно угрожали применить его против КНДР, не могла не подстегнуть его интереса. В 1965 г. корейцам был передан советский легководный реактор ИРТ-2000. В то время ЯО рассматривалось северокорейским режимом во многом как средство престижа и достижения большей независимости.

В декабре 1985 г. КНДР ратифицирует Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Это решение было сделано под давлением СССР, увязавшего его с продолжением помощи. Однако после распада СССР, резкого сворачивания сотрудничества с новой Россией и построения однополярного мира во главе с США ситуация изменилась. При этом Китай шел по пути укрепления экономических связей с Западом, и надежда на его военную помощь стала призрачной.

Для КНДР ситуация с точки зрения безопасности стала крайне острой. Хотя в 1991 г. США вывели с юга полуострова свое тактическое ЯО, военный перевес союза Республики Корея и Штатов был подавляющим. Судя по всему, именно тогда КНДР приняла окончательное решение создавать ЯО. В 1993 г. страна отказалась принять внеочередную инспекцию МАГАТЭ и заявила о решении выйти из ДНЯО. Судя по имеющейся открытой информации, США тогда серьезно рассматривали возможность начать боевые действия, но политическое руководство было остановлено прогнозами высоких потерь. Известны сделанные высокопоставленными генералами ВС США оценки потерь в «490 тыс. южнокорейских военнослужащих и 52 тыс. американских только за первые 90 суток» или даже «миллион убитых, в том числе 80–100 тыс. американцев», однако эти цифры столь велики, что их трудно принять всерьёз [2]. Публичное озвучивание Пентагоном подобных цифр скорее говорит о резко отрицательном отношении военных кругов к развязыванию конфликта.

Однако северокорейское руководство не могло списывать со счетов возможность проведения против КНДР воздушной наступательной операции. Такая кампания могла бы вестись с минимальными потерями — военно-воздушные силы северян хоть и относительно многочисленны, но оснащены устаревшей авиатехникой [3], которая не сможет противостоять авиации даже одних южан, не говоря об американской. В ходе воздушной кампании невозможно «перемолоть» армию КНДР, но вполне реально разрушить инфраструктуру, энергетическую отрасль, нарушить связь и оказать психологическое давление. О гуманитарной катастрофе не стоит и говорить. Подобный сценарий войны относительно безболезнен для противников КНДР, но рано или поздно вынудит северян сдаться на тех или иных условиях либо сделает реальным сухопутное наступление против ослабленной армии КНДР.

Таким образом, с точки зрения военно-политического руководства КНДР для выживания необходимо иметь возможность не допустить проведения в отношении себя подобной воздушной кампании. Единственным надежным средством силового сдерживания может служить ядерное оружие. Химическое имеет скорее пугающую репутацию, чем высокую эффективность.

В 90-х гг. ядерный кризис удалось заморозить дипломатическими мерами — было заключено соглашение, согласно которому КНДР приостановила выход из ДНЯО в обмен на экономическую (в первую очередь топливную) помощь и строительство легководных реакторов, которые не могут быть использованы в военных целях. Однако сотрудничество с Западом не задалось с самого начала, что, вероятно, было неизбежно, так как стороны преследовали различные цели: в интересы США и Южной Кореи совершенно не входило укрепление экономики КНДР (реактор так и не был построен, поставки топлива периодически срывались), а северяне наряду с открытой ракетной программой, судя по всему, продолжили осторожные работы в ядерной области.

В 2002 г. договоренность была разорвана, и 10 января 2003 г. КНДР официально вышла из ДНЯО, создав таким образом серьезнейший прецедент, ставящий под удар мировую систему нераспространения [4]. С тех пор было проведено четыре испытания — в 2006, 2009, 2013 и 2016 гг. Несмотря на дипломатические усилия в формате шестисторонних переговоров [5], КНДР продолжает строить стратегические ядерные силы (СЯС). Мировые события, в первую очередь война в Ираке и в Ливии (которая в 2003 г. отказалась от ядерной программы), скорее побуждают её интенсифицировать усилия в этой области. Так какие СЯС строятся?

Бедность выбора

Построение СЯС позволяет сэкономить средства и сократить размер армии. Гонка в конвенционных вооружениях стоила бы намного больше, так как приходилось бы в одиночку соревноваться с ВПК «коллективного Запада» и оборонными бюджетами коалиции стран. С тех пор как современное оружие начало стремительно дорожать, а КНДР оказалась в изоляции (современное оружие ей не продает даже Китай), попытка начать симметричную гонку вооружений с Южной Кореей абсурдна.

Количество боезарядов в арсенале КНДР — один из наиболее дискуссионных вопросов. Разумными и компромиссными на данный момент выглядят оценки порядка десяти готовых зарядов. Более важным является вопрос качества зарядов, в первую очередь соотношения размеры-масса и мощности. Вероятно, КНДР способна или вот-вот будет способна производить транспортабельные боеприпасы по крайней мере малой мощности. Вопрос за второй составляющей ядерного оружия — носителями.

Классическая триада СЯС построена на воздушном, наземном и морском компонентах, представленными соответственно бомбардировщиками-ракетоносцами с крылатыми ракетами и свободнопадающими бомбами, межконтинентальными баллистическими ракетами (МБР) в шахтных пусковых установках или подвижных грунтовых комплексах (ПГРК), атомными подводными лодкам с баллистическими ракетами (ПЛАРБ с БРПЛ).

От первоначальных предположений об огромных и тяжелых корейских ядерных устройствах остались и саркастические предложения возможного применения — якобы единственный вариант состоит в том, чтобы закопать «мину» на предполагаемом пути движения противника. Интересно, что скептики, сами, вероятно, того не зная, говорили о тактике США времен холодной войны [6]. Тогда заранее были определены места для закладки ядерных мин на предполагаемом пути наступления советских войск. До 1991 г. они были и на Корейском полуострове в составе американской группировки войск. Особенности ландшафта, оставляющего ограниченное количество путей для наступления, делают его будто созданным для подобного оружия, а его применение вполне может оказать серьезный деморализующий эффект. Недостатком является эффективность только в случае начала сухопутной кампании, которая сама по себе, как упомянуто выше, — не самый вероятный сценарий.

Первыми носителями ЯО были самолеты, но КНДР этот вариант не подходит — нет современных бомбардировщиков и низка устойчивость к первому удару. Для КНДР, большое значение придающей ствольной и ракетной артиллерии, было бы заманчиво превратить их в тактическое ЯО по образцу «атомной артиллерии» времен холодной войны, но это не решает задачи стратегического сдерживания и требует серьезной миниатюризации зарядов. Сомнительно, что в условиях ограниченных ресурсов, в том числе обогащенных делящихся материалов, КНДР на это пойдет.

Таким образом, мы приходим к тому, что единственный носитель, который подходит под нужды КНДР, — это баллистическая ракета.

Последний союзник изгоев

С угрозой применения противником баллистических ракет во время локальной войны страны «первого мира» столкнулись в ходе войны в Персидском заливе 1991 г. Угрозу от иракских ракет предполагалось купировать новейшими ЗРК MIM-104 Patriot, в теории способными перехватывать оперативно-тактические ракеты [7]. Однако, если в целом война с Ираком для многонациональных сил стала заслуженным триумфом, «ракетная битва» оказалась скорее проигранной. Было зафиксировано 88 пусков [8]), из них 53 ракеты атаковали цели, прикрытые Patriot, и 27 были сбиты [9]. Еще печальнее опыт поражения самих пусковых установок. Несмотря на огромные привлеченные силы — усилия все разведывательной машины США, операции спецназа, временами до 40% боевых вылетов авиации (отсрочившие начало сухопутной кампании на неделю [10]), не удалось уничтожить ни одного ПГРК. Отчасти это компенсировали низкие результаты ракетных обстрелов — непосредственно военные цели были успешно поражены только дважды, в первом случае был поврежден на аэродроме истребитель F-15C и пусковая установка ЗРК Patriot, во втором — ракета попала в казарму, погибли 28 солдат и более сотни были ранены. Удивительным и счастливым обстоятельством можно считать то, что десятки ракет, упавших в городах, не привели к значительным жертвам среди гражданского населения — в Израиле погибли 14 человек [11], в Саудовской Аравии один (более трехсот человек получили ранения, было разрушено множество зданий) [12].

В войне 1991 г. Ирак применял доработанные советские ракеты Р-17 (известны как «Скад») увеличенной дальности под обозначением Al Hussein [13]. После поражения Ираку было запрещено иметь и разрабатывать ракеты дальностью свыше 150 км.

Более успешная для США в плане состязания ПРО против БР кампания 2003 г. объясняется использованием новейшей, созданной на основе опыта 1991 г., модификацией комплекса Patriot — PAC-3 и тем, что противник оказался значительно слабее. К моменту вторжения на вооружении Ирака состояло небольшое количество ракет Al-Samoud 2 и Ababil-100 с дальностью менее 200 км. В общей сложности в 2003 г. Ирак выпустил не менее 23 баллистических и крылатых ракет [15], из которых было сбито девять. Хотя большинство оставшихся ракет попали в песок, был и успех — 7 апреля баллистическая ракета поразила полевой штаб армейской бригады, погибли трое военнослужащих и два журналиста, ранены еще четырнадцать человек, были выведены из строя два десятка транспортных средств.

Итоги кампании 2003 г. показали, что США усиливают свои возможности в области ПРО ТВД, но еще далеки от гарантий перехвата. Хотя во второй иракской войне удалось уничтожить несколько ПУ, сам факт двух десятков пусков говорит о том, что и процесс поиска ракетных комплексов не отлажен.

Не удивительно, что военно-политическое руководство КНДР из внимательного наблюдения за локальными войнами 1990–2000-х гг. сделало вывод, что именно ПГРК могут стать основой потенциала стратегического сдерживания. При этом география севера Корейского полуострова отлично подходит для них: в горах можно устроить множество укрытий и туннелей — не стоит и надеяться заблаговременно поразить мобильные ПУ, которые вполне смогут пережить даже ядерный удар. При этом очевидно, что даже такие специализированные комплексы ПРО как THAAD или Aegis BMD [16] не обеспечивают стопроцентную надежность перехвата — а какая еще может устроить при противодействии ЯО?

При этом КНДР совсем не нужно и даже вредно оснащать значительную часть ракет ядерными БЧ — большое количество «обычных» ракет пригодится в качестве средства «последнего предупреждения», а при нанесении главного удара послужит в качестве ложных целей для ПРО.

Собственную ракетную программу КНДР активно ведет с 80-х гг. Северокорейские инженеры довольно быстро освоили производство своего «Скада» под индексом Hwasong-5 и даже массово поставляли их в Иран во время Ирано-иракской войны. В первой половине 90-х гг. на её основе были запущены в серию Hwasong-6 и Hwasong-7 увеличенной дальности, до 500 и 700–800 км соответственно. Этого вполне достаточно для покрытия всей территории Республики Корея. Хотя точное количество произведенных ракет этих типов, как и всех остальных, неизвестно, определенно можно говорить о сотнях (пусковых установок, разумеется, значительно меньше).

Однако дальности этих комплексов недостаточно для поражения ключевых для США объектов военной инфраструктуры на Окинаве и Гуаме. С середины 90-х гг. на вооружение поступают Rodong-1 [17] с дальностью 1300-1500 км. Данные ракеты, способные поразить любую цель в Японии, уже довольно часто назывались в качестве носителя ядерного оружия КНДР. Считается, что этих ракет выпущено значительное количество, и они готовы к боевому применению. Угрозу для Гуама, на котором расположена авиабаза Андерсен — основная база стратегической авиации США в регионе, потенциально может представлять комплекс Musudan [18]. На Западе распространено мнение, что Musudan создан на основе советской БРПЛ Р-27, возможно, при участии российских специалистов, но подтвердить или опровергнуть эту информацию нельзя. По различным оценкам дальность ракеты составляет от 2500 до 4000 км. В данный момент этот ракетный комплекс находится на стадии испытаний, первые успешные прошли 22 июня.

Есть у Северной Кореи и своя «царь-ракета» — KN-08 (14?) [19]. С ней существует серьезная путаница, так как на парадах 2012–13 и 2015 гг. на одних и тех же пусковых установках [20] были продемонстрированы различные по конструкции ракеты, отличавшиеся габаритами и количеством ступеней — в 2015 г. была показана меньшая по размерам двухступенчатая ракета (иногда называемая KN-14), тогда как ранее демонстрировалась трехступенчатая. Судя по всему, перспективная ракета еще в процессе создания, и ей предстоит длительный период испытаний, однако в перспективе она может стать первой северокорейской МБР, которая будет способна достигать Аляски, Гавайев и западного побережья США.

Все вышеперечисленные ракеты используют в качестве ПУ ПГРК. Есть неподтвержденная информация о существовании в КНДР небольшого количества ракетных шахт, но даже если они и существуют, то несут вспомогательную функцию ввиду высокой уязвимости. По этим же причинам неразумно считать настоящими боевыми ракетами «Тэпходоны», запускаемые с громоздкого пускового комплекса, требующие длительной подготовки к старту. Нельзя не упомянуть программу создания БРПЛ. В СМИ КНДР широко освещались её испытания, вероятно, в расчете на оказание давления на противников. Однако КНДР опираться на них, напротив, было бы неразумно. Очевидно, что их подводные лодки для современных средств противолодочной обороны США, Южной Кореи и Японии будут крайне уязвимы, что усугубляется слабостью авиации и надводного флота, неспособных создать безопасный район их развертывания. Оправдывает ли возможность запускать ракеты из акватории своих военно-морских баз излишние затраты — вопрос спорный. Впрочем, как дополнительное средство они могут быть полезны — существование даже пары подлодок с БРПЛ вынудит противника тратить несоизмеримые силы и средства на противодействие им.

Подводя итоги, приходится пессимистично отметить, что на данный момент ядерная проблема Корейского полуострова не имеет внятного решения. Просто так КНДР свою ракетную и ядерную программу не сдаст, а для США идти на значительные уступки недопустимо. Оппоненты, каждый по своему, правы, так как один борется за выживание, а другой — кроме национального престижа отстаивает режим нераспространения, крайне важный для признанных ядерных держав, в том числе и России. Кроме того, текущее положение для США в определенном смысле выгодно, так как оправдывает усиление военной инфраструктуры на Тихом океане. Военного же решения проблема также не имеет, так как цена войны с КНДР уже сейчас, даже если предположить отсутствие пригодного к применению ЯО, не окупает довольно сомнительные выгоды от объединения Кореи. Так что миру предстоит продолжать наблюдать за медленным взрослением еще одной ядерной державы.

Говоря о размерах ядерного арсенала, к которым стремится КНДР, и о темпах его пополнения в перспективе, мы в очередной раз вступаем на территорию чистых догадок. Вполне разумным, исходя из целей, для северокорейцев было бы ограничиться 40-50 зарядами даже в далекой перспективе. К середине следующего десятилетия СЯС КНДР, вероятно, будут состоять из значительного количества ПГРК [21] в основном с БРМД/СД, только малая часть которых будет оснащена ядерными боеголовками.

1. За более подробным описанием истории вопроса на русском языке автор с удовольствием отсылает к работам отечественных корееведов, в частности, к обзорной статье А.Н. Ланькова «Ядерный социализм» и циклу лекций К.В. Асмолова.

2. Для понимания порядка цифр — численность всей американской группировки в Республике Корея в 1994 г. была всего около 36 тыс. человек. Потери в 80-100 тыс. человек стали бы вдвое больше, чем за многолетнюю войну во Вьетнаме.

3. Реальную боевую ценность представляет только небольшое количество истребителей МиГ-29 (9-13) и штурмовиков Су-25, поставленных в последние годы СССР.

4. Израиль, Индия и Пакистан не подписывали ДНЯО.

5. Участники — КНДР, КНР, США, Россия, Южная Корея, Япония.

6. СССР имел на вооружении схожие системы, вероятно, для аналогичного применения, но о его планах в этой области известно куда меньше.

7. В классификации ракетного оружия существует определенная путаница между отечественной и американской традициями. В штатах ракеты делили на тактические (дальность менее 300 км), малой дальности (до 1000 км), средней (до 3000-3500 км, иногда малой и средней объединяют в «ракеты театра военных действий») и «промежуточные» (до 5500 км). В СССР/России — на тактические (до 300 км), оперативно-тактические (до 500 км) малой или меньшей дальности (до 1000 км) и средней (до 5500 км).

8. В том числе 46 по целями в Саудовской Аравии и Кувейте и 42 по Израилю. Вызвать ответную военную реакцию Израиля и использовать ее для развала международной коалиции было одной из целей С. Хуссейна. Добиться невступления Израиля в войну стоило огромных усилий для американской дипломатии.

9. Steven Zaloga. Scud Ballistic Missile and Launch Systems. 1955–2005, Osprey, 2006 г.

10. Robert Scales. Certain Victory: the US Army in the Gulf War. Office of the Chief of Staff U.S. Army, 1993 г.

11. При этом непосредственно от взрывов погибли двое, большая часть погибших по «косвенным причинам» стали жертвами сердечных приступов.

12. Для сравнения, в ходе Ирано-иракской войны весной 1988 г. результатом массированных обстрелов (около 200 ракет) городов Ирана стало около 2000 погибших и бегство населения из городов.

13. Дальность стрельбы была увеличена с 300 до 550-650 км (по разным оценкам). В качестве пусковых использовались как модернизированные шасси МАЗ-543 от Р-17, так и системы национальной разработки, в том числе полуприцепы с пусковой установкой, прицепленные к обычным гражданским тягачам.

14. Резолюциями 687 и 707 Совета Безопасности ООН.

15. Кроме нескольких Al-Samoud 2 и Ababil-100, в это число входили советские ракеты комплекса «Луна-М». Под «крылатыми ракетами» подразумеваются переоборудованные для поражения наземных целей китайские противокорабельные ракеты HY-2. Из крылатых ракет не была сбита ни одна.

16. В узком смысле Aegis — это боевая информационно-управляющая система ВМС США, в первую очередь предназначенная для обороны авианосных ударных групп. Высокие возможности и потенциал Aegis привели к тому, что Агентством ПРО США на её основе была запущена программа Aegis Ballistic Missile Defense System (Aegis BMD), по созданию на базе существующих компонентов морских и наземных средств перехвата БРМД/СД.

17. Южнокорейское наименование. Более известны, как “Nodong-1/2” (1 и 2 отличаются массой боевой части и дальностью) или “Nodong A”, по английской транскрипции. “Nodong” с соответствующим буквенным индексом иногда используется на Западе для обозначения всех БРСД КНДР. В самой КНДР вероятно для аналогичных целей используется название Hwasong («Марс»). Здесь и далее использовалось наиболее распространённое наименование.

18. На Западе так же известен, как «BM-25», Rodong (Nodong)-B. В КНДР, возможно, как Hwasong-10.

19. Rodong (Nodong)-С или Hwasong-13.

20. На основе китайских коммерческих шасси, закупленных в 2011 г.

21. Критически важным является освоение самостоятельного производства особо тяжелых шасси для ракет размеров KN-08/14.

К встрече министров иностранных дел РФ и РК

Константин Асмолов

13 июня министр иностранных дел РК Юн Бён Сэ встретился в Москве с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Этот был первый за последние пять лет визит главы южнокорейского МИД в российскую столицу, итоги которого в прессе двух стран трактовали по-разному. В РФ обращали внимание на подписанный план действий между МИД двух стран на 2016-2017 годы, который содержит сведения о двусторонних отношениях, северокорейской тематике, сотрудничестве в ООН, сотрудничестве в Арктике, безопасности информации, о противодействии терроризму, в консульских отношениях и различных других отраслях.

В РК же больше писали про то, что стороны договорились добиваться полного выполнения реализации резолюции Совета Безопасности ООН, предусматривающей санкции в отношении Пхеньяна, и подтвердили приверженность денуклеаризации Корейского полуострова, подчеркнув, что РК и Россия не приемлют самопровозглашённого ядерного статуса Пхеньяна.

Также обсуждались вопросы укрепления двустороннего экономического и политического сотрудничества, региональные и международные проблемы. Стороны пришли к договорённости искать практические способы укрепления экономического сотрудничества на Дальнем Востоке и в Сибири, а Юн Бён Сэ заявил о готовности к активному участию в Восточном экономическом форуме, который состоится в сентябре во Владивостоке. Главы МИД двух стран даже обсудили возможность визита президента РК Пак Кын Хе в Москву до конца текущего года.

Сторонники КНДР немедленно представили итоги этого визита как подтверждение того, что Россия в очередной раз предала своего верного союзника в лице КНДР. Некоторых комментаторов возмутило то, что визит южнокорейского министра иностранных дел пришелся на государственные праздники в России. Однако если смотреть на итоговые документы внимательно, бросается в глаза следующее.

Во-первых, ничего антисеверокорейского за рамками формальной риторики сказано не было. Ядерный статус КНДР обозвали «самопровозглашенным», но такого мнения что Россия, что Китай придерживаются и без того. Это связано с тем, что Москва и Пекин поддерживают существующую модель миропорядка, в рамках которой статусом ядерной державы может обладать только ограниченный круг стран – постоянные члены Совбеза ООН. В данной ситуации неудивительно, что эту фразу повторили для того, чтобы продемонстрировать хотя бы какое-то сходство позиций, ибо, на самом деле, по остальным вопросам, похоже, договоренности нет. И можно обратить внимание, что, в отличие от США и РК, которые дополнили ооновские санкции своими собственными, Россия этого не сделала и делать не будет.

Собственно, даже СМИ РК были вынуждены отметить, что «согласие достигнуто не по всем позициям. Россия, как и Китай, согласилась ввести санкции против Пхеньяна, но выступает против максимального давления. Как заявил Лавров, Россия считает недопустимым превращение региона в очередной конфронтационный плацдарм».

Это, пожалуй, главный момент. А между тем есть мнение, что подталкивание России к подобным действиям было на самом деле одной из главных целей, ради которых глава МИД РК приезжал в Москву. Ведь не секрет, что в последнее время южнокорейская дипломатия из кожи вон лезет, для того, чтобы убедить международное сообщество «перестать дружить с Севером». Ради этого Сеул готов тратить довольно значительные средства на инвестиционные проекты в третьих странах, лишь бы эти страны прекратили всякое сотрудничество с Северной Кореей. Наиболее яркий пример подобной политики – недавний визит Пак Кын Хе в ряд стран Африки, где подобная южнокорейская политика едва не привела к дипломатическому скандалу, в ходе которого выяснилось, что в некоторых моментах освещения итогов визита южнокорейские СМИ приняли желаемое за действительное.

Во-вторых, никаких серьезных соглашений по итогам визита заключено не было. Протоколы о намерениях («обсуждались возможности», «договорились искать способы» и т.п.) остаются протоколами о намерениях, а амбициозные и долгосрочные экономические проекты можно рассматривать, например, через призму заключенного четыре года назад соглашения о прокладке газопровода из России в Южную Корею. Если кто не помнит, в 2017 г. он уже должен был бы быть построен, но при этом решающую роль в развале проекта сыграла отнюдь не российская сторона.

В-третьих, можно обратить внимание, что, в общем-то, пока не подтвердился главный слух, сопровождавший подготовку визита. В итоговых документах или речах не было сказано ничего о грядущем визите в Россию президента Пак Кын Хе, только – очередное обсуждение возможности.

При этом, на фоне разговоров о «стратегическом партнерстве», «развитии политического диалога» между двумя странами, обращает на себя внимание то, что министр иностранных дел РК вообще приехал в Россию в первый раз за пять лет. Что же до встреч президентов, то они, на самом деле, носили, главным образом, эпизодический характер и имели место на полях международных форумов («Большая двадцатка» в Санкт-Петербурге в 2013 г., «Большая двадцатка» в Брисбене в 2014 г., климатическая конференция в Париже в 2015 г. и т.д.).

Северная Корея намерена продолжать работать над ядерной программой, чтобы устрашать своего главного противника — США, соответствующее письмо постоянное представительств КНДР при ООН направило в госдепартамент США.

Как сообщили в дипмиссии, письмо было направлено накануне, 25 июня. В заявлении говорится, что "КНДР должна иметь в распоряжении мощные средства атаки, которые представят постоянную угрозу для США, с целью твердой защиты безопасности страны и ее народа от ядерной угрозы со стороны США".

"Враждебная политика США по отношению к КНДР", по словам дипломатов, стала "заведенным порядком", и КНДР, в свою очередь, "продолжит предпринимать шаги по укреплению своих ядерных средств устрашения для самозащиты".

В четверг Северная Корея осуществила пуск двух баллистических ракет, предположительно, нового типа "Мусудан". Первая ракета взорвалась в воздухе, о второй было заявлено, что ее пуск завершился успехом.

В тот же день Совет Безопасности ООН обнародовал заявление с осуждением пусков баллистических ракет КНДР, как нарушающих резолюции ООН.

В письме миссии Северной Кореи позиция СБ ООН была также подвергнута критике. "Резолюции СБ ООН, которые запрещают КНДР ракетные запуски являются нарушением Устава ООН и международного права", — говорится в обнародованном в воскресенье документе.

Ольга Денисова.

Тобиас Руппрехт

«Африканские братья по вере»: Россия, СССР и их «эфиопская политика»

(вторая половина XIX – конец XX века)

Тобиас Руппрехт (р. 1981) – историк, сотрудник Университета Эксетер (Великобритания), автор книги «Soviet Internationalism after Stalin» (2015).

Известно, что царская Россия не участвовала в европейской схватке за Африку в конце XIX века. Менее известно, что у Российской империи в то время завязались особые отношения с Эфиопией, едва ли не единственной в Африке страной, не захваченной какой-либо иноземной империей. Сохранить независимость Эфиопии удалось не без некоторой помощи из Санкт-Петербурга. Эфиопия привлекала внимание российских политиков и части русского православного духовенства. Ее близость к Красному морю и Ближнему Востоку, ее положение между Северной и Юго-Восточной Африкой являлись стратегическим активом в геополитической игре против Британской империи. К тому же многие верующие испытывали чувство солидарности с теми, кого воспринимали в качестве православных братьев на далеком Африканском Роге.

Религиозные представления о мироустройстве конца XIX века оказались удивительно живучи в XX веке, несмотря на серьезные геополитические и идеологические изменения. Эфиопия сохранила особое место в геополитических представлениях и после захвата власти большевиками. Реинтерпретация прошлого Российской империи часто использовалась, чтобы объяснить и оправдать советскую политику в странах «третьего мира» после смерти Сталина. А с момента установления в Эфиопии в 1970-х годах коммунистического режима СССР принялся активно использовать Русскую православную церковь для укрепления своего влияния. На протяжении всей истории современной России и Эфиопии православные церкви этих стран всегда c готовностью подчинялись государственным интересам. На международном уровне они охотно сотрудничали со своими идеологическими противниками, если это требовалось для достижения собственных целей[1].

Россия и Эфиопия – год 1900-й

История миссионерской деятельности Русской православной церкви за границей значительно короче аналогичной истории римско-католической или протестантской церквей. Тем не менее русская церковь активно поддерживала российскую экспансию в Средней Азии и колонизацию некоторых территорий в Северной Америке. В XIX веке Священный синод интересовался событиями на Святой земле и Афоне. Православная церковь – вместе с имперской властью – выступала ярой защитницей находившихся под властью Османской империи православных христиан на Балканах, в Сирии и Египте. Это панправославие можно считать первой в современной истории попыткой противодействия западноевропейскому универсализму. Некоторые православные священнослужители и мыслители пытались даже представить эту новую всеобъемлющую восточную православную культуру в качестве противовеса материалистической романо-германской Европе[2].

Эти антизападные идеи способствовали восторженному восприятию «экзотических» братьев по вере в Восточной Африке, окруженных европейскими колониальными владениями. Эфиопия была единственной страной в Африке, у которой была некоторая история отношений с Россией. Еще в XIV веке существовали контакты между русскими и эфиопскими монахами в Иерусалиме. Афанасий Никитин побывал в Эфиопии в XV веке, а почти три века спустя Петр I неудачно попытался установить российское военное присутствие на Африканском Роге. Но лишь в конце XIX века стали устанавливаться постоянные контакты между Россией и Эфиопией. В обеих империях часть элиты связывала свои (впрочем, разного типа) националистические проекты с церковью и верой. Славянофилы в России совмещали православие с антизападным романтическим национализмом; коптские священники в Эфиопии собирали и систематизировали старые религиозные тексты, утверждавшие роль Эфиопской православной церкви как воплощения эфиопской нации[3].

Эфиопская церковь, автокефальная только с 1950-х годов, является одной из древних восточных православных церквей, отколовшейся от европейского христианства за полтысячелетия до основания русской церкви. Сходство в обряде и одеянии русских и эфиопских священников помогло скрыть значительные доктринальные различия, а геополитические интересы позволили еще более сократить этот разрыв. В 1850-х годах монах Порфирий Успенский был послан Священным синодом в Иерусалим в рамках секретной миссии с целью укрепления российского влияния на Ближнем Востоке. Изначально его рекомендация наладить сотрудничество с православной Эфиопией нашла больший отклик среди российских военных, чем среди богословов. Идеи Успенского заложили основу для российского увлечения Эфиопией в последние годы существования Российской империи, но на тот момент и высшая бюрократия, и церковные иерархи считали их нереалистичными. Письма к царю эфиопского императора Йоханнысa IV, взывавшего к православным узам и просившего российской помощи в борьбе против османского Египта, в 1870-е годы остались без ответа[4].

Вместо этого, в конце XIX века в Эфиопию отправились несколько российских авантюристов. В 1885 году казак Николай Ашинов получил от Йоханныса IV разрешение построить русский православный монастырь и колонию «Новая Москва» в обмен на поставки русского оружия. Четыре года спустя он отплыл из Одессы в Массауа, но итальянская колониальная администрация в Эритрее не разрешила семьям поселенцев сойти на берег. Ашинов отправился в Сагаллу, а потом в Джибути, где был принят группой эфиопских монахов. История первого русского поселения в Африке была недолгой. Французские власти вскоре выслали всех обратно в Россию, где патриоты воспели «подвиг» Ашинова, а власти отрицали свою причастность к его деятельности.

Вторая российская экспедиция в 1889 году была менее масштабной, но на этот раз официальной: в Эфиопию послал делегацию киевский митрополит. В ее составе значился дипломат Виктор Машков, который предложил военную помощь новому императору Менелику II, рассчитывая в обмен на концессию российской гавани в Красном море. Машков вновь поехал в Эфиопию в 1891 году, официально с «географической миссией» – но при этом он привез партию оружия, предназначавшегося для борьбы против итальянцев. Православная церковь направила миссию во главе с Александром Елисеевым и священником Патером Ефремом для изучения возможности сотрудничества – или даже объединения – обеих церквей. Менелик II, основатель современной Эфиопии, не проявил никакого интереса к религиозной стороне дела, однако живо заинтересовался возможностью российской помощи в его борьбе с Италией.

В группе Елисеева был еще один авантюрист, казак Николай Леонтьев. Без официального на то разрешения по возвращении он привез к царю целую эфиопскую дипломатическую делегацию. Рассказывая в Петербурге о воображаемых богатствах Эфиопии, Леонтьев пытался сколотить группу поселенцев и найти финансовых покровителей для своей затеи. Свою цель он определил так: основать в Эфиопии миссию Русской православной церкви и помочь этой стране защититься от итальянского колониализма. В конец концов, винтовки, военные советники и русская миссия Красного Креста прибыли лишь после того, как эфиопы сами разбили итальянцев при Адуа. Впрочем, они помогли дальнейшему расширению эфиопской империи. Леонтьев стал называть себя «граф Абай», раздражая эфиопов в Аддис-Абебе своим заносчивым поведением. Чтобы избавиться от Леонтьева, Менелик назначил его губернатором юго-западных провинций, а позднее выслал из страны за то, что тот без спроса начал военные действия.

Другие российские авантюристы, а также ученые и благочестивые православные христиане отправились в Эфиопию около 1900 года. Страна была привлекательной не только как экзотическая, но и как близкая по духу: в ней видели важное стратегическое значение. Такое переплетение разных интересов отразилось на биографиях нескольких людей. Так, например, русский офицер Евгений Сенигов остался в Эфиопии в качестве художника, рисовавшего африканские пейзажи. В русской миссии Красного Креста состоял Александр Булатович, высокопоставленный офицер, который позже стал монахом и под именем иеросхимонаха Антония основал еретическое движение имяславие. Он пытался создать русский православный монастырь на острове в озере Хорошал, но ему не удалось обеспечить концессию на земельный участок. Еще один персонаж русско-эфиопского сюжета, казак Алексей Сучков, был отправлен в Эфиопию, где находился с 1903-го по 1907 год, после чего вернулся в Россию, прихватив с собой диких животных для московского зоопарка. Эти и другие путешественники привезли в Россию большую коллекцию эфиопских артефактов, по сей день хранящуюся в петербургской Кунсткамере. Эфиопия становилась все более популярна в России. Для поддержки Эфиопии в ее противостоянии западному колониализму собирали деньги. Николай Гумилев побывал в Эфиопии дважды и написал стихи об Африке. Именно в этом контексте сложился миф об эфиопских корнях Пушкина. На самом деле его прадед Ганнибал был молодым рабом с южных берегов озера Чад, подаренным царю османским султаном[5].

Вместе с тем, судя по тому, что показывают скудные эфиопские источники, Менелик II к русским относился не столь романтически. Чтобы сохранить независимость Эфиопии, ему был необходим импорт новых военных и гражданских технологий и помощь их носителей. Эфиопский император видел в России, во-первых, источник поставок современного оружия, во-вторых, державу, не заинтересованную в колониальном захвате африканских территорий. Еще один немаловажный фактор: и Россия, и Эфиопия были абсолютными монархиями – в отличие от прочих европейских стран, так что Россия казалась для Менелика более подходящим местом для отправки на учебу молодых эфиопов, чем республиканская Франция. Первая партия эфиопских студентов приехала в Санкт-Петербург накануне 1900 года. Среди них был Такла Наварят, который после многих лет изучения в России военного дела и техники стал министром финансов Эфиопии. Такла Наварят написал первую конституцию страны, и он же от имени Эфиопии выступал в Лиге Наций после того, как Италия снова вторглась в страну в 1935 году[6].

Советский Союз и Эфиопия при Хайле Селассие

Советский Союз был единственной крупной державой, которая поддержала Эфиопию во время вторжения Муссолини в 1935 году (в СССР был даже снят фильм «Абиссиния»). Впрочем, присутствие большого числа русских белоэмигрантов в качестве влиятельных советников при императорском дворе в Аддис-Абебе препятствовало налаживанию более тесных контактов в то время. Дипломатические отношения были установлены только в 1943 году.

Как известно, во время войны Московскому патриархату разрешили возобновить контакты с христианами за рубежом, что должно было помочь выполнению дипломатических задач советского государства. Церковные сановники были отправлены на территорию Болгарии, Ирана, в Палестину, Египет и Антиохию. Эти поездки также возобновили связи между православными церквями. Для Сталина роль СССР как защитника православных христиан была важным геополитическим ресурсом. После войны автокефальная церковь в Польше и украинская униатская церковь были насильственно включены в состав русской церкви. Советское государство и РПЦ имели здесь общие интересы. Кремлю была нужна церковь для укрепления своего режима на территории Восточной Европы. РПЦ выиграла от присоединения православных церквей и переориентации греко-католической (униатской) церкви с Рима на Москву[7].

В 1946 году в Московской патриархии был создан Отдел внешних церковных связей, ставший эффективным средством советской пропаганды и дополнительным дипломатическим каналом в странах с православным населением, в первую очередь в Греции (будущем члене НАТО) и в странах Ближнего Востока. В мае 1946 года во время празднования тысячелетнего юбилея Святого Иоанна Рыльского в болгарском Рыльском монастыре бывший генеральный секретарь Коминтерна Георгий Димитров предложил превратить Москву – этот некогда «Третий Рим», а ныне столицу мирового коммунизма – в подобие православного Ватикана. Димитров объяснил верующим рамки, в которых церковь может продолжать существовать в коммунистическом обществе, представив «большую Русскую православную церковь» образцом, которому они должны были следовать. Руководители русских и болгарских церквей продемонстрировали свою лояльность Сталину. Неудивительно, что церкви за пределами досягаемости Красной армией не выражали особого интереса к идее православного Ватикана под коммунистическом руководством, так что после смерти Сталина эта тактика изменилась[8].

Новый первый секретарь ЦК КПСС Хрущев сделал немало, чтобы покончить с изоляционизмом советского лагеря и распространить влияние за его пределы. В годы его правления были установлены (или нормализованы) связи со странами со значительными православными меньшинствами – Египтом, Индией и Югославией. В самом СССР при Хрущеве новая антирелигиозная кампания 1950–1960-х годов затронула верующих всех конфессий, но не институции РПЦ. Напротив, руководство церкви все более привлекалось к сотрудничеству с государством. На международном уровне православные священники стали полезным инструментом советской внешней политики. В Восточной Европе РПЦ была призвана ослабить влияние католической церкви. В странах «третьего мира» контакты с местным духовенством были использованы для распространения советского влияния.

Позиция Москвы в отношениях с Эфиопией в 1950–1960-е годы отражала изменения в советской политике в отношении к странам «третьего мира» после смерти Сталина. Главы государств за пределами влияния Запада в то время рассматривались как потенциальные союзники – вне зависимости от их политической ориентации. Хайле Селассие, (как было принято считать, модернизатор Эфиопии) объявил себя прямым потомком Соломона. Эфиопская православная церковь владела примерно третью земли в стране и мало интересовалась благополучием своей крайне бедной паствы. Все это не помешало установлению дружественных отношений между СССР и Хайле Селассие. В 1956 году Хайле Селассие посетил СССР, его наградили орденом Суворова и дали немалый кредит в 400 миллионов рублей. Совинформбюро начало вещание программы «Радио Москвы» на амхарском языке и инициировало перевод на него русской литературы. Советские учителя основали политехническую школу в Бахр-Даре, а советские инженеры построили нефтеперерабатывающий завод в Ассабе[9].

В большей степени, чем в других странах «третьего мира», СССР использовал православную церковь в своих отношениях с Эфиопией, продолжая тем самым традиции Российской империи. Эфиопский патриарх Теофилос был приглашен в Советский Союз в 1959 году; высокопоставленные делегации РПЦ посетили Эфиопию в 1959-м, 1962-м, 1966-м и 1969 годах. Русский патриарх Пимен приезжал в Эфиопию в 1974-м. Всемирный Совет церквей в Женеве предоставлял платформу, на которой русские и эфиопские священнослужители могли общаться между собой. Восточные и древние православные церкви сближались; в 1960-х годах на серии международных встреч в Орхусе, Бристоле и Женеве обсуждался вопрос об «общем причастии» (первые подобные попытки предпринимались еще в XIX веке). После Всемирного Совета Церквей в Аддис-Абебе в январе 1971 года представители РПЦ встретились с Хайле Селассие и некоторыми эфиопскими епископами. В результате было принято решение направить в СССР эфиопских студентов, изучавших богословие[10].

Обучение эфиопских студентов-богословов в СССР было организовано и профинансировано Русской православной церковью, под эгидой ленинградского митрополита Никодима (Ротова), близко связанного с КГБ и впоследствии ставшего президентом Всемирного Совета Церквей. Эфиопская православная церковь во время правления Хайле Селассие послала на родину научного коммунизма около 25 студентов для получения образования в двух семинариях – в Ленинграде и Загорске. Для РПЦ приглашение африканских студентов позволило продемонстрировать поддержку ей советской внешней политики и таким образом поддержать существование собственных семинарий и академий, постоянно находившихся под угрозой закрытия. По воспоминаниям студентов, видимого участия советского или эфиопского государства в одобрении и финансировании этой программы не было. «Там никого идеологически не обрабатывали», – вспоминает один студент, описывавший опыт своего пребывания в СССР как «полностью положительный». По возвращении в Эфиопию студенты заняли определенные позиции в церковной иерархии – среди них Абба Хабте Селассие, учившийся в Ленинграде и ставший начальником Отдела внешних связей Эфиопской православной церкви[11].

Зеркало России: Эфиопская православная церковь и коммунистический режим Дерг

Хайле Селассие, Рас Тафари, царя царей Эфиопии, Льва-Завоевателя от колена Иудейского, избранника Бога, свергло народное восстание в 1974 году. Возмущение, в частности, вызвало то, что власти ничего не сделали, когда в стране начался голод, унесший жизни 200 тысяч человек. Образованные горожане, а также студенты, многие из которых принесли марксистские идеи из университетов Европы и США, вышли на улицы. Постепенно военные взяли власть. В сентябре был создан временный военно-административный совет, Дерг, во главе которого оказался Тафари Бенти (он был православным). Подобно тому, что происходило в России после свержения царя в феврале 1917 года, новые правители – коалиция либералов, консерваторов и революционных коммунистов – объявили о проведении широкой земельной реформы и об отделении церкви от государства. Патриарх Теофилос протестовал против назначения новых священников, многие из которых настаивали на более активном участии церкви в социальных вопросах, в то время как другие, получившие образование в соцстранах, активно участвовали в реформировании церкви после революции. Так эфиопская церковь оказалась втянутой в конфликт между старыми элитами и реформаторами, аналогичный борьбе между Тихоном и обновленцами, развернувшейся в России за полвека до этого.

Советский Союз не принимал участия в ранней фазе эфиопской революции. Первый контакт между Дерг и Кремлем состоялся при участии делегации РПЦ в Аддис-Абебе. Отношения укрепились, только когда левые радикалы, группировавшиеся вокруг генерала Менгисту Хайле Мариама, расчистили себе путь к власти. В начале 1975 года делегация Дерг прибыла в Советский Союз для проработки условий будущего союза. Когда в 1977-м Менгисту Хайле Мариам установил абсолютную власть в стране, он уже имел полную поддержку Кремля. Новый этап отношений СССР с «желтой жаркой Африкой» возродил старое русское увлечение Эфиопией. Публикация и переиздание книг о русских путешественниках в эти края подпитывала имперскую романтику[12]. Однако на геополитическом уровне СССР столкнулся с дилеммой, так как он предоставлял военную поддержку также и главному сопернику Эфиопии в Африканском Роге, Сомали, в обмен на возможность использовать сомалийский порт в Красном море[13].

В то время, как СССР пытался возродить старую идею всеправославной антизападной солидарности с Эфиопией, новые коммунистические правители в Аддис-Абебе черпали вдохновение в советской религиозной политике. Площадь Мескаль (Площадь Креста) стала площадью Революции, а государственные школы заменили уроки морали (их обычно вели православные священники) марксизмом-ленинизмом. Вскоре книжные магазины во всей Эфиопии начали продавать переводы антирелигиозных сочинений Георгия Плеханова. Преследование верующих не достигло уровня советских 1920-х, но многие эфиопские монастыри и храмы стали музеями, а религиозная литература и церковные владения были конфискованы. Верующим могли отказать в продовольственных карточках, их могли уволить с работы и даже убить.

Патриарх Теофилос был арестован в феврале 1976 года, уличен в растрате и заменен Аббой Мелаку (под именем Абуна Такла Хайманот), необразованным, но ориентированным на социальные реформы, популярным монахом из сельской местности. Во внутреннем документе Дерга говорилось:

«Настоящий патриарх Эфиопской православной церкви происходит из угнетенного класса. Эти люди не очень образованны. Поэтому ими можно манипулировать, сделав невольным инструментом антирелигиозной кампании. Патриархат уже заявил, что сам Христос распространял социализм. […] Нам необходимо выбирать священников и церковных работников, которые смогут распространить эту иллюзию совместимости христианства с коммунизмом, и продвигать их в ближний круг руководства патриарха»[14].

Ситуация стала неопределенной, когда Всемирный Совет Церквей, в который входили представители Русской православной церкви, начал расследовать судьбу Теофилоса. РПЦ в знак протеста остановила свою программу студенческих стипендий, но безрезультатно. Теофилос был казнен вместе с сотнями представителей старой элиты императорской Эфиопии. Аресты христиан и даже казни были в порядке вещей. Погибли епископ Самуил (молодой глава религиозной консультативной группы в начальный период работы Дерг, который изучал богословие в Болгарии) и многие другие иерархи. Менгисту Хайле Мариам публично поддержал расправы, ссылаясь на опыт русской революции и на необходимость ответить «красным террором» на «белый». И так же, как в Советском Союзе 1930-х, террор уничтожал и самих лидеров революции, в том числе Тафари Бенти и популярного военного Атнафу Абате[15].

Война за Огаден (1977–1978) – смена курса

Хотя политический курс Менгисту Хайле Мариама, в том числе и в отношении церкви, напоминал ленинский и сталинский, СССР в середине 1970-х практически не влиял на ход событий в Эфиопии. Кремль подписал секретное соглашение с Менгисту Хайле Мариамом в мае 1977 года, но не вмешивался – надо сказать, в довольно хаотическое – развитие событий внутри Эфиопии. Положение дел изменилось во время войны за Огаден. Вначале в Тигре, Эритрее и Огадене вспыхнули восстания оппозиции; режим Менгисту Хайле Мариама оказался на грани краха, когда сомалийская регулярная армия, оснащенная советским оружием, напала на Эфиопию летом 1977 года – это была часть плана создания так называемого «Большого Сомали»[16]. После неудачных попыток содействовать прекращению огня Кремль перестал поддерживать Сомали и начал широкомасштабную военную помощь Эфиопии.

СССР послал в Эфиопию около тысячи советников, по воздушному мосту поставил оружие примерно на миллиард долларов, Куба направила почти 12 000 солдат и 6000 советников; поддержать эфиопскую армию прибыл даже батальон из Южного Йемена. Эфиопии удалось остановить сомалийское наступление. Сложно сказать, почему Москва предпочла в качестве союзника Эфиопию, а не Сомали – ведь первая не могла предложить СССР взамен ровным счетом ничего из того, что Сомали уже гарантировал. Определенную роль в этом сыграла традиция солидарности с Эфиопией и представления о некоей культурной близости между двумя странами. Генерал-лейтенант Петр Чаплыгин, главный советский военный советник Менгисту Хайле Мариама, вспоминал: «Нам дали три задачи: спасти социалистическую революцию, сохранить целостность государства, а также сохранить традиционную дружбу между нашими странами». Успешное военное вмешательство Кремля в Эфиопии способствовало – наряду с другими факторами – концу «разрядки» с Соединенными Штатами, но оно же укрепило позиции СССР как мировой державы[17].

В последующие годы соцстраны немало помогали Эфиопии. Спецслужбы ГДР и северокорейские военные отправляли туда консультантов. Официальные советско-эфиопские договоры были подписаны в 1978 году; крупные проекты в области промышленности, образования и сельского хозяйства реализованы при содействии СССР. В Мелка Вакена была построена крупнейшая ГЭС в Эфиопии. В СССР приехали учиться более двадцати тысяч эфиопов, так что теперь наступили времена, когда эфиопским студентам-богословам уже пришлось терпеть еженедельные политучения[18].

Изменение политики эфиопского режима в отношении церкви в ходе войны с Сомали – еще одна яркая параллель с историей СССР. Дерг, ослабленный внутренней оппозицией и сепаратистскими движениями, остро нуждался в мерах по укреплению единства общества. Подобно Сталину после нападения немцев, Менгисту Хайле Мариаму пришлось остановить террор внутри страны и разыграть карту «народного единства». И так же, как Сталин, эфиопский диктатор укрепил свою власть, используя «традиционные ценности» – православную церковь и национальную культуру, – впрочем, подминая их под себя. Так же, как РПЦ, эфиопская церковь увидела в смене государственного курса шанс не только выжить, но и обеспечить свой контроль над некоторыми провинциями. Эритрея со своей собственной автокефальной традицией оказалась для Эфиопии тем, чем Западная Украина была для РПЦ; и теперь появилась возможность полностью подчинить эритрейскую паству себе, сотрудничая с коммунистическим режимом[19].

Свидетельства высокопоставленных членов Дерг и многочисленные встречи эфиопских и русских священников показывают, что РПЦ дала совет своим африканским братьям по вере сотрудничать с коммунистическом государством. Эфиопские священники охотно приезжали в СССР на совещания международных религиозных лидеров, посвященные «борьбе за мир». Летом 1977 года в Москве представитель Эфиопской церкви публично объявил, что в Советском Союзе свобода религии не находится под угрозой со стороны государства. Год спустя в Москву отправился новый патриарх Эфиопской православной церкви Такла Хайманот; выступая там, он назвал внутрицерковную оппозицию «сторонниками старого режима». В 1978 году на межрелигиозном семинаре в Аддис-Абебе патриарх утвердил декларацию из девяти пунктов, выразив полную поддержку правительству, в частности, в отношении войны против Сомали и повстанцев на севере страны. Наблюдатель от Всемирного Совета Церквей отметил: «Очевидно, что патриарх пришел к такой позиции под сильным влиянием [...] своего пребывания в России и Польше»[20].

В 1979 году, в то время как Советский Союз вторгся в Афганистан, Гэс Саломон Габра Селассие был назначен на должность генерального администратора Эфиопской православной церкви. Будучи восторженным сторонником Дерг, изучавшим богословие в ленинградской Академии с 1967-го по 1970 год, он, используя цитаты из Библии, воспевал строительство социализма в СССР, а также отрицал факты преследования верующих в Советском Союзе. Так же, как обновленцы в советские 1920-е, как иерархи РПЦ в годы «холодной войны», эфиопские церковные власти защищали политику коммунистической власти. Как и в СССР, некоторые священники выступали против официального курса, но инакомыслящие немедленно становились жертвами «революционной справедливости» (говоря попросту, их убивали), а других отстраняли от священства и бросали в тюрьмы[21].

Митрополит Сирийской православной церкви в Индии Павел Мар Григорий сообщал из Эфиопии в марте 1978 года: «Как ни странно, в светской социалистической Эфиопии на всех крупных общественных церемониях патриарх [выступает на стороне] главы государства. Правительство по-прежнему назначает руководителя церкви». А один из делегатов Всемирного Совета Церквей был в ужасе от деятельности Гэс Саломона в Эфиопии:

«На кону наша вера и свобода веры. Наш брат из православной церкви продемонстрировал чрезвычайную гибкость. Раньше геэз был священным языком церкви, потом амхарский, а теперь кажется, что русский скоро будет канонизирован»[22].

Жесткий государственный контроль над Эфиопской православной церковью продолжался до самого конца коммунистического правления. Такла Хайманот, боровшийся за выживание церкви, умер в 1988 году. Его преемник Абуна Меркориос, имевший тесные связи с Дерг во время «красного террора» в провинции Гондар, еще более укрепил сотрудничество церкви с властью. Меркориос продержался до падения Менгисту в 1991 году, после чего бежал в США.

***

В отличие от католических и протестантских церквей, православные церкви редко проявляли себя в качестве оппозиционной силы в условиях господства коммунистических режимов. В XX веке в России и Эфиопии православное духовенство придерживалось государственнических и «патриотических» взглядов независимо от идеологической ориентации власти. В обеих многонациональных империях православные элиты были носителями националистических настроений еще с XIX века. На основе этой совместной (безусловно, сконструированной) православной идентичности Россия культивировала дружбу с Эфиопией начиная с дореволюционных времен. Русские священнослужители и многие верующие чувствовали солидарность с «африканскими братьями по вере». В советские времена – несмотря на глубокие изменения – «особые связи» остались. Как и Российская империя, СССР оказывал военную и военно-техническую помощь Эфиопии, а также помогал образовывать специалистов в разных областях – от богословия до медицины и инженерного дела. Обоснованием такого – довольно спорного, как мы видели, – выбора в пользу режима Менгисту Хайле Мариама отчасти стали ссылки на эти «особые связи» между двумя странами.

[1] Большинство академических исследований истории и настоящего состояния Русской православной церкви рассматривают ее деятельность исключительно в пределах России: Wessel M.S. (Ed.). Nationalisierung der Religion und Sakralisierung der Nation im östlichen Europa. Stuttgart: Franz Steiner Verlag, 2006; Chumachenko T. Church and State in Soviet Russia. Russian Orthodoxy from World War II to the Khrushchev Years. London: Routledge, 2002; Pospielovsky D. The Orthodox Church in the History of Russia. New York: St. Vladimir’s Seminary Press, 1998. Некоторые из этих авторов описывают отношения с другими православными церквями, но не с эфиопской. Единственная работа, в которой делаются некоторые параллели между советским и эфиопским опытом, принадлежит православным богословам: Persoon J. Spirituality, Power and Revolution. Contemporary Monasticism in Communist Ethiopia. With an Overview of the Orthodox Church during Communism by Vásclav Ježek. Volos Academy for Theological Studies, 2014.

[2] Бурнакин А. О судьбах славянофильства. Петроград, 1916. С. 11–14.

[3] Bayly C. The Birth of the Modern World 1780–1914. Global Connections and Comparisons. Oxford: Blackwell, 2004. P. 349.

[4] Wilson E. Russia and Black Africa before World War II. New York: Homes and Meier, 1974. P. 10–12; Успенский К. (Порфирий). Восток христианский. Богослужение абиссинцев. Киев: Издательство Киевской духовной академии, 1869; Он же. Абиссинцы, их церковь и религиозные обряды. Киев: Издательство Киевской духовной академии, 1866.

[5] Nepomnyashchy T.C., Svobodny N., Trigos L. Under the Sky of My Africa. Alexander Pushkin and Blackness. Evanston: Northwestern UP, 2006; Matusevich M. No Easy Row for a Russian Hoe. Ideology and Pragmatism in Nigerian-Soviet Relations. 1960–1991. Trenton: Africa World Press, 2003. P. 16–18.

[6] Итальянские оккупанты уничтожили большинство эфиопских политических архивов в 1930-е годы. Соответственно, источники более ранних периодов довольно скудны и неточно датированы: Хренков А. Российско-эфиопские отношения в XIX – начале XX в. Москва, 1998; Rollins P.J. Russia’s Ethiopian Adventure 1888–1905. Syracuse: Syracuse University, 1967; Jésman C. The Russians in Ethiopia. An Essay in Futility. London: Chatto and Windus, 1958; Zaghi C. I Russi in Etiopia. Napoli, 1972–1973; Краснов П. Казаки в Абиссинии. Дневник начальника конвоя Российской Императорской Миссии в Абиссинии. Санкт-Петербург, 1898; Елец Ю. Император Менелик и война его с Италией. По документам и походным дневникам Н.С. Леонтьева. Санкт-Петербург, 1898; Волгин А. В стране черных христиан. Санкт-Петербург, 1895; Ascinoff N. La Spedizone Ascinoff nel Mare Rosso. Roma, 1887; Болотов В. Несколько страниц из церковной истории Эфиопии. К вопросу о соединении абиссин с православной церковью // Христианское чтение. 1888. № 3-4. P. 450–469.

[7] Stricker G. Religion in Russland. Darstellung und Daten zu Geschichte und Gegenwart. Gütersloh: Gütersloher Verlagshaus, 1993; Anderson P. The Orthodox Church in Soviet Russia // Foreign Affairs. 1961. № 2. P. 299–311.

[8] Metodiev M. Between Faith and Compromise. The Bulgarian Orthodox Church and the Communist State (1944–1989). Sofia: Institute for Studies of the Recent Past, 2010; Stricker G. Op. cit. S. 97.

[9] Reform Breeze Stirs in Ethiopia. Swirls about Selassie’s Palace // New York Times. 1961. August 11.

[10] Eide O. Revolution and Religion in Ethiopia. A Study of Church and Politics with Special Reference to the Ethiopian Evangelical Church Mekane Yesus 1974–1985. Stavanger: Misjonshogskolens forlag, 1996. S. 33; Известия. 1974. 26 января.

[11] Интервью с Абуна Тимотиосом, деканом Богословского колледжа Святой Троицы, студентом богословия в Советском Союзе с 1966-го по 1974 год. Аддис-Абеба, 11 июля 2014 года.

[12] Лукницкая В. Пусть будет земля. Повесть о путешественнике А.В. Елисееве. М., 1985; Артамонов Л. Через Эфиопию к берегам Белого Нила. М., 1979; Кацнельсон И., Терехова Г.И. По неизведанным землям Эфиопии. М.: Наука, 1975.

[13] Ghebresillasie G. Kalter Krieg am Horn von Afrika. Regional-Konflikte. A?thiopien und Somalia im Spannungsfeld der Superma?chte 1945–1991. Baden Baden: Nomos, 1999. S. 156–186; Raiser K. Report on a Visit to Ethiopia. October 13–20, 1974. World Council of Churches (WCC) Archives. P. 848. General Secretariat. Dr. K. Raiser. Ethiopia.

[14] Provisional Military Government of Socialist Ethiopia, Ministry of Information & National Guidance: The Anti-Revolutionary Nature of Religion [перевод директивы правительства в амхарском языке для всех политических кадров]. WCC-archives. 42.4.023. General Secretariat. Были некоторые споры о подлинности этого документа, который контрабандным путем привез из страны и переводил Абуна Матевос, архиепископ Эфиопской православной церкви в Иерусалиме (и патриарх Эфиопской православной церкви с 2013 года).

[15] Festnahmen im Gottesdienst. Christenverfolgung in Äthiopien. Mengistu setzt weiter auf Terror. Auch Piloten erschossen // Frankfurter Allgemeine Zeitung. 1979. 20 januar; Letter by Philipp Potter to Fidel Castro (13.10.1978). WCC-archives. 42.3.003. General Secretariat.

[16] Ghebresillasie G. Op. cit. S. 156–186.

[17] Цит. по: Westad O.A. The Global Cold War. Third World Interventions and the Making of Our Times. Cambridge: Cambridge University Press, 2006. P. 279; более прагматичное объяснение, см. в: Митрохин Н. Элита «закрытого общества». МГИМО, международные отделы аппарата ЦК КПСС и просопография их сотрудников // Ab Imperio. 2013. № 4. С. 178.

[18] Интервью с эфиопским православным богословом, учившимся в Загорске в 1981–1986 годах (Аддис-Абеба, 10 июля 2014 года).

[19] Donham D. Marxist Modern. An Ethnographic History of the Ethiopian Revolution. Oakland: University of California Press, 1999. P. 130, 143.

[20] Kaplan S. The Ethiopian Orthodox Tawahedo Church // Leustean L. (Ed.). Eastern Christianity and the Cold War, 1945–1991. New York: Routledge 2010. P. 306; World Council of Churches Memorandum, W. Schmidt to K. Raiser. Brief Account of My Visit to Ethiopia. 08.12.1978. WCC-archive. P. 848. General Secretariat, Dr. K. Raiser, Ethiopia.

[21] Larebo H. The Ethiopian Orthodox Church // Ramet P. (Ed.). Eastern Christianity and Politics in the Twentieth Century. Durham: Duke University Press, 1988. P. 396.

[22] Eide O. Revolution and Religion in Ethiopia. A Study of Church and Politics with Special Reference to the Ethiopian Evangelical Church Mekane Yesus 1974–1985. Stavanger: Misjonshogskolens forlag, 1996. Р. 206.

Неприкосновенный запас 2016, 3(107)

Россия. Эфиопия > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 25 июня 2016 > № 1900925

Who is мадам Клинтон? (I)

Дмитрий МИНИН

Казалось бы, из двух кандидатов в президенты США меньше нуждается в представлении Хиллари Клинтон. Она давно находится на авансцене американской политики, постоянно делает публичные заявления, вся её жизнь вроде бы на виду. И всё-таки ответ на вопрос, а в чём же состоит её политическая философия, вызывает немалые затруднения. Появления Хиллари Клинтон на публике – это хорошо поставленные мини-шоу, где доминирует форма, а содержание особой роли не играет. В этом смысле она продукт тех же технологий, что и нынешний президент США Барак Обама. Вот почему, хотя Х. Клинтон и обвиняет своего оппонента Дональда Трампа в отсутствии последовательности и цельной платформы, выстроить стройную картину её собственной будущей политической линии на посту президента, в случае если она будет избрана, совсем не просто.

В систематизированном виде свой опыт политика и свои взгляды Х. Клинтон изложила в мемуарах ⁽¹⁾, изданных ею в 2014 году по итогам пребывания на посту госсекретаря. Британская The Guardian когда-то оценила эти мемуары как закладку основ под будущее участие автора в президентской гонке с «тщательно выписанным автопортретом способного к ведению тяжёлых баталий политика».

Первое, что бросается в глаза в этой объёмистой книге, – поверхностность и сведение, как правило, всей сложной материи международных отношений к личным качествам и взаимоотношениям руководящих лиц без каких-либо попыток серьёзного анализа. То, что называется «школой мысли», изложено в книге лапидарно и просто: «успех сопутствует только демократиям», следовательно, главная задача Соединённых Штатов состоит в продвижении демократического (в американском понимании) устройства по всему миру. Если эти попытки приводят к полному хаосу, то виноваты, разумеется, не американцы, а сами подопытные народы и некие сторонние силы. Второе (свойственное в такой мере, пожалуй, только Х.Клинтон) – двойственная реакция на все события, сначала эмоциональная, а затем жёстко прагматичная с безжалостным подавлением собственных сантиментов. Подобной жёсткости могут позавидовать многие мужчины. Она тем самым как бы компенсирует своё природное начало, а в результате оказывается радикальней многих ястребов, чему способствует и догматическая убеждённость во всесилии «демократии». России в книге посвящена отдельная глава «Перезагрузка – и регресс».

Само название этой главы символично, поскольку возвращает нас к печально известному эпизоду с вручением ею Сергею Лаврову, когда она была на посту госсекретарём, кнопки с надписью «перегрузка» вместо предполагавшейся «перезагрузки». Тогда все вроде бы посмеялись над ошибкой и забыли. Однако, как выясняется, ещё долгое время спустя помощник Хиллари Клинтон Филип Ранес обхаживал российского посла в Вашингтоне и слёзно умолял его вернуть эту кнопку. Он утверждал, что если Лавров не вернет её, то Клинтон отправит Ранеса «в Сибирь». Как пишет сама бывшая первая леди, в тот момент эта мысль казалась ей весьма привлекательной. Шутит, конечно, но как-то очень характерно. На самом деле госсекретарю, по-видимому, никак не хотелось оставлять материальных следов этой своеобразной «ошибки по Фрейду», ибо из её собственного повествования видно, что пресловутая «перезагрузка» и не замышлялась как стратегический разворот. Проект предполагал лишь достижение односторонних уступок от Москвы в ограниченных временных рамках посредством демонстрации якобы доброй воли и готовности Вашингтона к сотрудничеству, а также (что вполне очевидно) внесение раскола в установившийся тогда дуумвират власти в российской столице.

Уже привычно, но всё равно удивительно, что при осуществлении подобных маневров многие американские политики, и Хиллари Клинтон тут не исключение, собственные расчёты целиком приписывают другой стороне. По-видимому, после этого они чувствуют себя не связанными никакими обязательствами. Х.Клинтон, например, утверждает, что именно В. Путин рассматривает геополитику как игру с нулевой суммой, в которой если кто-то выигрывает, то другой должен неминуемо проиграть.

Однако вот Х. Клинтон подводит итоги «перезагрузки», перечисляя её успехи. Среди них, в частности, по мнению бывшего госсекретаря, введение жёстких санкций по отношению к Ирану и Северной Корее; открытие Северного маршрута поставок для снабжения американских войск в Афганистане; вступление России в ВТО; одобрение Организацией Объединённых Наций введения бесполётной зоны в Ливии, что привело на деле к полномасштабной военной интервенции в этой стране; расширение сотрудничества в борьбе с терроризмом. Спрашивается, что в этом перечне сделано в интересах России, не считая весьма неоднозначного, как показало время, вступления в ВТО и ритуального, но не слишком содержательного взаимодействия по терроризму. Это ли не ярчайший пример подхода, основанного на попытках сыграть в игру с нулевой суммой, принципиально неспособную служить основой успешного взаимодействия в международных отношениях?

При этом Х. Клинтон признаёт, что, добившись таких результатов, она сама решила, что этого достаточно и пора занимать более жёсткую позицию, причём без всякой логики возлагает ответственность за крах «перезагрузки» на Россию. В действительности ещё, как видно, в мае 2012 года, когда Путин вернулся на пост президента, Х.Клинтон написала Б. Обаме записку с обоснованием перехода к борьбе с Путиным «до последнего», ибо он «не отступит ни на шаг». Более того, перед своим уходом из Госдепартамента в январе 2013 года, откровенничает бывшая глава этого ведомства, она подготовила для президента заключительный доклад по поводу того, что делать с Россией дальше. В этом докладе Х. Клинтон предложила взамен «перезагрузки» нажать в отношениях с Москвой кнопку «пауза». Предыдущий курс, по её выражению, позволил Вашингтону «сорвать низко висящие плоды» двустороннего сотрудничества, но в дальнейшем не следует создавать впечатления, что США слишком заинтересованы в совместной работе с Россией. «Льстить Путину вниманием на высоком уровне» также не надо. Примерно таким подход Белого дома к Кремлю и оставался все последующие годы.

Важно заметить, что эту «стратагему» Х. Клинтон разработала ещё до того, как развернулись события на Украине и в Сирии, которые сейчас принято называть причиной отказа США от нормального сотрудничества с Россией. Оказывается, эти события тут вообще ни при чём - всё было спланировано заранее.

Ну а дальше недалеко и до прямого передёргивания. Так, украинский кризис представлен у Клинтон как спровоцированный и начатый Москвой на благостном фоне стремления украинцев к интеграции с Западом. Как будто не известно, кто из США будоражил общественность Украины пустыми обещаниями, которые и не думает выполнять. Референдум о статусе Крыма Х. Клинтон описывает в манере, позволяющей предположить, что вхождение Крыма в состав России и поддержку населения полуострова даже не получило. Там, дескать, проживало много этнических русских (нигде не сказано, что абсолютное большинство. – Д.М.), но большинством нерусскоязычных граждан (в этом она уверена, несмотря на то что никакой статистикой это не подтверждается. – Д.М.) референдум бойкотировался. И никаких цифр. Вот так и создаётся ложная картина реальности.

Точно так же демократический кандидат в президенты с деланным возмущением утверждает, что система ПРО в Европе выстраивалась исключительно для защиты от ракетной угрозы со стороны Ирана, а не России, только вот недоверчивая Москва по непонятным причинам продолжала в этом сомневаться. А прошло немного времени и никто уже не скрывает, что Иран здесь вообще ни при чём. Сейчас объяснение этих действий совсем лаконичное: «создаём, потому что можем».

Проблемы Х. Клинтон с логикой заметны в пассаже, посвящённом стремлению Москвы усилить своё влияние на Ближнем Востоке. Она признаёт, что этим Россия пытается снизить угрозу, создаваемую нестабильной мусульманской общиной на юге страны и за пределами её южных границ. Именно ради этого, признаёт бывшая первая леди, Москва противодействует американским усилиям в странах «арабской весны» либо пытается минимизировать результаты этих усилий. Едва ли в намерения Х.Клинтон входило подвести читателя к вытекающей отсюда мысли о том, что у России есть полные основания быть недовольной той катастрофической ситуацией, которую США действительно создали своими «усилиями».

В обширном опусе Х. Клинтон содержится и рецепт на будущее более успешное развитие российско-американских отношений. Им она, возможно, в случае своей победы ещё попытается воспользоваться. По её мнению, В. Путин мог бы понять, что «борьба России с экстремистами вдоль её южных границ и противоборство с Китаем на востоке могут быть усилены за счет более тесных связей с Европой и Соединёнными Штатами». Это ради кого, спрашивается, Россия должна нести главное бремя борьбы с исламским экстремизмом да ещё и противостоять Китаю? Ради себя самой или ради Америки? Ответ на вопрос, чьим интересам служила бы подобная комбинация, очевиден. Благо Соединённых Штатов в понимании Х. Клинтон должно быть благом для всех. Именно это и называется попыткой сыграть в «игру с нулевой суммой». Рассчитывать, что при таких подходах «перезагрузка 2.0» окажется более жизнеспособной, чем предшествовавший ей вариант, не приходится. Уповать можно лишь на то, что в конечном счёте Х. Клинтон сумеет всё-таки предпочесть неэффективным умозрительным построениям и идеологическим догмам старый добрый здравый смысл. Этого качества в её характере, кстати, тоже хватает.

¹⁾ Hillary Rodham Clinton. Hard Choices, Simon and Schuster, New York, 635 pp., 2014.

(Окончание следует)

Глава Росрыболовства: Соглашения по борьбе с ННН-промыслом эффективны.

В результате работы двусторонних соглашений России со странами АТР удалось существенно ограничить ключевые каналы поставок браконьерской добычи, прежде всего крабов и крабовой продукции, отметил глава Росрыболовства Илья Шестаков. В бизнес-сообществе также заявляют о позитивных тенденциях.

Оценку эффективности двусторонних соглашений по борьбе с ННН-промыслом заместитель министра сельского хозяйства – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков дал на совместном заседании коллегий Минвостокразвития и Генпрокуратуры.

За последние шесть лет заключены соглашения с Республикой Корея, КНДР, Японией, Китаем и США, меморандум в этой сфере подписан с Канадой. «Кроме того, аналогичные вопросы прорабатываются с Королевством Камбоджа, Республикой Индонезия, чьи суда наиболее часто задерживаются в наших водах за незаконную добычу водных биоресурсов», – рассказал глава Росрыболовства.

Он заявил, что принятые меры позволили существенно ограничить основные каналы поставок на внутренний рынок стран-подписантов незаконно добытых водных биоресурсов, прежде всего валютоемких крабов и крабовой продукции российского происхождения. Кроме того, отметил Илья Шестаков, удалось достаточно эффективно продолжить активную работу по пресечению транзита российского краба через порты Республики Корея, Японии, КНДР в третьи страны.

Как заявили Fishnews в Ассоциации добытчиков краба Дальнего Востока, в 2015 г. впервые за долгие годы незаконные поставки отечественного деликатеса удалось свести к минимуму. Об этом свидетельствует, например, соотношение зарубежного импорта с общим допустимым уловом краба в Северном и Дальневосточном бассейнах, – 0,88. То есть иностранный импорт меньше ОДУ, привели данные в АДК.

Предстоящая встреча президентов России Владимира Путина и председателя КНР Си Цзиньпина может стать важнейшей "сверкой часов" за последние 20 лет двусторонних отношений, а сам визит означать единство Пекина и Москвы по многим международным и региональным вопросам, считают опрошенные РИА Новости китайские эксперты.

Президент РФ Владимир Путин 25 июня прибывает с государственным визитом в Китай.

"Сверка часов"

По мнению директора Центра стратегических исследований Евразии Университета Цинхуа, профессора факультета международных отношений У Дахуэя визит российского президента может стать одним из самых важных периодов "сверки часов" в двусторонних отношениях за последние 20 лет.

"На мой взгляд, эта встреча лидеров КНР и РФ может стать одним из самых важных периодов "сверки часов" в двадцатилетней истории партнерских отношений стратегического сотрудничества между странами. Не так давно президент Путин на ПМЭФ выдвинул инициативу по созданию большого Евразийского партнерства. Более того, беря во внимание подписание лидерами обеих стран в прошлом году совместного коммюнике по сопряжению Экономического пояса Шелкового пути с ЕАЭС, обсуждение Путиным и Си Цзиньпином этого вопроса может определить перспективы торгово-экономического сотрудничества региона большого Евразийского партнерства", — считает У Дахуэй.

Президент РФ Владимир Путин, выступая на ПМЭФ-2016, заявил о необходимости создания большого Евразийского партнерства между ЕАЭС и другими странами, включая Индию, Иран, Пакистан и партнеров по СНГ.

По его мнению, без "такого уровня взаимного доверия и координации между Россией и Китаем, никакая интеграция в районе большого Евразийского партнерства не сможет увенчаться реальным успехом".

"Если получится успешно состыковать инициативу большого Евразийского партнерства и Экономического пояса Шелкового пути, то это станет исторической возможностью для экономического развития Азиатского, Евразийского и Европейского регионов", — уверен китайский эксперт.

Тем временем, по мнению директора Центра исследований России и Центральной Азии при Фуданьском университете (Шанхай) Чжао Хуашэна предстоящий визит "демонстрирует тесные взаимные контакты на самом высоком уровне".

"Мы привыкли к тому, что во время каждого визита государственных лидеров должно быть подписано большое количество соглашений, большой список экономических соглашений… Однако это не самое важное. Самым важным, на мой взгляд, является то, что визит демонстрирует тесные взаимные контакты на высоком уровне между руководством России и Китая. Более всего я ожидаю, что благодаря этому визиту (Путина) двусторонние отношения и уровень взаимодоверия продолжит сохраняться на существующем высоком уровне", — считает эксперт.

Сигнал внешнему миру

По мнению Чжао Хуашэна, визит российского президента в Китай также говорит о том, что Пекин и Москва поддерживают единство по многим международным и региональным вопросам.

"Визит даст очень четкий сигнал. В условиях нынешней очень быстро меняющейся международной и региональной обстановки и при существовании большого количества различных конфликтов все мировое сообщество сталкивается с разнообразными вызовами. Визит президента Путин в Китай показывает миру, что РФ и КНР поддерживают консультации и связь на самом высоком уровне по этим международным и региональным вопросам, и поддерживают единство. Это самый важный сигнал этого визита", — уверен Чжао Хуашэн.

По мнению У Дахуэя, лидеры России и Китая обсудят проблемы безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

"Азиатско-Тихоокеанский регион представляет из себя район, где существует соперничество между зарождающимися и уже существующими крупными державами. АТР — это также регион, где существует вероятность прямого военного столкновения крупных держав", — отмечает эксперт.

По его мнению, непрерывное нарастание ядерной угрозы со стороны КНДР, а также намерение США разместить на Корейском полуострове систему противоракетной обороны THAAD, привело к тому, что Восточная Азия в настоящий момент превращается в самый опасный регион после Ближнего Востока.

"Отношения между Россией и Китаем имеют существенное влияние на региональную и глобальную безопасность и стабильность, при этом стратегическое согласие Москвы и Пекина в вопросе ядерной проблемы КНДР является ключевым фактором в поддержании стабильности на Корейском полуострове. Россия и Китай обладают решимостью и способностью не допустить войны и хаоса на Корейском полуострове", — резюмировал эксперт.

Жанна Манукян.

КИТАЙ ВОЗРОЖДАЕТ СЕВЕРО-ВОСТОК

На Харбинской международной торгово-экономической ярмарке было объявлено о том, что три северо-восточные китайские провинции Хэйлунцзян, Цзилинь и Ляонин построили десять железных и автомобильных дорог, связывающих провинции с Россией, КНДР и Монголией. Цель укрепления транспортной инфраструктуры – возрождение экономики и промышленной базы Северо-Востока Китая. Кроме того, недавно открылись железнодорожные маршруты между Харбином, Екатеринбургом и Гамбургом и между Харбином, Владивостоком и Пусаном.

Недавно китайские СМИ оповестили о публикации правительственного документа "Некоторые соображения ЦК КПК и Госсовета КНР о всестороннем возрождении старых промышленных баз в северо-восточных и других районах Китая". Документом предусматривается достижение к 2020 году важных сдвигов в ведущих отраслях промышленности северо-восточных районов, а затем осуществить «всестороннее возрождение» в рамках концепции инновационного, гармоничного, зелёного, открытого и совместного развития. Планируется реализация более 130 проектов, большая часть относится к инфраструктурному строительству.

На Дальнем Востоке обсудили вопросы исполнения законодательства в сфере рыбного хозяйства

О реализации национального плана действий по предупреждению, сдерживанию и ликвидации незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла на Дальнем Востоке и предложениях по совершенствованию отраслевого законодательства рассказал заместитель министра сельского хозяйства Российской Федерации – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков на совместном заседании коллегий Генеральной прокуратуры Российской Федерации и Министерства Российской Федерации по развитию Дальнего Востока, которое состоялось сегодня, 23 июня, в Хабаровске. В нем приняли участие руководство Генеральной прокуратуры, Минвостокразвития, Росрыболовства, главы Дальневосточных регионов, представители правоохранительных органов и отраслевых объединений.

С докладом о работе в области ликвидации ННН-промысла и браконьерства на внутренних водоемах России выступил глава Росрыболовства.

Илья Шестаков отметил, что борьба с ННН-промыслом относится к наиболее значимым направлениям деятельности Росрыболовства. Данная работа осуществляется Агентством по утвержденному Правительством России Национальному плану действий.

Перечень мероприятий, рассчитанный на период 2016-2017 годов, в реализации которого участвует 12 федеральных органов исполнительной власти, предусматривает усиление административных и уголовных санкций в отношении нарушителей законодательства о рыболовстве и сохранении водных биоресурсов, усиление контроля за оборотом продукции из водных биоресурсов, совершенствование системы мониторинга рыболовства и создание единой системы контроля за деятельностью судов на базе современных технических средств и информационных технологий, развитие международного сотрудничества по противодействию ННН-промыслу и другие меры. К 2020 году число нарушений законодательства должно снизиться на 40%, кроме того, почти 90% уловов, экспортируемых и импортируемых в Россию, должны иметь подтверждение законности их происхождения.

Так, за последние шесть лет заключено и реализуются пять двусторонних межправительственных Соглашений по противодействию ННН-промыслу (с Республикой Корея в 2009 году, с КНДР, Японией и Китаем в 2012 году, США в 2015 году), а также подписан меморандум с Канадой в 2012 году. Аналогичные вопросы прорабатываются с Королевством Камбоджа и Республикой Индонезия, чьи суда наиболее часто задерживаются в наших водах за незаконную добычу водных биоресурсов.

В результате принятых совместных мер удалось существенно ограничить основные каналы поставок в перечисленные страны незаконно добытых уловов российского происхождения, прежде всего валютоёмких – крабов и крабовой продукции, и достаточно эффективно продолжить работу по пресечению их транзита в третьи страны.

Идет работа по борьбе с ННН-промыслом в рамках международных организаций, в частности на Дальневосточном направлении. Так, Россия присоединилась к Конвенции о сохранении и управлении рыбными ресурсами в открытом море северной части Тихого океана, завершив тем самым внутригосударственные процедуры, необходимые для полноправного участия в работе Комиссии СТО.

Вместе с тем, Росрыболовством подготовлены предложения по созданию системы отслеживания происхождения уловов водных биоресурсов на всех этапах перемещения. «Сертификатами законности происхождения сопровождаются до 80% уловов, вывозимых из России, но рыбопродукция, ввозимая на территорию нашей страны, таких подтверждений не имеет. Поскольку эта проблема не может быть решена только силами Росрыболовства, мы считаем целесообразным привлечь и другие заинтересованные федеральные органы исполнительной власти», – подчеркнул глава Росрыболовства.

Кроме этого, по словам руководителя Агентства, эффективным инструментом может стать включение в проект Таможенного кодекса Евразийского экономического союза положений об обязательности предоставления сертификата, подтверждающего законность происхождения уловов, при их ввозе на территорию союза. Росрыболовство готово представить конкретные предложения в этом направлении и принять участи в работе по проекту Таможенного кодекса.

Вместе с тем, Росрыболовство продолжает подготовку к практическому внедрению на судах рыбопромыслового флота электронного промыслового журнала: разработано программное обеспечение, даны предложения о необходимости внесения изменений в законодательство по обязательному применению электронного журнала в рыболовной практике. Росрыболовство с июля приступит к опытной эксплуатации на нескольких десятках рыбопромысловых судов, в том числе и на Дальнем Востоке.

Ускорению выполнения национального плана будет способствовать вступившее в силу с 5 июня 2016 года международное Соглашение о мерах государства порта по предупреждению, сдерживанию и ликвидации ННН-промысла, принятое Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН (ФАО) 22 ноября 2009 года. Страны-участницы Соглашения обязаны ввести ряд мер в портах, находящихся под их контролем, с целью выявления ННН-промысла, предотвращения разгрузки и попадания на рынки незаконно пойманной рыбы, а также открытого обмена информацией о недобросовестных судах. К числу таких мер относятся требования к иностранным рыболовным судам, желающим войти в порт. Они обязаны заранее запрашивать разрешение, предоставлять подробную информацию о своей деятельности, документацию, в том числе и на рыбу.

Глава Росрыболовства также проинформировал о работе Росрыболовства в области отраслевого законодательства, в частности по внесению изменений в закон о рыболовстве и совершенствованию механизма компенсации вреда, нанесенного водным биоресурсам и среде их обитания в результате хозяйственной деятельности.

Так, Росрыболовство предлагает увеличить таксы для исчисления размера взыскания за вред, причиненный уничтожением, незаконной добычей водных биоресурсов, от 3 до 8 раз в зависимости от биоресурса. «Наши предложения согласованы всеми заинтересованными ведомствами, теперь нужно решить процедурный вопрос и наделить Правительство необходимыми для принятия соответствующих решений полномочиями», – сообщил Илья Шестаков.

Разработаны поправки, предусматривающие усиление административной и уголовной ответственности за нарушения в области рыболовства и сохранения водных биологических ресурсов, в том числе дифференциация степени ответственности в зависимости от тяжести совершенных правонарушений.

Глава Росрыболовства затронул в своем выступлении вопросы рыбоохраны на Дальнем Востоке и отметил важность взаимодействия с правоохранительными органами и органами Прокуратуры в этом направлении.

Илья Шестаков подчеркнул, что проводится целенаправленная работа по ориентации на выявления грубых нарушений законодательства. По итогам 2015 года в Дальневосточном федеральном округе 495 материалов передано в следственные органы для возбуждения уголовных дел, что на 17% превышает уровень 2014 года на 28,2% – 2013 года.

На внутренних водных объектах с целью пресечения незаконной добычи тихоокеанских лососей инспекторами рыбоохраны совместно с контролирующими и правоохранительными органами проведено около 8,5 тыс. мероприятий, в том числе 278 на маршрутах транспортировки, в местах хранения и реализации водных биоресурсов и рыбной продукции.

Вместе с тем, злободневными остаются вопросы количества инспекторов рыбоохраны, их оснащения современными средствами борьбы с браконьерством, обновления материально-технической базы, а также финансирования рыбоохраны. В 2016 году в соответствии с решением Правительства штат теруправлений Росрыболовства сокращен на 10%. Если до 2004 года численность сотрудников рыбоохраны составляла 6497 человек, то в настоящее время – всего 2,7 тыс. человек. Границы, контролируемые одним инспектором, увеличились в три раза – до 1,4 тыс. км протяженности речной сети и 19 тыс. га озер и водохранилищ.

В такой ситуации Росрыболовством были приняты меры по оптимизации функционирования системы, благодаря которым в этом году удалось в теруправлениях на Дальнем Востоке сократить только вакансии, а в Охотском теруправлении штатная численность инспекторов даже увеличена. Кроме того, в дальневосточные регионы в 2015 году поставлено 47 новых автомобилей повышенной проходимости, 15 катеров, 30 лодочных моторов.

Одновременно растет рабочая нагрузка на инспекторов в части контроля за соблюдением законодательства в области любительского и спортивного рыболовства. По экспертной оценке, в Российской Федерации этими видами рыболовства занимаются более 20 млн граждан. Инспекторы также обеспечивают контроль за выпуском объектов аквакультуры в водоемы, в периоды активного зарыбления актирование занимает до 20-30% служебного времени.

Очень остро строит вопрос привлечения к уголовной ответственности браконьеров, совершивших нападения на инспекторов. В 2015 году совершено 22 нападения с применением оружия и физической силы, в том числе 7 с применением огнестрельного и холодного оружия, 9 инспекторов рыбоохраны получили телесные повреждения средней и малой тяжести, 2 сотрудника – тяжкие телесные повреждения. Из 22 нападений – 10 случаев произошло на Дальнем Востоке. При этом до судебных органов доведено лишь 4 уголовных дела, реальное наказание применено лишь в одном случае.

В связи с этим глава Росрыболовства выступил с предложением организовать межведомственную рабочую группу по повышению эффективности надзора за исполнением законов в экологической сфере при Генеральной прокуратуре Российской Федерации.

Пхеньян неубедительно грозит Гуаму

КНДР активизирует свои испытания баллистических ракет

Северная Корея осуществила сразу два запуска баллистических ракет, оба из которых оказались неудачными. В Пхеньяне грозят применить свое новейшее оружие против тихоокеанской базы США.

Северокорейские военные осуществили сразу два запуска баллистических ракет средней дальности класса «Мусудан». Оба из них оказались неудачными, и это только усиливает международное давление, под которым оказался Пхеньян после ядерного испытания в начале года.

Информация об этом просочилась в СМИ еще днем ранее: о подготовке пуска сообщили источники в правительстве Южной Кореи. Военным, вероятно, стало известно об этом значительно раньше.

По изначальным данным Сеула, северокорейские военные направили ракету «Мусудан» на восточное побережье полуострова. Ряд неудачных пусков таких ракет был произведен в апреле – мае этого года.

В ответ на информацию о подготовке запуска глава министерства обороны Японии Гэн Накатани приказал сбить ракету в случае ее приближения к японским островам. Против нее японские военные приготовились применять ракетные комплексы Patriot PAC-3 и ракеты морского базирования SM3.

Хронология событий

Первый из пусков 22 июня произошел в 5.58 по местному времени (по московскому — за две минуты до полуночи). Сразу же появились комментарии южнокорейских военных, которые сочли пуск неудачным. Этот пуск стал пятым для ракет «Мусудан» — и пятым же провальным.

Информацию о запуске оперативно прокомментировали и в Токио. «На настоящий момент не возникло ситуации, повлиявшей на безопасность нашей страны», — заявил японский военный министр.

«Ракета летела несколько минут, но не достигла и минимальной дальности баллистической ракеты. Хотя траектория была баллистической, нормальный полет баллистической ракеты не получился»,

— заявил чуть позже источник в руководстве Южной Кореи. При этом в Сеуле однозначно характеризовали случившееся как нарушение резолюций Совбеза ООН.

Военные США также осведомлены о неудачном пуске. По их данным, ракета взорвалась в небе над Японским морем.

Приблизительно через три часа после первого стало известно о втором запуске «Мусудана». Эту информацию через СМИ распространили и южнокорейские, и японские власти. По их данным, пуск произошел в 8.05 (2.05 мск).

«Анализ показывает, что ракеты, предположительно класса «Мусудан» (дальность до 4 тыс. км), пуск которых произвела сегодня Северная Корея, пролетели более 150 км», — заявил источник агентства «Ренхап» в правительственных кругах Южной Кореи. Пролетая над морем, обе ракеты развалились на части.

Эти данные в целом подтвердили и в стратегическом командовании в США, где подчеркнули, что никакой угрозы для Северной Америки в этих пусках нет.

Примечательно, что за запусками следил лично руководитель страны Ким Чен Ын. Один из предыдущих неудачных пусков корейские военные произвели в день рождения его деда — Ким Ир Сена, основателя государства; обрадовать верховного главнокомандующего им не удалось и с отсрочкой в два месяца.

Однако чуть позже стали появляться данные, что второй пуск мог оказаться несколько «менее неудачным», чем первый: ракета могла пролететь не 150, а 400 км.

О такой дальности полета заявили в комитете начальников штабов Южной Кореи. В Токио уточнили, что ракета вышла на высоту в 1000 км, что в перспективе означает потенциальную опасность для Японии.

По словам японского министра Гэна Накатани, вторая ракета «продемонстрировала качества баллистической ракеты средней дальности».

По традиции после северокорейских военных испытаний международное сообщество осудило действия Пхеньяна. Так, о решительном осуждении испытания заявил генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг. «НАТО продолжает призывать Северную Корею полностью выполнять ее обязательства в рамках международного права, не угрожать и не проводить пуски с использованием технологии баллистических ракет и воздержаться от любых дальнейших провокаций», — сказано в заявлении Столтенберга.

Обеспокоены происходящим и в Москве. Об этом заявил японский дипломат Тикахито Харада, встретившийся с замминистра иностранных дел России Игорем Моргуловым.

«Во время рабочего обеда мы провели обмен мнениями о сегодняшних пусках баллистических ракет КНДР, разделили общую обеспокоенность и пришли к общей договоренности о тесном взаимодействии в Совете Безопасности ООН и других [организациях]», — заявил Харада.

Угрозы Гуаму

Информация о новых пусках КНДР стала своеобразным развитием темы угроз Пхеньяна в адрес США. Напряженные отношения между двумя странами имеют давнюю историю, однако с каждым технологическим продвижением Северной Кореи они выходят на новый виток.

В государственном комитете обороны КНДР 20 июня заявили о готовности нанести удар по базам США в тихоокеанском регионе в случае провокаций.

Как утверждают северокорейские военные, под прицелом их новейших вооружений находятся базы США в Гуаме. Такой удар хотя и не представляется возможным при сегодняшнем уровне вооружений КНДР, в перспективе может оказаться крайне неприятной угрозой для Вашингтона.

Гуам — принадлежащий США остров на востоке Тихого океана, в 2 тыс. км к западу от Филиппин. Там находятся ключевые для Вашингтона авиационная база Андерсен и военно-морская база Апра-Харбор. Эти базы сыграли важную роль в войнах во Вьетнаме и в Персидском заливе. В частности, на базе Андерсен находится ряд соединений американских стратегических бомбардировщиков.

От территории КНДР до Гуама ракете лететь порядка 3,2 тыс. км, то есть в восемь раз больше, чем на сегодняшний день способны без аварий пролететь ракеты класса «Мусудан». Однако проектная дальность полета таких ракет достигает 4 тыс. км.

Из всех потенциальных военных угроз США со стороны КНДР наиболее реальной представляется именно удар по Гуаму.

Чтобы угрожать континентальной территории США, корейцам необходимо модернизировать подводные лодки и миниатюризировать ядерные боеголовки, чтобы иметь возможность запускать их с моря.

Ученые КНДР занимаются и тем и другим, однако эксперты отзываются об их продвижениях со скепсисом, а имеющиеся технологии продвинутыми назвать нельзя.

По некоторым данным, КНДР ведет разработку межконтинентальной баллистической ракеты «Хвасон-3», которая может иметь дальность полета в 10–12 тыс. км. Однако из ракет, существующих на сегодняшний день, наиболее совершенны именно ракеты класса «Мусудан».

В потенциальной зоне поражения «Мусудан» находится ряд американских военных объектов на территории Японии, Южной Кореи и Филиппин, однако базы на Гуаме являются ценнейшими из них.

Как и в случае с давними угрозами «нанести удары по территории США», в Соединенных Штатах многие насторожены заявлениями Пхеньяна.

Угроза ударить по Гуаму в ответ на «провокации» прозвучала вскоре после того, как Ким Чен Ын, выступая на конгрессе Трудовой партии Кореи, заявил, что Пхеньян «не будет использовать ядерное оружие первым», в случае если «агрессивные враждебные силы» сами не применят атомную бомбу. Столь противоречивые заявления северокорейских властей лишь укрепляют представление о КНДР как о непредсказуемом и эксцентричном оппоненте.

«Кибервоины» вместо ракет

На этом фоне относительно спокойным кажется поведение властей Южной Кореи: похоже, в Сеуле никто не паникует. Власти республики видят основную угрозу с севера отнюдь не в ракетах. Более актуальна для южан защита от кибератак. Как отмечает Reuters, разница в технологическом развитии двух Корей ставит Южную в уязвимое положение. Дело в том, что при помощи интегрированных с интернетом цифровых систем функционирует вся южнокорейская техника и экономика. Таким образом,

при удачной кибератаке северяне могут причинить противнику существенный урон, а сами ущерба не понесут благодаря своему низкому технологическому развитию.

Неделю назад северокорейская киберармия, чья численность достигает около 6 тыс. специалистов, взломала порядка 140 тыс. компьютеров в Южной Корее.

В вопросе противостояния ракетам Южная Корея полагается на помощь США и размещение на своей территории продвинутых систем THAAD, которые способны их полноценно защитить. А вот на кибербезопасность Сеул тратит свои внутренние существенные ресурсы.

В частности, в университете южнокорейской столицы создан сверхсекретный курс для «кибервоинов», которых готовят противостоять атакам с севера. В обмен на бесплатный курс студенты подписывают контракт на семилетнюю службу в составе вооруженных сил страны.

Сеул пока бросает вызов оппоненту качеством, а не количеством: шести тысячам северокорейских хакеров пока противостоят всего 500 «воинов клавиатуры» с юга.

Святослав Иванов

«Зарубежные инвесторы не боятся»

РЖД видят растущий интерес зарубежных инвесторов к инфраструктурным проектам в России

— Александр Сергеевич, расскажите, пожалуйста, в какой стадии сейчас находятся переговоры о строительстве высокоскоростной магистрали Москва – Казань?

— Мы активно работаем с нашими зарубежными коллегами по реализации проекта. И в соответствии с подписанным в прошлом году меморандумом с Китайскими железными дорогами и Комитетом по реформам и развитию, в соответствии с договором ведем проектирование.

В этом году, в июле, должны сдать первый участок проектных работ от Москвы до Нижнего Новгорода. И, по нашим планам, к концу года завершить проектирование до Казани.

Есть там, правда, еще вопросы небольшие с финансированием. Но пока это наши планы. А далее мы активно обсуждаем те технологические решения, которые должны быть заложены в проекте: вопросы локализации производства, применения новых современных технологий, не только китайских и российских, но и немецких, в том числе и, собственно, те, которые используются сегодня в мире для высокоскоростного движения.

Мы провели шесть заседаний рабочих групп за этот период и отработали в том числе и вопросы организационно-правовой и финансовой модели с привлечением финансирования как с китайской стороны от Банка развития Китая, фонда «Шелковый путь», так и других возможных механизмов, включая и государственные пенсионные фонды, кредиты банков и собственные средства акционеров. Принципиальным сегодня является реализация проекта на основе государственно-частного партнерства. Собственно, вот это то, на какой стадии мы сегодня находимся.

Хочу сказать, что проект вызывает огромный интерес. И не только наших китайских партнеров, но активно предлагают свои условия и делают предложения немецкие компании, в рамках немецкой инициативы. Отдельно Siemens, отдельно Deutsche Bank. И я думаю, что это дает нам определенные преимущества.

— Высокоскоростная магистраль пройдет через 15 остановок до Казани. Некоторые районы отличаются малонаселенными пунктами. Скажите, пожалуйста, имеет ли смысл прокладывать там высокоскоростную магистраль?

— Знаете, можно ответить так, например, вопросом на вопрос. Почему у нас все вокзалы в центре города? Это не значит, что они были построены в центре города. А это значит, что города выросли вокруг вокзалов. И высокоскоростной железнодорожный транспорт — это как раз основа будущего развития. Но у нас есть остановочные пункты и станции, вокзалы в крупных городах. И во Владимире, и в Нижнем Новгороде, и в Чебоксарах, и в Казани.

Есть остановочные пункты в городах, которые сегодня уже развиты, такие как Ногинск, но имеют существенную возможность развития и, по сути дела, сливания с рядом расположенным городом Электросталь. То же самое Орехово-Зуево.

У нас есть новые территории, которые будут иметь возможность ускоренного развития. Это мировой опыт. Об этом говорит опыт и Франции, и Испании, ну и, безусловно, современного Китая, который активно продвинулся в этом направлении. Поэтому мы разработали стратегию развития прилегающих территорий, которая охватывает и затрагивает возможность развития территорий остановочных пунктов, формирует новую концепцию. И вот те расчеты, которые нам представили наши сегодня исполнители, те компании, которые участвуют, они говорят, что можно построить дополнительно жилье, оно будет выгодно и конкурентно, для населения почти в миллион человек. Вот, по сути дела, вдоль трассы будут не только развиваться существующие города, но и создаваться новые.

— Поясните, пожалуйста, как распределяются роли российской и китайской сторон в проекте?

— Мы сегодня обсуждаем эту модель. Пока в той стадии, в которой мы находимся, для реализации проекта будет создана проектная компания, в которую войдут участники консорциума — как финансовые компании, которые будут использовать так называемую форму коллективного финансирования, так и концессионеры, которые управляют проектом. Координатором в этой компании предполагается [сделать] ОАО «Скоростные магистрали» как одного из основных учредителей.

Очень важно, что концессионер, на основе закона о концессии, получает возврат вложенных средств за так называемый доступ к инфраструктуре в виде платы за инфраструктуру от перевозчика, так и платы концедента государства, который предусмотрен законом «О концессионных соглашениях».

— Не могли бы подробнее рассказать, что за поезда будут ходить по этой скоростной магистрали?

— Один из важных элементов реализации проекта ВСМ — это, конечно, сами поезда. Мы сегодня имеем определенный опыт. Сегодня успешно реализуется проект скоростных и высокоскоростных поездов «Сапсан», который мы сделали вместе с компанией Siemens. Мы накопили опыт эксплуатации таких поездов в сложных зимних условиях.

На будущей трассе предполагаются поезда нового поколения со скоростью 350 и более километров в час.

Это самый современный поезд сегодня, в производстве которого принимают участие многие компании, как китайские, так и российские и немецкая Siemens, которая поставляет элементы и оборудование.

Главным условием является локализация производства, создание его здесь, на территории России. И сегодня такие переговоры идут. Это будет современный комфортабельный, удобный для пассажиров поезд.

— Скажите, пожалуйста, уже окончательно известно, по каким землям будет проходить высокоскоростная магистраль?

— Да, трасса проложена, остановочные пункты определены. Проходят общественные слушания. И мы находимся на заключительной стадии согласования последних штрихов прохождения трассы и ее входа в города.

— А как обстоят дела с высокоскоростной магистралью между Челябинском и Екатеринбургом?

— Этот проект входит в программу развития скоростного и высокоскоростного движения, является одним из этапов реализации этого проекта. Cоздана проектная компания, которой поручена разработка предпроектной стадии, так называемой стадии обоснования инвестиций. Сформированы предложения по инициативе губернатора Челябинской области, соглашения между Челябинской и Свердловской областями. В этом году мы совместно планируем выполнить предпроектные работы, для того чтобы иметь возможность сделать заключение об этом проекте.

— По предварительной оценке, какова стоимость этого проекта на данный момент?

— Еще рано говорить. Потому что для этого должны быть проведены работы по обследованию и обоснованию инвестиций.

— Теперь хотелось бы перейти к вопросам, касающимся РЖД и присутствию их на зарубежных рынках. Какие проекты за рубежом ОАО «РЖД» считает приоритетными? И были ли достигнуты договоренности по работе с зарубежными партнерами на каких-то новых площадках?

— Одно из серьезных направлений, основных направлений деятельности РЖД сегодня — это формирование зарубежного бизнеса. Мы имеем уже такой крупный опыт приобретения логистического оператора Gefco, что нам позволяет преобразовывать в целом компанию от перевозочной в логистически-перевозочную компанию. Это становится нашим основным бизнесом.

Второе направление — это продвижение международного инжиниринга и транспортного строительства. И здесь у нас накоплен определенный опыт как в России, так и за рубежом. Сегодня активно реализуются проекты в Сербии. Мы реализовали проект в Северной Корее. Мы сегодня ведем переговоры по электрификации 500-километрового участка в Иране: подписано финансовое соглашение между правительствами, и сегодня дорабатываются элементы контракта.

Следующее направление — это уже управление активами. В этом отношении наш [показателен] опыт взятия железной дороги в Армении в концессию, где в результате была проведена реконструкция, приобретен новый подвижной состав и модернизирована инфраструктура. И сегодня, несмотря на очень сложные экономические условия, дорога работает прибыльно.

Мы являемся одними из акционеров Монгольских железных дорог, которые тоже в свое время, в 2009 году, когда РЖД стали акционером, были убыточны. Сегодня компания работает прибыльно.

Мы сегодня рассматриваем такую возможность взятия в концессию или управление [активы] в Бразилии, в Греции. И думаю, что этот опыт будет продолжаться дальше.

У нас сегодня есть намерения реализации проекта в Индонезии. И не только по строительству новых дорог, но и реконструкции, модернизации существующей сети. Буквально в прошедшем месяце состоялись переговоры с руководством Индонезии. Президент ОАО «РЖД» встречался с президентом Индонезии, мы подписали меморандум с Индонезийскими железными дорогами. И сегодня сформирована рабочая группа по нескольким проектам, которые в ближайшее время мы должны оценить и принять по ним решение.

— А удалось ли достичь каких-то договоренностей в рамках текущего Петербургского международного форума?

— Только что мы подписали меморандум с компанией Siemens, с которой у нас давнее и очень активное сотрудничество. Вчера был введен в работу новый комплекс депо «Металлострой» для обслуживания и глубоких видов ремонта поездов «Сапсан». Считаю, что это наш совместный проект, потому что мы основной заказчик создания завода «Уральские локомотивы» и производства поездов «Ласточка», грузовых локомотивов, которые сегодня успешно реализуются.

Мы подписали соглашение с Центром экспортной поддержки Внешэкономбанка для реализации наших зарубежных проектов. Подписаны соглашения между «Северсталью», компанией Gefco и РЖД по формированию совместных проектов в области логистики. И ряд других проектов, которые, безусловно, дают нами новые возможности для развития.

— Вы чувствуете интерес зарубежных инвесторов к опыту компании РЖД?

— Безусловно. Я бы сказал, что интерес не только не снижается, он растет. Мы практически сотрудничаем с большинством зарубежных компаний, которые работают на рынках железных дорог и транспортного машиностроения. Это и Alstom, и Siemens, и Bombardier, и компании, которые работают в области машиностроения, автоматики, ABB и другие. Очень интересные направления сотрудничества возможны с компанией Samsung Electronics. И не только в части реализации проектов в России, но и для организации транзитных перевозок через территорию Российской Федерации из стран Юго-Восточной Азии в Европу.

Активно сотрудничают ОТЛК, «Трансконтейнер» с компаниями Юго-Восточной Азии, которые являются нашими клиентами. И хочу сказать, что такие возможности в последнее время развиваются и они дают уже реальные результаты. Например, мы имеем рост транзита контейнеров через территорию России почти на 60%. Это уже реальный результат нашей совместной работы. Но я думаю, мы имеем и бóльшие перспективы.

— В текущей геополитической обстановке инвесторы не боятся приходить и организовывать совместные проекты с российскими компаниями?

— Я не думаю, что они боятся. Они имеют некоторые финансовые ограничения. И вот они сейчас находят способы и пути решения этих вопросов. Это очень важно. Даются самые неожиданные предложения, в том числе финансирование в рублях проектов, которые реализуются на территории России.

Это говорит о том, что сегодня бизнес находит пути сотрудничества. И те компании, которые работают в России, они не только не собираются уходить, они, наоборот, ищут пути и имеют новые возможности для расширения сотрудничества. Они знают рынок, и в этом их конкурентное преимущество перед другими, желающими войти на этот рынок.

Елена Платонова 

Россия. Весь мир > Транспорт > gazeta.ru, 22 июня 2016 > № 1803800 Александр Мишарин

США не исключают, что Совет безопасности ООН может ужесточить санкции в отношении КНДР в связи с новыми ракетными запусками, заявил официальный представитель госдепартамента Джон Кирби.

"Мы будем вести дискуссии в ООН о том, каким способом лучше привлечь к ответственности Северную Корею. Я ничего не утверждаю, но и не исключаю относительно дополнительных санкций. Не хочу говорить за ООН, но совершенно ясно, что мы будет поднимать наши озабоченности в ООН уже сегодня по поводу запусков прошлой ночью", — заявил Кирби на брифинге.

Накануне, как сообщалось, КНДР провела испытание двух баллистических ракет, предположительно, среднего радиуса действия (BM-25), одна из которых преодолела расстояние более 150 километров и взорвалась в воздухе, а вторая пролетела 400 километров. Обломки обеих ракет, как утверждается, упали в море.

22 июня. 1941… 2016. Неудобные параллели

Юрий РУБЦОВ

Нередко высказываемое мнение о том, что нынешняя международная обстановка удивительно напоминает канун Второй мировой войны, к сожалению, можно развить. Еще больше оснований для проведения аналогии между курсом гитлеровской Германии по отношению к СССР, ставшему 22 июня 1941 г. объектом неспровоцированной агрессии, и сегодняшними попытками Запада «поставить Россию на место». При этом западный истеблишмент абсолютно не смущён тем обстоятельством, что он использует средства из гитлеровско-геббельсовского арсенала.

Какую цель преследует, например, пресловутая политика санкций по отношению к России, под знаменами которой объединились США, Евросоюз и еще ряд государств? Если отвлечься от деталей, – ту же самую, которую закладывал Третий рейх, сколачивая блок из своих союзников и сателлитов: во-первых, максимально сконцентрировать ресурсы для грядущей войны и, во-вторых, лишить доступа к этим ресурсам Советский Союз. Готовясь к установлению мирового господства, первым значительным шагом к которому должен был стать разгром страны Советов, нацистский режим овладел экономическим потенциалом почти всей Европы.

К июню 1941 г. мощности по производству металла, электроэнергии и добыче угля у агрессора были примерно в 2–2,5 раза выше, чем у СССР. В оккупированных странах рейх захватил громадные запасы металла, стратегического сырья, оборудования, а главное – весь арсенал вооружения. Продукция одних только чехословацких предприятий «Шкода» могла снабдить многими видами вооружения около 40-45 дивизий. Даже «нейтральная» Швеция, кстати, ныне примеривающая натовский китель, поставляла Гитлеру железную руду, сталь, станки, корабли, лес.

Обратим внимание на идеологическую начинку современного «крестового похода» против России. Вот лишь последние свидетельства. Выступая 7 апреля в Атлантическом совете в Вашингтоне, генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг заявил, что НАТО является защитой Запада от России. Он назвал действия нашей страны дестабилизирующими ситуацию в Европе, обвинив Россию в желании восстановить сферу влияния вокруг своих границ.

Ну чем не калька с гитлеровской пропаганды, заявлявшей, что Германия выполняет священную миссию защиты Европы от «азиатских большевистских орд»? По утвержденному 18 декабря 1940 г. плану «Барбаросса» конечной целью военной кампании против СССР объявлялось как раз «создание заградительного барьера против азиатской России по общей линии Волга – Архангельск».

В обращении к германскому народу на рассвете 22 июня 1941 г. Гитлер объявил себя «сознающим свою ответственность представителем европейской культуры и цивилизации» и сформулировал цель развязанной в то утро войны против Советского Союза – «обеспечение безопасности Европы и тем самым спасение всех».

Ничего не скажешь: в замечательную компанию попал «президент мира» Порошенко! «Мы защищаем Европу от варварства, тирании, агрессии, милитаризма, мы на передовой защиты европейской цивилизации», – заявил он 21 мая в Киеве по случаю Дня Европы.

Недалеко ушли от Гитлера и Геббельса пропитанные русофобией западные политики и в попытках убедить весь мир, что расширение Североатлантического альянса за счет бывших соцстран и советских республик, стягивание к российским границам натовских воинских контингентов, практически не прекращающиеся учения в Прибалтике, Польше, Молдавии, на Украине, размещение элементов американской НПРО в Польше, Румынии, в акватории Черного и Балтийского морей и другие меры носят вынужденный характер и являются ответом на «агрессивность» России.

75 лет назад в том же обращении к германскому народу мир слышал от фюрера: «В то время, как Германия… далеко отодвинула свои войска от восточной границы… началось сосредоточение русских сил в таких масштабах, что это можно было расценивать только как умышленную угрозу Германии»; «Танковые и парашютные войска [Красной армии. – Ю.Р.] во все большем количестве перебрасывались на угрожающе близкое к германской границе расстояние. Германский вермахт и германская родина знают, что еще несколько недель назад на нашей восточной границе не было ни одной немецкой танковой или моторизованной дивизии [и это говорится 22 июня 1941 года! – Ю.Р.]; «Москва не только нарушила положения нашего пакта о дружбе, но и жалким образом его предала. И в то же время правители Кремля до последней минуты… лицемерно уверяли внешний мир в своем стремлении к миру и дружбе и составляли внешне безобидные опровержения. Если до сих пор обстоятельства вынуждали меня хранить молчание, то теперь настал момент, когда дальнейшее бездействие будет не только грехом попустительства, но и преступлением против немецкого народа и всей Европы».

А что мы слышим сегодня? Да, собственно, то же самое. 2 мая Йенс Столтенберг, убеждая корреспондентов европейских изданий, что действия альянса носят вынужденный характер, заявил: «НАТО должно реагировать на действия России демонстрацией силы и убедительным устрашением. Москва незаконно захватила Крым, поддерживает сепаратистов на востоке Украины и нарушает нормы международного права. В этой связи мы планируем усилить свое присутствие на восточных рубежах».

Бредни Гитлера, широко развивавшиеся Й. Геббельсом (он и зачитал указанное выше обращение к германскому народу) относительно предупредительного характера действий Берлина, были, напомним, развенчаны на Нюрнбергском процессе, который признал, что нападение на Советский Союз было произведено «без тени законного оправдания. Это была явная агрессия». Возможно, заявления Столтенберга в свое время тоже получат соответствующую международно-правовую оценку.

Надо быть крайне наивным, чтобы видеть причину наращивания натовских мускулов в воссоединении Крыма с Россией и поддержке ею справедливой борьбы Донбасса против киевского нацистско-олигархического режима. Достаточно напомнить о том, что первая волна расширения НАТО на восток имела место еще в 1999 году, хотя при роспуске Варшавского Договора советское руководство получило заверения в нераспространении блока в направлении российских рубежей. После того имели место еще две волны расширения блока, кроме того, сейчас в него рвутся Грузия и Украина. При этом в альянсе настолько заврались, что могут дать фору самому рейхсминистру пропаганды. Чего стоит, например, заявление министра обороны США Чака Хейгела о том, что российская армия «стоит на пороге НАТО»!

А, например, планы размещения в Европе элементов своей ПРО Вашингтон обнародовал еще в октябре 2004 г. До возвращения Крыма в родную «гавань» оставалось 10 лет, и аргументом в устах натовских военных оно быть не могло. Зато на протяжении всего десятилетия (да и в последние два года) Москва слышит одну и ту же песню о «ненаправленности» ПРО США против России. Хотя противоракеты и радары уже не на бумаге, а на земле установлены в Румынии и Польше, а в Черное море и на Балтику зачастили эскадренные миноносцы УРО, вроде ставшего широко известным Donald Cook, с размещенными на них боевыми информационно-управляющими системами Aegis, что позволяет использовать их в качестве корабельного компонента европейской ПРО. И американцы будут по-прежнему в расчете на идиотов внушать, что этой системой они будут перехватывать иранские и северокорейские ракеты?

Прямая аналогия с действиями нацистского руководства прослеживается и в том, как на Россию натравливают государства-лимитрофы. Вместе с Германией, поучаствовав в 1938 году в разделе Чехословакии, Варшава грезила и разделом СССР. Еще в декабре 1938 г. в докладе разведотдела Главного штаба Войска Польского подчеркивалось: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке… Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент... Главная цель – ослабление и разгром России» [выделено мною. – Ю.Р].

В январе 1939 г., ведя переговоры со своим германским коллегой И. фон Риббентропом, польский министр иностранных дел Ю. Бек обратил внимание собеседника на то, что «Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Чёрному морю».

В конце концов Польша оказалась ответственной и за срыв проекта создания военной конвенции СССР, Великобритании и Франции в августе 1939 г., категорически отказавшись пропустить войска Красной армии через свою территорию к границе с Германией, что могло бы воспрепятствовать нацистской экспансии на Восток. Первой жертвой такой близорукой политики сама Польша и стала.

А Финляндия? Потерпев поражение в «зимней войне», она решила взять реванш, поддержав Гитлера в его агрессии против СССР. О своем северном союзнике Гитлер в уже указанном обращении к германскому народу 22 июня 1941 г. говорил с подчёркнутым уважением: «Германские дивизии под командованием покорителей Норвегии, в кооперации с героями финской свободы, с их маршалом [Маннергейм. – Ю.Р.], защищают свою землю». Из составленного в германском генеральном штабе сухопутных войск «Описания боевых действий германских групп армий против войск Красной Армии (22 июня – декабрь 1941 г.)» следует, что Юго-Восточный фронт под командованием Маннергейма вел наступление с южной и северной сторон Ладожского озера. 22 июня финские войска высадились на Аландских островах, затем во взаимодействии с немецкими частями взяли Выборг, очистили от советских войск Карельский перешеек, уничтожив несколько дивизий Красной армии, а затем приняв активное участие в затягивании кольца окружения вокруг Ленинграда. Что говорить, союзник у Гитлера на Севере оказался надежный.

Как сегодня ведут себя политические преемники Пилсудского, Антонеску, Маннергейма? Румыния и Польша уже приняли на своей земле американские установки ПРО и ждут натовские контингенты. Эти процессы сопровождаются с их стороны постоянными антироссийскими выпадами, которые благосклонно встречаются в Вашингтоне и Брюсселе. Кто-нибудь слышал об осуждении на Западе слов бывшего президента Румынии Траян Бэсеску о том, что, окажись он на месте диктатора Антонеску, он точно так же напал бы на СССР? Сегодня Бэсеску отставлен, но линия его преемников ничуть не лучше.

Никаких уроков из истории, судя по всему, не вынесла и Польша, если ее министр иностранных дел Витольд Ващиковский позволяет себе говорить от лица всей Европы, что своей «агрессивной политикой» Россия доводит Евросоюз «до головной боли». Польская элита нагнетает напряженность на границах с РФ, не внемля трезвым суждениям собственных же интеллектуалов о том, что «если в этой части Европы разразится война, то главной жертвой станет Польша».

Тем же настроениям поддались и соотечественники маршала Маннергейма. В Финляндии все чаще поговаривают о необходимости вступления в Североатлантический блок. По крайней мере, в военных учениях НАТО финская армия уже участвует. Так, в ходе учения «Балтопс-2016» отрабатывалась высадка десанта на полуостров Ханко.

Кто-то развешивает в преддверии 22 июня памятные доски в честь Карла Густава Маннергейма, этого «достойного гражданина России» (по оценке министра культуры РФ), словно не зная о том, что бывший царский генерал, несмотря на заслуги перед Российской империей, шел военным походом против такого продолжения исторической России, каким был Советский Союз. А вот другой царский генерал – Деникин – «почему-то» избрал иной путь: когда к нему явились власовские эмиссары с предложением примкнуть к их борьбе в рядах германских войск, Антон Иванович выразил глубокое сожаление, что не может стать советским генералом, тогда бы он хорошенько «всыпал немцам». Это был поступок, которым 70-летний Деникин поставил себя в один ряд с Гастелло и Матросовым, Карбышевым и Жуковым – именно их пристало чтить нам, наследникам победителей нацизма. Ложных кумиров нам не надо.

Кальками с гитлеровско-геббельсовских замыслов, хотя подчас и прикрытых флером поиска «политического диалога» с Россией, пусть пробавляются натовцы. Россияне же обязаны любой ценой не допустить повторения 22 июня 1941 года, что требует рассчитывать в первую очередь на себя, тщательно отслеживая и предупреждая маневры новоявленных Гитлеров, Пилсудских, Маннергеймов.

История одной перебежчицы

Константин Асмолов

Рассказанная автором история про не то побег, не то похищение девушек из северокорейского ресторана в КНР вызвала серию комментариев, часть которых содержали тезис «быть того не может, чтобы северокорейская женщина оказалась на Юге против своей воли, а потом бы еще запросилась обратно». К сожалению, похожая история как раз сейчас является поводом для широко распространенной петиции, где гражданку КНДР по имени Ким Рён Хи требуют вернуть домой из Южной Кореи. Как такое могло произойти?

46-летняя Ким работала портнихой и происходила из довольно обеспеченной по пхеньянским стандартам семьи, но четыре года назад отправилась в Китай для того, чтобы посетить родственников и пройти там лечение, — она страдала от некого заболевания почек. Лечение оказалось долгим и далеко не бесплатным. Просить о помощи родственников Ким не хотела, а зарплаты официантки (Ким устроилась в ресторан в Шэньяне) на дорогое лечение не хватало.

И тут в жизни Ким появились брокеры — люди, которые по официальным южнокорейским заявлениям, занимаются благородной переправкой граждан КНДР на «полуостров свободы». Брокер сказал, что китайские граждане часто ездят в Южную Корею и зарабатывают там много денег. Ким хотела вернуться домой здоровой и рассчитывала на то, что она съездит в Южную Корею на пару месяцев, заработает на лечение и вернется домой. Так легковерную женщину обманули с самого начала, — китайских корейцев, которые довольно часто прикидываются беженцами, на Юге стараются отлавливать, и тем более проблемы возникают у нелегальных мигрантов из КНР.

Ким присоединилась к группе беженцев, которые должны были перебраться на Юг. Тогда она еще не понимала, что, как только она подпишет документы, согласно которым она отказывается от северокорейского гражданства, дороги назад у нее нет.

Так или иначе, как только она стала что-то подозревать, брокер отобрал у нее северокорейский паспорт, а остальные «беженцы» сказали, что если она оторвется от группы и будет поймана, все попадут в китайскую госбезопасность и у них будут большие проблемы. Поэтому она была вынуждена не отрываться от коллектива и оказалась на Юге.

Ким не очень понимала, каков статус перебежчика, однако по приезде в РК выяснилось, что пути назад нет, а пропаганда уже подает ее как «выбравшую свободу». Только для того, чтобы покинуть центр реабилитации, Ким должна была подписать документы, согласно которым она отринула коммунизм и готова следовать южнокорейским законам, став гражданкой РК.

Участь политического беженца абсолютно не входила в планы госпожи Ким, у которой там осталась семья, и она начала требовать, чтобы ее вернули домой. Однако, по южнокорейским правилам, это было невозможно — перебежчикам нельзя покидать страну, как только они получили гражданство. Ким звонила в северокорейское консульство в Шэньяне, искала контрабандистов, которые могли бы переправить ее обратно, но, в конце концов, нашла самый необычный и, на самом деле, самый глупый вариант – объявила себя северокорейской шпионкой, рассчитывая, что после подобного ее депортируют на Север, и проблема будет закрыта. Увы, по южнокорейскому законодательству, разоблаченного шпиона ждет не депортация, а тюремный срок. В итоге в декабре 2014 г. ее приговорили к двум годам за шпионаж и подделку паспорта. После 9-месячной отсидки (за время которой Ким впала в тяжёлую депрессию и попыталась покончить с собой) приговор заменили условным.

Вскоре после освобождения на историю Ким обратили внимание журналисты и прогрессивные круги. Волну во многом раскрутили сочувствующие ей христианские пасторы, а также журналист CNN Уилл Рипли, который взял у Ким развернутое интервью. В нем Ким, в частности, сказала: «Мне нечего сказать, но я даже представить не могла, что я создам себе такие большие проблемы».

Корреспонденты Си-эн-эн добрались до Пхеньяна и смогли поговорить с ее мужем и дочерью, которые четыре года ее не видели. Это видео, как и ответ Ким, доступны в сети. Родственники отнюдь не стали клеймить ее как перебежчицу, а продемонстрировали обычные реакции разлученных и тоскующих людей. Не стали они и заявлять, что она пропала без вести в Китае, желая скрыть факт бегства. Собственно, можно отметить и то, что после новостей о побеге Ким ее отец и дочь отнюдь не были репрессированы.

Ким же скучает по отцу и дочери, живет в Тэгу, где работает оператором на мусороперерабатывающем заводе и периодически проходит медицинское обследование, продолжая добиваться, чтобы ее вернули домой. 7 марта 2016 г. Ким пыталась получить политическое убежище в посольстве Вьетнама. Через два часа полиция вывела ее обратно.

На одной из пресс-конференций Ким сказала: «Свобода, материальные блага и другие соблазны местной жизни – ничто не сравнится с моей семьей и домом, которые остались на Севере. Хочу вернуться к семье, если даже потом придется умереть голодной смертью. Больше всего я хочу, чтобы Северная Корея признала что я — не предательница и что я ни на мгновение не забывала о Родине».

Что автор думает по этому поводу? Хорошо, у нас есть не самая умная женщина, которая польстилась на лживые обещания брокера и оказалась на Юге против своей воли. Что мешало южнокорейским властям сразу вернуть ее домой, продемонстрировав таким образом, свое великодушие и готовность не использовать человеческую ошибку для пропаганды?

Это был бы красивый и нетривиальный ход: смотрите, некоторые иные страны стали бы превращать эту историю в рассказ о выбранной свободе и ломать об колено человеческую судьбу ради сиюминутной пропаганды. Но мы живем в демократической стране и уважаем свободный выбор человека, даже если он хочет «вернуться во мрак». Мы не согласны с этим выбором, но мы не можем ему препятствовать – в этом и состоит суть свободы. В конце концов, периодически Юг возвращает на Север рыбаков, которые вследствие бури или навигационной ошибки оказались в южнокорейских водах. Некоторые из этих рыбаков выбирают остаться, но довольно часто в ответ на подобные предложения люди говорят «нет», и их возвращают на Север. Последняя история такого рода случилась совсем недавно, 8 июня 2016 г.

Северокорейское рыболовное судно пересекло северную разграничительную линию в Восточном море, но когда стало понятно, что рыбаки просто сбились с курса и выразили желание вернуться на Север, в тот же день они были сопровождены на территорию КНДР.

Чем эта ситуация принципиально отличается?

Конечно, судьба Ким, которая добивается возвращения домой – скорее исключение из правила, хотя это далеко не единственный пример того, как человек, побывавший на Юге, по тем или иным причинам начинает проситься обратно на Север. Несмотря на гораздо лучший уровень жизни, материальным благополучием, как выясняется, измеряется далеко не все. Не всем удается со статусом человека «второго сорта». Грубо говоря, для среднего южнокорейца, признаться в том, что он женат на северянке – это крах его репутации в РК.

Так что пожелаем истории с Ким Рен Хи счастливого конца. Женщине с тяжелой судьбой – наконец воссоединиться со ждущей и любящей семьей, а южнокорейскому правительству – проявить мудрость и благоразумие.

Президент США Барак Обама во вторник уведомил конгресс о том, что он продляет действие санкций в отношении КНДР, действия которой представляют "чрезвычайную угрозу" для страны.

Как сообщает пресс-служба Белого дома, продляется целый ряд санкций, которые США вводили с 2008-2016 годах.

Среди опасных действий КНДР называется риск распространения радиоактивных материалов, дестабилизация ситуации на Корейском полуострове, ядерные испытания и ракетные пуски, а также "другие провокационные, дестабилизирующие и репрессивные действия и политика правительства Северной Кореи".

Ситуация вокруг КНДР обострилась после того, как она провела четвертое по счету испытание ядерного оружия 6 января этого года, а 7 февраля заявила об успешном выводе на орбиту спутника с помощью ракеты, которая может быть оснащена ядерной боеголовкой.

Это повлекло за собой санкции со стороны ООН и ряда отдельных стран, включая США. Резолюция, принятая 2 марта Советом безопасности ООН, в том числе, включила и финансовые санкции в отношении банков КНДР.

Северокореец с четвертого раза получил убежище в России

Мария Константинова

Мужчина по имени Ким, который дважды незаконно эмигрировал из КНДР, с четвертой попытки получил убежище в России. Об этом сообщает сегодня комитет «Гражданское содействие». «Свидетельство о предоставлении временного убежища, которое долго лежало в ФМС, ему выдали 26 мая. Это большая победа как для «Гражданского содействия», так и для российской общественности, которую возмутил отказ миграционной службы, полученный Кимом в январе 2016 года», – говорится в публикации на сайте правозащитной организации.

Как ранее рассказывали «НИ», в январе управление миграционной службы по Москве отказало Киму во временном убежище: чиновники сочли, что северокореец не доказал, что на родине ему грозит опасность. По закону Ким должен был быть депортирован, в этом случае на родине его, скорее всего, ждали бы пытки или казнь.

Ким остался сиротой и бежал в Китай, когда ему не было и 18 лет. Несколько лет он прожил в Китае нелегально. Затем его выслали на родину, поскольку в КНР не существует порядка присвоения людям статуса беженца. В Северной Корее сбежавшего молодого человека задержали и посадили в трудовой лагерь, где он, по его словам, подвергался пыткам. Мужчина даже не знал, по какой статье он арестован и на какой срок. Позже его отправили в лагерь, откуда ему удалось сбежать. Заключенных, бежавших вместе с ним, поймали и казнили; ему самому удалось скрыться. На сей раз Ким не стал задерживаться в Китае и направился сразу в Россию, перейдя границу на Дальнем Востоке. С 2013 года он жил в Москве.

Правозащитники боролись за статус беженца для Кима с 2014 года. До января ФМС уже однажды отказала ему в убежище. Миграционная полиция сочла недоказанным, что Кима могли убить, и указывала, что он на родине бежал из тюрьмы, а это серьезное преступление. Правозащитники указывали на международные документы (в том числе конвенцию ООН «О статусе беженцев»), из которых следует, что людям, незаконно покинувшим КНДР, грозит опасность в любом случае, и все они имеют право на убежище.

«Каждый, кто покинул территорию КНДР самовольно, считается преступником и по возвращению (как правило, принудительному) таких людей и членов их семьи заключают в трудовые лагеря или расстреливают», – указывает «Гражданское содействие».

Напомним, в феврале (через несколько дней после того, как история Кима получила резонанс) стало известно, что Россия официально прописала порядок высылки на родину беженцев из Северной Кореи. Это произошло во время визита в Москву северокорейского министра иностранных дел Пак Мен Гука. В документе прописано, что северокорейский гражданин, не получивший в России статуса беженца, может быть депортирован на родину.

Северокорейский феномен

Александр ВОРОНЦОВ

Судя по заявлению президента Южной Кореи Пак Кын Хе, сделанному 13 июня, Сеул поставил крест на диалоге с КНДР, потребовав, чтобы сначала Пхеньян прекратил свои ядерные разработки. Южная Корея, как известно, после проведения северянами четвёртого ядерного испытания и запуска спутника в январе-феврале сего года прервала все линии связи с Севером и закрыла последний объект двустороннего экономического сотрудничества – совместный промышленный район в Кэсоне.

В связи с этим стоит напомнить прозвучавшие на VII съезде Трудовой партии Кореи (ТПК), проходившем в мае, примирительные инициативы в адрес Сеула: о проведении переговоров между военными представителями на высоком уровне, а затем и о созыве в августе межкорейского совещания по вопросам объединения.

Приглашение к диалогу руководство КНДР направляло и Вашингтону. В частности, оно включало весьма высоко оцененную экспертами идею так называемой пакетной сделки по схеме «мораторий на мораторий»: Пхеньян воздерживается на определённый период от проведения ракетно-ядерных испытаний, США – от ежегодных крупномасштабных совместных с Южной Кореей военных манёвров вблизи ДМЗ или хотя бы переносит их в более удалённые от Северной Кореи районы.

К сожалению, эти, как и предшествующие, предложения КНДР были с порога отвергнуты. Уже привычным объяснением подобного нигилистического подхода стало утверждение о том, что все миролюбивые шаги Пхеньяна представляют собой лишь пропагандистское прикрытие готовящихся «провокаций», к которым-де надо заблаговременно готовиться, а не тратить время на изучение дипломатических сигналов, исходящих с берегов Тэдонгана.

Категорический отказ от диалога с КНДР свидетельствует только об одном - о существовании у Вашингтона, Сеула и их союзников альтернативной повестки, нацеленной на смену режима в КНДР посредством максимального ужесточения санкций, давления на Северную Корею и её изоляцию.

Этим и определяется негативный подход Сеула к приглашению Пхеньяна возобновить обсуждение перспектив национального объединения, приурочив соответствующую встречу к 15 августа, когда будет отмечаться 71-я годовщина освобождения Кореи от японского колониального владычества. Здесь видны фундаментальные расхождения сторон по вопросу о путях воссоединения разделённой нации.

Нынешнее руководство в Сеуле стремится добиться объединения Кореи по германскому варианту, то есть путем поглощения Севера, и пытается представить подобный сценарий делом ближайшего будущего.

Пхеньян предлагает иной путь - объединение на базе создания «Конфедеративной республики Корё». Эта программа, разработанная ещё при Ким Ир Сене, была подтверждена в инициативах в адрес Южной Кореи, прозвучавших в мае-июне 2016 г.

Суть северокорейской идеи сводится к образованию конфедеративной республики, предусматривающей существование двух общественных систем и двух правительств в рамках одной нации и одного государства. Данная формула предполагает на начальном этапе сосуществование двух частей Кореи в условиях общего государственного образования и постепенное, пошаговое их сближение.

При этом, по убеждению Пхеньяна, в ходе объединения ключевым должен быть внутрикорейский, а не международный фактор. В КНДР уверены, что две корейские стороны не должны слепо копировать опыт других стран, а должны формировать структуру, соответствующую историческому опыту корейцев, когда «не потребуется использовать чужие мозги и спрашивать разрешение внешних сил на объединение».

Все эти мирные инициативы Пхеньяна были сформулированы на последнем партийном съезде. По нашему убеждению, это событие, заслуживающее гораздо большего внимания, чем ему уделили мировые СМИ.

Седьмой съезд ТПК проходил 6-9 мая 2016 года после 36-летнего перерыва в съездах и открыл новый этап в развитии КНДР. Среди его наиболее важных итогов следует выделить следующие.

Съезд ознаменовал завершение переходного периода становления руководства Ким Чен Ына, подтвердив как преемственность по отношению к курсу предыдущего руководства, так и жизнеспособность новых ориентиров и установок.

Как известно, отец нынешнего северокорейского лидера Ким Чен Ир, возглавлявший КНДР в 1994 – 2011 гг., партийных съездов не проводил - он придерживался политики приоритета армии, которая рассматривалась как главная движущая сила общества. Такая линия диктовалась необходимостью преодоления тяжёлого экономического кризиса середины - второй половины 90-х гг. и проводилась в условиях активного воздействия агрессивной внешней среды, когда многочисленные и могущественные недоброжелатели КНДР с нетерпением ожидали её неминуемого крушения в течение максимум двух лет.

Ким Чен Ын же посчитал возможным вернуться к нормальной политической практике, восстановив баланс ветвей власти, в рамках которого укрепилась роль партии. Новый лидер пришёл к руководству страной с установкой, в соответствии с которой «каждый должен заниматься своим делом: армия – обеспечением обороноспособности государства; партия – политическим руководством; кабинет министров – развитием экономики». Проведение после 36-летнего перерыва партийного съезда подтвердило, что ему удалось выполнить задуманное и вернуться к принципам руководства, практиковавшимся его дедом - основателем КНДР Ким Ир Сеном.

На VII съезде ТПК был закреплён также курс на параллельное развитие экономики и ядерных сил сдерживания.

Одним из излюбленных тезисов зарубежных критиков такого подхода является утверждение о невозможности совместить эти две цели. Мол, государство, создающее ядерное оружие, не способно успешно осуществлять программу экономического развития и повышения жизненного уровня населения. Однако практика развития КНДР показывает обратное. Даже в условиях ужесточающихся санкций продолжается умеренный, но последовательный рост ВВП, происходит всё более широкое внедрение экономических новаций, обеспечивших и непрекращающийся строительный бум, прежде всего в столице, и рост сбора урожаев в последние годы, что существенно сокращает продовольственный дефицит. Одной из приоритетных задач съезд определил перевод всех отраслей экономики на научно-интеллектуальный уровень. Очевидцы свидетельствуют, что это не просто лозунг, а успешная практика углубляющейся компьютеризации национальной промышленности, приносящая в последние годы осязаемый материальный эффект.

Сегодня даже у некоторых американских экспертов можно встретить признание своеобразия северокорейского феномена, суть которого состоит в том, что Ким Чен Ыну удаётся, вопреки международным санкциям, добиваться как наращивания ядерного военного потенциала, так и определённого роста экономики, позволяющего улучшить жизнь значительных слоев населения КНДР. В итоге Северная Корея не только выживает без помощи Юга, но и даже не испытывает острой потребности в разговоре с ним.

VII съезд ТПК подтвердил также серьёзность подхода руководства страны к ведению дел в ядерной области, в том числе приверженность требованию нераспространения ядерного оружия. Заметим, что не оправдались ожидания многих обозревателей, полагавших, что «подарком» к партийному съезду станет очередное ядерное испытание. Повисли в воздухе и алармистские интерпретации заявлений Пхеньяна о праве КНДР на превентивный ядерный удар, сделанных в момент военно-политического кризиса марта-апреля, во время проведения крупных американо-южнокорейских военных учений. С трибуны съезда было твёрдо сказано, что Северная Корея не намерена применять ядерное оружие первой.

КНДР сегодня – это страна, уверенная в собственных силах и возможностях дальнейшего прогресса существующей в ней социально-экономической системы.

Супердержава в прошлом и будущем

Почему Китай не опередит США

Стивен Брукс – адъюнкт-профессор государственного управления в Дартмутском колледже.

Уильям Уолфорт – профессор управления им. Даниэля Уэбстера в Дартмутском колледже.

Резюме: Несмотря на подъем Китая, позиция США как супердержавы гораздо прочнее, чем можно было бы подумать. На самом деле она настолько прочна, что главную угрозу доминирующей мировой державе представляет она сама.

Статья основана на их книге America Abroad: The United States’ Global Role in the 21st Century (Oxford University Press, 2016). Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 3, 2016 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Завершается ли 25-летний период главенства Соединенных Штатов как единственной мировой супердержавы? Многие отвечают утвердительно, считая, что Китай способен в ближайшем будущем догнать и даже перегнать Америку. По многим параметрам китайская экономика вот-вот станет крупнейшей в мире, и, даже несмотря на замедление, темпы ее роста по-прежнему опережают американские показатели за много лет. Китайская казна переполнена, и Пекин использует благосостояние, чтобы привлекать друзей, сдерживать врагов, модернизировать армию и подкреплять агрессивные территориальные претензии. Поэтому для многих вопрос заключается не в том, станет ли Китай супердержавой, а как скоро это произойдет.

Но этот ход мыслей можно считать желаемым или пугающим. Однако экономический рост не трансформируется напрямую в военную мощь, как прежде, то есть сегодня растущим державам гораздо сложнее подняться, а признанным – упасть. И КНР – единственная страна, способная стать ровней США, – из-за технологического отставания сталкивается с более серьезными вызовами, чем растущие державы в прошлом. Пик американского экономического доминирования позади, но военное превосходство никуда не делось, как и сеть альянсов, охватывающая весь мир и составляющая основу либерального мирового порядка (если Вашингтон опрометчиво не решит отказаться от этого). Вместо того чтобы ожидать изменения баланса сил в международной политике, стоит начать привыкать к миру, в котором единственной супердержавой на ближайшие десятилетия останутся Соединенные Штаты.

Длительное господство поможет США предотвратить самую серьезную международную опасность – войну между крупными мировыми державами. Кроме того, у Вашингтона появятся возможности бороться с такими негосударственными угрозами, как терроризм, транснациональные вызовы, изменение климата. Однако одновременно это означает бремя лидерства и необходимость выбирать приоритеты, особенно учитывая сокращение финансовых ресурсов. Большая власть подразумевает большую ответственность, и, чтобы успешно справиться с ролью лидера, Вашингтону нужно проявить зрелость, которой так часто не хватает американской внешней политике.

Богатство наций

В прогнозах о будущем Китая много внимания уделяется острым внутренним проблемам, включая замедление экономики, загрязнение окружающей среды, распространение коррупции, рискованный финансовый рынок, отсутствие системы социальной защиты, старение населения и беспокойный средний класс. Но настоящей ахиллесовой пятой является низкий по сравнению с США уровень технологического потенциала. В отличие от растущих держав прошлого, КНР необходимо преодолеть значительно более серьезное технологическое отставание от лидирующего государства. Китай может контейнерами экспортировать высокотехнологичные товары, но в мире глобализированного производства это ничего не значит. Половина китайского экспорта приходится на так называемую «давальческую торговлю», т.е. компоненты сначала импортируются для сборки, а потом уже идут на экспорт. При этом основную часть экспорта обеспечивают не китайские компании, а корпорации из более развитых стран.

Реальные возможности Китая проясняются, если взглянуть на показатели технологического развития, которые лучше отражают, где находятся источники собственно знания. Данные Всемирного банка по выплатам за использование интеллектуальной собственности показывают, что Соединенные Штаты со значительным отрывом лидируют по части происхождения инноваций, которые обеспечили им в 2013 г. доход в 128 млрд долларов – в четыре раза больше, чем Японии, занимающей второе место. Китай, массово импортирующий технологии, получил в 2013 г. менее 1 млрд долларов за использование своей интеллектуальной собственности. Еще один показатель технологического разрыва – количество так называемых «триадических патентов», т.е. зарегистрированных в США, Европе и Японии. В 2012 г. почти 14 тыс. таких патентов приходилось на Соединенные Штаты, на Китай – менее 2 тысяч. Показатель цитируемости статей по науке и технике – в 1% самых влиятельных изданий по данным Национального научного фонда (National Science Foundation) – демонстрирует аналогичную картину: на США приходится более половины статей, что в восемь раз превышает долю Китая. То же касается Нобелевских премий по физике, химии, медицине и физиологии. С 1990 г. 114 премий получили исследователи, работающие в Америке; в КНР отправились две награды.

Именно потому, что китайская экономика так не похожа на американскую, ВВП (а это основной показатель, заставляющий ожидать изменения баланса сил) не отражает реальный экономический разрыв. Во-первых, огромный ущерб, который Китай наносит сегодня экологии ради роста ВВП, со временем приведет к сокращению экономического потенциала из-за уменьшения продолжительности жизни, роста затрат на здравоохранение и борьбу с загрязнениями. Во-вторых, ВВП предназначен для определения состояния производственных экономик середины XX века, поэтому чем больше производство базируется на знаниях и становится более глобализированным, тем в меньшей степени ВВП отражает реальный размер экономики.

Новая статистика, разработанная ООН, позволяет предположить, насколько ВВП раздувает реальную мощь Китая. Индекс «инклюзивного богатства» представляет собой попытку экономистов наиболее системно оценить благосостояние стран. Как поясняется в докладе ООН, оцениваются активы в трех сферах: «(1) производственный капитал (дороги, здания, станки и оборудование); (2) человеческий капитал (навыки, образование, здравоохранение); (3) природный капитал (полезные ископаемые, экосистемы, атмосфера)». В сумме инклюзивное богатство США оценивается в 144 трлн долларов – в 4,5 раза выше, чем показатель Китая – 32 трлн долларов.

Реальный размер китайской экономики в сравнении с американской скорее всего находится где-то между цифрами ВВП и инклюзивного богатства, и последний показатель нуждается в таком же тщательном рассмотрении, как и ВВП. Проблема с последним заключается в том, что он оценивает поток (обычно стоимость товаров и услуг, произведенных за год), а инклюзивное богатство оценивает запас. Как отмечал The Economist, «оценивать экономику по ВВП – все равно что судить о компании по квартальной прибыли, не заглядывая в ее балансовый отчет». Поскольку инклюзивное богатство охватывает целый набор ресурсов, которые государство может привлечь для достижения стратегических целей, этот показатель более полезен, когда речь идет о геополитическом соперничестве.

Но как бы мы ни сравнивали размер американской и китайской экономики, очевидно, что Соединенные Штаты более способны конвертировать свои ресурсы в военную мощь. В прошлом растущие державы обладали технологическим потенциалом, сопоставимым со странами-лидерами. В конце XIX – начале XX века США стояли вровень с Великобританией в технологиях, а Германия в межвоенный период не уступала своим недавним соперникам, Советский Союз в начале холодной войны технологически не отставал от Соединенных Штатов. И когда эти государства поднимались экономически, они могли бросить серьезный военный вызов доминирующей державе. Относительное технологическое отставание Китая сегодня означает, что, даже если его экономика продолжит набирать обороты, догнать лидера в военном отношении и превратиться из крупного регионального игрока в глобального стратегического соперника будет непросто.

Входные барьеры

Технологические и экономические различия между Китаем и США не имели бы такого значения, если бы для обретения статуса супердержавы было достаточно иметь возможность применять силу в локальном масштабе. Но Соединенные Штаты делает супердержавой способность действовать глобально, и планка очень высока. Политолог Барри Розен говорит об «обладании всеобщим достоянием», подразумевая контроль над воздушным, космическим и морским пространством, а также необходимой инфраструктурой. Если оценить 14 категорий систем, обеспечивающих такую способность (от атомных ударных подлодок до спутников и транспортных самолетов), получится подавляющее превосходство США во всех сферах как результат многолетнего и многостороннего совершенствования. Китаю понадобится очень много времени, чтобы приблизиться к подобной мощи на одном из фронтов, не говоря уж об общем превосходстве.

Соединенные Штаты создали огромную научно-промышленную базу. Китай быстро наращивает технологические ресурсы, увеличивая расходы на НИОКР и число выпускников по научно-техническим специальностям. Но темпы, которыми можно преодолевать отставание, имеют пределы. Кроме того, на пути КНР стоят и другие препятствия – отсутствие эффективной защиты интеллектуальной собственности и нерациональные методы распределения капитала, которые будет чрезвычайно сложно преодолеть, учитывая закостенелую политическую систему. К тому же речь идет о преследовании движущейся цели. В 2012 г. США потратили 79 млрд долларов на военные НИОКР – почти в 13 раз больше, чем Китай, поэтому даже быстрого продвижения вперед недостаточно, чтобы сократить разрыв.

Соединенные Штаты десятилетиями совершенствовали системы вооружения, которые со временем становились только сложнее. В 1960-е гг. на разработку самолета требовалось около пяти лет, к 1990-м гг., когда количество компонентов резко возросло, нужно было уже 10 лет. Сегодня на разработку и строительство самого современного истребителя уходит 15–20 лет, создание военного спутника занимает еще больше времени. Поэтому даже если другой стране удастся создать научно-промышленную базу для разработки многочисленных типов оружия, которые обеспечивают США «владение общим достоянием», реально обладать ими она сможет не скоро. Даже китайские военные стратеги признают масштаб проблемы.

«Владение общим достоянием» подразумевает также способность следить за реализацией многочисленных гигантских военных проектов. Несмотря на разговоры о пороках военно-промышленного комплекса и «растратах, мошенничестве и злоупотреблениях» в Пентагоне, американские исследовательские лаборатории, подрядчики и чиновники за десятилетия приобрели необходимые навыки. Их китайским коллегам еще предстоит этому научиться. Такой опыт «обучения на практике» присущ организациям, а не отдельным людям. Его можно обрести только посредством демонстрации и прямого инструктажа, поэтому киберкражи и другие формы шпионажа не подойдут.

Китайская военная отрасль находится на ранней стадии развития. Как отмечает военный эксперт Ричард Битцингер и его коллеги, «помимо нескольких образцово-показательных направлений, таких как баллистические ракеты, военно-промышленный комплекс КНР не демонстрирует особых возможностей в разработке и производстве относительно современных систем обычного вооружения». Например, Китай, несмотря на вложенные ресурсы, так и не может наладить серийное производство мощных авиационных двигателей и продолжает использовать российские модели более низкого качества. В других сферах Пекин даже не пытается конкурировать. Возьмем подводные вооружения. Китай не обладает современным противолодочным оружием и не предпринимает особых усилий, чтобы улучшить ситуацию. И только сейчас страна стала производить ударные атомные подлодки, сопоставимые по уровню шума с американскими субмаринами, принятыми на вооружение в 1950-е годы. Но с тех пор Соединенные Штаты инвестировали сотни миллиардов долларов и потратили 60 лет на разработку современных подлодок класса Virginia, достигших абсолютной бесшумности.

Наконец, требуется совершенно определенный набор навыков и инфраструктура, чтобы применять это вооружение. Дело не только в сложности оружия, обычно оно должно использоваться скоординированно. Например, развертывание ударной авианосной группы – очень трудная задача: все корабли и самолеты должны действовать сообща в режиме реального времени. Даже системы, которые кажутся простыми, нуждаются в сложной сопутствующей архитектуре для эффективной работы. Так, беспилотники более эффективны при наличии хорошо подготовленного персонала, а также технологических и организационных возможностей быстро собирать, обрабатывать информацию и действовать на основе полученных данных. Создание необходимой инфраструктуры для «владения общим достоянием» займет длительное время. Выполнение этой задачи предполагает гибкость и делегирование полномочий, а централизованная и иерархическая структура китайских вооруженных сил для этого не подходит.

Сейчас все по-другому

В 1930-е гг. Япония избежала глубокой депрессии и превратилась в разбушевавшуюся военную машину, Германия, потерпевшая поражение в Первой мировой войне и разоруженная, трансформировалась в гиганта, способного завоевать Европу, а Советский Союз, восстановившись после войны и революции, стал мощной континентальной державой. В следующем десятилетии уже США оторвались от остальных участников военной гонки к статусу глобальной супердержавы, на пятки американцам наступал обладающий ядерным оружием Советский Союз. Сегодня мало кто всерьез ожидает новую мировую или еще одну холодную войну, но многие эксперты утверждают, что прошлый опыт показывает, насколько быстро страны становятся опасными, пытаясь выжать военные возможности из своей экономики.

То, что происходит сейчас, – не изменение баланса сил времен наших дедушек. Можно спорить о том, скоро ли Китай достигнет первой вехи на пути от великой державы к супердержаве – обладания необходимыми экономическими ресурсами. Но без обретения необходимых технологических возможностей сама по себе гигантская экономика не превратит КНР во вторую мировую супердержаву. После этого встанет задача трансформировать латентную силу в полномасштабную систему, необходимую для глобального проецирования силы, и научиться ею пользоваться. Каждый этап требует времени и связан с трудностями. Поэтому довольно длительное время Китай будет находиться где-то между великой державой и супердержавой. Можно назвать это «развивающейся потенциальной супердержавой»: благодаря экономическому росту КНР превзошла уровень просто великой державы, но предстоит долгий путь, прежде чем она обретет экономические и технологические возможности, чтобы стать супердержавой.

Стремление Китая к статусу супердержавы подрывает еще один фактор – слабая мотивация к необходимым жертвам. Своим огромным военным потенциалом Соединенные Штаты обязаны экзистенциальным императивам холодной войны. Страна никогда не справилась бы с таким бременем, если бы перед политиками не стояла необходимость уравновешивать Советский Союз, обладавший потенциалом для доминирования в Евразии (неудивительно, что спустя 25 лет после распада СССР именно Россия располагает вторым по величине военным потенциалом в мире). Сегодня на Китай не давит груз холодной войны, который позволил Соединенным Штатам инвестировать огромные средства в вооруженные силы. США – гораздо менее опасная супердержава, чем в свое время Советский Союз: Пекин может считать американскую внешнюю политику угрожающей, но она не вызывает страха, который мотивировал Вашингтон во время холодной войны.

Не в пользу Китая и тот факт, что у Соединенных Штатов нет стимулов отказаться от власти – из-за сети уже давно существующих альянсов. Список американских союзников напоминает справочник самых развитых экономик мира, и это снижает стоимость поддержания статуса США как супердержавы. В конце 1990-х гг. американские военные расходы находились на уровне 3% от ВВП, в следующие 10 лет из-за войны в Афганистане и Ираке они возросли почти до 5%, а сейчас вновь снизились до 3%. Вашингтону удается поддерживать глобальный военный потенциал при относительно небольших затратах отчасти благодаря базам на территории союзников и совместной разработке высокотехнологичного оружия. Единственный верный союзник Китая – Северная Корея, которая обычно приносит больше проблем, чем помощи.

Учитывая препятствия на пути КНР к статусу супердержавы и слабую мотивацию к их преодолению, будущее международной системы зависит от того, продолжат ли США нести уже не столь тяжкое бремя так называемой «глубокой вовлеченности» – охватывающей всю планету национальной стратегии, которой Вашингтон придерживается уже 70 лет. Если исключить некий переворот, который приведет к реальному отказу США от глобальной роли (мы не берем иногда звучащие нервные, политизированные обвинения, что американцы уже это сделали), то Вашингтон в ближайшие десятилетия сохранит удобную позицию, позволяющую поддерживать военный потенциал, альянсы и обязательства, которые обеспечивают безопасность в ключевых регионах, подстраховывают глобальную экономику и способствуют сотрудничеству по транснациональным проблемам.

Пользу от этой стратегии трудно разглядеть, особенно на фоне внешнеполитических злоключений США в последние годы. Такое фиаско, как вторжение в Ирак, остается напоминанием о сложности применения силы для внутриполитических изменений в других странах. Однако власть – это не только предотвращение неблагоприятного исхода, но и создание условий для благоприятного результата, и здесь Вашингтон справился гораздо лучше, чем полагают многие американцы.

Потому что для удовлетворенной державы, возглавляющей международную систему, более ценно обладать достаточной мощью, чтобы сдерживать или блокировать возмутителей спокойствия, чем иметь возможность улучшить свои позиции на периферии. Главной целью национальной стратегии США на протяжении десятилетий являлось недопущение развития более опасных условий в мире, и оценить успешность этих действий можно по отсутствию ситуаций, которыми так богата история: ключевые регионы дестабилизированы из-за сложных дилемм безопасности; разобщенные альянсы не могут сдерживать возмутителей спокойствия; быстрое распространение оружия; гонка вооружений между великими державами; переход к конкурирующим экономическим и военным блокам.

Если Вашингтон перестанет заниматься мировыми делами, многие из этих вызовов дадут о себе знать, а транснациональные угрозы станут еще более актуальными. Даже если угрозы не усугубятся, противодействие им невероятно осложнится, если Соединенным Штатам одновременно придется справляться с менее стабильным глобальным порядком. И сегодня США не всегда просто сплотить коалицию для противодействия транснациональным вызовам, но это будет еще труднее, если страна откажется от роли лидера и сосредоточится на своем огороде, как призывают многие эксперты, политики – и значительная часть общества.

Не вводить США в искушение

После распада СССР значительное превосходство Соединенных Штатов над другими странами сопровождалось риском нанесения травм самим себе, как произошло в Ираке. Но пошатнувшиеся экономические позиции могут оказать благотворное воздействие, заставив руководство страны сосредоточиться на основной задаче национальной стратегии, а не втягиваться в беспорядочные периферийные конфликты. Именно этой логикой руководствовался Барак Обама в своей внешней политике. Тем не менее мир – с прочным военным превосходством США и их снижающимся экономическим доминированием – по-прежнему будет испытывать способность Америки проявлять сдержанность в четырех аспектах.

Первое – искушение запугивать или эксплуатировать союзников ради собственной выгоды. Американские союзники зависят от Вашингтона, и только глупец не воспользовался возможностью требовать от них уступок – одобрить спорную политику США, воздержаться от действий, которые не поддерживают американцы, или согласиться на неравноправные условия взаимовыгодного соглашения (вспомните неоднократные заявления республиканского кандидата в президенты Дональда Трампа о том, что Америка постоянно проигрывает в сделках с иностранцами, в том числе с ключевыми союзниками, и его обещания вернуть стране способность побеждать). Но основы современного международного порядка предполагают, что, если его участники откажутся от стремления к относительному военному превосходству, присоединятся к разветвленной сети институтов и согласятся следовать общим правилам, Соединенные Штаты не смогут пользоваться своими преимуществами и извлекать выгоду из отношений с союзниками. Ожидать, что Вашингтон никогда не прибегнет к рычагам воздействия ради заключения более выгодного соглашения, было бы нереалистично. В разное время так поступали многие американские президенты, включая Джона Кеннеди, Рональда Рейгана, Джорджа Буша-младшего и Обаму. Но если Вашингтон будет слишком часто использовать свою власть ради собственной выгоды вместо того, чтобы защищать и продвигать систему в целом, это приведет к реальному риску размывания легитимности как американского лидерства, так и существующего порядка.

Второе – искушение отреагировать слишком остро, когда другие страны – в частности Китай – используют свой растущий экономический вес на мировой арене. Большинство держав, поднявшихся в прошлом, включая Германию, Японию и СССР, были сильнее скорее в военном отношении, чем экономически. Китай, напротив, в ближайшие десятилетия будет сильнее экономически. И это хорошо, потому что военные вызовы глобальному порядку очень быстро принимают неприглядную форму. Но это означает, что КНР все активнее будет бросать экономические вызовы, и реагировать на них нужно мудро. Усилия Китая скорее всего будут касаться небольших косметических изменений существующего порядка, которые важны для престижа Пекина, но не угрожают базовым нормам и принципам мироустройства. Вашингтону следует отвечать на это с достоинством и выдержкой, осознавая, что заплатить скромную цену за включение Китая в существующий порядок лучше, чем спровоцировать фундаментальный вызов всей структуре.

Недавняя перепалка из-за Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) – прекрасный пример того, как не нужно себя вести. Китай предложил АБИИ в 2013 г. как средство укрепить свой статус и привлечь инвестиции в инфраструктуру Азии. Хотя критерии предоставления кредитов могут оказаться менее конструктивными, чем хотелось бы, проект вряд ли навредит региону или подорвет структуру глобальной экономики. Тем не менее Соединенные Штаты начали публичную дипломатическую кампанию, чтобы убедить союзников не участвовать в проекте. Те оставили недовольство США без внимания и с готовностью присоединились к АБИИ. Своим рефлекторным противодействием достаточно конструктивной инициативе Китая и участию в ней своих союзников Вашингтон создал ненужную борьбу с нулевой суммой, которая закончилась унизительным дипломатическим провалом. (Нежелание Конгресса одобрить Транстихоокеанское партнерство может привести к еще большему фиаско и вызовет серьезные вопросы у других стран по поводу глобального лидерства Соединенных Штатов.)

В-третьих, США будут постоянно сталкиваться с искушением, которое всегда сопровождает власть, – вмешиваться там, где не затронуты национальные интересы (или расширять определение национальных интересов, что приведет к выхолащиванию сути). Этот соблазн может существовать и в период борьбы супердержав – в годы холодной войны американцы увязли во Вьетнаме, а Советский Союз – в Афганистане. Очевидно, что такое желание существует и сегодня, когда у Соединенных Штатов нет равнозначных соперников. Обама пытался преодолеть искушение. Он стал объектом критики, возведя принцип «не совершать глупых поступков» до стратегической максимы. Но если «глупые поступки» угрожают способности США осуществлять свою национальную стратегию и поддерживать глобальное присутствие, возможно, он прав. Не хватает только вытекающего из этого совета «следить за мячом». На протяжении 70 лет такой принцип помогал Вашингтону выполнять свою основную миссию – поддерживать стабильность в ключевых регионах и обеспечивать работу глобальной экономики и мирового порядка в целом.

Наконец, не следует занимать чересчур агрессивную военную позицию, даже когда речь идет о ключевых интересах США, например если Китай действует слишком самоуверенно в регионе. Возможности КНР по «запрету доступа/блокированию районов» действительно серьезно повысили затраты и риски использования американских самолетов и надводных кораблей (но не подлодок) у китайских границ. Но реагирование Вашингтона на новые локальные военные возможности Китая зависит от того, каковы стратегические цели Соединенных Штатов. Полностью восстановить военную свободу действий, которой США пользовались в период своего экстраординарного доминирования в 1990-е гг., действительно очень сложно, а необходимые для этого шаги могут увеличить риск конфронтации в будущем. Если же Вашингтон ставит перед собой более ограниченные цели – обеспечивать безопасность региональных союзников и поддерживать благоприятный институциональный и экономический порядок, – с вызовом вполне можно справиться.

Приняв собственную стратегию блокирования районов, США смогут сдерживать агрессивность Китая и защищать своих союзников, невзирая на растущую военную мощь КНР. В отличие от активно обсуждаемой доктрины боевых действий в воздухе и на море для тихоокеанского конфликта, этот подход не предусматривает быстрой эскалации до ударов по материковому Китаю. Целью является ограничение возможностей Пекина в случае конфликта действовать в пределах так называемой «первой цепи островов», которая включает часть Японии, Филиппин и Тайваня. Согласно стратегии, США и их союзники задействуют те же средства – мины и мобильные противокорабельные ракетные комплексы, – которые использовал Китай, чтобы вытеснить американские надводные корабли и самолеты со своего побережья. Это может коренным образом изменить ситуацию и вынудить Китай конкурировать там, где он слаб, например под водой.

Суть стратегии в том, что, даже если Пекину удастся блокировать доступ американских надводных кораблей и самолетов в район поблизости от его берегов, он не сможет использовать это пространство для дальнейшего проецирования военной мощи в случае конфликта. При таком сценарии китайские береговые воды превращаются в ничейную зону, где ни одно государство не в состоянии использовать корабли и авиацию. Конечно, это совсем не похоже на ситуацию 1990-х гг., когда Китай не мог помешать ведущей военной державе мира пользоваться беспрепятственным доступом в его воздушное и морское пространство практически до территориальной границы. Такое изменение нужно рассматривать в широком контексте: вполне естественно, что, потратив десятки миллиардов долларов за несколько десятилетий, Китай начал бороться с уязвимостью, которую США посчитали бы для себя неприемлемой.

Стратегия блокирования районов позволит разрешить долгосрочные проблемы, но не поможет справиться с непосредственными вызовами со стороны Китая: строительством военных объектов на искусственных островах в Южно-Китайском море. Простого решения нет, но Вашингтону следует избегать слишком агрессивной реакции, способной спровоцировать конфликт. В конечном итоге эти маленькие открытые острова не меняют общий военный баланс, потому что их будет невозможно защитить в случае конфликта. Агрессивность Пекина может даже иметь обратный эффект. В прошлом году Филиппины – настоящие острова с очень ценной инфраструктурой – приветствовали возвращение американских войск на свою территорию после 24-летнего отсутствия. Сейчас США ведут переговоры о базировании стратегических бомбардировщиков в Австралии.

На данный момент администрация Обамы предпочитает проводить операции по обеспечению свободы судоходства, чтобы противодействовать морским претензиям Китая. Но у Соединенных Штатов как лидера мирового порядка есть на вооружении разнообразные средства. Чтобы возложить бремя ответственности за эскалацию на Китай, США – или, даже лучше, их союзники – могут разыграть эпизод по китайскому сценарию и активизировать исследовательские походы в район. Еще один инструмент в арсенале Вашингтона – международное право. На Китай давят, требуя передать территориальные споры на рассмотрение международных судов, а если Пекин и дальше будет отказываться, то может утратить легитимность и стать объектом санкций и других дипломатических кар. Если КНР попытается получить выгоду в спорных районах, Вашингтон вправе запустить процесс в рамках стратегии пропорционального наказания, которая благодаря усилиям американцев вошла в документы ВТО: Постоянная палата третейского суда в Гааге определяет выгоду Китая от незаконных действий, вводит временный тариф на китайский экспорт, который взимается, пока территориальные претензии рассматриваются в суде, средства распределяют по итогам решения Международного суда ООН. Какой бы подход ни был выбран, для глобальных интересов США важны не сами острова или суть территориальных претензий, а воздействие провокаций на мировой порядок.

Хотя Китай может «представлять проблему, даже не догнав США», отмечает политолог Томас Кристенсен, глобальная позиция дает Соединенным Штатам пространство для маневра. Главное – использовать преимущество обороняющейся стороны, говорят стратеги, потому что бросить вызов устоявшемуся статус-кво очень непросто.

Познать себя

Несмотря на подъем Китая, позиция Соединенных Штатов как супердержавы гораздо прочнее, чем можно было бы предположить. На самом деле она настолько прочна, что главную угрозу доминирующей мировой державе представляет она сама. Американское доминирование немного снижается после пика 20 лет назад, и Вашингтон рискует слишком остро отреагировать на неудачи в сложном, трудно управляемом мире, пустившись во все тяжкие или «вернувшись домой» и отказавшись от терпеливого и конструктивного подхода, который на протяжении многих десятилетий составлял основу национальной стратегии. Это станет серьезной ошибкой. Та национальная стратегия была более успешной и благотворной, чем полагают многие, поскольку принимают как должное ее главное завоевание – предотвращение развития менее благоприятных условий в мире.

Верный путь спровоцировать необдуманный толчок к отступлению – предпринять еще одну авантюру вроде войны в Ираке. Тот факт, что Америка выдержала эту катастрофу, сохранив свои глобальные позиции, свидетельствует о том, насколько прочен ее статус супердержавы. Но это не значит, что политики могут и дальше совершать ошибки безнаказанно. В мире, где Соединенные Штаты сохраняют подавляющее военное превосходство при снижении экономического доминирования, искушение слишком остро реагировать на предполагаемые угрозы будет расти, а способность покрыть издержки от совершенных ошибок будет сокращаться. Несмотря на многочисленные заявления в ходе нынешней президентской кампании, США вряд ли находятся в чрезвычайно опасной ситуации. Но их позиция в мире не так незыблема, чтобы на ней не сказалась безответственная политика следующего президента.

Китай. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 15 июня 2016 > № 1850862 Стивен Брукс, Уильям Уолфорт

Место КНДР в китайско-американских отношениях

Константин Асмолов

После того, как КНР не стала противодействовать американскому проекту жестких санкций, у многих, возможно, возник вопрос, а не продешевила ли китайская сторона, и не была ли солидарность с американским пакетом санкций стратегической ошибкой, вынужденной мерой или действием, принятым под влиянием эмоций.

Некоторый ответ на это дает двойственность политики КНР, продемонстрированная впоследствии. 5 апреля в соответствии с резолюциями СБ ООН Китай объявил о введении запрета на импорт из КНДР угля, железной руды и некоторых других видов минерального сырья. Запрещена и поставка в КНДР авиационного топлива. Правда, практически одновременно представители Пекина заявляли, что они будут импортировать минералы, если известно, что оплата за них идет на нужды жизнеобеспечения.

День Солнца (день рождения Ким Ир Сена, главный государственный праздник КНДР) в 2016 г. в китайских СМИ осветили довольно сухо, а в СМИ РК даже поставили вопрос о том, были ли на празднике китайские делегаты. При этом КНР жестко осудила неудачную попытку Севера запустить в этот день баллистическую ракету «Мусудан». В МИД КНР указали на то, что пуск является нарушением резолюции СБ ООН, а агентство Синьхуа выразила довольно жёсткую критику в отношении действий Севера, назвав их необдуманными и «глупыми».

На недавнем съезде ТПК китайской делегации не было, однако съезд вообще прошел без правительственных делегаций, а представители СМИ КНР были в числе тех журналистов, которые обладали режимом благоприятствования. Открытой критики китайского курса с трибуны не прозвучало, — по традиции, пожурили «некоторые страны», не называя имен.

Одновременно продолжается трение, связанное с ситуацией в Южно-Китайском море или размещением на территории РК американской ПРО: китайские дипломаты неоднократно отмечали и отмечают, что «развертывание системы противоракетной обороны выходит за пределы оборонных потребностей РК». Как пишет доктор Академии военных наук Китая Се Юнлян, развертывание системы ПРО в Южной Корее влечет за собой огромные вызовы стратегическому балансу региона и стратегической безопасности Китая. Он доказывает, что использование системы THAAD против КНДР является совершенно несоразмерным и наблюдение за северокорейскими баллистическими ракетами — лишь предлог США для сдерживания Китая и России, поддержания доминирующей позиции Америки в АТР.

Однако, как заявил заместитель госсекретаря США Тони Блинкен, в условиях ядерной угрозы со стороны Пхеньяна размещение на Корейском полуострове американских мобильных комплексов ПРО THAAD является неизбежным, несмотря на протесты Китая. По словам Блинкена, северокорейская угроза растёт, поскольку Пхеньян приближается к уровню развития технологий, которые позволят размещать ядерные боеголовки на межконтинентальных баллистических ракетах.

Такую политику Пекина разные эксперты трактуют по-разному. Версия автора заключается в том, что китайское руководство рассчитывало на некую стратегическую выгоду, получая более действенный рычаг на КНДР чем ранее. Так как Китай контролирует 70 % торгового оборота КНДР и имеет с ней протяженную сухопутную границу, суровость санкций может быть компенсирована невысоким уровнем их исполнения. Закручивание гаек усиливает неформальную зависимость КНДР от КНР и позволяет вариант, когда в обмен на возможность двояких толкований или взгляда сквозь пальцы, Ким Чен Ыну «сделают предложение, от которого ему будет сложно отказаться». Потому, хотя в течение ближайшего времени КНР будет демонстративно соблюдать санкции до последнего пункта, как только вред от них действительно начнет чувствоваться, начнутся сигналы о возможной смене гнева на милость. Однако на пути у этого плана действительно могут возникнуть некоторые препятствия.

Во-первых, неясно, насколько Соединенные Штаты воспользуются ситуацией, поскольку неофициальные действия Китая могут быть «разоблачены», и, в этом смысле, уже у Соединенных Штатов появится определенный рычаг давления, позволяющий публично обвинять Китай в несоблюдении резолюции ООН. Это упирается в вопрос о том, насколько США действительно обладают техническим или агентурным ресурсом для того, чтобы отслеживать смотрит Китай на санкции сквозь пальцы или нет.

Во-вторых, как видно выше, направленные против Китая действия США, замаскированные под противостояние северокорейской угрозе, никуда не исчезают. Размещение THAAD позиционируется как решенное дело, и протест КНДР по этому поводу игнорируется. Следовательно, даже если (как предполагали некоторые политологи) за кулисами переговоров в ООН речь шла о сделке «вы присоединяетесь к нашим санкциям, а мы замораживаем размещение ПРО», Вашингтон сработал по принципу «оказанная услуга ничего не значит».

Наконец, не совсем понятно, насколько китайские действия могут вызвать противодействие КНДР. Север может ответить очередным повышением ставок. Ведь перед ними есть позитивный пример десятилетней давности, когда проведение первого ядерного испытания вынудило даже администрацию Буша отказаться от своей прежней стратегии в пользу конструктивных действий, и, в целом, 2006-2008 годы были ознаменованы значительным шагом вперед по пути вероятного урегулирования ЯПКП.

Еще одна версия поведения КНР заключается в том, что перед визитом Си Цзиньпина в Вашингтон они хотели создать определенную атмосферу: дескать, у нас в отношениях много проблем, но возможен некий прорыв, в рамках которого мы можем вместе бороться с общей угрозой. Одновременно был сделан намек Пхеньяну – не думайте, что мы всегда будем вас прикрывать, и в расчете на это вы можете делать все, что заблагорассудится, игнорируя наши интересы.

Северокорейскую тему как бы принесли в жертву политической конъюнктуре, но ожидаемой выгоды это не дало, — северяне не играют по китайским правилам и, например, отвергли их план параллельных переговоров. И сейчас в Пекине понимают, что перестарались и надо отойти назад. В конце концов, Пхеньян хотели не сдать полностью, а просто преподать ему урок.

Иная трактовка указывает на реальную обеспокоенность КНР северокорейским прогрессом в ракетно-ядерной сфере. Это может быть связано с тем, что в Китае на четвертое испытание продемонстрировали миру полноценную боевую ракету с ядерной боеголовкой, которая долетела куда надо, и где надо взорвалась. Оттого ряд военных аналитиков думает, что при всех проблемах санкций Северная Корея не находится в сильно худшем положении, чем Китай шестидесятых, а в чем-то даже в лучшем, поскольку северянам доступна современная вычислительная техника, которой у тогдашнего Китая точно не было. Следовательно, думают эти военные, если северяне идут к своей цели с таким же упорством, что и Китай тогда, то у них, по-видимому, нечто большее, чем то, что они пока демонстрируют.

Как бы то ни было, в тактическом смысле политика Пекина в северокорейском вопросе будет связана с балансом двух трендов. Это – недовольство своеволием Пхеньяна и желание «укоротить поводок», и американо-китайское противостояние, в рамках которого Север является ценным плацдармом для Китая, а возможно – и союзником. «Умереть за Пхеньян», конечно, Китай не готов, но поддержание статус-кво пока выгоднее, чем резкие перемены. Значит, невзирая на давление на Север, в Пекине будут поддерживать режим на плаву. А как быстро на границе в 1300 км появятся «окна» и каков будет их размер, покажет время.

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Республики Корея Юн Бён Се, Москва, 13 июня 2016 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели очень содержательные и конструктивные переговоры.

Наши отношения находятся на очень продвинутом этапе. В прошлом году мы отмечали 25-ю годовщину установления дипломатических связей. За прошедшие годы совместными усилиями мы достигли значительных успехов во всех областях взаимодействия.

С обеих сторон выражена заинтересованность в продолжении тесного политического диалога с целью вывода наших отношений на качественно новый уровень, а также в том, чтобы поддерживать динамику экономических, гуманитарных контактов и консультаций по международной проблематике.

Сегодня предметно обсудили очень конкретные шаги и меры, которые позволят повысить эффективность торгово-экономического сотрудничества. Особое внимание уделили реализации крупномасштабных инвестиционных проектов. Отметили, что хорошие возможности для этого предоставляют создаваемые на Дальнем Востоке России территории опережающего развития, а также свободный порт Владивосток.

В стадии реализации или продвинутого планирования находятся проекты в сфере электроэнергетики, в нефтегазовой сфере, а также портовой инфраструктуры, рыболовства и рыбного хозяйства. Перспективными областями считаем медицину, здравоохранение, науку и технологии. Договорились по всем этим вопросам провести очень предметные консультации с тем, чтобы хорошо подготовиться к заседанию Межправительственной комиссии, которое состоится в августе этого года в Сеуле.

С обеих сторон прозвучала поддержка контактов, которые установлены между Евразийской экономической комиссией и Республикой Корея по рассмотрению вопросов зоны свободной торговли.

Мы также обсудили перспективы гармонизации различных инициатив в интеграционной сфере, учитывая, что предложения, которые выдвигались Президентом Российской Федерации В.В.Путиным и Президентом Республики Корея Пак Кын Хе по продвижению евразийского сотрудничества, во многом взаимодополняемы.

На подъеме находятся наши гуманитарные и культурные связи, чему, конечно же, способствует введенный несколько лет назад безвизовый режим.

Из международных проблем, разумеется, мы уделили особое внимание ситуации на Корейском полуострове и в Северо-Восточной Азии в целом. Мы подтвердили приверженность обеих стран задаче денуклеаризации Корейского полуострова. В этой связи подчеркнули, что Россия и Республика Корея не приемлют самопровозглашенного ядерного статуса КНДР.

Мы подчеркнули значение резолюции 2270 СБ ООН в интересах воздействия на Пхеньян. Будем добиваться ее полного выполнения. При этом Россия считает недопустимым превращение региона в очередной конфронтационный плацдарм и исходит из того, что существующие проблемы необходимо решать исключительно политико-дипломатическими средствами. В этом контексте мы предметно обсудили вопросы, связанные с формированием в Северо-Восточной Азии механизмов обеспечения мира, безопасности, и в целом вопросы, касающиеся укрепления безопасности и сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Удовлетворены нашим взаимодействием в ООН и в других многосторонних форматах. Закрепили договоренности о продолжении тесных консультаций в Плане межмидовских обменов на 2016-2017 гг., который мы только что подписали.

В целом, по нашей оценке, те договоренности, которые были достигнуты в ходе визита Президента России В.В.Путина в Республику Корея в ноябре 2013 г., выполняются. Условились продолжить усилия в этом направлении, а также обсудили перспективы нового контакта на высшем уровне.